И вот — наконец-то выход в море. — Возможно впереди ждут шторма или штили, бесконечная, сводящая с ума равнина воды, раскаленное солнце или яростный огонь вражеских орудий. Хотя куда больше неприятностей доставляет однообразная нездоровая пища, прогорклая вода, и теснота палуб и кубриков. Но сердце всякого моряка, и даже безнадежно сухопутного жителя, каждый раз начинает биться в нервном восторге, когда слышатся команды "Поднять якоря" да "Паруса ставить". Впереди — предвкушение чего-то нового, удивительного и необычного. Невиданных экзотических стран, небывалых приключений, таинственных загадок и удивительных встреч…Даже — если порой весь морской переход в соседний городишко занимает не больше суток неспешного движения старого, провонявшего рыбой корыта, — все равно — выход в море, это одно из тех маленьких чудес, которые так преображают нашу жизнь, и запоминаются навечно.

А что говорить, если под твоими ногами палуба одного из лучших фрегатов в Океане, идущего флагманом эскадры из шести вымпелов, а твой путь лежит к далекому острову в южных морях, вот уже сотни лет известному как прибежище пиратов и авантюристов со всего мира? И ты не просто пассажир, или даже матрос — ты Капитан!

…Ну да… — пусть по закону, ты еще не совсем настоящий капитан, и тебе положено иметь в экипаже шкипера, который будет вести корабль к цели, и "давать полезные советы" в особо непростой ситуации. Но даже шкипер обязан слушаться твоих приказов, даже если понимает, что ты ведешь свой корабль прямиком в ледяные адские пустоши или в глотку морского змея.

В общем — Ренки сейчас был по настоящему счастлив. — Он еще не прожил и четверти века, а уже достиг столь многого — чин пехотного полковника… пусть и не совсем настоящей армии, (даже в чем-то лучше настоящей, ибо сейчас, "настоящую", учили инструктора, подготовленные в их с Готором полку), капитан на мостике собственного корабля, и даже в придворной жизни, достигшей таких высот, о которых иные, могли бы только мечтать. И пусть во многом — это были лишь подарки слепой удачи. Но ведь и собственных трудов, он — Ренки, приложил весьма немало, успев за это время многое узнать, и многому научиться.

…Например — как водить корабли, от одного порта к другому.

— А что думаете — шкипер Лоон, — обратился он к высокому, но несколько сутулому мужчине средних лет, стоящему на противоположной стороне мостика. — Ветер довольно неплох. — Ровный, и судя по облакам — шквала ожидать не стоит. Не прибавить ли нам парусов? Корабль крепкий, полагаю выдержит.

— Мы то вполне можем прибавить. Тока вот боюсь, остальные за нами не угонятся… — Слегка ворчливо доложил Лоон.

Шкипер Дииги Лоон…, Ренки он… не то чтобы не нравился или был неприятен. Просто за то, не слишком долгое время что они общались, он понял, что человек этот, мягко говоря, не разделяет его устремлений и восторгов. Это была этакая меланхолически-пессиместическая натура, всегда предпочитающая постоять рядом, чем вмешиваться в события или уж тем более — самому устраивать какие-то заварушки. Однако — на место шкипера, его порекомендовал сам капитан Маб, отрекомендовав как — "необычайно хорошего моряка, у которого есть чему поучиться… в том числе, и осторожности". И Ренки, принял его в свой экипаж, хотя сильно сомневался, что именно такой человек должен стоять рядом с ним на мостике, когда он поведет своего "Счастливого" в бой.

— И тем не менее… — Ответил он шкиперу. — Я полагаю стоит испытать чего стоит наш корабль, после всех переделок. Благо, сейчас мы будем идти близ своих берегов, где не стоит всерьез чего-то опасаться. Попробуем оторваться от эскадры примерно на версту, потом развернемся и пойдем назад галсами, посмотрим насколько круто к ветру может бежать наш "Счастливый". Потом обрежем корму последнему кораблю в эскадре, опять развернемся по ветру, обгоним всех, и займем свое место флагмана.

…Признаться — меня немного беспокоят эти новые пушки, что подсунул нам Готор в самый последний момент. Он не сказал, что они несколько тяжелее прежних…И вам не кажется, что нос "Счастливого" стоит немного приподнять? Не слишком ли он стал зарываться в волну?

Путешествие на Литругу, заняло не так уж и много времени. Ветер, почти все время был попутным, а корабли — весьма быстроходны, ибо в этот раз — Военные Вожди Берега, не брали с собой тяжелые купеческие транспорты, но лишь быстроходные, сделанные по особому проекту корабли, совмещающие в себе черты обычного купца и военного корабля.

И вот — ставший уже довольно знакомым остров. Пушки форта, контролирующие узкий проход в гавань Улитка, разразились грохотом и дымами холостых залпов, приветствуя поднятые на мачтах флаги Военный Вождей, за последние полтора года, ставших фактическими владельцами острова. Незаметно, тихой сапой, но Готор и Ренки, подгребли тут под себя практически все, сколь-нибудь важные объекты.

В первую очередь — конечно сам форт, контролирующий своими пушками не только вход в гавань, но и поселок на побережье. А батальон солдат — занимающих этот форт — был наверное самой большой военной силой на всем острове, хорошо обученной и вооруженной.

Вероятно несчастные литругцы до сих пор чесали затылки, пытаясь понять, как это их так сумели обвести вокруг пальца. — Почти неприступный остров-крепость, многократно за свою историю отражавший нападения больших флотов противника, или даже уступая им в битве, всегда заставлявший платить немалую цену за свою победу — в этот раз был захвачен без единого выстрела, одурманенный сладкими речами хитроумного оу Готора Готора, убедившего литругцев собственными руками выстроить ему крепость, и фактически пригласить в нее солдат полка Вождей Берега.

Но самое главное, что сумел подмять под себя Готор — это поставки и торговлю. Только подчиненные ему фааркоонские купцы могли поставлять сюда любые товары — продовольствие в первую очередь, ибо Литруга была не способна прокормить себя. Взамен — скупая у местных пиратов их добычу, куда дешевле ее истинной цены.

Потому-то, неудивительно, что приезд сразу обоих Вождей, на острове отмечался, едва ли не как праздник в честь Коронации.

На местную площадь-пляж, были выкачены бочки вина, вокруг них расставлены столы забитые разнообразной закуской, и пиршество длилось почти сутки.

За это время, к ним успели подойти наверное все, сколько-нибудь значимые люди острова — в первую очередь — капитаны кораблей, дабы засвидетельствовать свое почтение. И столь же не удивительно, что за каждым их движением, благожелательным кивком или нахмуренной бровью, внимательно наблюдали десятки весьма искушенных и опытных глаз, приметивших нечто особенное.

С одними из гостей Готор был холодно вежлив. С иными приветливо-нейтрален, а кое-кого, удостаивал недолгой беседы. Но были и те, кто после беседы с Вождями, уходил с просветлевшим лицом, и будто-бы окрыленный.

Но пиршество кончилось, а какое-то движение продолжилось. Опытный и искушенный глаз, вполне мог бы заметить, что часть капитанов зачастило с визитами в дом Вождей, и даже обсуждало что-то с ними в кабаках, замолкая — едва на горизонте появлялся кто-то чужой.

Через какое-то время, терпение литругцев лопнуло.

— Хм… Простите судари мое нахальство… — Почтительно обратился к ним капитан Дгай, как-то раз. — Но у меня сложилось ощущение, что вы задумали какое-то большое дело…

Готор с Ренки как раз сидели на веранде своего дома, удачно расположившегося прямо под стенами форта и под прикрытием его пушек и, пережидая полуденную жару, обсуждали дворцовые интриги. На столике рядом с ними стояла бутылка легкого вина с парой бокалов, и лежала, судя по виду — какая-то очень старая карта, которую, при приближении капитана, Ренки несколько более поспешно чем следовало, свернул и спрятал за отворот своего камзола. После чего оба, внимательно уставились на подошедшего Дгая.

Капитан Дгай, за последние полтора года, сильно изменился… В отличии от того оборвыша, который встретил их тут в первый день прибытия на остров — он изрядно приоделся, да так, что пожалуй даже на улицах Западной Мооскаа, мог бы выглядеть настоящим щеголем. В манерах появилось больше уверенности, лицо округлилось и даже стало слегка лосниться от сытости. Но вот в глазах… Нет, он все еще оставался тем же дерзким пиратом и лидером острова, однако, в глазах его появилось понимание, кто тут действительно главный, и оттого и тон его речей, и поза, в которой он обращался к Вождям, были даже несколько подобострастными.

— Вы совершенно верно поняли любезный… — Снисходительно кивнул ему Готор, едва сдержавшись чтобы не подмигнуть Ренки.

— Однако, судари… Многие тут интересуются, а нельзя ли и другим, принять участие в вашей затее?

— Признаться — я не думаю, что вас это заинтересует… — Бросил свою реплику Ренки. — Разве вам и так мало добычи?

— Да как сказать… — Вежливо ухмыльнулся капитан Дгай. — Прежние жирные деньки, видать уже в прошлом… Кредонец нынче стал пуганным и осторожным. Ходит большими караванами, да и военные корабли республики, слишком часто стали появляться на морских дорожках…А суда других держав, вы судари, грабить запретили.

— Ну… уважаемый Дгай… — Строго глядя на капитана, шутливо пригрозил ему пальцем Готор. — Вы кажется забыли, что мы вообще не грабители, а славные каперы, ведущие непрепиримую войну с жадными кредонскими убийцами и подлецами.

— Вот я и говорю… — Невпопад ляпнул Дгай. — Что добычи нынче стало мало, а добытчиков много… И коли уж у вас есть какие-то идеи на этот счет… Не плохо бы было поделиться этим с теми, кого вы сами же и втравили в морскую охоту. Иначе — боюсь их трудно будет удержать от нежелательных эксцессов.

— Ну… Едва ли, то что мы затеяли, можно будет назвать морской охотой… — Несколько фальшивя, заявил Готор. — Скорее уж — научная экспедиция…

— Вроде той, что вы устроили в прошлом году, и по слухам — выгребли целую кучу сокровищ древней Империи, прямо из-под носа мооскаавского Сатрапа? — Сразу насторожился Дгай.

— Можно сказать что и так… — Согласно кивнул Готор. — Только ведь… подобные предприятия, как правило весьма рискованны, а вот стоящего результата — никто гарантировать не может. Так что — полагаю вам будет лучше вернуться к своему прежнему занятию. Думаю — в Океане еще полно "жирной рыбки". И ее ловля — дело куда более надежное, чем наша охота на журавля в небе.

…Потом Дгай, кажется не слишком поверивший словам Готора, долго уговаривал взять его с собой, а тот всячески отбрыкивался от этого предложения, напирая на опасность и ненадежность предприятия, и даже суля весьма вероятную битву со всем кредонским флотом разом. А в ответ — Дгай божился что готов довериться удачи Вождей, и будет рад выполнить любой приказ, коли ему окажут такое высокое доверие.

Наконец — Вожди Берега, согласились включить Дгая, его корабль, и экипаж, в состав собираемой экспедиции, но напоследок строго предупредили чтобы он держал язык за зубами. Что он и поклялся сделать.

— Вообще-то, Дгай довольно надежный человек… — Задумчиво глядя ему в след, сказал Ренки. — Он ведь может и сдержать слово…

— Он обязан сообщить своей команде, о том куда они идут и зачем, а также — доложить обо всех возможных рисках — это их закон. — Усмехнувшись, ответил на это Готор. — Конечно, он и с них возьмет слово, что они будут держать языки за зубами. Но они тут все из старожилов — кто-нибудь обязательно протреплется семье, родственникам, приятелям. И слушок побежит.

