Едва поднявшись над линией горизонта, солнце осветило реку и однообразный пейзаж по ее берегам. Всюду, куда ни посмотришь, взгляд натыкался на однообразную сетку крестьянских полей с редкими вкраплениями рощиц, и хижин наспех слепленных из прутьев и глины, и оттого простоявших века.

Да что века — тысячелетия. Тысячелетия эта земля кормила бесконечное множество людей, причем на обоих берегах Срединного моря, ибо зерно — знаменитая аиотеекская каша, бережно и кропотливо выращиваемое на залитых водой наделах, было едва ли не главным товаром Аэрооэо, и его охотно покупали даже в самых далеких пределах Ойкумены. Проходили тысячелетия, а земля по берегам Аэрооэо все не истощалась, благодаря реке ежегодно делящейся с полями своим плодородным илом. И так же, тысячелетиями, многие поколения крестьян, продолжали усердно гнуть спины на своих наделах, выращивая это зерно. Проходили годы, эпохи, рождались и гибли страны и империи, но на жизнях этих крестьян, все эти события почти никак не отражались. Разве что железа в последние годы стало побольше… Но кому оно нужно, когда мягкую, пропитанную водой землю можно ковырять и обычной заостренной палкой, а старый пра-пра-прадедовский серп, вполне успешно срезает поспевший колос. Время словно замерло в этих краях, и текло так же медленно и величественно, как и огромная река разрезающее их надвое.

— И все-таки, мне не очень понятно… — Заявил Ренки макая свежую, еще горячую лепешку в плошку с медом. — Кому принадлежат эти земли?

— Теоретически — Аэрооэо и его Владетелю. — Пояснил Готор. — Так мне заявили во дворце. Но Зооткас предупредил, что фактически Суувасиак и его люди, ничего тут не контролируют.

Было раннее утро, и на причаленной к берегу барже, большинство народа еще спало. И потому, двое старых друзей, по солдатской привычке вставших очень рано, могли побеседовать без лишних ушей.

— То есть — вроде герцогства Орегаар… до того как мы его вернули. Так? — Лепешка замерлаа так и не добравшись до рта Ренки, и густая тягучая капля меда начала стремительно нарастать, готовясь соскользнуть ему на штаны.

— Не думаю… — Покачал головой Готор. — Наливая себе по-солдатски большую кружку гове, и тщательно водя носом и глазами по столу, выискивая подходящую цель, ибо выбор предоставленной снеди был довольно богат. — Скорее как "наши" западные джунгли, которые вроде как тоже считаются собственностью короля, но их обитатели об этом не знают.

— Все они прекрасно знают… — Буркнул Ренки, в последний момент все же сумевший подхватить готовую пуститься в бегство каплю меда языком. — Просто прикидываются…

— Ну вот и жители этих Драконьих Зубов, прикидываются будто знать не знают никакого Аэрооэо и его Владетеля…Помнишь — маэстро Лии говорил что нанялся тогда в армию какого-то князька воевать с сектой что обжила эти места? Причем заметь — не в армию Аэрооэо, а к какому-то феодалу, который тоже считает эти земли своими…Кажется он упоминал про каких-то "Речных Князей". Возможно — это какие-то княжества в верховьях реки, а может и просто — самоназвание местных речных пиратов. Все это дело настолько темное, что и Владетель и купец на конкретно поставленный вопрос предпочли отделаться общими фразами. Я так понимаю — там, в верховьях — сплошной бардак, а законным монархом считается тот, у кого в подчинении больше людей с мушкетами.

— Тогда в нашей охране и правда есть смысл. — Понятливо кивнул Ренки. — Но зачем ты согласился чтобы и эти аэрооэки послали свой отряд? Зачем нам эти соглядатаи?

— Ну, формально они наша охрана. — Усмехнулся Готор, посмотрев в сторону еще десятка причаленных к берегу барж. — И после того скандала что мы учинили в городе, неудивительно что Суувасиак пожелал "побеспокоиться о нашей безопасности". Отказываться было бы грубо и неуместно, коли уж мы сами взялись устанавливать некие правила и стандарты, то должны их придерживаться, даже не смотря на то, что на одном только "Громовержце" пушек больше, чем у всей армии Аэрооэо.

— Это понятно. — Кивнул Ренки, изобразив впрочем на своей физиономии некоторое ироничное сомнение в словах Готора…, не о количестве пушек конечно, а о необходимости следовать своим же стандартам, ибо право сильного никто и никогда не отменял. — Но что прикажешь делать со всеми этим солдатиками, когда мы найдем Амулет?

— Не будем загадывать заранее. — Пожал плечами Готор. — Знаешь, раньше я относился к этому несколько скептически… Но пожив тут… Короче, если верить рассказам деда, Амулет сам выбирает с кем дружить. А большинство людей, даже подойти к нему не могут, их начинает трясти от ужаса.

— Бр-р-р… — Поежился Ренки, дожевав лепешку и потянувшись за новой. — Тогда как ты сам надеешься им воспользоваться?

— Если бы я только знал! — Печально ответил ему приятель. — Мой дед вовсе не пытался им воспользоваться. Но его вышвырнуло черт знает куда, а может и "когда". А Манаун*дак, всю вторую половину жизни прожил рядом с этой странной штукой, но то ли не смог, то ли не захотел "воспользоваться". Да и вообще — ничего на этом свете не вечно. Может когда мы найдем Амулет, это будет лишь мертвый ящик потекших batarej и сгнившей elektroniki.

— Чего?

— Не важно. — Махнул рукой Готор. — Объяснять слишком долго, и скорее всего бессмысленно, потому что я и сам даже не представляю на каких принципах работает эта штука, откуда она взялась, и как ей управлять. Так что — сначала надо найти… А солдатики Владетеля, — думаю лишними не будут. Места там, говорят, не спокойные.

И вот, после этого разговора прошла примерно две недели неспешного движения вверх по реке. Пейзаж на берегах, теперь разительно поменялся, берег стал куда более диким, и увидеть человеческое жилье — стало настоящим событием. А когда вдали появились характерные узкие, устремленные ввысь скалы, будто и правда, какое-то невероятных размеров гигантское животное, уронило тут свою челюсть, стало понятно, что эта часть путешествия подошла к концу.

Лодки причалили, и началась обычная возня с высадкой, устройством лагеря и размещением почти двух рот солдат, на не отличающимся особым гостеприимством берегу.

— Может, стоит сходить на разведку? — Не утерпел Ренки в первый же вечер по прибытию, тем самым открывая импровизированный совет, по традиции совмещенный с ужином. — Дозорные уже замечали каких-то людей присматривающихся к нашему лагерю. Пора бы и нам посмотреть на них.

— …И обязательно исследовать местность! — Вставил профессор Йоорг. — Места тут довольно древние, и вполне может оказаться что…

— Хм. Почтеннейший Йоорг. — Перебил его Готор. — Я понимаю ваш энтузиазм. Мне и самому не терпится приступить к изысканиям. Но как не прискорбно это говорить — пока придется с этим немного повременить. Мы сейчас, фактически на войне! Да-да… Не надо так усмехаться Одивия. Моя просьба к профессору не покидать лагеря в ближайшие дни, касается и вас. Помните что рассказывал нам маэстро Лии? — Днем их армия господствовала на этих землях, а по ночам — им резали часовых, и тех кто неосмотрительно удалился от лагеря.

— Но ведь… — Возмутился почтеннейший Йоорг. — Это ведь вы говорите про какую-то армию, а у нас тут научная экспедиция!

— …Идущая в сопровождении чуть более двух сотен штыков и еще сотни носильщиков-землекопов. — Терпеливо пояснил Готор. — По местным меркам — это армия, и довольно приличная. Так что, Ренки, завтра, когда пойдешь в поиск, тебе тоже стоит помнить что мы именно "научная экспедиция", и наша цель не завоевать эти земли, а суметь договориться с местными жителями…Вас это тоже касается лейтенант Рукаан. — Обратился он к командиру отряда аэрооэков. — Не знаю какие инструкции вы получили от своих командиров, но я получил заверения лично от вашего Владетеля, что наша экспедиция не будет использована ни в каких иных целях, кроме как благородной цели обогащения всего просвещенного человечества новым Знанием! И если вам или кому-нибудь из ваших солдат вдруг придет в голову идея немного пострелять по туземцам — я либо прибью этого человека сам, либо отдам на расправу местным. Вы поняли это?…Прекрасно!…Итак Ренки, пусть Йоовик отберет десяток человек поопытнее. Гаарз, ты идешь с полковником оу Дарээка, и… впрочем — объяснять тебе не надо. Прикрывай ему спину…Лейтенант Рукаан, зеленая ветка считается в ваших краях знаком мирных намерений? Прекрасно. Значит, пусть у того кто пойдет первым, в руках будет зеленая ветка. Прихвати с собой подарки. Если никого не встретите, просто оставь их на приметном месте. Пол дня пути туда, полдня обратно. Рассчитай время так, чтобы до темноты быть в лагере. Оставляй вдоль своего пути наши метки. Если что — завтра утром, я с отрядом пойдут тебя выручать. Еще вопросы?

— В ваши военные дела я не лезу. Но вы правильно заметили — у нас тут целая армия. И эту армию надо кормить! — заметила Одивия. — А еще поить, и обеспечить дровами для костров. И это ни в коей мере не должно обернуться каким-то ущербом для местного населения. Вот я и думаю…

Споры о кормлении и обеспечении армии, затянулись до глубокой ночи.

Ренки не впервые был в горах, но Драконьи Зубы, не были похожи не на Гребень разделяющий Западную землю с севера на юг, не на Орегарские горы. Эти острые, торчащие высоко в небо столбы-клыки, вообще не были похоже ни на что на свете. И если бы еще не жуткая жара — окружающий пейзаж наверное вызывал бы ассоциации с ледяным адом, так же частенько рисуемым в разных иллюстрациях усеянным перевернутыми, торчащими из земли сосульками. Впрочем — настоящих сосулек Ренки никогда не видел, ибо даже во время экспедиции на Тинд, оказался в северных широтах в довольно теплое время года, и потому имел об этом явлении природы весьма смутные представления. Но в Драконьих Зубах, ему все равно не нравилось.

— Как дела Йоовик? — Спросил он своего старого сержанта. — Взбодри своих ребят, чтобы не расслаблялись.

— Да уж, как тут расслабиться ваша милость. — Ворчливо ответил ему старый ветеран. — Когда за каждой этакой дрянью, — кивнул он в сторону ближайшей "сосульки", можно целый батальон спрятать. А их только тут с десяток понатыкано…Это же какому богу, пришла в голову мысля, создать этакую напасть?

— Хм… — Усмехнулся Ренки. — Наш всезнающий оу Готор, говорит что это сделали ветер и вода, и что им на это понадобились миллионы лет.

— Э-э-э… Только не подумайте, ваша милость, что я высказываю сумления в словах полковника… — Влез в разговор Гаарз, среди солдатни строго придерживающийся субординации. — Да тока помню, что жрец Культа Героев что жил при храме на нашей улице, говаривал будто Империя-то зародилась всего три тысячи лет назад. А миллион, слыхал я, это куда поболее будет, так чта — когда ж это ветер и вода поработать успели?

