День четвёртый

— Скажите, а что случилось с… мамой Фаилана?

Я так и спросила — «с мамой Фаилана», потому что не знала, как по-другому её назвать. «С женой моего мужа?» Глупо звучит. «С прежней королевой?» Так до меня именно Лиора здесь королевой была, и осталась, в общем-то. «С женой Эльриона?» Да я про себя-то мужа так назвать не решаюсь, не то что вслух. «С женой нашего короля?». Ещё глупее, чем «с женой моего мужа».

Вот и пришлось выкручиваться. Хотя она была мамой не только Фаилана, но и Леикона, и… старшего, в общем.

Кажется, Лиора меня поняла и улыбнулась.

— С женой Эльриона? — Да уж, у неё проблем с именем собственного сына не возникло. — Ох, Дарёна, это была такая трагедия… — улыбка королевы увяла.

— Она… погибла? Но вы же… бессмертные после «обмена»! В смысле — неубиваемые.

— Почти, Дарёна, почти. Мы исцеляемся от любых ран, даже смертельных для нас же самих в юности. Но не воскресаем. И если смерть пришла мгновенно…

— Но… как?

— Это была случайность, и оттого только страшнее. В тот день на наш город внезапно налетел ураган. Мы все попрятались в доме — да, мы практически неуязвимы, но если ветер внезапно швырнёт тебе в лицо горсть песка или стегнёт сломанной веткой — приятного всё равно мало, согласись. Герфа была в их с Эльрионом башне, сам он был в отлёте, кажется, у серых, сейчас уже не помню, да и не важно это. Был бы дома — не выпустил бы.

— Куда?

— На крышу. Из окна королевской башни можно увидеть взлётную площадку на крыше. — Я удивлённо взглянула на рассказчицу, сама я этого не знала. Та улыбнулась моему недоумению. — Из кабинета Эльриона. Герфа зашла туда, чтобы закрыть ставни, это работа служанки, но в кабинет короля ей заходить нельзя, даже чтобы убраться. В общем, пока служанка закрывала остальные ставни, Герфа вошла в кабинет, выглянула в окно и увидела на взлётной площадке свою кошку. Как она туда попала — неясно, но вернуться уже не могла, двери с крыши были заперты.

— Увидела так далеко? — я вспомнила, где эта площадка, от башни — длина всего семейного крыла, далековато.

— Кошка была ярко-белая, приметная, других таких у нас не было. И вместо того, чтобы послать кого-то из слуг, Герфа пошла сама. Наверное, думала, что чуть приоткроет дверь, позволит кошке прошмыгнуть внутрь, ничего, мол, страшного не случится. Дальше мы можем лишь предполагать. Наверное, кошка забилась в какой-то уголок, который посчитала безопасным, и отказалась сама выходить оттуда. И Герфа вышла, чтобы её забрать. Ветер то дул сильными порывами, то затихал, видимо, был такой затишек, и она вышла на крышу…

— Её сдуло? — это всё, что я смогла предположить.

— Ах, если бы. Даже упав с такой высоты, она оправилась бы очень быстро. Да, испытала бы страшную боль, потеряла бы сознание, но… выжила бы. Нет, новым порывом ветра с крыши башни снесло флюгер — наверное, он уже расшатался, и ему хватило. Герфе отрубило голову. Она умерла мгновенно.

Я молчала в шоке — а что тут скажешь? Конечно, я понимала, что произошло что-то ужасное, драконы просто так не погибали, но это… Ужас!

— Мы не сразу нашли её, — вздохнула Лиора. — Не сразу хватились, потом долго искали. И лишь когда Баэдор собрался лететь к Эльриону и сообщить о пропаже жены, а для этого вышел на крышу… Она так и лежала там. А рядом — окровавленный флюгер и кошка.

— Бедный Эльрион, — я даже не заметила, как имя мужа само слетело с моих губ. — Бедный Фаилан.

