1. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Машенька, дорогая, наконец-то пришла твоя открытка от 20-го н. и я успокоилась, что посылка дошла до тебя и доставила тебе маленькую радость.

У вас выпал снег на горах – и у нас уже стала зима, кончилась слякоть. Холодно. Жизнь идет и каждый день приносит что-то и уносит что-то… А я все вспоминаю сад, кедры, кипарисы, гравий, а главное воздух, которым я упивалась, и солнце, которого сейчас нет и нет.

Софа кулинарит, Лева обедает у нас каждый день, пока Маша не приехала, по воскресеньям и Андрюша у нас, и происходит семейный кункен, причем Левка нас обыгрывает. 4-го справили Левино рождение.

Не кляни, а прости. Сегодня уже 1945 г. 2 янв. Не писала, потому что хирела, задыхалась, и не хотелось в таком состоянии писать, да и все дни какие-то рваные, то кто-то придет, то на репетиции ходила. Твои все открытки получила; merci pour votre lettre Française – я смеялась. И Павленко был с письмом, вдохновенно говорил о Крыме, и Кузнецов привез письма. Он пришел ко мне 31-го в 5 час, я ему приказала прийти встречать Новый год, и он просидел у нас всю ночь, и всем очень понравился, и сам сиял. Софа описала тебе нашу встречу Нов. года. Было очень приятно, оживленно, и все говорят, что не помнят, когда так весело встречали Новый год – что-то он нам принесет.

Я стала так задыхаться, что Иверов вызвал моего проф. Бодылкеса, и он нашел ослабление сердечной деятельности. Принимала 10 дней строфант с адониленом и кардиозол – как будто легче стало, а если, говорит, не поможет, то придется лечь в Кремлевку на исследование, а сие не дай Бог. Играть боюсь. Сыграла два раза «Дядюшкин сон», и когда пустила во весь голос и темперамент, то на другой день лежала, как битая. Ходить не велят, так что только езжу, а сие скучно. Сегодня только вышла с Софой прогуляться.

Маша, объясни мне прилагаемый набросок с фото. Где мог так сняться Антон Павлович? Фон – не то обои, не то ковер крупными цветами по темному фону. Ант. П. сидит en face за письменным столом с газетой. На письм. столе чернильница и подсвечники с египетскими головами; сидит, по-видимому, совсем близко к стене. Подумай и напиши, я такой фотографии не видывала.

Сережа, по-видимому, не скоро соберется в путь.

Прелестная Арфо надула нас – обещала прийти, мы ее ждали и хотели с ней отправить лекарство. Очень жалко – давно были бы у тебя все пузырьки. А она не пришла и не звонила – свинушка.

Скажи Ксении, что я ее целую за ее милое письмо и прошу передать привет ее мамаше.

Проделала я курс массажа с моей милой Евгенией Митрофановной – она очень о тебе расспрашивала и шлет тебе привет сердечный.

Лева с Машей, которая уже вернулась из Тифлиса, куда она ездила к матери, живут, представь себе, на Гоголевском. Там же и Люба с мужем и ребенком, которого родила месяц тому назад, и опять мальчик, Павел, – ты себе представляешь эту жизнь! Так мне их жалко, особенно твою тезку. И во всем виновата Люба с своим упрямством. Сейчас так трудно поменяться квартирами. Страдаю за них. Андрей очень дружит с Машей, все что-то шалят, шутят, смеются.

Маша, хороший анекдот про Пушкина, вкратце напишу: пригласили Пушкина на банкет; он слез с своего пьедестала, приготовился и пошел по улицам – читает вывески и ничего не понимает, и спрашивает, на каком языке говорят теперь в Москве; ему ответили и объяснили, что это сокращение слов. Он выслушал, пришел на банкет, поздоровался и сказал: жопа. Все в недоумении и не знают, что сказать. А он удивился и объяснил, что хотел ответить по-современному: ж елаю о бществу п риятного а ппетита. Хорошо?

В квартире у нас сравнительно тепло, все же в моей прохладной комнате стоит электр. печка. Газ последнее время горит плохо, так что о ванне не мечтается – так, только помылишься и постоишь под скудным дождем.

Фомка наш вроде теленка величиной. По вечерам, когда мы с Софой одни сидим в столовой – он непременно лежит на столе под лампой. На коленях терпеть не может лежать, вообще гордый и независимый характер; любит драться со мной.

Часто приходит Лизавета Коншина, ужинает с нами, болтаем, тебя вспоминаем. Она собирается писать обо мне. Все пристают, чтобы я о себе писала, а я не могу. А III том мой все еще не выходит.

Знаешь ли ты, что в журнале «Октябрь» напечатаны письма Ант. П-ча к Ежову – надо бы тебе переслать.

Посылаю тебе фото трех зубров, кот. остались в живых: Книппер, Москвин и Качалов – снимали нас, когда был наш творческий блестящий вечер в Доме актера. Над нами висит мой ульяновский портрет в Раневской – виден только низ платья – помнишь – шифон с бархатными полосами.

Прилагаю еще из «Вечорки» – снимали меня в квартире Влад. Ив-ча для заграницы, я и Мишечка. Сохрани, я ее у тебя отберу, когда приеду.

Ну, поздно, кончаю, целую крррепко, привет гречанке, Ксении, Полиньке, Олиньке, Марии Цез. Твоя Оля

Все письма О.Л. к М.П. за этот год хранятся: ОР РГБ, 331.78.18.

 

2. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Машенька, здравствуй!

Надеюсь, ты уже получила коробочку с лекарствами и письмами. Как ты встретила Новый год? В каком настроении?

Я все время не играю; вчера выступала в Доме ученых – Чеховский вечер – я, наш актер Недзвецкий, и Брюшков играл Чайковского и Рахманинова. Сегодня читаю по радио, просили «Рассказ г-жи NN» и «Злого мальчика». В 5 ч. еду в Кремлевку с Иверовым. Мария Федор. больна, лежит в Кремлевке, парализована. Постараюсь почаще писать. Кипарисы и сухие лаврики все еще стоят, и я мысленно хожу по саду и дышу югом. Целую, всему дому привет. Оля

 

3. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Олечка милая, душенька моя, я уже поздравляла тебя с Новым годом телеграммой, но еще раз поздравляю и буду молиться, чтобы ты была здорова и приехала бы опять ко мне, горемычной… Ты таким хорошим здоровым голосом читала на днях чеховские рассказы – я слушала и радовалась, и так хотелось крикнуть тебе и протянуть руку!.. Тускло горели вонючие мигалки-коптилки, я раскладывала пасьянс, а на душе было тоскливо, и вдруг я услышала твой голос, да такой твердый – браво, Сильва!

