За открытым окном слышались шаги, даже топот по дороге. Это, без сомнения, опять были резервисты голландской армии, марширующие по дороге в Гренинген.

Я погасил свет в своей комнате и выглянул наружу. Ветер со страшной силой свистел, продувая старый городок, и производил странные звуки. Было темно, как в печи. Я опустил шторы на место и подошел к зеркалу. Мне казалось, я правильно рассчитал, каким должны представлять Лодса люди, не знающие его внешности.

Я надел на себя яркую рубашку. Я был не очень спокоен, потому что ввязался в историю, немного рискованную.

Я прибыл в Голландию с моим американским паспортом, но зарегистрировался в отеле под именем Вилли Лодса. Я совершенно не был уверен, что голландский полицейский не попросит у меня удостоверения личности и, если это случится, то при существовавшей здесь обстановке подручные мистера Гитлера, расположившиеся на границе, сразу же бросят меня в тюрьму, как подозреваемого в шпионаже. Даже если я им объясню, кто я на самом деле, это, вероятно, не улучшит моей судьбы.

Вы, может быть, видели картины старых голландских мастеров, изображавшие старые города. Такой же и Депфцил. Это место не имеет никакого отношения к войне, но сейчас здесь происходили странные вещи. Жители города не совсем понимали, кто виновник всего этого, но'все были взволнованы и обеспокоены. Вся атмосфера была пропитана беспокойством.

Я достал из чемодана свою последнюю бутылку виски и принял изрядную порцию, потом достал свой «Люгер» и сунул в кобуру под мышкой.

Настало время заняться бизнесом.

* * *

Я шел уже более десяти минут, когда внезапно появилась луна. Это помогло мне сориентироваться. Я шел быстро, держась в тени, потому что по всем дорогам, ведущим в порт, располагались часовые полиции и армии. Им могло не понравиться мое лицо.

Шагая, я молил доброго бога, чтобы он направил меня на верную дорогу к зданию филиала фирмы «Глэдис, Накаров и Хол». Сегодня днем у меня состоялся небольшой конфиденциальный разговор с консулом Соединенных Штатов Америки. Консул, насколько мог, объяснил мне, как ориентироваться в этой местности.

У меня было предчувствие, что эта ночь станет для меня роковой.

Наконец я дошел до небольшого двухэтажного здания. Крупными буквами на фасаде было выведено: «Глэдис, Накаров и Хол». Я надвинул поля шляпы на один глаз и пересек шоссе. Как раз в этот момент открылась небольшая дверь, и из нее вышли два человека, которые повернули в сторону города.

Я подождал немного, потом пошел следом за ними. Мужчина был очень высок, а у женщины фигура казалась такой, как нужно, и, надо сказать, у нее была очень приятная походка.

Этот тип, возможно, был Глэдисом, а так как его-то я и хотел видеть, то все вышло весьма удачно.

Они явно не торопились, можно даже сказать, что они шли прогулочным шагом. Девица просунула свою руку под руку парня. Им, вероятно, было хорошо друг с другом. Они сначала повернули на улицу направо, потом налево. Наконец, остановились перед освещенной дверью и вошли в дом.

Когда я, в свою очередь, дошел до двери, то заглянул через занавески в небольших белых и красных квадратиках и увидел, что это – таверна. Обычный декор для заведения такого типа этой страны: дубовый паркет, дубовые панели, толстые балки на потолке, старые гравюры и старинные горшки. Место, где американские туристы любят фотографироваться, чтобы повесить фото у себя на стене, когда вернутся домой.

Я быстро обежал взглядом помещение, и у меня внезапно перехватило дыхание. Парень, за которым я следил, сидел за столом спиной ко мне, а напротив него, что-то с живостью говорившая, сидела его спутница. Это была та самая девочка, которую я обнаружил однажды в отеле «Сент-Анн» и которая шарила в ванной комнате у Джуанеллы. Я готов был держать пари на целый ящик виски против бутылки лимонада, что эта была приятельница Лодса.

Я не мог оставаться здесь, около двери. Я перешел через дорогу и устроился в тени какой-то двери, находившейся точно напротив, и стал ждать, когда они выйдут. Это продолжалось около двадцати минут, во время которых я глубоко задумался о жизни вообще и житейских сюрпризах, в частности.

