О романтике

Оказывается, подготовка к свадьбе – это очень хлопотное дело. Разумеется, все организаторские моменты, связанные с самим торжеством и расходами на него, взял на себя жених, но платье, список гостей и меню были на моей совести. Вы представляете, как сложно за месяц до свадьбы сшить себе платье мечты? Да конечно, этим занималась модистка, но многочисленные примерки очень утомляли.

Самое обидное, что за всей этой суетой у меня практически не получалось видеться с женихом. С того момента, как Эштон сделал мне предложение руки и сердца, прошло около недели, и за весь этот срок не было ни записки, ни единой встречи, или даже маленького букета цветов! Право, просто безумно обидно!

Я понимаю, что за время отсутствия него накопилось очень много дел, но можно же было хотя бы написать мне?! Объяснить. Я бы подождала.

Или что «дело сделано, и мавр может отдыхать?» Невероятно обидно чувствовать себя всего лишь трофеем: медалью или кубком, которого добился, поставил на полку и на этом успокоился.

В общем, подготовка к теоретически самому счастливому дню в моей жизни проходила в крайне неоднозначной атмосфере.

Сегодня я дико устала и вымоталась. Ванна была как нельзя кстати, но, к сожалению, и она не принесла мне удовлетворения.

Волосы давно уже высохли, я сидела на полу у камина, держа на коленях свой дневник, и записывала в него самые важные мысли. Мысли получались неоптимистичные.

С одной стороны, мне очень не хотелось гнать коней и конфликтовать с Эштоном, тем более, я более чем уверена, что у него была уважительная причина для такого поведения. А с другой стороны моё же женское эго нашептывало, что мужчина, если он хочет, обязательно увидит свою женщину.

Так и не придя к внутреннему консенсусу, я захлопнула дневник, небрежно бросила его на туалетный столик и направилась к постели. Ладно, если в ближайшие пару дней Эштон не появится, то я просто съезжу к нему на работу с визитом. Скажу, что проезжала мимо, и было очень интересно. Женщина я или не женщина?! Имею право на любопытство!

В тот момент, когда я уже забралась под одеяло и закрывала глаза, вдруг раздался тихий скрип со стороны балкона, а вслед за этим послышались шаги. Я съежилась в кровати не в силах даже шевельнуться от испуга, не то что закричать! Дыхание с трудом вырывалось из груди от парализовавшего страха, а пульс оглушительно грохотал в ушах. Шаги неторопливо и уверенно проследовали от балкона в комнату, а после их звук поглотил пушистый ковер на полу. Когда матрас просел под весом чужого тела, я дернулась, намереваясь сбежать, но меня перехватили, опрокинули на спину и зажали рот ладонью.

– Ш-ш-ш, торопыга, – в тихом голосе явственно слышался смех, я округлившимися от ужаса глазами уставилась в полумрак под балдахином, с трудом различая силуэт визитера. – Малышка, не кричи.

Судорожно втянув в себя воздух, я краем сознания уловила в нём нотки мяты и мелиссы, а потому постепенно затихла. Ночной гость, ощутив, что я перестала брыкаться и выгибаться под ним, ослабил хватку и убрал руку с моих губ, а сам плавно растянулся рядом, по-прежнему обнимая меня за талию.

– Эштон? – недоверчиво поинтересовалась я у темного силуэта.

– А есть еще варианты? – насмешливо хмыкнул в ответ мужчина.

Я выдохнула. На смену испугу пришла злость, а потому решительно сбросив с себя загребущие лапы, я выбралась из кровати. На то, чтобы зажечь все три свечи в канделябре ушло больше минуты.

Нет, это нормально, да? Значит, несколько дней он был настолько занят, что даже весточки мне не присылал, я уже не говорю о каких-то более весомых знаках внимания, а сейчас имел наглость явиться ночью! Мужчины!

