Глава 1

С момента беседы с Алинро прошло уже почти три дня. И за них ничего не случилось!

Первые сутки я честно боялась каждой тени и на полном серьезе планировала поплакать — из сострадания к себе, любимой. И так как приличным мавкам плакать полагается не просто так, а со сладким в обнимку, я догуляла до нашего «Сахарного домика» и купила торт. Пока шла обратно, растеряла все плохое настроение, но это не помешало мне умять половину тортика вечером за чтением любовного романа.

Да, Нар — Харз был настолько любезен, что привез все то, что я купила во время прогулки по торговым рядам.

Почему я не читала что‑то более пользительное для мозга, спросите вы?

Под полезное толком не страдается, да и должна же я была добить пресловутые «Хвостатые соблазны»?! Они, кстати, поразили меня смелостью мысли автора!

Нет, кицунэ там, и вправду, были. Сразу два! И оба претендовали на прекрасную деву гномьей национальности…

Да, меня не перестает удивлять полет фантазии современных писателей!

Впрочем, с воображением здесь реально все было просто замечательно. Во всяком случае, гномка тут получилась ничего. В чем‑то я даже понимаю лисов! Кудрявая рыжая девица с шикарной фигурой и роскошными формами. Ростом ее сделали выше собратьев, из‑за чего наша главная героиня, разумеется, комплексовала, пока не выбралась в большой мир. Тут‑то ее и начали подстерегать разные неприятности в лице всяческих извращенцев.

Впрочем… если вспомнить о том, что я мавка, а Алинро — лис, то, по ходу, ненормальные склонности у северных демонов — вполне обыденное явление.

Обычно расы не смешивались друг с другом. Просто не возникало сексуального влечения, между разными видами. А если случались отклонения и смешанные пары, то дети все равно наследовали расу одного из родителей. Полукровки тоже временами появлялись, но это скорее исключение, чем правило.

Эх! Ладно! Перепетии сюжета в «Хвостатых соблазнах», разумеется, очень интересны, но надо вернуться в реальность.

Тем же вечером, я сидела в библиотеке и печально смотрела в окно. Надо отметить, там тоже было нерадостно.

По всей видимости, у личного состава господина Сибэля опять проводились то ли учения, то ли маневры, то ли еще что‑то не менее загадочное. Нет, до крайностей, как в прошлый раз, не доходило, но все равно небо непосредственно над Академий хмурилось грозовыми тучами, над парком летали стаи ворон, и вся картинка навевала уныние.

Ах, да, еще в лесу периодически злорадно хохотали и горько плакали.

Полагаю, первое — упырь, а второе — его несчастные подчиненные.

В пику общему гнетущему виду сразу за стеной нашего замечательного учебного заведения начиналось голубое небо и слышался радостный гомон. Выходные, да еще и ярмарка, как‑никак. А мне было грустно и тоскливо. В основном потому, что ничего не происходило, и это действовало на нервы!

Я закопалась с головой в учебу, но вот сейчас, после нескольких часов усиленной работы, был перерыв, и в голову, как обычно, полезли разные неприятные мысли.

Также меня беспокоили инстинкты мавки, которые проявлялись все ярче и ярче. Проще говоря — сущность хотела есть. В идеале — привычного и вкусного лиса, который, как назло, постоянно маячил перед глазами. Вообще‑то это было по делу — он меня учил, но мне не становилось проще от осознания данного факта!

Самое отвратительное заключалось в том, что я через раз срывалась на флиртующие интонации, и ловила себя на невинных, но кокетливых действиях!

Судя по хитрому взгляду белохвостого мерзавца, он все прекрасно понимал, и его это ничуть не беспокоило! Скорее всего, Алин ждал, когда я сорвусь на откровенные провокации.

Вот и сейчас… сидит на другой стороне зала, делает какие‑то записи в блокноте и периодически кидает на меня до — о-олгие взгляды.

— Невелика, у вас есть вопросы по пройденному материалу? — мягко спросил лис.

— Нет, спасибо. Мне все ясно, — мрачно ответила я и гордо отвернулась к окну.

Водяной, надо взять себя в руки! Не обращать внимания на лиса, не замирать, вдыхая его запах… не давать волю сущности!

Лучше учиться, вот!

И да, завязывать с чтением любовных романов. «Хвостатых соблазнов» в особенности.

Потому как, если верить автору книженции, то кицунэ в интимном плане те еще затейники, и это как‑то будоражит мое распаленное энергетическим голодом воображение.

— Точно все хорошо? — издевательски вопросил Нар — Харз, и я вздрогнула от звука его шагов.

Сволочь хвостатая.

Алинро остановился в паре метров от меня, оперевшись рукой о стол и глядя слегка насмешливым, но теплым черным взглядом:

— Невелика, неужели пейзаж настолько увлекателен?

Мы дружно уставились на уже порядком осточертевшую панораму.

Небо, парк, дорожки, статуи… ничего нового!

— Безмерно, — мрачно ответила я, уже втайне мечтая, чтобы произошло что‑нибудь неожиданное и увлекательное.

И тут на главной аллее появилась высокая мужская фигура, которая энергичным шагом двигалась к главному корпусу Академии.

Я оживилась!

— А это не… вампир?!

— Он самый, — немного удивленно посмотрел на меня Алинро, окинув высокого брюнета быстрым взглядом.

Я же переводила взор с кицунэ на клыкастого, и ощущала, как в голове складывается план.

Нет, не так! Гениальный ПЛАН!

— Господин Нар — Харз… как вы и говорили, я продолжала пользоваться теми настоями. Ну, которые как раз для задания.

— И? — Алинро нахмурился и сложил руки на груди.

Я воровато огляделась, убеждаясь, что мы совершенно одни, и наклонившись вперед негромко сказала:

— Возможно, я не права, но кажется, сейчас наилучшее время для первого этапа вашего плана. Раньше не получалось из‑за моей плохой подготовки к этому…. мероприятию. Но сейчас все складывается просто идеально! В настоящий момент Академия почти пуста, а потом он может и не выделить меня среди потока интриганок. Вдобавок, наш «клиент» наверняка некоторое время на голодном пайке, и мавкой точно заинтересуется.

А эта самая мавка заинтересуется им. А что?! Я, между прочим, тоже голодная! А вампир — какой‑никакой, все же мужик, стало быть, подпитаться от него можно. И я, наконец, перестану смотреть на лиса голодным взглядом и таять от запаха березы и снега.

Короче — всем польза. Лисам — исполнение их плана и амулет, вампиру — прекрасная я в объятиях… на некоторое время, а мне — клыкастый на закуску!

Втройне приятно то, что лисов можно обломать, вампира поймать на крючок, а еще, в конце концов, отдать долг Ильсору!

Так что…. «дичь» помечена, пронумерована, и даже примерно определен порядок «отстрела». Так почему бы не начать?

А еще меня откровенно напрягает роль беззащитной жертвы, в которой я оказалась сейчас. Я могу лишь ждать, пока на меня будет совершено очередное нападение, и надеяться, что кто‑то из заинтересованных в целостности мавкиной шкурки придет на помощь. А ведь не стоит забывать, что этой самой мавке еще придется чем‑то расплачиваться за спасение. Рыцарей без страха и упрека в моем окружении не наблюдается.

Эх, все же стоило мне дать взятку и поступить на факультет Долга и Чести! Глядишь, и жизнь бы по — другому сложилась! Но когда я только появилась в Академии, то была слишком неопытна, наивна и посчитала моветоном давать ВЗЯТКУ за поступление на самый неподкупный факультет! Дурочка, да.

Я прямо смотрела на лиса, ожидая, что он воспримет мою идею с огромным энтузиазмом и порадует деталями плана. Но, к сожалению, лис не спешил следовать моему мысленному шаблону.

Он вообще смотрел в окно, а точнее — на вампира крайне тяжелым взглядом, хмурился и раздраженно поводил хвостом.

Короче — куратора явно не порадовала смелость мысли подопечной!

Он поправил идеально — белые манжеты рубашки, коснулся накрахмаленного воротничка, словно ему жал наглухо застегнутый высокий ворот и, наконец, немного напряженным голосом проговорил:

— Невелика, я не уверен, что стоит браться за это сейчас. Ты еще не готова.

Надо заметить, таким заявлением лис несказанно меня удивил! Я уставилась на него крайне подозрительно, и так как не видела смысла ходить вокруг да около, прямо спросила:

— Вы считаете, что после всего комплекса приставаний, который вы устроили, данный клыкастый индивид сможет меня чем‑то удивить?!

— Я скорее говорил о твоей безопасности, — туманно попытался объяснить ситуацию Нар — Харз.

— О чем, о чем? — дополнительно поиздевалась я. — Помнится, вы в красках расписывали мою безвременную смерть от неизвестного призрака, от Ильсора, и просто от «споткнулась — упала — гроб» уже по вашей вине, если я не стану сотрудничать! Хотя… — я демонстративно задумалась и нахмурила лобик, вспоминая слова лиса. — Точно! Вы так же обещали мне исключение из Академии, а там уж мои родственники сами озадачатся дальнейшей программой, с похоронными торжествами в финале этого милого мероприятия.

— Невелика, может, хватит?! Ты прекрасно знаешь: никто не станет доходить до таких крайностей.

А взгляд такой праведно — возмущенный, а?! Вот просто всплакнуть, проникнуться и поверить!

Мне очень хотелось предположить, что это лишь потому, что уважаемый кицунэ не является некрофилом, но я честно сдержалась!

А то мало ли, он вспомнит, что уже аж три дня ко мне не приставал?

Ждал, что я сама сдамся под натиском мавочных инстинктов?! Сейчас ему!

Вампира будем «радовать». С пользой для дела и для моего тела. А то и в самом деле могу вразнос пойти… оно мне надо? Правда, клыкастому во вред. Ну а что поделаешь? Не всегда бывает «если мне хорошо — тебе тоже неплохо». В конце концов, я сама как раз частенько оказывалась на стороне тех, кому плохо. Так почему бы не примерить новую роль?

Интриганка я, или не интриганка?!

Я нагло и ни капли не робея уставилась в злые черные глаза.

Интересно, в какой момент я перестала бояться Нар — Харза? Или у любого чувства есть свой предел и точка невозврата? Но в любом случае сейчас пристальный, недовольный взгляд белохвостого интригана вызывал лишь азартную дрожь.

Мавке хотелось поиграть с лисом. И насладиться плодами своей победы… или проигрыша. Проказливая сущность была уверена, что сладким может быть не только реванш.

Так! Я сильно прикусила губу изнутри, чтобы встряхнуться и выкинуть из головы вредные мысли.

Сейчас лису было нечего мне сказать, и он не мог внятно объяснить, почему желает запретить связываться с Дарином Ениром. Клыкастый, конечно, опасный социальный элемент, но кто меня к нему с самого начала толкал?!

Видимо, Алинро тоже про это вспомнил, а потому внезапно хлопнул ладонью по столу и отрывисто сказал:

— Хорошо. Сегодня вечером жду у меня дома — обсудим план твоих действий, и я представлю тебе твою охрану на случай совсем уж непредвиденных курьезов.

— Э — э-э… — полагаю, что мои квадратные глаза и слегка отвисшая челюсть были достаточными признаками крайнего удивления и потрясения.

Но все же я решила подкрепить свою пантомиму логической, доказательной базой:

— Боюсь, в этом случае все убедятся, что у нас с вами роман, а не просто… как вы сказали? А! «Частные занятия с полным погружением в предмет»! — я даже покраснела, вспомнив, с какой интонацией лис говорил это домовику — библиотекарю, когда выпроваживал его отсюда.

— О, да… — самодовольно протянул Нар — Харз, премерзко, на мой взгляд, усмехнувшись. — Мне тоже нравится эта формулировка!

— Я сейчас о том, что ваш гурман — кровопийца клюет исключительно на мавок — девственниц!

— Подкоряжная, один из самых главных ваших недостатков в том, что вы никогда не слушаете до конца, — преподавательским тоном заявил Алин и, покопавшись в кармане, выудил неброский браслет. Покрутил побрякушку на пальце и просветил: — Если наденешь это — тебя не заметят.

— Поняла. Спасибо, — сухо ответила я и протянула вперед ладошку.

Смотрю на лиса выжидающе. Он на меня нагло и тоже выжидающе.

Пауза.

— И? — наконец, не выдерживаю я.

И получаю в ответ феноменальное:

— Ты плохо себя вела, так что вот теперь думаю: давать, или не давать.

— Что?!

Да он офонарел!

Я так разозлилась, что даже забыла про «вы» и прочие танцы вежливости.

— Алинро, а ты не… забылся?!

Да, мне хотелось выразиться иначе, но я сдержалась! Виват мне, овации и мраморный бюст при жизни. С памятной табличкой «За терпение к Алинро Нар — Харзу». Я уверена, что многие проникнутся моим подвигом и станут приносить к монументу цветы!

Эх, ладно… я отвлеклась.

— Невеличка, не стоит нервничать.

Да, кицунэ честно попытался успокоить нервную мавку.

Бесполезно, между прочим! Голос у него может и воркующий, но выражение лица не оставляет никаких сомнений в том, что лис издевается.

— Твои предложения, — угрюмо сказала я, откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки на груди.

— Ну… я даже не знаю, — откровенно насмехался Нар — Харз, показательно подкидывая защитную цацку на ладони.

— Вообще‑то это нужно не только мне!

— Но тебе ведь тоже, мавочка! — вдоволь насладившись видом ошарашенной меня, Алинро расхохотался и кинул украшение на раскрытый учебник. — Повеселились, и будет, Нэви.

— Очень смешно… — я всем своим видом демонстрировала, что воспринимать эту фразу нужно только в переносном смысле.

— Смешно, — не согласился со мной кицунэ и, подмигнув, добавил. — Мне так точно.

Он порывисто подался вперед, распластывая ладони по столу, и быстро поцеловал меня в нос. Пока я ошарашено хлопала ресницами, пытаясь это осознать, Алин уже отстранился.

И не говоря больше ни слова он подмигнул, улыбнулся и направился к выходу из библиотеки.

Хлопнула дверь, закрываясь за белохвостым мерзавцем, и только тогда я позволила себе максимально честно высказаться о ситуации в целом и лисе в частности!

Правда, сколько бы я ни пыталась списать трепет сердца и отчаянно горящие щеки на гнев и злость… у меня не получалось.

Плохо я умею себя обманывать. Ой, как плохо!

Смеркалось.

Я грустной средневековой девой сидела на подоконнике в своей комнате, с тоской глядя в парковую даль. Оная даль изменением пейзажа не радовала. По — прежнему серая и унылая.

Вздохнула, мимолетно отметив, что получилось очень тяжко и страдальчески. Осталось мелодраматично приложить трепещущую длань ко лбу, и все. Завершенная картинка, ни у кого не останется сомнений в том, что живется мне чрезвычайно отвратительно.

Да — а-а…. В отсутствие Айлири ее больное воображение решило поселиться в моей голове?

Улыбнулась своим мыслям и вытянула ладонь вперед, вздрогнув от нескольких крупных холодных капель, упавших с грозового неба.

Еще и дождь начинается…

Как‑то крайне нерадостно начинается «вампирский квест»…

А еще мне интересно, «вечер» — это когда?

Кинула взгляд на часы, которые предполагали, что сейчас около шести вечера, и неуверенно прикусила губу. Верить им у меня не было никаких оснований, потому что они то отставали, то «скакали» вперед с никому не известным интервалом.

Ладно! Я решительно спрыгнула со своего насеста. Покрутилась перед зеркалом, отряхнула юбку от несуществующей пыли и поправила прическу. Да, мы идем на заклание, но это лишь дополнительный повод выглядеть как можно лучше! А то вдруг прибьют, а я в гробу не эффектная? Мавка — такая мавка!

Подмигнула своему отражению и танцующим шагом скользнула к выходу, по дороге подцепив лежащий на столе простенький браслетик.

Я быстро спустилась в холл и столкнулась с неожиданным препятствием в виде горгулий.

— Добрый вечер, — поздоровалась со статуями.

И немало удивилась, когда мне не только ответили, а еще и дорогу загородили!

— Куда собр — р-ралась? — перед моим лицом повисла каменная морда с горящими багровыми глазами.

— Гулять… — слегка опешила я, не ожидая какой‑либо активности от привратников.

Считается, что они оживают лишь ночью…

— Шла бы ты лучше к себе в комнату, мавка…

— А я хочу гулять, — уперлась я, хотя, если честно, желание вернуться и правда появилось.

В общаге верили: не стоит игнорировать предостережения наших хранителей. Даже сорви — головы пакостники откладывали очередную феерическую гадость, если привратники хотя бы косвенно советовали им остаться сегодня в общежитии.

Горгулья прищурилась, чуть слышно зашипела и вновь села ровно, перестав свешиваться ко мне.

Я трясущимися руками толкнула тяжелые створки.

Что‑то мне уже никуда не хочется. И никого. Ни вампира, ни лиса, ни варваров!

Домой хочу. К дедушке!

Приступ плаксивости я преодолела довольно быстро, но ровно до того момента, пока двери не захлопнулись за моей спиной.

Передернула плечами и быстро пошла вперед.

Окружающая атмосферка была гнетущей. Предгрозовая погода. Воздух теплый и густой, словно с трудом проникает в легкие. Одинокие капли были наоборот очень — очень холодными, и я невольно ежилась, когда они падали на обнаженную кожу.

Так! Надо браслет, наверное, уже надеть. А то увидят… и так слухов много, зачем добавлять новые сплетни?

Спустя несколько секунд почерневшее от времени серебро холодило кожу запястья, и я неосознанно скользила пальцами по змееподобному телу браслета.

Интересная, кстати, игрушка. В первую очередь потому, что изображала она вовсе не змею. Василиска.

Странной зверушкой, в форме которой было отлито украшение, я заинтересовалась еще в библиотеке. Собственно, из‑за него и задержалась там дольше необходимого.

Искала, что за реликтовую тварьку мне презентовали. А точнее — отдали во временное пользование.

К сожалению, ничего толком не нашла.

Притом разрыв шаблона последовал почти сразу.

Дело в том, что амулеты для отвода глаз делались только в виде подвесок, ведь заговаривали обычно полудрагоценные камни. Никак не металл…

Подняла руку, еще раз оценивающе посмотрев на шестиногую, двухвостую ящерицу с наредкость глумливой физиономией, что обвивала запястье.

Старинная вещь.

И напрашивается вывод, что пелена невнимания — лишь побочный эффект. Какой же основной?

Пока я размышляла о серебряном василиске, как‑то незаметно подошла к дому Алинро Нар — Харза.

Мигом забылись все другие вопросы и думы, я вновь добросовестно убоялась встречи с лисом.

Впрочем, тут же смутилась наглого самообмана и затолкала поглубже нерешительно вякнувший внутренний голос, что это не страх, а предвкушение.

Постучать я не успела. Только поднялась на крыльцо, как входная дверь распахнулась, и чему‑то безмерно радостный кицунэ схватил меня за руку и втянул в прихожую с возгласом:

— Ну, наконец‑то!

 

Глава 2

Разумеется, такой теплый прием меня насторожил!

А если конкретнее, то вызвал желание извиниться, сказать, что белохвостый обознался, и удрать со всех ног!

Но дверь траурным набатом захлопнулась за спиной.

Нар — Харз все с той же счастливой улыбкой стоял напротив и держал меня за плечи. Видимо, чтобы не сбежала.

— Вы… как‑то очень рады меня видеть, — немного заикаясь выразила я свои сомнения в здравости ума куратора.

— Тому есть причины, — заверил меня Нар — Харз и, вспомнив о роли радушного хозяина, проворно сцапал мою шаль со словами: — Позволь…

Вот зачем спрашивать, если уже практически отобрал? Или это попытка завуалировать действие этикетом?

П — ф-ф — ф…

— Разувайся и проходи, Невилика, — сказал Алинро. — Твои домашние туфли стоят на полке.

И ушел. Скрылся в дверном проеме, ведущем в освещенную пламенем камина гостиную, а я осталась стоять в прихожей, безмерно удивленная и ошеломленная.

Мягкие туфли, в которых я ходила, когда жила на улице Аферистов, и правда оказались на обувной полке. Но меня больше интересовало то, почему лис не вернул их мне вместе с остальными вещами, а оставил у себя? Или это очередной пунктик в хитром плане «произведи на мавку впечатление»? Так тут и стараться особо не надо! Я впечатлена дальше некуда, с первого дня нашего с ним знакомства, и с каждой новой встречей проникаюсь все больше и больше! Правда, не скажу, что впечатления однозначно положительные. Даже наоборот.

Я медленно переобулась и осторожно прошла в гостиную.

Не понимаю, на что лис рассчитывает? Да, он мне нравится, но ситуация крайне неоднозначная, и я не настолько глупа, чтобы сдаваться.

Я сделала еще несколько шагов, окидывая комнату взглядом в поисках Алинро, и застыла, когда, наконец, увидела! Кицунэ был не один.

Собственно когда я увидела ту, что составляла ему компанию, то поняла, почему белохвостый был настолько рад меня видеть!

Лис сидел в кресле и мрачно смотрел на кушетку напротив. На ней во всю свою немалую длину растянулась серая красноглазая псина. Заслышав звук моих шагов, она передернула ушами, повернулась и игриво поздоровалась:

— Здравствуй, Невелика! А мы заждались!

— Не то слово, — мрачно добавил кицунэ, передергивая хвостом.

Навь хитро покосилась на меня, после на лиса, и зевнула, обнажая впечатляющий оскал. Встряхнулась и возмущенно сказала:

— Лис, а вот не надо намекать на то, что ты скучал! Вообще‑то, я тебя развлекала, как могла!

— В этом и весь ужас положения, — процедил лис, нехорошо глядя на серую нежить, которая очевидно наслаждалась ситуацией.

Навь невинно опустила морду, став просто пай — псинкой, и эдак скромно, мило заявила.

— Ну, да. Люблю, когда кому‑то плохо! Приложила все усилия!

Я лишь встряхнула головой и решительно сделала несколько шагов вперед. Остановилась возле кресла, и, миг помедлив, все же присела. Окинула навь и лиса долгим взглядом и честно призналась:

— Надо признать, что собравшаяся компания вызывает удивление.

Нежить потянулась, встопорщив игры на спине и, лукаво сверкнув багровым взглядом, сказала:

— Мавка, ты бы знала, насколько меня удивило приглашение господина Нар — Харза!

Меня, собственно, тоже это удивило… но сейчас мы о другом! А конкретно о том, что сегодня вроде как планировали обсуждать грабеж вампира и все этому сопутствующее! И я как‑то слабо представляю, как сюда вписывается приспешница его дохлейшества Сибэля, который, между прочим, состоит на службе у ректора Академии. А ректор покровительствует моей клыкастой потенциальной жертве.

В общем — странно это!

Но послушаем лиса: в конце концов, этот интриган не просто так получил красный диплом. И все его даже самые абсурдные действия оказывались оправданными, и как выяснялось потом — имели под собой нехилую доказательную базу.

— Итак, уважаемые дамы… — Алин расслабленно откинулся на спинку кресла и скрестил пальцы в замок. — Я собрал вас для того, чтобы официально представить друг другу.

— Мог не трудиться, — зевнула нежить, показывая острые игольчатые зубы. — Мы знакомы.

— Уважаемая Стервь, я буду крайне благодарен, если вы позволите мне закончить, — сухо ответил Алинро, не сводя с тварьки тяжелого черного взгляда.

— Хорошо, — покладисто согласилась навь. — Я молчу и трепетно внимаю, о северный ужас, летящий на крыльях бури полярной ночью!

Как‑как?!

Мое лицо, наверное, вытянулось от такого пафосного именования, а кицунэ отчетливо перекосило.

— Что?! — нервно хихикнула я, озвучив свое крайнее удивление.

— А ты не знала? — морда Стерви изображала живейшее любопытство. — Так дикие племена северных земель называют воинов клана Нар — Харз!

— Не знала, — я улыбнулась и, решив немного пошалить, обратилась к лису. — Может, это официальное именование, и мне тоже следует придерживаться такой формулировки?

— Нет. Это — народное творчество, — отрывисто бросил Алинро. — И я все же вернусь к главной теме нашей встречи. Невелика, с завтрашнего дня Стервь становится твоей тенью. Охрана.

Э — э-э?!

Я снова в молчаливом шоке! Навь — и охранник?! Зачем, от кого? Ничего не понимаю…

Судя по морде нежити, она тоже не была в особом восторге от такого развития событий, но и не имела ничего радикально против.

— Зачем? — осторожно спросила я.

— Призрак — убийца, — многозначительно пояснил Алинро и добавил. — Он, скорее всего, за тобой вернется, и ты должна быть в безопасности. Я не допущу того, чтобы второе нападение на тебя увенчалось успехом.

— Полагаю, его вообще не будет. Не дурак же этот дух, чтобы лезть к охраняемому объекту. Насколько я знаю, уважаемая Стервь — существо крайне опасное, в том числе и для жителей потустороннего мира.

Навь встряхнулась и словно поежилась. После медленно встопорщила иглы, а багровые глаза медленно светлели, становясь ярко — алыми. Злыми…

— Поверь мавка, я не всесильна.

— Дело в том, что мы не знаем, с чем столкнулись, Нэви, — неохотно начал Алинро, немного нервным движением запуская пальцы в волосы. — Это призрак, но он…. Слишком силен. Слишком умен, слишком скрытен, слишком неуловим. По всем параметрам перебор.

Повисло недолгое молчание, которое, нарушила Стервь кратким подведением итогов.

— И при таком раскладе, если дух возьмется за тебя всерьез, все, что я смогу сделать — только задержать его.

Я судорожно вздохнула и всплеснула руками.

— Но ведь убийств больше не было, я думала, что вы его поймали.

— Тварь затаилась.

Алинро встал, и устало потерев шею, неожиданно спросил:

— Вина, дамы?

Навь угрюмо смотрела в пол, словно изучала узоры на ковре, но вопрос услышала и, поведя серым ухом, буркнула:

— Золотого эльфийского, пожалуйста.

— А тебе, Невеличка?

— В — в-воды, — запнулась я. — Или морса.

— Уверена? Алкоголь временами полезен. Позволяет расслабиться.

М — да… я бы с этим поспорила! Нет, разумеется, он позволяет расслабиться, но вот его пользительность вызывает нехилые сомнения.

— Уверена. Но спасибо за предложение.

Нар — Харз не стал настаивать, и прошел к бару в углу комнаты.

Стервь буднично добавила:

— А ведь подходящего для скромной нави бокала у тебя, наверное, не найдется, мой белохвостый прелестник?

«Прелестник» даже хвостом не повел, лишь развернулся и дружелюбно сказал:

— Твои варианты?

Тварь потянулась и на ее графитовой шкуре заиграли стальные отблески. После плавно соскочила, почти стекла со своей лежанки, и неторопливо прошлась по комнате, скользя по ней внимательным красным взглядом. Острые когти тихо скрипели, наверняка оставляя на дорогом белом дереве пола царапины. Она крадучись, как кошка, вышла на середину ковра и грациозно села. Создавалось полное впечатление, что Таль красуется, и все это представление было устроено исключительно ради того, чтобы глупые двуногие оценили грацию движения и великолепную стать лучшей из навей.

— Можно налить в вазочку, — наконец, ответила Стервь и небрежно махнула лапой. — Желательно из гномьего хрусталя, но так и быть, сойдет та гоблинская подделка, что находится на каминной полке.

Алин лишь хмыкнул в ответ на такую неприкрытую наглость и спокойно спросил:

— А морду кровью тебе не намазать?

— Нет, — спустя секундную паузу отозвалась нежить. — Но вазу протереть можешь, она пыльная, наверное.

— Ты не меняешься, — тихо рассмеялся лис, с неожиданным теплом в черных глазах. — Приятно, что в этом мире есть что‑то стабильное.

— Ага… — Таль с размаха плюхнулась на ковер и заключила. — Конечно, есть! Я и наши с Сибэлем гастрономические пристрастия! Кстати, Алин, у тебя нет настроения прямо сейчас сломать себе ногу или пострадать на какую‑нибудь высокую тему? Моральную! А то так чего‑нибудь вкусного хочется, что даже эльфийское вино в горло не льется!

Я не удержалась и рассмеялась. Все же Стервь — потрясающее создание. Самоуверенное до невозможности, но и настолько же обаятельное.

Алин, видимо, считал также, потому что лишь покачал головой, глядя на нежить с некоторой долей восхищения такой непробиваемой наглостью. Лис потянулся к темной бутылке, в которой переливался рубиновый напиток.

Уау… я подалась вперед, стараясь рассмотреть этикетку, чтобы подтвердить свои выводы. Хотя особой нужды в этом не было. Стекло старого образца, а такую тару изготавливают лишь гномы для своей знаменитой настойки «Кровь алмазных глубин». И если мне не изменяет память, судя по цене ее не иначе как на бриллиантах и настаивают! Дорогая и редкая вещь это вино. Производится в количестве ста бутылок в год, не больше. Эксклюзивчик!

Что‑то я передумала быть трезвенницей!

— Господин Нар — Харз, подозреваю, что в ваших словах о полезности алкоголя было зерно истины! — твердо решила я и, расправив на коленях юбку платья, мило улыбнулась и попросила. — Потому я буду то же, что и вы.

— И я, — поддакнула Стервь. — К демонам эльфийское, будем пить элитный гномий самогон!

— Я не сомневался, что нахожусь в обществе настоящих леди, — достойно ответил нам Алин и торжественно открыл бутылку.

Я опустила взгляд, несколько смущенная этим замечанием. По полу снова процокали когти нежити, и подняв взгляд я вопросительно взглянула на подошедшую тварьку.

— Почему сидим? — ласково поинтересовалась Стервь. — Мавка, а кто обо мне позаботится?!

— Ногу сломать? — ехидно спросила я в ответ и, не удержавшись, протянула руку и провела кончиками пальцев по серой шкуре нави. — Или сразу шею?

— Шею не надо! — не на шутку забеспокоилась Таль. — Это же «раз, и все», никакой радости для меня лично! Я сейчас о том, что вам, госпожа Невелика, не помешало бы вручить нашему дорогому хозяину вазочку с каминной полки!

Вот непробиваемая зараза, а?! И почему это я должна за этим бегать?!

Впрочем, все решается просто. Я повернулась к белохвостому и спросила:

— Вам нужна моя помощь?

— В заботе о наглой до невозможности нежити, которая питается чужими страданиями и собирается вылакать половину моего коллекционного вина? — уточнил лис.

— Ну, да…

— Нет, благодарю. Я сам справлюсь.

Последняя фраза прозвучала зловеще. Настолько, что даже Таль впечатлилась!

Ну, как впечатлилась… она всего лишь немного успокоилась.

Итак, спустя минуту мы расселись по диванчикам, но уже с вином в руках, а в центре стола Алинро расположил блюдо с конфетами и засахаренными фруктами.

— Ничего более противного не нашлось, дорогая Таль, — отвесил легкий поклон нежити лис и опустился в кресло напротив меня.

Нежить только ухом дернула, с интересом принюхиваясь к стоящей перед ней хрустальной вазочке.

Я сидела, крутя в руках бокал, и понимала, что ощущение бреда становится все более явным. И самое интересное, я бы не сказала, что оно мне не нравится!

Все же какая своеобразная ситуация! Поздний вечер, гостиная в доме того самого мужика, который мне прохода не дает. Уже на этом этапе стоит начать аплодировать «благоразумию» некоторых мавок. И сидим мы в компании с одной из самых опасных тварей подлунного мира, которая будет меня охранять от призрака — убийцы. Такое даже в болезненном забытьи не привидится!

— Вкусненько, — одобрила «Кровь алмазных глубин» вышеупомянутая тварь.

— Рад, что вам нравится, дорогая Стервь, — отсалютовал ей Алинро и сделал первый глоток. — За прекрасных дам!

— Право, ты льстец, белохвостый прелестник, — кокетливо проворковала шипасто — клыкастая зараза, прищурив алые очи.

— Право, чем дальше, тем больше мне интересно… а тебя только чужие муки насыщают, или и свои сгодятся? — склонившись ближе к нави ласково спросил лис, передернув пушистым хвостом.

— Извращенец! — оскорбилась серая вредина. — Конечно, только чужие!

— А так и тянет проверить, дорогая… так и тянет…

Я же переводила взгляд с одной на другого, и понимала, что спектакль пора сворачивать. Так как и лис, и навь, очевидно, получали от него удовольствие и могли еще долго играть.

— Уважаемые, может, вы оставите свои занимательные пикировки, и мы поговорим о деле?

На меня так посмотрели, что возникло здравое подозрение: замечанию оказались не рады!

Я лишь фыркнула и, неодобрительно взглянув на лиса и навь, добавила:

— Я думаю, что вы успеете пообщаться на взаимно неприятные темы, которые доставляют вам такое удовольствие. А сейчас я бы желала узнать, в чем конкретно заключается моя роль, и благополучно вернуться в общежитие, — выразительно покосилась на циферблат больших настенных часов, чьи стрелки недвусмысленно намекали, что время близится к полуночи.

Намек был понят верно.

— И в самом деле, уже поздно, — осенило Нар — Харза этим замечательным фактом. — Ну, собственно, я уже все сказал. В ближайшее время рядом с тобой будет незримо находиться великолепная Стервь.

— Правда, охранять стану не от всего подряд, а лишь от нашего идейного призрака — гурмана, — уточнила навь и вновь приложилась к своей вазочке, где оставалось не так уж много элитного вина.

Я подавила нервный смешок и вопрос «Это от Ильсора, что ли?».

И да, что такое «все подряд»? Алинро Нар — Харз тоже? Кроме лиса и духа мне тут вроде ничего не угрожает! Ведь родственничкам до меня в Академии Триединства не добраться. Осталось отбиться от местных зубастых обитателей, и все в шоколаде!

М — да, как‑то это даже мысленно прозвучало с нотками истерики…

— Замечательно, — несколько отрывисто бросила я, и чтобы хоть как‑то ослабить внутреннее напряжение, несколькими глотками допила оставшееся в бокале вино.

Крепкий алкоголь заставил непроизвольно передернуться, но почти сразу стало теплее и, как ни странно, легче. Забористая штука!

Впрочем, я забыла, кто производители? Гномы есть гномы. А голодные мавки есть голодные мавки, им в голову дает быстро.

В комнате раздался тихий полурык — полустон нави. Серая псина потягивалась, от чего уши плотно прижались к голове, а ядовитые иглы наоборот встопорщились на хребте.

— Засиде — е-елась я с вами! Если на сегодня все, то я пошла…

— А как же охрана? — растерянно спросила я. — Поздно же! Как я пойду одна в общежитие?! Вдруг ваш дух тут как тут?!

— На сегодня ты не моя забота, — беспечно отмахнулась навь и бодро потрусила на выход. — Всем до свиданья, всех была рада видеть!

— Но, Таль! — воскликнула я, вовсе не желая оставаться наедине с Алином в двенадцать ночи.

Сам кицунэ предательски молчал. Развалился в своем кресле с видом хозяина положения и многозначительно посматривал на меня поверх бокала с почти нетронутым вином.

— Что? — остановилась на пороге навь.

— Я с тобой, — поспешно подскочила я и нервно попрощалась с лисом. — До завтра, куратор.

— Со мной? — неуверенно уточнила Стервь. — В склеп к Сибэлю?!

— Пусть! — отважно решила я, прикинув, что путь к загробному вместилищу начальника внешнего периметра СБ Академии проходит как раз неподалеку от общежития пакостников.

Судя по вытаращенным красным глазищам, мои откровения произвели на Стервочку впечатление! Морда нави смотрелась комичнее некуда, но я сейчас была не в том состоянии, чтобы оценить эту дивную картину.

— Я вообще‑то спать к нему иду… — поразила меня новым высказыванием серая тварька. — Ты точно со мной?

Эх, и где Айлири, а? Такие предложения пропадают!

Тут подал голос тот, про кого я даже малость подзабыла в свете интригующих сведений про навь и упыря, которые вместе не только работают, но и спят!

Водяной, да на кого Стервь работает? Или проще спросить, на кого она НЕ работает? Вопрос, почему эта потрясающая нежить не преподает у нас на факультете? Назвали бы предмет «Как работать на два фронта»! Ага… или «Чтобы у нас все было, и ничего нам за это не было».

Алинро Нар — Харз лениво протянул:

— Таль, ты же мертвая. Какой сон?!

Я осуждающе покосилась на белохвостого. Ни капли тактичности у лиса!

— Хам, — закономерно оскорбилась красноглазая псина. — Я, может, и мертвая, но отнюдь вкус к жизни не потерявшая!

— Я серьезно, Стервь, — Алин поставил бокал на низкий столик и подался вперед, внимательно глядя на навь.

— Я тоже!

— Не вредничай, — отмахнулся кицунэ. — Можно предположу? «Сон» не в прямом смысле, верно?

— Да… — без особого энтузиазма, но все же ответила Таль. — Прелестник, для охраны твоей мавки потребуется немало сил. Мне нужно напитаться энергией от господина, иначе я вашему продвинутому недопокойнику на один зуб буду. Снесет и не заметит. А нам надо, чтобы не просто заметил, но и уделил некоторое внимание. Например, по стеночке, не особо торопясь, меня размазал, пока вы, доблестные, резво скачете на подмогу…

Я сжала похолодевшие пальцы. Как‑то раньше мне казалось, что навь не особенно рискует, соглашаясь на эту работенку. А вот как оно оказалось…

— Ты в таких мрачных красках все изобразила… — хмыкнул кицунэ, неторопливо перекладывая хвост с ковра на колени и рассеянно поглаживая белоснежный мех. Интересно, а лисы за своими хвостами гоняются?

— Алинро, краски не мрачные, а… скажем так, это наиболее вероятный расклад.

— Ты пессимистка.

— А вот и нет, — мотнула мордой навь. — Я реалистка! Вот как сдохла — сразу стала реалисткой!

— Тогда не смею тебя задерживать, — пожал плечами лис и плавно поднялся из кресла. — Таль, красавица моя, позволь я провожу.

— Прелесть моя волосатая, — умилилась Стервь, с интересом поглядывая на хвост прошедшего мимо кицунэ. — Ты такой вежливый, когда от меня избавиться хочешь. В прошлый раз, когда с серебряным колом гонялся, тоже изъяснялся на редкость высокохудожественно!

Я аж села обратно в кресло. Ор — р-ригинальные у них отношения!

— Я был молод и глуп, дорогая, — ласково улыбнулся клыкастой нежити Алин, распахивая перед ней дверь. У меня сложилось такое впечатление, что только усилием воли он не наградил вредную серую заразу прощальным пинком. — Семнадцать лет, юнец, однако…. Но согласись, ты заслужила!

В ночной тишине прозвучал лишь отрывистый, лающий смешок.

Навь кинула на меня прощальный взгляд, и… размазалась в воздухе, тенью метнувшись вперед по аллее, едва освещенной желтым светом магических фонарей.

М — да…ушла, не попрощавшись. Кинула меня тут на растерзание лису… охр — р-ранница!

Нар — Харз захлопнул дверь и повернулся ко мне. Укоризненно покачал головой и, прищелкнув пальцами, сказал:

— Нэви, Нэви… вот зачем так резко от меня сбегать в склеп? Я не настолько страшный, поверь!

— Разумеется, — мрачно буркнула в ответ, исподлобья глядя на кицунэ. — Вы белый и пушистый. Жаль, что исключительно в прямом смысле!

— Физическом… — согласился со мной лис.

— Кстати, уважаемый, а как же наш гениальный план по ловле вампа на живца в моем прелестном личике? — откровенно съехидничала я.

— Я поговорил с Шаррионом, и мы решили не торопиться. Начнем, как и планировали — после каникул. Но познакомиться с Дарином тебе никто не мешает. «Случайную встречу» я устрою, а дальше дело за тобой.

— Хорошо, — пожала плечами я, прикидывая, что все будет даже проще, чем мне думалось. Решив напомнить про поздний час, я выразительно покосилась на окно, за которым уже давно царила беспроглядная темень.

— Ах, да… — «опомнился» Алинро. — Ну, что, Нэви… у меня останешься, или проводить обратно?

Ого! Какие варианты, какие предложения!

Но занимательнее всего другое…

— А мне в этот раз дается выбор? — восхитилась такой щедростью Нар — Харза. — Да вы что?!

— Именно! — шутовски раскланялся он, грациозно взмахнув хвостом. — В ноги можно не падать.

— Самомнение у вас огромное, конечно, — хмыкнула я, поднимаясь и подходя ближе. — Но все же буду благодарна, если вы меня проводите.

— Мы вновь на «вы», мавочка? — вскинул светлую бровь Алин.

Я задумалась, нервно сцепив пальцы и прикусив губу, и спустя минуту медленно заговорила, тщательно подбирая слова:

— Мы… периодически на «вы». Эта граница, если хотите — искусственная дистанция, мне помогает… ощущать себя увереннее. «Ты» предполагает гораздо более близкое общение, и соответственно уязвимость.

— Странный расклад. Почему же ты не придерживаешься официоза со своими ровесниками, другими студентами?

— Ответ прост. Я от них не завишу, — прямо взглянула в черные глаза напротив. — И согласитесь, нас с вами связывают слишком специфические взаимоотношения, для того чтобы все усложнять еще больше.

— Нэви, а может, наоборот, стоит все упростить? — тихо спросил кицунэ, делая шаг вперед и становясь почти вплотную ко мне. Его дыхание касалось моих волос, и я ощущала, как все внутри замирает от этой близости, от низкого тембра его голоса и знакомого запаха снега и березового сока.

Мамочка болотная…

Я прерывисто вздохнула и мотнула головой, пытаясь отогнать от себя наваждение. А после тихо спросила:

— Ты сам‑то в это веришь?

— Да.

Это было сказано твердо, уверенно и непререкаемо. И в глазах цвета самой темной северной ночи не отражалось ни тени сомнения. Он и вправду верил.

А я так устала что‑то доказывать, сопротивляться, стоять на своем. Я просто устала. Доводы, аргументы, здравый смысл… все мои попытки переубедить лиса неизменно проваливались. Так зачем очередной раз биться в эту же стенку? Тем более, я в прошлый раз неслабо расшибла об нее лоб, и не горю желанием повторять сей сомнительный подвиг.

А потому…

— Алин, нет.

Несколько несоизмеримо долгих секунд он молчал и, судя по каменному выражению лица, ничего хорошего мне не светило.

— Нэви, все хорошо, — вдруг, устало вздохнул лис, немного, отступая.

— Тогда пойдем… — я скинула тапки и хотела наклониться, чтобы поставить их на обувную полку, но не успела.

Кицунэ плавно опустился у моих ног и сделал это сам. Но… не поднялся так быстро, как я того ожидала.

Почему‑то смотреть на него сверху вниз мне было неуютно. Это казалось неправильным и чуждым. Алин осторожно коснулся пальцами моей ступни, нежно гладя ее, и тихо сказал:

— Я тебя не обижу. Попробуй поверить, Нэви… просто попробуй.

И я… поверила. Наверное, совершая новую глупость, но я сейчас безоглядно ему поверила. Потому что хотелось очутиться в чьих‑то теплых руках, которые закроют от всего мира, смежить веки и услышать, что все будет хорошо. Обязательно! Ведь как может быть иначе, если он пообещал?

Алин осторожно встал и привлек к себе, нежно поглаживая по спине, скользя руками по плечам и касаясь лица.

Я подняла голову, уже зная, что будет. Нервно облизнула пересохшие губы и тихо охнула, когда их накрыл горячий рот мужчины. Было… сладко. Нежно, ласково и очень сладко.

— Все будет хорошо, моя маленькая, — хрипло шепнул на ухо Алин, нежно целуя мочку. — Ты моя женщина, и с тобой никогда не случится ничего плохого. Нэви, Невеличка… наваждение болотное, огонек чарующий.

Я молчала, замерев в его объятиях и спрятав лицо в вороте рубашки. Мне было хорошо так, что замирало сердце, и хотелось, чтобы этот момент длился вечно. С другой стороны, в сердце пойманной птицей бился страх будущего.

Но… его «не бойся» оказалось сильнее.

Если честно, я опасалась, что почувствовав слабину лис решит, что можно проявить настойчивость и получить больше, чем я давала сейчас. Но… нет. Он бережно набросил мне на плечи шаль, еще раз обнял, а после взял за руку и мы неторопливо пошли к общежитию.

Ночь тиха? Вовсе нет. В вышине шумит ветер, играя с опадающей листвой, где‑то вдалеке поет птица… в этот момент как никогда хотелось побыть слабой девушкой и на кого‑то опереться.

Я еще раз посмотрела на шагающего рядом мужчину… и решила позволить себе эту слабость.

 

Глава 3

Прошлой ночью

Академия Триединства

Предрассветный сумрак окутывал корпуса общежитий, туман стелился между парковыми аллеями, стекал в низины, где располагались боевые полигоны, едва заметной дымкой подкрадывался к древним стенам. Обычный туман.

Но в нем так легко спрятаться духу.

Новая ночь, и очередная охота ничего не дала ловцам. Только в этот раз все было тихо. Никаких жертв, никаких убийц, нет даже следа проклятого призрака!

Сибэль неторопливо шел по дорожке, алый плащ стелился по влажным камням, тени плясали на сером лице умертвия. За своим господином неслышной тенью скользила навь в боевой ипостаси.

Чуть в отдалении от них неторопливо шел, словно крался, Алинро Нар — Харз. Грязно — серая одежда, капюшон на голове, плавные движения профессионального разведчика. По карманам военной разгрузки амулеты и артефакты, а личный резерв все еще полон. Этой ночью он расходовал его лишь на поиск.

Трио вышло из‑под сени деревьев, и Сибэль вскинул голову, с прищуром глядя на первые краски рассвета. После развернулся и, рубанув по воздуху ладонью, зло рыкнул.

— Снова пусто!

Алин догнал своего спутника и с легкой иронией посмотрел на него.

— Я вижу, тебя раздражает эта ситуация.

— Зато тебя, как я посмотрю, исключительно радует, — хмыкнул некро — эльф, но все же неохотно пояснил. — Конечно, раздражает! Я в ответе за Академию Триединства, и разумеется меня бесит, что тут завелась какая‑то непостижимая тварь, которую я не могу поймать. Я!

Лис не удержался и усмехнулся, а после вильнул пушистым хвостом.

— Судя по твоим словам, вас, бывший Король Нежити, задевает скорее то, что в Академии завелась тварь еще более непостижимая, чем вы сами!

— Иронизируем?

— Размышляем. — Нар — Харз пожал плечами, не дрогнув под красным взглядом высшего умертвия. Сильнейшего из ныне живущих…. Хотя «живущих» — это слишком сильно сказано! Скорее, «из ныне недобитых»!

Навь тихо стояла в стороне, прислушиваясь к звукам предрассветного мира и не собираясь влезать в диалог. Стервь прекрасно знала своего господина. И понимала, когда похвалят или не очень далеко пошлют за несвоевременные едкие комментарии, а когда можно и на неприятности нарваться. Нежить бессмертной себя не считала и потому к хозяину сейчас предпочитала не лезть. Он, конечно, потом расстроится, что окончательно прибил верную Таль, и с почестями похоронит,… но самой нави какой уже с этого прок?

Сибэль перестал сверлить Алинро взглядом и со вздохом запустил ладонь в серо — серебристые волосы.

— Это не смешно, Нарз — Харз. Хотя бы потому, что я крайне редко сталкивался с кем‑то…. Как ты выразился? Еще более непостижимым, чем я…

— И кто это был?

— Всякий из них мог половину этого города с лица земли стереть, — тихо ответил упырь. — Играючи, Алинро… играючи.

— Например? — Кицунэ изобразил живейшее любопытство, изогнув хвосты и прижав к голове видные в боевой ипостаси уши.

— Ты и сам знаешь, о ком я, верно? За примером далеко ходить не надо, — нахмурился Сибэль и, ускорив шаг, свернул на аллею, ведущую к главному корпусу Академии.

— Ильсор Дершворт… Но, Сибэль, он вне подозрений. Ильса контролирует ректор.

— Даже Эдан Хрон мало что может противопоставить сущности такого уровня, — отрывисто сказал упырь. — И хотя Ильсор мертв… он не безвреден.

— По — твоему, клятва верности и браслеты подчинения ничего не значат?

— Обойти можно любые ограничения. Тем более с опытом этого призрака. Да и времени у него в запасе было немало. Столетия!

Сибэль высказался и теперь лишь хмурился, размашисто шагая по дорожке. Алин двигался чуть позади и размышлял.

Гробовую тишину немного разбавлял шум листвы в кронах над головами мужчин и редкие птичьи трели. Рассвет — пора молчания. И этому завету следует даже природа.

— Знаешь, Сибэль… — наконец начал лис, осторожно подбирая слова. — С одной стороны, твои обвинения не голословны. Мы и вправду столкнулись с чем‑то очень странным и невероятным. Среди духов в этой Академии на подобное способен лишь Глава Ассамблеи привидений.

— Вот! — эльф вскинул руку, останавливаясь так резко, что навь едва не налетела на господина, по пятам которого следовала.

— Я не договорил, — мягко продолжил интриган и внутренне поморщился, понимая: его слова не будут приятными для умертвия. — А с другой стороны, в Академии только ленивый и глухой не знает, что вы с Ильсором как при жизни друг друга терпеть не могли, так и после смерти не изменили отношения. Вдобавок, по рабочим вопросам нередко конфликтуете. Потому… при всем моем уважении к твоему чутью… на данный момент я не вижу весомых подтверждений его виновности. И ректор тоже, ведь Ильс все еще правая рука дяди.

Лис оказался прав в своих предположениях. Упырь медленно развернулся к нему и, сложив руки на груди, заговорил:

— Вообще, Нар — Харз, мне странно слышать от тебя оправдания для Ильсора. Если вспомнить о том, что как раз у тебя с ним конфликтов было тоже немало.

— Немало, — покладисто признал Алин. — Я просто пытаюсь рассуждать логически. А ты почему‑то категорически не желаешь этого делать, зациклившись на кандидатуре этого призрачного недобитка.

Некро — эльф оглянулся и, заметив в паре шагов от себя скамейку, присел на нее. Вытянул длинные ноги, откинулся на спинку и устало закрыл глаза. У ног Мертвого короля растянулась навь, положив морду на лапы, и тоже смежила веки. Теперь из‑под них лишь изредка сверкал алый взгляд, показывающий, что нежить может и расслаблена, но за ситуацией следит.

Алин садиться не стал. Оперся бедром о дерево, задумчиво наблюдая за своим товарищем по облаве. Надо заметить, что смотреть на упыря ему нравилось. Особенно когда Сибэль был почти при полном параде. Легкие доспехи, рубашка цвета венозной крови, тяжелый бархатный плащ, который красивыми складками спускался на землю. И неизменная Таль рядом. Огромная, игольчатая, хищная и очень верная тварь.

В чем‑то Алинро даже завидовал упырю.

Отголоски древности.

Сибэль тем временем потянулся, а после наклонился вперед и устало сгорбился. Поднял руки, с нажимом потер виски и неожиданно заговорил. Тихо и как‑то… обреченно.

— Просто потому, что иных я, и вправду, не вижу. И я, в отличие от тебя, прекрасно понимаю, что будет со всеми в этих стенах, если у правительства появится шанс прижать Хрона. А убийства в Академии Триединства — поистине благодатная почва для того, чтобы лишить Академию лицензии! Поэтому мне, моим подчиненным, темным домовым, призракам,… да и тем, кто тут скрывается, придется выйти в большой мир, и уже без протектората ректора. Догадываешься, насколько далеко мы уйдем?

Навь зевнула, встопорщила более тонкие иглы на загривке и тихо добавила:

— В Академии крайне мало тех, кто сможет выстоять против толпы. Нас перебьют по одному, стоит рухнуть устоявшемуся порядку.

Алин послушно представил все описанное и усомнился в том, что все будет до такой степени плохо.

— Ты уверен, что все настолько фатально?

— Уверен. Одно время я увлекался аналитическими играми. И, разумеется, не мог обойти своим вниманием такой титан, как Академию Триединства. Тем более я тут проживаю, и мое спокойное посмертие зависит от благополучия этого достойного заведения.

— Не надоело еще жить в сытости и спокойствии? После такого‑то бурного прошлого.

— Именно. — упырь поднял палец вверх. — Именно, что бурного. Я отдыхаю. У меня пенсия, можно сказать! По возрасту она мне точно вроде бы положена…

— А теперь, как всякий порядочный старикашка, ты заинтересовался политическими течениями? — ехидно спросил Алин, наконец отлепляясь от своего дерева. — И да, я не совсем понимаю, куда ты клонишь!

— Да собственно это были мысли вслух, мой белохвостый друг. — Сибэль пристально посмотрел на лиса. — Мысли вслух. О том, что я, как и любой порядочный старикашка, очень не люблю перемены. Особенно к худшему.

— Зачем ты мне это говоришь?

— А просто так. — серые губы некро — эльфа растянулись в очень нехорошей улыбке. — Снова… мысли вслух Алин. О том, что ту сволочь, которая расшатывает устоявшийся порядок, я разберу по молекулам, если это кто‑то нематериальный, и лично сожру, если там есть над чем надругаться на физическом уровне. Какие бы замечательные… или отвратительно — замечательные отношения нас ни связывали.

Не понять подтекст тут было трудно.

И сейчас Алинро Нар — Харз ощущал холодный азарт, ведь одним из «расшатывателей порядков» является он сам. И в его случае как раз было над чем «надругаться на физическом уровне»…

Но некоторое замешательство, разумеется, не помешало краснодипломному интригану уставиться на упыря кристально честным взором и возмутиться:

— Согласен! Я сам не знаю, что с этими гадами сделаю!

— Как хорошо, что мы друг друга понимаем, — умилился Сибэль. — А уж как схожесть мыслей радует — вообще не передать!

Алинро же было несколько грустно. Так как с одной стороны — начальник внешнего периметра охраны Академии с обещаниями расправы, а с другой — собственный Пустынный гад в руководящем кресле, который также обещал нехилые измывательства, опять же на физическом уровне, если лис завалит дело.

М — да… это называется «вилка». Подвид — классическая.

Куда не дернись, везде как‑то нерадостно.

Впрочем, как ни странно, Нар — Харз ощущал лишь злой азарт, несмотря на «радужные» перспективы быть или мирно закопанным под розочками, или лично съеденным его дохлейшеством Сибэлем.

Так как упырь сказал все, что хотел, он неторопливо поднялся и, размяв плечи, миролюбиво предложил:

— Пойдем, что ли? Совет скоро начнется. Опаздывать нежелательно.

Алин лишь кивнул и быстро нагнал упыря.

И они ушли. В рассвет!

Через пару минут Алинро, словно невзначай, проговорил.

— Сибэль… у меня есть небольшая просьба.

— Слушаю.

— Как ты знаешь, если мы не поймаем эту сволочь за каникулы, то придется охранять наиболее интересных для духа — убийцы учеников. В их число входит мавка Невелика Подкоряжная.

— Твоя строптивая болотная привязанность? — хмыкнул некро — эльф. — Хорошо… К чему ты клонишь?

— Я хочу, чтобы ты предложил кандидатуру Стерви на роль охранницы. Ну а я уже устрою так, чтобы ее распределили именно к Нэви.

— Я согласен. Но будешь должен.

— Кто бы сомневался… — вздохнул Алинро, прикидывая, чем придется расплачиваться за помощь этого умертвия.

— Кто бы сетовал! — возмутился такой несправедливости упырь. — Ты‑то вообще ничего просто так не делаешь!

Мужчины несколько секунд сверлили друг друга демонстративно возмущенными взглядами, а после хлопнули друг друга по плечам и продолжили путь в Академию.

На Совете они не узнали ничего нового. Все тихо, мирно и подозрительно спокойно.

Словно и не было никакого призрака с замашками серийного маньяка.

Только трупы в морге свидетельствовали обратном.

Невелика Подкоряжная

Новый день принес новые заботы. В основном по учебе, хотя еще меня конкретно напрягал господин Бонифаций. Кажется, домовой не терял надежды таки подсунуть меня Алину под каким‑нибудь не особо приличным соусом, и сказочно обогатиться после этого. Не сказать, что я не понимала его стремлений, или не разделяла нежной любви к деньгам, но зарабатывать их такими методами считала недостойным!

Кстати, про белохвостого.

Вчера все было чинно и благопристойно. Меня проводили до общежития и, о чудо, не стали не то что приставать, а даже пытаться облобызать ручку на прощание! Да и по дороге лис вел себя прилично, невзирая на то, что затащить глупую мавку можно было под любой куст.

Почему глупую, и с чего это я так нелестно отзываюсь о героическом северном песце? А у меня есть все основания! Еще недавно Нар — Харза не останавливали никакие преграды на пути к своим капризам. Но в этот раз все было спокойно. Аж напрягало это затишье!

Первая половина дня прошла мирно. Сейчас я занималась домашними делами, разбирала вещи, читала и периодически предавалась легкой панике на тему «Что же теперь?!» И неправы будут романтичные девушки, которые предположат, что переживала я из‑за Алина. Нет, из‑за него тоже, но вовсе не по личным темам.

Были вещи насущнее. Жизнь, например.

На меня открыта охота призраком — убийцей, которого никто не может поймать. Притом, если учесть, что ко мне приставили навь — опасность оценивают, как высокую. Не сомневаюсь, что услуги этой нежити согласованы как с главой Академии, так и с Сибэлем. То есть все эти граждане высокого полета полагают, что меня попытаются благополучно прибить в самое ближайшее время. Невеселые перспективы!

Кроме призрака еще был один не более живой товарищ. Его загадошство Ильсор!

Ну и в заключение парада мертвых личностей, претендующих на дефицитную мавкину шкурку, у нас идет вампир. Правда, Дарин Енир еще не в курсе своих амбициозных планов, да…

Водяной, ну что же мне так не везет, а?!

Мало того, что такая толпа кровно заинтересованных в моем неблагополучии мужиков, так они все еще и дохлые!

Водяной, вот за что ты меня так невзлюбил?!

Вот почему у всех книжных героинь, если появляются претенденты на тело белое, то, разумеется, великие, могучие, красивые и, конечно, безумно влюбленные. А у меня… эх!

Я досадливо поморщилась, сердито кинула тряпку, которой протирала стекла, на стол, и плюхнулась на постель.

Оглядела уже чистую комнату и вслух предложила себе дальнейший план:

— А пойдем‑ка мы, Нэви, в библиотеку… учиться!

А что? И полезно, и в голове не останется места для испуга и паники. Лепота!

Так что сгребла я в сумку мешочек с орехами, немалый запас которых презентовал Алинро Нар — Харз, и бодро двинулась в сторону обители знаний.

Каменные стражи общежития на этот раз меня проигнорировали, что не могло не радовать.

Пока я шла по залитым солнечным светом аллеям, любуясь на громаду Академии, возвышающуюся над кронами, успела окончательно успокоиться.

Все же созерцание чего‑то прекрасного и вечного всегда действует умиротворяюще. А главный корпус, и вправду, был почти совершенен в моих глазах.

Серый камень в лучах заката становился медовым, медные крыши — багряно красными, а за шпили, казалось, сейчас зацепятся низко плывущие облака.

Флюгер с гербом Триединства — лисом, совой и василиском — сейчас не виден. Да и о том, кто там изображен, я знала исключительно потому, что некогда прочитала. Эти зверушки вообще часто мелькали на фресках в Академии, но опознать в них именно данных занятных тварюшек можно было, только имея немалую долю фантазии! Потому как страшные перекошенные хари временами выглядели крайне сюрреалистически!

Было тихо, несмотря на распахнутые стрельчатые окна с красивыми витражами, было редкостно тихо. Каникулы… А обычно стоит шум и студенческий гомон.

Я, наконец, достигла библиотеки и, замерев перед закрытыми дверьми, с замиранием сердца подняла глаза к каменным изваянием на входе.

Робко кашлянула и поздоровалась:

— Добрый вечер, Марфия Горыновна и Поликарп Змействович!

Статуи дрогнули, и правая горгулья с любопытством наклонила голову, сверкнув на меня красными провалами глаз.

— И кто это у нас тут? — пролетел по коридору гулкий, скрипящий голос.

— Студентка Невелика Подкоряжная, — скромно представилась я.

— Цель визита? — словно издеваясь, вопросила левая каменная зверюга.

Я мрачно осмотрела откровенно глумливую морду. Вот зачем я в библиотеку пришла — совершенно непонятно, да?!

— Занятия, — я все же сладила со вспышкой эмоций и улыбалась очень — очень мило и доброжелательно.

— На каникулах, да еще и в такое время? — Змействович выразительно перебрал каменными когтями по дверному косяку.

— У меня есть допуск от Алинро Нар — Харза, — со вздохом выудила из сумочки свиток и, развернув, продемонстрировала склонившимся горгульям несколько строчек на нем, подкрепленных подписью и печатью.

— Ну — у-у — у… даже не знаю, — протянула Марфия Горыновна. — Вы, Подкоряжная, у нас мавка на редкость неблагонадежная!

— Если учесть мою специализацию — благодарю за комплимент, — иронично ответила я и, не удержавшись, все же отвесила шутовской поклон.

— Пакостница, — почти умиленно пробормотал Змействович, убрал лапу с двери в библиотеку и грациозно махнул передо мной каменным хвостом, изображая любезный жест. — Прошу, будущая продажная леди.

Оскорбил, так оскорбил!

Но я гордо вскинула подбородок и прошествовала в обитель знаний, с которой все некогда и началось.

Как выяснилось, неспроста говорят, что гордыня никого не красит! Из‑за того, что задрала носик, едва не споткнулась, и еще бы немного — улетела бы этим самым носом в пол.

Сзади раздалось наредкость неприятное хихиканье.

Вот, гады гранитные, а?!

— Аккуратнее, мавка, аккуратнее!

— Слушай, Горыновна, как у нас нынче студенты к знаниям‑то несутся! Не щадя живота своего, можно сказать!

— И не говори, Змействович!

Я мстительно захлопнула за собой дверь и, не обращая внимания на невнятную ругань за ней, потопала в интересующую меня секцию книг.

Водяной, ну вот даже в библиотеку спокойно не сходить!

Разумеется, вечер, начавшийся не без расстройств, не мог закончиться совсем уж замечательно, верно?

Для начала я редкостно тупила в процессе занятий. Примерно через часик пришлось со стыдом признать, что под присмотром белохвостого дело двигалось значительно веселее, и все было гораздо понятнее. Из плюсов я увидела только то, что сейчас изучала программу интриганов, а не пакостников. А ведь она гораздо сложнее, а я раньше и с прежней не особо справлялась. Так что успехи, разумеется, есть, но нам всегда хочется больше и лучше.

Решив не сдаваться и победить свою легкую лень измором, я с наигранным энтузиазмом вновь закопалась в книжку на крайне занимательную тему «Соблазнение и его последствия». Проще говоря, как совратить, обмануть, и вовремя смыться.

Солнце опускалось за горизонт. Я училась.

 

Глава 4

Как‑то незаметно голова опустилась на разворот очередного древнего томика по спекуляции и подлогу, и я задремала.

Пробуждение было «замечательным»!

— Студентка, что вы тут делаете в такой час?! Вам жить надоело?! — прогремело над головой, и я подорвалась, судорожно оглядываясь.

Надо признать, что я ожидала увидеть лиса. Как‑никак, именно он за мной следил в последнее время.

Да ладно, я бы даже Бонифацию не удивилась, или явлению его загадошства Ильсора!

Я ждала кого угодно… правда, конечно, в первую очередь работников библиотеки.

Но уж никак не мою будущую цель!

Рядом с моим столом, негодующе прищурив черные глаза и злобно усмехаясь во все клыки, стоял Дарин Енир. Да — да, мой будущий кормовой вампирчик. И, надо признать, не вызывал у меня совершенно никакого энтузиазма!

— Добрый вечер… — выдохнула я.

— Ночь! — рявкнул вамп и указал на темные окна. — Ночь, глупая девушка!!!

Я нервно сжила резко вспотевшими ладонями обложку книги и опустила взгляд.

— П — п-просите…

Да, как ни прискорбно, это робкое блеяние — все, на что меня хватило перед лицом разозленного вампира. Услужливая память любезно напомнила, что этот тип скрывался в Академии из‑за того, что его осудили за массовые убийства. Надо ли добавлять, что сердце рухнуло в пятки, а чувство самосохранения резко проснулось и захотело послать всю эту авантюру куда подальше? Но, к сожалению, у этой медали была иная, не менее опасная сторона. Так что будем играть!

Я нервным движением захлопнула томик и трепетно прижала его к груди. После подняла на господина Енира огромные и предположительно очень жалобные глазки, и прошептала:

— И что же мне теперь делать?.. Призрак…

Меня смерили крайне недовольным взглядом. Да и вообще, не было похоже, что падкий на мавок вампир меня оценил.

М — да, как‑то план не спешит исполняться согласно задуманному.

— Имя, раса, курс, общежитие? — процедил вампир, требовательно глядя на меня.

Как‑то он трепетной мавкой вот совсем не впечатлился! В эту минуту я осознала, насколько проще было в этом плане с лисом! Того даже провоцировать особо не нужно, он сам прекрасно додумывал даже то, чего не было!

— Невелика Подкоряжная, мавка, второй курс, общежитие интриганов и пакостников.

— Общага на отшибе, придется провожать, — сделал логичный вывод клыкастый и распорядился. — Собирайтесь и сдавайте всю литературу. Я буду ждать вас у выхода.

Мужчина порывисто развернулся и стремительно скрылся между стеллажами.

Грубиян! А если на меня прямо тут кто‑нибудь злобненький напрыгнет?! А я вся такая нежная, скромная и совершенно не защищенная! Кстати, про защиту,… а где навь?! Вот же… Стервь!

Я сложила книжечки в стопочку, выровняла ее дрожащими руками и, подхватив, направилась к стойке сдачи. За ней, разумеется, никого не было. Но зато рядом был небольшой молоточек. Я несколько раз стукнула им в небольшую медную бляшку. Результат последовал практически сразу, но несколько неожиданный.

Днем в библиотеке дежурили домовые, и потому явление духа было очень неожиданным, а в свете всех последних событий еще и пугающим. Я не драпанула с воплем на ближайший стеллаж только потому, что узнала призрака. Незабвенный Конфискаций Золотков!

— З — з-здравствуйте, — заикаясь поздоровалась я.

— В свете моей давней кончины это пожелание звучит крайне издевательски! — едко ответил прозрачный старикашка, разминая пальцы и глядя на меня крайне нехорошим взглядом.

— Извините, — смутилась я, мысленно кляня себя за столь грубый промах в общении с призраком.

— Ничего, — отмахнулся господин Золотков и после небольшой паузы сварливо продолжил. — Так и будем стоять, несчастье ходячее? Ты книги хотела сдать, или как?

— Да, вот они, — я ткнула пальцем в стопочку томов и, не удержавшись, спросила. — Уважаемый, насколько я помню, если вас раньше и припрягали к канцелярской работе, то точно не к ночным библиотечным дежурствам. С чего это такая опала?

На ответ я не особо рассчитывала, но он, как ни странно, все же последовал.

— С того, что я слишком умный, хваткий и предусмотрительный, — уныло отозвался Конфискаций. — Но меня поймали, и я за это поплатился. В посмертии тоже случаются жизненные неурядицы, мавочка.

Отвечая на мой вопрос, призрак не забывал и о деле. Из шкафа медленно выдвинулся ящик с формулярами, и из него выпорхнула моя карточка. Конфискаций Золотков сверил записи в ней со сданными книгами и кивнул:

— Все в порядке.

— Ну, разумеется, — я пожала плечами, мысленно удивляясь тому, что могло быть иначе. Все же воровать из читательного зала — занятие глупее не придумаешь! Да, фолианты тут редкие и ценные, но на них стоят маячки и сигнальные заклинания, которые срабатывают, как только книжки покидают территорию библиотеки. Так что дурачков нет их таскать, к тому же на глазах у смотрителя.

Но, разумеется, везде есть свои лазейки.

Процедура сдачи закончилось, новый призрачный смотритель библиотеки щелкнул пальцами, и стопка учебников мягко засветилась. А после вспорхнула со стойки и веером разлетелась по залу, к стеллажам, занимая положенные им места.

Я невольно восхитилась. Все же, какая точность работы!

— Задержались вы сегодня, Подкоряжная, — заметил дух, не сводя с меня пристального взгляда.

— Так получилось, — вздохнула я, понимая, что стою и болтаю с ним по одной простой причине: боязно прямо сразу идти к вампиру.

Проще говоря, я тянула время. И это было крайне недальновидно с моей стороны, ибо терпение Дарина Енира не вечное, и если оно закончится, то мало не покажется.

Потому я раскланялась с духом и побежала к дверям.

В коридоре, прислонившись к стене, стоял мой визави и, судя по нерадостной морде лица, почти дошел до кондиции «Меня все достало!»

— Ну, наконец‑то! — сарктично протянул клыкастый. — Мавка, я вас ожидаю прямо как княжну!

Я аж споткнулась!

— Почему это?

— Потому что у дверей и полчаса! — преподаватель развернулся и уже гораздо спокойнее закончил. — Следуйте за мной, студентка.

Вампир двинулся вперед, а я, разумеется, пошла следом.

Мандраж хоть не испарился до конца, но былого страха уже не было. Я даже была в силах с усмешкой вспомнить свою реакцию и мысленно поиронизировать над всей ситуацией. А что? Готичненько и гротекстненько, а также малость с юмором! Ну а что? Я, рискуя в любой момент быть если не съеденной, то понадкусанной злобным духом, топаю следом за вампиром(!) по темным коридорам старинного замка. Оные, согласно мрачной классике страшилок, едва освещены трепещущими огнями. Слышны лишь мои шаги и неровное дыхание. Мощная фигура мужчины время от времени расплывается и сливается с тенями. Клыкастый есть клыкастый, и ночь — его стихия. Тем более высший вампир, как‑никак…

Юмор ситуации для меня заключался в странных ассоциациях — воспоминаниях о первой встрече с Алинро Нар — Харзом. То же место, то же время, м — да…не везет мне в полуночный час!

Из дум меня вывел голос учителя.

— Студентка Подкоряжная, вы так и будете плести… настолько медленно двигаться, или все же соблаговолите ускорить шаг?

— Простите, — снова повинилась я за все сразу.

И вообще, что‑то в последнее время это слово становится основой моего лексикона! Притом, я вроде не сделала ничего, за что стоило бы так истово извиняться.

Тем временем мы спустились в главный холл, и там каменные привратники сделали было попытку выяснить, кто мы такие, и что за гоблин нас сюда в такой час занес.

Господин Енир поведал горгульям о своем высоком статусе в данном заведении и, не стесняясь в выражениях, высказался об умственных способностях некоторых пакостниц.

Я даже обиделась!

Вот так вот сразу, и пакостница! А я, между прочим, интриганка… буду.

Нас выпустили. Я обхватила плечи ладонями и поежилась от холодного ветра.

Ночь, темно, огней почти нет, я и вампир, в перелеске кто‑то злорадно хохочет, в ближайшей башне сверкает потусторонний свет и с подвываниями рыдают. Благодать!

Где навь, а?!

Вместо Стерви появился тот, кого не ждали. В таком виде тем более!

Во мраке сначала мелькнуло светлое пятно, а потом на одной из тропинок появился какой‑то зверь. Странный зверь… крупный, мощный, с шерстью белее снегов с шапок северных гор и четырьмя хвостами.

Кицунэ.

Судя по морде, он меня тут увидеть не ожидал!

А я, осознав, кто передо мной, жадно глядела на невиденную ранее лисью ипостась Алинро Нар — Харза. А это был он. Да, я прекрасно помнила, как Алин говорил о том, что у него, в отличие от близнеца, четыре хвоста, а не три.

— Невелика! — рыкнул лис.

— Доброй ночи, — скромно опустила глазки я, мысленно проклиная свою невезучесть.

— Здравствуйте, господин Нар — Харз, — в свою очередь поприветствовал коллегу вамп, отвесив элегантный поклон. — Как я понимаю, на вас сегодня патрулирование внешнего периметра?

— Совершенно верно, — кивнул лис, подходя ближе. — А у вас вроде бы выходной, Дарин.

— Да, но как видите, нет покоя и во время каникул. Студенты непременно учинят что‑нибудь, — улыбнулся в ответ брюнет и пояснил. — Вот, провожаю девушку к общежитию. Умудрилась уснуть в библиотеке.

— Понятно, — махнул одним из хвостов мой персональный северный песец и, грациозно развернувшись, сказал: — Удачи вам.

И ушел! Реально ушел!

Одним прыжком скрылся в зарослях, оставив меня на конкурента!

Мавка внутри меня недовольно заворчала. Нет, когда мы, махнув хвостом, скрываемся от мужиков, это все в порядке и хорошо. Но чтобы они от нас?! Да еще и вот так вот, не проявив ни малейшей тревоги, или желания проводить и позаботится?!

Разумеется, эгоистичную болотную сущность ни капли не колыхало то, что лис вроде как на службе и у него есть долг.

Какой долг, если есть я?!

Я мысленно хихикнула в очередной раз, подивившись забавным мавочным инстинктам. Но смех смехом, а надо это дело контролировать…

Идти по темным аллеям, где между деревьев шныряли какие‑то подозрительные тени странных очертаний, было откровенно жутковато. Я то и дело вздрагивала от любого резкого звука, а оные не заставляли себя ждать. Там птица крикнет, — здесь ветка скрипнет…

Вдобавок почему‑то я начала спотыкаться о неровности вымощенной камнями дорожки. Притом, реально, как говорится — на ровном месте! Прелести ситуации не добавляло то, что за волосы, шаль или платье, то и дело цеплялись разные веточки, да и я сама постоянно норовила наступить на подол юбки.

Вот же невезучесть!

Добавляя ситуации «прелести» из кустов мерзко хихикнула какая‑то тварь и спросила:

— Это наш поздний ужин, или ранний завтрак ведут? Неужели нерадивых студентов таки начали скармливать страждущим?!

Судя по довольному урчанию, «страждущие» были бы счастливы.

— Мамочки… — прошептала я, глядя на два ярко светящиеся глаза в темноте и словно парящую над ними пасть с поистине потрясающим фосфорецирующим оскалом. Да и вообще… зубы и глаза в ночи — это любого впечатлит!

Вампир остановился и доброжелательно проговорил:

— Лихо?

— Оно самое, — довольно протянула тварь.

Ого! Я с новым интересом оглядела глаза и зубы. Лихо! Надо полагать, что лесное и обыкновенное? Потрясающе! Эта лесная нечисть считается вымершей!

— Патрулирование территории? — продолжил клыкастый.

— Таки да! — счастливо замигали глазки.

— Ну и иди лесом дальше!

— А еда — а-а — а?!

Вампир не ответил. Рядом с глазами и зубами нарисовалась белоснежная фигура лиса, но уже в человеческой ипостаси.

— Я тебе говорил, чтобы ты и не думало на студентов скалиться? — ласково спросил Алинро, поигрывая искрящейся молнией на ладони.

— Явился, — недовольно буркнуло лихо, которое имело вид чрезвычайно лупастого и зубастого шарика на ножках. — Шаррриохаииишшшш!

Кажется, это было ругательство…

Кицунэ, видимо, тоже так подумал, так как с его пальцев сорвались сверкающие алым светом чары. Они сетью опутали страждущее мавьей крови существо, которое имело глупость нахамить вышестоящему начальству, и от души впечатали в ближайшую статую.

— Зачем так жестоко?! Я же пошутило! — почти сразу возмутилось подкустовное нечто.

— Надо знать меру, — надменно прозвучало из зарослей орешника.

Ага, гордый северный песец в перелеске. Что‑то меня тянет посмеяться над ситуацией. Может, это нервное?

Тем временем Алинро Нар — Харз таки изволил выбраться на тропинку и явить нам свою неподражаемую хвостатую персону.

Я, решив, что смех смехом, а спасибо сказать надо, прижала руку к груди и слегка ссутулила плечики, дабы изобразить нужную степень потрясения. После вышла на более освещенное место и, проникновенно посмотрев в черные глаза этого бессовестного типа, прошептала:

— Ох, благодарю вас, куратор. Лихо меня напугало…

Кажется, мавкино очарование проснулось и развернуло крылышки, так как реакция лиса была нетривиальна.

Алин, кажется, несколько смутился, отвел взгляд и, кашлянув, проговорил:

— Не стоит признательности, Подкоряжная.

В отдалении провыло лихо:

— Если оно того не стоит, то какого тролля надо было меня так бить?!

В сторону голоса несчастного полусказочного персонажа полетел очередной красный энергетический шар, и судя по треску, лихо взялось за невыполнимую задачу — сбежать от самонаводящегося снаряда.

Романтика! Мы стоим под фонарем, мавка в моем, несомненно, прелестном лице смущенно потупилась и теребит складку юбки, Алинро возвышается несокрушимой громадой, обещающей защитить от всех бед, по парку с матами носится зубастый шар на ножках. В тени ближайшего дерева застыл вампир, который крайне заинтересованно сверкает на меня глазами. Кажется, до Дарина Енира таки дошло, что я мавка, и надо бы мной заинтересоваться.

Красота!

— Холодно, — я зябко обхватила руками плечи.

Реакция сильных Академии сей не заставила себя ждать!

Мне тут же был пожалован плащ с широких плеч нашей клыкастой жертвы.

— Прошу, — проворковал красавец — вампир, бережно закутывая меня в плотную, но мягкую ткань.

— Благодарю… — протянула я, опуская глаза к плиткам дорожки, дабы скрыть охватившую меня неловкость.

Этому чувству немало способствовало то, каким тяжелым взглядом наблюдал за нами лис. Таким… нехорошим, ревнивым, пронизывающим. Из‑за этого я ощущала себя в высшей степени неуютно и… виновато. Да, именно виновато! И в следующий миг я разозлилась!

Нет, ну что это такое?! Он меня ради чего в угол загонял, шантажировал, домогался, и вообще вел себя, как последний козел, прости, Водяной?! Как раз затем, чтобы я к моменту встречи с моим клыкастеньким заданием была ко всему морально готова. Ну я и готова! Но сейчас этот северный песец стоит над душой и сбивает настрой как мне, так и нашему объекту.

Который, кстати соображал весьма быстро и делал верные выводы.

— Давайте все же проследуем дальше, — господин Енир не торопился убирать ладонь, так что я сделала небольшой, но продуманный шаг в сторону, и его рука соскользнула с моего плеча. Вот, теперь правильно. А то что это… осмелел товарищ!

— Я вас сопровожу, — удивил меня Нар — Харз.

— Зачем?! — я удивленно округлила глаза, уже совсем ничего не понимая.

Какое провожу?! Он что, не видит, что меня тут обольщать собираются?! И в это время рядом не должно быть никаких хвостатых типов с собственническими замашками!

— Для безопасности, — туманно пояснил Алинро, отводя глаза от моего испытующего взгляда и мужественно глядя в даль.

Даль разнообразием не радовала. Аллея, темнота, деревья дорогу перебегают… все, как обычно, в общем! Только у энтов какая‑то ненормальная активность. Она раньше так не бегали по академическому парку. Видимо, реально все линии защиты в полной боевой готовности!

— Коллега, при всем уважении, тут я справлюсь сам, — обласкал меня взглядом вампир. — А у вас есть иные задачи.

— Это все равно мой участок леса. Так почему бы не усилить охрану? Тем более эта студентка входит в меню нашего призрака.

Я аж закашлялась от таких подробностей!

— Тогда почему ваш десерт для потусторонних сволочей спокойно дрыхнет допоздна в библиотеке?! Почему не под присмотром?! — иронично поинтересовался Дарин.

Таки да, интересная деталь. Где Стервь, мать ее собачью?!

Слава Водяному — Под — Корягой, спор не получил продолжения, потому что дали о себе знать вышеупомянутые лисьи задачи и обязанности. Над кронами деревьев раздался странный свист, преподаватели вскинули головы, а Дарин Енир уверенным движением отодвинул меня себе за спину.

— Что‑то не так! — хором решили мужики.

Ох, гении логического анализа. Даже глупая мавка это поняла!

Алинро вытащил из‑за пазухи странное приспособление, похожее на компас. Он светился бледно — зеленым мертвенным светом и указывал в сторону общежития факультета долга и чести. Лис, не прощаясь, сорвался с места и скрылся в темной чаще.

