повествующая о том, как Великий Мудрец отправился к Южному морю и как богиня Гуаньинь усмирила оборотня

Итак, шесть доблестных полководцев отправились прямо на юго-запад, туда, где жил отец их повелителя, злой дух Нюмован. Как вы знаете, Сунь Укун, приняв вид мухи, полетел вслед за ними.

И вот наш Великий Мудрец решил провести оборотней-полководцев. Он обогнал их, превратился в Нюмована, выдернул у себя несколько шерстинок, превратил их в слуг, соколов и собак и с помощью волшебства устроил охоту в горном ущелье.

Оборотням невдомек было, что это Сунь Укун принял вид Нюмована, и, увидев его, они пали ниц, говоря:

– Наш повелитель велел нам позвать вас на пир, чтобы вы отведали мяса Танского монаха и обрели бессмертие.

Сунь Укун поблагодарил за приглашение и вместе с оборотнями-полководцами пустился в обратный путь.

Два полководца вбежали внутрь и доложили, что Нюмован прибыл.

Тогда оборотень приказал своим командирам выстроить отряды и с развернутыми знаменами и барабанным боем выйти навстречу его отцу-государю. Сунь Укун принял величественный вид, выпятил грудь, встряхнулся, вернул на место выдернутые шерстинки и, войдя в пещеру, уселся в центре, лицом к югу. Оборотень опустился перед ним на колени и, совершив земной поклон, промолвил:

– Государь-отец! Прими поклоны своего недостойного сына!

– Встань, сын мой, и скажи, зачем ты звал меня нынче? – спросил Сунь Укун.

– Я позвал вас, – отвечал оборотень, – чтобы угостить мясом Танского монаха. Кто отведает хоть кусочек его мяса, тот обретет бессмертие.

– Про какого Танского монаха ты речь ведешь, сын мой? – притворившись испуганным, спросил Сунь Укун.

– А про того самого, который идет в Индию за священными книгами, – отвечал оборотень.

– Про учителя Сунь Укуна? – снова спросил Великий Мудрец.

– Совершенно верно, – ответил оборотень.

– Лучше не серди эту обезьяну! – закричал Сунь Укун, замахал руками и затряс головой. – Она обладает огромной волшебной силой и знает тайну многих превращений. Когда-то она учинила буйство в небесных чертогах. Но даже Яшмовый владыка со своим воинством не смог ее усмирить. Так что отпусти лучше с миром этого монаха. Если Сунь Укун узнает, что ты его съел, он и драться с тобой не станет, а возьмет свой посох с золотыми обручами, проткнет твою гору и вместе с ней унесет вас всех отсюда. Где же ты найдешь себе пристанище, сын мой, а я – опору на старости лет?

– Что ты говоришь, государь-отец? – вскричал оборотень. – Неужели этот Сунь Укун превзошел меня в могуществе? Я захватил не только Танского монаха, но и одного из его учеников – Чжу Бацзе. Мы и его изжарим и съедим.

– Сын мой, – отвечал Великий Мудрец, – ты только и обладаешь что священным огнем, который помог тебе одержать верх над Сунь Укуном. А знаешь ли ты, что Великий Мудрец обладает тайной семидесяти двух превращений?

– Пусть он превратится во что угодно, я все равно его распознаю, – сказал оборотень. – Да он побоится сюда войти, будь даже у него железная печень и медное сердце.

– Может быть, ты и впрямь обладаешь такой силой, что Сунь Укуну с тобой не справиться, но есть мясо Танского монаха я все равно не стану. Стар уже стал, – промолвил в ответ Великий Мудрец. – Кроме того, я дал обет поститься в определенные дни. И вот сегодня как раз такой день. Давай подождем до завтра.

Между тем оборотня одолели сомнения. «Всю жизнь мой отец ел человечину, – раздумывал он, – и прожил вот уже больше тысячи лет, с чего же это он вдруг начал поститься? К тому же одним днем поста не искупить всех совершенных им злодеяний. Что-то тут неладно».

Подумав так, оборотень вышел за вторые ворота и подозвал к себе шестерых доблестных полководцев.

– Вы где встретили государя? – спросил он.

– На полпути, – отвечали те.

– Значит, дома у него вы не были? – снова спросил оборотень.

– Не были, – отвечали полководцы.

– Плохи дела, – сказал оборотень. – Нас провели. Это не государь.

– О повелитель! – вскричали полководцы. – Как же вы не смогли сразу распознать родного отца!

