Глава 20. Все хорошее когда-нибудь кончается

Мимо нас на всех парах прогромыхала рота ополченцев, но я этого вовсе не заметил, неотрывно глядя на притихшую суккубу.

— И ты говоришь об этом только сейчас?! — наконец выпалил, всплеснув руками.

— Я... я... — Хира хотела что-то сказать, и то ли не нашла слов, то ли по природе ей претило оправдываться, но в итоге стиснула зубы и отвернулась.

— Артур, — строго произнесла Валерия. — Отдай ее. Пока еще есть время.

Лишние минуты и в самом деле были. Стражники как раз успели подпереть деревянные ворота балками и бревнами, а лучники заняли места за зубцами. Набат гудел, не умолкая, но уже скоро тревожный колокол заглушили вопли бесов. Черная лавина почти докатилась до стен, и на значительном удалении стопы чувствовали дрожь земли.

С одной стороны, черти — не самые опасные враги, и пострашнее видали, а в некоторых даже ныряли с головой. С другой, я по горло насытился враньем, и если тут неписи брешут направо и налево, то чего ждать от прокачанного игрока, для которого все мы — лишь нубы для задорного ганка. И в третьих, я не хотел отдавать демоницу. Причем настолько, что отважился рискнуть и дать бой.

— Артур! — Ингрид дернула за рукав и уставилась слезящимися глазами. — Пожалуйста.

— У причала корабль, — окинул каждого сопартийца хмурым взглядом. — Забирайте стариков, раздобудьте весла и уходите вдоль берега. Не думаю, что Хаб-Харбор — единственный портовый город, куда-нибудь да пристанете. А мы задержим Легата так долго, как сумеем.

— Идиотизм! — ядом выплюнула рыцарь. — На кой хрен подставляться? Отдай ему рогатую мымру — и дело с концом. Это же просто бот!

— А если нет? — шагнул к девушке, не отводя глаз. — А если ублюдку будет мало? Ты его вообще видела? Думаешь, такие рога на добрых делах наел? Хира — только повод. Легат служит Нижнему миру, а Тьма отсыпает плюшки не за благородство, а за смерть, кровь и разрушения. И я бы не стал ждать от рыжего черта ни честности, ни пощады.

— Да балабол он! — Ермак стукнул кулаком по ладони. — Обещал тринадцать дней, а напал сейчас! Верить ему? Хера с два! Как хотите, а я остаюсь.

— Извини, конечно, — Лера отступила и подняла руки, — но это перебор. Вы, мальчики, заигрались в войнушку. Только здесь хоть и игра, а гибнут по-настоящему. Мы уходим. Удачи.

— Простите, — пискнула жрица и поспешила вслед за подругой.

— Бабы, — бородач усмехнулся. — Че с них взять.

— Уверен, что хочешь остаться? Я пойму...

— Ох, не трещи! — товарищ вытащил клевец. — Я братанов перед стрелкой не бросаю. Пошли бить рожи, фигли.

Мы повернулись к воротам, как вдруг суккуба встала прямо передо мной и прошептала:

— Ты не понимаешь, с кем имеешь дело. Легат — псих, садист и отморозок. Он запытывал до смерти поборников — живых, мать твою, людей.

— Значит, пора его остановить.

— Ты правда заигрался, Артур, — прислужница покачала головой. — У него пятый ранг, у вас — нули. На что вы вообще надеетесь? На божью помощь? На силу Света? На рояли в кустах? Просто отдай меня. Любой поступил бы точно так же. Никто тебя не осудит.

Устало улыбнулся и коснулся ее плеча.

— Не обобщай.

— А ты — не тупи, — демоница дернулась и скинула мою руку. — Поверь, ты храбришься, пока из жопы не торчит раскаленная кочерга. У Легата и парни покруче переобувались в полпрыжка.

— Еще поглядим, кто кому куда засунет. А теперь идем, языками горю не поможешь.

