— Дарёна, обратись.

Я не сразу поняла, о чём муж просит, в тот момент я вообще мало что соображала. Но когда он повторил свою просьбу, сделала так, как он хотел. Даже не задумываясь, просто привыкла уже доверять мужу, когда он просил меня сделать то или это. Вот и обратилась.

Это практически ничего не изменило. Муж, оставаясь сзади, продолжал ласкать меня, не давая вынырнуть из чувственного дурмана, и я не сразу поняла, что ласкает он немного другие места, непривычные. Да, у дракониц нет груди, да и того тайного кусочка между ног, ласки которого сводят с ума, — тоже, но оказалось, что прикосновения языка дракона к месту, где спина переходит в крылья, заставляют испытывать едва ли не большее удовольствие. А ещё есть какие-то волшебные точки за ушными отверстиями, и на шее тоже, и, кажется, по всему телу.

Руки, нет, всё же лапы, но это неважно, совсем неважно, в общем, лапы и язык мужа бродили по всему моему телу, точно зная, где лишь слегка коснуться, а где надавить сильнее, где лизнуть, а где потереться носом. А я, уже стоя на четвереньках и не помня, когда сменила позу — или меня просто в неё поставили? — могла лишь стонать и взвизгивать от удовольствия, уже плохо соображая, где я и что я. Были лишь ласки мужа, его большое тело, прижимающееся сзади, его мужская плоть, двигающаяся во мне, и запредельное наслаждение от всего этого, вместе взятого.

И когда удовольствие достигло невиданного ранее пика, я закричала, не в силах вынести такой накал чувств, а потом, кажется, потеряла сознание.

Очнулась, лёжа на боку, свернувшись калачиком, буквально завёрнутая в мужа. Он же лежал, прижавшись грудью и животом к моей спине, сам свернувшись вокруг меня во что-то вроде гнёздышка, в котором я уютно устроилась. Поскольку чёрные драконы намного крупнее остальных, а самки заметно меньше самцов, то «гнёздышко» подошло для меня идеально.

И дополнительно уюта добавляли крылья чёрного дракона, укутавшие меня, словно одеяло. Мои при этом оказались аккуратно сложены и не мешали, как я умудрилась в том состоянии их сложить — не представляю. Или это что-то, что делается драконами даже в бессознательном состоянии, или мне помогли это сделать. В любом случае мне было удивительно хорошо и удобно, я готова была лежать так хоть всю оставшуюся жизнь.

— Так вот что это за место такое, — пробормотала себе под нос.

— Да, — усмехнулся муж, обдав дыханием мою макушку, потом потёрся об неё щекой.

— Почему ты мне не сказал?

— Не хотел портить тебе удовольствие от пикника. Ты бы волновалась и уже не смогла бы наслаждаться этим днём.

И я поняла, что он прав. Я бы переживала, пыталась представить, как это будет происходить, и мне было бы не по себе. И уж точно я не смогла бы насладиться купанием в озере, а также играми, и не только.

— Я и правда боялась. Мне это всё казалось жутким, неправильным. А теперь совсем не кажется. Всё было так чудесно! И я понимаю теперь, что это — нормально, так и должно быть. Почему, Эльрион? Только потому, что мы это уже сделали?

Изогнув шею, я посмотрела на лицо мужа. Ну, точнее, на морду, но теперь я прекрасно видела в ней его лицо. Это был мой муж. Эльрион. Я вдруг осознала, что хотя короля назвать по имени мне было сложно, дракона оказалось совсем легко. Просто день открытий какой-то.

— Нет, не только. Раньше ты думала об этом, будучи человеком. То есть не человеком, но ты понимаешь, о чём я. В двуногой ипостаси это казалось тебе странным и неправильным, потому что где-то на уровне подсознания у тебя стоял барьер. Эта связь тебе казалась… межвидовой. Ты задумывалась об этом в облике драконицы?

— Нет. Когда бы я успела?

— Действительно. Ты же у меня чудо, за день летать научилась. — Дракон потёрся своим носом об мой, это было почти так же приятно, как если бы он меня поцеловал. — А вот осознала, кто ты такая, похоже, всё равно не до конца.

— Это было так неожиданно. Иногда мне всё ещё кажется, что я сплю.

— Нет, ты не спишь. Просто тебе сложно. Ты слишком долго считала себя человеком. Но сейчас мы с тобой равны. Одного вида. Мы оба — драконы. И то, что между нами только что произошло, для двух драконов абсолютно естественно. Как естественно то, что мы делали немного раньше, будучи оба в двуногой ипостаси.

