Генерал-лейтенант Пулихов проводил совещание с руководителями силовых органов и вооруженных сил, задействованных в Чечне. Перед участниками совещания выступал заместитель начальника Генерального штаба. Подтянутый генерал-полковник лет пятидесяти водил лазерной указкой по карте Чечни и различным диаграммам, развешанным на стене, и хорошо поставленным голосом излагал военно-политическую обстановку в Чечне:

— Таким образом, мы можем с вами констатировать, что боевые действия в Чечне, как бы их ни называли политики — миротворческими, профилактическими акциями — четко показали, что армия, которая на протяжении десятилетий училась и готовилась воевать по классическим схемам обороны и наступления на видимого противника с использованием масштабных театров боевых действий, с глубокими прорывами танковых армад, ударами авиации и ракетно-артиллерийских систем, десантированием полков и даже дивизий в глубокий тыл противника, армия, которая готовилась отвечать ударом на удар даже с применением ядерного оружия, оказалась неспособной вести локальные боевые действия на ограниченной горно-лесистой территории, где применение тяжелой боевой техники крайне ограничено. В то же время потребность в усилении военного присутствия на Кавказе день ото дня растет. В связи с этим принято решение направить в Кавказский регион две горные бригады. Первую бригаду решено разместить в Ботлихском районе Дагестана, пограничном с Чечней. Она расположится на стыке границ трех государств — Азербайджана, Грузии и России. Бригада перекроет горные перевалы, через которые иностранные наемники и террористические банды проникают в Чечню. Район дислокации второй бригады — территория Карачаево-Черкесии. Нашим аналитикам пришлось здорово поработать, чтобы просчитать точные места размещения этих бригад. В Дагестане в последние три месяца совершено более семидесяти терактов в отношении сотрудников госвласти и правоохранительных органов. К сожалению, Карачаево-Черкесия, по агентурно-разведывательным данным, все больше становится оплотом ваххабизма на всем Северном Кавказе, поэтому создание двух новых горных бригад вызвано соображениями не только внешней, но и внутренней безопасности России. Мощная бригада спецназа полковника Ивняка остается стержнем вооруженных сил в Кавказском регионе. Она может проводить как чисто военные операции, так и локальные боевые действия, вести разведку и выполнять специфические задачи по ликвидации террористов на территории всего региона…

Генерал-полковник подробно рассказал о принимаемых мерах по финансированию создаваемых бригад, исчисляемому суммой более десяти миллиардов рублей:

— Местные регионы только в виде налогов получат миллиардные прибыли плюс деньги на строительство дорог, подводку газа и электроэнергии в села, снабжение этих районов водой.

Затем докладчик подробно ответил на вопросы. Особое оживление среди офицеров вызвала информация о том, что в составе каждой бригады будут разведрота, мобильная и вертолетная рота с вертолетами, созданными для боевых действий в труднодоступной местности. Генерал-полковник сообщил, что в каждой вертолетной роте будет несколько беспилотных летательных аппаратов, способных вести разведку в горах.

В ходе обмена мнениями все с сожалением констатировали, что опыт горной подготовки за последние десятилетия утерян. Вспомнили, как в годы Великой Отечественной войны на Кавказе наши подразделения, укомплектованные альпинистами, успешно воевали против немецких «эдельвейсов».

Генерал-полковник, ответив на все вопросы, объявил совещание законченным. После этого были намечены занятия по группам. Генерал-лейтенант Пулихов после ряда сообщений для участников совещания приказал полковникам Ивняку и Алексееву зайти к нему в кабинет.

Ивняк и чуть прихрамывающий Алексеев, который в ходе операции подвернул ногу, приблизились к кабинету Пулихова, и комбриг открыл дверь. Это была приемная, за столом сидел капитан. Он встал и вежливо пригласил старших офицеров в кабинет генерала. Ивняк и его начштаба думали, что в кабинете кроме Пулихова будет и генерал-полковник, но Пулихов был один. Он приветливо произнес:

— Входите, входите, бойцы! Присаживайтесь, — и указал на три кресла у журнального столика, на котором стояли две бутылки с минеральной водой. Пока офицеры устраивались в мягких креслах, генерал спросил:

— Что будете, чай, кофе?

Не сговариваясь, полковники попросили кофе. Пулихов приоткрыл дверь в приемную:

— Организуйте нам кофе!

Затем тоже устроился в свободном кресле и шутя произнес:

— По-хорошему, мне бы вам по рюмке предложить, но, сами видите, высокое начальство в центре находится.

— Ничего, товарищ генерал-лейтенант, у нас не заржавеет, подождем до следующей оказии, — ответил шуткой Ивняк.

— Кстати, как у вас в бригаде со спиртным?

— Со спиртным хорошо, а вот без него не очень, — подал голос Алексеев.

— Что касается дисциплины в бригаде, — пояснил Ивняк, — то грех жаловаться, да и укомплектована она, вы же знаете, каким контингентом. Пожалуй, все знают меру в этом деле, — указал он пальцем на бутылки с минералкой.