Стражники тремя полукольцами обступили высоченные — в два роста — ворота из дубовых бревен. Укрепленные дублеты, шишаки, треугольные щиты — авангард, достойный сечи с полчищем нечисти. А во главе — аккурат по центру первого ряда — Рейнар в красном плаще.

За спинами искусных ратников — разношерстная добровольная дружина с дубьем, острогами, топорами и днищами от бочек вместо щитов. На защиту родного города встали все, кому по силам держать хотя бы киянку — старики, безусые юнцы, женщины. На хмурых лицах — решимость и гнев, ни намека на страх, но если тесные цепи «дублетов» лопнут, ополчение дрогнет и побежит в тот же миг. Не надо быть ни Жуковым, ни Македонским, чтобы предсказать слишком очевидный исход.

Поэтому протиснулись сквозь беспорядочную толпу и встали позади бывалых рубак — так и самим спокойнее, и больше шансов удержать бесов от прорыва. А волноваться, уж поверьте, были поводы. Мне приходилось не раз отбиваться от шаек ублюдков, но никогда не участвовал в массовых драках стенка на стенку. А там — совсем другие правила. Там, если вдруг что, так просто не дашь по тапкам, а плечо товарища играет крайне важную роль.

И если в Ермаке ни капельки не сомневался, то за ботов откровенно переживал. Ведь кто знает, сколько на данном этапе сюжета зависит от игроков, а сколько — от сценария? Пролог нашего приключения вне всяких сомнения подходил к концу — еще не финал, но уже пройден высший пик кульминации. И по всем правилам сценарного мастерства настало время собирать разбросанные в предыдущих актах камни.

Вдруг каждое действие в Хаб-Харборе, каждый диалог, каждый квест напрямую влияли на боевой дух соратников? Вел себя хорошо, всем помогал, творил праведные дела — и воля Иринора одарит защитников каким-нибудь полезным баффом вроде ярости или стойкости. А если где-то запоролся, свернул на темную дорожку, выбрал не ту ветку — вот вам дизмораль и повышенная уязвимость к демоническому влиянию. Такое возможно? Вполне. И пока нам везло, но вдруг автор этого ЛитРПГ — большой поклонник Мартина?

— Товсь! — пузатый усач на стене вскинул кулак.— Пли!

Заскрипели луки, тренькнули тетивы, и два десятка стрел утонули в ревущей клокочущей черноте. И пусть все попали в цели, пусть смазанные пастой наконечники разили бестий наповал, но что такое двадцать трупов против без малого тысячи? Что такое полторы сотни воинов против орды? На что мы вообще рассчитывали? А не пора ли развернуться и дернуть в порт, пока еще не поздно. Быть может, кораблик еще послужит. Быть может, прилив унес яд и получится убраться из проклятого места вплавь. Быть может...

Тряхнул головой, отгоняя позорные пораженческие мысли. Меньше чем за неделю в игре повидал всякого дерьма, но страх упорно отказывался выселяться из сердца, словно сосед-дебошир сверху, на которого хрен найдешь управу. Хотя, умные люди говорят, что страха нет только у безумцев. Что от страха нельзя избавиться полностью и сохранить при том здравый рассудок, но панику вполне реально либо подчинить, либо пренебречь. Робкий боится до, смелый — после, а трус — постоянно. Трусом никогда не был, но и с прямой угрозой жизни еще не сталкивался.

Вот колени легонько подрагивали, в горле пересохло, а холодный пот насквозь пропитал шнурки на рукоятке рапиры. А ведь бой еще даже не начался. Черти только-только подобрались к воротам, но не стали ломиться в них, как тролль из «ВК», а принялись кромсать бревна острыми как бритвы и крепкими как сталь когтями. Представьте звук тысячи ржавых пил, вразнобой грызущих дубовую древесину — вот какой скрежет поднялся, хоть уши воском закапывай.

