Пятница, 1 декабря 2000 г., 16:05, капитанский мостик «Дестини Эксплорер», 2700 футов над Атлантическим океаном, у побережья штата Джорджия.
«Первый, встаньте за штурвал», скомандовал капитан Джек Д. Долан, отойдя от главного пульта управления перед покрытым оргстеклом капитанским мостиком «Дестини Эксплорер», напичканным новейшим оборудованием.
Взволнованно кивнув, Шелли Таунсенд обошла капитана Долана и взялась за штурвал, установленный на штурвальной колонке управления. Стоя за этим единственным рулем, теперь лишь она одна управляла этим огромным дирижаблем.
«Пост принят», заявила она, ухватившись за руль и осмотрев приборы, мысленно фиксируя все аспекты текущего состояния самолета.
Затем Шелли выглянула из огромного окна, взглянув на горизонт и в то же время уголком глаза следя на экране за радиолокатором корабля. На значительном расстоянии перед ними с международного аэропорта Саванны поднимался в воздух большой реактивный лайнер «Юнайтед Эрлайнз», направлявшийся в сторону океана.
Навигационные огни самолета мигали, и когда он набирал высоту, на его крыльях поблескивали лучи заходящего солнца.
Сине-зеленые воды где-то далеко внизу были усеяны грузовыми судами и прогулочными катерами. Хотя день был ясный и солнечный, океанских волн уже касались первые тени раннего вечера.
Закат наступит гораздо позже — на высоте в 3000 футов.
«Дестини Эксплорер» покинул воздушное пространство Саванны, только что совершив широкий разворот вокруг оконечности острова Тайби, и лег на курс, при котором побережье Джорджии находилось у них по правому борту, а бескрайние просторы Атлантического океана — по левому.
«Поднимитесь на высоту тридцать пять сотен футов», скомандовал Долан.
«Слушаюсь, сэр».
Шелли широко расставила ноги, утопив каблуки ботинок в резиновых матах палубы. Она вытерла ладони о свои джинсы Ливайс и взялась за штурвал второй рукой.
Затем она осторожно взялась за штурвальную колонну, увидев, как индикаторы высоты на верхней приборной панели поползли вверх. Приборная панель на лобовом стекле являлась просто прозрачным пластиковым экраном, установленным над штурвалом управления. Оптоволоконные лампочки отбрасывали на этот экран данные.
Информацию, отображавшуюся там, можно было также передать на несколько других компьютерных мониторов на борту «Эксплорера», в том числе в каюту капитана.
На этом дисплее на лобовом стекле отображались также точная широта и долгота дирижабля, карта региона, направление ветра, а также высота полета корабля, тяга двигателя и угол подъема.
Вскоре Шелли убедилась, что все вроде было нормально. Все здесь было просто, курс и скорость, как по учебнику.
«А я должна его знать», с гордостью подумала Шелли. «Я же помогала составлять этот учебник».
Когда она удостоверилась, что все готово, Шелли оттянула штурвал назад, подняв нос самолета. Повиновался он медленно, из-за своего огромного размера, но вскоре начал подниматься вверх. Девушка вскоре услышала вой передних турбореактивных двигателей «Дестини Эксплорера», начавших тянуть корабль вперед и вверх.
Для Шелли звук их пронзительного пульсирования был словно музыкой, сыгранной на тонко настроенном инструменте.
«Три тысячи пятьсот футов», объявила она через несколько минут. Она плавно выровняла корабль и взглянула на показания навигационных и метеорологических датчиков. Затем Шелли проинформировала своего капитана о текущем курсе и скорости дирижабля.
«Очень хорошо», ответил капитан Долан, когда она завершила свой рапорт. Он внимательно следил за каждым движением девушки-подростка и был более чем доволен тем, как она сумела справиться с управлением.
«Пойду приму душ и на обед», объявил капитан, разминая уставшие мышцы.
«Есть, сэр!», ответила Шелли. Она акцентировала свои слова четким салютом. «И я могла бы добавить, что вы заслужили и то, и это, сэр!»
Капитан Долан усмехнулся и погладил рукой свою курчавую бороду. Он понимал, что Шелли Таунсенд и в мыслях не имела в виду ему грубить или насмехаться.
Просто она действительно была впечатлена тем, как он преодолел все трудности, поднимаясь в воздух в условиях устойчивого встречного ветра.
«Если что-то пойдет не так, зовите меня», сказал Долан через плечо, выходя через люк.
А затем он вышел, и Шелли осталась на мостике одна.
«Наконец-то!», воскликнула она.
Первые несколько дней путешествия Шелли была практически отстранена от мостика. Ее отец находился на борту и постоянно занимался проверкой всех систем.
У него к ней были важные поручения во всех внутренних помещениях гигантского дирижабля — но не на мостике. Большое количество времени она провела среди огромных газовых баллонов, наполненных гелием. Еще большее время — в ангаре дирижабля, изучая вместе с Недом Лендсоном «Мессершмитт-XYB» — не говоря уже о целом вечере, потраченном на работу над системой внутреннего освещения, вместе с бортовым электриком Майклом Салливаном и самозваной Компьютерной Королевой Линой Симс.
