НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ ЭЛЬ СИДЕЛА с Келли в баре Гарри, расположившись рядом с горящим очагом.

Грейси позволила им закрыть закусочную пораньше, потому что не было посетителей. Грейси предпочитала, чтобы сотрудники отрабатывали часы максимально, но, учитывая чрезвычайно длинные смены, и то, что девушки пристали к ней, она была рада отпустить их домой пораньше, так как это не слишком сильно бы повлияло на бизнес. К тому же сегодня был особенный день, потому что Грейс отводила Люка в зоопарк. Они могли провести там весь день, и это означало, что Келли могла снова, уже вторую ночь подряд, пойти выпить. Для нее это было редким удовольствием.

— У тебя не было похмелья после прошлой ночи, не так ли? — поинтересовалась Эль у Келли.

— Нет, не было. А у тебя?

— Нет, но думаю, что у меня была парочка кошмаров из-за той истории, что Гарри рассказал нам.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала Келли.

Эль подняла свой стакан, собираясь сделать первый глоток, когда Келли подтолкнула ее руку.

— Что? – спросила Эль.

— Вон там.

— Где?

— Смотри, — сказала Келли, указывая на дверь.

Эль взглянула в том направлении, и, конечно же, в нее входил человек, с которым она повстречалась вчера. Если Гарри был прав насчет него, то его звали Форестер Сноу. Эль поймала себя на том, что уставилась на мужчину, поэтому заставила себя отвести взгляд.

Он выглядел иначе, чем накануне, одетый в безупречно скроенный черный костюм, кожаные туфли и дорогую рубашку. Если бы не татуировки, выглядывающие из-под манжет и воротника, он бы вписался в любой зал заседаний в стране. Сказать, что он — красавчик, являлось бы преуменьшением века. Он был потрясающе восхитителен.

Эль и Келли следили за каждым его движением, пока он шел по направлению к бару, а затем сел на другой его стороне лицом к ним. Бар имел U-образную форму с пространством внутри, отведенным для Гарри.

Форестер находился напротив них в четырех метрах от глаз Эль, и она, воспользовавшись случаем, вбирала в себя каждую черточку, каждую деталь его тела. Она словно была околдована им до тех пор, пока Келли не пнула ее в голень.

— Ой, — буркнула она.

— Ладно, дай ему выпить свой напиток без того, чтобы ты пускала на него слюни.

— Я не пускаю.

— Эль, ты практически перегнулась через бар. Если ты еще попытаешься приблизиться к нему, ты упадешь.

Форестер заказал пиво и виски и только затем посмотрел на свое окружение.

Эль застыла, когда он взглянул в ее сторону. Она почувствовала, как кровь приливает к ее щекам, выступая явным румянцем от смущения, и ощутила, как ей вдруг стало жарко.

— Привет, — небрежно сказала Келли, слегка махнув ему рукой.

— Здравствуйте, леди, — ответил Форестер, и Эль вздохнула с облегчением при звуке его голоса.

Она молилась, чтобы он не смотрел на нее, потому что если бы он это сделал, то, наверняка, она боялась, что потеряет голову и упадет стул. Но он все же взглянул на нее.

— Эй, — произнес он. — Спасибо за прошлую ночь. В отеле было намного более комфортно, чем в машине.

Эль улыбнулась. Она пыталась заставить себя ровно дышать и взять под контроль сердце, несущееся галопом.

— Без проблем, — пролепетала она, и тут же подумала, что ее голос прозвучал как-то странно.

Она пыталась придумать, что еще можно сказать, чтобы избежать неловкого молчания, когда дверь бара открылась, и в нее вошло несколько человек. Ее сердце упало, когда она увидела, что это были те же четыре смутьяна, которые накануне преследовали ее и Келли в кафе.

— О, здорово, — сказала Келли себе под нос. — Начинается.

— Они ведь не будут цепляться к нам здесь, не так ли? — спросила Эль.

Словно отвечая на ее вопрос, один из компании парней подошел и встал между ними, а потом приобнял их обеих.

— Что такие красивые девчонки делают здесь в одиночестве, одни на ночь?

— Ничего, — ответила Келли.

— А кто твоя подруга? Сладкие щечки? Горячие губки?

— Ее зовут Эль. А теперь оставь нас в покое, придурок.