И когда рядом раздались глухие монотонные удары, не сразу понял, кто их издает. Скосил глаза — Ермак, нетерпеливо пританцовывая, бил в щит тупой стороной клевца. Ритм показался смутно знакомым, но на всякий случай решил уточнить.

— «Сектор газа», — бородач подмигнул. — «Святая война». По-моему, очень в тему.

Я расхохотался, вспомнив текст. Не скажу, что фанат Хоя, но слушал многие «классические» песни, а «Восставший из ада» — один из любимых альбомов. Концептуально, замогильно и очень весело. «Сегодня настал решающий бой. Рев мертвецов и их дьявольский вой. Война кто кого — они или мы. На нас наступают посланники тьмы». Да уж, лучшего саундтрека к грядущей зарубе и не придумаешь. И пусть соратники и близко не представляли, что это за группа такая, но выбиваемый воином бит оказался зело заразительным, и несколько секунд спустя все, у кого нашлось во что постучать, подхватили мотив. Каждый ощутил присутствие товарищей, услышал, что не одинок пред ликом беды, и это была пусть и незначительная, но все же победа, ведь на смену страху наши сердца удар за удар наполняло воодушевление. Неписи улыбались, а мы с Ермаком в голосину хохотали, фальшивя и запинаясь под ремейк «Грейв Диггера», особенно с куплета про легионы зла и их козла. Хочешь одолеть врага? Найди в нем самое смешное.

Ворота затрещали, бревна истончились настолько, что я видел бешеное мельтешение когтей за ними и сыплющиеся внутрь опилки. Могучая преграда за считанные минуты превратилась в фанеру, и уже совсем скоро зловонные черные струи ударят в бреши, как вода в пробитый на глубине иллюминатор.

— Держать строй! — проревел Рейнар, воздев меч над головой. — Сражаться до конца! За семьи! За друзей! За Иринор!!

— За Иринор!!! — подхватили десяток глоток, и мы не остались в стороне, хотя мне куда ближе иные боевые кличи. За Альянс, например. Или За Варудо!!

Истерзанные дубы лопнули с бумажным треском, и черти буквально высыпались на брусчатку, точно из распахнутой коробки. Похоже, бестии залезли друг на друга в три ряда, чтобы продрать как можно более высокую и широкую прореху, и когда препятствие поддалось, как стояли — так и покатились. Мэр-генерал не растерялся и перевел глухую оборону в небольшое наступление, подбежав к барахтающемуся на земле бесу и рубанув точно промеж рогов.

Воины подключились без лишних приказов и стиснули полукольцо, подобравшись к противнику вплотную. Хотя прекрасно видели, на что способны когти, и не особо надеялись на щиты — все-таки это не люди, чтобы бодаться-толкаться часами напролет. Здесь все зависело от скорости и расторопности, а единственный удар порой решал исход поединка — или ты, или тебя, кто опоздал — тот проиграл. Ведь сколько дублеты ни обшивай, ни наклепывай, а первый же взмах лапы рвал броню как вату, и очень скоро ожесточенное рычание разбавили полные боли крики. Хорошо еще, если тварь била по горлу или голове — тогда, считай, быстрая и относительно легкая смерть. Но зачастую приспешники Легата или вспарывали животы, или отсекали конечности, обрекая защитников на лютые муки.

И дело не только в кровожадности и необоснованной жестокости — вопли раненых как ничто другое деморализовали воинов, особенно не привыкших к реалиям войны ополченцев. Нас отделяли от мясорубки всего три ряда бойцов, и пусть я видел далеко не все за широкими спинами, но когда под ногами захлюпали кровавые ручьи — бравада рассеялась без остатка. Ужас накатил такой, что перед глазами поплыло, а ноги набились ватой и словно приросли к земле. И когда один шибко прыткий бес перемахнул через шлемы и очутился прямо передо мной, сил хватило лишь на то, чтобы взмахнуть рапирой как дирижерской палочкой.

— Артур!