А для подстраховки — я велел купцам в ближайшие дни подавать в трактирах вино позабористей, и забыть о том, чтобы разбавлять его водой. Так что — готов держать пари, что не пройдет и пары дней, как все на острове будут знать о нашей затее, да еще и наврут с три короба о реальных размерах сокровища.

— …Знаешь Готор. — Задумчиво сказал Ренки. — Я в общем-то, не очень ценю и уважаю местную публику… Но не кажется ли тебе, что мы поступаем с ними не слишком-то хорошо? Все-таки — тот же Дгай, неоднократно дрался с нами бок о бок на одной палубе…

— Я думал об этом… — Кивнул Готор. — Но, во-первых — мы действительно предупредили их обо всех рисках, вплоть до драки с флотом Кредона. А во-вторых — ты, надеюсь, еще не раздумал искать Амулет?

— Конечно нет… — Самую малость покривив душой, возмутился Ренки. — Но где его искать? — Мне показалось, что после Мооскаа, все следы оборвались.

— Есть еще несколько ниточек, которые остались нам от нашего доброго приятеля Коваада Кааса. Конечно, они довольно сомнительные. Но все же — как ты помнишь, первая из них привела нас к Колоколу. Так что есть надежда найти что-то еще.

Большинство из этих ниточек — привязаны к Срединному морю. Причем многие к Южной Земле. Учитывая царящую на тех берегах обстановку, и судя по опыту наших раскопок некоего Храма… научными поисками там лучше заниматься во главе немалой банды отпетых головорезов, нежели консилиума ученых мужей, наподобие нашего почтеннейшего Йоорга.

— Ну… — Невольно улыбнулся Ренки. — Почтеннейший Йоорг, помнится мне, тоже оказался тем еще пройдохой!

Готор оказался прав. — Шила в мешке утаить не удалось, и уже спустя пару дней, весь остров гудел, обсуждая предстоящую экспедицию.

А на утро третьего дня — к дому Вождей подошла большая делегация и потребовала подробных разъяснений, включения всех желающих в состав экспедиции, и справедливой дележки добычи.

— Едва ли теперь, эта экспедиция вообще состоится… — Цедя слова сквозь зубы, ответил им Готор. И пояснил, видя удивленные и возмущенные лица. — Думаю вы и так все прекрасно знаете, что вход в Срединное море блокирует кредонская эскадра. У нас была единственная надежда — как-нибудь изловчиться, и прорваться туда незаметно. Но теперь, после того как вы изволили раскричать о нашем предприятии на пол океана — едва ли это получится.

Или может быть — вы желаете обогнуть Южную Землю с юга, и войти в Срединное с восточной стороны? — А все ли ваши корабли выдержат такое путешествие? А сколько народу помрет за время этого перехода? И на что будут годиться выжившие?

Кредонцам достаточно будет послать еще одну эскадру для блокировки Восточных проливов, чтобы все мы отправились "искать сокровища" на дно моря.

Поэтому — расходитесь по домам. — Никакой экспедиции не будет.

Недовольные литругцы, еще побурчали какое-то время, но видя солдат на стенах форта, и добродушно посматривающие на толпу жерла пушек — все-таки разошлись по домам. Хотя конечно же — буза на этом не закончилась, тем более что и шевеление в стане Готора не прекратилось. — Отобранные им капитаны, продолжали подготавливать свои корабли к выходу в море. Старательно игнорируя все вопросы и попытки обсудить их дальнейшие планы.

И конечно же — все это не осталось незамеченным "широкой общественностью". Остров гудел, и чем больше думали пираты о загадочных сокровищах — тем больше в их воображении становились "обещанные" груды золота и драгоценных камней, зарытых где-то, совсем недалеко. Всего-то на берегах хорошо знакомого Срединного моря, до которого при хорошей погоде, можно было бы доплыть за пару недель.

Эти груды золота жгли им глаза и души, мешали уснуть, и отравляли жизнь. Так что спустя какое-то время — к дому Вождей опять подошла делегация… На сей раз — в составе ее были только капитаны.

— Судари… — Повинно склонив голову, начал свою речь капитан Дгай. — Винюсь, я не смог сдержать данного вам обещания…Но сами ведь знаете, каковы обычаи среди тех, кто занимается непростым морским промыслом. Мы живем вместе, вместе воюем, и вместе умираем. Так что хранить секреты от команды — по нашим законам, есть преступление.

Так что я был вынужден сказать об этом своим людям, а те… остров у нас маленький, стены хижин тонкие, и утаить секреты становится невозможно.

Я… Мы все, осознаем свою вину…. Но вот не в жизнь не поверю, что ничего теперь вообще нельзя сделать.

— А что вы предлагаете? — Иронично приподняв бровь, спросил Готор. — Или — решили подраться с целой кредонской эскадрой?

Ну допустим — сил у нас на это хватит. Если конечно навалимся всем пиратским флотом. Но вы ведь понимаете, что уцелеет, дай боги — половина? Что-то я раньше не замечал среди вашей братии особого героизма и страсти к самопожертвованию. Или кто-то из вас, готов пустить свой корабль на дно, а сам отправиться на виселицу, ради того чтобы другой набил трюм золотом?

— Ну… — Усмехнулся Дгай. — Тут ведь такое дело — пират-пирату рознь…

— Не понял, на что вы намекаете? — Удивленно спросил Ренки.

— Дык… — влез в разговор еще один пиратский капитан, отличающийся особенно длинными и сальными лохмами на голове. — Есть допустим природные литругцы, а есть всякая шелупонь пришлая… Можно ведь и того…!!!

— Допустим — мы даже на это и согласимся. — Опять взял нить разговора Готор, ибо Ренки изобразил на своей физиономии этакую смесь негодования и презрения. Причем абсолютно искренних. — Но как вы собственно сами-то представляете себе все это… Ядра, они знаете ли, не разбирают, кто "природный", а кто "пришлый" — всех без разбора в клочья рвут!

— А что уж тут представлять… — Ухмыльнулся лохматый негодяй. Одних отправим внимание отвлекать, а другие тем временем, в Срединное то и шуганут. Главное хорошо продумать что врать будем, и держаться заедино.

Конечно — предложение пиратов было отвергнуто с негодованием. Однако — они продолжали настаивать и убеждать. И в итоге — на следующее утро по острову разнеслась весть, что экспедиция за сокровищами, все-таки состоится…

И начались отчаянные сборы… И тут вдруг как-то сразу выяснилось, что припасов — продуктовых, огневых, и даже просто — досок и железа, на такое количество кораблей, на Литруге найти невозможно. Цены взлетели, кое-где даже были отмечены жестокие схватки из-за мешков муки или бочонков пороха. Но в результате — все равно литругцы были вынуждены послать несколько кораблей на материк, за припасами.

Рейс в одну сторону, в другую… прошло больше месяца, прежде чем пиратский флот, все же смог удосужиться выйти в море.

— …Надеюсь… — С усмешкой сказал Готор, глядя на сотни парусов выходящих из гавани Улитка и устремляющихся вслед за "Счастливым". — Что если не кредонские, то уж шпионы Риишлее, успели сделать свое дело, и наши противники уже прекрасно осведомленны обо всей этой затее.

— А мы не слишком-то торопимся? — Осторожно уточнил Ренки.

— Посмотри что плывет за нами… — Покачав головой, ответил Готор. — Половина этих корыт, не сможет развить и одной пятой скорости твоего фрегата. Я даже не уверен, что все они смогут доплыть до Ворот. Так что — мы вполне можем идти так медленно как нам нужно, и ускориться, если и впрямь будем опаздывать к указанной дате.

Древний пролив, между двумя материками. Были времена, когда он был столь узок и мелок, что люди могли переходить его вместе со своим скотом, мигрируя из одной части света в другу, недаром, на старых картах он был обозначен как "Мост Икаоитииоо".

Сейчас он стал намного глубже, но все равно не потерял своего значения как связующее звено между странами и континентами. Только — если раньше он связывал между собой земли, то теперь — стал связующим звеном между морями. Между востоком и западом освоенных человечеством земель.

Неоднократно — разные государства и народы бились за господство над этой наиважнейшей точкой мира. Но пока еще — никто надолго не смог завладеть ею, какой бы мощный флот он не собирал, и какие бы сильные армии не ставил под ружье.

…Вот и сейчас, кажется настал один из тех роковых моментов, после которого дно пролива, должны были украсить обломки десятков новых кораблей, а тысячи людских тел — стать лишь пищей для рыб и морских гадов.

Сотни парусов украсили море, растянувшись чуть ли не до самого горизонта. Паруса эти украшали и высокие мачты гордых современных кораблей — лучших изделий верфей разных стран. И вполне себе обычных "рабочих лошадок моря" — тяжеловесных купеческих транспортов, да рыболовецких шхун и шлюпов. А подчас — и вовсе нечто несуразное, чему даже опытный моряк, не смог бы дать точного названия, плелось в хвосте общей колонны, вообще — неизвестно на что рассчитывая в предстоящем деле. — Какие-то лодченки, с искусственно приподнятыми бортами, и мачтами склепанными из разного мусора, или безнадежно устаревшие посудины, помнящие едва ли не времена Империи.

Прямые паруса, косые, три, две, одна мачта… узкие и длинные корпуса, и корпуса широкие и округлые как у бочки, борта поднимающиеся над морем на высоту крыши двухэтажного дома, или едва-едва выступающие над уровнем воды… — Все кто сумел дойти сюда от Литруги, и обуянный жаждой богатства — готовые броситься в бой, схватившись хоть с самим морским царем.

Столь же неоднородно было и вооружение этого флота. — Здоровенные пушки, способные забросить тяжеленное ядро за версту, или проломить толстый борт линейного корабля с дистанции пистолетного выстрела. И крохотные древние фальконеты, чья основная задача не столько сразить врага, сколь вселить уверенность и мужество в своих владельцев.

…Словно какая-то разношерстная коллекция безумного собирателя, внезапно решила покинуть своего владельца, и пуститься в свободное плавание.

Возможно, поджидай эту "коллекцию" у проливов всего лишь одна кредонская эскадра — у пиратского флота и были бы все шансы на победу. — Говорят — стая пчел, вполне может зажалить до смерти даже огромного медведя.

Но увы — как и предсказывал Готор, к этому времени вести о предстоящем походе уже давно достигли ушей кредонских адмиралов, и те не преминули воспользоваться возможностью, разом прихлопнуть, столь досаждавший им в последнее время пиратский флот. И оттого — пиратов ныне у Ворот, ждала не эскадра из десятка фрегатов, а целый флот, включающий в себе даже четыре линейных корабля.

Впрочем — пока основные силы Кредонцев все еще скрывались за островом Аидаак, так же именуемым "Большая затычка", ибо располагался он прямо посреди пролива, либо отошли дальше к северу, маяча где-то на самом горизонте, дабы не спугнуть добычу раньше времени. Однако и обычная патрулирующая пролив эскадра, была заметно усиленна — количество кораблей в ней, увеличилось почти втрое.

Что ж… Пираты постарались подойти к проливу, пользуясь темнотой ночи, чтобы с первыми лучами света, попробовать войти в, славящийся своими коварными мелями и рифами, пролив.

Но когда поднявшееся солнце, вместе с синевой моря и зеленью островов, внезапно озарило и целый лес мачт и парусов, встающих на горизонте… Не стоит скрывать — в этот момент, в сердца многих морских разбойников вселился подлинный ужас, и кое-кто из них даже развернул свои посудины, предпочтя спасаться бегством.

