Краткое содержание

Ее имя Скайлер, но в мире Фейри никто ее так не зовет. Для них она Таллиата — дух огненной лисы, презренная и ненавидимая всеми. Тайли томиться в своей неволе у эльфийского князя вот уже двести лет. Девушка не просто рабыня, ее статус гораздо выше, хотя и не меняет своей сути. Была бы она простой смертной, так бы и сгинула в вечном услужении, но раз она — кицуне, оборотень-лиса, то и условия ее плена совсем другие.

Тайли необычайно сильна, но вся ее власть подавляется зачарованным ошейником. И ей ничего другого не остается, кроме как ждать и отчаянно желать погибели своего поработителя. А пока, она занимает постыдные должности при дворе Фейри — наложница князя, его любимая зверушка, его преданный палач. Положение Тайли со временем обретает новые грани. Князь женится, а его невеста, Нессиме, уже заочно ненавидит плененную любовницу своего мужа. Жизнь в замке становится совершенно невыносимой, но одна встреча может многое изменить.

Шейн — простой смертный человек, вор и мошенник по призванию. Он попал в этот фантастический мир совершенно случайно. На Земле его ждали лишь судья да тюрьма, и мужчина решает начать новую жизнь здесь, в мире Фейри, с чистого листа. На празднике эльфов он встречает загадочную рыжеволосую незнакомку и навсегда теряется в ее золотистых печальных глазах.

Любовь Тайли и Шейна заранее обречена на провал. Князь никогда не позволит своей любимице даже взглянуть на другого мужчину. И поэтому двоим влюбленным остаются лишь встречи тайком, в тени леса, и во снах, где никто не может им помешать. Но их счастье не длится долго. Всегда найдутся доброжелатели, чтобы разрушить чужую сказку. И эта история не стала исключением.

 

Глава 1

— Мой князь, такое не может и дальше продолжаться. Мы должны принять срочные меры!

— Ты прав, Эраил. Эта стая ликанов на нашей Северной границе потеряла остатки разума. Их нападки продолжаются слишком долго. Видимо, им приглянулся мой Терновый лес, и они решили разбить в нем свое постоянное логово. — В скучающем голосе эльфийского князя можно было отчетливо различить гневные нотки.

Мужчины, собравшиеся за массивным столом в кабинете, и обсуждавшие свои дальнейшие действия, и в правду были самыми настоящими эльфами. Но они вовсе не походили на сказочных созданий с крылышками и зелеными одеяниями из листьев. Нет. То были высокие и сильные воины в кожаных одеждах, плащах и высоких сапогах, увешанные оружием, как новогодние елки. Лишь острые кончики ушей, проглядывающие сквозь волосы, и необычайная красота выдавала в них фантастических существ.

Да, мир, в котором обитали эльфы, гномы, оборотни и еще несметное количество других видов, действительно существовал. В нем не было никаких технических новшеств и прочей автоматизации. Он в большей степени напоминал средневековье, и технический прогресс здесь успешно заменяла магия. Этот мир располагался настолько близко к человеческому, что в иных местах даже соприкасался с ним, открывая проходы, словно двери в соседнюю комнату. Не зря у людей полно историй про фантастический существ. Просто они встречались в местах таких переходов, вот и пошли слухи, давшие начало всем мифам и легендам.

В мире Фейри не было единого правителя. Были княжества. В каждом избирался глава, но со временем княжеский титул стал передаваться по наследству, оставляя права на трон за одной кровной линией. В окружении князя было множество подданных, что жили на его земле. Среди них можно было встретить и нимф, и фейри, и гномов. Оборотни же, как и многие другие отшельники, жили особняком в горах и густых непроходимых лесах, образуя крупные стаи. Они могли мирно соседствовать с остальными народами, но встречались и те, кто жил набегами и разбоем.

Войны присущи не только людям. Если есть власть и богатства, то найдутся и те, кто пожелает их заполучить. Этот мир не стал исключением. Княжества нередко воевали друг с другом за территорию. Так же проливалась кровь невинных. Будь то черная, зеленая или красная. Это значения не меняло. Смерть у любого вида была лишь смертью. Даже жившие тысячи лет имели свой конец.

Княжество, в котором правил Анкалион, сейчас пребывало в мире со своими соседями. Но оборотни мешали спокойно благоденствовать, поселившись в Терновом лесу. По словам селян, то были разбойники и убийцы, что воровали скот и совершали набеги ради наживы. Значит, это не семейная стая, а лишь свора бешеных псов, что стали изгоями для своих собратьев. Такие встречались не часто, но и не пропадали надолго. Этот вопрос был самым важным в нынешнее тихое время и требовал немедленной реакции.

— Необходимо послать отряд, Ваше Величество. Сейчас уже поздно, но с рассветом… — Говорил широкоплечий светловолосый эльф с аккуратной бородкой на молодом лице. Внешность эльфов была обманчива, ведь они жили сотни лет, и кто на первый взгляд выглядел лет на двадцать пять — тридцать, на самом деле мог иметь за плечами не один век.

— Много людей не потребуется. — Задумчиво потер подбородок Анкалион.

Он удобно расположился в высоком кресле. Перед ним на столе стоял бокал превосходного красного вина, рядом в камине уютно потрескивал огонь, согревая своим теплом эту просторную каменную комнату, что располагалась в его замке. За узорчатым витражом окна спускались сумерки осенней ночи. В мир Фейри стремилась зима, что совершенно не тревожило его жителей. Урожай был убран с полей, садов и огородов. Скот набирал вес на зиму. Запасы сделаны, и кладовые полны. Княжество процветало, и Анкалион был доволен. Настроение омрачала лишь намеченная женитьба с дочерью властителя соседних земель. Да еще эта пресловутая стая волков.

Ну, с первой задачей князь справится легко. Свою свободу он не собирался ограничивать одной постоянной женщиной. У эльфов были свободные нравы по части любовных отношений, и князь не переживал, что через пару месяцев расстанется со своей холостяцкой жизнью. Жена будет просто приятным дополнением к коллекции, а также подарит ему наследника престолонаследия. А со второй задачей…

— Вполне хватит и одного воина. — Прервал свои мысли князь. Его темно-голубые глаза проследили за ярким пятном на полу и губы расплылись в почти нежной улыбке. Рыжий хвост с белым кончиком огибал ножку его кресла, скрывая своего обладателя за высокой спинкой кресла князя.

— Ваш страж не может постоянно выполнять то, что по силам и моим людям. Могут начаться волнения, повелитель. — Не уступал Эраил. — Таллиата не может равняться с силой урожденных эльфов. Потребуется две дюжины воинов, и от волков и следа не останется…

— Моя Тайли стоит этих дюжин. Она легко справится одна. Не так ли, дорогая? — Князь чуть повысил голос, усмиряя спесь военачальника, и взглянул за плечо.

Из-за стула вышла небольшая рыжая лиса, пронзая присутствующих в комнате цепким знающим взглядом светло-желтых глаз. Ее мех блестел в свете огня, уши настороженно стояли торчком, а огромный, почти с ее тело, пушистый хвост нервно метался по полу.

— Тайли, подтверди мои слова этим горе-воякам, раз они столь скептично настроены. — Скучающим тоном сказал князь и в его глазах вспыхнул огонек собственника при взгляде на безобидного с виду зверька. Так смотрят на любимую игрушку, чем собственно и являлась лисица.

Зверь покорно склонил голову, блеснув золотым ошейником, украшенным драгоценными камнями. Тело лисы тут же начало плавно меняться, перетекая, словно вода. Процесс проходил столь стремительно, что никто не мог уловить тот момент, когда зверя сменила высокая стройная девушка. Прекрасная, как ангел, но грешная, как демон. Кицуне, оборотень-лиса.

 

Глава 2

На ней, как и на воинах, были кожаные брюки, сапоги и бежевый шелк просторной рубашки на шнуровке. Волосы рыжей волной спадали по стройной спине до самой поясницы, наполовину скрывая в своей густоте остроконечные лисьи уши. Тонкие руки свободно свисали по бокам, а взгляд был покорно опущен. Красота и изысканность черт ее лица говорили о высоком происхождении, но никто в этом княжестве не обращал внимания на сей факт.

Огонь свечей нервно заколыхался на каминной полке рядом с ней, отражаясь яркими всполохами на золоте украшения, что венчало алебастровую кожу девичьей шеи.

— Да. Мой господин прав. Волки — это детская забава для меня. — Тихий мелодичный голос прозвучал в абсолютной тишине.

— Значит, разговор окончен. — Хлопнул в ладоши князь, кладя конец военному собранию. — Тайли немедленно отправится к Северной границе, а утром мы будем праздновать кончину разбойников. Желаю всем хорошенько отдохнуть, ведь на завтрашний вечер у нас запланирован светский раут. Прибудут гости из соседних княжеств…

Мужчины вслед за князем поднялись из-за стола. Они явно не разделяли энтузиазма своего правителя, но возразить не могли. Окидывая девушку презрительными взглядами, они покинули княжеский кабинет.

Все воины, да и остальные подданные недолюбливали Тайли, огненную колдунью-лису. Не терпели ее присутствие при своем князе за свое происхождение, но многие желали за хрупкую красоту и недоступность. Тайли была прекраснее большинства эльфиек этого мира. Сущность зверя делала ее обольстительной для мужского пола, но статус и сила, которой она обладала, заставляли бояться и от того ненавидеть. Тайли была неприкосновенна для других, лишь князь владел ей, так как поработил почти два века назад.

Кицуне жили тысячу лет и с каждым прожитым веком их сила лишь приумножалась. Но в то время Тайли, хоть и превосходила силой Анкалиона и могла легко побороть его в поединке и избежать рабства, была серьезно ранена и не смогла противостоять магии эльфа. Князь убил демона, с которым сражалась кицуне, героически спас ее, но и выгоды своей не упустил. Вид огненных оборотней был редким и поразительно сильным. О них слагали легенды, и Анкалион, будучи по своей природе тщеславным, решил, что значительно повысит свой статус, имея при себе ручного кицуне. Так и оказалось. Слава о его подвиге достигла всех отдаленных княжеств и уважение, как и страх к нему заметно возросли.

Что абсолютно не радовало саму Тайли. Ее имя было совсем иным, но десятки лет слыша в свой адрес другое прозвище, и вот оно уже стало родным. Таллиата на эльфийском означало «дух огненной лисы», и все вокруг презрительно называли ее именно так. Лишь князь звал ее нежно Тайли. И если на первый взгляд казалось, что Анкалион души не чает в своей лисице, то на деле было далеко не так.

Да, он был привязан к кицуне, но лишь как к любимой игрушке, домашнему питомцу. Поначалу он желал насильно сделать ее своей наложницей, но быстро выяснил, что кицуне, даже если пленен будет защищаться, если учует угрозу для жизни. Поэтому князь оставил эту идею и сделал Тайли своим стражем, а по совместительству личным убийцей. И последнее хоть как-то примиряло саму Тайли с ее принудительным положением.

Пусть внешне девушка была покорна и тиха, но внутри зверь рвал и метал. Оборотни — свободолюбивый народ, а кицуне особенно. Ее рабство было сродни жестоким пыткам. Она почти две сотни лет была заперта в камне замка, и обретала временную свободу, лишь выполняя грязные поручения князя. Им она радовалась, как дитя, ведь она могла свободно мчаться по полям и лесам, дать волю своей покоренной силе, размять мышцы воина в жестокой схватке. И лишь возвращение обратно омрачало радость победы.

Но Тайли смирилась с судьбой и покорно шла по ее тропе. Хотя поначалу и было не просто. Зверь сопротивляется в ней, но Тайли подавляет его нрав день за днем и терпеливо ждет своего часа. А он обязательно настанет. Когда-нибудь князь будет ранен или достаточно стар, и утратит магическую власть над ней. Вот тогда с каким удовольствием она разорвет его глотку своими клыками! Дорогу да осилит идущий… И она смиренно будет идти по своему пути и будет в итоге вознаграждена.

А пока магия, что заточена в ее красивой безделушке на шее, слишком сильна, и снять ее не было никакой возможности. Анкалион везде ее найдет и вернет обратно. Так и было в первые года ее пленения. Она сбегала, с трудом сопротивляясь силе, что давила на ее волю. Князь возвращал ее обратно, притягивая силой как на аркане, и наказывал, надежно заковывая в цепи глубоко в темнице без пищи и воды, где стражники избивали беспомощную кицуне со всей свирепой силой своей ненависти к ней. Подобное заточение для свободной лисицы хуже смерти, и тюрьма стала для Тайли ночным кошмаром. Она сделает все, что угодно, но не вернется в камеру с кандалами, решетками и затхлым смрадом страха и запекшейся крови.

Ее служение князю было тоскливым и безучастным. Она была его тенью, всюду сопровождая, и обретала краткую передышку, когда Анкалион был с любовницами. Но уйти далеко все равно не могла. Даже комната, отведенная ей, располагалась напротив покоев князя и напоминала ту же клетку, хоть уютнее и светлее. Замок не давала покинуть магия ошейника. Тайли могла выбраться из него лишь с разрешения князя и только на срок, установленный им.

Лишь внутренний дворик манил к себе, там Тайли и пропадала часами. Никому не дозволялось трогать ее. На разговоры ограничения не накладывались, но желающих было не так уж и много.

Князь не терпел и мысли о том, что его собственность сможет кто-то возжелать, и запрещал Тайли принимать человеческий вид. При ней всегда должны были быть лисьи уши и хвост, чтобы все помнили, что перед ними не просто женщина, а кицуне, существо подлое и смертельно опасное. По этой же причине у нее не было ни одного платья. Ее гардероб был битком набит свободными рубашками, мешковатыми штанами и кожей брюк. Не женская одежда, хоть и высшего качества. Ладно, что волосы не заставил остричь, потому что самому нравились.

Но что запрещалось остальным, было дозволено самому князю. Тайли все же была женщиной, и зверь в ней усиливал все потребности и желания вдвое. А раз другим мужчинам доступ к ней был закрыт, то оставался лишь ее хозяин. И Тайли, презирая себя в душе, в конце концов, пришла к нему сама. Анкалион был очень даже не против. И все же такие ночи были бесконечно редки, напоминая, какие отношения их связывают.

— Тайли, ты можешь отправляться. — Вернул ее к действительности резкий голос князя. — Выполнишь дело и сразу возвращайся. Я буду ждать тебя, чтобы наградить за верную службу.

— Да, господин… — Тихо ответила девушка, покорно склонив голову.

Она знала, о какой награде шла речь. Последняя любовница князя получила отставку, и постель его пустовала. А значит, согревать ее придется Тайли. Как унизительно. Ладно еще, что князь был умелым любовником и сполна удовлетворял страстную натуру лисицы.

Тайли бесшумно выскользнула в коридор и поспешила в свою комнату за оружием.

 

Глава 3

Тайли покинула замок, когда глубокая ночь спустилась на мир Фейри. Девушка не переживала, что лошадь может поранить ноги, не видя дороги. До Тернового леса вел хорошо утрамбованный путь, да и у кицуне было отличное ночное зрение. Для Тайли было обычным делом отправляться на задания князя в сумерках. И это дело не отличалось от остальных.

Погода в этом мире зависела от правителей княжеств, была такой же капризной и непредсказуемой. Но сезоны шли своим чередом, как и в мире людей, плавно сменяя друг друга. Сейчас поздняя осень правила балом. Укрывавшие землю листья и увядшая трава тихо хрустели от слабых заморозков под копытами лошади.

Обычно Тайли отправлялась в свои редкие вылазки из замка в обличие лисы. Было так славно размять ноги и почувствовать хоть на миг свободу от стремительного бега. Но сегодня ее ждало столкновение с дюжиной разъярённых волков, так что силы стоило поберечь.

Она основательно подготовилась к битве. Кожа штанов и куртки должны защитить от острых когтей и зубов, а серебро клинков заставят задуматься оборотня над серьезностью ее намерений. Свои длинные рыжие локоны Тайли собрала в две тугие косы, увенчанные шипами на концах. В такой работе, как ее, нужно было использовать в качестве оружия абсолютно все, продумывать любую мелочь и ничего не оставлять на волю случая. Разбойники хоть и были ее собратьями по виду, все же были мужчинами, а они довольно часто недооценивают слабый пол. На что надеялась Тайли и в этот раз.

За несколько часов достигнув кромки леса, Тайли спешилась, привязала лошадь и прислушалась. Тишина, лишь ветер воет в кустах. Хотя нет. Там, глубоко в чаще слышался разговор и мужской смех, а также виднелся слабый отблеск огня. Тайли принюхалась, и до нее тут же долетел дым костра и запах жареного мяса, а так же слабый душок псины, что выдавал в полуночных гуляках волков.

Ступив решительно под черную тень деревьев, Тайли не стала себя утруждать маскировкой. Нюх и слух волков были так же остры, как и у лисы. Они уже знали о ее приближении. Будем надеяться, что они посчитают ее странницей и приятной компанией на эту холодную ночь. О насилии не могло быть и речи, ведь волки, хоть и были кочующими разбойниками, все же считали ниже своего достоинства совокупляться с ее видом, считая лис, что-то вроде младших братьев или сестер. Но на всякий случай, Тайли позволила показаться своим лисьим ушам и пушистому хвосту — так меньше соблазнов возникнет у мужчин-вервольфов, если они, конечно, не конченые мерзавцы.

Ее глаза ярко мерцали желтым в темноте и чутко реагировали на малейшее движение впереди. Свет от костра становился все интенсивнее, но голоса уже как пару минут стихли. Волки ждали ее появления, и Тайли смело шагнула на поляну, где был разбит их лагерь.

— Так, так, так… Посмотрите-ка, кто почтил нашу скромную компанию своим присутствием! — Бас говорившего был пропитан сарказмом и желчью.

Из круга сурового вида мужчин, сидевших вокруг костра, поднялся один, высокий и темноволосый, с явными повадками лидера. Вожак. Его жесткое лицо было покрыто густой щетиной, а одну щеку уродовал зигзагообразный шрам. Глаза горели желтым огнем, совсем как ее.

— Сестричка-лиса, что ты делаешь в этих краях? Я не видел ни одного из твоего вида уже с десяток лет ни в одном княжестве. — Его голос был настороженным, как и цепкий взгляд.

Он медленно приблизился к замершей на месте Тайли и повел носом в ее сторону. Никто больше не проронил ни звука, ожидая решения своего альфы, который тем временем продолжал нарезать круги вокруг кицуне, что так заинтересовала его.

— Хотя я слышал краем уха, что в услужении у здешнего князя лисица. Часом не ты, сестренка? — Сделав резкий выпад вперед, волк дернул верхнюю часть куртки Тайли, обрывая когтями пуговицы. Полы плаща разошлись, и блеск от золотого ошейника был слишком ярким в ночной тьме леса. — Милая безделушка. Князь подарил?

Хмыкнул волк. На реакцию своего вожака, остальные мужчины поднялись на ноги, с подозрением глядя на молчавшую девушку, что явно не испытывала ни страха, ни удивления от встречи с ними. Будь проклят князь, с его наложенным проклятьем! Из-за него Тайли не могла напасть первой. Только если ее жизни грозила опасность, она могла пользоваться своей силой и сражаться, убивать.

— Зачем князь прислал своего питомца к нам? — Презрительно бросил альфа, отступая на пару шагов назад, готовясь к прыжку. — Или он запретил тебе говорить? А каково это? Быть цепным зверем при дворе Фейри? Нравиться ублажать бледных остроухих?

По стае прошел гнусный смешок. Взгляды волков без стеснения скользили по ней, вызывая дрожь отвращения.

— Что молчишь, рыжая? Жареных перепелов в рот набрала?

— Меховая подстилка…

— Маленькая сестричка — зверушка эльфов.

Оскорбления со стороны волков совсем не трогали Тайли. За два века и не такого наслушалась. Но тянуть дальше не было никакого смысла. Пора кончать с этим.

— Вы нарушили границу и законы гостеприимства. Вы должны немедленно покинуть земли князя Анкалиона. — Ее голос был звонким и твердым. Тайли ровно встретила гневный взгляд вожака и выдержала его с легкостью.

— Вот ты и бегай под дудку своего хозяина. — Сплюнул на землю альфа, но затем, прищурившись, взглянул на девушку. — Хотя мне интересно знать, что будет в случае нашего неподчинения?

— В таком случае, вы покинете эти земли по частям. — Был серьезный ответ.

Вожак на это лишь раскатисто засмеялся, вспугнув своим хохотом птиц с верхушек деревьев.

— Ах, сестричка. Твоя храбрость так забавна. И мне противно видеть, как ты выслуживаешься перед эльфами, перед этими болезненно-бледными нелюдями. Ты позоришь свой вид, кицуне. Будь ты вервольфом, давно бы перегрызла глотку своему князьку.

— Но я не вервольф. — Спокойно возразила Тайли. Она видела, что ее убийственное равнодушие выводит волков из себя больше, чем оскорбления, и специально избрала такую тактику.

— Да. Но еще я слышал, что чем старше твой вид, тем большей силой вы владеете. Это выражается в ваших хвостах. Но что же я вижу перед собой? Лишь один за твоей спиной. Ты не сможешь справиться с нами и пожалеешь, что смела дерзить старшим братьям. — Оскал вожака был ехидным. Глаза сверкали, предвкушая развлечение. — Ты непростительно молода для таких угроз.

— О, ты будешь удивлен, но все твои суждения ошибочны… — Промурлыкала Тайли, прикрыв лукаво глаза и хитро улыбнувшись, полностью соединилась со своей лисьей ипостасью.

Ее яркий пушистый хвост увеличился на глазах, блестя рыжим мехом в свете костра и привлекая к себе взоры всех волков. В мгновение ока он расщепился на пять более тонких своих собратьев. Все они искрились в темноте, словно питаясь от жара костра, и извивались за спиной своей хозяйки точно живые.

— Пять… хвостов пять! — Пораженно выдохнул вожак, но тут же взял себя в руки и с ревом бросился вперед, частично видоизменяясь на бегу.

Тайли злобно усмехнулась и выхватила серебряные клинки, что были ядом для любого оборотня. Этот металл был также опасен и для нее, но ручки ножей были вырезаны из дерева, да и многовековая практика сказывалась. С ними кицуне буквально сроднилась.

Вожак еще не успел ее достигнуть, а остальные уже бросились следом. Это было только на руку Тайли. Ринувшись всем скопом на одного врага, волки мешали друг другу и теряли свое преимущество грубой силы.

Тайли вертелась юлой между ними, разя противников клинками и обжигая огненными хвостами. Не зря ей дали кличку духа огненной лисы. Своими хвостами, что увеличивали свое количество каждый прожитый век, Тайли могла призывать огонь и проецировать его на все тело без ущерба для себя. Вот и теперь, в лесу запахло паленной волчатиной, а воздух наполнили вопли боли.

Но Тайли вовсе не было их жаль. Они сами избрали свою судьбу и не ценили такого подарка, как свобода. За это они заплатят кровью и жизнями. Слишком долго она подавляла хищника в себе, и с каким удовольствием выпустила сейчас на волю, позволяя крушить и терзать противника вокруг…

Прийти в себя было труднее, и лишь неестественная тишина, отсутствие цели, да зарево рассвета над деревьями сказали ей, что все закончилось. Она вся была залита кровью, но не своей, а волчьей. Дюжина трупов была разбросана по всей поляне. Некоторые лишились конечностей, некоторые — головы. Не все пребывали в человеческом виде. Тайли насчитала по крайней мере семь хвостов. Но это не имело значения. Ни в одном теле теперь не было жизни. Она забрала их.

Устало опустившись на взрыхленную сражением землю, Тайли закрыла глаза, пытаясь унять непрошенные слезы. Как она ненавидела подобные пробуждения! Зверь, насытившись, ушел на покой, оставляя разбитую человеческую сущность с обостренным вдвое чувством вины. Чем дольше она подавляла хищную натуру своей души, тем разрушительней были последствия. Совсем, как сейчас.

С отвращением к себе, Тайли поднялась на ноги и пошла вперед. Еще ночью она слышала журчание ручья неподалеку. Достигнув прозрачной воды, девушка отдалась на ледяную милость влаги. Смыв кое-как с себя запекшуюся кровь, Тайли вернулась к месту бойни и хладнокровно собрала свои трофеи, что позже предоставит своему повелителю.

Раннее утро встретило ее своей прохладой, когда Тайли взобралась на отдохнувшую лошадь и привязала к луке седла дюжину серых волчьих хвостов, обагренных кровью. Впереди ее ожидали еще несколько часов дороги. Вполне достаточно времени, чтобы заточить все чувства в непробиваемую броню и добровольно вернуться в свою клетку.

 

Глава 4

— Твое отсутствие было долгим! — Холодный голос князя встретил Тайли на пороге его спальни.

После возвращения в замок, девушка поспешила обрадовать своего поработителя. Чем скорее она покончит с этим, тем быстрее сможет доползти до кровати. Она буквально валилась с ног. Раньше такого не было. Раньше она могла сражаться днями и неделями напролет. А теперь, сидя в этой каменной клетке, она постепенно теряла все свои навыки. Печально. Она должна быть готова, когда пробьет ее счастливый час.

— Простите, господин. — Смиренно ответила Тайли, кладя к ногам князя приобретенный в битве трофей.

Анкалион был не в духе. Судя по всему, эту ночь он провел один, что мало его радовало. Сейчас он был облачен в шелковый халат и методично заканчивал свой завтрак. Он хмуро взирал на девушку из мягкого резного кресла, но его настроение заметно улучшилось после полученного подарка.

Тронув брезгливо носком своей туфли волчьи хвосты, князь победно улыбнулся. Его темно-голубые глаза, раньше скованные льдом недовольства, сейчас сияли предвкушением того, как он будет хвастать мастерством своей зверюшки перед военачальниками и остальными придворными.

— Ты восхитительна, моя Тайли! — Возбужденно воскликнул он, удобнее устраиваясь на мягких подушках. — Ты заслужила мою похвалу. А теперь ступай к себе. Горячая ванна и сон — вот что тебе сейчас нужнее всего. К вечеру ты должна быть бодрой. Прибудут гости из соседних княжеств, и ты должна быть подле меня. Ступай.

Его энтузиазм не передался кицуне. Она тихо поклонилась и вышла в коридор. Князь был так увлечен сегодняшним балом, что даже не заметил ее уход.

Эльфы любили празднества и вечеринки. Обыденная жизнь навевала на них тоску, и они делали все возможное, чтобы развеселить себя. Свадьба князя должна была состояться еще через два с половиной месяца, но соседние княжества все присылали подарки и поздравления, а также наисерьезнейшие заверения своих дружеских отношений.

После того, как Анкалион завел в своих любимицах кицуне, многие стремились заключить с ним мир. И даже предстоящая свадьба была ни что иное, как политический союз. Весть о силе Анкалиона и его трофее давно облетела весь мир, и князь не уставал поддерживать свой статус, то и дело посылая свою Тайли на опасные задания, а потом похваляясь ее умениями. Это по большей части говорило о том, какой властью обладает князь, раз удерживает вот уже два века такого смертоносного пленника, что столь покорно служит ему.

Тайли в который раз безразлично оттолкнула подобные мысли, добравшись, наконец, до своей комнаты. Князь не солгал, и девушку дожидалась медная ванна, наполненная горячей благоухающей цветами водой. Как можно скорее избавившись от грязной одежды, Тайли поспешно скрыла все лисьи признаки и с благоговением опустилась в испускающую пар негу.

За эти два долгих века в жизни Тайли мало что было хорошего, и она научилась ценить те моменты радости, что могла урвать. И сейчас, Тайли чисто по-женски наслаждалась пребыванием в горячей ароматной воде, что расслабляла все мышцы ее тела.

Но приятные моменты всегда скоротечны. Вода начала остывать. Девушка быстро вымылась и завернулась в большое пушистое полотенце. Бросившись на мягкую постель, Тайли тут же забылась крепким сном, в котором она кружилась в танце на очередном вечере князя в прекрасном платье в объятиях незнакомого мужчины…

Когда Тайли проснулась, сумерки уже заползли в ее маленькую комнату. Девушка полежала еще пару минут, прислушиваясь к гаму, что превращал замок в переполошённый улей. Гости, вероятнее всего, уже съехались, а значит и ей самое время присоединиться к князю.

Поднимаясь с кровати и умываясь, Тайли не могла забыть сон, что приснился ей. Таким живым и ярким он был. И девушка, повинуясь внезапному порыву, навеянному грезами, подбежала к шкафу и решительно отодвинула мужские просторные рубашки в сторону, доставая на свет нежно-бежевый блестящий шелк. Платье было длинным и струящимся, словно шампанское в бокале. С глубоким декольте и открытой спиной, оно представляло из себя верх изящества и соблазнительности. Такое великолепие князь ни за что бы не одобрил для своей рабыни, но Тайли так хотела, хотя бы еще раз почувствовать себя просто женщиной, а не смертоносным зверем. Хотя бы пару мгновений, прежде чем князь закует ее в цепи глубоко под землей за такую дерзость.

Подобный наряд Тайли ни за что бы не смогла заполучить от портних замка. Князь строго настрого запретил шить для кицуне женские вещи. Но однажды, на очередном задании, что поручил Анкалион своему персональному стражу, Тайли в руки попало это сокровище, что было среди награбленного разбойниками, и кицуне не смогла устоять перед подобной роскошью. Позже, в своей спальне, девушка отгладила платье и немного ушила по своей фигуре. А затем повесила в шкаф, дожидаться подходящего момента. Ведь Тайли мечтала о подобном не первый год, и вот сегодня ее сон сбудется наяву, хоть и на пару минут.