— Неужели они все же его засекли? — с очень большим сомнением в голосе пробормотал вампир, нахмурив широкие брови. Потом развернулся, посмотрел на меня и, вспомнив о рыцарском долге, сделал попытку укрыть трепетную деву на своей широкой груди. Я показательно всхлипнула и уперлась ладошками в черную рубашку, изображая нужную степень трепетности и беззащитности. Кажется, получалось! Во всяком случае, моя жертва, которая все еще воображала себя хищником, покровительственно погладила меня по волосам и попыталась утешить:

— Не бойся, мавочка! Все будет хорошо… ведь ты со мной!

Я судорожно всхлипнула, подняла на мужчину глаза и, несколько раз хлопнув ресницами, словно сдерживая слезы, прошептала:

— Да… я верю вам.

Мавка внутри радостно отплясывала, напевая «Попался, попался, который кусался!»

— Нам нужно спешить, — поведал мой герой, окидывая орлиным взглядом зловещие окрестности.

— Ох… — поддакнула я, изображая обморочную деву почти что на руках у спасителя.

— Вам плохо, леди? — не на шутку обеспокоился мужик.

Эх, вот это спектакль, а?! За — а-амечательно! Пока все как по нотам.

И заметьте, я уже леди! Не просто дурочка — студентка, из‑за которой у такого занятого и серьезного мужчины образовались дополнительные проблемы, а леди! И не исключено, что еще немного, и я стану «прекрасной леди»!

Все же ведется этот вампир на два счета. Странно, а вроде опытный ловелас, именно на мавках специализирующийся. То есть, должен быть знаком с нашими особенностями и быть более устойчивым к чарам соблазна. Хотя, возможно, дело в том, что я не простая болотная красотка. Я княжна.

Пока я думала, меня подхватили под локоток и повлекли вперед, освещая нам путь синим светлячком. Фонарик бросал на землю странные тени, а деревья, кусты и статуи в его свете казались поистине прекрасными и сюрреалистичными.

И все было хорошо. Все было просто замечательно, пока впереди не полыхнула ослепительно белая сфера, которая ударной волной швырнула нас на землю.

 

Глава 5

Из легких выбило воздух, в плече что‑то хрустнуло, но как ни странно эта боль и отрезвила. Я со стоном приподнялась на локте здоровой руки и получила сомнительное удовольствие наблюдать, как сфера превращается в тусклую, печально знакомую облачную фигуру.

— Ма — а-авочка! — прошелестел призрак. — Княжна. Маленькая, беззащитная… Мое море… море силы!

Леший! М — м-мать моя болотная!

Вот как угораздило, а?!

— М — а-авочка… — продолжил завывать призрачный злодей, медленно на меня надвигаясь. — Попа — а-алась!

Надо признать, что первой реакцией было желание драпануть куда подальше. Притом даже вставать не обязательно! Я ощущала психологическую готовность покорять парк Академии на четвереньках, лишь бы оказаться подальше от духа — убийцы.

А оного, кстати, явно заклинило.

— Ма — а-а — авочка! Си — и-ила!

Было страшно. Но как‑то странно. Когда я столкнулась с этой сущностью в первый раз, меня пробирало до самых костей от ужаса. Я не могла думать ни о чем ином, мне было холодно и пусто… словно до той грани, что отделяет мир мертвых, оставался лишь шаг, и я почти его сделала. Тогда я была одна и ни на кого не надеялась.

А сейчас в душе жила неистребимая вера, что все обязательно будет хорошо и меня успеют спасти. Ну, или хотя бы задержать гада. Навь просто обязана появиться, ведь явилось именно то, ради чего серую псину ко мне и приставляли! Да и вообще… территория Академии Триединства нашпигована сигналками и разнообразными тварями разной степени отвратности. И в конце — концов, сейчас неподалеку от меня валяется жутко отважный и сильный древний вампир!

Вспомнив про своего клыкастого рыцаря, я удачно дрыгнула ножкой, заехав ему по колену. Мы с призраком терпеливо переждали, пока Дарин закончит удивлять нас матерными лексическими оборотами и, поймав взгляд препода, я откашлялась и завизжала.

Мавочно ужасно, да — да.

— При — и-и — израк!!!

Вдалеке завыли волки — оборотни, заскрипели деревья, облетела часть листвы, привидение озадаченно попятилось, вампир сделал попытку отползти от меня подальше.

Замолчала. Воцарилась тишина. Клыкастый красавец, на которого я возлагала такие надежды, только озадаченно тряс головой, пытаясь прийти в себя.

Дух же оказался не без чувства юмора.

— Ну, призрак… — потусторонне провыла эта гадость, протягивая ко мне полупрозрачные щупы. — Но зачем же так орать?!

В этот поистине эпичный момент дрогнуло пространство, и между мной и духом из воздуха выпрыгнула навь.

— Всем добрый вечер! Спасибо, что подождали!

— Ты где была?! — рявкнула я, злобно глядя на серую нежить, которая еще и имела наглость плюхнуться на хвостатую задницу и задумчиво почесаться.

— Рядом, — зубасто улыбнулась красноглазая красотка. — Но этот уникум потустороннего мира умудрился запечатать пространство. Потому пришлось ломать грани и пройти по краю Изнанки, чтобы все же появиться в реальном мире. Вот и опоздала малость. Но спасибо, что без меня не начали!

Вампир, по — прежнему матерясь, с хрустом вправил себе ногу и, пошатываясь, встал. Когда выпрямился, к нему вернулась часть цензурного словарного запаса и он, слегка поклонившись в сторону новоприбывшей, проговорил:

— Все для вас, дорогая Таль.

— Ой, какое милашество! — почти прослезилась нежить, поднимаясь на все четыре лапы. — Дарин, вы как всегда сама галантность! Но, право, хватит расшаркиваться… нас ждут!

Дальше все было настолько стремительно, что я даже не поняла, когда все началось. Вампир и навь, которые только что вели почти что светскую беседу, одновременно прыгнули в сторону призрака. Стервь за доли секунды увеличилась в размерах почти в два раза, обросла иглами и странными наростами, а в руках у Дарина Енира невесть откуда появились клинки, словно выточенные из горного хрусталя. Он кинулся на духа, рассекая метнувшиеся к нему туманные плети, которые рассеивались в воздухе от соприкосновения с прозрачными лезвиями. Но возникали все новые и новые, не позволяя преподавателю добраться до привидения. Таль же описала круг почета вокруг сражавшихся, и спустя миг стало понятно, что она создала защитную стену, которая не выпускала никого из круга.

Дух оказался в ловушке.

Но и господин Енир тоже.

Туманный убийца рассеялся в воздухе, но поняв, что никуда не может уйти, снова соткался, и приняв облик гигантской змеи одним движением хвоста отшвырнул вампира. Мой клыкастый рыцарь распластался по стене защитного купола в живописной позе… и вокруг его фигуры на радужной глади появились трещины.

— Ну что ж ты так, а? — укоризненно посмотрела на него Стервь.

— У — у-у — у! — радостно взвыл дух, до которого, похоже, тоже дошло, что купол уязвим к силовым воздействиям.

Дальше вампа можно было только пожалеть…

Я прищурилась, внимательнее разглядывая фигуру Дарина, которого весьма небрежно швыряло от одной стенке купола к другой. Навь радостно смотрела на все это дело из‑за границы круга и, судя по всему, вмешиваться не собиралась. Вот же… тварька! Боль и страдания — счастье для Стервочки?

Приложило клыкастого неслабо, хотя странно, что удар вывел из строя древнего вампира. Объяснение отыскалось почти сразу. Мощная фигура преподавателя оказалась окутана слабо искрящейся, почти невидимой глазу обездвиживающей сетью. М — да… умно! Спеленали и теперь используют в качестве кувалды.

— Таль! — не выдержала я на очередном, особенно размашистом ударе. — Сделай что‑нибудь!

— Зачем? — серая зверюга перевела на меня малость удивленный алый взгляд. — У него все под контролем!

— У кого?! — возмутилась я. — У призрака что ли?!

— Нет, конечно, у нашего доблестного преподавателя! Он о-+тважно, рискуя своей жизнью, задерживает нашего врага до подхода основных сил Академии Триединства! — навь разъяснила непонятливой мне подоплеку происходящего.

— Дух его убьет! И вырвется из клетки!

Стервь на секунду задумалась и, встряхнувшись, от чего шипы с шелестом развернулись гребнем по позвоночнику, признала:

— Ну да, как вариант…

— И?!

— Ты можешь попытаться убежать, — флегматично посоветовала эта поганая нежить, с интересном наблюдая за полетом господина Енира. — Ой, ручку сломал, кажется… да еще и неудачно! Какая прелесть! Определенно, стоит потом навестить его в лазарете! Такие переломы всегда срастаются крайне болезненно!

Я мрачно уставилась на эту равнодушную ко всему кроме собственных садистских удовольствий сссобаку. Бежать и не подумала. В конце — концов, привидению ничего не стоит меня догнать, да и реально должны же наконец сюда подтянуться основные силы нашего славного и подлого заведения?!

Оные оказались легки на помине.

Они появились с четырех сторон, как витязи из древних преданий.

Величественные, красивые, овеянные своей силой и вызывающие восторженный трепет и дрожь в коленях! Вернее, разумеется, все это было бы, встреться я с ними при других обстоятельствах, с целой рукой и не в нескольких шагах от дохлого маньяка, который страстно желал меня сожрать вместе с астральными потрошками!

С севера пришел белоснежный лис. Залитый серебряным светом так кстати выглянувшей из‑за облаков Селены, он казался духом из параллельного мира. Существом сказочным, непостижимым… нездешним.

С юга пришел лорд Эдан Хрон. Черная ночь по сравнению с белым кицунэ. Он терялся в тенях, становясь их продолжением, неслышно ступал по опавшей листве, неотвратимо приближаясь к куполу с запертым там призраком, который перестал взламывать полог и теперь лишь настороженно наблюдал.

С западной части небес, словно воскрешая догоревший закат, багровым лордом спустился Сибэль. Алый плащ окутывал фигуру умертвия, лунные отблески играли на багровом клинке Короля Нежити, терялись в его красных глазах.

Ильсору достался восток. В этот раз глава Ассамблеи Привидений был ярким, четким и на удивление… живым. Да, искрился синим светом, но сейчас он напоминал не легкое сияние, а мощное пламя. Искры пробегали по контурам фигуры, сверкали на бесчисленных косичках в его прическе, отражались в хищных глазах.

— Пр — р-ришли! — рыкнул дух — убийца, напоследок швырнув вампира в сторону Ильсора.

Ильс махнул рукой, и фигура Дарина Енира окуталась невесомым сиянием и медленно опустилась на землю.

А дальше… дальше, все было стремительно и четко. В отличие от клыкастого и нави — новоприбывшие господа тянуть не стали. Не было сказано ни единого слова, просто четыре тени метнулись к сверкающему радугой защитному кругу.

Да, они решили не оставлять призраку ни единого шанса.

И я искренне считала, что все закончится быстро. Тут просто не было иных вариантов! Все же, Эдан Хрон, по прозвищу Черный Принц, был одним из сильнейших хвостатых северных демонов, а его племянник являлся поистине достойным преемником. Алинро Нар — Харз очень многого добился, был силен, и в его руках сверкал полупрозрачный клинок, который мог сразить призрака. Про Сибеля я мало что знала, но почему‑то казалось, что мало кто из ныне живущих мог что‑то ему противопоставить. Главой СБ так просто не становятся. Ильсор… Ильсор вообще самая жуткая потусторонняя жуть, которую я встречала в жизни. Временами я его боялась больше, чем призрачного убийцу, родственников, и Алинро Нар — Харза вместе взятых. Короче, вспомнив про все это, я приготовилась наблюдать, как дохлого любителя мавок и моей силы разделают под орех и порежут на туманные лоскуточки.

Неожиданности начались практически сразу. Купол защиты дрогнул и исчез, но напасть наша эпическая четверка не успела. Стоило радужной пленке пропасть, как неведомая сила вздернула в воздух поверженного вампира и швырнула в Ильсора. Аж второй раз! Видимо, понравился наш клыкастый в качестве метального снаряда! Глава Ассамблеи в этот раз не стал ничего делать для мягкой посадки преподавателя. И даже не подумал уклониться, рассчитывая, что физический объект просто пролетит сквозь него. Как оказалось зря. Дарин Енир и правда прошел сквозь эфирное тело моего покровителя и рухнул на землю. А Ильсор… засверкал красным светом и развеялся в туман, который опал на землю, словно тяжелая вата.

Я охнула, прижав к губам здоровую руку, и нервно прикусив указательный палец.

Как?! Как это случилось?!

На запястье Эдана Хрона тускло засветился браслет, и ректор отвлекся, за что и поплатился. Почти прозрачная змея метнулась к нему, обхватывая горло и отшвыривая в сторону. Особых повреждений эта атака не нанесла, но позволила выиграть время. Дух — убийца метнулся к упырю и окутал его фигуру плотным покрывалом. Сначала он искрился едва заметными голубыми искрами, но постепенно цвет становился все насыщеннее… а Сибэль двигался все медленнее, пока не упал на траву.

Видя, что случилось, Алин не торопился с нападением, настороженно обходя по кругу упавшего некро — эльфа, на котором словно гигантская пиявка сидел призрак.

— Как интересно, — пробормотал лис, поудобнее перехватывая кинжал, но не торопясь спешить на помощь умертвию.

Тем временем лорд Хрон все же пришел в себя, и увидев, что происходит, заорал:

— Алин, прерви его питание!!! Если эта гадость окончательно высосет Сибэля, то мы с ним точно не справимся!

— А там есть что высасывать? — с холодным любопытством спросил Нар — Харз, но все же подчинился приказу и прыгнул вперед, вонзая ритуальный нож в ключевую точку переплетения энергетических линий призрака. Оставив оружие в духе, лис быстро откатился на прежнюю позицию и достал из‑за пояса еще один кинжал.

— Отвлеки его и не дай уйти!

Эдан Хрон стал бормотать какие‑то заклятия, его руки окутывались сверкающей паутиной черного цвета, на которой словно звездочки висели белоснежные огоньки. Нити сползали с изящных пальцев ректора на траву, оплетали тонкие стебли, стремительно распространялись по поляне… заключая в круг Алинро и его противника.

Я с ужасом поняла, что моему лису придется драться один на один с тем, кто играющее развеял по ветру Ильса, с легкостью одолел нашего главного упыря, и непонятно что сотворил с Эданом Хроном, раз Черный Принц не торопится лезть в открытую схватку.

Кажется, в этот момент я впервые четко и ясно осознала, что Алина могут убить. И я его не увижу, не… не обниму, не смогу просто быть рядом.

А ещё поняла, что «ледяной ужас» — это не просто красивое, поэтичное выражение. Именно это чувство сейчас вымораживало меня изнутри, мешало дышать… запирало в горле крик.

Дух все же отлепился от несчастного упыря и соткался в какое‑то подобие человеческой фигуры. Нож по — прежнему торчал в его теле и ему явно приходилось непросто. Контуры фигуры потустороннего убийцы дрожали, и он вновь становился все бледнее, словно расставаясь с энергией отобранной у Нефигасэйсибеля. А кинжал постепенно темнел… Призрак попытался вытащить его призрачным щупом, но ничего не получилось.

— Молокосос хвостатый, — с отвращением прошипел он.

— Может, и так, — казалось, ни капли не обиделся Алин. — Но сейчас в шаге от окончательного посмертия именно твоя покрывшаяся астральной плесенью тушка, а не я.

— С — с-самонадеянный. Прямо как дядя…

Больше развивать полемику противник Нар — Харза не стал. В белоснежного кицуцэ метнулись жгуты силы, которые на лету превращались в подобие разъяренных змей.

Если бы я не была настолько ошеломлена и испугана, то на этом эпическом моменте у меня бы непременно удивленно отвисла челюсть. Что это за трудноубиваемая, уже когда‑то неблагополучно сдохшая гадость?! Духи априори не способны на такое! Из своего эфирного тела они могут формировать только подобие того, чем были при жизни!

Сражаться с призрачными змеями Нар — Харз и не подумал. Он увернулся и, перекатившись по траве освещенного круга, за пределами которого становилось все больше чуть слышно звенящих черных нитей, оказался с другой стороны от своего противника. Ну а невероятные земноводные вернулись к своему хозяину, и теперь извивались у его… ну, скажем, что ног. Развеиваться змейки и не думали, только становились все более четкими и явными. Подозреваю, что и более опасными тоже.

Алинро, судя по посерезневшему лицу, тоже проникся тем, насколько оригинальный и интересный ему достался противник. И даже демонстративно порадовался этому факту!

— Ну, что же… — во второй руке Нар — Харза появился еще один клинок, и лис с усмешкой закончил. — Если я сейчас и погибну, то в схватке с поистине реликтовым ископаемым. Ты откуда вылез, чудо? Из какой щели времени просочиться умудрился? Столько столетий прошло, и вдруг сейчас решился на активные действия, да еще и во вред родному детищу — Академии. Помнится, ради нее ты и сдох некогда. С чего это такие перемены, василиск?

Кто?!

У меня над ухом раздался удивленный вздох, и обернувшись я увидела, что надо мной стоит навь в боевой форме, и крайне удивленно таращится на призрака.

Это Стервочка про свой долг по защите маленьких мавок вспомнила, что ли?

— Ш — ш-што ты нес — с-сешь? — прошелестел дух.

— Скажешь, что я не прав? — хмыкнул Алин и внезапно прыгнул вперед, атакуя замешкавшегося гада.

Тут же наперерез лису, разевая пасти с острыми клыками и раздув капюшон бросилась сторожевая кобра призрака, но напоровшись на клинок лиса развеялась безобидным туманом. Та же участь постигла и двух ее товарок. Секунда, и один из ножей из горного хрусталя после краткого полета вонзается в эфирное тело духа. Призрак пытался его перехватить, но туманное щупальце не смогло ухватить заговоренное оружие.

На этом игры кончились. Неведомая сила отшвырнула моего лиса и впечатала в крону дерева. Алинро пролетел ее насквозь, ломая мелкие и средние сучья, и ударяясь о крупные. Тяжело упав на землю, лис едва слышно застонал. Я попыталась метнуться к нему, зашипев от боли в сломанной руке, но передо мной непреодолимой преградой выросла навь.

— Не глупи, Невилика!

— Пропусти меня!

— И что ты сделаешь? — раздраженно махнула хвостом серая псина. — Ты сейчас ничем ему не поможешь, только отвлечешь! Не вмешивайся!

Попытка пробиться силой ничего не дала. Таль лишь откинула меня в сторону большой лапой, беззлобно проворчав:

— Ох уж эти молоденькие глупышки… раньше надо было кидаться на шею к своему герою!

Прерывая наш занимательный диалог, со стороны духа — убицы раздался зловещий хохот, и мы с навью дружно заинтересовались тем, что же так развеселило нашего врага. Как оказалось — призрак решил театрально посмеяться перед решающей атакой. Результативной атакой…

Сучья и ветки, которые осыпались на траву, засветились мертвенным зеленым светом и неслышно поднялись в воздух. А после словно острейшие копья ринулись на только — только пришедшего в себя лиса. Все отразить было просто нереально. Он вертелся волчком отбрасывая зачарованные «стрелы», но их было слишком много, и те, что не перерубались хрустальным кинжалом, а просто откидывались — разворачивались и снова атаковали.

Итог был предсказуем. Спустя десяток секунд в грудь Алина вонзилась первая зачарованная стрела. Нар — Харз пошатнулся, злобно оскалился, но расплатился за замешательство еще несколькими ранами. Они засветились снежно — белым светом, напитываясь силой северного демона, и стоило привидению повести ладонью — выскользнули из тела Алина. Куски дерева осыпались на землю, а энергетические сферы поплыли к духу.

Водяной, что же теперь делать?! Как помочь?!

В следующий миг я поняла, что о помощи думать рано — надо поразмышлять о своей участи.

Наш противник неистово взвыл и развернулся ко мне:

— А теперь моя мавочка… Скучала, дорогая?

— Безумно… Все ждала, когда же ты, прелестник, мне внимание уделишь.

В этот момент я поняла, что злюсь. Искренне, сильно, так, что душу затапливает, вытравливая все остальные эмоции. Мне всегда казалось, что я не умею ненавидеть. Ведь я не смогла испытать этого даже после всего, что я вытерпела от родственников, от братьев Нар — Харз, да и просто студентов — сокурсников, которые не переминули поиздеваться над новенькой, которая настолько отставала по знаниям от основного потока.

А сейчас, глядя на поляну, по которой стелился туман, некогда бывший Ильсором, а на траве валяется тело великого и страшного умертвия, я ни капли не боялась ту тварь, что умудрилась с ними справиться! Я видела, как лежит на земле мужчина, которому я так и не успела ответить взаимностью… Водяной, да я даже не успела определиться, хочу я этого мужчину видеть в своей жизни, или нет! Да чтобы у меня, у княжны — мавки, кто‑то посмел увести мужика, даже на встречу с Последней Странницей?! Не бывать тому!

— Да я сама тебя сейчас по эфирным запчастям разберу, — коротко рыкнула я, медленно поднимаясь и придерживая больную руку. Кстати, судя по тому, что она все же слегка шевелилась — перелома не было. Просто сильный ушиб и возможно трещина в кости. А значит, все не так страшно.

— Си — и-ила… море силы! — завел старую пластинку настойчивый гаденыш и неторопливо поплыл ко мне, шевеля призрачными щупальцами, и вообще всячески демонстрируя свои плохие намерения. Видимо, чтобы никто не сомневался в том, что он не конфетами меня одарить летит, призрак начал перечислять, что конкретно он собрался сделать. — Я окутаю тебя, проникну в самую суть, заберу все то, что отдал Водяной такой глупой девчонке. И найду более достойное применение…

Я покосилась на Черного Принца, рассчитывая, что он поймет, что дальше отвлекать привидение невозможно по чисто техническим причинам. Поднятое за Алином знамя «переключи огонь на себя и выиграй время для ректора» мне резко захотелось швырнуть, куда подальше, и стратегически отступить.

Но, увы и ах, Эдан Хрон на меня не смотрел, а по — прежнему что‑то ворожил со своими черными нитями, на которых появлялось все больше и больше звездочек, но вот никакой пользы от этого пока не наблюдалось.

Оставалось только одно. Утопить мерзавца в том, что он так хочет. Я закрыла глаза и, поежившись, начала делать то, что строго запрещалось всегда и везде. Я снимала барьеры с моей силы, позволяла ей просачиваться в мир, и отдавала ей всю свою ненависть к тому, кто парил сейчас совсем рядом. Смять, раздавить, снести!

Под закрытыми веками начали сверкать искры, и я ощущала, как энергия разливается вокруг, закручивается жгутами… жжет, испепеляет моего врага.

Что‑то подсказывало, что я сама после этого умру, но мне вполне может и повезти. Как минимум — помру я от истощения и в тепле, а не от того, что меня соржут и не подавятся!

Сила, и правда… как вода для призраков. Если учесть, сколько времени я запирала свою суть, свою силу, расходуя только крохи, я действительно была сейчас морем.

Открыла глаза, и, глядя на застывшего, как муха в янтаре, призрака, лишь рассмеялась. А потом… черная паутина со звездами налилась светом, который словно впитала из пространства, напоенного моей силой, а потом взметнулась в воздух и опутала злодея. Теперь он напоминал уже муху в паутине, к которой неторопливо приближался паук — ректор и, судя по его нехорошей улыбочке, сейчас что‑то будет.

Надо признать, я рассчитывала на то, что вражину поганого, который извел лучшую команду бойцов, ректор сейчас станет медленно пытать за все хорошее. Ну и заодно, согласно традициям жанра, наш умный друг со склонностью к серийным убийствам порадует общественность своими злодейскими планами.

Но, как выяснилось, Эдан Хрон не был приверженцем традиционных ходов! Он вообще не был настроен разговаривать. Черная паутина все туже пеленала духа, звезды сверкали невыносимо ярко, так что было больно смотреть и, не выдержав, я опустила взгляд. Когда сделала над собой усилие и вновь посмотрела, то успела заметить лишь туманный шар, который сжимался все больше и больше, метался в объятиях агатовых нитей, льнул к земле, пытался выбраться. Ректор непреклонным монументом стоял в нескольких метрах от агонизирующего призрака и с каменным лицом стягивал сеть. Миг — яркая, словно взрыв звезды вспышка, и я с болезненным шипением прикрыла глаза здоровой рукой. По зрачкам словно раскаленным кинжалом полоснули! Как же больно…

Настала тишина. Такая, что даже ветра не было слышно. Гробовая. И в ней почти набатом прозвучал голос ректора:

— Ну вот и все…

Робко приоткрыла ресницы, и убедившись, что зрение не пострадало, с удивлением уставилась на словно истлевший круг в центре полянки. Трава даже не пожухла… она сгнила. Мой растерянный взгляд скользнул по ректору, который сейчас ходил вокруг странными зигзагами и наматывал на какую‑то палочку туман. Притом ругался Черный принц на своего заместителя, и обещал, что если он сейчас окончательно сдохнет, то и на том свете покоя Ильсу не будет. Сибэль пошевелился и чуть слышно застонал. К нему тут же метнулась Таль и села возле тела поверженного начальства. Оное, матерясь, на чем свет стоит, схватило навь за холку и попытался встать.

Медленно, словно боясь, я наконец взглянула на Алинро Нар — Харза. Из груди вырвался тихий всхлип и, собравшись с силами, я медленно, хватаясь за каждое дерево, пошла к нему. В полуметре от распластанного по траве лиса, который казался болезненно, почти смертельно бледным, выдержка меня оставила, и я осела на землю. Нерешительно протянула руку, коснулась дрожащими пальцами острых скул, изящного носа, красивых губ… пропустила меж подушечками шелковистые волосы. Ощутила, как по щекам покатились первые горячие, словно обжигающие кожу капли.

— Не смей… — севшим голосом прошептала, неверяще глядя на алые пятна крови на одежде моего лиса. — Алин, не смей умирать!

Тишина…

Все же навь была права, и нужно было ценить то, что было. И благоволить лису, когда он был жив и здоров, а не когда он почти концы отдал.

Прерывистый вздох и очередной всхлип я не смогла сдержать, как и лихорадочный шепот.

— Лис… ну, лис. А как же девять жизней, и прочее?! Вас же, подлецов многохвостых, почти нереально убить! Ты не можешь так просто… так просто меня бросить!

Хриплый голос Нар — Харза, заставил вздрогнуть.

— И не мечтай, мавочка моя… ты так просто от меня не избавишься. А девять жизней у кошек. Не путай.

— Алин! — не сдержавшись, я наклонилась и порывисто его поцеловала.

Поцелуй затянулся, но в этот раз я не забирала силу, а отдавала остатки своей. Все же энергия мавок сродни энергии жизни, и она поможет ему восстановиться.

О чем я и сообщила Нар — Харзу, как только отстранилась. Да — да, это была попытка оправдать первый порыв!

— Нэви… хоть сейчас не нужно мне в глаза врать.

Лис схватил кончик моей пряди, выбившейся из хвоста, и потянул к себе, заставляя вновь прижаться к нему губами.

Когда все закончилось, я смущенно отвернулась и попыталась сосредоточить внимание на том, что происходило вкруг.

Например, на «сборе» Ильсора…

Я нервно хихикнула, так как конкретно мне реанимация великого и могучего Главы Ассамблеи очень напомнила наматывание сахарной ваты.

— Водяной в помощь! — пожелала я ректору содействия богов в таком нелегком деле.

— Благодарствую, — не глядя на нас кивнул Эдан.

Потряс своей палочкой, которая оказалась расписанным странными символами жезлом, и рявкнул:

— Ильс, хватит растекаться по поляне! Расслабился тут, понимаешь ли… Ты мне нужен!

Туман вокруг ректора закручивался клубами, свивался спиралями, и в один миг мне даже в нем почудились не особо приличные гоблинские руны, символизирующие посыл далеко и надолго. Но, судя по всему, это почудилось не только мне.

Эдан Хрон нахмурился, и швырнув в самый центр белесой завесы свою «волшебную палочку», рыкнул:

— Ильс, сейчас не время для шуточек! Немедленно… приди в себя!

Я, не в силах стоять даже на коленях, обессилено опустилась на землю, подавив желание лечь на такую манящую траву и закрыть глаза. Так хотелось всего на минуточку… даже секундочку, смежить веки и просто не быть. Ведь это никому не повредит.

Сама я это сделать не успела. Просто тело стало ватным и слабым, а ресницы опустились сами собой. Последнее, что я увидела, это то, как браслеты на руках ректора полыхнули призрачным светом, и туман свился смерчем, из которого соткалась долговязая полупрозрачная фигура Ильсора. Видимо, как и просило чернобурое хвостатое начальство, призрак… пришел в себя, хих!

На плечи легли чьи‑то руки, и, повернувшись, я слабо улыбнулась Алину.

— Что‑то мне… плохо, — вынуждена была признаться, медленно опускаясь на землю, и последним полубессознательным усилием прижимаясь к боку моего лиса.

— Перенапряглась, — прошептал мужчина прижимая меня еще ближе и укрывая хвостом. И уже почти неслышным эхом донеслось: — Невиличка… Солнышко мое болотное. Все будет хорошо, милая.

И я поверила. Как не верить тому, кто так обнимает и так называет?

Там же

Лисы и Ко

Пока белохвостый лис со счастливой улыбкой обнимался с бессознательной мавкой, которая даже в зачарованном сне жалась к нему, вокруг парочки разворачивалось активное действо.

Окончательно сформировав эфирное тело, Ильсор поднял с земли магический жезл, которым Эдан Хрон его пытался реанимировать, и запустил в хвостатое начальство со злобным:

— Не тыкай в меня больше этой гадостью! Какого гоблина я даже по — нормальному помереть не могу, а? Вот только расслабился, обрадовался, что «вот и смерть пришла», как тут ты со своими претензиями!

— И не мечтай, — мрачно ответил ректор, ходя кругами вокруг выгнившего участка земли и едва ли не обнюхивая его. Покосившись на духа, он иронично заметил. — Думал сбежать за Грань, и благополучно окончательно повесить на меня Академию? Даже не надейся! Сам заварил эту кашу, сам и расхлебывай!

— Эгоист и мелочная сволочь, — нелестно охарактеризовал начальство Ильс. — Сколько можно меня эксплуатировать? Я устал!

Ссору первых лиц Академии Триединства прервали. Из‑под сени деревьев появились стражи внешнего периметра Академии. Изрядно опоздавшие, конечно… но лучше поздно, чем никогда.

Выяснять отношения при них Черный Принц и Глава Ассамблеи Привидений посчитали ниже своего достоинства, но можно было не сомневаться в том, что заклятые друзья продолжат свой занимательный диалог.

— Всем слушать меня, — властным, слегка вибрирующим голосом начал ректор. — Алинро Нар — Харза и Дарина Енира отнести в госпиталь. Мавка… — долгий взгляд на ничком лежащую девушку, и наконец задумчивое: — Девочка отдала слишком много энергии жизни, и если ее не вернуть, то как минимум она будет болеть всю оставшуюся жизнь… возможно, весьма короткую. Так что Подкоряжную — в саркофаг восстановления, а после окончания сеанса тоже в лазарет.

— Можно даже в одну палату к вашему племянничку? — иронично фыркнула навь, прищурив алые глаза, прижимаясь головой к руке стоящего рядом с ней умертвия. Кажется, шипастая собака вообще не хотела отрываться от своего господина… словно испугалась за него.

— Можно даже в ту же постель, — ректор великодушно одобрил такой беспредел в своем заведении.

— А если мавка против? — иронично поинтересовался Ильс.

Господин Хрон выразительно глянул на девушку, ничком лежащую в объятиях трепетно сжимающего ее белохвостого интригана, и заметил:

— По мне, так сейчас она даже «за»! Ну да ладно… мы отвлеклись. Все поняли приказ?

— Да! — козырнул первый ряд преданных бойцов, и высшие зомби из тех, что выглядели поприличнее, да были в наиболее полной комплектации, медленно пошли исполнять приказ.

— Остальные, — ректор повернулся к големам и прочей жити и нежити. — Зачистка территории!

Это была привычная работа для военнизированнного персонала Академии Триединства. Чего тут только периодически не случалось!

Почву с того места, где испарился призрак — убийца, аккуратно сняли, и переложив на носилки отправили в лаборатории для исследования. После черный лис лично выжег поляну очищающим пламенем, с грустью глядя на дымящуюся землю, по которой все еще пробегали язычки огня, отплевываясь искрами от чужеродной магии.

— Тут еще долго ничего не сможет расти… Слишком много скверны было в этом создании, и почти вся она растворилась в окружающем мире.

— Ты про магию? — спросил Ильсор, зависнув в воздухе рядом с начальником.

— Ну, да.

— Кстати, Эдан… а ты уверен, что убил этого мерзавца?

— А есть сомнения? — повернулся к нему чернохвостый лис и внимательно уставился на слегка смазанный профиль своего призрачного помощника.

Ильс только пожал плечами и заметил:

— Слишком легко у тебя получилось прибить того, кто размазал по стенке нас с Сибелем, а потом и твоего племянничка. Кстати, Эдан… а почему наш враг не обращал внимания на тебя? Ведь очевидно, что ты там не просто так в тени яблонь прохлаждался, а явно замыслил какую‑то гадость.

— Пелена невнимания, — едва заметно улыбнулся Черный принц, неторопливо расправляя манжеты. — Атака духа не прошла для меня безболезненно… и без последствий. Так что заготовленные чары оказались весьма кстати.

— Хрон, а что это за гадостная сеть была? Она даже в состоянии тумана меня жалила.

— Моя последняя разработка. Как видишь — чрезвычайно эффективная. Минус один: требуется очень долгое насыщение силой.

— Оу… тогда, как понимаю, за то, что твой мальчишка остался жить, надо сказать спасибо княжне Невиае? Ведь если бы мавка не насытила сеть силой жизни… и не отдала остатки ему…

Договаривать не пришлось. Эдан Хрон недовольно дернул уголком рта и нехотя кивнул.

— Ну, да. То‑то я думаю, с чего ты это на саркофаг восстановления для обычной студентки расщедрился.

Спустя два часа. Кабинет лорда Эдана Хрона

Тик — так… тик — так…

Большие напольные часы медленно отсчитывали секунды, и казалось, что между ударами промежутки все больше. Ощущение застывшей в янтаре вечности было странным и опьяняющим.

За столом сидел чернохвостый лис, и устало прикрыв глаза массировал виски пальцами. В кресле напротив сидел Сибэль, а у его ног растянулась верная навь. Собака тяжело вздохнула и приоткрыла глаза, вновь налившиеся багровым отсветом силы. На восстановление как упыря, так и его псины, ректор не пожалел энергии.

Ильсор валялся на зачарованном от «просачивания» диванчике в углу комнаты, свесив через подлокотник длинные ноги. Все же после смерти очень ценятся удобства, которым мы мало уделяли внимания при жизни.

Косички призрака змеями расползлись по бархату обивки, спускались к полу и медленно покачивались, время от времени сталкиваясь серебристыми бусинами и издавая мелодичный звон.

Динь…

Иногда желтые глаза духа встречались с алым взглядом некроэльфа, и Ильс лениво улыбался, наблюдая за тем, как каменеет лицо его извечного соперника.

Это была та самая ситуация, когда можно даже не зубоскалить на тему «Акелла промахнулся». Упырь ошибся в предположениях, и он проиграл своему врагу.

Да, Глава Ассамблеи был в таком же положении, но в отличие от начальника СБ внешнего периметра Академии не обладал таким болезненным самолюбием.

Эльф отвык проигрывать. Ильсор же никогда не забывал, каково это. Слишком сильный удар пережил в прошлом. Смертельно сильный…

— Итак, господа… нам нужно обсудить произошедшее, — наконец отмер Эдан Хрон. — А также прикинуть, какую версию мы будем излагать общественности в лице остальных преподавателей.

Ильс неторопливо сел и, склонив голову набок, полюбопытствовал:

— А поразмышлять на тему уникальной твари ты не желаешь? Особенно о том, «Убили мы ее или нет?»

— Повторяю свой вопрос, Ильс… У тебя есть сомнения?

— Да, — прямо сказал Глаза Ассамблеи.

Сибэль глухо рассмеялся и несколько раз хлопнул в ладоши. Упырь порывисто развернулся, и не скрывая ядовитой иронии в голосе спросил:

— И почему же ты говоришь это только сейчас, о наш проницательный призрачный друг?

— Я сказал это еще на поляне, — весь вид Ильсора явственно говорил о том, что язвительность оппонента его только забавляет. — Но раз наш великий и могучий Черный Принц посчитал данную деталь не стоящей внимания… то кто я такой, чтобы с ним спорить?

Явно издеваясь, призрак с преданным выражением уставился на хвостатое начальство, которое мрачно смотрело на него.

— Очень смешно, дорогой мой, — дернул уголком рта Эдан. — Особенно в свете того, кем ты являешься для этого места и для меня.

Сибэль рассмеялся и предположил:

— Чрезвычайно опасной для молоденьких дурочек — студенток тварью? Да — да, слухи о ваших спецефических развлечениях дошли и до моего склепа!

Ректор повернулся к мертвому другу и осуждающе спросил:

— Опять?! Ильс, мы ведь это уже обсуждали!

Дух только встряхнул головой и, пристально глядя на Сибэля, сказал.

— А по мне, у некоторых уши слишком длинные и острые. Лезут не в свое дело.

Кончики ушей некро — эльфа, выглядывающие из под светлых волос, слегка дернулись, и как ни странно, слегка порозовели.

И наверное быть бы сейчас конфликту, если бы не ректор.

— Хватит! — рыкнул лис, схватив кожаную папку и хлопнув ею по столу. — Нашли время зубоскалить! Ильсор, излагай свои мысли. Почему ты думаешь, что убийца не уничтожен?

— Ну, первый довод я озвучивал еще на поляне. Это чудо прошло паровым катком по мне и Сибэлю, от души пошвыряло высшего вампира, превратив его в отбивную, да и тебя достать умудрилось. Алинро смог продержаться так долго только из‑за почти легендарного оружия вашего клана. Кстати, откуда у твоего мальчишки Хрустальные Иглы?

— В ночь совершеннолетия близнецы, как и все лисы правящего рода, проходили испытание. Как вы знаете, победителю достается и власть над кланом, и ритуальное оружие. Но в тот раз все пошло не так, как всегда. Выиграл Шаррион. Но Иглы признали Алина. Старейшины долго думали, и хотели передать титул наследника младшему Нар — Харзу, но Алинро отказался от него. Но Иглы вернуть в святилище не получилось, они уже испили его крови и признали господином.

— Интересно! — покачал головой Ильсор, делая мысленную зарубочку на тему «лучше белохвостого больше не злить». Ну или злить в те моменты, когда он может ему что‑то противопоставить. Как‑никак, окончательно умирать ему не хотелось, невзирая на все громкие заявления. Тем боле раствориться в мире — это одно, а вот быть распыленным и выпитым каким‑то прозрачным ножиком — совершенно другое. Конечно, духа уровня Главы Ассамблеи так просто не прибить, но лучше не рисковать.

— Безусловно, — кивнул Эдан Хрон, рассеянно поглаживая по голове статуэтку серебряного волка. — Продолжай. Как понимаю, у тебя еще есть аргументы в пользу данной версии.

— Хрон, ты только представь, сколько силы этот дух из нас выпил. Притом все три объекта, которыми наша прелесть питалась, были как нельзя более подходящими для усвоения. Сильный призрак, высшее умертвие и вампир. Да, не особо вкусные, но питательные донельзя. Мы все мертвы в той или… иной степени. Короче, я думаю, что тебя обманули. Сам финал схватки не видел, но не могла тварь с таким запасом сил просто так сдохнуть нам на радость! И еще…

— Что?

— Эдан, ты ничего знакомого не почувствовал? — тихо спросил Ильс, внимательно глядя в черные глаза ректора. — До боли знакомого, друг мой. До смерти. Моей смерти. Вспомни…

Глаза ректора потрясенно расширились, а пальцы судорожно сжались вокруг холодного тела изваяния волчицы.

— Не может быть!

— Ну почему же… я вот очень даже существую. Так почему наша тварька должна была умереть окончательно?

— Но прошло столько столетий! Почему не было никаких следов раньше?

Некро — эльф окончательно запутался в непонятных оговорках чернохвостого лиса и призрака. Остроухий помотал головой, вскинул руку, привлекая к себе внимание и воскликнул:

— Стоп, стоп, стоп! Господа, может вы изволите посветить меня недогадливого в свои тайны? Проблема‑то общая, и некрасиво умалчивать о каких‑то гипотезах, Ильсор.

Дух досадливо поморщился.

— Вот том‑то и дело, Сибэль… ключевое слово в твоей фразе «тайна». Но… что поделаешь.

Ректор оставил, наконец, статуэтку в покое, и сейчас его волнение выдавало лишь то, что он слишком резко прокручивал на среднем пальце тяжелый фамильный перстень. Умертвию даже казалось, что еще немного, и метал грубой обработки поцарапает кожу. Впрочем, в какой‑то мере эта деталь была бы уместна. Багрянец крови на серебре… Эльф мечтательно зажмурился. Это красиво… Эффектно. Сибэль невольно облизнулся, но тут же попытался отвлечься от случайных, хоть и приятных мыслей, и вернуться к делу. Но проснувшаяся кровожадность не радует. Может, все же взять пример с Ильсора, и воспользоваться тем, что всегда под боком? Одной студенткой больше, одной меньше… да и если ей повезет, останется жива.

— Ильс говорит о той, кто его убил, — наконец, поведал тайну века Эдан Хрон.

Сибэль несколько минут молчал, а после расхохотался.

— Так тебя, получается, баба укокошила? Ми — и-ило!

— Все еще банальнее, дорогой мой недруг! — с некоторой пафосностью отозвался призрак, и развел руками, с издевкой закончив: — Меня доконало чувство, любовью именуемое! Которое обернулось гибелью, ужасной… для обоих.

— Я сейчас заплачу, — абсолютно серьезно проговорил некро — эльф. — Сюжет для романа, да и только. А теперь можно по существу? Для начала, с чего ты взял, что наш «он» это «она»?

— А мы хоть раз видели четкий силуэт? Он всегда был размыт! Или тебя обманул низкий тембр потусторонних завываний?

— Принято, — медленно кивнул начальник охраны внешнего периметра Академии. — Выводы о гендерной принадлежности могли быть ошибочны. Как звали твою барышню, Ильсор, и на что она способна?

— Имя — не твое дело. И она была магом жизни.

— Что‑то мне все это напоминает, — прищурился красноглазый упырь. — Что будем делать?

— А ничего! — вдруг резко вмешался ректор. — Ильс, ты параноик. Странно слышать от тебя такое. Обычно дежурный паникер у нас его дохлейшество Нефигасей — Сибэль. Я уверен, что с духом — убийцей покончено, но, разумеется, проверю все дополнительно.

— А если он все еще существует, Эдан? Что тогда? Ты готов допустить новые смерти? — тихо спросил призрак, медленно и плавно поднимаясь, и зависая в воздухе напротив главы Академии Триединства.

— У нас есть время до окончания каникул. К наиболее уязвимым и наиболее важным для нас студентам — поставим дополнительную охрану. Ты и сам прекрасно знаешь, что власти только и ждут повода, чтобы нас расформировать. Мы в шаге о закрытия, и вы все в курсе, чем это грозит персоналу нашего заведения. Дух убил всего несколько человек. И я буду циничен — не представляющих особой ценности. Напомнить, сколькими сотнями исчисляется персонал Академии? От нечисти и нежити, до просто редких и опасных видов разумных, которые не смогут объяснить испуганной толпе, что нельзя судить о них так же, как и о всей их расе?!

— А если призрак снова начнет убивать?

— Единичная жертва. А что касается возможных исков — все студенты подписывают договор, так что проблем не будет. А тех, с кем они могут быть, я в частном порядке попрошу не пускать своих драгоценных чад учиться в этом семестре, — бесстрастно ответил Черный Принц. Ректор взял перьевую ручку и теперь слегка нервно крутил ее в пальцах. — Ради великого всегда приходится чем‑то жертвовать.

— О, да! — едко ответил Глава Ассамблеи привидений, начиная искриться призрачным голубым огнем. — Какое знакомое, вашу змеиную мать, выражение! Где же я его мог слышать, а?..

— Ильсор… — устало вздохнул ректор и отвел глаза, чтобы скрыть искру вины.

— А, точно! Кажется, на алтаре, на котором меня распяли во благо нашего с тобой детища. Хрон, ты не находишь, что Академия дороговато нам обходится?! Мне! Ты‑то жив! Поэтому так легко обрекаешь на гибель других?!

Призрак стал растворяться в воздухе, и даже не отреагировал на оклик лиса. Да что говорить, в этот раз Ильсора не остановили даже зачарованные браслеты подчинения.

Спустя несколько секунд в кабинете остались только двое и Стервь, которая лишь хлопала круглыми глазами, и вообще старалась забиться под плащ господина и не отсвечивать, раз такие дела творятся.

— М — да… — протянул упырь, неторопливо поглаживая по морде верную навь. — Занятно. И с каких это пор узы «хозяин — слуга» стало так легко похе… хм… проигнорировать?

— Потому что они никогда ими не были? — невесело улыбнулся Эдан Хрон, взмахнув хвостом. — Это единственное, что могло его тогда удержать в этом мире. Хоть… в таком качестве.

— А стоит ли такая «жизнь» того?..

— Пока есть шанс на воскрешение — стоит, — твердо ответил ректор и, подтащив к себе гербовый лист, начал что‑то писать.

— Ясно… Пишешь кому‑то из родителей?

— Да нет… прошу аудиенции у императора. Надо пообщаться на одну тему.

— О том, как вредно использовать белых и пушистых родственников, чтобы тебе навредить? — понимающе улыбнулся остроухий, поднимаясь и потягиваясь всем телом.

— Верно… Я‑то в отличие от них черный, и весьма волосатый. И кусаться умею так, что многим и не снилось.

Жестом позвав за собой навь, Сибэль направился к дверям. Створки скрипнули, впуская в кабинет яркий свет из приемной. Застывший в проеме и окутанный неизменным алым плащом упырь казался призраком ушедших лет, давно истлевших в пучине времени. Высокий, статный, светлые волосы пшеничной волной расплескались по алому плащу, спускаясь вниз, на кольчугу.

— Мы все же открываем Академию? — уточнил некро — эльф, поправив перевязь с коротким мечом.

— Да, — не отвлекаясь от письма, кивнул ректор.

 

Глава 6

Академия Триединства. Лазарет

.

Пробуждение получилось сколь замечательным, столько же и паршивым. Да — да, такие чудные сочетания тоже существуют. В виде исключения — паршиво мне было исключительно физически. Болела рука, ломило все тело, словно меня долго, с толком, смаком и расстановкой валяли по галечному пляжу.

Замечательно было… Да просто — было! Я проснулась в чудесном настроении и очень бодрая. Даже не открывая глаз я ощущала, что полна сил… но шевелиться не хотелось. Мавочная сущность, несмотря на недавний просто чудовищный расход энергии, не сжималась внутри болезненным колючим клубком, а распространяла по телу негу и томление. Мне было хор — р-рошо. Так, что хотелось мурлыкать, льнуть к руке, что перебирала волосы, и тянуться к теплу чужого дыхания, касавшегося виска.

Так… На этом моменте я окончательно проснулась!

Распахнула глаза и встретилась взглядом с черными глазами.

— Доброе утро, соня моя, — выдохнул мне в губы Алин и, быстро подавшись вперед, накрыл их нежным поцелуем. Я даже пискнуть не успела, как лис уже отстранился и будничным тоном проговорил: — Ты долго спала, милая. Я уже начал волноваться.

— Ш — ш-ш… что ты тут делаешь?! — пролепетала я, упираясь ладонями ему в грудь. Тут же пожалела о неосмотрительном жесте, так как рубашка на лисе была расстегнута, и теплая кожа под руками спокойствия не добавляла!

Лис демонстративно огляделся, насколько это позваляло ему положение «с удобством развалился на кровати», и доверительно поинтересовался:

— В лазарете? Ты не поверишь, но я вроде как тут пациент!

На меня совершенно по — хозяйски сложили сначала одну руку, притягивая ближе к сильному мужскому телу, а потом еще и хвосты. Два. Я зачарованно уставилась на уши на голове Нар — Харза. Они заинтересованно передернулись, и Алинро улыбнулся, сразив меня малость хищным прикусом заострившихся зубов.

— Мамочка…

— Дорогая, мы это уже проходили!

— Что ты делаешь в моей постели?!

— Тоже лечусь! — порадовал меня ответом лис. — Ну и тебе в меру сил помогаю. Мужских.

Последнее дополнение меня вообще напрочь сразило, и я всерьез обеспокоилось тем, есть ли на мне одежда. Не обращая внимания на посмеивающегося кицунэ, я бесцеремонно его отпихнула, и с трепетом заглянула под простынку. С немалой радостью обнаружила там длинную, наглухо зашнурованную сорочку с короткими рукавами.

— Фух!

— А мне не нравится… — поделился своим мнением касательно моего нынешнего наряда Алинро.

— На пеньюар рассчитывал? Где дырочек больше чем ткани? — съехидничала я. — Так мы с тобой слегка не по адресу лежим! Тут кровать в другом, специадизирующемся на разврате заведении надо.

Наверное, мозг у меня таки не совсем проснулся, раз я ему такое говорю… Браво, Невилика! Ты нашла самое лучше время и место, чтобы вспомнить о домах терпимости!

Разумеется, лис не упустил возможности проехаться по этой теме.

— Мавка, меня поражают твои познания в плане униформы в различных… хах, общественных заведениях нашего славного государства!

Я покраснела и решила свернуть с такой скользкой дорожки на нейтральную.

Хлопнула глазами, беспомощно посмотрела на Алина и прошептала:

— Ну я же серьезно… ты хоть понимаешь, как я себя ощущаю?!

— Нэви, Нэви, — лис прижал меня еще ближе, вынуждая уткнуться носом в его шею. — Все хорошо, маленькая моя. Ты и правда в лазарете, я сижу рядом потому, что ты выложилась в энергетическом плане, и мы сейчас пополняем твой запас.

Сидит?! Вообще‑то объективная реальность недвусмысленно свидетельствует о том, что он очень даже лежит!

— Это поэтому ты полуголый? — подозрительно уточнила я, стараясь поменьше дышать. Ибо теплый аромат его кожи почему‑то весьма тормозил мыслительную деятельность и уменьшал значимость моих вопросов, и что ещё хуже — правил приличия.

— Нет… я просто не успел толком одеться. И вообще, возмущаться было бы уместно, если бы я был обнажен! А так… дорогая, не придирайся.

Водяной, он так говорит, словно это и правда неслыханные мелочи, а я тут делаю из мухи слона! Невозможный мужчина!

Ага! Как же… наш хвостатый герой только — только пришел в себя и сразу рванул мне помогать запасы восстанавливать! Едва успев портки надеть, можно сказать! А мавка, неблагодарная, не стремится с ходу с него остатки одежды стаскивать… Эх я, а?!

Проследив ход своих мыслей, я даже хихикнула. Театр абсурда, однако…

— Хорошо, — наконец, выдала я самый, на мой взгляд, безопасный ответ и добавила. — Спасибо.

— Всегда пожалуйста! — щедро разрешил Алин и снова поцеловал меня, со словами: — Тогда продолжим мои подвиги.

На сей раз это не было простое касание губ. Лис знал, чего хочет, и требовал ответа, не позволяя остаться безучастной, не допуская того, чтобы я потерялась в своих мыслях и смогла отрешиться от происходящего. Но, Водяной, у меня бы и не получилось! Разве возможно думать о чем‑то другом, когда тебя так крепко обнимают горячие руки, когда ощущаешь тяжесть тела желанного, о Создатель, до темного омута желанного мужчины?

И я таяла, забывалась, растворялась во властных прикосновениях его языка, отвечала на поцелуи, как могла. Возможно, неумело, но пылко, страстно, и впервые за все время не сдерживая эмоций.

Мир перевернулся, когда мы перекатились по кровати, и я мимолетно порадовалась, что это не стандартная узкая больничная койка. Тут и страсти предаваться можно, не рискуя в самый ответственный момент вместе свалиться на пол!

Ох, какие страсти… о чем это я?!

— Алин… — я попыталась отстраниться от мужчины, который, прижимая меня к простыням, увлеченно покрывал поцелуями шею, постепенно подбираясь к ушку.

— Да — а-а, сладкая? — промурлыкал лис, наконец добиравшись до мочки и нежно её прикусив.

— Ой… — я ахнула от новых, незнакомых ощущений и смутилась, услышав понимающий смешок.

— Ой? Правда — правда? — игриво переспросил мужчина, начиная покусывать изгиб ушной раковины. — А так?

Нар — Харз лизнул какое‑то чувствительное местечко на шее, и тут же прикусил нежную кожу, одновременно скользнув хвостом под подол и так задравшейся рубашки и погладив лодыжку. От столь контрастных прикосновений мягкого, шелковистого меха, щекотавшего уже коленку, и горячего, влажного языка, выписывающего узоры на ключицах, я замерла, тяжело дыша и во все глаза глядя на нагло улыбающегося лиса.

— Ой — ой — ой… — пискнула, ощущая, что хвост на достигнутом не останавливается, и на миг сдав позиции, чтобы пощекотать стопу, теперь не спеша путешествует вверх по ноге.

— Как мило, — хмыкнул Алин, оперевшись локтями с обеих сторон от моей головы. — А как ты еще умеешь? И главное, что надо сделать, чтобы моя мавочка снова так сладко стонала, а?

— Али — и-ин, — возмущенно начала я, уже слегка пришедшая в себя.

Окончательно возмутиться не успела. Меня снова поцеловали. И закрывая глаза и запутываясь пальчиками в светлых волосах моего лиса, я мимолетно подумала о крамольном. А что нужно сделать, чтобы стонал уже он?

Приступить к выяснению я не успела. Да — да, а если учитывать то, что сущность мавки вошла во вкус происходящего, и оно ей явно понравилось, останавливаться я бы врядли захотела… до определенного предела, разумеется.

— Кхе — кхе — кхе! — выразительно откашлялись откуда‑то от дверей, знакомым голосом нави. — Ребята, прошу внимания! Вам так хорошо, что мне аж противно! Прервитесь из сострадания к бедной Стерви!

Нар — Харз со стоном уткнулся лицом в мое плечо:

— С — с-с — тервь! Чтоб тебя, а….?!

— Ой, какие пожелания, какие пожелания, — кокетливо протянула серая псина, цокая когтями по направлению к нам. — Ты на что меня подталкиваешь, противный лисенок. Это же противоестественно!

— Специально для тебя я найду зоофила, — видимо не оставшись равнодушным к «лисенку», мрачно пообещал красноглазой красотке Алин, освобождая меня от веса своего тела и садясь на кровати. — С чем пожаловала, Стервочка?

— Вас проведать, — улыбалась во всю страшно зубастую пасть навь. — После схватки же, только в себя приходите. По идее должны страдать! Ну как… боли страшные, то там чешется, то там ноет, мысли тягостные… короче, все, что я люблю, все, что пропустить не могу!

— Увидела? — как‑то совсем неласково привечал нежить мой лис, раздраженно обмахиваясь хвостами и прижав уши. — Поняла, что поживиться нечем? Ну и иди… к упырю своему!

— Сибэль учеников встречает, по новым оборонным линиям экскурсии водит! — радостно поведала серая собака, казалось, ни капли не обидевшись на столь грубое обращение. — Совсем скоро начало учебы, и студенты начинают прибывать! Все такие неподготовленные — е-е — е к новым реалиям!

— С каких это пор начальник СБ этим лично занимается? — недоверчиво спросил Нар — Харз, задумчиво барабаня кончиками когтей по простыне.

— Распоряжение Ильсора Дершворта, — навь прогнулась в спине и растянулась на полу, прямо в потоке солнечного света, льющегося из распахнутого окна. Блаженно закрыла красные глаза и поведала. — Бо — о-ольненько!

— Мазохистка, — со вздохом поведал миру унылую правду Алин.

— И не говори, — облизнулась жуткая тварюшка с крайне специфическими вкусами и чувством юмора. — Ложись рядом!

— Обойдусь, — мотнул головой лис.

Я с некоторым усилием села и обхватила руками его локоть, чтобы было удобнее и устойчивее. Положила голову на плечо кицунэ и спросила:

— И все же, почему Нефигасей — Сибэль взял на себя эти обязанности? Ведь и правда, не по рангу.

— Кадров не хватает. Для… экскурсионной роли. А так двух нетопырей одним ударом! И сам развлечется, и личный состав проверит.

Я скептически скривила губы, демонстрируя недоверие. Что‑то сомнительно то, что у нас так уж некому провести обзорную экскурсию для несчастных приехавших за ценными знаниями. Кто‑то о добре, порядочности и справедливости, а другие о пакостях, вредительстве и подставах, в идеале — государственного уровня.

И вообще, если учесть, что только на факультете интриг и пакостей на каждом курсе минимум по сотне студентов… упырь с ног собьется, пока их всех выгуляет по кругам академического хыр‑ли — шера! И уж точно никакого садистского удовольствия не получит. Так что подозреваю, что наш мертвый остроухий красавчик просто себя балует между основными делами. Водяной, какие же тут все… садисты, а?! Уроды моральные, прости, Создатель. Ценности все вывернуты наизнанку, мир поставлен с ног на голову, и они умудряются в этом не просто выживать, но и диктовать новые правила искажений. Самое грустное в том, что надо умудриться стать если не самой опасной, то самой ядовитой рыбкой в этом пруду. Чтобы сожрать не пытались!

В свете этих размышлений я резко вспомнила о том, что должна буду сделать для этой славной цели. Совратить вампира по указке того самого мужчины, что сейчас поглаживает мою ладонь, а несколько минут назад страстно прижимал к постели, и неизвестно чем бы все это закончилось, если бы не явилась вредная нежить. К сожалению, вынуждена признать тот прискорбный факт, что голову я потеряла.

Надо ли говорить, что настроение мигом сползло к отметке: «Как же мне плохо, и кое‑кто за это поплатится»?

Мигом ощутив в себе моральные и физические силы, я отстранилась от лиса, который удивленно на меня покосился, и спросила у нави:

— Дорогая Таль, зачем ты все же сюда явилась?

Про то, как я благодарна нави за несвоевременный визит, решила скромно промолчать.

— Вариант «проведать зашла» тебя не устраивает? — передернула ушами серая псина.

— Устраивает, — улыбнулась я. — Но не вызывает доверия. Так что рассказывай, прелестница.

— Ох, какие комплименты, мавка моя, — проурчала навь, перевернувшись на спину и потянулась, подставляя солнышку живот. Кстати, костлявой она уже не была! Вполне такая внушительная псина, в полном рассвете сил! Интересно, где подпитаться успела? Хотя, если вспомнить, как призрак отметелил клыкастого… мда…

— Но все же зачем ты тут?

— Проведать зашла.

Ага…. Стало быть, колоться нежить не собирается. Интересно!

Навь встала, встряхнулась и потопала к двери со словами:

— Ну… я пошла к вампирчику! Надо же ему спасибо за подкормку сказать?

Пауза. Тихий голос Алинро.

— А ведь палата Енира рядом.

На этом этапе мы с лисом переглянулись, почему‑то дружно затаили дыхание и прислушались. Нар — Харз щелкнул пальцами, творя какое‑то заклятие, назначение которого я поняла почти сразу, потому что звонкий голос нави и рык вампира были слышны очень хорошо:

— Очень добрый день! Дарин, прелесть моя зубастая… как здоровьичко? Я надеюсь, что ты еще не отошел от повреждений и потрясений?

— Пошла вон!

Грохот. Кажется, в «сочувствующую» что‑то швырнули. Хохот нави, удаляющийся по коридору.

— Нет, тебе определенно лучше!

Утро начинается если не весело, то интересно!

Собственно, веселье продолжилось!

Алинро Нар — Харз самоуверенно обнял меня за талию, прижимая ближе к себе, и жарко шепнул на ухо:

— Зачем отстраняться? Смутилась, малыш? Поверь, наша серая достопримечательность — не та, кого нужно смущаться.

— А Стервь — достопримечательность? — сдержанно поинтересовалась я, пытаясь ненавязчиво вывернуться из рук и хвостов лиса.

— Еще какая! Поистине одиозная тварь. Незаменимая в те моменты, когда в Академию приезжает проверяющая комиссия. Господа чиновники после общения с ней выходят трясущимися и седыми, — хмыкнул Алин, сжимая меня крепче, и начиная неторопливо целовать шею, чем напрочь вышибал мысли о неправильности происходящего.

— Эм — м-м — м… подожди, не торопись, — зашептала я, перехватывая как‑то чересчур осмелевшие руки Нар — Харза.

— А разве я тороплюсь? — серьезно спросил мужчина, а после с улыбкой отвел прядь волос от моего лица и с некоторым цинизмом в голосе закончил. — Милая, если бы я торопился, то мы сейчас занимались гораздо более интересными делами. А так я просто обнимаю тебя и целую. Притом поцелуи более чем невинные, не находишь, краса моя болотная?

Я покраснела, вспомнив, что было до того как нас прервала навь, и с возмущением уставилась на белохвостого.

— Сомневаешься? — верно истолковал мой взгляд Алин. — Замечательно! Тогда сейчас продемонстрирую, как именно я хочу тебя целовать… и что делать.

Последнюю фразу он выдохнул прямо мне в губы, опрокидывая на постель. Ну… и показал!

Алин целовал так, что ныли губы, сбивалось дыхание, а внизу живота почему‑то стало сладко ныть. Пальцы мужчины запутались в волосах и властно удерживали, чтобы я не смогла отвернуться. Да я и не хотела, видит Водяной! Все, на что меня хватало — это положить ладони ему на плечи в первой попытке оттолкнуть… но это желание тотчас обернулось противоположным, и спустя несколько секунд я уже обнимала лиса за шею и старалась не потеряться в калейдоскопе невероятных мыслей и эмоций.

Отстранился он сам. Помог мне сесть, поправил перекосившуюся сорочку, завязал распустившуюся шнуровку на вороте и нежно чмокнул в нос с наказом:

— Не дразни меня.

— Я и не дразнила, — помотала головой, пытаясь вытряхнуть из нее розовый туман и блаженные мавкины постанывания на тему как же нам повезло с мужиком.

— Ну — ну, — хмыкнул лис и, потрепав меня по голове, поднялся: — Ну, что, милая… не скучай.

— Ты куда? — растерянно хлопнула ресницами, даже забыв про то, что вот прямо сейчас желала с ним серьезно поговорить. О перспективах на будущее, к примеру. И том, как он вообще себе все это видит!

— Я к нашему с тобой лекарю. И полагаю, что на выписку. Чувствую себя уже неплохо, да и дела зовут, дела не ждут!

— А я…

— А ты только очнулась. Потому отдыхай, спи, читай, и так далее.

— Но я тоже чувствую себя нормально, и у меня тоже немало дел! Я не могу тут долго валяться!

— Обсудим дополнительно, — пожал плечами белохвостый интриган и, наклонившись, дунул мне на лоб и шепнул: — Спи… счастье мое.

Что‑то нежное и романтичное в душе восторженно пискнуло и рухнуло в обморок. А скептический настрой напротив, поднял голову, напомнив про важный и серьезный разговор. А потом меня одолела внезапная сонливость, и я упала на подушку, проваливаясь в темную бездну без сновидений.

Проснулась уже вечером, и настроение у меня было уже не таким радужным, как после первого пробуждения. Огляделась и поняла, что в постели, да и в комнате, я одна. Правда, не сказать, что меня это обрадовало. Лиса я видеть хотела. Как для разговора, так и… просто. Окно по — прежнему распахнуто, на подоконнике стоит ваза с роскошным букетом белых лилий. На столике возле кровати стоял еще один, но поменьше, и с розовыми розочками. Заметив меж ярких бутонов белоснежный лист, я ухватила его за кончик и вытащила. Не торопясь, наслаждаясь ощущением плотной, чуть шероховатой дорогой бумаги, я развернула записку.

«Приятного пробуждения, болотная леди.

Надеюсь, ты чувствуешь себя хорошо и не сердишься за маленькое самоуправство. Тебе и правда нужно отдохнуть.

Я принес книги, которые возможно тебе понравятся, плюс учебную литературу.

Постарайся извлечь пользу из своего вынужденного бездействия, моя хорошая.

P

.

S

Я уже скучаю, огонек»

Прочитав последнюю строчку, я почувствовала, как по губам расползается неконтролируемая и счастливая улыбка. Ох, демон хвостатый!

И да… я тоже скучаю.

В голове помимо воли мгновенно воздвиглись радужные замки по некогда предложенному Айлири шаблону. Да — да, те самые, с хрустальными дворцами, тремя детьми, а также падением на колено и вручением манто в главной сцене. Осознав этот прискорбный факт, мне захотелось обо что‑то стукнуться дурной головушкой, дабы выбить из нее эти вредные фантазии!

Все же, невзирая на такие перемены в поведении, я сомневаюсь, что Алин лелеет жуть какие серьезные матримониальные планы. А на уже предложенное подобие супружества я не соглашусь. Не хочу быть узаконенной любовницей, без каких‑либо прав на своего мужчину.

Я понурилась и, грустно посмотрев на розочки, провела по нежным лепесткам пальцами. Эх, что же все так невесело, а?

Так, Невилика! А ну, не киснуть! Чтобы мавка, да из‑за мужчины расстраивалась? Право, это даже моветон! К сожалению, попытка самовнушения не увенчалась безоговорочной победой. Увы, неправильная я мавка. А может, это и хорошо. Объективно оценивая своих соплеменниц, я понимаю, что не хочу быть такой же, как, к примеру, Невиалин.

Решив, что рефлексировать — последнее дело, я осторожно спустила ножки с постели и встала. Слабость обрушилась немедленно, в глазах потемнело, и чтобы не осесть обратно, я ухватилась за спинку кровати. Все прошло довольно быстро. Дальше, собравшись с силами, я провела ревизию тумбочки, перебрала висящие на стуле вещи, и вообще, оценила обстановку.

Надо сказать, кто‑то обо мне позаботился. Две смены одежды, белье, туалетные принадлежности, и самое главное — расческа! Мои волосы хоть и были заплетены в косу, все равно на ощупь напоминали давно немытую мочалку. Представив, как сейчас выгляжу, я поморщилась и решила поискать дверь в ванную комнату.

К счастью, оная нашлась довольно быстро. Я мысленно порадовалсь и поблагодарила небо и Водяного за то, что мне досталась такая комфортная палата. Следующий час был наполнен негой и блаженством! Я лежала в ванне и отмокала, не имея ни малейшего желания вылезать. Но все когда‑то заканчивается.

Позже, когда я, уже одетая в простое голубое платье, сидела в кресле у окна и щурясь от закатного солнца расчесывала волосы, заметила, что в лилиях тоже есть записка. Хм… а я думала, что оба букета от Алина. Встала и, склонившись над цветами, вдохнула их тонкий, сладкий аромат. Ум — м-м — м… Какой интересный сорт. Обычно у лилий приторный и слишком навязчивый запах, а тут совершенно другое.

Записка оказалась странной. Стоило коснуться бумаги, как мои пальцы прошли сквозь нее, а листок растаял белой дымкой, которая сложилась в слова:

«Прости, что не уберег.

С сожалением и сочувствием, Ильсор Дершворт. P.S C меня причитается»

Буквы развеялись от дуновения ветра, а я так и осталась стоять с крайне удивленным выражением лица. Глава Ассамблеи не просто признает, но и чувствует вину за произошедшее?! Очень интересно! Вопрос, а насколько это будет полезно и перспективно?

Несколько минут сидела и смотрела на лилии, предаваясь мечтам на тему всего того, что можно получить с призрака. Ну да, корыстно. Но ни капельни не стыдно. Во — первых, с волками жить — по волчьи выть. Я как‑никак интриганка, и надо соответствовать. А во — вторых, я не верю в столь чистосердечное раскаяние древнего призрака. Самое логичное объяснение такого поступка — это дежурная вежливость и попытка сгладить негативное впечатление от произошедшего у «тортика на ножках», как некогда выразилась Стервь. Чтобы я брыкаться не вздумала. Надо полагать, ему не нужны лишние проблемы с истеричными девицами. И, честно, так захотелось их чисто из принципа устроить!

Встряхнула головой, понимая, что мысли эти вредные, и потянулась к большому свертку с книгами.

Ну — с, что нам там презентовал Алинро Нар — Харз?

Как оказалось, лис изрядно поиздевался. Самым верхним лежал яркий томик под названием «Хвостатые соблазны. Том-2». Внутри была вложена записка с многозначительным:

«Ты не поверишь, с каким трудом я ее оторвал! Все для тебя, дорогая!»

— Вот… зараза! — невольно восхитилась столь низким коварством я.

«Соблазны» отправились на тумбочку, а я продолжила изучать предложенный ассортимент. Слава Водяному — Под — Корягой, остальное было учебной литературой, или художественной, но с жизнеописаниями достойнейших людей и нелюдей. Лучших выпускников нашего факультета, разумеется.

Немного подумав, я взялась именно за них. Чтиво не совсем развлекательное, но все же полезное для учебы, и при этом достаточно легкое.

В общем, лису — спасибо.

Через день я уже совсем встала на ноги, и уверенно шла на поправку и к выписке. И все было хорошо. Если бы не было так скучно! Алинро забегал всего разок. Вручил новый букет и коробку с пирожными, заверил, что дико скучает, и мысли его только мной заполнены, поцеловал… и улетучился по своим неизвестным делам!

Право, это даже обидно!

Ведет себя так, словно я на все уже согласилась, и ему даже закреплять успех не надо.

В общем, я училась, лечилась и спала.

На исходе второго дня и коробки пирожных меня посетила «дельная мысль»: А ведь вампир‑то в соседней палате! А не сходить ли мне в гости?

Собственно, сказано — сделано. И как можно предугадать, я не дала себе труда как следует обдумать свои действия. Нет, говорить, что я бросилась к клыкастому без малейшей мысли в голове — значит, принижать мои умственные способности.

Я думала! О том, что если учесть задание от хвостатых, мне логичнее начать обработку Дарина Енира уже сейчас, благо есть все условия. Есть причина для визита, и даже есть с чем завалиться в гости. Этот кадр мог питаться и обычной пищей, так что оставшиеся фрукты и пироженки придутся весьма кстати для формирования образа глупышки — мавки.

Так что я сгребла все это в охапку, покрутилась перед зеркалом и, критически себя оглядев, решила немного откорректировать образ невинной болотной девы. Чтобы дева была еще и соблазнительной, но при этом не теряла образа недотроги!

Для начала расстегнуть рукава платья и аккуратно закатать их до локтя. Хах, надеюсь, мой клыкастый герой оценит изящество переплетения вен на запястьях. Я стянула с волос ленту, и некогда аккуратный хвост рассыпался по плечам и груди черными блестящими змеями. Покопавшись в ящике тумбы я выудила оттуда черепаховый гребень и несколько невидимок. Через минут пятнадцать на голове красовался продуманный художественный беспорядок, который лично мне очень нравился. Небрежности ровно столько, чтобы она казалась допустимой и очаровательной.

В заключение покусала губки, для прилива крови к нежной коже, и потянула ткань лифа платья чуть пониже, открывая ложбинку между грудями. Ну, что… мы готовы к приключениям!

Пинком отправив в небытие здравый смысл, который хоть и с опозданием, но все же явился с целым пакетом доводов на тему «А может не надо?», я решительно открыла дверь своей палаты и преодолела несколько метров до соседней.

Не менее решительно постучала и нажала на ручку, открывая дверь и делая шаг в комнату со словами:

— Добрый день, господин Енир. Надеюсь, я вам не помеша…

Слова застряли в горле, а правая рука судорожно сжалась, сминая коробку с пирожными. Я застыла, ощущая, как апельсин выскользнул из ослабевших пальцев и укатился куда‑то в сторону.

Прихорашивания были напрасными. Вампира сейчас не заинтересовала бы даже голая мавка, тянущая к нему изящные ручки и умоляющая испить кровушки, можно даже из шейки.

Дарин Енир висел на противоположной стене, распятый серебряными клиньями. Кровь стекала на пол, исчерчивая плитку причудливым узором, и в воздухе висел тяжелый запах металла и разложения.

Водяной — Под — Корягой, спаси и сохрани свою неразумную дочь…

Я сделала шаг вперед, закрывая за собой дверь.

Я пошла по комнате, осторожно ступая, стараясь не нарушить страшный узор, не задеть кровавых пятен. Приподнимала подол и, словно танцуя, перескакивала с одной плитки на другую. Стараясь сосредоточить свое внимание именно на этом и на своей цели, а не на том, кто так страшно умер. Совсем недавно умер… кровь только начала темнеть и сворачиваться. Странно… вампир, а эта драгоценная жидкость ведет себя так же, как и у других рас.

Упаковка с пирожными по — прежнему была тем самым якорем, за который я цеплялась, в прямом смысле этого слова. Ощущение шершавого картона под подушечками пальцев, и то, как уголки коробочки впиваются в нежную кожу ладони, было в этот момент каким‑то извращенно — приятным. Доказывающим, что я‑то, в отличие от этого несчастного, жива и здорова.

Подойдя, я задержала дыхание, пытаясь сдержать рвотный позыв, и наклонилась, пытаясь рассмотреть судорожно зажатый в руке вампира медальон. Покачивалось и сверкало в лучках солнца потемневшее от времени серебро с гербом Академии Триединства. Амулет контроля над призраками. Кто же на тебя напал, Дарин, если первое, к чему ты потянулся — этот амулет?

Нашего духа — убийцу обезвредил ректор. Но тогда кто убил Енира? Неужели кто‑то из Академических призраков, раз преподаватель использовал медальон?

Встряхнув головой, я решительно схватила гладкий кругляш и вырвала цепочку из стиснутых пальцев трупа.

— Простите… но мне он нужнее, чем вам, — прошептала, глядя в искаженное страданием лицо, которое сейчас больше напоминало гротескную маску.

Как я добиралась до своей комнаты, просто не помню. Все словно в тумане.

И вот я стою, прислоняясь спиной к своей двери, прижимаю к груди амулет, и мелко, часто дышу, сдерживая слезы.

— Живым нужнее, чем мертвым, — шептала я, как молитву, судорожно сжимая серебро, ощущая, что волшебная вещь не то что не становится теплее, а словно вытягивает мои силы, мое тепло.

Ощущала я себя наредкость паршиво. В первую очередь из‑за того, что я сейчас сделала. Первое, о чем я подумала, когда увидела медальон это — о себе.

Я не позвала на помощь, осознав, что для меня это обернется только сложностями.

— Водяной, в кого же я превращаюсь?!

Ноги перестали держать и я, зло швырнув драгоценную добычу в сторону кровати, обессиленно сползла на пол.

Несколько минут я в отупевшем состоянии просидела на полу. Мелкая дрожь то и дело пробегала по телу, а из горла вырывались судорожные всхлипы. Похоже, меня догнал тот шок, что должен был настигнуть, еще когда я открыла комнату и увидела чудовищное распятие.

— Так…. — я помотала головой и сильно ущипнула руку, дабы отрезвить себя болью. — Все хорошо. У меня все хорошо. Но нужно думать.

Я с усилием встала и пошатываясь пошла к кровати. Амулет тускло поблескивал возле одной из ножек и, опустившись на колени, я осторожно взялась за цепочку и подняла его. Так… а теперь нужно во что‑то завернуть эту гадость, ибо меня очень настораживает ее прожорливость. Даже от прикосновения к цепочке пальцы замерзать начинают. Она потихоньку тянет мои силы.

Почему я не тороплюсь позвать Главу Ассамблеи привидений и отдать обещанный долг, тем более если он у меня в руках? Ха, а есть ли хоть какие‑то гарантии того, что после этого я не окажусь в виде еще одного распятого трупа? Я не знаю, кто убил Дарина Енира. Но сомневаюсь, что в Академии так много духов, которые способны на то, чтобы оперировать физическими предметами. Ильсор же — темная лошадка, подозреваю, что еще и мутировавшая. В общем — не вызывающее доверия существо. Короче, не видать пока этому призрачному «копытному» желаемого! Более того, ему и десерта теперь будет не видать.

Я села на постель, сжимая в ладонях завернутый в носовой платок амулет, и теперь напряженно размышляла, куда же его спрятать.

Внезапно из коридора раздался дикий женский визг. Меня аж подкинуло на одеяле, я выронила контролер, и он с тихим звоном укатился под кровать. Туда я нырнула почти что рыбкой и, достав гадкую вещицу, уже не мудрствуя лукаво сунула ее под подушку. Вовремя!

В коридоре следом за криком раздался топот множества ног, затем голоса, а через минуту распахнулась дверь и на пороге нарисовался эльф в летах, о чем свидетельствовало отсутствие волос на голове. Да — да, с годами остроухие лысеют, а уже потом покрываются морщинами и уходят к тотемному дереву рода, чтобы отдать ему свое тело, душу и остатки жизненных сил. Неудивительно, что тотемы — самые большие и мощные деревья в эльфийском лесу, не так ли?

— Цела! — с облегчением кивнул врач, устало потирая прозрачно — серые глаза. — Ну, слава Лешему…

— А что случилось? — пролепетала я, с не наигранным испугом глядя на него. — Я слышала, как кричали.

— Ничего. Вам не о чем переживать. Отдыхайте, — нагло соврал остроухий, и закрыв дверь рванул куда‑то дальше.

Я немного посидела, поболтала ногами и решила, что в такой ситуации молоденькой мавке наверняка будет свойственно полюбопытничать, что же именно стряслось. Отсутствие всяческого интереса выглядит слишком подозрительно.

Так что я поправила подушку, дабы уж точно не нашли мой маленький секрет, и отправилась к дверям. Но стоило мне попытаться высунуть нос в коридор, как передо мой соткался уже знакомый призрак Скаррон и любезно посоветовал:

— Госпожа Невелика, вам лучше остаться в палате.

— Правда? — я вскинула бровь. — Кстати, что произошло?

— Совершенно ничего, — лучезарно улыбаясь и даже сверкая по краям заверил меня дух. — Небольшая бытовая авария, уважаемая мавка.

— И какая же? — обеспокоилась я и тут же пояснила свой интерес. — Мне этого не грозит?

— Нет. Все было и будет хорошо. А теперь я бы просил вас вернуться. Отдохните, почитайте… сейчас наши службы устранят последствия данного недоразумения, и все.

— Ну, хорошо… — я пожала плечами и вернулась к себе.

Когда дверь захлопнулась, я позволила расслабиться и не натягивать на лицо глуповато — любопытное выражение безобидной болотной дурочки.

Бытовая авария, говорите? Ничего ж себе у вас тут быт, господа! А «устранение последствий» — это по — быстренькому снять труп, и вымыть стены и пол, дабы ничего не свидетельствовало о произошедшем? Все же, насколько это… мерзко! Был вампир, и нет! Наверняка они и его по официальной версии ушлют на какой‑нибудь курорт с жарким солнышком, и плевать, что Енир был созданием ночи, пекло не выносящим! Ну, это я, конечно, утрирую. Не сомневаюсь, что наши гении на руководящих постах Академии придумают какую‑нибудь достоверную легенду. Благо не в первый раз.

 

Глава 7

Как оказалось, расслабилась я рано. Очень рано. Череда странных визитов началась ранним утром следующего дня.

И первым был его загадошство Ильсор Дершворт. Притом дух сразу вытащил меня к себе на Изнанку, и не подумав спросить скромную мавку, желает она в одной ночнушке шастать по гостям, или нет.

— Доброй ночи, — мрачно буркнула я, садясь на роскошной кровати, висящей прямо в чернильной пустоте и мрачно глядя на Ильса.

Глава Ассамблеи привидений устроился напротив меня в простом кресле и выглядел очень утомленным. Глядя на уставшего, полупрозрачного даже на изнанке призрака, я закономерно заподозрила, что желтоглазый мерзавец и манипулятор желает жрать.

— Здравствуй, мавочка… — вздохнул Ильс и окинул меня долгим взглядом, отдельно задержавшись на обнажившемся плече.

Инстинкт самосохранения вспомнил, о чем нам рассказывала Айлири, и о пристрастиях этого типа, а потом робко намекнул, что, возможно, дух хочет не только жрать…

Я нервно натянула сорочку обратно на плечо, и на всякий случай подтянула повыше зелено — золотое покрывало и завернулась в него как следует. Уже после, почувствовав себя относительно комфортно в этом импровизированном гнезде, спросила:

— Чем обязана?