— Ну так… — Пожал плечами Ренки. — Жили люди и до Империи…

— Так разве ж это была жизнь?! — Убежденно высказался сержант Йоовик.

— Хе-хе… Непременно спрошу об этом у Готора. — Ренки внезапно развеселился, и сам же поторопился приструнить это веселье. — Ладно ребята, смотрите в оба и не забывайте огладываться. Не упустите врагов, и не подстрелите друзей. Ты ведь помнишь Йоовик, что пока по нам не начали стрелять — все вокруг наши друзья?

— Да уж такое забудешь… — Усмехнулся Йоовик. — Тока вот, уже наверное пятый час скалы эти топчем. Тропа вон есть. Следы даже человечьи встречаются и помет овечий везде, значит стада тут гоняют. Да тока будто вымерло все…

— Знаешь что… — Задумался Ренки. — Давай сделаем так. Вон, видишь, тропинка за скалу сворачивает? — Зайдем туда, и положим на видном месте часть подарков. Потом отойдем назад, и разобьем стоянку. Пообедаем, подождем когда солнышко через зенит перевалит. А там уж, перед тем как назад пойти, проверим не клюнул ли кто на нашу наживку?

Клюнули. Когда спустя пару часов Ренки с отрядом подошел к большому камню, на который чуть раньше выложил с десяток ножей и топориков, связку бус и браслетов и несколько мешочков с солью и перцем накрыв все это зеленой ветвью — подношения уже не было. Зато вместо него стояла хитрого плетения корзина наполненная твердыми шариками из сушеного овечьего творога. Связка каких-то клубней, и "ответные" бусы и иные украшения, сделанные из слюды.

— Может выйдете, поговорим? — Прокричал Ренки, и окрестные скалы многократно вернули ему этот крик в виде эха. — Мы не желаем вам зла, и не претендуем на ваши земли, или какие-то ваши богатства. Мы ищем лишь знания… Если вы понимаете что это такое…Не отзываются. — Пожаловался он Гаарзу, когда спустя минуты три, никто так и не откликнулся на его зов. — Ладно. — Проорал он снова. — Думаю, вы и так знаете где находится наш лагерь. Приходите поговорить. Гарантируем вашим посланцам полную безопасность, и довольно вкусный ужин!…Ну, на сегодня хватит. Возвращаемся назад. — Скомандовал он своим солдатам. — И не забывайте, — хотя вокруг сплошь наши друзья, бдительность терять не стоит.

Заходящее солнце выдавило из окружающих скал длинные тени, сделав пейзаж еще более причудливым, когда из-за очередного поворота разведчикам Ренки стал виден лагерь. Ничего не может подбодрить уставшего солдата так, как знакомый вид палаток, и ароматы булькающей в походных котлах каши, и потому все невольно прибавили шаг. Увы, но вид лагеря, даже у старых ветеранов, притупляет бдительность. Только этим и можно объяснить, что когда из тени очередной скалы выступили трое человек, почти все вздрогнули, а кое-кто даже и скинул с плеча мушкет. Впрочем — зеленые ветки в руках чужаков, а главное — их малочисленность, быстро внесли успокоение в ряда ренкиного воинства.

Чужаков пригласили в лагерь, и они приняли это приглашение.

Туземцы пришли…, посмотрели по сторонам… несколько смущаясь роскоши и великолепия отужинали за столом вместе с благородными. Послушали их заверения в исключительно мирном характере миссии, и… — ушли, так толком ничего и не сказав, зато не забыв прихватить многочисленные и весьма щедрые подарки, коими их одарили.

— Не стоит и печалится. — Махнул им вслед рукой Готор. — Не думаю что эти ребята чего-то всерьез решают. Явно — уровень, максимум — деревенский староста. А коли местные края, как-то противостоят Аэрооэо и прочим завоевателям уже многие годы, тут есть кто-то посерьезнее…Что будем делать? — Просто двинемся дальше.

И двинулись. Шли неспешно, поскольку все припасы приходилось тащить на себе, ведь ни лошадей, ни верблюдов, ни волов с собой на лодках не привезешь. А у местных… кажется даже если бы и удалось с ними договориться — разжиться бы можно было бы разве что овцами, а грузоподъемность овцы, как известно, крайне не велика.

Три дня экспедиция продвигалась вглубь Драконьих Зубов, не встречая ни сопротивления, ни поддержки от местных жителей. Разведка, постоянно высылаемая исследовать каждую обнаруженную тропинку, людей так и не нашла. А те несколько деревенек, что нашли отряды разведчиков оказались покинутыми. Причем, похоже было, что крестьяне их населявшие, не только успели угнать весь свой скот, но и утащить весь, сколько-нибудь ценный скарб, что означало, что служба оповещения у местных была налажена весьма неплохо.

Еще более печальным было положение у почтеннейшего Йоорга. Он, хотя конечно же был в курсе истинных целей экспедиции, все же не оставлял надежды наткнуться на что-то действительно древнее и необычное. Возможно даже никак не связанное с Манаун*даком и прочими загадочными личностями и предметами. Ведь в конце-то концов, эти земли, тысячи лет назад уже были заселены, и просто таки обязаны были хранить какие-нибудь древние тайны. Может какие-то знаки выбитые на скале, древние капища, или еще нечто подобное, что могло бы потешить душу ученого посвятившего себя изучению легендарной старины. Но… вокруг были только камни, да редкие чахлые кустики между ними. А домишки туземцев… даже если и хранили какие-то древние тайны, вроде прадедушкиной жаровни, или балки над крышей утащенной с развалин древнего храма, то вредный Готор строго настрого запретил в них рыться и как-то исследовать, даже входить не разрешал дабы не обидеть хозяев.

Но вот, наконец тропинка по которой шла экспедиция…, не то чтобы превратилась в дорогу, скорее стала утоптанной настолько, что стало понятно что ей пользуются не просто ежедневно, но и помногу раз за день. Даже нашлись следы какого-то колесного средства, хотя отсутствие следов копыт, кого-то, хотя бы размером с орегаарского ослика, предполагало что средство сие, было влекомо на человеческой тяге. Потом в "дорогу" начали вливаться и пересекать многочисленные тропинки, что сразу дало понять что места тут совсем обжитые. И наконец — сама дорога раздвоилась. Ее левый рукав вел к резко выделяющемуся на фоне "сосулек" плато, а правый уводил за скалы…

— Полагаю, нам стоит встать тут лагерем. — Предложил Готор, внимательно осмотрев местность. — Тем более, что вон и ручеек виднеется. В этой засушливой местности, пренебрегать подобным не стоит.

Так и сделали, попутно заметив, что Готор был не первым, кому в голову пришла подобная идея. Возле русла ручейка были заметны следы лагерей тех, кто приходил сюда раньше.

Вставали всерьез и надолго. Ставили палатки, устраивали склады, выложили некое подобие бруствера по периметру, и даже расчистили место под плац, по примеру настоящего воинского лагеря. Провозились до самого вечера, а там уж, по традиции, за ужином подвели итоги дня.

— Там не плато, а настоящая крепость. — Заметил Ренки, водивший свой отряд на разведку по левому рукаву дороги. — Пока мы нашли только одно место где можно подняться. Но для этого сначала придется забраться на другую скалу, а с ней, плато связывает что-то вроде узкого мостика, на котором и два человека с трудом разойдутся. В общем — крохотная пушечка, или даже просто десяток человек с мушкетами, смогут держать там оборону пока порох не закончится. Кругом мы это плато обходить пока не стали — судя по всему, оно довольно здоровенное, и есть ли там еще места где можно забраться на верх, не знаю. Но скажу честно — мысль идти на штурм такого укрепления, меня совсем не радует. Никогда я так не надеялся, что подарки которые мы выложили возле тропы, будут приняты с благосклонностью. Очень не хочется терять три четверти своего воинства, ради того чтобы захватить укрепления, о действительной важности которого, пока можно только догадываться.

— Понятно. — Кивнул Готор. — Лейтенант Рукаан, а вы что нам расскажете?

— Согласно приказу… — Заметно волнуясь начал лейтенант, который явно опасался сморозить какую-то глупость в присутствии столь опытных военных да еще и общепризнанных героев. — Я прошел по второй тропе. Вскоре она привела нас к какому-то поселку… Если это можно так назвать. Судя по всему — тамошние дикари живут в норах!

— В норах? — Удивленно переспросила Одивия, и почему-то вопросительно посмотрела на Ренки и Готора.

— Да… — Кивнул головой лейтенант, заметивший это взгляд. — Один из ваших людей, сказал, что именно так выглядят рудники в горах на вашей родине. Кажется местные жители предпочли поселиться в этих норах.

— Да… Йоовик что-то упоминал об этом. — Как мы вскользь заметил Готор, незаметно подмигнув окружающим…Хотя формально отрядом руководил лейтенант, доверия старому сержанту, числившемуся его заместителем, было куда больше.

— Мы обследовали несколько помещений. — Продолжил тем временем лейтенант Рукаан. — Они похожи на вполне обычное крестьянское жилье, только без окон, и комнат побольше. Но почти в каждой такой "норке" есть выход дальше, в глубину горы…Я приказал туда не соваться, потому что слышал, будто в таких местах легко заблудиться несведущему человеку. — Лейтенант скромно забыл упомянуть, какой ужас его охватил, при виде разверзшейся черной пасти шахты, и одной только мысли о миллионах пудов камней, находящихся в данный момент над его головой, готовых рухнуть в любую секунду.

— Это было абсолютно правильно. — Кивнул Готор. — Я бы тоже не стал соваться. А подарки вы не забыли положить?

— Да, сударь, на главной площади.

— Что ж. Нам остается только ждать. Кстати, а вы не обратили внимания на то что добывали в этой шахте? Впрочем, едва ли вы разбираетесь в горном деле.

— Тут вы правы… — Впервые за всю поездку, лейтенант Рукаан позволил себе усмехнуться, и даже посмотрел на Готора с толикой превосходства. — Однако — я это и так знаю. Драконьи Зубы, издревле славились свой слюдой. Говорят, когда-то все окна в Аэрооэо, были сделаны из этого материала. Но потом — Империя нас захватила и начала поставлять стекло, и спрос на слюду упал. Впрочем — изделия из слюды еще бывает встречаются на рынках или в антикварных лавчонках. Я помню например, что у моей матери была шкатулка из слюды, в которой она хранила свои драгоценности… Да и те бусы, что нам подарили эти дикари, в обмен на ножи и топорики, — они ведь тоже были сделаны из слюды. Ее у нас так и зовут — драконьим зубом, и я в детстве верил, что та шкатулка и правды была сделана из пластинок, нарезанных из зубов настоящего дракона.

— Но ведь это же… — Внезапно заволновался почтеннейший Йоорг. — Ведь в одном из манускриптов, что я нашел когда гостил у коллеги Торба, было описание груза, что привез "Морской Орел" — знаменитый корабль, на котором Вождь Лга*нхи и его брат — Манаун* дак впервые пересекли Срединное море. Так вот, там упоминался большой груз слюды. Правда, это был не подлинный документ, а копия снятая с копии, что означает многочисленное переписывание и множество ошибок и отклонения от подлинного текста. Да и сам текст был на классическом имперском времен второй династии, что скорее всего еще и подразумевает перевод с ирокезского, на котором, скорее всего и должен был быть составлен подлинный документ. И тем не менее… Вполне возможно, что эту слюду они закупили именно здесь!

