Четверг, 7 декабря 2000 г., 09:00, Космический командный центр НОРАД, Гора Шайен-маунтин, штат Колорадо.

«У нас оповещение о запуске!», закричала рядовой Сэнди Стилсон, и ее ярко-голубые глаза расширились от ужаса и изумления, когда она взглянула на свою «бандитскую панель» (обнаружения вражеских воздушных целей). Рядовой авиации Стилсон едва успела выдавить из себя эти слова, как офицер разведки ВВС на ночном дежурстве, ветеран с 20-летним опытом, полковник по имени Роджер Винстендаль, тут же оказался рядом с девушкой, встав над ее плечом «Вы уверены, Стилсон?», спросил полковник, глядя на монитор поверх ее светловолосой головки. Вопрос этот был лишь теоретическим. Вистендалю была хорошо видна мигающая у нее на экране точка.

«Оповещение появилось тридцать шесть секунд назад», настаивала рядовой Стилсон, отметив показания на электронных часах и нажав на клавиши своей панели управления, чтобы попытаться отследить точку происхождения объекта. На ее мониторе уже отобразились его курс, скорость, положение в воздухе и высота.

Объект устойчиво поднимался вверх на орбиту откуда-то из Южного полушария.

«Мы получили точное подтверждение от „Зеленого Сапфира“», объявил рядовой ВВС Тед Родофски со своего командного пульта напротив молодой женщины. В задачу Родофского входило отслеживать данные, поступающие с «Зеленого Сапфира». Этот чрезвычайно продвинутый спутник предназначался для оповещения за нескольких секунд Космического командного центра НОРАД о запуске космических или баллистических ракет из любой точки земного шара.

Трое военнослужащих ВВС США обменялись тревожными взглядами. Такого не могло быть.

Сейчас был конец ночного дежурства, и ожидалась смена в Центре объединённого командования воздушно-космической обороны США и Канады — для краткости НОРАД.

Холодная война уже закончилась, никаких монстров по плодородным равнинам больше не бродило, и лишь очень немногие враждебные державы еще нацеливались своим ядерным оружием на США.

Поэтому полковнику Вистендалю система НОРАД как таковая вообще-то иногда казалась устаревшей.

Огромный технологический комплекс был вырыт прямо внутри горного массива Шайенн. База была сооружена на фундаменте из гигантских пружинных рессор, которые, как предполагалось, должны были выдержать удар водородной бомбы — хотя вряд ли кому-нибудь сегодня еще хотелось бы нацелиться этим в НОРАД. Уже несколько десятилетий НОРАД следила за североамериканским воздушным пространством с помощью сотен радиолокационных станций по всему миру.

Сам по себе весь этот объект, концепция и принципы его функционирования являлись пережитком холодной войны прошлого века. Сооруженный с целью выдержать ядерное нападение русских, радиолокационный центр внутри горы Шайенн был главным стержнем ПВО Американского континента. Двадцать четыре часа в сутки здесь постоянно отслеживались все воздушные цели, входившие или летевшие вблизи американского воздушного пространства.

Однако НОРАД мониторила происходящее не только над США и Канадой. Все Северное полушарие, в том числе северные полярные области и воздушное пространство Российской Федерации контролировалось системой раннего предупреждения о ракетном нападении, состоявшей из радиолокационных станций, разбросанных по тундрам Аляски.

Пуски ракет в Южном полушарии засекались радиолокационной станцией в форме пирамиды с фазированной антенной решёткой системы «Пейв Поз», действовавшей в Западном Техасе. Вся информация, поступавшая из этих различных источников, передавалась в гору Шайенн.

Именно радиолокационная система «Пейв Поз», сооруженная в пустыне Техаса, и была источником этого конкретного оповещения о запуске ракеты.

До момента установления точки отправления НОРАД будет сохранять боеготовность по умолчанию в качестве меры предосторожности. В соответствии с международным правом, страны, производящие запуск баллистических или космических ракет, должны оповещать об этом все остальные космические державы посредством обычных дипломатических каналов.

Разумная мера предосторожности против случайного начала ядерной войны.

«Вот только на этот раз кто-то забыл нас предупредить», рассерженно подумал Вистендаль.