— Я соскучился? — предположил мужчина, потягиваясь всем телом… как змей. Вот реально! Обычно, видя такое движение, приходят сравнения с семейством кошачьих, а тут… ну, змей есть змей! Глаза желтые, косы странные, грация поистине змеиная. Может, он оборотнем при жизни был? Или заклинателем змей. Я слышала, что в древности были люди с кровью проклятой Змеиной Богини в жилах, которые могли говорить на языке чешуйчатых тварей. Эдакие недовасилиски. Нет, ну все же, какая шикарная гипотеза в свое время обломалась. Жаль, что Ильс не основатель. Очень жаль.

— Охотно верю, что соскучился, — усмехнулась я и немного вылезла из своего кокона, позволяя ему красивыми складками осесть вокруг талии. Все же то, как я завернулась в него сначала, было слишком откровенной демонстрацией слабости и уязвимости. А нам этого не надо. — И, наверное, даже ощущаю себя польщенной. Такой важный дух, и так часто уделяет внимание скромной мне.

— Скромная ты — это восхитительная в своей непосредственности и очаровании еще не до конца проснувшейся силы женщина, — подавшись вперед, тихо сказал Ильсор.

— Благодарю за столь яркий комплимент, но, право, тебе застит взор эта самая сила, — потупила я взгляд.

— Мавка учится флиртовать? — потер подбородок мужчина, вопросительно изогнув темную бровь.

— Есть немного, — пожала плечами и философски заключила. — Кровь — не водица.

Тишина. Темнота. Изнанка была мглиста, как ночь в самый темный час, лишь два светлых пятна посреди бескрайнего темного моря. Я и Ильсор. Ильсор и я. Было в этом что‑то чарующее.

Глядя на мужчину напротив, мне, несмотря на все страхи, опасения и догадки, не хотелось, чтобы этот ирреальный момент заканчивался.

Он был сегодня без привычной рубашки и камзола. Одетый в форму наемников. Темные штаны и сапоги на шнуровке, жилет на голое тело, косички убраны в высокий хвост, подчеркивая резкие черты лица и его потустороннюю, нечеловеческую красоту.

Хорош… очень хорош. Право, в этот момент мавка во мне отчетливо сожалела, что такой потрясающий экземпляр безнадежно мертв.

— Ты знаешь, зачем мы встретились, Невилика? — внезапно сменил тему Ильс.

— Догадываюсь, — прямо посмотрела на него я и медленно кивнула.

— Что ты видела, девочка?

— О чем ты? — я лукаво трепыхнула ресницами и кокетливо пропела. — Если о сегодняшнем сне, то, поверь, там не было ничего интересного.

— Я о комнате Дарина Енира, прелесть моя болотная, — ласково, но с отчетливым холодом в глазах сказал Ильс и резко подался вперед, от чего бусины в косах с чуть слышным звоном столкнулись. — Или ты думала, что я не смогу считать твой след? Милая, ты, конечно, научилась сворачивать свою энергию и не фонить, но тебя не засекут лишь посторонние. А если учесть наши более чем интимные отношения….

Договаривать он не стал. А я сидела в полном и окончательном шоке, пытаясь вспомнить, когда это у нас с его загадошством успели случиться «более чем интимные отношения»!

— Нэви! — спустя десяток секунд нетерпеливо окрикнул меня Ильс.

— Стоп! — вскинула я руку.

— Что?

— Не торопи меня.

— Почему? — кажется, дух не совсем понимал извилистые пути моих мыслей.

— Я думаю.

— Это столь сложный и долгий процесс, требующих всех мозговых ресурсов? — донельзя язвительно поинтересовался он.

— А ты как считал? — фыркнула я, с прищуром глядя на него и не скрывая иронию во взгляде.

— Я считаю, что конкретно сейчас одна бессовестная мавка изволит играть. И всерьез считает, что сможет запудрить мне мозги.

М — да… Водяной, что ж ты такой догадливый, мой дорогой визави?

— Да, я была в комнате у вампира, — я честно взглянула в желтые глаза. — Если ты помнишь, он — мое задание. Так что зная, что Дарин находился в палате рядом, я решила не упускать шанс начать игру с ним как можно скорее.

— И что ты увидела, когда зашла к нему?

— Ничего. Его не было в комнате. Так что я вернулась к себе.

— Обманщица.

— Не понимаю, о чем ты.

— Ты врешь, мавка!

— А ты торопишься разбрасываться совершенно голословными обвинениями!

— Мавка, еще чуть — чуть, и мне может надоесть тебя уговаривать. И тогда нужные сведения я получу гораздо более простым, приятным для меня, но не для тебя способом. Ты этого хочешь?

— Да не понимаю я, чего ты хочешь! — воскликнула я, всплеснув руками. — Я уже ответила на твои вопросы! Да, я была в комнате Дарина Енира. Но его не застала.

Отчасти это правда. Я там застала исключительно труп клыкастого.

Судя по недовольному лицу Главы Ассамблеи, он каким‑то образом чувствовал, что я не вру. Ну а то, о чем я умалчивала, он не мог знать наверняка.

— Ты забрала что‑нибудь оттуда, поганка болотная?

О — о-о! Да мы злимся?!

— Ты перешел к оскорблениям? — я вскинула бровь, взглядом показывая, что думаю о невоздержанности некоторых.

— Не уходи от темы. И не забывай о последствиях, моя дорогая. То, что я к тебе благоволю, не причина злоупотреблять добротой. Если это слово вообще ко мне применимо.

— Ты опустился до угроз? Поздравляю, о великий дух…

— Невиая, ситуация не располагает к играм. Я не люблю терять время, особенно когда его нет.

— Да, забрала, — безмятежно ответила я. — Пришла с презентом в виде пирожных, с ними же и ушла.

И снова ни грамма обмана! Ум — м-м… оказывается, водить этого умного, хоть и дохлого мужика за длинный нос — одно удовольствие!

— Милая, я уверен, что ты видела труп Дарина. И больше всего меня интересует, не заметила ли ты чего‑то еще. А также твои мысли на тему этой ситуации. Ну и, разумеется, мне нужна та вещь, которую ты присвоила.

— Господина Енира убили? — охнула я, прижимая ладонь к груди. — Как же так?! А кто?

На меня посмотрели, как на последнюю дурочку, которая, вдобавок, упорствует в своих заблуждениях.

Но я вновь не врала. Я не была уверена, что вампир мертв, и вопрос был обоснован. Про убийцу тем более ничего не знала.

Горячий спор закончился так же внезапно, как и начался. Изнанка на миг полыхнула всеми цветами радуги, проглотила все сказанные слова, облизнулась, переваривая яркие эмоции от противостояния, и снова затихла, становясь все той же первозданной тьмой. В которой есть только я, Ильсор и наше молчание. Темнота…. Тишина.

Я выпрямилась, расправила плечи и твердо посмотрела в нечеловеческие глаза призрака, мимолетно удивляясь своему бесстрашию. Откуда появились внутренние силы, чтобы не отводить взгляд и не признавать свою слабость? Даже внутренне я сейчас ощущала лишь спокойствие и уверенность, которые не были наносными.

Я его не боялась. И он это понимал.

По узким губам Ильса скользнула усмешка, и я поняла еще кое‑что.

Он был этому рад.

— Знаешь… — тихий голос с бархатными, немного шипящими нотками прокатился по пространству Изнанки. — А с тобой становится все интереснее, моя прелесть.

— Я не твоя прелесть, — мягко улыбнулась в ответ, впрочем, понимая, что как называл, так и будет называть, и ничего я не смогу с этим поделать. — Ты удивлен тому, что интересно?

— Поставь себя на мое место, — Ильс повел рукой, словно предлагая это сделать прямо сейчас, и закончил. — Вот представь, сколько я живу… если можно так выразиться. Когда я умер, то уже был весьма зрелым товарищем, да и посмертие длится уже не одно столетие. И вдруг ты. Молоденькая мавка, в чьей очаровательной головке по определению не может быть много мозгов. Без обид, но вы для другого создателем творились.

— И для чего же, по твоему мнению?

— Для мужчин. Вы — наша законная добыча, вы — прекраснейшие и соблазнительные женщины… вы наша слабость и погибель, Невилика. Знала бы ты, сколько достойнейших мужчин терпели поражение, пасуя перед такой вот глупенькой красотой, от которой теряли голову.

Я хмыкнула, мимолетно подивившись диковинной смеси презрения и благоговения, звучащей в голосе Ильсора.

— А ты боишься женщин, могучий дух?

— Я боюсь… уникальных женщин, Невиая.

Потупилась и лишь хмыкнула. Все же, несмотря на всю браваду, эти слова меня смутили. Я скользнула пальцами по сложному золотому узору на темно — зеленом покрывале. Нити вышивки, казалось, мерцали в темноте, настраивая на самый что ни на есть романтический лад.

Ну а что? Можно как раз вспомнить страшную сказочку Айлири, благо все действующие лица в сборе. И дева, и жуть какой красивый и эффектный призрак с самыми мутными намерениями.

Надо заметить, что эти мысли слегка отрезвили замечтавшуюся мавку. Нет, лис — это лис. Наш березовый Алин вне конкуренции!

— Ты мне льстишь, — наконец определилась с тем, что надо ответить я, поднимая взгляд на духа и улыбаясь самым нейтральным образом.

Банальная вежливость!

Раздался тихий смешок, и мужчина поднялся одним гибким, слитным движением. Мавка мимолетно оценила грацию, стать и снова пожалела, что его загадошство относится к тому же виду мужиков, что и Сибэль. Хороши до дрожи и восторженного обморока, но для использования не годятся. От статуй больше толка, ей богу! Их хоть потрогать реально!

И вот этот красивый, но бесполезный двинулся ко мне. На этом месте я, оценив стремительность его приближения, малость запаниковала и дернулась назад, едва не свалившись с постели.

Ильсор грациозно шагал в невесомости, и от его стоп расходились едва заметные круги, словно они касались чернильно — черной воды.

— Мавка, мавка… — обжигая меня взглядом желтых глаз протянул Глава Ассамблеи, останавливаясь всего в полуметре.

Я оценила ситуацию. Если отбросить ирреальную Изнанку, она получалась более чем двусмысленная. Я, постель и Ильсор. Осознав такой поворот дел, я поняла, что некто третий тут точно лишний!

Короче, эта встреча нашего трио была ошибкой!

— Ну что, детка…

— Тебе оттуда было плохо меня видно, дядечка? — наивно осведомилась я у нагло ухмыляющегося типа.

— Точно! Всегда на четкость зрения жаловался… деточка, — подтвердил высказанную мной бредовую версию Ильс, опускаясь на постель и вытягиваясь рядом со мной во весь свой немалый рост. — А знаешь, что еще?

— Нет, — страшным шепотом ответила я, на всякий случай отодвигаясь подальше от постельно настроенного собеседника и отгораживаясь от него подушкой номер один.

— Еще у меня со слухом проблемы временами, — с фальшивой грустью ответил Ильс, с немалым интересом наблюдая, как рядом с первой подушкой появляется вторая.

— Какая досада… — демонстративно сочувственно вздохнула я, пристраивая третью пуховую прелесть рядом со второй.

— Нэви, а что это за бастион? — призрак скептично оглядел импровизированную подушечную преграду. — Не хочу рушить в тебе веру в собственные силы, но инженер из тебя крайне паршивый.

В подтверждение своих слов дух дунул на подушки, и их разметало в разные стороны. Часть зависла в воздухе недалеко от ложа, часть со свистом рухнула куда‑то вниз. Я проводила их печальным взглядом, а потом с укоризной заметила:

— Это был акт вандализма.

— Я разрушил памятник оплоту твоей чести? — «ужаснулся» Ильс. — Прости, мавка, прости…! Кто ж знал, что эта конструкция настолько хрупкая?!

Мой хмурый вид, казалось, только развеселил его и, рассмеявшись, дух с показным сочувствием добавил:

— Да — да… дунь, и улетит!

Опустил, так опустил!

Если честно, я бы сейчас не отказалась от какого‑нибудь астрального ветерка, который как следует дунул бы на этого наглеца, и снес его, куда подальше!

— Ну, ты… — процедила, крайне недобро глазея на Главу Ассамблеи.

— Мавочка, не надо так зли… — начал было Ильсор, но оборвал фразу на полуслове, настороженно оглядываясь.

В чем дело, я поняла чуть позже. Когда налетел какой‑то странный ураган, взметнувший мои волосы и отобравший покрывало.

— И что это было? — прошептала я, провожая взглядом радужный вихрь.

— Таки мне надо быть осторожнее с выдаваемыми тебе козырями, — почесал длинный нос Ильс, садясь на постели и тоже глядя в сторону урагана.

— Э — э-э — э? — чрезвычайно информативно и красноречиво высказалась я.

— Ты, моя дорогая княжна, происходишь из весьма древнего рода. Но дело даже не в достойных мавках и мавиликах, а в том, с кем гуляла твоя… скорее пра — прабабушка. Кровь сильно разбавлена, конечно. Никаких свойств той расы у тебя нет. Кроме магических способностей. Изнанка тебя признает. И позволяет собой повелевать.

— Ильс, на этом этапе я не постесняюсь сознаться в скудоумии и признать, что ничего не поняла, — со вздохом поведала я духу после попытки самостоятельно осмыслить сказанное им. — С кем гуляла моя прародительница?

— Это не важно.

— Обалдеть! Ничего ж себе у тебя критерии неважности? И вообще замечательная манера вести диалог! — справедливо возмутилась я, и уже сама снесла последнюю оставшуюся подушку, нависая над духом. — Наговорить непонятно чего, напустить тумана, заинтриговать, а потом «это не важно»! Ильс, ты в курсе, что в женском случае любопытство — это крайне опасная болезнь?

— Ага. Слышал, от нее даже умирают, — весело оскалился призрак. — Притом довольно часто.

— Надеюсь, что в нашем случае летальный исход крайне маловероятен, — мило улыбнулась я. — Иначе одна глупенькая мавка останется в этом мире в виде призрака, и испортит одному слишком умному товарищу всю оставшуюся вечность.

— Дорогая, ты уже планируешь наше совместное будущее? — оскалился во весь свой нечеловеческий прикус Ильсор. — Право, меня пугают твои серьезные намерения! Я не готов! Милая, давай не будем торопиться?

И все это с наносным выражением паники на резком лице, показательно нервными движениями и откровенным хохотом в желтых глазищах.

— Паяц, — фыркнула я, отворачиваясь.

— Ты первая начала, — уже спокойно отозвался Глава Ассамблеи. — Ну, что… повеселились, и хватит. Предлагаю вернуться к важным вопросам.

Я ничего не ответила, лишь вновь повернулась к нему и выгнула бровь, показывая, что готова внимать, и возможно даже участвовать в беседе.

— Солнце мое болотное… — обманчиво ласковым голосом начал призрак, вновь ложась на покрывало и скрещивая руки за головой. — Скажи мне, прелестница, а что будет, если я прикажу своим слугам обыскать твою комнату и тебя заодно?

Я побледнела и не удержалась от нервного движения, сжав пальцы на хлопке сорочки.

— А ты это сделаешь?

— А что мне остается? Ты упорствуешь, прелесть моя. Я пытался все решить миром, но не получается.

— Ильс…

— Можешь даже не отвечать, — лениво отмахнулся Ильсор и, высвободив одну руку, щелкнул пальцами, после чего в воздухе появилась тонкая белая ленточка, которая, подчиняясь движениям духа, завертелась, складываясь узорами, сплетаясь… пока, наконец, не превратилась в бутон розы. — Они найдут там амулет для контроля над духами. И так как обыск мы не сможем сохранить в тайне, у остальных возникнет к тебе очень много вопросов, Невилика. И, боюсь, я ничем не смогу тебе помочь.

— Я ничего не делала! — возможно, голос прозвучал слишком резко, но эмоции были так велики, что я не сдержалась. — Да и не смогла бы! Тем более… так.

— Ах, так мы все же начали говорить правду? — хмыкнул дух и повторно щелкнул пальцами. Новая лента была зеленого цвета, и, послушно плавясь под изящными пальцами с чуть загнутыми когтями, превратилась в стебель, на который Ильс и пристроил головку цветка. Полюбовался, а после сотворил листья и даже шипы. Всю эту красоту небрежно бросили мне на колени, со словами: — Держи, интриганка малолетняя.

— Спасибо… — смущенно пробормотала я, нерешительно беря в руки волшебный цветок.

Мужчина лишь кивнул и слегка улыбнулся, но тон его не изменился. Все тот же сухой, деловой… равнодушный.

— Разумеется, убийство Енира тебе не пришьют. Но то, что ты уволокла амулет, вообще‑то наказуемое деяние. Да и вопросов будет много… Например, «А почему?» И подумай сама, захочет ли Эдан Хрон и дальше покрывать девчонку, которая мало того что беглая, так еще и помогает копать могилку его любимому детищу — Академии. И я тебя покрывать не стану, Невиая. Я за эти стены некогда жизнь отдал, так что у меня к ним особое отношение.

— Как ты резко меняешь приоритеты, — с горечью проговорила я, неосознанно водя подушечками пальцев по нежным лепесткам. — А ведь временами мне и правда казалось, что тебе не все равно, и я не только вкусный десерт.

— А мне и не все равно. Ты мне нравишься. Очень… нравишься. Но сейчас идет большая игра с императором, Невилика. Ставки высоки. Посмертие, вечность в кабале…

— А разве сейчас твое существование иное? — тихо спросила я, пристально глядя в его глаза. — Ведь цель Алина — контроль над тобой?

— Этот ошейник я одел сам, Нэви, — скривил губы Ильсор, отводя взгляд. — И простому рабству я предпочитаю добровольное заточение, на моих условиях и во имя высоких целей.

— Чем ты так важен?!

— А это уже тебе знать не обязательно, — он резко подался вперед, почти касаясь моего носа своим. — Знакомо понятие «закрытая информация»?

— Ты крайне загадочное создание, — прошептала я и не подумав отшатнуться.

Близко… так близко, что становится холодно.

Так близко, что меня пробирает нервная дрожь. Да полно, нервная ли?..

Ужаснувшись своих мыслей, я отодвинулась, с грустью поняв, что любопытство не только болезнь со смертельным исходом, но еще и ловушка для глупых мавок. Упругие сети интереса, которые невозможно порвать. Они лишь теснее сжимаются от судорожных рывков и попыток освободиться.

— Я вообще невиданно хорош и очешуительно потрясающ, — совершенно серьезно выдал Ильсор, перебрав руками и вновь нависая надо мной.

— Э — м-м… — я слегка испуганно смотрела в такие близкие сейчас янтарно — желтые глаза духа. — Ильс… я, конечно, рада за твою самооценку, но не мог бы ты отодвинуться, а?

— Нервирую? — как‑то совершенно неприлично подмигнул призрак, и не подумав выполнить мою просьбу.

— Еще как, — кивнула в ответ, стараясь не обращать внимания на двусмысленности.

Кажется, зря. Судя по последовавшей фразе, мне стоило заорать, психануть, свалиться в бездну на худой конец!

— Возбуждаю? — совсем обнаглел Ильсор, и судя по крайне самодовольной морде, ни капли не сомневался в том, что он прав.

— О, да! — злобно сощурила я глазки и дунула на Ильса, то ли чтобы заставить его отшатнуться, то ли просто вымещая эмоции. — Так волнуешь, что я прямо сейчас скончаюсь от разрыва сердца! Что тогда делать станешь, прекрасный и ужасный?

— Голодать? — печально спросил мужчина, но все же отодвинулся.

Я украдкой перевела дух. А потом высказала все, что думала! Нет, в крайне вежливых выражениях, но откровенно и без прикрас.

— Ильсор, меня, и правда, напрягает твое излишнее внимание. А еще пугает, — нервно схватив покрывало, снова натянула его на плечи. От близости Главы Ассамблеи я изрядно продрогла, и теперь очень хотелось согреться. Странно, но от этой придуманной ткани в непонятно каком пространстве на грани реальности и времени, мне и правда стало теплее.

— Ты не выглядела охваченной ужасом, — хмыкнул Ильсор, вновь растягиваясь на постели и рассеянно крутя в пальцах одну из своих косичек. То скользя подушечками почти до корней волос, то спускаясь к кончикам, периодически задерживаясь на крупных серебряных бусинах.

— Знаешь… если я чему и научилась за последнее время, это не показывать своих истинных эмоций. Во всяком случае, я честно стараюсь это делать. Не гарантия, что получается… но ведь нет предела совершенству, верно?

К сожалению, попытка аккуратно обмануть Ильсора не увенчалась успехом.

— Мавка! — он искренне рассмеялся и, покосившись на меня, закончил. — Невилика, не хочу ставить крест на твоих актерских и лицемерных способностях, но пока ты решительно проваливаешься!

Ну, спасибо!

Я хлопнула ладонью по покрывалу и иронично спросила:

— С чего это такая уверенность?

— А то я не ощущаю отголоски твоих эмоций. Тут, на Изнанке, все кристально понятно. Тебе и правда боязно, а еще очень — очень любопытно. А еще… — выражение лица этого поганца стало довольным — предовольным. Просто‑таки до зубовного скрежета! — Еще, моя прелесть, тебя все это и правда интригует. Молодые девушки чрезвычайно падки на загадки. О, даже стихами заговорил! Ты поистине одухотворяюще на меня влияешь, болотная леди.

Я мрачно смотрела на Ильсора и с трудом сдерживала чрезвычайно глупое желание наговорить ему гадостей.

Да куда ему дальше одухотворяться‑то!

— Конечно, ты меня волнуешь, и да, вся эта ситуация, разумеется, возбуждает. Только, боюсь, не в том смысле, в котором тебе бы хотелось. Понятие «нервная возбудимость» знакома вашей светлости?

— Разумеется, — легко согласился Ильс. — Но мне приятнее считать иначе.

И вот, пришел тот светлый миг, когда я со всей четкостью и ясностью осознала, что он меня окончательно достал! И я не желаю больше быть девочкой — десертом, или жабкой для опытов!

А стало быть…

— Глава Ассамблеи привидений Академии Триединства, вынуждена сообщить, что считаю ваше поведение возмутительным и даже хамским, — я поджала губы, и села с каменным выражением лица, стараясь говорить как можно более сухо и официально. — К сожалению, вы не реагируете на тактичные попытки вас одернуть, что вынуждает меня к более решительным действиям.

Ильсор резко повернулся ко мне и порывисто сел, глядя на меня со странным выражением янтарных глаз. Подался вперед, наклонив голову набок и, мимолетно коснувшись рукой длинного носа, улыбнулся и тягуче проговорил:

— Меня почтила вниманием княжна — мавка Невиая? Леди вспомнила о роде и достоинстве, и посчитала, что не дело какому‑то духу разговаривать с ней настолько вольно? — снова рывок вперед и наши лица оказываются недопустимо близко. Низкий голос с вибрирующими шипящими нотками пропел почти на ухо: — О — о-о… вы простите мою дерзость, болотная ле — е-еди? Я просто‑таки униженно молю о милости у ваш — ш-ших ног.

Лицо опалило холодом, я прерывисто выдохнула, и изо рта вырвалось облачко пара, которое тут же развеялось.

Страшно. В животе поселился колючий клубок мороза, и меня начало потряхивать от нервного напряжения.

Но хуже всего то, что я не знала, чего было в этом больше.

Все же, девушки, это такие девушки. И его призрачное загадошство несомненно знал подход к слабому полу.

Нет, я не ощущала к нему физического влечения, как к Алину. Но есть путы не менее крепкие…

— П — п-прощу, — я все же не смогла сдержать дрожь. — Если вы перестанете так себя вести.

— А если я не хочу? Что ты будешь делать тогда, смелая девочка?

Если честно, то конкретно сейчас хотелось зажмуриться и потрясти головой, в надежде, что все это не более чем необычный сон. Слишком все… ирреально.

Я мимолетно представила, как мы с ним выглядим со стороны, и поняла, что это должно быть красиво.

Бесконечная чернильная мгла, в которой то зажигались, то гасли далекие звезды, вспыхивали ленты сил, которые пропадали прежде чем я успевала заострить на них внимание и как следует рассмотреть.

Ложе, висящее в пустоте, и на нем странная пара, между которой разве что воздух не искрит от напряжения. Я, наверное, как и всегда на изнанке, была яркая и красивая, окутанная золотистым свечением. Ильсор напоминал выцветшую картину, но тем не менее казался живее всех живых. Бледный, с рассыпавшимися по плечам косами, кривой усмешкой на резком лице. Красивый. Чарующий.

Я сильно ущипнула себя за руку, пытаясь сбросить наваждение.

И это получилось.

Я посмотрела на розу, которую все еще сжимала в своей руке, как на ядовитую гадюку, и порывисто развернувшись швырнула ее в бездну Изнанки.

— Выпусти меня отсюда!

Кажется, такая яркая эмоциональная вспышка удивила духа.

— Мавка…

— Невиая Водный Блик, — ледяным тоном поправила я, а после вскочила, и не оглядываясь шагнула следом за выброшенным цветком. — Мне это надоело. До встречи. За медальоном лучше пришли кого‑нибудь из своих прихвостней.

В следующий миг меня подхватил теплый ветер, и я ощутила все прелести свободного падения. И это оказалось… необычновенно!

Но наслаждаться не было времени, а потому я закрыла глаза и постаралась как можно более четко представить свою палату.

Я очень хочу вернуться!

Изнанка и правда подчинялась тому, кто в нее верит. Пронзительная вспышка, и я очутилась в своей комнате. Правда, на расстоянии полутора метров от пола. Надо заметить, что падение даже с такой высоты — вещь крайне неприятная. Стоило загадывать еще и кровать!!!

Я лежала, глядя в потолок, и медленно осознавала случившееся.

 

Глава 8

Ну, Ильсор! Вот же извращ — щ-щенец! А я‑то, я! Повелась, как молоденькая человечка, а не мавка, у которой обольщение в крови, и стало быть она не должна так просто поддаваться!

Теперь понятно, как этот жуть какой прекрасный и мертвый девиц очаровывал!

Да ему в школе обольщения преподавать надо! И главное, ничего нарочитого не делает, но эффект потрясающий!

Тварь! Потусторонняя, сильная, самоуверенная тварь!

Еще поразмышлять на тему, какой же Ильс мерзавец, я не смогла по чисто техническим причинам.

— Невилика, ты и дальше собираешься валяться на коврике в вольной позе, или все же перебазируешься на постель? — поистине морозным тоном прозвучал голос Алинро Нар — Харза.

Сразу после этого в комнате начал разгораться ослепительно белый светлячок, и когда глаза привыкли к новому освещению, я получила сомнительное удовольствие лицезреть хвостатого и изрядно злого мужчину.

— А что ты тут желаешь?!

— У меня к тебе очень похожий вопрос, — мрачно ответил Алин. — Где ты была, и что там делала?!

Надо заметить, что вопрос был сложный. И что печально — отвечать я как‑то на него не планировала.

Значит, что мы делаем?

Я огляделась с нарочито удивленным видом, который медленно превращался в вид испуганный.

— Как я оказалась на полу?!

Злобный Алин превратился в Алина озадаченного.

— А ты не помнишь? — последовал осторожный вопрос.

Я подтянула колени к груди, зябко обхватила их руками и тихо — тихо ответила:

— Нет…

— Это плохо.

— Я начала ходить во сне? А вдруг я в следующий раз споткнусь, и со мной что‑то случится?!

— Хм — м-м… — лис текуче поднялся и двинулся ко мне.

И только увидев, как был одет Нар — Харз, я поняла, что дело, однако, принимает серьезный оборот.

Алин оказался в просторных штанах, расстегнутой рубашке и босиком.

— Так как ты тут оказался? — немного нервно поинтересовалась я, принимая протянутую руку помощи и поднимаясь с ковра.

— Да так, — нарочито спокойно начал Алинро. — Дай, думаю, зайду к своей девушке в гости. Проведаю, как ее здоровье, узнаю, не хочется ли чего. Да и просто соскучился, мавка моя.

Это все не оправдывает его более чем домашний вид.

— А — а-а… — протянула я в ответ, не зная, что сказать.

— Да — да, дорогая. И представляешь, не обнаружил тебя в комнате! Я имел глупость посчитать, что ты, чудо болотное, как истинное создание воды просто уснула в ванной, и решил тебя подождать. Даже сам задремал. Но вот, открываю я глаза от того, что моя красавица с руганью падает на ковер, а после имеет смелость заявлять, что ходила во сне.

— Всякое случается… — промямлила я.

— Ну, конечно! Ладно, Невилика… если тебе нравится строить из себя дурочку, а меня держать за идиота, то пожалуйста. Развлекайся, пока позволяю, — лис подхватил меня на руки и, решительно развернувшись, пошел… к постели.

— Ты что творишь? — прошептала я, судорожно сжимая похолодевшие от волнения пальцы на плечах кицунэ.

— А варианты? — как‑то слишком ласково спросил Алин, застывая возле кровати и внимательно глядя мне в глаза.

Я краснела и взгляд отводила, ибо варианты у меня почему‑то были все сплошь неприличные. И так как озвучивать их было нельзя, по вполне понятной причине, выбрала нейтральный ответ:

— Не знаю.

Вот так. Вот совсем я не знаю, что могут делать мужчина и женщина ночью в постели, и все тут! И мне совсем не подсказывают воспоминания о том, что уже в этой самой постели было. И не только в постели, если быть откровенной.

Щеки вспыхнули, стоило коварной памяти вытащить из своих закоулков весьма провокационные картинки. Лис и я. Я и лис. Лис, я и хвосты.

Ы — ы-ы — ы-ы!

— Ты моя наивная мавка, — на узком, породистом лице Нар — Харза расцвела совершенно пакостная улыбка, которая не позволила усомниться в том, что он не обманулся. — Вот совсем — совсем не знаешь?

Сущность где‑то глубоко в душе сонно потянулась и, чуть оживившись, намекнула, что если я торможу, то она‑то, истинная мавочка, прекрасно знает, чем сейчас можно заняться с нашим вкусным лисом!

Общественно — полезным делом, вот! Она голодная, как‑никак!

Я наморщила лобик и честно выдала спешно придуманные приличные варианты развития событий.

— Ну, можно поиграть в города…

— Неинтересно, — решительно отмел 'бред номер раз' Алин и сел, по — прежнему не спуская меня с рук. — Чем еще порадуешь?

Воспользовавшись тем, что наши лица оказались на расстоянии ладони, лис подался вперед, явно собираясь меня поцеловать. Отлично понимая, что после этого у нас конструктивного диалога уже не получится, я прижала пальчики к его губам и торопливо внесла новое предложение:

— Позаниматься!

— Давай! — как‑то слишком воодушевленно согласился с бредом номер два господин Нар — Харз, и проказливо улыбнувшись, неожиданно чуть прикусил мой безымянный палец. — Но игру предлагаю я, идет? И Правила тоже мои, красота болотная…

Мавка внутри с энтузиазмом воскликнула 'да', а я не менее воодушевленно помотала головой.

— Почему нет? — почти промурлыкал коварный лис, переходя к мизинцу и обвивая мою талию хвостом. — Игра интересная, Нэ — э-эви — и-и… тебе понравится.

Последняя фраза прозвучала настолько многообещающе, что стало жарко.

— Я говорила про занятие!

— Чем заняться, я тоже могу придумать, — руки мужчины медленно смелели, лаская мою спину и плечи, неторопливо поглаживая шею, от чего у меня перехватывало дыхание и разбегались все связные мысли.

— Например, по программе интриганов! — я сделала попытку вернуть разговор в нужное русло.

Про второй лисий хвост я забыла совершенно зря. Что‑то пушистое невесомо прошлось по моим пяткам, и Алин рассмеялся, когда я, взвизгнув дернула ногами. Когда поняла, что опасаться нечего, немного расслабилась и теперь, наклонившись, с любопытством смотрела, как белоснежное пушистое великолепие неторопливо оборачивается вокруг моих изрядно озябших ступней. Сразу стало теплее.

Душу затопило сладко — щемящее чувство благодарности. Он побеспокоился о том, что мне может быть холодно. Даже когда, по сути, не должен был думать ни о чем, кроме прелести желанной девушки, которая сейчас так близко.

— Программа… — задумчиво пробормотал Нар — Харз, медленно скользя рукой по спине вниз и обводя ладонью округлость бедер. Притом все так… естественно, и даже без какого‑то флера безумной страсти. Буднично. Словно он имеет на это право и даже не задумывается о том, допустимы такие вольности или нет.

— Именно, — я, не выдержав, передвинула руку кицунэ с бедра на талию.

Он ответил мне ласковой улыбкой, словно прекрасно понял, какие мысли бродили в голове, и заговорил:

— Знаешь, мавочка, сейчас я вынужден признать свое педагогическое бессилие! В данный момент мне не приходит в голову ничего из того, чему обучают в нашем славном заведении, — он прижался виском к моему виску и уже почти неслышно закончил: — И знаешь… даже вспоминать не хочется. Я хочу быть с тобой честным и искренним, и желаю того же в ответ. Забавно, да, милая?

Я сидела донельзя смущенная и нервно мяла ткань своей сорочки, не зная, что ответить. Конечно, мне было безумно приятно слышать это от него. Еще бы, после всех самоуверенных гадостей, сказанных ранее, и неприличных предложений!

Сейчас во мне боролись две стороны. Романтичная и мечтательная, которой виделось белое манто в подарок в недалеком будущем и счастливая жизнь. И скептически настроенная, что нашептывала о том, что коварный кицунэ может пытаться добиться своего не мытьем, так катаньем. Ведь если я окончательно в него влюблюсь, то спустя какое‑то время, как и любая дурочка в такой ситуации, буду согласна почти на любое развитие событий, предложенное белохвостым интриганом.

Печально все это.

Я грустно вздохнула.

Лис хмыкнул и тихо спросил:

— Не веришь?

Я только неопределенно пожала плечами. Верить хочется, очень хочется. Но вариант с з а мками, свадьбами, манто и маленькими лисятами очень уж фантастический. Нет, это, разумеется, все очень утрированно. Особенно лисята…

Я молода и пока не нагулялась, не закончила образование и не нашла свое место в этом мире. Даже не определилась, чем желаю заниматься по жизни!

Но точно знаю, что размениваться на кратковременные связи личного характера я не хочу. Тем более если сама воспринимаю этого мужчину вовсе не как эпизод.

Разочарование будет слишком болезненным. А кто из нас сознательно желает себе плохого? Вот и я не тороплюсь становиться на скользкий путь 'Алин, я на все согласна'. Лишь Водяной — Под — Корягой знает, чем это все закончится.

— Вредная ты, — вдруг сказал лис, легонько дунув мне на ухо.

— Почему? — я вздрогнула от того, что стало немного щекотно, и не сдержала улыбки.

— Потому что я к тебе со всей душой, а ты…

— Я осторожная, а не вредная. И вообще, нет никакой гарантии, что ты находишься в здравом уме и твердой памяти. Вдруг это остаточное действие приворотного укуса?

— А мне как‑то по хыр‑ли — шеру, — неожиданно сказал Нар — Харз и опрокинул пискнувшую меня на постель.

Но не успела я начать паниковать, как лис натянул на меня одеяло, а сам лег рядом поверх него. Обнял озадаченную, затихшую меня и продолжил, как ни в чем не бывало:

— Во — первых, я все же думаю, что к привороту это не имеет никакого отношения. Или ты считаешь, что хотеть красивую девушку можно только под влиянием ее чар? Нет, дорогая. Ты очаровательна и, разумеется, это не оставляет меня равнодушным. И похоже, не только меня…

Лис помрачнел, но его лицо тут же разгладилось и, наклонившись, он осторожно коснулся губами сначала моих щек, потом носика, и в заключение нежно поцеловал губы.

— Алин… меня скорее волнует, что будет, когда это воздействие исчезнет. Твоя страсть пройдет. Это обязательно случится: все чувства отгорают или начинают играть иными оттенками. Что между нами останется?! Не забывай, что наш с тобой жизненный опыт очень разный, и я элементарно младше и, соответственно, меньше видела.

— Правильный и умный вопрос, — не стал увиливать Нар — Харз, заверяя, что это все ерунда. — Ты замечательная девушка, Невиая. Главное в твоей фразе 'начинают играть другими оттенками'. Наши эмоции пластичны и изменяются с течением времени, и лишь в наших силах на это влиять. Я прекрасно понимаю, что любые отношения — это работа. Силы, время и компромиссы. И я к этому готов. Страсть… что страсть? Лишь химия тел. С нее, может, все и начинается, и желание служит неплохим цементом для отношений в начале. Но потом, если не добавить в него других связующих… компонентов — все развалится.

— Каких, например?

Разумеется, у меня были свои понятия, что это за частички, но я хотела услышать о том, как это все видит кицунэ. Пока его позиция вызывала восхищение и безоговорочное согласие. Кажется, у нас с ним больше общего, чем я считала. Алин оказался… зрелым. Это удивляло и внушало надежду.

— Доверие, уважение, готовность жертвовать какими‑то своими убеждениями и потребностями ради партнера.

Пальцы лиса медленно перебирали мои волосы, низкий голос с волнующей хрипотцой обволакивал сознание, теплые губы скользили по виску к ушку и назад, заставляя трепетать. Вторая рука мужчины обнимала мою талию, а хвосты по — хозяйски расположились на ногах и бедрах.

Я почему‑то ощущала себя спокойно и хорошо. Расслабленно. Алинро не позволял себе никаких откровенных действий, но окружал такой нежностью и заботой, что хотелось закрыть глаза и раствориться в этом.

Было очень хорошо.

Настолько, что даже говорить не хотелось.

А я была настолько утомлена, что свернулась клубочком, притянула поближе ближайший мягкий, белый хвост и незаметно уплыла в сон.

Алин с улыбкой смотрел на уснувшую девушку и не торопился покидать свое болотное счастье.

Лис осторожно провел ладонью по темным волосам, игриво дернул за выбившуюся из косы кудрявую прядку и сам себе удивился. Вот, казалось бы, лежит девушка. Симпатичная, но после всего пережитого за последнее время — утомленная и уставшая. В простой сорочке, безо всяких кружевных ухищрений, и даже не накрашенная! Не завлекает продуманно обнаженным телом, не изгибается самым выгодным образом… но дух от нее захватывает так, что всем бывшим пассиям и не снилось.

Вот только… хитрит девочка. Обманывает.

Интересно, где была его красавица?

Пространственный переход, из которого она вывалилась, был в высшей степени странным. И очень лису не нравился. В первую очередь тем, что такой вид чар был кицунэ не знаком. Нет, Алин любил сталкиваться с неведомым и разбирать загадку по винтикам, пока она не станет очевидной обыденностью. Но терпеть не мог, если эта самая загадка случалась с кем‑нибудь другим, и сунуть туда любопытный, острый лисий нос не представлялось никакой возможности.

И что‑то подсказывало Нар — Харзу, что Невилика ему ничего не расскажет. А настаивать — настроить ее против себя, чего сейчас никак нельзя допускать.

Но все же, сколько крутится тайн вокруг его девочки. И сама она не спешит становиться открытой книгой и делать то, что он скажет.

Лис вытащил найденный еще до прихода мавки амулет контроля над призраками и поморщился.

Интересно, почему она ему не отдала его? Зачем вообще ходила к вампиру?!

Артефакт привычно кольнул ладонь мужчины холодом и попытался присосаться к жизненной энергии. Лис тут же брезгливо отбросил его в сторону. Вот пакость, а?! Как и сами духи, впрочем.

Но вернемся к мавке и ее секретам.

Для начала — забирать артефакт, или оставить и посмотреть, что будет?

Второй вариант, конечно, предпочтительнее, но первый выгоднее.

Нар — Харз хотел уже просить Пустынного Лорда отстранить его от задания. Но идти на поклон с пустыми руками было бы глупо. Чтобы уйти — нужно предоставить гюрзе или свою адекватную замену, или что‑то ценное. Артефакт вполне подходил под эту характеристику.

Почему кицунэ вдруг решил взять самоотвод после стольких месяцев трудов во благо краха родного дяди?

Лис еще раз посмотрел на мавочку.

Черный Принц не простит такого даже родственникам и будет бить по больному месту. И так как мать близнецов черный лис не тронет, ибо слишком дорожит сестрой, таковыми слабостями для Алина сейчас являлись только брат, Арьяни, а теперь еще и Невилика.

А потому, надо уходить.

Кстати, про уходить… Лис с тяжким вздохом начал аккуратно забирать из цепких пальчиков мавки свой хвост. Ночь только началась, и впереди много дел. В первую очередь нужно прогуляться в архив и поискать кое — какие материалы. У Алинро Нар — Харза были определенные сомнения в кристальной честности Эдана Хрона. Но нужны были доказательства. Хотя бы косвенные.

Кажется, настало время открыть некоторые карты, и сыграть по — честному. И крупному…

Нельзя хранить свои знания бесконечно. Еще чуть — чуть, и они могут стать не актуальны из‑за устранения тех, кого касались.

Кто сказал, что мертвеца невозможно уничтожить?

Ильсор Дершворт собственной персоной Императору был не нужен. А вот его все еще живое тело — очень даже.

В конце концов, Алинро Нар — Харз — интриган высшей категории. А значит, был верен только себе, и привык менять хозяев в разгар партии.

* * *

Личные апартаменты Эдана Хрона отличались строгостью обстановки. Минимализм царил во всем. Черный лис не понимал повсеместного пристрастия к роскоши и стремления другой знати окружать себя всевозможными безделушками и нефункциональными вещицами. Гораздо лучше, когда все, что может тебе понадобиться — находится под рукой. А лишнее… зачем? К варианту 'когда‑нибудь пригодится' Эдан относился с изрядной долей скептицизма.

Лорд Хрон не был ранней пташкой, более того — крайне не одобрял, когда его беспокоят раньше времени. Потому сейчас мужчина поднимался с постели отнюдь не в благостном расположении духа. Но если племянник явился настолько рано — тому есть причины. И весьма весомые, так как Алинро знает о пристрастиях дяди.

Спал этот кицунэ лишь в свободных штанах, но переодеваться ради родственника не пожелал, а лишь накинул халат и неторопливо двинулся в сторону гостиной.

Кстати, пристрастие к аскетизму не мешало ректору прекрасно понимать, что прочие не столь вольготно себя ощущают в уютных для него комнатах, и потому помещения, в которых Эдан принимал гостей, обставлялись согласно общепринятым стандартам.

Алинро Нар — Харз сидел в глубоком кресле за круглым столиком, на котором уже стоял поднос с кофейником, кувшинчиком со сливками и двумя чашками. Лис не отрываясь изучал какой‑то старинный манускрипт. Рядом с подносом лежала открытая папка с бумагами.

Судя по плачевному виду белохвостого лиса — высыпаться ему в последний раз приходилось давненько. Светлые волосы встрепаны, одежда слегка мятая, словно ее не меняли как минимум сутки. Да, скорее всего, простые обыватели этих нюансов не заметили бы, но такой педант, как ректор, не оставил их без внимания.

— Доброе утро, Алин, — поприветствовал племянника ректор и сразу не поскупился на комплимент. — Отвратительно выглядишь, мой дорогой!

— Правда? — устало улыбнулся Нар — Харз, с долей иронии глядя на чернохвостого родственничка.

— Скоро сможешь составить достойную конкуренцию моему верному упырю. Кожа серая, глаза красные… красавец!

— Смею надеяться, что до Сибэля мне далеко, — дернул уголком рта Алинро.

Ректор опустился в кресло напротив посетителя и сразу потянулся к кофейнику. Разлив темный напиток по чашкам, он поставил одну неподалеку от племянника, а вторую не торопясь поднес к губам и, прикрыв темные глаза, глубоко вдохнул неповторимый аромат дорогого кофе.

— Ум — м-м… — по тонким губам Черного Принца скользнула улыбка и, сделав первый глоток, он отставил чашку и спросил. — С чем пожаловал, Алинро?

— У меня две новости. Хорошая и плохая.

— Только две? — в агатовых глазах руководителя Академии искрой плеснулась насмешка.

— Есть еще. Но они истекают из плохой.

— Начни с хорошей, — расслабленно махнул ладонью Эдан, делая еще один глоток и пробормотал, — Кофе все же крепковат….

— Даже если мы не уничтожили духа, в ближайшие недели новых убийств не будет.

— О, как! Почему ты так думаешь?

— Ты знаешь, какое замечательное с точки зрения астрономии событие скоро должно произойти? — вскинул бровь белохвостый и тоже потянулся к своей чашке. Покрутил немного в руках, но глотка так и не сделал.

— Комета? — недоуменно посмотрел на него дядя. — Конечно, знаю, ведь она будет в зените как раз в ночь праздника в честь дня рождения Факультета Интриг и Пакостей. Помнится, ей отводится немалая роль в оформлении этого торжественного мероприятия. Повезло ребятам! Это космическое явление поможет сделать бал поистине необыкновенным.

— Я был в архиве, Эдан, — Алин кивнул на папку с документами. — И нашел поистине интересные данные. Комета пролетает тут раз в пятьсот лет. И это время является самым благоприятным для запретного ритуала возрождения из мертвых. Если я не ошибаюсь, у нашего убийцы оставалась всего одна жертва до нужного уровня энергии для перехода на физический уровень бытия.

— Красивая сказка… но ничем не подтвержденная. Слухи, легенды… даже мертвым надо во что‑то верить. Сказки о райских кущах там уже не помогают, а стало быть самая заветная мечта любого призрака — вновь стать живым.

— Ты так рьяно уверяешь меня в своей закостенелости и недальновидности, Эдан Хрон, Черный Принц, один из старейших кицунэ нашего мира, Серый Кардинал страны. Ты считаешь меня настолько глупым, чтобы я в это поверил?

Судя по взгляду ректора, он был не прочь в очередной раз развесить лапшу на мохнатые уши племянника, но понимал, что это не сработает. А потому предпочел пока промолчать.

— Что еще? — чернобурый кивнул на папку с документами.

— Также комета вызывает скачок магических сил почти у всех магических существ, — неохотно продолжил Алинро, прекрасно понимая, что давить на дядю занятие бесперспективное и глупое. Так что надо постараться загнать его в угол и просто не оставить выбора. — Но более всего она влияет на… всяких скользких гадов. Вроде мавок и василисков. Одни — водные создания, а другие — пресмыкающиеся. Притом не на всех. Только правящая кровь.

— Василиски ушли из мира почти тысячу лет назад. Намекаешь на свою княжну — мавку и возможные проблемы с ее силой? Извини, племянник, но если мне не изменяет память, ответственность за эту девушку ты взял на себя. Так что сам и разбирайся, — Эдан потянулся к сливкам и, наклонив кувшинчик над чашкой, аккуратно добавил их в кофе. — Вернемся к более актуальной теме. С чего ты взял, что дух жив, и почему думаешь, что до бала он не нападет?

— Им выпито слишком много жизней. Ты сам когда‑то давно говорил, что окончательно уничтожить такое создание можно только хрустальными кинжалами, или чем‑то похожим. Дядя, зачем обманывать всех нас? Чтобы ты, и поверил в то, что все так просто закончилось?! — блондин с громким стуком поставил фарфор на стол и подался вперед, свистящим шепотом спросив: — Неужели считаешь, что сможешь справиться с этой тварью сам, лишь с помощью своего слишком хитрого дохлого прихвостня?! Да его тогда разметало по всей полянке равномерным слоем тумана!

— Ты сейчас говоришь о моем друге, дорогой племянник, — сухо ответил Хрон, сверля Нар — Харза тяжелым взглядом. — Потому, будь добр, делай это более уважительно.

— Не увиливай от основного вопроса, — хмуро брови Алин. — Если хочешь, я потом даже лично извинюсь перед Ильсором. Не сходи с темы, дядя.

— И не думал, племянничек. И я по — прежнему утверждаю, что ты ошибаешься.

— Эдан, у меня есть два варианта. Ты или чего‑то ждешь… или считаешь, что дух уже не опасен. А теперь ответь мне… твое заклинание было на уничтожение или на пленение? А то ты так удачно скрутил призрака своей сетью и утащил куда‑то под землю…

Напряженная тишина воцарилась в гостиной.

— Умный мальчик, — наконец усмехнулся Эдан.

Алинро только выругался.

— Зачем всех обманывать?!

— Будет много вопросов, — пожал плечами чернохвостый интриган. — Не знает даже Ильсор.

— У тебя есть тайны от верного доисторического змея? Или не такого уж верного?

— Особенно от него. Я боюсь, в данном случае Ильс не удержится от глупостей. Ибо его предположения верны, и я не уверен, что он сладит с ненавистью к своей убийце. Кстати, почему ты так называешь Ильсора? Это оскорбление, мой дорогой.

— Правильнее сказать 'ящерица'? Или кем там являются василиски…

— Твои подозрения необоснованны, — голос Эдана Хрона даже не дрогнул. Ректор по — прежнему улыбался и казался расслабленным, умудренным опытом взрослым дядюшкой, которого забавляет милый детский лепет. — Что касается василисков… последний раз живого чешуйчатого я видел почти пятьсот лет назад.

— Главная оговорка — 'живого'? — понимающе улыбнулся Алин. — Дядя, открою тебе тайну. Мы с Шаррионом были любопытными ребятами. А потому имели честь лицезреть большую, весьма оригинальную ящерицу в подвалах Академии еще когда тут учились. И прекрасно соотнесли браслеты, которыми он прикован к алтарю, с теми, что красуются на запястьях Ильсора Дершворта. Разумеется, вопросов было немало, и версий мы перебрали великое множество.

— Интересная гипотеза, — ректор отечески смотрел на неразумного племянничка, который совершенно не желал заткнуться, все забыть и свалить куда подальше. М — да, как это не прискорбно, а придется приближать мальчика к себе, чтобы глупостей не натворил.

— Алинро, а тебя не смущает то, что Ильсор не похож на официальный портрет третьего основателя Академии? Василиска не перепутаешь с человеком.

— Конечно, смущает. Но если никто не видел основателя в человеческом виде, это не значит, что его у него нет, верно?

— Допустим, — шепнул черный лис, подаваясь вперед и скрестив руки на груди, с любопытством глядя на Алина.

— На долгое время эта история забылась. У нас с братом хватало проблем, да и мы прекрасно понимали, что эта тайна относится к тем, которые лучше не тревожить. Целее будем.

— Интересно, куда же делся твой здравый смысл сейчас? И вообще, к чему ты ведешь?

— К тому, чтобы ты лучше охранял своего немертвого змея, являющегося, по сути, нескончаемым источником энергии, которым ты беззастенчиво пользуешься. Кстати, ты просто замечательно позаботился о друге… дух в рабских браслетах, тело на алтаре.

— Не тебе судить.

— Может быть, дядя. На эту дефицитную тушку много желающих… Я предупредил.

Алинро встал и, неторопливо сложив документы в папку, пошел к выходу.

— И все? — улыбнулся Эдан Хрон.

— Ну да, — пожал плечами Алин. — Собственно, я убедился в том, что у тебя не начался старческий маразм и ты все еще контролируешь ситуацию. Все же в данном случае отрицание очевидного — чрезвычайно глупая вещь. И если ты духа поймал… делай, что запланировал. Главное, следи за этой тварью. Она не должна вновь вырваться на свободу.

— Все будет хорошо.

— Конечно… просто учти, что из‑за кометы силы духов увеличиваются с каждым днем. Я надеюсь, что оковы достаточно крепки.

Белохвостый кицунэ поклонился на прощение и неспешно вышел из гостиной.

Ректор некоторое время отстраненно прислушивался к удаляющимся шагам, которые эхом разносились по пустынным апартаментам. На тонких губах Черного Принца появилась едва заметная улыбка и, вновь взяв в руки чашку кофе, ректор пригубил уже порядком остывший напиток со словами:

— А детки‑то растут… даже такие бестолковые.

Палата Невилики Подкоряжной.

 

Глава 9

Я сидела за столом, без особого интереса ковырялась вилкой в овощном салате и всеми силами пыталась не поддаться панике.

Утро было замечательным ровно до того момента, как я обнаружила пропажу артефакта контроля. В свете того, что в ближайшее время за ним должен был явиться кто‑нибудь из призрачной братии, это не радовало. Вот совсем. Более того — пугало до писка.

Не было никаких сомнений в том, кто именно забрал артефакт. И за это мне хотелось оторвать лису уши и на место хвостов поставить! Или наоборот. Хвосты вместо ушей.

Вот кто просил этого пронырливого мерзавца мои вещи осматривать?! Водяной — Под — Корягой, ну КАК в Алинро Нар — Харзе умудряются сочетаться честность и благородство со столь низким коварством?!

Я зло бросила вилку рядом с тарелкой. Она ударилась о краешек, зазвенела и упала под стол.

Эх, ну почему сегодня все через корягу, а?!

Я грустно вздохнула и полезла под стол за беглянкой. И согласно моему личному закону подлости, как раз в тот момент, когда я необычайно грациозно оттуда выбиралась — в комнате прозвучал глубокий, приятный мужской голос. Знакомый!

— Здравствуйте, госпожа Невиая…

Я сдала назад, села, перестав радовать призрака позой 'попа кверху' и, сдув со лба прядку волос, ответила:

— И вам не хворать, господин Ильсор.

— Надо заметить, так ты меня встречаешь впервые, — улыбнулся дух и с некоторой иронией проговорил. — Ну же, княжна — мавка, на колени падать вовсе не обязательно. Вы вполне можете подняться и даже сидеть в моем присутствии!

Я смерила духа мрачным взглядом и не подумав последовать его совету.

Встала и отошла к окошку.

Решила не тянуть, и с ходу заявила:

— Ильс, у меня нет того, что тебе нужно.

Глава Ассамблеи привидений лишь улыбнулся и ласково — ласково спросил:

— И куда же ты умудрилась за день деть артефакт?

— Я? Никуда! Но господин Алинро Нар — Харз меня о моих планах на его счет не спрашивал, и даже не ставил в известность, когда его забирал.

— Пронырливый белохвостый лис…

Воцарилось молчание. Я упорно изучала узор паркета на полу и, надо признать, надеялась, что все завершится само собой. Артефакта нет, взять с меня нечего, а стало быть, почему бы его призрачному загадошству не свалить по своим делам?

Да, наивно. Но могу я помечтать?!

— Мавка — мавка… рассеянная, ветреная, безответственная, — вкрадчиво начал бессовестный покойник, материализуясь почти что у меня перед носом. Разглядывание паркета теперь не спасало, ибо почти вплотную к моим туфелькам стояли полупрозрачные черные сапоги на шнуровке. Ну и Ильс в оных, соответственно.

— Хотелось бы без оскорблений, уважаемый, — сухо ответила я, делая попытку отойти хотя бы на полшага. Только на них и получилось. Я уперлась поясницей в подоконник и едва не свалила спиной вазу с цветами в распахнутое окно. Порывисто обернулась и все же успела поймать ее, прижав к груди, как родную. Поставила обратно и начала неторопливо расправлять перекосившийся букет. Никогда особо не любила флористику и искусство композиции, но вдруг обнаружила, что это чрезвычайно увлекательное дело!

— Не замечал раньше за тобой такого внимания к мелочам, — раздался над ухом ироничный голос Ильсора. — На что только не пойдет высокородная леди, дабы продемонстрировать джентльмену, что его присутствие ей неприятно. Странно, а вчера ты вела себя иначе. Особенно сначала…

Я вспомнила, что было вчера. Как тонула в желтых глазах этого гада недоупокоенного, как дышать забывала, когда он приближался, и вообще вела себя как последняя… мавка! Без мозгов, причем!

Как известно, никого не радуют воспоминания о своих промахах, и я не была исключением. Но если учесть, что такой интерес к мертвому — ненормален, то у меня есть только одно объяснение этому. Объяснение, которое безумно меня злит!

Я сжала пальцы на розе, сминая нежный бутон. Как же жаль, что Ильс неосязаемый! Я бы с огромным удовольствием запустила этой самой вазой в наглую морду Главы всея недопокойников Академии!

Порывисто развернулась и, сверля духа злым взглядом, процедила:

— Уважаемый Ильсор, вам не кажется, что заводить подобный разговор низко и недостойно? В первую очередь потому, что ваше поведение отнюдь нельзя назвать образцом для подражания!

— О, как! — кажется, Ильс удивился такой вспышке эмоций. — И что же тебе кажется низким им недостойным, моя дорогая?

— Твои… наклонности!

— Что?! — даже рассмеялся Ильсор.

— Живые к живым, а мертвые к мертвым, Ильс! И нельзя, недопустимо, пытаться это изменить! Тем более путем влияния на девушку. Ты же колдовал! Это… низко!

— Прелесть болотная, а тебе не приходило в голову, что я не зачаровываю девушек? Так вот, не хочу тебя расстраивать, мавочка, но увлекаешься ты мной совершенно самостоятельно. Я ничего не делаю для этого! Кстати… какие признания пошли, а?! И да, прелестница, если на то пошло, ты мне и правда очень нравишься. И, в отличие от того же Алинро нар — Харза, я не давлю, не заставляю. Или ты, глупая девочка, считаешь, что увлекаются лишь теплом тела? В первую очередь межличностная симпатия рождается именно между личностями, как и следует из термина! Физическое — это физическое…

— Ты еще скажи, что ничего не делал для того, чтобы это возникло, — процедила я.

— Разумеется, делал, — расплылся в пакостной улыбке призрак. — Я производил на тебя впечатление!

— Ильс, я серьезно!

— Ну и я серьезно… и даже честно. Цени, кстати! Мне честным и откровенным быть не положено в принципе и чисто из‑за идейных соображений.

— В смысле?

— Не скажу, — хмыкнул дух и, подняв вверх палец, наставительно заметил. — Что сейчас было? Загадка и соответственно вспышка интереса с твоей стороны. Ко мне и всему, что со мной связано. Психология — не менее эффективный метод, чем колдовство, Нэви. Даже более. Чему вас только сейчас учат?! Какая из себя интриганка без знания таких элементарных вещей…

И снова этот выжидающий желтый взгляд, в котором плещется просто океан иронии и ехидства, а также невысказанный вопрос «И что дальше, мавка?»

Дальше… а что дальше? Правда — матушка без прикрас и вуалей!

— Хочется откровенно признаться, что интриганка из меня паршивая и совершенствоваться на этом «славном» поприще мне вовсе не хочется, — заметив, как скривились губы призрака, я предупреждающе покачала головой и, жестом попросив его о молчании, закончила: — Не хочется… но надо. Эта стезя — не мой выбор, но я понимаю, что раз попала в эту среду, придется мимикрировать под окружающих.

— Навыки приспособляемости у тебя плохие, — поделился своим честным мнением Ильсор. — И без опеки ты не выживешь, княжна.

— Пока что в этой Академии, самая главная опасность для моего здоровья, как морального, так и физического, исходит именно от вас!

— Да ты что? — вскинул бровь Ильс.

— Именно, — сухо подтвердила я. — Алинро Нар — Харз более для меня не опасен, а дух — убийца пойман, и соответственно некому больше точить на меня призрачные зубы… кроме вас, разумеется.

— Мне кажется, или прекрасная мавка на что‑то намекает? — с нескрываемой издевкой уточнил господин Дешворт.

— Не кажется, — я старалась сохранить максимально спокойное и доброжелательное выражение лица. — Я говорю открытым текстом, что продолжать наше с вами… сотрудничество и дальше теперь просто не имеет смысла. Разумеется, мне приятно с вами общаться и ощущать поддержку за спиной… но цена этого слишком велика, уважаемый.

— Значит, княжна Невиая Водный Блик отказывается от протектората Ильсора Дешворта, Главы Ассамблеи привидений Академии Триединства, — задумчиво протянул дух, без тени улыбки глядя на меня. — Княжна понимает, что это весьма опрометчивый шаг?

— А господин Дешворт осознает, что его вопрос выглядит, как непрямая угроза? — в том же тоне спросила я. — Мне странно, что вы опускаетесь до такого!

— Опускаюсь?! — В желтых глазах стремительно таял лед отчуждения, выпуская на волю истинные эмоции. Злость, возмущение… и что‑то еще.

— А нет?

— Мавка, ты неблагодарное болотное создание, — процедил Ильсор, делая стремительный шаг вперед и нависая надо мной. — Девчонка, которая даже не составила себе труда оглядеться и понять, чего она избежала за это время. Говоришь, тебе дорого обходилась моя защита? Милая, за нее многие платили не только такими крупицами силы, что ты отдавала. И да, ты права, в твоем понимании я извращенец и требовал еще и живое тепло. Тебя же… даже пальцем не тронул, поганку такую!

— Если позволите, я не буду падать вам в ноги с благодарностями.

— В этом нет нужды. Я и сам прекрасно понимаю, что несмотря ни на что отличаюсь в лучшую сторону от твоего обманщика — лиса. Он‑то, помнится, не чурался никакими способами для того чтобы добиться своего. Дальше… Нэви, ты искренне считаешь, что мои духи забыли, какова ты на вкус? Оплошностей в этой академии не прощают, и заверяю, если бы тебя не считали МОЕЙ добычей, то не оставили бы в покое. И еще… кто обещал мне амулет? Ты мало того, что пыталась обмануть и умолчать о том, что он у тебя есть, так еще в итоге его прошляпила. Мне плевать, почему, но де — факто — обещание не выполнено.

— Ильс… — я растерялась, не зная, что сказать.

— Но ты хочешь расторгнуть договор. Хорошо, моя болотная прелесть, хорошо… считай себя совершенно свободной и, разумеется, абсолютно беззащитной!

И, развернувшись, он двинулся к выходу, стремительно растворяясь в воздухе. Через несколько секунд я уже была в комнате совершенно одна. Ноги подкашивались, дыхание сбивалось, а сердце бешено колотилось.

В голове была только одна крамольная мысль: я поторопилась…

А еще он обиделся и рассердился. И это очень — очень плохо.

Академия Триединства. Катакомбы.

Пока бедная мавка в своей больничной плате нервничала из‑за того, что обидела древнего призрака и терзалась угрызениями совести пополам с опасениями на тему «а что он мне теперь сделает?» виновник этих переживаний висел в воздухе в центре огромного сводчатого зала. И судя по довольному выражению лица, униженным и оскорбленным себя отнюдь не чувствовал. Он вообще себя в данный момент ощущал весьма неплохо, ибо изволил питаться. Место силы насыщало духа энергией, возвращало краски облику, помогало обрести былые возможности. Господин Дешворт потянулся и плавно спустился вниз.

Встряхнулся и чуть слышно произнес:

— Конечно, не так вкусно, как сладкие мавки, но тоже ничего.

Надо признать, вспышка Невилики его позабавила. Но немного покоробила тоже. Все же не совсем правильно, когда подопечные посылают покровителей.

А в данный период времени это еще и опасно.

По поводу отлучения от кормежки Ильс ни капли не переживал, вполне логично полагая, что если он захочет — все вернется на круги своя. Но как показывала практика, те «рыбки», которые ощущали себя на воле, были интереснее полностью порабощенных. Почему бы не дать девочке иллюзию свободы, раз она того хочет? Все равно в этой Академии никуда ей от него не скрыться.

Вот только… отказавшись от защиты, мавка разорвала узы между ними. И теперь он почувствует, что с ней что‑то не то, далеко не так быстро, как раньше.

А значит, надо что‑то делать… Как‑то ее обезопасить.

Наверняка убийца Ильсора попытается добраться до своей последней, самой главной жертвы в ночь бала.

Так что…

Ильс улыбнулся и растворился в воздухе, чтобы материализоваться в другом месте со словами:

— Здравствуй, моя дорогая Таль.

Навь подавилась костью, которую со вкусом глодала и закашлялась, глядя на Главу Ассамблеи привидений, который о — о-очень многообещающе ей улыбался.

— Что‑то мне уже жутковато, — честно призналась красноглазая псина: — С чем пожаловал, василиск?

— О, какая ты у меня осведомленная! — хищно улыбнулся Ильсор. — Знаешь, что лишние знания жизнь не продлевают?

— Не пугай. Пуганые… — буркнула Таль и вернулась к изначальной теме. — Что ты хотел, Глава?

— Есть у меня для тебя работенка… касающаяся одной девушки.

— Дай угадаю, — морда нави приобрела скептическое выражение. — Девушку зовут Невилика?

— Совершенно верно.

— Ну, мавка! — восхищенно протянула Таль. — Скольким мужикам головы вскружила, а сама ни слухом и ни духом!

— Мы не об этом сейчас, — усмехнулся дух и, демонстративно оперевшись плечом о стену каменной пещеры, в которой отдыхала нежить, сказал:

— Мы об оплате моих услуг? — тут же живо заинтересовалась Стервь и, не дожидаясь ответа, начала: — Итак, я хочу…

— Жить долго и счастливо, а не благополучно сдохнуть окончательно? — ласковым тоном предположил Ильсор.

— А ты умеешь убеждать! — была вынуждена согласиться красноглазая и, с сожалением отодвинув лапой кость, села: — Ну?..

— Итак, слушай меня внимательно…

Невилика Подкоряжная

Ближе к вечеру с той стороны двери раздался скрежет и сильный удар, потом ко мне в палату ввалилась красотка Стервь, которая просто лучилась здоровьем и довольством и, кажется, стала еще более упитанной.

— Ну, привет, мавка моя! — проворковала псина, движением хвоста закрывая за собой створку. — Как дела? Развлекаемся? Не соскучилась еще по мне?

— Соскучилась, конечно, — не сдержала улыбки, глядя на эту наглую, как незнамо кто, нежить, и ехидно поинтересовалась. — Стервочка, я смотрю, тебя перевели на другое питание? Ты округлилась! Скоро в двери не пройдешь.

— А вот не надо завидовать, красавица. Где не пройду, там прокачусь! — лукаво сверкнула багровыми глазами навь. — Или что, тебя лис плохо кормить стал? Вон, бледненькая какая!

— И не говори, — кивнула я. — Совсем голодом заморил. Но ничего, вот поправлюсь и прогуляюсь в гости к Даниру Ениру. Мужское восхищение тоже вещь довольно питательная.

Я внимательно смотрела на серую псину, отслеживая ее реакцию на упоминание о клыкастом преподе. Ведь по официальной версии я не знаю, что с ним случилось.

Эта зараза кровожадная даже ушами не повела, лишь махнула хвостом и с наигранным сочувствием заметила:

— Вынуждена тебя разочаровать дорогая! Наш ударный вамп оказался слишком хлипким для роли кувалды и уехал приводить себя в порядок на Кровавые Воды. Когда вернется — неизвестно!

— Какая жалость, — я не сдержала мрачного тона и не менее мрачного взгляда.

— А вот не надо так на меня смотреть! — фыркнула Стервь, взъерошив шипы на загривке. — Я не виновата.

— Чем обязана удовольствию тебя вновь видеть? — я сложила руки на груди, всем своим видом демонстрируя, что слово «удовольствие» стоит толковать лишь в переносном смысле.

— Знаешь, мавка… я тут подумала и решила, что буду тебе служить, — с ходу ошарашила меня тварька, почесываясь задней лапой за ухом. — Ну а ты меня, разумеется, кормить! Можно еще любить, гладить и чесать.

— Что?! — моя челюсть вспомнила, казалось, уже позабытый путь в Глубокое и Страшное Подземелье.

— То, что слышала! — радостно подтвердила высказанный ранее бред навь. — Я теперь вся твоя!

— Мне тебя не надо! — категорично заявила я.

— А я бы не была столь категорична, — подмигнула Стервочка. — Тебе в этом заведении еще не один год учиться, и у меня сложилось впечатление, что ты таки хочешь выйти из этих стен сама, а не чтобы тебя вынесли вперед ногами.

— Таль, не в обиду будет сказано, но у меня есть такое впечатление, что под твоим чутким контролем мои шансы быть вынесенной отсюда в белых тапках существенно повышаются!

— Как, ты в меня не веришь, да?! — обиженно взвыла навь и вскочила на лапы, начиная мерить палату нервными шагами и сшибая хвостом все, до чего дотягивалась. — Я тут, можно сказать, к ней с самыми чистыми помыслами и честными намерениями! Да я, если ты хочешь знать, как правило только гадостями занималась, а тут меня впервые обуяло стремление к добру, свету и праведному пути исправления, а ты — ы-ы!!! Ты на корню губишь самые светлые порывы моей души! Безжалостно топчешь первые робкие и несмелые ростки лучшего в моем сердце… мавка, твой Водяной — Под — Корягой тебя не простит!

В итоге я бегала за причитающей навью и поднимала вазочки, цветочки, книжки и даже свою одежду, которую невероятно гибкий хвост умудрялся зацепить самым кончиком и швырнуть на пол.

— Так, а ну хватит, манипуляторша серая! — рявкнула я, оббегая тварьку и выскакивая у нее перед носом.

— Да? — совершенно спокойным голосом спросила Таль, плюхаясь на попу и оборачиваясь хвостом.

— Вот… зараза, — выдохнула я, и глядя в эти наглые красные глаза осознавала, что выбора у меня, по ходу, и нет. — Ладно.

— Вот и умничка, моя курочка, — умильно оскалилась во впечатляющей улыбочке навь. — А теперь подумай о чем‑то плохом, можешь даже поплакать. Мне жрать хочется…

Я лишь возвела глаза к потолку. Стервь… такая Стервь!

— Кстати, зараза хвостатая… — я присела, чтобы оказаться на одном уровне с навью и вкрадчиво поинтересовалась: — А как же твоя верная служба достопочтенному господину Нефигасей — Сибэлю? Уважаемый некроэльф в курсе такого бравого дезертирства из его стройных рядов нечистой силы?

— А кто сказал, что он должен быть в курсе? — невинно хлопнула наглыми глазищами нежить. — Посчитает, что я к тебе прицепилась, чтобы довести до ручки и получше питаться… что, впрочем, недалеко от истины!

Я аж закашлялась от таких откровений!

— Стервочка, а если наш умный общий «друг» догадается о твоих альтруистических намерениях? Если я правильно помню кодекс «чести» всякой нежити, нечисти, бандитов, разбойников и нашего факультета… крайне не рекомендуется заниматься хорошими делами, если они не принесут тебе много бонусов. А в твоем случае я таковых не вижу.

— Мавка, а тебе не приходило в голову, что наш угол обзора ситуации может быть разным? — кокетливо промурлыкала Таль, растягиваясь на полу, недвусмысленно переворачиваясь на спину и подставляя живот. — И, например, с моей точки зрения я могу быть просто таки обвешана бонусами от нашего сотрудничества?

— Да? — ласково спросила я, кладя ладонь на гладкую, холодную кожу и начиная невесомо ее поглаживать. — Интересно, кто же создал для тебя настолько железную мотивацию, моя дорогая? Или ты посчитала, что я настолько глупа, что не сопоставлю два и два?

Таль мигом перестала блаженствовать от ласки и резко перевернулась обратно. Смерила меня пристальным багровым взглядом и нехотя сказала:

— Надо признать, у меня были надежды на это.

Вот же… Стервь! Да, я повторяюсь, но как‑то других приличных слов нет!

Я немного помолчала, и внезапно, мысленно махнув на все рукой, предложила:

— А почему бы и нет? Я не говорила, ты не слышала.

— Почему бы и нет… — эхом повторила навь. — Хочешь сыграть с ним на его же территории, Невилика? Я бы сказала, что это будет очень рисковая партия.

Я лишь улыбалась и загадочно молчала, напоследок почесала навь за ухом и поднялась с пола, переместившись в кресло. Провела ладонью по книге на круглом столике рядом, взяла ее в руку. Стервь, чуть слышно процокав когтями, прошла к двери, застыв возле нее изваянием и где ее было не слышно и не видно.

Я сидела с крайне умным видом, но мысленно складывала все известные мне маты в адрес всей этой ситуации.

«Сыграть с ним на его территории»… Да еще б я точно знала, кто этот загадочный «он»! Аж две кандидатуры имеются, попробуй определи, кто именно!

Алинро? Он уже приставлял Стервь меня охранять. Но в этот вариант не совсем вписывается то, как нежить относилась к своему… нанимателю. Не верю я, что мой замечательный лис мог так напугать Стервь. При всем моем уважении к Алинро Нар — Харзу.

Ильсор? Полагаю, дух не отступился и так просто свой десерт не отпустит. Тем более… убийство вампира в высшей степени странное. Неизвестно, какие планы на меня у Главы Ассамблеи. Но в связи с тем, что он мне высказал, когда я отказывалась от его протектората — подобное не входило в планы Ильса. Не верю я, что этот интриган с внушительным как прижизненным, так и посмертным опытом, и правда обиделся и оскорбился.

Таль передернула плечами, от чего шипы на мгновение взъерошились, но тут же снова прижались к шкуре нежити, настолько плотно, что казались просто неровностями. Занятная, все же, тварюшка. Если так посудить, на обычную навь она не особо и похожа. На очень продвинутую и изрядно мутировавшую разве что. Хотя, если рассматривать в этом ключе, ее господин на обыкновенное умертвие тоже не тянет.

Кстати, про незабвенного Сибэля. Глупо полагать, что он не в курсе всей этой авантюры. Но мотивов у некро — эльфа тут нет совсем!

Стало быть, что… остается Ильсор.

Ох уж этот змей желтоглазый, с его тайнами и планами!

Странности на необычном предложении нави не закончились. Почти сразу пришел мой лекарь и, всячески извиняясь, сообщил, что обязан закрыть меня на карантин. На вопросы он толком не отвечал, лишь заверил, что это ненадолго, и вообще, мне все объяснит Алинро Нар — Харз.

Как только появится, разумеется.

Так началось мое кратковременное заточение в собственной палате в обществе Стерви. Надо заметить, что к концу этого эпика я уже сама выла, как нежить!

 

Глава 10

Главная башня Академии Триединства. Кабинет Эдана Хрона

Ректор сидел за столом, печально глядя на стопку бумаг перед ним. Весь вид руководителя Академии недвусмысленно вещал о том, как же его все достало. Если пойти дальше, например, в воображение достопочтенного черного лиса, то можно было бы увидеть сладкую картину вышвыривания надоевшей документации в окно.

Но… мечты мечтами, а работать все равно надо.

— Так все достало? — сочувственно спросил племянник ректора, смерив дядюшку черным взглядом. Алинро сидел в противоположном углу кабинета и словно в противовес родственнику являл собой образ лиса на заслуженном отдыхе. Вольготная поза, камзол небрежно висит на спинке диванчика, ворот рубашки расстегнут. В довершение картины, в этот самой момент белохвостый неторопливо набивал трубку табаком.

Лорд Хрон не ответил, лишь брезгливо, кончиками пальцев взял верхний лист и с выражением зачитал:

— Жалоба…

— Да ты что! — неподдельно восхитился Нар — Харз. — И на кого?

Эдан окинул бумажку беглым взглядом и, хмыкнув, ответил:

— На тебя!

— Интересно! — вынужден был признать Алинро и вкрадчиво уточнил: — Приоткроешь завесу тайны над личностью автора кляузы?

— Страна не сдает своих героев, — несколько пафосно ответил ректор и улыбнулся.

— Ладно, — слишком покладисто ответил белохвостый интриган. — Хотя бы просвети меня, на что конкретно жалуются.

— Собственно, ничего нового или удивительного. Злоупотребление служебными полномочиями и… о, родственными связями в своих целях!

— А это уже камень не только в мой огород, — чуть заметно улыбнулся Алин, неторопливо раскуривая трубку. — А можно ли огласить весь список обвинений? Я дополню, если что, наверняка ведь не все вписали, ленивцы!

— Хмммм… — Эдан Хрон скептически посмотрел на Алина. — Лучше оставим в покое доносчиков, тем более что временами они весьма полезны, и давай ты мне поведаешь о том, как сбираешься выкручиваться из той ситуации, в которую влип по самые пушистые уши.

— О чем ты?

— О твоих диверсионных деяниях, мой дорогой, — спокойно ответил Эдан Хрон. — Кстати, я, конечно, все понимаю, но вредить родне у нас как‑то не принято… смею надеяться, что у тебя были причины отступить от негласного кодекса рода.

— Великая клятва не располагает к своеволию, дядя, — после долгой, тяжелой паузы ответил Нар — Харз.

— Как ты умудрился ее принести?! — Ректор удивленно расширил глаза и даже выронил взятое, было, в руки перо.

Давший Великую клятву более себе не принадлежал и был вынужден выполнять приказы тому, кому вверил свою судьбу и верность.

— Когда от тебя зависит жизнь твоего близнеца, и не такое сделаешь.

Фраза была короткой, сказанной по возможности легко и непринужденно, но Эдан Хрон прекрасно понимал, какие мрачные и неприглядные подробности могут за этим скрываться.

— Кому приносил?

— Императору, в присутствии Песчаного лорда, который засвидетельствовал… принадлежность.

— Оу… всея гюрза вашего департамента. Алин, а ты не думал, что если ты выполнишь его приказ, то тебя прикончат все те, кому больше не будет резона держаться за видимость респектабельных тварей? Тот же Сибэль, я уверен, крайне не одобрит, если его выгонят из насиженного склепа.

— Не переживай, твой ручной упырь уже в красках поведал мне о том, что со мной будет в этом случае.

Воцарилось молчание. Алин все также безмятежно курил и выглядел абсолютно расслабленным, а лорд Хрон, напротив, напряженно подался вперед и нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла.

— Остается предположить, дорой мой племянник, что у тебя есть еще какие‑то мотивы. Скажи‑ка, а как продвигается лечение Арьяни?

Судя по всему, последний вопрос оказался ударом под дых, потому как белый лис даже подавился очередной затяжкой и закашлялся.

— Откуда ты знаешь?!

— Как ни крути, даже после всего, что ты сделал, эта кицунэ все равно наша. Клан так просто не закрывает глаза на своих.

— Как ты красиво говоришь, — хмыкнул Алинро, крутя в руках трубку. — По мне, так тут все гораздо прозаичнее, дорогой дядя. Арьяни — одно из немногих моих слабых мест. А ты предпочитаешь «держать руку на пульсе» и знать, куда, если что, можно ударить.

— Одно другого не исключает, мой дорогой… одно другого не исключает, — философски ответил Эдан Хрон.

— Разумеется, — легко согласился Нарр — Харз, но сжал трубку так, что дерево чуть слышно треснуло. — Предупреждаю, если с ее хвостика упадет хоть волосок…

— Нет нужды опускаться до откровенных угроз, Алин. И вообще, где ты нахватался таких дурных… манер! Надеюсь, сие еще не стало привычкой?

На — Харз поднялся, несколько нервно передернул хвостом, заложил руки за спину, неторопливо пересек кабинет и, оперевшись о столешницу, подался вперед и тихо спросил:

— Лорд Хрон… Арьяни мне дорога. И я слишком много уже сделал для того, чтобы она была со мной, и чтобы у этой лисички все было хорошо. Как вам известно, мы имеем свойство ценить то, что нам тяжело достается.

Несколько секунд длился поединок одинаково черных глаз. Наконец ректор медленно кивнул.

— Я тебе не враг, Алин. Пора бы уже это понять.

Судя по тени, пробежавшей по лицу Нар — Харза, последнее, что он сейчас хотел выяснять — вопрос лояльности своего родственничка. Но вежливость превыше всего, а потому…

— Да, конечно.

— Ну и отлично… Эх, племянник… что‑то мы опять начали за здравие, а закончили за упокой.

— Хорошо хоть тризну справить не успели, — мрачно ответил белохвостый лис, не собираясь идти на мировую.

Бывает так, что за годы накапливается слишком много того, что можно понять, и даже простить… но вот относиться, как прежде, уже не получается.

Неожиданное противостояние свернуло крылья так же быстро, как и расправило. Алин неторопливо выпрямился, поправил манжеты рубашки и стал медленно, даже с оттенком легкой вальяжности приводить в порядок костюм. Застегнул пуговицы ворота, накинул камзол и, когда закончил, спросил:

— На сколько ты хотел изолировать мою мавку?

— Несколько дней… — неопределенно пожал плечами. — Я хочу провести с пойманным духом один ритуал, чтобы ослабить перед ночью, когда воздействие кометы будет сильнее всего.

— Как понимаю, в момент проведения ритуала стены клетки твоего пленника станут тоньше, и ты опасаешься, что он рванет кормиться княжной — мавкой?

— Вероятность этого очень мала, но я не хочу оставлять ей даже шанса. Все же есть у меня подозрение, что до рубежа воплощения на физическом уровне у нашего призрака осталась всего одна отобранная жизнь. Но кого попало эта тварь жрать не будет. Ей нужен кто‑то сильный, чтобы после перерождения остались силы на защиту и бегство. Невиая Водный Блик — идеальная жертва.

— Понимаю…

Нар — Харз отошел к окну, задумчив глядя на залитый солнечным светом парк, любуясь отблесками светила в витражах корпусов Академии, и зажмурился от яркости сверкающих крыш. Замечательный день…

— Алинро… у меня к тебе просьба.

