ВЫРАЖАЮ БЛАГОДАРНОСТЬ

Ох, боюсь, это будет мне не под силу. В рождении моей первой книги помощь мне оказывали столь многие, что упомянуть здесь всех просто не получится. Я искренне надеюсь, что все вы знаете — речь именно о вас, и я страшно признательна вам за поддержку, будь то критическое замечание или бутылка вина.

Вот перечень тех, чьи имена мне все же удалось вместить сюда. Линда Хайер, первая, кто прочел эту книгу и поверил в меня. Труди Райзинг, заставившая меня извлечь рукопись из ящика, где она благополучно продолжала бы покоиться до сих пор. Благодарю также Роксанну Хаббард и Джонатана Бокнека за поддержку и превосходное редактирование. Благодарю Джен и Стива Стерлингов, не просто потрясающих друзей, но еще и наставников. И отдельное спасибо Жозефе Шерман за то, что брала меня под крылышко всякий раз, когда мне начинало казаться, что вот-вот начнется светопреставление!

Благодарю Совет по гуманитарным наукам города Онтарио за теплоту и поддержку, оказанную мне на первых шагах моего начинания.

Спасибо Шейле Гилберт за вдумчивые замечания, которые помогли мне сложить последние кусочки головоломки в единое целое. (Да, и за возможность оставить в романе столько страниц, сколько мне хотелось, тоже!)

Спасибо вам, Дженнифер и Скотт, за ваше терпение и ободрение. Ну, дети, теперь-то вы поняли, чем мама занимается после ужина? Надеюсь, вам понравится.

И, наконец, спасибо тебе, Роджер. Эта книга стала возможной только благодаря тебе. Возможно, именно потому, что мне никогда не нужно было далеко ходить за примером героя.

 

ПРЕЛЮДИЯ

Криво висевшая вывеска была вся в грязных дождевых потеках. П'тр вит 'Викс, проходя мимо, окинул ее мимолетным взглядом и хмыкнул себе под нос. «Знаменитый Посольский ряд. Ежедневные экскурсии». Да уж, ничего не скажешь. Потом подумал: ну а что тут такого? В конце концов, на что еще смотреть на этом Ауорде, если не на Посольский ряд?

Для совместного управления требовалось, чтобы в каждом из миров-участников Торгового пакта присутствовали представители всех видов, сколь бы мелкими ни были эти виды — да и мир тоже. В целях удобства посольства сгрудились в непосредственной близости друг от друга. Так и возник Посольский ряд — улица, застроенная разномастными зданиями — от неправдоподобных, словно парящих в воздухе пустотелых башен Шенкрана до покрытых пластиком брикетов из импортируемого ила, столь любезного сердцам послов Рета-VП.

Однако этой ночью экскурсионные кабинки пустовали, впрочем, как и сама улица. Начавшиеся раньше обычного первые дожди сезона вразнобой вызванивали веселенький мотивчик на бубенцах, которые ауордиане развешивали на каждом столбе и у каждой двери — с разрешения властей или без оного. Вместе с дождями в город ворвался и пронизывающий до костей ветер, и почти никто не соблазнился бросить вызов промозглой слякоти, дабы других посмотреть и себя показать.

«А зря», — подумал 'Викс. Его самого вид бесконтрольно текущей воды раздражал, но он полагал, что какие-нибудь другие существа вполне могли бы оценить это явление по достоинству. Здания, выступая из темноты, переливались отраженными огоньками. Уличные фонари отбрасывали круги яркого света, колыхавшиеся на влажной мостовой и превращавшие ее поверхность в драгоценную мозаику.

Поэтическим размышлениям 'Викса положило конец вырвавшееся у него приглушенное, но смачное ругательство на родном языке — его трехпалая нога угодила в одну из усеянных россыпями дрожащих огоньков лужиц.

И надо же было этому дождю непременно пойти в его дежурство, а не в смену напарника! Теперь 'Викс тащился под противной моросью, чувствуя, как липнут к голове намокшие перья гребня, а ледяные капли затекают под поднятый форменный воротник, пропитывая перья на спине.

Мышцы безумно сводило, и 'Викс невольно передернулся, изо всех сил пытаясь не стряхнуть с себя влагу. Он уже знал по опыту, что его роскошный гребень начнет смешно топорщиться в разные стороны, как у молодого петушка, пока дождь снова не прибьёт перья к голове.

Теперь единственным способом привести себя в порядок была основательная сушка под феном и, возможно, капля масла бертви из его драгоценных запасов. В общем, ему было что сказать об этом дежурстве.

'Викс скосил один глаз на ручной хронометр, добросовестно не спуская другого с парочки, следом за которой шел. Его зрение даже в такую пору было достаточно острым, чтобы позволить ему держаться в полутора кварталах позади этих двоих — почему, собственно, сегодняшнюю ночную слежку и поручили ему, а не его напарнику-человеку, Расселу Терку.

Фонари были расположены так, что между ними плескались достаточно широкие озера темноты, позволяющие парочке то исчезать, то вновь появляться в поле его зрения. 'Викс взглянул на объект своего наблюдения двумя глазами и разглядел его во всех подробностях.

Отраженный свет скользнул по разукрашенному драгоценными камнями головному убору женщины — этот элемент ее туалета был столь же красив, сколь и практичен, решил 'Викс. Он прикрывал не только волосы, но и большую часть лица женщины. Ее спутник-мужчина, как и сам 'Викс, был с непокрытой головой. Его волосы были не то черными, не то просто потемнели от дождя. Богато одетая парочка вполне могла бы сойти за людей, не знай 'Викс наверняка, что они принадлежат к Клану.

Вообще-то именно поэтому он и следовал сейчас за ними на достаточном расстоянии. Клановцы не входили в число членов Торгового пакта, поскольку никакие альянсы их не интересовали. Среди множества огней вокруг не сверкали окна посольства Клана, и неудивительно, поскольку у клановцев не было мира, который можно было бы представлять. Немногочисленные обитавшие в границах действия Торгового пакта клановцы держались обособленно и замкнуто, жили в уединении своих поместий в мирах людей и предпочитали при этом развитые внутренние системы, где можно было тратить свои состояния без излишней огласки. По самым последним оценкам, без сомнения столь же неточным, сколь и секретным, их численность не превышала одной тысячи особей.

Поэтому присутствие клановца в провинциальном мирке вроде Ауорда было делом в высшей степени необычным. Присутствие же сразу двоих не могло не встревожить любого блюстителя Торгового пакта, знакомого с ними! Начальница 'Викса знала клановцев как никто иной. Именно поэтому кандидатам в ее подразделение сразу же предлагали на выбор: либо согласиться на вживление пока еще экспериментального имплантата экранирования мыслей, либо искать себе работу где-нибудь в другом месте. 'Викс не мог не признать, что хирург отнесся к его перьям с исключительной деликатностью. Оставалось только выяснить, сможет ли хваленый прибор защитить его от клановцев.

Истинных телепатов среди людей почти не было, так же редко они встречались среди представителей еще трех видов Торгового пакта, утверждавших, будто обладают этой способностью, а среди всех остальных отсутствовали полностью. Клановцы же, как говорили, обладали удивительной способностью к телепатии. Поговаривали еще, будто клановцы брезгуют ментальным контактом с представителями всех других видов. 'Викс от всей души надеялся, что это действительно так. Но источник этого слуха, как и всех слухов вообще, не вызывал особого доверия.

В слежке на расстоянии были и свои отрицательные стороны. Когда из переулка им наперерез вдруг выскочило несколько фигур, 'Викс находился слишком далеко, чтобы успеть что-либо большее, чем на бегу пробормотать краткое сообщение в микрофон. Почти так же резко, как ранее пустился бегом, он сбавил скорость, а затем перешел на шаг. Данный ему приказ был вполне определенным: наблюдать за клановцами, но ни в коем случае ни во что не вмешиваться.

Хотя оставаться безучастным зрителем было нелегко.

'Викс различил шестерых нападавших; окруживших пару его подопечных, которые теперь остановились под одним из фонарей. Нападавшие казались безоружными, но ему с трудом в это верилось. Скорее всего, у каждого из них как минимум одна импульсная дубинка — незаметное, но грозное оружие, весьма популярное среди преступного мира Ауорда.

'Викс увидел, как клановец быстро загородил собой спутницу, выхватив из-за пояса силовой нож. Медленно и явно со знанием дела он взметнул вверх его блеснувшее в свете фонаря острие. На миг все замерло в безмолвии, только капли дождя дробно выстукивали по мостовой да с шипением испарялись с добела раскаленного лезвия ножа.

Избранный клановцем способ защиты восхитил 'Викса. Учитывая общеизвестную нелюбовь этого народа к любой технике, клинок был неплохим выходом из ситуации. А большинство известных 'Виксу преступников безоговорочно предпочли бы головную боль от удара шокером потере каких-либо частей тела. Тем не менее силовые ножи были не слишком распространенным видом оружия — их применение требовало сноровки, не говоря уж о том, что в большинстве миров они были просто-напросто запрещены.

Крик из темноты прервал немую сцену и послужил толчком к нападению. Четверо нападавших двинулись на клановца, а двое других попытались проскользнуть мимо него к женщине, которую он защищал. Отдающиеся эхом крики перемежались с разрядами дубинок.

Из-за угла с воем сирен выехала машина. Портовая администрация, мгновенно понял 'Викс. Чужие. Коммандер Боумен будет недовольна вмешательством местных, 'Викс щелкнул клювом, с тоской подумав о горячем масле, расставил для устойчивости руки в стороны и пустился бегом.

Схватку, между тем, вряд ли можно было назвать неравной. Четыре тела уже распластались на мостовой. Растекающаяся кровь, мешаясь с дождем, окрашивала лужи. Клановец стоял лицом к лицу с оставшимися двумя, вызывающе занеся нож.

Что-то взлетело вверх, на миг зависло в воздухе и обрушилось на клановца. 'Викс предостерегающе завопил, ничком рухнув на землю. Волна опаляющего жара, сопровождаемая оглушительным грохотом, означала, что кто-то бросил импульсную гранату.

'Викс осторожно опробовал все суставы. Машина портовой администрации плавно затормозила рядом с ним. Сидевшие внутри заметили его и закричали, приказывая оставаться на месте, но ему они были не указ. Мечущиеся лучи их фонарей раздражающе бликовали на его защитных глазных линзах.

'Викс мотнул головой, чувствуя, как высушенные взрывом перья поднялись и обрели подобающий им величественный вид. Какая досада, что дождь еще не прекратился! Убедившись, что эмблема зажата в руке, он поспешил к груде обугленных и неестественно изломанных тел. Никакая местная администрация не станет вмешиваться в дела блюстителей Пакта, по крайней мере, теоретически. Торговый пакт и его блюстители защищали права всех подписавших его разумных видов. Но портовая администрация Ауорда славилась своей обидчивостью.

Взрыв был локальным и сравнительно небольшой мощности, что имело смысл лишь если нападавшие намеревались взять клановцев в плен, а не убить их. Однако он погубил тех двоих, которым удалось избежать ножа клановца. Сам же клановец, на вид совершенно невредимый, лежал, придавленный одним из тел нападавших.

Все они были уроженцами Ауорда, безо всякого удивления отметил 'Викс. А чему тут удивляться, если на Ауорде на моральных принципах далеко не уедешь. Он тихонько втянул носом воздух. У толиан, откровенно признаться, обоняние было никудышным, если не считать превосходного чутья на мертвечину, будь она свежей или подгнившей — талант, который они благоразумно держали при себе, если находились не на своей планете.

Он стремительно вскинул голову, уловив где-то в отдалении затихающие шаги двоих — тот, кто бросил гранату, вместе со своим приспешником сматывал удочки.

'Викс мгновенно подавил побуждение броситься в погоню. Он знал, что скажет ему Боумен, оставь он клановцев на милость портовой администрации.

Толианин осторожно опустился на корточки, чтобы подобрать что-то блеснувшее в свете фонарей. Это оказался тот самый украшенный драгоценными камнями головной убор, что был на женщине. Но ее самой нигде не было видно.

Стоп. Его взгляд напряженно устремился вдаль… А вот и она, почти в самом конце улицы — крошечная фигурка, едва различимая сквозь пелену дождя. Должно быть, ей как-то удалось избежать воздействия взрыва. Толианин глядел на нее до тех пор, пока она не свернула в какой-то переулок. Он снова включил микрофон.

К нему спешили два полицейских с поднятыми капюшонами.

— Мы позаботимся о них, блюститель.

'Викс не стал ничего отвечать, пока не закончил передавать сообщение.

— Это юрисдикция Торгового пакта, — сказал он затем, и устройство, вживленное в его горло под перьями, тут же автоматически перевело его курлыканье на общий диалект.

Представители портовой администрации переглянулись, а затем снова устремили взгляды на толианина. Одна из них — коренастая ауордианка — положила руку на шокер, прикрепленный к поясу.

— На наш взгляд, это дело местных властей, — заявила она непререкаемым тоном. — Если тебе известно что-то такое, чего не знаем мы, предлагаю поделиться этими сведениями. В противном случае можешь уматывать обратно в космопорт, где тебе самое место, птичка.

'Викс слегка качнулся назад на мощных ногах, готовый ринуться в бой. Его когтистые ступни твердо стояли по бокам уже начавшего стонать клановца, хотя ради этого и пришлось вступить в растекающуюся лужицу тепловатой красной жижи.

— Это дело Торгового пакта, — твердо повторил он.

— Докажи.

— Он не обязан этого делать, офицер, — раздался откуда-то сверху металлический голос. 'Викс даже не поднял головы, как обычно, слегка раздраженный склонностью его партнера-человека к театральности. В том, что Рассел Терк подоспел в самый подходящий момент, не было ничего удивительного — он обожал эффектные выходы. Это было частью того, что Боумен именовала выдающейся способностью Терка вызывать недовольство местных властей. Толианин должен был своим хладнокровным и методичным подходом уравновешивать порывистый характер напарника. За пять лет совместной работы он не столько преуспел в этом, сколько научился мириться с человеческими слабостями.

Аэрокар, более обтекаемое и не в пример более грозное средство передвижения, чем те, что были дозволены портовой администрацией, виртуозно приземлился на тротуар. Прежде чем высадиться, Терк хорошенько разбрызгал все лужи поблизости, заставив полицейских прикрыть глаза ладонями.

Их поражение стало полным, когда высоченный Терк помахал у них перед носом куском пластика.

— Вот разрешение взять этих существ под охрану, — возвестил он. — Я непременно упомяну о ваших заслугах в докладе начальству.

Как только раздосадованная парочка полицейских на своей машине убралась восвояси, Рассел двинулся к напарнику. Вблизи он уже не казался таким великаном. На ладонь ниже худощавого толианина, массивный Терк обладал настолько широкой грудью и плечами, что форму ему приходилось шить на заказ. Но даже при этом умудрялся выглядеть так, будто она ему жмет.

— Простое наблюдение, как же, — с отвращением проговорил человек. — Ну и месиво! Всех уцелевших велено доставить в тюрьму. Тут вообще хоть кто-нибудь живой остался?

'Викс уже начал определять, кто ранен, а кто мертв. Он нацепил на клановца и на одного из нападавших медицинские маячки и проследил, чтобы стабилизирующее поле окутало раненых своим фиолетовым сиянием.

— Эти двое. Остальных — к патологоанатомам.

Терк кивнул, вызывая через переговорник на запястье медтранспорт и патанатомическую группу.

— Ну у тебя и видок! Не хочешь заняться собой? С этими я и сам вполне справлюсь.

'Викс по очереди ткнулся клювом сначала в одно, потом в другое плечо, что соответствовало покачиванию головой у людей.

— Нет. Я обсушусь после того, как отдам рапорт. — Он сфокусировал взгляд на лице клановца, лежавшего без сознания. — Я встревожен, напарник Терк. Думаю, коммандер могла ошибиться относительно этого субъекта.

— Я бы на твоем месте не стал закладывать голову, — заметил тот. — Они очень похожи на людей, но внешность — еще не все.

— Если он клановец, то почему тогда не воспользовался Даром, чтобы предотвратить нападение или бежать? — не сдавался 'Викс.

— Наверное, он заметил тебя: они не любят зрителей, — ухмыльнулся Рассел. — В любом случае, мы не можем рисковать. Представь только, как наш приятель-клановец мог бы подправить память этих портовых медуз, когда очнулся бы. Готов поспорить на что угодно, они даже не вспомнили бы, что видели его!

'Викс попытался неодобрительно сложить гребень, но тот был примят дождем.

— Ты, как всегда, проявляешь прискорбный недостаток уважения к прочим блюстителям закона, напарник Терк. Тебе не следует называть их медузами.

Рассел усмехнулся, вертя в мощных пальцах кусок пластика.

— А как их еще называть, если они даже дорожную карту от удостоверения отличить не в состоянии?

Толианин щелкнул клювом, отнюдь не разделяя веселости своего напарника. Когда-нибудь наглость Терка навлечет на них обоих серьезные неприятности — неприятности, которых он лично ничем не заслужил. Но он прекрасно понимал, что без толку спорить с тем, чей гребень торжествующе вздернут — хотя, конечно, у Рассела был никакой не гребень, а вечно липнущая к голове бесцветная масса волос.

— Клановец меня не заметил, — сказал он вместо того. — Следовательно, я не вижу никаких причин, которые помешали бы ему применить свой Дар, чтобы защитить себя и свою спутницу. Кстати, к ней это тоже относится. Учитывая все это, — терпеливо продолжил 'Викс несмотря на то, что мысли Терка явно блуждали где-то в заоблачных далях, — я вынужден заключить…

Рассел приложил палец к губам. Его напарник не был уверен, хочет ли он просто закончить их спор — что случалось весьма нередко — или же дело в чем-то другом. Хм, и вправду дело было не в том. Толианин услышал шум нескольких приближавшихся к ним аэрокаров.

Пожалуй, пора было переходить к менее секретным вопросам.

— Не знаешь, в кабинете Боумен есть фен? — поинтересовался он, скорбно чирикнув.

 

ГЛАВА 1

Я тупо блуждала взглядом по руке, прижатой к стене рядом с моей щекой. На руке было пять пальцев с небольшими расширявшимися к краю ногтями, один из них сломанный. На ее тыльной стороне и на ладони темнели грязные пятна; чистая кожа казалась более светлой — кроме того места, где расползалась краснота, обозначавшая края пореза. Я решила, что рука эта принадлежит мне, хотя то, как туго я соображала, меня сильно озадачило.

Поежившись, я поковыляла прочь от сырой стены. Внезапно мое внимание привлекло какое-то движение. Часть прикрывавшей соседнее окно ставни отвалилась, выставив на обозрение улицы полоску грязного стекла и кусок шторы. Кто-то смотрел на меня оттуда. Я осторожно приподняла голову, чтобы разглядеть, что это такое, и тут же втянула ее обратно в плечи — призрак в стекле сделал то же самое.

Моя нога угодила в небольшой ручей, в который превратилась сточная канава, и в тот же миг я сообразила, что испугалась собственного отражения. Я опасливо двинулась обратно к окну. Неужели я так вымокла? Или это струи воды, сбегавшие по стеклу, делали меня похожей на ныряльщицу, а лицо и волосы превращали в сплошное неразличимое темное пятно? Собственное лицо показалось мне белым диском с двумя светящимися на нем глазами, усталыми и недоумевающими. Может быть, это оконное стекло сыграло со мной злую шутку? Я ведь все-таки не старуха.

Тогда, выходит, ребенок? Вряд ли. Но кто тогда? Заблудившаяся и промокшая до нитки. Гуманоид. Все это установить было нетрудно. Мужчина или женщина? Эту занимательную подробность отражение утаивало. Мне определенно не хотелось раздеваться под дождем, чтобы удовлетворить свое любопытство. Я принялась хлопать руками по всему телу и обнаружила в карманах и складках своей одежды только воду. Продолжив свое исследование, я пришла к не слишком-то утешительному выводу: ничто не указывало на то, что я мужчина, хотя ничего такого особенно женского в своем теле я тоже найти не смогла.

Раздался крик. Лишь слабый отзвук, наверное, откуда-то с соседней улицы, но этого хватило, чтобы привести меня в себя и заставить мои ноги передвигаться. Когда я покинула свое укрытие под нависшим карнизом, дождь полил с удвоенной силой. Я заколебалась; вкус дождевой воды во рту вызывал у меня отвращение.

Мой мозг вдруг вывернулся наизнанку, заполнился мыслями, которые — я совершенно точно это знала — мне не принадлежали, стремлениями и импульсами, гнавшими меня непонятно куда, прокатывавшимися по моему сознанию болезненными волнами.

«Найди звездолеты. Звездолет, — мелькнул вдруг уточняющий обрывок мысли, — „его“ звездолет».

Онемевшая под натиском навязанных мне побуждений, я могла лишь беспомощно оглядывать узкую улочку, совершенно пустую, если не считать двух припаркованных машин. Что еще за звездолет?

Новые мысли хлынули в мой мозг, одна за одной, и каждая тянула за собой приступ страха, как будто они были привязаны друг к другу.

«Опасность. Покинь эту планету. Скрывайся, держись в тени».

Я тихонько хмыкнула, потом огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто меня не слышал.

Вихрь насильственных побуждений постепенно улегся, оставив эхо, долбившее мой мозг.

«Найди звездолет, покинь эту планету, скрывайся».

Словно очнувшись, я вдруг поняла, что мои ноги передвигаются, уводя меня куда-то. Я приказала себе остановиться.

Впервые за все это время я осмотрелась вокруг более внимательно. По обеим сторонам улицы теснились какие-то причудливые здания, большинство из которых имело не менее трех этажей. Их крыши клонились друг к другу, точно совещались о чем-то. Там, куда не проникал свет фонарей, окраска стен сливалась в тускло-серую. Дождевая вода, сбегая по водосточным трубам, говорливыми водопадами устремлялась в канавы. Висевшие повсюду металлические бубенчики, как будто без них было недостаточно шумно, превращали звон капель в настоящий оркестр.

«Отлично», — сказала я себе, не отрывая глаз от зданий, внутри которых, конечно же, было сухо. Если мне предстоит искать корабль, то вряд ли можно выбрать для этого менее подходящее место. Судя по всему, я находилась где-то в квартале Всех мыслящих форм, лабиринте петляющих улочек и переулков между туземным участком Порт-Сити и космопортом Ауорда. Ну и ладно, зато скрываться здесь можно хоть до скончания века. Правда, и дорогу в космопорт искать столько же.

Какая-то жизненно важная информация все время ускользала от меня, хотя я отчаянно пыталась уловить ее. Насквозь промокшая одежда неприятно хлестала по ногам. Я снова зашагала вперед — двигаясь, я хотя бы не бездействовала, пусть даже и не имея понятия, куда, собственно, направляюсь.

Переулок, куда я свернула, изгибался так, что его конца не было видно. Мостовую, и так всю в пятнах, усеивали еще и какие-то комья, которые дождь силился смыть, но лишь расплющил по краям. Я сморщила нос, почуяв запах испорченной пищи. Возможно, это дождь мешал сервомусорщикам взяться за работу, но скорее всего, кто-то из здешних обитателей просто не заплатил налоги. Эта мысль изумила меня. Похоже, мои мысли на миг объединили усилия и родили в конце концов хоть какую-то крупицу полезной информации.

Созерцание последствий уклонения от уплаты налогов вряд ли могло чем-то помочь мне в нынешней ситуации. Я зашагала по свалке и в конце концов оказалась зажатой между грудами мусора, которые доходили мне до плеч, лишь изредка расступаясь для того, чтобы обозначить проходы к запертым на все замки задним дверям. Пожалуй, в этом квартале избавлялись от отходов методом «раз-два — взяли!», заключила я, представив себе еженощную процедуру открывания дверей и выбрасывания мешков с мусором.

Вонь уже начинала подступать мне к горлу, как будто сырой воздух делал ее более липкой. Я остановилась, вглядываясь во мрак. Одна из куч вдруг пошевельнулась.

Послышался какой-то звук — на этот раз это было целое слово. Из кучи искореженного пластика и гниющих фруктов на меня уставилось неимоверно грязное лицо. Еще несколько слов, Завершенных плевком в мою сторону. Этот язык я никогда не слышала раньше. Нет, не так. Он был мучительно знакомым. В голове у, меня снова что-то сместилось. Предложение перестроилось. И я поняла.

— … здесь мое место, шалава. Проваливай…

— Уже проваливаю, — отозвалась я вежливо, приятно пораженная беглостью своего общего диалекта.

Я приблизилась к существу, чтобы получше разглядеть его — несмотря на слова, я не ощущала особой угрозы.

«Скрывайся, держись в тени», — прошелестело что-то глубоко в моем мозгу, но оказалось, что мне вполне под силу отогнать эти мысли.

Ага! Голубую растительность на подбородке существа коркой покрывала несброшенная кожа. Неблоканин. Как замечательно, когда знаешь название хоть чего-то. Я пощупала собственный подбородок. Он был гладким.

— Я не из ваших, — разочарованно призналась я.

— Безмозглый человечишка. Катись отсюда и оставь меня в покое. — Существо выкатило глаза, что у его народа было жестом в высшей степени грубым, а потом повернулось ко мне спиной и поудобнее устроило свою тушу среди мешков с мусором.

Я сморгнула с ресниц дождевые капли. Неблоканин почти исчез под грудой мусора. Я не могла разобрать его бормотание, но он, похоже, разговаривал сам с собой, к тому же далеко не любезным тоном. Я снова наморщила нос, пытаясь решить, что же пахло хуже: отбросы или это рыбообразное существо. Может, мне удастся убедить его снова заговорить со мной? Может быть, ему хоть что-нибудь известно обо мне?

Послышался новый звук, на этот раз с той стороны, откуда я только что пришла; через несколько мгновений он перерос в пронзительный вой. Я поморщилась от внезапной боли в ушах. Неблоканин с неожиданной прытью выбрался из своей кучи и прошмыгнул мимо меня, осыпав градом осклизлых ошметков. Я обернулась на звук, сочтя его достаточно безобидным. Однако неблоканин уже спешил в противоположном направлении со всей скоростью, которую были в состоянии развить его коротенькие ножки, поскальзываясь в лужах и издавая нечленораздельные звуки.

Возможно, мне следовало поступить точно так же?

Шум утих так же внезапно, как и возник, потом послышался снова, но только на этот раз оттуда, куда мчалось рыбообразное существо. Я сжалась в комочек, спасаясь от света, который взялся словно из ниоткуда и пригвоздил неблоканина к земле. Он застыл, обреченно опустив плечи.

— Проверка платежеспособности, — пророкотал один из тех, кто широкими шагами приближался по переулку. Он держал фонарь, а у его спутника в руках был конус, служивший, вероятно, источником звука. Я встала на четвереньки на осклизлой мостовой и осторожно заползла во мрак норы неблоканина в куче мусора. Потом выглянула наружу.

— С моей платежеспособностью все в порядке, — попытался уверить их неблоканин, но прозвучало это не слишком убедительно. Усы над его верхней губой тряслись, а широкоротое лицо испуганно сморщилось. На выступающих бровях собирались дождевые капли, сбегавшие по щекам, точно слезы.

— Не возражаешь, если мы не станем принимать твои слова на веру? — Голос того, кто это произнес, был скучающим. — Вы, чужие, считаете, что здесь все такое же бесплатное, как воздух.

— Если хочешь здесь жить, изволь платить. А чем можешь заплатить ты? — осведомился второй голос. Я поежилась и вжалась в отбросы, уловив в нем приятное предвкушение.

Неблоканин протянул к ним пустые руки.

— Я сегодня же сяду на корабль…

— Это уж как пить дать. — Конус снова взвыл, но на этот раз почти сразу же захлебнулся, поскольку его основание было прижато к голове неблоканина. Рыбообразный бедолага мешком рухнул на землю, почти ничем не отличаясь от груд мусора, всего миг назад служивших ему убежищем.

— Несмотря на этот мерзкий дождь, ночка выдалась удачной, Инекс.

Это произнес тот, что нес фонарь, ставя его на ящик. Теперь я могла ясно разглядеть обоих — мужчин-ауордиан. У одного в волосы были вплетены голубые бусины, на удачу, а у другого — желтые. Если не считать бусин, эти двое были похожи друг на друга как близнецы, на щекастых лицах обоих застыло одинаковое сытое, самодовольное выражение. Они наклонились к упавшему неблоканину, а когда разогнулись, тело того поднялось вместе с ними, поддерживаемое гравипоясом.

— Здесь всегда есть чем поживиться, — отозвался Инекс, тот, что с голубыми бусинами. — Лучшее место в секторе, чтобы подобрать опытного работника. У опустившихся чужих никогда не бывает денег.

— И никому нет до них дела, кроме нас.

Оба расхохотались. Звук их шагов стал удаляться.

Вербовщики. Я смотрела им вслед и впервые за все время жалела, что понимаю. Ведь это меня они могли увести, выслать из этого мира, и я провела бы остаток жизни, вкалывая в какой-нибудь отдаленной колонии или на космической станции, где не хватает ресурсов, чтобы содержать механизмы. Меня продали бы и забыли.

Именно такая участь ожидала несчастного неблоканина. Я выбралась из мусорной кучи, решительно подавив жалость к себе. У меня хотя бы была цель. Найти свой звездолет, а до тех пор скрываться. Если бы неблоканин скрывался, то с ним ничего бы не случилось. Я недоумевала, почему же он не прислушался к своему внутреннему голосу.