«Я не должна так плохо относиться к этой девушке, ведь я же ее едва знаю», подумала Шелли, вспомнив тот крайне неприятный вечер, когда они работали вместе.
«А вот Майкл Салливан милый», вспомнила она и поняла, что тот вечер был не совсем уж так плох. «И Питер мне тоже понравился, хотя он очень застенчивый».
Шелли осталась равнодушной к Неду Лендсону — молодой океанограф не произвел на нее впечатления, несмотря на свои открытия.
«Нэд слишком смазлив, чтобы иметь много мозгов в своей хорошенькой головке», заключила она.
Но несмотря на несомненную пользу от знакомства с пассажирами, Шелли не терпелось попасть на передовую, на сам мостик.
И наконец, этим утром ей повезло. Во время последнего их пиар-мероприятия — посещения Саванны с публичной презентацией — Саймон Таунсенд получил сообщение от сотрудничавших с ним техников-наладчиков. Им потребовалась личная помощь конструктора, чтобы проконтролировать возведение вышки для швартовки дирижабля на одном из ближайших мест остановки корабля.
Ввиду того, что подобные летательные аппараты легче воздуха не эксплуатировались уже более полувека — за исключением немногих рекламных дирижаблей, задействованных в спортивных мероприятиях по всему миру — даже в самых современных аэропортах не имелось сооружений, способных управиться с таким большим дирижаблем, как «Дестини Эксплорер».
Для обслуживания дирижабля INN требовалась одна стометровая причальная башня и одна или две такой же высоты лифтовые башни для пассажиров и грузов. Не говоря уже о как минимум двадцати квалифицированных членах наземной бригады, которые помогут громадной махине приземлиться и пришвартоваться.
По этой причине у Майкрофта Э. Эндикотта имелось три сборно-разборных причальных мачты и шесть портативных лифтовых башен, заранее спроектированных и сооруженных.
Это швартовочное оборудование можно было перевозить на грузовых самолетах или автомобилях и возводить их на подходящих аэродромах менее чем за три дня.
Эти три причальные системы, а также их высококвалифицированные строительные и наземные бригады колесили по всему восточному побережью, возводя эти швартовочные вышки на каждом запланированном месте остановки дирижабля.
Из-за больших размеров «Эксплорера» ни один функционирующий аэропорт еще не дал разрешения пришвартовать дирижабль в пределах своего воздушного пространства — он мог бы нарушить всю повседневную деятельность любого оживленного аэропорта.
Международный аэропорт Саванны не стал исключением. Чтобы посетить Джорджию, дирижабль пришвартовался на военном аэродроме Хантер неподалеку от торгового центра Оглторп и Мемориального стадиона в Саванне — там этим же сегодняшним утром прошел огромный митинг, участники которого радостно приветствовали и подбодрили путешественников.
Но сойдя на землю в Саванне, Саймон Таунсенд получил известие, что бригады, возводившие причальную мачту в Мехико, столкнулись с непреодолимыми техническими проблемами. Проблема была расценена настолько острой, что Майкрофт Э. Эндикотт выслал на аэродром Хантер свой личный самолет Лир, чтобы забрать главного инженера и конструктора «Эксплорера» и отвезти его в Мексику.
И два часа назад, когда отец Шелли Таунсенд помахал ей рукой на прощанье со взлетной полосы военного аэродрома Хантер, ее сердце заколотилось в предвкушении, когда же, наконец, настанет этот момент.
И вот теперь, когда дирижабль плыл в вышине над островом Оссабо, Шелли Таунсенд управляла кораблем. И она смаковала каждую минуту…
Star Wars — Princess Leia wearing X-Wing flight suit by Carlos D’Anda:
* * *
«Просто это показывает, что хакер — каким бы хорошим он себя ни считал — не обязательно хорошо разбирается в компьютерах», беспощадно заявила Лина Симс.
Майкл Салливан, сидевший за своим компьютером в другом конце компьютерной лаборатории, проигнорировал это ее замечание — по крайней мере, внешне.
Внутренне же он сжался. «Я всегда представлялся всего лишь хакером, и, уж конечно, я не специалист по компьютерам». Однако эти его мысли остались невысказанными вслух.
Лучше уж так, подумал юноша. У него уже была одна стычка с Линой. Второй ему не хотелось. Майкл решил держаться подальше от вспыльчивой компьютерной конструкторши.
Проблема эта возникла позапрошлым вечером, когда они с Линой пытались настроить работу внутреннего освещения дирижабля.
Шелли Таунсенд попросила их интегрировать это освещение с бортовым компьютером. Компьютер был способен управлять работой сложной и довольно изощренной системой освещения. При разных настройках корабль мог освещаться снаружи оттенками различных цветов, или же внутри, лампами, установленными в центре фюзеляжа.
К сожалению, из-за нехватки времени, работали только обычные навигационные сигнальные огни. Компьютер к освещению еще не подключали. Шелли подумала, что это может стать неплохим для него и Лины проектом, над которым они смогут сработаться вместе.
