Да, я согласилась. Возможно, это будет очередная глупость в череде сомнительных достижений сегодняшнего дня, но я согласилась.
Мастер открыл дверь и с поклоном пригласил меня войти. Я задумчиво смотрела, как в просторном холле одна за другой загораются лампы, выхватывая из темноты затейливую резьбу стенных панелей, потолочную лепнину и нехитрую мебель. Хин очевидно являлся поклонником минимализма и строгой элегантности.
– Надеюсь, одна из гостевых спален тебя устроит. Слуги держат ее в постоянной готовности, на случай если у меня будут гости.
– И часто у тебя гости?
– За все время – ничтожно малое количество. Но сейчас мы не об этом.
Блондин прикрыл за собой входную дверь и стремительно двинулся к большой лестнице на той стороне холла. Я медленно шла за ним, почти всем телом ощущая эхо шагов в пустоте зала.
Огни загорались, как только Лельер проходил мимо светильников, и гасли, когда их миновала я. Это создавало странную, сюрреалистичную картину. Я выходила из тьмы на пятно света, следуя за тенью, которая терялась впереди. Казалось, мрак стелется по пятам и лишь ждет, чтобы настигнуть и сжать в своих смертельных объятиях.
Я потрясла головой, отгоняя наваждение, и на всякий случай еще и ущипнула себя за руку. Мерещится же чертовщина!
– Что такое?
Мне кажется или в голосе друга отчетливо слышится усмешка?
– Дом у тебя своеобразный.
– Я знаю. Сам приложил к этому руку.
– Немногочисленных гостей впечатлять?
– Зачем гостей? Есть постоянный и гораздо более благодарный зритель, которого можно впечатлять хоть каждый день. Я.
Я промолчала. Ну а что ему еще сказать? Что это ненормально? Думаю, Лельер и так более чем в курсе…
Дальнейший путь до спальни прошел тихо и мирно. С одной стороны, этот самый «путь» состоял всего из метров двадцати, а с другой – и это уже достижение. Правда, перед прощанием был один любопытный нюанс.
– Вот там двери в мою половину дома. – Он неопределенно кивнул в глубину коридора.
– Это приглашение или предупреждение?
– Решать тебе, Юлия. Решать тебе…
Напоследок Лель объяснил, где что лежит, галантно поцеловал ручку и, пожелав спокойной ночи, скрылся в неизвестном направлении. Я, пожав плечами, вошла в отведенные мне апартаменты. Ну, что же… гостевая как гостевая! Безлико-красивая комната с большой постелью, шкафом и зеркалом-трюмо. Заглянув в шкаф, я нашла на полках два комплекта ночного одеяния – мужского и женского. С хихиканьем полюбовалась на длинные мягкие кальсоны, потом восхищенно потрогала невесомый, летящий пеньюар и шелковую сорочку. Немного подумав, выбрала кальсоны и хлопковую рубашку, предназначавшиеся для мужчин. Сделано это было по сугубо практическим соображениям – так удобнее спать! Всю эту девичью прелесть из кружев и скользкой, гладкой ткани нужно надевать, если в ближайшие минут двадцать с тебя ее снимут. Тут же снимать было некому… да и вообще, неизвестно когда будет.
Я вновь загрустила. Интересно, как там Кик? Что делает, о чем думает?
Приготовления ко сну были быстрыми. Я наскоро приняла душ, переоделась и забралась под одеяло. Приглушила свет почти полностью, завернулась в одеяло, как в кокон, и впервые за вечер от души дала волю слезам. Прорыдав с полчаса, я, окончательно обессилев, уплыла в сон.
Утром встала сама. Просто открыла глаза и несколько секунд бездумно пялилась на незнакомую комнату, незнакомые окна, сквозь занавеси на которых пробивался утренний свет.
– Доброе утро, – тихо пожелала сама себе и села.
Моя вчерашняя одежда, которую я, раздеваясь, небрежно свалила в кресло, теперь, вычищенная и выглаженная, висела на вешалке на дверце шкафа. Удивительно!
Отвечая на вопрос, который я даже не успела озвучить, в дверь тихонько поскреблись.
– Войдите.
