Джина припарковалась на забитой машинами площадке у видавшего виды здания. Выгоревшая от солнца вывеска гласила: «Гриль Шорти». При виде этого домика на губах у Джины мелькнула улыбка: на нее вдруг повеяло чем-то родным и знакомым. Она выросла в северной – далеко не самой престижной – части Беллингема, где вдоль набережной тянулись многочисленные фабрики. И таких ресторанчиков там было хоть отбавляй.

Джина выбралась из душной громыхающей машины, вновь и вновь обдумывая то, что ей предстояло сказать двум незнакомым старикам. Она поднялась по ступенькам, которые выглядели древними и потертыми, но на деле оказались весьма прочными. Какой-то мужчина, от одежды которого попахивало рыбой, распахнул перед ней дверь. «Спасибо», – кивнула ему Джина и шагнула внутрь.

Она сразу же окунулась в шум множества голосов. Стоя у кассы, Джина настороженно разглядывала помещение, посетители которого, судя по всему, были прекрасно знакомы друг с другом. Но дискомфорт ее быстро прошел. Громко стучали тарелки, переговаривались люди, а из колонок доносилась еле различимая музыка. Прямо перед ней, за длинной стойкой, сидели посетители (в большинстве своем мужчины), а по обеим сторонам тянулись ряды столов и кабинок. Слева пара человек расплачивалась у кассы за обед. В тусклом освещении смутно серели закопченные стены, а в воздухе витал аромат лука.

Никто даже не поднял головы, когда она вошла, и никто не поинтересовался, будет ли она обедать. Слева от Джины, на стойке возле кассы, примостился большой стеклянный кувшин, наполненный пяти– и десятидолларовыми купюрами. К кувшину была прилеплена записка: «Лотерея «Пятьдесят на пятьдесят» будет разыграна в воскресенье, 7 июля». Приписка внизу гласила: «Средства для кризисной линии. Есть вопросы? Свяжитесь с Лэйси О’Нил». У кувшина лежала белая карточка с перечеркнутой цифрой 676 долларов. Новая сумма составляла уже 780 долларов.

Джина не была азартным человеком и ни разу за свою жизнь не выиграла ничего в лотерею. Но мысль о том, что можно просто так выиграть 390 долларов, оказалась слишком соблазнительной. Вполне возможно, что свою роль сыграло и имя Лэйси, указанное на записке.

– Сколько стоит билетик? – спросила Джина, наклоняясь к кассирше.

– Шесть штук за пять долларов, – ответила та. Это была особа лет сорока, загорелая, с заостренными чертами лица. Светлые, коротко стриженные волосы ее выглядели так, будто их взбили пальцами после душа и на этом остановились.

Джина бросила в прорезь пятидолларовую купюру, а женщина отсчитала ей шесть билетов. На каждом из них Джина написала свое имя, стараясь не мешать при этом тем, кто расплачивался за обед. Она не успела спросить у Лэйси и Клэя номер телефона, а потому просто написала: «Дом смотрителя на Реке Поцелуев». Отдавая женщине билеты, она вдруг заметила у нее над головой еще одно объявление: «Требуется официантка».

Джина вновь не сдержала улыбки. Прошло немало времени с тех пор, как она заглядывала в подобный ресторанчик, и еще больше – с того момента, как она трудилась в таких заведениях официанткой. Джина зарабатывала деньги на колледж, обслуживая столики в местах, которые были ничуть не лучше этого. До сих пор ей и в голову не приходила мысль о том, чтобы устроиться здесь на работу. Она и сейчас надеялась, что уже очень скоро сможет покинуть Северную Каролину с солидной суммой. Но почему бы пока не подзаработать? Разумеется, для этой цели куда лучше подошел бы настоящий ресторан – там ей наверняка платили бы больше. Но Джине нравилась эта шумная, оживленная забегаловка. Ей хотелось работать именно здесь.

Она вновь нагнулась к кассирше.

– С кем мне поговорить по поводу работы?

Женщина с удивлением посмотрела на нее.

– Со мной. – Она протянула сдачу одному из посетителей. – Меня зовут Фрэнки.