Но если у пирата и есть какое-то преимущество перед военным моряком — так это его безграничная дерзость и понимание истины — что терять ему нечего.

Ветер был самый подходящий, и воспользовавшись им — большая часть пиратских кораблей, как раз наиболее мелкосидящих, попробовала оторваться от кредонских фрегатов, пройдя пролив над мелями. Чего конечно — кредонские моряки, никак не могли допустить, и потому бросились на перехват.

Подобный маневр — пираты предпринимали уже отнюдь не первый раз, и потому — в составе кредонской эскадры, теперь также были корабли с малой осадкой, способные настичь легкие пиратские посудины в любой точке моря. Но вот только было их ныне, гораздо меньше, чем рой пиратских "скорлупок", и потому — часть фрегатов, была также вынуждена отправиться им на помощь.

Зато вторая часть — развернулась в сторону больших кораблей пиратского флота, которые выстроившись во что-то вроде боевой линии, видимо пытались обойти остров Аидаак с северной стороны, не подозревая о подстерегающем их там сюрпризе. Но сюрприз этот, еще стоило подготовить, и потому, выигрывая время, примерно треть кораблей кредонской эскадры, так же выстроившись в боевую линию пошли на сближение с вражеской колонной.

…Силы были почти равные… — Пиратов было больше, но у кредонцев были настоящие военные корабли, и настоящие военные моряки на них.

Пожалуй, еще можно было сказать, что на стороне пиратов, был так же и ветер. Однако — на стороне кредонцев была выучка и единое командование, в то время как пираты, в бою имели привычку подчиняться только своему капитану.

Но флоты сближались, уже хотя бы в силу того, что пытаться маневрировать и бросаться в бегство, было поздно. — Открытые порты орудийных палуб…, напряженные лица со стекающими по щекам, несмотря на утреннюю свежесть, ручейками пота…, руки стискивающие рукояти клинков, пистолетов, и пушечных пальников с зажатыми в них тлеющими фитилями. Корабли неспешно сближались и секунды ожидания перед предстоящим боем, тянулись невыносимо.

— Я пойду на батарейную палубу… — Внезапно сказал Готор, дотронувшись до плеча Ренки, от чего тот вздрогнул. — Проверю, как пушкари справляются с зарядами для новых пушек…

Тот лишь кивнул в ответ, не спуская глаз с приближающегося к ним фрегата кредонского флота "Бестрашного"… — родного брата "Счастливого", построенного на той же самой верфи, руками тех же самых рабочих, и некогда вместе с ним, несшего службу в эскадре "охраняющей" пролив в Срединное море, а сейчас — идущего первым в линии судов кредонской эскадры с отрытыми портами, полный готовности растерзать "изменника" в клочья, чугуном своих ядер.

Нет — Ренки конечно доверял опыту шкипера Лоона, но задуманный маневр был слишком сложен и непривычен, чтобы доверять его кому-то еще.

Корабли сближались, идя на встречу друг-другу, почти точно по прямой с севера на юг, практически на параллельных курсах, явно готовясь к классическому морскому бою в линии. Ветер был с западо-юго-запада, и немного подыгрывал пиратам — вынуждая кредонцев идти очень круто к ветру, часто меняя галсы, чтобы не упустить пиратскую эскадру.

Колонны сблизились уже почти на дистанцию мушкетного выстрела, когда Ренки отдал приказ, шкипер Лоон резко закрутил рукояти штурвала, а матросы дружно отпустили шкоты, разворачивая "Счастливого" по ветру, и обрезая нос идущего первым кредонского фрегата, на почти идеальной для стрельбы дистанции.

Не зря Ренки столько времени гонял свою команду, отрабатывая резкие точные повороты и маневры, которые, как помнил он из уроков адмирала оу Ниидшии, есть один из важнейших приемов, помогающих добиться победы в морском бою…

— Огонь… — Проревел капитан оу Дарээка, едва его фрегат перегородил своим бортом, путь вражескому кораблю. И спустя несколько мгновений, "Счастливый" содрогнулся, окутавшись дымом, и мимо лица его капитана пролетела стая щепок. — Канониры кредонского флота стоявшие у погонных пушек, тоже не зевали, успев влепить пару ядер в борт своего соперника.

…Вполне вероятно — это было последнее что они успели сделать в своей жизни. — Ответный залп — был поистине сокрушителен. Пушки сравнительно небольшого калибра, расположенные на палубе, были через одну заряжены книппелями и картечью.

Полусферы соединенные цепью, вращаясь с жутким ревом, ударили по такелажу и парусам, обрывая ванты, рубя реи, и рвя парусину в клочья, а тяжелая картечь пронеслась вдоль палуб вражеского фрегата, превращая тела людей в фарш.

Но куда больший урон, нанесли тяжелые пушки батарейной палубы, и особенно — те три новейших пушки левого борта, что были установлены по настоянию Готора, почти перед самым выходом из Фааркоона.

…Признаться — другие матросы-пушкари, да и сам Ренки, посматривали на них с некоторым сомнением. — Они казались им излишне тяжелыми, особенно за счет утолщенной казенной части. А уж сам снаряд, которым стреляла эта пушка…

Пустотелый чугунный шар, из двух половинок, скрепленных болтами. Да еще и особое отверстие, через которое перед выстрелом надо было насыпать внутрь изрядную порцию пороха, а потом еще и плотно вставить сверху особый стаканчик с запалом, тем самым перекрыв отверстие!

Где это видано — такие-то сложности, да прям посреди боя, который и без того есть сущий ад, — в полутьме батарейных палуб, в клубах едкого порохового дыма, когда вокруг все нервно двигаются заряжая пушки и туша начавшиеся пожары, стонут раненные, свищут ядра, картечь, и щепки! Одно неловкое движение, случайная искра, просыпанный мимо порох, ошибка работы с фитилем… — шанс пострадать от собственных придумок, куда выше, чем поразить врага. Но даже если и удастся снарядить эту бомбу без всяких ошибок, и нормально зарядить ее в пушку… — при одной только мысли что будет, если вместе с взрывом пороха в каморе, взорвется и порох в ядре, опытный корабельный артиллерист, может поседеть за несколько минут раздумий. — Очень опасное баловство, эти затеи Готора. Тем более что сам снаряд, сохраняя большой калибр — становится куда легче обычного ядра, и чтобы там не рассуждал этот затейник про какие-то там "начальные скорости" — есть немалое сомнение, что при своей легкости, этакая штука сможет проломить толстый борт военного корабля.

Но… Одно из ядер, отрикошетив от скулы корабля — ушло в море, навечно отправившись пугать рыб. Взорвалось оно или нет — так и осталось тайной, ибо на обоих флотах, не нашлось настолько пытливого, а главное — томящегося от безделья ума, дабы проследить его дальнейший путь.

Зато вот второе — попав чуть ниже гальюна, снесло часть установленной там фигуры морского дракона, и прорвавшись в корабельные трюмы — взорвалось прямо возле основания фок-мачты, расшатав крепления и вызвав сильнейший пожар. А вот последнее, направленно лично рукой Готора — вошло в обшивку почти на самой ватерлинии, и взорвавшись, выломало столь изрядный кусок борта, что через образовавшееся отверстие, вполне бы смог пролезть человек, да не какой-нибудь мозгляк — а вполне богатырских пропорций.*

(*Взрывы снарядов бомбических пушек в обшивке деревянного корабля, пробивали отверстия площадью до квадратного метра"

Были конечно и еще ядра, нанесшие немалый урон как и самому кораблю, так и его экипажу, но их действие было не столь губительным, как у этих двух бомб, и нормальный фрегат, мог бы получить таких не одну сотню, все еще оставаясь на плаву.

А вот сейчас — "Бестрашный" содрогнулся и задрожал, словно бы наткнувшись на риф. В огромную пробоину стремительным потоком хлынула вода, а спустя несколько мгновений фок-мачта, с жутким скрипом, словно вопя от боли, рухнула на правый борт.

Корабль быстро потерял скорость, и шедшему позади него однотипному фрегату "Беспокойный" пришлось резко менять курс, ломая линию и создавая сумятицу в стройной колонне кредонских фрегатов.

А следом за флагманом пиратов — поворот совершили еще пять кораблей шедших сзади, фактически представлявших личную эскадру Вождей, так же успев отстреляться по несчастному "Бестрашному". А вот одиннадцать следующих крупных пиратских корабля — прошли прежним курсом, обмениваясь с кредонскими фрегатами залпами, вполне себе в стиле классического морского боя. Однако не предпринимая никаких попыток сблизиться для абордажа, дабы завершить решительной победой начавшийся для них столь удачно бой.

А кредонская эскадра, из-за неблагоприятного ветра, а главное — из-за резкой потери скорости флагмана, чей нос уже погрузился в воду почти по самый бушприт, пришла в некоторое смятение, и была лишена возможности свободно маневрировать, а значит — навязать пиратам удобный для себя стиль боя.

Впрочем — надо отдать должное кредонским канонирам — они не растерялись, и пожалуй можно сказать, что при обмене залпами были точнее, и нанесли куда больший урон пиратам, нежели получили сами. Один из бригов лишился мачты, а на гордость и красу капитана Дгая — трофейный галеон, возглавившего колонну и нахватавшего наибольшее количество вражеских ядер — было просто больно смотреть. Нет, ничего по-настоящему смертельного и ужасного — корабль был еще вполне на плаву и мог продолжать битву, но изрешеченные ядрами борта, представляли собой довольно печальное зрелище.

А Ренки, тем временем, продолжил движение перпендикулярное прежнему курсу, уходя из под возможного обстрела, и позволяя кораблям своего звена завершить маневр, и отстреляться по кредонскому флагману. А его артиллеристы, пользуясь возможностью — перезаряжали пушки, что заняло у них куда меньше времени чем обычно, как благодаря особой конструкции самих пушек, так и благодаря особым ползунковым станкам, заменившим привычные колесные лафеты — что было еще одним "изобретением" Готора, так же поначалу принятое в штыки, из-за кажущейся излишней сложности.

А "Счастливый" тем временем, совершил новый разворот, и сблизившись с врагом, обрушил мощь своих орудий на арьергард вражеской колонны. Впрочем, на этот раз стрельба велась с несколько большего расстояния, и оттого ее результат был не столь губителен. Но и тут — стреляющие бомбами пушки, показали себя с наилучшей стороны. — Борт фрегата шедшего последним в кредонской колонне, быстро охватили языки яростного пламени, пробивающимся откуда-то из глубин судна, а мачты заволокло густым дымом. Отчего все остальные кредонские корабли, опасаясь взрыва, поспешили убраться от него как можно дальше, что еще больше усугубило начавшуюся сумятицу.

А пираты… А пираты, не торопились продолжать бой, ибо добились главного — их противник, на некоторое время сбился в кучу, потерял управление и возможность маневрировать. И пользуясь этим моментом, они, ловя ветер всеми парусами что только могли нестие мачты, — поспешно увеличивали разрыв между двумя флотами, видимо в надежде успеть проскользнуть в Срединное море, обогнув остров Аидаак с севера, до того как кредонцы смогут организовать за ними погоню.

Увы, но их ликованию и самодовольству быстро пришел конец, едва из-за вершин деревьев острова, показались высокие мачты огромных кораблей, и как раз из столь желанного им пролива, вышел остальной кредонский флот.

— Поворот. — Скомандовал Ренки, напряженно рассматривая появившиеся корабли… — Курс на запад.

…И началась большая гонка. Идти приходилось почти против ветра, так что сейчас, все зависело от мореходных качеств кораблей, выучки их экипажей…и опыта капитанов. В связи с чем, Ренки временно передал командование шкиперу Лоону.

