Стоило нам появиться – поднялся переполох. Почти сразу набежало очень много фейри и хейларов. Рядового утащили в одну сторону, Олли – в другую, а меня, слуа и Алишина – в третью. Видать, на ковер к Арвилю.

Догадка подтвердилась, когда нас привели в кабинет Сотника.

– Ну-у-у! – протянул непривычно оживленный Ар. – Рассказывайте!

– Еды мы не принесли… – я решила начать первой.

– Да это как посмотреть, – не согласился слуа. – Мясо есть мясо.

Арвиль вышел из-за стола, приблизился ко мне и, положив прохладные пальцы на виски, мягко спросил:

– Покажешь, что произошло?

Я кивнула, прикрыла глаза и сняла блоки с разума, мысленно воспроизводя все случившееся. Вот рядовой, одержимый чужой волей, вот цвета, в которые окутаны наши и не наши… А вот Шеридан… Без следа одержимости или контроля извне.

– Значит, дело в клятве… – задумчиво пробормотал Арвиль, отпуская меня.

– Клятва? – почти хором переспросили десятник и слуа.

Бросив вопросительный взгляд на Сотника и получив молчаливое одобрение, я коротко рассказала о первой встрече с Шериданом. О себе в роли жертвенной девицы и обмолвке десятника о клятве.

– Арвиль, а как он его контролировал? Рядового. Шеридан ведь не Сотник.

– Уф-ф-ф… – мученически нахмурился Арвиль и потер переносицу. – Это сложно, Ири. Смотри… Мы все менталисты, но если рядовые настроены только на принятие приказов, то десятники чуть более сильны, могут отдавать приказы и отчасти координировать действия своей десятки. Но и среди них также имеется своеобразная иерархия. Шеридан… второй в сотне по ментальной силе.

– Стало быть, первым разбудили его, а уже он заставил остальных подчиняться?

– Его сил недостаточно, чтобы не оставить выбора остальным десятникам. Да и я раньше не видел у него таких вот… особенностей. Та багровая паутина… Похоже, его как-то усилили… усовершенствовали. Если учесть наличие наших бледных подобий, полагаю, экспериментов провели немало.

– То есть Шеридан не является корнем всех зол? – немного огорченно протянула я, уже возрадовавшись, что мы знаем хотя бы имя главного супостата.

– Нет, конечно. Он не ученый – это раз. И он засыпал ДО меня – это два. Я видел, как он погружался в стазис. В общем, у нас остались те же вопросы. Понадеемся, что новый рядовой прольет свет на ситуацию.

– Кстати, про рядовых… Арвиль, теперь, когда стало ясно, что я справляюсь с поставленной задачей, ты допустишь меня до ловли? Неожиданные боевые условия показали, что все будет хорошо.

– Это да, крещение состоялось. Ладно. Чуть позже соберу вас уже окончательно утвержденной ловчей командой, расскажу, что-как-куда, и выдам карту. Покажу, какие квадраты прочесывать. А сейчас – свободны. У меня тут дроу ломится на аудиенцию, ничем его не остановишь.

Алишин с фейри быстро поклонились и вышли, а я задержалась в дверях и с любопытством спросила:

– Какой конкретно дроу?

– Тринвир дель Мередит, разумеется. Прислал вчера письмо, где говорил про очень важное дело. Вопрос жизни и смерти, можно сказать. Надо признаться – заинтриговал!

И не только Арвиля, кстати…

С вышеупомянутым дроу я столкнулась в коридоре, когда неторопливо удалялась от кабинета Сотника и размышляла о том, чем заняться. Очень беспокоило состояние Оллисэйна, но, боюсь, к нему меня пока не пустят. Мужа дергать? Я и так его в последнее время часто отвлекала от работы…

Поищу-ка Лиладу. А лучше – Диара! И, ласково накрутив на кулак хвост с медной кисточкой, посоветую нашему отравителю и экспериментатору не трогать лишний раз хондрию. Все же беспокоит меня столь пристальный интерес рыжего десятника к мелкой.

Вот тут и окликнул меня знакомый голос, неожиданно вырывая из размышлений:

– Льета Ирьяна!