Ермак попытался напасть, но черт ударил крепыша тыльной стороной ладони и опрокинул навзничь. Видят боги, мне в лицо дышала серой смерть, а облитый смолой урод уже занес лапу, готовясь развалить нуба на три равные части, как вдруг перед глазами со скоростью молнии мелькнуло что-то черное.

Хира перехватила запястье на излете, снизу вверх полоснула когтями-кинжалами и отсекла иссохшую плоть. Конечность упала под ноги спасительнице и задергалась, заскребла по камням, цапнула воздух, и угомонилась, лишь когда суккуба схватила беса за рога и с хрустом потянула в разные стороны, раскроив череп пополам.

— Спасибо... — только и смог выдавить из сдавленного спазмом горла.

— Дурак, — прошипели в ответ. — Ты не готов. Просто прикажи вернуться к Легату и все закончится.

— После того, что он с тобой делал?! — кулак до скрипа сжал рукоятку.

— Какая разница? Я же не человек.

— Нет.

Девушка фыркнула.

— Еще передумаешь.

Вопреки ожиданиям и скепсису, стражники оборонялись весьма успешно — несмотря на потери, бесов удалось не только сдержать, но и отбросить к пролому ворот. Но стоило мне чуть протиснуться вперед и заглянуть за плечи дерущихся, и всякая надежда на скорую победу испарилась как капля на раскаленной сковородке. Наш строй поредел на глазах, в то время как под стеной плескалось бушующее озеро нефти в белую крапинку когтей. Не особо приглядывался и уж тем более не считал, но бесов погибло в лучшем случае полтора десятка, и на каждого дохлого врага приходилось по два убитых человека. Для орды — это ничто, а для защитников ощутимый урон.

Но и это не самое страшное. Мы, сами того не желая, загнали себя в ловушку спартанцев — узкий проход, малочисленное войско, в разы превосходящие силы противника. Да, нас не ждали стрелы, затмевающие солнце, и предатель вряд ли покажет Легату тайную тропу, но битва не могла продолжаться вечно — союзники выдохнутся куда быстрее, чем сумеют победить или хотя бы уравновесить численность. Бесы же никоим образом не проявляли ни усталости, ни страха и могли без каких-либо ограничений насыщаться кровью и страданием — излюбленными лакомствами чудищ Нижнего мира. Неужели Хира права, и сражение заведомо не имело ни шанса на успех? Неужели у пролога всего одна концовка, да и та плохая?

По уму надо отходить к порту, грузить игроков на корабль и плыть куда течение вывезет. Но уйти желательно без свидетелей, чтобы не поднялась паника — лишние пассажиры нам ни к чему, а вот заглушка в пробоине — жизненно необходима. Могли ли мы втроем как-то повлиять на исход? Да. Будь у нас хотя бы третьи ранги, а чертей — вполовину меньше, и оборона не выглядела бы столь безнадежной. Но если шансов нет, то и отступить не стыдно, тем более, когда речь идет о живых людях.

— Ермак, Хира, уходим. Хира?

Суккуба замерла и подняла лицо к сгустившимся до чернильной темноты тучам.

— Легат начал ритуал, — будто пророчество зашептала девушка. — Насылает порчу. Нечистый дождь смоет священные грани. Преисподняя прорвется в город.

— Сколько у нас времени?

— Не больше часа. Это последняя возможность решить все малой кровью. Артур... отдай.

Проигнорировал просьбу и осторожно зашагал к ближайшему дому, поманив спутников за собой. Под шумок удалось выбраться из толпы, но не успели добраться до внутренней стены, как заморосил дождь цвета пепла с набившим оскомину запахом горячего битума. На узкой улочке слева от квартала знати нас прижала троица уродов: двое выпрыгнули из пентаклей прямо по курсу, еще один отрезал путь к отступлению.

