Сон оказался очень знакомым.

– Здравствуй, Ирьяна, – поприветствовал меня лавандовый ветер, привычно взъерошив челку.

– Добрый вечер, – недовольно кивнула я. – Если, конечно, для тебя имеет значение время суток.

Меня подхватил поток теплого воздуха и подкинул на пару метров вверх. Там я зависла в привычной невесомости, но на этот раз даже не улыбнулась на шалость Спящего. Просто устроилась поудобнее и стала осматривать изменившийся зал. Кстати, видимо, сказывалась практика, но переворачиваться я даже и не думала. Вполне уверенно сидела.

– Ты грустная, – спокойно отметил Арвиль. – Что-то случилось?

– Можно и так сказать, – вздохнула я. – Но я не грустная. Я злая.

– Одно другому не мешает, – философски заметил Спящий.

Обиталище бесплотного в этот раз порадовало сменой не только цветовой гаммы, но и архитектуры. Раньше идеально геометрический, не имеющий ни одного острого угла, сейчас зал напоминал ожившую фантазию сошедшего с ума абстракциониста. Неизменными остались только мотыльки в вышине и искры. Сегодня тут все играло оттенками серебра и белого. Снежные стены, по которым кольцами носились серебряные искры, из которых временами вырывались ослепительно-белые бабочки. Покружив по залу в сиянии, подобном лунному, крылатые создания присоединялись к сверкающей сфере на самом верху.

– Ну у тебя и воображение, – удивленно покачала головой я. – В честь чего эта мечта всех ненормальных художников?

– Захотелось. – Ветер немного растрепал мне волосы. – Такое бывает, знаешь ли. Ну что? Второй сеанс?

– И второй вопрос, – согласно кивнула я.

– Может, все же расскажешь, что стряслось? – осторожно спросил Тейнмир.

– Нет… – покачала головой я.

– Твое право, – прошелестел голос Спящего, и меня опять стали окутывать легкие воздушные струи. – Знаешь… ты необычная. И красивая.

– Это что такое? – подозрительно осведомилась я.

– Комплимент, – невозмутимо ответили мне. – А нельзя?

– Ты мне тоже нравишься, – улыбнулась. – Но я люблю мужа.

– Знаю, – рассмеялся Спящий. – Но я же не мог не попытаться?

– Вот ответь мне, – откинулась на спину и теперь висела горизонтально, потом перевернулась на живот и задумчиво посмотрела на темный пол, в котором, как звезды в воде, вспыхивали отражения светлячков, – за что тебя усыпили?

– А с чего ты взяла, что нас именно усыпили?

– Эм… – озадачилась я. – Не знаю. Это первое, что пришло в голову. Но если задуматься… Вряд ли вы сами всем составом улеглись спать на столь длительный срок. Притом еще и не озаботившись страховкой.

– Сообразительная. Вообще-то время вопросов еще не пришло, – иронично заметил Спящий. – Но ты, пожалуй, заслужила… Усыпили нас за непокорность, Ирьяна. За то, что мы не захотели надеть те ошейники, что были приготовлены. За то, что желали свободы…

– Некоторые звери должны быть в ошейниках, – тихо ответила я.

– Мы не были зверьми… Мы просто получились слишком разумными. До неудобного разумными. Смогли осознать, что жизнь на поводке у хозяина – это не высшая форма существования.

– Вы?

– Да… – почти неслышно закончил бесплотный. – Мы.

– Но… кто. И когда? – спросила, уже подозревая, что чрезмерная разговорчивость покинула собеседника.

– Я и так много сказал, Ири, – коснулся лица ветерок. – Можно тебя так называть?

Я недовольно поморщилась.

– Можно, но ты уходишь в совершенно несвойственное тебе и, главное, ни капли не идущее амплуа соблазнителя.

– Ну вот, – печально вздохнул хитрец. – Сама подумай. У меня долгие годы практики общения с дамами не было! Вот проснусь… весь такой неподготовленный к реалиям жизни…

Я секунду осмысливала сказанное, а потом весело расхохоталась, мне вторил довольный смех Арвиля.

– Спасибо, – наконец произнесла я. – Настроение ты мне изрядно поднял.

– Может, все же поделишься причинами хандры? – осведомился собеседник.

– Муж, – вздохнула я. – Он запер меня в имении. Вот я немного и вспылила.

– Первопричины?

