Проснувшись на следующее утро, Кармен обнаружила, что Дункана вообще нет в спальне, — она испытывала неловкость после того, что случилось в Пензансе, поэтому Дункан решил спать на полу.

Взглянув на часы возле кровати, Кармен поняла, что все уже встали. Быстро одевшись, она спустилась вниз.

— Где Дун… я имею в виду Гидеон? — спросила она у Бриджит, стоявшей у кухонного стола.

— Вышел прогуляться, — ответила тетя, вытирая руки о передник. — Он ушел с полчаса назад.

— А Джулия?

— Она ушла раньше. Сказала, что ей хочется побыть одной. — Бриджит кивнула на стул: — Почему бы тебе не присесть? Я думаю, мы должны поговорить.

— О чем? — встревожилась Кармен.

— Твой муж… — Бриджит замялась. — В общем, он какой-то странный. Что-то меня в нем смущает.

— Ты о чем? — пробормотала Кармен, усаживаясь. «Неужели Дункан что-то перепутал?» — промелькнуло у нее в голове.

Тетя Бриджит принялась раскатывать тесто для пирога.

— Он нисколько не похож на того, кого я ожидала увидеть. Из всего, что ты мне писала в письмах… В общем, я представляла его другим. Совершенно не таким. Я понимаю, ты ничего толком не объясняла, но у меня сложилось впечатление, что ты никогда не была с ним счастлива. Он продвинул тебя вверх по карьерной лестнице, поэтому держал тебя на коротком поводке.

— У нас возникали некоторые проблемы в первые годы, — пробормотала Кармен, стараясь не смотреть на тетю. — Сейчас все намного лучше. Теперь у нас прекрасные отношения. Ты не должна осуждать его за то, на что я жаловалась в прошлом.

— Рада слышать, что ты счастлива, — сказала Бриджит. Она с любопытством взглянула на племянницу. — И все же кое-что меня волнует. Видишь ли, в начале этого года я очень волновалась за тебя. Было одно особенное письмо… Не стану пересказывать, но оно побудило меня связаться с твоим отцом. Чтобы узнать, все ли у тебя в порядке.

— Вряд ли он что-то знал, — пробормотала Кармен. — Мы с ним почти не общаемся.

— Так вот… — продолжала Бриджит. — Он прислал мне некоторые газетные вырезки — у него, видно, настоящее собрание. И там был снимок, на котором ты вместе с Гидеоном на какой-то церемонии награждения.

Кармен пристально посмотрела на тетю. Неужели она знала все это время, что Дункан самозванец? Выходит, его маскировка недостаточно хороша, чтобы выдержать сравнение с фотографией? Кармен с минуту молчала. Наконец, уже почти ни на что не надеясь, пробормотала:

— Ты уверена, что это был именно Гидеон? Я имею в виду — на фотографии… Помнится, произошла какая-то путаница в прессе. Возможно, перепутали фото.

— Не волнуйся. — Бриджит улыбнулась. — Я не собираюсь вытаскивать фотографию и требовать удостоверение личности у твоего Гидеона. Это только между нами. Между тобой и мной. Итак, ты собираешься рассказать мне правду о том, что происходит?

— Но я говорю тебе правду! — в отчаянии воскликнула Кармен.

— Хорошо. Тогда выслушай мое признание, дорогая племянница, — сказала Бриджит. — Вчера вечером мне захотелось удовлетворить свое любопытство. Помнишь вопросы, которые я задала? Про Мангуса и львов, помнишь?

— А что тебя удивляет? — спросила Кармен; ей казалось, что Дункан неплохо справился.

— Я удивилась, когда он принялся уверять меня, что помнит тот эпизод, — продолжала Бриджит. — Тот, что со львами. Видишь ли, я его придумала.

— Он, наверное, что-то перепутал… — Кармен почувствовала головокружение. Было очевидно, что она недооценила свою тетушку.

Бриджит вновь заговорила:

— Ты упускаешь один момент, Кармен. Мне на самом деле не важно, если он — не твой муж. Это твоя жизнь, в конце концов. Я только немного обижена, что ты мне не доверяешь. И я не могу понять, зачем вы устроили этот маскарад. Какая вам разница, что я подумаю?