— Придурок? — переспросил парень. — Давай, Келли. Это не то, как ты называла меня прошлой ночью.

— Исчезни Фил, — сказала Келли.

— Ты умоляла меня о большем той ночью. Теперь ты даже не хочешь взглянуть на меня.

— Если ты не уберешь свои руки от меня и моей подруги в течение трех секунд, я позову Гарри.

Гарри находился на кухне, расположенной за стойкой бара, и еще не знал, что за компания пришла в его мирное заведение.

— И что Гарри сделает? — спросил Фил, состроив гримасу своим трем товарищам. — Он знает, что мой отец — мэр этого города. Он понимает, что будет с его лицензией на алкоголь, если он даже самую малость повысит на меня голос.

Келли вздохнула, и Эль вдруг поняла, что от этого парня может исходить весьма реальная опасность. Возможно, Гарри боялся этих ребят, или, точнее, их отцов — политиков.

— Гарри, — позвала она.

Если этот город был под каблуком у избалованных, заносчивых засранцев, то она хотела бы узнать об этом, чем раньше, тем лучше. — Гарри, можно мне еще налить?

Ответа не последовало. Она знала, что Гарри был где-то там, но он явно избегал конфронтации с мальчиками. Значит, это правда. Как оказалось, эти парни имели полную свободу действий.

Теперь рука Фила скользнула ниже плеч девушек, непосредственно рядом с грудью.

— Не так быстро, придурок, — сказала Эль. — Если твоя рука сдвинется еще хоть на дюйм, я надеру тебе задницу.

Это вызвало большой взрыв смеха у Фила и трех его жалких друзей. Эль взяла свою бутылку пива и подумала о том, что ей стоит разбить ее об уродливую голову Фила. Но она не могла этого сделать. Эль осознавала, что пожалеет об этом. Если отец Фила был мэром, а отец другого парня — шерифом, то, она понимала, у нее действительно нет вариантов. Она не могла позволить себе попасть в неприятности.

Троица устроилась в кабинке, пока Фил продолжал приставать к Эль и Келли. Эль вспомнила, что Келли встречалась с этим болваном, и покачала головой от этой мысли. Если мужчины в городе поступали таким образом, то неудивительно, что Келли была одинока.

— Так ты собираешься надрать мне задницу? — спросил Фил

— Просто отстань от нас, идиот, — сказала Келли.

— Ладно, ладно, я джентльмен. Я знаю, когда мне нужно уйти.

— Точно, — произнесла Эль. — Тебя здесь не хотят.

Именно в этот момент Гарри вышел из кухни. Он, должно быть, терпел, сколько мог, потому что он сразу направился прямо к Эль и Келли, и, казалось, что-то собирался сказать. Эль заметила, что Келли покачала ему головой.

— У нас все хорошо, — произнесла она Гарри.

Он кивнул, и Эль заметила, как на его лице промелькнуло облегчение.

Фил шагал на другой конец бара к кабинке, где расположились его друзья, и Гарри последовал за ним. Эль наблюдала, как Гарри принял у них заказ на две кружки пива и четыре котлеты.

— Что это было? — спросила себе под нос Эль у Келли, ссылаясь имея в виду поведение Гарри.

Келли вздохнула.

— Он бы вышел, чтобы заступиться за нас, — сказала она. — Я знаю это. Он делал так раньше. Но это не очень хорошо.

— Что ты хочешь сказать?

— Уж лучше пусть эти ребята делают все, что хотят. Последний раз, когда Гарри заступился, мэр закрыл бар на месяц. Гарри не смог оплачивать свои счета и чуть не лишился места из-за этих парней. Я слишком хорошо знаю их всех. Ты уже знакома с Филом. Тот, что сидит с ним рядом, Патрик. Двое других напротив — Рэнди и Хэл. Их отцы: мэр, шериф, окружной прокурор и окружной судья. Только подумай, как можно пытаться вести бизнес в этом городе, если ты ввязался в неприятности с такими людьми.

— Понятно, — сказала Эль.

— Вот почему я считала, что было бы лучше просто позволить Филу поразвлечься и подождать, пока ему это надоест. Я никогда не смогу простить себе, если Гарри лишится средств к существованию из-за того, что можно было бы избежать. Это все, что у него есть, что было в его семье в течение нескольких поколений.

