Глава 1

ВЕЧЕР ПЕРЕМЕН

Я сидела за праздничным, богато накрытым столом под белой кружевной скатертью и с унынием глядела на постные лица вокруг. В столовой стояла напряженная тишина, нарушаемая громким тиканьем старинных настенных часов с маятником да редким скрежетом вилок по фарфоровой посуде. Опустила взгляд в собственную тарелку — вдруг да найду там что-нибудь увлекательное, — но, так и не обнаружив оного, вновь вернулась к созерцанию кислых физиономий.

Хотя, должна заметить, что не все они были кислыми. Сидящая на другой стороне стола сестричка, напротив, просто лучилась счастьем. Вот всегда так: что для меня неприятности — для Стаськи всегда развлечение. Ну, почти всегда, особенно когда речь идет о нашем с папой противостоянии. Нет, я, конечно, папулю очень люблю и всячески уважаю. Но сегодняшнюю ситуацию иначе, чем противостоянием, назвать не могу.

В общем, это был почти обычный семейный ужин. С тем лишь отличием, что к нашему семейству присоединился мой новоявленный кавалер Валера. Нет, вы не подумайте, это была отнюдь не моя идея — привести домой парня. Тем более после полутора недель знакомства.

Просто у моего дорогого папочки бзик — каждого поклонника лично проверять на вшивость. Иначе встречаться с молодыми людьми мне не позволяют. Сохранить же статус «ура, наконец-то у меня появился ухажер!» в тайне от моего родителя, увы, не получается. Доносчики, как это ни прискорбно, работают исправно.

Впрочем, после таких вот проверок я частенько остаюсь вообще без парня. И не потому, что драгоценный родитель не одобрил. Он просто не успевал вынести вердикт!

Сами сбегают. Трусы, что с них взять… Хотя я на их месте от своего папочки тоже хотела бы держаться как можно дальше.

Сегодня к столу подавали устрицы. Конкретно Валерию выдали коварные такие… закрытые. Вот папа, а?! Не поленился распорядиться.

Валерий с крайне озадаченным видом ковырял одну из ракушек, не зная, с какой стороны к ней подступиться. Вредная устрица никак не поддавалась. Валерка морщил длинный нос, но настойчиво продолжал колупать негодницу.

Кстати, насчет устриц в качестве основного блюда… Не удивлюсь, если это тоже папочкина идея. Как же. Надо ведь продемонстрировать какому-то «оболтусу из трущоб», насколько изысканная у нас семья. И обязательно упомянуть за столом, что на завтрак у нас бутерброды с черной икрой, на обед — фуа-гра, а на ужин — мидии в лимонном соусе. Показушник, чтоб его. Мы и правда не бедные, живем в шикарных апартаментах под крышей небоскреба — да-да, пентхаус: пять спален, три ванные, караоке-зал, бильярдная, свой спа-салон, бассейн на крыше и террариум с редкими рептилиями в придачу. Но в остальном-то мы совершенно обычная среднестатистическая семья. Так нет же, папуля все время старается продемонстрировать нашу исключительность.

В общем, когда набор стандартных папиных вопросов о вредных привычках, незаконной деятельности и порочных связях иссяк, в обеденной воцарилось гробовое молчание. Лишь громко скребла вилка гостя по фарфоровой тарелочке. Устрица так и не хотела сдаваться. В итоге Валера разозлился и с силой треснул трезубцем по ракушке. Та подскочила на скользкой поверхности и отрикошетила в сторону камина. А там…

Никогда не понимала этой идиотской традиции, но так уж сложилось, что прах давно усопшей бабули мы храним в золоченой фарфоровой вазе, и стоит она как раз на каминной полочке. Папуля говорит, что так покойная бабушка незримо присутствует на всех семейных трапезах, и категорически не хочет переставлять урну в более подходящее место.

Бабушка эта, слава богу, не «свеженькая», а весьма древняя. Урна с ее прахом — своеобразная реликвия нашего рода, которая передается из поколения в поколение. Кажется, сия леди при жизни была знатного рода. Этим фактом мои родители, разумеется, неимоверно гордятся и задирают нос еще выше. Собственно, данный порок не минул и меня в какой-то мере. Видать, права поговорка: «кровь — не водица», и чувство собственного достоинства и легкого превосходства в нашей семье передавалось с молоком матери и присутствовало даже тогда, когда у папы не было состояния, а мы и правда были самой обычной семьей.

Короче, злосчастная устрица, крайне неудачно отрикошетившая от Валеркиной тарелки, попала как раз по вазе. В яблочко, как говорится. Та пошатнулась, раз, второй. Время стало вязким, и, как в фильме с замедленной съемкой, мы узрели, как урна срывается с полки, летит вниз и разбивается вдребезги, сея «бабушкин» прах на шерстяной персидский ковер.

Как ни странно, тут же прибежал наш кот Принц — на запах, что ли? — и стал пушистыми лапками рыть ямку в горке пепла.

Мама первая не выдержала потрясения. Упала в обморок. Папа взвыл раненым зверем. Валерка решил, что самое время дать стрекача. Я знала, что в нем что-то есть… Хорошо развитый инстинкт самосохранения, вот что!

— Спасибо, ужин был чудо, — протараторил мой кавалер и «деликатно» свалил.

— И где ты только таких малахольных находишь? — вставила свои пять копеек младшая сестренка.

— Где нашла, там уже нет, — выдала печально я и подперла кулачком подбородок. Кажись, еще один ухажер отвалился…

— Люба! А ну убери кота! — гаркнул папа, активно обмахивающий мамочку какой-то салфеткой. Та уже начала приходить в себя.

— Иду, иду, — отозвалась я недовольно, пропуская мимо ушей остальные папины ругательства.

— И приберись тут! — напоследок вставил отец, уводя охающую маму в спальню.

В общем, кота я оттащила чуть ли не за шкирку, потому что он воспылал к «бабушке» нешуточным интересом, и впихнула его сестре — хоть Стаська меня не кинула. Сама рванула за веником и совком, тихо ругаясь, что квартира такая огромная. Из зала раздался горестный дуэт воплей кота и сестры. Но если Принца я не поняла, то Стаська была вполне ясна в своем призыве:

— Скорее, а то эта сволочь меня сейчас всю исцарапает!

— Как думаешь, прах бабушки случаем не поливали валерьянкой? — задала я риторический вопрос, с интересом наблюдая, как сестра пытается совладать с хвостатым хищником.

Весело было неимоверно, но… пришлось сворачивать наблюдение и приниматься за дело.

Стоило мне прикоснуться к праху, как произошло что-то из ряда вон выходящее. Он заискрился, закружился и смерчем взвился в воздух, а через несколько мгновений из мелких песчинок соткалась высокая человеческая фигура.

Я так и шмякнулась на попу, не выпуская из рук веника. Так, кажется, у меня глюки. Устрицы несвежие, что ли, попались?

Однако вскоре оказалось, что проблемы со зрением не только у меня. Стаська испуганно взвизгнула. Принц зашипел и вздыбил шерсть на загривке. Впрочем, бойцовское настроение кота продлилось недолго. И когда фигура полыхнула синим пламенем, котяра, как последний трус, залез под стол.

Ага… Либо галлюцинации у нас коллективные, либо это все происходит на самом деле. Я бы, конечно, предпочла второй вариант — не хочется в расцвете лет угодить в дурку. Но уж слишком нереальным было происходящее.

Пламя погасло, и я осмелилась взглянуть на пришельца. Это была девушка. Высокая блондинка с копной густых волос длиной ниже пояса, изящными чертами лица и… нехилым таким разворотом плеч. Н-да… Все же с девушкой я малость погорячилась. Ибо при внимательном рассмотрении комплекция у пришельца оказалась отнюдь не женской. Короче, мужик это был.

Фух, хорошо, что я не успела вслух обозвать его бабой. Обиделся бы еще. А вот Стаська сдерживаться не стала.

— Бабушка? — ошарашенно выдала сестра.

— Какая я тебе бабушка?! — оскорбился пришелец.

— А кто ты?

— А разве не понятно? — фыркнул мужчина. — Или вы знаете много существ, что восстают из пепла?

— Эммм. Неужели феникс? — спросила шутки ради я и весело усмехнулась.

Но мужику в камзоле и трико — и где он только достал этот костюм? — было ничуть не смешно.

— Вы что-то имеете против фениксов, леди? — серьезно спросил незнакомец и угрожающе выгнул светлую бровь. Вот реально угрожающе! Я мимолетно восхитилась и позавидовала такой выразительной мимике.

— Да в общем-то нет. Просто я всегда думала, что феникс — это птица.

— Разумеется, я умею оборачиваться!

— Докажи! — неожиданно встряла Стаська и, спрыгнув со стула, подошла вплотную к мужчине. Еще бы пальцем в него ткнула, любопытная моя. Рано еще в таком возрасте мужчинами интересоваться, тринадцать только-только стукнуло.

— А вы, простите, кто? — высокомерно вздернув подбородок, осведомился мужчина.

— Стася, — широко улыбнулась малявка.

Блондин кивнул и уставился на меня.

Надо бы назваться, но… Ррр, терпеть не могу свое имя.

— Люба, но лучше просто Лу…

Ну не нравится мне имя Люба. Такое старомодное, просто фу. А Лу звучит круто и коротко. Меня так все друзья называют.

— Очень приятно, дамы, — с достоинством произнес восставший из пепла и склонился в подобии церемониального поклона. — А теперь позвольте мне представиться…

А дальше последовала какая-то игра звуков, наиболее похожая на «Фрау Финик».

Я честно пыталась держать лицо. Не вышло…

— Фрау?

— Финик? — не сдержалась сестра, и мы дружно заржали, хватаясь за животы.

Феникс нахмурился. Сильно так. Я подумала, что так истерично смеяться, наверно, не очень вежливо и надо бы взять себя в руки.

Взяла. Не с первой попытки, но все же.

— Простите, Фрау… — И новый приступ хохота. — Хотя нет, лучше буду звать тебя Финик. Ты же не против?

— Нет, — угрюмо ответил мужчина и скрестил руки на груди. Кажись, обиделся. — Но вы отвратительно коверкаете как мое имя, так и род. У вас вообще ужасное произношение, барышни.

— Так ты будешь оборачиваться? — отсмеявшись, вспомнила сестренка.

— Пока не могу, — еще сильнее насупился феникс, и его скулы так мило порозовели, что я едва не улыбнулась. — Нужно восстановить магический резерв. На это потребуется время. А пока прошу проводить меня в мои апартаменты.

Ничего себе заявочки! Апартаменты ему подавай. А губозакаточную машинку не подарить? И вообще, кто сказал, что ему разрешат остаться?

Пока я размышляла над этим вопросом, Стаська взяла ситуацию в свои руки. Причем взяла в прямом смысле. Правда, не ситуацию, а Финика. Проще говоря, схватила мужика за руку и потащила в коридор. Я и глазом моргнуть не успела.

— Эй, стоп, стоп, стоп. Куда это вы?

— Я покажу Финику его спальню, — беззаботно отозвалась мелкая и с хитрющим видом добавила: — А тебе еще осколки убирать.

Вот… маленькая ехидна. Ладно, приберу по-быстрому, а потом догоню. Быстро убрать не вышло. Ибо веником по ковру не помашешь. Пришлось тащить пылесос. А он у нас вообще в другом конце квартиры обитает.

К тому времени, как я закончила, феникс уже успел расположиться в предоставленных «апартаментах». Блондин скинул камзол и блаженно растянулся на кровати. Причем не снимая сапог. Ну что за манеры?!

— Ну как, обустроился? — протянула я язвительно.

— Вполне, — улыбнулся мужчина, являя всему миру и мне в частности довольно-таки хищный оскал. Надеюсь, фениксы не кусаются. — Правда, я привык к гораздо более просторным покоям. А тут: ни своей гостиной, ни кабинета, ни личной уборной. И как вы живете?

С ума сойти, он только что обругал наш пентхаус! А если б мы жили в хрущевке?! Кстати, возвращаясь к вопросу жительства…

— Давай-ка проясним один вопрос. Я так понимаю, тебе негде жить. Ты бездомный?

— Какой я тебе бездомный?! — вдруг резко встал с кровати блондин. — Я вообще-то лорд! Второй в роду после главы Стальных фениксов.

Ага, то есть парень крут.

Сменим тон. Но не кардинально: если я после недавнего почти хамства стану говорить с ним чересчур уважительно, то неизвестно, как он себя поведет.

И вообще, с чего это я буду лебезить перед собственным, хоть и коллективным со Стаськой, глюком?

— Ладно, ладно. Сиятельный ты наш. Ты как сюда попал вообще? — пожалуй, этот вопрос стоило озвучить гораздо раньше. Но лучше поздно, чем никогда.

— Это все Земляна. Богиня. Она заперла мой прах в вазе, чтобы я не смог возродиться. А потом еще и в этот мир закинула, змея такая.

Ладно, кто такая Земляна, уточнять не буду. Все равно я в их пантеоне ни черта не разбираюсь…

— И что вы не поделили с этой твоей богиней?

— Ну, не то чтобы не поделили… — слегка замялся феникс и запустил руку в роскошную гриву. Видимо, размышлял, стоит ли вот так с ходу выдавать свои секреты. Потом вдруг решился: — Просто она требовала показать ой… что у меня в кармашке. А я отказался.

Взгляд мой сразу метнулся к указанному предмету одежды. То есть куда-то в район пояса мужчины. Вот только кармашков там не оказалось. А оказались лосины. В обтяжечку. Сильно в обтяжечку. Стоит ли говорить, что мой взгляд надолго задержался в районе предполагаемых кармашков?

И знаете, что я тогда подумала? Пожалуй, этот экземпляр особи мужского пола пригодился бы мне для изучения анатомии… Да, хороший такой экземпляр…

Феникс же расценил мою заинтересованность по-своему.

— Милочка, если ты надеешься, что я покраснею от твоего откровенного разглядывания, то ты очень ошибаешься. И вообще, кармашек у меня здесь, — блондин выразительно похлопал себя по груди.

Пришлось оторваться от… лосин и устремить свой взор на грудь мужчины. На светлой рубашке со странными рукавами-воланами и правда имелся карманчик.

— И что там? — сразу заинтересовалась я.

— Так я тебе и сказал, — усмехнулся мужчина и с деловым видом отвернулся, показывая, что разговор окончен.

Ну что за человек? Специально заинтриговал, а теперь в молчанку играть вздумал?! Ненавижу, когда так делают. И, кажется, теперь я понимаю Земляну.

Вот только свою маленькую месть я придумать не успела. Отвлекла меня драгоценная сестричка. Стаська с расческой в руках ввалилась в комнату и хищно уставилась на блондинистую гриву.

— Нет, в куклы мы играть сегодня не будем, — тут же обломала я младшую.

— Ну почему? — обиженно протянула сестренка.

— Потому что товарищ Финик переезжает!

Теперь уже феникс негодующе уставился на меня. Не ожидал такой подлянки, милый? А надо было говорить, что там у тебя в кармашке!

— Да-да. Ты у нас жить не будешь, — а это я произнесла, обращаясь уже к нему.

— Ну, Лу, давай его оставим, — вступилась за длинноволосого Стася. — Он такой няшный.

— Нельзя! — сказала я строго. — И вообще, пойди позови папу. Пусть он решает.

Кто у нас глава семьи, в конце концов? И что-то мне подсказывает, что папуля новому жильцу рад не будет.

В итоге к папаше мы пошли с сестрой вместе. Стаська побоялась злить родителя. А оставить ее с фениксом побоялась уже я. Все же взрослый мужик, да еще и обиженный, стремно как-то.

— Пап, там это… — начала я неуверенно.

— Что еще? — недовольно отозвался родитель. Мы его, видите ли, отвлекали от просмотра крайне интересного футбольного матча.

— Короче, феникс там…

— Какой еще Феликс? — не расслышал родитель. — Еще один ухажер?!

Глава семейства изволил злиться, глаза так и сверкали… один в сторону телика, а другой — в мою.

— Да нет, не Феликс, а феникс. Ну, птица такая. — Подумала и неуверенно добавила: — Сказочная…

— Что за чушь? Откуда у нас в квартире птицы, да еще и мифические? — удивился папа, но все же соизволил встать с кресла, а после смерил меня подозрительным взглядом. — Любочка, доченька, а ты ничего не хочешь мне сказать? Отчего это моей ласточке-дочке всякие странные птички в квартире мерещатся?

— Не только мне, — обиделась я и радостно поделилась: — Стаська тоже видела!

— Так ты и сестре это давала?! — задохнулся от возмущения папенька.

— Нет… — Я постаралась вспомнить события вечера и поняла, что веник с совком ей точно не вручала. — Она только рядом стояла.

Потом до меня дошло, куда клонит этот «образцово-показательный гражданин», и я задохнулась от возмущения.

— Папа! Ты с ума сошел! Да как ты подумать только мог?!

— Ну… прости, перегнул палку, — смущенно кашлянул предок и попытался вернуть разговор на «прежние рельсы». — Так что за феникс? И откуда взялся?

— Из пепла, откуда еще? Он же феникс! И вообще, сейчас он человек, превратиться не может пока, — состроила из себя умную Стаська, а папаня вконец растерялся. Наверное, думает, что мы спятили.

— Короче, он там, в гостевой комнате, — взяла инициативу на себя. — Идем, покажу.

Родитель буркнул что-то невразумительное. Поставил матч на запись и, бухтя что-то про вред телевидения и нездоровую детскую фантазию, пошел за нами. Маму мы беспокоить не стали. Хватит для нее потрясений на сегодня.

— Он тут! — Я ткнула пальцем на дверь одной из гостевых спален.

Папа толкнул створку и… Внутри никого не оказалось.

Точнее, не оказалось нашего пришельца. Зато при внимательном осмотре помещения нашлась курица в количестве одной штуки. Карликовая такая… цесарка, что ли?

Птичка важно расхаживала по комнате, цокая ноготками по деревянному паркету, и время от времени подавала голос, радуя нас поистине музыкальным кудахтаньем.

— Что, это — ваш феникс? Шутницы, — рыкнул папка и, не дожидаясь ответа, сцапал куриную тушку и понес прочь из комнаты.

Все… Финита ля комедия. Пойдет курочка на жаркое.

Птичка лишь жалобно кудахтнула в ответ и глянула на меня каким-то слишком уж разумным взглядом…

Я прислонилась к двери, мрачно наблюдая за квочкой и мысленно адресуя небесам вопрос: «Что тут вообще происходит?!»

Хотелось бы, конечно, выразиться более экспрессивно, но ввиду адресата… лучше молиться без мата!

 

Глава 2

ЗМЕЙ УКУСИТЕЛЬ

Я лежала на кровати, бездумно смотрела в потолок. И втыкала…

Это что сейчас было, а?

Коллективная галлюцинация? Или моя личная шизофрения?

Феникс, восставший из пепла… Это ж надо было воображению так разыграться.

А может, я просто ненадолго уснула, и все это мне привиделось? Вот чувствую, неладное что-то с этими устрицами §ыло…

Ладно, надо собрать мысли в кучу. На каком, интересно, моменте помутилось мое сознание?

Додумать мне, как всегда, не дали. В комнату, а вместе с тем и в мысли, словно ураган, ворвалась Стаська.

— Лу, его надо спасать. Срочно! — истошным криком завопила сестренка.

— Кого спасать?

— Как кого? Феникса, конечно! Курицу недощипанную! — Так, галлюцинации точно коллективные. — Его папа в террариум отнес!

— Погоди-ка… то есть ты про феникса тоже все помнишь? — спросила крайне серьезно я, да еще и пощелкала пальцами перед носом у сестренки. Ну, типа, проверила, в своем ли она уме.

— Ну, конечно! Лу, пошли! Он же его сожрет! — малявка настойчиво потянула меня за руку, заставляя оторвать задницу от кровати.

— Кто сожрет? Кого сожрет? — все никак не могла сообразить я.

Видать, мозг до сих пор не хотел всерьез воспринимать этот бред. Ну же, милый, отходи.

— Люба! — Сестра хорошенько встряхнула меня за плечи. Ничего себе, малявка, а такая сильная! — Возьми себя в руки! Там моего феникса сейчас сожрут! Он же в террариуме!

Погодите, так тот пернатый куриц что, феникс? Мысль оказалась крайне неожиданной. Я себе фениксов как-то иначе представляла. Фениксов-мужчин так тем более курицами не видела… Это открытие было, как снег. Нет, как ушат холодной воды. Нет, как мешок цемента… Ну, в общем, на голову…

То-то эта птичка на меня так подозрительно косилась…

Но это все еще ничего по сравнению с внезапным пониманием — с третьей попытки, но до меня все же дошло, — куда дорогой папочка запихнул пернатую живность. Твою ж… маковку!

Пришлось срочно ускорить темп.

В террариум я влетела на всех парах! Следом заскочила сестричка, чуть ли не носом впечатавшись в мою спину.

Первой мыслью было — опоздали! Кончили нашего феникса.

Ибо земля под ногами — читай, искусственное покрытие по типу «газон» — словно поле боя, была усыпана разномастными пухом и перьями.

Я подняла с пола светлое перышко, поднесла к лицу, намереваясь всплакнуть по безвременно усопшему, и тут помещение прорезал крик петуха.

Что, уже утро?!

Но время суток было вовсе ни при чем. И да, сейчас вечер.

А причиной крика было совсем другое.

Вы когда-нибудь видели, как бегают курицы, когда им угрожает смертельная опасность? Мне вот посчастливилось раз в жизни побывать на ипподроме. Поверьте, по сравнению с горластым птицем, несущимся на крейсерской скорости, табун лошадей — детская забава.

Я его даже взглядом проводить не успела. Так, пятнышко мелькнуло. Зато мчащегося следом удава распознала без труда.

Вы спросите, откуда у нас дома удав? А я не пойму, чему вы удивляетесь? Мы ведь среднестатистическая семья. А у каждой уважающей себя среднестатистической семьи должна быть своя маленькая фишка. Вот кто-то марки собирает, кто-то играет в шарады по вечерам, кто-то разводит чихуа-хуа, а у нас живет удав. Папин любимец, между прочим. Который совершенно не отвечает ему взаимностью. Змея подарил какой-то зарубежный партнер или партнерша. Да, кажется, это была женщина.

Помню, когда папуля первый раз принес его домой, у мамы чуть инфаркт не случился. Стаська тоже была не в восторге. А вот мне чешуйчатый зверь приглянулся.

Бывало, взвалю на плечо увесистую тушку и таскаю по дому. А ему приятно. Змеи, они тепло любят…

Короче, Стася удава побаивалась, посему спасать пернатого предстояло мне.

Дальнейшая картинка почему-то смутно напомнила мне веселые старты.

Первым, всячески петляя, кудахтая и безрезультатно пытаясь взлететь, несся куриц. За ним, тоже петляя — но тут уже скорее из-за особенностей телосложения, — рассекая длинным телом искусственную травку, полз удав. А уже следом, тяжело дыша и, словно сайгак, перепрыгивая через различные препятствия, неслась я.

Вот странно, почему я, молодая девушка спортивного телосложения, двуногая, в конце концов, не могу догнать какого-то ползучего гада? Да еще и в замкнутом пространстве террариума? В помещении пять на пять метров. Ну, может, немногим больше. А может, и не немногим… С глазомером у меня плоховато.

Короче, изворотливости удава можно было только позавидовать. А моей выносливости нельзя. И я решила устроить засаду. Ну, как засаду, просто присела на бревнышко — да, папуля для своего любимца чего только не напритаскивал сюда — и стала ждать, пока пернато-хвостатая компания пронесется мимо.

Долго ли, коротко ли… Ну, это так, лирическое отступление. На самом деле долго ждать не пришлось. Подловила зверушек на ближайшем вираже. Как подловила? Да просто наступила удаву ногой на хвост! Да, не самое умное решение. Но схватить его руками я бы не смогла физически!

Удаву это не понравилось…

Змей зашипел, обвился кольцами вокруг ноги и вознамерился меня цапнуть. В последний момент почему-то передумал. Видать, опознал любимую почти хозяйку. И посмотрел тоже так… осмысленно, что ли. Я даже впечатлилась. Никогда не замечала за хвостатым подобных взглядов. Может, загипнотизировать пытается? Как в том мультике про Маугли.

Но даже если он и пытался, то у него это не вышло. Ибо долго играть в гляделки мы не смогли.

Подбежал куриц и клюнул змея прямо в темечко!

Тот ринулся на обидчика и…

— Ну все, пернатый. Дершиссссь. Поймаю, задушшшшу.

Так, и что это было? Очередные глюки? Или наш удав умеет не только выразительно глядеть, но еще и вполне осмысленно говорить?

Откладывать выяснение сего интересного факта не стала. Дернула змея за хвост, подтягивая ближе, и устроила допрос с пристрастием!

— Это ты сказал? — напрямую спросила я удава, фиксируя его голову, чтобы не цапнул и не кинулся. А что? Если вам дарят большого змея, но вы все еще планируете жить долго и счастливо, то не помешает научиться с ним обращаться. И общаться, по всей видимости, тоже…

Ну а что еще оставалось делать? И пусть кто-то скажет, что по мне плачет психдиспансер, я спорить не буду. Но уж если сходить с ума, то по полной программе.

Змей, как ни странно, молчал. И смотрел на меня такими честными-честными глазами. Ну, если я что-то понимаю во взглядах животных.

— Он-он, — подтвердили откуда-то со стороны и… снизу.

Глянула под ноги. Как и ожидалось, рядом ошивалась наша дорогая цыпа. И почему, спрашивается, я не удивилась, что он тоже разговаривает? Наверное, после восстания феникса из пепла меня вообще трудно чем-либо удивить.

Куриц, кстати, был малость потрепанный. Но, судя по важно задранной башке и язвительному тону, я со всей уверенностью могла сказать — жить будет.

А вот сестричка прониклась и выдранных птицу перьев прощать не стала.

— Ты зачем Феню обидел? — Мелкая подбежала и шлепнула увесистую змеиную тушку куда-то… по брюху, наверное…

О, Феня — это что-то новенькое… Моя младшая вообще любительница давать людям разные прозвища.

— Это моя территория, — зашипел змей. — Его не приглашшшшали.

— Будто бы я здесь по собственной воле… — фыркнул куриц.

— Так тем более катиссссь отссссюда.

— И не подумаю! — гаркнул птиц, а змей зашипел, нараспашку открыв внушительную пасть.

Стаська снова кинулась защищать свою птичку и стукнула удава по морде.

— Фу! Место! — скомандовала сестренка. Будто он ей собака какая. — Нельзя его есть!

— А я есссть не буду. Понадкусссываю только, — доверительно сообщил ползучий гад и плотоядно уставился на феникса, которого добрая душа Стаська уже успела подхватить на руки.

Похоже, без моего вмешательства они в скором времени покалечат друг друга.

— Так, все, брейк! Тайм-аут! — громко скомандовала я. — Давайте обсудим все, как нормальные люди. То есть змеи… и курицы… и люди, — запуталась я.

— Я феникс! — тут же запротестовал куриц и чуть тише добавил: — Просто оборот не вышел…

— Так! Не возникай. Что вижу, то и говорю.

— И все равно, я не курица. Я, как минимум, петух, — расхорохорился пернатый.

— Что-то я у тебя гендерных признаков не наблюдаю, — быстро осадила птичку я.

Тот ошарашенно на меня вылупился, спрыгнул с рук сестры и куда-то пошел. Наверно, искать зеркало… Стаська хвостиком последовала за ним. Правильно, пусть присмотрит.

Так, с одним недофениксом разобрались. Теперь второй.

— Ну, а ты у нас кто? — вопросила я змея и, теперь уже не опасаясь за жизнь пернатого, примостила удава на бревно.

Тот заерзал, устраиваясь поудобнее. Потом вытянул шею — наверно, шею, кто ж их разберет, где что у этих змей, — чтобы быть повыше, и с достойным видом произнес:

— Позвольте представитьссссссся, Леодин Мис Канир. — И с почтением склонил голову.

Ну и имечко. Один Фрау, второй Мисс. Что дальше? Эй, где же вы, добрые доктора и палата с мягкими стенами? Заберите меня… Хотя зачем? Лучше открыть филиал психбольницы прямо здесь!

— Проссссстите, что в таком виде, — тем временем продолжил змей. — К сошалению, не имею возмошносссссти обратитьссссссся.

— Ты что, тоже обращаешься? В человека? — заинтересовалась я.

— И не только, — с важным видом выдал хвостатый.

— А в кого еще? В дикобраза, что ли?

Ну не смогла я не сострить. А вот змееныш оскорбился, даже показательно отвернул морду. Пришлось идти на попятную.

— Прошу простить за несвоевременную иронию, — церемонно сказала я и даже склонила голову. Судя по благожелательному взгляду, удав проникся. — Так в кого?

— Я наг, вообщщще-то…

О, это уже интересней. Только вот знать бы еще, кто такой наг… Название-то знакомое, кажется, из индийской мифологии…

Надо будет погуглить на досуге. Можно, конечно, у змея повыспрашивать, только вот совсем не хочется показать себя малообразованной лохушкой.

Но вообще, если учитывать, что они с фениксом не из нашего мира, то гугл тут может оказаться отнюдь не в помощь.

— А чего обратиться не можешь? И что ты вообще в нашем террариуме забыл?

— Это фсе Земляна, богиня.

Тааак. Опять эта загадочная Земляна. Что я ей такого сделала, что она устроила из моего дома приют для говорящей живности?

— Она заперла меня в этом теле. Да еще и папашшшше твоему подарила, — тяжело вздохнул змей.

— Так, погоди, а тебя-то она за что наказала? — встряла я, потом хихикнула, вспомнив, что рассказывал пернатый, и предположила: — Что, тоже не показал, что в кармашке?

От этого заявления удав свалился с бревна. Впечатлительный, однако, тип…

Потом очень медленно высунул голову, мазнул раздвоенным языком по воздуху. Будто облизаться хотел, да не вышло. И, смерив меня подозрительным взглядом, поинтересовался:

— Откуда ты про кармашшшек знаешь?

— Ну-у, феникс рассказывал.

— Вот нахал, — разозлился змей. — Все перья ему выщщщщипаю. Это же личное, это же интимные фиссссиологические подробносссти!

Первое, что пронеслось у меня в голове, — это то, с каких же пор нагрудные кармашки относятся к «физиологическим подробностям личного характера»? Второе, что феникс таки не змей… а, стало быть, змей мог попасться на чем-то ином.

Странная какая-то богиня, однако. Все что-то у мужиков по кармашкам ищет…

Так! Бред — вон из головы!

— Ладно, ладно тебе, — попыталась угомонить хвостатого, который рвался непонятно за что отомстить пернатому. Не хватало мне еще куриного трупика тут. — И чего вы на этом кармашке так зациклились? Мне вообще не интересно, что там, — произнесла с бесстрастным видом. Хотя, признаться честно, любопытство лишь возросло. Вот же ж, заинтриговали, гады!

— Мне этот кармашшшек всю шизнь сломал, — обреченно вздохнул удав и окончательно загрустил. Ну а я…

— В общем, как тебя там? Леодин…

Нет, с помешательством определенно нужно что-то делать… Это же, по ходу, прогрессирующая штука! Сначала вот феникс, теперь удав, а что потом? Лев, колдунья и платяной шкаф?

Я зябко передернулась, потрясенная перспективами, и вновь посмотрела на змея.

— Я это… пойду. Ты тут не грусти.

— Легко сказать, не груссссти. Думаешшшшшь, у змей так много занятий? Я спасался только сссспячкой… а то бы давно сссс ума сссошел, — пригорюнился хвостатый и подполз поближе, обвиваясь вокруг моей ноги. Кажется, уйти так просто мне не дадут…

— Нуу не знаю… — протянула я, просто потому, что надо было что-то сказать. Н-да, поддерживать непринужденный разговор с незнакомыми лю… хм… змеями явно не моя стезя.

Спасла ситуацию вернувшаяся Стаська.

— Фенечка в печали. Просил оставить его одного, — глубоко вздохнув, сообщила сестрица и уселась на бревнышко. — А вы тут что делаете?

— Придумываем, чем бы поразвлечь Леодина, — очень «жизнерадостно» сообщила я и примостила свою пятую точку рядом со Стаськиной.

— Ооо, так ты, значит, Лео? — тут же наградила змея уменьшительным именем младшая. — А я Стася! — И, так как у удава не было рук, пожала ему кончик хвоста.

И ее не смутило то, что хвост пришлось сначала откопать в чешуйчатых кольцах, а потом еще крепко держать. Удавчик здороваться таким методом категорически не хотел.

Короче, змею такое самоуправство не понравилось, и он поспешил отползти подальше, попутно освободив мою ногу. Ну, слава Богу. Стася, я тебя обожаю!

— Девочка, я предпочитаю вербальное общщщщение.

— Как скажешь. Так чего ты грустишь? — поспешила вникнуть в суть проблемы добрая душа.

— Обернутьсссся не могу…

— А чего не можешь? Феня вон как лихо в птичку заделался.

— Ну, я-то не фениксссс… — с каким-то пренебрежением в голосе отозвался чешуйчатый. — Мне надо больше энергии на превращщщщение. Все никак накопить не могу. Дурацкий мир. И Земляна со своими фокуссссами.

— Но, но, но! Нечего наш мир оскорблять, — тут же встала я на защиту… эммм… мира!

— А может, ритуал там какой нужен? Или этот… поцелуй, — хихикнула мисс всезнайка.

— Какой поцелуй? — заинтересовался ползучий гад.

— Ну, как в сказке. Помните, царевна-лягушка?

Я-то сразу смекнула, о чем речь. А вот змееныш не догнал. Вопросительно уставился на Стаську, ожидая продолжения.

— Ну как же? Было у царя три сына. И когда выросли они, царь собрал их и говорит: «Сыны мои любезные, жениться бы вам пора. Возьмите по стреле, выходите в чисто поле и стреляйте: куда стрелы упадут, там и судьба ваша». Сыновья поклонились отцу, взяли по стреле, вышли в чистое поле, натянули луки…

— Ближе к делу, — я поторопила сказочницу. Эдак мы тут до утра сидеть будем.

— Ну, короче, выстрелили. У одного стрела угодила в болото. В болоте лягушка. Он ее поцеловал. Бах — царевна.

— И? — так и не понял сути змей. Ну не знаком он с русским фольклором, что поделаешь.

— Да все просто. Нужно тебя поцеловать, и ты обратишься в человека! — объяснила терпеливая сестричка.

Вот теперь хвостатый въехал. Да, доходит до него, как до удава. Хмм… Так он и есть удав! Но не важно. А важно то, что после этого все присутствующие обратили свои взоры на меня, чего-то… ожидая.

— Эээ. Нет, нет, друзья. Я на это не подписывалась! Я его целовать не буду! И вообще, не верю я в это!

— А в говорящих змей веришь? — тут же осадила меня сестричка. — Лу! Ну посмотри, какой он несчастный…

Удав и правда выглядел несчастным. Но меня этим не проймешь.

— Если тебе его так жалко, сама и целуй! И вообще, это твоя идея.

— Но, Лу! Я же еще маленькая! — запротестовала Стася.

— Маленькая! А, помнится, не далее как в выходные ты утверждала совершенно обратное, умоляя купить тебе туфли на шпильке!

— Так то туфли. А это поцелуй! — не отступала мелкая.

— Не вижу особой разницы, — в свою очередь, не поддавалась я и пафосно изрекла: — Тем более он змей. А не парень. Я спокойна за твой моральный облик!

— Зато я опасаюсь за твой, — буркнула младшенькая. — С каких это пор целоваться со змеями — это нормально, а вот с людьми — аморально?

Ну, вообще, с этих самых…

Короче, мы еще немного пободались, поспорили. Удав молча за этим понаблюдал, что примечательно, даже не пытаясь вмешаться. Видно, боялся попасть под горячую руку.

И в итоге Стаська согласилась. Удав послушно, но без энтузиазма, подполз поближе. Сестричка крепко зажмурилась и на счет три быстро чмокнула змеюку в морду.

После чего она еще долго отплевывалась. А вот несчастный змей так и не превратился.

— Ну, не расстраивайся. Что-нибудь придумаем, — попыталась приободрить хвостатого я. — А сейчас нам пора. Поздно уже.

— Завтра вернешшшься? — с надеждой в голосе прошелестел чешуйчатый.

— Куда ж я денусь. И даже свеженьких мышек принесу! — пообещала я.

— Лучше хомячков. Они поширнее, — попросил змей. — Джунгарских, шелательно… они так забавно пищщщат.

— Джунгарики мелкие, — нахмурилась я. — Они ж тебе на один зуб.

— Как сссемечки…

— А-а-а, — глубокомысленно протянула я и пошла на выход.

Ну, ладно, хомячков так хомячков…

 

Глава 3

ИНСТИНКТ ГНЕЗДОВАНИЯ

В спальню я шла на ватных ногах. Умаялась. Столько потрясений за вечер. Непонятно вообще, как еще держусь. В голове лишь одно желание — свалиться на постель и отрубиться. А подумаю обо всем завтра.

Может, случится чудо, и это все окажется красочным сном. Ну, или хотя бы миражем.

В общем, до кровати я добрела без происшествий. За окном было уже темно. И свет включать не стала. Стянула с себя джинсы, футболку и полезла под одеяло. И тут почувствовала неладное… Кажется, я утром заправляла постель. А сейчас большое пуховое одеяло было как-то странно смято и собрано к центру кровати.

Без всякой задней мысли потянула за конец, намереваясь его расправить, и вдруг раздалось странное копошение, шум, а затем и недовольное квохтание. Я чуть на пол от неожиданности не упала. Метнулась к выключателю. И что вы думаете?

Оказалось, некий пернатый засранец свил гнездо прямо в моей постели!!! И прямо из моего пухового одеяла! Точнее не из самого одеяла, а из того, что было внутри — то есть лебяжьего пуха. Вся кровать была усыпана невесомыми белыми перышками, а в серединке громоздилась целая кучка, на которой в позе высиживания яйца обосновался наглый птиц.

— Я вообще-то сплю. Можно свет выключить? — недовольно пробубнил феникс и попытался спрятать голову под крыло и продолжить сон.

Ну и наглый! Хрен тебе, а не сон!

Вновь ухватилась за край одеяла, а точнее его остатков, и вздернула вверх, разрушая сотворенную курицом конструкцию и сгоняя его самого с постели!

— Ты совсем офонарел?! — заорала я на птицу. — Ты что здесь устроил?

Феникс с непонимающим видом огляделся по сторонам.

— Это что такое? — кинула в него разорванным одеялом.

Куриц отскочил, смешно замахав крыльями. И попытался залезть под кровать от греха подальше. Я за ним. Не успела. Поганец все-таки юркнул в укромное местечко.

— А ну, вылазь!

— Что бы ты мне шею скрутила? Спасибо, не хочу быть ингредиентом для куриного супа, — здраво заключил феникс.

— Ну какой же ты ингредиент… — льстиво начала я. — Ты будешь основной составляющей! Ну или, если не нравится суп, у тебя есть все шансы стать крылышками барбекю. — Плотоядно улыбнулась, представив себе хрустящее корочкой лакомство. — Ты зачем одеяло распотрошил, вредитель?

— Я не нарочно. Это все инстинкты, — виноватым голосом просипел куриц, но из-под дивана так и не показался.

— Я те дам инстинкты! А ну, вылезай, говорю!

— Я не самоубийца, — продолжал упрямиться Финик.

Я еще немного порычала, попинала многострадальное одеяло. Потом остыла.

Со вздохом уселась на кровать и подумала, что надо бы прибраться и ложиться спать. А до феникса рано или поздно доберусь.

Молча встала. Зашвырнула остатки одеяла в угол. Туда же попыталась сгрести разбросанный пух.

Пока убиралась, не проронила ни слова. Пусть это и по-детски, но я с ним теперь не разговариваю. Вот!

— Злишься? — донесся тихий голос из-под дивана.

— Да, — не смогла смолчать я. Блин, ну собиралась же с ним не разговаривать. Никакой выдержки… — И вообще, мог бы помочь!

Сзади раздался цокот коготков. Кажется, птиц рискнул выбраться из укрытия. Потом шаги резко остановились. Помогать мне так никто и не спешил.

— Ну, и что мы стоим? А, Фрау, птичка моя…

— Я не Фрау, — медленно ответил феникс. — Вы с сестрой исковеркали имя и род. Попытайся запомнить. Фрайо Финийк.

И все равно Финик!

— Ладно… Фрайо, — буркнула я и только сейчас обернулась к фениксу.

Поймала на себе его удивленный завороженный взгляд, вверх-вниз, скользящий по телу. Хмм… Он что, меня разглядывает? С чего бы это? Виделись же уже. И только через несколько секунд до меня дошло — я же в неглиже. В тоненькой маечке на бретельках и трусиках, еле-еле прикрывающих стратегические места.

Н-да… Похоже, когда феникс в таком обличие, я не воспринимаю его как мужчину. А вот он меня, судя по раскрытому клюву, очень даже воспринимает.

Пришлось опять схватить многострадальное одеяло, теперь уже с целью прикрыться.

— Хватит пялиться! — шикнула на Финика. — А ну отвернись, я оденусь.

Птиц моргнул черными глазенками, кудахтнул что-то невразумительное, но все же соизволил отвернуться. Я по-быстрому просочилась в гардеробную, взяла с полочки пижаму в розовую полоску и натянула на себя. С соседней полки прихватила плед взамен почившего одеяла. Когда вернулась в спальню, застала поистине удивительную картинку.

Птиц изволил убираться. Аккуратно в клювике переносил перышки и один к одному складывал в кучку. Н-да, поразительно. Правда, такими темпами он до утра будет порядок наводить. Но рвение все же похвально.

Я недолго постояла, опершись о косяк и наслаждаясь зрелищем. А потом все же решила не мучить пернатого. Да и спать в перьях мне как-то не улыбалось.

Стащила с кровати простынь и хорошенько тряханула ее в том же углу. Перья разлетелись в стороны. Парочка прилипла на штаны, и даже на волосах обосновался белый пух. Но простынь сделалась чистой, это факт.

Застелила постель и, наплевав на остальной беспорядок, завалилась спать. Но стоило улечься, как услышала хлопанье крыльев и почувствовала, как что-то запрыгнуло на кровать. Точнее, кто-то.

— А ты что тут забыл? — наехала на наглого птица.

— Спать буду, — как ни в чем не бывало отозвался пернатый и принялся грести когтями уже по новому пледу.

— Иди спать в свою кучу! — скомандовала строго и спихнула Финика с кровати.

Тот что-то кудахтнул. Никак обругал. И поплелся в свой угол. Дальше греб уже там…

— Какая ты… злюка, — обиженно донеслось из угла. — Я, может, тепла хочу.

Смотрите, какие мы, тепла ему подавай.

— Так надо было у Стаськи оставаться. Чего ты ко мне вообще приперся? — вдруг пришла ко мне очень здравая мысль.

— Пфф. Ночевать с этой малолеткой? — натурально фыркнул птиц. И как он это умудряется?! С клювом-то. — Я вообще-то предпочитаю девочек постарше.

Ну и нахал!

— Да не вопрос. Могу тебя хоть сейчас к соседке Нине Семеновне отнести. Ей как раз недавно полтинник стукнуло. Барышня в самом соку. Все, как ты любишь! — радостно сообщила пернатому. И даже на локтях приподнялась. Вдруг согласится. Так я сгоняю.

— Не смешно, — хмуро отозвался Финик. Видно, шутка не пришлась ему по вкусу. — Я имел в виду, что твоя сестра для меня маловата.

— Ну, знаешь ли. В нынешней ситуации она раз в десять тебя больше. Так что не придирайся.

Феникс что-то побурчал, пошуршал в своем углу. А я вдруг подумала, что моя комната сейчас очень походит на курятник.

— Спокойной ночи, — тихонько пожелал птиц. Как мииило…

— Спокойной… — И, не сдержавшись, добавила: — Смотри, яйцо не снеси…

 

Глава 4

МАМИНА ПОМАДА, ПАПИНЫ ТРУСЫ

Утро встретило щебетанием птах, шумом пылесоса, доносившимся из какой-то дальней комнаты, и пронзительно ярким лучом, бьющим прямо в глаза. Твою ж… маковку. Забыла вчера вечером задернуть шторы.

Попыталась отвернуться от «ласкового» солнышка, но стоило мне пошевелиться, как я почуяла неладное. Что-то тяжелое всем весом придавливало меня к матрацу. Дальнейшая инспекция показала, что «что-то» — это чужая рука и нога. И если руку я еще смогла с себя спихнуть, то сдвинуть ногу оказалось совершенно непосильной задачей.

В итоге, кое-как извернувшись, я умудрилась-таки повернуться лицом к незнакомцу, совершенно неприлично прижимавшемуся к моему хрупкому тельцу. Повернувшись, уперлась носом в мужскую грудь. Что примечательно, обнаженную.

Прелесть… Только не говорите, что он голый! Впрочем, многие мужчины спят только в штанах… ну или трусах, так что паниковать рано. Тем более я-то точно одета, а значит, на девичью честь никто не покушался.

Перевела взгляд выше, но все, что смогла рассмотреть — это лишь чисто выбритый подбородок. А вот лица было не разобрать. Но мне того и не понадобилось. Длинные пшеничные волосы, расплескавшиеся по подушке, с потрохами выдавали белобрысого феникса.

И почему я не удивлена? Впрочем, кто же это еще мог быть? На ночь в моей комнате оставалось лишь одно существо.

Но, скажите, какого он ко мне в кровать забрался? Этот нахал пернатый. Да еще под одеяло. Да еще ножищу свою на меня закинул.

Попыталась повторно скинуть с себя зарвавшуюся конечность. И да, на ощупь коленка оказалась голой. Впрочем, еще была надежда на трусы. Но их наличие я проверять как-то побоялась. Мало ли, на что я там наткнусь… А наткнусь, надо отметить, с очень большой вероятностью, так как на птице вчера вечером бельишка не наблюдалось.

В общем, самостоятельно избавиться от тесного общества блондинистого гада не смогла. И что самое забавное, он на мои телодвижения никак не отреагировал. Пришлось идти на крайние меры.

— Рота, подъем! — гаркнула в самое ухо фениксу.

Вот какова была бы реакция нормального человека? Я б от такого крика наверняка подскочила бы на кровати. Или вообще бы с нее сверзилась.

А этот лишь слегка поворочался и сполз пониже (при этом и не думая убрать с меня задней конечности). Открыл сонные глазки. Кстати, цвет глаз у него оказался очень интересным. Насыщенно-синий, с серебристыми искрами, в беспорядке разбросанными по радужке. И хотите верьте, хотите нет, но искры эти мерцали. Становясь то чуть ярче, то немного угасая. Я так и зависла, как завороженная, наблюдая за этим таинственным мерцанием. По ходу, это гипноз…

Вырвал меня из непонятно состояния все тот же блондин. Он попросту закрыл глаза, вновь закинул на меня руку, притягивая ближе, и ткнулся носом в висок, кажется, собираясь еще немного подремать.

— Эй, друг… Ты ниче не попутал?

— Неа, — сонным голосом отозвался феникс. — Ты такая тепленькая. Мягонькая.

— Я тебе не плюшевый медвежонок. И не подушка. А ну, убрал от меня свои заготовки! — потребовала я и решительно толкнула мужика в грудь.

Тот даже не пошевелился. Лишь вздохнул и тихонько засопел мне в ухо. Нет, ну он вконец оборзел!

— Я сказала, руки от меня убрал. И ноги! — Хотя сначала лучше ноги, тяжеловато как-то… — И вообще, ты чего ко мне в кровать забрался? Тебе в гнезде не спалось?

— Я не поместился, — доверительно поведал мужчина.

— Меня твои проблемы не волнуют. А ну пусти. А не то… — запнулась я. Как-то с ходу в голову ничего не пришло.

— А не то что? — хитрюще улыбнулся этот засранец.

— Укушу, — наконец придумала страшную кару и, не дожидаясь пока он образумится — а что-то мне подсказывало, что если это и произойдет, то не скоро, — воткнула острые зубки ему в шею. Ну… куда дотянулась.

Мужик заорал. Причем заорал совсем не как мужик. И, о чудо, все-таки сверзился с кровати. А по протяжному вою я поняла, что он еще и хорошенько долбанулся. Надеюсь, это сотрясение. Тогда можно будет на пару-тройку дней сплавить его в больничку. И спокойно отдохнуть. В одиночестве. А можно в компании с теликом или ноутом. И непременно здоровенным стаканом попкорна и газировки. Мммм…

Мечтала я недолго. Ровно до того момента, как Финик поднялся на ноги, представ передо мной во всей, так сказать, красе. И вот тут я поняла, что мечтаю о чем-то явно не о том. Н-да… надо будет все-таки купить мужику трусы…

Вместе с мыслью о трусах пришла мысль о том, что я девушка приличная и что до свадьбы приличным девушкам видеть такое не полагается. Ну, это со слов папочки, конечно же. Но, с другой стороны, просвещаться же тоже надо. Почему бы не сейчас? Тем более что представилась такая восхитительная возможность.

— Нравлюсь? — с довольной улыбкой осведомился феникс, даже и не думая прикрыться. Хотя вполне мог, теми же волосами, к примеру. Они у него длиннющие. А еще в них запутались белые лебяжьи пушинки, почти неотличимые от цвета волос. Долго же придется вычесывать это чудо в перьях.

Но фига с два я ему помогу. У него ведь ни стыда ни совести. Так и стоит передо мной. Еще бы покрутился для пущего эффекта.

— В одежде ты был симпатичнее, — с ходу обломала мужика. — Кстати, напомни купить тебе трусы. А то эта штука… какая-то… вроде как лишняя. И вообще, как я уже поняла, привлекательность мужчины повышается соразмерно количеству надетой на него одежды. В твоем случае — так точно…

От такого заявления пернатый малость ошалел. Он, наверно, ожидал, что я буду восхищаться. А тут такой облом…

— С чего это?! Да я… я, знаешь ли!..

— Ты тощий, — улыбнулась в ответ. — Не, задатки-то хорошие, судя по костяку, но сейчас ты реально худенький. В одежде это не особенно заметно, а вот без нее… да еще и с этими распущенными длиннющими волосами… Прости, как мужик не котируешься. Ну, разве что на любителя.

Синие глаза очень нехорошо прищурились, и он свистящим шепотом переспросил:

— На ЛЮБИТЕЛЯ?!

— В смысле, на любительницу, — торопливо поправилась я и добавила: — Ты не до такой степени… на девочку похож.

Феникс обиженно глянул на меня. Резко подался вперед, стащил с кровати пледик и обернул вокруг бедер. Мне аж полегчало сразу. Все, довольно «прекрасного» на сегодня.

Ну а что я еще могла сказать, если я впервые вижу голого мужика. То есть вживую — впервые. Инета-то никто не отменял. Но сравнить, считай, не с чем.

— Короче, Аполлон недоделанный, пойди оденься, что ли, — поспешила его выпроводить. — Там вон дверка. Это гардеробная. Подбери себе что-нибудь. Не стесняйся.

На сей раз феникс послушался и сразу последовал совету.

Мужчина скрылся в гардеробной, а я откинулась на подушку и хорошенько потянулась. Надеюсь, ему подойдет что-нибудь из моих шмоток. Я, конечно, девушка миниатюрная. Но и Финик, насколько я успела рассмотреть, сам по себе довольно худенький. Не так, чтобы хилый — плечи-то по-мужски широкие, но мясца как-то не наросло. А может, и наросло, но где-нибудь в другом месте. Я же филейную часть не рассматривала. Эх, все же стоило попросить его покрутиться.

В общем, я лежала, думая о всякой ерунде, а часики тикали. Прошло пять минут, десять, пятнадцать, а блондин все не появлялся. Он что, в гардеробной заблудился? Или решил перемерить все мои шмотки? Короче, ожидание как-то затянулось. И я не удержалась. Решительно встала и пошла проведать белобрысого.

Как оказалось, к примерке феникс и не приступал. Точнее приступал, но примерял совсем не то, что требовалось. Мужчина сидел за моим туалетным столиком, все в том же пледе, обернутом вокруг бедер, и, вы не поверите, ковырялся в моих драгоценностях… Повсюду были разложены шкатулки, футлярчики, коробочки. Все сплошь открытые. Оттуда свешивались золотые цепочки, жемчужные нити, крупные подвески. Вдоль зеркала был выложен целый ряд колечек, сережек и браслетиков. Косметика в беспорядке разбросана по столешнице. Но одним столом экспозиция побрякушек не ограничилась.

Сам блондинчик с ног до головы обвешался бусами. Нацепил колечки, половина из которых налезли только до середины пальца. В ушах болтались длинные сережки с изумрудными камушками. Надо же, у него оба уха, оказывается, проколоты. Моднявый парень… Только ободка с бантиком на блондинистой головушке для полноты образа не хватает.

— Ну, здравствуй, модница, — глубоко вздохнула и иронично склонила голову к плечу. Вот же, чудо в перьях. Лучше бы волосы вычесал. — Я так понимаю, ты уже оделся? Так и пойдешь, да?

— Ой, — только и смог выдать феникс. — Я только примерил. Тут столько всего… А как этим пользоваться? — с интересом спросил пернатый, протягивая мне щеточку от туши.

Сначала хотела отобрать. Такое детям не игрушка. А потом подумала, ну что я потеряю, если он накрасится?

— Это для красоты. Могу продемонстрировать. — Мило улыбнулась и, как ни в чем не бывало, приблизилась к мужчине. — Глазки прикрой.

Вы не поверите, но этот модник повелся. Послушно прикрыл глаза и позволил накрасить один. Ресницы у феникса были длинные, но светлые, как и волосы. Теперь представьте, каков был эффект, когда они вдруг стали черными?

Вот и Финик был малость шокирован. Так и застыл, открыв рот, широко распахнутыми глазищами рассматривая себя в зеркале.

— Еще вот это не помешает, — разошлась я и теперь уже взялась за помаду. Насыщенно-красную.

Но тут феникс, к сожалению, просек фишку.

— Нет, губы не надо. Я же не девица, — возмутился пернатый, отводя мою руку с уже открытой помадой.

— А в зеркало ты давно смотрелся, а, не-девица? Была б я мужиком, пригласила бы на свидание. Вот точно! Ты, кстати, как к однополой любви относишься?

— Я вообще-то нормальной ориентации… — Блондин вдруг порозовел. Но стеснение его длилось недолго. У него вдруг что-то щелкнуло, он пакостно улыбнулся и смело заявил: — Могу хоть сейчас доказать!

— Значит, так, клептоман недоделанный, — тут же осадила мужика. — Не надо мне ничего доказывать. Тем более такими темпами ты разве что до пометки «бисексуал» допрыгнешь. То, что ты мужик, нужно поступками доказывать, а не эре… — Тут я покраснела, передумала заканчивать фразу и сменила тему: — Короче, ты сейчас быстренько все это с себя снимешь, уложишь, как было, и задвинешь ящичек. А то я и впрямь усомнюсь в твоей ориентации.

И, гордо вскинув подбородок, развернулась на выход, но уже в дверях добавила:

— На все про все тебе десять минут. Я засекла.

Ну… десять минут ему не хватило. Сборы заняли все двадцать. Да, терпения мне не занимать. Но минуты ожидания того стоили.

Когда он вышел, я поняла, что спектакль с бижутерией ничто по сравнению с затеей с переодеванием. На Финике была надета моя огромная — ну, это для меня она огромная, а у него еле-еле пупок прикрывает — розовая футболка с мордочкой Hello Kitty на груди.

А внизу… Да, она самая. Юбка. Летняя, белая, с рюшами.

И длинные блондинистые волосы, рассыпанные по плечам.

И один накрашенный глаз…

Одним словом, красавец!

Следующие несколько минут я, уткнувшись носом в подушку, давилась смехом и слезами, не в силах остановиться. Это ж надо было так вырядиться! Ладно, хорошо хоть юбка длинная. А то пришлось бы еще на волосатые ноги любоваться. А вот шевелюрку, наоборот, стоило бы обкорнать. Хотя… блииин, жалко.

— Ничего другого не подошло, — будто прочитав мои мысли, досадливо произнес Фрайо. — У тебя размер, как у карлика!

Ну, спасибо! Обласкал.

— Я миниатюрная и горжусь этим! — вскинула голову, с весельем оглядывая этого начинающего метросексуала. — Не, в таком виде тебе на люди нельзя!

— Я буду очень тебе благодарен, если ты перестанешь так себя вести. — Его голос был тих и серьезен, а в глазах нехорошо блеснули серебряные искры. — Вся эта ситуация — от перевоплощения до вашего странного мира и тебя в нем — не доставляет мне ни малейшего удовольствия. Веди себя достойно. Я прекрасно понимаю, что выгляжу глупо, но это не причина для истерики.

— Ша! — Я подняла ладошки. — Не кипятись, я все поняла и больше ржать не буду. И, кажется, нам стоит наведаться в магазин, — наконец, отсмеявшись, заключила я. — Кстати, волосы вычесывать не пробовал?

— Я думал, ты поможешь… — заявил блондинчик и продемонстрировал зажатую в руке расческу.

— Нее, чувак. Это ты не по адресу. Это вон, к Стаське. Пошли. — Я вознамерилась проводить феникса. Надеюсь, сестрица уже проснулась. Вот ей счастье будет.

Но дойти до двери мы не успели. С той стороны послышался короткий стук.

— Кто там? — на автомате спросила я.

— Тетя Клава, — ответили мне, и дверь мгновенно распахнулась, являя взору нашу домработницу.

Тетя Клава шагнула в комнату да так и застыла с пылесосом в руках. Я не сразу поняла, что ее так удивило. Но, проследив за взглядом, чуть было не стукнула себя ладошкой по лбу. Женщина в оба глаза пялилась на блондина в юбке.

— Эммм. Ко мне тут подружка зашла. — Я не придумала ничего лучше и, схватив Финика за руку, поспешила вывести его из комнаты. — Вы тут приберитесь, — кинула уже на ходу и кивнула в сторону растерзанного одеяла, сиротливо валявшегося в углу. — Мы, эммм… пошалили немножко.

Домработница проводила нас ошалелым взглядом. Отмерла, только когда мы с Фиником добрались до Стаськиной спальни.

— Любочка, я там в гостевой комнате театральную одежду нашла. Наверно, забыл кто?

— Театральную одежду? — не сразу сообразила я.

— Да, там лосины какие-то, сапоги и…

Аааа. Кажется, я знаю, чье это. Очень кстати. Уж лучше одеть мужика в его собственную «театральную одежду», чем в это бело-розовое…

— Да-да, это мое. Я заберу! — радостно сообщила я тете Клаве и чуть ли не силой впихнула феникса, порвавшегося было отправиться в гостевую, в Стаськину спальню.

 

Глава 5

СЛУЧАЙНАЯ КРАЖА, НЕПРЕДУМЫШЛЕННОЕ УБИЙСТВО И БУРНЫЕ ПОМИНКИ

Слава Богу, Стаська уже не спала, так что Финика я временно оставила на ее попечение, а сама отправилась за мужской одеждой. Оная заботами доброй тети Клавы была сложена аккуратной стопочкой на одном из кресел гостевой спальни.

Сначала намеревалась прямо так отнести это все фениксу. А потом вспомнила о нашем вчерашнем разговоре про кармашки. Ну и подумала, а почему бы не сунуть свой длинный нос куда не стоит?

Из стопки одежды выудила рубашку, отыскала кармашек на груди и сунула туда лапку. Внутри оказался маленький бархатный мешочек. А в нем странное потертое колечко, судя по виду, медное или бронзовое, с крупным зелененьким камушком, заключенным в когтистую «корону» оправы.

Ну и дальше я сделала то, что сделала бы любая девушка на моем месте. Я его примерила. Как ни странно, колечко пришлось впору. Будто специально для меня создано.

Я полюбовалась на свою ручку, на то, как яркий утренний свет играет на гранях изумруда. Мимолетно подивилась тому, что драгоценный камень заключили в такую дешевую и невзрачную оправу. А это точно был изумрудик — в драгоценностях я немного разбираюсь.

Но все же украшение чужое. А значит — поигралась, и хватит.

Правда, вот тут меня ждала засада. Налезло-то колечко без труда. А вот снять его не получилось… Попробовала раз, два. Никак… Что ж за невезение такое?

Пошла в ванну. Старый проверенный способ «холодная вода и мыло» тоже результатов не дал. Вслед за мылом в ход пошло оливковое масло, гроза Стаськи — рыбий жир и даже касторка, которая невесть каким образом оказалась у нас в аптечке. Все без толку.

Финик меня убьет…

Еще немного посидела, пострадала и пошла во всем сознаваться.

В Стаськиной комнате застала полную идиллию. Феникс сидел на полу, опершись спиной на раму кровати. Стаська примостилась прямо за ним, свесив ноги с мягкого ложа, и крупной массажкой чесала блондинистые локоны. Финик блаженно прикрыл глаза и чуть ли не мурлыкал от удовольствия.

Звук захлопнувшейся двери заставил его вздрогнуть и поднять веки.

— Ты долго, — констатировал очевидное блондинчик.

— Но вы ведь не скучали… — ответила несмело, предвкушая головомойку за присвоение колечка.

— Как видишь, — отозвался мужчина и вновь откинулся назад, подставляя роскошную гриву под Стаськину расческу. — Вещи давай! — потребовал феникс, поманив меня рукой.

— Ну, сейчас, с прической закончите, и отдам, — преувеличенно беззаботно ответила я и примостила стопочку как можно дальше от загребущих лапок феникса, стараясь не «засветить» сверкавшее на руке кольцо. Малодушно решила, что чем позже откроется правда, тем лучше.

Финик ждать не захотел. Почуяв неладное, ринулся к одежде и сразу вцепился в рубашку. Прощупал карманчик и, разумеется, тут же обнаружил пропажу.

— Где кольцо? — вскинулся феникс.

— Какое кольцо? — сделала вид, что не понимаю, о чем речь, и спрятала ручки за спину. Типа, я тут ни при чем, и вообще, меня здесь нет. Сознаваться в содеянном было как-то страшно.

— Здесь было. В мешочке! Не притворяйся, что не видела! — рассвирепел длинноволосый.

Выглядел он сейчас очень злым. Даже мурашки по спине пробежали. Лицо перекошено, глаза сверкают, зубы скрипят. И розовенькая маечка с длинной юбкой ничуть не смягчают грозного вида.

— Фенечка, успокойся, — пропищала сестренка, с перепугу забившаяся в дальний угол кровати.

— Успокоиться? Успокоиться?! Да вы хоть знаете, что это за кольцо? Это древний артефакт, принадлежавший самой богине Земляне! Я, между прочим, жизнью за него поплатился, — взревел мужчина и, словно загнанный зверь, начал метаться по небольшой комнате. — А вы… Да как вы могли?! И дня не прошло, как вы его похе… посеяли!

Феникс уселся на пол, схватился обеими руками за голову и заковыристо выругался. Как ни странно, я все поняла, и, судя по тому, как порозовела от смущения сестра, — не я одна.

— А ну, прекратить истерику! — рявкнула я. Пора прекращать это безобразие. — И хватит ругаться, ты не в мужской компании! И вообще, сам виноват. Во-первых, нечего бросать свои вещи где попало. А во-вторых, предупреждать надо, что у тебя там что-то ценное. Вот твое кольцо! — подошла вплотную к мужчине и пихнула ему под нос собственную ладошку.

У феникса мгновенно округлились глаза. Вот честно, я таких больших плошек ни разу в жизни не видела. И при этом я совершенно не понимала, что его так ошарашило…

— И ты еще жива? — с трудом сглотнув, произнес мужчина.

— Ну да… А что, не видно?

А дальше произошло то, чего я никак не могла ожидать от блондинистого любителя побрякушек.

Финик обеими руками вцепился в мою кисть. Ну и… тоже попробовал снять колечко, отчего я натурально взвыла.

— Больно… Пусти!

— Сними его! Живо! — со злобным видом скомандовал белобрысый и чуть ослабил хватку, позволив мне вырвать собственную руку.

— Не могу! Не слазит. Я уже как только не пробовала… — жалобно заскулила, надеясь, что меня помилуют.

— Ты уверена? А то я знаю способ, — как-то нехорошо прищурился феникс, а я машинально сделала шаг назад, прижимая к груди родную ладошку.

— И какой же? — спросила я с опаской.

— Ну как какой? Резать!

— В смысле, кольцо перекусить? — понадеялась на лучшее, попутно раздумывая, есть ли у нас дома кусачки.

— С ума сошла? — всплеснул руками мужчина. — Это же древний артефакт. Его нельзя трогать. Палец резать будем! — озвучил мои худшие опасения пернатый и резко двинулся на меня.

Стаська испуганно взвизгнула в своем углу. А я что есть мочи толкнула мужика в грудь — не поверите, но он даже отлетел на несколько метров — и, как любой благоразумный человек, поспешила удрать.

Сначала хотела бежать в родительскую спальню. Просить защиты у дорогого папули. Но, как подумала, что он скажет, увидав длинноволосого мужика в моей юбке, идти за помощью к папаше как-то перехотелось, и я, не придумав ничего лучше, свернула в террариум. Может, Лео удастся вразумить обезумевшего феникса?

Все, крыша едет окончательно — я бегу, за помощью к удаву…

— Лео, ты здесь? Финик в ярости и…

И в этот момент в помещение влетел сам Финик.

— …и он хочет отрубить мне палец, — закончила гораздо менее бойко, чем начала.

Но хвостатому объяснять ничего не пришлось. Феникс дернулся в мою сторону, удав стремительным движением кинулся к нему и обвился вокруг ног, отчего блондин потерял равновесие и завалился на пол.

Еще несколько секунд мужчина лихорадочно брыкался, стараясь избавиться от змеиных колец, стиснувших тело. Но чем сильнее он сопротивлялся, тем крепче становились объятия удава, сковавшие уже все тело феникса. По покрасневшему лицу Финика я поняла, что тому совсем туго, и если змееныш не ослабит хват, то попросту раздавит противника.

Перспектива обзавестись свеженьким трупом меня как-то не вдохновила. В первую очередь из-за массы проблем, с этим связанных. Ведь сначала прятать, а потом и… утилизировать, так сказать.

Посему я решила вмешаться! Не успела…

Фрайо сам нашел выход из ситуации. Раздался громкий хлопок, и вот в объятиях ошалевшего удава остался лишь ворох одежды, а в сторону резво метнулся комок перьев, смутно напоминающий курицу.

Я облегченно выдохнула. Рано… Ибо змей совсем не обрадовался, что добыча в последний момент ускользнула, и вконец озверел, целиком отдавшись во власть охотничьего инстинкта.

Я и глазом моргнуть не успела, как чешуйчатый стрелой кинулся на феникса, по дороге разевая внушительную пасть, и… в один присест заглотил мелкую цесарку.

Все. Долетался…

На несколько мгновений лишилась дара речи. Так и стояла, будто вкопанная, раскрыв рот и вытаращив глаза на удава, по пищеводу которого медленно продвигалась птичья тушка. И раздумывая, стоит ли сейчас падать в обморок или пока повременить?

Меня, как всегда, опередили…

Совсем рядом упало что-то увесистое, с гулким стуком ударившись об пол. Как выяснилось — Стаська. Кажется, обмороки — это наследственное.

Кстати, я даже не заметила, когда пришла сестрица. Она что, все это время на пороге стояла? Н-да, увидеть, как сжирают твоего любимца — тут никакие нервы не выдержат.

Похлопала сестричку по щекам, пытаясь привести в чувство. Не помогло. Пришлось сгонять к минибассейну в противоположном конце помещения и зачерпнуть немного водички.

От холодных брызг сестренка, наконец, пришла в себя.

— Фенечка… — простонала младшая, стоило ей открыть глазки. — На кого ж ты меня покинуууул? — завыла пуще прежнего и… Нет, не заплакала. Волком глянула на разомлевшего удава.

Я тоже одарила оного не самым дружелюбным взглядом. Слов не нашлось. Точнее, не нашлось цензурных, а ругаться матом при мелкой не стала.

— Не сссмотрите так на меня. Он сссам допрыгалсссся, — прошипел змей, судя по виду, ничуть не сожалеющий о содеянном. — И вообщщще. Эти фениксы — живучие твари. Он еще возродитсссся.

— Ты так уверен? А вдруг это у него последняя жизнь была?! — набросилась на хвостатого гада.

— Ссскоро уссснаем, — прошелестел чешуйчатый обжора и неспешно переполз на камни, прямо под свет ультрафиолетовой лампы. Греться изволил.

— Скоро — это когда?

— Когда переварится. Ксссстати, когда это произойдет, думаю, я сссмогу обратитьсссся, — обрадовал змееныш. — Ваш пернатый друшшшок оказался не только жирненьким, но и питательным в плане энергии.

— Рада за тебя, — буркнула недовольно и схватила Стаську за руку, поднимая ее на ноги. — Стась, иди на кухню, я скоро буду.

Сестра, все еще пребывавшая в прострации от произошедшего, покорно кивнула и вышла из террариума.

Я же повернулась к Лео и нехорошо прищурилась:

— Отдай цыпу.

— О чем это ты? — приоткрыл один глаз змей, и не думая изображать понимание вопроса.

— О том, что он еще живой!

— Да какой он шшшивой? — Возмущенный удав даже голову приподнял. — Ты хоть что-то о метаболизме сссмей ссснаешь? Он уже задохнулся и теперь полезен только в качестве исссточника энергии, чем я и пользуюссссь. А то, что сссъел… извини, малышшшка, это все инстинкты, а мы над ними, как известно, не влассстны.

— Ну ты и… — злобно рыкнула я, не сдержав эмоций.

И… все еще не верилось, что вздорного блондина уже нет. Вот нет, и все.

Как-то не принималось сердцем.

— Еще вопроссссы? — спросила безжалостная рептилия, которая совершенно не видела трагедии в произошедшем.

— Нет! — наверное, слишком резко ответила я и развернулась к двери, невесть зачем добавив: — Я завтракать, еще ни кусочка в рот не положила, в отличие от… некоторых!

Завтрак прошел в угрюмом молчании, что для нашего семейства было совершенно не характерно. Папа уткнулся носом в утреннюю газету. Мы со Стаськой переваривали случившееся, а вот пища после увиденного перевариваться не хотела категорически. Мама всячески пыталась выяснить, что произошло. Даже слишком настойчиво пыталась.

В итоге я отмазалась тем, что рассталась с Валеркой (вряд ли он мне позвонит после вчерашнего инцидента), а Стаська не мудрствуя лукаво сказала, что не выспалась. На что папа с грозным видом пообещал вырубить вай-фай дома, чтобы мелкая не сидела ночами в чатах.

Да, да, вырубит он, как же… Уже раз в пятый грозится. А потом вспоминает, что спутниковое у него тоже подключено через сеть, и все угрозы так и остаются угрозами.

Дальше все было, как обычно. Папка ушел на работу. Мама поехала в спа-салон — по четвергам у нее так называемый день красоты, а это значит, что она проторчит там до вечера, так точно. А мы со Стаськой остались дома. Как же хорошо, что сейчас лето, каникулы. Сессию я уже сдала, и можно беззаботно предаваться безделью.

Вот с этой радостной мыслью я открыла дверцу бара и выудила оттуда клюквенную настойку. Плеснула себе прямо в чашку, ни капли не страдая из-за отсутствия бокалов. Стаська с готовностью подставила свою кружку, видать, желая принять участие в алкогольной стороне «похоронного праздника».

Я скептически выгнула бровь. Маловата она пока для распития спиртного. Да еще и с утра пораньше.

— Помянуть бы надо, — со знающим видом заявила сестричка.

Ну, надо так надо. И, не особо задумываясь над аморальностью своего поступка, плеснула мелкой немного настойки.

— Он был отличным малым, — взяла слово сестренка. — И курица из него была тоже ничего… — Мелкая опрокинула в себя настойку, чтобы в следующую же секунду фонтаном выплюнуть все это обратно. — Гадость! И как вы это пьете? Что, повкуснее ничего не было?

— А мне нравится! — заявила я авторитетно и, смакуя клюковку, подлила себе еще.

К полудню мы были уже хорошие. Я — потому что пила, Стаська — потому что надышалась. Да и вообще, я еще раньше заметила, что в пьяной компании, даже если ты совершенно трезв… заражаешься поведением окружающих. В конце концов, все дошло до того, что мы переместились в гостиную и в два горла затянули соответствующую случаю русскую народную:

— Черный воооорон, что ж ты вьеоооошься. Над моеэээээю головой, — горланили неслаженным дуэтом мы, мысленно радуясь тому, что дом в нашем полном распоряжении. Потому что если мне просто медведь на ухо наступил, то Стасе он наступил сразу на оба. — Ты добыыыыычи не добьеооооошься. Черный ворон, я не твооооой!

От избытка чувств и воспоминаний о страшной смерти несчастного пернатого на глаза навернулись слезы, и я вытерла их ладошкой, трагично шмыгнув носом.

И тут раздался звонок в дверь. Мы с сестрицей синхронно заткнулись.

— Кажется, кто-то пришел, — озвучила очевидное мелкая и вжалась в спинку дивана.

Я удивленно икнула. Неужто папа с работы пожаловал, или мамины процедуры сегодня ограничились только педикюром? Ох, чует моя пятая точка, что сейчас кому-то влетит. И этим кем-то будет одна молодая особа, хряпнувшая лишнего и малую споившая.

— Стась, давай ты откроешь? — чуть заплетавшимся языком я попросила сестричку и глянула на нее жалобными глазами.

— А чего сразу я? — возразила сестра. — Ты старшая, ты и открывай! Вдруг там кто незнакомый.

— Ну, Стась… — протянула я просительно, а меж тем звонок повторился. — Ну, пожааалуйста. Ты же видишь, в каком я состоянии…

— В состоянии нестояния, — вынесла вердикт сестричка и все же смилостивилась: — Ладно, пойду посмотрю, кто там.

Стаська ушла к двери, а я попыталась включить мозг. Уже даже представила себе, как буду оправдываться перед предками, как тут до моего слуха долетел звонкий собачий лай.

Ну, слава Богу!

— И кто тут хандрит?

Вслед за лаем донесся цокот каблучков и голос Маринки — давней приятельницы и сокурсницы по вузу.

И кто бы знал, как же я сейчас была рада ее видеть. И даже ее неугомонную собаку — мелкого непоседливого шпица с очень подходящей кличкой Живчик.

Этот самый Живчик как раз запрыгнул на диван и, суматошно виляя хвостом, будто это не хвост вовсе, а пропеллер, стал тыкаться в меня носом. Забавный он, конечно, но такой непоседливый.

Все же в последние сутки, что мы провели, не выходя из дома, случилось много всего необычного, и потому видеть эту девушку было приятно. Живое напоминание о том, что где-то есть нормальные люди, которые слыхом не слыхивали про говорящих удавов и фениксов. Вернее, если и слышали, то уж точно, кроме как на картинках, не видели!

— Так, чего хандрим? — Подружка плюхнулась рядом со мной и закинула обе ноги на диван.

— Поминки у нас! — с ходу ляпнула сестричка и демонстративно плеснула мне еще настойки.

Маринка проводила спиртное удивленным взглядом, который по мере опустошения кружки становился все более взволнованным.

— Вы че, девки, серьезно? — не на шутку взволновалась девушка.

— Да нет, — поспешила успокоить Марину. — Меня просто Валера бросил.

— Ааа. Я так понимаю, после ужина с папочкой? — догадалась моя прозорливая.

— Ага, — подтвердила я.

— А я тебе сразу говорила, малахольный он… Тебе надо такого, чтоб папашу за пояс мог заткнуть. Такого… наглого, понимаешь?

При упоминании наглости перед взором почему-то сразу всплыл феникс. Вот кому наглости не занимать, так это ему. Они в этом плане с Маринкой очень похожи. Да и внешне тоже похожи — у подружки такие же длинные светлые волосы, и глаза голубые.

На что ж ты нас покинул, Фенечкааааа!

— Короче, забей, Любка. Выкинь этого неудачника из головы. Мы тебе лучше найдем. — Она ободряюще улыбнулась, а Живчик даже тявкнул, подтверждая слова хозяйки. Если бы еще мне не в ухо, было бы вообще замечательно.

— Ладно. Ты зачем пришла-то? — Я взяла себя в руки и таки поинтересовалась у подружки.

— Узнать хотела, не собираешься ли ты куда-нибудь в ближайшие две недельки?

— Да вроде нет. А что?

— Я тебе Живчика тогда оставлю. А то я завтра в Египет улетаю, — «загодя» предупредила сокурсница. Впрочем, в этом вся Маринка. Чего удивляться?

— Конечно, оставляй! — преувеличенно радостно отозвалась я. — У меня как раз там якорная цепь завалялась. Посажу дом сторожить.

— Вот и славненько, — проигнорировала издевку блондинка. — Ну, я побежала тогда. Мне еще чемоданы собирать.

И мы со Стаськой вновь остались вдвоем. Хотя нет, втроем, если считать носящегося туда-сюда шпица. И даже вчетвером, если еще посчитать заныкавшегося где-то кота. И впятером, если вспомнить про балдеющего под лампой удава.

Блин, полон дом народу…

— Ну, что? Продолжаем поминки? — вопросила сестра, стоило захлопнуться входной двери.

— Ага.

И мы дружно затянули:

— Черный вооорон…

Аккомпанементом нам подвывал эмоциональный Живчик. А бедный Принц, притихший в своем углу, наверно, сходил с ума от какофонии долетавших звуков. А о музыкальных пристрастиях удава я, слава Богу, не имела ни малейшего представления. Надеюсь, он мучается так же, как и кот.

 

Глава 6

ТЕПЛО НАШИХ ТЕЛ

Проснулась я посреди ночи. Но отнюдь не от того, что выспалась, хотя и легла вчера в несусветную рань. И не от того, что мучил сушняк, хотя пить и впрямь хотелось. И даже не от того, что приспичило по-маленькому.

Проснулась я по той причине, что к телу прикасалось что-то противное, холодное. И чем дальше, тем это противное все глубже пробиралось под одеяло и, соответственно, сильнее прижималось ко мне. А еще оно было очень даже немаленькое. Мое сознание жительницы двадцать первого века, закаленное ужастиками и триллерами, разом пнуло фантазию, и она заработала на полную мощность, рисуя в воображении картинки всяких монстров и чужих!

В общем, испугаться я успела — мама не горюй!

Благо вслед за фантазией активизировался разум, который тактично намекнул перепуганному организму, что ничего страшного в родной постельке со мной произойти не может, а стало быть, всему есть логическое объяснение.

Любой нормальный человек в моем случае попросту бы заорал. Но я почему-то не додумалась. Хотя оглушить полуночного покусителя на девичью честь, наверно, тоже было бы эффективно.

Но я сделала другое. Кубарем скатилась с кровати, подскочила на ноги, обеими руками хватая подушку, и, словно воинственная амазонка, начала со всей дури колошматить этой подушкой по одеялу и находящемуся под ним существу.

— Люууууба, — донеслось с другой стороны, и через мгновение из-под одеяла высунулась здоровенная змеиная морда.

И как только я ее разглядела? А, ну да, опять забыла задернуть шторы, и лунный свет, проникающий в окно, прекрасно справлялся с задачей освещения.

— Ты что, совсем очешуел? Ты какого ко мне в кровать забрался?

— Я замерссссс, — жалобно протянул змей. — Погретьссссся пришшшел.

— Ты лапшу-то мне на уши не вешай. Как же, замерз! Ты хоть знаешь, сколько мой папаша за систему терморегуляции в твоем террариуме отвалил?

— Сссчитай, что это были деньги на ветер. Ибо системочка накрыласссь. И в террариуме сейчас холодильник.

Поверила ли я ему?! Я что, похожа на дуру? Ну, конечно, нет!

Наверняка ведь выдумал всю эту историю, чтобы забраться ко мне в постель! Хотя какой ему в этом прок — ума не приложу. Пусть он и умеет обращаться в человека. По его заверениям, конечно… Но сейчас-то он в змеином теле! А о размножении удавов я знаю разве что… Эммм… Да я ни черта об этом не знаю!

Твердо вознамерившись вывести хвостатого обманщика на чистую воду, я развернулась и направилась в террариум. В террариуме была зима. Лютая. Разве что снег не шел. Стоило войти, кожа тут же покрылась противными мурашками, и пришлось обхватить себя за плечи, пытаясь сохранить хоть какое-то тепло. Теперь понимаю змееныша. Я бы на его месте тоже отсюда драпанула.

Кажется, систему совсем переклинило. Вместо того чтобы работать на обогрев и поддержание влажности, она охлаждала воздух.

Я попробовала потыкать по кнопкам, что-то настроить. Но, как и ожидалось, ничего путного у меня не вышло. В итоге вырубила все к чертовой бабушке и с чувством выполненного долга отправилась спать. Да, мне было чем гордиться — считай, спасла всю квартиру от внепланового ледникового периода.

Заснуть рядом со змеем так и не смогла… Уж очень подозрительно выглядела его морда в лунном свете. Да и свежо было воспоминание, как хвостатый обвился вокруг Финика, полностью того обездвижив, а потом еще и сожрал. И даже не поперхнулся.

Вот и думалось, что стоит мне уснуть, как со мной сотворят нечто подобное. Не в том смысле, что сожрут, а в том, что обовьют тело тугими кольцами и… Это тоже закончится летальным исходом. Хотя про «сожрут» тоже не стоит совсем уж забывать. Потому что, насколько я знаю, пасть у змей может растягиваться очень и очень прилично. А я девушка миниатюрная…

Короче, я решила, что уже вполне выспалась, и взялась за ноут. Давно хотела выяснить некоторые особенности жизнедеятельности змей.

В первую очередь меня интересовал процесс пищеварения. То, что пища у рептилий переваривается долго, я, конечно, предполагала, но вот то, что процесс этот может занимать до семи дней и дольше, меня несказанно разочаровало. Это что получается, мы о судьбе несчастного Финика только через неделю узнаем?

Да я ж изведусь вся от ожидания! И неизвестности! И нетерпения! И всего остального!

А еще, было очень жалко птица. Семь дней перевариваться… Бррр! Ему, может, уже и все равно, а мне даже думать про такое противно! Все же знать, что того, с кем ты недавно общался, сожрали и сейчас, так сказать, усваивают — это просто жуть. И даже не тихая.

Ладно, вдох — выдох. Успокоились, продолжаем изучение вопроса.

А следующим пунктиком у меня стояли особенности… кхм… размножения.

Эту тему я изучала по картинкам… Правда, уже на второй-третьей фотке интерес пропал, ибо запечатлено везде было одно и то же — пара чешуйчатых особей, переплетенных, словно спутавшиеся шнурки от кроссовок.

Хотя что-то в этом есть. Мы, люди, так обниматься точно не умеем. А у змей такой тесный контакт. Аж завидно стало, как они крепко… ммм… любят друг друга.

Впрочем, весь романтик разом испарился, когда я почитала описание к картинкам. Ибо оказалось, что обвивается вокруг самки исключительно самец и исключительно с той целью… Эммм, как бы это выразиться… В общем, с целью лучшей стыковки. А дамочке на это вообще фиолетово. Самка во время «процесса» может спокойно заниматься своими делами, куда-нибудь ползти, например. И висящий на ней партнер барышню ничуть не смущает.

Вот такая вот любовь… Односторонняя, короче.

А так как наш Лео явно самец, то как-то сам собой вставал вопрос: а вокруг феникса удавчик вчера только ли с целью моей защиты обвивался? Все же блондин в тот момент в юбке шастал. Вдруг инстинкты сработали?

Главное, чтобы они сейчас не сработали. Мало ли, попался удав-извращенец? Ведь в свете того, что он может стать человеком, неизвестно, что у него там в мозгах навинчено…

Я как-то боязливо покосилась на змееныша и подальше отодвинулась от него на кровати. А потом, недолго думая, вообще встала. Все, выспалась!

Потопала в ванну и первым делом посмотрела в зеркало. Лучше бы я этого не делала. Короткие темные волосы спутались, под глазами синяки, лицо какое-то помятое. Короче, выгляжу как будто с похмелья. Блин, да я и есть с похмелья! Ну, слава Богу, нашла оправдание своему жуткому внешнему виду.

После освежающего душа и ряда гигиенических процедур мне заметно полегчало. И румянец даже на щеках появился. Не хорошо, когда кожа бледная, слишком сильно заметны веснушки. Не люблю их, но в летний сезон от этих противных мелких крапинок никуда не деться.

Дальше занялась делами.

Как только пробило девять утра, позвонила в контору по обслуживанию домашних террариумов. Ну и в красочных выражениях высказала все, что думаю о системе терморегуляции в целом и об их конторе в частности. Обещали приехать через час и все починить. Да, когда необходимо, я могу быть убедительной.

