Из выступления Президента САСШ Уильяма Мак-Кинли перед конгрессом:

"В условиях ожесточенного артиллерийского огня противника, таможенное судно "Хадсон" (revenue cutter HUDSON) , под командованием первого лейтенанта Фрэнка H. Ньюкомба (First Lieutenant Frank H. Newcomb), Службы береговой охраны САСШ (United States Revenue Cutter Service), спасла поврежденный эсминец "Уинслоу" (WINSLOW), на котором был ранен командир и многие члены экипажа. ее ранили командира и остальных членов экипажа. Командир "Хадсона" (HUDSON) проявил благородство и героизм, проведя свой корабль под ожесточенным огнем противника, не взирая на опасность выскочить на многочисленные мели, сумев подойти к самому борту поврежденного "Уинслоу", взять его на буксир, и вывести из под огня орудий противника.

Я рекомендую Конгрессу, в знак признания акта героизма проявленного первым лейтенантом Фрэнком H. Ньюкомбом (First Lieutenant Frank H. Newcomb), Службы береговой охраны САСШ (United States Revenue Cutter Service), а также членами экипажа его корабля, наградить первого лейтенанта Фрэнка Х. Ньюкомба (First Lieutenant Frank H. Newcomb), Службы береговой охраны САСШ (United States Revenue Cutter Service) Золотой Медалью Чести (gold medal of honor) , а всех членов его экипажа, участвовавших в сражении при Карденас Серебряными Медалями Чести (silver medal of honor)…"

Из боевого донесения первого лейтенанта Фрэнка Х. Ньюкомба адмиралу Сэмпсону:

" Кайо Педра (Cayo Piedra) 11 мая 1989 года.

Сэр! Имею честь сообщить Вам:

11 мая 1898 года, в соответствии с Вашим приказом, таможенное судно "Хадсон" (Hudson), вооруженное двумя шестифунтовыми орудиями вместе с двумя канонерскими лодками ВМС САСШ и эсминцем совершила рейд вглубь укрепленной испанской бухты. Одна из канонерок осталась снаружи, а три остальных корабля двинулись по проливу малым ходом, из опасения подорваться на испанских морских минах. Оказавшись внутри бухты, мы заметили цели для атаки. "Хадсон" (Hudson) и эсминец "Уинслоу" ( USS Winslow) на полной скорости ринулись атаковать испанские канонерские лодки, ошвартованные к грузовым причалам (на которых в мирное время производилась погрузка сахара на грузовые суда). Канонерская лодка "Уилмингтон" держалась неподалеку, поддерживая нашу атаку своими 4-х дюймовыми орудиями.

Испанские береговые орудия использовали бездымный порох, поэтому их местоположение можно было обнаружить по прерывистым вспышкам на берегу. В тоже время нашим артиллеристам мешал дым от выстрелов собственных орудий, так как на них применялся дымный порох. Однако, не смотря на эти трудности, одни только артиллеристы "Хадсона" сумели выпустить в противника 135 снарядов всего за двадцать минут этого ожесточенного боя. Одним из тех, кто обеспечивал высокий темп огня на "Хадсоне" был стюард-афроамериканец Савадж (Savage). Испанцы обладали изначальными преимуществами в позиции и вели огонь сразу с пяти различных направлений бронебойными снарядами и шрапнелью. Снаряды взрывались вокруг нас, и все заливало водой.

На протяжении почти получаса сражения "Уинслоу" ( USS Winslow) избегал серьезных повреждений. Однако, прежде чем наши корабли достигли точки поворота, испанские береговые батареи попали в "Уинслоу". В него попало два вражеских снаряда. Они разорвались в котельном и машинном отделении корабля, разрушив там все и превратив в обломки, энсин Бэгли (Ensign Bagley, USN), и половина экипажа "Уинслоу" были убиты, а его командир и многие другие ранены, поврежденный и лишенный хода корабль начал дрейфовать в сторону пляжа. Испанцы сконцентрировали весь свой огонь на поврежденном корабле. Я, как командир "Хадсона" принял решение не смотря на очень ожесточенный огонь противника, подойти к поврежденному "Уинслоу" и взять его на буксир. "Хадсон" подошел к поврежденному миноносцу на расстояние 100 футов, когда рядом с ним, к нашему ужасу, разорвался очередной испанский снаряд, уничтоживший четырех моряков "Уинслоу", приготовившихся к приему бросательного линя. Однако Уцелевшие матросы сумели поймать линь и очень быстро выбрать его. Это позволило "Хадсону" практически сразу же начать буксировку поврежденного миноносца в безопасное место. Шум, дым и запахи битвы остались вдали, в прошлом, оставив в воспоминаниях Карденас, как теплый южный город вечной сиесты.