Эль кивнула. Она разобралась в ситуации. Как только она начала думать, что в Стоун-Пике было слишком хорошо, чтобы это оказалось правдой, то сразу узнала, что ей придется столкнуться с этой четверкой. Эль посмотрела на парней. Она понимала, что они собой представляли. Они бы хорошо спелись с ее бывшим – Грисом, так как любили повеселиться, и им никогда не было так весело, как тогда, когда они становились причиной неприятностей для кого-то другого.

Она бросила взгляд через бар на Форестера. Тот смотрел в свой стакан, делая вид, что не заметил того, что только что произошло. Эль почувствовала, что ее сердце замерло. Она понимала, почему такой мужчина, как он, не желал попадать в неприятности. Эль могла бы уважать человека, который избегал драки, но все-таки маленькая часть внутри нее хотела надеяться, что Форестер все же был тем, кто вмешивается в ситуации, когда видит несправедливость. Ей пришлось признать, что она была разочарована. Возможно, он не был мужчиной, которого она нарисовала в своем уме. Может быть, насилие со стороны отца, испытанное им в детстве, подточило храбрость в его сердце.

Гарри обслужил компанию, принеся им напитки, и вернулся к девушкам.

— Мне очень жаль, девочки.

— Все хорошо, Гарри, — начала Келли. — Это не твоя вина.

— Это неправильно, что я стоял в сторонке, пока мальчишка говорил такое дамам в моем заведении.

— Ты помнишь, что случилось в прошлый раз, Гарри. Оно того не стоит.

Хотя он и кивнул, но Эль могла точно сказать, что он не согласен с этим. Ситуация давила на него, и ему это не нравилось.

Эль и Келли потягивали свои напитки в тишине. Парни из компании смеялись в своем углу и шутили о чем-то. Гарри вернулся и стал трудиться, не покладая рук, как и раньше, но над ним словно нависла туча. Эль искоса посматривала на Форестера, но тот продолжал изучать свой напиток. В конце концов, ей это надоело, и она соскочила со своего места.

— Что ты делаешь? — спросила Келли.

— Собираюсь поговорить с этим парнем.

Брови Келли поползли вверх.

— Будь осторожна, — сказала она. — Он из тех тихонь, которые наиболее опасны.

— Мы еще посмотрим, — буркнула Эль и обогнула бар с пивом в руке.

Когда она подходила ближе к Форестеру, то ей казалось, что его присутствие с каждым шагом росло, расширялось и занимало пространство вокруг него. Она могла сказать, что он обладал властью, и являлся человеком, способным изменить положение вещей. Он был тем, кто мог изменить ситуацию.

Так почему же он просто сидел там, когда Фил приставал к ней и Келли?

— Привет, ты нашел Похоронное бюро? — спросила она, когда подошла к нему.

Он посмотрел на нее, оторвав глаза от виски, и поймал ее взгляд своим. Эль пришлось сделать глубокий вдох.

Он смотрел на нее так, как будто заглядывал в ее разум. Она чувствовала себя так, словно он мог читать ее мысли. А ее основная мысль в тот момент заключалась в том, что если он был таким сильным, настолько горячим, мускулистым и татуированным, то почему он не мог заступиться за нее и Келли?

— Я нашел его, — подтвердил Форестер.

Эль подождала, давая ему возможность уточнить детали про похороны его отца, но он так ничего и не сказал. Эль поняла, что он был неразговорчив.

— Как ожог? — спросила она.

Форестер улыбнулся при этом воспоминании.

— Опять же, прошу прощения за свое поведение вчера. Это был странный день.

Эль кивнула. Он задрал рукав своего пиджака и показал ей область кожи, обожженную кофе.

В этом месте кожа была покрасневшей и слегка воспалившейся, но было понятно, что кожа зажила бы за день или за два.

— Уже лучше, — сказал он.

Эль не слышала, потому что она была увлечена тем, что увидела. Все его руки были испещрены маленькими, круглыми ожогами от сигарет.

— Так это правда, — не задумываясь, выдохнула она.

Инстинктивно Форестер потянул рукав вниз.

— Что правда? — спросил он.

— Прости, — пробормотала Эль, — ничего.

