1. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Машенька, дорогая, сегодня получила твое письмо. Сейчас пришли с прогулочки в Сберкассу. Софа пошла за кофе. Ждем Вас. Кузьмича, кот. едет сегодня и захватит и кофе и письмецо.
Стоит свеженькая украшенная пихта на столе в углу под портретами Ант. Пав-ча.
Не обижайся на наших актеров – это делается от большой любви, и потом это вообще актерская манера подмечать «словечки» у своих любимцев.
В 12 час. зажгли пихточку, стояли все с бокалами шампанского и ждали первых ударов по радио, затем все поздравились, поцеловались и сели «кушать». Софино творчество было на высоте: паштет, обязательный салат, солянка, редька в сметане, семга, пикантные рыбьи котлетки, к ним тоже острый соус, куропатки с клюкв. вареньем и торт, и Зося тоже приготовила 2 элегантных торта, кофе, и для приходящих был крюшон.
Вот пришла Марина с Аней, перервали мое писание.
С часу ночи начали приходить народы. В общем, было хорошо: и поиграли, и попели, и поплясали, и все остались довольны.
Вот пришел Тургенев, надо кончать.
Целую тебя крепко, не унывай.
Вчера я выступала с чтением. Твоя Оля
Все письма О.Л. к М.П. за этот год хранятся: ОР РГБ, 331.78.22.
2. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Дорогая моя Пупочка, в нашей крымской природе такое торжество неописуемое, что мне остается только пожалеть, что ты не принимаешь в нем участие! В полном цвету сливы, покрытые какой-то дымкой, миндаль все еще продолжает цвести, не говоря уже о подснежниках и фиалках. Я любуюсь через бинокль на эту красоту из своих окон и изредка с балкона. Часто горячее солнце балует нас, и моя служащая молодежь бегает почти в летнем одеянии. Я же в трудах и немощах провожу свое старческое время и изредка вспоминаю свою молодость…
Твой супруг, а мой дорогой брат по ст. с. родился 16 янв. в ночь на 17-ое. Стало быть, он в четверг 29 новорожденный, а 30 в пятницу именинник. Поздравляю тебя, и поклонись его могилке от меня. Мне бы хотелось быть вместе с тобой в этот день… У нас будет большая суета в этот день, много экскурсий записалось на этот день еще давно. Я волнуюсь – как буду себя чувствовать? И что буду говорить… Я нездорова все это время, и пошли, Господи, мне силу и крепость!..
Предстоит много хлопот по угощению служащих и гостей, а сейчас заминка насчет продуктов, очень трудно что-либо добывать! Неприятное волнение!..
Мы редко пишем друг другу, но ты всегда в моем сердце и всегда мне хочется послать тебе цветочков.
Скажи, или лучше напиши мне – не сохраняются ли у тебя мои письма к Ант. Павл., когда вы были в Баденвейлере? У меня их нет. Я как раз их сейчас разбираю, т. е. мои письма к А.П.
Будь же, хорошая моя, здорова и благополучна, да хранит тебя Бог!
Целую и обнимаю тебя и Софу. Твоя Маша
Все письма М.П. к О.Л. за этот год хранятся: ОР РГБ, 331.106.2.
3. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Милая Олечка, прибегала из Гурзуфа Капитолина с повестками на уплату поземельных и за строения. Я заплатила за тебя и за Леву за весь год – 48-й – 242 руб. 23 коп., причем на твою долю приходится 189 р. 42 коп., а на Левину – 52 руб. 81 коп. Не обижайтесь, что я уплатила сразу за весь год – сделала я это для своего удобства. К тому же у Капитолины нет обуви.
Я еще не поблагодарила тебя за бородинский хлебец. Так вкусно! Спасибо, дорогая моя.
Мы отметили рождение твоего супруга статьями в нашей газете и моей блестящей речью, обращенной сразу к нескольким экскурсиям. Ты могла бы позавидовать моему успеху!..
Передай Софочке мой привет и кстати попроси ее привести в порядок наши финансовые отношения. Не должна ли я тебе? Конечно, прошу не отказывать в снабжении меня кофием и грибами, например. И твердо помни, что я честный человек.
У нас похолодание, и страх за фруктовые деревья, некоторые успели уже отцвести.
Получила ли ты % отчисления? Я все жду. Но зато я получила от Дроздовой очень милое письмо и никак не могу собраться ответить ей – адски занята. Молодец она – свою линию строго держит, воспитуя благородных девиц для своей родины…
Сегодня уже 4 февр., и опять мне не удается использовать оказию, хотелось послать тебе чего-нибудь из нашего сада. Была у меня маленькая пирушка: Павленко привез мне некоего Комиссаржевского и две бутылки шампанского, и мы малость кутнули. К. пока еще здесь (вместе переделывают «Счастье» для сцены) и возможно, что возьмет ящичек для тебя – с цветами.
