11 августа, день пятидесятый

Я стояла на берегу залива и, зевая, смотрела, как Фолинор и Диэглейр готовят к отплытию самый маленький из стоящих в гавани кораблей. На этот раз мы плывём не за покупками, то есть, что-нибудь обязательно купим, но это точно будет не стадо коров. Вот в палубе исчезла мачта, которую выдвигали, чтобы посмотреть, не прохудился ли парус этим кораблём давно не пользовались, всегда нужен был какой-нибудь побольше. Корзины со сменной одеждой и едой на дорогу уже убрали куда-то внутрь. А пыль, скопившаяся на палубе и под ней за долгое время, вылетела наружу и осыпалась в воду. Это тоже была для меня не в новинку, драконы, владеющие магией воздуха, так пещеры свои убирали, я только иногда полы подтирала, если уж совсем натоптано было. Только в пещерах всё же столько пыли не скапливалось, поэтому выглядело не так интересно.

Наконец, мужчины вышли на палубу, Диэглейр обратился и перенёс меня с берега на корабль. Он понесёт корабль первым, а Фолинор будет со мной, пока я не привыкну. А потом поменяются.

Поначалу мне было немного страшновато, ведь одно дело, когда дракон держит тебя в лапе, и ты точно знаешь, что ни за что не уронит, а тут нужно стоять на открытой палубе. Но когда Фолинор прижал меня к себе, я поняла, что бояться нечего, уж в его-то крепких объятиях я в полной безопасности. Поэтому с любопытством наблюдала, как под нами проносятся скалы, отделяющие бухту от океана, а потом были только волны, волны, волны.

Мне быстро стало скучно. Может, от того, что я совершенно не выспалась? Вчера Фолинор отвёл меня в свою спальню и продолжил уроки, начатые ранее в чужих пещерах. Я была очень старательной ученицей, в итоге мы занимались до полного изнеможения, а вставать-то пришлось рано. Корове было плевать, выспалась ли я, она требовала дойки. Поэтому я едва вновь не уснула, прижавшись щекой к коровьему боку, потом клевала носом за столом, хотя перед этим немного взбодрилась, готовя завтрак, и уснула в ладони Фолинора, по дороге к берегу. И сейчас однообразная картина волн, облаков и неба и покачивания корабля снова вгоняли меня в сон.

Прости, девочка моя, совсем я тебя ночью измучил, подхватывая меня на руки и целуя в волосы, которые сегодня я оставила распущенными по просьбе мужа, Фолинор решительно зашагал к двери в палубную надстройку. Просто не мог от тебя оторваться.

Это было замечательно, счастливо жмурясь и примащиваясь головой на его плечо поудобнее, успокоила я его. Не хватало ещё, чтобы Фолинор почувствовал себя виноватым и сократил наши уроки. Просто поспать бы подольше.

Вот и поспи, всё равно в дороге больше делать нечего, меня положили на что-то мягкое, разули и укрыли, а потом обняли, прижав к большому тёплому телу, но я едва это осознавала, проваливаясь в сон.

В какой-то момент я проснулась, но Фолинора рядом не было. Я перевернулась на другой бок и снова уснула. Вновь проснулась, почувствовав, что ко мне опять, уже так привычно, прижалось тело мужа.

Где ты был? спросила я, не открывая глаз, но при этом прижимаясь к нему крепче.

Подменял Диэглейра. Мы решили нести корабль по два часа, так не успеем устать.

Хорошо, что он с нами полетел, улыбнулась я. Иначе ты всё время нёс бы корабль, а я оставалась бы одна.

Мы бы шли под парусом я не смог бы так долго быть хоть и рядом, но не прикасаться к тебе. Пока для меня это совершенно невозможно. Но на крыльях гораздо быстрее, к вечеру уже будем на месте. Ночь проведём на рейде, а с утра по делам. Думаю, за день управимся.

Это хорошо, я не хочу оставлять детей одних так надолго.

Они не одни, усмехнулся Фолинор. Но я тебя понял. Я и сам не хочу надолго оставлять остров. Когда-нибудь мы приедем на неделю, например, или, если захочешь, на месяц, а сейчас лучше вернуться пораньше.