— Фаилан в то время был ещё яйцом, он вылупился полгода спустя и никогда не знал матери. А Эльрион… Он словно почернел тогда, был тенью самого себя. Лишь необходимость заботиться о сыновьях, потерявших мать, заставляла его вставать по утрам с постели. Он был отцом, и он был королём. Он справился. И все эти годы был одинок, хотя мог бы выбрать любую девушку. Но у нас, драконов, браки — на всю жизнь, а он так больше и не встретил ту, с которой захотел бы свою жизнь разделить. Да и жениться ради продолжения рода, как его отцу, ему было не нужно. Мой сын предпочитал оставаться одиноким, чем жениться, не испытывая настоящих чувств, пока не встретил тебя. Ты заставила его снова ожить. И я счастлива за него, но…

— Но я тоже скоро умру, — прошептала. Если бы с новой женой-драконом не сложилось — её всё равно пришлось бы терпеть рядом всю жизнь. А меня — совсем недолго. Может, всё дело в этом?

— Да, — Лиора глядела на меня, словно я смертельно больна и жить мне осталось совсем недолго. Наверное, для драконов так и было. Я — человек, это моя болезнь, которая состарит и сведёт меня в могилу очень рано. — Но сейчас он счастлив. Он знал, что так будет, но всё равно решил жениться. Для него не станет неожиданностью…

«Моя смерть», — закончила я мысленно её фразу. Мне стало жаль короля, но печалиться о своей собственной судьбе не получалось. Сама я проживу обычную, по человеческим меркам, жизнь, и даже годы среди драконов не приучили меня думать иначе. Это они жили слишком долго, а я… я буду жить нормально. Как все люди.

— Я не видела здесь кошек, — почему-то вспомнилось то, на что прежде и внимания не обращала. В доме красных было несколько холёных домашних любимиц и множество дворовых, защищающих дом и разные сараи от мышей и крыс. Они всегда были чем-то привычным, как птицы на ветках, на них почти не обращали внимания, но они всегда были. Здесь — нет.

— У нас нет кошек. Мышей истребляем магией, есть для этого специальные слуги. И флюгеров с той поры нет во всём городе.

Мышей — магией? Сколько же я ещё не знаю о драконах! Очень хотелось спросить — как именно, но было неловко. Может, это какое-то особое умение, как, например, лошадь подковать или лён вырастить. Есть те, кто умеет и знает, но не все же вокруг. Так и тут. Королева могла просто не знать, зачем ей это?

— Что ж, не буду тебя задерживать, — улыбнулась мне свекровь. Наверное, хотела поскорее закончить тяжёлый для неё разговор. — Встретимся за обедом, он уже довольно скоро.

Как — скоро? Ну, да, я долго спала, но думала, что успею до него покататься на Ласточке. Ладно, после покатаюсь, а пока посмотрю, что интересного есть в библиотеке.

Живя с родителями, я и не знала, что это такое — библиотека. Книги были только в княжьем дворце, да и то — рукописные. Но драконы давно открыли книгопечатание, поэтому ещё у красных я узнала это удовольствие — читать книги. Грамоту я знала и прежде, но лишь для того, чтобы суметь прочесть или написать письмо, или список продуктов, или ещё что-то, нужное в хозяйстве. И то, что сказки и разные истории можно читать в книге, а не слушать и пересказывать из поколения в поколение, поняла, лишь став заложницей.

Нашла сборник сказок, которые уже читала ранее, но захотела вновь насладиться волшебными историями, взяла с собой и вернулась в башню. Потопталась на первом этаже, оглядела просторную комнату размером во весь этаж. Мебели здесь было мало, диван и два кресла у стен, шкафы с книгами и разными странными предметами за стеклом — не решилась открыть и посмотреть поближе, — стол, несколько стульев, камин. Просторно, солнечно, пустовато. Как-то незаметно, чтобы здесь часто бывали, всё какое-то нежилое, что ли.

Поднялась на второй этаж — или на пятый, как правильно считать? — здесь было более уютно. Сама комната была гораздо меньше, и теперь я понимала — почему, часть её была отгорожена, там был кабинет короля, и туда я соваться не стала. А вот оставшаяся часть мне очень понравилась. Раньше я её почти не видела, так, мельком, поднимаясь и спускаясь по лестнице. Но сейчас задержалась.