Поработав несколько часов, они с Линой подумали, что им, наконец, удалось подключить систему. Но когда они включили внешнее освещение, заработала только система по левому борту. Правый же борт оставался темным. Майкл провел на компьютере диагностику и объявил, что где-то в фюзеляже гигантского дирижабля неисправно какое-то соединение.
И следующие два часа Шелли, Лина, Питер и даже Нед поднимались по служебным лестницам и залезали в тоннели, ползая вдоль горизонтальных балок, а электрик тем временем проверял источники питания.
Но они обнаружили, что всё в порядке.
Лина Симс объявила, что она повторно проведет диагностику и обнаружила фатальную ошибку, которую Майкл совершил еще в самом начале. Проблема была не в проводке — это была программная ошибка. Все тактично отнеслись к этой ошибке, сделанной Майклом — ошибке, заставившей их зазря трудиться и направится по ложному следу.
Ну то есть все, кроме Лины.
Она по сути оскорбила его, на глазах у всех. Она обвинила его в том, что он компьютерно безграмотен. Майкл защищался от ее нападок в тот вечер, настаивая, что он всего лишь человек, а не компьютерный гений, как она. Его слова лишь еще больше ее разозлили.
Чтобы загладить свою ошибку, Майкл работал нал поиском ошибки в программном обеспечении уже все последние два дня, сделав паузу лишь для публичного выступления экипажа в Саванне.
И он ее так пока еще и не нашел.
И вот десять минут назад в лабораторию зашла Лина и спросила, чем занимается Майкл. Когда он ей рассказал, она взорвалась. Она помчалась к компьютеру, стоявшему в противоположном конце компьютерного центра, захватив с собой свой ноутбук.
Занятый работой с данными у себя на экране, Майкл исподтишка посмотрел на нее. Она все еще загружала информацию на свой изощренный ноутбук.
Потом Лина увидела, что он смотрит на нее. Майкл подумал, что ее чуть было не стошнило от этого. Лина сердито захлопнула крышку своего портативного компьютера, уклонившись от его взгляда.
«Я возвращаюсь в свою комнату и поработаю над этой проблемой», надменно заявила она. «Очевидно, ты этого сделать не сможешь».
Она бросилась мимо Майкла, открыв дверь лаборатории, и в этот момент юноша подумал, что Лина Симс точно выглядит как-то бледно и болезненно…
* * *
«Стоп, стоп, стоп!», закричала Робин Холлидей Лине, врезавшейся в нее в узком коридоре пассажирской зоны «Дестини Эксплорер». «Куда торопишься?», спросила журналистка, отскочив назад.
Напряженная темноволосая девушка-подросток взглянула на Робин, поморщившись от явного неудовольствия.
«Никуда… прочь с дороги!», вскричала Лина. «Я иду к себе в комнату».
Робин посторонилась, и девушка бросилась дальше мимо нее. Лина добралась до своей комнаты, порылась в кармане, найдя ключ-карту и пропустив ее через слот.
Когда замок щелкнул, Лина, с силой дернув, открыла дверь. Она поспешила внутрь и захлопнула за собой дверь.
Робин услышала, как замок щелкнул снова.
Затем журналистка понимающе улыбнулась. «Ну-ну», подумала Робин с некоторым удовольствием. «Всемогущая принцесса микрочипов внешне, конечно, очень крутая, но я узнаю ее проблемку, потому что я очень хорошо знакома с ее симптомами».
И в этот момент Робин понял, что Лина Симс страдает от той же проблемы, что и ее бывший босс, Ник Гордон.
«У этого маленького гения фобия полетов!»
* * *
Лина заперла дверь и едва добралась до койки, когда ее бросило в дрожь. У нее задрожали руки, застучали зубы. Ее охватила паника, а сердце заколотилось, чуть ли не угрожая остановиться совсем. Задыхаясь, Лина выронила ноутбук на пол рядом со своей кроватью.
Застонав вслух, Лина вцепилась в одеяло до побеления костяшек.
«Черт!», закричала она на себя. «Что бы я ни делала, я не в состоянии подавить этот страх и забыть, что я в дирижабле!» Это всегда было тайной Лины. Она боялась высоты еще с самого детства. А за последнее время этот страх возрос просто в геометрической прогрессии. И теперь она с большим трудом могла сдерживать этот свой страх пребывания вне земли в течение часа за один раз.
И все же она была полна решимости попробовать победить этот страх, чего бы это ни стоило.
Первые несколько дней на борту «Дестини Эксплорер» Лина сидела запершись в своей каюте. Как она и просила, ей дали комнату в центральной части пассажирской зоны, поэтому в ее каюте не было окон. Еду ей приносили в комнату, вместо того чтобы она сама брала ее в остекленной столовой.
Она просто спряталась от всех, дожидаясь, пока страх, угрожавший ее поглотить, не пройдет. Наконец, лишь на второй, кажется, день, она оказалась в состоянии высунуться наружу в компьютерный центр, но не дальше. В коридоре не было окон, способных напомнить ей о том, где она находилась, но если она случайно выглянула бы откуда-то из окна, страх внутри нее поднялся бы откуда-то из желудка, угрожая полностью ее поглотить.
