Ближе к вечеру Иден, удобно устроившись на диванчике в гостиной, позвонила Кэсси. Впервые за все время трубку снял Уэйн.

– Это Иден, Уэйн.

Где-то в отдалении слышались детские вопли и смех. Три маленьких девочки. Нетрудно было представить, какое веселье царило в этом доме.

– Я просто хотела поговорить с Кэсси.

– Как продвигается работа над сценарием? – спросил Уэйн.

– Не слишком быстро, но меня это устраивает. Мне еще надо перелопатить гору материала. Как там Кэсси?

– Радуется жизни. Подожди немного, сейчас я ее позову. Она в бассейне.

– Знаешь что, мамочка, – выпалила Кэсси, едва схватив телефонную трубку.

– Что такое? – Иден без труда могла представить дочь в ее чудесном розовом купальничке. Вот она с нетерпением переминается у телефона, осыпая каплями чисто вымытый кухонный пол.

– Я могу задержать дыхание под водой на целых двадцать секунд. Никто больше так не может!

– Смотрю, ты превращаешься в настоящую рыбку.

– В какую рыбку?

– Ну, я не знаю…

Обычно она без труда находила общий язык с дочерью, а теперь даже не знала, что сказать.

– А какой рыбкой тебе хочется быть?

– Мама, ну что ты говоришь какие-то глупости?

– Не слишком темно сейчас для купания? – Иден выглянула в окно. Лес уже накрывали темные тени.

– Тут лампочки в бассейне. Кожа от них кажется белой-белой. И вода тут очень теплая. Не хочешь прийти и поплавать с нами?

– Ты же знаешь, Кэсси, я слишком далеко. – Успела ли Кэсси осознать этот факт? – Но ты скоро приедешь в Виргинию, и мы снова будем вместе.

В трубке повисло молчание. Слышно было только, как постукивают зубки Кэсси.

– Но там не будет ни Эйприл, ни Линди.

– Нет. Зато тут буду я. Мы с тобой сможем покататься на лодке и вообще поразвлечься. А потом мы вернемся в Санта-Монику. Ты пойдешь в детский садик, и у тебя появится много новых друзей.

– Папа говорит, я должна буду туда поехать.

– Куда, детка? В Санта-Монику?

– Он говорит, я должна буду поехать в Виргинию.

Сердце Иден сжалось от боли.

– Тебе не хочется сюда, Кэсси?

– Я хочу остаться тут, потому что здесь есть бассейн, а еще Эйприл и Линди.

Господи, когда же Кэсси повзрослеет настолько, чтобы научиться щадить ее чувства?

– Но я скучаю без тебя, детка. Мне тоже хочется побыть с тобой немножко этим летом.

– Так приезжай сюда, – плаксиво протянула Кэсси.

– Детка, это невозможно.

– Но у меня тут свой котенок. Мама разрешила мне взять его, и я не могу…

– Мама? – Иден вновь ощутила укол боли. – Ты имеешь в виду Пэм?

– Да. Она разрешила мне…

– Ты называешь Пэм мамой?

– Иногда, – беспечно произнесла Кэсси. Было видно, что она понятия не имеет о том, как Иден ранят ее слова.

– Кэсси, я слышу, как у тебя стучат зубки. Беги, посушись, я еще позвоню завтра. Хорошо?

– Хорошо. Пока.

– Я люблю… – Услышав щелчок, Иден поняла, что Кэсси повесила трубку.

Пару секунд она сидела неподвижно, а затем схватила маленькую записную книжку и открыла ее на имени Александер. Без малейших колебаний Иден набрала номер.

– Алле? – раздался в трубке голос Бена.

– Могу я приехать? – Она даже не потрудилась назвать себя.

– Жду с нетерпением, – ответил он.

Иден не стала тратить время на переодевание. Как была, в шортах и футболке, она забралась в машину и поехала по петляющей дороге к домику Бена.

Не успела она постучать, а он уже стоял на пороге.

– Ты чем-то расстроена, – заметил он.

– Я только что говорила с Кэсси.

Стоило ей увидеть Бена, и она тут же уяснила, почему направилась сюда безо всяких раздумий: этот человек мог понять ее тревогу.