Лекарство и с ним хорошие, ласковые письма получила, читала, смеялась и завидовала вашему веселью… Ведь только такие душки, как Качалов, Михальский и др., могут сами повеселиться и других посмешить. Как я жалею, что не была с вами…

Как кстати пришелся мне по душе твой анекдот о Пушкине, я читаю его сейчас с большим увлечением и радостью, у меня такое старинное издание есть с подробностями. Большой шутник и «насмешкин» был покойничек… Не стеснялся выражениями, такое впечатление – что на ум взбредет, то и валяет, и всё замечательно выходит!.. Прости мне такое смелое суждение о Пушкине. С упоение прочла подробное – «Евгений Онегин». Только вот освещения нет, днем некогда, суета, а вечером темно… Работаю через силу, едва закончила отчет. Днями бываю так больна, что думаю, что уж конец мой пришел… Огорчаюсь очень часто…

Через тебя хочу ответить на телеграммы милым и дорогим Леве с Машей и ВоВо с Мариной за их сердечное ко мне отношение и за дорогую с их стороны память обо мне… Передай им от меня мое пожелание быть здоровыми, благополучными, счастливыми и радостными. Одним словом, merci…

А ты знаешь, что по статистике во время войны всегда рождаются мальчики, оттого и Люба родила Павла…

«Трех зубров» бережно сохраню до востребования. Что касается фотографии, тебе не известной, да и мне мало известной – только по репродукции, то А.П. снимался в редакции «Будильника» или еще в какой-нибудь, еще в ранней молодости.

За лекарство я считаю себя должницей. Если что вздумаешь мне присылать, то только сахар – без этого продукта я не могу существовать. Кофе у меня есть. Да вот еще манной крупы, если милость твоя… За шоколад спасибо.

Устала писать, и милой, доброй, пухленькой Софочке напишу особо, буду благодарить ее за такое подробное письмо и обстоятельное.

Какое у вас было богатство и обилие вкусной пищи! А что, Вас. Ант. видел все ваши представления и как он к ним отнесся? Пусть Софа напишет, она это сумеет лучше тебя и подробнее описать. Извини, пожалуйста. Она и петрушки, и укропу – всего в описании положит…

Сегодня очень пасмурный, сырой день, того и гляди дождь пойдет! В доме тоже сыро и холодно. Я жадно думаю о весне и надеюсь, что ты и Софа приедете пораньше и поживете подольше. Тебе нужен крымский воздух, вот и будешь дышать и набираться сил на будущую зиму, чтобы играть и не испытывать одышки…

Устала я. Будь здорова, родная моя! Пиши мне почаще, и я не буду беспокоиться и страдать. Целую тебя и обнимаю. Твоя Маша.

Софочка милая, целую Вас и крепко обнимаю, пишите мне почаще и поподробнее. Описание всех Вами приготовленных вкусных блюд и закусочек я ощущаю на своем языке. Ваша Мапа – немощная.

Все письма М.П. к О.Л. за этот год хранятся: ОР РГБ, 331.105.38.

 

4. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Милая и дорогая моя, родная Олечка, не подумай, что этот эпиграф есть намек, но… если милость твоя, то пришли мне хотя малую толику, в счет будущих благ, упомянутые выше продукты, кроме шоколада, которого я не ем! Не застанет ли эта моя открытка в Москве Вас. Ант.? Сделай небольшую посылочку, чтобы она его не стеснила. Я чувствую себя плохо, совсем ослабела. Угнетает меня отсутствие света, особенно ночью, когда плохо бывает с сердцем. Коптёлка не горит, вспыхивает – керосин плохой, смешанный с бензином, и так страшно… Одно утешение – это радио, слушаешь хорошие вести с фронта!

Как твое здоровье? Я очень, очень беспокоюсь и думаю о тебе ежечасно.

Целую крепко и обнимаю тебя и Софочку-пухленькую, и уж начали ждать вас обеих к себе. Маша.

Дождь льет как из ведра…

 

5. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Машенька, дорогая, сидим с Софой, я пишу, она шьет, кот Фомка сидит тут же под лампой. В.А. Кузнецов едет через неделю, пришлем кое-чего. Пока живы и здоровы, 30 собираюсь играть юбилейный «Вишн. сад» на большой сцене. На днях смотрели и волновались Улановой в Жизели в Большом театре; это не просто балерина, а явление чудесное. Звучит радио, ждем салютов – что наши-то творят!! К развязке дело идет.

Сейчас в Москве Вовка Книппер и Лева, его брат из Комсомольска. Вчера Лева, Маша, Андрей и братцы обедали у нас. Софа изощрялась.

Целую крепко. Оля

 

6. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Машенька, дорогая, завтра уезжает Василий Антонович, привезет тебе небольшую посылку. Прилагаю журнал «Октябрь», в кот. письма к Ежову; на днях только получила иранские отклики на 40-летие со дня смерти Ант. Павловича. Они пролежали на таможне. Посылаю тебе письмо Маши ко мне – ты разбери ее каракули – она описывает торжество. Почитай Левино выступление – занятно, ведь это так далеко – Тегеран; улыбнись на некоторые выступления.

Послезавтра играю «Вишн. сад» – первый раз в этом году. Буду вспоминать 17/30 янв. 1904 г. и все, что было вокруг этого спектакля… Если не очень морозно, съезжу завтра в Новодевичий, на могилу.

Сейчас будет салют; за последние дни гремят по 4, 3 раза. Страшно и волнительно. Утром с нетерпением ждешь газет, мы получаем «Правду», «Красн. звезду», «Вечорку», «Британский союзник» и «Огонек». Мазурские озера – ведь это там была разбита наша армия в ту войну. Читаешь и поражаешься нашим бойцам и генералам. Какая-то невероятная сила несет их. Сердце содрогается, когда мысленно стараешься представить себе картину этого неслыханного наступления. И все же я никак не рисую себе конец этой кровавой бойни.