– Сейчас по округе активно скачут неведомые твари, – поморщилась я. – Вот, столкнулась с таким. Потрепали меня…

– А как ты, зная ситуацию, оказалась одна, да еще так далеко от замка?

– По глупости, – поморщилась я. – Вейл, как эти монстры появились, довольный носится, отлавливает гадов. А я сижу как последняя идиотка и используюсь супругом исключительно по назначению…

– Скука, – понимающе протянул Арвиль.

– Именно, – вздохнула я. – Что-то мы заболтались. В голову собираешься лезть?

– Сейчас.

– Стоп! – Внезапно я затормозила круживший уже совсем рядом почти материальный ветер. – Как ты выглядишь? Ну мне интересно!

– Брюнет я, – хмыкнул Арвиль. – С аметистовыми глазами. – Последовала пауза, а потом мягкий баритон мурлыкнул почти у самого уха: – Под цвет шкурки.

Но не успела я радостно потереть ручки и броситься выпытывать подробности, как меня что-то легонько стукнуло в лоб, и я уплыла в омут беспамятства. А в прошлый раз он был нежнее!

Когда вернулось сознание, я со стоном села и проговорила:

– Все же ты типичный самец.

– Не понял, – растерялся Арвиль.

– А что тут непонятного? Сначала интригуют, потом по мозгам стучат, и в итоге я ничего не помню. В последнем ты отличился! Такого со мной еще не было. Можешь считать себя исключительным!

– Самцом? – ехидно переспросил Спящий.

– Да как тебе удобно, – пожала плечами я. – С тебя один ответ.

– Слушаю твой вопрос.

– Эм… – задумчиво протянула. – Ты можешь показать мне свой облик? Что его отличает от человеческого?

– Два вопроса. Ну ла-а-дно. Показать могу, но не буду. Отличия… ох, Ири… это такие интимные по-о-дробности.

– Ты, шут бессовестный, – возмущенно выдохнула я, – отвечай нормально.

– Ладно, – фыркнул Арвиль и проникновенно начал: – Видишь ли… с человеком меня не спутаешь по причине наличия одной… хм… части тела. – Ветер опять приобнял меня за плечи и закончил, понизив голос: – Откровенно говоря… это хвост.

– Эм… Какой?

– Длинный, – серьезно ответил он.

– Так ты еще и хвостатый! – восторженно выдохнула я. – Тогда, получается, все же из другого мира, ведь у нас таких нет.

– А вот и не угадала. Местный я.

– Странно, – нахмурилась я.

– Есть многое на свете, что и не снилось вашим мудрецам.

– Арвиль…

– Что?

– А тебе… не тоскливо? Ведь, получается, спит только тело. Разум не спит. Как ты еще с ума не сошел?

Впрочем, не факт, что Спящий в здравом рассудке. Слишком уж он… своеобразный. Или просто иная психика?

– Я не сплю уже давно, – ответил он. – Но все равно… одиночество оглушает. А невозможность вмешаться во что-то погружает в отчаяние. Потому я тебя и вытаскиваю. Ты единственная, к кому у меня есть доступ.

– Как, кстати? – тихо спросила я.

Попыталась еще раз задуматься о причинах появления Арвиля в моей голове, но виски вновь заломило.

– Давай об этом не сейчас? – попросил бесплотный. – Можешь меня впустить еще раз?

– А это не вредно – так часто? – забеспокоилась я. – И что ты хочешь узнать?

– Про монстров ваших. Подумаю немного. Может, какая идея в голову придет.

– Ну хорошо, – пожала плечами. Отказывать оснований нет. Я все равно почти ничего про них не знаю…

– Отлично, – эхом разнеслось по сверкающему снежному залу. – Закрой глаза.

Я послушалась и ощутила уже знакомое прикосновение ко лбу, которое опустило меня на дно омута беспамятства.

– Просыпайся, огненная, – скользнул по лицу холодный воздух.

– Все уже? – Села и устало потерла глаза.

– Да. Давай свой вопрос.

– Еще не придумала, – честно ответила я. – А что, нас торопит время?

– Да нет… – задумчиво сказал собеседник. – Я никуда не тороплюсь по определению. А тебя вроде никто не будит.

– Да… – немного грустно протянула в ответ. – Ты ведь крылатый… Каково без неба?

– Отвратительно, – честно признался Арвиль. – Конечно, это было безумно давно… в то время, когда я сам чувствовал ветер и холод поднебесья… но это как сказки в детстве. Проносится через всю жизнь.