Неужели у бедолаги его не было?

Я зашагала в направлении, противоположном тому, куда удалились вербовщики, и скоро уперлась в завал из коробок и пластиковых ящиков. Перелезть через него было, на первый взгляд, довольно сложно. Однако я обнаружила, что вполне могу взобраться по одной его стороне, если с осторожностью выбирать опору для ноги и цепляться за все, что достаточно устойчиво держится. На вершине я остановилась передохнуть и подумать, как лучше спуститься.

Мое внимание вдруг привлек кусок серой, как дождь, материи, и я ухватилась за него и начала разрывать обломки скользкого пластика и ржавого металла. Ткань неохотно поддалась. Зажав находку в руке, я скатилась по другой стороне мусорной баррикады в спасительную темноту.

Расправив ткань, я подставила ее дождю, чтобы размочить засохшую корку грязи. Тряпье пахло так, как будто в нем гнездилось несколько поколений грызунов, но зато в нем хотя бы не было дыр. Я быстро разделась, смяла свою одежду во влажный ком и запихала его в ближайшую мусорную кучу. Через миг следом отправились и туфли.

Я дрожала под дождем, от которого вся кожа мгновенно пошла мурашками. Что-то темное потекло по руке. Я провела по следу пальцем и дошла до плеча. Темная жидкость каплями сочилась из раны на плече. Прикоснувшись к ней, я ощутила боль и тут же отдернула пальцы. По крайней мере, теперь я знала, почему у меня болит рука.

Там должны были быть еще застежки. Пока я находилась в замешательстве, мои пальцы забегали сами по себе, расстегивая только что найденное облачение спереди, чтобы можно было засунуть в нее ноги. Внутри костюм был восхитительно сухим, хотя пальцы одной ноги наткнулись на какую-то слипшуюся колючую массу, которую я, не глядя, выпихнула. Я очень надеялась, что если в этой штуковине имелись обитатели, то сейчас никого из них нет дома. Кое-как натянув одеяние на раненое плечо, я хмуро окинула себя взглядом. Места в этом наряде вполне хватило бы на еще одну такую же, как я.

Через миг, облаченная в то, что некогда было голубым комбинезоном, с нелепо торчащими с боков узлами, в которые я увязала излишки материала, я прошествовала из озера темноты с высоко поднятой головой. Разумеется, подобная поза помогала держать нос как можно дальше от моего нового наряда, но смысл заключался не в этом. Я выглядела и чувствовала себя как настоящий звездоплаватель, представитель элиты, которая надменно отстаивала свое право свободно прибывать на захолустные миры вроде Ауорда и так же свободно покидать их. Я собираюсь разыскать свой корабль. И не позволю никому встать у меня на пути.

Что за странные мысли? Я потрясла головой и подождала, когда завихрения в моих мозгах улягутся. Не я ли только что собиралась скрываться? К тому же вербовщики могли все еще околачиваться где-нибудь поблизости.

Вот тебе и звездоплаватель. Снова втянув голову в плечи, я убралась обратно в промозглый мрак.

Я шагала уже, как мне чудилось, многие часы. Похоже, моя обувка оказалась не столь уж и удачной обновой. Хотя моим ногам было божественно тепло и сухо, внутри чересчур больших ботинок ступни постоянно соскальзывали в сторону, вынуждая меня каждый раз ставить ногу с большим тщанием. Пожалуй, стоило, не выбрасывать мышиное гнездо, а использовать его в качестве стелек.

Каждый раз, оказываясь на перекрестке, я останавливалась, после чего выбирала переулок или улицу, казавшуюся наименее исхоженной или наиболее темной. Таким образом я пыталась разрешить то обстоятельство, что у меня не было ни малейшего понятия, куда идти. Будь я хоть сколько-нибудь в состоянии задуматься, то, пожалуй, серьезно усомнилась бы в собственном рассудке. На неосвещенной улице вполне можно было бы нос к носу столкнуться с чем-нибудь опасным, а у меня не было никакого оружия. В голове вдруг промелькнула еще одна обрывочная мысль — ведь не всегда же я была беззащитной?

В какой-то миг я обнаружила, что могу заставить свои ноги прекратить передвигаться. Остановившись в самом темном месте улицы, я блаженно привалилась к стене. Дождь прекратился, хотя с крыш продолжали срываться капли, попадавшие преимущественно мне на голову. Бубенчики тихонечко позвякивали сами по себе. Восходящее солнце постепенно растапливало грозовые облака, обливая высокие шпили бледным золотом. Кстати, о шпилях. Их неправильные, чересчур узкие силуэты на миг привели меня в недоумение. Они ну никак не могли принадлежать зданиям. Прошло несколько мгновений, прежде чем я позволила себе поверить в то, что это верхушки звездолетов. Теперь я знала, в каком направлении находится космопорт. Оставалось выяснить, какой же лабиринт переулков следовало выбрать, чтобы добраться до него.

Учитывая, что мой разум весьма походил на чистый лист, я испытала почти что прилив благодарности, когда чьи-то чужие мысли попытались выдать себя за мои.

«Скрываться.

Найти свой звездолет.

Покинуть Ауорд».

Возможно, я сама и приняла эти решения, но никак не могла воспроизвести ход собственных мыслей. Эти побуждения поставили передо мной цель, которую я безо всяких возражений принимала — до сих пор. Но с каждой секундой меня все больше и больше занимал вопрос, чего же недоставало в моих воспоминаниях. Ведь вселенная, да и я сама в этой вселенной, не могли возникнуть прошлой ночью.

Но чем больше я пыталась сосредоточиться и подумать о себе, тем более туманными и расплывчатыми становились мои мысли. Умственное усилие быстро утомило меня; это походило на попытку вытащить из сиропа попавший туда волос. Лучше я сейчас позабочусь о своем выживании, а о том, чтобы вернуть себе место во вселенной, поразмыслю после. Мой желудок согласно заурчал, и я поняла, что пора двигаться дальше. Вот только куда?

Вдруг, точно кто-то дернул за нитку, моя голова сама по себе повернулась; щеку оцарапало о холодный мокрый камень. Заморгав, я никак не могла понять, что же привлекло мое внимание.

Я смотрела на еще один из многочисленных узких и извилистых переулков квартала Всех мыслящих форм. Я была одна. С одной стороны квартала вереницей тянулись двери — над некоторыми красовались зазывно-яркие и непонятные — мне — вывески на местном языке, другие же были накрепко заперты и неприступны. Там, где я стояла, словно прикованная к месту каким-то непонятным мне самой предчувствием, царил глубокий, ничем не нарушаемый мрак. Закрытые ставнями окна жилых кварталов начинались на верхних этажах. Внезапно дверь прямо напротив меня с треском распахнулась.

— Ночуй на своем корабле, мразь инопланетная!

Этот рык на ломаном общем диалекте послужил мне достаточным предупреждением, так что я не слишком удивилась, когда с лестницы кого-то спустили. Треск, с которым это существо рухнуло на землю, врезавшись в кучу отбросов, заставил меня поморщиться. Дверь захлопнулась. Я уже двинулась, чтобы оказать помощь незадачливому клиенту — и вдруг замерла, услышав лязг ставен наверху.

«Скрывайся», — напомнила я себе.

Из распахнувшегося окна замахали две пары рук — одна поблескивала золотистым узором, другая была раскрашена зелеными полосами. Руки были женскими, тонкими и украшенными браслетами. Мужчина — а он уже успел кое-как подняться, так что теперь я могла отчетливо разглядеть его — метнул на захлопнувшуюся дверь злобный взгляд, прежде чем галантно поклониться обладательницам изящных ручек.

И поковылял, шатаясь, прочь. При этом он опрометчиво шагнул с кучи, на которую только что приземлился, и тут же полетел кувырком. Из окна донесся звонкий смех, но я отшатнулась, пораженная. Обернувшись, этот мнимый пьяница окинул окрестности цепким взглядом ярко-синих глаз — глаз, которые безошибочно засекли меня и которые можно было назвать какими угодно, но только не затуманенными наркотиками или алкоголем. Потом этот поразительный человек — для любого стороннего взгляда пропойца, возвращающийся с веселой пирушки, — побрел прочь, покачиваясь, но при этом уверенно направляясь в сторону космопорта.

Нитка снова дернулась — на этот раз сильнее. Пожав плечами и тут же охнув от боли в руке, я двинулась следом за ним, не в силах противиться призыву и жалея, что не в состоянии этого сделать.

Мужчина был, как и я, одет в костюм звездоплавателя, а его комбинезон выглядел немногим лучше моего. Но значительно чище, вынуждена была я признаться себе самой.

«У него есть корабль!» — возликовал кто-то внутри меня.

Прекрасно. Но как я узнаю, тот ли это корабль, который я должна найти? Живописный выход этого человека из гостиницы вполне мог быть искусно срежиссирован, например, если ему необходимо было ввести в заблуждение тех, кто мог наблюдать за ним. Не исключено, что он был контрабандистом — или даже пиратом, из тех, что зарабатывают себе на хлеб, грабя грузовые корабли в захолустных мирах вроде Ауорда. Любой нормальный человек обошел бы такого типа стороной.

Но корабль — это корабль. А мечущиеся в моей голове обрывки мыслей позволяли прийти к выводу, что меня едва ли можно назвать нормальной, хотя я и надеялась на то, что нахожусь, по крайней мере, в здравом рассудке. Если загадочный незнакомец впереди меня, чьи с виду нетвердые ноги раз за разом точно по волшебству обходили усеивавшие мостовую кучи вонючих отбросов, мог привести меня к звездолету и увезти с Ауорда, то мне, возможно, удалось бы заглушить чужие мысли, терзавшие мое сознание достаточно долго, чтобы превратиться в мои собственные. Я до предела напрягала внимание, стараясь не упускать бравого звездоплавателя из виду.

И вдруг он исчез! Я ахнула, мгновенно и немотивированно погрузившись в отчаяние. Бросившись вперед, я слишком резко завернула за угол и угодила прямо в чьи-то довольно грубые руки. И принялась отбиваться и извиваться, яростно и молчаливо.

— Прекрати немедленно! — прошипели прямо мне в ухо, после того как хорошенько тряхнули за плечи. — Что ты затеяла, обворовать меня собралась? Или всадить мне нож в спину? — И тут же, точно тому, кто меня держал, пришла в голову новая, куда более неприятная мысль, он зловещим тоном произнес: — Может быть, тебя послали следить за мной?

— Я не воришка. Пусти меня, — сказала я, раздосадованная до глубины души. Сильная рука втащила меня в полумрак у соседней двери и отпустила.

Я потерла саднящие руки и с опаской принялась разглядывать звездоплавателя. На его загорелом бесстрастном лице отразилось точно такое же подозрение. Ясные, поразительно синие глаза были холодными и суровыми.

— Если ты не воруешь, тогда, быть может, еще хуже? На побегушках у воров?

Изумление, отразившееся на моем лице, когда я услышала щебечущий свист, изданный его сжатыми губами, должно быть, оказалось достаточно красноречивым. Мнимый пьяница нахмурился, озадаченно приподняв темную бровь.

— Не надо смотреть на меня с таким отчаянием, малыш. Я не сделаю тебе ничего плохого. Но тебе придется рассказать, кто послал тебя следить за мной.

Он произнес эти слова таким тоном, словно у него были какие-то неизвестные мне способы выжать из меня эти сведения. Я подавила желание расхохотаться.

— Я шла за тобой потому, что мне нужно на корабль, — ответила я честно, хотя сомневалась, поверил ли звездоплаватель моим словам. — Я слышала, как там, ну, в гостинице, сказали, что у тебя есть корабль.

Похоже, впервые за это время он заметил космический костюм, в который я была облачена, так похожий на свой собственный, — ну, если не принимать во внимание его нынешнего изгвазданного состояния. Его нос сморщился.

— Из какого ты рода? — поинтересовался звездоплаватель. С внезапно охватившей меня надеждой я поняла, что он встревожен.

Рода? Возможно, когда-то это слово что-то для меня и значило. Но сейчас оно не несло в себе совершенно никакого смысла.

— У тебя есть корабль или нет? Мне нужно улететь с Ауорда, — сказала я, уклоняясь от ответа.

— Я не нуждаюсь в команде, — отрезал мой собеседник с таким выражением, что мне немедленно стало ясно — он тоже гораздо охотнее очутился бы где-нибудь в другом месте. Но все же чувствовалось, что он заколебался.

— Мы ведь оба звездоплаватели, — умоляющим тоном заметила я. — Ты же не сможешь бросить меня здесь в беде?

Он немного помолчал, прикрыв свои невероятно синие глаза. До меня доносились чьи-то далекие, неразличимые голоса. Мое сердце колотилось все оглушительнее, отсчитывая каждую секунду двумя ударами.

— Прости, малыш, — выдавил он наконец, и в голосе его послышалось искреннее сожаление. — Этот рейс у меня уже весь расписан. Должно быть, у твоего рода дела из рук вон плохи. Звездоплаватели должны держаться со своими. В особенности на этой занюханной планетенке. — Он умолк и пожал плечами, точно собрался сделать что-то наперекор всем своим жизненным принципам. — Вот. — Одна рука порылась в кармане и извлекла оттуда пригоршню того, что, похоже, было местной валютой. Он вжал смятый ком в мои безвольные пальцы. — На соседней улице можно поймать машину. Езжай к северным воротам и спроси в транспортной инспекции Тэль Масим. Понятно?

— Тэль Масим, у северных ворот, — тупо повторила я.

— Скажешь, что тебя послал Морган с «Лиса». Тэль вечно возится со всеми подряд. Это самое большее, что я могу для тебя сделать.

Я вздернула подбородок.

— Я не нуждаюсь в ее помощи. Мне нужно улететь с этой планеты. Во что бы то ни стало. Пожалуйста… — И тут мой голос, хотя я всячески старалась избежать этого, сорвался. В глазах у меня потемнело от изнеможения и боли. Я прислонилась спиной к двери.

Морган напустил на себя тот рассеянный вид, который означал, что он уже занят другими мыслями.

— Мне и самому несколько раз приходилось сидеть на мели, малыш. С кем не бывает, — проговорил он нарочито бодро. — Только приведи себя в божеский вид, а не то тебя не возьмут ни на один корабль. Вымойся и поешь как следует… Вот увидишь, тебе сразу же станет лучше.

Внезапно я увидела его спину. Этот человек уходил.

А мне не оставалось ничего иного, как идти следом за ним, хотела я того или нет. Даже если бы мне пришлось ползти.

Я попыталась окликнуть его, но голос застрял где-то в горле. Звездоплаватель завернул за угол и пропал из виду. Я задрожала и равнодушно уронила зажатые в кулаке деньги на землю. Единственное, что я не могла сделать ни при каких условиях — это упустить его.

Побуждение следовать за ним было столь сильным, что заставило меня оторваться от спасительной двери, хотя самостоятельно сделать это мне было бы не под силу. Мне непременно нужно было попасть на мой корабль. Я должна была следовать за Морганом.

Я успела сделать лишь пару нетвердых шагов, когда откуда-то из пелены дождя что-то знакомо взвыло, взорвав мой череп на куски, и, точно тяжелый камень, уволокло меня в кромешную тьму.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Приходит в себя.

Барэк садд Сарк, первый разведчик, специалист Клана третьего уровня и обладатель тела, которое на данный момент представляло собой один сплошной сгусток боли, позволил себе тихонько простонать, прежде чем сделал попытку разлепить заплывшие глаза. Незнакомый голос прозвучал как предупреждение. Садд Сарк вгляделся в две облаченные в униформу фигуры, склонившиеся над ним, и попытался ничем не выдать своего смятения.

— А-а… Блюстители. Это вам я обязан своим спасением, — проговорил он хрипло. Он мог бы назвать уйму мест, где предпочел бы находиться в данный момент. Да собственно, где угодно, только не здесь.

Послышались торопливые шаги, и любопытные офицеры попятились, уступая место коренастой женщине. Форму свою она носила небрежно, а рукава с офицерскими шевронами были закатаны, обнажая загорелые мускулистые руки. Однако выражение ее острых глаз никто бы не осмелился назвать легкомысленным.

— Я уже видела остальных, хом Барэк садд Сарк, — проговорила она быстро. — Вернее, то, что от них осталось. Вы помните, я думаю, что силовые ножи на Ауорде вне закона?

Остро ощутив свое бедственное положение, Барэк пустил в ход самую обаятельную улыбку из своего арсенала, но лицо слишком саднило, чтобы удержать ее. Что же произошло после того, как нападавшие прибегли к запрещенной тактике и швырнули импульсную гранату? И что он делает здесь, распластанный на спине и прижатый к койке одеялом, которое вполне можно счесть смирительной рубашкой? Садд Сарк собрался с духом.

— Надеюсь, — осведомился он, — нападения на ничего не подозревающих путешественников на Ауорде тоже вне закона, коммандер…?

— Боумен. Коммандер Лайдис Боумен, — с готовностью представилась женщина. Ее голос был обманчиво дружелюбным. — Главный следователь Бюро по делам межвидовой торговли — Торгового пакта — в этом квадранте, хом садд Сарк. А это офицеры моего штаба, констебли Терк и 'Викс. — Барэк осторожно попытался прощупать разум блюстительницы, потом разум сопровождавших ее, но ощутил лишь безликую пустоту. Понятно, экранирование. Достаточно эффективное решение, если целью ставилась защита против тех людей, что владеют каким-то слабеньким подобием телепатии.

Сада, Сарк открыл свой разум, позволив мыслям проникнуть в м'хир. Некоторые ученые Клана утверждали, что м'хир представляет собой сущность, за многие поколения образованную мыслями клановцев. Другие с не меньшим пылом доказывали, будто м'хир есть не что иное, как другое измерение, в которое способные на это клановцы проскальзывали, словно иглы сквозь ткань, минуя обычное пространство.

Большинство же клановцев, как и сам Барэк, не примыкали ни к одному лагерю. Единственным, что действительно имело значение, была способность входить в м'хир, присущая лишь членам Клана. М'хир придавал мыслям клановцев возможность преодолевать границы пространства, переносить материю, прикасаться к мыслям других — например, людей, — которые считались недосягаемыми.

Барэк вспомнил, как крепла его связь с м'хиром с каждым разом, когда он входил в него, связь, начавшаяся с детских снов о тьме, пронизанной потоками силы. Развитая им к моменту зрелости способность взаимодействовать с м'хиром, может быть, и не была столь блестящей, как у некоторых членов Клана, но для тех, перед чьей фамилией было определение садд, считалась вполне приличной. Барэк не сомневался, что сможет обойти защиту Боумен, сосредоточив свои силы на м'хире.

А это что такое? Чутье клановца наткнулось на что-то металлическое, безжизненное, преграждавшее путь через м'хир потоку силы от двух людей и от толианина. Невероятно! Ни один другой вид даже не подозревал о существовании м'хира. Как они могли найти способ влиять на него?

Должно быть, этот мыслеглушительный прибор Боумен — какая-нибудь новинка. Клановцы регулярно фабриковали ложные слухи, всеми силами старались саботировать исследования в данном направлении. И все же сейчас перед ним было доказательство настойчивости людей. Их слишком много, чтобы можно было всех контролировать.

«Значит, люди все-таки добились большего, чем следовало бы», — подумал Барэк с тревогой. Он вернул свои мысли в обычное пространство. Оставалось лишь надеяться, что эти трое ни о чем не догадались.

— Нам удалось сохранить жизнь одной из тех, кто напал на вас, хом садд Сарк, — продолжала как ни в чем не бывало Боумен, очевидно оставшаяся в неведении относительно попытки клановца, вернее, ее провала. — Ей еще предстоит ответить на наши вопросы. — То, что это было неизбежным, не произносилось вслух, но явно подразумевалось.

Садд Сарк поморгал, лихорадочно приводя в порядок свои мысли.

— Что нового может сообщить вам преступница? Ничего такого, что было бы вам неизвестно, — заметил он. — Эти мерзавцы воспользовались преимуществом и застигли меня врасплох. — Сообразив, что его слова прозвучали слишком уж грубо, он снова попытался смягчить их улыбкой. Обычно на людей она действовала безотказно. — Я искренне признателен вам за спасение, коммандер. Уверен, что они намеревались убить меня.

— Ну разумеется, именно так все и обстояло, — с подозрительной готовностью согласилась Брумен, взмахнув рукой. Один из облаченных в униформу офицеров принес ей банкетку. Барэку теперь пришлось выворачивать шею, чтобы удержать ее в поле зрения. — Но вы оказались крепким орешком, — продолжала блюстительница. — Ну-ка, подсчитаем. Пятеро убитых, одна едва живая. А скольким удалось уйти, 'Викс?

— После взрыва скрылись по меньшей мере двое, коммандер. Скорее всего, именно они его и устроили, — быстро доложил толианин. Малиновые с золотом перья чуть подрагивали в такт словам на общем диалекте, лившимся из крошечного динамика у него в горле. Барэк не слишком жаловал толиан вообще, а уж об этом конкретном и говорить не стоило. Зануды, каких свет не видывал. — Кроме того, я заметил, как спутница хом садд Сарка побежала в другом направлении, — добавил констебль. — Мои обязанности вынуждали меня остаться с ранеными. — В его бесстрастном голосе прозвучала легкая нотка сожаления, которую не смог заглушить динамик.

— Крайне вам признателен, — вполне искренне сказал клановец и почувствовал, как слегка расслабились напряженные мышцы. Значит, Сийре все-таки удалось убежать. В кои-то веки и эти лизоблюды Торгового пакта на что-то сгодились. Обычно они были незначительной помехой, которую по мере необходимости нейтрализовали агенты низших уровней, вроде него самого. Он на миг сосредоточился, оценивая нанесенные его телу повреждения. Треснувшие ребра, ожоги, синяки. В общем, ничего страшного.

Коммандер Боумен не обладала способностями телепата, но чутье ее не подвело.

— Вам очень повезло, хом садд Сарк. Наши медики обещают, что очень скоро вы будете как новенький. Но сначала я хотела бы задать вам пару вопросов.

— Ваша забота мне льстит, коммандер, — ответил Барэк. — Но ведь это дело местных властей. Какой интерес оно может представлять для блюстителей Пакта?

Боумен склонилась вперед, сузив глаза.

— Когда местные убийцы пускают в ход засекреченную Пактом аппаратуру, это именно наше дело, хом садд Сарк. — И она показала Барэку три тускло-коричневых диска, два из которых, меньшего размера, соединялись с большим тонкими проводками. — Мы извлекли это у каждого из тех, кто на вас напал.

Она сделала паузу.

— Это приспособление для экранирования мыслей, если вы не поняли. Довольно действенное, не так ли?

Боумен приподняла волосы на затылке, повернувшись к клановцу спиной, чтобы тот мог разглядеть небольшой выбритый полукруг у сочленения ее шеи с черепом — запоздалое подтверждение тому, о чем он и так уже догадался.

Барэк счел за лучшее промолчать. Блюстительница какое-то время задумчиво разглядывала его, тщательно подбирая следующие слова.

— Вы не сказали мне всей правды, хом садд Сарк. Зачем нападавшим понадобилось экранирование? К чему красть у нас аппаратуру, столь серьезно рисковать? Кроме того, очевидно, эта защита показалась им не вполне достаточной, потому что напавшие на вас подверглись хирургической имплантации — а это, должна вам признаться, весьма и весьма непростая операция. Что заставляет меня задуматься, действительно ли все эти меры предосторожности были необходимы, чтобы защититься — от вас.

Садд Сарк хладнокровно приподнял бровь и тут же поморщился — движение потревожило ссадины, обезображивавшие одну сторону его красивого худощавого лица. На диски он старался не смотреть. По крайней мере, в открытую.

— Не понимаю, на что вы намекаете, коммандер, — произнес он. — Ведь это на меня напали, вы не забыли?

Боумен явно приняла какое-то решение.

— Оставьте нас, — приказала она подчиненным. Как только дверь за ними закрылась, она продолжила: — Я ни на что не намекаю, хом садд Сарк… из Клана.

— Все мои данные внесены в документы, коммандер, — парировал Барэк. — Уверен, что вы также проверили мое разрешение на въезд.

«Что ей известно? — лихорадочно гадал он. — Какая удача, что блюстительница отослала своих людей», промелькнула более мрачная мысль.

— Ваши — да. Но давайте поговорим о вашей спутнице. Ее документы, скажем так, ничем нам не помогли. Если верить сведениям портовой администрации, вчера ночью вы гуляли, можно сказать, в одиночестве, клановец.

— Мы миримся с вашей одержимостью по каждому пустяку иметь какой-нибудь документ, только когда это не слишком нас задевает, — отрезал садд Сарк. — Клан…

— … не подчиняется положениям Пакта. Верно. Это я тоже помню. — Боумен улыбнулась, — Ладно, довольно. Хотите увидеть свою спутницу?

— Не пытайся пробовать на мне свои штучки, человек. — Барэк с трудом заставил себя держаться в рамках приличий. — Она ушла своей дорогой — как делают все члены Клана. Один из Клана здесь, — он обвел вокруг себя мрачным взглядом, — уже больше, чем вы, все вместе взятые, заслуживаете.

— Вместе взятые? Я вам не враг, клановец. По сути, мои люди были настороже на случай именно такого происшествия. — Учтивая улыбка словно застыла на губах блюстительницы. — Видите ли, я регулярно общаюсь со спикером Совета скопления Камос, Джаредом ди Сарком. Уверена, это имя вам знакомо, поскольку он по совместительству и ваш дядя.

Барэк ощутил знакомый приступ яростной досады. До чего же в стиле Совета! Посвятить ее — человека! — во все хитросплетения своей стратегии, при этом оставив в неведении тех, кто действительно рискует своей шкурой!

— Мы не находимся у вас в подчинении, а я пока не просил вашей помощи! — рявкнул он, забыв про все свои отговорки. То, что Джаред имел неосторожность довериться человеку, стало последней каплей, окончательно выведшей его из себя.

— Да, но экранирующие приборы были похищены из этого здания до того, как вы прибыли на Ауорд. Кто-то ожидал вас, хом садд Сарк. Кто-то, обладающий должным почтением к вашим… э-э… способностям.

— Ваши бредни — это ваша проблема, коммандер Боумен, — сварливо оборвал ее Барэк. — Мне не нравятся ваши настойчивые намеки на то, что Клан якобы обладает какой-то необычной ментальной силой. Вечно вы разносите всякие слухи! Именно поэтому мы и отказываемся присоединиться к вашему Пакту.

В улыбке блюстительницы стала заметна натянутость.

— Вы можете считать как вам угодно, клановец садд Сарк. Видите ли, также я хотела бы побеседовать с вами кое о чем, не имеющем — по крайней мере, насколько мне известно, — отношения к вчерашнему ночному происшествию. — Боумен поднялась и тяжело шагнула к изножью постели Барэка с таким видом, будто планетное притяжение казалось ей крайне досадным неудобством. В руках у нее был миниатюрный проекционный куб.

— Что вам об этом известно, хом садд Сарк? — спросила она, включив прибор.

Чтобы разглядеть возникшее в воздухе изображение, Барэку пришлось вытягивать шею. Интерьер стандартной каюты, из тех, что бывают на межпланетниках. На полу, съежившись, лежало одетое в голубое и желтое истерзанное существо. Садд Сарк внезапно услышал в ушах грохочущие толчки пульса — отдаленный рокот, означавший способность тела реагировать на боль еще прежде, чем разум отваживается осознать правду.

Он послал испытующую мысль в м'хир, нащупывая знакомый туннель сквозь его небытие, до дна вычерпывая последние резервы собственной энергии, не думая ни о чем, кроме того контакта, который он искал. Но ответа, этого якоря, который притянул бы его к спасительной силе другого разума, не было. Не было вообще ничего.

Напустив на себя как можно более равнодушный вид, клановец пожал плечами и откинулся на подушки.

— А почему вы считаете, что мне должно быть что-то об этом известно? Я никогда прежде не видел этого мужчину.

Боумен нажала на другую кнопку. Изображение мгновенно изменилось, вращаясь и увеличиваясь при этом в размерах, пока в центре не оказались рука мертвого мужчины и часть палубы.

— Я рассчитываю кое-что узнать об этом от вас, хом садд Сарк, — сказала она, ни на миг не Отрывая глаз от его лица. Ковровое покрытие под мертвой рукой было прожжено до тускло поблескивающего металла. По его поверхности ползли крошечные, неровные, но вполне различимые буквы. — Это ведь ваше имя, не правда ли? — добавила блюстительница безо всякой необходимости в ту секунду, когда дверь в комнату открылась.

Барэк сделал вид, что не заметил слишком уж своевременного возвращения двух констеблей, и твердо выдержал ее взгляд.

— Я не обязан отвечать на ваши вопросы, человек, — сказал он. — Или вы намереваетесь задержать меня здесь?

— В этом нет необходимости, клановец садд Сарк. — В голосе Боумен прозвучала еле уловимая нотка самодовольства. — На этот раз, скажем так, наши интересы могут совпасть. Мне необходимо раскрыть убийство, совершенное на торговом судне Пакта. Остается только догадываться, каким образом этот мужчина сумел написать ваше имя — сойдемся на том, что это Один из секретов Клана. Но я намерена выяснить, как он погиб — и какое отношение к его гибели имеете вы. — Она умолкла, а лицо ее приняло суровое выражение.