Опять весна, солнце жарит вовсю, на горах снега нет. Давно так не было в Крыму! Целую и обнимаю. Маша.
6 февр. Выпал снег на Могаби! Значит, и у нас началась поздняя зима. Бедные фруктовые деревца!
Сегодня я видела сон под утро, будто бы ты сидишь нарядная на диване, а Ант. Павл. у письменного стола и не в духе и как будто на квартире, в котор. вы недавно переехали и не совсем еще устроились, и тут же какие-то молодые две девушки, почти девочки. Я в замешательстве – не знаю, что говорить и что делать, так как пришла внезапно. Проснувшись, я встревожилась – не больна ли ты, и даже решила послать телеграмму. Мое пробуждение произошло как раз в то время, когда передавали по радио программу, и я услышала твою фамилию – что ты что-то будешь передавать, и успокоилась: значит, здорова, слава Богу!
У нас случилось событие – забаллотировали нашего Василия Антоновича, и он уж не 1-й секретарь!.. Мне грустно, что ему придется уехать. Он моей работой был доволен и часто подбадривал меня…
%% отчисл. пришли, но банк меня не известил до сих пор. Опоздаю известить о получении.
Ну, будь же здорова, моя дорогая, и передай мой сердечный привет Софочке, Зосе с супругом и Леве с семейством. Твоя Маша
4. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Дорогая моя невестушка Оленька, посылаю тебе цветочков из нашего сада, пусть они расскажут тебе о нашей погоде! Повезет их Виктор Григорьевич Комиссаржевский и расскажет тебе о моем житье-бытье.
Я захватила грипп, и t-ра повышена – плохо себя чувствую…
Слаба была передача по радио – твоя творческая деятельность – отвратный у нас аппарат… А как мы жадно слушали!
Ну, будь здорова и да хранят тебя силы небесные!!
Милую Софочку крепко целую и тебя тоже и обнимаю. Маша.
Привет всем твоим близким.
5. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Дорогая Маша, так давно не писала тебе, что не знаю, с чего начинать. Начну с того, о чем писала в телеграмме – такая радость и прелесть стоит на круглом столе….
Уже продолжаю 20-го – вчера пришел народ один за другим – так и не кончила. Твой Комиссаржевский был так умен, что в пути вскрыл коробку с цветами и смачивал вату, и потому нежные цветочки доехали в очень хорошем виде – лакфиоли благоухали, маргаритки все распушились, айва расправляет и раскрывает лепестки, ну, словом, чудесно, и еще раз обнимаю и целую… Стоит еще дерево сирени выше пианино, на окне корзиночка от Маши – ну прямо сад, а за окнами мороз крепкий.
Сегодня ездила повидать Леву после операции и вставшего Андрюшу, повидала всех, и Любу с Пашкой, София Вл. спала и я не зашла к ней.
Спасибо, что заплатила налоги за мои «владения». Переслать тебе долг или оставить на закупки для тебя?
Маша, ты пишешь о своих последних письмах к Ант. П-чу – у меня их нет и не было, но где они? Может, Сергей изъял их из шкафа, а может… разве я тебе не отдала их? Поищи. Я очень волновалась и очень мучаюсь… Как я могла не отдать их тебе?! У себя я бы не хранила их. Буду наводить справки…
Виктор Григ. так увлекательно рассказывал, как ты принимала Павленко и его и как пили шампанское, и как ты много рассказывала, он говорит, что у вас там прямо роман с Павленко – очень хорошо, и трогательно. Молодец.
О твоей блестящей речи 30-го тоже рассказывал Викт. Григ., ай да молодец. По вдохновению говорила или продумала и набросала заблаговременно?
А я 9-го февр. выступала на своем творческом вечере. Волновалась до этого целую неделю и ничего не могла ни читать, ни писать. Зал был переполнен, и когда я вышла, весь зал встал и долго-долго приветствовал, – и я очень заволновалась таким приемом, надо было поддержать и прием, и свое прошлое. Сил и нерва хватило, голос звучал и слушался, и мне было приятно передавать образы моих женщин: оранжерейная наивная дама из «Месяца в деревне», моя милая, тревожная, рассеянная Раневская из III акта; мордасовская первая дама из «Дядюшкина сна» прошла с треском – большие сцены из 1-го и 2-го акта – текста масса. Сутки лежала в постели после всего. После конца публика не уходила, и без конца я и выходила, и стояла долго, аж колени дрожали, пока говорились приветствия. Ну, вот тебе…
А потом пошла жизнь дальше – больные кругом, всякие театр. неприятности (не мои лично), очень меня волновавшие. Как-то тревожно болен Вас. Ив. Качалов.