На пороге появилась невысокая служанка, которая, пряча глаза, сообщила, что уже привела мой наряд в порядок и господин ждет вестей о том, когда гостья соизволит проснуться. Я распорядилась, что господину можно передать, что гостья уже встала. Девушка еще раз поклонилась и сказала, что завтрак будет накрыт через полчаса в малой столовой. Получив информацию о том, где находится малая столовая, и отказавшись от помощи в одевании, я отпустила служанку.
В назначенное время я спустилась вниз и без труда нашла нужную комнату. Там еще было пусто, хозяин дома запаздывал.
Я медленно обошла стол, даже из любопытства подняла крышку, посмотрев, что у нас на завтрак. Банальная банальность – овсяная каша, сок, тосты и кофе. Вот, кстати, что меня всегда удивляло в Малахите! Временами – типичнейшая Англия! Потеряв интерес к еде, я подошла к окну и, отодвинув тюль, залюбовалась панорамой. Кажется, улица Пропавшего Рассвета была на холме, и с другой стороны дома, за маленьким двориком с фонтаном, открывался шикарный вид на Изумрудный город. Такого даже у меня в кабинете не было, несмотря на то что Кален-Зар, по идее, самая высокая точка города. Но там все заслоняли деревья, а тут… прелесть. Солнце уже встало и сейчас заливало улицы мягким светом, творя с зеленым камнем поистине чудесные метаморфозы.
– Любуешься? – раздался негромкий голос, прерывая мое погружение в прекрасное.
– Да, тут красиво, – с улыбкой повернулась я к Лелю и… застыла, внимательно его оглядывая. – Доброе утро, Мастер Хин.
– Сегодня да, – спокойно кивнул тот и, подав мне руку, повел к столу. – Дела в департаменте, потому не время для шута. Как спалось?
– На удивление хорошо, спасибо. А ты как отдохнул?
Продолжая стандартный обман любезностями, Мастер отодвинул мне стул и сказал, что спалось ему замечательно, вставалось еще лучше и настроение просто отличное.
За завтраком я наблюдала за Мастером. Хин ел быстро, но аккуратно, время от времени поднося к губам салфетку. Отодвинув тарелку, он принялся за кофе и тосты с джемом.
– Ты что-то решила?
– Пока нет. – Я пригубила кофе и одобрительно кивнула, оценив восхитительный букет вкуса. Шоколадно-миндальные нотки… м-м-м.
– Тогда не тороплю, – кивнул в ответ Мастер и вернулся к распиливанию обжаренного хлеба.
Вжик-вжик… и снова вжик.
– Лель… – с опаской начала я.
– Да? – не поднимая головы, тотчас откликнулся хозяин дома.
– А когда ты планировал начать использовать реципиента по назначению? Вроде как уже давно пора…
– Видишь ли, Юлька, тут имеются свои сложности. В обмене энергией со мной есть побочный эффект – иногда реципиент проваливается в мои воспоминания. Как понимаешь, самые сильные и яркие воспоминания… определенного характера.
– Не поняла, – немного покраснела и уточнила я: – Интимного?
– Фи, какая ты испорченная, – хмыкнул Мастер, подарив мне ироничную улыбку. – Нет, моя милая кошечка, интимные моменты уже давно не являются для меня чем-то из ряда вон выходящим. Так, не более чем приятный релакс… Я говорю о периоде пребывания у Серебряной Госпожи. Не буду скрывать, один реципиент не выдержал накала эмоций, которые тоже делил со мной, и начал потихоньку ехать крышей, радостно заверяя, что готов поддержать меня в любых начинаниях. Когда мне счастливо приволокли какую-то несчастную девочку-блондинку и спросили: «Она?» – я понял, что сотрудничество пора заканчивать. Не буду скрывать, на данный момент меня долгое время выдерживал только Феликс Ла-Шавоир. Очень уж морально стойкий оказался.
– Поняла…
– Именно потому для меня реципиент поневоле становится человеком личного круга. Он слишком много про меня знает… видит… чувствует. Потому с тобой я сначала решил подружиться просто так, чтобы понять, уживемся мы рядом на долгосрочный период или нет.
– А если мне, как и тому, кто был до меня, станет плохо от твоей силы?
– Тогда не будем продолжать. Я, может, и больной, но не садист.