— Каюта была заперта изнутри, — продолжила через некоторое время коммандер Боумен. — Наши люди подвергли команду сканированию памяти, однако все ее члены были признаны невиновными. Моя готовность оказать любезность спикеру Совета Клана или всему Клану в целом не распространяется на неизвестное смертельное оружие — равно как и на столкновения членов Клана в моем секторе.

— Керр. — Произнесенное вслух, имя превратилось в реальность. Его сила искала, во что бы излиться, но ничего не находилось. Пока что.

— Как вы сказали? — ровным тоном переспросила блюстительница.

— Какое бы имя ни было указано в декларации пассажиров, погибшего зовут… звали Керр ди Сарк. И, чтобы предупредить ваш вопрос, отвечу: да, он был моим братом, коммандер Боумен. — Барэк садд Сарк запнулся, пытаясь взять себя в руки. — Все, что я могу вам сказать, вы, вероятно, уже предположили. Керр оставил мое имя для того, чтобы со мной связались. Должно быть, его загнали в угол, если он был вынужден доверить передачу своего сообщения людям. — Повисла гнетущая тишина. — Когда это произошло?

Боумен изобразила на лице выражение сочувствия, которому явно не хватало правдоподобия, но клановцы никогда и не питали особого доверия к выражениям лиц людей.

— У меня нет возможности…

— Когда? Где? — Барэку почти удалось скрыть свои эмоции под холодной отрешенностью. Не зря он все-таки обладал выучкой разведчика.

— Три дня назад. В последний раз его видели живым на подлете к системе Экренем. Тело обнаружили на следующий день, когда лайнер уже был на пути к Летису-VI. — Она помолчала. — Корабль вместе со всеми находившимися на борту сейчас содержится на подведомственной Пакту территории на Летисе. Хотите забрать тело?

Садд Сарк не ответил на этот вопрос, заданный очень по-людски. Для клановцев то, что оставалось после смерти, представляло собой лишь пустую оболочку, выпавшую из м'хира и не имеющую никакого значения для живых.

— Кто убил его? Или — что?

Глаза блюстительницы сверкнули, сочувственное выражение куда-то исчезло.

— Этого мы не знаем. Именно поэтому вы останетесь и расскажете мне все, что вам известно, Барэк садд Сарк, клановец и средоточие всех неприятностей. Я больше не потерплю ваших клановских делишек, после которых на территории действия Пакта появляются трупы. Мне нужны ответы!

Барэк медленно кивнул.

— Я понимаю. И в отплату за то, что передали мне предсмертное сообщение Керра, искренне хотел бы помочь вам. Но сейчас у меня нет времени, чтобы расследовать убийство брата. — Его выразительное лицо казалось высеченным изо льда, а синяки выглядели темными камнями, застывшими под поверхностью. — Мне нужно отыскать кое-кого еще. — И не успела Лайдис Боумен открыть рот, чтобы возразить, как тело клановца замерцало и исчезло.

— Проклятье! — выругалась Боумен, обращаясь к опустевшей кровати.

Как это она спугнула его? Потом утешила себя: кто мог бы вообразить, что раненый окажется способен на нечто подобное? Дернув бровью, она активировала имплантированное в тело переговорное устройство.

— Вызываю медотдел. Ваши приборы не засекли только что чего-либо необычного?

— Ваш гость покинул комнату, коммандер. В коридоре сканеров у нас нет. Вы это хотели узнать?

Боумен вздохнула. Не повезло. Но все же попытаться стоило.

— Что-нибудь новое о нашей заключенной есть?

Шепот в ее ухе стал извиняющимся.

— Только то, что вам уже известно, коммандер. — Говоривший помолчал. — Похоже, нам не удастся долго поддерживать ее жизнь.

Блюстительница щелкнула по брови толстым пальцем. Новый имплантат, как ее убеждали, был настолько чувствительным, что им можно было управлять легким сокращением мышцы, но она предпочитала быть уверенной в том, что эта штуковина выключена. Она задумчиво поджала губы, бросив одобрительный взгляд на парочку, терпеливо ожидавшую ее приказаний. Те имели достаточный опыт, и на их невозмутимых лицах не отразилось никакой реакции на поразительное исчезновение садд Сарка.

Пернатый толианин П'тр вит 'Викс и его суровый на вид напарник, Рассел Терк были одними из самых доверенных сотрудников Боумен. Они проработали вместе достаточно долго, чтобы понимать, когда стоит промолчать, а когда говорить. Ну… скажем так, они почти никогда не ошибались в вопросах такого рода.

Терк нахмурился.

— Значит, мы забудем и это тоже? Дипломатия! — Это слово прозвучало в его устах как ругательство.

Губы Лайдис Боумен изогнулись — но не в улыбке.

— Я ничего не забываю. А вот ты, Терк, постоянно забываешь, что мы не законники — и не дипломаты. Я понимаю твои чувства, — сказала она, уже более мягко. — Наша работа действительно неблагодарная. — Ее тон снова стал более резким. — Но мы — блюстители и не имеем никакого отношения к правосудию. Привыкайте к этому, мальчики. Мы следим за соблюдением договорных прав участников Пакта. Клан не присоединился к Пакту — пока что. Но коль скоро они живут в мирах Пакта, мы будем приглядывать и за ними.

— Что толку за ними приглядывать? — не сдавался Терк. На его лице с резкими чертами глубокие морщины сбегали от носа к губам, а от взгляда холодных глаз иногда становилось не по себе даже его немногочисленным друзьям. В спокойном состоянии голос констебля напоминал низкий рык. Сейчас же он и вовсе не уступал раскатам грома.

— Пока стычки клановцев касаются только их самих, нам нет до этого никакого дела, — ощутив внезапно навалившуюся усталость, произнесла блюстительница. — Видит бог, нам есть чем заняться и без того, чтобы беспокоить тех, кто хочет мира. Мне просто необходимо знать, не собирается ли Клан начать наступление на Пакт.

— А что, если и так?

— Вам не хуже меня известно, что именно. Мы ответим. Чтобы остановить этот маятник. А потом предоставим их самим себе. — Проблема требовала решения, причем немедленного, и коммандер Боумен больше не колебалась. — Мы начнем с того, что знаем к настоящему моменту, — заключила она.

Терк покачал головой.

— Наши знания на данный момент напоминают дырку от бублика.

П'тр вит 'Викс встопорщил перья в знак несогласия. К несчастью, это не произвело должного эффекта, поскольку большая часть его перьев была скрыта под формой. Тогда он для пущей выразительности поднял хрупкую четырехпалую руку.

— Прямо после взрыва я заметил, что спутница Сарка направилась на запад по Центральной западной улице, прямоугольные координаты 140—5Б, — твердо сказал пернатый толианин. — На ней была одежда, сходная с той, какую обычно носят клановцы — это подтвердила и наша испытывающая проблемы со здоровьем пленница. Таким образом, нам известны время, место и ее описание. Ты всегда слишком поспешно делаешь выводы о невозможности чего-либо, напарник Терк.

Тот пробурчал себе под нос что-то нелестное в адрес тех, у кого перья не только на голове, но и в мозгах тоже.

Боумен поднялась, сделала несколько шагов, потом обернулась к ним.

— Клан что-то затевает, — сказала она веско. — Что-то опасное. Думаю, разгадка в загадочной спутнице садд Сарка.

— Он отправился на ее поиски, — пророкотал Рассел Терк, нимало не убежденный оптимизмом напарника. — Возможно, телепортировался прямо к ней.

Блюстительница покачала головой. Глаза ее блеснули.

— Я их знаю, Терк. Я знаю образ их мыслей. Ради этой женщины Барэк пренебрег убийством родного брата. Почему она имеет для него такое значение? Кто-то подстроил нападение, которое при любых обстоятельствах не должно было закончиться неудачей. Кто был его целью — Сарк или именно она? У нас нет доказательств, что все они могут телепортироваться, но Барэк определенно этой способностью владеет. Почему же он не пустил ее в ход, когда на него напали? Может быть, как раз из-за женщины? — Она задумчиво нахмурила брови.

— Нет, — продолжила Боумен. — Думаю, что наш клановец, не знаю уж, на каком основании, беспокоится, что не сможет разыскать ее. В этом наше преимущество.

— Что мы должны делать, коммандер? — осведомился 'Викс.

— Что делать? — Улыбка блюстительницы стала хищной. — Вы должны найти ее первыми.

 

ГЛАВА 2

В чувство меня привели голоса — встревоженные, спорящие жарким шепотом так близко, что от одного из тех, кто говорил, на меня пахнуло резким запахом аммиака.

— … засекут. Дурацкая была идея.

— Вечно ты по любому поводу трясешься!

— А ты — жадный остолоп. Я же говорил, чтобы ты усыплял их, прежде чем грузить на корабль. И что ты теперь будешь с ним делать? Как думаешь, что случится, когда обо всем узнает Смегард?

— Да ничего он не узнает. Это отребье в каждом рейсе дохнет во сне. Идем, у нас почти не осталось времени.

Я безвольно повисла в грубых руках, небрежно меня подхвативших. Глаз открыть я не осмеливалась. Голоса казались знакомыми. Да это же вербовщики из переулка! Почему-то я сомневалась, чтобы они поверили мне, начни я возражать, что совершенно ничего не умею и никто меня не купит. Да их это, судя по всему, и не особенно волновало.

Меня сбросили на какую-то плоскую платформу, и я закусила губу, чтобы не вскрикнуть. Поверх накинули что-то тяжелое и пыльное. Я лежала тихонько, совсем чуточку приоткрыв один глаз. Единственное, что удавалось разглядеть, — это кромешную темноту. Платформа подо мной медленно пришла в движение. Ритмично гудело какое-то оборудование. Я принялась осторожно шарить рукой вокруг себя. Интересно, где сейчас находились ауордиане?

И где был тот звездоплаватель, Морган? Неужели он видел, как меня, точно какую-то вещь, подбирают с улицы, и никак не помешал вербовщикам, защищенный своим оружием и деньгами? Я попыталась разжечь в себе искорку злости, но страх заполонял все закоулки моей души, не оставляя для нее места. По крайней мере, страх, похоже, слегка поколебал власть повелительного шепота в моей голове: «Найди звездолет, покинь Ауорд, держись в тени». Он стал еле слышным, превратившись в разочарованный шелест.

Тишину нарушали только монотонный гул механизмов да биение моего пульса. Время тянулось невыносимо медленно. В какой-то момент я поняла, что больше не выдержу, и решилась самую малость приподнять угол покрывала. В открывшуюся щелку повеяло прохладным воздухом, слегка остудившим мое пылающее лицо.

Внезапно последовавшие один за другим несколько ощутимых толчков отбросили меня обратно на что-то теплое и податливое. Протянув руку, я коснулась чего-то холодного и тут же в ужасе отдернула пальцы — они ощутили обнаженную кожу. Потребовалось довольно много времени, чтобы я набралась мужества и сначала осторожно, а потом более решительно потрясла то, что на ощупь казалось рукой, в надежде на какую-то реакцию. Тщетно. Я сжала ладонь, потом медленно отвела пальцы, понимая, что больше сделать ничего не могу.

Все было тихо. Я закусила губу, подтягивая под себя ноги, миллиметр за миллиметром, пока мне не начало казаться, что я вот-вот переломлюсь пополам. Потом, не давая себе времени передумать, я оттолкнулась от движущейся платформы и покатилась так быстро, как только могла, потащив за собой покрывало.

Маневр вышел далеко не столь молниеносным и грациозным, как я надеялась. Совершенно запутавшись в покрывале, я тяжело — и довольно болезненно — шлепнулась на твердый пол. И немедленно забилась, пытаясь высвободиться, чтобы тут же подавить ошеломленный вскрик — кто-то отвесил мне в спину сильнейший пинок. Я благоразумно решила больше не двигаться.

— Опять з-ззабыл ус-ссыпить с-ссвою шшваль, Инекс-сс? — с ленивым присвистом произнес еще один, новый голос, от которого у меня по спине забегали мурашки. — Разве С-ссмегард не предупреждал, что в с-сследующщий раз с-ссам вылетишшь прочь с-сс планеты?

— Доза была рассчитана верно, хом капитан, — отчаянно заголосил тот, кого назвали Инексом. — Я не по-нима…

Внезапный глухой удар прервал его причитания. Затаившись под толстым покрывалом, я ждала, настороженно вслушиваясь в вязкую зловещую тишину.

«Теперь моя очередь», — пронеслось в голове. Секунды тянулись целую вечность. В носу у меня защекотало от пыли, и я чихнула.

В тот же миг глаза обожгло резким светом — укрытие с меня сорвали. Я еще успела различить чешуйчатую морду и два близко посаженных желтых глаза с вертикальными зрачками-щелочками, прежде чем ощутила сомкнувшиеся на моей руке железные когти. Существо болезненным рывком поставило меня на ноги.

Взглянув ему в лицо, я едва не отшатнулась. Наши тела были схожими по размеру и строению, но я знала, что меня — разумеется, по человеческим меркам — никак нельзя назвать безобразной. А вот того, кто стоял передо мной, — очень даже можно. От хоботообразного носа до лба тянулись два жидких высоких гребешка, изгибающиеся над торчащими вперед глазами. Гребни были пестрыми, малиново-желтыми, а цвета казались скорее чужеродными пятнами, чем естественной окраской. Чешуйчатый хобот по всей его длине там и сям покрывали шишки размером с костяшку пальца. Каждый глаз был больше моего кулака, с чернильно-черными зрачками, рассекавшими желтые радужные оболочки на две половинки. Я быстро отвела взгляд.

Мы находились в помещении гигантского склада, вероятно, того, что обслуживал космопорт. Горы нагроможденных один на другой ящиков уходили вдаль, скрываясь в темноте, а гул незримых механизмов эхом отражался от высокого потолка.

Часть просторного крыла, где остановился караван вербовщиков, освещали зависшие в воздухе портативные фонари, послушно ожидавшие, когда остановившаяся вереница механических тележек снова двинется вперед. Семь транспортных платформ, каждая высотой мне по пояс, были покрыты чехлами; на последней, моей, чехол был откинут, и на ней лежал кто-то совершенно обнаженный — он мерно дышал, распластавшись без сознания на ее серой поверхности.

Еще одно тело, уже бездыханное, валялось у моих ног. Лицо этого существа — он был человеком — представляло собой сплошное красное месиво, увенчанное множеством косичек с вплетенными в них голубыми бусинами. Н-да, не повезло Инексу. Я, сжала губы, сделав несколько быстрых неглубоких вдохов через нос в попытке удержать на месте подступившее к горлу содержимое желудка.

Еще трое местных, среди которых я узнала и давешнего напарника Инекса, сгрудились у тележек.

— Т-сст… — Раздраженный свист заставил меня вспомнить о рептилии, держащей меня в когтях. — Тебе повезло, что это с-сслучилось прежде, чем тебя с-ссплющ-щщили в контейнере, мягкое мяс-ссцо.

Я поежилась — мое воображение услужливо нарисовало мне, как я гибну, задыхаясь и исходя криком! Взмах когтистой лапы заставил оставшихся ауордиан броситься обратно к механизмам. Напарник Инекса осторожно присел на корточки рядом с его телом, чтобы срезать бусины с косичек и спрятать их в карман. Понятия не имею зачем.

Небольшой поезд с его ауордианскими проводниками возобновил движение. Все фонари, кроме одного, поплыли за ними, превратив крыло склада в окутанную мраком пещеру. Я старалась не морщиться и смирно стояла в кольце когтей, все еще удерживавших меня на месте.

Существо, не обращая на меня никакого внимания, обратилось к человеку, стоявшему рядом с ним.

— Я хоччу, чтобы «Торквад» был готов к взлету до вос-ссхода луны.

Стройный, с головы до ног увешанный драгоценностями мужчина устремил на меня безразличный взгляд, прежде чем спокойно ответить:

— Портовая администрация разделяет это желание, капитан Роракк, но на ремонт требуется время….

Я почувствовала, как острые когти Роракка еще глубже впились мне в кожу, и дернулась.

— Не зли меня, Корт, — просвистел он. — Пос-ссмот-ри, что можно ос-сставить как ес-ссть. Я уверен, в других мес-сстах нетрудно найти оборудование и отношшение получшше, чем здес-ссь, в этом захолус-сстье.

Человек коротко поклонился.

— Прикажете избавиться от нее? — Я с пугающей уверенностью поняла, кого он имеет в виду.

— Тебе не с-сстоило видеть меня, — объяснил мне Роракк таким тоном, как будто журил непослушного ребенка. — С-сстирать память у разумного сс-сущесства с-ссложно и дорого. С-сслишшком час-ссто уничтожа-етс-сся вс-ссе целиком.

«Интересно, не это ли и случилось со мной?» — подумала я. Хорошо хоть, теперь я все равно не помню ничего существенного, так что если что и забуду, не жалко. Пусть слабое, но все-таки утешение…

— Почему вы считаете, будто я непременно выдам вас портовой администрации, капитан? — Я изо всех сил старалась быть вежливой, тщательно следя, чтобы мой голос не дрожал и был ровным, несмотря на теплые капли моей собственной крови, сочившейся по запястью и ладони. — Вы ведь только что спасли мне жизнь.

Я сглотнула, но прежде чем успела придумать, что же сказать дальше, в мои мысли бесцеремонно вторглись те, чужие, на миг заместив страх вкупе с моей волей.

— Возможно, нам удастся помочь друг другу, — услышала я собственный уверенный голос. — Мне нужно найти звездоплавателя по имени Морган. Его корабль называется «Лис».

Роракк издал свистящий звук.

— Морган, говоришшь? Помнишшь нашшего дорогого друга Моргана, Корт?

Странная тьма, хлынувшая в равнодушные глаза Корта, заставила меня слегка поежиться. Или я просто ошиблась? Человек медленно растянул бледные губы в улыбке.

— Морган с Каролуса. «Серебристый лис». Забавный поворот совершило сегодня колесо фортуны, капитан.

Я понимала, что они играют со мной и забавляются этим. Сколько еще это может продлиться? На мертвое тело я старалась не смотреть.

— Помогите мне найти Моргана, — не унималась я. — Он мне кое-что задолжал. Я смогу заплатить, чтобы меня увезли из этого мира, как только получу с него должок. — Я сделала ставку на то, что жадность рептилии заставит ее поддаться на мой блеф.

Роракк опустил морду. Завораживающие желтые глаза были непроницаемыми, а смотреть в них было все так же невозможно.

— Почему ты с-ссчитаешшь, что он вернет тебе твою с-ссобс-сственнос-ссть?

— Скажите мне, где найти Моргана, — повторила я дрожащим голосом. А вдруг они сочтут, что все это праведный гнев?

— Видишшь ли, Морган и его с-сскороссстной корабль — для меня желанная добыча, мягкое мяс-ссцо. Ес-ссли ты причинишшь ему вред, я рас-сстроюс-ссь.

Челюсти Роракка начали клацать, двигаясь с такой скоростью, что на его губах выступили маленькие пузырьки вспенившейся слюны, заструившейся по выдающемуся вперед подбородку. Смех Корта показался мне еще более нечеловеческим: он бесшумно затрясся, но в безжизненных глазах не промелькнуло ни искры.

Я поникла, вынужденная в конце концов признать свое поражение. Из пасти Роракка выметывалась узкая черная лента языка, подбирая слюну, как будто это была какая-то драгоценность.

— Ты улетишшь из этого мира, примат, — просвистел он. — И на большшой с-сскорос-ссти. С-ссо мной.

— Капитан? — Тонкое лицо Корта нахмурилось, отчего кожу прочертили тонкие белые морщинки.

— В чем дело? — Роракк взглянул на своего спутника, склонив набок голову с массивными челюстями.

— Инекс не был полным идиотом. Он должен был внести ее в корабельные документы. Если она исчезнет, Смегард хватится…

Челюсти рептилии раздвинулись — скорее в хищном предвкушении, чем в улыбке.

— С-ссотрудничес-сство с-ссо С-ссмегардом начинает утомлять меня, и его незаконная торговля живыми млекопитающ-щими — тоже. С-ссмотри, как бы мне не нас-сскучил и бес-ссклыкий первый помощник.

«Значит, он не вербовщик», — подумала я, вмиг переквалифицировав Роракка в пирата, и тут же задумалась, что это отличие сулило мне на данный момент.

Рептилия оглядела кончики своих когтей.

— Да, Корт. Ты должен ос-ссознать с-ссобственную ценнос-ссть, а не то не с-ссможешшь все время быть таким капризным. В данном с-сслучае тебе определенно будет проще ос-сставить ее в живых, чем мне. — Желтые глаза злобно сверкнули в моем направлении. — Во вс-ссем этом ес-ссть что-то очень знакомое. И, разумеетс-сся, нужно хорошшенько поз-заботитьс-сся о нашшем с-сста-ром знакомом, капитане Моргане.

Корт коротко кивнул, согласившись с этими доводами и облизнув губы в бессознательном подражании командиру. Роракк отцепил когти от моего комбинезона — и от моей кожи — и подтолкнул меня к подчиненному.

— Отведи ее к тулис-ссам, — велел Роракк уже на ходу. Последний фонарь поплыл за ним следом.

В руке его помощника, создавая обманчивую интимность, вспыхнул светильник.

— Как ты уже, возможно, заметила, вещь, — холодно сообщил мне Корт, безликий силуэт за зыбким кругом света, — капитан не слишком любит нас, теплокровных — разве что в качестве закуски. Так что смотри, оказаться ему полезной в твоих же интересах. — Он явно пришел к какому-то решению, пожав плечами, отчего его многочисленные цепочки из бликующего в свете фонарей серебра негромко звякнули. — Подложи это под того жадного недоумка.

Корт протянул мне зеленую крапчатую сферу и небрежно махнул фонарем в сторону мертвого тела.

Пират был высоким, но худым — кожа да кости. Хрупкость никак не вязалась с его занятием. Я прикинула, каковы мои шансы против него. Никаких. Пожалуй, максимум, на что я еще способна, — это не расстаться немедленно с содержимым своего желудка. Я взяла небольшую сферу и затолкала ее под еще не успевшее остыть тело Инекса. Когда я поднялась, то невольно обтерла руку, которой касалась мертвеца.

— Назад, — приказал Корт.

В следующий миг полыхнула ослепительная вспышка; и я вскинула руку, прикрывая глаза от яркого света. Когда я опустила руку и открыла глаза, тело Инекса оседало внутрь себя самого, а из-под него сочилась какая-то прозрачная жидкость. В воздухе расползался сладковатый запах тления.

— Идем.

Дважды понукать меня не пришлось — мне совершенно не хотелось видеть то, что останется в конце концов от пренебрегшего своими обязанностями мздоимца.

Помощник Роракка повел меня лабиринтом гулких коридоров. Совершенно одинаковые и безликие, они казались бесконечными. Понятия не имею, как этот человек находил дорогу — разве что ориентировался по кодам грузов, проштемпелеванным на ящиках. Я же потеряла всякую ориентацию практически сразу же. Указующие голоса-мысли молчали. Я мрачно спросила себя, не значит ли это, что их вполне устраивает то бедственное положение, в котором я нахожусь?

Корт остановился, и я едва не врезалась ему в спину. Мы находились в самом конце одного из узких пересекающихся коридоров, на которые подразделялся необъятный склад, в просвете между стеной здания и рядами ожидающих погрузки контейнеров. Я перевела взгляд с помощника Роракка на глухую стену, в которую мы уперлись. Небольшой портативный фонарь взмыл с опоры, любезно пролив на нас пятно света. Корт погасил свой светильник.

Как будто это послужило сигналом, ничем не примечательная часть стены бесшумно разъехалась в стороны и явила нашим глазам двух приземистых гуманоидов, стоящих в образовавшемся широком и низком проходе. Существа были покрыты мягкой серой шерсткой, короткой и льнущей к коже. Над каждым из трех больших светлых глаз покачивались длинные белые кисти. Из одежды на них были одни лишь широкие пояса, с которых свисали разнообразные инструменты и приспособления. Похоже, это и были тулисы, о которых упоминал Роракк. Странные создания.

— Капитан Роракк хочет, чтобы с ней провели обычные опыты, — без предисловий сообщил Корт.

Я бросила хмурый взгляд на него, потом на тулисов. Тот, что стоял справа, сделал пухлыми пальцами замысловатый жест. Если это был протест, то я от всей души его поддерживала. Корт фыркнул, грубо толкнув меня вперед.

— Это приказ капитана, — сказал он твердо. — И корабль уже готов к взлету, так что смотрите, не вздумайте тянуть.

— Опыты? — переспросила я встревоженно.

— Вот именно, опыты, — подтвердил помощник Роракка, и утолки его губ приподнялись в неприятной улыбке. — И их результатам лучше бы быть обнадеживающими, а не то мы больше не увидимся. А теперь отправляйся с тулисами. Они не причинят тебе вреда, — он вскинул бровь, — разве что сама спровоцируешь их на это.

Я нехотя двинулась к проходу. Один из тулисов дождался, когда я пройду, и взял меня за локоть. Я ощутила болезненный укол в плечо и дернулась, пытаясь вырваться.

— Что это было? — завопила я. — Что он сделал со мной?!

Я не могла отвести глаз от опустевшего шприца в руке тулиса. В моей непредсказуемой памяти вдруг откуда-то возник устрашающий перечень экзотических наркотиков.

Корт вытянул шею. Циничный интерес зажег в его тусклых глазах обманчивые искры.

— Таков приказ капитана, — сообщил он с явным удовольствием. — Роракк терпеть не может мозгокопателей. Все наши гости получают небольшое угощение, которое отшибает эту способность. На мой взгляд, это пустая трата денег, в особенности на портовую шваль. Но я, как ты понимаешь, не имею желания спорить.

Тулис коснулся своей мохнатой рукой моей, нетерпеливо, но мягко потянув меня за собой.

— Можешь не беспокоиться, — издевательски добавил Корт, когда дверь уже начала закрываться. — От этого еще никто не умер — пока.

Дверь с шорохом встала на свое место, снова превратившись в стену пустого помещения, настолько тесного, что в нем едва хватало места двоим тулисам и мне. Пока я оглядывалась по сторонам, пол под моими ногами пошел вниз, и я взвизгнула от неожиданности.

Мои безмолвные провожатые не обращали на меня никакого внимания. Хотя нет, обращали: их широкие носы яростно подергивались. Я-то уже давно перестала воспринимать запах собственной одежды.

Дверь лифта открылась в широкий холл, в стенах которого сияли прозрачной бронзой силовых полей отверстия. Я услышала всхлипывания, быстро затихшие. Во рту у меня пересохло, а глоток воздуха, который я сделала, чтобы успокоиться, застрял в горле. Мохнатая рука подтолкнула меня в спину. Я ступила в холл.

Шествуя перед тулисами и возглавляя таким образом нашу маленькую процессию, двигавшуюся вдоль этого ужасного коридора, я пыталась не вздрагивать, когда проходила мимо крохотных помещений с решетками вместо дверей. В каждом содержался пленник. Больше половины среди них были негуманоидами. Я не заметила в их числе неблоканина и не смогла решить, хорошо это для него или плохо. Некоторые из заключенных при нашем приближении поднимали потускневшие, безжизненные глаза.

Мне не дали времени задуматься ни об их будущем, ни о своем собственном. Коридор расширился, превратившись в помещение, заставленное всяким сложным оборудованием. В комнату выходили многочисленные запертые двери, расположенные в стенах через равные промежутки. Тулис открыл одну из них и сунул мне в руки точно такую же белую робу, в какую были одеты те бедняги в клетках. Оценив мускулистые плечи и бесстрастные лица своих стражей, я покорно вошла внутрь и через некоторое время вышла в мешковатом казенном одеянии. Мой бесценный комбинезон отправили в мусоропровод, и мне показалось, что сделавший это тулис вздохнул с облегчением. Я пыталась раздуть слабую искорку возмущения, еще тлевшую в моей душе, как вдруг по моим голым рукам забегали мурашки, хотя в комнате было довольно жарко.

Один из тулисов указал на стол, расположенный под каким-то замысловатым аппаратом. Я забралась туда и легла, смиренно ожидая своей участи. Пожалуй, это был самый мужественный поступок из всех, что я помнила в своей жизни.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

Ощущение острого лезвия у горла — определенно не самый приятный способ завершить заслуженный миг покоя, решил Барэк, удерживая душу и тело в неподвижности. Он с рассчитанной неторопливостью открыл глаза. И что теперь?

— Какая неожиданная удача, клановец! — Пронзительные глаза Джейсона Моргана встретились с глазами Барэка. Их выражение едва ли было менее ледяным, чем негромкий голос. — Полагаю, ты неплохо проводил время?

— Я просто спал, — возразил садд Сарк, оттолкнув не оказавшую, впрочем, никакого сопротивления руку с ножом. Потом поднял откинутую спинку кресла и бросил на Моргана сердитый взгляд. — Ничего себе способ будить гостей!

Нож блеснул отраженным светом — Морган отвел лезвие и неуловимым движением скрыл его в правом рукаве выцветшего голубого комбинезона.

— Учитывая, что я накрепко запер «Лиса» перед уходом, ты вряд ли станешь упрекать меня в том, что я слегка удивился, старина. — Он обошел клановца и пощелкал кнопками кухонной сервопанели, вводя заказ. Не было необходимости спрашивать Барэка о том, как тот обошел портовую администрацию и попал на его корабль. Джейсон и так это знал.

Садд Сарк подавил желание ощупать все еще саднившую кожу на горле. Вместо этого он потянулся и тут же невольно зашипел от боли.

Морган с чашкой в руке поставил ногу на кресло и уперся локтями в колено. Во взгляде его читалось неприкрытое подозрение.