Гремят орудия, дрожат стекла, а Фомка лежит и спит на столе под лампой. Недавно ушли наши Книппера, обедали у нас. Лева с Андрюшей бегали на лыжах. После обеда поиграли немного в кункен, Лева лег спать, Андрей ушел к «подруге детства», как он выражается. Мы с Машей покалякали, и они ушли еще куда-то в гости. По радио слышу марш из «Трех сестер» и вспоминаю, как я под эти звуки неслась на прощание с Вершининым и как я рыдала. «Жизнь моя – иль ты приснилась мне!»

Я пока ничего, иногда задыхаюсь, кашляю все время, сижу дома в эти морозы, а если выхожу, то на машине. Вчера очень приятно сидели у Качаловых. Два раза в неделю ходит Евг. Митрофановна и массирует меня. Она очень похудела.

Недавно смотрели Уланову в «Жизель». Это не балерина, а явление, что-то необыкновенное, до слез волнует. Она теперь жена Завадского. Он взволнованный говорит мне: «Ольга Леон. – что же это такое?» Маша, это радость в искусстве.

Про Вову писала тебе Софа? Женился… Я уже не волнуюсь, а только созерцаю. У Дроздовой умерла под Нов. год сестра Катя, кот. ее так мучила. На днях была Мария Тим. очень подавленная. Была Наташа Вишневская, Шуша в Риме отправлен корреспондентом от ТАССа, и жена скоро поедет к нему.

Ну, Машенька, давай мечтать о скором свидании, а пока крепись, душенька, еще попьем токайского и попляшем. Привет всему твоему окружению; а как Радзивиллы поживают? Целую тебя. Оля

 

7. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Голубка моя, Олечка!!! Как тебя благодарить и какими способами – положительно не знаю… Ведь у тебя собственных родственников так много, а болезненные твои заботы о них я остро чувствую и жалею тебя очень и очень. А тут еще и обо мне ты заботишься телесно и духовно! Всё вкусненько и обильно.

Читаю жадно все, что ты прислала, – жадно! Приятно написал Заславский, я с ним знакома, он был у меня до войны, показался мне тогда симпатичным. От письма Левиной супруги я получила юмористическое настроение. Хорошо, что Лева выступал, а то бы вместо «Чайки» вышел бы гусь, а не утка. Эта птица им более знакома, как континентальным жителям. От персов море далече… Прости меня за глупости, дорогая, ведь когда я в твоем и Софином обществе, то мне хочется дурить. Вас. А. в день своего приезда доставил мне посылочку. Как раз дали свет, и мы провели хороший вечер. Он был с Ан. Хар.. Рассказывал много и интересно. Его визит я очень ценю, и это большой друг наш и доброжелатель.

Напиши, как чувствуешь себя после «Вишн. сада». Наверное, подбодрилась и хвост трубой…

Заботливой Софочке передай мой привет и горячие объятия. Я ей скоро напишу. День короткий и суетный, а вечером темно. Я теперь светская дама… Понимаешь? Крепко целую. Маша.

Привет всем многочисл. родственникам.

Год по почтовому штемпелю.

 

8. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Милая Олечка, я люблю тебя и хочу видеть, так много надо поговорить… Я чувствую себя очень усталой и немощной, еле волочу ноги…

О, глубокая старость – это ты! – говорю я каждый день!

Я послала тебе письмо и телеграмму с благодарностью за посылку.

Посылаю тебе цветочков, какие у нас сейчас в саду есть.

Будь здорова.

Как себя чувствуешь после игры в «Вишневом саду»?

Целую очень крепко. Маша

 

9. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Большая беда у меня случилась, дорогая моя Олечка! Пропала с письменного стола свинка с поросятами, кто-то украл!.. Хотя, мне кажется, и трудно было совершить кражу из-под тяжелого колпака – он оказался немного сдвинутым, – но это случилось!..

Я в отчаянии, и великом! 40 лет стол был неприкосновенен, меньше всего было ожидать кражу именно с него. О, Боже, дай мне терпения!

Служащих могу обвинить только в нерадении, так как и им неприятно! Атмосфера у нас все та же! Конечно, не следует оставлять одних посетителей в музее – служащих мало, одна – часто в городе по делам службы, а две другие сопровождают. Я – не в счет, и это худо. Не знаю теперь – как быть? Докладывать ли об этом в Библиотеку? Акт о краже составлен. Напишу Софе, и пусть она поговорит об этом с Мих. Иван..

Это письмо передаст тебе дочь Ант. Иван. Цанова, она теперь врачом при Шереметевской больнице, тоже хирург, как и отец. Пусть она тебе расскажет, как она поправила нос одному молодому человеку и полюбила его, носит с собой его фотографию. Славная девушка! Устрой ее, если можно, в своем театре, хотя на один спектакль – в память твоего затылка….

Передай, пожалуйста, мое соболезнование М.Т. Дроздовой. Мне жаль Дроздикову – трудиться всю жизнь, без отдыха, а что хорошего? Правда, она побывала в Париже и потеряла себя с Буниным, но, опять-таки, что ж из естого? Не могу я без глупости – прости по мере возможности…

Хотя бы скорее лето, хочется повидаться, я наготовила много шарад, в бессонные ночи все сочиняю. Худо жить в холоде и без освещения…

У нас сейчас мороз, по утрам и вечерам до 10°, в моей комнате окна в узорах! А подснежники все-таки цветут, и кот Васька приходит деловито почти каждый день, ждет, когда отворят парадное посетителям, и он проскальзывает. Он и она Кузнецовы хотят его похитить – уж очень понравился, желтый и зеленые глаза. Целую и обнимаю тебя, пиши почаще. Маша.

Маше и Леве – большой привет. Софе пишу отдельно.

Как твое здоровье?

Пожалуйста, пиши почаще.

Получила ли извещение о получении мною посылки? Merci, merci.

 

10. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Машенька, дорогая моя, не пишу, ибо кисну – с 15-го февр. нахожусь в Кремлевке, что-то зачастила. Началось с гриппа, не высидела, в духовный концерт захотелось, потом съездила в Новодевичий, ну и… пошли хрипы адовые, а теперь прибавилось и сердце, требующее подтопки. Сейчас мне лучше, даже выпускали погулять было, да подвел зуб, две ночи маялась, нарывала десна вокруг ненужного зуба, и темпер. повысилась, а то была норма – обидно. А тут еще смерти Толстого и Сахновского – все сие грустно.