– Будьте начеку, – сказал оборотень. – Держите наготове оружие. И как только я подам знак, дружно принимайтесь за дело!

Сказав так, оборотень вернулся в пещеру и, подойдя к Сунь Укуну, склонился перед ним.

– Твой недостойный сын, – сказал оборотень, – третьего дня совершал прогулку на благовещем луче, попал на девятое Небо и там неожиданно встретил великого патриарха учителя Чжан Даолина. Он хотел мне погадать по пяти планетам и спросил час, день, месяц и год моего рождения, а я забыл. Напомни мне, отец. Если я когда-нибудь снова встречу наставника, то непременно попрошу его мне погадать.

Но откуда было Сунь Укуну знать, в какой час, день, месяц и год появился на свет этот оборотень? Однако он виду не подал и произнес:

– Старым я стал, да и хлопот полон рот. Так что не припомню я в точности, когда ты родился. Вот вернусь завтра домой, спрошу у матери и тогда скажу тебе.

– Хватит морочить меня! – вскричал оборотень и подал знак своим воинам.

Те мигом бросились на Сунь Укуна и принялись его избивать.

Тут Великий Мудрец превратился в золотую муху и вылетел из пещеры.

Тогда оборотень велел закрыть ворота и приниматься за Танского монаха, чтобы можно было сварить и съесть его.

Между тем Сунь Укун, возвратившись к Шасэну, сказал:

– Освободить учителя мне не удалось, зато я кое-что узнал.

– Что же ты узнал? – спросил Шасэн.

– Оказывается, этот оборотень принял облик богини Гуаньинь, заманил к себе в пещеру Чжу Бацзе и подвесил к балке. – Затем Сунь Укун рассказал, как оборотень послал гонцов за своим отцом, как он, Сунь Укун, принял вид старого государя и провел оборотня.

– Смотри, – сказал тут Шасэн, – как бы с нашим учителем не стряслась беда.

– Не бойся, – отвечал Сунь Укун. – Я мигом слетаю к богине Гуаньинь и попрошу у нее помощи.

С этими словами Великий Мудрец совершил прыжок, оседлал облако и устремился к Южному морю. Вскоре он достиг обители богини и, представ перед ней, промолвил:

– Оборотень, обладающий священным огнем, принял твой облик и заманил Танского монаха к себе в пещеру. Он собирается изжарить его и съесть. А мы перед священным огнем бессильны.

– Да как посмела эта мерзкая тварь принять мой облик?! – гневно воскликнула богиня.

Она так рассердилась, что даже швырнула в море чашу для омовения рук, украшенную жемчугом.

«Вот жалость, – подумал Сунь Укун, – лучше подарила бы ее мне».

Не успел он так подумать, как море забурлило и волны выбросили чашу на поверхность. Оказалось, что ее несла на спине исполинская черепаха.

Черепаха выбралась на берег, остановилась перед богиней и двадцать четыре раза кивнула головой, что означало двадцать четыре земных поклона.

Теперь только Сунь Укун понял, что, бросив чашу, богиня вызвала к себе черепаху.

– Подай мне чашу! – приказала богиня.

Сунь Укун бросился исполнять приказ, но увы! Это было все равно, как если бы стрекоза попробовала сдвинуть с места мраморную колонну.

– В этой чаше сейчас целое море волшебной воды, – сказала богиня. – Только эта вода способна загасить священный огонь. Я дала бы тебе чашу с собой, но ты даже не в силах сдвинуть ее с места.

– Что же делать? Как спасти учителя? – воскликнул Сунь Укун.

– Переправляйся через море, – отвечала богиня, – а я последую за тобой.

– Прошу тебя, милостивая богиня, переправиться первой. Ведь если я совершу прыжок, мой зад может при этом оголиться, и тогда ты обвинишь меня в неучтивости.

Услышав это, богиня послала девицу-дракона на лотосовый пруд, чтобы та сорвала и принесла лист лотоса. Этот лист богиня приказала положить в чашу у подножия скалы, а затем обратилась к Сунь Укуну:

– Становись на лист, я переправлю тебя через море.

– Он такой маленький, – сказал Сунь Укун. – Я свалюсь в воду и испорчу свой тигровый плащ. Что мне тогда носить в холода?

– Становись! – строго произнесла богиня.

«Будь что будет», – решил Сунь Укун и прыгнул на лист.

Богиня дунула, лист быстро заскользил по воде, и в следующий миг Сунь Укун пересек бурное Южное море.