За мгновение облачившись в холодную ткань, что восхитительно бодрило кожу и дух, Тайли в восторге пробежалась по платью пальчиками. В ее комнате было небольшое зеркало, и девушка в восхищении завертелась перед ним. Платье сидело идеально, выгодно оттеняя ее пламенные волосы и желтые цитриновые глаза. Сейчас она так была похожа на одну из эльфийских дам, что аж мурашки побежали по спине. Что если князь ее не заметит? Вздор. Ее ошейник был виден далеко — таким и было его предназначение. Волосы мягкими волнами струились по обнаженным плечам и спине, но не могли скрыть мрачный блеск варварского украшения.

Тяжело вздохнув, Тайли обулась и поспешила вниз, в тронный зал, где и проходили большинства торжеств. Слуги, наряженные по такому случаю в праздничные ливреи, сновали тут и там, сталкиваясь с таинственной незнакомкой на пути и окидывая ту недоверчивыми удивленными взглядами. Тайли игнорировала их, как могла, неумолимо приближаясь к главному залу. А вот и его узорчатые двери. По ту сторону доносилась музыка и звонкий смех, позвякивания бокалов и непринужденный разговор сотен гостей. Князь ждет ее, и Тайли не смела медлить дальше. Дрожащей рукой она повернула хрустальную ручку и оказалась в мерцании тысяч свечей и драгоценных камней.

Поначалу никто не обращал на нее внимания. Гости, разряженные в шелк и бархат, продолжали говорить, выпивать и танцевать. И лишь, когда она достигла середины зала, до многих начало доходить узнавание прелестной незнакомки. Ни одна эльфийка не обладала таким потрясающим цветом волос. Все они были бесцветными блондинками, и лишь одна Таллиата обладала столь ярким оттенком из-за своей лисьей сущности.

Со всех сторон зашуршали шепотки, ненавистное слово Таллиата вспыхивало за ее спиной вновь и вновь. Но Тайли, не подавая виду, гордо вскинула голову и расправила плечи, двигаясь вперед к трону.

Достигнув подножия княжеской власти, Тайли осмелилась взглянуть Анкалиону прямо в глаза, прежде чем покорно склонить голову и прошептать:

— Мой господин…

— Тайли… замечательное платье. — Резко бросил он, пожирая девушку горящими глазами. Похлопав по подлокотнику своего царственного кресла, он велел девушке занять свое место по правую руку у себя за спиной. Когда она повиновалась, Анкалион негодующе прошипел. — Ты намеренно сделала это! Но я готов простить тебя в этот раз. Ты достаточно порадовала меня этим утром, да и это одеяние тебе так идет, что ты можешь одевать его лишь в моей спальне. Но все же, тебе не позволено нарушать мои приказы. Ты немедленно отправишься к себе и примешь надлежащий вид. И не мешкай, вскоре подадут ужин, и ты должна быть рядом. Поняла?!

— Да, господин… — Еле слышно шепнула Тайли, не решаясь поднять глаза вновь.

— Надеюсь, что поняла. Пошевеливайся! — Голос князя стал чуть хриплым. Схватив бокал вина у слуги, Анкалион осушил его залпом.

Тайли знала эти нотки в его голосе и с содроганием осознала, что привлекла к себе излишнее внимание. Об этом девушка не думала, до сего момента. Да, теперь Тайли знала, как будет наказана позже за свою дерзость. Ее местом наказания станет кровать Анкалиона, и платье, которым она так восхищалась совсем недавно, превратилось в одеяние проститутки, вызывающее отныне лишь отвращение. Осознав это, Тайли бросилась вон из зала, стремясь сорвать эту мерзость с себя поскорее.

 

Глава 5

Шейн не мог отвести глаз от очаровательной эльфийки, что появилась так внезапно и приковала к себе внимание абсолютно всех в этом зале. Ее неземная красота пленила его, а легкие стремительные движения заставляли замирать сердце. Ее волосы подобно пламени, струились вдоль спины, достигая аппетитных округлостей бедер, что плотно обхватывал шелк платья. Лицо было столь безупречно, что напоминало лик ангела. Глаза сияли, словно звезды, вспыхивая светлым прозрачным янтарем. Девушка прошла мимо него, даже не заметив, но глубоко засев в его душе.

Когда она достигла князя, восседавшего на своем троне, то не сделала реверанса, как все остальные дамы до нее. Нет, она лишь чуть склонила голову и встала подле массивного кресла князя. Но вот сам правитель явно не одобрил поведения незнакомки. Он что-то тихо ей говорил, и от его слов лицо девушки все больше и больше мрачнело, а блеск в глазах бесследно пропал. Сейчас она выглядела столь хрупкой и ранимой, уже не такой царственной, как мгновение назад, и Шейн захотел придушить этого напыщенного индюка, что так расстроил прекрасную эльфийку. Кто она? Жена? Любовница? Она не была похожа на князя внешне, значит явно не родня.

Шейн был простой смертный человек и раньше никогда не смог бы попасть на такой блистательный вечер. Но после того, как он попал в мир Фейри три года назад, многое изменилось в его жизни. Из мира людей его похитила эльфийка в День Всех Святых и привела сюда.

В тот момент мужчина был пьян, прогуливаясь по парку ночью и не вполне осознал, что красивая девушка, появившаяся в его скромном обществе, вовсе не человек. Шейн предположил своим не вполне трезвым умом, что острые ушки и прозрачные шелка ее одежды вполне соответствующий костюм для Хэллоуина. Но и на следующий день, когда он вроде бы должен протрезветь, реальность не изменилась. Он был в каком-то средневековом замке, а за окном простирались поля и луга, на которых паслись лошади и скот. Вдали чернел густой лес. Шейн думал, что все еще спит, но в комнату вошла она, его вчерашняя незнакомка с острыми ушками, и мужчина понял, что или он сошел с ума, или его желание убежать от своей жалкой жизни было слишком сильным, и воплотилось наяву.

Долгое время Шейн оставался что-то вроде постельной игрушки для леди Эстель, той самой эльфийки, что забрала его в мир Фейри. Чем дольше они общались, тем крепче становились их отношения. Но не в любовном плане, а больше в дружеском. Оба начали воспринимать друг друга как близких друзей, почти, что брат и сестра. Но просто так жить в замке Шейн уже не хотел, вися бесплатным грузом, и сам воспроизвел себя в ранг личного стража Эстель. Она была вовсе не против, со смехом отвечая, что так он не будет сидеть у нее на плечах задарма.

В мире людей Шейна никто не ждал, кроме полиции и судебного срока за грабежи и мошенничество, поэтому он довольно быстро свыкся и приспособился в этом мире, найдя его весьма занимательным и перспективным. Он довольно быстро учился и уже к концу первого года пребывания здесь сносно владел арбалетом и мечом. Шейн часто практиковался в лесу, совмещая приятное с полезным и доставляя домой к ужину подстреленную дичь. Так в его обязанности вошли еще охота и рейд по границам территории леди Эстель.

Впрочем, совсем скоро эльфийка начала брать Шейна на различные светские вечеринки. Как оказалось, леди Эстель была вдовой, и ее мог сопровождать любой, кого она предпочла бы видеть рядом. Им оказался Шейн, и он был весьма рад, оказавшись сегодня на очередном торжестве эльфов.

Сейчас, провожая восхищенным взглядом стремительно убегавшую рыжую красавицу, Шейн спросил у своей покровительницы:

— Госпожа Эстель, кто та дама с рыжими волосами?

— Сколько раз тебе повторять, мой милый Шейн, чтобы ты звал меня просто Эстель. — Вздохнула светловолосая эльфийка. Взглянув вслед той, что так завладела вниманием ее друга, Эстель грустно улыбнулась. — Ох, мой дорогой, неужели и ты пал, плененный чарами княжеской Таллиаты? — Встретив удивленный взгляд мужчины рядом с собой, Эстель нежно провела рукой по его темным волосам. — Хоть и прекрасна она на вид, ничто не изменит ее подлинной сущности. Она — зверь, Шейн. Будь осторожен с ней.

Но любопытство уже сжигало его огнем изнутри, будоражило горячую кровь авантюриста. Он хотел узнать о ней больше. Хотел услышать ее голос, дотронуться до шелка волос.

Учтиво предложив принести своей даме вина, Шейн поспешно выскользнул в коридор. Но рыжеволосой эльфийки уже и след простыл. Вспоминая имя, что назвала ему Эстель, Шейн остановил проходящего мимо слугу, груженного тяжелым подносом с индейкой.

— Скажи, где я могу найти леди Таллиату?

— Простите, кого? — Недоуменно вытаращил глаза паренек.

— Ну, рыжеволосая девушка, что недавно выбежала из зала! — Нетерпеливо объяснял Шейн, жалея утекавшее время.

— А-а, вы про ту Таллиату… Так она вовсе не леди. Она страж нашего князя, и ее покои расположены как раз напротив княжеских. На третьем этаже. — Слуга был весьма словоохотлив, и многое мог еще рассказать, но у Шейна не осталось на это терпения.

Спешно поблагодарив паренька, он бросился к главной лестнице и поспешил в указанном направлении. Третий этаж был пустынным и тихим, ведь все важные персоны были сейчас внизу. Все двери были плотно закрыты, кроме одной. Из-за нее лился слабый мерцающий свет, и доносились еле слышные всхлипы.

Его прекрасная эльфийка была там, и она плакала. Шейн скрипнул зубами от накатившей злости по отношению к князю. Он нерешительно коснулся ручки двери и застыл на месте. Что если она испугается его? Но слуга уверял, что Таллиата была воином и не должна бояться такого, как он. Однако отчаянные всхлипы, которые пытались безрезультатно заглушить, говорили, что за дверью ранимая душа, а не закаленный сражениями боец. Кем бы ни была эта девушка, сейчас ей было больно, и он не смел врываться в ее комнату в такой личный момент…

— Кто ты и что делаешь под моей дверью?! — Донесся сквозь его противоречивые думы хриплый голос с той стороны двери.

Скрываться в полумраке коридора больше не было смысла, и Шейн толкнул дверь.

Девушка успела переодеться в брюки и рубашку, как и подобает стражу, а прекрасное творение из светлого шелка понурой кучкой лежало на кровати. Волосы эльфийки все так же были разметаны по плечам огненным потоком, а в поразительных желтых глазах сверкали уже не звезды, а слезы. Этот взгляд был столь интенсивным и диким, что Шейн тут же осознал, что создание перед ним совсем не ручное и слабое. Эстель была права, в душе этой девушки обитал зверь, но вот какой?

— Как смел ты подняться на этаж князя?! — Ее голос предательски дрожал из-за недавних слез, но в нем уже сквозила настороженность и сталь.

Еще одно, что успел заметить Шейн, шагнув за порог, так это большое количество клинков на стенах, всевозможных форм и размеров, агрессивно поблескивающих при свете свечей. Мужчина ни секунды не сомневался в том, что обладательница всех этих игрушек умеет ими пользоваться, и в случае почуявшей опасности незамедлительно пустит их в ход.

— Я заметил, что вы были чем-то расстроены, покидая праздник, и решил предложить свою помощь, если таковая потребуется. — Поспешил ответить Шейн и не нервировать девушку еще больше.

Она внимательно прошлась по нему растерянным взглядом, отмечая про себя необычность поведения мужчины для местного жителя. К тому же он был простым смертным, из мира людей. Как давно он здесь? Год, два? Он явно ничего не знает о ней, не то не осмелился бы так врываться на ее территорию.

Девушка шагнула к туалетному столику, подняла расческу и, быстро расчесав непослушную гриву, умело заплела длинную тугую косу, так и не сводя с него настороженных глаз. Шейн ощущал их силу, стоя в противоположном конце комнаты, не имея воли отпустить этот золотой свет. Их цвет был столь ярким, светлым и прозрачным, что Шейн тонул в этих глубоких озерах, опутанный словно в сети. Эти глаза, напоминали глаза хищника, что зачаровывает свою жертву перед броском. «Она — зверь», говорила Эстель. И теперь Шейн верил этому. Он знал, что перед ним оборотень, первый увиденный им за все три года пребывания здесь.

Эстель рассказывала ему все, что Шейна интересовало о мире Фейри. И совсем скоро он узнал достаточно про здешних обитателей, о которых раньше лишь читал в сказках.

— Ты был готов утешить меня, даже ничего не зная обо мне? — Затянувшееся молчание прервала хозяйка комнаты. В ее голосе отчетливо сквозило сомнение.

— Мне не обязательно знать человека, чтобы предложить свою помощь, если в таковой нуждаются. — Просто ответил Шейн, не смея отпустить ее взгляд.

— Но я не человек. — Был холодный резковатый ответ. Мужчина видел, как эти чарующие золотые озера покрываются коркой льда и запаниковал. Он не хотел лишаться их тепла и света.

— Ну и что?! Тебе разве не может понадобиться помощь или чья-то поддержка? — Не хотел уступать Шейн.

— Может быть… но мне всегда в таковой отказывали. Я не достойна подобного. — Ее голос стал безжизненным, тусклым, как и ее прекрасные глаза.

— Чушь! — Возмутился подобным словам Шейн, на что девушка вздрогнула и сделала осторожный шаг назад. Чуть тише Шейн добавил, стараясь больше не пугать свою собеседницу. — Такая женщина, как ты достойна поклонения.

Его слова были пылкими и искренними. Они шли из самой глубины его души. Тайли окутывало сияние его серых глаз, будто в прочный надежный кокон. И ей было так хорошо в присутствии этого человека, так спокойно. Он верил в то, что говорил, а взгляд, наполненный восхищением, прожигал до костей. Но чудовище, подобное ей, не имеет права на такое восхищение. Она — зверь и убийца, невольная наложница, вещь…

— Но я и не женщина… — Встретив замешательство мужчины, Тайли с отвращением подцепила пальцем ошейник. — Я — вещь своего хозяина. Игрушка.

 

Глава 6

Тайли была удивлена, когда в ее комнату вошел посторонний. Тем более, что незнакомцем оказался человек. Таких она встречала очень давно, когда была свободна. Она хитрила с ними, водила за нос, обольщала, как истинная лиса. Тайли обманула за первые триста лет своей жизни несметное количество смертных людей, ввергла в пучину греха, разорила материально и душевно. Она легко играла их чувствами и жизнями, ведь они не подозревали об ее сущности, как и о многом другом. Люди не верят в магию, полагаясь на разум науки, и вертеть ими, хитрить при помощи своей истинной природы было легко, словно с наивными детьми. За это Тайли и расплачивалась почти равноценный срок, в услужении у фантастических существ, наделенных магией и прекрасно осведомленных о ее ипостаси. Ее рабство — это ее кара, за грешные деяния в прошлом.

Шейн не мог пошевелиться, когда понимание ее слов настигло его. Невольница, пленница, совсем как он по началу. Был ли ее хозяин добр с ней? По виду можно сказать да. Дорогие одежды, собственная комната, ошейник из золота и драгоценных камней. Но так ли все хорошо на самом деле? Ему самому крупно повезло, что он оказался в нежных ручках Эстель. Его плен длился всего пару месяцев, а дальше он обрел свободу и остался рядом со своей хозяйкой по доброй воле. А она? Сколько длится ее заточение? И отпустит ли ее когда-нибудь князь? Вряд ли… Будь Шейн на его месте, то ни за что бы не упустил подобное существо.

— Мне пора. Хозяин ждет меня. — Девушка сделала неуверенный шаг вперед, но на ее пути стоял человек, погруженный в свои мысли. Потрясение отчетливо читалось на его лице. Что ж, ей не впервой видеть, как отношение к ней меняется на глазах с доброты на отвращение. Но в этот раз осознавать подобное отчего то было больно.

— Постой. Ты сказала, что не человек. Моя госпожа уверяла, что ты зверь. Кто же ты? — В этих растерянных серых глазах появилась крупица надежды.

Он ждал с немой мольбой, что Тайли ответит. Но знание это сможет лишь усугубить его мнение о ней. Этот человек всего за пару минут общения выказывал к ней больше сочувствия и понимания, чем все эльфы за двести лет рабства. И девушку необъяснимо потянуло к нему, столь наивному в понятии их мира. Подобная привязанность, симпатия была не дозволена такой, как она. И пришла пора расстаться с новоприобретенным другом, пока не стало только хуже.

— Твоя госпожа сказала правду. Зверь. Оборотень. Монстр. Убийца. Все подходит для такой, как я. — Тихо ответила Тайли, намеренно не отпуская его взгляда.

С болью в сердце она позволила лисьим ушам и хвосту проявиться. Ее глаза от изменения вспыхнули ярче, завораживая, подчиняя.

— Я — кицуне. — Она медленно пошла на него, в то время, как мужчина начал в ужасе пятиться от нее.

Оказавшись в темном коридоре, Тайли захлопнула свою дверь и, не имея сил больше выносить его потерянный взгляд, бросилась бежать прочь.

Шейн, как в тумане, добрел до тронного зала. Там были уже сервированы столы, установленные вдоль стен, и гости постепенно рассаживались ужинать. Он на нетвердых ногах дошел до леди Эстель и, усадив ее на резной стул, рухнул без сил на свой.

Нет, он не был испуган там в коридоре. Зато магию он видел впервые и невольно был ошеломлен, наблюдая подобное чудо. Но не это все же так сильно поразило его. Шейн узнал девушку. Он понял, что видел ее раньше. Вот почему его так что-то настойчиво теребило в подсознании.

Где-то полгода назад Шейн сопровождал Эстель на другой прием к очередному властителю по случаю помолвки его дочери. Князь тоже присутствовал там, так как и являлся непосредственно женихом. У его кресла, Шейн заметил поразительной красоты лисицу, глядя на окружающих слишком разумным для животного взглядом. Шейн поразился тогда богатству ошейника на прирученном звере. И вот теперь, глядя на идентичное рабское украшение на шее девушки-оборотня, Шейн понял, что он узнал. Ошейник.

В мире людей он был первоклассным вором и драгоценности запоминал, лишь раз взглянув на них. Такое мастерски выполненное украшение забыть было невозможно. Та лиса была не просто домашним питомцем, она и есть тот плененный оборотень, о котором Шейн частенько слышал от солдат своей покровительницы. Личный страж и убийца князя.

Сейчас, сидя на другом конце стола, Шейн наблюдал за той, что так взволновала его. Девушка сидела по правую руку от своего хозяина, покорно потупив взгляд. Ее манеры за столом были достойны восхищения. Она была тиха и старалась казаться незаметной, что было категорически невыполнимым с ее поразительной внешностью и лисьими атрибутами, что невольно притягивали взгляд. Как может кто-то столь невинный и ранимый с виду, быть хладнокровным убийцей? Шейну с трудом верилось, что это правда. Одно он знал хорошо — внешность бывает обманчива. Но не настолько же!

Еле оторвав от нее взгляд, Шейн взглянул на остальных придворных и лишь теперь осознал, что видит презрение и неприязнь в глазах эльфов по отношению к рыжей красавице. Они все ненавидели ее, вот почему она была так удивлена его реакции на свои слезы. Ему стало жаль ее. Он прекрасно помнил краткие дни своего пленения. И они разительно отличались от того, что он наблюдал сейчас.

Все эти мысли кружили в голове Шейна на протяжении всего вечера и даже позже, когда он вместе с Эстель вернулись в ее замок. День за днем проживая безмятежную жизнь под крылом своей госпожи, он не раз вспоминал о прекрасной Таллиате и определенно верил в то, что вскоре встретит ее снова.

 

Глава 7

Обыденно и однообразно незаметно пролетели два месяца. Зима вступила в свои права и не собиралась отпускать мир Фейри как минимум еще месяц, а то и два. В замке князя Анкалиона царила атмосфера возбуждения и суеты. Со дня на день должна была прибыть молодая невеста, леди Нессиме. Свадьба назначена через неделю, а пока будущая княжна сможет ознакомиться с хозяйством и слугами, коими в скорости и будет повелевать.

Тайли относилась совершенно безразлично к предстоящему событию в жизни княжества. Она старалась как можно меньше попадаться под ноги раздраженным суетой и хлопотами эльфам.

Князь и тот был сам не свой. Он то и дело гнал окружающих прочь от себя, в попытке украсть минуту покоя. Лишь присутствие своего драгоценного стража он мог вынести, да и то в облике зверюшки. Тайли то лежала на его коленях, пока он задумчиво гладил ее как кошку, то сворачивалась клубком под креслом, когда Анкалион ни с того ни с сего начинал нервно мерить комнату шагами.

Сегодня у князя намечалась очередная примерка, и он не нуждался в ее обществе. Тайли немного размяла лапы среди сугробов в саду и теперь грелась в охапке соломы на конюшне. Лошадей и собак совершенно не беспокоило присутствие хищника — за долгие годы они научились не бояться ее, а конюхи принимали за одну из своих подопечных.

Странно, но когда Тайли находилась в облике лисы, окружающие относились к ней намного терпимее. Во взгляде сквозило снисхождение и умиление ее хитрым проделкам, а никак не ненависть, что преследовала ее в образе девушки. Заметив разницу, Тайли старалась как можно чаще бывать вне стен замка в виде лисы. Так с ней хоть как-то общались. Старые служители конюшни, привыкшие разговаривать с животными, часто рассказывали истории непоседливой лисице, а также лошадям, за которыми ухаживали. Чесали рыжего зверька за ушком, кормили яблоками и морковкой и не гнали прочь.

Так же относились к ней и на кухне. Кухарки всегда были рады любознательной лисьей мордочке и не раз угощали пирогами и кусочками жареного мяса, а за это Тайли переловила всех мышей и крыс в кладовке. Может, такое отношение и было унизительным для многих оборотней, но Тайли была счастлива за любой проблеск доброты к ней от простых людей.

Раньше она думала, что не нуждается в подобном, но два века проживая в ненависти и цинизме слуг замка и высшей знати, сильно изменили ее мировоззрение. Лишь простые рабочие люди могли понять истерзанную душу невольницы, и к ним Тайли тянулась всем своим сердцем. Поэтому она не рисковала приближаться к ним в человеческом виде, предпочитая лисью ипостась, чтобы не испортить и без того хрупкую с ними дружбу.

Время давно уже перевалило за полдень, яркое солнце было таким же холодным, как и воздух на улице. Тайли не горела желанием двигаться с нагретого места, как минимум еще пару часов, если, конечно же, князь не призовет ее. Но обстоятельства были другого мнения на сей счет. Грохот колес и топот копыт донесся снаружи, сменившись через мгновение гамом голосов. Кто-то прибыл в замок. Поначалу, Тайли решила плюнуть на подобное разнообразие. Но когда на конюшню вкатила роскошная карета с незнакомыми гербами на дверцах, запряженная четвериком белоснежных чистокровок, Тайли с тоской осознала — явилась новоиспеченная невеста. И сей досадный факт означал, что Тайли придется покинуть пригретое местечко и занять-таки место подле своего хозяина. Раздраженно фыркнув, лиса поднялась на лапы, стряхнула прилипшую солому с рыжих боков и потрусила в каменную твердь, что звался замком.

Пробегая по просторному холлу к широкой главной лестнице, Тайли ненароком наскочила на группу дамочек в пушистых мехах, окруженных слугами. Истошный визг, раздавшийся за ее спиной, заставил лисицу замереть на месте и в недоумении обернуться на источник противного звука.

— Что это?! Князь позволяет собакам бегать по замку?! — Нервно вопрошала раскрасневшаяся от мороза и гнева блондинка.

— Где вы увидели собаку Ваша Светлость?! Ее тот час выпроводят отсюда! — Засуетились слуги. — Они не смеют и носа сюда показывать!

— Как же?! А вон та, рыжая у лестницы?! — Не переставала верещать дама.

Это кто собака?! Это про нее говорят, про Тайли?!! Подавив бешенную ярость, кицуне надменным взглядом окинула противную эльфийку и, гневно щелкнув хвостом, не спеша направилась вверх по ступеням.

— Нет-нет, миледи! Что вы?! — В ужасе запричитал паренек, принимая пальто и шубы дрожащими руками. — Это не собака, а лисица! Она принадлежит князю!

— Да-а-а?… — Ее надменное фырканье было слышно даже на втором этаже, там, где уже выла взбешенная Тайли. — Значит, князь любит животных? Подобных зверей необходимо держать в клетках, а не позволять свободно разгуливать по замку…

Больше Тайли слушать не могла. Гнев кипел в ней, подстегивая убивать. Изо всех сил сдержав сей порыв, лиса заскочила в свою комнату и приняла человеческий вид от греха подальше. Чертова баба! Если это и есть невеста князя, то лисья неволя только что перешла на новый уровень пыток.

 

Глава 8

Накануне намеченного торжества к Тайли заявились незваные гости. Девушка дремала на своей узкой кровати, когда дверь в ее комнату без стука распахнулась, впуская внутрь будущую княжну в сопровождении двух служанок, что прибыли вместе с ней.

— Так, а что у нас здесь? Вполне подходящая комнатка для моей гардеробной. — Задумчиво произнесла леди Нессиме, обводя помещение взглядом и натыкаясь на холодный желтый взор рыжеволосой девушки.

— Не хочу расстраивать вас, но комната занята. — Как можно спокойнее произнесла Тайли, медленно поднимаясь на ноги.

Ярость вспыхнула в ней с новой силой, но девушка запихнула ее как можно глубже. Она с трудом сдерживала зверя в себе, не давала поднять свою хищную голову, который инстинктивно реагировал на бесцеремонное вторжение в свое жилище. Всю неделю Тайли избегала будущую жену князя как могла, дабы не усложнить свою и без того не сладкую жизнь. Но встречи неизменно поджидали ее каждый раз. Леди Нессиме несомненно уже знала достаточно о невольнице князя, а так же обо всех обязанностях девушки, что включали в себя постель Анкалиона, и заочно возвела Таллиату в ранг своих врагов. Элфийка не собиралась мириться с широко известной любовницей своего мужа и вознамерилась во что бы то ни стало извести ее со свету.

— И кем же? Рабыней? — Презрительный взгляд бледно-зеленых глаз прошелся по рыжей сопернице и с неодобрением замер на золотом драгоценном ошейнике. Слишком много почестей князь выказывает этой девице.

Только сейчас Тайли как следует разглядела невесту князя и с удовлетворением заметила, что ее волосы были с желтоватым отливом, точно солома. Многие эльфийки завидовали лютой завистью огненно-рыжим кудрям Тайли и, похоже, княжна будет входить в их число. К тому же особой красотой леди Нессиме явно не блистала, благодаря своему длинноватому носу и тонким, как ниточка губам.

Тем временем, невеста, не переставая презрительно кривить те самые губы, продолжила:

— Ты всего лишь служанка и будешь делать то, что тебе прикажут!

— Госпожа ошибается. — Снисходительным тоном осадила эльфийку Тайли, игнорируя возмущенные подобной наглостью взгляды в свою сторону. — Я не имею никакого отношения к слугам.

Эльфийки были разодеты в шелковые платья, и они с отвращением взирали на мужскую одежду Тайли. Но кроме всего прочего в их глазах все же плескался страх при виде оружия, развешанного на стенах и излишнего спокойствия самой Тайли.

— Возможно. Но все же ты рабыня. И будешь делать то, что я прикажу после завтрашней церемонии. — В глазах невесты теперь открыто плескалась ненависть. И для Тайли стало очевидным, что их отношения вряд ли когда-нибудь станут лучше. — Завтра я стану княжной и буду владеть всем в этом замке, включая и тебя. Ты станешь моим прикроватным меховым ковриком, моей комнатной собачкой, что будет подносить туфли мне по утрам…

Возможно, будущей княжне и рассказывали о Таллиате, о ее роли здесь, непосредственно в замке, а также в постели князя, и девочка лишь решила расставить приоритеты, но вот чего она не учла, что кицуне не стоит злить. Тайли очень старалась, но с каждым словом эльфийки, хищник когтями и зубами рвал плоть изнутри, пытаясь выбраться наружу. И он преуспел. Глаза Тайли заискрились, зубы заострились, длинные когти проявились на ее тонких пальчиках. Утробный рык вырвался из ее горла, и эльфийки разом отпрянули, упершись спинами в закрытую дверь.

— А теперь послушай меня, госпожа. — Хриплый голос Тайли был наполнен сарказмом и звучал шипяще из-за длинных белоснежных клыков. — Здесь нет и не будет ничего твоего. И я служу лишь моему повелителю, князю. А он изрядно щепетилен в отношении своих вещей. Будь то власть, замок или личные рабы. Может ты и станешь завтра княжной, но будь уверена, что твое положение приобретет вид очередной личной игрушки в обширной коллекции Анкалиона. Пусть ты и свободна, но узы брака станут твоими кандалами, хоть и не столь явными, как мои. А теперь прошу простить меня. Князь велел вернуться мне в его комнату, после того, как он закончит купание.

Нессиме пораженно застыла, не в силах вымолвить ни слова, а служанки позади нее и вовсе сжались от ужаса. Но когда Тайли стала приближаться к ним, все трое шустро выскочили в коридор и исчезли в неизвестном направлении. Девушка раздраженно передернула плечами, стряхивая с себя гнев и агрессивные лисьи черты, и постучалась в княжеские покои. Заходя внутрь, Тайли думала о том, что эта стычка с княжной стала первой в веренице, что не заставит себя ждать.

 

Глава 9

Как Тайли и предполагала к своей досаде, князь пожелал провести свою последнюю холостую ночь с ней.