В соответствии с расписанием Космического командного центра, на эту дату и это время никаких запусков намечено не было. Пока рядовой Стилсон пыталась определить точку старта, а рядовой Родофски продолжал следить за курсом и траекторией полета объекта, полковник Вистендаль сверился со списком запусков, запланированных на ближайшие три недели, которые были ранее зарегистрированы в их компьютерном календаре — просто на всякий случай, вдруг он пропустил какую-либо новую информацию.

Но, как и подозревал Вистендаль, на сегодня не было запланировано никаких ракетных испытаний или запусков космических аппаратов, ни из одной точки мира.

Запуск первого российского космического челнока с космодрома Байконур должен был состояться лишь на следующей неделе, а у европейцев не было запланировано запусков с Европейского ракетного полигона в Австралии вплоть до января.

На субботу действительно был запланирован запуск французской ракеты «Ариан». Эта ракета выводила на орбиту американский спутник связи, созданный по заказу «Независимой Новостной Сети». Если пока все шло по расписанию, то «Ариан» должен стартовать из Куру (Французская Гвиана) — но не раньше, чем через тридцать пять часов.

Полковник Вистендаль по опыту знал, что ракеты часто запускались позже, но никогда не запускались раньше.

«Ну давай же, Стилсон», сказал Вистендаль с раздражением в голосе. «Найди же точку запуска. Поскорее, пожалуйста…»

Рядовая Стилсон у своего пульта управления уже вычислила точку проихождения этого запуска. Однако ответ был настолько нелепым и показался ей настолько невозможным, что она еще раз запустила в компьютере математическое моделирование, уверенная в том, что в данных была какая-то ошибка.

В Космическом командном центре НОРАД располагалось немало самого сложного во всем мире оборудования. Центр не только мониторил запуски, но и следил за 8000 обломками космического мусора, в числе которых были активные и уже не функционировавшие спутники, использованные ракетоносители, обломки станций «Атлантис» и «Мир» и прочий мусор, носившийся на орбите Земли.

После того как компьютер закончил свой второй подсчет, сведя данные в таблицу, у Стилсон пикнул динамик. Ее компьютер уже вторично определил исходную точку запуска на основе текущей траектории движения объекта.

Ответ на этот раз был таким же, как и в первый.

«Сэр», сказала она, явно оздаченная, «мне кажется, вы должны это увидеть».

Полковник Вистендаль пересек центр управления и встал у плеча рядового. Некоторое время он смотрел на монитор. А затем полковник Вистендаль присвистнул от удивления.

«Расчет не может быть верным», заявил он.

«Думаю, он верен, сэр», ответила Стилсон. «Я прогнала данные через компьютер дважды».

Вистендаль повернулся к Родофски, который наблюдал за происходящим со своего компьютерного пульта.

«Соедините меня с командующим НОРАД», сказал Вистендаль. «Похоже, что мы засекли запуск. Точка взлета — Антарктида…»

Пятница, 8 декабря 2000 г., 03:00, Международное сейсмографическое агентство, Сидней, Австралия.

Находившийся по другую сторону международной линии смены суточного времени доктор Райан Уиттл, председатель недавно созданного Международного сейсмографического агентства — научно-исследовательского института ОНН, был озадачен происходящим.

С момента вступления в должность первого председателя этого агентства шесть месяцев тому назад доктор Уиттл — уроженец Багамских островов — уже успел повидать немало запутанных и противоречивых данных.

Но он никогда не видел ничего подобного.

То, что он наблюдал сейчас, противоречило здравому смыслу и всем предыдущим геологическим теориям. Но факты, представленные ему за последние несколько часов, были проверены и заново перепроверены сразу несколькими надежными и уважаемыми источниками.

Согласно отчету, полученному им по факсу от ANARE 2000 — Австралийской Национальной антарктической исследовательской экспедиции на текущий календарный год — глубоко под земной корой из точки в центре Земли Уилкса (Восточная Антарктида) прошел некий крупный объект. Объект, словно прорывая тоннель, проследовал под Южным полюсом и вышел наружу из-под дна моря Беллинсгаузена. Позднее этот объект был засечен движущимся под Южно-Американским континентом.

Одно только это уже само по себе было весьма загадочным, а во втором сообщении, поступившим от сейсмологов австралийской антарктической станции Моусон, выдвигалось предположение, что какой-то еще один, второй крупный объект двинулся под землей от той же самой точки в Земле Уилкса примерно в то же самое время.