Лежать мне здесь очень хорошо. Персонал прекрасный. Врач – испанец – очень знающий и премилый человек. Со мной рядом обретается Тарханов, видимся с ним, поскулим и все же решаем, что жаловаться грех – здесь хорошо. Лежу и читаю, недавно стала пасьянсы раскладывать. Дважды в неделю принимаю гостей – приходит Софа, Лева, Маша, Зося, жду Вово – рассказывают о жизни, от которой я оторвалась. Здесь же наверху поживает и Качалов в моей летней комнате.

Да, Машенька, ты теперь светская дама – вот будем слушать твои рассказы.

А мне не пишется – ты, конечно, это чувствуешь.

После морозов адовых наступила мокрота, валил сегодня весь день мокрый снег.

Читаю Вальтер Скотта, прочла «Заложники» – интересно: немцы в Праге. «Былое и думы» перечитала.

А в общем, хочется на природу, на воздух…

Софка уверяет, что Фомка тоскует.

В театре много больных. У Тарасовой дифтерит.

Андрюшино рождение без меня прошло – 14 лет ему. Хлопочу ему велосипед – авось удастся.

Ну, Маша, прости за бессодержательное письмо – больничное.

Целую тебя, хочется посидеть поболтать с тобой, поострить. Привет всем твоим дамам. Как переселенцы – утрамбовались? Будь здорова и бодра. Твоя Ольга

 

11. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Драгоценная Олечка, я надеюсь, что ты уже здорова и находишься у себя. Спасибо нашей Софочке, что она информирует меня. Ведь я очень страдаю, когда ты больна! Мне очень помогли лекарства моего старого друга проф. Саркизова. Целую тебя крепко и прижимаю к сердцу. Маша

 

12. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Дорогая моя и милая Олечка!

Я болела душой, когда узнала, что ты захворала и находишься в Кремлевской больнице. Софа, бедненькая, тоже страдала и писала мне, что не дождется твоего возвращения. Ну, слава Богу, все кончилось благополучно – ты здорова и начнешь обдумывать свою поездку в отчий дом. Буду ждать тебя и Софу с большим нетерпением…

Позволь мне поблагодарить тебя, моя голубушка, за твои посылочки – Софа опять прислала мне манной крупы и немного сахару. Этот присыл был вместе с альбомом, котор., кстати сказать, не привел меня в восхищение, хотя бы что-нибудь новенькое: те же пресловутые чеховские типы и уже начавшие надоедать изречения… И мне немножко досадно, что постройку мелиховской школы приписывают Ант. Павл. Это всецело мое произведение, даже сделано по моему плану – не уступлю, так и передай Клавдии Михайловне.

Это письмо повезет тебе Анна Харлампиевна Кузнецова, и, конечно, я не обойдусь без просьб: 1) для ради пайка мне надо переменить свою книжечку, выданную мне из секции научных работников, срок кончился еще в декабре 41 года, и я про нее совсем забыла. Пусть благодетельница Софочка позвонит М.И. Крутицкому, чтобы он спешно распорядился о выдаче мне новой книжки, и вручи ее Анне Харлампиевне. Пожалуйста. За все Софочкины благодеяния и особливо за ее подробные письма я преклоняюсь перед ней!..

Конечно, и на сей раз не обойдется без просьб – соблаговоли прислать пачечку цикория и, если есть, белых ниток для машины, потоньше. Попроси Софу записывать стоимость того, что ты мне присылаешь, я за все могу заплатить, не бедная же я!

Сегодня первый солнечный день, но холодновато еще. Горы в белых одеждах.

Мне тоже очень жаль А. Толстого и Сахновского! Что поделаешь!

Целую тебя и Софочку крепко и очень жду вас, так хочется повидаться! Всем, всем привет. Маша.

Если бы ты знала, как меня замучили письмами с требованием по чеховиане, особенно требуют профессора, прямо нужно писать целые трактаты…

 

13. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Машенька, дорогая, продолжаю свою красочную жизнь: пробыв несколько дней дома, приехала 17-го в Барвиху. Здесь чудно: воздух целебный, тишина, трапезую у себя в уютной комнате. Сегодня жду Софу и еще кого-нибудь. После больничного лежания я вся нездорово отекаю и плохо себя чувствую. Здесь обещают подправить. Знакомые есть, но никого почти не вижу. Много читаю, гуляю с Пушкиным, пасьянсы, конечно. Хочу заняться переводом с французского.

Здесь совсем зима, хожу в валенках, но когда солнце, конечно, тает, ярко рыжеют стволы сосен. Сегодня чудный теплый серый день, тихий.

Маша, очень меня огорчила пропажа свинки моей, но… что же можно сделать?! Целую крепко, привет дому. Оля

 

14. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Маша, милая моя Маша, что же писать тебе? Живу я вдали от жизни, тихо, размеренно, а как попадешь в суету, гляди, опять починка потребуется. Пока мне очень хорошо. Опишу тебе, как я провожу день за днем.

Просыпаюсь в 7 ч., иногда позднее, до 8 ч., меряю темпер., кладу на глаза примочку, в 8 ч. приходит массажистка и очень хорошо проминает мое тело, вспоминаем старую Москву. В 9.30 приносят мне завтрак: два каких-ниб. блюда и кофе со сливками с черным очень вкусным хлебом, масло (я на полудиете), затем иду гулять, если нет ванны (через день), часа на два пребываю на воздухе, брожу, сижу, читаю. В 1.30 – второй завтрак – два блюда и сладкое, полеживаю, читая. В 4 ч. дают яблоки и иногда апельсин. 6 ч. – обед – суп, еще блюдо и сладкое. 8 ч. – чай с лимоном и очень вкусные сухари, в 10 ч. простокваша, в 11 ч. укладываюсь. Через день у нас кино, в моем же коридоре – очень хорошо. Стол здесь вкусный, даже изящный – такие заливные, такие воздушн. пироги с взбитыми сливками, желе, кисели, много мяса во всех видах, навага, много изысканных блюд из овощей, кот. я избегаю, все больше морковь, кот. я не перевариваю, свекла, капуста, часто куры во всех видах, по утрам заказываю часто гречн. кашу. Каждый день приносят меню, и я сама выбираю. Видишь, живу барыней. Комната чудесная, залитая солнцем, когда оно есть. Чудная мягкая кровать, кушетка, письменный стол, еще круглый низенький у кушетки, умывальник с горячей водой, балкончик, где могу сидеть, лежать, уход прекрасный – 2 сестры и няни. Каждый день укол стрихнина с миолом, внутрь камфара с бромом, часто банки. Чувствую себя намного лучше. Очень милая женщина-врач, приезжает маститый профессор. По воскресеньям и четвергам приемные дни. Приезжали ко мне, как всегда, Софа, Виленкин, Зося, Лизавета Коншина, Андрюша, два раза были Лева с Машей, Федя. Вчера как раз они были, много рассказывали о Левином выступлении – 30-го он сам дирижировал свою новую симфонию, потом у него был прием на всю ночь. Конечно, мне было обидно, что я не была на концерте. Говорят, что был очень красив и хорош и покойно вел концерт. Вот-с.