— Слушаю, — не оборачиваясь к родственнику, проговорил белохвостый лис и, не удержавшись от иронии, добавил. — Хотя странно, что ты облекаешь свой приказ именно в эту форму.

Эдан Хрон лишь недовольным взглядом показал, что думает о чрезмерно саркастичных родственниках, но с темы не сошел.

— Я хочу, чтобы ты проконтролировал подготовку к Дню Рождения факультета интриг и пакостей. Особенно то, чтобы он прошел благополучно и ровно.

— У тебя больше некому это поручить? — мимолетно удивился Алинро.

Чернохвостый ректор посмотрел на него в высшей степени осуждающе. Вроде лучший интриган последних выпусков, а такие глупые порой вопросы задает!

— Разумеется, есть. Но я хочу, чтобы этим занялся ты.

Фраза «дабы никуда больше не лез, и времени на шпионаж не хватало», конечно, не прозвучала, но подразумевалась.

Выбора у Алина, собственно, не было. Высокое начальство с таким же успехом могло приказать, так что лучше согласиться сразу.

— Как скажете.

— Вот и великолепно. Кстати, можешь взять себе помощников из студентов, — тут лорд Хрон подмигнул и закончил. — Общий труд сближает, а общая ответственность заставляет с большим трепетом относиться к компаньонам. Думаю, что госпожа Водный Блик после нескольких дней в обществе незабвенной Стерви будет рада примкнуть к общественным работам.

— Хорошая мысль! — согласился Алинро и с поклоном попрощался. — На этом я вас покину.

— Удачного вечера, — величественно кивнул ректор.

Проводив взглядом племянника, ректор позволил себе немного расслабиться и устало сгорбился в кресле.

— Как же меня все достало, а? — уныло пожаловался кицунэ, свешивая черный хвост с подлокотника и лениво касаясь белым кончиком узорчатого паркета. Пол, разумеется, не ответил, но от него никто и не ждал подобной любезности.

Ректор после минуты слабости весьма быстро пришел в себя и со вздохом сначала взъерошил волосы, но, досадливо поморщившись, прошел к зеркалу и, выудив из внутреннего кармана расческу, вновь привел свою прическу в идеальный порядок.

Сейчас у лорда Эдана Хрона появилось желание нанести визит одному… товарищу.

Притом этот визит был скорее из разряда неприятных. Более того, Черный Принц предчувствовал, что ему придется выдержать небольшую битву. А Ректор Академии Триединства не любил выходить на поле боя в неподобающем виде.

Закончив приводить себя в порядок, мужчина вернулся к своему рабочему месту и, нажав на несколько панелей на стене, открыл сейф, из которого достал неприметную папку из бежевой кожи. Открыл, бегло просмотрел бумаги и довольно кивнул.

А после сотворил портал и смело шагнул в искрящееся марево.

На той стороне его ждал крайне «теплый прием». Эдан с ходу отразил несколько заклятий, разрушил щит, призванный заключить его в энергетическую клетку. Покачал головой, глядя на несколько магов и десяток гвардейцев, которые как раз ввалились в зал, и сказал:

— Ну что же вы так небрежно, а? Императорский дворец, а я тут шляюсь, как в своей прихожей. Я, который как‑никак в опале у правителя!

— Господин Хрон… — вперед выступил один из магов. — Вы же понимаете, чем чревато несанкционированное проникновение на территорию дворца?

— В данный момент меня не прельщают вежливые словесные танцы, а потому перейдем к самому интересному. У меня назначена аудиенция у его величества. А потому, извольте проводить к императору Люториану.

— Аудиенция?! Но вы же…

— Вы подвергаете сомнению решения государя? — как‑то излишне ласково спросил Хрон у ретивого бойца.

Вперед выступил один из магов, который в свое время учился в Академии Триединства и потому не понаслышке знал о том, что такое ее руководитель. И потому прекрасно понимал, что при желании этот чернохвостый мерзавец разметает их по углам и спокойно пойдет дальше. До следующего отряда стражи и магов, конечно… которые скорее всего повторят судьбу своих предшественников. А потому…

— Господин Хрон, я прошу вас пройти в зал для аудиенций. Если вам назначено, то император примет.

— Замечательно, — кивнул кицунэ и, жестом сотворив портал, шагнул в него. — Координаты помню, пройду сам.

— Но запрещено ведь… телепортироватся самостоятельно внутри замка, — рассеянно выдал кто‑то из других волшебников.

— Догони его и объясни, — мрачно буркнул выпускник Академии Триединства и, развернувшись, добавил: — Я к императору, докладывать о визитере.

— А ему правда было назначено?

— Конечно, было, — ласково ответил маг, глядя на подчиненного, как на полного идиота и всерьез подумывая о смене кадров.

Зал аудиенций:

Господин Эдан Хрон изволили сидеть на ступенях у подножия императорского возвышения и скучать.

Императора не было, гвардейцы были собеседниками крайне паршивыми, а терпение, вопреки огромному опыту, все же не было одной из добродетелей Черного Принца.

Двери громко хлопнули, на пороге появилась затянутая в алый с золотом наряд фигура и громко рявкнула командирским басом:

— Все вон!

Скорость, с которой военные испарились, вызывала искреннее восхищение.

— Натренировал ты их, однако! — протянул ректор и отсалютовал. — Здравствуй, твое величество.

Император с грохотом захлопнул резные створки и, стремительно двинувшись вперед, уже более спокойно, но не более вежливо спросил:

— Какого демона ты пришел, Эдан?

— Пообщаться, Люториан, пообщаться, — ровно ответил ректор, поднимаясь со ступеней и с легким, но крайне издевательским поклоном отошел в сторону, освобождая дорогу. — Прошу…

— Это, конечно, замечательно, — его величество остановился напротив Эдана и скрестил руки на груди. — Но если мне не изменяет память, то ты в опале. В этом свете триумфальное явление изгоя во дворец и наглое шествие ко мне на аудиенцию вызывает вопросы.

Правитель был высок, тонок в кости и худ почти до неприличия. Такое ощущение, что королевская мантия на нем болталась, словно снятая с чужого плеча. Но как ни странно, безобразным он не выглядел. Светло — пепельные волосы гладко, волосок к волоску зализаны назад, а водянисто — голубые глаза цепко глядели на хвостатого визитера. Незваного, нежданного… опасного.

— Я бы никогда не осмелился нарушить твой покой, старый враг, если бы не последние события на моей вотчине, куда я, скорбя, удалился после изгнания.

Судя по перекосившемуся лицу императора, у него уже давно костью в горле стояла «обитель скорби», где кроме собственно Эдана Хрона сидело еще сотни полторы всяких мерзавцев, провинившихся перед короной и благополучно удравших за стены Академии Триединства.

А ведь такая хорошая тактика была… берешь какого‑нибудь чрезмерно умного — сильного — способного — ретивого, но, к сожалению, работающего на себя кадра, прижимаешь его, как следует, и — оба — на! Через какое‑то время у тебя есть верный слуга, который может и хочет вцепиться в горло хозяину, но его полезности это не умаляет. Да и хозяин — птица слишком высокого полета, чтобы ему по — серьезному навредить.

А теперь… теперь все не так! Теперь некоторые отчаянные идут под руку лорду Хрону, который посмел создать «государство в государстве». Разумеется, договоренность о том, где служат ученики Академии по ее окончании была… но польза от желторотых выпускников не всегда являлась такой уж огромной.

— И что же вынудило Черного Принца нанести мне визит, нарушив свое слово? — ласково спросил император. — Помнится, об этом мы тоже говорили. Ты же понимаешь, что я могу прикрыть твою шарашкину контору? Да, немалой кровью и убытками, но смогу.

— Как ты верно отметил, я тут не потому, что очень уж этого желал. Твое величество, ты ступил на скользкую дорожку использования моих родственников в своих целях. И как не ай — яй — яй? Да и вообще, сам план по отбиранию у меня источника энергии, питающего Академию — наглый до невозможности. А что касается угроз… вспомни, с чьей помощью ты сел на престол и осознай, что падать с таких высот очень болезненно. Косточек потом не соберешь. Наше противостояние закончится не только крахом Академии и твоего правления, но и страны. Свора придворных не сможет подхватить власть. У них слишком мягкие руки… и мелочные помыслы.

Напряжение повисло в воздухе. Густое, острое, ранящее. Воздух между императором Люторианом и Эданом Хроном, казалось, искрил. Никто не отводил взгляда, никто не хотел первый пойти на уступки. Но вариантов особо не было… И как ни странно— у хозяина этого места и этой страны.

— Ты снова скатился к угрозам, Хрон. Да, ты прав. Наша война уничтожит вовсе не нас, а то, что мы делали долгие годы.

— Верно… — почти неслышно ответил черный лис. — Иногда это страшнее смерти, ужасней любой потери. Так что ты должен меня понимать.

— Эдан, это все, конечно, замечательно, но я не понимаю, о чем ты толкуешь. Да, в отчетах что‑то мелькало о поисках вечного источника энергии, и этот проект даже получил поддержку Службы Безопасности. Но о вмешательстве в твои дела и привлечению сюда твоей родни я слышу в первый раз.

Черный принц спокойно смотрел в слишком светлые, неприятно прозрачные глаза императора и отчетливо понимал, что ему сейчас врут. Нагло, не отводя взора, даже не особо старательно… врут.

И еще более забавным было то, что придется принимать правила этой игры.

Черному лису слабо верилось, что император не в курсе затеянной своим преданным Пустынным змеем партии.

— Знаете, ваше величество… — обманчиво мягко начал господин Хрон. — Я крайне рад, что вы не в курсе всего произошедшего. Так как в последнее время мне, о ужас, даже начало казаться, что вы решили покончить с независимостью Академии и делаете для этого все.

Досада, светившаяся в светлых глазах напротив ректора, наглядно доказывала, что лису не кажется. Но нельзя же так сразу признаваться?

— Эдан, я бы никогда не вступил с тобой в открытое противостояние по уже изложенным причинам.

Таки да. А вот в скрытое, и готовясь в любой момент оборвать все ведущие к кукловоду нити — запросто. Ведь так легко свалить все на произвол подчиненных. Правитель не должен вникать в детали, он должен отдавать распоряжения и смотреть на результаты. Такая удобная позиция, не правда ли?

Но одурачить многовекового интригана было непросто.

Тем более тому, кто некогда у него учился.

— Люториан, как твой бывший учитель, я, разумеется, горжусь твоими достижениями… но как противника они меня не радуют. Скажем честно — расстраивают! А когда я расстраиваюсь, имею свойство… захотеть сделать гадость. Иногда мелкую, иногда не очень.

— Например? — с искренним интересом осведомился император, прикидывая возможный размах действий своего врага.

— Ну… продам свои акции в ведущих предприятиях страны. И не кому‑то, а Восточной Империи. Держу пари — они очень обрадуются возможности расшатать твою экономику изнутри. Я бы конечно и сам мог заняться этим, но… слишком трудоемкий процесс, и у меня нет на такое ребячество времени и желания.

Надо заметить — перспективы императора не обрадовали.

Он прекрасно понимал, что Восточная Империя вцепится в эту возможность всем, чем возможно. И после такого подарка Эдан Хрон может собраться и эмигрировать туда со всей Академией Триединства в придачу. Его там встретят с распростертыми объятиями, закидают лепестками роз, поселят во дворце, и до конца жизни будут поставлять по одной прекрасной, обученной девственнице в месяц.

Несколько утрированно, конечно, но тем не менее…

А потому…

— Ну зачем же так агрессивно… мечтать, мой дорогой недруг? — улыбнулся Император. — Тем более, из‑за моих чересчур ретивых подданных. Разумеется, так как мы не хотим осложнений, я скажу своим, чтобы они закрывали проект.

— Рад, — скупо ответил Эдан и добавил. — И скажи своему ядовитому прихвостню, чтобы вернул принятую некогда клятву долга у моего племянника. О цене мы с тобой договоримся потом.

— Хорошо, — в светлых глазах правителя появилось любопытство. — Договоримся…

Эдан Хрон поклонился и, не прощаясь, двинулся к дверям.

Люториан потер подбородок и неожиданно сказал:

— Ты заходи… если что.

Ректор замер, а после, махнув хвостом, ответил:

— Почему бы и нет, Лютый… почему бы и нет.

Звук захлопнувшейся двери прозвучал почти оглушительно. Но правитель даже не вздрогнул, а на его губах играла все та же загадочная улыбка.

Ведь глупо было бы предполагать, что на этом все кончено, не правда ли?

Невилика Подкоряжная

Я сидела у окна с вышиванием. Да — да, как образцовая девушка, княжна и так далее. Вышивание, в числе прочего, мне передал господин Нар — Харз, которого было уже два дня не видно и не слышно. Первые сутки я бесилась и злилась, от чего счастливая навь ходила за мной по пятам и причитала «Да, да, да, моя сладкая». Потом я выдохлась, да и надо признать, такая откровенная демонстрация радости от моих страданий изрядно отрезвляла. Обычно нам хорошо и комфортно душевно мучиться, если у нас есть не только причины для этого, но и группа поддержки, которая охотно подтвердит, что все мужики козлы, а лисы в особенности. А также станет утешать. От чего, разумеется, мы расстраиваемся еще больше.

А когда на тебя восторженно смотрит нежить и просит порыдать погорше, ибо у нее давно такого кайфа не было… это как‑то не располагает!

Так что сегодня с утра я просто предавалась унынию… и вышиванию. Видимо, это состояние было заразительным, так как ее вашество Стервь валялась на полу крайне грустная и в данный момент завывала тоскливую песню:

— Мноо — о-ого ли мало ли, проо — о-олито кро — о-вушки — и-и… — Навь печально вздохнула. — демоны… слова забыла!

— Сочини, — флегматично посоветовала я.

— Не могу. Это Сибэль у нас стихи пишет, а я не умею.

Я вспомнила сурового некроэльфа и удивилась:

— Правда?!

— Конечно… он же у нас из высшей аристократии, — неожиданно разоткровенничалась Таль. — У них владение словом во всех его проявлениях подразумевается автоматически. В том числе и умение слагать стихи. Он их и на ходу сочиняет! Чудесные, кстати…

— Правда? — пробормотала я, пытаясь вообразить, какую именно поэзию может сочинять высшее умертвие, раз от нее в восторге жадная до чужих страданий Стервь.

— Конечно! Вот идем мы, бывало, по заваленному расчлененными телами полю… — мечтательно закатила глаза тварька.

— Так — так, думаю, с меня хватит! — быстро пресекла эти воспоминания, не имея ни малейшего желания воображать себе такие отвратительные вещи.

— Ну и зря! — похоже, искренне обиделась за хозяина навь.

Я улыбнулась и наклонившись вперед, провела ладонью по спине псины.

— Ну… охотно верю, что господин Нефигасей — Сибэль великолепен в любой области, но слушать кровавые рассказы мне не нравится.

— И это интриганка, — вздохнула Стервь.

— Не обобщай, — погрозила я пальцем и снова воткнула иглу в ткань.

Вышивала я сегодня… лис. Белых. Большую и маленькую. Не знаю, почему, но среди предложенных вариантов именно этот мне захотелось «нарисовать» иголкой. На данный момент я уже полностью доделала хвостатых прелестников и заканчивала фон картины.

Навь встала и впервые сунула нос мне под руку, а после укоризненно вздохнула и протянула:

— Да… сладкая, так явственно показывать подсознательные желания не особенно умно!

— О чем ты?

— Мужики опасаются, когда им открыто намекаешь на замки, детей и белое манто… А особенно слабовольные сматывают удочки сразу после намека!

Я оценивающе посмотрела на навь и пожала плечами:

— Знаешь… как‑то туда и дорога тем, кто видит намеки в невинных картинах. Я же не собираюсь ему ее дарить и говорить, как мне хочется чего‑то белого и пушистого на плечи, например манто из полярной лисицы.

И я равнодушно вернулась к своему занятию, уже про себя додумав, что предложение лис уже делал. Да, не лапы и хвостов, предлагая всего себя в безраздельное пользование, а гораздо менее лестное, но тем не менее. Я отказала. Надеюсь, Алинро это учел и мне, право, интересно, что он собирается делать дальше.

— Неинтересная ты, Нэви… — печально протянула навь и снова завела свой мотивчик про неопределенное количество выпитой кровушки.

Я не ответила, посчитав это не обязательным и вернулась к вышиванию зеленого кустика рядом с белыми лисами.

Время до обеда прошло в каком‑то дремотном спокойствии и тишине. Таль валялась на полу, не шевелилась и, кажется, даже не дышала. А может и не кажется. Нежить, как‑никак.

Совсем скоро в мою палату должны были принести еду и, надо заметить, с каждой минутой я ждала этого мига с все большим трепетом!

Правда, тихо и ровно этот день не закончился.

Когда в замке повернулся ключ и открылась дверь, на пороге появился ни кто иной, как Алинро Нар — Харз.

 

Глава 11

Лис стремительно зашел в комнату, небрежно бросил Тали «Свободна», и навь без возражений вышла в коридор. Я успела только нахмуриться и начать мысленно прикидывать свои претензии, но высказать их не успела. Лис подлетел, схватил меня в охапку, прижал к себе и обнял так, что даже дышать тяжело стало. Зарылся рукой в волосы, поцеловал в висок и выдохнул:

— Как я скучал…

Я стояла на цыпочках в кольце его рук и понимала, что все желание выяснять отношения стремительно растворяется в ярких, сильных, хороших эмоциях. Радости, неверии, тоске, которая сменяется искристым счастьем. Я тоже… я тоже по нему скучала. Насколько сильно, поняла только сейчас, ощущая рядом большое тело, сильные объятия и знакомый запах.

Мой лис… мой мужчина.

И видит Водяной‑под — Корягой, я не собираюсь от него отказываться. Когда это княжна — мавка отрекалась от своего?

Но этому самому «своему» вовсе не обязательно знать о том, что девушка уже все решила. В чем‑то навь права: то, что просто достается — потом дешевле ценится. Да и вообще, если приземлиться с небес на землю, то мне пока ничего не обещают, только сносят даже намечающееся сопротивление шквалом эмоций и чувств.

Но, к сожалению, любые доводы разума были тщетны, пока сердце заходилось от счастья и такой желанной близости дорогого мужчины. В животе холодело, ноги начинали дрожать, а пульс отдавался в ушах. Алин, Алин… мой коварный белохвостый мужчина.

Я слегка отстранилась, несколько секунд смотрела в серьезные, черные, такие глубокие глаза и, нежно улыбнувшись, шепнула:

— И я скучала.

По здравому размышлению — нет никакого смысла устраивать белохвостому интригану сцену. Я и так знаю, что заперли меня ради моей же безопасности и даже если это было прямое распоряжение Нар — Харза, он не будет распространяться о деталях. Ну и смысл настаивать и раздражать наверняка уставшего мужчину? Вот… в уголках губ складки, глаза утомленные и покрасневшие. Зрелые, опытные мавки потому и считаются такими опасными соблазнительницами, что интуитивно знают, как надо поступать. Как сделать так, чтобы рядом с ней избранник ощущал себя уверенно, спокойно и искренне восхищался своей спутницей. Умение вовремя замолчать Невиалин называла одним из самых ценных навыков.

То ли я начинала становиться опытной мавкой, то ли просто мозгов с возрастом прибавляется… но я решила быть умной женщиной. Еще раз улыбнулась, невесомо погладила Алина по виску, зарылась пальчиками в волосы и поинтересовалась:

— У тебя все хорошо?

Мужчина немного помолчал и наконец исчерпывающе ответил:

— Насколько это вообще может быть в данной ситуации.

Я пожала плечами и как можно мягче сказала:

— Иногда отсутствие совсем уж плохих новостей — это уже хорошо.

Ну, да… что‑то я сомневаюсь, что просто плохих новостей у него нет. Но надо искать позитив во всем. Живы и здоровы? Пусть даже пока… Вот и отлично!

Вместе? Тем более замечательно!

— Ты не скучала эти дни? — изволил поинтересоваться Алинро.

— Ну… — протянула я, с некоторой вредностью мучая его неизвестностью, а после снова мило пропела: — Почти нет, Алин. Ты сделал все возможное, чтобы мне было, чем заняться.

В меру мужской фантазии, конечно, но все же сделал! А значит — молодец. А значит стоит похвалить.

Правда, судя по настороженному выражению которое появилось на лице лиса, ему моя благостность почему‑то показалась подозрительной.

Так что я хлопнула ресницами и добавила:

— Но мне было одиноко.

— С навью? — не поверил мне Нар — Харз.

— Стервь не всегда изволила развлекать меня кровавым репертуаром песен и «чудными» по своей кошмарности воспоминаниями, — все же не удержалась я от некоторого ехидства.

— Кстати, не поделишься причинами странного стремления нави быть рядом с тобой? Мой договор с ней уже закончился, потому объективных причин я не вижу… да и с необъективными сложности.

Я смело встретила пристальный черный взгляд проницательных глаз и, пожав плечами, ответила:

— Без понятия.

Про свои догадки на тему Ильсора я говорить не стала. Иначе пришлось бы посвящать белохвостого в специфику наших странных взаимоотношений с призраком. А это было для меня… слишком личным. И я не хотела этим делиться. В конце концов, у каждого из нас в темных закоулках души, за семью замками есть то, что бережно хранится. Временами мы возвращаемся к этим необыкновенным воспоминаниям, перебирая их, как драгоценные камни. Для меня ими стали некоторые встречи с Ильсором.

В жизни много невероятного и непознанного. Но Ильс был первым таким… явлением в моей жизни. Первое, оно всегда запоминается. Ха, правда, надеюсь, что это самое первое и невероятное все же в итоге не сожрет одну слишком лирично настроенную мавку! Кто его знает… хищника потустороннего!

Пока я размышляла, Алин что‑то говорил, к счастью на отвлеченные темы. Прислушавшись, я уловила только обрывок фразы, но этого вполне хватило, чтобы ухватить смысл разговора за ниточку и пройти по нему дальше по пути беседы.

— … я рад, что ты не скучала, и тебе пришелся по душе мой выбор. Боялся не угадать с развлекательными деталями.

— Ты умница, — ласково улыбнулась я и задала крайне насущный вопрос. — Когда закончится это заточение?

— Собственно, уже все. Я тебя сейчас забираю.

— Куда? — я настороженно взглянула на лиса, ибо в случае с Алином варианты были!

— В город. У нас с тобой есть примерно полтора дня до того момента, когда надо будет вернуться в Академию. Не хочу проводить их тут.

— Это, конечно, замечательно, но причем тут я? И как ты собираешься… — я замялась. — В каком статусе я буду с тобой рядом?

— Вот это мы тоже обсудим, Нэви, — пушистый хвост обернулся вокруг моей талии и притянул к мужчине. Лис наклонился и, поцеловав меня в нос, закончил фразу: — Но лично мне беседовать в больничной палате не хочется, да и тебе она наверняка уже надоела до василисков. Так что предлагаю покинуть это унылое место и сходить поужинать.

Я не имела ничего против этой программы, а потому лишь кивнула. Окинула комнату прощальным взглядом и, опомнившись, уточнила:

— А что с вещами?

— Перенесут в твою новую комнату, не переживай.

— Что значит, в новую? — я нахмурилась и сложила руки на груди.

— Я пообщался с комендантом и тебе выделят другие апартаменты.

Что?!

Так… вдох — выдох, ибо нельзя портить образ сознательной, умненькой девушки вот так сразу. Он еще толком не успел сложиться!

— Алин, я, конечно, благодарна тебе за заботу, но меня устраивает то, что я сейчас имею. Айлири — замечательная соседка, а кроме этого еще и подруга. Я хочу жить вместе с ней.

Ага… Что будет, если скромная пакостница не просто переходит на поток интриганов, но и переезжает в другую, более комфортную и, главное, одиночную комнату? Не то чтобы меня сильно беспокоили слухи… просто зачем усложнять себе жизнь?

— Нэви, тебе так будет удобнее.

— Алин, я против, — я нежно улыбалась и так и лучилась теплом и пониманием… но твердо стояла на своем. — Драгоценный, давай мы не будем ссориться по такой ерунде? И вообще… я бы сказала, что ты рано стал за меня решать.

Нар — Харз с прищуром смотрел на меня. Я перестала фальшиво улыбаться и спокойно выдержала тяжелый взгляд. Вот же… диктатор! Решил он…

— Конечно, мавочка, раз ты не хочешь, то я отменю распоряжение, — наконец сказал кицунэ и провел ладонью по моим волосам, путаясь пальцами в кудрях.

Лис коснулся ртом лба, скулы, после накрыл губы нежным поцелуем. Проказливо лизнув на прощание, от чего я покраснела и смутилась.

— Переодевайся Невилика, а я подожду тебя в общей гостиной крыла.

Лис отстранился, мимолетно взглянув в висящее на стене овальное зеркало, поправил воротник и вышел из комнаты. А я осталась стоять, пытаясь успокоить дыхание и приземлить восторженные мысли и ожидания. Сущность мавки от всего случившегося не просто была в восторге — ее, если выражаться плейбейски, плющило нещадно! Во — первых, она была голодная, и от присутствия вкусного лиса кружилась голова, отключался здравый смысл и скептический настрой. Ну и самоуверенная мавка считала, что лис уже наш, со всеми хвостами и ушами. И почему‑то гордилась этими сомнительными достижениями.

Я встряхнула головой, пытаясь настроиться на серьезный лад, и рванула к стенному шкафу выбирать платье.

Сегодня мне хотелось быть красивой. Для мира, для себя… для него.

Улыбнулась забавным мыслям и, придирчиво оглядев скромный гардероб, вытащила бархатное, изумрудно — зеленое платье.

Село оно замечательно. Узкие рукава облегали изящные руки, удачный крой подчеркивал грудь и талию, юбка расходилась колоколом от бедер и достигала щиколоток. За последнее время я немного округлилась, спасибо регулярному питанию в Академии, но, слава Водяному, все пришлось на нужные места. Кстати, вот странно: вроде бы нервов меньше не стало, а хорошею!

К сожалению, украшений у меня тут особо не было, потому снова надела уже привычные простые серьги с полудрагоценными малахитами, изящный кулончик с тем же камнем, а на запястье неизменно красовался подаренный Алинро браслет — ящерка. Провела ладонью по металлической чешуе, коснулась изумрудных глазок и неожиданно сказала:

— Ну, мы готовы?

На миг почудилось, что камни лукаво блеснули, но я списала это на обман зрения, и, быстро завязав волосы в высокий хвост, почти вприпрыжку направилась к дверям. В конце концов, я безумно устала сидеть взаперти!

Я на миг замерла в дверях, чтобы задержать, прочувствовать до мельчайших оттенков эти невероятные ощущения. Все же в нашей жизни не так много моментов, когда эмоции такие острые, яркие, пряные. Хочется прочувствовать их до мельчайших оттенков. Облегчение от того, что все закончилось, предвкушение грядущих сюрпризов… грохот сердца от понимания, к кому я сейчас иду.

Кто бы мог подумать, что все так обернется.

Я решительно перешагнула через порог и быстрым шагом, цокая каблучками, направилась вперед по коридору.

Общая гостиная, предназначенная для посетителей больных, оказалась сразу за поворотом. Я радостная вылетела из‑за угла, но почти сразу затормозила, увидев, что лис мой тут не один. Алинро сидел в одном из кресел и вежливо беседовал с обретавшейся на диванчике напротив симпатичной блондинкой. Покопавшись в памяти, я поняла, что эта одна из тех барышень, которые составляли компанию Шарриону в нашу первую встречу. За весьма развратным времяпровождением, между прочим! И вела она себя с Алином так, словно их связывали аналогичные отношения.

Потому видеть, как эта мымрочка блондинистая сейчас строит глазки теперь уже МОЕМУ кицунэ, было невыносимо! Да, мымрочка! И мне ни капли не совестно, что я сейчас преподавательницу так охарактеризовала.

Они сидели вполоборота ко мне и пока не заметили. А я вот во всей красе оценила и завлекательную улыбку, и расстегнутые верхние пуговицы на рубашке женщины. Притом, держу пари, до встречи с Нар — Харзом они были в полном порядке!

— И все же, что привело вас в больничное крыло в такой неурочный час? — мурлыкала эта поганка с самым развратным выражением личика.

— Вы не поверите, но дела личного характера, — с мягкой полуулыбкой ответил блондин, притом с искренним интересом глядя на барышню напротив.

Я мысленно отловила внутри червячка ревности и зверски его придушила, после распилила на кусочки и закопала в самом дальнем уголке кладбища души.

Не нужны нам такие эмоции. Тем более что пока у меня нет оснований для них. А стало быть, к чему негатив?

Так что я сделала несколько шагов, мимолетно порадовавшись тому, что ковровая дорожка глушит стук каблуков и, облокотилась на комод, приготовившись наблюдать. Именно наблюдать, а не подсматривать. Заметить меня можно было в два счета.

Тем временем блондинка, увлеченная тем, что строила глазки моему лису, облизнулась и, обмахнув ладошкой лицо… расстегнула еще одну пуговичку.

На этом моменте даже я заинтересовалась, видно в вырезе белье, или еще нет!

— Вам жарко? — с чрезвычайно ехидным выражением лица поинтересовался кицунэ.

— Ну, да… душно, знаете ли.

Сомнение было большими такими буквами написано на лице Алинро. И он не преминул оные озвучить:

— Даже завидую вам немного. Например мне даже в рубашке несколько зябко!

На этом этапе барышня окончательно оборзела, ибо закинув ногу на ногу и изогнувшись в кресле, мурлыкнула:

— Господин Нар — Харз, вы же знаете, что всегда можете на меня рассчитывать в плане… теплой компании. Я смогу ускорить ток крови в ваших жилах.

Алинро хмыкнул, лениво махнул хвостом и, чуть подавшись вперед, вкрадчиво начал:

— Благодарю, но я не нуждаюсь в ваших… услугах.

Слово «услуги» было произнесено так, что я хмыкнула, понимая, что лис только что указал этой даме на ее место. Притом несколько грубовато.

Но… мне было приятно.

Да, мне было безумно приятно! Мавка внутри жмурилась и облизывалась от того, как уели ее соперницу.

Тут Алин перевел взгляд на меня и, нежно улыбнувшись, сказал:

— А вот и мое дело личного характера пришло, — кицунэ грациозно поднялся и подошел ко мне. Предложил локоть и дождавшись, пока я за него уцеплюсь, двинулся к двери, кивнув на прощание своей недавней собеседнице. — Всего хорошего!

Уже в коридоре я перебрала пальцами по рукаву моего спутника и поинтересовалась:

— А это не слишком смело?

— Что?

— Мне бы не хотелось настолько явно демонстрировать наши несколько более вольные, чем это допустимо, отношения. — Еще несколько шагов я молчала, но все же не выдержала. — И вообще, ты мне еще ничего не предлагал, я ни на что не соглашалась!

— Правда?

Иронии в черных глазах идущего рядом мужчины было просто завались! Я злобно прищурилась и процедила:

— Хорошо, переформулируем. Ты не предложил ничего такого, на что я бы согласилась. А все предыдущие… хммм… анонсы твоего возможного видения ситуации меня крайне не устраивали.

— Тише, тише, ну что ты так разошлась? — лис коварно приобнял меня за талию и ласково коснулся губами виска.

Мне совершенно необъяснимо вдруг расхотелось ругаться… Увы и ах!

— Ты еще скажи, что я не права… — буркнула вместо ответа, слегка отстраняясь от лиса.

— Конечно, ты у меня всегда и во всем права, — как‑то слишком покладисто признал это Алинро. — Что касается твоих основных претензий… Все исправим! Все будет хо — ро — шо, моя подозрительная мавка.

Он перехватил мое запястье, ласково провел пальцами по нежной коже и, приподняв руку, поцеловал.

Я смутилась и отвела взгляд. Все же такие перемены были очень… странными. Иногда думалось, что я сплю, или все это не со мной. Как‑то все слишком хорошо, что ли?

— Алин, а куда мы пойдем? — осведомилась чисто для того, чтобы сменить тему и унять бешено колотящееся сердце. Все же личные разговоры очень волнующие.

Мы как раз спустились по парадной лестнице лечебного крыла и кицунэ подал мне руку, помогая сойти с последних ступеней. Улыбнулся, поправил выбившуюся из косы прядку волос и пожал плечами:

— Не знаю.

— Это как? — на секунду опешила я и с усмешкой призналась. — Я раньше считала, что у тебя всегда есть план с тремя запасными вариантами, и ты ничего просто так не делаешь.

Меня одарили взглядом, полным превосходства, после лис картинно поправил волосы и фыркнул:

— Ну, разумеется, — тихо рассмеявшись и скинув маску прожженного жеманного циника, он уже нормальным тоном закончил: — Нэви, нам всем хочется в жизни чего‑то интересного и необычного. Особенно если учесть, что в основном как раз все подчинено контролю. Потому ты для меня именно такой элемент… внезапности. Не хочу я расписывать тебя по пунктам и прикидывать, как и что нужно сделать, чтобы у тебя вообще не осталось шансов что‑либо мне противопоставить.

Обалдеть. Я даже слегка затормозила от таких откровений.

— То есть ты откровенно признаешь, что не собираешься оставлять мне вариантов?

— Ты плохо слушаешь, прелесть болотная, — слегка сжал мои пальцы Нар — Харз. — Как раз наоборот. Я тебе даю столько свободы, что даже допускаю собственное поражение. Согласись, это крайний альтруизм с моей стороны.

Я только ошеломленно хлопнула ресницами и прерывисто выдохнула.

— Алин, ну ты и…

— Кто? — с живым интересом спросил лис, мимоходом огладив хвостом мои лодыжки.

— Коварный ты.

— А по моему, в данном случае я сама простота! Себе в убыток, кстати! И, Нэви…

— Что? — спрятав улыбку уточнила я, полагая, что пногозначительная пауза в разговоре этого требует.

— Ты не находишь, что за такое я достоин поощрения?

Я остановилась, глядя на такого невозможного мужчину и всеми силами пытаясь не рассмеяться.

— Ну, допустим, нахожу…

— Это очень хорошо! — оживился кицунэ, и, осторожно положив ладони мне на талию, притянул ближе, с явными намерениями на развратные действия.

— И не говори! — весело хихикнула я, а после встала на цыпочки и быстро чмокнула мужчину в гладкую щеку, со словами: — Держи, мой герой!

Разочарование на лице этого интригана надо было видеть!

— И все?!

Я заговорщически прищурилась и, отступив на шаг, игривым полушепотом сообщила:

— Кажется, да!

Мне ответили какой‑то очень искренней, радостной и заразительной улыбкой, а после подхватили под локоток и повлекли дальше по аллее.

Не прошло и нескольких минут, как мы вышли к контрольно — пропускному пункту. За стойкой снова стоял… видимо, все же Жан.

Гоблин был крайне печальный и даже не особо накрашенный, а розовый цвет его ливреи, казалось, даже поблек на несколько тонов.

— Добрый день! — поприветствовал труженика КПП Алин. — Что за грусть и печаль в твоем взоре, Жан?

— Нас передали под контроль факультета долга и чести, — с поистине страдальческим выражением страхолюдной зеленой морды ответил он. — И нам… нам не разрешают брать взятки!!!

Это было сказано так, словно гоблину как минимум запретили поехать на похороны горячо любимой матушки.

Я повернулась к Алину и получила возможность полюбоваться на выражение редкостного возмущения и негодования на бледном, породистом лице.

Да, если бы не знала предмета разговора — не осталось бы сомнений, что преставилась не только матушка гоблина, но и вся его ближайшая родня! Притом, в жутких муках.

— Совсем запретили?! — с искренним сочувствием уточнил Нар — Харз.

— Да вообще! — тут Жан прерывисто вздохнул, не иначе как вспоминая процесс зверского расчленения родни, и закончил. — Более того, они за это штрафуют и вычитают из жалования! А оно, хочу заметить, небольшое! И наш достойный уровень жизни поддерживался исключительно путем сознательности большинства студентов!

Я искренне восхитилась изворотливостью формулировки! Ну, привратник, ну, молодец!

В глазах зеленого здоровяка в гламурной розовой форме застыла скорбь, и я практически видела мучительные подсчеты того, что от фирменных духов и лаков придется отказаться в пользу более дешевых аналогов, а про новые украшения и вовсе забыть на какое‑то время! Пока не получится свалить обратно под крыло интриганов и пакостников, разумеется.

Видимо, картина такого нерадостного будущего была очень мучительной, так как гоблин умоляюще взглянул на Алина и взмолился:

— Господин Нар — Харз, может, вы в силах как‑то… поспособствовать восстановлению справедливости?

Сострадание нелегкой участи работников пропускного пункта разом испарилось с физиономии лиса.

— Распоряжения главы Академии я изменить не могу, — непреклонно отозвался кицунэ и, покрепче сжав мою ладонь, нетерпеливо сказал: — Заполняйте бумаги и выпускайте нас уже!

— Но господин Нар — Харз! — почти взвыл гоблин. — Ну… вы не поверите, как сложно приходится! Я же все что угодно!

— Вы? — невинно уточнил Алин, за уголок притягивая к себе тетрадь учета и расписываясь там.

— Мы! — верно все понял привратник. — Все… заинтересованные, так сказать!

— Это уже интереснее, — вынужден был признать северный лис. — Но вы же понимаете… риски немалые.

— Конечно, понимаем.

Это он зря сказал, как я думаю. Очень зря. Не обсуждать заранее, кто кому и что должен — верх глупости.

— Сложности, сопряженные с этим… сложным делом.

— Разумеется! — в глазах гоблина светился такой восторг, снова почившая матушка встала в разгар поминок и попросила шампанского и новый браслетик.

А я поняла, как высоко оценивают навыки Алинро Нар — Харза!

— Я буду думать! — важно сказал лис, увлекая меня между шипами прохода за стены Академии.

И вот идем мы. Я периодически кошусь на мужчину и сдерживаюсь от того, чтобы не засмеяться. Губы Алина тоже периодически кривятся в легкой улыбке. Наконец, мы встречаемся взглядом и я, не выдержав, расхохоталась:

— Эх, мавка, мавка… — укоризненно протянул Нар — Харз мне на ухо. — У гоблина горе и беда, а ты, можно сказать, танцуешь тут на могиле его надежд, не отойдя от ворот!

— Оппа… — я, мигом успокоилась и, изогнув бровь, уточнила: — То есть ты напрасно обнадежил несчастного? И кто из нас после этого на костях джигу пляшет?

— Ну… не то чтобы совсем напрасно, — неопределенно повел плечами кицунэ. — Я пока не решил, хочу ли шевелиться по этому поводу. Право, особой выгоды это дело не сулит, а насколько мне нужно развлечение, я пока не определился. Так что, скорее всего — по настроению.

— Что‑то мне подсказывает, что твои развлечения ой как аукнутся зеленым любителям розовой одежды, — хмыкнула я и, поймав за хвост случайную мысль, спросила: — Кстати, а с чего это их передали под юрисдикцию долга и чести? Абсурд же! Передерутся ведь… да и пакостники гоблины те еще.

— Это небольшая мера по усилению контроля над воротами. Гоблины, разумеется, не допускали на территорию Академии никого постороннего, но студенты развлекались, как могли, в пределах своих финансовых возможностей. Сейчас кое‑что изменилось, и в этой обители знаний как никогда нужен порядок. Хаос… все усложнит. Пусть даже такой привычный и комфортный для многих.

— Так значит, ничего не закончилось… — протянула я и остановилась, вынудив затормозить и лиса. Встретив темный взгляд, тихо попросила: — Расскажи, чего мне ждать.

— Все в порядке, Нэви, — мужчина обнял меня за плечи и задумчиво провел ладонью до локтя и обратно. — Убийцу, и правда, поймали, так что беспокоиться не о чем.

Я молчала, с прищуром глядя на него.

Да, поймать‑то поймали. Но просто ли уничтожить духа такой силы? Если вспомнить, как он разметал лучших бойцов Академии Триединства, вывод напрашивается сам собой. Сложно. Очень.

— Значит, самое интересное еще впереди, и ректор не уверен, чем оно закончится, — уже без малейших вопросительных интонаций выдала я.

Алинро досадливо поморщился и взъерошил светлые волосы:

— Мавка моя, временами ты удивительно догадлива и настолько же удивительно беспечна.

— Предлагаешь побольше молчать? — теперь уже я кривила губы в скептической усмешке, не видя больше особого резона постоянно играть в дурочку.

— Недаром это качество сравнивают с золотом, милая.

И мы двинулись дальше.

Я смотрела себе под ноги, мимолетно отмечая, как дрожит хмурое осеннее небо в лужах на мостовой, как искривляется потустороннее пространство, представляя отражения — дома в необычном виде. Красиво… и чарует.

Вот только ощущалось, что какая‑то неуловимая часть хорошего настроения после нашего диалога испарилась в никуда. Что‑то шальное, легкое, искристое… непринужденность? И в этот момент меня не особо трогали ласковые руки Алина, а хвост, который периодически пытался обернуться вокруг талии, вообще почему‑то хотелось шлепнуть ладошкой. Мы, в конце концов, идем по улице города, более того, даже не прикрытые иллюзией топаем по торговым кварталам возле Академии. А еще ничего не прояснили, вообще‑то! Или что, кицунэ рассчитывает, что после такой демонстрации я по умолчанию должна свалиться в радостно подставленные лапы? А вот… не дождется!

Мой пессимистично — боевой настрой не остался незамеченным:

— Что‑то случилось? — Алин провел пальцами по моему запястью, невесомо лаская кожу кончиками когтей.

— Нет, все хорошо.

Тон самый нейтральный, физиономия — верх равнодушности. Короче, любой мужик, если он не, дурак поймет, что дело нечисто, и верить мне на слово в этом случае нельзя!

— Правда? Ты притихла.

Хммм… я переоценила умственные способности Нар — Харза?

— Да вот, активно проверяю недавно высказанную тобой истину о том, что молчание — золото.

Вот. От ехидства все же не удержалась. Двойка мне, двоооойкаааа.

— Обиделась, — сделал вполне верный вывод лис.

— Нет, — ласково улыбнулась я.

Разумеется, мы оба поняли, что да.

Но признаться я не могла… да и не хотела, так как обида была скорее иррациональной в данном случае, ибо по факту для этого причин не было. Меня всего лишь аккуратно и совершенно обоснованно щелкнули по носу. И, собственно, правильно сделали, наверное. Не мое это дело.

Но вот разум и понимание — это одно, а эмоции — совсем другое!

— Ну, хорошо.

Алинро нар — Харз оказался типичным мужчиной. Он решил помолчать и не тревожить девушку в расстроенных чувствах. Дать ей успокоиться, и так далее.

Умный, но не вызвавший у меня восторга ход.

Правда, на тот момент, когда лис все же поймал нам экипаж, я уже пришла в себя и улыбалась помогавшему мне подняться вознице вполне искренне.

А он не сводил с меня глаз и вообще выглядел малость оглушенным.

— Уважаемый, а следить за дорогой вы собираетесь третьим, кармическим глазом? — ледяным тоном осведомился Алин, наблюдая, как паренек залезает на козлы и ищет вожжи, параллельно пытаясь не отводить от меня взгляда.

— Извините… — пробормотал возница и, наконец, отвернулся.

Мы тронулись.

— Мавка, мавка! — прошипел мне на ухо белохвостый интриган.

— Что? — также шепотом спросила я, непонимающе глядя на лиса.

— Контролируй твое обаяние, дорогая, вот что!

— Я стараюсь. Вернее, я его не ощущаю.

— Надо будет заняться этим вопросом, — печально вздохнул лис, а я приуныла, понимая, сколько занятий и трудов кроется за этой невинной фразой.

— Кстати, Невиличка, я тут подумал и осознал, что, кажется, у гоблинов все же будет возможность коллективно меня одарить чем‑нибудь полезным.

— Ммммм, — заинтересованно глядя на черноглазого мужчину, протянула я и уточнила: — Ты все же решил им помочь?

— Неприязнь гоблинов и наших доблестных ребят с факультета долга и чести совершенно взаимна, — едва заметно улыбнулся северный демон и закончил: — Они уже взвыли от зеленых взяточников, которых очень сложно контролировать. Природу не переломишь, да и долгая вседозволенность уже вошла в плоть и кровь, разъедая натуру. Так что в скором времени КПП вернут под нашу юрисдикцию.

— А ты преподнесешь этот совершенно естественный процесс в выгодном для себя свете, — догадливая я покачала головой и рассмеялась. — Алинро, вы неслыханно коварны.

— Я всего лишь оправдываю призвание, моя болотная леди!

Я лишь хмыкнула и, поймав вырванную шаловливым ветерком прядку волос, заправила ее за ухо.

— Алин, и все же, а куда мы едем?

Мимо проносились серые в свете промозглого дня улицы, копыта лошадей звонко цокали по мостовой, по тротуарам куда‑то спешили занятые жители. Все такие озабоченные, хмурые… а мне опять было хорошо!

В груди разгоралось маленькое солнышко. Вера, что все будет хорошо.

Переменчивая женская натура. То плохо, то хорошо.

— Ма — а-а — авка… все знать не интересно. В жизни должно быть место неожиданностям! — мужчина откинулся на спинку сидения и с прищуром разглядывал меня. Белоснежный хвост с комфортом разместился на сиденье, а спустя несколько секунд лениво изогнулся и упал ко мне на колени. Я недолго думая зарылась озябшими пальцами в гладкую шерсть и улыбнулась, ощущая блаженное тепло. Все же свой кицунэ в хозяйстве — полезная штука! Особенно осенью. Поймав жаркий взгляд Алинро, я внезапно поняла, что не только осенью, а вообще круглогодично…

Вернуться к диалогу мне пришлось волевым усилием, стараясь выкинуть из головы видения поцелуев и страстных объятий.

И то, все, что я смогла — это смущенно опустить глаза и промямлить что‑то на тему своего согласия со взглядами белохвостого интригана.

Минуту мы сидели почти неподвижно, я с огромным интересом изучала свои туфли и по десятому разу пересчитывала количество металлических заклепок на порожке экипажа. И вздрогнула, когда вокруг моей ладони сжалась горячая рука мужчины. Лис переплел наши пальцы и тихо, почти неслышно сказал:

— Ты… очень мне дорога. Безумно дорога. Я не знаю, куда меня… нас… приведет эта дорога, но, как и ты, верю в лучшее. Это все, что остается.

— Только верить? — одними губами шепнула я.

— Только вера для слабых мужчин и слишком нежных женщин. Я себя не причисляю ни к тем, ни к другим. Я — действую.

Почему‑то говорить что‑то сейчас показалось крайне неуместным. И я лишь кивнула и на миг прислонилась виском к плечу лиса. Чуть дольше, чем это позволялось приличиями… ровно настолько, чтобы он понял… я на него полагаюсь.

Спустя несколько минут разговор снова возобновился с подачи Нар — Харза, который тактично спросил, насколько хорошо я знаю историю столицы.

— Ну… — неопределенно пожала плечами и призналась: — Если честно, то в общих чертах. Как понимаю, ты сейчас говоришь не об общеизвестных фактах, а о так называемых городских легендах?

— Верно, — тонкие губы лиса дрогнули в едва заметной улыбке.

— Ну… Алин, я появилась тут недавно. Ты сам знаешь, что мавки и мавилики предпочитают болотистые земли, и стало быть наш основной ареал обитания — западная провинция. Вот ее историю я знаю неплохо! А столица… было не до этого, если честно.

— Ну, значит, сегодня я тебя буду развлекать страшными сказками! — довольно протянул лис.

— Прямо натощак?! — с показным ужасом уставилась на собеседника. — Лиииис, это жестоко!

— Ну, хорошо. Сначала покормлю, а потом пугать буду, — «сменил гнев на милость» Алинро, но тут же добавил крайне зловещим тоном: — А может, совмещу приятное с полезным!

— Вопрос, что же тут приятное, а что полезное? Хотя, полагаю, еда — полезно для меня, а стращать девушку понравится тебе!

— Ты у меня крайне сообразительная!

Уммммм… муррррр! По губам помимо воли расплывалась совершенно счастливая улыбка. Все же насколько приятны такие шутливые пикировки, в которых всеми оттенками переливается ирония, а обещание нового и неизведанного несет оригинальную, весьма пикантную нотку. Так как обычно наше общение с Нар — Харзом было окрашено скорее в негативные тона, такие вот просветы мною очень ценились.

Пока я размышляла на отвлеченные темы, мы приехали.

 

Глава 12

Оперевшись на поданную лисом руку, я выбрались из коляски и огляделась. Надо признать, в голове был определенный шаблон на тему того, куда меня может привести Алинро. Я ожидала или увидеть респектабельные кварталы столицы, или одну из ее старинных улочек. А тут… что‑то странное! Полагаясь на то, что Алин знает дорогу, сама беззастенчиво крутила головой по сторонам, примечая все новые и новые детали. В свое время я весьма интересовалась архитектурными веяниями и их корнями. В этом месте… было, о чем задуматься.

— Приметила что‑то необычное?

— Д — д-да, — едва заметно вздрогнула я, и пояснила. — Интересные дома. Необычные сочетания… стилей и веяний.

— Ты про пестроту?

Окинув взглядом очередной особняк, отстроенный в восточном стиле, с башенками, анфиладами и куполами, я перевела взгляд на следующий — со стрельчатыми окнами, витражами и острыми шпилями, и кивнула.

— Ты слышала про Триаду Огня?

— Ты о трех страшных пожарах, которые почему‑то раз за разом уничтожали только несколько конкретных кварталов города в последние сто пятьдесят лет?

— Верно. Если не ошибаюсь, то лет пятьдесят назад этому славному городу в очередной раз крупно не повезло. Так что часть этих зданий относится к отстроенным в тот период. Тогда были в моде восточные детали в архитектуре. Но некоторые старые дома огонь повредил не так сильно, потому в плане архитектуры они весьма отличаются от новоделов.

— А как же единый облик города? — фыркнула я, вспоминая, как на моей родине придирались ко всему, что не вписывается в общую картину.

— Пытались, конечно, привести к единому знаменателю, но это оказалось бесполезно. Не заставишь ведь треть домов на улице снести, верно? — поймав мой откровенно скептический взгляд, Алинро рассмеялся и выдал более правдоподобную версию. — Ладно — ладно, не заставишь очень состоятельных людей в количестве трех десятков делать то, что им не хочется. Город может понести от этого гораздо больший урон от их… возмущения. Так что проще «закрыть глаза» на эти несколько улиц.

— Знаешь, на мой взгляд, если проводить параллели, конкретно эта улочка напоминает сбор аристократов младшего звена. Некоторые получили титул посредством военной карьеры, что не повлияло на солдафонские манеры, другие — выходцы из купечества, и это не прикрыть даже всеми атрибутами благородных лордов, третьи — обедневшие дворяне, которые пойдут на многое, лишь бы сохранить видимость былого шика.

Алин несколько секунд молчал, а после покачал головой.

— Знаешь, всегда удивлялся, насколько образно некоторые личности воспринимают реальность. И как они видят то, что для других лишь аляповость, которая или забавляет, или вызывает внутренний диссонанс с чувством прекрасного.

— А тебя оно забавляет или неприятно цепляет? — лукаво прищурилась я и приподняла подол платья, перепрыгивая лужу на брусчатке.

— Скорее первое, — усмехнулся Нар — Харз.

— Ясно все с вами, северный вельможа, который даже возмущение выразил бы через иронию, — вспомнила я о повадках полярных демонов. — Кстати, господин Нар — Харз, а как вас с братом занесло в эти широты? Средняя полоса — это не ареал обитания белохвостых кицунэ.

— Белохвостые кицунэ обитают там, где им это выгодно, — выдал мне прописную истину Алин, но, заметив недовольный прищур глаз, все же поведал чуть больше информации. — Послали, Невилика. Далеко и надолго. К дяде. А потом мы, как и любые ученики Академии Триединства, которые обучались на бюджете, поступили на службу к Императору. Где нам с братом и нашли достойное применение.

Мы помолчали. Алин думал о своем, а я печально размышляла, что может скрываться под нейтральной формулировкой 'достойное применение'. На службе Императора‑то, да…

— Нам еще долго? — чтобы как‑то перевести разговор в более безопасное русло, спросила я.

— Вовсе нет, — с охотой поддержал смену направления беседы Алин и с лукавой улыбкой добавил. — Есть предположения на тему, куда мы идем?

— Ну, подозреваю, что это место необычное, — спустя пару секунд ответила я, покрепче сжав пальцы на жесткой ткани камзола мужчины. — Во всяком случае, располагается оно в весьма примечательном районе с интересной историей. Так что ты меня уже удивил, и я морально готова даже к совершенно тривиальному ресторанчику. Лишь бы кормили хорошо!

— Мавка у нас гурман? — Как‑то очень двусмысленно прозвучала эта фраза… Подозрительно покосившись на своего спутника и поймав совершенно невинный, но полный скрытого любопытства взгляд, я поняла, что не почудилось!

На этом моменте не иначе как проснулись мавочные особенности, потому что я скромно опустила взгляд, мимолетно облизнула губы и… тоже совершенно невинно и ничего не имея ввиду, выдохнула:

— О, да…

Наверное, это я зря. А впрочем… это моя суть, мой дар. Я такая, какая я есть. Могу, конечно, отличаться от других представительниц своего племени, но разве что в силу характера и воспитания. Так что пусть кицунэ понимает, с кем связывается. Да и если на то пошло, то флирт — дело, в сущности, обыкновенное и даже не порицаемое. Так что можно расслабиться и не заморачиваться!

Наверное…

Последнее слово пронеслось в голове, когда Нар — Харз окинул меня голодным, откровенно хищным взглядом. Многообещающим таким!

На этом этапе у меня опять произошло маленькие раздвоение эмоций. Скромная девушка Нэви, которая раньше не знала своих способностей, мигом ощутила трепет и дрожь в коленях. Зато мавка — княжна Невиая оживилась и с интересом прикинула, как еще можно поиграться с такой интересной хвостатой добычей, которая наивно считала, что охотник тут он.

Спустя нескорлько секунд я осознала, что мы застыли посередине переулка, и не отрываясь смотрим друг на друга. Но это осознание кануло в пучину эмоций так же быстро, как и появилось.

Были мы. Я и он. Стук сердца в ушах, тихое дыхание, которое постепенно учащалось, тепло его руки на моем запястье… трепет во всем теле, пока слабый и почти неощутимый. Пальцы лиса скользнули выше по рукаву, легли на плечо, мимолетно погладили шею, запутались в темных прядях на затылке. Он прекрасно знал, что собирается сейчас сделать. И тем, насколько неторопливо притягивал меня ближе и томительно медленно наклонялся — давал осознать это мне.

Осознавала. Отчетливо. И я сама желала этого поцелуя до дрожи в коленях!

Я вскинула руки, одну оставляя на груди мужчины и поглаживая ее через слои ткани, а пальцами второй коснулась его лица, очерчивая по контуру. И после секундных колебаний я решительно скользнула лапкой чуть выше, нащупывая пушистое лисье ухо! Ухо дернулось в цепких пальчиках, но я тут же успокаивающе его приласкала. Глаза Алина удивленно округлились, а после зрачок дрогнул, расширяясь, заполняя радужку, и кицунэ потянулся ко мне с кристально очевидными намерениями.

Я ловко увернулась и рассмеялась:

— Ой, какие мы самоуверенные… а вдруг я не хочу целоваться в подворотне посреди города, ммм?

— А щупать уши хочешь? — мрачно спросил Алин. — Это, между прочим, прямая провокация отнюдь не к поцелуям!

— Да — аа — а? — протянула я, почему‑то не испытывая ни малейшего раскаяния или стыда. — Ну, хорошо…

Руку убрала. Правда, не удержавшись, напоследок провела ноготками по уху и шее. Видимо, это и стало последней каплей.

Рыкнув что‑то неопределенно — ругательное, Нар — Харз приподнял меня и, прижав к себе, накрыл губы поцелуем. Я, и не думая трепыхаться, положила шаловливые ручки на плечи самому белохвостому и замечательному в мире интриганистому типу и с жаром отвечала. И в этот момент мне было решительно все равно и на центр города, и на людное место, и даже на какого‑то прохожего, который громко рассуждал о падении нравов современной молодежи!

Оторвались мы друг от друга только тогда, когда грудь стало жечь уже не от страсти великой, а от банальной нехватки воздуха.

— Мавка! — как диагноз, причем ругательный, выдал кицунэ, когда немного отдышался.

— Лис! — не осталась в долгу я, и дернула ногой, намекая, что хвост некоторых уже обернулся вокруг моих колен, слегка задирая платье.

Алин мигом исправился. Коленкам без хвоста почему‑то разом стало холодно и одиноко.

— Ладно, мы друг друга стоим, — смирился Нар — Харз и отступил на шаг. Поправил ворот моего платья, расправляя криво лежащие после нашего порыва кружева, и даже сделал попытку что‑то сотворить с моей прической. Видимо, поправить. Судя по грустному лицу интригана — цирюльник из него был откровенно паршивый. Так что будем списывать бардак на голове на ветер, и вообще считать, что там художественный беспорядок!

Па — а-ауза. Лис явно увлекся перебором моих кудрей, и судя по задумчивому взгляду на соседнюю вывеску с надписью «Гостиница», мысли в его светловолосой голове бродили отнюдь не праведные. Я даже обиделась!

— Ну так мы идем? — ласково спросила у замечтавшегося гада, и сделала шаг назад. Руки лис так сразу не убрал, и потому они соскользнули с волос на ключицы, и судя по всему, не намеривались прекращать путешествие вниз. А внизу были стратегически важные высоты, к которым я пока его подпускать не планировала!

— Идем! — решительно заявил хвостатый бесстыдник, не сводя взора с гостиницы.

— Есть идем, — мрачно напомнила я.

— Конечно!

Меня взяли под ручку, и как ни в чем не бывало повлекли дальше, вдохновенно впаривая какую‑то информацию по недавно пройденному кварталу и Триаде Пожаров.

Вот же… Алин!

Я восхитилась тем, с какой скоростью Нар — Харз переключается с эмоций и ощущений на разум, и решила следовать его примеру, а потому беседу с энтузиазмом поддержала. Что вовсе не помешало княжне — мавке лукаво щуриться и осознавать, что в любимые лисом игры соблазнения можно играть вдвоем. И неизвестно, кто из них выйдет из этой схватки победителем. Мавка была сытая, довольная, обкушавшаяся замечательной лисовой березовой энергии, и потому свято верила в свои силы и в свою привлекательность.

Как ни странно, разум не особенно возражал мавочным инстинктам.

Как вести себя с мужчиной, они явно знали лучше, чем он. Голос крови — такая вещь… Главное, теперь не заиграться и не нарваться на неприятности!

Как выяснилось, остановились целоваться мы буквально в десятке метров от места назначения. Свернув за угол, мы оказались у кованных ворот, за которыми виднелась короткая аллея, в глубине которой стоял небольшой особнячок. Необычный особнячок…

При нашем приближении ворота дрогнули и с чуть слышным скрипом открылись. Я крепче сжала руку мужчины и, стараясь скрыть недоумение и легкий испуг, спросила:

— Что это?

— Последние разработки — самооткрывающиеся двери.

Я задумалась. Толпы народа не видно, стало быть, ресторан этот не особо популярный, но при всем этом… такой технически — магический эксклюзив уже на входе. Любопытненько!

Раскрашенные осенью яркие кленовые листья слетали с крон и с чуть слышным шелестом ложились нам под ноги. Ветер улегся и было очень тихо, лишь пение птиц да клекот белок были слышны. Это все весьма необычно, если вспомнить, что мы в центре города.

— Что это за место?

— Осталось всего несколько шагов, — наклонившись, шепнул мне на ухо кицунэ. — Потерпи.

Как оказалось, оно того стоило. Очень даже стоило.

Когда мы поднялись по старинным, частично заросшим мхом ступеням, Алин приобнял меня за плечи и попросил:

— Закрой глаза.

— Зачем?

— Ну, закрой… Поверь, так будет гораздо более… впечатляюще.

Я неуверенно покосилась на своего спутника. Если честно, то загадки все эти аппетит отбивали напрочь, да и вообще как‑то грядущие перспективы не вдохновляли.

Но делать нечего. Я с тяжким вздохом смежила ресницы и почти сразу услышала, как с чуть слышным стуком открываются двери и в сад врывается музыка. Звуки скрипки и флейты неслись в воздухе волшебной, чарующей мелодией.

Мои руки сжали теплые пальцы Алина и я была вынуждена сделать несколько шагов вперед.

— Открывай глазки, счастье болотное…

Я послушалась… и замерла в восхищении.

За спиной захлопнулась дверь, но я даже не заметила этого. Двинулась вперед, пока не достигла перил небольшого балкончика, на который мы попали с улицы.

Никогда не была особенно красноречивой, но не удивлюсь, если бы воспеть эту прелесть не вышло даже у мастера слова! Разве что художникам удалось бы это сделать, да и то сомнительно.

Тут было… невероятно! С этим пространством могла сравниться разве что Изнанка, и то не совсем, ведь она была все же иллюзорной, потусторонней, а тут все можно было потрогать.

Я не знаю, что это было за место, но более всего оно напоминало причудливый старинный планетарий, который оживила чья‑то безумная фантазия и могущественная магия. Сфера… гигантская сфера внутри здания. По ее стенам двигались стальные фигуры, изображающие разные небесные тела или даже целые звездные системы. Созвездия… так, как их видели наши предки на заре времен. Леопард, Пегас, Змей, Кот, Орел и другие…

Магия делала их почти живыми. Изгибы стальных тел казались настоящими, складывалось впечатление, что еще миг, и космическое животное сорвется в бег по своей орбите.

Но это все было закреплено по стенам и потолку. В воздухе парили радужные сферы, казалось, нескольких метров в диаметре. Светящиеся, как мыльные пузыри, безумно красивые, они в хаотичном порядке кружили по залу, то опускаясь к полу, то величественно воспаряя к сводам. Между ними витала искристая космическая пыль и в ней рождались новые звезды, гасли старые… вечный круговорот жизни и смерти тут был настолько естественным, что не представлялось, как может быть иначе.

Мы стояли на единственном балкончике, от которого вниз вела винтовая лестница. И как раз отсюда и открывалась великолепная обзорная площадка на все это чудо техники и магии.

— Нравится? — На талию легли ладони лиса, а уха коснулось его теплое дыхание. Я откинулась назад, опираясь на широкую грудь кицунэ, и только кивнула, не готовая облекать в слова свои впечатления. Не уверена, что смогу достойно выразить всю гамму эмоций, а упрощать ее казалось кощунством.

Нар — Харз все прекрасно понял и настаивать не стал. Лишь мимолетно поцеловал висок и отстранился, одновременно перехватывая мою руку и кладя себе на локоть.

— Пойдем вниз, Нэви?

Я снова молча кивнула и, подобрав подол, смело шагнула на первую ступень винтовой лестницы. Внизу нас ждал молчаливый официант в черном, который склонился в поклоне и жестом предложил следовать за ним. Задумчиво глядя на его спину впереди, я поймала себя на невольном интересе, как этот истукан будет уворачиваться от магически — космических тел? Но стоило мужчине спокойно пройти сквозь дымку туманности, как все стало понятно. Иллюзия.

В центре была площадка, на которую периодически опускались радужные сферы, недолго висели в десятке сантиметров над полом и снова отправлялись в полет.

— Секундочку, — вежливо улыбнулся официант. — Сейчас приземлится ваш.

Я изумленно оглядела летающее великолепие. Если это футуристическое чудо и правда ресторан, то сферы — отдельные кабинеты, что ли?

О — бал — деть!

Мне страшно представить, сколько это стоит. Особенно в свете того, что об этом «планетарии» ничего не известно в столице. Стало быть, это особо элитное место для немногих избранных, и покушать тут встанет в офонарительную сумму.

Мне, с одной стороны, стало очень приятно от того, какой эксклюзив достал Нар — Харз, дабы меня впечатлить, а с другой — как‑то жутковато.

Да, он и раньше на меня тратился, но во — первых, в случае чего я могла компенсировать эти расходы, как только доберусь до банка, а во — вторых, оные расходы были во имя высоких целей самих лисов. Впрочем, траты на «выгулять девушку в ресторан» — тоже во имя некоторых целей, угу…

В общем, на подлетающий к нам «кабинетик» и я смотрела с самыми смешанными чувствами.

Как оказалось, пока я думала о всяком жизненно неважном и страшном, кицунэ успел побеседовать с нашим сопровождающим. Увы, тема для меня осталась загадкой.

«Мыльный пузырь» три на три в диаметре приземлился перед нами, и я недоуменно его оглядела, пытаясь понять, а где тут, собственно, вход.

Все оказалось просто и даже банально.

Лис схватил меня за руку и шагнул вперед, прямо в сверкающее всеми оттенками спектра марево. Первым порывом было упереться каблуками в пол и никуда не идти, но я его мужественно подавила и даже не зажмурилась, когда миновала преграду.

Внутри стены оказались почти прозрачными, видимо, чтобы не мешать обзору. В центре стоял круглый стол, накрытый ажурной скатертью и уставленный блюдами, с круговым же диванчиком цвета кофе с молоком.

— Ну вот, теперь можно немного расслабиться и отойти от потрясений, — улыбнулся лис, отпуская меня и не торопясь расстегивая камзол. Небрежно кинув верхнюю одежду на диванчик, Алин отправил к ней галстук и расстегнул пуговицы на вороте и манжетах, закатывая рукава рубашки.

— Как‑то ты… радикально решил расслабляться, — даже не пытаясь скрыть удивления, проговорила я, осторожно снимая свой жакет.

— Ну… я люблю это место как раз за некоторую ирреальность. Тут можно и перекусить, и просто поваляться, понаблюдать за этими чудесами и подумать под приятную музыку.

— Обычно местом для отдыха не делятся с кем попало, — заметила я, подходя ближе к Алину и запрокидывая голову, чтобы видеть выражение темных глаз.

— Ну… делай выводы, солнце. Делай выводы… — мурлыкнул лис и потянул меня к диванчикам.

Надо признать, на этом месте мы с мавкой всерьез решили, что нас с места в карьер начнут соблазнять и даже приготовились защищаться! Ибо быстрый лис, слишком быстрый!

Но белохвостый интриган лишь пододвинул ко мне одну из тарелок и сказал:

— Я заказывал на свой вкус, но надеюсь, что ты не разочаруешься.

— Хм… — провела кончиками пальцев по теплой крышке и скорее из любопытства, чем чувства противоречия, осведомилась: — А меню тут не предусмотрено? И что делать, если я захочу чего‑то еще?

— Предусмотрено, конечно, — Алин, не глядя, запустил руку под стол и, выудив оттуда журнал в кожаном переплете, помахал им и весьма небрежно кинул обратно. — Но обычно тут заказывают все заранее, ибо в это место приходят не для того, чтобы посетителей тревожил обслуживающий песрнал.

— Это же ресторан, а не клуб релакса…

— Кто тебе сказал? — в очередной раз удивил меня Нар — Харз. — Просто это, как ты выразилась, — высококлассный клуб релакса. И за твои деньги здесь организуют любую обстановку.

О как… Какие интересные новые подробности.

— Право, мне даже любопытно, во что тебе встанет наш визит сюда…

Наверное, мне стоило промолчать, но на этом этапе оставить за кулисами цену вопроса я уже не могла!

— Нэви, давай не будем о скучном и приземленном? — обаятельно улыбнулся Алин и уже более серьезно закончил: — Смирись с тем, что я ничего тебе не скажу на эту тему. Полагаю, что иначе данная информация заставит тебя думать о всяких глупостях вроде женской независимости… никогда не понимал эту ерундовую политику.

Такое пренебрежение в голосе лиса меня не порадовало.

— Почему глупостях‑то?

— А что это еще? Если хочешь знать, такая женская политика развращает мужчин. На мой взгляд, нет ничего естественнее в том, чтобы платить за свои удовольствия. И глупцы те, кто считает таковым только интимную связь с женщиной. Прекрасная и умная дама — лучший спутник и собеседник из возможных. Под настроение, конечно, но все же.

— Хм — м-м… цинично. И очень потребительски.

— Это личное мнение, милая. Такое, какое есть. Да, я считаю себя настоящим мужчиной, который прекрасно понимает, что за приятные минуты в жизни надо платить. Иначе они как‑то меньше ценятся. И если ты подумаешь, то согласишься со мной.

На этом моменте я замерла, не в силах так вот сразу расстаться с давно и прочно облюбованным мнением, что все самое дорогое нам не меряется деньгами. Это я и озвучила.

— Невилика, а с чего ты взяла, что… хм… валюта расчета, так сказать, — обязательно презренный металл?

— Ну, я это так поняла.

— А зря. Платить можно разным. За удобства и удовольствия телесные мы платим деньгами, а вот за душевные — совсем другим. За доверие расчитываемся страхом обмануться, за моральный подъем — последующим падением, за нежность — уязвимостью…

— А любовь? — вдруг тихо спросила я, даже сама не зная, почему.

— Любовь так вообще — самая дорогая вещь из возможных. Она многокомпонентна и, соответственно, рисков с ней сопряжено в десятки раз больше, чем с чем‑то одним из ее граней. Не многие решаются. Не все ее в силах предложить, и еще меньше людей решаются приобрести.

Эх… все же только интриган мог приподнести в таком свете жизненные истины. Занятная философия. Впрочем, если учесть образование, работу и вообще образ жизни Алинро Нар — Харза — то не удивительно.

Как там?

Все покупается и продается,

И жизнь откровенно над нами смеется

Мы негодуем. Мы возмущаемся.

Но продаемся и покупаемся.

 

Глава 13

Дальнейшая трапеза прошла в молчании. Отчасти потому, что такие откровения и мысли, на которые они натолкнули, стоило обдумать, отчасти по другой, более приземленной причине. Все банально: голод — не тетка, как выражаются в народе.

Пока отдавала должное местной кухне, поглощая белую рыбу под сметанным соусом и запеченный картофель, Алинро не спешил приступать к своей порции. Лис неторопливо тянул белое вино из высокого бокала, не сводя задумчивого взгляда с открывающейся необыкновенной панорамы за чуть заметно переливающейся радужной пленкой. Наш 'пузырь' поднимался все выше и выше к звездному куполу.

Расправилась с пищей я быстро и теперь грела руки о чашку с чаем. И смотрела на белохвостого лиса. Он на космическое чудо, а я на него.

Алинро был задумчивым и каким‑то… печальным, что ли. А еще — решительным. Это было заметно в чуть заметных морщинках на высоком лбу, в прищуре темных глаз, в суровой в этот момент линии губ. Интересно, какие мысли тебя тревожат, северный демон? Я и не подумала попытаться его расшевелить или о чем‑то спросить. Зачем? Полагаю, что тревожить мужчину в таком состоянии — последнее дело. Пусть приведет в порядок свои мысли, а я подожду.

Я допила первую чашку. Приподняла чайничек и неторопливо наполнила ее снова. Зеленый чай — прелестная вещь. А хороший зеленый чай — то, чем стоит насладиться повторно.

— Налей и мне, будь так любезна, — не поворачиваясь попросил кицунэ.

Ага, вот мы и разморозились. Чу — у-удненько.

Я пожала плечами и притянула к себе поближе второе блюдце. Перевернула чашку, стоящую на нем и выполнила просьбу мужчины.

— Сахар?

— Нет, спасибо, — чуть заметная улыбка тронула губы лиса. — Кстати, ты не притронулась к десерту. Не понравился?

— Я не люблю такие торты, — я тронула ложечкой кусочек безе.

— Вообще, тут есть варианты… — нахмурил брови Алинро и, поднявшись, двинулся к одной из 'стен'. Коснулся ее… и там медленно проявилось… что‑то вроде бара. Но кроме нескольких бутылок, было еще отделение с разнообразными тортиками и пироженками, а также тарелкой с кусочками фруктов. — Что будешь, Нэви?

— Неожиданно, — я потерла переносицу и пошла поближе знакомиться с неожиданным ассортиментом.

— Прости, я задумался и не сообразил, что надо тебе об этом сказать. Тут и правда есть все для комфортного отдыха, в том числе и выбор… разнообразных маленьких радостей жизни.

— Интересно, что же так занимало твои мысли все это время? — осторожно полюбопытствовала я, параллельно придирчиво оглядывая ряд тарелочек и, наконец, останавливаясь на ягодном торте.

— Думал, с какого края подойти к одной щекотливой теме, — усмехнулся лис и, взяв еще одну бутылку вина, закрыл бар.

— Заинтриговал, — вынуждена была признаться я. — Интересно, что это за тема такая, раз она приводит в трепет неустрашимого Алинро Нар — Харза?

— Леди изволит язвить? — хмыкнул лис, когда мы вернулись за стол.

— Леди изволит иронизировать, — благовоспитанная барышня совершенно возмутительным образом поддалась хулиганскому порыву и показала лису язык.

Нар — Харз рассмеялся и шутливо погрозил мне пальцем.

А я мимолетно порадовалась тому, что отвлекла его от тяжелых дум и немного разрядила обстановку.

Чаепитие окончательно вернулось в мирно — теплую атмосферу.

Выбранный мною тортик оказался вкусненьким. Я оправила в рот очередной кусочек, прожевала, восхитившись отличной пропиткой и нежным кремом, а после все же осторожно заметила:

— У нас есть повод… настолько сегодня шиковать? Что‑то подсказывает, что конкретно сюда ты меня привел не только потому, что тебе захотелось меня удивить.

— Проницательная мавочка, — одними глазами улыбнулся лис. — Да, все верно.

— И — и-и — и? — подтверждая истину, что любопытство не одну мавку сгубило, через минуту молчания протянула я.

Лис молчал и смотрел на меня. Тяжело так, пристально. Мне даже стало немного неуютно. После Алин начал смотреть в пол, а затем вообще куда угодно, кроме как на меня.

Надо заметить, такое поведение самоуверенного до жути кицунэ меня напугало. Что ж творится‑то?! Может, он решил таки сдать меня родне, и теперь не знает, как сообщить эту чэдную новость? А сюда привел к качестве прощального подарка?

— Ох, северные ветры… — наконец зло рыкнул лис и ударил кулаком по столу, чем напугал меня до жутиков.

— Ч — ч-ч‑что?..

— Никогда не думал, что это так сложно! — ни капли не прояснил ситуацию белохвостый гад, который, кажется, поставил себе задачу довести бедную мавку до сердечного приступа.

После лис, видимо, решил, что будь, что будет, а потому решительно отодвинул стол и замер передо мной, глядя совершенно безумными глазами.

Я трепетно прижимала к груди блюдечко с десертом и старательно подавляла желание плюнуть на все и попытаться отсюда сбежать. Нар — Харз сошел с ума. Какая досада… И какая потеря!

— Княжна Невиая Водный Блик, — пафосно начал Алин. — Мы знакомы недолго, но…

Пауза. Лису явно приходилось несладко.

— Плодотворно, — подсказала я и нервно отправила в рот очередную ложечку с тортом.

— Да какое плодотворно… все планы сорвались, — уже относительно нормальным голосом Алин начал говорить привычные и адекватные вещи. Но расслабляться было рано! — Невиличка, ты прекрасная девушка, ты…

И завис. Видимо, кто я еще, так с ходу было не придумать.

На этом этапе кицунэ решил шокировать меня окончательно и встал на одно колено. Вытащил из внутреннего кармана какую‑то коробочку и, открыв ее, протянул вперед со словами:

— Я буду счастлив, если ты примешь мое обручальное кольцо. Это предложение полноценного брака, Нэви. Никаких… так называемых младших жен. Ты будешь единственной в моей жизни.

Я подавилась тортом.

Лис реально сошел с ума.

— Эм — м-м… а как же твой клан? Ты ведь сам говорил, что в качестве единственной супруги я никого не устрою, — осторожно начала я, параллельно оглядываясь и думая, куда пристроить несчастный кусок ягодной сладости.

— Немного поразмышляв на эту тему, я понял, что смогу все уладить, — ровно и бесстрастно ответил Нар — Харз, словно он тут в суде заседание проводил, а не предложение руки и хвоста делал.

Уладит он… Занятно! Как только мой северный песец понял, что заманить меня благами, прилагающимися к статусу официальной любовницы, не получится, он сменил тактику?

— Надо же, как у тебя все просто получилось, — не посчитала нужным скрывать легкий сарказм в голосе.

— И вовсе не так легко и не просто, — тряхнул светлыми волосами Алин и поднялся, перестав изображать истукана. Понял, что я не собираюсь вот так с ходу хватать колечко и с воплями радости натягивать на пальчик. — Что‑то ты не в восторге от перспективы, мавка моя…

— Ты не прав, — возразила я и решительно забрала коробочку с кольцом, которую попытались было закрыть. Полюбовалась на красивое, но простое колечко, словно выточенное из цельного горного хрусталя, обнимающего синюю сапфировую искру. — Просто перемены… стремительные. И я не успеваю понять, когда ты отметаешь прежнюю модель поведения и принимаешь для себя что‑то новое. Переменные в твоей модели ситуации стремительно меняются, и для меня той, которая не видит всей картины — сложно подстроиться или хотя бы с восторгом воспринимать головокружительную смену «коней на переправе».

Лис сел рядом, подкрутил рукава, которые слегка расслабились из‑за расстегнутых манжетов. Взял меня за руку и, проведя пальцами по моим напряженно сжатым костяшкам, нежно улыбнулся:

— Не совсем понимаю, о чем ты, Невилика. Я делаю тебе предложение, приняв во внимание все, что ты говорила о том, что хочешь серьезности и ответственности.

Подалась вперед, приближаясь к лицу Алина, но в последний момент отклонилась. Скользнув губами по его щеке, дунула на висок, и ласково мурлыкнула:

— Я расскажу тебе, о чем я. В изложенной тобой ситуации логично поступить так, как делает вся просвещенная молодежь в мире. Знакомиться и узнавать друг друга. А ты… торопишься, мой дорогой. Так торопишься, словно боишься не успеть. Вопрос: каковы причины твоей спешки?

Алин немного отстранился, ровно настолько, чтобы нормально видеть друг друга, и, склонив голову набок, задумчиво улыбнулся.

— Солнышко моё болотное, ты проницательна, умна… и временами, крайне не вовремя, это демонстрируешь.

Рука лиса скользнула на мою талию, и неожиданно я ощутила краткое чувство полета, а приземлилась уже на колени этого интригана.

— Какие‑то у тебя сомнительные комплименты, — ошарашено выдала я, вцепившись руками в плечи кицунэ. — В свете недавнего предложения — вдвойне сомнительные. А как же эта… как ее. Романтика…

— Будет! — клятвенно обещал мне мужчина, поглаживая мою поясницу. — Но, видимо, позже, раз ты, красавица моя, решила так не вовремя подумать. Слушай, вот почему у тебя даже тут нестандартные реакции? Как должна себя вести нормальная девушка, если ей делают предложение руки, хвоста, манто, сердца и немалого состояния в придачу? Визжать от счастья!

— Я это потом сделаю, ладно? Примерно когда романтика начнется… А сейчас рассказывай!!!

— Ладно… — Алин запустил пятерню в волосы, тяжко вздохнул и неожиданно пожаловался: — Ох, оказывается, делать предложение — это очень волнительно. До сих пор мандраж.

— Я рада, что у тебя нет обширной практики, — ободряюще похлопала Нар — Харза по плечу. — Так что выдохни, можешь попить водички, если совсем плохо, и излагай!

— Язва, — беззлобно фыркнул лис и, взяв меня за подбородок, задумчиво покрутил личико из стороны в сторону. — А казалось бы, такое милейшее, наивнейшее создание. А столько вредности периодически!

— Да кто бы говори..! — возмущенно договорить не успела, мужчина накрыл мои губы большим пальцем и покачал головой.

— Нэви, Нэви, вот я уже сколько пытаюсь начать серьезный разговор, а ты меня все отвлекаешь и отвлекаешь!

От такой наглости я вообще онемела, и у меня отвисла челюсть. Захотелось цапнуть наглого типа за не менее наглую конечность. Останавливало лишь незнание последствий этого смелого действия. Кто знает, какие демоны обуяют хвостатого при очередном укусе?

— Итак… знаешь, какими свойствами обладает обручальное кольцо рода Нар — Харз? Не знаешь! А зря…

— Алин! — все же не выдержала я.

— Ну, извини, — кицунэ успокаивающе чмокнул меня в щеку и, видимо, как крайнее средство, сунул в руки белый пушистый хвост. — Понял, осознал, клятвенно обещаю исправиться. Больше не буду, честно!