– Я – Джина Хиггинс. В свое время я работала официанткой, и…

– Сможешь начать сегодня? – спросила Фрэнки, продолжая рассчитываться с посетителями.

– Сегодня? – со смешком переспросила Джина. – Думаю, нет. А вот завтра – пожалуйста. В какое время?

– Выбирай сама. – Фрэнки пробила очередной чек. – Либо с восьми до трех, либо вечером, во время ужина. Эта смена начинается…

– Лучше с утра, – сказала Джина. – Могу я работать четыре дня в неделю?

– Пять, включая выходные. Дни можешь выбирать сама.

– Хорошо, – кивнула Джина. Она хотела было сказать Фрэнки, что вряд ли задержится тут надолго, но потом подумала, что для нее это совсем не важно. У нее сложилось впечатление, что Фрэнки примет какую угодно помощь и на какой угодно срок. Одна из официанток скользнула мимо Джины, удерживая над головой поднос с тарелками, чтобы не задеть никого из посетителей. Девушка была одета в шорты и свободную футболку.

– Что мне надевать на работу? – вновь обратилась она к Фрэнки.

– Закрытую обувь, – ответила та, не отрываясь от кассы. – Остальное – на твое усмотрение.

– Спасибо, – откликнулась Джина. – Завтра в восемь я буду на месте.

Давно она не совершала таких необдуманных поступков, подумала Джина, отходя от кассы. Она вновь стояла посреди шумного зала, пытаясь понять, где ей найти Уолтера Лискота и Брайана Касса.

«В задней комнате, – сказала ей Лэйси, – которая на самом деле является боковой». Вдали, с левой стороны, виднелся дверной проем. Туда-то она и направилась, осторожно лавируя между столиками и кабинками. Перешагнув через порог, Джина сразу поняла, что оказалась в нужном месте.

Здесь было не так шумно, как в главном зале ресторана. Солнечный свет лился внутрь сквозь ряд окон, и в его лучах клубились струйки табачного дыма. Здесь тоже звучала музыка – не слишком громкая, но достаточно ритмичная. Там и сям стояли маленькие столики, а в углу доминировал большой бильярдный стол. Внимание Джины тут же привлек один из игроков – симпатичный молодой человек с темными волосами и мускулистыми руками, сплошь покрытыми татуировками. Когда она вошла в помещение, и он, и другие парни подняли головы, и Джина ощутила, как ее буквально обволакивают их взгляды. Собственная привлекательность не была для нее секретом, и она делала все возможное, чтобы хоть как-то пригасить ее. Джина всегда отдавала предпочтение свободным футболкам и бесформенным брюкам, но взгляды этих парней, казалось, раздевали ее догола. Проигнорировав столь лестное внимание, Джина стала всматриваться в табачную дымку, пока взгляд ее не наткнулся на трех стариков. Они сидели в самом углу, склонившись над шахматной доской. Тот из них, что был в очках, примостился в инвалидном кресле. Наблюдая за двумя игроками, он что-то вырезал из куска дерева. Все трое выглядели не просто старыми, но какими-то древними. И как только они смогут помочь ей? Раздумывая над этим, Джина подошла поближе.

Один из игроков, щеголеватый старик в белой рубашке и синем галстуке, на мгновение оторвался от доски.

– Привет, – кивнул он ей.

– Привет, – улыбнулась в ответ Джина. – Я ищу Уолтера Лискота и Брайана Касса.

Лысеющий старик в очках внимательно глянул на нее и начал подниматься из своего кресла.

– Я – Уолтер, милая барышня, – сказал он. – А это…

– Прошу вас, не вставайте, – быстро промолвила Джина. Он вновь опустился в кресло.

– А это – Брайан Касс, – кивнул он в сторону одного из игроков, привлекательного мужчины со встрепанной шевелюрой и голубыми глазами.

Тот вежливо кивнул Джине.

– Ну а это – Генри Хазельвуд, – представил Уолтер старика в галстуке.