— Гы-гы. — Или просто ограбили местных рудокопов. — Рассмеялся Готор. — Насколько я понимаю, эти ребята были весьма простых нравов. И платить там, где можно просто отнять, не стали бы.

— Может быть и так. — Кивнул профессор. — Но в любом случае, я просто таки обязан завтра же посетить эту пещерную деревню!

— Пожалуй, я составлю вам компанию. — Кивнул головой Готор.

И вот, встав с первыми лучами солнца, чтобы воспользоваться утренней прохладой, отряд искателей двинулся в путь. Пройти надо было всего версту-полторы, и если бы не профессор, для остальных это было бы легкой прогулкой. Увы, но пожилой ученый муж, даже несмотря на то что последние годы он провел в путешествиях по всему миру, такими же силой и здоровьем не отличался. Так что идти пришлось очень неторопливо и делая частые остановки. И все же — цель была достигнута еще до того, как солнце сделало бы жизнь путешественников совсем уж невыносимой.

— Ха… Ваша милость. — Заметил Йоовик, указывая пальцем куда-то в середину поселка образованного своеобразной подковой из нескольких "сросшихся" сосулек — Они опять решили поменяться. Хотя не скажу, что мне кажется это честной сделкой. В прошлый раз, нам в обмен на ножи тоже подсунули эти овощи. На вкус — редкостная гадость. Да еще и понос с них прошибает… почище чем с зарданской водички.

— Вы что же — сожрали клубни золотой редьки? — Возмущенно спросил почтеннейший Йоорг, при виде клубней даже забывший на время тяжело дышать и утирать капли пота со лба. — Это же ценнейшее лекарство! Каждый такой клубень, стоит не меньше пяти полновесных золотых корон!

— Хм… А мы и не знали… — Пожал плечами сержант, впрочем не выказывая особых признаков вины. — Спросили полковника оу Дарээка, а он только рукой махнул. Мол — "Делайте что хотите".

— Да уж… — Буркнул почтеннейший Йоорг. — Впрочем — благородный оу Дарээка, еще слишком молод, чтобы знать о подобных вещах. А вот лет через тридцать…, тоже небось будет охотиться за такими редкостями. Сам то я не пробовал, но говорят, золотая редька, может возвращать молодость, э-э-э…, некоторым частям организма.

— Хм… Это все конечно интересно. — Ухмыльнувшись, заметил Готор. — Однако, все же хотелось бы пообщаться с местным населением…Да и о безопасности позаботиться. — Йоовик, выстави дозорных, пусть глядят в оба. Поставь своего лучшего кашевара готовить угощение, и пусть аромат будет такой, чтобы на него не то что люди — но и черви бы из нор повылезали. А я пошарю по пещерам, попробую найти тут кого-то из местных жителей.

К походу в глубины горы Готор подготовился весьма основательно. Взял несколько длинных веревок, запасся факелами, и даже прихватил специальный мелок, чтобы ставить метки на своем пути, но… ушел недалеко. Едва он в сопровождении пары добровольцев прошел по подземельям примерно с тысячу-полторы шагов, как ткнулся носом в грубую занавеску, а откинув ее сразу же обнаружил хозяев пещерного поселка, довольно комфортно устроившихся в огромном подземной "зале", тускло освещенном парой факелов, воткнутых в расселины между камнями.

Несмотря на подавляющее численное преимущество, при виде чужаков, народ повел себя довольно мирно… По крайней мере, никто бросаться на пришельцев с дрекольем не стал, а если кто-то тихонечко и ускользнул в темноте, то заметить, а уж тем более — предотвратить это, было делом абсолютно невозможным.

Готор так же вел себя весьма максимально дружелюбно, любезно поздоровался, и пригласил хозяев на воздух, аргументируя это словами — "А у нас верно, уже и каша поспела".

Выйти посмотреть на кашу, собрались четыре семьи. Это было понятно по тому, как они держались, сгрудившись возле своих лидеров — невысоких, но вполне себе крепких мужичков — мужей, и отцов довольно многочисленного потомства.

Причем можно было догадаться, что жен у каждого из них, от двух и больше, да и детишек всех возрастов, от почти зрелых трех парней и девицы, до грудничка на руках одной из женщин, вполне хватало. Готор даже попытался было сосчитать все

это "поголовье", но шустрые детишки, видимо уставшие от сидения в пещере, столь активно шевелились, двигались и бурлили вокруг своих родителей, что ему не удалось это сделать ни в темноте пещеры, ни даже после выхода на белый свет.

Каша в котле действительно уже поспевала, распространяя по округе самые соблазнительные запахи. Взрослые троглодиты* с некоторой опаской поглядывая по сторонам, но тем не менее приняли приглашение подсесть поближе к костру на котором кипели котлы, и сидели там тесными кучками, не без интереса принюхиваясь к ароматам, и прислушиваясь к процессам происходящим в брюхах этих железных чудовищ. А вдохновленные их смелостью детишки, вскоре вовсе потеряли всякую опаску, и переключили свое внимание на диковинных гостей, которые, надо сказать, так же вели себя вполне дружелюбно, и если и отвешивал подзатыльник за попытку поближе познакомиться с устройством мушкета, то делали это вполне себе дружелюбно, в рамках отеческого наставления и заботы.

(*троглодит — от др. греческого — "живущий в пещере").

Потом было пиршество, слегка нескромное даже по меркам элитных солдат Тооредаана, учитывая разрешение командиров, распечатать бочонок вина, а уж троглодитами кажется воспринятое как настоящий праздник. Получившие по здоровенной миске каши гости совсем перестали опасаться пришельцев, а опустошив кружки с вином, даже начали охотно отвечать на расспросы о своем житье-бытье, делая это впрочем с той крестьянской основательностью, которая иными городскими жителями принимается за тупость.

— У тебя какое-то задумчивое лицо… — Сказал Ренки, окликая приятеля, который застыл глядя на активно чавкающий и едва не проглатывающий свои ложки вместе с порциями каши, лагерь. — О чем думаешь?

…Как люди благородного звания, они отделились от общей компании, дабы не смущать своих солдат и не подрывать свой авторитет. Среди троглодитов тоже не нашлось никого, кто бы мог, или хотя бы пожелал составить им компанию. Так что для общения с местными, пришлось командировать Гаарза и Йоовика.

— Да вот, о них…, - кивнул Готор на гостей. — Признаться, они выглядят довольно… как бы это сказать — неплохо живущими.

— А почему тебя это удивляет? — Изумленно вскинул брови вверх Ренки.

— Да сам подумай, — местность тут засушливая, кругом одни скалы. Живут в какой-то пещере, а выглядят довольно сытыми. Опять же — посмотри сколько детей!

— Хм… Да, наверное — с голоду не пухнут. — Подтвердил наблюдение приятеля Ренки. — Да и детишки… полагаю это означает что не так много младенцев тут уносят на Башни Смерти. Так с чего они живут?

— Вот и мне хотелось бы это знать. — Задумчиво кивнул головой Готор. — А еще — обрати внимание на их язык.

— А что с ним не так?

— Да как раз в том-то и дело, что вполне "так". Но если это замкнутая община почти не поддерживающая контактов с окружающим миром, как мне это представлялось ранее. То и язык у них должен заметно отличаться от того, на котором говорят хотя бы в Аэрооэо. Мне кажется, что они все-таки как-то общаются с внешним миром!

— Дык, ежели позволите сказать, ваши милости… — Сказал незаметно подошедший Гаарз, сумевший невольно подслушать часть беседы своих командиров и друзей. — Вызнал я. Эта самая золотая редька!…Ну, из-за которой еще профессор наш ругался давечи. Я тут поболтал с одним… Он говорит, что они ее выращивают и продают весьма задорого, потому как, говорит, что такая нигде больше не растет. Хоть весь мир объезди! Даже коли семена возьмешь да в другую землю бросишь — чего-то вырастет, да не то, совсем даже не лекарственное! Оттого-то дескать у них купцы…, кредонцы я так понимаю, ее всю, едва ли не на корню скупали, и платили весьма щедро, товарами и харчами. Но еще дороже выходит, ежели помимо кредонцев кому контрабандой продать, тут уж и золотишком разжиться можно… Оттого-то, местные мужички в окружных землях, самыми выгодными женихами считаются. Видали — у каждого по две-три бабы! Хе-хе… я-то думал — "Экие блудодеи!". А выходит что — с редькой этой возни много, за каждым растеньицем, будто за дитем грудным ходить надо. Так что — чем больше бабских рук, тем выгоды больше!

— Не сходится! — Даже замотал головой Готор, после недолгого раздумья. — Местность эту, сильно заселенной не назовешь. Куда все эти детишки потом деваются?

— И впрямь… — Почесал в затылке Гаарз. — Пойду еще поболтаю… Может и разведаю.

— И кстати. — Заметил Ренки. — Заодно можешь попробовать узнать где у них эти самые огороды? Что-то я тут ничего подобного не видел.

Спустя какое-то время, с отчетом подошел и сержант Йоовик… Причем вид у него, был весьма задумчивый.

— Эта, ваши милости… — Начал он. — Даже и не знаю как сказать…Может они мне все и наврали! Только эти норолазы, говорят, будто они тут не просто так в пещерах сидят, а, уж извините ваши милости — дерьмо добывают… Не, не свое, а которое в пещерах летучие мыши оставляют. Будто его потом в землю на огородах закапывают… Я сначала думал — врет сволочь! Уже хотел и в морду дать… Да вы не велели с ними грубо. Вот такие вот дела, ваши милости! Что за бредни такие?

— Сразу видно, что ты Йоовик никогда сельским хозяйством не занимался. — Рассмеялся, глядя на непривычно растерянное лицо сержанта, Готор. — Иначе бы знал, что везде навоз в землю добавляют, чтобы росло все лучше. Так что — смысл в этом есть…А кстати — где именно эти огороды, ты случайно не узнал?

— Да сдается мне — что там вон. — Кивнул головой Йоовик, в сторону нависающего над всей долиной плато. — Только местные говорят, что хода чужаку туда нет. Потому как — святое место! Храм у них там, или еще чего, и только тем кто в ентих краях вырос, можно туда подняться.

— Все интереснее и интереснее… — Задумчиво сказал Готор, отпустив сержанта. — Еще одна загадка — коли выращивание этой редьки столь выгодное занятие, как это никто еще не наложил на него свои загребущие лапы? Даже кредонцы, и те, предпочитают расплачиваться… относительно честно!

— Ну. Если она растет только на плато… — Пожал плечами Ренки, которого эти вопросы не очень-то интересовали. — То не удивительно что никто так и не смог его захватить. Я же говорил тебя — это настоящая крепость!…Только вот — разве так бывает, чтобы в одном месте — целебная вещь, а в другом — простой клубень?

— Сложно сказать, теоретически, такие вещи бывают. — Может особый состав почвы, или еще какие-то факторы. Меня сейчас куда больше интересует, куда деваются люди? И как бы нам пробраться в это "Священное место"?

А профессор Йоорг тем временем, получив согласие хозяев, взялся обследовать их жилища на предмет древностей.