Она покорно исполняла все его прихоти и пожелания, ненавидя каждую секунду свое предательское тело, которое так жаждало мужских прикосновений. Лиса в ней требовала ласки, и Тайли в который раз не могла долго ей сопротивляться — слишком сильным становилось желание. Потребность брала верх над разумом, и девушкой полностью завладевали чувства, ощущения.

Князь всегда и во всем предпочитал доминирование, но в страсти он уступал место своей Тайли. В сексе она становилась дикой, ее первобытная чувственность вырывалась на поверхность, и она раз за разом возносила обоих к таким высотам наслаждения, коих князь никогда не испытывал с остальными любовницами. Тайли была уникальна, единственна и неповторима. Горяча и неуправляема, как бушующее пламя, своей страстью она почти полностью иссушала его, и Анкалион за это боготворил ее. Он не хотел, чтобы окружающие заподозрили, что с каждым годом Таллиата все больше и больше завладевает его сердцем, становится его слабостью, и старался как можно реже звать ее в свою постель, хотя тело и молило об обратном.

Он знал, что кицуне ненавистна каждая ночь с ним, но всякий раз, когда тело предавало ее, он ликовал. Князь снова и снова доказывал ей, что владеет полностью ее плотью, и скоро ему подчинится и ее душа. Может он и полюбил ее за то, что она, спустя два века, все еще сопротивлялась ему. И он задавался вопросом, какими станут его чувства, когда Тайли все же сдастся? Будет он так же любить ее или отшвырнет, как сломанную игрушку?

Поздно ночью, когда Анкалион вполне насытился горячей наложницей, он позволил ей лежать рядом и ласкать тонкими пальчиками его грудь. В такие ночи Тайли до утра не покидала княжескую кровать. И сейчас, лежа под боком у своего поработителя, она решилась задать волнующий ее вопрос.

— Господин…

— Ммм… — Сонно ответил князь.

— Могу я узнать?

— Можешь. Спрашивай, моя сладкая Тайли.

— После вашей свадьбы, какова станет моя участь? — После этих слов, сорвавшихся с ее губ, Тайли замерла, со страхом ожидая ответа.

— О чем ты? Все останется как прежде. — Был удивленный ответ. — Нессиме никогда не сравнится с тобой. Я так же, как и раньше буду брать тебя в свою постель. Тебе нет равных среди эльфийских женщин.

Может эти слова и должны были потешить самолюбие любой другой прелестницы, но только не Тайли. Она вполне бы прожила спокойна и без этих встреч. Нет, ее страшило иное.

— Но она же станет княжной. Буду ли я так же подчиняться ей, как и вам, мой господин? — Как кстати сейчас была ее лисья хитрость. Она знала, что Анкалион был сверх меры тщеславен, и в данную секунду, задав столь важный для нее вопрос, лишь упрочила свою позицию.

— Вздор! Ты принадлежишь лишь мне! И лишь мне ты служишь! Нессиме — лишь сосуд для моих детей! Никакой власти над моими людьми она не имеет. Ты лишь будешь должна уважительно к ней относиться, и только. — Уже более спокойно, нежели начал, закончил князь, нежно проведя рукой по лисьим рыжим ушкам и мягким огненным локонам. — Ты моя, Тайли. И так будет всегда…

Сердце девушки тоскливо сжалось от обещания вечного рабства, но об этом она и так давно знала. Хорошо еще, что князь так ревнив к своим вещам, и леди Нессиме ждет завтра огромное разочарование. Тайли даже стало жаль бедняжку, но только на миг. Этого вполне достаточно для высокомерной эльфийки…

С первыми лучами солнца князь проснулся и шутливыми шлепками вытолкал сонную Тайли из своей кровати. Его настроение сегодня было бодрым и веселым. Он в нетерпении крикнул слуг и те, появившись в ужасной поспешности, принялись суетливо хлопотать вокруг с утренней ванной, завтраком и праздничными одеждами.

Тайли, дабы не мешаться под ногами, хмуро поплелась к себе. Всю ночь ее терзали кошмары и к утру она совсем не выспалась. Но, оказавшись на пороге своей комнаты, девушка застыла, как вкопанная. Неужели ее кошмар все еще длится или это такая явь насмешливая?

Ее кровать была разгромлена, а вещи рваным тряпьем лежали на полу. Все было сломано, испорчено и лишь оружие невозмутимо продолжало висеть на своих местах. Еще бы вредители коснулись его! До ее клинков никто не мог дотронуться, ведь все они были зачарованы ее лисьей магией. Коснувшись его, посторонний мог получить сильнейший ожог, ведь Тайли защитила сталь и серебро своим демонским огнем. Да, хоть кицуне и были обыкновенными оборотнями с присущими им силой и магией, но огонь им достался в наследство от далеких предков, коими были демоны с арсеналом из адского огня. Поэтому оборотни-лисы и были сильнейшими из своего вида, да из многих прочих фантастических существ. И сейчас Тайли было дико жаль, что она не чуяла в разгромленной комнате запаха горелой плоти.

Ну что ж, ей не жалко для невесты сего свадебного дара, а вещи вполне легко заменить. Быстро собрав весь хлам в одну большую кучу, Тайли оглядела свою сиротливую обитель. Больше книг на сайте кnigochei.net Шкаф непривычно пустовал и лишился своего главного атрибута — зеркала. На кровати господствовал один лишь голый матрас с длинными прорехами, которые девушка собиралась зашить позднее. Стол, покосившись, притулился у окна без занавесок. Сегодня он лишился своих старых друзей — стульев. Медная ванна в углу больше не была скрыта резной ширмой.

Да уж, довольно длинный список придется предоставить ей для швей и плотников. Но это не было большой проблемой, многие из вещей уже к вечеру будут на своих местах, остальные придется подождать пару-тройку дней. А пока медлить было нельзя, и Тайли уныло отправилась к портнихам за новым комплектом одежды для церемонии. Хотя настроение и было безнадежно испорчено, но девушка не даст княжне раньше срока праздновать свою победу. То ли еще будет, и вскоре леди Нессиме поймет, что напоролась на слишком твердый орешек, об который и пообломает все свои зубки.

 

Глава 10

Церемония тянулась медленно. Празднество проходило в большом тронном зале, что мог вместить в себя до тысячи гостей. Были многие подданные Анкалиона, а также гости как соседних, так и дальних земель. Обмен торжественными клятвами прошел быстро, и теперь новоявленная княжеская чета, восседая на золоченых резных тронах, принимала подарки и поздравления, которым не было видно ни конца, ни края.

Тайли, верная своей должности и положению, тоскливо стояла молчаливой статуей за правым плечом князя, что невероятно злило княжну. По правилам и обычаям, приписанных этикетом в их мире, место по правую руку от князя занимала его супруга. Но Анкалион не пожелал менять привычное место своего верного стража, поэтому трон Нессиме располагался слева.

Гора подарков росла, а подношения все продолжались. Тайли было неимоверно скучно и она, от нечего делать, разглядывала гостей, когда как раньше предпочитала опускать взгляд и не встречаться с неприкрытой ненавистью и неприязнью по отношению к себе.

Лица эльфов были до безобразия похожи своей идеальностью и утонченностью, поэтому сливались все в однородную массу, от чего неприятно кружилась голова. Когда же этот проклятый день подойдет к концу?! Но зря Тайли считала минуты. Впереди еще ожидался праздничный ужин, танцы и бесконечные выступления приглашенных по такому случаю жонглеров, акробатов, шутов, бардов и еще черт знает кого.

Вперед шагнул очередной поздравитель и преподнес молодоженам огромное сверкающее зеркало в узорчатой золотой раме, украшенной драгоценными камнями, что ослепительно сияли в лучах заходящего зимнего солнца. Эльфийский лорд говорил какие-то хвалебные речи, но Тайли не понимала значения слов. Все ее внимание приковал подарок, точнее отражение зеркальной поверхности.

Зеркало было повернуто так, что в нем отражались оба трона, и, следовательно, княжна, князь и кицуне позади. Эта сцена и поразила Тайли. Князь был ослепителен, как всегда. Шелка его праздничных одежд были расшиты золотыми эльфийскими узорами. Темные длинные волосы оттеняли бледную кожу и льдисто-голубые глаза. На Тайли были черные брюки и шелковая блузка с воротником-стойкой. Но ее цвет, насыщенно-фиолетовый, настолько резко контрастировал с ее яркими распущенными волосами, что рыжие мягкие локоны были подобны буйному костру, прислушайся только — и услышишь, как трещат искры.

Она и князь выглядели столь яркой и необычайно подходящей друг другу парой, что Нессиме казалась просто бледной тенью, по ошибке присоединившейся к ним. Ее бархатное платье цвета слоновой кости казалось громоздким для ее хрупкого болезненного тела, а желтоватые волосы делали цвет ее лица еще более нездоровым. Княжна видела то же, что и Тайли, и ярость добавила ей красок в виде двух алых пятен на щеках. Ее бледно-зеленые глаза метали молнии, а губки были плотно сжаты в недовольстве. Заметив в уносимом слугами зеркале холодный золотой взгляд соперницы, Нессиме презрительно улыбнулась и резко сменила маску на своем лице, повернувшись к князю.

— Мой дорогой супруг! — Ее голос по сравнению с выражением лица был слаще меда и звучал достаточно громко, чтобы слышала Тайли. Нежно положив свою ручку, затянутую в перчатку, на локоть князя, Нессиме ласково продолжала. — Столько замечательных подарков было преподнесено нам вашими гостями, но я бы хотела получить что-то непосредственно от вас.

— Да? — Голос Анкалиона был скучающим, но с удивленными нотками от неожиданной просьбы. — И что хочет моя дорогая супруга?

— Я хочу вашего пушистого питомца! — Эти слова заставили Тайли пораженно замереть, а сердце в ожидании ответа остановиться.

Именно в этот момент к тронам шагнули следующие дарители, и Тайли неосознанно окунулась в знакомые серые глаза, затянутая в глубины их омутов. Она держалась за них, словно за соломинку, ища спасения.

— Ах, моя дорогая! Любая живность в моем княжестве принадлежит вам, будь то конь, кошка или собака. Вы можете завести себе хоть целый зоопарк, но только не в нашей спальне. — Засмеялся князь своей шутке. Но Нессиме не попалась на его уловку.

— Нет, мой князь. Вы не правильно меня поняли… Я хочу вашу ручную лису. — Был ее капризный возглас.

— Тайли — не ручной зверек. И ее нельзя подарить. — Голос князя стал резковатым, и это прервало зрительный контакт за его спиной.

— Но она же рабыня! — Фыркнула Нессиме, чувствуя провал своей затеи. Она не желала уступать в этом споре и совершенно утратила интерес к окружающим.

— Да, тут ты права. И она — моя рабыня. — Он небрежно убрал руку жены со своей. — Тайли принадлежит лишь мне. Так будет и впредь. Возможно, когда-нибудь я передам ее, как и все княжество, своему сыну. Если конечно, Тайли до того момента сохранит свою жизнь. Но не раньше. И больше никому.

Эти слова жгли Тайли изнутри каленым железом. Вечное рабство. До самой смерти. Служить княжескому сыну?! Никогда! Она лучше перережет себе глотку! Буря эмоций клокотала внутри нее, отражаясь лишь в глазах. Все ее надежды летели прахом от слов своего поработителя.

Снова вклинилась Нессиме, давая своей глупостью ничтожный шанс на надежду.

— А как только наследник появится на свет, вы сразу же передадите Таллиату ему?

— Конечно же, нет! Что за глупость, моя дорогая! — Хмыкнул раздраженно князь и тем самым похоронил все замыслы кицуне. — Мой сын должен быть настоящим мужчиной, сильным воином, под стать отцу. Чтобы удержать такое создание, как боевой кицуне, требуется огромная мощь. Лишь магия может ее обуздать, иначе она вырвется на свободу и перегрызет глотку своему хозяину. — Небрежно взглянув через плечо на окаменевшую девушку, князь послал ей нежную улыбку и вновь снисходительным тоном обратился к жене. — А теперь пора покончить с этим бессмысленным разговором. И я не хочу слышать о подобном вновь.

— Да, дорогой… — Кисло отозвалась Нессиме, посылая Тайли убийственный взгляд, полный обещания расплаты.

Но это Тайли легко проигнорировала, пытаясь унять ярость и боль, что скрутили ее изнутри. Оставалась лишь надеяться на то, что Нессиме окажется бесплодной, либо подарит князю одних лишь дочерей.

Представляя себе это, девушке стало немного легче, и она вдруг осознала, что видела только что кого-то знакомого. Кто же приближался к трону минуту назад? Тайли поспешно оглядывала гостей, пока не наткнулась на светловолосую эльфийку и сопровождающего ее жгучего брюнета. Он был высок и широк в плечах. Какая жалость, что он стоял спиной в гуще толпы, и Тайли не могла видеть его лица. Он кого-то ей смутно напоминал, и это воспоминание было отчего-то волнующим. Она прожигала затылок эльфа жгучим взглядом, посылая ему немую мольбу обернуться. И то ли незнакомец почувствовал что-то, то ли то было его собственным желанием, но он обернулся и взглянул прямо на нее поверх голов остальных гостей.

Но это вовсе не эльф! Это был тот человек, что проявил неожиданное сочувствие к Тайли пару месяцев назад. Тогда он был так ошарашен истинной сущностью девушки-лисы. Но сейчас в его взгляде не было страха. В его серых глазах, в которых совсем недавно искала убежища Тайли, горели теплота и понимание. Он ни в коей мере не жалел ее, помня, что она в первую очередь боец. Но он сопереживал ей и дарил своим взглядом необходимую ей поддержку, помня свое прошлое.

Смертные люди могут попасть в этот мир лишь одним путем, пленниками. И провести их можно лишь в такие дни, когда грань между их мирами особенно тонка, на Самхейн (Хэллоуин) или Белтейн (Первомай). И этот мужчина… Как же его имя? Он тоже был таковым, но обрел свободу, раз имеет доступ на подобные торжества фейри.

Как же Тайли завидовала ему. Почему она не простой человек? Ведь ее свобода, свобода кицуне, потеряна навсегда. Он же мог уйти обратно в свой мир, будучи свободным, но предпочел быть рядом со светловолосой дамой с остроконечными ушками и магией фейри. Вот она насмешка судьбы: Что доступно одному, то не желанно, а что желанно другому, то не доступно.

 

Глава 11

Вечер шел своим чередом. Гости вокруг ели, пили, сплетничали и смеялись. Эстель давно упорхнула в вихре кружев с очередным кавалером. Шейн же предпочел одиночество бесконечному флирту и танцам. Снова. С того самого дня встречи с Таллиатой, мужчина потерял всякий покой. Он не мог ни спать, ни есть. Все его мысли были здесь, с ней. Как ей тут живется? Не обижают ли ее? Как обращается с ней князь? И что станется с Таллиатой после свадьбы?

Шейн видел, какие ненавистные взгляды посылала рыжей девушке молодая княжна. А услышав случайно обрывок разговора молодоженов во время подношения даров, Шейн был просто взбешен. Как можно так говорить о живом существе?! Словно она, Таллиата, ничто, пустое место. Шейн видел ее затравленный взгляд, ужас, что сковал эти золотые озера вечным льдом. Как он хотел схватить ее в свои крепкие, надежные объятья и унести как можно дальше из мира фейри, даже если это будет стоить ему свободы там, в мире людей. Он готов на долгие годы сесть за решетку, если это будет платой за свободу девушки-лисы.

Шейн так хотел подойти к ней, поговорить, утешить. Но это было невозможным. Рядом с ней была княжеская чета, и Таллиата не смела говорить ни с кем, стоя рядом словно статуя, молчаливая и покорная своей судьбе.

Эстель не раз звала его танцевать, но Шейн все время отказывался. Его добрая госпожа давно все прекрасно поняла. Ее страж и самый близкий друг безнадежно влюбился. Потерял голову из-за этих янтарных лисьих глаз. И Эстель не винила его. Ей было самой отчаянно жаль бедняжку. Она вовсе не завидовала ни красоте Таллиаты, ни ее статусу. Но, как и все, Эстель боялась силы и могущества девушки-оборотня. Отчасти Эстель могла спокойно находиться в одном помещении с кицуне только благодаря магии князя, что надежно сковывал убийственный нрав пленницы. И ей было жаль ее милого Шейна. Что его чувства безответны и обречены с самого начала. Анкалион ни за что не допустит близости своей игрушки с другим мужчиной, тем более с простым человеком. Эстель, как могла, пыталась отвлечь своего друга, то танцами, то вином. Но все ее попытки оказались тщетными, Шейн отказывался и от того, и от другого, не сводя грустных серых глаз с той единственной, что была под строжайшим запретом абсолютно для всех.

Но все же надежды не оказались пустыми. Вечер подошел к концу, и князь с княжной отправились в свои покои, завершить сегодняшнее празднество брачной ночью. Гости тоже стали расходиться, кто отправлялся домой, а те, кто прибыли издалека, оставались на ночь в замке. Шейн готовился к отъезду, когда Эстель заявила, что они переночуют здесь, а утром вернутся домой. В ее добрых голубых глазах мужчина видел понимание и поддержку.

— Ступай, мой дорогой Шейн, ты свободен до самого утра. Служанки князя проводят меня в мою комнату. Но если ты не сможешь заснуть, то думаю, прогулка успокоит твой неспокойный дух…

Последнее было сказано с особым нажимом, и глаза Шейна округлились в удивлении. Эстель предлагала ему навестить Таллиату, зная, что князь будет занят всю ночь. Воистину, Эстель была лучшим подарком в его жизни.

— Да, моя госпожа. Прогулка действительно должна помочь развеять дурные мысли перед сном. Я буду осторожен, не волнуйтесь.

— Я ничуть не сомневаюсь в тебе, Шейн. Но смотри, не заплутай… во владениях князя. Я не хочу лишиться столь ценного для меня воина.

В ее глазах угадывалась тревога, но она больше не стала говорить с ним двусмысленными фразами, просто развернулась и ушла вслед за служанками, оставляя Шейна с гулко бьющимся сердцем. Сегодня он увидит ее вновь вблизи, без всяких преград. Стоит лишь дождаться, когда все улягутся спать. Шейн помнил, где была ее комната, и надеялся, что дверь в нее так же будет не заперта.

 

Глава 12

Тайли в изнеможении откинулась на новые подушки. Наконец-то, этот сумасшедший день подошел к концу. Девушка только что закончила уборку в своей комнате и безумно устала. По возвращению сюда после праздника, Тайли застала новые вещи, что заказала еще утром. Все они аккуратно были сложены на кровати и ждали ее прихода. Занавески, постельное белье, подушки, одеяла, полотенца, одежда — все было высшего качества. Мебель же должна быть готова через день или два. Не зная, что ждет ее завтра, Тайли поспешила все разложить по своим местам уже сегодня. И теперь удовлетворенно свернулась клубочком под новым пуховым одеялом.

Сон почти затянул ее в свои глубины, когда тихий стук в дверь заставил зверя в ней насторожиться. Было далеко за полночь, и все в замке уже должны спать. Кто мог прийти к ней в столь поздний час? Князь никогда не заходил к ней. Он просто тянул ее к себе своей магией, но не стучался в двери. Может, кто-то ошибся комнатой? Она тихо скользнула с перины, недавно столь скрупулёзно зашитой, и бесшумно шагнула к двери. Кто бы это ни был, друг или враг, Тайли не собиралась прятаться. Она рывком распахнула дверь, готовясь к нападению, но замерла, увидев ночного посетителя.

Это был он. Тот человек с серыми глазами. Тот, что был в этой комнате два месяца назад. Он робко стоял в темном коридоре, а в его светлых глазах застыла неуверенность и что-то еще. Надежда?

— Что вы здесь делаете? — От волнения ее голос прозвучал тихим писком.

— Могу я войти, чтобы не привлекать внимания? — Шепнул он, оглядываясь. — Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

— У меня?… — Растерялась Тайли, но опомнившись, сделала резкий шаг назад. — Да, заходите.

Шейн поспешно ворвался внутрь, закрывая за собой дверь и расслабленно прислоняясь к ней спиной. Адреналин скакал в его крови. Сейчас он остро ощущал все те же чувства, что он успел позабыть в своем мире. Как он крался в темноте за очередной драгоценностью, но та, что сейчас была перед ним, была дороже всех. И если его поймают на месте преступления, он не отделается тюремным заключением. Смертная казнь на месте — вот что ждет его. Оттого девушка перед ним была бесценна, сравнима лишь с его жизнью.

Она была невообразимо прекрасна в лунном свете. Шелк сорочки охватывал ее стройное тело и укутывал своей нежностью до самых лодыжек. Рыжие кудри свободно струились жидким пламенем по плечам и спине. Сейчас при ней не было лисьих ушей и хвоста, и девушка так напоминала тот миг, когда Шейн впервые ее увидел. Стремительную и царственную, хрупкую и неземную в платье цвета шампанского в свете сотен свечей. Перед ним был его сон, воплотившийся наяву.

Ее глаза горели ярче в темноте, чем у простого смертного и, как в тот раз, настороженно наблюдали за ним.

— Что вам нужно? — Тихо прошептала она.

Когда Шейн не ответил и шагнул к ней, девушка не испугалась. Она осталась на месте, даже когда он приблизился почти вплотную, окружая ее своим мужским ароматом, от которого затрепетали чувствительные тонкие ноздри, и незнакомым доселе чувством покоя и безопасности.

Тайли задрала голову вверх, вглядываясь в эти серые беспокойные глубины его глаз, что сейчас с такой нежностью и лаской блуждали по ее лицу, что девушка могла ощущать их невидимое касание.

— Зачем вы пришли?… — Слабым голосом начала Тайли, но мужчина вдруг заключил ее в свои крепкие объятья и впился в ее губы отчаянным поцелуем.

Тайли была так ошеломлена случившимся, что не оттолкнула наглеца, а спустя мгновение она уже не хотела его прерывать никогда. Зверь в ней, что поначалу ощетинился, теперь мурлыкал как кошка от удовольствия. Обе ее ипостаси в руках этого мужчины слились в невероятной гармонии, будто он один владел ей и играл как на идеально настроенном инструменте. Подобное и шокировало, и пугало. Лишь одно его касание и Тайли уже знала, что он частичка ее души. Ее смертная и уязвимая половинка, но сейчас именно он обладал силой и властью над ней, а она была готова выполнить любой его приказ.

Его губы были и нежными, и властными, а руки на ее спине и в волосах — сильными и обещающие защиту. Он весь дрожал от сдерживаемой страсти, и Тайли ощутила безудержную радость от того, что этот человек не боялся ее. Ни тогда, ни сейчас. Он не презирал ее, как остальные, а желал. И не из-за силы и мощи, которой она владела, а из-за нее самой. Он целовал ее, будто погибая от жажды, и она тот источник, что могла спасти его. Словно этот момент был последним в его жизни. И прижимал к себе так крепко, что было трудно вздохнуть, но лучше и не дышать вовсе, чем прервать сей блаженный миг.

Как долго Тайли принадлежала князю и чувствовала лишь удушающий плен. Но с этим человеком, Тайли ощущала свободу. Она была на воле, снаружи и глубоко в своей душе. И это было чудесно. Опьяняюще и невероятно прекрасно, словно наркотик.

Она задрожала всем телом, желая большего, желая всего его. Но видимо человек расценил ее реакцию иначе. Он резко отстранился. В его потемневших от желания глазах было сожаление.

— Прости… я напугал тебя. Не следовало мне так врываться, среди ночи. Прости, Таллиата…

Она не понимала, о чем он говорил. Лишившись его поддержки, она чувствовала, что у нее оторвали частичку души. Это было невыносимо, и она уже было вновь потянулась к нему, пока он не произнес то омерзительное прозвище, что дали ей эльфы.

— Не зови меня так! — Ее возглас остановил поток его бессвязных слов.

— Я думал, это твое имя… — В замешательстве произнес он.

Очарование поцелуя прошло, возвращая Тайли на грешную землю. Золотое украшение на ее шее вдруг стало неимоверно тесным и тяжелым, мешая дышать. После тепла и покоя, что дарили ей его объятья, девушка ощутила ужасную опустошенность. Она устало опустилась на кровать, ибо ноги отказывались ее и дальше держать.

— Нет. Таллиата на языке Фейри значит «дух огненной лисы». — Ее голос звучал так тихо, подавленно. Шейн опустился перед ней на колени и заглянул в печальные глаза. — Это прозвище мне дали эльфы. Для князя я — Тайли. Он с гордостью дал мне это имя, как и все остальное, что меня окружает.

— А как твое настоящее имя? — В его голосе было столько нежности, что она словно бальзамом омыла ее израненную душу.

Эти слова заставили девушку улыбнуться, преображая ее и без того прекрасное лицо в ангельское. Шейн видел, что она вспоминает те дни, когда была любима родными, когда была свободна. Он так ясно это знал, будто мог читать ее мысли.

— Мама назвала меня Скайлер… Скай. Я была ее маленьким лисенком. — Слова лились сами собой. Тайли было так легко рассказывать ему о своей жизни, о самом дорогом, о том, что не знала ни одна живая душа. Лишь ему. После стольких лет одиночества. — Она была моей поддержкой и опорой, пока демоны не отобрали ее у меня. Моя мама была смертной, человеком, как и ты. Это от отца я унаследовала лисью натуру. Он был чистокровным кицуне. Оборотень — лис, коварный и вероломный. Он обманул мою маму. Соблазнил и бросил, как положено его природе, а теперь и моей. Но она все равно любила меня больше жизни. Я отомстила за ее смерть, но поплатилась свободой… Навсегда, хоть это того стоило…

Шейн с благоговением смотрел на нее и видел, как эмоции проступают на ее лице, сменяя друг друга. Грусть, нежность к матери, злость на отца, ярость к демонам, боль от потери родного человека, а за ней и свободы, и, наконец, смирение. Именно оно так воспламенило сердце мужчины. Она не может опустить руки, не может сдаться!

— Не говори так! — Его окрик заставил Тайли очнуться от горьких воспоминаний. — Никогда не лишайся надежды. Верь, что сможешь спастись.

— О, я верю! Я отчаянно жду момента, когда князь будет убит, и я обрету свободу! — Ее глаза зажглись хищным диким огнем, и тут же потухли. — Но кто осмелится пойти против него? С его владениями стремятся заключить мир из-за моего присутствия подле него. Лишь старость ослабит его. И я надеюсь, что этот миг наступит задолго до совершеннолетия его сына…

— Хочешь, я убью его ради тебя? — Эти решительные твердые слова заставили Тайли похолодеть изнутри, а зверя — заликовать.

— Нет… ты не должен… — Внезапно она так испугалась за человека перед собой, что дыхание на миг перехватило. — Ты смертен. Анкалион уничтожит тебя, не моргнув глазом. Ты не противник для него… Поверь, мне приятно, что ты хочешь мне помочь, видев лишь пару раз. А я даже не знаю твоего имени…

— Шейн, Шейн Блекторн. Леди Эстель из соседних земель привела меня в этот мир почти четыре года назад. Она освободила меня, и я остался добровольно служить ей. — Он нежно сжимал ее холодные ладони в своих руках, даря тепло и не прося ничего взамен. Он так и остался стоять на коленях перед ней, но казался безмерно счастлив провести так остаток своей жизни. Лишь бы рядом с ней.

— Шейн… Красивое имя. Но почему ты не вернулся домой, раз ты свободен? — В ее голосе он расслышал недоумение.

— Меня там никто не ждет. А после нашей встречи, я окончательно понял, что у меня появилась еще одна причина остаться здесь. Я хочу быть рядом с тобой… — Не в силах больше себя сдерживать, он снова потянулся к ее губам. И Тайли не видела причины для отказа, ведь сама так жаждала этого.

Шейн поразил ее своими открытыми чувствами. Он тянулся к ней, словно цветок к солнцу. И девушка ощущала такое же притяжение. Она, как оборотень, могла четко распознать ложь по запаху, но слова и действия Шейна были искрение и шли из самого сердца. Подобное притяжение было столь сильным и казалось таким правильным, будто их души были связаны незримой нитью сквозь пространство и время. И теперь лишь стала крепче, прочнее, когда они, наконец, обрели друг друга. Шейн ощущался таким родным для Тайли, будто она знала его не пару часов, а всю свою жизнь.

Шейн не знал ее мыслей, но его чувства были всецело такими же. Эта девушка была особенной для него по необъяснимым причинам. Встретив ее, он осознал, что не солнце отныне светит ему, а она. Эта девушка за какие-то мгновения стала для него целым миром, полностью перевернув его жизнь. Что его ждет дальше, Шейн сказать не мог, но одно он знал на удивление точно. Без нее его жизнь закончится. Может, тело и продолжит жить, но душа уйдет вслед за ней.

Он не мог оторвать от нее благоговейных глаз, не мог унять бешеный стук сердца в груди, что рвалось сквозь плоть лишь к ней одной. Столько женщин было в его прошлом, стольких эльфиек видел он здесь, и лишь она одна сияла ярче тысячи звезд. Она ворвалась в него, словно ураган, став воздухом в его легких, кровью, что бежала в венах. Что же это? Эльфийская магия, влияние этого мира на простого человека? Или это дьявольское очарование девушки-кицуне?

Что бы это ни было, для Шейна это не имело значения. Он никогда не был сентиментальным романтиком. Всю свою жизнь он был борцом. Каждый день он силой пробивал себе путь, чтобы жить. В интернате, школе, колониях. Тяжелая жизнь закалила его, но Тайли легко поставила его на колени, перевернув его мир одним лишь взглядом. Скайлер… Скай, его маленькая лиса. Его жизнь и мечта.