Вдоль стены, с двух сторон от двери в кабинет, были открытые полки, на которых лежали и стояли разномастные книги, было видно, что их часто берут и кладут обратно, не стараясь сделать это правильно и красиво, как в библиотеке. И мне этот беспорядок понравился. В простенках между окнами — два кресла, с наброшенными на них белыми шкурами. Рядом с одним стоял небольшой столик с «подсвечником», а ещё эти же «подсвечники» были на каминной полке и просто приделаны к стенам.

Полы были тоже устланы меховыми шкурами и так и манили растянуться на них с книгой, или просто полежать, помечтать.

Перед камином шкура была особенно красивая, белая, как на креслах, неизвестного мне животного.

Прямо посреди комнаты стоял широкий диван, и не как тот, что внизу, на котором можно только пристойно сидеть, а широкий, даже на вид мягкий, с красивой вышитой накидкой. Наверное, удобно свернуться у него в уголке, что я и сделала. Но солнце из окна светило прямо в лицо, и, вздохнув, я пересела в кресло. Так намного удобнее, и свет падает на страницы книги. А диван хорош вечерами, особенно зимой, когда за окном темно и морозно, а здесь — тепло, уютно, и свет идёт от шариков.

Приоткрыла окно, чтобы впустить в комнату свежий воздух.

После того, как я попала к драконам, многое увидела впервые, то, что поначалу чудом казалось. Шарики световые, книги печатные, бани и уборные — прямо в доме и без запаха, фрукты, которых прежде не пробовала, но больше всего мне понравились окна. Точнее — стёкла в них.

У нас дома окна были маленькие, с частым переплётом, в которые были вставлены кусочки слюды. Света они давали больше, чем затянутые бычьим пузырём, но увидеть что-то, кроме солнца, сквозь них было нельзя.

А у драконов были стёкла в огромных окнах и стеклянная посуда. Как мне объяснили, чтобы изготовить стекло, нужен, кроме прочего, очень жаркий огонь. Драконье пламя для этого отлично подходило, а вот людям подобное было трудно сделать. По рассказам Крины, в некоторых человеческих княжествах, там, за драконьим королевством, некоторые мастера научились делать что-то похожее, но до нашего Пригорного княжества такое умение не дошло. А может, кто и умел, да забылось всё, когда более насущные проблемы из-за блокады появились. Тут выжить бы, не до красоты.

Лишь живя у красных, я оценила то, что можно смотреть на улицу, не открывая окно — что зимой особенно удобно, — что солнце может заливать комнату так, что в любом углу можно было вышивать и делать любую другую мелкую работу, не боясь сломать глаза.

И иногда прокрадывалась мысль — а может, и хорошо, что я сюда попала? В заложницы. Жила бы дома — не знала бы ничего этого. И порча бы моя не прошла, так и осталась бы навеки ребёнком. А тут — либо драконья магия как-то помогла, уж не знаю, как. Или тот, кто порчу наслал, должен был обновлять её, а как уехала я — не смог больше, вот я и кинулась в рост.

Знать бы ещё, кому я так насолила, да ещё и в раннем детстве, чтоб так долго такую порчу сложную насылать, которую так ни одна знахарка и не опознала.

Внизу хлопнула дверь, на лестнице послышались быстрые шаги. Король прошагал в свой кабинет — в раскрытую дверь я увидела край большого стол с какими-то бумагами и окно, в которое и правда можно увидеть кусочек взлётной площадки. Наверное, если подойти ближе, увидишь её всю.

Король исчез из виду, но вскоре появился, держа какие-то бумаги, внимательно их разглядывая. Сделал пару шагов, остановился, замер, потом медленно повернулся и посмотрел на меня. Я робко улыбнулась, надеясь, что не заняла по незнанию его любимое кресло, и получила в ответ уже привычную, чуть кривоватую улыбку и горящий, тоже знакомый взгляд.

А потом бумаги были отброшены в сторону, моя книга, а потом и одежда, улетела следом, когда, в два шага оказавшись рядом, муж выдернул меня из кресла и впился губами в мои губы.

Я не думала даже, что это можно делать днём! Было немного странно, но вскоре я забыла о своём удивлении — мой муж прекрасно знал, как и куда нужно прикоснуться, чтобы я не то что удивляться не могла, а имя своё забывала!