А богиня отправилась к Хуэйаню, велела ему пойти во дворец Облаков, взять там небесные мечи и принести ей.

Прошло совсем немного времени, и Хуэйань возвратился с мечами. Богиня взяла их, произнесла заклинание, и мечи превратились в тысячелистный трон. Богиня взошла на него и крикнула:

– Сунь Укун! Следуй за мной!

И они полетели. Впереди белый попугай, за ним – Великий Мудрец и Хуэйань. Вскоре они достигли горы, где жил оборотень, владевший священным огнем.

Тогда богиня взяла волшебную чашу, опрокинула ее, и оттуда с оглушительным грохотом хлынула вода.

– Сунь Укун, – снова раздался голос богини, – протяни руку!

Сунь Укун поспешно засучил рукав и вытянул левую руку. Богиня взяла ивовую ветвь, обмакнула ее в волшебную воду и написала на ладони Сунь Укуна иероглиф «ми», что значит «заблуждаться».

– Теперь сожми руку в кулак, – приказала богиня, – отправляйся к оборотню, вызови его на бой и притворись, будто потерпел поражение. Главное – выманить оборотня из пещеры, а уж я знаю, как его усмирить.

Сунь Укун приблизился к пещере, требовал, чтобы ему открыли, вызывал оборотня на бой, но тот не хотел выходить. Тогда Сунь Укун своим посохом разбил ворота.

Тут оборотень не выдержал, выскочил из пещеры, и между ними начался бой. Они схватывались раз пять, после чего Сунь Укун сделал вид, будто потерпел поражение, и покинул поле боя.

Оборотень погнался за ним. И снова Сунь Укун стал отступать, увлекая оборотня за собой все дальше и дальше, а потом вдруг скрылся в священном сиянии, излучаемом богиней.

Тут оборотень увидел богиню и дерзко спросил:

– Ты явилась на помощь Сунь Укуну?

Богиня ничего не ответила. Тогда оборотень взмахнул своей пикой и хотел нанести богине удар в самое сердце, однако она превратилась в золотой луч и вознеслась на девятое Небо.

Оборотень расхохотался и произнес:

– Испугалась, даже трон драгоценный бросила, убежала. Ну-ка, попробую я на нем посидеть.

С этими словами оборотень скрестил руки и ноги и уселся на лотосовый трон, точь-в-точь как богиня.

– А здорово он выглядит на вашем троне, – обратился Сунь Укун к богине. – Куда лучше, чем вы!

Но в этот момент богиня опустила вниз ивовую ветвь, которую держала в руке, и произнесла заклинание.

Трон тотчас исчез, померкло священное сияние, а оборотень оказался сидящим на острие меча.

– Иди бей это чудовище мечами, покуда клинки не проткнут его насквозь, – приказала богиня Хуэйаню.

Хуэйань не замедлил выполнить приказание. Свыше тысячи ударов нанес он оборотню, и лишь тогда мечи пронзили его тело. Кровь залила все вокруг. Превозмогая боль, оборотень старался вытащить из тела мечи.

Тогда богиня произнесла еще одно заклинание, и мечи превратились в крючья, от которых освободиться не было никакой возможности. Оборотень запросил пощады, обещая никогда больше не творить зла.

Тут богиня вместе с Хуэйанем, Сунь Укуном и белым попугаем спустилась на золотом луче вниз и спросила:

– Ты действительно готов принять постриг и стать последователем учения Будды?

– Сохрани мне жизнь, и я сделаю все, что ты пожелаешь, – ответил оборотень со слезами на глазах.

– В таком случае посвящаю тебя в монахи, – произнесла богиня.

Она достала из рукава золотое лезвие, выбрила оборотню макушку, а из оставшихся волос заплела три косички, как заплетают детям.

Потом богиня произнесла заклинание, мечи отделились от тела оборотня, и он оказался целым и невредимым, но тут он вновь схватил свою пику, ринулся на богиню и заорал:

– Нет силы, которая смогла бы меня усмирить, не желаю я быть монахом!

Тогда богиня вынула из рукава золотой обруч, произнесла заклинание, и на месте одного обруча появилось целых пять.

Один обруч обхватил шею оборотня, второй – правую руку, третий – левую руку, четвертый – правую ногу, пятый – левую ногу.

После этого богиня произнесла заклинание, и оборотень от боли стал кататься по земле. Он дергал себя за уши, хватался за шею.

Если хотите узнать, как все же был обращен на Путь Истины оборотень Красный Младенец, прочтите следующую главу.