16-го ездила на кладбище – два года как ушел Москвин. Там хорошо, покойно, не надрывно, и моих там больше, чем в жизни.
На днях в Доме архитектора был вечер – мы, старшие, «представляли» молодых. Я говорила о нашей молодой Кире Ивановой, потом она показывала сцены из «Пушкина» и «Горяч. сердца», и очень хорошо Грабарь выпускал художника, Иофан – архитектора, Гнесина – певицу, был еще поэт, пианистка – в общем, очень занятно. Устроено было интимно, хотя народу было много. Ни сцены, ни подмостков, тут же на носу у зрителей происходили все показы. Участвовала и Зося – Alexandrine в «Пушкине», и Юра Леонидов (сын Леонидова) – Дантес и Вася в «Гор. сердце». Кира понравилась.
Маша, а как мне жалко и обидно за моего приятеля Василия Антоновича! Сказать тебе не могу. Не понимаю, как это вышло, – ведь он сам хотел уйти, почему его тогда не пустили! Нехорошо. Он, вероятно, в Москве, но не звонит, и я молчу.
Много волнений было с композиторами, ой, ой! Ты, верно, читала. Странно все сие.
Неужели ты совсем не выходишь в сад, когда у вас так тепло и сияет солнце?
Я совсем не выхожу на улицу, если куда надо – езжу. А ходить – задыхаюсь. А почему на сцене не задыхаюсь?
Тришка лежит у меня на кровати и усердно моется. Софа посеяла для него овес, и он с аппетитом кушает. Прыгает по шкафам и буфету.
Ну, Маша, дорогаша, наболтала я тебе, рука отвыкла писать, пишу плохо – не то что твой бисерный почерк.
Не хворай, не утомляйся, выходи на воздух.
Обнимаю Елену Фил., Полиньку – по вкусу ли ей кофта? Пусть не думает ни о каких деньгах – чепуха.
Целую тебя, Бог даст, увидимся летом, а пока давай жить дальше. Твоя Оля
6. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Милая моя Олечка!
Спасибо тебе за письмо, я уж думала, что и не получу от тебя весточки, самостоятельно написанной, всё через Софочку шагаем. Холодно у нас, все жмусь и никак не могу согреть себя, хотя на мне сто одежд! Особенно замерзаю во время работы, сижу у окна и дую на пальцы. Занимаемся сортировкой писем – у меня их целый сундук. Елена Филип. с увлечением разбирает их! Попадаются очень интересные – Немировича, Станиславского и Лилиной. Корифеев мы кладем особо. Твои письма я давно уже привела в порядок и только изредка, к сожалению, добавляю…
Я послала тебе телеграмму и жду с нетерпением настоящего кофе и кстати и цикория. Денег у тебя на мои покупки еще прибавятся. Дело в том, что сегодня прибегала опять Капитолина, и мне пришлось дать ей 200 руб. Она сказала, что это будет зарплата за март и чтобы ты не присылала за этот месяц. Они очень нуждаются – Роман больной, Колька без места, Валя в мае будет родить. К Вашему, Madame, приезду она освободится и будет Вам служить… Сейчас рожает моя Минушка, и я в ужасе! Опять котята под ногами. Пока один. Передай Тришке – может быть, это от него, и порадуй его…
Присовокупи эти 200 руб. к моему вкладу в твоем банке на мои расходы. У нас что-то плохо по части провизии, и даже хлеба какой-то затор. При сем прилагаю квитанции на уплату вами налогов за ваши имения за 48 год. Сегодня доставила мне их Капитолина.
Ну, будь здорова, моя дорогая, целую тебя, слушайся Софочку, котор. я тоже целую. Передай ей, что мой науч. раб. исправляется, слава Богу, и становится все мягче и мягче. Ведь он очень талантлив! Твоя Маша.
О получении квитанций извести.
Мой нежный привет Леве, Маше, Андрюше. Зёзю с супругом часто вспоминаю с большой любовью.
7. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Наконец я дома, дорогая Машенька. Как будто получше мне. Все меня лечат, не знаю для чего. Увидимся поговорим. А пока целую крепко. Оля
Датируется по телеграфному бланку.
23 марта Бакланова сообщала М.П., что О.Л. уже неделю лежит дома с воспалением легкого. 27 апреля О.Л. все еще в Кремлевке. 5 мая О.Л. вернулась из Кремлевки, не очень поправившись. 8-го ее отвезли в Барвиху, путевка рассчитана до 20 июня.
8. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Дорогая Машенька, не пишу, потому что не весело самой. Уж очень я утомилась вечным лежанием и расстройством всего моего органона. Не пойму, что – это болезнь или по моим годам теперь нормальное состояние.
Сижу пока в Москве, хочу дождаться приезда Левы из Улан-Удэ, а то опять разъедемся. Думаю, к 15-му он вернется – я его давно не видела.
На днях съездим на Николину гору, навестить Василия Ив-ча – они очень меня зовут пожить у них пока, может быть, и поживу у них, лучше чистым воздухом подышать, чем в городе сидеть. А в конце июля начнем в Крым собираться, чтобы с тобою повидаться. Почему-то все врачи против Крыма – с моим задыханием и с моей слабостью.
Сейчас шел сильный дождь с градом, тут же зигзаг молнии по всему небу и гром…
29-го я все же «игранула» в «Воскресении» – мою милую графиню, а Нехлюдова, представь себе, играл Юра Леонидов, сын Леонида Мироновича – во, с внуком уже играла. Он еще очень зеленый, но хорошо держится, юный – и это очень приятно, что именно юный говорит об обновлении….
Зося бедная вчера уехала с бригадой в поездку – Сталинград, Саратов, Астрахань. Николай в Риге в больнице, у него был приступ грудной жабы. Зося летала к нему, а теперь поехала немного денег заработать. Она очень похудела, тревожится. Марина еще играет в Москве. Аня с бабушкой в Пестове.
До сих пор не могу привыкнуть к мысли, что нет Вово…
Ты читала воспоминания Авиловой?! А? А ведь я ее знала в ранней молодости и терпеть не могла, по-моему, кривляка.
Машенька, целую тебя, не теряй мужества. Обнимаю. Елене Фил., Полиньке привет. Софа целует. Оля.
Тришка пышный.
9. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Дорогая Машенька, сегодня был на Николиной горе, где я обретаюсь, Александр Яковлевич, и с ним отправляю письмецо.
Писать трудно, ибо нехорошо на душе. Лето проходит, а я месяц после Барвихи просидела в Москве, ибо была слаба, чтобы предпринимать такое дальнее путешествие. Сейчас уже мало времени осталось, т. к. в октябре юбилей – мне надо заблаговременно быть при театре, в Москве, надо знать распорядок, придется выступать, надо туалет шить – а я уже не могу спешить. Так мне горько, что и сказать не могу. Если бы Качаловы не звали меня усиленно – пришлось бы сидеть в Москве, без воздуха. Здесь я мерзну, холодная погода, переменчивая, и я очень задыхаюсь…
Ну, одним словом, нутро мое плачет, что сейчас не увижусь с тобой и не поживу на солнышке, в Гурзуфе…
Будь я помоложе, поздоровее – я бы слетала хоть ненадолго, да уж очень я залежалась, ведь я из дома не выхожу в Москве…
А там – кто его знает, может, судьба и раньше нас перекинет в Крым.
Ах, как здесь холодно. Хожу в шерсти и не дерзаю надеть летнее. Такого июля не помню.
Василий Ив. и Нина Никол. шлют привет. Софа обнимает и целует, и я тоже прижимаю тебя к груди своей. Оля.
Елене Фил. поклонись и Полиньке.
10. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Машенька, дорогая, что же это случилось? Почему мы не вместе? Почему так немилостив рок? Виновата моя длительная болезнь, ведь уже в Москве я лежала – три недели дома, месяц в Кремлевке, пять недель в Барвихе, где я себя ужасно чувствовала. Я обычно там поправляюсь, а на этот раз измучилась. Я так ослабела и физически и душевно, что не хватило сил настаивать на поездке в Крым, да и Софа, мне казалось, побаивалась ехать со мной вдвоем.
Вот я и очутилась на Николиной горе у Качаловых, кот. меня очень и очень звали. Нина Ник. уступила мне свою комнату, а вот Софе здесь трудновато. Она в одной маленькой комнате с нашей медсестрой, и потом – разлука с Тришкой! Она часто ездит в Москву, живет там по нескольку дней. Здесь Дима с женой. Лёля очень славная, она балерина Б. театра, и мы по утрам смотрим, как она упражняется «у станка». Я чувствую себя сносно, немного хожу, хоть и трудно дышу. Первое время был такой холод, что я одурела, а сейчас стоит жара – что-то я отвыкла от северного лета. На днях приезжал наш директор с докладом о юбилее. Его вызывали в ЦК и сказали, что юбилей надо строить в «мировом масштабе», говорил о планах.