– Вот оно что, – откликнулась Джина. – Вы, должно быть… – она замялась, пытаясь подобрать правильное слово, – родственник Клэя.

– Вы знаете Клэя? – спросил Генри.

– Да. Собственно говоря, я снимаю у них с Лэйси комнату.

– Да ладно! – воскликнул Генри. – Он и словом не обмолвился, что у них живет такая красотка.

Джина признательно улыбнулась.

– Не хочу мешать вашей игре, – заметила она, – но мне необходимо переговорить с вами. – Она по очереди взглянула на Брайана и Уолтера. – Всего пара минут.

– Я принесу тебе стул, – сказал Брайан, поднимаясь из-за стола. Джина хотела сказать, что сделает это сама, но Брайан уже придвигал ей стул.

– Играешь в шахматы, милочка? – спросил Брайан, усаживаясь рядом с ней.

– Не называй ее милочкой, – фыркнул Уолтер, обменявшись с Джиной лукавым взглядом.

– Случалось пару раз, но очень давно, – ответила она. – Не могу сказать, что я – хороший игрок.

– Твой ход, – обратился Генри к Брайану.

– Не подгоняй, – раздраженно ответил тот. – Видишь, у нас гостья.

Джина взглянула на Уолтера.

– Вы будете играть с победителем, мистер Лискот? – поинтересовалась она.

– Да, мэм. – Он продолжал увлеченно строгать, и бесформенный кусок дерева, лежавший у него на коленях, понемногу принимал очертания утки. – И я разнесу его ко всем чертям. Называй меня, кстати, Уолтер, а то я чувствую себя невесть какой рухлядью.

– А эта утка будет похожа на те? – Джина кивнула в сторону фигурок, выстроившихся на полках вдоль стен.

– Да, – ответил Уолтер. – Между прочим, их вырезал тоже я, – в голосе его прозвучала нотка гордости.

– В самом деле? – Джина встала, чтобы получше рассмотреть искусно раскрашенные фигурки.

– Жаль только, в шахматы он играет куда хуже, чем строгает уток, – хмыкнул Брайан.

Все трое говорили с похожим акцентом: в голосах их странным образом мешались патока и соль.

– Итак, – все внимание Генри переместилось с шахматной доски на Джину, – откуда ты приехала?

– Из Вашингтона. – Она вновь опустилась на свой стул. – Мне уже скоро возвращаться.

– Из Вашингтона – в смысле, из города? – поинтересовался Уолтер.

– Нет, я про штат.

Ей следовало помнить, что здесь, за несколько сотен миль от столицы, подобное уточнение было крайне уместно.

– Я был в ваших краях, только давненько, – кивнул Брайан. – Красивые места. Поднимался там на эту высокую штуку. Так ты оттуда? Из Сиэтла?

– Из Беллингема, – ответила она. – Это неподалеку.

– Там тоже полно воды, – заметил Брайан. – Бывали в тех краях? – спросил он у своих приятелей, и те отрицательно покачали головами.

– По мне так любое место, где полно воды, – это уже хорошо, – промолвил Генри.

– Чем ты там занимаешься? – спросил у Джины Уолтер.

– Преподаю в школе. А еще изучаю историю маяков.

– Ну и ну! – Генри кивнул в сторону приятелей. – Тогда ты обратилась по адресу. Эти двое знают о маяках все без исключения.

– Больше всего меня интересует тот, который находится на Реке Поцелуев, – продолжила Джина. – Мне бы хотелось поднять из океана линзы Френеля.

Брайан Касс и Уолтер Лискот многозначительно переглянулись.

– Это все равно что биться головой о стену, – хмыкнул Брайан.

– Не говори так, – вмешался Генри. – Пусть она выскажется до конца.

– Я говорю так только потому, что папочка твоего внука никогда этого не позволит, – заметил Брайан.

Приплыли, подумала Джина. Опять Алек О’Нил. Этот человек скоро превратится для нее в настоящее проклятье.

– Я встречалась с доктором О’Нилом, – заметила она. – И он действительно не собирается мне помогать. Но именно он рекомендовал мне обратиться к вам.