Вы должны понять, что я был недоволен собой. Я приехал в это место с намерением выдать себя за Лодса и вот прямо попадаю на единственную куколку, на ту, на которую не следовало попадать, на девицу, которая будет вопить на весь мир, что я могу быть кем угодно, но только не Лодсом.

Наконец, они вышли из таверны, а я, как тень, последовал за ними. Они вышли на главную улицу, преодолели несколько поворотов на маленькие улочки и, наконец, пришли к небольшому отелю. Я видел, как этот тип попрощался с девицей и продолжал свой путь.

Я колебался секунду, не зная, что делать, потом решился и вошел в отель. В глубине холла находилась застекленная дверь, которая вела в кабину с сонным парнем внутри. Я подошел к нему и спросил, говорит ли он по-английски. Он ответил, что говорит. Тогда я рассказал ему, что я – американец и что я повсюду ищу своих друзей, с которыми должен встретиться в этом городе. Потом я объяснил ему, что, видимо, произошла какая-то путаница с отелями и попросил его показать мне список его клиентов, чтобы узнать, не остановились ли мои друзья именно в этом отеле. Одновременно с этим я горячо молился, чтобы он не спросил меня об их фамилиях.

Мне повезло. Он протянул мне книгу записей и сказал, чтобы я посмотрел сам. Я сразу же нашел, что искал. Там была лишь одна фамилия, которая могла принадлежать этой мышке. У нее была комната номер пятнадцать и она была прописана под именем мисс Ардена Ванделл из Нью-Йорка.

Я издал восклицание, показывавшее моему церберу, что я в восторге, потому что нашел своего друга. Он тоже был в восторге или хотел казаться таким. Он спросил меня, должен ли он послать кого-нибудь, чтобы предупредить даму, но я ответил, что если он не возражает, то я хотел бы устроить даме сюрприз, ведь мисс Ардена Ванделл – моя большая приятельница и она будет очень рада увидеть меня. Это заставило его усмехнуться и он предложил мне пройти к ней, ее номер находится на втором этаже.

Я закурил и поднялся на этаж. Перед дверью под номером пятнадцать я достал свой «Люгер» и спрятал под пальто, потом постучал в дверь. Через несколько секунд дверь открылась.

Это была действительно та курочка, которая шарила в ванной комнате у Джуанеллы. Коридор, в котором я находился, был темный, но из комнаты выбивался яркий свет. Девица стояла прямо в обрамлении двери. Я показал ей свой «Люгер».

– Пройдем к тебе, – сказал я тихим голосом. – И главное без шума. Мне надо с тобой поговорить.

Испуганная, она вошла в комнату. Я последовал за ней и закрыл за собой дверь.

Потом я вложил «Люгер» на место.

– Прости за револьвер, Ардена, – сказал я, – но ты понимаешь, нельзя, чтобы ты закричала, потому что я выдал себя за твоего старого друга.

Она подошла к камину и зажгла огонь, потом повернулась ко мне лицом. Как говорят англичане, она была так же холодна, как айсберг. Похоже, она была малосговорчивой малышкой.

Я уже говорил, что у этой мышки фигурка ласкала глаз, но теперь я заметил, как говорят французы, что у нее было еще много и других прелестей.

Волосы у нее были черные, как смоль, а глаза синие и кожа очень белая, и совсем маленький носик, который, казалось, выражал удивление, что находится на своем месте. Потом у меня создалось впечатление, что эта девочка – твердый орешек и что даже землетрясение не лишит ее хладнокровия и выдержки.

Я положил шляпу на стул, предложил ей сигарету и закурил сам, потом начал свое повествование.

– Поговорим о бизнесе, – сказал я, – мне кажется, что ты и я находимся в неприятностях по самую шею. Так как ты – добрая подруга Лодса, тебе не доставит удовольствия узнать, что у него еще больше неприятностей, чем у нас. Поэтому я и пришел сюда.

Она медленно выпустила дым из ноздрей и спросила:

– Что Вилли в опасности? Но прежде всего, кто ты?

Я ждал этого вопроса и мой ответ был готов.

