5 ноября 1957 г.

В прошлую пятницу к нам наведалась давняя подруга Сюзанны. Это пожилая дама, знавшая Сюзанну, когда та была еще ребенком. Они сидели в гостиной и о чем-то болтали, пока я кормила на кухне Иден. Внезапно Сюзанна окликнула меня и попросила показать Иден миссис Как-ее-там. Я взяла дочку за руку и повела в гостиную, но стоило той увидеть незнакомого человека, как она тут же спряталась за меня. Все наши уговоры ни к чему не привели.

– Да она боится собственной тени! – воскликнула гостья.

И это не исключение. То же самое произошло, когда к нам заходил преподобный Кейпер. Мать Сюзанны прямо говорит, что никогда еще не видела ребенка, который бы так боялся людей. Я знаю, что вина за этот страх лежит на мне. Как может такая отшельница, как я, воспитать нормального ребенка? Иден совсем не общается с другими детьми. Она не видит никого, кроме меня, папы и Сюзанны. Сюзанна говорит про нее, что она тихая, как мышка. Папа говорит, она слишком бледная. Что я делаю с собственным ребенком?

29 декабря 1957 г.

Кайл и Лу приехали к нам на две недели. Не могу сказать, что это очень удачный визит. Иначе как ужасным его и не назовешь – во всяком случае, в том, что касается меня. Приехали они за два дня до Рождества, с целым ворохом подарков. Кайлу не терпелось повидаться с Иден, но она отшатнулась от него и заплакала, когда он захотел до нее дотронуться. Вид у Кайла был на редкость разочарованный, и я ощутила вину за то, что творится с моей дочерью.

– Ничего страшного, – сказала Лу, – все дети в ее возрасте немного пугливы.

Но папа и Сюзанна заявили, что тревожатся из-за Иден – уж очень она робкая и боязливая.

– Это ненормально для двухлетней малышки, – заметила Сюзанна.

Скоро даже Лу стала говорить, что с Иден что-то не так, а Кайл и вовсе притих. В его молчании я чувствую гнев и понимаю, что заслужила его.

Я плохо помню, как прошло Рождество, поскольку все время наблюдала за Иден. Она постоянно льнет ко мне. В какой-то момент ей захотелось, чтобы я развязала ее подарки. На третьем или четвертом Кайл не выдержал и сказал:

– Пусть она откроет их сама, Кейт. Ты и так все делаешь за нее.

В его голосе прозвучало столько неодобрения, что я едва не расплакалась.

Прошлым вечером, когда я была на кухне, Кайл и Лу сидели в гостиной. Должно быть, они решили, что я наверху, поскольку разговор зашел обо мне и Иден. И разговор этот явно предназначался не для моих ушей.

– Каким-то чудом нам удалось произвести на свет здоровое дитя, – заметил Кайл. – И что же я вижу теперь?

– По-моему, ты придаешь этому слишком большое значение.

– Просто не хочу, чтобы девочка повторила судьбу Кейт.

– Кейт по-своему вполне счастлива.

Кайл презрительно фыркнул.

– То же самое можно сказать и про свинью в хлеву, – промолвил он. Вот его точные слова. Этого я ему не прощу и не забуду. – Иден выглядит не лучшим образом, – заметил он. – Она бледная, как привидение.

– Хочешь забрать ее с собой?

Сердце чуть не выпрыгнуло у меня из груди. Мое дитя?! Пусть даже не думают об этом.

– Я не могу поступить так с Кейт, – сказал Кайл. – Вдобавок мы все время в разъездах, а это для ребенка еще хуже.

– Тогда я не знаю, что нам делать, – вздохнула Лу.

– Я просто подумал, может быть, мне – нам – пожить здесь какое-то время?

В этот момент я ощутила безграничную радость, но тут из гостиной донеслись всхлипы. Должно быть, Лу расплакалась.

– Не плачь, – мягко сказал Кайл. – Прошу тебя, Лу.

– Выходит, ты этого хочешь? – Чувствовалось, что она сильно расстроена.

– Я этого не хочу. – Кайл едва не сорвался на крик. – Но я произвел на свет живое существо и не желаю, чтобы моя дочь сгнила в этой пещере.

– Тише.

– В нашей семье и так полно сумасшедших. Надо же когда-нибудь положить этому конец.

– Но речь идет о твоей жизни, Кайл, – заметила Лу, – о твоей карьере. Тебе скоро защищать докторскую. Не можешь же ты взять и бросить все разом.