Наконец-то фитильки загорелись, и дрожащий желтый свет осветил мою спальню и вольготно устроившегося на кровати мужчину. Он уже успел скинуть сапоги, вытянулся во весь рост, заложил руки за голову и по всей видимости ощущал себя очень комфортно. Более того, довольно улыбался и скользил по мне медленным, откровенно раздевающим взглядом.

– Что ты здесь делаешь? – мрачно спросила я у женишка.

– Я соскучился, милая.

– Это причина приходить сюда ночью?

– Это причина тебя увидеть, – с обезоруживающей улыбкой ответил рыжий лорд, и протянул руку. – Иди сюда, моя хорошая.

Чудненько.

Бегу!

– А не пойду, – гордо и независимо заявила я, скрестив руки на груди.

Эштон несколько секунд помолчал, пристально глядя на меня, а потом понимающим тоном спросил:

– Обиделась?

Я вернула ему такой же долгий взгляд, села в кресло и, тщательно расправив сорочку на коленках, наконец ответила:

– Да.

Мужчина поднялся одним плавным текучим движением, с тихим хрустом размял шею и неторопливо двинулся ко мне. Подойдя к креслу, он одним движением подхватил меня на руки, сел и, оборвав начавшееся было сопротивление коротким, но страстным поцелуем, пробормотал:

– Вот за что я тебя люблю. За честность! Терпеть не могу отгадывать, на что же именно обиделась женщина.

Сердце на миг замерло, но я прогнала от себя ненужные мысли. В данном контексте «люблю» звучит совсем не так, как мне бы хотелось, но это не причина хмуриться.

– Только за это и любишь? – игриво поинтересовалась я.

– Нет, не только, – усмехнулся Эш, наградив меня еще одним, сводящим с ума поцелуем. – Но полный список я тебе озвучу в нашу первую брачную ночь, подкрепляя каждый пункт поцелуями и ласками.

– А можно полный список сейчас, а поцелуи с ласками потом? – хитро спросила я, устраиваясь поудобнее, так как понимала, что сбежать мне уже не позволят. Да и зачем? Судя по всему, дорогой жених вполне готов признать свои промахи и обсудить дальнейшие действия.

– Нельзя Дженни, нельзя, – с тяжелым вздохом ответил Эштон и запустил руку в мои волосы, неторопливо массируя голову и с восхищением глядя на кудрявые пряди. – Знаешь, я же никогда не видел тебя вот такой…

– Какой? – улыбкой переспросила я.

– Домашней, уютной, тёплой, – начал перечислять мужчина, прижимая к себе и покрывая лицо невесомыми, как крыло бабочки, поцелуями. – Безмерно притягательной…

У меня перехватило дыхание, и, опустив взгляд на свои нервно сцепленные и побелевшие от напряжения пальцы, я попыталась обуздать эмоции.

Сидеть вот так вот у него на коленях глубокой ночью было очень необычно, странно и волнующе. У меня не получалось думать о приличиях, о том, что это всё неправильно, о том, что я должна прочитать ему нотацию о правилах приличия и выставить из своей комнаты! Где это видано?!

Но сейчас я могла лишь чувствовать.

Чувствовать, как мое сердце заходится в бешеном ритме от близости мужчины, чувствовать, как он потрясающе пахнет: смесь мяты и запаха его тела кружила мне голову.

Чувствовать его руки, неторопливо скользящие по моей сорочке, изучающие изгибы тела под ней. Слышать, как он дышит всё более часто и прерывисто, а движения становятся рваными и немного неловкими.

– Дженни, – тихо стонет Эштон, прижимаясь губами к моей шее. – Ты с ума меня сводишь. Как дожить до свадьбы? Этот месяц по сравнению с теми годами, что я ждал тебя, должен пролететь как миг, но почему-то каждая минута растягивается в вечность. Мне отчаянно, до дрожи хочется обнимать и целовать тебя, сделать своей…

Низкий срывающийся шёпот в полутемной комнате действовал гипнотически. Я всё больше теряла связь с реальностью, и как никогда было сильно искушение податься вперед, прижаться губами к нему и позволить всё то, о чём он говорил. Я ведь тоже, ужасно, просто безумно соскучилась.