Кое что "древнее" он нашел — у простолюдинов не было в обычае выбрасывать любые, казалось бы уже ставшими ненужными, или пришедшими в негодность вещи. Даже старый гвоздь — прилежно вынимался из деревяшки, выпрямлялся и откладывался в отдельный ящичек…Да что гвоздь — даже крынка из обычной глины с отбитым краем, и то находила себе применение в качестве плошки под светильник или горшка для рассады. А уж старый инструмент, даже приходя в полную негодность, и то прилежно хранился вместе с другим барахлом, дабы отдать потом кузнецу для перековки.

Увы, хотя ветхого барахла в закромах троглодитов и хватало, однако ничего, чтобы навело почтеннейшего Йоорга на след действительно древних эпох, пока не находилось. Но помощь пришла, с самой неожиданной стороны. Хотя…

Дети. Везде снующие, и все знающие дети. Странная фигура старика увлеченно роющаяся во всяком мусоре, конечно же не могла не привлечь к себе их пристального внимания. И когда с вкусной солдатской кашей было покончено, юные исследователи жизни пришли к старому исследователю древностей, и между ними вскоре был заключен союз. Хотя почтеннейший Йоорг и привык иметь дело с несколько более взрослыми учениками, договориться с этой молодежью для него проблем не составило. Учитывая, что за узнанные секреты он был готов расплачиваться сказками о былых временах, а как выяснилось — среди троглодитской молодежи, подобная валюта котировалась весьма высоко.

Когда удалось объяснить юным пытливым умам, что именно интересует их странного гостя — почтеннейший Йоорг был увлечен в глубины пещер, и…

— А где наш профессор? — Спросил Готор.

Солнце уже клонилось к горизонту, намекая на то, что как бы хорошо не было в гостях, а пора возвращаться в основной лагерь. Все уже были на ногах. Котлы — вылизаны до блеска, стоявшие в козлах мушкеты разобраны, а солдаты, в отличии от местных жителей более привычные к вину, вполне готовы двинуться назад сразу по получению соответствующего приказа. И тут вдруг обнаружилось, что почтеннейший Йоорг пропал.

Неприятный холодок сразу пробежал меж присутствующих, невольно разделяя их на два лагеря… Хозяева тоже всполошились, понимая что пропажа одного из гостей весьма чревата неприятностями, но к счастью, довольно быстро нашелся малец, готовый поведать сию "страшную тайну".

И не только поведать, но и проводить.

На сей раз, идти пришлось гораздо дольше и тяжелее. Особенно Ренки, которому его высокий рост, в путешествиях по старым штольням был скорее помехой нежели подспорьем. А если еще учитывать что после второго-третьего поворота он уже потерял всякую ориентировку, и едва ли смог бы самостоятельно выбраться из этого лабиринта — в его голову невольно закралась мысль, что он, ревнуя Готора к подвигам, несколько напрасно вызвался возглавить сию спасательную экспедицию в глубины земной тверди. Наконец где-то впереди заблестел огонек, и вскоре, при мерцающем свете факела перед "спасателями" предстали глаза почтеннейшего Йоорга, кажется пребывающего…, как бы это сказать — несколько не в себе.

— Вы только посмотрите! — Бормотал он, судорожно чиркая в тетради свинцовым карандашом. — Какой интересный знак… Никогда не встречал его ранее. А это… хм… похоже на классическую "птицу" только несколько упрощенный вариант… Как же не хватает света!

— Почтеннейший Йоорг… — Ренки осторожно, но весьма настойчиво ухватил профессора за рукав, и потянул к выходу. Однако тот, пребывая, подобно легендарному воину древности в неком мистическом трансе, без особых проблем вырвался из могучих лап молодого сильного мужчины, и вернулся к своему месту возле стены, исписанной какими-то древними символами.

— Потом… потом… — бормотал он, отмахиваясь от Ренки словно от надоедливой мухи. — Эта ваша каша никуда не денется…

— Уже делась… — Осторожно, словно бы говоря с душевнобольным, сказал Ренки. — Почтеннейший Йоорг, уже скоро вечер, и нам пора возвращаться.

— Какие глупости. Я ведь даже еще и половины не зарисовал… Тут, знаете ли, отвратительное освещение.

— Так и я о том же. — С радостью хватился Ренки за появившуюся в голове идею, ибо альтернативой ей было только связать почтенного профессора взятыми с собой веревками, и тащить его наружу волоком. — Когда мы придем сюда в следующий раз, мы захватим сильные фонари и множество факелов. А сейчас — …вы рискуете неверно перенести эти ваши знаки. Выйдет ужасная ошибка, вы сами себе этого не простите!

— Признаться… да! — Всполошился почтеннейший Йоорг. — Вы абсолютно правы, хотя…

— Идемте-идемте… — Продолжая говорить с ученым мужем словно со слабоумным ребенком, Ренки осторожно увлек его к выходу из небольшой пещеры. — Так надо!

Обратный путь был еще тяжелее, ибо почтеннейший Йоорг, кажется продолжая пребывать в несколько странном состоянии ума, все время спотыкался, оглядывался назад, и оттого натыкался на стены штольни. Лишь после выхода на свежий воздух, его несколько отпустило, и он начал осознавать реальность.

— Э-э-э… признаться… — Чуть смущенно заявил он. — Ужасно хочется есть! Вы там кажется какую-то кашу затеяли варить. Как вы думаете, она скоро будет готова?

Как ни странно, но странноватая выходка профессора, имела весьма далеко идущие последствия.

Когда на следующий день, он в сопровождении Готора и группы солдат, вновь, едва ли не вприпрыжку прибежал к заветным пещерам — их уже там ждали.

— Я рад приветствовать вас на нашей земле, чужаки. — Несколько более чванливо, чем позволял его наряд, заявил высокий тощий мужчина, чей возраст, что называется уже давно перевалил за средние лета, однако выглядевший довольно крепким и энергичным. Держался он более чем уверенно, даже можно сказать — величественно, хотя одежда его мало чем отличалась от одежды окружающих его троглодитов. Впрочем — последние относились к этому человеку с таким почтением, если не сказать больше, что даже сторонний наблюдатель невольно забывал про простецкий наряд, и проникался невольным уважением к его хозяину.

— И нам необычайно приятно приветствовать вас. — Вежливо ответил Готор. — Меня зовут оу Готор Готор, я — военный вождь берега Северного Фааркоона, что в королевстве Тооредаан, которое находится на Западной Земле, а также один из командиров тех солдат что сопровождают нашу экспедицию. А это — почтеннейший Йоорг — профессор, сеющий семена знания на кафедре Древних языков университета Западной Мооскаа…

— Мое имя Маздаак. — Правильно поняв вопросительную паузу Готора, объявил этот загадочный господин. — Я жрец третьей ступени Храма.

— Э-э-э, простите. — Внезапно оживился почтеннейший Йоорг. — Тут есть храм?! А кому посвящен ваш храм?

— Храм есть храм! — Высокомерно вскинув голову, ответил Маздаак. — Он один — истинный. Все остальные — лишь крашенные капища ложных идолов!

— Хм… Очень интересный взгляд на религию. — С уважением покачал головой Готор. — Раньше я тут… в смысле — с таким, не встречался. Почему-то все предпочитают относиться с уважением даже к чужеземным богам, или даже богам своих врагов, опасаясь мести со стороны столь могущественных особ. А вы значит, настолько уверенны в своем покровителе, что можете отвергать все остальных. Мне очень хотелось бы узнать об этом побольше, можно ли как-нибудь посетить этот ваш храм и, так сказать, — приобщиться к истине?

— Едва ли тебе это по силам, чужак… — Посмотрев на Готора с превосходством небожителя, заявил Маздаак. — Но сейчас это и не важно. Я пришел узнать, зачем вы пришли на нашу благословенную землю?

Готор объяснил, стараясь говорить простыми короткими фразами, и чуть ли не через слово уверяя собеседника в своем миролюбии.

— Что ж… — Выслушав, заметил жрец третьей ступени. — К нам многие приходили — чаще всего им были нужны наши богатства. А иногда они хотели забрать наши земли. Но с целью поковыряться в земле в поисках старья — пожалуй впервые. Сначала мы в это не поверили — тому кто приходит с миром — такое большое войско без надобности. Но сегодня я услышал о человеке, который вел себя как безумный при виде древних записей. И о том, что сопровождавшие его люди, хотя и были хорошо вооружены — вели себя мирно, никого не обидели и ничего не забрали. Поэтому я решил посмотреть на вас сам…Итак — ваши сердца жаждут не богатств, не земли, но старых ни на что не годных вещей?

— Скорее — знаний, которые хранят старые вещи. — Поправил его Готор.

— Знания…??? — Знания извлеченный из старой сковороды, или даже из надписей на стене пещеры — мертвы, истинные знания может дать только Храм!

— Ну так пустите нас туда. — Улыбнулся Готор, дотрагиваясь до рукава профессора, кажется уже готового броситься в битву за свои идеалы. — И мы не будем искать старые сковороды.

— Не я это решаю. — С усмешкой ответил жрец. — Если тебе судьбою предписано довольствоваться старыми сковородами, кто я такой чтобы тащить тебя к высотам мудрости? А коли ты рожден избранным, даже я не смогу закрыть для тебя дорогу к сияющим вершинам.

— И кто это может решить? — Стараясь скрыть раздражение, особо елейным тоном вопросил Готор.

— Храм, конечно же! — Торжественно ответил жрец. — Только сам храм решает кто достоин войти в него, а кто нет!

— И что храм решил относительно нас?

— Не стоит торопить свою судьбу чужак. — Она может оказаться не тем, о чем ты мечтаешь!

Остаток дня прошел можно сказать без происшествий. Почтеннейший Йоорг вместе с благородным оу Готором, "вооружившись" светом нескольких фонарей, вовсю копировали надписи на стенах. А солдаты, под присмотром сержанта Йоовика — активно бездельничали…Только так, с точки зрения старого сержанта, и можно было назвать полученное от полковника задание "наводить мосты дружбы с местным населением". Что означало — угощать их солдатской кашей и вином, вести длительные беседы ни о чем, играть с детишками, подмигивать женщинам…но не более того. Любому кто перейдет дальше подмигивания, оба полковника обещали лично оторвать руки…, и не только их.

На следующий день, Готор с профессором остались в лагере расшифровывать свои записи. А в поселок троглодитов с миссией дружбы, на сей раз отправились Ренки, и естественно — навязавшаяся на его шею Одивия Ваксай.

Впрочем — Одивия была единственной, у кого тут было серьезное дело, потому-то, без долгих раздумий, она потребовала представить себя "кому-то, кто принимает решения". Не сложно догадаться, что ее купечески-алчную натуру не мог не заинтересовать овощ, чья стоимость в несколько раз превышала его вес в золоте.

Как уже успели выяснить раньше — кого-то вроде старосты в этой деревне не было. Мелкие вопросы решались на сходе взрослых мужиков, а все что не мог решить сход, оказывается входило в компетенцию жрецов таинственного Храма, просто говоривших населяющему долину народу, что они должны делать. Впрочем, некто вроде казначея у троглодитов все-таки нашелся. Им оказался еще довольно молодой мужичок, с хитрым, и довольно умным, (по сравнению с остальными) взглядом.