Вскинув голову, я с удивлением увидела стоящего в паре метров темного эльфа. Крайне радостного темного эльфа. Так как причин для такой реакции со стороны Тринвира я не видела, то справедливо решила, что у эльфа имеется шкурный интерес.

Сегодня дроу был хорош как никогда. Длинный серый костюм, расшитый серебряной нитью… Волосы аккуратно убраны, в косичках не привычные простые бусины, а крупные, яркие и явно драгоценные. В общем – при полном параде. Интересно, откуда такой красивый? Или куда? Дашке будет предложено оценить мужчину во всей красе?

– Рада видеть вас, маркиз Тринвир дель Мередит, – я склонила голову в приветственном поклоне.

– Ну зачем так официально? Давно можно просто по имени, – радушно разрешил подозрительно добрый правитель Гиллар-Хора. – Ирьяна, я тоже рад нашей случайной встрече. Не придется искать вас отдельно.

– Теряюсь в догадках о том, зачем вам понадобилась моя скромная персона.

– О, ничего сложного или обременительного. Впрочем, позвольте, я расскажу в более удобной и приятной обстановке.

Меня ловко подхватили под локоток и повлекли обратно. Я покорно топала рядом, ибо любопытство – не тетка. Это немалая зверушка с внушающими уважение зубами!

Когда мы появились на пороге кабинета, Арвиль только удивленно вскинул бровь. Я пожала плечами и выразительно покосилась на своего спутника. Все вопросы к нему!

– Добрый вечер, Арвиль! – Дроу энергичным шагом прошел к креслам, выдвинул одно для меня, сел сам и продолжил: – Спасибо, что согласился побеседовать со мной по личному вопросу! Понимаю, насколько ты сейчас занят, и потому благодарен вдвойне.

– Сочтемся, – едва заметно улыбнулся хейлар. – Так что это за важное личное дело, для которого тебе еще и Ирьяна понадобилась?

– Жениться хочу, – с ходу обескуражил остроухий.

Интересный поворот!

– Я, безусловно, за тебя рад, – осторожно начал Сотник, – но не понимаю, при чем тут мы с Ирьяной. И тем более – дело жизни и смерти…

– Ну, сие лишь художественное преувеличение, – ничуть не смутился дроу. – Но поверь, это и правда для меня важно. А вы… Тебя и мужа Иры я хотел попросить стать моими сватами, когда пойду делать предложение. Ирьяну… развеять опасения Дарьи, которыми та, несомненно, поделится с подругой.

– Вир… – Я задумчиво порисовала пальцами на столе. – Ты мне очень импонируешь и как правитель, и как личность, но… Кто я такая, чтобы склонять Дашу к нужным тебе решениям?

– Разве я что-то говорил о том, что человечку придется убеждать принять мое предложение? Нет, тебе всего лишь нужно побыть гласом логики и разума и развенчать совсем уж абсурдные страхи. Согласись, я не прошу ничего невозможного.

– Разумеется. Но все равно, косвенно я, получается, буду поддерживать тебя.

– А ты что-то имеешь против моей кандидатуры? – темный эльф улыбнулся и посмотрел мне в глаза. – Ирьяна, ты прекрасно знаешь, как фейри и темные решают проблемы личных привязанностей. Они не спрашивают. Так что согласись, я просто образец терпимости и снисходительности к разнообразным капризам.

Тут в разговор вступил Арвиль. Он потер подбородок и с усмешкой сказал:

– Очень удобно выставлять себя эдаким образцом добродетели, не так ли, Тринвир? А ведь ты просто не имеешь возможности вести себя иначе. Даша – не девочка с переулочка, а наша целительница. Тебе прекрасно известно, что сделают хейлары с тем, кто обидит целительницу душ.

Я с любопытством переводила взгляд с развалившегося в кресле Арвиля на дроу. Ар сложил пальцы домиком и безмятежно улыбался. Тринвир также был образцом спокойствия, несмотря на не слишком приятные слова Сотника.

– Ты прав, – признал правитель Гиллар-Хора. – Но это не отменяет моего к ней отношения и того, что я хочу для нее сделать.

