В кабинете Ветрова находились трое. Напротив генерала за приставным столиком сидели начальник управления ФСБ Лемехов и начальник районного управления внутренних дел Митрофанов. Ветров как руководитель Регионального антитеррористического центра сразу же по приезде из Чечни составил план действий всех служб и жестко контролировал его выполнение.

Генерал только что провел большое совещание, на котором были обсуждены многие вопросы, но один из них он оставил для особого разговора в узком кругу.

В ожидании следователя управления ФСБ и сотрудника службы собственной безопасности генерал и оба полковника пили чай и вели разговор о последних событиях. Игорь Николаевич рассказал о ситуации в Чечне, особо остановился на намерении террористов применять радиоактивные вещества против масс людей.

— Поэтому мы должны держать под особым контролем прибытие в наш регион людей из южных районов страны, уделить побольше внимания колонии строгого режима. В ней отбывают наказание террористы и особо опасные преступники, осужденные за убийства.

— Да, эта колония вызывает особую озабоченность, — кивнул головой Лемехов. — Согласно вашему указанию, мы приступили к негласной проверке сотрудников, которые служат в ней.

Генерал хотел что-то уточнить, но в дверь постучали, и в кабинет вошли двое в гражданской одежде. Один за другим представились:

— Следователь службы собственной безопасности майор Кретов.

— Старший оперуполномоченный управления федеральной службы безопасности майор Семенов.

— Проходите, товарищи, присаживайтесь, — Ветров встал со своего кресла и, направляясь к длинному столу, стоявшему вдоль глухой стены, пригласил к нему всех присутствующих.

Генерал сделал небольшую паузу, выжидая, когда все рассядутся за столом, и, положив перед собой небольшую папку и блокнот, продолжил:

— Кто из вас первым будет докладывать?

— Разрешите, я? — подал голос следователь.

— Давайте, майор.

Следователь раскрыл объемное дело, на обложке которого крупными буквами было напечатано «Уголовное дело» и рукой написано: «По факту уничтожения пожаром здания паспортно-визовой службы районного управления внутренних дел», и тут же начал доклад:

— Мною были назначены семь экспертиз по выяснению причин возникновения пожара, выяснению, что уничтожено огнем в сейфах, возможной связи включенного в сеть электрочайника с пожаром, изучению замков, которые были в сейфе старшего лейтенанта Сергейчик, в дверях ее кабинета и кабинета Соловьевой, а также во входных дверях. Перед экспертами были поставлены вопросы и в части определения по остаткам документов и пепла, что именно сгорело. Кроме этого допрошены все сотрудники ОВИРа, дежурные РУВД и сотрудники пожарных нарядов, принимавших участие в тушении пожара.

По моему указанию сотрудниками районного управления внутренних дел опрошены жильцы близлежащих домов, водители такси, которые, возможно, проезжали мимо здания ОВИРа. Учитывая ваше указание, товарищ генерал, допрос капитана милиции Соловьевой был произведен самым тщательным образом, и протокол ее допроса мною содержится особо.

— Ну и как вы оцениваете ее показания?

— Она чистосердечно рассказала все: и историю с пропажей печати, и как практически тайно, по приказу Сергейчик, в воскресный день заполнила девяносто семь бланков паспортов, которые вместе с печатью и оставшимися чистыми бланками паспортов положила, как и приказала ей Сергейчик, в сейф.

— Кстати, она отдала ключи Сергейчик от кабинета и сейфа?

Следователь неожиданно улыбнулся:

— В том-то и дело, что нет.

— Почему?

— Потрясенная пожаром, она напрочь забыла о ключах, а Сергейчик, очевидно, по этой же причине до сего времени ее о них не спрашивала.

— Интересно, — Ветров посмотрел на полковников и спросил: — Что показала Сергейчик?

— Сказала, что она в выходной день, то есть в воскресенье, в здании не была, конечно же в свой кабинет не приходила. О пожаре узнала поздно вечером со слов дежурного РУВД, который позвонил ей домой.

— Как думаете, Сергейчик не догадывается о том, что Соловьева все рассказала?

— Нет, не догадывается. Надо заметить, что капитан Соловьева полностью выполняет наши требования и советы. Поэтому старший лейтенант Сергейчик считает, что Соловьева держит язык за зубами.

— Что еще удалось выяснить?