— Кажется, начинаю понимать, — я снова опустила голову, держать её поднятой было лень.

Заметила, что под моей щекой что-то вроде подушки из сложенного в несколько раз одеяла. Хотя шкура дракона была прочной и не нуждалась в чём-то мягком так, как нежное человеческое тело, Эльрион всё равно обо мне позаботился. От осознания этого в груди заворочалось что-то мягкое и пушистое.

И тут новая мысль заставила резко вынырнуть из сонливости.

— Ой, Эльрион! Это я, получается, беременна, да?

Завозилась, щупая живот, даже попыталась его рассмотреть, нырнув с головой под укрывающее меня крыло чёрного дракона. А он снова расхохотался. Мой муж сегодня смеялся больше, чем за всё время, что я его знала. И я подозревала, что смеялся он надо мной. Но почему-то совсем не было обидно, наоборот, захотелось самой захихикать, пусть даже неясно — над чем.

— Ох, Дарёна! — дракон потёрся носом о мою макушку, словно поцеловал, как часто делал в человеческом обличье. — Ты бы ничего не увидела и не нащупала, будь ты даже человеком. Слишком мало времени прошло. А то, что беременна… Мы так не говорим, потому что от зачатия до откладки яйца проходит всего несколько часов, и нам не нужно отдельное слово для этого недолгого состояния. Но если для тебя так привычнее — да, ты беременна.

— У нас это длится девять месяцев, и тело сильно меняется. А у вас что-нибудь меняется? Ну, хотя бы на эти несколько часов?

— Дарёна, ты всё никак не привыкнешь к тому, кем являешься, — вздохнул муж. — Так вот, у нас, драконов, — слово «нас» он особо выделил голосом, — ничего не меняется. По крайней мере — никто ещё такого не замечал.

— Ну, что живот не вырастет — это понятно, — согласилась. — Видела я ваши… то есть наши яйца, они же крошечные. — Я согнула пальцы, показывая яйцо, и если бы это была человеческая рука, то я показала бы размер куриного яйца, всего-навсего. — А остальное? Тошнить тоже не будет?

— Нет. А человеческих женщин что, тошнит?

— Ещё как! И рвёт даже, — кивнула, вспоминая сестрёнкины мучения. — А голова кружиться тоже не будет? И в обморок не упаду?

— Ты уже упала. Один раз. Этого достаточно.

— Так это я от удовольствия! Это не в счёт. А что, все падают?

— Нет. Но, судя по рассказам мужчин — такое случается нередко. Знаешь, мне почему-то так жалко человеческих женщин стало, что они всё это испытывают.

— И не только это. Когда живот растёт, то спина болит, ноги отекают, да много всякого. Но это нормально, так всегда и у всех бывает. — Я пожала плечами. — Такова плата за ребёночка.

— К счастью, тебе не придётся расплачиваться подобным образом.

— Ты прав. Прежде я радовалась тому, что дракон, потому что летать теперь могу. А оказывается — мне есть чему ещё радоваться.

Мы немного полежали молча, я старалась окончательно осознать, как же мне повезло, и сколько ещё подарков готовит мне жизнь. Потом решила спросить:

— А что теперь? Я знаю, что не должна превращаться в человека, пока… — тут всё же запнулась. Говорить о себе «снесу яйцо» было слишком странно. Я же не курица! Хотя… сейчас я ящерица, а они тоже яйца несут. То есть кладут.

— Да, пока тебе обращаться нельзя, — муж снова меня понял и тоже не стал ничего уточнять. — Собственно — и не получилось бы. Но в остальном — делай что хочешь, несколько часов у тебя есть.

— Могу полетать?

— Можешь. Но мы ещё налетаемся, возвращаясь домой. Лучше давай ещё разок искупаемся — мы ещё нескоро сможем сюда вернуться.

— Искупаться? — я оглянулась на озеро. Соблазнительно. Эльрион прав — налетаться я ещё успею, и належаться в его объятиях — тоже, а вот окунуться в такое удивительное озеро — редкая возможность. Вот только… — Я не умею плавать драконом. Меня не учили, да и негде там было.

— Дарёна, во-первых, если умеешь плавать в двуногой ипостаси, сможешь и в крылатой. А во-вторых, не думаю, что, даже не умея плавать, ты утонула бы в этом озере. Пойдём, сама увидишь.

И он встал, оставляя меня одну лежать на травке. Сразу стало неуютно, и валяться расхотелось. Поэтому я вскочила и побежала за мужем к озеру.

