Подполковник Красин благодаря Расулу смог организовать наблюдение за домом, где остановились Эмилия и пятеро арабов. Технари Красина умудрились установить в двух основных комнатах дома радиомикрофоны, и теперь разговоры арабов в комнатах, где они спали и питались, были хорошо слышны и постоянно записывались на магнитофон. Красин и его группа были рады, что смогли через комбрига добиться того, чтобы в это небольшое селение, где проживало шестеро стариков, подали электроэнергию. Поэтому магнитофоны, записывающие все, что передавали радиомикрофоны, фиксировали каждое слово круглосуточно.
Накануне в послеобеденное время к Эмилии прибыл гонец. Судя по отрывочным разговорам, которые велись в прослушиваемых помещениях, принес письмо. Утром на следующий день Красин, посоветовавшись по закрытой связи с комбригом, принял решение перехватить гонца на обратном пути. Для этого подполковник выделил троих офицеров, которые выдвинулись в сторону выхода из селения и затаились в скалах. Судя по перехваченным разговорам, гонец должен был уйти из дома в первой половине дня. Связались с базой, договорились, что к месту задержания пришлют транспорт. Полковник Ивняк предупредил Красина о том, что начинается широкомасштабная операция против террористических банд, и приказал его группе быть готовой к действию в любой момент. Красин усилил наблюдение за объектом в ночное время: кто знает, а вдруг Эмилия и арабы решат уйти тайком, ночью.
В десять утра один из наблюдателей доложил:
— Во дворе появился гонец. Он одет в куртку, на спине — рюкзак. По всем признакам готовится уходить.
Через минуту наблюдатель подтвердил, что гонец во дворе прощается с Эмилией и двумя мужчинами.
Наступил важный момент: сейчас самое главное, чтобы гонец пошел в том направлении, где находилась группа захвата. Если этого не случится, то придется действовать по обстановке.
Вскоре Красин вздохнул с облегчением: гонец направился туда, где его ждали. Через сорок минут старший группы захвата доложил, что гостя встретили. У него кроме пистолета и двух гранат обнаружили письмо.
— Прочитать можешь? — спросил Красин.
— Нет, этим слогом не владеем, — ответил старший группы.
— Хорошо. Состыкуйтесь с транспортом, передайте гостя и предупредите, пусть прочтут письмо, если есть что-либо интересное для нас, пусть сообщат мне. После этого возвращайтесь к нам.
Красин подошел к окошку и, глядя на горный пейзаж, подумал: «Интересно, как там Ветров? Он же рядом с отцом Эмилии. Опять Роман — в центре торнадо…»
И действительно, утро для Романа заполнилось бурными событиями. К нему в комнату не вошел, а буквально ворвался Игнатов:
— У тебя ничего не пропало? Кстати, бумаги, которые я тебе вчера дал, при тебе, ты их не оставлял без присмотра?
— Нет, не оставлял, они при мне, вот, в кармане. — И Роман вытащил из нагрудного кармана рубашки сложенные вчетверо план и схему операции в колонии. — А что случилось?
— Так, хорошо, бумаги на месте! — Игнатов присел на стул у краешка стола. — Сбежали, сволочи!
— Кто сбежал? Все мои люди на месте, недавно мы вместе позавтракали…
— Прокурорчики сбежали! Ночью, через забор… Где они только лестницу добыли? Перелезть трехметровую ограду они не смогли бы, кишка тонка…
— Слушай, ты можешь членораздельно объяснить, что произошло? — озабоченно, стараясь показать волнение, спросил Роман.
— Что-что!.. Я же тебе говорил, что мы поселили в домике, где парная, там есть хорошие комнаты, двух дезертиров из военной прокуратуры. Они объявлены в розыск, так как обвиняются в сотрудничестве с нами.
— Ого, это действительно хреново! Они же сдадут нас. — Роман озабоченно посмотрел на часы. — Поди, уже сидят на допросе. Они знают о нас?