Каждый член экипажа, от боцмана до Моисея (Мойши, Мозеса) Джонса (Moses Jones), цветного мальчика, находясь под вражеским огнем, не терял головы и самообладания, все выполняли свои обязанности весело и без каких-либо колебаний. Это представляется особенно замечательным, учитывая тот факт, что ни один из них не раньше не находился под вражеским огнем, и что наши пушки были без защиты какого-либо рода. Они заслуживают самого существенного поощрения Правительством за их героическую деятельность в этом сражении.

Ваш покорный слуга, первый лейтенант Фрэнк Х. Ньюкомб, командир Судна береговой охраны САСШ…".

Из газеты "Нью-Йорк Таймс" от 12 мая 1898 года. Статья "Конец морского владычества Испанской империи":

"…10 мая 1898 года, корабли флота САСШ, обнаружили в бухте Карденес, эскадру Испанского флота под командованием адмирала Северы. 11 мая 1898 года, в соответствии с приказом адмирала Сэмпсона, корабли американского флота совершили рейд вглубь укрепленной испанской бухты. Американским кораблям пришлось двигаться по узкому проливу, с многочисленными мелями, испанскими минными заграждениями под огнем многочисленных испанских береговых батарей тяжелого калибра. Оказавшись внутри бухты, корабли адмирала Сэмпсона заметили цели для атаки. Крейсер "Хадсон" (Hudson) и эсминец "Уинслоу" ( USS Winslow) на полной скорости ринулись атаковать испанские броненосцы, ошвартованные к грузовым причалам (на которых в мирное время производилась погрузка сахара на грузовые суда). Крейсер "Уилмингтон" поддерживал минную атаку своими 4-х дюймовыми орудиями.

Испанские береговые орудия использовали бездымный порох, поэтому их местоположение можно было обнаружить по прерывистым вспышкам на берегу. В тоже время нашим мужественным артиллеристам мешал дым от выстрелов собственных орудий, так как на них применялся дымный порох. Однако, не смотря на эти трудности, одни только артиллеристы "Хадсона" сумели выпустить в противника 1350 снарядов всего за двадцать минут этого ожесточенного боя. Одним из тех, кто обеспечивал высокий темп огня на "Хадсоне" был стюард-кубинец Савадж (Savage). Испанцы обладали изначальными преимуществами в позиции, количеству орудий и вели огонь сразу с пяти различных направлений бронебойными снарядами и шрапнелью. Снаряды взрывались вокруг наших кораблей, заливая их водой.

Сразу после того как наши корабли достигли точки минной атаки и выпустили в противника мины Уайтхеда, испанские береговые батареи попали в "Уинслоу". В доблестный героический эсминец попало два вражеских снаряда. Они разорвались в котельном и машинном отделении корабля, разрушив там все и превратив в обломки, энсин Бэгли (Ensign Bagley, USN), и половина экипажа "Уинслоу" были убиты, а его командир и многие другие ранены, поврежденный и лишенный хода корабль начал дрейфовать в сторону пляжа, на котором окопалась испанская пехота и находились испанские батареи. Испанцы сконцентрировали весь свой огонь на поврежденном корабле. Героический и самоотверженный командир "Хадсона" принял отважное решение не смотря на очень ожесточенный огонь противника, подойти к поврежденному "Уинслоу" и взять его на буксир. "Хадсон" подошел к поврежденному миноносцу на расстояние 100 футов, когда рядом с ним, к ужасу наших моряков, разорвался очередной испанский снаряд, уничтоживший четырех моряков "Уинслоу", приготовившихся к приему бросательного линя. Однако Уцелевшие матросы сумели поймать линь и очень быстро выбрать его. Это позволило "Хадсону" практически сразу же начать буксировку поврежденного миноносца в безопасное место. Не смотря на ураганный и смертоубийственный огонь испанцев, моряки "Хадсона" сумели убедиться в том, что все выпущенные мины попали в цель, и испанские крейсера и броненосцы тонут прямо у причалов. Вскоре шум, дым и запахи битвы для ее участников остались вдали, в прошлом, оставив в воспоминаниях Карденас, как теплый южный город вечной сиесты, украшенный торчащими из воды мачтами потопленных испанских крейсеров и броненосцев эскадры адмирала Серверы.

