Чарльз Джильберт с пристальным интересом вглядывался в лица студентов, занимавшихся по пятницам на вечерних юридических курсах. До выпускных экзаменов оставалось две недели.

— Ваше время закончилось, — произнес он наконец своим обычным усталым голосом. — Перед тем как уйти, положите ваши работы мне на стол. Я их верну с замечаниями на следующей неделе.

Саманта вежливо попрощалась с профессором и, испытывая облегчение, вышла из аудитории. Сегодня ей попалось очень легкое задание. В коридоре она тут же обернулась: кто-то назвал ее имя. Глаза Саманты расширились от удивления, когда она увидела Эдама Рурке, который стоял около аудитории, небрежно прислонившись к стене. Он выглядел потрясающе привлекательно в сшитом по европейской моде черном вельветовом пиджаке, подчеркивающим его мускулистую фигуру, серых твидовых широких брюках и белой рубашке с твидовым галстуком в черную и белую полоску. Он подошел к ней, и Саманта ясно увидела блеск его зеленых глаз и играющую на губах улыбку. Пульс у нее участился, и тело пронзило желание, окрасив щеки в алый цвет.

— Привет, — неожиданно застенчиво сказала Саманта.

— А я жду вас, — улыбнулся Эдам, глядя на нее сверху вниз. — Надеюсь, что занятия уже закончились. Это не просто перерыв?

— Нет, теперь мы целую неделю свободны. А у вас есть ко мне дело? — спросила с любопытством она.

— Да, приглашаю на обед. Вы же еще не обедали?

Она кивнула.

— Очень хорошо. Тогда мы едем в «Грот», — медленно сказал Эдам, взял ее решительно за локоть и повел к лестнице.

— «Грот»! — Саманта раскрыла рот от изумления. Ведь это самый роскошный ресторан в округе. Со вздохом она сказала: — Но ведь я не одета, чтобы туда идти!

— Для меня вы выглядите прекрасно, — ухмыльнулся Эдам.

— Но тогда позвольте мне на несколько минут удалиться, — попросила она. — Может быть, мне удастся превратиться в некое подобие «унесенной ветром». — Она вручила Эдаму связку книг и исчезла в дамской комнате.

— Я выгляжу двенадцатилетней девочкой, — проворчала Саманта, вглядываясь в свое отражение в зеркале. Она расшнуровала синий замшевый жилет и в отчаянии тяжело вздохнула. Мягкий синий свитер и замшевая же юбка придавали ей вид ученицы средней школы. Но в голове у нее мелькнула идея последовать советам журнала мод. Саманта стянула с себя свитер и затем надела жилет прямо на комбинацию, при этом ее золотое ожерелье прекрасно подошло к глубокому декольте. Она чуть-чуть растрепала волосы и подкрасила губы и глаза.

— В чем дело, мисс Скарлетт, почему вы не в бархатном платье? — спросил Эдам, когда она вернулась к нему.

— К сожалению, Ретт, я не смогла выполнить своего намерения до конца. — Но по выражению глаз Эдама она поняла, что он доволен результатом.

Менее чем через четверть часа они нашли места для своих автомобилей и вступили в неповторимую атмосферу «Трота».

Когда Саманта шла за широкоплечим метрдотелем к уединенному столику на двоих, у нее мелькнула мысль, что ресторан «Грот» приобрел известность благодаря интерьеру, напоминающему пещеру, элегантной сервировке и отличной кухне.

Пока они ели суп и салат, разговор шел на самые общие темы. Саманта была уверена, что присущий Эдаму шарм вместе с интимной атмосферой и крепким вином и привели ее в состояние легкого опьянения.

— Я совсем забыла поблагодарить вас за подарок, — кокетливо улыбнулась Саманта, когда официант подал им блюда с аппетитной телятиной, выбранной Эдамом. — Моя кухонная ведьма уже дважды помешала сбежать кипящему молоку и сделала вкуснее утренний кофе.

— Я должен сам убедиться, насколько она и заварной чайник помогли улучшить ваш чай, — сказал сидящий напротив Эдам, внимательно наблюдая за Самантой.

— Как прошла ваша неделя в Нью-Йорке? — поспешно спросила она, безуспешно пытаясь сдержать приливающую к лицу краску стыда. Она была уверена, что на всей земле лишь она одна все еще способна краснеть.

Эдам снисходительно улыбнулся.

— С умеренным успехом. Мы готовим к выпуску цветной каталог выставки для института искусств по европейской живописи и скульптуре.