– В 1936 году у Вилли были неприятности с полицией штата Мичиган по поводу вооруженного нападения на дороге. С ним был также и другой ловкий парень, которого звали Хойт. У легавых Мичигана ничего против него не было, но Вилли они забрали. Так вот, это я, Чарли Хойт. Я – большой друг Вилли. Может быть, ты слышала обо мне?

– Разумеется, но расскажи мне сначала о Вилли.

– Вилли находится в «холодильнике» в Париже, – продолжал я. – Это случилось с ним, когда он пытался получить причитающиеся ему деньги за похищение Видди Перринара. Думаю, ты не станешь возражать, если я скажу, что он послал тебя сюда по той же причине. Это парень, у которого есть голова и который подумал, что если ему не удастся дело во Франции, то, возможно, удастся здесь. Но Вилли был неосторожен. Я встретился с ним в Париже и он рассказал мне всю историю похищения. Он сказал мне, что, возможно, прибегнет к моей помощи, если это будет необходимо, чтобы получить свой кусок пирога. Он пообещал также, что в этом случае он и мне даст кусок, но, как я только что сказал тебе, он действовал слишком быстро. Вилли хотел получить проценты с одного парня, которого зовут Зелдар. Он отправился к нему с петардой, но этот парень Зелдар где-то задержался, а легавые были там и они захватили Вилли. Потом, четыре дня назад, Вилли вызвал адвоката, который пришел к нему в тюрьму. Вилли передал ему письмо для меня. В этом письме он писал, что ты находишься в Депфциле и что он хочет, чтобы я отправился к тебе и посмотрел, не нуждаешься ли ты в помощи. Вероятно, он подумал, что у тебя здесь тоже могут быть неприятности.

Она понимающе улыбнулась.

– Мне кажется, что ты прав, – сказала она. – Хочешь что-нибудь выпить?

– Всегда, – ответил я.

Она налила мне хорошую порцию виски.

– Мне бы очень хотелось доверять тебе, Чарли, но я должна быть совершенно уверена, что ты не надуваешь меня. Расскажи мне еще что-нибудь, что тебе известно об этом деле.

– Я расскажу тебе столько, что ты будешь просто поражена. Я сожалею, что уничтожил письмо Вилли, написанное им в «холодильнике». У тебя волосы поднялись бы дыбом на голове. Эти парни предали Вилли и тебя вместе с ним.

Она подняла брови.

– Как это? – удивилась она.

– Они заставляли Борга, Лодса и тебя поверить, что похищение Видди было обычным похищением. Этот подонок Накаров сказал вам, что как только вы увезете Видди на корабль, отцу его будет послано требование о выкупе. А как только старик выплатит его, Видди будет возвращен ему и вы получите свою долю. Но они преследовали более обширные и далекоидущие планы…

– Мне кажется, что я тебя поняла, – произнесла Ардена. – За этим было что-то другое. Продолжай свою историю, Чарли.

Но я сначала немного передохнул, прежде чем продолжать. Я сотворил небольшую молитву, чтобы что-нибудь не испортить в своей истории, иначе эта курочка меня просто сожрет. Это – не глупая гусыня, которую можно усыпить пустыми россказнями. Она хотела знать все, что мог мне сообщить Вилли.

– Еще бы! Конечно, что-то другое, – подтвердил я. – К тому же Вилли получил письмо от Накарова, который старался его заверить относительно денег и писал, что они будут, когда комбинация, которая намечалась в Париже, даст результаты. Может быть, Вилли показывал тебе это письмо?

Она не ответила. Я продолжал:

– Тогда Вилли написал мне в письме, что Уиллис Перринар отправил в Париж женщину. Ее зовут Джуанелла Риллуотер. Она должна была заложить в ухо Джеральдины Перринар, которая приехала во Францию для встречи со своим казаком, «блоху». Вилли был уверен, что Накаров никогда и не собирался заставлять старого Перринара выложить свои денежки, потому что его интересовало другое. Это нечто другое и должно было быть исключительно важным. Но самое важное для Вилли, тебя и Борга – это то, что вы можете быть уверены: вас хотели надуть. И вы ничего не смогли бы сделать. Это было чистое мошенничество.

Ардена улыбнулась. Уверяю вас, несмотря на то что у этой куколки очаровательный ротик и сверкающие зубки, в ее улыбке было что-то хищное. Эта девочка действительно была очень опасна.