— Кто вы, они, конечно, не знают, но видеть наверняка могли. Они же всю хату сдадут… Надо срочно смываться, вывозить оружие…
— И немедленно! — жестко произнес Роман и спросил: — А что охрана — херовая? Где они, доблестные герои, были? За такие вещи — кинжалом по горлу каждому, и делу конец!
— Сделаем, но пока надо смываться быстрее! Я уже вызвал грузовик для оружия, ты дай команду своим, пусть собирают вещи, ничего не забывают и выходят во двор.
«Он не забрал у меня схему и план — это свидетельство тому, что уверен в побеге…» — думал Роман, шагая к своим.
Не прошло и пяти минут, как вся группа стояла во дворе, куда уже въезжал автобус. На другом конце двора стояли четверо. По их съежившимся фигурам, втянутым в плечи головам можно было с уверенностью сказать, что это охранники. В автобус положили пять автоматов, ящик с патронами и какой-то тюк, из которого торчала ткань-камуфляж. Ветров понял, что это костюмы для них.
Подошел Игнатов:
— Садитесь, я отвезу вас в один из домов, где хотел ранее поселить. Там, конечно, не так удобно, как здесь, но теперь гораздо безопаснее.
— Ничего, мы привыкшие, — успокоил его Роман и кивком головы приказал своим садиться в автобус.
Устроившись у окошка, Роман, еле скрывая улыбку, подумал: «Все идет по плану; через двадцать минут наши появятся здесь, так что сделать осмотр местности и, возможно, обнаружить следы крови бандиты не успеют. Сейчас главное, чтобы они успели вывезти отсюда оружие, иначе могут отменить операцию в колонии».
В этот момент во двор въехал крытый грузовик, и Роман опять с одобрением подумал, что оружие вывезут вовремя. Он не сомневался, что оперативники наверняка видят все, что делается во дворе, и контролируют ситуацию.
Когда микроавтобус выехал со двора, Роман наклонился к сидевшему на переднем сиденье Игнатову и тихо спросил:
— А как с госпиталем? Ты не подумал отменить?
— Нет. Некляев и Законов после обеда приступят к работе.
Микроавтобус привез их во двор старого бревенчатого дома. Первое, что бросилось в глаза, — это недавно сооруженный высокий дощатый забор. Слева от дома — сарай и пристроенные к нему две небольшие хозяйственные постройки, около одной из которых валялся обросший жухлой травой плуг. В доме кроме кухни было три комнаты. В кухне — большая русская печь с высокой лежанкой, задернутой зеленой занавеской, большой стол, табуретки, холодильник и старый посудный шкаф. Рядом с печкой у стены — газовая плита и баллон, на стене — лист жести. В углу умывальник. В одной комнате — раскладывающийся диван, а в двух других по две односпальные кровати с тумбочками. В первой комнате, самой большой, в углу тумбочка с телевизором. В середине — небольшой письменный стол, на нем несколько блокнотов, шариковые ручки.
Игнатов провел их по дому и пояснил:
— Уборная во дворе, за сараем. Водопровод имеется. Командир будет жить в отдельной комнате, остальные — по двое. Комфорт, конечно, не ахти. Но жить здесь придется недолго. После сделанной работы вы сразу же смоетесь.
— Нам обещали деньги, — подал голос Нестеров. — Мы здесь их получим?
— Сразу же после выполнения работы вы все обещанное получите и уедете отсюда богатыми.
В кухню, которая одновременно служила прихожей, вошел водитель, он принес оружие, затем за три ходки доставил боеприпасы и амуницию.
Игнатов пояснил:
— Автоматы в заводской смазке. Сможете почистить и привести их в боеготовность или мне поручить сделать это кому-нибудь из моих людей?
— Нет проблем, — отмахнулся Севрук. — Все сделаем сами. У меня тоже вопрос: а как в отношении питания?
— Через час сюда приедет тот же повар. Жить он будет в другом месте, но с питанием проблем у вас не будет. Вам передвигаться по городу не рекомендую. Через день-два получите паспорта, тогда можно будет и пройтись.
В этот момент в кармане куртки Игнатова зазвенел мобильник. Игнатов достал аппарат:
— Слушаю!