– А почему от Смерти нет такого эффекта? Он мне передавал свою силу, там совершенно другие ощущения.
– Господин Айлар Тис является восхитительным гибридом минимум четырех рас. Я даже сказал бы, что он единственный в своем роде, разумеется, если у его родителей не родились еще дети.
Я мысленно сделала себе зарубочку расспросить Айлара на тему его предков и, по всей видимости, интересного генеалогического древа. Вдруг расскажет?
Два Мастера. Смерть и Пытка. От силы одного эффект как от легкого наркотика, а от второго – страшное кино в виде воспоминаний. И это все – мое. Дивно. Я прямо в восторге.
– А когда ты планировал начинать… со мной работать?
– Пока не знаю, – чуть заметно пожал плечами Хин и сделал очередной глоток кофе. – Кстати, какие планы на день?
Я несколько секунд пристально смотрела в спокойные синие глаза. Спрашивает, собираюсь я уходить или нет?
Если мыслить здраво и объективно, господин Хин прав. За несколько дней до отъезда в Аквамарин глупо носиться по городу в поисках нового жилья и пытаться уладить все финансовые и юридические вопросы. Особенно если мне так любезно предлагают помощь.
– Логика подсказывает, что хорошо бы сегодня остаться у тебя. И вообще до отъезда…
– Логика – молодец, – сдержанно похвалил самую здравомыслящую часть меня Мастер. – Но тебя что-то смущает, не так ли?
– Зависимое положение. Я меняю шило на мыло. Притом раньше я хотя бы жила со своим риаланом и мужчиной, за которого я в последнее время собиралась замуж, а тут… ситуация даже в какой-то мере некрасивая.
– Чем? Тем, что ты несколько дней поживешь у друга? Не надо усложнять простое, в мире и так достаточно непонятных вещей. И если тебе так уж претит быть тут просто потому, что мы друзья, можешь сделать доброе дело. У тебя сейчас как раз недельный отпуск – посвяти его моему лечению.
– В смысле?.. Лель, я не психиатр! Я вообще не имею права даже советы раздавать.
– Тогда побудь реципиентом! Госпожа Аристова, вы уже утомляете своими метаниями и меня, и себя.
Этой отповедью он меня застал врасплох. Лель так обычно не поступал. При всей резкости, ко мне шут всегда относился очень бережно. С другой стороны, он прав, я постоянно ищу поводы для страданий, нахожу, их развенчивают, и я ищу новые.
– Ладно, извини. Больше не буду ныть.
– Ной на здоровье, я не возражаю против этого приятного занятия. Но лучше делать это вечером, за бутылкой вина и чтобы я имел возможность ответить тебе взаимностью. Вот приду вечером, сядем и будем ныть. Можем дуэтом, можем по очереди.
Сказано это все было с такой абсолютной серьезностью на физиономии, что я возмущенно воззрилась на Мастера, подозревая того в наглом троллинге.
Он только рассмеялся, щелкнул меня по носу и, заявив, что запасные ключи от дома мне передадут слуги, удалился из столовой. Я несколько секунд смотрела на закрывшуюся дверь, а после, задумчиво поболтав остатками кофе в чашке, залпом их выпила. Во всей красе вставал вопрос: а что, собственно, делать дальше? По идее, надо забрать вещи от Кика, хотя бы самые необходимые, но одна мысль о том, чтобы пойти сейчас в его дом, вызывает отторжение. Трусиха я.
В дверь постучали, и на пороге появилась памятная девушка-служанка, на сей раз с подносом.
– Господин просил передать… – прошелестела она, по-прежнему не отрывая глаз от пола.
Пока она приближалась, я получила возможность как следует рассмотреть служанку и… задаться рядом вопросов по поводу ее персоны. Серый чепец натянут едва ли не на глаза, волосы убраны под него так, что ни единой пряди не торчит, фигура сутулая и худая, а движения нервные и дерганые. Не совсем подходящая кандидатура на роль горничной в богатый дом.
Когда я наконец увидела лицо девушки, то с трудом подавила в себе порыв отшатнуться. Страшные старые шрамы пересекали его, кривя рот в вечной усмешке и чуть приподнимая уголок правого глаза к виску.