– Я и не собираюсь. Но Иден – моя дочь. Живи я здесь, я мог бы возить ее по разным местам, подальше от дома и пещеры. Какая разница, защищу я докторскую в следующем году или через пять лет?

В гостиной воцарилось молчание. Наконец Лу произнесла:

– Не думаю, что смогла бы жить здесь. Это такая глушь, Кайл. Вдобавок твой отец и Сюзанна терпеть меня не могут.

– Хочешь сказать, что не останешься здесь со мной?

Лу вновь расплакалась. Невыносимо было слышать, как она рыдает. Лу – сильная женщина, и от этой ее слабости мне стало не по себе.

Вот тогда я и решила положить конец их препирательствам. Собравшись с мужеством, я вошла в гостиную. Кайл и Лу ошеломленно воззрились на меня.

– Я слышала, что вы тут говорили, – промолвила я, присаживаясь на диван. – Я не дурочка и не слепая и прекрасно понимаю, что мой образ жизни не идет на пользу Иден. Меня это тоже тревожит, и я очень рассчитываю на вашу помощь. Но от разговоров у меня за спиной вряд ли будет много толку.

Кайл тут же сел рядом и взял меня за руку.

– Прости меня, Кейт, – сказал он.

Не так-то просто мне было принять его утешения после всего, что он тут наговорил. Свинья в хлеву.

– Я собираюсь пожить тут какое-то время, – продолжил он.

– Не нужно, – возразила я. Мне пришлось собраться с силами, чтобы сказать это. На лице Лу явно читалось облегчение. Она промокнула глаза носовым платком. – У тебя своя жизнь, так что о переезде сюда не может быть и речи.

– Давай я научу тебя водить машину, – предложила Лу. – Ты могла бы брать ее у отца и ездить к друзьям.

– У меня нет друзей. – Я с особой остротой ощутила отсутствие Мэтта.

– Будет проще обзавестись друзьями, если ты научишься водить, – заметил Кайл.

– Ладно, – согласилась я. Может, я и правда научусь водить эту чертову машину.

– Еще ты могла бы ходить с Сюзанной в церковь, – продолжил Кайл. – Это лучший способ познакомиться с людьми.

– Хорошо, – покорно ответила я, хотя и не представляла, как это я в действительности пойду в церковь.

– И не возвращайся по весне в свою пещеру, – добавил Кайл. – Ты вполне можешь работать дома.

– Хорошо, – повторила я вновь, хотя и знала, что, как только потеплеет, меня вновь потянет в пещеру. По крайней мере, я могу ходить туда пореже.

Словом, втроем мы составили маленький план, позволяющий спасти Иден. И теперь только от меня зависит, чтобы план этот заработал.

5 января 1958 г.

Этим вечером Лу учила меня водить машину. Сама удивляюсь, как легко мне это далось.

– У тебя просто талант, – сказала мне Лу.

Под ее руководством я проехалась до Колбрука и обратно. Все прошло более чем гладко, поскольку мы не заходили ни в один из магазинов.

Завтра Кайл и Лу уезжают. Ближе к ночи, когда я укладывала Иден спать, Кайл пришел ко мне в комнату. Он прочел ей на ночь сказку, и мы немного поболтали. Все это время Кайл держал меня за руку. Я с удовольствием наблюдала за тем, как Иден поглядывала на Кайла своими ясными голубыми глазами, которые так похожи на его собственные. Своими сказками, подарками и бережным обращением ему удалось-таки завоевать расположение дочери.

Эти редкие моменты счастья являются для меня настоящим сокровищем. Случаются они нечасто – раз в год или около того. Моя ладонь лежит в руке любимого мужчины, наш ребенок прижимается к его груди, а его голос… Эх, мне бы хотелось большего. Но я хочу того, чего никогда не смогу получить.

8 апреля 1958 г.

Я надавала Кайлу обещаний, которые так и не смогла сдержать. Как-то раз я попыталась сходить с Сюзанной в церковь, но страх оказался сильнее меня. Я высидела лишь половину службы, а затем сбежала. Никогда больше не пойду в церковь, иначе весь Колбрук скоро будет смотреть на меня как на идиотку. А в итоге все обернется против Иден. Эта мысль меня просто ужасает. Я-то помню, что значит быть дочерью женщины, которую все считают чокнутой. Как мне защитить от этого Иден?