Но этот второй загадочный объект двигался в сторону побережья Кемпа — в противоположном направлении от первого объекта. По мнению ученых со станции Моусон, этот второй объект фактически прошел под базой, на многокилометровой глубине под корой Антарктического континента.

В конечном итоге он прорвался сквозь земную кору и вышел наружу где-то глубоко под Тихим океаном, примерно в 150 километрах от побережья Антарктиды. Судя по его последнему курсу, объект двигался вдоль побережья Восточной Африки, обошел Мадагаскар, а затем снова направился на восток — в Индийский океан.

«Движется… или плывет?», недоумевал доктор Уиттл.

Он задумался, должен ли он предупредить Совет Безопасности Организации Объединенных Наций, или, возможно, их «G-Force», или же «G-Force» США. Но он не был уверен в том, что эти объекты представляют собой какую-нибудь непосредственную опасность — он не был даже уверен в том, являются ли они живыми существами, или же какими-нибудь ранее неизвестными видами тектонической активности.

«И причем не один объект», размышлял доктор Уиттл, «а два — и оба они возникли в Земле Уилкса».

Ученый не сомневался, что под корой Восточной Антарктиды что-то происходило. Оставался лишь один вопрос: Что именно?

Четверг, 7 декабря 2000 г., 09:19, Космический командный центр НОРАД.

Полковник Вистендаль и его специалисты продолжали следить за объектом, а тот тем временем поднялся в воздух из южной полярной области и вышел на орбиту Земли. Точные приборы НОРАД определили размер, форму, высоту и скорость движения объекта.

Но никто из них не знал, что же это такое.

Объект вышел на орбиту и теперь облетал планету, придвигаясь с каждым новым витком к экватору. Час назад он предпринял первое свое враждебное действие — он уничтожил Европейский спутник. После этого он уничтожил или вывел из строя еще шесть объектов в космическом пространстве. НЛО не демонстрировало никакой предвзятости к национальной принадлежности этих спутников.

Первым был уничтожен Европейский спутник, затем другой, принадлежавший Японии. Затем один из российских спутников, французский спутник — и шесть минут назад объект вывел из строя спутник-шпион Пентагона на орбите над Китаем.

Космическое командование США уже отводило в сторону все спутники, которые могли оказаться на пути этого объекта. К сожалению, хотя Пентагон и отвел один свой ближайший к нему спутник, но объект сменил траекторию и сделал все возможное, чтобы все-таки уничтожить этот спутник.

А это означало, что чем бы ни был этот объект, в своих действиях он руководствовался разумом. Но какого рода разумом? И зачем уничтожать спутники без объявления войны или без какого-либо явного плана?

«Если только план не заключается в том, чтобы сбить все спутники, находящиеся на орбите», задумался Вистендаль, и холодок пробежал у него по спине.

«А это парализует весь мир и отбросит нас назад, в каменный век…»

Внезапно стеклянные двери Комического командного центра открылись, и со своей видео-конференции с президентом США и премьер-министром Канады возвратился обратно в Центр генерал Рори Бирс, командующий НОРАД. За ним следовал какой-то высокого роста лейтенант с пресной и вкрадчивой физиономией.

«Доложите ситуацию!», рявкнул генерал.

Полковник Вистендаль, изнуренный дежурством шестнадцать часов подряд, отдал честь своему командиру и отрапортовал ему.

«Объект продолжает сбивать спутники в небе, генерал», ответил Вистендаль. «Через шесть минут он собьет китайский спутник, выведенный на орбиту всего шесть недель назад — если только китайцы не умудрятся отвести его как можно дальше с пути движения объекта и таким образом его спасти…»

Генерал мрачно кивнул.

«У нас имеется обновленная информация о размерах объекта, генерал», продолжал Вистендаль. Он перелистал какие-то бумаги у себя в руках, отыскав нужную страницу. «Масса объекта от двадцати пяти до тридцати тысяч тонн. Длиной он от шестидесяти пяти до семидесяти метров. У него могут быть крылья, и, похоже, он испускает лазерные лучи, — по крайней мере, именно ими несколько минут назад был уничтожен спутник-шпион. Мы отслеживаем его несколькими телескопами и надеемся через несколько минут получить фотографии или компьютерное изображение объекта».