Папин рык — наверное, наследственная вещь. И очень полезная временами.

В итоге товарищи ремонтники приехали не через час, а через два. Но к вечеру система функционировала исправно.

Фух, значит, сегодня ночью буду спать спокойно.

Без всяких чешуйчатых соседей по постели. Да и вообще соседей.

Нервирует, знаете ли!

А вообще, это просто вселенская несправедливость. Вот живешь ты, одна, и даже без парня, потому что всех папа распугал. И хочется тепла, любви, объятий… иногда даже мечтаешь не одна просыпаться.

Эх, так почему же мечты сбываются таким извращенным способом?! Сначала тощий юноша с хорошими перспективами, который у нас, оказывается, величественный феникс…

Теперь вот вообще змей в постели.

Вот тебе и сладкие грезы о личной жизни.

 

Глава 7

НАГОЙ НАГ

Следующие два дня провела как на иголках. Переживала. И ждала, когда же переварится феникс. По несколько раз на дню заглядывала в террариум, справлялась о самочувствии удава, который, к слову, все это время спал под лампой и даже шевелиться не хотел. Короче, пребывал в какой-то загадочной эйфории и на одиночество совершенно не жаловался.

А потом наступило знаменательное утро.

Знаменательное тем, что походило оно на дежавю. Я опять проснулась в кольце сильных мужских рук, вот только на сей раз ногу на меня никто не закидывал. Я сначала этому обстоятельству обрадовалась, ибо мне не пришло в голову связать факт отсутствия закинутой ноги с возможностью вообще отсутствия этой части тела у моего сегодняшнего соседа по койке.

— Финик, ты совсем оборзел? — спросила я у незнакомца за спиной, здраво полагая, что это опять феникс шалит. Ну а что, он вполне мог за ночь и воскреснуть.

— А это не Финик, — прошелестел у меня над ухом приятный мужской баритон.

Да, голос точно не Фенечкин. У того он звонкий, переливчатый. А этот такой… ну, мужской, в общем.

Медленно повернулась в кольце рук, мысленно радуясь тому, что с недавних пор сплю исключительно в пижаме, и опять уперлась носом в мужскую грудь. Внушительную такую грудь. В том плане, что такие мышцы мне приходилось видеть лишь по телику, и то это были соревнования по бодибилдингу.

Даа, могучий чувак… В том плане, что наверняка много может, с такими-то мышцами… Кстати, я как раз намеревалась перепланировку в спальне сделать. Думаю, этот тип мог бы мне очень пригодиться.

В общем, от рассматривания мужского торса оторвалась не сразу, но все же оторвалась. Подняла голову наверх и столкнулась с яркими желтыми глазами, слегка раскосыми, что придавало незнакомцу еще более экзотичный вид. А когда он широко улыбнулся, я еще и во всей красе оценила хищный прикус с чуть более длинными, нежели у людей, клыками. И почему-то сразу решила, что с этим мужиком лучше не ссориться. Красить глаза и одевать его в рюши, пожалуй, тоже не стоит.

А вот волосы… Да, тоже не мешало бы обкорнать. У желтоглазого они оказались длинными, но не прямыми, как солома феникса, а кудрявыми! И это было еще более экзотично. Глянцевые тугие кудри, будто их смазали специальным воском, обрамляли скуластое загорелое лицо, от которого отличались цветом всего на пару тонов. В темную сторону, разумеется. Хотя, когда падет яркое солнце, в русых волосах то и дело проскакивает легкая рыжина. Ну, короче, Леонтьев в лучшие годы — не меньше.

И все бы хорошо, если бы после изучения лица я не решила изучить то, что… эмм… немного ниже лица, и даже ниже шеи, и ниже груди… ну, короче, захотелось мне проверить, есть ли на мужике портки!

Ох, лучше бы я этого не делала. Ибо, стоило мне приподняться на локтях и глянуть в сторону предполагаемых ног, как я испытала, пожалуй, самый сильный шок в своей жизни.

Ног там не было! А был огромный чешуйчатый хвост с мое тело толщиной, торчащий из-под одеяла, свешивающийся с кровати и кольцами уходящий в противоположный конец комнаты.

То, что комната у меня не особо широкая, в данный момент как-то вот совсем не утешало. Факт был налицо! Змеиный такой и разложенный по родным квадратным метрам!

Когда из пепла восстал феникс, я как-то смирилась. Когда заговорил удав, а вместе с ним и петух, тоже отнеслась с пониманием. Но к огромному змеелюду в своей постели я была морально не готова. Ослабленная психика не выдержала, и, как следствие, у меня случился обморок. Да, это точно наследственное.

Очнулась я от того, что кто-то усиленно меня обмахивал. Открыла глаза и увидела симпатичного накачанного мужика в облегающих боксерах. И нет, он был не длинноволосым и не кудрявым. И даже с ногами. Потому как этот мужик был с разворота женского журнала, который в данный момент играл роль веера. А вот тот мужик, что меня обмахивал, был по-прежнему длинноволос, кудряв и… хвостат. И, кажется, это был не глюк.

Почувствовала движение под своим телом, которое, судя по всему, удобно расположили в «колыбели» колец хвоста, и поняла, что лучше бы я в себя не приходила.

— Эй, ты как? — вопросило кудрявое желтоглазое чудо, очень обеспокоенно на меня глядя.

— Кажется, я совсем чокнулась, — заявила ему со всей серьезностью.

— С чего это ты взяла?

— Мне мерещатся хвостатые змеелюды.

— Эммм. Лу, малышка, — очень мягко начал Леонтьев. То есть Лео. Это ведь Лео? — Боюсь, что дело не в галлюцинациях…

— А в чем тогда?

— В том, что я наг! — гордо произнес мужчина и выпрямился, вновь давая мне полюбоваться на впечатляющий торс.

А потом и вовсе сполз с кровати и встал во весь рост, если к этому двухметровому и еще-три-метра-сзади-волочится вообще применимо слово «встал». А в высоту он и правда достигал двух метров, чуть ли не в потолок упираясь своей кудрявой башкой.

Это, разумеется, «художественное преувеличение», так как потолок у нас тут высокий, но в любом случае «Леонтьев» имел все шансы достать до него, если не макушкой, то рукой точно.

Я по сравнению с нагом чувствовала себя карликом, как некогда обозвал меня Финик.

Полюбовалась на чешуйчатый коричнево-бежевый хвост, с трудом сдержав волну тошноты, ибо… ну уж слишком непривычное это было зрелище, хоть я и ровно отношусь к змеям. Просто одно дело — обычные змейки, пусть даже ядовитые! И совсем другое — вот это нечто, с таким обхватом, какой я только в ужастиках и видела.

Короче, дышать пришлось очень глубоко, но спустя пару секунд я мужественно справилась с дурнотой и продолжила увлекательное занятие. Изучение то бишь.

Очень кстати вспомнилась недавно прочитанная статья про змей и особенности их размножения. Ну а так как наг был без одежды, то взгляд метнулся сами знаете куда… А там… Не поверите, но в том самом месте, где у мужчин обычно наблюдаются признаки половой дифференциации, там все было… гладко!

В прямом смысле гладко.

Такая же блестящая чешуя, как на остальном хвосте. Разве что на пару тонов светлее и не такая жесткая вроде. Но вы не подумайте, я на ощупь не проверяла. Просто визуально так показалось.

Короче, я не то чтобы удивилась отсутствию тех самых гендерных признаков. Я как-то разочаровалась, что ли…

— А где, ну… то самое… короче, мужское, — я проблеяла невразумительно, активно жестикулируя в зоне мужских гениталий.

— Ты же говорила, что тебе феникс рассказывал, — сощурив желтые глаза, подозрительно спросил наг.

— О чем рассказывал? — Вроде мы с пернатым особенности телосложения нагов не обсуждали.

— О кармашке, — тяжело вздохнув, нехотя ответил кудрявый.

Аааа. Так вот оно что. Понятно теперь, почему удав что-то смущенно вещал мне про физиологические подробности интимного характера.

— Кстати, так пялиться на это место — неприлично, — вдруг резко пресек мое изучение змей и отвернулся. — И вообще, у тебя пояс есть?

— Эмммм… А зачем тебе?

— Ну, прикрыться.

Честно говоря, не поняла, что он собрался там прикрывать, а главное, зачем для этого пояс, но позволила:

— Ну, сходи в гардеробную. Подбери себе там что-нибудь.

И так же, как и в случае с фениксом, это было очередной моей ошибкой.

Во что, вы думаете, обрядился этот змееподобный? В юбку, конечно! Правда, в отличие от феникса, он выбрал экземпляр поскромнее — шерстяную юбку в крупную красно-зеленую клетку. И на мужской фигуре она смотрелась отнюдь не комично. Скорее, выглядела, как шотландский килт. Да и с ростом нага клетчатая ткань только-только прикрывала… ну, что он там хотел прикрыть.

— А тебе идет, — всерьез похвалила я змея. — Только, знаешь что…

Преодолев полосу препятствий из внушительных змеиных колец, залезла в гардеробную и достала на свет божий небольшую кожаную сумочку с длинным ремешком и бахромой по периметру.

— Позволишь? — подошла вплотную к змеелюду и пристроила сумочку ему на пояс. Вот, теперь вылитый килт!

Змею вроде тоже понравилось. Он довольно улыбнулся, осмотрев себя в зеркале. А потом вдруг дернулся куда-то в сторону. А я не заметила, что стою внутри одного из колец, и, когда меня вдруг подрезали, нелепо замахала руками и точно упала бы носом в пол, если бы в то же мгновение меня не подхватили сильные руки нага.

— Прости. С моими габаритами тут не развернуться.

Да, это точно. Не комната, а сплошные чешуйчатые кольца. Даже поставить меня и то некуда. Разве что на кровать кинуть. Да и на той осталась внушительная вмятина в матрасе после этого… могучего тела. И в связи с этим назревает вполне закономерный вопрос:

— Лео, а позволь узнать, какого… ты ночью забыл в моей постели? — И, не дав ему ответить, сразу вставила: — Только не говори, что замерз. Обогрев тебе починили.

Наг лучезарно улыбнулся и сообщил:

— Соскучился по мягкой кровати. Да и в таком виде мне в террариуме как-то неудобно ночевать.

— Так пошел бы в гостевую спальню. Чего в мою-то потянуло?! — возмутилась я и, завозившись, попыталась слезть с рук нага. Сам он меня отпускать, похоже, не планировал.

— Я что, знаю, где тут чья спальня? — привел поистине железный довод мужик. — Вдруг бы нарвался на твоих родителей? А дорогу к тебе я уже знаю.

И опять так довольно улыбнулся, что аж подозрительно стало. А из рук, кстати, так и не выпустил, хоть я и настойчиво пыталась вырваться.

— Может, поставишь меня уже, а? И вообще вали… кмх… иди-ка ты в свой террариум! Это моя комната!

Наг тяжко вздохнул, но все же опустил меня на кровать. Ну, слава Богу, а то в его объятиях мне было как-то не по себе. Все же мужик без рубашки…

— Ну, что стоим? — вопросила я, видя, что хвостатый не торопится покидать мои личные владения.

— Я подумал, может, проверишь коридор на предмет посторонних? Да и вообще, если мне придется проводить время все в том же террариуме, то не мешало бы там сделать перестановку… — изрек умную идею змеелюд.

Хмм, все-таки он прав. Надо что-то решать с его размещением. Пентхаус у нас, конечно, большой, но на подобных жильцов явно не рассчитан.

— Ладно, сейчас я оденусь поприличнее, и посмотрим, что можно сделать.

 

Глава 8

ВОЕННЫЙ СОВЕТ

— Стась, Стась! — теребила за плечо сестренку я, безуспешно пытаясь ее разбудить. — Да вставай ты уже!

— Ну сейчас, еще пять минуточек, — сонно пробурчала сестра и перевернулась на другой бок, с головой закутываясь в одеяло.

— Стася! А ну поднимайся! — попыталась за ногу стащить мелкую с кровати, но та вцепилась обеими руками в изголовье и попыталась меня лягнуть. Еле увернуться успела.

Тогда я пошла на крайние меры. Взяла с тумбочки будильник, завела и сунула под самое Стаськино ухо. Рев дребезжащего монстра мгновенно поставил сестренку на ноги.

— А-а-а! Выключи его!!! — заверещала соня, пытаясь выхватить у меня из рук доисторическое чудовище.

Доисторическое, потому что будильнику этому лет тридцать. Еще с советских времен у нас живет и никак не сдохнет, несмотря на многочисленные попытки вывести его из строя, начиная от швыряния в стенку и… заканчивая ими же. Как-то в порыве ненависти к механизму было сделано смелое предложение о том, чтобы смыть его в унитаз, но здравый смысл победил. Ибо нелицеприятный потоп в квартире нам был совсем ни к чему. Выкинуть же будильник напрямую в мусорный бак запрещал папа. Отец редко ставит на чем-либо «табу», но если это случается — то всяко лучше исполнить волю высокого «начальства».

Вот поэтому будильничку все нипочем. И переходит он из рук в руки в нашей семье, словно какая реликвия, обосновываясь у того, кто чаще просыпает по утрам. Да, в свое время этот самый монстр и меня поднимал, но я реабилитировалась, и теперь железный друг воспитывает дисциплину сестры.

— Да чего стряслось-то? — спросила сестричка, широко зевая и пытаясь вновь пристроиться к подушке.

— Нужно собирать военный совет, срочно!

От такого заявления Стаська не то что окончательно проснулась, мгновенно подскочила и живо начала одеваться. Кодовое слово «военный совет» всегда действовало одинаково, так как всегда предвещало крайне интересный поворот событий.

— А где совет? И кто собирает? — натягивая футболку, вопросила сестренка.

— Я собираю. В террариуме.

— Что, Фенечка воскрес? — с надеждой ахнула сестричка, высовываясь из гардеробной.

Хмм. Кстати, а это интересный вопрос. Если наг обратился, значит, пернатый переварился и, по логике вещей, должен был уже воскреснуть… Ну или окончательно усопнуть. Нет, не буду думать о плохом. Сейчас увижу Лео, и он наверняка все прояснит.

— Не знаю. Но, думаю, мы это выясним. Давай быстрее, Лео ждет…

— Да иду уже, иду, — пробурчала Стаська и вышла уже одетая. Уселась на край кровати и невинно так повернулась ко мне спиной: — Заплетешь?

Блииин. Терпеть не могу возиться с волосами. Собственно, по этой причине свои ниже плеч даже не пытаюсь отрастить. А вот у Стаськи волосы длинные, почти до талии, густые. И с ними столько мороки. Заплетай, расплетай. Нет, не спорю, если сделать укладку или прическу какую необычную — красиво, глаз не оторвать. Но в повседневной жизни неудобно оно как-то. А уложить нарядно я и свои короткие вполне смогу, если понадобится.

В общем, по-быстрому сварганила косицу и дернула сестричку в коридор. Надеюсь, к нагу никто не успел сунуться, пока мы собирались. Не очень-то мне улыбается откачивать от обморока папочку или мамочку.

Первой в обиталище змееподобного вошла я, попросив Стасю подождать за дверью. Та возмущенно запыхтела.

— Поверь, так будет лучше для твоей психики, — заверила я сестренку. На что та со всей серьезностью заявила:

— Лу, ты забыла, я вообще-то удава целовала. Думаю, большего потрясения для моей психики ты вряд ли сможешь придумать.

— Поверь, придумывать мне не придется. Сама все увидишь. Сейчас только подготовлю встречу… — И нырнула внутрь, прикрыв за собой дверь.

Повсюду, как и предполагалось, были «разложены» толстые змеиные кольца. Да так, что ступить некуда.

— Эй, Лео, ты где? — я позвала нага и попыталась проследить глазами, в какую сторону уходит его, так сказать, тело.

Впрочем, стоило мне позвать, как наг сам показался на глаза — вынырнул из-за ствола большой искусственной пальмы и радостно улыбнулся, хотя мне в его оскале по-прежнему виделось что-то хищное…

— Это ты так спрятался, да?

— Малышка, боюсь, что с моими габаритами тут не спрятаться, как ни старайся, — здраво оценил свои возможности наг и подполз поближе.

— Ну, ты хоть хвост разложи так, чтобы тут ходить можно было. И… сядь на бревно, что ли. А то у меня уже шея затекла так на тебя смотреть. — Все же он очень высокий, если это прилагательное вообще применимо к змею. А постоянно задирать голову не очень-то и приятно… — И вот еще, на, — протянула змеелюду свое шерстяное пончо с пушистыми кисточками на концах.

— А это зачем? Здесь вроде не холодно.

— Затем, что ты как бы не одет. Нет, ты, конечно, мужчина видный… — чуть смутившись, покосилась на его обнаженное тело с грудой мышц, перекатывающихся под загорелой гладкой кожей. — Но щеголять голым торсом перед моей сестренкой все же не стоит…

Змей счел аргумент весомым и без претензий напялил мое пончо, длины которого только и хватило прикрыть наготу. А еще он как-то странно мне подмигнул. Уж не знаю, к чему это, но выяснять побоялась. Да и вообще, в целом я его немного побаивалась. Как ни крути, но он огромный и наверняка невероятно сильный. Мне с таким никогда в жизни не справиться. Да и хвост этот…

— Слушай, Лео, а ты в человека обратиться не можешь? — запоздало подумала я. Это намного упростило бы нам жизнь.

— К сожалению, нет. Энергии от феникса хватило только на одно обращение. А нужного количества мне самостоятельно не накопить… Разве что повторно его сожрать. У вас в мире вообще на редкость мало энергии, да еще этот дурацкий ограничитель, наложенный Земляной, — досадливо сплюнул наг.

Мало энергии? Врубить его в 220, что ли…

А что, можно предложить. Мало ли, какая им требуется энергия для обращения. Электричество вполне может подойти… Хотя о чем это я? Если бы его можно было использовать, удав бы давно сунул хвост в розетку.

— А из удава в человека сразу нельзя было превратиться? — спросила я так, на всякий случай. Чисто подтвердить свои предположения.

— Нууу, — неожиданно замялся хвостатый. — Как тебе сказать… — И под моим проникновенным взглядом все же признался: — Можно было, конечно. Но я как-то не подумал. Да и в ипостаси нага мне привычнее…

— Привычнее?! Тебе просто привычнее?! — негодовала я. — Ты бы лучше не о собственном удобстве думал, а о моем психическом состоянии. И о Стаськином. Вот как ей тебя теперь показывать?!

— Малышка, ну не заводись ты так, — попробовал пойти на примирение наг и потянулся ко мне, по всей видимости, собираясь сграбастать в охапку. Но я вовремя успела отпрыгнуть назад и избежать его крепких объятий. Затискает еще…

И вообще, меня изрядно настораживает это его стремление к близкому контакту!

— Ты что, боишься меня? — всерьез спросил змееподобный, к моему счастью больше не пытавшийся обхватить мое тельце своими лапищами.

Умный, однако, мужик. Понимает, что лучше не напирать. И это очень радует.

— Ну… скажем, опасаюсь, — я попыталась выразиться как можно мягче. — Все же, ты слишком… ммм… необычный.

— Ничего страшного. Привыкнешь, — вновь клыкасто улыбнулся наг и уселся обратно на бревно. — Ладно, зови сестру. Будем теперь ее шокировать.

Стасю в террариум я ввела с закрытыми глазами. Почему-то очень хотелось отсрочить момент знакомства сестренки с нагом. Кстати, моя продвинутая сестричка, в отличие от меня, вполне представляла, кто это такие, и даже уверила меня, что в обморок падать не будет.

— Ну что, готова? — спросила в последний раз, намереваясь убрать руку с ее глаз.

— Да готова-готова, — недовольно пробубнила мелкая, а Лео вновь решил улыбнуться.

— Лучше не улыбайся, — предостерегла змееподобного, вспомнив про внушительные клыки. — У сестры и так инфаркт будет, нечего ситуацию еще хищной улыбкой усугублять.

Инфаркта, к моей несказанной радости, не случилось. Разве что легкое головокружение, но и его сестрица преодолела с достоинством, правда, я немного помогла, любезно обмахав ее платочком.

— А потрогать можно? — первым делом спросила сестричка, стоило ей прийти в себя.

— Ну, если очень хочется… — благодушно позволил наг, хотя что-то подсказывало мне, что к прикосновениям сестры хвостатый относится с опаской.

Стаська погладила ладошкой желтовато-коричневую чешую.

— Ммм, мягкая, приятная, — вынесла свое заключение сестрица. — А у вас линька бывает? — спросила она заинтересованно и как-то по-деловому, что ли… Будто опытный бизнесмен.

— Ну… Бывает иногда. А что? — не понял столь живого интереса Лео.

— Да вот, думаю, хорошая бы из тебя сумочка вышла. И ремешочек. И портмоне. И плащик мне на осень не помешал бы… — стала рассуждать мелкая модница.

Змей от такого заявления чуть не поперхнулся. Благо нечем было. А уж как расширились желтые глаза, с неподдельным изумлением глядящие на мелкую любительницу кожгалантереи.

— Умерь аппетиты, деточка, — придя в себя, рыкнул Лео. — Боюсь, что моя шкурка слишком дорого тебе обойдется.

— Это как раз не проблема, — уверенно заявила малявка, махнула рукой и… совершенно беспардонным образом уселась на хвост Лео. А уже после спросила: — Я тут посижу, не против?

— Стась, ну тяжело же. Слазь живо! — попыталась поднять наглую малявку, но Лео меня перебил.

— Да пусть сидит. Все нормально. Ты, кстати, тоже присаживайся, — добродушно позволил обладатель шикарного хвоста и провел рукой по тому месту, где, предположительно, были бы колени.

Н-да, похоже, меня приглашают на эти самые «колени» и присесть… Но, в отличие от бесстрашной Стаськи, мне боязно не то что на колени, да даже на самый кончик хвоста примоститься. Слишком уж пристально смотрит на меня наг.

И я, конечно, не специалист… но сие явно не к добру! Потому что очень походит на заигрывание. А если учесть, что мы с ним особи как минимум разных видов, то это наводит на вполне закономерные мысли о том, что наг у нас с извращенными наклонностями!

— Нет, спасибо, постою, — вежливо отказалась от «заманчивого» предложения. — Давайте лучше думать, где мы будем Лео от мамы с папой прятать?

— А здесь его оставить нельзя? — наивно поинтересовалась сестричка, на что наг только несогласно фыркнул.

— Я, конечно, понимаю, что половина тела у меня змеиная, но вторая-то — человеческая, и она предпочитает спать на мягкой кровати, а не на жестких камнях или, хуже того, этом искусственном покрытии. — Для наглядности наг шлепнул хвостом по траве, отчего Стаську тряхануло, и она чуть не съехала со своего сиденья.

— Аккуратнее, — шикнула сестричка и сердито покосилась на нага.

Вот не устаю ей поражаться. Такая мелюзга — она же Леодину, если тот поднимется, до пояса еле ростом достанет — и умудряется качать права… Ни стыда ни совести. И никакого чувства самосохранения!

— Я поддержу Лео. Оставаться в террариуме не вариант. Но отнюдь не из-за удобства. Здесь просто-напросто двери не закрываются. А папочка, как вы знаете, любит время от времени проведать своего питомца, даже если того уже покормили.

— Что предлагаешь? — деловито спросила сестра. — Поселить его в гостевой спальне?

— Ну, других вариантов не вижу. И там хотя бы замок в двери есть.

— А еще предлагаю придумать какой-нибудь шифр! — вдруг загорелась сестричка. — Ну, чтобы Лео посторонним не открывал, а только нам! Вот, например…

Стаська спрыгнула со своего насеста и принялась что-то выбивать кулаком на ближайшей твердой поверхности.

— Два коротких, один длинный. Или нет, лучше не так. Два длинных, один короткий.

— Это уже какая-то азбука Морзе, — пробурчала себе под нос я, скептически глядя на Стаськины упражнения.

— Вот, вот так. Запомнили? — изобразив очередное постукивание, с довольным видом осведомилась мелкая.

Мы с Лео дружно угукнули. Хотя, уверена, ни я, ни он ни черта не запомнили. Но это и не столь важно. Гораздо важнее другое:

— Теперь вопрос. Лео-то мы спрячем… А что мы скажем папочке, когда он спросит, куда делся удав?

— А он не спросит! — уверенно заявила младшая.

— Это еще почему? — вот теперь нам с нагом стало и правда интересно.

— А мы купим нового удава!

Эээ… Мммм… Нуу. Идея в общем-то неплохая. Когда надо, голова у Стаськи вполне работает… Только вот где нам взять еще одного удава? Это тебе не хомячок, которого на любом птичьем рынке купить можно. Да еще надо умудриться похожего найти, и расцветкой, и размерами. Почти нереальная задача. Но чем черт не шутит? Попробовать стоит.

Правда, это нам вылетит в очень нехилую копеечку… Кстати, насколько «нехилую» — тоже не помешает выяснить.

Эх… Может, все же стоит рассказать родителям? Они старше, опытнее, пускай разбираются. Правда, что-то мне подсказывает, что предприимчивый папочка сразу же сдаст Лео в цирк или куда хуже — в кунсткамеру. Жалко мужика… Хоть порой он и кажется немного страшным.

— Ладно, я прозондирую Интернет, — взяла инициативу на себя. — Адреса, телефоны…

— Явки… — добавила Стаська.

— Какие явки?

— Самые обыкновенные, — похлопала глазами сестричка. — Ну, как в сериале про ментов. Адреса, телефоны, явки, — улыбнулась мелкая зараза. Ей все шутки. А дело-то серьезное.

— Стася, блин! Не сбивай. Я имела в виду — адреса, телефоны питомников.

— Да поняла, поняла, — махнула рукой шутница.

— В общем, я пошла за комп. Стася, ты проводишь Лео в гостевую. И смотрите, чтобы вас никто не заметил. А ты, Лео, не вздумай оттуда высовываться и, пока я буду занята делом, думай, как тебе домой вернуться. Где ты там живешь?

— В Соединенном королевстве.

Ох, ну прям как в сказке…

— Стойте, стойте, стойте, — вдруг запротестовала сестричка. — Какой еще домой? Пусть сначала Фенечку вернет!

Ой… Что-то я за всеми этими разговорами про феникса-то и забыла совсем. Молодец Стаська, напомнила.

— Да, кстати, где наш феникс? — вопросительно посмотрела на нага и для пущей важности встала в стойку, скрестив руки на груди. Стаська, мелкая повторюшка, точь-в-точь скопировала мою позу.

— А я почем знаю? — равнодушно пожал плечами наг и сделал вид, что «я тут ни при чем, и морда кирпичом».

— Но ты ведь его сожрал! — возмутилась такому поведению сестричка.

— С тех пор уже четыре дня прошло. Если у вашего феникса и были жизни в запасе, то он должен был уже возродиться. Ищите, может, тут где и бегает ваша цыпа.

— Почему цыпа?

Наг тяжело вздохнул, мол, все этим людишкам объяснять надо, но все же снизошел до ответа:

— Умер ваш феникс в крылатом обличье, значит, и восстанет в таком же. Так что ищите цыпленочка.

Фразу про цыпленочка я поначалу не восприняла всерьез. Думала, Лео просто обзывается, ведь феникс, судя по всему, его младше. Но, как оказалось, говорил наг серьезно и, что не менее важно, в прямом смысле.

Однако цыпленка мы не нашли. Зато нашли среди песка и земли подозрительное яйцо. Причем размерами и окрасом ну совсем не похожее на куриное. Ну и в связи с этим у меня возник вполне закономерный вопрос к змею (они ведь тоже яйца откладывают, так вроде говорилось на уроках биологии?).

— Так, змееящер, это ты отложил? Твое яйцо?

— Разве я похож на самку? — очень натурально возмутился наг. — Разумеется, не мое!

— А чье?

— Судя по размерам, думаю, драконье… — со всей серьезностью ответил Лео, но в глазах его плясали озорные смешинки. Издевается. Вот ведь… гад хвостатый.

— А я думаю, это наш Фенечка. — Стаська с материнской нежностью посмотрела на яйцо, погладила чуть шершавый бок, а потом очень серьезно спросила: — Так, и кто его будет высиживать?

А вот тут мы с сестрой были солидарны. То есть синхронно повернулись к нагу.

— Нет, нет и нет, даже не смотрите на меня, — стал отнекиваться чешуйчатый. — Вы с ума сошли, я ж его раздавлю!

— Но змеи ведь тоже откладывают яйца? Значит, ты должен уметь с ними обращаться! — заявила малявка.

— Так, деточка! Во-первых, я наг. Наги яйца не откладывают. Во-вторых, если ты не заметила, я мужчина. И деторождение уж никак не входит в мои функции. А в-третьих, чтоб вы знали, змеи яйца не высиживают, они зарывают их в песок! — популярно объяснил Лео.

— Тогда давайте его зароем, — сделала свои выводы умненькая девочка.

— Зачем такие сложности, — вставила я. — Давайте просто положим его греться под лампу!

— Хорошая идея. Но все равно, ничто не сможет заменить живое материнское тепло, — встряла со своими наставлениями Стася. — Я предлагаю…

Договориться мы так и не успели. Потому что с той стороны скорлупы вдруг донесся отчетливый стук. Мы мгновенно замерли, во все глаза уставившись на яйцо. На то, как идет трещинами тонкая скорлупка и как один за другим отваливаются неровные кусочки оболочки, являя свету своего обитателя. Единственное, что смогла понять — это была птица. Только вот на цыпленка она была похожа разве что наличием подобия перьев… Неужто феникс?!

 

Глава 9

СТРАУСИНЫЕ БЕГА

Вот примерно то же самое происходило с нашей цыпой. Впрочем, это была не совсем цыпа…

То, что вылупившийся птенец — страус, до нас дошло не сразу. Все же мы до последнего надеялись, что это феникс. Но Лео смело разбил все наши чаяния, уверенно заявив, что фениксов он видел и таких здоровенных лап у них и в помине не было.

Следом встал вопрос о размещении птица. Если цесарка — живность мелкая и ее без труда можно спрятать, то страус мелкий до поры до времени… Тем более что с момента вылупления он вырос уже вдвое. Такими темпами ему в скором времени тоже нужна будет отдельная комната.

— Кстати, а как быстро он повзрослеет? — задала крайне важный вопрос нашему всезнайке.

Лео и тут оказался осведомлен. А кто осведомлен, тот, как говорится, вооружен. Так вот, наг был вооружен до самых зубов.

— Ну, насколько мне известно, фениксы после смерти где-то месяц растут до прежнего состояния. Это если умирают в крылатой ипостаси.

— Погоди… То есть он еще целый месяц обратиться не сможет? И нам месяц нужно будет его где-то прятать, кормить, убирать… Мама дорогая! — В красках представила себе предстоящие хлопоты я и мысленно пожелала Земляне провалиться ко всем чертям.

Устроила мне тут сказочку… Хотя нет, не сказочку. Пернато-хвостатый зверинец она мне тут устроила, вот что!

— Лучше б ты его человеком сожрал… — сделала свое заключение Стаська.

— Ну извините, я все же был простым удавом, а не какой-нибудь десятиметровой анакондой… — пожаловался этот двухметровый и еще-три-метра-сзади-волочится наг.

Ладно, не будем паниковать раньше времени. Все же страус — не пингвин. Занять общий холодильник было бы вообще верхом кощунства! А так всего-то надо организовать вольер в одной из свободных комнат. Ох, надеюсь, гости к нам в ближайшее время не пожалуют, а то спален на всех точно не хватит.

В общем, пока феникс мелкий, решили временно поселить его с нашим чешуйчатым. Так сказать, отдать под присмотр старшему товарищу. Ну, сам сожрал, сам теперь пусть и отдувается. Растит то есть. Только вот незадача — предметом обожания пернатый почему-то выбрал меня. И, словно хвостик, ходил за мной по пятам, неуклюже переставляя длинные лапы. Да еще и постоянно под руку лез, норовя не то клюнуть, не то забраться на ручки.

— Думаю, что он принял тебя за маму, — озвучила свою гипотезу умная сестричка, когда страус в очередной раз потерся лбом о мою ладошку. Вот что за странное существо, вроде не кошка, а так и ластится.

— Лучше бы он принял его, — кивнула взглядом на нага, — за папу. Всем бы тогда было проще.

В общем, пришлось-таки Лео смириться с навязанным отцовством, взять страуса под мышку и крепко держать, чтобы я смогла выскользнуть в дверь. Нам со Стаськой еще предстоял обед с родителями. И пропустить его никак было нельзя, ибо папочка настоятельно просил присутствовать и, более того, не опаздывать.

А значит, нам предстоял серьезный разговор. Ох, не дай бог, папуля что-то заподозрил о двух посторонних мужиках в доме, мне тогда точно несдобровать. А еще мы с сестрой за последнее время впервые оценили то, что родителей почти не бывает дома.

В общем, во время семейной трапезы сидела тише воды ниже травы, решив лишний раз не привлекать внимания вспыльчивого родителя. Впрочем, родитель тоже молчал, да и в целом настроение у него было подозрительно благодушным. Когда тарелки заметно опустели, дорогой папочка все же соизволил рассказать, зачем нас здесь собрал.

— В общем, так, дети, — начал глава семейства, промокнув рот льняной салфеткой. — Я завтра уезжаю в командировку. И ваша мама едет со мной.

Так. Стоп. Я не ослышалась? Родители сваливают? Завтра? Вот это нам подфартило!

С трудом сдержала довольную улыбку, так и норовившую расползтись по лицу. Если я, как дура, начну сейчас лыбиться, это будет по меньшей мере подозрительно.

— А куда едете? — с интересом спросила любопытная малявка.

— В Испанию, — коротко ответил папа.

— В Испанию, без нас?! — тут же заверещала сестричка, возмущенная сим обстоятельством.

Ну как же, родители едут на курорт, а нас с собой не берут. Какая несправедливость! Пришлось срочно извернуться и пнуть Стаську ногой под столом. Отдых — это, конечно, хорошо. Но у нас тут феникс с нагом! А это… куда как «интереснее»!

— Да ладно тебе, Стась. Может, родители наедине хотят побыть? — произнесла я, при этом стараясь сохранять как можно более бесстрастный вид. В душе же все просто ликовало и кричало: «Yessss!»

Со своим предположением, судя по тому, как заулыбалась маман, я не промахнулась. Да, похоже, намечается романтическая поездочка под кодовым названием «командировка».

— Да ну вас, — все же надулась сестра.

Вот ведь предательница. Стоило услышать сладкое слово «Испания», как про Фенечку своего мигом забыла. Впрочем, ему еще целый месяц расти. Может, тоже поканючить и таки сесть родителям на хвост? А к нашему возвращению тут все само собой рассосется?

Н-да, мечты, мечты. А на деле оставлять зверинец без присмотра очень рискованно. Во-первых, потому, что их может засечь тот, кто будет следить за домом в наше отсутствие. А во-вторых, как бы Лео не вздумал повторно проглотить нашего пернатого. У него ведь жизней не бесконечное множество.

— Я надеюсь, за вами не потребуется присмотр, пока мы будем в поездке? — очень серьезно спросил папа, сведя к переносице густые брови. — Или, может, нанять вам няню?

— Ага, ты еще бабушку в гости позови. Пускай присмотрит, — огрызнулась я.

— А что, неплохая идея, — тут же поддержала мамочка.

— Да вы смеетесь, что ли? Ей самой уже давно сиделка нужна! И вообще, мне уже восемнадцать!

— Еще только восемнадцать! — наставительным тоном изрек папа, на что я могла только удрученно вздохнуть и прикрыть ротик, дабы еще чего-нибудь не сболтнуть. С папой лучше не спорить. Особенно когда он вот так смотрит.

— Я хотела сказать, что вполне способна пару недель последить за домом и… за сестрой.

— Ну, на том и порешили, — примирительно произнес родитель. — Надеюсь, за моим удавом будешь старательно ухаживать?

Боюсь, что даже если я и не захочу, «ухаживать» придется…

— Конечно, — согласилась покорно.

Ну оооочень старательно! Потому что попробуй его забрось теперь!

После обеда сразу рванула к Лео, сообщить последние радостные новости. Это ж какое счастье, что целых две недели не придется никого прятать — ни страуса, ни нага. И вся квартира в нашем полном распоряжении! Да и с покупкой удава пока можно повременить. Короче, радости полные штаны.

Вот в таком вот приподнятом настроении я и залетела к Лео. Тут же послышался не менее радостный визг. Это Финик меня увидал, ну и, как и ожидалось, с крейсерской скоростью рванул в мои объятия. Давно не виделись, называется. Если б мог, он бы уже давно на шею мне забрался, вот точно.

— Да что ж ты привязался ко мне, как актиния к раку-отшельнику? — причитала я, безуспешно пытаясь отодрать от себя назойливую птицу.

Но страус все равно настойчиво лез мне под руку. И даже один раз щипнул за рукав, за что схлопотал по страусиной морде.

— Слушай, а может, это неспроста? — подал голос самый старший и осведомленный в нашей компании. И самый хвостатый, кстати, тоже.

Наг подполз поближе. Прищурился, всматриваясь в мои ладошки, удерживающие пернатого.

— Малышка, а что это за колечко у тебя? — заинтересовался наг и, перехватив ладонь, поднес ее ближе к глазам.

Страус взревновал. Сильно так. И щипнул теперь уже нага. Тот, недолго думая, отшвырнул птица кончиком массивного хвоста, отчего феникс отлетел на другой конец комнаты. Да так и остался сидеть там, прижатый к стеночке все тем же чешуйчатым хвостом.

— Так откуда колечко? — повторил вопрос Лео, не обращая внимания на жалкие трепыхания птицы.

— Это не мое. Это Фрайо кольцо. Я померить взяла. А оно не снимается, — пожаловалась нагу.

— Хммм, интересно… А у феникса оно откуда?

Не, ну такие вопросы задает… Мне-то откуда знать? Хотя… Финик что-то говорил по этому поводу. Он вроде именно из-за этого колечка пеплом стал.

— Кажется, он его у Земляны взял. Или отобрал. Или украл. Не знаю. Короче, он из-за него помер. Ну, в первый раз…

— Понятно… Значит, украл. Вот ведь шустрый какой, молокосос белобрысый! — с пренебрежением в голосе произнес Лео.

Страус, как ни странно, на такое обращение отреагировал моментально. Противно зашипел из своего угла и, извернувшись, все же умудрился еще раз щипнуть нага за хвост. И пока тот на несколько мгновений потерял бдительность, наглый птиц вновь рванул ко мне.

Все же пришлось взять его на ручки. Уж слишком он был настойчив. Да и желание Лео придушить пернатого только возросло. Так что, от греха подальше, взяла на себя роль миротворца.

— А давайте жить дружно, — широко улыбнулась я и, состроив просительную гримаску, глянула на разъяренного нага.

Ох, и страшен же он сейчас был. На лице хищный оскал, желтые глаза лихорадочно блестят, на скулах ходят желваки. И сам нависает, словно скала. Ну что я могу такому противопоставить? Разве что милую улыбку и наивное хлопанье ресницами. Как ни удивительно, это сработало.

— Ладно, пусть живет. Но только ради тебя, малышка, — недовольно выдохнул наг.

Фух! Пронесло.

— Так что с этим кольцом? — решила перевести разговор на более безопасную тему. Да и, что говорить, более интересную.

— Ну, я, конечно, в артефактах не силен, но, судя по поведению феникса, ему это колечко жизненно необходимо. Может, быстрее восстанавливаться позволяет, может, еще что… — предположил Лео. — Да и все же артефакт Земляны не может быть простой побрякушкой. Наверняка у него есть какие-нибудь интересные свойства. Советую тебе, как носительнице, к себе прислушаться. Может, что необычное заметишь. Способности новые. Или наоборот.

— Что значит, наоборот?

— Ну, блокировку старых. Артефакты, они ведь не всегда что-то дают. Иногда, наоборот, забирают.

А я думаю, и куда это моя крыша в последнее время подевалась? А, оказывается, вот оно что… Хотя странности начались еще до того, как я примерила колечко. А значит, крыша все же съехала самостоятельно.

В общем, понятно… что ничего не понятно. И, наверное, про кольцо все же лучше у Финика спросить. А значит, придется ждать, пока он вырастет. Кстати, кажется, он стал тяжелее. Уже прям рука онемела его так держать.

Пришлось поставить пернатого на пол. Тот, хоть и нехотя, но слез. Однако от колечка далеко не ушел.

— Лу! Луууу, — послышался радостный Стаськин вопль с другой стороны двери, и спустя секунду к нам залетела запыхавшаяся сестрица. — Родители уехали. Можешь выпустить их погулять, — кивнула на Лео малявка.

— Как уехали? Они же завтра…

— Да за билетами. К вечеру будут, — махнула сестрица и нараспашку открыла дверь.

А дальше я услышала еще один интересный звук. Лай. Звонкий такой.

— Ты, кстати, Живчика выгулять не хочешь? Твоя очередь, между прочим, — стоило ей это произнести, как этот самый Живчик забежал в комнату и увидел… нашего страуса!

Что тут началось!

С котом Маринкин шпиц изначально не ладил. Точнее, не так. Это кот не ладил с Живчиком. А попросту прятался от него на какой-нибудь верхотуре и пережидал там неприятные деньки, спускаясь исключительно по нужде.

Короче, играть с Принцем у песика не получалось. Страус же — другое дело. Тот на холодильник не залезет и даже не улетит, бедный. В общем, страус шпицу понравился, и началась погоня. А так как дверь была открыта, то погоня очень быстро переместилась в коридор, а затем в гостиную, ну и так далее по списку.

От стоявшего шума хотелось прикрыть уши. А когда собачий лай разнообразился еще и звоном битого стекла, то стало совсем не весело. И мы всей толпой пустились вдогонку за мелкой живностью.

Закончилась вся эта кутерьма весьма неожиданно и, что самое интересное, совершенно нетривиально. И да, опять сработали инстинкты.

Бытует миф, что в момент опасности страусы зарываются головой в песок. Мы-то со Стаськой знали, что это не так. А страус-феникс вот не знал! И никто из нас не ожидал, что он примется искать спасения в кошачьем туалете…

Короче, закончилось все тем, что страус ткнулся носом в лоток, чем поверг в шок наблюдавшего со стороны кота, а заодно и всю нашу честную компанию.

А так как слой наполнителя был не столь велик, чтобы страус зарылся в нем по самую шею, то закончилось это действо весьма плачевно. Птиц хорошенечко приложился головой и рухнул на пол.

— Лу, что с ним? — взволнованно спросила подбежавшая сестричка.

— Надеюсь, что простое сотрясение, — озвучила самый безобидный из напрашивающихся выводов.

Лео вообще ничего не стал говорить. Он сделал. Притащил откуда-то стакан воды и выплеснул в лицо… эммм, то есть морду страусу. Птиц, к нашему счастью, оклемался. Покрутил башкой, распахнул глазки и выдал:

— Заррраза.

Хмм, кажется, сотрясение пошло ему на пользу. Вспомнил родной язык. Хотя если бы он сказал «мама» или «папа» — это было бы как-то логичней. Но — зараза так зараза. Тоже неплохо.

— Червячка хочу! — выдал следующее, уже более связное, пожелание наш говорун.

Дома червяков у нас, конечно, не нашлось. А все, что пришло на ум, — это спуститься во двор и накопать червей там.

Стаська вооружилась совком. Я поводком со шпицем — выгуливания ведь никто не отменял — и вторым поводком со страусом. Да-да, мы посадили страуса на привязь, ибо решили, что он пока еще не совсем адекватен. Ну и мало ли что. А так, считай, выгуливаю птичку. И мне спокойней, и у соседей меньше вопросов…

О том, как мы заходили в лифт, вообще отдельная история. Как оказалось, Фенечка лифтов боится, и пришлось опять взять его на ручки. Но рос-то наш птенчик не по дням, а по часам, так что вопрос с возвращением стоял очень так серьезно. Если за время прогулки он еще подрастет, боюсь, что возвращаться нам придется по лестнице. На двадцать шестой этаж!

О том, как мы гуляли во дворе и как смотрели на нас прохожие, тоже отдельная история. Впрочем, те, кто в курсе, что у нас обитает удав, страусу не особо удивились. Но таких было меньшинство. Остальные таращились с нескрываемым интересом.

Но все же нам удалось выгулять и собачку, и пташку. И, стараниями Стаськи, даже откопать червяка. Правда, Финик к тому времени еще поумнел и есть его отказался. Эх, все старания насмарку…

 

Глава 10

МЫ ДЕЛИЛИ АПЕЛЬСИН

Родители отчалили рано поутру. Я в то время еще крепко спала, так что благополучно избежала последних маминых наставлений и папиных нравоучений, которые обычно сопровождают отъезд родителей на хоть сколько-нибудь длительное время. А когда продрала глаза и наконец встала, почти сразу почувствовала запах долгожданной свободы.

Почему запах? Да потому, что окно было открыто нараспашку, и в спальню мою влетал до боли знакомый запах московской жары. Да, не самый приятный в мире аромат, но все лучше, чем благовония курятника, или страусятника, уж не знаю, как лучше назвать.

Короче, с фениксом мы были неразлучны, а потому спал он вместе со мной. И хоть вчера вечером мы его хорошенько отмыли и просушили, все равно специфический запашок, свойственный крупным пернатым, имел место быть.

Сейчас же комната проветрилась, да и самого страуса поблизости не наблюдалось. Я этому особого значения не придала. Ну, мало ли куда он мог отлучиться. Поднялась, хорошенько потянулась, встав на самые мысочки, и побрела в ванную наводить марафет, так сказать.

В ближайшей ванной оказалось заперто. По доносившимся звукам льющейся воды и нескладного песнопения поняла, что там изволит принимать душ Стаська. Пришлось идти в дальнюю. Оттуда никаких звуков не долетало, и потому я смело дернула на себя ручку, сделала шаг внутрь, да так и застыла у порога, разинув рот от удивления.

В шикарной полукруглой джакузи, полной горячей воды и пузырящейся пены, лежал обнаженный Лео. Мокрые волнистые волосы расплескались по белоснежному бортику. На крепкой загорелой груди блестели капельки воды. На губах играла манящая улыбка.

Не мужчина — мечта!

Еще бы не этот чешуйчатый хвост, свешивающийся с джакузи, я б к нему окунулась, вот честно. Да и соблазн подержаться за накачанный бицепс был ой как велик. Но хвост все портил, ненавязчиво так напоминая, что Лео — не человек…

— Эмм, я, кажется, не вовремя. Зайду попозже.

Попыталась по-быстрому ретироваться из ванной, но мне не дали. Я почувствовала, как массивный хвост обвился вокруг талии, и меня дернуло назад, ближе к купающемуся нагу. А затем мое хрупкое тельце и вовсе усадили на край джакузи.

— Почему не вовремя? Ты очень даже вовремя, — проворковал чешуйчатый искуситель, оказавшись в непозволительной близости от моего лица.

Так, не паниковать. Не паниковать. Не укусит же он меня? Да, клыки у него, конечно, побольше человеческих. Но змеиными зубками здесь и не пахнет, так что бояться нечего.

Но зато здесь очень сильно пахнет ванилью. Такой сладкой, дурманящей. Кажется, Лео вылил в ванну чуть ли не весь флакончик ароматной пены.

Я мельком глянула на эту самую пену, частично скрывающую обнаженного нага, и мысленно порадовалась, что он вообще додумался ею воспользоваться. А то любоваться б мне сейчас…

Хотя, стоп, какой любоваться? У него ж там эти самые… как их? Кармашки! Во! Закрытые.

Так что свой недетский интерес мне так и так не удовлетворить. Хоть с пеной, хоть без нее…

— Любаааа, — вырвал из похабных мыслей бархатный мужской баритон. — Ты о чем задумалась? — спросил Лео и, будто невзначай, провел рукой по моим волосам, между делом намотав на палец темную прядку. А так как волосы у меня коротковаты, то такое положение не позволяло не то что слезть с бортика, но даже в сторону отвернуться. Приходилось смотреть прямо в желтые змеиные глаза с подозрительно расширившимися зрачками.

Так, надо с этим что-то делать… Причем срочно. А то еще чуть-чуть, и меня и впрямь затащат в воду.

— Да так, ни о чем… Мне бы зубки почистить, — мило улыбнулась нагу и постаралась мягко выпутаться из объятий его хвоста. Зря… Ибо эффект это вызвало совершенно противоположный желаемому. Меня еще крепче стиснули в так называемых объятиях и еще теснее придвинули к мужскому торсу, кажется, намереваясь поцеловать…

Но поцелую так и не суждено было случиться. Ибо в последний момент нас прервали. Точнее, нага прервали, я-то ничего такого не планировала.

А прервало его не что иное, как звук резко отворившейся двери и знакомый звонкий голос:

— А что это вы тут делаете? — вопросил стоявший в дверном проеме Фрайо. И в первый момент я даже не поверила своим глазам. Он был человеком! Рослым тощим блондином, одетым в свой прежний камзол и узкие лосины.

А говорили, месяц будет расти, не меньше… А он — вот, стоит, вполне себе взрослый и даже обратившийся. А прошло от силы два дня. Видимо, ночное соседство сделало свое дело. Вот так колечко!

— Ты не вовремя, — попытался спровадить того наг.

— А по-моему, очень даже вовремя, — недобро прищурился блондин, цепким взглядом оглядывая нас с Лео. — И вы так и не ответили на мой вопрос. Что здесь происходит?

— А мы не обязаны перед тобой отчитываться! И вообще, будь добр выйти и прикрыть за собой дверь! — прорычал наг. Да так грозно, что я на месте Финика хватала бы ноги в руки и дула отсюда подобру-поздорову.

Но Фрайо и с места не сдвинулся, прожигая змеелюда гневным взглядом.

Так, кажется, еще чуть-чуть, и запахнет жареным…

— Удавом ты мне нравился больше, — едко процедил пернатый.

— А ты мне больше нравился курицей! Особенно на вкус, — не остался в долгу чешуйчатый.

— Так, все, мальчики! Не ссорьтесь. — Я поспешила прервать их словесную дуэль, пока она не закончилась чем-нибудь нехорошим. — И вообще, Лео, убери уже от меня, наконец, свой хвост! Мне умыться надо, причесаться! А с вами никакого личного пространства! — накинулась на змееподобного.

Наг хоть и нехотя, но все же освободил меня, позволяя слезть с бортика. Фрайо довольно оскалился, никак почувствовал себя победителем.

— А ты — хватит лыбиться, — тут же осадила пернатого. Отчихвостила за компанию, чтоб не строил из себя невесть что. — В общем, встречаемся через пятнадцать минут на кухне. И чтоб явились оба! И в том состоянии, в котором находитесь сейчас.

— Так мне голым приходить? — пошутил Лео и для наглядности дразняще провел ладонями по телу.

— Нет! — чересчур громко рявкнула я, сама испугалась своего гневного голоса и уже намного спокойнее добавила: — Хотя мне фиолетово, можешь и без юбочки. Чешуи, пусть даже и в паховой области, я не стесняюсь. Я имела в виду без всяких там превращений и поеданий друг друга! Будем решать, что с вами делать. А то вы тут как-то загостились…

Да, может, и не очень вежливо. Но ведь и вправду пора возвращать их домой. А то у меня что ни день, то головная боль. А все из-за этих… Никакой нормальной жизни!

Короче, наводить марафет я пошла в третью ванную, мысленно порадовавшись, что у нас их все-таки три. По-скорому приняла душ, переоделась поприличнее — не, пижама у меня, конечно, красивая, вся в розовых слониках, но к серьезному разговору как-то не располагает — и ровно через пятнадцать минут как штык была на кухне. Не спеша приготовила свежемолотый кофе. Тут уже и Стаська подтянулась, видимо, на запах. А этих двоих все нет и нет.

Памятуя о недавней стычке, я всерьез забеспокоилась. Блин, не надо было оставлять их наедине. Вдруг они уже поубивали друг друга? Кстати, интересно, у них взаимная неприязнь чисто на личной почве сложилась или это расовые особенности? Ну, мало ли… Враждующие кланы, и все такое. Да и прийти к нормальному сосуществованию во втором случае, наверно, будет сложнее. А прийти нам очень надо, ибо проблема у нас общая. Точнее, это у них проблема. А меня за компанию зацепило.

Мужиков я нашла не сразу. В ванной их не оказалось, в комнате Лео тоже. Зато они нашлись в террариуме. Я приоткрыла дверку и тут же услышала недовольные голоса. Кажется, наши мачо решили устроить разборки. Пока что только словесные, так что волноваться было не о чем, но я, как любая любопытная Варвара, тихонько встала у дверного проема и навострила ушки.

— Еще раз увижу, что ты ее лапаешь… — вещал первый, крайне раздраженный голос, судя по всему, принадлежащий Фрайо.

— И что тогда? — едко осведомился второй. А это уже Лео, насмешливый и раскрепощенный. — Взмахнешь своими пушистыми ресничками и меня унесет ветром?

— Нет. Шибану тебя электрическим разрядом! — пригрозил феникс.

— Не смеши. Ты даже полноценно обернуться не можешь. Какие разряды… — только и посмеялся хвостатый.

— Это пока не могу. Вот накоплю достаточное количество энергии, и выйдет полноценный феникс. Тогда посмотрим, как ты запоешь!

— Ладно-ладно, кончай со своими угрозами, — все так же беззаботно отозвался наг. Да я на его месте, наверно, тоже не восприняла бы блондина всерьез. — И вообще, сдалась тебе эта девочка? Ты ее от силы несколько дней знаешь. А я тут, между прочим, уже полгода почву подготавливаю!

— И как же ты ее подготавливаешь? Удобряешь, что ли? — теперь настал черед Финика потешаться над оппонентом. Тот еле слышно зашипел и уже не столь беззаботно, как прежде, продолжил:

— Слушай, пернатый, найди себе другую бабу. В конце концов, у тебя две руки, две ноги, выйди в город, их там полно! А Люба моя, ясно?! — рявкнул змей, и от его тона у меня аж мурашки по телу побежали. Но Финика ничуть не пробрало.

— Да ты себя в зеркало-то видел? — продолжил издевательство пернатый. — Да она тебя и близко к себе не подпустит! Она же тебя боится, гада чешуйчатого. Так что закатай губу, братец, Лу я забираю себе. К тому же у нее мое колечко!

Так, так, так. Либо я не уловила сути разговора, либо… Это что ж получается? Они что, меня делят? Вот так вот, между собой. Нет, ну нормальные вообще? Ишь чего удумали. Фиг я кому дамся!

Вдобавок изредка навещающий меня здравый смысл сейчас вдруг проявился и корректно намекнул о причинах такой популярности меня любимой у противоположного пола!

Если не ошибаюсь, то оба наших красавчика в интимном плане уже давно сидят на «голодном пайке». А сейчас у них из ассортимента только я и Стаська. Сестренка мелкая, а значит, остаюсь я. А еще, судя по тому, насколько шикарны внешне эти нелюди, становится понятно, что женщины их рас тоже очень эффектные особы, а стало быть, такой ажиотаж происходит по банальной причине под названием «на безрыбье и рак рыба».

Мне как-то «раком» быть совсем не хочется…

А потому, обломятся мужики!

Решительно толкнула дверь, которая с грохотом ударилась о стенку, и застыла в дверном проеме, уперев руки в боки для пущего колорита.

— Значит, так, ловеласы недоделанные! — резко вклинилась в разговор. — Оба сейчас губу закатали, и что у вас там в кармашках — тоже закатали, и дружно топаем за мной! Сегодня же отправлю вас домой, чего бы мне это ни стоило! А то вы тут без женского внимания все исстрадались.

На мужиков подействовало. Причем хорошо так подействовало. Давно надо было на них наорать. Оба сразу заткнулись и, повинно склонив головы, пошли за мной. Ну, точнее, Финик пошел, а Лео пополз. Благо хоть никто не полетел.

Военный совет номер два получился гораздо оживленнее, чем совет номер раз. Во многом это произошло благодаря тому, что наг и феникс, не выносящие друг друга, постоянно спорили и то и дело норовили облить друг друга грязью. Причем на мои вопросы касаемо того, что они умудрились такого натворить, что загремели в наш мир, оба отмалчивались, списывая все на такую нехорошую Земляну. Короче, в чем мужики сошлись — так это в своей неприязни к взбалмошной богине, виноватой во всех их злоключениях.

Да-да, как обычно, во всем у мужиков виновата женщина.

— Ладно. Все с вами понятно, невиноватые вы мои, — подвела итог их расплывчатым объяснениям. — Вы лучше скажите, как вас обратно вернуть?

— Если б мы знали, сами бы давно вернулись, — чуть ли не хором ответили мои иномирные гости.

— Слушайте, так если вас сюда Земляна заслала, может, попросить ее вернуть вас обратно? — подала здравую идею сестричка, которая, воспользовавшись отсутствием родителей, уселась прямо на кухонный стол и сейчас смешно болтала ногами.

— Ага, конечно, так она нас и вернет, — хмуро отозвался Феникс.

— А ты пробовал? — поинтересовалась я.

— Что?

— Попросить!

— Кстати, да. Вы ведь, фениксы, ее любимчики. Может, она откликнется на твой зов, а, пернатый? — подал идею Лео.

— Может, она бы и откликнулась. Да только зов может сработать только на капище или в храме. Ты здесь что-то подобное видишь? — обвел руками кухню Финик.

— Да ладно вам, — беззаботно отозвалась мелкая и спрыгнула со стола. — Давайте попробуем. Мы с девчонками тем летом Пиковую даму вызывали. Это вам не хухры-мухры. Значит, и с Земляной справимся.

Мужчины синхронно покрутили пальцами у висков. Я тоже Стаськиной идеей не особо прониклась. Но соглашаться с мужиками не хотелось чисто из принципа, так что… А чем черт не шутит? Как говорится, попытка не пытка.

— А давайте попробуем, — неожиданно для присутствующих поддержала сестричку.

Мужики посмотрели на меня с нескрываемым скепсисом. Феникс даже попытался что-то возразить, но я быстро его заткнула, упрекнув в нежелании возвращаться на родину. Так как предложений лучше ни у кого не было, Стаськина версия была принята за рабочую.

Ну, держись, Земляна! С таким энтузиазмом, что загорелся на лице у сестрички, мы тебя из-под земли достанем. Остается лишь надеяться, что указанная богиня существует не только в воображении наших сказочных переселенцев.

 

Глава 11

ПРАКТИЧЕСКОЕ РУКОВОДСТВО ПО ЧЕРНОЙ МАГИИ

Сеанс вызова богини Земляны назначили на одиннадцать вечера. Как сказала наш эксперт Стаська, обязательное условие для успешного вызова любого духа или потустороннего существа — это темное время суток. Я попыталась намекнуть на то, что это все-таки богиня, а не дух упокоенной бабушки или эфемерной Пиковой дамы. Но Стаську было не переубедить, так что пришлось ждать вечера. Светлое же время суток посвятили подготовке.

Меня, как самую неприметную — я на такое было обиделась, а потом подумала, что по сравнению с нашими мужиками я и правда неприметная, — отправили в магазин. Дома, видите ли, не оказалось свечей, ну а без них в нашем деле никуда.

Причем отправили не в какой-нибудь хозяйственный ларек или гипермаркет, а в специализированную лавку эзотерики. Потому что свечки нам, видите ли, не обычные нужны, а специальные.

Первое, что меня в этой ситуации напрягло, так это в принципе осведомленность сестрички местонахождением подобного магазинчика, который, к слову, находился в подвале одного из исторических зданий Москвы и не то что вывески не имел, но вообще с натягом мог претендовать на звание магазина. Вторым пунктом меня напряг продавец подозрительной наружности, косящий не то под гота, не то под эмо и помимо свечек предложивший купить мне череп легендарного синего лося — по его словам, незаменимая в оккультизме вещь. От вида черепа мне стало совсем не по себе, и я поспешила побыстрее оттуда смыться, мысленно радуясь, что мне мимоходом не предложили вступить в какую-нибудь секту.

Короче, домой я пришла вся на нервах, как любая порядочная сестра, переживая о душевном состоянии Стаськи и ее не менее «душевных» увлечениях.

Последней каплей в копилку нервозности стала картина, которую, вернувшись домой, я застала в Стаськиной комнате.

Феникс с нагом суетились с мебелью — укладывали на пол большое круглое зеркало, кажется, свинченное в ближайшей гардеробной. Кот, развалившись на верхотуре книжного шкафа, меланхолично посматривал на действо. Шпиц наблюдал за котом и периодически попадался под ноги (или под хвост) кому-нибудь из мужиков. А Стася читала книжку, название которой и повергло меня в шок.

«Руководство по черной магии» — гласил заголовок, золотом высеченный на обложке.

За душевное состояние сестрички стало еще беспокойнее. Я аккуратно села на кровать рядом с малявкой и нерешительно подала голос. Все же я не мама, я не знаю, как разговаривать с детьми в подобных случаях.

— Стаааась, — протянула несмело.

— Да погоди ты, — отмахнулась девчонка. — Сейчас дочитаю. Тут что-то важное.

Смиренно подождала. Все же серьезные разговоры лучше впопыхах не начинать. Да и при свидетелях тоже не комильфо. Но стоило мне об этом подумать, как Лео и Фрайо, оживленно споря, удалились в коридор. Кажется, пошли что-то искать для ритуала, причем явно по поручению сестрицы.

Удачный момент упускать было нельзя, так что я выхватила из рук сестрички книжку и, проигнорировав ее возмущенный возглас, спросила:

— И давно ты этим увлекаешься? — серьезно посмотрела на девчонку, стараясь изобразить из себя строгую мамочку. Судя по реакции сестры, получалось не очень…

— Да так, баловались в прошлом году, — беззаботно отозвалась Стася, явно не понимая, что меня так напрягло.

Да, кажется, кого-то в детстве мало пугали историями про бабайку.

Сеструха потянулась за книжкой, пытаясь выхватить оную из моих загребущих лапок. Я оказалась проворнее, так что Стаськина попытка провалилась.

— Что значит баловались? — продолжила допрашивать малявку с максимально серьезным выражением лица.

— Ну, духов там всяких вызывать пытались. Пиковую даму, опять же. Зелья любовные готовили. Ничего особенного.

— И как? Успешно?

— Да не особо, — разочарованно вздохнула сестрица. — Аура у нас не та. В этом деле настоящий медиум нужен, а Дашка из параллельного тока трындеть умеет, будто она экстрасенс. А на деле… Эх… — махнула рукой мелкая, а я наконец позволила себе успокоиться. Главное, чтобы без последствий. А так — пусть играются. Дети же.

Вернула сестричке книжку и теперь уже решила поинтересоваться текущим положением дел.

— Вы тут все уже приготовили? Или еще что надо? — произнесла я вопросительно, с интересом осматривая лежащее на полу круглое зеркало. — А зеркало, кстати, зачем?

— Ой, ничего ты, Любка, в вызове духов не понимаешь… — сокрушенно покачала головой наша эксперт. — Это дверь в потусторонний мир. Должна же богиня через что-то войти. Ты, кстати, свечи купила?

— Да, вот они, — протянула прозрачный кулечек с несколькими черными восковыми свечами.

Сестрица довольно улыбнулась и, отбросив книжку, принялась расставлять свечи вокруг зеркала. Тут как раз и Лео с Фиником вернулись. В руках у них были мелкие декоративные подушки с пушистыми кисточками по краям.

— Куда? — спросил Лео.

Стася кивнула на пол, и дорогие гобеленовые подушки отправились в указанном направлении — видимо, предназначались они как раз для наших поп. Ох, главное, чтобы мама не узнала, в каком качестве мы используем ее любимые подушечки.

— Еще что надо? — а это уже Фрайо. И тоже такой покладистый. Аж не верится. А ведь затея изначально ему не нравилась.

— Да, — мгновенно отозвалась мелкая, залезла в шкаф и выудила оттуда какую-то деревянную плошку. — Вот, набери воды в энергетическую чашу. А ты, — взглядом указала на нага, — найди спички какие-нибудь. Или вон электрическую зажигалку с кухни притащи.

Наг чуть задумался, потом кивнул и вслед за Фрайо пошел исполнять указание сестры. Эк она их выдрессировала. Мелкая, а двумя мужиками командует, как нефиг делать…

— Стаааась, а чего это они такие послушные? — спросила вполголоса, боясь быть услышанной кем-нибудь из мужиков.

— Да так, — проказливо усмехнулась девчонка. — Пообещала кое-что.

— И что же? — тут же промелькнуло нехорошее подозрение.

— Тебе не понравится, — широко улыбнувшись, поведала мелкая проказница, но под моим испытующим взглядом призналась: — Я пообещала, что помогу найти к тебе подход.

Я беззвучно открыла рот, закрыла, опять открыла.

Убиться ржавым тазиком… Это ж надо было такого наобещать!

— Что, сразу обоим? — спросила, тяжело сглотнув.

— Нет, что ты! — отмахнулась сестрица. — Каждому по отдельности, конечно же! Стравливать их пока рановато, — широко улыбнулась мелкая проказница. Или уже крупная? Ибо что-то мне подсказывает, что стравливать нага и феникса может быть опасно для жизни самого стравливающего. Ох, вот и в кого она у меня такая?

— Стааася, — чуть ли не волком взвыла я. — И как же ты им помогать собираешься, позволь узнать, умница моя?

— А я и не собираюсь, — коварно ухмыльнулась эта хитрющая особа. — Если вечером все пройдет успешно, о чем я максимально позабочусь, то помогать им и не придется. Отправим обоих домой.

А если нет, то я, по всей видимости, подвергнусь двусторонней атаке со стороны несдержанных хвостато-пернатых самцов.

Ох уже это «если»…

Короче, здраво рассудив, что помощников у Стаси предостаточно, свалила к себе. Решила, что в свете последних событий чем я реже попадаюсь на глаза «самцам», тем лучше. А то вдруг кто-нибудь найдет так называемый «подход» еще до сеанса вызова богини.

 

Глава 12

БОЙЦОВСКИЕ НАВЫКИ

Однако долго побыть в одиночестве мне не дали. Раздался короткий стук в дверь. И уже по одному этому факту стало понятно, что это кто-то из мужиков — Стаська бы стучаться не стала. Кстати, Финик тоже хорошими манерами не отличался, так что я предположила, что за дверью наг, и внутренне сжалась. Стоило вспомнить крепкие объятия его хвоста, как становилось не по себе.

— Войдите, — ответила после секундного замешательства я и на всякий случай встала с кровати. Показалось, что так безопаснее.

К моему удивлению, посетителем оказался не хвостатый змеелюд, а феникс. И, судя по прилежному поведению, он уже прошел Стаськин «инструктаж».

— Не помешаю? — мило осведомился блондин и, не дожидаясь ответа, юркнул в комнату и прикрыл за собой дверь. — Скучаешь?

— Нет. Скорее отдыхаю, — поспешила ему возразить. А то вдруг развлекать возьмется. Из него тот еще клоун выйдет.

— Можем отдохнуть вместе, — ничуть не стесняясь, предложил этот наглец и коварно улыбнулся.

— Лучше по отдельности. Мне так как-то спокойнее, знаешь ли, — сразу отшила мужика, и пока он не предложил чего «поинтереснее», строго спросила: — Так ты только за этим пришел или у тебя что-то важное?

— Ну-у, вообще, я подумал, может, ты меня заплетешь? А то Стася занята…

— А сам никак?

Блондин отрицательно помотал головой, состроил просительную мордочку и протянул:

— Пожааалуйста…

Блин, ну вот зачем он так делает? Я ведь не могу отказать, когда на меня смотрят глазками кота из мультика про Шрека. Слабость у меня такая, ничего не могу поделать. А хитрый блондин нагло этим пользуется.

— Я не умею, — попробовала последнюю попытку отмазаться, но та с треском провалилась, когда феникс уверенно возразил:

— Да? А Стасечку разве не ты заплетала?

Ну да, подловил. Виновна, что тут еще скажешь…

— Ладно, садись, прилипала! Только изысков от меня не жди. Максимум, на что я способна — это колосок.

— Пойдет! — Блондинистый прохвост довольно улыбнулся и устроился на ковре, спиной к кровати, как тогда, когда его расчесывала сестра.

Короче, пришлось устроиться сзади, свесив ноги по обе стороны от мужского корпуса. И в тот момент мне как-то не подумалось, что феникс может использовать эту позу в своих коварных целях, так что я преспокойненько занялась его шевелюрой.

Волосы у феникса, надо признать, оказались поразительно гладкими, шелковистыми — это не то что Стасю заплетать или свои чесать. Его шевелюрой можно было наслаждаться. А так как сам обладатель роскошной гривы от этого процесса кайфовал, то и я решила не отказывать себе в удовольствии. Гладила, перебирала пальчиками тоненькие прядки, ощущая, как они прохладным шелком скользят по коже, переплетала между собой и при всем при этом, кажется, тупо улыбалась.

Короче, я так увлеклась, что и сама не заметила, как Фрайо начал невесомо поглаживать мою лодыжку. А когда заметила, вякать уже было поздно. Да и к тому же это ведь всего лишь лодыжка. Я вот Финика вообще по голове глажу, и ничего… Короче, я посчитала, что в этом нет ничего неприличного, и спокойно доплела косу. Полюбовалась результатами своего труда, ну и решила прекращать посиделки.

— Готово, — возвестила бодренько и постаралась ненавязчиво освободиться от прикосновений феникса.

Ага, щазззз. Кто б мне дал. Меня лихо ухватили за ту самую конечность, не позволяя подняться, и уже гораздо увереннее, чем прежде, продолжили гладить ножку.

Ох, как же я сейчас обрадовалась, что на мне не юбка, а всего лишь короткие джинсовые бриджики. Была б я в юбке, уверена, молодой мужчина продвинулся бы гораздо дальше моей коленки.

— Фрайо, прекрати, нам пора. Стася с Лео наверняка заждались, — привела весомый аргумент в пользу прекращения «тет-а-тета», узрев сгущающиеся за окном сумерки.

— Если б мы им были нужны, кто-нибудь за нами пришел бы, — выдвинул не менее весомый аргумент блондинистый соблазнитель и, поднявшись на колени, резко развернулся ко мне лицом.

В результате сего нехитрого маневра мы оказались в довольно-таки щекотливом положении, ибо феникс расположился как раз между моих коленок, а свои шаловливые лапки на эти самые коленочки и положил. Я от такого поворота сюжета на мгновение растерялась и недоумевающе глянула на нахала. Тот же вел себя как ни в чем не бывало, да еще и продолжал обворожительно улыбаться. Ну, хоть лапать не пытается, и то хорошо.

Хотя что-то мне подсказывает, если мы еще немного вот так вот посидим, активных действий со стороны Финика я по-любому дождусь. Мордашка у него, конечно, симпатичная. И пусть он и не до конца человек, но, в отличие от того же Лео, феникса я хотя бы не боюсь. Однако если вспомнить их недавний разговор с нагом и не особо приличные планы на меня любимую, то мне следует срочно отмирать и уносить отсюда ноги. Хотя вру, не ноги, гораздо важнее унести как раз таки то, что пониже спины, ибо это местечко с большой вероятностью может пострадать от нежелательных посягательств.

Как только я все это осознала, тут же перешла к ответному маневру. А если точнее, с резвостью проворной козочки отпрыгнула назад, перекатилась по кровати и оказалась на своих двоих.

— Ты что, испугалась? — удивленно произнес Фрайо и поднялся с ковра. — А когда меня голого рассматривала, была как-то посмелей. — Феникс иронично склонил голову набок и как-то уж очень демонстративно засунул большие пальцы за пояс.

Ой, не к добру это… Вот прям пятой точкой чую, не к добру.

Блондин сделал шаг ко мне. Второй. И прежде чем задуматься над своими действиями, я со всей силы толкнула его в грудь. Эффект был просто поразительный. Финик отлетел к противоположной стенке и хорошенечко приложился о нее затылком.

Хммм. Кажется, это уже было… Да, точно! Я так же сильно оттолкнула его, когда вредный феникс пытался стащить с меня кольцо.

Забавно. И откуда у меня силенок столько? Блондинчик, конечно, худенький, но не настолько, чтобы летать, как пушинка. Да и я почти на целую голову его ниже, не говоря уже об остальной комплекции.

— За что? — меж тем обиженно спросил Фрайо, потирая ушибленный затылок. — Я ж даже сделать ничего не успел.

— А это, чтобы ты даже думать не смел, вот! И к тому же я не виновата, что ты такой хилый.

— Я не хилый! — неожиданно зло рыкнул феникс. Кажись, задела за живое.

— Да ты что, — хмыкнула в ответ я, хоть и прекрасно понимала, какую реакцию это вызовет. — Ты хрупкий, дорогуша. Изящный и тонкий. Прямо эльфочка!

Да, это было некрасиво. Но пытаться меня соблазнить — тоже не особенно честно с его стороны! И я же сказала, чтобы не тянул свои грабельки, так нет!

— Договоришься, — с угрозой в голосе процедил Фрайо. — И я не слабый! Это просто у кого-то на пальчике артефакт увеличения силы.

Погодите… Это про что это он?

Тут же удивленно глянула на собственную кисть, на которой красовалось потертое колечко с блестящим изумрудом.

— То есть… Ты хочешь сказать…

Финик глубоко вздохнул и страдальчески завел глаза к потолку.

— А зачем я, по-твоему, украл его у Земляны? Просто любоваться?

— Так ты все-таки его украл? — поймала я за язык проболтавшегося феникса, на что тот лишь досадливо отмахнулся. — Так, и что оно может? Расскажи-ка поподробней.

Теперь приставания мужчины были мне ничуть не страшны, так что я уселась обратно на постель и приготовилась с интересом внимать объяснениям Фрайо.

— Да что там рассказывать. Просто увеличивает физические способности носителя. Бегать будешь быстрее, бить сильнее и все в таком роде. Ну и различные физические навыки приобретать легче. Так что можешь смело заняться фехтованием, к примеру. Ловкость и маневренность тебе обеспечена.

Ооо! Круто! Ценное приобретение, оказывается. Теперь понимаю, зачем Финик полез за ним на рожон. Ну, то есть к Земляне.

— Слушай, а можно я его испробую? — загорелась энтузиазмом протестировать полезный артефакт.

— В каком смысле? — тут же заподозрил неладное блондинчик.

— Ну, на тебе потренируюсь. Я чуть-чуть. Больно почти не будет, — поспешила заверить феникса, но, судя по выражению лица, ему моя затея, мягко говоря, не понравилась.

— А давай ты лучше на чешуйчатом потренируешься? — предложил Финик, медленно пятясь к выходу.

Ха-ха! Испугался, красавчик. Ну уж нет, тренироваться на Лео я поостерегусь. Та гора мышц наверняка сдачи дать может. А я своих возможностей пока не знаю, так что начинать стоит явно с кого послабее.

Хищно улыбнулась, прокрутив в голове коварные мысли. Фрайо проникся и начал пятиться куда шустрее. Ничего, ничего. Не уйдешь. Я ведь теперь быстро бегаю? Короче, я твердо вознамерилась удержать трусливого блондина и использовать в своих экспериментах, но… ему подфартило. Ибо в тот момент, когда я уже ринулась к жертве, дверь неожиданно распахнулась, явив взору радостную Стаську с горящими азартом карими глазищами.

— Все готово! Пора вызывать! — возвестила сестрица и, махнув рукой, велела следовать в ее комнату.

Феникс, воспользовавшись моментом, трусливо улизнул. Ну а мне ничего не оставалось, как последовать за всеми.

Эх… обломалась моя тренировочка.

 

Глава 13

ЗОВ КРОВИ

К началу ритуала Стаськина спальня кардинально преобразилась. Повсюду горели свечи, благоухали ароматические палочки, источающие легкий сизый дымок. В большом круглом зеркале, лежащем на полу, отражались ночная мгла и свет десятка дрожащих огоньков. И как я ни пыталась, так и не смогла понять, отчего те дрожат. Окна были закрыты и плотно зашторены, а больше ветру взяться неоткуда. В общем, из-за всех этих мелочей казалось, будто в воздухе витает что-то потустороннее, мистическое, у меня даже кожа покрылась мелкими противными мурашками.

Но не прошло и минуты, как общую атмосферу таинственности испортил громкий чих!

— Что за вонь? — услышала я недовольный возглас феникса, а вслед за ним еще одно громогласное «Апчхи!».

— Это не вонь. Это благовония, — наставительно произнесла Стаська и стряхнула пепел с одной из дымящихся палочек.

— А можно их убрать? Апчхи!

У бедного Финика начали слезиться глаза и чесаться нос, отчего он ежесекундно сморкался и чихал.

— Да принесите ему кто-нибудь платок. Вдруг он заразный, — брезгливо скривился Лео, отодвигаясь подальше от нашего пернатого. — Птичий грипп, знаете ли, штука очень опасная.

Сестра тоже поспешила отступить от феникса. И только я, как самая смелая, рискнула приблизиться к нему и подать бумажный платочек, свистнутый у Стаськи на столе.

— Кажется, у него аллергия, — сделала вывод, глянув в покрасневшие глаза блондинчика. — Стась, туши свои благовония, и проветрить надо. А ты выйди пока, подыши в коридоре, — выпроводила расчихавшегося мужика.

В итоге мы еще полчаса проветривали комнату и убирали злополучные дымящиеся палочки, а атмосфера таинственности окончательно испарилась, оставив после себя лишь горстку пепла, разметавшегося по поверхности письменного стола. Чадящие свечки из лавки изотерики тоже раздражали Фрайо. Точнее, не самого Фрайо, а его носоглотку. Но убирать свечи было никак нельзя, посему пришлось затолкнуть в феникса пару таблеток супрастина, потратив еще минут пятнадцать на уговоры, ибо наш пернатый категорически отказывался принимать иномирную гадость неизвестного происхождения.

И вот, когда все проблемы были, наконец, устранены, мы вчетвером расселись на полу вокруг зеркала (да, Лео со своим длиннющим хвостом тоже как-то умудрился сесть) и приступили к сеансу вызова.

Сначала все дружно подержались за руки, якобы сосредотачиваясь и медитируя. На самом деле сосредоточиться пыталась одна Стаська, а остальные сидели с выражением глубокого сомнения на лице и всячески старались не выдать своего настроения случайным ерзаньем или смешком. Потом Стаська достала из кармана черную губную помаду и, что-то приговаривая, стала рисовать на зеркале дверь и лесенку — ну типа вход в иной мир, я это так поняла.

— Так, а теперь повторяйте за мной, — велела сестрица и загробным голосом произнесла: — Богиня Земляна, явись! Мне покажись! Проявись! Отзовись!

Разумеется, никто из нас повторять не стал. Ибо никто, кроме Стаськи, в эту авантюру особо не верил. Ну, разве что Лео что-то пробурчал себе под нос, и то только для того, чтобы не расстраивать девчонку.

— И чего молчим? — недобро зыркнула малявка. — Это все мне одной только нужно или как?

— Все, все, все. Я повторяю, — тут же сдалась я под натиском сестрички. Да и к тому же я сама дала добро на проведение ритуала. Так что отнекиваться и правда не очень красиво. Хотя сейчас все это и кажется просто смешным.

Но солидарны со мной были не все.

— Да бред это! — выпалил феникс и резко вскочил на ноги. — Богиня вас так даже не услышит. Не говоря уже о том, чтобы почтить своим присутствием.

— Твои предложения? — мгновенно ощерилась сестренка, очень недовольная тем, что все ее старания идут коту под хвост.

— Ну, вообще-то он прав, — неожиданно поддержал пернатого наг. — Так вряд ли что-то выйдет. Вызывать богиню должен пернатый, и… Есть что-нибудь острое?

— Зачем? — сразу спохватилась я. А Стася, не особо задаваясь вопросом, тут же метнулась к письменному столику и выудила из выдвижного ящичка маленькие маникюрные ножнички.

— Пойдет?

Лео внимательно осмотрел орудие пыток и согласно кивнул. Дальше, не особо церемонясь, схватил феникса за руку и проткнул острым кончиком подушечку пальца.

Честно говоря, я ожидала, что Финик начнет причитать и плакаться, как ему больно, но на деле феникс не издал ни звука, только озабоченно спросил:

— Надеюсь, они стерильные?

— А кровь пить надо? — живо поинтересовалась сестричка, с восторгом смотрящая на то, как багровые капли срываются с длинного пальца и падают на поверхность зеркала, сливаясь в кровавую лужицу.

— Ну, если очень хочется… — Лео хищно улыбнулся и подмигнул малявке.

Когда кровопускание было завершено, мы вновь взялись за руки и, теперь уже с большим рвением, чем прежде, повторили за Стасей заветную мантру:

— Богиня Земляна, явись! Мне покажись! Проявись! Отзовись!

Вопреки нашим надеждам, ничего не произошло. Мы повторили вызов во второй раз, и в третий, и еще фиг знает какое количество раз — все без толку!

— Я же говорил, не выйдет! — опять встрял со своим пессимизмом феникс. — Богиню можно вызвать только в специальном месте. Там, где витает хотя бы легкий флер ее присутствия и имеются вещи, с которыми она соприкасалась.

— Хммм, — задумчиво почесал подбородок самый взрослый, мудрый и кудрявый в нашей разношерстной компании. — Вещи, говоришь? А это идея!

Мы все дружно уставились на Лео, с нетерпением ожидая дальнейших разъяснений.

— Слышь, пернатый? Колечко ты ведь у Земляны украл? — не стал мучить ожиданием чешуйчатый и сразу перешел к изложению своих мыслей. — И оно ей, по всей видимости, дорого было?

— Разумеется, дорого. Это один из сильнейших артефактов Соединенного королевства, между прочим.

Лео все понял и тут же обратился ко мне:

— Малышка, а ну-ка положи ладошку с перстнем на зеркало.

— Что, прям в кровь? — брезгливо скривилась я, не желая марать руки в чужой крови.

— Да, именно в лужицу! — оправдал мои опасения наг. — Надо, чтобы жидкость коснулась кольца.

Я, хоть и с омерзением, но выполнила указание мужчины. Кровь феникса оказалась теплой и вязкой на ощупь. Короче, не самое приятное ощущение, но потерпеть можно.

Следом на мою ладошку положил руку ужаленный в пальчик Фрайо, а дальше и все остальные участники процесса. Опять повторили заветную мантру и… опять ничего не произошло.

— Она что, глухая, эта ваша богиня? — гавкнула Стася, разочарованная результатами, а точнее — их отсутствием.

— Можно подумать, ваши боги являются к вам по первому зову… — фыркнул Финик.

— Они нам вообще не являются, — тяжело вздохнула я и, как только ребята освободили мою руку, попыталась оторвать ее от зеркальной поверхности, но ничего не вышло.

Опять двадцать пять…

Я тут же запаниковала и задергалась, пытаясь вырваться из неведомого плена. Кольцо будто приросло к зеркалу. Ну а я, соответственно, к нему.

— Тихо, тихо. Успокойся. — Лео, в мгновение ока переместившийся мне за спину, погладил по плечам. — Чувствуешь что-нибудь?

Я постаралась унять волнение и прислушаться к собственным ощущениям. И да, кажется, что-то было… Ох, и зачем я только на все это согласилась?

— Да. Кольцо нагрелось. — Я облекла в слова собственные ощущения и вопросительно глянула на нага, ибо ждать помощи от Финика и вовсе не приходилось.

— Отлично, значит, она услышала. Так, теперь не дергайся и максимально успокойся. С богиней, скорее всего, будешь общаться ты, так что тебе нужно быть уверенной в себе.

Мама… До меня только сейчас начало доходить, как же сильно я влипла. А когда зеркало подернулось едва заметной рябью, стало и вовсе страшно.

Кровавое пятно под моей ладонью стало постепенно растворяться, будто впитываясь в зеркальную поверхность, очертания двери, нарисованной черной помадой, тоже потускнели и рассеялись в сизой дымке, что проявилась с обратной стороны и вот-вот норовила просочиться в комнату. Но это было еще не самое страшное. Самое страшное наступило, когда из клубов дыма вдруг показались очертания головы. Причем не обычной человеческой головы, а Медузы Горгоны!

Я трусливо взвизгнула, дернулась в сторону, и одновременно с этим сила, удерживающая кольцо на зеркальной поверхности, вдруг ослабла, в результате чего я грохнулась на пол, распластавшись по оному, словно бесхребетная каракатица. Однако долго валяться мне не дали. Чьи-то заботливые руки подхватили меня под мышки и вздернули наверх, а затем и мягко поставили на ноги.

Зря… Лучше б я так и лежала на полу. Ибо Медуза Горгона в зеркале и не думала исчезать, на корню зарубив слабую надежду на визуальную галлюцинацию.