В этот самый миг, когда их руки были переплетены, а взгляды скрещены, лаская друг друга, Шейн поклялся самому себе, что и жизни своей не пожалеет, а освободит ее. Чего бы ему этого не стоило.

 

Глава 13

Тайли проснулась на рассвете, резко вскочив с постели. Она дико осматривала свою комнату в поисках… Кого? Может ей все это приснилось? Но нет. Она ощущала в комнате его аромат. Шейн. Мужчина, что так легко проник в ее комнату и мысли. Завладел ее тайнами и сердцем.

Они проговорили всю ночь, и все то время он оставался подле нее на полу, а она лежала под одеялом. Он не желал менять своего местоположения, продолжая нежно гладить ее волосы и согревать ее своим дыханием. Не мудрено, что в какой-то момент она уснула.

Боже, какая глупость! Ну как она могла быть такой беспечной?! Впустить в свою комнату постороннего мужчину, разоткровенничаться с ним, а затем уснуть на его глазах! Она — воин или плаксивая барышня?! А если бы он был послан убить ее? Или в эту самую минуту он выкладывает ее замыслы князю?!

Тайли пребывала в таком оцепенелом ужасе, что не заметила поначалу в воздухе еще кое-что. Тонкий слабый аромат, что исходил от цветка на ее столе. Это был полураскрывшийся бутон розы, нежно-оранжевого цвета, переходящий в желтый по краям лепестков. Такие цветы росли в оранжерее замка и были самыми любимыми у Тайли за их цвет и запах. Как он узнал… И когда успел? Возвращался вновь, подвергая себя опасности быть замеченным? Как безрассудно… совсем, как она. Ну что ж, хоть в этом они едины.

Этот небольшой бутончик успокоил бешено скачущее сердце Тайли и напомнил о его губах. Нет, она не ошиблась в Шейне. Он был очарован ею, может даже влюблен… Тайли замерла, осознав, что чувства его абсолютно взаимны. Разве возможно такое? Так скоро? Да, для любви нет ничего не возможного. Ни время, ни разность видов и миров ей не преграда. И это ужасало и восхищало одновременно. Ошеломляло.

Позже, спустившись вниз, Тайли узнала, что все гости, ночевавшие в замке, разъехались. А значит уехал и он. Девушке так отчаянно хотелось увидеть его вновь, почувствовать его губы на своих. Но таков удел всех рабов — они мало получают из того, что хотят…

Время шло. Если раньше жизнь Тайли была однообразной и скучной, то сейчас она стала совершенно непредсказуемой.

Раньше дни текли один за другим ровно. Таллиата исправно выполняла поручения князя, сопровождала его на светских приемах, ублажала в его спальне. Все, на этом круг ее обязанностей замыкался. Теперь же дни стали ужасно длинными и тоскливыми. Будь Тайли волчицей — завыла бы. Князь все свое время уделял жене, и на его игрушку уже не было времени. Тайли была этому несказанно рада, но она ужасно тосковала. По Шейну. И вынужденное бездействие убивало ее. Кицуне тенью бродила по замку, изнывая от любви, что терзало ее сердце наравне с одиночеством. Хоть бы князь на задание ее отправил. Так нет же! Тишь да гладь на всех границах.

Но вот козни внутри замка не переставали заставать Тайли врасплох. В ее комнате еще три раза учинялся погром. Но девушка все терпеливо восстанавливала и исправно навещала портных, оказывая им помощь, если те позволяли. Добрые женщины не задавали лишних вопросов. Они молча исполняли поручения, как хорошие слуги. Тайли была безмерно им благодарна.

Но с мебелью возникала проблема. Ее нельзя было сколотить в один день. И Тайли пришлось пару дней ночевать на полу, свернувшись клубком в обличие лисы на рваных одеялах. Это явно доставило княжне немало удовольствия, так как ее служанки не мешкали с донесениями.

Терпение Тайли трещало по швам, и она решила положить конец козням Нессиме. К тому времени выяснилось, что молодая княжна понесла. В ее честь был устроен пир для придворных замка. Но сей радостный факт так же означал, что отныне князь будет реже посещать супружеское ложе, и о Тайли вновь вспомнят. Так и случилось.

В одну из темных ночей, князь сам пришел в комнату Тайли. Каково же было его удивление, обнаружив на двери своей наложницы сложные огненные чары.

— Моя несравненная Тайли, как подобное понимать?! — Был его гневный окрик, когда девушка распахнула для своего хозяина дверь.

— Если позволит господин, то я объясню… — Скромно потупила глаза Тайли, предвкушая маленькую победу над княжной.

Уже несколько дней Тайли ждала, что князь призовет ее к себе и была к этому готова. На ней была бледно-лиловая сорочка из полупрозрачного шелка, струящегося вдоль ее стройного тела вниз по длинным ногам. Рыжие волосы были распущенны и расчесаны до ослепительного блеска.

Тайли не желала близости князя. После знакомства с Шейном, Анкалион стал для нее еще более омерзительным, но Тайли должна была проявить свою лисью изворотливость в этом вопросе и поставить эту злобную сучку Нессиме на место. Пора напомнить князю, что это она, Тайли, должна быть важнее его эльфийской жены.

— Я жду. — Хрипло приказал Анкалион, приближаясь к рыжей искусительнице.

Она была сегодня так прекрасна, словно неземная богиня, снизошедшая с небес. Князь понял, что безумно скучал по своей лисице все эти месяцы. Он изголодался по жаркому телу Таллиаты, по ее дикому нраву в пылу страсти.

— Господин, — начала она чуть хрипловато, учуяв возбуждение князя. — Я готова понести наказание за соблюдение своей безопасности…

— Что ж… — Он подхватил пальцами рыжий локон, что покоился на ее высокой груди, и поднес к своим губам. — Ты получишь сполна, что заслужила…

Ближе к рассвету, когда голод князя был утолен, а страсть в стенах этой маленькой комнаты утихла, Тайли решилась.

— Господин… — Она лежала на животе обнаженная, обмахиваясь пушистым хвостом, наблюдая, как одевается князь, чтобы вернуться в свои супружеские покои и проспать добрую половину дня, раз уж это не удалось ночью.

— Да, Тайли, — удовлетворенно буркнул он, застегивая рубашку и пряча царапины на груди.

— Я поставила защиту на свою дверь, потому что кто-то повадился прокрадываться сюда в мое отсутствие и крушить все подряд. Портнихи и плотники уже задаются вопросом, для чего мне столько новых вещей. Я не хочу растрачивать моего повелителя и для этого установила защиту.

— Как занимательно, — задумчиво хмыкнул князь, поднимаясь с кровати и хмуро оглядываясь по сторонам на новую мебель. — Почему ты раньше не говорила мне об этом? Ты — моя собственность. А значит, ущерб был причинен не тебе, а мне.

— Простите, господин. — Тайли покорно потупила взор и призывно потянулась всем телом, приковывая к себе взгляд князя. — Я не хотела отвлекать вас по таким мелочам от молодой пылкой супруги.

— Пф-ф-ф! — Раздраженно фыркнул он. — Рядом с ней меня удерживало лишь то, чтобы был успешно зачат мой сын. В этом я преуспел, хотя в постели она подобна замерзшей статуе. Не то, что моя пламенная лисица.

Его взгляд вновь наполнился томлением, но князь с сожалением отвернулся и шагнул к двери.

— Можешь снять защиту. Я все решу с этими взломщиками, будь спокойна. Больше никто не потревожит мою Тайли, кроме меня.

Когда дверь закрылась за ее поработителем, Тайли удовлетворенно вздохнула и, зарывшись в одеяла, провалилась в глубокий сон.

 

Глава 14

— Мой дорогой супруг! Где вы были всю ночь? Я волновалась за вас! — Причитала Нессиме, поднявшись на подушках при виде князя, вернувшегося на заре в той же одежде, что и был накануне.

— Мне не спалось. Я прокатился по окрестностям, затем просматривал письма и депеши в библиотеке.

Князь спешно скинул с себя одежду и погрузился в горячую ванну, которые готовили расторопные слуги каждое утро.

— Да, кстати. Кто-то повадился вламываться в комнату Тайли. И уничтожать все ее вещи. Вы не слышали об этом, дорогая?

Кулаки Нессиме нервно сжались от слов мужа. Она все прекрасно поняла, какие окрестности он объезжал. Видно, конь князя оступился и упал, уронив своего седока в терновник, раз его спина так исполосована, да и грудь тоже.

— Рабыня просто пытается привлечь ваше внимание. Я уверена, что она все выдумала. — Холодно бросила княжна.

— Да? Странно, вот уже два века она живет здесь, и раньше за ней подобного не наблюдалось.

— Она ревнует своего хозяина. Ведь вы теперь женаты! — Последнее слово было пропитанно сарказмом, но Анкалион лишь фыркнул на гнев жены.

— Глупости. Тайли совершенно не ревнива. Позже я поговорю с челядью и выясню правду. Но все эти события больше не повторятся.

— Да? И отчего же?! — Язвительно удивилась Нессиме, тем самым выдав себя, и Анкалион зло оскалился.

— Моя Тайли — сообразительная и довольно мстительная особа. Она наложила заклятие на дверь. Теперь взломщики дважды подумают, прежде чем лезть туда снова, если конечно хотят сохранить свои руки при себе.

— Но это же опасно! Она применяет запретную магию в нашем доме! Вы должны наказать ее! — Взорвалась Нессиме, в ярости вскакивая с постели. Но князь даже бровью не повел. Он блаженно закрыл глаза и снисходительно добавил.

— Душечка, вам не стоит так волноваться. Вы вредите моему сыну. К тому же, раз Тайли принадлежит мне, значит, в какой-то степени вред был причинен и мне тоже. И если я велю убрать ей защиту с ее комнаты, то мне придется переселить ее туда, где вредители не будут портить ее вещи.

— В темницу?! — С надеждой вопросила княжна.

— Нет, в мою спальню. — Его резкий ответ заставил Нессиме прикусить язычок.

Княжна поняла, что Анкалион, не без участия этой рыжей бестии, раскусил ее проделки. Что ж, сейчас она отступит. Но пусть эта блохастая лисица не расслабляется, Нессиме не собирается так легко отступать. Им вдвоем не место в этом замке. И Нессиме сделает все, чтобы сжить со свету эту меховую подстилку. Просто необходимо избрать другой метод. А именно настроить князя против своей любимицы. И тогда, Анкалион сам, своими руками удавит эту двуличную тварь, освободив тем самым путь ей, Нессиме. А там уж и очередь самого князя придет отправляться на тот свет… чуть раньше срока, оставляя княжество малолетнему сыну и его матери-регенту.

Эти мысли заставили Нессиме загадочно улыбнуться и встретить очередной день с мужем-тираном в полном согласии и мире… временном.

 

Глава 15

После того разговора между Анкалионом и Нессиме в замке воцарилось затишье, как перед бурей. И это острее всего ощущала Тайли. Обстановка сделалась такая гнетущая, что играла на нервах девушки, будто на натянутых струнах. Тайли старалась не показываться беременной княжне на глаза, дабы не возбудить в той еще большую ярость.

Дни текли своим чередом, уныло сменяя неделю за неделей. Живот Нессиме заметно увеличился в размерах, и князь, наблюдая, как растет его сын, был в хорошем расположении духа. Он лучился счастьем и устраивал для своих подданных празднества каждый вечер, а утром уезжал на охоту или затевал турнир.

Все с замиранием сердца ждали появления наследника на свет. Слуги порхали вокруг княжны, исполняя малейшие ее прихоти, а та казалась счастливой и умиротворенной, если бы не взгляды, полные убийственной ненависти, направленные на личную рабыню-воительницу князя.

Тайли же снаружи выглядела спокойной и делала вид, что чувства княжны ее абсолютно не трогают. Но внутри она была сама не своя от тревоги. Ее раздирали противоречивые эмоции. Она молча сходила с ума. Вот-вот родиться ее очередной палач, а что это был именно мальчик, Тайли отчего-то не сомневалась. К_н_и_г_о_ч_е_й_._н_е_т Что будет с ней после рождения наследника? Упрочит ли свое влияние на князя Нессиме? Хоть с ребенком до его совершеннолетия еще могло произойти уйма вещей, таких как болезни и другие случайности, Тайли била дрожь всякий раз, когда она видела разбухший живот княжны. Мысли то и дело скакали от одного к другому, не давая успокоиться и сосредоточиться.

И эта долгая разлука с тем, в ком она распознала свою половинку, совсем не помогала Тайли справиться с собой. Она думала о Шейне постоянно, вспоминала. Терзала себя горькими мыслями, что он забыл о ней, нашел утешения в объятьях другой, свободной. Она хотела вырваться из этой груды камней и бежать к нему, наплевав на все на свете. Но она не могла — ее ошейник надежно сковывал ее порывы.

Анкалион теперь был частым гостем в комнате Тайли. Девушка чувствовала заранее его приход и старалась как можно сильнее подавить в себе свои метания, отстраниться от всего мира, загородиться стеной от Шейна. Все для того, чтобы князь ничего не заподозрил, а в этом Тайли стала уже мастером.

За последнее время, она, наблюдая за своим мучителем, видела разительные перемены по отношению к ней. Его беседы с ней стали более частыми и откровенными, доверительными. Улыбки сверкали чаще в ее сторону, а руки то и дело желали коснуться. Если бы это была параллельная реальность или же какой-то бредовый сон, Тайли предположила бы, что Анкалион влюбился в нее. Но это же явь, жестокая и неприглядная. И для князя она лишь игрушка, невольница. Просто князь счастлив в ожидании сына, вот и все.

Но мерзкий холодок все же не отпускал ее сердце, сковав надежнее, чем эльфийская магия. Если князь просто привязан к ней собственническим инстинктом, Тайли без сожаления убила бы его. Но если князь полюбил… Любовь бывает безрассудна и опасна. Это одно из самых сильных чувств, что легко может свести с ума. Не хотелось бы Тайли, чтобы ее поработитель обезумел. Ей вполне хватает гнева его жены.

Пора вырваться из этой клетки для умалишенных, хоть временно. Но, как назло, князь отказывался посылать Тайли на задания, предпочитая постоянно ощущать ее присутствие рядом с собой. И девушка решила не медлить боле и взять ситуацию в свои лапки.

— Мой повелитель… — Как-то проворковала она на ухо князю в постели.

— Да, бесценная моя, — выдохнул Анкалион в ее шею, заставив Тайли задрожать от подобной ласки.

— Я прошу вашего позволения сопровождать воинов в ежедневных патрулях по границам княжества… — Выпалила она на одном дыхании.

Тишина, что была ей ответом, почти означала провал всей затеи, но внезапно князь спросил.

— Для чего тебе это, Тайли? — Он продолжал задумчиво гладить шелк ее волос, и голос его был напряженным, но не сердитым.

— Я теряю форму, сноровку сидя в этой каменной цитадели. Чтобы и дальше радовать вас своими победами, мне необходимо поддерживать все свои навыки в тонусе. — Она старалась говорить равнодушно, чтобы князь не заметил, как трепещет ее сердце.

— Разве мои ласки не поддерживают твой тонус? — Самодовольно хмыкнул князь.

— Безусловно, господин. Но я не должна запускать свою магию и навыки владения оружием, если не хочу лишиться этих качеств, ведь без них я стану для вас бесполезна. Как враги будут трепетать перед вами, если ваш основной козырь лишится сил? К тому же, мое присутствие гарантирует безопасность ваших воинов в случае нападения. — Так много она никогда не позволяла себе говорить в его присутствии. Но девушку подстегивало отчаяние, и она решилась идти напролом.

— Да, в этом вопросе ты незаменима и стоишь целой армии. — Вздохнул Анкалион и его хватка на ней усилилась. — Просто невероятно трудно отпустить тебя… Я так привык к твоему постоянному обществу…

— Мой князь, я не покину ваших земель без вашего ведома, и вы всегда сможете призвать меня назад. — Ее голос был хриплым, но не от страсти, а от очередного поражения — она почти что умоляла своего поработителя. Но для князя ее голос был полон страсти, завлекая в свои лисьи сети, и он уступал ей.

— Хорошо… — После долгого раздумья, жестко рыкнул Анкалион. Резко перевалив ее на спину, князь навис над ней сверху пригвождая своим напряженным телом к кровати. Он с яростью глядел в ее янтарные глаза, в который раз ощущая себя ее пленником. Чертова плутовка! — Ты будешь патрулировать, но лишь несколько часов днем, а к вечеру ты должна быть рядом со мной в тронном зале на ужинах и торжествах. И мне безразлично, до какой степени ты будешь уставшей. Ты сама захотела этого. И если я призову тебя, ты немедленно явишься ко мне, где бы ни была! И не вздумай бежать или убить моих воинов! Я везде найду тебя, Таллиата! Найду и покараю!

Его руки до боли сжимали ее плечи. Его магия давила на нее с невообразимой силой, подавляя ее волю, показывая свою власть. Его глаза сверкали, обещая все то, что только произнес. Но Тайли ликовала в глубине души. Он уступил ей! Впервые за два века, он уступил своей рабыне! И от того был так взбешен. Он признавал, что Тайли имеет над ним власть. Не на людях, но лишь здесь, в постели. Она заползла в его душу, что он так оборонял от нее. Эта победа была ничтожной и одновременно величайшей в ее жизни. Князь Фейри, поработивший и удерживающий ее уже два столетия, уступил ей. Дайте время, и он встанет перед ней на колени. И поработитель обратится в раба.

Тайли сделала глубокий вздох, подавляя свою дикую радость. И дабы не распалять Анкалиона еще больше, покорно опустила глаза и прошептала.

— Я знаю, повелитель. Клянусь, ваши воины со мной будут в полной безопасности…

— Клянись, кицуне, клянись! И помни, кто владеет твоей душой и телом…

Князь обрушился на нее с неистовыми, причиняющими боль, поцелуями. Он ласкал ее с диким напором, оставляя багровые синяки и засосы, в который раз утверждая свою власть над ней. И Тайли отвечала его страсти с не меньшим пылом. Может он и владел ее телом, но душа принадлежит лишь ей одной.

 

Глава 16

На следующий день Тайли вприпрыжку ворвалась на конюшню, где уже седлали лошадей два воина. Мужчина и женщина, облаченные в кожаные одежды и плащи. Оружие висело на их поясах, сверкая сталью. Через плечо женщины был перекинут большой лук, с колчаном полным стрел.

— Таллиата? Что тебе здесь нужно? — Недовольно осведомился светловолосый воин, угрожающе шагнув в ее направлении.

Он хмуро взирал на схожесть ее одеяния с их и с наличием клинков в ножнах за ее спиной. Ее рыжие лисьи уши и хвост подрагивали в нетерпении, а глаза сверкали предвкушением.

— Я еду с вами, сэр Эраил. — Церемонно поклонилась Тайли и кивнула конюху приготовить еще одну лошадь.

— Что за чушь? — Вскинулась воительница. Ее чуть рыжеватые локоны были заплетены в две тугие косы и словно змеи покоились на ее плечах. Она демонстративно схватилась за свой лук, который ожил под рукой хозяйки, заполыхав зелеными искрами.

Ее имени Тайли не знала и проигнорировала сей вызывающий жест. Сегодня выдался на удивление солнечный ясный день, и никто не смог бы испортить ей настроения. Она праздновала свою победу. Тайли вздохнула полной грудью свежий воздух, что обещал ей свободу на ближайшие пять-шесть часов, и довольно оскалилась.

— Что? Боитесь, сбегу? — Когда оба угрожающе шагнули в ее сторону с оружием наперевес, Тайли фыркнула, потягиваясь. — Расслабьтесь, детки, я не кусаюсь. Князь дал свое согласие на выезд с вашей парой. Так что с этого дня вам придется терпеть мое присутствие.

— Ты лжешь! — С жаром бросила женщина.

— Ты можешь пожалеть о своем обвинении. — Тайли твердо встретила рассерженный взгляд ореховых глаз.

— Дафна, остынь. Я найду князя и осведомлюсь о назначении Таллиаты из его уст. — Мужчина был частым посетителем на военных советах, где присутствовал князь, неизменно сопровождаемый своей лисицей. Поэтому Тайли без труда вспомнила его имя.

Эраил был не в восторге от присутствия кицуне в жизни княжества. Он был недоволен всякий раз, когда на задания отправлялась она одна, а не его обученные люди. И когда князь направил Тайли именно к нему, девушка была удивлена и не вполне довольна выбором, однако возразить не смела, дабы князь не передумал. Анкалион прекрасно знал об отношении Эраила к своему стражу и рассчитывал, что тот не спустит с нее глаз.

— Нет нужды стирать ноги понапрасну, Райл. Князь велел передать тебе это. — Эраил презрительно сморщился на такое коверканье его имени, но все же принял свернутый лист бумаги из рук девушки.

Развернув его, воин принялся хмуро изучать приказ князя, в котором говорилось о решении Анкалиона и о том, что позволено делать кицуне в подобных выездах, а что нет. Внизу письма располагалась подпись князя и его печать. Эраил не мог усомниться в подлинности документа, так как печать Анкалион прожигал своей магией, и никто не мог ее подделать.

— Что ж, — недовольно буркнул он в итоге, убрав приказ в карман. — Раз таково решение нашего князя, не смею ему перечить. Добро пожаловать в нашу скромную команду, Таллиата.

— Ты серьезно? — Опешила Дафна, прожигая своего напарника взглядом. — Она едет с нами?!

— А ты против? — Мило осведомилась Тайли, зная, что рано или поздно поладит с этой злюкой.

Когда Эраил ничего не ответил, женщина в бешенстве вскочила в седло и, выезжая из конюшни, раздраженно бросила через плечо.

— Да ради Бога!

Сегодня они проезжали по южным границам княжества, и Тайли, наплевав на хмурых вояк, обратилась в лису и резво бежала впереди лошадей. К праведному гневу Дафны, которой пришлось взять под уздцы лошадь Таллиаты.

Тайли мчалась через луг, радостно ощущая, как ветер треплет ее шерсть. Солнце пригревало спину, а запахи природы дразнили острый нюх. Фыркая от счастья быть хоть часок свободной, лисица воодушевленно гоняла кроликов и полевых мышей, за что заслужила сдержанный смех позади себя.

Эраил и Дафна долго сопротивлялись диким выходкам очаровательного зверька, но сдались-таки и безнадежно осознали, что теперь их поездки не будут столь скучными.

 

Глава 17

Вновь пришла зима. Вьюга заметала высокие сугробы, ветер выл в голых ветвях деревьев, а в замке жизнь текла своим чередом. Княжна, наконец, разрешилась от бремени, подарив долгожданного сына счастливому князю. Впереди ожидались бесконечные торжества по столь громкому поводу, и гости вновь начали стекаться в замок со всех окрестных земель, обещая слугам бесконечные хлопоты и ночи без сна.

В этот вечер в залах замка вновь звучала музыка, и вино лилось рекой. Гости были удостоены чести лицезреть будущего князя лишь пару минут, после чего грозный сонный правитель, пока что пеленок, был возвращен в свою колыбельку под присмотром сонма нянюшек. А счастливые родители остались принимать подарки и поздравления.

Тайли, стоя за троном князя, ловила себя на мысли, что у нее дежавю. Вот так же за витражами окон кружился мягкими хлопьями снег, так же зал был полон разряженных эльфов, а князь и княжна восседали на тронах, принимая почести своих подданных. А она, Тайли, все так же стояла молчаливым стражем в тени. Как часто совершенно разные праздники и дни сливались в один сплошной поток для той, что бесконечно долгое время заперта в одном месте. Разнообразия так мало было за последние года, и Тайли казалось, что она попала в ловушку времени проживать один и тот же день вечность.

Но этот вечер все же отличался от того, что был год назад. Сегодня она с нетерпением ждала появления темноволосого человека с серыми, как сталь, глазами. Последние месяцы все ее мысли все чаще и чаще обращались к нему, и Тайли отчаянно считала дни до столь волнующего события, когда увидится с ним вновь. Скучал ли он по ней так же? Любит ли до сих пор или нашел замену? Подобные вопросы сводили с ума, не давали спать по ночам, и девушку спасали лишь ежедневные длительные прогулки, хоть и в сопровождении. Там, на воле, Тайли обращалась в лисицу и мчалась навстречу ветру, скрывая человеческие мысли и эмоции под покровом звериных инстинктов.

Ждать становилось все труднее, застыв на одном месте на протяжении долгих часов. Но ожидание того стоило. Шейн вошел в зал, ведя под руку светловолосую эльфийку, облаченную в нежно-розовые шелка.

Сердце Тайли замерло, она боялась вздохнуть. Кто эта дама? Любовница? Или та, что привела Шейна в этот мир? Пара медленно двигалась вперед, приветственно кланяясь встречным эльфам и перекидываясь дежурными фразами. Каждый их шаг Тайли считала как последние удары сердца. Но тут он поднял на нее глаза. Его взгляд был столь жгучим и любящим, что чуть не поверг Тайли на колени от облегчения. Он все еще желал и любил только ее, а под руку держал свою покровительницу, леди Эстель.

Тайли не могла отвести от него своих сияющих глаз, посылая всю свою любовь и радость встречи по невидимой нити, что обрела свою власть вновь, как только они оказались в одном помещении. Мучением было стоять здесь и не броситься через весь зал, расталкивая гостей, к нему в объятья.

Все это время Тайли подвергала сомнению свои чувства и чувства Шейна. А не привиделось ли ей все это? Может ее больной порабощением разум все выдумал? Нет. Это не был мираж, и жаркий взгляд Шейна был тому подтверждением.

Его лицо было бесстрастным, а тело спокойным, но в серебряном взоре ярилась буря. Он скучал по ней. Желал все так же сильно, как и в тот вечер. С этой самой минуты, как их взгляды скрестились, вечер обернулся бесконечной пыткой, растянувшейся медленной агонией, пожиравшей двух влюбленных, что не могли приблизиться друг к другу, не коснуться. Лишь взгляды неистово ласкали, лишь глаза говорили о любви. И Тайли, погруженная в эту безмолвную связь, не сразу осознала, что к ней обращается княжна.

— Что?… — Опешила она.

— Ты никак уснула на посту, милочка? — Язвительно осведомилась Нессиме.

— Простите, госпожа. Вы что-то хотели? — Как можно любезнее отозвалась Тайли.

— Да. Мне холодно. Сходи в нашу с князем спальню и принеси шаль, что я забыла на кресле. — Княжна уже не смотрела на нее, отсылая Тайли, словно одну из своих девиц на побегушках.

— Дорогая, мы, кажется, уже обсуждали это. Тайли — не служанка. — Сухо подал голос князь, вслушивающийся до этого в бесконечный поток поздравлений. — У тебя полно девушек в услужении. Пошли любую из них.

— Но, Анкалион, все слуги сейчас заняты! Столько гостей — каждая пара рук на счету. Таллиата же стоит без дела! — Возмутилась Нессиме.

— Милая, она охраняет нас. Это ее обязанность. — Словно ребенку, втолковывал князь своей жене.

— Я понимаю это, милый. Но здесь нам не грозит ничего, кроме головной боли. Да и Таллиата сможет немного ноги размять. — Упорствовала княжна.

— Хорошо, госпожа. — Посмела перебить снова начинающего возражать князя Тайли. Или этот спор никогда бы не окончился. А ноги и вправду затекли. — Я принесу шаль. Мне вовсе не трудно, господин, к тому же вы не останетесь без защиты — в зале много воинов. А меня не будет лишь пару минут.

— Не задерживайся, — раздраженно буркнул князь, сдаваясь.

Лишь оказавшись на лестнице, Тайли выдохнула с облегчением и с удивлением заметила, что благодарит княжну за сей подарок. Хотя та в очередной раз хотела лишь унизить Тайли, но добилась совсем другого. Князь опять защитил свою любимицу, а по отношению к жене вновь испытал раздражение. Глупая эльфийка так и не может понять, что подобными нападками лишь отдаляет от себя мужа все дальше в рыжие лапки соперницы.

 

Глава 18

Сходить за пушистым куском шерсти было и впрямь минутным делом. Тайли была готова с сожалением вернуться на свой пост, когда сильная рука схватила ее за локоть и буквально зашвырнула в ее же комнату. В полумраке спальни сильный мужчина прижал Тайли к двери своим крепким телом и прижался к ее губам в жарком поцелуе.

Тайли сразу же узнала своего захватчика. Она до сих пор помнила присущий лишь ему одному аромат. Забытая шаль княжны полетела на пол, а Тайли неистово вцепилась в широкие плечи, привлекая мужчину еще ближе к себе. Его губы были и нежными, и дикими. Небольшая щетина, что покрывала его лицо, царапала ее кожу, посылая по спине девушки волны сладкой дрожи. Тайли таяла, как воск и трещала искрами глубоко внутри от умело раздуваемой им страсти. Ее пылкий нрав зверя желал получить свою долю наслаждения, но девушка отчаянно пыталась усмирить его. Сейчас не время… Ее ждет князь, и он учует, если с его наложницей будет что-то не так. Лишь ему позволено ласкать Таллиату, лишь ему принадлежало это тело, которое так рьяно рвалось к другому.