Кармен наконец-то поняла, что ей не удастся обмануть тетю. Разрыдавшись, она рассказала всю правду о своей жизни с Гидеоном. Рассказала о насилии, которое он совершал над ней, о его предательстве и необъяснимых исчезновениях из дома на несколько дней.

— Пожалуйста, не говори никому об этом, — умоляла она. — У меня будут ужасные неприятности, если кто-то узнает, что я натворила.

— Но я все еще не понимаю… — Бриджит нахмурилась. — Если ты оставила его ради другого мужчины, кто бы он ни был, то почему ты пытаешься притворяться, что с тобой сейчас именно Гидеон?

— Я не закончила, — сказала Кармен. — Я не рассказала самое ужасное.

Собравшись с духом, она рассказала о том, что произошло в кабинете.

Рассказ племянницы ошеломил Бриджит.

— Ты его застрелила? — пробормотала она.

— Я не хотела, — всхлипнула Кармен. — Но это выглядело так, как если бы я все подготовила.

— Если бы ты доверилась мне раньше… — Бриджит вздохнула. — Все могло быть по-другому. Можно по-другому решать подобные проблемы.

— Мне очень жаль, что я вовлекла тебя во все это, — сказала Кармен. — Как глупо с моей стороны… Но мы можем уехать прямо сейчас, если хочешь.

— Не говори глупости. — Бриджит нахмурилась. И вдруг, к удивлению Кармен, тихонько рассмеялась. — Похоже, что он получил от тебя по заслугам. — Она взяла племянницу за руку. — Никогда бы не подумала, что ты на это способна.

Кармен снова расплакалась.

— Если бы ты знала, как он обращался со мной… — всхлипнула она.

— Судя по тому, что ты мне уже рассказала… В общем, я могу понять тебя. — Бриджит обошла вокруг стола и обняла Кармен. — Случалось, и у меня возникал соблазн сделать что-то такое. Если бы молния не добралась до него раньше, твой дядя Колин мог закончить точно так же.

— Он бил тебя? — Кармен в изумлении смотрела на тетю.

— Не в буквальном смысле слова. Но есть другие способы причинять боль. И это так же ужасно, как и физическое насилие. Я понимаю, Колин брат твоего отца. Но все же не могу сказать, что он был порядочным человеком. Он почти все время проводил на материке, гоняясь за каждой юбкой и пытаясь запускать разные проекты, которые позволили бы ему быстро разбогатеть. Самое ужасное, что все на острове знали, чем он занимается. Ты бы удивилась, если бы узнала, с какой быстротой распространяются сплетни.

Бриджит вздохнула.

— Я была такая наивная, когда выходила за него. Я без оглядки верила всей чепухе, которую он мне рассказывал про то, как он подожжет весь мир. — Бриджит умолкла; казалось, она вот-вот расплачется. — Но обернулось по-другому, — продолжала она. — Единственные вещи, которые он когда-либо поджег, — его сумка для гольфа и ботинки. Мне рассказывали, что если смотреть с вертолета, то все еще можно увидеть следы от огня на поле для гольфа.

В то время, как Кармен занималась переоценкой личности своего недавно умершего дяди, Бриджит убрала со стола и поставила пирог в духовку. Закончив, она повернулась к Кармен и посмотрела на нее вопросительно.

— Так как ты надеешься избежать неприятностей? — спросила она. — Ты, кажется, сказала, что вы уже кое-что придумали?

Кармен изложила план Джулии. Правда, пропустила некоторые детали, например — как они уговорили Дункана участвовать в этом деле. Однако Бриджит тотчас же отметила некоторые странности.

— Ты думаешь, я поверю, что вы втянули этого парня в историю, не раскрыв ему суть? — проговорила она с усмешкой.

— Ну… все было не совсем так, — пробормотала Кармен, краснея. — Мы… э-э… кое-что придумали… Специально для него. — Кармен объяснила, что они сочинили историю про завещание тетушки.