— Ранен, — заметил он. — К тому же, похоже, еще и в бегах. У тебя отвратительная привычка ставить на уши всех, когда у тебя какие-то проблемы, Барэк.

— Пожалуй, мне стоило спросить у тебя разрешения, — признал клановец.

Джейсон раздраженно фыркнул и глотнул из стакана, прежде чем ответить.

— И кому ты насолил на этот раз? Клану или Торговому пакту?

Улыбка сада, Сарка выглядела несколько натянутой.

— И тем и другим. Потому и пришел к тебе.

Морган нахмурился.

— Есть хочешь? — осведомился он. — Не слишком гостеприимно было бы вытолкать тебя взашей, даже не предложив подкрепиться.

И бросил с этими словами на стол упаковку питательных, но омерзительно безвкусных энергетических кубиков.

— Твоя кухня и повкуснее умеет, — не вполне тактично заметил Барэк.

— Кому же как не тебе это знать, — сухо парировал человек. — Но мне скоро на взлет, так что я не могу сейчас позволить себе тратить время на разносолы. Да и ты не из тех, кто ходит вокруг да около. Что тебе нужно?

Клановец в который раз пожалел, что у Моргана столь сильная естественная защита. До его мыслей было совершенно невозможно добраться. Как у Боумен, с внезапным подозрением подумал он. Садд Сарк распахнул свой разум навстречу м'хиру, сконцентрировался на Моргане и попытался уловить в его душе предательское волнение. Ничего. Никаких приспособлений, но при этом и ни одной незащищенной мысли.

«И чего же ты ожидал?» — насмешливо спросил самого себя Барэк.

Ни один человеческий разум не проникал в м'хир, по крайней мере с тех пор, как Клан начал слежение за этим уровнем на предмет возможного незваного вторжения. Считалось, что люди не обладают необходимой силой для того, чтобы устремить туда мысль и выстоять против его безжалостных потоков. Что ж, этот постулат может и рассыпаться, когда он доложит, что люди сконструировали прибор, способный создавать помехи в м'хире, угрюмо подумал садд Сарк.

Но сейчас бурление м'хира было успокоительно знакомым. Клановец не улавливал никаких изменений, по меньшей мере, в тех пределах, которых мог достигнуть. Он облегченно вздохнул. Возможно, Джейсон был именно тем, кем казался, — уникумом, в чьи мысли невозможно было проникнуть.

Или все-таки чем-то большим? Керра Морган всегда забавлял, равно как и настойчивые требования Барэка экранировать свои мысли от людей. Но первые разведчики потому и оставались в живых, что никогда не верили в устоявшиеся мнения.

А его брат погиб.

— Иногда я задумываюсь, почему до сих пор не сдал тебя Совету, — с легким раздражением произнес, словно обращаясь к самому себе, клановец. — Хотя давным-давно следовало бы.

Морган, похоже, совершенно не воспринял его слова всерьез. Он слышал их уже не раз — садд Сарк не впервые обращался к нему с различными поручениями.

— Тебе нравится дразнить их, — отозвался он. — Что же касается меня, то пока ты исправно мне платишь, не вижу никакого резона возбуждать любопытство блюстителей Пакта.

Барэк поморщился.

— Это я и без тебя уже успел сделать. В другой раз, Джейсон, — добавил он, заметив во взгляде человека любопытство. — Как ты сказал, у тебя не слишком-то много времени. У меня тоже. Я должен немедленно покинуть Ауорд.

Морган вздохнул.

— Если тебе так нужно попасть на этот рейс, почему было просто об этом не сказать? Собирайся. Только поживее.

— Нет. Не то чтобы мне не нравился твой фирменный способ будить гостей. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня в Порт-Сити.

Джейсон встал, собрал недоеденные кубики и с рассеянной аккуратностью звездоплавателя сложил их в карман.

— Тогда это не ко мне. У меня, знаешь ли, график.

Садд Сарк потянулся через неширокий столик, сморщившись от боли в сломанных ребрах, но все же сумел поймать Моргана за руку.

— Я просто не успею найти никого другого.

Человек непринужденным движением стряхнул руку Барэка. Но остался на месте.

— Я слушаю.

— Это все, о чем я тебя прошу. — Клановец снова уселся, крепко обхватив себя руками за бока, чтобы скрыть охватившую его дрожь. Кроме того, так было проще удерживать на месте ребра, которые снова начали протестующе ныть при каждом вздохе. — Мне нужно, чтобы ты кое-кого отыскал. На Ауорд я прибыл со спутницей. Прошлой ночью на нас напали. — Барэк заскрежетал зубами при воспоминании о происшедшем. — Во время драки мы потеряли друг друга.

— Напали? Как? — Джейсон снова сел на место. Упершись подбородком в переплетённые пальцы рук, он устремил на садд Сарка внимательный взгляд.

— Они подкараулили нас в грозу. — Барэк некоторое время разглядывал Моргана, потом добавил: — У них были экранирующие мысли приспособления. Совсем недавно украденные, как мне сообщили. Возможно, в это даже стоит поверить.

Человек молча обдумал все услышанное, потом приподнял бровь.

— Что за спутница?

— Ее зовут Сийра. Я знаю, что в суматохе ей удалось сбежать. — Садд Сарк поколебался, решая, что сказать, а о чем умолчать. — Я не могу ее обнаружить. Она может быть где угодно — совершенно одна, возможно, раненая. Ты знаешь местных. Ты мог бы найти ее и вывезти из этого мира, не насторожив власти…

Синие глаза Джейсона блеснули.

— А ты, значит, ее бросаешь? Мне казалось, Клан не дает своих в обиду.

— Я не могу задержаться на Ауорде ни на миг дольше. — Барэк сжал губы, изучая лицо человека и остро сожалея, что не может проникнуть в его разум, заставить Моргана сделать то, что необходимо, знать лишь то, что необходимо. Он терпеть не мог опускаться до уговоров.

Но, похоже, альтернативы не было.

— Тот, кто организовал вчерашнее нападение, охотился за мной, — неохотно выдавил садд Сарк.

Джейсон поднял руку.

— Я не желаю влезать в усобицы Клана, — заявил он твердо. — Мне некогда…

— Мы с Керром работали в этом секторе по поручению Совета, — продолжил клановец, не поведя и ухом. — Керра убили. Вчера вечером напали на меня. Лучшее, что я могу сделать для Сийры, — это отвлечь тех, кто на меня охотится, от нее, пока не найду способ с ними разобраться.

Нетерпение с лица Моргана точно рукой сняло. Теперь на нем отражалось потрясение, превратившее синеву его глаз в черноту.

— Керр погиб? Но как? Он же… его сила…

Барэк вытянул худую руку и взглянул на сжатый кулак.

— Способности… — произнес он и надолго погрузился в молчание.

Он молчал так долго, что Джейсон нетерпеливо подвинулся на своем сиденье. Потом медленно проговорил:

— Мы, клановцы, не так уж и отличаемся от вас, человек. Мы оцениваем свою силу, сравнивая ее с силой других. Это показывает нам, кто способен справиться с ситуацией, а кто уязвим. Керра убила чья-то сила, вот только чья? Перед тем как умереть, он выжег мое имя на металлическом полу своей каюты. Мне, — Барэк разжал кулак, развернув пустую руку ладонью кверху, — мне такое не под силу. Но погиб Керр.

— Таким братом, как Керр, мог бы гордиться любой, — мягко заметил Морган. — Я в долгу перед ним и уплачу этот долг, — добавил он торжественно, словно давая обет.

Садд Сарк не стал пытаться скрыть боль, позволив ей добавить пронзительности своему голосу.

— Платить все долги буду я, человек. — Он с усилием заставил себя вернуться к более важной теме и попытался придать своему тону убедительности. По крайней мере, Морган его слушал, и то ладно. — Если хочешь помочь, разыщи Сийру и увези ее с Ауорда. Я присоединюсь к вам на Камосе, как только смогу. — Барэк вытащил из кармана небольшую пластинку. — Больше ничем помочь не могу.

Джейсон взял пластинку, лишь мельком бросив взгляд на заключенное в ней воспоминание о женщине… нет, скорее девушке, одетой по последнему писку местной моды, с тщательно выкрашенными и уложенными волосами и слишком большими для худенького личика глазами.

Садд Сарк подобрался. Неужели откажет?

— Ты помог бы лучше некуда, если бы не втягивал меня в это все, — огрызнулся Морган, впрочем, без особой злости. Пластинку он спрятал в карман. — Давай уж, выкладывай все остальное.

Ребра у Барэка пекло, как будто их сдавливал раскаленный обруч. Настойчивость, с которой Джейсон желал усложнить то, чему следовало быть простым, только усугубляла дело.

— Нечего там выкладывать, — отрезал он. — На нас напали прошлой ночью, в Посольском ряду. Это не играет никакой роли. Сийра попытается добраться до космопорта и найти какое-нибудь судно. Дорогу она знает — и знает, что должна избегать блюстителей или портовой администрации.

— А тебя она что, искать не станет? — запустил пробный шар Морган.

— Нет! — почти выкрикнул садд Сарк и мгновенно понял, что допустил серьезную ошибку. Он достаточно хорошо разбирался в людях, чтобы понять, что его ответ ясно озадачил собеседника. Клановец вспыхнул. — Нет, — повторил он уже тише. — Я — не ее забота. Сийра должна покинуть Ауорд.

— Ваши обычаи страннее, чем мне казалось, Барэк, — заметил Джейсон, вновь заковываясь в броню прежней невозмутимости.

— Я просто сопровождал ее, ничего более. Сийре нужно попасть на Камос. Ауорд был всего лишь промежуточным пунктом. По крайней мере, таковы были наши планы. — Садд Сарк говорил торопливо, чувствуя себя вынужденным все дальше и дальше углубляться в объяснения и совершенно не уверенный, что это стоило делать. — Она совсем одна, — повторил он. — Без силы и без оружия. Если у нее и есть какие-то шансы спастись, то они зависят от того, удастся ли мне покинуть Ауорд, а тебе — помочь ей сделать то же самое.

Морган задумчиво побарабанил пальцами по столешнице.

— Эта маленькая любезность обойдется «Лису» недешево. Придется платить штрафы, дополнительный портовый сбор…

Клановец явно воспрянул духом и быстро выложил перед Морганом небольшой прозрачный мешочек с платежными драгоценными камнями.

— Если потратишь больше, сочтемся на Камосе.

Он поднялся. Человек остался на месте.

— Ты говорил, что не можешь ее обнаружить. Может быть так, что она мертва?

Барэк застыл. Вопрос был вполне резонный, только, отвечая на него, очень легко было ступить на скользкую тропинку, даже с тем, кого, хоть и с определенной натяжкой, можно было считать другом. Отказ же ответить вполне мог стоить ему помощи Моргана. Садд Сарк вздохнул.

— Я не могу обнаружить Сийру потому, что она путешествует под специальной формой защиты, которая скрывает ее от агентов Клана.

Джейсон поддел мешочек с камнями пальцем.

— Почему-то я уверен, что, если я спрошу, зачем это все, ты мне не ответишь, — задумчиво произнес он.

— Не отвечу, — согласился Барэк, поджав губы. Он задумчиво изучал лицо Моргана, потом вдруг добавил, точно с головой ринулся в омут: — Но зато скажу тебе еще кое о чем. Из-за этой защиты Сийра не будет помнить, ни кто она такая, ни что собой представляет. — И с этими словами лицо и тело садд Сарка, замерцав, растаяли.

Джейсон Морган, капитан торгового судна «Серебристый лис», появившийся на свет на планете в системе столь захолустной, что название ее практически никому ни о чем не говорило, хладнокровно выругался на языке, который выучил явно не в годы своей планетарной юности. Потом взял мешочек с камнями и, перевернув его, рассыпал все это разноцветное сверкающее великолепие по столешнице.

— Маловато будет, клановец, — пробормотал он и вышел, оставив разбросанные камни на столе.

 

ГЛАВА 3

Что ж, мои шансы улететь с Ауорда, похоже, повышались. Хоть какое-то утешение, решила я, пусть даже никак не способное разогнать тьму в моем похожем на чулан узилище. Я прикусила губу, чтобы та перестала дрожать при воспоминании о том, через что мне только что пришлось пройти, о нескончаемых часах, в течение которых меня кололи, тыкали чем-то, переворачивали и вообще всевозможными способами обращались как с куском мяса.

Однако — к моему немалому изумлению — я все еще была жива. Должно быть, результаты этих самых опытов удовлетворили Роракка. Разумеется, не исключено, что тулисы просто до сих пор не удосужились прикончить меня. Я передернулась, вспомнив о наркотике, которым они меня накачали. Чувствовала я себя как и прежде, но это совершенно не значило, что все в порядке. Что за дрянь мне вкололи? И зачем? Слова Корта были для меня полнейшей бессмыслицей. Что еще за мозгокопатели? Это словосочетание вызвало какое-то непонятное шевеление в моих мыслях.

Я потрясла головой, чтобы привести их в порядок. Может быть, тулисы как раз сейчас и убивали меня, заключила я, жутко усталая и скорее даже раздосадованная, чем испуганная — и к тому же проголодавшаяся почти до обморока. Когда я в темноте ощупью обследовала свою комнату, то отыскала водопроводный кран и маленькую мисочку для еды, но она была пуста. У черной стены стоял голый топчан. Большую часть времени я и лежала на нем, посчитав ходьбу туда-сюда с закованными в кандалы ногами занятием довольно рискованным.

Но сон не шел и не шел. Вопросы не отступали, вздымаясь и вихрясь в моем сознании точно воронки в потоке. Кто я такая? Что из себя представляю? Почему так уверена, что мой дом вовсе не на Ауорде? Откуда приходят ко мне в голову все эти идеи, пытающиеся управлять моими действиями, гонящие меня прочь? И куда, собственно, они меня гонят?

Время от времени я пыталась сосредоточиться на каждом вопросе, рассматривала его как можно более тщательно — и снова отдавалась хаотичному течению мыслей. Ответов ни на один из них у меня не было. В любом случае, толку мне от них сейчас все равно мало. Но, возможно, я почувствовала бы себя лучше, разобравшись во всем.

Мои размышления прервал раскатистый рокот.

«Гром», — подумала я, потом задумалась — а возможно ли услышать гром так глубоко под землей.

Еще один раскат, на этот раз уже более близкий, заставил стены и пол моей клетки содрогнуться. Я села — чересчур поспешно — и была вынуждена бороться с приступом головокружения.

Справившись с ним, я сделала три не то шага, не то скачка к двери и неожиданно больно врезалась носом в открывшуюся панель. Свет в коридоре не горел, и я физически ощущала темноту, липнущую к моей коже. Заколебавшись, я попробовала взвесить риск. Отсутствие света, кандалы — со всем этим я как-нибудь справлюсь. Но что это за непонятные звуки?

Меня вдруг прошиб холодный пот, и внезапно я очутилась не здесь, а под холодным дождем вчерашней ночи, оглушенная взрывом. Мимо меня в разные стороны разлетелись чьи-то тела. Полыхнуло пламя. Повис тяжелый запах горелой плоти…

Я попыталась заставить себя вернуться в настоящее, но видения не уходили, проливая свет на то, что я могла слышать. Где-то — скорее всего, на верхнем уровне, иначе я увидела бы огонь — шло настоящее сражение. До меня доносились негромкие смятенные крики моих товарищей по заключению, в которых, однако, была слышна и надежда. Должно быть, силовые поля в коридоре отключились. Я отшатнулась к стене, подумав о том, что за судьба нас ждет в случае, если вербовщики решат, что терпят поражение. Я осторожно проскакала обратно в свою клетку и скорчилась на пятачке перед открытой дверью.

Во-первых, и в самых главных, мне необходимо было избавиться от кандалов. Я рванула защелки, но добилась лишь того, что окончательно доломала остатки ногтей. Потом с внезапностью, не предвещавшей ничего хорошего защитникам этой дыры, звуки прекратились. Я прекратила, кажется, даже дышать — и темнота словно затаила дыхание вместе со мной.

В холле показались огни, не те, что я помнила, а колеблющиеся желтые ростки… Голоса, шаги… мне очень трудно было вспомнить, где я нахожусь, не утратить концентрацию.

Дверь распахнулась, больно ударив меня по коленям и заставив вздрогнуть. Комнатку затопил слепящий свет.

— Где она? — прогремел голос, который я помнила, и помнила слишком хорошо.

Тулис шлепнулся на пол у моих ног, однако не выпустил из рук шар, испускавший бешено мечущиеся по стенам и потолку лучи. Его толкнуло еще одно существо, вошедшее за ним с поспешностью преследуемого.

Роракк. Его хобот был перекинут через плечо; желтые глаза, в которых отражались холодные белые световые диски, пригвоздили меня к месту. Гребни у него на голове примялись и посерели. Я съежилась, свернувшись в комочек, и показала зубы в настолько устрашающем оскале, насколько было под силу изобразить примату.

Рептилия вытащила из кобуры бластер. Другой рукой во влажных разводах какой-то переливчатой зеленой жидкости она зажимала рану в верхней части впалой груди.

— С-ссними кандалы с ног и надень на нее наруч-чники, — приказал он сжавшемуся от страха тулису. — И эту шштуку.

«Шштукой» оказался плотный черный плащ с подозрительно обугленными краями. Я предпочла даже не думать о том, каким образом он достался пирату.

Тулис тяжело дышал. Три его глаза были широко распахнуты и глядели куда-то в другую сторону, пока руки исполняли команду Роракка. Его грязный мех невыносимо вонял какой-то кислятиной, должно быть, от страха. Портовая администрация, решила я и блаженно вытянула ноги. Прилив оптимизма придал мне сил, которые я предпочла не демонстрировать.

Пират не стал рисковать. Взявшись за мои наручники, он пропустил под ними тонкую блестящую нить и прикрепил ее к своему поясу, сцепив нас. Тулис тихонько простонал — я впервые слышала голос этого существа. Глаза у него были закрыты. Мы оба знали, что сейчас последует, но я все-таки вздрогнула, когда Роракк разрядил свой бластер и тулис превратился в дымящуюся обугленную массу. Светящийся шар упал, разлетевшись на куски, и моя клетка погрузилась во тьму.

Я не могла заставить себя сдвинуться с места, до ужаса боясь того, на что могла наступить. Предостерегающий рывок нити исцелил мой паралич. Пират потащил меня за собой в холл, так что я с трудом поспевала за его нетерпеливой походкой. В намерения рептилии явно не входило дожидаться того, что вот-вот должно было здесь произойти.

В углу под потолком сбились в кучку огоньки, словно сначала их вызвали, а потом забыли, оставив слабо светиться. Группки пленников поспешно расступались, уступая нам дорогу. Их глаза сверкали осторожной надеждой. До лифта мы добрались без происшествий, но лишь для того, чтобы обнаружить его опечатанным.

Роракк грохнул когтистым кулаком в дверь. Теперь звуки изменились — превратились в ритмичный стук, изредка прерываемый негромким рокотом. Я определила, что они звучат уже совсем близко.

— Это портовая администрация или блюстители? — осторожно поинтересовалась я.

Вместо ответа рептилия зашипела и, оттолкнув меня в сторону, насколько позволял поводок, нацелила бластер на контрольную панель. На этот раз луч сгустился в сверкающую линию, которая с легкостью прошла сквозь кожух. Диск, выжженный на панели Роракком, упал на пол и с металлическим лязгом укатился. Пират ухитрился просунуть свою когтистую лапу в образовавшееся отверстие; раскаленных добела краев он словно и не замечал. После нескольких неудачных попыток двери лифта раскрылись.

— Туда, быс-сстро!

Во время подъема лифт низкочастотно вибрировал, один раз резко остановился, но снова начал движение как раз в тот момент, когда сердце уже почти совсем собралось выскочить у меня из груди. Мы поднимались определенно дольше, чем спускались в прошлый раз с тулисами. Поэтому я не удивилась, когда за открывшимися дверями обнаружился офис с окнами, выходящими на крыши зданий Порт-Сити.

Мы были там не одни. За столом лихорадочно орудовал рослый крепкий человек, набивая в мешок содержимое ящиков. Увидев нас, он схватил с кучи оплавленных пластиковых документов впечатляющих размеров лазерный пистолет. Черная дыра дула равнодушно уставилась нам в лица.

— Так-то ты вс-сстречаешшь с-своего партнера? — вежливо осведомился Роракк, хотя свой бластер так и не убрал.

Дуло пистолета слегка опустилось.

— Бывшего партнера, так будет вернее, — отозвался верзила, сверкнув темными глазами. Он прошел мимо нас, короткопалой рукой дернул вниз рубильник рядом с дверью лифта. Огни в кабине погасли. — Ты же знаешь, что там газ пойдет автоматически.

Глаза его остановились на мне, и я вздрогнула. В их глубине скрывалось что-то по-тигриному жестокое, угрожающее. Он вгляделся в меня пристальнее, точно пытаясь разглядеть что-то на моем лице, затененном капюшоном плаща.

— Ей тоже место внизу. Прикончи ее, — вынес он свой вердикт. — Эту заварушку устроили пришлые блюстители, а не портовые медузы.

Роракк усмехнулся.

— Позволь мне предс-сставить тебе мою зверюш-шку, — произнес он, явно успокоившись, несмотря на то что пол под нашими ногами продолжал вздрагивать от все новых и новых взрывов. — Я зову ее Кис-ссью. Ты же с-ссам говорил, что мне нужно завес-ссти какую-нибудь зверюшшку.

— Зверюшка? Скорее уж обед. — Человек равнодушно пожал плечами. — К чему тащить ее за собой? Лучше прикончить. А потом я обеспечу тебе десяток новых зверюшек.

Когти Роракка собственническим жестом сомкнулись на моем плече.

— Второй такой, как моя Кис-ссью, нет, С-ссмегард. Она — ис-сстинная жемчужина. Не волнуйс-сся, я поза-бочус-ссь о ней.

Что ему могло быть обо мне известно? Что такое узнали тулисы? Мне невыносимо хотелось засыпать его вопросами и потребовать ответов на них.

— Это о твоей чешуйчатой шкуре нужно позаботиться, Роракк. — В глазах Смегарда тлела явная угроза. — Думаешь, Инекс обвел меня вокруг пальца? Думаешь, мои тулисы хранят твои секреты?

Когти пирата сжались еще сильнее. Я подавила желание вырваться из его руки, хотя и понимала, что до сих пор дышу лишь из-за того, что чем-то интересна рептилии.

— Она с-ссвязана с-сс Морганом с-сс «С-ссеребрис-сстого Лис-сса».

Роракк тряхнул меня — легонько, но вполне достаточно, чтобы я чуть не потеряла равновесие.

Толстые губы верзилы медленно изогнулись в улыбке.

— Морган, — проговорил он, точно пробуя это имя на вкус. Потом снова нахмурился — это выражение куда больше подходило его чернобровому лицу. — Он крепкий орешек, тебе не по зубам. Не говоря уж о его фантастической удачливости.

Челюсти рептилии кровожадно лязгнули.

— Вс-сся удачливос-ссть Моргана, как ты ее назы-ваешшь, не помешшает мне выгрызть ему с-ссердце!

Смегард искривил губы в ухмылке.

— Если ты продолжишь попусту тратить время, Моргану его удачливость даже и не понадобится. Избавься от этой своей Киссью. Мне нужна твоя помощь. Машина уже ждет внизу. — Вербовщик обратился к нам широкой спиной, вернувшись к лихорадочным сборам.

Была ли то бравада или простая глупость, узнать мне было не суждено: дуло бластера Роракка еле заметно приподнялось, и он выстрелил — прежде чем я успела даже подумать о том, чтобы предостеречь Смегарда.

— Эта облава была пос-сследним твоим прос-ссче-том, млекопитающее, — процедил пират, спрятал оружие в кобуру и снова зажал когтистой рукой рану на груди. Меня затрясло. Я пыталась смотреть куда угодно, только не на обезглавленное тело, в падении с хрустом сминавшее бумаги и смахивающее предметы на пол. Рептилия захохотала, будто сделала что-то необыкновенно смешное, обрызгав мою щеку вылетевшей из пасти слюной. Меня передернуло, когда черный язык Роракка метнулся ко мне подобрать ее, оставив на коже жгучий след.

Пират хорошо знал дорогу — он без промедления включил второй — потайной — лифт, который стремительно помчал нас вниз. Мой желудок тут же отозвался искренним возмущением. Лифт остановился, и его двери открылись в просторный ангар для наземных машин.

Бой сюда еще не дошел. Наемники толклись у машин, вооруженные до зубов, а некоторые даже облаченные в защитную броню. Наше появление вызвало у них разнообразнейший набор эмоций, от полного надежды пренебрежения до покорного страха. Роракк подозвал водителя и охранника и направился к средних размеров машине, уже подогнанной к дверям. Приказы рептилии были исполнены в мгновение ока, без слова возражения и с явным облегчением со стороны выбранной пары.

Отсутствие Смегарда и бегство Роракка сказало оставшимся все, что они хотели знать. Некоторые тут же выбежали через другие двери, кое-кто начал забираться в машины. Броню без жалости побросали, а вот с оружием расставаться никто не захотел.

Охранник Роракка плюхнулся на сиденье рядом с водителем и нажал на кнопку, которая накрыла наши головы светонепроницаемым куполом, при этом не только скрыв из виду, но и самих лишив возможности что-либо наблюдать. Машина плавно выкатилась из дверей, на миг чуть притормозила, точно ожидая перерыва в движении снаружи, которого я не могла видеть, затем бесшумно двинулась дальше.

Мне не нужно было смотреть, куда мы едем. Мы направлялись в космопорт — и к звездолетам. Я знала это по усилившемуся напряжению в собственных мыслях. Это не был мой выбор. Уж это-то я могла утверждать с уверенностью, пусть даже и не была в состоянии полностью отделить свои мысли от чьего-то влияния. И те другие, отстраненные побуждения подталкивали меня лишь к тому, что я должна попасть на корабль, а живой или мертвой — не важно. Я пришла к неутешительному выводу, что решения, которые они диктовали моему разуму, могли подвергнуть серьезному риску мое будущее, если, разумеется, у меня было будущее, которое можно было подвергнуть риску.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Я ее не видела.

Тэль Масим лишь мельком взглянула на пластинку в руке Моргана, но он не сомневался в том, что она запомнила изображение до мельчайших подробностей. О памяти Тэль на лица ходили легенды, что было весьма ценным качеством при ее работе, заключавшейся в управлении входящим и исходящим транспортными потоками космопорта. Хотя те, кто пытался мухлевать с портовыми сборами, разумеется, были от этого далеко не в восторге. Многие недооценивали интеллект, скрывавшийся за этими маленькими блестящими глазками, и принимали душевную доброту, которую она столь щедро расточала незнакомцам, за легковерность. Морган не страдал ни тем, ни другим.

— Спасибо. Свяжешься со мной, если она покажется поблизости до того, как я взлечу, ладно? — Он взглянул поверх ее пухлых плеч на экраны. Из этой тесной комнатушки Тэль имела доступ к видеосистемам на всех въездах в космопорт, равно как и на всех портовых буксировщиках. Как было принято, вокруг самих кораблей следящую аппаратуру не устанавливали. Ведь многие из них служили не только транспортными средствами, но и жилищами.

— Что здесь происходит? — Джейсон ткнул пальцем в один из экранов. Тэль Масим перевела картинку на центральный монитор и увеличивала ее до тех пор, пока оба не смогли различить увеличивающуюся на глазах пробку.

— Пошлем-ка мы запрос, — пробормотала она. Экраны принялись перескакивать с кадра на кадр — Тэль обменивалась картинками с напарниками в других местах трассы. Морган заморгал, пытаясь унять подступившее головокружение. Голоса бубнили вразнобой, заглушая друг друга, скорее заинтересованные, нежели встревоженные. В подобной работе любое событие, нарушавшее ежедневную рутину, ценилось весьма высоко.

— Поналезла куча портовых медуз.

— Похоже, они устраивают несколько точек перехвата.

— Пожалуй, с этой неразберихой придется немного повозиться.

— Эй, да это блюстители! Что происходит, Тэль?

— А я почем знаю? — отозвалась та с достоинством, хотя в ее голосе прозвучало неприкрытое раздражение. — Мне что, докладывают? Или ты воображаешь, что на этой занюханной планетенке от медуз можно ожидать слаженных действий? В небе чисто, Джейсон! — бросила она через плечо. — Твой буксир у меня на первой очереди.

Морган сунул в карман изображение той, которую разыскивал. Пожалуй, с этой проверкой и растущей пробкой перед взлетом ему вряд ли повезет на нее наткнуться. А, Барэк там или не Барэк, этот буксир упускать он не желал.

— Спасибо, Тэль. Если она появится, свяжись со мной. Передавай привет…

— Вот она.

Джейсон застыл на пороге.

— Прошу прощения?

— Вот твоя фем. — Вид у Тэль, которая вывела на экран увеличенный кадр роскошной частной машины, застрявшей в пробке, и отключила изображение с других камер, был весьма самодовольный. — О, да еще в какой милой компании! Нам всем отлично известно, чей это мерзкий хобот…

Не дождавшись ответа, она крутанулась на своем стуле, чтобы взглянуть на собеседника. Моргана, однако, уже и след простыл.