– Ну-ка, ну-ка… – заинтересованно протянул Ар и добавил: – Ты ведь уже понял, что перед тем, как уговорить меня стать твоим сватом, тебе придется убедить меня в своих самых светлых намерениях? Ибо ты собираешься увести у господина Анли-Гиссара не какую-то драконицу, которых тут пара штук бегает и обе бесполезные, а целительницу! Ее нам заменить некем!

Сказать, что у меня отвисла челюсть, – ничего не сказать! По-о-отрясающе! Значит, у него тут две бесполезные огненные драконицы бегают? Вот мерзавец?! Друг называется!

Я ощущала себя закипающим чайником, у которого вот-вот сорвет крышечку. Держалась на том, что устраивать скандал посреди чужого серьезного разговора как-то совсем некрасиво.

«Ири, не злись, – раздался в голове успокаивающий голос Сотника. – Мне интересно, что он скажет».

«Бесполезные огненные», значит?!» – все же не удержалась я.

«А он не знает, что ты переняла часть моих способностей. Более того, знать это ему совершенно не нужно и даже вредно для здоровья. Потому объективно сейчас ты просто у меня в гостях и всего лишь приложение к мужу, который хотя бы талантливый алхимик».

Стоит ли говорить, что он меня сейчас вот совсем не успокоил?

Злобные фантазии о том, как коварно отомстить этому гаду, прервал голос Тринвира:

– Я понимаю, Арвиль. Но согласись, чисто в теории племянник Подгорной Королевы и правитель соседнего с Анли-Гиссаром города – достойная партия для твоей драгоценной целительницы. Которая станет моей единственной женой.

– Единственной? – удивленно переспросила я и напомнила: – Разве тебе не положена в жены высокородная темная эльфийка? А вернее, ты – ей в мужья?

– Я только что с аудиенции Подгорной Королевы. Я нашел… слова, чтобы убедить ее сделать исключение из правил.

– Это, конечно, хорошо… Но достаточно ли интересно? – снова вступил Ар.

Я недоуменно взглянула на него, а вот Тринвир дель Мередит, по всей видимости, прекрасно понял недосказанную мысль Сотника.

– Обсудим позднее. Поверь, в долгу не останусь. И сам посмотри… Разве тебе выгоден злой сосед, который слишком много знает о городе? Или выгоднее сосед, безмерно благодарный и счастливый в личной жизни?

– Аргумент, – был вынужден согласиться Сотник. – В общем, я согласен. Говори, когда явишься с дарами, и мы организуем торжественную обстановку.

– Вот и чудненько, – довольно усмехнулся дроу.

Мужчины пожали руки.

А я сидела в невероятном шоке и полном понимании, что мою подругу сейчас тупо… продали. И кто! Арвиль!

– Дорогие хитрожо… умные товарищи… Вы не забыли о такой важной вещи, как согласие девушки? – решила все же спросить я. – Или оно уже не учитывается?

– Не говори ерунды! – темный покосился на меня с легким осуждением в светлых глазах. – Разумеется, ее никто не будет принуждать. Более того… Я позабочусь, чтобы любое ее решение не имело последствий, а будущее было обеспечено вне зависимости от продолжения нашего знакомства.

– Ничего не понимаю.

– Увидишь, – пообещал темный и вернулся к изначальной теме: – Ну так что касаемо моей просьбы? Ирьяна, ничего сверх твоих собственных желаний и твоего мнения. Просто если Дарья начнет придумывать совсем уж бредовые версии на тему того, почему ей нельзя быть со мной, хочу знать, что ты их пресечешь.

– Ну хорошо, согласна, – со вздохом сдалась я.

– Вот и чудесно, – просиял темный и энергично поднялся. – Тогда я пошел искать Ринвейла. Надеюсь, он тоже не откажет.

– Удачи, – мрачно пожелала я, и не думая вставать с кресла.

Тринвир дель Мередит скрылся за дверью, а я пристально уставилась на Арвиля. Молча. Ни слова.

Он вздохнул, взъерошил волосы и очень устало спросил:

– Ну что?

Я вскинула бровь, демонстрируя свое изумление такими вопросами. Вернее, святой простоте, которая искренне считала, что особо не провинилась.