Спустя минуту Игнатов положил мобильник и облегченно произнес:
— Наши успели выбраться из резиденции Багдасарова. Сейчас туда подъезжает целая колонна ОМОНа.
— Выходит, ты был прав в своем предположении, что беглецы — предатели, — произнес Роман. — Я-то подумал, что они испугались предстоящих дел.
— Об этом они ничего не знали. Они наверняка сдали ментам дачу Багдасарова и один из адресов в городе, где мы их прятали. Но ничего, никуда эти шакалы не денутся и Аллах их сурово покарает. Ну что, сможете здесь продержаться?
— Конечно, — заверил Роман. — Мы же не девушки, в горах бывало похуже.
— Ну вот и хорошо. Связь у нас есть, так что устраивайтесь, а я поеду. Сами видите, что мне надо подсуетиться. Надо вывести из-под удара Багдасарова. Думаю, ему придется срочно уехать. Но до нашей операции он нужен здесь. Проблем — во, — и Игнатов провел ребром руки по горлу.
Как только Игнатов уехал, Роман обратился к друзьям:
— Займитесь подготовкой оружия, а я сейчас приду.
Роман вышел во двор, осмотрел его и вошел в уборную — сбитое из досок небольшое строение. Достал мобильник и набрал номер телефона отца.
Оказалось, что отец уже знал, куда переселились Роман и его друзья. Уточнив, что ночью группа Романа будет в доме одна, предупредил:
— Ты будь готов, что ночью встретимся. Мои люди сейчас обследуют прилегающую территорию. Похоже, что в конце огорода можно перебраться через забор, там он невысокий, и выйти на глухую улочку. Ты мне позвони в двадцать два часа.
— А как с лечением в больнице?
— Готовимся. Здесь важно, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. Думаю, что все будет нормально.
Роман возвратился в дом. Все его друзья усиленно чистили оружие.
— Смотри, командир, — окликнул Романа Севрук, — из пяти автоматов три — с глушителями и еще такие же пистолеты.
— Хорошо, где моя порция?
Роман устроился на табурете, положил оружие, ветошь и необходимые приспособления на две другие табуретки и принялся за разборку автомата. Севрук взял с пола одну из гранат и произнес:
— Жила-была гранатная чека. «Черт меня дернул!» — успела подумать она.
— Но ты же не черт, — посмеявшись, сказал Мурат.
— Эх, жаль, в баньку не успели сходить, попариться, — мечтательно промолвил Нестеров.
— А мы тебя, дорогой, хорошо можем и здесь попарить, — шутя сказал Севрук и указал он пальцем на деркач, стоявший в углу. — Вон, видишь, и веник стоит.
— Холодно париться, — вставил Мурат. Все засмеялись невольному каламбуру, а Нестеров, сделав серьезное лицо, произнес:
— Когда я служил на Севере, вот там был холод! Мороз стоял такой, что даже в казарме приходилось мыть руки, не снимая рукавиц.
— Как это? — Мурат непонимающе смотрел на офицера.
— Но ты же, Мурат, южный человек, и понять тебе сложно, что такое лютый мороз.
Мурат понял, что Нестеров его разыгрывает, и махнул рукой:
— Да ну тебя!
Вскоре они закончили подготовку оружия, и тут же появился повар. Он притащил с собой четыре большие тяжелые сумки. Сам отнес их из машины на кухню и объявил:
— Через час будет готов обед.
В кухню вошел водитель, принес несколько кастрюль и сковородку и протянул их повару:
— На, растяпа! Я чуть не уехал, в чем бы ты готовил?
— Спасибо. Это я от испуга забыл. Ты же чуть ребенка не зашиб, когда мимо школы проезжали. Носишься, как угорелый.
— Не волнуйся, знаю, как ездить.
Нестеров вдруг громко, подражая диктору, произнес:
— Граждане водители! Бойтесь мест, откуда выскакивают дети!
— Вот-вот, — подхватил повар и ткнул пальцем в грудь водителя. — А я тебе о чем говорю?!
