Вы когда-нибудь считали своих родителей странными? Я — да.

— Милая! Ну как тебе?

Я смотрела на массивную деревянную кровать с пурпурным балдахином, съевшую большую часть пространства моей комнаты, и откровенно недоумевала. За что?

— Подожди, Настюш, дай ребенку придти в себя.

Голос отца не давал ни единого намека на помилование. Я обернулась к сияющим лицам.

— Впечатляет. — Это было единственное слово, которое являло собой правду из моих уст. Выговорив, я так же быстро отвернулась, дабы не успели заметить рвавшегося наружу разочарования. Кровать и в самом деле впечатляла и смотрелась бы красиво где-нибудь в старом поместье или… не знаю… замке. Моя же среднестатистическая комната девушки-подростка мало подходила под первое (хотя дом и был частным, но на усадьбу явно не тянул), а под второе тем более.

— У нас с мамой появился клиент, который пожелал продать это великолепие и мы сразу подумали про твой день рождения.

Ну да. А про ноутбук никто не вспомнил. Нормальные родители дарят детям технику, а не огроменную кровать с балдахином. Не отрицаю, я хотела такую, но это же было в десять лет! А мне шестнадцать!

Правая стена над письменным столом увешана плакатами "Rasmus", "Кино", "Чайф", даже самовоиспроизведенный, так сказать творческий, плакатик "Умка и Броневичок" имелся, темно-зеленые занавески, белые в фиолетовый цветочек старые обои, планомерно закрашиваемые и заклеиваемые мной различными видами и рисунками, старое кресло, со сшитым вручную покрывалом, шкаф, ломящийся от наличия книг, дисков, учебников, и, само собой, одежды, а посреди всего этого безобразия новая кровать с пурпурным балдахином. Хоть бы зеленый что ли сделали в тон шторам.

— А чья кровать?

Не буду врать и говорить, что сказала это бодро. Меня не слишком радовала перспектива спать на том, на чем кто-то спал до меня. Причем кто-то неизвестный.

— Кровать находилась долгое время в частной коллекции. Причем коллекционер не слишком интересовался историей предмета, мужчина не был профессионалом. Дело в том, что она попала к нему случайно. Дед во время революции купил у какого-то ростовщика. А чья она выяснять никто не стал. Да в общем и не важно. Родной у нее остался только деревяный каркас, все остальное меняли.

У меня брови поползли вверх.

— А почему пурпурный?

— Тебе не нравится? — начала расстраиваться мама.

— Нет, нет, мамочка! Ты что? Мне просто интересно! У меня занавески же зеленые.

— А! — мама махнула рукой. — Мы решили, что ты все равно сама решишь, что тебе больше нравится. Пурпурный потому как мы с твоим папой установили, что именно так она выглядела изначально.

— О, — только смогла ответить я и шагнула к инородному предмету.

Хватило двух маленьких шагов, я осторожно провела ладонью по мягкому матрасу, доходящему мне почти до груди. Не напрасно родители решили при строительстве заложить высокие потолки. Сегодня это пригодилось.

Ну что ж, будем мириться.

Я подпрыгнула и, развернувшись в воздухе, упала на матрас спиной. Родители у порога облегченно выдохнули.

— Ну наслаждайся и спускайся вниз, скоро появятся твои друзья, — пропел папа, закрывая дверь.

Я пробежала пальцами по мягкому покрывалу, закрыла глаза и попыталась представить себя одну на этой огромной кровати. Не вышло. Я резко встала, слезла и пошла к шкафу выбирать одежду на вечер, попутно включив Б.Г. По комнате разлились приятные тягучие звуки. Я стянула с себя свитер и футболку…

Вечер прошел на удивление тихо. Похвасталась Ирке, лучшей подружке, подарком родителей. Странно, но ей кровать и в самом деле понравилась. Ромик весь вечер клеился к Оксане, Лешка к Ирке, а с пьяной Катюхой совершенно не нашлось общих тем для бесед, хотя в трезвом состоянии девчонка хоть куда.