Тайли с таким отчаянием впилась в губы Шейна, что прокусила заострившимися клыками их мягкую плоть. Мужчина утробно зарычал, стискивая ее сильнее. Девушка испугалась, что ранила его и поспешила слизать все капельки теплой соленой крови, что начали стекать по его подбородку. Шейн ощущался таким горячим, его взгляд был затуманен желанием. Тайли томно поглядывала на него из-под длинных ресниц, посасывая травмированный участок кожи. Его жизнь в нескольких каплях крови ощущалась амброзией на ее языке. Ничего подобного она раньше не пробовала. Хоть Тайли и не была вампиром, но жажда крови присуща и оборотням. Его сила наполняла ее, заставляя дрожать, желать большего. Его запах и вкус побуждали зверя в ней рваться наружу, будоража ее собственную кровь. Но время было не на их стороне. Тайли боялась, что еще чуть-чуть, и она потеряет контроль. Она с тихим всхлипом оторвалась от него. Его глаза стали столь же темными и дикими, что, вероятно, и у нее.

— Шейн…

— Я так скучал по тебе… — Его хриплый шепот послал очередной поток дрожи по ее спине, путая мысли. Она чувствовала, как сердце оглушительно грохочет в ее венах, заглушая все остальные звуки.

— Мне нужно… идти…

— Я хочу тебя, Скай… — Ее имя, сорвавшееся с его губ, словно молнией пронзило Тайли. Так давно она не слышала его из чужих уст, что и не подозревала, как скучает по нему. Она была словно окаменевшей все это время, и ее имя, слетевшее с таких желанных губ, словно снарядом взорвало ее броню, разбудило от долгого сна и подарило крылья. — Скай… — Шейн будто чувствовал, что ей необходимо слышать его. Он произносил это имя словно молитву, благоговейно, отчего сердце Тайли то замирало, то пускалось вскачь.

— Князь ждет… — Но ее мысли ускользали, как вода, подчиняясь его поцелуям. Кому, к черту нужен этот князь, да и весь мир, когда все, чего так жаждала Тайли, было рядом, лишь руку протяни.

Но ее слова были, как холодный отрезвляющий душ. Шейн разжал свои объятья и отошел от прекрасной нимфы, что сжигала его дотла и в мыслях, и во сне. Лишившись его поддержки, Тайли тяжело облокотилась на дверь.

— Я не могу быть вдали от тебя, Скай. — Его голос был наполнен мукой бесконечно одиноких дней и ночей. — Не заставляй меня снова покидать тебя так надолго.

— Мы ничего не можем изменить, но… — Ее лицо озарила слабая улыбка. — Мы сможем видеться время от времени.

— Когда? — Он вновь шагнул к ней, взяв за руки. Ему нужно было ощущать ее теплое тело, хотя бы так.

— Ты патрулируешь границы, как остальные воины твоей покровительницы? — В ее золотых глазах вспыхнула яркой звездой надежда.

— Да, мне больше ничего не остается делать в этом мире, чтобы окончательно не свихнуться, — усмехнулся он, впитывая каждую черточку ее лица.

Каждое мгновение тяга к нему все больше и больше увеличивалась, норовя уничтожить ее без остатка. Она так нуждалась в нем, что не могла поверить, как смогла прожить без него целый год. Но одно она знала наверняка, подобное будет невозможным для нее в будущем. Даже день без него готов повергнуть ее в панику, но Тайли подавила ее, держась за него взглядом, как за спасательный круг.

— Каждый вторник и пятницу я и еще пара воинов патрулируем северную границу. Там, где Терновый лес граничит с владениями леди Эстель. Ты мог бы…

— Я буду ждать тебя там. — Его голос был полон непоколебимой уверенности. — Назови время, любимая.

— Примерно в два пополудни… — Шепнула она, утонув в омутах его глаз.

Неужели они решились на подобное? А что она будет делать с Райлом и Дафной? Тайли не хотела даже думать об этом сейчас. Но если станет известно князю… Девушка с силой зажмурилась, отгоняя страшные образы, вставшие перед ее глазами. Нет, он не узнает, не должен узнать! А от стражей она сбежит, затеряется в лесу.

— Я буду ждать тебя, Скай. Каждый вторник и пятницу, с двух до четырех, на поляне у ручья.

Там, где она когда-то растерзала свору волков, с грустью подумала Тайли. Там, где пролилась кровь, расцветет их любовь… Какая жестокая ирония.

Шейн нежно провел костяшками пальцев по щеке девушки. Как она красива, как сияют ее глаза, словно маленькие солнца. Сегодня вечер субботы, а значит еще два дня ожидания встречи. Два дня метания в камне крепости, заключенный в ловушку своих мыслей о ней.

Что-то теплое скользнуло по ее щеке, и Шейн тут же поймал прозрачную каплю своим поцелуем. Душа была готова выпорхнуть из ее груди, когда Тайли повернула ручку за своей спиной и открыла дверь в темный коридор. Ноги не слушались ее, но она дала им четкий приказ. Не сводя с него глаз, девушка подняла шаль княжны и, спотыкаясь, побрела к лестнице. С каждым шагом, отдаляющего ее от него, сердце Тайли рвалось на мелкие кусочки. Боль, сковавшая ее изнутри, была невыносима. Но так было нужно, она не должна вызывать подозрения своего поработителя. Ни тени сомнения не должно коснуться Таллиаты, или ад обрушится на нее и на того, кого она любит.

Его серые глаза были с ней в ее мыслях, когда музыка коснулась ее ушей, а свет свечей резанул чувствительное зрение. Его образ преследовал ее каждую секунду, и в нем она черпала силы для оставшегося вечера. Но самого Шейна она больше не увидела в тронном зале. Как бы ни искала Тайли его взглядом.

Все же это было к лучшему, потому что девушка уже не смогла бы гарантировать благоразумие своей внутренней сущности.

 

Глава 19

Остаток вечера прошел, как в тумане. Бесконечные танцы и ужин, наконец, утомили гостей и те потихоньку разъехались. Княжна поднялась в свои покои еще пару часов назад, но князь не желал так рано заканчивать праздник. И Тайли ничего не оставалось, как терпеливо стоять на своем посту, боясь лишний раз шелохнуться и привлечь к себе не нужное внимание. Сегодня она бы не смогла выдержать домогательства князя. Только не после того, как губы Шейна подарили ей такие волнующие поцелуи.

Анкалион словно забыл о своей рыжей любимице. Он танцевал и пил с молоденькими эльфийками, не переставая восхвалять своего новорожденного сына, и гости вторили ему, рассыпаясь в пожеланиях долголетия и благополучия молодого наследника.

Но у всего есть конец. И как бы князь не желал продлить торжество, ночь расценила по-своему.

С каким же блаженством Тайли рухнула на кровать. Ее ноги нестерпимо ныли, мышцы то и дело сводило судорогами. И как же было замечательно позволить мягкой перине подхватить измученное тело. На долгие водные процедуры сил уже не осталось, и Тайли, наспех умывшись, облачилась в ночную рубашку и теперь блаженствовала под теплым одеялом.

Как бы не был измучен ее разум напряжением праздника, сон отказывался к ней приходить. Нет, вовсе не Морфей, Бог Сновидений, был в ее мыслях. Шейн. Его тело, прижимающееся к ней. Его запах, будоражащий острый лисий нюх. Его вкус, все еще тающий на языке. Все ощущения были столь остры в темноте комнаты, что Тайли грезилось присутствие мужчины. Но это был мираж, хоть и столь желанный.

Шейн уехал вместе со своей госпожой. Тайли с тоской наблюдала его отъезд. Сейчас она одна лежала в своей постели. И все же он был рядом, в ее мечтах.

Грезы кицуне были столь живыми и детальными, они затягивали, как в водоворот. Тайли понимала, что уже спит и видит сон, но он так походил на реальность, что сбивал с толку. Ее комната растворилась в темноте ночи, и Тайли очутилась в другом месте, как это бывает во снах.

Так же было темно, и все же эта чернота была другой. Комната была не ее. Слабый свет звезд, что лился через стекло закрытого окна, позволял острому зрению Тайли видеть гобелены на каменных стенах и дорогую мебель. В большом камине у противоположной стены мерцали, слабо потрескивая, алые угольки. Переведя взгляд на чуть слышный шорох простыней, Тайли различила массивную кровать на небольшом возвышении. В ней кто-то спал. Девушка не ощущала страха, ей двигало лишь любопытство.

Бесшумно приблизившись, Тайли поняла, что в кровати лежал Шейн. Ей снился мужчина, что завладел не только ее сердцем и разумом, но и душой. Лишь он мог притянуть ее к себе во сне, и Тайли ни за что бы не прервала эту мечту.

Боясь вздохнуть и прервать чарующий миг, Тайли замерла, впитывая взглядом образ любимого. Сон разгладил суровые напряженные черты на его лице. Тайли в который раз поразились, насколько же он был красив. Шейн спал обнаженным, чернильный шелк простыней скрывал нижнюю часть тела. Его руки расслаблено покоились поверх ткани, но Тайли помнила их силу и сталь мускулов. Широкие плечи занимали большую половину кровати, а крепкую грудь покрывали темные волоски, в которые так хотелось зарыться пальчиками. Во мраке ночи, при тусклом сиянии звезд его кожа казалась бледным мрамором на темных простынях. Но девушка помнила ее смуглость и жар.

Коснуться его сейчас стало жизненно необходимым. Пусть это сон, но раз наяву им не суждено быть вместе, пусть грезы обретут волшебство. Пусть мечты даруют им то, что не возможно в реальности. Князь не имеет над ней власти здесь… Она тут владычица.

Тайли порывисто шагнула вперед и нежно откинула темную прядь волос со лба Шейна. Ее касание было мимолетно, как дыхание ветра, но этого оказалось достаточно. Шейн открыл глаза, обжигая Тайли их серебром.

— Скай… — В затуманенном сном взгляде мужчины были теплота и любовь, но по мере пробуждения их сменило что-то более жаркое и беспокойное. — Что ты здесь делаешь?…

— Не знаю… — Шепнула Тайли в ответ, робко обведя комнату глазами. — Я сплю… А во сне можно все…

— Тогда и я не хочу просыпаться… — Улыбнулся Шейн порочной улыбкой в ответ, протянув ей руки.

Заключая ее в свои жаркие объятья, мужчина потянул ее на себя. С тихим счастливым смехом Тайли повалилась ему на грудь. Бабочки порхали в ее животе, рассылая свое живительное тепло по всему телу. Смех оборвался, когда мужские губы настойчиво смяли ее рот в жесткой ласке. Его руки крепче прижимали ее к груди, и Тайли могла слышать, как неистово колотится сердце любимого напротив.

Его руки недолго оставались на месте. Млея от горячих поцелуев, Тайли чувствовала, как они нежно исследуют ее тело, гладят, сжимают. Если в ласках князя то и дело присутствовало доминирование и жестокость, то Шейн был настойчивым и пылким, но невообразимо нежным и осторожным, будто боялся, что девушка под его руками растает, как дым. Ему не нужно было каждую секунду показывать свое превосходство над ней. И Тайли, отвыкнув за два века от подобного обращения, млела и трепетала от каждой дарованной ей ласки. Шейн был просто мужчиной, дарящий удовольствие своей женщине, а не хозяином, утверждающий свою власть над наложницей.

И то ли причиной тому была нежность и любовь Шейна, то ли ее взаимные чувства, но зверь не спешил проявить себя, как случалось раньше. Страсть была сильным чувством, и хищник в ней всегда заявлял о себе от резкого всплеска адреналина и гормонов. Но здесь и сейчас, в этом прекрасном сне, Тайли оставалась просто женщиной. И взор ей не застилала алая пелена, и жажда не требовала крови, а когти не царапали плоть. Нет. Тайли задыхалась от полноты ощущений, свободной от зверя. Ее взор был ясным, губы ощущали лишь неземной вкус мужской кожи. И это было так потрясающе, словно сбросить тяжелую ношу с плеч, освободиться от веков проклятья.

Тайли ощущала себя свободной в руках любимого. Это чувство было столь острым и прекрасным, что слезы заструились по ее щекам, а счастливая улыбка давала Шейну понять, что все с ней в порядке. Она обрела мир рядом с ним. Эта ночь стала ключевой во всем ее непредсказуемом и диком беге наперегонки с судьбой…

 

Глава 20

Тайли проснулась, словно от сильного толчка. Резко сев на кровати, девушка не смогла сразу сориентироваться, где находится. В окно ослепительно врывался солнечный свет, и на улице, по всей видимости, давно миновал полдень.

Тайли не помнила ни дня в своей жизни, чтобы хоть раз так поздно просыпалась. Исключения составляли те времена, когда она была ранена. Последние же два века девушка просыпалась с рассветом, встречая вместе с солнцем очередной день в неволе. Но не могла же она так утомиться на вчерашнем празднике?!

Откинув одеяло в сторону, Тайли случайно провела рукой по бедру, скрытому шелком ночной рубашки. Это нежное касание ткани к коже, словно молнией, пронзило все тело девушки. Ее накрыла волна возбуждения, неутоленного и дикого. Сразу же вспомнились мужские руки и губы, что терзали бесконечными ласками ее тело всю ночь. Ее сон… столь реалистичный, будто свершился наяву. Но подобное невозможно! Шейн далеко. А она здесь, в вечном плену у князя. Шейн стал для нее наваждением. Еще немного и она окончательно слетит с катушек. Покачав головой на свое зарождающее безумство, Тайли поднялась со злополучной постели, собираясь встретиться лицом к лицу с жестокой реальностью.

Больше в этот день о своем волшебном сне Тайли не вспоминала. Князь решил поехать на охоту, и его кицуне должна была быть рядом. Полдня они гоняли крупного кабана по густым лесам. Но зверь ушел в болота, закончив все эльфийское веселье. Даже Тайли в облике лисы не удалось догнать шустрого зверя, чему был дюже не доволен Анкалион. Но он легко отмахнулся от своей неудачи в этот раз, с лихвой выместив ее на своих подданных, затеяв турнир.

На широком лугу перед замком были раскинуты большие разноцветные шатры. На кострах жарились пойманные куропатки и кролики. Воины показали свое мастерство во владении луком. Так же были устроены показательные бои на мечах и с применением другого оружия. Работы для слуг определенно сегодня прибавится. Да и кузнецам придется попотеть, устраняя вмятины на латах от падений с лошадей.

Тайли молча наблюдала за всем со стороны, стоя у главного шатра в качестве немого стража, пока князь резвился внутри с парочкой легкомысленных эльфиек. Веселье вокруг было в самом разгаре, вино и местное пиво лилось рекой, и все потому, что того хотел князь. Остальные же, куда ни посмотри, обыкновенные марионетки, выполняющие любую прихоть своего хозяина. Чем они все лучше нее? Тем, что свободнее? Отнюдь, это лишь заблуждение.

Все они, так же как и Тайли, собственность князя. Без права голоса, без своего выбора. Делают, что им прикажут, живут, пока дают. Одна и разница между ними в том, что ее кандалы у всех на виду, на шее, а их — сокрыты лестью и выслугой перед своим хозяином. Так отчего же к ней относятся с таким презрением, смотрят враждебно и зло?

Все просто. Она — фаворитка среди рабов. Всегда при князе. Ест у него с рук, спит в его постели, стоит у его трона. И не важно, что ее роль не лучше ручной собачки. Кицуне — оборотни, хищники и убийцы, обладающие силой и властью, всегда будут врагами для более слабых. А раз вся ее власть сравнима с пылью под ногами и сила сдерживается магией поводка, то и ненавидеть можно в открытую. И от нападения удерживает лишь суеверный страх, а от этого гнев лишь острее. День за днем, год за годом ненависть в окружающих все крепнет и мрак в душе сгущается, но ей не убежать от этого, не скрыться.

Поначалу было тяжело. Сколько раз после ее побегов князь возвращал ее обратно своей магией, притягивая, будто на поводке. Заковывал в темнице, оставляя там неделями. Продолжая пировать и веселиться, знал ли он, что творила с ней его стража? Как они издевались и избивали ее кнутами, палками и цепями, находясь в спасительной недосягаемости от ее мести под защитой своего хозяина? Конечно же, Анкалион знал. Но чем дольше рядом она была, тем сильнее становилась его привязанность к ней. И уже в ее заточении никто не тревожил узницу. Никто не смел прикасаться.

Со временем окружающие свыклись с присутствием девушки-лисы рядом с собой. Отношение стало терпимее, но презрение во взгляде осталось. Презрение и страх. Может от этого она вся зачерствела внутри, как кожа снаружи, привыкшая к плети?

Но чувства, что сейчас тлели в ее сердце, окутывали ее в защитный кокон не хуже маски безразличия и устрашающей славы, что служили ей защитой прежде. Любовь, что зажглась в ее мертвом вот уже два века сердце, дала крылья ее душе и силы уставшему разуму.

Она понимала всех этих людей, что на протяжении лет испытывали к ней лишь негатив. Она — чужая. Однажды придет день, и она покинет это место, а они так и останутся здесь в заточении до самой смерти. Да, она уйдет отсюда и все те муки, что она пережила здесь, будут стоить ее свободы. Видимо, судьба решила, что Тайли извлекла урок и понесла свое наказание, поэтому и направила к ней Шейна, как награду, надежду на новую жизнь.

Может она обманывает саму себя подобными доводами, тешит напрасными иллюзиями, но хочется же во что-то верить. Во что-то хорошее и возвышенное, как любовь, искренне надеясь, что она поможет ей выжить и выбраться из столь долгого плена.

 

Глава 21

Утро вторника началось как обычно для жителей замка. Для всех, кроме Тайли. Всю ночь она проворочалась без сна, считая минуты до встречи с любимым. Провалилась в небытие лишь под утро и вскочила, как ошпаренная, спустя пару часов. Еще полдня она бродила тенью по замку, боясь, как бы князь не придумал ей задание поважнее. Но полдень миновал, а про Тайли так никто и не вспомнил, и она, словно на крыльях, ворвалась на конюшню, чуть не сбив с ног Эраила. Дафна на такой энтузиазм лишь снисходительно закатила глаза и вскочила на уже оседланную лошадь.

Всю дорогу до Тернового леса Тайли ломала голову, как бы оторваться от своих сопровождающих. Лес неумолимо надвигался на них черной стеной, а девушка так и не придумала ничего путного. Но провиденье было на ее стороне, и внезапно из кустов, мимо которых проезжали воины, выскочил крупный кролик, заставив шарахнуться от испуга лошадей, и на предельной скорости рванул к деревьям. Тайли радостно вскрикнула и спрыгнула на полном скаку с лошади, еще налету оборачиваясь в рыжую лисицу. Чувства моментально обострились, инстинкты вырвались на свободу, и, наметив себе цель, Тайли уже не обращала внимания на раздраженные крики за спиной. Она стремительными скачками мчалась вперед, видя перед собой не серый мех ушастого зверька, а серебристые глаза и темные волосы, взъерошенные ветром…

Шейн оторвался от своего патруля, пообещав настигнуть их в скорости, и свернул коня в густую чащу леса. Высокие деревья закрывали небо над головой и погружали лес в мрачные сумерки. Но это никоим образом не мешало жизни идти своим чередом в этом месте. Заливисто пели птицы в кудрявых кронах, где-то дятел выбивал клювом ритмичную дробь по коре в поисках пищи. То тут, то там на небольших солнечных островках росли яркие цветы, и пестрые бабочки порхали с одного на другой, собирая сладостный нектар. Терновый лес, располагаясь на границе нескольких княжеств из-за своей протяженности, вовсе не был мрачным и зловещим, как о нем говорили. Он был умиротворенным, и зло сюда приносили лишь двуногие.

Слушая мелодию леса, Шейн отпустил поводья коня, зная, что тот безошибочно отыщет воду. И оказался прав. Спустя минут двадцать неспешной прогулки они вышли на небольшую поляну, залитую солнцем, на окраине которой по камням весело журчал ручей. Но не успел Шейн спешиться, как с противоположной стороны из-за деревьев выскочил ошалелый кролик и мгновенно скрылся в высокой траве. Опомниться мужчина не успел, как следом за испуганным ушастиком выскочила лиса.

Крупнее, чем обычно, зверь был ростом с волка, что уже казалось необычным. Обычные лисы не были таких размеров. Шкура огнем лоснилась и сверкала искрами на солнце, ослепляя. Сильные лапы уверенно несли лису вперед, но уже не за кроликом, а прямо на него. Лошадь дико заржала, почуяв опасность и, пятясь, встала на дыбы, норовя копытом проломить череп хищнику. Шейну пришлось вместо меча хвататься за поводья, дабы не вылететь с седла. Но столкновения так и не произошло.

Солнечный свет, отразившись от рыжего меха, как от зеркала, на мгновенье ослепил всадника с лошадью, а когда зрение вернулось обоим, на месте лисы стояла женщина, проказливо улыбаясь. Шейн стремительно спрыгнул на землю, но, не дойдя и пару шагов до нее, остановился, пораженный видением перед собой.

Солнце освещало ее словно ореолом с ног до головы, превращая в нечто неземное, сказочное. Черная кожа брюк облегала ноги и бедра плотно, словно родная. Свободная черная рубашка не скрывала высокую грудь, что поднималась и опускалась от быстрого дыхания. Волосы буйством огня растрепались по плечам и спине, растрепанные и обласканные ветром. Ее глаза сияли, будто частички солнца, на щеках играл румянец, а губы, созданные для поцелуев, изгибались в нежной улыбке. Она была прекрасна в своей естественной среде — дикое дитя леса, порывистое и… не свободное. Ошейник тусклым золотом лишь на миг омрачил сей волшебный момент. Подхватив ее в объятья, Шейн припал к ее губам, как жаждущий к воде.

— Скай… — Его голос был таким же глубоким и волнующим, как и в ее сне. Приятная дрожь охватила тело Тайли. Она так нуждалась в его ласках.

— Шейн, я так соскучилась, — хрипло проговорила она между поцелуями. Но их ей было мало, как и ему.

— Ты и не представляешь, как! — Вторил Шейн, целуя ее чуть ли не до сладостного обморока.

Тайли хотела раствориться в нем, хотела, чтобы Шейн любил ее здесь и сейчас, как ночью во сне, но…

— Таллиата! — Резкий окрик раздался позади.

Тайли с грозным рыком глянула через плечо. Райл и Дафна были еще далеко, но не пройдет и десяти минут, как они будут здесь.

— Черт! — В сердцах буркнула она, закрывая глаза и пряча лицо на мужской груди. Она задыхалась от этой жестокой безысходности, словно пробежав кросс длиною не в один день.

— Мне пора уходить? — С тоской в голосе проговорил Шейн.

Тайли подняла на него глаза. В них отражалась та же мука и боль, что и в его.

— Как бы я хотела…

— Ш-ш-ш, дай запомнить твою улыбку, — он осторожно разгладил морщинки около ее глаз. — Моя нимфа из снов. Лишь там я могу любить тебя без всяких преград.

— Да… — Задумчиво прошептала Тайли, улыбаясь. — Ты тоже являлся мне во сне, в ночь после нашей последней встречи. Шелк черных простыней очень подходит тебе. А твоя госпожа балует тебя подобной роскошью, — решила поддразнить его девушка, но Шейн воспринял все всерьез.

— Мы близки, как брат и сестра. И она думает, что все это должно мне принадлежать, а я не хочу огорчать ее отказом. — Ответил он, с теплой улыбкой вспоминая об Эстель. — Да, ты была в моей комнате во сне и на тебе была очаровательная сорочка цвета сливок, с вышитыми черными цветами… — Словно вспоминая, добавил он.

— Это были черные розы… — Нахмурилась Тайли.

— Да, розы твои цветы. Нежные лепестки и острые шипы… Я не забуду ту ночь, хоть все и было сном. Очень ярким. А на моей кровати и правда черные простыни, — улыбнувшись, добавил Шейн. — Ты, моя колдунья, чаще навещай меня во снах. Так разлука не столь горька на вкус…

— На вкус?… Ты думаешь, что я что-то наколдовала и пришла в твой сон?… — Удивилась Тайли, но вдруг внезапно вспомнила, что тем вечером случайно попробовала кровь Шейна. А что если она смогла забраться к нему в подсознание, усвоив каплю его крови и приправив ее своим острым желанием его видеть? Пусть она не вампир, но кицуне все же хищник и так же жаден до крови бывает. А что если… — Шейн, позволь вновь попробовать тебя! Твоя кровь… может это просто совпадение?…

— Да… ты ведь не простая женщина, моя лисица, и в этом мире я уже ничему не удивляюсь, — все так же нежно улыбаясь, шепнул Шейн в ее висок. Они так и не размыкали своих объятий, стоя в ярких лучах солнца.

Шейн слышал, что невдалеке трещат кусты. Их в любую минуту могли обнаружить воины князя, но было так тяжело отпустить ее из своих рук. Тайли первая сделала шаг назад, и он был ей благодарен — сам он сделать этого не смог бы. Она вытянула кинжал из-за его пояса, что густо был усеян резьбой по тяжелой рукоятке и острому кривому лезвию. Шейн протянул ей без страха свою ладонь. Тайли встретила его доверчивый взгляд и с замиранием сердца полоснула острой сталью по широкому запястью. Рука опытного воина не дрогнула, и надрез получился аккуратным и достаточно глубоким, чтобы густая темно-красная кровь ровным потоком заструилась на его ладонь. Так и не сводя с него своих прекрасных глаз, Тайли пару раз лизнула рану своим шершавым, как у кошки, языком, и та на глазах затянулась, оставляя лишь тонкий розовый шрам. Лисица быстро собрала всю кровь, что натекла в ладонь, а Шейн так и не почувствовал боли. Желание, острое и горячее, взорвалось в его теле, лишь только она коснулась его языком.

Все, чего он хотел, чтобы она не останавливалась, но времени не было совсем. Тайли в последний раз коснулась его губ, отчего Шейн почувствовал вкус собственной крови, и порывисто умчалась в лес. Кинжал она забрала с собой, и мужчина позавидовал куску железа, что сейчас прижимался к ее бедру.

 

Глава 22

— Пора положить конец ее выходкам! — Рявкнула Дафна, целенаправленно двинувшись вглубь леса, рубя кусты на своей пути острым мечом.

Эраил на это лишь раздраженно фыркнул. Его напарница была излишне вспыльчивой, и если Таллиата не явится сию же секунду, то ее ожидает знатная трепка. И словно читая мысли воина, рыжая бестия выскочила из-за деревьев, лучезарно улыбаясь. Протанцевав мимо раздраженной воительницы, девушка вручила ей букетик лесных цветов, а Эраилу достались две крупные тушки кроликов.

— Чудесный день, не правда ли? — Пропела Тайли, как ни в чем не бывало, запрыгнув на свою отдохнувшую лошадь, и, продолжая мечтательно улыбаться, послала ее в галоп.

— Совсем свихнулась! — Раздраженно буркнула Дафна, в недоумении глядя на простенькие васильки и ромашки в своих руках. Такие нежные и трогательные, что жесткое сердце воительницы дрогнуло от столь неожиданного подарка.

— Смирись, Дафна. — Со смехом сказал Эраил, уложив кроликов в седельную сумку и провожая взглядом Таллиату. — Тайли такая, какая есть. И изменить ее непредсказуемый нрав не под силу даже нашему князю.

— Осторожнее, Эраил. Ты говоришь тревожные речи, — все так же хмуро ответила Дафна. — Хотя в чем-то ты определенно прав…

Весь оставшийся день Тайли летала, словно на крыльях, расточая теплые улыбки всем на своем пути. Даже княжна была удостоена парочки, к огромному удивлению последней. Тайли с нетерпением ожидала ночи, неистово молясь, чтобы ее версия с кровью подтвердилась.

Ложась в постель, девушка облачилась в черный шелк сорочки, что так подчеркивал бледность ее кожи и буйство рыжих волос. Глаза блестели предвкушением, а по телу то и дело пробегала нервная дрожь — вдруг не получится?

Ворочаясь с боку на бок под пуховым одеялом, Тайли отчаянно пыталась уснуть, но сон упрямо ускользал прочь. Все ее мысли были о Шейне, и когда Тайли, спустя пару часов, что показались ей вечностью, все же провалилась в бездну грез, там ждал ее мужчина. Но не Шейн, а князь.

Дикий ужас захлестнул ее, когда взор затравленно метнулся по сторонам. Тайли дернулась всем телом, но эта попытка повергла пленницу на колени, пронзая острой болью руки и ноги. Она была закована в ржавые от старой крови цепи в темном холодном мраке подземелья. Беспомощность сковывала ее тело похлеще оков. Паника, поднимавшаяся в ней, норовила задушить в своей жесткой хватке. В воздухе раз за разом щелкал и свистел кнут, обрушиваясь на ее незащищенную плоть, скрытую под тонкими лохмотьями, жалящими болезненными ударами. Анкалион возвышался над ней с налитыми кровью глазами и злой усмешкой.

— Нет… нет! Нет!!

Ее крики до крови раздирали горло, но ни звука не вылетало из потрескавшихся губ. Тайли корчилась в агонии на холодных камнях темницы, скользких от ее собственной крови. Она раз за разом с силой зажмуривала глаза в тщетной попытке проснуться.

В какой-то момент пленница потеряла сознание, а когда очнулась, то поняла, что через боль прорвалась к желаемому. На ней был черный шелк, а под босыми ногами пушистый ковер. Слабо мерцал огонь в камине, освещая кровать на возвышении. В ней спал мужчина, но лишь Тайли коснулась его широкой твердой груди, серые глаза распахнулись, и Шейн резко сел в постели, с восторгом взирая на нее. Чтобы совсем не потеряться на фоне черных простыней, Тайли сбросила бретельки своей сорочки с плеч, и ткань с тихим шелестом скользнула по ее обнаженному телу к ее ногам. Восторг в глазах Шейна сменился темным огнем желания, опаляя кожу девушки своим неистовым жаром.