— По-видимому, это интересный проект.

— Фактически, — сказал Эдам серьезно, — это весьма хлопотное дело. Картины, которые должны быть репродуцированы, еще не прибыли, институтский комитет никак не договорится о макете и шрифтах, и нам остается лишь молиться, чтобы все было сделано к сроку. — Он улыбнулся. — К счастью, ответственность за все лежит на моем вице-президенте Бретте Таунсхенде.

— А вы ничем этим не занимаетесь?

— Предполагается, что я буду присутствовать на многочисленных коктейлях, устраиваемых в связи с открытием выставки, и на благотворительных вечерах, — заметил Эдам, пожимая своими широкими плечами. — Ну, а как вы провели неделю?

— Все как обычно, — сказала она. — Работа в конторе, подготовка к курсам. — Потом добавила: — В среду был очень милый ленч с Кэтрин.

— Вчера вечером ко мне ненадолго заезжал судья, — сообщил ей Эдам. — Он уже все подготовил к завтрашней свадьбе.

— Я думаю, что Дженайн полностью занята организацией обеда по случаю отставки на следующей неделе. Это хорошо, — сказала Саманта.

Как раз в этот момент внимательный официант подал изумительно ароматный кофе, и они все внимание сосредоточили на нем и шоколадном муссе.

— Если вы не очень устали, то почему бы нам не потанцевать в холле? — предложил Эдам, когда они покончили с десертом.

— Прекрасная идея, — улыбнулась Саманта и без колебаний подала руку Эдаму.

Холл «Пещера» создавал ощущение, что вы перенеслись в центр земли. С потолка свисали сталактиты, а маленькие сталагмиты образовали столики вокруг танцевальной площадки. Это было одно из немногих мест, которое не поддалось психозу дискотек. Его постоянные посетители наслаждались медленными романтическими балладами, исполняемыми оркестром.

Саманту так заинтересовал необычный интерьер — особенно ниспадавший каскадами водопад, — что когда они внезапно остановились у одного из столиков, она попала в объятия Эдама. Душа у нее ушла в пятки, когда она увидела, что за этим столиком сидят Дженайн Гриффин и ее нынешний приятель Эндрю Карвер — весьма удачливый банкир в сфере инвестиций.

Эндрю пригласил их за столик, а Саманта подумала, что было бы нетактично отказать ему. Она почувствовала, как Эдам, в знак молчаливого согласия, пожал ей руку, и усаживаясь, она подарила ему мимолетную улыбку. После того как они представились друг другу и заказали четыре порции коньяка, Дженайн ловко перехватила инициативу в разговоре, явно не обращая внимания на музыку.

— Эдам, вы в этом году не ездили к вашей маме в Монте-Карло? — обольщающе промурлыкала она, положив на рукав ею пиджака свою руку. Ее ногти были окрашены в кроваво-красный цвет.

— Да, я побывал там, — вежливо ответил Эдам и отодвинул руку, чтобы помочь официантке, подносившей бокалы с янтарной жидкостью.

— Через несколько месяцев Эндрю собирается в Монте-Карло, а я была там уже более года назад. Мне трудно вспомнить, что там надо посмотреть. Быть может, вы поможете ему, — заметила она, и в ее голосе прозвучала лесть.

Саманта улыбнулась официантке, платье которой было стилизовано под меховую шкуру пещерного человека, и попыталась заинтересоваться разговором, который пришелся бы по душе агенту бюро путешествий. Дженайн чудесным образом восстановила свою память, начав перечислять места, которые Эндрю следует посетить в Монте-Карло. Она обращалась к Эдаму с вопросами, не понравилась ли ему такая-то вилла или яхта, какие рестораны и отели он порекомендовал бы.

Саманта, которая не покидала своего родного штата, не говоря уже о поездке за пределы страны, почувствовала себя забытой, но, не испытывая при этом ревности, стала наблюдать за танцующими и слушать приятную музыку. Ей явно было не суждено сегодня кружиться в объятиях Эдама под романтический мотив. Она нехотя отвела взор от танцующих и начала любоваться мерцающими свечами на столиках. Саманта насчитала двенадцать красных и четырнадцать желтых свечей, когда услышала голосок Дженайн.

— Бедняжка Саманта. Наша беседа, видимо, наскучила ей.

— Совсем нет, — сказала Саманта, заставив себя слабо улыбнуться. — Поскольку я никогда не была в Монте-Карло, я не могу сделать сколько-нибудь ценного вклада в вашу беседу.