Вначале была здесь Люба – они сейчас в Сочи, где Аносов дирижирует. Андрей с папашей очень довольны своим альпинист. лагерем, Андрей завтра делает перевал в Сухум, и пароходом в Сочи к мамаше, а 27-го они уже будут в Москве.
Как же будет 28-ое без меня?!
Читала ли ты «Крушение мира» Эптона Синклера? Достань и прочти – интересно.
Сижу в саду под соснами, осыпающими меня своими иглами, дятлы долбят стволы, тишь да гладь, река близко.
Доктор приезжает два раза в неделю.
Ну, Маша, начинаю обнимать тебя и целовать. Приезжай на юбилей, а потом вместе обратно в Ялту – идёть? Оля.
Качаловы шлют привет, а я такой же Ел. Фил., Полиньке. Оля
11. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Милая моя невестушка, пишу тебе, и душа моя скорбит, что увижу ль я тебя? Тяжело я перенесла прошедшую зиму, и единственной отрадой у меня было свидание с тобой. Мечтала о поездке в Гурзуф, сшила даже себе новенький халатик и мысленно уже приготовляла для утреннего кофе веселые темы для разговора и чувствовала уже хруст на своих зубах разогретых московских булочек. Но увы! Сие не сбылось!.. И эта единственная моя отдушина исчезла. Осталась моя многотрудная работа, подчас не под силу.
Конец зимы, весна были изумительные! Июль совершенно не жаркий, и только недавно стало жарковато.
Если бы ты с Софой приехали, то успели бы до жары уехать.
Впрочем, Виленкин тебе расскажет обо всем.
15 июля отмечено было нашим музеем торжественно. Народу было как никогда! Двор был полон, на мой опытный взгляд – тысячи полторы, мы сумели пропустить только 800 человек. Мне пришлось действовать и за тебя, т. к. расчет был повидаться и с тобой… Цветы сыпались на меня, тянулись ко мне руки, и ласкам не было конца. Фотографы хлопали аппаратами. Трогательна была молодежь, она особенно показала в этом году свою горячую любовь к Чехову… Горько мне было твое отсутствие!
Принимаем по 300 чел. в день, и это утомительно. Тропа не зарастает!..
13 авг. мне исполнилось 85 лет, и думается мне, что я недаром прожила свою жизнь, хотя отчасти посвятив ее любимому брату, и ты для меня огромный кусок его жизни, и для меня всегда радость видеть тебя.
Когда увидишь Киру и Игоря, передай им мою благодарность за хорошую телеграмму и мое желание видеть их в Доме Чехова – пусть вспомянут свое детство!
Мы устраиваем выставку в нашем музее «МХАТ в годовщину юбилея». Сысоев написал лекцию «Чехов и МХАТ». Лекционное бюро одобрило.
Теперь курьез. Этой весной Минушка два раза окотилась. Не успели раздать котят, как она снова разрешилась двумя черненькими (предыдущие были беленькие). То уносила их, то опять приносила. Наконец принесла только одного и, конечно, водворила у меня в комнате. Охраняет его тщательно. Я берегу твой белый ночной горшок, ставлю его под свой туалет, где у меня хранится боржом. И вижу в нем что-то черное – оказывается, котенок свернулся калачиком. И теперь он постоянно там спит. У него беленькие лапки, как перчатки, и мордочка тоже беленькая. Скоро придется отдавать – жалко. Кланяйся Тришке и расскажи ему об этом курьезе.
Завтра Виленкин с Игорем будут у нас. Я заказала ему билеты в Москву. Его вызывают.
Передай мой горячий привет Зосе – мне так хотелось ее повидать! Как здоровье ее мужа? Пожалуйста, пусть Софа мне напишет обо всем.
У нас часто бывает Евг. Фед. Васильев – доктор, котор. ты знаешь. Все таскает мне букеты.
Спасибо за письмо и телеграмму.
Целую тебя и Софу. Маша
12. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Горячо благодарю моих дорогих изменниц юбилейное приветствие. Мысленно чувствовала ваше присутствие. Празднование отметили шумно. Адресов телеграмм цветов тортов хватит до следующего юбилея. Вечером многочисленными гостями пили твое здоровье. Передай благодарность Зосе Коле Еликону Виленкину Марине. Бодрая юбилярша
Датируется по телеграфному бланку.
13. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Дорогая моя Олечка, посылаю тебе баночку твоего любимого вишневого варенья, вишенки из нашего сада. Сварила еще в мае, ожидая тебя. И цветы. Вторично зацвела твоя сирень – такая нежная, душистая, но не прочная. Получишь ты ее, вероятно, в жалком виде… Такого случая, чтобы в такую позднюю осень цвела вторично сирень, еще не бывало!!