Маша, как здесь хорошо – тихо, хотя людей много. Был здесь Тренев, Берсенев, Козловский еще здесь; живут здесь знатные люди.

Первую неделю ходила в валенках, полная чудная белая зима. Полил как-то дождь, засияло солнце, и вот снега уже мало, всюду журчит вода, чудная грязь, дятлы уже долбят сосны, птички начинают попискивать, трава лезет, и как радостно все это видеть. Я уже порядочно хожу. Да, про ванны забыла сказать: хвойные ванны и в них пускают газ, так что чувствуешь, как эта бурлящая вода массирует тебя, клокочет – одно удовольствие, называется сие хвойно-жемчужная ванна. Вот видишь, как все хорошо, только бы набраться сил и побыть еще человеком. Много читаю. Брожу и про себя Пушкина вспоминаю. Когда же увидимся?

Милая моя поэтесса, сочини еще что-нибудь – вчера всем читала твое поэтическое произведение.

Я тебе не наскучила своим описанием? Смотрела картину «Песня о России», но Мишу сразу не могла признать. Весьма все наивно, но приятно, с любовью сделано.

15 апреля перееду в Москву; будем ждать разрешение мировой катастрофы, окончания кровопролития.

Ну, Машенька, будь здорова, целую тебя. Как у вас атмосфера? Все то же? Полиньку целую, всем привет. Твоя Оля.

Дойдет ли до тебя вербочка, кот. прилагаю.

 

15. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Драгоценная Олечка! Сегодня закончили ремонт нижнего этажа – вышло очаровательно. В твоей комнатке переменили обои и канцелярию освежили. Весь низ в твоем полном распоряжении, и сад тоже. Приняты все меры, чтобы туда никто не входил… Инкогнито будет выполнено! Письмо твое из Барвихи получила и испытала значительное слюнотечение – очень хочется вкусненького. Я рада, очень рада, что ты поправилась и, по-видимому, настроение твое улучшилось. Слава Богу!

Смерть С.Д. Балухатого для меня ужасный удар, я все еще не могу очнуться, не везет мне в чеховистах. У нас с ним уже так хорошо наладилась работа, и я думала, что после моей смерти он хорошо распорядится моим эпистолярным наследием. Жалко мне его!

Привожу в порядок твои письма ко мне, и «воспоминанье предо мной свой длинный развивает свиток»! Трудная работа – в твоих датах почти нет годов. Письма интересные очень, мы вместе прочтем – ты мне поможешь. Целую крепко и жду. Маша.

Я считаю себя большой должницей перед тобой за присылы провизии. Софа знает счет, и я уплачу с величайшей благодарностью.

 

16. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Дорогая моя невестушка!

Поздравляю тебя с завтрашним великим праздником! Будь здорова, весела и благополучна и не сомневайся в моей любви к тебе, котор. длится уже 46 лет с хвостиком!..

Когда ты получишь это письмо, я не знаю, с оказией или по почте? Д-р Иванов едет на днях, и, кажется, это уже будет верно, надеюсь, по крайней мере.

Вот что мне хочется написать тебе насчет твоего приезда в дом писателя Чехова. Я очень надеюсь, что ты приедешь не одна с Софой. Думаю, что Лева с Машей и Андрюша не осудят меня, если будут какие-нибудь неудобства. Весь низ будет в полном вашем распоряжении – никаких канцелярий там не будет. Сад тоже будет ваш всецело – публика допускаться не будет. Хорошо и спокойно проживешь в доме своего покойного мужа. Твоя комната оклеена новыми обоями, канцелярию побелили в цвет saumon – вышло недурно, чистенько.

Что касается Гурзуфа, то мне кажется, дело наладится, обещал мне Н.А. Мус., он недавно у вас был. Я ему верю. Уж он трезвонит в Гурзуф: «Всё в порядке». Лева понаблюдает за ремонтом. Вообще дело с ремонтом понемногу налаживается в Ялте и вообще в Крыму.

Напишите мне, или лучше телеграфируйте о приезде, и мы будем приготовлять помаленьку.

Вот и 1-ое мая, поздравляю еще раз со всеми родичами и мне знакомыми москвичами!

Я очень устаю, и вчера так устала, что не могла продолжать писать это письмо.

О посещении нашего музея могу рассказать тебе и Софе только при свидании, дело касается леди Черчилль, этой очаровательной и замечательной женщины! Я поднесла ей букетик фиалок из нашего сада и том рассказов Чехова последнего издания.

Я так хочу тебя видеть, чтобы рассказать тебе о моем большом, большом горе – о смерти С.Д. Балухатого! Подробностей об этом печальном событии я не знаю. Мне написала незнакомая мне чеховистка, некая Семанова из Ленинграда. Она редактирует сахалинский том, и ей понадобились некоторые сведения. Где и от чего он умер? Не везет мне!

У нас холодно, горы усыпаны снегом до самого подножия, хотя этот холод не помешал отцвести фиалкам и примулам, деревья стоят голые. Сливы зябли, но цвели. В доме тоже знойко. Давно уже хочется тепла.

Передай милой и дорогой Софочке мою сердечную и глубокую благодарность за заботы обо мне. Лекарство я получила, цикорий тоже. Всё, что затрачено на меня, я с благоговением уплачу тебе при свидании. Прислала бы с этим письмом, но не нахожу удобным, да и не знаю, сколько.

8 час. вечера. День прошел скучно. Слушала по радио Москву и так мне захотелось к вам…

3 мая сегодня, а я всё еще не знаю – кто повезет это письмо? Завтра едет кинооператор Володя Комаров, но его супруга все еще не является, чтобы взять поручение. У Софы была эта молодая пара, когда ты была в Барвихе.

Итак, едет д-р Иванов завтра утром. Прошу любить и жаловать.

Христос Воскрес! Поздравляю и крепко целую тебя и Софу. Будь же здорова. Твоя Маша

 

17. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Маша, дорогаша, как поживаша?