Потом мы какое-то время лежали на диване — именно на нём всё и произошло, — крепко прижавшись друг к другу, точнее, я почти целиком лежала на груди короля, потому что диван был намного уже нашей кровати, и как мы с него не свалились, вообще непонятно. Муж перебирал мои волосы, поглаживал спину, целовал в макушку и шептал всякие нежности о том, как ему весь день не хватало его золотой девочки и как жаль, что дела постоянно заставляют его оставлять ту, с которой не хотел бы расставаться и на минуту.

До чего же было приятно всё это слышать. Хотя не уверена, что сама испытывала то же самое. Да, мне очень нравилось то, что происходило в супружеской постели — и даже вне её, как оказалось, — но находиться рядом с королём весь день? Не знаю… В постели же весь день не пролежишь, а вне её я всё же своего мужа немного стеснялась и… не то чтобы боялась, уже, наверное, нет, но некий трепет и… да, опаска, всё равно оставались.

Я не могла чувствовать себя свободно рядом с королём, пусть даже он мой муж, потому что он — король! Король драконов! Я не могла осознать себя королевой, равной ему, потому что я — человек, моё место — в его постели, больше я, по сути, вообще ни на что не гожусь. И рядом с ним буду чувствовать себя не на своём месте.

Поэтому я просто молчала, тоже поглаживая короля, только по груди — мне понравилось к нему прикасаться, нравилось это тело, которое принадлежало мне в такие вот минуты, — и ждала, что сейчас это всё равно прекратится и король встанет и уйдёт по своим делам. А я займусь своими. До нашей новой встречи за столом или в супружеской спальне.

Король действительно вскоре ушёл — встал, быстро оделся, поднял свои бумаги, тяжело вздохнул, поцеловал меня — и ушёл. И хотя вставать совсем не хотелось, я всё же поднялась и оделась, а потом сняла с дивана покрывало и понесла его на верхний этаж — застирывать. Не хотела, чтобы кто-то увидел свидетельство того, что мы делали это вовсе не в супружеской постели.

И да, я знала, что без разрешения короля никто, в том числе и служанка, сюда не зайдёт, но всё равно — лежать голышом на диване в гостиной, да ещё и среди бела дня, я не могла. Не так меня воспитали.

Может, потом, когда-нибудь, привыкну.

От этой неожиданной мысли я застыла как вкопанная. Неужели я надеюсь, что придёт время и я настолько перестану стесняться? И сама себе ответила — а почему бы и нет? Моя жизнь так круто изменилась, со мной происходит столько нового, и я уже считаю нормальным то, что раньше мне казалось невероятным. Поэтому — не стану ни от чего зарекаться.

И вообще — долой печальные мысли. Да, я человечка, случайно и совсем ненадолго оказавшаяся рядом с королём драконов. Да, мне не очень комфортно находиться рядом с ним где-то, вне супружеской спальни, я даже разговаривать с ним почти не могу — язык к нёбу прилипает.

Но разве это так страшно? Мой муж добр ко мне. В постели я получаю неземное наслаждение, и, судя по рассказам той же Неары, мне удивительно в этом повезло. Ко мне относятся по доброму, как к члену семьи, никто не воротит нос от человечки-заложницы. Я могу прочесть кучу книг, покататься на Ласточке и исследовать лес. Если вдуматься — могло ли со мной произойти что-то лучшее? Наверное, нет.

Придёт время — и я перестану столбенеть рядом с мужем. А он — кто знает, но вдруг? — однажды улыбнётся мне той улыбкой, которой одарил меня при самой первой встрече, когда ещё не знал, что я — человек.

Нужно верить в лучшее.

Оставшееся время я читала книгу, правда, устроилась уже на первом этаже, и пусть там кресло было не таким уютным, но зато ничто не отвлекало, как, например, вид дивана без накидки.

Обед мало чем отличался от вчерашнего. Разговоры крутились вокруг новых достижений юных драконов, старшие хвалили своих учеников и по-доброму подшучивали над ними. Как я поняла, главной проблемой было то, что, непривычные к третьей паре конечностей, драконы пытались махать руками, точнее — передними лапами, а нужно просто хотеть махать крыльями. Представлять, что машешь, мысленно это видеть — и тогда всё получится.