 

ГЛАВА 4

Казалось, прошло всего несколько мгновений, как мы остановились, ожидая своей очереди сворачивать на главную трассу. Слегка продвинувшись вперед, машина снова встала, и мы подняли защитный купол, чтобы водитель мог переговорить с тремя хмурыми блюстителями. Остальные стояли в стороне — большей частью это были представители портовой администрации — и буравили недовольными взглядами спины троих одетых в черно-красную форму офицеров. Роракк легонько царапал одним когтем мое запястье под рукавом плаща.

Это предостережение было излишним. Новые и новые побуждения, наслаиваясь друг на друга, превращались в предчувствие опасности и страх, источниками которых были разнообразные блюстители закона, стоявшие столь искушающе близко. Однако я не могла позвать на помощь. Железные когти рептилии, да какой-то еще до конца не угасший инстинкт самосохранения мешали мне выскочить из машины и помчаться прочь. Водитель, похоже, совершенно не тронутый суровым обликом своих собеседников, с непринужденной улыбкой протянул им несколько пластиковых листков. Листки передали чиновнику портовой администрации, который, прежде чем вернуть обратно, равнодушно махнул над ними рукой. Смегард явно уделил серьезное внимание подготовке к возможному отступлению — и, вне всякого сомнения, потратил на это немало денег.

Мы продолжили путь, оставив купол полуоткрытым. Нашу машину увлек поток других таких же аппаратов, и мы двигались хотя и с небольшой, но постоянной скоростью, не прерывая движения. Паника в моем мозгу снова улеглась, и мне оставалось лишь гадать, какие еще сюрпризы приберег для меня тайный синдикат, угнездившийся в моей, собственной голове.

Еще одно, на этот раз более резкое торможение стряхнуло меня с сиденья. Послышались звон металла и шорох кожи — водитель и охранник приготовились действовать. У меня пересохло во рту. Неужели снова блюстители?

— Держис-ссь, — велел Роракк, встав на ноги, чтобы выглянуть через плечо водителя. Поводок, связывавший нас, тут же натянулся и потащил меня вслед за ним. — Они ловят контрабандис-сстов, а транс-сспорт вынужден ждать отбоя. Мы будем любопытными, но законопос-сслушшными, как вс-ссе прочие добропорядоччные граждане.

По его приказу купол полностью сложили. Наша машина была одной из приблизительно двух десятков таких же, стоявших плотной колонной на трассе. Небо уже начинало темнеть, солнце далекой красной кляксой пятнало горизонт. С одной стороны шоссе склон резко уходил вниз, к морю. Край обрыва отмечали столбы силового поля. Ветер донес до меня запах соленых брызг.

По другую сторону впереди тянулись ряды звездолетов всех вообразимых размеров, форм и цветов. Их размытые тени казались единственным, что привязывало их к земле, хотя я знала, что, находись мы ближе, я смогла бы разглядеть экраны, защищавшие каждый из них от непредсказуемой погоды Ауорда. В небесах сновали летательные аппараты, часть которых вела погрузку или выгрузку, другие же свободно барражировали, точно облачка в струях морского бриза, в ожидании своей очереди. Побуждения по-прежнему не дремали.

«Найди свой звездолет».

Однако отыскать среди нескольких сотен звездолетов свой единственный не было сейчас моей самой неотложной заботой.

Над головой тесным строем пронеслись красно-черные аэрокары, спешившие к группе, которая окружала первую машину в ежесекундно удлинявшейся очереди. Я спряталась за спиной рептилии, в данный момент больше озабоченная проблемой, как избежать внимания тех, кто мог находиться в этих аэрокарах, нежели собственным плачевным положением. Вскрик, следом за которым раздалось несколько выстрелов, вызвал у моих тюремщиков одобрительный смешок. Они жадно следили за стычкой, разворачивавшейся впереди.

У меня не было никакой идеи, никакого плана. Словно меня кто-то толкнул, я схватила провисшую нить, связывавшую меня с ним, и накинула ее Роракку на шею, а потом со всей силой отчаяния дернула к себе кандалы. Их железные края больно врезались мне в запястья, но нить еще глубже погрузилась в нежную плоть под подбородком рептилии. Пират булькнул, чем вызвал у меня вспышку злорадства, и его узкий язык неистово заметался из стороны в стороны.

Водитель и охранник обернулись. Охранник потянулся было к оружию, но водитель предостерегающе остановил его, многозначительно кивнув на проносящиеся над нами аэрокары.

— Я удавлю его, — процедила я сквозь сжатые зубы.

Но контроль над ситуацией у меня перехватили. Когтистые лапы Роракка изогнулись назад под неправдоподобным, совершенно непостижимым для человека углом, продрав материал капюшона и оставив на моей щеке жгучую отметину. Я отшатнулась, да так, что чуть не вывалилась из машины. Нить натянулась, еще сильнее перетянув рептилии шею. Пират отчаянно хватался когтями за горло. Я отчаянно металась, пытаясь освободиться. Кто-то схватил меня, начал затаскивать обратно в машину — это был охранник, успевший перепрыгнуть на заднее сиденье.

Внезапно он выругался. Из его шеи сбоку торчал нож, появившийся точно по волшебству и вонзившийся по самую рукоять. Подручный рептилии осел на сиденье, глаза его затянула пелена, а все движения стали медленными, точно в вязком сне. Роракк продолжал биться в конвульсиях.

Мне как-то удалось, невероятным образом вывернувшись, одной рукой дотянуться до рукоятки ножа. Я выдернула его, но ожидаемый поток крови не хлынул из раны — ее края запеклись от жара. Грозное оружие подрагивало у меня в руке, точно все еще не насытилось. Я без колебаний перерубила пышущим жаром лезвием нить, привязывавшую меня к рептилии.

И, не тратя ни секунды на поиски своего спасителя, перешагнула корчащееся тело Роракка и выскочила из машины.

Бежать, не останавливаться, стараясь не обращать внимания на бьющийся в ушах рокот собственной крови… Мускулы сводило от ожидания неминуемого выстрела в спину. Я петляла между машинами. Сгущающиеся сумерки были очень мне на руку. Равно как и схватка, разгоревшаяся вокруг неудачливого контрабандиста. Я была не единственной, кто прятался за машинами от выстрелов.

Поднялся страшный гвалт. Красно-черные мундиры блюстителей и зеленые — представителей портовой администрации были повсюду. У меня забрезжила слабенькая надежда — ведь пиратам куда предпочтительнее улететь с этой планеты без лишнего шума. Вот только Роракк… Ну да, после того, что я натворила, он ни за что не оставит меня в покое… Хотя, с другой стороны, совсем не исключено, что после того последнего рывка он больше никогда не сможет никого преследовать. Я усмехнулась.

Решив рискнуть, я пересекла открытую площадку и помчалась к лязгающему сервопогрузчику, остановившемуся, чтобы пара чиновников смогла проинспектировать его груз. Успешно пройдя проверку, погрузчик двинулся дальше. На одной из тележек, которые он тянул, возвышалась беспорядочная гора ящиков. Мои скованные руки сильно затрудняли подъем, но в конце концов это мне все-таки удалось и я забилась как можно дальше. Тележка, содрогнувшись всем корпусом, свернула с главной трассы в космопорт.

«Да я бы здесь как пить дать заблудилась», — подумала я, трясясь на тележке погрузчика, то скрывающегося в густой тени от очередного корабля, то вновь выныривающего из нее. Свет фонарей, дрожавших в воздухе над временными погрузочными пандусами, дробил колышущиеся тени. Наступила ночь, и я была рада ее приходу, даже несмотря на пронизывающую до костей сырость, которой тянуло от моря.

Корабли взлетали один за другим. Я миновала пандус, на котором копошились необычных размеров гуманоиды.

«Дети», — отозвалась моя память целым роем значений.

Так значит, это была доковая зона для независимых торговых кораблей, не имевших постоянных баз и контрактов, которые защищали бы их. Поколения за поколениями рождались, жили и умирали на таких кораблях.

«Здесь», — провозгласило что-то в моем мозгу.

В бездумном подчинении я скатилась с тележки и не останавливалась до тех пор, пока не докатилась туда, где мрак был наиболее густым. Усевшись на бетонное покрытие, я смотрела, как погрузчик катится прочь. И зачем мне, собственно, понадобилось слезать с него именно в этом месте?

Подняв голову, я окинула взглядом старый побитый корабль, формой смахивающий на луковицу. Скорее всего, это был грузовик, на котором возили руду. Кабели оплетали его, точно вьюны — стены старого дома. Неужели тот самый звездолет, который я должна была отыскать? Мой разум молчал, я не находила в своих мыслях ни подтверждения этому, ни отрицания.

Было восхитительно темно и тихо. Я уткнулась головой в колени и закуталась в плащ. Тюремная роба тулисов не была предназначена для того, чтобы защищать ее носителя от стихий. Приведя в действие силовой нож, я, тщательно следя за тем, чтобы не коснуться ненароком его смертоносного острия, попыталась перерезать им свои кандалы, но быстро сдалась. Он не оставил на их поверхности даже следа. Выключив нож, я принялась разглядывать его. Такой крошечный — и такое грозное оружие. Я не сомневалась, что охранник Роракка мертв. Ни меток, ни знака производителя, ни даже планетарного кода. Он ничего не мог сказать мне ни о своем владельце, ни о причинах, толкнувших его на вмешательство, хотя я без труда могла поверить в то, что пират на своем жизненном пути нажил себе немало самых серьезных врагов.

Ну и ладно. По сравнению с сегодняшним утром мое положение можно было счесть прямо-таки роскошным. Теперь главное — хоть немного поспать. Я закрыла глаза и откинулась назад, пытаясь расслабиться — и незаметно уплыла в сон.

Никаких сомнений быть не могло — надвигался конец света. Вздрогнув, я очнулась от рева, низкого и ритмичного, пробиравшего до мозга костей. Зубы у меня стучали. Темноту располосовал луч света, точно хищник, рыщущий в поисках жертвы и выжигающий ночные тени.

Я снова откинулась назад, страшно разозлившись на себя. У меня было слишком много других забот, чтобы еще беспокоиться о буксировщике. Я смотрела, как огромный неуклюжий агрегат прогрохотал к посадочной площадке. Очень скоро буксировщик, заботливо увлекая за собой звездолет, с шумом двинется обратно, к отведенному для него доку, одному из сотен точно таких же в космопорте Ауорда. Я задумалась: каково жить в городе, где здания взлетают и приземляются по ночам?

Мне, пожалуй, тоже пора было двигаться. Однако сначала предстояло выбрать какое-то направление. Сама не зная почему, я поднялась, закрыла глаза и сконцентрировалась.

«Туда».

Я открыла глаза, но лишь для того, чтобы уставиться прямо в другие, блестящие фасеточные глаза, отразившие меня тысячу раз. Кроме них, я почти ничего не могла разглядеть, ослепленная светом фонаря в руке подошедшего ко мне существа.

— Тебе нужна помощь, маленькая женщина-человек? — осведомился голос, куда более высокий, чем все те, что запечатлелись в моей памяти. По коже у меня побежали мурашки — на хрупкой ладони, протянутой ко мне, лежала эмблема портовой администрации. Мелькнула глупая мысль, подстрекавшая меня бежать. Я застыла в напряженном ожидании.

Свет упал на мое лицо, и я зажмурилась.

— Нет, спасибо, у меня все прекрасно.

— Прекрасно? — Отражения в глазах синхронно изменились — существо склонило голову, чтобы разглядеть меня в другом ракурсе. — Нет ничего прекрасного в том, чтобы сидеть под стабилизаторами корабля. В порту Ауорда подобные действия недопустимы. Вам надлежит вернуться к себе.

Я с трудом удержалась, чтобы не сказать, что была бы рада это сделать. Следя за тем, чтобы мои скованные руки не показались из-под плаща, я изобразила на лице виноватую улыбку.

— Боюсь, что я немного перебрала на вечеринке. Вышла подышать воздухом и, похоже, уснула. — Я попыталась выглядеть как можно более смущенной. — Мне бы не хотелось будить моих друзей в такой час только ради того, чтобы они меня впустили… Лучше я подожду…

— Ты вышла из корабля подышать?

Я не стала задумываться, действительно ли мое объяснение так озадачило стража порядка, или же это был сарказм. Подбородком я указала в сторону корабля, нависавшего над нашими головами, стараясь не поворачиваться к свету пораненной щекой, но так, чтобы это не выглядело неестественным.

— Я — контрактный пассажир, — не сдавалась я, готовая стоять на своем до последнего. — Возвращаюсь домой из школы.

Странно. Последняя фраза вышла вполне правдоподобной.

Страж порядка повернул голову и фонарь наверх, потом снова устремил то и другое на меня.

— Этот корабль не берет пассажиров. Только товары в небольших упаковках. Никого живого.

В черепной коробке этого непостижимого существа, похоже, созрело какое-то решение. Я сильно сомневалась, чтобы оно было в мою пользу.

— Да нет же, вы ошибаетесь. Позвольте мне дождаться здесь капитана.

— Это ты ошибаешься, человек. Я знаю всех капитанов в моем секторе. Этот капитан не берет пассажиров. В последний раз предупреждаю, что твое поведение совершенно неприемлемо там, где я слежу за исполнением закона. Астч! Светает. Скоро тебя увидят все! — Послышался сухой шелест — пальцы стража порядка начали барабанить по силовой дубинке. — Идем. Мы проверим твой пассажирский контракт.

— Вряд ли он у меня с собой, — услышала я собственный вежливый, но твердый голос. — Разумеется, я оставила его на корабле.

Если мне сейчас и хотелось где-то оказаться, так это на звездолете, на этом или на каком-нибудь другом, если уж на то пошло — лишь бы он улетал с этой планеты. Это желание было практически единственной вразумительной мыслью, оставшейся у меня в голове. И как мне теперь избавиться от этого чересчур бдительного существа, уже набиравшего воздух через несколько дыхательных отверстий, чтобы продолжить спор?

Сразу несколько громких голосов, донесшихся откуда-то извне зоны видимости, но достаточно близко от нас, на миг отвлекли его внимание и свет фонаря от меня. Воспользовавшись моментом, я попятилась и бросилась бежать по ближайшему проходу в надежде, что представитель портовой администрации сочтет шумную компанию большей угрозой общественному порядку.

Я остановилась только тогда, когда колющая боль в боку стала настолько сильной, что от нее потемнело в глазах, и спряталась под пандусом. Налетевший ветерок донес до меня аромат чьего-то завтрака. У меня так и потекли слюнки. Еще немного, и я, чего доброго, обрадуюсь даже уродливой морде Роракка, если он принесет мне поесть.

Поглядев вверх, я не услышала никакого звука, но тем не менее почувствовала, что поблизости кто-то есть. Заставив себя подняться, я медленно подобралась к тому месту, откуда можно было увидеть тускло освещенное пространство между этим кораблем и следующим. Там быстро, но совершенно бесшумно, удалялся прочь какой-то силуэт. Я знала, кем он окажется, еще когда неизвестный замедлил шаги, повернув голову так, как будто что-то насторожило его, но он не был уверен, что именно. Это был Морган. И, кем бы там ни был этот человек, Роракк считал его своим врагом.

Я быстро метнула нож, предварительно убедившись в том, что он выключен, и вздрогнула от гулкого звука, когда он упал почти у самых ног звездоплавателя. Морган нагнулся и подобрал его. Я отступила в темноту, с интересом ожидая, что же он предпримет. Тоненький лучик света коснулся меня и тут же погас. Человек снова зашагал прочь, на этот раз неторопливо, размахивая руками. Я слышала, как он негромко напевает что-то себе под нос.

Хм, неплохо. Я, стараясь держаться в тени, последовала за звуком его голоса. Все мои чувства отступили на задний план, я вся обратилась в слух, концентрируя мою исчерпанную почти до дна энергию на том, чтобы не попасться на глаза рабочим, занятым погрузкой и разгрузкой. Морган окликал некоторых, дружески махал рукой, отвлекая на себя их внимание.

Мы успешно выполнили свою задачу. Морган свернул к звездолету с необыкновенно узким и длинным корпусом. «Мой корабль», — мелькнула в моем сознании смутная мысль. Обшивка звездолета потемнела от старости, но название «Серебристый лис» сверкало, тщательно начищенное. Внезапно кровь застыла у меня в жилах — на верхушке трапа поджидали облаченные в красно-черную форму фигуры. Я быстро шмыгнула за стоявшие штабелем ящики.

Морган ни секунды не колебался. Он поднялся по крутому трапу и вслух произнес код, включивший внешнее освещение корабля. Потоки света хлынули на бетонную площадку перед кораблем, и я юркнула в тень, откуда мне было ничего не видно.

— Чем могу помочь, офицер? — спросил Морган с заслуживающим восхищения спокойствием. — Мои погрузочные документы в порядке, а сбор я заплатил достаточный, даже для портовой администрации Ауорда…

Слова чиновника и ответ Моргана заглушил рев еще одного буксировщика, только что доставившего в док какой-то корабль и теперь возвращавшегося обратно. Когда я осмелилась выглянуть из-за ящиков, офицера уже не было, а огни на «Лисе» погасли. Слабо светящаяся щель, по-видимому, являла собой приоткрытый люк.

Итак, я оказалась перед выбором. Я знала, чего требовали от меня побуждения. Передо мной был мой корабль. Но я держалась за край ближнего ящика и принуждала себя как следует обдумать сложившуюся ситуацию. Там, за этим люком, меня могла ждать безопасность — а могли и еще большие неприятности, чем те, из которых я выпуталась. Морган привел меня сюда. Почему? Совесть взыграла? Или то был расчет опытного негодяя? Я могла потерять все, чего с таким трудом добилась.

Учитывая отсутствие какой-либо альтернативы, с усмешкой подумала я, стоило пойти на этот риск. Что за птица этот Морган, выяснить можно позже. Я поднялась на ноги — и тут же ощутила неожиданное облегчение, как будто кто-то погладил меня по голове.

Подавив дурные предчувствия, я перебежала открытую площадку, потом, поколебавшись мгновение, взбежала по трапу, по пути умудрившись споткнуться. Сглотнула и — как с края обрыва шагнула — переступила порог шлюза и очутилась на «Лисе».

Яркий свет больно ударил в глаза. Дверь за мной закрылась, и я без сил сползла по стене на пол. Секунду спустя внутренний тамбур с шипением открылся, и в шлюз вошел Морган.

— Я так и подумал, что это можешь быть ты, — сказал он негромко. На его непроницаемом лице не отражалось ничего, ну, разве что, легкий налет иронии.

Я вытащила скованные руки из-под плаща и подняла их, ожидая увидеть, что же меня ждет.

Морган какое-то время пребывал в нерешительности, и сердце у меня упало. Потом он вытащил из потайного гнезда в поясе крошечный силовой нож и, прежде чем я успела испугаться, аккуратно срезал с кандалов электронный замок. Я стряхнула их со своих запястий и поднялась на нетвердые ноги.

— Ты побывала в плохой компании, малыш. Прости. Я не хотел тебе ничего плохого… — сказал Морган, пряча оружие и отступив назад с широко расставленными руками, повернутыми ладонями ко мне. — К сожалению, у нас обоих сейчас нет времени на объяснения. — Затем произнес более медленно и с проскальзывающей мрачностью: — Я вызвал буксировщик и должен взлетать. Буду рад, если ты ко мне присоединишься.

Меня снова бросило в дрожь, когда я взглянула на него, встретилась с этими непроницаемыми синими глазами. Чужие мысли в моем мозгу молчали, оглушенные этим внезапным успехом.

Возможно, звездоплаватель что-то прочел в моем молчании. Он вытянул вперед руку ладонью вверх. На ней лежала не одно, а целый набор одинаковых крошечных лезвий.

— Ты не убила Роракка, — с явным сожалением в голосе сообщил Морган. — Но попытка была хорошая.

Я пожала плечами, все еще не уверенная в том, что мой голос меня не подведет. Капюшон соскользнул с головы, открыв мое лицо. Морган протянул руку к моей располосованной щеке, но тут же убрал ладонь, заметив, как я непроизвольно дернулась.

— Не будем терять времени, — сказал он хрипло. — Чем скорее мы уберемся отсюда, тем лучше для нас обоих.

— Пираты знают тебя, — кое-как выдавила я. Собственный язык показался мне ужасно толстым и неповоротливым. — Роракк оставил меня в живых… — я замялась, — потому, что я назвала твое имя.

Морган заговорил, тщательно произнося слова, точно опасаясь, что я не расслышу его. Я не могла обвинять его, поскольку мне действительно было трудно сфокусировать взгляд на его лице.

— Я не один из них. Что бы они ни говорили и как бы все ни выглядело.

В моем мозгу кружились обрывки подслушанных разговоров. Как легко истолковать их в его пользу — или против него! Я на миг прикрыла глаза, чтобы унять головокружение, которое причинило мне такое количество мыслей сразу.

— Капитан Морган, — сказала я, и мой голос прозвучал уверенней, чем я сама от себя ожидала. — Неважно, верю я вам или нет. Мне нужно улететь с этой планеты.

— И куда же ты хочешь лететь?

Кошмарный сон показался мне пустяком в сравнении с тем вихрем, в котором закружились мои мысли при этом вопросе. Я открыла глаза и с изумлением ощутила ледяную влагу, откуда-то взявшуюся на моих щеках.

— Я не знаю, — прошептала я. — Не знаю.

Ровный и будничный тон его голоса, пожалуй, помог мне не меньше, чем то, что он сказал.

— На «Лисе» ты желанная гостья. На этом корабле не полагается перевозить пассажиров, но до следующего порта ты вполне можешь считать себя членом экипажа.

Вздох, вырвавшийся из моей груди, отчасти разрядил напряжение.

— Согласна, — сказала я. — Спасибо, капитан.

Морган нахмурился и отвел взгляд. Я уставилась на него, в один миг снова исполнившись подозрений и страхов.

— Сюда, — сказал он и повел меня через внутренний портал в узкий изогнутый коридор. Я молча сражалась с собственными непослушными ногами, заставляя их передвигаться и жалея, что нельзя улечься на полу прямо здесь. Осторожно перешагнув через порог, я ощутила, что окружавшая меня обстановка стала расплывчатой и потеряла всякое значение по сравнению с необходимостью удержаться на ногах. Теплые, неожиданно ласковые руки пришли на помощь, поддержали меня. Я не стала возражать и проиграла эту битву с гордостью и сознанием почти радостно.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Никуда не годится.

Рассел Терк старался сохранить на лице то, что считал нейтральным выражением, хотя внутренне и поморщился, уловив в голосе командира ледяное неодобрение.

— Их предупредили.

— Никуда не годится, — повторила коммандер Боумен, предпочитая смотреть в окно на космопорт, а не на двух переминающихся с ноги на ногу констеблей перед ее заваленным грудой бумаг столом. — Вы не только упустили всех свидетелей, не только потеряли четверых отличных сотрудников моего штаба, но еще и дали уйти почти всем вербовщикам.

'Викс безуспешно пытался взять себя в руки и не пыхтеть — такова была специфическая реакция представителей его вида на крайнее расстройство. Как и у Терка, его униформа сильно пострадала в сражении. В материале там и сям зияли прожженные дыры, обнажавшие металлический блеск брони.

— Она там была, — не сдавался толианин. — Мы были совсем рядом с ней.

Боумен вернулась к столу и села.

— Неплохо, — признала она. — Но у нас имеются более важные задачи, чем искоренять преступность на Ауорде. Подготовьте мой крейсер к взлету.

Терк просветлел лицом.

— У нас есть какая-то зацепка? — спросил он с неприкрытой надеждой в голосе. Их руководительница уже не раз внезапно изменяла расклад карт в их пользу.

— Не совсем, — сухо поправила Боумен. — Шесть кораблей ушли на взлет непроверенными. Похоже, наземные службы были слишком заняты контрабандистами, которых мы для них вспугнули, чтобы должным образом следить за портом. А вы двое занимались проверкой убитых. — Она передала 'Виксу пластину для записей. — Ваше мнение?

Тот пробежал текст глазами.

— Два из них — местные грузовики. Гм… интересно. «Торквад».

Его напарник сдвинул брови.

— Портовая администрация всегда подозревала, что Роракк занимается вывозом с планеты завербованных для своих покупателей. Он увяз в этом по самую свою чешуйчатую шею, это как пить дать.

Блюстительница кивнула.

— Значит, наша пропавшая красотка у пиратов? Или она оставила их с носом и попала на какое-нибудь другое судно?

'Викс сосредоточенно прокурлыкал:

— Три оставшихся корабля — это регилийский пассажирский лайнер, направляющийся на Камос, торговое судно и частная яхта, не указавшая порта назначения. Будем связываться с их капитанами?

— Не со всеми. Клановцев трогать не станем. Барэк, скорее всего, тоже улетает с планеты, возможно, как раз вместе с этой красоткой. Я не хочу его спугнуть. Пожалуй, именно с ним и стоит поговорить. — Боумен поджала губы и задумчиво прищурилась. Терк и толианин переглянулись. — Как нам найти их? — спросила она наконец.

Рассел Терк взял у напарника список кораблей. Он просмотрел его, и массивные плечи напряглись, натянув уже и так трещавшую по всем швам униформу.

— Это торговое судно — «Серебристый лис», — объявил он. — Им-то и следует заняться в первую очередь.

— Почему? — возразил 'Викс, прежде чем Боумен успела вставить хоть слово. — «Лис» — корабль-одиночка.

Капитан Морган заранее согласовал время вылета. В его маршрутном листе указаны три планеты, на которые он везет груз. Вряд ли он стал бы рисковать и связываться с нелегальным пассажиром или даже двумя.

— Можешь назвать это интуицией, — отозвался Терк, упрямо выставив вперед массивную челюсть. — Коммандер, мне уже приходилось сталкиваться с этим Морганом и его «Лисом». Я ничего не могу доказать — документы у него всегда чистые. Но я ему не доверяю.

Толианин неодобрительно встопорщил рудиментарные перышки на шее. У него был крайне методичный ум, а люди с их интеллектуальными вывертами его раздражали.

— «Торквад», — повторил он твердо. Блюстительница приподняла бровь, переводя взгляд с одного на другого.

— Оба решения по-своему заслуживают внимания, — подвела она итог минуту спустя. Рассчитанное на зрителей пожатие плечами не могло скрыть ее заблестевших глаз. — Кого бы мы ни наметили, вылет должен состояться не позднее того, как рассветет. Приведите свои дела в порядок. Мы можем отсутствовать довольно долго.

— Кому передать копии списка? — спросил Терк, уже весь мыслями в том перечне дел, которые их руководительница непременно прикажет завершить перед отлетом.

Лайдис Боумен вздохнула.

— Пока никому.

'Викс взволнованно замахал руками.

— Коммандер? Ведь будет видно, на чье положение внутри Торгового пакта могут повлиять наши действия и выводы. Наша обязанность — одновременно отослать эту информацию всем заинтересованным представителям Торговой палаты, или я ошибаюсь?

— Таковы правила, — согласилась блюстительница. Она принялась наводить порядок на столе, по своему обыкновению положив на его край свой дорожный кейс и запихивая туда все подряд. — Но это официальное положение, 'Викс. А в данном случае я считаю наиболее целесообразным еще ненадолго оставить Палату в неведении.

— Могу я узнать почему, коммандер?

Голос Боумен прозвучал очень тихо.

— Потому что на этот раз, думаю, мы имеем дело с чем-то, что может затронуть все виды и расы, участвующие в Торговом пакте, и еще несколько тех, которые к нему не присоединились. Поэтому мы пока оставим это между нами. Еще какие-нибудь вопросы?

У констеблей не нашлось ни одного из тех, которые они сочли бы удобным задать.

 

ГЛАВА 5

— Просыпайся.

«Не хочу», — пробурчала я про себя и поглубже зарылась под теплые одеяла в надежде отделаться от надоедливого голоса.

— Просыпайся! — На этот раз голос прозвучал настойчивее и определенно более раздраженно.

Я самую малость — так, чтобы можно было одним глазком выглянуть из-под него, откинула покрывало, благоразумно не давая понять, что уже проснулась. Было довольно темно, так что я не смогла ничего разглядеть. Мне показалось, что стены странно близко подступают друг к другу. Но в спину стоявшему на пороге человеку бил достаточно яркий свет, и я поняла, кто это такой.

— Уже утро, капитан Морган? — спросила я с сомнением и еще чуть-чуть высунула нос из-под покрывала.

— По судовому времени — нет, — объявил Морган и в подтверждение своих слов широко зевнул. — Тебе приснился кошмар.

— Вы разбудили меня потому, что мне приснился кошмар? — недоверчиво переспросила я. Но ведь мне ничего не снилось. Или все-таки снилось?

— Я разбудил тебя потому, что твои вопли подняли меня с постели.

— Ох! — Теперь я совершенно пришла в себя и смутилась. Потом села, ухватившись за края своей койки, которая слегка качнулась в ответ на мое движение. — Это же гамак, — заметила я с некоторым беспокойством. Через миг я сообразила, что пока еще не собираюсь вываливаться из него, и несколько успокоилась.

— Наверное, мне действительно приснилось что-то страшное. Обычно я не кричу во сне. Мне очень неловко…

Морган почти нетерпеливо отмахнулся от моих извинений.

— Как твое лицо? — поинтересовался он, и резкая перемена темы показалась мне нарочитой.

Я коснулась щеки и нащупала аккуратную полоску пластыря. И когда он только успел? Все произошедшее после моего прибытия на «Лис» я помнила весьма смутно. Но жжения, и иных неприятных ощущений не было.

— Уже не болит, — ответила я и в ту же секунду сообразила, что плечо тоже больше не саднит.