– И тоска…

– Да, – почти неслышно проговорил Спящий. – Быть запертым в собственном теле мучительно. Жить… мыслить, осознавать. Но не иметь возможности вмешаться.

– Во что? – осторожно спросила я.

– Может, поговорим о чем-нибудь другом? Не надо тебе этого знать, Ирьяна. Есть вещи, которые так просто не отпускают…

– А о чем? – невесело рассмеялась и со вздохом откинула упавшую на лицо прядку. – У нас с тобой почти все темы под запретом. С твоей стороны. Потому как говорить о прошлом ты не хочешь, а настоящего… не знаешь.

– Ты такая молоденькая… Хотя по количеству прожитых лет я даже младше тебя…

– Э-э-э… – протянула я. – Ты имеешь в виду, до того, как тебя усыпили? Но… кому мог навредить подросток?

– Иррри, – рассмеялся Арвиль, – младше по годам не значит младше по мозгам. Уж поверь… Да и хоть людей возьми… Сколько раз они вас обыгрывали на политической арене?

– Много, – со вздохом согласилась я. – Высший эшелон кланов Изначальной империи и ее Хранители – вообще жуть. У меня папа всякий раз ругался, когда послом туда ездил.

– Ну это, допустим, не странно. – В голосе Спящего слышалась улыбка. – Просто у них мироощущение другое. Ты не считаешь годы. Они часто идут мимо тебя, и ты не жалеешь о бесцельно прожитых минутах. А люди… торопятся жить. Впрочем, и среди них тоже бывают разные.

– Но человеческие маги живут раз в пять дольше, чем обычные люди, – пожала плечами я.

– Верно, – согласился Арвиль. – Но! Ты забываешь, что они живут в той среде, где гонятся за каждой минутой. И… заражаются этим полезным качеством. Если дракон может месяцами ничего путного не делать и не особо от этого страдать, то человек… неделя простоя, и все. Погружается в трясину. Оттуда потом сложно выбраться, снова найти свою колею. Если ее к тому времени не размыло дождями…

– Откуда ты столько знаешь? – полюбопытствовала я.

– Ирьяна, – снисходительно фыркнул Арвиль, – разумные почти не меняются с течением времени. Образ мысли… Драконы такие же, как были тысячелетия назад, а судя по твоей памяти, и люди не особо изменились.

– Тысячелетия? – зацепилась за слово я.

– Это выражение такое, а не дата моего усыпления, – иронично проговорил собеседник.

– А известно, где ты спишь? – вдруг неожиданно даже для себя спросила я.

– Примерно, – осторожно ответил Арвиль. – А что?

– Просто это… неправильно.

– Может, ты хочешь исправить несправедливость? – вкрадчиво поинтересовался Спящий.

– Знаешь, если бы ты не был таким скользким и опасным типом, я бы ответила, даже не раздумывая. Но ты ничего не говоришь.

– Тогда я думаю, что тебе пора, – недовольно фыркнул Тейнмир. – А «скользкий и опасный» останется и дальше в своем собственном неподражаемом обществе!

– Арвиль, – растерянно позвала я.

Но Спящий не ответил, а на зал упала непроглядная мгла.

И я проснулась.

Села, ошеломленно глядя перед собой.

– Надо же! Обиделся!

Можно подумать, что я сказала что-то, чего он сам не знал…

Хотя, когда мне говорят то, что известно, но мне это не нравится, ощущения не самые приятные.

Вздохнула и сползла с постели.

Мысли перескочили с Арвиля на Вейла. Что мы имеем? А имеем мы семейный скандал. Первый, но глобальный – дальше некуда.

И ведь самое противное, что отчасти муж прав. В данный момент и с имеющимся багажом знаний существо я на диво бесполезное…

М-да…

Муж у нас с несколькими высшими образованиями, трехсот с лишним лет от роду, ведущий алхимик Ледяного Предела. Еще опыт и хватка политика высшего эшелона…

А я? А я огненная драконица, еще не справившая второе совершеннолетие, не имеющая никаких выдающихся способностей и потому находящаяся на домашнем обучении. Хоть как-то расширяло кругозор только то, что отец, питавший некоторую слабость к единственной дочке, часто брал меня с собой в путешествия и дипломатические поездки.

И муж мой к выкрутасам неуравновешенной супруги на удивление терпелив. Это даже немного странно, надо признать. Не может он с таким-то прошлым быть без зубов в три ряда. Насколько помню, после его отъезда из Огненной долины все вздохнули с огромным облегчением и едва ли не платочками вслед помахали.