— Тоже мне нашелся, гайкин муж! — буркнул водитель и вышел из кухни.
Роман направился в свою комнату. Она была не более 6–7 метров. Поставил за тумбочку автомат, открыл дверку и положил запасные магазины, несколько пачек с патронами для автомата и пистолета. При себе оставил пистолет Макарова с глушителем и два запасных снаряженных магазина и кинжал. Прилег на кровать — слава богу, не мягкая, на них он не мог спать, так как тело привыкло к жестким подстилкам и матрацам. Подтянул к себе табурет, на котором лежал камуфляжный костюм с надписью на шевроне «Внутренние войска», прикинул рубашку — нормально. Встал и приложил сверху брюки — тоже подойдут. Взял ботинки-берцы. Размер сорок второй — что надо. Тельняшку тоже прикинул и удовлетворенно отодвинул табурет на прежнее место.
Вскоре повар подал сигнал — обед готов.
— Слушай, кормилец ты наш, — обратился к повару Севрук, — как твое имя?
— А тебе не все равно?
— Нет, конечно, надо же знать своего отравителя…
— Не волнуйся, со мной долго мучиться не будешь.
— Вот спасибо, успокоил, — беззлобно отреагировал Севрук, — но имя свое-то назови.
— Петькой меня кличут, — наконец сдался повар и спросил: — Кто добавки хочет?
После обеда прилегли отдохнуть. Роман, желая, чтобы повар поскорее ушел, вышел к нему в кухню и предложил:
— Давай-ка, Петр, помогу посуду помыть.
Повар явно не ожидал такой любезности и даже немного смутился.
Они быстро расправились с полутора десятком тарелок и мисок, вилками, ложками, аккуратно сложили в посудный шкаф. Повар коротко взглянул на Романа и негромко поблагодарил за помощь.
— О чем ты, — небрежно бросил Роман, — дело привычное.
Прошло не более пяти минут, и Петр, пообещав, что придет в семь вечера, покинул дом. Первое, что сделал Роман, — это включил мобильник, который передал ему отец, и проверил, не было ли звонков. Отец молчал. Роман хотел было позвонить сам, но передумал. Отец и так в напряжении. Роман заставил себя пройти в свою комнату и лечь. «Будем надеяться, что все будет хорошо», — и он попытался представить себе, что в эти минуты происходит на другом конце города.
А в госпитале оперативники и группа врачей, посвященных в тайну, были на пределе. Люди были расставлены по местам, расположенные в семи точках скрытые телекамеры — включены. Руководители операции находились в штабе, который разместился в кабинете начальника госпиталя. Заместитель начальника Регионального антитеррористического центра полковник Лемехов включил микрофон и спокойным голосом сказал:
— Внимание, проверка связи! Всем постам доложить о готовности и качестве связи.
Тут послышались доклады постов:
— Первый готов, связь нормальная!
— Второй готов, принимаю хорошо!
— Третий… — по очереди все десять постов доложились о готовности.
Лемехов поднес к губам микрофон:
— Четвертый и пятый, халаты не забыли?
— Нет, — по очереди ответили посты.
Лемехов уточнил наличие предметов прикрытия и маскировки у постов на этаже, где находилась палата, в которой лежала Соловьева.
Убедившись, что все готово, полковник взял в руку микрофон радиосвязи и вызвал наружное наблюдение:
— Прима! Я — Зима! Как слышите?
— Я — Прима! Слышу нормально.
— Где находитесь?
— Движемся к вам. Иван вместе с Левой в «жигуленке» черного цвета. Через пять-семь минут ждите.
— Понял. — Лемехов взял микрофон радиостанции связи с постами. — Десятый! Как слышишь?
— На связи.
— Готовность — через пять минут.
— Принято.
— Внимание всем постам! Готовность — пять минут! Повторяю, готовность пять минут, работать в наушниках, громкую связь отключить.
— Внимание! — послышался голос в динамике штаба. — Я десятый! Гости на месте.
И тут же послышался голос службы наружного наблюдения:
— Зима! Я — Прима!