Сотник потер виски, снова покосился на меня и, поняв, что исчезать или спускать все на тормозах я не планирую, проговорил:

– Ну неужели это стоит сцены?

– Какие сцены? – мило улыбнулась я. – Что ты, никаких сцен. Я просто спокойно и обстоятельно даю тебе понять, что твое поведение не просто возмутительно, но и очень обидно. Мне не важно, какие ты преследовал цели, но неплохо учитывать, что я при этом находилась в одной с вами комнате! Ты меня просто-напросто унижаешь.

– Ты утрируешь.

– Нет, это ты не понимаешь, как истолкованы твои слова. Что я для тебя вообще пустое место, раз ты позволяешь себе говорить о моей бесполезности в моем же присутствии! – Я поднялась, поправила пояс и, не позволяя Сотнику вставить и слова, закончила речь: – А сейчас я, пожалуй, удалюсь заниматься своими совершенно бесполезными тренировками для подготовки к не менее бесполезным вылазкам. А вам, о многомудрый и безумно занятой правитель Анли-Гиссара, желаю хорошего дня. Засим откланиваюсь.

– Ирьяна… – каким-то очень по-детски недоуменным и обиженным тоном протянул Ар.

– До свидания, – с нажимом повторила я, показывая, что не желаю продолжать разговор. – Тебе, дорогой мой друг, пора взрослеть и понимать ценность окружающих тебя людей. А также понимать, что они рядом с тобой не по умолчанию, а потому что так хотят. Но ведь могут и передумать? Не надо их обижать по ерунде.

Стоило приложить руку к консоли, как каменная дверь с тихим шелестом открылась и так же тихо встала на место, когда я оказалась в коридоре. Я уже в который раз шла по нему и в который раз – с совершенно разными чувствами. Сейчас я ощущала себя мамочкой строптивого подростка. Вот мало мне Ладушки с ее особенностями и Вейла с нежеланием разговаривать?! Еще и с Арвилем выясняй… Вернее, объясняй, что такое хорошо и что такое плохо. Вот магичить мы умеем, убивать мы умеем, интриги плести – тоже умеем… А нормальные взаимоотношения – это же такая, черт побери, экзотика! Тут же сложно! Тут же практики нет, тут косяки-и-и за косяками! В общем, злая я.

И еще уставшая. День был очень долгим, сложным и насыщенным разнообразными впечатлениями и эмоциями. Жаль, что прямо сейчас ничего не прояснится и надо ждать.

Ждать я предпочитала всегда во сне. Потому, немного подумав, решительно отправилась в спальню. Быстро искупалась и с удовольствием залезла под одеяло.

Далеко-далеко…

Дворцы междумирья прекрасны, но этот был особенным.

Погибающий мир на задворках вселенной, где атмосфера давно непригодна для дыхания и идут кислотные дожди. Волны велики, ветра сильны, и дожди сменяются снегом и градом буквально за полчаса.

В смерти есть нечто чарующее. Так считал и единственный обитатель этой планеты.

Он жил тут долго, наблюдал агонию всего живого и не вмешивался. Именно здесь он чувствовал течение времени особенно остро. И его губительную силу. Губительную ко всем, кроме дивного народа! Сначала это радовало, после – забавляло, затем – раздражало. Но иногда наступает время, когда тебя уже ничего не держит. И тогда возможность умереть становится недостижимой мечтой.

Фейри проснулся от кошмара.

Сел на постели, стараясь успокоить частое хриплое дыхание, слышное даже сквозь завывание бури в полуоткрытом окне. Сумрак привычно разрезали вспышки молний.

С нажимом потерев виски и запустив пятерню в шелковистые и гладкие, несмотря на сон, волосы, он протяжно выдохнул.

– Когда же это закончится? – тихо спросил мужчина у пустоты и сам себе ответил: – Скоро уже… скоро.

Встав, он поправил резинку широких штанов-шаровар и потер обнаженную грудь. Опять ныло сердце… или что там у него есть? Шагнув к окну, взял с подоконника распечатанную бутылку крепкого алкоголя и отпил из горла.