И при всем при этом на меня ни разу не рыкнул. Да и вообще Вейл с легкостью переключается. В свете он один, а в личном общении – другой. С женой другой, вернее.

Что у нас в итоге? Все просто. Для мужа – четкие границы между личной жизнью и работой. И совмещать он не хочет. Судя по всему, для женщины в его жизни отведено определенное место и он мягко, но настойчиво будет держать меня в установленных им рамках. Кажется, у людей это называется «босая, беременная и на кухне».

За всеми этими мыслями я успела не только одеться, но и спуститься в столовую. Там, как и следовало ожидать, находился Фрик. Блондин с глубокомысленно-отрешенным выражением на лице начищал серебряную ложечку. Мне немедленно захотелось что-нибудь сделать, для того чтобы с него хоть на миг спала так раздражающая меня сейчас невозмутимость. К сожалению, ни один из вариантов, с гиканьем пронесшихся в голове, не мог продвинуть меня к гордому званию «взрослая женщина». Вздохнула, демонстративно вежливо поприветствовала дворецкого и пошла завтракать.

К обеду муж не появился.

Не пришел он и к ужину.

Я стала нервничать.

Когда на Предел опустилась ночь, в голову полезло всякое. Конечно, в первую очередь меня беспокоило, что с ним могло что-то случиться во время очередной облавы. Но потом вспомнила, что Фрик, как вассал, почувствовал бы это и сразу же рванул к господину. Дворецкий магом не был. И полететь мог только на своих двоих, а шума крыльев я не слышала. То есть с Ринвейлом все хорошо.

Оттолкнувшись от этой мысли, на свет выползло его величество подозрение. Оно любезно мне напомнило, что муж все еще легковозбудимый дракон и нуждается в личной жизни. И что спокойно может эту самую интимную сторону получать от любой драконицы.

Теперь я вертелась в постели с отнюдь не радостными мыслями, в итоге все же легла на живот и продолжила нерадостные думы. Подозрение срочно позвало на помощь ревность, и теперь они развлекались на пару. Стоило представить муженька с другой женщиной, как рефлекторно отрастали когти и клыки. Хотелось лететь куда-то и что-то крушить. Желательно, ту дрянь, которая непременно окажется брюнеткой.

Коротко рыкнула и перевернулась обратно на спину. Отбросила светлую прядь с лица и продолжила злобные думы. Впрочем, очень скоро сплоченную компанию провокаторов разбавила надежда, которая привела вполне убедительные доводы в пользу того, что муж занят работой и ему не до баб. Тут же выползла вера в себя и, прихорашиваясь, заявила, что при таких замечательных нас было бы странно, если рыжий свалил налево.

На этом шизофрения не закончилась. Подозрение и ревность, призвав на помощь логику, в пух и прах разнесли все аргументы надежды и веры в себя. Девочки приуныли. Но тут пришел здравый смысл! Распинал весь этот ученый консилиум и посоветовал женскому блондинистому мозгу не маяться дурью.

Сон же устал ждать окончания концерта и разогнал компанию. А с этим господином не поспоришь.

На этот раз, засыпая, я уже хотела увидеть Арвиля. Он являлся едва ли не единственной диковинкой в моем окружении. Сплошная загадка. И в условиях почти полного информационного вакуума, что мне устроил муженек, я с удвоенным интересом тянулась к тому, что он не мог у меня отобрать. К Спящему.

Зал был лилово-фиолетовым, как в тот раз, когда я впервые тут оказалась. Со стены вспорхнула аметистовая бабочка и села мне на плечо. Ветер привычно обнял за плечи и коснулся щеки воздушным поцелуем.

Как ни странно, я не воспринимала эти прикосновения как нечто… запретное. Возможно, потому, что как мужчина Арвиль не воспринимался из-за бесплотности? Не знаю…

Но факт оставался фактом. Если бы так себя начал вести, к примеру, Олли, то я бы ощущала сильный дискомфорт и смущение. Хотя бы потому, что ледяной мне все-таки нравился. Но, несмотря на все очарование Златогривого, я, на свою беду, умудрилась влюбиться в мужа. Рыжий бесчувственный чурбан! Ладно! Не буду сейчас об этом думать. Я, в конце концов, в гостях у хвостатого, который, судя по окончанию нашей прошлой встречи, еще и обижен.

Я улыбнулась и подпрыгнула. Зависла в невесомости.

– Ну здравствуй.