Тяжелые линейные корабли кредонцев, конечно быстро отстали — да им и по рангу не полагалось гоняться за шустрыми пиратскими посудинами. Но вот фрегаты, шлюпы, и даже крохотные авизо — азартно устремились в погоню, в надежде догнать и вцепившись в противника, остановить его, дожидаясь подхода настоящих охотников.

Увы — но покалеченный бриг без мачты, стал их первой добычей. — Его быстро взяли на абордаж, зажав с двух бортов куда более крупными фрегатами с многочисленной командой. И об участи экипажа, можно было только сожалеть — быстрая смерть в подобных случаях, считается подарком судьбы.

Впрочем — остальные пиратские корабли, вполне удачно уходили от преследования, учитывая немалую фору, взятую изначально. Да и что говорить — тут сейчас собралась "элита" пиратского флота, так что им было что противопоставить соперникам, как и по части скорости, так и по выучке экипажей, или, коль уж так получится — меткости канониров и тяжести ядер.

— Поднять сигнал — "Держаться вместе". — Приказал Ренки своему второму помощнику, заметив что несколько пиратских кораблей начали выбиваться из общего строя и отваливать в сторону.

— Думаешь — послушают? — Спросил Готор, поднявшийся на мостик с батарейной палубы, дабы оценить обстановку. — Обычная тактика пиратов в подобной ситуации — разбегаться в разные стороны как стая зайцев, в надежде что охотничья свора побежит за кем-то другим.

— Во всяком случае. — Пожал плечами Ренки. — Наша совесть будет чиста. Однако — тебе не кажется что пора бы уже и появиться нашему флоту, а то боюсь — эту гонку смогут выдержать не все, даже из наших кораблей.

— Тут нам остается только надеяться. — Покачал головой Готор. — Меня куда больше сейчас интересует — успели ли кредонцы оценить мощь наших новых пушек? А то ведь — могут и сбежать, не принимая боя с тооредаанским флотом.

…Кстати — ты сам-то оценил?

— Оценил. — Улыбнулся Ренки. — Однако, мне по прежнему страшно представить себе, как вы там, в темноте, играетесь с порохом.

— Потому и пришлось включить в экипаж опытных артиллеристов, прошедших особую подготовку.

Гонка продолжалась еще примерно два часа. Тяжелая, изнуряющая гонка, ибо приходилось много лавировать идя против ветра. И от того же, за все это время, они ушли сравнительно недалеко от места предыдущего столкновения.

Но все же — не смотря на хорошие мореходные качества кораблей, и выучку команды — кредонцы медленно но верно настигали беглецов. "Счастливый" и пожалуй еще парочка кораблей, конечно могли бы еще немного прибавить в скорости, и в конечном итоге оторваться от преследования. Но Ренки, весьма близко к сердцу приняв внезапно выпавшую на его долю должность адмирала, предпочитал придерживать своего "скакуна", подозревая, что стоит только ему попытаться вырваться вперед, как весь его флот, воспримет это как сигнал "Спасайся кто может" и разбежится в стороны.

…И не то, чтобы это как-то особенно сильно повлияло бы на дальнейшее развитие боя. В принципе — пираты уже сделали свою работу, заманив кредонский флот в заранее оговоренное место, и когда на совете в королевском дворце обсуждали предстоящую битву — никто из присутствующих, особых надежд на эти силы не возлагал.

Но ведь была же еще и честь Военного Вождя! Была гордость капитана — покорителя морей. Одно дело — прибежать под прикрытие пушек адмирала оу Ниидшаа, на одном единственном фрегате. И совсем другое — привести немалых размеров эскадру…

Да и надежды спастись, оставаясь в группе, было куда больше. — Один раз пиратам уже пришлось отгонять огнем ретирадных орудий, парочку чересчур резвых и наглых авизо, подобравшихся слишком близко. — Одно дело, когда стреляют одна-две пушки, и совсем другое, когда пальба ведется с нескольких кораблей…

— Парус!!! — Заорал марсовый едва ли не в ужасе. — Много парусов на западе. Нас окружили!!!

— Поднять сигнал "Курс на запад". — Проорал Ренки что есть мочи, дабы погасить в зародыше начавшуюся панику. — Вывесить сообщение — "Это свои". Вынести и приготовить королевский стяг Тооредаана. Приготовится поднять его на грот-мачту!

— Что ж… — Иронично заметил ему Готор. — Остается надеяться, что это и правда свои…Я пошел на батарейную палубу. Чувствую, нам еще предстоит сегодня немало подраться. Так что — пообщаюсь с пушкарями… Прочитаю небольшую лекцию о новых пушках. Может кто и проникнется.

Королевское знамя, на "Счастливом" подняли только после того, как флота сблизились достаточно чтобы и кредонцы заметили появления на горизонте нового игрока. После чего преследователи, предпочли спустить паруса, превратившись в наблюдателей, предварительно конечно послав извещение основным силам флота, об изменившихся обстоятельствах. Как видно — бежать назад, под крыло своих главных сил, они не торопились. — Во-первых — еще неизвестно что это за корабли появились там вдали. А если это просто большой купеческий караван — то бросившись удирать от него со всех ног, любой капитан навечно опозорит свое имя. Но даже если это и действительно опасный враг — Задача авангарда — определить его численность и степень опасности, и по возможности задержать до прихода главных сил.

Да и семнадцать фрегатов — это немалая сила! Кредонцы чувствовали себя уверенно, не сомневаясь что даже если противник и существенно превосходит их числом, — этот орешек так легко и быстро ему раскусить не удастся! А там — подойдут основные силы самого мощного, умелого, и обученного флота, который когда-либо бороздил моря в истории человечества, и быстро накажут зарвавшихся выскочек, осмелившихся оспаривать их господство над Океаном!

А у Ренки… наступил своеобразный момент истины.

Вывесив на мачтах сигнал "Делай как я", он развернул свой корабль, и отправился на встречу противнику.

В том, что пять кораблей, вместе с ним вышедших из Фааркоона последуют за своими Вождями, он даже и не сомневался. — То были надежные, проверенные люди, отчасти даже состоящие на королевской службе, давно уже признавшие власть и авторитет Военных Вождей Берега.

А вот пиратские корабли с экипажами набранными преимущественно из жителей Литруги… — предсказать как поведут себя они, ни Ренки ни Готор не могли до самого последнего момента.

Что ж — пираты разделились. Из одиннадцати кораблей — семь также совершили поворот оверштаг, пристраиваясь в кильватер к колонне фааркоонцев, А четверо оставшихся — предпочли продолжить свой путь в открытое море, уходя подальше от битвы и всех связанных с ней опасностей.

Как ни странно — но капитан Дгай, был в числе тех, кто остался, видимо, тем самым повлияв и на решение многих других своих "со-островитян". — Что впрочем, скорее означало его неготовность отказаться от еще не найденных мифических сокровищ, нежели преданность Вождям, и готовность выполнить свой долг перед королем, которому он формально служил, согласно выданному ему каперскому патенту.

— Простите, сударь… — Подал голос штурман Лоон. — Неужто вы и впрямь собираетесь атаковать кредонский флот? Я хоть и сам успел разглядеть, что это там, с запада, идут наши моряки из эскадры оу Ниидшаа, однако… не кажется ли вам это несколько преждевременно? Пока они дойдут до нас, чтобы оказать помощь, кредонцы уже успеют пустить нас на дно. У них и в кораблях-то преимущество едва ли не в полтора раза, а уж по пушкам — думаю они нас превосходят вдвое, если не втрое…

Задать подобный вопрос капитану, осмелился только шкипер. Однако, по насторожившимся ушам рулевого, Ренки нетрудно было угадать, что заботит это куда больше народу. — У оу Ренки Дарээка, была весьма грозная репутация неустрашимого героя, готового ввязаться в любую битву…Здравомыслящие люди, предпочитают держаться от таких героев подальше, справедливо полагая себя не столь свирепыми, а главное — не настолько неуязвимыми, чтобы совершать глупости.

Да и многие из его экипажа, и уж тем более — из экипажей пиратских судов, мягко говоря не получали от короля Тооредаана жалования, и справедливо считали, что разборки между королевством и республикой, их не касаются. Так что — для того чтобы вдохновить их на битву, надо было показать и некую выгодную сторону, подобного предприятия.

— Конечно нет… — Слегка улыбнувшись ответил Ренки. — Меняйте курс — зайдем к ним с севера, обогнув левый фланг. — Ренки старался говорить достаточно громко, чтобы быть услышанным на палубе. — Наша цель — постараться вклиниться между основным флотом и этими выскочками. Тем самым, мы во-первых — разделим врага, ибо они будут вынуждены перестроиться и развернуться, а значит — еще дальше оттянуться на юг. А во-вторых — нарушим связь между флотами, ибо сможем перехватывать любых курьеров, которые они вышлют с той или другой стороны.

А в-третьих — вывесите сигнал — "Атаковать вышедшие из строя суда". Наши пираты это оценят, — призовые деньги за кредонский фрегат, могут наполнить кошельки куда увесистей, чем любые древние сокровища.

Фрегат "Счастливый" был достаточно большим кораблем. Но даже на очень большом корабле, известия о намерениях капитана разносятся очень быстро, так что уже спустя десяток минут — последняя пороховая мартышка глубоко в трюме, и матрос, уже битых два часа не слезавший с марса, знали о том что корабль пойдет в бой, но риск этот будет вполне оправдан, перспективой немалой выгоды.

…Даже пираты оценили ход своего самоназначенного адмирала.

— Когда военные морячки начнут рубиться в строю… — Глубокомысленно заметил капитан Дгай, своему помощнику. — Поврежденные суда начнут покидать строй, чтобы залатать дыры да подремонтировать такелаж. А тут-то мы на них и навалимся. — Драка конечно будет немаленькая, но думаю — оно того стоит. Передайте корабельному плотнику с помощниками, чтобы в драку не лезли, но были готовы заделывать пробоины. Будет обидно, если отбитый кредонец уйдет на дно.

Что моряку нужнее всего? — наверное это терпение. — Расстояния на море как правило огромные, и время переходов течет довольно медленно. Пока тооредаанский флот подошел к месту событий… Пока пиратская эскадра, смогла совершить свой маневр. — Прошло наверное не менее трех часов.

Единственным, стоящим упоминания событием, произошедшим за все это время, пожалуй можно назвать только небольшую погоню за кредонским авизо, пытавшимся передать какую-то весть от основного флота, неподвижно застывшей группе. Неизвестно что он там вез, и что означал сигнал из флажков, что был поднят на его мачтах, но к группе вестника не подпустили, впрочем — и не сумев захватить. — Кораблик был маленький, но весьма шустрый. Богатая республика, оказывается, делала подобные кораблики специально, а не подбирала их из того что под руку попадется, как делали это большинство остальных государств в отношении судов, не предназначенных сражаться в линии.

А потом еще — внезапно наступил штиль, и эскадры и флоты, застыли сравнительно недалеко друг от друга, на дистанции, не позволяющей открыть огонь, и оттого могли лишь прожигать друг друга взглядами, сквозь стекла подзорных труб. -

Жаркое солнце, неподвижная вода, уныло обвисшие паруса на мачтах…, и тревожное ожидание. Буквально в версте с небольшим, замер опасный, ненавидимый всеми фибрами души враг. При большом желании — до него наверное даже можно добросить ядро, если бы на корабле нашлась длинноствольная пушка, вроде тех что стоят на береговых батареях. Но даже из такой, едва ли получится пробить толстую оболочку борта, с подобной дистанции, так что — остается только смотреть и ждать. Скрепя зубами, потея от напряжения, и накачивая себя яростью, что выжигает все внутри, будучи лишенная возможности выплеснуться на подходящий объект…Воистину — профессия моряка, особенно военного, требует много терпения и крепких нервов. Подобные паузы в бою, могут вымотать куда сильнее, чем самая жаркая схватка.