Поначалу он долго не мог поверить что с Одивией Ваксай и правда можно иметь дела, и все пытался отмахнуться от назойливой бабы, болтающей о делах, никак ее бабьего ума не касающихся. И даже уверения благородного оу Ренки Дарээка, к которому он проникся почтением за высокий рост и грозный вид, убедить его не смогли. Зато вот кошелечек, который Одивия Ваксай сняла со своего пояса, и продемонстрировала его содержимое, вывалив на землю несколько десятков золотых монет, произвел должное впечатление.

Впрочем, как выяснилось, вопросы настолько серьезные как торговля золотой редькой, в компетенцию сельского казначея не входили. Зато, он поклялся, что все сказанное ему рано или поздно, (тут он почему-то был уклончив), дойдет до правильных ушей. После чего, не без интереса выслушал рассказ о том как кредонские купцы лишились своего влияния в Аэрооэо, и почему они больше не смогут приехать за товаром.

А к вечеру следующего дня, в основной лагерь тооредаанцев пожаловал жрец третьей ступени Храма, Маздаак, несмотря на попытки казаться бесстрастным, имевший все же довольно взволнованный вид. По прибытию, он даже не стал поддерживать светскую беседу, предложенную ему оу Готором, а сразу потребовал "ту девицу что бросает на землю золото", и…

В общем ничего особенного — если бы не несколько романтичная обстановка — огонь костра, легкий ветерок несущий непривычные запахи камня и редких растений, и впивающиеся в ночное небо черные клыки скал, это был бы обычный торг двух купцов, который бы они могли вести в тиши своих кабинетов, или за столом приличного кабака.

— Сначала он долго пытался подловить меня на лжи — Рассказала потом Одивия, отчитываясь о проведенных переговорах. — Все пытался убедиться что я сказала правду, и что кредонские купцы и правда не приплывут. Но в конце концов, кажется все-таки мне поверил. По крайней мере — согласился продать урожай этого года. Я предлагала ему золото, но он сказал что им нужны товары, и передал довольно подробный список. А еще сказал что все это ему нужно доставить как можно быстрее…Я так понимаю — у них кончаются прошлогодние запасы, потому как урожай редьки уже вот-вот поспеет, а местные привыкли к регулярным поставкам, и запасов "на черный день" не имеют…Знаете, теперь я даже немного жалею что ввязалась в эту авантюру. Потому что мне видимо, придется вернуться в Аэрооэо, и закупить все необходимое. А вы тем временем будете искать сокровище.

— Будем ли? — Немного печально ответил ей на это Готор. — Пока честно говоря, я в большом затруднении. — Надписи в пещере… Я так понял, это что-то вроде генеалогического древа, или точнее — целой рощи деревьев. В общем — все "пещерники" за несколько десятков поколений. Есть несколько странных моменты… Вроде того, что согласно этим записям, редко у какого мужика бывает больше двух детей, хотя мы сами видели что это сильно не так. Впрочем…, сейчас это не столь важно. Мне кажется что старые рудники — не самое перспективное место для поисков Амулета. Тем более, что у нас есть план местности где он был спрятан, но как найти эту реку, горы и деревья, и как отнесутся к этим поискам местные жители? Помните рассказы маэстро Лии? — Эти туземцы кажутся довольно мирными, но тот факт что их до сих пор так никто не завоевал, наводит на определенные мысли.

— Вообще-то. — Немного покровительственно, и даже чуть свысока, заметила Одивия. — Я смогла вставить в наш договор пункт о том, чтобы нам разрешили поиски. Их главное условие — не пытаться пробраться на плато, и не обижать живущий в этих долинах народ. Со своей же стороны, Маздаак заверил меня, что и местные жители не будут чинить нам никаких препятствий. Так что, можете начинать поиски хоть завтра. Довольны?

— Доволен… — Ответил Готор не слишком весело. — Хотя мне и кажется, что как раз на плато и находится все самое интересное. Но — пока ограничимся тем что есть…Теперь о вашей поездке — возьмите с собой побольше наших фааркоонцев и немного аэрооэков, так сказать для лучших контактов с местными властями. Ну и конечно же Гаарза, который будет обеспечивать вашу личную охрану. Не спорьте! Вам сейчас надо быть очень осторожной, причем не только на реке, но и в городе. Что-то мне подсказывает, что не одной вам может придти в голову идея наложить лапу на столь выгодную торговлю с Драконьими Зубами. А мы уже успели узнать какими чудесными методами решаются в этом милом городе, вопросы устранения конкурентов.

Одивия уехала через день, а экспедиция занялась поисками. Каждый день из лагеря выходило несколько отрядов, и разбредались по долинам в поисках чего-то необычного. Но после того как солдаты и их командиры привыкли к необычным пейзажам этой местности — ничего иного, что могло бы привлечь их внимание они не находили. И так прошел почти месяц.

Было еще раннее утро, когда в лагере искателей сокровищ приключился небольшой переполох. Караулу, охраняющему тропу, даже пришлось выстрелить (к счастью мимо), когда некто, идущий со стороны реки, не остановился по приказу, а попытался удрать в сторону ближайшей скалы. Внезапный грохот за спиной заставил его присесть, кажется даже не столько от страха, сколько от неожиданности. И караульные смогли настигнуть беглеца.

Впрочем, как очень скоро выяснилось, это было всего лишь недоразумение, просто крестьянин живущий в одном из хуторов возле реки, был не знаком с солдатскими порядками, и среагировал чисто по-заячьи. Однако, поняв в чьи "лапы" попал, сей заяц явно успокоился, и изъявил готовность отвечать на все вопросы, потому что — "Дык в Храме же сказали, что вы не враги…".

Увы, все это было бы довольно забавно, если бы не известие которое он принес.

Нес он его, впрочем, вовсе не Готору и Ренки, а в свой ненаглядный Храм, однако, как выяснилось, оно касалось непосредственно их.

— Дык. Большая рыба! — Выпучив от усердия глаза, объяснил он причину своего путешествия, предпринятого в столь неподходящее для этого ночное время.

— Что "большая рыба"? — Хмурясь спросони, переспросил Готор.

— Как "что"? — удивился вопросу крестьянин.

— Вот именно! — Начиная немного злиться, рявкнул Готор. — Что большая рыба? Большая рыба вылезла на берег и откусила тебе голову? Или это ты поймал большую рыбу и откусил голову ей?

— Хы… Да ить это скорее он меня поймал! — Усмехнувшись шутке, пояснил крестьянин.

— Угу… Кажется начинаю что-то понимать. — А кто этот "он", как я понимаю, носящий кличку "Большая рыба"?

— Дык… Его же все знают! — С большим недоумением от подобной бестолковости, объяснил крестьянин.

…Беседа еще продолжалась некоторое время, и в результате множества четких вопросов и бессвязных ответов, выяснилось следующее; — Большая Рыба, был не то местным разбойником, не то князем…, в верховьях Аэрооэо отличить одного от другого было не так-то просто. В общем, этот самый Большая Рыба, уже неоднократно пытался наложить свою лапу на доходы Драконьих Зубов, но всякий раз его попытки успехом не увенчивались. Однако, на этот раз он придумал новый ход. Он решил что больше не стоит пытаться завоевать эти земли, ограбить местный храм, или просто — отобрать урожай золотой редьки. Нет — он решил захватить купеческий караван, который привезет товары, и потом спокойно обменять захваченное на заветные овощи, и некоторую толику золотишка.

Увы, но идея эта пришла ему в крайне неподходящее время. Купцы, совершавшие регулярные рейсы за урожаем, в этом году задержались. Зато наблюдатели Большой Рыбы, приняли стоявшие у берега лодки тооредаанской экспедиции за купцов, и донесли своему вожаку. А тут еще и Готор перехитрил сам себя. — Желая ограничить количество глаз присматривающих за его поисками, на охрану лодок он отрядил капральство аэрооэков. А те, будучи не столь опытными солдатами, прозевали предпринятое на самом рассвете нападение, и это стоило им жизни.

Поначалу Ренки и Готор сильно всполошились узнав о нападении, так как решили что это Одивия Ваксай снова попала в неприятности. Но расспросы крестьянина, дали понять, что захвачены были те лодки, что остались на реке, и в которых хранились запасы продовольствия для экспедиции.

Собственно говоря, этот несчастный и очень невезучий крестьянин, был отловлен людьми Большой Рыбы, и отправлен в Храм с предложением провести переговоры. Но по пути — наткнулся на лагерь истинных владельцев лодок и груза на них.

…Двух мнений тут быть не могло. — Лодки надо было отбить, а Большую Рыбу — прибить. Потому что без лодок и продовольствия на них, положение экспедиции стало бы весьма печальным. А наличие столь неприятного человека как Большая Рыба в окрестностях Драконьих Зубов могло принести немало проблем, и представляло серьезную опасность хотя бы для той же Одивии Ваксай, которая должна была прибыть со своим товаром буквально со дня на день.

Собственно, это и определило ту задачу, которую должна была решить карательно-освободительная операция. — Не просто отобрать и отогнать, но отобрать, отогнать, и либо уничтожить, либо надолго отбить охоту появляться в этих краях.

Увы, но лодки сейчас были в руках противника. Так что — стоило бы ему немного… да буквально на сотню саженей отвести их от берега, и его уже было бы недостать.

— Придется заманить их в глубь территори. — Усмехнулся Ренки, внезапно вспомнив тот давний эпизод своих приключений, с которого началось их возвышение от бесправных каторжников до влиятельных феодалов. — Жаль с нами нет Таагая, у него отлично получалось заманивать врагов в засады.

Разбойничье-княжеское войско, состояло по большей части из наемников, а они, о дисциплине имели собственное представления, далеко не всегда схожее с тем, что в обычае у королевской армии. Нет, в бою они конечно, следуя кодексу наемника, во всем подчинялись командиру. Но в остальное время… тут все зависело от личности самого командира, и о величине предлагаемой им оплаты.

Большая рыба, был командиром авторитетным, но нынче не при деньгах, и потому многого предложить не мог. Соответственно и нанятый им контингент вел себя на берегу довольно вольно. И лишь посмеивался над намеками, что дескать — местные не так просты как кажется на первый взгляд, и умеют больно кусаться. Пока, несколько жителей прибрежного поселка, что не успели сбежать при звуках начавшейся пальбы и попали в руки речных пиратов, особо опасными им не показались. Так что ы караулы отправили лишь парочку человек, и то — расположившихся не на берегу, а на захваченных лодках, ибо доблестные воины Большой Рыбы куда больше были озабоченны не предотвращением нападения, а тем, чтобы никто не попытался урвать незаконный кусочек от добычи.

Так что, когда внезапно появился десяток, одетых в рванину крестьян, закидавших компанию сидящую у крайнего в лагере костра, камнями, и даже пальнувших в сторону противников из парочки допотопных мушкетов — то сначала это вызвало серьезную растерянность, которая, уже спустя несколько мгновений, переросла в настоящую злость. Как всякие люди, предпочитающие добывать себе хлеб насущный, обирая его у тех кто послабее — люди Большой Рыбы считали большой несправедливостью, и даже оскорблением для себя, когда жертва пыталась дать сдачи.

Оскорбленные бросились за обидчиками, которые, воспользовавшись мгновениями растерянности, поспешили дать деру. Впрочем, за поворотом тропы преследователей еще раз обстреляли из мушкетов, и опять закидали камнями. — Это уже было настоящей наглостью!

