Любовь – не единственная эмоциональная потребность человека. Психологи считают, что уверенность в себе, чувство собственного достоинства и значимости не менее важны. Но потребность в любви связана с ними.

Жена любит меня, а значит, она не причинит мне вреда. Я уверен в этом и спокоен. У меня могут быть недоброжелатели, но с ней я в безопасности. Без страха я встречаю любые трудности: у меня надежный тыл.

Жена любит меня, а значит, я достоин любви. Может быть, в детстве родители говорили мне обратное, но она-то познакомилась со мной взрослым, оценила меня и полюбила. Поэтому я себя уважаю.

Чаще всего нами движет желание самоутвердиться. Мы стремимся к успеху. Мы хотим убедиться, что наша жизнь чего-то стоит. У каждого свои представления о том, ради чего живет человек. Любовь помогает нам почувствовать собственную значимость. Мы рассуждаем так: «Раз меня любят, значит я чего-то стою».

Я поставлен над всем творением. Я способен мыслить абстрактно, облекать мысли в слова, принимать решения. Благодаря книгам я могу использовать опыт людей, которые жили задолго до меня. Мои близкие умирают, но смерть не обрывает их существование. Я знаю, во все времена люди верили в это. Сердце подсказывает мне, что это правда, даже если рассудок ищет доказательств.

Моя жизнь не бессмысленна. Есть высшая цель. Я верю в это, но пока меня никто не любит, я могу сомневаться в своей значимости. Если жена любит меня, не жалеет для меня ни времени, ни сил, я вижу, что важен. Если любви нет, я могу потратить всю жизнь, но так и не обрету уверенность в себе и самоуважение. Когда меня любят, мне уже не нужно без конца думать о себе. Ведь я в себе уверен. Я свободен и могу заняться чем-то другим. Настоящая любовь всегда дает свободу.

Если мы не уверены в любви супруга, мы постоянно будем видеть в нем угрозу своему счастью. Мы будем отстаивать собственное достоинство и интересы. Дом превратится в поле битвы.

Конечно, любовь не ответ на все вопросы, которые мучают нас, но она помогает искать ответы. С ее помощью муж и жена обсуждают разногласия, улаживают конфликты. Два даже очень непохожих человека могут жить в согласии. Они учатся находить друг в друге лучшее. Это награда за любовь.

В любви заложен огромный потенциал. Если мы говорим с супругом на его родном языке, мы этот потенциал реализуем. Любовь действительно меняет все. По крайней мере, так было для Джин и Ника.

Они приехали ко мне издалека. Ник был против. Джин вынудила его, пригрозив разводом. (Я не одобряю шантаж, но мои клиенты не всегда делают то, что я одобряю.) Они были женаты тридцать пять лет и никогда прежде не обращались к психологам.

Беседу начала Джин:

– Доктор Чепмен, сразу же хочу уточнить. Дело не в деньгах. В одном журнале я прочитала, что это основная проблема для любой семьи. Не для нашей. Мы оба работаем, у нас дом, две машины, долгов нет. В общем, деньги тут ни при чем. Кроме того, мы никогда не ссоримся. От подруг я знаю, что в их семьях скандалы не редкость. А я даже вспомнить не могу, когда мы в последний раз поспорили. Ругаться бессмысленно, мы оба так считаем.

Такое начало понравилось мне. Было ясно: Джин основательно подготовилась к встрече. Ей хотелось, не теряя времени, перейти к главному.

Она продолжала:

– Муж не любит меня. Наша жизнь превратилась в рутину: работа, дом. Мы не разговариваем даже за ужином: он смотрит телевизор. После еды возится в своей мастерской в подвале. Потом опять телевизор, и спать. Так каждый день. По субботам он играет в гольф или работает в саду. Вечером обычно мы навещаем друзей. С ними он разговаривает, но как только мы вдвоем, от него слова не добьешься. Он торчит у телевизора до поздней ночи. В воскресенье мы всегда ходим в церковь. Обедаем с друзьями. Потом он устраивается перед телевизором на весь день. Вечером снова церковь, ужин и спать. Вот такое расписание. Мы живем под одной крышей, но мы чужие друг другу. Мы просто соседи. Какая тут любовь? Он едва меня замечает. Я больше так не могу!