— Согласен. Люди у вас что надо.

Вошел капитан с подносом, чашками, кофейником и сахарницей. Он аккуратно разлил по чашкам кофе и молча удалился.

Пулихов посмотрел на Алексеева:

— Устал? Вижу, прихрамываешь, что с ногой?

— Мелочь, товарищ генерал-лейтенант, подвернул немного, ну а что касается усталости, то всем досталось.

— Главное, потерь нет, — удовлетворенно сказал Ивняк, — Иван Петрович четко провел операцию.

— Да, результат хороший, — согласился Пулихов. — Я и хотел вас послушать, поэтому попросил разрешения у генерал-полковника не сопровождать его по центру, он понял это. Что дали допросы пленных? К каким выводам вы пришли?

— Пленных уже забрали контрразведка ФСБ и прокуратура. Мы, конечно, успели с каждым поговорить, — начал доклад полковник Ивняк. — К сожалению, Хаккиму с довольно большой группой удалось улизнуть от нас. Показания пленных позволили узнать, что Хакким направил в населенный пункт, где находится колония строгого режима, какую-то женщину. Это нас насторожило, потому что, по словам троих пленных, которые обладают отрывочными сведениями, в этой колонии отбывают наказание преступники, осужденные за терроризм, что наводит на мысль о специфике задания, скорее всего, связанного с колонией.

— Может, она связная? — предположил Пулихов.

— Возможно. Значит, в колонии или в населенном пункте, где она находится, имеется хотя бы один, а может, и больше людей Хаккима. Вызывает у нас настороженность и то, что Хакким перед нашим ударом направил через границу с Грузией какого-то головореза славянской внешности.

— А почему головореза?

— Пленные сообщили, что он собственноручно отрезал голову российскому солдатику, попавшему в руки Хаккима.

— Что известно об этом головорезе?

— Кроме общих примет — ничего.

— Дали эту информацию оперативникам?

— Так точно, — кивнул головой Ивняк и добавил: — И о пленных, которые сообщили об этом. Теперь — самое тревожное. — Ивняк сделал паузу, маленьким глотком отпил кофе и продолжил: — Говорить страшно, но, похоже, в бригаде имеется «крот» Хаккима, причем из числа старших офицеров, которые допущены к секретам.

— Этого еще не хватало! — воскликнул Пулихов. — Ну, выкладывайте.

— Дело в том, что незадолго до нашей атаки на базу Хаккима его предупредили, поэтому он успел уйти. Он даже пожертвовал большей частью своей объединенной банды и не стал никого предупреждать об атаке. Это говорит о том, насколько важный источник Хаккима находится в бригаде.

— Может, этот «крот» и сдал капитана Севрука? От него же никаких сигналов?

— Никаких, как в воду канул. Но мы надеемся, Севрук очень опытный офицер.

От внимания генерал-лейтенанта не ускользнуло то, что полковники вдруг переглянулись, словно молча спрашивая друг друга о чем-то. Генерал произнес:

— Чувствую, это еще не все. Давайте, выкладывайте.

Ивняк достал из кармана конверт, вынул из него листок, исписанный мелким почерком, и молча протянул его генералу, который подошел к письменному столу, взял очки и, возвратившись на место, стал читать вслух:

«Здравия желаю, товарищ полковник! Докладывает майор Ветров. Из-за нехватки времени докладываю главное — я ни в чем не виновен. Попав в ситуацию, которая не позволяла мне что-либо опровергать, я сбежал из госпиталя. Передо мной одна задача — доказать свою невиновность и разобраться с Хаккимом. Я уже в Чечне. Считайте, что выполняю спецзадачу…»

Генерал прочитал просьбу не трогать Мурата и его семью. Ивняк пояснил:

— Просьбу Ветрова я выполнил, команда в отношении этого Мурата по линии МВД и ФСБ прошла.

— Да, ни хрена себе, — задумчиво потер подбородок генерал. — А вдруг в бригаде действительно сидит «крот»?

— Будем работать, чтобы выявить его.

— А как Ветров? Вы верите в него?

— Мы хорошо его знаем, товарищ генерал-лейтенант, мы за него ручаемся, он — наш человек, проверенный.

— Не возражаю, ну а вы продолжайте работать по Хаккиму, не забудьте о капитане Севруке. Все, что необходимо вам, я предприму. Что касается информации о казненном солдате, мужчине славянской внешности и женщине, отправленной Хаккимом в место, где расположена колония с осужденными террористами, — обобщите и доложите отдельной справкой.

Офицеры встали. Генерал пожал им руки и на прощание приказал:

— Всех, кто отличился, в том числе полковника Алексеева, представьте к награждению и поощрению…

Алексеев, а за ним Ивняк вышли из кабинета, а генерал, оставшись один, подошел к окну и, глядя на небольшую площадь, долго думал о чем-то. Затем он направился к своему креслу и набрал номер телефона генерала Ветрова. После нескольких протяжных гудков в трубке послышался голос:

— Ветров слушает.