— Скажите тогда, куда вы собираетесь поехать в отпуск? — продолжала настаивать Дженайн с недобрым выражением глаз.

— Отпуска у меня столь редки, что я их провожу в нашем штате, — слегка засмеявшись, ответила она, стараясь скрыть внезапно охватившее ее чувство неловкости.

— Как это скучно! — грубо заметила Дженайн. — Может статься, что когда-нибудь вы накопите денег побольше и тоже съездите в Монте-Карло, — добавила она сочувственно.

Саманта за последний год научилась не замечать насмешек Дженайн. Однако сегодня терпение ее лопнуло. Она почувствовала себя уязвленной и перешла от обороны к нападению.

— Меня очень удивляет, что, получив приглашение, вы не поехали туда, — елейным тоном, но с ехидством ответила Саманта.

— Меня приглашали? — удивилась Дженайн.

— Боже мой, Дженайн, услышав все только что названные вами имена, я была уверена, что вас включили в список свадебных гостей монакского принца Ренье. — Едкое замечание Саманты выбило Дженайн из колеи, и она стала что-то лепетать в поисках подходящего ответа. Эндрю отпил коньяка, а Эдам безуспешно пытался скрыть едкую усмешку. Он быстро поднялся со стула, схватил Саманту за руку и повел ее на танцевальную площадку.

— Простите нас, — сказал он. — Это одна из наших любимых песен.

— Боюсь, что я поступила не очень вежливо, — с сожалением прошептала Саманта. Она украдкой взглянула на Эдама. — Мне, вероятно, следует извиниться.

— И не думайте! — сурово ответил он, и Саманта почувствовала облегчение, увидев улыбку, которой светились его глаза. Он легко привлек ее к себе; от удовольствия она задохнулась, ощутив вельвет пиджака Эдама, ласкающий ее щеку, и силу его рук. Они двигались в ритме медленной чувственной музыки.

Саманта не ожидала, что Дженайн встретит ее притворно ласковой улыбкой, когда они не торопясь вернулись к столику.

— Джентльмены нас, конечно, простят, но нам нужно припудрить носики, — проворковала Дженайн. Саманта слегка улыбнулась Эдаму и нехотя последовала за ней в дамский туалет.

Саманта сделала вид, что ее чрезвычайно интересует покрывающая стены золотистая фольга. Дженайн же пристально всматривалась в свое отражение в богато украшенном зеркале, занимавшем одну из стен. Когда через несколько минут две другие дамы ушли, Дженайн тут же повернулась к Саманте и ехидно прошипела:

— Совершенно ясно, что отцу пришлось долго уговаривать Эдама пригласить вас сегодня вечером.

— Простите?

— Сегодня я была в офисе, когда туда зашел Эдам… — Она издала коварный, полный значения смешок и не закончила фразы.

Саманта вдруг почувствовала легкий озноб.

— Эдам не проводит время с неинтересными ему людьми, — холодно проговорила она.

Дженайн подвела темные, очерченные карандашом брови.

— Неужели вы придаете какое-либо значение вниманию, которое он уделяет вам? — ласково спросила она, приводя в порядок красное платье, плотно облегавшее ее изящную фигурку. — Даже вам должно быть ясно, что с его умом, властью и богатством Эдам ни за что не позволит себе хотя бы временно спутаться с вами.

Саманта глубоко вздохнула и досчитала до десяти. Она решила проигнорировать злобный выпад Дженайн. Правда, он усилил ее собственные опасения.

— А быть может, вы действительно заинтересовали его, но чем-то иным, — продолжила Дженайн с хитрецой в голосе. — В конечном счете, Эдам обладает нормальным мужским аппетитом. Полагаю, что даже вы ему подошли бы.

Саманта подавила в себе желание ударить девицу и ледяным тоном сказала:

— Простите, Дженайн, но этот разговор мне кажется бессмысленным. — Она повернулась на каблуках, прижала дрожащими пальцами пульсирующие вены на лбу и сделала глубокий вдох. Внезапно она решила вернуться к столику и, послав к черту условности, сказать Эдаму, что желает уйти.

Пробираясь между людьми, она стремилась не задеть жестикулирующих собеседников, в руках которых были зажаты сигареты или рюмки, а порой и то, и другое.

Когда ее обнаженная рука все-таки задела чью-то горящую сигарету, Саманта вскрикнула и столкнулась с высоким мужчиной, стоявшим у бара. При этом содержимое его бокала расплескалось.