И очень быстро поняла, почему не смогу в нём утонуть. Да потому что, даже в самом глубоком месте я могла стоять на дне, а голова моя всё равно торчала при этом из воды. Плавать мне это не помешало, озеро всё равно было достаточно широким, чтобы получить удовольствие от барахтанья в нём.

Мы с Эльрионом играли в воде, как дети, драконий облик давал больше возможностей для шалостей, например, крыльями было гораздо удобнее поднимать тучи брызг, чем руками. А ещё можно было взлететь невысоко над водой, а потом плюхнуться в неё камушком, поджав лапы и крылья — это было забавно и весело, к тому же драконья чешуя защищала тело, и удариться о воду при неудачном падении — в детстве со мной такое иногда случалось, — было невозможно.

Потом мы поплескались под водопадом. Ледяная для человека, для дракона вода была лишь прохладной. Жаль, что водопад был совсем небольшим, под него можно было лишь подставить голову, или лапы, или часть крыла.

А ещё можно было набрать воды из водопада в крыло, сложив его ковшиком, подкрасться и вылить её на голову тому, кто расслабился и замечтался, плавая в тёплой части озера. Жаль, что эта мысль пришла в голову не мне, но когда мы прилетим сюда в другой раз, я обязательно отыграюсь!

Наверное, я бы здесь с удовольствием и на ночь осталась, если бы не отсутствие еды и… то, о чём я старалась не думать. Пока не думать, играя и резвясь в воде, оттягивая тот момент, когда придётся ощутить себя… курицей. Остальным драконам проще, для них это реальность их мира, такая же, как сон и еда. Наверное, узнай они, как рождаются наши дети, — содрогнулись бы. И, поняв, что им предстоит подобное, тоже подумали бы: «Я же не корова, чтобы ТАК ребёнка заводить, ужас-ужас».

В общем, несмотря на то, что драконы в этом плане выигрывали, я гнала от себя мысль о снесении яйца, насколько было возможно. И бултыхалась в озере, пока король не взглянул на солнце и не сказал:

— Пора.

Ну, раз пора — значит, пора. Я выбралась из воды, постояла спокойно, пока муж обсушивал мою чешую своей магией, а потом взлетела.

Ох, как же я люблю полёт! Какое это чудо — лететь высоко над землёй, чувствовать ветер крыльями, понимать, насколько же ты ближе к небу, чем все те, кто ходит по земле и взлететь никогда не сможет.

Я была в таком восторге от полёта, что даже немного пошалила: сделала несколько кругов вокруг неторопливо летящего чёрного дракона — наверное, он специально замедлился, чтобы я не устала, — потом пролетела под ним, затем над ним, а потом оказалось, что я в полёте нечаянно развернулась вверх ногами и падаю, потому что крылья потеряли опору.

Упасть мне, конечно, не дали. Миг — и я лечу в лапах мужа, всё так же, лапами и животом кверху, а беспомощно обвисшими крыльями — вниз.

— Ой! — только и сумела сказать.

— Вот тебе и «ой», — усмехнулся Эльрион, продолжая меня нести.

Какой же он сильный! Я, конечно, вполовину его меньше, но это ж не на руках нести, идя по земле ногами, это нужно в воздухе удерживать и себя, и меня. А он даже скорость не сбавил, держит так, словно я не тяжелее кресла.

— Мы кресло оставили! — стукнула в голову новая мысль. — И корзину с посудой! И одеяло. Ой, и всю одежду тоже! Нужно вернуться.

— Не нужно, — снижаясь над одной из вершин, улыбнулся мне дракон. — Их заберут. Я всё же король.

И он высокомерно задрал подбородок, а в глазах — смешинки. Залюбовавшись выражением его лица — то есть морды, но всё равно, — я не сразу заметила, что он развернулся в воздухе так, что теперь мы зависли головами вверх, хвостами вниз. Ещё миг — и я приземлились задними ногами на твёрдую поверхность вершины одной из гор. Продолжая висеть в воздухе, Эльрион дождался, когда я обрету устойчивость, опираясь ещё и на хвост, а потом выпустил меня и отлетел чуть в сторону.

Теперь я могла снова взлететь. Больше играться я не стала, пристроилась рядом с мужем. На душе было тепло и солнечно, я в очередной раз осознала, что рядом с ним в полной безопасности. Он всегда защитит меня и от сторонней угрозы, и от собственной неуклюжести. Подумать только, а ведь совсем недавно я его боялась!

Чувствуя неловкость за своё поведение, я решилась:

— Извини, что я так глупо себя повела.