Это мои подарки к дню твоего рождения.
У нас уже холодно, я надела шерстяное платье и начала зябнуть.
Мне предстоит переселение вниз, в твою комнату, и я думаю об этом с ужасом, не надеясь на свои силы. Боюсь, что ремонт моей комнаты затянется до холодов и я внизу замерзну, т. к. топливом до сих пор еще не запаслись… Мой юбилей прошел весьма торжественно, и ты могла бы мне позавидовать со свойственной тебе ревностью. Посмотрим, как тебя будут чествовать на юбилее МХАТа? Впрочем, я смогу об этом только прочесть.
Твое намерение приехать с Софой в ноябре меня радует, буду ждать с нетерпением. Буду вас кормить, поить и одевать, только приезжайте.
Здоровьем не могу похвастать – плохо себя чувствую. Целый день в работе без отдыха, того и гляди свалишься.
Это письмо, варенье и цветочки привезет тебе очень милая дама, зовут ее Татьяна Васильевна Чернятина.
Целую тебя и Софочку, крепко обнимаю обеих и прижимаю крепко к своему больному сердцу.
Будь здорова, не хворай, веди себя бодро.
Приехал восторженный Дерман, и я ему рада. Будем видаться и много говорить. Маша.
Сердечный привет Качаловым и благодарность за память.
14. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Машенька, дорогая, не кляни меня за мое молчание – я вернулась в Москву и опять на меня навалило тяжелое ужасное самочувствие, с которым мне трудно бороться. И тут еще тяжелая болезнь Василия Ивановича, последнего из «стариков». Мы вместе были в Барвихе, где он так хорошо поправлялся, а я болела. Месяца полтора жила у Качаловых на даче. Я давно не проводила эти месяцы в нашей полосе, и приятно было то, что я дышала чистым прозрачным воздухом, ходила по чудному лесу, ходила тихо, но не задыхалась.
В Москве уже пошли телефонные звонки, запросы из газет и вообще кутерьма предъюбилейная.
Нежно тебя целую за чудесную белую сирень и за баночку варенья. Сирень благоухала на всю комнату, доехала свеженькой, но, конечно, долго не могла стоять. Радостно было.
Елену Филипповну целую и обнимаю за прекрасное описание твоего праздника – точно я сама была там – так казалось. Конечно, было обидно, что я не могла перелететь на этот торжественный день. Моего личного юбилея не может быть – я тону в юбилее театра, т. к. мы ровесники. Вообще я не радостно думаю об этом торжестве – никого из моих нет уже. Вот-с. Я тебе завидую – ты сделала свое большое дело и можешь чувствовать удовлетворение, а у меня все как-то недоделанное осталось…
Пишу ручкой, которую мне подарил Виленкин, а бумага от Маши.
22-го я до 10 час. была на нашем Всероссийском юбилейном собрании, а потом Софа устроила чудесный ужин. Были наши Книппера и с Андреем, Дорохины, Федя Михальский, Виленкин, Паша Марков, Нежный, Марина, Раевский… я с грустью вспоминала друга моего Володю Дмитриева. Посидели хорошо и беседовали приятно и покушали. Спасибо тебе за телеграмму. Сейчас принесли твою телеграмму Софе, конечно, она тебя благодарит и целует. Пора нам с тобой повидаться и поговорить.
Отдохнула ли от своего праздника?
Целую тебя, обнимаю, привет дому твоему. Твоя Оля
15. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Дорогая моя Олечка, это письмо я пишу в твоей комнатке внизу. Переселилась сюда на время ремонта моей комнаты. Тепло, уютно и светленько. Мечтаю, что ты после великих торжеств устанешь и свой успех будешь переживать в своем ялтинском апартаменте…
Переделали печь и железных установок уже не будет. Сад еще не потерял свой летний вид, и ноябрь, надеюсь, будет теплый, цветов много будет и при тебе. Намотай все это себе на ус и передай Софочке, чтобы она приготовлялась к отъезду. Буду с нетерпением ожидать вашего приезда! А ведь лето у нас было не жаркое, так жаль, что вы не приехали!
Представляю себе, как ты будешь гонять пешедралом в город и по дорогам к горам!!
Я очень переутомилась от забот и хлопот, что уж совсем не выхожу на воздух. Так хочется отдыха!!.. Мечтаю о нем.
Целую и обнимаю тебя и Софу и жду, жду. Маша.
Кофе получила, но он какой-то невкусный.
Моей тезке низко кланяюсь и прошу прощения, что не в силах ответить на ее хорошее письмо.
Датируется по почтовому штемпелю.
16. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Милая Олечка, прими мое поздравление день пятидесятилетия твоего замечательного служения искусству. Вспоминаю твою яркую жизнь. Как бы радовался Антон Павлович. Будь здорова, бодра долгие годы. Обнимаю тебя. Маша
Датируется по почтовому штемпелю.
17. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Торжественно поздравляю, обнимаю юбилейную Олечку высокой правительственной наградой. Благодарю поздравление вручением чайки. Радуюсь, горжусь. Передай поздравление награждением Зосе, Коле, также благодарность поздравительную телеграмму. Маша
Датируется по почтовому штемпелю.
18. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Дорогая моя Олечка, знаменитая юбилярша!!
Еще раз поздравлять я не буду, так как уже не раз официально и дружески тебя поздравляла. Теперь поблагодарю тебя только за присылку почетного значка. Я его уже ношу на груди и горжусь им!
Но дело вот в чем – я не знаю, куда мне положить грамоту, подписанную тобой – в родственный ли пакет или в общественный? Задумалась над этим и решила положить в родственный, ввиду твоей единственной подписи.
Мне очень грустно, что я не скоро увижу тебя, боюсь, что эту зиму не переживу – уж очень подло себя чувствую. Стала уставать от работы – одолели письма с трудными вопросами, все время приходится напрягать память и заставлять ее отправляться в далекое прошлое… Вечная толчея и сутолока, и нет никакой отдушины. Ты с Софой не приехала, и напрасные ожидания нервили меня. Не везло мне даже во время юбилея МХАТа. Мою комнату ремонтировали, и я недели три жила внизу, где радио не было, так я и ничего и не слыхала. Ограничилась только чтением газет. А как мне хотелось быть в Москве!!
Софиному подробному письму и твоим фотографиям с внуком и с Софой очень я обрадовалась. Андрюшу, конечно, я не узнала – настоящий мужчина и очень похож на Леву и на покойную Анну Ивановну. Симпатичный молодой человек. Передай ему мой привет. Скучаю по Кузнецовым… Как-то я осиротела с их отъездом. Нет и Павленко с семьей, включая Треневу – они в Москве и приедут, вероятно, не скоро. Наступили холода, и я ёжусь. По-видимому, зима будет суровая – море не успело нагреться за лето – жары совсем не было.
Судя по фотографии, Софочка как будто поправилась. Вы обе с бантиками на шее – мода что ли?
Сысоев много говорил о вас и в большом восторге от вашего приема, от театра, от мхатовского музея, от Телешова и проч. Даже нрав его как будто смягчился.
Если у вас есть хотя маленькая совесть – пишите мне почаще, не забывайте. Конечно, эта просьба моя относится больше к Софе. Я знаю, что у тебя один глаз меньше и тебе от этого трудно писать.
Передай, пожалуйста, мой сердечный привет Сёзе и Коле – как его здоровье? Моей тезке Маше передай, что я в долгу перед ней – все некогда написать ей, ведь я получила от нее такое прекрасное письмо! Как поживает Лева? Куда собирается уезжать? Ведь он непоседа!
Моя комната вышла не совсем удачна после ремонта – обои тусклые и краска на окнах липнет – если что поставить – не оторвешь… но все-таки чисто.
В Крыму будет производиться грандиозная посадка цитрусовых деревьев и эвкалиптов. Мои сотрудники копают ямки и в нашем саду. У нас при Ант. Павл. был посажен эвкалипт, но он недолго просуществовал.
Ну, будь здорова и не очень зазнавайся от грандиозных успехов.
Целую тебя и Софу крепко.
Остаюсь почетная гражданка г. Ялты Мария Чехова.
Весь мой коллектив шлет привет.
19. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Машенька, дорогая, я в Ленинград не поехала, боюсь и шумихи, и голос не совсем в порядке, и вообще нечего в такие года мотаться, когда нет возможности побегать по городу…
Записываю на радио «Даму с собачкой» – не знаю, как выйдет. Читаю, и мечтаю о юге… Хорошо бы приехать в конце марта на долгое житие.
О тебе все слышу, что ты молодец…
Я купила чудесный приемник и теперь слышу музыку, и это радость в моей сидячей жизни.
Целую тебя крепко, и бережно, чтоб не сломать тебя, хрупкую… Ольга.
Привет Ел. Фил. и Полиньке.
20. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Машенька, душенька, хочешь часто получать открытки от меня? Получай. Если увидишь в «Советск. искусстве» мой снимок при получении ордена, не думай, что я такая бесформенная глыба. Очевидно, снято снизу.
Завтра приезжает моя Зося из Ленинграда, во – будет рассказывать.
