Я возвращалась в ВУМ с понурой головой, и едва-едва переставляла ноги, бессознательно пытаясь отсрочить момент Х.
Логика, которая окончательно очнулась от удара по голове влюбленностью, теперь подсказывала, что вряд ли комендант проигнорирует то, как мы с Аэрном сбежали. И если к магу у Скелетона претензий нет в принципе, то ко мне накопилось уже изрядно. И да, головомойка точно будет.
И мне нужно умудриться сохранить разум чистым.
Как, это сделать если у меня от одной мысли об этом мужчине ноги начинают дрожать еще сильнее?!
Почему-то в этот момент вспомнился некрос, которого опоила Рада. Он, конечно, был чрезвычайно своеобразным парнем, но по факту, вел себя более-менее адекватно, разве что слишком агрессивно. Но это лучше, чем при одном взгляде на тощее недоразумение расплываться ванильной лужицей!
Хотя, какое же он недоразумение? Очень милые косточки…
Поймав себя на последней мысли, я тихо взвыла и ощутила желание побиться обо что-то головой, глядишь мозги на место встанут. Веда, он же тебе не нравился! Совсем не нравился!
У Энриса Соэра море недостатков! Он тощий, желчный, ехидный, противный и невыносимо… красивый.
— Гадство! — бормотала я, проходя под каменной аркой, за которой начиналась территория университета. — Страшный он Веда, СТРАШНЫЙ. Как упырь кошмарный.
Я обошла главные корпусы учебного комплекса, и двинулась через парк к общежитию. Несмотря на то, что четко понимала неизбежность встречи с лордом Соэром, я не переставала ее бояться. И сейчас я была не готова общаться с комендантом! Совсем. Вообще.
Из этой глубокой пропасти себяжаления меня вытащило потрясающее в своей бредовости зрелище.
На поляне перед общежитием лежала крупная, золотисто-рыжая лиса и задумчиво жрала одуванчики. Притом делала это с совершенно непередоваемым выражением морды, где сменяли друг друга разные эмоции. Сначала легкое отвращение, показывающее, что честная лисица сама не в восторге от происходящего, но голод, как известно, не тетка. После на выразительной мордочке появился интерес, и челюсти стали двигаться активнее, и наконец острые ушки встали торчком от восторга.
— Блеск! — воодушевленно мотнув хвостом проговорила лиса и щелкнула зубами, срывая еще один одуван.
Рядом с животным на траве сидел домовой и пялился на нее с лицом, достойным увековечения на картине под названием “Крайняя степень удивления”.
Заметив меня, он махнул рукой, подзывая ближе и когда я подошла, прошептал:
— Нет, ты видела? ЛИСА! Сидит и ест одуванчики!
— Во-первых — лежит, — откорректировала его слова лисичка, и сорвала еще один цветок. — А во вторых, что в этом такого?
Мы с домовым переглянулись и синхронно пожали плечами. В этом мире каждый волен сходить с ума по своему. Даже если ты говорящая лиса. Даже если ты жрешь одуванчики на полянке перед ведьминским общежитием, в компании с домовым.
В этот момент дух дома вскочил на ноги и, махнув рукой, стянул с себя шапку, проговорив:
— Что ж это деется-то, Ведушка? Звери без причины говорящие!
— Ну, словно в первый раз видишь. А фамильяры?
— Так это специально выращенные в местах силы животные. Их готовят для ведьм с рождения, а тут вот… непонятно кто и болтает. Не дело так, не по правилам.
При упоминании фамильяров я мечтательно вздохнула. Ведьма получала свое животное после выпуска из высшего учебного заведения, и оно становилось верным спутником, советчиком и помощником. Это значило, что мы никогда не будем одни. Самая большая драгоценность в этом мире. Доставались фамильяры не всем, но это не мешало мечтать о своей зверушке любой ведьмочке, начиная с колыбели.
— А может она чья-то? — риторически спросила я, уже догадываясь, что судя по реакции домового — лиса и правда аномальная.
— Нитей привязки нет, — авторитетно ответил домовик, с прищуром разглядывая флегматичную живность, которая попробовала было жевать не только цветы, но и листья и сейчас всеми силами отплевывалась от такого своеобразного “салатика”.
— Га-а-адость, редкостная, невкусная га-а-адость. Тьфу! — бормотала она, с интересом посматривая на меня краем глаза.
Домовик внезапно вскочил, и я опустилась на колени, так как росточку он был маленького и говорить свысока было просто не культурно.
— Вот что Ведушка, присмотри ты за этой тварью непонятной, а я сейчас вернусь!
И не дождавшись ответа домовик нырнул в подпространство. Уши лисы заинтересованно встали торчком, и она подалась вперед, обнюхивая то место, где только что был дедушка.
— Хм, пропал. Прямо как мы…
— Кто это вы? — осторожно уточнила я, присаживаясь на траву и с опаской глядя на лисицу.