У Леикона это получалось уже гораздо лучше, чем у Неары. Она объясняла это тем, что он раньше начал тренироваться, да и на дорогу меньше времени тратит, а значит, на сами уроки — дольше. Зато хвостом — ага! — она управляла уже лучше и гораздо реже врезалась в препятствия, чем он.

— Да потому, что у тебя там и стен почти нет, — обиженно возразил Леикон. — Я-то в каньоне тренируюсь, а ты — среди скал. Даже если не туда свернула, надо очень постараться, чтобы во что-то врезаться.

— А почему тогда ты тренируешься в каньоне? — удивилась я.

Ну, правда! Пока не научился как следует управлять своим телом, лучше делать это там, где риск во что-то врезаться минимален. И лишь потом, постепенно, добавлять сложности. Разве нет?

— Потому что тогда Леикон ещё месяц учился бы летать, а то и дольше, — с усмешкой ответил мне муж. — А вот когда он собственным лбом чувствует сделанные ошибки — навык вырабатывается очень быстро.

— Тогда почему Неара тренируется не в каньоне? — я вдруг поняла, что задала прямой вопрос королю, и язык к нёбу не прилип. Наверное, в общей беседе это намного проще сделать.

— Потому что, каньон расположен слишком близко к городу, и над ним проходят пути в соседние деревни, а также к белым. Если объявить это место запретным для мужчин, им придётся делать большой крюк, а это неудобно. Драконы перерождаются не так уж и часто, сейчас, летом, свадеб больше, зимой же затишек, а вот летают драконы в том направлении — каждый день. Это что-то вроде оживлённой дороги, только небом.

— Понятно, — кивнула. Действительно, было бы не совсем правильно делать запретной оживлённую «дорогу» ради тренировок молодых дракониц, при том что порой это место вообще пустовало бы. Проще запретить полёты самцов там, где и так никто не летает.

— К тому же, как это ни удивительно, управление хвостом самки осваивают намного быстрее и проще, чем самцы, — пожала плечами Силда. — Никто не знает — почему, но так было всегда. Всё же мы с мужчинами устроены по-разному, наверное, в этом всё и дело.

— А я сегодня диктовку без ошибок написал! Длинную! На две страницы! — вмешался в разговор Фаилан, которому, видимо, стало скучно слушать о чужих достижениях и захотелось рассказать и о своих тоже.

Разговор перешёл на учёбу, Элида тоже рассказала, что учитель похвалил её за рассказ о животных, проживающих на севере, в ледяной пустыне. Я не сразу поняла, что речь о том месте, что расположено за горами, дальше нашего Пригорного княжества. Разве там вообще кто-то может жить? Там же снег и лёд почти весь год. Стало интересно. Нужно будет расспросить Элиду, в какой книге она про этих животных прочла.

И получается, драконы там тоже побывали, наверное, ещё до того, как люди в Пригорном княжестве поселились. Для них-то горы перелететь — вообще не проблема. Обязательно нужно об этом узнать, интересно же. У красных я много нового узнала, но вот об этом месте как-то не довелось.

Когда обед закончился, король с сожалением сказал мне, что должен улететь в одну из деревень неподалёку — нужно там кое-какие вопросы решить. Но пообещал, что постарается вернуться пораньше, — и посмотрел так многозначительно. И я почувствовала, как меня, уже привычно, обдало жаром. Интересно, я так всегда буду реагировать на мысль о супружеских удовольствиях или когда-нибудь тоже привыкну?

Неара перехватила меня у двери столовой, оттащила в сторонку, с видом заговорщицы сунула лист бумаги, который я убрала в карман, решив изучить попозже.

— Ну? — подруга нетерпеливо и требовательно посмотрела на меня. — Говори же!

— Прямо здесь? — я оглянулась на поджидающих нас у двери Истлу и Таоду, на служанок, убирающих со стола, вздохнула, оттащила Неару в угол, подальше ото всех, и шепнула: — Ты можешь быть сверху.

— Это как? — не поняла драконица.

— Верхом. Как на лошади, — на меня смотрели всё тем же непонимающим взглядом. Вздохнув, шепнула ещё тише, совсем уткнувшись губами ей в ухо. — Он на спине, а ты — сверху.

В глазах Неары отразилась догадка — интересно, она что, когда про лошадь услышала, представила Леикона на четвереньках, а себя на его спине? — потом глаза эти сделались просто огромными.