Она взяла мой стакан и снова наполнила его.

– Ты мне кажешься в порядке, Чарли. Я вижу, что ты знаешь, о чем говоришь.

Она снова улыбнулась.

– Но я не стала бы говорить, что банда Накарова надула нас. Пока еще нет! У меня такое чувство, что, покидая Депфцил, я увезу с собой свою долю. Я рада, что ты приехал, возможно, мне понадобится твоя помощь.

– Я тоже так думаю, – согласился я, – потому что само по себе это не кончится. А место здесь мне не нравится. Здесь слишком темно и, можно сказать, мрачно. На каждом шагу пахнет опасностью.

Она вернулась к камину.

– А что ты собирался здесь делать? – спросила она. – Я хочу сказать в случае, если бы ты не нашел меня?

– Я и сам точно не знаю, – ответил я. – Я собирался следовать советам Вилли. В своем письме мне он писал, что ты должна находиться здесь, и когда я тебя обнаружу, то должен сказать тебе, что приехал оказать тебе помощь. А если я не найду тебя, то мне надо войти в контакт с теми парнями, которые стоят позади На-карова: с Глэдисом, Холом или Зелдаром, и сказать им, что он поручил мне представлять его интересы и потребовать от них его долю. Если они не согласятся, то нужно открыть пошире пасть и угрожать им, что я расскажу полиции все, что мне известно. Он меня также предупредил, что парни, безусловно, станут вести себя скверно, как только я им это скажу…

Я широко улыбнулся и добавил:

– Но Вилли меня знает. Он знает, что я тоже могу быть скверным, когда нужно.

– Очень рада услышать это, – обрадовалась Ардена, – мне кажется, придется нажать на них, чтобы получить от этих подонков часть, которая причитается нам.

Некоторое время она молчала, потом добавила:

– Предположим, ты прав относительно того, что за похищение Видди Перринара они собирались получить не деньги. Что же тогда, как ты думаешь?

– Это моя догадка, но думаю, она правильна.

Я выпустил великолепное кольцо дыма и сквозь него посмотрел на Ардену, потом сказал:

– Скажи мне, Ардена, ты бывала здесь в порту?

Она утвердительно кивнула.

– Так вот, я еще туда не ходил. Но я готов держать пари, что там пришвартованы одно или два судна навигационной компании Перринара.

Она улыбнулась.

– Ты опять прав, Чарли. Два судна Перринара там стоят на якоре.

– Мое второе пари, – продолжал я, – в том, что Видди был привезен сюда на одном из судов, куда Вилли, Борг и ты заманили его с помощью членов экипажа, предварительно оглушив его или дав нанюхаться хлороформу.

Ардена ничего не ответила и стала ходить по комнате. Было ясно, что она напряженно думала. Готов держать пари, что она спрашивала себя, до какой степени она может рассчитывать на меня в этой обстановке.

Я хочу, чтобы вы поняли, что моя игра, будто я – Чарли Хойт, старый приятель Вилли Лодса, выглядела совершенно естественной. Также было естественным, что Вилли поручил мне, как своей последней надежде, получить его долю добычи. Потому что Чарли Хойт – идеальный парень для разных опасных дел, и он знаменит в Соединенных Штатах Америки почти так же, как известный разбойник Джесси Джейнс. Он из категории парней, которые сами делают самую тяжелую работу.

Ардена прекратила хождение и остановилась передо мной.

– Послушай, Чарли, – сказала она, – я верю тебе. К тому же я нуждаюсь в твоей помощи, но помни, что если ты попытаешься меня надуть, тебе придется плохо. Все время помни это.

Нужно было, чтобы я полностью убедил ее.

– Послушай, Ардена, я хочу играть с открытыми картами. Я не могу вернуться в Штаты из-за легавого, которого прикончил в Мичигане в тридцать шестом, когда участвовал в нападении вместе с Вилли. Понимаешь. У меня было немного сбережений, но они подошли к концу. Я полностью выжат, и мне необходимо наполниться. Я хочу отправиться куда-нибудь, где нет войны, в такое место, где можно спокойно тянуть виски и время от времени прогуливаться с куколкой, не разбивая себе лица на темных улицах. Вот и все мои желания. Ты можешь мне верить, раз я говорю тебе, что я – порядочный парень.