«У нас уже есть теперь его изображения, полковник», прервал его генерал Бирс. Все присутствовавшие в Центре повернули головы и посмотрели на генерала, услышав эти его слова. Офицер оглядел лица смотревших на него любопытных людей.

«То, что я собираюсь вам сейчас показать, не должно покинуть это помещение», громко объявил генерал Бирс. «У всех у вас имеется допуск к секретным материалам — и помните: то, что вы сейчас увидите, совершенно секретно!»

Генерал кивнул помощнику, высокому лейтенанту, у которого, как только что заметил Вистендаль, с собой было табельное оружие. Тот вставил какой-то диск в дисковод одного из многочисленных здесь компьютеров. Он не спеша постучал по клавишам, введя секретный код доступа.

Все присутствующие ахнули, увидев тварь на огромном цветном мониторе.

«Да», заявил Бирс. «Понимаю ваше изумление. Мы считаем, что объект является живым существом, или, возможно, киборгом, каким-то роботом. Спектрографическое сканирование указывает как на наличие металла, так и на плотный слой плоти и костей. Объект действительно был запущен с ранее неизвестного нам места в Антарктиде. И кто знает, как долго он там находился глубоко в земле?»

«Как вы думаете, генерал, что могло его активировать?», спросил Вистендаль.

Генерал Бирс пожал плечами. «Поступали сообщения о сейсмической активности в Антарктиде и о загадочных исчезновениях людей — в одном случае даже всей научно-исследовательской станции в полном составе».

Все продолжали смотреть на тварь на мониторе, пока голос рядовой Стилсон их не прервал.

«Объект приближается к китайскому спутнику», объявила она. Все в Космическом командном центре обратили свое внимание на второй экран, на котором фиксировались и систематизировались все спутники, находившиеся в космическом пространстве.

Красная точка, которой был обозначен неизвестный объект, медленно приближалась к китайскому спутнику. Вдруг две эти пикающие точки пересеклись, и спутник исчез с монитора. Красная точка, обозначавшая объект, двинулась к следующей своей цели.

«Если так пойдет и дальше, все спутники связи в космосе будут уничтожены менее чем за три дня», заявил полковник Вистендаль.

Генерал кивнул. Он только что проинформировал действующую администрацию об этом факте. Президент, кажется, никак на это не отреагировал.

«Объявляю боевую тревогу», заявил генерал Бирс. «ГОТОВНОСТЬ НОМЕР ОДИН. Данный объект блокируется. С этого момента в НОРАД никто не войдет и не выйдет».

«Объект меняет курс», прервала его Стилсон, уставившись на монитор. «Он приближается к спутнику Саудовской Аравии…»

Полковник Вистендаль и генерал Бирс обменялись многозначительными взглядами. Оба они были старыми солдатами Холодной войны, которые уже видели подобные сражения.

«И еще одно», сказал генерал в заключение. «Этот… объект… ему дано имя. Отныне именуйте его так: Гайган».

Пятница, 8 декабря 2000 г., 11:13, Паром Тайвань — Манила, Лусонский пролив, недалеко от Южно-Китайского моря.

«Дорогу Принцу Геккону!», закричал Цзинь, просунув руки в рукава и набросив таким образом себе на плечи изумрудно-зеленую гекконовую накидку.

Его младшая сестра, Мэй, недовольно посмотрела на своего девятилетнего братика. «Я хочу быть Принцем Гекконом», упрямо потребовала она.

Цзинь отмел в сторону ее возражение. «Ты не можешь быть Принцем Гекконом», сообщил он ей. «Ты же девочка — и вообще, у тебя же все равно нет накидки».

Чувствуя, что у нее не хватает аргументов против возражений брата, Мей перешла к угрозам. «Мама сказала, что тебе нельзя носить эту твою накидку во время этой поездки. Я ей все расскажу!», заявила она.

Цзинь, который старался избегать конфликтов со своими родителями с тех пор, как рано утром начался рейс этого океанского парома, попытался договориться со своей приставучей младшей сестренкой.

«Ты можешь быть Принцессой Гекконой», великодушно объявил он.

Но Мей нахмурилась и скрестила руки. «Я не хочу быть принцессой», воскликнула Мэй. «Принцессы только и делают, что визжат — и их постоянно приходится спасать от злого Черного Дракона!»