– Такое чувство, будто я теряю ее.

Он кивнул в сторону дивана, и Иден послушно села.

– Тебе вина или пива? – спросил Бен.

– Вина. И побольше. Хочу напиться до бесчувствия.

Бен налил обоим по стакану и присел на стул. На нем сегодня снова была лиловая футболка.

– Почему ты думаешь, что теряешь ее?

Сделав несколько глотков, она поставила стакан на кофейный столик.

– Ей так хорошо там с Пэм и Уэйном… и с дочерьми Пэм. Кэсси не хочет приезжать сюда. Она сама мне об этом сказала. Такое чувство, что меня без труда можно заменить. Она и так уже называет Пэм мамой.

Бен поморщился. Кто-кто, а он действительно мог ее понять!

Устроившись поудобнее, Иден продолжила:

– И я думаю: раз уж ей с ними лучше – что ни говори, они могут дать ей мать и отца, а еще двух сестричек и стабильную жизнь, – то какое я имею право тянуть ее к себе? Место, где я живу… – Она нерешительно глянула на Бена, пытаясь подобрать нужные слова. – Уэйн говорит, что там все ненастоящее. Отношения, люди. Я сама ненастоящая.

– Чушь собачья, – нахмурился Бен.

– Да нет, он прав. Ты этого не видишь, поскольку тут я другая. А в Голливуде я – пародия на саму себя. Вот в этом нереальном мире я и воспитываю Кэсси. Если я и пытаюсь удержать ее рядом, то только из эгоизма: она нужна мне. – Голос Иден дрогнул. – Я не могу отдать ее. Это все равно что начать все сначала и… – Она замолчала, заметив изменившееся лицо Бена. – Прости, – промолвила она. – Это как раз то, чем ты занимаешься, так ведь? Начинаешь все с самого начала.

– Да. Это и правда крайне неприятно, так что твои страхи не напрасны. Но мне кажется, ты переживаешь на пустом месте. Не забывай о той связи, которая существует между тобой и Кэсси. Без сомнения, она любит тебя. Но ты же знаешь, что такое маленькие детишки – что думают, то и говорят. Все по настроению. Сейчас ей может казаться, что она хочет навсегда остаться с папой, а уже в следующую секунду… Чем она занималась, когда ты позвонила?

– Купалась. Уэйн позвал ее из бассейна.

– Вот видишь. Она вовсю развлекалась, а ты вдруг завела речь об отъезде.

– Пожалуй. – Иден снова пригубила вино. – На самом деле мне даже нравится, что она так легко адаптируется к новым условиям.

– Ты вырастила стойкую девчушку. – Бен слегка наклонился вперед. – Почему тебе кажется, что ты играешь роль именно в Калифорнии, а не здесь?

– Бен, я – хорошая актриса, – вздохнула Иден. – Мне ничего не стоит ввести людей в заблуждение. Когда долгое время носишь маску, она становится частью тебя. Но я не в состоянии обмануть Лу и Кайла. Невозможно обмануть тех, кто вырастил тебя, кто прекрасно знает твои сильные и слабые стороны. – Она испытующе глянула на Бена. – Вдобавок я не хочу обманывать тебя. Так приятно побыть для разнообразия самой собой. – Она глубоко вздохнула. – Можно мне еще вина?

Бен с улыбкой покачал головой:

– Нет, нельзя. У меня нет желания доводить тебя до бесчувствия. – Он встал и протянул ей руку: – Иди ко мне.

Бен подвел ее к кровати и усадил на бело-голубое покрывало. Устроившись рядом, он расстегнул заколку у нее на затылке, так что волосы свободно упали ей на плечи. Приподняв их, он осторожно поцеловал ее в шею, и Иден почувствовала, как кровь запульсировала у нее в висках.

– У тебя очень красивая шея, – промолвил Бен, – но когда ты закалываешь волосы на затылке, то выглядишь слишком ранимой.

– Я-то думала, такая прическа придает мне степенный вид.

– Степенный вид – это не о тебе.

Он бережно положил ее ногу себе на колено и начал развязывать кроссовку. Иден молча наблюдала за тем, как ловко его пальцы управляются со шнурками. Далее настала очередь второго ботинка.