Кретов чуть заметно улыбнулся:

— Я получил заключение экспертизы, что замки в сейфе, дверях кабинетов и входных дверях посторонним ключом и предметом не открывались. Отпала версия причины пожара от электрочайника, и получен ответ о причине возгорания.

— Ну и от чего случился пожар? — живо спросил полковник Лемехов.

— По-моему, картина прояснилась. Сначала в кабинетах, коридоре и даже под входными дверями был разлит бензин, даже в сейфе, закрепленном за старшим лейтенантом Сергейчик, тоже был разлит бензин, а поджог бензина был произведен со стороны улицы. Под входными дверями находилась смоченная бензином тряпка.

— Что думаете предпринять сейчас? — спросил Ветров.

— Думаю, что по итогам совещания можно будет определить, какие шаги предпринять.

— Хорошо, — согласно кивнул Ветров и обратился к Семенову: — Что у вас?

Майор раскрыл тоненькую папку.

— Согласно полученному приказу, мы организовали прослушивание телефонов Соловьевой и Сергейчик. За каждой из них установлено наружное наблюдение. За это время только один раз состоялся телефонный разговор. Сергейчик позвонила Соловьевой, но ничего существенного в разговоре они не обсуждали. Сергейчик похвалила Соловьеву за то, что она достойно переживает случившееся, и заверила, что все будет хорошо. Успокаивала, что ни Соловьева, ни она, Сергейчик, в пожаре не виноваты и вскоре приступят к работе в новом помещении.

Ветров обратился к начальнику районного управления внутренних дел:

— Валерий Федорович, где вы обосновали ОВИР?

— Рядом с УВД имеется двухэтажное здание патрульно-постовой службы. Половину первого этажа отдали паспортно-визовой службе. Сейчас восстанавливаем журналы учета, очень пригодились данные адресно-учетной службы. Там же хранятся данные на всех, кто получил паспорт и прописан в городе и области. С помощью сотрудников жилищно-коммунальных служб проводим поквартирный обход, проверяем паспортный режим. Это здорово помогает. Выявили более пятидесяти человек, которые получили паспорта или право на прописку, но по различным причинам еще не прописались. Уже знаем номера паспортов, которые были выданы нами в последние дни перед пожаром. Запросили в МВД информацию о партии бланков паспортов, которые утрачены в результате пожара.

— Хорошо, — кивнул головой генерал и обратился к Семенову: — Продолжайте, товарищ майор.

Семенов переложил несколько листов в папке и продолжил:

— Интересные сведения дали результаты наружного наблюдения. Если Соловьева кроме дома ходила только на работу и три раза в магазины, то Сергейчик… — майор сделал небольшую паузу и, чуть улыбнувшись, продолжил: — Сергейчик оказалась более энергичной. Она четырежды встречалась с капитаном милиции начальником отделения дознания ГУВД Кулаковой Верой Федоровной. Вместе с ней Сергейчик встречалась дважды с очень интересным типом, проживающим в Зареченске в двухкомнатной квартире дома семнадцать по улице Васнецова. Зовут его Васнецов Василий Кириллович. Я доложил об этом человеке полковнику Лемехову, и по его указанию наши сотрудники навели справки об этом Васнецове. Оказалось, что Васнецов — капитан запаса, но в то же время имеет группу инвалидности третьей степени. Он прибыл из Украины, где якобы заканчивал танковое училище, которое прекратило свое существование через три года после распада Советского Союза.

— Мы не успели еще выяснить, где проходил службу Васнецов, — пояснил Лемехов, — но то, что вчера мы получили в результате наружного наблюдения, свидетельствует о многом.

Лемехов обратился к Семенову:

— Продолжайте, майор.

Семенов поправил листы в деле и продолжил:

— Так вот, Васнецов, оказывается, недавно был принят на работу начальником хозяйственной службы в колонию строгого режима.

— Ни хрена себе! — тихо воскликнул генерал. — Так, продолжайте.

— Васнецов позавчера встречался в квартире Кулаковой с заместителем начальника колонии по кадрам подполковником Постниковым Сергеем Петровичем. Во время встречи в квартире кроме хозяйки квартиры присутствовали Сергейчик и женщина, фамилия которой пока не установлена, но известно, что она работает в той же колонии.