Большая Рыба этого очень не хотел, но его люди требовали отмщения за одного убитого, двух раненных, и еще шестерых, схлопотавших камнями по самым разным участкам тела. Пришлось уступить их требованиям, и дать согласие разорить ближайшую деревушку. Благо — он уже был в этих краях не первый раз, и был более чем уверен, что население деревни давным-давно сбежало из своих домов, и теперь прячется где-то в горах. Спалить несколько хижин… Пожалуй это не сильно обострит отношение с местными, зато придаст весомости его словам на предстоящих переговорах.

Примерно половина всего его войска выстроилась в колонну, и бодро потопало по тропе извивающейся меж высоких клыков. И вот, за поворотом…

…Да. — Ужасно неприятно. Вот так идешь себе вершить праведную месть и развлечься заодно, а тут, прямо тебе в лоб две небольших пушченки, да прямо картечью! А потом — со всех сторон мушкетная пальба. Злые дядьки в форменных мундирах да с большими штыками в руках… Нет, не об этом мечтает всяких благородный речной пират!

Если на берегу и слышали стрельбу, то вероятно решили что это так развлекаются их люди, потому что… Потому что кто еще мог так весело и дружно палить, в этом, забытым богами и людьми захолустье? Даже сам Большая Рыба, хорошо знакомый с местными обычаями, подвоха не заподозрил — обычная тактика населения Драконьих Зубов — уйти в глубь своих гор, а потом тревожить врага постоянными вылазками. Так что если кто-то и мог тут палить столь интенсивно как в настоящей битве, то только его люди. Потому-то не удивительно, что появление регулярных войск, стало для речных пиратов большим сюрпризом.

…Йоовик со своими разведчиками, под командой оу Дарээка смогли подкрасться к лагерю противника почти вплотную — благо, обилие камней и неровный рельеф местности, для тех кто учился быть невидимым на Зарданских пустошах, делали сие предприятие легкой прогулкой.

Так что когда вечерние сумерки размазали силуэты и обесцветили краски мундиров, из-за скал вышли основные войска, и построившись в правильные шеренги начали пальбу, Ренки с разведчиками воспользовавшись переполохам, смогли забраться на лодки…, а дальше все уже было делом техники. Как бы хороши не были эти грозные речные волки против крестьян и рыбаков, тягаться с регулярной армией они не могли даже мечтать. Те кто успел — поспешили сдаться. А те кому не повезло — были убиты. В завершении недолгой битвы, Ренки лично схватился с огромным и весьма могучим на вид бородачом едва ли не выше себя ростом, одетым довольно богато, хотя и абсолютно безвкусно. Впрочем, этот бородач столь лихо орудовал абордажной саблей чудовищных размеров, что особо разглядывать, а уж тем более — подвергать критике его одеяние, посчитал бы неуместным даже самый изысканный столичный щеголь или иной строгий знаток моды. От этой сабли уже серьезно пострадали трое фааркоонцев, причем один, кажется был сражен насмерть, но… шпага благородного оу Дарээка была точна и безжалостна. Обогнув это опасное орудие как ручеек огибает камень, сей легендарный клинок сначала поразил руку противника, заставив разжаться пальцы держащие саблю, а спустя мгновение глубоко, едва ли не на половину всей длины ушел в громадное брюхо. Впрочем — врага это не остановило, подобно былинному герою древности, он, не обращая внимания на боль, ринулся на противника еще глубже надевая себя на оружие, при этом дико скаля зубы, словно бы желая того загрызть, или хотя бы дотянуться до горла оставшейся здоровой рукой… и нарвался горлом на кинжал, который Ренки держал в левой руке…На этом, собственно говоря и закончились сия "великая битва", и жизнь Речного князя по прозвищу Большая Рыба. А победителям осталось только позаботиться о своих раненных и пересчитать добычу.

— Хм… Забавный экземпляр! — Заметил Ренки, с удовольствием беря в руки короткое грубое подобие мушкета, отличающееся однако огромным калибром. — Этой штуке наверное лет двести, видишь, тут еще вместо приклада — шар, чтобы упирать в грудь. Интересно, неужели это чудовище еще стреляет? Смотри, тут даже замка нет, а чтобы выстрелить, надо сунуть фитиль зажатый в специальном пальнике, вот в это отверстие! Настоящая ручная пушка!

— Выкинул бы ты эту дрянь от греха подальше. — Пробурчал в ответ на эти восторги Готор. — Не дай боги в руках взорвется. Что может быть глупее, чем погибнуть таким нелепым образом?

— Вот уж нет! — Категорически отверг это предложение Ренки. — Это же настоящая редкость, подумай только как она будет смотреться в моей коллекции?

— Тогда залей ствол свинцом или оловом. А то ведь не удержишься, и попробуешь пальнуть!

— Это испортит ценнейший экземпляр! — Помотал головой большой знаток и ценитель оружия. — Да не волнуйся ты так, если я и попробую стрелять, то сначала сделаю это со специальной подставки…А в общем-то, все остальное тут — хлам!

Действительно, за исключением пяти больших лодок, на которых приехали пираты, ничего особо ценного у них не было. А из собранного на поле боя оружия — Ренки и Готор отобрали лишь десяток относительно новых мушкетов, да три колесцовых пистолета, вполне пригодных к использованию. Ренки еще забрал себя абордажную саблю Большой Рыбы… и то — больше из-за огромных размеров, нежели в качестве оружия, которым стоило бы пользоваться.

Кое-что еще, по мелочам наверняка прибрали к рукам солдаты собирающие трофеи — удобный кинжал, или нож из хорошей стали. Наверняка и карманы да сумки убитых и пленных обшарили, но судя по состоянию одежды речных пиратов — едва ли сильно на этом нажились. Так что их командирам стоило закрыть глаза на это нарушение дисциплины.

Впрочем… на лодках нашлись ценности совсем иного рода. Из трюмов были извлечены двое крестьян из прибрежного поселка, сильно избитых, но живых. А вот из личной каюты Большой Рыбы — женщина. Женщина пребывала в беспамятстве, и судя по истерзанному телу — едва ли хозяин каюты придерживался куртуазных правил в обращении с дамами. Один из освобожденных крестьян, увидев ее, сразу бросился к телу, но так и замер рядом, с гримасой ужаса на лице, не зная чем помочь.

— Жена это его… — Пояснил второй освобожденный пленник. — Не успели мы удрать… Эк же эти твари ее…

— У нас есть лекарь. — Сочувственно сказал Готор. — Довольно хороший, хотя конечно и не наш оу Маавинг. Сейчас закончит с тяжелыми раненными и посмотрит женщину.

— Дык… — Покачал головой крестьянин. — Лекарь-то чего… В храм ее надо, тока там и помогут.

— А сможем ли донести? — Покачал головой Ренки. — Тут ведь у вас ни лошадей ни повозок. А на руках тащить…, успеем только к утру. Да и по дороге растрясем…

— Вы бы меня отпустили, милостивые государи… — Осторожно предложил крестьянин, еще не очень понимая как вести себя с нежданными освободителями. — А уж я кого надо приведу.

— Ты свободен. — Пожал плечами Готор. — А если нужна какая-то помощь — можешь не стесняться — спрашивай. Ты ведь знаешь, что с Храмом у нас договор!

— Ну тогда я побёг. — Кивнул головой освобожденный пленник и скрылся в темноте.

А приятели, постояв еще несколько мгновений и сочувственно помолчав, пошли разбираться со своими заботами, благо, даже после такой несерьезной драки, их у них хватало.

Следующих часов трех хватило чтобы разобраться с раненными, похоронить убитых, и осмотреть добычу. Раненных было примерно дюжина, четверо довольно серьезно. А убитых — всего трое, если конечно не считать тех аэрооэков, что охраняли караван и прошляпили нападение. Наиболее стоящее оружие было роздано отличившимся солдатам в качестве трофеев (в основном аэрооэкам, фааркоонцы, вооруженные новейшими мушкетами, смотрели на разномастные "орудия пиратского труда" с заметным презрением).

А там уж и каша поспела, и усталые после боя солдаты подсели к своим кострам, чтобы набить брюхо, опустошить фляги с вином, да выговориться после битвы. Хотя конечно есть ночью вроде как уже и поздновато, но это всяко лучше, чем ложиться спать на голодный желудок, зато с полной головой впечатлений, страхов или радости от того что остался жив.

Но тут — опять, как и ранним утром всполошился караул, (такой уж видно день сегодня выпал), послышали окрики, быстрая речь о чем-то переговаривающихся людей, и на берегу появилась целая делегация местных жителей. В основном — это были крестьяне окрестных деревень. Но мелькали и несколько иные фигуры. В первую очередь — примерно дюжина высоких крепких мужчин, довольно неплохо вооруженных мушкетами, пистолетами, протазанами и шпагами, причем даже при свете костра, Ренки смог отметить отменное качество этого оружия. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы опознать в этих людях опытных воинов. Даже не наличие оружия, а особая повадка, манера ходить и смотреть ясно давали понять понимающему человеку, каким ремеслом зарабатывают себе на жизнь эти люди. Сии воины сопровождали жреца… Впрочем, как и Мааздак, этот жрец одеждой мало чем отличался от крестьян, однако весь его вид говорил что человек это не простой, и привыкший чтобы ему подчинялись…Не как повелителю, но как лекарю, так же привыкшему держать в руках нити жизни и смерти своих подопечных, как монарх — распоряжаться жизнями своих подданных.

Не тратя время на расспросы и переговоры, — лекарь был препровожден к пациентке, и занялся своим ремеслом.

— Жить будет. — Объявил он безутешному мужу. — Этот лекарь сделал все правильно, хотя, конечно, ему недоступны снадобья, которыми располагаю я. Однако — ее все равно надо отнести в Храм, ибо душевные раны, надо лечить наравне с телесными…Теперь вы, чужеземцы… Храм благодарен вам, за то что вы сразились с нашими давними врагами. Хотя конечно, в этом был и ваш интерес, ибо они захватили ваши лодки…Но мы люди не мелочные, и умеем быть благодарными…Просите! — Закончил он с видом истинного монарха, лишь для потехи надевшего домотканые рубаху и штаны — одежду простых крестьян.

— Хм… У нас тоже есть раненные. — Заметил Готор. — Если у вас и правда есть какие-то лекарства, которые смогут быстрее поставить их на ноги, мы будем рады принять такую помощь.

— Хорошо. — Пожал плечами лекарь. — Я посмотрю их, и подарю твоему лекарю склянку особого бальзама мгновенно заживляющего раны. Но я вижу, что попросить об этом, тебя заставил твой долг. Но сердце твое желает совсем иного… Скажи мне что там лежит у тебя на сердце и возможно мы сможем посодействовать твоим мечтам.

— Я хочу посетить ваш Храм. — Честно ответил на это Готор.

— Я не вправе ответить на эту твою просьбу. — Покачал головой жрец. — Но я передам ее тем, кто стоит на пятой ступени. Они будут думать и спрашивать… Они и решат твою судьбу! Жди. На днях к тебе придут.

Следующие два дня прошли в тягостном ожидании. Готор по прежнему водил поисковые отряды по тропкам и ущельям Драконьих Зубов, так же как и раньше разбирал вместе с профессором Йооргом "пещерные записи" — не столько в поисках тайн, сколько изучая прихотливые пути, коими двигается развитие письменности в изолированных общинах. Но… все это было скорее с целью прогнать одолевающее его волнение.