Что мне там делать месяц? Я начала поглаживать грудь мужа, просто потому, что мне нравилось его касаться. Но услышав лёгкий стон, стала гладить всё ниже, вспомнив уроки, которые он мне давал совсем недавно.

Ты выспалась? срывающимся голосом спросил Фолинор.

Угу, я добралась до самого интересного и поняла, что меня хотят, причём очень сильно.

Извини, долгих ласк не будет, опрокидывая на спину и стаскивая с меня одежду сам-то был полностью раздетым, предупредил муж, а потом стал дарить мне такое наслаждение, что я имя своё забыла.

Второй раз последовал почти сразу, и был, в отличие от первого, ураганного, медленным и нежным. После него мы отдыхали дольше, а потом руки мужа снова начали играть с моим телом, которое не сразу, но вновь загорелось огнём.

Интересно, наступит такое время, когда мы уже не будем так сильно хотеть друг друга? спросила я позже, нежась в его объятиях.

Не знаю. Со мной никогда ничего подобного не происходило. И ни одну женщину я не хотел так сильно.

А я тем более, призналась я. Только тебя.

Мы еще немного полежали, просто наслаждаясь близостью друг друга. Не нужно было куда-то торопиться, бежать, что-то делать, я не помню, чтобы вообще когда-нибудь лежала днём в постели, разве что в детстве, когда простыла и валялась в жару, но нельзя же это сравнивать. Солнце заливало каюту через большое окно в корме прежде я даже не знала, что оно есть, видела корабль лишь сбоку.

Интересно, сколько сейчас времени? рассеянно пробормотала я, разглядывая одинокие пылинки в луче света, которые всё же как-то сумели остаться на корабле после чистки магией. Или это уже новые налетели, может, с наших вещей?

Около двух, может, чуть больше, ответил Фолинор, выглянув в окно. Потом вдруг резко подскочил. Я забыл сменить Диэглейра! Прости, девочка, но я тебя покину.

Он быстро чмокнул меня и, прямо как был, голышом, выбежал из каюты. Сначала я удивлённо захлопала глазами, а потом захихикала. И правда, зачем что-то надевать, если всё равно через минуту прятать одежду в магический карман дракону-то она не нужна. Да и кого здесь стесняться, меня или Диэглейра?

Я почувствовала, что корабль начинает опускаться и, вскочив, тоже как была, голышом, выглянула в окно. Снизу быстро приближалась вода, но не настолько быстро, чтобы подумать, что мы падаем. Вот спуск замедлился, а потом очень плавно, без толчка, корабль оказался уже плывущим по волнам. Ещё пара мгновений, и он снова взлетает вверх теперь его нёс уже Фолинор. Всё произошло очень плавно, не удивительно, что оба прошлых раза я даже не проснулась. Хотя нет, один раз проснулась, просто не поняла от чего.

В животе забурчало, и я вспомнила, что завтрак был уже давно. Одевшись и выйдя из каюты, где была лишь кровать, тумбочка да крючки на стене, на которых висела наша нарядная одежда интересно, кто достал её из корзины и развесил? я отправилась изучать корабль в поисках наших припасов.

Оказавшись в небольшом коридоре, увидела еще две двери, кроме своей и той, что вела наверх она была открыта, и к ней вели три ступеньки, не перепутаешь. Открыв одну из оставшихся, увидела каюту, похожую на нашу, только в ней всё было меньше и окно, и кровать узкая, на одного, и сама каюта тоже. На крючках была развешана мужская одежда, похоже, именно здесь поселился Диэглейр.

Вторая дверь вела в каюту, которую я мысленно назвала гостиной. В ней был стол, четыре стула, у одной стены буфет, у другой диван. На полу лежал красивый половик, окно было почти таким же, как в нашей каюте. В углу небольшая плита, без духового шкафа, возле входа рукомойник над раковиной, рядом большая бочка с водой, накрытая плотной крышкой с вертушкой.