Мужчина протянул ей руку, и Тайли с радостью шагнула к нему.

— Я ждал тебя… — Хрипло произнес он, утягивая ее на кровать и начиная покрывать восхитительное тело в своих руках нежными поцелуями.

— Похоже, мы нашли обходной путь быть вместе… — Прошептала Тайли, и то была ее последняя связная мысль за эту ночь.

Кожа к коже… Дыхание смешалось. Стук сердец перебивал друг друга, то обгоняя, то замедляя свой ход. Они были так близки друг к другу и одновременно бесконечно далеки. Единственное желание, чтобы сон обратился явью, было им не доступно. За неимением большего, приходилось довольствоваться малым, и оба были этому безмерно благодарны. Им казалось, что нет в мире ничего прекраснее и правильнее, чем сплетение двух сгорающих от страсти тел, жарких поцелуев в холодной ночи и прерывистого шепота с хриплыми стонами в тишине комнаты. Но все имеет свою цену, и разлука была их приговором.

Когда в запотевшем окне забрезжил рассвет, Шейн и Тайли сидели, обнявшись в ворохе одеял, на полу перед заново растопленным камином. Он сцеловывал дорожку по ее обнаженному плечу, а она, закрыв глаза и грустно улыбаясь, наслаждалась прикосновениями любимого. Говорить совершенно не хотелось, для них двоих слова были лишними. Оба понимали друг друга с полувзгляда, словно читая мысли друг друга и зная наперед все желания.

Тайли готова была целую вечность провести так с Шейном, но злодейка-судьба в который раз разлучила их. Девушка открыла глаза, со стоном разочарования поднимаясь в своей постели. Шелк сорочки был порван с одного бока, а одеяло с подушкой лежали кучкой на полу. Видимо, тело жило своей жизнью ночью, пока разум наслаждался своей.

Солнце ярко светило в окно, и заснуть снова не предвещалось никакой возможности. Кровь Шейна в ней вся сгорела дотла, а значит, Тайли будет тосковать еще два дня по своему мужчине и две ночи лежать без сна, прожигая потолок взором и мечтая о новой дозе своего персонального кровавого наркотика, что бежал по венам Шейна.

Но, так или иначе, жизнь все же обрела новую сторону в ее неволе. Чувства, что Тайли не испытывала уже несколько веков, окрасили в яркие цвета ее серое существование в качестве пленницы князя. Девушка отныне жила лишь для одного мужчины. День за днем ожидая встречи в лесу, Тайли пробовала кровь любимого, чтобы навестить его той же ночью. Раз не в реальности, то во сне они будут вместе. И князь не сможет им помешать.

 

Глава 23

Так продолжалось всю весну и лето. Но однажды произошло то, что и должно было случиться по законам подлости. Не бывает идеальных историй. Обязательно должно что-то случиться, чтобы пошатнуть идеальное счастье двоих. Эта история не стала исключением.

Началось все с того, что Эраил по поручению князя отправился в соседнее княжество, а Дафне пришлось одной ехать с Тайли в рейд. И когда кицуне в который раз удрала в Терновый лес, как делала всегда, когда они патрулировали северные границы, Дафна не стала ждать ту снаружи, а последовала следом. Лошадей она оставила на лугу, зная, что те будут послушно дожидаться своих седоков.

Пробираясь как можно тише, Дафна блуждала по темному лесу, спотыкаясь и чертыхаясь себе под нос. Думая, что безнадежно заблудилась, воительница уже собиралась повернуть назад и плюнуть на свои подозрения, как деревья резко перед ней расступились, открывая небольшую поляну. Дафна поспешно шагнула назад, чтобы не быть замеченной, ведь она нашла, что искала.

Тайли была там, и не одна. Рядом с ней, нежно обнимая девушку за плечи, стоял темноволосый человек. Оба мирно беседовали, и слов Давна расслышать не могла, но она видела, как они смотрели друг на друга. Нежно, с любовью и капелькой бесконечной грусти.

Это была не случайная встреча. Тайли каждый раз при патруле у Тернового леса сбегала от своего конвоя. И вовсе не для того, чтобы поохотиться, как говорила. А чтобы встретиться с ним.

Дафна не слышно все дальше отступала в тень, пока не развернулась и не побрела обратно к лошадям. Всю дорогу она была задумчива и тиха. Что ей теперь делать с подобными знаниями? Рассказать князю? Ведь то ее долг. Но Тайли не делала ничего плохого. Видимо эти двое познакомились на одном из торжеств и безнадежно полюбили друг друга. Как женщина, Дафна понимала Таллиату — каждый заслуживает счастья в жизни, даже кицуне. Но как преданный своему князю воин, Дафна была обязана доложить о предательстве пленницы. Но отчего же Дафне казалось, что это было не правильным решением?!

Тайли вернулась спустя десять минут с куропаткой за поясом. Ее лицо озаряла счастливая улыбка, и она насвистывала какую-то незнакомую мелодию себе под нос.

— Поторапливайся! — Рыкнула Дафна, разворачивая коня.

— Дафна, перестань хмуриться. Улыбка так тебе к лицу, — беззаботно бросила Тайли, догоняя воительницу.

Но Дафна не разделяла энтузиазма Тайли. Наоборот, ее настроение лишь ухудшалось по мере того, как совесть и долг раздирали ее на части. Девушка-лиса выглядела такой умиротворенной и счастливой, но ведь она была плененной игрушкой князя. Что он сделает с ней, если узнает, что его рабыня изменяет ему? И имеет ли право Дафна вмешиваться и калечить столько судеб? Что же ей делать?

Два дня воительница металась в поисках ответа, спорила сама с собой, и в итоге решила довериться судьбе. Она — солдат, и ее долг служить князю, а личные эмоции не должны препятствовать ее преданности. Дафна отправилась на негнущихся ногах искать князя, желая как можно скорей скинуть этот непосильный груз со своих плеч.

Но в кабинете Анкалиона не было, и Дафна, не собираясь отступать, поднялась в княжеские покои. Однако и тут ей не повезло. Князя не было и там, зато в кресле вышивала княжна. Это не то, чего хотела воительница. Совсем не то. Но было слишком поздно. Княжна заметила ее, тепло улыбнулась и пригласила зайти.

— Что-то случилось? Ты слишком бледна и встревожена. — Негромко произнесла Нессиме.

Дверь в соседнюю комнату, где располагалась детская, была приоткрыта. Видимо маленький Неввил спал, и княжна присела отдохнуть. Хоть у младенца и была целая свита нянек, но его мать предпочитала ухаживать за ним сама. Вид у нее был усталый, но бледно-зеленые глаза сейчас загорелись интересом при появлении нежданной гостьи.

— Нет, ничего серьезного, Ваша Светлость. Я лучше поищу князя, чем утомлять вас воинскими делами. — Смущенно проговорила Дафна, пятясь к двери. Но княжна была иного мнения. Она отложила шитье и попросила воительницу присесть напротив.

— Глупости. Мне скучно. Ты, моя дорогая, появилась как нельзя кстати. Не нужно отвлекать князя по пустякам. Расскажи лучше мне, а я позже передам ему.

Дафна сомневалась в правильности своего решения все больше и больше. Но отступать было не в ее правилах. Может и к лучшему, что княжну она встретила первой.

— Мне необходимо рассказать кое-что о Таллиате… — Но как только заветные слова слетели с губ, княжна повела себя странно.

Эльфийка напряглась, а в глазах появился странный блеск. Если бы не улыбка, что не покидала ее лица, то Дафна предположила бы, что то была ненависть. Благодаря этому, то, что было теплой улыбкой раньше, сейчас походила на злой оскал, предвкушавший скорую расплату. Кажется, зря все это Дафна затеяла. Ведь не зря поговаривали, что княжна люто ненавидит девушку-лису, но Дафна не обращала внимания на глупые сплетни. До сего момента.

— Продолжай. — В голосе Нессиме промелькнули стальные нотки, не терпящие возражения. И Дафна, как отличный солдат, скрипя сердцем, выполнила приказ.

— Она вместе со мной и Эраилом патрулирует границы каждый день по нескольку часов. Пару дней назад, я стала случайным свидетелем ее встречи с человеком в Терновом лесу. Она убежала поохотиться и не заметила, что я следую за ней. Их встреча была явно спланирована и скорее всего не первая. Тот человек дорог ей… так мне показалось. — Все это Дафна говорила как-то механически, словно не по своей воле. Сейчас она понимала, что совершила ужасную ошибку. Но содеянного уже не могла исправить. — Расстояние было велико, и возможно я ошиблась. Но мой долг сообщать князю обо всем, что происходит во время рейда…

Она, как могла, пыталась сгладить ситуацию, которая бы имела минимум последствий. Теперь она понимала, что долгом лишь затыкала свою совесть, которая сейчас вопила о содеянном. Находиться в этой комнате становилось нестерпимо. Видеть торжествующее выражение лица княжны было отвратительно, не правильно. Дафна желала покинуть княжескую спальню всей душой и не приходить сюда вовсе. Что же она натворила? Глупость, вот что.

— Ты правильно поступила, придя сюда. — Нессиме поднялась, и Дафна тоже подскочила, как ужаленная. — Ты можешь идти и не волноваться более. Я передам князю о твоем докладе. Ему стоит наградить столь преданного воина, как ты.

Последняя фраза жгла калёным железом Дафну всю дорогу до ее комнаты. За что ее следует наградить? За донос?! Браво, Дафна. Ты опустилась до уровня сплетницы, и из-за тебя пострадает та, что и так обречена на вечное рабство. Дафна думала, что исполнив свой долг, очистит совесть. Но стало лишь во сто крат хуже.

 

Глава 24

В том, что она совершила ужасную ошибку, Дафна окончательно убедилась уже через несколько дней. Будто и без этого совесть мало сводила ее с ума! Судя по спокойствию, что царило в замке, о ее докладе еще не было известно князю. Тайли, так же, как и прежде, была бодра и весела, смирившись со своим положением. Но почему же княжна ни о чем не рассказала князю? Чего она ждет? Ведь эти сведения окончательно погубят ее соперницу. Или она выжидает подходящего момента, что бы действовать уж наверняка? Вполне вероятно. Это весомый козырь, и его подарила княжне она, Дафна. Замечательно.

Сегодня их путь лежал по западным границам, что проходили у подножия гор. То были опасные и дикие места, где обитали оборотни, тролли и другие не очень дружелюбные существа.

Обычно, они не покидали своих убежищ, но бывали случаи нападений. Оборотни жили стаями, защищали молодняк и охотились на дичь. Они не стали бы нападать без весомой причины на простых путников. Но вот тролли, что обитали в глубоких пещерах, частенько подкарауливали проезжавших мимо. Человечина им была так же по вкусу, как и плоть фейри. С ними часто воевали, но в последнее время в этих местах было тихо. С появлением Таллиаты, за два века границы княжества были почти полностью очищены от троллей.

И каково же было удивление всадников, когда эти самые уродливые существа высыпали гурьбой из ближайшей пещеры, что скрывалась за густым кустарником, и с громким ревом атаковали их. Будучи высокими и крупными, тролли обладали огромной силой, но ничтожным умом. Кожа их была грубая и толстая с зеленоватым оттенком. Маленькие черные глазки смотрели зло, а пасти, помимо отвратительного смрада, открывали вид на уродливые почерневшие клыки.

Этих злобных монстров было пятеро, и они напали всем скопом, размахивая огромными дубинками с осколками острого кварца на концах. Лошади в диком ужасе заржали и заметались по поляне, то и дело норовя сбросить седоков наземь и умчаться прочь. Но всадники быстро усмирили их, и, умело управляя коленями, неумолимо направили вперед.

Тайли, дико оскалившись, со всего маху врезалась корпусом коня в одного из троллей, чуть не получив увесистой дубинкой по голове. Лошадь встала на дыбы, расквасив монстру и без того кривой нос подкованным копытом. Пока тот оглушительно ревел и смахивал черную кровь с глаз, Тайли уже направила свой зачарованный клинок на второго, что пытался напасть сзади.

Краем глаза Тайли видела, как Эраил и Дафна кружат в смертельном танце с тремя оставшимися монстрами, по очереди наскакивая и так же молниеносно отступая от ответных ударов. В такой схватке важно удержаться в седле, если не хочешь быть затоптанным и размазанным по земле монстром, что чуть ли не втрое превышал рост эльфов. Тайли за себя не переживала, она не первый раз сражается с подобными тварями. Опыт и сила в этом поединке были на ее стороне, но отвлекали двое воинов, к которым она, к ее досаде, слишком привязалась. Их смерть станет очередным шрамом в ее душе, и этого Тайли не могла допустить.

Лошади очень мешали, и Тайли, соскочив со своей, позволила той умчаться в сторону замка. Теперь ей ничто не мешало пустить в ход свою боевую магию, что Тайли тут же и сделала. Частичное обращение произошло одновременно с отражением очередной атаки тролля. Первый, наконец-то, пришел в себя после знакомства с копытом и быстро приближался, размахивая дубинкой над головой. Ему-то и достался огненная шаровая молния, что Тайли выпустила из своей ладони, метя прямо в сломанный большой нос. Это надолго успокоит резвого уродца, но рано или поздно он все же очнется. И до того времени необходимо расправиться с остальными.

Второй тролль до этого раненый в плечо, увлек за собой зачарованный кицуне огненный кинжал, оставив ее без надежной стали. Сейчас он с оглушительным рычанием выдернул нож, оставляя рану дымиться и распространять удушающую вонь от горелой плоти, и бросился в праведном гневе на Тайли, которая вовсе не ждала, пока тот ее покалечит. Когда троллю до нее оставалось два-три метра, хвосты кицуне закрутились за ее спиной в тугой огненный жгут и будто кнутом, по воле хозяйки, угрожающе щелкнули в воздухе и обвили ноги тролля. Как только они коснулись грубой зеленой кожи, Тайли послала всю свою огненную мощь через них. В результате, кровь брызнула черным фонтаном, покрывая все вокруг, включая рыжеволосую девушку с лисьими ушами на макушке, и тролль, лишившись обеих ног, с грохотом и ревом повалился на землю. Тайли и дальше не стала медлить. Она бросилась следом, оседлав громадную тушу и, увертываясь от трехпалых лап, стала рвать длинными острыми когтями плоть, в попытке добраться до сердца или распороть горло, тут уж как повезет.

Крик позади заставил кицуне отвлечься и обернуться, за что и получила громадной ручищей тролля по голове. Со звоном в ушах и звездочками перед глазами, Тайли упала на траву, но тут же вскочила, пытаясь побыстрее прийти в себя. Тролль рядом с ней вяло шарил ручищей по земле в поисках своей дубинки. Подняться без ног он не мог, а значит, уже двое были выведены из строя. Хотя нет, трое. Еще один тролль был убит. Из его глазницы торчала стрела, утопленная в мозг почти до оперения, а в груди — эльфийский меч.

Двое остались. С одним вполне справлялся Эраил, а вот другой явно собирался разорвать Дафну на клочки. Крик как раз принадлежал ей. Оставшись без оружия и лошади, Дафна лежала на земле, пытаясь сдержать кровотечение на раненной ноге. Хотя кровью, черной и красной, она была залита изрядно, из-за чего невозможно было определить серьезность ее ранений. Тролль, сильно хромая, неумолимо приближался к ней, волоча за собой свою дубинку. Лук бесполезно лежал поблизости, переломленный пополам. Стрелы остались в колчане, что унесла с собой лошадь, сбросив наездницу, а меч остался в сердце убитого монстра. Еще пару мгновений и от воительницы не останется и мокрого места, лишь куча сломанных костей. Дафна тоже это понимала, и уже не кричала, лишь глаза были распахнуты в немом ужасе.

Тайли мгновенно обратилась в крупную лисицу и, с грозным рыком, запрыгнув на спину тролля, принялась остервенело вгрызаться в его загривок, впиваясь всеми четырьмя лапами в каменную плоть. Монстр истошно завопил и начал дико размахивать руками, в попытках скинуть своего захватчика. Решив, что дубинка поможет ему избавиться от кицуне, тролль взялся колотить ей куда достанет, попадая при этом себе по голове, но и Тайли приложил пару раз по хребту. Дафна, как могла, поднялась на ноги, одна из которых то и дело подкашивалась, и, выхватив короткий кинжал из-за пояса, бросилась вперед на озверевшего тролля. Совместными усилиями удалось усмирить последнего, то ли загнав волнообразный клинок в глаз, то ли распоров острыми клыками яремную вену на широкой шее. Все трое безвольно повалились на землю, истекая кровью, задыхаясь и безучастно наблюдая, как Эраил добивает пятого тролля, практически не запачкавшись и сохранив лошадь при себе.

— Ну что, девочки, натешились кровушкой? А теперь домой пора… — Глядя на кровавое побоище, ухмыльнулся Эраил. Восседая на коне, как полководец, что одержал знатную победу, он, посмеиваясь, глядел на кучу тел, среди которых, без сил и тяжело дыша, лежали Дафна и лиса, чей мех стал бурым с черными разводами от крови. Выжившие лишь хмуро покосились на него в ответ, а Тайли даже фыркнула.

— Ладно, отдыхайте пока. Смотрю, Тайли не добила парочку. А подчищать мне, да? — Эраил спешился и направился прирезать оглушенных троллей, у одного из которых отсутствовали ноги. Ничего не скажешь, сильна плутовка. Позади в ответ на его подколку раздался раздраженный рык, и воин удовлетворенно хмыкнул. Кицуне прошла испытание боем, сражаясь с ним плечом к плечу, и его отношение к ней начало потихоньку меняться. Уважение и доверие к ней лишь упрочилось.

— Еще б ты наших лошадей отловил, и цены б тебе не было, Райл. — Пробурчала Дафна, называя друга тем же именем, что дала ему кицуне. Глянув через плечо на лисицу, что продолжала безмятежно лежать среди кровавых тел на траве, Дафна улыбнулась и прошептала. — Спасибо.

Зверь поднял голову и в упор взглянул на воительницу. Казалось, желтый взгляд пронзал тело насквозь до самой души и мог видеть все глубоко запрятанные тайны. Дафна поспешно отвернулась, устыдившись саму себя. Ей так и не давал покоя совершенный предательский поступок, и сейчас она окончательно презирала себя за столь поспешное донесение о той, что спасла ее жизнь пару мгновений назад. Отныне Дафна в неоплатном долгу перед княжеской рабыней, только сумеет ли она выплатить его вовремя?

 

Глава 25

Пролетели еще две недели. Сентябрь в этом году был теплым и солнечным. Листья на деревьях только начинали желтеть, превращая мир Фейри в золотую сказку. Дожди не обрели полную власть, и небо сверкало яркой бирюзой, не загроможденное облаками и тучами.

Сегодня день рождение князя, и по этому случаю намечается пышный праздник. Обычно эльфы не отмечают свои прожитые годы, но в этот раз все иначе. Анкалиону исполнилось шестьсот лет, и княжна решила с размахом отметить эту дату. К тому же, то была отличная возможность устроить все самой, выступая в роли хозяйки. Слуги на предельной скорости носились по замку, выполняя указания Нессиме и боясь получить нагоняй.

Ближе к вечеру начали съезжаться гости, и Тайли со скукой наблюдала с площадки третьего этажа, как княжна, расточая ослепительные улыбки направо и налево, сама встречала прибывших поздравителей. Время шло, а поток эльфов все не иссякал, и Тайли с удивлением осознала, что приглашены не только княжеские подданные, но и знать с соседних земель. Сердце девушки учащенно забилось. Неужели сегодня она увидит его? Услышит его чарующий голос, что каждый раз приводит ее в трепет. До следующей их встречи в лесу оставался один бесконечно длинный день, и Тайли была безумно счастлива лишний раз увидеть его. Вдруг и сегодня у нее получится сорвать поцелуй с любимых губ.

Вечер шел своим чередом. Поздравления, пожелания, ужин, сплетни, танцы, выступления артистов. Все как всегда, смешалось в сплошной круговорот неискренних лиц, шороха шелков, ослепительного блеска драгоценностей. И она, Тайли, на вечном месте за троном своего владыки.

Не раз она ловила горячие взгляды Шейна в ее сторону. От его улыбок таяло сердце, и подгибались колени. Волнение плескалось в ней наряду с желанием, и Тайли удерживалась на месте лишь крохами своего самообладания. Зверь рвался на свободу к своей цели, но самоконтроль девушки был отточен веками и не давал ни единого послабления.

Княжна в последнее время сменила гнев на милость по отношению к Тайли, и намного терпимее относилась к ее присутствию. Сейчас, как нельзя кстати, было бы какое-нибудь поручение от нее. Тайли с радостью исполнит роль служанки, лишь бы покинуть этот зал. Будто читая ее мысли, Нессиме с теплой улыбкой, от которой у Тайли пробежала дрожь по спине, обернулась к ней и попросила принести из ее комнаты очередную безделицу. Что она попросила? Веер? Шкатулку? Шаль? Да какая разница!

Выпорхнув в коридор, девушка пару раз глубоко вздохнула, дабы успокоить трепещущее сердце и направилась в спасительный полумрак третьего этажа. Ну, кто бы мог подумать, что Тайли возблагодарит эту амбициозную стерву?! Скажи кто ей об этом в их первую встречу, Тайли без раздумий перегрызла бы глупцу горло!

Нужная вещь была быстро найдена, и, возвращаясь, Тайли робко замерла у двери, не решаясь выйти в коридор. Ждет ли он ее там, с другой стороны? Жаждет ли так же встречи, как и она? Ну, Тайли не сможет этого узнать, пока не выйдет, и она решительно распахнула дверь.

Он ждал ее. Стоя в тени, словно призрак. Вор, что украл ее сердце. Каждый раз, видя его, Тайли замирала, будто обездвиженная сетью серебра его глаз. Сердце вновь наполнилось любовью, что норовила разорвать столь небольшой и хрупкий сосуд. Искрящийся поток желания вихрем пронесся по ее венам. Так близко к нему и так далеко, будто на другом конце земли.

Тайли шагнула вперед, и Шейн рывком притянул ее к своей груди. Прижав ее спиной к стене, он покрывал ее лицо и шею быстрыми неистовыми поцелуями, от которых перехватывало дыхание. Ее хвост, что был как всегда при ней на подобных празднествах, как и лисьи уши, обвился вокруг его ног, потираясь в ласке, притягивая ближе к своей хозяйке. Шейн нежно провел рукой по ее волосам, пробежался пальцами по меху ушек, отчего чувственная дрожь скользнула вдоль ее тела, прямиком в центр ее женственности.

— Дай мне свою кровь, и я приду к тебе во сне… — Прошептала Тайли срывающимся от желания голосом, а затем шершавым язычком пробежала по его шее вверх и прикусила острыми зубками мочку уха.

— Я хочу быть с тобой наяву… а не во сне. Хочу слышать твои стоны и крики… Хочу чувствовать твой вкус и аромат, что не доступны мне в мире грез… Хочу ласкать твое тело, а не разум… — Так же хрипло отвечал он, не прекращая пожар от своих поцелуев. Дрожь неутоленной похоти сотрясала его сильное тело, его жаждущий взгляд клеймил ее раз за разом своим серебром.

— Нельзя… Я хочу этого не меньше тебя, но мы… — Тайли была готова расплакаться от безысходности.

Эта пытка сводила ее с ума похлеще неволи. Быть рядом с ним, ощущать ласки его губ и рук, было сродни дыханию. Без него она не могла существовать. Слезы, заблестевшие в ее глазах, были готовы пролиться, но чувствительный лисий слух внезапно занял все ее мысли, перекрывая доступ к остальным чувствам.

Она расслышала тихие шаги на лестнице, и они приближались. Тайли резко отпрянула от Шейна, и он моментально понял ее. Одернув богатый камзол, он отвернулся от нее. Этот безразличный жест был подобен удару ножа в живот, хотя девушка и понимала ситуацию, но от этого боль не стала меньше. Им никогда не быть вместе, пока на ней рабский ошейник.

Мгновением позже из-за угла вывернула княжна. Она была одна, и это было странным. Она всегда передвигается по замку в сопровождении как минимум двух служанок. На лице Нессиме отразилось показное удивление при виде них, но в глазах мелькнуло разочарование. Что это? Княжна сожалела, что не явилась раньше? И для чего она послала Тайли наверх, если сама поднялась следом? Неужели ей все стало известно?! Все эти мысли стремительным потоком пронеслись в голове Тайли, но на лице не дрогнул ни один мускул. Шагнув вперед, она протянула вещь княжне, за которой ее отправили. Нессиме презрительно скривила губы и произнесла холодным тоном:

— Что-то ты задержалась. Но это уже не важно. Мне пора кормить Неввила, а князь интересуется, куда подевалась его рабыня. — Свой надменный взор Нессиме перевела на Шейна, давая понять Тайли, что ту больше не задерживают.

Пренебрежение княжны было таким густым, что его можно было ощутить под пальцами. Говоря это, Нессиме старалась как можно сильнее уязвить Тайли. Но девушка к такому давно привыкла, и пропустила оскорбления мимо ушей. Не взглянув на Шейна, девушка прошла мимо них и скрылась на лестнице.

Княжна пару секунд оценивающе разглядывала Шейна, и тот, чувствуя себя неуютно под этим холодным бледно-зеленым взглядом, поспешил отвести всякие подозрения от их с Тайли отношений. Он не хотел, чтобы у его любимой возникли неприятности, пока она тут одна.

— Простите, госпожа. Ваш замок потрясающе красив, — как можно непринужденнее произнес он, приправляя слова обаятельной улыбкой. — Я, любуясь его произведениями искусства, безнадежно заблудился. Если бы не ваша рыжеволосая служанка, я бы никогда не нашел пути назад.

— Осторожней… — Ее пристальный взгляд обратился в лед, вымораживая до костей. — Не зная дороги, можно зайти так далеко, что и голову потерять не мудрено. И любуясь на чужую собственность, не лишним будет, узнать мнение хозяина на сей счет.

— Благодарю за дельный совет, миледи. — Все так же обворожительно улыбаясь, он поклонился и отошел на пару шагов. — С вашего позволения.

После этих слов он растворился в тени лестницы. Шейн понимал, что княжна что-то заподозрила, и впредь он должен быть предельно осторожным. Любовь сделала его бесстрашным. И он непростительно забыл, что не в своем мире, и правила здесь иные…

Нессиме проводила человека раздраженным взглядом. Черт бы побрал Анкалиона и его пустой разговор. Благодаря ему она задержалась и появилась слишком поздно. Но и это не помешало насладиться растерянностью двух голубков. Бесстыжая рабыня! Как похотливо блестели ее глазки! Их влажность Таллиата не успела скрыть, как эмоции. А этот человек… что ж, вовсе не дурен собой, хоть и смертен. У рабыни отменный вкус, этого у нее не отнять. Будь княжна на ее месте, тоже не смогла бы устоять перед таким превосходным образчиком мужского рода.

Но княжна на своем месте и сейчас она, наконец, нашла выход, как избавиться от колдуньи-лисы. Рабыня не имеет права на счастье, и, развлекаясь за спиною хозяина, заслуживает лишь смерть. Только действовать придется быстрее. Как бы эти двое не заподозрили, что Нессиме все известно. В таком случае, они попытаются оборвать свои встречи, и усилия княжны пойдут прахом. Нет, теперь Таллиата не вывернется из силков. И сегодняшний праздник все же имел успех, от возложенной на него задачи. Этот вечер стоил всех ее потраченных нервов и ожиданий.

 

Глава 26

С того странного вечера в день рожденье князя минуло почти три недели. Тайли уже успела забыть о своих опасениях на счет осведомленности княжны. Нессиме продолжала вести себя, как и раньше, а именно в упор не замечать кицуне, и последнюю это вполне устраивало.

Погода с каждым днем становилась все хуже. Ветер усилился, то и дело шли дожди, чередуясь с грозами. Но в этот день ярко светило солнце, пробив себе просвет в сплошных черных тучах. Воздух был прохладен и свеж. Пахло мокрой землей и прелой листвой, что сплошным ковром стелилась всюду.

Не спеша, патрулируя границу, всадники редко переговаривались, стараясь впитать в себя побольше тепла перед долгой зимой. Лошади отыскивали островки пожухлой травы, прядя ушами и взмахивая густыми хвостами.

Чем ближе становился Терновый лес, тем больше нервничала Тайли. Девушку захлестнули противоречивые эмоции. Ее сердце рвалось вперед, к мужчине, что был для нее всем миром, но разум требовал остановиться и повернуть назад. Что случилось? Почему ее нутро словно вопит об опасности? Зрение и слух говорили, что все в порядке, но это странное беспокойство, от которого скручивало внутренности и волосы на затылке поднимались дыбом…

Интуиция никогда не подводила ее раньше, и сейчас Тайли верила ей. Но впереди ее ждал Шейн, и она не хотела поворачивать назад. Ей нужно его увидеть и заверить себя, что все хорошо. Да, она увидит любимого и ее тревоги улягутся сами собой. Для беспокойства нет никаких причин. Абсолютно…

— Мой дорогой князь, вы опять не ночевали в нашей постели. — Обиженный голос княжны послышался от открытых дверей кабинета, и князь хмуро оторвал взгляд от книги.

— Я не хотел тревожить ваш сон. Неввил часто будит вас по ночам и не дает как следует выспаться. — Невозмутимо ответил Анкалион, поудобнее устраиваясь в кресле.