Повинуясь магии, под потолком разгорелся тусклый светлячок и спустился ниже, зависнув над правым плечом дивного. По-прежнему не выпуская из рук бутылку, он медленно пошел в другой конец комнаты. Свет залил стену, на которой висел портрет улыбчивой девушки. Фейри. Острые ушки выглядывали из копны распущенных темных волос, белая кожа, казалось, светилась, алые губы могли поспорить яркостью с ягодами.

И вкусом… Он помнил.

– Недолго осталось. – Давно привыкнув разговаривать сам с собой или портретом, хозяин замка приветственно отсалютовал ему выпивкой. – Совсем чуть-чуть…

На какой-то миг фейри показалось, что давно мертвая возлюбленная на портрете нахмурилась, и в ярких серых глазах мелькнуло осуждение.

– Думаешь, я действую неправильно? Знаю, что думаешь. Ты всегда была правильной… до восхищения. Но по иронии судьбы мы с тобой даже познакомились потому, что я твоя полная противоположность. Работал в плохих местах на плохих дядь…

Причудливая игра теней позволила воспаленному мозгу фейри обмануться и увидеть на портрете ласковую улыбку. Он подошел, прижался лбом к раме и коснулся кончиками пальцев полотна.

– Я так скучаю! Сколько бы ни прошло лет, сколько бы ни было других женщин… Я безумно по тебе скучаю. Совсем скоро мы снова встретимся… Во всяком случае, я очень на это надеюсь. Вечность без тебя оказалась гораздо темнее, чем я думал. Я пытался жить как все, пытался забыть и не мстить, и какое-то время у меня даже получалось. Но увы…

Он сел на пол под портретом и закрыл глаза. Молнии по-прежнему разрезали небеса за окном, гром гремел так, что стекла дрожали… А на душе древнего фейри было тихо. Тихо, пусто…

Мертво.

Ирьяна цай Тирлин

Несколько часов пролетели незаметно.

Встав, я поняла, что скоро время ужина, а значит, можно спуститься в лаборатории и все разузнать. Правда, что кушать на упомянутом ужине – тоже вопрос, ибо приволокли мы из сегодняшнего турпохода что угодно, кроме еды. И мясо у нас будет только в том случае, если Олли таки умер, перед этим успев перекинуться в дракона.

М-да, юмор у меня стал самым что ни на есть черным. Видимо, заразилась от окружения. Переобщалась с древними фейри… Я быстро оделась и, выскочив в коридор, вприпрыжку направилась к спуску на нижние уровни.

В больничном крыле было пустынно, лишь странные тени маячили за перегородкой. Слышалось бормотание. Я насторожилась и на цыпочках двинулась на звук. Руки почему-то сами по себе начали покрываться чешуей, а кончики пальцев украсились когтями.

Подкравшись, я выглянула из-за ширмы и… остолбенела. На довольно широкой больничной койке сидели трое. Отравитель Диар, Оллисэйн, обнаженный по пояс и перетянутый какими-то бинтами, и еще один полузнакомый фейри. Все трое с увлечением резались в карты.

– Ничего, мне все же достанется твоя селезенка! – торжествующе воскликнул Диар, шлепая на колени Олли очередную карту.

– …тебе, а не селезенка, – спокойно ответил Златогривый и побил карту.

– Значит, у меня еще есть шанс, – возрадовался фейри. – Только мне бы почечку? Если можно.

– Пока нельзя, – строго оборвал дракон. – Я мало того что жив, так ты пока и не выиграл.

– Ну, что-то из этих двух упущений да исправится, – пробормотал дивный, разглядывая свои карты.

Здесь ко мне вернулся дар речи.

– Вы что творите?!

– О, здравствуй, Ирьяна! – вполне искренне возрадовались все трое. – А мы тебя не ждали.

– Смотрю, тебе лучше, – я кивнула Олли.

Подойдя, обняла дракона за плечи и поцеловала в щеку.

– Гораздо, – кивнул он и наградил меня ответным поцелуем, но в висок. – Благодаря тебе я все еще жив.

– Вот гад, а? – возмутился фейри. – Благодаря ей! Мне в тебя обратно запихать все, что я вытащил, и до кучи залить яд, который нейтрализовал Диар?