– Ты в порядке? – спросил он, берясь за шнурок.

Иден знала, что стоит за этим вопросом. Бена интересовало, может ли он действовать в том же духе.

– Все хорошо.

Неожиданно ей вспомнилось то изощренное объяснение, каким ее мать пыталась удержать Мэтта от физической близости.

– Прочитала в дневнике о том, как мой бедный папа, по уши влюбленный в маму, пытался склонить ее к близости. В то время им было по восемнадцать. Но маму подобная перспектива явно пугала. Она бы и хотела попробовать, но боялась. И она не нашла ничего лучше, чем остудить его пыл длинной лекцией на тему того, что секс и дружба несовместимы. Ей-богу, мне ее жаль. Видно же, что отец ей нравится и ей хочется заняться с ним любовью – она и сама отдает себе в этом отчет. Тем не менее она превращает такой доверительный момент в словесный экзерсис.

– Прямо как ты сейчас. Ты это имеешь в виду? – Бен опустил ее кроссовку на пол.

Иден глянула на него с напускным возмущением:

– Я просто беседую с тобой.

– Хочешь сказать, что уж ты-то не испугаешься? – Он потянулся выключить свет и скользнул рукой по ее груди. Намеренно, как показалось Иден.

Теперь в комнате горела только настольная лампа, и в ее тусклом свете лицо Бена внезапно изменилось, став каким-то чужим и незнакомым.

– Может, и испугаюсь, – уклончиво заметила она. Сердце ее бешено колотилось. Стоит им заняться сейчас любовью, и это может изменить все раз и навсегда.

Бен наклонился к ее лицу, но она уперлась рукой в его грудь.

– Подожди.

Он отстранился, бросив на нее вопросительный взгляд.

– Не могли бы мы поговорить еще немного? – спросила она.

Бен улыбнулся.

– Новый тур словесных экзерсисов? – Он вытянулся на постели, так что теперь они лежали вплотную друг к другу. – Хочешь – верь, хочешь – нет, но я тоже здорово нервничаю. После развода мне казалось, что я мертв в сексуальном плане. Как будто эта часть моего организма перестала существовать. Но в первую же нашу встречу в «Шугар-Хилл» я вдруг обнаружил, что это не так, – хмыкнул он. – Вот почему я был таким нервным в тот вечер. Я чувствовал себя тринадцатилетним подростком, у которого впервые на людях случилась эрекция. Я совершенно не знал, что мне с этим делать.

Уэйн ни за что бы не признался ей ни в чем подобном. Скорее всего, он бы и от себя попытался скрыть такие мысли. Ну, а Майкл нашел бы себе какое-нибудь красивое извинение – что угодно, лишь бы не задеть свое тщательное оберегаемое эго.

– Меня восхищает твоя откровенность, – заметила Иден. – Ты ничуть не боишься быть собой.

– Спасибо, но это не совсем так.

– Мне бы хотелось рассказать тебе, почему я встречаюсь с Майклом.

– С какой стати? Не стоит тащить его к нам в постель.

– Поверь, это важно.

Он бережно убрал с ее лица прядь волос, легонько коснувшись при этом щеки.

– Ладно, – промолвил Бен, – рассказывай.

– После развода с Уэйном я боялась завязывать отношения с мужчинами. В конце концов я набралась мужества и вышла в свет с этим парнем. Дело не зашло дальше прощального поцелуя, но уже на следующий день он на весь город растрезвонил, что спал со мной. Я с ужасом ожидала, что скоро это просочится в газеты. Так и представляла крупными буквами на развороте: Я ТРАХАЛ ИДЕН РАЙЛИ.

– Думаешь, я могу сделать что-нибудь в этом роде? – нахмурился Бен.

– Я вовсе не это имела в виду. Я просто пытаюсь объяснить, почему я с Майклом. Ты даже не представляешь, как много я потеряю, если моя репутация будет подмочена. Если мое имя будут связывать то с одним, то с другим парнем. Без сомнения, мне придется распрощаться с Детским фондом. А может, даже и с Кэсси. Не успею я моргнуть глазом, как Уэйн вновь примчится в суд. Там он изобразит меня распущенной особой, неспособной правильно воспитать дочь. И Майкл в этом плане очень удобен. Я ему отчасти небезразлична – насколько ему вообще может быть небезразличен кто-то, кроме его бесценной персоны. Мне уже не нужно бояться сплетен и слухов. Он для меня – гарантия безопасности.