— Если он настолько глуп, чтобы съесть полусырое блюдо вроде этого, тогда он заслуживает того, что с ним происходит. — Бриджит презрительно засмеялась. — Изменение завещания — подумать только! Я хочу, чтобы ты знала: я оставлю все местному утиному заповеднику. Говорю на всякий случай — вдруг у тебя возникнут идеи.

— Мы больше ничего не могли придумать, — сказала Кармен. Она вздохнула с облегчением, когда в соседней комнате зазвонил телефон.

Бриджит пошла к аппарату. Когда она вернулась, на лице ее светилась улыбка.

— Ну, кажется, скоро вам придется все ему объяснить, — сказала она. — Это Фил, он звонил из офиса офицера береговой службы. На трассе туман, и такой же прогноз на следующие несколько дней. Если вы планируете исчезновение с борта теплохода, то сейчас самое лучшее время для этого.

Тучная дама взглянула на Энджи с подозрением, когда та объявила, что хочет остаться в гостинице еще на одну ночь. Однако жадность взяла верх — ведь Энджи обещала заплатить.

— Расчет завтра в десять, не забудьте, — сказала она, открывая дверь конторки и выпуская фыркающего Калибана. — Никакой еды в номер не приносить. А передняя дверь закрывается в полночь.

На улицах Редрута Энджи быстро поняла: здесь, вдали от Лондона, она не сможет найти клиентов с такой же легкостью, как в Ноттинг-Хилле. Только во второй половине дня ей попался первый улов — безработный горный инженер, только что выигравший в грошовую лотерею.

— Если бы я поставил на «пятерку», ты бы теперь видела перед собой богатого человека, — ворчал он, когда Энджи вела его к гостинице.

Ей ужасно хотелось сказать ему, что она обходится ему почти даром, однако Энджи приятно улыбалась и пыталась не обращать внимания на отвратительный запах из его рта. Когда они явились в гостиницу, толстухи поблизости не было, и Энджи сразу же направилась к лестнице. Клиент следовал за ней. Они почти дошли до этажа, где находилась комната Энджи, но тут дорогу им заступил Калибан. Пес угрожающе зарычал и оскалился.

— Ты хороший, ты очень хороший мальчик, — проговорила Энджи, пытаясь задобрить пса.

Обходя Калибана, она пробралась в коридор и скрылась в своей комнате. Клиенту же не удалось умаслить пса так умело, как это сделала Энджи, за что он и поплатился: Калибан вцепился в его лодыжку, когда он входил в комнату. В конце концов они все же выгнали собаку из комнаты, однако кримпленовые брюки бедняги были порваны, а из ноги сочилась кровь.

Потом Энджи слушала его ворчание и пыталась перевязать рану гостиничным полотенцем. Наконец поняла, что впустую тратит драгоценное время, и, чтобы уменьшить свои потери, предложила ему побыстрее и бесплатно.

Вторым ее клиентом оказался школьный учитель на пенсии, как выяснилось — любитель шлепать по мягкому месту. На сей раз Энджи заранее подготовилась к неизбежной встрече с Калибаном.

— Сюда, мальчик! — позвала она, кидая псу пластиковый пакет из супермаркета.

Калибан кинулся на добычу. Он с жадностью пожирал отбивные из ягненка вместе с упаковкой.

— У твоей собачки отменный аппетит, — заметил школьный учитель, когда они проскользнули в ее комнату. — Я хочу, чтобы было совершенно ясно: меня интересуют самые умеренные варианты садомазохизма.

Закончив изображать непослушную школьницу, Энджи занялась торговцем пластмассовыми брелоками, затем — шофером грузовика. Спать она легла совершенно обессилев. Хотя ей и пришлось отвалить Калибану еще две порции отбивных, у нее все же осталось достаточно наличных, чтобы утром купить себе свободу.

Но утром толстуха посмотрела на нее с усмешкой и проговорила:

— Мне жаль, но вы опоздали. — Она многозначительно взглянула на часы. — Боюсь, что мне придется взять с вас еще за одну ночь.

— Вы шутите! — воскликнула Энджи. — Только что было десять!