– Приветствую, – отозвался Арвиль.

– А что так официально? – вопросительно вскинула бровь я. – Или все еще дуешься?

– Нет, – рассмеялся он. – Да, тогда мне было немного неприятно. Но я не обиделся.

– Вот и отлично, – кивнула я и с любопытством огляделась. Вдруг заметила то, чего или не было раньше, или я не обращала внимания. Очертания двери на камне. Как нарисована. – Арвиль…

– Да? – вкрадчиво спросил тот.

– Что это за место? Ты сказал, что оно существует. Да и дверь… Ее ведь не было раньше. Не просто так ты мне это показал…

– Это Анли-Гиссар. Радужные чертоги. Хочешь погулять?

– А можно? – восторженно выдохнула я.

– Можно. – В голосе Арвиля слышалась улыбка. – Только по близлежащим залам. Или я могу сделать так, что каждый сон будет разным. Просто зал чудес мне нравится больше, потому я, как правило, его для себя и моделирую. Но временами меняю обстановку, как вчера, например. Тебе понравился зал сумасшествия?

– Белоснежная фантазия безумного художника? – вспомнила я. – Да… Но почему он так назван?

– Обласкала ты меня, – рассмеялся Спящий. – Я один из архитекторов Анли-Гиссара. И залы сумасшествия, чудес и некоторых других – это мои сольные проекты.

– О как! – Я с удвоенным любопытством стала озираться. – Этот зал понятно… он и правда чудесен. А тот… почему ты так его назвал?

– Это не просто красивые помещения, это оборонительные линии города.

– О-о-о! – уважительно протянула я. – И зал чудес тоже?

– Конечно. – Ветер покружил около меня и взъерошил волосы. – Мы были не в том положении, чтобы строить только для высокоэстетических целей.

– Но, судя по всему, вам это не помогло… – тихо проговорила я.

– Да… – прошелестело в ответ.

– Ты говорил, что моделируешь реальность. – Пока Спящий не загрустил окончательно, решила побыстрее сменить тему.

– Ты в моем разуме, – ответил Арвиль. – Тут может быть по-разному. Но… мне не нравится просто висеть в пустоте. Потому и… развлекаюсь.

– А почему ты в прошлый раз не сказал, что белоснежный – это другой зал? Я думала, ты переделал зал чудес.

– Эм… – протянул бестелесный. – Вариант: так захотелось, – тебя устроит?

– Не-а, – поболтала ногами в воздухе и повела плечом, отчего бабочка взлетела ввысь и стала там кружить одиноким огоньком. Сегодня не было огромных сфер из мотыльков. Зал был погружен в полумрак, лишь стены неярко искрились.

– А зря, – рассмеялся мужчина. – Ирьяна, если твоя психика изрядно отличается, например, от человеческой, то почему ты думаешь, что меня можно так просто, с наскока понять? Я же по определению ненормальный…

– Почему это? – Интереса ради решила спросить о причинах такой самокритичности Спящего.

– Ну, во-первых, я существо иной расы, – начал Арвиль. – Более того, тут понамешано столько, что остается только махнуть рукой и наблюдать, что же из гремучей смеси получится. А во-вторых, я долго спал. И уже больше года как бодрствую, но заперт в своем теле. Сама понимаешь, все это на душевное здравие положительно не влияет…

– Кажется, ты стараешься запудрить мне мозги, – весело произнесла я. – Арвиль, конечно, я тебя знаю очень мало, но… безумием от тебя не веет. Да, ты иной. Иная мораль, иные принципы, ты не умеешь жить в современном мире и так далее. Но! Ты пытаешься научиться. Ты пытаешься подстроиться. А не прогнуть мир под себя.

– А если это мои коварные планы? – В негромком баритоне Спящего отчетливо слышался перезвон смеха, который он все еще силился скрыть. – В конце концов, психи бывают разные. А вдруг я – тот самый тихий злобный гений, который окутывает беззащитную Изначальную своей те-о-омной паутиной?

В конце фразы Арвиль все же не выдержал и расхохотался. Я тоже не продержалась и десяти секунд с серьезным выражением лица.

– Злобный гений, – смеялась я. – Архитектор ты!

– Как обругала… – протянул Тейнмир. – Еще скажи, что тебе не понравилось!

– Что ты! – Я переместилась к ближайшей колонне и осторожно провела ладонью по сверкающему камню. – Как красиво… Что это за материал? Я видела подобный… Но не настолько яркий. И, пожалуй, все же другой структуры…

– Миор. Яркий… отчасти природная восприимчивость, отчасти магия моего народа.