— На связи, — ответил Лемехов.
— Здесь их поджидают еще двое. Они прибыли на «Ниве». Сейчас ведут между собой разговор.
Лемехов обратился к посту у входа на территорию госпиталя:
— Десятый!
— На связи!
— Наблюдаешь всех?
— Да, их стало четверо.
Буквально через три-четыре секунды десятый добавил:
— Один из них садится в «Ниву», а трое идут ко мне.
— Понял! Пропусти! — приказал Лемехов и тут же оповестил остальные посты, что преступников трое. После этого обратился к посту, который находился между проходной и лечебным корпусом:
— Девятый!
— На связи!
— Наблюдаешь тройку?
— Да, уже вижу. Один из них с сумкой садится на садовую скамейку в центральной аллее.
— Понял! Имей в виду, в сумке ствол!
— Понял. Двое входят в корпус.
— Принято! Восьмой, принимай гостей. Их двое.
— Наблюдаю! Их двое. Седьмой, принимай!
— Я седьмой! Вижу. Они на площадке между первым и вторым этажами, напяливают белые халаты и шапочки.
— Шестой! Их двое, одеты в белые халаты и шапочки. Как понял? — передал Лемехов.
— Понял! Вижу, они прошли мимо дверей третьего. Идут к пятому.
— Пятый! — позвал Лемехов.
— На связи. Наблюдаю их. Они остановились, о чем-то говорят друг с другом.
Лемехов посмотрел на монитор:
— Да, это Законов и Некляев.
— Интересно, о чем они переговариваются? — вслух подумал Лемехов.
Послышался вызов из маленькой радиостанции, лежавшей на столе. Через нее Лемехов держал связь с генералом Ветровым, который спокойным и четким голосом передавал приказ:
— Зима! Я — Центр. Вам надо взять только того, который войдет в палату. Других не трогать!
Лемехов несколько секунд с недоумением смотрел на радиостанцию, а затем ответил:
— Центр! Зима понял вас! Исполняю.
Полковник взял в руку другой микрофон и четким голосом сказал:
— Внимание! Всем постам! Задерживать будем только исполнителя. Остальных не трогать! Прима, вы должны продолжать наблюдение за всеми объектами.
Законов и Некляев, оказавшись в коридоре, решили, что Законов останется у поста медсестры в коридоре, а Некляев, держа руку с зажатым шприцем в кармане халата, двинулся в палату. Он вошел в дверь и, увидев, что больная одна, плотно прикрыл ее. Улыбаясь, он стал приближаться к женщине:
— Ну и как себя чувствует наша пациентка?
— Хорошо, доктор. Я уже второй день чувствую себя нормально.
— Я знаю, хочу сделать вам укольчик с очень хорошим, высокоэффективным лекарством, и дело быстро пойдет на поправку. Давайте-ка мне вашу ручку…
В этот момент дверь палаты настежь распахнулась и в палату буквально ввалились четверо врачей. Впереди всех — молоденькая медсестра. Она, обращаясь к Соловьевой, сказала:
— Здравствуйте, Марина Сергеевна, главврач проводит обход больных.
Один из врачей, действительно главврач, вдруг обратил внимание на ранее вошедшего, который сунул руку со шприцем обратно в карман халата.
— А вы, простите, кто?
— Я? Я — врач… — Некляев заволновался. — Я могу выйти, чтобы вам не мешать.
— А вы что, родственник больной? — спросил главврач и тут же обратился к Соловьевой: — Больная, этот товарищ ваш родственник?
— Нет, он врач, он пришел сюда, чтобы сделать мне укол.
— Какой укол?
Некляев не знал, что делать. Надо было бы вырваться из палаты, бежать, но вошедшие остановились у самой двери, мешая выходу. Двое высоких и крепких врачей стояли прямо у двери, которую сами же плотно прикрыли.
А главврач почти вплотную приблизился к Некляеву:
— Милейший, а что за укол вы хотели сделать больной? Дайте мне шприц!