Ветров повернулся к Лемехову и хотел что-то сказать, но тот, чуть улыбнувшись, пояснил:

— Все в порядке, Игорь Николаевич, я уже отдал соответствующее распоряжение установить, что это за женщина.

— Вчера вечером, — продолжил майор Семенов, — соблюдая особую осторожность, Васнецов посетил квартиру номер семь, которая расположена в доме пять по улице Гоголя. Эта квартира принадлежит пенсионеру КГБ, прибывшему в Зареченск из города Минска, где он служил оперуполномоченным.

Семенов перевернул страницу и пояснил:

— Этот пенсионер работал во времена СССР в КГБ, зовут его Законов Сергей Иванович. Одно время состоял в кадрах контрразведки, но не справился со своими обязанностями. Был уличен в том, что укрывал информацию, оговаривая одного известного общественного деятеля. Оказалось, что в квартире Законова сейчас проживают четверо неизвестных мужчин. Они совершенно не выходят из квартиры. Продукты вчера им доставил Васнецов.

— Нам удалось выяснить служебные, домашние и мобильные телефоны Постникова и Кулаковой. Я отдал приказ взять эти телефоны на контроль, — добавил Лемехов.

— У вас все? — спросил Семенова Ветров.

— Так точно, товарищ генерал.

— Неплохо, совсем неплохо, — Ветров повернулся к Лемехову. — Не зря у меня душа болела, не зря.

— Вы знаете, Игорь Николаевич, — опять чуть улыбнулся Лемехов, — когда вы мне сказали о своей тревоге, я не сразу поверил, думал, что она преувеличена. Но теперь скажу: вам не изменило чутье сыщика. Что будем делать?

Генерал некоторое время обдумывал решение, потом чуть прихлопнул ладонью по столу:

— Значит, так. Всех фигурантов берем под полный контроль: наружное наблюдение — за каждым, все телефоны — на слуховой контроль. Можете привлекать все оперативные силы. Я оговорю все мероприятия с прокурором. Вам, товарищи, — обратился он к Кретову и Семенову, — необходимо внимательно изучить все материалы, относящиеся к Кулаковой, Сергейчик, Васнецову, Постникову. Вам, Алексей Алексеевич, следует выяснить, что за женщина, которая работает в колонии, взять под контроль этого бывшего сотрудника КГБ… Как его?

— Законов.

— Да, его, и, конечно, проверить его квартиру, надо срочно выяснить, что за люди там проживают. И еще, я думаю, что будет правильным, если мы негласно возьмем под охрану капитана Соловьеву…

— Вы думаете? — удивленно спросил Лемехов.

— Не исключаю. Если она не враг, то наверняка является слабым звеном и представляет для них угрозу. Вам, Валерий Федорович, необходимо поизучать обстановку среди сотрудников ОВИРа. Продолжить работу по восстановлению учетов, надо как можно быстрее выяснить номера и серии паспортов, которые уничтожены огнем, имея в виду, что они просто-напросто могли быть похищены. Сегодня же я отдам приказ оперслужбам усилить контроль и разведывательную работу в колонии. Думаю, нет смысла напоминать, что в этой колонии большинство осужденных — террористы и особо опасные преступники. У нас с вами имеется информация о том, что террористическая организация Хаккима по приказу бен Ладена имеет план по организации побега осужденных террористов в одной из колоний строгого режима. Именно такая колония, одна из четырех в стране, находится в Зареченске. Надо срочно всем сотрудникам ФСБ, ГУВД и органов на местах вручить фоторобот Хаккима, я запрошу генералов Пулихова и Борюжева, возможно, где-либо имеется фотография этого бандита, попрошу дополнительную информацию о его приметах, а также о других подозреваемых, которые могут появиться в нашем регионе.

Генерал снова обратился к начальнику управления федеральной службы:

— Алексей Алексеевич, вы по своим каналам запросите информацию по этому Законову. Посмотрите, можно ли его использовать для изучения его квартирантов.

— Хорошо. Мы обратимся к коллегам в Москве и Минске.

Ветров подробно разложил все по полочкам, поставил каждому задачу и в конце сказал:

— Сегодня проведем заседание штаба антитеррористического центра, рассмотрим и другие меры. Я думаю, что настало время объявить, как говорится, готовность номер один. Я уже не сомневаюсь, что наш регион может оказаться в центре событий.