— Это нормально. Знала бы ты, что я сам вытворял, едва освоив полёт и считая, что умею теперь всё. Моим наставником был дядя со стороны матери, специально прилетал сюда для этого. Так вот, он дал мне пару раз упасть и хорошенько удариться. Это было весьма действенно.

— Я больше не буду.

— Когда меня нет рядом — лучше не надо. Но поверь, я не позволю тебе упасть. Никогда.

— Я знаю, — улыбнулась, потому что и правда это знала.

Какое-то время мы летели молча. Я наслаждалась полётом, тем, что Эльрион летит рядом, и вообще — день был просто чудесным, настроение — отличным, хотелось вот так лететь и лететь бесконечно.

Но когда под нами уже зелёным ковром проносился лес, а вдали показалась серая громада замка, я вздрогнула от пришедшей в голову мысли.

— Все знают, куда и зачем мы улетали… — обречённо пробормотала я.

— Да, — кивнул чёрный дракон, хотя я вовсе не спрашивала.

— И все знают, чем именно мы там занимались, — прошептала совсем уж убитым тоном.

— Дарёна, когда мы ушли с брачного пира — все знали, куда и зачем мы идём. Когда удаляемся в нашу спальню каждый вечер — тоже. Все женатые пары делают то же самое, ничего нового. Почему тебя так смутил именно этот раз?

— Не знаю.

— Потому что мы делали это в виде драконов?

Он что, мысли мои читает? Попыталась пожать плечами, забыв, что в полёте этого делать не стоит, сбилась с ритма, но быстро выправилась.

— Делаешь успехи, — похвалил меня Эльрион. — Девочка моя золотая, каждая супружеская пара делала там то же самое. И получала от этого удовольствие. Это нормально и естественно. Мы — драконы. Мы такие, какие есть. И кроме тебя, никого не смущает то, что сегодня произошло. Я понимаю, что для тебя всё случилось слишком быстро, ты не успела всё осознать и свыкнуться с тем, кто ты есть на самом деле. Но просто поверь мне — все за нас очень рады, и это всё.

— Всё?

— Ещё нам немного завидуют. Теперь точно всё.

Я постаралась утешиться этим сознанием, тем более что времени на долгое переживание уже не осталось — мы прилетели. Несколько членов семьи — старшие, те, кто не участвовал в обучении другой пары молодожёнов, — ждали нашего прилёта во дворе, но, к моей радости, ничего говорить не стали, просто улыбнулись и приветливо помахали нам руками.

Вслед за мужем я опустилась возле одного из амбаров, самого дальнего, с гостеприимно распахнутыми воротами, и впервые зашла внутрь. Ворота закрылись за мной, но в амбаре всё равно было светло — солнце попадало внутрь сквозь узкие окна, расположенные под самой крышей.

Я огляделась — для нас двоих было тесновато, но двигаться мы могли. На одной из стен были прибиты крючки и вешалки, на нескольких из них была развешана одежда, мужская и женская, я сразу узнала одно из своих платьев, остальные крючки были пустыми. В углу, возле маленькой двери, через которую драконы выходили уже в двуногой форме, находилось гнёздышко из соломы, накрытое красивым покрывалом.

Осмотревшись, я взглянула на мужа, который уселся в другом углу и наблюдал за мной.

— И что дальше?

— Ждём. Располагайся, как тебе удобно. Можешь на гнездо, а можешь… — и он раскрыл мне объятия.

Их-то я и выбрала. Гнездо, конечно, выглядело мягким и удобным, но, представив, как сижу на нём, я вновь почувствовала себя курицей. Поэтому свернулась калачиком в объятиях мужа.

Немного посидели молча. Потом я не выдержала:

— А сколько нужно ждать?

— На ужин успеем, — усмехнулся Эльрион и потёрся своим носом о мой. — А пока просто расслабься и думай о чём-нибудь хорошем.

— Попробую, — положив голову мужу на грудь, постаралась расслабиться. Но в голову лезли всякие мысли — как это всё произойдёт? Это больно? А схватки долго продлятся? А там, во дворе, все так и стоят или разошлись — окна были слишком высоко, и сидя я выглянуть не могла. А вставать не хотелось. В итоге я просто начала считать удары сердца чёрного дракона, бившегося прямо под моим ухом.

На двести восемнадцатом ударе встрепенулась.

— Ой, Эльрион, мне так неудобно, но…

— Но? — подбодрил меня муж, поскольку я запнулась, не решаясь признаться в стыдном. Но пришлось, потому что нужда нарастала.

— Мне нужно… в уборную. У вас здесь есть, куда можно сходить в виде дракона?

Эльрион широко улыбнулся и указал на гнездо.

— Сюда.

— Что?