Когда Шелли Таунсенд попросила Лину помочь с компьютерным освещением, Лина почти что пришла в полное отчаяние. Она была уверена, что все догадаются, чего она боится, и тогда ее снимут на ближайшей остановке.
К счастью, работу пришлось делать в центральной части корабля, и там не было окон, через которые она могла увидеть, как высоко летел дирижабль — и как далеко внизу была твердая, устойчивая Земля.
Лина Симс точно не знала, сколько еще времени сможет она скрывать свой страх перед полетом от всех остальных, но она была полна решимости продолжать притворяться, что у нее всё в порядке, притворяться как можно дольше…
* * *
А вот Ник Гордон, напротив, чувствовал себя так, словно заново родился.
Как он понял, это спецзадание изменило его жизнь — и это действительно почти началось! Потому что он выяснил, что у него нет фобии к полетам — он просто страдает от воздушной болезни, от укачивания.
Научному репортеру INN показалось, что первой ночи на борту «Эксплорера» не будет конца. Каждое движение дирижабля, каждое изменение в его звуке и скорости вызывали у него приступы тошноты. Он испытывал легкую тошноту на катерах и в подводных лодках — но угодить в самолет или в вертолет всегда было для Ника кошмаром.
Обычно его рвало, пока ничего в желудке не оставалось — и затем его вырывало в заключение еще немного. Именно это и произошло на «Эксплорере». Наконец, Ник сдался и пошел к доктору Грейс, бортовому врачу.
Врач понимающе усмехнулась, после того как Ник описал свои симптомы. И вдруг, в тот самый момент, когда Ник подумал, что ему, возможно, нужна какая-то психологическая помощь — он зря надумывал, что его проблема обусловлена какой-детской травмой — доктор Грейс приставила к руке репортера шприц-пистолет и нажала на курок.
«Ой-ёй-ёй!», вскричал Ник. «Зачем вы это сделали?»
Женщина улыбнулась ему. «Я только что ввела вам большую дозу нового противорвотного препарата».
«Да?», спросил в ответ Ник.
«Да, я просто лечу вас от морской болезни укачивания», объяснила доктор Грейс.
«Но я не страдаю от укачивания», возразил он. «Я страдаю от фобии перед авиаперелетами!»
«А что, у вас разве учащенное сердцебиение? Затрудненное дыхание? Потные ладони?», протараторила врач. Ник всякий раз качал головой.
Доктор пожала плечами. «Тогда у вас укачивание, воздушная и морская болезнь», заявила она. Она подошла к алюминиевому шкафу и открыла его. «Я дам вам пластырь, прилепите его за ухом», сообщила она ему. «Этот пластырь будет пропускать в ваш организм противорвотный препарат, в контролируемой дозировке. И ваша „фобия к полетам“ за несколько дней пройдет».
«Так и случилось», радостно подумал Ник. Он встал из-за своего компьютера и размял затекшие мышцы. Затем он подошел к окну своей каюты и посмотрел на темнеющее небо и чернеющий внизу океан.
«Пойду-ка пройдусь на смотровую площадку», со счастливым видом решил он…
Субботний концепт #7 — Shazoo:
* * *
«Подай-ка мне тот гаечный ключ, Питер», попросил Нед Лэндсон, протянув грязную руку к носу юноши. Питер Блэкуотер вздохнул и поднял тяжелый инструмент из ящика, стоявшего у него в ногах. Он положил его в ладонь Неда.
«Спасибо», пробормотал Нед, поворачивая болт, крепивший вертикальное килевое оперение к фюзеляжу уже частично собранного «Мессершмитта-XYB».
Хотя сферой интереса Питера была ботаника, а Нэда — океанография, оба молодых человека буквально влюбились в конфигурации этого великолепного летательного аппарата. Построенный немцами, XYB сочетал в себе умение вертикально взлетать и садиться, свойственное реактивным самолетам Харриер, с пассажировместимостью вертолета. Результатом стал небольшой компактный самолет с широким корпусом и короткими куцыми крыльями, способный перевозить восемь человек с пилотом.
Назначением XYB являлась перевозка пассажиров из ангара, встроенного в центральный корпус дирижабля, вниз на землю, и дирижаблю при этом не нужно было швартоваться. И в этой поездке этот экспериментальный СВВП — самолет вертикального взлета и посадки — должен был использоваться в качестве прославленного лифта.
Но «Мессершмитт-XYB» развивал максимальную скорость 200 миль в час, а дальность его полета составляла около 200 км! К сожалению, XYB потреблял столь чудовищно много топлива, что его можно было использовать только в исключительных условиях, а не для дальних полетов.
Но на самом деле, XYB вообще не использовался в этом путешествии, как и многое другое на борту «Дестини Эксплорер», так как подготовка его еще не была завершена. И в любом случае, XYB сохраняли для Антарктиды, где наземные команды обслуживания и посадочные мачты не всегда будут доступны.