Заглянув в буфет, нашла там наши припасы и немного посуды, которая была вставлена в странные отверстия в полках так, чтобы не выпасть даже при сильной качке. Хотя откуда взяться качке, если драконы могли управлять и водой, и воздухом? Ладно, всё равно, удивительно удобно, но у драконов всё удобно и очень продумано.

Взяв кружку, я налила воду в рукомойник и умылась. Так непривычно снова поддевать снизу пипку, чтобы вода полилась, привыкла уже под струёй мыться. Но здесь, на корабле, так не сделаешь, это в пещерах вода вольная, а тут либо океанскую запускать, либо бочками с одной только пресной водой целый трюм забивать, и то может не хватить. А значит, такой вот рукомойник лучше всего. Из любопытства открыла дверцу под раковиной, думала, там помойное ведро стоит, как у нас дома, хотела посмотреть, как его закрепили. Нет, ведра не было, была труба, уходящая куда-то в пол. Вот и хорошо, хоть помои выносить не нужно.

Посмотрела на плиту, задумалась. Надо бы погреть что-нибудь, у нас с собой и щи были, и каша, драконы снова применили магию, и в корзинах, куда я сложила запасы, было так же холодно, как и в кладовой. Но было страшновато готовить, когда корабль летел по воздуху, да и огненных шариков у меня не было. Конечно, можно попросить Диэглейра зажечь плиту, но страшновато всё равно, хотя корабль летел очень ровно, и покачивался совсем чуть-чуть. Нет уж, Фолинор сказал, что к вечеру мы уже прилетим, вот тогда и погрею что посытнее, а пока можно перекусить чем попроще.

Нарезав хлеба, сыра и бекона, я вышла, чтобы позвать Диэглейра обедать.

Я тоже голодный, вздохнул огромный золотой дракон, несущий нас над волнами.

Меньше нужно было спать, усмехнулся Диэглейр. Ладно, сейчас поем и подменю тебя.

Когда первый голод был утолён, я не удержалась и спросила.

А у вас какие дела в городе?

Не совсем в городе, чуть печально улыбнулся мужчина. Я хочу забрать младших детей Базилды и привезти их к матери. Она тоскует.

Ох только и смогла сказать. А ведь и правда, я знала, что Базилда частенько плакала, слышала от Саннивы. Но совершенно не подумала, что это от разлуки с детьми. А Диэглейр вот догадался. Может, она в разговоре с ним как-то обмолвилась?

Она, наверное, ждёт не дождётся их приезда.

Нет, она ничего не знает. Адрес родни я у Аннис узнал. Не хотел раньше времени Базилду обнадёживать, мало ли, что может случиться, Диэглейр, нахмурившись, смотрел в кружку с компотом, отложив недоеденный бутерброд. Прошло больше месяца, человеческие дети часто болеют. И умирают последнее слово прошептал едва слышно.

Да, кивнула я.

А что тут скажешь? Так ведь оно и есть. Даже у моих родителей дети умирали, две девочки младенцами, а первенец, рассказывали, в два года на сеновал за котятами полез, свалился да на вилы, что в сене валялись. Но его я не помню, это ещё до моего рождения было, а вот девочек запомнила. А мелким с тех пор на сеновал ход заказан.

И нам, говорят, еще повезло всего-то троих потеряли. Вон, у лавочника Дивара, жена каждый год с пузом ходит, а выжило из всех только две девочки, да и то, одна такая хворая, что и на улицу почти не выходит. А выжили бы все, так больше, чем у нас детей было бы. А у Тива четверо сыновей разом сгинули решили в отцовой лодке покататься, а она возьми, да перевернись. Да и какие с них мореходы, старшему восемь всего было, вот и не справились. Один только и выплыл, да через три дня в жару сгорел, вода-то ледяная была, осень.

Это у драконов детки не болеют, да пригляд за ними хороший. А у нас взрослые с утра до ночи работают, кто в поле, кто в океане, дети без догляда. Хорошо, если старший из детей в няньках, как я, или бабушка живая. Да и то, это еще малышей можно в доме держать, а чуть подросли бегают, где хотят, не уследишь.