— Совершенно верно, — кивнула вымогательница. — Самый крайний срок — ровно десять. Десять часов, — повторила она, чтобы до Энджи дошло. Повернувшись к плакату на стене, она указала карандашом на цифру и заявила: — Не пытайтесь меня обмануть, вы прекрасно видите, что здесь написано.

— Я не буду платить еще за одну ночь… — начала Энджи, но тут же умолкла, заметив, что толстуха смотрит в окно. Смотрит на автостоянку. Если бы машина Ронко не была краденой, ее бы давно тут не было. Но увы, на этом автомобиле она не могла встречаться с полицией, а толстуха непременно вызвала бы полицейских…

В конце концов Энджи поняла: ей придется задержаться еще на сутки. «А может, я угодила в эту западню навсегда? — промелькнуло у нее. — Может, здесь время бежит быстрее, чем я зарабатываю деньги, чтобы заплатить?»

Взяв себя в руки, Энджи направилась к себе. И похоже, Калибан стал ее другом. Следуя за ней наверх, он смотрел на нее с рабской преданностью в глазах. Когда же она облачилась в «рабочую одежду», он уставился на нее голодными глазами.

— Разве они тебя тут не кормят, приятель? — спросила Энджи, когда пес набросился на тюбик желе.

Она попыталась погладить Калибана и была вознаграждена его вниманием — пес ткнулся носом ей между ног и глухо зарычал.

— Не волнуйся, приятель, — усмехнулась Энджи. — Ты непременно получишь свой кусок, только попозже.

Хотя ситуация была не из приятных, Энджи улыбнулась, пораженная нелепостью этой ситуации. Вероятно, она являлась единственной представительницей самой древней профессии, у которой сутенер — пес.

Дункан надеялся по-дружески поговорить с Джулией, но, спустившись утром вниз, с разочарованием обнаружил, что она уже ушла. Кармен же еще спала, и он, решив прогуляться, вышел из дома и спустился к берегу. Он все еще переживал из-за того, что произошло в Пензансе.

В конце концов ему пришлось признать, что он был ослеплен образом телезвезды. Что еще могло побудить его вести себя с ней таким непозволительным образом? И чего он добивался? Одной ночи с ней, чтобы поднять самоуважение к себе? Или чтобы потом хвастаться, что спал с Кармен Берд? Во всяком случае, он не рассчитывал, что близость после выпитого станет основой отношений между ними.

Покинув пляж, Дункан перешел через дорогу и свернул на тропинку. Он понимал: Кармен была права, когда говорила, что они едва знают друг друга. Правда, он тогда заявил, что хотел бы узнать ее лучше, но едва ли это было правдой.

«Кармен замужем», — напомнил он себе, сворачивая на дорожку, ведущую в чащобу боярышника. И она чем-то обеспокоена… Дункан чувствовал: речь идет о чем-то более серьезном, чем неверность мужа. Собрав вместе обрывки фраз Джулии и Кармен, полунамеки в их разговорах, он догадался, что существует какая-то тайна. Но что это за тайна?

Почему Кармен не оставит Гидеона, вместо того чтобы упорствовать и придумывать всю эту головоломку? Пробравшись под низко нависавшими ветками деревьев, Дункан вышел на поляну, покрытую желтыми ирисами. Теперь он уже испытывал неловкость из-за своей роли в этом деле. Ему понравилась Бриджит, и очень не хотелось обманывать ее. К тому же кое-что его удивляло… Бриджит не в том возрасте, когда начинают думать о завещании. Да и не похожа она на женщину, шантажирующую родственников обещаниями оставить наследство. И с какой стати Кармен так беспокоится из-за этого наследства? Ведь она отнюдь не нищая.

Он дошел до развилки тропы и увидел небольшую хижину. На двери висело приглашение войти. Оказалось, что хижина — укрытие для наблюдения за птицами. Дункан понял это, заметив щель между досками — как раз напротив озера, поросшего тростником. На стенах же висели иллюстрации — изображения редких птиц.

Дункан минут двадцать смотрел на озеро, но увидел лишь шотландскую куропатку, клевавшую остатки плававшего в воде пирога с мясом. «Это немного похоже на мою жизнь», — подумал он с грустной улыбкой. Экзотического вида существа, которым он верил, были счастливы провести с ним субботнюю ночь, но никогда не оставались на следующий день.

