По ту сторону деревянного полотна обнаружился мой замечательный лис. Одет он был… да почти как обычно, разве что сменил белоснежный костюм, в котором был в Академии, на темно — синий, в цвет моему. Это несколько удивило. Надо признать на периферии сознания была мысль, что он оденется в том же стиле что и я. Полюбоваться на кицунэ в восточном наряде я бы не отказалась! Хотя даже сама мысль в данный момент была сложно совместима с обликом Нар — Харза, который словно родился в своих строгих классических костюмах и помирать в них же был намерен.
Лис окинул меня медленным взглядом и его глаза сверкнули удовлетворением.
— Ты чудесна, прелесть моя.
Щеки залила краска смущения и я потупилась, разглядывая носки туфелек.
Алинро с поклоном протянул мне ладонь.
— Моя леди…
Тонкие, чуть заметно дрогнувшие пальцы, легли в широкую немного шершавую руку, и, смело подняв взор, я почти потерялась в черном взгляде лиса и выдохнула:
— Мой лорд…
— Невилика, ты восхитительна.
— Спасибо, — я тронула кончиками пальцев локон возле лица, отводя его за ухо. — Мне приятно.
— Я рад, что тебе все подошло.
— Не просто подошло, но еще и безумно понравилось! Ты волшебник!
— Для мужчины нет лучшей награды, чем восторг в глазах женщины, — очевидно процитировал кого‑то кицунэ, и, склонившись к моему уху, уточнил. — Твоей женщины…
— Ты не торопишься называть меня своей?
Он перехватил мою руку и, поиграв пальцами, погладил тот, на котором сверкало обручальное кольцо.
— Тороплюсь, говоришь?
— Ну — у-у, — я наклонила голову, чтобы скрыть улыбку. Все же, в демонстрации мужчиной прав на женщину есть нечто исконно древнее и правильное. Что заставляет трепетать и… желать стать смелее самой, позволить быть смелым ему.
— Ну — у-у — у, — передразнил меня лис и потянул к лестнице. — Пошли, солнышко болотное. Кстати, тебе нравится такое обращение?
— Конечно, — немного удивленно отозвалась я, поднимаясь по ступеням следом за Алином. — С чего это оно должно мне не нравиться?
— Ну, допустим "солнышко" и, правда, хорошее слово, а вот "болотное"…
— Алинро, я же мавка, — мягко пояснила свои специфические взгляды на комплименты я. — Существо водное, более того, исконно как раз болотное! Потому, само собой, меня это ни капли не оскорбляет. Наоборот! Я болота люблю… в них есть своеобразная прелесть.
— Понятно, — кивнул Нар — Харз.
За этим коротким, но занимательным диалогом мы и добрались до верхней площадки. Алин открыл дверь, я сделала шаг вперед и замерла… оглядывая верхнюю террасу дома. Крыша… почти крыша.
Чуть ближе небо, чуть ярче звезды, чуть сильнее ветер… и все это вместе дает неповторимый спектр эмоций. И они медленно и верно сплетаются в эйфорию.
Я уже примерно догадывалась, что будет дальше, и потому мне хотелось запрыгать, как маленькой девочке, и от души расцеловать самого замечательного на свете белохвостого мужчину!
— Знаешь, я долго думал, чем тебя можно удивить и порадовать…
— У тебя получилось… — я прошла в центр террасы, где сейчас были расстелены ковры, лежали многочисленные подушки и пуфики, а на низком резном столике стояли блюда с фруктами и сладостями.
— Очень рад, — лис помог сесть мне и опустился рядом.
— Знаешь, это и, правда, наилучший вариант из всех возможных. За последние месяцы, да и годы, наверное, я так привыкла к тому, что постоянно окружена большим количеством народа и постоянно напряжена, что возможность побыть наедине с тобой, в тишине и спокойствии — просто бесценна. А если при этом еще и есть возможность почувствовать себя восточной принцессой, то это просто сказка! — я огляделась и, поведя плечами, с удивлением заметила: — Тут не холодно, хотя мы вроде как на улице.
— Чары, — тонко усмехнулся белохвостый. — Все для моей леди в эту ночь.