Итак, испанский флот лежит на дне бухты Карденас. Не пора ли нашему Правительству оказать помощь мужественным кубинцам и высадить на героический остров американские войска?"

Ночь с 18 на 19 мая 1898 года.

Сантьяго-де-Куба. Кабачок "Великий Че".

- Читал? - Эрк раздраженно швырнул на стол газету, и вопросительно посмотрел на Ангольца, - Это что же получается, мы с таким трудом забрались в эту дыру, притащили сюда лучший батальон и пулемётную команду - как-будто в каком-нибудь другом месте они бы нам не пригодились, подготовились к "теплой встрече" … Блин! Мальчики Хартмана там столько земли изрыли - куда тем кротам! А теперь янкесы высадятся совершенно в другом месте, а мы есссно хрен успеем к процессу всеобщего веселья?

Анголец достал из портсигара, инкрустированного значком "Отличник СА" сигарету, подкурил от встроенной зажигалки и взял в руки газету.

- Хм… Верить газетам - это то же самое, что отдать первому встречному ключ от квартиры, где деньги лежат! Эрк, ты же взрослый человек! Неужели ты думаешь, что в военное время есть какие-нибудь различия между брехней газет и творчеством доктора Геббельса и его последышей вроде Витька Резуна и Марк Солонина? Вспомни историю! Мы в сорок первом и сорок втором все время вели "ожесточенные бои за очередные города", расположенные все восточнее и восточнее, а затем немцы в сорок третьем и далее все также успешно вели "ожесточенные бои и громили наши армии", оказываясь с каждой такой "победой" все ближе к Берлину. Так что я думаю, что это все или почти все - нормальная брехня.

- А как же узнать правду?

- Я, так же как и ты сухопутчик, а тут нужен спец по морской истории. Одного такого я знаю…

- И где можно переговорить с этим специалистом? - Эрк нервно забарабанил пальцами по дубовому столу.

- Есть тут неподалеку уютное кафе с милым названием "Железный Феликс"…, - улыбнулся Анголец, а Эрк вздрогнул:

- Подожди, это часом не то кафе, где эти бесноватые собираются?

Анголец ответил по Станиславскому - паузой сопровождаемой кольцами ароматного дыма:

- А мы сами не бесноватые? - Анголец иронично посмотрел в глаза Эрку.

- Мы? Мы профи, … а там - религиозные фанатики! Не люблю фанатиков… Люблю пиво и не люблю фанатиков…

- Ну-с милорд, Эрк, мое дело - предложить… Других спецов на этом острове нет. Из наших. А из местных - до Гаваны - как до Парижа на лыжах..

Эрк обреченно вздохнул:

- Ладно. Пошли знакомиться с твоим спецом!…

* * *

Кафе "Железный Феликс" было в квартале, от кабачка "Великий Че". Как и все заведения подобного рода, оно отличалось неприметностью. Неприметный двухэтажный дом. Тяжелая деревянная дверь со стеклом, занавешенная стандартно-казенной салатного цвета занавеской, сквозь которую проглядывали прутья решетки. Никаких вывесок и табличек. Эрк шагнул внутрь за Ангольцем и вздрогнул от сюрреалистичности увиденного. Впечатление полного сюра пробудилось от двух причин. Первой была трехметровая бронзовая статуя "Железного Феликса" - уменьшенная копия той, что стояла когда-то на одноименной площади в Москве. "Охренеть!" - подумал Эрк пытаясь прикинуть вес статуи Ужаса Всех Российских Интеллигентов, - "Или на кровавую гэбню норма в пятьдесят кэгэ при пересечении портала не распространяется?"