Огонь в камине почти догорел, и стоило подбросить дров. Князь любил проводить время за чтением, и кабинет подходил для подобного занятия как нельзя лучше. Комната была сугубо мужской, что проглядывалось в интерьере и атмосфере. В воздухе витал запах дорогого коньяка и качественного табака. Стены закрывали бесчисленные полки с книгами. Цвета в мебели преобладали темные и сдержанные, ничего светлого и женского. Князь мог часами сидеть здесь и не любил, когда его покой нарушался, тем более столь нелепыми придирками.

Княжну, вероятно, это мало волновало, и уходить та явно не собиралась. Князь со вздохом отложил книгу и вперил недовольный взгляд в свою жену, ожидая продолжения скандала.

— Чего вы хотите от меня? Ухаживание за сыном ваша обязанность. И я не намерен бодрствовать всю ночь, слушая его плач.

— Но это и ваш сын тоже! — Возмутилась Нессиме.

— И я даровал ему титул и княжество в целом! Когда он достаточно подрастет, я лично займусь его воспитанием. Но до той поры все заботы о нем принадлежат вам, моя дорогая.

— А вы в это время будете спать в чужих постелях, и дарить свою любовь тем, кто ее не достоин? — В гневе вскричала княжна. Она так и осталась стоять у порога, сложив руки на груди и прожигая мужа яростным взором. Благо еще дверь закрыла, не то бы у слуг появился новый повод для сплетен.

— Я вправе решать, кто достоин моего внимания, а кто нет! — Процедил сквозь зубы князь, отчаянно теряя свое терпение. — Вы находитесь в моей жизни лишь пару лет, и не смеете указывать мне, что я могу делать, а что нет!

— Ну, конечно! Лишь та, что уже два столетия подле вас, может крутить вами, как пожелает! — Выплюнула с презрением Нессиме, сжав руки в кулаки. Нет, у этой женщины напрочь отсутствует инстинкт самосохранения!

Разозлившись на то, что жена тыкает носом в его слабость, князь вскочил на ноги. Его лицо потемнело, а глаза засверкали от ярости. Что эта женщина о себе возомнила?! Увидев страх, что мелькнул в ее глазах, Анкалион угрожающе спокойно произнес.

— Осторожнее, княжна, с намеками. Мой сын уже рожден на этот свет, и чтобы вырасти, ему не обязательно нужна мать. Сонм нянек вполне смогут ее заменить.

— Нет… Вы не посмеете… — Побледнев, пробормотала Нессиме, сделав шаг назад и уперевшись спиной в дверь.

— В своем княжестве я смею все. — Был убийственно категоричный ответ.

— Мой отец пойдет войной на вас за мою смерть… — Слабо возразила княжна.

— Нет. Мой тесть довольно умен и не станет портить столь выгодные ему отношения. Ведь его внук в скором времени унаследует эти земли. И это весомый аргумент, чтобы сохранить мир. — Гнев князя улегся, сменившись раздражением.

Глупую ревность жены удалось усмирить, но настроение читать совершенно пропало. Князь повернулся к Нессиме спиной и вперил невидящий взор в окно, надеясь, что княжна уйдет. Но зря надеялся.

Нессиме была в ярости. Он не испугает ее своими угрозами. Не заставит отступить. Тщеславие и гордость толкали ее вперед, не позволяя повернуть на полпути к власти. Сейчас или никогда.

Голос, когда она начала говорить, был на удивление спокойным, даже чуть насмешливым. Это заставило князя в удивлении взглянуть на нее через плечо. Уж не тронулась ли она умом?

— Значит, меня можно лишить жизни лишь за то, что по праву принадлежит мне. По статусу вашей законной жены. Но рабыне можно простить все… даже измену, предательство?

— О чем ты говоришь? Твой рассудок окончательно помутился? — Нахмурившись, спросил князь. Это сумасшествие пора заканчивать…

— Таллиата. Я говорю о ней. Твоя драгоценная невольница… наложница, воительница и еще Бог знает кто! — Каждое слово жены острой болью отдавалось в груди князя. Он буквально не мог дышать. Что это с ним? Неужели, Тайли ему так дорога, что одна мысль о ее измене может поставить его на колени? Но княжне было безразлично, что она своими словами, будто забивала гвозди в крышку его гроба, и продолжала. — Та, которую ты так лелеешь и дозволяешь слишком много, чем положено обыкновенной рабыне. Ты избаловал ее, подточил страх к себе, и она воспользовалась твоей слабостью к ней…

— Чушь! — Взревел князь, теряя контроль. Он не мог больше ни слова слышать о подобной глупости. — Тайли не может возлечь ни с кем, кроме меня! — Перед его глазами вспыхнула алая пелена ярости. Руки до боли сжались в кулаки. Его жена ступила на опасный путь. Никто не может безнаказанно клеветать на его Тайли. Об этом знают все в его княжестве. Все, кроме его глупой ревнивой жены.

— Возможно… — Все так же спокойно отвечала Нессиме. Ее страх совершенно испарился, сменившись темным торжеством. Вот оно! То чувство, что сотрет двух ее противников в порошок. Ревность князя оказалась тем разрушительным оружием, что уничтожит Таллиату. — Но возжелать-то она может. Как и полюбить. Ты не властен над ее чувствами, мой князь.

— Ложь!! — Сила, так давно не используемая князем, вырвалась на волю, разнеся массивный тяжелый стол, что стоял на его пути, в щепки. — Таллиата МОЯ!! И ее чувства тоже подвластны лишь мне!

— Так ли это? — Анкалион возвышался над ней, сгорая от праведного гнева, но Нессиме осталась совершенно равнодушной к этому. Ее ликование было сравнимо экстазу. Абсолютная победа над врагом — нет слаще мига! — Тогда почему она встречается с ним в Терновом лесу прямо сейчас?!

 

Глава 27

— Тайли! Почему ты каждый раз убегаешь от нас в Терновый лес? — Спросила Дафна, когда они уже достигли кромки леса.

— Поохотиться, размять лапки. Я каждый раз об этом говорю. — Бросила Тайли через плечо, легко соскальзывая с лошади.

— Ты охотишься большую часть пути! — Фыркнул Эраил, оперевшись о луку седла, с прищуром глядя на девушку-лису.

— Да ладно тебе, Райл! — На это прозвище воин в который раз недовольно поморщился, чем вызвал у Тайли теплую улыбку. — Лес густой и труднопроходимый для лошадей. Я же проскочу его минут за двадцать. Проверю, все ли тихо, и на обратном пути добуду дичь. Не стоит тащиться через эти дебри всем вместе, если есть такая удобная я!

Эраил что-то проворчал по этому поводу, но громче добавил.

— Я же просил не называть меня так! Мое имя Эраил.

— Меня тоже зовут иначе. Таллиата или Тайли присвоили мне здесь. — Тихо ответила девушка и побрела к лесу, на ходу обращаясь.

— Тайли! — Окрик Дафны заставил кицуне замереть на месте. Ее уши уже были на макушке, ниже поясницы развевался, как знамя, пушистый хвост, а руки венчали острые когти. Когда она обернулась, ее глаза горели желтым огнем, а зубы стали явно острее. Дафна привыкла к такому виду девушки, но только сейчас осознала, насколько взгляд кицуне был утомлен рабством. Печальный, смирившийся. — Как твое настоящее имя?

Воительница сама была удивлена заданным вопросом, и теперь нервно ожидала, будет ответ или нет. Тайли пристально вгляделась в ее глаза, словно ища причины такого любопытства. И, видимо, была удовлетворена увиденным, так как тихо произнесла.

— Скайлер…

Затем Тайли стремительно закончила обращение и рыжим комком шерсти скрылась в лесу.

— А это имя ей подходит. — Задумчиво проговорил Эраил, доставая трубку и кисет с табаком из седельной сумки.

— Да… — Грустно вторила Дафна, не сводя глаз с того места, где скрылся пушистый рыжий хвост с белым кончиком.

Она задумалась так глубоко о своем поступке по отношению к этой девушке, да и в целом о своей жизни, о своем месте в этом мире, что не заметила, как пролетело время. Она так же и не услышала, как к ним подъехали несколько всадников.

— Дафна! — Напряженный окрик Эраила выдернул воительницу из омута мыслей, и та, обернувшись, вскрикнула от неожиданности:

— Мой князь?!

Тайли мчалась вперед, перепрыгивая через поваленные деревья и легко минуя колючие кусты. Боль от воспоминаний грозила сломить ее на полпути к любимому. Взгляд Дафны прожигал своей искренностью клеймо в ее душе.

Как давно у нее не было друзей, доблестных храбрых воинов, что сражались с ней плечом к плечу. Все это Тайли увидела в ней. В солдате с луком и стрелами за спиной, со светлыми волосам, заплетенными в тугие косы, в прямом взгляде светло-карих глаз с зелеными крапинками, что так разозлилась при их первой встрече. У нее никогда не было лучшей подруги, и Дафна могла бы ей стать. Но Тайли не знала, что с этим делать. Ведь она — пленница, а Дафна — преданный своему повелителю воин.

Все вновь упирается в ее рабство. А она и не понимала, какой новой пыткой может обернуться неволя, пока в ее жизни не появились такие дорогие сердцу люди, как Шейн, Дафна и даже Райл. Как будет тяготить с новой силой ее рабский ошейник. Боль становилась невыносимой и удушающей, и даже звериные инстинкты не могли ее заглушить.

Тайли выскочила на поляну, на бегу меняя свой облик. Шейн мягко подхватил ее в свои надежные объятья, укрывая от всех напастей, что гнались за ней по пятам. Лишь в его руках она обретала долгожданный покой. Лишь с ним она была снова целой, собранной из тысячи осколков. Оттолкнув все свои печали, Тайли звонко рассмеялась назло судьбе.

— Я так люблю твою улыбку! — Воскликнул Шейн, закружив ее в своих объятьях.

— Лишь улыбку? — Отозвалась Тайли, заглядывая ему в глаза. Рядом с ним она забывала обо всем. С Шейном она становилась сама собой, женщиной-лисой, прекрасной, веселой, игривой.

— Нет, моя колдунья… Я люблю в тебе все. Каждую клеточку твоего восхитительного тела, каждый волосок, блеск глаз, нежность губ… Все в тебе. Твою силу духа и неистовое желание жить. Твое упорство добиться желаемого. Твою смелость.

— И вовсе я не смелая, — счастливо вздохнув, она уткнулась носом в его грудь, вдыхая его упоительный аромат.

— Нет, ты достаточно отважна, чтобы прожить два века в рабстве и не сломаться. — Серьезно сказал Шейн, заставив Тайли взглянуть в его глаза. И она тонула в этих серебряных омутах. Стремительно шла ко дну и не желала всплывать.

— Я почти отчаялась… Но появился ты и зажег во мне искру надежды. Ты — мое спасение, Шейн. — Ее глаза сияли ярче звезд, и их блеск слепил его.

Он притянул Тайли ближе к себе и поцеловал, со всей страстью и отчаянием, что скопились в его душе. От его поцелуев у Тайли кружилась голова. Она забывала, как дышать. Все вокруг меркло по сравнению с мужчиной, что держал ее в своих сильных руках. Вечность… Она хотела провести рядом с ним вечность….

То волнение, что преследовало Тайли всю дорогу до этой поляны, сейчас вспыхнуло с новой силой. Но все же не смогло сразу отрезвить ее от эйфории, что звалась Шейном. Мрачное чувство все больше и больше нарастало, сменяясь паникой, а затем и животным ужасом. В конце концов, Тайли отдернулась от Шейна и испуганно вгляделась в его глаза, пытаясь понять причину своему состоянию. Он мгновенье смотрел на нее, а затем перевел взгляд за ее спину…

Чужая сила, что вибрировала в ней сейчас, была не ее предчувствием. И Тайли уже знала, что увидит, когда обернется. Вот и пришел конец ее короткому счастью.

Вцепившись в плечи Шейна, словно за спасательный круг в штормовом море, Тайли повернулась лицом к своей судьбе, к своему владыке и палачу. Пытаясь спрятать любимого человека от надвигавшейся на них кары, она толкнула Шейна к себе за спину, твердо встречая ледяную глубину синих глаз князя.

Он стоял у кромки поляны в окружении шести воинов. Дафна и Эраил стояли чуть поодаль, и их взгляды были мрачными, сочувствующими, виноватыми. Что не скажешь о безумном взоре Анкалиона.

Ярость, смешанная с дикой ненавистью заставляли его глаза светиться разрушительной силой. Его лицо было застывшей маской, а тело расслабленным и спокойным. Сказать Тайли ничего не успела, да никто и не ждал от нее слов. Князь просто поднял руку и сжал ладонь в кулак, отчего побелели костяшки пальцев. Ошейник Тайли раскалился, обжигая нежную кожу, но не огнем, а жгучим холодом. Он сжимался на ее шее, не давая дышать, все туже и туже. И прежде, чем она провалилась в черное небытие, Тайли почувствовала, как надежные руки Шейна подхватили ее, не позволяя рухнуть на твердую землю.

 

Глава 28

После того, как Тайли потеряла сознание на руках Шейна, князь в отвращении скривил губы, окидывая парочку убийственным взглядом. Он увидел достаточно. Ее сияющие любовью глаза, его руки, что властно прижимали ее к груди. Анкалион до последнего не хотел верить словам жены, отчаянно надеялся, что это все ложь ревнивой женщины. И какого же было его потрясение мгновенье назад. Леденящее чувство утраты чуть не повергло его наземь.

Нет, он не учинит казнь на месте этим предателям. Мгновенная смерть — слишком милосердная кара. Нет. Он будет смаковать каждую секунду их страданий. Он позволит им прочувствовать на собственной шкуре ярость преданного князя. Развернувшись к ним спиной, он направился прочь из леса. За ним по пятам следовали светловолосый воин и женщина, что каждый раз были рядом с Тайли в патрулях.

Оставшиеся воины не пошли за своим хозяином, как другие два. Наоборот, они двинулись к Шейну и его драгоценной ноше. Но тот не собирался сдаваться без боя. Бережно уложив девушку на сухую траву, мужчина выхватил тяжелый меч из ножен. Лязг металла привлек внимание князя, и тот, с удивлением оглянувшись, резко взмахнул рукой. Шейн, не ожидая удара с его стороны, отлетел на добрый десяток метров и с треском врезался в дерево. Гул в голове стоял такой, будто по ней врезали кувалдой. Чернота затягивала Шейна в свои сети, и он сопротивлялся ей как мог. Но с силой Фейри человек тягаться не мог, и прежде, чем отключиться. Шейн расслышал раздраженный окрик князя:

— На это сейчас нет времени. Мы должны вернуться прежде, чем кицуне очнется…

Шейн медленно приходил в себя. В ушах стоял нестерпимый звон, а зрение сработало не сразу. Или просто здесь темно? Пошевелив затекшими руками, мужчина понял, что те надежно скованы цепями, как и его ноги. Плаща на нем уже не было, впрочем, как и легкой кольчуги. Про кинжалы он уж и заикаться не стал. На нем оставили лишь сапоги, брюки и разодранную рубашку, что не смогла спасти от леденящего плоть холода.

Память возвращалась урывками, и вскоре Шейн осознал всю серьезность положения, в котором оказался. Он был, скорее всего, в темнице князя, и, вероятно, в скором времени его ожидает ох какая не ласковая встреча с ним. И явно он тут не гость, судя по железу, в которое был спеленут, как младенец.

Шейн и не подозревал, насколько силен князь, за что и расплатился столкновением с деревом. Как он мог забыть, что пребывает в мире магии?! Конечно, князь обязан уметь нечто подобное, раз смог удержать оборотня в своем подчинении! «Ну и растяпа же ты, Шейн! Какой же ты сообразительный малый! Вот теперь виси здесь, будто боксерская груша, и в скором времени тебе вколотят в голову немного ума, если не выбьют все последки».

Сарказм над собой не очень воодушевлял, да и особо поразмышлять ему тоже не дали. Шейн расслышал вдалеке топот ног по каменному полу. Шаги приближались, неся с собой тусклое свечение. Совсем скоро, толстая железная дверь в его камеру отварилась, впуская в себя ослепительный свет факелов и троих стражников мрачной наружности мясников с князем во главе процессии. Свет огня хоть и нестерпимо жег глаза, после кромешной тьмы, но все же это было лучше, чем быть абсолютным слепцом. Окинув быстрым взглядом свое пристанище, Шейн наткнулся взглядом на что-то, от чего у него тошнота подступила к горлу. Уж лучше бы он остался в вечном мраке.

У дальней стены, на которой висели различные виды плетей, кнутов и цепей, покоился длинный стол, на котором мрачно блестели в свете огня различные орудия пыток со странным бурым отливом на металле. Уж не запекшаяся ли это кровь? Молотки, клещи, зубила, что-то вроде пилы и тому подобный дьявольский арсенал. Не давая повода своим тюремщикам позлорадствовать раньше времени, Шейн застонал про себя и грязно выругался. Чертова камера пыток! Это последнее место, где он хотел бы быть на данный момент.

— Как смел ты, смертный, позариться на мою собственность?! — Вывел Шейна из его внутренних терзаний гневный рокот князя, что неприятно отразился эхом от каменных стен.

Все остальное вдруг отошло на задний план. Шейн ощутил дикую ярость, что распалялась подобно солнцу в его груди, вытесняя смертельный холод жуткой обстановки. Все, что он теперь видел перед собой, это тот монстр, что подвергал его любимую многолетним страданиям. С силой рванув свои оковы, Шейн вперил в него свой пылающий взор, желая дотянуться до него своими руками.

— Скайлер не собственность. Она — женщина, достойная поклонения, а не рабских оков! — Как можно спокойнее ответил Шейн, не позволяя гневу затмить его рассудок.

— Кто? Скайлер?! Ее имя Таллиата. Так прозвал ее я и мой народ. Но ты можешь звать ее, как тебе вздумается. Это теперь не столь важно. — Взгляд князя был бездушным. Он явно наслаждался своей властью. Садистская улыбка расплылась по его бледному лицу, и, смакуя чужие страдания, он нарочито медленно произнес. — Сначала, я покончу с ней… болезненно и не спеша. Уверяю тебя, она сполна заплатит за свое предательство. А потом я вернусь сюда и с удовольствием полюбуюсь на твои муки. Жаль лишь, что люди не столь выносливы, и смерть настигнет тебя быстрей, чем мне того хотелось бы. Но все равно, я буду упиваться ею…

Шейн снова рванул свои оковы в тщетной попытке дотянуться до мерзавца, но князь лишь снисходительно хмыкнул и исчез в каменной тьме коридора. Его шаги, что эхом разносились по всему этажу темницы, все дальше и дальше уносили его на пути к сердцу Шейна, что тот без раздумий вручил в нежные ручки Скай.

— Будь ты проклят, фантастическая тварь!! — Рычание сорвалось с его губ, когда Шейн продолжал вырываться из цепей, все больше раня свои руки и ноги.

Но князь ушел, а он остался с его дьявольскими прислужниками, которые внезапно набросились на него со всех сторон, нанося жестокие удары дубинками и плетьми. Все что ему оставалось делать, это изворачиваться, насколько позволяли не слишком длинные цепи, и наносить ответные удары по мере достаточного приближения противника. Может он и распрощается с жизнью сегодня, но прежде заставит изрядно попотеть своих палачей.

 

Глава 29

Когда Тайли открыла глаза, то не смогла сразу определить, где находится. Вокруг было темно, холодно и сыро. Под ней был каменный пол, что ощущался до боли знакомым. Не видя ничего кругом из-за кромешной тьмы, девушка, дабы не поддаться панике, обратила все внимание на свое состояние. Горло саднило и ныло, будто побывало в тисках. Ноги были свободны, а вот о руках она того же сказать не могла. На запястьях были массивные кандалы, что крепились к длинным цепям, которые в свою очередь были вмурованы в пол.

Складывая все свои знания воедино, Тайли с ужасом поняла, где находится. Даже без света она могла знать, что помещение, в котором она была заточена, было с гладкими стенами, напрочь лишенным углов, как колодец. Цепи располагались по центру камеры и были зачарованы, чтобы удержать существо любой силы. В них была заложена та же магия, что и в ее ошейнике. Тайли находилась в подземелье, на самом нижнем уровне, где столько раз была заточена после своих побегов, где стражники избивали ее длинными плетьми, из-за страха подойти ближе, бессчетное количество раз. Здесь ее мучениям не было конца. Эта камера стала ее ночным кошмаром во снах и наяву.

Тайли изо всех сил дернулась в своих оковах, но без особого успеха. Ей не выбраться отсюда, железо заговорено кровью князя. Паника начала подбираться к ней, касаясь липким холодом ее сердца. Темнота, казалось, становилась гуще, тяжелее. Она душила ее своей интенсивностью. Перед глазами Тайли запрыгали яркие точки, в висках застучала кровь. Хотелось завыть и сжаться в маленький комочек, обхватив себя крепко руками.

Нет! Нельзя поддаваться! Князь только этого и ждет, отлично зная ее страхи. Нет, нельзя давать ему преимущества над собой. Он не сможет ее сломить. Шейн верил в нее, он сказал, что она сильная…

Шейн… Где он? Что с ним? Жив ли он? Сердце пронзила острая игла невыносимой боли. Ее любовь должна быть уже мертва. Князь не потерпит превосходства в чем-либо. А Шейн его сильно превзошел. Он добился любви княжеской игрушки, которой не смог добиться сам Анкалион. И это значит, что ее Шейн уже мертв. Ведь он простой человек. Слабый, смертный. Его так легко уничтожить, сломать. Тайли стало трудно дышать. Она отчаянно ловила ртом воздух, пытаясь не закричать. Шейн… Шейн! Прости меня… Прости! Горячие слезы скатывались по ее ледяным щекам, словно кровь. Возможно, она вся кровоточила, такой невыносимой была ее боль, будто из-за несметного количества ран на ее теле. Сердце оглушительно стучало в ее венах. И она слышала лишь его неровный, запинающийся ритм.

За что судьба так не справедлива к ней? Тайли только обрела крохи своего счастья в этой рабской жизни. И князь, в который раз, отобрал у нее все. Первой стала ее свобода. Затем были надежды на побег. Теперь же стала ее любовь. Осталась лишь ее жалкая жизнь, но вскорости, и она оборвется. Ведь из этой камеры Тайли не выйти живой.

Раньше, заковывая ее здесь, не только руки теряли подвижность, но и ноги. Сейчас же они были свободны, да и цепи на руках были намного длиннее обычного. В таком виде Тайли сможет защищаться, и князь об этом прекрасно знает. А значит, ей предстоит последний смертельный бой. Ну, что ж. Она предпочтет смерть воина в бою, чем жизнь наложницы в вечном рабстве.

Вечность… Это слово всегда было гранью для Тайли. Вечное рабство или вечное счастье. Словно ее жизнь это весы, а те две грани это их чаши. Тайли наивно поверила, что добро сможет победить зло, но заблуждалась. В ее жизни первая чаша перевесила. А может это и к лучшему. Она не смогла удержать свое счастье в руках, а значит, и не достойна его. Не достойна любви.

Поток ее мрачных мыслей был прерван топотом ног. Еще через мгновение тяжелая, обитая железом, дверь со скрипом, столь знакомым и уже родным, отварилась. Неясные фигуры заполнили камеру, выстраиваясь вокруг Тайли по кругу. Палачи были на месте. А вот и ее судья.

Князь хлопнул в ладоши, и дверь тот час захлопнулась, повинуясь его силе. На стенах по всей камере вспыхнули факелы, превращая место казни в своего рода арену для гладиаторских боев.

Сила князя сгустилась в тесном пространстве, подавляя волю, пригибая к земле. Но Тайли была слишком разъярена, чтобы подчиниться. Два века пыток и принуждения. Два столетия презрения и насмешек. Она все это терпела. Но когда ее лишили самого дорогого, Тайли позволила зверю в себе одержать абсолютный контроль.

С каждым ударом сердца, кицуне в ней подавлял всю боль и чувства, что раздирали ее сердце. Свою душу, душу Скайлер она отдала Шейну, и он забрал ее с собой в царствие мертвых. Оставив лишь пустую оболочку, бездушную убийцу, которой все ее считали с самого рождения.

Тайли не склонила голову и уверенно поднялась с колен. Она гордо вскинула голову, размяла затекшие плечи и ровно встретила наполненный силой взгляд князя, пронзая его своим смертельным спокойствием и равнодушием. Краем глаза Тайли определила количество стражников, что окружали ее. У каждого в руках были плети со стальными наконечниками. О, она отлично помнила эти семихвостые игрушки. Их ласковое прикосновение и пронзительный, леденящий душу, свист. Передернув плечом, Тайли перевела свой тяжелый взор на своего хозяина.

— И не жаль тебе, Анкалион, столь бравых ребят? Я наполовину свободна, а значит, буду обороняться. Буду убивать. — Мрачно проговорила Тайли. Ее угрожающе рычащий голос эхом отразился от каменного колодца над ее головой. — Сколькими ты готов пожертвовать, чтобы убить меня одну?!

— Блудливая тварь! — Рявкнул князь, теряя свое напускное спокойствие. — Мне и сотни будет не жаль, лишь бы ты достаточно страдала перед смертью!!

— Какой щедрый хозяин! — Ехидно бросила Тайли. — Как высоко он ценит жизнь одной рабыни.

— Это не секрет. Ты была особенной для меня. — В словах князя проскользнула горечь. Но в глазах не было жалости, лишь гнев. — Ты ела с моего стола… спала в моей постели… была ближе законной супруги!

— Да! Я была и зверюшкой, и наложницей, и немым стражем для тебя! Но не женщиной, у которой есть свои желания и стремления! — Выкрикнула Тайли в сердцах. — Таковой я была лишь для Шейна. И ты забрал его у меня… Уничтожил все, что было у меня!

— Еще нет, — спокойно возразил князь. Сердце Тайли трепыхнулось в груди и замерло. — Но как только я покончу с тобой, я вернусь в его камеру. И его муки будут страшнее твоих, если конечно, он еще останется в живых. Я оставил его на попечение моих особых стражников… Ты должна хорошо их помнить.

— Мерзавец!! — Прошипела Тайли сквозь удлинившиеся клыки. Она рванулась к его горлу, но цепи конечно же не могли достать до того места, где спокойно взирал на нее князь. — Подлый негодяй!!!

— Приятно слышать это от той, что в подлости смогла переплюнуть меня. — Холодно бросил Анкалион, и подал знак стражникам. Те, словно спущенные с цепи, со всех сторон рванулись вперед, обрушивая жалящий дождь из плетей на застывшую в ожидании кицуне.

 

Глава 30

Шейну казалось, что его избиения и пытки длились вечность и еще немного. То и дело беспамятство милостиво вырывало его из лап мучителей. Но вновь и вновь его возвращали назад либо ведром ледяной воды, от которого тело и без того в холодной камере начинало неконтролируемо сотрясаться крупной дрожью. Либо применяя к нему что-то вроде лечебной эльфийской магии, от которой Шейна чуть не наизнанку выворачивало, корежа ломкой, будто от героина.

Каждый раз его ранения после такого фокуса практически полностью затягивались, а сломанные кости восстанавливались. И его муки начинались по новому кругу. Раз за разом, снова и снова. Шейн уже давно желал одного, сдохнуть. Его держали на этом свете лишь пронзительные желтые глаза девушки-лисы, к которой он так отчаянно рвался всем сердцем. Он знал, что в этот момент очень нужен ей, что ей больно, и это сводило с ума похлеще всех пыток, что были применены к нему. Как бы он не рвался, он не мог освободиться, а тюремщики, посмеиваясь, прикладывали к его телу раскалённые кочерги, клещами вырывали ногти из пальцев и молотками дробили суставы.

Ко всему прочему веселью, оковы, что надежно удерживали его на месте, были частью дыбы или подобного механизма. Время от времени цепи натягивались с сокрушительной силой, выдергивая конечности из и без того поврежденных суставов. Но эльфийское целительство было сведуще и в этом, заставляя снова и снова проходить этот круг ада.

Жгучая, невыносимая агония стала его спутником, заставляя глаза вылезать из орбит, а рот отчаянно ловить так стремительно ускользающий воздух из легких. До скрежета стискивая зубы, он раз за разом проигрывал, и дикие нечеловеческие вопли разрывали мрачную тишину, что то и дело разбавлялась скрипом цепей и лязгом металла, шипением горелой плоти и хрустом ломаемых костей.

Боль перебросила Шейна за край реальности. Он не мог осознать, сколько времени прошло, жив он или уже достиг преисподнии. Лишь в те моменты просветления, когда его возвращала в действительность вода или магия, в его мозгу словно раскаленной молнией вспыхивало одно имя: «Скайлер»…

— Это неправильно! Чудовищно!! Мы должны помочь! Что-то сделать!

— Дафна, успокойся! И брось метаться из угла в угол! У меня уже в глазах двоится! — Рявкнул Райл, пытаясь урезонить воительницу, что мерила шагами пустующую казарму.

Остальных солдат он выпроводил отсюда на внеплановую тренировку. Райл чувствовал себя так же скверно, как и его напарница. Что сделает с ними князь, за то, что они не уследили за его любимицей?

— Это я во всем виновата! Моя вина! Моя!! — Не унималась Дафна, заламывая руки. Слезы струились по ее решительному и волевому лицу, и это испугало Райла больше, чем ее метания. Дафна всегда была жесткой и не позволяла эмоциям брать вверх над собой. Но сейчас он видел в ней женщину, а не воина. Это заставляло его сердце отчего-то колотиться быстрее. Он хотел прижать ее к себе, утешить.

— Да в чем твоя вина?! — Не выдержал Райл, подрываясь с места и хватая ее за дрожащие руки.