С вождением дела обстоят не лучше. Я могу доехать до Колбрука, но на этом все и заканчивается. Я не в состоянии зайти ни в один магазин, не испытав при этом сильнейшего головокружения. Однажды я все-таки пересилила себя и заглянула в мясной отдел, но в очереди мне стало так плохо, что я вернулась домой с пустыми руками. А Сюзанна после этого целый вечер ворчала на меня.

В пещере я провожу гораздо меньше времени, чем раньше, да и печатная машинка стоит теперь у меня дома. Когда я все-таки прихожу сюда, то пишу от руки или просто сажусь поразмышлять.

А вот с Иден дела обстоят очень даже неплохо. У Сары Джейн Миллер есть дочка по имени Мэгги. Она всего на несколько месяцев младше Иден. Сюзанна несколько раз возила Иден к Миллерам, чтобы та поиграла с Мэгги. Та тоже иногда приезжает к нам. Девчонка – та еще бестия, но с Иден они сдружились. Благодаря ей моя дочка уже не кажется такой робкой.

2 августа 1958 г.

Сегодня мне исполнился тридцать один год. Я сделала себе подарок – перенесла пишущую машинку в пещеру. Вечером я напишу письмо Кайлу и все ему объясню. Расскажу о том, как удачно обстоят дела с Иден и что пещера ей, по моим наблюдениям, ничуть не вредит. Ей тоже нравится бывать здесь. Вчера она с большим удовольствием играла тут с Мэгги.

1 сентября 1958 г.

Папа заявил, что я вырастила из Иден чудовище. Он назвал ее «дерзкой» и «нахальной». Все потому, что она осмелилась взять у него с тарелки горстку фасоли. Сама я только посмеялась, но папа пришел в ярость. В последнее время он бесится по пустякам и ни на минуту не расстается с бутылкой. Он стащил Иден со стула и как следует поддал ей под зад. Увидев это, я налетела на него с кулаками. Я орала так, что Сюзанне пришлось оттаскивать меня силой. Вот тогда-то он и назвал Иден чудовищем. Я в ответ заявила, что уеду из дома, но папа сказал, чтобы я перестала болтать всякую чушь. Мне он пообещал, что больше не тронет Иден.

3 декабря 1958 г.

В этом году Кайл и Лу не приедут на Рождество. Им надо закончить работу в Перу, прежде чем Кайл сможет организовать в июне собственную экспедицию в Аргентину. Он написал, что весной они приедут к нам на целый месяц. Еще он сказал, что хочет взять одну кость из скелета Рози, чтобы отправить ее в Нью-Йорк на «углеродный анализ». Он подробно описал процесс, но я все равно не слишком-то поняла, в чем там суть. Мне не нравится мысль о том, что придется потревожить покой Рози. Она пролежала у себя в пещере не одну сотню лет, так почему бы нам не оставить все как есть?

1 апреля 1959 г.

Боюсь, что Иден потеряла свою подружку – и все это по моей вине! Сара Джейн устроила Сюзанне настоящий разнос из-за того, что я позволила Мэгги играть в пещере. В результате та вернулась домой с пневмонией или чем-то подобным. Она, видите ли, надышалась там пыли и заболела. Сара Джейн заявила, что Мэгги больше не будет приезжать к нам. Надеюсь только, что Сара Джейн позволит Иден приходить к Мэгги в гости, когда та наконец выздоровеет.

Кайл и Лу приезжают на следующей неделе. Они собираются задержаться здесь на целый месяц! Хотя Иден их совсем не помнит, она тем не менее разделяет мою радость. «Дядя Кай и тетя Лу едут в гости!» – говорит она.

10 апреля 1959 г.

Поначалу Иден робела при виде Кайла и Лу, но это быстро прошло. Они привезли с собой столько гостинцев, что моя жадная маленькая дочурка быстро растаяла.

Я настояла на том, чтобы в этот приезд Лу и Кайл спали у меня в комнате, на моей большой кровати. Сама я перебралась вниз, в комнату Иден, что меня вполне устраивает. Она и так каждую ночь приходит ко мне спать. Иногда я просыпаюсь уже за полночь и обнаруживаю ее у себя в постели. Интересно, она приходит ко мне, поскольку сама во мне нуждается или же потому, что знает, как мне с ней хорошо?

16 апреля 1959 г.

В субботу Лу с Иден отправились в город за покупками. Как только машина скрылась из виду, Кайл положил руку мне на плечо и кивнул в сторону пещеры. Тут мне стало ясно, что они подстроили эту поездку заранее, чтобы Кайл мог поговорить со мной наедине.