– Госпоже лучше не концентрировать на мне внимание, – тихо проговорила девушка, встретившись со мной взглядом. – Заклинание не работает, если смотреть прямо.
– Заклинание?..
– Отвод глаз, – пояснила служанка. – Сами понимаете почему.
Она поставила передо мной поднос, поклонилась и бесшумно вышла из комнаты.
Я, стряхнув оцепенение от своеобразного зрелища, покосилась сначала на тканевый мешочек, потом на связку ключей и в заключение на письмо. Решив начать с последнего, я развернула листок и вчиталась в ровные сроки, написанные резким, угловатым почерком:
« Раз ты это читаешь, значит, решила остаться здесь. Откровенно признаюсь – рад.Мастер Хин».
Но сейчас не об этом. Итак, единственную служанку в доме зовут Кассандра, и ты можешь вызвать ее, просто произнеся имя. Ключи – как в старой сказке – от всех дверей в этом доме, но некоторые лучше не открывать. Какие – расскажу вечером. Также оставил некоторые финансы на карманные расходы. Почему не лично? Ты бы отказалась.
Желаю хорошего дня, Юлия.
P. S. Считаю правильным предупредить, что днем, скорее всего, нарисуется Феликс Ла-Шавоир. Мешать вам объясняться я не буду, но поддержу тебя в любой ситуации. Помни об этом.
Я отложила листок, залезла в кошелечек и, пересчитав более чем внушительную сумму, выданную «на булавки», вновь ощутила себя содержанкой. Нет, надо таки поговорить с Киком и уже получить наконец на руки свои деньги и документы! Ибо их отсутствие уже становится очень тяготящей навязчивой идеей.
* * *
Несколько часов прошли в бродилках по новому дому. Пустынному, одинокому и местами запущенному. Я пока не забредала на «половину шута», но временами сквозь открытые двери видела, что там творится. Любопытство, конечно, звало сунуть нос дальше, но я прекрасно помнила сказку про Синюю Бороду и не стремилась срывать замки с чужих секретов. Да и зачем, если мне проведут туда экскурсию?
На половине Мастера Хина было немало интересного. Богатая библиотека, чудесный зимний сад, залы с коллекциями холодного оружия и образцами первого огнестрельного. Также впечатлял набор пугающего вида и определенного назначения. То ли хирургические, то ли пыточные инструменты. Судя по всему, подарочный вариант, потому как одни были инкрустированы драгоценными камнями, а рукоятки других вырезаны из кости, по которой вился затейливый узор. Интересные вещицы, но жутковатые. Притом таких наборов было на удивление много. Гы, забавно, конечно.
Феликс нашел меня в тот момент, когда я, наклонившись, изучала очередную диковинку.
Тихое «здравствуй» подействовало на меня, как ведро ледяной воды!
Сердце сбилось с ритма, руки похолодели, и я даже на миг забыла, как дышать. И не совсем от страха… я не ждала его так рано. И не была готова! Совсем! Почему служанка не доложила о приходе Ла-Шавоира? Я бы… я бы… я бы сбежала ко всем чертям и передала, что пока не могу с ним общаться!
Но боже, почему же, услышав знакомый голос, уловив любимый запах, так хочется развернуться, прижаться к нему всем телом и закрыть глаза, растворяясь в этой близости?
– Кик! – тихо вскрикнула я, оборачиваясь и прижимая ладонь к сердцу. – Зачем же так подкрадываться?
– Прости, – обезоруживающе улыбнулся он. – Я не хотел, просто… не решался начать беседу и окликнуть тебя.
Я промолчала, изучающе глядя на болотника, который в виде исключения пришел в человеческом виде, и на этом странности не заканчивались. Феликс двумя руками держал букет белых роз и явно ощущал себя не в своей тарелке. А я не торопилась начинать беседу и ему помогать. Отчасти от того, что мне было неловко и даже стыдно… за то, где я нахожусь в том числе. Из глубины души поднимался безосновательный, но от того не менее живучий страх, что меня сейчас, как в каменном веке, не спрашивая, утащат в родную пещеру.
– Я… Юля.
Он замолчал.
– Нет, – невозмутимо поправила его. – Юля – это я.