Я вечно должна извиняться, что мало пишу. Не поцеловала тебя за цветочки южные, они и в Барвихе у меня красовались. Лакфиоль чудно распустился, и розовая айва долго стояла.

Я, Маша, чувствую, что могу – не жить, а существовать – только на природе, на воздухе, без суеты, без города. Доказательство: Крым и Барвиха. Сие весьма грустно. Здесь я вся расклеилась, задыхаюсь, ужасное самочувствие, и что сие – не знаю. Ну хорошо, сердце ослабло, легкие не в порядке, но ведь это же не существенно, а между тем жить не могу.

Ну, довольно этой кислоты.

Вчера была у нас прелестная Арфо и взяла посылочку, а письма привезет д-р Иванов. Вчера же вечером была Мария Моисеевна, очень много рассказывала из своей жизни, много говорили о тебе, и было приятно. Была и Лизавета. Очень вспоминали Балухатого. Понимаю твою тревогу, но думаю, что наладится работа.

Ездила как-то в Барвиху к Качалову, и было чувство, что приехала домой.

Софа хлопочет по хозяйству. В Страстную Субботу я слегла с температурой, так что отменили встречу праздника.

День победы вечером смотрели на блистательную Москву с балкона Зоси Пилявской – седьмой этаж. Незабываемая картина – феерия. День был волнительный.

Вчера ездила с Софой и Виленкиным на Введенские горы. Он недавно похоронил там сестру. Мои могилы целы – отец и брат там. Только крест мраморный массивный повалился, поправить легко. Лелин ангельчик стоит, ограда цела.

Я, Маша, стала переводить. Перевела с французского целый рассказ. Я рада, что хоть какое-то желание проснулось; меня ведь гнетет эта моя боязнь жизни.

Кончаю 19-го. Представь, сейчас получаю с фронта из Берлина письмо одного бойца и в нем вложена записка от Ады – она с Мариной и ее мужем живут под Берлином, об Ольге ничего не знает – она в Глинике. Я так волнуюсь, что пишу, как кошка.

Сегодня в Доме актера празднуют победу. Я буду читать из Информбюро, о немцах под Москвой.

4-го июня будет по радио мой творческий вечер.

О Леве нет известий, он улетел в Будапешт и Вену.

Ада пишет, что чудо, что они живы.

Ну, Машенька, будь здорова, не теряй юмора и бодрости, надеюсь, что увидимся, и я опять буду в новооклеенной комнатке.

Целую тебя крепко, сейчас отправили тебе телеграмму, что живы и здоровы, и потому не волнуйся.

Привет дому твоему. Оля

 

18. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Милая моя Ольгуша-дорогуша, скорее приезжай, будем вместе «существовать», наслаждаться и радоваться, любоваться красотами крымской природы! Сейчас весна в полном очаровательном разгаре! Наш сад изумителен, свеж и светло-зелен! Твоя сирень пышно цвела, а на персидской были счастьи из 18-ти лепестков, это я, задумав, нашла для тебя. Будешь здорова и бодра! Пожалуйста, скорее приезжай. Я очень беспокоилась о своем здоровье, и, видя мое беспокойство, Елена Филип., без моего ведома, послала тебе или, может быть, Софе телеграмму – я не знаю, кому.

Я тоже неважно себя чувствую, все старческие недуги сопровождают мое существование…

4 июня будем тебя слушать по радио, если оно не будет капризничать. А после сего будем с нетерпением ожидать тебя с семейством в каком угодно количестве.

Относительно Гурзуфа решили со Стройконторой вызвать Романа и выспросить у него, что надо сделать по части ремонта, но слухи такие, что он болен. Я написала открытку Капитолине, но она пока не является. Ник. Александр. предоставляет транспорт для перевозки материала. Как бы сейчас полезна была Софа!

Привожу в хронологич. порядок твои письма ко мне, работа весьма трудная, т. к. у многих писем нет годовых дат, особенно у СПб писем, а поездки туда были ежегодные. Целая эпоха твои письма, очень интересные, и я испытываю разные переживания… Ты мне поможешь установить в некоторых письмах даты. Пространство такое – с 1899 года по сие время. Итак, жду вашего скорого приезда. Будем помаленьку готовить помещение для дорогих гостей.

Когда возвращается с полета Лева? Я его поджидала.

Целую тебя и обнимаю крепко. Маша.

Буду кормить тебя простоквашей и творожком.

 

19. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Дорогая Маша, много не могу писать, ибо сегодня извлекли зуб и три дня тому назад тоже, итого – два! Пойми, да еще сейчас Анфуса делала педикюр, и я как разбитая.

Писала ли я тебе, что я получила от Ады два коротеньких письмеца. Она живет с Маришей и ее мужем под Берлином. У них все разбомбили. Об Ольге ничего не знаю. Получала через генералов письма, обращенные к матери, которая якобы поехала в Москву, но здесь ее нет, и я в тревоге… Андрей с матерью уезжает 5-го в Плес. Левы еще пока нет.

Я поскрипываю, вожусь с зубами, немного репетирую «Идеального мужа». Зовут меня в кино играть Мурзавецкую в «Волках и овцах» – не знаю, хватит ли сил.

Удалось ли тебе слышать меня по радио 11 июня?

Целую, не дождусь, когда вырвусь из Москвы. Привет дому. Оля

 

20. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Дорогие Олечка и Софочка!

У меня Леночка Лаврова, она на днях уезжает, и я пользуюсь случаем, чтобы написать вам несколько строк о том, что я жду вас с адским нетерпением. Вчера утром прослушала по радио передачу программы на 4-ое и, увы, – твоего номера там не сообщили. Значит, думаю, больна. Вероятно, так и есть, дорогая Олечка.

Пожалуйста, скорее собирайтесь и приезжайте, обязательно телеграфируйте за несколько дней, чтобы навести могли красоту в помещении.

У нас сильная засуха, дождей не было уже два месяца, но прохладно.

Целую и жду. Маша

 

21. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Дорогая Маша, спасибо за письмо, за знатную сирень. Воображаю, какая прелесть сейчас в саду! А я, для развлечения, пролежала неделю с гриппом. До болезни была в Кремле на приеме, когда чествовали маршалов, очень было интересно.

Маша, не жди нас очень скоро. Я сейчас репетирую немного; по радио 4-го не вышло, может, 11-го, потом надо очень заняться зубами.