Второй причиной была песня.

Это был популярный в тридцатые и сороковые годы марш, исполняемый веселыми, задорными и звонкими голосами пионерского хора, на стихи Иосифа Бродского и на музыку Ростроповича. Кажется, авторы марша были даже удостоены Сталинской премии, но тут Эрк не был абсолютно уверен.

"Хорошо, что Барт остался на западе…", - мелькнула у него мысль. - "А то, захотел бы спародировать и … пришлось бы выдираться отсюда с боем!". Последние шаги в зале Эрк сделал крайне осторожно. Казалось, что вот-вот навстречу выйдет САМ Символ Народной Справедливости, САМ Лаврентий Павлович, скользнет тусклым взглядом по Эрку из под своих пенсне, и от этого взгляда, захочется вытянуться по стойке "смирно" и бодро доложить: "Готов служить трудовому народу!". Но Лаврентий Павлович слава богу не появился, хотя… в глубине души Эрк хотел его появления. И хотел чего-то сакрального вроде ледоруба или бейсбольной биты и боевого задания замочить какого-нибудь Раскольникова или Бронштейна. Генетическая память? Предки были опричниками?

Зал был выдержан в казенном стиле. И также по-казенному был полупустой. К некоторому удивлению Эрка, Анголец повел его не к группе молодых людей за столиком, а в противоположный угол - к столику, за которым одиноко сидела симпатичная брюнетка, и красила ногти лаком.

Увидев военную форму Эрка, она инстинктивно потянулась за маузером, Но потом, разглядев какой именно череп красуется у него в петлице, вернула руку в исходное положение. "Фанатичка!" - подумал Эрк, вчитываясь в марку лака для ногтей: "Кровь диссидента". "Любят они эти фетиши! Сто пудов… тут еще подвал есть, с чучелом диссидента, где они по вечерам поют свои песни и молятся Железному Феликсу!"

- Добрый день миледи! - произнес Анголец.

- Добрый день Милорд! - ответила брюнетка, вопросительно скосив глаза в сторону Эрка.

- У Товарища вопрос возник по поводу газеты "Нью-Йорк Таймс", - Анголец протянул брюнетке газету. Та, молча кивнула - типа "садитесь".

Сели. Тут же появилась официантка-мулатка, одетая в стиле "сталинской эпохи" и поставила на стол бутылки, рюмки и минимальный закусочный набор из салатов, и прочего. "Фетишисты!" - фыркнул Эрк мысленно, читая надписи на бутылках: "Вино "Кровь замученного интеллигента", "Водка "Слезы врага народа", "Коньяк "Подвалы Лубянки". Впрочем, все в мире относительно, и то, что у Эрка вызывало смех, могло вполне довести до инфаркта или суицида, какого-нибудь утонченного интеллигента, приписавшего себе для "благородства и древности рода" пару-тройку поколений репрессированных родственников.

- И что? - с явным непониманием спросила брюнетка Ангольца, возвращая газету.

- Карде…, - начал было Анголец, но брюнетка фыркнула:

- Там же мелко, как у негра в жО! Какие нафиг мачты, торчащие из воды? Чтобы Севера попал в Карденас, нужно полгода землечерпалками канал рыть! Там даже как в Порт-Артуре нельзя корабли затопить!

- Ну вот, милорд, - обратился Анголец к Эрку, - Как я и предполагал, эта статья сработана нью-йоркским доктором Геббельсом.

- Но бой, то хоть был? - Эрку хотелось прояснить все до конца.

- А-а-а! - брюнетка махнула рукой, - Фигня там была, а не бой. Испанский летеха на рейдовом буксире с одной пушкой вломил амерам по самые гланды. Вот и все дела.

- Миледи, а когда должен прийти Сервера? - задал вопрос Анголец.

- 19 мая. То бишь уже сегодня. В пять часов утра должны заметить дымы, а в семь часов эскадра должна уже бросить якоря в бухте.

- А…

- Так вроде реальность здесь не так сильно изменили, чтобы все пошло наперекосяк. Подождем пару часов - все узнаем.