Я сжала пальчики на шелковистой шерсти, с трудом сдерживая порыв пощипать это великолепие. Вот почему все внешне белые и пушистые такие вредные, ехидные и противные внутри?!

Хотя если бы оные белые и пушистые были такими и внутри — это была бы фантастика!

Так что будем мириться с недостатками избранника, благо у него есть и неоспоримые достоинства. Но Алину пока вовсе не обязательно знать, что его уже приняли и сейчас с трудом удерживаются от того, чтобы с радостным писком не нацепить колечко. А потом спросить 'а где, собственно, манто?'. А что? Айлири меня в свое время немало заинтриговала этой темой! Так что этапа 'манто к ногам избранницы' я ждала с немалым нетерпением.

— Ита — а-ак… — снова протянул лис, но судя по серьезному выражению лица, в этот раз не глумился, а просто собирался с мыслями. — Начну, наверное, с сути. Итак, кольцо — защитный артефакт очень большой силы. Вдобавок оно — статусное. Как только оно окажется на твоем пальчике, ты уже не просто беглая княжна — мавка, ты моя невеста. А стало быть, за тобой стоит мой клан. Это обезопасит тебя от нападок родни. До поры до времени, конечно, но мы выиграем время и сможем говорить с верхушкой Водного Блика уже не как просители. Они будут вынуждены не только нас выслушать, но и искать компромисс. Вражда с Нар — Харзами — последнее, что нужно болотникам, даже несмотря на то, что наши владения находятся в разных концах Империи.

— Очень интересно, — я сжала пальчики на коробочке с кольцом и, подняв взгляд, прямо посмотрела в глаза Алина. — Первое, что ты упомянул — это защиту. Значит, она — это то, без чего, мне могут уже не пригодится остальные социальные блага.

Про то, что Алин говорил обо всем, кроме чувств, я тоже промолчала. Промолчала, понимая, что жизнь и дальнейшее благополучие важнее. Промолчала, подчиняясь логике и здравому смыслу. Промолчала, желая спросить об этом в первую очередь…

Он не смотрел на меня, лишь все также невесомо поглаживал спину и рассказывал то, что мне важно было знать. Молчал о том, что я знать хотела.

— На носу Бал Интриг и Пакостей. И… считай, что у меня есть нехорошие предчувствия. Я хочу тебя обезопасить, как смогу, чтобы ты не пострадала даже в теории, — продолжил лис, рассеянно вильнув хвостом, от чего тот сполз с моих коленей. Я не постеснялась вернуть пушистое успокоительное обратно.

— Понятно… — кивнула я, мысленно прикидывая, что слишком уж у многих сильных Академии сей возникают нехорошие предчувствия на тему того, что мне что‑то угрожает.

Сначала Ильсор приставляет ко мне навь, а теперь вот Алин дарит кольцо. И это насколько же сильные у кицунэ «предчувствия», если он решается на такие радикальные меры? Или стоит назвать предчувствие уверенностью?

— Кстати, про этот бал, — Нар — Харз внезапно подхватил меня под коленки и устроился поудобнее. — Меня назначили одним из организаторов, а я назначаю тебя моей помощницей.

— Зачем?! — опешила я.

— Ну, как… во — первых, ни за что не поверю, что тебе не интересно и не хочется принять участие в подготовке этого праздника.

— Приготовься к разочарованию и осознанию неправильности своих выводов, — посоветовала я лису и похлопала его по груди. — Я совершенно не желаю в этом участвовать! Моя бы воля — и на бал бы не пошла!

— К сожалению, мавка моя, вариантов у тебя особо нет.

— Не назначай, а? — опустилась до жалобных просьб я. — Ну пожа — а-алуйста.

— И лишить себя возможности видеть дорогую мне девушку как можно чаще? Ну уж нет!

Я покраснела от удовольствия, услышав про это, но как‑то отреагировать не успела. Дальнейшие действия Алина полностью обезоружили, и я не скоро смогла вспомнить даже про связную и осмысленную речь, не говоря уже о чем‑то большем.

Поцелуй. Медленный, томный, осторожный… но с таким обещанием, что я трепетала, не в силах сдержать легкую дрожь, что пронзала тело при каждом касании его губ.

— Милая моя, — тихий шепот на ушко и теплые губы захватывают чувствительную мочку. — Хорошая, нежная, ласковая… моя мавочка. Ведь моя?

В этот момент я мысленно готова была признать это не только словесно, но и вручить хвостатому искусителю грамоту, сие подтверждающую. Но, слава богу, это был вопрос, не требующий ответа. Нар — Харз уже вернулся к более увлекательному, по его мнению, занятию. Поцелуям. И я, надо признать, мнение моего лиса разделяла.

Когда он от меня оторвался, я только беспомощно пролепетала:

— Алин, я… понимаешь… это все так… — замолчала, не зная, с какой темы лучше начать и как полнее донести мою мысль. Что я не понимаю, зачем ему это, что мне странны настолько резкие перемены в хвостатом и такие кардинальная смена приоритетов… И что меня очень страшит эта совершенно неведомая замужняя жизнь. Как, впрочем, и любую девушку.

— Понимаю, — немного помрачнел Алинро и, не позволяя мне вставить и слово, продолжил: — Нэви, помолвка — это еще не свадьба… всегда есть возможность переиграть ситуацию, так что не переживай.

Я переживала. Вот прямо сейчас и начала!

Потому что, как мне казалось, из нас двоих наиболее вероятный дезертир — это как раз Алинро!

И про любовь он по — прежнему молчит. Впрочем, совершенно неизвестно, что бы случилось, если бы он это сказал. Смогла бы я, и правда, радостно кинуться к нему с поцелуями, заверяя в горячих ответных чувствах? Да, я к нему неравнодушна, да, мне хочется, чтобы мы были вместе, но признание в любви вызовет не меньше подозрений и домыслов, чем предложение руки и сердца.

— Невилика, я осознаю, какой это ответственный шаг, и что нам надо привыкнуть друг к другу и понять, есть ли что‑то еще, кроме притяжения. Если что‑то пойдет не так… бросишь меня у алтаря, и все замечательно.

— А если не брошу? — вдруг вредно спросила я. — Ты об этом подумал? А вдруг я и правда хочу предлагаемую руку, сердце и белое манто в придачу?

— Думал. И, видимо, меня это не пугает, раз я все же сделал тебе предложение, пусть и такое… неуклюжее.

Я несколько секунд смотрела в бездонные, черные, как сама тьма, глаза мужчины и пропадала. Пропадала, ощущая, как отключается логика, здравый смысл и все это тонет под волной искристой радости, что поднималась из глубины души.

Слова были лишними. А вот ласки и поцелуи — вовсе нет.

Когда мы отдышались, у меня не только слегка ныли губы, как в прошлый раз, но еще была растрепана прическа и слегка перекошен ворот платья. Алин ссадил меня с колен и отодвинулся. Покосился на то, как я дрожащими пальцами застегиваю пуговку на воротнике и, потянувшись к столу, залпом допил остаток уже остывшего чая.

— Увлекаемся мы… увлекаемся, — прошептал Нар — Харз и, пытаясь перейти на серьезный лад, сказал: — Надевай колечко, болотная моя… хотя… стой! Я сам.

Я передала обратно коробочку и глядя, как лис аккуратно достает украшение, спросила:

— Это какой‑то ритуал особенный? Ну, там, что оберег должен надеть только представитель вашего клана, и так далее, а то кольцо не будет действовать?

На этом моменте кицунэ взглянул на меня, как на полную и беспросветную идиотку. Притом, судя по лицу мужчины, это было для него неприятным открытием. Следом на выразительной физиономии Нар — Харза промелькнуло подобие жалости, и он медленно, как ребенку объяснил:

— Да, Нэви, это своеобразный… ритуал. Называется 'мужчина делает предложение женщине'. И да, каким бы странным тебе это ни казалось, он все же хотел бы сам надеть колечко на пальчик дорогой ему девушки. Ты понимаешь, болотная моя? И к действию артефакта все это не имеет совершенно никакого отношения.

Я краснела. Сидела, краснела, отводила взгляд и прикусывала нижнюю губу.

Ой, неловко‑то как…

Прохладный ободок кольца скользнул на безымянный палец и мигом стал почти горячим, словно приплавляясь к коже. Больно не было. Лишь немного щипало и пекло, но эти неприятные ощущения прошли благодаря… жениху. Ох, какое слово‑то непривычное!

Лис медленно поднес к губам мои пальцы и коснулся кожи поцелуем, не отводя взгляда от моего лица.

— Вот и все. Теперь ты моя. Моя невеста.

Алин больше не стал меня смущать. Отпустил, убрал коробочку обратно за пазуху, придвинул стол и жестом предложил продолжить трапезу. Разумеется, после всего случившегося аппетит у меня пропал напрочь. Так что закруглились мы довольно быстро. А потом еще долго сидели на диванчике в обнимку и рассматривали окружающее нас чудо. Лис рассказал историю этого здания, которое и правда оказалось бывшим планетарием. Постепенно с архитектуры и баек про земное, мы перешли на байки небесные. Ведь вокруг нас так близко было столько созвездий, и за каждым стояла своя сказка.

Алинро Нар — Харз знал на удивление много сказок. И умел их рассказывать.

А потом мы вернулись в Академию и меня проводили до комнаты. И долго обнимали на прощание. Просто обнимали. Но от этого на душе было так тепло и хорошо, что мне казалось, что я невесома и вот — вот улечу.

Волшебно…

 

Глава 14

Академия Триединства. Общежитие Факультета Интриг и Пакостей

Утро началось активно. Я бы даже сказала, что слишком активно!

С воплей соседки над ухом. Видимо, с утра Айлири решила оторваться за свое молчание ночью, когда я, завалившись в комнату, обняла ее и сказала, что сейчас — спать! А удовлетворение любопытства будет утром!

— Невилика, вставай! Немедленно просыпайся, бессовестная болотная зараза!

Судя по ощущениям — Айлири прыгала по моей кровати, ну и по мне заодно…

— А — а-айли — и-и… отстань! — я сделала попытку спрятаться от этой бестии под подушкой, но не преуспела.

— И не подумаю! — дриада отобрала мой защитный бастион.

Поняв, что вариантов у меня не осталось, я села на постели и, зевая, спросила:

— В честь чего такая паника? Я, конечно, тоже соскучилась, но это не причина так чудить.

— Причина — это то, что ночью тебя привел Нар — Харз! А при свете дня я заметила некоторые новенькие украшения на твоих лапках. Нэви, немедленно все рассказывай!

Ох уж эти подружки…

— Может хоть чай сделаешь? А я пока оденусь.

Судя по пристальному зеленому взгляду девушки — ей хотелось узнать все прямо сейчас, но она все же кивнула и встала с кровати. С тяжким — тяжким вздохом, призванным показать, насколько я бессердечна, раз затягиваю с выдачей такой интригующей информации!

Мне, если честно, этой самой информацией как‑то совсем не хотелось делиться… Парадокс, но извечного женского стремления поделиться деталями своего счастья с подружками не наблюдалось. Хотя бы потому, что первым проснулся здравый смысл и, приняв облик скептичного настроя, логично предположил, что еще неизвестно, насколько белое и пушистое счастье мне привалило. Пока оно себя проявляло исключительно как седое и волосатое, и не гарант, что будет исправляться.

Но…

Я провела указательным пальцем по кольцу на безымянном. Видимо, все же придется рассказать Айли. Частично так точно. А еще стоит наведаться в кабинет к моему дорогому куратору и спросить… а собственно, что теперь?! Как мы в академии будем жить‑то? А то предложение он мне сделал, а вот о статусе — ни слова. Или у меня теперь и правда… статус невесты?!

Я с ужасом представила, что со мной сделают интриганки и пакостницы за то, что я захомутала одного из Нар — Харзов. Они из‑за Грегори‑то шипели.

Кстати, про Грэга. А с ним что делать?! Бросать?..

Я нервно хихикнула, и тут же прикусила костяшку пальца, пытаясь прийти в себя.

— Невилика!

На столик рядом с кроватью брякнулось блюдце, на него, звякнув, опустилась чашка.

— Спасибо, Айли…

— Какая‑то ты пришибленная, — наконец сообразила присмотреться к моей несчастной физиономии дриада. — Нэви, пиявочка моя, скажи уж, мне за тебя радоваться, или строить план мести одному гаду хвостатому7

Я с крайним удивлением уставилась на девушку.

— Месть?! Нар — Харзу?!

— Думаешь, нереально? — хмыкнула Айлири и тряхнула светлыми кудрями, уверенно заявив. — Зря! Я еще на каникулах набросала два плана на случай, если он от тебя не отстанет. Значит, слушай…

На этом моменте я поняла, что слушать я не хочу! Вот как вспомнила, какие обычно у подружки великие планы, так и поняла!

— Айли, нет!

— Да! Значит так: мы выкупаем у ведьмы весь запас приворотного зелья…

— Зачем?… Для кого? — надо признать, соседка совсем меня ошарашила таким оригинальным началом. Особенно если вспомнить, что положило начало нашему знакомству с лисом. Как раз приворот!

— Для девочек с факультета. Можно даже не одного! — решила не мелочиться дриада.

— И? — по прежнему не догоняла фееричности этой жуткой мести я. — Они же и так в него влюбленные, с разной степенью дурости.

— Это другое! А тут они будут стремиться к объекту своей страсти и, стало быть, изрядно портить ему жизнь! Ну скажи, что я молодец!

— Нет, — честно призналась я. — Ты не молодец.

— А то! Я умница!

Бред… я еще сплю! Помотала головой, но полоумная подружка, вещающая о великой мсте во имя моей чести и нервов, никуда не пропала. Я грустно вздохнула, притянула к себе чашку с чаем, осознав, что придется с этим всем разбираться. М — да, когда я думала о своих проблемах, я совершенно упустила из списка оных одну чересчур деятельную Айли.

Поболтала в чашке ложечкой. Потянувшись к сахару, смерила взглядом замершую напротив дриаду, весь облик которой наглядно заявлял, что она мне трепетно внимает! Глазки горят, легкий румянец на щечках, сжатые пальчики с розовыми ноготками. Вот же… подружка!

— Я тебя внимательно слушаю! — заверила меня подруга, видимо, на случай если я все еще это не поняла.

— Угу, — невнятно буркнула я, кидая в чай пару кусочков рафинада и неторопливо их размешивала, с некой отрешенностью глядя, как кубики сахара растворяются в горячей жидкости.

— Нэви, не тяни! — не выдержала Айлири.

— Ага, — не более информативно, чем в предыдущий раз, ответила я и добавила, приподнимая руку с колечком. — Это обручальное кольцо рода Нарз — Харз.

— О — бал — деть! Он все же это сделал… Вау! — на выдохе прошептала собеседница и даже подпрыгнула от избытка эмоций. Всплеснула руками и начала тараторить: — Это же потрясающе… это же неподражаемо! Это же… блин, Нэви, тебя все местные бабы сожрут теперь…

— О, здравая мысль, — флегматично отметила я, потянувшись к печеньке. — А то я думала, ты сейчас про манто и хрустальные замки на крайнем севере вспоминать начнешь. А также про счастливый брак до самой смерти и несколько детей уже после оной.

— Не придирайся к очередности, — отмахнулась блондинка и наконец вернулась на свое кресло. Села. Подтянула коленки к груди и, видимо, напряженно задумалась о чем‑то крайне интересном.

Ну конечно, очередность в таком деле — это, и правда, совершенно ничего не значащая деталь, которая рушит такую стройную, плевать, что абсурдную картину.

Я все также спокойно и пофигистично намазывала на печенюшку сладкий сыр и не собиралась тормошить еще не проснувшиеся разум и тельце. И старалась не думать о том, что со мной сделают поклонницы Алина за то, что я его увела, и фанатки Грэгори за то, что я его бросила…

— Мало тебе проблем было, так еще и истеричные барышни теперь привяжутся, — выдала Айлири прискорбно здравую мысль.

Я осуждающе на нее посмотрела и откусила кусочек вкусняшки.

— Могла бы и не озвучивать, и так все очевидно.

— Нэви… — дриада заерзала и начала теребить светлую прядку, посверкивая глазами. — Так что у вас с лисом, а?

На этом этапе я задумалась. И правда, а что?

Что у меня с мужчиной, в которого я влюблена и который сделал мне предложение? С мужчиной, который многим рискует ради меня. С ним рядом спокойно и хорошо до замирания сердца. Так, что хочется закрыть глаза и просто быть. Не растворяться в нем, но быть рядом. Спутницей, подругой… женой.

Же — е-е — ной… Какое странное слово. Такое привлекательное.

Я взглянула на Айли и вдруг поняла, что этими мыслями делиться пока не хочу даже с ней. Они пока еще такие… хрупкие. Как недавно взошедшие ростки. Мне даже самой дышать на них страшно, что уж говорить о других.

— У нас с ним… взаимоотношения. И давай не будем углубляться, а? Пожалуйста…

— Ну… хорошо.

— Спасибо, — облегченно улыбнулась я, и с новой силой и вернувшимся аппетитом впилась зубками в печеньку.

— А колечко красивое… многозначительное такое, — свернула на нейтральную тему Айлири и неторопливо налила чай и в свою кружку. Обхватила длинными пальцами тонкий фарфор и спросила меня: — Ты знаешь легенду о камнях в брачных перстнях северных лисов?

— Нет, — я склонила голову набок, с интересом взглянула на подругу и попросила. — Расскажи?

— В древности была легенда, что в одном из ущелий Ледяного Перевала, который находится рядом с владениями кицунэ, бродит один могущественный дух. Называют его Господином Дорог. В тех краях — Горных дорог. Но изначально считалось, что он был божеством всех путей мира, но потом почему‑то стал отшельником. Так вот, в пещере, глубоко под землей есть друзы с этими кристаллами. Никто не знает, что они такое, есть только смутные слухи о чудесных свойствах перстней. И путь к ним может показать только сам Господин. Притом, понятное дело, не всех он ведет по смертельной паутине троп перевала.

— Каких свойств, например? — насторожилась я, подозрительно поглядывая на восхитительное колечко и начиная осознавать, что в подарках Алинро Нар — Харзха всегда нужно искать двойное дно!

— А это уже клановая тайна северных демонов. Но что‑то вроде соединительных уз супругов и защиты. Я не знаю точно, Невилика. Лучше задай этот вопрос белохвостому умнику, который нацепил тебе на пальчик это замечательное украшение, — Айлири сделала паузу, а после невесомо коснулась моего запястья и тихо, серьезно добавила. — Но не суди сгоряча, мавка. Дело в том, что у каждого лиса кольцо свое. И говорят, что ради такого камня надо пройти полмира и оплатить его своей кровью и частью души. Потому касайся этой темы очень деликатно. Совершенно неизвестно, какие там могут быть больные места.

Я молча пила чаек и мысленно прикидывала, насколько сильно попала.

Мда — а-а, поговорить с лисом на эту тему однозначно надо. И не только на эту… Я покосилась на свое запястье, на котором по прежнему красовался браслет в виде василиска. Провела пальцами по прохладному металлу и мимолетно удивилась тому, насколько удобным было это украшение. Я даже забыла, что оно на мне. И никаких следов на коже не оставляет, хотя, по идее, после стольких дней, что я его носила — должно.

— Спасибо за сказку, Айлири, — поблагодарила дриаду за информацию.

— И что ты теперь будешь делать? — дриада придвинула ближе к себе плошку с крем — сыром и стала неторопливо его намазывать. — Как понимаю, он только сделал тебе предложение, но не потрудился прояснить дальнейшую ситуацию.

— Ничего не буду. На колечке не написано, что оно принадлежит роду Нар — Харз. А всех любопытных буду посылать… в пень!

— Тоже вариант! — пожала плечами Айли и лукаво усмехнулась — И неплохой!

— Вот и чудненько… — я немного помолчала, разглядывая сидящую напротив девушку и неожиданно сказала. — Знаешь, а я, оказывается, по тебе очень соскучилась.

— Я тоже, — тепло улыбнулась Айлири и заправила прядь светлых волос за чуть заостренное ушко.

— Кстати, раз мы закончили с разбором полетов на тему «мавка и лис», то может, приступим к разбору странного тандема «дриада и некро — эльф»? — невинно предложила я и хихикнула, когда моя собеседница подавилась печеньем и закашлялась.

— О чем ты?..

— Я о серии рисунков в твоей папке. И везде наш блистательный упырь…

И тут случилось невероятное. Дриада замялась, опустила глазки и сильно — сильно покраснела.

Ужас…

— Нэви, я, кажется, влюбилась.

Точно ужас!

Я залпом допила остаток чая.

— Айли… а то, что он как бы мертв, тебя не смущает?

На этом этапе Айлири с совершенно спокойным выражением лица дала мне совершенно абсурдный и даже бредовый, на мой взгляд, ответ:

— А должно?

Я даже закашлялась от неожиданности.

— Дорогая, а можно задать тебе личный, даже интимный вопрос? — осторожно начала, стараясь сдержать нервный смех.

— Ага, — тряхнула светлыми волосами дриада. — Я тебя слушаю.

— Что ты с этим упырем тогда делать собираешься?!

— А ничего. Ну, влюбилась. С кем не бывает?

— Чудненько… — промямлила я, совершенно не готовая к такому повороту событий.

— Невилика, ну сама подумай… Сколько наших сокурсниц влюблены в Эдана Хрона, а? Он вот живой. Но это что, делает идеал более достижимым для девочонок?

— Нет, — была вынуждена признать я, вспоминая, что как минимум четверть только нашей общаги вздыхают по ректору и почитывают всякую бредовую литературу в попытках найти там средство для покорения чернохвостого красавца — мужчины.

Любовные романы писались не только о благородных эльфах и бедных, но гордых служанках. Весьма большая ниша была занята чтивом о том, как трудно складываются личные отношения студенток и преподавателей. И о том, что надо сделать, дабы эти отношения складывались удачно!

Бред, короче. Так как ректор все еще свободен, и даже хвостом не ведет в сторону интриганок и пакостниц.

— Так что… я не особо переживаю! — дриада сверкнула самоуверенной улыбкой и картинным жестом отбросила за спину золотистые пряди. Красовалась она недолго. Почти сразу самоуверенное выражение пропало с симпатичного девичьего личика, губки горестно изогнулись, а глазки наполнились слезами. — Нэви… он никогда мной не заинтересуется — а-а!

Я встала и даже сделала шаг вперед в порыве обнять подругу и наговорить ей много утешающих глупостей, а также капельку здравых и умных вещей за компанию. Но альтруистическим планам не суждено было сбыться, ибо я споткнулась о что‑то невидимое и полетела обратно на свою постель.

Что‑то глухо рыкнуло и проявилось, немерянно меня удивив. Навь встряхнулась, и воздух вокруг ее фигуры задрожал и поплыл, выпуская фигуру красноглазой тварьки из объятий невидимости.

— Мавка, ты наступила мне на лапу!

Я разозлилась и рявкнула в ответ:

— А нечего было так низко себя вести и подслушивать!

— Я тебя охраняю вообще‑то, — демонстративно обиделась нежить. — И делаю это максимально комфортно для тебя, неблагодарной!

— Подкрадываясь ко мне вплотную?!

— Не к тебе. К ней, — навь мотнула мордой в сторону дриады, которая смотрела на всю эту сценку круглыми, испуганными глазищами.

— Зачем тебе Айлири? — подозрительно спросила я, поднимаясь с постели и вставая в классическую позу для скандала — «руки в боки».

— Она сама? Совершенно незачем! А вот ее любовные страдания — штука вкусная и энергетически насыщенная!

— Та — а-аль! — я не сдержалась и закатила глаза. Ну да, навь у нас всегда о муках и ужасе…

— А что Таль, что Таль?! Ты вот в последнее время до противного спокойная, умиротворенная и счастливая. А мне, между прочим, кушать хочется! А временами даже жрать!

— Как же ты без меня столько веков‑то прожила? — с фальшивым сочувствием осведомилась я.

— Раньше я не была привязана к одной мавке и могла спокойно гулять и питаться. А сейчас приходится довольствоваться тем, что есть рядом с тобой. А тут такой вкусный и необычный букет… я не удержалась!

Судя по морде, на которой не читалось ни грамма раскаяния — Стервь не сожалела.

Она склонила голову набок и, лукаво сверкнув красными глазами, добавила:

— Кстати… Айлири, так ведь?

— Д — да, — дрогнувшим голосом ответила блондинка, с опаской наблюдая за навью.

— Так вот! — торжественно начала нежить, с самым благостным выражением морды. — Могу тебя заверить, что страдания преждевременны, и Сибэль тобой, может, и заинтересуется.

— С чего это? — подозрительно осведомилась я, борясь с желанием взять Стервь за уши и хорошенько потрясти.

— Какая ты… недоверчивая, — укоризненно цокнула языком тварька.

— Да, действительно, с чего это? — немного оживилась Айли.

— А почему нет? Он дриад знаешь, как ценил в свое время! Особенно в гастрономическом плане!

Я нервно выдохнула. Нет, упырь есть упырь, конечно, и некстати вспомнилось сетование господина Сибэля на то, что ему отказались скармливать нерадивых студентов. Интересно, а какие у упыря предпочтения? Он кровь пьет, или ему что попитательнее подавай? Сердца там, печоночку, ручки, ножки.

Если кровь, то совершенно непонятно, что может взбрести в голову моей сумасбродной подруженьке. Вампиры‑то нехило пользуются своим романтичным образом кровопийц, и всегда есть немало дурочек, согласных поделиться с ними кровью. Некоторые даже живы и относительно здоровы после этого остаются.

— Так что, если хочешь познакомиться поближе — устрою! — пообещала наша добрая Стервь.

— Знаешь, Таль… — я откашлялась, чтобы голос перестал быть малость хрипловатым от озвученных навью перспектив в багрово — кровавых тонах. — Пожалуй, обойдемся.

— Тебе и не предлагают, — отмахнулась от меня хвостом нежить. — У тебя уже есть свой персональный песец. Это я госпоже дриаде.

— Мне тоже не надо, — помотала головой девушка.

— Ну, вот, — расстроилась навь. — Сначала любовь, страдания, «люблю — жить — не — могу — все — ради — него — вынесу», а чуть что — так сразу ручку жалко!

— Ручку?!

— Дамские пальчики — изысканный деликатес не только в виноградном смысле! — со знанием дела поведала нам вредная нежить.

— Ш — ш-шла бы ты, моя дорогая охр — р-рнница, — злобно рыкнула я.

— Поняла, поняла, — присмирела навь и распласталась на полу, глядя на меня с самым раскаявшимся видом. — И вообще я пошутила, честно… Сибэль у нас ручки не ест!

— Ну и слава Лесовику, — выдохнула Айлири.

— Костей много, мяса мало… разве что на холодец, — пробормотала навь, уползая куда‑то под стол и снова скрываясь под чарами невидимости.

Я подавила некрасивое желание наугад пнуть некоторых под столом, уверяя себя, что такой порыв недостоин как благородной мавки, так и вообще приличной девушки.

— Нэви… а что это было? — почему‑то шепотом спросила Айлири.

 

Глава 15

Я замерла, прислушиваясь к тишине в комнате и уверенная, что навь такую фразу без своего сиятельного внимания не оставит. Но — ти — ши — на. Только часы тикают на полке, да ветер за окном свищет.

Судя по всему, нежить, и правда, затаилась, и показываться пока не собиралась. А странно, я ожидала какого‑нибудь очень ехидного комментария.

— Это была Стервь, — со вздохом поведала дриаде и запустила пальцы в волосы, с тоской размышляя о том, почему все не может быть легко и просто.

Айлири осторожно отодвинула стул и не менее осторожно заглянула под стол. Ожидаемо никого там не увидела и, выпрямившись, с нажимом потерла виски и сказала:

— Стервь… слуга некро — эльфа?

— Ага!

— Это, конечно, замечательно, что ты уже знаешь, как зовут сию недоупокоенную прелесть, но поясни мне, что она ТУТ делает?! И что за речи об охране?

— Собственно, ты сама уже все озвучила, Айли. Охраняет она меня. По чьему распоряжению — не признается.

— Но ты знаешь, откуда этот хвост тянется? — прищурила зеленые очи подруга и как‑то очень подозрительно осведомилась. — И да, чем это ты заслужила такое расположение вышеупомянутого некро — эльфа, если он к тебе свою верную слугу пристроил?!

Воу — воу… а дриада‑то ревнует! Глазки горят, кулачки сжаты, на щеках яркий румянец.

— Полагаю, что господин Сибэль тут не причем, — осторожно начала я, которой вовсе не улыбалось делить с подругой совсем мне ненужного, да еще и мертвого мужика. Мне бы Ильсора еще куда‑то пристроить, и вообще счастлива буду!

— Правда? — судя по физиономии Айлири, ей для уверенности требовались более веские аргументы.

— Конечно, — со всей возможной горячностью заверила ее я и мягко закончила: — Айли, я его видела немногим больше тебя, потому у достопочтенного упыря всея Академии нет никакого резона беспокоиться о моей персоне, поверь.

Судя по тому, что девушка немного расслабилась — увещевания подействовали.

Правда, она почти сразу подобралась и осведомилась:

— Тогда, надеюсь, это дело рук Алинро?

— Не гарант, — грустно хмыкнула я. — Хотя уточню, я просто эту тему не успела поднять вчера. Не до того было…

Вспомнив, до чего нам было, я сначала покраснела, а потом мечтательно улыбнулась. Все же какой был вечер, какой вечер… Мне повезло с мужчиной! Будем надеяться, что некоторые мавки не станут чудить, и мужчине с ними повезет тоже…

— Невилика, а кто тогда? У меня только один вариант.

— Призрачный, с крайне мутными планами, — кивнула я. — У меня те же опасения, ибо больше некому. Но причин такой любезности я не понимаю, потому что… оснований нет.

— А как же ваше соглашение? Вполне понятно, что этот дух стремится защитить свой эксклюзивный десерт. Прости, что так называю.

— К сожалению, ты не грешишь против истины, а стало быть, обижаться не на что. Для его загадошства Главы Ассамблеи я, и правда, всего лишь слишком строптивый десерт.

— А ты не боишься это обсуждать при…? — Айлири выразительно покосилась на стол, под которым все еще была навь. Наверное…

Я осторожно повела ногой, но нащупала только пустоту. Повторила то же самое более смело и окончательно убедилась, что поганка Таль сейчас где угодно, но не там, куда уползла не так давно.

— Полагаю, что о моих скромных домыслах все кому нужно и так знают, Айли. А от этой барышни вообще мало что можно скрыть.

Дриада лишь сочувственно на меня посмотрела.

В это же время со стороны шкафа раздался пакостный смешок и, повернувшись, я увидела развалившуюся наверху с — с-собаку, которая сощурила багровые глаза и совершенно по кошачьи мурлыкнула:

— Пр — р-равильно говоришь, мавочка, прр — р-равильно говоришь!

Эта зараза вольготно развалилась, свесив с края переднюю и заднюю лапы, а также лениво помахивая хвостом.

— Сгинь! — беззлобно рыкнула я, и навь тут же с гадостным хихиканьем пропала.

Айлири потерла острое ушко и безнадежно спросила:

— Она с нами жить будет, да?

Отвечать мне не пришлось. Стервь на этот раз не скинула невидимость, но высказаться ей это не помешало.

— Ты однозначно сообразительная! И не переживай, дриада, нам будет вместе весело! И ты даже еще не представляешь, насколько…

Лично меня эта фразочка насторожила!

На этом явление нави народу было закончено. До конца дня она не появлялась, и мы с Айли даже немного расслабились, хотя забыть, что где‑то совсем рядом есть кровожадная нежить, было непросто. Но заботы и проблемы надежно отвлекали. Учеба начиналась уже завтра, и надо было много чего сделать. И не только собраться: погладить платье, собрать сумку и прочее. Конкретно мне еще нужно было привести в порядок мысли и решить, что и как я буду делать.

Появление Тали напомнило о том, что точка еще не поставлена, и судя по всему финал всего этого спектакля только впереди. М — да… расслабилась я как‑то. Забылась. Позволила себе погрузиться в чувства и эмоции, выпустив из вида опасность. И да… я же так и не сказала Алину, что за мной по пятам бродит навь. А зря. Особенно если учесть, что у Алинро поистине непонятные отношения с Ильсором Дешвортом. У которого на меня не менее непонятные планы.

Я загрустила. Да — да, как образцовая мавка. Даже думала поплакать, но не получилось. Видимо, до мавочного идеала мне однозначно пока далековато!

Ни капли не расстроившись по этому поводу, я отправилась спать. Завтра будет насыщенный день.

Первый учебный день!

Солнышко светило, птички пели, коленки мои тряслись от избытка впечатлений — короче, в общем‑то, никаких изменений по сравнению с предыдущим семестром.

Причины для беспокойства у меня, правда, в этот раз были иные.

Все же неприятности с родственниками отошли на задний план на фоне моих нынешних проблем с духом — убийцей, Ильсором и какими‑то пугающе серьезными матримониальными планами лиса. Но о них можно и нужно подумать потом. Можно даже во время встречи с Алином. Ибо сейчас у меня назревала более насущная… наверное, даже проблема.

Я стояла на крыльце нашей общаги и ежилась под косыми взглядами некоторых интриганов.

— Невилика, что ты застыла? — Айлири подцепила меня под локоть и повлекла за собой. — Грега можно не ждать, он еще не приехал.

— Правда? — я удивилась, ибо мой «парень» был существом хоть и взбалмошным, но ответственным, и обычно всегда прибывал вовремя.

Причин от меня сбегать у него еще не было. И полагаю, что пока я не отдам ему деньги за посещение ведьмы — я от него не отвяжусь! Финансы — это святое для нашего факультета.

— А ты откуда знаешь? — я прищурилась, кивнув пристальный взгляд на подругу.

— Слышала от кого‑то из его приятелей, с кем Грэг активно переписывается, — отмахнулась блондинка, и, запрокинув лицо к солнцу, блаженно прищурила глаза. Проходя мимо будущих сокурсников, я вскинула голову и самоуверенно улыбнулась, показывая, что ощущаю себя комфортно и совершенно уверена в том, что нахожусь на своем месте.

Кажется, до особо пронырливых товарищей — интриганов уже дошли слухи об изменениях в их группе.

Наверное, в любом другом заведении такая осведомленность учеников вызвала бы удивление, но не здесь. Интриганы справедливо полагали: кто владеет информацией, тот владеет миром. И гораздо проще заранее знать, что за личность может появиться неподалеку от тебя, и как этим можно воспользоваться.

Впрочем, судя по недоуменным взглядам наших доморощенных и много о себе мнящих 'мастеров' интриги, они понятия не имели, за что меня так возвысили. И куда им, креативным, бедную мавку можно употребить с пользой для своих дел.

Из этих своеобразных мыслей меня вывел звонкий голос дриады:

— Как хорошо… Последнее тепло осени перед долгой зимой. Совсем скоро деревья начнут медленно засыпать… и я тоже. Придется пить горькие травы, чтобы быть бодрой!

Я хмыкнула и, дернув подругу за светлый локон, проговорила:

— Кажется, ты что‑то такое пьешь уже давно.

— Ну да, — чуть порозовела Айлири. — Дело в том, что мое древо — южная береза. А она уже давно облетела в здешних широтах.

— Слушай, а так ли безвредны эти травки, как ты говорила? Помнится, раньше за тобой нездоровых склонностей к упырям не было!

— Их и сейчас нет, — отрезала девушка, поправив сумку на плече.

— Да?! — не на шутку удивилась я.

— Невилика, ну сколько можно! Это исключительно платонические чувства, вызванные восхищением личностью… некроэльфа! — прошипела мне на ухо блондинка, которая для этого дела даже остановилась и оттащила меня в сторонку.

— Точно! — не удержалась от некоторого ехидства я, также шепотом отвечая подруге. — Как я не поняла‑то! Только, Айли, ты уверена, что рисунки в стиле ню — это проявления платонических эмоций?

Дриада задохнулась от возмущения и покраснела, как листья её тотемного дерева ранней осенью. Но отповеди мне не устроила. Смешалась, отвела взгляд и буркнула:

— Да. Пошли!

Дриада схватила меня за руку и потащила дальше по аллее.

Я задумчиво смотрела на шагавшую по гранитным плитам девушку с очень сосредоточенным и несколько печальным выражением лица.

— Извини, я не должна была так шутить, — решилась я заговорить после минуты напряженного молчания. — Не думала, что ты так остро это воспримешь.

— Ничего страшного, — бледно улыбнулась она. — Ты во многом права, Невилика. Но и я права тоже. В свете того, кто он и кто я — чувства, и правда, безответно — платонические. Природа против нас, и ничего не попишешь. Да и… он существо совершенно иного, неизвестного порядка. Не думаю, что эльфийский высокий лорд заинтересовался бы маленькой дриадой… даже при жизни. А после смерти тем более.

Мне тоже стало грустно. Очень — очень. Все же у меня в личной жизни все начало если не складываться, то проясняться. А у Айлири ситуация, и правда, безнадежнее некуда.

За этим мысленным разбором полетов мы и дошли до главного учебного корпуса Академии.

На входе ожившие горгульи изогнули шею и дружно проскрежетали:

— С началом нового семестра, несчастные!

— И вам не развалиться! — не поскупились на ответную любезность интриганы и пакостники из первой группы, подобравшейся к ступеням.

— Здравствуйте, стражи, — раскланялся с каменными истуканами какой‑то импозантный интриган, который шел впереди нас.

Лично я его не знала, но, кажется, он с моего курса. То есть предстоит вместе учиться.

Стражи смерили вежливого парня подозрительным зеленым взглядом.

Одна из них грациозно опустила голову на его уровень и заглянула в глаза. Надо отдать должное — интриган не дрогнул. На его лице как играла вежливая улыбочка, так там и осталась.

Горгулья фыркнула:

— Что, Трендис, уроки вежливости пошли на пользу, да?

Вторая горгулья пакостно хихикнула и мечтательно закатила глаза:

— Ну еще бы, после того как мы его за хамство спустили с лестницы — вежливость на «раз — два» проснулась!

На этом моменте мы как раз дошли до эпической сценки. Я приветливо улыбнулась знакомым духам — горгулья и сказала:

— Здравствуйте!

«Продажные гады» не прозвучало, хотя очень хотелось! Кажется, именно эти мерзавцы сдали меня тогда Алину, с чего и начались мои злоключения.

— О, мавка!

Точно они! Раз узнали!

— И вам доброе утро, — буркнула Айлири.

На этом моменте интриган Трендис решил, что ему пора откланяться.

— Я… пойду!

Сбежал он со внушающей уважение и даже некоторое восхищение прытью. Притом так, что вроде как просто удалился!

— А быстро испарился! — восхитилась одна горгулья.

— И без суеты, — одобрила вторая.

— Далеко пойдет! — дружно решили обе. — Если с хамством своим сладит.

Кстати, про это.

— Уважаемые стражи, — светским тоном начала я. — А разве сие качество не поощряется на нашем замечательном факультете?

— Поощряется. Но в нужное время, нужном месте и с правильными оппонентами. Нельзя хамить тем, кто может спустить тебя с лестницы. Как минимум. Пакостнику бы такое простилось, что с вас взять, но интригану… да еще и не один раз… ни за что!

Мы с Айлири переглянулись. Конечно, это «что с вас взять» было крайне нелестным, но мы промолчали. Уж лучше запомнить и придумать, как отомстить. И снова отомстить. И вовсе не потому, что забыли. А просто из вредности.

— Хорошего дня вам, — улыбнулись мы с подругой и, подхватив друг друга под локоток, пошли вверх по лестнице.

Надо заметить, что мысли о гадостях окружающим оказались весьма тонизирующей и поднимающей настроение вещью! Все же духом факультета я и правда прониклась. Как говорится, с кем поведешься… Набралась вот!

И не сказать, что мне это так уж не нравится…

Пока я размышляла о всех прелестях интриганистого образа мышления, мы преодолели последний пролет лестницы и зашли в холл. До нужной аудитории путь был не близкий, так что я успела морально себя подготовить.

Первой стояла пара, которую вел Алинро Нар — Харз.

И хотя я не видела лиса всего ничего, сердечко колотилось, дыхание то и дело перехватывало, а на губах расплывалась мечтательная улыбка.

Справиться с этим удалось легко.

Всего лишь мысленным перебором всех тех неприятностей, которые я схлопотала из‑за знакомства с этим северным песцом! Контрольным выстрелом было то, что львиную часть этих проблем Алин же собственноручно и организовал. Так что мои восторги несколько поутихли, и в аудиторию я уже вошла не в состоянии влюбленной идиотки, что не могло не радовать.

Преподавателя еще не было, так что мы спокойно расселись и даже успели привычно позубоскалить между собой. Все же издевательски — вежливые выпады и подколки были коньком интриганов.

Я пока молчала и наблюдала, периодически отвечая только на то, что было адресовано лично мне. Эдакая разминка перед занятием. Тренировка для ума.

Двери со стуком распахнулись и в проеме нарисовался Алин во всем своем белоснежном великолепии.

Мне вот интересно, он прикладывает какие‑то усилия для того, чтобы хорошо выглядеть?..

Несколько секунд прошло в молчаливом девичьем любовании. У сокурсниц было мечтательно — плотоядное выражение на личиках, а я успела насладиться сначала гордостью — «мой мужчина!», а после ревностью — «так какого лешего его так взглядом всякие ведьмы облизывают?!». И то и другое чувство принадлежало мавочной стороне моей натуры. Хотя, может, наконец, стоит перестать прятаться за этим, и признать, что эта я — тоже я? И ее эмоции тоже надо уметь контролировать. А то так и до раздвоения личности недалече.

— Доброе утро, господа студенты! — благожелательно начал Алин, стремительным шагом подходя к кафедре и непринужденным движением на нее запрыгивая. Скрестил ноги, закинул роскошный белый хвост на колени и, окинув аудиторию внимательным взглядом, закончил: — Рад приветствовать уцелевших в боях за диплом нашего славного заведения! Немало пройдено, но впереди еще более кровопролитные баталии! Готовы ли вы, доблестные воины интригано — пакостного фронта?!

— Да — а-а… — как‑то совсем нерадостно протянули ребята, кажется, ни капли не вдохновившись такой впечатляющей речью.

— Что‑то не весело! — хмыкнул Алинро и взял журнал. — Итак, мои несчастные ученики… у нас сегодня замечательная тема! Повторение пройденного, называется. Контрольную устроим?

— А у нас есть шанс отказаться? — подал голос кто‑то с галерки.

— А пожалуй, есть, — немного подумав, щедро решил Нар — Харз. — было бы жестоко начинать новый семестр с плохих оценок. Ибо я сомневаюсь, что вы доблестно корпели над учебниками за время каникул. Но небольшое тестирование мы все равно устроим. Я задаю вопрос, а активист из зала всесторонне его освещает, идет? Если активиста не будет — его выбираю я на добровольно — принудительных началах.

По классу пронесся дружный стон. Откуда‑то из‑за моей спины раздался громкий шепот:

— Он совсем озверел?! Мы еще не протрезвели после вчерашнего траура!

— Какого траура? — Айлири обернулась к шалопаям с галерки.

— Начало учебы, конечно же!

Мы с дриадой переглянулись. М — да, наши раздолбаи — это что‑то с чем‑то!

Тем временем лис продолжал вещать подробности нашего сегодняшнего испытания:

— Из бонусов могу пообещать активистам немало плюсов в дальнейшем, а вот особо молчаливых сегодня карать, конечно, не буду… но в будущем обязательно припомню! Ну что, начали? Итак, господа, а кто мне поведает, как именно предок нашего дорогого императора получил в собственность короны Ивенское Княжество? Какая схема там была провернута, и кто участвовал в ее осуществлении? Можно по очереди освещать каждый вопрос. Давайте — давайте, народ! Должны же вы сообща наскрести в своих головах ценные сведения по данному вопросу! Так что вспоминаем.

Я только покачала головой, с затаенной улыбкой наблюдая за куратором.

Все же Алинро — талантливый преподаватель. Он организовал группу, и сейчас, кажется, пройдется по ключевым вехам прошлого семестра. И этим освежит пройденный материал в головах всех, а не только отличников. Одновременно подхлестнет тех товарищей, которые только чудом, а вернее чьими‑то связями или взятками сдал сессию. Все же в Академии Триединства невозможно до бесконечности выплывать чьими‑то силами. Между прочим, с некоторых пор проверяются даже источники тех средств, что пошли на взятку. Если это стараниями предков — есть вероятность, что рано или поздно финансы не помогут перейти на следующий курс. А вот если сам заработал, особенно если нечестными методами — примут с распростертыми объятиями.

Специфичненькое у нас заведение.

Алинро перехватил мой взгляд и ласково улыбнулся, пристально глядя прямо в глаза, чтобы не осталось ни малейших сомнений, кому это предназначено. Миг был короткий, его не заметили остальные… но он безумно согрел меня. Я улыбнулась в ответ, и смущенно опустила взгляд на свои сцепленные руки. По губам гуляла мечтательная улыбка, а на сердце властвовало ощущение тихого счастья. Момент прошел, но свет в душе остался.

Алин вернулся на свою волну очень быстро:

— Ну что, на то чтобы что‑то подготовить у вас пять минут. Можете даже открыть конспекты, если у кого‑то есть с собой старые. После этого я жду энтузиастов, которые посветят меня во все тайны этого события!

В зале зашуршала бумага. Послышались тяжкие или радостные вздохи. Видимо, педанты, захватившие с собой конспекты, в аудитории все таки имелись. Как ни странно, ими оказались самые раздолбаи, которые стабильно валили почти все задания в течении семестра, но с блеском сдававшие итоговую сессию. Как понимаю — именно за ними будущее страны, да!

Я открыла свою тетрадь. Полюбовалась на девственно чистый лист и обратилась к лабиринту своей памяти в поисках сведений об Ивенском Княжестве. Слава Водяному — Под — Корягой, не так давно мы эту тему проходили с гномом, нанятым Алинро в качестве репетитора. Вернее, не совсем эту тему, но интриги, с помощью которых присоединили Ивенскую землю, там всплывали в качестве примеров. Так что кое‑что я помнила и решила это записать, а не полагаться на удачу. Госпожа фортуна в последнее время крутилась волчком перед моим носом, и никогда не угадаешь, лицом или тылом она ко мне окажется после очередной остановки.

Так что я тронула ноготком кончик перьевой ручки и стала быстро записывать все, что всплывало в голове.

Через несколько минут я скептично посмотрела на лист. М — да… всплыло не сказать чтобы очень уж много, но и это уже хорошо! Особенно если удастся вовремя вылезти со своими скудными данными! В нашем деле главное не количество информации, а умение правильно распорядиться имеющейся в наличии. Впрочем, эта истина одинаково хорошо работала как в отношении знаний, так и в финансовом вопросе. Да вообще везде.

— Ну что, время на подготовку закончено! — выдал Алинро и, лениво спрыгнув с кафедры, прошелся по аудитории, отбирая у особо запасливых конспекты.

— Ку — у-уда?! — горестный стон пронесся по залу.

— Грамотно подсмотреть вы все равно не сможете, — пожал плечами лис, небрежно кинув несколько тетрадей на свой стол. — А если попадетесь — таки получите минус. Оно вам надо? Так что можете возносить благодарности небесам за мою невиданную доброту! Я лишил вас искушения!

Судя по физиономиям однокурсников — они были очень даже не прочь поискушаться еще немного и все же попробовать поймать удачу за хвост. То есть подглядеть незаметно для кицунэ.

— А мастер — класс по подглядыванию не дадите? — оборзел кто‑то с галерки. — А то так говорите, что сразу понятно — профессионал!

— Профессионал, — с какой‑то слишком доброй улыбкой подтвердил Алинро, прищуривая темные глаза. — Но мастер — классов не даю.

— Да — а-а… — с придыханием выдала Грета, накручивая на пальчик рыжий локон. — А частные уроки в ходу?

На этом моменте мне совершенно иррационально захотелось сделать с этой ведьмой что‑нибудь нехорошее. Пока не поняла, что, но однозначно пакостное и достойное звания факультета. А глядя на то, как девушка почти облизывает взглядом фигуру МОЕГО лиса, так и вовсе захотелось совершить что‑то непотребное.

Лис молчал и смотрел на девушку. После слегка наклонился вперед и сказал:

— Студентка, вы даже примерно не представляете себе мои расценки. Вдобавок советую вам все же вспомнить о пределах допустимого в тех случаях, когда вы не имеете оснований на вольности. Перегибать палку… иногда бывает вредно. Отдача — вещь болезненная!

Все всё поняли. Грета потупилась, скрывая злой блеск в глазах. Я тоже. Но скрывая довольные искры.

Болотная сущность внутри мурлыкала от удовольствия и не скрывая наслаждалась собственническими инстинктами. Нашшшш лис, нашшшш!

Я вздохнула. Надо подавлять эти замашки, пока не появилось желание шлепнуть где‑нибудь на Нар — Харза именную печать. Или принять предложение и перестать скрывать свой статус дамы сердца этого северного демона. Да и не просто дамы сердца, а невесты, если уж на то пошло. Хотя мне почему‑то неловко так себя называть, даже мысленно…

Я снова мечтательно зажмурилась, а после, подперев щечку кулаком, медленно осмотрела преподавателя. Все же… краси — и-ивый.

Вот странно. Поначалу он мне казался хоть и интересным, но совершенно не нравился. А теперь… Алинро задавал уточняющие вопросы одному из интриганов, а я, бессовестно пользуясь моментом, его осматривала. Высокий, жилистый, стильный… эффектный. Хищно покосилась на белый хвост и поняла, что лапки так и чешутся от желания запустить пальчики в это снежное великолепие.

Странное я болотное создание. Мне бы по идее водичку, ряску, сырость, да утопленника посимпатичнее, а я вот на демона севера заглядываюсь. Белого и пушистого, да.

Я встряхнула головой, прогоняя от себя лишние и неуместные в данный момент мысли. Что‑то я сомневаюсь, что Алинро, несмотря на все, что нас связывает, проигнорирует незнание предмета. Скорее по полной оторвется потом. И повредничает, и научит… и зацелует в наказание.

— Го — о-оспожа Подкоряжная! — раздался над головой веселый голос предмета моих раздумий.

— А? — вскинулась я, с некоторым испугом глядя на Нар — Харза, который оказался слишком близко для моего душевного спокойствия. Особенно в свете того, что это спокойствие и так со мной не ночевало… да — а-авно уже! Будем откровенны, я его в глаза не видела с момента знакомства с этим кицунэ! А ведь оно было нервным, забитым и дерганным еще после эпизода с родственничками!

— О чем же вы размышляли, Невилика?

— Разумеется, о сложностях, сопутствующих нашим интриганам в присоединении Ивенского Княжества, — не моргнув глазом соврала я. — Как видите, так далеко ушла внутренним взором, что даже забыла о реальности.

— Похвально! — лис, ни капли не стесняясь, уселся на мою парту, подвинув тетрадь. Хвост расположил едва ли не под носом.

Это было соблазнительно.

До жути хотелось… скинуть этого мерзавца с моего учебного места!

Нет, ну это уже реально вопиющая наглость!

— А то, — согласилась я, мрачно глядя на преподавателя.

Айлири, единственная во всей аудитории, знающая подоплеку происходящего и особенности наших с Алином отношений, распласталась по парте и, кажется, прикладывала большие усилия, чтобы не смеяться слишком громко.

На дриаду уже настороженно косились.

Я ловко пихнула ее под столом ногой, но это возымело противоположный эффект.

— Итак, студентка Подкоряжная… — протянул лис. — Что же вы можете рассказать мне об этом сложном периоде в жизни СБ нашей Империи, а если конкретнее, то подразделения интриганов?

— А если еще точнее, то скорее отдела, специализирующегося на дипломатических хитросплетениях, — протянула я.

— Молодец, — одобрительно махнул рукой Алинро.

— Вы не могли бы слезть? — не выдержав, почти неслышно прошипела я.

— А что так? — вскинул светлую бровь лис.

— Светлое будущее загораживаете! — еще тише отозвалась я, недовольно глядя в черные глаза откровенно забавляющегося куратора. Решив, что это было все же резковато, я добавила: — Ивенского Княжества, разумеется.

— Правда? — похоже даже восхитился моей самоуверенностью кицунэ.

Я кивнула.

Угу. Конечно, его сбмого.

Лис спрыгнул с парты и даже отошел на пару шагов.

Я улыбнулась и начала:

— Итак, насколько я помню, при присоединении этих земель была провернута многоходовая комбинация. Ивенскому Княжеству, которое жило за счет экспорта драгоценных камней, во многом перекрыли рынок сбыта и прозрачно намекнули правителю, что все наладится, как только он принесет клятву вассалитета Императору, становясь наместником, а не господином в своей вотчине.

— Все верно, — одобрительно кивнул лис и указал на мою подругу.

— Айлири, вы, веселая дриада… что‑то можете добавить по теме?

— Могу, — ни капли не испугалась подружка. — Кроме финансовых проблем, господину Ивента наши резвые спецслужбы организовали еще и проблемы личные! А если конкретно — умыкнули единственную дочку. При этом, все выглядело в высшей степени красиво внешне. Девушка влюбилась и сбежала со своим возлюбленным, который после сделал ей предложение. Но, как известно, помолвка — еще не свадьба. О чем и сообщили и так безутешному родителю. Также любезно поведав, что будет с беременной княжной, если от нее откажется жених… по какой‑нибудь очень скандальной причине.

Я даже мысленно поморщилась. Все же играли они грязно. Очень грязно.

— Умничка, — кивнул дриаде Алин и указал на господ на галерке: — А вы мне что‑то можете поведать?

Они тоже могли.

Короче, Ивенскому Княжеству вообще и его господину в частности в тот период крайне не везло! Там были эпидемии, которые могли вылечить только имперские маги, сложности с соседями и даже набеги степняков. Ага. Последнее выглядело особенно бредово, если учесть, что до степей много тысяч лиг.

Судя по всему этому — либо Императору жуть как хотелось получить рудники Ивента, либо были какие‑то личные счеты к Ивентскому князю, и наш правитель просто совместил «приятное с полезным».

М — да… Политика — грязное дело!

На этой «оптимистичной» ноте занятие закончилось.

Алинро сгреб наш журнал, махнул всем хвостом и вышел из аудитории.

Интриганы и пакостники, которые расслабились с уходом преподавателя, стали увлеченно обмениваться впечатлениями.

Ребятам однозначно понравилась методика Нар — Харза, девочкам так же однозначно понравился еще и сам белохвостый. Все как всегда, в общем‑то.

Я неторопливо собрала все в сумку и, закинув ее на плечо, вопросительно посмотрела на дриаду. Айлири собиралась быстрее меня. Гораздо быстрее. Во всяком случае, в половине тех случаев, когда готовая я к ней поворачивалась, подруга стабильно занималась одним и тем же важным делом. Собой, любимой.

Вот и сейчас, закинув на лавку длинные, стройные ноги, Айлири придирчиво разглядывала в маленькое зеркальце свой светлый лик. Чуть нахмурила светлые брови и коснулась кончиком пальца небольшого покраснения на лбу, которое тут же прошло.

— Госпожа дриада! — я щелкнула пальцами, привлекая внимание подруги. — Вы закончили?

— Почти, — и не подумала как‑то смутиться Айли, захлопнула крышечку зеркальца и отправила его во внутренний кармашек своего жилета. Блондинка встала, потянулась и, подхватив свою сумку, вприпрыжку спустилась по лестнице между рядами.

— Ну что, мавка моя… ты готова? — с прищуром глянула на меня девушка, когда я присоединилась к ней.

Понимая, что она говорит о следующей паре, на которой будут только интриганы, я уныло кивнула.

— Ага.

— Как‑то нерадостно, — вздохнула дриада и ободряюще потрепала меня по плечу. — Ты справишься!

— А куда я денусь? — невесело хмыкнула в ответ, в красках представляя себе, что будет. — Я, знаешь ли, всегда отлично справляюсь с любыми сложностями, когда у меня нет выбора.

— Тогда не куксись! Нос вверх, бюст вперед, соблазнительно улыбнулась, и половина курса уже к тебе лучше относится! Мужская которая…

— Ага, зато женская наоборот, — рассмеялась я, но расправила плечи, ощущая, как настроение, и правда, поднимается. — Но ты права. Ладно, пока. Побежала я!

— Удачи!

Я махнула дриаде на прощание и свернула в один из боковых коридоров.

Ну, что… новый этап на горизонте!

И я буду не я, если вступлю на эту тропу дрожащей трусишкой! Хватит… набоялась.

 

Глава 16

Я шла по коридорам, с любопытством рассматривая «живые» картины — иллюзии на стенах, изящную лепнину на потолках и витражи в окнах. В этом крыле я ходила редко, и так как в Академии Триединства мало было типовых коридоров — сейчас не отказывала себе в удовольствии созерцания.

Грядущей пары почти не опасалась по одной простой причине. Это интриганы. Первое, что они сделают — изучат. Да, мы уже давно пересекаемся на общих предметах, но в данный момент я для них темная лошадка. А потому, скорее всего в ближайшие несколько дней все будет тихо и мирно, а потом последует какая‑нибудь провокация. Проверки ради.

Я иронично фыркнула.

Какая я умная и сообразительная стала после общения с Алином, Ильсом, навью и им подобными?!

Теперь, и правда, отлично вписываюсь в нашу сомнительную компанию.

Данный факт меня нисколько не расстраивал, ибо жить мне нравилось, а хорошо жить нравилось еще больше! И раз моя дорога такая, то остается только идти и получать удовольствие, по возможности уворачиваясь от подножек судьбы и ближних своих.

Дошла до аудитории, невозмутимо поздоровалась и села на свободное место.

Меня так же невозмутимо поприветствовали в ответ, словно не было ничего странного в переходе к интриганам вчерашней пакостницы с не самой лучшей успеваемостью.

Мой прогноз оказался верным. Оставшийся день прошел гладко, солнечно, радужно, спокойно… короче, подозрительно! Ко мне не цеплялись ни студенты, ни преподаватели.

В этом свете возникло нехорошее предположение о том, что некоторые лисы могли и не скрывать того, чья я протеже. А наживать неприятеля в лице Нар — Харза никому не хотелось.

В итоге, к концу пар я была морально готова к тому, что сейчас мне придется подняться в кабинет к куратору и задать ему сразу несколько вопросов. Но, разумеется, не сразу в лоб. У меня была причина для визита. И даже весомая!

Сейчас я, беспечно болтая ногами, сидела на подоконнике, с интересом рассматривая очередную эпическую битву прошлого. В данный момент «наши» тактически делали ноги, чем и заслужили себе место в истории. Ибо битва была важной, а ноги войска делали обдуманно и в правильном направлении. То сражение закончилось тем, что наши продуманные дезертиры обьеденились с силами резерва и организованно покрошили неприятеля в капусту. Надо ли говорить, что немало битв в истории нашего славного государства были выиграны именно по этому сценарию? В свое время доходило до того, что как только доблестная имперская армия вдруг начинала отступать, «победители» прикидывали что к чему, и скоренько мотали в родные пенаты. Нашим войскам, оскорбленным такой подлостью противника, приходилось с руганью сворачивать бегство и начинать наступление. Таки зря Император того времени поставил во главе войск выпускников факультета интриг и пакостей! Разумеется, они развлекались, как могли, на выданном поле для деятельности.

Я соскочила с подоконника и, закинув сумку на плечо, бодрой походкой пошла к большой мраморной лестнице. Огибая спускающихся навстречу, поднялась на нужный этаж и остановилась у знакомой двери. Не позволяя себе задуматься, а стало быть вообразить чего‑нибудь если не жуткого, то наверняка непотребного, я решительно постучала и приоткрыла тяжелую створку.

Алинро стоял у книжной полки и держал в руках книгу, от которой и не подумал оторвать глаз в связи с появлением посетителя. Махнув хвостом, Нар — Харз сказал:

— Проходите… — принюхавшись, лис внезапно улыбнулся и, все еще не глядя на меня, протянул: — Нэ — э-эви…

И столько было чувства в этой интонации… Предвкушения, радости, игривости… чувственности.

— Здравствуй, — я захлопнула за собой дверь. Громко. Специально. Резкий звук привел меня в себя, не позволив растечься по волнам всяких не подходящих приличной юной девушке мыслей. Впрочем, приличной юной мавочке эти мысли не просто подходили, но и были крайне рекомендованы. Эх, что делать.

— Неожиданно, — белохвостый поставил книгу на полку и, наконец, повернулся ко мне. — Надо признать, я искренне считал, что для того, чтобы с тобой побеседовать, придется вызывать отдельно, а потом еще долго уговаривать и убеждать в том, что я совершенно безопасен.

— А ты безопасен? — усмехнулась я, смело пересекая кабинет и кидая сумку с учебниками на одно из кресел.

За спиной раздались тихие шаги, на плечи легли большие теплые ладони, а пушистый хвост обвил талию.

— Я? — уха мимолетно коснулись прохладные губы. — Безопасен?.. О, нет…

Да, собственно, кто бы сомневался!

Я повела плечами, намекая, что неплохо бы некоторым убрать руки. Некоторые, разумеется, и не подумали послушаться. Я развернулась в объятиях лиса и, запрокинув голову, с улыбкой посмотрела на него. Положила ладошки на широкую грудь, задумчиво обвела пальцем золоченую пуговку на белоснежном форменном камзоле и доверительно сообщила:

— А я к тебе по делу.

— Правда? — наклонившись, лис коснулся носом моих волос и глубоко вдохнул: — М — м-м… я тебя внимательно слушаю, мавочка моя.

Судя по тому, что руки Алина переместились с плеч сначала на лопатки, а после медленно заскользили по спине — он у нас собирался заниматься минимум несколькими делами одновременно!

— Помнится, ты говорил о том, что тебе потребуется моя посильная помощь в подготовке к балу, — мягко напомнила я. — Время идет. Сам знаешь, что у меня немало других задач, а потому я хотела бы знать, чего от меня ждут на этом поприще, дабы я могла распланировать свое время и силы.

— Ты моя ответственная. — В голосе кицунэ слышалась ирония, что мне весьма и весьма не понравилось.

— Алинро, возможно для тебя это новость, но я предпочитаю ответственно относиться к возложенным на меня поручениям. Кроме этого бала у меня вообще‑то еще и учеба есть, которую я всерьез рассчитываю потянуть без протектората… вышестоящих попечителей.

— Не переживай на эту тему, — успокаивающим голосом начал лис, заправляя белую прядь волос за ухо. — Даже если будут какие‑то сложности, они решатся.

Угу. А то, что я сказала секундой ранее, он вот совсем не слышал?

М — да… ну ладно, повторим!

— Алин, я подозреваю, что в связи с не лучшей моей успеваемостью у пакостников, ты оцениваешь мои умственные способности не очень хорошо, но…

— Нэви… — попытался было начать Нар — Харз, но я, покачав головой, вскинула руку, прижимая пальцы к губам мужчины и не позволяя ему закончить.

— Позволь я все же договорю. Так вот, если ты запамятовал, меня засунули далеко не на первый курс факультета интриг и пакостей. При том, что мое образование не имеет никакого отношения к этому профилю. Ты представляешь, сколько мне пришлось трудиться, чтобы догнать программу хотя бы отчасти и не завалить совершенно все предметы?

— Солнышко, я не спорю с тем, что в твоей очаровательной головке есть весьма цепкий ум. Просто я заверяю СВОЮ женщину, что ей не надо беспокоиться, если что‑то пойдет не так. Показываю… что я за ее спиной, и всегда приду на помощь. Я ни в коем случае не планировал тебя задеть или пренебрежительно отзываться.

— Хорошо, — спустя несколько секунд пристального взгляда глаза в глаза, медленно сказала я. — Хотя надо признаться, для меня весьма сомнительно то, что ТЫ мог ошибиться в формулировке. Словесное кружево — твоя прямая специализация, мой белый и пушистый.

— Нэви, я извиняюсь, — почти промурлыкал лис, осторожно притягивая меня к себе. — Хм… «мой»… мне нравится, как это звучит.

А вот мне не нравится, что кто‑то старательно уходит от темы и пудрит мне мозги. Притом, подозреваю, что белохвостый таким вот ненавязчивым способом начинал обозначать рамки в стиле «я большой, сильный и умный, а ты маленькая и глупая, а потому положись на знающего дядю, а сама особо не дергайся».

Ладно, про это я подумаю потом.

Сейчас очень тянет расслабиться в ласковых руках, и я, пожалуй, не буду отказывать себе в этом удовольствии… тем более что нежные мужские губы медленно скользят от виска к губам.

Я закрыла глаза и улыбнулась, ощущая осторожный поцелуй.

Ах, Алин… чувствую, у нас с тобой впереди еще немало интересного. Все же способ существования: «жизнь — игра», это заразительная вещь. Без нее не мыслится уже ничего, даже отношения.

Хотя, может быть, в этом есть зерно истины. Ведь динамика и интерес в этом случае непременно сохраняются. Плохо только то, что у нас еще нет доверия. Но ничего… будем надеяться, что это дело наживное. У нас с ним весьма своеобразное знакомство, так что главное — верить, что все впереди.

Пока я размышляла о превратностях судьбы, затихнув в объятиях мужчины, он, судя по всему, устал быть нежным, ласковым и понимающим. Руки лиса спустились до талии, миг помедлили, но все же, не легли на попку. Он сжал бедро, крепко, сильно, всего на миг, одновременно прикусывая ухо.

— Искусительница…

Хриплый от желания голос мужчины затронул потаенные струны в душе, от чего я затрепетала.

— Почему это?

— А кто на меня смотрел на занятии откровенно раздевающим взглядом? Госпожа Невилика, вы меня удивили… и взбудоражили.

— Ты видишь то, чего нет? — лукаво сощурилась я, глядя в черные от эмоций глаза белохвостого, жадно вдыхая его запах… и силу. О, да… это восхитительно!

Запустила пальчики в шелковистые белоснежные волосы и начала неторопливо массировать затылок лиса. Он прикрыл глаза от удовольствия и теперь часто, прерывисто дышал.

— Ох, Нэви, ты доиграешься…

— Ну, не только же тебе развлекаться на этом поприще? — шепнула я, встав на цыпочки и захватывая губами мочку его уха.

Руки Алинро сжались так, что мне стало нечем дышать, но хватка почти сразу ослабла.

— Шутница, — рыкнул кицунэ, на миг отстранился и одним движением сдвинул с части стола бумаги, портмоне, органайзер и прочие прелести. Сдвинул крайне небрежно — половина этого добра оказалась на ковре, а бумаги резвыми птицами с тихим шелестом разлетелись по половине кабинета.

Я с откровенным восхищением смотрела на лиса, понимая, к чему дело идет. Оказалась права. Тихо пискнувшую меня подхватили под бедра и подняли на руки, а после краткого полета опустили на стол, тотчас впившись в губы поцелуем. Глубоким, страстным, порывистым.

«У — ауууу! Вот это лис!» — с восторгом думала я, крепко обнимая разошедшегося Нар — Харза и понимая, что в этот раз я с мавкой полностью солидарна. Я от него в восторге!

Но сладкое безумие длилось недолго. Через пару минут Алин резко остановился, перехватил и сжал мои руки, которые как выяснилось, уже расстегивали его рубашку. Притом в этом благом деле мои резвые лапки весьма преуспели!

— М — м-м — м? — ласково мурлыкнула я, потираясь о лиса виском и намекая, что пока не жажду заканчивать так замечательно начавшееся… хм… изучение друг друга!

Эх, вела себя как последняя мавка и получала от этого удовольствие.

— Неви… Невиличка, солнышко…

Хриплый голос лиса, заставил отозваться струнки души едва слышным звоном удовлетворения. Это из‑за меня он такой. Для меня.

— М — м-м — м? — повторилась я, даже не пытаясь скрыть довольную улыбку.

— Мавочка моя, — хмыкнул кицунэ, прижимаясь взмокшим лбом к моему и пытаясь выровнять дыхание. — Не надо расшатывать мой и так хрупкий самоконтроль. Ты еще… не готова к более откровенным вещам.

Я удивленно посмотрела на Алинро.

— Хм — м-м, значит, в начале нашего знакомства я была готова ко всему, а сейчас уже нет? — на всякий случай уточнила я, но дергаться уже перестала. Сидела спокойно, как примерная девочка. Если бы не куратор, который был так близко, что обхватывал своими ногами мои кленки, ни дать ни взять — примерная ученица!

— Эм — м-м… — задумался лис, который явно думал как бы выкрутиться из положения, в которое я поставила его своим вопросом. — Кто старое помянет?..

— Нет уж, — решительно тряхнула волосами я и, освободив руки, несильно толкнула Нар — Харза в грудь, заставляя отступить.

— Ладно! Нэви, на тот момент я тебя не знал. И… рассматривал как средство для достижения цели. Инструмент.

М — да… Такой умный лис и такие глупости временами делает. Разве можно такое говорить девушке?! Ты это можешь знать, да и она тоже это может знать… но зачем озвучивать?!

— А инструмент используют, а не задумываются о его комфорте, — кивнула я и, высвободившись из крепкой хватки, спрыгнула со стола. Лис попытался меня обнять, но я передернула плечами, сбрасывая его руки, и села в кресло. Расправила юбочку на коленях и кивнула. — Ничего — ничего, я все понимаю.

— Да? — недоверчиво взглянул на меня Алин, приглаживая разлохмаченные волосы и приводя в порядок расстегнутую мной рубашку.

— Конечно, — светло улыбнулась в ответ. — Ну что, как у нас там с балом? Ты мне так и не озвучил мои функции.

— Так, стоп, — решительно рубанул ладонью по воздуху Алин. — Мавка, я…

— Хочешь поговорить о делах? — перебила я белохвостого интригана. — Понимаю, я тоже. Так вот…

— Невилика! — громом пронесся по кабинету голос господина Нар — Харза. — Не пытайся убежать от темы!

— Какой темы? — я хлопнула ресницами. — Мы вроде уже все обсудили и я даже со всем согласилась.

— Придушить заразу бы! За вредность!

— Ну ты… — даже восхитилась я такой наглости. — Значит, я ему тут скандал не устроила, истерику и так далее и меня за это придушить?!

— Или отшлепать, — внес другое «конструктивное» предложение Алин. — Ты, моя дорогая вредина, умудрилась вывернуть ситуацию так, что все вроде бы правы, но я все равно ощущаю себя виноватым и о ужас, испытываю потребность что‑то для тебя сделать, чтобы не дулась.

— И это «о, ужас»? — иронично хмыкнула я.

— Ну… в моем мироощущении — да. Раньше я что‑то делал скорее по велению логики, чем сердца. И меня крайне редко посещала потребность радовать кого‑то кроме себя… — доверительно сообщил этот эгоист, но помедлив пару секунд, добавил — и еще нескольких близких мне кицунэ.

Я задумалась. Нескольких? Брат, допустим мама… а кто еще? Все же мне интересно знать кем так дорожит мужчина, который предлагает выйти за него замуж. Почему‑то вспомнились те разговоры, свидетельницей которых я невольно стала. И в разуме даже всплыло всего единожды услышанное имя — Арьяни… Та, о ком говорили с нежностью и теплотой, что даже при воспоминании об этом меня царапнул ядовитый коготок ревности.

Хотя… раз наш разговор сейчас зашел в такие степи, то почему бы не поинтересоваться? Это будет естественно, да когда еще выпадет такая возможность?

— Интересно, — улыбнулась я и невзначай спросила: — И кто это?

— Я вас познакомлю, — Алинро подошел ко мне и, подхватив на руки, сел в то же кресло, удобно разместив меня на коленях. — Все же ты моя невеста. Да и рано или поздно это должно было случиться…

— Как‑то очень грустно звучит…

— Если честно, я не знаю, как ты отреагируешь, — передернул плечами лис. — Но этот этап неизбежен.

— Ты меня испугать так пытаешься? — я немного нервно рассмеялась. — Алин, знаешь, после таких вступлений грядущие перспективы видятся в самых сумрачных тонах! Так что не томи, а расскажи все по — нормальному.

— Пока… не то чтобы не могу, скорее не буду, мавка моя.

Ничего себе поворотики…

— Почему? — я решила придержать коней и не устраивать разнос без выяснения причин такого поведения.

Лис молчал довольно долго. Перебирал мои волосы, поглаживал спину и молчал. Часы тихо тикали, отсчитывая секунды, и почему‑то в этот миг я как никогда чувствовала время. Настоящее, которое стремительно становилось прошлым, будущее, в котором столько неизвестного и которое может просто не наступить… для нас.

Как оказалось, мои вредные мысли были пророческими и отчасти заразительными.

— Потому что у меня много дел, которые стоит завершить прежде, чем… так сказать, уйти на покой. Связанных как с моей работой в Академии, так и со службой на благо Империи. Исход некоторых из них может быть… неблагоприятным, — улыбнулся Алин и, потянувшись вперед, нежно поцеловал меня в висок. — Хотя вероятность такого исхода довольно низкая, конечно. Именно поэтому я не хочу, так сказать, смешивать этапы. Надо закрыть долги из прошлой жизни, а потом уже вступать в новую. Сначала разберусь с работой, скину с себя все обязательства, после чего уже буду вешать новые… в лице тебя и нашей счастливой семейной жизни!

Как‑то он весьма испугал меня сейчас такими откровениями… И даже неизвестно которыми больше! Неблагоприятным исходом или счастливой семейной жизнью с Алинро Нар — Харзом. Если учитывать наше с ним более чем беспокойное и своеобразное общее прошлое, мои опасения вполне можно было понять! Но с другой стороны, мысль о том, чтобы потерять такое же беспокойное и своеобразное будущее, откровенно пугала.

— Алин, что за риски?.. — спросила о самом главном на мой взгляд.

— Нэви, — укоризненно взглянул на меня кицунэ. — Ты же умненькая девочка. Должна бы понимать, что я не буду распространяться на эти темы. Мои проблемы, сам и решу. Тебя я как мог уже обезопасил, так что не переживай.

Если честно, то очень хотелось как следует насесть на Алина и вытрясти из него всю правду. Но я и правда была умненькой девочкой и понимала, что ничего мне этот интриган не расскажет! Стало быть, какой смысл упорствовать?

— Ладно, — вздохнула я и прижалась к плечу лиса.

Подняла голову, сладко зажмурилась, вдыхая приятный аромат его кожи, и подавшись вперед, прижалась губами к шее мужчины. Он прерывисто вздохнул и объятия стали крепче.

— Сокровище мое.

Я только согласно мурлыкнула, прокладывая неторопливую дорожку поцелуев к лисьему уху. Все было так естественно, так приятно… что хотелось просто плыть по течению и позволять себе еще больше. Но желания желаниями, а дела делами. Увы. Я со вздохом сожаленья оторвалась от вкусного лиса, напоследок прикусив мочку уха.

— Алин, что там у нас с балом? А то меня это беспокоит. Я и правда не знаю, что делать, ты так и не сообщил каковы мои обязанности. За что я отвечаю? А то «помощь в организации» — это слишком расплывчатая формулировка.

С этим я, конечно, немного слукавила. Уж что‑что, а опыт в организации разнообразных вечеров у меня был. Но одно дело небольшие приемы в особняке Князя мавилика Водный Блик, а другое — такое глобальное мероприятие как бал к Академии Триединства. Все же разные весовые категории.

— Мм — м-м… — протянул лис. — Собственно я даже могу дать тебе выбор. Развлекательная программа, к примеру.

— Как ты видишь себе организацию МНОЮ развлекательной программы?.. Боюсь, я не настолько креативна.

— Ну, ты же будешь не одна. Можно и нужно собрать себе команду. Делегирование полномочий наше все!

— А еще варианты есть?

— Праздничный стол.

Я представила себе, что придется распоряжаться на кухне, после в красках вообразила куда, невзирая на распоряжение Алинро, меня пошлет царствующая там домашняя нечисть, и помотала головой.

— Огласите весь список, пожалуйста!

— Можно еще заняться украшением зала.

— Подходит! — радостно хлопнула в ладоши я и уточнила. — Я и правда могу брать помощников?

— Можешь, — благожелательно улыбаясь, кивнул Алин. — Уже есть кто‑то на примете?

— Айлири точно, — почти не раздумывая, выдала первое имя я. — И может кого еще из пакостников подключу. С фантазией у представителей нашего факультета всегда все в порядке.

— Согласен. — Алин аккуратно спустил меня с коленей и поднялся. После, перешагивая через скинутые со стола письменные принадлежности и бумаги, прошел к шкафу и достал оттуда медальон. — Держи.

— Что это? — я с любопытством покрутила вещичку в руках. Легкий, из странного золотистого металла, с эмблемой Академии на обеих сторонах.

— Знак, что ты наделена особыми полномочиями. Показываешь домашней нечисти и просишь помощников, если понадобятся.

Полезно!

Я благодарно кивнула и спрятала вещичку в карман.

— Ну что… — огляделась и подхватила валяющуюся рядом с креслом сумку. — Спасибо. И мне пора.

— Убегаешь, — немного грустно улыбнулся лис.

— Вовсе нет, — покачала головой и шагнув к нему, обняла за шею. — Просто и правда пора, а я и так у тебя задержалась. Кстати! Выдай мне бумагу, что я не просто пару прогуливала, а по очень важному делу с вами, господин куратор, беседовала.

— Хорошо, — усмехнулся лис, и задумчиво глянул на пол. — Только надо сначала нужный бланк найти…

Я тоже посмотрела на ковер и запечалилась.

— Эм… надо все собирать и искать, — сообщил очевидное Нар — Харз.

Уже потом, ползая по полу и собирая все, что мы разбросали, я себе под нос бормотала:

— Ну вот… — повертела в руках очередной лист и, поняв, что это какое‑то распоряжение на подпись отложила в стопочку аналогичных бумаг. — У некоторых тут, понимаешь ли, приступ страсти великой случился, а собирать это мне!

— Не только тебе! — донеслось с другой стороны ковра.

— Все равно, — тряхнула головой я и, подобрав перьевую ручку, кивнула ее к остальным. — Алин, вот почему ты не аккуратист, а? Была бы тогда на столе одна папочка, две ручечки и все! Как удобно последствия страсти было бы ликвидировать.

— Ма — а-авка… — очень многообещающим голосом протянул лис.

— Что? — недовольно повернулась к нему я.

Лис сидел в паре метров от меня с каким‑то странно — хищным выражением лица и крайне многообещающей улыбочкой на красивом лице.

— Нэви, ты не находишь рискованным рассуждать о страсти великой наедине с мужчиной, да еще и пребывая в столь… привлекательной позе?

Я мигом осознала, что тянусь как кошечка, за очередным листом и, смущенно ойкнув, тут же приняла более приличное положение. Алин расхохотался и погрозил мне пальцем:

— То‑то же! — после лис помахал в воздухе каким‑то бланком и сообщил. — А я уже нашел.

— И как давно? — подозрительно уточнила я.

— Ну — у-у… — лукаво прищурил черные глаза хвостатый интриган. — Минуты три назад!

— И почему молчал?! — возмутилась я.

— Любовался тобой? — предположил кицунэ, многообещающе улыбаясь.

Аж чем‑нибудь кинуть в мерзавца захотелось! Я тут опаздываю, переживаю, у меня, между прочим, первый день на потоке интриганов, а он любоваться изволил!

Нар — Харз перебазировался за стол и быстро вывел несколько срок, подписал и в завершение шлепнул печать Академии.

Я гордо и спокойно забрала бланк, и величественно выплыла из кабинета.

Ох, лис такой лис! И да, мне это почему‑то нравится.

Эхо моих шагов летело по коридору. Я неторопливо шла, здраво рассудив, что уже и так опоздала и пара минут погоды не сделают. Да и… Глянула в окно, где была очередная иллюзия. На сей раз какого‑то бала старых времен. Ночь, большая площадка под открытым небом, невероятно красивое небесное полотно, словно расшитое звездами и огромная луна, на которой был циферблат и стрелки. Красиво и… функционально.

Я остановилась, глядя как в пронизанном светом сумраке, кружат в танце красивые, яркие дамы и эффектные кавалеры. Изящно, непринужденно и легко, словно порхают. Высший свет ушедшего времени.

Я встряхнула головой, отгоняя странное чувство прострации, и снова кинула взгляд на лунные часы.

Итак, до конца первой части пары по «Взяткодательство. Теория и практика» оставалось минут двадцать. Вваливаться в аудиторию я смысла не видела, а потому решила подождать. Лучше спокойно зайти в перерыве, ибо совершенно неизвестно, как прокомментирует преподаватель опоздание новенькой студентки. И боюсь, что бумага, полученная от Нар — Харза, станет гарантией разве что отсутствия дисциплинарного замечания, а не зубоскальства со стороны как учителя, так и остальных интриганов.