А писатели всё уходят! Вот и Вересаев. А так недавно я с ним болтала в Барвихе. Целую тебя, будь здорова и бодра и жди меня. Оля

 

22. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Маша, дорогая, получила твое письмецо, кот. передала Леночка и говорила с восторгом о своем посещении тебя.

Получила ли ты посылочку через Арфо? Доходят ли письма? От тебя ничего нет уже давно. Я выступала по радио 11-го июня, не знаю, поймала ли ты. Я не была больна, но радио отложили сами.

Мне придется возиться с зубами, и потому не так скоро приедем. Но скоро приедет к тебе Мария Моисевна. Я понемногу репетирую, хожу на экзамены в нашей студии. Задыхаюсь в городе и мечтаю о крымских прелестях.

Целую тебя, Софа тоже. Оля

 

23. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Маша, дорогая, только что вчера передали письма одной даме, кот. едет в Ялту, будто на днях, а вчера позвонил мне Месхетели, что сегодня едет в Ялту его жена, кот. и передаст тебе сие посланьице. Это прелестная молодая женщина, талантливая балерина Ядвига Генриховна Сангович. Прими ее ласково – она тебе понравится, расскажет про Москву и московскую суету. Мне сегодня полегче. Звонила Кира. Очень хочет повидать Музей Чехова, она еще не была в нем, но когда еще она раскачается!

Письма привезет Воронецкая, знакомая П. Маркова, и я ее помню. Она заглазно купила комнату где-то выше нашего дома – отважная дама!

Сейчас ждем Андрея обедать – завтра он уезжает в Плес. Софа готовит пирожки с рисом и укропом. Маша все ждет Леву.

Об Ольге ходит вариант, что она у американцев, но… где она? Молчи об этом пока. Целую тебя крепко, Софа также. Оля

 

24. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Дорогие мои Олечка и Софочка!

Пишу вам в болезненном состоянии – у меня перебои вот уже больше недели, ощущение отвратительное… Сердце так сильно колотится, что меня подбрасывает на кровати. Работать не могу и от этого страдаю!.. Нужно делать отчет за 2-ой квартал, хлопотать о малярн. материале и вообще много, много дела! Если можно, скажите М.М. Эссен, что я работница плохая, и пусть она подождет приезжать. Также и М.И. Крутицкому передайте, что запоздаем с отчетом. Я ему послала длинное обстоятельное письмо насчет ремонта Дома-музея, а теперь жду сметы на наружную окраску всей нашей усадьбы. Всё такая дрянь работники – никакого толку не добьешься.

Вот, слава Богу, твой Гурзуфик спешно ремонтируется. Я добилась наконец! Познакомилась с секретарем районным М.С. Валуйко, прекрасным человеком – деловым, и работа закипела. Думаю, что это не пуф! Сама ведь не могу поехать посмотреть…

Пожалуйста, приезжайте поскорее – так хочется повидаться! Жду с нетерпением. Погода держится все еще весенняя.

Целую и обнимаю крепко обеих. Мапа.

Это письмо к вам прилетит.

Почему Софочка перестала мне писать?

5 июля. Сегодня чувствую себя немного лучше, но слаба, как годовалый ребенок.

Это письмо передаст вам сестра кинооператорши Комаровой, подвластной вашего знакомого Герасимова.

 

25. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Маша, дорогая, надеюсь, ты теперь поправилась? Очень я сокрушалась твоим нездоровьем и очень беспокоилась. Перебои покинули тебя или, во всяком случае, ослабели, правда?

Лето в разгаре, а мы все еще сидим в городе и дышим черт знает чем.

Спасибо тебе за телеграмму «со днем». На этот день мы предпринимаем поездку в наше Пестово – вроде Дома отдыха нашего. Не хочется быть дома этот день. Едем я с Софой, Книппера, прямо от Химкинского речного вокзала на пароходике два с половиной часа до самого Пестова, весьма приятно подышать речным воздухом. Там семья Дмитриева, Володя катает взад-вперед. Там ведь чудесная природа; переночуем и обратно в бензинную Москву.

Зовут меня сниматься в кино – «Волки и овцы», меня уже снимали в гриме и приблизительном костюме и очень остались довольны. Не знаю, как выйдет со временем. Посмотрим. Еще придется сниматься в «Вишневом саду» для нашего театрального фильма.

Посещала экзамены в нашей студии, теперь выпускаем молодежь в ГИТИСе – украинскую группу. На днях смотрела «Чайку» на укр. языке. Представляешь?

Вернулся Лева из Вены, много рассказывает, но нервен очень; собирается в Теберду.

Андрей уехал с матерью и братиком в Плес, и очень довольны.

Получила ли ты наши письма с Воронецкой и женой Месхетели? Я не дождусь дня, когда расстанусь с Москвой. Жаль только Фомку оставлять.

Мария Моисеевна очень хочет повидать тебя, она очень любит тебя и трогательно говорит о тебе. Я думаю, и тебе будет приятно повидать свежего человека из Москвы.

Навещает Людмила по утрам и привозит с дачи чудные снопы полевых цветов.

15-го были в Новодевичьем, убрали могилу дубовыми ветвями и массой полевых цветов, было очень нарядно и красиво. День был солнечный, посидели, подумали. Заходила Нежданова с Головановым. Наших могил все прибавляется.

23-го. Сейчас придет Мария Моисеевна за письмом и потому кончаю.

Лева и Маша тебя обнимают и приветствуют. Будь здорова, крепись. Приедем, «увидимся – так верно улыбнемся» – по-моему, из «Юлия Цезаря».

Целую тебя. Оля.

Елене Фил., Ксении, Полиньке привет.

Датируется по указаниям в тексте.

 

26. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Маша, дорогая, вот мы и в Симферополе. Доехали чудесно, я благословляла тебя за пуховичок – даже очень тепло было, и ночи все время теплые. Спасибо, милая. Сидим в Обкоме в кабинете К.В. Кириллова. Продолжаю: поужинали в Обкоме, и повезли к Тюляевым. Поезд должен был идти в 11 ч., и вот мы, переночевавши у Тюляева, должны отбыть в 9 ч. утра – вот так сюрприз. Машенька, целую тебя крепко, пожалуйста, поправляйся и разразись поэзией – постарайся. Привет всему дому и саду. Ольга

Год по почтовому штемпелю.