– О'кей, – согласилась она. – Пакт заключен. Я рада, что ты здесь, так как работа не будет легкой. Эти люди исключительно опасны.

– У тебя есть сведения, которых нет у меня?

Ардена ответила не сразу. Она подошла к столу, налила чистого виски и выпила залпом. Меня восхитило, как она проделала это. Потом сказала:

– Ты догадался о многом, но тебе неизвестна и половина этой истории.

– Ну, что ж, валяй, Ардена. Расскажи мне все. Это, возможно, наведет меня на новые идеи.

– Вся эта комбинация зародилась в Англии, – начала она. – Я была там в тот момент вместе с Вилли. Нам хотелось на некоторое время позабыть об Америке. Там мы познакомились с Накаровым и его женой Эдвани. Они предложили нам вступить в дело с похищением Видди Перринара. Представили они это, как обычное похищение, и больше ничего. Все, что нам нужно было сделать, так это увезти и спрятать молодого Перринара. Тогда Вилли и я вернулись в Нью-Йорк, чтобы подготовить это дело. Но внезапно возникла угроза войны, и Серж сказал нам, чтобы мы немедленно принялись за дело. Серж заверил нас, что задуманный план ни в чем не изменился. Работа была несложной. Старый Перринар по горло был занят производством военных материалов, которые он собирался продавать союзникам, а Видди был занят в конторе, работая, как негр. Это ему не очень нравилось. В подходящий момент я закинула удочку, и он сразу же на нее клюнул. Я увлекла его в нужное место, и нашим парням осталось только подобрать его. Дело было сделано. Вилли поверил заверениям Накарова, но я сразу же прониклась к нему недоверием. Во-первых, мне показалось странным, что Видди увезли на одном из судов его отца. Затем я обнаружила, что Накаров с большим трудом смог ввести в члены экипажа грузового судна своих людей, чтобы они занимались Видди. К чему все это, когда так просто было пересечь мексиканскую границу и держать его там, пока старый Перринар не выложит выкуп в два миллиона долларов. Теперь мне известна вся эта история, так как Глэдис рассказал мне все без утайки.

Я сказала Глэдису, что Накаров нахально надул Вилли и присвоил нашу часть денег. Я приехала сюда в надежде что-нибудь получить. Глэдис вбил себе в голову, что моя внешность в его вкусе, и посоветовал мне остаться здесь, чтобы он мог заняться мной.

– Это – хорошая работа, – съязвил я.

– Прошу тебя поверить, что ассоциация Глэдиса-Накарова не лишена мозгов. У нее их в избытке. Послушай продолжение истории. Накаров – вовсе не болван. Пока он ухаживал за Джеральдиной в Америке, он выведал все, что могло быть ему полезно. И от Видди, который был его приятелем, он узнал, что старый Перринар не сомневался, что в Европе скоро начнется война. Его заводы уже начали выпускать военные материалы, которые он собирался продавать союзникам, желая им победы. Он рассчитывал также на нейтралитет, предложенный Рузвельтом. План старого Перринара заключался в том, чтобы его корабли сразу бы вышли в море и направились к Англии. Он собирался продавать Англии не только суда, но и военные грузы. На кораблях должен был находиться нейтральный экипаж. Этот экипаж и был главной потерей старого Перринара в ходе дела с похищением его сына, потому что полдюжины матросов на «Мальборо», самом большом судне, были люди Накарова. Это они перетащили Видди на борт и заперли его там. Они посоветовали ему держать рот закрытым, если он хочет остаться в живых. В нужный момент, когда все корабли находились в море и Накаров был в безопасности в Париже, письмо с требованием выкупа было послано старому Перринару… В этом письме требовали не денег. В нем сообщалось, что если Перринар хочет видеть своего сына живым, он должен по радио отдать приказ своим судам направиться в Голландию, в Депфцил, и там в порту дожидаться дальнейших указаний. И что эти указания будут даны самим Видди Перринаром в Депфциле.

Я встал и направился к столу налить себе виски.