— Боюсь, шрам все-таки останется, но это всегда можно поправить. — Он помолчал. — Там, рядом с кухонным отсеком, есть кабинка освежителя, если понадобится.

— Спасибо, капитан. — Я благодарила не только за мягкую и теплую постель, но и за комфорт незнакомой мне свободной туники. Я неловко опустила глаза, чтобы взглянуть на перебинтованные запястья, и волосы упали мне на глаза — они были чистые и даже расчесанные.

Побуждения, приведшие меня сюда, должно быть, еще не проснулись. Их место сейчас занимала сбивающая с толку опустошенность со странными обрывками каких-то бесполезных сведений, перекатывающихся в моем мозгу. Я не знала, что говорить и что делать.

Морган молчал. Наверное, он почувствовал мою неловкость, потому что сказал:

— Спи дальше, малыш.

Он развернулся и вышел за порог, уже собираясь закрыть дверь.

Малыш? Это прозвучало как обращение к ребенку, да притом еще и не слишком сообразительному.

— Меня зовут… — начала я.

Капитан вежливо остановился, повернувшись ко мне лицом. В темноте я не могла различить выражения на нем.

— Меня зовут Киссью. Я человек. Звездоплаватель, как вы. Тулисы забрали у меня одежду, прежде чем… чем…

Я закусила губы, не в состоянии договорить. Меня затрясло.

— Свет.

По команде Моргана на потолке вспыхнули лампы, заставив меня зажмуриться. Он снова шагнул в тесную комнатушку.

— Мы взлетели час назад. Ты в безопасности, Киссью, — сказал он, опускаясь на колено рядом с моим гамаком. В его негромком голосе звучала искренняя забота. — Тебя здесь никто не обидит.

С такого близкого расстояния глаза капитана казались невероятно синими, такими яркими, что, казалось, будто они чем-то подсвечены изнутри. Я заглянула в них и — сама не знаю, почему — безоговорочно поверила этому человеку, а моим щекам внезапно стало горячо. Но окончательно я поразила саму себя, когда осмелилась коснуться пальцами лица Моргана.

Он так шарахнулся, точно вместо руки у меня был силовой нож. Озадаченная и смущенная, я сжала в кулачок провинившиеся пальцы и спрятала обе руки обратно под одеяло. Поднявшись, Морган попятился от меня, а под темным загаром на лице проступил странный румянец.

— Тебе надо поспать, Киссью.

На этот раз дверь он закрыл.

Я приказала свету погаснуть, скользнула под одеяло и свернулась в клубочек, насколько это вообще было возможно в гамаке. Сон, однако, не шел. В моем пустом мозгу завертелись новые мысли. Почему капитан Морган отпрянул от моего прикосновения? И почему мне от этого было так больно?

Я спала до тех пор, пока голод и другие нужды не заявили о себе более настойчиво. Приказав свету включиться, я обнаружила, что Морган оставил у двери поношенный, но чистый комбинезон. Неторопливо натягивая его, я обдумывала свое положение.

Наверное, Морган был прав — я действительно могла чувствовать себя в безопасности, по крайней мере, от Роракка. Я также оставила позади того, кто напал на меня на Ауорде.

К сожалению, хотя непосредственной опасности я не подвергалась и хорошо отдохнула, восполнить пробелы в своей памяти мне не удалось. Казалось, знания о том, что окружало меня, всплывали откуда-то по мере необходимости, но это никак не помогало мне вспомнить, кто я такая. Равно как не продвинулась я ни на шаг ближе к пониманию того, что же принуждало меня совершать определенные действия, например, сесть на этот корабль. Раздосадованная, я свернула гамак и затолкала его в шкаф, скрытый в стене.

Возможно, побуждения окончательно оставили меня. Я выполнила их требование — нашла свой корабль и покинула Ауорд. Возможно, на борту «Лиса» меня оставят в покое.

Меня охватил непонятный зуд. Но он не имел ничего общего с кожей. Как это ни странно, он шел откуда-то изнутри.

Ощущение исчезло в тот самый миг, когда начало по-настоящему меня тревожить.

Потом возникло снова — когда я подумала о завтраке. Я на секунду закрыла глаза, сосредоточиваясь, не вполне уверенная, что же это такое. Зуд прекратился. Я снова с досадой раскрыла глаза, обнаружив, что, сама того не замечая, обернулась лицом к стене, где был шкаф, а не к выходу из моей крошечной каюты.

Меня охватила уверенность, что Морган именно там, где-то за этой дверью. Откуда я это знала, я не смогла бы сказать даже под угрозой смерти.

Я быстро отвернулась и распахнула дверь с такой силой, что она с грохотом врезалась в стену. «Отлично, — сказала я себе. — Я готова взять свою жизнь в собственные руки, а мужчина, которого я даже не знаю толком, вызывает у меня какой-то зуд».

Дверь вела в кухню. Я оглянулась и поняла, что спала в помещении, служившем кладовой, — шкафы, идущие вдоль стен, скорее всего были забиты припасами, а не одеждой, как я решила поначалу. Что ж, Морган предупредил меня, что «Лис» — не пассажирский корабль.

Но кухонный отсек оказался вполне пристойных размеров, с блестящим желтым столом и четырьмя пустующими табуретками. Помещение было вытянутым. Длинную стену занимала буфетная стойка, над которой размещались шкафчики, а в противоположной имелось две двери — одна, ведущая в кладовую, и вторая, открытая, за которой виднелась кабинка компактного освежителя. Я быстренько воспользовалась этим удобством, после чего вышла обратно на кухню, с твердым намерением позавтракать.

Допотопная, но вполне функциональная сервокухня замигала индикаторами. Я обогнула стол, отметив, что и он, и табуретки при необходимости убирались в пол. Короткая, слегка изогнутая стена слева от меня открывалась в холл; еще одна стена выходила прямо в черноту космоса.

Нужное воспоминание вынырнуло из глубин моей памяти, прежде чем я успела запаниковать, услужливо подсказав, что это вовсе никакая не дыра в корабле, а просто видеостена с исключительно реалистичным изображением. Я разжала пальцы, мертвой хваткой вцепившиеся в край стола, и вздохнула с облегчением. Да, завтрак…

— Доброе утро, Киссью.

Вот тебе и вздохнула с облегчением.

— Доброе утро, капитан, — пробормотала я. Появление Моргана мгновенно изгнало из моей головы все мысли, вновь вызвав тот самый проклятый внутренний зуд.

— Ты еще не ела? — Вид у Моргана был отдохнувший и жизнерадостный. Его рука застыла над первым рядом клавиш. — Чего бы тебе хотелось на завтрак?

Я не имела ни малейшего понятия. Мой желудок нетерпеливо заурчал, прежде чем я успела придумать хоть какой-нибудь ответ.

Морган озорно улыбнулся, разом помолодев на несколько лет.

— Ну, если ты так проголодалась, позволь мне угостить тебя фирменным блюдом этого корабля.

День не задался с самого утра.

Некоторое время спустя я проглотила последний хрустящий кусочек фруктового хлебца и через стол улыбнулась Моргану.

— Как заново родилась! — искренне объявила я.

— Готова к экскурсии по «Лису»? — спросил он, убрав со стола обе наши тарелки и загрузив их в кухонный очиститель.

Если капитан собрался устроить мне экзамен и выяснить, какой из меня звездоплаватель, то я отнюдь не была к этому готова. Но этой тревогой я делиться с ним не собиралась, поэтому, выдавив улыбку, кивнула.

Беспокоиться, как выяснилось, не стоило. Морган любил свой корабль и явно от души наслаждался возможностью продемонстрировать его кому-то. Мне оставалось лишь делать заинтересованный вид — и стараться поспевать за его энергичными шагами.

По пути капитан рассказал мне историю «Лиса». Это был старый, видавший виды корабль, первоначально служивший в качестве крейсера планетарного патруля, способный вместить семерых членов команды и обогнать практически любой звездолет одного с ним класса. Последующие хозяева постепенно переоборудовали помещения для членов команды под грузовой трюм. Потекли годы тяжелой работы грузовиком. В конце концов корабль практически выработал свой ресурс и перестал представлять какую-либо ценность.

Морган угадал в изношенных и неухоженных двигателях старичка скрытую мощь и приобрел его, выложив все свои сбережения. Какое-то время все его заработки уходили только на ремонт, но в конце концов он возродил былую быстроту и маневренность крейсера. Он установил переборки, разделив внутреннее пространство корабля на четыре трюма. Теперь «Лис» приносил ему неплохой доход — Морган занимался перевозкой срочных грузов, зачастую через опасные секторы космического пространства.

Это было еще не все. Наша экскурсия растянулась на все утро. Думаю, капитан ошибочно принял мое жадное внимание за естественный интерес собрата по профессии. При малейшем поощрении он тут же углублялся в технические детали, подробно расписывая усовершенствования, которые хотел произвести и которые уже произвел.

Морган и не подозревал, насколько улучшил он состояние своей слушательницы, а я не собиралась ему об этом сообщать. По мере того как он описывал каждую деталь, ее серийный номер и код, каждое его любовное объяснение укоренялось в моем мозгу, заполняя пустоту сведениями о «Лисе». Я и сама не осознавала, как изголодалась по информации, пока он не обрушил на меня ее бурный поток. Эта пища принесла мне неизмеримо большее удовольствие, чем та, которой я набила свой желудок.

К тому времени, когда мы направлялись обратно на кухню, я обнаружила, что мой жгучий интерес вылился в одно непредвиденное последствие. Мое присутствие явно нервировало Моргана. В его описаниях все чаще и чаще стало звучать повторяющееся «Не ходи туда без меня». Я вполне могла понять, почему капитану не хотелось, чтобы незнакомка — к тому же совершенно незваная — рыскала по его драгоценному кораблю.

Но вот чего я не могла понять, так это его поведения. На «Лисе», как и практически на любом корабле, свободного пространства было крайне мало, поэтому мне часто приходилось подходить почти вплотную к Моргану, чтобы разглядеть то, что он мне показывает. И каждый раз капитан быстро отстранялся, как будто я смущала его.

— Мне нечасто доводится похвастаться «Лисом», Киссью. Надеюсь, я не надоел тебе, — такими словами закончил свою экскурсию Морган, сделав мне знак пройти за ним в кухонный отсек.

— Нет, — искренне ответила я, стоя у стола и машинально водя пальцами по его гладкой поверхности. — Мне это очень понравилось, капитан.

— Наверное, тебе нужно отдохнуть, — сказал он. — В левом ящике кассеты с пленками, а в столе есть видеогнездо.

Вообще-то я действительно устала. Но мне необходимо было получить ответы на некоторые вопросы.

— Куда мы направляемся, капитан Морган?

Он вскинул бровь.

— А я все гадал, когда же ты спросишь. Первая остановка запланирована на Рете-VП. Мы прибудем туда через четыре дня, в полдень по корабельному времени.

«Так скоро?» — мелькнула у меня жалобная мыслишка, не целиком принадлежавшая мне. Я проигнорировала ее, уселась и махнула рукой Моргану, чтобы последовал моему примеру. Он медленно сел, вытащив из кармана пластиковый блокнот и ручку.

— А что будет на Рете-VII? — поинтересовалась я, тщательно следя за своим голосом и выражением лица.

— Это будет зависеть от тебя, Киссью, — отозвался мой собеседник. — И я должен кое о чем предупредить. Там не стоит высаживаться, если только не собираешься лететь еще дальше от центра. Лайнеры заходят на Рет-VII время от времени, но регулярных рейсов мало.

— А куда вы собираетесь потом?

Лицо капитана стало непроницаемым, синие глаза слегка затуманились. Он сделал вид, что должен свериться со своими записями.

— У меня запланировано еще три остановки. «Лис» несет груз для орбитальной станции на Тете-В798, потом нужно будет кое-что забрать с Плексис-супермаркета, а потом я собираюсь на планету Эттлер.

Все эти названия были для меня пустым звуком. Я оглядела светло-серые стены кухни, тщательно обходя взглядом черную, «выходящую» в открытый космос.

— Мне бы хотелось купить билет до Эттлера, — сказала я якобы наугад.

Морган задумчиво присвистнул, перекатывая ручку в сильных пальцах.

— Это будет довольно дорого стоить. Судя по твоему виду, ты вряд ли в состоянии его оплатить.

— Тогда зачем вы увезли меня с Ауорда? — напрямик спросила я.

Мой собеседник издал отрывистый невеселый смешок.

— Я и сам пока что не могу ответить на этот вопрос, малыш. — В его глазах мелькнуло что-то странное. — Считай это желанием подергать за хвост моего старого приятеля Роракка.

Я проглотила вопрос, уже готовый сорваться с языка.

— Я могла бы отработать свой проезд, — предложила я вместо этого. — Меня устраивает высадиться на Эттлере.

— А почему именно там?

— Таково мое желание, капитан. Заключим сделку?

Судя по всему, он находил свою ручку и блокнот в высшей степени занимательными.

— Путь на Эттлер неблизкий. У тебя есть какая-нибудь специальность?

Если он спрашивал об опыте, то солгать я не осмелилась.

— Нет.

— Значит, мне придется обучить тебя, прежде чем ты сможешь заниматься хотя бы техническим обслуживанием, — заключил Морган, глядя мне в глаза и, похоже, ничуть не удивленный моим признанием. — Только не вздумай путаться у меня под ногами, — предупредил он. — На «Лисе» слишком мало места. Я летаю в одиночку, и это меня вполне устраивает.

— Я научусь. И обещаю не путаться у вас под ногами.

— На дорогу уйдет не меньше двух недель…

— Я вполне могу соблюдать тишину и порядок, капитан, поверьте мне, — сказала я, надеясь, что его возражения не серьезны.

— Значит, на Эттлер.

Он поднялся и протянул мне правую руку. Я протянула свою и приняла его быстрое пожатие, удивившись, почему столь простой жест показался мне исполненным такого значения.

Морган занялся какими-то неотложными делами. Я сидела, погруженная в свои мысли. Лениво подобрала ручку, оставленную им на столе. Металл все еще хранил тепло руки Моргана.

Мои пальцы вдруг крепко сжали ее — причем совершенно бессознательно.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

Барэк запер за собой дверь снятой им комнаты, жалея, что не может оставить за порогом свои заботы. Он потянулся и мгновенно сморщился — движение потревожило ноющие ребра. Вот бюрократы!

— Ты опоздал.

Многолетняя выучка заставила все мышцы клановца застыть в неподвижности. Он попытался определись источник негромкого бархатистого голоса — но безуспешно.

— Думаю, вы ошиблись дверью…. — начал садд Сарк, обращаясь в никуда, но умолк на полуслове при виде изображения, медленно возникшего у него перед носом.

Фигура женщины сначала лишь проступила в воздухе, с каждым мигом становясь все более отчетливой. Иссиня-черные волосы тяжелыми волнами обрамляли бледное, ошеломляюще красивое лицо. Светло-серые глаза метали молнии, а полные губы от гнева сжались в тонкую линию. Единственным изъяном в ее эффектном появлении было то, что ступни женщины парили на расстоянии ладони от пола.

— Раэль, — досадливо поморщился Барэк. — Ты перепугала меня так, что я забыл даже те немногие мысли, что остались у меня в голове.

Не сводя настороженных глаз со зловеще молчавшей женщины, клановец прошагал мимо нее к сервопанели и ввел заказ на денебианское вино — исключительно дорогое денебианское вино. Когда спустя несколько секунд панель открылась, Барэк вытащил два бокала. Он обернулся и протянул один из них Раэль. Та еле заметно кивнула, и садд Сарк своей силой вытолкнул бокал из нормального пространства в м'хир.

Тот исчез, чтобы в тот же миг возникнуть в руке Раэль. Барэк подавил вздох облегчения. Было бы очень неловко, если бы она отказалась от его предложения.

Без посторонней помощи садд Сарк не мог переместить предмет через м'хир даже из одной руки в другую. Он в благодарном жесте приподнял свой бокал.

— Спасибо, что пришла так быстро, Раэль.

Красавица повторила его жест, но, вглядевшись в цвет напитка, нахмурилась.

— Нет уж, спасибо за впустую потраченные усилия.

Женщина — или, скорее, ее изображение, ибо физическое тело Раэль находилось на планете, расположенной на значительном по меркам людей расстоянии от Камоса — опустилась в глубокое кресло, которого Барэк не видел. Потом оправила складки шелковой юбки так, чтобы можно было без опаски вытянуть длинные ноги. С тех пор как садд Сарк в последний раз виделся с ней, она сменила кожу на обеих руках и ногах на пятнистую — достижение генной инженерии. Наверное, на Денебе это был последний писк моды. Когда она сбросила домашние туфельки, мгновенно исчезнувшие из виду, клановец заметил, что пятна доходят до самых кончиков пальцев ног. Ему стало немного любопытно, распространяется ли эта окраска и на прочие участки ее тела.

Раэль улыбнулась ослепительной улыбкой, в которой не было ни капли теплоты.

— Скажем так, вознаграждение, которое ты предложил, меня заинтересовало — как начальная цена. Полагаю, от меня потребуется не только привести в порядок твое смазливое личико, — злорадно добавила она, окинув взглядом багровые синяки, расплывавшиеся от уха до подбородка Барэка. — Вообще-то я сама собиралась связаться с тобой, кузен.

За ее легкомысленными словами садд Сарк улавливал какое-то беспокойство, волнение м'хира, которое он расценил как гнев. Клановец наклонил бокал, глядя, как вино легко удерживает свой уровень, и подумал, насколько это похоже на обычный подход Раэль к жизни. Грозовое облако, которое она принесла с собой сегодня, было необычным, но Барэк практически не сомневался в его причинах.

Как и в том, что прежде всего следовало разобраться именно с ними.

— Что такое сегодня с семьей? — спросил он, небрежно глотнув вина.

М'хир, в котором сливались и перемешивались силы Клана, посредством которого изображение и форму можно было перенести из одного места в другое со скоростью мысли, завибрировал между ними, точно насыщенный электричеством. Барэк выругался про себя, быстро усилил свою защиту далеко за пределы обычной вежливости, вышел из м'хира и ограничил восприятие собственной комнатой. Как у любого из ди Сарков, сила Раэль в м'хире намного превышала его собственную. Зато садды рано обучались защищаться.

Раэль снисходительно не придала значения его эскападе — или ей действительно было на это наплевать. Она сменила позу, вытянув длинные руки обманчиво легким движением, от которого под пятнистой кожей прокатилась волна мышц. Ее глаза под пышной гривой волос казались двумя затененными озерами.

— Когда твое Соединение с Ризой? — поинтересовалась она, вместо того чтобы ответить.

Риза садд Анк. Один звук ее имени немедленно пробудил у Барэка отчаянное желание, распространившееся по его телу как болезнь и сокрушившее все его благоразумие. Его Риза.

Только у Раэль ди Сарк хватало дерзости произносить вслух слова о главной надежде всей его жизни — да и вообще о любом не-Избранном. Клановец поднялся — сидя, он почему-то чувствовал себя слишком уязвимым — и принялся расхаживать по комнате.

— Так тебе сказали когда? — не унималась его кузина, зная, как он на это реагирует, и не скрывая того, что это ее забавляет. Избравшие часто были жестоки к тем, кто до сих пор был подвержен потребностям тела. Барэк надеялся, что и он когда-нибудь сможет забавляться на этот предмет и быть таким же жестоким.

Он сжал кулаки, стараясь, чтобы желание не прозвучало в его голосе.

— Совет еще не принял решения. Возможно, уже скоро. — Он никак не мог дождаться этого момента. Встретиться с Ризой, своей нареченной… Садд Сарк усилием воли заставил себя повернуться к Раэль. Она не без причины выстрелила в него этим именем. — А почему это так тебя интересует?

Раэль откинула волосы за спину, и промелькнувшее в ее глазах выражение жалости заставило клановца застыть.

— Откажись быть ее кандидатом, Барэк. В противном случае, клянусь, это будет стоит тебе жизни.

Она нанесла на редкость коварный удар — садд Сарк едва не задохнулся, его мозг словно захлестнуло мутной волной.

— Решение принимает Совет. Риза… — на этот раз в его голосе прозвучало неприкрытое желание, — именно та, кто мне нужен.

— Вы, не-Избранные, думаете кишками.

Глаза кузины продолжали пронзать клановца, ее полные губы скривились в гримасе отвращения.

— Попытайся лучше пустить в ход голову, Барэк, и скажи мне спасибо за то, что у тебя есть я — которая может тебя вовремя надоумить. Я случайно наткнулась на твою Ризу десять дней назад. О, она готова избрать, это верно… Да будешь ты меня слушать или нет! — Сила Раэль взвилась и грозила вот-вот сломить защиту садд Сарка, улавливая его жадные вопросы в тот самый момент, когда они только возникали в его мозгу. — Из этой Ризы такая же садд, как из меня, Барэк. Они там в своем Совете с ума сошли, если решили, что ты можешь соединиться с ней.

— Я должен.

Барэк пытался унять дрожь, слыша лишь то, что имело для него важность. Керр, Сийра, все остальные мысли отступили под напором страсти. Выбор. Пришла его очередь. Он так долго дожидался своего Соединения, надеясь наконец обрести свою половину, стать с ней единым целым. И Риза готова стать его Избранницей. Так сказала Раэль.

Потом в его возбужденное сознание вломилось все остальное, сказанное кузиной.

— Совет выбрал ее кандидатом для меня! — возразил клановец. — Они не могут ошибаться. Заблуждаешься ты, Раэль.

Силуэт женщины плавился, как будто он видел ее сквозь волны жара. На изображении, проецируемом через м'хир, отразились ее эмоции, а возможно, и физическое расстояние. Гнев кузины прорывался в его мозг.

— Временами я удивляюсь, зачем вообще вожусь со всеми Сарками. — Немного спустя изображение стабилизировалось. Раэль склонилась вперед, сложив руки на коленях, и прошипела: — Риза ди Анк уже пыталась соединиться . — Ее резко отступившая от его разума ярость должна была насторожить Барэка. — И кандидат потерпел поражение.

Из роя вопросов, всколыхнувшихся в его мозгу, клановец задал всего один.

— Кто? — прохрипел он, ощущая во рту привкус желчи.

— Второй сын Фэйтлена. Осбар ди Парс. Ты ведь знаком с Осбаром, верно?

О да, они были знакомы. Садд Сарк закрыл глаза, невольно вспомнив летнюю ночь, теплую, обещающую столь многое, полную неслышных голосов — ночь одного из нечастых сборов Клана. И, что было еще большей редкостью, детей Клана. Он, Керр, Осбар и другие не-Избранные мальчики, украдкой пробирающиеся прочь. Пятнашки во влажной от росы траве. Игра в телепорт-прятки среди темных деревьев.

Потом, когда они удалились на безопасное расстояние от взрослых, кто-то затеял игру под названием «выбирай, но проверяй», игру, высмеивавшую инстинкт более древний, чем инстинкт самосохранения. Барэк почти ощущал горячую влажность сомкнутых в ритуальной хватке рук. Его правую руку сжимал кто-то другой, колени были мокрыми от росы. Он почти ощущал, как мощь напряженно ищет себе выход, превращаясь в грубую силу, чувствовал, как она сквозь м'хир устремляется на силу соперника, пытаясь преодолеть, взять верх.

Это была всего лишь игра, но играли в нее только мальчики. Дети Клана, хотя никто никогда специально не объяснял им этого, знали, что сегодняшняя девочка завтра станет Избирающей и, достигнув зрелости, будет вынуждена испытывать какого-нибудь не-Избранного мужчину, испытывать степень его владения м'хиром, противостоять этому владению своей уникальной способностью и убить более слабого силой мысли.

Но это была просто игра, ребятишки, кривляющиеся в темноте, хихикающие от возбуждения и прикосновений восхитительного страха. Никакого риска не было, как не было и настоящего Соединения, никакой разрядки. Все это должно было прийти неизмеримо позже, когда в один далекий пока день борьба будет вестись против силы настоящей Избирающей. Мальчики обсуждали это друг с другом, заинтригованные и приятно возбужденные, непоколебимо уверенные в собственном завтра.

Те, кто достигал возраста, когда получают звание не-Избранного, вообще об этом не упоминали. Их завтрашний день был куда более сомнительным. Победить или хотя бы удержать свою собственную Силу-Выбора, а также Силу-Выбора Избирающей означало превращение оружия в обещание блаженства. Победивший или хотя бы не давший победить себя становился одним из Соединяющихся, образующих постоянные узы через м'хир. Соединяющиеся были связаны друг с другом даже на расстоянии, и связь их продолжалась всю жизнь. Тем самым они обеспечивали себе будущее.

Проигравший же погибал.

В детской игре проигравший отделывался головной болью и насмешками приятелей. В ту давнюю ночь Барэк победил нескольких соперников. Но, разумеется, как единственный садд , проиграл Осбару.

А тот, по словам кузины, проиграл настоящую игру его Ризе.

Он был в таком смятении, что его мысли остались без защиты, и Раэль, вслед за ним совершив путешествие из прошлого в настоящее, вздохнула вместе с ним. Ее сила успокоилась, но голос оставался хриплым.

— Я хочу, чтобы ты понял, Барэк, — сказала она. — Твоя Риза вспорола разум Осбара, словно ножом. Свидетели говорят, что он не успел даже вскрикнуть. Ты должен отказаться от нее, если хочешь остаться в живых.

Садд Сарк чувствовал себя как мотылек, перед которым поставили ослепительную свечу, и изо всех сил пытался не потерять сосредоточенность.

— А Риза?

— О, разочарована. Жаждет попытать счастья с другим кандидатом. Знаешь, она совсем не взрослеет. — Пальцы Раэль с рассеянной гордостью скользнули по собственной налитой груди.

Клановец проследил за ее движением взглядом. Разумеется, он это знал. Избирающие ждали, затаившись, как почки ждут дыхания весны, не изменяясь и не в состоянии расцвести, точно застывшие во времени.

«Как Риза ожидает меня», — подумал он в потрясенном оцепенении желания, потом, вздрогнув, очнулся.

— Совет солгал мне.

— Ты удивлен?

Его сотряс последний пароксизм желания.

— Как мне теперь отказаться? — вскричал он. Раэль заломила бровь.

— Продемонстрировав здравый смысл, кузен. Первичный закон дает не-Избранным право отказываться трижды. Риза у тебя первая. Мы с Сийрой поддержим тебя, если возникнут какие-нибудь препоны.

Сийра. Как же он мог забыть? И о Керре тоже. Болезненное осознание того, что страсть с такой легкостью заслонила гибель Керра, окончательно рассеяло последние остатки дурмана, окутавшего разум садд Сарка. Он ощутил, как восстанавливается равновесие его сознания, которое пошатнула кузина.

— Риза подождет, Раэль, — не ощутив даже укола боли, сказал Барэк. Он вернулся к своему месту и принялся тщательно подбирать слова. — А вот о Сийре нам с тобой как раз и следует поговорить. Она в опасности.

Женщина снова приподняла безупречную бровь.

— Сийра?

— Вот именно, Сийра. Она возвращалась обратно на Камос…

— Возвращалась? Что ты несешь? Сийра изучает историю или что-то в этом роде в монастыре. — Голос Раэль звучал ровно и четко. — Одному Оссирусу ведомо, почему она так любит забивать себе голову всякой ерундой, но Сийра очень долго дожидалась этой возможности. Разумеется, она оттуда не…

— Я сопровождал ее на Ауорд, — мрачно отрезал садд Сарк. — Я не знаю, почему она покинула монастырь. И когда это произошло, Сийра не могла рассказать мне об этом. Раэль, ей полностью блокировали всю память. — Он набрался духу. — Ты ничего не слышала о ее кандидате?

— Блокировали… — Лицо женщины помрачнело, точно в ее мозгу промелькнуло какое-то неприятное воспоминание. Она нетерпеливо отмахнулась от него, тряхнув волосами, и бросила на Барэка откровенно злобный взгляд. — Да, выдумать такое, чтобы досадить мне, ты не мог. Будь Сийра самой собой, она бы расправилась с тобой куда быстрее, чем Риза, милый кузен.

«Я-то думал, хоть Сийра застрахована от твоего злого язычка».

Клановец зло взглянул на Раэль, в гневе позабыв и о ее силе, и о ранге.

Та вздрогнула, потом сделала правой рукой замысловатый изящный жест.

— Прости меня, — сказала Раэль, и огонь в ее глазах угас, уступив место недоумению и тревоге. — Сийра знает, что иногда я забываю о ее горе и думаю исключительно о своей гордыне. — Она, помолчав, вздохнула. — Нет. Разумеется, никаких новостей о кандидате не было. Почему ты говоришь, что она в опасности? Где она?

Садд Сарк немного расслабился. Прохладный ветерок, устроенный в комнате настенными вентиляторами, осушил пот с его лба. Он глубоко вздохнул.

— Я не знаю, где. Я ее потерял.

— Ты ее потерял? — переспросила Раэль, как будто слова не имели никакого смысла. Ее вино расплескалось, и она раздраженно оттолкнула бокал. — И память Сийры все еще полностью блокирована?

Барэк с мукой во взгляде кивнул.