Я устроилась в кресле-качалке, а Кайл сел на диванчик.

– Ты хорошо поработала с Иден, Кейт, – сказал он. – Теперь она уже не такая пугливая, как раньше. Я понимаю, как трудно растить ребенка без отца.

– Не могу сказать, что она страдает от этого, – заметила я.

– И все же кое-что меня беспокоит, – продолжил Кайл. – Ты, должно быть, не обращаешь на это внимания, поскольку видишь девочку каждый день, но у Иден темные круги под глазами, и она очень бледненькая. Пещера – не лучшее место для ребенка.

Я нервно сжала руки, поскольку не знала, к чему он клонит.

– Мне бы хотелось бывать здесь почаще, но это невозможно – ближайшие года два я проведу в экспедиции. И я бы хотел, чтобы вы отправились с нами в Аргентину – причем надолго. На несколько месяцев. А потом, когда Иден пойдет в школу, вы сможете приезжать к нам каждое лето.

Я смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова.

– В Аргентину? – сказала я наконец. – Да еще на несколько месяцев? Кайл, о чем ты?

– Но ты же приезжала тогда ко мне в Нью-Йорк.

– Это было несколько лет назад. Плюс я была в отчаянном положении, – возразила я. – А теперь мне не по силам выбраться даже в Колбрук.

– Что, совсем? – нахмурился он.

Я кивнула, стараясь не смотреть ему в глаза. Мне было ужасно стыдно.

– Кейт, ты понимаешь, как это важно для Иден?

– Да.

Ей и правда не хватало солнца, общения с другими людьми. Ей нужна была другая мать. При мысли об этом я начала плакать.

Кайл протянул мне руку, и я пересела к нему на диван.

– Вам обеим эта поездка пойдет на пользу, – сказал он. – Если хочешь, можешь взять с собой пишущую машинку.

– Я не смогу, Кайл. Несколько часов на самолете? – Я покачала головой. – Да я просто умру.

– Не умрешь, – улыбнулся он в ответ. – Ты же полетишь с Иден. Ради нее тебе придется быть сильной. Да и мы с Лу будем рядом.

– Когда я рядом с тобой, я хочу тебя. – Стоило этим словам сорваться с моих губ, и я тут же о них пожалела.

– Кэти, – покачал он головой.

– Я знаю. Лу.

– Дело не в Лу. Она бы поняла. Дело во мне. Несмотря на то что у нас родилась чудесная дочь, та ночь была серьезной ошибкой. Прошу тебя, не искушай меня снова. Не вынуждай говорить тебе «нет». Я хочу, чтобы ты полетела с нами в Аргентину, но не хочу, чтобы ты летела туда с несбыточными надеждами.

– Ладно, – сказала я, – будь по-твоему.

Не знаю, что будет для меня труднее – покинуть Линч-Холлоу или находиться рядом с Кайлом, не имея возможности прикоснуться к нему.

1 мая 1959 г.

Стоило мне решиться на поездку в Аргентину, и Иден словно бы предстала передо мной в новом свете. Я заметила и темные круги у нее под глазами, и неестественную бледность кожи. Она – живое напоминание о том, что я приняла правильное решение.

Кайл взял вчера кость из скелета Рози, чтобы отправить ее в Нью-Йорк. Пока он бродил там по лабиринту, он обнаружил еще два скелета! Он в восторге от своего открытия и говорит, что когда-нибудь снова вернется в Линч-Холлоу для раскопок.

9 мая 1959 г.

Прошлым вечером я, Кайл, Лу и Иден очень долго сидели в пещере. Мы болтали и слушали перуанскую музыку, которую привез с собой Кайл. Иден необычайно воодушевлена предстоящей поездкой и трещит об этом без умолку. Кайл заявил, что нам нужно что-то делать с ее акцентом.

– Трудно преуспеть в этом мире, когда твоя речь звучит так, будто ты еще не совсем проснулся.

У самого Кайла речь полностью изменилась. Теперь он говорит почти как Лу, хотя и более напевно.

– Ты же знаешь, тут все так говорят.

– Но она же не собирается жить тут вечно.

В этом он прав. Возможно, придет такой день, когда моя девочка предпочтет остаться с ним, а не со мной. При мысли об этом сердце у меня сжалось от боли. Должно быть, Кайл угадал мои эмоции, поскольку поспешил добавить:

– Живи одним днем, Кейт, и не заглядывай в будущее.