- Миледи, - решился вдруг Эрк, - А сколько весит та статуя?

- Через портал провозили пластиковую форму для отливки весом в три кило. Отливали уже здесь. Килограмм двести наверное.

- Миледи, а чем занимаются здесь Ваши соратники? - Эрк, осмелел, услышав, что и этим "бесноватым" ограничены лимиты в переносе груза через портал - значит не штатные сотрудники!

- Что значит чем? - брюнетка от удивления аж подпрыгнула, - Мы ловим врагов народа!

- Какого народа если не секрет? - Эрк решил подначить девушку.

- Что значит какого? - непонимающе уставилась на него брюнетка, словно какая-то блондинка, - У Вас что Милорд, двойное гражданство что ли?

- Нет, - честно ответил Эрк, каким-то нутром чувствуя, что его подначивание разбудило известного пушного зверька.

- Ну а тогда зачем вы задаете такие идиотские вопросы? Или вы наивно полагаете, что сюда едут только те, кто хочет "пострелять пиндосов"?

СТОП!!!! В мозгу Эрка что-то щелкнуло и пазлы вдруг сложились в четкую картинку. Опаньки! Это ж…

- Вы про группу Харли? - чисто на автомате выдал он встречный вопрос.

- И не только группу Харли, - казенно без эмоций ответила девушка, намекнув интонацией, что подробная информация выходит за пределы степени осведомленности Эрка, а Эрк уже "ушел" от разговора, ибо его мозг лавинообразно складывал все больше и больше пазлов, превращая "непонятки" в четкую ясную и страшную картину.

Черт! За всей этой эйфорией успехов, и нервотрепкой ожидания, как-то выпал тот факт, что среди прибывших в Сантьяго могут оказаться не только пиндософобы, но и пиндософилы, которые расшибутся в лепешку, чтобы защитить "рядового Райана". С военной подготовкой у них проблемы, но зато они больные на голову фанатики, и действовать против таких нужно другими методами. Впрочем, что совой об пень, что пнем об сову - разницы никакой! Нужно будет поговорить с Падре… А пока - осмотреться по сторонам, и постараться выявить "засланных казачков". Ну а потом… Спишем все на кубинских повстанцев, благо, их у нас есть… или испанскую армию.

Анголец поблагодарил собеседницу за информацию и они покинули обитель "бесноватых", вернувшись в "Великий Че". Разбредаться для сна смысла не было - Сервера должен вот-вот прийти. Ждать и терзать себя сомнениями в стиле гадания на ромашке осталось недолго.

Только вот песня… Песня, услышанная в кафе, как заноза застряла в голове:

И никак от нее не избавиться! Похоже, что авторов все же наградили Сталинской премией!

* * *

И вот, наконец, игра в ромашку "придет - не придет" закончилась! В пять часов с сигнальной вышки на Моро сообщили, что в море видны пять пароходов. Затем сообщили, что это военные корабли. А в 7 часов, броненосный крейсер "Инфанта Миря Тереза" под контр-адмиральским флагом показался тем, кто стопился на береге в ожидании прихода кораблей. Следом за флагманом в бухту вошли "Вискайя", "Алмиранте Окендо", "Кристобаль Колон" и эсминцы "Фурор" и "Плутон". ВСЕ!!!!!

Эрк почувствовал, как волна облегчения охватила всех зрителей. Ожидание и терзания закончились. Очень скоро песок Гуантанамо окрасится красной кровью. Кровью, ради которой они прибыли сюда. К его удивлению, среди тех, кто вышел встречать эскадру, практически не было жителей Сантьяго - небольшая группа официальных лиц и коренных испанцев и все! Все остальные - девять десятых собравшихся - "охотники за головами" из будущего. Грустно. Но ведь ОНИ ПРИШЛИ! А это значит, скоро придут и те, к встрече с которыми они столько времени готовились!

"Охотники за головами" ликовали и гуляли весь день и всю ночь. За всем этим как-то напрочь забылась и стерлась "морская битва при Карденасе", и испанский лейтенант, надравший пиндосам задницу, имени которого Эрк так и не узнал….