— Дарёна, садись на гнездо, — мне показалось, что он с трудом сдерживается, чтобы не засмеяться. — Пора.

— Но… мне правда в уборную надо!

Чёрный дракон встал, так и держа меня в охапке, потом водрузил на гнездо.

— Тебе не нужно в уборную, жена моя. Ты готова отложить яйцо.

— Сейчас? Вот прямо сейчас? — меня охватила паника. — Выйди! Выйди! Мужчинам нельзя смотреть на роды!

— Дарёна, какие роды? Ты всего лишь отложишь яйцо. И я не знаю, как у людей, а у нас, драконов, муж всегда при этом присутствует.

— Тогда отвернись! Отвернись!

Дракон всё же расхохотался.

— Да ты посмотри на себя! Я же всё равно ничего не увижу.

Огляделась — да, я сидела в ямке гнезда, как в тазу, поджав колени к животу и обернув вокруг себя хвост. Увидеть, что там, подо мной, происходит, было и правда невозможно. Но это не мешало мне стесняться и верещать в панике.

— Всё равно! Отвернись! Или… или зажмурься хотя бы. Ну, пожа… — я перепуганно замолчала, замерла, а потом, боясь пошевелиться или даже громко разговаривать, прошептала: — Ой, Эльрион, из меня что-то выпало…

— Ну вот, а ты боялась, — муж нежно потёрся своим носом об мой.

— Это… это и всё?

— Всё. А ты ждала чего-то ещё?

— Ну… боли, хоть какой-нибудь. Рожать всегда больно. — И тут до меня дошло, что я сижу на яйце. — Я же его раздавлю!

Вскочила, отпрыгнула в сторону, чуть не упав, — лапы мужа удержали. Замерла, восстановила равновесие, оглянулась. В гнезде лежал… камушек. Да, я знала, как выглядят драконьи яйца, но всё равно в голове сидело куриное яйцо, его-то я и думала увидеть. Но нет — это был именно камушек. Серый и невзрачный. И от речной гальки отличался лишь более правильной формой.

Я попыталась осознать, что вот это — мой ребёнок. Ну, ладно, будущий ребёнок. Не получалось. Я видела перед собой маленький камушек и не чувствовала ничего, что положено чувствовать молодой матери. Наверное, потому, что всё произошло слишком быстро — и появление на свет этого яйца, и то, что я оказалась драконом, и даже сама моя свадьба. Всё в моей жизни слишком быстро менялось, я просто не успевала осознать и прочувствовать. Привыкнуть. Сжиться с мыслью.

Ладно, малыш вылупится почти через год, надеюсь, к этому времени я с этой мыслью свыкнусь. А пока передо мной лежал маленький камушек, к которому Эльрион зачем-то протянул лапу. Огромную лапу со здоровенными когтями. К маленькому, хрупкому камушку.

— Не трогай! — зарычала я и ударила по этой жуткой лапе, которая тянулась к моему… камушку. Мой Камушек! Никому не дам! — Раздавишь!

— Дарёна, я всего лишь хотел его обсушить, — ровным, умиротворяющим тоном попытался успокоить меня муж. Кажется, его не рассердила и даже не удивила моя реакция. А вот меня она напугала. Я ударила короля! Как я могла?!

— П-прости… — всхлипнула, сжимаясь в комочек.

— Девочка моя, я не сержусь, ну, что ты, — чёрный дракон обнял меня, убрав лапу от Камушка, — это я заметила с облегчением. — Я всё понимаю, это нормально. Многие самки даже кусают своих мужей после того, как снесли первое яйцо. Это нормально, это инстинкт. Давай-ка лучше превратимся, пока ты меня тоже не покусала.

— Ладно, — всхлипнула, превращаясь обратно в человека. И теперь меня обнимали не чешуйчатые драконьи лапы, а крепкие и тёплые человечьи. К губам прижались мягкие губы.

— Спасибо, моя золотая девочка, что подарила мне малыша.

— Малыша? — я оглянулась на Камушек. Теперь, когда я уже не была огромным драконом, Камушек выглядел крупным валуном, в котором вполне мог бы поместиться почти годовалый младенец, если свернётся клубочком. Когда-то и я в таком же сидела. До сих пор не верится.

— Ты привыкнешь, — всё понимающие глаза мужа смотрели на меня с нежностью. — А теперь давай оденемся и представим нашего будущего малыша семье. И ещё, Дарёна, у меня к тебе просьба.

— Какая? — я всё ещё чувствовала вину и готова была на всё, чтобы её загладить.

— Хотя мы уже не драконы, продолжай называть меня по имени.