— На Ауорде, в Порт-Сити, на нас напали. Сработано было профессионально — если бы на хвосте не было блюстителя, скорее всего, меня бы прикончили. — Клановец потер ладонью глаза. — Когда я пришел в себя, Сийра исчезла, а следователь Пакта по имени Боумен принялась задавать мне один скверный вопрос за другим. — Он сделал большой глоток вина, но не почувствовал никакого вкуса. — Этой блюстительнице известно о Сийре, хотя и не известно, кто она такая. Этого я ей не сказал. Думаю, Сийра сделала единственно разумную вещь и сбежала. Куда — не знаю. — Барэк заколебался. — Ты же знаешь, что я не могу отыскать ее, когда она в стазисе.

Раэль внезапно села, прямая и напряженная.

— Ты что-то скрываешь. Еще более скверное.

— Боумен расследует убийство. Убийство Керра.

Садд Сарк почувствовал, как защита Раэль дала трещину. Ее потрясение эхом отозвалось в мозгу клановца, затопило ее ясные, хладнокровные мысли.

Ощущение быстро исчезло — его кузина вновь взяла себя в руки.

— А Дорсен? — отрывисто спросила она. Барэк содрогнулся и уронил голову.

— Ее больше нет.

Они уже потеряли три жизни. Избранницу Керра, чья связь была замкнута на крошечный разум их нерожденного ребенка, затянуло в м'хир в момент гибели Керра. Даже в этом случае ее мог бы удержать в реальности наблюдатель, но случилось трагическое стечение обстоятельств. Керр спал, характеристики его жизнедеятельности были в порядке, и наблюдатель, как обычно в это время, устроил себе короткую передышку в том, что практически всегда было рутинным дежурством. Его гибель застала их всех врасплох.

Конец его, как полагали, не был быстрым и простым растворением в м'хире. Ощущение утраченной силы и личности осталось преследовать любого, кто перемещался поблизости, вызывая кошмары и опасения.

Садд Сарк проговорил нарочито грубо, понимая, что сейчас не время горевать:

— Мы с Керром собирались начать сканирование коридора Экренема. Харк попросил меня помочь приглядеть за Сийрой в пункте пересадки, на Ауорде. Ведь мы родственники, и я встречал ее раньше. А Керр продолжил наше дело в одиночестве.

А в одиночестве он был уязвим. Барэк лелеял эту боль, черпая из нее силы. Он должен был найти убийцу Керра.

Раэль поднялась. Она стояла, казалось, прямо перед его глазами.

— Покажи мне, — потребовала она надменно. Садд Сарк на миг задумался, потом медленно кивнул. Его ментальная защита истончилась и исчезла, и их поверхностные мысли слились.

Барэк позволил Раэль направлять его воспоминания, против воли сжимаясь от боли, неразделимо связанной с вновь пережитым взрывом. Она прошла по пути его жизни до настоящего, вместе с ним пережила оглушительную новость о том, что Сийра не добралась до Камоса. И поспешные оправдания, в которые он пустился здесь, чтобы развеять подозрения в том, что на Ауорде не все в порядке.

— Пф-ф! — выплюнула она наконец, разорвав их связь столь резко, что клановец на какой-то момент утратил ориентацию. — То, что ты снова связался с тем человеком, уже само по себе скверно. Но намеренно солгать Совету о Сийре? О чем ты вообще думал?

— О предательстве.

Их глаза встретились, и наступило молчание. Садд Сарк смотрел, как Раэль облекает в слова факты, только что почерпнутые из его памяти. Она пришла к какому-то выводу, явно вынужденному, и вокруг ее губ обозначились тонкие морщинки.

— Да. Ты прав, разумеется, — медленно проговорила женщина. — Как еще можно было вовремя устроить такое нападение. Но кто? Совет может сдать пешку, вроде Керра, Дорсен или нас с тобой. Но только не Сийру. Я ни за что не поверю, что они подвергли бы ее такому риску.

— Ты ведь знаешь, на что они способны, — возразил Барэк. — Что они будут делать, если она убегала от них?

Раэль ошеломленно ахнула.

— Ты видишь что-то, чего не вижу я? Как думаешь, что произошло с Сийрой?

Садд Сарк покачал головой.

— Не знаю. Мой Дар, как ты постоянно мне твердишь, не из самых совершенных. Но с тех пор, как Сийра пропала, я ощущаю в своих мыслях вкус перемен. Предчувствие. — Он проследил за ее реакцией. — Мне кажется, это как-то связано с человеком, о котором ты упоминала, Морганом. Он может быть не тем, кем кажется…

— Человек? — Губы Раэль изогнулись в попытке сдержать смех. — Да ваши разведчики просто помешались на них. Сомневаюсь, чтобы Морган попытался отыскать Сийру.

— Может быть, ты и права, кузина. — Убежденности в голосе клановца слышно не было — Но нам придется найти ее. Я подготовил корабль к возвращению на Ауорд. — Он помолчал и добавил, разговаривая скорее с самим собой, чем с ней: — Я еще раз поговорю с Джейсоном Морганом.

 

ГЛАВА 6

Я в последний раз пробежала пальцами по гладкой поверхности ложки, прежде чем любовно положить ее на место рядом с ручкой и кассетой. Потом водрузила поверх этой приобретенной противозаконным путем коллекции запасной комбинезон и удовлетворенно захлопнула ящик.

Вот так я превратилась еще и в воровку. Когда это начинало меня тревожить, я утешалась тем, что до потери памяти вряд ли могла быть настоящей преступницей. А потерпевший от моих действий отнюдь не был слеп и в конце концов должен был заметить, что вещи всякий раз пропадают после того, как я застаю его за работой. От этой мысли я втянула голову в плечи.

Но все, чего бы Морган ни коснулся, что бы ни подержал в руках, пусть даже мимолетно, приобретало для меня непреодолимую притягательность. Я не могла не завладеть этим, как будто весь этот хлам был Джейсоном Морганом собственной персоной.

Что, собственно, и было оборотной стороной моего теперешнего помешательства. Сложив свои шаловливые руки, я медленно села, покачав головой. Было что-то не совсем правильное в том, что я чувствовала, думая о Моргане. Несмотря на мой раздираемый на части рассудок, я понимала, что в жизни должно было быть что-то большее, чем одни мечтания о теплоте мужских рук.

Однако та часть моего существа, которая умела думать сама по себе, не могла предложить ничего другого. Зато у меня хотя бы появилось пристанище.

Я свернулась клубочком в кресле, которое где-то откопал для меня Морган. Оно, пластиковый ящик вместо столика да гамак, в котором я спала, — вот и все, что составляло теперь мой мир на тот срок, на который мне удастся убедить Моргана позволить мне остаться. Я вовсе не собиралась сходить с «Лиса» на Эттлере. У меня появился один план — правда, сработать он мог лишь в том случае, если бы мне удалось преодолеть свои криминальные наклонности до того, как я попадусь с поличным. Капитан Морган, пытаясь чем-то занять мое время, выдал мне подборку учебных записей. Но я-то знала, что «Лиса» без труда хватит на нас обоих. Мне оставалось лишь проявить себя такой незаменимой, чтобы он сам захотел оставить меня.

Я вытащила пленку, на которой значилось: «Расчет вместимости склада в условиях безвоздушного пространства» — и потянулась за портативным проектором. Двухнедельный путь до Эттлера означал, что я не должна терять ни минуты.

Свет в моей комнатке ненадолго потускнел. Сигнал к началу судовой ночи. Моя вторая ночь на «Лисе». С Джейсоном. Я улеглась в гамак, тщательно спланировав свои сновидения. Даже если все они и крутились исключительно вокруг капитана одного корабля, это мое личное дело, других беспокоить оно не должно.

Но сны редко подчиняются твоим намерениям. Чем глубже я погружалась в сон, тем труднее становилось удерживать мысли о Моргане, помнить, что я нахожусь в безопасности, на его корабле, и что нас разделяют всего несколько шагов. Я потеряла контроль над своим сновидением и окунулась в него, хотя это и не имело совершенно ничего общего с удовольствием.

Звуки — невнятные, неразличимые — окружили меня. Я пыталась убежать, скрыться от них, но звуки не отставали. Я неслась по бесплодной равнине, преследуемая какофонией перебивающих друг друга голосов, вынуждающих меня мчаться на пределе всех моих сил, но все равно недостаточно быстро — они меня нагоняли.

Сначала равнина из моего сна уходила во все стороны, безликая и плоская, но куда бы я ни бежала, из земли вздымались расплывчатые силуэты, гнавшиеся за мной, хватавшие за руки и за ноги. Сердце бешено колотилось, я тяжело дышала, пытаясь наполнить воздухом саднящие легкие. Эта странная гонка не имела никакого смысла, что, пожалуй, было страшнее всего. Я яростно пыталась заставить себя проснуться или хотя бы оглянуться и посмотреть на своих преследователей. Но вместо этого я в своем сне споткнулась и начала падать под колышущейся, шепчущей массой какой-то бесформенной тяжести. С моих губ сорвался крик.

И не только с моих. Я подскочила в гамаке, совершенно очнувшись от сна и сотрясаемая дрожью, и увидела мужской силуэт, вырисовавшийся в дверном проеме. Было очень тихо, и это совершенно не вязалось с тем, что, как я думала или как мне приснилось, я услышала.

— Ну наконец-то, — сказал Джейсон странно срывающимся голосом. — Я уж думал, ты никогда не проснешься. — Он опустил руки, которыми упирался в дверной проем, и прислонился к косяку. В темноте я не могла разглядеть его лица. Постепенно дыхание его стало более ровным. — С тобой все в порядке? — спросил он уже более спокойно.

— Свет, — приказала я вместо того, чтобы ответить, и зажмурилась, когда переносная лампа, закрепленная на потолке моей тесной каморки, повиновалась. В ее свете лицо Моргана показалось мне усталым, волосы его были взъерошены.

— Выключить свет, — тут же отменил он мой приказ — и снова превратился в темный силуэт у моей двери. — Уже поздно, а нам сегодня садиться. Спокойной ночи, Киссью. И прошу тебя — хватит пока кошмаров. Пожалуйста.

Когда дверь за ним закрылась, я приказала лампе включиться и тщательно обыскала свою комнатушку в поисках переговорника или хоть чего-нибудь, что могло представлять собой подслушивающее устройство. Способность Моргана улавливать мои кошмары начинала меня тревожить.

Завтракала я без Моргана, так что не могла спросить у него, спал ли он в своей каюте, когда понял, что мне снится кошмарный сон. Судя по моим воспоминаниям о том, что такое сновидения, двоим один и тот же сон одновременно сниться не мог.

Я пыталась вникнуть в смысл содержимого записей до тех пор, пока глаза у меня не утомились, а палец не заболел от нажатий на кнопку «вперед». Пора сделать перерыв, решила я, отказываясь признаться себе в том, что стены моего крошечного пристанища давят на меня, а в воздухе чувствуется слабый металлический привкус. Если я собираюсь стать членом экипажа, то должна научиться предпочитать этот обшитый металлом дом открытому небу.

Но не было никаких причин, которые препятствовали бы мне совершить небольшую прогулку. Стоило мне только выйти из кухонного отсека, как меня неодолимо потянуло в кормовой отсек «Лиса». Я очутилась перед закрытой дверью в командную рубку.

За этой дверью был он.

Я развернулась, хотя меня так и подмывало побродить около двери, пока Джейсон не выйдет.

Я обнаружила, что можно обойти весь «Лис», ни разу не побывав нигде дважды, поскольку от машинного отделения к командной рубке вело два пути: один проходил через кухню, а другой — через каюту Моргана. Примерно посредине оба пути связывал короткий коридорчик.

Ко второму кругу я принялась рисовать в своем воображении разнообразные критические положения, совершенно потеряв, поглощенная этими грезами, всякое чувство времени. Например, как я обнаруживаю опасность, грозящую драгоценному кораблю Моргана, и в два счета с ней справляюсь. Или как Джейсон бросается меня спасать. Вне зависимости от содержания, все мои фантазии неизменно завершались его синими глазами, с улыбкой устремленными на меня. К тому времени, когда я проходила мимо дверей каюты Моргана в четвертый раз, я настолько разошлась, что осмелилась вообразить прикосновение его руки.

Моим мечтаниям положило конец безудержно заколотившееся сердце. Я остановилась, прислонившись к переборке и гадая, сколько же еще будет длиться это помешательство, прежде чем я окончательно не паду в собственных глазах.

Не имея никакого сознательного решения или плана, я вдруг развернулась и медленно зашагала по изогнутому коридору обратно к каюте Джейсона.

Еще несколько шагов — и я остановилась. Она непременно окажется заперта, убеждала я себя, глядя на пустую, без какой-либо таблички, дверь. Моя рука чуть дрожала, касаясь панели доступа.

Дверь открылась, и мое сердце немедленно заколотилось снова, сжимаясь от упоительного страха. Но я все еще колебалась на пороге. Зачем я здесь? Ведь уже и так стащила все, что возможно без лишних проблем спрятать, подумала я цинично, подзуживая свое побуждение раскрыть мне свой смысл. Зря старалась. Ноги сами по себе понесли меня вперед. Мне оказалось проще согласиться с ними, чем попытаться противостоять.

Свет включился автоматически, но что-то было не так. Я запаниковала, решив, что Морган каким-то образом уже вычислил меня. Потом, когда мои глаза понемногу различили в странных тенях цвета и оттенки, я ахнула, мгновенно позабыв обо всех своих страхах и сомнениях, и шагнула внутрь.

Там едва можно было повернуться, но я поворачивалась и поворачивалась. В крошечной каютке было, тем не менее, все необходимое: выдвижная кровать, полноразмерная кабина освежителя, шкафчики. Но все эти детали я заметила позже.

Все доступные поверхности переливались красками выписанной до мельчайших подробностей растительности. Краешки глаз и кончики любопытных носов выглядывали из-под разноцветных листьев по углам шкафчиков и на стыках стен. Мои изголодавшиеся по цвету глаза едва могли вобрать в себя все это буйство красок. Должно быть, на то, чтобы нарисовать все это, ушли годы.

Какое-то движение — настоящее, а не застывшее на картине — привлекло мое внимание, и я остановилась, критически разглядывая себя в зеркальном кафеле кабинки освежителя. Оттуда на меня смотрела незнакомка: невысокая, довольно худосочная, с бледной кожей, уже начавшей темнеть в корабельном освещении, и воспаленным красным шрамом на щеке, а также пышными светло-каштановыми волосами, постоянно спадавшими на серые глаза. Эти глаза, казалось, принадлежали опытному человеку, но в них читалась растерянность. Все отражение в целом производило впечатление чего-то дисгармоничного.

Я отвернулась. Против воли подергала ручки первого ряда шкафчиков — гладкий металл покрывали мелкие фиолетовые цветочки. Аромат лепестков из чаши сбивал с толку все чувства, усиливал мое чувство вины.

— И что ты здесь делаешь? — раздался за моей спиной холодный голос.

Я вздрогнула, потом набрала в грудь побольше воздуха, чтобы успокоиться, и повернулась к нему.

— Мне… — начала было я, но тут же захлопнула рот. Что я могла сказать? К тому же лицо Джейсона вряд ли можно было назвать ободряющим — тонкое, с белыми морщинками, сбегающими от носа к уголкам угрюмо сжатых губ. — Я ничего такого не хотела, — закончила я совершенно неубедительно. Я и не знала, что глаза человека могут быть такими суровыми.

— Это еще нужно доказать, — отрезал Морган.

Я беспомощно протянула руки и тут же уронила их. Его близость ошеломляла меня. Мне показалось, что центр тяжести на корабле каким-то образом сместился.

— Мне хотелось взглянуть, где вы живете.

Джейсон медленно вздохнул, потом присел на краешек стола, осторожно сдвинув чашу с лепестками в сторону, отчего в воздухе сильнее повеяло их нежным ароматом.

— Послушай, малыш. Нам пора кое-что обсудить.

— Мне не нравится, когда меня так называют, — проворчала я, и кровь, отхлынувшая от щек, снова бросилась мне в лицо.

— Это потому, что ты не понимаешь значения этого слова, — сказал Морган, совершенно сбивая меня с толку. Я отважилась поднять на него недоуменные глаза. Его гнев, похоже, угас; он казался скорее задумчивым, чем рассерженным. — Малыш — профессиональное выражение звездоплавателей. Так всего лишь называют самого младшего на корабле. — Он помолчал. — Но ты не могла этого знать… Верно?

Я переступила с ноги на ногу и с тоской взглянула в сторону двери. Когда Джейсон понял, что ответа от меня не дождется, его лицо приняло непроницаемое выражение, а голос прозвучал обманчиво мягко.

— Где на Ауорде ты раздобыла космический костюм?

— Это был мой костюм, — сказала я тихо.

— Нет. Не твой. И думаю, что имею право потребовать от тебя правды, Киссью, — возразил Морган и обвел рукой свою каюту, на стенах которой пламенели мечты о планете и куда я так бесцеремонно вторглась.

Я пожала плечами.

— Нашла комбинезон в то утро, когда встретила вас. — Это было в другой жизни. — Он оказался лучше, чем то, что было на мне.

— Чем?

— Моя одежда насквозь промокла от дождя. — Я взглянула на него, подумала, потом все-таки добавила: — К тому же мне нужно было попасть на звездолет. Я подумала, что космический костюм может помочь.

Джейсон поджал губы.

— И с чего ты это взяла?

— Но вы же не помогли бы мне, если бы не он.

— Ты действительно так считаешь?

Я встретилась с ним взглядом и заметила в нем что-то очень похожее на разочарование.

— Нет, — призналась я. — Вы были ко мне очень добры, капитан Морган. Я… — Замявшись, я все же продолжила: — Не думаю, чтобы очень уж многие помогли тому, кто подкрался бы к ним в темноте. Мне очень бы хотелось чем-нибудь отплатить вам.

— Я пришлю тебе счет, — довольно смущенно отозвался Джейсон. — По меркам торговцев этого будет вполне достаточно.

— А по моим — нет. — Я набрала в легкие побольше воздуха, но прежде чем успела продолжить, мною вновь овладело побуждение. Моя рука по собственной воле потянулась к нему. — Я предлагаю вам Выбор, капитан Морган, — услышала я внезапно свой голос. — Я предлагаю вам себя.

Кожу защипало, как будто воздух был заряжен электричеством. Странная сущность в моем мозгу, натворив все, что могла, исчезла, оставив в мыслях клубок всколыхнувшихся фантазий и немыслимых надежд, раскрашенных так же ярко, как стены в каюте Моргана.

Теперь ему было все известно.

Помертвев, я смотрела, как Джейсон на миг закрыл глаза, точно собирался с мыслями. Он вздохнул, потом снова раскрыл их.

— Я очень высоко ценю твою признательность, Киссью, — проговорил он очень серьезно. — И для такой молоденькой девушки, как ты, вполне естественно начать испытывать… э-э… чувства к… э-э… более старшему человеку, который помог ей.

Все это было несколько запутанно, но я уловила, что он хотел сказать. Он понимал! И в тот же миг мое смущение как рукой сняло. Его голос не казался расстроенным. Возможно, в той жажде, которую я испытывала, не было ничего постыдного; возможно, он чувствовал то же самое. Я сделала крошечный шажок вперед, подалась чуть ближе к нему. Морган мгновенно отстранился. Я замерла, внезапно охваченная жуткой растерянностью.

— Что-то не так? — спросила я, пытаясь придать своему голосу уверенности. Во рту у меня пересохло, ладони же, наоборот, взмокли, и я украдкой вытерла их о комбинезон.

— Я не могу дать тебе того, что ты хочешь, Киссью, — тихо сказал Джейсон.

Чего такого я от него хотела? Я вгляделась в лицо Моргана, задержалась на изгибе губ, потом там, где на его горле пульсировала жилка. Попыталась представить, что почувствовала бы, если бы эта щека соприкоснулась с моей, и у меня моментально перехватило дыхание. Я не смогла удержаться от второго шажка. Терпкий мужской запах мешался с ароматом лепестков в чаше.

Лицо Моргана под темным загаром стало вишневым. Он повернулся и встал так, что между нами очутился маленький столик.

— Киссью, послушай. Ты еще ребенок…

— Я не ребенок.

— Но еще и не женщина, — возразил он.

Во мне бушевали желания, дерзкие, ошеломляющие, настолько сильные, что я едва могла что-то соображать. Я протянула правую руку и увидела, что она дрожит.

— Морган, мне нужно…

— Что? — спросил он ласково, но в его синих глазах нельзя было прочитать ничего теплее обычной симпатии, и он все еще предусмотрительно предпочитал держать между нами столик. — Ты сама-то хоть знаешь?

Я во все глаза уставилась на него. Лоб вдруг заломило, боль запульсировала, усиливаясь, пока не превратилась в сверло, вгрызающееся куда-то чуть повыше моего левого глаза.

— Да, — услышала я собственный голос. — Мне нужно предложить вам Выбор, капитан Морган.

— Это больше, чем кто-либо давал тебе, верно?

Он и сам не подозревал, что значили его слова. А сделали — и того больше. Меня раздирали эмоции; чувства, названий которых я не знала, захлестывали меня, то вздымаясь, то опускаясь. Побуждения, не выдержавшие такого натиска, раскололись на кусочки, и я осталась совсем одна, даже без их сомнительной поддержки. Они унесли с собой сведения, которые я только что начала улавливать.

— Мне никто не предлагал Выбор, — ответила я наконец спокойно. — Для меня он был невозможен.

— И ты в это верила? — Глаза Джейсона потемнели. — Ты ошибаешься, Киссью. — Люди должны сами делать собственный выбор, принимать собственные решения. И делать свои ошибки, если без этого никак не обойтись. Это и есть свобода. Проклятье, именно потому я сейчас и здесь, в космосе, а не сижу спокойно за конторкой на какой-нибудь занюханной планете.

— Вы сами делаете свой Выбор, капитан? — Я опустилась в его кресло, не сводя глаз с его лица. — Каким образом?

Морган бросил на меня подозрительный взгляд, потом снова присел на краешек стола.

— Как я выбираю? Это от многого зависит. Я стараюсь узнать все, что могу, о ситуации. Потом думаю о своих чувствах — если, конечно, есть время подумать…

— Вы считаете, что мне не следовало предлагать вам Выбор?

Он заколебался, потом проговорил мягко:

— Если я правильно тебя понимаю, а мне кажется, что это так, то нет ничего плохого в твоем желании, чтобы рядом был человек, который заботился бы о тебе. Я польщен, что ты выбрала в качестве такого человека меня. Но ты не можешь насильно навязать свой Выбор мне или кому-либо еще. К тому же ты вряд ли сама долго задумывалась над этим.

— Все, о чем я могу думать, — это вы! — не сдавалась я, раздосадованная и смущенная. — Вы нужны мне…

— Нет, не нужен. Послушай меня, Киссью. — Голос Джейсона стал решительным. — Твои чувства ко мне не настоящие.

Откуда он узнал? Я проглотила то, что уже собралась было сказать.

Морган приподнял бровь и продолжил:

— Разве ты знаешь меня?

— Знаю ли я вас?

— Какой у меня любимый напиток? — осведомился он, при каждом быстром вопросе загибая пальцы на руке. — Что за жизнь я вел? Чего боюсь? О чем мечтаю?

Я наклонила голову набок и взглянула на него, чувствуя какой-то подвох.

— И что, мне нужно все это знать? Чтобы предложить вам себя?

Морган одобрительно улыбнулся.

— И еще очень многое. А я должен знать тебя. Люди не могут принимать решения, ну, о своих чувствах, ничего друг о друге не узнав.

— Стало быть, вы хорошо знали тех женщин с Ауорда, — заметила я и почувствовала, как снова запылало лицо.

Джейсон перестал улыбаться и покачал головой.

— Нет. Разумеется, нет. У меня есть физические потребности, как у любого здорового мужчины, Киссью. Не знаю, как тебе объяснить… — Он помолчал, потом сказал: — Энергетические кубики отлично подходят, когда нет времени поесть полноценно, но никто не станет питаться ими постоянно, если только не умирает с голоду.

— Энергетические кубики? — переспросила я, запутавшись еще больше.

— К черту кубики, — сказал он, слегка раздраженно тряхнув головой. — Я пытаюсь тебе объяснить, что в портовые бордели меня гонит вовсе не то, что ты чувствуешь ко мне.

Я нахмурилась.

— Не вижу никакой разницы.

На этот раз Морган склонился ко мне, а я отодвинулась.

— Поверь мне, — сказал он, садясь прямо и протягивая ко мне руки. — Ты ищешь не партнера для секса, Киссью. Ты ищешь кого-нибудь, чтобы привязаться к нему эмоционально, того, кто заботился бы о тебе. — Вид у Джейсона был печальный, а глаза затуманились, как будто от воспоминаний. — Это любовь, Киссью, а не что-то такое, чего можно вот так просто взять и попросить у другого человека.

Любовь? Это слово отозвалось в моем все еще опустошенном мозгу роем значений, но большинство из них были чуждыми, и ни одно не описывало той тяги, которую я ощущала. Я опустила глаза и принялась рассматривать лепестки в чаше в попытке собраться с мыслями.

«Не важно, как и почему, — думала я. — Я открыла все свое самое сокровенное единственному человеку, чье мнение для меня имело значение. А он раскрыл мне правду. Я была недалекой эгоисткой. Поделом мне, что он меня отверг».

— Киссью?

Я не могла поднять глаз. Моя рука начертила в воздухе какой-то жест, прежде чем я успела остановить ее, смущенная тем, что мои пальцы двигаются сами по себе, и сжала их в кулак.

— Это не мое имя, — сказала я неожиданно для себя.

— Вот как? — Похоже, Джейсона это ничуть не удивило. — И как же мне тебя называть? — спросил он, медленно улыбнувшись.

Мое имя. Оно осталось позади, в темноте, потерянное в ту ночь — или его у меня украли? Дрожа, я сражалась с паникой, поднимавшейся внутри меня каждый раз, когда я пыталась вспомнить что-либо большее. Опасно… Опасно.

— Сойдет и Киссью, — сказала я беспомощно, потом поднялась и направилась к двери.

Морган быстрым движением преградил мне путь.

— Подожди…

Из его нагрудного кармана торчала зеленая ручка и четыре маленьких инструмента непонятного мне назначения.

— Меня зовут Киссью, — твердо заявила я карману.

— Ты сказала, что у тебя другое имя.

— Пустите меня, — велела я.

Его руки легли мне на плечи, точно две гири.

— Мне казалось, ты хочешь остаться, — произнес он очень мягко.

Я с огромным трудом перевела взгляд с кармана на лицо Джейсона. Всего несколько минут назад я могла лишь мечтать о том, чтобы вот так стоять рядом с ним, глядя прямо в его немыслимо синие глаза. Но в моих фантазиях не было ни этой ужасной уязвимости, ни такого смятения.

Должно быть, оба этих чувства ясно отразились у меня на лице. Морган осторожно убрал с моих плеч руки и отошел.

— Скажи мне, как тебя зовут, — попросил он спокойно, но твердо, все еще явно намеренный защищать выход.

— Я не знаю… — Я упала обратно в кресло, крепко вцепившись в его подлокотники. — Не знаю, кто я такая. И что из себя представляю. — В следующий момент слова хлынули из меня неудержимым потоком, точно прорвалась какая-то плотина. — Может быть, я и в самом деле звездоплаватель. Все не так, и я… — я махнула рукой на себя саму, — какая-то не такая.

Я потерла лоб, на миг приглушив пульсирующую в голове боль, которая делалась тем сильней, чем напряженней я пыталась думать.

— Все, что я знаю о себе, начинается с темноты — дождь, буря. С той ночи, когда мы встретились на Ауорде, если говорить точно, капитан. Я начинаюсь тогда.

— Что ты можешь вспомнить? — Он лишь мягко подтолкнул меня, не больше. — Можешь рассказать мне, что произошло в ту ночь?

— Какие-то звуки — большую их часть я не могу назвать — пугающие звуки. Потом взрыв. Опасность. Очень сыро и холодно… — Я зажмурилась, чтобы лучше вычленить каждое беспорядочное воспоминание. — Бегство. Я знала, что должна бежать, скрыться, найти мой корабль. Кто-то… кто-то остался позади. Не знаю, сделал он это для того, чтобы дать мне время скрыться, или это от него я убегала…

— Скрыться? От какой опасности?

Я поняла, что слышу этот вопрос уже не впервые, и открыла глаза, взглянув на Моргана. Он больше не стоял в дверях, а снова сидел на краешке стола.

— Не знаю, — вздохнула я. — Иногда мне вспоминаются фрагменты лица, но в основном я помню какую-то ужасную опасность… но не могу понять, какую именно… потом я бегу… потом иду… дождь. — Я наклонила голову, уже собираясь рассказать ему о побуждениях, которые гнали меня вперед, когда я уже не могла держаться на ногах. Но слова ускользнули от меня еще до того, как я успела облечь в них свою мысль.

— Я знала, что на Ауорде не могу быть в безопасности, — сказала я вместо этого. — Я нашла этот костюм, а потом, когда мне показалось, что ты можешь вывести меня к кораблю, пошла за тобой.

— Из всех судовладельцев, шляющихся по Порт-Сити в ту ночь, ты пошла именно за мной, — эхом отозвался Джейсон, но обращался он скорее к себе самому. У его губ залегла горькая складка. Воспоминание о прошлом, решила я, ощутив укол зависти. Он спросил, оживляясь: — А можешь что-нибудь вспомнить о своих вещах?

— Ничего пригодного, — призналась я, пожимая плечами. — Мокрое до нитки платье и туфли, явно не рассчитанные на прогулку по лужам.

— А кеффл-флейты твоей у тебя с собой не было?

Я недоуменно уставилась на Моргана.