Но… но-но-но!

Я же леди!

– После свадьбы! – решительно заявила я, скидывая с себя наглые руки и сползая с колен мужчины.

– Бессердечная женщина, – грустно протянул Эштон, даже не пытаясь вернуть меня назад.

– Приличная девушка, – не согласилась с ним и продолжила всё тем же наставительным тоном. – Святое писание диктует нам..

– Ты издеваешься? – с ужасом спросил рыжий лорд, перебив меня на полуслове.

– О да! – довольно улыбнулась, признавая очевидное.

Известно, что ничто так не сбивает легкомысленный настрой у мужчины, как упоминание имени Господа нашего всуе. Ну или его учения!

– За это тоже люблю, – прямо заявил Эштон, глядя на меня смеющимися зелеными глазами.

– Чудны дела твои го… – начала было я, возводя глаза к потолку.

– Все, хватит!

Рыжий быстро встал, подхватил меня одним гибким движением и понес… в постель!

– Эм-м-м… – я с ужасом смотрела то на жениха, то на недвусмысленно приближающееся ложе.

– Эштон…

– Да, сладкая? – меня плавно опустили на постель.

– Тебе не кажется, что мы спешим? Точнее ты спешишь, – робко пискнула я, упираясь руками в широкую грудь нависшего надо мной мужчины.

– Думаешь? – весело спросил он, поудобнее устраиваясь рядом со мной.

– Уверена!

– М-м-м-м… дай-ка подумать, – он на несколько секунд демонстративно ушел в размышления, но наглые руки не забывали поглаживать мой живот и уже начинали подбираться к груди.

– Я против!

– А можно я попробую тебя переубедить? – хрипло спросил Эштон, покрывая шею медленными, чувственными поцелуями.

– Нельзя! – решительно рявкнула я, призывая на помощь всю свою стойкость. – И вообще, нехорошо пользоваться своим физическим превосходством.

Мужчина на мгновение замер, а после страстно прижался к моим губам. Я протестующе вскрикнула, но он воспользовался этим, чтобы углубить поцелуй. Такие смелые ласки лишали меня разума и сил к сопротивлению, искушали, звали ответить. И я не устояла. С тихим стоном вскинула руки, запутываясь в его рыжих волосах и с жаром отвечая на прикосновения, выгибаясь всем телом под мужчиной, пока он сдавленно не застонал, вжимаясь в меня бёдрами.

Это немного отрезвило, но было уже поздно.

Сильные руки скользили по моему телу, комкая тонкую ткань сорочки, губы сводили с ума и я просто не успевала подумать о том, что нельзя, не надо, неприлично, и, вообще, свадьба через пару недель, и можно и потерпеть.

Терпеть не хотелось.

Эштону уже года три как не хотелось, а мне с полгода точно.

Умелые руки и губы скользили по телу и угли желания глубоко внутри, медленно, но верно превращались в пламя. Голос разума становился всё тише, и не прошло и нескольких минут, как я целиком отдалась на волю страсти.

Оказывается, я безумно скучала по прикосновениям этого мужчины: по его жаркому дыханию на моей коже, рукам, что наплевав на приличия, уже сжимали мою грудь, дразня соски пощипываниями. Природная стыдливость периодически пыталась поднять голову, но ее заглушали жадные поцелуи Эштона.

С тихим треском порвались невесомые шнурки, стягивающие горловину сорочки, и ткань заскользила все ниже и ниже, постепенно обнажая плечи.

– Дженни… сумасшествие мое, – прошептал Эштон, заставляя меня сесть и сдергивая ночнушку еще ниже, открывая грудь. Он на несколько секунд остановился, разглядывая меня в свете свечей, и я, стыдливо покраснев, попыталась было прикрыться, но мужчина перехватил мои руки.

