Начнём с того, что у понятий есть признаки. Признаки делятся на основные, которые присущи понятию всегда, и второстепенные, без которых понятие вполне может и обойтись.

Например, гладко выбритый череп — это основной признак для скинхеда. А вот умение играть на пианино — это для скинхеда второстепенный признак. С другой стороны, для пианиста выбритый череп, наоборот, будет второстепенным признаком. Основным признаком для пианиста будет умение искусно массировать клавиши фортепиано.

Далее Челпанов предлагает нашему вниманию некие пять классов понятий, которые исходят «из времён Аристотеля». Мне, кстати, непонятно, кто таки придумал эти пять классов. Сам Аристотель? Его учитель Платон? Или его ученик Александр Македонский?

Жаль, что Георгий Иванович уже умер, и вряд ли ответит на мой вопрос. Ладно, вот эта пятёрка.

 

Признаки

Родовой признак

Родовой признак я бы на месте древних греков назвал родительским. Проще говоря, родовой признак — это признак, который включает в себя наше понятие.

Например, признак «преступление» для понятия «изнасилование» — это родовой признак. Изнасилование — это всегда преступление, однако существуют и другие преступления, кроме изнасилований.

Видовое различие

Видовое различие — это такой признак, который отличает наше понятие от других.

Например, когда мы говорим, что «изнасилование — это преступление, при котором жертву сношают», признак «при котором сношают» — видовое различие. Это различие отличает изнасилование от других преступлений, таких как кража или убийство.

Согласно определению Челпанова, «видовое различие служит, чтобы выделять понятие из ряда ему подобных». То есть, в нашем примере, признак «при котором сношают» выделает изнасилование из ряда других преступлений.

Вид

Если мы соединим два предыдущих признака — родовой признак и видовое отличие — мы получим вид.

Например, «орган, покрытый эмалью» — это зуб. «Орган» — родовой признак. «Покрытый эмалью» — видовое отличие.

Эту конструкцию можно (и нужно) использовать, чтобы давать красивые определения.

Например, «сгущёнка — это консервы с молоком». «Консервы» указывает нам на некую группу особым образом упакованных продуктов, а «с молоком» — на видовое отличие, которое позволяет нам отличить сгущёнку от шпрот, тушёнки и других консервов.

Ещё определение: «крыса — это маленький грызун с длинным хвостом».

Собственный признак

Собственный признак присущ всем вещам данного класса, как и существенный признак. Однако, в отличие от существенного признака, собственный признак не нужен нам, чтобы определить вещь.

Например, существенный признак гаишника — это служба в ГИБДД. Ну а его собственные признаки — это наличие удостоверения и полосатой палки. Эти собственные признаки выводятся из главного (существенного) признака — службы в ГИБДД.

Несобственный признак

Несобственный признак также присущ всем вещам данного класса, однако его нельзя вывести из существенного признака.

Например, несобственный признак гаишника — это откормленная ряха. Признак несобственный, так как мы не можем вывести откормленную ряху из службы в ГИБДД.

Несобственные признаки, в свою очередь, делятся на неотделимые несобственные признаки и отделимые несобственные признаки.

Например, отличное знание и соблюдение правил дорожного движения — это неотделимый несобственный признак гаишника. Согласно статистике штрафов, гаишники крайне редко нарушают ПДД.

А вот неподкупность — это отделимый несобственный признак гаишника. Так как, увы, встречаются ещё изредка на дорогах оборотни с жезлом, которых несознательные водители соблазняют на взятки.

По отношению к людям признаки тоже могут быть отделимыми и неотделимыми, но уже, насколько я понял Челпанова, в другом смысле.

Например, одноглазость — это неотделимый признак человека. Новый глаз у человека не вырастет, сколько ни старайся. А вот алкогольное опьянение — это отделимый признак. С некоторой долей вероятности, пьяный человек может снова стать трезвым.

Один из читателей проиллюстрировал классификацию признаком следующим анекдотом:

Маленький мальчик залез на стройку, нашёл там маску сварщика. Надел маску, вылез наружу. Тут останавливается волга, за рулём какой-то потный, мерзко улыбающийся тип:

— Мальчик, давай покатаемся! Мальчик садится в машину, взрослый начинает его расспрашивать: — Мальчик, а ты знаешь, что такое минет? А ты знаешь, что такое пенис?

— Ну, дяденька, я ведь не настоящий сварщик!

Юмор тут в том, что владение понятиями «минет» и «пенис» не является для сварщика основным признаком. Для сварщика это — второстепенный признак.

Вот если бы извращенец спросил мальчика, знает ли он, что такое «электрод» и «инвертор» — мальчик был бы вправе оправдать своё незнание тем, что он не настоящий сварщик.

 

Содержание и объём понятий

Содержание понятия — это то, что у понятия внутри. Например, внутри понятия «собака» мы мыслим «четвероногая», «хвостатая», «с шерстью» и ещё много других признаков. При этом надо понимать, что содержание понятия будет одним для пограничника, и совсем другим — для повара-корейца.

Объём понятия — это виды, на которые можно понятие расчленить. Например, объём понятия собака — это болонка, бультерьер, бульдог и так далее.

Чем больше у понятия содержание — тем меньше у него объём, и наоборот. Например, если мы добавим собаке признак «крупная», нам придётся вычеркнуть из её объёма болонку. А если мы включим в объём понятия вид «лошадь Пржевальского», то наше понятие из «собаки» превратится в «четвероногое». При этом содержание понятия станет меньше. Например, нам придётся вычеркнуть признак «имеет лапы».

Георгий Иванович по какой-то причине полагает эту тему — объём и содержание — сложной для понимания. И даже пишет, что греческий философ Порфирий попытался нарисовать какое-то хитрозадое дерево, чтобы объяснить, чем отличается содержание понятия от объёма понятия. Но лично я ровно ничего в этом дереве не понял.

 

Ограничение и обобщение

Мы можем манипулировать понятием, ограничивая его и обобщая. Чтобы ограничить понятие, надо добавить ему какой-нибудь видовой признак. Чтобы обобщить понятие, нужно ему какой-нибудь видовой признак отрезать.

Например, чтобы ограничить понятие «иудей» нужно добавить ему какой-нибудь признак. Например, «улыбчивый». Согласитесь, «улыбчивых иудеев» меньше, чем просто «иудеев».

Чтобы обобщить понятие «иудей», нужно убрать у него какой-нибудь признак. Например, уберём признак «исповедующий иудаизм». Получится просто «мужчина». Ну а мужчина — это большее понятие, чем иудей, так как пока ещё не все мужчины являются иудеями.

На этой жизнеутверждающей ноте третья глава учебника Логики завершается. От себя же хочу добавить, что Челпанов почему-то совсем ничего не пишет про ещё один вид понятий — про воровские понятия, знание которых так важно в некоторых не столь отдалённых, сколь трудонодоступных местах.