Эти действовали с заметной осторожностью — не кидались сломя голову, а скорее старались задержать, напугать, подавить волю к сопротивлению. Похоже, Легат вознамерился во что бы то ни стало заполучить желаемое, аж интересно стало, чем ему так приглянулась хвостатая заноза. Но обстоятельства никоим образом не располагали к интимным беседам о прошлых отношениях. Вдобавок Ермак, заорав ужаленным быком, без спроса и предупреждения помчал на врагов. Вот же бешеная табуретка...

— Хира, твой сзади! — крикнул, замахиваясь рапирой.

Бородач поднырнул под адские объятия и боднул беса в грудь. Чудище упало, и в тот же миг стальной клюв тюкнул промеж глаз, затем еще и еще — пока я выплясывал с напарником выродка, крепыш со всей мочи размазывал серые в черных прожилках мозги по брусчатке, выкрикивая при этом:

— На! На! На!

Мне же повезло меньше — упустил момент внезапности, и теперь изо всех сил манцевал, уклоняясь от когтей и держа ублюдка на безопасной дистанции. Больше всего это напоминало схватку пьяного борца и спортсмена-фехтовальщика, пришедшего на занятия два дня назад. Гад шатался, ревел и греб клешнями по воздуху, я же, в свою очередь, скакал перед ним зайцем и неуклюже тыкал рапирой, отведя назад безоружную руку. Мушкетер, блин, недоделанный.

Хорошо, суккуба расправилась со своим в два счета и метнулась на выручку. Как только бес переагрился на куда более серьезного противника, я подскочил и вонзил острие в спину, пробив насквозь гнилое сердце. Но праздновать победу было некогда — дождь усилился, и очень скоро огненные пентаграммы расцветут по всему Хаб-Харбору.

Да что говорить — не успели добраться до площади, как с крыши спикировал очередной черт, завопив в полете нечто вроде «вуазааааа!!!». Не будь ушлепок настолько туп — сумел бы в крысу кого-нибудь слить, но мы как один отреагировали на вопль, и по приземлению прыгуна ждала незавидная участь.

Думаете, на этом все закончилось? О нет, самое интересное только начиналось. И первый сюрприз ждал у ворот квартала знати — запертых, прошу отметить, ворот. На мой разъяренный стук послышался полный тревоги голос мадам Мадлен:

— Убихайтесь, демон! А не тхо роха пообломат!

— Почему вы не в порту?! — заорал громче того беса. — Сказал же — садитесь на корабль!

— Сынок, ты его видел? — узнал голос Вальдемара. — Ванна — и то лучшая лодка. Мы и с места то корыто не сдвинем. Поэтому... решили обороняться.

— Да вы с ума сошли! — ушам своим не поверил. — Город вот-вот падет! Твари уже лезут со всех щелей! Немедленно двигайте на причал!

— Сынок...

— Не сынок! Это не шутки, вас всех убьют... по-настоящему, как в жизни! И повезет, если быстро и безболезненно!

— Ох... — вздохнула женщина. — Ховорила киндер — компьютех до добха не доведет. Ихра — ест зло и вред. Хто би майн слушат?

— Артур прав, — сказала Лера, и у меня от сердца отлегло — девчата живы и здоровы. — Лучше уйти.

Послышался чуть различимый бубнеж. Пока старики спорили, на нас накатилась еще пара чудищ. Одного разорвала Хира, второго кое-как запинали мы с Ермаком. Но после стольких стычек твердо уяснил — будь врагов больше пяти-шести, и нам уже никто не поможет. Я держался бодрячком исключительно на адреналине, но в груди гремел такой барабан, что взор то и дело застилала тьма, будто кто-то приглушал и обесцвечивал картинку, а потом выкручивал яркость на максимум. Сколько еще протяну на природном допинге, прежде чем свалюсь в обморок или сторможу, когда тормозить смертельно опасно? Нет, мы приняли единственно верное решение — бежать.