– Господи, ты и правда не можешь жить так, как тебе хочется. Не можешь быть сама собой.

– Это очень трудно.

– Но ты же говоришь, что вы с Майклом даже не любовники. Тебе что, не хочется секса?

– Не могу сказать, что весь этот год мне так уж хотелось секса. И даже когда мы жили с Уэйном… секс не был для меня потребностью. Не зря же Уэйн говорил, что мне не хватает желания. – Иден невольно потупила взгляд. И с какой стати она выкладывает Бену все свои тайны?

– А вот это точно чушь собачья, – расхохотался Бен.

– Откуда ты знаешь?

– Не хотелось бы приводить тебя в замешательство, – его рука скользнула ей под футболку, – но я регулярно ловлю на себе твой взгляд, в котором недвусмысленно читается: «Я хочу твое тело, Бен Александер». Или это просто мое воображение?

– Вовсе нет. – Она легонько провела пальцами по его джинсам и почувствовала, как тело у него моментально напряглось. – Мне кажется, я просто взорвусь, если мы не займемся любовью прямо сейчас. Можно ли это назвать желанием?

– Похоже на то, – улыбнулся Бен. Слегка приподнявшись, он поцеловал Иден, а затем наклонил голову к ее груди. Прикосновение его губ вызвало в ней желание снять футболку. Ей хотелось раздеться, хотелось ощутить его всем телом. Она взялась за подол, но Бен перехватил ее руки:

– Ты предохраняешься?

Иден почувствовала, как краска заливает ей щеки. Об этом она даже не подумала. Конечно, через какое-то время она бы вспомнила, но было бы уже слишком поздно.

– После развода я перестала пить таблетки.

Бен застонал, но тут же встрепенулся и решительно потянул ее за руки:

– Пошли.

– Куда? – Она потянулась за кроссовками.

– В аптеку.

– Ты с ума сошел!

Десять миль по петляющей дороге.

– У тебя есть другие идеи? Не думаю, что беременность сыграет на руку твоей репутации.

Схватив ключи, Бен потащил ее к двери. Было видно, что он ничуть не сердится. Похоже, ситуация его даже забавляла.

– Конечно, я мог бы оставить тебя здесь. Боюсь только, ты последуешь примеру своей матери и займешься любовью сама с собой, так что мне, когда я вернусь, уже не на что будет рассчитывать.

Иден, не в силах удержаться от смеха, забралась в машину. Устроившись рядом с Беном, она положила голову ему на плечо. Ее рука легонько ласкала его грудь через тонкую ткань футболки.

– Десять миль, – выдавил он сквозь зубы где-то на полпути. – Я всегда знал, что мне надо было селиться поближе к городу.

Когда они наконец добрались до маленькой парковки перед аптекой, где-то в отдалении прогремел гром. Свет внутри магазина только что не бил по глазам, и им потребовалось какое-то время, чтобы найти витрину с презервативами.

– Только взгляни. – Бен окинул взглядом несколько полок. – Когда я в последний раз пользовался этими штучками, выбирать приходилось из двух марок. Хочешь что-нибудь особенное?

– Да нет, что-нибудь самое простое.

Смутившись, она прижалась щекой к его плечу, отчего Бен невольно улыбнулся.

– Подожди меня в машине, – предложил он.

* * *

Иден наблюдала за ним со своего места в грузовичке. Впервые она попыталась взглянуть на него сторонним взглядом. Очень красив – причем совершенно естественной, а не глянцевой красотой, вроде того же Майкла. Молодая кассирша должна позавидовать той, которая сподвигла его на эту покупку. Вот Бен что-то сказал девушке, и оба рассмеялись. О чем можно говорить с кассиршей, у которой покупаешь презервативы? Иден была только рада, что осталась ждать снаружи.