«Но ты же девочка», указал ей Цзинь. «Ты ведь не можешь быть принцем».

Мэй топнула крошечной ножкой, повернулась и пошла прочь от своего братика. Уходя, она бросила ему через плечо:

«Все расскажу маме», заявила она.

«Ну и иди, иди и расскажи!», вызывающе закричал ей в ответ Цзинь. Затем он развернулся и побежал по палубе, за спиной его развевалась зеленая накидка.

Цзинь понимал, что времени для игр у него оставалось мало, потому что скоро мама его узнает, что он тайком протащил на борт парома свою накидку. Смотря через перила на бурные волны, Цзинь нахмурился.

«Мало того, что я пропущу сегодняшнюю серию „Геккон — Принц Вселенной“», с горечью подумал Джин. «Но сейчас в любую минуту здесь может появиться мама и снова отберет у меня накидку».

Поэтому Цзинь решил воспользоваться оставшимся у него временем на полную катушку. «Три раза обегАю вокруг палубы — это будет означать, что я на Марсе», решил он. «Четыре раза обегаю палубу — я на Юпитере». Маленький мальчик задумался об этом на мгновение, перед тем как броситься в путь.

«Принц Геккон… лети к Юпитеру!», закричал он, ринувшись бежать. Опустив голову, Цзинь со всех ног сломя голову помчался вокруг надпалубной надстройки ржавого парома.

«Черный Дракон, смотри мне в лицо, трус!», закричал Цзинь, завершив свой третий круг вокруг парома. Но как только он свернул за угол, Цзинь вскрикнул от страха.

К его изумлению, ему пришлось лицом к лицу столкнуться с главным, заклятым врагом Принца Геккона — самим Черным Драконом.

Цзинь отступил на три шага назад, а затем шлепнулся на пятую точку. Дракон, плывший в океане всего в нескольких метрах от него, повернул свою могучую голову и уставился на маленького китайского мальчика. Затем он моргнул и злобно зашипел.

Цзинь снова закричал. А затем мальчик услышал возбужденные голоса. На палубу выбежали пассажиры, показывая руками на монстра, который быстро плыл мимо судна. В руках у пораженных пассажиров появились фотоаппараты, и многие стали фотографировать существо.

Джин, все еще ошеломленный, закрыл глаза и потер их кулачками. Когда он снова открыл глаза, дракона уже не было. Только рябь на океанских волнах указывала на то, что он вообще когда-либо там был.

Вдруг Джин почувствовала чьи-то руки у себя на плечах. Он поднял глаза и увидел рассерженное лицо мамы. Рядом с ней стояла его младшая сестра Мэй, с торжествующей улыбкой на крохотном ее личике.

«Я говорила тебе не брать эту дурацкую накидку с собой в эту поездку!», закричала мама Цзиня.

«Но мама!», стал возражать Цзинь. «Я только что видел Черного Дракона! Он плыл прямо вон там». Джин показал рукой на открытый океан.

«Так, ну всё!», заявила женщина. «Больше ты этот идиотский телесериал смотреть не будешь!»

«Но мама...»

«Не спорь никогда с мамой», приказала она. А затем она потащила мальчика за руку с палубы. Цзинь же не переставая протестовал.

Суббота, 9 декабря 2000 г., 13:15, Телеканал «Независимая Новостная Сеть» (INN), студия B, башня Всемирного Торгового центра, Нью-Йорк.

«Что это? Повтор „Дня Независимости“», с явным раздражением съязвил Ларри Джонс, показывая на нечеткие изображения на телеэкране.

На пульте управления никто, казалось, не понял, что он имел в виду — или же они сделали вид, что не поняли. Вместо этого все глаза в студии были прикованы к мониторам — два из которых были черными. Это произошло потому, что два из пяти основных телеканалов не работали; они были отключены уже два часа.

Канал Fox еще работал, но изображение у него трещало и было нечетким, а звук часто просто пропадал.

Канал PBS все еще вещал — по крайней мере, в Нью-Йорке. Кабельные каналы работали ненамного лучше. Большинство из них были отключены, а другие гасли каждый час. И за последние несколько часов телефоны, факсы и даже компьютерные интернет-линии стали жертвой какого-то масштабного сбоя.