«Готово», объявил Нед, выпрямившись и стирая смазку с лица. «Кажется, левый задний стабилизатор мы установили».
Питер Блэкуотер лишь отчасти понимал то, что занимался Нед, но ему нравилось работать с парнишкой из Флориды. Нэд же, напротив, уже имел раньше дело с лодочными моторами и даже самолетами — предприятию его отца, занимавшегося спасательными операциями в океане, принадлежали два вертолета Bell. Нэд увидел в XYB возможность повозиться с новой техникой.
А Питер видел в этом возможность поработать поблизости от Шелли Таунсенд. Она присоединилась к ним уже на другой день после того, как они начали работать над XYB. Молоденький эскимос был ею сражен. Он никогда прежде не встречал никого похожего на старшего помощника капитана «Дестини Эксплорер». Она была милой и приятной, знакома со всеми естественными науками — и она даже умела управлять этим огромным дирижаблем! Шелли была старше Питера и совершенно была не похожа на девочек у него на родине, в маленькой деревушке на Аляске.
Где-то в глубине души Питер понимал, что вспышка его пылкой влюбленности в Шелли была наивной, бессмысленной и нелепой, но пока что он был доволен тем, что находится рядом с ней, всякий раз, когда такая возможность у него появлялась. И вообще-то Питер был расстроен тем, что Шелли сегодня вечером в ангаре не появилась.
Он недоумевал, где она и что она делает.
«Отлично», объявил Нед, вытирая руки о свой комбинезон, «думаю, на сегодня мы закончили, пойду приму душ. А ты чем будешь заниматься, Пит?»
«Не знаю», пожал плечами Питер, понимая, что вряд ли он увидит сегодня Шелли. «Может быть, проверю, как там мои растения. Семена, которые я на пробу посадил в лаборатории, только что начали прорастать». pilot:
* * *
Капитан Джек Долан захлопнул потрепанный журнал записей, лежавший у него на коленях. Он бросил его поверх нескольких других, которые были разбросаны у него на столе вместе с какими-то картами с пометками от руки на них — картами области Антарктиды, известной как Земля Уилкса.
Затем Джек Долан устало выключил настольную лампу и потер уставшие глаза. Он не стал складывать карты — он сможет сделать это утром. Но оставалась еще одна, последняя обязанность, которую он должен был выполнить перед сном.
Погладив бороду, Долан нажал на кнопку внутренней селекторной связи на прикроватном столике.
«Мостик, Гиверс», быстро ответил ему второй помощник капитана Гил Гиверс.
«Есть что-нибудь, что мне нужно знать?», спросил Долан.
«Международный аэропорт Джексонвилль просил нас подняться на высоту в четыре тысячи футов», ответил Гиверс. «И мы уже скоро пролетим военно-морскую базу Мэйпорт — флотские были так любезны и предоставили нам полный допуск».
«Хорошо, Гил», сказал Долан. «Доброй ночи. Я сменю тебя в шесть утра».
«Спокойной ночи, капитан», сказал Гиверс, отключаясь.
Но каким бы уставшим он ни был, Джеку Долану в ту ночь не спалось. Он ворочался на узкой койке, мысленно прокладывая курс над Антарктидой и задавая себе вопросы, что же он там обнаружит.
И прибудут ли они туда вовремя.
Затем, со вздохом, Долан поднялся с койки и снова сел за стол. Он включил свет и погладил надпись, нанесенную от руки на обложку одного из потрепанных дневниковых журналов.
Четким, аккуратным почерком давно пропавшего без вести его зятя на ней были написаны слова:
«Научный журнал д-ра Александра Кеммеринга».
Суббота, 2 декабря 2000 г., 13:15, Палуба грузового судна «Везучий Динго», Японское море, 55 миль от побережья области Килху, Северная Корея.
«Такой прекрасный день, а капитан наш чем-то обеспокоен сегодня», заметил седой старик по прозвищу «Китаец Билл», щурясь на палубу, окружавшую капитанский мостик старого, уже изрядно потрепанного грузового судна.
«Ну какой есть — такой есть», согласился Сингх. Небольшого роста человек в белой чалме едва оторвался от того, чем занимался. Он продолжал мыть палубу старой шваброй, которая видала лучшие времена.
Драивший палубу вместе с другими юноша по прозвищу Келли прислушивался к своим товарищам, все еще пытаясь вписаться в коллектив. Он еще не успел привыкнуть ни к работе, на которую он был вынужден согласиться в силу обстоятельств, ни к грубым и настырным мужикам, вместе с которыми он совершал это плавание.
Молодой человек отбросил с глаз свои каштановые волосы и расстегнул свой шерстяной бушлат, так как день был необычайно теплым для декабря. Он задержал взгляд на капитане Уиллоуби. Капитан судна расхаживал взад и вперед по приподнятой палубе, рассматривая в бинокль синевато-серое море вокруг.
Китаец Билл тоже посмотрел капитана, перед тем как вернуться к своим непосредственным обязанностям. Его швабра летала по палубе легко и небрежно. «У капитана много забот», пробормотал старик себе в бороду.
