Дяде Коле бумажку одну надо было подписать. Разрешение на строительство. Нет, не жилого дома и не предприятия. Возвести требовалось обыкновенный сортир деревенского типа: деревянный домик, чуть больше скворечника, поставленный над ямой. Дело в том, что в их пятиэтажке вся жилплощадь принадлежала жильцам, а вот коммуникации… Никто из городских служб не хотел брать на себя такую обузу, пока не нашелся ушлый предприниматель и не прибрал все к своим загребущим рукам. И канализацию тоже. Поставил в туалетах счетчики и загнул такую цену, что все жильцы неделю страдали от расстройства желудка.
Понятно, что дома гадить перестали. Накладно. Вот и обклали всю округу. А когда сложившаяся ситуация стала очень мешать жить (куда не ступи, обязательно вляпаешься), всем домом решили построить сортир. Сказано — сделано. Возвели. Но без соответствующей документации. Через неделю самострой снесли, при поддержке ОМОНа. Тогда-то и решили все по закону сделать. Месяца три ушло на всевозможные согласования и получение разрешений. Наконец-то, осталась только одна подпись, которая вроде как уже ничего и не решала, но без нее — никак нельзя. Завизировать документ должен был Степан Степанович. Все знали, что без взятки не обойдется. Не зафиксировано ни одного случая, чтобы этот чиновник подписал что-нибудь без денежки. Скинулись и отправили дядю Колю, как самого хитрого. Вдруг, получиться цену сбить, уж очень высокие тарифы…
И дядя Коля смело вошел в кабинет.
— Здравствуйте, Степан Степанович.
— И без ваших пожеланий понемногу здравствую. Других проблем хватает, все больше материального плана. С чем пожаловали?
— Пустяковое дело. Документик завизировать…
— Ага! Понятно! Вы все кругом пашете, а мы тут пустяками занимаемся. — Искренне возмутился Степан Степанович.
— Вы неправильно меня поняли! — Дядя Коля немного испугался, куда-то не туда разговор пошел…
— Куда уж мне, бестолковому.
— Я хотел сказать, что вопрос решенный. Все инстанции пройдены. Осталась ваша подпись.
— Ладно. Рассмотрю. В порядке очередности.
— Так, минутное ж дело!
— Они все минутные. — Чиновник обвел рукой целый ворох бумаг. — А эти минутки складываются в часы, дни, месяцы… А, порой и в годы.
— Ясно! Взятку вымогаете!
— Так-таки сразу и вымогаю? Никто никого не неволит. Дело сугубо добровольное. Коли желаете ускорить, тариф известен…
— И не стыдно?! Вся страна с коррупцией борется, а вы…
— Во, блин, моральный аспект не учел. Значит еще плюс пятьдесят процентов от первоначального тарифа, в качестве компенсации. А то, правда, нехорошо как-то. Вся страна так, а я — эдак…
— А, вдруг, в приемной ОМОН? Я вам деньги вручу, и вас тут же повяжут!
Степан Степанович призадумался и согласно кивнул:
— Да, такое бывает. Придется новый тариф на пять умножить. У милиционеров зарплаты маленькие, а семьи большие. Чтобы откупиться немалые деньги нужны…
— А, вдруг, среди них честный, неподкупный мент?! Ведь бывают же!
— Точно. Бывают. Хоть и редко. Не учел сей фактор. Чтобы неподкупного купить совсем другие деньжищи потребны… Какой же коэффициентик ввести?
— Нету там никого! Это я так, гипотетически!
— Поздно.
— Что же делать?
— Изыскивать средства.
— Никак невозможно. И на первоначальный тариф и то еле-еле наскреби всем миром.
— Ох, прямо и не знаю… Ладно, в порядке исключения. Давайте.
— Благодарствую… Благодетель… Благодарствую… Благодетель…
Вытирая холодный пот, пятясь, дядя Коля поспешил ретироваться с подписанной бумагой, а Степан Степанович, бросив конверт с деньгами в ящик стола, заполненный такими же конвертами, недовольно пробурчал:
— Ишь, моду взяли — пугать. С каждым днем все трудней работать на благо общества…