Джин рыдала. Я протянул ей носовой платок и повернулся к Нику. Он сказал:

– Не понимаю, чего ей недостает. Немного помолчав, продолжил:

– Я все для нее делаю. Я так стараюсь. Особенно последние два-три года. А она заладила: «Ты меня не любишь». Что бы я ни делал, ничего не помогает. Я не знаю, чего ей еще надо.

Он не скрывал раздражения. Я спросил:

– И что же вы для нее делаете?

– Да хотя бы ужин. С работы я возвращаюсь раньше, и к ее приходу обычно все готово. И так четыре раза в неделю. В остальные дни мы ужинаем в ресторане. После ужина почти всегда мою посуду. Уборкой занимаюсь я, она не может – радикулит. Сад тоже на мне, потому что у нее аллергия на пыльцу. Кроме того, езжу в прачечную…

Он говорил и говорил, я слушал и спрашивал себя: «А она-то что делает?» Ведь всю работу по дому взвалил на себя Ник.

Закончил он так:

– Все это я делаю, чтобы показать, как ее люблю. И вот уже два года она твердит, что я не замечаю ее. Что я еще должен делать?!

Тут вмешалась Джин:

– Да, он мне всегда помогает. Но ему со мной неинтересно. Мы уже лет тридцать не разговаривали. Он вечно занят: моет посуду, пылесосит, выпалывает сорняки. Почему он никогда не присядет и не поговорит со мной? Почему не обращает на меня внимания?

Она снова расплакалась. Я не сомневался: ее родной язык – время. Ей нужно было внимание. Она хотела, чтобы к ней относились как к человеку, а не как к мебели. А то, что делал Ник, не удовлетворяло ее эмоциональной потребности в любви.

Поговорив с ним, я увидел: ему тоже кажется, что жена не любит его. Но он молчал. Он рассуждал примерно так: «Мы женаты тридцать пять лет, у нас все есть, живем мирно, о чем еще мечтать?» Он смирился. Однако, когда я спросил: «А как вы представляете себе идеальную жену?», он вдруг расплылся в улыбке и сказал, расправив плечи:

– Знаете, я часто мечтаю об этом. Она приходит домой и готовит ужин. Я работаю в саду. И когда все готово, она зовет меня. Потом моет посуду. Иногда я помогаю ей, но это не моя обязанность. Еще она всегда пришивает мне пуговицы…

Тут Джин не выдержала:

– Да что с тобой? Ты же всегда говорил, что любишь готовить!

– Ну да, мне нравится. Но ведь я же говорю про идеал.

Безусловно, язык помощи был родным для Ника. Потому-то он так и старался для Джин. Ведь любить человека и помогать ему – одно и то же. К сожалению, Джин так не думала. Она не понимала этого языка. Помощь для нее значила немного.

Я объяснил им все это, и Ник воскликнул:

– Значит, вместо того, чтобы вкалывать с утра до ночи, я мог бы просто пятнадцать минут в день разговаривать с ней? Почему же никто не сказал мне об этом раньше?

Он повернулся к жене:

– Так вот отчего ты все время жалуешься, что я не разговариваю с тобой. А я не понимал. Я думал, достаточно спросить: «Ну как спалось?» Мне казалось, это и есть разговор. Я никогда тебя не слушал, не был к тебе внимателен. А ведь это так важно. Что ж, раз это твой язык любви, мы сегодня же начнем на нем разговаривать, обещаю.

Джин улыбнулась мужу:

– Спасибо! А я буду готовить. Только ужинать теперь придется попозже, я ведь прихожу домой после тебя. И пуговицы… Раньше ты их тут же пришивал, я и заметить не успевала. И посуду помыть не трудно, тем более, если в этом для тебя любовь.

Джин и Ник поняли, как любить друг друга. Через два месяца они позвонили мне с Багамских островов, где проводили второй медовый месяц.

Значит, любовь можно вернуть? Не сомневайтесь. Но для этого вам придется освоить родной язык вашего супруга.