– Вы – второе в цепи счастливых случайностей, которые не дали мне попасть на тот свет, – успокаивающе проговорил Оллисэйн. – Я не умаляю ваших заслуг.

– Ну ла-а-адно, – в унисон протянули хейлар и дивный.

– Лучше скажите, что это за игры на внутренности.

Мужики переглянулись, и право голоса досталось Олли.

– В общем, прихожу я в себя. Сознание неясное, голоса какие-то на периферии, больно, опять же. Слышу занятный диалог на увлекательную тему: «Интересно, окочурится крылатенький или нет?» Ведь жаль, если нет, потому как сейчас он – идеально здоровый дракон и хоть на органы, вследствие «идеальной приживаемости за счет крови фейри и природной магии». Дальше выяснилось, что Диару очень не хватало для эксперимента драконьей селезенки, да и Хаир не отказался бы.

– Потом мы спорили, кому этот дефицитный товар достанется, а в итоге решили разыграть в карты, – вступил фейри, названный Хаиром. – Но тут ваш Олли сел и заявил, что, как самое заинтересованное лицо, желает принять участие в игре на его органы! Кто мы такие, чтобы отказывать нынешнему обладателю селезеночки?

– Больные вы… – Я с тихим вздохом выдала свое совершенно честное мнение. – На голову. Все трое.

– Мы не… мы креативно неадекватные, – не стесняясь в выражениях, поправил меня врач.

Мужчины юмор оценили и дружно расхохотались.

Я покачала головой, но оставила при себе мнение на тему их дивного юмора и его уместности при дамах. Да и что скрывать – улыбка все равно неконтролируемо расползалась по лицу. Наверное, надо привыкать? Как ни крути, я нахожусь в среде военных, культура речи которых никогда не стояла на первом месте. Фейри, хотя и были учеными, тоже давно не утруждали себя расшаркиваниями. Просто говорили то, что думали, и так, как хотелось.

– Я рада, что ты очнулся и с тобой все в порядке.

Повернувшись к десятнику и доктору, я улыбнулась и выразительно покосилась на заваленную картами кровать. Меня поняли. Диар быстро собрал колоду, а фейри буквально со скоростью звука слетал за стулом и торжественно поставил передо мной.

– Спасибо, – я обласкала рыцарей взглядом и аккуратно присела у постели Златогривого. – Как ты себя чувствуешь?

– Ну, как ты слышала по заверениям Хаира, совершенно здоров, хотя и малость поцарапан. Но уже ощущаю в себе силы встать с постели.

– Хаир, примите мое восхищение вашим мастерством!

Помня, в каком состоянии поступил сюда Олли, я и правда была поражена, потому посчитала нужным сделать комплимент.

– Благодарю, льета, – кивнул фейри и добавил: – Но стоит отметить, что без Диара я бы не справился. Яд в крови Оллисэйна уже начал действовать, и нам с трудом удалось обратить вспять отмирание тканей.

– Все настолько серьезно? – удивилась я. – А что за яд?

– Ну, вообще-то мы ядовитые, – скромно признался Диар. – Правда, только зубы, не когти. А вот зверушки, видимо, доработаны и потому ядовиты в принципе. Слава создателю, состав яда идентичен нашему, а сыворотка против него у меня есть. Собственно, только поэтому твой дорогой друг сейчас и жив.

– Интересно… А почему о том, что они ядовитые, не было известно раньше?

– Видимо, они и не были, Ирьяна, – задумчиво потерев подбородок, произнес Олли. – А вот теперь стали. И это наталкивает на неприятные мысли, что…

– Что их постоянно совершенствуют, – закончил Диар. – И да, это очень неприятные новости.

– Трупы забрали? – серьезно спросила я. – Ведь если они снова мутировали, их надо изучить и понять, с чем имеем дело. Мало ли, вдруг они уже и не такие тупые?

– Ясное дело! – Диар обиженно взмахнул хвостом. – Вот мы с Хаиром после ужина как раз собирались наведаться в лаборатории, ознакомиться с первичным исследованием и взглянуть лично на… родственничков. Кстати, про ужин… Время?