Наконец створка приоткрылась, и народ гуськом поспешил к пристани. С нами остался только мужик, похожий на адвоката, с луком наперевес — прикрывать отход. Лучшего кандидата не найти — самый молодой и снаряженный для дальнего боя, то что доктор прописал. Но вот беда — сложно прикрывать что-либо, когда враг может появиться откуда угодно.

Поэтому решили далеко не расходиться и со всем вниманием следить за флангами и тылом, однако бесы как по волшебству перестали нападать и появляться поблизости. А точнее, по приказу хозяина, о чем поспешила уведомить суккуба.

— Он идет, — дрожащие пальцы легли на мое плечо. — Вам не справиться с ним. Это последний шанс, Артур. Пожалуйста.

— Не пойму, что тебя так тянет к нему? — проворчал, выискивая вдали рыжую скотину. — Стокгольмский синдром? Или больше нравятся пытки? Или дело не во мне, просто мы слишком разные?

Прислужница смерила меня самым презрительным взглядом из всех, какие помнил.

— Какой же дурак... Трижды дурак. Дурак дураков. Но я... — она зажмурилась и вздохнула, тщетно пытаясь вернуть привычное ехидство, — не хочу, чтобы ты погиб. Может быть, когда-нибудь сумею сбежать и второй раз. Может быть, ты еще не помрешь и не найдешь демоницу получше. И тогда... А, фигли загадывать. Даю тебе последний шанс. Откажешься — и все, конец.

— Ладно. Давай, — протянул ладонь.

— Что? — девушка изогнула бровь.

— Шанс.

— Издеваешься? Сейчас не до...

— Нет, клади его. Вот сюда.

— О, Тьма! Что за дите?! — Хира цапнула щепотку воздуха и положила аккурат на шрам.

— Хорошо. Смотри, — с небывалым удовольствием вытер руку о свою задницу. — Вот где теперь твой шанс. Там ему самое место. Запомни уже раз и навсегда — я тебя не брошу. И не отдам. Ни этому рыжему козлосидору, ни кому-то еще. Ты — моя самая лучшая демоница. И других мне не надо.

Ждал очередной порции ругани, но тут браслет дрогнул с такой силой, будто внутри взорвалась петарда. Красная шкала полностью опустела, и уж подумал, что сжег все накопленное отношение, вызвав у суккубы приступ безудержной ненависти, но заметил поверх шкалы выпуклую римскую цифру «I». Не успел спросить, что это значит (хотя догадывался), как задрожал уже инвентарь.

Из холщовой сумки вопреки моей воли бумажной птицей выпорхнул гримуар, тоже заметно изменившийся — книжка ритуалов «обросла» медным в патине переплетом и парой цепочек для крепления на поясе, а из толщи страниц высунулась закладка в виде разового человеческого языка — к величайшему облегчению, бутафорского.

Черный том сам собой завис напротив и открыл новую страницу — ту, что раньше обозначала троица вопросиков в оглавлении. Теперь на чистом листе красовался усеянный шипами ошейник, а надпись над ним гласила: «Первый ранг — нерушимый пакт».

«Поздравляем, демонист — ты приручили свою первую суккубу! Настало время посадить ее на поводок и скрепить ваш темный союз нерушимым пактом! Коснись страницы и получи ошейник из сплава железа и золота, покрытый рунами договора, который нельзя расторгнуть!* Замкни артефакт на шее прислужницы, и ее симпатия сохранится навеки!**

*Примечание-1: Можно, но сложно. Соблюдай бдительность.

**Примечание-2: До гибели хозяина, либо суккубы, либо расторжения договора, который нельзя расторгнуть (ознакомься с Примечанием-1).

Что бы ты ни делал — все сойдет с рук! Убить? Пожалуйста! Любить? Только прикажи! Тайные желания, извращенные фантазии, безудержное насилие — да все, что угодно! Спеши — бестия без ошейника наверняка захочет тебя прикончить. Возможно, она уже занесла когти, пока ты это читаешь, так что хватай наш волшебный заговоренный артефакт и наслаждайся полезным приобретением!».