Софа шьет на машине фартук Варе. Я перечитываю по-английски жизнь Дункан, и Ежегодники прочитываю. Тришка пока «облезлый барин». Целую. Ольга.
Прочла твоей подружки Тани «Театр в моей жизни».
21. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
Драгоценная почетная гражданка г. Ялты, bonjour! Видно ты, под важностью сего чина, решила и мою «деловую» подпись игнорировать, а? Так знай, подпись не твоей родственницы на грамоте «чайки», а последнего члена, оставшегося в одиночестве из всей плеяды ушедших «в ту страну, где тишь и благодать», блестящих товарищей… Я одна имею право передавать и назначать наш почетный знак «чайки» – кому хочу. Получила от меня Нежданова с Головановым, Яблочкина, Пешкова и т. д…
Софа строчит фартук нашей Варе, я тяжело дышу и перечитываю по-английски жизнь моей подружки Исидоры Дункан – очень сие увлекательно и оригинально и весьма интересно.
Лева пока занят оперой своей «Корень жизни», но скоро, верно, начнет куда-нибудь собираться.
Зося вчера вернулась из Ленинграда, забегала на минуту, ибо вечером играла. Коля пока ничего, все мечтает похудеть. Всегда спрашивает о тебе.
Я пишу тебе, значит, у меня есть маленькая совесть, да?
Кузнецовы как-то были у нас, и мне жалко, что он не в Ялте.
Ты спрашиваешь о бантиках на шеях – на мне зеленый костюм и ярко-красная вставочка, у Софы тоже вставочка, я думаю, – сие вечная мода.
Почему Павленко и Тренева переехали в Москву?
Стоят легкие морозцы, снега нет.
Прочла книгу Щепкиной – я, я и я… При встрече с тобой очень хочу поговорить об Авиловой и ее писании и воспоминании.
Прилагаю фото – снимали цветы, которые заполняли всю комнату, но, увы, общего плана нельзя было снять.
Ну вот, видишь, очевидно, мой левый глаз увеличился, раз письма пишу. Получила ли две открытки? Софа тебя обнимает и целует. Будь здорова и благополучна, раскладывай пасьянсы.
Целую, всем привет. Ольга
22. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Золото мое, дорогая моя Олечка!
Помоги мне вот в чем: мою Янову опять хотят высылать из Ялты, а между тем в 1944 году было указание в июне месяце за подписью зампреда Совнаркома СССР В.М. Молотова об оставлении ее в Ялте. Попробуй позвонить А.А. Фадееву или В.В. Ермилову или кому найдешь по своему усмотрению. Скажи им, чтобы они позвонили в Секретариат В.М. Молотова и попросите подтвердить данное им распоряжение. Пусть они расскажут работникам у Молотова, что мне 85 лет и что мы вместе работаем 15 лет, я привыкла к ней и доверяю ей во всех делах Дома-музея. Не могу я ходить по банкам, по строительным конторам и проч. Она вместе со мной сберегла наш Дом в годы оккупации. Более подробно напишет Софе сама Елена Филипповна.
Изнурили меня всякие беспокойства, и я часто малодушничаю, дело доходит даже до слез!
Твои две открытки и замечательное письмо я получила и обрадовалась им как маленькая. И так захотелось обнять тебя и прижать к своему сердцу! Буду ожидать тебя с нетерпением в марте. Дай Бог, чтобы было тепло, этот месяц обычно у нас не отличается хорошей погодой. Впрочем, я буду тебя извещать о погоде. Море за лето не нагрелось у нас, лето было не жаркое, и сейчас мы завалены снегом, и у нас в доме холодно.
Ах, как я жажду видеть тебя, дорогая!
Янова пишет Софе и часто сморкается – плачет. Жалко и м. Рафаилочку, ведь она легочная. Прости же за причиняемые хлопоты и помоги.
Целую тебя и Софу. Маша
23. М.П. Чехова – О.Л. Книппер
Дорогие мои Олечка и Софа!
Опять беда: приходил из Гурзуфа Коля и сообщил, что вчера скончался Роман. Очень страдал, делали ему уколы морфия, как обычно, кричал. Завтра будут хоронить. Я дала триста рублей. Капитолина в отчаянии! Старшая девочка не отходит от мертвого дедушки. Полз на карачках, отдавая матрацы и подушки благодетелям… Николай сказал, что Капитолина приняла на себя бразды правления и что он будет помогать. Бедняга все говорил: «Поеду в Москву к Ольге Леонардовне». Очень всё это грустно, но что поделаешь?! У всякого свое горе…
Вчера был Б.В. Шварц – художник – и говорил, что ты выглядишь очень хорошо. Слава Богу. Целую и обнимаю. Маша