Сингх кивнул. «Да, да», согласился низкорослый. «Много, о да, много».
«Чем же он обеспокоен?» спросил Келли с заметным американским акцентом, выделявшимся в экипаже, состоявшем по большей части из австралийцев. Китаец Билл улыбнулся и обменялся взглядами с индусом, но старик ничего не ответил.
«Ну давай же, Китаец Билл», упорствовал юноша. «Что случилось? Почему мы бросили якорь именно здесь, так далеко, бог знает где?»
Ответ на этот вопрос в конце концов дал другой моряк, по прозвищу Криспин.
«Из-за груза, парниша», заявил Криспин. «Капитан дожидается возможности доставить груз по назначению».
Келли кивнул, как будто загадочные его слова дали ему ответ на все его вопросы. Что, впрочем, в некотором смысле, так и было.
«Везучий Динго» был грузовым судном. Так и считал Келли, когда нанимался сюда. Но за те две недели, которые он пробыл на борту этой ржавой, полуразвалившейся посудины, «Динго» ни разу не швартовался ни в одном порту. И что странно было для грузового судна, его трюм был почти пустым. В нем находилось лишь пять больших, без всяких надписей и торговых марок деревянных ящиков.
Загадка, спору нет. Но такая, разгадать которую Келли не очень-то и хотелось. С тех пор, как Келли нанялся на «Везучий Динго», он держал язык за зубами и просто выполнял свои обязанности. Он считал, что ему повезло получить работу — у многих не было вообще никакой. Когда он приехал в Австралию из Бостона чуть больше года назад, «Келли» — которого на самом деле звали Шон Бреннан — пришлось очень долго искать честную работу. Он так много слышал дома, в Соединенных Штатах, что Австралия стала новой страной возможностей, где для всех найдется работа.
Келли на собственной шкуре испытал, что это не так.
Несколько месяцев он проработал разнорабочим-поденщиком, портовым грузчиком и пробавлялся любыми другими случайными заработками, которые ему подворачивались.
Он переезжал с места на место в поисках работы, стараясь придерживаться главным образом крупных городов. Но вскоре он обнаружил, что австралийцы оказались не особо рады стольким иностранцам, прибывающим на их берега. И хотя у него имелся украденный австралийский паспорт, американский акцент Келли сразу же изобличал в нем приезжего.
Найти работу становилось все труднее и труднее, так как экономика Австралии начала скатываться вниз вместе с другими странами мира.
В конце концов, оставшись без денег и пристанища, Келли был вынужден взяться за подвернувшуюся в самую последнюю минуту работу на борту «Везучего Динго» — корабля с дурной репутацией и соответствующим сомнительным экипажем. До сих пор пока что народ здесь вел себя довольно прилично, хотя Келли был уверен в отношении корабля и его капитана, что дело здесь не чисто.
Два часа назад капитан приказал судну встать на якорь здесь, посреди океана, но неподалеку от побережья Северной Кореи. По какой причине — никому не объяснялось, да и большую часть экипажа это не волновало. С их точки зрения, покуда им платили, капитан был волен заниматься своими делами как хочет.
Но Келли гложило любопытство. Из того, что ему было известно о Северной Корее, ее власти были не очень-то дружелюбными, и немногие корабли рисковали приближаться к побережью этой страны.
«Ну и вообще», думал Келли, «если намереваешься сделать остановку в Северной Корее, почему бы просто не зайти в ближайший порт? Зачем нужно останавливаться посреди океана?»
«У нас гости, ребятки», объявил Китаец Билл, прервав ход мыслей юноши. Келли осмотрел океан вокруг корабля и заметил крошечное судно, приближавшееся к ним со стороны корейского побережья. Когда судно подошло поближе, Келли понял, что это был северокорейский военный патрульный катер, и сердце у него забилось чаще.
Но капитан Уиллоуби выхватил сигнальный фонарь из рук своего старшего помощника и замигал им приближающемуся кораблю, отправляя ему сообщение. На его сообщение быстро ответили, и через несколько минут северокорейское судно подошло и встало рядом с «Везучим Динго», вдоль него.
«Открыть грузовой трюм!», крикнул старпом с верхней палубы. Сингх и Китаец Билл побросали швабры и направились в трюм. Через несколько минут открылись огромные двери, и заработал, покачиваясь, судовой грузовой кран.
Моряки на борту северокорейского судна, облаченные в коричневую форму, бросились в стороны, чтобы освободить место для первого из этих больших деревянных ящиков, спущенного на покачивавшуюся на волнах палубу патрульного катера.
Келли, все еще швабривший пол, как бы между прочим, незаметно, стал драить палубу у северокорейского корабля. Он попался на глаза одному из офицеров на борту патрульного корабля и улыбнулся.
Тот в ответ метнул на Келли холодный, бесчувственный взгляд. Юноша отвел глаза, а затем отвернулся, чтобы посмотреть, что происходит на палубе «Динго».