— Игорь Николаевич, приветствую вас! Это Пулихов.

— Здравствуйте, Михаил Андреевич!

— Как вы там, держитесь?

— Как говорится, слава богу, держимся. Сегодня сняли группу из трех человек, которые на «Мерседесе» направлялись в Москву. Везли почти три килограмма опиума и шестьдесят килограммов пластита. Похоже, их в Москве дожидается достаточно сильная террористическая группа, которая специализируется на терроризме и торговле наркотиками.

Связь была закрытой и надежно защищенной, поэтому генералы вели разговор и на секретную тему. Пулихов спросил:

— Как ведут себя задержанные на допросе?

— Двое уже дали весьма интересные показания, которые позволяют вычислить московскую группу.

— При задержании не пытались сопротивляться?

— У нас хороший источник, и его информация о передвижении этой тройки, наличии у них автомата Узи, трех пистолетов и десятка гранат, а также другого груза позволила нам спланировать операцию по задержанию во время их отдыха в мотеле. Взяли сонных и тепленьких. Кстати, я только что подписал на ваше имя информацию и сейчас буду говорить с московскими коллегами. Договоримся о взаимодействии.

— А что третий, молчит?

— Молчит. Мы его уже прокрутили по учетам. Был в банде Басаева. Четыре года назад был пойман и за серию терактов осужден, но до нашей колонии не довезли, по пути ему удалось бежать. Так что свои пятнадцать лет ему придется отсидеть здесь, ну и, конечно, добавят ему за новые преступления. Сейчас следователь и опера готовятся к его повторному допросу. Думаю, что поплывет, слишком многое мы знаем, чтобы не расколоть его.

— Наша помощь нужна?

— Мы как раз и написали об этом. Сообщаем их маршрут, который начинается в Чечне. Но там они только получили груз, а как он попал в Чечню — неизвестно. Информацию о банде и местах нахождения ее некоторых членов мы вам изложили.

— Хорошо, мы подключимся, а пока поздравляю вас с этим успехом. А позвонил я вам, Игорь Николаевич, вот почему. Дело в том, что Роман объявился в нашем регионе.

— Что вы говорите! — воскликнул Ветров. — Что, пришел в бригаду?

— Нет, Игорь Николаевич, он решил бороться с Хаккимом в одиночку.

— Как в одиночку?

— Он думает, что в связи с его побегом из госпиталя, как считает, из-под ареста, его ловят. Очевидно, не знает, что следствие доказало его невиновность и что сейчас идет расследование в отношении его бывших обвинителей. Роман неожиданно прислал в бригаду, на имя полковника Ивняка, записку. Чувствуется, у него есть план, как добраться до банды Хаккима. Мы попытаемся связаться с вашим сыном и скоординировать наши с ним действия. Скажу честно, его опыт, умение и настойчивость нам очень нужны. Так что, Игорь Николаевич, не переживайте, нашелся ваш сын.

— Спасибо, Михаил Андреевич. После того как я его сам обвинил в предательстве, не нахожу себе места. Боль в душе, не скрою, усилилась после того, как я узнал, что Роман невиновен…

— Понимаю вас, Игорь Николаевич, понимаю. Держитесь, все будет хорошо. Вот вы сказали, что у вас, в Зареченске, находится колония строгого режима…

— Да, тут у нас «отдыхают» те, кто осужден за терроризм.

— Есть среди них чеченцы?

— Их большинство, есть и представители других кавказских национальностей, и десятка три иностранцев, которые прибыли на помощь своим собратьям по пролитию крови в Чечню и соседние регионы.

— Это интересно. Дело в том, что, по имеющимся у нас сведениям, Хакким направил одну свою женщину туда, где находится эта колония. Пока дополнительной информации у нас нет. Бригаде Ивняка удалось захватить в плен несколько десятков бандитов, по мере их допросов будем сообщать вам необходимую информацию. Пока утверждать, что женщина, которую направил Хакким, должна прибыть именно в Зареченск, нельзя, но, думаю, вам будет не лишним это иметь в виду.

— Конечно, Михаил Андреевич, это весьма важная информация. Наша колония из пяти других, где сидит эта братия, имеет больше всего таких отморозков. Мы подумаем, что можно предпринять. Если что-то появится у вас, мы будем благодарны за информацию.

— Не за что, Игорь Николаевич. Вы можете поддерживать, если понадобится, связь с комбригом Ивняком Сергеем Платоновичем. Он же как лев дрался за Романа…

Попрощавшись, Пулихов положил трубку, встал из-за стола, прошелся по кабинету и снова остановился у окна. Глядя на внутреннюю территорию Центра, где стояли три бронетранспортера и две боевые машины пехоты, он с тревогой подумал об информации комбрига и начштаба о мужчине славянской внешности, который получил задание лично от Хаккима, о солдатике, которого тот обезглавил… Подумал он и о хаккимовском «кроте» в бригаде Ивняка…

Генерал решительно направился к столу и стал составлять план действий по реализации информации.