— Почему ты так хочешь попасть туда? — Поинтересовался Ренки, видя что приятель буквально не находит себе места, и частенько застывает, с тоской и ожиданием во взоре смотря на возвышающееся невдалеке загадочное плато.

— Я чувствую. — Ответил Готор. — Он там!

— Он… Ты имеешь в виду Амулет? — Уточнил Ренки. — Но с какой стати такая уверенность?

— Сам не знаю. — Покачал головой Готор. — Есть разные предположения… Да просто чувствую я, — он там!

— Хм… А если ты его найдешь… — Осторожно спросил Ренки. — Что дальше? Отправишься к себе домой?

— …Честно скажу… — Не знаю. — Ответил Готор после продолжительной паузы, и почему-то недовольно нахмурился. — Если это вообще возможно… Не знаю! У меня есть долг, я давал присягу в конце концов. Но… Тут я вроде тоже как давал присягу и обзавелся множеством долгов. А главное — друзей! Иногда мне до жути хочется вернуться. Встретить родню, знакомых… Да начальству отчитаться о своих успехах в конце-то концов! И если бы у меня была хоть малейшая надежда, что я смогу потом еще раз попасть сюда… Но я боюсь, что эта дверь откроется только один раз. А если меня даже и отправят еще с одной миссией… То кто знает, не закинет ли меня на тысячу лет назад, или вперед? А это — уже будет совсем другой мир… Но скорее всего, меня снова уже забрасывать не будут — будут хранить как "ценный источник информации" и объект для изучения. Да еще и после всех моих приключений тут — боюсь тот мой прежний мир покажется мне совсем не таким замечательным, как в моих воспоминаниях о нем…Да и честно говоря — не так уж у меня и много — этих светлых воспоминаний. — Не потому что он плох, просто так получилось. Почти вся жизнь в казарме да в военных городках дальних гарнизонов, сильно вдалеке от тех мест, которыми бы стоило гордиться и восхищаться. Тут, у вас, я успел увидеть куда больше, чем Там. Тут я живу… ярче! У меня больше свободы, не говоря уж о положении в обществе и богатстве. Но там — мой мир… и отворачиваться от него только потому что тут интереснее…, это тоже предательство! Знаешь, — почему-то очень страшно делать выбор. Боюсь, что вернувшись — до конца жизни буду жалеть что не остался. А оставшись — не прощу себе что мог вернуться, но испугался.

— А может…, тогда лучше ничего и не находить? — Ренки говорил почти шепотом, словно бы подговаривая друга совершить какое-то преступление. — Пусть судьба сама сделает этот "страшный выбор".

— Может и так. — Невесело рассмеялся Готор. — Но что-то мне подсказывает, что настолько благосклонна судьба ко мне не будет…Вот я и трясусь заранее.

Потом опять случился небольшой переполох. На этот раз — вполне приятный. Вернулась Одивия Ваксай с большим караваном глубоко сидящих в воде лодок.

— Да, судари… — Весело ответила она. — Без происшествий конечно не обошлось, но… свою работу я сделала. Груз закуплен и доставлен!

— А что за происшествия? — Для приличия поинтересовался Ренки, видя что Одивию просто распирает от желания рассказать.

— Для начала. — Ответила Одивия, поудобнее усаживаясь за столом, и наливая себе чашку гове. — Когда мы только двинулись к Аэрооэо, буквально через четыре дня, нам встретился караван идущий вверх по реке. Естественно, мы не смогли не остановиться и не поговорить. Оказалось — какие-то ушлые ребята сообразили, что раз кредонцев выгнали из города, то им вполне по силам, самим скупить урожай золотой редьки. Они для этого даже целое товарищество успели организовать, и как я узнала позднее — там не обошлось без драк и кровопролития. Вы были правы Готор — в этом милом городишке, вопросы конкуренции решают весьма прямолинейно и без лишний сантиментов. Мне пришлось прибегнуть к… назовем это маленькой женской хитростью. Я была вынуждена огорчить этих ребят, сказав что уже закупила весь урожай, и везу его в своих трюмах. Так что они могут больше не хлопотать понапрасну и вернуться в Аэрооэо. Должна заметить — что эти пройдохи весьма огорчились, и даже начали намекать на необходимость разделить барыши, коли уж они изрядно потратились на закупку товаров, и предприняли столь дальнее путешествие в верховья реки. Взамен предлагали отдать товары со своих лодок по весьма выгодной, надо сказать, цене. Было большое искушения, но я отвергла это предложение, иначе они могли бы раскусить мой блеф. Так что аэрооэкам пришлось смириться, чему кстати, сильно поспособствовали мушкеты и свирепые физиономии наших вояк. Не будь их, со мной возможно и торговаться бы не стали, а просто ограбили бы…Так что — я отправилась вниз по реке, а они, печально вздыхая, сообщили что пойдут еще выше, и попытаются сбыть товар там. В городе у меня тоже были кое-какие проблемы… но ничего такого, что нельзя было бы решить, особенно имея за спиной Гаарза и целый флот! Кстати, Адмирал оу Ниидшаа ушел, двинулся к Фесткийским островам с очередной миссией мира. А в Аэрооэо, оставил только помимо вашего "Счастливого" и моей "Чайки" два своих фрегата, так сказать — для поддержки Владетеля…, кажется этот милый мальчик затеял в своем дворце небольшую перестановку. И переставляет отнюдь не мебель, а чиновников, и меняет не обои, а некоторые, не менявшиеся сотни лет обычаи. Не всем его подданным это нравится, но наших четырех кораблей на рейде хватает, чтобы аэрооэки вели себя почтительно и не высказывали слишком много претензий. Ну… а как у вас тут дела?

Готор рассказал, хотя и постарался скрыть свои сомнения и печали.

— Я попробую поговорить об этом. — Заявила Одивия несколько даже покровительственным тоном. — Когда буду обменивать товары…Но даже не знаю — послушают ли они меня, ведь был четкий уговор, что на плато мы не суемся…

А уже на следующий день, лагерь снова почтил своим визитом Мааздак, явно прознавший про прибытие каравана. Но на сей раз, этот жрец третьей ступени был отнюдь не главным лицом, а скорее сопровождающим некоего старца, при виде которого местные крестьяне едва ли не валились на колени, и не начинали лупиться лбами о камни, изображая почтительные поклоны.

— Жрец пятой ступени Наардаак! — Таким величественным и в то же время — переполненным почтения тоном, будто бы представляет какого-то бога, произнес Мааздаак. — Возрадуйтесь! Он лично соблаговолил говорить с вами!

— Радуюсь! — с очень серьезным лицом заявил Готор. — Рад приветствовать вас у нас в гостях, жрец пятой ступени Наардаак.

— Скорее это вы в гостях у нас. — Усмехнувшись, впрочем вполне по-доброму, откликнулся старец, посмотрев на Готора и его друзей взглядом истинного мудреца. — Ибо земли на которых вы стоите всегда принадлежали Храму… да они и есть Храм! Итак — зачем ты пришел, и что ищешь в землях Храма.

Готор рассказал версию, изложенную им чуть ранее Владетелю Аэрооэо.

— Эти люди… Два брата сильно непохожих друг на друга… Один — огромный свирепый воин, а второй… — пройдоха и плут! Да, они были тут! Подняться на плато они так и не осмелились, но смогли ограбить рудник, который когда-то был на месте того поселка который вы уже посетили.

Наардаак сказал это так, будто бы он сам встречал легендарных Лга*нхи и Манаун*дака, и встреча эта произошла буквально на днях.

— У вас есть какие-то записи? — Не удержавшись, влез в разговор почтеннейший Йоорг. — Могу ли я снять с них копии, или хотя бы просто взглянуть?

— Если тебя и правда интересуют подобные истории давно позабытых времен. — Равнодушно пожал плечами Наардаак. — Я возможно и смогу что-то сделать для тебя. Поскольку вижу, что твоим сердцем и правда движет жажда Знаний. Хотя — такие знания, не более чем шелуха, лишь закрывающая Истину! Но… даже изучая шелуху, можно приблизиться к Подлинному Знанию!

— Хм… Однако вы… уважаемый жрец Наардаак, — осторожно заметил Готор. — Тоже помните о Лга*нхи и Манаун*даке… Несмотря на то что это всего-лишь шелуха!

— Это не более чем история моего рода. — Рассмеялся жрец. — Один из моих предков был убит Манаун*даком, а другой — благодаря тому происшествию — надолго возглавил общину и Храм. Ее передают из уст в уста на протяжении многих тысяч лет. Об этом даже рассказывают детям в школе, когда рассказывают им о появлении Храма на этих землях. Но когда поживешь с мое, и поймешь то что понял я… — Все эти вещи начинают казаться не более важными, чем пыль, что поднимает ветер на своем пути. — Взлетело облачко, упало, а ветер продолжает свой путь, и ему нет никакого дела до того как перемешались пылинки от его дуновения…Но ведь тебя, чужеземец, интересует вовсе не это! — Проницательно заметил старик. — Если ты хочешь чтобы мы с тобой продолжили беседу — тебе лучше начать говорить правду.

— Да. Действительно. — Кивнул Готор, заметно волнуясь. — В действительности, я хотел бы посетить и осмотреть этот ваш Храм…Мне кажется, что там я закончу свои поиски, которые веду уже несколько лет!

— И что же ты ищешь? — Поинтересовался старик, глядя на Готора с любопытством, которое наверное более пристало бы мальчишке, нежели солидному старцу.

— …Вещь, которую называют Амулет! — Выдохнул Готор, с заметным усилием. Он сейчас был похож на игрока в кости, который поставил на кон все свое состояние. — Думаю вы понимаете о чем я говорю, иначе — бессмысленно объяснять!

— Хм… — Жрец продолжительно время сверлил Готора взглядом. — Давно уже никто не приходил к нам, в поисках Амулета… Мы уже думали, что в мире про него все забыли, но оказывается — еще кое-кто помнит! Расскажи подробно, почему ты решил искать его здесь?

Готор опять поведал все о своих поисках загадочного Амулета, ничего не скрывая и даже не пытаясь утаить каких-то мелочей.

— …А потом еще мы прочитали надписи выгравированные на эфесе шпаги моего друга… — Закончил Готор. — И там упоминалось, что это оружие находится под покровительством Амулета…Я прочел эти значки именно так, поскольку раньше видел схожие знаки, в записях точно касающихся Амулета.

— …Шпага? — Удивился старец. — Если это та самая шпага о которой я думаю — твоему приятелю лучше не доставать ее перед нашими воинами. Она для них что-то вроде святыни…Хотя конечно — все это глупости и суета. Но… они весьма огорчатся, и даже могут попытаться забрать ее обратно. Однако…

Старик замолк и словно бы ушел в себя, и сидел так наверное не менее получаса о чем-то напряженно размышляя.

— Это довольно странно. — Наконец сделал он вывод. — Слишком много совпадений, и возможно — они говорят о том, что Амулет сам призывает тебя к себе… Кто ты, чужеземец? Почему тебе так важно найти Амулет?

— Я думаю — он может открыть мне дорогу домой. — Выдохнул Готор. — Открыть дорогу в иной мир.