Презервативы. Бог ты мой! Последний раз она видела их, когда училась в колледже. Этот ее театральный кружок. Актеры, как называла их Лу. Кайл использовал другое словечко – самозванцы. Иден это просто бесило. Она не раз поджидала одного из них возле аптеки, где парни покупали сигареты или резинки. Это мог быть Текс, или Уилл, или Бо. А сидела она тогда в «Фольксвагене» или в «Шевроле». Или, как в случае с Тексом, на мотоцикле. Иден поморщилась, припомнив ту ложь, которой она отгораживалась от Лу и Кайла. Она все время испытывала их любовь на прочность, пока не сбежала с теми, чье безразличие не могло ее ранить – ведь оно было так предсказуемо.

Бен вышел на улицу. Подбросив вверх пачку презервативов, он ловко поймал ее у себя за спиной. Иден улыбнулась. Неприятные воспоминания сразу потускнели.

В этот раз, когда она положила руку ему на грудь, Бен остановился прямо посреди дороги и стащил с себя футболку. Отбросив ее назад, он вновь взялся за руль. Левой рукой он вел машину, а правой прижимал к себе Иден. На лобовое стекло упало несколько капель. За ними последовал удар грома – теперь уже гораздо ближе. Дорога начала петлять по холмам, так что Бену пришлось взяться за руль обеими руками. Наконец, затормозив, он вновь потянулся к Иден, отыскивая у нее на спине застежку лифчика.

– Это спереди, – промолвила она.

Наклонившись, она расстегнула для него лифчик, и Бен, прежде чем вновь отправиться в путь, легонько сжал руками ее грудь. Воздух в машине был душным и влажным. Иден показалось, что от прикосновения Бена кожа у нее просто запылала – как в день их знакомства, когда он положил руку ей на колено.

– Смотри, даже окна запотели, – сказал он.

Иден дышала теперь так же шумно, как и он, и, когда Бен провел рукой по ее соску, она опустила руку на застежку его джинсов, ощущая пальцами нарастающее возбуждение.

Бен внезапно свернул на обочину и ударил по тормозам.

– Что ты делаешь? – Иден с удивлением наблюдала за тем, как он вытаскивает из-под сиденья одеяло.

– До дома еще целых семь миль, – ответил он. – Не знаю, как ты, а я просто не дотерплю.

Выбравшись из машины, они попали под теплый летний дождь. Лес озарила вспышка молнии. Бен постелил одеяло на землю, на толстую подушку из листьев. Двигался он быстро, как в случае крайней необходимости. Его нетерпение передалось Иден. Устроившись на одеяле, она стащила рубашку и сняла лифчик. Бен в это время опустил ее шорты до колен, а второй рукой расстегнул собственные джинсы.

Руки Бена ласкали ее грудь, затем скользнули к животу. Перехватив его ладонь, Иден направила ее еще ниже. В следующее мгновение она ощутила внутри его пальцы.

– Ты намокла, – шепнул он.

– Я знаю. – Она чуть не расплакалась от нетерпения, когда он убрал руку.

– Подожди, – сказал Бен.

Вокруг царила темнота, но Иден услышала, как рвется обертка от презерватива. Бен больше не спешил. Легонько раздвинув ее бедра, он опустил голову между ее ног. Иден признательно вздохнула и напряглась.

Дождь заливал ей лицо и шлепал по животу. Когда она уже готова была кончить, Бен встал на колени и вошел в нее. Желание ее на мгновение ослабло, и Иден запаниковала, отчаянно прижимаясь к Бену всем телом.

– Спокойней. – Он двигался легко и ритмично, и она вновь ощутила растущее возбуждение.

– Так хорошо? – спросил он.

– Да.

Молния ударила в опасной близости от них в тот самый момент, когда Иден достигла пика. Земля под одеялом содрогнулась от удара грома. Бен бережно сжимал ее в объятиях, пока тело Иден билось в неудержимом экстазе. Затем он вошел в нее последний раз, глубже обычного. Иден почувствовала, как его тело содрогнулось, а потом затихло. Она легонько пробежала пальцами по его спине, такой скользкой от дождя, и Бен шепнул ей на ухо:

– Знаешь, Иден, тебе и в самом деле надо что-то делать с этим твоим отсутствием желания.