Спровадив компанию домой и так и не получив ни одного вразумительного подарка, я отнесла грязную посуду на кухню, а потом уставшая поплелась в свою комнату. В тот момент было наплевать кто до меня спал на этом монстре, главным было только то, что теперь на ней собираюсь спать я. Сознание посетила запоздалая мысль: а куда делась старая кровать? Такая узенькая, малогабаритная, немного скрипучая, родная. Я отогнала бесполезные мысли, разделась и залезла под покрывало. Вот уж не думала, что в старину на кровать надо было вскарабкиваться или запрыгивать. Соревнования можно устраивать.

Я легла, подложив под висок ладонь, и быстро провалилась в сон.

Что-то коснулось носа. Щекотно. Сморщилась. Снова. Перевернулась на спину. Щекотно. Потерла кончик носа рукой. Все равно щекотно. Нехотя приоткрыла глаза.

— Вставай, солнышко. Утро уже. Тебе в школу.

— М-м-м.

Мама поднялась и спрятала перышко в карман.

— Как спалось?

— Здорово. Мягко.

— Лучше чем на узкой кровати?

— Лучше. — я сказала правду. Мама понимающе улыбнулась.

— Все не так уж и плохо?

— Угу.

Признаться, после этих слов немного смутилась. Видимо мое вчерашнее разочарование сказалось.

— Вставай, спускайся вниз завтракать.

С этими словами она вышла.

Я сползла с кровати, осторожно заправила ее, отдернула шторы, не спеша оделась, собрала рюкзак и отправилась на кухню.

Вы когда-нибудь считали своих родителей замечательными? Я — да.

Посреди обеденного стола стояла коробка перетянутая алой лентой. Мать с отцом улыбались неподалеку.

— Нетбук ведь тоже неплохо?

Единственное, на что меня хватило — объятие и придавленная счастьем и угрызениями совести улыбка.

— Мы подумали, тебе теперь семнадцать, школу заканчиваешь, надо сделать двойной подарок.

— Спасибо! — выдохнула я.

В школу поехала без нового нетбука, но с твердым намерением вернуться пораньше и исследовать.

За неделю я привыкла к новой кровати. Спать на ней было на удивление приятно. Обнять подушку, накрыться одеялом и предаться фантазиям или почитать книгу, лежа на животе. Ирке она тоже пришлась по вкусу. Подружка без зазрений совести называла кровать "аэродромом" и не упускала момента поваляться на ней, запустив пальцы в чат.

— Меня Леха в кафе пригласил.

— Ого?

Я развернулась в кресле. Ирка высыпала содержимое моей косметички и сравнивала уже имеющиеся оттенки лака и губной помады с каталогом.

— Вот и я тоже так подумала.

— Нет. Серьезно? Я видела он на моем дне рождения к тебе подкатывал, но мне казалось у него Анька из параллельного?

Ира приободрилась.

— Я тоже так считала! А он взял и пригласил.

— Это же здорово! Он тебе давно нравился.

— Как думаешь, догадывается? — она указательным пальцем растерла помаду на тыльной стороне руки.

Я задумалась. Леха был на год старше, учился в Техническом, входил в одну компанию с Ромкой, Димкой, Катюхой и другими ребятами из секции. Парень был надо признать не слишком красивый, зато умный и интересный, Иринка влюбилась сразу, как Катюха представила его. Я помнила как стояла и пыталась скрыть неловкое поведение подруги. Иринка потом печально посмеивалась над своими словами и односложными фразами. С первого знакомства прошло почти два года, и все это время мы наблюдали, как Лешка встречает возле школы белокурую отличницу и просто для всех учителей "милую девочку" Анечку. Даже Катюха со всем ее глубоким пофигизмом порой недоумевала по поводу такого союза, поскольку несмотря на многочисленные пятерки, умом Анечка не блистала. Ира на все замечания подруг глубокомысленно заявляла: "Не суди, и не судим будешь". Она вправду никогда не судила, чему мы у нее старательно учились.

— Нет, — наконец изрекла я, — вряд ли. Он не очень внимательный.

— Вот тут ты не права. Очень внимательный и наблюдательный.

— С чего ты взяла?

— Интуиция…

— А.

— Вот смотри оттенок как раз под твои глаза, у тебя еще такого нет.

Я отвлеклась, Иринка протягивала каталог. Я привстала и, когда мои пальцы коснулись плотной лощеной бумаги, он вдруг вылетел из наших рук, упорхнув под кровать.

Мы ошарашено уставились друг на друга.

— Ничего себе падение! Он живой что ли?

Я захохотала, Ирка мне вторила.