Впрочем — подобные штили, были не редкостью в это время года в этой части океана. И все капитаны знали, что обычно они длятся не слишком долго, так что проще переждать, чем спускать шлюпки, и пытаться буксировать суда в сторону пролива.

— Ветер! — Внезапно крикнул шкипер Лоон. — Наши ставят паруса!

…В отличии от всех остальных — опытный шкипер Лоон, смотрел не на противника, а на океан и небо, и оттого первым, (к небольшой досаде Ренки), заметил изменение обстановки. Хотя конечно — надо было быть очень опытным моряком, чтобы заметить изменяющийся оттенок водной стихии там, где на нее начала воздействовать стихия воздушная. Небольшая, едва заметная рябь, появилась вокруг кораблей тооредаанского флота, и стремительно понеслась к флоту Кредона.

— Сдается мне — дует точно с запада… — Отрапортовал шкипер, и внезапно расплывшись в непривычной для него улыбке, добавил. — Похоже, сегодня боги на нашей стороне!

…Что и говорить — попутный ветер, был немалым преимуществом флоту адмирала оу Ниидшии. Главный морской гений тооредаанского флота, поделил свои силы на три весьма неравномерные части. — Первая, состоявшая из легких фрегатов, и кораблей схожих с ними по мореходным качествам и количеству пушек, числом в двенадцать вымпелов, начала обходить кредонскую линию, вытянувшуюся с северо-востока на юго-запад, с правого фланга, как бы охватывая головную часть эскадры.

Два линейных корабля и тяжелые фрегаты, общим количество — четырнадцать вымпелов, изящным маневром выстроили параллельную линию перед кредонцами, навязывая тем классическую артиллерийскую дуэль.

Третья группа — состоявшая преимущественно из старых военных судов, и сборной солянки из всего что могло еще плавать, обеспечивая флот продуктами и боеприпасами, (увы, но снабжение есть краеугольный камень любого военного формирования), пока оставались в резерве. Первые — вроде как охраняли вторых, предоставив "молодым" ратные подвиги. Впрочем — сражение обещало быть столь грандиозным, что вполне возможно — именно ветеранам, могла выпасть честь завершить его, когда "молодые" да задорные, обломают зубы о вражеские шкуры.

И вот — раздались первые залпы.

— Сигнал Дгаю… — Начал приказывать Ренки. — "Напасть на суда за линией". Мы же — потревожим их арьергард…Шкипер Лоон, хочу попросить вас, приглядывать за восточной стороной. Не хотелось бы оказаться зажатым, между кредонскими флотами.

"За линией" оказались четыре быстроходные шхуны и три авизо, чьи капитаны, на свою беду бросились догонять "удирающих" пиратов, думая что это их шанс заслужить награду, показав на глазах всего флота свою лихость и мастерство.

Сейчас — они были вынуждены прятаться за корпусами больших судов, ибо если на них и стояла какая-то артиллерия — то явно слишком малокалиберная, чтобы всерьез претендовать на участие в морском бою такого уровня. А вот толщина бортов этих легких корабликов, делала их слишком уязвимыми для ядер фрегатов, не говоря уж об огромных линейных кораблях.

Не могли они всерьез и претендовать на реальное противодействие направившимся в их сторону пиратским кораблям. Так что, все что им оставалось — это пытаться маневрировать, не позволив неприятелю сблизиться для абордажа. Охота на подобные цели — была пиратским капитанам довольно хорошо знакома, и они с радостью "включились в игру", отжимая "нестроевых" от главных сил эскадры, и загоняя их под свои пушки, дабы обездвижить, а потом захватить.

Задача Ренки же, была намного сложнее — поучаствовать в морском сражении, да так, чтобы не попасть под пальбу своих союзников. А поучаствовать было необходимо, ибо Ренки и представить не мог себе ничего более позорного, как на вопрос "А что ты делал во время Великого Сражения у Ворот?", ответить — "Стоял в сторонке".

Так что он подвел свою эскадру поближе к арьергарду кредонцев, и включился в артиллерийскую дуэль… Несколько раз он готов был поклясться, что вместе с ядрами пущенными с батарейных палуб кредонских фрегатов, до бортов его "Счастливого" долетали и ядра пущенные из тооредаанских пушек. Но разве не в том и состоит истинное мужество солдата, чтобы не выказывая ни малейших признаков страха, встречать любую опасность, от кого бы или от чего бы она не исходила?

Впрочем — этот эпизод битвы продлился не так уж и долго. Кредонцы явно переоценили свои силы, а вернее — недооценили врага. Мало того, что обрушившийся на них огонь тооредаанских пушек оказался поистине ураганным. Так еще внезапно снаряды пробивающие толстые борта начали взрываться, уничтожая экипаж осколками и вызывая пожары, да такой силы, что пираты, сунувшиеся было к парочке, подвергнувшихся воздействию таких снарядов кораблей, были вынуждены поспешно удалиться, опасаясь что пламя перекинется и на них.

Да, пусть новейших бомбических пушек Готора, на тооредаанском флоте было не так уж и много. И пусть, отнюдь не всякий снаряд попадал в цель, пробивал борт, или срабатывал как должно. Но зато те что срабатывали — наносили поистине страшный урон.

— Сударь… — Шкипер Лоону даже пришлось прикоснуться к локтю Ренки, напряженно разглядывающего сквозь клубы дыма кредонский фрегат, с которым он в данный момент обменивался залпами. — …Посмотрите, их новый флагман поднял какой-то сигнал.

— И что это значит, по вашему мнению? — Сдерживая раздражение из-за того что его отвлекли, поинтересовался Ренки.

— Судя по тому, что они начали поднимать стаксели. — Полагаю, кредонцы подумывают развернуться и обратиться в бегство. — Меланхолично пояснил свою мысль Лоон. — А основная кредонская эскадра уже сравнительно недалеко, если бы не встречный ветер — они бы давно уже были тут… — Добавил он, показывая за спину.

— Хм… — Задумался Ренки, попытавшись осмотреть поле боя, чему весьма мешали дымы, что нес на них ветер как от тооредаанцев, так и от их противников.

…Действительно — авангард и арьергард кредонской эскадры, подвергнувшиеся наиболее интенсивному обстрелу уже вовсю пылали. Так что пятый от головы колонны фрегат, все еще остававшийся относительно целым, явно взял на себя роль флагмана, и кажется действительно пытался выйти из боя, призывая своих способных двигаться товарищей, последовать своему примеру.

А кредонская эскадра действительно была уже достаточно близко, чтобы не позднее чем минут через двадцать, максимум полчаса, вступить в бой.

Возможно — тооредаанцам вполне бы хватило этого времени, чтобы превратить и остальные корабли противника в пылающие обломки, так что действиями того, кто взял на себя командование кредонской эскадрой, явно руководил не страх, а здравый смысл. — Шанс уйти, спрятаться под крыло флота, и успеть привести себя в порядок для продолжения боя, у них еще был.

— …Мы обязаны попытаться перехватить их! — Решительно заявил капитан оу Ренки Дарээка.

Легко сказать, да нелегко сделать. Не так-то просто, прямо посреди решительного боя, просто обратить на себя внимание остальных кораблей своей эскадры, а уж тем более — повести их в новую битву.

Однако, в основном на личном примере, Ренки все же смог вывести подчиняющиеся ему корабли из боя, и направить их в сторону разворачивающихся кредонских фрегатов.

— Берем на абордаж! — Решительно заявил он. — Сообщите оу Готору, чтобы не бил по ним своими бомбами.

Шкипер Лоон, вовремя заметил эволюции противника, а корабли пиратской эскадры, были куда в лучшем состоянии, чем выходящие из боя кредонцы. Оттого они имели и определенный запас скорости, и возможность маневра. А уж по части умения перехватывать чужие суда — пиратам было мало равных.

— Огонь! — Рявкнул Ренки, и залп картечи прошелся по палубе вражеского фрегата, словно огромный веник.

— Только не лезь первым… — Предупредил, внезапно появившийся рядом Готор, и даже слегка придержал приятеля за пояс.

— К абордажу готовься. Боцман — раздать мушкеты и холодное оружие. Солдаты — строятся на палубе…Шкипер Лоон — возьмите штурвал… Подводите ближе… Ну, что же вы!…Крючья!!! Пли!!! На штурм!!!

Шкипер, несмотря на окрики Ренки, подвел "Счастливого" к вражескому борту очень аккуратно и с большим искусством, вместо привычного удара борт о борт, обозначив лишь легкое касание. И оттого мушкетный залп, которым немедленно разразилась выстроенная на палубе рота фааркоонских егерей, был особенно точен и убоен.

А потом… Как обычно — на вражеский корабль, и без того избитый ядрами и картечью, хлынул еще и людской поток — полный ярости и злобы.

Абордажные бои… — существует ли в мире вид более непримиримых и бескомпромиссных схваток, чем эти? Сама теснота корабельных палуб, где зажатые словно в клетке люди, вынуждены биться за свою жизнь на крохотных площадках — уже диктует свои особые законы. А враждебная стихия вокруг? А понимание того — что отступать некуда, и пощады не будет? Наконец — нервы, до невозможности вымотанные предварительным артиллерийским огнем, когда от тебя ничего не зависит, и лишь случайность, да прихоть девки-Удачи, решают просвистит ли вражеское ядро мимо твоей головы, или разорвет тебя в клочья… — Все это выплескивается на палубы вражеских судов, вместе с натиском абордажной команды.

Противники были примерно равны…До начала боя.

Сейчас же — кредонцам уже изрядно досталось от пушечного огня тооредаанских фрегатов, да и общее настроение тех, кто фактически вынужден был спасаться с поля боя бегством — явно пребывало не на высоте.

Однако — и сдаваться, кредонские моряки не собирались. Их встречный залп, хоть и был значительно более жидким чем пальба фааркоонцев, тем не менее унес немало жизней. И встречный накат, которым они попытались спихнуть врага с палубы своего корабля, был весьма решительным и опасным.

Но! — солдаты Готора и Ренки, практиковали то, что пока еще не использовал ни один флот в мире. — Они обучали своих солдат, специально драться на палубах судов. — Заваленных разным мусором и залитых кровью. Разбившись на малые группы, или мгновенно образовывая единый строй, по особому сигналу.

Обычно — морских пехотинцев и реже — матросов, просто учили воевать — заряжать мушкеты, стрелять, или драться в рукопашную, использую мушкет со штыком или тесаки. И этого им вполне хватало. А те — кто смог пережить несколько абордажей, еще и нарабатывали особые приемы, которыми бывало, даже и делились с новичками. Но все это делалось достаточно хаотично и бессистемно. И оттого — очередной абордаж быстро превращался в жестокую и бессмысленную свалку и резню, ибо управлять в подобном хаосе войсками, было практически невозможным.

Идея Готора была в другом. — Он не только обобщил нажитый опыт разных людей, благо среди пиратов было немало опытных абордажников, но и специально, в тишине и покое фааркоонского полигона где был выстроен макет корабля, разрабатывал особые тактики, неизвестные до сей поры, пытаясь доводить эти знания, до каждого отдельного солдата. Как взломать вражескую оборону? Какие ключевые точки на корабле надо занимать первыми? — Все это тщательно обсуждалось, испытывалось, и объяснялось фааркоонским егерям, и даже матросским экипажам кораблей Вождей, которых тоже несколько раз вывозили на этот полигон.