— Я знала об их встречах! Я все знала… И доложила! — Выпалила Дафна, вглядываясь в его глаза в поисках поддержки.

— Дафна… — Райл пораженно выдохнул.

Он знал, что нечто подобное должно рано или поздно случиться. Он подозревал, что кицуне неспроста сбегает от них в лес, но решил не вмешиваться. Он ждал, что Тайли когда-нибудь взбунтуется, но не предполагал, что князя настолько сильно будет сжигать ревность.

Райл устало вздохнул и тихо произнес:

— Ты выполняла свой долг, Дафна. Ты ни в чем не виновата. Тайли знала, во что ввязывается. Мы не можем ей помочь…

— Но нельзя же пытать и мучать за любовь… Они никому не сделали зла, они просто хотели быть вместе, и я разрушила их счастье… — Дафна выглядела такой подавленной, что Райл разозлился.

— Перестань! Они оба знали, что подобная связь не имеет будущего! Она — собственность князя! Два века — слишком большой срок, чтобы он отпустил ее на волю. Ты выполнила свой долг. Все, конец истории!

— Да… я исполнила долг перед князем. — В ее глазах вдруг сверкнула решимость, что очень не понравилась Эраилу. — Но еще я обязана и ей.

— О чем ты? Ты ничего ей не должна, Дафна! — Встряхнул ее Райл, пытаясь выкинуть бредовые мысли из ее головы.

— Должна! Тайли спасла мне жизнь в бою с троллями…

— Но ты не можешь спасти Тайли!! Князь не позволит… У тебя нет таких сил, чтобы противостоять ему…

— Возможно, я не могу помочь ей. — Она высвободилась из его рук и твердо встретила его взволнованный взгляд. — Но я могу спасти ее любовь. Я вызволю его…

— Нет, Дафна! Нет!! — выпалил Райл в отчаянии, пытаясь ее образумить. Он видел ее целеустремленность, и знал, что не сможет ее остановить.

— Райл. Ты или помогаешь мне, или не мешаешь. Я не отступлю. Если Тайли суждено сегодня умереть, то его Смерть не получит. Хватит с нее и одной души. Я верну долг. С тобой или без тебя…

Эраил кричал что-то ей вслед, но Дафна уже не слышала. Она бежала вперед, движимая своей целью, что находилась в темнице. Раз не Тайли, то ее человек выживет. И Дафна исправит, хоть частично, свою ошибку.

Стражники не обращали на нее внимания, ведь они много лет знали ее и даже служили под ее командованием. Поэтому до подземной тюрьмы Дафна добралась беспрепятственно и даже смогла узнать, где держат плененного человека. Путь ее лежал в дальние камеры, где крики пытаемых не так слышны. Женщину передернуло от осознания всей чудовищности положения. Его пытали за любовь к княжеской рабыне. Поистине, князь, которому она служит, сам дьявол. Бессердечный и бездушный тиран.

На полпути ее нагнал Эраил, и Дафна напряглась, сжав рукоятку меча.

— Что?…

— Ни слова, солдат. Или я передумаю тебе помогать. — В ответ буркнул он, уверенно зашагав вниз по коридору. Дафна облегченно выдохнула, глядя на удаляющуюся широкую спину Райла.

На пути им никто не попался. Сейчас, в мирное время, темницы пустовали, и большинство стражников, скорее всего, сейчас находилось на нижнем уровне. Там располагалась круглая камера, в которой не раз держали кицуне. Тайли в этот момент должна быть там. И князь был занят экзекуцией.

Остальные же солдаты, что жили в замке, были в патрулях на границах. Тех, что оставались на территории, Райл послал на полигон еще во время спора с Дафной. Их затея должна иметь успешный финал, в другое время так легко бы они не отделались.

Что ж, сначала пленник, а затем, им придется изрядно поломать голову, прежде чем соваться с объяснениями к князю.

Чем ближе они приближались к своей цели, тем громче становились хриплые крики, от которых стыла в жилах кровь. В камере было всего три стражника. Один из них занимался целительством, а двое, что переговаривались у стола с инструментами, вовсе не ожидали внезапного нападения сзади. Их Дафна и Райл устранили тихо, а вот с третьим пришлось пошуметь.

На подозрительные звуки примчалась подмога из соседнего коридора. Вот тут-то и пришлось попотеть. Коридоры были узкими и по большей части мешали маневрам в сражении. Стражники в какой-то момент разделили Райла и Дафну, поэтому воительнице пришлось применять боевую магию против усилившегося натиска. И это плохо, потому что подобный всплеск мог заметить князь, что находился этажом ниже. Необходимо было ускориться.

Удача по-прежнему оставалась на их стороне. Дафна и Райл были закаленными в боях воинами и кучка молодых солдат, что практически не покидали подземелья и не видели настоящего противника, кроме как в кандалах, не смогли одолеть столь яростное сопротивление.

Когда все противники лежали на каменном полу, кто оглушенный, а кто и убитый, Дафна шагнула к искалеченному человеку, безвольно повисшему на цепях. К нему был недавно применен лечебный дар, и серьезных увечий еще не успели причинить. Багровые синяки, ожоги и порезы от кнутов покрывали его тело. Боль лишила его сознания уже не в первый раз, судя не по одному пустому ведру, что стояли на окровавленном полу.

Дафна как раз ощупывала его суставы, когда заключенный пришел в себя и дернулся назад, при виде нее. Его лицо не выражало никаких эмоций, но в глазах метались тени. Недоверие и ожидание новой боли плескались в этих серебряных тусклых омутах. Дафна, отчаянно сдерживая слезы, проверила его руки и ноги на наличие переломов. Не обнаружив таковых, она размахнулась мечом и разрубила, сдерживающие мужчину цепи. Он тяжело сполз на пол по стене, содрогаясь от пережитого. Тело было исцелено лишь наполовину, но боль никуда не уходила. А может она настолько глубоко укоренилась в его мозгу, что отныне он будет ощущать ее постоянно?

Дафна снова протянула к нему руку, но Шейн дернулся от нее, как от плети.

— Ш-ш-ш… Все хорошо. Я помогу тебе выбраться отсюда. — Как можно спокойнее произнесла она.

Шейн оглядел камеру и, наткнувшись взглядом на тела стражников, немного успокоился. Но тут его взор упал на Эраила.

— Я с ней. Не надо смотреть на меня волком. Я тебе не враг. — Проворчал воин. — Не усложняй все. Мы и так чертовски рискуем…

— И спрашивается, для чего?… — Прохрипел пленник, растирая руки в попытках согреться и унять дрожь. Он с трудом поднялся на дрожащие ноги и сделал неуверенный шаг вперед, покачиваясь и хромая. Дафна и Райл отошли с его пути, и Шейн осторожно выглянул в коридор, будто прислушиваясь. — Мне нужно найти ее. Скай… Я нужен ей…

— Не лучшее решение. С князем нам не справиться так же легко…

Но Шейн не дослушал светловолосого воина. Он знал, куда нужно идти. Словно его, что-то тянуло. Не обращая внимания на возражения позади, Шейн, спотыкаясь на каждом шагу и испытывая мучительную боль в каждой клеточке своего тела, побрел к узкой лестнице, что уходила вниз во влажную ледяную темноту. Она была там. Она ждала его.

 

Глава 31

Тайли замерла в центре своей камеры, ожидая удара. Ведь первой она напасть не могла. Магия князя прочно сдерживала ее. Но вот жизнь свою защитить кицуне было позволено. И когда первая плеть впилась в ее тело, обвиваясь вокруг груди и разрывая тонкую ткань рубашки, тогда ее зверь был спущен с цепи. Громоподобный рык сотряс стены темницы, и весь ад вырвался на свободу.

Тайли из-за оков не могла полностью обратиться, но это и не было нужно. Пограничное состояние ее тела имело наибольшую силу. Пять хвостов огненными плетьми материализовались за спиной, хлеща стражников раскаленными длинными кнутами. Они словно жили своей жизнью и действовали независимо и одновременно слаженно со своей хозяйкой.

Полностью ударов от плетей Тайли избежать не могла. Но жгучая боль лишь подстегивала ее ярость и жажду крови. Она налету хватала концы розог и с немыслимой силой дергала стражников, то посылая их со всего маху в стену, то притягивала непосредственно к себе, где, ликуя и наслаждаясь, перегрызала противникам глотки.

Многие воины уже лишились своих конечностей под разящими хвостами кицуне. Кровь полностью покрыла камни пола и стен камеры, превращая ее во что-то дьявольское и сюрреалистичное. Ее терпкий запах щекотал ноздри Тайли, будоража, возбуждая, сводя с ума. Воздух наполняли дикое звериное рычание, крики, наполненные агонией и яростью, влажный хруст костей и визг плетей, рассекавших пространство и нежную плоть.

Князь равнодушно наблюдал за столь жутким побоищем, стоя вне досягаемости хвостов кицуне. Он выжидал момент, когда Таллиата окончательно выдохнется и обессилит. Все ее тело покрывали глубокие раны от плетей, железные наконечники которых безжалостно вырывали из нее куски плоти. Кровь заливала ее лицо, покрывала чудесные волосы бурой пленкой, скрывая их сияющий шелк, что так любил князь. Сражение ее делало дикой, неукротимой, совсем как в его постели. Анкалион с восхищением наблюдал за стремительностью и грацией ее движений, превращая массовое убийство в какой-то первобытный танец. Ее удары были хладнокровны и беспощадны, лицо искажал оскал острых красных от крови клыков, глаза горели ярким-желтым огнем, будто рассыпая искры, хвосты раз за разом взметались вверх, поражая выбранную цель и освещая мрачную арену ярким огнем.

Как давно князь не видел свою пленницу в действии. Он и забыл, как она возбуждает его своей силой и яростью, своей властью над ним. Анкалион давно смирился со своей слабостью. Но об этом не знала ни одна живая душа. Он любил Тайли. Любил это создание так сильно, что эта ее интрижка со смертным чуть не убила его. Так больно ему не было еще никогда. Он дал ей все. Все, кроме свободы, потому что безумно боялся, что Тайли покинет его навсегда. Лишь из-за этого он держал ее на привязи рядом с собой. Не позволял принять свой истинный божественный облик, дабы никто не смел ее возжелать.

Он раз за разом хотел прекратить ее агонию и заключить в свои объятья. Но потом сразу вспоминал, причину их присутствия здесь. Его чувства были безответны. Она отдала себя другому, не ему. Кицуне вероломно лелеяла мысли о побеге, о жизни с другим. И это раз за разом пронзало сердце князя раскаленным кинжалом. Поэтому он ненавидел ее. Любил и ненавидел. Она не будет ничьей. Умрет, но останется навеки его. Его собственность. Его рабыня. Его Тайли.

Князь вытащил меч из ножен на поясе и решительно двинулся вперед. Стражников уцелело лишь двое, и они как нельзя лучше отвлекали слабеющую на глазах кицуне. Она не видела, приближавшегося князя за ее спиной. Сделав последний рывок, Тайли вцепилась в горло одного стражника клыками, безжалостно разрывая бледную потную плоть, под какофонию предсмертных хрипов, и забирая его жизнь из яремной вены. Хвосты скрутились в один плотный жгут и, резко хлестнув им, Тайли разрубила оставшегося палача пополам, словно раскаленный нож масло.

Все… Сил больше не осталось. Тайли была истощена от потери крови из глубоких, пульсирующих невыносимой болью, ран. Читай больше книг на Книгочей. нет Она знала, что сейчас лишится жизни и была готова к этому. Почуяв движение за спиной, Тайли попыталась сбить невидимого противника с ног хвостом, ведь в нем заключалась вся ее мощь, и лишь он оставил свою способность еще двигаться.

Но ее маневр имел чудовищные последствия. Князь вовремя уклонился, со свистом опуская меч на спину Тайли. Кицуне дернулась вперед за секунду до удара и тут же ощутила невыносимую агонизирующую боль. Она охватила все тело девушки, словно разрывая на части и сжигая дотла изнутри и снаружи адским пламенем.

Ее хриплый крик потонул в оглушительном грохоте. Тайли рухнула на скользкий от моря крови пол камеры и не сразу ощутила, что нутро замка сотрясает сильная дрожь. Глыбы камней и кирпичей посыпались с потолка и стен, поднимая в воздух огромную тучу земли и пыли. Мгновенно все погрузилось в дрожащую тьму. Тайли, задыхаясь от боли и пыли, последовала за ней, теряя вместе со своей кровью сознание.

 

Глава 32

Девушка пришла в себя довольно скоро. Или это ей так показалось, ведь тьма вокруг осталась точно такой же. Толчки в недрах земли затихали, но ущерб все же был принесен значительный. Одна из стен камеры полностью осыпалась, раздавив своей тяжестью князя. Тайли разглядела его тело, лежащее не так далеко от нее.

Анкалион все еще был жив, но смерть не заставит себя долго ждать. У него были сломаны ребра, часть которых торчали наружу, прорвав плоть. Нижняя часть тела была скрыта огромными кусками стены, и из под них натекла уже внушительная лужа темной крови, что постепенно смешивалась с остальной. Сознание князя чудом удерживало его глаза открытыми и прикованными к ней. Рука слабо держалась за сломанную рукоять меча. Рот то и дело открывался, силясь что-то сказать, но из горла вылетали лишь булькающие хрипы.

Тайли поднялась на дрожащие ноги, спотыкаясь и хромая, побрела к нему. Но, не дойдя и пары шагов до князя, девушка с изумлением уставилась на то, что она поначалу приняла за золотую рукоять меча. Большая его часть была скрыта камнями и пылью, но не было сомнений, что это было. Лисий хвост. Анкалион держал в кулаке ее обрубленные лисьи хвосты. Это знание повергло Тайли на колени.

Рухнув рядом со своим поработителем, она обратилась вглубь себя, к своим чувствам и ощущениям, и поняла, что не слышит зверя в своей душе. Оборотень-лиса в ней ушла, оставив лишь женщину-колдунью. Вся мощь и бессмертие кицуне были заключены в их хвостах, и сейчас, лишившись их, Тайли обрела свободу. Она подняла руку к шее и легко, словно нить жемчуга, сорвала с себя золотой тяжелый ошейник. Кандалы упали с ее запястий с такой же поспешностью.

Слабость и боль готовы были сразить ее наповал, тошнота то и дело обжигала своей желчью израненное горло, но Тайли улыбалась. Открыто и лучезарно, всей душой. Она была свободна.

— Как… — Прохрипел князь, не веря своим глазам. Потрясение отчетливо проступало на его искаженном болью лице.

— Ты убил кицуне во мне, отрубив хвосты. — С не меньшим потрясением прошептала Тайли. — Оборотень ушел, и я отныне смертна, человек. Твоя магия действовала, пока я владела лисьей силой. Ты сам, Анкалион, своими руками отпустил меня на волю… Ты хотел смертельной битвы и получил ее. Но ты не учел того, что сможешь проиграть. Прощай, князь…

Тайли поднялась на ноги, глядя, как последний вздох срывается с губ ее поработителя.

— Моя…

— Да… Твоя кицуне останется навсегда с тобой… В виде пяти хвостов… — Прошептала Тайли на предсмертный хрип князя.

Повернувшись к изломанному трупу спиной, она, пошатываясь, пошла прочь. Дверь в камеру была сорвана с петель и грудой металла лежала в коридоре. Теперь Тайли поняла, откуда взялось подобное землетрясение. Когда князь отрубил ее хвосты, мощь кицуне вырвалась на волю, и не найдя себе хозяина, ушла туда, где обитали ее ближайшие сородичи. Прямиком к демонам, в адскую преисподнюю.

Бредя по полуразрушенному длинному коридору, Тайли видела впереди лестницу, что вела наверх. Лишь около нее сохранился одинокий факел, что сейчас освещал ей путь. Остановившись в изнеможении у подножия лестницы, Тайли взглянула на еще одну закрытую дверь, которая внезапно отворилась с громким скрежетом, будто ее с силой толкали с другой стороны.

Тайли не сразу смогла рассмотреть того, кто загородил столь желанный для нее проход. Но когда понимание настигла ее, то девушка все же решила, что умерла…

Он торопился к ней, не обращая внимания на двух воинов, что бежали за ним следом. Он должен был найти Скай, вырвать ее из лап князя даже ценой собственной жизни. Но подземелье было так велико, а его тело, изломанное и слабое, отчаянно сопротивлялось каждому шагу. Когда они все же добрались до нижнего уровня, замок затрясся, словно от взрыва. И источник был там, внизу.

— Скайлер… — В агонии выдохнул Шейн, бросаясь вперед на пределе своих сил.

Камни дождем сыпались с потолка, пыль забивалась в глаза и нос, мешая дышать. Но Шейн на ощупь упорно продвигался вперед, со страхом думая, что опоздал.

— Мы должны вернуться! — Кричал светловолосый воин, Райл кажется, помогая женщине преодолеть очередной завал. — Здесь все сейчас рухнет нам на головы!

— Райл! Там же Тайли… И наш князь… — Нехотя добавила воительница, ни на шаг не отставая от Шейна.

Шейн не слушал их. В его висках лишь билось, как пульс его жизни, одно имя: «Скай». Дверь, что встала на его пути, была последняя. И она была почти доверху завалена. Замок над ними угрожающе скрипел и стонал древними камнями, но мужчина не замечал ничего вокруг. Туда, к ней… вперед… Он бросился на колени, принимаясь разгребать завал кровоточащими пальцами без ногтей. Когда дверь полностью показалась, земля уже прекратила содрогаться и неестественная тишина заполнила разрушенные коридоры подземелья.

Нет, она жива. Жива! Шейн всем телом бросился на дверь. И та с ужасающим скрипом поддалась…

Она была там. Стоя у подножия лестницы и освещаемая единственным факелом, с кромешной тьмой позади. Покрытая с ног до головы бурой грязью, что была, несомненно, кровью и пылью. Изможденная, но со счастливым блеском в глазах. Шейн опасался, что все же помутился рассудком и перед ним мираж, когда заметил одну вещь. Одну потрясающе важную вещь.

Скай стояла внизу и смотрела на него, задрав голову вверх. Ее открытая его взору шея была покрыта багровыми синяками… и все. Ошейник больше не отягощал ее своей рабской тяжестью. Его Скай была свободна. И губы Шейна сами собой расплылись в безумной улыбке.

Он стал медленно спускаться к ней, а Скай пошла навстречу. Встретились они на середине и замерли. Каждый не решался дотронуться друг до друга. Каждый, поверив в смерть любимого, боялся разрушить такое желанное видение.

— Ты свободна… — Прошептал Шейн, купаясь в золоте ее глаз.

— Ты жив… — Так же тихо вторила она ему. Силы стремительно покидали ее. Она стала оседать на пол, и Шейн поймал ее в свои надежные руки. Ей не хотелось снова покидать его, но ее разум решил иначе. Погружаясь во мрак, она видела блеск серебристых глаз, и знала, что когда очнется, он будет рядом.

 

Глава 33

Замок был частично разрушен. Многие погибли под его завалами. Среди них оказалась и княжна. К счастью, малолетний князь отсутствовал во время землетрясения. Он был с няньками на прогулке.

Эраил взялся за командование воинами. Вместе с выжившими, они разгребли завалы и достаточно быстро привели все в порядок, не без вмешательства магии, конечно.

После короткой похоронной церемонии князя, которого так и похоронили с пятью лисьими хвостами в сжатом кулаке, и княжны, были отправлены гонцы в княжество отца леди Нессиме с печальными известиями. На время пока, дед Неввила не предпримет каких-либо действий по поводу неожиданного наследства, что свалилось на его голову, Райла по единодушному мнению избрали регентом малолетнего князя. Закаленный боями воин поначалу растерялся от подобной чести, но быстро пришел в себя и назначил Дафну своим помощником, к огромному удивлению последней. Оба смотрели друг на друга с такой нежностью и пылом, что было и без слов всем понятно — быть в этом княжестве еще одной свадьбе в скором времени…

Скай и Шейн все важные события пропустили. Оба находились в лазарете под присмотром местных целителей. На полное выздоровление у них ушло почти полторы недели. И оба были ужасно раздосадованы, что им было запрещено покидать собственные кровати и навещать друг друга.

Пока Шейн все еще был прикован к больничной койке, его навестила леди Эстель. Она очень волновалась по поводу его внезапного исчезновения. И обнаружив, наконец, пропажу, расстроилась еще больше. Эстель понимала, что ее дорогой друг покидает ее, вновь оставляя одну. Но как бы не велика была ее боль от потери родной души, добрая эльфийка была искренне рада, что Шейн удержал свое счастье в руках и выиграл битву за любовь девушки-лисы. Эстель отпустила его с миром, но пообещала, что всегда будет ждать его, если Шейн когда-нибудь решит вернуться…

Окружающие знали, что бывшая пленница лишилась оков в смертельной битве с князем. Они старались не показываться ей на глаза, а если и вынуждены были контактировать с ней, то выказывали лишь почтение и высочайшее уважение. Ее статус вдруг резко возрос с плененной наложницы, на абсолютную владычицу их земель. По их мнению, раз она победила князя, то была просто обязана занять его место. Отчего Скай со смехом отказалась, заверив, что кандидатура Райла ее вполне устраивает. После таких слов положение бывшего воина, а ныне регента и временного владыки этих земель заметно упрочилось.

С момента своего освобождения, Скай отказалась носить имя, что дали ей здесь, вернув свое собственное. Она вновь стала Скайлер, и с ней никто не спорил по этому поводу.

Но вот все раны, внешние и внутренние были излечены, и Скайлер препроводили в ее новую комнату, которой оказалась, не много ни мало, княжескими покоями. В этом вопросе ее слушать никто не стал. Да и у нее на споры не осталось никаких сил.

Все, чего сейчас она жаждала, был Шейн. Она не видела его с того момента, как оказалась в его руках на лестнице подземелья. Скайлер так хотела ощутить силу его рук и нежность губ. Медленно пройдясь по комнате, что теперь принадлежала ей, Скай равнодушно обвела взором богатую обстановку. Ничто ее не трогало здесь, ничто не держало. Она не чувствовала себя здесь родной, желанной. Здесь не было ее дома, лишь клетка, тюрьма. Теперь, обретя свободу, Скай хотела как можно скорее покинуть это место, эти края. Но уйдет она не одна. Больше она никогда не будет одна.

О своем решении Скай рассказала Дафне, когда та приходила к ней, принеся поднос с ужином. Та сначала воспротивилась, не желая отпускать новообретенную подругу. Но Дафна прекрасно понимала Скайлер и не могла ее удерживать против воли, совсем как прежний князь. Воительница пообещала все устроить на следующий вечер, чему Скай была безмерно благодарна.

Сейчас, наслаждаясь теплом горячей ванны, что расслабляла каждую клеточку ее тела, Скай смотрела на огонь камина и вспоминала прошедшие года. Странно, что в самом конце вспоминается начало. Как она попала в этот мир и в этот замок пленницей, отчаявшейся, сломленной. А в итоге стала владычицей всего. Именно здесь она обрела свое счастье. Странные сюрпризы порой преподносит судьба. Не всегда знаешь, чего от нее ждать. Наказания или благословения…

Ее мысли прервал звук открываемой двери, которая защелкнулась в ее комнате вслед за вошедшим. Но Скай даже не обернулась. Она знала, кто это был. Она ждала его.

— Здравствуй, красавица… — Шепнул он ей на ухо, опустившись на колени, позади ванны.

— Здравствуй, любовь моя… — Ответила она, запрокинув голову и подставив ему свои губы для жгучего поцелуя.

После неспешной ласки, Шейн подал ей руки, и она, приняв их, вышла из ароматной воды. Его глаза пылали жарче огня в камине, пока он неспешно вытирал ее теплым полотенцем. Ее волосы, что были заколоты на макушке, он распустил, и они рыжим каскадом заструились по молочной белизне ее кожи до самой поясницы, где теперь всегда будет присутствовать звездообразный шрам, что остался напоминанием от ее лисьего хвоста.

— Совершенна… — Прошептал он хрипло, охватывая взглядом всю красоту, что находилась от него лишь в шаге.

— И смертна… — С грустной улыбкой добавила Скай, на что Шейн нахмурился, но девушка не дала сказать ему ни слова. — Нет, позже… У нас впереди вся жизнь, чтобы разобраться с этим. А сейчас люби меня, Шейн Блекторн. Сделай меня своей наяву, а не во сне.

— Ты и представить не можешь, как долго я мечтал об этом… — Он накрыл ее губы в обжигающем нежностью поцелуе.

Подхватив Скай на руки, Шейн понес любимую к шикарной кровати, на которой она не знала ничего, кроме животной похоти. Но этой ночью, Шейн собирался изменить ее воспоминания, наполнив любовью и нежностью, всепоглощающей страстью, что будет не ввергать в пучину отчаяния, а возносить к небесам наслаждения.

 

Глава 34

На следующий вечер, Скайлер и Шейн собирались вернуться в мир людей. Девушка была приятно удивлена, что в ее честь был устроен праздничный вечер-прощание. Но на нем присутствовали не знать княжества, как на прошлых раутах, а простые люди. Прачки, повара, ткачи, конюхи, плотники, слуги, охотники и воины. Все те, кто был почти на одной ступени с ней и не презирали ее за рабский ошейник.

Впервые за эти долгие года Скай была облачена в прекрасное платье и кружилась в танце с любимым человеком, счастливо смеясь. Однажды ей что-то подобное приснилось. Уж не видение ли будущего ей привиделось? Она еще не проверяла, какие способности остались ей доступны, после потери лисьей сущности. И это она выяснит, будучи уже в другом мире. В мире людей, в качестве жены Шейна.

Ночью он сделал ей предложение, и ей очень понравилось, как звучит ее новое имя. Скайлер Блекторн. Она будет носить его с гордостью, до самой старости, и даже дольше. Она ощущала себя целостной, в мире с собой. И это было замечательно.

Под конец вечера, Скай все же решилась. Выйдя на улицу, где начал медленно кружить снег, она призвала в свои руки огонь. Поначалу ничего не выходило. Скай ощущала перебои в своей силе. Но чем больше она концентрировалась, тем теплее становилась ее ладонь. Маленькая искорка сверкнула на ее пальцах, расширяясь и увеличиваясь. И вскоре на ее ладони полыхал огненный шар, освещая на лице радостную улыбку. Переведя влюбленный взгляд на своего супруга, она подбросила шар высоко в небо, где он взорвался снопом ярких огненных искр, освещая ночь своим салютом.

Так Скай ознаменовала прощание с этим миром. Здесь ее ничто не держало. Она собиралась вернуться с Шейном туда, где родилась. Но вернется Скай уже человеком, а зверя навсегда оставит здесь. В фантастическом мире, где ему самое место.

Полночь близилась и Райл, как правитель княжества, был удостоен чести открыть портал. За замком располагался старый пруд, что летом покрывали ряска и желтые кувшинки. Сейчас зеркальная водная гладь была поддернута тонким слоем льда, отражая в своей черной поверхности яркие звезды. На каменистом берегу возвышалась старинная арка из розового мрамора. Это и был портал, которым уже давно не пользовались. До этой ночи.

— Я выполнила свой долг… — Прошептала Дафна, с силой стиснув Скай в своих объятьях.

— Друзья никогда ничего не должны друг другу. Но все равно, я благодарна тебе за все. — Скай пристально вгляделась в глаза подруги, совсем как тогда, после битвы с троллями. Ее желтые глаза были проницательными и понимающими. — Кто знает, может благодаря тебе, моя судьба пошла по той тропе, по какой ты направила ее…

Скай обернулась к Райлу, что был облачен в царственные одежды. Его голову венчал княжеский венец, и он очень ему шел. Он будет достойным правителем, Скай ни минуты не сомневалась в этом. Райл только что закончил с порталом, и тот, блеснув ярким светом, задрожал, словно мыльной пленкой между мраморными столбами.

— Береги ее, Райл, — улыбнулась Скайлер воину, говоря о Дафне. — Счастье — хрупкая вещь, не удержишь и разобьется.

— Будь спокойна, девушка-лиса, моя хватка еще крепка. — Он не улыбнулся, но его глаза излучали тепло, и Скай грелась в его лучах.

— Ты будешь превосходным князем. Поверь той, кто знает в них толк. — Скай в последний раз окинула сияющим взглядом обретенных недавно друзей, чтобы так скоро покинуть их. Да, она будет по ним скучать. Но ее время здесь закончилось. Взяв Шейна за руку, она с улыбкой на устах пошла навстречу новой жизни.

— Хочу предупредить тебя, что там меня ничего не ждет, кроме ареста. Я не могу ничего тебе предложить… — Начал Шейн, когда он с новообретенной супругой шагнул к мерцающему порталу.

— Милый, я жила в мире людей свои первые триста лет. Неужели ты думаешь, что я бедствовала? Твоя женушка была той еще хитрой лисой и у нее полно драгоценных секретов почти на каждом континенте… — Прервала его Скай, с лукавой улыбкой ныряя в сияющий свет и утягивая любимого за собой. Когда пара прошла сквозь портал, его таинственное мерцание зарябило и померкло.

— Что ждет ее в том мире? — Дрожащим голосом прошептала Дафна, прижавшись к мужчине, который стал для нее за последнее время важнее всего на свете.

— Чтобы не ждало ее по ту сторону, наша Скайли всегда найдет свою дорогу. — Эраил прижал Дафну крепче к себе и повел не спеша обратно к замку.

— Нет… Не дорогу, а лисью тропу. Скайлер хоть и лишилась своих хвостов, в глубине души она все та же игривая лиса, что мчалась в погоне за кроликами навстречу свободному ветру…