– Ты была права, когда говорила, что эти парни умеют шевелить мозгами, – согласился я, – и у них также крепкий желудок. Полагаю, там имеется кусок, который нормальному человеку трудно проглотить.

Ардена посмотрела на меня.

– Огромный, здоровый кусок, – подтвердила она. – Ты знаешь, что находится на этих судах?

Я сделал отрицательный жест.

– На этих судах более двухсот самолетов. Соображаешь? Двести истребителей и бомбардировщиков последней модели, со всем оборудованием, которые только-и ждут, чтобы их использовали.

Ардена закурила сигарету и добавила:

– На этих судах товара более чем на три миллиона долларов. Знаешь, что они собирались делать?

– Это уже просто, – ответил я. – Судам достаточно только обогнуть с севера залив Депфцил и войти в воды Эймса. Всем известно, что немцы заняли устье реки уже два года назад, чтобы их большие суда могли входить туда. Грузовым судам стоит только войти в устье реки и они окажутся в Германии.

– Совершенно точно, – сказала Ардена. – И именно Видди должен был заставить капитанов обоих кораблей сделать это. Это и был тот необходимый приказ.

Я поставил стакан, который опять оказался пуст.

– Хорошая работа, – похвалил я. – И хороший куш, тем более, что им не придется делиться с Накаровым.

– Почему же? – удивилась Ардена.

Я не удержался от усмешки.

– Потому что этот прекрасный юноша мертв. Его жена уничтожила сначала его, а потом убила себя. Это началось с того, что казак начал вкручивать мозги своей жене. Эдвани думала, как и все вы, что дело идет об обыкновенном похищении, но потом она обнаружила истину, и это ее ошеломило. Она пыталась уговорить Сержа бросить это, ведь ей, хоть она и была в их банде, это не мешало любить свою страну. А она была француженка. А Франция воюет против Германии. Но Накаров ничего не хотел знать. Он ей сказал, что не бросит дело и что если ей это не нравится, он избавится от нее. Тогда она его убила, а потом покончила с собой. Она была очень сильно привязана к своему мужу и была в отчаянии от того, что он мог причинить зло ее стране. У этой девочки было много грехов на душе, но то, что она сделала потом, заслуживает награды, которую она никогда не получит. И у нее была пара ножек таких же красивых, как и у тебя.

Этот комплимент понравился Ардене. Она улыбнулась, потом закурила сигарету и некоторое время молчала.

– А ты знаешь, что нам теперь делать? – спросила она.

Я пожал плечами.

– Думаю, нам надо попытаться заманить Глэдиса в укромный уголок, где я смог бы поговорить с ним с помощью рукоятки пистолета, но мне хочется знать, что это может дать.

Она задумчиво покачала головой, смотря на огонь в камине, потом проговорила:

– Послушай, Чарли, у нас есть только один шанс. Мы не можем полагаться на обещание Глэдиса. Он сказал мне, что если я буду молчать, он займется моими делами. Но это – слова, брошенные на ветер. Как только оба судна войдут в воды Эймса и будут пришвартованы в немецком порту, Глэдис, вероятно, объявит мне, чтобы я убиралась. Нас просто обманут. Нет, если мы хотим выиграть, у нас для этого есть только одна возможность.

– Какая же, моя красотка?

– Ты не догадываешься, Чарли? Оба судна Перринара «Мальборо» и «Мэри» имеют экипаж, с которым мы ничего не сможем сделать, потому что они – не американцы. Эти парни почти все метисы. Капитаны – способные моряки, но очень ограниченные люди. Мы не можем на них надеяться. Для голландских властей все обстоит совершенно законно. Голландия не воюет с Германией, а местные власти не вмешиваются в торговые сделки. Им безразлично, что Перринар хочет продать свой товар Германии. Но существует один пункт, который может сыграть в нашу пользу. Это то, что Видди Перринар еще не отдал приказ судам покинуть порт и войти в Эймс. Пока он этого не прикажет, оба судна будут оставаться здесь.

– Согласен, – сказал я, – но что же делать?

Ардена улыбнулась.

– Так вот, Чарли, – произнесла она, – эта история началась с похищения и она должна закончиться тоже похищением. Что ты скажешь, если мы похитим Видди, прежде чем он сможет отдать приказ поднять якоря?