— А-а-а… — Дедок будто бы даже расслабился. — Так ты один из них? Тех кто приходит неведомыми путями, повинуясь зову Амулета? Тогда возможно он и правда захочет увидеть тебя, но… Хотя… Во всяком случае, это решать не мне! И никому из людей. Это может решить только сам Амулет…

Завтра поутру, ты можешь подняться на ту скалу, и попытаться пройти через мостик. Если тебе это удастся, то ты войдешь в Храм, а если нет… То даже я тут бессилен.

— Я хочу сопровождать Готора. — Вдруг сказал молчавший всю беседу Ренки, упрямо набычившись, и глядя на старика с вызовом.

— И я. — Дрожащим голосом сказал Одивия. — Я тоже должна попробовать…

— Тобой руководит дружба… — Заметил старик, пристально посмотрев на Ренки. — И страх потери. А тобой девица — скорее упрямство, нежели любовь или какие-нибудь иные чувства…Я не стану запрещать вам попробовать. Но… те кто пытался перейти мостик, но не смог — изгоняются из нашей долины! Даже люди родившиеся тут, не могут остаться коли Храм не принимает их. Если Амулет вас не примет — вам придется немедленно уйти. Готовы ли вы к этому?…Ну тогда — завтра на рассвете вы узнаете свою Судьбу!

Как оказалось — до рассвета еще надо было дожить.

…Нет, не то чтобы друзьям угрожала какая-то опасность. Но… Но с приходом ночи, вместо благословенного забытья сна, на всех троих, напало жуткое беспокойство и тревога.

…Днем еще было куда ни шло. — Заботы по разгрузке каравана и доставке продуктов к подъему на плато, а затем доставка обратно груза золотой редьки, и погрузка на лодки, что так же оказалось делом совсем непростым, ибо требовалось соблюсти множество условий, дабы дорогие корнеплоды не пострадали от сырости и не загнили. Все это заняло довольно много времени, и оттягивало на себя внимание до самого вечера, позволяя не думать о предстоящем рано утром испытании. Но вот когда наступила ночь…

Казалось бы прекрасно умеющий контролировать свои эмоции Готор, не смог не то что заснуть, но даже и усидеть на одном месте хотя бы пять минут. Постоянно вскакивал, и то отправлялся проверять караулы, то вдруг ему срочно надо было посмотреть свои записи, то вдруг написать письма Риишлее, королю, герцогу Моорееко, и даже Ваасю восьмому с подробной инструкцией о том как правильно регистрировать сделанные на раскопках находки. Потом, он вдруг, прямо посреди ночи заявил что сегодня слишком душно, и ему срочно необходимо пойти искупаться, причем в одиночестве, подхватил свой мушкет и утопал по направлению к реке. Говорил Готор столь решительно, что Ренки не стал навязывать ему свою компанию. Однако, когда Готор ушел, разбудил Гаарза, и велел ему осторожнее проследить чтобы с их приятелем ничего не случилось.

…Ему самому тоже сегодня не спалось. Такого с ним не было даже перед самыми серьезными сражениями. А ведь казалось бы — все что угрожает ему сейчас — это быть отвергнутым чем-то непонятным и абсолютно, по большому счету ему не нужным, после чего отправиться назад, вести блестящую жизнь придворного, чиновника-феодала — управляющего собственными землями, или вернуться на суровую но полную приключений стезю военного…Если припомнить историю и немного посчитать — у него еще вполне остается шанс стать самым молодым генералом в армии Тооредаана за всю историю этого королевства.

Опять же — в Западной Мооскаа его ждет невеста. Может быть не самая яркая из известных ему особ женского пола, но вполне милая… До того милая, что Ренки даже немного тревожился при мысли о том что делать, оставшись с ней наедине, ибо его опыт ограничивался общением в основном с женщинами либо откровенно продажными, либо — развратными дворцовыми кокетками, а тут… Да еще ведь есть и Одивия Ваксай!

Ренки как-то задумчиво посмотрел в сторону другого костра, и заметил там знакомую фигуру девушки, которая видимо тоже не могла заснуть этой ночью. Это заставило его встать и пойти туда, переполнившись решимости для серьезного разговора.

— Э-э-э… — Глубокомысленно начал он, для начала с деловым видом поковыряв угли костра палкой и подбросив в пламя еще пару полешек. — Одивия, а вам-то зачем понадобилось подниматься на это проклятое плато?

— Не знаю. Наверное виновато мое плохое воспитание. Вы ведь всегда мне это говорите. — Несмотря на привычно язвительные слова, тон Одивии был скорее задумчив и серьезен. — Как-то так получилось, что когда я слышу слово "нельзя" мне обязательно хочется сделать это. Вот и сейчас…

— Хм… А это не потому что вы… — Ренки немного замялся, а потом мысленно махнув рукой, решил высказать все что было у него и в голове и на душе. — …Мне тут, знаете ли, вовсю намекали что из нас двоих получилась бы прекрасная пара. Кажется так считают даже те, кто явно против этого брака. — Дама Тиира например. Дыма без огня, как известно, не бывает. Вот я и подумал что…

— Вы решили что я влюблена в вас, и готова бежать за предметом своей страсти в неизвестность, как героиня глупого романа, или привязанная к хвосту кошки погремушка? — Рассмеялась Одивия. — Успокойтесь сударь, это не так…Не буду отрицать, что когда-то я питала к вам некие романтичные чувства…Тогда я вас еще слишком плохо знала! — Добавила он с привычными язвительными интонациями. Но потом, смягчилась и даже положила руку на ладонь Ренки, как бы предлагая ему не обижаться. — Понимаете, когда вы появились в Фааркооне, про вас начали ходить ужасно романтичные слухи. Этакий благородный но гонимый герой, кознями врагов сброшенный в пропасть бесславия, но сумевший выбраться и восстановить свое доброе имя… — Одивия издевательски произнесла это с пафосом плохого театрального трагика, но затем добавила вполне обычным, и даже задушевным голосом. — Да и, что говорить, в обществе Фааркоона я сама чувствовала себя этакой белой вороной. Отец с детства внушил мне что я не такая как все, что мой род необычайно древен, и потому мое положение куда выше чем у всех моих сверстниц-подруг и даже ближайших родственников со стороны матери. Он же и убедил меня, что я в праве добиваться всего, что недозволенно другим людям купеческого сословия. Мудро ли он поступил или глупо? — Сложно сказать. Быть не такой как все печально… Печальней этого, наверное только быть в точности такой же как все!…В общем, когда я узнала про вас — такого же изгоя, мне показалось что мы созданы друг для друга… А я тогда, — Одивия усмехнулась — несмотря на все свое воспитание, все же была простой девчонкой, с необычайно романтичным и трепещущим по каждому поводу сердечком. Вот и выдумала себе образ благородного оу Ренки Дарээка. Увы, но вы ему почти совсем не соответствовали…Не хмурьтесь так — это к счастью. Поверьте, тот "оу Ренки Дарээка" вам бы совсем не понравился, да и мне бы надоел через неделю общения. Тот оу Ренки Дарээка, который сидит сейчас рядом со мной, нравится мне куда больше…Но скорее как друг, или даже брат. Такой сильный и решительный защитник, за чью спину можно спрятаться когда собственная независимость и самоуверенность довели тебя до беды. На котором можно отрабатывать свою язвительность и остроты, и он это стерпит будучи старше и мудрее… Какая девушка не мечтает о подобном брате?…Надеюсь — я вас не огорчила? Мне не кажется что вы испытываете ко мне какие-то сердечные чувства.

— Хм… — В свою очередь позволил себе усмехнуться Ренки. — Вы довольно красивая девушка. Но ваши манеры и воспитание, всегда несколько шокировали меня. По сути-то, я был, да наверное и остался — наивным провинциальным мальчишкой, с намертво вбитыми в голову представлениями о дозволенном и приличном. Воевать я предпочитаю на поле боя, но никак не в собственной гостиной. А с вами бы, я это всегда чувствовал, у нас бы была постоянная война. Возможно кому-то это нравится. Но я представляю свой дом этаким тихим и спокойным убежищем от суеты и забот окружающего мира.

— Что ж, я рада что мы это выяснили. — Сказала Одивия как-то очень весело. И Ренки сам почувствовал, что с его плеч словно бы сбросили огромный камень. — Однако, почему вы вообще решили заговорить об этом, Я чувствую что вас еще что-то сильно угнетает.

— …Увы — это пример нашего бедного оу Лоика Заарши. — Опять погрустнел Ренки. — Помните какой веселый и светлый это был человек? — Прекрасный товарищ, смелый воин, остроумный и начитанный собеседник. Когда я встретил его в последний раз — это был озлобленный, почти спившийся человек. — И сия перемена произошла с ним из-за неудачной женитьбы. Поэтому, когда все твердят что вы были бы прекрасной парой для меня… Невольно начинаешь присматриваться и сравнивать… Тот же Лоик, и даже Ваасю — от вас без ума. Вот и начинаешь думать, а не упускаю ли я собственное счастье?…Кстати, никогда вас не спрашивал, но все же — насколько правдивы слухи о том что вы фактически невеста мооскаавского сатрапа?

— Он сделал мне предложение. — Спокойно, и даже как-то равнодушно ответила Одивия. — Признаться — он весьма мил, да и с политической точки зрения, этот брак будет выгоден и ему и мне…Хотя бы потому, что этот брак даст хороший повод прогнать удихов из Ваалаклавы, о чем мечтали несколько поколений моей семьи. А поскольку этих пришлых дикарей мало кто любит — против них можно организовать целый союз государств, после чего выгнать обратно на север присоединив Ваалаклаву к Сатрапии на вполне законных основаниях — ведь в моих жилах течет кровь ее правителей…В общем, все это Ваасю изложил мне, убеждая что никто при его дворе не будет противиться подобному браку, а значит — он вполне реален. А еще он обещает что не будет держать меня в золотой клетке, а даст возможность проявлять свои, как он выразился — многочисленные таланты, а может быть даже предложит официальную должность, что-то вроде канцлера или министра финансов. Но…, я пока взяла время подумать. Признаться, надо быть полной дурой, чтобы отвергнуть настолько выгодный брак, особенно имею перспективы навечно остаться старой девой, ибо из людей, которых бы я посчитала достойными, никто не торопиться предлагать мне руку и сердце…Но мне почему-то до смерти обидно терять то, что я создала фактически своими руками — мою верфь и Торговый дом. А больше всего — мне наверное не хочется терять свою самостоятельность и независимость. Так что — я в раздумьях.

— Хм… Меня так и подмывает дать вам совет, так сказать на правах старшего брата. — Усмехнулся Ренки. — Однако — лучше промолчу, ибо опасаюсь что вы все сделаете наоборот…Но знаете — я очень рад, что этот наш разговор состоялся. Я чувствую, что в самое ближайшее время нас ждут серьезные перемены в жизни, и мне приятно что мы смогли выяснить наши отношения.

— Да… — Кивнула Одивия. — Это был очень хороший разговор! Знаете, мне этой ночью как-то не спалось. Какие-то тревожные ощущения, словно завтра будет самый серьезный день в моей жизни. А сейчас, мне стало значительно легче и спокойнее… Так что — лично я отправляюсь спать. Да и вам советую…Так сказать — на правах младшей сестры.