Вскоре на северокорейский корабль опустили второй и третий ящик. И теперь крошечный патрульный катер чуть осел, немного опустившись в неспокойные волнующиеся волны. Наконец, из трюма был извлечен четвертый ящик, поднятый над палубой. Но на этот раз Китайцу Биллу не удалось должным образом закрепить деревянный ящик на крючке. Трос с громким хлопком сорвался, деревянный ящик упал и разбился, и на палубу «Динго» вывалилось его содержимое.
Криспин и Сингх отпрыгнули в сторону, их не раздавило лишь чудом.
После того как внешняя деревянная обшивка ящика развалилась, Келли, оказавшийся ближе всего к месту его крушения, стал хорошо виден груз внутри. В этом деревянном ящике лежал другой, свинцовый ящик, размером примерно с гроб. Частично стершийся, но все еще различимый, на металлической поверхности был виден хорошо известный круглый предупредительный символ радиоактивности. На крышке коробки была видна надпись: ОПАСНО! ВЫСОКО РАДИОАКТИВНОЕ ВЕЩЕСТВО. Под ней стояло единственное слово, заставившее Келли замереть от ужаса.
ПЛУТОНИЙ.
«О, боже», ахнул Келли, не в силах скрыть свое потрясение и изумление. «Капитан тайной занимается контрабандой оружейного плутония коммунистам в Северную Корею!»
Внезапно Келли почувствовал, что за ним наблюдают. Он повернулся и заметил, что на него устремлен холодный взгляд северокорейского офицера. Юноша быстро отошел от обломков, а Китаец Билл и еще несколько других человек стали пытаться вновь прицепить свинцовый ящик к крану.
Наконец, его спустили на северокорейский патрульный катер, за ним последовал еще один, последний ящик из грузового трюма. После того, как груз был надежно взят под охрану на борту его корабля, на «Везучий Динго» поднялся этот самый северокорейский офицер. У него с собой была брезентовая сумка, по виду чем-то набитая и тяжелая. Старпом, улыбаясь, поприветствовал военного на борту, а затем сопроводил его на мостик.
Северокорейский офицер еще раз пристально посмотрел прямо на Келли. Юноша направился в противоположный конец палубы, желая скрыться, чтобы его не было видно. Он заметил, что Китаец Билл, Сингх и Криспин вдруг стали его сторониться.
Келли стал вытирать палубу, не забывая поглядывать на мостик, где северокорейский офицер и капитан Уиллоуби явно завершали свою бизнес-сделку.
Когда юноша слил ведро грязной воды за борт, он заметил, что капитан и северокорейский офицер пристально на него смотрят. По лестнице спустился старший помощник и подошел к Келли.
«Эй, дружище», сказал он с заискивающей улыбкой. «Капитан хочет с тобой поговорить на мостике».
«Зачем?», спросил Келли.
«Ему понравилось, как ты работаешь, малыш», сказал старпом. «Тебя повышают».
Келли снова поднял глаза и посмотрел на мостик. Северокорейский офицер подал знак своим людям. Они поднялись на борт «Везучего Динго». Все они были вооружены.
Северокорейский офицер еле заметно улыбнулся и показал им на Келли.
«Капитан Уиллоуби!», закричал кто-то, нарушив безмолвие этой сцены. Это был человек со сторожевой мачты. Все посмотрели туда, куда он указывал — на море.
Келли тоже туда посмотрел.
Невероятно, участок океана поднялся, образовав гигантскую выпуклость и раскачивая оба корабля, которые были все еще пришвартованы друг к другу. И из центра этой вспучившейся воды на покачивающиеся суда глядели два гигантских, мерцающих красных глаза.
«Это Годзилла!», закричал человек на сторожевой мачте.
Оба остолбеневших экипажа увидели, как из океанских волн появилась огромная, почти кошачья голова. Чудовище сощурило глаза, словно присматриваясь к этим двум кораблям.
«Он идет прямо на нас!», в ужасе воскликнул старший помощник. На палубе «Везучего Динго» внезапно все забегали. Северокорейские солдаты, которые пришли за Келли, направили свои винтовки на приближающегося монстра. По воде был открыт гулкий огонь из стрелкового оружия.
Эта какофония потонула в яростном реве Годзиллы. Звук рева этого зверя эхом разнесся по всему кораблю, оглушив экипаж.
На мгновение страх Келли перед северокорейскими солдатами сменился чувством изумления и трепета. Он никогда прежде не видел ничего похожего на это существо.
Фильмы и фотографии Годзиллы, которые он видел, не соответствовали действительности. Годзилла, увиденный во плоти, был чем-то сверхъестественным.
«Это из-за радиоактивных веществ!», понял Келли. «Годзилла пришел за плутонием».
Он вспомнил, что Годзилла уничтожил ядерный реактор в Сиракузах, в штате Нью-Йорк, за год до этого, пожрав ядерное топливо.
Град огня из стрелкового оружия усилился, когда Годзилла стал приближаться к двум кораблям, очевидно жаждая получить термоядерный завтрак после своей подводной спячки.
Для Келли, однако, Годзилла был не так страшен, как северокорейский офицер, который находился на палубе и шел прямо к нему.