— Не помню, — смешно сморщила нос рыжуля, и вновь вернулась к поеданию цветов. — Слушай, а вкусно. Это что?
Надо признать, что этот вопрос окончательно поставил меня в тупик.
Лиса была странная. Очень странная. Ужасно странная!
— Ты откуда взялась?
— Не знаю, — немного подумав ответила она, вновь махнув пушистым хвостом. — Но я кого-то искала. Может тебя?
— Нет! — сразу открестилась я, у которой в круге знакомых таких вот существ точно не водилось.
При первом же взгляде на нее, становилось понятно, что животина — не от мира сего.
Очень уж красивая.
Шерсть мягко искрилась на солнце, словно золотая, а на кончиках отливала красным. Глазки-бусинки. Спокойные, доброжелательные и любопытные глядели со сдержанным интересом на меня и с огромной нежностью на одуваны.
А еще, меня почему-то тянуло ее потрогать. Аж пальцы зудели как хотелось провести по пушистой шубке, коснуться влажного черного носа и потянуть за кисточки на подвижных ушах.
— Как тебя зовут? — неожиданно поинтересовалась лисичка, и вдруг бухнулась на бок, а после перекатилась по траве, подставляя солнцу животик.
— Ведана, — я не сдержала улыбки, но сцепила пальцы так сильно, как могла, так как руки сами тянулись к мягкому пузу.
— Чу-у-удненько, — протянула хвостатая, и внезапно заявила. — Может ты уже меня погладишь? Я же намекаю!
Мне еще в детстве мама говорила, что нельзя тянуть ручки к диким животным. И ко всему незнакомому тоже их тянуть нельзя. Да что там говорить, даже к давно известному их лучше протягивать с осторожностью!
А еще ведьминская интуиция робко говорила, что дело нечисто. На фамилиара лисица не похожа, потому как говорить они начинают только после привязки и то далеко не сразу. А у этой хозяйки точно нет, по словам домового. Эх, как жаль, что я не вижу энергетические потоки тел!
С другой стороны, кроме здравого смысла во мне, как и в любой женщине, жила тяга к меху и ко всему миленькому. А уж если это миленький мех, то вообще пиши пропало.
“Мех” смотрел на меня умильными глазами-бусинками и морщил мордочку.
— Ску-у-у-учная ты, ведьма Ведана, — наконец протянула лисица и еще раз перекатилась по траве, на сей раз оказавшись почти вплотную ко мне. — Ску-у-учная, и без духа авантюризма. Разве можно так жить?
Я бы могла ответить, что жить можно, причем спокойно и благополучно, но вопрос был явно риторическим.
По рыжему боку хвостатой искусительницы плясали солнечные блики, действуя на меня гипнотически. Красивая-то какая… мягкая, близкая, хорошая. Только руки протяни…
И я протянула. Совершенно не отдавая себе отчета в действиях, я коснулась шерсти лиски, и та выгнулась под рукой, принимая ласку.
По пальцам словно ток пробежал, а искры со шкурки лисицы перетекли на мои пальцы и метнулись выше по руке, пока не достигли волос. Такое ощущение, словно они у меня единовременно встали дыбом! Аж тряхнуло.
Я с ужасом уставилась на подлое животное, в глазах которого было торжество и удовлетворение!
— Ты что натворила?!
— Я? — искренне удивилась лисица, нагло залезая ко мне на колени и пытаясь свернуться клубком. Не особо получалось, так как она была раза в два крупнее необходимого. — Ух, какая ты неудобная, а? На мужчинах лежится лучше…
— Так! — я, уже не стесняясь, схватила ее за оба уха и развернула пискнувшую мерзавку мордой к себе. — Что сейчас произошло?
— Ничего такого, — вполне искренно заверила меня рыжая. — Просто теперь мы с тобой — вместе! Как это называется не помню… Я вообще ничего не помню, но знаю, что нужно, чтобы у меня кто-то был.
Я запуталась. Что значит “у меня кто-то был”?
Именно в этот момент множества вопросов и совершенно отсутствующих ответов рядом открылся портал, пахнуло озоном, и из энергетической воронки вышел ректор ВУМа, с домовым на руках, а следом за ним и Скелетон.
— Обалдеть какие мужчинки! — выдала лиса восхищенно вздернув ушки торчком. — У вас тут все такие?
Ее восторг можно было понять хотя бы по одному пункту — ректору. Нашим великим и бессменным был кицунэ из клана Янтарных. Высокий, потрясающе красивый мужчина с невозмутимым лицом, подвижными лисьими ушами и длинными, пушистыми хвостами, которые делали его фигуру еще более величественной и необычной.
Скелетон же как обычно. Высок, тощ, недоволен… ох, какие темные глаза…
Меня ударило любовью, как дубиной из-за угла. Сильно и радикально. С последствиями.