Более того, новоявленная дамочка, кажется, была отнюдь не в благодушном настроении. Зеленые глаза недобро сверкали, а раздавшийся громовой голос и вовсе вызывал желание спрятаться за чью-нибудь широкую спину.

— Кто посмел меня вызвать? — вопросила гневная дамочка, и змейки на ее голове злобно зашипели.

В этот момент я отчетливо поняла, что не сильно горю желанием вести беседу с грымзой из зазеркалья, и постаралась отступить назад, решив, что спрятаться за широкую мужскую спину все же было хорошей идеей. Но маневр был замечен обладателем этой самой спины, который легонько подтолкнул меня вперед и ободряюще произнес:

— Давай. Она только с виду страшная.

Ага, конечно! А внутри вся такая белая и пушистая. То-то она мужиков за их провинности из родного мира выселила. А что может сделать со мной, даже предполагать не хочу.

Хотя… Я-то провиниться еще не успела.

Ладно, Любка, смелее. Что ты, в самом деле, ведешь себя как трусишка зайка серенький? Раньше с тобой такого не бывало. Давай-ка, вспоминай свои аристократические корни. Подбородок выше, грудь колесом и…

— Я-я-я, — проблеяла невразумительно, хоть и старалась держаться достойно. — Л-л-люба.

— Человечка? — вопросительно вскинула светлую бровь Земляна, и змейки в волосах закрутились тугими кольцами, делая их обладательницу похожей на кудряшку Сью. — Забавно. Меня впервые вызывает человек. Однако в твоем зове мне почудилась кровь феникса? Ты что, убила его?

— Ой, нет, что вы, — тут же начала оправдываться я. Не дай бог мне пришьют еще и убийство. — Вот он, тут стоит, — схватила за локоть белобрысого и подтащила поближе к зеркальцу.

Но Горгона лишь непонимающе покрутила головой, сощурила глаза, силясь разглядеть стоявшего рядом мужчину, но, видимо, у нее так ничего и не вышло.

— Детка, я вижу только тебя и клубы дыма вокруг. Если желаете устроить консилиум, будьте добры переместиться в полном составе ко мне на капище.

— А давайте лучше вы к нам, — выпалила я раньше, чем успела обдумать предложение Земляны.

А ведь если бы мы переместились к ней, то это бы сразу решило проблему возвращения Лео и Фрайо в их родной мир. Но, с другой стороны, я-то туда перемещаться совсем не хочу. Точнее, может, и хочу, но чисто так, на экскурсию сходить. Да и только при условии, что у меня будет обратный билет. А этого мне пока никто не гарантировал. Да и сам способ перемещения как-то совсем не понятен. Может, нам на капище пешкодралом идти предлагают. Эх, наверное, все же стоило уточнить этот момент.

— Пффф. Вот еще! Делать мне больше нечего, — фыркнула богиня и показательно скривила миленький носик. — Я еще по всяким там вызовам не ходила. Совсем обнаглели!

Такое заявление малость выбило меня из колеи. Ибо ни одной здравой мысли, что делать и говорить дальше, мне в голову не приходило. Я просительно глянула на стоящего за спиной Лео, взглядом моля о помощи.

— Скажи, что тебе это тоже не нужно. И про колечко ненароком обмолвись, — подмигнул наг и лучезарно улыбнулся.

Предлагает поиграть с богиней? А Лео, я смотрю, спец по советам.

Забавно. Так забавно, что аж не по себе. Как бы мне за такие разговорчики не прилетело… чем-нибудь по голове.

Ну, ладно, была не была. Доверюсь чешуйчатому советчику. Все же у него опыта общения с божественными существами всяко больше моего.

— Нуу. Не хотите, как хотите. Я тогда ваше колечко себе оставлю, — на свой страх и риск заявила я Медузе Горгоне и демонстративно отвернулась, показывая, что разговор окончен.

Уловка, как ни странно, сработала. Причем сработала мгновенно.

— Что за колечко? — заинтересованно спросила Земляна и чуть подалась вперед, выступив из дыма на добрую треть корпуса.

— То, что у вас феникс украл. С таким зелененьким камушком. Я его как раз вернуть хотела…

Договорить мне не дали. Женское лицо с милыми волосиками-змейками вдруг исчезло, а в воздух над зеркальной поверхностью взвился сизый дым, принося в комнату запах прелой листвы, сырости и древесной смолы. Создалось странное ощущение, будто мы из городского пентхауса мгновенно переместились в дремучий лес с вековыми дубами, по северной стороне обросшими густым мхом, капельками смолы, бегущими по шершавой коре, разлапистыми папоротниками до пояса и мягкой лиственной подстилкой, в которой утопают ноги. Хотя на самом деле это не мы переместились в лес, а, скорее, лес вместе с туманом переместился к нам.

Дымок все выше тянулся к потолку, становился плотнее, и вскоре из него стала проглядывать миниатюрная женская фигурка в длинном платье, с красиво уложенными волосами (да, волосами — не змеями!) и непонятным размытым лицом, на месте которого клубился туман.

Да и в целом о телесности стоящей всего в паре шагов дамы речи не шло. Она, скорее, походила на духа или визуальную иллюзию, умело спроецированную на дымовой завесе.

— Здрасьте, — находясь в слегка прибалдевшем состоянии, поздоровалась я.

Следом за мной поприветствовала духа такая же прибалдевшая Стаська, а Лео с Фиником склонились в церемониальном поклоне, демонстрируя свое почтение могущественной богине.

Та мельком глянула на мужчин и едва заметно скривилась. Ну, по крайней мере, мне так показалось. Особо разобрать мимику, когда лицо окутано зыбким туманом, не представлялось возможным.

— Интересная у вас тут компания собралась, — едко прокомментировала наше общество иномирная барышня. — Ну, и зачем вы меня вызвали? Что-то мне подсказывает, не только за тем, чтобы вернуть артефакт… — Богиня устремила свой взор в сторону кольца, а я, словно маленькая девочка, почему-то вдруг спрятала руку за спину.

Надеюсь, Земляна не станет забирать у меня свою побрякушку вместе с частью руки, а найдет более гуманный метод…

— Мы вызвали вас, о Великая, затем, чтобы просить вашего прощения за свои опрометчивые поступки и сыскать ваше благоволение и помощь в том, чтобы вернуться в свой родной мир, — витиевато высказался Лео, озвучив наше общее пожелание к богине.

— Меня не волнует, что ты хочешь, наг. И его желания, — кивнула на феникса «Великая», — мне тоже не очень-то интересны. Вы будете находиться в ссылке столько, сколько я сочту нужным. А пока помолчите, я разговариваю с человечкой.

Я уже собралась было ответить богине, что прошу того же, что и мои товарищи, но в разговор неожиданно вклинился Фрайо.

— Что значит, «сколько я сочту нужным»?! — чуть ли не выкрикнул белобрысый, совершенно не заботясь о том, что разговаривает с могущественным божеством. Короче, по-нашему — совсем страх потерял. — Я, между прочим, наследник древнего рода! И меня наверняка ищут. А я сначала неизвестно сколько в урне мариновался. А теперь — то страус, то курица, то вообще яйцо!

— Ну почему же неизвестно? — усмехнулась Земляна. Видимо, вся эта Финикова тирада ее безмерно забавила. — Очень даже известно. Уже три года прошло, — просветила «добрая» богиня, подливая масла в огонь негодования феникса.

— Что?! — не заставил ждать реакции пернатый и схватился за голову. — Три года?! Три года?! Да меня же там все обыскались! Я же нужен своей семье!

Феникс в смятении заметался по комнате, бросая опрометчивые реплики и взгляды на клубящуюся дымом фигуру богини. Разве что за плечи ее не тряс, и то только потому, что дамочка была эфемерной. Лео искоса смотрел на все это дело и лишь качал головой. Видимо, мысленно уже похоронил собрата по несчастью.

— Угомонись, пернатый! — жестко оборвала его метания Земляна, а дальше таким себе елейным голоском продолжила: — Ну, во-первых, ты не единственный наследник. Так что семья в тебе не особо-то и нуждается, — осматривая идеальный маникюр, усмехнулась грымза. — А во-вторых, ты украл мой артефакт! И при этом смеешь еще что-то требовать?! Скажи спасибо, что жив остался! — теперь уже гаркнула богиня, оправдывая мысленно данное ей прозвище. Грымза, как есть.

— Жив?! Позволь напомнить тебе, о драгоценная, что ты меня убила! — с новой силой взревел белобрысый. И, вот честно, я совсем не ожидала, что милый Фенечка может быть таким злым и требовательным.

— Во-первых, обращайся на «вы», щенок. А то совсем уже о субординации забыл. Или что, раз фениксы — избранный мною народ, так уже и хамить можно?! — оборвала его Земляна.

— Простите, — нехотя извинился наш борзый Финик.

— Теперь второе. Это я-то тебя убила? — искренне удивилась призрачная дама. — Ты сам надел проклятое кольцо. А я тебя, между прочим, предупреждала. И по-хорошему просила отдать то, что ты у меня украл. Так что извини, дорогой. Все претензии предъявляй себе любимому.

— Ну да, ну да… Отнекивайтесь. Еще скажите, что это проклятье — вовсе не ваших рук дело… — едко процедил пернатый.

— А я и не отрицаю. Моих. Должна же я была защитить свою собственность от нежеланных посягательств.

— Но тогда почему, когда я надел кольцо, меня оно испепелило, а ей, — ткнул пальцем в мою сторону феникс, — ничего не сделалось?

Погодите, погодите… То есть я тоже могла сгореть? Мама…

Никогда больше не буду брать в руки чужие вещи. А тем более примерять. Все, отныне зарекаюсь. Мало ли, каким боком выйдет.

Хотя на этот раз «бок» очень даже удачный подвернулся. Силенок прибавилось, могу теперь запросто пинать мужиков, не опасаясь за свое здоровье. Просто жизненно необходимая способность для прогулок по темным московским переулкам.

— Она — другое дело, — как-то снисходительно произнесла Земляна и махнула в мою сторону рукой, будто отмахиваясь от назойливой букашки. — Она наверняка не знала о свойствах артефакта, так что надевала его без злого умысла. Вот ей ничего и не сделалось.

— А снять-то я его почему не могу? — тихонько пролепетала я, надеясь, что высокопоставленная гостья снизойдет до ответа.

— Потому что подобным артефактам требуется хранитель. И стать им может лишь тот, кто не собирается использовать свойства вещицы в своих целях. Ты просто удачно подвернулась, милочка.

Прелесть… Это что ж получается, я теперь хранительница артефакта? И чем это мне грозит, позвольте узнать?

— А что… — Я хотела поподробнее расспросить богиню о своем новом статусе, но меня невежливо прервали.

— Значит, назад вы меня не вернете? — практически прошипел феникс. А я думала, змей у нас тут Лео, а оказывается, не он один…

— Не заслужил, — коротко отрезала божественная дама и демонстративно отвернулась от шипящего феникса.

— А меня? — не отходя от кассы, решил испытать удачу Лео.

— Ты тоже не заслужил.

— Но, Гани, милая, — попытался было возразить наг. — Я достаточно провел в змеином теле, чтобы осознать свою ошибку. Разве я не заслужил прощения?

Подобострастия в голосе Лео было хоть на хлеб намазывай, но богиня взбесилась пуще прежнего.

— Какая я тебе Гани? Как ты смеешь меня так называть?!

Лео тут же замялся.

— Простите, леди Гаррини, то есть богиня Земляна, — моментально исправился наг, но было уже поздно.

Кажется, хвостатый только что выдал самый секретный из всех секретов богини, за что, несомненно, получит по шее. Вон, даже эту шею втянул с перепугу. А вроде такой здоровый мужик. Сильный, хвостатый. И трясется перед хрупкой женской фигуркой, закутанной в сизый туман.

Хотя я бы на его месте тоже тряслась, если бы меня на полгода заключили в змеиное тело без возможности принять нормальный облик.

— Леди Гаррини. Очень мило, — с издевкой протянул феникс, вновь включившийся в игру. — Не знал, что вы настолько… разносторонняя личность.

Богиня скрипнула зубами, тяжко вздохнула и провела рукой перед лицом, рассеивая зыбкий туман и обнажая точеные аристократические черты лица, совершенно не похожие на ту Медузу Горгону, что я видела в зеркале.

— Молодец, всем разболтал! А еще хочешь, чтобы я тебя обратно вернула? Будете сидеть здесь, пока не помрете! — пообещала разгневанная Гани, она же леди Гаррини, она же богиня Земляна. Ох, как же все запутано. Похлеще Санта-Барбары будет. У меня уже голова кругом.

— Но, Гани, лапочка. Я не нарочно. Могу дать клятву молчания. Если хочешь, даже на крови. И вообще, какую хочешь клятву дам…

— Даже клятву воздержания до конца своих дней? — сквозь ехидный смех осведомилась леди. И, иронично склонив голову набок, вопросительно глянула на мужчину.

Тот ее веселья не разделял. Лео недовольно поджал губы и исподлобья глянул на опасную шутницу. Предложение богини его явно не устраивало, что он и демонстрировал всем своим видом.

Н-да… Вот так ситуевина… За что ж она так невзлюбила бедного мужика, что такие изощренные клятвы от него требует? Или все дело и впрямь в пресловутых «кармашках», которые они каким-то образом не поделили с Земляной. Даже боюсь представить каким…

— Я готов поклясться, что больше не буду приставать к тебе без полученного на то дозволения. Насчет остального не проси, — мрачно сообщил наг и упрямо скрестил руки на могучей груди.

— Без дозволения? — вновь усмехнулась взбалмошная богиня. — Раньше надо было об этом думать, милок. Прежде чем лезть ко мне под юбку, — фыркнула Гаррини.

— Но я ведь не знал, что ты богиня. К тому же под юбку к тебе никто не лез, ибо вместо ножек на тот момент у тебя имелся премиленький хвостик, — сладко протянул чешуйчатый Дон Жуан, резко сменив тактику поведения.

Вот ведь, герой-любовник… А так сразу и не подумаешь… Или подумаешь? С его-то бицепсами-трицепсами вполне можно себе это позволить. Да и кармашек еще этот… Кажется, я начинаю понимать, за что наша достопочтенная богиня отправила его в ссылку.

— Зато ты прекрасно знал, что я замужем! — нашла что возразить оскорбленная дама. — Так что получил по заслугам. Впредь будешь думать головой, а не…

— Да прекратите уже! — резко вклинилась в разговор я, устав от этого хоть и интересного, но довольно однобокого выяснения отношений. Проще говоря, я изрядно осмелела после выслушивания их пререканий и готова была отстаивать свои интересы. — Ладно, мужики виноваты — не спорю. Но я-то чем провинилась? За что мне такое «счастье» на моих квадратных метрах?

— Поддерживаю, — заявила Стаська, до этого молчаливо наблюдавшая за спектаклем из своего укромного уголка. А теперь вот тоже выступить решила.

Земляна отвлеклась от своего обидчика и наконец переключила внимание на нас. На губах ее мелькнула понимающая улыбка, но не участливая, как хотелось бы мне, а слегка насмешливая. Ну да, мы ж простые человечки. А тут еще и вякать что-то посмели.

Но я свои права знаю. К тому же у меня имеется весомый аргумент — колечко.

— Ну, извини, детка, я не виновата, что именно в этой точке пространства находится пересечение энергетических каналов вашего мира. Так что мне было удобнее перенести их именно сюда, — обрадовала богиня. — А что, сильно досаждают? — удивилась дамочка и невинно хлопнула ресничками.

— Издеваетесь? Я в смотрители зоопарка вообще-то не нанималась. И переселенческий приют тоже открывать не намерена. И это еще папочка не в курсе! Даже боюсь представить, какая у него будет реакция, когда он этих красавцев дома обнаружит. Он же мне голову открутит!

— Точно! — поддакнула сестричка за неимением других аргументов.

— Что ж, я понимаю твое негодование. И я готова освободить тебя от общества этих «красавцев». А так как мне, в свою очередь, нужно кольцо, что красуется на твоем пальчике, то выход из ситуации я вижу только один… — коварно улыбнулась Земляна и вдруг начала стремительно таять, растворяясь в сизой дымке тумана.

— Эй! Погодите, мы ведь еще ничего не решили… — постаралась остановить исчезающую фигуру я, но это было все равно, что ловить руками воздух.

— Зато я решила. Приятного путешествия и до встречи, милочка, — донесло эхо еле различимый голос уходящей богини.

Вот и поговорили… Отношения выяснили, поскандалили, и Земляна благополучно исчезла, а мужики остались на месте. И что, это все? Сматываем удочки?

Но буквально через секунду я поняла, что сматывать удочки рановато и что самое интересное только начинается.

Потому как вслед за призрачной фигурой начала таять и поверхность зеркала, открываясь темной бездной, из которой, словно огромное щупальце осьминога, вырвался плотный сгусток тумана. Он мгновенно метнулся ко мне, окутал с ног до головы и потащил к разверзшейся в полу дыре.

Причем произошло это настолько стремительно, что я даже вякнуть не успела. В глазах сразу же защипало, словно я с головой влезла в едкий дым от плавящейся резины. Во рту стало горько, а в ушах поселился посторонний гулкий шум, и все внешние звуки доходили словно сквозь водную толщу.

Я слышала, как истерично орет Стаська, как где-то на периферии зрения ко мне кидаются Лео с Фрайо, но какая-то неведомая сила не подпускает их, и как бы те ни старались, они не могут до меня дотянуться. Да и я сама практически ничего не могла сделать. Сопротивление оказалось абсолютно бесполезным, ибо почва уходила из-под ног, и ни оттолкнуться, ни зацепиться за что-либо не представлялось возможным.

Сестра, как ошалелая, носилась вокруг. Потом зачем-то схватила с полки наш доисторический будильник и швырнула его в щупальце тумана. Да, оружие было грозным, но туман не проникся. Меня все так же неотвратимо волокло в бездну, лишая сил и постепенно отрезая от внешнего мира.

— Ну что же вы стоите. Держите ее! — донесся надрывный крик сестры.

— Не пускает! — злобно прорычал Лео, силившийся преодолеть невидимую преграду.

Фрайо же, поняв, что ему не пробиться, резко отпрянул назад и схватился за маленькие ножнички.

«Ну да, самое подходящее время для маникюра», — отстраненно подумала я, мысленно смиряясь со своей незавидной участью и даже внутренне перестав противиться неведомой силе.

И в этот момент меня кто-то дернул за локоть.

— Не пущу! — раздался решительный голос у самого уха. Стася.

И как только ухватить умудрилась?

Сестрица отчаянно тянула меня из тумана, но силенок у мелкой явно не хватало. И спустя секунду я поняла, что в вязкое сизое болото затягивает уже нас двоих.

— Вот, возьмите! — За спиной Стаськи возник Фрайо и вложил мелкой в ладошку длинный светлый локон.

Хм… Так он не маникюром, оказывается, занимался, а стрижкой. Тоже вовремя.

— Мой брат найдет вас… — раздалось совсем приглушенное где-то на грани уплывающего сознания, и я окончательно ухнула в зыбкий омут, так и не сумев промолвить ни слова.

А Стаська так и не отпустила мою руку…

 

Глава 14

ГОЛУБАЯ ЛУНА ТОМУ ВИНОЙ

Очнулась я, лежа на сырой земле. Сумрачно. Зябко. Повсюду зыбкий туман, но он постепенно рассеивается, и передо мной проступают очертания какой-то рощи, с ровными рядами посадок, коротенькой травкой и редкими лишайниками на шероховатых стволах.

Превозмогая дурноту, внезапно одолевшую тело, я встала и сделала несколько неуверенных шагов, подходя к Стаське.

— Куда это нас занесло? — вопросила сестрица, поднимаясь с земли и отряхивая одежду от прилипших листочков и мелких веточек. — О, будильничек, родненький! — Сестренка углядела в траве металлического монстра, тут же подняла и прижала к груди.

Хм, а будильник как тут оказался? Тоже перенесся, когда Стаська швырнула его в туман?

Но это мелочи, гораздо важнее вопрос «где мы?». Места явно обитаемые, ибо ровные ряды деревьев точно высажены человеческой рукой, но иных признаков цивилизации я здесь не наблюдаю. И это наводит на нехорошие мысли.

Кстати, на такие же мысли наводит и окрас здешней растительности…

Н-да… Интересно, это игра рассветного освещения, моего воображения, или в этом мире все такого нетрадиционного окраса?

— Люююб? — заторможенно протянула сестричка. — У меня галлюцинации или тут деревья голубые?

— И, кажется, не только деревья… — в том же духе ответила я, обведя внимательным взглядом голубенькую травку.

— Вот мы попали! И что делать будем?

— Представления не имею, — честно призналась я сестре.

— Людиии! Ауууу, — что есть мочи заорала Стаська, но ответом ей была тишина и стук дятла, донесшийся издалека. — Аууу, — еще раз проорала несдающаяся девочка.

— Можешь не стараться. Вряд ли тут водятся грибники, — прокомментировала потуги младшенькой я.

— Вот, Земляна, гадюка такая! — не на шутку разозлилась Стася, даже ножкой притопнула в порыве ярости. — Какого она нас в этот лес забросила? Ничего умнее придумать не могла? Или у нее вместо мозгов одни опилки?

— А еще кричалки и вопилки… — чисто машинально добавила я слова из детской песенки.

— Я бы попросила без оскорблений! — вдруг раздался грозный голос откуда-то из-за спины.

Мы со Стаськой синхронно подпрыгнули и обернулись, но ничего, кроме тех же ровных посадок деревьев, не увидели. Опять коллективные галлюцинации, что ли?

— Кто это сказал? — взяла на себя смелость и вопросила в никуда я.

— Это я, — ответил смутно знакомый женский голос.

— Кто — я? — Мы с сестричкой продолжали тупить и глупо крутили головами по сторонам, пытаясь разглядеть невидимую собеседницу.

Наверно, тупили бы мы еще долго, если б мне на плечо вдруг не легла здоровенная разлапистая ветка, отчего я непроизвольно вскрикнула и села на землю. Стаська отреагировала не так трусливо — схватилась за будильник и выставила перед собой на манер гранаты с выдернутой чекой.

— Да что вы все такие малахольные? — недовольно проскрипело… дерево?

— Твою ж… маковку, — вырвалось у меня, а челюсть постыдно отъехала вниз. Что-то она в последнее время стала часто это делать.

Ну а вы бы как реагировали, если бы с вами общалось дерево? Уточню: голубое дерево с руками-ветками, носом-сучком и ртом-дуплом. Я даже Медузы Горгоны не так испугалась, как этого…

Кстати, судя по тону и глумливой насмешке, дерево и Медуза Горгона — явно одно и то же лицо. Да, чем дальше, тем оригинальнее…

— А обязательно всегда являться в новом виде? Да еще таком экзотичном. — Я тут же предъявила претензию божественной сущности.

— Я тут, понимаешь ли, пытаюсь их развлекать, а им не нравится. Ну где вы еще говорящее дерево увидите?

Да, хорошее развлечение. Да я от страха чуть не описалась!

— А вживую поговорить нельзя? Обязательно этот маскарад устраивать?

— Милочка, а не обнаглела ли ты? Я еще вживую к каждому из вас не бегала! Скажи спасибо, что хоть в дерево воплотилась. Оно, между прочим, вполне себе материальное.

— Спасибо, — буркнула я, поднимаясь с земли и потирая ушибленную попу. Все-таки стукнулась о какую-то корягу. И все из-за этой грымзы!

— В общем, так, — перешла к сути дела взбалмошная богиня. — Колечко мне вернешь. Принесешь на мое капище, что в пещере за Радужным водопадом. Даю тебе срок, скажем, в две недели.

— А если я не успею? — озвучила первый пришедший в голову вопрос.

— Советую тебе не проверять, что будет в этом случае, — тоном, отметающим дальнейшие расспросы, сообщило дерево. Говоря простым языком — хорошо точно не будет. А посему лучше не проверять.

— А что мы с этого будем иметь? — вмешалась Стася, как всегда пытающаяся во всем найти выгоду.

Богиня усмехнулась. Смешок, правда, больше походил на кряхтение, ибо с ртом-дуплом смеяться особо не получалось.

— Все просто, девочки. Вы приносите мне кольцо. Я отправляю вас обратно домой. Или вы в свой мир уже не хотите?

— Хотим! — тут мы со Стасей были солидарны и потому ответили хором.

— Ну, вот и славно! — заключила Земляна и, кажется, уже собралась нас покинуть. Но я вовремя ее удержала.

— Погодите! А как же феникс и наг?

— А что с ними не так? — сделала вид, что не понимает, о чем речь, моя собеседница.

— Ну… как же… — немного замялась я. Все же уверенно разговаривать с сущностями такого уровня я еще не совсем научилась. — Их тоже надо вернуть домой.

— Вот еще! — фыркнула Земляна. — Только их мне тут не хватало. И вообще, я свое мнение по этому поводу уже высказала — не заслужили они! Так что верну вас двоих, и на этом разойдемся.

— Эээ. Нет, так дело не пойдет, — опять вклинилась сестренка, решив, что ее права тут явно ущемляют. — Нам они тоже не нужны. Забирайте!

— Ну, не нужны — так выселите по приезде, — беззаботно отозвалась мадам и уже гораздо жестче заявила: — И это не обсуждается! У вас две недели и ни днем больше. Иначе про дом свой можете забыть! — отрезала богиня и, не дожидаясь ответа, дерево начало терять человеческие черты, вновь становясь обычным.

— Погодите, а как нам найти… — только и успела крикнуть вслед, но было уже поздно — богиня нас покинула.

Вот так засада. Ну и где нам этот ее Радужный водопад теперь искать? У черта на куличках? На Кудыкиной горе? А может, вообще, в Тмутаракани?

И, как назло, спросить ведь даже не у кого.

И, словно в ответ на мои мысли, откуда-то сбоку вдруг раздался шум, топот десятка копыт, и меж деревьев замелькали странные силуэты. Крупные, длинные и рогатые!

Кажется, на нас мчится стадо лосей.

Мы с сестренкой испуганно прижались друг к другу. Потом, слегка подумав, я вооружилась первой попавшейся под ноги корягой, а Стаська, как и прежде, вооружилась будильником. И, пожалуй, Стаська выглядела куда более устрашающе.

Стадо все приближалось. И вскоре я заметила, что это не простые лоси. А какие? Правильно, голубые! Точнее, голубой лось там был только один, тот, что бежал во главе стада. Остальные были нормальные, коричневенькие.

Фуух! А я уж испугалась, что цвета перестала различать.

Кстати, при более внимательном рассмотрении верхом на лосях обнаружились и седоки. Я сначала обрадовалась. Наконец-то люди! Но радость моя быстро улетучилась. Отряд подъехал к нам вплотную, окружил плотным кольцом, и впереди едущий мужчина суровым тоном поинтересовался:

— По какому праву вы находитесь в священной роще рода Бирюзы?

О, как! Не успели познакомиться, а уже претензии. Это что же получается, мы вторглись на какую-то запретную территорию? Ну, Земляна! Я тебе это еще припомню.

— Простите. Мы не специально. Нас порталом сюда выбросило.

— Я знаю, что порталом. Как, по-вашему, мы вас засекли? — фыркнул всадник.

На вид он был темноволосый, худощавый. Черты лица резкие, но при этом утонченные, какие бывают у истинных аристократов. А на голове у него красовался тонкий обруч с крупным камнем по центру. Прям как у эльфов во «Властелине колец». Интересно, а уши острые?

— Я спрашиваю, по какому праву? И как вы вообще умудрились построить портал в эту рощу? Она защищена маги…

— Разуй глаза, дядя! — прервала его пафосную речь Стаська. — Разве похоже, что мы умеем строить порталы? Ты на нас-то посмотри, — обвела рукой наши костюмчики сестренка. — Мы вообще не местные.

Брюнет задумался. Серьезно так задумался. Осмотрел нас с ног до головы, особенно долго задержавшись взглядом на пряжке моего ремня — моднявом черепе в стразах. Потом погладил острый подбородок и, переглянувшись с товарищем, спешился.

Двигался мужчина, несмотря на высокий рост и слегка угловатое, в чем-то неправильное телосложение, на удивление мягко и плавно. С гибкостью лозы и грацией хищника, вышедшего на охоту. И, даже имея столь худощавое телосложение, он отнюдь не казался слабым. Напротив, было в нем что-то опасное, как во взгляде прищуренных холодных глаз, так и в целом — в походке и движениях. А уж узкий меч, болтающийся на поясе, так вообще не вызывал доверия. У меня аж непроизвольно мурашки по спине побежали.

А вот цвет кожи у брюнета оказался интересным. Бледный, с типичной для этих мест голубизной. Вампир, что ли?

Стаська тоже обратила внимание на странный цвет лица местного жителя и, не успел мужчина подойти, как сестричка невинно поинтересовалась:

— Простите, вы хорошо себя чувствуете? А то у вас цвет лица какой-то нездоровый.

Мужчина скривил тонкие губы и, сверху вниз глянув на малявку, жестко отчеканил:

— У меня нормальный цвет лица. Такой же, как и у всех сидов.

— У кого? — вот тут уже я не смогла сдержать любопытства. Сиды — это что за звери такие? Еще одна раса, по типу нагов?

— У сидов! — недовольно повторил брюнет. — На чьей территории вы, кстати, сейчас и находитесь.

— Ладно, ладно. Чего так нервничать-то? — опять вклинилась мелкая. — Мы же сказали, мы не местные.

— В таком случае, позвольте узнать, откуда вы? И как очутились в нашей священной роще?

— Из Москвы мы, — вновь взяла на себя инициативу Стаська. — Сидели себе тихо, мирно, никого не трогали. А одна зеленая грымза взяла и утащила нас в туман. И вот мы тут.

— Зеленая грымза? — скептически выгнул темную бровь сид.

Стаська уже собралась ответить, но я вовремя схватила ее за плечо, не давая продолжить. Эдак она этому первому встречному все мигом выложит. А ведь мы еще даже не знаем, на нашей ли он стороне. И вообще, можно ли ему доверять. Мне вот чутье подсказывает, что не стоит… От брюнета прямо-таки веет опасностью. И, по-моему, с ним стоит быть настороже. И особенно аккуратно дозировать информацию.

— А быть может, вы сначала представитесь? Познакомимся, а уж потом поговорим? — миролюбиво предложила я, решив, что это наилучший способ потянуть время и здраво оценить ситуацию. — Меня зовут Любовь Орлова, можно просто Люба, — мило улыбнулась и протянула мужчине руку.

Сид с интересом глянул на мою ладонь и, слегка поколебавшись, сжал ее длинными, тонкими, прямо-таки музыкальными пальцами.

— Очень приятно, — мягким, обволакивающим тоном ответил брюнет. А я вновь напряглась от такой быстрой смены тона. — Позвольте представиться, лорд Синдар иль Натур, глава рода Бирюзы.

Иль Натур? Это типа натурал, что ли? Забавно, а по цвету лица так не скажешь. А уж по ушам тем более. Ибо уши у сида, как я и опасалась, оказались остренькими. Ну, точно эльф. Голубой эльф в священной голубой роще. Все сходится!

Мужчина сделал еще один маленький шаг ко мне и, наклонившись, коснулся прохладными губами тыльной стороны ладони. Опа-на. А у них тут, кажись, средневековый этикет и все дела…

Нет, это, конечно, приятно, когда мужчина ведет себя как галантный кавалер. Но вот незнание правил поведения с нашей стороны может нехорошо так аукнуться. Примут еще за какую-нибудь деревенщину. А ты потом доказывай, что у тебя благородные корни и, вообще, очень даже приличная семья. Ладно, разберемся. Надо быть просто внимательными, и все получится, так ведь?

Меж тем сид медленно отстранился и, не до конца разогнувшись, устремил свой взор на кольцо.

— Красивая вещь. Подарок? — поинтересовался лорд и провел пальцем по медному ободку.

— Ага, — буркнула я и поспешила вырвать ладонь из его цепких пальцев.

Вот дура! А вдруг он догадался, что это за колечко? И чем я только думала, когда протягивала ему руку? Теперь наверняка расспрашивать начнет. И что ответить? Черт! Ладно, Лу, без паники. Как-нибудь выкрутимся, главное, чтобы сестренка не проболталась. А то фиг мы Земляне это колечко вернем.

Сид все еще пристально смотрел на меня, когда между нами очень кстати вклинилась мелкая.

— Станислава Орлова, можно просто Стася, — широко улыбнувшись, представилась сестричка и тоже протянула ручку сиду.

Мужчина не обошел девчонку вниманием и коротко приложился к маленьким пальчикам, отчего Стаська расплылась в улыбке еще больше и игриво захлопала ресничками. Да что с ней такое? Она что, с этим мужиком пофлиртовать решила, мелочь такая? Да она ж ему в дочери годится. Мужику явно за тридцать, а эта козявка хвост распушила. Надо будет ей промыть мозги на досуге.

— Что ж, девушки. Предлагаю побеседовать в моем имении. Здесь недалеко, — учтиво пригласил брюнет.

— Мы с радостью! — опять ответила за нас Стасечка.

Да что это такое? Кто тут старший, в конце концов?

Впрочем, ничего иного, как принять предложение лорда Синдара, нам не оставалось. Не торчать же в этом лесу. А так, глядишь, в цивилизацию выберемся.

Короче, я мысленно согласилась с сестрой и потопала к лосям. Лорд забрался на свою голубенькую «кобылку», а нас подсадили к двум мужикам из его сопровождения. Ну и понеслось.

 

Глава 15

БОЛТУН — НАХОДКА ДЛЯ ШПИОНА

К тому времени как добрались до имения лорда иль Натура, меня уже ощутимо клонило в сон. И это несмотря на то, что в небе уже вовсю занимался рассвет, и солнышко, самым краешком выглянувшее из-за горизонта, раскрашивало лежащую внизу серую долину в мягкие теплые полутона.

В ее центре располагалось поместье с крупным особняком в виде буквы «П» и многочисленными мелкими постройками вокруг него.

— Добро пожаловать в Натурили, — гордо представил нам свою обитель лорд Синдар, остановившись на пригорке, дабы нам было лучше ее видать.

Хих! Натурили? Это что, типа отсылка к тому, что у них все голубые, но конкретно тут — натуралы? Или, может, намек на то, что сиды при постройке что-то надурили?

— Какая прелесть, — выдохнула Стаська, выразительно поглядывая на голубокожего Натура. Наверное, демонстрируя, что и правда оценила местные виды.

Что-то странное с сестренкой творится, однако… Раньше она бы, в лучшем случае, промолчала или отделалась чем-то нейтральным, а сейчас — возносит дифирамбы. Причем явно неуместные, ибо поместье так себе, средненькое. Я в ближайшем Подмосковье и получше видала.

Как-то это все подозрительно. И меня преследует ощущение, что мы покорно топаем туда, откуда не так-то просто будет выбраться.

Но какие у нас варианты? Голубые ушастики нас точно сейчас никуда не отпустят, даже если мы их ооочень вежливо попросим.

— Леди Любовь, а вам нравится имение? — обратился ко мне Синдар.

Я даже замерла от неожиданности, так это «леди Любовь» непривычно прозвучало.

— Да, конечно, — улыбнулась я в ответ гостеприимному мужчине. — Прекрасная архитектура и стиль!

— Надеюсь, что и при ближайшем рассмотрении дом придется вам по вкусу, — вежливо ответил иль Натур и, пришпорив своего лося, послал его в быструю рысь.

Через десяток минут, проехав по широкой аллее, нас вместе с верховным остроухим высадили у крыльца особняка, а остальная голубая команда быстро смылась куда-то за угол. Видать, в лосярню, определять своих скакунов на постой.

— Прошу. — Синдар предложил руку сначала мне, а потом обмирающей от восторга и такой галантности Стасе, и повел нас вверх по ступенькам.

Я начала всерьез волноваться за мелкую.

Нет, я все понимаю, — и в тринадцать лет уже тоже можно влюбляться, но не в голубого же сида, которому лет тридцать по морде лица и неизвестно сколько на деле?!

Да я у нее такой реакции еще ни на кого не видела!

И вообще, у Стаськи до сегодняшнего дня все сердечные привязанности выражались исключительно в избиении предмета симпатии! И хорошо еще, если только ранцем по голове.

Нет, я понимаю, что Синдара так не шарахнешь, но все же. Или это и есть взросление?

Все равно, странно это, странно.

И, возможно, быть беде.

В доме нас встретил пожилой дворецкий с бледной кожей, покрытой морщинами, которая лишь немного отливала голубизной.

— Мой лорд, — склонился старик и выпрямился, окинув нас любопытным взглядом. И, пожалуй, это все эмоции, какие он себе позволил. Более ни один мускул не дрогнул.

— Здравствуй, Дрир, — небрежно кивнул ему сид и добавил: — Прикажи накрыть в малой столовой, подготовь сиреневые апартаменты и пришли кого-нибудь в библиотеку, когда можно будет приступить к трапезе.

— Да, мой господин, — опять склонился в поясном поклоне пожилой сид и вежливо улыбнулся нам с сестрой.

Я ответила ему тем же, подавляя настойчивое желание взять младшую за руку, чтобы не приходилось постоянно оборачиваться и проверять, что с ней и как.

Причин своему нервному состоянию я найти не могла. Вроде бы все лучше, чем могло быть. Да, мы в другом мире, но нас нашел какой-то влиятельный лорд и, судя по всему, пока обижать не собирается.

Вот только это «пока» меня совсем не воодушевляет. Особенно если учесть, что мы не знаем, как в этом мире относятся к переселенцам вообще и к женщинам в частности.

Мало ли, вдруг тут жесткий патриархат? И попавшая сюда девушка автоматически попадает под юрисдикцию местного господина. И делай с ней что хочешь.

Впрочем, я опять сама себя пугаю.

В данный момент хозяин предлагает пройти в библиотеку для делового разговора, и, разумеется, мы покорно идем следом. Я — разглядывая коридоры и убранство, а Стася — исключительно Синдара иль Натура.

Вскоре мы прошли в просторное полутемное помещение, в котором пахло деревом и книгами. Мужчина стремительно двинулся к окну и раздвинул гардины, впуская в помещение яркий солнечный свет.

Повернулся и с улыбкой указал на диванный уголок возле одной из стенок.

— Присаживайтесь, барышни. Пока нам накрывают, есть время немного побеседовать. — И тут же заботливо осведомился: — Надеюсь, вы не имеете ничего против?

— Конечно, нет, — опередила меня Стасечка и аккуратно присела на самый краешек сиденья, а потом еще и ручки благообразно на коленочках сложила.

«Пытается произвести хорошее впечатление», — с содроганием поняла я.

Синдар же расслабленно сел в кресло и закинул ногу на ногу. И почти сразу же на подлокотник к нему запрыгнул здоровенный лысый кот. Сфинкс — так, кажется, называется эта порода. Хотя морда у него какая-то странная. Слегка приплюснутая, а должна быть вроде вытянутая, и уши совсем не похожи на сфинксовы локаторы. Видимо, все же породы кошек здесь иные.

— Ой, какая киса, — восторженно сцепила ладошки Стаська. — А можно погладить?

Синдар благодушно позволил, и Стася, подскочив с места, кинулась чесать за ухом милой зверушке.

— А как его зовут?

— Принц.

— Серьезно? — округлила глаза сестричка. Да и я тоже слегка удивилась совпадению. — Надо же! У нас дома тоже живет кот Принц. Только он пушистый-пушистый.

— Этот тоже когда-то был пушистым, — спокойно сообщил сид.

— Что, побрили? — подумала о худшем я. Но, оказалось, что это еще не самое худшее.

— Нет, моль съела, — улыбнулся мужчина. — Шутка. Полинял. Мы на нем тестировали одно средство… И результаты, скажем так, превзошли наши ожидания.

Потрясно! Надо будет узнать, что это за средство. Взять на вооружение для целей депиляции. Коту, конечно, не позавидуешь. А вот моим ножкам было бы очень кстати.

Хотя, судя по довольному и упитанному виду местного Принца, он явно не страдал из-за своеобразного облика.

— А кошки тут есть? — вдруг спросила Стася.

— Три, — кивнул сид. — А вот котов, кроме Принца, совсем нет.

Я поняла, почему кошара не комплексует!

У него же тут гарем из трех дам, а нормальных мужиков эти дамы в глаза не видели. Стало быть, этот лысый страшненький кот у них — первый парень на деревне. Попросту потому, что он тут единственный.

Пока я размышляла о превратностях судеб кошачьих дам, лорд Синдар сплел длинные пальцы и явно выжидательно на меня уставился. При этом голубой камень в его обруче чуть заметно мерцал, отчего мое зрение постоянно фокусировалось на бледно-голубом лбу, никак не давая мыслям принять ясность. Я с силой мотнула головой и уставилась на мужские сапоги, готовая смотреть на что угодно, только не в глаза мужчине. От его холодного взгляда почему-то мурашки по спине бежали.

Стаська же смотрела на высокого лорда, словно завороженная, внимая буквально каждому его слову.

— Ну, так как? — это уже явно был не первый вопрос. Стало быть, основную часть я прохлопала ушами.

— Простите. Я, кажется, задумалась, — поспешила извиниться я за свое невнимание. — Вы что-то спрашивали?

— Да, — спокойно ответил брюнет и склонил голову набок. — Я предложил вам подробно рассказать мне, что произошло, в частности, как вы перенеслись в рощу и что намерены делать дальше. Я же, со своей стороны, постараюсь оказать вам всяческое содействие в ваших планах, — благожелательно произнес сид.

Помощь нам и правда была нужна. Но вместо того, чтобы обрадоваться такой удаче, я вдруг засомневалась. Что-то патока из него так и льется. Еще бы нос медом предложил намазать — было бы вообще замечательно. Слишком он добренький какой-то. И, возможно, в другой ситуации я бы не обратила на это внимания, но, вспомнив, с каким выражением лица этот господин предстал перед нами в первое мгновение знакомства, начала сильно сомневаться в его благих намерениях.

— Заманчивое предложение. Но с чего вы вдруг станете нам помогать? Мы ведь даже не знакомы толком. Да и я не так наивна, чтобы с ходу вам все рассказывать.

— А вам есть что скрывать? — резонно поинтересовался лорд и хищно выгнул тонкую темную бровь.

В заговаривании зубов я, увы, не сильна, а потому решила быть прямолинейной. Надеюсь, жалеть об этом не придется.

— Да в общем-то нет. Но и оснований доверять вам у нас тоже нет.

Сида такая откровенность ничуть не смутила. Напротив, он как-то одобрительно усмехнулся, да и в серых глазах плескалось странное, совершенно не обоснованное, на мой взгляд, веселье.

— Вы мыслите разумно. Но, боюсь, у вас нет выбора, — развел руками мужчина. — Если предположить, что вы перенеслись из другого мира, то знакомые у вас тут вряд ли найдутся.

Вот ведь… Умник! Сразу нас раскусил. И что делать? Соврать, что у нас тут полно друзей и покровителей? Или загадочно отмолчаться по этому поводу?

Решить я не успела. Чей-то длинный язычок испортил всю игру.

— Почему же? Мы тут одну богиньку знаем, — похвасталась сестрица, а я мысленно зарычала. Куда лезет, малявка?

— Ммм, даже так? — заинтересовался иль Натур и немного подался вперед, пристально глядя на сестричку. — А что это за богиня, известно? — вкрадчиво спросил мужчина.

— Конечно! — с ходу ответила мелкая, будто для нее было величайшим счастьем угодить брюнету. — Эта грымза Зем…

— Стасечка! — поспешила заткнуть эту болтушку я. — А давай ты помолчишь, пока взрослые разговаривают?

Кажется, я начинала сердиться. И чем дальше, тем все больше. Что за хрень с ней творится? Ладно бы просто по-тихому вздыхала по своему лорду, но языком-то чесать зачем?

— Ну что вы. Не стоит сердиться на сестру, — все таким же елейным голоском протянул Синдар и посмотрел на меня так пристально, что по спине вновь пробежал холодок. И даже на какое-то мгновение слегка закружилась голова.

Я прикрыла глаза, пытаясь справиться с неожиданным головокружением, а когда вновь подняла взгляд на лорда, тот задумчиво поглаживал острый подбородок и, судя по вертикальной морщинке, перечеркнувшей высокий лоб, усиленно над чем-то размышлял. Потом легонько улыбнулся каким-то своим мыслям и, оторвавшись от меня, перевел взгляд обратно на Стаську.

Так-так… По всей видимости, хитрющий сид решил, что разговор с сестрицей выйдет продуктивнее, а потому переключил свое внимание на нее. Нехорошо это, нехорошо. Надо бы найти предлог и куда-нибудь отослать девчонку, а то, чую, растреплет она все, что можно и что нельзя заодно.

Стоило мне об этом подумать, как Стася вдруг сама поднялась с кресла, обошла его, встав за спинку, и начала… прыгать на одной ноге!

У меня от такого зрелища случился легкий шок, потому я, широко разинув рот, лишь безмолвно смотрела на это дело. Сид тоже молчал и как-то загадочно улыбался. Кажется, поведение сестренки его изрядно веселило.

Стаська же, попрыгав пару секунд, так же неожиданно остановилась и, как ни в чем не бывало, вновь уселась на свое место, благообразно сложив руки на коленочках.

— Стась, ты чего? — спросила я у мелкой, как только вернулся дар речи.

— В смысле? — не поняла сестричка.

— С тобой все в порядке?

— Да, все замечательно, — с улыбкой откликнулась Стася, а я перевела вопросительный взгляд на хозяина поместья. Может, он в курсе, что происходит?

Но тот лишь пожал плечами, мол «представления не имею, что с вашей сестрой». Ладно, об этом инциденте мы еще отдельно поговорим. Теперь я точно уверена, что с сестрицей творится что-то неладное. И это меня не радует. Ох как не радует…

— Так на чем мы остановились? — продолжил беседу лорд Синдар.

— На том, что у нас нет оснований вам доверять, — хмуро напомнила я.

— Что ж, — не стал спорить мужчина, — если вы не желаете сообщать об обстоятельствах вашего перемещения, то, может, хотя бы озвучите свои планы на ближайшее будущее? Как глава рода Бирюзы и хозяин этих земель, я считаю своим долгом предоставить вам кров, но хотелось бы понимать, на сколь продолжительный срок он вам понадобится?

— Да нам вообще-то некогда тут рассиживаться, — вновь подала голос сестрица. — Нам через две недели кровь из носа надо у Радужного водопада быть, иначе кирдык! — заявила Стаська, а мне ничего не оставалась, кроме как с досады стукнуть себя ладошкой по лбу.

Твою мать! Вся конспирация к черту. Хотелось в голос завыть, но в данной компании это было бы просто неприлично, потому взяла себя в руки и попыталась сохранить спокойное выражение лица. Ни к чему выдавать эмоции.

— Радужный водопад… — Мужчина задумчиво откинулся на спинку. — Никогда не слышал об этом месте.

Вот те на! У меня мгновенно прорезалась паника. Если мужик не врет, то дела наши плохи, ибо найти указанное место может оказаться крайне проблематично. Если даже такой влиятельный человек не в курсе, где это, то мы-то как этот водопад отыщем? Вот же, задала нам задачку Земляна. Чтоб ей икалось!

Так. Ладно. А если предположить, что он лжет? Тогда встает вопрос почему. Не хочет выпускать нас из своего поместья? На кой черт мы ему сдались? И ведь сдались же, иначе бы он вел себя совсем иначе.

В общем, оба варианта явно не в нашу пользу. И шансы выбраться из этого придурковатого мира тают просто на глазах. Вот же влипли… И что теперь делать?

Додумать не успела, так как в дверь вежливо постучали и, получив разрешение войти, на пороге показался Дрир.

— Обед подан, мой лорд, — учтиво склонился пожилой сид, и Синдар, радостно прихлопнув в ладоши, поднялся с места.

— Что ж, в таком случае предлагаю переместиться в столовую, а наш разговор мы продолжим позже.

Мы со Стаськой с воодушевлением приняли приглашение отобедать, ибо есть уже хотелось зверски, да и передышка от наводящих вопросов хозяина пришлась очень кстати. Надо было обдумать дальнейшую линию поведения, а на сытый желудок всегда думается лучше.

 

Глава 16

ДОБРОВОЛЬНОЕ ПОХИЩЕНИЕ

Обед прошел неплохо. По крайней мере, неудобных вопросов лорд иль Натур за трапезой не задавал, а непринужденное общение на тему природы и погоды никого не напрягало. Сид был даже так любезен, что рассказал нам об особенностях священной Бирюзовой рощи и поведал, откуда берутся столь же священные бирюзовые лоси.

За беседой я постепенно расслабилась и потихоньку стала проникаться симпатией к хозяину поместья. Может, он и правда не такой плохой, как мне показалось? А неприязнь просто от того, что внешность у него необычная, да и весь этот стресс от перемещения сказался. К тому же лорд обещался помочь и вызнать, где находится так необходимый нам Радужный водопад.

В общем, я по-прежнему оставалась настороже, но столь сильных опасений, как поначалу, местный господин больше не вызывал. Проскочила даже робкая надежда, что он и вправду поможет с возвращением на родину.

После обеда Синдар откланялся и удалился по каким-то своим неотложным делам, клятвенно заверив, что присоединится к нам за ужином. Я не преисполнилась радостью от этой новости, а вот Стаська расцвела, вновь кокетливо хлопнув ресничками в сторону голубенького мужика. После того как оный нас покинул, мы отправились в свои апартаменты, которые к этому времени уже успели подготовить.

Выделено нам было две спальни и маленькая совместная гостиная. Комнатки были милые и уютные, правда, слегка старомодные на мой вкус. Но это мелочи, да и в местной моде я вряд ли что-то понимаю. Ну и, как гласило название, оформление было выполнено в мягких сиреневых тонах.

С одной стороны, я обрадовалась, что у каждого будет своя спальня. Личное пространство я очень ценю. Но с другой — хотелось держать Стаську поближе к себе, по крайней мере до тех пор, пока не пойму природу ее закидонов. А еще нам очень не помешало бы поговорить.

Только вот так сразу этого сделать не получилось, ибо сестрица, узнав, что для нас подготовили еще и ванные, тут же схватила в охапку полотенце и умчалась в указанном служанкой направлении. Я последовала ее примеру и примерно через час, намытая и благоухающая, словно майская роза, завалилась спать. Все-таки ночь не спавши, трудно удержаться от соблазна растянуться на мягкой пуховой перине. Ну, мы и не удержались.

Не знаю, сколько часов мы проспали, но когда проснулись, рыжее солнце уже начинало клониться к горизонту. Я выглянула в окно и узрела раскинувшийся на заднем дворе поместья опрятный парк, раскрашенный яркими закатными красками. Нестерпимо захотелось прогуляться по ровненьким, выложенным мозаикой дорожкам, попетлять в тени раскидистых деревьев. К тому же, по моим прикидкам, время до ужина у нас еще было. А значит, нагулять аппетит на свежем воздухе будет не лишним.

Стаська меня в этом вопросе поддержала и, наскоро одевшись, мы отправились на прогулку. В парке было хорошо. В меру прохладно, теплый ветерок шаловливо ерошил волосы, низко висящее солнышко слепило глаза. Мы бок о бок шли по узкой мощеной дорожке, и, когда достаточно отдалились от центрального здания, я приступила к допросу.

— Стасечка, — начала я елейным голосочком. — А что это за закидоны у тебя в последнее время?

— Ты о чем? — невинно поинтересовалась мелкая.

— О том, что ты стелешься перед лордом Синдаром, словно половой коврик под ноги хозяина.

— Не преувеличивай, — фыркнула девчонка. — Он просто обаятельный мужчина, воспитанный и галантный, и я веду себя соответствующим образом.

Лорд Синдар — обаятельный?! Этот тощий синюшный эльф? Убиться ржавым тазиком! Ну и вкусы у сестренки…

— И поэтому ты выдала ему нас с потрохами? Даже не посоветовавшись со мной? — вот тут я уже начала возмущаться. Громко и эмоционально.

— А что такого? — удивилась мелкая. — Он же сказал, что поможет. Так что не вижу причин что-либо скрывать.

От этого заявления я обалдела еще больше. Стаська хоть и ребенок, но наивность никогда не была ей присуща. Что ж сейчас такое? Совсем спятила? Или этот лорд и впрямь покорил девичье сердце?

Ладно, попробуем выяснить. Тем более что список вопросов еще не исчерпан.

— А на одной ноге ты пры…

Закончить не успела, потому что на землю вдруг упала тень. Огромная. Крылатая.

«Дракон!» — было первой моей мыслью и, трусливо взвизгнув, я прильнула к траве, прикрыв руками голову. Наверное, решила, что так ему будет сложнее меня схватить.

Но хватать меня никто и не думал. Я услышала скрежет когтей по дорожной плитке и осмелилась поднять голову от земли.

Прямо передо мной сидела огромная птица, с длинной изогнутой шеей, мощными лапами и просто необъятным размахом крыльев. Стальные перья отражали низко висящее солнце, а по гладкому оперению то и дело прокатывались электрические разряды.

Страшно и красиво до дрожи.

Я медленно поднялась, не сводя завороженного взгляда с крылатого гостя. А Стаська, широко разинув рот, застыла скульптурным изваянием прямо посередине дорожки. А потом как заорет. Причем явно ультразвуком, потому что крылатый вдруг заклекотал, заплясал на месте и, не выдержав пытки, обратился.

Стоит ли говорить, в каком виде предстал перед нами мужик после этого самого обращения? Правильно, в обнаженном. Только, в отличие от другого широко известного феникса, этот оказался воспитанным — сразу повернулся спиной, дабы не столь сильно травмировать нежную женскую (и, что не менее важно, детскую) психику.

Кстати, за Стаськину психику я тоже беспокоилась, а потому сразу закрыла ей ладошкой глаза. Рано еще на голых мужиков пялиться. Пусть и сзади.

Но я-то девочка уже взрослая, так что, в отличие от сестры, я во всю разглядывала незнакомца, а конкретно ту часть его тела, которую не успела в свое время рассмотреть у Финика. Да, я о филейной части, если кто запамятовал.

Я, конечно, не эксперт по мужским задницам, но у этого парня она, кажется, что надо. Упругая, подтянутая, с аппетитными ямочками на ягодицах. Так и хочется подержаться…

И спина такая… Широкая, загорелая. А вдоль позвоночника — причудливая вязь символов, которая, если присмотреться, складывается во вполне разборчивое… «Серега»?!

Я несколько раз усиленно моргнула. Нет, не может быть! Это-то уж точно глюк.

И правда, при повторном рассмотрении никакого «Сереги» я там не увидела. Просто очертания похожи, а так символы вообще неизвестные и лично для меня абсолютно не читаемые.

Ладно, подвернется случай, надо будет спросить, что это означает. А может, и рассмотреть повнимательнее, ибо спустя несколько мгновений такая возможность исчезла.

Пока я занималась изучением прекрасного, гость не терял времени даром. Он скатал в руках небольшой светящийся шарик, выкинул его перед собой, и в то же мгновение шарик увеличился в размерах и превратился в сверкающую сеть, что коконом опутала тело хозяина. Сеточка постепенно становилась все плотнее, и вот мужчина уже стоял передо мной, облаченный в свободную тунику и плотные замшевые штаны по фигуре. Разве что обувью не потрудился обзавестись.

Я хотела уже было сказать что-то по этому поводу, как вдруг незнакомец обернулся… и я с трудом удержала неприлично отвисшую челюсть.

Передо мной стоял Фрайо. Вылитый. Такие же длинные пшеничные волосы, синие глаза, черты лица, рост. Ну, разве что телосложением немного отличался.

Фрайо, тот вообще худющий — кожа да кости. А у этого блондина, судя по спинке, имеется намек на мышцы. Причем нехилый такой намек.

Так… Либо у меня совсем едет крыша, либо Финик каким-то образом умудрился перенестись вслед за нами, да еще и мышцы по дороге нарастил…

Феникс меж тем очень пристально изучал нас со Стаськой. Будто впервые видел. Переводил подозрительно прищуренные глаза с меня на нее и обратно. И в итоге остановился взглядом на моей ладошке, прикрывающей мелкой глаза.

— Ну, хоть так… А вообще, приличным девушкам в такой ситуации положено отворачиваться, — наставительно произнес мужчина.

И вот сейчас, если и оставались какие-то сомнения по поводу его личности, то они и вовсе исчезли. Ибо голос у двойника Фрайо был совершенно иной. Низкий, глубокий, с проскакивающими металлическими нотками, выдающими всю степень неприязни мужчины. В то время как у нашего знакомого феникса голос льющийся, звенящий, словно быстрый весенний ручей.

— А мы не приличные, — зачем-то ляпнула я в ответ на его замечание. И, спохватившись, тут же добавила: — Мы любопытные.

— Оно и видно, — презрительно фыркнул мужчина, а я только сейчас додумалась открыть Стаське глаза.

В общем, руку-то я убрала, только предупредить сестренку о том, что это не наш знакомый феникс, не успела.

— Фенечка! — обрадовалась сестричка и с радостным воплем бросилась на шею блондину.

Реакция у феникса вышла красноречивая. То, что блондин был ошеломлен, — это понятно и вполне естественно. Но вот как его перекосило… Будто ему на шею не миниатюрная девочка, а осьминог-мутант кинулся.

Фиников двойник попытался оторвать от себя малявку, но та повисла на нем проворной обезьянкой и ни в какую не хотела отпускать жертву своих любвеобильных объятий.

Отодрать девочку удалось, наверно, попытки с третьей. Блондин схватил ее под мышки и максимально отодвинул от себя, удерживая на вытянутых руках.

— Девушка, а вы, часом, ничего не попутали? — зло вопросил мужчина. И я даже немного испугалась. За Стаську, разумеется. Очень уж нехорошо блеснули глаза незнакомца.

Улыбка очень быстро сошла с милого детского личика, и Стаська обеспокоенно глянула на меня.

— Стась, боюсь, это не твой Фенечка. Отпусти дядю…

Мелкая отцепилась от мужских предплечий, и ее аккуратно поставили на землю.

— С ума сойти, тааак похож, — громким шепотом сообщила Стася, во все глаза таращась на двойника Финика.

— Я так понимаю, вы знакомы с моим братом? — спросил мужчина и выдернул шнурок из туники, отчего та распахнулась на груди, являя взору практически идеальный образец крепкой мужской груди.

Я всячески старалась не смотреть в вырез — не хотелось бы получить еще одно колкое замечание в свой адрес. Но глазки как-то сами туда косились. Самостоятельные у меня, однако, глазки. Мельком глянула на Стаську, та тоже вовсю рассматривала мужика. Причем оценивающе так рассматривала. Пришлось толкнуть малявку в бок, взглядом показав, что так вести себя неприлично.

— Сама-то, — еле слышно проговорила сестра и недовольно фыркнула.

Мужчина меж тем стянул шнурком волосы и выжидательно уставился на нас со Стасей. Эмм, кажется, от нас чего-то ждут…

— Я так понимаю, вы близнецы? — спросила я за неимением более подходящего вопроса.

— А что, не заметно? — едко отозвался мужчина. — Или у вас есть какие-то иные варианты?

— Нет, ну мало ли, как в вашем мире обстоят дела с клонированием…

— С чем? — не просек тему блондин. Кажется, про клонирование здесь еще не слыхивали.

— Не важно, — отмахнулась я, а феникс почему-то нахмурился. Скрестил руки на груди и глянул на нас еще более неприветливо.

— Итак, что вам известно о моем брате и месте его нахождения? — очень серьезно и даже как-то угрожающе спросил блондин.

— Да дома он остался, на пару с Лео. А мы вместо них сюда телепортировались, — с ходу выдала сестренка. Так, кажется, синдром девчачьей болтливости у нас проявился не только по отношению к сиду…

Пришлось притянуть мелкую к себе и закрыть ей рот ладошкой. Все-таки я тут старшая, так что и разговоры вести мне, к тому же я в этом деле уже не новичок.

Начать решила с привычного:

— А, может, вы все-таки представитесь…

Блондин скептически выгнул светлую бровь. Еще раз пробежался по нам глазами, видимо, раздумывал, стоит ли сообщать столь мелким людишкам такую важную информацию. Спустя несколько долгих секунд он все же решился — наверное, понял, что мы ему все-таки нужны. А точнее, не мы сами, а важные сведения, хранимые в бестолковых девичьих головушках.

— Меня зовут Фауст. Лорд Фауст Финийк. Второй в роду после Владыки Стальных фениксов. А если быть более точным — его наследник.

Ммм. Сыночек влиятельного папеньки. Теперь понятно, откуда столько гонора. Тут тебе и осанка, и пренебрежительный взгляд, и вздернутый подбородок. С Фрайо как-то попроще было… Ну да ладно. Мы тоже не лыком шиты. Прорвемся.

— Любовь Родионовна Орлова. Потомственная графиня, — представилась я, да еще и для значимости приплела титул усопшей бабулечки. Вот тебе. Выкуси! Мы тоже умеем пускать пыль в глаза.

— Станислава Родионовна Орлова, — тут же вклинилась сестричка и, присев в подобии реверанса, протянула мужчине ручку. Причем протянула явно для поцелуя.

Фауст недоверчиво посмотрел на беленькую ладошку, сделал шаг вперед и чуть сжал тонкие детские пальчики. Целовать ручку он и близко не намеревался, лишь легонько потряс в воздухе, да еще с таким видом, будто это не детская ладошка, а как минимум клешня морского чудища. Стаська обиделась. Демонстративно вздернула подбородок, вырвала руку и отступила назад. А потом втихаря еще и губы надула.

— Любовь… Это что, имя? — запоздало сообразил феникс и вопросительно на меня глянул. И хоть убейте, но в его глазах проскочили озорные смешинки, совершенно не вяжущиеся с бесстрастным выражением лица.

— Ну да, родители так назвали, — неуверенно пролепетала я, почему-то сильно смущаясь. Блин, ну не объяснишь же, что я тоже не в восторге. — Но можно просто Люба, или Лу, — зачем-то добавила я… И тут же поспешила исправиться: — Но это для друзей, а вы можете называть меня просто госпожа Орлова!

— Ммм… Родители… А я думал, это потому, что вас все… любят, — как-то очень двусмысленно произнес блондин и одарил меня гадкой улыбочкой.

— Ты на что намекаешь?! — задохнулась я от возмущения, в связи с чем с ходу перешла на «ты».

— Да нет, что вы. Ни на что я не намекаю. — Блондин поднял руки в примирительном жесте, но на губах его по-прежнему цвела озорная улыбка, что говорило совершенно об обратном.

Ох, как же мне сейчас хотелось размазать эту улыбку по его наглой морде. И по блондинистой головушке заодно настучать, чтобы впредь не возникало желания так похабно шутить. Нет, я, конечно, юмор уважаю. Но юмор точно не должен унижать достоинства собеседника. У меня даже кулаки сжались, так велико было желание хоть сколь-нибудь проучить шутника.

— Тише… — вдруг резко вскинулся феникс, вмиг перестав ухмыляться.

Мужчина огляделся и прислушался к окружающим звукам. А еще, кажется, принюхался — я отчетливо различала, как дрожат крылья тонкого носа. Того и гляди, взлетит. Спустя несколько секунд настороженного озирания феникс позволил себе расслабиться — видимо, угроза миновала. Потом быстро и серьезно заговорил:

— Значит, так, девочки. Похоже, вам есть что мне рассказать. И я с удовольствием вас послушаю. Только, пожалуй, нам стоит перебраться в более подходящее место.

— А чем тебя это место не устраивает? — тут же возмутилась Стаська, и я в кои-то веки была готова ее поддержать. Причем всеми конечностями, так как идти куда-то с этим вредным блондином совершенно не хотелось. А в саду хорошо, солнышко светит, птички поют. И лорд Синдар, если что, неподалеку, и можно смело рассчитывать на его помощь.

— Тем, что это территория сидов. Более того, резиденция одного из глав рода, в которую меня никто не приглашал. И я, знаете ли, не очень комфортно себя в связи с этим чувствую.

— А нам по барабану, как ты себя тут чувствуешь, — огрызнулась сестренка, вновь вспомнив обиду. — Мы с тобой никуда не пойдем!

Я, в отличие от вспыльчивой сестрички, была способна рассуждать здраво и понимала, что поговорить с Фаустом все равно придется. Все-таки как-то надо вытаскивать Фрайо и Лео из нашей хаты. А нам, в свою очередь, неплохо бы вернуться обратно. И, возможно, блондин сможет в этом помочь. Тем более что он так лихо нас нашел.

— Ладно, ладно, не порите горячку. Зачем нам куда-то идти? Давай мы просто представим тебя лорду иль Натуру и тихо-мирно все здесь обсудим. Думаю, он будет не против твоего присутствия…

— Люба, ты не понимаешь. Я не имею права здесь находиться, — чуть ли не по слогам произнес феникс. — И если ваш сиятельный лорд или кто-нибудь из его охраны меня обнаружит, то…

Я не дала ему договорить. И так понятно, что нашему дорогому блондинчику грозит хорошенькая взбучка. Интересовало меня другое:

— Так зачем ты прилетел, если тебе запрещено сюда соваться?

— Затем, что меня привел след брата. И я надеялся его тут найти. А нашел только… — И посмотрел на нас со Стасей, как смотрят на какой-нибудь второсортный товар на продуктовом рынке.

На этом мое терпение иссякло. Все. Хватит. Теперь мы точно никуда с этим напыщенным гордецом не пойдем, будь он хоть трижды братом Фрайо.

— Знаешь что… Катись-ка ты отсюда… — грозно начала я.

— Только в вашей компании, — выдал этот мерзавец, резко подался вперед и, ухватив меня под локоть, поволок по дорожке.

Мне такое поведение, разумеется, не понравилось. Я решительно вырвала из его цепких лап свою тонкую ручку, ну и, так как драться я никогда толком не умела, попросту влепила мужику затрещину. Затрещина оказалась знатной. Мужика отшвырнуло на пару шагов, но, надо отдать ему должное, на ногах он все же удержался. Да, пожалуй, этот тип покрепче братца будет.

— Что за хрень? Как ты… — Феникс недоуменно хлопал глазами, потирая ушибленное ухо.

Оно у него сейчас было красное, словно вареный рак. Смотрелось комично просто до жути. Светлая, чуть загорелая кожа, светлые брови и ресницы, длинные пшеничные волосы и красное опухшее ухо «сбоку припеку».

Стаська не стала таиться и заржала в голос.

— Ты руки-то не распускай, блондинчик. А то сестра тебя так отфигачит, мало не покажется, — прокомментировала она ситуацию.

Я тоже усмехнулась, поддавшись заразительному примеру. А вот Фаусту было не до веселья. Он с ног до головы окинул меня цепким взглядом, явно пытаясь разглядеть где-то притаившиеся мускулы. Но чего нет, того нет. Так что противный блондин мог сколь угодно долго меня рассматривать и ломать голову, поражаясь тяжести женской руки, но вряд ли бы до чего-то додумался.

— Уж не знаю, откуда у тебя силенки взялись, но измываться над собой не позволю, — прошипел мужчина и гневно сверкнул в мою сторону синими глазами. Злиться изволил.

Затем молниеносно ринулся ко мне, скрутил руки, так что я взвыла от боли и, особо не церемонясь, закинул на плечо.

Не поняла? Это что, похищение?

Ну да, судя по тому, как резво он зашагал в сторону — меня и впрямь похищают. Постаралась извернуться и лягнуть зарвавшегося феникса. Треснуть ногой не вышло, ибо предусмотрительный блондин крепко стискивал лодыжки одной рукой, второй же, обхватывающей талию, удерживал меня на своем плече. Осознав, что ноги в тисках, начала бить его кулаками. Стаська, кстати, тоже не отставала, бежала следом за нами и колотила мужика ручонками в спину, ну или пониже спины… Куда доставала, короче. Кто ж виноват, что она ростом не вышла.

И если на Стаськины хилые ударчики феникс вообще не обращал внимания, то от моих блондин болезненно шипел, ругался, но все равно упрямо шел вперед. Вот же стойкий, зараза. Или это мое чудо-колечко вдруг перестало действовать? Короче, одно из двух: либо я вновь стала хилой, либо блондин чересчур крепкий.

Хмм, кстати, раз уж меня несут, и я с этим поделать ничего не могу, может, пощупать его? Ну так, чисто ради интереса… Или, может, лучше укусить? Раз кулаками не выходит, вполне можно зубками попробовать, вдруг проймет.

Но коварные планы не суждено было претворить в жизнь, ибо за следующим поворотом мой похититель вдруг резко тормознул, будто наткнулся носом на преграду.

— И куда это мы направляемся? — знакомым голосом спросила преграда. — А ну, живо отпустил девушку! — тоном, не терпящим возражений, потребовал хозяин поместья.

Фауст мгновенно подчинился. Аккуратно поставил меня на землю, и я тут же обернулась к своему спасителю. В руках лорда Синдара был длинный узкий клинок, направленный в грудь феникса. Понятно теперь, чего он разом стал таким покладистым.

— Так-так-так. И кто это у нас тут? Молоденький феникс. На территории рода Бирюзы… И наверняка проник с воздуха, так ведь? И чему вас только учат? — покачал головой брюнет, да еще и наставительно поцокал языком. — Знаешь, как официально называется твоя выходка?

— Незаконное проникновение? — предположил Фауст и опустил в пол синие очи.

Хмм. Странно, странно. А только что такой борзый был. И вдруг в мгновение сделался пай-мальчиком. Интересно, это на него наставленный клинок так повлиял или высокое положение главы рода Бирюзы?

— Вот именно. И знаешь, что за это бывает?

— Простите, лорд. Позвольте мне объяснить свое вызывающее поведение. — Фауст повинно склонил голову, отчего убранные в хвост волосы со спины скользнули на плечо и вниз… Разве что не достали кончиками земли. Но если он склонится еще пониже, то вполне сможет подмести ими дорожку.

— Да уж, потрудитесь, — хмыкнул брюнет и заметно успокоился — это стало ясно по тому, как ослабла стальная хватка на рукояти меча, сделавшись какой-то вальяжной и игривой.

Кажется, он перестал воспринимать молоденького феникса всерьез. И это было зря… Очень зря…

Ибо этого послабления Фаусту вполне хватило, чтобы воспользоваться потерей концентрации противника. Блондин резко вскинулся, схлопнул ладони на узком лезвии и крутанул его, выбивая оружие из рук сида.

Теперь мужчины поменялись местами. Обманутый лорд растерянно хлопал глазами, а Фауст с самодовольной улыбкой держал меч, приставленный к его горлу. При этом острие касалось чуть синеватой кожи мужчины, и стоило только надавить, как на шее сида выступило маленькое красное пятнышко.

— Только дернись, и ты — труп, — устрашающе пообещал блондин, заставив хозяина поместья судорожно сглотнуть. — И вы тоже! — было сказано тем же тоном нам с сестрой, хотя мы и так не делали попыток куда-то там дернуться.

Хотя идея эта была хороша. По сути-то Фаусту нужны мы со Стаськой, а значит, пока он разбирается с иль Натуром, можно попробовать дать деру!

Я медленно повернулась к сестре, собираясь взглядом намекнуть на побег. А в это время разговор меж мужчинами вышел на новый уровень.

— Снимай камзол! — решительно потребовал Фауст.

— Зачем? — смутился сид.

— Затем! Мне нужна твоя одежда. Снимай, живо!

Хмм. Где-то я это уже слышала. Кажется, «Терминатором» попахивает.

Сиятельный лорд, как ни странно, подчинился, медленно стянул с себя камзол и протянул фениксу.

— Сапоги тоже, — приказал Фауст, принимая из рук Синдара темно-синий камзол с серебристой окантовкой по рукавам и вороту.

— Может, тогда и штаны одолжить, чтоб уж полный комплект был? — нехорошо усмехнулся сид, и я так и не поняла, что он сделал, но Фауст вдруг выронил меч, зашипел, хватаясь за голову, и кулем осел на землю.

Судя по выражению глубокого страдания на красивом лице, ему сейчас было очень больно. Феникс зажмурился, с силой стиснул зубы, но вместо шипения из его горла вырывался уже натуральный вой, который мужчина был не в силах сдерживать.

А сид тем временем в открытую смеялся над распластавшимся по земле блондином. Кажется, он получал истинное удовольствие от мук своего противника. Я заметила нездоровый блеск в серых глазах, устремленных на феникса, и такое же мерцание голубого камня в центре серебристого обруча.

Теперь я забеспокоилась уже за пернатого. Нет, мне и самой он не очень понравился — как ни крути, но братец Фрайо натуральный хам, — но зачем так издеваться-то?

— Это ведь вы делаете? Перестаньте! Ему же больно, — взмолилась я, не в силах терпеть страданий пернатого.

— Мальчишка заслужил! — не отрывая лихорадочно блестящих глаз от жертвы, усмехнулся брюнет.

И вот сейчас я смотрела на него и совершенно не узнавала. Куда делся тот воспитанный, галантный мужчина, что пил с нами чай из фарфоровых блюдечек и рассказывал про голубых лосей за обедом?

Сейчас передо мной был хладнокровный монстр, мучитель, что получает удовольствие от боли другого существа. И я в который раз задумалась, а стоит ли доверять свою жизнь и безопасность этому господину?

— Да прекратите же! — крикнула в сердцах и сгоряча дернула лорда за локоть, пытаясь оттащить подальше от Фауста.

— Не мешай, девчонка, — выдернул руку сид и, на секунду оторвав взгляд от феникса, посмотрел на Стасю.

И вот тут произошло то, чего я никак не могла ожидать… Милая, хорошая девочка Стася, моя родная сестренка, вдруг резко кинулась на меня и вцепилась обеими руками в мою кофту. Лицо у нее было неестественно застывшее, взгляд стеклянный, будто это не живой человек, а робот какой-то. Господи, что же он сделал с тобой?

— Ну же, еще чуть-чуть, — скрипел зубами Синдар, все сверля феникса мерцающими очами. А тот уже даже выть не мог, просто валялся на земле, уткнувшись носом в песок. — Давай, ломайся.

От вида блондина внутри все болезненно сжалось. А от вида Стаськи, застывшей с неестественным выражением на детском личике, стало совсем плохо. Ладно незнакомый феникс, но обижать мою сестренку, а тем более направлять ее против меня никто не имеет права. Пора это все прекращать!

Решение, как ни странно, пришло молниеносно. Видимо, в экстренной ситуации мозг и вправду начинает соображать куда лучше.

Так как самой подобраться к сиду не представлялось возможным — Стаська ни в какую не подпускала меня к брюнету, стараясь оттеснить своим миниатюрным тельцем, — то я сделала прямо противоположное. Схватила сестренку под мышки и с воплем «Лови!» швырнула ее Синдару. Благо силенок на сей маневр у меня вполне хватило. Чудо-колечко помогло.

Сид от неожиданности повернулся и чисто машинально поймал мелкую в свои объятия. Я резво метнулась к мечу и, пока лорд не успел опомниться, подскочила к нему и со всей силы саданула рукоятью в висок.

Удар оказался тяжелым. Мужчина пошатнулся, закатил глаза и рухнул навзничь!

«Убила!» — было первой моей мыслью. И вместо того чтобы проверить состояние неадекватной сестренки или стонущего феникса, я первым делом бросилась к горе-мучителю. Нащупала сонную артерию и проверила пульс.

Фух! Живой. Пронесло. В бессознанке, правда. И, наверное, сотрясение там далеко не первой степени тяжести, но все-таки чувство вины меня теперь не так гложет, а значит, можно заняться инспекцией остальных участников «потасовки».

Следующей проверила сестру. Та выглядела малость ошалевшей и тоже болезненно держалась за виски.

— Кажется, я что-то пропустила, — выдала мелкая, глядя на распластавшегося сида.

— Сколько пальцев видишь? — первым делом спросила у Стаси, показывая два растопыренных пальчика.

Та только отмахнулась от моей руки и сморщила маленький носик.

— Да все я нормально вижу. Что ты мне их тычешь? Иди лучше блондином займись, — кивнула в сторону скрючившегося на земле феникса.

Хоть Фауст уже не скулил, но выглядел он, мягко говоря, не очень. Весь перепачканный в земле и траве, дышит тяжело и практически не двигается. Хотя стоило мне подойти ближе, как блондин перевернулся на спину и распахнул глаза. Даже не присматриваясь, было видно, как они покраснели.

Фауст сначала взглянул на меня, потом попробовал осмотреться. Лежа это сделать оказалось не удобно, поэтому мужчине пришлось сесть. Его малость шатало, но все же он более-менее справился с вертикальным положением.

— Это ты его так? — кивнул на распластавшегося лорда феникс.

— Ну да… — Я застенчиво пожала плечами. Я не гордая. Да и не уверена, что мой поступок такой уж и хороший. Хотя… для кого как.

— А ты, оказывается, сообразительная, — усмехнулся Фауст, но не едко, как прежде, а как-то по-доброму, что ли. Можно сказать, похвалил. Конечно, где б он был, если б не я? — Еще бы чуть-чуть, и этот остроухий вдребезги бы разнес мой ментальный блок.

— Ооо. Ты умеешь ставить ментальные блоки? — удивилась я. Кажется, это что-то из области фантастики. Впрочем, то, как сид управлял Стаськой, вообще за гранью этой самой фантастики.

— К сожалению, не умею. Мне его друг отца ставил. Он декан факультета ментальной магии в столичной академии и, что уж там скромничать, — самый сильный ментальный маг в королевстве. А этот голубенький практически пробил его блок! — негодующе вспылил феникс.

— А что бы было, если б пробил?

— Ничего хорошего, — хмуро ответил феникс, очень внимательно осматривая брюнета. — Слушай, а что за обруч у него на башке? — заинтересовался Фауст. — А ну-ка, сними его.

Я тут же ринулась исполнять распоряжение феникса. И только спустя несколько секунд до меня дошло, что я сделала это совершенно беспрекословно, будто смирилась с тем, что белобрысый может давать мне указания.

Хмм, не хорошо… Я ему не девочка на побегушках, в конце концов. Я, конечно, понимаю, что подняться на ноги он сейчас не в состоянии, но мог бы и «пожалуйста» сказать, как поступают все приличные люди. А он распоряжается тут. И я тоже хороша, побежала радостной козочкой исполнять его желание. Тьфу ты!

Ладно, что-то я слишком заморачиваюсь и уже во всем пытаюсь найти подвох.

И вообще, ринулась я не потому, что Фауст попросил, а потому, что мне и самой этот обруч показался подозрительным. Вот так вот!

Наконец примирившись с собой, попыталась-таки стащить с головушки бессознательного Синдара серебристую цацку. Но не тут-то было. Обруч не стаскивался. Так же, как мое колечко. Прилип намертво!

— Твою ж маковку… — выругалась я и добавила, обращаясь уже к Фаусту: — Он не снимается.

— То есть как не снимается? — опешил феникс.

— Просто!

— Так же, как твое кольцо? — неожиданно встряла сестренка, и кто бы знал, как же мне сейчас захотелось отрезать ее болтливый язык.

Что ж ее так и тянет всем разболтать про кольцо? С тем же успехом я могла бы написать на лбу, что у меня имеется артефакт богини. Рррр!

— Что за кольцо? — тут же навострил ушки белобрысый братец Фрайо.

— Кольцо как кольцо, — буркнула неохотно, заводя за спину окольцованную ладошку. — Проклятое только…

— Кем проклятое? — не унимался Фауст.

— Слушай, это долгая история. Давай я тебе потом расскажу? — предложила я миролюбиво, понимая, что с Фаустом так и так придется делиться сведениями. Ведь именно из-за этого колечка Фрайо влип в историю, ну а вслед за ним и мы с сестренкой. — Сейчас надо решить, что делать с этим психом с заскоками кукловода.

— Вязать его надо! — опять влезла в разговор старших Стаська. — А лучше еще разочек по голове приложить. А то, чувствую, очухается скоро, и тогда нам всем кирдык будет.

— А я думала, ты от него в восторге, — хмыкнула, вспомнив сегодняшнее поведение сестренки. — И откуда в тебе эта жестокость?

— От папочки, от кого ж еще, — в свою очередь, хмыкнула сеструха.

Да, папочка у нас тот еще любитель пройтись по головам конкурентов, зачастую не интересуясь моральной стороной вопроса. Вот и Стася такая же… Узнаю мелкую. И да, уж лучше прежняя несдержанная Стасечка, чем то плюшевое нечто, представшее передо мной в кабинете лорда Синдара.

— Мелкая, кстати, дело говорит, — поддержал сестренку постепенно приходящий в себя феникс. — От ментального воздействия это нас не спасет, но фору даст, может, сбежать успеем, пока выпутываться будет.

— Хорошее, конечно, предложение. Только я тут что-то веревок не наблюдаю. Чем его вязать прикажете? — спросила я возмущенно, понимая, что заниматься этой грязной работой придется мне. Стаська еще маленькая, а Фауста даже сидя шатает.

— Кажется, я поспешил, называя тебя сообразительной, — едко отозвался блондин.

Я чуть ли не задохнулась возмущением от его издевки. Вот же гад. Я ему пять минут назад жизнь, понимаешь ли, спасла, а он смеет так обо мне отзываться? Чувство собственного достоинства тут же встрепенулось, пнуло мозги, заставив их работать с удвоенной скоростью. А взыгравшая гордость услужливо так подсказала, что нужно срочно доказать обратное этому напыщенному пернатому.

Осмотрев просторы парка, а заодно и одежку своих спутников на наличие подходящих материалов, обнаружила ремень кожаный в количестве одной штуки. Только вот незадача, ремень этот был вставлен в брюки сида. Но и я девушка отнюдь не стеснительная, так что, недолго думая, принялась этот самый ремень вытаскивать.

— Беру свои слова обратно, — раздался смешок со стороны Фауста. — Ты не только сообразительная, но еще и совершенно беспардонная.

Да-да, я такая. И, кстати, еще один такой выпад в мою сторону, и я всерьез задумаюсь над тем, чтобы укоротить фениксу его остренький язычок. За компанию со Стасей. Ей тоже не помешает.

Меж тем ремень был благополучно извлечен из брюк, отчего те слегка приспустились. Видимо, держались как раз на этом самом предмете одежды. И если лежа им падать было особо некуда, то вот когда Синдар встанет… Короче, если у него во время погони слетят портки — это будет нам только на руку!

Дальше мы этим самым ремнем связали сиду руки. Тут Стаське пришлось подрядиться в помощь, ибо одной было несподручно. Затем я подумала и решила, что нужно связать еще и ноги, ибо с завязанными руками можно вполне здорово бегать, а вот если связать ноги, то мужик разве что червяком ползти сможет.

Эх, жалко, здесь поблизости никакой лавочки или решеточки нет. А еще лучше наручников в комплект к решеточке. Тогда б он точно никуда не сбежал. А так приходится выкручиваться, ибо тащить куда-то это тело я совершенно не горю желанием. А ну как очухается?

Короче, инструментом связывания ног был назначен мой собственный пояс. И вытащила я его из джинсов совершенно без ущерба для внешнего вида — в том смысле, что джинсы никуда не сползли. Я этот ремень ношу чисто из эстетических соображений, уж больно пряжка нравится — череп в стразиках, последний писк моды. Эх, ничего не жалею для доброго дела.

В общем, я уже примерилась к сидовым щиколоткам, как вдруг меня остановил Фауст.

— Погоди. Мне сапоги его нужны. Не снимешь?

Я округлила глаза и уставилась на феникса как на больного.

Нет, ну нормальный вообще? Делать мне больше нечего, как мужские сапоги стаскивать. Мне и ремня хватило.

— Может, мне его сразу целиком раздеть, а? — ехидно поинтересовалась у босоногого блондина. — Сможешь тогда весь костюмчик примерить.

— Ну, если тебе очень хочется, то раздевай. Я не против, — с легкой руки позволил этот шутник.

— Знаешь что?! — фыркнула я и со злости кинула в феникса ремнем. Причем целилась увесистой пряжкой прямо в глаз. Но противный блондин ухитрился его поймать, так что самодовольная физиономия, к моему глубочайшему огорчению, ничуть не пострадала. — Сам раздевай и связывай сам! В конце концов, это тебе нужно!

Ну и демонстративно скрестила руки и отвернулась от наглеца. Типа обиделась и разговаривать с ним больше не буду. Ага, как же…

Выдержки моей хватило ровно на тридцать секунд. Сзади что-то зашуршало, заерзало. И я с любопытством обернулась, чтобы увидеть, как Фауст на карачках подползает к сиду, стаскивает с того сапог, и… О ужас!

Там было именно то, чего я опасалась. Дырявый носок!

Да уж… А я всегда думала, что дырявые мужские носки — это миф. А оказывается, это особенности мужской природы, раз даже у вечно опрятного, благородного, застегнутого на все пуговицы лорда Синдара имеется дырка на сей части одежды.