– А что за народ? – Конечно, маловероятно, что скажет, но попытка не пытка.

– Ты хочешь знать, любопытная огневка? Я могу рассказать… очень много. А показать еще больше.

– То самое великое «но»? – фыркнула я.

– Верно, – иронично согласился Спящий. – Ты ведь догадливая девочка, Ирьяна…

– На сей раз считай меня дурочкой, так как я предпочту услышать это от тебя. – Независимо сложила руки на груди и с вызовом посмотрела в пустоту зала.

– Какая ты сегодня агрессивная, – издевательски протянул бесплотный.

– Вот если я все же смогу до тебя каким-то образом добраться, то покажу агрессивную!

– За хвост оттаскаешь? – с показным ужасом донеслось до меня.

– Именно, – необдуманно повелась на провокацию.

– Не советую, огневка, – хрипловатый шепот раздался возле самого уха. – Это у нас чувствительная зона.

Я отшатнулась и конечно же опять оказалась в положении «вниз головой».

– Извращенец бестелесный! – разнесся по полутемному залу мой возмущенный вопль.

– Ну почему же? Я сказал совершенную правду.

– Так мы не про это говорили!

– Верно, – успокоился лавандовый ветер. – Мы думали, с какой стороны подобраться к мысли, что тебе не помешало бы сходить и разбудить меня.

– Какой ты быстрый. – Настала моя пора иронично улыбаться.

– А чего ждать? – спросил Спящий. – Да и… Я уже поймал тебя, Ири. Тебе интересно. Очень.

– Ну и что? – вскинула бровь. – Или считаешь, что мной повелевают инстинкты и сиюминутные порывы?

– Да, – честно ответил Тейнмир, и эта откровенность заставила меня зло прищурить глаза. – Ты молодая огненная. Я бы сказал, что у тебя психические проблемы, если бы это было не так. Даже мной владеют эмоции… Потому как если бы руководствовался только холодным разумом, то не уговаривал бы тебя, а просто заставил.

– Вот умеешь же все наизнанку вывернуть, – вздохнула, отбрасывая упавшую на глаза светлую прядь. Непослушный локон тут же вернулся обратно, но его подхватил ветер и сильным порывом отбросил назад. И как он умудряется материально воздействовать? – Спасибо, – улыбнулась я.

– Не за что, – отозвался Арвиль. – Так как?

– И как ты это видишь? – немного устало спросила я. – И главное, почему я вообще должна это делать?

В зале вдруг стремительно потемнело, а я стала опускаться на пол.

– Эм, – протянула я, изумленно оглядываясь по сторонам. – Ты что делаешь?

– Ты же хотела посмотреть Анли-Гиссар, – раздался рядом спокойный голос.

– Хотела, – растерянно подтвердила я. – И хочу… Но возникло стойкое ощущение, что ты уходишь от темы.

– Вовсе нет. Просто… переношу беседу в другое место.

Зал вновь вспыхнул, но на этот раз… У меня не нашлось слов, чтобы описать. Лавандовый ветер поднял меня наверх и заключил в своеобразный воздушный кокон. Окружающее нас пространство постоянно менялось: то перетекало из формы в форму, то сжималось до размеров крошечной комнаты. И я уже начинала бояться, что камень меня раздавит. Но в следующий миг границы расширялись, и в искрящейся полутьме было не рассмотреть, где же они заканчиваются. И сияние… Казалось, создатель никак не может определиться с гаммой. Если секунду назад искры переливались всеми оттенками малахита и изумруда на трепещущих крыльях мотыльков, то в следующий момент зал полыхал бирюзой и аквамарином.

На мгновение мы оказались в кромешной темноте, а потом камень стал прозрачно-голубым и резко сомкнулся в коридор с высокими стрельчатыми сводами.

– Т-т-ты меня не пугай так! – запинаясь, начала я. – Это что было?!

– Преобразование пространства.

Подозрительно огляделась, но все же не рискнула что-либо сказать. Да и… не хотела, наверное. Он же очень долго был один? И сейчас любой контакт для него как связь с миром. Эмоции, ощущения… Не хочу лишать такой малости.

– Это твое личное?

– Это все мой разум, – раздался снисходительный смешок над ухом. – Вот и меняю, как могу.