«Сдаётся мне, сегодня мы не выйдем в эфир», посетовал Брайан Симура. «А это очень плохо, в том числе и потому, что у меня имеется несколько классных сюжетов… слухи о каком-то НЛО на земной орбите… серия землетрясений в Перу… и вы только представьте себе! У берегов Филиппин сфотографировали дракона!»

«Дракона?», спросил режиссер, сидевший в кресле. «Ты уверен, что они не заметили Годзиллу?»

«Неа», ответил Брайан. «Я видел фото в ленте видеоновостей. И уж поверь мне, я могу отличить Годзиллу от дракона».

Продюсер вздохнул и потер уставшие глаза.

«Вообще-то, Брайан, с драконами, похоже, вроде все так и есть», жалостливо сказал он. «Потому что такими темпами завтра в это же время в эфире уже не будет никого. Судя по тому, как обстоят дела со связью, если нет проводной передачи, не будет и вещания».

«Да уж», добавил режиссер. «Похоже, мы все погружаемся в новое средневековье».

Суббота, 9 декабря 2000 г., 13:55, Капитанский мостик «Дестини Эксплорер», Неподалеку от границы Эквадора и Перу, Побережье Южной Америки.

Шелли нахмурилась, увидев пораженный взгляд отца. Он только что закончил долгие радиопереговоры с Нью-Йорком — одни из первых, которые они сумели завершить за долгие, долгие часы.

Похоже, система связи дирижабля барахлила, и без видимых причин — по крайней мере, ни одну из них Шелли так и не смогла обнаружить.

«Что происходит?», спросила Шелли, понимая, что не происходит ничего хорошего, и не совсем уверенная в том, что ей хочется это услышать. Все шло довольно неплохо после того, как они покинули Орландо (Флорида). Освещение теперь полностью работало правильно, благодаря программному решению проблемы, придуманному Линой Симс.

Нэд и Питер подготовили Мессершмитт-XYB для тестовых полетов, а Майкл исправил кое-какие глюки в навигационных компьютерах дирижабля.

Шелли понимала, что лучший период их полета подходит к концу. Она стала это подозревать, когда услышала, как отец с полчаса назад стал кричать на кого-то по радиосвязи.

Саймон Таунсенд посмотрел на дочь, затем на капитана Долана, который по-прежнему оставался у штурвала. За окнами мостика стоял туманный и пасмурный день.

Серое небо в какой-то мере соответствовало внезапным переменам настроения на мостике.

«Нам приказано посадить „Эксплорер“ в Лиме», объявил Саймон, сжимая в руках листок бумаги, на котором он делал какие-то заметки во время радиосвязи.

«Что?», воскликнула Шелли. Они с капитаном Доланом обменялись шокированными взглядами.

«Хочешь сказать, что мы не собираемся в Антарктиду?», спросил капитан Долан, казавшийся более расстроенным из-за этого известия, чем могли бы ожидать от него Шелли или Саймон.

«О, мы летим в Антарктиду, в этом отношении все в порядке», ответил Саймон Таунсенд. «Но не летят туда наши пассажиры. Нам приказали оставить их на попечение американского посольства».

«Но почему?», спросила Шелли.

«Мы должны взять на борт подразделение рейнджеров армии США в полном боевом снаряжении».

«Рейнджеров!», воскликнула Шелли. «Почему рейнджеров? Что, какая-то война вспыхнула?»

Саймон еще раз посмотрел на лист бумаги у себя в руке.

«Правительство Соединенных Штатов только что вступило во владение этим дирижаблем и его экипажем», объявил он. «Объявлено чрезвычайное положение. Что-то непонятное происходит в Антарктиде, и рейнджеры должны это выяснить».

Незаметно для Шелли и ее отца капитан Джек Долан побледнел. Руками он сжимал штурвал дирижабля, а взгляд его был прикован к горизонту. Но лицо его помрачнело от смятения.

«Неужели все это правда?», спросил себя капитан.

«А почему они не могут просто прилететь на Южный полюс на специальном самолете для военных?», спросила Шелли. «Зачем им понадобился наш дирижабль?»

Саймон посмотрел на свою дочь.

«Начнем с того, что это не наш дирижабль. Он принадлежит Майкрофту Э. Эндикотту», строго напомнил ей отец. «И судя по этому сообщению от мистера Эндикотта, в течение уже трех дней на Антарктическом континенте нет ни с кем никакой связи.