Итак, у меня есть полчаса времени. На что же мне потратить сей ценный ресурс? Я забралась на подоконник и открыла учебное пособие по взяткодательству. Потратим время с толком!

Когда я через полчасика все же подошла к нужной аудитории и столкнулась взглядом с полуэльфом, который вольготно развалился на стуле за кафедрой, то поняла, что мои опасения в общем‑то подтвердились. Широкая ухмылка во всю утонченную морду об этом наглядно свидетельствовала.

Что такое эльфы? Красивые, остроухие и как правило умные личности.

Что такое эльфы мужчины? Редкостное хамло во всех случаях кроме тех, когда вольное выражение мыслей и мнения им выйдет боком. К чему я все это? Так вот, полуэльфы в этом плане ничем от чистокровных не отличаются.

— Здравствуйте… — я покосилась на табличку на столе, где значилось имя, должность и предмет полуэльфа. — мэтр Гилирэль.

Мэтр. Не мастер и не магистр, а сразу целый мэтр предмета по теории и практике взяткодательства. С одной стороны мне повезло. А с другой, наверняка взятки — не единственный талант этого преподавателя.

— Так, так, так… — протянул мужчина, постучав кончиками пальцев по столу. — Невилика Подкоряжная как понимаю?

— Верно, — кивнула я, с тоской осознавая, что тихо, мирно и спокойно тут все не закончится.

Все интриганы, которые были неподалеку, разом притихли и наверняка навострили уши в нашу сторону. Разнос новенькой выскочки, что может быть интереснее.

Я сжала пальцы и вскинула голову, любезно улыбаясь мэтру Гилирэлю и, протянув лист с объяснительной, сказала:

— Прошу прощения за пропуск. Была у куратора.

— По личному вопросу, разумеется? — хмыкнул полуэльф, беря бумагу и скользнув по ней беглым взглядом, небрежно кинул на стол.

— Вовсе нет. По самым что ни на есть общественным, — закаменела лицом я. — Подготовка бала факультета интриг и пакостей.

В поджатых губах и скептическом взгляде преподавателя явно читалось честное и ничем не скрываемое мнение о том, что я там могу подготовить и насколько качественно. А также, что теперь у нас постельный протекторат распространяется не только на повышение с пакостницы до интриганки, но и на общественную деятельность. Хотя, возможно это все моя мнительность… Потому как мэтр Гилирэль только кивнул и махнул рукой на аудиторию:

— Присаживаетесь, студентка Подкоряжная.

Я выдохнула, испытав немалое облегчение и благодарно кивнув преподавателю, двинулась к ближайшему свободному месту.

Дальнейший день прошел тихо и мирно. Более никаких эксцессов или сложностей не возникло, чему я была непомерно рада. В итоге, когда вернулась в родное общежитие, то стянув с себя верхнее ученическое платье, в одном белье свалилась на постель и притянув к животу мягкую подушку обхватила ее обеими руками. Закрыла глаза, пытаясь хотя бы на миг отрешиться от действительности.

Голова немного болела, да и общее состояние оценивалось как весьма утомленное. Первый день в качестве интриганки вышел длинным и напряженным. Да еще и это украшение зала… От попытки представить сколько мне предстоит работы головушка разболелась в два раза сильнее.

Уф, это же надо продумать, чем и как все украсить, а потом это раздобыть… и припрячь домовую нечисть Академии мне в помощь. Я не обольщалась по поводу того, что они вот так вот сразу станут мне подчиняться, едва увидят выданный лисом медальон. А если и станут, то вполне могут и напакостить между делом.

Мои упаднические мысли прервала навь. Ее появление я скорее почувствовала, нежели услышала. По коже прокатилась волна мурашек, а в комнате, словно слегка похолодало.

Цок — цок — цок… проходился по нервам скрип когтей по полу. Я приоткрыла глаза и недовольно глянула на крупную красноглазую псину. Навь подошла ближе, опустила морду на краешек кровати, почти на уровне моего лица и участливо поинтересовалась:

— Устала, мавка?

— Ага, — вздохнула я и, поежившись, натянула на себя покрывало. Все же явление нежити из подпространства, или откуда там таль выскочила — заставляет падать температуру в комнате. Раньше я всегда была тепло одета во время таких ее фокусов и не замечала, а сейчас прочувствовала в полной мере.

Я принюхалась. Полынь, терпкая нотка лимона и еще что‑то экзотическое. Странно, но от мертвой псины пахло приятно и травами. Даже из пасти, которая сейчас была настолько близко, что если Стервь откроет ротик, у меня получится пересчитать все ее зубы.

— А ты соскучилась просто за мной наблюдать? — я протянула руку вперед, почесывая Таль за ушами.

— Угу, — нежить блаженно прикрыла искрящиеся багровыми искрами глаза. — Думала, что ты меня покормишь еще… А ты такая уны — ы-ылая, уста — а-алая… аж утешить захотелось!

— Как понимаю, это для тебя нонсенс? — понимающе усмехнулась я.

— Пр — р-равильно понимаешь, — почти проурчала нежить.

— Таль, тебя хозяин совсем не гладит, что ли? — задала я давно назревший вопрос, постепенно спускаясь по шее к нижней челюсти нави и начиная ее почесывать. Тварька длинно, томно вздыхала, очевидно, получая немалое удовольствие от ласки.

— Ну — у-у, — неопределенно протянула она. — Ты же его видела, Невилика. У тебя самой в голове хоть как‑то сочетаются понятия «высшее умертвие, он же последний Король Нежити» и «ласка»?

— Эм — м-м… при озвученном раскладе с трудом, — вынуждена была признать я.

— То‑то и оно, — пожала плечами Таль. — А ты не отвлекайся, чеши, что застыла?

— Ну ты и наглая, — восхитилась я и возобновила прерванное было занятие. — То есть ручки — ножки мне для твоего удовольствия уже можно не ломать?

— Ножки можно, а вот ручки нет! — щедро разрешила нежить, лукаво сверкнув ставшими алыми глазами. — А то чем ты меня гладить будешь?..

Я только молча подивилась тому, как можно быть такой безнадежной и любящей чужую боль эгоисткой, при этом оставаясь бесконечно обаятельным созданием с поразительным оптимизмом и… посмертолюбием. Немногие живые так ценили радости своего бытия, как эта мертвая гончая. Хотя этих самых радостей у них явно больше, чем у Тали.

Нашу идиллию прервали весьма грубо. Дверь открыли с пинка и появившаяся на пороге Айлири заявила:

— Невилика, я все знаю! И у меня есть идея. Нет, не так! У меня есть гениальная идея!

Навь посмотрела сначала на меня, потом на дриаду и доверительно сообщила:

— Мавка, даже я начинаю бояться твою деятельную подружку!

Надо признать, в данный конкретный момент я чувства Стерви понимала и разделяла…

Айлири наконец обратила внимание на то, что я лежу на кровати в одном белье, да еще и в обществе красноглазой клыкастой красотки, прикинула как на это могут отреагировать остальные студенты и ойкнув, прикрыла дверь.

— Прости!

— Ничего, — буркнула я, садясь и отпихнув морду Тали, прошла к шкафу выбирать себе наряд поудобнее. Что‑то подсказывало, что отдохнуть бедной мавке сейчас не дадут!

Да и… любопытно, однако! Что там придумала эта неугомонная фантазерка. И что такое это загадочное «все», которое она знает. Последний вопрос я не замедлила озвучить и тут же получила ответ не только на него, но и на предыдущий.

— Украшение зала! Это же такие возможности! Все наши уже знают и хотят…

— Стоп — стоп — стоп, — я повернулась к дриаде, подняв ладони в жесте о прошении пощады. — Не торопись. Я сейчас оденусь, мы сделаем чай и ты мне спокойно, по пунктам все расскажешь.

— Ага, — выдохнула дриада и упорхнула в другой конец комнаты колдовать над чайничком.

Я наугад вытащила из шкафа одно из бесформенных, но очень мягких и приятных платьев, и оделась. Разгладила светлую ткань и удовлетворенно кивнула.

Айлири тоже не теряла времени даром. Она с внушающей уважение прытью уже практически накрыла на стол и теперь стояла с парой полотняных мешочков и, судя по страдальческому личику, не могла выбрать, что же именно мы будем сегодня пить.

Навь виляя хвостом подошла к дриаде и задрав морду принюхалась:

— Так — с-с… что у нас тут есть. О! «Золотой сбор» — черный чай с фруктовыми добавками, высушенный своеобразным образом, периодически опрыскиваемый апельсиновым соком. Вкусненько.

— Почему апельсиновым? — нахмурилась Айлири и, прочитав этикетку, сказала: — Должен быть с соком керризийского лимона. Он редкий и дает неповторимый, насыщенный…

— А я говорю, что лимоном, а тем более керризийским, тут в прямом смысле не пахнет, — мотнула головой Таль. — Можешь устроить скандал своему поставщику.

Керризийский халифат и, правда, был крупнейшим поставщиком цитрусовых. Но и у них была элитная продукция, и этот сорт лимонов относился именно к нему.

Судя по сузившимся прекрасным глазам Айли — поставщику и правда не поздоровится. Более трепетно, чем к своим периодическим «великим» любовям на неделю и списку требований к парню на сотню пунктов, дриада относилась только к любимым видам чая. Платила за них немалые деньги и закономерно ожидала соответствующего качества.

— А тут что? — Айли не растерявшись, решила проверить также второй мешочек.

Навь повела плечами и, прикрыв глаза, послушно втянула воздух:

— М — м-м… название сорта не скажу, так как просто не помню, или что более вероятно, даже не знаю. Я уже очень давно по некоторым не совместимым с жизнью обстоятельствам чаями не интересуюсь. А этот точно зеленый… скорее всего из Индарии. В их высокогорьях только такой растет, плюс они его сушат своеобразно, чем сохраняют аромат. Из добавок… молочное что‑то. Больше ничего не скажу.

— Ну, хоть тут все в порядке, — облегченно вздохнула подружка и развернулась к своему заветному шкафчику. Спустя десяток секунд вытащила оттуда еще десяток пакетиков и торжественно вывалила все это на стол. — Вот!

Навь аж слегка окосела от открывшихся перспектив. Она осторожно спросила:

— Дриада, тебя по головушке не били сегодня? Я, если ты помнишь, страшная и опасная нежить! — псина оглядела нас с Айли и рявкнула: — Бойтесь!

— Боимся, боимся, — закивала Айлири и цапнула ближайший мешочек. — Поможешь с этим?

— Совсем страх потеряла, — помотала мордой навь и отвернулась, вскинув уши торчком. — Я тебе не ищейка. Тем более по чаю. И вообще, эксплуатирует меня тут, а даже спасибо не сказала!

— Спасибо! — тут же исправилась подружка.

— Спасибо не съешь, — сварливо заметила Стервь. — С тебя перелом берцовой кости!

— А не жирно будет?! — возмутилась дриада.

— То есть в теории ты, в общем‑то, согласна? — обрадовалась навь и воодушевленно вильнула хвостом. — Ладно, давай ручку! Я сегодня добрая.

— Нет уж!

— Ну, хотя бы пальчик, дриада бессердечная! Это быстро и просто — хрясь и все!

Я, глядя на эту пикировку, уже откровенно хохотала. Все же… какие они замечательные, а?! Что моя подруга, что эта зараза клыкастая.

Наконец, все также беззлобно переругиваясь, мы расселись за столом. Специально для нави придвинули этот самый стол к моей кровати, на которую и уселась нежить, а сами с дриадой разместились на стульях.

— Ну — с, что тут у нас, — воодушевленно оглядела расставленные сладости серая собака.

— А ты такое ешь? — с любопытством поинтересовалась Айли.

Я внутренне порадовалась, что между моей охранницей и подругой уже нет былого напряжения. Хотя, конечно, это было и немного подозрительно. Впрочем, если учесть манеру общения нави, то сокращение дистанции неудивительно. Таль прилагает все усилия, чтобы казаться милой. В меру своего понимания, разумеется. Хотя, как ни странно, в ее случае даже кровожадные замашки и не менее кровавые воспоминания не пугали. Вернее пугать‑то пугали, но от нежити не отвращали почему‑то.

Вынырнув из своих мыслей, я как раз застала середину монолога Стерви о том, что даже после смерти женщина не перестает быть женщиной и по — прежнему любит вкусненькое. И, несмотря на то, что теперь понятия о вкусненьком у нее гораздо шире, чем при жизни, сладкое госпожа Таль все равно очень даже жалует.

— Интересненько, — признала дриада, цапнув из большого блюда посередине вафельку.

— А то, — мотнула мордой навь, и покосилась на меня. — Невиличка, набери, пожалуйста, в блюдечко всего понемножку. И зеленого чая налей, пожалуйста…. в тарелку.

Так и шло наше чаепитие. Я, Айлири и, на удивление аккуратная за столом, серая гончая. И эта картина была до такой степени милой и даже пасторальной, что отдавала бредом…

Я мотнула головой, отгоняя разумные мысли. Толку с них в этом сумасшедшем доме под названием Академия Триединства?

Когда мы закончили чаевничать, и все чашки — тарелки — ложки были убраны, то я залезла на свою постель, подвинув ногами недовольно заворчавшую навь и со вздохом начала:

— Девочки, у меня сложности.

— Допустим это не новость, — не открывая глаз, буркнула развалившаяся на половину постели Стервь. — По моему скромному мнению, они у тебя, мавка, даже и не думали заканчиваться!

— Сейчас они у меня несколько иного характера, — хмыкнула я, оценив шутку серой псинки. — Бытового, я бы сказала!

— Это что‑то новенькое! — со смехом покачала светловолосой головкой дриада. — Обычно они у тебя сложносовместимые с жизнью.

Судя по тому, как встали торчком уши Тали и приоткрылись красные глаза, она тоже была заинтересована.

— Рассказывай, Невилика!

— Мне поручили украшение бального зала, — поделилась своими проблемами я.

— А — а-а — а! — почти хором слегка разочарованно протянули обе эти бестии. — Это мы знаем!

— Откуда? — опешила я.

— Нэви, — осуждающе покосилась на меня подруга. — Как можно быть настолько за пределами общественной жизни Академии Триединства? Твое имя находится в списках ответственных за Бал Интриг и Пакостей! Правда, чем именно ты занимаешься, там не указано.

— Ну, хоть объяснять не надо, — облегченно вздохнула я. — Если честно, я пока не особенно понимаю с чего мне начать.

— Поговори с Бонифацием, — вспомнила про Главу Домовиков навь. — Он тут давно, много чего повидал, много где помогал. Думаю, что подскажет! Правда сразу говорю, свою цену тоже потребует!

Я только закатила глаза. Интересно, тут хоть что‑то по доброте душевной делается?! А хотя…

— У меня же медальон есть! Алинро выдал как раз для того, чтобы себе помощников вербовать из нечисти.

— Невилика, просто помощники это одно, а старательные — это совсем другое, — усмехнулась стервь.

— Ты сейчас намекаешь на то, что «просто помощники», это «вредящие помощники»? — совсем запечалилась я.

— Они на предмете «напакостить и не получить за это» уже давно не оду собаку съели, — подтвердила подруга.

— Короче, надо говорить с Бонифацием, а потом уже думать, — заключила я.

— Верно, — согласилась Айлири и неожиданно сказала. — А вообще, жаль, что наш бал… я уже на что‑то более интересное рассчитывала.

— Например? — я склонила голову набок, с любопытством глядя на дриаду.

«Зря я это», — тут же осознала, стоило глянуть на расплывшуюся в блаженной улыбке мордашку дриады. Водяной, ну ведь я уже достаточно хорошо знаю Айлири, чтобы не задавать ей наводящих на мечтания вопросов!

— Например, на обустройство северного лисьего замка или планирование официальной церемонии обручения, — мечтательно протянула дриада и закатила глаза. Я уже примерно представляла, что сейчас будет. И не ошиблась.

Айли улыбнулась и широко развела руки со словами:

— Вот представь себе…

— Не хочу, — я малодушно попыталась спрятаться за Стервью.

Но, увы, от великой силы слова не могла спасти даже высшая нежить!

Сама высшая нежить пока не понимала, что к чему и откровенно недоумевала.

— А ты все же представь, — настаивала Айлири. Вид у нее был самый мечтательно — одухотворенный. Красивое, тонкое лицо, озаренное внутренним светом, искрящиеся зеленые глаза, пушистые светлые волосы плащом окутывающие хрупкие плечи. — Изящный замок, словно выточенный изо льда, затерянный в снегах, искрящийся в огнях северного сияния… да, пусть будет ночь!

— А может день? — рискнула вмешаться в фантазии Таль.

— Тогда не будет северного сияния, а это романтично, — возразила непримиримая наша. — А потому — ночь!

— Хорошо, — покорно кивнула я.

Таль переводила крайне удивленный взгляд с меня на Айли и обратно. Кажется, до нее постепенно начинало доходить!

— Открытая площадка на вершине одной из башен! Ты, закутанная в тончайший шелк красивейшего наряда… эээ… крой потом продумаем, и прекрасный до умопомрачения Нар — Харз, который дарит тебе манто! Звезды отражаются в счастливых глазах невесты… и жениха!

— Кхе!

— Что? — недовольно покосилась на навь рассказчица.

— Я, конечно, не очень хорошо разбираюсь в физиологии мавок, но все же, они водные создания. А ты ее в одном легком платье…

— Манто! — с нажимом напомнила дриада. — Все продумано!

Тут уже я решила подать голос в пользу здравого смысла.

— Айли, оно маленькое.

— Ты так плохо думаешь о лисе? — осуждающе спросила дриада.

— Нет, я хорошо думаю о северных морозах под минус пятьдесят — шестьдесят и пронизывающем ветре на вершине башни. Манто в любом случае не укутает счастливую, хотя и несколько синеватую от обморожения невесту, с ног до головы!

Наша фантазерка задумалась.

— Хм — м-м — м… защитный купол? — наконец, предположила она.

— Вокруг замка? — скептически вопросила навь. — Насколько я помню, кицунэ заклинания вплетают только в сами стены на этапе строительства. А мыльные силовые пузыри вокруг — детские сказки!

Зеленые глазища напротив стали грустные — грустные.

— Не переживай ты так, — сжалилась даже Стервь. — Ну, давай ее где‑нибудь на юге замуж выдадим? Там можно и на вершине башни и вообще все по сценарию.

— Это же северный хвостатый демон! — возмутилась дриада. — КАК можно выдавать нашу мавку за него замуж где‑то на юге! Надо все по традициям!

— Если по традициям, мы угробим нашу водяную невесту, — повела плечами навь.

— М — да… — спустя пару секунд согласилась Айли и, судя по всему, грустно размышляла о том, что ей дороже — эффектная свадьба по законам жанра или живая, здоровая и не простуженная я.

— Так! — я решительно встала, вознамерившись прекратить этот беспредел. — Мы пока еще не выдаем меня никуда. Так что отставить мечтания!

Следом за мной спрыгнула навь и с ворчанием потянулась, точа когти о наш ковер. Я задумчиво посмотрела на глубокие борозды на ворсе. Надеюсь, хоть не порвала…

— По — о-ойду я! — зевнула нежить. — У вас учеба, у меня тоже дела.

— А как же моя охрана? — с некоторой долей ехидства осведомилась я.

— А ты сейчас в общежитии и надеюсь в ближайшие пару часов никуда из него не собираешься. Сейчас еще ранний вечер, плюс тут много охраны и без меня. Так что вполне могу сбегать к хозяину. Всем до свиданья!

И одним грациозным прыжком навь скрылась из вида. Только воздух задрожал и поплыл, скрывая большую, хвостатую фигуру.

 

Глава 17

— Хозяин, — печально вздохнула Айлири, падая в грезы о Сибэле.

Я только закатила глаза, вынесла вердикт «Парня тебе надо!» и потащила подругу заниматься.

— Какие парни, — пожала плечами Айли, вытряхивая из своей сумки конспекты и учебники.

— Вот — вот, — поддакнула я. — С гигантским твоим списком требований и договором, который ты подсовываешь каждому кандидату, разумеется, никакие!

Подруга только осуждающе покосилась на ничего не понимающую в жизни и мужчинах меня.

— Да что ты знаешь…

— Ну — у-у… я усмехнулась и невинно заметила. — С колечком на пальчике у нас я.

Многозначительно перебрала лапками в воздухе.

— И каков же рецепт счастливого замужества? — хихикнула Айлири.

Я вспомнила какой, и тоже рассмеялась.

— Попасться на ограблении библиотеки, укусить будущего жениха, приворожить его этим, потом старательно бегать от него по всей Академии, параллельно сдавшись на хранение в призрачные руки не менее пронырливого гада. Выйти из всех передряг живой и относительно невредимой, старательно посылать будущего жениха куда подальше с его неприличными предложениями и в итоге все же принять колечко от отчаявшегося лиса. Звучит, а?

— Звучит, — согласилась Айли. — Хоть бери и продавай идею какому‑нибудь автору вроде творца «хвостатых соблазнов».

— Неа, — содрогнувшись, я представила, что может сделать с этой идеей любительница отдавать гномок сразу двум кицунэ.

Светловолосая девушка замолчала, задумчиво глядя в окно на темный парк, изредка озарявшийся багровым сиянием. Тонкие пальцы неосознанно перебирали листы конспекта, и я лишь вздохнула, наблюдая за этими слегка нервными движениями.

Шепот подруги был почти не различим.

— Интересно, а какова будет история моего… романа.

Я подошла и, встав рядом с дриадой, положила подбородок на ее плечо, обнимая хрупкую блондинку за талию. Она по — прежнему неотрывно смотрела в окно. В ту сторону где находился склеп достопочтенного господина Нефигасэй — Сибэля, который счастливо существовал без малейших терзаний, в то время как одну дриаду, которую по идее должно воротить от всего мертвого, так тянуло к нему.

Случаются же в жизни… странности. Но подобной этой я еще не видела.

— Ладно! — наконец встряхнулась подружка, и повернулась ко мне, сверкая уже привычно — радужной улыбкой. — Итак, что у нас на повестке вечера?

— Занятия, что еще? — хмыкнула я в ответ.

— Кстати, Невилика… возвращаясь к теме бала. Что у нас с нарядами?

— Ну, не знаю как у тебя, а я при побеге не удержалась и таки запихнула в свою слава Водяному — Под — Корягой безразмерную сумку одно из вечерних платьев. Так что я экипирована.

— Отлично! — просветлела дриада. — Я тоже. Озаботилась этой темой еще дома на каникулах. Все же в столице все очень дорого, особенно в преддверии такого большого мероприятия.

Я только кивнула, и отодвинув стол, подтянула к себе внушительную стопку учебников, вспомогательной литературы, конспектов, тетрадей и просто бумаги для записей.

— Ну — с-с… — грустно обозрела эту гору. — Поехали!

Айлири на другом конце стола шлепнула аналогичную башню из всего учебно — полезного и кивнула, задорно тряхнув волосами.

Стоит ли удивляться тому, что спать мы отправились, когда над Академией луна стояла в зените?

Разбудило меня пение Айлири. Красивый голос дриады выводил простую песню о вечной любви, испытаниях на пути к ней и весне, которая всегда наступает даже после самой долгой и суровой зимы. Что надо жить, верить и просто… просто переждать холода. Иногда даже этого бывает достаточно. Просто переждать…

Сон окончательно ушел, и я просто лежала с закрытыми глазами, слушая подругу пока она не замолчала. Только тогда потянулась и, открыв глаза, выдохнула:

— Айли, это было чудесно.

— Правда? — чуть смущенно спросила девушка.

— Да, — улыбнулась я, поворачиваясь к дриаде. — Всегда бы так просыпаться. Но ты редко поешь…

— Тому есть свои причины, — немного погрустнела блондинка. Она стояла у окна, оперевшись руками о подоконник. Сейчас в этой замершей фигурке было столько красоты и изящества, что я даже залюбовалась. Все же Айлири очень красивая девушка. Иногда мне кажется, что весь ее список из ста пунктов требований к парню придуман только для того, чтобы этих самых парней отпугивать. Потому как слишком уж основательно древесная дева подходила к этому делу. Воспринимая его скорее как хобби и приятное разнообразие в жизни.

— Расскажешь? — рискнула поинтересоваться я.

Несмотря на свою временами феноменальную болтливость и буйное воображение, моя подруга рассказывала о себе очень мало. Да что там говорить, я даже не знала причин ее поступления в Академию Триединства! Да еще и не куда‑нибудь, а на Факультет Интриг и Пакостей. И это благородная дочь рода Древесного Дуба! Зная отношение дриад и друидов к своим девочкам — отпрыскам, вообще странно, что ее из леса отпустили.

— Почему бы и нет… — после долгих раздумий сказала Айлири. — Но не сейчас, хорошо? А то история не особо веселая, а сегодня же праздник!

— Какой? — озадаченно поинтересовалась я, пытаясь припомнить какую знаменательную дату могла прошляпить.

— Шутишь? — с искренним удивлением посмотрела на меня дриада.

— Эм — м-м… нет, — осторожно призналась я.

Почему осторожно? Так чем дальше, тем больше на мордашке дриады проступало искренне возмущение.

— Невилика, ну как можно забыть про свой собственный… — я поежилась, отводя взгляд от яростных зеленых глазищ и готовясь к худшему. — День рождения!

— Ой… — охнула, мысленно подсчитывая дни. Так, и число сегодня… ой!

— Ой! — передразнила меня Айлири. — Мавка, ну ты даешь!

— Слушай, ты так злишься, словно я про твой день рождения забыла и не поздравила, — защищалась я. — А свой… ну закрутилась! Тут столько всего, что голова кругом!

— Ну… ладно, — сменила гнев на милость дриада.

Я выдохнула. Все же временами подружка была на редкость непредсказуема. И право, в этом свете мне искренне жаль господина Сибэля! Ведь совершенно неизвестно чем закончится влюбленность Айлири. Вернее закончится ли она в ближайшее время, как это случалось раньше. А если нет, то мне страшно представить на что способна Айли, если задастся целью привлечь внимание некро — эльфа. И самое главное, если привлечет, то чем это для нее обернется…

— Невиличка! — торжественно начала Айлири и достав из‑за спины небольшой сверток, торжественно протянула его мне со словами: — Моя дорогая подруга! Поздравляю тебя с днем рождения и желаю всего самого лучшего и яркого! Радуги эмоций, которые так нужны тебе, мавочка, счастья и любви, чтобы у тебя все удавалось и не было слишком болезненных разочарований и неудач! Я тебя очень люблю, ценю и безумно рада, что такое замечательное болотное создание ходит по этой земле. И… вот!

Я сидела растроганная почти до слез и с трудом поймала подарок непослушными пальцами.

— Айли… — мне хотелось так много сказать, выразить свои эмоции, но слова словно застревали в горле.

Подруга села рядом и обняла меня. Я тоже обхватила руками ее плечи и пробормотала в пахнущее лесом и травами плечо:

— Спасибо.

— Пожалуйста, — чмокнула меня в щечку девушка и нетерпеливо пихнула локтем. — Открывай, давай! Презенты небольшие и скромные, но мне кажется, что тебе должно понравиться.

Я потянула за ленточки опоясывающие коробочку и спустя несколько секунд приподняла крышечку. Сверху лежал маленький синий мешочек с вышитыми на нем серебристыми звездами. Повертела его в руках и, ослабив тесемочки, вытряхнула на ладонь небольшой медальон. Коснулась кончиком ноготка подвески в виде хрусталя, с навечно застывшим в нем васильком, пропустила меж пальцев цепочку и выдохнула:

— Красота какая…

— Я рада, что тебе нравится, — зарумянилась дриада. — А второй подарок не такой красивый, но очень полезный!

Я нетерпеливо запустила лапку в коробочку и достала оттуда небольшую баночку. Судя по этикетке, это был…

— Где ты его нашла?! — выдохнула я, трепетно прижимая к груди баночку, на которой красивыми с завитушками буквами значилось «Мед с апельсинами».

— Это было непросто, но я справилась! — гордо кивнула подруга. — Запомнила, что ты говорила о том, как любила в детстве это лакомство. Да, в большой мир этот сорт меда друиды теперь не экспортируют, но для внутреннего пользования оставили.

— Спасибо — спасибо — спасибо! — я счастливо жмурилась. С этой сладостью, и правда, связаны очень теплые детские воспоминания. Когда я еще жила у дедушки, нас еще не коснулось внимание Князя Водный Блик, и меня беззаветно любили и баловали все в поместье. Для меня это как кусочек солнечного детства посреди стылой и мрачной взрослой жизни.

— Он не простой, кстати, — почесала меня за ушком древесная дева и я довольно мурлыкнула. — Это очень полезная штучка, Нэви. Тонизирует, дает силы, активизирует скрытые резервы организма. В свете того, что предстоит, учась у интриганов — тебе пригодится. Первое время так точно!

— Айлири, ты клад! — с чувством сообщила я. — Мне с тобой очень повезло!

— И мне с тобой, — она улыбнулась в ответ и предвкушающе потерла ладони. — Интересно, а что тебе твой лис подарит.

Я сначала хотела кокетливо заявить какую‑нибудь глупость вроде того, что это не важно, не нужно и так далее. А потом немного подумала и решительно согласилась с Айли.

— Очень интересно!

Потом был торопливый завтрак и сборы на учебу. В сумку полетели книжки, конспекты, письменные принадлежности, выданный Алином медальон и куча другой полезной мелочи, которая могла пригодиться.

Но выйти из комнаты мы не успели. В дверь постучали и, когда я ее открыла, то сначала увидела огромный букет белых роз. Мелкого посыльного гоблина за ним было не видно вообще.

— Ну, ты долго любоваться будешь, а?! — сварливо донеслось откуда‑то из‑за роз.

— М — даааа… — протянула за моей спиной Айли. — Нэви, забери у несчастного веник, а то у него коленки уже от его тяжести трясутся!

Я тем временем обозрела коридор, в котором стояла парочка пакостниц и еще несколько ребят с потока интриганов, с интересом наблюдавших за всем этим. Немного нервно им улыбнулась и махнула рукой, а потом взяла гоблина за воротник и затащила к нам в комнату.

— Ого, — дриада смерила композицию «я, букет и гоблин» заинтересованным взглядом. — Интересно! И от кого?

Мы дружно уставились на гоблина. Тот только сморщил зеленую мордашку и, поудобнее перехватив розы, спросил:

— Кто из вас Невилика Подкоряжная?

— Ну, допустим, я, — осторожно ответила я, с интересом косясь на презент.

— Тогда вот! — мне торжественно протянули цветы и взмолились. — Заберите их уже! Тяжеленные!

Я наклонилась и взяла подношение. Закрыв глаза, вдохнула свежий тонкий аромат. М — м-м — м…. какая прелесть. Мне уже так давно не дарили цветы, что я даже забыла как это приятно. Интересно, а от кого?

Наверное, от моего лиса. По губам сама собой расплылась улыбка.

Из грез меня вырвали вещи приземленные и материальные.

— А денежку?! — возмутился зеленый в модном темно — розовом костюме.

— За что? — возмутилась я, крепче перехватывая розочки, на случай если вздумают отобрать. — Насколько я знаю, тебе за это должен был отправитель заплатить!

— Когда я брался за эту работу, то не знал, насколько тяжкой она будет, — с высшей степени скорбной миной сообщил этот авантюрист. Все же не зря гоблины находятся скорее под опекой факультета Интриг и Пакостей.

— Ничего не дам, — решительно сообщила я.

— Ну ма — а-авка! — обиженно протянул работник интриганисто — пакостного фронта. — Они кололись же! Руки изранил!

Мне в доказательство продемонстрировали совершенно гладкие зеленые ладошки и в ответ на скептический взгляд и вздернутую бровь гоблин, не моргнув глазом, соврал:

— Зажили уже. Регенерация хорошая.

— У роз шипы срезали, — на корню разбила все доводы противника я.

— Это тоже моя работа, — совсем заврался этот сомнительный товарищ.

— Так! — не выдержала дриада и, взяв гоблина под локоток, развернула к двери и выставила со словами: — Всем спасибо, все свободны!

— М — да — а-а… — покачала головой я. — Вот наглые, а?! Они кажется, только Сибэля и боятся на этом свете.

— Да ну их, отмахнулась Айли. — Гоблинов не знаешь, что ли. Давай лучше ищи записку, от кого тебе это богатство! Она должна быть!

Записка и правда была. Я нетерпеливо развернула гладкий лист дорогой бумаги, предвкушая увидеть знакомый, немного резковатый почерк с сильным наклоном и… и было очень интересно, что мне напишет лис! Все же повод подразумевает много приятностей!

Но… для начала почерк был не тот. И мои догадки о личности отправителя опровергала первая же фраза:

«Здравствуй, дорогая подруга!»

Я удивленно вскинула брови. Друзей способных на такие жесты у меня сейчас не было…

Но, что толку гадать, надо лишь дочитать записку.

«Поздравляю тебя с Днем Рождения! Очень сожалею, что не могу сделать это лично, но надеюсь, ты меня извинишь.

Желаю тебе всего самого лучшего и хорошего, светлая болотная девочка.

У меня поменялись обстоятельства, и теперь я не учусь в Академии. С одной стороны это хорошо, но я буду скучать по тебе и твоей белокурой вредине — соседке. Передавай ей привет и объятия.

Грэгори

— Айли… — я задумчиво посмотрела на подругу. — Это от Грэга.

— Да? — удивилась дриада. — И что пишет?

— Просто поздравляет, — повела плечами я. — Ни слова о причинах его исчезновения. Все крайне туманно…

— Подозрительно, — нахмурилась Айлири.

Я была склонна с ней согласиться. Но, к сожалению, обратного адреса не было, так что задать приятелю все интересующие меня вопросы не было никакой возможности.

Уже по дороге к главному учебному корпусу я грустно улыбнулась и подумала, что нет худа без добра. Теперь можно не опасаться того, что некоторые девочки с нашего потока опять будут предъявлять претензии на тему моей бессердечности к бедному, якобы влюбленному в меня Грэгори.

Но… я все равно скучала и беспокоилась.

Этот человек мне и правда нравился, и очень не хотелось терять его из вида… вот так.

Стоило мне войти под своды Академии Триединства, как все не относящиеся к учебе мысли просто смыло волной спокойствия и четкого осознания того, что надо делать.

Я улыбнулась, с наслаждением ощущая ледяную воду, текущую по жилам души. Как же я люблю это ощущение… холода, осознанности и невозмутимости. Когда никакие эмоции не застят взор и кристально ясна твоя дальнейшая дорога и действия.

А еще… еще я ощущала себя сильной. Очень сильной, очень вольной, очень… уверенной в себе.

В этот момент я шла по коридорам академии, ощущала, как меня окутывает моя природная сила, и наслаждалась. Наслаждалась искрами мужского недоумения, которое перетекало в восхищение, наслаждалась женским удивлением, и колючей завистью после этого.

Я — княжна мавка. Осознавшая силу, вошедшая в нее. И не увидевшая в этом ничего плохого.

Водяной — Под — Корягой, какой же глупышкой я была раньше. Отвергала, боялась, считала себя… обязанной следовать определенному клише. Общепринятому мнению о мавках. Да, я бываю разная. Но это же все равно я, верно? И даже в разгуле силы, я не буду делать ничего такого, что мне совсем уж несвойственно.

Так что в свою аудиторию я зашла, ощущая себя даже не княжной, а королевой. На миг остановилась в дверях, с улыбкой наблюдая, как вздрагивают и поворачиваются ко мне ощутившую волну чуждой силы однокурсники. Едва заметно улыбнулась и, приподняв подол платья, направилась к своему месту. Да, такое внимание было мне приятно. Тем более что я ничего не делала. Я даже не пользовалась мавочным обаянием. Я просто перестала скручивать в тугой клубок и прятать силу внутри себя. И Водяной, сейчас мне было так легко! Словно камень с души упал, словно путы развязались, словно неудобное платье с корсетом наконец‑то сняла!

— Невилика… — преподаватель за кафедрой внимательно смотрел на меня. — Рад вас видеть. И поздравить.

— Благодарю, — я наклонила голову, прямо и уверенно глядя в глаза полуэльфа.

Он лишь улыбнулся мне в ответ и объявил тему сегодняшнего занятия.

Я открыла конспект, довольно мурлыкнув, попробовала остроту пера о ноготок, и начала записывать.

И да, мне определенно нравилось начало этого дня.

Что касается того, что подарка от Алина еще не было… разумеется княжна — мавка во мне ни капли не сомневалась в том, что он еще последует!

Пары сегодня летели на удивление быстро. Это не на шутку радовало!

Когда закончилась последняя, я вышла из аудитории, несколько секунд постояла, задумчиво глядя в окно, а после решительно двинулась вниз.

Надо все же дойти до господина Бонифация и заключить договор с академическими нечистиками. А то бал совсем скоро, а я только приступила! Хотя десяти дней на подготовку мне хватит за глаза и за уши.

 

Глава 18

Мне повезло. Даже не пришлось спрашивать повариху. Господин Бонифаций сидел за дальним столом и изволил вкушать полуденную трапезу.

— Здравствуйте, — проворковала я, опускаясь на лавку напротив домового.

Тот подавился хлебушком от неожиданности. Поднял глаза на меня, дерзнувшую потревожить САМОГО главу нечисти во время еды, и подавился вторично. Я ласково улыбнулась и, будучи вежливой девочкой, пожелала:

— Приятного аппетита!

— Здорово, коли не шутишь, — из под кустистых бровей подозрительно глянули на меня глазки — буравчики.

— А с чего мне шутить‑то, господин Бонифаций? — лучезарно улыбнулась я.

— Да кто тебя, мавка, знает, — с прищуром глянул на меня домовой и с сожалением отложил ломоть хлеба, и отодвинул тарелку с жарким. — Говори, с чем пожаловала.

— А то вы не знаете, — лукаво усмехнулась я и добавила комплимент. — Ни за что не поверю, чтобы от вас хоть что‑то ускользнуло в этих стенах.

— Так‑то оно так, — довольно улыбнувшись, погладил бороду пан Бонифаций. — Но всяко от самого просителя интереснее услышать о том, что ему нужно.

О как! Значит, в роль униженной просительницы захотел меня задвинуть? А вот и не получится!

— Боюсь, вы немного неверно понимаете ситуацию, — моя улыбка была по прежнему сияющей, но вот тепла в ней изрядно поубавилось. Достала из сумки данный Алинро медальон и положила его на середину стола, даже не пришлось ничего говорить.

— Понял, — с кислым выражением физиономии протянул домовой. — Что от нас требуется?

Я подозрительно прищурилась. Что, вот так сразу согласился, да? Как‑то не верится… или все гадости будут потом, на этапе работы? Да, домовые, вроде бы, несмотря на то где работают, товарищи, в общем‑то, незлобивые и конкретно я им вообще ничего не сделала.

— Мне нужна группа домовых, которые станут помогать с украшением зала.

— Да без проблем! — щедро разрешил пан Бонифаций. — С четырех и до шести утра каждый понедельник — хоть все твои! Все кого добудишься и из постелей вытащишь, разумеется.

Вот же бессовестный!

Я усилием воли подавила возмущение и веселую злость. Ласково улыбнулась, постаравшись не оскалиться и очертив пальчиком окружность медальона, мягко начала.

— Уважаемый, боюсь, что вы неправильно поняли…

— Да все я правильно понял. Я свое сказал, а теперь мне пора…

И домовой попытался было сбежать. Я поймала его взгляд и тихо жестко сказала:

— Сядьте… пожалуйста.

Он тяжело опустился на свое место, не отрывая от меня глаз с лихорадочным блеском. Да, противостоять силе княжны — мавки это сложно. А княжна — мавка очень не любит, когда ей вот так вот в открытую хамят и не хотят помогать.

— Наверное, я неправильно вас поняла, уважаемый… Так ведь?

— Н — н-ну… — замялся домовой, который, по всей видимости, не желал так вот сразу отступать.

Нашу занимательную беседу нарушило пришествие третьего лица.

— Добрый день, — над нашими головами раздался знакомый ледяной голос.

Я вскинула голову. Рядом стоял Алинро — Нар — Харз. Весь в белом, светлые волосы в легком беспорядке, сильные руки скрещены на груди, губы недовольно поджаты, а черные глаза не отрывают взгляда от домового.

— Так — так — так… — зловеще протянул лис. — Значит, уважаемый глава нечисти не справляется со своими обязанностями? Прошу прощения… скорее не желает с ними справляться.

— Почему это?! — возмущенно начал домовой.

— Потому что не собирается делать то, о чем его просили. А если точнее — собирается активно этому мешать.

Судя по тому, как побледнел нечистик — обвинение, и правда, могло грозить ему лишением места.

— Вы неправильно все поняли.

— Я? Может быть, — холодно улыбнулся Алин. — Но меня больше волнует, как поняла это Невилика Подкоряжная.

— Даже если неправильно — я принесу извинения и мы все решим, — спешно пообещал глава и выпрямился, пытаясь сохранить остаток внешнего достоинства.

— Я на это надеюсь, — кивнул Алин и повернулся ко мне. — Что скажете, госпожа Подкоряжная?

— Думаю, что мы с паном Бонифацием все решим, не так ли?

— Так, — кивнул домовой.

— Вот и отлично, — просияла я и, прикинув, когда у меня завтра кончаются пары, продолжила. — Тогда завтра к четырем часа дня пришлите, пожалуйста, несколько домовичков в помещения, отведенные для Бала.

— Конечно.

— Замечательно, — эхом откликнулся белохвостый лис и сел рядом со мной.

Глава нечисти поняв, что аудиенция (а ничем другим это было назвать нельзя) окончена, поспешно смылся в неизвестном направлении.

— Хммм… — я проводила его взглядом. — Алин, а ты не передавил?

— И это ТЫ у меня спрашиваешь? — насмешливо вскинул темную бровь кицунэ.

— Ну… да, — неуверенно протянула я.

— Ты, которая почти оглушила несчастного своей силой, заставляя признать ее волю единственно верной? — уточнил Алин и продолжил перечислять леденящие душу подробности, которые ускользнули от меня в опьянении силой и властью. — Ты, которая сегодня почти встряхнула Академию, заставив всполошиться в ней тех, кто хоть как‑то чувствует энергетику? Мавка моя, если честно, то единственное что меня сегодня обрадовало, так это то, что ты желала только королевского величия и признания "подданных", а не мужчин и их обожания в больших количествах, к примеру! Ибо тогда я не знаю, что бы случилось… с обожателями. Знаешь, я не ожидал, что вся твоя сила так вот резко вырвется из‑под контроля!

— Почему это из‑под контроля, — даже обиделась я, со вздохом сожаления свернула так нравящийся мне силовой флер. — Я все прекрасно контролирую!

— Надолго ли? — наклонил голову Нар — Харз, испытующе глядя на меня.

Я прислушалась к себе и понурилась. Снова убирать такое богатство в глубину своей сущности не хотелось. Без нее я ощущала себя такой маленькой, слабой, беззащитной…

— Ох, Нэви… — притянул меня к себе Алинро и нежно коснулся губами лба. — Что же мне с тобой делать?..

Я прижалась к своему хвостатому счастью и блаженно закрыла глаза, впитывая в себя его тепло, запах, его властность и мужскую силу. Вот рядом с ним, в его руках мне нравилось быть слабой.

Нашу идиллию нарушили. Не грубо, вежливо кашлянув и дав о себе знать, но все же нарушили. Когда же я увидела, кто это был, то подавилась вдохом. В нескольких шагах от нашего столика, благодушно улыбаясь, стоял сам Эдан Хрон.

— Вы позволите? — вежливо спросил директор, указывая на свободный стул.

Разумеется, мы позволили. Словно могли бы отказать!

— Алин, это хорошо, что ты тут. И хорошо, что я услышал часть вашей беседы… невольно, разумеется, — подарил мне ласковую родственную улыбку лорд Хрон. — Так вот… в общем‑то ничего делать с Невиликой и не надо, Алин. Твоя мавка всего лишь стала пользоваться тем, что даровала ей природа. Со временем она научится управлять своим флером и не использовать его, например, в разговорах. Ну а до того… поверьте, в Академии нет слабых. Так что как раз это место — самый удачный полигон для тренировки входящей в силу юной мавки. Разве что в соблазнении тут тренироваться не стоит.

Я покраснела и опустила взгляд.

— Мы поняли, дядя, — ровным тоном сказал мой белохвостый лис.

Хотя представляю, как ему было тяжело слушать о соблазнении кого‑то еще кроме него — восхитительного!

— Вот и замечательно. У меня все.

Лорд Хрон неторопливо поднялся и не менее величественно удалился.

— Дядя что‑то задумал… Еще бы понять, что, — прошептал Алин сверля спину родственника взглядом.

— Думаешь? — усомнилась я, слегка опьяненная радостной перспективой.

— Знаю. Вижу…

— И что будем делать? — встревожилась я, и положив ладонь на лацкан пиджака Нар — Харза, скользнула пальчиками вверх, пока, наконец, не достигла шеи и, легонько нажав, не повернула голову лиса ко мне.

Все же хорошо, что в столовой не было никого из студентов и это давало больше свободы в действиях и словах.

— Ты ничего, — улыбнулся мужчина и, наклонившись, чмокнул меня в кончик носа. — А вот я буду думать. Но потом.

— А что сейчас?

Лис встал и подал мне руку. Я вложила в широкую сильную ладонь пальцы. Мне помогли подняться, после, захватили с лавки мою сумку, и повлекли к запасному выходу.

— А сейчас мы, счастье мое болотное, поедем в одно место!

— Какое? — я старалась не показать насколько мне интересно.

Ведь судя по всему, сейчас и будет тот самый романтический вечер в честь моего дня рождения! И строит мне его Алинро Нар — Хаз! И это уже звучит интригующе!

Я танцующей походкой шла рядом с лисом и едва сдерживала в себе откровенно детское желание расспрашивать Алина о том, что он приготовил и как все вообще будет! Да — да, от величественной княжны — мавки не осталось и следа.

Только мы вышли из обеденной залы и прошли десяток метров по темному каменному коридору как я затормозила и, схватив лиса за рукав, сказала:

— Ой, Алин, мне же, наверное, переодеться надо!

— Не надо, — ласково улыбнулся мне кицунэ и, переложив мою ладонь на свой локоть, двинулся дальше.

Через минуту мы оказались на улице, и я внезапно поняла одну вещь.

— Ли — и-ис… — протянула я, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. Слава Водяному, никаких врагов под ближайшими кустами не было, как и вообще учеников. — А ничего, что мы вот так запросто под руку идем? Слухов, конечно, и так немало, но подтверждать бы их не хотелось.

— Невилика, поверь, от желающих что‑либо знать личностей все равно не скроешься. Тем более… будем говорить откровенно, твою репутацию я испортил, как мог, еще на первых этапах нашего знакомства.

Сказать, что у меня отвисла челюсть это ничего не сказать!

— Что?! Ты же говорил, что о подготовке к операции "вампир" никто не знал!

— Зато после того, что случилось с Ениром, я уже совершенно не скрывал своего к тебе отношения, — пожал плечами Алин.

— То есть… — я задыхалась, только сейчас начиная осознавать размах проблем. — То есть все знают?!

Хотя зная о том количестве нечисти, нежити и вообще специфических личностей, которые обитают в Академии Триединства, то можно быть уверенной — тут мы никогда не будем совершенно одни. Всегда и везде есть глаза… и уши…

Подтверждая мои мысли откуда‑то со стороны стены пакостно хрюкнули. Алинро Нарз — Харз покосился на одну из каменных, глумливо усмехающихся морд на фасаде и, материализовав на ладони небольшой шарик энергии, швырнул его в возмущенно булькнувшую что‑то морду.

— Это что было? — ошарашено поинтересовалась я.

— Это совсем обнаглели некоторые, — туманно пояснил кицунэ, возмущенно махнув белым хвостом, и вернулся к прерванной было теме диалога. — Почему это ты решила, что все в курсе? Знают самые глазастые и вечно всем интересующиеся. Думаю, только часть преподавательского или административного состава, мавка моя. Ученики не в курсе, если ты об этом.

Я выдохнула, но тотчас задала следующий беспокоящий меня вопрос.

— Тогда в честь чего мы их так открыто сейчас просвещаем, прогуливаясь под руку?

— А кто сказал, что просвещаем? Я может и не маг первой категории, но чары невидимости мне по плечу. Так, не дергайся, прелесть, — меня щелкнули по носу и тотчас в него же поцеловали, рассмеявшись над обиженно — возмущенным выражением лица. — Все будет хорошо!

И сейчас, глядя в черные глаза невозможного и самого дорогого на свете мужчины, я и правда верила, что все непременно будет хорошо. В таких вопросах на Алинро Нар — Харза можно положиться.

Контрольно пропускной пункт Академии мы миновали довольно быстро. Судя по всему, мой лис умел настраивать уже созданные чары и делать нас видимыми конкретному существу. Я завистливо вздохнула. Все же он виртуоз. Притом, во многих направлениях. Мне, конечно, временами тошно думать, где и как шлифовались эти навыки и самое главное какое ценой. Но… былого не изменить, да и нет у меня особого желания совать любопытный нос в пыльные закоулки темного прошлого этого кицунэ.

Так что мы расписались в журнале и смело прошли через все системы безопасности первого рубежа защиты нашего со всех сторон примечательного и достойного учебного заведения.

— Ну и куда теперь? — я с воодушевлением оглядела панораму, простирающуюся впереди.

Академия стояла на возвышенности, закатное солнце вызолачивало крыши домов, нежно гладило мокрую после дождя мостовую бронзовыми пальцам, искрилось в окнах и витражах. От всего этого веяло какой‑то… праздничностью, что ли. Ну да… торжество ведь не только в Академии. Это наш бал скорее приурочен к другому.

Я повернула голову, с прищуром глядя на едва заметный светлый отблеск в голубом небе. Комета… Ее видно даже днем.

— Да, она самая, — протянул Алинро, и я запоздало поняла, что свои мысли озвучила. — Ну как, Невилика, нравятся ощущения?

— О чем ты? — недоуменно нахмурилась я.

— Сила разгулялась не просто так, — протянул белохвостый и, завладев моей рукой, указал моим же пальцем на небесное тело. — Все она — а-а виновата. Регулярно тут летает и в это время происходит повышенная активность всякой энергии. В основном потусторонней. Твоя, в каком‑то степени, тоже к ней относится.

— С чего это?! — возмутилась я, поворачиваясь к мужчине. — Водяной — Под — Корягой — самое что ни на есть живое божество!

— Правда? — насмешливо вскинул бровь лис. — Невилика, тебе напомнить древние святые традиции вашего народа? Или может напомнить какие ритуалы у вас все еще в ходу? Тут даже далеко ходить не надо… ты запамятовала каким именно изуверским способом у тебя хотят отнять "не по адресу" ушедший княжий дар?

Я побледнела.

— Спасибо, что напомнил.

— Прости, — тихо и серьезно ответил лис и поднес поочередно обе мои руки к губам. — Извини, я дурак. Это самая худшая тема, которую можно было затронуть в твой день рождения. В свое оправдание могу сказать только то, что я еще не привык постоянно думать о том, как мои слова и действия воспримет дорогое мне существо. Таковых слишком мало было… и все слишком от тебя отличались. Потому прости. Но я учусь, маленькая.

— Хорошо, — все еще немного бледно улыбнулась я, встала на цыпочки, касаясь холодной щеки Алина невесомым поцелуем. — Как скажешь.

— Вот и хорошо, — мужчина нежно провел ладонью по моей щеке, после снова подхватил под локоть и мы пошли дальше, к ожидающей нас карете.

Уже там, я все же решила задать вопрос на недавно поднятую тему.

— Алин, ты так говорил, словно Водяной… мертвое божество.

— Почему это мертвое? — хмыкнул Алин, выглядывая в окошко и, вернувшись на сиденье, задернул шторку. — Скорее оно водное божество нечистой силы. И раньше было весьма жестоко. Пока не поняло, что мир изменился и ему самому, как и его детям, надо меняться вместе с ним. Кровавые ритуалы постепенно ушли в прошлое. А мавки и мавилики вышли в большой мир. Остальные… кто‑то не захотел, посчитав унизительным признавать равными тех, кого раньше… почитали исключительно на обеденном столе. Другие просто не прижились в большом мире. Ваш род оказался самым гибким, потому и занимает ныне такое высокое положение.

— Нам… немного иначе все рассказывали, — вынуждена была признаться я.

— Конечно, — хмыкнул лис. — Правду вообще не любят освещать в общедоступных источниках. У меня даже есть такое ощущение, что не переврать историю, если имеешь такую возможность, уже просто считается моветоном.

Я замолчала. Карета покачивалась, настроение было самое что ни на есть задумчивое, ладонь лиса, обхватывающая мою, давала ощущение теплоты и поддержки. И это было… приятно.

Вот и прошел еще один год.

Мне исполнилось девятнадцать лет. Я сбежала из дома с самым ценным даром нашего рода, поступила в учебное заведение для отщепенцев, едва из него не вылетела… и познакомилась с Алинро Нар — Харзом, который втравил бедную мавку в еще больше неприятности. И дал шанс поверить в то, что поможет выпутаться из тех, которые устроила мне дорогая родня. Только рядом с этим лисом я получила возможность изредка вспоминать какие они… покой и чувство защищенности.

Кицунэ положил руку мне на плечи, притягивая к себе под бок, обвивая талию одним пушистым хвостом, а второй располагая на коленях. Я с наслаждением зарылась в него свободной рукой, и повернулась к моему мужчине, утыкаясь носом в сильную шею, и вдыхая его запах. Кто бы знал, кто бы думал какие мелочи могут стать до невозможности, почти до боли дороги. До боли, до страха, до нервной дрожи… из‑за одной лишь мысли, что ты можешь все это потерять.

Когда мы приехали и вышли из кареты, то оказались перед невысоким особнячком, в котором я узнала дом лиса. То место, куда он меня некогда привез. То место, где когда‑то все и началось… по сути узнавать друг друга мы стали именно тут.

Алин сжал руку на моей талии и негромко сказал:

— Пока я по прежнему знакомлю тебя с нашим с братом домом… но совсем скоро надеюсь, что смогу привести в свой.

— А почему не сейчас? — с улыбкой спросила я.

— Тому есть причины, — уголки губ лис едва заметно дрогнули в намеке на ответную. — В том доме… в моем доме, есть то, что делает этот шаг несоизмеримо важным и таким же рискованным.

Я несколько секунд смотрела на мужчину и медленно кивнула, понимая, что настаивать — последнее дело.

Мы поднялись по мраморным, влажно искрящимся от влаги ступеням, и Алинро с полупоклоном открыл передо мной дверь. Помог снять пальто и повесил нашу верхнюю одежду. Я лишь с любопытством оглядывалась. Дворецкого не было… да и вообще никого не видно и не слышно. Дом пустой, наполненный только едва заметными шорохами занавесок колыхающихся от ветра, залетавшего в распахнутые окна, гулко отсчитывали секунды большие напольные часы. Время… время иногда так материально.

— А где слуги? — полюбопытствовала я, рассеянно перебирая кружево на своих манжетах.

— Сделали свое дело и ушли, — Нар — Харз подошел и, обняв, спросил: — Помнишь где твоя комната?

— Да, — наслаждаясь ощущением мужских рук на теле, кивнула я.

— Вот и чудесно, — коснувшись поцелуем виска, прошептал лис, щекоча мою ладонь кончиком роскошного хвоста. — Тогда иди, а я через часик за тобой зайду. Так что можешь особо не торопиться, а спокойно принять ванну и переодеться. Кстати советую все сделать именно в таком порядке.

— Хм — м-м… — протянула я, вскидывая руку и зарываясь пальцами в густые волосы кицунэ. — намекаешь, что наряд лучше рассматривать после купания?

— Намекаю, что до конца водных процедур он в комнате и не появится, — хмыкнул Алин.

— А ты коварный, — протянула я, оборачиваясь и выдыхая это почти в губы склонившегося мужчины.

Он обнял меня еще крепче, сильно прижимая к себе, и прерывисто выдохнул в шею:

— Мавка моя, еще немного и купаться я пойду вместе с тобой!

К моему ужасу, не сказать, чтобы я была сильно уж против такой перспективы…

но говорить это лису ни в коем случае нельзя, ибо если он поймет, что меня это не пугает — в два счета организует. Не — е-е — ет уж! Сначала свадьба, а потом все остальное! Я в первую очередь порядочная девушка и леди, а уже потом мавка. Я так решила.

Именно с такими мыслями я почти вприпрыжку поднималась на второй этаж, мучимая любопытством и предвкушением. Али — и-ин… что же сегодня будет? Зная лиса — нечто восхитительное!

Сюрпризы начались еще в моей комнате. А точнее в ванной. Что для мавки самое приятное из возможного отдыха? Ну, кроме общества восхищенных ею мужчин, разумеется — вода! Вода, вода и еще раз вода!

За время моего отсутствия ванную успели заменить на в два раза большую, и теперь тут можно было устроить маленький заплыв — и это раз. И два — в корзиночке, перевязанной большим зеленым бантом, лежала куча всяких баночек, тюбиков, бутылочек и прочей женской радости. Надо ли говорить, что я с писком рванула к ней, на ходу избавляясь от верхнего платья.

Чего там только не было! Я выбрала пену для ванн с наиболее приятным и свежим запахом, а также сразу отложила очень дорогое и качественное масло для тела, по которому очень скучала в своем своеобразном "изгнании". Все же скромная студентка Невилика Подкоряжная не может себе позволить всего того, к чему привыкла княжна Невиая Водный Блик.

После получаса блаженного лежания в ванне, игры с пузырьками и прочих радостей жизни, я поняла, что неплохо бы вылезать.

В спальне, на кровати, обнаружилось две картонные коробки разного размера. Надо полагать одежда и к ней… хммм…

Если честно, в этот момент в мою честную душу закрались подозрения на тему того, а не белье ли решил мне преподнести этот вредный тип! Я с опаской приоткрыла маленькую коробочку и с облегчением вдохнула. Потом сняла крышку и вытащила из коробки странные узорчатые туфли. Мягкие, красивые, кружевные, усеянные мельчайшими перламутровыми бусинами, они были произведением искусства. Пальчики сами собой потянулись к большой коробке!

Я аккуратно вытащила наряд и замерла от восторга. Это же… восточный кафтан, если не ошибаюсь! Шаровары, легкая нижняя блузка, которая садится по фигуре, и верхнее одеяние! Все темно — синее, расшитое серебром и бисером, делая ткань похожей на звездное полотно, которое каким‑то чудом сняли с небосвода и пошили из него это великолепие. Восхитительно!

Едва дыша, я переоделась и, держа в руках верхний кафтан, подошла к зеркалу. По ту сторону была красивая, эффектная и почти светящаяся от счастья девушка. Я! Даже, несмотря на то, что волосы были в беспорядке и на личике ни грамма косметики — все равно великолепна! Я изогнулась и, положив руку на бедро, мурлыкнула:

— Мавка, такая мавка.

Для моего лиса хотелось быть самой красивой и желанной. И если мне в этом помогает еще и моя природа… с чего это я стану сетовать? Ведь остальные женщины не проклинают то, что у них красивые глаза или фигура, верно?

Я крутанулась вокруг своей оси и накинула последнюю деталь туалета. После быстро расчесала волосы, уложив их в простую, но элегантную прическу. Все же восточные наряды — это нечто невероятное. Скромно, элегантно и безумно красиво. Алин выбрал лучшее из возможного в плане одежды.

На этом моменте раздался стук в дверь и я, бросив последний взгляд в зеркальные глубины, подмигнула своему отражению и пошла открывать.

 

Глава 19

По ту сторону деревянного полотна обнаружился мой замечательный лис. Одет он был… да почти как обычно, разве что сменил белоснежный костюм, в котором был в Академии, на темно — синий, в цвет моему. Это несколько удивило. Надо признать на периферии сознания была мысль, что он оденется в том же стиле что и я. Полюбоваться на кицунэ в восточном наряде я бы не отказалась! Хотя даже сама мысль в данный момент была сложно совместима с обликом Нар — Харза, который словно родился в своих строгих классических костюмах и помирать в них же был намерен.

Лис окинул меня медленным взглядом и его глаза сверкнули удовлетворением.

— Ты чудесна, прелесть моя.

Щеки залила краска смущения и я потупилась, разглядывая носки туфелек.

Алинро с поклоном протянул мне ладонь.

— Моя леди…

Тонкие, чуть заметно дрогнувшие пальцы, легли в широкую немного шершавую руку, и, смело подняв взор, я почти потерялась в черном взгляде лиса и выдохнула:

— Мой лорд…

— Невилика, ты восхитительна.

— Спасибо, — я тронула кончиками пальцев локон возле лица, отводя его за ухо. — Мне приятно.

— Я рад, что тебе все подошло.

— Не просто подошло, но еще и безумно понравилось! Ты волшебник!

— Для мужчины нет лучшей награды, чем восторг в глазах женщины, — очевидно процитировал кого‑то кицунэ, и, склонившись к моему уху, уточнил. — Твоей женщины…

— Ты не торопишься называть меня своей?

Он перехватил мою руку и, поиграв пальцами, погладил тот, на котором сверкало обручальное кольцо.

— Тороплюсь, говоришь?

— Ну — у-у, — я наклонила голову, чтобы скрыть улыбку. Все же, в демонстрации мужчиной прав на женщину есть нечто исконно древнее и правильное. Что заставляет трепетать и… желать стать смелее самой, позволить быть смелым ему.

— Ну — у-у — у, — передразнил меня лис и потянул к лестнице. — Пошли, солнышко болотное. Кстати, тебе нравится такое обращение?

— Конечно, — немного удивленно отозвалась я, поднимаясь по ступеням следом за Алином. — С чего это оно должно мне не нравиться?

— Ну, допустим "солнышко" и, правда, хорошее слово, а вот "болотное"…

— Алинро, я же мавка, — мягко пояснила свои специфические взгляды на комплименты я. — Существо водное, более того, исконно как раз болотное! Потому, само собой, меня это ни капли не оскорбляет. Наоборот! Я болота люблю… в них есть своеобразная прелесть.

— Понятно, — кивнул Нар — Харз.

За этим коротким, но занимательным диалогом мы и добрались до верхней площадки. Алин открыл дверь, я сделала шаг вперед и замерла… оглядывая верхнюю террасу дома. Крыша… почти крыша.

Чуть ближе небо, чуть ярче звезды, чуть сильнее ветер… и все это вместе дает неповторимый спектр эмоций. И они медленно и верно сплетаются в эйфорию.

Я уже примерно догадывалась, что будет дальше, и потому мне хотелось запрыгать, как маленькой девочке, и от души расцеловать самого замечательного на свете белохвостого мужчину!

— Знаешь, я долго думал, чем тебя можно удивить и порадовать…

— У тебя получилось… — я прошла в центр террасы, где сейчас были расстелены ковры, лежали многочисленные подушки и пуфики, а на низком резном столике стояли блюда с фруктами и сладостями.

— Очень рад, — лис помог сесть мне и опустился рядом.

— Знаешь, это и, правда, наилучший вариант из всех возможных. За последние месяцы, да и годы, наверное, я так привыкла к тому, что постоянно окружена большим количеством народа и постоянно напряжена, что возможность побыть наедине с тобой, в тишине и спокойствии — просто бесценна. А если при этом еще и есть возможность почувствовать себя восточной принцессой, то это просто сказка! — я огляделась и, поведя плечами, с удивлением заметила: — Тут не холодно, хотя мы вроде как на улице.

— Чары, — тонко усмехнулся белохвостый. — Все для моей леди в эту ночь.

— Все? — склонив голову набок, с улыбкой уточнила я. — Мой рыцарь поведает, какая у нас сегодня культурная программа?

— Очень ленивая, — торжественно сообщил лис. — Мы будем дарить и получать подарки, лежать, разговаривать и смотреть в небо! Ты же помнишь про телескоп?

— Он все еще тут? — радостно выдохнула я. — Счастье‑то какое! Впрочем, комету сейчас видно и невооруженным взглядом.

— Но через телескоп за ней наблюдать все равно интереснее, верно ведь?

— Верно, — кивнула я и подалась вперед, почти касаясь губами рта Алина. — Спасибо.

— Пожалуйста, — не отводя черного взгляда, почти гипнотизируя меня этим, ответил лис и преодолел оставшееся расстояние.

Поцелуй был медленным, томным и очень, очень сладким.

Когда мы оторвались друг от друга, то уже немного задыхались.

— Так, соблазнительница, — отодвинул меня лис. — Дистанция!

— И это ты мне говоришь?! — с веселым недоумением поинтересовалась в ответ.

— Я! — торжественно кивнул Алинро. — Можешь всесторонне оценить какой я замечательный и как тебе со мной повезло!

— Почему это?

— Потому что озвученная программа по звездам, подаркам и разговорам только что была под угрозой, — страшным шепотом сообщили он мне на ухо. — А вот пункт "лежать" приобретал самые привлекательные краски и мог оказаться крайне разнообразным!

— Алин! — покраснела я и, на всякий случай, отстранилась и даже отползла подальше.

— Да? — невинно глянул на меня лис.

Я фыркнула и запустила в него схваченным с большого блюда румяным яблоком. Конечно же лис играючи увернулся и мой импровизированный снаряд торжественно скрылся в ночи.

— И после этого я вредный? — с укоризной протянул кицунэ и, цокнув языком, погрозил мне пальцем. — Между прочим, это не я тут в любимых мужчин фруктами кидаюсь!

Я ошеломленно уставилась на Алина, застигнутая врасплох этой оговоркой. "В любимых мужчин"? То есть он думает, что я его люблю? Вернее, он ни капли в этом не сомневается?!

Нет, разумеется, я и правда влюблена в этого гада бессовестного, но нельзя же быть настолько самоуверенным?!

Впрочем, оглядев самодовольную аристократичную физиономию напротив, я поняла, что очень даже можно. Решив, что делать глупости и отпускать остроты по этому поводу я не стану, решила сменить тему.

— А у нас с тобой только фрукты и сладенькое или что покушать тоже есть? — полюбопытствовала, параллельно заглядывая под крышечку одного из блюд и окидывая печальным взглядом очередное произведение кондитерского искусства.

— У нас есть все! — заверил меня лис.

У нас и, правда, было все. На низком столе появились: вкуснейшая рыбка под сметанным соусом, мясо в маринаде, несколько видов салатов и даже несколько бутылок вина и ликера. Короче — лис подготовился основательно! Голодная мавка взялась за приборы и окинула воодушевленным взглядом все это великолепие.

После того, как угощениям было отдано должное, мы вновь вернулись к пище духовной.

— Ну, что… продолжим вручать тебе подарки?

— М — м-м — м… — протянула я, многозначительно улыбаясь и удерживаясь от детского желания захлопать в ладоши.

Алин достал из‑за спины плоскую коробочку и медленно открыл. На белой подушечке поблескивали драгоценные камни, заключенные в платину. Восхитительное колье и серьги. Сапфиры сверкали темными каплями в окружении маленьких алмазов, чаруя и затягивая невероятной глубиной цвета.

Я серьезно посмотрела на Нар — Харза

— Это… ценный подарок.

— Не более чем ты сама, Невиличка, — лис неторопливо взял колье и потянулся ко мне со словами: — Позволишь?

Разумеется, я позволила. Оказывается в том, что на тебя надевает украшения, подаривший их мужчина, есть что‑то до безумия интимное. Невероятно яркое, чувственное и томное. Теплые пальцы на коже, прохлада металла в контраст им… трепет, который рождается где‑то в глубине тела.

Это и правда была потрясающая ночь.

Тихие разговоры ни о чем и обо всем на свете, истории, легенды о городе, мире и небе нашептываемые на ушко хрипловатым, чувственным голосом, нежные руки, теплое тело…ставший почти родным запах. В эти часы я была тихо и беззаветно счастлива. Без шумных торжеств, без многочисленных гостей и пышного праздника… наедине с Алином. И больше не было нужно ни — че — го. Разве что звезды чуть ближе… Но и это мне смог подарить любимый белохвостый интриган.

Звезды вспыхивали под закрытыми веками от долгих, сладких, невероятно чувственных поцелуев.

А после просто сверкали в вышине и мы наблюдали за ними через телескоп, по очереди рассказывая друг другу сказки о том или ином созвездии.

Уснули мы там же. На подушках под осенним небом, от холода которого защищала только магия, в объятиях друг друга. Меня закутали во все четыре хвоста и это были самые интересные и необычные ощущения в моей жизни. И я всерьез рассчитывала повторить их в самое ближайшее время!

На следующий день Алинро разбудил меня рано утром и сонную отнес в отведенную мне комнату.

— Умывайся, переодевайся, и поедем в Академию, — сжав мои плечи, лис нежно поцеловал меня в лоб.

— Хорошо, — кивнула я и, прислонившись к дверце в ванную, проводила взглядом кицунэ, который стремительно скрылся за дверью.

Было… как‑то странно. С одной стороны все правильно и поведение Алина сейчас было безукоризненным. Особенно если учесть, что мне было с чем сравнивать. А с другой… ну какой мужчина, какой жених оставляет свою девушку и невесту в ее спальне, порекомендовав ей искупаться?! А искупаться — стало быть, раздеться!

Я печально вздохнула и пошла плескаться и собираться. Время не ждет.

Да и прав этот самый мужчина и жених, со всех сторон прав!

Так как спала я мало, это не замедлило отразиться на милой физиономии в зеркале. Оная радовала меня темными кругами под глазами и общей припухлостью личика. Все же хронический недосып — зло!

Оделась я быстро. Подхватила сумку и направилась вниз. Пока шла по коридору, прислушивалась к дому. Он ожил. Слышались приглушенные голоса слуг, шаги где‑то на верхних этажах, звон посуды со стороны кухни.

В холле меня встретил дворецкий, который с поклоном помог надеть пальто, и сообщил, что господин Нар — Харз уже ожидает меня в экипаже.

Когда я вышла на улицу, меня обнял холодный, утренний воздух. Я запрокинула голову, позволяя себе секунду спокойствия наедине с миром… с этим высоким, прозрачным серо — голубым небом. С городом, закутанным в утренний туман. В такой ранний час еще было тихо.

Я сделала шаг вперед, спускаясь на ступеньку. Каблучки выбили короткий ритм. Я улыбнулась, открыла глаза и пошла вперед, к виднеющейся за коваными воротами темной карете. Стоило мне приблизиться, как дверца распахнулась и, сунув голову внутрь, я увидела Алина сидящего на сиденье и сосредоточенно просматривающего папку с документами.

— Доброе утро, солнце, — ласково улыбнулся мне лис, отрываясь от бумаг. — Запрыгивай и поехали! А то тебе надо еще успеть забежать в общежитие и взять нужные материалы на сегодня. Потому так рано и выезжаем.

Я без лишних слов залезла и расположилась на соседнем сиденье. Экипаж качнулся и мы тронулись. Алин отложил папку и пересел на мою сторону, прихватив с собой и плетеную корзинку. Стоило кицунэ приподнять ткань укрывающее ее содержимое, как я восторженно ахнула и поистине влюбленным взглядом посмотрела на мужчину.

— Алин, ты чудо!

— Я знаю, — кивнул лис, и бережно коснувшись моих волос, пропустил сквозь пальцы выпущенную из пучка волнистую прядку. — Подумал, что ты можешь быть голодна. Тут выпечка и парное молоко.

Все. Это и, правда, совершенный мужчина!

Молоко оказалось налито в термос и, правда, было еще теплым. Не сказать, что я такое очень уж любила, но с этим мелким недостатком позволял смириться дивный вкус булочек с корицей.

А вот Алинро теплое молоко наоборот нравилось. Пил он его с видимым удовольствием и в одиночку прикончил большую часть бутылки, предварительно спросив, не возражаю ли я.

Разумеется, я не возражала, с умилением глядя, как он ест. Все же прием пищи… притом такой, на ходу, он как‑то очень сближает.

Алин опять был одет в белоснежный учительский костюм, даже плащ у него был светлый. С белой кожей и серебристыми волосами он казался ледяным принцем. Но с большой кружкой в руках и надкусанной булочкой он выглядел не так уж страшно, а очень даже мило.

— Что? — вскинул темно — серую бровь лис, отправляя в рот последний кусочек.

— Ничего, — с улыбкой покачала я головой. — Совсем ничего…

— Что‑то не верится, — с прищуром глядя на меня, усомнился Алин. — Ты так смотришь…

— Как? — моя улыбка стала еще шире.

— Не знаю, — пожал широкими плечами лис. — Странно.

— Тебе не нравится? — окончательно осмелела я.

— Ты смотришь изучающе, — наконец определился с тем, как охарактеризовать мой взор лис, и, махнув хвостом, неопределенно добавил: — И это… скажем так, удивляет и способствует разрыву шаблона.

— Ни за что не поверю, что на тебя так раньше не смотрели!

— Конечно, смотрели. Меня даже взглядом препарировали, если хочешь знать. А также испепеляли, сверлили и вообще множество тому подобных манипуляций пытались произвести! — мужчина вытер руки салфеткой и бросил ее обратно в корзину, отправив туда же термос и бумажный пакет, в котором были булочки.

— Тогда ты закален.

— А вот и нет. В твоем случае я ощущаю себя уязвимым. И… это обычно я тебя изучал, а не наоборот. Разумеется, такая смена ролей меня нервирует. Особенно если учесть на что может быть способна княжна — мавка. Вы мужчин с ума одним жестом сводили. Ты пошла дальше!

— Одним укусом? — ехидно поинтересовалась я.

— А вот и нет, — покачал светловолосой головой лис. — Этим ты разбудила страсть и интерес. А вот все остальные чувства добавились уже потом. Когда я начал тебя узнавать…

Я покраснела и опустила взгляд. До Академии мы ехали молча обнимаясь. И это было хорошо.

Почти сразу за воротами мы попрощались и Алинро направился в один из учебных корпусов, а я побеждала в сторону общежития интриганов и пакостников.

Я торопливо шла, пытаясь согнать с губ беззаветно счастливую улыбку.

Впрочем, оная слетела совершенно без моих усилий, стоило открыть дверь в нашу с Айлири комнату.

Картина была без прикрас эпичной!

Подруга, закинув ногу на ногу, сидела на столе, а перед ней в воздухе висел окутанный силовыми нитями призрак с букетом каких‑то странных цветов и очень тоскливо и жалобно выл на одной ноте.

Эм — м-м — м…. Айли отчаялась найти кандидата соответствующего сотне пунктов требований к мужчинам среди живых и решила переключиться на покойников? Но у нее же есть безответная клыкасто — ушастая любовь… Неужели дриада смирилась с печальной действительностью и решила брать, что есть?

— Айлири, что происходит? — наконец решила поинтересоваться подоплекой происходящего.

— Невилика! — довольно улыбнулась дриада, повернувшись ко мне.

— Мавка! — не менее радостно взвыл дух. — Наконец‑то!

— Эм — м-м… — я прошла в комнату и закрыла за собой дверь, здраво рассудив, что нечего всем видеть, что у нас тут происходит.

Обошла призрака по кругу, но ничего кроме очертаний тела не увидела. Разве что цветы получше рассмотрела. Серебристо — лиловые, мягко искрящиеся лилии… даже непонятно живые это растения или искусственные.

— Призрак — убийца? — с большим сомнением в голосе поинтересовалась я.

Ну а что?

Хотя моей гипотезе противоречило уже то, как легко духа скрутила дриада. Да и цветы в эту догадку никак не вписывались.

— Это все в прошлом, — в пятне тумана нарисовались очень жалостливые синие глазки. — Заберите меня у этой ненормальной, а? Я же просто гонец!

— Ага, подручный значит! — воодушевленно воскликнула Айли и как следует встряхнула руки, окутанные синими нитями, которые тянулись к несчастному посыльному.

— Ы — ы-ы — ы… — медленно и печально провыл он.

— А — а-а — а, — передразнила его блондинка. — Признавайся, негодяй, кто тебя послал!

— Да Глава Ассамблеи и послал! — не выдержал несчастный. — Отпусти меня, сумасшедшая!

Подруга вопросительно посмотрела на меня и, дождавшись кивка, ослабила путы. Дух выпорхнул из них и спустя несколько секунд туман уплотнился, собираясь в образ невысокого паренька в старинном костюме пажа. Юноша был диво как хорош! Смоляные кудри, тонкое лицо, большие, синие красивые глаза, которые после смерти стали еще более чарующими. Почему‑то меня особенно умилил берет с пером на смоляных кудрях, богато изукрашенный камзол и плащик, а также короткие пышные штанишки.

Мальчик поклонился и протянул мне цветы.

— Леди Невиая, позвольте вручить вам дар от Главы Ассамблеи привидений. Ильсор Дешворт передает вам наилучшие пожелания и выражает надежду, что вечером вы почтите визитом его скромную обитель.

— Все? — коротко спросила Айли.

— Все, — хмуро глянув на нее, буркнул паж.

— Ну и лети отсюда! — невежливо отправила его девушка.

Призрак с готовностью растворился в воздухе.

— Ты произвела на него впечатление, — улыбнулась я.

— Угу, — мрачно буркнула Айли. — Всю ночь и все утро вот производила!

— Всю ночь?! — потрясенно ахнула я.

— Ну да, — кивнула дриада и поднялась, с долгим стоном разминая шею. — По всей видимости, уважаемый глава этих бестелесных решил поздравить тебя до исхода дня рождения! Но не принял в расчет, что тебя может не быть в Академии!

— Айли, а как ты его вообще столько времени удерживала?!

— Я же дриада, — снисходительно фыркнула девушка и, поймав мой ничего не понимающий взгляд, пояснила. — Я — сила жизни. Притом у меня этой самой силы и, правда, очень много. Была одной из самых сильных и подающих большие надежды чародеек леса.

Я промолчала, тактично не став спрашивать, что за ветер перемен занес такой уникум в Академию Триединства.

— Как понимаю, из‑за того что ты обладаешь большой силой жизни, ты можешь справляться с призраками.

— С такими слабенькими — в два счета. А вот господину Ильсору уже я на один укус. Кстати, я надеюсь, что ты к нему не пойдешь? — обеспокоенно посмотрела на меня подруга, поправляя светлые волосы, и скалывая красивыми заколками. — Ну, или хотя бы пойдешь не одна.

— Ох, Айли… о третьих лицах в приглашении речи не шло, — я задумчиво провела пальцами по лепесткам лилий. Твердые, чуть шероховатые и едва заметно покалывающие подушечки чужеродной магией. — Да и раз Глава Ассамблеи призраков назначает мне аудиенцию, будет грубо… и недальновидно, проигнорировать его любезное приглашение. Особенно если учесть, что раньше он не утруждался тем, чтобы приглашать, а сразу выдергивал к себе, не поинтересовавшись моим мнением.

— Ну, я бы не сказала, что эта ситуация чем‑то отличается, — с сочувствием посмотрела на меня дриада. — Он по — прежнему не интересуется твоими желаниями. Разве что время сообщил заранее. Но отказы ведь не принимаются?

— Кто знает, — задумчиво протянула я, вспоминая нашу последнюю встречу. — Кто знает.

Та беседа и правда закончилась нехорошо. Но… мне очень интересно, чего же теперь желает его змееглазое загадошество от скромной мавки… которая уже не находится под его протекторатом.

Цветы я оставила в комнате и, кинув на них грустный взгляд, пошла на учебу. Почему грустный? Очень уж мне этот букет напоминал творения Изнанки! Но… там же все нематериально! Как, ну как Ильс умудрился протащить сюда что‑то сотворенное там?!

Впрочем, этот вопрос я еще смогу ему задать лично.

 

Глава 20

День тянулся медленно и словно в тумане. Скорее всего, в этом сыграло немалую роль то, что я не выспалась накануне.

Слава Водяному — Под — Корягой, преподаватели ко мне не придирались и потому, эта слабость не имела последствий. Ну как не придирались… тот же полуэльф задал пару вопросов, удовлетворился сбивчивым ответом на оные, и к моему удивлению поставил мне "хорошо" за… активность на уроке. Издевается. Или скорее рекомендует на следующем занятии всесторонне оправдать непонятно с какого перепуга оказанное доверие. Светлым и теплым пятном была пара, которую вел Алинро Нар — Харз. Там я снова села вместе со своей дорогой подругой, параллельно поведав дриаде, что после занятий и обеда мы с ней идем в залы, в которых будет проводиться торжество. Креативить идем, разумеется!

— А я‑то тебе зачем?! — страшным шепотом поинтересовалась дриада, вставляя слова между фразами лиса о пользе обмана и вреде обмана неудачного. Вред, как правило, был весьма высок и варьировался от материального до физического. Последнее — особенно печально. Ибо деньг можно заработать еще, а вот здоровье… только за очень большие деньги! А их еще поди достань, в побитом состоянии.