Коснулся рисунка, и в тот же миг руку обволокло золотистое сияние, и довольно увесистый обруч повис на запястье.

— Давай, — Хира склонила голову в поклоне и убрала с шеи алые пряди.

— Ага.

Повертел артефакт перед лицом, без раздумий размахнулся и зашвырнул в воду.

— ЧТО?! — у девушки аж глаза на лоб полезли. — Да ты вообще с катушек съехал?!

— Друзей не сажают на цепь, — с улыбкой произнес в ответ.

— Ну ты и...

Договорить не успела — гримуар громко захлопнулся, словно хотел откусить мне пальцы, и раскрылся снова на той же странице, с которой неведомая сила стерла все надписи, кроме одной: Первый ранг — ???

«Воу-воу, полегче, мастер! Так и перевернуть игру недолго! Решил пойти против правил? Фак, как говорится, да систем? А вот и нет! Думаешь, ты у нас первый такой? Хе-хе — не попал! Но так уж в нашем ремесле заведено, что риски надо вознаграждать. Веришь, что с бестией на короткой ноге? Что вы, типа, друзья, и суккуба не разорвет тебя на части? А, верь, сколько влезет! Больше демонов в свободном обороте — больше выгоды! Получи и распишись — дополнительное очко для прокачки! И побочная ветвь развития — магическая! Хочешь себе суккубу-колдунью? Или когтями драчунью и на крылья летунью? А может все сразу? Хозяин-барин! Выбирай, развлекайся! Посоветовал бы тратить очки с умом, но в твоем случае это явно не в коня корм! Прошу!».

Круг- I — Когти Зверя (Ближний бой)

Ранг I — Взрывная Ярость

Суккуба быстрее ветра несется к цели, оставляя за собой полосу выжженной земли.

Круг- II — Пламя Бездны (Магия)

Ранг I — Чих Дракона

Суккуба бросает в цель сгусток адского пламени.

Да тут и думать нечего! Коснулся обоих умений, и каждое вспыхнуло огнем, отпечатавшись на листе как выжигателем по дереву. Сразу после этого гримуар задрожал точно со страху, захлопнулся, втянул закладку-язык и перепуганным котенком забился под сюртук, откуда уже переполз в инвентарь. И причину странного поведения долго искать не пришлось — по главной улице в гордом одиночестве спускался Легат собственной персоной.

Рыжие локоны развевались на холодном ветру, на изуродованной лошадиной роже застыла омерзительная ухмылка, а единственный глаз пылал злобой закомплексованного неудачника, дорвавшегося до силы и власти. Аж харкнуть захотелось.

Обернулся — старики уже забрались на борт и невпопад гребли всем, что подвернулось под руку — старыми веслами, досками, острогами. Шлюп сидел очень низко, вода едва не плескалась за борт, вот только кораблик оказался слишком тяжел для горстки игроков. И все же мало-помалу, с черепашьей скоростью отдалялся от берега, и каждая минута — да то там, секунда — играла крайне важную, если не решающую роль. А значит, надо задержать ублюдка любой ценой.

— Хира, не спешим.

Девушка поняла все без лишних слов и встала бок-о-бок со мной. Я же так увлекся слежкой за врагом, пытаясь отыскать уязвимое место, что не сразу услышал хриплое дыхание по правую руку — Ермак закинул клевец на плечо и задумчиво глядел вдаль из-под навеса тяжелой ладони. Рядом хрустнуло — Лера вонзила острие двуручника в грязь и облокотилась на гарду, гоняя из угла в угол рта сосновую щепку. Сквозь вонь тухлой рыбы пробился тонкий аромат благовоний — Ингрид встала рядом с суккубой и проворчала:

— Этот рыжий мне определенно не нравится.

— Ребят... — дыхание сперло, а к горлу подкатил ком. — Не надо...

— Только не ной, — буркнула рыцарь и выплюнула щепу.