Дункан без труда находил женщину на ночь, но когда начинались будни, отношения портились. Провести ночь, накачавшись спиртным и занимаясь диким сексом, — это, конечно, прекрасно, но его партнерши всегда становились недоступными, когда приходило время все убрать и почистить. Они исчезали из поля зрения, загадочно улыбаясь — будто бы привести в порядок свои накладные ресницы, наманикюренные ногти и обработать воском линии бикини, а ему приходилось собирать липкие простыни и нести их в прачечную.

Дункану было неловко признаваться в этом, но он втайне мечтал о домашнем уюте и устойчивых отношениях. «Почему мне гораздо легче заниматься сексом, чем пойти с женщиной в магазин?» — спрашивал себя Дункан. Соня однажды изъявила желание пойти в «Сейнзбериз», но ее главным образом интересовал прилавок с косметикой. Потом она смеялась над ним из-за того, что он ест макароны, и прочитала ему лекцию о важности хорошо сбалансированной диеты.

Друзья — вот лучшие компаньоны для походов в магазин. Например, Джулия. В Вустере она носилась по проходам между рядами полок, а он обычно проходил лишь половину пути. Но она всегда возвращалась, чтобы помочь ему отыскать бумажные салфетки и прочие мелочи, с которыми всегда возникали трудности. К тому же она развлекала его своими наблюдениями — глядя на покупателей, говорила, кто они такие, и описывала их образ жизни. Дункан улыбнулся, вспомнив, как она заметила магазинную воровку — они шли за этой женщиной и хихикали, наблюдая, как она опускает пакеты с филе в глубины своего слишком просторного костюма для бега трусцой.

Дункан нахмурился, вспомнив о внезапных переменах во внешности Джулии. В Пензансе она его удивила, когда вошла вечером в зал. Впервые в жизни он увидел ее подкрашенной и едва узнал. Даже не верилось, что перед ним — Джулия, его старая приятельница.

Почему она это сделала? Влияние Кармен? Снова посмотрев на озеро, Дункан увидел вспышку синего, отраженного в воде. Может быть, зимородок? Просмотрев картинки на стенах, он с некоторым разочарованием обнаружил, что этой птицы в списке нет.

Выбравшись из темной хижины, Дункан немного постоял у порога, привыкая к яркому свету. Потом зашагал по тропинке и вышел на дорогу. Поворачивая налево, к Хью-тауну, он решил, что зайдет в паб и побеседует с кем-нибудь из местных жителей. Но, вспомнив, что придется притворяться Гидеоном Бердом, передумал — сейчас у него не было настроения играть.

Повернув обратно, Дункан зашагал вдоль берега. Ему не давала покоя какая-то смутная мысль, но он никак не мог сообразить, какая именно. «Что ж, на свежем воздухе думается лучше», — решил Дункан, поворачивая к крутому подъему. Подъем оказался довольно трудным, и вскоре ему пришлось присесть на валун, чтобы восстановить дыхание. Мимо проходили группы туристов, и многие из них с улыбкой кивали, очевидно, принимая Дункана за местного жителя. Дункан улыбался в ответ и снова задумывался, пытаясь понять причину своего беспокойства. Мало-помалу он начал осознавать, что это каким-то образом связано с Джулией.

Преодолев подъем, Дункан снова зашагал по дорожке. Теперь он мысленно вернулся к событиям предыдущего дня. Хотя Джулия опять надела свои джинсы и, как ему показалось, совсем не пользовалась косметикой, она выглядела… не такой, как прежде. Новая прическа была ей очень к лицу — делала ее моложе и женственнее.

А за обедом она взглянула на него и улыбнулась как-то по-особому. И эта улыбка подействовала на него весьма странным образом — он вдруг почувствовал… физическое влечение к Джулии — во всяком случае, ему так показалось.

Прежде он с удовольствием проводил с ней вечера за бокалом вина и даже был не прочь лечь с ней в постель.