— Что правда? — повторил свой вопрос Форестер.

Он не был рассержен, скорее всего, ему было любопытно.

— Мне, действительно, не следовало говорить. Это личное.

— Что за личное?

— Это лишь…, — Эль вздохнула, — извини, я знаю, что это не мое дело, но ты же знаешь, что люди говорят.

— О чем?

— Я слышала, что у тебя имелись сигаретные ожоги на руке. Вот и все. Я не была уверена, верить мне этому или нет, но теперь я вижу, что это правда.

— Ты слышала обо мне? — спросил Форестер.

— Да. Ты же понимаешь. Город небольшой. Люди сплетничают.

— Предполагаю, что они так делают, — сказал Форестер, которого почти забавляло, что она что-то слышала о нем.

Он не был готов к такому. Он покинул Стоун-Пик, когда ему было двенадцать лет. Сначала Форестер жил в Биллингсе, а позже в Калифорнии с Лейси, ее отцом и братьями. Люди в Стоун-Пике, возможно, знали его историю, но к тому времени, как он прибыл в Калифорнию, Форестер оказался просто еще один ребенок с прошлым. Он не привык к тому, что люди знали его историю. Он даже не представлял, что все в Стоун-Пике, возможно, до сих пор помнят его. Он уже давно забыл всех их.

— Мне, правда, не следовало, тебе ничего говорить, — сказала Эль, испытывая неловкость.

Она посмотрела на Келли, которая наблюдала за происходящим с озадаченным выражением на лице. Чтобы сменить тему, Эль перевела разговор на татуировки.

— Ты любишь питбулей? — спросила она.

Она была так взволнована, что на время забыла, что эти собаки играли неотъемлемую роль в истории Форестера, как и ожоги от сигарет. Она увидела татуировки, покрывавшие его руку, поэтому и подняла вопрос о них.

— Думаю, что да, — ответил Форестер.

— Почему? — спросила Эль, заходя все дальше и дальше.

Форестер задумался.

— Я полагаю, — начал он, — что они напоминают мне о том, что можно найти доброту и любовь в самых неожиданных местах. Иногда это может оказаться самым последним, которое ожидаешь, местом, но где найдешь величайшее из всех сокровищ.

— Это хорошая мысль, — заметила Эль.

— Ну, это то, на что я обратил внимание, когда рос. Такое случилось со мной дважды.

— На самом деле, а когда?

Форестер рассмеялся.

— Слишком много вопросов.

— Я думаю, ты меня заинтересовал, — сказала Эль

— А что насчет тебя? Может быть, у меня тоже есть несколько вопросов?

— Обо мне? — спросила Эль, удивившись.

— Конечно. Не каждый день я сталкиваюсь с девушкой, которая действует на меня так, как ты.

— Я влияю на тебя?

— Ты же видела, что произошло, — сказал Форестер, фиксируя на ней полной энергии взгляд. — Ты наливала мне кофе, а я просто протянул руку и прикоснулся к твоей руке. Это не совсем нормально для меня.

— Ты когда-нибудь раньше делал такое?

— Конечно, нет.

— Так почему ты сделал это со мной?

Форестер пожал плечами.

— Не знаю. Миллион причин. Кто может сказать, почему, по правде говоря, любой из нас делает то, что делает?

Эль была удивлена тем, насколько комфортно она начала себя чувствовать с ним. Она была настолько застенчива, когда начала разговор с Форестором, и думала, что ее состояние ухудшится, особенно из-за тона, которым он говорил с ней. Он флиртовал. Она была уверена в этом. Но что-то в нем успокаивало ее. Эль хотела бы остаться и поговорить с ним. Она бы с удовольствием осталась и болтала бы с ним всю ночь напролет, но в этот момент Келли поманила ее обратно.

— Мне кажется, я должна вернуться к своей подруге, — заметила Эль.

То, каким образом Форестер взглянул на нее, заставило ее сердце бешено биться. Он не стеснялся ничего. Он просто прямо смотрел на нее, в ее глаза, и если она даже поглядела бы прямо на него в ответ, он отказался бы отвести взгляд. Этот момент длился несколько секунд, но казалось, что несколько часов. Эль сделала глубокий вдох. Она даже не представляла, что в этот момент она и Форестер, возможно, общались друг с другом.