Оттого, не только сержанты и унтеры, но даже и обычные рядовые, попав на палубу вражеского корабля — гораздо лучше понимали что надо делать, чем иные офицеры, впервые участвующие в абордажном бою. И в данном случае — подобная практика показала свой результат. — Сопротивление кредонцев было сломлено. Мостик и баковые надстройки заняты первыми, а оказавшийся между двух огней противник — безжалостно расстрелян и сметен с верхних палуб.

Драка переместилась на батарейные палубы и в трюмы, но самое главное уже было сделано — дух противника был сломлен.

…Где-то в глубине корабля еще слышался звон тесаков, и вопли убиваемых людей, а Ренки, вытирая шпагу платочком, уже вернулся на мостик "Счастливого". — Его раздирали весьма двоякие чувства — с одной стороны — упоительного восторга жестокой резни, он так и не испытал. Ему фактически не дали поучаствовать в битве… Одна единственная схватка, с каким-то доходягой, это даже не смешно.

Но с другой стороны — все эти месяцы работы по созданию нового войска — явно не прошли даром! Его егеря просто смели вражеский экипаж с палуб, почище чем картечный залп!

— Капитан! Шлюп у трапа по левому борту. Офицер просит разрешения подняться на палубу.

Ренки выглянул за борт. Действительно, пока он пытался геройствовать на вражеском судне, к ним подошел небольшой шлюп под тооредаанским флагом, с экипажем в форме тооредаанского военного флота.

— Боцман! — Рявкнул Ренки. — Почетный караул к трапу. Приветствовать гостей!

Боцман, уже так же вернувшийся с захваченного судна, и спешно наводивший порядок на своем корабле, выстроил десяток матросов возле трапа, и приветствовал поднявшегося офицера, отданием чести. — Все, в лучших традициях военного флота.

Ренки хотел встретить гостей стоя на мостике, как то и подобает капитану. Но увидев кто поднялся на борт — поспешил ему на встречу.

— Рад вас приветствовать на борту "Счастливого" второй лейтенант оу Нииндиг. — Поприветствовал он своего старого знакомого и наставника в морском деле.

— Благодарю! У меня сообщение от адмирала оу Ниидша, для капитана оу Дарээка. — Отрапортовал ему тот, отдавая честь. — Адмирал благодарит вас за участие в битве, и особенно — хвалит за произведенный захват пытавшихся выйти из боя фрегатов. Велел передать, что считает произведенный маневр выполненным весьма своевременно, и безупречно.

Однако — если вы намеренны и дальше участвовать в битве, он полагает уместным для вашей эскадры, перейти под его командование. В знак вашего согласия, вы должны спустить все флаги, кроме Королевского Знамени, и присоединиться к отряду легких фрегатов.

— Хм… — Задумчиво ответил на это Ренки. — Ниигги, тут есть маленькая проблема. Боюсь, что могу с уверенностью отвечать только за шесть кораблей нашего с Готором флота. А вот как поведут себя остальные корабли… — сказать сложно.

— Ничего страшного Ренки. — Улыбнулся в ответ Нииги Нииндиг, так же переходя на дружеский тон. — Старик, отдавая приказ, пробурчал себе под нос — "Может удастся призвать к порядку хоть парочку этих разбойников". — Шесть кораблей… Да еще и такого ранга как у тебя — это куда больше, чем он рассчитывает.

— Кстати — как тебе мой "Счастливый"? — Едва не лопаясь от законного самодовольства, поинтересовался Ренки.

— Эх… — Не без приятных для Ренки, ноток зависти в голосе, вздохнул Нииги. — Для того, кто лишь несколько лет назад попал в мичманский кубрик, не умея отличить сигнального фала* от якорной цепи — ты сделал небывалую карьеру!…Впрочем — я был бы распоследней трюмной крысой, если бы не сказал — что это вполне заслуженный успех!

(*В данном случае — фал, часть бегучего такелажа, с помощью которого поднимают сигнальные флажки).

— Ну Нииги. — Поспешил Ренки вернуть комплимент. — В твои годы, быть вторым лейтенантом на флагмане флота… это тоже немало. Я ведь прав — ты офицер "Громовержца"?

— Да! — Не без гордости заметил второй лейтенант оу Нииндиг. — У меня был выбор — получить под собственное командование шлюп или даже шхуну, или продолжать служить под началом адмирала…Не буду скрывать — это был весьма нелегкий выбор, — собственный мостик… это то о чем мечтает любой моряк. Но я все-таки решил продолжать учиться у нашего Старика. Тогда, возможно, когда-нибудь я перейду с него на мостик собственного фрегата…Еще больше чем у тебя! — Не смог он удержаться от небольшого подкола.

— Буду только рад! — Усмехнулся в ответ Ренки. — А то, если хочешь — переходи под мое начало, и я уже завтра поставлю тебя командовать вот этим вот фрегатом. — Указал он на стоящий рядом захваченный кредонский фрегат, на котором уже стихли звуки схватки, зато слышались некие приглушенные звуки и возгласы… обычно сопровождающие легкую мародерку.

— Ох… Не искушай меня… — Словно за стенку, спрятался за выставленные ладони Нииги. — Впрочем — я уже выбрал свой путь, и он связан только с королевским флотом.

Кстати! — Твои трофеи! — Адмирал сказал, что на судах конвоя, есть призовые команды. Ты можешь забрать весь свой экипаж обратно, думаю в предстоящей битве, тебе еще понадобятся все твои люди. И конечно же — можно даже не сомневаться — что ваша добыча не уплывет в чужие руки. Адмирал дает свое слово!

…А еще… — Нииги немного замялся. — Он просит благородного оу Готора Готора, перейти на его корабль…Я понимаю, что вы с ним друзья, и всегда дрались бок о бок. Но адмирал считает, что его присутствие там, может быть полезно для всего флота.

— Я передам ему просьбу адмирала. — Сказал Ренки, хотя холодок и пробежал по его сердцу. — Действительно, он намного уверенней чувствовал себя в бою, зная что товарищ находится где-то рядом.

— Хорошо. — Официально кивнул лейтенант оу Нииндиг, вновь переходя на официальный тон. — Вон идет эскадра легких фрегатов. Полагаю капитан, вам стоит занять место в конце колонны. А мне, сударь, пора возвращаться к своим обязанностям…Удачи вам в предстоящем бою!

— И вам, второй лейтенант, удачи. — Да здравствует король!

А громада кредонского флота, приближалась стремительно и неумолимо. Оба флота шли навстречу друг другу, и тут уже было не до особых маневров и хитрых тактик — кажется — для этого просто не было достаточно места, настолько много больших кораблей сошлось у Ворот в Срединное море.

Наибольшую опасность, для флота Тооредаана, конечно же представляли четыре огромных линейных корабля кредонцев. Каждый — нес на себе где-то от девяти десятков, до ста сорока пушек, а толщина бортов* сделанных из прочного дуба, должна была быть такова, что даже средних размеров ядра, отскакивали бы от нее, словно мелкие камушки от железной плиты.

(*Толщина бортов линейных кораблей была в среднем от 80 см до метра).

Но и другие корабли флота, представляли из себя немалую опасность. Взять хотя бы те шесть галеонов. Пусть и несколько устаревших, но еще весьма грозных, и способных огрызаться на врага огнем семидесяти-восьмидесяти пушек.

Да и тяжелые фрегаты — составлявшие наибольшую часть флота, не слишком от них отставали, имея на своих палубах от пятидесяти и больше пушек — это был очень грозный враг, кажущийся столь уверенным в себе и непобедимым, что это вселяло робость в сердца даже самых смелых противников.

Флот Тооредаана был заметно меньше. В первую очередь — количеством кораблей первого ранга — наиболее грозных и неприступных "морских крепостей", выигрывавших не просто по количество пушек, но и по их качеству. Те орудия, что они могли нести на своих самых нижних деках, подчас могли соперничать в мощи с настоящими крепостными орудиями.

Но и по части более легких фрегатов — кредонский флот заметно превосходил соперника. Так на что же надеялся адмирал оу Ниидшаа, ведя свои корабли в бой?

Задумывались ли об этом кредонский адмирал и капитаны кораблей его флота, или просто — наслаждались своим превосходством? — Увы, это было неизвестно. Однако — тактику кредонцы выбрали вполне стандартную, выстроившись в классическую линия для мощного артиллерийского противостояния. Несмотря на кажущуюся монолитность — кредонский флот так же поделился на три отряда. — Наиболее мощные линейные корабли расположились по краям линии, готовые охватить вражеский фланги, а шесть галеонов — заняли центр. Тяжелые фрегаты встали между этими главными центрами противостояния, а более легкие корабли, от которых в серьезном линейном бою все равно не будет никакого толку — ушли за линию, дожидаясь своего времени, когда можно будет перехватывать и брать на абордаж поврежденные корабли противника.

…Увы, но "Счастливый" и его капитан оу Дарээка, сейчас выступали в роли простых работяг войны, воюющих в строю. Так что замыслы командиров, оставались для Ренки тайной, и ему оставалось лишь выполнять приказы.

Потому-то и о смысле перестроения, который произвел тооредаанский флот, он мог только догадываться.

Они так и продолжали двигаться двумя походными колоннами точно на восток, словно бы не замечая перегородившего им дорогу кредонского флота, подобно двум огромным стрелам, направленным в центр вражеской линии. Вот только место флагмана каждой из колонн, занял матерый ветеран, отслуживший Тооредану уже не один десяток лет, и считавшихся устаревшими еще во время участия в битве при мысе Куаа. Хотя и там, они смогли изрядно отличиться…В основном тем — что смогли выжить.

Это были довольно древние посудины, строившиеся во времена, когда кораблестроение еще отличалось изрядной архаичностью. Широкобокие, с высокими надстройками на корме и носу… Не слишком-то быстрые, и несмотря на большое водоизмещение, несшие не так много пушек. Зато крепкие! — Утопить такую лоханку — было весьма непростой задачей…В нынешние времена, они могли противостоять кредонским кораблям, только в качестве щита, на роль которого адмирал оу Ниидшаа, их видимо и выдвинул.

…Но вот как объяснить, покинувших свои места далеко в тылу два роя мелких корабликов, занявших свои места по флангам? — Брандеры? Но Ренки прекрасно видел, что это лишь обычные, лишь немного переделанные торговые шхуны, ничего общего не имеющие со знаменитыми готоровскими "torpeda". — Недостаточно быстроходные, и слишком большие — идеальные мишени для вражеских пушек.

…Казалось сами боги пожелали поучаствовать в этой потехе, и при ясном небе, на котором в данный момент не наблюдалось ни единого облачка — разразилась жуткая гроза. Это кредонские галеоны дали первые залпы. Дистанция была еще достаточно большая, но ядра их орудий достигли целей, приведя корпуса и рангоут флагманов двух тооредаанских колонн, в изрядное расстройство. Правда пока никакого существенного урона тооредаанский флот не понес — колонны даже не сбавили скорости. Однако — можно было только догадываться, насколько убийственным будет для этих ветеранов второй продольный залп, произведенный уже почти в упор. Даже Ренки, побывавшему уже не в одном и сухопутном и морском сражении, становилось жутковато при одной мысли, что будет творится на палубах этих обреченных на смерть кораблей, когда по ним пройдет целый рой ядер с многопушечных кредонских галеонов.