„Все самолеты, летевшие через Южный полюс, просто исчезают, а самолет-разведчик, отправленный в этот район пару дней назад, обнаружил, что во льду открылось отверстие шириной в семьдесят миль“.

„О Господи!“, вскричал про себя капитан Долан. Сердце его заколотилось. „Похоже, наконец-то я теперь гоняюсь не за призраками!“

„И все эти странные вещи как-то связаны с нашими проблемами связи?“, спросила Шелли. Ее отец кивнул.

„И не только с нашими“, ответил он. „Кажется, у всего мира проблемы со связью“.

„Это невозможно!“, застонала Шелли, ударив руками по стене мостика. „Мы не должны потерять „Дестини Эксплорер“, отдав его кучке оловянных солдатиков!“

„Боюсь, что придется, Шелли“, мрачно сказал отец. „Получено указание от самого Эндикотта“.

На глаза Шелли Таунсенд навернулись слезы, а отец ее тем временем обратился к капитану дирижабля.

„Как скоро мы сможем сесть в Лиме?“, спросил Саймон Таунсенд.

„Мы будем там через пять часов“, ответил капитан Долан. „Но каким образом мы посадим эту штуку без наземной команды?“

Саймон поднял скомканную в руке бумажку.

„По словам Майкрофта, вышка и наземная команда уже ждут нас вот в этих координатах“.

Суббота, 9 декабря 2000 г., 10:16, Космический командный центр НОРАД, Гора Шайен-маунтин, штат Колорадо.

„Предупреждение о запуске, полковник“, объявил рядовой Майлз Джексон. Джексон, ветеран Центра с трехлетним стажем, сменил часом раньше Сэнди Стилсон. Полковник Вистендаль все еще оставался на службе, и будет находиться здесь еще два часа.

„Точка отправления?“, спросил Вистендаль.

„Байконур“, крикнул Родофски с компьютера слежения за спутником „Зеленый Сапфир“. Полковник Вистендаль кивнул.

В отличие от незапланированного старта из Антарктиды, запуск с российской версии Космического центра имени Кеннеди обнаружить было просто.

„Соедините меня с командующим“, потребовал Вистендаль, имея в виду генерала Бирса.

Через некоторое время Джексон поднял глаза на своего командира. „Бирс на видеоконференции с президентом, сэр“, сообщил ему молодой человек.

Вистендаль кивнул головой, узнав об этом. „Думаю, мы справимся с этим сами“, пробормотал он.

„Я засек курс и скорость, сэр“, доложил Джексон.

„Покороче к делу, скажите мне, куда она направляется, рядовой“, ответил Вистендаль, сев в командирское кресло.

„Сэр… думаю, вы должны это увидеть“, сказал Джексон напряженным голосом. „Компьютер определил, что только что запущенная ракета — это орбитальная баллистическая ракета.

Ракета движется к объекту курсом перехвата… имеется в виду, что она идет на перехват Гайгана, сэр!“

„Твою мать...“ Вистендаль недоговорил ругательство, снова вскочив на ноги. Затем полковник покачал головой. „Похоже, русские устали смотреть, как сбивают их спутники“, объявил офицер. „И решили, что нужно что-то с этим делать“.

Космический командный центр напряженно притих, все стали смотреть на мигающую на экране точку, неуклонно приближавшуюся к красной точке, обозначавшей Гайгана.

Прошло шесть минут, прежде чем оба компьютерных изображения слились.

Родофски, подняв глаза, оторвался от своего монитора. „Зеленый Сапфир“ только что зафиксировал ядерный взрыв в космическом пространстве», мрачно отрапортовался он.

«Они применили ядерное оружие!», выругался полковник Вистендаль.

«Да, сэр, но может быть, они его прикончили», предположил с надеждой Родофски.

«Как бы не так!», закричал Джексон. «Гайган по-прежнему там… и он в ярости!»

«Поясните, рядовой!», рявкнул Вистендаль.

«Тварь изменила курс, полковник», сообщил Джексон, живо и по-военному. «Она начинает снижаться».

«О, Боже», пробормотал Родофски. «Она направляется к России!»

«Точнее», объявил Джексон, «она направляется к космодрому Байконур».