Со вторым носком было получше. На нем была заплатка. Даже две. Одна на мысе, вторая на пятке. И если с мысом все понятно — ногти там нестриженые, непропорционально удлиненный большой палец, пристрастие к футболу, — то с пятками ну вообще ничего не ясно. Что он ими делает? Гвозди забивает? Или ходит как утка?

Короче, теперь понятно, почему наш голубенький друг так легко расстался с камзолом, а вот стаскивать сапоги не захотел. Разумно рассудил, что это плохо скажется на его репутации. А потому решил, что лучше дать блондину в лоб, ну, то есть по ментальному щиту, чем расстаться с обувкой.

Да, это отчасти оправдывает его действия. Но лишь отчасти. И да, связанным он мне, пожалуй, нравится гораздо больше.

Фауст уже управился с ремнем, и теперь хозяин поместья был скручен по рукам и ногам, что вселяло хоть и слабое, но хоть какое-то чувство защищенности. А обруч с головы мужчина снять так и не смог. Попыхтел, попыхтел да и плюнул.

— Ладно, давайте валить отсюда, пока сид не очухался, — вынес предложение Фауст и с омерзением глянул на сапоги. Но делать нечего, пришлось их напялить. Выбора-то особого нет. — Троллья башка, еще и жмут, — сквозь зубы прошипел феникс и, подхватив брошенный камзол Синдара, попытался подняться на ноги.

Шатало его не слабо. Будто он только с застолья, где перепробовал все предложенные напитки. И даже не по одному разу. Мужчина сделал пару нетвердых шагов, покачнулся и машинально вцепился в мое плечо, удерживая равновесие.

— Ай, больно же, — шикнула на него я и зло глянула исподлобья.

— Какие мы нежные, — как всегда, едко откликнулся Фауст, однако пальцы разжал и даже попробовал отстраниться, но ничего путного из этого не вышло.

— Ладно уж, опирайся, — щедро позволила я, понимая, что без поддержки этот пернатый далеко не уйдет. Ну и из благих побуждений поднырнула ему под мышку.

Фауст не стал отказываться от помощи, лихо оперся на мое плечо — да так лихо, что меня перекосило, — и мы дружно поковыляли подальше от пока еще бессознательного Синдара. И все бы хорошо — я уже стерпелась с нехилым весом блондина, блондин смирился с тем, что его практически на своем горбу тащит малознакомая девица, но тут вклинилась Стася.

Насмешливым взглядом окинула нашу парочку и выдала:

— Какие нынче все-таки мужики хилые пошли. Вот Брюс Уиллис в «Крепком орешке»…

— Стася! — гаркнула я на сестричку, заставляя ту срочно заткнуться. Ибо выражение лица феникса стало ну очень красноречивым и не предвещало ничего хорошего.

Губы поджаты, глаза сверкают, на скулах ходят желваки. Короче, униженное достоинство так и прет из всех щелей. Ну и, разумеется, феникс тут же поспешил доказать, что он не хуже Брюса Уиллиса, резко отстранился и пошлепал своим ходом, при этом еще изрядно ускорившись. О том, что его походка в этот момент напоминала джигитский танец с саблями, я решила умолчать. Но после того как он дважды споткнулся и чуть не пропахал носом газон, я не выдержала, подбежала и ухватила гордеца под локоть.

— Я сам! — тут же воспротивился феникс и постарался вырвать схваченную конечность. Ага, позволила я ему, как же… Феникс сейчас был слабенький, словно птенчик, а у меня волшебное колечко, так что пришлось мужику мириться с моим соседством.

Хотя, и чего я навязываюсь? Как там говорится? Благими намерениями выложена дорога, сами знаем, куда…

Короче, раз он такой вредный, пусть топает сам! Я противно фыркнула и отшвырнула фениксову конечность. Правда, на этот раз Фауст не стал демонстративно убегать вперед, а пошел вровень с нами, внимательно смотря под ноги, чтобы ненароком не навернуться.

— Кстати, а куда мы сейчас? — задалась я очень важным вопросом, когда красивый ухоженный парк закончился и мы подошли вплотную к хозяйственным помещениям.

То, что оставаться в поместье после всего случившегося нельзя — это понятное дело. Но вот отправляться куда-то с вредным блондином… тоже может быть небезопасно.

— У меня здесь недалеко есть тайное убежище. Отсидимся там, пока я восстановлю магический резерв, а потом отправимся в Предгорья. Там наша территория, и уже можно будет не опасаться притязаний сидов.

Угу. В принципе, предложенный вариант меня устраивает. Только вот есть одна очень важная деталь.

— Это все, конечно, очень здорово. Но я хочу, чтобы ты гарантировал нам безопасность! — заявила я уверенно и, притормозив, выжидательно уставилась на брата Фрайо.

— Что? — обернулся феникс.

— Что слышал! Гарантируй безопасность мне и моей сестре! Иначе мы никуда с тобой не отправимся.

Феникс закатил глаза и недовольно цокнул языком. Потом глубоко вздохнул и все же согласился.

— Хорошо. Я обязуюсь обеспечить защиту тебе и твоей сестре, — серьезным тоном произнес Фауст. — Устроит?

— Нет! Поклянись на крови! — высунулась Стаська, явно насмотревшаяся всяких фэнтезийных саг по телику.

— А нос медом не намазать? — передразнил блондин. — Я даю вам свое слово! Этого достаточно. — И демонстративно отвернулся, показывая, что разговор на этом окончен.

— И все-таки Фрайо мне нравится больше, — прокомментировала такое поведение сестра.

А я про себя подумала, что, может, Фрайо и более легок в общении, чем его брат-близнец. Но все же защиту нам, в отличие от оного, он вряд ли бы смог гарантировать. А вот Фауст… Судя по тому, как он владеет мечом, — на роль охранника сгодится.

В общем, смирившись с таким положением дел, мы послушно последовали за блондином. Преодолев пару хозяйственных построек, остановились у конюшни, то есть лосярни. Фауст держался на ногах почти уверенно и даже без посторонней помощи надел на себя украденный сидов камзол. Тот, как и сапоги, оказался ему мал. Причем исключительно в талии. Не сошелся, так сказать. Все же Синдар уж очень тоненький, будто гибкая лоза.

Я вдруг представила, как эта гибкая лоза, с перехваченными «стебельками», изгибаясь, словно гусеница, ползет по дорожке к дому. Сразу стало весело, и я невольно хихикнула. За что тут же получила укоризненный взгляд от Фауста. Блондин приставил палец к губам, требуя тишины, и сделал жест рукой, чтобы мы оставались на месте. А сам заскочил внутрь лосярни. По всей видимости, пошел добывать средство передвижения.

Я обреченно вздохнула. Правильно говорят, одно преступление тянет за собой второе. А там и до третьего недалеко. Сида мы оглушили, сейчас еще и его рогатую скотину угоним, а дальше, по всей видимости, пойдет незаконное пересечение границы. Кстати, на этой самой угнанной скотине. Хотя, в принципе… Как там у нас на родине делают? Номера на движке перебивают? Вот и лосю можно перебить… рога. Авось за кобылу сойдет.

Вернулся Фауст не скоро. Я даже нервничать начала. Ибо то, что мы не наткнулись ни на кого из местных служащих по пути сюда, было чистым везением. А внутри лосярни вполне могли быть враждебно настроенные голубенькие ушастики. Феникс, конечно, тот узкий меч с собой прихватил, вот только он вряд ли уже набрался сил, чтобы отразить атаку противника.

Короче, я уже начала нервно переминаться с ноги на ногу и обеспокоенно переглядываться со Стаськой, раздумывая над тем, чтобы сунуться в лосярню, как, наконец, показался Фауст.

Вид у него был хмурый, а под уздцы он вел… Убиться ржавым тазиком! Нет, не ожидаемых лосей и даже не лошадей, а двух натуральных ослов!

У нас со Стаськой синхронно отвисли челюсти.

— Эт-то что? — задала я закономерный вопрос, когда Фауст подвел к нам ушастую животинку.

— А что, не видно? — ответил таким же «умным» вопросом феникс.

— Ну, я как-то рассчитывала на рогатый транспорт, а ты привел ушастый…

— Берите что есть или топайте пешком, — огрызнулся пернатый и впихнул мне поводья.

Нет, ну чего нервничать-то так? Нам и ослы сойдут. Кстати, я тут подумала, ослы — это вполне закономерно. У ушастых сидов — ушастые скакуны!

Я помогла Стаське взобраться на этого самого скакуна. Сама устроилась за ее спиной. Ослик оказался спокойным и без проблем принял нас на свой горб. Я порадовалась такому везению и легонько тронула зверя пятками. Тот послушно сделал два шага вперед, заставив меня чуть ли не возликовать. Оу, е! Я умею управлять ослами, оказывается. Хотя гордиться тут особо нечем. Вряд ли они в этом плане чем-то отличаются от лошадей. А на лошадях мне кататься приходилось. И по загону, и даже выезжали с инструктором в рощицу, где-то в ближайшем Подмосковье. Так что навыки остались.

Короче, проблем с объездкой нового транспорта у нас со Стасей не возникло. А вот у Фауста они, кажется, возникли. Я немного последила за недовольным блондином и поняла-таки, в связи с чем он так недоволен.

А дело было в том, что ослики сами по себе животные довольно низенькие. И если нам с сестрицей, с нашим миниатюрным телосложением и ростом, это обстоятельство поездки не портило, то вот фениксу не повезло. Ибо феникс был высок, а стало быть, ноги у него длинные. И эти вот самые ноги практически волочились по земле, отчего Фаусту постоянно приходилось поджимать их.

Стаська, глядя на это, не смогла сдержать ехидного смешка:

— Ну вот, Любка, а ты всегда завидовала барышням, у которых ноги от ушей.

— Очень смешно! — фыркнул Фауст, сразу понявший, кому предназначалась подколка. — Вот сдам вас гномам. Будете веселиться с себе равными, — пригрозил блондин.

— Но-но-но. Ты, между прочим, дал слово нас защищать!

— Как дал, так и заберу! — заявил этот наглец и одарил меня кривой ухмылочкой.

Так, я не поняла… Это он сейчас серьезно? Или просто решил попугать ничего не соображающих в здешней культуре иномирных девочек?

А то сиды у них тут — голубые неженки, наги — озабоченные бруталы, фениксы вообще страдают манией величия. Какие ж гномы тогда? Метросексуалы?

 

Глава 17

ДОПРОС С ПРИСТРАСТИЕМ

Ехали мы долго. Так долго, что пятая точка нещадно затекла, ноги ничего не чувствовали, да еще под боком ныла Стаська, изнемогающая от тех же проблем и, как ослик из «Шрека», последний час приговаривавшая: «Уже приехали, уже приехали?»

В итоге Фауст не выдержал этого монотонного нытья и поехал впереди, регулярно оглядываясь и проверяя, что мы двигаемся следом.

А куда нам, собственно, было деваться? Места дикие, незнакомые. Вокруг поле да степь, степь да поле. Одинокое деревце. И опять — поле да степь, степь да поле. Даже если захочешь — не сбежишь, все просматривается до самого горизонта. Теперь я понимаю, почему та голубенькая рощица, куда мы перенеслись, считается у сидов священной. Видимо, потому, что она у них тут единственная.

Короче, за нас Фауст мог не волноваться. Хотя нет, волноваться ему все же стоило, ибо чем дальше, чем сильнее хотелось его прибить.

Блондин обещал, что тут недалеко. И по его мнению это — недалеко?! Уже три часа трясемся верхом, а даже селения ни одного на пути не встретилось.

— Уже приехали? — вновь вставила коронную фразу сестричка, добавив свои пять копеек в копилку моего раздражения.

— Нет, не приехали! — неожиданно резко гаркнула я. — Прекрати уже нудеть! Достало!

— Тогда я буду петь, — провокационно заявила мелюзга и с ходу затянула: — Я маленькая лошадка, и мне живется несладко…

О, да. Очень в тему. Это как раз про нас. Точнее, про нашего ослика. Хотя нам со Стасей тоже несладко.

В общем, терпение мое было уже на пределе. Несколько раз тронула ослика по бокам, заставляя того ускорить шаг, и поравнявшись с фениксом, собралась уже было высказать ему все накопившиеся претензии, как из-за небольшого холма вынырнуло несколько одноэтажных домиков, а за ними и целое ухоженное селение, исчерченное полосками дорог.

— Вот и деревня. Почти приехали, — сообщил очевидное Фауст.

— Ну, наконец-то, а то у меня уже вся задница отсохла, — во всеуслышание пожаловалась Стаська.

— Что ж, можешь слезть и пройтись пешочком. Тебе не повредит, — хмыкнул блондин, смешно поджимая длинные ноги. Вот что-что, а конечности у него наверняка затекли, а он сидит, не жалуется. И даже выглядит бодрячком.

Пришлось брать пример. Мы стиснули зубы, прикусили языки и до самого приезда молчали, аки аквариумные рыбки.

Домик, в который привез нас Фауст, оказался очень даже миленьким. Не сравнить, конечно, с хоромами в поместье Синдара. Да и по размеру он был раз в пятьдесят меньше. Но для среднестатистической деревеньки вполне сойдет — чистенько, свежо, уютно. Стены отделаны светлым деревом, на первом этаже большой камин, в воздухе витает запах древесной стружки и смолы. Такое чувство, что убежище это построили совсем недавно, доски еще не успели окончательно просохнуть и отдать все соки.

Первым делом Фауст затопил камин. За окном уже заметно потемнело, и начинало холодать. Мы на скорую руку чего-то перекусили из личных запасов феникса. А дальше, как и полагалось, последовал допрос с пристрастием. Ох, и не нравится мне эта тенденция…

— Ну, рассказывайте. Я вас внимательно слушаю, — пристально глядя мне в глаза, изрек мужчина.

С чего начать, я, как водится, не знала, поэтому пошла методом уточняющих вопросов.

— А что конкретно тебя интересует?

— Все, начиная с того, где и при каких обстоятельствах вы познакомились с Фрайо, и кончая вашими делами с сидами.

Я немного поколебалась, раздумывая, стоит ли выкладывать Фаусту всю информацию или все же следует ее как-то дозировать. А потом махнула на все рукой и начала рассказывать. Уж если не ему поведать всю историю, то кому?

Фауст слушал внимательно, не перебивал и, лишь когда я дошла до момента, как удав сожрал пташку-Фрайо, встрепенулся и не смог сдержать восклицания:

— То есть как проглотил? Совсем? Он что, умер?

— Ага, сдох! — не стесняясь в выражениях, припечатала Стаська.

— Проклятье! — раздосадованно выплюнул Фауст. — Вот же дурень! Вторую жизнь проср… профукал, — быстро исправился мужчина и, тихонько застонав, потер глаза. — Как давно это произошло?

— Нуу, кажется, дней пять-шесть назад, — примерно прикинула я.

— Понятно теперь, чего мне так плохо было, — устало выдохнул феникс.

— Эмм, и почему тебе было плохо? — осмелилась спросить я, крайне заинтересовавшись таким обстоятельством.

— Да не важно, — отмахнулся блондин, а потом ненадолго задумался и решился: — Впрочем, все равно придется вам рассказать. В общем, мы с Фрайо близнецы, и между нами имеется довольно прочная связь. Если бьют по одному из нас, то отдача доходит и до второго. Не в такой степени, конечно, но приятного, как понимаете, мало.

Ооо, интересные, однако, подробности открываются. А еще крайне любопытно, что же чувствовал Фауст, пока его брат-близнец переваривался?

— Помимо этого мы довольно хорошо чувствуем друг друга на расстоянии. Я безошибочно могу найти брата, где бы он ни находился, — уверенно сказал мужчина и тут же добавил: — В этом мире, разумеется. Собственно, по этой причине я столь дерзко ворвался в имение лорда иль Натура. Но вот незадача, вместо брата почему-то нашел там вас. И мне очень хотелось бы понять, как так вышло? И каким образом его метка сохраняется на вас и сейчас?

— Хочешь сказать, он нас пометил? — шокированно выдала я.

Неприятные, однако, подробности. Еще знать бы, как? Нет, ну как коты помечают территорию, я в курсе. А вот фениксы… Не имею ни малейшего представления!

— Не знаю. Но его присутствие я ощущаю прямо сейчас, в этой самой комнате. Возможно, у вас осталось что-то из вещей брата?

Я задумчиво почесала в затылке, а Стаська с радостным воплем «Ну конечно!» полезла в карман и спустя мгновение извлекла прядь светлых волос.

— Вот! — протянула находку блондину. — Он отрезал перед нашим исчезновением и сказал, цитирую: «Мой брат вас найдет!», — продекламировала мелочь.

— Собственно, нашел, — подтвердил заявление Фауст. — Что ж вы раньше не сказали? А то я сижу, голову ломаю…

— Мы до этого еще не дошли! — со всей важностью сообщила я и деловито поинтересовалась: — Так мне продолжать?

— Продолжай, продолжай. — Феникс махнул рукой, и мы перешли ко второй части Марлезонского балета.

Рассказывали долго и в красках. Впрочем, Фауст был не особо эмоционален, и даже случай со страусом и кошачьим туалетом его не впечатлил. А вот разговор с сидом заинтересовал настолько, что мужчина даже задал вопрос:

— То есть лорд Синдар теперь в курсе, что вам нужно попасть к Радужному водопаду?

— Ну да, — подтвердила я. — Я так понимаю, это не очень хорошая новость?

— Если мои предположения верны, то новость очень нехорошая, — сделал ударение на последнем слове Фауст.

— В смысле? — решила уточнить я.

— Думаю, что наш знакомый остроухий заинтересовался кольцом. Тот обруч, что он носит на голове, — очень непростая штучка, и сдается мне, что эти две вещицы связаны. Соответственно, если ему нужно кольцо, то он не оставит вас в покое.

Шикарная новость! Слов нет! Чтоб этой Земляне икалось! Еще раз. Надо же было выбросить нас прямо под носом у сида, который так же, как и она, заинтересован в этом проклятом кольце. И Стася тоже хороша, с ходу разболтала ушастому про капище, куда нам надо попасть. Теперь ему даже выслеживать нас не надо. Пришел на место и сиди жди в засаде. Твою ж… маковку.

— Я так понимаю, кольцо не снимается? — меж тем уточнил Фауст.

— Не-а! — отрицательно помотала головой я и страдальчески вздохнула.

— Плохо… — поведал очевидное собеседник. — Даже и не спрячешь…

— Короче, я попала, так?

Фауст на это лишь развел руками, мол, «извини, я тут ни при чем». Блин, и зачем я только это кольцо примерила? Дернул же черт.

— Ладно, подведем итоги, — меж тем резюмировал феникс. — Мне нужно вернуть брата.

— А нам как раз нужно от него избавиться! — тут же вставила я. Да, этот пункт у нас очень удачно совпал.

— Значит, наши цели совпадают, — сделал такие же выводы Фауст.

Ага, ничто так не объединяет, как общие цели. А еще общие враги. А они у нас, с сегодняшнего дня, кажется, как раз появились.

— Кстати, ты еще обещал нам защиту, — решила напомнить между делом.

— Я помню, — фыркнул пернатый. — И от своих слов не отказываюсь.

— Так какие у нас дальнейшие планы? — встряла мелкая, озвучивая общий вопрос.

— Для начала переночуем. А завтра поутру отправимся в Рассветные горы — на территорию фениксов. Надо повидаться с семьей и решить, как вызволять Фрайо и что делать с вами.

— Не надо с нами ничего делать, — тут же возмутилась мелкая.

— Домой вам тоже не надо? — ехидно вздернул светлую бровь мужчина.

— Надо! — тут же поправилась сестричка.

— И желательно в целости и сохранности, — добавила я.

— Вот этим я, с вашего позволения, и собираюсь озадачиться, — изрядно добавив желчи в голос, сообщил феникс. — А сейчас пойдемте, я покажу вам вашу комнату.

Комната оказалась маленькой, вытянутой и, в отличие от остального дома, почти не обставленной.

— И что, мы будем тут ночевать? — скептически вопросила я, и не думая заходить в помещение. Одно то, что там была одна кровать вместо двух, да и та одноместная, совершенно не вписывалось в мою концепцию о здоровом сне.

— Ничего лучше предложить не могу, — отозвался феникс, но сожаления в его голосе я как-то не расслышала. То ли плохо старалась, то ли… на наше удобство ему было глубоко фиолетово.

— А ничего, что кровать тут одна, а нас двое? — озвучила свои сомнения блондину.

— Ну, она же широкая, — непонимающе глянул на меня феникс и пошел… проверять ширину кровати.

Посмотрел на нее и так, и эдак. Потом глянул на нас со Стаськой. Видимо, тоже оценил «ширину».

— Нет, ну вы вроде худенькие… — Пернатый задумчиво склонил голову к плечу.

Да, мы худенькие, и что с того? Кровать-то одноместная! Ну ладно, максимум полуторка. Но я не собираюсь ночевать, как килька в банке.

Очень красноречиво глянула на блондина, всем своим видом показывая, куда он отправится, если не предоставит нам лучших условий проживания.

— Ладно, — под моим пронзительным взглядом сдался блондин. — Так и быть, можете занять мою спальню.

Вот. Это я понимаю, решение ситуации. Мы со Стаськой дружненько развернулись и поскакали вслед за хозяином домика.

Спальня Фауста оказалась не в пример больше предложенной. И кровать там была почти что «king size». А блондин-то шикует! И при этом хотел впихнуть нам узкую полуторку.

— В общем, располагайтесь, — великодушно позволил феникс и направился к гардеробу. Распахнул створки и, повернувшись к нам спиной, стянул через голову грязную тунику.

Да, а переодеться не помешало бы. Да и вообще вещи постирать, а то после поездки на ушастом конике пахнут мои джинсы так же, как тот коник.

Кстати, раз уж Фауст оголился, не отказала себе в удовольствии еще разок пройтись глазами по широкой спине и узрела там… ох, е? Это кто его так отфигачил? Неужто сид, когда ломал ментальный блок? Хотя я как-то думала, что этот самый блок в голове стоит. Отчего ж у мужика вся спина в синяках?

— Кхм… — не смогла сдержать крутившегося на языке вопроса. — Фауст, а что у тебя со спиной?

Мужчина тем временем достал из шкафа чистую рубаху, накинул себе на плечи и развернулся ко мне, застегивая мелкие пуговички.

— Ооо, да у тебя, видать, память совсем короткая, — сразу принялся за оскорбления феникс.

Я ошарашенно на него глянула, не понимая сути претензий.

— Что, забыла уже, как кулаками меня по спине стучала? — усмехнулся блондин.

Я?! Прокрутила воспоминания к тому моменту, как Фауст закинул меня на плечо и… Да, и вправду ведь, била его кулаками. Причем со всей дури. Но не могли же от моих ударов остаться такие следы? Или могли? Блин, опять забываю про это колечко. Силенок-то оно прибавляет изрядно. Как же ему, наверно, больно было…

Ну ладно, в конце концов, это его проблемы. Вести себя нормально надо было, тогда и спина цела бы осталась.

Так, а мне еще нужно решить насущные проблемы, пока Фауст не смылся.

— А во что переодеться есть? — успела побеспокоиться, окликнув мужчину практически в дверях.

— Женских вещей не держу. Хотя… — задумался блондин и провел рукой по чисто выбритому подбородку. — Я сейчас…

Фауст исчез в дверном проеме, а я вдруг задумалась. Интересно, а женщина у него есть? Наверняка ведь есть. Не может же такой красавец ходить неприкаянным. Определенно, какая-нибудь фифа давно захомутала. А может, у него их вообще того… много. Толпами водит.

Ой, думаю я о чем-то не о том. Какая мне, к черту, разница, сколько у него баб? Главное, чтобы нашлось, что на ночь надеть.

Фауст вернулся довольно быстро. В руках он держал стопку каких-то вещей, судя по виду, это были пижамы. Я тут же возликовала. Как оказалось, рано… Ибо, когда мы со Стасей начали это дело примерять, оказалось, что пижамы эти сплошь маленького размера. Сестрице впору. А вот мне… Штаны не налезли совсем, кофточка не сошлась на груди. Блиииин.

А еще промелькнула шальная мысль узнать, с какой девки он это снял. А то мало ли какие пристрастия у мужика. Ладно, если ему нравятся просто миниатюрные девушки. А если такие малолетки, как Стася? Всякое бывает…

В общем, задвинула эти мысли подальше, решив не паниковать раньше времени. Вроде блондин интереса к сестричке не проявлял, так что будем считать, что все в порядке.

Вещички тем временем пришлось отложить. Как ни старайся, но влезть в них у меня не получится. Спать в чем есть — тоже не вариант. Так что пришлось идти на крайние меры. Покуситься на гардероб блондина.

Решительно распахнула створки шкафа и выудила оттуда первую попавшуюся рубашку. В плечах, конечно, великовато. Зато она довольно длинная, даже попу прикрывает. Короче, сойдет. И, надеюсь, Фауст не против. А если и против… То чихать я на это хотела!

Возможность узнать мнение Фауста представилась почти сразу. Нет, в спальню он к нам не врывался. Я сама на него напоролась. Сдуру, как говорится. Решила-таки простирнуть свои вонючие джинсы. Нормально постирать, правда, не вышло. Так только, прополоскать. Потому как водопровода тут и в помине не было, горячей воды тоже. Нашелся лишь тазик с холодной, которым я и воспользовалась. Потом развесила мокрые штаники на веревочке, ну и уже на выходе из ванной нос к носу столкнулась с Фаустом.

— Не понял… — удивился блондин и сверху вниз пробежался по мне изучающим взглядом. Потом обратно. Медленно так, вдумчиво. Вот только понять по лицу, о чем он думает, я так и не смогла. — И какого ляда ты мою рубашку напялила? — Мужчина, наконец, оторвался от изучения моих коленок и очень так недобро на меня глянул. — Фетишистка, что ли?

— Чего? Совсем оборзел? — тут же возмутилась я.

— А что, разве нет? Ну, тогда снимай! — заявил этот засранец.

— Ах, так! — И я решительно рванула верхнюю пуговичку.

А кто сказал, что я скромная? Ни фига! Раздеться мне как раз плюнуть. К тому же очень уж хочется посмотреть на выражение аристократической физиономии, когда я останусь в одних трусах. Тоже такое же невозмутимое будет?

Короче, первую пуговку я расстегнула без проблем, а вот вторая… Чтоб ее! Поддаваться не захотела. Запуталась в незнамо откуда вылезших нитках, и как я ни старалась, без ножниц выпутать ее не могла.

— Ну-ну… Все? Запал пропал? — усмехнулся Фауст.

— Ничего не пропал! — рыкнула в ответ. — Мне ножницы нужны, она запуталась. Да что за рубашки у тебя такие?

— Ладно. Леший с тобой! Оставь себе, фетишистка, — вновь подколол Фауст.

— Да успокойся уже. Сдалась мне твоя рубашка! Просто из того, что ты принес, ничего не подошло.

— По цвету или фасончик не тот? — все продолжал острить Фауст. Ох, я бы ему этот язычок! Накрутила бы на что-нибудь!

— По размеру! Ты эти вещи откуда взял? У карлика стащил? — накинулась с ответной претензией.

— Вообще-то это вещи моей младшей сестры, — строго ответил мужчина и, перекинув полотенце через плечо, важно скрестил руки на груди.

А… Ну… Это, конечно, меняет дело. Хотя, ничего не меняет! В смысле, хамства его не отменяет.

Кстати, а полотенце-то у него большое, банное. Небось освежиться собрался. А ничего, что там воды нет? Точнее, сейчас нет. Помнится, до моего прихода там как раз был тазик с холодненькой. А теперь вместо воды мокрые джинсы висят. Уууупс. Плевать на его хамство, пора сматываться!

Как бы невзначай отступила назад, пожелала блондину спокойной ночи и драпанула в нашу комнату. Точнее, в нашу Фаустову комнату. И, уже прикрывая дверь, услышала гневный мужской крик:

— Люююба! Где водаааа?!

 

Глава 18

ПЕРЕЛЕТ БИЗНЕС-КЛАССОМ

Фауст разбудил нас среди ночи. Без стука вломился в спальню, сдернул одеяло.

— Живо! Вставайте. Надо уходить, — выпалил феникс и метнулся к окну.

Я с трудом продрала сонные глаза и села на постели.

— Что случилось?

— Сиды. Они нас выследили. Я заблокировал входную дверь, но это их надолго не задержит, — ответил мужчина и распахнул створку, впуская в помещение промозглый ночной воздух, отчего сразу стало зябко, и я обхватила плечи.

— Ну, сейчас оденемся и…

— Нет времени одеваться. Живо в окно! — скомандовал Фауст и, не дожидаясь, пока мы очухаемся, рывком поднял Стасю с кровати и подтащил к подоконнику.

— Тут высоко. Я боюсь, — взвизгнула мелкая, глянув вниз.

— Я спущусь первым. Ты за мной. Если что, я тебя снизу поймаю, — успокоил сестренку Фауст и перекинул ногу на ту сторону.

В этот момент с первого этажа донесся какой-то грохот. Кажется, выломали входную дверь. По дому тут же разнесся топот нескольких пар ног, возбужденные голоса, и меня на мгновение охватила паника.

Да, Фауст не шутил. Надо сматываться, причем срочно!

Стася теперь уже без вопросов полезла в окно. А я быстро метнулась к двери и подставила к ручке стул со спинкой. Мы со Стаськой часто так в детстве делали, когда хотели укрыться от родителей. И если от домашних такой способ зачастую спасал, то сейчас он вряд ли поможет. Но если хоть на пару секунд задержит неприятеля — уже хорошо. Время — все, что нам нужно.

Меж тем Стася, подгоняемая фениксом, уже лезла по водосточной трубе, проходящей по углу дома. Труба лишь немногим не доставала до земли, и на последнем метре Фауст подхватил мелкую на руки и опустил на землю.

— Беги! — Мужчина указал рукой в сторону леса и для скорости пихнул Стасю в спину. — Мы догоним.

Теперь настала моя очередь лезть вниз. Я в последний раз оглянулась на дверь, которую с обратной стороны уже атаковали неприятели, и смело ступила на карниз. Если Стаська смогла, то и я смогу.

Прижалась спиной к стене дома и, шажочек за шажочком, боком потопала по узкому выступу. Дотянулась рукой до водосточной трубы, кое-как на нее перелезла и вот тут очень не вовремя подумала о том, какой же вид откроется сейчас Фаусту. На мне ведь, кроме его рубашки, толком ничего и нет. Да и нижнего белья, считай, нет. Дернул же меня черт напялить трусики-танго в последний вечер в нашей квартире. А значит, вид снизу ну просто сногсшибательный! И ведь не прикроешься даже.

Конечно, есть вероятность, что у фениксов нет ночного зрения… Эх, была не была!

— Люба, быстрее! — окликнул Фауст замершую в нерешительности меня.

Пришлось спускаться. Сверкать голым задом, конечно, не очень хотелось, но ничего не поделаешь. Этот зад пока мне еще дорог, а значит, к лешему воспитание и правила приличия. Пусть любуется! А посмеет отвесить какую-нибудь шуточку на этот счет, я ему не только спину разукрашу, но еще и мордаху.

Как ни странно, Фауст отвешивать ничего не стал. Терпеливо дождался, пока я сползу по трубе и ухну в его объятия. И даже то, что рубашка в этот момент задралась до самого пупка, блондин проигнорировал. Быстро поставил на землю и, даже не дав одернуть эту самую рубашку, схватил меня за руку и рванул вслед за скрывшейся в темноте Стаськой.

Земля, кстати, оказалась холодной и мокрой. Теперь я пожалела об отсутствии не только порток, но и еще гораздо более необходимых сейчас кроссовок. Вот так напорюсь на какую-нибудь ветку или камушек — и уже вряд ли смогу куда-нибудь убежать.

— Вон они, внизу! — раздался громкий крик за спиной, и, оглянувшись, я увидела тонкую фигуру, высунувшуюся из окна спальни.

— За ними, живо! — скомандовал второй голос, но его обладателя я рассмотреть не смогла — Фауст рывком дернул меня на себя и побежал еще быстрее.

Спустя какие-то доли секунды мы нагнали Стасю. Бежала мелкая не в пример медленнее нас, так что пришлось отцепиться от блондина и взять сестру на буксир.

Теперь и моя скорость заметно упала, ибо, как Стаська ни старалась, передвигать ноги быстрее у нее не выходило. Да и силы отнюдь не прибавлялось.

— Ну что вы там плететесь? — Убежавший вперед Фауст притормозил и оглянулся. — Сиды уже на хвосте! — Мужчина глянул куда-то мимо нас, да и я сама чувствовала, что нас неотвратимо настигают. Сзади мелькали огни факелов и раздавались пока еще невнятные крики.

— Я быстрее не могу, — захныкала сестричка, которой уже даже мой буксир не помогал.

— Твою мать! — зло выплюнул феникс и решительно направился к нам. Сел на колени перед Стаськой и скомандовал: — Лезь ко мне на спину!

Мелкая спорить не стала и уже через секунду рюкзачком повисла на спине Фауста. Феникс подхватил малявку под коленки и теперь уже с живым грузом за плечами помчался вперед.

Я лишь обалдело открыла рот, наблюдая за странной переменой поведения пернатого. Никогда бы не подумала, что Фауст может быть таким. Особенно после всех перепалок и конфликтов, что меж нами случались.

Ладно, потом подумаю над этими переменами, сейчас не до того. Надо спасать свою шкуру. Быстро догнала товарищей по несчастью, и теперь уже мы мчались во весь опор. Благодаря колечку я почти не чувствовала усталости, ноги будто сами несли вперед, не позволяя отставать от шустрого блондина.

И лишь когда мы оказались под сенью деревьев, позволили себе сбавить темп и слегка передохнуть. Фауст, тяжело дыша, оглядывался по сторонам, будто выискивал что-то. Хотя не понимаю, как в такой темноте он вообще умудрялся что-то различать. Я и очертания самого мужчины видела-то плохо, не говоря уже об окружающей обстановке. Луна в небе, конечно, висит, и даже светит. Но если на открытой местности этого света было вполне достаточно, то здесь, в лесу, было темно, хоть глаз выколи.

— Сюда, — углядел что-то феникс и решительно свернул вправо. Я по пятам последовала за ним.

Мы оказались у огромного поваленного дерева. Фауст спустил Стаську и помог перелезть. Я справилась с задачей самостоятельно. Опустилась на землю, голой попой чувствуя все неровности лиственной подстилки, и облокотилась спиной на шершавый ствол.

Щеки горели, а все тело вдруг предательски заныло, хотя еще минуту назад я была бодра, как стадо горных козочек. Кажется, меня догнал отходняк. Вот уже и голова немного кружится. Пришлось дышать глубже, чтобы справиться с дурнотой.

— Значит, так, — первым нарушил тишину Фауст. — На своих двоих мы далеко не уйдем. Надо лететь!

— В смысле, лететь? — не сразу поняла ход мыслей нашего спутника я.

— В прямом смысле! За этим лесом уже начинаются Предгорья, а там и территория фениксов. Там безопасно. Но путь неблизкий. Пешком не дойдем, тем более с сидами на хвосте. Значит, остается один вариант — отправляться по воздуху.

— На чем? На тебе, что ли? — запоздало, но все же сообразила я. Хотя сомнения были. Причем большие такие. Феникс, конечно, птичка большая. Но не настолько, чтобы взять кого-то на борт.

— Разумеется, на мне! Или тут еще кто-то умеет летать? — фыркнул феникс, на мгновение повысив голос, но довольно быстро взял себя в руки. — Только есть проблема… — запнулся мужчина, не горя желанием сообщать нам о некоторых неприятных обстоятельствах.

— Какая? — почти синхронно спросили мы со Стасей, сразу почуяв засаду.

— Даже при максимальном своем размере я не смогу поднять вас обеих. Только одну.

Мы с сестрой быстро переглянулись. Значит, надо решить, кто из нас полетит, а кто останется на растерзание преследователям? Мило… Хотя тут и думать нечего. Я старшая, а значит, должна позаботиться о сестре. А сама… уж как-нибудь постою за себя. Справлюсь.

— Заберешь Стасю, — произнесла твердо, не дав вставить мелкой ни слова.

— Нет, Люба. Полетишь ты, — мгновенно разрушил все мои планы блондинистый командир.

— Это еще почему? — тут же возмутилась я.

А как же солидарность? А как же спасение детей в первую очередь?

— Потому что у тебя кольцо. Нельзя допустить, чтобы оно попало в руки лорда иль Натура.

Хмм. По логике все, конечно, верно. Кольцо — очень ценная вещичка. Но жизнь и здоровье сестренки куда важнее. А потому…

— Нет, ты заберешь Стасю. Я остаюсь, — заявила я непримиримым тоном и даже с земли встала, чтобы казаться выше и внушительнее…

Фауст тоже поднялся.

— Ты хоть понимаешь, что будет, если они завладеют кольцом? — угрожающе прошипел феникс.

— Плевать мне, что будет. Я уже все решила!

— А я сказал, будет по-моему! — гаркнул мужчина и, сверкнув взглядом, отрезал: — Все! Это не обсуждается. Ты летишь, и точка!

— Никуда я с тобой не полечу! — в свою очередь, гаркнула я, не собираясь подчиняться его решениям.

— Отлично, тогда оставайтесь обе тут! — вспылил Фауст и, развернувшись, решительно пошел прочь.

Вот ведь упрямец! И что мне теперь, бегать за ним прикажете? Да пошел он…

Я тоже упрямо отвернулась, скрестив руки на груди. Задолбал! Сколько можно-то уже? Только и умеет что раздавать приказы. Не хочет помогать, и не надо!

— Лууу, — несмело протянула сестричка, вторгшись в мое злобное пыхтение.

Вид у нее был самый что ни на есть удрученный. А еще, кажется, зуб на зуб не попадал. Стася хоть и в пижаме, но тоже босая. А погода отнюдь не теплая. Еще заболеет. Что я тогда делать буду?

Черт! Все же придется переубеждать Фауста. Не знаю, как… но придется. Оставить мелкую тут я никак не могу.

— Погоди, я сейчас, — бросила Стаське и решительно направилась вслед за упрямым блондином.

Догнала его, схватив за руку, рывком развернула к себе.

— У тебя совесть вообще есть? Она же ребенок! Или тебе это гребаное кольцо дороже детской жизни? — с ходу набросилась на мужчину, решив все же воззвать к его совести.

— О боги, Люба. Ты слишком сильно все преувеличиваешь! С чего ты взяла, что они ей навредят? По-твоему, сиды такие дикари, что посмеют тронуть твою сестричку?

— Да откуда я знаю? По мне, так вы тут все полоумные дикари! Мне хватило того, что я видела в саду лорда Натура. Я не хочу, чтобы он еще раз завладел Стаськиным сознанием. Что мы будем делать, если они станут шантажировать меня сестрой, а?

Аргумент сработал. Фауст задумался. Опустил глаза и потер подбородок большим пальцем. А я, не отходя от кассы, решила его окончательно добить, дабы перевесить чашу весов в свою сторону.

— И вообще, если нам так дорого это кольцо, чего ж мы сразу на вашу территорию не бежали? Зачем было ночь отсиживаться в твоем этом логове? Да еще, вопреки заявлениям, отнюдь не безопасном и нисколько не секретном.

— Затем, что мне нужно было восстановиться после ментальной атаки! — чуть ли не крикнул Фауст.

— Прекрасно! Тебе нужно было восстановиться, а страдаем почему-то мы! Ты чем вообще думал? Что, не мог предусмотреть, что будет погоня? — Я позволила себе значительно повысить голос и теперь почти уже кричала, совершенно не заботясь о том, что нас может услышать сестричка или, того хуже, рыщущие по лесу преследователи. Надо же все-таки вправить мозги белобрысому. А ничего, кроме крика, он, кажется, не воспринимает.

— Черт, да что ты от меня хочешь? Да, я просчитался! Как последний дурак! — Фауст схватился за голову и с силой потер виски. — Не думал, что они выследят нас так быстро. Сглупил, признаю. Что теперь?

— То, что ты отвезешь Стасю в безопасное место! — спокойно, но твердо, проговорила я.

Фауст лишь тяжко вздохнул. Не хотел соглашаться. И тогда я решилась на крайние меры.

Присела перед ним на колени и заглянула в глаза, в которых ярко мерцали серебряные всполохи, будто звезды в густой ночной мгле.

— Ну Фауст, у тебя ведь тоже есть младшая сестренка, — вовремявспомнила я, собираясь надавить на родственные чувства феникса. — Неужели ты бы вот так же забрал меня с кольцом, а ее оставил тут? В полной неизвестности, посреди леса, в темноте, одну.

Мужчина глубоко вдохнул и отвел взгляд. Все, сдался! Я чуть не подпрыгнула от радости. Но взяла себя в руки и удержала лицо. Нельзя его спугнуть.

— К тому же у меня действительно есть кольцо, а значит, есть все шансы уйти от преследователей. А у нее нет никаких, ты же понимаешь?

— Ладно! — наконец согласился блондин и отстегнул с пояса широкий ремень с болтавшимися на нем короткими ножнами. — Держи. И если придется воспользоваться, не раздумывай. Ты не должна им попасться! Чего бы это ни стоило. Слышишь?

Я с трудом сглотнула и приняла оружие из мужских рук. Как-то не думала, что дело примет такой оборот.

— Люба! Ты поняла? — переспросил феникс, на что я смогла лишь заторможенно кивнуть.

Еще раз глянула на ножны и, примерившись к торчащей рукояти, вытащила идеально заточенный кинжал. Просачивающийся меж веток свет луны плясал на отполированном лезвии и играл разноцветными бликами на камнях, рассыпанных у основания клинка. Красиво. Жаль, что сейчас нет времени, чтобы его подробно рассмотреть.

— Стася! — меж тем окликнул сестренку Фауст. — Вставай. Мы улетаем.

Мелкая шустро поднялась с земли, подбежала к нам и, насупившись, выдала:

— Я никуда не полечу без сестры!

— Начинается… — недовольно пробурчал Фауст и, хоть я и не вижу ни зги, могу поспорить, что он закатил глаза.

— Стась! Прекрати выпендриваться! — жестко наехала я на младшую. — Если ты останешься со мной, то будешь только тормозить. И мы обе попадемся. А одна я уйду!

Сестренка пробурчала что-то невразумительное в ответ, но была вынуждена согласиться.

Фауст стянул с себя рубашку и кинул на землю. Кажется, он собрался превращаться.

— Отвернитесь, — потребовал мужчина, взявшись за шнуровку на штанах.

Меня так и подмывало что-нибудь ответить по поводу его стеснительности, но я промолчала. Сейчас не время. Да и… Ну прав он, как ни крути. Мы с сестренкой послушно отвернулись, лишь по доносившемуся шелесту одежды понимая, что мужчина раздевается.

— Кстати… — донеслось сзади напутствие спутника. — Возможно, они заметят, как я взлечу, так что не задерживайся здесь. Поняла?

— Да, — ответила я на выдохе, пытаясь не показать страха, охватившего меня буквально с головы до пят.

Дальше за спиной раздался треск, напоминающий биение электрического разряда, и вот уже в шаге от нас взмахнул крыльями огромный стальной феникс. Сейчас он был раза в полтора больше, чем в прошлый раз. И да, пожалуй, теперь он бы запросто смог унести на себе человека.

Феникс заклекотал, переступая с ноги на ногу, изогнул длинную шею и, дотянувшись клювом до загривка, выдрал большое гладкое перо. Протянул его мне.

Я безропотно приняла подарок, машинально пропустив его меж пальцев. Такое же гладкое на ощупь, как и волосы Фрайо, которого мне однажды довелось заплетать.

— Спрячь перо! Если потеряешь, я не смогу тебя найти, — трескуче проклекотал феникс, склонив ко мне голову.

Затем припал брюхом к земле, позволяя Стаське забраться себе на спину. Я немного подсобила, подсадив сестру снизу, и только теперь поняла, что мне и правда предстоит остаться одной.

— Я вернусь за тобой, — пообещал Фауст и взмыл в небо, с легкостью лавируя меж веток — ни одна даже не зашелестела, пока он покидал покров деревьев.

Проводив феникса глазами, опустила взгляд вниз, на перо, что все это время судорожно сжимала в руке.

Спрятать… Куда ж я его спрячу-то? В трусы, что ли? Других укромных мест, как ни крути, у меня не найдется. Бюстика — и того нет под просторной мужской рубашкой.

В итоге сунула перо в нагрудный карман. Не самое укромное место, но лучше все равно не придумаешь. Дальше оглядела ворох одежды, что остался на том месте, где только что был феникс.

Быстренько это все примерила — не май месяц на дворе, надо бы утеплиться, а то еще окоченею, пока буду ждать. Брюки, к моему великому огорчению, не подошли. Вот совсем. С попы падают, штанины длинные, того и гляди запутаюсь и упаду. Ботинки тоже оказались великоваты, размеров эдак на шесть-семь, что тоже очень сильно затрудняло ходьбу. А если мне в них даже ходить неудобно, что уж говорить о беге. Короче, с мечтами об обуви тоже пришлось попрощаться.

В итоге единственное, чем я смогла воспользоваться — это рубашка. Напялила ее поверх своей, все это подвязала ремнем Фауста, что дважды обернулся вокруг моей талии — и вот на мне уже двуслойное платьице-мини, еле-еле прикрывающее зад. Подходящий нарядец для леса. Н-да…

Дальше поразмышлять о моде и степени приличия собственного наряда мне не дали. Послышался шум голосов, замелькал далекий свет меж веток, и я, забыв про разбросанные вещи, рванула прочь. В каком направлении бежать — было попросту плевать. Главное, подальше от погони. А если и заблужусь, Фауст найдет. Он обещал.

Машинально прижала руку к груди, к тому месту, где было спрятано стальное перо. Только бы не обманул. Перспектива надолго задержаться в незнакомом лесу как-то совсем не вдохновляла. Да и что там таить, было попросту страшно.

А голоса все не смолкали. И если раньше они доносились только сзади, то теперь мне мерещилось, что они раздаются и справа, и слева, и вообще отовсюду. Я запаниковала, начала петлять и постоянно менять направление движения, тем самым, кажется, только ухудшая свое положение.

Дальше стало еще хуже. Лес стал гуще, лиственные деревья сменились колючими хвойными, и на пути встречалось все больше сушняка и бурелома. Исцарапанные ноги начали ныть и пощипывать. Но я старалась не обращать на них внимания. Все бежала и бежала вперед, движимая лишь мыслью о погоне.

Все чаще попадались поваленные деревья. Я кое-как различала их в темноте и лихо перепрыгивала, не заботясь о неровностях поверхности с обратной стороны. И пока мне, слава богу, везло не наткнуться на какую-нибудь торчащую из земли корягу.

А вот ветки деревьев, растопыренные во все стороны, было совсем не разобрать. На одном из виражей меня больно хлестануло по лицу, отчего я чуть не заплакала в голос. Прижала руку к щеке и с силой сжала зубы, чтобы не проронить ни звука. Иначе засекут.

Пришлось остановиться и перетерпеть боль. Я встала у ствола какого-то дерева и оперлась спиной о шершавую кору. В ушах отчего-то шумело. Ничего не разобрать, лишь только стук бешено колотящегося сердца. И опять они. Опять голоса близкой погони. Да сколько же можно? Когда же я, наконец, оторвусь?

С этой мыслью снова рванула вперед. Ускорение, прыжок, поворот вправо, огибая низкий трухлявый пень, протиснулась сквозь еловые ветки, жгущие лицо, опять рывок, снова поваленное дерево на пути, которое я с трудом преодолела, и вдруг… пустота под ногами. Не успела удержаться на бревне, заскользила вниз, а потом и вовсе кубарем полетела по крутому склону на дно какого-то лесного оврага.

Очнулась я не сразу. А когда очнулась, сразу поняла — дело дрянь! Ибо нога болела так, что не дотронуться, не говоря уже о том, чтобы куда-то идти или бежать.

Все, допрыгалась, горная козочка. Теперь надежда лишь на кинжал. Обшарила пояс, проверяя наличие оружия, и с ужасом обнаружила, что его там нет. Ни ножен, ни клинка.

Твою мать! Фауст меня убьет!

Это было первой мыслью, и только во вторую очередь я подумала о том, что мне теперь нечем защищаться. Хотя, я так и так им не владею. А что проку от оружия, с которым не умеешь обращаться? Но все равно обидно. Вещь, наверно, ценная.

На всякий случай пошарила вокруг себя руками, настолько, насколько могла дотянуться. Как и ожидалось — ничего. Наверное, потеряла, пока падала. Можно, конечно, проверить склон. Можно было бы, если бы я еще помнила, с какой стороны прилетела, и хоть как-то могла передвигаться. Кстати, о пропажах.

Резко вспомнила про перо и метнулась к кармашку на груди. Слава богу, на месте. А иначе мне бы точно светил кирдык. А так остается надежда, если не на себя, то хотя бы на феникса.

Пожалуйста, возвращайся поскорей!

Но время шло. А Фауст все не объявлялся. Сиды, кстати, тоже не объявлялись. И даже не знаю, рада я была этому или нет. С одной стороны, хорошо, что меня еще не схватили, а с другой… Когда они бегали вокруг, почему-то было не так страшно, как сейчас.

Хотя нет, страшно — не то слово. Жутко.

Темнота. Тихо, как в склепе. Лишь изредка ветер колышет листву на деревьях. Постоянно прислушиваешься и вздрагиваешь от каждого шороха. И ждешь, ждешь, ждешь. Уже хоть чего-нибудь. Ибо кажется, что ожидание это длится бесконечно долго. Уж лучше в лапы к сидам, чем так. Наедине с собой и своими отнюдь не радужными мыслями.

А еще вдруг стало холодно. Дико холодно. Когда бежала, было жарко, а теперь, лежа в неподвижности, чувствуются все прелести промозглого ночного воздуха и близости остывшей земли. Ноги ледяные, впрочем, как и руки. В носу уже хлюпает. Да еще эта боль в щиколотке. И все тело затекло от неудобной позы.

Попробовала сменить положение и тихонько заскулила от боли, пронзившей ногу. Только бы не перелом! Вывих, растяжение, что угодно, главное, чтобы не перелом. Месяц ходить с гипсом я не переживу. Ох, и о чем я только думаю? Мне бы эту ночь пережить.

С трудом перевернулась на другой бок и подтянула к себе ноги, сжавшись в комочек, стараясь хоть как-то сохранить оставшиеся крупицы тепла. Глубоко вдохнула и выдохнула, выпуская в воздух клуб плотного пара. Кажется, у меня есть все шансы погибнуть от гипотермии.

Словно подтверждая эту мысль, налетел резкий порыв холодного ветра. Растрепал и без того неопрятные волосы, прошелся ледяными язычками по голым ногам, забрался под рубашку. Я вздрогнула и еще сильнее сжалась, мысленно призывая далекий рассвет и последующее за ним тепло. В приход чего-то или кого-то иного уже совсем не верилось.

И вдруг где-то совсем рядом раздался хруст сломавшейся веточки. Я встрепенулась, резко села на земле и стала судорожно оглядываться по сторонам, хоть от этого и не было никакого толку. Луну и ту заволокло тучами. Теперь вокруг было совершенно ничего не разобрать.

И снова хруст. Еще ближе, чем прежде, словно хищный зверь подкрадывается к добыче. Я резко дернулась, интуитивно собираясь вскочить на ноги, совсем позабыв про больную ногу, и тут кто-то неожиданно сцапал меня за плечи, зажал рот ладонью и прижал спиной к сильному горячему телу. Его жар я ощущала даже через ткань двойной рубашки.

— Тише, тише. Это я, — раздался знакомый голос у самого уха, и я облегченно выдохнула. Он все-таки пришел. Не обманул.

Я сразу обмякла в чужих руках, позволяя себе расслабиться. Наконец ощущая себя в безопасности.

Он пришел, а значит, все будет хорошо. И гипотермия мне не грозит, вон какой горячий. Попыталась развернуться, чтобы сильнее прижаться к горячему телу, но Фауст не дал.

— Не оборачивайся. Я не одет.

Да что он заладил? Одет, не одет, какая, к черту, разница!

— Я ног не чувствую. И рук, — просипела я еле слышно и почувствовала, как Фауст сжал мои ладони своими, большими и горячими.

— Сейчас я немного отдохну и полетим, — промолвил феникс и устало оперся лбом о мой затылок. Потом со свистом втянул воздух и озабоченно спросил: — Ты что, поранилась? От тебя кровью пахнет.

— Да так, ерунда, царапина. Я вот ногу подвернула… или сломала. Не знаю. Болит дико, — пожаловалась я.

Фауст недовольно цокнул языком и оторвался от моего затылка.

— И на пару часов тебя оставить нельзя. Дай посмотрю. — Мужчина переместился левее и, так и не дав мне повернуться, подтянул к себе пострадавшую конечность. Я тихонько зашипела от нового приступа боли, но все же дала себя осмотреть. — Опухла сильно, так не понять. Выберемся, я осмотрю, — серьезно пообещал феникс, а я зацепилась за другое.

— Разве тебя всего два часа не было?

— Ну, не два. Три, может, четыре. Я уже сам со счета сбился. Я же говорил, далеко лететь. Я и так на пределе возможностей мчал, — признался феникс. — Ладно, нам пора. Сиды до сих пор рыщут по лесу. Могли заметить, как я приземлялся. — И потянул меня вверх, заставляя встать на ноги. Точнее, на одну ногу, вторую я поджала под себя, боясь даже пробовать на нее опереться.

Надо признать, пока Фауст поддерживал меня за талию, стоять было вполне комфортно. А вот когда начал отпускать… Я чуть было не завалилась лицом вниз, хорошо, мужчина вовремя подхватил.

— Ууу, да ты совсем не стоишь, — протянул Фауст и, поудобнее перехватив меня, поволок куда-то в сторону.

Как оказалось, до ближайшего дерева. Я обняла гладкий ствол руками и прижалась щекой к коре. Ну вот, вполне удобно. Хотя я предпочла бы обнять Фауста — он, в отличие от дерева, еще и теплый, и на ощупь приятный.

Меж тем феникс отстранился, отступил на несколько шагов, и я услышала уже знакомый электрический треск за спиной и почувствовала резкий порыв ветра, принесший запах грозы и влаги. А потом щеки коснулось что-то мягкое и гладкое, мимолетно пощекотав кожу. Кажется, кое-кто задел меня крылом.

Я обернулась и нос к носу, точнее нос к клюву, столкнулась с фениксом, стоявшим уже вплотную ко мне.

— Забирайся. Время не ждет, — скомандовал Фауст и опустился у моих ног. Максимально близко, чтобы мне не пришлось никуда идти.

Соблазн зарыться носом в мягкое теплое оперение был ой как велик, так что я, не раздумывая, отлепилась от дерева, качнулась и неуклюже завалилась на Фауста.

— Аккуратнее, — прошипел феникс, удивив меня в принципе возможностью шипеть с клювом вместо рта.

— Прости. Я стараюсь, — просипела я виновато и постаралась получше устроиться на спине у крылатого друга.

Получилось не сразу. Все же с больной ногой особо не подвигаешься. Но в итоге получилось. И когда я наконец была готова, феникс расправил крылья, мощным толчком оторвался от земли, и мы стали стремительно набирать высоту.

Перед глазами замелькали чернеющие ветки деревьев, пронеслись мимо лиственные шапки, и вот мы уже поднялись над кронами деревьев, все выше и выше взмывая в ночную мглу. В лицо ударил порыв ветра, у меня на мгновение перехватило дыхание, и я инстинктивно прижалась к шее пернатого, боясь хоть на секунду оторваться от надежной опоры.

Но вот феникс поймал плотный воздушный поток, выровнялся по ветру, и мы плавно заскользили по ночному небу навстречу выглянувшей из-за облачка луне.

Я с опаской глянула вниз, на раскинувшийся под нами лес с редкими теплыми огоньками, мелькающими средь деревьев. Наверное, это сиды все еще продолжают поиски. Но теперь они нам не страшны, в небе им нас не достать.

Захотелось победно крикнуть. Во все горло, чтобы было слышно в каждой точке земли. Но я сдержалась и лишь довольно улыбнулась, запустив пальцы в теплое оперение феникса.

И если сверху перья у него были плотные, гладкие, немного жесткие, то под внешним слоем оказался мягкий невесомый пух, в который я с удовольствием зарылась пальчиками, греясь и одновременно чуть массируя «шкурку» пернатого.

Страх полета окончательно прошел, уступив место восторгу, чувству безграничной свободы и ощущению бесконечного необъятного неба над головой.

Я ласково погладила шею феникса и, уже уплывая в легкую невесомую дрему, мысленно дала себе зарок поблагодарить Фауста за эти чудные яркие мгновения, которые мне вряд ли еще когда-нибудь доведется пережить.

 

Глава 19

ИЗДЕРЖКИ ПРОФЕССИИ

Летели мы и правда долго. Когда добрались до поселения в отрогах гор, в небе уже занимался робкий рассвет.

Фауст приземлился на лужайку во дворе одного из домов, и я неловко скатилась по его боку, оказавшись на своих двоих. Да, как ни странно, я смогла встать на ноги. За время полета ушел холод, да и щиколотка ныла уже не так сильно. Опираться на ногу, конечно, было еще больно, но если просто стоять на месте, то вполне терпимо.

Сбоку донесся резкий порыв ветра, по которому я определила, что феникс обратился. Безо всякой задней мысли повернулась к Фаусту и застала его сидящим на земле, бледным, встрепанным, взмокшим и неимоверно уставшим. Длинные светлые волосы в беспорядке рассыпаны по плечам и свисают до самой земли, собирая на себя грязь поросшего лишайником каменного настила.

— Тебе плохо? — тут же вырвалось у меня, и я непроизвольно сделала шаг в его сторону.

Феникс вскинул голову, коротко рыкнул и тут же меня отчитал:

— Люба, отвернись! Я не одет.

Ой, и правда. А я как-то не придала этому значения. Тем более что мужчина сидел, согнув колени и практически уткнувшись в них носом, так что стратегическая часть тела была как раз таки прикрыта. И вообще, ну сколько уже можно на этом зацикливаться?

— Да что ты все заладил? Отвернись да отвернись. — Я все же решила высказать свое негодование, хотя его просьбу, вопреки словам, выполнила и встала вполоборота. — Как будто я там чего-то не видела…

— Можно подумать, что видела… — фыркнул мужчина.

— Ну, если принять во внимание, что вы с братом близнецы, то могу предположить, что ниже пояса вы тоже одинаковые, — с ходу выдала я и почти тут же пожалела о своих словах.

Ну и кто меня за язык тянул, а? Вот что теперь Фауст обо мне подумает? Точнее, что он подумает про нас с Фрайо, раз я видела его братца, так сказать, во всей красе.

Наступило неловкое молчание, а вслед за ним раздался язвительный смешок и не менее язвительное:

— Все понятно.

Н-да… этого и следовало ожидать. Думаю, что мысли Фауста ушли как раз в том направлении, которого я опасалась. Ну не стану же я ему объяснять, что это было случайно. Точнее, не совсем случайно, но точно не по моей инициативе.

Блииин. Да чего я мучаюсь? Почему я вообще должна что-то ему объяснять? Не хватало еще начать оправдываться…

— И что тебе понятно? — в таком же тоне спросила я, готовая поставить в вину мужчине его неподобающее мнение.

— Не важно. Ваши отношения с братом меня не интересуют, — как-то очень тяжело и устало ответил Фауст, разом сбив с меня всю спесь.

Желание предъявлять претензии вдруг сразу отпало. Вместо этого я слегка повернулась и глянула на него исподтишка.

Все такой же бледный и дышит тяжело… Ему, наверно, плохо, а тут разговор еще этот идиотский. И я завелась на пустом месте. В конце концов, сама дура. Нечего злиться теперь. Лучше узнаю, как ему помочь. Самочувствие феникса сейчас беспокоит меня куда больше собственной испорченной репутации.

Только вот надо бы к нему подойти, а он ведь не подпустит. И вокруг, как назло, никакой тряпки не сыскать. На мне самой-то всего одна рубашка. Хотя стоп! На мне две рубашки!

Озаренная идеей, быстро принялась расстегивать пуговки верхней и, в два счета стащив одежку с плеч, кинула ее Фаусту. Мужчина ловко поймал тряпицу и сразу перекинул поперек колен. А я теперь смогла подойти и, заглянув в болезненно красные глаза феникса, обеспокоенно спросила:

— Тебе очень плохо?

— А ты как думаешь? — огрызнулся Фауст.

Ну вот. Опять начинаем демонстрировать характер.

— Я ничего не думаю. Я вообще о фениксах мало что знаю. Объясни нормально. Это из-за длительного перелета? — предположила я.

Фауст тяжело вздохнул, закатил глаза, но все же снизошел до объяснения.

— Не совсем. Просто чем больше размер в крылатой ипостаси, тем труднее ее удерживать. Требуется больше сил, и, как итог, неминуемо грозит истощение физических и магических резервов. Я сейчас практически пустой в этом плане и чувствую себя соответственно.

— И что теперь делать? — резонно поинтересовалась я.

— Ничего. Нужно время и отдых, чтобы восполнить потери. И все придет в норму.

Ну вот и славно. Кстати, отдых не повредит всем нам. И мне крайне интересно, где моя койка. Уже хотела спросить это вслух, но Фауст меня опередил:

— Ладно, идем. Мне уже лучше.

Мужчина с трудом поднялся, неловко удерживая рубашку в районе пояса, а я шустренько отвернулась, чтобы его не смущать. В конце концов, он прав, это действительно неприлично — пялиться на голого мужчину, которого знаешь чуть меньше суток. Да и мало ли по каким причинам он не спешит оголяться. Может, воспитание не позволяет. Или религия. Да и я вроде девушка приличная, а стало быть, манерами не обделенная. Надо вести себя соответствующе.

Мужчина меж тем приблизился и легонько подтолкнул меня в спину, направляя ко входу в домик — маленький, неказистый, сложенный из грубого известняка и обмазанный сверху какой-то облупившейся не то глиной, не то побелкой. Скрипнула входная дверь, и мы оказались в тесном предбаннике, откуда сразу направились в жилую часть дома.

Несмотря на скудную обстановку, низкие потолки и довольно обшарпанный вид помещения, которое одновременно являлось и кухней, и обеденной, здесь было приятно. Хотя бы потому, что было тепло — в дальнем углу, в углублении, выложенном неотесанными камнями другой породы, стояла добротная жаровня, в которой с тихим треском плавились раскаленные угли. Кажется, нашего возвращения ждали.

— А где Стася? — задалась я вопросом, вспомнив о сестричке.

— Спит, наверно. Здесь еще одна комната есть. — Мужчина кивнул в сторону боковой двери.

— А хозяева где?

— Они в соседнем доме живут. А этот — что-то типа гостевого, для случайных путников. Обстановка, конечно, не ахти, но ничего лучше не было. Здесь вообще довольно безлюдные места. В деревеньке живут в основном горняки, и гости у них бывают крайне редко.

Понятно, значит, мы тут одни. То есть наедине. То есть… И чего я вообще об этом задумалась?

Мельком глянула на мужчину, который уже успел обернуться каким-то пледом и сейчас выглядел больше одетым, чем раздетым.

— Садись, — кивнул Фауст на широкую лавку у стены, и я чуть было с ходу на нее не плюхнулась, но в последний момент обратила внимание на странную конструкцию.

Лавка не просто стояла у стены, она крепилась к ней одной стороной, а со второй ее подпирала пара хлипких ножек, которые, казалось, сложатся, стоит только опуститься на сиденье.

— Да не бойся, не сломается, — понял мои опасения Фауст и подтолкнул к лавочке.

Но, прежде чем садиться, я все же проверила ее на прочность, посильнее надавив рукой на край. И, только убедившись в надежности конструкции, опустила пятую точку на мягкое покрывало, расстеленное на сидушке. А потом и вовсе забралась с ногами, мечтая только об одном — поскорее растянуться на жестком ложе и отдаться во власть сонных грез.

Но мне предстоял еще как минимум осмотр. Фауст сел передо мной на корточки и взял в руки больную ногу. Да, выглядела она не лучшим образом. Опухшая, красная, из стороны в сторону так вообще не пошевелить.

— По-моему, уже лучше, — вопреки моим ожиданиям констатировал Фауст и болезненно надавил на щиколотку.

Ногу снизу вверх прострелило болью, я взвыла и дернулась, пытаясь отнять пострадавшую конечность.

— Потерпи, надо проверить, не повреждена ли кость.

«А может, не надо, а?» — мысленно взмолилась я, с силой стискивая зубы, чтобы в очередной раз не завыть. Умом-то я понимала, что Фауст делает все верно, но на деле хотелось что есть мочи лягнуть его здоровой ногой, чтобы не смел меня больше трогать.

— Вроде все нормально. Простой вывих, — наконец поставил свой диагноз феникс.

Я облегченно выдохнула и подняла на него глаза. Фауст смотрел на меня странно, укоризненно и вместе с тем мягко. Потом вдруг потянулся рукой к моему лицу и стер влагу с мокрой щеки. Черт, а я и не заметила, как выступили слезы.

— Я бы подлечил, но магический резерв у меня сейчас на нуле, так что помочь ничем не могу. И лучше тебе пока на ногу не наступать. Совсем, — дал свои рекомендации мой новый лечащий врач.

— И как же я ходить буду? Или ты собрался меня на руках носить?

— Еще чего! — фыркнул блондин и молниеносно поднялся на ноги.

Да, шутка оказалась неудачной. Что-то мой язык сегодня так и норовит сказануть что-нибудь эдакое.

Фауст меж тем подошел к жаровне, зачерпнул жестяным совком углей из стоящего рядом ящика и подсыпал в огонь. Те почти мгновенно занялись, сделавшись сначала багряными, а потом ярко-красными. Феникс задумчиво пожевал губу, стоя у жаровни, потом развернулся и решительно направился к двери.

— Ты куда? — тут же запаниковала я.

— Сейчас вернусь. Попробуем что-нибудь сделать с твоей ногой.

Ух ты! Так меня полечат? С чего бы блондин вдруг стал таким душкой? Или и вправду испугался, что придется таскать меня на себе?

В общем, Фауст ушел, а я, оставшись наедине с собой, обхватила руками колени и предалась раздумьям. Думать старалась о важном. О нападении сидов, о том, какие дальнейшие шаги они предпримут, чтобы найти нас и завладеть кольцом, и что во всей этой ситуации делать нам со Стасей. Как выкручиваться? А еще, можно ли полностью доверять Фаусту? Раньше я сомневалась. Все пыталась найти подвох в его действиях. Но после того, что сегодня было, после того, что он сделал для нас с сестренкой, даже в мыслях не могу представить, что он может замышлять что-то плохое.

Хм. Фауст…

Сначала он показался мне просто заносчивым, язвительным недотрогой. А теперь я понимаю, что вся эта внешняя неприступность и чрезмерная колкость — лишь оболочка, под которой есть что-то гораздо более глубокое. Все же он совсем не такой, как его брат-близнец. Он намного серьезнее и умнее, пусть и совершает порой ошибки. А кто их не совершает? Я вот тоже дура дурой. Ох…

Я откинулась назад и устало прикрыла глаза. А когда вновь открыла, мне показалось, что в помещении стало темнее. То ли одинокая масляная лампа, стоящая на столе, стала гореть тусклее, то ли вновь прогорели угли в жаровне. Да и какая разница, сколько здесь света, так даже уютнее. Еще больше клонит в сон. Но засыпать нель…

Из сладкой дремы вырвало прикосновение прохладных рук. Я резко вскинулась, готовая рвануться в сторону, но меня удержали на месте.

— Это всего лишь я, — раздался знакомый голос, и, опустив глаза, я увидела, как Фауст, вновь сидящий передо мной на коленях, обмазывает ногу какой-то пахучей мазью.

Он дотрагивался бережно, аккуратно, легонько касаясь подушечками пальцев болезненной опухоли. Потом спустился ниже, нахмурившись, глянул на изодранную пятку.

— У тебя ступни ледяные и все в царапинах. Попарить бы.

Феникс поднялся и направился к жаровне, на решетке которой уже стоял котел с водой.

И когда он только успел? А еще я заметила, что пока я дремала, мужчина приоделся. Раздобыл где-то штаны и рубаху. Хотя нет, рубаха как раз его. А вот обуви, как и на мне, не наблюдается. Тоже шастает босиком по холодному полу.

Фауст какое-то время поковырялся у котла, что-то засыпал в бурлящую воду, а спустя пару минут водрузил на пол перед лавкой вытянутое корыто.

— Я сейчас. Холодной принесу, — без лишних вопросов отчитался блондин и вновь вышел за дверь. Надо же, какой хозяйственный. А так сразу и не скажешь.

Вернулся Фауст со странным деревянным ведерком в руках, напомнившем мне дубовую бочку в миниатюре, в дверях слегка покачнулся и ухватился за косяк. Прикрыл глаза, борясь с дурнотой. Черт, а я и забыла, что ему плохо после всех этих перелетов. Ему бы спать сейчас, а не таскаться со всякими ведрами. И со всякими глупыми больными девушками.

— Тебе бы лечь, — заметила тихонько, стараясь не слишком акцентировать внимание на его состоянии. Вдруг еще обидится.

— Угу, — только и промычал в ответ феникс, но, справившись со слабостью, вновь занялся делом.

Мужчина наполнил корытце горячим отваром, пахнущим чем-то травяным и терпким, похожим на запах наших совдеповских горчичников, потом разбавил холодной водой и, присев, ладонью проверил температуру.

— Нормально. Опускай, — скомандовал феникс.

Я сунула ноги в воду и, ошпарившись, тут же выдернула их обратно.

— Ай, горячо!

— А ты постепенно опускай. Что, ноги никогда не парила? — И опять этот укоризненный, насмешливый тон. Разговаривает со мной, будто с ребенком.

— Парила, — буркнула я и уже гораздо медленнее начала опускать мыски в кипяток.

Фауст укоризненно покачал головой, цокнул и поднялся на ноги. Вновь пошатнулся и схватился за край лавки, чтобы восстановить равновесие. А потом и вовсе сел на нее, отчего хлипкая конструкция прогнулась и опасно скрипнула. Но обошлось — наш вес она все же выдержала.

— Давай, грейся и топай к сестре, — сказал Фауст, устало облокачиваясь на стену.

Ага, стало быть, я еще и его спальное место заняла. Впрочем, он сам меня сюда усадил и ноги заставил парить. Пусть теперь не жалуется. Хотя жалко его, конечно, так измотался, а прилечь даже негде.

Ну, ничего. Я не долго. А потом вспомнила про его босые ноги, подвинулась на лавке и добродушно предложила:

— Присоединяйся, — кивнула на корыто, в котором было вполне достаточно места и для двух пар ног.

Но Фауст же у нас гордый. Мужчина скептически выгнул светлую бровь и, видимо, хотел сказать что-то колкое по этому поводу, но я его опередила:

— Давай, не строй из себя недотрогу.

Как ни странно, это сработало. Блондин хмыкнул, подвинулся ближе и опустил ноги в горячую воду. Расплылся в довольной улыбке и, блаженно прикрыв глаза, откинулся назад.

Вот так и сидели, пока вода постепенно не остыла. А что было дальше, хоть убейте, не помню, потому что теперь я уже окончательно уплыла в сон.

 

Глава 20

УКРОЩЕНИЕ СТРОПТИВОГО

Пробуждение походило на дежавю. Да, я опять проснулась не одна. Впритирку ко мне лежало тело, и, судя по габаритам, это тело было мужское.

Я распахнула сонные глаза и узрела перед собой блондинистую макушку, в принадлежности которой не могло быть сомнений.

Н-да, сначала с одним братцем в постели проснулась, теперь со вторым. Хорошо, хоть не голым. Еще бы узнать, как мы умудрились заснуть вместе. Хотя если вспомнить наше вчерашнее состояние, то это как раз вопросов не вызывает. А вызывает то, как мы вдвоем поместились на эту лавку?

Я с трудом пошевелилась, чувствуя себя килькой в консервной банке. Как там говорится? В тесноте, да не в обиде? Ага. И спать, наверно, было тепло. Зато теперь точно все тело ныть будет.

Попыталась хоть немного изменить положение, но было настолько узко, что я даже перевернуться не смогла. А вот то, как затекла спина, сразу почувствовалось. И еще я, кажется, руку отлежала. Ох, надо отсюда выбираться.

Вот только так называемый выход преграждало тело спящего блондина. Я кое-как приподнялась на локте и заглянула ему в лицо. Даже во сне Фауст выглядел жутко уставшим. На лбу пролегла вертикальная складочка, лицо выглядело бледным и осунувшимся. Ох, как же не хочется его будить…

Еще немного так полежала, любуясь мужским профилем, подмечая разные мелочи, которые наверняка отличали Фауста от брата: родинку над левой бровью, маленькую ямочку на подбородке, чуть заметный белесый шрамик на переносице. Почему-то вдруг невыносимо зачесались руки — так сильно хотелось к нему прикоснуться.

С силой провела пальцами по ладони, избавляясь от странного ощущения.

Эх, что же делать? Будить или нет? Я огляделась, оценивая свое положение.

Вперед ногами отсюда точно не вылезти, ибо ноги почти упираются в стенку. Вперед головой… Можно попробовать. Правда, это грозит мне скатиться башкой вниз и повстречаться ею же с полом, чего я тоже не особо желаю. Но, признаться честно, будить сейчас Фауста и выяснять, что мы делаем с ним в одной постели, мне не хочется еще больше. Да, такая вот я трусиха. Так что ползем головой вперед. Ну, вперед!

Выглядели мои потуги, как минимум, смешно. Ибо грацией гусеницы я не обладала, а другим способом выбраться из положения «зажата со всех сторон», в принципе, невозможно.

Короче, я ерзала и так, и эдак. Доерзалась до того, что все-таки разбудила феникса.

Фауст пошевелился, что-то недовольно буркнул и резво перевернулся на бок, оказавшись со мной нос к носу и еще сильнее прижав меня к стенке.

— Фауст, ты меня раздавишь… — пропищала сдавленно я, пытаясь хоть как-то отстраниться от крепкого мужского тела. Но мужское тело — оно на то и крепкое, что сдвинуть его практически нереально.

— Ммм? — промычал блондин и распахнул сонные глазки.

Неет, все-таки они не такие, как у Фрайо. У Фенечки глаза ярко-синие, а у Фауста на пару тонов темнее, как вечернее предгрозовое небо. Но серебристые всполохи все те же, ласково мерцают даже в ярком солнечном суете.

Черт, и о чем я только думаю в такой ситуации? Мне же выбираться надо.

— Я встать хочу, — опять пропищала я, не в силах вернуть голосу нормальное звучание, ибо легкие совсем сдавило.

— Ну так вставай, — ответил Фауст и опять закрыл глаза.

— Так выпусти. Или прикажешь через тебя перелезать?

Блондин недовольно покряхтел — мол, не дают поспать с утра пораньше — и совершенно невозмутимым тоном выдал:

— Лезь.

Нет, ну нормальный вообще? Что за шутки? Я тут задыхаюсь, понимаешь ли, а он свой зад от постели оторвать не может. Гррр!

Ладно. Врагу не сдается наш гордый Варяг! Я ведь предупреждала, что скромность — это не про меня? Предупреждала. Вот пусть теперь пеняет на себя.

Короче, я полезла. Сначала перекинула через Фауста руку, потом ногу. Он не отреагировал… Потом поднатужилась и перенесла вес тела, и тут что-то хрустнуло. В первое мгновение перепугалась — вдруг блондину что сломала. Но когда мы с фениксом кубарем полетели вниз, поняла — это лавка! А еще почувствовала себя настоящим экстрасенсом, ибо мои недавние опасения насчет хлипкости сиденья подтвердились, и хруст этот было не что иное, как сложившиеся ножки.

Короче, мы с Фаустом скатились на пол. Сначала он. Следом я. И когда на этом самом полу очутились, оказалось, что находимся мы в весьма недвусмысленной позе. Он снизу, лежа на спине, я сверху, сидя на нем. Если мне не изменяет память, в величайшем труде всех времен и народов под кодовым названием «камасутра» эта поза называется «наездница». А если учесть еще тот факт, что со вчерашнего вечера одежды на мне не прибавилось (считай, одета я в одну рубашку и трусики, которые-то и трусиками с натягом можно назвать), то ситуация очень даже щекотливая выходит…

От осознания всей глубины «подставы» у меня случился кратковременный ступор, а у феникса… Эммм, он проснулся. Теперь уже окончательно. И обалдело хлопал округлившимися глазами.

Н-да, худшей ситуации и придумать нельзя. Хотя нет — можно! Худшее случилось сразу же — в кухню вошла зевающая Стаська.

— Доброе утр… — запнулась ошарашенная сестричка, узрев меня верхом на Фаусте, и, всплеснув руками, молниеносно выдала: — Нет, ну совсем обнаглели! Что, больше уединиться негде? Это, между прочим, кухня — место общественного пользования.

Моя челюсть от сего заявления медленно поехала вниз. Фауст же среагировал быстрее. Резко пихнул меня в бок, сбрасывая с себя, и вскочил на ноги.

— А поаккуратнее нельзя? — зашипела на него я, потому как пол, куда меня скинули, был отнюдь не мягким, да еще и шершавым. Как итог, я ушибла локоть и ободрала ладошку. Гррр!

— Вот на хрена ты меня вчера лечил, если сегодня опять калечить собрался?

— Калечить? — непонимающе сдвинул брови Фауст.

— Так это у вас такое лечееение было, — одновременно с ним многозначно протянула Стаська. — Ну, понятно, понятно.

И чего ей там, интересно, понятно? Вот ведь, пошлячка мелкая! Всыпать бы ей хорошенько.

— Стасечка, — обманчиво ласково начала я. — Ты бы лучше поинтересовалась, как я вас вчера в лесу всю ночь ждала, как от сидов убегала и ногу ломала!

— Ты ногу сломала? — теперь уже по-настоящему испугалась сестричка.

— Вывихнула, — буркнула в ответ и таки поднялась с пола. Причем сделала это самостоятельно. Белобрысый даже и не подумал помочь, несмотря на больную ногу и на то, что валяюсь я тут по его вине!

— Сильно болит? — поглядев на ковыляющую меня, все же спросил Фауст. Надо же, остатки совести проснулись.

— Уже меньше, чем вчера, — все же нашла в себе силы ответить спокойно, а так хотелось поязвить… Ух!

— Хорошо, — ответил Фауст и вдруг неожиданно зашипел. Как оказалось, запутался в собственных волосах и чуть их не выдрал.

Ох, а я бы с удовольствием ему патлы повыдергивала, тем более что привести их в порядок у него все равно не получалось. И хрен я ему помогу, пусть даже не просит. Нечего было космы до попы отращивать!

— Хочешь, расчешу? — тут же подорвалась сестричка, разрушив мой крамольный план мести.

— Если ты найдешь мне расческу, я сам расчешу.

И что, вы думаете, сделала эта предательница? Юркнула в комнату и спустя две секунды вернулась с гребешком в руках.

— Стась, а одежды моего размера там случайно не завалялось? — спросила я с надеждой. Все же шастать в Фаустовой рубахе не совсем прилично, хоть я уже и привыкла. Да и он, похоже, привык — читай, не обращал на это никакого внимания. Даже обидно… Такие ноги зря пропадают!

— Не-а, — мотнула головой сестренка и с гребешком в руках двинулась на мужчину.

Однако Фауст, в отличие от близнеца, в парикмахерскую играть не захотел. Вырвал орудие пыток из рук сестренки и принялся самостоятельно распутывать блондинистую гриву.

Ой-ой-ой, какие мы недотроги…

Стаська надулась и, обреченно вздохнув, уселась на табурет — единственное сиденье во всем помещении, так как лавку мы благополучно сломали.

— А завтрак будет? — устав горевать по фениксовым волосам, переключилась к более насущным проблемам сестричка.

— Будет! Сходи, поймай в лесу, — буркнул мужчина, явно чем-то недовольный. Кажется, не выспался. Дальше последовало очередное «ай» и шипение, а гребень со сломанным зубцом полетел в противоположный конец кухни. Хорошо еще, что брани не последовало, а то ругательства у феникса специфические, мало ли чего сказанет в порыве бешенства.

— Предлагали же помочь… — укоризненно протянула сестричка и на манер самого блондина закатила глаза к потолку.

— Сам справлюсь, — вновь огрызнулся Фауст и пошел искать выброшенный гребень.

— Ты чего психованный такой? — Тут уже я не выдержала и решила поставить мужика на место. — Не с той ноги встал?

— Если ты помнишь, я вообще очень неудачно «встал», — рыкнул феникс, напомнив мне про наше совместное «вставание».

— А ну прекрати истерику! И хватит уже мельтешить перед глазами! — рявкнула я. — Не выспался — так ляг и поспи! Только сначала еды нам принеси. Мы даже сготовить можем, только дай что.

Со второго раза крик подействовал. Фауст остановился, глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, и, что-то для себя решив, вышел наружу.

Кстати, судя по сквознячку, потянувшему из приоткрытой двери, погодка не ахти какая. Блин, надо было и про одежду ему сказать. Замерзну ведь. Или придется не показывать носу из дома…

Вернулся Фауст минут через десять, волоча в руках корзину какой-то снеди, а еще стопку тряпья. Ооо, это мне?

А дальше я готова была плясать от счастья, потому что это действительно оказалось мне. И это была одежда. А блондин-то реабилитируется потихонечку. Вон, даже без подсказок притащил во что нарядиться. Среди вороха одежды даже нашлись подходящие штанишки из плотной ткани и даже моего размера. Да и Стаське кое-что перепало.

Мы с сестренкой забурились в соседнюю комнату, переоделись и счастливые вышли к столу, за которым Фауст уже вовсю нарезал сыр и колечко колбасы.

А с волосами он так ничего и не сделал. Более того, на конце одной из прядей болтался запутавшийся зубец от расчески.

Я, без всякой задней мысли, подкралась к фениксу и попыталась выпутать деревянную щепку.

— Не надо, не трогай! — тут же воспротивился блондин и попытался увернуться от моих рук.

— Да ничего я не сделаю с твоими волосами. Что ж ты бешеный такой? — в свою очередь, возмутилась я, твердо вознамерившись помочь несчастному. И не важно, что он против. Должна же я отблагодарить за одежку.

— Я просто не люблю, когда моими волосами занимается кто-то посторонний!

— А кто ж тогда ими занимается? Или у тебя личный доверенный парикмахер всегда наготове? — усмехнулась я.

— Нет, я просто мою их специальным средством, и они не путаются, — пояснил мужчина.

— Извини, дорогуша, боюсь, что специального средства я тебе тут не найду. Так что постой смирно минуточку.

Короче, с боем, но я все же переупрямила феникса и освободила его шевелюру от противного зубца. И даже волосы почти не гладила, хотя очень хотелось. Помню, какие они шелковистые у Фрайо. Но лишний раз злить Фауста не хотелось. И так нервный.

Дальше был завтрак. Мне, как больной, все же уступили табуреточку, и я, поудобнее примостив пятую точку, с аппетитом жевала колбасу, хоть та была и не такая вкусная, как наша московская, но моему голодному брюху было все равно.

— Я ночью птичку в город послал, — расправившись с завтраком, сообщил Фауст. — За нами должны прислать экипаж. Так что надолго мы тут не задержимся.

— Птичку? — удивилась я. — У вас тут что, «голубиная почта»?

— При чем тут голуби? Я курьера послал.

— Погоди, так курьера или птичку? — запуталась я.

— Курьер — это и есть птичка. — И, заметив негодование на моем лице, пояснил: — Вид так называется. Эти птички используют особые энергетические потоки в воздухе, благодаря чему могут легко переноситься на дальние расстояния. Потому и письма с ними доходят очень быстро.

— Интересно… А как они узнают, куда лететь?

— Приучены. У каждого курьера свои две точки, между которыми он курсирует. У нас в каждом городе и мало-мальски приличном населенном пункте функционирует служба доставки.

— Но это же неудобно. Вдруг письмо важное кто-то перехватит и прочтет.

Фауст на это лишь усмехнулся.

— Если кому-то требуется конфиденциальная отправка писем, он заводит дома собственных курьеров. В нашем родовом замке их около двенадцати…

— Ты в замке живешь? — ахнула Стаська.

— Скоро сами увидите. — Фауст кивнул и легонько улыбнулся. А потом, поразмыслив, вдруг спросил: — Так я не понял, вы отправляете почту с голубями?