– Красииивый разум, – восхищенно протянула, рассматривая темнеющий до аметистового цвета прозрачный потолок, испускающий легкое сияние. По светлым стенам, так же как и в зале чудес, неслись сиреневые искры, но тут они не останавливались, не меняли направление и не представали в различных формах. Тоже красиво. Но по-другому.

– Это проекция Анли-Гиссара.

– Если учесть, что ты тоже приложил руку к его сотворению, у тебя и впрямь красивый разум, – покачала головой я.

– Как скажешь. – Арвиль, похоже, устал рассуждать об эстетической привлекательности собственного мозга. – Тебя опустить вниз?

– А что будет? – поинтересовалась я.

– Любопытная огневка. Ничего не будет. Тут просто пол весьма интересный, и это лучше ощутить-увидеть самой.

– Тогда давай! – решительно кивнула я.

Стоило ступить на темную плиту, как она стала прозрачно-голубой, а от моей стопы в стороны побежали огоньки. Я сделала шаг в сторону, и все повторилось, только на этот раз плита стала бледно-фиолетовой, как и искорки, разлетевшиеся из-под ноги. Рассмеялась и побежала вперед, и от моих следов, как по воде, расходились чудесные сверкающие круги.

– Арвиль!

– Что?

– Это чудесно! – задыхаясь от восторга, шептала я. – Невероятное, самое прекрасное, что я в жизни видела!

– Это Путь Воды, – пояснил Спящий. – Таких путей четыре. Они по всем стихиям названы. Коридоры ведут к тронному залу Анли-Гиссара.

– И конечно же не просто ради эстетики они такие? – хихикнула я.

– Разумеется. В плане безопасности мы были параноиками.

– А ты мне покажешь тронный зал? – Я едва не подпрыгивала от нетерпения.

– Конечно, – вкрадчиво проговорил мой проводник по коридорам своего разума. – Хоть весь город…

– И? – подозрительно осведомилась я.

– Тебе надо самой прийти, – вздохнул Арвиль. – Я сплю именно в тронном.

– Та-а-ак, – протянула я. – И кто же ты такой драгоценный, что спишь в тронном зале затерянного в веках города?

– Я уже сказал. Один из Спящих.

– А сколько вас?

– Нас одиннадцать, Ирьяна. Всего одиннадцать.

– Знаешь ли, такое количество древних и сильных способно много натворить…

– Чего ты хочешь?!

– Правды, Арвиль, – твердо ответила я. – Правды.

– Не могу! – почти с отчаянием воскликнул он, и ветер грозовым порывом пронесся по коридору. – Я не могу рассказать, пока не буду уверен… Если я поклянусь, что мое пробуждение не навредит миру и стабильности, этого будет достаточно? Более того, я смогу усмирить вашу головную боль… тварей.

– Как?

– А это уже мои проблемы, – отозвался Спящий.

– Если ты в силах это решить, почему не вытянешь кого-то другого в сон? Хоть мужа моего.

– Ирьяна, – снисходительно рассмеялся бесплотный, – я могу тебе сейчас много чего сказать, и ты поверишь… Но! Вот представь, что будет, если мой город найдет ваша братия. Думаешь, выпустят из когтистых лап такой клад? А мы? Мой народ? Так же разберут на запчасти, как и Анли-Гиссар…

– Хорошо, – нахмурилась я. – А почему ты считаешь, что я пойду?

– Ну, во-первых, мне есть что тебе предложить, – серьезно сказал Спящий. – Во-вторых, тебе интересно. И, в-третьих, ты многое отдашь за ветер свободы. А если с твоей помощью удастся избавиться от угрозы, что сейчас ставит под сомнение безопасность Огненной долины и Ледяного Предела… Сама понимаешь, тебя станут воспринимать совершенно иначе. Как равную.

Я молчала. Спящий и правда знал, на чем играть. И как он верно сказал еще раньше, я уже попалась. На интересе. На любопытстве. На сочувствии.

А еще… Я хотела с ним поговорить. По-настоящему.

– Я не знаю, где находится Анли-Гиссар, – осторожно проговорила, нервно сцепив пальцы. – И, сам понимаешь, никакое любопытство не стоит жизни: если ты и справишься с вырвавшимися тварями, то я – нет.

– Я помогу, – раздался совсем рядом негромкий голос, который заставил вздрогнуть от неожиданности. – Нужен только более высокий уровень доступа в твой разум. Связь нужна. Чтобы и ты могла меня звать. И не только во сне.

– И чем мне поможет твое присутствие? – Уже догадывалась, каким будет ответ, но все же спросила.