– Ш-ш-ш… дай мне посмотреть на тебя, – он отвел мои ладони, и восхищенно уставился на высокую грудь, со сжавшимися от холода и желания сосками. – Какая же ты красивая… просто безумно красивая.

– Милый, может не надо? – робко пискнула я, прижимаясь к мужчине, в попытке хоть так спрятать свою наготу.

Ощутила, как рыжий вздрогнул от этого, и его руки крепче сжались в моих волосах, и поняла, что ход явно был стратегически неверный.

– Конечно, не надо, – вкрадчиво согласился Эштон, не переставая целовать мою шею, и выдохнул мне на ухо. – Я же приличный джентльмен.

Тем временем руки “приличного джентльмена” вновь по хозяйски легли на мою грудь и, кажется, твердо были намерены там остаться как минимум до утра.

– Достойные лорды так себя не ведут…. ай!

Меня укусили за мочку ушка!

Совершенно нагло и беспардонно цапнули, а после зализали укус, еще и пройдясь языком по шее. Я пыталась отыскать в себе следы протеста на такое развратное поведение, но находила лишь воодушевление. Кажется из меня приличная леди примерно такая же, как и из Эштона образцовый джентльмен.

– Стой, – я для надежности запустила коготки в его плечи. Мужчина со свистом выдохнул, но, судя по совершенно черному от желания взгляду, методы успокоения у меня были так себе. Не работали.

– Стою, малышка. Ты даже не представляешь как стою…

И почему мне в этой фразе почудился какой-то пошлый подтекст?..

– Эштон.. ты меня уважаешь?

– Издалека ты зашла, – хмыкнул рыжий лорд, но с тяжелым вздохом отстранился и даже натянул обратно мне на плечи сорочку. – Но я понял, маленькая.

Внезапно мир перевернулся.

Я пришла в себя, лежа на рыжем поганце, а он лениво усмехнулся, завел руки за голову и промурлыкал:

– Теперь я в твоей власти, моя маленькая девочка. Может, теперь ты покажешь свое физическое превосходство?

Я осторожно села, несколько секунд недоумевающе смотрела в его тёмно-зелёные от страсти глаза, а после легонько стукнула по груди и сообщила:

– Ну ты и зараза, Эштон Ройз!

Он лишь прерывисто вздохнул, с восхищением глядя на меня.

– Дженни, ты даже не представляешь, насколько сейчас красива.

Я вздрогнула от прикосновения горячих рук к прикрытым тканью сорочки коленям, но преграда была слишком тонка, чтобы оградить меня от жара ладоней Эша и того пламени, что зарождалось внизу живота и медленно растекалось по телу, зажигая кровь.

Не знаю, чем бы закончилось всё это, но Эштон прерывисто выдохнул, аккуратно ссадил меня обратно на постель и торопливо поднявшись, отошел к окну.

– Прости, милая. Все же, поддаваться искушению и идти к тебе ночью было очень недальновидным ходом. Просто я безумно соскучился.

– Тогда почему не приезжал? – грустно спросила я, и на всякий случай завернулась в покрывало, так как мало ли что милому-любимому в голову придет! Тем более, в его голове такие предметы, как я и кровать, складывались только одним образом и никак иначе. И мне эта креативная схема совсем не нравилась! В ближайшие недели точно.

– К сожалению, солнышко, твой отвергнутый кавалер по имени граф Арундейл решил перевести наше с ним противостояние на новый уровень и основательно испортить мне подготовку к свадьбе. Потому пришлось решать очень много вопросов как в Лондоне так и в его предместьях. Так что в лучшем случае я возвращался домой поздно ночью, а в худшем ночевал в конторе.

Мне мигом стало стыдно за все подозрения и эгоистичные мысли. И правда, очень глупо сравнивать нагрузку мужчины, который зарабатывает деньги в конце концов и на нашу свадьбу тоже, и мои хлопоты по ее организации.

– Но ты всё равно пришел, – с улыбкой прошептала я.