— Нет, что ты, — отмахнулась я. — Это прошлый век. Нет, даже позапрошлый или позапозапрошлый. Короче, древность. Мы электронной почтой пользуемся. Это еще быстрее, чем ваши птички-курьеры.

Дальнейшие полчаса посвятили просвещению. И, что самое приятное, просвещали мы Фауста — когда еще удалось бы построить из себя умную, — в подробностях рассказывая ему об особенностях работы электронной почты, Всемирной паутины и других высоких технологий.

Мужчина слушал внимательно. Изредка комментировал и задавал уточняющие вопросы. Причем отнюдь не тупые, как я ожидала. Хоть столь развитых технологий в этом мире и не было, но суть феникс уловил и даже дал зарок побеседовать на тему мгновенной доставки писем со своим знакомым магом-практиком. Сам, я так поняла, он в этой области был не особо силен.

В общем, какое-то время за столом властвовала полная идиллия. Видимо, верна народная примета, что на сытый желудок люди добреют. Однако временное перемирие все же подошло к концу. И закончилось оно в тот момент, когда Фауст вспомнил про свой кинжал.

Мне, хоть и нехотя, но пришлось сообщить о его потере, на что мужчина витиевато выругался и поспешил обвинить меня чуть ли не во всех смертных грехах разом.

— Твою мать, Люба! Ничего нельзя тебе доверить! — Фауст вновь метался по помещению, не зная, то ли ему за голову хвататься, то ли за мое горло.

— А я и не просила доверять мне свой кинжал. Ты сам дал! — нашла, чем ответить обвинителю.

— Да помню я, что дал! Троллья башка! А ты мне сразу сказать не могла, что потеряла? Когда мы еще в лесу были?

— Я не вспомнила, — виновато пожала плечами. — Ты, между прочим, тоже не вспомнил! Так что мы с тобой на пару склеротики.

Фауст промолчал. Видно, нечего было на это ответить. Потом подошел к столу, облокотился на него, согнувшись в три погибели, и с тяжким вздохом уронил лицо в ладойи.

— Фауст, ну прости… — все же попыталась извиниться я, понимая, что действительно виновата.

— Да я сам дурак. Не надо было его тебе давать. Все равно бы воспользоваться не смогла.

— А он что, такой ценный был? — наивно предположила я, до конца пока не понимая, почему мужчина так убивается. А вдруг реликвия. Переходит из поколения в поколение, и все такое…

— Да дело не в ценности. На клинке есть знак рода, а это значит, что если его найдут, то сразу узнают, кто замешан в вашем побеге.

— Эммм. Погоди, но ведь лорд Синдар тебя в лицо видел…

— Но знакомы-то мы с ним не были. Он, конечно, понял, что я феникс, но пока бы проработал варианты, пока бы нашел… Да и доказательств у него против нас бы не нашлось. Ни улик, ни свидетелей. А теперь…

— Да ладно. Ты ж ничего такого не сделал, за что можно наказать. Нас не похищал — мы добровольно с тобой ушли — силу тоже не применял. А вот то, что этот остроухий учинил…

— Люба! — перебил меня феникс. — Я вторгся в чужие владения. И не чьи-нибудь, а главы рода Бирюзы. Кроме того, мы его хорошенько приложили по темечку и связали. Это серьезная провинность. Минимум, что мне грозит — это пятно на репутации рода.

Очень хотелось спросить: «А что максимум?» Но я придержала язык, здраво рассудив, что не горю желанием знать всех подробностей. Вдруг у них тут в ходу пытки, розги и обрубание конечностей. Бррр.

— И что теперь делать? — задалась более насущным вопросом я.

— Придется как-то выкручиваться. Только как, я пока представления не имею, — как-то очень устало произнес Фауст и от неимения стульев уселся прямо на пол. Видать, вконец умаялся.

Стаська, недолго думая, последовала его примеру. Нет бы лавку починить. Уселись тут, понимаешь ли. Да и я себя как-то слегка некомфортно чувствую. У меня-то табуретка.

Предложение о починке мебели уже повисло на языке, но сорваться с него так и не успело, ибо в этот момент в дверь постучали, и после громкого мужского «Войдите» на пороге появился молодой человек в униформе. Судя по виду, то ли лакей, то ли паж.

— Лорд Фауст Финийк? — обратился вошедший к фениксу и после утвердительного кивка возвестил: — Экипаж подан.

— Прекрасно. — Фауст поднялся на ноги и обратился уже к нам: — Если вы готовы, поехали. Путь неблизкий.

Собственно, собирать нам было нечего, а значит, мы были готовы. Эх, никогда еще так быстро не выходила из дома.

На проселочной дорожке, представляющей собой отполированный людскими ногами и колесами камень, нас ждала настоящая карета.

Нет, конечно, не такая, как в Оружейной палате в Кремле. Без всяких там завитушек, позолоты и прочих изысков. Эта была более современная, что ли. Более функциональная, мобильная и вместе с тем комфортная.

Меня, как больную, пропустили вперед. Лакей подал руку, чтобы я забралась. Хотя я и сама бы справилась — откидные ступеньки тут были совсем низенькие, — но спорить с местным этикетом не стала и приняла помощь. Внутри было уютно, просторно. Мягкие сиденья по обе стороны, на окнах занавески из плотной ткани, подобранные крученым шнурком с кисточками, а под окошком даже маленький раскладной столик, чем-то напомнивший мне купе в наших родных поездах, пусть я и каталась на них лишь в детстве.

Следом за мной влезла Стаська и с ногами забралась на сиденье напротив, сразу же заняв всю его площадь. Вот ведь эгоистка. Растянулась тут полулежа. Я б тоже не отказалась. Но если мы займем таким макаром оба сиденья, боюсь, Фауст нас не поймет.

Феникс перекинулся парой слов с нашим сопровождающим и тоже поспешил разместиться в карете. С завистью глянул на Стаську, что разлеглась почти во весь рост, и сел рядом со мной.

Мы тронулись. Не сказать, чтобы ощущения были прямо захватывающие, но жесткость подвески давала о себе знать постоянной легкой тряской и подпрыгиванием на ухабах. К счастью, вскоре мы выбрались на более ровную дорогу, и там нас уже просто слегка покачивало. Убаюкивающе так. А так как мы все не выспались, то почти дружно решили подремать.

Счастливица Стаська разлеглась на своем ложе. Фауст сложил руки, склонил голову к боковой стенке и тоже прикрыл глазки. А я вроде и сидела, смежив веки, но сон почему-то не шел. В голове крутились всякие дурацкие мысли. Большей частью о том, какая я растяпа, что потеряла кинжал. И что Фауст теперь из-за меня может пострадать. Эх, все же надо было спросить, какое наказание светит ему за нашу провинность. А то теперь сижу, мучаюсь, предположения всякие идиотские строю.

Провинность-то — наша общая. А вот отдуваться, похоже, мужик один будет. Мы-то со Стасей слиняем домой. Надеюсь… Так бы я взяла вину на себя. Обязательно.

На этом мысли о самопожертвовании были прерваны. Причем прерваны довольно резко и грубо. Повозка подскочила на каком-то ухабе, и нас хорошенько тряхнуло, отчего Фауст, прислонившийся виском к стенке, благополучно от нее отлепился и завалился на другой бок, очень так удачненько опустившись на мое плечо. Самое интересное, что мужчина при этом даже глаз не открыл, а стало быть, не почувствовал смены положения. Зато я очень хорошо прочувствовала вес блондинистой головушки на своем хрупком плечике.

— Эй, Фауст. — Я попыталась отпихнуть от себя мужское тело. — Проснись!

— Разгружайте туда, — неожиданно выдал феникс, чем поверг меня в некое замешательство. Причем глаз он при этом не открыл, а стало быть, не проснулся.

Эээм. Я, конечно, слышала, что некоторые люди разговаривают во сне. Но вот наблюдать этого как-то не приходилось. А сейчас, кажется, был тот самый случай.

— Что разгружать? — задала закономерный вопрос я.

— Мешки, — сквозь сон ответил феникс.

— Какие мешки?

— С навозом!

Эээ. Я не ослышалась? Мешки с навозом? Даже предположить боюсь, что ему там снится… Хотя… Судя по тому, как он улыбается, явно что-то приятное.

Ну вот и что мне с ним делать? Я, конечно, понимаю, он не выспался, да еще и ночью выложился на полную. Но у меня плечо-то тоже не железное. А будить не хочется… Так сладко спит и, если поднапрячься, можно услышать, как легонько сопит во сне.

Эх. Ладно. Знаю, что он потом меня отчитает, но зато хоть выспится по-человечески и, может, будет не таким злым, как утром.

Короче, вместо того чтобы подальше отпихнуть мужика, я еще немного подвинулась на сиденье, перемещаясь к своему окошку, и, аккуратно перехватив съезжающую вниз мужскую голову, устроила ее у себя на коленях. Вот, так и мне не тяжело, и ему наверняка спать удобнее.

А дальше… ну, короче, руки девать было некуда, так что пальцы сами зарылись в светлую гриву волос, кои Фауст не удосужился собрать в хвост, и как-то очень самостоятельно начали перебирать шелковистые пряди, даже в таком беспорядке не утратившие своей мягкости.

Еще мне вдруг стало любопытно, — у Фауста тоже уши проколоты, как у брата, или он избежал этого веяния местной моды? Я аккуратно подцепила шелковистую прядь и отвела ее в сторону, открывая милое ушко. Гы, будто девчачье. И да, не знаю, как насчет правого, а в левом ухе у феникса красуется маленькая дырочка. Ладно, будем надеяться, у него хотя бы не оба проколоты. А то это наводит на какие-то весьма неоднозначные мысли…

Вернула прядь на место и продолжила свое нехитрое занятие.

В какой-то момент просто перебирать локоны стало скучно, и я начала наматывать их на палец, а дальше и вовсе принялась потихоньку плести тоненькие косички. Получались они длинные-длинные, волосы-то у мужика аж до попы. В общем, я плела косички, потом сама же их расплетала и плела заново. И так раз за разом, пока в окошке кареты не показался стоящий на самом краю утеса изящный белокаменный замок, верхушка которого непостижимым образом сливалась с синевой неба.

 

Глава 21

РОДОВОЕ ГНЕЗДО

Больше всего родовой замок Фауста походил на «Ласточкино гнездо», что стоит на берегу Черного моря в Крыму. Светлый природный камень, круглые башенки, невесомые балконы, перекидные мостики и открытые веранды, коих здесь было великое множество, — все напоминало мне популярное туристическое место. Да и само расположение было соответствующее — замок стоял на краю голого каменного утеса. Только вот внизу простиралось не бушующее море, а пологое плато, бушующее душистым разнотравьем.

Собственно, по нему мы сейчас и ехали, снизу обозревая это великолепное архитектурное строение. Точнее, обозревала только я, так как остальные участники поездки до сих пор дрыхли. Ну и, как заботливая сестричка, я, конечно же, решила разбудить Стаську — обидно будет, если она пропустит такое зрелище.

— Стась. Просыпайся, — позвала полушепотом. Будить феникса все еще не хотелось. Хотя и ему тоже пора было просыпаться. Подъезжаем все-таки. — Стася! — позвала еще раз и, вытянув ногу, коснулась Стаськиной коленки.

Сестренка почувствовала толчок и распахнула заспанные глазки.

— А? Что? Уже приехали? — Мелкая, широко зевая, села и спустила вниз ноги. Потом перевела непонимающий взгляд на меня и еще более ошарашенный на Фауста, лежащего у меня на коленях. — Это что за…

— Не обращай внимания, — отмахнулась я. — Ты в окно глянь!

Девчонка, хоть и не сразу, но оторвалась от созерцания дремлющего феникса и выглянула в окно.

— Ни фига себе! — выдала Стаська, по-детски раскрыв рот. — Это что, мы туда сейчас едем?

— Надеюсь, что да. — Я и сама горела желанием очутиться в этом замке. Изучить его изнутри. Пройтись по висящему над пропастью полупрозрачному мостику или постоять на веранде на самом краю утеса. Уж если от одного только вида дух захватывает, что ж будет, когда я на самом деле там окажусь?

А еще я все пыталась понять, чем же таким облицованы верхние этажи и башенки, что они практически сливаются с небосводом. Причем цвет совпадает один в один, и если бы не яркое солнце, что играло на отполированных гранях, бликами плясало по гладкой поверхности, часть здания и вовсе бы растворилась в небесном мареве, делая замок практически невидимым.

— Потрясно! Хочу забраться на башню! — поделилась своими желаниями сестра. И на этот раз я была полностью с ней солидарна. — Мы ведь заберемся?

— Если Фауст разрешит.

— Кстати, а разбудить его не пора? — поинтересовалась Стася и, не дожидаясь ответа, перешла прямиком к задуманному: — Эй, спящая красавица! Подъем! — звонко крикнула она, в отличие от меня, совершенно не заботящаяся о физическом и моральном состоянии нашего спутника.

Фауст от такого крика чуть на пол не свалился, подскочил, словно ошпаренный, и мигом сел на попу. С непонимающим видом осмотрелся по сторонам.

— Что случилось?

— Все, что можно было, уже давно случилось, — изрекла какую-то ахинею Стаська. — Мы, кажется, подъезжаем. Как спалось, кстати? Коленочки у Лу мягкие? — провокационно поинтересовалась мелкая, а я была готова чуть ли не задушить ее, а лучше — подвесить за болтливый язык, за который и тянуть не надо — и так живет своей жизнью.

С силой сжала зубы, приглушая гнев, и втихаря показала Стаське кулак. Приедем, всыплю ей по пятое число, чтобы думала, прежде чем такое говорить, срань мелкая. Срань, кстати, на мою угрозу лишь хмыкнула и продолжила провоцировать феникса. Кажется, ей тупо нравилось его подзуживать. Да и меня заодно.

— Ну так как? Удобно?

— Стася! — рыкнула я. — Ротик прикрой! А то я помогу…

Феникс же до сих пор щурил сонные глазки и совершенно не втыкал, что происходит вокруг. Потом немного пришел в себя. Оценил расстояние до окна, на котором заснул, потом до моих колен, потер помятую щеку и мигом нахмурился. Кажись, до него дошло.

— Ну и как я оказался на твоих… кхм… коленях, интересно знать? — зловещим тоном начал пернатый.

Ну, другого я и не ожидала.

Флегматично пожала плечами и коротко пояснила:

— Упал.

— И почему ты меня не подняла? — продолжил обвинительную речь блондин.

Очень хотелось ответить ему чем-нибудь едким в стиле «я еще твою тушу тяжеленную не таскала!», но я взяла себя в руки, сделала глубокий вдох, настраиваясь на позитив, вспомнила, как приятно было перебирать шелковистые волосики, и миролюбиво ответила:

— Будить не хотела. — И мило улыбнулась, аки сама невинность.

Вот, не буду я сейчас с ним конфликтовать. Пусть хоть ядом изойдет. И огрызается, сколько влезет. Мне все по барабану. Я сегодня сама доброта. Гыы.

— Надо было разбудить!

— Слушай, не парься, а? — отмахнулась я от недовольного мужика. Ну что он взъелся на пустом месте? Надоел. — Мне было не трудно послужить подушечкой. Надеюсь, выспался?

— Вроде да, — был вынужден признать Фауст.

— Ну вот и славно! — Я широко улыбнулась и зачем-то еще и подмигнула, отчего блондин окончательно растерял весь свой пыл.

В общем, конфликт был исчерпан, и дальше мы в тихой-мирной обстановке стали готовиться к приезду. Стаська расчесывалась прихваченным гребешком. Феникс тер сонные глаза, потом тоже попытался пригладить встрепанные патлы, но почти сразу махнул на это рукой. Посчитав, что без особого средства для волос ему все равно не справиться.

Я этому несказанно обрадовалась, так как обнаружила, что случайно забыла расплести свои художества, и сейчас прическа у Фауста была довольно своеобразная — с одной стороны просто прямые локоны, с другой буйство кривеньких разномастных косичек. Благо Фауст их на ощупь не заметил. А Стаська, очень даже заметившая, лишь усмехнулась в кулачок, воровато переглянулась со мной, но промолчала, решив, что веселее оставить феникса с такой прической.

А я вот была не уверена, стоит ли оставлять его в таком виде. Там, поди, нас родственники встречать будут. Неизвестно еще, как они отреагируют на такой экзотический причесон. Но и признаваться Фаусту, что без разрешения трогала его волосы, было тоже стремно. Короче, маялась я, маялась, но предупредить так и не успела, потому как, обогнув очередную острую скалу, вертикально встающую из-под земли, мы выехали прямиком к замковым воротам, тут же услужливо распахнутым двумя охранниками.

Остановились у широкого крыльца. Навстречу нам вышло несколько лакеев в сине-серой униформе и господин управляющий — подтянутый крепенький старичок с сединой в волосах и моноклем на правом глазу.

— Доброго дня, Лорд Финийк, — поприветствовал Фауста управляющий. — Рады вашему возвращению в гнездо.

— Здравствуй, Лантьен. Я тоже рад. Отец дома? — поинтересовался Фауст.

— К сожалению, нет. Они с хозяйкой поутру отчалили в город. Обещали вернуться к обеду. Самое позднее к ужину.

— Прекрасно. Как раз будет время отдохнуть с дороги.

Ну нормальный вообще? Всю дорогу спал. А теперь еще и отдохнуть желает. Совсем мужик расклеился. Нет, я, конечно, не против. Да и привести себя в порядок, что нам, что ему, не помешает. Но в наши со Стаськой планы еще входит как минимум погулять по замку. Хотя… мы, наверно, и одни можем. Ну, или с кем-нибудь из слуг. Надо будет поинтересоваться.

— Лантьен, позволь тебе представить моих спутниц, — вспомнил про нас Фауст. — Любовь и Станислава Орловы. Отныне они гости нашего гнезда и находятся под защитой рода. Будь добр выделить им апартаменты и все необходимое.

Управляющий воспринял эти слова крайне серьезно. Видимо, «защита рода» в этих краях много чего значит. Приятно, однако. А особенно приятно, что феникс не забыл о данном мне обещании.

Дальше нас передали в надежные руки управляющего, и мы дружно отправились в выделенные нам апартаменты. Фауст же остался позади. Уже поднимаясь по широкой лестнице на второй этаж, я услышала радостный визг и, обернувшись, заметила, как к мужчине подбежала тоненькая белокурая девчонка примерно Стаськиного возраста и совершенно беспардонно повисла у него на шее, смешно болтая в воздухе ногами. Фауст обнял ее в ответ и легонько покружил на месте. Ну вот, может же быть нормальным, когда захочет. А то все строит из себя буку и недотрогу.

Дальше рассуждать о семейных отношениях феникса стало некогда, ибо мы свернули в один из боковых коридоров, и спустя каких-то пять минут перед нами галантно распахнули двери наших покоев.

Да, именно покоев. Назвать выделенное нам пространство комнатой язык не поворачивался. Ибо, во-первых, помещений было несколько: одна общая гостиная, две спальни, совмещенный санузел и маленькая гардеробная, в которой пока что имелось лишь несколько банных халатов, но Лантьен пообещал, что в скором времени придет экономка и подберет нам кое-что на первое время. А во-вторых, потому, что обстановка в комнатах соответствовала как минимум номеру люкс в пятизвездочном отеле. Все, от мебели до мельчайших предметов интерьера, было подобрано со вкусом и выдержано в одном стиле с остальными помещениями замка. Светлый камень, тяжелые, красиво драпированные портьеры на окнах, шерстяные ковры с длинным ворсом, чтобы не мерзли ноги, и настоящий, огромный, чуть ли не во всю стену, камин, о котором некогда так мечтала мама и который так и не удалось установить в нашей московской квартире. Точнее, удалось. Но лишь безопасный электрический аналог.

Вот так неожиданно вспомнился дом. Оставленные в Москве родители. Хотя нет, они сейчас в Испании. Греются на солнышке. Но уже через полторы недели вернутся домой, и если они нас там не обнаружат… Даже представить боюсь, что тогда будет. А еще Лео с Фрайо одни-одинешеньки в чужом мире… Как они там? Надеюсь, не забывают кормить кота со шпицем. Если те, конечно, еще живы, а не коптятся где-нибудь в желудке у змея. Бррр. Лучше об этом не думать. Сразу начинаю переживать. А это, как минимум, глупо, так как помочь фениксу с нагом, находясь тут, увы, невозможно.

В общем, как бы ни было хорошо в гостях, долго мы здесь оставаться не можем. Время поджимает. А потому решим, что делать дальше, и опять в дорогу — к Радужному водопаду и зловредной богине.

С такими мыслями я с головой нырнула в ванную, специально приготовленную для моей скромной персоны, а вынырнула, уже отделавшись от мрачных дум и полная энергии для последующих свершений. А именно: осмотру местных достопримечательностей в лице этого самого замка, который я лихо окрестила «Ласточкиным гнездом». Хотя нет, не так. Правильнее будет назвать его «Фениксовым гнездом», чтоб уж точно отражало всю суть своего предназначения.

Короче, спустя пару часов мы со Стасей, помытые, почищенные, облачившиеся в свеженькую одежку и разве что только не надухаренные, были готовы к «штурму крепости», как обозвала наше экскурсионное мероприятие сестричка.

И хотя Стаська настаивала на том, чтобы отправиться на «штурм» самостоятельно, я, как добропорядочная гостья, все же решила вызвать прислугу. Для этих целей, как и ожидалось, тут имелся специальный колокольчик, на звон которого прилетала фея-крестная и дарила хрустальные туфельки, сажала в луковку-карету и отправляла на бал к специально обученному прынцу!

Шутка. Никто не прилетел. Пришла экономка, та самая дородная тетка, что приносила нам одежду, и с хмурым видом поинтересовалась, куда мы намылились.

— Мы хотели бы пройтись, осмотреться в замке. Если можно, — поспешно добавила я, узрев отнюдь не доброжелательную физиономию.

— На этот счет распоряжений не поступало. Я спрошу у хозяина, — решила спихнуть с себя ответственность мадам. А может, не спихнуть, просто правила тут такие, и прислуга вышколенная.

В общем, я прикинула, сколько нам придется ждать, пока экономка сгоняет к Фаусту и обратно. А если он откажет — придется посылать тетечку с повторной просьбой, и решила, что будет всяко лучше составить ей компанию.

— А может, вы нас к нему проводите? Мы сами и спросим, — предложила я и мило похлопала ресницами.

Экономка задумчиво пожевала губу и, к нашей общей радости, согласилась.

— Слушай, а ты не знаешь, чего Ильинишна такая злая? — полушепотом спросила Стася, пока поднимались на третий этаж, где располагались покои Фауста.

— Кто-кто? — не поняла я.

— Ну Ильниш, ее ведь так очкарик представил. По-нашему Ильинишна, — пояснила Стася. Ох, вот ведь любительница давать клички. Даже управляющего очкариком окрестила, хотя он носит монокль!

— Не знаю. Мало ли что… — ответила я, а тем временем наша троица остановилась у резных двустворчатых дверей, и Ильинишна, строго наказав нам ждать снаружи, нырнула внутрь. Ох уж этот пресловутый этикет. Даже находясь в одном доме, в гости к друг другу можно ходить только по приглашению или предварительному согласованию через прислугу. Н-дааа.

Спустя пару минут нас наконец пустили внутрь, и мы оказались в просторной гостиной, похожей на ту, что была в наших апартаментах. Фауст успел переодеться, судя по еще влажным волосам — помыться, но надухариться не успел!

— Ну и куда вы собрались? — вопросил мужчина, как только захлопнулась дверь за вышедшей экономкой.

— По замку погулять. Осмотреться.

— Погулять, говоришь, — загадочно протянул блондин, и выражение его лица мне как-то не понравилось. — Знаешь, а я вот устал! — вдруг выдал Фауст, что не понравилось мне еще больше. — Очень сильно устал, после того как целый час твои косички распутывал! — под конец речи повысил голос феникс.

Ууупс. А про косички-то я уже успела и забыть. А блондин злится. Ой как злится. И бежать бы мне сейчас подальше отсюда. Да только я обещала Стаське, что мы обязательно заберемся на башню. А помимо того, что я представления не имею, как туда идти, так еще и заперто может быть. Не каждого же на крышу пускать.

Короче, придется выкручиваться и, по всей видимости, наглеть.

— Ну так позвал бы. Я б помогла! — заявила я в лицо злющему Фаусту. Сейчас либо прокатит. Либо… станет еще хуже.

Вот только реакции его я не узнала — опять вклинилась языкастая сестричка.

— Ага, и помыть бы тебе их помогла. И даже спинку потереть, если хорошо попросишь, — мечтательно выдала эта юная особа, отчего у меня шарами выкатились глаза, а у Фауста в изумлении приподнялись брови. Про дар речи молчу. Ибо он отнялся. У обоих сразу.

Стаська со смешком нас оглядела и, задорно хихикнув, выдала:

— Видели б вы свои рожи!

— Люба, — грозно прорычал феникс. — Либо ты ее сейчас заткнешь, либо… я за себя не ручаюсь.

— Ладно, ладно. Мы уже уходим, — тут же пошла на попятную я, ухватила сестренку под локоток и попятилась к выходу. И я почти до него добралась, но Стася и тут не смогла сдержаться:

— Правильно. Сдался он нам. Мы и одни отлично по замку погуляем, правда, Люб?

Блин, да что ж с ней такое сегодня? Ей что, в утренний чай сыворотку правды подмешали? Все, что на уме, без предварительного согласования с совестью, логикой, а главное, чувством самосохранения, прямиком транслируется в речь.

— Никуда вы одни гулять не пойдете! — Фауст, разумеется, услышал Стаськино заявление и поспешил нам помешать.

Стася, вырвав руку, рванула вперед, аки беговая лошадь, феникс за ней, чудом не сбив по пути мирно стоящую меня.

Короче, все действо мгновенно переместилось в коридор, куда я с опаской выглянула, дабы узнать итог погони. А оказался он весьма предсказуем. Фауст догнал мелкую, перехватил одной рукой и, зажав под мышкой, тащил обратно. Стася всячески отбивалась, да еще горланила «Врагу не сдается наш гордый „Варяг“».

И тут на сцене появилось третье действующее лицо, которое и спасло всю непростую ситуацию.

— А что это вы тут делаете? — раздался звонкий девичий голосок, и в коридоре нарисовалась беловолосая сестричка Фауста в милом персиковом платьице с рюшами и белых туфельках на маленьком каблучке. Ангелок просто. Не то что наша Стаська, которая через день ходит в любимой черной майке с черепом.

Блондин мгновенно затормозил и поставил Стаську. Да еще и машинально отряхнул рукав рубашки, будто вымазался в какой грязи. Вот ведь…

— А мы гулять собрались, — не растерялась я, решив взять инициативу в свои руки, пока феникс в кои-то веки тупит.

— Ага, Фауст нам обещал экскурсию по замку устроить, — тут же поддержала игру сестра.

Феникс налился краской, глубоко вздохнул, усмиряя гнев. Видимо, при младшей сестренке он не мог позволить себе ругаться.

— Ой, а можно я с вами? — на наше счастье заинтересовалась блондиночка.

— Конечно, можно, — не давая Фаусту вставить ни слова, ответила Стася. — А тебя как зовут?

— Мариэлла, можно просто Мари или Марийка, — доброжелательно произнесла наша новая подружка.

Стасечка тут же представила нас по именам, поравнялась с новой знакомой и, схватив ту за руку, скомандовала:

— Ну, показывай, куда идти!

— Мы никуда не идем, — свистящим шепотом прошипел феникс, напомнив мне противную болотную гадюку. Причем обращался он именно ко мне, а Стаська и Марийка уже весело топали по коридору, удаляясь от нас на приличное расстояние.

— Ты это вот им скажи. — Я показала в сторону веселой компашки и поспешила догнать девчонок. В конце концов, не хочет сам показывать замок, мы и с его сестренкой отлично прогуляемся.

Фауст что-то побурчал за спиной. Кажется, ругался, но в каких именно выражениях, я разобрать не смогла, и поспешил нас догнать.

— Как вернемся, вы будете обе наказаны! — пригрозил феникс, на что мне захотелось лишь проказливо рассмеяться.

Вот еще, вздумал тут изображать из себя строгую мамочку. Хотя интересно, конечно, как он нас накажет. В угол поставит? В комнате запрет? Лишит десерта? Смешно, право слово. Но это мне. А вот блондину, упрямо скрестившему руки на груди, было ни капельки не весело.

— Особенно вот она! — тыкнул Стаське в спину Фауст.

Ммм, воспитывать будет? Марийка-то небось девочка примерная. Ну-ну, пусть попробует. Хотя, могу поспорить, с моей младшенькой у него ничего путного не выйдет. Она сама кого хочешь воспитает.

— Да ладно тебе. Не рычи! — миролюбиво сказала кипящему Фаусту. — Она же ребенок. А за волосы извини. Я увлеклась чуток… — Виновато опустила глазки, уповая на милосердие пернатого ворчуна.

— Ладно. Будешь мне должна, — буркнул Фауст. А я и согласилась, даже не уточняя, что именно я буду должна. Не на свидание же он меня позовет? Хотя… а чем черт не шутит? Во всяком случае, не думаю, что Фауст способен на какую-то подлость или того паче пошлость. Так что вряд ли стоит волноваться. — И впредь запомни: я не терплю, когда кто-то прикасается к моим волосам. Поняла?

— С каких это пор? — услышав последнюю фразу, обернулась к нам сестричка Фауста и уставилась на брата с искренним удивлением.

Так-так. Кажется, кто-то темнит… Нечисто что-то с этими волосами. Ой, нечисто. Ну да ладно, у каждого свои тараканы в голове. Короче, тему развивать не стала. Не хочет, чтобы трогали его шевелюрку, — не буду. Сдалась она мне. Вот выпрошу его чудо-кондиционер и буду свои волосики гладить.

— Так куда идем? — поспешил перевести тему Фауст.

— На верх самой-самой высокой башни! — с горящими восторгом глазами попросилась Стаська.

— Ты что? Самую высокую башню охраняет дракон! — сделала страшные глаза я и уже была готова расхохотаться над собственной шуткой, как услышала совершенно серьезное:

— Откуда ты знаешь?

Фауст выглядел абсолютно серьезным и невозмутимым. Но спустя секунду в его глазах пробежала озорная смешинка, а уголки губ дрогнули, выдавая улыбку.

Неужто оттаял? Ну наконец-то. А то я уж думала, будет до вечера дуться.

— Нам направо, — спустя несколько мгновений скомандовал феникс, и мы послушно свернули в прилегающий коридор.

Когда мы первый раз шли по замку, времени хорошенько осмотреться не было. Зато сейчас представилась такая возможность. Потому мы со Стаськой во всю крутили головами, дивясь необычному дизайну здешних интерьеров: искусно вырезанному камню, невесомым балдахинам, что струились с самого потолка и мягко опускались на землю, обрамляя собой полукруглые ниши, огромные, в человеческий рост, окна, коих тут было великое множество. Здесь вообще было очень много света. Казалось, он льется буквально отовсюду. А еще отражается от светлого камня: белого, молочного, небесно-голубого и светло-серого. И даже сам феникс, одетый в те же тона, со своей пшеничной шевелюрой, казалось, излучает свет, составляя единое целое с этим замком.

Мы прошли через галерею просторных залов, свернули в еще один коридор и, нырнув в полукруглую арку, наткнулись на винтовую лестницу, уходящую так высоко, что даже взглядом было не дотянуться до верха.

— Ну вот, самая-самая высокая башня, как и заказывали, — с хитрецой в голосе объявил Фауст. — Надеюсь, энтузиазма хватит? — усмехнулся блондин и неожиданно направился в противоположную от лестницы сторону. — Буду ждать вас наверху.

Ах, вон оно что. Кажется, феникс покорять вершины, подобно нам, не собирается. И правильно, зачем, если можно обернуться птицей и добраться гораздо быстрее.

Хотя… Пока он разденется, долетит, обратно оденется. Да мы по-любому будем быстрее! Я бойко подстегнула девчонок, и мы с энтузиазмом дружно полезли наверх.

Уже на втором пролете я поняла — быстрее мы не будем. Ибо дыхание сбилось, ножки подустали, а энтузиазм, соответственно, подсократился. И если Марийка выглядела довольно бодро, то Стася уже была готова раскорячиться на этой самой лестнице. Мне было попроще. У меня было колечко. Так что небольших остановочек мне вполне хватало, чтобы прийти в себя и продолжать подъем.

Сестрицу же вскоре пришлось взять на буксир. А потом и вовсе бросить на середине пути, надеясь, что к вечеру она доползет. Мари из солидарности осталась с ней, решила подбодрить подругу. А я, избавившись от груза, таки первая дошла до вершины.

Фауст, как и ожидалось, уже ждал. Одетый, опрятный и даже с убранными в хвост волосами. В первый момент, как я его увидела, мне показалось, что мужчина парит в невесомости, но, присмотревшись повнимательнее, я поняла, что он сидит на парапете, облицованном все тем же странным камнем, сливающимся с небом. Вот же чудеса.

Феникс обернулся на шаги и, перекинув ноги на другую сторону, встал со своего насеста.

— Ммм, а я уж думал, придется до заката ждать, — не отказал себе в возможности съязвить мужчина. — А остальных где потеряла?

— Они скоро будут, — тяжело дыша, выдала я, а потом вдруг крепко задумалась: — Слушай, а почему твоя сестричка с нами по лестнице пошла, могла же тоже полететь?

— Она пока не умеет. Еще слишком маленькая.

— Ааа. А когда фениксы начинают обращаться? — заинтересовалась я.

— Когда достигают половой зрелости. Лет в пятнадцать-шестнадцать. Мари пока только двенадцать.

— Ясно.

Я незаметно пришла в себя после подъема и решилась подойти к краю, очень уж хотелось рассмотреть необычную облицовку, ну и вниз глянуть.

Сейчас мы находились не на самом верху башни. Скорее, на какой-то обзорной площадке уровнем ниже. Эта площадка по кругу опоясывала строение, и с одной стороны здесь даже имелся маленький выступ. Видимо, как раз для любителей острых ощущений, ибо этот самый выступ мало того что совсем уж экстремально висел над пропастью, так еще, в отличие от остального пола, был выложен тем же самым гладким голубоватым камнем, что и парапет.

Ну, хорошо хоть он не насквозь прозрачный. Это было бы совсем страшно.

К слову, к любителям острых ощущений я себя раньше как-то не относила. Но после полета на загривке у феникса мне было море по колено. Так что я прямиком отправилась туда. Преодолела маленькую ступенечку и тут же услышала упреждающее:

— Осторожно, там может быть скользко.

— Если так боишься, подстрахуй, — кинула я фениксу и приблизилась к низенькому парапету. Да, если быть неосторожной, можно запросто отсюда навернуться.

Хотя вряд ли мне дадут. Фауст в мгновение ока оказался за спиной и положил ладонь мне на плечо. Ну вот, теперь точно не страшно. И можно смело глянуть вниз.

А внизу бушевало море. Море трав и цветов, что колышет неистовый горный ветер, заставляя ходить волны по фиолетово-синему ковру из цветущего клевера, колокольчиков и еще каких-то незнакомых пушистых цветов, которые я заприметила, подъезжая к замку. Снизу все это смотрелось шикарно. Но сверху оказалось в сотни раз лучше. И казалось даже, что тонкий аромат полевых цветов долетает до самого верха, приятно щекоча ноздри. А может, это пахло вовсе не поле. Возможно, так пах мужчина, стоявший за спиной. Но все равно было приятно. И хотелось дышать полной грудью и крикнуть что-нибудь во все горло, чтобы меня услышали аж на той стороне гор.

А еще захотелось свеситься головой вниз, чтобы увидеть, как фиолетовое разнотравье облизывает выступающую из-под земли горную породу, и, возможно, хоть краешком глаза зацепить нижние уровни замка.

Я сделала еще шажочек вперед, просунув ступни между колонн парапета, и осторожно склонилась над пропастью, чтобы в тот же миг почувствовать, как крепкая мужская рука перехватила меня поперек тела и потянула назад.

— Люба, куда? — не на шутку заволновался Фауст. А я машинально вцепилась в его руку, лежащую на талии.

— Не беспокойся, прыгать не буду, — отозвалась я беззаботно. — Хочу посмотреть, что внизу.

— Нет там ничего. Эта башня уходит прямо в скалу. Здесь даже нижних уровней нет.

— А я все равно проверю, — захотелось вдруг переупрямить феникса и, перегнувшись через его руку, железно обхватывающую талию, я слегка свесилась над обрывом, чтобы узреть все тот же бескрайний травяной ковер.

А когда распрямилась, в лицо вдруг ударил резкий порыв ветра, заставивший меня пошатнуться и еще теснее прижаться к стоящему сзади Фаусту. И в этот момент я вдруг почувствовала себя Роуз из «Титаника», что вместе с Ди Каприо стоит на самом носу корабля, ловя солнечные лучи и ветер, неистово треплющий волосы. И для полноты образа разве что завывающей Селин Дион на заднем плане не хватает. Эх, а ведь не помешало бы.

Поддавшись порыву, раскинула руки в стороны, на мгновение прикрыла глаза и представила, что парю в небе, подобно птице. А когда вновь распахнула, помимо неровной линии горизонта, узрела несколько светлых прядей, назойливо лезущих в лицо. Кажется, чья-то прическа пострадала. И… все же Фауст за спиной куда лучше Ди Каприо. Надежней как-то…

— Ну как, налеталась? — по-доброму поддел Фауст, будто почувствовав, что я думаю о нем.

— Ага. Можно снимать! — хихикнув, позволила я. Ох, что-то настроение у меня сегодня игривое. К чему бы это?

Мужчина мягко отстранился, перехватил мою ладонь и на всякий случай помог спуститься со ступенечки.

— Фауст, а что это за камень такой интересный? — Я наконец решила удовлетворить свое любопытство и, не отпуская руки Фауста, потянулась к низенькому голубому парапету.

Провела по нему ладонью, ощущая гладкость и прохладу камня.

— Это не совсем камень. Это кристаллы небесного кварца. В них особым образом преломляются световые лучи, и какая бы ни стояла погода, он всегда принимает цвет неба.

— Даже ночью? — удивилась я.

— Даже ночью, — подтвердил феникс.

Ой, как интересно. Надо будет проверить.

— Собственно, из-за такой облицовки замок и получил свое название.

— И как же он называется? — заинтересовалась я.

— «Осколок неба».

— Красиииво, — протянула я восторженно и не смогла сдержать улыбки, осветившей лицо.

Да, все-таки есть что-то волшебное в этом мире. Волшебное не в том смысле, что люди тут обращаются в птиц, ездят на лосях вместо лошадей и колдуют направо и налево. Для них это обыденность. Да и я с этим как-то уже свыклась. И все это уже не кажется столь невероятным, как поначалу. Но иногда, в такие вот моменты, как сейчас, чувствуешь, что попал в настоящую сказку. И что впереди еще много неизведанного. Множество мелочей, что наполняют собой этот мир и делают его еще более неповторимым, еще более непохожим на мой собственный.

Я отвела глаза от небесного кварца, который с интересом разглядывала, и почти сразу узрела перед собой наконец доползшую Стаську.

— Ну и че стоим, за ручки держимся? — как всегда, не удержалась мелкая, разом испортив всю романтику.

И как ей это удается — всегда появляться в самый неподходящий момент? Что в прошлый раз, когда мы упали с кровати, что сейчас. И ладно бы еще язык за зубами держала, так нет же…

Блондин мгновенно выпустил мою ладонь и, сделав шаг в сторону, скрестил руки на груди. Короче, и с ним все понятно. Утонул наш Титаник. Еще даже не выйдя из гавани.

— Долго же вы шли, — протянул Фауст, мигом вернув свой привычный ядовитый тон. — Заблудились, что ли? — бесхитростно поддел мелкую, на что та надулась и фыркнула:

— Были бы быстрее, если бы кое-кто лифт удосужился построить.

Мужчина это высказывание никак не прокомментировал. Да и вряд ли понял, что имела в виду мелкая, ибо о лифтах тут и не слыхивали.

Сестрица тем временем подошла к краю и, пошатнувшись, схватилась за голову.

— Ой, мамочки. Как высоко, — пролепетала младшенькая и поспешила отползти подальше от обрыва.

Так, кажется, у кого-то боязнь высоты.

— Стась, тебе что, плохо? — с беспокойством глянула на сидящую на полу сестрёнку.

— Голова кружится, — призналась эта любительница самых-самых высоких башен.

— Как же ты на фениксе тогда летела? — удивилась я. Что-то никто не упоминал, чтобы Стася после этого плохо себя чувствовала.

— Так темно было. Земли не видно, а тут… — жалостливо протянула сестренка и на четвереньках поползла обратно к лестнице.

— Погодите-погодите, — вклинился в разговор звонкий голосочек Мари. — Фауст вас что, катал? Верхом на себе? — с детской обидой в голосе пропищала Марийка, на что мужчина тяжко вздохнул и, по своему обыкновению, закатил глаза к небу.

— Ну, не то чтобы катал. Скорее, спасал, — ответила я вместо феникса, стараясь оправдать его действия. Мелкая-то, видимо, ревнует…

— А меня… Я столько раз просила… — хныкнула блондиночка.

Фауст не выдержал.

— Ладно-ладно. Покатаю я тебя.

— Сейчас? — тут же забыв про слезы, вскинула голову девчонка.

— Нет. Давай завтра.

— Вот так всегда, — надувшись, пробубнила еще одна мелкая шантажистка и, скрестив руки на груди, демонстративно отвернулась.

— Я просто еще не до конца восстановился после прошлого раза. Завтра все будет нормально, и я точно тебя покатаю, — пообещал блондин, и Марийка тут же просветлела.

— Беру с тебя слово. Девчонки — вы свидетели! — деловито заявила сестричка феникса.

Мы дружно согласились. А Стаська вдобавок приплела, что в случае неисполнения обещания Фауст будет привлечен к административной ответственности. А то и уголовной. А потом попросилась вниз.

— Как, уже?! Мы же еще до верха не дошли, — ехидно заметил мужчина. — Или что, запас любопытства иссяк?

— К черту любопытство. Хочу вниз, — упрямо заявила сестренка.

Фауст хмыкнул. Несколько секунд полюбовался на ее зеленую физиономию и, вполне удовлетворившись, уже гораздо более миролюбиво произнес:

— Ладно, не ной. Там не страшно. И ограда высокая. — И, подойдя к Стасе, подхватил ее под мышки и поставил на ноги. — Идем, недоразумение.

Так-так. Что-то я смотрю, настроение сегодня не у меня одной скачет. А еще, кажись, у Стаськи появилась кликуха. Только она об этом пока не знает…

В общем, мы дружной гурьбой потащились дальше наверх. Собственно, стоило преодолеть еще одну небольшую лесенку, как мы оказались в самом настоящем цветнике.

Это было неожиданно. Очень. Вместо пустоты и ровного каменного пола — настоящий сад прямо на верхушке самой-самой высокой башни. Цветущие декоративные деревца, кустарники, усыпанные мелкими розовыми соцветиями, розарии, клумбы и малюсенькая, увитая плющом, беседочка в центре этого растительного великолепия.

Слов не нашлось. Только одно большое, дружное (на пару со Стасей) «Ах!» и горящий взгляд, скользящий от одного необыкновенно красивого участка к другому.

Я по периметру обошла великолепный сад, с удовольствием и любопытством разглядывая ухоженные посадки, необыкновенные цветы, каких не видела ни разу в жизни, вдыхала нежный цветочный аромат и наслаждалась пением птиц. Да-да, помимо разной декоративной растительности, в беседке имелось несколько клеток с певчими птицами, среди которых я опознала и маленькую желтую канарейку.

В общем, назвать все это я могла лишь одним доступным мне словом — чудо.

— Фауст, здесь поразительно красиво! — выдала я на одном дыхании, подойдя к блондину. Не смогла сдержать эмоций, да и не пыталась. — У тебя просто потрясающий дом!

— Гнездо, — поправил феникс.

— Что?

— Гнездо. Мы называем замок гнездом, — мягко улыбнулся мужчина, а я поймала себя на мысли, что мне очень нравится смотреть на него, когда он вот так светло улыбается. Делал бы он это почаще.

— А яйца вы где высиживаете? — резко вторглась своим присутствием Стаська, разом разрушив всю атмосферу, а главное, испортив и без того хрупкий позитивный настрой блондина.

— Мы не высиживаем яйца! — рыкнул феникс. — И вообще, не раздражай меня, или повиснешь сейчас вниз головой с этой самой башни!

Стася, как ни странно, к угрозе отнеслась серьезно. Тут же заткнулась и поспешила скрыться с глаз долой. Ну вот и умничка, хорошая девочка, и пока еще даже живая.

Да, терпения Фаусту не занимать. Я б на его месте уже давно мелкую придушила. Ладно, у меня иммунитет к ее подколкам сформировался, а вот окружающие зачастую реагируют весьма импульсивно.

И, кстати, такое вот поведение сестрички свидетельствует о том, что в обществе Фауста она чувствует себя весьма раскрепощенно, а значит, успела привыкнуть к нему и считает, так сказать, «своим чуваком». Да, с незнакомыми людьми она обычно ведет себя более сдержанно, хотя периодически и выкидывает что-то. Но отношения с блондином, по всей видимости, перешли уже на более близкий уровень доверия, так что подначки неминуемы, и надо Фауста как-то морально к этому подготовить.

— Да, я иногда тоже хочу ее придушить, — постаралась разрядить обстановку и вернуть Фаусту благожелательный настрой. — И я даже не буду против, если ты ее немного повоспитываешь. Только, если можно, без вреда для здоровья.

— Спасибо за разрешение, — хмыкнул Фауст и, успокоившись, поинтересовался: — Тебе, правда, понравился сад?

— Очень! — не стала сдерживаться я.

— Я рад, — сухо ответил мужчина, но в его голосе проскочило что-то такое, что выдавало истинное удовольствие от моей похвалы, и я решила немножко дожать:

— Он просто чудесный! Никогда ничего подобного не видела.

Уголки губ Фауста дрогнули в улыбке. Ага, попался! Скромник ты наш.

— А чья была идея устроить цветник на башне?

— Матери. Ей никогда не нравились эти голые скалы. А внутреннего дворика здесь нет. Так что решили использовать крышу. Даже не представляешь, сколько было мороки, чтобы затащить сюда всю эту землю, — усмехнулся мужчина.

— А ты помогал?

— Ну, было дело, — таки признался белобрысый.

А я вдруг представила, как Фауст роется в земле, прикапывает цветочки и поливает их из маленькой леечки. Захотелось хихикнуть, что я и сделала, ради приличия прикрыв рот ладошкой. А навозом он, интересно, их тоже удобрял? Постойте-ка… Ну, конечно! Вот откуда этот сонный бред феникса.

— Погоди-ка… Ты во сне что-то про навоз говорил! — ошарашила я Фауста.

— Хочешь сказать, что я во сне разговариваю? Да еще и про… навоз? — брезгливо протянул мужчина.

— Ага, еще как разговариваешь, — радостно подтвердила я. — А конкретно сегодня ты распоряжался где-то там разгрузить мешки с навозом. Вот я и подумала, не для цветника ли.

Блондин слегка засмущался и размыто ответил:

— Нуу, может быть.

Короче, вопрос с навозом был решен. Причем в положительную сторону. То бишь блондина мы оправдали.

Дальше еще постояли, помолчали, любуясь окружающей красотой и не заводя никаких лишних разговоров. Зачем, если и так хорошо? И, как ни странно, очень комфортно в таком обществе. А дальше предстоял спуск вниз, не такой муторный, как подъем, но тоже не хухры-мухры. Я, как могла, оттягивала этот момент, но он все равно настал. Настал с очень решительного заявления феникса:

— Так, либо вы сейчас дружненько топаете ножками по лесенке, либо я вас тут запру, и выбирайтесь, как хотите. Хоть сигайте вниз с башни!

— Ну покатай нас, большая черепашка, — состроив просительную мордочку, попыталась подкатить к пернатому сестричка. Неужто напрашивается к нему на ручки, или еще разок на загривок к фениксу захотелось? А как же боязнь высоты?

Что-то я в последнее время сеструху совсем перестала понимать. Но, в отличие от этого недоразумения, я вела себя хотя бы прилично и просить помощи мужчины не стала, а с преувеличенно бодрым видом пошлепала по лесенке, показывая пример младшей родственнице.

 

Глава 22

ЗВАНЫЙ УЖИН

Я сидела за ажурным вишневым трюмо с полукруглым зеркалом, с силой сжимая зубы и, как могла, стараясь не ойкать и не айкать. А хотелось, и очень. И шипеть тоже. Ибо мы, современные девушки, совершенно не привыкли к тем зверским средневековым пыткам, что совершали со мной в данный момент. Если вы еще не поняли, меня расчесывали (читай, драли волосы) и пытались уложить, что тоже было родом откуда-то из области фантастики.

Я раз эдак пять пыталась объяснить местным парикмахершам, что столь короткие волосы убрать в высокую прическу ну просто нереально. На что экономка Ильинишна безапелляционно заявила, что являться на ужин в благородное общество простоволосой крайне неприлично, и велела девушкам трудиться, пока все до последнего непослушные локоны не будут убраны наверх. Парикмахерши скрежетали зубами, я шипела, но, в конце концов, после часа мучений у меня на голове обосновалось эдакое гнездо, не развалившееся даже после того, как я встала с кресла и тряхнула головой.

Нет, в целом смотрелось, конечно, красиво. Но уж очень непривычно. И постоянная боязнь, что прическа развалится, заставляла при каждом удобном случае смотреться в зеркало, дабы убедиться, что все в порядке. Одни нервы, в общем.

А когда мне принесли платье, нервов и вовсе не осталось. Ибо платье было еще непривычнее убранных волос.

Вроде и не особо открытое. Рукава в три четверти полной длины. Довольно скромное декольте. И пупок закрыт — не то что у моих летних топиков. Да что там говорить, платье длиной вообще в пол. Но ткань настолько тонкая и невесомая, что любой ветерок ощущается кожей, и становится не по себе. Да и открытая шея и плечи только усиливают неожиданно возникшее стеснение. Короче, чувствовала я себя чуть ли не обнаженной, если не сказать, совсем голой. Ох, уж эта местная мода.

А еще эта юбка… Так и кажется, что сейчас запутаешься в подоле и полетишь носом по начищенному паркету. Уж слишком длинная. Или это я ростом не вышла? Местные девушки, как я успела заметить, все на полголовы выше. И даже туфельки с небольшими каблучками мою проблему не решили. Добрая Ильинишна посоветовала юбку просто придержать, особенно когда буду спускаться по лестнице. А я как представила, что мне в ней еще и по лестнице спускаться, так совсем дурно стало.

В общем, посетила меня крамольная мысль резануть подол, но так как с кройкой и шитьем у меня совсем нелады, а портнихи, к сожалению, в замке не оказалось, то пришлось выкручиваться иначе.

На мое счастье, у платья имелся широкий пояс из атласной ленты, а юбка была довольно просторная, с несколькими складками, так что я резонно решила, что еще парочка ей не помешает. Немного приподняла подол, зацепив ткань на талии, и запихала лишнее прямо под пояс. То же самое проделала сзади, стараясь, чтобы длина по кругу была одинаковой. Вроде получилось неплохо. Правда, немного выше, чем я ожидала. Ну, подумаешь, туфельки видны, да и щиколотки тоже, но они у меня очень даже красивые, чего скрывать. Я же не старая дева, чтобы прятать ноги. Короче, потуже затянула поясок, чтобы подвернутые складки держались крепче, и вышла из спальни. В нашей общей гостиной меня уже ждала одетая и причесанная Стаська.

Мелкую нарядили в платьице с рюшами и милыми рукавами-фонариками, причем длина у платьица была не в пример короче моего. А снизу выглядывали милые беленькие гольфики и розовые туфельки. Ну прям как первоклашка на первом звонке. Только вот вместо бантов на голове была сложная прическа, сплетенная из нескольких кос и подвязанная светлыми атласными лентами, контрастирующими с шоколадным цветом волос. Красиииво.

— А я кукла Барби, — похвасталась Стаська, вскочив с диванчика и покрутившись на месте, а потом неожиданно остановилась и застыла, глядя на меня широко распахнутыми глазами. — Ого! — выдала мелкая, осмотрев мой наряд.

— Что? — неуютно передернула плечами я, остро желая во что-нибудь закутаться.

— Ты прям как Золушка на первом балу. Нет, даже лучше! — восхищенно выдала мелкая.

Почти сразу в дверь постучались, и, получив разрешение войти, на пороге появился лакей, облаченный в привычную синюю форму.

— Леди готовы? В таком случае, позвольте проводить вас в обеденный зал.

Мы послушно последовали за слугой и уже через какие-то пять минут оказались у пышной парадной лестницы, внизу которой нас ожидали двое мужчин. В первый момент я подумала, что у меня двоится в глазах. Ну, уж очень они были похожи, будто у Фауста третий брат-близнец нарисовался. И только еще раз внимательно посмотрев, я поняла, что второй мужчина много старше моего знакомого феникса, а стало быть, приходится ему отцом. Но как же похож! Черты лица, осанка, тот же слегка надменный взгляд. Вот только волосы не теплого пшеничного цвета, как у Фауста, а на пару тонов светлее. Платиновый блондин, как есть.

Мужчины были при параде. На обоих белоснежные рубашки, узкие брюки, заправленные в высокие сапоги, строгие камзолы, расшитые серебристыми нитями. Только у Фауста камзол темно-синий, а у его предполагаемого папаши серый, что придает еще большую строгость всему облику.

О цацках стоит поговорить отдельно. Ладно, кольца и перстни на пальцах. К этому я отнеслась спокойно. Но серьги в ушах производили просто неизгладимое впечатление. Серьги были у обоих, а так как волосы у мужчин были забраны назад — у Фауста на башке красовался высокий хвост, а у старшенького — толстенная коса, длиной эдак до середины бедра, — то серьги очень даже хорошо просматривались. И ладно бы это были простые гвоздики или колечки. Куда там. Серьги у них были из перьев. Причем, судя по окрасу, явно из своих собственных. Н-да… Далека я от здешней моды, ой, как далека.

А тем временем действо разворачивалось. Если созерцание, в принципе, можно назвать действом. Короче, нас со Стасей неприличнейшим образом рассматривали. Точнее, рассматривали в основном меня. Старший мужчина — цепким внимательным взглядом, оценивающим и подмечающим буквально каждую мелочь. Фауст же смотрел слегка удивленно и с явным интересов, будто видел меня впервые в жизни.

Мне вновь стало неуютно, я инстинктивно сжалась и растерянно глянула на мужчину. Может, я что не так делаю или одета неподобающим образом? Но Фауст лишь легонько улыбнулся и отрицательно мотнул головой, показывая, что мне не о чем беспокоиться. Взяла себя в руки и осторожно ступила на первую ступеньку, радуясь, что решилась укоротить юбку. И так нервничаю, а если бы еще о шагах приходилось задумываться, было бы совсем тяжко.

Однако радость моя была не долгой, ибо уже на середине пути я заметила, что мужчины синхронно уставились на мои туфли. Причем одобрения в обращенных к моим ногам взглядах как-то не наблюдалось. Скорее, наоборот, на лицах читалось явное негодование. Нет, ну ладно папаша, он, наверно, в плане моды консерватор, хоть у самого оба уха проколоты, но Фауст-то чего корчится? Помнится, когда я щеголяла в одной мужской рубашке с голыми ногами, он был совсем не против. А тут его, видишь ли, щиколотки смутили.

Короче, мужики были явно недовольны, но вслух мне никто ничего не высказал. Более того, к моменту, когда мы со Стасей добрались до конца лестницы, их лица приняли нейтрально-вежливое выражение, и Фауст с гордостью произнес:

— Позвольте вам представить моего отца. Высокий лорд Альберт Финийк, глава рода Стальных фениксов и хозяин этого замка.

— Очень приятно, — чуть ли не в унисон ответили мы с сестрицей и мило улыбнулись.

— Мне тоже очень приятно, дамы, — низким, чуть хрипловатым голосом ответил мужчина и склонил голову в знак приветствия.

Руки, слава богу, целовать не пытался. И я очень этому обрадовалась, ибо смотрелось бы это как минимум нелепо. Кто он, а кто мы…

— Фауст уже ввел меня в курс дела, — деловым тоном сообщил мужчина. — Насколько я понял, наши с вами цели совпадают. А так как я крайне заинтересован в возвращении сына, то готов оказать вам любое содействие, в том числе материальное.

— Приятно слышать, — отозвалась я, соблюдая элементарные нормы вежливости.

— Все детали мы обсудим с вами с утра, в более рабочей обстановке, а сейчас предлагаю просто приятно провести время и чуть поближе познакомиться. Вы желанные гости в моем доме, и я бы хотел, чтобы у вас осталось самое приятное впечатление о пребывании в «Осколке неба».

Похоже, лорд вполне к нам расположен. Это хорошо. Только вот напряжение все равно не желает уходить. Очень уж все официально. Да еще этот наряд. А точнее чувство, будто его нет.

В общем, после представления и обмена любезностями мы, наконец, направились в обеденный зал. Альберт любезно предложил мне свой локоть, и я, недолго думая, аккуратно примостила на него свою ладошку. Уж что-что, а простейшие правила этикета мне вполне знакомы. Фауст взялся сопроводить Стаську Мелкая, к моему удивлению и тайной радости, противиться не стала. Да и в целом вела себя вполне прилично. По крайней мере, пока. Надеюсь, эта тенденция сохранится до конца вечера. Очень не хотелось бы краснеть за нее. Особенно перед Высоким лордом.

Есть что-то такое в этом мужчине, отчего в его обществе чувствуешь себя настоящей леди и интуитивно пытаешься вести себя подобающим образом. Вот какой-то он… солидный, что ли. Преисполненный собственного достоинства, излучающий просто невероятную уверенность. Да и внешне высокий, подтянутый, идеально выбритый и ухоженный, как говорится, от макушки до пяток. Но выглядит отнюдь не женственным. Напротив, эдакий матерый волк, в любую секунду готовый к решающему броску. Рядом с ним меня охватывало несвойственное напряжение и вместе с тем восхищение.

Короче, чувствовала я себя отнюдь не раскованно, и как мы дошли до обеденной, вообще плохо запомнила, сосредоточив все свое внимание исключительно на собственном поведении. Дальше предстоял очередной раунд знакомств.

Помимо уже полюбившейся нам Марийки, за столом нас ждали еще двое домочадцев. Молодая женщина, которой я с натягом могла бы дать лет двадцать пять, оказалась… мамочкой Фауста! Еле удержала челюсть от постыдного падения. Мама… и такая молодая. Вот честно, я не поверила. Не верила до тех пор, пока Альберт не обратился к ней «дорогая» и, приобняв за талию, нежно не поцеловал в висок.

И тут у меня возник вполне закономерный вопрос. А сколько вообще живут фениксы? Раньше я как-то не задавалась этим вопросом и сейчас крайне об этом жалела. У них же несколько жизней, и все такое. Умер, воскрес и опять молодой? Или не опять? Фрайо вот после смерти возродился в том же возрасте. Но то Фрайо. Кто их знает, как оно бывает в общем случае… Короче, желательно бы этот вопрос прояснить, и как можно скорее. А то чувствую себя не в своей тарелке и не знаю, как правильно реагировать на такие вот ситуации.

Обозвала бы его мамашу сестричкой, а потом бы краснела. Внешне-то они похожи. У Фауста мамины глаза и цвет шевелюры тот же. Разве что волосы не вьются. Хотя женщина могла их и искусственно завить, кто знает. Кстати, сережки у нее были точь-в-точь как у мужчин, что тоже показалось мне странным. Золото и бриллианты, пожалуй, смотрелись бы в ее ушках куда уместнее и подходили бы к дорогому колье, украшающему изящную шейку. Все же есть в этих перьях какой-то тайный смысл, но мне его, увы, не понять, разве что начать мучать Фауста расспросами.

Вторым домочадцем оказался мужчина средних лет. Рыжий и вихрастый, он был совсем не похож на остальных обитателей замка. Другая порода, как ни крути. Ни тебе длинных волос, ни аристократических черт лица, ни перьев в ушах. Оказалось, Тревур — так представил Альберт рыжего — вовсе не родственник, а личный помощник лорда. Очень ценный кадр, как выразился мужчина. Почему этот ценный кадр живет вместе с фениксами, я так и не поняла, но расспрашивать не стала. Какая мне, собственно, разница.

Дальше, наконец, начался сам ужин. Меня усадили по правую руку от Фауста. Стасю разместили напротив. С одной стороны, хорошо — так легче следить за сестренкой. Но с другой, что гораздо более важно, переговариваться с ней в таком положении невозможно. А значит, помочь ей за ужином, к примеру, с многочисленными столовыми приборами, я не смогу. И это плохо. А вот пнуть ее под столом ногой вполне получится, так что возьму этот прием на вооружение. Главное — не задеть рядом сидящего Тревура или, того хуже, Лилиан, мамочку Фауста, которая очень уж оценивающе на меня посматривает. Будто я имею какие притязания на ее сынулю.

Стоило рассесться, как со всех сторон к столу потянулась многочисленная обслуга. Кто с блюдами наперевес, кто с вином. Кухня тут была разнообразная и, к моему счастью, оказалась вполне привычной. В качестве закуски подали легкий салат с соленым сыром типа феты и какой-то паштет с листиком мяты сверху. На горячее предлагалась птица. Причем точно не курица и не индейка. Тушки были поменьше, да и слегка иной формы. Наверно, перепелки или что-то в этом роде. В любом случае выглядели они аппетитно и пахли так, что во рту собиралась вязкая слюна.

— Надеюсь, ты умеешь пользоваться приборами, — склонившись к самому моему уху, злорадно проговорил Фауст.

Думает, я тут позориться буду. Ну-ну.

— Не беспокойся, обойдусь без твоей помощи, — фыркнула в ответ и перевела взгляд на Стаську.

Та не стушевалась. Выбрала себе одну приглянувшуюся вилочку и, забив на все остальные приборы, смело ковыряла ей все блюда подряд. Ладно, она маленькая. Ей можно. А вот мне придется вспоминать, чему когда-то учила мама.

Так, посмотрим, что у нас на столе. С левой стороны все просто. Две вилочки. Та, что поменьше, для закусок. Побольше — для основного блюда. Справа, как всегда, ложка для первого блюда, его как раз сейчас разливают, и два ножа, опять же для закуски и основного блюда. Вилки для морепродуктов не наблюдается, и это хорошо — не люблю всяких морских гадов. Приборов для десерта тоже не видно — а вот это обидно. Хотя, возможно, их принесут с самим десертом. А вот бокалов тьма-тьмущая. В них никогда не разбиралась, ибо алкоголь к моим пристрастиям не относится. Да и запоминать нужды нет. Все равно напитки разливают лакеи, им виднее, куда что лить.

— Надеюсь, наша кухня для вас не слишком экзотична? — вторгся в мои размышления Альберт.

— Нет, все вполне стандартно, — вежливо ответила я.

— А вообще, мы с родителями много путешествуем. Нас оригинальными блюдами не удивишь. Всего напробовались, — вставила Стаська, которая, в отличие от меня, была куда разговорчивее.

— Ммм. Вот как, — многозначительно произнес лорд Финийк.

— А чем занимается ваша семья? — тут же поинтересовалась Лилиан.

И вот тут точно нельзя было ударить в грязь лицом. Фаусту-то мы представились как графини… А значит, должны соответствовать. Так что вновь взяла слово я.

— У нашего отца свой бизнес. Он занимается… высокотехнологичными разработками, — коротко поведала я. Вдаваться в подробности не стала, ибо здраво расценила, что многие термины из нашей повседневной жизни жителям этого мира будут попросту незнакомы.

— То есть он занимается наукой? — заинтересовался глава семейства.

— Нет, — немного подумав, ответила я. — Скорее ориентирован на потребности конечного клиента и внедрение разработок в повседневную жизнь. То есть большее внимание уделяется практической стороне вопроса, нежели каким-то фундаментальным открытиям и исследованиям.

— И его дело имеет успех? — вновь поинтересовалась Лилиан, и у меня возникло стойкое ощущение, что ее волнует исключительно материальная сторона вопроса. Вот ведь меркантильная особа.

Да и смотрит на меня постоянно так оценивающе и недоверчиво. Будто боится, что я могу перебежать ей дорогу.

— Более чем, — вновь вежливо ответила я и, несмотря на неприятные ощущения, лучезарно улыбнулась.

— Любовь, мой сын рассказывал что-то про ваши… как их там… сети и Всемирную паутину, — вспомнил название Альберт. — Вы не могли бы рассказать поподробнее, как это все работает?

Надо же. А Фауст, оказывается, запомнил наш разговор про электронную почту и даже рассказал отцу. А приятно, однако.

К тому же в этом вопросе я человек довольно просвещенный. Фирма папы как раз занимается разработкой программного обеспечения для различных серверов, созданием новейших баз данных и информационных хранилищ, так что, так или иначе, в этой теме я ориентируюсь. Главное, донести основную идею простым и понятным языком.

Я стала в общих чертах описывать устройство информационных сетей, принципы работы Интернета и, конечно же, в красках обрисовала преимущества от возможности в любое время и в любом месте получить нужную информацию.

Закончив свой монолог, подняла взгляд на Альберта. Холодные серые глаза смотрели с интересом, изучающе. Казалось, ничто не ускользает от его пытливого взора. Остальные тоже сосредоточили все свое внимание на мне. От нескольких пар скрестившихся взглядов стало как-то не по себе. И настойчивое желание сбежать куда подальше вновь выбралось наружу.

К моему счастью, в этот момент подали очередное блюдо, и я, воспользовавшись ситуацией, уткнулась носом в тарелку, сделав вид, что крайне заинтересована ее содержимым. Да, не привыкла я к такому чрезмерному вниманию, что еще сказать. Чувствую себя диковинкой, выставленной на всеобщее обозрение. От этой неприятной мысли неосознанно передернула плечами и поспешно наткнула на вилку листик салата.

— Что-то не так? — вновь склонился к моему уху Фауст, и на сей раз в его голосе не было ехидства, лишь вежливая учтивость. Зато от горячего дыхания, обжегшего кожу, по телу пробежало аж целое стадо мурашек. Блин, что ж я чувствительная-то такая?

— Да, — не стала лгать мужчине. — На меня все смотрят, будто я редкая дикая зверюшка, выпущенная в открытый вольер зоопарка.

Фауст усмехнулся такому моему выпаду и уже гораздо более насмешливым тоном продолжил:

— Ты к себе несправедлива. На тебя смотрят скорее как на драгоценный камень, наконец-то облаченный в подходящую оправу, — витиевато высказался блондин, а я от такого сравнения слегка засмущалась.

А когда я смущаюсь, я, как какая-нибудь закомплексованная дуреха, так и норовлю высказать какую-нибудь ответную «колкость», лишь бы не сидеть, молча краснея.

— Это комплимент? — поинтересовалась я с заметной долей иронии в голосе, всерьез рассчитывая на то, что мужчина сведет все в шутку.

— Как тебе будет угодно, — спокойно ответил феникс и отпил белого игристого вина из высокого фужера. — Я лишь констатирую очевидное.

Хмм. Ответ из разряда «воспринимай как хочешь». Молодец… Отвертелся, называется. Кстати, раз уж Фауст разоткровенничался, может, стоит спросить у него про возраст.

— Слушай, давно хотела спросить, а сколько живут фениксы?

— Нуу… — задумчиво протянул блондин и потер гладкий подбородок. — Если истратят все четыре жизни, то лет триста где-то.

Ничего себе! Четыре жизни? Триста лет? Неожиданно, однако. В горле мгновенно пересохло, и я спешно отпила из своего бокала. Нет, триста — это, конечно, не три тысячи, но все равно цифра значимая.

— А если не истратят? — задала вполне закономерный вопрос.

— Такого не бывает.

— Как не бывает?

— Ну, по крайней мере я ни одного такого индивидуума не встречал. У нас слишком много недоброжелателей, чтобы мы могли жить спокойно.

— Да и натура… тоже не совсем спокойная, — усмехнулся прислушавшийся к нашему разговору Альберт. А я расшифровала его дополнение как «ищем приключения на свою задницу и несомненно находим». — Так что жизни тратятся влет, а когда остается всего одна, то мы обычно уходим на покой. Тихо-мирно растить потомство и сушить гербарий.

Прелестно… Хотя я себе не представляю, куда можно с лету потратить аж четыре жизни. Это ведь как надо умудриться? Впрочем… Судя по тому, что Фрайо при мне профукал целых две, то у фениксов проблем с этим не возникает. А еще из сказанного можно сделать второй вполне очевидный вывод, что и стареют фениксы гораздо медленнее, чем люди. Так что родители Фауста могут быть гораздо старше, чем кажется на первый взгляд. Да и сам блондин. Блин, я ведь и представления не имею, сколько ему лет. А вдруг он раза в три-четыре меня старше, а я веду себя с ним как с равным. Ой, мама…

Очень хотелось прямо сейчас спросить, сколько же лет Фаусту, да и про родителей его узнать. Но я здраво рассудила, что лучше это сделать наедине. Потому как, если мужчины наверняка отреагируют на такой вопрос нормально, то моложавая Лилиан, сидящая напротив, вряд ли обрадуется, что я интересуюсь ее истинным возрастом. Женщины такие вопросы обсуждать не любят, так что лучше потерпеть.

Остальная часть банкета прошла вполне спокойно. Меня, слава богу, больше не допрашивали, а в основном общались на отвлеченные темы а-ля погода-природа. А еще Альберт поведал одну забавную историю, как он по молодости умудрился профукать одну из четырех жизней. Если вкратце, то он ее проспорил. Суть спора была донельзя глупой. Но проиграв, должок пришлось отдавать, и Высокий лорд собственноручно, так сказать, лишил себя жизни — сбросился в ущелье с какой-то отвесной скалы. А потом сильно пожалел о содеянном, ибо, воскреснув, выбраться наружу оказалось крайне проблематичным. Вот честно, я не ожидала от этого умного, серьезного, достойного мужчины такой дикой выходки. Видимо, и правда, фениксы все по молодости слегка того… без башки!

Когда основная трапеза была окончена, хозяин замка предложил переместиться в гостиную, для дальнейшей беседы, принятия спиртных напитков, что было мне не особо интересно, и поедания десерта, что было крайне интересно Стаське.

На этот раз Лорд Финийк взялся сопровождать до гостиной дорогую женушку, Тревур подхватил под локоток Стаську, а заодно и Марийку. Ну а я досталась Фаусту.

На выходе из зала мужчина мягко меня придержал, не давая догнать остальных, и весело спросил:

— Тебя кто надоумил юбку укоротить, чудо?

О! Своевременный, однако, вопрос. Хотя… под столом ног было не видно. А сейчас, видать, мои голые щиколотки вновь заинтересовали высокое общество. И что ж ему так неймется, обществу этому?

— Сама себя надоумила. Она мне длинная, наступить боялась. А что, очень неприлично? — с беспокойством спросила я феникса.

— Ну, как тебе сказать, — задумчиво протянул мужчина. — Была б ты на базарной площади, тебе б никто и слова бы не сказал. А в обществе Высоких лордов следует вести себя и одеваться подобающе.

— Но у Стаськи юбка короткая! — смело возразила я.

— Стася — ребенок. А ты — вполне взрослая девушка. К тебе другие требования.

Ох уж эти правила. Что б их. Гррр. Ладно, если упаду и сверну себе шею, будет виноват Фауст.

— Не делай так больше, — мягко предупредил мужчина и уже потянул меня в сторону, но я решительно его остановила.

— Погоди, — высвободила свою руку и нырнула блондину за спину. — Прикрой меня.

— Ты что собираешься?.. — попытался оглянуться Фауст, но я не дала, придержав его за плечи.

— Прикрой, говорю. Я быстро!

Шустро ослабила пояс на платье и в нескольких местах одернула подол, возвращая юбке прежнюю длину. Эх, только зря возилась. Когда дело было сделано, вновь потуже затянула поясок и, выбравшись из-за широкой спины Фауста, предстала перед ним уже в длинном платье.

— Я готова!

— Как ты… — недоуменно уставился на меня феникс.

— Ловкость рук и никакого мошенничества, — улыбнулась задорно и, подобрав волочащийся подол, уже сама подцепила мужчину под локоть и направилась на выход.

Хватятся еще нас. А потом объясняй, чего мы тут задержались, да еще наедине. Его мамаша и так на меня косо глядит, мне лишние сплетни ни к чему.

— Слушай, Фауст, — пока мы не добрались до гостиной, решила-таки воспользоваться моментом и отсутствием лишних ушей. — А сколько лет твоим родителям? Если не секрет, конечно.

— Не секрет. Отцу сто двенадцать, матери восемьдесят три, — спокойно отозвался феникс, а все мое спокойствие разом сдуло.

— Охре… кхм… Обалдеть! — выдала я ошарашенно.

Хотела бы я в свои восемьдесят три выглядеть, как его мамочка… Да хотя бы, как папочка. Только без смены пола, естественно.

— Ну и выраженьица у вас, леди, — усмехнулся блондин и, не сбавляя шага, повернул налево.

— Фауст, а тебе ск… — начала я, но осеклась, потому что мы внезапно пришли. А стоять под ручку с мужчиной дольше положенного было бы не очень прилично.

В общем, я решила, что еще успею спросить (а возможно, еще и шокироваться), и, отцепившись от Фауста, с интересом осмотрелась в новом помещении.

 

Глава 23

СТАРУШКА-ВЕСЕЛУШКА

Большая гостиная и правда оказалась большой. Несколько пар диванчиков, мягкие кресла, огромный камин, в котором полыхал приветливый огонь, книжный шкаф во всю стену, множество небольших стоек для легких закусок, десертов и, конечно же, выпивки — в общем, все то, что нужно для приятного проведения времени в не менее приятной компании.

Когда мы зашли, все только-только устраивались. Женская половина расположилась на мягких диванчиках вокруг камина. Мужчины же обосновались в противоположной стороне и, по всей видимости, собирались подымить. Отец Фауста как раз заправлял табаком резную трубку из красного дерева.

Стаська же сидела чуть в сторонке в огромном мягком кресле в укромном уголке и, подперев ручкой подбородок, томно вздыхала.

Фауст сразу направился к мужской компании, я же подошла к одинокой сестре и обеспокоенно спросила:

— Стась, ты чего?

— Ах! Какой мужчина! — вдохновенно пропела мелкая.

Я тут же повернула голову в сторону наших кавалеров, коих было раз-два и обчелся.

— Кто? — недоуменно спросила я, совершенно не понимая, кого из мужчин так могла охарактеризовать мелкая.

— Альберт… — блаженно закатив глазки, выдала эта мелочь.

Надо ли говорить, что я от такого заявления чуть на пол не присела? Ничего себе, сестричка замахнулась. Если бы она была в восторге от Фауста, я бы поняла. Но папаша…

— Стася, ты что? Он же женат. И вообще, ему больше сотни лет. Да он старикан дряхлый.

— Ну и что? — флегматично отозвалась горе-вздыхательница. — Зато какой мужчина! Я б за такого, не раздумывая, замуж пошла.

— Рано тебе еще замуж! — припечатала я, решительно вознамерившись выбить из глупой девичьей головушки всю эту дурь.

— Кто бы говорил… — фыркнула мелкая. — Сама с фениксом роман крутит, а мне и помечтать нельзя, — обиженно надула губки сестричка.

Что? С каким еще фениксом? С Фаустом? Я? Не было такого!

— Стася! — тут же набросилась на мелкую. — Ты с чего это вообще взяла?

Решительно развернула к себе сестру и, скрестив руки на груди, выжидательно на нее уставилась.

— Еще скажи, что я не права, — надменно отозвалась Стаська.

— Конечно, нет! — рьяно взялась разубеждать девчонку, с трудом сдерживаясь, чтобы не начать говорить в полный голос. Шепот на повышенных тонах — это как-то не очень убедительно, но орать тут нельзя, слишком много любопытных ушей вокруг. Да и вообще, Лилиан уже странно поглядывает в нашу сторону. — Не было ничего!

— Ну-ну, — усмехнулась эта мелкая зараза. — А то, что вы прошлой ночью вместе ночевали, не в счет? А напомнить, какой позе я вас с утра застала?

— Не ночевали мы вместе! — решительно соврала сестре, решив, что объяснить, как мы оказались в одной постели, намного труднее. Да я и сама, если честно, толком этого не понимаю. Просто не помню, как выключилась. — А то, что мы на полу оказались, вообще случайность. Лавка сломалась!

— Ага… И глаз он с тебя весь вечер не сводит тоже совершенно случайно? — провокационно осведомилась сестренка.

Я с трудом сохранила хладнокровное выражение лица, лишь взглядом выдавая свое замешательство. И тут же прикинула, в чем может быть причина такого поведения мужчины.

— Небось, на грудь мою пялился? — озвучила первую пришедшую в голову мысль. Декольте на этом платье, конечно, не особо откровенное. Но все равно кое-что разглядеть можно. Особенно если смотреть сверху вниз, что с ростом Фауста вообще не проблема.

— Ну так, взглянул пару раз. Но в основном шею рассматривал. Я даже часом подумала, не вампир ли он. Того и гляди куснул бы, — хихикнула мелкая, еще больше меня озадачив. Вот, как знала, что высокая прическа — неудачный вариант для ужина. — Но, похоже, он на тебя просто запал, — вынесла окончательный вердикт эта специалистка по сердечным делам.

— Не говори глупостей, — тут же усомнилась в ее выводах.

— Что вижу, то и говорю. Мне со стороны виднее, — авторитетно заявила сестричка, теперь уже заставив меня всерьез задуматься над ее словами.

Фауст? Запал? На меня? Бред! С чего бы?

Перевела взгляд на компанию мужчин, живо что-то обсуждающих, и почти сразу поймала взгляд блондина, который в следующее же мгновение поспешно отвел глаза.

Черт… И правда, смотрит… И как это понимать? Неужели действительно нравлюсь?

В груди вдруг гулко застучало. Оооо… А чего это мы так сразу затрепыхались? Чего это разволновались? Ну, понравилась, и что? Не первый раз. На меня и в Москве многие парни западали. На личико я девочка симпатичная, одеваюсь хорошо, проблем с общением никогда не испытывала, а уж с собственным достоинством и подавно. Ничего необычного вроде.

Но с другой стороны… Это же Фауст. Стальной феникс. Наследник могущественного рода. Высокий, стройный, длинноволосый, а попка, мммм… А я что? На добрую голову ниже его, роскошной гривы не видать. Роскошного четвертого или хотя бы третьего тоже не видать… И что он во мне нашел? Да его мама, которая мне в бабки годится, в сто раз эффектнее выглядит! Наверно, у фениксов все девушки такие красивые. Я таким не ровня.

Мне вдруг взгрустнулось, и почти сразу же я уловила очередной мимолетный взгляд блондина, брошенный якобы невзначай, но я совершенно точно уловила промелькнувший в нем интерес. Грусть тут же отступила, а глупое сердечко бешено заколотилось, норовя выпрыгнуть из груди.

По губам разъехалась глупая улыбка, и как я ни старалась, никак не могла ее удержать. Ох, и какие же мы, девушки, все-таки наивные создания, сами себе что-то напридумываем и стоим, обмираем от внутреннего трепета.

Но помечтать-то никто не запрещал. Ведь это так приятно, думать, что нравишься такому мужчине. Ммм.

— Лу, выдохни, — резко вклинился в мои розовые мечты угрюмый Стаськин голос, очень эффективно так спуская с небес на землю. — И перестань на него пялиться! Еще чуть-чуть, и слюна по подбородку побежит.

— А? Что? Я так глупо выгляжу? — тут же опомнилась я и постаралась взять себя в руки.

— Да ты его просто глазами пожираешь! А мамаша пожирает тебя!

Ой-ой. А вот это нехорошо. Глянула в сторону блондинистой мадам, что внешне была абсолютна спокойна и жизнерадостна. Сама добродетель, как говорят. Вот только настороженный взгляд, глядишь, да и промелькнет меж напускных улыбочек. Затаилась, видать. Ситуацию оценивает. Да, такой лучше не перебегать дорожку.

— Хочу тебе напомнить, дорогая сестричка, что пять минут назад ты сама так же жадно пожирала глазами ее мужа! — нанесла ответный удар по самолюбию мелкой, на что та лишь беззаботно махнула рукой.

— Я маленькая. Меня всерьез никто не воспринимает. Так что могу не опасаться гнева белокурой валькирии.

Как-как? Валькирии? Ну ничего ж себе кличка. Такого от Стаськи я еще не слыхивала.

— А чего это она вдруг валькирия? За что удостоилась столь высокого звания?

— А ты посмотри, как она по сторонам зыркает. Того и гляди, сейчас схватится за копье и пойдет крушить всех подряд, — выдала мелкая, чем потрясла меня буквально до глубины души.

— По-моему, у кого-то слишком богатая фантазия! — поведала сестричке свои заключения я и, потрепав ее по плечу, миролюбиво предложила: — Ладно, пойдем к остальным. А то невежливо как-то. Посплетничать еще вечером успеем.

Стаська, хоть и нехотя, выбралась из своего гнездышка, и мы присоединились к женской части коллектива. О чем можно разговаривать с моложавой мамочкой Фауста, я и близко не представляла, а потому чувствовала себя еще менее уютно, чем за обедом. К тому же все время хотелось обернуться к мужчинам, проверить, не смотрит ли на меня Фауст.

Ох. И чего я так на этом зациклилась. Совсем не о том думаю. Хотя… О чем еще думать девице моего возраста, как не о парнях?

В общем, я была не в своей тарелке. Благо молчание в нашей женской компании долго не продлилось. Ситуацию спасли младшенькие — Марийка и Стаська почти сразу нашли общую тему разговора и сейчас качественно разряжали атмосферу своими взбудораженными репликами. Мы с Лилиан изредка вклинивались в их оживленный разговор, смеялись над шутками, короче, всячески поддерживали светскую беседу.

Дальше подали десерт, а вот после десерта началось самое интересное. Сначала со стороны камина раздался странный треск. Я подумала, что это трещат сухие поленья в огне, и не придала этому особого значения, но когда треск перерос в бряцание и странное… кхм… кряхтение, стало не то чтобы любопытно, стало как-то даже не по себе. Я с опаской оглянулась на звук и обнаружила на каминной полке прыгающую вазу. Причем ваза эта показалась мне смутно знакомой.

— Ну вот, как раз вовремя, — во всеуслышание известил Альберт, захлопывая крышку карманных часов.

— Чччто это? — заикаясь, спросила сестричка и ткнула пальцем в прыгающую фарфоровую вазу.

— Не что, а кто! — со знанием дела заявил Фауст. — И, судя по тому, что Фрайо обретается в вашей квартире, ЭТО, — кивнул на возбудительницу спокойствия мужчина, — ваша родственница!

Эмм… Ваза — наша родственница? Или в вазе наша родственница?

И тут до меня дошло, где я ее уже видела. Точно такая же ваза, а если быть точным — урна, стояла у нас в гостиной. И не так давно из праха, в ней покоившегося, восстал наш знакомый феникс. Стало быть, в этой урне обретается не что иное, как прах нашей бабули.

Только чего он так кряхтит и прыгает?

Через несколько секунд стало ясно, чего. Со свистом отскочила маленькая крышечка, и из урны повалил густой сизый дым. К дыму я в последнее время относилась с опаской, так что инстинктивно вжалась в спинку кресла, а Стаська и того хуже — завизжала и с ногами запрыгнула на диван.

Из тумана постепенно соткалась полупрозрачная фигура, которая приняла вполне различаемые женские очертания. Ну, здравствуй, мой персональный джинн из лампы.

— Бабушка? — ошарашенно протянула взобравшаяся на спинку дивана Стаська.

Кстати, черты лица у эфемерного духа и вправду были очень похожи на нашу бабушку по папиной линии, видимо, то была ее прямая родственница.

— Доброго вечера, госпожа Орлова, — поприветствовал призрака хозяин замка и выпустил в воздух столб густого ароматного дыма.

— Курить вредно, — неодобрительно глянула на Альберта бабулечка, но тот и бровью не повел. Напротив, еще раз приложился к курительной трубке. Призрак лишь фыркнул и, взлетев чуть повыше, обвел внимательным взглядом семейство. — Ну что, вы все в том же составе или еще кто-то сбежа… — Старушка не договорила, потому как в этот момент заметила нас со Стасей и расцвела в какой-то хищной улыбке. — О! Да у вас, я гляжу, пополнение! Кто такие?

— А что, разве не видно? Потомки ваши. Любовь и Станислава Орловы.