Однако Дункан боялся испортить отношения, опасался, что тогда им придет конец, а он не хотел разрушить давнюю дружбу. Но теперь, оглядываясь на прошлое, он начинал задаваться вопросом: а не пропустил ли он что-то более важное, чем просто дружба с женщиной? В конце концов он понял: «переделка» Джулии, ее новый образ — это ради него и для него.

Дункан остановился, замер, ошеломленный своим открытием. Что же, неудивительно, что она тогда выскочила из-за стола — ведь он смеялся над ней! А он, глупец, даже обрадовался, что избавился от ее присутствия, — потому что думал в тот момент о ночи с Кармен Берд. Он вел себя как самая настоящая скотина.

«Ты на редкость глуп, Суэйн», — говорил себе Дункан, ускоряя шаг. Ему хотелось побыстрее вернуться и выяснить, куда ушла Джулия. Хотелось все исправить, если еще не поздно.

Вместо того чтобы разобраться, что все же происходит с Энджи, Ронко уселся перед телевизором. Он смотрел субботнюю викторину, а потом заснул на середине фильма. Проснувшись в полночь с ужасной головной болью, Ронко решил, что самое лучшее — лечь спать и отложить до утра все проблемы. «Еще успею, завтра будет время», — сказал он себе, уже засыпая.

Утром Ронко решил сначала заняться хозяйством, а уже потом сесть и как следует подумать. К ленчу он дважды вымыл пол на кухне, а затем занялся более ответственным делом — принялся расчесывать свои любимые «барсучьи» шлепанцы. Он вытирал пыль с телефонного аппарата, когда вдруг вспомнил, что оставил открытым окно в спальне Энджи. Отложив тряпку, Ронко направился к соседке — проверить, не забрались ли к ней воры.

Квартира Энджи была в том же состоянии, в котором Ронко ее оставил, и он снова почувствовал, что его влечет к ящику с нижним бельем. Но Ронко тут же одернул себя — ведь у него были дела поважнее, нужно было позаботиться об Энджи.

Тщательно закрыв окно, Ронко забрал газеты со стола и покинул квартиру Энджи. «Анонимное предупреждение — самое лучшее», — думал он, набирая номер местного отделения полиции. Назвавшись «просто другом», он заявил, что убийца, задушивший женщину, — это муж телезвезды Кармен Берд, который сейчас находится в Пензансе.

— Сожалею, но вам придется сообщить ваше имя и адрес, — сказал полицейский. Возникла пауза. Причем Ронко слышал, что полицейский с кем-то говорит. Потом он снова обратился к Ронко: — Простите, но что вы только что сказали?

— Вы меня слышали, — пробормотал Ронко и положил трубку на рычаг.

Ронко почувствовал, что ужасно вспотел от этого разговора, даже пульс у него участился. Но он все-таки выполнил свои обязанности перед Энджи, и теперь пускай полиция занимается. Гидеон Берд — человек заметный, его не так уж сложно будет найти.

Тут зазвонил телефон. «Энджи!» — подумал Ронко, снимая трубку. Только сейчас он сообразил, что перед звонком в полицию забыл набрать 141, чтобы его не засекли. Через несколько секунд послышались щелчки, затем раздался мужской голос:

— Это сержант Каули из отделения полиции в Ноттинг-Хилле. Вы не могли бы ответить на несколько вопросов по поводу вашего звонка?

Ронко в тревоге положил трубку. И вдруг, почувствовав головокружение, опустился на стул. Он сидел так до тех пор, пока не раздался ужасно громкий стук в дверь — как будто кто-то пытался выломать дверь.

Вскоре он уже оказался в полицейском участке, в комнате с решетками на окнах. Ронко почти сразу же узнал эту комнату, он побывал в ней несколько лет назад. Правда, здесь сделали ремонт и повесили на стену карту города. «Наверное, карта для того, чтобы прикрыть пятна крови», — в тоске думал Ронко; он никак не ожидал, что снова тут окажется.

Его допрашивали офицеры, и, хотя он сумел избежать упоминания о шантаже, все равно вынужден был рассказать гораздо больше, чем собирался.