А дети Базилды даже не у родных родителей живут сейчас. Саннива говорила не особо дядина жена обрадовалась такой обузе. Только деваться было некуда. Так что

Как-то настроение сразу упало. То радовалась в город едем, куда я давно хотела, в храме поженимся по-настоящему. А теперь вдруг загрустила. А что, если и правда, с детьми Базилды что-то случилось за это время? Как она это переживёт?

Я давно думал о том, чтобы привезти её детей, но плыть одному Когда я в последний раз был среди людей, и города-то этого не было ещё, так, деревенька стояла. Я же в современном мире ничего толком не знаю.

А и правда он же почти тысячу лет назад умер! Это сколько же всего за ту тысячу лет изменилось, если даже на мою, совсем короткую жизнь, у нас в деревне целая новая улица выросла, да лавка появилась, а прежде за любой ниткой в соседнюю деревню ездили. А тут тысяча лет! Я хоть теперь и знала, сколько это, и могла складывать и вычитать до тысячи, а всё равно не до конца понимала, как же это долго. Для меня все драконы были равны они и выглядели ровесниками. Диэглейр был старше, Бекилор ещё старше, но Как же для них всё вокруг изменилось! Или, может, на острове всё осталось, как прежде? Наверное, и тысячу лет назад драконы сеяли зерно и разводили овец, освещали пещеры магическим огнём и рубили дрова водой. Диэглейр прекрасно плотничал, даже придумал сделать петли для двери из кожи своего ремня. У драконов всё осталось по прежнему, они долго живут, вот и меняется у них всё медленно, а вот у людей всё не так.

Я не знаю, какие сейчас в ходу деньги, как нанять повозку, как разговаривать с представителями власти, если она там есть. Я безнадёжно устарел, как и мои знания о человеческом мире.

Я не устарела, но одна в городе точно бы пропала, утешающе похлопала я мужчину по руке. Пусть я из этого времени, но знаний о городе, наверное, ещё меньше, чем у вас. Я и денег-то прежде в руках никогда не держала. Но с нами Фолинор, а он всё знает. Не пропадём.

Не пропадём, улыбнулся Диэглер, вставая. Пойду, подменю его, пусть поест.

День тянулся, как мне показалось, очень долго. Когда корабль нёс Диэглейр тогда да, быстро, ведь рядом с Фолинором время неслось с невероятной скоростью, и не важно, занимались ли мы любовью или просто прогуливались по палубе, глядя на волны или облака. Но когда его рядом не было было скучно. Я не решалась надоедать Диэглейру разговорами, он в основном стоял на носу корабля, глядя вдаль, или сидел в своей каюте туда я тем более не совалась. Фолинор попросил меня не гулять по палубе без него, так что, мне оставалось только сидеть в каюте. Среди моих вещей нашлась книга, которую я не дочитала, а кто-то, мой муж или Луччи, положил её в корзину. Но она быстро закончилась, и всё оставшееся время мне оставалось лишь смотреть в окно или валяться на кровати. Я совершенно не умела бездельничать, оказалось, не так это и здорово, как казалось мне раньше.

Наконец, когда начало темнеть, корабль опустился на воду и уже больше не поднялся. Выглянув наружу, я увидела, что теперь над ним развёрнут парус, а вдали, на самом горизонте, что-то темнеет. Земля.

Ещё пару часов мы плыли к берегу, и к тому времени, как бросили якорь в гавани, стало совсем темно. Да, мы бросили якорь, для вида, корабль всё равно удерживала магия воды, но люди-то этого не знали, а нам нужно было создавать видимость нормальности, как объяснили мне мужчины.

Поужинав когда рядом Фолинор, греть еду на плите было уже не страшно, хотя корабль и слегка покачивался, но всё же не летел, я вышла на палубу и долго смотрела на город. Отсюда мало что было видно в свете луны и фонарей еще можно было различить силуэты кораблей, стоящих на рейде и у причала, и некоторые дома на пристани. Но дальше только темнота и огни. Но эти-то огни меня и завораживали. Их было много, так много, что, наверное, не сосчитать. Я попыталась, но они мигали, одни гасли, другие загорались вновь, я сбивалась, а потом и вовсе бросила эту затею и просто любовалась удивительной картиной.