— Хммм… — Бабулечка-призрак подлетела вплотную к нам со Стасей и принялась очень пристально нас разглядывать.

— Да-да, узнаю этот нос. Орловская порода! — с гордостью выпалила старушенция. — И выправка, и осанка, — продолжило перечислять привидение, облетая меня по кругу. А я в очередной раз за день почувствовала себя музейным экспонатом, ибо остальные взгляды тоже устремились на мою скромную персону.

Да еще близость призрака нервировала… По телу разливался неприятный холодок, и так и хотелось зябко поежиться. Но я стойко держалась, подтверждая все бабушкины слова о породе, выправке и осанке.

И лишь когда призрак отдалился на достаточное расстояние, переметнувшись к Стаське, я смогла выдохнуть спокойно. Сестрица, в отличие от меня, статую из себя строить не стала, и стоило полупрозрачному существу подлететь на расстояние вытянутой руки, как мелкая попыталась его потрогать.

Рука, как и полагается, прошла сквозь эфемерное тело, потянув за собой легкий сизый флер, бабушка же, схватившись за живот, в голос рассмеялась:

— Ой, щекотно-щекотно, перестань.

Стоит ли говорить, что Стаську это только раззадорило, и она вновь прикоснулась к духу, теперь уже имея перед собой очевидную цель.

Старушенция вновь захохотала, аж вся затряслась. Будь она осязаемой, из нее песок, наверно, посыпался бы, а так отделялись лишь невесомые серые сгустки, чтобы мгновенно притянуться обратно к фигуре.

В итоге призрак сестричкиного надругательства не вынес и взмыл под потолок, становясь недосягаемым для шаловливых детских ручек.

— Да, — глубокомысленно произнесла усопшая, наконец отсмеявшись. — Девушек Орловской породы и по сей день отличает завидное любопытство и смелость.

— Да, есть такое, — чуть слышно фыркнул Фауст, и, оглянувшись, я поймала его кривую улыбочку и хитрющий взгляд синих глаз. Вот засранец. Комментирует еще тут!

— Ладно, деточки. Познакомиться — познакомились, кстати, можете называть меня просто бабушка Агафья. А теперь рассказывайте. — Призрак спустился пониже и, недолго думая, уселся на одно из кресел поближе к нам со Стасей. — Как идут дела в поместье? Сколько нынче крепостных у нас числится?

Я от такого вопроса малость ошалела. Похоже, бабуля не в курсе перемен, произошедших за последние эдак лет двести. Да и откуда ей быть в курсе, если она все эти годы провела в урне с прахом. Не Альберту же ей было рассказывать. Он-то тоже, поди, про наш мир ничего не знает.

А передо мной сейчас встал очень непростой выбор: поведать бабуле все, как есть, про отмену крепостного права, революцию, перестройку и остальные общественные преобразования; или поберечь ее ранимую психику. А заодно и свои нервы.

И как-то я склонилась ко второму варианту. А потому надо было срочно что-то придумывать.

Первым делом, услышав про крепостных, мне подумалось о нашей любимой домработнице тете Клаве. Ее, конечно, с натягом можно так назвать, даже с очень большим натягом, но за неимением лучшего будем считать, что одна душа есть. Так, идем дальше. Кто еще у нас работает? Точнее, не у нас, а у любимого папулечки. Если мне не изменяет память, в его фирме числится человек шестьдесят различного персонала. Вот их, пожалуй, и посчитаем.

— Ну, человек шестьдесят-семьдесят, — неуверенно выдала я, не имея ни малейшего представления, устроит ли сия цифра благородную родственницу.

— Семьдесят душ? — Глаза бабули мгновенно округлились, и призрак, нервно всплеснув руками, подскочил с кресла. — Да у меня при жизни только сто пятьдесят насчитывалось в одной Московской губернии. А сколько еще под Оренбургом было!

Я не нашла, что на это ответить. Зато нашлась Стаська.

— Так же ж кончились! — радостно выдала сестренка и засияла улыбкой, аки северная звезда.

— Кончились? — взревела бабка. — Как это они у вас кончились?

— Сами! — выдала еще более умное изречение сестричка.

Старушка устало опустилась в кресло и, выудив откуда-то из-за спины призрачный веер, начала судорожно им обмахиваться.

— У вас валидола случайно не найдется? — крайне участливо поинтересовалась Стасечка, оглядывая присутствующих наивными-пренаивными глазками.

— Боюсь, призраку это не поможет, — угрюмо поведала я.

— Я бы ей налил, да думаю, что тоже не поможет, — внес свою лепту Альберт и выпустил ровненькое колечко дыма. — Может, покурите, дражайшая? — предложил свою трубку мужчина.

— Да ладно, что я-то? — отмахнулась бабуля. — Я свой век отжила. А с ними-то что делать? Кто ж их теперь замуж возьмет? И приданого-то приличного поди нету…

— Да мы не пропадем, — уверенно заявила моя младшенькая, а бабулечка все продолжала охать, сокрушаться, причитать себе под нос, а потом вдруг опять обратилась ко мне: — А сколько тебе лет, дитятко?

— Восемнадцать, — честно ответила я, пока еще не понимая, с какой стороны ждать подвоха.

— И что, жених-то у тебя есть? — продолжала задавать неудобные вопросы старушенция. — Граф какой? Или, может, герцог?

— Эммм. Нет, — ответила на свой страх и риск. Можно было, конечно, наврать, но рядом стоял навостривший ушки Фауст, и врать в его присутствии было как-то неудобно.

— Как нет?! — очень эмоционально отреагировал призрак. — В восемнадцать лет и до сих пор не сосватана? — ахнула бабуля и схватилась за сердце. — Может, что не так с тобой? Ноги кривые? Больна чем? Али недобрая слава за тобой ходит?

— Да нет. Нормальная я! — тут же начала оправдываться, пока родственница еще чего себе не надумала. — У нас раньше восемнадцати и жениться-то не принято, а мне только-только исполнилось.

— Ага, Лу у нас теперь совершеннолетняя! Даже кредит в банке взять может! — со знанием дела вставила сестренка.

— Ну хоть в восемнадцать, — тяжко вздохнула графиня. — У этих вон, — кивнула в сторону Альберта с Фаустом, — вообще раньше двадцати пяти совершеннолетними не признают. — И уже обращаясь конкретно к младшему блондину: — Верно, юноша?

— Верно, — сквозь плотно стиснутые зубы процедил наследничек.

Оп-па. А чего это мы такие напряженные? Задело за живое?

— Вот-вот. Видишь, вроде мальчик уже взрослый, а ни шагу сделать самостоятельно не может. Все мамка с папкой над ним трясутся.

— Я бы попросил… — грозно начал оскорбленный блондин, — выбирать выражения! И вообще, к вашему сведению, мне уже есть двадцать пять, — зло сверкнув глазами, сообщил Фауст.

О, да у него, похоже, комплекс, насчет возраста. И если обычно люди, наоборот, пытаются приуменьшить свои годы, то Фауст комплексует из-за того, что слишком молод. А иначе как объяснить такую бурную реакцию на слова бабули?

Кстати, в связи с озвученным, один вопрос можно снять с повестки дня. Теперь я знаю, что Фаусту немногим больше двадцати пяти, а значит, пропасть в возрасте у нас с ним не такая уж и большая. Фух! Как от сердца отлегло.

— Ну надо же! — Бабуля всплеснула руками. — Когда успел? Помнится, в последнюю нашу встречу у кого-то даже права голоса на семейном совете не было.

— Да уж три года с тех пор прошло, знаете ли, — недобро прищурил глаза блондин.

— Да… — глубокомысленно вздохнула старая карга. — Уж три года прошло, а в голове все молодо-зелено…

И вот тут Фауст не сдержался. Блондин вмиг вскипел — я заметила, как ладони его сжались в кулаки, а на скулах отчетливо заходили желваки, — резко дернулся вперед и уже намеревался высказать все, что думает о нашей несдержанной родственнице, но скандал предотвратил Альберт. Он поднялся одним быстрым текучим движением и, оказавшись подле сына, мягко удержал того за руку, всем своим видом показывая, что не стоит сейчас выяснять отношения.

Все эти жесты и переглядывания, конечно же, не прошли мимо нашей бабули, а потому она сочла нужным вставить по этому поводу очередной комментарий:

— И все так же не контролируем эмоции, — хмыкнула графиня, смерив Фауста придирчивым взглядом. — Вам бы выдержке поучиться, молодой человек, — наставительно произнесла Агафья. — Да вот хоть бы даже у своего папеньки. Он себе подобных выпадов не позволяет. Особенно в отношении представительниц прекрасного пола, — гордо вскинула подбородок «оскорбленная» дама.

— Я слишком много весен живу на этом свете, чтобы обращать внимания на подобные мелочи, — спокойно ответил Альберт, и я поразилась степени его самообладания. Да и вообще, в процессе всего этого спектакля он вел себя на зависть уравновешенно и хладнокровно, будто и не его семью тут обсуждают.

— Да, дорогой, — позволила себе фамильярность благородная дама. — Смотря на тебя и твою непоколебимость, ощущаю себя просто-таки юной экспрессивной девчушкой, — кокетливо хохотнула старушка и, сделав круг по комнате, подсела поближе к матери семейства.

— Ну а ты, ровесница, — решила проехаться по самолюбию Лилиан наша усопшая родственница. — Все молодишься, смотрю?

Матушка Фауста, подобно мужу, на ее подколку никак не отреагировала. Все так же неторопливо попивала белое вино из высокого фужера и рассматривала идеальные ноготки.

— Госпожа графиня. Мы каждый вечер с вами видимся, и каждый вечер вы задаете один и тот же вопрос, — после небольшой паузы все же соизволила ответить женщина. — И я в который раз вам отвечаю, что представителям славной расы фениксов свойственно выглядеть на тот возраст, на который они себя ощущают, — степенно ответила светловолосая красавица, а я мысленно позавидовала: вот бы и мне так уметь. Все-таки Лилиан очень красивая и очень эффектная женщина. Такой внешности и завидовать не стыдно.

Агафья меж тем еле слышно фыркнула и поспешила отсесть от куда более привлекательной «ровесницы».

— И как вы ее выносите? — громким шепотом спросила Стаська, во все глаза таращась на призрак покойной графини. — Это ж… еще хуже, чем я!

О, да, сестрице несомненно есть куда стремиться.

— У нас за эти три года уже сформировался иммунитет, — ответил Альберт и задорно улыбнулся. — А те, кто не смог привыкнуть к юмору вашей бабули, увы, были вынуждены покинуть замок.

— И много таких было? — заинтересовалась я.

— Ну, в былые времена в замке обитало раза в четыре больше народу, чем сейчас, — отчитался рыжеволосый Тревур, по всей видимости, ведущий учет местного народонаселения.

Ого-го. Скольких извела, карга старая.

— Мы госпожу графиню за это время, конечно, трепетно полюбили, — продолжал каверзничать отец семейства. — Но, думаю, дома ей будет лучше.

И тут меня посетило плохое подозрение. Ибо дом у этого призрака находится нигде иначе, чем на нашей каминной полке, в нашей московской квартире.

— Что вы имеете в виду? — все же решила уточнить, надеясь, что мои опасения не оправдаются.

— То, что вашу родственницу, равно как и вас, следует вернуть в родной мир. А стало быть, вы забираете ее прах с собой! — поставил меня перед фактом хозяин замка.

Н-да… Радужная перспективка, ничего не скажешь… Видимо, мое лицо в этот момент нехорошо перекосило, ибо Альберт, заметив горестную гримасу, поспешил меня успокоить.

— Думаю, вам не стоит волноваться, что призрак будет докучать вам по возвращении. Насколько я понял из рассказа Фауста, ваш мир техногенный, и магическое поле там крайне скудное, так что дух просто не сможет воплотиться.

Эта новость меня успокоила. А то не представляю, как пришлось бы объяснять неожиданное воскрешение прапрабабушки, пусть и в эфемерном виде, дорогому папуле.

— Это радует. В таком случае, не вижу причин для возражения, — вежливо ответила Высокому лорду.

— А меня никто не хочет спросить? — вдруг резко встряло до этого тихонько сидевшее привидение, и тон голоса у него был отнюдь не доброжелательный. — Может, мне здесь нравится, и я никуда не хочу уходить!

— А вас не спрашивают! — практически хором гаркнули обитатели замка, поразив нас удивительной слаженностью.

Графиня обиделась. Надулась, шмыгнула носом, делая вид, что крайне расстроена и, буркнув что-то на тему неблагодарных потомков, поспешила скрыться в своей вазе, откуда то и дело доносились горестные причитания и бормотания.

Ох уж эти бабушки…

Я схватила бокал с ближайшего столика и залпом его осушила, даже толком и не почувствовав вкуса. После всего случившегося требовалось успокоиться и прийти в себя. Расслабиться, наконец. А то от дорогой графинюшки не знала чего и ждать, весь разговор как на иголках провела.

— Я бы не советовал, — раздался упреждающий голос Тревура, стоявшего у самого камина и выразительно смотрящего на бокал в моей руке.

— Почему? — взволнованно спросила я, испугавшись, что по незнанию нарушила местный этикет.

— Это вино неспроста носит название «Блаженство Ангоры». Пить его следует крайне медленно и степенно. Иначе может слишком быстро помутиться рассудок. Так что будьте аккуратны, — предупредил помощник Альберта, а я поспешила отставить фужер в сторонку, решив больше не злоупотреблять выпивкой.

Напьюсь еще ненароком и начну хмельные песни орать, как тогда, на поминках Фенечки. Аж до вечера куролесили ведь. Нет, такое точно нельзя повторять, особенно в приличием обществе.

 

Глава 24

КОВАРНЫЕ НАПИТКИ, КОВАРНЫЕ БЛОНДИНЫ И МАЛЕНЬКАЯ СТРАШНАЯ МСТЯ

Опасения мои очень скоро оправдались. Не прошло и десяти минут, как картинка перед глазами потеряла привычную четкость, звуки чуть приглушились, а от каждого резкого поворота головы окружающее пространство и вовсе плыло.

Н-даааа. Пожалуй, с одного бокала меня никогда еще так не уносило. Коварное винцо, однако.

Прикрыла глаза и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь вернуть ясность мыслям и ощущениям. Не вышло…

Тааак. Кажется, кому-то срочно нужно на воздух. Если мне не отказывает память, как раз по пути в гостиную мы проходили мимо ажурных прозрачных дверей, ведущих на балкон. Вот туда-то я и отправлюсь.

Довольно уверенно встала с диванчика, на всякий случай чуть придерживаясь за спинку, и, извинившись, предупредила, что мне нужно отлучиться. Сделала один шаг, второй, и вот тут ноги меня подвели. Точнее, даже не ноги. Ошибка была в том, что я забыла про изрядно волочащийся по полу подол. Короче, я успешно на него наступила, запуталась, потеряла и так с трудом удерживаемое равновесие и, наверно, пропахала бы носом дорогой дубовый паркет, если бы каким-то чудом рядом не оказался Фауст. Я даже заметить не успела, как он подскочил, а ведь находился не очень-то и близко. В общем, вместо пола я упала как раз в крепкие объятия блондина. С одной стороны, я этому обстоятельству очень обрадовалась, ибо Фауст не в пример мягче паркета, но с другой… Как же на меня все посмотрели! Я от стыда была готова сквозь землю провалиться.

— Ну вот, она уже сама кидается к нему в объятия, — в довесок раздалось издевательское замечание из урны обиженной родственницы. Чтоб ее! Проклятая старуха.

Тут же последовал издевательский смешок. Явно мужской, и я не без оснований заподозрила в нем Альберта, а после почувствовала, как немилосердно горят щеки! Мама дорогая, как же я, наверно, сейчас покраснела.

А еще осознала, что ситуация и впрямь щекотливая, потому как я почти лежу в руках Фауста. Да и прижимаюсь к нему отнюдь не невинно. Попыталась исправить ситуацию и встать на свои ноги. Не вышло. Вновь помешала треклятая юбка, и я вновь вцепилась в блондина, ибо другой опоры по близости просто не было.

С энной попытки мне все же удалось выровняться, и я, извинившись, тут же поспешила покинуть «теплую» компанию пожиравших меня взглядами родственничков. Кто насмешливыми, а кто, мягко говоря, колючим. И думаю, не стоит говорить, кому принадлежал тот самый колючий взгляд.

— Может, тебя проводить? — вежливо предложил Фауст, не спеша выпускать моего локтя.

— Нет, все нормально. Сейчас еще юбку по дороге оторву, и будет вообще замечательно, — не смогла сдержать раздражения и закончила весьма язвительно, что, как говорится, отнюдь не делало мне чести.

Но сказанного не воротишь, так что чего теперь жалеть. Фауст послушно выпустил мою руку, и я, подобрав волочащуюся юбку, устремилась вон из зала.

На балконе в это время суток было довольно прохладно, и первый же порыв ветра остудил горящие щеки и принес успокоение, так мне необходимое. Голова постепенно начала проясняться, и неизвестно откуда взявшаяся стыдливость тоже сделала ноги, оставив меня в полном одиночестве.

Ну вот и славно. Ну, споткнулась, с кем не бывает? Чего теперь страдать по этому поводу? Подумаешь, примут меня за невоспитанную алкоголичку — невелика беда. Все равно мы тут надолго не задержимся, а значит, мнение этих людей, точнее фениксов, не должно меня сильно волновать.

Подумала и улыбнулась собственным мыслям, а потом вспомнила, что девушка я вообще неприличная и, кажется, при всех обещала разделаться с противной юбкой.

Решительно схватилась за край подола и рванула тонкую ткань…

Ага, не тут-то было! Юбка не поддалась! Лишь только треснула нитка, которой был подшит подол, а сама ткань осталась целой и невредимой. Хмм… То ли я приложила мало усилий, то ли это очень странная ткань.

Ладно, сейчас проверим.

Уже собралась повторить попытку, как меня окликнули.

— Помочь? — раздался насмешливый мужской голос за спиной. Я тут же выпустила из рук подол и обернулась на звук.

В дверях, вальяжно облокотившись о косяк, стоял мой белобрысый спаситель и насмешливо улыбался.

— Да нет, сама справлюсь, — поспешила отшить феникса и вновь ухватилась за край подола.

— Вряд ли, это терханский атлас, его так просто не порвешь. Лучше разрезать или…

Фауст двинулся вперед, подошел почти вплотную и, заведя руку мне за спину, неожиданно дернул за ленту пояса.

— Сделать, как было, — закончил мужчина и стал неспешно разматывать пояс.

А у меня вдруг резко перехватило дыхание. От его близости, от тонкого запаха парфюма, исходящего от его кожи, от теплоты рук, что невесомо касались талии. И я еще раз мысленно обругала это платье, которое совершенно не спасало от чужих прикосновений. Я опять ощущала себя обнаженной, а еще чувствовала, что у меня вот-вот подогнутся колени, и я вновь окажусь в таких крепких, таких надежных объятиях.

Чертово вино… «Блаженство Ангоры»…

Даже думать боюсь, о каком блаженстве идет речь.

Фауст меж тем раскрутил один слой ленты, второй, а у меня возникло стойкое ощущение, что меня раздевают. Медленно и методично. От этого чувства мгновенно стало жарко, сердце заколотилось, словно сумасшедшее. Феникс кинул на меня косой взгляд из-под светлых ресниц, и хоть убейте, но промелькнуло в них нечто такое предвкушающее, отчего дыхание вдруг сбилось, а воздух вокруг сделался густым, вязким, что не вдохнуть, не выдохнуть.

О боже, Люба, возьми себя в руки, наконец. А то сейчас как набросишься на него, и будет тебе не только блаженство Ангоры, но и страсть Аполлона.

Я глубоко вдохнула и постаралась призвать к порядку явно расшалившиеся гормоны. Гормоны просьбам не вняли. И, что самое ужасное, я и слова вымолвить не могла. Ни возразить, ни оттолкнуть его. Просто стояла и, словно рыба, выброшенная на берег, глотала ртом воздух.

Ослабив пояс, Фауст чуть приподнял подол, собрав складочку в районе талии, и далее так же методично и медленно начал обратно заматывать атласные ленты. И, черт возьми, но это мне показалось сейчас раз в сто эротичнее, чем «раздевание» пару секунд назад. А когда мужчина и вовсе обвил талию руками, чтобы завязать сзади узел, я не выдержала накала эмоций. Точнее, ноги не выдержали. Предатели! В общем, коленочки таки подогнулись, и я начала мягко оседать на пол.

Мужчина, разумеется, тут же подхватил и помог удержаться в вертикальном положении.

— Что-то ты совсем не держишься на ногах. Аккуратнее с вином надо быть, — беззлобно поддел Фауст.

— Да я не много выпила, всего бокал, — попыталась оправдаться, тщетно стараясь найти опору в собственных конечностях.

— С «Блаженством Ангоры» важно не сколько выпил, а как быстро. Если залпом, как сделала ты, то почти мгновенно ударяет по мозгам, да и органы чувств шалят изрядно. Но зато и пройдет быстро.

— Предупреждать надо. Откуда мне знать, что вы там разливаете.

— Извини, не подумал, — виновато протянул феникс, а я, почувствовав себя лучше, все же справилась с собственным телом и встала ровно.

Вот только Фауст все равно не отпустил, так и поддерживал за талию, не давая возможности отстраниться. И стоило мне только выпрямиться и поднять голову, как я тут же встретилась с ним взглядом, и если до этого я хоть как-то держала себя в руках, то вот тут меня окончательно унесло.

Весь мир, казалось, сузился до нас двоих, и все, что я видела, — лишь его глаза, что отражением ночного звездного неба мягко мерцали в темноте.

Мужчина медленно поднял руку, и я почувствовала невесомое прикосновение к волосам.

К чему бы это?

Соскребла последние остатки самообладания в кучу и дрожащим от непонятного волнения голосом спросила:

— Что ты делаешь?

— У тебя локон выбился, — оправдался Фауст и заправил за ухо прядку волос, одновременно погладив кончиками пальцев это самое ушко.

Потом скользнул ниже. Еле ощутимо дотронулся до шеи, а потом и до подбородка, а я поймала себя на мысли, что хочу податься навстречу его руке, хочу продлить невинную ласку, прижавшись щекой к горячей ладони. Но вместо этого я стояла словно вкопанная, и завороженно смотрела в темные мерцающие глаза, не в силах хоть на мгновение оторвать взгляда.

Интересно, это вино на меня так действует или все-таки близость феникса? А может, и то и другое, вместе взятое?

Все, зарекаюсь пить незнакомые напитки, а еще мерить чужие кольца, а еще вестись на провокации безумно привлекательных блондинов, которые смотрят так ласково, так многообещающе…

И вопреки своим же заверениям, стоило Фаусту нежно, а потом и с нажимом провести большим пальцем по нижней губе, я интуитивно прикрыла глаза, ожидая, что губ вот-вот коснется теплое дыхание, а затем и желанный поцелуй.

Но прошла секунда, вторая, третья. И ничего не произошло.

Фауст убрал ладонь от моего лица, а я неверяще распахнула глаза и тут же встретилась с его задумчивым, немного виноватым взглядом.

Наверно, на лице моем застыл невысказанный вопрос, потому что феникс почти сразу же сообщил:

— Мне пора идти. Если еще задержусь, нас могут неправильно понять.

И убрал с моей талии руку, которая все это время служила поддержкой.

Я покачнулась и машинально вцепилась в перила, очень удачно оказавшиеся за спиной. Проводила Фауста растерянным взглядом. Впрочем, далеко он не ушел. Остановился в дверях, обернулся и, проказливо хмыкнув, предупредил:

— Кстати, будь поаккуратнее. Не навернись тут. А то я как-то не горю желанием отскребать твое тельце от скал.

И ушел. А я, как дура, стояла и хлопала глазами, силясь понять: а что это сейчас было? Однако негодование долго не продлилось. Совсем скоро ему на смену пришли совсем иные эмоции. Внутри постепенно закипало возмущение, а странная слабость и потеря ориентации уступали место праведному гневу.

Вот ведь, гад белобрысый. Подразнил и сбежал! Ну и зачем это ему? Было забавно посмотреть, как на меня подействовал коварный напиток? А может, хотел проверить реакцию на себя, неотразимого?

А я тоже дура. О чем только думала, когда лужицей перед ним растекалась? Впрочем, я не думала. Я просто была не в себе! А этот козел пернатый воспользовался ситуацией, чтобы в очередной раз надо мной посмеяться. Гррр!

Ох, как же у меня сейчас руки чесались. Придушила бы на месте этого нахала. А не так давно я еще смела думать, что мы нашли общий язык, что Фауст, наконец, себя нормально вести будет. Блин, да я вообще думала, что ему нравлюсь! И как можно было быть такой слепой?

Короче, такими рассуждениями обида на феникса очень быстро переросла в костерение самой себя и собственной несообразительности. Благо слишком далеко я в этом деле не зашла. Помешало чувство собственного достоинства, за что я сказала ему огромное спасибо, взяла себя в руки и потопала обратно.

К счастью, действие алкоголя уже закончилось, и чувствовала я себя сейчас прекрасно. По крайней мере, физически. А вот на пернатого затаила обиду и теперь тщательно продумывала, какую бы ответную выходку ему учинить.

Дорога до гостиной была недолгой, а потому надумать ничего не успела и решила вести себя как ни в чем не бывало. Переступив порог зала, мельком глянула на Фауста. Тот что-то живо обсуждал с отцом, улыбался и даже не посмотрел в мою сторону.

Ну и славно! Я тоже буду вести себя соответствующим образом!

Гордо задрав голову, прошла к своему прежнему месту, подчеркнуто собранная и невозмутимая уселась на диванчик.

— Все хорошо? — учтиво поинтересовался личный помощник Альберта.

— Да, спасибо. Свежий воздух помог, — ответила в том же вежливом ключе.

Вот Тревур — нормальный человек, буду с ним общаться. Ну их, этих блондинов.

Остаток вечера прошел тихо-мирно. Дух острой на язычок бабушки больше не высовывался. Я больше не пила. Принципиально. Хоть и предлагали попробовать якобы безобидные напитки — я от всего отказывалась. Одного раза хватило. Ну и все это время я подчеркнуто не смотрела в сторону Фауста. Что делал он — не знаю. Да и знать не хочу.

Однако мысли о маленькой, но сладкой мести меня не оставили. Не покинули они буйную головушку даже тогда, когда все разбрелись по спальням и начали готовиться ко сну.

— Лу. А, Лу, — заговорщическим шепотом начала Стаська, уговорившая меня помочь ей с распусканием сложной прически. — А что вы с блондином наедине делали?

— Ничего, — слишком резко отозвалась я. И, скорчив рожу, поведала: — Он просто проверил, не упала ли я с балкона. И предупредил, цитирую: что не горит желанием отскребать мое тельце от скал!

— Вот же гад! — припечатала мелкая, и я в кои-то веки была с ней согласна. — А так и не скажешь, что поиздеваться хотел. Задумчивый такой вернулся, мне уж показалось, что у вас что-то было…

— Вот именно, что показалось! — вновь повысила тон голоса я и слишком сильно дернула за прядь волос, отчего сестрица недовольно зашипела. — Ой, извини, — поспешила исправиться и бережно расчесала длинную, чуть кудрявую от недавних косичек прядку.

— Странно, — глубокомысленно изрекла Стаська и, поболтав в воздухе ногами, заискивающим голоском поинтересовалась: — А почему тогда от тебя так сильно пахнет его туалетной водой?

— Что? — удивленно округлила глаза я и поднесла к носу собственную руку.

Убиться ржавым тазиком! И правда пахнет. Даже кожа. А уж от платья как разит! И как я раньше не заметила?

Но что самое ужасное — заметила Стаська, а значит, уловить аромат парфюма могли и другие домочадцы. И наверняка у них возник тот же вопрос, что и у сестрицы: чем мы с Фаустом занимались на балконе?

Мгновенно вспомнились его объятия, и ласковые прикосновения, и издевка, прозвучавшая перед уходом. Хотя плевать на издевку, она не идет ни в какое сравнение с тем, кем Фауст выставил меня перед семейством. А я еще думала, что моя нетрезвая походочка верх стыда.

И самое обидное, что ничего не было! На самом деле не было. Но при этом, я уверена, многие думают иначе… И им не объяснишь, как Стаське.

Улегшаяся было злость вспыхнула с новой силой. И теперь я точно знала: месть моя не будет маленькой, она будет огромной! Ну, берегись, белобрысый!

— Так это, наверно, когда я на подол платья наступила и чуть не упала. Фауст же поймал. Вот запах и прицепился, — отозвалась я делано беззаботно, стараясь не выдать истинных эмоций.

— Ну да. Шустрый он. Вмиг подлетел. Такое чувство, что специально поджидал, когда ты навернешься, — хмыкнула Стасечка. А у меня будто глаза открылись.

А что, если этот коварный блондин все подстроил? Увидел, как я выпила вина, а может, даже нарочно распорядился разлить этот сорт, и подождал удачного момента, чтобы выставить меня перед всеми в дурном свете. Гррр. Задушу!

— Люб! Поаккуратней, — вырвал из мыслей о сладкой мести недовольный голос сестрички. Кажется, я опять потянула ее за волосы.

— Ой. Я случайно.

— Ладно, Лу, не заморачивайся ты. И выкинь этого пернатого из головы. Мы тебе кого получше найдем. Такого, что даже папин кастинг пройдет, — попыталась поддержать Стаська.

— Угу… — не особо воодушевилась я и, закончив с гривой шоколадных волос, поспешила покинуть сестричкину спальню. Сослалась на усталость и тяжелый день, хотя у самой были совершенно другие эмоции и планы.

Сама не заметила, как прошла мимо двери в собственную комнату и решительно вышла в коридор. Руки так и чесались вытворить что-нибудь эдакое. И я здраво рассудила, что с местью до утра не дотерплю.

Подразнился, белобрысый? А теперь и я подразнюсь! Только, пожалуй, малость пожестче…

В общем, будем действовать по принципу «возбудим и не дадим»! Буга-га-га!

Не то чтобы у меня большой опыт по интимной части. Точнее, опыта как раз никакого. Но был у меня один случай, который идеально подходит под заданный тезис.

Случился он, помнится, около года назад, и парня того звали, кажется, Вовчик. Только вы не подумайте, я это не специально устроила. Случайно вышло. Рука, так сказать, легла не туда. А вот реакция парня на мою руку была более чем красноречивая. Я тогда еле задницу унесла. И потом еще долго не могла без содрогания и краски на лице вспоминать тот случай.

Но, как говорится, ничто в жизни не проходит зря. Вот и я не думала, что столь сомнительный опыт когда-нибудь мне пригодится. Ан, нет! Пригодится. Вот прямо сейчас и пригодится.

Где-то на задворках сознания мелькнула робкая мысль, что с фениксом так просто может не прокатить. Но я эту мысль отмела за ненадобностью, ибо была полностью уверена в собственных силах и собственной неотразимости.

Вот в таком вот боевом настрое я вломилась в покои Фауста. Сначала в гостиную, а потом и в спальню. И даже постучаться не подумала. И уж тем более не подумала, что мужчина может уже спать или может быть банально не одет.

К счастью, Фауст оказался одет. В свободную рубашку с распахнутым воротом и закатанными рукавами и бриджи из какой-то тонкой ткани, чему я несказанно обрадовалась — через такую тряпочку наверняка все ОЧЕНЬ хорошо прочувствуется…

Короче, я вошла и первым делом… закрыла за собой дверь, отрезая пути отступления. Причем как блондину, так и себе. Ну, чтобы вдруг не передумала.

— Чем обязан? — степенно спросил мужчина, сделав вид, что ничуть не удивлен моим поздним визитом.

Но я-то знала, что он притворяется, потому как в первое мгновение, когда я только-только перешагнула порог, взгляд у него был, мягко говоря, ошарашенный. Быстро же взял себя в руки. Видимо, принял во внимание претензии моей покойной родственницы на счет эмоциональности и несдержанности. Пытается соответствовать, вон, даже книжечку открыл и деловито уткнулся носом в текст. Будто ему и дела до меня нет. Ага, как же!

— И как? — спросила я.

— Что как? — опять же вопросом ответил Фауст.

— Удобно читать вверх ногами? — вежливо осведомилась я и выразительно так глянула на книжицу.

Феникс стушевался. Судорожно перевернул томик, а потом и вовсе захлопнул. Н-да, все же права была графиня насчет выдержки. До папочки ему еще ой как далеко. Впрочем, кто знает, как бы отреагировал Альберт, если бы я среди ночи вломилась к нему в спальню. А как бы отреагировала Лилиан?! Даже знать не хочу.

Но сейчас не об этом. Сейчас моя цель — вот этот блондинчик с завораживающими синими глазами. Кстати, я заметила, что и причесочку он поменял. Сейчас длинные пшеничные волосы были заплетены в простую косу.

— Так зачем пришла? — повторил вопрос мужчина, вновь приняв хладнокровный вид.

— Ну… — игриво протянула я и сделала несколько шагов в его сторону. — Мне показалось, мы не закончили наш разговор. — И, поймав недоумевающий взгляд Фауста, добавила: — На балконе… — и выразительно так выгнула бровь.

— Разве? — без тени эмоций на лице выдал блондин, и по этому его выражению я поняла — сейчас отошьет. Однако сдаваться так быстро не собиралась! — А по-моему, закончили.

Фауст прошел к письменному столику и положил на него книгу. Встал, опираясь бедром о столешницу, и важно скрестил руки на груди.

— А по-моему, нет… — проворковала я самым обворожительным голоском, на какой только была способна.

Уж если ввязалась в эту авантюру, то буду доигрывать до конца! И, отбросив все сомнения, упрямо приблизилась к мужчине и скользнула рукой по отполированной древесине столешницы, намереваясь в конце пути добраться как раз таки до бедра мужчины.

Не успела… Фауст резко отстранился и сделал шаг назад, напрочь разрушив все мои планы. Рррр. Вот ведь упрямец!

— Люба… — устало выдохнул Фауст. — Если у тебя нет вопросов, то тебе лучше уйти.

Что? Это он меня что, выставляет таким образом? К такому повороту я была совершенно не готова, а потому ухватилась за предоставленную соломинку. Если не соблазню, то хотя бы устрою отменный скандал! Авось полегчает.

— У меня к тебе есть вопросы. У меня к тебе ооочень много вопросов, — протянула я угрожающе и на манер блондина скрестила руки на груди.

Фауста, впрочем, не проняло.

— Ну? — потер переносицу феникс и приготовился внимать.

И тут меня понесло.

— Во-первых, мне бы хотелось знать, кто подсунул мне это гребаное вино? И что это такое было на самом деле? Афродизиак? Наркотик?

— О, боги, Люба! Ты что, решила, что тебя хотели опоить? — Мужчина, что еще секунду назад был абсолютно спокоен и уравновешен, вмиг вышел из себя и даже не пытался сдержать возмущения. — Ты что, головой долбанулась?

— А что я должна думать?! Сначала мне становится как-то подозрительно нехорошо. Потом ты вдруг так вовремя оказываешься рядом и подхватываешь меня на руки. Потом непонятно зачем идешь за мной на балкон!

— И ты что, решила, что я это все подстроил? Ты вообще нормальная? — взревел феникс, схватившись за голову.

— Хватит меня обзывать!

— А ты перестань нести чушь!

— А ты… — Я запнулась, не зная, что еще ему предъявить. — Отвечай на мои вопросы, черт подери!

— Хорошо. Отвечаю по порядку, — едко процедил феникс. — Во-первых, это было нормальное вино. Никакой не наркотик и не афродизиак. Некоторые, правда, отмечают, что оно слегка повышает чувствительность, но не более того. Это, разумеется, если правильно его употреблять. И, между прочим, не ты одна его этим вечером пила. Это любимый напиток матери, и она заказывает его специально для себя.

Я прокрутила в памяти картинку вечера и была вынуждена согласиться с Фаустом. Лилиан и правда брала бокал с того столика. Видимо, чувствительности в этой ледяной валькирии недостаточно, вот и хлещет его целыми днями.

— А во-вторых, ты сама его взяла. Никто тебя не заставлял, так что нечего…

— Еще скажи, что ты за мной не следил и совершенно случайно поймал при падении, — огрызнулась я, не дав ему закончить.

— Ну, следил… — с тяжелым вздохом был вынужден признать Фауст, а я внутренне возликовала. Хоть на чем-то его поймала. — Только не пойму, чем ты не довольна? Я всего лишь беспокоился, что тебя развезет, и ты натворишь глупостей. Что, в общем-то, и произошло.

Ой, смотрите, какие мы все галантные! Весь такой из себя правильный и благородный. Прям рыцарь из сентиментального романа, что печется о самочувствии прекрасной дамы.

— А на балкон за мной пошел тоже потому, что беспокоился?

— Нет. Меня отец попросил проверить, как ты там.

— И дразнить меня тебя тоже отец просил? — Эту фразу я не сказала — почти что прорычала. Не знала, что я так умею…

Господи, и с чего я так завелась? Сама не пойму. А только внутри все беснуется и кипит, и очень хочется выплеснуть на кого-то весь этот поток. Прости, блондинчик, но ты сегодня конкретно попал под раздачу. И я не уймусь, пока вдоволь не наорусь и не вылью весь свой негатив. И о страшной маленькой мете я тоже не забыла.

— А может, ты уже успокоишься? — и не думая отвечать на поставленный вопрос, предложил Фауст. — Мы вроде уже все выяснили. И вообще, тебе пора к себе, — постарался мягко выпроводить меня Фауст.

Вот только я не считала, что мы все выяснили.

— Никуда я не пойду! — сказала я упрямо и уперла руки в бока, всем своим видом демонстрируя непоколебимую решительность.

— А я сказал, уйдешь! — не сдержавшись, гаркнул феникс. — Все, аудиенция закончена! — И лихо повернулся ко мне спиной, показывая, что разговаривать со мной он больше не намерен.

Ох и зря же он это сделал. Толстая пшеничная коса так привлекательно скользнула в этот момент по спине, что не было никаких сил удержаться…

Обычно, в нормальном обществе, мальчики дергают девочек за косички. Но у нас все не как у людей. Я косицы не ношу, зато у Фауста она такая, что грех не приложиться.

Короче, толком не понимая, что делаю, ухватилась за кончик косы и дернула на себя. Фауст зашипел, схватился за волосы и мигом обернулся. А я… А что я? Не откладывая в долгий ящик, перешла к исполнению коварного плана — приподнялась на мысочках и, ухватив мужчину за шею, крепко прижалась к его губам.

Фауст от такого поворота, откровенно говоря, опешил. Замер на месте, словно парализованный, и совершенно не пытался ни оттолкнуть меня, ни ответить на поцелуй.

А я вдруг поняла, что весь мой план под звучным названием «возбудим и не дадим» только что со свистом отправился коту под хвост!

Потому что губы его оказались удивительно мягкими, теплыми, нежными, такими приятными, что даже сама мысль о том, чтобы отстраниться, казалась кощунственной. В общем, в этот момент я ясно осознала, что не смогу его развести… Точнее, соблазнить-то смогу, но сама при этом не выдержу и тоже соблазнюсь…

А еще я поймала себя на мысли, что нестерпимо хочу, чтобы он ответил. И как только я это осознала, тут же испуганно оторвалась от его губ, пока он и вправду не вздумал ответить. Ведь иначе я сегодня ночью точно в свою спальню не вернусь.

Испугалась я, короче. Причем отнюдь не мужчину. Испугалась себя и своих странных желаний. Да, все же дело было не в вине…

Благо в этот момент я смогла удержать лицо, и все еще ошарашенный феникс моих душевных терзаний не заметил. И это было мне только на руку.

Изобразила на губах кривую улыбочку и эдаким небрежным тоном выдала:

— А вот теперь мы в расчете! — И издевательски так добавила: — И да… аудиенция окончена!

Вздернула подбородок, лихо развернулась на месте и пританцовывающей походочкой отправилась на выход. И кто бы знал сейчас, как же мне было трудно изображать всю эту вальяжность. Фауст точно не знал. Он так и остался с ошарашенным видом стоять посреди комнаты, а я, стоило захлопнуть дверь, тут же приложила ладони к вспыхнувшим щекам. Пульс грохотал в висках, а сердце буквально выпрыгивало из груди. Ох, Любка, ну и натворила ты делов! Сама от себя такого не ожидала…

 

Глава 25

ВОЕННЫЙ СОВЕТ, ДУБЛЬ ДВА

Ночь прошла неспокойно. Я все прокручивала и прокручивала в голове сцену с поцелуем и никак не могла определиться, правильно ли поступила. С одной стороны, вроде и утерла нос фениксу. Не совсем так, как планировала, но подразнить — точно подразнила. Но с другой, в глаза ему смотреть теперь будет точно стыдно, ибо устроенная истерика и нелепые обвинения, лишенные оснований, явно были лишними.

Ох… И откуда эта несдержанность? Я по натуре-то девушка вообще не вспыльчивая и все конфликты предпочитаю решать сугубо мирным путем — посредством переговоров и прихода к взаимовыгодному консенсусу. И подобные истерики у меня случаются крайне редко. Но, как говорится, метко. То есть если несет — то несет по полной, что, собственно, вчера и произошло.

Только вот никак не могу понять, что же послужило причиной срыва? Поведение блондина? Да вроде он и не сделал ничего такого… Как сейчас кажется. А вчера, помнится, кто-то был крайне обижен и раздражен. И если бы на месте феникса был какой-нибудь другой парень, я бы, наверное, ничуть не расстроилась, но вот Фауст…

Ладно, Любка, ну признай, наконец, что ты к нему не равнодушна — это ведь самое простое объяснение! И нечего ссылаться на алкоголь, стресс и тому подобную чепуху.

Н-да… кажется, я влипла!

Только вот непонятно, в какой момент я вдруг стала воспринимать Фауста в романтичном ключе. Раньше этого как-то не наблюдалось. Да, я, конечно, отмечала, что он красивый, и надежный, и мужественный, и… Да много чего еще. Но, скорее, воспринимала его как нечто недосягаемое. Все-таки он — феникс, а я — человек. Но вчера вдруг все с ног на голову перевернулось. Эти его мимолетные знаки внимания, задумчивые взгляды, комплименты, пусть и не лишенные ехидства. В общем, все свалилось в кучу. А после моей ночной выходки и вовсе накрылось медным тазом. Даже представить боюсь, что он обо мне после всего этого думает.

Ооой… Я тихонько завыла и с головой накрылась одеялом. А потом вдруг неожиданно пришел рассвет. Стоит ли говорить, что наутро вместо привычной себя я увидела бледное, не выспавшееся привидение с синяками под глазами?

Благо в этом мире имелось какое-то подобие косметики, а потому я первым делом воспользовалась сливочной пудрой и румянами. Вроде помогло, и выглядела я теперь более-менее прилично. Нечего пугать своим видом здешнее благородное общество. Им и одного призрака хватает.

Дальше мы со Стаськой позавтракали в наших покоях. Сестрица, в отличие от меня, выглядела бодренько и была готова к новым свершениям. Повод для свершений нашелся почти сразу же. К нам зашла дородная Ильинишна и объявила, что ровно через час нас ожидают на совещании в кабинете Высокого лорда.

Глазки сестрички тут же загорелись, и она, даже не допив любимый какао, убежала наводить марафет и готовиться к встрече с мужчиной мечты.

Я же оставшееся до совещания время занималась самовнушением. Да-да, пыталась убедить себя, что поступила вчера верно и что поводов для волнения совершенно нет, как и нет поводов для самобичевания. А еще раз тридцать назвала себя перед зеркалом самой красивой, самой умной и самой благоразумной. И знаете, помогло! К концу сеанса все дурные мысли были насильно выжаты из головы, а остались лишь те, правильные, которые не позволят мне упасть в грязь лицом.

Короче, преисполненная чувством собственного достоинства, прихватив хорошее настроение и нацепив дежурную улыбочку и романтичный персиковый сарафан в придачу, на пару со Стаськой направилась в кабинет Альберта.

Нас уже ждали. Как и предполагалось, Фауст тоже был приглашен на совещание, и хоть я не собиралась обращать на него внимания, все равно не смогла не остановиться на нем взглядом. Феникс выглядел каким-то бледным и уставшим. Хммм, тоже не спал всю ночь?

— Доброе утро, дамы, — поприветствовал хозяин замка, и мы со Стаськой дружно ответили тем же. — Присаживайтесь. — Мужчина указал на два удобных кресла, между которыми стоял небольшой журнальный столик, и мы покорно опустились на предложенные места.

— Собственно, мы собрались, чтобы обсудить ваши, точнее наши, дальнейшие планы. Надеюсь, вы не имеете ничего против?

— Разумеется, — ответила за нас двоих. — Тем более что время поджимает.

— Да-да, я помню. Богиня поставила сроки. Тогда не будем медлить и перейдем сразу к делу. Покажите мне, пожалуйста, ваше колечко, — попросил Альберт, а Стаська на заднем плане тихонько проверещала:

— Моя прррелесть…

Я строго глянула на сестру и решительно протянула ладошку. Блондин принялся внимательно рассматривать вещицу. Покрутил и так, и эдак.

— Да, и вправду оно, — заключил после тщательного осмотра. — Фауст, дай-ка сюда фолиант.

Блондин встал, и я только сейчас заметила в его руках большой увесистый томик. Таким если огреть, то и сотрясение недолго заработать. Феникс положил книгу на журнальный столик и открыл на нужной странице. Мы со Стасей дружно уставились на разворот.

Там было изображение моего колечка. Не фотография, конечно, но вполне приличный рисунок, даже цветной. В общем, спутать было невозможно. Оно родимое!

— А теперь смотрите сюда, — привлек наше внимание старший Финийк и перелистнул страницу. — Узнаете?

А там было изображение сидова обруча, серебристого, с голубым топазом по центру. Мы с сестрой синхронно кивнули.

— Ваше колечко и вот эта диадема — одни из сильнейших артефактов Соединенного королевства, — шокировал столь громким заявлением Альберт.

Ого! Вот так «кот в мешке» мне достался. И даже не знаю, радоваться мне по этому поводу или грустить? Хотя, по сути, сейчас особого толка и эффекта от ношения кольца я не чувствую.

— Но я как-то не заметила, чтобы оно придавало мне какие-то сверхспособности.

То, что я могу отвесить хорошую затрещину, в счет не берем.

— Ну, во-первых, — неожиданно вступил в разговор Фауст, — ты носишь его не так давно и, насколько я понял, толком и не пыталась развивать свои способности с его помощью. А во-вторых, данные артефакты многократно увеличивают свою мощь, если их носить вместе.

А вот эта новость мне однозначно не понравилась.

— Всего артефактов четыре, — вновь взял слово лорд Финийк и ткнул пальцем в следующую страницу. — Существуют еще медальон и брошь. При этом диадема усиливает ментальные способности, кольцо — физические, медальон позволяет управлять стихиями, а брошь делает своего хранителя неподвластным чужой магии. Соответственно, если все четыре вещицы каким-то образом попадут в одни руки…

— То их обладатель станет почти всесильным… — закончила я мысль за Альберта и ужаснулась настигшему меня пониманию.

Мамочки, это во что ж я ввязалась… Как же меня угораздило-то?

— Верно. И именно поэтому боги и богини, покровительствующие вашему миру, решили эти вещицы разделить. Всего богов четыре, и каждый из них оставил себе по одному артефакту и обязан был его должным образом охранять.

— Хороши охраннички, — фыркнула Стаська. — Диадему увел хилый сид, а колечко молоденький глупенький феникс.

— Стася! — тут же шикнула на сестричку.

Дообзывается ведь. Альберт за оскорбление сына точно по головке не погладит. И вообще, чего это она о Фрайо так нелестно отзывается? Она же в нем души не чаяла. Или все, прошла любовь, завяли помидоры? Теперь ей Высокого лорда подавай? Стасечка, Стасечка.

Высокий лорд, как ни странно, на слова мелкой не обиделся. Лишь хмыкнул, внимательным взглядом окинул сестрицу и… согласился с ней.

— Да, поступок Фрайо уж точно нельзя назвать умным.

— А зачем он вообще к богине сунулся? — наконец задала я вопрос, который очень давно меня волновал. Прямо с того самого момента, как узнала, кто упек феникса в наш пентхаус. — Решил Властелином мира заделаться?

Хозяин замка хохотнул. Но улыбка почти мгновенно сошла с губ, мужчина печально вздохнул и устало потер глаза.

— Нет, это все…

— Это все из-за меня! — неожиданно встрял Фауст.

— Не говори глупостей, сын, — тут же осадил его отец. — Это была моя идея. Надо было сразу определиться с наследником, а не потакать глупому соперничеству.

Ах, вот оно что… Так значит, Фауст и Фрайо соперничали меж собой за место наследника? В общем-то, это неудивительно. Они ведь близнецы, то есть родились одновременно или почти одновременно. И, по сути, назвать кого-то из них старшим будет не совсем правильно. Хотя в мировой практике этот вопрос решается весьма просто. Кто первый вылез из утробы матери — тот и молодец.

Но Альберт, похоже, решил пойти нетрадиционным способом.

— И какое условие вы им поставили?

— Да все просто и до смешного банально. Я обещал, что назову наследником того, кто будет этого достоин. Кто окажется сильнее, умнее и все в таком роде. Правда, я ожидал, что для мальчишек это послужит толчком к тому, чтобы взяться за ум, стать серьезнее, образованнее, побудит парней больше времени посвящать тренировкам. А в итоге вся эта затея привела к тому, что мальчишки начали строить друг другу каверзы. Поначалу совсем безобидные. Мы только смеялись. Потом все серьезнее. Каждый пытался выделиться. И… В общем, много глупостей натворили, — раздосадованно махнул рукой лорд Финийк.

— А незадолго до совершеннолетия, когда отец должен был объявить о своем выборе, мой брат и вовсе исчез. Вместо него нам анонимной посылкой прислали урну, из которой, собственно, и восстал призрак вашей бабушки.

Мило. Очень мило. Получается, что Фрайо кольцо нужно было, чтобы обогнать брата в гонке за наследство. Вот ведь… Ладно, не буду думать о нем плохо. Да и Фауст в этом свете выглядит не лучше. Хотя я бы не назвала его раздолбаем, как отзывался Альберт о сыновьях. И алчности в нем не заметила. Хотя вот Фрайо и правда подходит под описание легкомысленного мальчишки. Может, все дело в том, что с момента его смерти прошло три года, и Фауст за это время поумнел, а брат-близнец, сидя в урне, остался все таким же? Да, пожалуй, это все объясняет. И различия между братьями в том числе.

Пока я размышляла на тему семейных отношений фениксов, Высокий лорд достал трубку и, отойдя к окну, закурил. Фауст был угрюм, молчал и сверлил глазами пол. Кажется, тоже сожалел об ошибках прошлого. И даже Стаська не пыталась разрядить атмосферу.

Молчание затягивалось, и я решилась его нарушить.

— Эммм. А может, мы продолжим наш разговор? — робко подала голос, вопросительно взглянув на старшего блондина.

Пора бы уже определиться с дальнейшими планами, а мы все не о том.

— Да, вы правы. Мы отошли от темы. Так на чем мы там остановились?

— На том, что боги и богини плохо выполняют свою работу, — услужливо напомнила мгновенно включившаяся в разговор Стасечка.

— Да, но я не сказал бы, что уж так плохо. Мой непутевый сынок хоть и добрался до кольца, но, завладев им, погиб. А выбросив его в другой мир, Земляна еще и оградила себя от дальнейших поползновений — тут она все предусмотрела как нельзя лучше. Так что боги не так уж и легкомысленны.

Хмм. Да, в отношении Земляны он, в общем-то, прав. Но что-то не сходится. Чувствую это, а поймать конец ниточки не могу. Я еще прокрутила в голове сказанное Альбертом. Сравнила с уже имеющимися знаниями. Глянула на книжку с изображением артефактов, и постепенно мои сомнения оформились во вполне логичный вопрос:

— Земляна, может, и предусмотрела. А как быть с сидом? Ему, получается, удалось безболезненно выкрасть диадему?

— Я бы не был в этом столь уверен, — задумчиво произнес Фауст. — В плане того, что он ее именно выкрал.

— Что ты имеешь в виду, сын? — заинтересовался мнением отпрыска отец.

— Ты ведь знаешь, что богини Водяна и Земляна недолюбливают друг друга. Даже, я бы сказал, враждуют. Больше по мелочи, но все же, — принялся объяснять блондин. — Так вот, ты не допускаешь, что Водяна могла сама вручить лорду диадему? Она ведь покровительствует сидам. Причем принимает участие в жизни их народа гораздо большее, чем остальные боги. Да еще эта вражда.

— Хммм, — задумался старший лорд. — Ты прав. Этого нельзя исключать. Но если тут замешана богиня, то, боюсь, нам стоит опасаться всех сидов. Не только главу рода Бирюзы.

Отличная новость. Прямо-таки великолепная! Теперь у нас на хвосте не только бешеный кукловод, но и вся голубая братия в придачу. А возможно, и сама богиня. И если до сего момента я еще надеялась, что пронесет, то теперь поняла — все хуже некуда. И надежды на благополучный исход и возвращение в родные края тают так же быстро, как лед в стакане с кипятком.

Увидев, что я приуныла, внимательный Альберт поспешил меня взбодрить.

— Не беспокойтесь, Люба. Мы обязательно что-нибудь придумаем. И уж тем более не дадим вас в обиду. В связи с открывшимися обстоятельствами, даже вопрос возвращения моего сына домой не столь важен, сколь вопрос вашей безопасности и наискорейшего возвращения артефакта под защиту Земляны.

— Но… — хотел возразить Фауст.

— Не спорь, сын. — Лорд Финийк поднял руку, в зародыше убивая любые мысли о споре. — На карту поставлено гораздо большее, чем благополучие одного человека или одной отдельной семьи. Это вопрос государственной стабильности, и мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы сохранить существующий порядок вещей.

Да, кажется, все еще серьезней, чем я себе представляла. От меня, простой, ничем не примечательной москвички, возможно, зависит судьба целого мира. Даже если и не судьба, то как минимум политическая ситуация в этом самом мире. А это вам не хухры-мухры…

Пока я пыталась сродниться с собственной значимостью, слово вновь взял Фауст. И то, о чем он повел речь, тоже напрямую касалось меня.

— Кстати, о сидах и обеспечении безопасности… Помимо того, что им известно условленное место встречи с Земляной, есть еще одна сложность, — скривившись сообщил блондин.

— Какая? — тут же посерьезнел отец.

Фауст глубоко и шумно вздохнул и нехотя признался:

— Я имел неосторожность потерять на их территории родовой кинжал. И при том, сколько сидов прочесывало местность, думаю, они его нашли. Так что…

Фаусту даже заканчивать не пришлось, папочка и так все понял. Мужчина заковыристо выругался на каком-то неизвестном языке и с размаху плюхнулся в свое кресло.

Я же беззвучно открыла рот, потом так же беззвучно его закрыла.

Не поняла… Это что, Фауст решил всю вину взять на себя? Но зачем?! Ведь это я посеяла тот кинжал, феникс тут ни при чем!

— Ох… Мальчишка! — раздосадованно выплюнул глава семейства, а я инстинктивно вжала голову в плечи. Очень не хотелось, чтобы отец ругал Фауста из-за моей оплошности.

Я даже подумала о том, чтобы самой повиниться. Но потом дурную головушку занял совершенно иной вопрос. Из каких таких благородных побуждений Фауст меня выгораживает? Решил поиграть в джентльмена или тут что-то большее?

В голове тут же пронеслись события вчерашнего вечера: его взгляды, прикосновения на балконе, мой порывистый поцелуй… С трудом удержала себя в руках, чтобы не покраснеть и не выдать охвативших меня эмоций. Ох, Люба, не о том ты думаешь, не о том… Ну, не мог же он из-за вчерашнего поцелуя… или мог?

— Похоже, я поспешил с объявлением наследника. Не думал, что ты окажешься настолько глуп, чтобы поставить под удар семью!

— Отец! — в свою очередь, рыкнул младший Финийк, явно недовольный обращением старшего родственника.

— Что отец? Как ты умудрился вообще? — строго и спокойно спросил Альберт. Но от этого ледяного спокойствия, в отличие от предыдущего гневного выпада, я неосознанно вздрогнула и вновь подумала о том, чтобы заступиться за блондина.

— Какая разница! — выплюнул Фауст, даже и не думая оправдываться. — Да, я прокололся. Но сожалениями делу не поможешь.

— Ты ведь понимаешь, к чему это приведет? — смирив гнев, деловым тоном спросил Высокий лорд.

— Разумеется. Потому и посчитал нужным поставить вас в известность. Если лорд иль Натур решится выставить претензии, вы не знаете, где я.

— Понятное дело… — протянул Альберт и, истерично хохотнув, добавил: — Самое забавное будет, если он вздумает явиться в замок.

— Не исключено. Хотя я поставил бы на то, что он будет поджидать нас у Радужного водопада.

Я услышала знакомое название и вновь оживилась. Уж давно пора было узнать, где этот вожделенный водопад. Хоть само знание и не приблизит нас к цели, но все же мне будет спокойнее, если я буду уверена, что мои защитники знают, куда нас нужно доставить.

— Так вам знакомо это место? А до него далеко?

— Насколько мне известно, Радужный водопад находится в Змеиной провинции. Это не так уж и близко…

— В какой? — выпучила глаза Стаська.

— В Змеиной. Это территория нагов.

— Ах, нагов… — глубокомысленно протянула Стаська.

А у меня вдруг промелькнуло странное подозрение. Наги… Как минимум с одним нагом мы уже знакомы. Совпадение ли, что нас отправили именно в эту провинцию, или нет? Это при том, что при переходе мы оказались вообще в священной роще сидов! То есть совершенно в другом месте.

В голове крутились робкие намеки на разгадку. Но, как я ни старалась, никак не могла поймать ее за хвост. Да еще и Фауст с Альбертом отвлекали разговором. А потом меня заняло кое-что поинтереснее разговоров.

— Все же предлагаю изучить план местности более детально. И не мешало бы прикинуть маршрут, — предложил лорд Финийк и, на секунду прикрыв глаза, дотронулся до виска.

А дальше произошло нечто совершенно неожиданное.

Воздух в помещении подернулся легким маревом, затем по спине будто сквозняк прошелся, и справа от меня раздался легкий хлопок. А вместе с хлопком на журнальном столике меж наших кресел из ниоткуда материализовалась миниатюрная фигурка.

Разглядеть пришельца я не успела. Стаська взвизгнула и с перепугу прихлопнула маленького человечка тем самым пудовым фолиантом с изображениями артефактов. О боже, и кто ей только в руки его дал? Она ж с этой книгой, как обезьяна с гранатой.

— Стася! — взвизгнула я.

— Тревур! — хором воскликнули мужчины, синхронно вскочили с мест и кинулись к брошенному фолианту.

Я здорово перепугалась. Стаська так вообще побледнела. Даже зажмурилась, чтобы не видеть, что осталось от маленького человечка. Но… когда книгу подняли, под ней оказалось пусто. А через секунду, уже за спинами мужчин, на письменном столе Альберта, материализовался Тревур.

Да, это был именно Тревур. Только в миниатюре. Думаю, я бы с легкостью могла засунуть его в карман, если бы понадобилось.

— Ну и реакция у вас, — фыркнул рыжий, отряхивая пылинки с жилета и брюк. — Хорошо, успел в пространственный карман прыгнуть.

Фениксы облегченно выдохнули.

— Будьте аккуратнее в следующий раз. Мне бы очень не хотелось потерять своего самого ценного работника, — отчитал сестричку Высокий лорд.

Стаська виновато кивнула и отерла пот со лба. А я с любопытством глянула на Тревура и осмелилась озвучить наш общий вопрос.

— Простите, а… почему он такой крохотный?

— А вы не в курсе? — удивленно заломил светлую бровь Альберт. — Разве Фауст вам не рассказывал?

— Не рассказывал. И, похоже, зря… — ответил за нас блондин. — Я так понимаю, в вашем мире гремлинов нет?

— Гремлинов? — тут же вскинулась Стаська. Ну да, она у нас спец по кино. Особенно по ужастикам. — Это такие ушастенькие, пушистенькие, которые размножаются почкованием?

Услышав про почкование, Тревур судорожно закашлялся.

— Видимо, вы о каких-то других гремлинах, — поспешил возразить рыжий помощник.

— Либо ты от нас что-то скрываешь… — с совершенно невозмутимым выражением лица ответил глава семейства.

О, Высокий лорд, оказывается, не лишен чувства юмора. Или, точнее, ехидства. Понятно теперь, в кого сынуля пошел. Хотя, кто знает, мог перенять и у мамочки. Думается мне, что блондинистая валькирия тоже умеет быть остра на язычок.

Маленький Тревур же явно не обладал этим вредным качеством, а потому на подколку не ответил, лишь возмущенно фыркнул и обиженно скрестил руки на груди.

А я поймала себя на мысли, что очень хочется взять его на ручки. Такого маленького, в таких крохотных штанишках, и жилеточке, и с круглыми очочками в нагрудном кармашке. Думаю, эта одежка вполне подошла бы по размеру моей старенькой задрипанной кукле Барби, что валяется где-то в кладовке вместе с остальными забытыми детскими игрушками.

— Так он что, гремлин? — вырвал из воспоминаний о счастливом детстве голос любопытной сестрички.

— Именно, — подтвердил Альберт. — Низший фейри, что может по желанию менять свои размеры, ну и обладает еще огромным количеством полезных качеств.

— Ууу, класс, — восторженно выдала сестренка. — А потрогать можно?

Рыжий испуганно глянул на Стаську и, сотворив руками сложный пас, вдруг начал резко увеличиваться в размерах, пока, наконец, не принял свой вчерашний облик.

— Это так, чтобы не было соблазна, — мягко улыбнулся мужчина, поправляя идеально сидящую по фигуре жилетку.

А Фауст поспешил ехидно вставить:

— А то вдруг кое-кто еще в куклы не наигрался.

Нет, все же язык белобрысому точно стоит укоротить.

Стаська мгновенно просекла, кому предназначалась подколка, и зло сверкнула глазами в сторону блондина. И по ее недвусмысленному взгляду я поняла — за свою шутку Фауст еще ответит… Потом, попозже. Но месть будет страшной. И вот даже не знаю, отговаривать Стаську или нет. Я вот вчера ночью тоже была полна решимости и так намстилась, что до сих пор стыдно.

Перед глазами вновь встала картинка вчерашней ночи, но я решительно мотнула головой, отгоняя ненужные мысли. Все, хватит об этом вспоминать, хватит!

— Тревур, будь добр, отыщи самую подробную карту Змеиной провинции, что у нас есть.

Мужчина кивнул и в ту же секунду испарился. А спустя еще несколько мгновений вновь раздался легкий хлопок, и помощник Альберта стоял уже со сложенной под мышкой картой. Оперативненько, однако. Теперь понимаю, почему данный работник столь ценен для лорда Финийка.

Дальше мужчины принялись изучать местность. Склонились над полотном, словно два военных стратега, намечающих план боевых действий. Разве что разноцветных флажков, символизирующих армии, не хватало.

Гремлин же вновь испарился, но вскоре появился снова, с подносом ароматного чая и печенья. Ох, как же мне нравятся заботливые мужчины. Мы со Стаськой расплылись в улыбках и с удовольствием отведали лакомства, пока мужская часть населения намечала наикратчайший путь до Радужного водопада.

— Я вот никак в голову не возьму, почему она выбрала именно это капище? — озадаченно спросил Фауст и запустил руку в волосы.

Я проследила за его движением и отметила негодование, отразившееся на красивом лице. Только вот волновали меня отнюдь не точеные черты или шелковистость волос феникса — волновал повисший в воздухе вопрос, вновь вызвавший смутное чувство, что я упускаю что-то важное.

— Оно довольно-таки удалено и от того места, где их выбросило при переходе, — меж тем продолжал рассуждать блондин. — А уж от нашей территории и подавно. И вообще, столь ли принципиально, на каком капище вызывать богиню? Возможно, мы могли бы воспользоваться тем, что находится в Рассветных горах.

— Хмм. Надо подумать… — задумчиво погладил подбородок старший из фениксов. — С одной стороны, это решило бы проблему нежеланной встречи с сидами, но с другой… Думаю, что Земляна неспроста назвала точное место. Возможно, это капище служит местом хранения артефактов, принадлежащих богине. Либо обладает определенными свойствами, из-за которых произвести передачу кольца можно только там. Вариантов уйма.

— Но ведь никто не мешает нам совершить пробный вызов в другом месте.

— Не мешает, — подтвердил Альберт.

— Я должен вас предупредить, — внезапно вклинился в разговор Тревур, хотя я и не думала, что он вникает, — что капище в Рассветных горах находится в противоположной стороне от места вашего назначения. Если вызов будет неудачным — вы лишь потеряете время.

Фениксы вновь уткнулись в карту, проверяя утверждение гремлина, и были вынуждены с ним согласиться.

— Что ж, — Альберт сцепил пальцы в замок. — Значит, отправляетесь напрямую в Змеиную провинцию. Кстати, я бы советовал вам взять с собой Тревура. Как ты знаешь, большинство капищ Земляны сейчас не в лучшем состоянии. Более того, разрушения могли коснуться механизмов защиты, а значит, не исключено, что часть ловушек активна.

— Прошу прощения, лорд, — вновь подал голос рыжик. — Но если я отправлюсь с вашим сыном, то я не смогу присутствовать на переговорах, что состоятся через три дня.

— Безопасность детей важнее. А переговоры… Я вполне управлюсь один.

— Это ни к чему, — поспешил встрять Фауст. — Думаю, я и сам справлюсь с ловушками. К тому же, если я и буду брать с собой гремлина, то своего собственного.

— Можно подумать, ты заслужил право взять на службу кого-то из низших фейри, — недоверчиво хмыкнул отец.

— Пока нет, — не стал разубеждать его наследник. — Но я намеревался это сделать в ближайшее время. К тому же наш путь проходит как раз мимо поселения сего славного народа, — выразительно ткнул пальцем в карту Фауст.

И вот тут лорд Финийк напрягся. Мимолетно глянул на план местности и хмуро сдвинул брови.

— Не уверен, что ты готов, сын. Это небезопасно, а рисковать сейчас, когда от нас зависит судьба этих девочек, мы не можем.

— Не уверен? — как-то обиженно переспросил феникс, совершенно проигнорировав вторую часть реплики. — Даже после того, как я окончил военную академию, ты все еще во мне не уверен?!

И сказал он это таким тоном… Будто его по меньшей мере предали. Столько горечи и обиды было в голосе.

— Фауст, сейчас не время доказывать свою состоятельность, — жестко отчеканил папаша. — Есть дела поважнее!

— А я и не собираюсь тебе СЕЙЧАС что-либо доказывать. Я просто вернусь с гремлином, и такая необходимость и вовсе отпадет, — самодовольно заявил непутевый сынок, чем еще больше заставил нервничать родителя.

Ой-ой, кажется, назревает скандал. Я буквально кожей чувствовала, как над этими двумя сгущаются тучи и пахнет близкой грозой. А вспомнив электрические разряды, что пробегали по оперению Фауста-феникса, по-настоящему запаниковала. Сейчас как грохнет! Мало не покажется. Остается лишь надеяться на благоразумие Высокого лорда.

— Похоже, ты так ничему и не научился в прошлый раз. Что, мало было одной потраченной по глупости жизни?

Опа-на! Это что ж получается? Не у одного Фрайо ветер гуляет в голове. Фауст вон тоже успел отличиться. Красавчик! Не ожидала, не ожидала…

— Это было давно! — нашел что возразить Фауст.

— Да, только мозгов с тех пор не прибавилось.

— Отец! — вновь зло рыкнул блондин. — Может, хватит уже? Я здраво оцениваю собственные силы и вполне могу самостоятельно принимать решения. — И чуть подумав, ехидно добавил: — И вообще, Фрайо лишился уже двух жизней!

У Альберта от такого заявления натурально округлились глаза. Кажется, до сего разговора он был не в курсе данного обстоятельства. Надеюсь, Фауст не вздумает сейчас рассказывать все подробности этого неприятного события. А то виноват-то в происшествии Лео. Но мы со Стаськой тоже, так сказать, присутствовали… И не уберегли птичку… Короче, как бы нам за компанию не попало.

Слава богу, до этого не дошло. Отец семейства лишь недовольно нахмурился и зло стукнул кулаком по столу.

— Мальчишка! — раздосадованно выплюнул горе-папаша, по всей видимости, имея в виду Фрайо. И, уже обращаясь ко второму сыну, едко заметил: — Ничего, догонишь. Не переживай.

Да-да. Самоуверенность до добра еще никого не доводила. А Фауст сейчас, похоже, всерьез вознамерился доказать папуле, что тот не прав. Ох, как бы это нам боком не вышло. Ведь, насколько я поняла, он может погибнуть, добывая гремлина… Только вот непонятно, зачем вообще этих самых гремлинов добывать и каким образом это происходит. Неужели нельзя договориться полюбовно, ну или кого-нибудь нанять за определенную плату, как это делают в цивилизованном обществе? К чему весь этот риск? В этом мире все шиворот-навыворот. И чувствую, что количество странного будет только увеличиваться.

Ладно, не буду забивать себе голову всякой ерундой, мы и так уже очень сильно отклонились от главной темы разговора. Да и подозреваю, что все равно ничего не пойму. Моя логика при понимании законов этого мира порой бывает совершенно бесполезна, так что…

— А может, мы все же вернемся к плану действий? — резко вклинилась я в спор мужчин, ничуть не заботясь о том, что перебивать двух взрослых людей не вежливо. Выяснят отношения как-нибудь в другой раз. — Я совершенно не представляю, как обойти облаву сидов.

— Да, вы правы, — тут же поддержал меня Альберт. — С сидами и вправду нужно что-то решать. Как вариант, мы могли бы организовать вам охрану. Но на сбор проверенных людей понадобится время, и боюсь, что это вас сильно задержит.

— А что, если избрать другую тактику? — неожиданно предложил Тревур. — Отправиться как можно более малочисленным отрядом и постараться проскочить прямо под носом у остроухих.

— Я согласен, — в свою очередь, поддержал гремлина Фауст. — Твои проверенные люди в большинстве своем весьма занятые люди, многие находятся на государственной службе. Собирая отряд, ты вызовешь лишь неуместные вопросы и подозрения со стороны… нелояльных представителей верхушки.

— И то верно, — согласился Альберт. — Но тогда нужно придумать, как вам пробраться незамеченными?

— Возможно, я бы смог организовать прикрытие или проложить межпространственную тропу, ведущую на капище в обход основных путей…

Что-что? Я не ослышалась? Межпространственную тропу? Они шутят так?

— А ты сможешь провести по ней трех человек? — серьезно спросил лорд Финийк, в упор глядя на собственного помощника.

Н-да, кажется, не шутят…

— Вполне, — легко улыбнулся рыжий гремлин, на что Фауст лишь досадливо фыркнул.

Похоже, выпендреж с добыванием собственного гремлина откладывается на неопределенный срок, ибо Тревур и впрямь крайне ценный кадр. И теперь уже я сама буду настаивать на том, чтобы он отправился с нами.

— Ладно, тогда этот вопрос решен, — довольно прихлопнул в ладоши лорд Финийк. — В таком случае остается лишь один нерешенный вопрос. — Мужчина повернулся и обратился уже ко мне: — Насколько я понял из рассказов сына, богиня не горит желанием возвращать моего непутевого отпрыска обратно на родину, так?

Я согласно кивнула.

— Думаю, я с ней договорюсь, — самодовольно заявил Фауст. Нет, ну опять. Да что ж он лезет вечно? В каждой бочке затычка!

— И какие же аргументы ты приведешь? — с легкой улыбкой на лице вопросил родитель. Кажется, ему было интересно. Я бы даже сказала, крайне интересно узнать, что придумает его наследничек.

— Ну, допустим… — с легкой ленцой в голосе начал феникс, — я мог бы попроситься к ней на службу. Ты ведь знаешь, слуги богини имеют право на исполнение одного желания.

— Знаю, — согласился Альберт. — Только вот не каждый может стать слугой. Это надо заслужить…

— Считаешь, я недостоин? — вновь ощерился Фауст, зло сверкнув синими глазами.

— Ну почему же. Напротив, — неожиданно для всех присутствующих заявил Альберт. Даже Стаська от удивления рот открыла. Наверно, ждала, что ее дорогой старикашка опять размажет сына по полу. Ан, нет… — И идея твоя мне тоже нравится. Ты в курсе, что минимальный срок службы у Земляны десять лет?

— Десять лет для феникса ничего не значат, — равнодушно отозвался блондин.

— Что ж. В таком случае, сам придумаешь, как убедить богиню, — дал согласие Высокий лорд, на что Фауст победно оскалился. Ну хоть что-то позволили мальчику. Пусть проявит себя!

Затем младший из фениксов стремительно поднялся с места, знаменуя окончание нашего затянувшегося совещания.

— Раз мы все решили, то предлагаю не терять времени даром. Сегодняшний день посвятим сборам, а завтра с утра в путь.

Я уже тоже собралась подняться, дабы побыстрей начать эти самые сборы, как нас неожиданно остановил глава семейства:

— Боюсь, что с отъездом придется повременить. Завтра приезжает твоя невеста, сын.

— Что? — ошарашенно выдал Фауст.

— Что? — столь же ошарашенно вторила ему я.

— Что? — тоненьким голосочком пискнула Стаська, явно передразнивая нас с блондином.

И если феникс был попросту удивлен столь неожиданным приездом вышеозначенной особы, то я, как можно догадаться, была удивлена в принципе ее существованием.

У Фауста. Есть. Невеста. И он ничего мне не сказал! Вот же, вот же… Слов нет! А что я себе возомнила? Дура, дура и еще раз дура!

Захотелось стукнуть себя по лбу с досады. А потом подойти к стенке и стукнуться лбом уже об нее. А затем взять вон тот толстенный фолиант, которым Стаська чуть не пришибла Тревура, и отделать им эту белобрысую скотину!

— Они приезжают как раз завтра с утра, — поставил в известность Альберт.

— Зачем?

— Предполагаю, что все за тем же… Назначить день свадьбы, — развел руками Высокий лорд.

— А нельзя их приезд как-то перенести… Или сказать, что меня нет?! — попытался отмазаться наш женишок, но фиг ему кто позволил.

— Нет уж! На сей раз со своей невестой будешь объясняться сам.

— Но у нас нет времени, мы не можем задерживаться!

— Один день ничего не решает, — сурово отрезал отец семейства и тут же принялся давать распоряжения: — Отправитесь послезавтра. А сегодня предлагаю вам заняться сборами. Съезди с девушками в город. Им понадобится дорожная одежда и разные мелочи для путешествия. В замке, к сожалению, всего не найти. А так, заодно покажешь нашим гостьям местные красоты. Когда еще им доведется побывать в чужом мире, — хмыкнул хозяин замка.

Фауст тяжело вздохнул и, по своему обыкновению, страдальчески закатил глаза. Стаська на такое предложение отреагировала с энтузиазмом — видимо, вожделенное слово «шопинг» уловила между строк. Я же лишь натянуто улыбнулась, просто стараясь быть вежливой.

Радоваться не хотелось. Вот совсем. И злиться почему-то тоже. Меня вдруг сковала какая-то странная отрешенность. Ничего не хотелось. А в голове стучала все одна и та же фраза: «У него есть невеста. У него есть невеста».

А чего ты ожидала, дуреха? Он молодой, красивый, перспективный, наследник влиятельного рода. Разумеется, у него есть невеста. Такие мужчины свободными не бывают. Все просто. Все логично. Ну почему ж так обидно?..

 

Глава 26

РАЗБОРКИ В СТИЛЕ МЫЛЬНОЙ ОПЕРЫ

Как расходились из кабинета Альберта, толком не помню. Я вроде и со всеми была, и в то же время пребывала в какой-то прострации. Обычно я такое состояние называю «ушла в себя, вернусь не скоро». Не помню, о чем болтала Стаська, когда шли по коридору, что рассказывал взявшийся нас проводить Тревур.

Очнулась я, только когда сестрица требовательно дернула меня за рукав и чуть ли не в самое ухо гаркнула:

— Лу, ты вообще меня слушаешь или нет?

— А? Что? — спохватилась я.

— Ооо, подруга, — издевательски протянула Стаська. — Да ты, кажись, не тут…

— Есть немного, — не стала отрицать очевидного и тут же поспешила реабилитироваться: — Так о чем ты там говорила?

— А… не важно, — махнула рукой мелкая, а потом взяла и с ходу саданула по больному месту: — Люб, ты что, расстроилась, что у пернатого невеста есть?

Ох, Стася, ну зачем ты только напомнила?..

— Нет, с чего ты взяла? — попыталась состроить невозмутимую мину.

Вышло не очень. Ибо младшенькая подозрительно сощурилась и начала прямо-таки топтаться по свежей ране.

— Ну, я ж не слепая. Видела, как ты отреагировала, когда Альчик про невесту заикнулся. Что, запала на блондина?

— Стася-а. Не доставай, а? — протянула я просительно и жалобно глянула на сестрицу. — И кто такой Альчик?

— Кто-кто? Мужчина моей мечты! Альберт, кто ж еще?

О боже… Обозвать Высокого лорда Альберта Финийка Альчиком — это надо совсем мозгов лишиться… Надеюсь, она только при мне так выражается. Не дай бог, ляпнет это свое «Альчик» при Лилиан. Она ж Стаську живьем сожрет.

— Кстати, Лу, — переключилась на другую тему мелкая, чему я несказанно обрадовалась. Обсуждать невесту Фауста, а уж тем более свои чувства по этому поводу я была пока что морально не готова. — А мы через сколько едем?

— Эмм. Не знаю. Я думала, ты в курсе…

— Откуда? Это вы там с фениксами о поездке в город договаривались.

Черт! Вот хоть убейте, совсем не помню, о чем мы там договаривались… Все же пребывание в своих мыслях порой отрицательно сказывается на реальной стороне жизни. Ладно, выкрутимся.

— А ты чем занята была? — с негодованием осведомилась я у сестрицы.

— Я вообще-то последние полчаса с Дюймовочкой болтала.

Дюймовочкой? Это она так Тревура обозвала?! Н-да… Альчику еще повезло. У него имечко хотя бы мужское.

— А о чем вы с дю… Тревуром болтали? — Не то чтобы мне было очень интересно, просто Стаська так это сказала, будто они какие-то девичьи сплетни перетирали.

— О его способностях по изменению роста. Это ваще потрясно. Прикинь, он может принять любой размер от вот того минипута, что к нам телепортировался, до нормального человека. Да еще и одежду одновременно с этим под себя подстраивает. Удобноооо, — завистливо протянула младшенькая.

Ну да, не спорю, польза в этом, несомненно, есть. Например, можно жить в коробке, если нет своей квартиры. Или проехаться на поезде, сидя в багаже. Да залезть кому-нибудь на ручки, в конце концов. Или работать в разведке… Вот так шпионит за нами какой-нибудь гремлин, сидя под диваном, а мы и ухом не ведем…

От этой мысли стало не по себе и интуитивно захотелось проверить углы в поисках нашей «Дюймовочки». Но я вовремя себя одернула и решила не заниматься глупостями. Если кому-то интересно нас подслушивать, то способов найдется уйма, и использование гремлинов, пожалуй, самый малоэффективный из всех.

— Лу, так что, ты узнаешь, когда нам выезжать?

— Узнаю-узнаю, — машинально ляпнула я, а потом сообразила, что спрашивать скорее всего придется у Фауста, и это обстоятельство меня не обрадовало. — Стась, а может, ты сама сгоняешь, а?

— Не, мне некогда! Мне еще наряд выбрать нужно, — сообщила противная девчонка и смылась в свою спальню. Да еще и дверь с той стороны на щеколду закрыла. Вот же ж! И перед кем только красоваться собралась? Альберт-то не едет!

Но делать нечего, и я послушно поплелась выяснять время отправления. Можно, конечно, и забить на это дело, но оправдываться перед Фаустом, который запросто может заявиться уже через полчаса, как-то совсем не хочется. А собраться раньше времени и сидеть три часа ждать у моря погоды — тоже как-то не логично. В общем, засунула подальше свою обиду, напялила деловое выражение лица и потопала вперед.

Сначала хотела было напрямую отправиться в покои Фауста. Но потом сообразила, что мы-то кабинет лорда Финийка покинули, а вот блондин остался с отцом обсудить какие-то дела. И это даже к лучшему, ибо сталкиваться с блондином один на один я, мягко говоря, не горю желанием. А так рядом будет сдержанный Альберт. Если что, он нас разнимет!

Спустя пару минут я уже стояла перед дверью кабинета и даже занесла руку, чтобы постучать, как услышала с той стороны доносившиеся голоса. А двери-то нужно плотно закрывать. Особенно если за ними обсуждаются столь интересные темы. Короче, я, как и любая другая любопытная Варвара, заходить передумала, а вместо этого приникла ухом к узкой щелке.

— Даже и не знаю, что делать… Если лорд иль Натур подаст жалобу королю, то наименьшее, что нам светит — это лишение титула, — серьезно произнес глава рода, заставив меня мгновенно напрячься.

О чем это они беседуют? Неужто о последствиях потери кинжала?

— Не нам, а мне! — упрямо вставил Фауст. — Ты же помнишь, я действовал в одиночку.

— Помню-помню, — тяжело вздохнул Альберт. — Только вот ты — мой официально признанный преемник.

— Ничего страшного. Вернется Фрайо — назовешь наследником его. Не велика беда, — фыркнул преемничек.

Что ответил на это лорд Финийк, не знаю. На несколько секунд в кабинете повисла тишина. А потом раздалось решительное:

— В любом случае, надо попытаться добыть компромат на этого синего выскочку. Если бы нам удалось доказать, что он готовит заговор против короны, это оправдало бы твои действия.

— Это практически нереально. К тому же одно то, что он пытается собрать артефакты — еще не доказывает его неверности нынешней власти.

— А ты постарайся доказать, — с нажимом произнес отец. — Ты вроде как академию с отличием закончил? Даже знака мастера удостоился?

— Мастера боевых искусств, а не интриг и хитросплетений!

— О способностях к интригам я вообще молчу. Должен был унаследовать от матери, — хмыкнул Альберт.

Ха! Вот как чувствовала, что белокурая валькирия не так проста. Мастер интриг и хитросплетений. Интересно, она тоже что-то заканчивала?

— В общем, постарайся что-то придумать. Я тоже подниму свои связи. Возможно, найду какие темные делишки за этим вашим Натуром.

— Да, отец, — не стал на сей раз спорить Фауст и… судя по раздавшимся шагам, направился к выходу.

Я тут же спохватилась и дернулась в сторону, дабы скрыться с места преступления.

Успела. В последний момент нырнула за угол коридора и припала к стенке. Фух. Секунда-вторая, чтобы перевести дыхание, оправить юбку сарафана и сделать вид, что я только-только иду к кабинету.

— Люба? — Фауст почти что наскочил на меня, не увидев за поворотом. Спасло лишь то, что я его приближения ждала и вовремя отшатнулась. — Ты что-то хотела?

— Да, я… хотела уточнить, через сколько выезжаем в город?

— Мы же договорились, что через час, — напомнил мужчина.

— А, ну значит, я все верно поняла, — не стала сознаваться в собственной оплошности.

Фауст лишь недоверчиво выгнул светлую бровь, но язвить по этому поводу, как ни странно, не стал, а лишь мирно осведомился:

— Это все?

— Да! То есть… нет, — почему-то так быстро уходить не хотелось. Не пускало что-то, потому я постаралась потянуть время. — А с собой брать что-то надо?

— Да в общем-то нет. Пообедаем мы, скорее всего, в городе. Разве что… — блондин окинул мимолетным взглядом мой наряд, — не помешает переодеться во что-то более удобное. Придется изрядно побегать по лавкам.

— Брючный костюм подойдет? — тут же ухватилась за возможность облачиться в штаны. Все-таки мне в них как-то удобнее. Да и не идут к моей стрижке длинные платья.

— Пойдет. Поездка не официальная, так что этикет ни к чему.

— Ага, — радостно кивнула я и уже развернулась на пятках, чтобы отправиться в свою комнату, но в последний момент передумала.

Решила рискнуть… Пока блондин в нормальном расположении духа, можно попробовать задать ему один животрепещущий вопрос. Тот самый, что не дает мне покоя.

— Фауст! — тут же окликнула я феникса, который пока не успел отойти. — Я… хотела спросить… — И собравшись с духом, произнесла: — Зачем ты сказал, что это ты потерял кинжал? Это ведь я его посеяла. Не стоило брать на себя вину за мой проступок…

Фауст усмехнулся. И усмешка его мне не понравилась. Потому что поняла, сейчас скажет что-то обидное. Ох, и зачем я только полезла с извинениями?