– Не издевайся, – попросил Ла-Шавоир. – Мне и так… нелегко и непривычно.
– Не мешаю. – Я подняла руки и снова с ожиданием посмотрела на кикимора. Да, судя по всему, извиняться ему было в новинку.
– В общем, я хочу сказать, что поступил некрасиво и необдуманно, – медленно, с паузами начал говорить Кик. – Я все осознал и обещаю исправиться. Вот.
Мне протянули розы. Я взяла. Посмотрела на Кика, после на розы, снова на Кика.
Да, милый мой, хороший… как гадости, так мы дивно красноречивы, а как извиняться, так «Вот».
– Хорошо. Спасибо, Феликс. – Я вернулась к созерцанию лелевской коллекции. – До свидания.
– В смысле «до свидания»? – В голосе кикимора звучали ледяные нотки.
– Ой, да, конечно, еще нет, – спохватилась я, досадуя на то, что такие вопросы все же надо решать. – Мне нужны мои вещи… по минимуму, разумеется, и документы. Пришли их, пожалуйста.
– Что? – В голосе Кика отчетливо слышались глубокий шок и неверие. – Ты и правда от меня уходишь?! Юлька, не дури! Пойдем домой? Я честно все понял, я больше не позволю себе такого поведения.
Собравшись с духом и, как говорится, придя к рассудку мудрому, я посмотрела на любимого кикимора и с легкой улыбкой проговорила:
– Я ухожу не от тебя. Я ухожу из твоего дома.
– Да почему-у?!
– Потому что ненормально, когда отношения начинаются с совместного проживания! Не-нор-маль-но!
– Кто-тебе-такое-сказал?! – так же почти по слогам процедил Кик и, порывисто взяв меня за плечи, слегка встряхнул и признался: – Я люблю тебя. Я хочу на тебе жениться, я хочу быть с тобой, я хочу от тебя детей! Так почему мы не можем жить вместе?
От таких признаний маленькая, слабая и наивная женщина внутри меня мигом растаяла и захотела броситься на шею жабниху.
– Потому что я тоже тебя люблю, но после твоего недавнего поведения уже не уверена, что желаю вприпрыжку выскакивать замуж через месяц! И тем более не хочу первенца еще через девять, а ты меня точно им обеспечишь в попытке окончательно приковать к «семейному гнезду»!
– Да почему ты так решила?
Я лишь расхохоталась и мирным, доброжелательным тоном объяснила:
– Феликс, ты шовинист! Ужаснейший, авторитарный, деспотичный шовинист! А зная твои навыки манипулятора, я не сомневаюсь, что спустя какое-то время ты достигнешь почти всего, чего хочешь… и в том, что касается меня и моего поведения, тоже. И я не хочу приходить в твой дом на заранее невыгодных условиях. И да, подсказываю, сейчас самым правильным твоим решением будет смириться с моим выбором.
Он недовольно покосился на меня, но, поймав мой красноречивый взгляд, оценил скепсис выражения лица и присмирел. Взъерошил волосы, тяжело вздохнул, все еще всем видом выражая неодобрение, и, наконец, кивнул.
– Хорошо, как хочешь. Вещи пришлю и сегодня же найду тебе квартирку, куда ты сможешь перее…
– Нет, спасибо, я сама, – перебила я его и одернула юбку. – Когда я вернусь из Аквамарина, сразу же займусь поисками жилья, которое мне понравится и будет МНЕ по карману.
– А до того ты вернешься ко мне? – просветлел жабних.
– Нет, – осторожно ответила я, нервно сжимая пальцы.
– Поедешь к Насте? – чуть менее радостно спросил болотник.
– Нет…
– К Ришаль?
– Нет, я останусь у Леля, – сказала я и втянула голову в плечи, подавив порыв еще и зажмуриться. Будет буря, ой, будет буря.
– ЧТО?!
Вот. Права.
– Юля, какой… к … и к… Лель?!
– Наш, – сухо ответила я, выпрямилась и с достоинством закончила: – Но вижу, что тебе отказал лексический запас в его цензурных проявлениях. Зайди, как вспомнишь о том, что при дамах ругаться некультурно. Меня это обижает, Феликс.