— Так почему она поехала за этим парнем в Корнуолл, если знала, что он убил женщину? — Инспектор Лонгбридж расхаживал по комнате с таким видом, словно был героем криминальной телесерии. Внезапно он остановился и пристально взглянул на Ронко. — Отказ в информаций в связи с убийством — тяжкое преступление, как вам известно.

— Я… не уверен, — пролепетал Ронко. — Я думаю… откуда ей знать про это? Она наверняка просто хотела… снова его увидеть.

Вскоре Ронко сообразил, что пропускает воскресную криминальную телесерию, — а офицеры все допрашивали его… Ну как убедить их в том, что он ни в чем не виноват?

Ближе к вечеру, часов в шесть, раздался стук в дверь.

— Простите, что беспокою вас, сэр, — выпалил румяный констебль, врываясь в комнату. — Только что мы говорили с барменом в местном пабе и, как вы и предполагали, он узнал по фотографии Лайзу Купер. Он говорит, что она была там во вторник вечером и ушла с высоким парнем с усами.

— Тащи его сюда и пускай сделает заявление. Давай прямо сейчас, — распорядился Лонгбридж. — И доберись до Би-би-си, пусть найдут фотографию этого Берда, чтобы установить личность. В какой программе он был занят?

— В «Мангусе», сэр, — пробормотал констебль. — «Суини» — по Ай-ти-ви.

— Ах, «Мангус»… Конечно, теперь я вспомнил. — Детектив Лонгбридж впервые улыбнулся. — Замечательно… Не часто реальность и вымысел сходятся вместе, как сейчас, — добавил он, потирая руки. — Если этот Берд окажется нашим убийцей — нам обеспечена прекрасная реклама.

В это утро Джулия поднялась рано и отправилась на прогулку, чтобы взбодриться и кое-что обдумать. Она надеялась сосредоточиться на заключительной части их плана, но в голову лезло совершенно другое… Как воспримет Дункан новость — сообщение об убийстве Гидеона Берда? Что они станут делать, если он пойдет в полицию? До сих пор Джулия оттягивала момент признания, но теперь стало ясно: откладывать больше нельзя.

Утро выдалось теплое, солнечное, весело щебетали птицы. Любуясь яркими полевыми цветами в живых изгородях, Джулия то и дело хмурилась — она ни на минуту не могла забыть о том, что им предстоит. Действительно, какая расточительность — отправиться в такие красивые места и заниматься столь неприятными делами…

Вернувшись обратно, Джулия поняла, что не испытывает желания видеть Дункана и Кармен, и отправилась в кафе напротив пляжа. Сидя за столиком под открытым небом, она почувствовала какую-то необъяснимую тоску. Не по Лондону — этот город она уже начинала ненавидеть, — а по Вустеру и тем счастливым годам, которые провела в пабе родителей.

Джулии тогда казалось, что перед ней вечность, ей не о чем беспокоиться — всегда будет время, чтобы исправить допущенные в жизни ошибки; во всяком случае, она не очень-то задумывалась о будущем. Однако теперь она думала иначе — ведь через несколько месяцев ей исполнится тридцать пять, и, вероятно, половина ее жизненного пути уже пройдена. Взглянув на «драконий» браслет, Джулия вспомнила о своей клятве. Да, если все у них с Кармен закончится благополучно, она непременно изменит свою жизнь.

В этот момент она заметила какого-то мужчину, обходившего мыс. Причем он был очень похож на Дункана.

Мужчина подходил все ближе, и вскоре она поняла, что перед ней действительно Дункан. «Удивительно, что он так рано выбрался из постели», — подумала Джулия. Сгорая от любопытства, она вышла из кафе и пошла по берегу ему навстречу. Но Дункан был настолько погружен в свои мысли, что не замечал ее, пока они не оказались в нескольких метрах друг от друга.

— Джулия?! — воскликнул он. — У тебя все в порядке? С тобой ничего не случилось?

— Я в полном порядке, — ответила она, немного смутившись. — А что со мной может случиться?

И тут он шагнул к ней и обнял ее.

— Мне так жаль, Джулз, — пробормотал он. — Я отвратительно вел себя по отношению к тебе в последнее время. Ты была такая красивая недавно… То есть ты и сейчас красивая… А я ничего не понял.