…Уже впоследствии, стало известно, что на ветеранах было минимум команды, почти отсутствовали пушки, (лишь пяток, для представительства), а вот трюмы были как-то по особому подготовлены (очередной рецепт Готора, он называл это "germetichnye otseki"), а все носовые помещения — были плотно забиты грузом обыкновенных дров, принявших на себя большую часть ядер и картечи. И тем не менее… на этом, участие ветеранов в этой битве закончилось, как впрочем — и их земное, или лучше сказать — морское существование.

Зато — с тех пор, в тооредаанском флоте, всегда находились корабли носящие то же имя, сохраняя преемственность беззаветной преданности королю, мужества и самопожертвования…

Впрочем — все это было намного позже. А сейчас — немалый опыт адмирала оу Ниидшии, позволил ему начать разворот за несколько мгновений до вражеского залпа.

Конечно, часть ядер досталась и его "Громовержцу" шедшему сразу за "щитом", но для такого большого корабля — это было как мушкетная пуля в спину киту. Зато он успел разминуться с погибающим ветераном, и войдя в промежуток между двумя галеонами, разрядить по ним сразу оба своих борта с дистанции картечного залпа. Почти половина пушек на нижнем деке "Громовержца" стреляли бомбами, и оттого — залп произвел поистине ужасающие разрушения. Сразу в нескольких местах вспыхнули пожары, на одном из галеонов упала фок-мачта, а ядра и картечь из обычных пушек выкосили команду. А место "Громовержца" уже занимал второй линейный корабль, и его огонь был не менее убийственным.

Примерно той же тактики, придерживались и фрегаты той колонны, в которой шел и "Счастливый" капитана оу Дарээка. Только вот воевали они со стоящими в линии фрегатами кредонцев.

К тому времени, когда подошла очередь отстреляться его кораблю… это уже скорее можно было сравнить с ударом милосердия. — Пусть на этих легких фрегатах и не было столько бомбических орудий как на тяжелых линейных, однако и огонь простых пушек столь изрядно прошелся по врагу, что это уже скорее были не корабли, а просто плавающие обломки таковых.

Впрочем — это была лишь завязка боя и сдаваться кредонцы не собирались. Колонны пошли дальше, уходя за линию "нестроевых корабликов", ставя их как очередной щит, между собой и огнем вражеских пушек.

За этой защитой, они смогли развернуть боевую линию…А дальше — началась классическая "огненная потеха". — Соревнование на скорость заряжания пушек, меткость канониров, выносливость артиллеристов, и прочность кораблей.

Кредонцы имели в этой игре изрядный опыт, и считали себя непревзойденными чемпионами. Однако быстро выяснилось — что и тооредаанцы им ни в чем не уступают, а может даже в чем-то и превосходят…По крайней мере — после того как с "мелким флотом" было покончено, и большие кредонские корабли, куда чаще стали вываливаться из строя, охваченные пожарами, или вынужденные закрывать пушечные порты, которые начала заливать вода, так как из-за многочисленных пробоин, они погрузились слишком глубоко.

А что же тем временем творилось на флангах, где у кредонцев стояли самые мощные суда? — А там — рои маленьких корабликов, совершали весьма странные эволюции вблизи вражеской колонны, вроде как и не приближаясь на дистанцию убойного выстрела, но и не отпуская своих жертв.

Кажется — никакой особой опасности, эти крохи для линейных гигантов не представляли. Но у кредонцев еще свежи были воспоминания о разрушительных действиях тооредаанских брандеров. И они вполне законно опасались, что стоило хоть одному из этих ничтожных корытец подобраться вплотную к новенькому красавцу-гиганту и, — последствия будут самые ужасные. Так что — большие корабли кредонской линии, были вынуждены отбиваться от стаи москитов, не имея возможности оказать помощь своему центру.

— Капитан. — Окликнул Ренки всевидящий шкипер Лоон. — На востоке, появились какие-то паруса.

Ренки оглянулся и приставил к глазу подзорную трубу… Из-за находившегося в десятке верст пролива в Срединное море, выходил какой-то флот.

— Ничего страшного… — Успокоил он встревоженного шкипера и остальную команду. — Это не кредонцы, это мооскаачи.

— …Но разве… — Начал было шкипер.

— Они с нами. — Громко объявил Ренки, стараясь перекричать пушечную канонаду, чтобы быть услышанным хотя бы своим ближайшим окружением. — Их появление было оговорено заранее, хотя я надеялся что они соизволят появиться несколько раньше. Впрочем — что еще ждать от этих хитрозадых недоимперцев?

Следите за сигналами флагманов. Возможно, мы получим какие-то новые приказы.

— На "Громовержце" поднят сигнал "Продолжать бой". — Отрапортовал шкипер, посмотрев в свою подзорную трубу на флагманский корабль, чьи высокие мачты едва проглядывались за клубами порохового дыма.

— Тогда и продолжаем вести… Из-за дыма, кредонцам не видно что к нам идет подмога. Это станет для них очень неприятным сюрпризом!…Как думаете шкипер Лоон, сколько им еще идти сюда?

— Думаю — не менее часа. И то — если не отвлекутся на отлавливание мелких кредонцев, что успели улизнуть от наших ребят.

— Значит — надо продержаться еще час! — Оптимистично заявил Ренки, и в этот же момент, одно из ядер с кредонского фрегата, срубило бизань-мачту "Счастливого", а второе — пронесшись буквально в нескольких пядях от его лица — разнесло в щепки штурвал, и покалечило рулевого.

— Боцман. — Заорал шкипер Лоон. — Отправить плотника чинить руль, сам — собери людей и обруби ванты, не хватало еще чтобы эта мачта разворотила нам борта. У нас и так хватает в них дыр…

К тому времени, когда к месту событий подошел флот Мооскаавской Сатрапии — оба воюющих флота уже пребывали в изрядно плачевном состоянии, но боевого духа не потеряли.

Как таковых — классических линий уже не существовало. Многие корабли вышли из боя, чтобы завести пластыри и восстановить плавучесть. Многие — просто ушли на дно, или сгорели. А иные — лишенные возможности управлять своим движением — просто дрейфовали по милости ветров и течений.

Наверное — если бы кто-то считал по очкам, то победа была бы присуждена тооредаанскому флоту. — Их враги пострадали куда больше. Но увы — в подобных "играх", победа по очкам, не предусмотрена. Кредонцы изначально были сильнее, и даже понеся немалые потери, все еще оставались грозной силой, и имели все шансы на победу.

Пусть их центр фактически был уничтожен. Пусть многопушечные галионы либо пошли ко дну, либо догорали посреди океана. Но и их обидчикам — тоже изрядно досталось. Два линейных "тооредаанца", пребывали в весьма печальном состоянии, ибо сегодня только ленивый кредонец, не выцеливал столь достойную добычу. Треть пушек их правого — обращенного к противнику борта, была выбита. А рангоут изрядно покорежен, так что корабли едва-едва сохраняли какое-то управление, а уж про участие в погонях, не было и речи.

А вот у Кредона, еще оставались целехонькими два линейных корабля. Еще один из пары занимавшей левый фланг, неудачно ввязался в дуэль с одним из новейших тооредаанским фрегатом, подпустив его слишком близко. И пусть его обидчик, сейчас качался невдалеке на волнах, без мачт, с разбитым рулем, и изрешеченными бортами. А остатки его команды, явно проигрывая борьбу за живучесть корабля, уже, по приказу третьего помощника — заместившего убитых старших офицеров — разбирали палубу, строя плот, ибо все шлюпки были уничтожены. Зато — шесть бомб, прорвавшихся сквозь толстые борта линейного корабля, устроили такой пожар, что уже через десяток минут после обмена залпами, кредонский многопушечный красавец, вскрылся в пламени взорвавшейся крюйт-камеры.

А его сосед — так же попавший под обстрел бомбических орудий, еще мог огрызаться огнем половины своих пушек, но столь изрядно набирал воду, что его капитан больше думал о спасении своего корабля, нежели об уроне, который еще можно нанести противнику.

— Сударь… — Даже в разгар такого сражения, шкипер Лоон, был уныло меланхоличен, однако не терял бдительности. — На "Громовержце" поднят сигнал — "Решительная атака".

— Значит — идем на абордаж! — Весело заметил Ренки. В отличии от своего шкипера — он был весел, а его ноздри хищно раздувались в предчувствии очередной кровавой резни. — Продублируйте приказ… Что у нас с рулем, и какие паруса мы еще можем поднять?

Руль оказался исправен. Почти. А паруса могла нести фок-мачта, да и на обрубленном посередине гроте смогли растянуть какие-то импровизированные паруса.

— Лоон, голубчик. — Едва ли не взмолился Ренки, указывая на один из кредонских больших фрегатов, выглядевших еще относительно целым. — Постарайтесь подвести "Счастливого" вон к тому вон красавцу. А если еще сможете подойти к нему левым бортом, я… я даже не знаю что вам за это пообещать. — Потом сами придумаете себе награду!

— Ветер не слишком-то подходящих для подобных маневров… — Пробурчал в ответ на это Лоон. — Однако — попытаться можно.

— Всех целых артиллеристов, на левый борт! — Начал приказывать Ренки. — Заряжать картечью. Егерям — заряжать мушкеты и готовиться. Это будет славная драка!

"Счастливый" сделал замысловатую петлю, неимоверными усилиями шкипера Лоона и подчинявшихся ему матросов, сумел развернуться к противнику левым, наименее поврежденным бортом, и дал картечный залп, получив в ответ еще пару ядер в, и без того уже изрубленные борта. Потом было сильное столкновение. Увы — управлялся "Счастливый" уже отнюдь не так хорошо, как всего лишь пару часов назад во время прошлого абордажа, и оттого мягкого касания борт о борт не получилось. — Удар был таков, что обшивка обоих судов явственно затрещала, а на палубах многие попадали с ног.

И тем не менее — это не помешало обоим командам ринуться на встречу друг другу.

Залп. Ответный залп. Попытка перескочить на вражеское судно и пойти в штыковую. Залп фальконетов с борта кредонца, выкосивший десяток солдат и матросов на палубе "Счастливого". Еще один одновременный залп почти в упор, в лицо друг другу…

Ренки все это время находился на мостике, понимая что ему сейчас лезть в первые ряды штурмующих, просто неуместно. Он пытался было как-то руководить атакой со своего места — но его просто не слышали, да и солдаты и их офицеры, и без ценных указаний капитана, знали что им надо делать. Вот только упорное сопротивление врага, не позволяло в полной мере реализовать эти знания.

В конце концов — Ренки не выдержал, бросился в свою каюту, и сорвал со стены любимый длинноствольный мушкет. Заряжал почти на бегу, насколько это возможно. Прицелился. Выстрел! Человек на капитанском мостике вражеского фрегата, отдававший какие-то приказы своим людям, схватился за бок, и начал заваливаться на палубу.

Зарядить. Прицелиться. Выстрел — еще один кредонский офицер падает замертво. А чужая мушкетная пуля, с противным свистом проносится возле уха Ренки, и втыкается в палубу.

Быстрый взгляд наверх — на марсе сидит стрелок. Но тратить на него заряд Ренки не стал. — Колоритный моряк, с головой повязанной цветастым платком, что взял на себя командование абордажниками, валится замертво, а его платок окрашивается в единый цвет — красный.

…Только после четвертого выстрела, не найдя больше более достойных мишеней — Ренки уделил свое внимание стрелку на марсе, уже дважды пытавшемуся застрелить его. И оба раза неудачно — Ренки еще помнил, как неудобно стрелять сверху вниз, а уж тем более — заряжать мушкет, сидя будто ворона на крохотной качающейся площадке…После очередного своего выстрела, он убедился, что и стрелять снизу вверх, стоя на качающейся палубе, тоже не очень-то удобно. — Это был его первый промах за день.