Уолтер положил на стол деревянный брусок.

– Видите ли, мисс, – сказал он, – лично мы с Брайаном были бы только рады, если бы линзы наконец подняли со дна океана и выставили в каком-нибудь музее.

– Прекрасно вас понимаю, – кивнула Джина.

– Если бы это можно было осуществить без помощи Алека, – продолжил Уолтер, – мы бы уже давным-давно это сделали.

– В кои-то веки Уолтер прав, – хмыкнул Брайан. – Даже не знаю, чем, собственно, мы можем вам помочь. Единственный человек, кто хоть как-то связан с Алеком узами родства, это Генри. А Генри нет никакого дела до маяка, не так ли, старина?

– По крайней мере, пока у меня не отобрали моих крабов и вечерние шоу на телевидении, – кивнул Генри.

– Так вот, – вздохнул Уолтер, – нам с Брайаном вот-вот стукнет по восемьдесят…

– Да тебе уже давно перевалило за восемьдесят, – фыркнул Брайан.

Уолтер предпочел проигнорировать эту реплику.

– Даже не знаю, чем мы можем тебе помочь, – продолжил он. – Но я вот что скажу. – Он пристально взглянул на Джину. – Мы будем только рады, если у тебя все получится. Эти линзы немало повидали на своем веку.

– Что да, то да, – подтвердил Брайан. – Просто преступление – оставлять их на дне океана.

– Я полностью с вами согласна, – заметила Джина. – Тогда скажите, что же мне делать. Обещаю, что приложу для этого все усилия.

– Во-первых, – промолвил Брайан, – тебе стоит еще раз поговорить с Алеком. От нашей старческой компании его уже тошнит, а вот симпатичная девушка вроде тебя сможет, пожалуй, его переубедить.

– Никогда не понимал, почему Алек так решительно выступил против подъема линз, – заметил Уолтер, вновь принимаясь за свою работу. – То он готов посвящать каждую секунду спасению маяка, а то вдруг заявляет, что линзам лучше оставаться там, где они есть.

– Может, он просто разочаровался после того, как мы потратили столько сил на спасение маяка, а затем в одночасье потеряли его во время шторма, – сказал Брайан.

– Многие упоминают здесь о той работе, которую провела компания, – сказала Джина. – Но я так толком ничего о ней и не знаю.

Брайан и Уолтер наперебой принялись рассказывать ей о том, чем занималась компания по спасению маяка.

– Десять лет назад маяк собирались перенести на другое место, – сказал Уолтер, покачав головой. – Я в то время был против: думал, что его просто разобьют в процессе. Но после того как передвинули маяк в Хаттерасе, я горько пожалел, что не поддержал тогда это решение.

Громкий смех грянул из другого конца комнаты. Уолтер, прежде чем продолжить, невольно глянул в ту сторону.

– Я плакал, как ребенок, когда эта штука раскололась надвое. И я сказал себе, что уж линзы-то нам точно следует спасти. Но Алек заявил, чтобы мы забыли об этом. А к словам Алека тут прислушиваются.

– Тем не менее Алек – не бог, верно? – спросила Джина, чувствуя себя едва ли не богохульницей.

Мужчины помолчали, словно бы не желая вторить подобной ереси.

– Нет, Алек – не бог, – сказал наконец Уолтер. – Но здесь его безмерно уважают, и никто не желает идти против его воли.

– Дадим ей телефон Билла Кейса, – промолвил Брайан.

– Хорошая мысль, – кивнул Уолтер, доставая из кармана ручку. Он быстро начертил что-то на бумажной салфетке, после чего передал ее Джине.

– Позвони в Ассоциацию по сохранению маяков и спроси Билла, – сказал Уолтер. – Он тебе поможет. Но для начала все же стоило бы убедить Алека.

– Бесполезно, – покачал головой Брайан. Он вновь погрузился в изучение шахматной партии, но, когда Джина встала, поднял голову.

– Заглядывай к нам время от времени. Хорошо, милочка? – попросил он.

– Непременно, – улыбнулась Джина. – С завтрашнего дня я начинаю здесь работать.