Внутри словно маленькое солнышко зажглось, согревая теплом душу. Было невероятно приятно от того, что уставший и замученный, он всё же приехал ко мне, нарушив все мыслимые и немыслимые правила.

– Конечно пришел, Дженни Риверс, – он крепко-крепко прижал меня к себе и серьезно сказал. – Потому что я люблю тебя. И безумно счастлив, что ты будешь моей.

Я замерла, прижимаясь к его сильному телу.

Да, не так я представляла признание в чувствах. В моих девичьих грезах джентльмен должен был преподнести мне огромный букет цветов и, чуть запинаясь от волнения, сообщить, что покорен моей красотой, умом и кротостью. А я по сценарию должна была стыдливо улыбаться, прикрываясь веером, и говорить, что это все та-а-ак неожиданно.

А по итогу мне признаются в любви в моей же спальне за две недели до свадьбы перед тем, как едва не склонили к супружескому долгу до срока.

– И я тебя люблю.

С чистой совестью призналась я в ответ.

– Криво у нас все как-то, – со смешком выдал уже знакомую фразу Эштон Ройз.

– Пойдем по проторенному пути. Я ничего не слышала, ты ничего не говорил. В любви признаешься по всем канонам, – хихикнула я в ответ, обнимая его за шею.

– Как скажешь, – я скорее почувствовала, чем увидела его улыбку, а потом Эштон внезапно перешел на другой язык. – Кстати, как твои дела с итальянским?

– Весьма неплохо, – на том же языке ответила я. – У меня был отличный учитель и замечательная практика, и общение в переписке. С тобой.

– Ты моя умница, – довольно прищурился Эштон и спросил. – Хочешь в свадебное путешествие поехать в Италию?

– Если честно, я думала про Индию, – немного покраснев, созналась я и, словно оправдываясь, продолжила. – Ты просто так завлекательно про нее рассказывал, что теперь я хочу все увидеть своими глазами.

– Ты так говоришь, словно Индия это постыдно, – хмыкнул рыжий джентльмен. – Но все же путешествие предлагаю начать с Италии, потому как в Индии в это время будет сезон дождей. Меня конечно привлекает мысль о том, что нам нельзя будет выходить из дома, но…

– Привлекает? – недоуменно вскинула брови я. – Ты не любишь гулять?

Он окинул меня медленным, раздевающим взглядом, и губы Эштона тронула ленивая усмешка.

– Нет, милая. Но если выбирать между дождливыми тропиками и уютным домом с мягкой постелью, где меня ждет новобрачная…

– Эштон! – прошипела я, очень сожалея, что нечем прикрыть лицо или хотя бы заткнуть пошляка!

– Что Эштон? – рыжая бровь поползла вверх, а в зеленых глазах вновь танцевали черти. – Я со всей ответственностью тебе заявляю, что первое время мы не будем выходить из спальни. А все остальное – будем, но ненадолго и сугубо по делу!

Я только изумленно открывала и закрывала рот.

Нет, я конечно ко многому привыкла за время, проведенное с ним, но все же не настолько!

– Ты меня смущаешь.

– Знаю, – самодовольно признался рыжик и, наклонившись к моему ушку, добавил. – И знаешь в чем самая прелесть?

– В чем? – послушно повелась я на его удочку.

– Именно в этом и суть! В твоем смущении!

– И кто ты после этого?

– Делец, образцовый джентльмен и безмерно влюбленный в тебя мужчина! – “безмерно влюбленный” поцеловал меня в лоб и заявил: – Спи, моя очаровательная невеста. Иначе я не удержусь от искушения и придумаю нам более интересное занятие. Как я уже говорил, тебе будет стыдно, но понравится.

Очень захотелось его цапнуть!

Но предложение было дельное, потому я зевнула, покрепче обняла вредного жениха и прикрыла глаза.

Наша первая совместная ночь оказалась насыщенной на события, горячей и временами даже смешной. И совершенно счастливой.