Ошеломленная словами Дункана, Джулия прижалась щекой к его груди, наслаждаясь чувством близости. Потом, набравшись смелости, она заглянула ему в глаза.

— Но, Дункан… — Она умолкла, не зная, что сказать.

А в следующее мгновение он уже целовал ее, и Джулия отвечала на его поцелуи. Наконец она отстранилась, чтобы перевести дух, — и вдруг засмеялась от счастья. Чудо наконец-то свершилось. Теперь ей оставалось лишь освободиться от бремени своей тайны.

— Дункан, — прошептала она, обнимая его, — я должна тебе кое-что рассказать…

Немного помолчав, Джулия заговорила — причем начала рассказ с обстоятельств смерти Гидеона.

Но Дункан вскоре перебил ее.

— Что ты сказала?! — воскликнул он, отступая на шаг. — Неужели ты это серьезно?.. Не может быть! Значит, я играю роль… покойника?

— Да, — кивнула Джулия. — Но позволь объяснить…

— Но разве ты не понимаешь, что это означает? Вы сделали меня соучастником убийства. О Господи!.. — Дункан опасливо осмотрелся — словно ожидал, что на острова вот-вот заявится полиция, чтобы арестовать его. — Они могут даже подумать, что я это совершил…

— Но, Дункан, ты ничего не понял. Я хочу тебе объяснить…

Он вдруг резко развернулся и быстро зашагал к дому.

— Дункан, подожди! Не уходи! — закричала Джулия, бросившись вдогонку. — Дункан, пожалуйста, остановись! — Догнав его у кафе, она вцепилась в его рубашку. — Не говори ничего Бриджит, — умоляла она. — Она ничего не знает об этом, понимаешь?

— Она немного удивится, не так ли? — Дункан отбросил ее руку и снова зашагал вдоль берега.

Бриджит с Кармен сидели на скамье в саду. И обе вскочили на ноги, увидев Дункана, с треском открывшего ворота. Он шел прямо к ним, а следом за ним — явно расстроенная Джулия.

— Вы не… — Кармен взглянула на Дункана, потом — на Джулию.

Дункан подошел к ней почти вплотную и проговорил:

— Вы думаете, я настолько глуп? Вы ожидали, что я буду настолько благодарен за внимание телезвезды, что возьму на себя вину за убийство вашего мужа?

Джулия вздрогнула и повернулась к Бриджит.

— Это не то… Это не так, как может показаться… — пролепетала она. — Мы просто поспорили на пляже об игре в убийства, в которую мы иногда играем, и…

— Она все знает. — Кармен кивнула на тетю.

— Джулия, не волнуйся, — сказала Бриджит. — Мы обязательно что-нибудь придумаем. Я помогу вам.

— Так вы все заодно? — Дункан окинул женщин презрительным взглядом.

Кармен тяжело вздохнула.

— Дункан, ты не так все понял. Это был самый настоящий несчастный случай…

— Несчастный случай? Ты думаешь, что я поверю тебе после всей лжи, которую вы мне наговорили? — Немного помолчав, он заявил: — Мне пришла в голову прекрасная мысль — прямо сейчас вызвать полицию. Полагаю, они не откажутся с тобой побеседовать…

— Но ты не знаешь, как это произошло, — перебила Джулия. — Если бы ты успокоился и выслушал нас, ты бы понял, как все было.

— Понял бы? — переспросил Дункан. — Тебя, Джулия, я никогда не смогу понять. Как ты могла?.. А я ведь считал тебя своим другом.

— Но я… — Джулия умолкла. Она не ожидала такой реакции.

— Напрасно ты ее обвиняешь, — с невозмутимым видом проговорила Кармен. — Я во всем виновата. Пусть даже это был несчастный случай.

Джулия с беспокойством поглядывала на Дункана. «Как быстро все переменилось», — думала она. Ведь еще совсем недавно, стоя с Дунканом на берегу, она чувствовала себя счастливейшей из женщин, и в те мгновения даже казалось, что он вот-вот признается ей в любви… Но теперь этого уже никогда не случится. И самое ужасное, что она сама во всем виновата.