— А что я должен был сказать? — возмущенно спросил мужчина. — Что одолжил родовой кинжал малознакомой девице? За такое мне отец еще больший разнос бы устроил!

Ах, вот оно что… А я-то думала, что он меня выгораживает. Дура! Он просто сделал так, как ему выгодно. Обо мне и не думал. А я уже навоображала себе… Трижды дура!

Утихнувшая злость вновь всколыхнулась внутри и с новой силой ударила по и без того расшатанным нервам.

— Ну, простите, что посмела подумать, будто вы поступили так из благородства. Была не права. Впредь буду осторожней со своими мыслями. — И присела перед ним в шуточном реверансе.

— Прекрати поясничать! — раздраженно фыркнул Фауст. — И вообще, будешь себя так вести — я с тобой в город не поеду.

О! Это он что, мне угрожает? Ха! Не очень-то и хотелось!

— Я, знаешь ли, тоже не горю желанием с тобой куда-либо ехать! Мне, вообще, в одном помещении с тобой находиться тошно, — рыкнула я и окинула его таким взглядом… как смотрят на второсортный товар на продуктовом рынке. Вот, выкуси! Я тоже умею строить из себя невесть что.

— Надо же. Интересно почему? — никак не отреагировав на мой выпад, издевательски протянул феникс.

— Потому! Потому что ты делаешь только то, что выгодно тебе. А еще ты хам, лгун… и бабник.

— Ммм. Интересное мнение. И что же побудило тебя сделать такие выводы?

— И ты еще спрашиваешь? — возмутилась я.

— Да уж, объясни, если не трудно. Будет даже интересно послушать.

Фауст сложил руки на груди и вальяжно оперся плечом о стенку. Приготовился внимать, так сказать. Что ж, не будем разочаровывать.

— Может, тебе еще напомнить, как ты вел себя при нашей первой встрече? Как обзывал. Как постоянно унижал, показывая, что мы тебе не ровня?! — Я совсем разошлась и уже не смогла удержаться от последнего обвинения, хотя и не намеревалась затрагивать эту тему: — И вообще, мог бы и предупредить, что у тебя невеста есть!

— Интересно когда? — все так же невозмутимо продолжал мужчина. — До того, как ты накинулась на меня с поцелуем, или после?

— Что? — возмутилась я. — Я на тебя не кидалась!

— А что же это тогда было? — усмехнулся феникс. — Ворвалась ко мне в комнату посреди ночи, дернула за волосы и без капли стеснения…

— Хватит! — гаркнула я, прерывая его обвинительную речь. — Какой же ты все-таки…

— Какой? — с улыбкой на наглой морде поинтересовался блондин.

— Мерзкий! — выплюнула я и, подобрав юбки, а заодно и собственную упавшую гордость, поспешила покинуть нежеланную компанию.

Ох, и как же я сейчас злилась. Попадись мне в руки ваза, обязательно бы разбила ее об пол. А лучше об одну блондинистую головушку.

До города ехали в гнетущем молчании. Была б моя воля, я бы вообще осталась в замке: от одного вида невозмутимого блондина напротив хотелось этого самого блондина удавить. Причем давить долго так, со вкусом. Если бы не Стаська, беззаботно высунувшаяся в окошко экипажа, я б, наверно, так и сделала. Но показывать плохой пример мелкой не стала. Она и так каждого второго парня в школе уже успела рюкзаком отметелить, что ж она вытворять станет, когда увидит, как старшая сестра голыми руками душит феникса?

В общем, напряжение витало в воздухе. Но выплескиваться не спешило. А потом… потом оно в момент схлынуло, слизанное волной чистого восторга от представшего взору пейзажа.

Мы как раз спускались с крутого холма, когда внизу, в долине, со всех сторон окруженной белоснежными пиками гор, показался он — город Грез, как обозвал это место Фауст. Белоснежный, сверкающий, идеальной круглой формы, с улочками-лучами, расходящимися во все стороны света. А в самом центре высилось большое сферическое здание не то из стекла, не то из прозрачного кварца, словно драгоценный камень в оправе из мощеных дорожек, жавшихся друг к друг белокаменных домиков и высаженных полукругами аллей. Я поразилась идеально спроектированной архитектуре города, из которой не выпадало ни единого строения, ни единого клочка земли и даже растения. Поразительная точность!

Впрочем, фениксы ведь летают, а значит, гармоничный вид с воздуха для них столь же важен, как и с земли. А еще я обратила внимание, что почти у каждого дома имеется посадочная площадка, либо на самой крыше, либо в виде просторного балкона, полукругом выступающего над стеной здания. Сразу становится понятно, кто здесь обитает.

Наш экипаж тем временем въехал в город, промчал по широкому проспекту и остановился на одной из торговых улиц, пестреющей разнообразными вывесками и прозрачными витринами магазинов, напомнивших мне дорогие московские бутики.

Когда вышли из экипажа и огляделись по сторонам, оказалось, что мы находимся не так далеко от центра. Буквально за следующим рядом невысоких домиков высился тот самый прозрачный купол, что я заметила на подъезде. И, хоть я и давала себе зарок не разговаривать с фениксом без веской необходимости, все-таки не удержалась от вопроса:

— Фауст, а что это за сферическое здание по центру? — указала на заинтересовавший меня архитектурный объект.

— Лунный театр, — с гордостью ответил мужчина.

— А почему Лунный?

— Потому что спектакли там играются исключительно ночью и исключительно в свете луны. Заметила, какая у него крыша?

— Прозрачная. Что это, стекло?

— Кварц. По свойствам он чем-то схож с небесным, каким отделан «Осколок неба», но только этот лунный. Он мягко мерцает и переливается в лунном свете, отчего освещение в театре многократно усиливается. А благодаря тому, что все кристаллы стоят под определенным углом, еще и фокусируется на сцене. Зрелище завораживающее.

— Вот бы сходить, — мечтательно вздохнула Стаська и покосилась на блондина.

— К сожалению, у нас мало времени, — разом разрушил ее чаяния Фауст, отчего мелкая сразу поникла.

Но настроение ее почти сразу же подскочило, стоило мужчине завести нас в текстильную лавку, сплошь заставленную манекенами и полками с женскими нарядами. Глаза у Стасечки тут же загорелись.

— У меня есть кое-какие дела в городе. Я оставлю вас тут на часок, — предупредил наш сопровождающий. — Надеюсь, этого времени хватит на покупки.

— Ну… — глубокомысленно изрекла я, глядя на то, как Стася ошалело носится меж стеллажей.

Фауст проследил за моим взглядом и укоризненно фыркнул, а потом, к нашей общей радости, махнул рукой и добродушно позволил:

— Ладно, даю вам полтора часа. В принципе, можете себе ни в чем не отказывать. Только запомните: все, что накупите, тащить будете сами. На своем горбу. Прямо через все королевство, ясно?

Мы дружненько кивнули и поспешили углубиться в недра магазинчика. Почти сразу же к нам вышла полноватая дама, леди Жоржетт, которая с радостью, святящейся на розовощеком лице, предложила помочь с покупками и совершенно по-домашнему попросила называть ее тетушкой. Мы с радостью согласились, ибо найти в этом ворохе одежды подходящий дорожный костюм без посторонней помощи было бы тем еще квестом.

Правда, вот Стаська явно решила одним дорожным костюмом не ограничиваться. Дело, конечно, ее. С одной стороны, почему бы не порадовать себя, особенно за чужой счет. Но с другой, вряд ли она будет носить что-то из купленного по возвращении домой. Разве что на костюмированный бал наденет. А учитывая то, что ей всего тринадцать, и фигурка ее еще окончательно не сформировалась, то до того самого бала платье еще сто раз станет ей мало…

В общем, возможно, и стоило намекнуть сестричке, чтобы придержала аппетиты, да только она так радостно скакала между полок, сгребая все, что приглянулось глазу, что жаль стало ее обламывать.

Потому я лишь напомнила:

— Стась, не забудь, нам нужны дорожные костюмы. Удобные и практичные!

— Угу, — впопыхах кивнула сестричка и понеслась примерять какое-то бальное платье.

О боже! Да одно только такое платье килограмм десять весит. И как она его повезет? А если пешком топать придется… Н-да, похоже, все же придется провести воспитательную беседу с этой юной модницей.

— А вам тоже нужен дорожный костюм? — учтиво поинтересовалась хозяйка модного магазинчика и, получив утвердительный кивок, с воодушевлением сообщила: — Милочка, да вам просто повезло. У меня как раз есть подходящее платье в тон ваших глаз. — И, не дожидаясь ответа, упорхнула куда-то за ширму.

По всей видимости, пошла доставать тот самый наряд.

Я, честно говоря, ее настроением не особо прониклась. Глаза у меня не карие, как у Стаськи, а зеленые. Вот только к зеленой одежде лично я отношусь со скептицизмом, да и вообще, больше предпочитаю нейтральные цвета: черный, серый, шоколадный. Но когда мадам Жоржетт вынесла обещанный костюм, я с первого взгляда поняла — мой!

Это было темно-изумрудное платье, с серебристой оторочкой по кромке стоячего ворота и краю подола, искусно задрапированной юбкой, длинными рукавами, что плотно обтягивали запястья, а от плеча до локтя спускались просторными фонариками. И что самое интересное, юбка у костюма была накладная. Если ее отстегнуть, то оставался длинный жакет и узкие брюки по фигуре, удобные и практичные. Просто идеальный вариант.

А еще к платью в комплекте шла маленькая строгая шляпка, обтянутая той же тканью. И когда я это все примерила… Мама дорогая! Как же это все на мне смотрелось. Я почувствовала себя в этом наряде настоящей леди. Изысканной, утонченной. Графиня, да и только.

— Отпад! Надо брать! — коротко высказала свое мнение сестричка и умчалась примерять очередной наряд.

А тетушка Жоржетт подошла ко мне сзади, сняла шляпку, наскоро собрала волосы, скрепив их какой-то заколкой, и нахлобучила головной убор обратно. Казалось бы, куда уж лучше? Ан, нет. С убранными волосами наряд смотрелся еще строже и еще элегантней. Я и не заметила, как на губах расплылась довольная улыбка.

— Упаковываю? — поймав мое настроение, поинтересовалась проницательная мадам Жоржетт.

— Ага! — лишь кивнула в ответ я. Что-то я становлюсь совсем немногословной.

Хозяйка текстильной лавки шустро подхватила юбки и побежала собирать коробки.

Впрочем, мои покупки одним костюмом не ограничились. В дополнение к нему я подобрала простую строгую рубашку и длинный сарафан прямого покроя, в каком не стыдно будет и по этому миру ходить, и в своем вечером на прогулку выйти.

В общем, в отличие от сестрички, я с покупками управилась довольно быстро. И потому откровенно мучилась от безделья, пока Стасечка один за другим примеряла наряды, силясь остановиться на одном варианте. Да, разъяснительную беседу я с ней все же провела, и потому выбор перед мелкой стоял не из легких.

А когда, по моим прикидкам, прошло около полутора часов, стала то и дело поглядывать в окошко, высматривая Фауста. Но блондин, вопреки моим ожиданиям, возвращаться не спешил. Я потихоньку начинала нервничать. Все же он не барышня, опаздывающая на свидание. Да и проблем с пунктуальностью за фениксом раньше не замечала, скорее наоборот.

В общем, терпеливостью я никогда не отличалась, а потому не выдержала и вышла на улицу. Чуть прошлась вперед, встала посреди дороги и стала выглядывать нашего спутника.

На сей раз долго ждать не пришлось. Буквально спустя минуту из-за поворота вынырнула знакомая фигура с каким-то свитком в руках. Ну, слава богу, а то я уже потихоньку начала себя накручивать.

По привычке хотела махнуть блондину и уже даже подняла руку. Как с той стороны, откуда шел феникс, вдруг раздалось громкое:

— Фауст!

Феникс остановился, обернулся на голос, и почти одновременно мы узрели тоненькую рыженькую девушку, стоящую на пороге одной из модных лавок. Взгляд у феникса сделался недоумевающим. Будто он эту дамочку впервые видел. А вот дамочка… дамочка, кажется, была вне себя от злости!

Рыженькая в два счета подлетела к Фаусту и, не дав тому даже рта раскрыть, с ходу залепила мужику увесистую пощечину.

Ууу. Наверно, больно. Вон как скривился. А судя по тому, как метают молнии глаза рыжеи бестии, пощечина была вполне заслуженной… Интересно-интересно, чем же наш благородный лорд успел провиниться.

— Вы что себе позв… — начал было вмиг озлобившийся феникс, но его грубо перебили.

— И как это понимать? — обвиняюще бросила рыженькая, не отрывая взгляда от мужчины. — Пропал на три года, и ни письма тебе, ни весточки. Будто я какое пустое место!

Так-так-так. А тут, пожалуй, становится интересно…

— Кажется, вы меня с кем-то путаете. Я впервые вас вижу, леди… — попытался быть вежливым Фауст, но недовольные рычащие нотки то и дело проскакивали в голосе.

— Чтооо? — изумленно округлились глаза девицы. — И ты мне это заявляешь после всего, что между нами было? Хам! Нахал! Обманщик! — на всю улицу завизжала девица, привлекая к себе излишнее внимание случайных прохожих, и даже замахнулась для повторной пощечины, но на сей раз блондин ловко перехватил ее руку.

— Умерьте пыл, барышня! — резко гаркнул на нее феникс. — Вы, между прочим, разговариваете с лордом, а не безродным конюхом у себя в стойле. Будьте добры соблюдать правила приличия. Или вас этому не учили? — тонко поддел дамочку наш благородный лорд.

Та поджала губки, выдернула руку из мужского хвата и благообразно одернула пышное платье.

— Я просто крайне расстроена… — шмыгнув маленьким носиком, сообщила девица. — Вашим недостойным поведением, лишенным всякого благородства…

— Повторюсь еще раз, — вновь зарычал феникс. — Я. Вас. Впервые. Вижу. И, признаться честно, не горю желанием продолжать знакомство, — зло отчеканил мужчина и, повернувшись спиной к дамочке, продолжил путь.

— Но, Фауст. Милый. Нам ведь было так хорошо вместе… — не отступала девица. И, к моему глубочайшему изумлению, побежала вслед за мужчиной.

Н-дааа. Никакой гордости. Еще бы в ноги ему бросилась, было бы вообще замечательно. Это ж надо себя так не уважать. И на что только надеется? Что он передумает, после того как прилюдно заявил, что впервые ее видит? Наивная.

А Фауст тоже хорош. Мало того, что бабник. Да еще и достойно выйти из ситуации не может. Сколько, интересно, таких обманутых девочек по нему сохнет? Я ведь тоже нехотя попала в ту же категорию… Ох…

Рыжая, к слову, в ноги падать не стала. Вместо этого она рьяно вцепилась в рукав мужской рубашки, практически повиснув на локте блондина.

— Сейчас же прекратите! — прошипел Фауст, безуспешно пытаясь отодрать от себя настойчивую поклонницу. — Если у вас собственной гордости нет, то… — Феникс неожиданно замолчал, склонился к девице и с очень нехорошим выражением лица шепнул что-то ей на ухо.

Та сначала побелела, потом густо покраснела, разжала тонкие пальчики, стискивающие мужской рукав, и отступила на шаг. Повинно склонила рыженькую головку и, кажется, прошептала слова извинения.

Фауст же с крайне недовольным видом продолжил путь.

— Твою мать. Придушу Фрайо, — поравнявшись со мной, злобно прорычал феникс и брезгливо отряхнул рукав.

Гляньте-ка, какие мы возмущенные. Дискредитировали его, видите ли. Да еще и на глазах общественности. Сам вообще-то виноват. Только вот…

— А при чем тут Фрайо?

— А при том, что неразборчив в связях он, а отдуваться приходится мне!

Так-так-так… Это он о чем? Неужто рыженькая спутала его с братом?..

— А имя Фауст мне послышалось? — поддела я блондина, ясно показывая, что слышала весь разговор.

— Вот за то и придушу! Чтобы не смел больше моим именем представляться. Кобель неугомонный!

Молодец. Оправдался. Да, наличие брата-близнеца порой бывает очень удобно. Свалил вину на него, а сам чистенький.

Хотя, возможно, блондин и не врет. Вон как пышет праведным гневом. Ситуация, конечно, неприятная. Но не будем спешить примерять розовые очки. Не факт, что сам Фауст не пользуется этим же трюком.

— Хм… Можно подумать, ты очень разборчив в связях, — фыркнула я. Опять взыграла утренняя обида. Про невесту-то он умолчал…

Мужчина даже остановился. Очень так недобро на меня глянул и процедил сквозь плотно сжатые зубы:

— Представь себе, да! Я, в отличие от брата, делаю упор на качество, а не на количество.

— Уга-угу. Сама невинность, — передразнила я.

— При чем тут невинность? — мгновенно вскипел Фауст. — Просто я не имею привычки морочить девушкам голову. Не даю пустых обещаний и не соблазняю, чтобы на следующий же день переключить свое внимание на другую.

— Ну да, ну да. Весь такой правильный. Благородный. И налево, наверное, даже не смотришь. У тебя же любимая невеста есть… — продолжила провоцировать блондина я, совершенно не заботясь о последствиях.

— Кто бы говорил, — теперь уже перешел в наступление Фауст и угрожающе ко мне приблизился. — Сама небось в первый же вечер к Фрайо в койку прыгнула?

— Я… Что? — У меня даже слов не нашлось, чтобы это прокомментировать. Точнее, цензурных не нашлось.

Он что, думает… Да не просто думает, он уверен, что у нас с Фрайо что-то было. Нет, я, конечно, отчасти сама виновата, не стоило тогда заикаться про то, что видела его голым. Но и со стороны Фауста тыкать меня в это носом очень некрасиво и грубо. Мог бы придержать свои домыслы при себе. Как это и полагается воспитанному человеку.

— Что слышала, — передразнил феникс. — Сначала с братом моим спишь, потом ко мне посреди ночи в комнату вламываешься и лезешь с поцелуями…

Выслушивать дальнейшие оскорбления я была не намерена. Так что хорошенько замахнулась и влепила Фаусту пощечину. У блондина это уже была вторая за последние несколько минут, но далеко не факт, что последняя.

— Придурок! — окрестила мужика и, лихо развернувшись, демонстративно пошла прочь.

Далеко уйти мне не дали. Фауст в два шага меня догнал, схватил за локоть и дернул на себя. Кажется, разборки еще не закончились.

— Что, правда глаза режет? — едко кинул феникс мне в лицо.

— Да какая правда? Я с твоим братом даже не целовалась! Да я вообще еще девственница!

Последнее я выкрикнула слишком громко, чем привлекла излишнее внимание окружающих. Несколько прохожих, охочих до чужих разборок, остановились и с любопытством вытаращились на нашу парочку.

— Но ты сказала… — непонимающе захлопал ресницами феникс.

— Что сказала? Что голым его видела? Так я не виновата, что твой братец перед каждой малознакомой девушкой норовит трусы стянуть! Его воспитывай, — и с силой вырвала локоть из его хвата.

— Люб…

— Отвали! И не смей за мной ходить, — зло выкрикнула ему в лицо и пошла еще быстрее, практически перейдя на бег.

И услышала в спину лишь раздосадованное «твою мать».

Думала, что на этом все и закончится. Никто не побежит следом, не будет молить о прощении, не будет утешать… А ведь мне обидно. Так обидно, что слезы так и норовят выступить в уголках глаз. Вот же скотина! Словно в душу плюнул.

Да пошел он… к чертям собачьим. Вот еще, буду страдать я из-за какого-то пернатого кобеля! Сдался он мне! И пусть только попробует подойти… Ближе чем на пять метров его к себе не подпущу! И общаться с ним впредь буду только… только в письменной форме, вот!

Не успела я об этом подумать, как сзади раздались решительные шаги. Спешно обернулась и, поняв, что блондин все-таки решил меня догнать, вопреки здравому смыслу резко ускорилась и почти что вбежала в дверь текстильной лавки, надеясь на спасение у тетушки Жоржетт.

Вот только хозяйки магазинчика за прилавком не оказалось. Как не оказалось в поле зрения и моей младшей сестрички. Видимо, до сих пор копаются в примерочной… А блондин тем временем ворвался в еще не успевшую захлопнуться дверь и попытался меня остановить.

— Люба, погоди.

— Не трогай меня, отпусти! — ловко увернулась от его рук, не давая им сомкнуться на плечах, и резко отпрянула от мужчины.

— Да что ж ты нервная такая! — проскрежетал зубами Фауст. — Ты можешь себя нормально вести?

— Для начала сам начни себя нормально вести! — высказала ему ту же претензию. — Задолбал уже!

— Чем это я тебя задолбал?!

— Своим хамским отношением и идиотскими обвинениями. Мне вот интересно, ты вообще о ком-нибудь, кроме себя, еще думаешь? Эгоист хренов!

— Люба, прекрати! — грозно прорычал Фауст.

— Бесчувственный, бессердечный, черствый! — продолжила серию обвинений.

— Если ты сейчас же не замолчишь, то я…

— То что? — с вызовом спросила я, бесстрашно глядя в злые глаза цвета предгрозового неба, в которых вот-вот была готова вспыхнуть молния.

Впрочем, молнии не последовало, как и ответа на поставленный вопрос. Видимо, вместо пустых слов мужчина решил на деле продемонстрировать, что он со мной сделает. Фауст коротко рыкнул, стремительно подался вперед и, обхватив меня за талию, резко притянул к себе, почти что впечатав в крепкое тело, а спустя мгновение прижался к моим губам в столь же крепком поцелуе.

Я от такого лихого поворота сначала малость ошалела. А потом… потом подалась навстречу, обхватила рукой его шею, еще сильнее притягивая к себе, и, махнув на все данные самой себе обещания и запреты, ответила на поцелуй. Ну не могла я не ответить… Вот просто не могла, и все тут! А все потому, что крышу от его напора у меня снесло в первое же мгновение.

Никто в жизни меня еще так не целовал. Так жарко, так страстно, так лихорадочно, будто всю свою жизнь только об этом и мечтал. И я вдруг поняла, что весь мой предыдущий опыт — так… лишь пустое место. А то, что происходило сейчас, и было моим первым, настоящим, взрослым поцелуем.

И плевать, что еще пять секунд назад мы глотки друг другу были готовы перегрызть. Сейчас для меня не существовало никого и ничего вокруг, кроме его горячих губ, прерывистого дыхания, прорывающегося в промежутках между поцелуями, порывистых, беспорядочных движений рук и бешено колотящегося сердца, прямо под моей ладонью.

А что вытворял его язык! Мама дорогая. Кажется, не так давно я хотела его отрезать? Так вот, я передумала. Еще самой пригодится. В личное пользование, так сказать.

И я даже и не подумала возмутиться, когда его смелые руки скользнули с талии на бедра, сжали, а потом и вовсе подхватили, отрывая от земли, и усадили на какую-то твердую горизонтальную поверхность. Кажется, это был прилавок.

Ох, со стороны, наверное, смотрится просто возмутительно… и одновременно возбуждающе. Меня от представленной картинки аж в жар бросило. А если еще развести ножки и подпустить его чуть поближе…

Фауст тут же уловил мой замысел и с тихим стоном подался вперед, теснее прижимаясь к моему телу, что буквально за какие-то мгновения превратилось в податливый воск, что откликалось на каждое прикосновение умелых мужских рук. А от того, как он сильно, с нажимом проводил по спине, хотелось еще сильнее выгнуться, теснее прижаться к широкой мужской груди и бедрам, что находились в такой непозволительной близости.

Мимолетно порадовалась, что я в брюках. Была б на мне юбка до пят, такой номер бы не прошел. Ну, либо юбки бы на мне уже не было. И не думаю, что я сильно горевала бы по этому поводу.

Ох, Фауст, что ж ты творишь-то со мной?

Как он там говорил? «Делаю упор на качество»? Вот теперь верю. На все сто процентов верю, качественный ты мой! Соблазнитель чертов! Искуситель пернатый! За косу бы тебя оттаскать! А потом до смерти зацеловать, чтоб не повадно было приличных девушек на прилавки сажать.

И, подчиняясь собственным желаниям, я сама же углубила и без того отнюдь не невинный поцелуй, запустила руку в шелковистые волосы, досадуя, что они заплетены в тугую косу. Как же хотелось ее сейчас расплести. Растрепать к чертовой матери и перебирать, перебирать шелковистые прядки…

Фауст на мои действия отреагировал тихим стоном, сорвавшимся с губ, и, улучив момент, хриплым голосом прошептал:

— Что ж ты творишь?

Хм… Кажется, я собиралась спросить у него то же самое. Да только не успела. Феникс вновь накрыл мои губы своими. Чуть прикусил, зализал, приласкал, вновь углубил поцелуй, заставив меня вконец потерять голову.

А потом откуда-то сбоку раздалось совершенно неуместное:

— Люб, как тебе это пла…

И в тот же миг я, словно ошпаренная, отпрянула от мужчины. Он с той же скоростью отстранился от меня и перевел все еще затуманенный, но теперь еще и ошарашенный взгляд на стоящую посреди магазинчика Стаську.

Мелкая, по своему обыкновению, молчать не стала и в красках прокомментировала увиденное:

— Да что ж такое? То обжимаются, то целуются в общественных местах. А у кого-то, между прочим, невеста есть! — разом спустила меня с небес на землю сестрица, а Фауст, не дожидаясь приглашения, спустил меня с прилавка и сделал шаг в сторону.

Господи, как же мне сейчас было неловко… За свой взбудораженный вид, за горящие огнем губы и такие же горящие смущением щеки. Впрочем, блондин выглядел не лучше. Коса растрепана, губы искусаны, жилетка почему-то расстегнута. Это что, я постаралась? И судя по тому, как он на меня глянул, до него только-только начало доходить, что произошло.

В общем, я была готова просто на месте провалиться. Думаю, похожие чувства обуревали и Фауста. Вот только Стаська, уперевшая руки в боки и выжидательно на нас уставившаяся, не собиралась давать нам пощады. Тоже мне, сестра называется…

Спасла ситуацию, как ни странно, тетушка Жоржетт. Хозяйка магазинчика все с тем же добродушным выражением на лице вплыла в торговый зал и начала воодушевленно нахваливать Стаськин наряд. Я сделала вид, что потираю кончик носа, сама же незаметно прикрыла ладонью припухшие губы. А вот Фауст… Не знаю, как он это сделал, но когда я глянула на него исподтишка, мужчина выглядел идеально опрятным и собранным.

Впрочем, несмотря на благодушный вид, выслушивать разглагольствования мадам Жоржетт мужчина был не намерен.

— Запаковывайте все! — резко сказал мужчина, в момент прекратив бессмысленную болтовню хозяйки модной лавки.

Мадам подхватила юбки и незамедлительно принялась выполнять указания лорда, а по совместительству и нашего сегодняшнего спонсора. И даже моя младшая сестричка, обрадованная тем, что можно забрать все понравившиеся платья, оставила нас в покое. И уже через пятнадцать минут мы садились в поданный экипаж, куда были заботливо сложены все наши покупки.

Стаська первая нырнула в повозку. Меня же у самой ступеньки придержал Фауст и, стоило к нему повернуться, как мужчина мягко поймал меня за подбородок и, нахмурившись, глянул на искусанные губы. Я же вместо того, чтобы попытаться высвободится, замерла перед ним, словно мышка перед удавом, ожидая… чего? Неужели поцелуя?

Но нет. Фауст лишь легонько провел большим пальцем по губам. Я почувствовала прошедшийся по коже мороз и отметила, что ноющие местечки тотчас перестало саднить. Подлечил, значит…

Хорошо, конечно. Краснеть и прикрываться больше не придется. Но, с другой стороны, теперь даже мне самой ничто не будет напоминать о кратком миге страсти. Нашей общей страсти… И от этого стало как-то грустно и тоскливо.

— Вот, так лучше, — вынес вердикт блондин и, убрав руку, почти сразу добавил: — И… прошу простить меня за несдержанность. Больше такого не повторится.

Уточнять, чего «такого» не повторится, не стала. И так понятно, что он имеет в виду и… лучше бы он этого не говорил…

Отвечать фениксу ничего не стала, лишь молча скользнула в повозку и заняла свое место.

 

Глава 27

НЕ ВДАЛИ

В «Осколок неба» вернулись только к вечеру. Фауст, несмотря на испорченное настроение, все же показал нам город.

Мы пообедали в одном из уютных ресторанчиков, прогулялись в центральном парке и даже вблизи осмотрели здание Лунного театра. Но особого восторга я, вопреки ожиданиям, не испытала.

Нет, не то чтобы город мне не понравился. Он был восхитительным, не похожим ни на один из наших земных городов, а побывать я много где успела. Просто все меркло по сравнению с тем поцелуем, что подарил мне Фауст в текстильной лавке.

А еще за все время прогулки мы с фениксом, дай бог, парой фраз перекинулись. Если б не Стаська, что заваливала блондина вопросами и болтала без умолку, так бы и ходили с ним молча всю дорогу.

От этого было не по себе. И исправить положение я, увы, никак не могла. Откровенно говоря, я даже взглянуть на него прямо опасалась. Боялась, что встретимся взглядами. И держалась на приличном расстоянии, чтоб, не дай бог, не соприкоснуться руками.

Я ведь помню, какие у него руки. Наглые, нетерпеливые, горячие…

В общем, мысли мои были совсем не о том — а о чем они еще могли быть, когда мужик постоянно маячит перед глазами? — а потому должного впечатления наша экскурсия не произвела. Да и, признаться честно, я с нетерпением ждала того момента, когда мы вернемся в замок и можно будет запереться в своей комнате. Подальше от блондина и мыслей о нем.

И вот мы, наконец, подъехали к воротам, остановилась у ступенек крыльца и… я поняла, что рано радовалась. Ибо у этого самого крыльца стоял еще один экипаж, и, судя по тому, как красноречиво выругался Фауст, гости в замке были отнюдь не из приятных, а значит, спокойный вечер так и остался в моих мечтах.

Опасения подтвердились, стоило нам войти внутрь. В огромном холле копошилась уйма народа — видимо, гости приехали прямо перед нами, — а среди них, в сторонке от основной суеты, стояла она — высокая блондинка с тонкими аристократическими чертами, в идеально сидящем по фигуре платье, с идеальной укладкой, идеальным макияжем и четвертым размером бюста! Я аж поразилась, как можно одновременно иметь осиную талию и такую шикарную полную грудь. Ее бы прям сейчас на обложку «Плейбоя». Можно даже без самой хозяйки.

В общем, внешность конкурентки меня, мягко говоря, впечатлила. Но самое неприятное произошло потом.

Блондинка одарила феникса приторно-сладкой улыбкой и, присев в подобии реверанса, протянула мужчине ручку. Фауст без промедления приблизился к своей ненаглядной и приложился к тонким ухоженным пальчикам. И сделал он это настолько галантно, настолько уважительно, что я внутренне позавидовала. Если вспомнить, с каким выражением лица и в каких словах феникс впервые приветствовал нас, то сразу становится понятно, кто тут леди, а кто так… просто мимо проходил.

Да и блондин не спешил нас представлять. Мы со Стаськой так и стояли за его спиной, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Точнее, неуверенно переминалась я. Сестричка же сверлила спину феникса отнюдь не дружелюбным взглядом. Того и гляди, бросится на него с кулаками.

Фауст тем временем оторвался от белоснежной ручки и, не скрывая удивления, произнес:

— Мы ждали вас только завтра с утра…

— Я тоже думала, что приедем завтра. Но дорога заняла меньше времени, чем мы рассчитывали, так что я не отказала себе в удовольствии устроить маленький сюрприз, — с хитринкой в глазах улыбнулась блондинка. — Надеюсь, я не сильно помешала твоим планам?

— Нет, что ты, — вежливо ответил Фауст.

Ну давай, еще к ногам ее расстелись, тряпка половая! Такой воспитанный, что аж тошно!

— В таком случае, распорядись приготовить мои покои, — прощебетала наша красотуля, а феникс вдруг замялся.

— Боюсь, это невозможно, — нехотя признался Фауст.

С благородного личика нашей невесты мигом сошло все напускное благодушие. Кажется, услышанное ее совершенно не обрадовало.

— Почему это? — как-то угрожающе выгнула тоненькую бровь блондинка.

— Потому что они уже заняты, — был вынужден сообщить Фауст.

— Ну так освободите их! — практически потребовала блондинка, но феникс на сей раз не прогнулся.

— Это невозможно, — со всей твердостью ответил мужчина и неожиданно повернулся к нам с сестрой.

Ой, кажется, настал наш черед выйти на сцену. И что-то мне подсказывает, что те самые покои заняты именно нами. Н-да… Нехорошо вышло. Интересно, это они нарочно? Или в замке острый дефицит комнат?

— Тиа, позволь тебе представить гостей нашего дома. Любовь и Станислава Орловы. Девушки, это моя невеста, леди Тиарна де Виньяж.

Мы с сестренкой синхронно сделали шаг вперед. А вот что делать дальше, обе не знали. Руки целовать точно не надо. Пожимать — вроде не принято. Чмоки-чмоки в щечку… эммм… а фиг знает, как это тут воспримется. Да и я сама не горю желанием приближаться к этой выскочке. А уж приклоняться перед ней — тем более.

В итоге я тупо улыбнулась. Стаська улыбнулась хищно. Тиарна вышла из положения достойнее. Она лишь вежливо склонила светлую головушку и внимательно осмотрела нас с сестричкой поразительно яркими синими глазами.

— Я так понимаю, мои покои заняли ваши… кхм… гостьи? — поразила своей догадливостью блондинка.

— Верно, — не стал отрицать Фауст и тут же привел железный обоснуй: — Ты же знаешь, это единственные покои в замке с двумя смежными спальнями. А сестры не хотели разлучаться.

Что? Это мы не хотели? Да нас даже не спрашивали! Да я бы с удовольствием! Если б, конечно, знала, что это повлечет за собой такие разборки. Вот по взгляду вижу, синеокая дамочка уже нас невзлюбила, хотя мы еще даже и парой слов перекинуться не успели. Хотя я ее невзлюбила еще до того, как увидела. Так что, будем считать, что мы квиты.

— Знаю. Именно по этой причине я их и облюбовала! — недовольно фыркнула Тиа. — Ну и куда мы поселим мою компаньонку? Ты же знаешь, мне необходимо, чтобы Жюстин была в максимальной близости!

Тиа бросила быстрый взгляд на незаметную серенькую девушку, суетящуюся вокруг многочисленных чемоданов. Впрочем, услышав свое имя, компаньонка тут же отвлеклась от своих забот и с интересом навострила ушки.

А я подумала о том, как же у них все запущено. Без компаньонки она, видите ли, не может. На кой она ей сдалась? Сопли вытирать? Ну и нравы. Одним словом — безрукие аристократы!

— Не беспокойся, — попытался успокоить невесту Фауст. — Мы подберем вам соседние комнаты. Я понимаю, что это не совсем удобно. Но это вынужденное неудобство долго не продлится. Девушки послезавтра уезжают.

Так, так, так. Он сказал, девушки уезжают? А Фауст что же? Не едет? Или просто не хочет сообщать об этом драгоценной невестушке? Ну да, она и так недовольна, а тут еще такая новость… Тянет как минимум на скандал.

— Что ж, — была вынуждена согласиться леди де Виньяж. — В таком случае, пока готовят мои новые покои, не составишь ли мне компанию на прогулке? — спросила Тиарна и демонстративно взяла Фауста под локоть.

— Разумеется, — все так же вежливо ответил блондин и поудобнее перехватил тоненькую ручку с нежным розоватым маникюром.

Далее сладкая парочка фениксов, не прощаясь, удалилась на прогулку, а мы стояли… собственно, там, где стояли. Состояние у меня было малость пришибленное, и идти мне вообще никуда не хотелось.

— Стееерва, — прошипела вслед удаляющимся голубкам Стаська и вдруг резко схватила меня за локоть и с силой потащила вверх по лестнице. — Пошли. Хватит из себя дохлую рыбу строить. Нам нужен план захвата!

— Какой еще план? — вяло поинтересовалась я.

— Какой-какой? — передразнила сестричка. — Говорю же, план захвата. Хотя нет, не так. Сначала выдворение противника со спорной территории. А потом ее захват!

Признаться честно, я ничего не поняла. На фиг нам сдались какие-то территории? Но спорить со Стасечкой не стала. Настрой у нее был боевой. А значит, мне предстояло как минимум внимательно ее выслушать.

Спустя десять минут я с офигевшим взглядом сидела на Стаськиной кровати и слушала ее же бредовый план. Никак иначе я это назвать не могла. Ибо, в принципе, не понимала целей всей этой авантюры.

— Стася, ты с ума сошла! Я не буду этого делать! — возмутилась я после того, как прослушала пункт номер два под кратким названием «дискредитируем белобрысую мымру».

Первый пункт, к слову, был не лучше, ибо носил он не менее звучное название «демонстрируем прелести». Правда, после сравнительного анализа пришли к выводу, что этих самых прелестей у Тиарны на целых два размера больше, и первый пункт был шустренько переименован в «демонстрируем преимущества».

— Почему не будешь? — всерьез удивилась сестрица.

— Потому! — передразнила я. — Я вообще не собираюсь вмешиваться в их отношения.

— Значит, Фауст тебе не нравится? — беспардонно поинтересовалась эта мелкая провокаторша.

— Нет. То есть да. В смысле, нравится…

— Ага! — победно воскликнула девчонка, будто только что выудила из меня величайший секрет современности.

— Но все равно я не собираюсь его отбивать! Тем более у невесты!

— Кишка тонка! — попыталась взять меня на слабо малявка. Но я не поддалась.

— При чем тут это? Просто… как ни крути, у нас с ним все равно ничего не выйдет! Я из одного мира, он из другого, забыла? — напомнила я сестрице о значимом таком препятствии. Как оказалось, значимым оно виделось только мне…

— Когда это кому мешало? — флегматично махнула рукой Станислава. — Настоящий мужчина ради возлюбленной и в другой мир переселится!

— Не говори чушь! — фыркнула я. — Сдался ему наш мир. Тут у него семья, титул, положение. А в нашем мире что его ждет? Возможность раз в сутки обращаться в говорящую курицу и молиться, чтобы случайно не стать барбекю?

— Ты утрируешь! — попыталась воспротивиться Стасечка. — И вообще, нельзя быть такой пессимисткой! — взмахнула руками эта оптимистка.

— Нет, дорогуша! Я говорю реальные вещи. А вот ты подцепила где-то заразу под названием «розовые очки». Снимай их давай и здраво смотри на ситуацию!

Стаська от такого наезда нахмурилась, надулась и обиженно выдала:

— Значит, не будешь феникса отбивать? А я-то думала, ты натура романтичная… Я в тебе разочарована… — и с этими словами удалилась в ванную.

Я еще немного посидела, поразмышляла, пострадала из-за несправедливостей судьбы и последовала примеру сестренки. Все же скоро ужин, и на него следует явиться свежей и собранной, особенно учитывая тот факт, чтокомпания за этим самым ужином предвидится не очень приятная.

 

Глава 28

ЗДОРОВАЯ КОНКУРЕНЦИЯ И ОПАСНАЯ РЕВНОСТЬ

Я сидела за богато накрытым столом и с крайне сосредоточенным видом ковыряла содержимое тарелки.

При этом сама я, как можно догадаться, была отнюдь не в своей тарелке и рассуждала на тему странностей местного этикета, по правилам которого меня усадили именно на это место. А местечко-то было хуже не придумаешь. Прямо напротив меня расположилась парочка будущих молодоженов, а слева — их будущая свекровь. Я же находилась практически под перекрестным огнем — Тиа и Лилиан болтали без умолку. О моде, о столичных сплетнях, о дорогих цацках. В общем, ясно было одно — дамочки спелись! Еще один плюс в пользу Тиарны.

В результате настроение мое было ниже плинтуса и, если бы не сидящая рядом Стаська, что периодически толкала меня в бок и подбадривала — причем исключительно красным словцом в стиле «не спи, а то замерзнешь», — я бы и вправду «замерзла».

Кстати, стоит отметить, что Тиа прибыла в замок не одна, а с целой свитой, в которой, помимо разнообразных слуг и прислужников, состоял даже один уважаемый член общества, а именно ее двоюродный брат Стефан. Собственно, он тоже присутствовал на званом ужине и восседал как раз по левую руку от Тиарны.

С первого взгляда Стефан показался мне мерзким. Причем мерзким отнюдь не внешне. Напротив, сам мужчина был довольно красив. Среднего роста, стройный, русоволосый, с правильными чертами лица и чувственными губами. Но всю картинку разом портил его взгляд. Липкий, масленый. От такого холодный пот выступал на теле и инстинктивно хотелось прикрыться. Так и казалось, что сейчас разденет глазами.

Что примечательно — у этого типа тоже было проколото ухо. Правда, только одно. Но в нем так же, как у Фауста и Альберта, красовалось перо — молочно-белое с легким розоватым отливом. А вот у самой Тиа, в отличие от той же Лилиан, никаких перьев в ушах не оказалось. Этот факт меня немного удивил. Ведь, насколько я поняла, обе женщины уделяли пристальное внимание моде, а тут вдруг такие различия. В общем, поставила себе галочку, как-нибудь поинтересоваться насчет этих интересных серег.

А пока я лишь помалкивала и маленькими кусочками отправляла пищу в рот.

— Лу! — пихнула меня локтем Стаська, отчего я чуть не подавилась куском мяса. — Мне кажется, или этот Стефан на тебя пялится?

К сожалению, ей не казалось, последние несколько минут я почти физически ощущала на себе пристальный взгляд феникса.

И чего он ко мне прицепился? Смотреть больше не на кого?

— Слушай, а может, того… пофлиртуешь с ним? Пусть наш блондинчик поревнует, — коварно усмехнулась Стаська.

— Не хочу, — буркнула в ответ. — Не нравится он мне.

— Да ладно… вроде симпатичный, — высказала свое мнение сестренка и вновь толкнула меня в бок. — Люб, ну давай. Мужики они такие — их конкуренция только раззадоривает.

Интересно, это откуда ж у моей тринадцатилетней сестренки такие познания относительно мужчин? Нутром ведь чую, проверяла мелкая это на собственном опыте. Разрешила Петьке проводить себя до дома, чтобы Ванька приревновал и усерднее ухаживал? Вполне может статься. Да-да, она у меня тот еще манипулятор.

Только вот сестричка пока не понимает, что детские шалости обычно весьма безобидны, а вот откровенный флирт со взрослым дяденькой может обернуться совершенно недетскими последствиями.

Ответить Стасечке ничего не успела, наши перешептывания были замечены одним наблюдательным типом, и он не отказал себе в удовольствии вмешаться.

— Девушки, а о чем это вы там шушукаетесь? — с хитрющим выражением на наглой аристократической морде поинтересовался Стефан.

— Да так, о своем, о женском, — не растерявшись, с ходу ответила Стаська.

— То есть полюбопытствовать нельзя? — прищурив серые глаза, осведомился Стефан.

— Неа! — с улыбкой до ушей отшила его моя младшенькая. Все-таки иногда я радуюсь, что она у меня такая незакомплексованная. Порой это идет нам только на пользу.

Стефан с легкой ироничной улыбкой покачал головой, но допытываться, слава богу, не стал. Зато мою скромную персону вдруг почтила вниманием Тиарна.

— Любочка, — елейным голоском начала девушка. — Расскажите, а чем вы занимаетесь в вашем мире?

Не знаю, зачем она это спросила. Ждала, что я растеряюсь, или намеренно хотела опустить в глазах собравшихся? Ведь, насколько я успела заметить, в этом мире женщинам не полагается работать или заниматься серьезной деятельностью наравне с мужчинами, ну за редким исключением, разумеется. Женщины тут в основном выполняют роль хранительниц очага, занимаются домом, искусством, культурными посиделками и столь же культурными сплетнями. Так что наша дорогуша ожидала, что мне попросту нечего будет ответить. Но я-то не так проста, как она себе навоображала.

— Я учусь в столичном университете, так что большую часть времени посвящаю именно занятиям.

— Ага… Лу у нас ботаник, — ехидно вставила моя мелкая. — Отличница, в смысле.

— А по какой специальности, можно полюбопытствовать? — заинтересовался Альберт.

— Финансовый менеджмент, — без тени стеснения выдала я. Ну да, банально, конечно, но в моем случае вариант самый оптимальный. Всегда любила математику.

Как ни странно, реакцию мой ответ вызвал неоднозначную. Альберт в удивлении вскинул брови, Тиа нахмурилась, а Фауст, который в тот момент пытался сделать глоток вина, судорожно закашлялся.

— Мене… Как вы сказали? — решился уточнить смысл незнакомого слова лорд Финийк.

— Менеджмент. По-простому — управление. Управление финансами, — с радостью расшифровала я, чем вызвала еще большее негодование общественности.

— Что? Что-то не так? — разумно предположила я.

— Да нет, — вновь подал голос глава семейства, — просто у нас не принято, чтобы денежными вопросами занимались дамы.

Я уже чуть было не ляпнула, что семейный бюджет вообще испокон веков находится в женских руках и что подавляющее большинство бухгалтеров как раз таки принадлежит к слабому полу, но… Вовремя себя остановила. А что? Если у них это — необычное явление, то можно состроить из себя эдакую гениальность с нехилыми интеллектуальными задатками. Утереть нос Тиарне. Ее-то интересы дальше собственного гардероба, поди, не распространяются…

— Ну… Не вижу в этом ничего странного. У всех разные склонности, и мне моя будущая профессия очень даже нравится, — нейтрально ответила я. А вот Стасечка, поняв, куда я клоню, не преминула выставить меня в лучшем свете:

— Как говорит наш папа — нет ничего невозможного для человека с интеллектом!

— Это верно, — мягко улыбнулся Альберт и, задумчиво хмыкнув, подозвал к себе лакея, дабы наполнить бокал с вином.

А дальше… Дальше настал мой звездный час, если так можно выразиться. Ибо Фауст с Тревуром крайне заинтересовались программой моего обучения. И следующие полчаса я, не переставая, рассказывала о преподаваемых в университете дисциплинах, экзаменах, аттестации и тому подобной ерунде.

Фаусту вся эта тема оказалась близка, так как он, не далее как пару месяцев назад, сам закончил обучение в Академии. А вот Тревур оказался превосходным финансовым аналитиком. Именно в этой сфере он и помогал лорду Финийку вести дела. Так что общий язык мы нашли очень быстро.

Стоит ли говорить, сколь была недовольна Тиа таким вниманием к моей скромной персоне? Думаю, не стоит. К тому же Фауст, казалось, напрочь забыл о ее существовании. Даже на прямые просьбы реагировал с запозданием и крайне неохотно.

В общем, блондинка невзлюбила меня еще больше. Мне бы стоило об этом побеспокоиться, но на тот момент я как-то не придала этому особого значения. Как оказалось позже — зря…

Вскоре официальная часть ужина была окончена. И мы, как и в прошлый раз, плавно переместились в гостиную.

Фауста на сей раз ангажировала Тиарна. Потому меня под ручку провожал Стефан. Не знаю, отчего, но его прикосновения показались неприятными. Вроде и не позволял себе ничего такого, лишь вежливо поддерживал под локоток и изредка легонько касался ладони. Но у меня вдруг промелькнула паническая мысль, что этому хмырю от меня что-то надо. Неспроста он весь вечер на меня пялится. Да и, придя в гостиную, далеко он отходить не стал. Все время крутился где-то рядом. Учтиво предлагал вина, пытался завести непринужденный разговор, и все в таком духе… Ухаживал, короче.

Фауст искоса на нас посматривал и то и дело хмурился. Возможно, Стася была права, и здоровая конкуренция и впрямь хорошее средство для привлечения мужчины. Только вот проверять эту теорию меня как-то не тянуло. Как я ни старалась положительно оценить Стефана как мужчину, ничего не выходило. Находила лишь недостатки. Ростом ниже Фауста, и волосы гораздо короче, еле-еле достают до лопаток, глаза блестят каким-то совершенно нездоровым блеском, да и цвет мутный, грязный, и нет тех завораживающих мерцающих искр, как во взгляде моего блондина. Черт… Уже называю его своим! И вообще, какого я их сравниваю? Глупо это. Проще сразу признать: Стефан не Фауст, а потому совершенно мне не интересен. И делать вид, что ситуация обстоит по-другому, я не в состоянии. Вот хоть убейте.

А вот Тиа, наоборот, во всю демонстрировала, кто тут невеста и будущая жена. Так и ластилась к Фаусту. Не хуже мартовской кошки, ей-богу. Хотя все и было в рамках приличия. Но по тому, как она невзначай касалась его плеча, по тому, какими взглядами одаривала, как поглаживала рукав пиджака, становилось очевидно — этого мужчину она уже прибрала к рукам и откусит нос любой, кто посмеет к нему сунуться.

Эх. Незавидная меня ждет участь. Ой, не завидная… И самое обидное то, что Фауст на все эти прикосновения реагировал совершенно спокойно. Будто так и должно быть. Будто между нами никогда ничего и не было. Сам он, конечно, ничего подобного не вытворял, да и в целом вел себя на удивление сдержанно и корректно, но даже то, что он позволял ей так себя вести, бесило меня просто неимоверно. Никогда бы не подумала, что я такая ревнивая. И кто бы знал, как же мне было тяжело на все это смотреть и при этом мило улыбаться Стефану и остальным.

В общем, единственным моим желанием было — побыстрее уйти к себе. А вскоре это желание многократно усилилось, потому что, стоило пробить положенному часу, как нас посетил призрак бабушки графини.

— О! Да в вашем строю прибыло! — радостно воскликнула госпожа Орлова, обвела собравшихся заинтересованным взглядом и, остановившись на леди де Виньяж, вдруг резко скривилась, будто кусок лимона откусила. — И эта тут… — фыркнуло привидение и показательно задрало вверх аристократический носик.

О! Похоже, что нашей родственнице Тиа тоже не по вкусу. Что ж, тогда это меняет дело. Беру ее в свою команду! Надеюсь, она вынесет ей мозг так же, как нам в прошлый раз.

— Я же просила, чтобы эта мамзель тут больше не появлялась! — обиженно заявила бабуля и очень выразительно глянула на Альберта.

— Прошу не оскорблять мою невесту, — счел нужным заступиться за девушку Фауст.

— Так ты еще не передумал? — делано удивилось привидение. — Какой глупый мальчик. Хотя, как мужчину, я тебя, конечно, понимаю. Женский бюст испокон веков будоражит мужское воображение, а порой и вершит историю.

Я от такого заявления, мягко говоря, опешила. Стаська же не сдержалась и вовсе хрюкнула. А усопшая родственница продолжала разнос:

— Но ведь ей же тридцать восемь! Зачем тебе эта старая дева? — очень искренне недоумевала усопшая. — И я все же надеялась, что ты повзрослеешь и научишься думать головой. А не тем местом…

Закончить она не успела. Силуэт привидения вдруг резко подернулся рябью и стал расплываться во все стороны.

— Прекратите… Да что ж это такое, — возмущалась бабуля, тщетно пытаясь собрать свое тело воедино. — Уберите отсюда эту белобрысую вертихвостку!

Я перевела взгляд на Тиарну и узрела, как та с торжествующей улыбкой на лице выставила перед собой руку и мягко перебирает пальцами по воздуху. Будто на арфе играет. Вот только звука не было. Лишь изредка прилетало дуновение ветра, касалось кожи и уносилось прочь.

А вот привидение в прямом смысле сдувало, а потом и вовсе начало засасывать в урну, причем явно по спирали. Мини-смерч во всей красе. С ума сойти. Понятно теперь, за что наша родственница так невзлюбила белокурую бестию.

Не прошло и минуты, как призрак полностью скрылся в урне с прахом, и оттуда донесся лишь раздосадованный вздох и непонятное бурчание. Ну вот, мы со Стаськой только что лишились единомышленника. А как все хорошо начиналось. Какие были перспективы… Эх.

— Спасибо, Тиа, — поблагодарила будущую невестку Лилиан, а та и вовсе засияла, не скрывая своего торжества. Еще чуть-чуть и лопнет от самодовольства.

— Простите, вам корона потолок не царапает? — писклявым голосочком передразнила блондинку Стаська. — Хотя нет, не так. Тиарна, а вам тиара, случайно, не натирает? — хихикнула мелкая, радуясь своей выдумке, да и я невольно улыбнулась.

Вот ведь проказница. Надеюсь, никто этого не слышал.

Стоило об этом подумать, как Тиа кинула быстрый грозный взгляд на нас с сестрой. Мы тут же прекратили хихикать и натянули на личики как можно более скучающее выражение. Леди де Виньяж же горделиво вскинула головку и вновь придвинулась к Фаусту. Не отрывая от меня пристального взгляда, положила ладонь ему на плечо и стала невесомо поглаживать воротник камзола, а потом и вовсе пропустила меж пальцев перо в его сережке и стала играть уже с ним.

Мужчина склонился к ней и что-то недовольно шепнул на ухо, на что Тиа лишь невинно захлопала ресницами, очаровательно улыбнулась и от поглаживания сережки перешла к волосам феникса. И вот тут блондин не выдержал! Резко дернулся в сторону и перехватил ладонь невесты.

Теперь победно улыбнулась уже я. Никто не смеет прикасаться к его волосам, даже ты, дорогуша. Уж не знаю, что у него за бзик такой, но прияяяяятно. Чертовски!

Схватила со столика бокал с розовым вином, дабы отпраздновать это прекрасное событие. Сделала пару глотков, смакуя во рту легкий ягодный вкус с нотками апельсиновой цедры. Как-то незаметно ко мне вновь приблизился Стефан и начал что-то рассказывать о вкусовых свойствах этого замечательного напитка. Я слушала вполуха, а сама то и дело поглядывала на недовольную блондинку и Фауста, который, казалось, стал еще холодней и сдержанней.

Бокал как-то незаметно закончился, и Стефан услужливо принял из моих рук пустую тару, чтобы тут же предложить попробовать другой сорт не менее вкусного вина. Я с радостью согласилась. И вдруг мне стало дурно. Вот просто на пустом месте. Резко закончился воздух в легких, все поплыло перед глазами, а земля стала плавно уходить из-под ног. Я машинально вцепилась в то, что попалось под руку. Попался рядом стоящий Стефан. Мужчина, разумеется, не отказал мне в поддержке. Услужливо подхватил под локоток, а потом и вовсе приобнял за талию, хотя это было явно лишним.

— Вам плохо? — участливо осведомился собеседник, а все остальные члены семейства тут же обратили на меня свои взоры.

— Нет… я… нет, все нормально, — попыталась отделаться от рук феникса, но почти сразу же на меня накатила новая волна слабости. И вновь странное удушье, отчего я стала судорожно хватать ртом так недостающий воздух.

Да что за хрень творится? Кинула обеспокоенный взгляд на Фауста, инстинктивно ища у него поддержки. Кажется, это уже вошло в привычку. Феникс хмурился. Сильно хмурился. Потом вдруг дернул за рукав свою невесту и что-то шепнул той на ухо.

Стефан же принялся активно меня обмахивать. Как ни странно, это помогло. Вновь стало легко и комфортно. Но теперь я опасалась. Опасалась, что странная дурнота вернется, а потому решила под предлогом плохого самочувствия покинуть «теплую» компанию.

— Мне действительно не очень хорошо. Я, пожалуй, пойду к себе. Отдохну.

— Тебя проводить? — обеспокоенно спросил Фауст. И, кажется, это беспокойство уловила не только я. Альберт подозрительно прищурил серые глаза и быстро глянул сначала на меня, а потом на сына.

— Позволь, я, — вдруг резко вклинился Стефан, а я внутренне вся сжалась и в панике глянула на Фауста.

Нет, только не он, пожалуйста! Я сейчас не в том состоянии, чтобы отваживать от себя неугодных кавалеров.

Благо Фауст расценил мой взгляд правильно и поспешил настоять на своем.

— Не стоит. Вы гость в этом доме. Отдыхайте, — вежливо отклонил просьбу будущего родственника феникс.

— Ну что вы! Меня это нисколько не затруднит, — не сдавался Стефан, а я откровенно занервничала. Как бы они тут драку не закатили за право проводить меня в покои.

Я уже было собралась с силами, чтобы сказать, что и сама справлюсь. Ну, или на крайний случай Стаську возьму, как в разговор неожиданно вклинилась Тиарна.

— Не ссорьтесь, мальчики, — беззаботно хохотнула белокурая красотка и улыбнулась самой доброжелательной из своих улыбок. — Я сама провожу Любочку. — И на недоуменный взгляд Фауста тут же пояснила: — Я все-таки женщина, мало ли, какая понадобится помощь. К тому же расположение комнат я знаю превосходно.

О боже. Все-таки кандидатура Стефана была лучше. С тем я хоть знаю, как действовать в случае опасности. Коленом в пах, и все дела. А вот что делать с Тиарной, если она начнет меня прессовать, ума не приложу… Впрочем, скоро стало не до раздумий. Меня вновь одолело головокружение, а от резкой нехватки воздуха я задышала часто-часто. Аж неприлично даже. Особенно если учесть, что меня за талию приобнимает малознакомый мужчина. Хотя нет, уже даже не приобнимает, я уже практически лежу у него на руках в предобморочном состоянии.

Но оказалось, что это еще не самое худшее. Потому что как раз в этот момент тихо сидевшее привидение бабушки графини решило подать голос.

— Ну вот, то одному мужику в объятия кидается, то виснет на другом. Что за молодежь нынче пошла, — укоризненным тоном сообщила усопшая, да еще языком прицокнула.

О господи. А я еще смела думать, что бабуля на нашей стороне. Будь я сейчас в адекватном состоянии, покраснела бы до кончиков ушей. А если прикинуть, что на сей счет подумала Тиарна… Мама дорогая. Лучше мне прямо тут сознания лишиться.

— А не пошли бы вы… бабушка… в свою урну! — неожиданно заступилась за меня Стаська. — Неужели не видите — ей плохо!

Привидение фыркнуло и со свистом втянулось обратно в вазу. Слово же взял Альберт.

— И правда, Любочка, вам лучше прилечь. Тиа, проводите ее, будьте добры.

Я от такого поворота малость ошалела. Фауст недобро сощурился и поджал губы. Но перечить родителю не посмел.

Тиа меж тем демонстративно вильнула округлым бедром, подошла ко мне пританцовывающей походочкой и с рук на руки переняла меня у братца. А все стояли и смотрели. Фауст хоть и выглядел настороженным, но предпринимать ничего не спешил.

Нет, только не это! Не оставляйте меня наедине с этой мегерой!

— Я, пожалуй, тоже пойду. Время позднее. Мне спать пора, — показательно зевнула Стаська и подхватила меня с другой стороны.

Ох, и как же я была ей за это благодарна. Кто бы знал. Придем в комнату — расцелую.

В общем, вот так втроем мы и поковыляли. Правда, мне стало уже совсем хорошо, и я вполне могла идти сама, но из вежливости все же позволила спутницам придерживать себя за локотки.

До покоев дошли без приключений. Но вот когда оказались на месте, удача мне изменила.

— Я смотрю, тебе уже лучше. Не против, если мы перекинемся парой слов… Наедине! — выделила последнее слово блондинка, очень красноречиво глянув на Стаську.

Та сразу смекнула, в чем дело и, пожелав спокойной ночи, удалилась к себе, при этом дав понять мне взглядом, что если что — она на стреме!

Тиарна же не стала ходить вокруг да около и, как только закрылась дверь за сестричкой, с порога заявила:

— Даже не думай смотреть в его сторону!

— О чем это вы? — натянула морду кирпичом я и сделала вид, что не понимаю сути претензий.

На самом же деле я судорожно обдумывала, какую линию поведения выбрать. Строить из себя глупую овечку или же показать зубки. И чем дальше, тем все больше склонялась ко второму варианту. Ибо выражение лица у белокурой хищницы было такое самодовольное и наглое, что хотелось во что бы то ни стало стереть его с красивой аристократической мордашки.

— Ты знаешь, о чем я, милочка! Фауст тебе не по зубам. Так что выкинь его из головы.

Вот, значит, как. Позволяете себе дерзить и командовать. Что ж, я тоже умею играть в эти игры. Посмотрим, кто кого.

— Ха-ха-ха, — нехорошо усмехнулась я. — Сдался мне этот пернатый индюк! У меня дома таких трое. И еще десяток ждет на скамейке запасных!

Тиарна от такого заявления малость ошалела. Не ожидала от скромной тихони такой предъявы? А я решила закрепить успех.

— Я ж так… поиграть с ним просто хотела. А тут невеста нарисовалась. И, знаете… — Я критично оглядела фигурку Тиарны, которая пребывала в немом шоке от моих пафосных речей, и без опаски заявила: — Я тут подумала… Пожалуй, оставлю его вам. В вашем возрасте трудно найти спутника жизни, так что считайте это женской солидарностью…

— В моем возрасте? — грозно прорычала блондинка и, да не обманут меня мои глаза, но, кажется, у нее стали медленно отрастать когти на руках. Да не ногти, а именно когти! Птичьи!

Стало немного стремно. Но я решила, что раз начала, то надо доигрывать до конца. В конце концов, Стаська наверняка слушает под дверью и, если что, выручит! Она у меня девчонка боевая. Вообразила себе сестренку, вооружившуюся маникюрными ножничками, и сразу полегчало. А потому я продолжила:

— Ну да… Сколько вам? Тридцать восемь? Моя мама и то на год моложе…

Вот теперь эта горгулья окончательно озверела. На руках отросли уже не просто когти, а какая-то чешуя, неотвратимо превращающаяся в плотное оперение. Мама дорогая. Да у нее, похоже, началась частичная трансформация. Если еще клюв сейчас появится, то я точно в обморок грохнусь.

Но клюв, к моему огорчению, не отрос. Зато произошло нечто гораздо более пугающее. Меня вдруг резко накрыло порывом холодного ветра, взметнувшего волосы и подол длинного платья. А потом еще одним, да таким сильным, что я еле удержалась на ногах. Хорошо, что сзади оказалась спасительная стенка, к которой я и прижалась в поисках опоры.

— Ах, ты, мелкая дрянь! — зашипела эта мегера и сделала странное движение пальцами, сжимая их в кулак, отчего вмиг исчез не только ветер, но и весь воздух!

Вот теперь я не на шутку испугалась.

Мамочки! Это что она творит? Я же так задохнусь…

— Тиа! Живо прекрати! — резкий голос с металлическими нотками прорезал помещение.

Девушка вздрогнула, разжала кулак, а ко мне вновь вернулась возможность дышать. Вовремя. Глотнула ртом живительного воздуха и медленно сползла вниз по стенке.

— Ты не имеешь права пользоваться магией в этом доме! — строго и очень зло проговорил Фауст, неотвратимо приближающийся к замершей в нерешительности невесте.

Кажется, наша всемогущая ведьма разом растеряла весь свой пыл. Видимо, то, что она проделала, считается серьезной провинностью. А Фауст меж тем продолжал обвинения:

— А тем более не имеешь права использовать свои способности против гостей, находящихся под защитой моего рода! Мало тебе было шалостей за ужином, так ты решила окончательно себя дискредитировать? Это вызов семье! Ты это понимаешь?

— Да, я… понимаю… Я не хотела. Я была не в себе, — испуганно проблеяла Тиарна, болезненно побледнев и судорожно заламывая пальцы. — Фауст, прости. Этого больше не повторится, — поспешила заверить жениха несдержанная особа.

— Разумеется, не повторится! — фыркнул блондин.

— Ты скажешь отцу? — с опаской спросила леди де Виньяж.

— Я подумаю… — коварно улыбнулся Фауст и, пристально глянув на поникшую девушку, скрестил руки на широкой груди. — А сейчас будь добра покинуть эти покои.

Тиа не посмела ослушаться. Тут же подобрала юбки и рванула на выход. Фауст медленно последовал за ней. Но у самых дверей вдруг остановился, обернулся и глянул на меня неприятным укоризненным взглядом.

— Пернатый индюк, значит? Десять таких на скамейке запасных? Ну-ну…

— Фауст, я не то имела в виду… — попыталась оправдаться я. Но он не стал меня слушать.

— Перестань. Я не нуждаюсь в твоих объяснениях, — упрямо заявил мужчина и, пока я не успела еще чего-нибудь вставить, стремительно вышел в коридор.

А я так и осталась сидеть на полу, подпирая спиной стеночку. Что-то мне и вправду стало дурно. И теперь уже не от чужой магии. А от чего? От собственной дурости? Ну кто ж знал, что он нас слышит. Да и как он вообще тут оказался?

Додумать не успела. Из спальни выскочила взбудораженная Стаська, которая, могу поспорить, все это время не отлипала ухом от двери, а потому, несомненно, была в курсе последних событий. Сестрица в два счета оказалась подле меня и прямо в платье уселась на ковер.

— Любка. Ты мой кумир! Как ты ее размазала! — восторженно протянула мелкая и в восхищении завела глаза к потолку.

— Ага. Только Фауст все слышал, — угрюмо сообщила я, совершенно не разделяя настроения Стаськи.

— Ничего страшного, — как всегда, махнула рукой сестрица. — Падение самооценки ему не повредит. А здоровая конкуренция…

— Да помню, помню про конкуренцию, — я остановила словесный поток мелкой и таки поднялась на ноги. — Я устала дико. Пошли спать, а?

 

Глава 29

РАЗГОВОР ПО ДУШАМ

Настроение было паршивое. Сон не шел. Да и час был совсем ранний, даже солнце еще не полностью скрылось за горизонтом. А я лишь бесцельно ворочалась в постели, пытаясь найти удобное положение. Но внутри все бурлило, кипело, а мысли, лезущие в голову, никак не давали покоя. Нанервничалась, короче. И мне бы в таком состоянии самое то выпить валерьянки. Только где ее тут искать? Вызвать прислугу. Так ведь разболтают, что я на ночь успокоительное принимала.

В итоге решила искать покоя на свежем воздухе да в приятном месте. И такое в этом замке определенно было.

Сдернула с кровати теплый махровый плед, обула тапочки, накинула халат и тихонько, на цыпочках, вышла в гостиную, а потом и в коридор. Не хотелось, чтобы Стаська за мной увязалась.

Дорогу я нашла почти сразу. Да и преодолеть высоченную винтовую лестницу на этот раз почему-то оказалось проще, чем в прошлый. Может, потому, что никого не надо было тащить следом, или потому, что я предвкушала, как окажусь наверху. Под закатным солнцем, в окружении зелени и сладких запахов цветущих растений.

В итоге на крыше башни оказалось еще лучше, чем я себе представляла. Закатное солнце разрисовало небосвод полосками оранжевого и фиолетового. Легкий, пока еще теплый ветерок невесомым дыханием касался кожи. Из беседки доносилась переливчатая трель канарейки, а благоухало так, что кружилась голова.

Я закрыла глаза и полной грудью вдохнула напоенный сладкими ароматами воздух. Хорошо. И невеселые мысли тотчас выметаются из головы, оставляя внутри лишь звенящую пустоту.

Вот в таком расслабленном состоянии крутанулась на месте и легкой походкой направилась к беседке, предвкушая приятный, ничем не обремененный вечер.

Вот только чаяниям моим не суждено было сбыться, ибо, подойдя ближе, я обнаружила, что на крыше я не одна.

В беседке, вольготно устроившись на низенькой скамейке, задрав длинные ноги кверху, разлегся Фауст. Одет он был в домашнее, длинные волосы были не собраны и в беспорядке рассыпаны по шелковой подушечке, что феникс подложил под голову, и свисали до пола, практически подметая его светлыми прядями. На загорелой коже феникса яркими красками играл закат, а лицо было такое умиротворенное, что я на мгновение застыла, боясь его потревожить.

Эх. Плакал мой отдых. Твое ж… налево. Вот как раз Фауста я меньше всего сейчас желала здесь встретить. И нате вам! Разочарованно вздохнула и тихонько развернулась на пятках, стараясь не выдать своего присутствия, но мужчина все же меня заметил. Закон подлости, чтоб его!

— Люба? — удивленно спросил мужчина и приподнял голову от скамейки.

— Она самая… — горько вздохнула в ответ.

— Ты что здесь делаешь?

— Да так… Просто посидеть тут хотела… — Продемонстрировала притащенный плед и почти сразу спрятала его за спину. — Ну да ладно. Раз ты тут… Пойду, не буду мешать. — И лихо развернулась, чтобы поскорей скрыться с глаз феникса. Нам сейчас наедине лучше не оставаться, опять поссоримся, а я, признаться честно, ужас как устала от этих склок.

Я почти уже дошла до лестницы, как меня неожиданно окликнул мужской голос.

— Погоди… Оставайся. Зря, что ли, тащилась на такую верхотуру? А я пойду, — решил уступить мне местечко Фауст.

Что это с ним? Совесть проснулась? Или благородное воспитание сказывается? А как же его обида за пернатого индюка?

— Да нет, не стоит, — вяло попыталась отговориться.

Остаться все же хотелось. Даже очень. Но выгонять феникса показалось неправильным. Он тут так мирно отдыхал, а я приперлась и все испортила.

— Стоит, стоит. — Фауст спустил ноги на пол и вознамерился встать.

— Ну, мне как-то неудобно… тебя выгонять… Оставайся уж тогда, — предложила робко я и поспешно добавила: — Если тебе мое общество, конечно, не противно.

Не знаю, кто меня дернул это предложить. Лучше б отпустила его с концами и побыла одна, как и намеревалась. Знала же, что стоит нам остаться вдвоем, как мы обязательно поссоримся.

— Ну, если ты не будешь предъявлять мне очередных претензий и пошло обзывать, то не противно, — все же не сдержался и фыркнул Фауст.

И если насчет обзывания я еще могла с ним согласиться, то вот по поводу претензий была готова поспорить.

— Это я предъявляю тебе претензии? — Нотки возмущения сами вырвались наружу, ни разу не спросив у меня разрешения.

— Ну не я же, — усмехнулся блондин.

— Знаешь что? — Я решительно сделала несколько шагов в его сторону и, войдя в беседку, со злостью бросила плед на соседнюю лавочку.

— Что? — Пернатый насмешливо вздернул светлую бровь и расслабленно откинулся на спинку сиденья.

И вот тут можно было уже привычно начать истерить, накинуться на блондина с обвинениями или закатить громкий скандал. Но… как же я от всего этого устала! Нет, пора это прекращать. Надо быть умнее, спокойнее и достойнее. А то последние дни веду себя как истеричка какая-то. Завожусь на пустом месте, чего в обычной жизни со мной никогда не происходит. Понятное дело — стресс, напряженная обстановка, чужой мир. Но все равно это не повод превращаться в стерву.

Потому взяла себя в руки, выровняла дыхание, сделала личико попроще и миролюбиво предложила:

— Может, хватит уже? Я устала с тобой ругаться. Неужели нельзя нормально поговорить?

— Можно, — совершенно серьезно согласился мужчина. — Только ты ж всегда первая начинаешь.

— Это я-то первая начинаю?! — Вновь не сдержала эмоций я, хотя пять секунд назад дала себе зарок не ссориться с Фаустом.

— Ладно-ладно. — Феникс примирительно поднял ладони. — Ты права. Мне тоже надоело скандалить. — Фауст вновь лег на скамейку и закинул вверх длинные ноги. — Присаживайся. — Кивнул на соседнее местечко.

Я тут же воспользовалась предложением. С ногами забралась на мягкий пуфик и прикрылась сверху прихваченным пледом. Все-таки на мне одна сорочка и халат, хоть и длинный, но в таком положении полы постоянно расходятся, открывая ноги.

— О чем ты там хотела поговорить? Спрашивай, — первым нарушил молчание Фауст.

Хм… Значит, мне позволяют начать? У меня, конечно, накопилось много вопросов. Но все они немного того… интимного характера. И спросить напрямую у мужчины, как он ко мне относится, как-то неловко. Надо бы начать с чего-то нейтрального. Прокрутила в голове события последнего вечера и тут же созрел вопрос.

— Фауст, а Тиа… Что у нее за дар такой?

— Ну, это не то чтобы дар. Просто она хорошо управляется с воздушной стихией. Может с легкостью вызвать небольшой ураган или смерч закрутить. Еще свободно меняет концентрацию газа в воздухе, делая его густым, как вода, или, напротив, сильно разреженным.

— То есть мне было дурно по ее милости? — решила на всякий случай уточнить я. Хотя все и так было ясно.

— Вполне может быть, — не стал опровергать мои предположения Фауст, но и подтверждать их почему-то тоже не спешил. Выгораживает невесту? Я ведь тоже могу пожаловаться Высокому лорду…

— Н-да, премиленькие способности… — Вот так задохнешься, а никто даже не поймет, что произошло. И судмедэкспертиза не поможет. — Не хотела бы я жить с ней в одном доме…

— Ну, на любое действие всегда можно найти противодействие, — флегматично отозвался Фауст. — Особенно если подкован магически.

— Хочешь сказать что ты тоже можешь выкинуть нечто эдакое?

— Ну, я вообще-то маг. И смею судить, что довольно неплохой, — высокомерно заявил Фауст. — К тому же за те три года, что Фрайо мариновался в урне с прахом, я успел экстерном окончить Военную академию. И способов, как лишить человека жизни, не оставив на нем ни единого следа, знаю превелиииикое множество. — Феникс хищно оскалился, а у меня по телу пробежала крупная дрожь.

Да, как-то я подзабыла, что Фауст тоже может быть опасен. Вот только остерегаться его мне никогда не приходило в голову. А сейчас… Сейчас, когда он так выразительно на меня смотрел, хотелось сжаться в комочек, а лучше нырнуть в какую-нибудь щель и не высовываться.

Интересно, а фениксы — хищники? Почему-то вдруг вспомнилась передача по каналу «Дискавери» про разных хищных птиц. Вот бежит себе миленький беленький зайка, скачет беззаботно по полю, никого не трогает, а потом вдруг неожиданно на него сверху пикирует ястреб! И нет заиньки. А феникс-то в разы больше ястреба… И когти у него… Ухх!

От этой мысли меня передернуло, а Фауст, наблюдавший за мной из-под полуопущенных ресниц, довольно усмехнулся. Моя реакция, по всей видимости, мужчине понравилась, потому он решил закрепить успех.

— К тому же люди такие нежные существа. Такие хрупкие, ранимые… — низким вкрадчивым голосом стал рассказывать феникс.

Мне стало слегка не по себе, и я поспешила его прервать:

— Ну да. Тиа-то отнюдь не хрупкая. Похоже, вы стоите друг друга. В общем, совет вам да любовь! — резко закруглила я разговор и, уткнув нос в колени, замолчала.

На несколько секунд между нами повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь грустной трелью желтенькой канарейки. Но вскоре и она смолкла. То ли не захотела нарушать нашего уединения, то ли просто уснула.

— Да при чем тут любовь? — вдруг очень тихо отозвался Фауст.

Если бы не тишина, стоявшая вокруг, я бы и вовсе его не расслышала, а так… А так я просто не смогла оставить эту реплику без внимания.

— Ну, ты же хочешь на ней жениться?..

— Я? Хочу? Кто тебе сказал, что я этого ХОЧУ? — Голос Фауста был полон негодования, а сам блондин не удержался и резко встал со своего ложа, сделал несколько стремительных шагов вперед и встал ко мне спиной, оперевшись плечом о резную балясину и всматриваясь куда-то в даль.

Хммм… Неожиданное, однако, заявление.

Глупое сердечко забилось чаще, и где-то далеко на горизонте промелькнула слабая надежда. На что? Наверное, на взаимность? Ведь если он не любит Тиарну, значит…

— А что, разве нет? — продолжила расспросы я, инстинктивно желая подкрепить свои догадки.

— Представь себе, не горю желанием, — фыркнул мужчина.

— Зачем же тогда женишься?

— Тебе-то какая разница? — опять зло огрызнулся феникс.

Стало неприятно. Причем умом-то я понимала, что злится он вовсе не на меня. Просто я затронула неприятную тему, которую Фауст не желает обсуждать. И лучше мне сейчас не допытываться подробностей. Возможно, я попробую потом, позже, когда мужчина будет настроен на откровенный разговор.

Фауст меж тем нервно прошелся от одного конца беседки в другой, немного успокоился и опустился обратно на лавку. Налил себе вина и сделал большой глоток, осушив бокал почти наполовину. А потом вдруг неожиданно заговорил:

— Ее отец владеет подавляющим большинством горнодобывающих шахт к югу от Шаринова перешейка. Если наши семьи объединятся, то мы сможем контролировать практически все разработки в Рассветных горах. А там и подмять под себя более мелких добытчиков не составит труда. Это очень большие перспективы, как в плане влияния на промышленность страны, так и в укреплении положения рода. Не говоря уже о денежном вопросе.

Понятно. Стандартный брак по расчету. Две влиятельные семьи хотят объединиться, дабы еще больше увеличить свое влияние и благосостояние.

История старая как мир. Причем и тот, и этот.

— И ради этого ты готов всю жизнь терпеть рядом неприятную тебе женщину? Каждый день видеть ее лицо, делить одну постель… — И тут же в голову закралась одна гадкая мысль, которую я не задумываясь озвучила: — Нет… Я, конечно, не знаю. Может, в постели она шикарна, и все такое…

— Представления не имею, — сухо отозвался Фауст.

— В каком смысле?

— В прямом. Не проверял, — буквально шокировал меня мужчина.

Интересно-интересно. То есть он с этой фифой ни разу… кхм… не спал? Как-то с трудом верится. Особенно если учесть ее выдающиеся формы и солидный возраст. Ну, в моем понимании солидный. Да и не похожа она на невинную девочку. Так что сие обстоятельство вызывает недоумение. Причем глубокое такое.

— Почему? — озвучила свои сомнения одним коротким вопросом.

— Я что, похож на мазохиста? Мне с ней всю оставшуюся жизнь постель делить. Не хватало еще до свадьбы себя мучить.

— Так не женись на ней, — выдала вполне разумное решение.

Фауст тяжко вздохнул, устало потер глаза и столь же устало ответил:

— Много ты понимаешь, Любочка… Небось до сих пор веришь в прекрасных принцев, любовь до гроба и прочую ерунду?

— Ну… может быть, — не стала отрицать я. В конце концов, мне еще только восемнадцать. Можно позволить себе помечтать и еще хотя бы пару лет не снимать розовые очки. — Но даже если всего этого не существует, это не повод гробить себе жизнь. Ты ведь достоин гораздо лучшего, чем эта расфуфыренная мымра.

— Я, конечно, рад, что ты обо мне такого высокого мнения. Но давай я это сам решу, — уже без тени злобы произнес Фауст, и в голосе его мне слышалась лишь одна обреченность и глухая тоска. — К тому же она чистокровная. А я наследник не самого бедного рода. У меня, по сути, и выбора-то нет… Разве что Фрайо не объявится и сам на этой шваб… кхм… чистокровной не женится.

— Эммм, — робко начала я, не поняв, что за беда у фениксов с чистокровными. — А в чем, собственно, проблема? У вас что, мало чистокровных?

— Женщин мало, — печально поведал феникс. — Не знаю, почему так происходит, но у чистокровных пар в восьмидесяти процентах случаев рождаются мальчики. То же самое происходит, если примеси в крови незначительны.

— Где ж вы девушек берете?

— Полукровки, — просто ответил Фауст. — У них, конечно, в запасе не по четыре жизни, как у нас, чаще лишь две, максимум три, но девушки обычно спокойнее, так что большой запас им и ни к чему.

Я расценила это замечание по-своему — чем больше доля фениксовой крови в жилах, тем больше дури в голове!

— И тебе обязательно жениться на чистокровной?

— Нууу. Не то чтобы обязательно… Но КРАЙНЕ желательно. И, как ты понимаешь, давят на меня в этом плане со всех сторон.

Дааа. Оказывается, все не так просто, как казалось на первый взгляд. И мне даже стало жаль Фауста. Да и сердиться на него я совсем перестала. Видимо, прониклась горем блондина. Не хотелось бы мне оказаться в его ситуации. Да и вообще, давления подобного рода я не приемлю. Если б мой папочка вдруг решил подыскать мне спутника жизни, я б такой скандал закатила, навсегда бы отбило желание лезть в мою личную жизнь. Я и на папин-то «кастинг» кавалеров, не пререкаясь, приводила только потому, что сама, так сказать, в них сомневалась. А папина проверка, по сути, была и моей проверкой на вшивость и крепость духа. На фига мне парень, что при первой же трудности бежит в кусты? Правильно! Задаром такой не нужен.

В общем. У меня был выбор. Всегда. А вот у Фауста… Только если пойти поперек семьи. А зная, какой у него волевой папаша и как спелась Лилиан с будущей невесткой, я вполне могу его понять.

— Не завидую я тебе…

— Да я сам себе не завидую, — подытожил наш диалог феникс. Потом сел, выудил откуда-то второй бокал, наполнил его и протянул мне.

Так и сидели, допивая бутылку белого вина. Фауст вообще оказался любителем белого. А вот я сухие вина никогда не любила. Но здешнее было диво как хорошо. Легкое, пряное, с приятной кислинкой и пикантным послевкусием. Если бы мне раньше доводилось такие пробовать, я бы тоже была ценителем.

А так я лишь сидела, жмуря глаза от удовольствия, и маленькими глотками потягивала приятный напиток. Говорить больше не тянуло, но и молчание не напрягало. Напротив, оно вдруг стало каким-то очень уютным и комфортным.

Постепенно темнело. И когда на небе догорела последняя яркая полоска, оставленная зашедшим за горизонт солнцем, я с досадой осознала, что пора возвращаться к себе. Нет, не то чтобы я опасалась остаться с фениксом в полной темноте, напротив, я бы с удовольствием посидела с ним под звездным небом. Желательно прямо на земле, в его теплых крепких объятиях, перебирая шелковистые волосы… Да, мечтать не вредно! Вот только если я тут засну, а Фаусту придется потом на руках относить меня в спальню — выйдет не очень красиво. Все-таки он не мой парень. Да и вообще, обручен. Лучше не провоцировать лишние сплетни.

— Я пойду. Поздно уже.

Тихонько поднялась. Сгребла в охапку свой плед и направилась к лестнице.

— Мне, пожалуй, тоже пора, — последовал моему примеру Фауст и направился… в противоположном направлении.

Ах, да… Он же у нас летает. Ему незачем обшарпывать ступеньки высоченной винтовой лестницы… А вот я, пока добреду до комнаты, как раз вымотаюсь так, что останется только упасть в кровать и отрубиться.

В общем, понадежнее устроила плед на плече и стала морально готовиться к спуску. А еще где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что если Фауст будет сейчас обращаться, то ему придется раздеться. А это такие виды… Уммм.

Тут же поганой метлой загнала эту мысль подальше. Искушение мне сейчас ни к чему. Лучше сосредоточиться на спуске, ибо со свисающим пледом можно и навернуться.

— Люб, погоди, — неожиданно окликнул мужской голос, догнавший меня уже у самого прохода. — Оставь в покое эту лестницу. Иди сюда.

Эммм. Не поняла… Я не ослышалась? Фауст зовет меня подойти?

— Зачем? — задала я, наверное, глупейший вопрос из возможных.

— Зачем-зачем? — передразнил блондин. — Помогу тебе спуститься. Быстро и с комфортом. Или тебе охота тащиться на своих двоих?

— Не охота, — честно призналась я и сделала несколько неуверенных шагов к мужчине.

— Да не бойся ты, не укушу… — мягко поддел Фауст, быстро приблизился ко мне и, ухватив за ладонь, потащил к краю.

Я послушно пошла следом, прикидывая, как мы сейчас будем спускаться. Ему ведь обратиться еще нужно. А он вместо этого… Так, не поняла… Зачем Фауст лезет на парапет? А раздеваться он не будет? А…

Меня потащили следом, но я уперлась. Вот прямо всеми руками и ногами. Мне вдруг стало страшно. Облицован парапет был тем самым небесным кварцем, о котором рассказывал феникс в нашу первую экскурсию по замку. И он не врал, когда говорил, что кристалл этот с поразительной точностью принимает оттенок неба. Вне зависимости от времени суток.

Так что сейчас возвышение, на котором стоял мужчина, для меня было попросту невидимым, ибо цветом оно один в один повторяло темное вечернее небо. А как встать на то, чего не видишь? Мамммочки…

— Да не бойся ты. — Фауст мягко улыбнулся и также мягко потянул на себя. — Просто ставь ногу рядом с моей и не промахнешься.

Так! Трусиха я или не трусиха? В конце концов, феникс не даст мне упасть? Не даст! Так чего бояться?