– Я менталист, – спокойно ответил Арвиль. – Один из самых сильных среди ныне живущих. Смогу помешать им тебя скушать.

– Понятно. – В голове вертелись какие-то мысли, и меня не покидало стойкое ощущение, что разгадка перед носом и до боли очевидна. Но я просто не могла ее «разглядеть». А вернее, не могла даже об этом задуматься. Виски опять сдавило болью, и чем упорнее я старалась сложить мозаику, тем сильнее становилась мигрень.

– И еще… Ири, нас мало, – с тоской в голосе сказал Спящий. – Нас очень мало осталось. Если истребят последних, то мне и не нужно просыпаться. Разве только, чтобы умереть вслед за ними. Ведь я не справился…

– Ты правитель своего народа?

– Нет… – В голосе Спящего зазвенела сталь. – Я командир своего отряда.

– Эм… – вздохнула и подпрыгнула. Зависла в невесомости и растянулась горизонтально. Задумчиво рассматривая потолок, проговорила: – Знаешь, ты сейчас в первый раз за все наше недолгое знакомство идешь на диалог и сам рассказываешь. Но понимания это мне не приносит.

– Так получается… – эхом прошелестело по коридору Воды.

– Забавно у нас с тобой получается, не находишь? – невесело рассмеялась я. – Я тебя знаю меньше двух недель. И вполне серьезно рассматриваю перспективу рвануть неизвестно куда только потому, что мне это приснилось.

– Ты забываешь и о другой грани. – С потолка вспорхнула голубая бабочка и стала кружить рядом. Я лениво наблюдала за полетом лазурной красавицы. – Кем ты хотела стать? Помнишь же? Как зачитывалась всем необычным, с каким интересом рылась в антикварных лавках, искала диковинные камни в высокогорьях Огненной долины. Убегала при любой возможности, чтобы узнать что-то новое! Ты хотела движения! Развития! А сейчас?!

– Прекрати! – коротко рыкнула я, уже понимая, куда он клонит.

– Нет, – жестко ответил Спящий. – Я скажу. Сколько ты замужем? Около полугода? Так когда ты перестала желать ветра в крыльях разума, Ирьяна? Ты возмущаешься, что твой супруг далеко от тебя и не уделяет внимания. Но что ты сделала, чтобы быть ему интересной? Он гораздо старше, девочка. Ты приводила ему в пример отношения своих родителей. А знаешь, что сделала твоя мать, чтобы стать равной с мужем? Нет. Равенство нужно постоянно доказывать, огневка.

– Да хватит уже, – устало выдохнула я, чувствуя, как к глазам подступают слезы. – Я все поняла, Арвиль. И… это неэтично.

– Бить по больному месту? – иронично поинтересовался ветер моих грез. – Так я не бил, Ирьяна. Я всего лишь это место обозначил.

– Ты, вопреки благостным заверениям, все же умудрился покопаться в моей подноготной!

– Так получилось. – В голосе собеседника не было и намека на раскаяние. – А теперь подумай. Ты ведь любишь мужа. Вот как думаешь, станет ли он считать равной скандальную, ничего из себя не представляющую дамочку? А без уважения не будет взаимного чувства…

Я молчала, понимая, что сказать мне нечего. Слушать его было неприятно, но прерывать я тоже не хотела.

– А если пойдешь за мной… Выпадет возможность изучить Анли-Гиссар. Вспомни свои детские мечты. Ты же так хотела найти что-то необычное. К чему тысячи лет никто не прикасался… Ценное. Я покажу все, Ирьяна. Даже то, чего не знают мои соплеменники. – Он замолк, но все же продолжил: – И наконец… Если с твоей помощью исчезнет угроза войны, это будет очень весомой каплей в чашу под названием «взрослая женщина».

– Я пойду, – тихо отозвалась и поджала губы, заглушая вопли здравого смысла об идиотизме решения. Ведь это так по-детски – убегать из дома, пытаясь что-то кому-то доказать.

После вылета дракона прошло достаточно времени, чтобы желание уже не так донимало супруга. Значит, я вполне могу отлучиться.

– Спасибо, – тихо прошелестело в искристой полутьме.

Возможно, я пожалею.

Но Арвиль прав. Без ветра в крыльях дракон не может жить. И ветер грез и приключений порой важнее того, что поддерживает меня в небе реального мира. Все просто: чтобы лететь, надо сначала распахнуть крылья.