 

27. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Маша, дорогая, 2 часа, и мы в Харькове. Едем хорошо. Тюляевы были на высоте. Приютили нас, отправили, усадили. Всюду снег в вагоне, было холодно очень, к вечеру затопили и по сию пору хорошо. Вспоминаем ялтинскую жизнь, милый сердцу сад, весь строй жизни и наши вечерние кункены. Пиши скорее о здоровье. Изгоняешь ли жителей? Мужайся и крепись, целую и всем привет. Софа целует, из Москвы подробнее напишем. Твоя Оля

Год по почтовому штемпелю.

 

28. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Дорогие мои, близкие, Олечка и Софочка!

Я все еще в унынии, что вас нет около меня. Хворать продолжаю, но силюсь не лежать в постели, и это письмо пишу за столом. Проверила статистику и чувствую, что очень хочется работать. Да и хозяйство мое запущено – отчего происходит суета и лишняя беготня…

Вчера не удался разговор по телефону, но я покойна, что вы благополучно доехали и ты, Олечка, не простудилась.

Вашему московскому пребыванию я очень завидую, но когда солнышко греет у нас и тепло, мне жаль, что некому восхищаться крымской природой!..

Не ленитесь, Софочка, пишите мне чаще и поподробнее. Позвоните М.И. Крутицкому и скажите ему, чтобы он поспешил прислать доверенности на 46 г. и все необходимое для начала нашей деятельности в новом году. Получил ли он список хозяйственных вещей?

Несколько лет назад я сдала в Библиотеку в отдел издательства каталог Дома-музея для печатания, в исправленном виде, и хотелось бы знать, цел ли он. Может быть, в этом деле поможет Коншина Е.Н. Мне бы вернули, и я просмотрела бы его.

Я просила обои для своей комнаты и парусины, или чегонибудь вроде, для занавесей на окна. Неловко, когда приходят великие люди…

Все это исполните, когда у вас будет время, не спеша.

Сильно заболел Федор Никанор. – мне не везет, я надеялась, что он поможет мне в годовом отчете. Жалко хорошего человека! Говорят, кровохаркает.

Прижимаю вас обеих нежно к своему больному сердцу и желаю полного благополучия, веселой жизни. Не забывайте меня, одинокую и жаждущую жизни.

Тезку с супругом приветствую и кланяюсь всем, кто меня помнит. Маша, она же Ма-Па.

3 открытки получила. 2 из Симфер., 1 из Харькова.

Моя Лепешинская выросла и шлет привет.

 

29. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой

Дорогая Маша, вот сижу за круглым столом, тихо, Софа пишет тебе у себя. Сегодня потеплело, а последние дни стояли морозы 20, 22° – солнце, как красный шар в морозной мгле. 6 час. вечера – скоро жду Сережу с Валей. Первые дни были довольно людные, а один день так непрерывно народ ходил, в конце вечера пришел Дима, много рассказывал, ты поймешь, как это было волнительно.

Была в театре на днях, многих перевидала, беседовала с Месхетели, все спрашивают про тебя, рассказываю о своем крымском пребывании. Вчера смотрела прогон «Идеального мужа», в кот. буду, вероятно, участвовать. Очень устала от народа, от зрелища, от актерской болтовни. Пришла домой, пообедала и легла, ибо задыхалась.

Пока чувствую себя прилично; радуюсь, что обладаю теплыми штанчиками, первыми за всю жизнь, морозные дни и дома ходила в них. Газ у нас горит отвратительно, так что о ванне нечего и думать. Иван Сергеевич до того вылизал всю квартиру и все предметы, могущие быть вылизанными, что даже страшно.

Как я была рада услышать твой голос и знать, что ты на ногах. Авось в следующий раз будет лучшая слышимость. Мысленно побывала в твоей комнате, слышу, как трещат дрова в печке, как мечется Минуш или мирно спит у тебя, как мы у тебя в кункен играли под «воркованье» Полиньки, и сад вспоминаю, и мои прогулочки, и вот сижу в моск. коробке, без воздуха, без природы, увы!

Сегодня был мой Фигаро, вымыл мои вылезающие волосы и причесал так великолепно, хоть на бал – почувствовала себя наконец дамой. Все находят, что я хорошо выгляжу, в театре заобнимали и зацеловали. Посмотрим, как жизнь дальше пойдет.

Сегодня Маша привозила письма от Ольги и Ады – все слава Богу там. Андрюша все еще лежит, я его не видела, он на лыжах сильно ушиб ногу и должен лежать.

Приезд наш вышел сумбурный, встретила только Маша и Ив. Сергеевич с шубами, она одна уверовала, что мы приедем вечером в воскресенье – все ее поднимали на смех, а готовились встречать человек 15. Ив. Серг. сказал: «сердце вещун, едем». Сидели в правит. комнатах, позвонили Феде, и он прикатил с двумя машинами и курьерами. В квартире метались Зося, Марина, Маша, и без конца чего-то носили, готовили, тут же кофе, тут же водка, закуска, но все было приятно. Пришел Лева из театра, и пошла заводиловка.

Кончаю после 11-ти часов. Были Сережа и Валя, очень много говорили о тебе и очень приятно. Говорили и о политике, вообще было очень приятно. Сережа интересно работает, хочет очень повидаться с тобой.

Кончаю, обнимаю тебя и целую крепко. Кланяюсь Полиньке мрачной, передай привет праздничной Яновой, милой Ксении, а тебе желаю сохранения юмора и бодрости. Ольга

 

30. М.П. Чехова – О.Л. Книппер

Дорогая Олечка, Арфа Матвеевна доставила мне посылку и милые для меня письма. Я рада, что вы доехали благополучно и ты здорова. Береги себя, будь умницей, не простуживайся – еще поработаешь на славу своего театра!

Когда это письмо дойдет до тебя, то будет уже Новый год, и мне хочется пожелать тебе полного благополучия и удовлетворения всех твоих желаний! Всех твоих родичей сердечно поздравляю, с самыми что ни на есть лучшими пожеланиями.

Я работаю, хотя не чувствую себя здоровой, доктор пока еще не занялся моими жителями, вероятно, боится моего возраста. Никаноровича супруга вызывает его домой, а у него обострение болезни – вышел стакан крови, и он сильно температурил, бедняга. Моя надежда, что он приведет в порядок мою библиотеку и поможет мне по отчету, конечно, не осуществится теперь. Очень грустно.

Никак не могу я привыкнуть, что тебя и Софы близко нет. Тоскую я очень… Приезду Сережи я рада. Целую и обнимаю тебя, моя родная, крепко. Маша.

Софе пишу особо.