Наконец, озябнув, хотя в объятиях Фолинора было тепло, но он не мог обнимать меня всю, целиком, и холодный вечерний бриз всё равно забирался под тёплую шаль, заставляя ёжиться и вызывая толпы мурашек, я позволила увести себя в каюту. На этот раз мы уснули довольно рано, всего после двух «уроков», как мы теперь это называли, потому что утром нужно будет рано вставать, а Фолинор не хотел, чтобы я снова, как этим утром, валилась с ног от измождения и недосыпа.

Так что, этой ночью я выспалась настолько, что вскочила на рассвете, «к утренней дойке», всё же многолетние привычки не истребить. Полюбовалась спящим мужем, сначала лицом и широкими плечами, а потом осторожненько стянула укрывающее нас лёгкое покрывало и стала рассматривать уже всё остальное. И вскоре с удивлением поняла, что хотя мой муж и спит, но спит он не весь, одна его часть проснулась, встрепенулась и уже была готова к новым подвигам. Я с любопытством охватила эту стойкую часть Фолинора, легонько, чтобы не разбудить всё остальное, но тут мою руку накрыла большая ладонь, прижав крепче и показывая, как двигать рукой, чтобы ему стало еще приятнее.

Ты не спишь? я сообразила-таки взглянуть на лицо и встретила чуть сонный взгляд мужа.

Уже нет. Ты как, выспалась, моя девочка?

Ага, кивнула я, вновь глядя на дело рук своих.

Тогда Как насчёт того, чтобы воспользоваться таким удачным моментом и немного позаниматься?

Обожаю твои уроки, только и успела сказать я, как мои губы были атакованы жаркими губами Фолинора, а сама я опрокинута на кровать и заласкана до потери памяти.

Немного позже, когда утро не было таким ранним, а мы уже встали и позавтракали, Фолинор, для вида стоящий у штурвала, ловко лавируя между стоящих в гавани кораблей, подвёл наш кораблик к дальнему краю причала, где стояли такие же небольшие корабли, как наш. Он назвал их яхтами и сказал, что их используют богатые люди, чтобы ходить по воде ради своего удовольствия. В центре пристани причаливали большие корабли, пассажирские или грузовые, а в этой части даже докеров почти не было, да и вообще было намного тише и спокойнее.

Надев нарядную одежду, мы втроём сошли по сходням на берег и осмотрелись.

Я схожу в портовую контору и оплачу место у причала, сказал Фолинор. Это недолго, подождёте меня здесь? И исчез за одной из дверей стоящих в ряд, вдоль всего берега, домов.

Хотя, по словам мужа, здесь было «совсем тихо», и, видя человеческий муравейник вдалеке, слева, я в это верила, но для меня даже здесь жизнь кипела. Несмотря на утро, людей здесь было больше, чем у нас на улице в праздник. Все куда-то шли, куда-то спешили, мужчины сновали туда-сюда, постоянно заходя и выходя из странных домов, которые Фолинор назвал «конторы и склады», некоторые на ходу покупали выпечку у торговок, расположившихся с лотками вдоль стен, словно на ярмарке. Мальчишки бегали, размахивая газетами и выкрикивая новости, в которых я мало что понимала кто-то прибыл с визитом, где-то нашли труп, а кто-то подрался на дуэли, и всё это была «сенсация». Стало любопытно, захотелось почитать какую-нибудь газету.

Наверное, Диэглейру в голову пришла та же мысль, потому что он остановил одного из мальчишек и стал расплачиваться за газету. А меня привлёк запах тёплых булочек с соседнего лотка. У меня было немного денег, Фолинор дал «на всякий случай», объяснив, какая монетка сколько стоит, и я решила побаловать себя вкусненьким, несмотря на то, что мы только что позавтракали.

Рассматривая разнообразные булочки круглые и вытянутые, витые, плетёные или гладкие, посыпанные сахаром, маком, какими-то незнакомыми мне зёрнышками или облитые чем-то блестящим и даже на вид сладким, я никак не могла выбрать, и подумывала уже купить сразу две, как вдруг кто-то дёрнул меня за рукав, и над ухом послышалось недоверчивое:

Тэлька! Это взаправду ты?