Некляев не знал, что делать, и вдруг его взгляд остановился на окне. Но врачи, находившиеся у дверей, подскочили к нему и схватили за руки. Главврач осмотрел наполненный какой-то жидкостью шприц и спросил:
— Что здесь за препарат?
— Не знаю… Меня попросили сделать пациентке укол.
— Кто попросил?
— Врач… Какой-то врач… попросил меня оказать ему услугу…
— Какую услугу? Скажите, кто вы, где работаете?
— У нас он не работает, — пристально глядя на незнакомца, пояснила медсестра.
— Вот как! А где охрана?
— Я уже вызвал тревожной кнопкой, — показал маленький аппарат один из врачей. И действительно, в палату один за другим стремительно вошли трое военнослужащих. Капитан, очевидно старший наряда, четко доложил главврачу:
— Товарищ полковник! Дежурный наряд прибыл по сигналу тревоги.
— Возьмите этого гражданина и сопроводите к себе. Необходимо выяснить, кто он и что это за лекарство.
Один из врачей предложил:
— Я считаю, что нам необходимо прямо сейчас составить акт, в котором следует зафиксировать факт задержания этого гражданина и изъятия у него шприца с неизвестной жидкостью.
— Правильно, Сергей Петрович! Возьмите на посту у медсестры бумагу и займитесь этим, — главврач повернулся к медсестре. — А вы свяжитесь с начальником охраны госпиталя. Я хочу с ним переговорить.
Но старший наряда показал главврачу портативную радиостанцию:
— Товарищ полковник, разрешите, я вас соединю по этой связи?
— Да, пожалуйста!
Капитан поднес станцию ко рту:
— Ноль первый — шестому!
В станции послышался легкий треск и последовал четкий голос:
— На связи!
— Передаю микрофон главному.
Главврач взял радиостанцию:
— Пришлите ко мне еще пару человек и организуйте проверку главного корпуса и территории госпиталя. Нами задержан неизвестный, и я не знаю, один ли он на территории госпиталя, а поведение задержанного подозрительно.
— Разрешите вызвать милицию? — спросил ноль-первый.
— Правильно. Срочно вызывайте и организуйте исполнение приказа.
В этот момент врач по имени Сергей Петрович двигался по коридору к посту медсестры, недалеко от которого сидел съежившийся Законов. Его рука медленно потянулась к небольшой сумочке. Но, увидев, что по коридору бегут трое солдат с автоматами в руках, он руку отдернул. Сергей Петрович (а это был сотрудник уголовного розыска) громко обратился к медсестре:
— В палате оказался подозрительный мужчина. Похоже, что психбольной. Дайте пару листов бумаги, мы составим акт.
Он поднял руку и остановил солдат:
— Двое останьтесь здесь, на всякий случай приготовьте оружие. А вы, — он показал пальцем на третьего, — за мной.
Увидев спешащих по коридору еще двоих мужчин в халатах, приказал им:
— Освободите коридор от посторонних, больных в коридор из палат не выпускать.
Наконец «врач» обратил внимание на Законова:
— Эй, гражданин, вам необходимо уйти, у нас чрезвычайная ситуация.
— Да-да, я уже вижу. Ухожу, ухожу, — смиренно произнес Законов и, еле сдерживаясь, чтобы не побежать, направился к выходу. Через минуту он уже был во дворе. А там — не менее пяти автоматчиков, а от проходной несся милицейский уазик.
Увидев, что третий член группы продолжает сидеть на скамейке, он ускорил шаг и, проходя мимо, не глядя на него, тихо, но твердо произнес:
— Быстро уходим! Ничего не предпринимай!
Один за другим бандиты вышли за территорию госпиталя и сразу же направились к машинам. Не прошло и минуты, как обе машины рванули с места. Те, кто ехал в них, не видели, как следом за ними двинулись сразу четыре машины.
А Лемехов связался по телефону с генералом Ветровым:
— Что случилось, Игорь Николаевич! Почему решили не брать остальных?
— Все в порядке, Алексей Алексеевич. Получена новая информация. Подъезжайте, все обсудим.