Сердце забилось в бешенном ритме, но сютоило коменданту задержаться на мне вмзглядом, как оно замерло и свалилось в паятки. В голове было пусто и звонко, а еяще очень-очень светло. Образ Энриса Соэра расколол мое сознание и разнес на мелкие кусочки логику и здравый смысл. Проблески адекватности утонули в волне обожания и восхищения, которые поднялись из глубины души и затопили все вокруг, не оставляя мне ни единого шанса.
Любовь — это страшно.
В этот момент я поняла, что не хочу больше любить. Никогда и никого.
— Вот она, ваше благородие! — тут же пожаловался домовой, ткнув пальцем в лису, а после сощурился и возмущенно охнул. — Привязаться успела! Да как-то?!
— В смысле? — мягким, бархатным голосом спросил ректор, внимательно глядя то на меня, то на лису. — Здравствуйте, студентка.
— Приветствую вас, лорд… — так, Веда, а сейчас собираем остатки мозгов в кучку и произносим имечко правильно! — АйнбиндЭр!
Зеленые глаза насмешливо сверкнули, но почти сразу его внимание переключилось на нашу странную гостью.
— Ну же, кто это у нас тут, — он спустил домового на землю и спокойно уселся рядом на землю, чтобы оказаться на одном уровне с лисицей, которая пялилась на него примерно с тем же восторгом, что и я на Скелетона. Кажется не одну меня тут эмоциями приложило…
— Я-я-я… — с придыханием ответила хвостатая и, разом позабыв про меня, полезла на колени к ректору с непроизносимым именем и списком заслуг перед отечеством размером с небо.
— Чудесно, — он почесал ее за ухом. — Как тебя зовут?
— Без понятия, — блаженно сощурилась лисонька, а после перевела взгляд на Скелетона, который опустился рядом и… — Ох, ты ж мать моя пушистая… какие вы все тут…
— Какие? — иронично поинтересовался ушастый, протягивая тонкие, изящные пальцы ко второму лисьему уху. Судя по закатившимся глазам — она была близка к нирване.
— Весомые, — наконец определилась с термином гостья. — Сильные такие. Жалко, что раньше не пришли, я бы тогда ведьму не трогала.
— Угу, и у мужчин колени удобнее, помню, — все же не удержалась и вставила я.
— Да, колени имеют значение, — серьезно подтвердила хвостатая, совершая невозможное — кладя голову на колени коменданта, а наглый хвост разместила поближе к ректору. — Чешите.
Мужчины переглянулись и почесали. Лиса блаженно тявкнула и задергала задней лапой. Мы с домовым ловили челюсти от безмерного удивления.
— Мне кажется, что она травмирована, — озвучил очевидное Энрис Соэр, поглаживая живность по боку. — Видишь как нити разума перепутаны? Движут инстинкты, и желания почти не проходят мыслительной обработки.
— Да, ты прав, — медленно кивнул ректор Айнбиндэр. — И она сама провела привязку к… студентке.
— Ведане, — подсказал эльф, нехорошо посмотрев на меня.
А я… я подавилась заготовленными словами, и застыла как последняя дурочка с влюбленным взором. Плюс во всей этой ситуации был только один — я была молчаливой влюбленной дурочкой! И не озвучила все те дурацкие мысли, которые крутились в голове.
Я ущипнула себя за запястье и все же смогла сказать что-то дельное.
— Привязка? Но это же так не делается! Чтобы объединить ведьмочку и животное нужен Круг Тринадцати. Это не происходит… вот ТАК!
— Мы тоже так считали, — со вздохом ответил кицунэ и, ласково улыбнувшись, спросил: — Ты же не будешь против, если мы ее возьмем?
Я уже собиралась было дать добро, как вдруг в голову пришли очень нехорошие мысли… например о том, что наш дорогой ректор славился экспериментами и тестами, которые проводил на всем и вся, что попадало в его руки. Собственно, наш ВУМ — такая же жертва его фантазии и креатива. Как назначили лиса со специфическим имечком Юэль Айнбиндэр на должность ректора, так и понеслись “пытки” среди ученического состава. Это я про отработки на других факультетах.
В общем — не отдам. Это моя сомнительная лиса и точка. Потом разбираться стану.
— Эм… не думаю, что..
Закончить фразу я не успела, так как лисица, при одном лишь слова “заберем” тут же вскинулась и, увернувшись от загребущих ректорских рук, рванула ко мне, и спряталась за спину.
— Не пойду, — смело тявкнула лиса.
— А если заставлю? — все с той же ласковой улыбкой изувера спросил янтарный лис.
— Не заставите, — спокойно ответила наглая животина и села, обернув лапы хвостом. — А вдруг я хрупкая, нежная и быстро дохну в плохих условиях? А ценная ведь, ценная!
Скелетон покачал головой и сказал:
— И чрезмерно болтливая, — он повернулся к ректору и предложил. — Пусть остается с ведьмочкой. Я присмотрю.
Судя по лицу, тот был не в восторге, но все же кивнул и махнул рукой.
— Ведана, вы можете идти.
Мы с лисой поспешно воспользовались этим любезным предложением, и сбежали, пока отпускают.