Иден рассмеялась.

– Ничего не скажешь, драматичная вышла сцена, – продолжил он. – Я уж испугался, не попала ли в тебя молния.

– По ощущениям похоже было на то, – призналась она.

Иден жалела только о том, что не может разглядеть в темноте его лица. Потянувшись, она коснулась его рта кончиками пальцев. Бен поймал ее руку и прижался губами к ладони. Этот простой и трогательный жест лучше всего убедил ее в том, что, доверившись ему, она не совершила ошибки.

* * *

– Если хочешь, можешь первой принять душ, – сказал Бен, когда они добрались до домика. – А я пока поищу тебе что-нибудь из одежды.

В крохотной ванной с трудом можно было повернуться. Бен постучал в дверь и передал ей полотенце.

– Ах да, не трогай, пожалуйста, Шарлотту.

– Шарлотту?

– Она в душевой кабинке. Мы делим с ней этот домик.

Он прикрыл за собой дверь, а Иден отдернула занавеску и увидела огромную черную паучиху, сидевшую в углу потолка. Принимая душ, Иден все время поглядывала в ту сторону – на случай, если Шарлотте вздумается приревновать.

Зубы она почистила пальцем, позаимствовав у Бена немножко пасты. И тут ее взгляд упал на пузырек с валиумом, стоявший на краю раковины. Взяв его в руки, она прочла на ярлычке: Бен Александер. Судя по дате, выписан полгода назад. Фамилия доктора тоже была Александер. Видимо, брат Бена. «20 штук», стояло на наклейке. Иден высыпала таблетки на ладонь и пересчитала. Ровно двадцать. Он так и не принял ни одной. Однако таблетки все время были тут, под рукой. Бедняга! Что только ему довелось пережить?

Иден вздрогнула от стука в дверь. Несколько таблеток упало на пол.

– Ну как, готова одеться? – раздался голос Бена.

– Секундочку. – Быстро собрав таблетки, она поставила пузырек на прежнее место и только потом открыла дверь.

– Выглядишь просто восхитительно, – заметил Бен, когда Иден наконец вышла из ванной.

Он одолжил ей черную футболку, которая смотрелась на ней весьма сексуально. Дополняли наряд синие шорты. Чтобы они не свалились, Иден пришлось подвернуть их на поясе.

– Как насчет ужина? – поинтересовался Бен.

Иден взглянула на часы. Почти десять. Только сейчас она поняла, как сильно проголодалась.

– Хорошо бы.

– У меня в запасе несколько хот-догов и банка консервированной фасоли. Вот, собственно, и все.

– Иди в душ, а я приготовлю.

– Останешься на ночь?

– После того как ты накормишь меня консервированной фасолью?

– Прошу тебя, – улыбнулся Бен.

Ей и самой хотелось остаться.

– Нужно позвонить Лу и Кайлу.

Улыбка сошла с его лица.

– Пожалуй, я сам позвоню.

– Ну нет. – Иден легонько толкнула его в спину. – Иди в душ.

Ей еще ни разу не приходилось видеть такую унылую кухню. На полке стояла пара банок с супом, пакет риса и пачка кукурузных хлопьев. Столь же пустынно было и в холодильнике. Салат и хот-доги, молоко, вино и апельсиновый соус. Негусто. Иден выложила на сковородку три хот-дога, высыпала в кастрюльку консервированную фасоль и взглянула на зеленый телефон. Ну что она так нервничает? В конце концов, Бен – это не Бо, Текс или Уилл. Лу и Кайл любят Бена.

Трубку взяла Лу.

– Привет, Лу, – сказала Иден. – На улице жуткая гроза. Я собираюсь остаться тут на ночь.

В трубке повисло молчание.

– Ты у Бена? – спросила наконец Лу.

– Да.

– Гроза уже уходит.

– Я хочу остаться, Лу. – Иден нервно сжала телефонный шнур.

Лу вздохнула:

– Ты же знаешь, мы по-прежнему беспокоимся из-за тебя. Подожди, вот Кэсси вырастет, сама поймешь, каково это.

– Я в порядке.

– Ясное дело.