— Не знаю, Ириш, может мне пора заканчивать с помадой?

Мы долго заливались смехом, потом я, простонав "старость — не в радость", полезла под кровать доставать незадачливую книжицу. Каталог оказался почти по центру, так что пришлось влезть по пояс. Я взяла его и собралась вернуться в компанию Иринки, когда обнаружила его.

Широкое мужское кольцо. Я осторожно взяла чуждый предмет и вылезла наружу, стукнувшись по дороге затылком о край кровати.

— Ты чего? — Иринка обеспокоено смотрела на меня. — Что это?

— Не знаю. Кольцо, вроде серебряное, сильно потемнело…

Подруга склонилась ко мне.

— Змея. Это что за камни?

— Понятия не имею.

— Родители, наверное, потеряли. Они у тебя антиквары.

Я задумалась.

— Спрошу, но вряд ли. Они аккуратные, все всегда учтено, оценено.

— Вот и пусть тебе расскажут. Ты сама-то что думаешь? Летом в магазине у них работала.

Я задумчиво потерла кольцо. Змея обвивала кончиком хвоста голову, красные глаза переливались в свете солнечных лучей, тоненький раздвоенный язык высовывался изо рта.

— Ручная работа. В викторианскую эпоху были распространены кольца с древнеримской символикой змеи. Если это и в самом деле рубины, а я так подозреваю — кто станет вставлять в серебро что-то иное? — то это точно девятнадцатый век. Странно, почему нет авторского клейма. И оно мужское, если судить по размеру.

— А что означает змея?

— Вечность. На востоке — мудрость.

Повисшая после моих слов тишина даже мне показалась немного странной. Иринка нашлась первая.

— Викторианская? Это же вроде Британия. Кольцо оттуда?

— Не знаю. Время Большой игры. Кто его разберет. Я лучше родителям покажу. Папа должен знать.

— Красивое очень. Как думаешь, тебе разрешат его себе оставить?

Затылка коснулся поток прохладного воздуха. По спине побежали мурашки. Я поежилась, мне безумно хотелось оставить украшение. Ирина видимо думала точно так же.

— Одень.

Я покрутила кольцо в руках и взглянула на свои тоненькие пальцы.

— Оно мне большое.

— Одень на большой палец. — Не унималась подруга. — Честное слово, Маш! Я бы на твоем месте уже давно сообразила! Безумно красивое!

Ирка оказалась права. На большой палец кольцо пришлось впору. Она восхищенно выдохнула.

— Вот ты везучая!

Я улыбнулась.

— Хочешь померить?

— Да еще бы!

Вечером того же дня показала родителям находку. Они пришли в восторг, долго лазили по комнате, пока в конце концов общими усилиями не пришли к выводу, что украшение возможно выпало из новой кровати. Хотя каким чудом оно там удерживалось так долго, при всех приключениях этого пурпурного монстра, представить было сложно.

— Подумать только, — восхищался папа. Его глаза в таких случаях становились совсем мальчишескими. — Машунь, я постараюсь установить что-то об этом кольце, вполне возможно выяснится что-то и о кровати…

— А могу я себе оставить?

Родители переглянулись.

— Думаю, да. Только пусть Ирина никому не рассказывает, и ты помалкивай. Я его через магазин проведу.

Я обрадовалась.

Через сутки змея перекочевала ко мне, отец обещал выяснить о ней как можно больше.

Вечером я сидела на кровати, слушала музыку и разглядывала кольцо.

Откуда оно могло выпасть? Ведь кровать за ее долгий век многократно перетягивали, двигали, я подозреваю и роняли тоже, так почему именно в моей комнате, именно теперь? Я потерла кончиком пальца красные глаза и прошептала.

— Чье ты? Как его звали? Знаю, папа говорит, что руки у людей бывают разные, но не верю я, что ты женское.

Мне вдруг до боли захотелось не снимать его никогда. А ведь с утра в школу, оно слишком сильно привлечет внимание. В голову пришла гениальная мысль. Я соскочила с матраса и бросилась к шкафу. Где-то у меня была недорогая подвеска в виде кошки на тонком плетеном кожаном ремешке. Украшение довольно быстро нашлось. Я освободила ремешок, сняла с пальца колечко и одела его вместо подвески.

— Вот так против тебя ни один учитель возражать не станет.