— Все? — склонив голову набок, с улыбкой уточнила я. — Мой рыцарь поведает, какая у нас сегодня культурная программа?
— Очень ленивая, — торжественно сообщил лис. — Мы будем дарить и получать подарки, лежать, разговаривать и смотреть в небо! Ты же помнишь про телескоп?
— Он все еще тут? — радостно выдохнула я. — Счастье‑то какое! Впрочем, комету сейчас видно и невооруженным взглядом.
— Но через телескоп за ней наблюдать все равно интереснее, верно ведь?
— Верно, — кивнула я и подалась вперед, почти касаясь губами рта Алина. — Спасибо.
— Пожалуйста, — не отводя черного взгляда, почти гипнотизируя меня этим, ответил лис и преодолел оставшееся расстояние.
Поцелуй был медленным, томным и очень, очень сладким.
Когда мы оторвались друг от друга, то уже немного задыхались.
— Так, соблазнительница, — отодвинул меня лис. — Дистанция!
— И это ты мне говоришь?! — с веселым недоумением поинтересовалась в ответ.
— Я! — торжественно кивнул Алинро. — Можешь всесторонне оценить какой я замечательный и как тебе со мной повезло!
— Почему это?
— Потому что озвученная программа по звездам, подаркам и разговорам только что была под угрозой, — страшным шепотом сообщили он мне на ухо. — А вот пункт "лежать" приобретал самые привлекательные краски и мог оказаться крайне разнообразным!
— Алин! — покраснела я и, на всякий случай, отстранилась и даже отползла подальше.
— Да? — невинно глянул на меня лис.
Я фыркнула и запустила в него схваченным с большого блюда румяным яблоком. Конечно же лис играючи увернулся и мой импровизированный снаряд торжественно скрылся в ночи.
— И после этого я вредный? — с укоризной протянул кицунэ и, цокнув языком, погрозил мне пальцем. — Между прочим, это не я тут в любимых мужчин фруктами кидаюсь!
Я ошеломленно уставилась на Алина, застигнутая врасплох этой оговоркой. "В любимых мужчин"? То есть он думает, что я его люблю? Вернее, он ни капли в этом не сомневается?!
Нет, разумеется, я и правда влюблена в этого гада бессовестного, но нельзя же быть настолько самоуверенным?!
Впрочем, оглядев самодовольную аристократичную физиономию напротив, я поняла, что очень даже можно. Решив, что делать глупости и отпускать остроты по этому поводу я не стану, решила сменить тему.
— А у нас с тобой только фрукты и сладенькое или что покушать тоже есть? — полюбопытствовала, параллельно заглядывая под крышечку одного из блюд и окидывая печальным взглядом очередное произведение кондитерского искусства.
— У нас есть все! — заверил меня лис.
У нас и, правда, было все. На низком столе появились: вкуснейшая рыбка под сметанным соусом, мясо в маринаде, несколько видов салатов и даже несколько бутылок вина и ликера. Короче — лис подготовился основательно! Голодная мавка взялась за приборы и окинула воодушевленным взглядом все это великолепие.
После того, как угощениям было отдано должное, мы вновь вернулись к пище духовной.
— Ну, что… продолжим вручать тебе подарки?
— М — м-м — м… — протянула я, многозначительно улыбаясь и удерживаясь от детского желания захлопать в ладоши.
Алин достал из‑за спины плоскую коробочку и медленно открыл. На белой подушечке поблескивали драгоценные камни, заключенные в платину. Восхитительное колье и серьги. Сапфиры сверкали темными каплями в окружении маленьких алмазов, чаруя и затягивая невероятной глубиной цвета.
Я серьезно посмотрела на Нар — Харза
— Это… ценный подарок.
— Не более чем ты сама, Невиличка, — лис неторопливо взял колье и потянулся ко мне со словами: — Позволишь?
Разумеется, я позволила. Оказывается в том, что на тебя надевает украшения, подаривший их мужчина, есть что‑то до безумия интимное. Невероятно яркое, чувственное и томное. Теплые пальцы на коже, прохлада металла в контраст им… трепет, который рождается где‑то в глубине тела.
Это и правда была потрясающая ночь.