— Потому что вместе мы сила! — сообщила я подружке. — И вообще, не за что не поверю, что у тебя нет опыта хотя бы присутствия, если не организации подобных мероприятий!

На меня гневно взглянули, сдули упавшую на лоб золотистую челку, но кивнули.

Я мысленно потерла лапки. Если удастся полноценно привлечь к этому делу Айлири — удача однозначно будет на нашей стороне!

Во время обеда я выпила две большие кружки крепкого чая и вроде как взбодрилась.

— Ну и какие у нас идеи? — спросила Айлири, когда мы уже подходили к залам.

— Сейчас осмотрим место и определимся, — беспечно махнула рукой я.

У моей беспечности были причины. Академия Триединства — без стеснения роскошный комплекс. Как по внутренней, так и по внешней отделке. Так что я закономерно ожидала, что центральные залы, где временами все же проводятся пышные мероприятия, будут в аналогичном состоянии. То есть все, что мне надо — заключительные штрихи, которые создадут свою неповторимую атмосферу. Уверена, что в этом месте есть все инструменты для этого!

Ожидания оправдались.

Мы толкнули огромные, изукрашенные лепниной двери, и застыли на пороге темной бездны. По ту сторону не было видно решительно ничего… от слова совсем.

— Эм — м-м… — протянула Айлири и с опаской попробовала густую черноту пальчиком. — И что это такое?

— Без понятия, — честно призналась я. — никто о таком не предупреждал.

— Когда ты там домовиков приглашала?

— До их прихода еще два часа, — вздохнула я и беспомощно огляделась по сторонам, словно надеясь, что сейчас с потолка свалится инструкция к дальнейшим действиям.

Разумеется, таких благ Водяной мне не послал. Видать, не за что было.

Оно конечно печально, но что поделаешь!

Я сунула руку по локоть в непонятное ничто, достала ее оттуда невредимой, после протянула вперед ногу и с опаской пощупала пол. Оный был на месте. Это уже радовало!

— Пошли что ли? — решительно заявила я.

— Куда? Туда?! — ужаснулась дриада. — Нэви, ты с ума сошла?

— Вовсе нет, — независимо тряхнула волосами я. — Поищем, где там свет включается.

В этот момент случилось нечто, на корню загубившее столь славное начинание.

Позади раздался низкий бархатный смешок и голос:

— Все же мавка и правда оказалась сундучком с секретами.

Я порывисто обернулась. У противоположной стены стоял неимоверно довольный, просто таки сияющий Эдан Хрон, который смотрел на меня с такой теплотой в черных глазах, что захотелось как минимум слиться с плиткой и уползти, а как максимум — провалиться в Темное и Страшное Подземелье вослед за не раз гулявшей там челюстью. А то давно мы его не навещали, лестница уже, наверное, пылью затянулась, да паутиной заросла!

Рядом с сияющим директором висел Ильсор. С такой подчеркнуто нейтральной физиономией, что сразу становилось понятно — он счастья начальства не разделял.

Лорд Хрон же продолжал восторгаться чем‑то мне непонятным.

— Ну надо же как гены наложились, а?! Такой эффект, такой эффект! Я Изнанку на этом уровне реальности уже столетия три как не видел!

— Я в курсе, — ответил Ильс таким мрачным голосом, что хоть панихиду служи.

— Здравствуйте, лорд — директор! — дружно склонили головы мы с Айлири, вспомнив о хороших манерах.

— Здравствуйте, юные девы, здравствуйте, — тоном добродушного дядюшки, от чего бросало в дрожь, отозвался черный кицунэ и медленно двинулся к нам.

Я едва не сиганула в темноту за дверью бального зала совершенно добровольно!

— Что вы тут делаете? — недовольно спросил Ильсор.

— Как что… зал готовятся к балу в порядок приводить! — ответил ему Черный Принц. — Верно, красавицы?

Глазки у нас с дриадой были круглые — круглые! И не знаю как Айли, но я от души порадовалась, что в зоне досягаемости нет студенток. Они бы нас за такое обращение от великолепного чернохвостого лиса скушали и не подавились бы!

Но благостность Черного Принца уже откровенно пугала.

— А в чем дело? — рискнула спросить я и, показав на дверь, уточнила. — И что ЭТО такое?!

— Изнанка это, малышка, — весело ответил Эдан Хрон. — Изнанка, на этом уровне реальности! Если хочешь знать, именно с ее помощью в свое время и приводилась в порядок Академия. И великолепием этого комплекса мы тоже обязаны ей… и тому, кто ею тогда управлял.

Я невольно покосилась на господина Дешворта. Что‑то мои нехорошие подозрения, чем дальше, тем больше крепнут!

— Ну что… я пойду! — внезапно заявил Черный Принц. — Оставляю вас на Ильсора. Он больше меня смыслит в потусторонних материях. Удачной работы, милые дамы, и до свидания.

— До свидания, — эхом откликнулись мы с подругой, провожая взглядами стремительно удаляющуюся фигуру высокого чернохвостого брюнета.

— Понятно, — пробормотала я, с ощущением, что запуталась дальше некуда. — И что мне с ней делать? И как до этого зал украшали?!

— Ручками и украшали, — недовольно сказал Ильс. — А сейчас к залу шла девушка способная управлять изнанкой с намерением его поменять. Вот он и… обнулился, так сказать. Так что домовые тебе не понадобятся, Невилика. Только собственное воображение.

— Слушай… а иллюзии в окнах тоже плод фантазии того мастера, что работал тут столетия назад? — обтекаемо выразилась я.

Не указывать же при Айлири на личность этого самого мастера, который тут сейчас витал в призрачном виде…

Ильс лишь кивнул. А я покачала головой, вспоминая некоторые поистине эпичные сцены по ту сторону стекла. М — да, все же у Ильсора было весьма специфическое чувство юмора. Порой черное.

Особенно в том, что касалось комментариев к полотнам. Героические свершения, ага. Хотя если вспомнить, что как раз третий, исчезнувший основатель, и был идейным вдохновителем нашего факультета. Так что его своеобразное мышление не должно быть новостью.

Тем временем пауза затягивалась.

Я молчала и думала о прошлом, стараясь не убрести далеко по лабиринту вопросов и загадок.

Ильсор с каменным лицом стоял у стены, сложив руки на груди, и судя по всему, даже не думал что‑то делать с неловкостью. Дриада пристально смотрела на духа, и понять природу странных эмоций, плещущихся в ее глазах, не могла даже я, несмотря на то, сколько мы знакомы.

— Ну и что теперь? — решилась нарушить тишину я.

Ильсор повел плечами, задумчиво пропустил меж пальцев косички и проговорил:

— А теперь, мы с вами, госпожа Подкоряжная, отправимся в зал. И будем решать ту проблему, что вы сами и организовали.

— Я?! — не сдержалась от проявления эмоций и, уперев руки в бока, начала: — да между про…

— Потом, — резко прорвал меня Ильсор, сверкнув желтым взглядом. Пожалуй, только сейчас я поняла, что он не просто очень зол и недоволен… василиск в ярости.

— Х — х-хорошо, — запнувшись, ответила я, нервно сцепив пальцы в замок.

— Молодец, — по узкому, хищному лицу древней ящерицы скользнула улыбка. Мужчина повернулся к Айлири и уже более спокойным, нейтральным и холодным тоном сказал: — Леди Темный Дуб, я бы просил вас, когда вы сейчас пойдете обратно, зайти к пану Бонифацию и сообщить, что услуги нечистой силы нам сегодня не понадобятся.

Я склонила голову, пряча улыбку. Все же фразочка "услуги нечистой силы не понадобятся" — определенно звучит!

Но то, как господин Дешворт сейчас элегантно и красиво отправил Айлири куда подальше… м — да.

Судя по нехорошему прищуру выразительных глаз дриады, ей это не понравилось.

— Меня пригласила Невилика Подкоряжная. Стало быть, ей и говорить, что я больше не нужна.

Несколько секунд длилось противостояние духа и дриады. Высокий, худой и хищный, призрачный, но мрачный, словно концентрированная тьма, мертвец и светлая, живая, яркая и гордая дриада напротив. Жизнь и смерть во плоти.

Это смотрелось… интересно.

М — да, влечет мою подругу на что‑то "своеобразное". Сначала Сибэль, теперь вот с Ильсором решила схлестнуться! Как бы глупую блондинку на должность нового десерта не отобрали… Ильсу всегда нравились сложности, так что с него станется.

Я решила, что пора бы нарушить эту примечательную композицию противоположностей и подошла к подруге. Положила ладонь на плечо и сказала:

— Айли, к сожалению ситуация изменилась и работать мне предстоит совершенно другими материями.

— И проконтролировать это могу только я, — вставил свое мнение Ильсор. — И мне не нужны помехи в виде маленьких дриад, которых надо ловить по всей Изнанке и следить, чтобы они чего‑нибудь случайно не натворили.

— Да что я могу натворить!

— Ну, ты может и ничего. Но если наша дорогая мавка в порыве трудового рвения вмурует тебя куда‑нибудь. А нам потом объясняй желающим, что там твое тельце делает…

Судя по ошеломленному лицу Айлири, такие вероятности она не рассматривала! И как здравомыслящая девушка, она решила нас покинуть. Впрочем, последний взгляд подруги был таким многообещающим, что я поняла — по возвращении меня ждет крупный разбор полетов. На тему Изнанки, того что я знаю об Ильсе и многого, многого другого…

Когда Айлири, стуча каблучками, скрылась в конце коридора, я повернулась к духу со словами:

— Ну что, доволен?

— Вполне, — спокойно ответил он, с таким безмятежным выражением лица, что я поняла… не просто доволен, а очень доволен. Понять бы еще чем. Разгадка последовала почти сразу. — Итак, а теперь тут же в коридоре оставляем малышку Стервь и идем в зал. Времени мало, сил тоже не особо много, а объем работ очень большой.

Таль не замедлила явить себя любимую на свет белый. Материализовавшись, навь возмущенно сверкнула глазами и рявкнула:

— С чего это?!

— Она вроде как моя охрана… от призраков, — прозрачно намекнула на нежелание оставаться наедине с этим любителем юных мавок в собственном соку.

— Нет, ну я конечно не против… — отмахнулся Ильс. — Но тогда ты сама будешь объяснять Сибелю, что его любимая тварюшка делает на вакантном месте вмурованной дриады.

Я позеленела от озвученных перспектив. Стервь судя по морде тоже.

А после, мы с ней почти хором протянули:

— Ну, раз это нужно для дела…

— Вот и чудно, — не глядя на нас, сказал Ильсор и шагнул вперед, растворяясь в чернильной мгле за порогом. Его последние слова прозвучали едва различимым эхом: — Присоединяйся, девочка! Это будет… весело и интересно.

Я печально вздохнула, понимая, что если кому там и будет весело, то только его загадошеству. Мне в лучшем случае интересно и познавательно.

Даже Стервь покосилась на меня с очевидным сочувствием, лучше всяких слов подтверждая мои мысленные выводы о ближайшем весьма сомнительном будущем.

— Это… — делать было нечего, и потому я смело шагнула вперед.

Шагнула и… на миг зависнув в невесомости, с визгом полетела вниз сквозь непроглядную ночь. Ни звезды, ни сияния, ни огонька… хоть глаз выколи! Это было… страшно!

Падение, слава Водяному, было недолгим. Оно закончилось в объятиях Ильса, который встряхнул меня и рявкнул:

— Ну кто же суется в ничто предварительно не создав там пол или хотя бы не научившись летать!

— Я же не умею летать! — едва не плакала от пережитого ужаса я.

— Вот же… мавка! — судя по тону это было ругательство. — ТУТ ты умеешь все! Совершенно, абсолютно все, поняла?! ТЫ тут царь, император и Водяной — Под — Корягой! Поняла?

— Нет, — помотала я головой. — Ничего не поняла. Что меня надо делать?!

— Мечтать, — вздохнул василиск и ослабил объятия. — Сейчас я тебя отпущу. Готова?

— Нет, — честно призналась я.

Судя по тяжкому вздоху над ухом, опалившему шею могильным холодом — Главе Ассамблеи приходилось нелегко. Он держался, был терпелив и всесторонне собой гордился в связи с этим.

— Хорошо, начну я.

Неподалеку от нас медленно, словно их рисовали на ходу, проявились два роскошных кресла. Ильс неторопливо к ним подплыл и опустил меня в ближайшее. После с комфортом разместился во втором, закинул длинные ноги на сотворенный низкий столик и потянулся:

— Хор — р-р — ошо!

— Я за вас рада, — угрюмо буркнула в ответ, оглядываясь по сторонам. — Это точно Изнанка? Не похожа…

— Ты бывала в моей изнанке, — многозначительным тоном поведал Ильс. — Обустроенной согласно моим запросам. А я люблю что‑то космическое… и то, что наглядно повествует о разрушительной силе времени.

Я медленно кивнула, воспоминая, как выглядела Изнанка Ильса. Замки, крепости, города, которые рассыпались в пыль на моих глазах… солнечные системы и галактики, хрустальные лестницы между ними. У этого призрака… просто невероятный внутренний мир.

В моменты наедине с этим духом во мне просыпалось сожаление. О том, что мое сердце уже занято. Более подходящего объекта для любви юных дев, чем Ильсор, не придумаешь. Не красивый, но притягательный, умный, загадочный, эффектный… и безнадежно мертвый. Это еще если не знать о том, что он и есть тот самый василиск — основатель, которого согласно официальной версии изгнали из Академии.

Кстати, если вспомнить то, что рассказывала Айлири про духа… он прекрасно знал какое впечатление производит на девушек и беззастенчиво им пользовался в гастрономических целях! Мерзавец. Сочувствия и восхищения во мне хорошо так поубавилась и я решила, что пора бы, наконец, заняться делом!

— Итак, — я командирским взглядом оглядела великое ничто вокруг. — И что делать?

— Ну… — Ильсор неопределенно пожал плечами и вынес предположение: — Для начала определиться с размерами зала и его формой. Детали потом добавлять будешь!

— Слушай, ты в свое время говорил, что для таких манипуляций требуется многое знать. Подозреваю, что как минимум — быть хорошим архитектором.

— Верно, — односложно ответил Ильс, а после грустно вздохнул: — Курить хочу…

Я решила проигнорировать последнее заявление и продолжила более важную и животрепещущую тему.

— Так как быть?! Я ни разу не архитектор! Я девушка из высшего общества, из полезных навыков у меня исключительно умение вести беседу!

Надо признать, говоря последнее, я иронизировала.

— И то ты себя изрядно переоцениваешь, — подло согласился с моим мнением на сей счет господин Дешворт. Немного подумал и материализовал в руках сигару. Со вкусом затянулся, выпустил в воздух колечко дыма, сладко зажмурился и промурлыкал:

— Жаль, что в моем распоряжении только изрядно потускневшие воспоминания об этом за — а-амечательном процессе!

— Может мы делом займемся, а? А твои прижизненные вредные привычки уже потом обсудим.

Нет, ну а что?! Мы сюда вообще‑то с четко определенной целью явились!

— Ладно, — благодушно согласился Ильс и продолжил. — Мавка моя, вот как ты думаешь… а зачем меня вообще с тобой отправили?

— Чтобы проконтролировать?

— Ве — е-ерно, — истинно по людоедски улыбнулся древний ящер и снова затянулся. — Так вот, я тут и правда для того, чтобы перехватить полет твоего воображения и адаптировать фантазию. Сделать ее технически совместимой с реальностью. Потому как ты сама и, правда, сотворить‑то сотворишь, но своды этого зала запросто могут обрушиться на головы студентов во время праздника. В этом случае в плане массового геноцида ты переплюнешь многих!

Ну Ильсор… Я злобно посмотрела на него.

— Вопрос… если по сути все равно все делать будешь ты, то зачем тут я?!

— У меня воображение плохое? Придумать не смогу? — вопросом на вопрос ответил призрак и, усмехнувшись, вынес более здравую гипотезу. — Или Эдану Хрону зачем‑то нужно, чтобы в основном этим занималась именно ты. Тратила силы, ты… Вышла из этого зала с отпечатком Изнанки на ауре… ты.

Сказанное духом мне очень не понравилось. Почти до крайности.

— Что задумал директор?

Да, прямой до глупости вопрос. Но только на такой и можно получить прямой ответ, не так ли?

— А ты как думаешь? — открыто, зло рассмеялся Ильсор. — Ты — идеальная приманка, мавка. Теперь точно идеальная.

А я сидела… вспоминала, что именно руководитель Академии и приложил свою пушистую лапу к тому, что украшением зала занимаюсь именно я. Что он разрешил мне спокойно гулять окутанной силой княжны — мавки, находясь в пике, в рассвете. А теперь на это еще и отпечаток Изнанки добавляют.

Но для кого же нужна ТАКАЯ наживка. Кого хочет поймать ректор?

— Да, Невилика, — медленно кивнул призрак. — Эдан сделал все, чтобы наш общий… хм… друг не смог пройти мимо такого лакомого кусочка. Ты и раньше была безумно привлекательна для него, но теперь… о, теперь даже мне периодически застят голову дурные мысли!

Глава Ассамблеи подался вперед, крутя в пальцах догорающую сигару, и не сводя с меня ярких, хищных и голодных глаз.

— И что делать?.. — тихо шепнула я в ответ. — И зачем ты мне это говоришь? Разве зайчонка предупреждают о приближении тигра?

— Ну, не такой уж ты и зайчонок, — хмыкнул Ильс, откидываясь на спинку кресла. — Скорее молоденькая водяная змея. Знаешь, из породы самых ядовитых. Один раз цапнет — или умрешь, или будешь всю жизнь таскаться на болота в надежде встретить ее еще раз и подставиться под укус. Потому что ее яд — словно сильнейший наркотик. Если не убивает, то вызывает привыкание. И ты готов на все, чтобы она была рядом.

Я побледнела, понимая о чем… о ком он говорит.

— Алин сказал, что излечился от укуса! Это больше не застит ему разум!

— Да — а-а? — неприятно улыбнулся Ильсор. — А ты в этом уверена?

— Да, — твердо ответила я, решив здесь и сейчас не допускать никаких сомнений. Потом все обсужу с Алином, а сейчас… сейчас просто не думать.

— Ну, хорошо, — дух встряхнул головой и маленькие бусины в его косичках зазвенели, сталкиваясь. — Как скажешь, болотница.

Я замолчала, пытаясь осознать, что еще можно, да и нужно спросить у василиска, пока на него напало такое разговорчивое настроение.

Кстати про василиска.

— Ильсор… почему все в Академии думают, что ты предатель? Что ты сбежал, бросив Академию на произвол судьбы! Это же не так!

— С чего ты это взяла? — тонкие губы призрака скривились в циничной усмешке. — Разве по мне не видно, какой я низкий, мелочный и продажный гад?

— Но то, что ты говорил…

— А мало ли что я говорил? — как ни странно, с каждым жестоким словом его глаза… становились все более тусклыми и безжизненными. Обреченными. — Порой, чего только не скажешь, чтобы очаровать юную мавочку, на которую не действуют обычные методы.

— Я тебе не верю. Не верю, и все тут.

— Надо же, — с какой‑то искрой интереса в потухших желтых глазах покосился на меня Дешворт. — Любопытное явление.

— Я вижу, как к тебе относится Эдан Хрон. Вижу, как ты заботишься об Академии. И если ее безопасность и правда куплена твоей жизнью… все становится понятно. Но загадок становится все больше.

— Не думай об этом, маленькая мавка, — тихо, устало сказал Ильс и, поднявшись, выбросил в сторону окурок. Он растворился, недолетая до уровня его сапог. — Давай лучше и, правда, займемся делом. В конце концов, ты так этого хотела…

— Мне… жаль, — почти неслышно шепнула я, одним словом выражая все гамму эмоций, которые сейчас причудливо слетались в душе.

— Не стоит, — тихий шепот господина Ассамблеи унес ветер. — Не стоит. Я и, правда, заслужил. На несколько вечностей вперед заслужил кару, Невилика. Влюбленные дураки всегда так расплачиваются за свои деяния и их последствия.

Я только покачала головой. Женщина. И тут замешана женщина!

Оказалось, я сказала это вслух, потому что на мои плечи легли тяжелые, холодные ладони и сжав почти до боли:

— Да… Неужели ты не знала, что самые большие глупости и ошибки совершают ослепленные любовью?

А дальше… дальше мы творили. Я фантазировала, сначала представив себе огромную темную комнату со сферическим потолком, а после вырисовывала колонны и ниши, определяла, где будут двери и окна, выходы на балкон.

— Ниши не забудь, — тихо шептал на ухо мой учитель. — И сразу прикинь, где выход в следующий зал. И не забывай, что ты ограничена текущими размерами Академии Триединства. Расширить, конечно, можно, но слишком энергозатратно.

— Хорошо…

— Угу, — Ильс довольно оглядел большой зал, утопающий в полумраке. — Очень даже неплохо для первого раза. Пока подумай, что у тебя будет на потолке и чем отделаны стены, какая плитка на полу… для следующего захода нам нужны детали!

— Тебе они понравятся, — усмехнулась я, уже зная, в каком стиле буду оформлять все.

— Хммм… — с интересом взглянул на меня Глава Ассамблеи. — Очень самоуверенное заявление. Мне непросто угодить.

— Ну, я считаю, что понравится, — немного смутилась я от этих сухих слов.

Тихий смех и ласковое прикосновение к волосам было мне ответом.

— Ну, пойдем что ли, госпожа Невиая? А то Таль наверняка извелась там вся за дверьми.

— Кстати, а ее присутствие не твоих рук дело? — раз уж мы заговорили о нави, решила спросить я.

— Дай‑ка подумать, — демонстративно уплыл в размышления Ильс. — Хммм… я или не я? О, не я!

Я мрачно покосилась на самодовольно усмехающуюся физиономию и промолчала. Чего и не подумал сделать Ильсор. Правда поднять он решил ту тему, которую я давным — давно похоронила и даже не поднимала.

— Мавка, а ты помнишь, что духам обещала? Профсоюз создать там, права их защищать… и прочую ерунду.

— Да, — очень неуверенно и с полным ощущением грядущих неприятностей, протянула я.

— Так вот! Они не забыли и вскоре собираются тебе про это напомнить!

— Но я не хочу! — искренно взвыла я.

— А что поделаешь? — философски заметил Глава Ассамблеи.

— Ну, вдруг ты можешь что‑то поделать? — с надеждой заглянула я в желтые глаза.

— Дай‑ка подумать, — снова демонстративно задумался этот мерзавец и я уже примерно представляла, что он ответит. — Хммм. Помогу или нет? Да или нет? О! — нет!

Я надеюсь, в моем злом взгляде Ильсор прочитал все то, что я о нем крайне нецензурно думала, но высказать из‑за хорошего воспитания не могла!

— Но! — поднял вверх длинный палец дух. — Ты можешь на кого‑нибудь переложить эту замечательную должность!

— Да, на кого?!

— Ну, подумай. Я не знаю, это же не мои проблемы.

Судя по самоуверенной морде, разумеется, эти самые проблемы призрак мог решить в два счета, но собирался дождаться того, чтобы я униженно об этом просила.

А не бывать тому!

Ну… пока так точно. Может потом созрею.

За этими мрачными мыслями мы вышли из зала и Ильсор растворился в воздухе, кинув на прощание:

— Вечером можешь не приходить!

Угум — с. Надо полагать, что все, что хотел, он мне уже высказал?

 

Глава 21

Вернулась в общежитие я выжатая как лимончик. Притом, судя по ощущениям, после выжимания над лимончиком еще и надругались как следует — на цедру покрошили и кипяточком заварили.

Результат, конечно, обещает быть неплохим, но вот это не особо утешает на данный момент!

Видимо, выглядела я и правда не очень, потому что открывшая дверь Айлири даже передумала ругаться и вытрясать из меня подробности рандеву с Ильсором. Дриада молча посторонилась, позволила мне плюхнуться на постель, а после вручила сначала подаренный мед с апельсинами, а после пошла заваривать какой‑то чай. Судя по тому, что доставала его девушка из самого верхнего и дальнего ящичка — чай был особо дорогой и целебный.

Я молча наворачивала мед, постепенно ощущая, как снова превращаюсь из несчастного лимона в не более счастливую, но все же мавку. А когда чаек выпила, так вообще даже живой себя ощутила!

До здоровой и радостной еще было далековато, но, как известно, лучшее лекарство это сон!

Им я и собиралась заняться. Но сначала…

— Невилика, ну и как все прошло?! — все же не выдержала подруга. — Он тебе ничего не сделал? А что такое изнанка?! И вообще… вообще… я ожидаю подробностей!

— У меня неприятности, — коротко поведала я дриаде.

— Ну кто бы сомневался, — хмыкнула блондинка и по — деловому спросила: — И что такое?

— Ильс сказал, что призраки не забыли о том, что я обещала заняться их этим… — я прищелкнула пальцами. — Угнетенным состоянием!

— Дуб — папочка… — прошептала подруга, глядя на меня ошеломленными глазищами. — Они это серьезно?!

— Да, — с печальной торжественностью кивнула я. — Отвертеться от этой участи никак не получится.

— Совсем никак?

— Разве только найти того дурака, кто согласиться заняться этим вместо меня, — невесело рассмеялась я. — Но где же я найду кого‑то с достаточно мощной жизненной силой и во — о-от такенным шилом в одном месте, чтобы согласиться на подобную авантюру.

Уже заканчивая фразу, и глядя, как расцветает дриада, я поняла, что зря это высказала. Ее следующая же фраза подтвердила нехорошие опасения!

— Считай, что нашла! Я согласна!

— Что?!

— Ты все слышала, — беспечно отмахнулась Айли. — И не думай, что это очередная блажь! У меня есть план!

— Далеко идущий? — мрачно осведомилась я.

— Разумеется.

— К Сибэлю, наверное, идущий?

— Верно, — лукаво усмехнулась дриада.

Я только внутренне подивилась, какими извилистыми тропами бродят мысли моей подружки. Впрочем, цель тут такая, что с ним, наверное, никак иначе и нельзя. Проблема в том, что увлечения Айли раньше менялись с космической скоростью. А что будет, если она таки обратит на себя внимание некро — эльфа, притом в нужном ей ключе? Как она от него потом избавится?!

Он же ее… съесть может. Тьфу — тьфу, спаси и сохрани неразумную дубовую дочь, Водяной — Под — Корягой.

Но с другой стороны… если честно, мне совсем не хотелось заниматься еще и этими проблемами. Особенно если рядом есть жаждущая взять на себя этот геморрой.

— Ты понимаешь, о чем просишь? — на всякий случай еще раз уточнила я.

— Если честно, то не совсем, — чистосердечно ответила дриада. — Но уверена, что разберусь.

Я почему‑то тоже была в этом уверена. Как и в том, что угнетенных призраков скоро можно будет пожалеть.

— Не говори, что я тебя не предупреждала! — я наставительно подняла вверх большой палец и тотчас с немалым облегчением добавила: — Тогда я скажу Ильсору, что его подопечными займешься ты.

— Хорошо, — Айлири нахмурилась и вдруг выдала: — Слушай, а мне что, с этим бабником потусторонним тоже общаться придется?

— Ну, насколько я заметила, он угнетенным себя не чувствует, так что вряд ли, — пожала плечами я. — Да и никогда не угадаешь на какую сферу может распространиться его любопытство. Вдруг вообще никакого интереса не проявит?

— Это было бы хорошо.

— Настолько не нравится? — вскинула брови я, не совсем понимая, как можно быть в таком восторге от одного представителя нежити и не любить другого.

— Ну, вот… не нравится он мне, Невилика. Вызывает страх и отторжение.

Я только махнула рукой, решив, что разбираться в особенностях пристрастий дриады — дело заранее проигрышное.

— Так, раз мы уже все обсудили, то думаю, стоит заняться домашним заданием. А то завтра будет…

— Ты права, — кивнула Айлири и первая открыла учебник.

Следующий день проходил тихо и мирно… ровно до третьей пары.

В середине лекции невысокого гнома о том, как грамотно развести ближнего своего на деньги и при этом не иметь проблем с законом, ожила одна из горгулий на стене.

Каменюка сверкнула зелеными глазами, выразительно прокашлялась и проскрипела:

— Невилику Подкоряжную вызывает лорд Хрон.

— Да? — с сожалением протянул гном, который судя по всему, не одобрял пропуск своих лекций по какой бы то ни было причине.

— Нет, мне просто так пошутить захотелось, — сварливо заметила вредная каменюка.

— Студенка, вы можете идти, — махнул рукой преподаватель.

Я лишь молча кивнула, и быстро собрав все вещи, вышла из аудитории.

Было откровенно жутковато, но паниковать не время и не место. И вообще, скорее всего, глава Академии желает поговорить на тему моих сил, возможностей по управлению изнанкой и прочее. Стало быть, я зря нервничаю.

Увы и ах, мое чутье в этот раз оказалось право.

Стоило открыть дверь в кабинет директора, как меня посетило совершенно детское желание закрыть ее обратно, сбежать и спрятаться.

В своем массивном кресле сидел лорд Эдан Хрон с каменно — невозмутимым выражением лица, за его плечом со скрещенными на груди руками стоял Алинро Нар — Харз. А в кресле для посетителей вольготно раскинулся высокий, статный мужчина в возрасте с очень бледной кожей и слегка зеленоватыми волосами. Мавилик. Князь Гиран. Глава клана Водный Блик. Мой отец.

Я сжала ручку двери и нервно сглотнула. На меня устремились взгляды всех присутствующих в кабинете. Во взоре Алина было ободрение и обещание, что все будет хорошо, в глазах главы Академии светился холодный интерес естествоиспытателя, который в очередной раз поместил подопытных мышек в экстремальные условия. Ну а гость… тонкие губы мавилика скривились в усмешку и он медленно встал, со словами:

— Ну, здравствуй… беглая дочь.

Беглой дочери захотелось еще раз повторить ранее совершенный подвиг. То есть скрыться в голубых далях так, чтобы дорогой родитель никогда не нашел! В первый раз у меня, увы, не получилось.

Я с мольбой посмотрела на кицунэ. Водяной, это же Академия Триединства! Тут не выдают своих! Тут я в безопасности. Пусть все будет хорошо. Создатель, молю тебя…

— Здравствуйте, князь, — я закрыла за собой дверь и, выйдя на середину комнаты, присела в реверансе.

— Как понимаю, мой визит для вас неожиданен… княжна Невиая?

— Верно, — бесстрастно ответила я, спокойно глядя в глаза отца.

И только Водяной — Под — Корягой знал, чего мне стоило удерживать эту маску.

Отец… отец. Какое громкое слово для того, который лишь зачал меня много лет назад. Больше я ничего от него не видела. Кроме того, что он прогнулся под мнение совета клана Водный Блик и согласился принести меня в жертву!

— Девочка, зачем же ты не посоветовавшись, убежала? Неужели из‑за каких‑то глупых выводов и нашептанных слухов?

М — да? Я недоверчиво глянула на непривычно благостного и улыбчивого князя Гирана. Он и в лучшие времена не говорил так со мной. Спокойствие и ледяная вежливость вот все, чего я удостаивалась.

Ласка и любовь доставались капризной Невиалин. Впрочем, меня это никогда не уязвляло. С чего это? Этот мавилик был моим отцом, но никакой дочерней привязанности я к нему не испытывала.

Я повернулась к лорду Хрону и с легкой полуулыбкой спросила:

— Даме дозволено будет присесть?

— Конечно, княжна, — едва заметно усмехнулся чернохвостый хитрец и, повернувшись к племяннику, добавил: — Алин, помоги барышне.

Блондин кивнул и подошел ко мне. Я подала ему руку и подарила нежную улыбку. Он ответил мне тем же, а после отодвинул и слегка развернул большой кресло. Когда я села, белый лис остался стоять возле меня, опираясь бедром на боковину кресла и не отводя от Князя насмешливого взгляда.

Я только мысленно пожала плечами, глядя на этот очень демонстративный жест. Алинро Нар — Харз наглядно демонстрировал, что эта женщина находится под его защитой. И, демоны побери, это было невероятно приятно осознавать!

Я откинулась на спинку кресла, сложила руки на коленях и с улыбкой сказала:

— Неожиданно вас тут видеть.

Мавилик пристально на меня смотрел. Изучающе. Словно в первый раз видел. Хотя, может так оно и было.

Время, проведенное вне дома, меня сильно изменило.

Да и… легко быть смелой и гордой, ощущая за спиной поддержку любимого мужчины. Зная, что если что, ты всегда можешь за него спрятаться, и торжествующе наблюдать из‑за широких плеч, как он расправляется со всеми врагами. Нашими общими, в данном случае.

— Милая, я приехал, чтобы побеседовать с тобой и позвать домой. Не стоило сбегать из дома.

— Разве я убежала? — я насмешливо вскинула бровь. — Я уехала учиться. Весьма похвальное желание, не так ли? Возможно, даже поощряемое главой клана.

— Возможно… — эхом повторил за мной князь Гиран. — Невиая, и все же ты — моя наследница. Потому, я приглашаю тебя вернуться домой… как можно скорее.

— Боюсь, что это невозможно, — сказал Алинро за моей спиной, властно положив ладонь на мою руку. — Хочу с радость вам сообщить, что княжна Невиая Водный Блик приняла мое предложение. И теперь является моей невестой.

— А соответственно находится под защитой всего рода Нар — харз вообще и моей в честности. — Любезно добавил лорд Эдан Хрон. — И не забываем, что госпожа Невиая еще не закончила обучение. А учится она на бюджетном отделении, а потому даже по окончании Академии Триединства имеет определенные обязательства перед нашим заведением.

Мавилика отчетливо перекосило. Судя по всему, только что провалился план по возвращению меня в родные пенаты и торжественному принесению в жертву во имя чистоты крови под лозунгом "бастардам на троне — нет!"

— Кстати, как там моя дорогая кузина? — мило улыбнулась я. — У Невиалин все в порядке?

— Да, — процедил мавилик. — ее уже давно нашли.

Угу. Стало быть, для проведения ритуала только меня и не хватало.

— Я очень рада, что с ней все в порядке! — тем не менее выдала я то, что должна была сказать согласно правилам этикета.

— Не сомневаюсь, — откликнулся папочка.

— Вот и чудненько, — хлопнул в ладоши Эдан Хрон. — Ну что, дочку с помолвкой поздравите и… ей на учебу пора!

— Кстати про помолвку… я не давал своего разрешения.

— Она совершеннолетняя. Буквально со вчерашнего дня. И насколько я помню, в Империи уже давненько принят закон о том, что девушка с девятнадцати лет сама вольна решать с кем ей проводить остаток жизни.

— Но… — попытался было возмутиться князь.

Его перебил Алин. Резко, грубо… действенно.

— Вы что‑то имеете против моей кандидатуры?

Разумеется, при такой постановке вопроса ничего папочка против не имел, а сразу заверил всех присутствующих в том, как он счастлив сплавить меня в такие замечательные лисьи лапы.

— Но… Невиая приняла дар Водяного. И теперь она… — папу снова скривило, показывая, как он рад такому развитию событий. — Теперь она моя наследница.

— Если я не ошибаюсь, то юноши — наследники всегда получают образование и какое‑то время работают на благо родной страны, а уже потом принимаются за дела клана, — мягко начала я. — Не вижу причин, почему бы нам не поступить так же и в моем случае. Да и вы, дорогой папенька, мужчина в рассвете сил.

— Невиая, вообще‑то контролю над силой тоже нужно учиться, — сухо сказал князь. — Лисы в болотной магии не понимают ровным счетом ничего.

— Не переживайте, — холодно улыбнулся Алинро. — Я буду привозить к вам Невилику на время каникул.

— Мы обсудим это дополнительно, — махнул рукой мавилик, который, видимо, понял, что так с нахрапа все решить не получится. — Предлагаю встретиться за мирным столом и обсудить, как нам быть дальше. Говоря откровенно, я многого ждал от этого визита… но не такого.

Ага, он ждал того, что спокойно меня отсюда увезет и распорядится так, как решил совет. Но все пошло совсем не так.

— Мне нравится ваша идея, — благостный до невозможности Эдан Хрон лучезарно улыбался. Не удивлюсь, если этим безумно раздражал князя.

— Тогда я предлагаю пригласить по несколько доверенных лиц и встретиться… когда у каждой стороны будут определенные предложения по дальнейшему развитию событий.

— Мы не против, — ответил за дядю Нар — Харз.

— Я тоже, — развела руками, намекая этим, что мое присутствие на обсуждении моей же дальнейшей судьбы считаю обязательным.

— Отлично, — мавилик отвесил легкий поклон. — На этом я вас покину.

— До свидания, — почти хором сказали мы с женихом.

— Всего доброго, — махнул черным хвостом Эдан Хрон.

Когда дверь за отцом закрылась, ректор неожиданно громко и искренне расхохотался:

— Да — а-а! Давно я таких лиц не видел! И да, Невилика, не переживай. Все будет хорошо!

Я с иронией посмотрела на Черного Принца.

— Конечно, будет. Еще бы, вы упустили возможность взять клан Водный Блик за горло.

— Умная девочка, — шепнул чернобурый лис, сверкнув глазами.

Я потупилась. К сожалению, себя таковой не ощущала, но соответствовать все равно приходилось.

— Благодарю, лорд — директор, — ровно сказала, поднимаясь из кресла и приседая в реверансе.

— Не за что… дорогая будущая родственница. Не за что, — по — прежнему благостным и добрым до приторности тоном откликнулся Эдан Хрон. — Кстати, Невилика, я уже распорядился о том, что вы освобождаетесь от остальных пар на сегодня. Так что до рандеву с Ильсором в бальных залах вполне можете прогуляться с женихом. Алин, насколько я помню, ты уже закончил с работой?

— Верно, дядя, — ровным тоном ответил белый лис. — Благодарю. Мы пойдем.

Кицунэ предложил мне руку, я послушно ухватилась за его локоть и мы покинули кабинет.

Стоило выйти в коридор и закрыть двери, как словно дышать стало легче. Все же даже присутствие лорда Эдана Хрона почти физически гнуло к земле.

Я облегченно вздохнула и провела пальцами под воротничком платья.

— Ох — х-х… напряженная встреча.

— Все хорошо? — заботливо спросил Алин, поглаживая большим пальцем мою ладонь.

— В общем‑то, да, — прислушалась к себе я. — Разумеется, насколько это вообще возможно в этой ситуации.

Встряхнула головой, отгоняя тягостным мысли и воспоминания о доме князя и том, что мне там довелось пережить. Я сейчас с Алином, в Академии Триединства… тут нет ничего, что мне бы угрожало.

Кстати…

Я огляделась, недоуменно вскинув брови. Академия Триединства была на удивление пуста и, несмотря на шум, свидетельствующий о том, что сейчас была перемена, тут никого не было.

— А где все?

— Ближайшие аудитории от кабинета дяди — всегда пусты. Он не любит лишнего шума за работой.

— Понятно…. — я прикусила нижнюю губу.

Ощущалось, что Нар — Харз недоволен и напряжен. Но почему‑то сейчас даже спросить его о причинах этого мне было нелегко.

— О каком рандеву с Главой Ассамблеи была речь? Что вас связывает? Вернее… о чем я не знаю, Невилика? — ровно и слишком спокойно начал Алинро.

Эх… вот и причина.

И на вопрос лиса надо умудриться ответить максимально полно и подробно… При этом, мне не хочется посвящать Алина в совершенно все детали наших очень сложных с Ильсом взаимоотношений. В них было немало личного. Не откровенного, а именно личного. И я не была готова этим делиться. Не готова выворачивать себя на изнанку по первому требованию. В конце концов, у каждого должно быть свое личное пространство, должны быть какие‑то свои маленькие тайны. А то это уже не отношения, а симбиоз получается, который до добра еще никого не доводил.

— Невилика? — вырвал меня из раздумий голос кицунэ.

— Ох, да прости, — виновато улыбнулась я и, слегка запнувшись, ответила. Я беседовала с Ильсором об украшении бальных залов. Там все обернулось сложнее, чем мы с тобой думали.

— О чем ты? — Алин остановился и, развернув меня к себе, ухватил за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.

Я вздохнула и все рассказала. Насколько могла кратко и емко.

И о том, как впервые познакомилась с Изнанкой и о том, что, судя по всему, весь комплекс Академии Триединства в свое время делали не без помощи этого пространства. Странного… которое выворачивало наизнанку привычные законы мироздания. Делало невозможное возможным.

— Все же Черный Принц хитер, — в конце моего рассказа горько усмехнулся Алинро. — Хитер, умен и не чурается весьма грязных игр.

— О чем ты?.. — недоуменно вскинула я брови и нерешительно добавила: — Знаешь, Ильсор говорил… что Эдану Хрону это для чего‑то надо. Чтобы я была в рассвете сил как княжна — мавка, чтобы буквально пылала этим. А Изнанка…

— Изнанка добавляет перчинку в и так пикантный коктейль твоей силы, — закончил за меня Алинро. — Чтобы устоять было невозможно… кому угодно.

— Да… — печально кивнула я, а после, потерев висок, сказала. — Вот только я не понимаю кое — чего.

— М — м-м?

— Алин, по сути, не только бальные залы делались с помощью Изнанки столетия назад. С чего это мои жалкие потуги… да какие там потуги, просто МЫСЛИ о том, что надо что‑то изменить, так повлияли?! Столетия все было замечательно, а тут раз, и зал вернулся в исходное только потому, что какая‑то мавка с зачатками этих способностей ПОДУМАЛА. Как‑то это очень абсурдно звучит.

— Умничка, — невесело кивнул Нар — Харз. — Нэви, я подозреваю, что залу было приказано обнулиться, понимаешь? Чтобы ты с ним работала на этом уровне реальности, а не просто гостила в личном маленьком мирке господина Дешворта. Полагаю, что от тех посещений отпечатков на ауре не оставалось. А они были нужны, судя по всему…

Я только медленно кивнула, вспоминая, как сиял директор и насколько был недоволен Ильсор, тогда у бальных залов.

Черный Принц… какую рискованную игры вы ведете на этот раз?

— Алин… но я же видела как поймали духа. КАК, как он может быть на свободе после всего этого?!

— Если ректор идет на такие меры — нам есть чего опасаться.

Мы недолго помолчали. Я сделала маленький шажок вперед, становясь вплотную к лису, прижимаясь всем тело, нерешительно обнимая за талию и пряча лицо у него на груди.

— Девочка моя, — шепчет он в мои волосы, сжимая в ответных объятиях. — Солнышко мое. Все будет хорошо. Обязательно.

— А… может быть, что не будет?

— Нет, Нэви, — уголками губ улыбается кицунэ и легонько щелкает меня по носу. — Без стеснения, ты сейчас объект номер один в этой Академии. Тебя охраняют очень хорошо. А в ночь бала и тем паче.

Я хмыкнула. М — да, вот и стала я объектом номер один, однако. Только, к сожалению, не куда‑то в почетное место… например, как лучшая студентка, или Водяной с ним, самая красивая девушка курса! Нет, я объект номер один в меню какого‑то призрачного гада!

Вот почему все мои достижения какие‑то на редкость сомнительные, а?!

Видимо, это судьба.

Алинро предложил сходить и вместе пообедать, и я согласилась, предварительно обговорив то, чтобы он снова навел иллюзию, отводящую глаза. Само собой, совсем скоро станет известно о том, чья я невеста, но торопить этот момент как‑то совсем не хотелось!

После сытного обеда я без какого‑либо энтузиазма поплелась сначала в библиотеку на поиски того, чем можно разнообразить убранство бальных залов, а потом и к его загадошству Ильсу. Оный был рад меня видеть. Увы, исключительно в переносном смысле. Ильсор был злой, недовольный и не стеснялся, как открыто это демонстрировать, так и срываться на маленьких и ни в чем не виноватых мавках.

Так что это занятие, по моим эмоциональным ощущениям, состояло из трех частей. В первой, Глава Ассамблеи нелестно комментировал мои попытки что‑то сделать с помещением и вообще вел себя как последний гад, полностью оправдывая свое прозвище. Во второй, я не выдержала и начала ему отвечать. В итоге мы умудрились даже как следует поссориться, высказав друг другу наболевшее. По итогам обмена мнениями выяснилось, что я "мелкая, неблагодарная болотная тварька". Краткие характеристики Ильсора тоже радовали поэтичностью высказываний, — "бессовестная призрачная пиявка с извращенскими наклонностями". В конце концов, у нас установился вооруженный нейтралитет и на волне оного, взаимно презирая друг друга, но молча по этому поводу, мы все же доделали запланированный на сегодня объем работ.

Выползла из зала я злая и обессилевшая.

Еще вчера наивно думала, что сильно устала после работы с Изнанкой? Ха — ха — ха! И еще раз ха.

 

Глава 22

Дни до бала летели так стремительно, как таяло мороженное на летнем солнцепеке.

Я безумно уставала. До такой степени, что тонизирующими напитками меня теперь не только Айлири поила, но и Алин. В последние дни мой драгоценный лис вообще сразу после очередного сеанса "украшения зала" вел к себе домой. Там укладывал спать на пару часиков, после будил, кормил — поил и усаживал заниматься. Отключалась я спустя несколько часов прямо за конспектами, стоило лису отвлечься на какие‑то личные дела и перестать постоянно меня теребить.

Утром я уже обнаруживала себя в постели. В одной с ним постели, разумеется.

Эти утренние минуты были сладкими, долгими и, наверное, самыми приятными за эти дни. Нет, ничего слишком откровенного так и не случилось.

Лис имел наглость заявить, что он ждет первой брачной ночи!

В момент озвучивания этой фразы мне захотелось придушить хвостатого подушкой. Кто у нас тут бессовестный соблазнитель, а?!

Кстати этот вопрос я задала вслух. И получила ответ, что бессовестный соблазнитель тут, разумеется, я. А праведный кицунэ радеет за институт брака!

Вот ушастый поганец!

А если серьезно, то Нар — Харзу за эти дни хотелось поставить памятник в полный рост и регулярно возлагать цветочки к монументу.

Я никогда не получала такой поддержки, участия… да просто ощущения, что я не одна в этом мире, что за мной стоит большой и сильный он.

И эти дни он просто был рядом. И я просто в него верила.

Слава создателю, пока мне не угрожали хотя бы экзамены. Так что можно было спокойно заняться подтягиванием хвостов по интриганским дисциплинам и организацией праздника. Ну, как спокойно… очень суетно и нервно.

Все остальные сокурсники наоборот были исполнены радостного воодушевления в преддверии бала Интриг и Пакостей. То тут, то там слышались обсуждения о том, кто с кем и в чем пойдет, девичий щебет и кокетливое хихиканье и виделись многозначительные взгляды парней. К сожалению, из‑за того, что на меня повесили организацию, я лишилась этого дивного чувства — предвкушения, которым сейчас был захвачен весь факультет. Да и не только наш, если на то пошло. Ведь у каждого студента было право привести с собой пару. Даже наши извечные противники с Долга и Чести не отказывались, если их звали на Бал Интриг и Пакостей. Судя по тому, какие слухи ходили об этом мероприятии, это что‑то фееричное. Наверное, еще больше чем мне, можно было посочувствовать только тем, кто организовывал развлекательную программу. Слишком злые шутки, шалости унижающие честь и достоинство других участников бала — запрещены. А наши активисты, как известно, годны в основном только на злые задумки.

— Нэви, ты как?

Я очнулась и, оглядевшись, поняла, что уже несколько минут гипнотизирую свою тарелку с супом.

— Невилика — а-а? — повторила Айлири и дернула меня за выбившуюся из прически прядку. — Ты вообще где?

— А не видно? — печально спросила я, поболтав ложкой в тарелке.

Айли скептически хмыкнула и предположила:

— В борще? Настолько сосредоточена?

— В нем самом, — с мрачной торжественностью откликнулась я. — Сейчас доем и надо идти к… в зал.

Я скомкано закончила предложение, посчитав, что упоминать Ильсора за общим столом, просто верх глупости.

— Там все в порядке? — в глазах дриады светилось искреннее беспокойство.

— А что там может быть не так? — я повела плечами и немного разговорилась о том, как идут дела. — Все почти готово. Остались детали. Мы, скорее всего, справимся за несколько дней до бала. Будет время немного отдохнуть. Правда детали и есть самое сложное… сейчас снова в библиотеку идти.

— Для чего кстати?

— Айли, понимаешь, разумеется, я знаю, как выглядят все те финтифлюшки, которыми обычно и украшают бальные залы. Но вот так с ходу визуализировать не смогу. Потому листаю справочники по декоративным элементам в архитектуре. Нужно ведь, чтобы они и по стилю и, в идеале, по временному периоду совпадали, а не "вешать" их только потому, что мне это красивеньким показалось.

— Ну да, — кивнула Айли, видимо поняв, о чем я. — Если ты организуешь какое‑то большое мероприятие, основное, что надо делать — учитывать запросы и чувство прекрасного основной массы, а не твои личные.

— Вот именно, — я еще раз заглянула в красные глубины борща, но отодвинула тарелку, так и не найдя там ничего настолько привлекательного для того, чтобы скушать. — Пойду я…

— Удачи, — проводила меня дриада сочувствующим взглядом.

Я только слабо улыбнулась, идя к выходу из обеденного зала и рассеянно кивая в ответ на приветствия знакомых.

Удачи, ха… Скорее уж терпения!

Ильсор в последнее время стал совсем невыносим. О нет, он не говорил грубостей и гадостей. Все было гораздо хуже. Он молчал! Отдавал четкие инструкции на редкость холодным голосом и молчал. Сначала я злилась, потом начала ощущать себя неуютно, а в итоге так еще и вина появилась.

Короче, если призрак ставил себе целью сделать для меня подготовку совсем уж невыносимой — он этого с успехом достиг!

Ладно! Осталось немного. Совсем чуть — чуть. После этого я могу вообще с ним не видеться!

Хотя внутренний голос подсказывал, что я на редкость наивна и, если Ильс захочет — все будет, так как он это видит.

Упаднические мысли пришлось прервать, так как я все же достигла дверей библиотеки.

— О, Подкоряжная, — оживилась одна из горгулий при входе. — Зачастили вы в нашу скромную обитель знаний, да!

Скромной эту обитель нельзя было назвать даже в порыве редчайшего скупердяйства!

— Здравствуйте, Марфия Горыновна, — склонила я голову в ответ, замедляя шаг. — Да вот… нужда в вашу обитель приводит.

— У всех вас нужда, — буркнула горгулья. — А к книгам по велению сердца идти надо.

— К сожалению, не всегда получается, — пожала плечами и взялась за массивное медное кольцо в страхолюдной пасти на двери. — Но я стараюсь хотя бы совмещать. Ибо только по нужде приходит очень несчастный человек. А сейчас разрешите…

Я скользнула в библиотеку, не дослушав прощания Горыновны.

Час просидела за огроменным талмудом, периодически перерисовывая некоторые понравившиеся элементы в блокнот. Это занятие меня настолько увлекло, что чужое присутствие заметила после нескольких покашливаний. Подняв взгляд, наткнулась на висящего в столбе солнечного(!) света Ильсора.

Огобленеть у нас призраки!

— Это что такое?! — я ткнула перьевой ручкой в это самое возмутившее меня. — С каких это пор призрачные товарищи не просто днем расхаживают по коридорам, но и на солнечном свете спокойно находятся?!

— Значит, раньше, когда я тебе в коридорах встречался, ты не возмущалась? — хмыкнул Ильс.

— На всех окнах иллюзии, — пояснила я. — Полагаю, что не только они, раз ты спокойно перемещаешься в дневное время. Вернее… это была рабочая версия ровно до этого самого момента. Теперь ума не приложу.

— Это тайна? — с крайне мерзким выражением узкого лица, спросил Ильсор.

— Как вариант, — обреченно согласилась я, поняв, что эта гадость призрачная издевается, а соответственно ничего не скажет.

— Ладно! Так и быть, сегодня я тебе поведаю эту тайну! — торжественно выдал господин Дешворт, встав в величественную позу и явно ожидая, что его прямо вот сейчас резко ринутся чествовать.

— Ну? — я сложила руки на груди.

— Неинтересная ты, — поскучнел дух. — Но раз обещал — скажу. Все дело, мавочка, в хорошем питании!

— У — у-у — у, — протянула я. — Только вот деталей не надо.

— Ну почему… — желтым глазом хитро подмигнул мне Ильсор. — Это вообще‑то тебя касается.

— У нас же договора уже нет… — растерялась я.

— Договора нет. Но ты носишь эту милую вещь, — призрак указал на браслет в виде ящерицы. — Он аккумулирует энергию и передает ее мне по запросу. Шикарная штука, правда? Сам делал! При жизни…

— Ящ — щ-щерица! — рыкнула я, гневно глядя на духа. — Гад подколодный!

— Он самый, — кивнул Ильсор, по ходу ничуть не обидевшись на эти честные характеристики. — Только скорее подземельный. Василиски, знаешь ли, всегда сырость подвалов предпочитали.

Я глянула на коварное украшение и, вспомнив, откуда оно у меня появилось, подозрительно посмотрела на духа.

— Его мне подарил Алин. И как основное свойство тут было озвучено защитное.

— Ну, одно другому не мешает, не правда ли? — пожал плечами Ильс. — А что касается твоего лиса… угадай, откуда оно у него.

— Дядя дал, — хмыкнула я, прикинув, кто еще мог снабдить нар — Харза такой полезной для меня, но с таким интересным побочным эффектом нужным для духа, вещицей.

— Верно, — тряхнул косичками призрак.

— Лучше поведай, чем я обязана сомнительному счастью видеть тебя раньше оговоренного срока!

— О, какая ты грубая, мавка! Прямо заводит!

Вот же призрачный извращенец, а?!

— Так что привело вас сюда, господин Дешворт? — приторно сладким голосом вопросила я.

— Предложение начать сегодня пораньше, госпожа Невиая Водный Блик, — в тон мне ответил Ильсор.

Я сморщила носик, а после махнула рукой:

— А, пошли!

В конце концов, раньше сядешь — раньше выйдешь, ведь верно?

Правда, в случае с этим невероятным существом, данное правило не работало.

Но может быть, в этом разговоре удастся поднять давно интриговавшую меня тему.

Тему его смерти.

Согласитесь, невероятно любопытно узнать из первых рук, кто же оказался настолько предприимчив, чтобы угробить уникальное существо, одного из могущественнейших магов… основателя Академии Триединства.

Ильсор любезно дождался, пока я верну на свои места все книги. Когда я закончила, он подал мне руку и задал очень неожиданный вопрос:

— По какому уровню реальности пойдем?

Я с интересом взглянула на призрака.

— А есть варианты?

— У нас всегда есть варианты, Невилика, — усмехнулся в ответ дух и щелкнул меня по носу кончиками пальцев. — В данном случае я спрашиваю о том, будем ли мы шокировать студентов нашей необычной парой или станем удивлять тебя прогулкой по Изнанке.

Я потерла сразу же замерзший нос и улыбнулась:

— Обе перспективы одинаково привлекательны. Так что, пожалуй, я приму то, что больше нравится тебе.

Мы обменялись взглядами, и губы моего визави скривила улыбка — отражение моей. Все же насколько бывает интересно это чувство… одной волны с кем‑то другим. Я бы даже сказала, что бесценно. А уж когда с этим "другим" ты уже неделю только и делаешь, что ссоришься, так вообще!

Ильсор повел рукой, словно срывая с реальности невидимый полог. Воздух задрожал, очертания предметов поплыли, и я вновь ощутила себя юной девочкой на пороге неизведанного.

Решительно тряхнула волосами и, зажмурившись, шагнула вперед.

— Мавка сегодня покладистая? — почти над ухом раздался низкий, ироничный голос.

— Мавка сегодня задумчивая! — парировала я и тут же призналась. — А если честно, очень рада, что сегодня ты не точишь об меня когти своего красноречия.

— А по мне, так это тонизирует!

— Разумеется, — согласилась я, с любопытством оглядываясь. — Но тебе стоило бы учитывать наши, так сказать, "весовые категории". У тебя на оттачивание этих навыков было много лет и такие замечательные компаньоны — оппоненты, как Эдан Хрон и господин Сибэль.

— С чего ты взяла, что мы с Сибэлем дружески общаемся? — вскинул изящную бровь призрак.

— А я не говорила, что вы общаетесь дружески. Я говорила, что вы, несомненно, немало тренировались друг на друге в славном искусстве зубоскальства.

— Хмммм… — Ильсор рассмеялся и отвесил мне неожиданный комплимент. — Ты у нас надо признать вундеркинд! Такого срока для практики не было, но за словом в карман не лезешь!

— Спасибо, — довольно улыбнулась я. Все же заслужить от Ильса похвалу, пусть даже и такую сомнительную — дорогого стоит!

Мы неторопливо шли по коридорам Академии Триединства, перекидываясь незлыми подколками, и я ощущала себя как никогда хорошо.

Кстати про Академию…

— Знаешь, что‑то она с Изнанки не особенно отличается от того, что я вижу на нашем уровне реальности.

— Ну, ты же умная девочка, — после небольшой паузы подсказал Ильс. — Я тебе уже говорил. Должна сообразить, в чем дело.

— Ты делал ее с Изнанки, — после секундной паузы вспомнила я. — Стало быть, она мало чем отличается там и тут. Но ты что‑то говорил о том, что собираешься меня удивлять… я жду!

— Тебе мало прогулки с создателем всего этого по Изнанке, о которой мало кто знает, и еще меньше могут по ней прогуляться?! — с притворным ужасом от уровня моих запросов спросил Ильс.

— Мало! — торжественно выдала в ответ, стараясь не расхохотаться. — Ты меня разбаловал!

— Вот и делай после этого женщине приятное, — печально вздохнул Ильсор. — Ладно! Будет тебе необычное и увлекательное!

— У меня даже есть предложения по этому поводу, — с готовностью свернула я на мысленно намеченную ранее дорожку.

— Мавка решила воспользоваться моим хорошим настроением и выведать интересные для нее вещи?

— Не без того, — кивнула я. — А вообще, сам обещал удивить! Так что теперь держи слово, благо ты всегда это делал.

— Что ты хочешь узнать?

Хм, а судя по всему Ильсор и, правда, сегодня настроен до подозрительного благодушно. Вот даже информацией готов делиться. А с ним это раньше настолько редко случалось, что и упомнить сложно! А если и случалось, то уж точно не бесплатно. Дух всегда что‑то просил в обмен на интересующие меня данные. А тут такая невиданная благотворительность от создателя и идейного вдохновителя факультета интриг и пакостей. Но, конечно я не буду сейчас все этого говорить вслух. А то он еще подумает и решит, что не дело мавок слишком баловать!

Начнем‑ка мы с простого.

— Ильсор, откуда во мне способности к управлению Изнанкой? Ты некогда говорил, что в этом кто‑то из предков виноват. А точнее загулявшая не с тем кавалером прабабушка…

— Собственно, ты уже все сказала, Невиличка. В этом и, правда, виновата кровь. Василисков, как ты уже уловила. Так что я не знаю сколько, но какая‑то частичка нашего наследия в тебе есть. Но вряд ли бы она когда‑либо что‑то тебе дала, если бы не комета в небесах, что увеличивает силу и… я.

— Вопрос на сто золотых! — все же решилась я. — Это не с тобой прабабушка гуляла?!

Судя по медленно, но верно округляющимся чудным янтарным глазам моего собеседника — я или угадала или настолько пролетела мимо в своей догадке, что дальше просто некуда.

— Мавка… ну у тебя и воображение!

— Василиск… ну а что я еще могла подумать?! — развела руками и мысленно про себя добавила, что этот призрачный извращенец, конечно, ко мне приставал…. Но очень уж в рамках для того, какими слухами окутана его призрачная персона.

— Не знаю, что ты там уже успела надумать, но надо пресечь эту тенденцию! — решительно заявил Ильс. — Со всей ответственностью заявляю, что я не являюсь твоим предком! К этому приложил… хммм… руку, кто‑то другой.

— Ну, как скажешь, — повела плечами я, тайком вздохнув. Все же, если бы это и, правда, был Ильсор Дешворт — многое стало бы понятнее и проще. Но увы… или не увы? Такого родственничка и врагу не пожелаешь! От Ильсора вообще объективно лучше и полезнее держаться как можно дальше!

— Знаешь, мавка, вроде бы мы договаривались, что удивлять тебя буду я. А на деле все наоборот получается!

— У тебя еще есть шанс!

— Правда? — хмыкнул мужчина и тихо рассмеялся.

 

Глава 23

Я покосилась на своего собеседника.

Яркий, необычный… притягательный. Страшно подумать, сколько сердец разбил при жизни этот василиск. Высокий, с резким, очень притягательным лицом, яркими, словно чарующими глазами, необычной прической. Гремучее сочетание…

— Правда! — честно заявила я и решила начать вот прямо сразу задавать новые вопросы. — Ильс, а почему ты на своем официальном портрете… Ну, не такой вот.

Я шагала рядом с Ильсором, призраком прошлого этой Академии и ее настоящим. Шагала, смотрела по сторонам, то тут, то там, замечая старую кладку, просвечивающую сквозь искусную иллюзию Изнанки. Да и было ли это Иллюзией?..

— Потому что на официальном портрете я нахожусь в промежуточной ипостаси. Все остальные изображения, на которых был запечатлен мой сегодняшний облик, убраны или уничтожены. Чтобы… ничего не мешало легенде. Согласись, странно было бы, если бы предатель стал правой рукой руководителя Академии?

— Ну… если учитывать занятные украшения у тебя на руках… — я указала на подчиняющие браслеты. — Не странно. Скорее ты прикрываешь этим другую, реальную причину.

— Я уже говорил, что ты раздражающе догадлива?

Я только пожала плечами. Ответить мне нечего. Да и нужно ли было?..

Паузу в нашем разговоре поставило то, что мы все же добрались до бальных залов.

— Я думаю, сначала стоит осмотреть объект за пределами Изнанки, — вынес конструктивное предложение Ильсор.

— Ты прав, — я подарила ему дразнящую улыбку, и чуть подавшись вперед, спросила: — Но ты же понимаешь, что мы не закончили?

Яркие глаза духа полыхнули голодным огнем и он медленно кивнул, следя за каждым моим движением. А я… я упивалась ощущением того, что я… мавка. Что я женщина. Я княжна.

Отвернувшись от духа, я сделала шаг вперед и выдохнула… пожелав выйти из Изнанки. С каждым шагом, от моих ног расходились круги, делая очертания предметов более тусклыми, а после наоборот наполняя их красками.

Все… зал, своды под потолком, колонны и цветы… мое платье. Но не Ильсора. Он неотвратимо тускнел, теряя жизненные краски, красоту и притягательность.

Дух отряхнул украшенные тонким кружевом манжеты, и смерил меня пристальным взглядом:

— А ты не увлекаешься, княжна?

— Чем же? — я повернулась, благовоспитанно сложив руки на животе и глядя на него с любезной улыбкой.

— Ты становишься очень… самоуверенной, — наконец подобрал нужное слово призрак. — И самое интересное в том, что мне это почему‑то нравиться. Всегда тянуло к ядовитым.

Я не стала развивать тему, предпочтя перенести ее на потом, а лишь обвела ладонью зал.

— Нам остались детали. Приступим?

— Приступим, — отражением моей улыбки стала усмешка Ильса.

Я крутанулась, ощущая как льнут к ногам плотные юбки платья… м — м-м — м… вскинула руки, глядя в кристально — прозрачные своды, сквозь которые было видно начинающее темнеть небо. По моей задумке, через три дня, как раз над этим участком будет пролетать комета.

Дальше… дальше я просто закрыла глаза и шагнула вперед в такт слышимой только мне музыке.

Воображение… Оно или есть, или нет. Очень сложно объяснить, как создается что‑то на изнанке. Я просто вижу, как все должно быть и она послушно плавится под силой моего желания. А этот эффект закрепляет Ильсор, который идет следом за мавкой, что мотыльком порхает по залу. Мой призрачный конвой.

Когда я устала и остановилась в центре помещения, за моей спиной тотчас возникло кресло в которое я, не раздумывая, опустилась и закинула ноги на подушечку внизу.

— Ты очень предупредителен, — благодарно покосилась на Ильсора. — Спасибо.

— Пожалуйста, — откликнулся дух и наколдовав себе стул, сел на него задом наперед, обхватывая обеими руками спинку.

Несколько минут мы молчали. Я рассматривала небо по ту сторону хрустального купола, которое уже успело стать звездным. Ильсор меня.

Пауза затягивалась.

— Я уже задала свой вопрос и обозначила интересующую меня тему, — прозрачно намекнула на прерванный работой диалог я.

— Эх, мавка… значит, не желаешь съезжать с нее?

— Неа — пожала плечами в ответ. — Согласись, эта загадка не может не будоражить.

— Девушки, девушка… — тихо рассмеялся Ильс. — Ничто так не приукрашивает чужой облик в ваших глазах, как тайна овеивающая мужчину. Сколько наивных дурочек уже на это повелось — не передать!

— Ты сейчас вообще или про себя конкретно? — спокойно спросила я, и не думая возмущаться из‑за рассуждений Ильса.

В конце концов, он прав…

— Ну… скорее вообще, — чуть смутившись признался роковой наш.

— А ты на частности переходи, на частности, — подтолкнула я.

— Как понимаю, тебя в первую очередь интересует, почему весь такой плохой я, сейчас являюсь правой рукой ректора, а не развеян по семи ветрам?

— Верно.

— Я полезный?

— Несомненно полезный! — с готовностью согласилась я. — Но это не основная причина.

— М — м-м — м… сообразительное наше болотное щщщастье, какие твои предположения?

— Ты ничего плохого не делал.

— А вот и делал! Я вообще, что при жизни был редкостным мерзавцем, что при смерти не особо изменился! — с готовностью заявил о том, какой он нехороший, господин Дешеворт.

— Охотно верю. Но ведь тогда, во время смуты ты не был ренегатом, не так ли?

— Не был.

— Хм… — я вспомнила историю Академии Триединства и сделала, казалось бы, единственный верный вывод. — В то время погибла и Дана Милохор. Героиня — мученица, которая принесла себя в жертву. Это она была предательницей?

— Смотря что считать предательством, — лениво ответил Ильс. — Академию и общее дело она не предавала, хотя это потом и приписали мне. Но вот любящего ее мужчину… да, растоптала.

— Любящий ее мужчина это ты?

— Браво, мастер дедукции, — печально хмыкнул Ильс.

— Не ехидничай, — осуждающе покосилась на призрака.

— Я вообще тебе это говорить не должен. Но столько лет…. устал, — вздох был настолько утомленным, что на миг показалось, что это мне давит на грудь вся эта тяжесть.

— Так что тогда случилось?.. — почти неслышно спросила я. — Расскажи мне, Ильс. Расскажи с самого начала.

— С самого начала… ну что же, изволь.

Все оказалось грустно и очень… буднично.

Когда‑то давно, несколько столетий назад… в давние времена, для меня из прошлой жизни, для Ильсора — на развалинах старого мира, встретились трое. Отрекшийся от клана черный кицунэ, который был молод, но уже устал от жизни и бесконечной гонки на выживание. Василиск, скитавшийся по миру, который искал в каждом мгновении причину жить дальше и получать от этого процесса удовольствие. И молодая магичка. Человек. Всего лишь человек, не особо выдающейся силы и красоты… но с такой силой воли, что и долгоживущие существа не могли этого не заметить. В то время в адрес человека… это и правда звучало гордо.

Они были безумно разные. Эдан Хрон, Ильсор Дешворт и Дана Милохор. Но кое‑что общее тоже было. Стремление оставить после себя что‑то грандиозное.

Спустя годы появилась Академия, которая сначала была оплотом для тех, кому кроме жизни терять уже нечего, но и на оную находилось много желающих. А после к Академии Триединства стали примыкать и другие, редкие расы, нечисть и даже нежить, которой, как ни странно, тоже хотелось и дальше существовать.

Они старались принимать всех. И порядки в то время были очень жесткими. Если новенький не приживался — его казнили. Как правило, палачом был Черный Принц. Ильсор убийства не любил, а Дана… вроде бы тоже. А кицунэ получал от этого какое‑то болезненное удовлетворение.

Увы, все мы сходим с ума по — разному. В то время душу чернохвостого лиса терзали совсем другие демоны, чем ныне.

Роман между василиском и человечкой завязался далеко не сразу. Кроме того, что они были разных видов, да и Ильсор слишком уважал Дану, как боевую подругу и коллегу… она просто была не в его вкусе. Ну, как сначала казалось. Но потом образ светловолосой женщины все чаще появлялся перед внутренним взором василиска, все глубже западал в сердце, опутывал душу. Пришел час, когда держать чувства при себе стало нереально. Его к ней тянуло… до физической боли, до иссушающей душу тоски. Это было ненормально… но никакого приворота не было, разумеется, Ильсор проверялся.

Но даже после того, как василиск стал ухаживать за столь внезапно объявившейся дамой сердца, все не стало разом хорошо и мирно. К тому времени между ним и этой самой дамой уже было много курьезов и недопониманий. От личных, ибо Дана была консервативна и в связях, в отличие от Ильса, очень разборчива. До разногласий идеологического характера. Как никак, Дана основала факультет "Долга и Чести", а Ильсор "Интриг и Пакостей".

Но постепенно девушка, конечно, сдалась. Все было хорошо… Примерно полгода.

А потом началась смута. Волнения вокруг такого приюта разного сброда, как Академия, не могли не подняться. И этот оплот почти рухнул. Почти рухнул, невзирая на всю силу Ильсора, изворотливость Эдана Хрона и магию Даны.

Ильсор замолчал.

Секунды казались тягучими, как теплая карамель… но полынно горькими.

— Дальше по официальной легенде Дана принесла себя в жертву, благодаря чему у Академии появилась защита и мы выстояли, — шепотом сказала я.

— Да… — раздался невеселый смешок от моего собеседника. — Вот только не себя, Невилика. Не себя. Угадай, сколько силы освободится, если убить человеческую магичку?

— Не знаю, — честно ответила я, которая никогда не интересовалась жертвоприношениями.

— Немало, но для спасения Академии… определенно не хватит и десятка леди Милохор, — хмыкнул Ильсор. — А вот если угробить на алтаре одного реликтового господина Дешворта… силы можно получить очень много! А если прибить его не просто так, а с прицелом на будущее, то можно остаться с вечным генератором сил в своем распоряжении.

— Это каким образом? — не совсем поняла я механику выгодного и с дальним прицелом убийства Ильса.

— Это душу расщепить, моя дорогая, — любезно подсказал Ильс. — А тело сковать и оставить живым. Энергия вырабатывается и тут же течет куда надо!

Я похолодела, а после, запнувшись, спросила:

— Она разделила душу и тело?..

— Она убила часть души, Невилика… — почти неслышно ответил Ильсор. — Я был в таком шоке, и так цеплялся за существование, что разделил себя. Сам не знаю, как получилось. Но даже того, что она расщепила — хватило на защиту Академии. А моя несчастная тушка до сих пор валяется где‑то в подвалах и обеспечивает Академию и всякую прибившуюся к ней нечистую силу энергией. В общем — после смерти я оказался полезнее, чем при жизни! Все, как Дана и говорила…

— И что потом?

— А потом подоспел Эдан Хрон, который одним ловким движением снес голову нашей общей подруге, но вот мне помочь уже никак и ничем не мог. Разве что умереть по — нормальному не дал… с — с-с — скотина многохвостая! Браслеты подчинения были в первую очередь для того, чтобы удержать меня в этом мире. Имея на руках часть моей души и мое все еще живое чешуйчатое тело, наш черный лис искренно надеялся меня воскресить. Чем очень долго и занимался. Даже убивать стал меньше, так его захватила идея дать кому‑то жизнь.

— Но почему вы всех обманываете?!

— Почему в итоге я подлец, а она молодец? Невилика, ты представь себе, какая очередь из алчущих меня — драгоценного выстроится, если об этом узнают? И так в курсе самые активные товарищи… и от них периодически очень много проблем! Ректор имел глупость не проконтролировать деятельных близнецов, а они имели глупость попасть на службу к Императору Люториану. А стало быть, когда хвостатые гаденыши снова появились тут с вполне прозрачными целями, то их нельзя было так легко и просто устранить как предшественников. Родная кровь, как‑никак!

— М — да… — протянула я. — Понятно.

— Так что вот. Такая история. Нравится?

— Нет, — честно призналась я. — Но многое становится яснее.

— Я за тебя рад, — скупо ответил Ильс.

— А выяснилось, почему ты вдруг влюбился в ту, которая тебе совсем не нравилась? — решилась задать последний вопрос.

— К сожалению, эту тайну мерзавка унесла с собой, — деланно равнодушным тоном сказал мужчина.

— Хотя догадки у меня есть.

— Какие же? — рискнула совсем уж обнаглеть я.

— Не твое дело? — предположил Ильс.

— Не мое, — покладисто признала я.

На этом завершилась наша встреча.

Ильсор сразу растворился в воздухе, видимо, уйдя переживать давнюю драму, куда‑то в подпространство. А я шла по коридорам, не отвечая на приветствия, сжимая кулаки до впивающихся в ладони ногтей… и хотела воскресить эту дрянь и убить ее лично! Как же… ну как же так можно было сделать!

От рассказа Ильсора все мои чувства скручивались в тугой, вибрирующий узел и хотелось… хотелось хоть что‑то сделать!

Но даже для василиска я ничем не могла быть полезной. Он сразу же ушел, не позволив даже слова сказать! Впрочем, подозреваю, что как раз потому и ушел. Не хотел сочувствия, а может вообще сожалел, что рассказал.

И я его понимала… Но жалко эту ящерицу противную было так, что аж злые слезы наворачивались!

Следующие дни Академию Триединства трясло и лихорадило.

Бал был уже совсем близко!

Это было волнительно для команды ответственной за подготовку, а уж о том, как предвкушали праздник остальные студенты, которых не коснулась "сахарная" организаторская доля, так вообще промолчать можно!

Мы с Ильсором доделали свою работу еще дня три назад и заслуженно отдыхали. Ну как отдыхали…. не виделись. Как я и предполагала — дух сожалел о своей откровенности. Нет, он ничего не говорил… он вообще не появлялся!

Эх, василиск… нельзя такое в себе носить столетиями. Потому и получается, что молчишь ты, как настоящий мужчина, а после выговариваешься какой‑то случайной мавке. Но мавка будет умной девочкой. Она будет молчать о том, что слышала от тебя, даже наедине с собой…

Знала бы я, что как раз это слово мне сдержать и не получится.

Впрочем, от меня тут мало что зависело.

Я не знаю, удалось бы развернуть ситуацию… удалось ли быть более осторожной и предотвратить это… и, правда, не знаю!

События, которые тянулись медленно и спокойно, внезапно сорвались в бег так, словно кто‑то отпустил пружину. Притом вовсе не на балу. Для МЕНЯ все началось на сутки раньше. И совсем не так, как предполагали сильные Академии Триединства.

 

Глава 24

Был поздний вечер. В виде исключения, я сегодня осталась в общежитии, а не пошла к лису. Впрочем, и тому были причины. Вовсе не благоразумные, кстати. Алинро Нар — Харз сегодня собирался прийти домой очень поздно. Ключи у меня, конечно, были… но что я буду у него дома без самого кицунэ делать? Никого удовольствия, да и польза сомнительная!

Так что я решила пообщаться с Айлири и отоспаться перед балом.

Часть первую мы выполнили с таким успехом, что не повезло с осуществлением второй. Подруга, обняв подушку, уснула прямо в середине разговора, а я еще немного повертевшись, решила, что мне просто необходим теплый душ!

Сказано — сдуру сделано.

Хотя мне следовало вспомнить, чем в самом начале закончилась моя первая и последняя прогулка по ночной Академии!

Но я была самоуверенна! Ведь в общежитиях есть охрана и у меня тоже имеется личная и крайне зубастая охрана! Чего бояться при таком раскладе?

Как же я была самоуверенна… да и власть имущие Академии тоже, если на то пошло.

Я насторожилась, еще когда в коридоре внезапно похолодало. А когда из ниоткуда передо мной выпрыгнула огромная, шипастая зверюга, окутанная флером силы, с горящими алым глазами — я кристально ясно осознала, что дело нечисто! В этой страхолюдной морде можно было признать навь, хотя она не имела ничего общего с милашкой Таль.

— Что случилось? — испуганно спросила у нежити.

Все же Стерви не была свойственна паника без повода.

— Не знаю… — коротко рыкнула нежить и принюхалась. — Но что‑то… странное.

В этот раз явления призрака не было. Коридор в считанные мгновения заволок почти невидимый туман, который разделился на две части и одновременно метнулся ко мне и к Стерви.

Мы даже пискнуть не успели…

Из‑за того, что творилось в Академии Триединства, из‑за смертей вокруг и частого общения с Ильсором, я раньше много раз думала, каково это, полностью оказаться в чужой власти… во власти призрака.

Это холодно. Это противно. Руки и ноги индевеют, не чувствуются… не слушаются. В прямом смысле не слушаются. Меня обездвижили и отбросили к стене, чтобы не мешалась. Основным противником призрака — убийцы сейчас была Стервь, но и она оказалась на один укус. Дух просто окружил, обездвижил и высосал из нежити сколько мог сил, а после… швырнул в подпространство. Грани реальности дрогнули, пропуская тело серой псины, и сомкнулись, словно ничего и не произошло.

Не было сил и времени даже на удивление и шок. Даже на мысль о том, насколько же этого духа недооценил как Эдан Хрон, так и его верные слуги.

А я… Меня трясло, я не чувствовала себя… только странные, противные ощущения, словно сквозь меня пропускают склизкие нити, а после внутрь вползает холод и растекается по телу, окружая разум зыбкой пеленой.

А потом я встала. Медленно, держась за стену, с трудом балансируя на шатающих ногах и задыхаясь, от почему‑то обжигающего воздуха.

Как впервые…

Впервые дышу, впервые стою, впервые ощущаю влажный камень стены под пальцами.

И… это была не я!

— Ну… как же это, — словно со стороны раздался голос.

Мой голос. Мой, родной, мой собственный, мой бесценный голос! Но я ничего не говорила.

Все ощущения, все мысли были словно сквозь сон.

"С — с-стоять!

— прошипел кто‑то внутри меня. –

В какой стороне твоя комната?"

"Что?…"

— потерянно отозвалась я. –

Я… я не понимаю. Кто ты?!"

"Вся паника потом!

— рявкнул голос в ответ. –

Комната где? Я пока плохо контролирую твое тело и в два счета могу его обо что‑нибудь ударить. Летально… а это в мои планы пока не входит".

Из всего сказанного я уловила только то, что теперь у меня появился конкурент в моем же собственном теле и это раз. И что ПОКА убивать он меня не собирается. Но в перспективе вполне!

Больше ничего выяснять не стала, а взбрыкнула, пытаясь вырваться из‑за этой пелены, что окутывала сознание.

По всяким книжным сценариям в этот момент я должна была героически скинуть с себя нити чужого контроля, выдворить наглого захватчика из своего тела и накостылять ему по первое число.

Увы, мечты мечтами, а реальность от них оказалась весьма и весьма далека.

Меня скрутили как котенка и откинули в дальний конец сознания. Я смутно осознавала, что происходит. А после свет и вовсе померк.

Вне времени и пространства.

Что такое быть пленницей в собственном теле. А ничего!

Это пустота и темнота вокруг, без малейших проблесков. Темная и густая, вязко окутывающая сознание… убаюкивающая.

Я в ней витала, стараясь не то чтобы создать план действий… а просто не раствориться! Сил не было, желания и эмоции с каждым мигом все больше тускнели и обесценивались. Обесценивалось все то, что ждало меня в реальном мире. Учеба, друзья, риск, что щекочет нервы… любовь, затмевающая разум.

Внутри что‑то кольнуло.

Любовь. Алин. Мой Алин.

Интересно, а что может с ним сделать эта тварь, которая завладела телом?!

Ха, хотя я, наверное, загадываю слишком далеко. Ведь все жертвы духа не доживали до утра.

Водяной — Под — Корягой, как же жаль, как же отчаянно жаль так вот бездарно закончить свою жизнь! Стоило ли так бежать от родни, чтобы мной завладела какая‑то призрачная гадина и скинула откуда‑нибудь?! Такая… некрасивая и простая смерть, что аж обидно! На ритуале в клане Водный Блик меня бы точно убили очень эффектно и со всей возможной помпой!