Когда Келли был оглушен новым страшным ревом, он стал искать выход из сложившегося положения. И затем, внезапно, он его увидел. Когда кореец достал табельное оружие, Келли перемахнул через борт «Везучего Динго» и прыгнул прямо в одну из двух его спасательных шлюпок.
Келли тяжело упал на спину. Дыхание у него перехватило, но времени передохнуть у него не было. Он сильно ударил ногой, попав в ручку, высвобождавшую шлюпку из места ее крепления. Деревянная лодка рухнула в океан, ударившись о воду так сильно, что у Келли клацнули зубы.
С трудом вскарабкавшись на колени, Келли стал искать весла. И тут вдруг рядом со шлюпкой в воду нырнуло еще двое. Секундой позже на поверхности показались головы Сингха и Китайца Билла, выплевывавших воду. Когда они начали залезать в лодку, у головы Келли просвистела пуля.
Келли услышал звук двигателя. Краешком глаза он увидел, как северокорейский патрульный катер отходит от грузового судна и приближается к чудовищу.
Келли снова нырнул в шлюпку, пригнувшись и по-прежнему разыскивая весла. Мимо пронеслась еще одна пуля, не задевшая Келли, но поразившая Сингха. Голова индийца разорвалась в кровавом душе. Его внезапно обмякшее тело упало в океан и затонуло.
Пораженный Келли снова упал на спину и посмотрел на палубу «Везучего Динго». Снизу вверх на него хищно смотрел северокорейский офицер. С тонкой улыбкой военный тщательно прицелился в Келли.
И тут американец ахнул, это на них всех упала гигантская тень. За спиной северокорейского офицера, возвышаясь над ним и над судном, на котором он находился, из моря поднялся Годзилла. Гигантское существо стояло по пояс в море. Его мокрая шкура была черной и блестящей от влаги, а по колоссальному туловищу вниз бежали потоки воды.
Келли услышал, как кто-то на борту корабля заорал.
А затем Годзилла врезался всем своим весом в австралийский корабль. А когда он ударил по кораблю передними своими лапами, на море поднялась гигантская волна, далеко оттолкнувшая шлюпку от корабля.
Подпрыгнув, словно пробка во время цунами, спасательная шлюпка оказалась захваченной этой волной. Находившиеся внутри Келли и Китаец Билл беспомощно хватались за поручни. Каким-то чудом лодка не опрокинулась, несмотря на гигантскую волну, поднявшуюся после разрушения, причиненного Годзиллой.
Широко раскрыв от ужаса глаза, Келли увидел, как Годзилла вновь врезался в «Везучего Динго». Раздался оглушительный грохот крошащегося металла и звериное рычание, ударившие им по перепонкам, и старик и юноша увидели, как их корабль разломился под ударом чудовищной силы.
Словно борец, Годзилла вцепился в остатки корабля. Было видно, как один или два человека прыгнуло в океан, но их тут же утащило под воду вслед за двигавшимся вперед Годзиллой. Вдруг на трех рядах спинных плавников чудовища заплясали электрические голубые огни.
Келли почувствовал сильный запах, похожий на сочетание запахов соленой рыбы и сгоревшей электропроводки.
Затем Годзилла открыл свою усеянную зубами пасть и изверг из нее поток сжигающего всё на своем пути сине-белого радиоактивного огня. Эти лучи дугой прошли над шлюпкой и ударили в океан. Келли даже услышал, как морская вода зашипела и стала кипеть.
Затем в корпус австралийского грузового судна хлынула холодная вода, столкнувшись с горячими дизельными двигателями. От взрыва обреченный корабль содрогнулся.
Когда судно раскололось на две части, Годзилла отшвырнул в сторону его обломки.
Везучесть Динго в конце концов закончилась. Обе половины корабля беззвучно погрузились под воду и исчезли там.
Шлюпку стало яростно крутить и вертеть, когда Годзилла прошествовал мимо нее. Крошечная лодка чуть было не перевернулась от колоссальной силы движения этого зверя. Келли слышал, как Китаец Билл стонет от страха, но он ни единым движением не стал ему помогать. Лодка шаталась и раскачивалась так сильно, что Келли испугался, что если он отцепит руку, его тут же вышвырнет за борт.
Наконец, Годзилла прошел мимо шлюпки, чуть не опрокинув ее снова своим длинным хвостом. Келли увидел спину твари, а также сверкавшие на ней синие молнии.
Из пасти чудовища извергся еще один поток энергии. На этот раз он поразил намеченную цель.
Исчезавший на горизонте северокорейский патрульный катер взорвался алым огненным шаром, из него повалил черный дым.
Удовлетворенно рыкнув, Годзилла вновь исчез под волнами снова — в поисках, без сомнения, рассыпавшегося плутония.
Океан успокоился, и шлюпка приобрела устойчивость. Келли и Китаец Билл, выпрямив спины, уселись в ней, осматриваясь вокруг.
Но никаких следов Годзиллы, или двух кораблей, которые он разрушил, не было видно. Словно никакого чудовища и в помине вообще здесь никогда не было.