— Вот именно. Сейчас время пафосной вдохновляющей речи, — подсказала жрица.

— Да в жопу ее, — крякнул воин. — И того педрона туда же.

Легат остановился в ста шагах от нас и спрятал руку за спину — высокий, тощий, с аристократичной выправкой. Посмотрел каждому в глаза, перевел взгляд на удаляющийся кораблик, и надменно произнес:

— Просил же по-хорошему. Предупреждал. Дал шанс. Но я понимаю тебя, паря. Один раз попробовав суккубу, о других бабах забываешь навсегда. Демоницы... как наркотик, а Хира — сорт особый. Ты не стал надевать ошейник, нерушимый пакт не заключен, поэтому прошу в последний раз — отдай ее.

— Слушай, — произнес как можно мягче и спокойнее, хотя голос дрожал как у заики. — Ты вон какой вкачанный. Призови другую. Или двух. Да хоть целый гарем — что тебе стоит? Оставь эту в покое.

— Справедливо, — демонист склонил голову. — Но если все так просто — отдай мне Хиру. Что тебе стоит?

Я стиснул зубы и нахмурился — переговоры бесполезны, ибо в любом случае зайдут в тупик. Нам обоим важна эта девушка, но каждому — по-своему, и как следствие — никто не отступится, я уж так точно. Но каждая секунда на счету, поэтому тянем, тянем, тянем...

— И что ты намерен делать? Убить нас? Не стремно убивать живых людей?

— Стремно. — Легат улыбнулся, обнажив заточенные как клыки зубы. — Особенно первый десяток. А потом — не стремно. Но не волнуйтесь. Смерть — слишком легкое наказание для вас.

— Да пошел ты, хер моржовый!

Воин в который раз рванул в бой очертя голову. Если выживем — стоит провести воспитательную беседу о правильной тактике, иначе с Лироем вместо танка мы далеко не уедем. Рыжий дрищ играючи уклонился от замаха, и прежде чем кто-либо успел пошевелиться, щелкнул когтистым пальцем, и борода крепыша вспыхнула как тополиный пух от спички.

— Ермак!

Парень заорал дико, до холода в жилах, обхватил горящее лицо и закатался по земле. К счастью, быстро окунулся в лужу — после дождя весь берег превратился в кашу, но с такими ранами сражаться уже не мог. Лера рванула на выродка с мечом над головой и звериным оскалом, и когда до решающего удара оставались мгновения, Легат отпрыгнул и расправил плащ.

Сперва показалось, что накидку просто сдуло порывом ветра, но осознание пришло вместе с ледяной глыбой в желудке — крылья. Огромные перепончатые с разорванными, пережившими немало битв краями — противник воздел их к небу, как вампир из ужастика. Но и это не было самым страшным — в конце концов, кожей на костяном каркасе много не навоюешь. По-настоящему страшно стало, когда увидел то, что скрывала «накидка» — правая рука игрока (игрока ли?) ниже локтя превратилась в пучок толстых цепей, обтянутых полупрозрачной змеиной шкурой.

Всего насчитал три — и каждая заканчивалась пыточным инструментом: молотом, щипцами и острейшим ножом. И каждая двигалась подобно щупальцу осьминога — во всех направлениях, под самыми разными углами, как только пожелает хозяин. Мало того, отростки обладали такой силищей, что обхватили двуручник и разорвали на три части.

Леру и это не остановило. Лишившись оружия, девушка кинулась с кулаками, но удар по голове вмиг утихомирил разъяренную львицу.

— Ах ты, сука! — заорал, метя в рыжего золоченым острием. — Хира!

— Прости, — суккуба обхватила меня за плечи и расправила крылья. — Будет больно.

Перепончатая кожа окутала мешком, закрыла обзор, не давала дышать. Я дернулся и почувствовал, как земля под ногами раскаляется, и ухнул в разверзшуюся бездну.

Конец первой части