— Простите, — пролепетала она, схватила салфетку и попыталась смахнуть жидкость, попавшую на его пиджак.

— Не беспокойтесь. Это даже смягчит цвет пиджака, — прозвучало исполненное юмора замечание, произнесенное с явно английским акцентом. Саманта увидела улыбающегося красивого блондина. — Что же случилось?

— Боюсь, что я дотронулась до небрежно положенной сигареты и споткнулась о чью-то ногу. Надеюсь, что я не испортила ваш пиджак. — Она улыбнулась, поняв, что он настроен дружелюбно и не собирается устраивать сцену.

— Не волнуйтесь. В любом случае я собирался снять его после перерыва. Под этим освещением играть на барабане очень жарко. — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Кстати, меня зовут Брайан Тэйлер.

Наконец-то Саманта заметила, что на нем форменный пиджак оркестранта.

После того как Саманта представилась, Брайан с подчеркнутой тщательностью осмотрел ее руку и настоял на том, чтобы в лечебных целях угостить ее коньяком.

— Вы уже давно играете в оркестре? — вежливо спросила она, когда бармен подал им коньяк.

— С этой группой уже три года. Мы все очень хорошо подошли друг другу, а это уже половина успеха во время путешествия, — весело сказал он.

— Оркестр звучит просто великолепно, а зал заполнен до сталактитов, — очаровательно улыбнулась она ему.

Брайан рассмеялся:

— Мы подписали договор о повторном ангажементе через три месяца. Завтра мы уезжаем на неделю в Кэтскиллс.

— Прекрасное место, особенно в это время года, — сказала Саманта и отпила коньяк.

— Здесь все замечательно, — продолжил он и обаятельно улыбнулся ей, глядя прямо в глаза. — Ну а когда мы вернемся в Олбани, можно ли будет повидать вас?

Глаза Саманты расширились от удивления.

— Вы попали в колоссальную очередь, — игриво предупредила она и посмотрела на него поверх очков. — Вы уже сегодня вечером забудете о моем существовании.

— Вы же знаете, что не забуду. Я наблюдал за вами на танцевальной площадке. Вашему партнеру следовало бы лучше следить за вами.

— О Боже мой! — воскликнула Саманта. — Я совсем забыла об Эдаме.

— Это добрый знак, — ухмыльнулся Брайан. — А что, если я позвоню вам, когда мы вернемся. Ваше имя есть в телефонном справочнике?

— Вот что я вам скажу. Если вы запомните мое имя и позвоните, свидание с вами за мной, — проказливо улыбнулась она. — А теперь мне лучше вернуться, а то они пошлют поисковую команду.

Брайан посмотрел на свои часы.

— И наш перерыв заканчивается. Я возвращаюсь в оркестр, но провожу вас до столика, так как не хотел бы, чтобы вы вновь попали в неприятность.

Положив руку ей на плечо, Брайан благополучно провел ее через битком набитое помещение. Когда они подошли к столику, сидящий к ним спиной Эдам пристально разглядывал толпу. Она услышала замечание Дженайн:

— Я же вам сказала, что она вышла из туалета до меня. Ведь она на своей машине и, может быть, уже уехала домой.

— Ну вот вам и птичка для развлечений, — прошептал на ухо Саманте Брайан, тот же час оценив ситуацию.

Саманта же, стараясь смотреть на Дженайн спокойно, даже не обратила внимания на злой блеск в глазах Эдама, когда тот увидел рядом с ней Брайана. Прежде чем она успела объяснить свое отсутствие, Брайан представился Эдаму:

— Вам следовало бы лучше присматривать за своей девушкой, мой друг. А то кто-нибудь похитит ее. — К удивлению Саманты, перед тем как вернуться в оркестр, он обнял ее.

— Что все это значит? — недовольным тоном спросил Эдам, когда она уселась на стул.

Саманта поспешно рассказала, что произошло, чувствуя, как сильно это интересует Дженайн.

— Ничего не скажешь, Саманта, вы осваиваете новый способ знакомства с мужчинами, — произнесла она весьма саркастически.

Саманта снова сдержалась. Она вытерпела от Дженайн столько насмешек и намеков, что их ей хватит на всю жизнь.

— Уже поздно, и мне предстоит далекий путь домой. Думаю, что мой рабочий день закончен, — сказала она Эдаму. Он быстро извинился и вывел ее на холодный бодрящий воздух.