Впрочем, — может повлияла стрельба Ренки, или абордажная команда "Счастливого" смогла усилить напор, но враг дрогнул, и первый ручеек штурмующих смог перетечь на чужую палубу, отвоевав для себя крохотный плацдарм.

Просто так оставить этого Ренки не мог, и растолкав строй собственных солдат, тоже ринулся в бой.

…Снова это упоительное чувство, полного слияния, и даже подчинения собственной воли — воле своего оружия! Годы тренировок, бочки пролитого пота, все это концентрируется в нескольких минутах рукопашного боя. Движения точны и стремительны, голова пуста — но соображает мгновенно, а зрение, слух, и даже осязание — все подчиненно одной задаче — все видеть, все замечать, и успевать реагировать.

Вот противник, — видно опытный вояка, его сабля так и мелькает перед глазами. А вот сбоку выстреливает жало штыка… Маленьких доворот корпуса — и штык проходит впритирку к телу, едва не порвав одежду… А вот противник на долю секунды раскрывается, приоткрывая проход острию шпаги. Укол. Шаг вперед, и снова укол. Отвести эфесом пику, и скользнув вперед, рубануть по руке ее держащей. Отбить в сторону древко, мешая очередному врагу добраться до себя, и на долю мгновения макнуть свое оружие во вражеское горло. Еще один выигранный шаг вперед. Пара десятков подобных шажков — и враг будет разбит.

— Хорошая была драка… Что скажешь — Йоовик? — Ренки сделал еще глоток, и передал флягу своему старому сержанту.

— Сдается мне ваша милость, что я становлюсь староват для таких забав. — Устало ответил тот, так же сделав несколько глотков, и передавая трофейную флягу с вином дальше. — Что-то жарковато сегодня было…

— Когда старина, ты получишь свою часть призовых денежек за этого красавца… — Усмехнулся в ответ Ренки. — Молодость к тебе стразу вернется… — А потом подумал, и чуть ревниво добавил. — …А помнишь, там, на проклятой Зарданской пустоши, когда мы двумя полками надрали задницу всей кредонской армии, и удирали к своим войскам… Неужто там было проще?

— Там был сущий ад… — Заверил его сержант Йоовик. — Я тогда раз десять за день, всерьез успел с жизнью распрощаться…Но и тут… Потери ваша милость, весьма не маленькие. А я подозреваю, что вы на этом не остановитесь, и нас сегодня ждет еще одна такая драка… а может быть — и не одна!

Йоовик был прав. — Сидеть на канатной бухте, посреди залитой кровью палубы, болтая со стариной Йоовиком в окружении других фааркоонских егерей, почтительно внимающих беседе двух ветеранов — было демонски приятно. Но бой еще не кончился. Еще вовсю гремели залпы пушек, носились ядра над морем, с грохотом сталкивались корабли, и волны абордажных атак наваливались друг на друга. — Долг обязывал встать, и вести свой корабль снова в бой.

— …Да… былые времена… — Услышал Ренки голос сержанта. — Только слыхал я, будто наш Шестой гренадерский, уже не тот… После того как полковник и лейтенант Бид, пошли наверх — порядки там сильно изменились, да и былых ветеранов, там почти не осталось. Прошу покорно простить, ваша милость, но и вашу знаменитую компанию я что-то давненько не видал в одном строю. Как там они поживают, позвольте узнать, не сочтите за дерзость?

— Хм… Надо будет как-нибудь пригласить тебя в Замок… — Улыбнувшись ответил на это Ренки, мельком оглядев почтительно вытянувшиеся физиономии новичков, удивленных такой дружеской беседой между простым сержантом и своим командиром. Впрочем, сегодня Ренки лишний раз подтвердил свою репутацию великого героя, так что это нисколько не могло умалить его авторитет. — …А что — присвою тебе третьего лейтенанта и… Чего — не хочешь? — Ну ладно. Однако — все равно, как-нибудь позову тебя отобедать в нашей компании… как в былые времена. Еще не забыл?

…Ну… — про Доода, думаю ты и сам знаешь, вы ведь приятели. Дроут с Таагаем сейчас за Фааркооном присматривают… Чтобы не утащил кто в наше отсутствие. Киншаа — остался на Литруге. В форте нам нужен человек, которому можно верить безоговорочно. А Гаарз… Гаарз в нашей столице… присматривает кое-зачем. Все они рвались в битву, но… — кому-то надо и обоз охранять. Верно?

— Вам виднее, ваша милость… — Согласно кивнул Йоовик.

— Ну раз так. То моей милости видно, что пора поднимать задницы, и устроить кредонцам еще одну нахлобучку… Кстати — генерал оу Дезгоот, и майор Бид, сейчас тоже где-то здесь, наверняка дерутся на одном из этих кораблей. Так что — да не посрамим память Шестого гренадерского, перед ними!

Шкипер Лоон. Мы еще способы пройти версту-другую? — Тогда почему бы нам не двинуться дальше, и не найти себе подходящую добычу… Грохот пушек на севере, внушает определенные надежды.

Какое-то время они плыли, не встречая достойного врага. Кредонские суда, мимо которых они проплывали, либо находились в слишком плачевном состоянии чтобы брать их на абордаж, либо там уже шла драка, лезть в которую постороннему не имело смысла. А на парочке, на мачтах уже сияли тооредаанские флаги, в знак еще одной славной победы.

Но по мере приближения к флангам, где противостояние было еще весьма сильно, обстановка менялась…В последствии Ренки и сам не смог бы сказать, что подвигло его тогда вмешаться, направив свой корабль именно к этому участку противостояния. — Вероятнее всего — достаточно необычное скопление кораблей, повествующее о том что битва здесь приняла особенно ожесточенный характер.

Да уж — о подобных моментах, даже в рапортах о самый крупных сражениях упоминают особо. — Целых пять кораблей образовали своеобразную связку. Три кредонца, мооскаавский корабль непонятного ранга, и тооредаанский фрегат. Этакое многослойное лакомство, какого-то ненасытного бога войны! Ренки даже забрался на оставшуюся целой фок-мачту, чтобы прояснить для себя диспозицию и расположение разных сил…Удалось ему это не очень хорошо.

— Там у них тоже — все слоями! — Прокомментировал он своим офицерам, спустившись вниз. — Кредонские мундиры, вперемешку с нашими. А мооскаачи кажется — вообще без формы, кто во что горазд.

По краям этого бутерброда — кредонцы. И кажется им удалось оттеснить наших и мооскаачей куда-то к центру. Так что шкипер, можете подвести нас к любому подходящему с вашей точки зрения борту. Пробивать дорогу картечью, на этот раз не будем — большой риск задеть своих. А дальше — как обычно — захватываем мостик и бак, чистим деки и трюмы, и идем дальше. Уверен — это будет славная битва!

Возможно кредонцы и успели вовремя заметить появившегося из клубов дыма нового игрока, но вот соответственно прореагировать — уже не успевали. Их мушкеты были давно разряжены, а большинство экипажа столь плотно увязло в противостоянии, что просто не имели физической возможности повернуться к своим нынешним противникам спиной, чтобы встретить новых. Так что — поначалу команде Ренки сопутствовала удача. Они смогли без всяких потерь высадиться на вражескую палубу, занять капитанский мостик, и оттуда, мушкетными залпами, расчистить палубу от остатков вражеской команды.

Увы, но к их следующему шагу, враг уже был готов, и их попытка перейти на второй корабль, встретила решительный отпор.

…Ренки в это время опять находился на мостике захваченного фрегата. Лезть в первые ряды во время такого противостояния… — собственные солдаты его бы туда не пустили. — Нет смысла. Так что возможность оглядеться с определенной высоты, у него была… Корабли стояли соприкоснувшись левыми бортами, и Ренки заметил, что напротив него, на баке корабля, все еще идет какое-то сопротивление. Судя по всему — горстка мооскаачей, все еще пыталась отбиваться, едва ли не вытесненная на самый бушприт.

…А еще он заметил канат. Канат, свисающий с наклонившейся мачты чужого корабля, и застывший в полусажени от перил мостика на котором он стоял. Однажды, Ренки уже воспользовался почти таким же канатом.

— Взвод… Стоп…Матросы, ко мне! — Рявкнул он во всю глотку. — Оружие — сабли, пистолеты. За мной!

Ударом ноги сломав остатки перил на мостике, он разбежался, прыгнул, и ухватившись за канат, перелетел на вражеское судно. Выстрел из пистолета, снес ближайшего противника, а дальше — привычные шпага и кинжал.

Драка была жаркой, но и мооскаачи, видя что к ним пришла подмога, видимо удвоили усилия, и вскоре смогли очистить достаточно большое пространство, на которое немедленно, уже не только по канату но и по перекинутой доске, начали пребывать тооредаанские моряки, и немедленно бросаться в бой.

— Ого!!! — Воскликнул Ренки, когда решил, воспользовавшись передышкой, пообщаться с предводителем союзников, и внезапно увидел перед собой знакомое лицо. Усталое, покрытое толстой маской из порохового нагара и пота, но тем не менее — легко узнаваемое. — Не удивительно, что эти кредонцы так и не смогли полностью захватить ваше судно… Однако, маэстро Лии, разве в нашу прошлую встречу, вы не говорили, будто решили оставить подвиги и приключения молодым?

— Что ж, сударь. Ваша ирония вполне уместна. — Усмехнулся в ответ старый вояка, пожимая протянутую руку Ренки. — Не усидел старый бодливый козел в теплом хлеву! Когда эти паршивцы — мои студенты, возгорелись жаждой подвигов и записались в абордажную команду свободного капера, — старый Гуус Лии, не смог противостоять соблазну…О чем, впрочем, нисколько не жалею. Ибо… посмотрите вокруг! — Я бы проклял сам себя, если бы упустил возможность поучаствовать в подобной битве…А уж встреча с вами… Лет сто назад, это стало бы темой для хорошей баллады.

— Ну, я знаю кое-кого, кто за пару десятков звонких монет, и сейчас напишет балладу на любую тему. — Весело улыбаясь Ренки. — Или может — среди ваших учеников есть кто-то с факультета стихосложения?

— Может и есть, но я не доверил бы им столь важное дело, как воспевание своих подвигов. Нынешняя молодежь, кажется полностью утратила способность преклоняться перед былыми авторитетами…Кстати — парочка из этих шалопаев, ваши хорошие знакомые. Будем надеяться что они еще живы!…Однако сударь, что вы полагаете делать дальше?

— Думаю, будет уместным продемонстрировать вам выучку фааркоонских егерей и матросов. Впрочем — вы уже можете воочию наблюдать за ними… Согласитесь — мои парни умеют драться!

— И весьма неплохо. Однако — думаю и нам стоит к ним присоединиться!

Две знаменитейшие шпаги, вышли вперед, на острие клина теснящего кредонских моряков. Чтобы остановить их напор, наверное понадобился бы заряд картечи в упор, но у защищавшихся даже пистолеты были разряжены в результате долгой битвы.

А вдохновленные тооредаанцы и мооскаачи, с восторгом восклицающие имена знаменитых героев, (оу Ренки Дарээка, с некоторых пор считался в Мооскаа фигурой легендарной), лишь удвоили свой напор, и с видимой легкостью опрокинули вражеские заслоны. Еще несколько минут — и мооскаавкий капер был полностью освобожден от захватчиков…Но и это еще не было концом битвы. Впереди были еще три корабля, три залитые кровью палубы, каждый шаг по которым должен был сопровождаться чьей-то смертью. Холодная убийственная сталь, и смертоносный свинец. — Все то, что так любят воспевать поэты, наблюдая драку со стороны.