Тихие разговоры ни о чем и обо всем на свете, истории, легенды о городе, мире и небе нашептываемые на ушко хрипловатым, чувственным голосом, нежные руки, теплое тело…ставший почти родным запах. В эти часы я была тихо и беззаветно счастлива. Без шумных торжеств, без многочисленных гостей и пышного праздника… наедине с Алином. И больше не было нужно ни — че — го. Разве что звезды чуть ближе… Но и это мне смог подарить любимый белохвостый интриган.
Звезды вспыхивали под закрытыми веками от долгих, сладких, невероятно чувственных поцелуев.
А после просто сверкали в вышине и мы наблюдали за ними через телескоп, по очереди рассказывая друг другу сказки о том или ином созвездии.
Уснули мы там же. На подушках под осенним небом, от холода которого защищала только магия, в объятиях друг друга. Меня закутали во все четыре хвоста и это были самые интересные и необычные ощущения в моей жизни. И я всерьез рассчитывала повторить их в самое ближайшее время!
На следующий день Алинро разбудил меня рано утром и сонную отнес в отведенную мне комнату.
— Умывайся, переодевайся, и поедем в Академию, — сжав мои плечи, лис нежно поцеловал меня в лоб.
— Хорошо, — кивнула я и, прислонившись к дверце в ванную, проводила взглядом кицунэ, который стремительно скрылся за дверью.
Было… как‑то странно. С одной стороны все правильно и поведение Алина сейчас было безукоризненным. Особенно если учесть, что мне было с чем сравнивать. А с другой… ну какой мужчина, какой жених оставляет свою девушку и невесту в ее спальне, порекомендовав ей искупаться?! А искупаться — стало быть, раздеться!
Я печально вздохнула и пошла плескаться и собираться. Время не ждет.
Да и прав этот самый мужчина и жених, со всех сторон прав!
Так как спала я мало, это не замедлило отразиться на милой физиономии в зеркале. Оная радовала меня темными кругами под глазами и общей припухлостью личика. Все же хронический недосып — зло!
Оделась я быстро. Подхватила сумку и направилась вниз. Пока шла по коридору, прислушивалась к дому. Он ожил. Слышались приглушенные голоса слуг, шаги где‑то на верхних этажах, звон посуды со стороны кухни.
В холле меня встретил дворецкий, который с поклоном помог надеть пальто, и сообщил, что господин Нар — Харз уже ожидает меня в экипаже.
Когда я вышла на улицу, меня обнял холодный, утренний воздух. Я запрокинула голову, позволяя себе секунду спокойствия наедине с миром… с этим высоким, прозрачным серо — голубым небом. С городом, закутанным в утренний туман. В такой ранний час еще было тихо.
Я сделала шаг вперед, спускаясь на ступеньку. Каблучки выбили короткий ритм. Я улыбнулась, открыла глаза и пошла вперед, к виднеющейся за коваными воротами темной карете. Стоило мне приблизиться, как дверца распахнулась и, сунув голову внутрь, я увидела Алина сидящего на сиденье и сосредоточенно просматривающего папку с документами.
— Доброе утро, солнце, — ласково улыбнулся мне лис, отрываясь от бумаг. — Запрыгивай и поехали! А то тебе надо еще успеть забежать в общежитие и взять нужные материалы на сегодня. Потому так рано и выезжаем.
Я без лишних слов залезла и расположилась на соседнем сиденье. Экипаж качнулся и мы тронулись. Алин отложил папку и пересел на мою сторону, прихватив с собой и плетеную корзинку. Стоило кицунэ приподнять ткань укрывающее ее содержимое, как я восторженно ахнула и поистине влюбленным взглядом посмотрела на мужчину.
— Алин, ты чудо!
— Я знаю, — кивнул лис, и бережно коснувшись моих волос, пропустил сквозь пальцы выпущенную из пучка волнистую прядку. — Подумал, что ты можешь быть голодна. Тут выпечка и парное молоко.
Все. Это и, правда, совершенный мужчина!
Молоко оказалось налито в термос и, правда, было еще теплым. Не сказать, что я такое очень уж любила, но с этим мелким недостатком позволял смириться дивный вкус булочек с корицей.