Собрала все мужество в кулак и таки сделала шаг наверх. Тут же почувствовала под ногами надежную опору и такую же надежную ладонь Фауста за спиной.

— Готова? — спросил феникс, с силой прижимая меня к крепкому горячему телу, отчего я машинально подалась вперед и опрометчиво глянула в такие близкие глаза. Глянула — и потерялась. Утонула в мягком мерцании серебряных всполохов на темной, практически черной сейчас радужке, так похожей на ночное небо с россыпью бриллиантов звезд.

— Нет, — ответила, еле дыша, и, потянувшись, обхватила мужчину за шею.

— Держись крепче, — в самое ухо шепнул феникс, прижал еще теснее и, оттолкнувшись, рухнул прямо в темную бездну, утянув меня за собой.

Это было… Жутко. Страшно. Потрясающе. Немыслимо. Незабываемо. Ощущение свободного падения накрыло с головой, не оставив ни одной мысли в голове. Лишь ветер в лицо, свист в ушах и заходящееся от волнения сердце в груди.

Хотела крикнуть, но дыхание перехватило, и ни единого звука так и не вырвалось из груди. Зато я очень хорошо слышала смех. Веселый, беззаботный, задорный. Фауст смеялся, будто мальчишка, и так крепко прижимал меня к себе, что казалось, еще чуть-чуть, и я совсем не смогу дышать.

А потом внезапно пришло понимание, что бездна-то не бесконечна, и где-то там, внизу, нас с распростертыми объятиями поджидает дно. А мы, черт подери, без парашюта!

Но стоило мне об этом подумать, как мы стали постепенно замедляться. Я еще сильнее вцепилась в шею мужчины, понимая, что парит в воздухе именно он. А я так, иду балластом. И блииин… держаться в вертикальном положении, когда тебя неотвратимо притягивает гравитация, жуть как тяжело.

Феникс это тоже понял и мгновенно подхватил меня на руки, позволяя расслабиться и в полной мере наслаждаться полетом. Я даже не сразу почувствовала, как мы достигли земли, так мягко он опустился. А еще я опять заглянула ему в лицо; и опять потерялась, и опять забыла обо всем на свете, видя перед собой лишь завораживающие серебристые всполохи и счастливую улыбку на его губах. Сама не заметила, как потянулась к ним, желая ощутить их мягкость, тепло и легкий привкус белого вина, пряный и пикантный. И он тоже не стал отстраняться, лишь крепче стиснул хрупкое тело и…

Вдруг откуда-то справа раздались громкие, хлещущие не хуже пощечины, аплодисменты.

— Как мило, — переливчатый женский голос буквально сочился ядом. — А меня на руках ты ни разу не носил…

Я судорожно оглянулась и встретилась взглядом с холодными, как кусок льда, глазами Тиарны.

Стало очень неудобно, и я попыталась отстраниться от такого уютного, теплого мужского плеча. Но Фауст не дал. Напротив, он на миг прижал меня крепче, а потом демонстративно медленно поставил на землю.

— Да как-то повода не было, — невозмутимо отозвался мужчина, и по его губам расплылась лукавая улыбка.

Твою мать, что за игру он затеял? Что пытается доказать? Мне как-то не очень хочется оказаться сейчас между двух огней. Невесточка-то, поди, озлоблена. Глаза девушки буквально метали молнии, а в воздухе отчетливо пахло озоном и близкой грозой.

Ой-ой. Неужто она ураган нам сейчас устроит?

— Что, даже объяснить не удосужишься? — взбешенной гадюкой прошипела Тиа, но Фауст, казалось, даже не заметил этого. Его лицо оставалось по-прежнему спокойным и бесстрастным.

— А разве нужно что-то объяснять? — вздернул светлую бровь мужчина, делая вид, что не понимает причин недовольства своей благоверной.

— Да уж, потрудись объяснить, какого ты носишь эту человечку на руках? — почти что выкрикнула блондинка, сверля жениха яростным взглядом.

— Ты сильно преувеличиваешь, Тиа. Я помог Любе спуститься с башни. Это всего лишь дань вежливости и гостеприимства. Не вижу в этом ничего зазорного, — с легкой усмешкой отозвался Фауст, а его невеста, кажется, еще больше взбесилась.

Меня обдало резким порывом ветра, отчего я невольно поежилась и плотнее закуталась в плед.

Что-то мне все меньше и меньше хочется присутствовать при разборках этих двух пернатых. Как бы мне под шумок сбежать отсюда, а?

— А сама она спуститься уже не в состоянии? — едко поинтересовалась Тиа, через силу понизив тон голоса. Однако ветер, бушующий вокруг нас, и не думал униматься.

— Люба вчера сильно повредила ногу. Излишние нагрузки ей вредны, — степенно объяснил феникс.

Ничего себе. Выкрутился! Вот же… вот же… Слов нет! Изворотливый гад какой.

В общем, чем дольше длился этот диалог, тем я все больше мрачнела. И чувствуется мне, что дальше я тоже не услышу ничего приятного. Так что лучше сразу уйти.

— Уже поздно, я, пожалуй, пойду, — пропищала я тихонько и, стараясь не привлекать лишнего внимания, стала потихонечку отдаляться от Фауста.

— Верное решение, — поддержала мою идею Тиарна. — Маленьким девочкам давно пора спать. А у нас еще есть дела… — И очень так выразительно посмотрела на Фауста. — Ты ведь уделишь внимание своей невесте, дорогой? — воркующим голосочком произнесла девушка и вдруг неожиданно потянулась к шелковому поясу.

А я только сейчас заметила, что леди де Виньяж облачена лишь в тонкий халат до пола, поддерживаемый этим самым пояском, а под ним… Под ним не оказалось ничего! Халат остался лужицей лежать у ее ног, а Тиа, ничуть не смущаясь своего обнаженного вида, заправила за ушко прядь длинных светлых волос и, будто невзначай, провела ладонью по шее и выступающей ключице.

От представшего зрелища даже у меня отвисла челюсть. Господи, какая же она красивая… Высокая полная грудь, округлые бедра, копна густых льняных волос длиной до самой талии и идеальная кожа, переливающаяся перламутром в свете взошедшей луны. И при этом такая гибкая, изящная, соблазнительная… Да еще на полголовы выше меня!

Не знаю, как отреагировал на это Фауст, его лица в тот момент я, к сожалению, не видела. Но уверена, что мужчина равнодушным не остался. Иначе… Иначе он просто не мужчина!

Тиа меж тем легкой скользящей походкой прошла мимо меня, приблизилась к Фаусту, обвела тонкими пальчикам горловину его рубашки и томным голосом произнесла:

— Ты ведь составишь мне компанию, милый?

Сделала еще шаг вперед и, неестественно выгнувшись, почти мгновенно обратилась. Теперь на площадке перед башней красовалась огромная белоснежная птица с длинной изогнутой шеей и чуть розоватым оперением на загривке и по краю хвоста. Такая же грациозная и бесподобная, как и в человеческом облике.

Она несколько раз с силой взмахнула крыльями и, с легкостью оторвавшись от земли, взмыла в воздух. Перемахнула через замковую стену и полетела навстречу луне. Ночную тишину прорезал призывный рокот. И… Фауст не смог ему противостоять.

— Ты сама доберешься до комнаты? — чисто ради галочки поинтересовался мужчина и, получив утвердительный кивок, посмотрел вслед удаляющемуся силуэту, а затем, не затруднив себя раздеванием, так же стремительно обратился, разом испепелив всю одежду.

И уже через несколько секунд я наблюдала, как фигура стального феникса, сверкающая электрическими разрядами, Догоняет другую, изящную и белоснежную.

Я стояла и смотрела. И ничего не могла с этим поделать.

А когда птицы превратились в две едва различимые точки на фоне темного ночного неба, безвольно опустилась на холодную каменную площадку и тихонько заплакала, чувствуя себя брошенной, никчемной и ужасно одинокой. Накрыло запоздалое понимание, что я ему не ровня. Никогда не была и не буду ей. Ведь я никогда не буду такой же идеальной, как Тиа, никогда не смогу взлететь с ним под облака и разделить радость полета. Я ведь всего лишь жалкая человечка, а он заслуживает большего. Лучшего. Возможно, не ее, но кого-то более сильного, более достойного, более совершенного.

Ох, что-то ты совсем расклеилась, Любка. Не страдала еще из-за мужиков? Ну, с почином тебя! А теперь, глядя на себя, раздавленную и поникшую, ответь-ка: «Где твоя хваленая гордость, где чувство достоинства и превосходства, присущее всей вашей семье?» Люба, ты же Орлова! А Орловы не рыдают из-за неудач, сидя на холодном полу. Орловы борются или посылают всех к черту!

Встала с пола и решительно вытерла мокрые щеки. Ну и пусть катится к своей грудастой мымре! Права Стаська, я себе лучше найду. Гораздо лучше. А этот индюк белобрысый еще локти кусать будет!

 

Глава 30

СКЕЛЕТ В ШКАФУ

Проснулась я, едва в небе забрезжил робкий рассвет. В комнате было темно и неуютно. Я закуталась в одеяло и подошла к окну. Окинула взглядом бледно-голубое небо, с восточной стороны наливающееся едва заметным румянцем.

И чего, спрашивается, мне не спится? Подскочила в такую рань, когда можно еще часа два смело дрыхнуть в кровати.

Но сон уже как рукой сняло. А неприятные мысли ворохом опавших осенних листьев закружились в голове.

Интересно, они уже вернулись? Или всю ночь напролет летают наперегонки? А может, вовсе и не летают. Обычно ночью влюбленные парочки занимаются куда более интересными вещами. И порой тоже напролет.

Так, Люба, хватит об этом думать! Ты ведь уже все решила. Сдался тебе этот феникс?

Но коварное любопытство, свойственное всей породе Орловых, так и подначивало подняться этажом выше, дойти до знакомых покоев и проверить, кто в них сегодня заночевал. И ведь время раннее еще. Вряд ли меня заметят.

Решительно тряхнула головой, отгоняя прочь подлые мыслишки. Совсем уже с ума сошла. По чужим комнатам ночью лазить. Шпионка хренова!

В общем, здравый смысл взял верх над эмоциями. Но сидеть в четырех стенах все равно не хотелось. А, как ни странно, хотелось жрать. Причем зверски!

Облачившись в один из местных халатов, зашла в ванну. Глянула на себя в зеркало и скривилась. С гладкой серебристой поверхности на меня смотрело жуткое создание с красными глазами, опухшим лицом и всклокоченными волосами. Ну и видончик у вас, госпожа Орлоф. Хотя чего удивляться? Нечего вчера реветь было. Результат, так сказать, налицо!

Плеснула в это самое лицо холодной воды. Потом еще, прогоняя болезненную припухлость. Насухо вытерла кожу махровым полотенцем. Пригладила волосы и отправилась на поиски приключений.

Точнее, отправилась-то я на кухню — раздобыть чего съестного. Но, как оказалось, сюрпризы поджидали буквально на каждом шагу!

Первый меня настиг у покоев Тиарны. Я, честно говоря, и забыла, что она живет в соседних апартаментах. Но быстро об этом вспомнила, стоило услышать торопливые шаги стремительно приближающегося полуночника.

Я тут же испуганно прильнула к стене и затаила дыхание. Благо тут почти во всех коридорах имеются очень удобные ниши. Неглубокие, но моему тощему тельцу укрыться хватит. Основное предназначение же у них, как не сложно догадаться, чисто декоративное. В каждой такой нише стоит по крупной вазе или висит какая-нибудь картина. В общем, крайне удобные здесь интерьеры. Для подслушивания и подглядывания.

Недолго думая, решила воспользоваться сим замечательным свойством и потихоньку выглянула, из своего укрытия. В этот момент ночной гость, а точнее гостья — да, женскую фигуру даже в тусклом свете масляных ламп не трудно различить — как раз открыла дверь, ведущую в спальню Тиарны. Столб теплого желтого света, вырвавшийся из помещения, тут же осветил миленькое личико Жюстин, на губах которой играла загадочная улыбка.

А еще я обратила внимание на ее атласный халат. Наверное, потому, что он распахнулся, когда девушка ступила через порог, и, да не обманут меня мои глаза, под халатом ничего не было! В смысле, нижнего белья не было. А вот женские прелести точно были. И благодаря отсутствию белья, я узрела их во всей красе.

Что-то мне в последнее время прямо везет на голых баб. И даже не знаю, радоваться этому или огорчаться… Наверное, все же огорчаться, ибо я такими аппетитными формами, как местные барышни, увы, похвастать не могу.

Нет, вы не подумайте, я вовсе не жалуюсь. Фигурка у меня очень даже ничего: грудь упругая, попка подтянутая, ножки стройные. Но по сравнению с Тиа я так… посредственность, не больше.

И вообще, что-то я никак не возьму в толк… Что у них за мода такая? Вот лично у меня под халатом ночная сорочка, выданная, кстати, здесь же, в замке. А еще трусики, и не важно, что они почти ничего не прикрывают, местные панталоны как-то не по мне. Оно, конечно, красиво, но непривычно, а оттого крайне неудобно. А эти развратницы — что Тиа, что ее компаньонка — голозадыми шастают! Ни стыда, ни совести.

Кстати… Это обстоятельство наводит на весьма специфические выводы. Особенно если вспомнить, как Тиа радела за смежные комнаты…

Н-да… что-то мне в этом видится какой-то лесбийский подтекст. То ли я такая испорченная, то ли местные нравы совершенно иные, нежели мне представлялось…

Нет, ну а что, спрашивается, могло понадобиться Жюстин в спальне своей хозяйки в четыре часа утра?! Уж точно не завтрак в постель! Хотя я от такового не отказалась бы. Может, и у Тиарны те же проблемы посреди ночи?

В общем, я еще немного постояла, ожидая, что компаньонка покинет покои блондинистой крали. Но прошло пять минут, десять, а ситуация ни грамма не изменилась. Я все в том же одиночестве пряталась в нише, а коридор был девственно пуст. И за время ожидания мысли мои все больше склонялись в сторону нетрадиционной ориентации некой белокурой барышни.

Хотя по Тиарне этого совершенно не скажешь. Особенно если вспомнить, как она вешалась на Фауста. И как позвала его летать… Нет… Не может она быть лесбиянкой! Зря я тешу себя глупой надеждой. Да к тому же, кто сказал, что блондинка ночует сегодня у себя? После той демонстрации, что она устроила фениксу, место дислокации аппетитного тела на остаток ночи было однозначно предопределено. А Жюстин… Ну, мало ли, зачем она зашла… в четыре утра.

Н-да уж, неувязочка… Черт, да что я мучаюсь, в конце концов? Пойду и проверю! Всего-то и надо — распахнуть дверь и глянуть внутрь. А если меня застукают, просто скажу, что комнатой ошиблась. Все же я в этом замке человек новый, могла и перепутать.

Однако совершить задуманное оказалось куда труднее, чем думалось. С минуту я стояла перед дверью, никак не решаясь ее отворить, и мысленно ругала себя за трусость. Видела бы меня госпожа графиня — точно посмеялась бы. И обязательно язвительно вставила, что девушки Орловских кровей, в отличие от дорогой внученьки, никогда не были трусихами. В общем, собрала в кучу все свои страхи и зарядила им хорошенького пинка, вышвыривая прочь из сознания, а затем решительно схватилась за ручку.

— Любочка, а вы комнатой случайно не ошиблись? — приятным бархатным голосом проворковал сегодняшний сюрприз номер два.

Ручку я тут же отпустила и испуганно шарахнулась подальше от двери. И только затем нашла взглядом говорившего. Стефан даже и не думал прятаться. Стоял посереди коридора и рассматривал меня лукавым снисходительным взглядом. И как я не услышала его приближения? Вот же лохушка!

— Я… Эммм. Ой! И правда ошиблась… — неуверенно промямлила я и сделала еще шаг назад.

Интересно, а что он тут забыл? Стефана, кажется, поселили в другом крыле замка. Может, он тоже того… к Тиарне в спальню направлялся. На военный совет, во!

— Не спится? — мягким обволакивающим голосом проворковал мужчина, кажется, собираясь надолго здесь задержаться.

Вот только я не горела желанием разводить с ним дружелюбные беседы. Да еще посреди коридора, да еще ночью. Наедине! Под этим пристальным масленым взглядом. Вот уверена, он уже мысленно снял с меня халат.

«А у меня внизу сорочка. Ха!» — непонятно чему обрадовалась я и поспешила отвязаться от настойчивого кавалера:

— Ну, почему же. Просто пить захотелось. А тут кухня как раз недалеко. Но я уже обратно иду, ложиться. — И широко зевнула, демонстрируя, сколь сильно мне хочется спать. — Спокойной ночи, — вежливо пожелала я мужчине и отправилась по направлению к своей спальне, по широкой дуге обходя препятствие по имени Стефан.

Препятствие как-то насмешливо на меня покосилось, проводило заинтересованным взглядом и все же осведомилось:

— Может, вас проводить? А то опять ненароком комнаты перепутаете…

— Больше не перепутаю. Не волнуйтесь, — уверила феникса я и еще быстрее припустила по коридору.

И это было моей фатальной ошибкой! Ибо за собственными быстрыми шагами я не услышала мягкую, почти кошачью поступь Стефана.

О том, что мужчина крался следом, узнала уже на пороге собственной спальни, когда почувствовала, как крепкая мужская рука схватила меня поперек тела и буквально заволокла в комнату. Следом раздался звук закрывшейся двери и провернувшегося в замке ключа. Я широко распахнутыми глазами смотрела, как Стефан прячет этот самый ключ в кармане брюк, и никак не могла сообразить, какого черта здесь происходит.

Осознание пришло, только когда мужчина ринулся ко мне, вновь обвил талию, решительно притягивая к себе, и попытался поцеловать. Слава богу, в этот момент с меня сошло оцепенение, и осуществить задуманное я мужику не позволила. Резко вскинула руки и толкнула Стефана в грудь. Тот отпрянул, пошатнулся, но, надо отдать ему должное, к стенке не отлетел и даже не упал. Будто был готов к сопротивлению.

И уж тем более он не испугался. Напротив, мое поведение лишь раззадорило нападавшего. В серых глазах зажегся хищный огонек, и, вернув равновесие, феникс повторно кинулся ко мне.

На сей раз я разозлилась и толкнула его не в пример сильнее. Эффект, как и ожидалось, был соответствующим — мужика все же отшвырнуло к стенке.

Но отступать он и не думал.

— Ничего себе… — довольно присвистнул посягатель на девичью честь. — Сильная. Злая. Упрямая… Но так даже интересней, — оскалился Стефан, медленно поднялся на ноги, потирая ушибленное плечо, и теперь уже гораздо медленнее стал обходить меня по кругу, обдумывая, с какой стороны лучше подступиться.

— Ты что творишь? — Теперь ко мне вернулся еще и дар речи, и я тут же им воспользовалась, высказывая свое возмущение. — Совсем с дуба рухнул? А ну, убирайся из моей спальни!

— И не подумаю, — ответил этот гад, начиная медленно расстегивать пуговицы на рубашке.

Стоп-стоп-стоп. Что это он делает? Он что, раздевается? Нее, я так не играю!

Впрочем, главное, что я пока еще одета. На мне целый халат, сорочка и трусики-танго! Если что, ими можно и в глаз зарядить! На манер рогатки, разумеется.

Боже, о чем только я думаю? Какая, к черту, рогатка? Надо найти оружие посущественнее.

Цепким взглядом окинула спальню в поисках подходящего дубинкозаменителя. К сожалению, ничего не приглянулось. Даже вазы под рукой не оказалось, чтобы разбить ее о дурную русую головушку.

— Слышь, ты, маньяк недоделанный… — все же попробовала заняться переговорами, пока Стефан был занят раздеванием. — Я ведь того… кричать буду! — пригрозила я, не придумав ничего лучше.

— Конечно, будешь. Еще как будешь… — предвкушающе улыбнулся этот маньяк, и в его словах мне послышался явный пошловатый подтекст.

Н-да, кажется, у кого-то совсем сорвало крышу. Неужели он не понимает, что так просто я не дамся. Или, может, он этого и ждет? Любит сопротивление? Нет, я, конечно, могу ему это устроить. Еще как могу! У меня ж колечко волшебное… Так что сопротивляться я буду долго и упорно. И не факт, что кое-кто в процессе не пострадает.

Вот только тут есть риск. Ибо даже с артефактом вырваться из захвата Фауста, когда тот вверх тормашками тащил меня по парку, я не смогла. Так что гарантий, что справлюсь со Стефаном, по сути, тоже нет.

А потому я решила поступить, как настоящая женщина! Ну, заодно и воплотить в жизнь свою угрозу. Короче, я заорала! Так сильно, как только могла. Феникс весь скривился, сморщился и даже уши прикрыл. Вот так тебе, получай по барабанным перепонкам!

Визжала я долго. Громко! Почти что театрально! У меня у самой уши заложило. И уж точно мой крик было слышно на весь замок. А может, и того дальше.

Когда в легких закончился воздух, пришлось сделать перерыв. На долю секунды замолчала, делая вдох. И этой доли Стефану хватило, чтобы стремительно подлететь ко мне и зажать рот ладонью.

«Все, мне хана», — промелькнула трусливая мысль. Следом промелькнула более храбрая: «Я же еще кусаться умею!»

Однако попробовать на вкус фениксовой кровушки было не суждено. Вмешалось третье лицо. Причем вошло это «лицо» явно не через дверь…

— А ну убрал от нее свои грязные руки! — раздался до боли знакомый голос с резкими металлическими нотками.

Стефан медленно убрал руку с моего рта, однако ту, что покоилась на талии, нарочно стиснул еще крепче и, не спеша, вальяжненько так, повернулся к говорившему, частично открывая мне обзор.

Я выглянула из-за плеча своего мучителя и сразу поняла — дело дрянь. Ибо Фауст был в гневе. Темные глаза метают молнии. Руки сжаты в кулаки. Все до единой мышцы на обнаженном торсе напряжены. На руках вздулись вены. На скулах ходят желваки. Стррррашно… И так соблазнительно…

Держите меня кто-нибудь!

Еле сдержала сладострастный стон и живо прикусила губу. Ох, ну как же хорош! А еще эти домашние облегающие бриджики и длинные волосы, рассыпанные по плечам… Просто загляденье.

А меня обнимает какой-то хмырь! Чтоб его!

Попыталась дернуться, дабы высвободится из нежеланных объятий, но кто ж мне позволит. Стефан притянул меня еще ближе и нахальненько так осведомился у Фауста:

— Так это твоя игрушка?! Что ж ты сразу не сказал? А то я попользоваться хотел. Хотя… может, одолжишь на вечерок?

Я от такой заявы малость офигела. Фауст же… Фауст с пернатым нахалом церемониться не стал. Просто схватил Стефана за шкирку, рванул к себе, одновременно освобождая меня от наглых лап, и с легкостью, с какой взрослые поднимают годовалого ребенка, вышвырнул феникса в окно!

Я непроизвольно охнула и кинулась к этому самому окну. Расшибется ведь. Второй этаж, как-никак. Если и не насмерть, то покалечится точно. Однако, высунувшись на улицу, я не обнаружила распластанного на газоне тела. Вместо этого узрела, как огромный бело-розовый феникс, заваливаясь на одно крыло, тяжело поднимается в небо.

Ничего себе, как быстро обратился. Хотя не исключено, что он сначала шмякнулся, а уже потом обратился. Или одновременно… Блин, да какая разница? Главное, что этот мерзкий тип ко мне в спальню больше не сунется!

Зато… в моей спальне теперь имеется другой тип. И не факт, что он не хочет того же… Уходить-то не спешит.

Нет, я, может, и не против… Как гляну на него, так сердце в пятки и проваливается. А потом к горлу подступает. А потом опять проваливается. И я вся такая обмираю….

Короче, лучше на него не смотреть. Тогда вполне можно мыслить здраво и даже логически. А логика подсказывает, что он как-то подозрительно быстро тут оказался.

— Ты как вошел? — поспешила спросить, пока от вида крепкого обнаженного тела не отнялся дар речи.

— Через окно, как же еще, — спокойно ответил Фауст, а я чуть не шлепнула себя ладошкой по лбу. Вот недогадливая. Оно ж распахнуто было. Точно последние мозги выдуло… вместе с залетевшим Фаустом, кстати, и выдуло! — Моя спальня как раз над твоей находится, так что это самый близкий путь, — усмехнулся блондин.

А я осмелилась поднять на него глаза и узрела, как он, скрестив руки на груди, оперся плечом о стену и… уходить все еще не планирует.

Так, Любочка… Надо что-то решать. Или мы позволяем ему остаться, или посылаем куда подальше — то есть спать в свою спальню. И решать надо быстрее, иначе второй вариант отпадет сам собой.

— Надо будет с тобой потренироваться, — вдруг серьезно сказал Фауст, а я резко запаниковала и округлила и без того удивленные глаза.

Что значит потренироваться? На кровати потренироваться? Со мной?!

— В смысле? — тяжело сглотнув, промолвила я.

— В прямом. Носишь кольцо богини, а мужику по морде дать не можешь, — усмехнулся Фауст. По-доброму так. И я поняла, что опять млею…

Ох, так он о моей безопасности беспокоится? Как мииило.

— Ага… — кивнула я и чуть было не расплылась в довольной улыбке, но вовремя себя одернула.

Люба, возьми себя в руки! Срочно! Ты ведь обещала себе, что не станешь подпускать его близко!

И тут молниеносно вспомнилось, по какому поводу я себе это обещала. И, как ни странно, сразу же нашелся повод спровадить Фауста, пока меня окончательно не выбило из колеи.

— Эмм. Тебе, наверное, пора. Тебя же Тиа ждет… — произнесла как можно спокойнее, стараясь не выдать собственных эмоций по этому поводу. И одновременно пытаясь прощупать почву.

Да, меня это волновало. Вот кровь из носа надо было знать, ночевали они вместе или нет.

— С чего ты взяла, что она меня ждет? — Фауст напрягся и даже отстранился от стены, на которую опирался.

— Ну… Вы же улетели вместе, — привела вполне весомый довод.

— И что? — Довод Фаусту весомым не показался. Более того, мужчина выглядел крайне серьезным и обеспокоенным, так что мысли о том, что он попросту играет на публику, и возникнуть не могло.

Но вот логика все равно была не согласна. Причем категорически! Ну не мог он уйти от такой женщины. Не мог!

— То есть полетали и разбежались? — кинула я, не сумев сдержать язвительных ноток в голосе.

— Да, именно так, — очень уверенно ответил Фауст. — Я, знаешь ли, не люблю, когда женщина сама себя предлагает…

— Фригидный, что ли? — сдуру ляпнула я и почти сразу же пожалела о своих словах.

Очень сильно пожалела. Ибо глаза феникса в тот же миг устрашающе сузились, и мужчина медленно, но неотвратимо двинулся на меня. Такой высокий, такой крепкий, такой… полураздетый!

Я почему-то испугалась и инстинктивно сделала шаг назад. Потом еще один, потом еще и… ой! А разве стенка была так близко?

Оказалось, что да. Была. И буквально через миг меня к этой самой стенке и прижали. Причем тем самым крепким обнаженным торсом. Так, Люба, без паники. Дыши ровно. Вдох-выдох, вдох-выдох!

— А ну-ка, повтори! — угрожающе прошипел Фауст, все сильнее прижимая меня к твердой поверхности, да еще и руки поставил по обе стороны от моей головы. Видимо, чтобы не сбежала.

— Я… Я пошутила, — сразу пошла на попятную я, но, как и ожидалось, блондина это не проняло.

— Пошутила? — хищно оскалился Фауст, а потом выдал: — А вот я сейчас не пошучу и наглядно продемонстрирую тебе, какой я «фригидный», — и на последнем слове отчетливо прижался ко мне бедрами.

Мамочки… Это он что же, насиловать меня собрался?

Хотя насилие явно предполагает несогласие и хоть какое-то сопротивление второй стороны. Я же, судя по тому, как гулко стучит сердце и как горячей лавой по телу растекается жар, Совсем даже не против. Вот только, есть одно «но». Очень такое весомое «НО»!

— Невесте своей демонстрируй! — собрав всю волю в кулак, зло выплюнула в лицо блондину.

— Знаешь что… — угрожающе начал мужчина, неуловимым движением поднес руку к моему лицу, а затем с силой ухватил за подбородок, заставляя запрокинуть голову и смотреть прямо в горящие злым весельем глаза.

И вот честно, я уже была готова согласиться на все, что угодно, хотя не далее как несколько часов назад клятвенно обещала себе, что блондина ближе чем на пять метров не подпущу. Но на деле устоять перед ним оказалось гораздо сложнее.

Спас меня неожиданно раздавшийся вопль:

— Люба, держись!

И в комнату ворвалась Стаська. Поза боевая. Оскал устрашающий. В руках торшер.

Хммм, видимо, сестренка только сейчас на мой крик прибежала. Как-то она малость запоздала…

— А ну убрал лапы от моей сестры! — потребовала Стаська, на манер боевой палицы замахнувшись торшером.

Фауст тихо зарычал. Уж не знаю, на кого он был больше зол, на меня или на сестру, но ситуацией он был явно недоволен. И ни капельки этого не скрывал.

Зато у меня был рот до ушей! Фух, пронесло! Чтоб я без тебя делала, Стасечка — персональная ты моя птичка Обломинго! Уж который раз, сама того не подозревая, девичью честь сестры спасаешь.

— Как же вы меня достали… Обе! — глянув на мою довольную физиономию, рыкнул мужчина и отпрянул. Потом стремительно двинулся к выходу и остервенело толкнул деревянную створку. Та отчего-то не поддалась, и до меня с запозданием дошло, что мы заперты, а ключ остался у выброшенного в окно Стефана. Впрочем, Фауст не растерялся, развернулся к смежной двери и, уже выходя, едко бросил: — Знаешь, а я, пожалуй, воспользуюсь твоим советом. Тут как раз недалеко, — и громко хлопнул дверью в Стаськину комнату. Вскоре грохнула еще одна дверь, на этот раз в коридор.

Не поняла. Это куда это он намылился? К своей блондинистой мымре?! Нет, я, конечно, советовала Фаусту по вопросам фригидности обращаться к ней, но это ж я так… сгоряча.

А как представила, как он будет доказывать свою состоятельность, аж дурно стало. И проснувшаяся ревность раненым зверем взвыла внутри, так и подталкивая рвануть следом, кинуться в ноги и сделать все, что попросит, лишь бы он к ней не ходил.

Однако вовремя вмешалась гордость и, словно мудрая наставница, удержала от опрометчивого поступка. Орловы так не поступают. Орловы сами на шею мужикам не вешаются! И уж точно не кидаются в ноги.

И вообще, если он к ней сейчас сунется, то все! Между нами все окончательно будет кончено. И не важно, что ничего и не начиналось. Я просто запрещу себе о нем думать. А лучше закодируюсь! Пока не знаю как, но точно закодируюсь.

Надо лишь проверить, пойдет или нет. Он ведь тоже мог… ляпнуть сгоряча.

— Стася, жди меня тут! — скомандовала я сестрице и решительно отправилась следом за разъяренным мужчиной.

Останавливать его не буду. Ни в коем случае. Мне нужно лишь проверить…

— Тьфу ты, — сплюнула мелкая. — Семь пятниц на неделе! То на помощь зовет, то сама за ним бегает…

Последнюю фразу я никак не прокомментировала. Разубеждать сестрицу было некогда. Да и нужно ли? Я ведь даже себе толком объяснить не могу, зачем мне это надо.

Зачем я на цыпочках крадусь по коридору, зачем то и дело опасливо прижимаюсь к стене, прикрываясь тьмой, зачем… А Стаська-то чего рядом бежит? А торшер ей на фига?

— Стася! — шепотом шикнула на сестрицу, немного замедлив движение. — А ты куда лезешь?

— Мне тоже интересно! — очень емко пояснила сестричка. — Зря, что ли, вставала?

И пока я не успела ее одернуть и отправить обратно в комнату, шмыгнула мимо меня и вприпрыжку понеслась за блондином. А главное, делала она это совершенно бесшумно. А может, и шумно. Просто шлепанье босых ног Фауста по мраморному полу заглушало все остальные звуки. Сразу понятно, мужик вне себя от ярости.

А мне ничего не оставалось, как последовать за сестрой, нагнать ее почти у дверей в комнату Тиарны и заволочь в ту самую нишу, где я не так давно пряталась.

Прятаться вдвоем, к слову, оказалось не так удобно. Стаська хоть и мелкая, да только по ногам топчется, будто слон. Я чуть не взвыла в голос, когда эта вроде бы мелочь отдавила мне мизинчик на левой ноге.

А меж тем действо за пределами нашего укрытия как-то резко сбавило обороты. Фауст почему-то не спешил вторгаться в покои невесты. Встал перед дверью, нервно сжимая кулаки и яростно раздувая крылья тонкого носа. И то протягивал ладонь к дверной ручке, то опускал, никак не решаясь войти внутрь. А потом и вовсе ругнулся себе под нос, резко развернулся, пересек коридор и с силой ударил кулаком по противоположной стене. Раздался хруст расколовшегося камня и новое заковыристое ругательство блондина.

Оу… Наверное, больно. И чего, спрашивается, так распереживался? Ну не хочется идти — не надо! Зачем себя мучить? А принципиальность — она ведь еще никого до добра не доводила.

Блондин еще какое-то время помялся у двери. Но попыток войти больше не предпринимал. Скорее, просто успокаивался и раздумывал, что же делать дальше.

А я стояла в своей нише и начинала глупо лыбиться. Не пойдет, не пойдет, не пойдет! А когда Фауст и вовсе вознамерился покинуть наш этаж, чуть ли не радостно прихлопнула в ладоши. Вот только далеко феникс не ушел. Он от силы-то пару шагов сделал, и тут из-за закрытой двери раздались какие-то странные томные постанывания…

Блондин резко тормознул и подозрительно глянул на вход в комнату невесты. Я тоже вся подобралась. Показалось или нет? Раздавшийся следом заливистый девичий смех ясно дал понять — не показалось!

На сей раз Фауст был куда решительнее. Подался вперед, порывисто толкнул дверь… да так и застыл на пороге с расширившимися от изумления глазами. А потом кааак зарычит:

— Какого тролля здесь происходит?!

И тут до меня дошло! С опозданием, но все же я вспомнила, как к Тиарне заходила ее компаньонка в халате на голое тело. Воображение тут же подсунуло самую неприличнейшую картинку, на которую только было способно. Оказалось, что воображение мое еще очень даже приличное. Ибо спустя пару секунд мне довелось в реале узреть, что творилось за закрытыми дверями.

Только вы не подумайте, что я какая-нибудь извращенка. Я вовсе не собиралась туда соваться. Тихо-мирно себе ныкалась в нише. А вот сестричка не удержалась — поскакала прямо к ошалелому блондину, и я только чудом успела в последний момент дернуть ее назад и закрыть обзор своим корпусом.

И да, такое ей видеть точно было нельзя, ибо застали мы барышень в весьма недвусмысленной позе. Одна чуть ли не звездочкой распласталась снизу, вторая нависает над ней, касаясь волосами часто вздымающейся груди. На обоих ни клочка одежды, губы припухшие. На шее Жюстин явный засос… Извращенки!

Слава богу, проем мы с Фаустом загородили своими широкими спинами, и низкорослая Стаська, как ни пыталась выпрыгнуть из-за наших голов, так и не смогла ничего рассмотреть. Рано ей еще такое видеть.

— Все вон! — тоном, не терпящим возражений, скомандовал Фауст.

Спорить не стала. Схватила Стаську за руку и поспешила отбежать на безопасное расстояние. Следом за нами дала стрекача и Жюстин, по дороге заворачиваясь в двуспальную простынь. Фауст же с каменной миной на лице зашел внутрь и плотно закрыл за собой дверь.

А дальше у меня в голове сложилось два варианта развития событий: либо он сейчас устроит невесте хорошенькую взбучку, либо отымеет. Я, конечно, надеюсь на первое, но второе почему-то видится более вероятным.

На сей раз надежны мои оправдались. Разразился скандал. Орали они так, что не только в нашем коридоре, но и на соседних этажах слышно было.

Тиарна упрекала Фауста в холодности. Фауст упрекал Тиарну в несдержанности. И, насколько я поняла по обрывкам фраз, мой ненаглядный феникс был в курсе всех ее похождений, начиная с постоянных любовников и заканчивая неоднократными посещениями домов развлечений. И все это он терпел… Но близость с женщиной, да еще и в его собственном гнезде, была за пределами мужского понимания.

В общем, мы сидели в коридоре, причем прямо на полу, оперевшись спиной о стену, и тихо охреневали.

— Люб, да ты по сравнению с этой мымрой просто ангел! — доверительно сообщила сестричка и участливо похлопала меня по плечу. — Если он выберет ее — я его просто не пойму!

Я натянуто улыбнулась сестренке и тут же вздрогнула. Из запертой комнаты раздался прямо-таки надрывный крик:

— А я не виновата, что мой жених — фригидный козел!

Хм… кажется, я это уже где-то слышала.

— А мне противно прикасаться к потаскухе, которую уже полгорода отымело!

Кажется, все же стоило спровадить Стаську… Но я же не предполагала, что тут настолько хорошая слышимость! А теперь уже поздно, ее теперь и с места не сдвинешь. Приросла намертво и ловит буквально каждое слово.

Не знаю, чего бы еще наслушалась мелкая и каких бы словечек набралась, если бы все это дело не пресек неожиданно явившийся хозяин замка.

— Что здесь происходит? — спокойно спросил Альберт, возвышаясь над нами с сестрой.

Мы, разумеется, совершенно не заметили его приближения, и теперь обе удивленно хлопали ресницами. А еще мужчина выглядел довольно непривычно, в тяжелом махровом халате вместо плотно сидящего камзола и домашних тапочках на босу ногу.

— Фауст застукал Тиарну с Жюстин! — разом выдала пришедшая в себя Стаська.

— Угу, — понятливо и совершенно бесстрастно кивнул мужчина. — А вы, в таком случае, что здесь забыли? — вопросительно поднял светлую бровь феникс.

— А мы дежурим на случай оказания первой медицинской помощи, — с ходу ляпнула сестричка, чем вызвала теперь уже мое замешательство. И как ей только удается придумывать такие нелепые оправдания? И ведь все сходит с рук!

— Думаю, медицинская помощь тут не понадобится, так что отправляйтесь к себе, — мягко распорядился лорд Финийк, и мы послушно подчинились.

Уже отдаляясь от эпицентра скандала, я краем глаза увидела, как отец Фауста невозмутимо ступает в комнату, и крики под его тяжелым взглядом мгновенно стихают.

А спустя секунду из спальни, словно ошпаренный, вылетает Фауст и стремительно уносится по коридору.

Н-да, ну и горячая выдалась ночка…

 

Глава 31

СОВСЕМ НЕ ЖДАЛИ

Остаток ночи, а точнее, первые утренние часы я, как и ожидалось, не могла сомкнуть глаз. Теперь мыслей в голове крутилось еще больше, чем прежде, и главная из них была: «Какого черта Фауст все это терпит?» В смысле, терпит Тиа и ее измены. Нет, я, конечно, не строю иллюзий, что сам блондин так уж безгрешен и хранит целибат все то время, что они с Тиарной обручены. Но все же Фауст мужчина, а мужчинам всегда дозволялось намного больше, нежели женщинам.

Хотя это другой мир. Здесь могут быть свои правила. И, возможно, женские измены у них такая же норма, как у нас мужские.

Но все равно, одно дело — просто подозревать, что партнер тебе не верен. И совсем другое — в деталях знать, где, когда и с кем. А судя по подслушанному разговору, все именно так. И факт того, что будущая леди Финийк гуляет направо и налево, Фауста равнодушным отнюдь не оставляет. Все же он лорд, будущий глава рода, и положение невесты столь высокопоставленного господина обязывает Тиа быть кристально чистой. А она, по сути, уже сейчас его позорит.

А что будет после свадьбы? Или Фауст наивно полагает, что ее похождения в тот же миг прекратятся? Ясно же, что блудная невестушка не остановится. Если она даже дня потерпеть не могла и приволокла в свои покои Жюстин… Ну, разве что муж будет полностью ее удовлетворять. Так, чтобы сил на других не оставалось. Вот только Фауст этого делать не будет. Сам же сказал, что ему противно к ней даже прикасаться…

В общем, тут и слепому понятно, что этот брак обречен. Понял бы еще это сам феникс.

Эх, Люба-Люба… Может, еще пойдешь и сама ему глаза откроешь. Вроде и не маленький уже. Должен понимать… Но, похоже, выгода от этого союза с лихвой перекрывает все отрицательные моменты, раз Фауст готов это терпеть…

Ладно, это его дело. Мне вмешиваться точно не стоит. Да и так ли уж важно мое мнение? В конце концов, у Фауста есть мать, отец. И если Лилиан с Тиа давно спелись, то Альберт видится мне вполне здравомыслящим и объективным человеком, а значит, плохого не посоветует. Ох, знать бы еще, что они решат. Там вроде как разбор полетов на сегодняшнее утро был назначен…

На этом мои размышления были прерваны. В спальню заявилась еще одна ранняя пташка — Стаська. Сестренка с ногами забралась в мою постель, уселась по-турецки и, обняв подушку, доверительно сообщила:

— Я все придумала!

— Что ты придумала? — вопросила я подозрительно и приняла ту же позу. Лежа общаться как-то неудобно. Да и я предпочитаю быть на одном уровне, а лучше возвышаться над сестрой — так проще ее контролировать.

— Как нам заполучить белобрысого! — радостно поведала мелкая интриганка.

— О боже! Ты опять за свое… — Я страдальчески завела глаза к потолку и откинулась обратно на подушку. Нет, лучше я все-таки полежу.

— А что? — всерьез удивилась Стаська и подползла ближе. — План стопроцентный! И делать почти ничего не надо!

— Прекрасно! Я как раз и не собираюсь ничего делать!

— Ну, Люб… — обиженно протянула эта зараза. — Я сказала ПОЧТИ ничего. Но кое-что все же сделать придется.

— И что же? — поинтересовалась из чистого любопытства. Что же еще эдакого придумал необремененный житейским опытом верткий мозг моей младшенькой?

— Надо рассказать Лилиан!

— В смысле?!

— Ну, что Тиа — лесбиянка. И тогда их женской дружбе точно конец! — победно прихлопнула в ладоши юная заговорщица. — И вообще, мужчины склонны прислушиваться к мнению мамы, — голосом умудренной жизнью женщины поведала Стасечка. А то я не знала!

— Стасечка, солнышко, — начала ласково, а потом как крикну: — Да я под дулом пистолета к Лилиан не сунусь! И вообще, пускай Фауст с Альбертом ей сами рассказывают! Я в это лезть не собираюсь!

— Так уж они и расскажут, — фыркнула сестренка. — Ты что, мужчин не знаешь? Им же того… нравится, когда девочки друг с другом…

— Чего?! — Как ошпаренная подскочила я с подушки и шокированно вытаращилась на Стаську. — Ты откуда этой пошлятины набралась?

Сестренка сразу поутихла. Виновато улыбнулась, втянула голову в плечи и попыталась отодвинуться подальше.

— Ну так, слышала… — невнятно пробормотала эта мелочь, которой только-только стукнуло тринадцать!

— Стася… Ты у меня дождешься! — Теперь я уже и правда рычала, до глубины души пораженная познаниями младшей сестрички.

Все! Запретить! Телевизор, интернет, подруг! Все запретить! Вернемся домой, я ей такую информационную голодовку устрою, что выть у меня будет. Читать и то только папины финансовые газеты разрешу. И буду все лично контролировать! Ну, держись, Стасечка, я за тебя возьмусь, развитая ты моя не по годам.

— Ну, Лу, ладно тебе, — меж тем попыталась задобрить меня сестричка, моргая большими, прямо-таки щенячьими глазками. Но меня этим не проймешь, так что я, не церемонясь, в красках обрисовала дорогой сестричке перспективы ее дальнейшего существования.

Сестренка впечатлилась. Все время, пока я эмоционально излагала угрозы, была тише воды ниже травы. А потом еще минут десять сидела, надувшись, и нервно комкала край одеяла. Я же, вдоволь выговорившись, потихоньку начала приходить в себя. Я по натуре человек отходчивый. Могу моментально взорваться, а потом так же быстро остываю. И кое-кто, зная эту мою особенность, нагло ей пользуется.

— Так ты с Фаустом делать что-нибудь собираешься? — подала голос Стаська, когда решила, что буря окончательно улеглась.

— Не собираюсь, — повторила чуть ли не по слогам уже не единожды озвученные планы. — И вообще, воспитанным девушкам бегать за мужиками не подобает. Это они за нами ухаживать должны! Цветы дарить, подарки, комплименты говорить…

— Н-да… От этого пернатого фиг дождешься… — озвучила обоюдное мнение Стасечка.

— Да уж, — подтверждая ее слова, горько вздохнула я.

— Лу, ты не расстраивайся. Если что, мы тебе какого-нибудь нага подберем, — воодушевленно пообещала сестренка. — Мы ж вроде как в Змеиную провинцию собираемся. Прикинь, если они все такие, как Лео! Фауст от злости ядом изойдет! — хихикнула эта мелкая провокаторша.

Я прикинула. Дааа. Если рядом со мной появится кто-нибудь, подобный Лео, Фауст с досады себе точно что-нибудь откусит. Лео, он же такой… Ух. Громадина! Что ростом, что телосложением. Бицепс на бицепсе и трицепсом погоняет. Фениксу до таких габаритов далеко. Хотя лично я предпочитаю, когда все в меру, но блондин-то об этом не знает.

Короче, в предложении Стаськи определенно есть разумное зерно. А вот во мне, кажется, вновь просыпается авантюристка и мстительница. Блин, ну не одному же Фаусту нервы мне трепать. Надо же чем-нибудь ответить. Тем более что возможность наверняка представится. Это тут, в замке, в четырех стенах, никуда не рыпнешься, а когда двинемся в путь — другое дело. Новые впечатления, новые люди… и нелюди. И уж что-что, а ограничивать общение я точно не буду. Надо по полной насладиться последними деньками в этой волшебной стране.

Мысли как-то плавно свернули на тему нашего путешествия. Я представила, сколько интересных мест, подобных «Осколку неба» или городу Грез, нам еще предстоит посетить, и внутренне улыбнулась. Все-таки в том, что Земляна заслала нас к далекому Радужному водопаду, есть свои плюсы. Хоть мир успеем посмотреть. Вот, в священной бирюзовой роще уже побывали и обитель фениксов посетили, а дальше путь лежит в Змеиную провинцию, где, наверное, все вообще по-другому. Все же наги, в отличие от остальных обитателей этого мира, ползают, а не ходят, а значит, их поселения должны быть совершенно иначе устроены. Хотя человеческая ипостась у них тоже есть. Лео это упоминал, да и Земляна являлась нам вполне себе двуногой при том, что…

Стоп!

Осененная внезапной догадкой, я вскочила с кровати и стала нервно мерить шагами комнату.

— Лу, ты чего? — всполошилась Стаська.

— Погоди-погоди. Я думаю, — отмахнулась от назойливой сестрицы я, стараясь не упустить важную мысль.

А ведь все сходится! И как я раньше не догадалась?

Земляна ведь воплощается не только в виде бестелесного духа, но и имеет вполне себе материальное обличье. И в этом своем обличьи она именно нага! А значит, проживает именно в Змеиной провинции. Оттого и выбор капища пал на Радужный водопад. Все просто! А мы голову ломали…

Кстати, помнится, Лео случайно оговорился и назвал ее по имени, что крайне разозлило взбалмошную богиньку. Так как же ее в миру-то зовут?

— Стась, — замерла на месте и вопросительно уставилась на сестренку я, — а ты не помнишь, как Лео Земляну назвал? Он ведь ее имя нам случайно выдал.

— Что-то на «г». То ли Гади, то ли Ганди…

— Гани! — вспомнила я. — Он назвал ее Гани, а полностью — леди Гаррини.

— Точно! — подтвердила мелкая и в нетерпении подалась вперед: — Предлагаешь в гости к ней наведаться?

— Не знаю. Надо посоветоваться с Альбертом и Фаустом. Еще не факт, что им известно это имя… Да и кто знает, может, тут этих Гаррини пруд пруди. Нам по сути-то только и известно, что имя, ну и то, что она нага.

— А еще блондинка! И глаза зеленые. И замужем она.

— Хмм, а это не так уж и мало, — довольно улыбнулась я. А сестренка-то иногда и полезной бывает. — Ладно. Надо рассказать фениксам.

Не стала откладывать в долгий ящик и тут же метнулась в гардеробную. Облачилась в первый попавшийся наряд и вымелась из комнаты. Стаська такой скоростью похвастать не могла, а потому осталась дожидаться меня в наших покоях.

Направилась я, как не сложно догадаться, по уже проторенному маршруту, прямиком в кабинет хозяина замка. Наивно понадеялась, что кого-нибудь там застану.

Как ни странно, надежды мои оправдались. Причем с лихвой. Вот, правда, застала я там не совсем то, что ожидала…

Нас с детства учили, что подслушивать нехорошо. А подслушивать разговоры, не предназначенные для наших ушей, хуже вдвойне. Но так уж вышло, что я в последнее время постоянно нарушаю это неписаное правило всех воспитанных людей. И при этом по-прежнему считаю себя воспитанной.

Нет, ну а вы бы устояли перед искушением, когда с той стороны двери доносится такой интересный разговор? А главное, действующие лица-то какие. Альберт — как всегда спокойный и уравновешенный. Фауст — пытается сдерживаться, но возмущенные нотки то и дело проскальзывают в голосе. И Тиа — крайне взбудораженная и почти что агрессивная.

Я мимолетно поразилась отличной слышимости — дверь-то закрыта, да и стены здесь добротные, каменные, — но задумываться над этим обстоятельством было попросту некогда. Я судорожно облизнула пересохшие губы, прильнула ухом к двери и вся превратилась в слух.

— Сколько это будет продолжаться? — верещала опальная невестушка, переходя чуть ли не на визг. — Уже год вы откладываете решение вопроса, мотивируя это какими-то глупыми отговорками.

— Я повторяю еще раз, — рыкнул Фауст. — Мы не станем назначать день свадьбы, пока не вернется мой брат.

— А если он вообще не вернется? — возопила Тиа.

— Леди де Виньяж, — вступил Альберт, и спокойный, холодный тон его голоса показался мне совершенно неуместным в этой кипящей страстями обстановке. — На данный момент мы очень близки к разрешению этого вопроса. Все решится буквально в ближайшую неделю. Вам незачем волноваться.

— Вы это мне уже год говорите! — обвинительно кинула Тиарна, ничуть не стесняясь разговаривать с Высоким лордом на повышенных тонах. — И вообще, у меня такое чувство, что вы просто тянете время.

— А ты куда-то спешишь? — усмехнулся Фауст. — Или боишься, что за время ожидания всплывет еще какой-нибудь интересный факт твоей биографии?

Хих, это он на лесбийские наклонности так намекает? Похоже, блондинчика сие обстоятельство крепко задело…

С другой стороны донеслось недовольное пыхтение, а потом какое-то обиженное и прямо-таки ультимативное:

— Не хочешь — не женись! Тебя никто не заставляет. И вообще, раз я тебе настолько противна…

— Леди Тиарна! — резко перебил Альберт. — Прекратите истерику. В конце концов, вы не у себя дома. — Кажется, лорду Финийку изрядно надоел весь этот балаган, а точнее, недостойное поведение будущей невестки.

— Почему же… — не согласился с ним сынок. — Пускай уж лучше сейчас выскажется. Покажет истинное лицо. Мы же должны понимать, кого принимаем в семью.

Сопение и пыхтение со стороны Тиа изрядно усилилось. Да, наверное, я на ее месте тоже бы злилась. Фауст, считай, в открытую ее унизил.

Впрочем, ничего иного она не заслуживает. Блин, да я вообще не понимаю, почему он до сих пор с ней не порвал. После всех ее выходок. После столь недостойных леди поступков и высказываний. Не такая должна быть жена у Высокого лорда. Совсем не такая. Неужели они этого не понимают?

— Люба?! — прямо над ухом раздался удивленный мужской голос. Я подскочила от неожиданности и чуть не впечаталась лбом в грудь возвышающегося надо мной Тревура. — Вы что тут делаете?

— Эммм… я… — совершенно не нашла что ответить и лишь виновато улыбнулась гремлину.

Ну да, подслушивала. Каюсь. Мне очень стыдно. Но оправдываться глупо, ибо поза, в которой он меня застукал, говорит сама за себя.

— И как? — задорно улыбаясь, спросил мужчина. — Хорошо слышно?!

— Превосходно! — не стала лгать я.

— Хмм… А у вас поразительный слух, хочу заметить, — на полном серьезе сделал комплимент мужчина. Я аж засмущалась.

А вот со слухом у меня и правда что-то не то. В смысле… такое чувство, что он обострился. Может, все дело, опять же, в этом пресловутом колечке?

— И все-таки… — продолжил расспросы помощник Альберта. — Вы, наверно, не случайно здесь оказались?

Я сосредоточилась, пытаясь вспомнить, зачем шла в кабинет Высокого лорда. Что-то эти фениксовы разборки совершенно сбили меня с толку. А, вот! Вспомнила. Я же хотела сообщить мужчинам важные сведения касательно личности богини Земляны.

— Мне пообщаться с лордом Финийком нужно. Или с Фаустом. Я кое-что вспомнила, думаю, это важно.

Тревур понимающе кивнул и, приблизившись к двери, коротко постучал. А я только сейчас заметила, что в руках у него была папка с какими-то документами. Наверно, хозяин его вызвал. Вот только странно, что гремлин пришел к кабинету на своих двоих, а не появился из ниоткуда, как в прошлый раз.

Хотя… Я ведь не слышала его шагов. Значит, из ниоткуда он возник именно перед дверью кабинета. Видимо, не захотел переноситься прямиком в эпицентр разборок. А может, тот случай с книгой, когда Стаська чуть не пришибла мелкого гремлина, повлиял на его привычки. К тому же сейчас в помещении тоже не очень-то и безопасно. Вдруг вазой какой по голове прилетит… Я бы поостереглась.

В общем, мужчина сообщил о своем прибытии громким стуком и лишь после этого вошел внутрь.

— Я требую простого уважения! Или в вашей семье не знают, что это такое? — Тиарна не заметила нашего появления, а потому вовсю продолжала сыпать обвинениями.

— Я стану уважать тебя только тогда, когда ты будешь вести себя соответствующим образом. Сейчас же ты скандалишь, словно склочная торговка на базарной площади! — осадил ее Фауст.

— Кхе-кхе… — прокашлялся Тревур, деликатно намекая на наше присутствие.

Голоса мгновенно стихли, и все присутствующие обратили свои взоры на гремлина и переминающуюся с ноги на ногу меня.

Фауст удивленно выгнул светлую бровь, а Тиа так на меня глянула, что я моментально пожалела о своем появлении если и не на этот свет, то как минимум в данном помещении. И только Альберт остался вежливо-невозмутим и одарил меня мягкой улыбкой.

Тревур прошел к столу лорда Финийка и водрузил на него папку с документами.

— Вот то, что вы просили. — И, вполоборота повернувшись ко мне, добавил: — И Любовь хотела бы переговорить с вами или Фаустом.

— Люба, сейчас не самое удачное время. Разговор подождет до обеда? — осведомился глава рода. Лицо у него было по-деловому серьезное, а интонации давали понять, что мой вопрос для него не менее важен, чем разрешение конфликта между Фаустом и Тиарной.

— Думаю, да. Но мы обязательно должны обсудить это до отъезда.

— Разумеется. А пока вы можете заняться сборами. Тревур вам поможет, — с легкой руки сплавил своего помощника Альберт.

Гремлин согласно кивнул, а потом так, будто между делом, поинтересовался у младшего Финийка:

— Лорд Фауст, я бы мог заняться сбором и ваших вещей, если позволите.

Фауст оооочень медленно повернулся к лыбящемуся Тревуру и оооочень нехорошо на него глянул. И только через секунду до меня дошло, что это была чистой воды провокация. Потому что Тиа и слыхом не слыхивала про отъезд жениха.

— Что?!! — Наша невестушка мгновенно сообразила, о чем речь, и угрожающе оскалилась. — Ты что, едешь с ними?

Несмотря на то что Фауст явно планировал скрыть от благоверной свои планы, юлить он не стал. Напротив, ответил резко и непримиримо:

— Да, я еду с ними. И обсуждать с тобой это не намерен!

Тиарна вновь вспылила, но, что конкретно она высказывала блондину, я уже не услышала, ибо хитрец Тревур, не дождавшись ответа на поставленный вопрос, поспешил вывести меня из кабинета. Видимо, испугался, что попаду под горячую руку.

— Зачем вы это сделали? — Я задала вопрос мужчине, как только мы отдалились от места разборок.

— Вы о чем? — сделал вид, что не понимает, о чем речь, гремлин.

— Зачем рассказали, что Фауст уезжает с нами?

— Разве я об этом рассказывал? — состроил крайне удивленное лицо мужчина, но под моим хмурым, пристальным взглядом почти сразу перестал паясничать и, весело усмехнувшись, уже нормально ответил: — Ну, я считаю, что между будущими супругами не должно быть недомолвок. И… лучше уж им сразу все выяснить, раз пошел такой разговор.

Все понятно. Мало ему того скандала, что есть. Так надо их еще окончательно лбами столкнуть. Хотя чего я беспокоюсь? Нашла из-за чего переживать. Не маленькие, разберутся. А Альберт, если что, не даст им поубивать друг друга. Так что я спокойна. Вдох-выдох.

Блин, ну как же все-таки интересно, чем там все закончится…

Тем временем мы дошли до наших покоев. От помощи со сборами я вежливо отказалась. Разве что на всякий случай поинтересовалась, что Тревур рекомендует взять в дорогу. А так, собрать те скромные пожитки, что имелись у нас со Стасей, особого труда не составило. Закинули наряды, купленные накануне, да мыльно-рыльные принадлежности, позаимствованные в замке. Даже и по сумке-то не набралось. Но перекладывать вещи в одну мы не стали, решили, что свободное место — это для сувениров!

Кстати, насчет сувениров, первый у меня уже был — стальное перышко, когда-то подаренное Фаустом. Он его так и не забрал. И я, сама не зная почему, все это время таскала его с собой. Вот и сейчас, вместо того, чтобы убрать перо в сумку к остальным вещам, сунула его в декольте платья. Хмыкнула, почувствовав прикосновение пушистых ворсинок, что пощекотали обнаженный участок кожи. Да, лучшего места и придумать нельзя. Но так всяко надежнее — вдруг еще потеряюсь по дороге.

Второй же «сувенир» нам принесли уже минут через пятнадцать. Все тот же Тревур вручил мне увесистый бархатный мешочек, и я бы ни за что не догадалась, что внутри, если бы гремлин не предупредил, что это графиня Орлова!

Меня тут же перекосило, и я брезгливо скинула мешочек с прахом на ближайшую тумбочку.

— Предупреждать надо!

— Так я и предупредил, — во все тридцать два зуба улыбнулся рыжий. — Не забудьте его упаковать.

— Да куда ж мы без бабушки. Кстати, а она во время путешествия являться не будет?

— Ну почему же. По ночам будет, — продолжал лыбиться помощник Альберта.

Конечно, ему весело. Они-то от госпожи графини, считай, избавились. Еще неделю после нашего отъезда, наверно, праздновать будут. А нам, похоже, предстоят бессонные ночи. Ладно, значит, буду спать днем в дороге или… можно попробовать совершенно случайно забыть мешочек…

Мысль, конечно, была хороша. Но вредная совесть не позволила оставить проблемную родственницу фениксам. Все же они три года с ней мучились. А я уж пару дней как-нибудь потерплю. А дома, как уверял Альберт, от нее не должно быть хлопот.

В итоге, прах я сунула на самое дно сумки, чтобы не мозолил глаза. Придавила сверху вещами и облегченно выдохнула. Дело сделано!

Дальше подали поздний завтрак, и мы с сестричкой, полностью собранные и свободные от дел, стали неторопливо попивать чаек и закусывать творожными лепешками, щедро смазанными ягодным джемом. Солнце стояло уже высоко, и воздух в нашей общей гостиной изрядно прогрелся, а потому я была только за, когда Стаська пошла открывать окошко.

— О-па-на! — изрекла сестричка, распахнув ажурную створку. — Кажется, кое-кто сваливает!

Не удержала любопытства и тоже ринулась к окну. И очень вовремя, потому как именно в этот момент блондинка в пышном платье, в коей я без труда узнала Тиарну, садилась в стоящую у ворот карету. Сама не заметила, как расплылась в донельзя довольной улыбке.

— Надеюсь, эта мегера больше не вернется, — прокомментировала увиденное Стасечка. — Ну что, поздравляю, сестричка, мы ее все-таки сплавили! — И, схватив меня за ладошку, хорошенько ее потрясла.

Я на рукопожатие ответила, правда, в отличие от Стаськи, не была столь уверена в победе. Потому как пока было непонятно: Фауст с Тиарной совсем разошелся или это так… обычная ссора.

Стоило мне задуматься на эту тему, как в дверь постучали, и, получив разрешение войти, на пороге появился сам Фауст.

Прямо как по заказу! Может, он сейчас и развеет мои сомнения?

С надеждой глянула на вошедшего мужчину, а Стаська… Стаська поспешила смыться!

— Ой, у меня там бигуди стынут, — с ходу ляпнула сестрица и в мгновение ока скрылась в своей спальне, оставив нас с фениксом наедине.

Фауст проводил мелкую недоуменным взглядом, потом повернулся ко мне, заложил руки за спину и серым будничным тоном поведал:

— Я пришел сообщить, что мы отправимся раньше.

— Хорошо… И во сколько выезжаем? — поинтересовалась я, хотя спросить хотелось совсем о другом.

Вот только выражение лица Фауста, отстраненное и недружелюбное, совершенно не располагало к задушевным беседам.

— Да, в принципе, как соберетесь, так и поедем.

— А мы уже собрались. — Я кивнула на сумки, стоящие у одного из кресел.

Фауст окинул вещи равнодушным взглядом, и лишь только уголок рта дрогнул в намеке на ухмылку, но почти сразу занял свое прежнее место.

Что-то я не пойму, он что, даже ни одной привычной шуточки не отвесит по этому поводу? А где же ехидное: «Да вы такие скоростные, что аж завидно» или: «Вам Тревур помогал или сами справились?» Н-да, совсем не похоже на блондина.

И, блин, уж лучше бы язвил, чем так… Ау, эмоции, вы где? Вернитесь, я все прощу!

— Что ж, значит, дело за мной… — отозвался феникс и, развернувшись, направился к выходу. — Я быстро, будьте готовы.

— Фауст, погоди! — окликнула я его уже у самых дверей.

Блондин остановился, медленно повернулся ко мне, а взгляд… прямо убитый какой-то. Да что с ним? Переживает из-за ссоры с Тиарной? Или тут что-то еще?

— Все нормально? — осмелилась я поинтересоваться у феникса.

— Да, все хорошо, — ровно ответил блондин, вот только я ни на долю секунды ему не поверила.

Фауст вновь вознамерился покинуть помещение, но и на сей раз у него не вышло.

В гостиную ворвалась взбудораженная Стаська. Дышит часто, глаза горят, на голове — ночной горшок.

— Шухер! Там этот, Баклажан пожаловал.

— Какой баклажан? — ничего не поняла я из ее сумбурных объяснений.

— Ну этот, синюшный. А с ним целая группа поддержки, — не более доходчиво объяснила сестрица, но мы с Фаустом, как ни странно, поняли, о чем речь, синхронно переглянулись и рванули к окну.

Что интересно, блондин оказался на месте чуть раньше меня, при том что стоял вообще в другом конце комнаты. Длинные же у него ноги. От ушей, блин!

— Сиды, — одновременно с Фаустом выдохнула я. Сомнений быть не могло. Кто еще, кроме остроухих, мог приехать на лосях? — Твою мать! — И это тоже получилось на зависть синхронно.

Так, что-то мы зачастили повторять друг за дружкой…

Вот только задумываться на эту тему времени не было.

Фауст вновь вознамерился покинуть нашу теплую компанию. Но теперь-то я точно не собиралась его отпускать.

— Ты куда? — крикнула вслед блондину я и, взяв ноги в руки, поспешила за ним. Стаська увязалась следом.

Фауст шел быстро, так что нам с сестрицей приходилось практически бежать. Зато догнали.

— Оставайтесь у себя! — резко обернувшись, зло рыкнул мужчина.

О, а вот и эмоции вернулись. Даже соскучиться не успела.

— Так куда ты? — все же попыталась выяснить я.

— Мы с тобой! — в свою очередь поспешила заявить сестрица, глядя на феникса из-под металлического ночного горшка.

— Нет, вы остаетесь здесь! — непримиримо выдал этот упрямец.

— А ты?

— А мне нужно знать, о чем сиды будут говорить с отцом.

— Подслушивать собрался, — сразу смекнула мелкая, а Фауст угрожающе прищурился. — Нехорошооо… Но, так и быть, мы тебя прикроем! — с широкой улыбкой на наглой мордочке пообещала эта проныра.

Я же…

— Хочешь ты или нет, но я иду с тобой! — поставила я блондина в известность, твердо вознамерившись следовать за ним. — Меня это, между прочим, тоже касается!

— И меня, — тут же вклинилась сестрица.

Фауст глянул на нас скептически, потом оценивающе. Мы же упрямо уперли руки в боки, всем своим видом показывая, что не отступимся. И, кажется, Фауст все-таки понял, что спорить с нами выйдет себе дороже. Ууумный мальчик!

— Ладно! Времени нет. А ночной горшок на голове зачем? — уже на ходу неожиданно спросил мужчина и хмыкнул, глядя на новомодный головной убор моей младшенькой.

— Ну как же? Чтобы Баклажан не завладел моим разумом. Защита. Вы что, кино про пришельцев не смотрели?

Ну, Фауст-то точно не смотрел. А вот я вроде припоминаю что-то подобное. Хотя не уверена, что главным героям это помогло.

— Что за недоразумение… — тяжко выдохнул блондин и, резко тормознув, отчего я чуть на него не налетела, рывком стащил со Стаськи горшок. — Не позорься. И нам надо поспешить, если не хотим пропустить начало разговора.

Мы не хотели. А потому поспешили. Буквально через пару пролетов Фауст свернул в неприметный узкий коридорчик, а за ним нырнул в дверь, скрытую под широким тяжелым гобеленом.

Мы оказались в каком-то тесном темном помещении, пахнущем пылью и старостью. В носу тут же засвербело, и я поспешила зажать рот ладонью, чтобы чих не получился слишком громким.

— Тшшш, — шикнул на меня Фауст и прислонил указательный палец к губам, призывая к тишине. Сам же достал из нагрудного кармашка белый платок и приложил к носу. Молодец, о себе-то он позаботился.

Впрочем, очень скоро мне стало не до обид. Феникс открыл в стене крохотное окошечко, в которое мгновенно пробился луч дневного света, затем точно такое же в полуметре от первого, и все мы напряженно замерли, вслушиваясь и вглядываясь в происходящее.

Нам со Стаськой, конечно, было неудобно. Все же одно окошко на двоих. Потому смотреть приходилось по очереди. Но основные моменты я разглядела.

Прямо по центру зала толпилось несколько сидов. По моим подсчетам, человек десять, если не двенадцать. Во главе голубой команды выступал, разумеется, лорд Синдар. Высокомерный, гордый, прямой, словно жердь. В вычурном изумрудном камзоле, расшитом серебром и драгоценными камнями. На фоне лорда Финийка, в строгом и вместе с тем элегантном темно-сером костюме, иль Натур выглядел сущим скоморохом.

Альберт неторопливо поднялся по ступеням, ведущим на небольшое возвышение, и опустился в стоящее там кресло. Теперь его было практически не видно — наши смотровые окошки находились как раз за спиной хозяина замка.

Что странно, гостям сесть не предложили. Даже лорду иль Натуру, хотя он вроде как глава рода, то есть лицо не последней значимости. Значит, либо Альберт попросту выше его по социальному положению, а потому позволяет себе такое поведение, либо это такой легкий намек на то, что сиды здесь незваные гости и Высокий лорд не горит желанием тратить на них свое время. Типа нечего рассиживаться, суть дела изложили и разбежались.

И очень бы хотелось, чтобы и в реале оно было так. Вот только моя пятая точка чуяла, что все не так просто.

— Чем обязан, господа? — спокойным деловым тоном осведомился хозяин замка.

— Видите ли, лорд. Произошло пренеприятнейшее событие, — откуда-то издалека начал сид. Мужчина сцепил руки за спиной и туда-сюда прошелся по залу, явно ожидая вопроса или хоть какой-то реакции на свои слова. Ее, разумеется, не последовало, а потому Синдар был вынужден продолжить: — Не далее как два дня назад произошло незаконное вторжение на территорию моего поместья. А также нападение на главу рода Бирюзы.

— То есть на вас? — все тем же деловым тоном уточнил Альберт.

— Именно, — подтвердил сид, заметно поморщившись, и вновь неспешно прошелся по залу. — Как вы понимаете, я не могу оставить это дерзкое преступление безнаказанным. Репутация рода подорвана, да и личное оскорбление я прощать не намерен. Вы же понимаете, тут пострадало не только мое достоинство и самолюбие, но еще и…

— А от меня вы что хотите? — резко прервал сию пафосную тираду лорд Финийк.

Да, давайте уже к делу. Есть у вас что-то на нас с Фаустом или нет?

— Видите ли, у нас имеются неопровержимые доказательства, что нападение совершил представитель рода Стальных фениксов.

Ой-ой. Неужели кинжал все-таки попал им в руки?

— Вот как? — делано удивился Альберт. — Я могу на них взглянуть?

— Разумеется, — нехорошо оскалился иль Натур и жестом подозвал к себе одного из сопровождающих.

Я вся напряглась и, кажется, даже дыхание затаила. Ну же, что там?

Наши худшие опасения оправдались. В руки лорда Синдара лег тот самый родовой клинок, что я потеряла в лесу.

Все, нам капец!

— Твою мать! — выругался рядом стоящий Фауст, и я, оторвавшись от окошка, искоса на него глянула. Мужчина с силой потер лицо, а потом запустил пятерню в волосы, изрядно их растрепав. Было видно, что блондин усиленно думает, пытаясь найти выход из ситуации.

— Узнаете эту вещицу? — меж тем раздался довольный-предовольный голос Баклажана, и мы с Фаустом вновь прильнули к смотровым отверстиям.

Стаська недовольно запыхтела, когда я ее подвинула, но лезть обратно не посмела. И правильно, я сейчас нервная, и лучше не попадаться мне под руку.

— Хмм, — задумчиво протянул Высокий лорд, соизволил-таки подняться с места и спуститься к Синдару, дабы получше рассмотреть вещицу. — Хорошая работа. — Альберт покрутил в руках кинжал, внимательно его изучая. — И вот эта монограмма и вправду похожа на знак моего рода, — не стал лукавить глава Стальных фениксов. — Но боюсь, что я не знаю, кому он принадлежит. У нас большая семья, и мне попросту не упомнить, кто носил подобную вещицу.

А вот теперь лорд Финийк откровенно лгал. Но делал это так мастерски, что даже я почти поверила и втайне позавидовала его самообладанию и той уверенности, с которой он нес всю эту околесицу.

— Ничего страшного, — к моему изумлению, ничуть не расстроился этот синюшный гад. — Думаю, я с легкостью опознаю владельца. Я ведь видел нападавшего в лицо. И знаете… — Синдар начал медленно, с грацией, присущей истинному хищнику, обходить Альберта по кругу. — Он на вас очень похож. Те же черты лица, осанка, тембр голоса… А по магическому флеру, оставленному на рукояти, королевские ищейки смогут без труда подтвердить мои показания.

Стоящий рядом Фауст еле слышно зарычал. А я порадовалась, что от лорда Синдара его отделяет целая стена — все же младший Финийк не такой сдержанный, как папаша, может и с кулаками броситься.

— Чего вы хотите? — без лишних предисловий и словесных кружев перешел к делу Высокий лорд.

— Чего я хочу? — Сид остановился и играючи повертел в руках кинжал. — Да, по сути дела, малость… Видите ли, ваш сын увел с собой двух моих гостий. И мне очень хотелось бы их вернуть. — Брюнет неприятно оскалился, а у меня по коже побежал холодок. — Хотя, если желаете, младшенькую можете оставить себе. Меня интересует лишь Любовь Орлова.

Теперь настала моя очередь рычать.

Нет уж! Обратно я не вернусь. И не мечтай, Баклажан недозрелый!

— Не бойся, Лу, я тебя не брошу!

Стоявшая рядом сестричка прильнула к моему боку и крепко сжала ладонь. Я в ответ легонько взъерошила волосы на ее голове и притянула поближе к себе. Уж в чем, в чем, а в словах Стаськи я ни капли не сомневалась.

— Успокойтесь, никто никого не выдаст, — осчастливил нас Фауст. — К тому же лорд Синдар наверняка блефует. Обращаться к властям не в его интересах.

— Почему?

— Потому что ему нужно кольцо. А потребовав помощи короля, он лишь привлечет к себе ненужное внимание. А если мы выдвинем встречное обвинение, то ему уж точно не позволят вас забрать.

— То есть проблемы с законом не нужны ни вам, ни ему, поэтому они допытаются договориться полюбовно? — смекнула я.

— Верно. Вот только на уступки, как понимаешь, мы не пойдем. А потому остается лишь искусно водить остроухого за нос.

Собственно, этим самым сейчас активно и занимался Альберт.

— Погодите, то есть вы хотите сказать, что мой сын похитил у вас двух девиц?! Это же просто немыслимо!

В голосе лорда Финийка было столько искреннего негодования, столько праведного возмущения, что я мысленно поаплодировала. Вот это отыгрывает мужик!

— Ну почему же… Еще как мыслимо, — передразнил иль Натур, явно недовольный тем, что разговор отклонился в сторону.

— Простите, но я попросту отказываюсь в это верить! — меж тем продолжал разыгрывать комедию старший феникс. — У Фауста никогда не было проблем с девушками. Да и похищение… есть множество более гуманных способов добиться женского расположения! — Я от такого заявления чуть не выпала в осадок. А Стаська аж прихрюкнула от удовольствия. Это ж надо было такое выдать. Жжет папаша! — И мой сын никогда не позволил бы себе…

— Вы не так поняли! — прервал словесные излияния Высокого лорда Синдар. — Он увел их с другой целью. Видите ли, эти девушки… они… в общем, они из другого мира.

— Вы, верно, шутите?! У нас переселенцев уже лет двести как не появлялось. С тех самых пор, как четверка богов закрыла границы этого мира.

— Вот именно. Потому-то мне и нужно вернуть девушек. Я должен разобраться в этом вопросе, — тут же прикрылся красивой легендой остроухий. Она, конечно, была кривая, косая, со множеством дыр, но Альберт сделал вид, что поверил в благие намерения своего собеседника. И даже спрашивать не стал, почему тому нужна лишь одна из нас.

— И что же вы намерены с ними делать? — вместо этого поинтересовался крайне щекотливым вопросом лорд Финийк.

— А вот это вас уже не касается, — резко ответил брюнет и сердито поджал и без того тонкие губы. — Мои условия просты — вы отдаете мне девушек, а я забываю о произошедшем инциденте и возвращаю вам родовой кинжал.

— Да я бы с радостью. — Альберт вновь поднялся на возвышение и коснулся рукой спинки кресла. — Но при всем моем уважении и желании помочь, я не знаю, где сейчас находятся ваши переселенки. Так же, как и не знаю, где мой сын. Он уже четыре месяца не появлялся в родовом гнезде.

Голос Высокого лорда звучал твердо и не допускал ни единого повода усомниться в искренности его слов.

— Что значит не знаете? — вспылил Синдар и резко тряхнул головой. Теперь, помимо того, что он был похож на скомороха, он стал похож еще и на встрепанного воробья.

— Мой сын совершеннолетний, и он волен находиться там, где сочтет нужным. Да и о своем местоположении, как понимаете, он мне не отчитывается.

— Вот, значит, как… — ощерился голубенький и зашипел на манер ядовитой гадюки: — Если вы не желаете сотрудничать, то я буду вынужден…

Озвучить свою угрозу остроухий не успел. На сей раз его перебил Альберт;

— Ну почему же не желаю? Я готов оказать вам любую посильную помощь. И если от моего сына придут вести, я обязательно дам вам знать. Более того, мы с вами вместе к нему отправимся и во всем разберемся, — клятвенно заверил своего собеседника хозяин замка.

— Меня это не устраивает! — выпалил сид.

— В таком случае, что вы предлагаете?

— Во-первых, я хочу осмотреть замок, — не задумываясь, потребовал остроухий. — Мало ли, вдруг вы случайно пропустили приезд наследника… У вас же наверняка много дел. Могли и не заметить, — выдал глумливую улыбочку этот урод. На лице же Альберта не дрогнул ни единый мускул, будто эта издевка вовсе его не касалась. — Во-вторых, после осмотра здесь останутся несколько моих людей. На случай, если ваш отпрыск решит вернуться.

Ишь, чего захотел! Гад синюшный. А нам теперь что делать? Бежать, что ли?

— Надо бежать! — прочитал мои мысли Фауст и стал озираться по сторонам в поисках… незнамо чего. Потом еще и карманы зачем-то обшарил.

— Что ты делаешь? — спросила я недоуменно.

— Надо подать сигнал отцу. У вас есть что-нибудь блестящее. Зеркальце, например, или заколка?

Мы со Стаськой отрицательно замотали головами. Ни карманов, ни сумок у нас с собой не было, а в волосах у сестрички красовалась лишь атласная ленточка.

— Погоди… — Фауст сосредоточенно уставился на меня. — У тебя ведь мое перо!

— Откуда… — начала было я, но тут же осеклась.

Вот дура! Ну, конечно, он знает! Он же специально давал его, чтобы меня без труда можно было найти, а значит, феникс это перышко чует.

— Давай сюда! — скомандовал блондин, а я стыдливо прикрыла грудь руками.

— Отвернись…

Почему-то доставать перо из декольте под пристальным взглядом Фауста было жуть как неудобно.

Блондин страдальчески вздохнул, но просьбу мою выполнил мгновенно. А пока я ковырялась за корсажем платья, не отказал себе в удовольствии отвесить издевательскую шуточку:

— Что, у самого сердца хранишь? — усмехнулся феникс, а мне уже привычно захотелось укоротить ему язычок.

— А без комментариев можно? — прошипела я, выуживая гладкое, шелковистое перышко. Как назло, было еще и щекотно, но я, стиснув зубы, сдержала неуместный смешок и поспешила добавить: — Спрятать больше негде.

Фауст повернулся как раз в тот самый миг, когда я собиралась его окликнуть. Выхватил из ладони перо и совершенно серьезным голосом произнес:

— На самом деле, правильно делаешь, что носишь при себе. Мало ли в какую ситуацию попадем, — похвалил феникс, а я позволила себе улыбнуться.

Вот, не такая уж я и глупая, оказывается.

А дальше Фауст сделал то, чего мы со Стаськой никак не ожидали. Феникс аккуратно взял перышко, положил на раскрытую ладошку и, с силой зажав основание большим пальцем, молниеносно быстро провел им до самого кончика. Всего мгновение, и перо из мягкого и шелковистого превратилось в стальное. В прямом смысле этого слова. Гладкий тонкий пласт металла с чуть выпуклой сердцевиной.

— Ни фига себе, — прокомментировала увиденное сестрица.

— Это как так? — не менее удивленно вопросила я.

— А вы думали, Стальные фениксы — это лишь красивое название? — довольно усмехнулся Фауст и пообещал: — Я потом вас научу, как это делать.

Класс! Я уже хочу так уметь. Это ведь получается, что у меня в любой момент будет оружие под рукой! Как удобнооо.

Феникс меж тем подставил стальное перышко к смотровому отверстию в стене, пытаясь поймать луч света. Кажется, мужчина решил обойтись простым солнечным зайчиком.

Я прильнула ко второму окошку, дабы лучше было видно результаты его стараний. Получалось у Фауста не очень…

— Может, лучше было намагичить чего-нибудь? — предложила я, решив, что затея со светом не очень удачная.

— Магию легко засечь. Если, конечно, имеются соответствующие способности. А я, к сожалению, не знаю, что за умельцы в свите у Бирюзового лорда.

— А солнечного зайчика, по-твоему, не засекут? — заволновалась я, увидев, как крохотный лучик света ползет по полу.

Все же у феникса вышло. Кто бы сомневался… Ну да, я сомневалась… Но совсем капельку.

— Для этого надо быть очень внимательным. К тому же эта стенка сплошь выложена глянцевой мозаикой и полудрагоценными камнями, она и так вся сияет, — хмыкнул Фауст.

Лучик света меж тем с пола переместился на спинку кресла, а старший Финийк как раз опирался на нее ладонью. Удачненько. Или, может, так задумано? Сам же глава рода при этом задумчиво поглаживал подбородок, усиленно над чем-то размышляя.

Солнечный зайчик медленно пополз к мужской ладони и остановился как раз на массивном перстне, украшавшем безымянный палец хозяина замка.

Секунда. Вторая. Альберт даже головы не повернул. И на руку не взглянул. Вместо этого потер большим пальцем перстень, а потом, скрыв ладонь за спинкой кресла, сделал какой-то странный знак рукой.

— Есть! — обрадовался блондин и отлип от смотрового окошка, из которого в этот самый момент донеслось суровое:

— Ваше предложение, лорд, крайне возмутительно, более того, оно унизительно! Но в связи со сложившимися обстоятельствами я не стану препятствовать. Можете осмотреть замок, и я искренне надеюсь на вашу тактичность в этом деле.

Это он что, намекает на то, что все ценности должны остаться на месте? Хих.

— Уходим, живо! — дернул меня за руку Фауст, отрывая от интереснейшего разговора. — Мы должны исчезнуть до того, как они начнут здесь рыскать.

— То есть мы совсем-совсем уходим? — заволновалась я.

А как же вещи? А как же Тревур? И через центральный вход нам, наверно, нельзя.

— Да. За мной. Не отставайте! — уже на ходу бросил феникс и помчался вдоль по коридору. Да так припустил, что мы еле-еле за ним поспевали. Я-то еще и Стаську за собой волокла.

Дороги я толком не разобрала. Мы шли какими-то узкими темными коридорами. Потом спускались вниз, опять петляли, и опять вниз. Все, что я видела, — лишь серые безликие стены по сторонам, спину Фауста, затянутую в плотную темно-синюю ткань, и тугую пшеничную косу, по этой самой спине нещадно хлеставшую. Пару раз даже возникло желание за нее схватиться, ну, чтобы не отстать.

В общем, бежали мы, бежали, пока не уперлись в тупик. Натуральный такой. С глухой каменной кладкой прямо по курсу.

— И куда дальше? — забеспокоилась я.

— Мы что, заблудились? — пискнула сестричка.

— Нет, мы на месте, — уверенно ответил Фауст и, приложив ладонь к стене, стал обшаривать кладку. — Вспомнить бы еще, который.

Только не говорите, что он сейчас нажмет на один из камушков, и в стене откроется прежде недоступная глазу дверь.

Так и случилось. Я даже рот от удивления раскрыла.

Фауст пригнул голову и шагнул в темноту. И вот сейчас мне совсем не хотелось за ним следовать. Из провала тянуло сыростью и холодом. Легкий сквознячок трепал волосы, а по спине ползли противные мурашки. Бррр.

И даже когда внутри забрезжил теплый огонек, уверенности у меня не прибавилось.

— И долго вас ждать? — высунул голову феникс. Не дождавшись реакции, схватил меня за руку и потащил в проем. Пришлось подчиниться.

Внутри, как и предполагалось, было мерзко. Холодно, влажно. Пахло каким-то старьем и разлагающимися растениями. Углы стягивало кружево паутины. Под ногами стелилась сырая земля, а с потолка свисали белесые корни деревьев.

Настоящее подземелье. Точнее, подземный ход. Ну что сказать, банальненько…

Фауст утопил выпирающий камень в стену, и дверь за нами с тихим скрежетом затворилась, отрезая от цивилизации и от возможности вернуться назад. Теперь стало еще неуютнее, и я зябко передернула плечами. Стаська тоже вся ежилась и теснее жалась ко мне.

— Ну что, готовы к приключениям? — чересчур бодро осведомился Фауст и вручил мне еще не зажженный факел. Сам же закинул за спину неизвестно откуда взявшуюся котомку и выхватил из держателя горящее древко. — Тогда вперед!

Что, мало тебе было в жизни приключений, Любка? Получите, распишитесь!