– Я с вами? – оживился Оллисэйн, но был остановлен уверенной рукой фейри.

Хаир всплеснул руками и категорично заявил, что как минимум до завтра пациент должен находиться в палате и не тревожить свое бренное тело, которому и так досталось.

– Согласен, – кивнул Диар. – Повторная интоксикация может начаться в любой момент.

– А разве не все? Кровь же очищена…

– А вы, господин Оллисэйн, не забывайте о том, что у противоядий тоже могут иметься побочные эффекты, – мягко проговорил доктор и, повернувшись к нам, сказал: – Я сегодня не присоединюсь ко всем, а составлю компанию пациенту, так что идите на ужин.

– Не теряешь надежды отжать селезеночку? – расхохотался Диар.

– Почти. – На подвижном лице дивного мелькнула улыбка. – Но все чуть более прозаично. Хочу проследить, чтобы ее таки не пришлось выковыривать.

Поняв, что хейлару и врачу просто нравится их пикировка, я наклонилась к Оллисэйну. Внимательно глядя в золотые глаза, тихо сказала:

– Учти, мы еще пообщаемся на тему того, что ты вообще делал в моем поместье.

– Не сомневаюсь, – спокойно кивнул дракон и, усмехнувшись, потер вытатуированную на скуле снежинку. – Более того… Уверен, предметную беседу будешь вести не ты.

– Сотник? – хмыкнула я.

– Ирьяна, я понятия не имею, кто это. Мы с Вейлом разделились в городе дроу. Он искал тебя там, а я, вспомнив о поместье в Северных горах, решил наведаться туда и узнать, не появлялась ли ты. И попросить, чтобы известили, если появишься.

– Ага. Стало быть, известили? И кто у меня там настолько болтлив?

– Не суть важно, – отмахнулся Златогривый.

– А я думаю, это мне судить, не так ли, дорогой? – с прищуром спросила я и, подавшись вперед, с нажимом произнесла: – Это мой дом, мои слуги, и я имею право знать, кто из них ненадежен.

– А ты изменилась, Ири, – задумчиво проговорил Олли, пристально глядя мне в глаза.

– Это плохо? – я дернула бровью и выпрямилась, с иронией глядя на друга.

– Интригует, – кратко ответил дракон. – Еще больше.

В золотистом взгляде появилось новое, но почему-то странно знакомое выражение. Так Олли смотрел, когда думал обо мне как о женщине. Но сейчас, вблизи мужа, этот взгляд не сулил ничего хорошего… Вернее, обещал удесятеренные проблемы моим бедным нервам!

– Ладно. Выздоравливай, друг, – пожелала я. Вставая, одернула рубашку.

– До встречи.

Развернувшись, я вышла из-за ширмы и направилась к хейлару и дивному. За время моего отсутствия они переключились с драконьей селезеночки на обсуждение чего-то не менее увлекательного, но совершенно непонятного.

– И вот представь, лью я туда реактив зирра, а оно берет и начинает разлагаться. Притом не просто так, а с выбросом…

– А если перегнать? Да добавить…

– Эм-м-м… – глубокомысленной фразой прервала я беседу.

– Ты освободилась? – улыбнулся рыжий десятник и обратился к фейри: – Я после ужина зайду. Расскажешь, чем закончилось. И правда любопытно. Если это то, о чем я думаю, перспективы открываются потрясающие!

– Конечно! – Хаир махнул на прощание и энергичным шагом скрылся за перегородкой, из-за которой тут же долетело многозначительное: – А сейчас у нас будут процеду-у-урки! Отважный воин-дракон, как ты относишься к очищению организма?

– Это в смысле? – настороженно осведомился Олли.

– В смысле клизмы! – радостно просветил фейри. – Ничего эффективнее и унизительнее еще не придумано!

– Да иди ты в… а потом на… и в заключение… – не стесняясь в выражениях, с искренним ужасом ответил Оллисэйн Златогривый, первый меч Ледяного Предела и вообще немерено крутой дракон.

– Так и знал! – радостно заявил Хаир.

Я развернулась к дверям, по пути подхватив Диара под локоток:

– Мы тут, очевидно, лишние!