А вот Алинро теплое молоко наоборот нравилось. Пил он его с видимым удовольствием и в одиночку прикончил большую часть бутылки, предварительно спросив, не возражаю ли я.
Разумеется, я не возражала, с умилением глядя, как он ест. Все же прием пищи… притом такой, на ходу, он как‑то очень сближает.
Алин опять был одет в белоснежный учительский костюм, даже плащ у него был светлый. С белой кожей и серебристыми волосами он казался ледяным принцем. Но с большой кружкой в руках и надкусанной булочкой он выглядел не так уж страшно, а очень даже мило.
— Что? — вскинул темно — серую бровь лис, отправляя в рот последний кусочек.
— Ничего, — с улыбкой покачала я головой. — Совсем ничего…
— Что‑то не верится, — с прищуром глядя на меня, усомнился Алин. — Ты так смотришь…
— Как? — моя улыбка стала еще шире.
— Не знаю, — пожал широкими плечами лис. — Странно.
— Тебе не нравится? — окончательно осмелела я.
— Ты смотришь изучающе, — наконец определился с тем, как охарактеризовать мой взор лис, и, махнув хвостом, неопределенно добавил: — И это… скажем так, удивляет и способствует разрыву шаблона.
— Ни за что не поверю, что на тебя так раньше не смотрели!
— Конечно, смотрели. Меня даже взглядом препарировали, если хочешь знать. А также испепеляли, сверлили и вообще множество тому подобных манипуляций пытались произвести! — мужчина вытер руки салфеткой и бросил ее обратно в корзину, отправив туда же термос и бумажный пакет, в котором были булочки.
— Тогда ты закален.
— А вот и нет. В твоем случае я ощущаю себя уязвимым. И… это обычно я тебя изучал, а не наоборот. Разумеется, такая смена ролей меня нервирует. Особенно если учесть на что может быть способна княжна — мавка. Вы мужчин с ума одним жестом сводили. Ты пошла дальше!
— Одним укусом? — ехидно поинтересовалась я.
— А вот и нет, — покачал светловолосой головой лис. — Этим ты разбудила страсть и интерес. А вот все остальные чувства добавились уже потом. Когда я начал тебя узнавать…
Я покраснела и опустила взгляд. До Академии мы ехали молча обнимаясь. И это было хорошо.
Почти сразу за воротами мы попрощались и Алинро направился в один из учебных корпусов, а я побеждала в сторону общежития интриганов и пакостников.
Я торопливо шла, пытаясь согнать с губ беззаветно счастливую улыбку.
Впрочем, оная слетела совершенно без моих усилий, стоило открыть дверь в нашу с Айлири комнату.
Картина была без прикрас эпичной!
Подруга, закинув ногу на ногу, сидела на столе, а перед ней в воздухе висел окутанный силовыми нитями призрак с букетом каких‑то странных цветов и очень тоскливо и жалобно выл на одной ноте.
Эм — м-м — м…. Айли отчаялась найти кандидата соответствующего сотне пунктов требований к мужчинам среди живых и решила переключиться на покойников? Но у нее же есть безответная клыкасто — ушастая любовь… Неужели дриада смирилась с печальной действительностью и решила брать, что есть?
— Айлири, что происходит? — наконец решила поинтересоваться подоплекой происходящего.
— Невилика! — довольно улыбнулась дриада, повернувшись ко мне.
— Мавка! — не менее радостно взвыл дух. — Наконец‑то!
— Эм — м-м… — я прошла в комнату и закрыла за собой дверь, здраво рассудив, что нечего всем видеть, что у нас тут происходит.
Обошла призрака по кругу, но ничего кроме очертаний тела не увидела. Разве что цветы получше рассмотрела. Серебристо — лиловые, мягко искрящиеся лилии… даже непонятно живые это растения или искусственные.
— Призрак — убийца? — с большим сомнением в голосе поинтересовалась я.
Ну а что?
Хотя моей гипотезе противоречило уже то, как легко духа скрутила дриада. Да и цветы в эту догадку никак не вписывались.
— Это все в прошлом, — в пятне тумана нарисовались очень жалостливые синие глазки. — Заберите меня у этой ненормальной, а? Я же просто гонец!