Я развернулась и собралась было выйти из зала, но не успела – на запястье сомкнулись сильные пальцы.
– Извини. – Он быстро погладил нежную кожу и отпустил. – Извини, я не должен был. Просто шок и неприятное удивление.
– Уверена, ты на официальных мероприятиях себе такого не позволяешь. Стало быть, уважаешь оппонентов больше, чем любимую женщину?
– Смотрю, любимая женщина начала по полной программе «закручивать гайки»…
Я проглотила фразу на тему «надо же было когда-то начинать» и лишь выжидательно глядела на Феликса.
– Я понял. Больше не буду, – в очередной раз повинился кикимор и снова спросил: – Так почему ты остаешься тут?
– Потому что Мастер Хин привел такие аргументы, которые я не могла не учитывать, – решила быть честной и откровенной я. – Ну и до отъезда недолго.
– Хин? – как ни странно, сразу немного успокоился Ла-Шавоир. – Тебя уговаривал Мастер?
– В основном да.
– Ну… хорошо.
Было видно, что Тень Гудвина нехотя, но смирился с тем, что я сказала. Мы неторопливо вышли во двор и сели на лавочку возле фонтана. Кик немного рассказал о том, что творилось в Кален-Заре – парочку забавных курьезов, случившихся из-за грядущего отъезда делегации эльфов. После мы, как водится, немного поговорили о природе и погоде, словно полузнакомые люди, а не те, что прожили бок о бок несколько месяцев. Когда пришла пора уходить, он встал, вежливо коснулся моей руки поцелуем и сказал:
– Юлия Аристова, я бесконечно рад нашему новому знакомству. Хочу заверить, что покорен вашим очарованием и желаю пригласить на свидание. Смею надеяться на согласие…
– Я согласна.
Глупая, но совершенно счастливая улыбка так и норовила расплыться по губам, но я ее героически сдерживала. Как сдерживала и желание немедленно, на этом самом месте станцевать джигу.
Мы церемонно, даже отчасти чопорно попрощались, и, выпустив наконец мои пальцы, Феликс Ла-Шавоир неторопливо направился к выходу. Я не удержалась и таки пару раз подпрыгнула от радости и прижала руки ко рту, прикусывая указательный палец от избытка эмоций.
Вдруг Феликс остановился, с размаху рубанул ладонью по воздуху, порывисто развернулся и налетел на меня.
– Не могу так уйти… – прошептал он, зарываясь одной рукой мне в волосы, а вторую властно сжимая на талии. Я прикрыла глаза, ожидая, что сейчас последует страстный поцелуй, и даже уже чувствовала, как губы покалывает в нетерпении. Но этого не случилось. Он стоял, прижавшись ко мне лбом, сжимая руку в волосах и прерывисто дыша прямо в губы. Короткий стон, Кик слегка сдвинулся, и его рот, чуть ощутимо мазнув по моим губам, прижался к щеке.
– Я люблю тебя, Юленька. Очень сильно, до безумия, до жажды, до невозможности тебя люблю. Просто знай.
Еще один поцелуй во вторую щечку, он меня отпустил, обжег на прощание темным взглядом и стремительно вышел, почти выбежал. Я осела на скамейку, ощущая, как мелко дрожат ноги.
Ничего ж себе…
Какое потрясающее, восхитительное, нереальное «ничего ж себе!».
Спустя минут десять мне наскучило пялиться перед собой дурным, влюбленным взглядом, и я решила как-то разнообразить досуг. Сейчас, после такого эмоционального объяснения и понимания, что Кик принял новые правила игры, мне было хорошо, как никогда. Легко, светло и хотелось летать.
Решив, что раз во мне столько кипучей энергии, то хорошо бы летать на ней в правильных направлениях, я почти вприпрыжку пошла в дом. Так, что мне нужно? А мне нужна информация о фениксах, к примеру! Я всерьез рассчитывала, как можно более продуктивно провести дни до отъезда и все же постараться если не помочь Лельеру, то хоть немного понять.
А Феликс…
Очередной мечтательный вздох и улыбка к облакам. Я была уверена, что наше временное расставание – это не конец, а самое что ни на есть восхитительное начало.
Надеюсь, что Кик тоже так считает!