Внутри медленно, но верно разгоралась злость, которую я бережно сматывала в клубочек и прятала на дно души. Она мне пригодится. Мне пригодятся любые эмоции.

Хотя бы потому, что если вспомнить наш недолгий обмен любезностями, становится понятно, что вот так сразу эта мерзость со мной заканчивать не собирается. Я ей для чего‑то нужна.

Дальнейшие часы до бала слились в череду ярких картинок, которые время от времени сверкали в моем мозгу. Которые я могла видеть и осознавать.

А еще, появляясь у себя же в голове, я могла вспомнить, что именно мое тело и эта самая голова делали за время отсутствия законной хозяйки. Видать, приятный бонус владельцу!

В первый раз я пришла в себя рано утром. Темнота медленно рассеялась, в уши проникали звуки и спустя несколько секунд, я с судорожным вдохом вернулась в реальный мир.

Что‑то болтала Айлири, а я стояла возле зеркала, ухватившись двумя руками за край тумбочки и по — совиному смотрела в глубины отражения. Подмечая свои уставшие глаза, растрепанные волосы и… совсем несвойственную мне кривую усмешку в уголках пухлых губ.

Зеленые глаза напротив насмешливо прищурились и в голове раздался голос:

"Ну, доброе утро, мое море!"

"…….!

— да, я не была вежливой девочкой. –

Тебя же убили!"

"Эдан очень старался,

— раздался в ответ мысленный смешок. –

Но единожды мертвую прикончить не так‑то просто. Особенно если она всеми фибрами души стремиться поменять свой загробный статус. Так что мне пришлось разделиться. Одну часть Эдан и правда поймал и теперь наивно ждет, когда я за ней сунусь в любезно приготовленную им ловушку".

"Но ты не пойдешь?"

— печально вздохнула я, уже понимая, что невиданная тварька вряд ли согласится нас так порадовать.

"Конечно, нет! Наш Черный Принц считал, что я вернусь за своей силой, которую столь долго собирала. Но зачем, если можно взять тебя, остатки былой роскоши в виде тушки Ильса в подвале и получить то, что потеряла без лишних рисков?"

"А зачем было убивать вампира?" –

раз мне все так любезно рассказывают, я решила сразу выяснить все нюансы.

"Любопытная?"

"Ну, напоследок! –

не растерялась я.

"После расщепления я не могла сразу нормально усваивать энергию, которую тянула из живых. Потому пришлось воспользоваться, так сказать… полуфабрикатом.

Вампир. Не жив и не мертв. Идеальная кормежка? Вот уж не думала, что несчастному так не повезет из‑за этого.

"Но мы разболтались, мавка. А я не для диалога тебя вытащила".

"А для чего же?"

— мрачно поинтересовалась я.

"Видишь ли, будет очень подозрительно, если я вылечу из комнаты, не перемолвившись и словечком с твоей подружкой. А нам нельзя, чтобы она что‑то заподозрила".

"Нам?"

— с неимоверным ехидством в голосе уточнила я.

"Нам,

— согласилась непрошенная гостья. –

Ты же не хочешь, чтобы эта очаровательная, безмозглая блондинка пострадала?"

М — да… аргумент. Айлири, разумеется, не безмозглая, но в этом и опасность. Вряд ли дриада при всей силе жизни, которая ей доступна, сможет сладить с духом такой силы, как поселившееся во мне нечто.

А стало быть…

"Хорошо".

"Умная мавочка",

— довольно хмыкнула призрак.

"Без иронии, пожалуйста

, — сухо ответила я и высказала очевидное. –

Подвинься. Я тебе суфлировать должна, что ли?"

"Было бы неплохо"

"Будет недостоверно. Сомневаюсь, что ты сможешь сыграть совершенно все присущие мне реакции, мимику и интонации".

Этот аргумент был принят и, спустя секунду, я вновь ощутила себя хозяйкой своего тела.

Я прерывисто выдохнула. На меня разом навалились все ощущения физического тела. Прохлада пола под босыми ногами, озноб от порыва ветра, ворвавшегося в полуоткрытое окно…

— Невилика, ты заморозить нас решила? — недовольно спросила Айлири.

— Прости, — я метнулась к окну и захлопнула ставни.

"

Зачем вы их открыли?

— недовольно шикнула на призрака. –

Поздней осенью это выглядит как минимум странно!"

Она некоторое время молчала, а после едва слышно ответила.

"Я… хотела ощутить, что такое быть живой. Как можно более остро ощутить".

"Так и заболеть недолго. Мне, между прочим!"

Глухой смешок не оставлял и тени сомнений в том, что ответ будет не особо приятный.

"Мавка, не сочти за грубость, но меня эти последствия не особо интересуют".

Тем временем, дриада торопливо вынырнула из своей сорочки и начала одеваться. Плотное платье хорошо село на тонкой фигуре девушки и я невольно ею залюбовалась. Красавица!

"Необычные для мавки склонности!

— противно хихикнула злодейка. –

Я думала, что вы только по мужчинам специализируетесь, а вот оно как бывает!"

"Не знаю, как бывает в вашем больном воображении, барышня, но у нас восхищение не обязательно подразумевает под собой какой‑то более личный интерес".

"Значит, ты у нас эстет?"

"Значит",

— сухо согласилась я.

Если честно, болтливость этой мадам вызывала у меня здоровое удивление и даже легкий шок. Да и вообще, общение было на такой волне, словно вовсе не она прикончила уже в Академии несколько студентов и собиралась сделать то же самое со мной.

Короче — я не понимала эту убийцу. От слова "совсем". Стало быть, с бесконечной ненавистью и истовой злобой в ее адрес тоже были сложности.

Но разумной осторожности все это не отменяло. Я понимала, что незаметно подать знак Айлири не смогу. Нет, попробовать можно, но если не получится, это будет стоить жизни моей подруге. А рисковать ею я не имею права.

Да и… Водяной, в этой Академии столько невероятно сильных, умных, хитрых и мощных интриганов и просто гадов с изворотливостью самого высокого уровня, что они просто не могут не понять, что случилось что‑то не то!

Та же навь просто обязана поднять шум! Кстати про навь…

"Что ты сделала с Таль?!"

"Это кто?"

— озадаченно переспросила призрачная гадина.

"Это навь, которую ты швырнула непонятно куда".

"Почему же непонятно… за грань мира живых. Туда, где нежити и положено уйти еще после первой смерти. Я довершила то, что задумано природой!"

Что… мир мертвых?!

"О, как ты за природу и ее задумки‑то радеешь

, — протянула я, даже не пытаясь скрыть своего отношения. –

Тогда, может, сама прогуляешься на ту сторону бытия? Как по мне, призраку, который убивает живых, тут делать нечего!"

"Да ты что?! Чем, ну чем я отличаюсь от всех мерзавцев, что спокойно коптят небо, невзирая на все свои злодеяния?! Или ты думаешь, что у того же Данира Енира было меньше жертв, чем у меня? У нас одинаковые цели, — поддержание своего существования! Только он пил кровь, а я тяну силы!"

Ее возмущение я ощущала как свое. Это у меня начинали дрожать руки и перехватывать дыхание, от нахлынувших эмоций, которые я тоже делила с ней!

Я ощущала кажущуюся несправедливость мира и хотела восстановить правильный на свой взгляд порядок вещей!

"С — с-стоп",

— прошипела, пытаясь остановиться и разобраться в чувствах. Отделить свое от чужого!

"Что стоп?! Что?! А остальные?! Как в этом заведении, так и в мире вокруг! Совершаются подлости, предательства, убийства и все под знаменем великих идей! И это хоть кого‑то интересует? Они это делают ради денег, славы, власти… а я всего лишь хочу жить! Лишь снова почувствовать солнце и ветер на лице… своем лице, а не красть эти мгновения, поселяясь в чужом теле".

"Считаешь это правильным?!

— не выдержав, зло рыкнула я. –

Поселиться в тело, насладиться ощущениями, а после убить человека и получить еще и его энергию?! Да, конечно, ты ничем не хуже всех вышеперечисленных! Ты их даже переплюнула в своем эгоизме и цинизме!"

"Да что ты знаешь?!"

"Ничего,

— спокойно признала я. –

Вот только так, в качестве предупреждения… Сибэль узнает о том, что что‑то случилось с его верной тварькой. И расскажет Эдану Хрону! И тогда…"

"Я догадываюсь. Наш чернохвостый поведает обо всем Ильсу и своему племяннику. Вот только ничего они не сделают!"

Первое, что меня царапнуло, это фамильярное упоминание как ректора, так и Ильсора. Слишком уж это было… странно. Словно она имела на это право.

"Почему это?"

Мне и, правда, были любопытны причины такой самоуверенности.

Но, увы, злодейка не пожелала более откровенничать, здраво рассудив, что лимит ее болтливости уже давно исчерпан.

Меня снова отпихнули в дальний угол сознания, перехватывая контроль над телом.

Я зависла в этом темном нигде и переживала. За Таль, потому как я сильно привязалась к этой вредной нежити и мне было… странно и страшно думать, что она окончательно перестала быть… эта мертвая псина, которая так любила остатки отпущенных ей красок жизни.

За себя, ибо сказанное духом не могло не зародить сомнений. За лиса, потому что сегодня мы с ним должны встретиться. За Айлири, которая все же могла что‑то заподозрить. Не понравились мне долгие взгляды дриады, ох не понравились. С другой стороны — надеюсь, что она верно распорядится своими знаниями!

Все оборачивалось так, что и в страшном сне не придумаешь.

Но как будет жаль… как же будет обидно, если рухнет то, что едва — едва начало строиться.

Моя жизнь.

А еще мне было интересно, с кем же на самом деле я делю сейчас свое тело.

Что‑то мне подсказывает, что она старая. Очень старая, раз знает и ректора, и Ильсора. А то, как она о них говорила, не оставляло сомнений именно в личном знакомстве.

Я вспомнила наш с ней короткий диалог перед тем, как меня отодвинули в сторону, и невесело хмыкнула.

А ведь она и правда верит в то, что говорит. Это ее мировоззрение, ее убеждения.

Детские убеждения.

Потому что только дети в своей наивности и эгоизме считают, что раз кому‑то еще можно хулиганить, то и им тоже позволительно. Вот только хулиганства у этой барышни больно страшные.

Личность моей загадочной оппонентки мне удалось узнать очень скоро. Не сказать, что я очень обрадовалась, ибо вопросов это дало гораздо больше чем ответов.

 

Глава 25

Я не знаю сколько времени… отсутствовала.

Вообще, было такое ощущение, что я просто уснула.

Пробуждение было странным. Хотя бы потому, что очнулась я снова в своем теле. И было определенное ощущение, что обо мне не знали. То есть она… говорила сама с собой. Это было странно. Обрывки эмоций. Восторженных и упаднических, печальных и радостных… разных.

Мы шли по портретной галерее Академии Триединства и она касалась то колонн, то витражей, то металлических цветов на стальных лианах… это было похоже на сбор комплекса ощущений. Ее наслаждение от холода или тепла, от эмоций и ощущений, от потоков воздуха, которые едва заметно шевелили волосы, чувствовалось всей кожей.

Я не давала о себе знать, прислушиваясь к тому, что испытывало сейчас мое тело.

Создатель, сколько же всего проходит незамеченным, воспринимаясь нами, как само собой разумеющееся? Пение птиц, изменение цвета неба в зависимости от времени суток, сотни запахов, витающих в воздухе. Это все привычно и обыденно. Настолько, что когда мы этого лишаемся, а после снова обретаем… сие кажется лучшим из возможных подарков. Жизнь — лучший из возможных подарков!

Она шла по галерее. Смотрела на портреты великих и размышляла про себя. Только потому я могла ее услышать. Ну да, как я уже осознала, просто мысли друг друга нам были недоступны.

"Сколько вас тут… знакомые и те, что были уже после меня. У вас всех одна общая черта… Вы не забыты… вас не увели в забвение, не стерли само упоминание из анналов истории Академии. А ведь я тоже вложила сюда всю себя. Душу, сердце, а, в конце концов, и тело тут оставила",

— тихо бормотала она, время от времени замирая то у одного, то у другого портрета, скользила кончиками пальцев по узорчатым рамам, наслаждаясь неровностью резьбы под подушечками.

А потом мы дошли до парадного портрета основателей.

Я с прищуром смотрела на троицу и задыхалась… задыхалась от всеобъемлющей, невероятной ненависти!

Руки сжимались в кулаки, ногти впивались в кожу ладоней, меня мелко трясло.

Вернее ее. Ее.

Это тело сейчас подчинялось ей и реагировало так, как себя ощущала она. Я была лишь сторонним наблюдателем, который мог разделить всю гамму эмоций.

"Все же один портрет оставили,

— с деланным спокойствием проговорила женщина. –

И то общий. Интересно, а в корпусах, принадлежащих моему факультету, остались? Или только великолепный лик Эдана у нас висит на каждом углу в Академии ТРИЕДИНСТВА?!

Догадка пронзила мозг как яркая, обжигающая молния.

Дана! Дана Милохор! Человечка, основавшая факультет Долга и Чести.

Человечка, убившая Ильсора. И убитая Эданом Хроном.

Помнится, мне говорили опасаться основателя. Как выяснилось, бояться стоило вовсе не Ильсора Дешворта.

Видимо мой шок и безмерное удивление не прошло незамеченным и основательница насторожилась. Огляделась, словно искала опасность, а после успокоилась и тихо рассмеялась:

"Мое море… мавка Невиая. А ты любопытна. И сильна".

"Так получается".

Если честно в моей голове сейчас царила бесконечная пустыня и умных или хотя бы конструктивных мыслей там не водилось. Так что все, что я сейчас могла это мысленно вопрошать "Как?!" и пытаться выбрать среди шквала вопросов нужные.

"Как?

— видимо все же уловила главный Дана. –

С трудом!"

"Ильсор сказал, что вас убили. Призраком становятся, считай сразу, как вы могли столько столетий скрываться?!"

"Становятся‑то сразу. Но общительными не всегда,

— хмыкнула Дана Милохор. –

Это Ильса сразу же пристроили к делу, а мне высовываться было противопоказано. Потому я затаилась… С — с-столетия в тени этого чешуйчатого мерзавца! Даже после нашей смерти он все равно умудрялся все портить!"

Сколько эмоций, какая экспрессия…

"Так что заставило вылезти из подполья? –

не выдержала я.

— Да еще и настолько рисковым образом. Убийства в своей вотчине ваши коллеги по основанию Академии не потерпели".

"Конечно, не потерпели. Возмутились вон как! Даже меры очень активно принимали. Но тем не менее они остались в дураках, а я в нескольких шагах от воскрешения!"

"Мне позволено поинтересоваться причинам такой самоуверенности?"

"Почему бы и нет,

— хмыкнула основательница.

— Побуду‑ка я классической злодейкой разглашающей все планы!"

"Интересно почему?"

"Потому что остальные наверняка и так уже все поняли, а ты в неведении просто из‑за дефицита информации. Я, моя дорогая мавка, не могла пропустить такой замечательный шанс как комета! Она пролетает раз в несколько столетий и дает всплеск энергии. Только в это время любая смерть будет во стократ более насыщенна силой, только сейчас, в определенный момент… я смогу воскреснуть! Я смогу обрести себя…"

"А что будет со мной?"

— задала поистине важный и животрепещущий вопрос, хотя ответ уже предвидела.

"А сама как думаешь? Моя последняя жертва… ты не просто княжна — мавка, моя дорогая, в тебе еще течет кровь василисков. Гады болотные, гады ползучие… комета увеличивает силы обоих народов. Ты идеальна, Невиая. Идеальная жертва для идеального убийства".

Если честно, мне стало дурно. Вот основательно так дурно!

"Кстати, болотница… раз ты выползла, то у меня есть для тебя сюрприи — и-и — з!"

Как‑то мне очень не понравился радостный тон этой злодейки.

"Какой?"

"Ну — у-у — у…

— хитро протянула госпожа Милохор. Она покосилась в витраж, за которым бушевало темное море, и было немного видно мое отражение. Женщина усмехнулась, взбила кудри и поправила декольте.

— Приятный! Напоследок, так сказать! Как мавка ты должна оценить".

В этот момент, позади, раздался звук шагов, а после талию обхватили знакомые руки, а шею обжег горячий поцелуй и шепот:

— Невиличка… моя Невиличка.

"А он романтик!"

— с веселым удивлением заметила Дана, неторопливо оборачиваясь и закидывая руки на шею… Алину.

— Здравствуй, милый!

"Убери от него лапы

!" — гневно рыкнула я.

"Вот еще! Даже не собираюсь! У меня на него вообще, если хочешь знать, глобальные планы! Ну… на ближайшие пару часов точно. Очень глобальные и очень эротичные планы! Знаешь, никогда не спала с кицунэ! Эдан в свое время не соблазнился и это, знаешь ли, было обидно…".

"Он "не соблазнился" до того как у вас роман с Ильсором закрутился или после?"

— не сдержалась я.

"И до и после… Он вообще стойкий был!!"

Судя по всему, этой стерве было ни капли не стыдно.

"Что только Ильс в вас нашел?

— не сдержалась я.

"Он тоже долго не находил! Но пришлось!"

"Магия?"

"Хуже детка, хуже… но хватит болтать! Болтать — преступление, если рядом есть такой аппетитный лис, с которым мы можем заняться гораздо более интересными вещами!"

"Только попробуй!"

Пока мы мысленно ругались с Даной, Алинро стоял и так трепетно держал меня в объятия, перебирая волосы и время от времени целуя в висок, что захотелось заплакать.

Особенно от того, что теперь это все не мое личное!

Эта мерзость, которая засела внутри и сейчас контролировала тело, прижималась к моему мужчине и едва ли не мурлыкала от удовольствия. А еще… еще она отпускала на волю весь флер мавочной силы. Окутывала им лиса и наслаждалась звуком хрипловатого дыхания, ощущением от сильно сжавшихся на теле ладоней.

— Я по тебе скучал, Невиличка.

— Я тоже, — она подняла лицо и закрыла глаза, подставляя губы для поцелуя.

Когда Алинро нежно коснулся рта, постепенно углубляя поцелуй, превращая его в порывистый и страстный, я мрачно сообщила в пустоту:

"Дана, если ты не прекратишь, я постараюсь перехватить контроль над телом. Хоть что‑то я смогу сделать. Как минимум нас сейчас свалит судорога и я вполне смогу успеть выкрикнуть что‑то подозрительное. Обеспокоенный Алин скорее всего отнесет мою несчастное тело в лазарет. Туда спустя какое‑то время, скорее всего, явится ректор или Ильсор. А может быть и Ильсор и ректор! Конечно, может быть все закончится благополучно и они ничего не поймут… но что если нет?"

Основательница оторвалась от губ моего лиса, спрятала лицо у него на груди и обиженно выдала:

"Жадина!"

"Мне плевать, что вы об этом думаете. Я не собираюсь делить с вами МОЕГО мужчину!"

"Ладно!

— отмахнулась Дана, постепенно исчезая в глубинах сознания. –

У тебя есть десять минут, чтобы спровадить белохвостого. Потом иди в общежитие. Нам надо одеться к балу!"

"Хорошо".

"И да… не делай глупостей мавка. Убить твоего лиса я успею точно. Он не так хорош, как его дядюшка…"

Ее присутствие не ощущалось никак. А вот отсутствие… было ощущение, что с моих плеч сняли тяжелый груз и я, наконец, смогла вздохнуть полной грудью.

От этого было так хорошо, что на глаза навернулись слезы.

Я до судороги сжала пальцы на сукне сюртука Алинро и прикусила нижнюю губу. По щекам текли тихие, горячие слезы, впитываясь в белую ткань формы моего лиса.

Водяной — Под — Корягой… дай мне сил!

Я почти неслышно всхлипнула, но чуткий слух кицунэ это уловил. Алин осторожно отстранился и, приподняв мой подбородок, заставил посмотреть в глаза.

— Маленькая, что случилось? — черный взгляд лиса был таким обеспокоенным, таким нежным.

Я всхлипнула еще раз, мысленно умоляя взять себя в руки и прекратить плакать. У меня мало времени. Очень мало…

— Ничего, мой хороший, — я прижалась к Нар — Харзу, обнимая его двумя руками за талию и судорожно выдыхая. — Просто я волнуюсь, понимаешь?

— На тему чего? — мужчина ласково поглаживал меня по плечам и спине.

— Да всего, — неопределенно хмыкнула я. — да и вообще столько переживаний было… так что это просто нервы, не переживай!

— Как скажешь, — он еще раз внимательно посмотрел на меня и нахмурился.

А я… я не отводила взгляда и внутренне молилась чтобы он понял. Все понял! Осознал, что что‑то не в порядке, но не показал вида! Иначе она и правда… убьет его.

Что я тогда буду делать?! Как мне жить?

— Мне пора, — я прерывисто из‑за недавних слез вздохнула и беспомощно развела руками. — Бал уже сегодня. Надо одеться, морально подготовиться!

— Я бы очень хотел быть на этом балу твоим официальным спутником, — лис погладил меня по щеке. — Но, увы, дядя просил придержать все демонстрации личных отношений до того, как мы… окончательно со всем разберемся.

— Твой дядя мудр, — невесело хмыкнула я.

— На мой взгляд, так не очень, — покачал головой белохвостый лис. — В случае чего, было бы лучше, если бы мы уже выходили в свет как пара. Хотя "свет" в Академии Триединства, а тем более на Балу Интриг и Пакостей, конечно, весьма относительный. Продажный весьма свет…

— Полагаю, в данном случае Эдану Хрону виднее. Кстати, Алин, что за мысли на тему "в случае чего"?! Это вообще подразумевается, что ли?!

— Мавочка моя, "в случае чего" бывает разное, — чмокнул меня в кончик носа любимый. — Камень там на голову, "подскользнулся — упал — не очнулся" и так далее… Несчастные случаи!

— Если верить статистике предмета "Несчастные случаи, как средство решения проблемы", то из них 98 % — это случаи не просто не случайные, а очень тщательно спланированные! — напомнила я этому дипломированному интригану один из предметов на нашем славном факультете.

— Научил на свою голову, — рассмеялся лис. — Не переживай, Невиличка. Со мной очень непросто сладить!

Я только вздохнула и еще крепче прижалась к Алину.

Водяной, пусть все будет хорошо. Неужели мы не заслужили?

Алинро Нар — Харз, как настоящий джентльмен, проводил меня почти до общежития и, галантно поцеловав ручку, откланялся.

Я тяжко вздохнула, провожая взглядом высокую статную фигуру любимого, и вяло поплелась к себе в комнату. Собираться.

"На заклание, ага",

— невесело хмыкнула я про себя.

И тотчас дождалась ответа!

"Ну, с чего так все мрачно, княжна?

— бодро и весело поинтересовалась злодейка из глубин моего подсознания. –

Поверь, умирать не так уж больно, а на том свете, как говорят, вообще очень даже неплохо таким белым и невинным цветочкам как ты!"

"Раз неплохо, то сходили бы, проверили!"

"Белым и невинным цветочка! А я к таковым даже в твоем возрасте и при жизни себя не относила".

"Что ж вы такая разговорчивая?

— посетовала я, проходя мимо горгулий.

"Ну а ты представь, сколько времени я только сама с собой общалась. А ведь после смерти с нашим разумом, привыкшим к социальности, ничего не происходит. Сходить с ума крайне неприятно, Невилика!"

"Все же сумасшедшая…"

"Почему‑то все, что выходит за рамки не то чтобы привычного, все стремятся окрестить сумасшествием. А это лишь иной тип мышления! Другие взгляды, другое мировоззрение! Чем МОЯ модель того как верно и правильно отличается от других?! Почему она не имеет права на жизнь?"

"Потому что мы и, правда, социальные существа, — устало пояснила я. — И если планировать революцию и выйти на площадь, то тебе дадут по башке и утащат в лечебницу для умалишенных или в тюрьму. А если провести хорошую подготовительную работу как чернью, так и с определенными кругами знати, а уже потом выползти на площадь с заявлениями, то тебя оттуда на руках унесут в сторону императорского дворца и торжественно коронуют".

"Говорить легко…"

"Это история свержения прежней династии и воцарения ныне властвующего императора Люториана

, — любезно просветила я Дану Милохор о политических изменениях последних лет. –

Так что, как выясняется, сделать это не особо сложно. Для Эдана Хрона нет ничего невозможного.

Судя по тому, что она не ответила и вообще пропала — ушла осмыслять.

Хотя как выяснилось, я поторопилась с выводами. Миг — и меня отодвинули в сторону, и я даже пикнуть не успела. Это весьма огорчило, если честно, так как после недавних событий я вообразила, что могу хоть что‑то ей противопоставить. Наивная мавка. Меня допускали к рулю ровно тогда, когда хотели и насколько хотели…

Остаток вечера для меня прошел… да собственно вспышками картинок перед глазами и прошел!

Эта призрачная поганка все же нашла нужную волну для разговора с Айлири, потому что, судя по мелькающим периодически картинкам, они выбирали наряд, гладили его, делали прически и вообще трепались от души на всякие женские темы!

Дана по этому всему соскучилась, а Айлири не удивлялась неосведомленности подруги в последних веяниях, так как я и правда особо этим не интересовалась раньше.

Дальше… смех, улыбающаяся дриада, периодически забегающие к нам в гости студенты и студентки, радостное оживление царящее в общаге…. Дана впитывала это всеми фибрами души… но менять планы даже не думала.

Сборы закончены. В зеркале отражается статная эффектная мавка в изумрудном платье, с копной уложенных волос, рассыпавшихся по плечам и спине. Локоны спускались по груди, подчеркивая белизну кожи и округлость форм.

— Хорр — р-роша, — мурлыкала она, крутясь перед зеркалом. — Такой материал, а даже не распорядишься!

— О чем ты? — раздался звонкий голос дриады.

Дана резко повернулась к ней, и я ощутила, как нас окутывает флер силы… но, заглянув в безмятежные глаза древесной девы, призрак расслабилась и хихикнула:

— Я про помолвку! И то, что до свадьбы у нас ни — ни! Сама знаешь, как мавкам сложно с этим сладить!

— Да, конечно, — улыбнулась Айли и, оттеснив меня от зеркала, сказала — Дай накрашусь!

— А я?!

— А ты уже красавица! Это мне тут надо рисовать себе что‑то…

Мы покосились на тонкую фигуру златовласой дриады, затянутую в голубое платье и, кажется, впервые сошлись в чувствах.

— Это тебе‑то?!

— Ну да, — Айлири поправила вплетенные в волосы голубые незабудки и потянулась к розовому блеску для губ. — А ты вот восхитительна! Все мужчины на балу будут твои!

Мавка в отражении лишь самодовольно улыбнулась и тряхнула тугими каштановыми локонами.

— Зачем мне все? Мне нужен только один…

"Ильсор…"

Я лишь мысленно вздохнула. Увы и ах, речь шла вовсе не о высоких чувствах, а скорее о желании добить несчастного василиска. С максимальной пользой для себя, разумеется.

А еще было очень грустно и тоскливо от того, что, получается, стоит тебе исчезнуть… как никто и не заметит подмены!

Но почему?! Ведь все мы индивидуальны и неповторимы?! Почему тот миг, когда ТЫ становишься ДРУГОЙ, никто не может уловить?!

И снова темнота…

В следующий раз я очнулась уже перед дверьми бального зала… затаив дыхание, с трудом справляясь с бешено стучащим сердцем.

И это опять была не я. Это ОНА волновалась.

Я вновь мысленно прокляла свои стереотипы.

Эта Дана… она была настолько эмоциональной, что я терялась! Ее убеждения и взгляды претили моим, она безжалостно убила несколько десятков (как минимум) человек, чтобы воскреснуть самой. Но в ней было столько жажды жизни и красок, что я просто задыхалась под этой потребностью… под этим счастьем от таких простых вещей, которые я уже не замечала.

Да… мой последний день проходит удивительно. Умирая, я все более ценю жизнь.

 

Глава 26

Упаднические мысли прекратились сами собой. Двери распахнулись, пропуская в зал очередную группу студентов.

Мы двинулись вперед. Спустя десяток шагов замерли и Дана потрясенно выдохнула, оглядываясь. А я вместе с ней посмотрела со стороны на проделанную совместно с Ильсором работу.

Помещение было выдержанно во всех цветах фиолетово и лилового. Светлый пол в странных узорах, тонкие колонны цвета индиго иглами тянутся ввысь… а их верхушки расплываются узором четырехлистника по краям хрустального купола усыпанного звездами. Самым ярким росчерком на нем была летящая по хрустальному полночному небу комета.

Со всех сторон слышались приглушенные восхищенные возгласы и шепотки.

— Как красиво!

— Просто волшебно!

— Организаторы молодцы!

Я ощутила, как на душу снисходит удовлетворение от хорошо проделанной работы.

Наверное, в этом тоже есть своеобразная красота — умереть после того, как ты сделала что‑то замечательное. Почему бы не посчитать таковым украшение зала?

Да, я настроена пессимистично. А если точнее — здраво смотрю на вещи. А моя вероятность уцелеть в таких условиях примерно пятьдесят на пятьдесят. То есть или выживу или нет!

"Бал…

— тихо проговорила основательница с какой‑то странной печалью в голосе. –

Бал…"

"С этим событием связаны какие‑то ассоциации?"

— поинтересовалась я, пробираясь между приглашенными и периодически кивая в ответ на приветствия.

"Да как сказать… Скорее ожидания".

На этом Дана Милохор замолчала, а я не стала допытываться. Хотя бы потому, что все и так было понятно.

"Развлекайся мавка… веселись пока можешь".

Меня покоробила эта фраза, но я предпочла проглотить эти эмоции и потратить отпущенные мне минуты на себя. Неизвестно, когда эта злодейка вновь перехватит контроль над телом! А потому я смеялась, пила шампанское, слегка кокетничала с молодыми людьми, которые приглашали меня на танцы. Эта радость была больной и нездоровой. Истеричной.

В этот момент я как никогда чувствовала истинность фразы "Перед смертью не надышишься".

Временами я замечала долгие, пристальные взгляды Алинро. Сам лис был занят, как впрочем, и весь преподавательский состав. Я почти ощущала, как воздух звенел от напряжения. Они ждали.

Ее ждали!

Ту, что уже давно была тут…

Допускать Дану к Ильсору нельзя. Нельзя позволить ей окончательно уничтожить призрака.

Я поймала взор Алинро и, улыбнувшись, отсалютовала ему очередным бокалом. Третьим или уже пятым? Да все равно! Спиртное я воспринимаю плохо, а значит, изрядно затрудню госпоже основательнице процесс транспортировке моего тела к месту торжественного убиения.

А пока… пока я танцевала! Алкоголь в крови не может помешать княжне — мавке грациозно двигаться в танце!

На каком моменте я поняла, что это безудержное веселье, торжество и безбашенность, в угаре которой не думается о последствиях, тоже не принадлежит мне?..

Дана не ушла. Она была здесь и подавляла меня своими эмоциями.

Бал Интриг и Пакостей

Айлири пробиралась через веселящуюся толпу, с тревогой глядя на свою такую необычную сегодня подругу.

И все вроде бы как всегда, но в душе звучал тревожный колокольчик интуиции, а дриада привыкла прислушиваться к этим звоночкам.

И еще больше древесная дева привыкла слушать свою силу жизни, которая в последние сутки перестала воспринимать мавку как "свою" и реагировала, как на "чужую". Это было неправильно и неестественно!

Стало быть, молчать не стоило.

Девушка остановилась за колонной и, прикусив губу, рассматривала стоящую всего в десятке шагов троицу. Алинро Нар — Харз беседовал о чем‑то с Эданом Хроном, время от времени окидывая бальный зал ищущим взглядом. Мавка кружилась в центре с одним из кавалеров, который смеялся, сжимая тонкую девичью талию, увлекая ее обладательницу в новую фигуру танца. Невилика сегодня была великолепна. Яркая, красивая, соблазнительная и манящая. Флер княжьей силы ощущала даже Айлири. Надо ли говорить, как реагировали присутствующие мужчины на флер силы, что закручивался вокруг Нэви подобно урагану?

Дриада с усилием оторвала взгляд от поистине гипнотической сейчас княжны Водный Блик и, тряхнув золотистыми волосами, решительно преодолела последние шаги. Заробела, когда на нее посмотрели кицунэ, и, присев в реверансе, сказала:

— Мне… нужно с вами поговорить.

— Со всеми нами? — слегка насмешливо утонил низкий, но мелодичный голос откуда‑то из‑за спин лисов.

Айли едва не сползла на узорчатые плиты пола, когда перед ней появился высокий, прекрасный, сереброволосый, но, к сожалению, безнадежно мертвый эльф.

Ох, Великий Дуб, и когда выскочить успел?!

— А — а-а — а… — протянула девушка, с досадой ощущая, как под насмешливым взглядом красных глаз совершенно отключаются мозги.

В древесной деве боролись два начала. Исконное — жизнь. Которое ласково мурлыкало о том, как хорош представший перед ней экземпляр мужчины и надо бы его… ну хоть что‑нибудь сделать! Притом такие мелочи как то, что экземпляр был умертвием — это самое начало почему‑то игнорировало!

Вторая, внутренняя суть, плотно обосновалась в честной дриадской душе после нескольких лет обучения на факультете Интриг и Пакостей и ласково мурлыкала в ошалевший разум то, сколько этот самый некро — эльф стоит… если разобрать и куда надо сдать!

Уникальный экземпляр ведь!

Прервал мучения и метания Алинро Нар — Харз. Он подошел, взял дриаду за руку, с тревогой заглянул в затуманившиеся голубые глазки.

— Айлири, все хорошо?

— Нет, все плохо, — машинально выдала девушка и тотчас дополнила это сенсационное заявление. — Притом как минимум у вас, а как максимум у всех нас!

— О, как интересно… — протянул светловолосый лис, задумчиво передернув хвостом. — И на чем же основаны ваши выводы?

— На том, что Невилика ведет себя неправильно. И конкретно я уже как минимум сутки не видела Стервь, — говоря последнюю фразу, девушка покосилась на упыря.

Оный прерывисто вздохнул и на миг сжал кулаки.

— Да, это аргумент, — Алин потер висок и улыбнулся. — Спасибо, милая девушка.

— А еще… — Айлири подошла к Эдану Хрону и присев в коротком реверансе закончила. — Вы же знаете о моих способностях?

— Да… — с интересом посмотрел на бледную от решимости блондинку ректор. — Собственно из‑за проблем с ними я вас в свое время тут и принял. Куда смог, правда…

— Так вот… Мы с Невиликой очень сдружились в последнее время. Но уже сутки, как я ощущаю в ней холод и неправильность. Мне кажется, вам стоит это знать… и учитывать.

— Сила жизни отвергает только одно. Смерть, — прошептал чернохвостый лис. — Спасибо, Айлири.

— Рада быть полезна, — дриада развернулась и, подхватив платье, скрылась в толпе.

Упырь проводил ее задумчивым взглядом.

— Дриада? С силой жизни?

— Да, — не глядя на верного некро — эльфа кивнул ректор.

— А почему она тогда в этом возрасте мало того, что человекоподобна, так еще и за пределами родной рощи находится? Разве родственнички не нашли ей… более достойное применение?

— Нашли, конечно, — хмыкнул Эдан Хрон. — Полагаю именно от этой участи она и сбежала в Академию.

— Полагаю то, что дриады делают с носителями силы жизни, мы можем и потом обсудить, — решительно оборвал занимательный диалог Алинро, встревожено постукивающий кончиком хвоста по штанине. — Сейчас нам надо найти Невилику!

— Только что была тут… — растерянно огляделся некро — эльф и хмыкнул. — Все же в этом есть какая‑то ирония… выставить столько охраны буквально везде и выяснить, что все напрасно.

— Ирония в другом, — хищно улыбнулся Алин, сверля дядю тяжелым взглядом. — В том, что все идет по плану. Не так ли?

— Ты всегда был умным мальчиком, — по губам Черного Принца скользнула усмешка.

В черных глазах Алинро Нар — Харза, так похожих на агатовую бездну взгляда Эдана Хрона, медленно тлела жажда убийства.

Ректор задумчиво пропустил меж пальцев, украшенных крупными когтями, пару темных прядей своих, убранных в низкий хвост, волос и сказал:

— Господа, я хотел бы пригласить вас прогуляться… к истокам истории этого достойного заведения. Составите мне компанию?

— К телу Ильсора, что ли? — не оценил пафосности заявления белохвостый племянник.

— Или вернее сказать "трупу Ильсора"? — поддержал белого лиса тоже не особо любящий призрака Сибэль.

— В подвалы! — недовольно фыркнул ректор и, подхватив полу своего роскошного багрового одеяния, неторопливо пошел к темному провалу врат на другой стороне зала.

Туда, где медленно таяла, удаляясь с каждым шагом, тонкая девичья фигура в зеленом платье.

Невиая Водный Блик

"Раз, два, три, четыре, пять… что сулит нам путь опять?

— мурлыкал в моей голове нежный женский голос. –

Шесть, семь, восемь, девять, десять… эх, все же я никогда не умела писать стихи! Даже в такой поистине знаменательный момент ничего не придумывается!"

А я… я всего лишь старалась не потеряться окончательно в ней… в себе. В этой безграничной темноте внутри и снаружи!

Я никогда не думала, что в подвалах Академии скрывается такое огромное пространство. Тут все просто дышало древностью и силой.

Мы медленно спускались по широкой, затейливо украшенной лестнице, которая обвивала колонну. На одном обороте лестницы колонну покрывали затейливые руны, на другом необычные рисунки, на третьем искрились магические знаки…

Становилось все теплее и теплее. Тонкая шаль сползла с плеч и осталась на ступенях изумрудной лужицей шелка. Тонкие руки взметнулись, доставая из копны волос тонкие шпильки с нефритовыми навершиями.

Тук — тук — тук…

Падали украшения на мрамор, ложились тугие локоны на обнаженные плечи….

Небольшая остановка и на ступенях остаются красивые туфли, и мы следуем дальше уже босиком.

— О, какое восхитительное ощущение… свобода!

Летит под сводами тихий голос, исполненный такого блаженства, что странно становится, что голос это мой…

— Ну что же ты молчишь, Невилика? — тихо смеется основательница, на миг замирая и потягиваясь всем телом, запуская тонкие пальцы в волосы и приводя их в еще больший беспорядок. — В этот момент мне так хочется поговорить… даже, наверное, больше чем любви хочется! Кстати я всерьез задумалась о том, чтобы не убивать это тело, а остаться в нем. Оказывается мавочный флер это… это восхитительно!

М — да… вспоминая то, что было на балу — она просто мало того, что немного пьяная, так еще и перенасытилась энергией, которую тянула из мужчин.

— Но есть одно "но"… скорее всего, эта магия часть души, а значит не останется в теле после уничтожения. Так что буду воскресать в своем! Я, в конце концов, тоже была хороша! Ну, ма — а-авка! — капризно топнула ногой Дана Милохор. — Я знаю, что ты здесь. У тебя сейчас половинный доступ к телу, так что не прикидывайся!

— Я должна хотеть беседовать с той, кто собирается меня убить?

Я даже улыбнулась. Наверное, этот разговор "тихо — мирно сам с собой" выглядит весьма своеобразно.

— Ну, мне бы хотелось!

— Ты пьяна, — спокойно констатировала я.

— И что — о-о — о? Да, я опьянена тем, что совсем скоро то, к чему я шла столько лет, исполнится! Кстати… лестница кончается… догадываешься, кто нас ждет внизу?

— Нет ни малейших догадок, — солгала я.

— Вре — е-ешь… — тихо рассмеялась Дана. — Нас ожидает великолепный Ильсор Дешворт. Полагаю, даже… хм… там будут все его компоненты! Мне право даже интересно, как будут разворачиваться события!

— Тебе?

— Конечно! Что, я после того, как умерла, перестала быть женщиной? Мне любопытно!

— Ты стала сумасшедшей женщиной… — шепнула я. — В тебе есть хоть какой‑то огонь кроме мести?

— Для начала достаточно и его, Невиая. Вполне достаточно! Но достаточно разговоров. Мы пришли.

И, правда… последний виток роскошной лестницы, ступени которой постепенно становились холодными как лед, и мы остановились у большой каменной арки, украшенной затейливыми изразцами.

А по ту сторону вновь была тьма…

— В новую жизнь стоит входить уверенной походкой, не так ли? — хмыкнула Дана и, зажмурившись, шагнула в арку.

Когда мрак рассеялся, я увидела затопленный теплым янтарным светом амфитеатр. Внизу, меж чаш с огнем, лежало тело большого ящера. Его обвивали силовые нити, которые свивались в тугой жгут и уходили куда‑то под своды.

— Сердце Академии Триединства, — тихо проговорила Дана Милохор. — Все еще бьется, как видишь.

Злой, резкий мужской голос заставил вздрогнуть.

— И ты явилась исправить это недоразумение?

Я порывисто развернулась и замерла, во все глаза рассматривая… Ильсора.

Яркого, словно живого… и такого злого, что не знаю как Дане, а мне захотелось провалиться хоть под землю к упырям, лишь бы быть от него подальше!

Ильс всегда был атмосферным товарищем, но сейчас казался поистине демоническим.

Высокий, худой до угловатости, что не скрывала даже одежда. Гибкий, словно змей, опасный и влекущий одновременно. Косички уже даже не пытались прикидываться волосами… тонкие змеи извивались, переползали по плечам и спине духа, разъяренно шипели в мою сторону… а в желтых глазах светилась такая ненависть, что мне стало страшно. Тонкие губы духа скривились в насмешливой улыбке, и он почти выплюнул:

— Ну, здравствуй… любимая!

— Здравствуй, мой зверь, — лишь улыбнулась Дана, похоже, в отличие от меня, ни капли не впечатленная представшим зрелищем. — Скучал без меня?

— А ты как думаешь, колдунья? — рыкнул призрак, делая шаг вперед. — Даже зная о том, какую участь ты для меня припасла, даже понимая, кто виноват в моей смерти… даже зная, что ты тоже давно мертва, я десятилетиями не мог избавиться от жажды снова тебя увидеть!

— Ум — м-м…. — протянула основательница, улыбаясь и поправляя волосы. — Даже понимая, что это все вовсе не комплименты, мне приятно слышать эту оду моему… мастерству.

— Что ты со мной сделала?! Такая привязанность не может быть нормальной.

— Конечно, — спокойно признала госпожа Милохор и…. спокойно повернулась к разгневанному Ильсору спиной.

Подхватила подол юбки и не торопясь двинулась вниз по ступеням амфитеатра к распятому внизу телу василиска.

Вот же бесстрашная… стерва.

Судя по всему, Ильсор тоже удивился.

Мое тело на миг объял холод и на предплечьях сомкнулись бесплотные, но от этого не менее ощутимые руки. Казалось, что на коже под этими стальными, полупрозрачными пальцами медленно расплываются гематомы…

— Ты настолько самоуверенна, что поворачиваешься ко мне спиной?! Ко мне?!

— Почему нет? — тихо рассмеялась основательница. — Подозреваю, что убивать меня ты будешь лицом к лицу… чтобы видеть глаза. Не так ли, милый?

— Не с — с-смей!

— А то что? — жарко шепнула она, откидывая голову. — Убьешь девочку, в теле которой я нахожусь?

— Почему нет? — с шеи убрали пряди волос и я вздрогнула от ледяного прикосновения и мертвенного дыхания.

Водяной — Под — Корягой, почему, ну почему именно я оказалась не просто между молотом и наковальней, а как раз таки в роли последней, а?! Почему ты позволил мне участвовать в разборках древних духов со странными претензиями друг к другу?!

Меня уже било крупной дрожью от столь близкого контакта с Ильсором, который в этот раз не сдерживал свою силу.

— Но все же, Дана… что ты сделала тогда? Как привязала к себе василиска, который и не думал обращать внимания на человечку?

— Самоуверенному василиску сначала стоило подробнее выяснить, кого именно он подпустил к себе на расстояние удара, — холодно ответила леди Милохор, передергивая плечами и стряхивая с тела руки духа. — Тогда он, возможно, понял бы, что нарвался на говорящую со змеями. А ты мой дорогой, конечно, ящерица… но как ни крути, все равно пресмыкающееся! Мне пришлось повозиться, подбирая к тебе ключики, но результат того стоил.

— Мерзавка — с-с — с-с!

— Ну же, милый, не шипи так, — Дана продолжила спускаться.

Внизу, между двумя огненными чашами, словно защищая подступы к своему все еще живому телу, медленно материализовался Ильсор.

Дана остановилась, с иронией оглядывая василиска.

— И что ты собираешься делать? Пока я в этом теле, у тебя мой дорогой связаны руки! Ты же не станешь убивать маленькую, беззащитную мавочку… которая так тебе нравится?

— Если это будет ценой за твою окончательную гибель — придется, — ответил Ильс, и ледяное выражение на его узком лице не позволяло усомниться в истинности сказанного.

— Оу, какой жестокий змей, — насмешливо пропела основательница и, развернувшись на пятках, не торопясь двинулась по кругу.

Зеркальным отражением всего в метре от нее шел Ильсор.

— Ты все равно не отпустишь мавку живой и невредимой. У меня нет выбора.

— Это у тебя нет желания за нее бороться, — рассмеялась основательница. — Кстати, Ильс, а тебя не смущает, что она сейчас все слышит? В том числе и твои планы…

Очертания Ильсора на миг дрогнули и поплыли, а фигура поблекла.

— Смущает. Но мое решение остается неизменным.

— Как я и ожидала, — по губам скользнула усмешка. — Впрочем, меня несколько утомила эта болтовня. Конечно, в предвкушении есть своя сладость, но я уже сполна ею насладилась… за столетия в одиночестве и мечтах о возмездии!

Она атаковала внезапно. В Ильсора полетели огромные призрачные змеи с хищно раззявленными пастями, хотя казалось, только что противники мерно двигались по кругу, словно рисуя замысловатые фигуры танца.

— Жалко! — василиск поймал за горло огромных питонов и сильно сжал. Они растворились в воздухе легким туманом, который плавно откатился к моему подолу.

— Правда? — в голосе женщины было столько веселья, что мне стало жутко.

— Правда. Ты рассчитываешь сладить с василиском змеями

?!

— Нет, дорогой… — прошептала Дана, многозначительно улыбаясь. — Это я так, флиртую. Я собираюсь сладить с василиском уже проверенным оружием…

И она… она запела. Танцевала по залу, плавно изгибая тело в неслышной мелодии. Призрачные змеи вились вокруг, льнули к подолу, ластились к рукам, скользили по волосам…

Заклинательница.

Ильсор же стоял, замерев, и у меня складывалось такое ощущение, что это бездействие уже дается ему огромным, просто титаническим напряжением воли.

Она манила… подчиняла.

Василиск пока сопротивлялся.

Все закончилось внезапно. Под потолком вспыхнул синий кристалл, а в воздухе почти прогремел голос ректора.

— Торопишься, Дана! Как всегда торопишься!

Танец был прервал на полу — па…

Леди Милохор порывисто обернулась и злобно прищурилась.

Возле входной арки стояли два лиса. Белый и черный. В боевых ипостасях.

И если в руках Алинро светились уже знакомые хрустальные клинки, то Черный Принц казался самым совершенным в своем роде оружием даже без стали в ладонях.

— М — да… неожиданно, — признала основательница. — Но вы все равно бессильны. По той же причине… не рискнете убить девчонку.

— Ну ты и наивная, — расхохотался лорд Хрон. — Причем тут убийство Невилики? Дана, как я смотрю, смерть на твои умственные способности повлияла крайне отрицательно! Ты и раньше не блистала умом, но сейчас…

— Что ты имеешь ввиду?

— Знаешь, я, в отличие от тебя, не люблю болтать перед тем, как кого‑то прикончить. Всегда считал такую практику редкостным идиотизмом… а потому… — хищная улыбка исказила заострившиеся черты ректора. — Я предпочитаю действовать!

Кристалл в вышине взорвался, осыпая чешую ящера осколками, а из него вырвалась тусклая туманная искра.

Меня затопил такой ужас, что на миг подумалось, что хрупкое физическое тело не выдержит и случится остановка сердца.

— Нет… — почти прохрипела основательница. — Нет…

— Да, дорогая, да, — ласково улыбнулся Черный Принц. — Часть твоей никчемной душонки, которую я все же сцапал при нашей последней встрече.

Даже я поняла, что произойдет.

Душа не может быть в двух разных местах. Вернее может, если одну из частей заточить, изолировать. Но если две частички оказываются рядом… они стремятся вновь стать единым целым.

Дана Милохор пыталась преодолеть притяжение или хотя бы затянуть часть себя в мое тело, но не преуспела.

Миг… и меня покинула часть чужой души. Я упала на теплый камень арены и не могла даже пальцем пошевелить. Сил не было… ни‑ка — ких. Я ощущала себя марионеткой, у которой срезали все нити, и теперь она была лишь безвольной куклой, неподвижной вдали от рук хозяина. И могла только смотреть…

 

Глава 27

Основательница пришла в себя довольно быстро.

Хм — м-м — м… какая занятная тафталогия. "Пришла в себя". Ведь по сути именно это и случилось в реальности.

Духу Даны Милохор потребовалось всего несколько секунд, чтобы вновь стать цельной и ощетиниться щитами и призрачными змеями.

— Эдан, неужели теперь, позволив мне соединиться с накопленными ранее силами, ты рассчитываешь меня победить?!

Ответил ей вовсе не ректор. Ильсор скинул с себя очарование заклинательницы и не торопясь вышел вперед, со вкусом разминая пальцы. Фигура духа окутывалась легким сиянием, которое с каждым мигом становилось все ярче… и можно было увидеть, что флер этой силы тянется к телу василиска на алтаре.

Неужели он может пользоваться частью той энергии?

— Дана, неужели тут, в двух шагах от энергетического сердца Академии Триединства, которым являюсь Я, ты рассчитываешь уцелеть?

— Было бы неплохо, — честно признала основательница и коварно осведомилась. — Кстати, Ильс, а как ты относишься к тому, что уже несколько столетий твое тело используют как источник энергии, а тебя самого сделали ящерицей на побегушках? Это ни в коей мере не шпилька, мне и, правда, интересно.

— А мне вот вовсе не интересно тебе это рассказывать! — процедил господин Дешворт, зло сощурив желтые глаза.

Надо признать, в этот момент я рассчитывала на эпическую битву в стиле той, что была в парке.

Но… все случилось как‑то очень быстро и просто.

Видимо, Ильсора Дешворта крайне выбесило все то, что произошло недавно, потому что он просто снес призрака ударной волной энергии, размазав по ступеням амфитеатра тонким слоем тумана.

Стремительно шагая по камням, призрак одним движением скатал противницу в компактный шарик и швырнул в сторону Алина. Лис метнул в основательницу один из хрустальных кинжалов. Белая сфера дернулась, корчась словно от боли и метнулась в сторону… тотчас угодив в уже знакомую звездную сеть, сотворенную Эданом Хроном.

— Попалась, — удовлетворенно кивнул чернохвостый кицунэ. — Эх, люблю, когда все идет по плану!

Ректор спустился на несколько ступеней и ухватил маленький искристый шарик, который бился в сетке. Подкинул его, снова поймал и ласково сообщил:

— А теперь мы употребим тебя на доброе дело и исправим если не все, то хотя бы часть того, что ты натворила, дорогая.

Сфера, судя по судорожным вспышкам, все понимала и употребляться куда‑либо категорически не хотела.

— Она, кажется, против, — хмыкнул лис и рванул вниз к лежащей на камнях мне. Подбежал, рухнул на колени рядом и, приподняв голову, встревожено заглянул в глаза. — Невиличка, ты как?

— Жить буду, — слабо улыбнулась в ответ. — Может быть даже долго и счастливо.

— Обязательно долго и счастливо, — Алинро погладил меня по щеке и осторожно помог сесть, обнимая за плечи.

Мы наблюдали за тем, как Эдан Хрон, небрежно помахивая связанной основательницей как авоськой, подходит к Ильсу и искренне улыбается.

— Ну что друг мой! Этап "наши победили" подошел к концу… а за ним следует не менее замечательный этап — "наших наградили"!

— Если честно, меня всегда настораживали выдаваемые тобой бонусы, черный, — хмыкнул Ильсор, на лице которого лежало странное выражение. То ли печаль, то ли неверие…

Да и я пока смутно осознавала, что все закончилось…

— В этот раз тебе понравится, — рассмеялся Эдан Хрон и выразительно помахав духом Даны сказал: — Ты же помнишь, что тут содержится душа одной стервы, которую давно стоит отправить в путешествие по тропе мертвых?

— Ну, — скупо ответил Ильс, явно не понимая к чему дело идет.

— А кроме нее тут содержится еще сила нескольких десятков жертв, убитых во имя воскрешения этой нехорошей личности. И ты как никто должен понимать, что "не пропадать же добру"! Особенно в свете того, что сейчас в небесах в своем зените царит комета, что благоприятствует такого рода ритуалам.

По губам ректора расплылась хищная улыбка, которая почти зеркально отразилась на лице его давнего друга.

— Эдан… а что бы ты делал, если бы не Дана?

— Выписал бы у Императора Люториана пару десятков государственных преступников и все равно тебя воскресил, — честно признался глава Академии. — Я слишком долго этого ждал. Но как оказалось, не только я.

Мы дружно посмотрели на притихшую "авоську" с основательницей. Да уж…

Ритуал возвращения к жизни оказался очень прост. Хотя я не поняла почти ничего. Заклятья пелись на незнакомом мне языке, а на энергетическом уровне тут такое творилось, что мне даже смотреть было страшно!

Наконец, тусклая искра души основательницы воспарила к потолку и растворилась в темноте свода. Надеюсь, что на этот раз навсегда…

Оставшуюся энергию, которая сияла так ярко, что просто резала глаз, Эдан Хрон просто швырнул в Ильсора.

Тот поймал сферу и… медленно растаял в воздухе. Торжествующая улыбка на губах василиска мне запомнится надолго.

Тело змея на алтаре вздрогнуло и он медленно открыл сверкавшие расплавленным янтарем глаза. Из пасти высунулся кончик языка, пробуя воздух, и скрылся обратно.

— Живой — с-с — с! — с чувством прошипел василиск и попытался встать.

Но, несмотря на шесть лап, это оказалось весьма сложным мероприятием и ящер рухнул обратно на камни постамента, чудом при этом с него не свалившись.

— Не торопись, — по — доброму улыбнулся Эдан. — За столетия в неподвижности мышцы атрофировались. Нужно восстанавливаться.

— Да — с-с — с, — с наслаждением протянул Ильсор и перевернулся на спину, со вкусом потягиваясь. — Ощущения… ощущения! Я чувствую.

У меня на глаза навернулись слезы. Догадываюсь, что он сейчас чувствует.

— Вот и все, — почти неслышно сказал Алинро, прижимая меня к себе и поглаживая меня по волосам. — Теперь начнется совсем новая эра. Жизнь Академии изменится. Вопрос как.

Я только молча кивнула. И правда изменится, если учесть, что снабжал Академию энергией именно Ильсор. Хотя если учесть, что Эдан Хрон долгие годы планировал его воскрешение, он наверняка предусмотрел альтернативные варианты замены дорогого друга.

Но в одном у меня сомнений не было!

Сейчас, глядя в такие близкие глаза самого любимого мужчины на свете, окутанная теплом его тела, ощущая силу рук, я твердо знала, что все непременно будет хорошо!

Просто обязано быть хорошо!

С момента окончания эпопеи с духом Даны Милохор прошло уже несколько месяцев.

Разумеется, я не знала, что там происходило за кулисами обычной жизни Академии, но на первый взгляд ничего не изменилось. Разве что в преподавательском составе появился новый член. Кстати, чрезвычайно популярный у противоположного пола! Судя по слухам, василиск твердо вознамерился наверстать все упущенное за долгие столетия. То есть пил, курил, гулял и девок портил.

Ректор смотрел на это все сквозь пальцы, благо безобразничал бывший дух в рамках. А там может и перебесится, кто знает?

В этом странном типе с косичками многие могли бы признать призрака Ильсора. Но у тех, кто учился в Академии Триединства, хватало мозгов молчать. Тем более Ильс носил простенькую корректирующую внешность иллюзию.

Я с ним почти не общалась. Алинро был категорически против наших встреч, о чем сообщил достаточно прозрачно, и я решила не накалять ситуацию и пойти лису навстречу.

Хотя несколько случайных пересечений с господином Ильсором все же произошло. Итогом были долгие беседы и теплые прощания. Василиск понимал, что я люблю Алина и, слава Водяному — Под — Корягой, оставил все провокации в прошлом.

Наш глаз и слух по — прежнему радовала вытащенная из‑за серых граней навь! Правда, восклицаний на тему любви к боли, смерти и страданиям стало гораздо меньше. Видимо, путешествие на той стороне было очень неприятным. Вообще не представляю, как Сибэль вытащил оттуда свою верную слугу… и чем за это заплатил.

Также недавно состоялся совет двух кланов. Моего и клана моего будущего супруга.

Там решили, что же собственно с нами делать. Вернее что делать с тем, что угробить меня теперь никак не получается.

Клан Водный Блик и, правда, оказался в весьма незавидном положении. На них активно точили зубы северные хвостатые демоны и не считали нужным это скрывать. Мне, конечно, было немного жаль историческую вотчину, но как выяснилось, патриотизма и чувства верности клану в мавке Невиая определенно было маловато. Слишком большой у меня список претензий к этому самому клану и родителю на его престоле.

Путем долгих споров и соглашений сошлись на том, что пока ничего менять не будут.

Мой отец был мужчиной в самом рассвете и править собирался еще долгие годы.

Так что сговорились на том, что я пока выхожу замуж, заканчиваю учебу и несколько раз в год приезжаю в родовое поместье отца, дабы постигать науку о силе мавочной.

А там когда у нас с Алином родятся дети — может быть кто‑то из них больше подойдет для престола клана Водный Блик.

Если честно, то слово "дети" на данном этапе воспринималось как нечто очень далекое и даже ужасное…

Но думаю, что это в силу моего юного возраста и того, что я еще и не жила толком.

Посмотрим, что будет!

Спустя пару месяцев

Подготовка к свадьбе шла полным ходом.

И если честно, я уже была готова сбежать хоть на край света, лишь бы оказаться подальше от этого дурдома!

Спокойные, суровые и величественные северные демоны оказались жутко обстоятельными занудами!

Вот уж чего не ожидала, припоминая опыт общения с тремя представителями хвостатого племени, которых мне повезло встретить на жизненном пути!

Кроме жутко обстоятельных зануд в замке находилось еще и не менее жутко деятельная Айлири. Дриада твердо решила, что эта свадьба, на которой она подружка невесты, просто обязана быть идеа — а-альной!

В общем — меня замучили.

Свадьбу мы все же играли в северном замке рода Нар — Харз. Древнее строение, словно изваянное изо льда, высилось посреди огненной долины.

Тут было невероятно красиво!

Небольшой, изящный дворец, сверкающий в свете небесных огней всеми оттенками спектра. Голубые иглы башен, расписанных морозными узорами, пронзали горящий северным сиянием небосвод.

Но восхищалась я как внешними, так и внутренними видами недолго. Меня взяли в оборот проворные лисицы и начали готовить к торжеству!

Алина тоже попытались. Но он недаром был интриганом с красным дипломом — он уехал по "важным делам" в ближайший город!

Злобная я на прощание запустила в подлого женишка какой‑то дорогущей вазой.

Нет, разумеется он туда не просто отдыхать ехал, а и правда по делам. Ну и на мальчишник как полагаю.

Мы с Айлири подумали и я честно предупредила лиса, что мой девичник будет по возвращению в академию, хочет он того или нет!

Кажется лис впечатлился!

— Госпожа Невиая — я-я! — разнесся по зимнему саду звонкий голос какой‑то из многочисленных кузин братьев Нар — Харз. — Вам пора на очередную примерку!

Угу. Пора. А ничего, что платьев этих уже нашили полтора десятка и останавливаться не собираются?!

— Госпожа Невиая!

Я только упрямо поджала губы и сложила руки на коленях, и не собираясь вставать и выходить из укромной беседки.

Вдруг по дереву настила раздался тихий цокот когтей и я испуганно вздрогнув, повернулась ко входу. Там стояла, склонив голову набок, небольшая белая лисичка и смотрела на меня задумчивыми голубыми глазами.

— Арьяни! — обрадовалась я и протянула руку к белоснежному лисенку.

Да, это был именно лисенок.

Девочка лукаво прищурилась и подошла. Села у ног и положила голову на мои колени. В лазурных глазах явственно читалось сочувствие и фраза "Достали?"

— Достали, — уныло согласилась я. — Еще и Алин сбежал… зараза многохвостая.

Лиса лишь тяфкнула, что можно было расценивать как смех.

Я почесала малышку за ушами и улыбнулась, вспоминая, как мы с ней познакомились.

Три месяца назад. Городской дом Алинро Нар — Харза.

Я стояла, дрожа на стылом ветру, зябко кутаясь в легкое пальто и решительно глядя на большой дом передо мной. В душе причудливым образом переплелись разные чувства, и я сама тонула в них, не в силах разобраться в себе.

Явилась я сюда без приглашения. Более того, о том, что Алинро приехал из своей поездки раненным, я узнала через третьи руки (некогда призрачные).

Тогда я отловила Шарриона, замещающего Алина и, грубо говоря… устроила ему сцену. После чего потребовала отвезти меня к жениху, хочет он того или нет. И Шаррион, и жених!

На тот момент я была свято уверена в своей правоте и даже тени сомнений не ночевало в мавочной душе! Но вот спустя несколько часов, стоя у дома лиса, я чувствовала себя очень неуютно. Кажется именно так и начинаются все проблемы… когда невеста приходит в дом жениха очень не вовремя.

Покосилась на стоящего рядом Шарриона, который недовольно поежившись, поправил воротник своего плаща и буркнул:

— Мы долго тут стоять будем?

— Прости, — опустила взгляд и, выдохнув, решительно развернула плечи и вскинула подбородок. — Я готова!

— Невилика, ты с такой обреченностью это говоришь, словно не жениха проведывать идешь, а на заклание, — хмыкнул близнец Алина.

Ох… если судить по тому, что творилось у меня в душе, именно так оно и было.

— Ну же, мавка… — судя по всему, воин не понимал причин моего промедления, и задержка Шарриона раздражала. Вернее ее причины он может и понимал, но уж точно не считал их такими важными, как надумала себе я. И тем более не видел резона заниматься таким самобичеванием.

Но для меня это ничего не меняло!

Я очень переживала за моего лиса, волновалась и боялась. Безумно хотела с ним встретиться.

Особенно сильный порыв ветра сорвал с волос ленту и унес серую полоску в вышину. Второй поток воздуха взметнул пушистые пряди, разбрасывая их по плечам и спине, кинул в глаза. Я подняла руку, прижимая своевольную шевелюру, и прерывисто выдохнув, двинулась к Шарриону.

Водяной, ну не съест же меня лис, верно? Да и вообще, после всего, что я уже прошла за последнее время, даже съедение — не то, чего стоит бояться отважным мавкам! Как известно, даже в той ситуации есть как минимум два выхода.

Шаги старшего кицунэ были широкими, размашистыми и уверенными. Я шла, глядя на серые камни дорожки, прислушивалась к звукам города вокруг, к перестуку моих каблучков по гранитным плитам, и размышляла с чего начать. Что сказать, а лучше сделать?

Дверь скрипнула и Шаррион, как истинный джентльмен, придержал створку, пропуская меня вперед. А скорее как истинный представитель профессии "рыцарь плаща и кинжала". Надо пропустить даму, дабы убедиться в отсутствии ловушек за дверью!

Маленькая шутка, рассказанная самой себе, меня немного встряхнула, поэтому в дом я вошла уже с высоко поднятой головой и без похоронного выражения лица.

Нас встретил дворецкий, который с поклоном принял верхнюю одежду и величественно удалился в глубины дома.

Я же с любопытством оглядывалась, потому что в этом месте я еще ни разу не была.

Небольшой холл… вовсе не помпезный, без тяжелого убранства и вычурности. Тут было как‑то очень по — домашнему, что ли… впечатление усугублялось тем, что откуда‑то пахло свежей выпечкой и молоком.

— Чей это дом? — вдруг спросила я, поддавшись какому‑то порыву.

— Алина, — улыбнулся Шаррион. — И не только его.

Я нахмурилась, но старший лис только покачал головой и потом поступил самым шокирующим для меня образом.

— В общем, ты осматривайся тут. Алин в какой‑то из спален на втором этаже. Больше в доме никого нет, так что броди по любым комнатам. Все равно это все когда‑нибудь станет твоим. Зная братца — в самое ближайшее время.

Я покраснела от намека старшего лиса, а после возмущенно вскинулась, глядя в спину удаляющегося мужчины, который уже поднимался по лестнице на второй этаж.

Он меня бросил! Вот так вот, привел в незнакомый дом и бросил!

— А ты куда?! — я подбежала к лестнице и схватилась за перила, с тревогой глядя на Шарриона.

Он остановился в середине пролета и, облокотившись на колонну, задумчиво посмотрел на меня и сказал:

— Я в кабинет, мавка. Массивная такая дверь из белого дерева, не перепутаешь. Там твоего милого нет, так что можешь не искать.

— А… а как же я?!

Надо признать, что я все же надеялась на его присутствие хотя бы на первых порах. Да, знаю, что такой мандраж откровенная глупость и трусость, но ничего поделать с собой не могла.

Лис вздохнул, взъерошил светлые волосы, на миг став до боли похожим на моего любимого, и крайне унылым голосом поведал:

— Потому что тебя никто не торопит. Алин тоже не знает, что ты сегодня придешь. Потому ничего не решат те десяток минут — полчаса — час, что ты потратишь на примирение с собой и своими желаниями. А потому вперед… мавка болотная.

Он продолжил стремительный подъем по лестнице, а я осталась стоять внизу.

Хм — м-м… все же в Шаррионе похоже еще дремлет что‑то хорошее и понимающее! Может этот тип и не совсем безнадежен?

Я огляделась и не торопясь пошла вперед. Второй этаж? Он меня подождет… еще совсем немного.

Надо признать, я уже давно не испытывала такого. Вроде как бурные эмоции улеглись на дне души, теперь лишь ожидая маленького эмоционального шторма, чтобы вновь подняться сизой взвесью.

Была апатия и состояние созерцательности.

Одна часть моей сути хотела нестись наверх к лису, а вторая… сдерживала. Предлагала чуть — чуть подождать, успокоить дыхание, собраться с мыслями и уже потом идти.

Да — да, я сейчас была очень благоразумной мавкой.

Благоразумная мавка пошла в зимний сад, который увидела сквозь стеклянные двери.

Стоило мне там оказаться, стоило услышать шум воды откуда‑то из глубины, вдохнуть запахи листвы и тепла, как стало так хорошо — хорошо.

Надо заметить, я никуда больше и не пошла. Минут десять бродила меж растений, касаясь листьев, подставляя ладонь под колкие иголки, вдыхая аромат распускающихся цветов.

Как оказалось, я там была не одна.

Впрочем, компанию удалось заметить далеко не сразу. Я сидела на лавочке и жмурилась от падающих на лицо лучей осеннего солнца, когда перевела взгляд на густые заросли… и заметила в них что‑то белое и пушистое!

Склонила голову набок, пытаясь понять, что же это такое. На лисов даже не подумала. Алин был в звериной ипостаси раз в пять крупнее, чем то, что заседало в кустах.

— Эй… — тихо позвала я, осторожно вставая с лавки и делая шаг вперед. — Ты кто?

В зарослях только зашуршали. Я осторожно раздвинула ветки и ошеломленно уставилась на маленькую белую мордочку, которая с интересом смотрела на меня.

— Оп — па… — ошеломленно выдохнула я, подмечая острую мордашку, голубые — голубые и какие‑то очень несчастные глазищи белой лисы, сидящей передо мной. — Здравствуй.

Лисенок отвернулся и опустил морду на лапы, грустно глядя перед собой.

Когда я попыталась протянуть руку вперед, на меня недовольно покосились и тяфкнули. Но потом лис принюхался и глянул на пальцы с гораздо большим интересом. После того как мою ладонь всесторонне изучили и даже слегка прикусили, внимательно наблюдая за моей реакцией, в нашем знакомстве наметились сдвиги. Пользуясь тем, что моя рука и так находилась в непосредственной близости от белой морды, я, сначала, добралась до подбородка и начала почесывать зверушку. Зверушка млела.

Спустя пару минут мы договорились до того, что если лисенок не выходит из своего убежища, то вполне разрешает мне залезть к нему.

Так что сижу я такая в кустах… с маленькой лисой… и мы с ней пристально смотрим друг на друга!

— Какая ты прелесть, — умилялась я и, пользуясь тем, что мне это явно позволяют, гладила шелковистую шерсть, бока и любезно подставленное пухлое пузико. — О, да ты у нас девочка!

Девочка жмурилась и изгибалась на траве. А я уже активно чесала как пуз, так и уши и даже роскошный хвост. Да, меня до него допустили!

Хотя странно, что лиса согласилась допустить до самого святого случайную мавку.

— Мне пора, — со вздохом сожаления сообщила я лисичке спустя еще несколько минут. Заметив разочарованную мордашку, словно она поняла сказанную фразу, я рассмеялась и потянулась к ней. Обняла и чмокнула в мокрый черный нос. Лиса ошеломленно хлопала глазами. — Ты прелесть!

Белая врединка прикусила мою руку, но тотчас снова стала ластиться.

— Нет, не могу, — я со вздохом сожаления встала и начала выбираться из кустов.

Меня упорно не пускали. То за подол ухватит, то тяфкать начнет.

Наконец, изрядно потрепанная я все же выбралась на дорожку. Немного помедлив, лисица выпрыгнула и выжидательно посмотрела на меня.

— Со мной пойдешь? — поразилась я.

Вместо ответа она побежала вперед и, остановившись у поворота, демонстративно оглянулась.

— А, это я с тобой пойду? — тихо рассмеялась в ответ и послушно двинулась следом, по пути сообщив. — Мне на второй этаж надо.

Лиса подождала, пока я поравняюсь с ней, и потрусила рядом. Я периодически наклонялась, чтобы потрепать животинку по ушам и загривку. Не сказать, что ей это так уж нравилось, но это очень нравилось мне, а потому она мирилась.

— Интересно, как тебя зовут? — хмыкнула я, вспомнив, что ошейника на лисе не было.

А вообще любопытно, что в качестве домашнего животного тут был северный песец!

Правда, крупненький такой!

Прямо как все мои отношения с лисами вообще и с Алинро в частности!

Судьба!

Как ни странно, благодаря этой ехидне ушасто — хвостатой, мне стало окончательно хорошо, и страх больше не скручивал душу.

Спальню Алинро я нашла быстро.

В нее шмыгнула белая лиса, а мне ничего не оставалось кроме как сунуть нос в приоткрытую ею дверь. За дверью была просторная, утопающая в полумраке комната. В постели спал мой кицунэ.

Хвостатая, что привела меня сюда, с разбегу запрыгнула на постель и, повертевшись, улеглась неподалеку от Алина. Он только вздохнул и притянул пушистого зверь поближе к себе. Ласкающе провел по шкуре, потрепал уши… но глаз не открыл.

Я осторожно приблизилась, остановившись, только когда уперлась коленями в постель.

Алинро Нар — Харз был бледным и осунувшимся, изрядно похудевшим, с растрепанными светлыми волосами и серым от истощения лицом. Но таким… невыносимо дорогим и любимым, что у меня щемило сердце.

Я осторожно, стараясь не шуметь, скинула обувь и села на кровать. Немного посидела, после придвинулась ближе и отвела прядку от лица кицунэ. Он забавно поморщился и повел носом. Улыбнулась и, увидев ревнивый взгляд мелкой снежной лисы, проказливо показала ей язык. Голубые глазищи выразительно округлились. Мелкая хвостатость очевидно не ожидала такого с ней обращения! Она мстительно прищурилась и показательно так лизнула лежащую на покрывале ладонь Алина.

Потом случилось то, что заставило прервать взаимные дразнилки.

Нар — Харз открыл темные глаза, приподнялся на локтях и обвел темным взглядом всю эту композицию. Лисичка встрепенулась и подползла к нему ближе, заискивающе заглядывая в глаза и виляя хвостом.

— Ар — р-ри, — довольно протянул кицунэ, прижимая к себе зверя и гладя по спине.

— Тяф! — довольно откликнулась Ари.

После Алинро заметил и меня. Расплылся в блаженной, счастливой улыбке и, схватив за руку, дернул на себя. Я с тихим писком свалилась ему на грудь. Меня тут же опрокинули на простыни рядом, коротко поцеловали… и привалились к плечу, со словами:

— Сон… но такой замечательный! Все любимые девочки рядом, что еще нужно старому лису?

Старый он! Я фыркнула. Лисица тоже.

А потом я задумалась… основательно так задумалась! Пришла к определенным выводам и ощутила себя полной и окончательной дурочкой!

С чего это Алино заводить себе домашнее животное? С чего это должна быть белая лиса? Очень разумная белая лиса!

Я с опаской приподнялась, перегнулась через Алина… и увидела, как с той стороны торса лиса в покрывало заворачивается обнаженная белокурая девчонка лет восьми — девяти.

— Здравствуй! — заметив мой ошеломленный взгляд, приветственно махнула она хвостом. От этого жеста сползло покрывало и малышка с тихим ойканьем опять стала в него заворачиваться.

Тут завозился уже Алин и, уткнувшись в мою шею, пробормотал:

— Арьяни, ты можешь улечься по — нормальному?

— Сейчас! — бодро откликнулась девочка.

Лис аж проснулся!

— Ты обернулась?! А ну кыш одеваться!

После кицунэ вскользь пощупал меня, обнаружил явные несоответствия с детским телом и взглянул на меня.

— Мавка… — задумчиво протянул лис. — Моя мавка.

— Здравствуй, — тихо сказала я, нервно облизнув губы.

— Здравствуй, — эхом откликнулся Алинро.

Вдоволь посмотреть друг на друга нам не дали.

— Да — да! Алин, а кто это? Она милая и приятно пахнет. Тобой в том числе!

Я требовательно уставилась на моего большого и сильного, но сейчас такого испуганного лиса.

— Ну?!

Судя по всему вопрос "Кто это?!" весьма ясно читался в моих глазах.

— Эм… собственно это как раз то, о чем я и хотел тебе рассказать, когда все уляжется.

Если честно, то сейчас у меня в голове были одни неприличные ругательства! Но я леди и мне нельзя! Хотя и очень хотелось. При детях тоже нельзя!

Но как, нет… КАК можно умолчать о ребенке в твоей жизни, после того как ты надел колечко на палец ничего не подозревающей девушке?!

— Что уляжется? — миг и между нами ввинтилась уже не девочка, а требовательно глядящая лисичка. Говорить она не могла, но глазами хлопала очень выразительно!

— Ари! — отпихнул умоляющую морду мой кицунэ. — Сходи… на кухню. Дай поговорить, пожалуйста, а? — морда стала очень выразительной. Алинро закатил глаза и признал. — Да, я провинился.

Морда превратилась в понимающую, и лисенок не торопясь, чтобы все прониклись торжественностью момента, спрыгнула с постели и удалилась за дверь.

От стука, с которым створка захлопнулась, мы с женихом дружно вздрогнули.

— Ну? — прервала я паузу.

— Это Арьяни, — поведал уже известный факт кицунэ и добавил новый. — Моя сестра.

Надо заметить, у меня просто камень с души упал! Все же если бы это была его дочка… не знаю даже. Нет, я бы точно не отказалась от лиса, но принять то, что о малышке молчали столько времени, было бы сложно.

— Понятно… — протянула я с четким ощущением, что мне ну вот совсем ничего не понятно.

— Как ты знаешь, моя мать умерла несколько лет назад, — со вздохом начал рассказывать лис, притянув меня к себе под бок. — У нас с братом были сложные отношения с леди Нар — Харз, потому мы довольно долго не виделись. При рождении Арьяни, само собой, тоже не присутствовали. Да и вообще впервые ее увидели уже на похоронах. Она была… в очень плохом состоянии. Стресс спровоцировал первый оборот гораздо раньше времени. Она обернулась в три года, Невилика. Это… ни в какие рамки! Девочка могла не выжить. Но все обошлось, правда теперь Ари проводит в звериной ипостаси почти все время и заставить ее стать девочкой чрезвычайно сложно. Там же, на похоронах, она почему‑то очень жалась ко мне. Шарриона кстати не любила и даже кусала, за что братец до сих пор на нее слегка обижен. Хотя раньше за ним любви к детям вообще не водилось.

— Ты ее забрал, — догадалась я.

— Ну а что было делать? — развел руками лис. — Она отказалась кушать, когда я уехал, и не выходила из своей комнаты, все больше и больше погружаясь в звериную часть натуры. Я не мог поступить иначе.

— Понимаю, — задумчиво кивнула я.

— Потому уже почти шесть лет она живет тут, иногда уезжая в родовой замок… и если честно, я безумно рад, что вы друг другу понравились. Беспокоился. Арьяни сложно воспринимает чужих.

— Наверное это потому, что я тобой пахну, — наклонилась и нежно коснулся губ жениха поцелуем. — Ладно! Прощаю тебе утаивание информации!

Наше время. Замок рода Нар — Харз.

Вернулась я в суровую реальность от того, что мне легонько прикусили руку. Улыбнулась Арьяни и сказала:

— Да вот, вспомнила нашу первую встречу.

К счастью все последующие прошли не менее тепло, чем первая. Даже в гораздо более непринужденной атмосфере. Несмотря на то, что Ари почти постоянно была лисенком, это совсем не мешало нашему взаимопониманию. Я пыталась уговорить девочку принять человекоподобный вид, но пока это не возымело нужного эффекта. Она оборачивалась только тогда, когда сама этого хотела. А случалось это редко…

В один из моментов такого вот просветления, я и подарила сестренке Алина статуэтку лисички, которую некогда презентовал мне мастер — гном. Вспоминая слова ювелира о том, что я эту вещицу лишь храню, для того чтобы передать в нужные ручки. Ну, или лапки…

На этой позитивной ноте все хорошее закончилось. На пороге беседки нарисовалась гневная лисица, если я не ошибаюсь — тетушка Алина и всплеснув руками восклинула:

— Невилика!

— Да? — печально отозвалась я.

— Арьяни!

Лиса только уши повернула в сторону женщины.

— Девочки, нам нужно идти! Свадьба уже завтра, а ничего толком не готово!

Я только мысленно досадливо скривилась и встала. По мне организаторы нашей с лисом свадьбы — перестраховщики и перфекционисты. Как, ну как и главное зачем проверять все по пять раз!

Церемония у нас довольно скромная, присутствуют только самые близкие и важные с обеих сторон, а устроили из этого непонятно что.

Еще и меня к организации не допустили. Что тоже было обидно!

А ведь я хорошо справилась с балом Интриг и Пакостей! Могла бы и тут все сделать.

 

Эпилог

Я шла по ледяным коридорам замка.

За спиной захлопнулись двери, отрезая меня от шума, гама и гостей. По традициям белых лисов на таинстве бракосочетания присутствовали только будущие супруги и жрец клана.

И к алтарю невеста шла в одиночестве…

Подвенечный наряд северных народов был прост, но одновременно роскошен. Бело — серебристое платье свободного кроя облегало фигуру, узоры на нем мягко искрились в сиянии небесных огней над головой. Серебряные туфли тихо отбивали ритм шагов…

Я поправила распущенные волосы, в которые были вплетены зеленые ленты. Единственное, что я отстояла у этих хвостатых мегер! Все же я не лисица, а мавка. А значит, хоть в чем‑то должна выглядеть как мавка!

Алинро невероятно красивый в черной с серебром одежде ждал меня впереди. В руках он держал белоснежное манто и я улыбнулась, вспомнив наши с Айлири беседы.

Надо же, в итоге все случилось именно так, как и говорила дриада.

Я подошла и потупилась, поймав восхищенный взгляд любимого мужчины.

Дальше… дальше все было очень тихо. Ни единого лишнего слово, вздоха, жеста… Просто на мой палец вновь надели обручальное кольцо, а я сделала то же самое с большим, массивным перстнем Алина.

Руке на миг стало холодно, это магия, пробужденная жрецом, раскрашивала наши руки до локтей в клановые узоры рода Нар — Харз.

А после на мои плечи легло меховое манто.

Долгий, нежный поцелуй послужил завершением церемонии и началом нового этапа нашей жизни.

Нашей семейной жизни. Там где уже есть не просто Невилика и Алинро по отдельности. Там где есть МЫ!

Это ли не счастье?

Конец.