— Ага, подручный значит! — воодушевленно воскликнула Айли и как следует встряхнула руки, окутанные синими нитями, которые тянулись к несчастному посыльному.
— Ы — ы-ы — ы… — медленно и печально провыл он.
— А — а-а — а, — передразнила его блондинка. — Признавайся, негодяй, кто тебя послал!
— Да Глава Ассамблеи и послал! — не выдержал несчастный. — Отпусти меня, сумасшедшая!
Подруга вопросительно посмотрела на меня и, дождавшись кивка, ослабила путы. Дух выпорхнул из них и спустя несколько секунд туман уплотнился, собираясь в образ невысокого паренька в старинном костюме пажа. Юноша был диво как хорош! Смоляные кудри, тонкое лицо, большие, синие красивые глаза, которые после смерти стали еще более чарующими. Почему‑то меня особенно умилил берет с пером на смоляных кудрях, богато изукрашенный камзол и плащик, а также короткие пышные штанишки.
Мальчик поклонился и протянул мне цветы.
— Леди Невиая, позвольте вручить вам дар от Главы Ассамблеи привидений. Ильсор Дешворт передает вам наилучшие пожелания и выражает надежду, что вечером вы почтите визитом его скромную обитель.
— Все? — коротко спросила Айли.
— Все, — хмуро глянув на нее, буркнул паж.
— Ну и лети отсюда! — невежливо отправила его девушка.
Призрак с готовностью растворился в воздухе.
— Ты произвела на него впечатление, — улыбнулась я.
— Угу, — мрачно буркнула Айли. — Всю ночь и все утро вот производила!
— Всю ночь?! — потрясенно ахнула я.
— Ну да, — кивнула дриада и поднялась, с долгим стоном разминая шею. — По всей видимости, уважаемый глава этих бестелесных решил поздравить тебя до исхода дня рождения! Но не принял в расчет, что тебя может не быть в Академии!
— Айли, а как ты его вообще столько времени удерживала?!
— Я же дриада, — снисходительно фыркнула девушка и, поймав мой ничего не понимающий взгляд, пояснила. — Я — сила жизни. Притом у меня этой самой силы и, правда, очень много. Была одной из самых сильных и подающих большие надежды чародеек леса.
Я промолчала, тактично не став спрашивать, что за ветер перемен занес такой уникум в Академию Триединства.
— Как понимаю, из‑за того что ты обладаешь большой силой жизни, ты можешь справляться с призраками.
— С такими слабенькими — в два счета. А вот господину Ильсору уже я на один укус. Кстати, я надеюсь, что ты к нему не пойдешь? — обеспокоенно посмотрела на меня подруга, поправляя светлые волосы, и скалывая красивыми заколками. — Ну, или хотя бы пойдешь не одна.
— Ох, Айли… о третьих лицах в приглашении речи не шло, — я задумчиво провела пальцами по лепесткам лилий. Твердые, чуть шероховатые и едва заметно покалывающие подушечки чужеродной магией. — Да и раз Глава Ассамблеи призраков назначает мне аудиенцию, будет грубо… и недальновидно, проигнорировать его любезное приглашение. Особенно если учесть, что раньше он не утруждался тем, чтобы приглашать, а сразу выдергивал к себе, не поинтересовавшись моим мнением.
— Ну, я бы не сказала, что эта ситуация чем‑то отличается, — с сочувствием посмотрела на меня дриада. — Он по — прежнему не интересуется твоими желаниями. Разве что время сообщил заранее. Но отказы ведь не принимаются?
— Кто знает, — задумчиво протянула я, вспоминая нашу последнюю встречу. — Кто знает.
Та беседа и правда закончилась нехорошо. Но… мне очень интересно, чего же теперь желает его змееглазое загадошество от скромной мавки… которая уже не находится под его протекторатом.
Цветы я оставила в комнате и, кинув на них грустный взгляд, пошла на учебу. Почему грустный? Очень уж мне этот букет напоминал творения Изнанки! Но… там же все нематериально! Как, ну как Ильс умудрился протащить сюда что‑то сотворенное там?!
Впрочем, этот вопрос я еще смогу ему задать лично.