На несколько минут в пещере воцарилась тишина. Я размышляла о том, что через три недели навсегда покину это место.

– Нужно будет закрыть вход в пещеру, – промолвила я. – Причем как следует. Иначе по возвращении из Аргентины я непременно попытаюсь проникнуть в нее.

– Мы завалим ее камнями, – сказал Кайл. – Не переживай, ты уже не сможешь войти сюда.

Я вновь взглянула на Иден, которая прикорнула на руках у Кайла. «Я делаю это для нее», – напомнила я себе.

– Вы собираетесь когда-нибудь рассказать ей правду? – спросила Лу, глядя на нас с Кайлом.

Будь я на месте Иден, мне бы хотелось знать, кто мои родители. Но я с трудом представляла, как скажу ей: «На самом деле дядя Кайл – твой отец».

– Я бы хотел, чтобы она когда-нибудь узнала правду, – сказал Кайл. – Вот только когда она будет для нее готова? Мне уже тридцать два, но такая новость стала бы для меня настоящим потрясением.

– Мой дневник, – заметила я на это. – В один прекрасный день я дам ей прочитать свой дневник.

При мысли об этом я почувствовала настоящее облегчение. Не сомневаюсь, что так она сможет лучше понять нас с Кайлом.

29 мая 1959 г.

Бесконечные дожди сделали свое дело. Воды набралось столько, что даже наш ручей вышел из берегов и грозит залить ямы возле пещеры. Папа и Кайл отправились в Колбрук укладывать мешки с песком перед станцией и библиотекой. К вечеру там ожидают наводнение.

Через два дня мы вчетвером летим в Аргентину. Добираться туда придется даже не одним самолетом, а тремя. Представить не могу, как я с этим справлюсь. В последние дни меня просто трясет от страха. Мне так плохо, что я даже есть не могу. Кайл чувствует мою нервозность. Он постоянно рассказывает мне о том, какие чудесные виды открываются из самолета, какое в Аргентине яркое солнце.

Сегодня я в последний раз пришла в свою любимую пещеру. Уже завтра Кайл завалит ее вход камнями. Вчера он спросил меня, уверена ли я в своем решении, и я ответила «да». Когда мы с Иден вернемся из Аргентины, мне уже не понадобится пещера. Я стану совсем другим человеком. Проведя три месяца в месте, где никто не говорит по-английски, я либо изменюсь, либо умру.

Иден здесь же, со мной. Подумать только, какое приключение поджидает ее впереди! Эти два месяца изменят не только мою жизнь, но и ее. Кайл говорит, что очень скоро ее щечки порозовеют. К тому же дети куда быстрее взрослых усваивают новые языки. Через пару недель она уже будет учить меня испанскому!

– Мама, – внезапно обратилась ко мне Иден. – Я не ворую.

По наморщенному лобику было ясно, что думает она об этом уже не одну минуту.

– Конечно, – ответила я, – ты же у меня хорошая девочка.

– А дядя Кайл сказал, что я похищу все сердца в Аргентине.

Я рассмеялась:

– Он просто имел в виду, что там тебя все полюбят.

– Вот что, – сказала она. – А дядя Кайл тоже похитил их сердца?

– Этого я не знаю, детка. Но мое он украл давным-давно.

– Мое тоже, – сказала Иден и снова вернулась к куклам. Не знаю, догадывается ли она…

* * *

Иден перевернула страницу, но та оказалась пустой. Она пролистала остаток тетради, но там тоже ничего не было.

– Бен. – Иден прижалась щекой к его шее, и Бен крепко обнял ее. Оба молчали. Иден понимала, какая картина стояла сейчас у него перед глазами: Кейт бросает ручку на середине фразы в тот самый момент, когда вода с шумом врывается в пещеру. Должно быть, она вскакивает, пытаясь понять, что же ей делать, а вода все льется и льется безостановочным потоком…

– Мне так жаль, Иден, – сказал Бен.

Иден подняла голову:

– Мне нужно повидаться с Кайлом.

– Я тебе там только помешаю, – заметил он. – Возьми мою машину.

Иден встала и натянула джинсы. Когда она наклонилась, чтобы поцеловать его, Бен ухватил ее за руку и усадил рядом с собой.

– Поговори с Кайлом, – сказал он, – а затем сразу возвращайся ко мне. Хорошо?

– Хорошо. – Иден прижала его руку к губам.

– Мы с тобой оба натерпелись в прошлом, – добавил Бен. – Пора уже оставить всю боль позади.