— А… как же он… двигаться-то будет? — обдумывая возникшую в мыслях картину, растерялась девушка.

— А ты сама двигайся.

— Сама? Хмм… Сама… Ага… Это ж я смогу быстрее или медленнее, да? Как захочу?

— Да, — вспомнила, как сама выбирала удобный ритм, покраснела.

— Угу… Сама значит, — продолжала бормотать Неара. Потом пришла-таки к решению. — Это здорово. А то порой хочется, чтобы он… ну, помедленнее, а он…

— Вот и попробуй как тебе удобнее, — перебила я её, надеясь избежать очередных подробностей, а то я и так на Леикона лишний раз глянуть стесняюсь, зная, что у них там с Неарой в постели и как. Без таких знаний я точно прожила бы, да кто ж о моём желании спрашивал. — Иди, тебя заждались уже!

— Угу, — кивнула Неара и предвкушающе прищурилась. — Ладно, побегу я. Завтра всё тебе расскажу, что получится и как.

Боги, ну за что?

Выйдя во двор, успела помахать рукой драконицам, уносящим кресло с Неарой, а потом и огромному чёрному дракону, взлетевшему с крыши. Три других дракона пристроились следом за ним, взлетев откуда-то с другой стороны замка. Наверное, это королевские охранники. Привычно позавидовав драконам и так же привычно задумавшись, когда же у меня хватит смелости попросить кого-нибудь меня покатать, отправилась в конюшню.

Ласточка встретила меня благосклонно, а уж после морковки, которой я её угостила, дружелюбно толкнула мордой в плечо. Я гладила лошади лоб, пока слуга седлал её, а потом отправилась на прогулку.

Доехав знакомой тропинкой до опушки, я не стала выезжать из леса, а поехала шагом сквозь деревья, наслаждаясь особым лесным запахом, разглядывая растения и мелких лесных обитателей. Заблудиться я не боялась — старалась не отъезжать далеко от опушки, всегда краем глаза поглядывая на виднеющееся среди деревьев пустое пространство с горами вдали.

Гуляла я долго. Иногда спешивалась и шла пешком, потом вновь забиралась на лошадь. В одном месте задержалась, наблюдая за белками, в другом — полакомилась дикой ежевикой, пусть кислой, но это был вкус детства, разбудивший воспоминания о прогулках по лесу с сестрой. Нашла крошечный ручеёк, напилась и напоила лошадь. Наткнулась на кучку грибов, собрала в носовой платок, привязала узелок к седлу — отнесу на кухню.

Времени я не замечала, наслаждаясь свободой, и когда поняла, что скоро вечер и нужно возвращаться, чтобы не опоздать к ужину, решила ехать не по лесу, а снаружи, по открытому пространству, — там можно пустить лошадь и рысью, и даже в галоп, камней и других препятствий возле самого леса не было, они начинались дальше.

Проехав немного, остановилась, заворожённая удивительным зрелищем. В этом месте каньон подходил совсем близко к лесу, но не это заставило меня задержаться, а невероятная картина, открывшаяся моему взгляду. Я-то считала, что место, где тренировался Леикон, — огромное, но нет, в этом месте каньон был шире раза в три, глубже и имел несколько ответвлений, уходящих далеко к горам.

Пытаясь увидеть, есть ли и здесь река на дне, я подъехала поближе, остановив Ласточку в нескольких шагах от обрыва, приподнялась в стременах, и вдруг она словно взбесилась.

Я не знаю, что произошло, что её напугало, но, громко заржав, лошадь встала на дыбы, одновременно с этим прыгнув куда-то в сторону, потом рухнула на передние копыта, резко поддала задом, и я поняла, что лечу. Рассматривая каньон, я расслабилась, выпустила поводья, поэтому была застигнута врасплох и вылетела из седла.

Всё случилось за какие-то мгновения, и я ждала, что сейчас рухну на землю, сильно ударившись, но этого не произошло. Я летела… летела… и, открыв глаза, поняла, что лечу прямо в каньон, а его дно, по которому всё же текла река, что я отметила краем сознания, стремительно приближалось.

Нет! Нет, я не хочу умирать!