— Моей — чего?

Он взял мою руку и перевернул ее ладонью вверх.

— У тебя мозоли, — он провел большим пальцем по параллельным гребешкам загрубелой кожи. — У меня был один знакомый — профессиональный кеффл-флейтист, очень хороший. У него были точно такие же.

Так значит, я могла играть на флейте? Я недоверчиво оглядела собственные руки.

— Поверю вам на слово, — сказала я через миг, гадая, куда же могла подеваться моя музыкальность.

— А откуда взялось имя, которым ты мне назвалась? Киссью?

Глаза Моргана мерцали, как у нарисованной им охотничьей кошки, крадущейся вдоль полки для кассет. Я вспыхнула.

— Так называл меня Роракк. Я просто не могла придумать, как еще назваться.

Джейсон какое-то время раздумывал, покачивая взад-вперед ногой.

— Я не медик, но в свое время мне пришлось лечиться от нескольких ран, — произнес он наконец. — У тебя были синяки и порезы и еще довольно серьезный ожог на щеке, когда ты пришла на корабль, но я никак не думаю, чтобы они были как-то связаны с этим. Хотя существуют способы стереть память, временно или навсегда, которые не оставляют явных следов. — Он задумчиво взъерошил волосы. — Даже не знаю, что предположить. Возможно, блюстители…

Я ощутила облегчение и тревогу одновременно.

— Нет! Блюстители увезут меня обратно на Ауорд! — «И заставят покинуть „Лис“, добавила я про себя. — Мне просто нужно время, капитан Морган. Возможно, память вернется ко мне.

— А если нет? — Он почти ожесточенно прервал мои объяснения. — Что тогда?

— Тогда я продолжу с этого момента, капитан Морган. Что мне еще остается? — Я поморщилась от боли, волнами переливающейся под моей черепной коробкой.

И ощутила прикосновение ко лбу, призрачно легкое и незнакомое. Оно было таким мимолетным, что я могла бы решить, будто просто вообразила его, если бы не внезапно утихшая боль в голове. На меня вдруг пахнуло чем-то уютным, надежным. Я пораженно взглянула на Моргана, убравшего руку. Волны снова заколыхались, но на этот раз слабее, как будто где-то вдалеке.

— Что вы такое сделали? — требовательно спросила я, озадаченная и даже напуганная.

В глазах Джейсона плескалась странная печаль.

— Не бойся, — сказал он, точно почувствовав мою реакцию. — У меня есть небольшой… дар. Я просто немного облегчил твою боль, вот и все.

Мне действительно стало лучше. Утомление, вызванное попыткой напрячь скудную память, прошло, и никогда не утихающая до конца боль почти прекратилась. Я сильно сомневалась, что моему душевному равновесию пойдет на пользу, если я узнаю, как Моргану удалось совершить этот подвиг одним прикосновением, и не распространяется ли этот «небольшой дар» на умение проникать в мои сны.

— Ладно, — бодро сказал Джейсон, снова как будто в точности осведомленный о моих мыслях. — Вернемся к нашим первоочередным делам.

Я бросила на него подозрительный взгляд.

— То есть?

Морган взглянул на меня сверху вниз. Уголки его губ начали подергиваться в улыбке.

— Нам нужно придумать тебе подходящее имя, малыш. Думаю, тебе не очень приятно называться тем, что придумал для тебя Роракк.

— Так вы разрешаете мне остаться?

Боже, откуда вырвалась эта мольба? Я накрепко закрыла рот, но глаз с него не сводила. Его брови еле заметно приподнялись.

— Ты же собиралась лететь до Эттлера.

Я и не знала, что от облегчения может стать даже больно.

— Думала, вы не захотите больше держать меня на своем корабле. После того, что я сделала.

— Ах, это, — хрипло сказал Морган, окинув взглядом каюту. — Надеюсь, больше такого не повторится?

Я кивнула, и он с видимым усилием вернулся к своей задаче.

— Имя, — произнес он. — Все равно нам понадобится такое, к которому ты могла бы привыкнуть, для моей декларации. На Рете-VII без этого не обойтись.

Я беспомощно смотрела на него.

— У меня нет никаких предложений, капитан.

Джейсон обдумал мои слова, потом коротко кивнул.

— На торговых кораблях обычно вся команда — родственники. Беспроигрышный вариант — второй Морган на «Лисе» никого не удивит. Думаю, с этим найдется кому мне помочь.

— Спасибо, — сказала я искренне, ничем не выдав приступа собственничества, который испытала, получив его фамилию. Все-таки мне удалось завладеть частицей него.

— Что же касается имени… — Морган помолчал. — Что ты скажешь относительно «Сийры»?

Я не смогла придумать никакого объяснения надежде, которую увидела в его глазах, и отнесла ее на счет своего воображения.

— Оно куда лучше, чем Киссью, — согласилась я, желая как можно скорее покончить со странным процессом получения имени. — Надеюсь только, у него еще нет владельца, который стал бы возражать?

— Нет, Сийра Морган, — медленно произнес Морган, будто смакуя эти слова. — Нет, думаю, нет.

 

ГЛАВА 7

С того момента, хотя тогда я этого еще не поняла, моя жизнь потекла по заведенному образцу. Чтобы оплатить проезд и еду, я принялась за изучение обязанностей юнги звездолета «Серебристый лис», планета приписки Каролус. Если среди них и были такие, которые Морган, по моим подозрениям, выдумал, чтобы я не путалась у него под ногами, пререкаться я все равно не собиралась. Все это шло мне на пользу — каждую ночь я забиралась в свой гамак настолько выбившаяся из сил, что мне было уже не до снов.

Сам Морган тоже нельзя сказать чтобы сидел сложа руки. Свое время он посвящал трем занятиям: изучал путевые записи, которые покупал у других торговцев — искал благоприятные возможности для своего бизнеса и отслеживал изменения в языке и культуре, произошедшие в других мирах со времени его последнего посещения; бесконечно доводил до совершенства системы управления двигателями «Лиса»; а также терпеливо (а иногда и не столь уж терпеливо) помогал мне найти свое место на его корабле.

Вот именно из-за последнего занятия, решила я, у него и залегла эта озабоченная морщинка между бровями. Шел мой третий день пребывания на звездолете. Мы находились в тамбуре, который вел в главный трюм. Хотя и полностью занятое, с трех сторон окруженное отсеками для хранения малогабаритных грузов, это небольшое помещение вмещало в себя, тем не менее, рабочий стол и видеостолик. Здесь Джейсон вел свою бухгалтерию, а теперь тамбур превратился еще и в комнату для моих занятий.

Морган побарабанил пальцами по стопке кассет рядом с моей рукой.

— Поправь меня, если я ошибаюсь, юнга Сийра Морган. — От его тона мне тут же захотелось втянуть голову в плечи. — По-моему, это те же, что я дал тебе еще вчера.

Я осторожно взглянула на вызвавшую его недовольство стопку, прикрыв локтем пару кассет, которые определенно не входили в программу моего обучения, и отчаянно надеясь, что едкий запах дезинфектанта не заставит меня расчихаться.

— Я была занята, капитан.

Пальцы снова забарабанили.

— Разве ты не согласилась ознакомиться с азами? — Возможно, раздражение в его голосе мне всего лишь почудилось. — У меня нет времени вдалбливать тебе то, чему можно без труда научиться по записям, даже если это и было частью нашей сделки.

Недовольство Джейсона своими «успехами» я, может быть, и разделяла, но не могла заставить себя объясниться. И неохотно потянулась за кассетой, лежавшей сверху. Как и все остальные, она была вся в серых пятнах и изрядно потерта от долгого использования. Вероятно, по ним учился еще сам Морган; ничего удивительного, что он счел меня неблагодарной.

Джейсон протянул длинную руку и выхватил те самые пленки, которые я спрятала. Молча прочитал названия. Мое лицо запылало.

Капитан «Лиса» выдвинул из-за стола свое кресло и уселся в него.

— Ты могла бы и рассказать мне, малыш, — сказал он почти тоскливо. — Здесь нечего стыдиться…

— Правда? — Я впилась в него взглядом.

— И как, помогло это тебе? — Он кивнул на кассеты с общими руководствами, которые я стащила в отчаянии.

— Нет, — призналась я.

Морган поднялся и подошел к хранилищу кассет. Выбрал пять из них и вернулся ко мне.

— Попробуй эти.

Я вставила в слот первую. Вместо бессмысленного текста на поверхности видеостолика появился грузовой отсек звездолета, как две капли воды походивший на тот, что располагался за массивной дверью позади меня. Бесплотный голос на безупречном общем диалекте начал описывать процедуру дезинфекции трюма. Я остановила запись и уставилась на свои руки.

— Благодарю вас, капитан.

Энтузиазма в моем голосе особого не слышалось.

— Далеко не все звездоплаватели читали Торговый пакт в подлиннике, малыш, — буднично произнес Морган, собрал остальные кассеты и сложил их. — По правилам на каждом корабле должны быть и учебные видеопленки. — Он замолчал и поднял глаза. — Никто из нас не знает, какую жизнь ты вела прежде, Киссью. Но если ты хочешь быть членом экипажа звездолета, тебе придется работать в команде, а на данный момент твоя команда — это я. Члены экипажа друг другу ближе, чем родня. Иначе никак. Если тебе впредь понадобится какая-нибудь помощь, спрашивай не раздумывая.

Мне немного полегчало.

— Прошу прощения, капитан.

— Просто закончи с этими записями за сегодня, — ответил он отрывисто. — У меня и так забот хватает, чтобы еще беспокоиться о том, не взорвешь ли ты шлюз, прочищая вентиляционные трубы.

Уже у двери Морган обернулся. Я остановила запись и замерла.

— Так если тебе понадобится помощь?

— Я обращусь к вам, — пообещала я. Синие глаза оценили мою искренность.

— Смотри у меня, — кивнул он. — Начни с простого, и все пойдет как по маслу.

— «Начни с простого». Замечательно, — ворчала я себе под нос, неторопливо вводя коды в управляющую панель на стене у двери.

Подумаешь, техобслуживание грузового трюма! Гм-м… Точно так же я думала и о перезаправке сервокухни. Это далеко не приятное воспоминание заставило меня обеспокоенно заглянуть в главный трюм.

Дверь проконсультировалась с самой собой и с приглушенным щелканьем переварила мои инструкции. Я снова заглянула в трюм, подозрительно осмотрев ряды пластиковых ящиков и мешков. Тот злосчастный прорыв в кухне тоже произошел после того, как я поздравила себя с успехом. Потом взглянула на дверные индикаторы, произведя в уме нехитрые подсчеты. Времени должно хватить.

Нырнув обратно в трюм, я бросилась к грузу, который передвинула, и подергала за ремни, крепившие ящики к стене. Подпрыгнув вверх, зацепилась пальцами за ремни сверху, с моих губ в охлажденный, прогнанный через фильтры запахоуловителя воздух срывались влажные клубы. Ремни не провисли под моим весом. Удовлетворенная, я отпустила руки и развернулась к выходу, но лишь для того, чтобы уткнуться в запертую дверную панель. Дверь безмятежно заурчала, сообщая об откачке воздуха из трюма — стандартной процедуре для уничтожения паразитов. Ну да, все правильно. Я сама ввела эту инструкцию.

Не хотела бы я видеть лицо Моргана, когда он обо всем узнает. И похоже, мое желание не так уж далеко от исполнения. Я метнулась к панели с этой стороны двери и — нерешительно застыла с протянутыми пальцами. Они дрожали. Каким кодом она открывается? Я заставила себя дышать более медленно и спокойно, не обращать внимания на шум насосов и сосредоточиться на порядке цифр. Вот. Я ввела последнюю цифру — и у меня на глазах захлопнулась вторая дверная панель.

Времени на еще одну ошибку у меня не было. Казалось, что легкие уже никак не наполнить, сколько ни хватай ртом воздух. Я лихорадочно огляделась по сторонам, заметила слева от двери очертания шкафчика. Держась одной рукой за панель, попыталась сделать шаг, но ноги, ослабевшие и трясущиеся, мне не повиновались. Мои пальцы ухватились за нужный рычаг — слава Оссирусу, хоть на этот раз не придется сражаться с очередным сервомеханизмом. Я потянула его, уже падая, уже не держась на ногах.

Благодарение Моргану и его пленкам, добавила я миг спустя, жадно глотая воздух из шлема аварийного скафандра. Закрыв глаза, я упивалась тем, что просто дышу. Никакой свежий весенний ветер не мог благоухать восхитительнее, чем этот затхлый, пропитанный запахами человеческого тела воздух.

В шлеме и скафандре, загерметизированном согласно инструкции, я закрыла шкафчик и вернулась решать головоломку, которую подкинула мне дверь. К указательным пальцам обеих перчаток крепилось по короткому затупленному штырьку, совпадавшему по размерам с клавишами управляющей панели.

На этот раз без затуманивавшей рассудок паники я вспомнила правильную последовательность цифр и нажала кнопки. Внутренняя дверь отъехала в сторону. На индикаторе вспыхнул сигнал, означавший, что насосы начали закачивать в трюм воздух. Я в своем громоздком скафандре прислонилась к одному из ящиков, все еще наслаждаясь едким запахом воздуха и радуясь, что хотя бы одна моя ошибка пройдет незамеченной.

Нет, не то чтобы мне сильно влетало от Моргана за мои периодические промахи, подумала я, вынужденная в борьбе честности со смущением принять сторону первой. Хотя, конечно, он поворчал слегка по поводу небольшого наводнения в коридоре на корме (которое, на самом деле, и случилось-то не по моей вине, поскольку сантехнику на корабле не меняли со дня его постройки). Внешняя дверь с шипением открылась, и я быстренько стащила шлем, почти ожидая увидеть капитана «Лиса» стоящим передо мной с выразительно приподнятыми бровями.

Однако же на этот раз единственным свидетелем того, какой неумехой я себя выставила, был фонарь, с бесстрастием безмозглого механизма зависший над панелью, при помощи которой я заперла себя в трюме. Я раздраженно махнула ему рукой, чтобы убирался на свою полку, но тут же вызвала снова. Не хватало только ошибиться еще раз. Я постаралась оставить скафандр точно в том же виде, в каком его обнаружила.

Дверь закрылась, индикаторы в конце концов указали на наличие полного вакуума, и я с облегчением перевела дух. Почему вечно возникают всякие сложности, сколько бы я ни просидела над этими проклятыми записями? В моей памяти информация о кораблях и механизмах удерживалась с огромным трудом. А терпеливые наставления и снисходительность Джейсона только вызывали у меня раздражение.

Я одернула себя. Сколько можно ныть? Я накормлена, одета, мне больше не грозит та опасность, которая гнала меня по темным улицам Ауорда. Не слишком перетруждаюсь, учусь — хотя и с удручающей медлительностью — полезному ремеслу. Мозоли на моих руках можно считать вполне заслуженными, решила я, со странной гордостью оглядывая ладони. Я еще стану звездоплавателем и буду драить полы и перекладывать груз не хуже других.

Окинув двери последним взглядом, я отправила портативный фонарь на место. У меня еще оставалось время, и я направилась на кухню с намерением отпраздновать свой успех — а заодно и то, что осталась в живых. Добравшись до кухни и опасливо высунув голову за угол, я убедилась, что Моргана поблизости не было. Не признаваясь себе в том, что снова вздохнула с облегчением, я повернулась к пульту и заказала себе двойную порцию супа.

Усевшись за стол, я блаженно втянула носом густой пар, идущий от чашки, — и нахмурилась. Запах был мучительно знакомым, отозвавшимся в памяти смутным образом какого-то другого места под ясным светло-лиловым небом. Моя пустая рука сложилась лодочкой, точно вокруг ломтя теплого хлеба. Воспоминание расплылось и исчезло.

Пока я тщетно пыталась вернуть его, я заметила, что все настенные экраны снова настроены на определенный сектор космического пространства и на них, медленно ускоряясь, кружат звезды. Я повернулась к экранам спиной — все-таки не настолько я еще была звездоплавателем, чтобы наслаждаться этим зрелищем во время еды.

Мои мысли вернулись к настоящему. Снова и снова переживая свой успех, я ощущала странное удовлетворение, которое распространялось и на то, где я была и с кем. Джейсон Морган. Я почти доверяла ему — и определенно уважала его любовь к своему кораблю. Выудив из супа здоровенный кусок чего-то непонятного, я отправила его в рот. Текстура показалась мне довольно странной, но, разжевав его, я обнаружила, что вкус был весьма похожим на мясо.

Я знала, почему испытываю такое удовлетворение. Ведь это мое прошлое — как образ Роракка, так и туманная пустота того, что было прежде, — более всего тревожило меня и приводило в замешательство. Морган же разговаривал со мной только об управлении «Лисом», принимал мое присутствие на его корабле как мою единственную заявку на существование, чем, по сути, оно и было. Для него я была то «малышом», то «юнгой», то, совсем уж редко, еще каким-нибудь ласковым прозвищем. Это возводило между нами устраивающую нас обоих стену.

Я же, в свою очередь, тоже держала определенные вопросы при себе. Джейсон не горел желанием распространяться о своем прошлом. Некоторые отсеки звездолета были для меня запретной зоной — более чем разумное решение, если принять во внимание то, что я уже ухитрилась натворить в менее важных для жизни экипажа помещениях корабля.

Доев, я бросила поднос обратно в пасть сервомеханизма, по привычке кивнув, когда он поблагодарил меня. После обеда все произошедшее этим утром казалось не таким уж и страшным. На самом деле, с тех пор, как я попала на «Лис», у меня впервые появилось свободное время. Необходимо было решить, как распорядиться им наилучшим образом. Откинувшись назад, я закинула ноги на стол и принялась обозревать то, что меня окружало. Это оказалось ошибкой.

Кухонный отсек был десяти шагов в длину и пяти в ширину, причем большую часть этого пространства занимал стол с сиденьями. До потолка Морган без труда доставал рукой. Позади меня — я это знала — в черной пустоте кружили звезды. Впереди овальная дверь позволяла разглядеть лишь дальнюю стену коридора, ярко освещенного и абсолютно пустого. Тонкий контур рядом с сервомеханизмом обозначал вход в мой уголок на «Лисе», крошечную кухонную кладовку.

Я впервые заметила, каков на вкус здешний воздух: такой чистый, что от этого становилось даже больно, оставляющий в горле металлический привкус. Тряхнув головой, я попробовала отделаться от этой мысли, пытаясь увидеть в окружавших меня стенах защиту, а не ограждение, ощутить кухню уютной, а не тесной. Я с таким трудом подавила нарастающее чувство клаустрофобии, что начала удивляться Джейсону. Как можно по собственной воле жить в таком гробу, особенно в одиночку? А ведь он утверждал, что обычно летал на «Лисе» без команды и не собирался перевозить пассажиров.

Если это часть жизни звездоплавателя, мне стоит привыкнуть к подобным ощущениям. Посадки на Рете-VII ждать уже недолго, и она, как и любая другая в будущем, даст Моргану возможность избавиться от меня. А мне необходимо остаться здесь, я была твердо уверена в этом, напуганная даже самой мыслью о том, чтобы расстаться с «Лисом» или с его капитаном. Здесь я была в безопасности. Я должна остаться с Морганом. Но вот входит ли это в его намерения?

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

Джейсон Морган легонько побарабанил пальцами по панели. Огонек переговорника мигнул и превратился из желтого в зеленый — его вызов приняли.

— Это Морган, — произнес он.

— Боумен, — представился голос, и это имя даже из динамиков переговорного устройства прозвучало как предостережение. Джейсон поерзал в кресле, оглянулся через плечо, чтобы удостовериться в том, что дверь командной рубки у него за спиной закрыта.

— И чем же я могу вам помочь, коммандер? — Тон Моргана был небрежным, как будто он вел дружескую беседу.

Ответ послышался не сразу, как будто Боумен очень удивилась. Да нет, решил Джейсон, скорее уж пыталась укротить свою ярость.

— По-видимому, вы увезли с Ауорда то, что я ищу, капитан Морган.

«Так значит, назойливый блюститель из космопорта все-таки шпионил за мной», — с отвращением сказал себе Джейсон. Ну или имелись и другие глаза, наблюдавшие за «Лисом» — и за появлением на нем Сийры.

— В этом рейсе у меня довольно широкий ассортимент грузов, коммандер, — ответил он, сказав чистую правду. — Вас интересует что-то конкретное?

— Не валяйте дурака, Морган. — Из динамика дохнуло холодом. — Я знаю, что женщина у вас, на «Лисе». Вы увезли ее с Ауорда — прямо у меня из-под носа. Зачем?

Губы Джейсона изогнулись в усмешке, и он от души порадовался, что так и не озаботился до сих пор установкой видеофона.

— Это дело совершенно не касалось блюстителей Пакта.

— Нет, это, черт побери, меня касалось и касается! Ну же, Морган. — Он снова усмехнулся урезонивающим ноткам, невесть по какой причине прорезавшимся вдруг в голосе Боумен. Должно быть, она вспомнила, что сеанс их связи продлится ровно столько, сколько он пожелает. — Вы же не собираетесь подзаработать на ней, верно? У меня бюджет…

Усмешка Джейсона потухла. Он вспомнил лицо Сийры, когда она только появилась на его корабле, кровь, невообразимо красную на бледной коже щеки, и отчаянную потребность женщины довериться хоть кому-нибудь. А сейчас она старается изо всех сил, не важно, сколько ошибок допускает. Он не был глупцом и знал, что эта маленькая женщина старается проявить себя перед ним, завоевать место на «Лисе».

Рука Моргана потянулась к панели переговорного устройства, прежде чем он остановил себя, покачав головой. О чем он только думает? Вместо этого Джейсон сжал пальцы в кулак и опустил его на переговорник, достаточно медленно, чтобы удар вышел беззвучным.

— Нет, — отрезал он, сам не понимая, против чего возражает.

— Отлично, — с явным облегчением в голосе отозвалась блюстительница. — Ваши интересы уже совпадали с моими, Морган, и я убедилась, что вы умеете держать язык за зубами. Пожалуй, стоит рассказать вам о том, что эта ваша пассажирка может очень помочь мне открыть кое-кому глаза на делишки Клана. Где у вас ближайшая посадка?

Глаза Джейсона метнулись туда, где из контрольной панели торчал желтый краешек пленки с записью о текущем рейсе. Было бы нетрудно вытащить ее оттуда и заменить другой. Нетрудно — и совершенно бессмысленно. Они находились в самом сердце зоны действия Торгового пакта. Боумен нашла бы его. Кроме того, он должен получить прибыль, разве не так?

— На Рете-VIII, — ответил Морган. — Сегодня по корабельному времени.

— Превосходно. — Его собеседница чуть не мурлыкала. — Можете оставить ее у Малакана…

— Сийра вам не груз, чтобы ее оставляли… — И в тот самый миг, когда эти слова слетели с его губ, он уже пожалел, что не может взять их обратно.

— Сийра? — Голос блюстительницы стал настороженным, подозрительным. — Вы уверены, что можете доверять самому себе, Морган? В какой ситуации вы находитесь?

Джейсон беззвучно выругался.

— Из всего вашего окружения я больше всех подхожу на роль эксперта по Клану, Боумен. На меня никто не оказывал влияния, если вас это волнует. — Он поколебался, потом продолжил, хотя и понимал, что это бесполезно: — Я ожидал от нее совершенно иного…

— Я сама это выясню. Благодарю вас, капитан. Вы знаете, что делать. Конец связи.

Морган запрокинул голову, уставившись в потолок.

— Я обещал ей свободу, — сказал он самому себе некоторое время спустя и в ответ ощутил боль, сила которой поразила его самого. Единственным способом защититься было притвориться, будто не понимаешь природы этого чувства.

 

ГЛАВА 8

Я стояла на трапе «Лиса», дрожа в сыром, пахнущем плесенью воздухе, и с любопытством вглядывалась в бледный диск, в который плотная облачность превратила чахлое светило Рета-VIII. Утренняя суета погрузчиков была в полном разгаре. Со своего места я видела, как по трапу соседнего корабля с топотом сбегают звездоплаватели, вливаясь в растущую толпу, движущуюся к воротам космопорта. Все они спешили на местный транспорт, чтобы успеть в ближайший город до того, как дождь зарядит вновь.

Неловко оправив свой комбинезон, я оглянулась через плечо — а вдруг Морган снова открыл дверь тамбура, чтобы дать мне последнюю инструкцию? Но нет, дверь все так же была загерметизирована в попытке спастись от вездесущей сырости. «Жалкая дыра», презрительно махнул рукой Морган, описывая Рет-VIII. Я не могла с ним не согласиться.

Удручающее впечатление усугублялось тем, что здесь не было даже настоящего космопорта. Буксировщики притыкали звездолеты где попало вдоль участка дороги, ведущей в Джерши, местную столицу. У ретиан, слава Оссирусу, хватило ума уложить на землю какое-то покрытие, а не то звездолеты по самый трап ухнули бы в ил, столь любимый местным населением.

Интересно, доводилось ли мне уже бывать в этом мире, ощущать на губах капли его дождя, набирать в легкие тяжелый воздух Рета? Доводилось ли… Я немедленно одернула себя: ишь, размечталась, а ведь Моргану нужна твоя помощь. Не стоит упускать такой шанс проявить себя, если мне хочется войти в команду «Лиса».

Я лавировала среди более крупных существ, толкавших друг друга в попытках занять место поближе к началу очереди. Другие, похоже, воспринимали мои маневры вокруг них достаточно добродушно; вероятно, я вполне правдоподобно играла роль звездоплавателя, чтобы сойти среди них за свою. Джейсон посоветовал мне не задерживаться — он хотел, чтобы я взяла напрокат одну из немногочисленных имеющихся в наличии машин с ручным управлением. «Лис» приносил не такую огромную прибыль, чтобы можно было разбрасываться средствами, оплачивая сервомеханизмы.

И опять мне повезло. Упрямый клок тумана рассеялся как раз перед той громоздкой машиной, которую мы арендовали вчера — она была припаркована у обветшалых ворот, служивших границей космопорта. Ее владелец, туземец, обладавший сшибающим с ног запахом, раздраженно заворчал, стоило лишь ему увидеть меня.

— Только не ты, — запричитал он на превосходном общем диалекте, пожирая глазами жетоны в моей руке, но не спеша их брать. — Того, что заплатил твой капитан, едва хватило, чтобы окупить топливо. А износ и плохое обращение, которому вы подвергли мою бедную крошку, как насчет…

— А как насчет неработающей системы воздухоочистки? — парировала я намеренно громко. — Вчера нам пришлось ехать по топям Рисша с открытым куполом! — Сам Джерши и окружавшая его болотистая местность и в лучшие времена попахивали не самым приятным для гуманоидов образом. Внезапно потухший в глазах стоявших позади меня звездоплавателей интерес заставил сморщенное лицо владельца транспортного средства нахмуриться. Разумеется, подобной неисправности и в помине не было. Два уставившихся на меня выпученных карих глаза заморгали.

— Систему уже отремонтировали, звездоплаватель, — солгал он таким же громким голосом.

— Давно пора, — заявила я с каменным лицом, хотя меня охватило ликование. — Вот плата вперед. Капитан вернет машину обратно к шестому удару.

— К четвертому, и чтобы без единой царапины! — Он схватил деньги и поковылял прочь, шлепая босыми ногами по грязи, серый и похожий на жабу среди более высоких и преимущественно гуманоидных звездоплавателей.

— Новые запчасти к игрушке его светлости? — Насмешливый голос перекрыл пререкания торгующихся и шум заводящихся моторов.

— Это дело «Лиса», а не твое, малыш, — по достоинству ответила я через плечо, хотя не была точно уверена, кто это сказал. Потом заметила звездоплавателя в ярко-голубом комбинезоне из экипажа «Сделки Райана», стоявшего у соседней с моей машины.

После посадки Морган рассказал мне кое-что о «Сделке» и о ее капитане, Ариве Ивали. Оказавшись в порту стабилизатор о стабилизатор рядом с большим и куда более новым кораблем, Джейсон страшно обрадовался. По его словам, они с Ивали были давними конкурентами, что не мешало приязненным отношениям между ними.

Я не думала, чтобы случайная встреча на Рете-VIII сильно улучшила их отношения. Очевидно, «Сделка» опередила нас здесь на несколько недель и пыталась на худой конец окупить расходы, не говоря уж о том, чтобы получить хоть какую-то прибыль. Морган же после посадки взялся разгружать «Лис» не раньше чем дождался вызова покупателя по имени Малакан Сер. Хом Сер был доверенным лицом местного правителя, лорда Лиспетка. А его светлость жаждал получить долгожданный груз — запасные части к системе связи. То, что новые детали в конце концов точно так же выйдут из строя, и ровно по той же причине, похоже, никого не интересовало.

Все это Джейсон поведал мне с поразительно кислой миной. На самом деле он был настолько мрачен, что я даже не решилась его поздравить, списав угрюмость капитана на досаду, что он не забил деталями все трюмы «Лиса» до отказа.

Я решила отложить эти размышления на потом и забралась в машину, радуясь возможности побыть на открытом воздухе вопреки своему недоверию ко всему, что не было связано с «Лисом». Возвращаясь на корабль, я довольно насвистывала себе под нос какую-то легкомысленную песенку, слов которой не помнила, и почти воображала себя членом экипажа «Серебристого лиса», а не каким-то там незваным пассажиром, не к месту сующимся везде со своей помощью. Эта мысль обладала особым очарованием; было бы чудесно остаться Сийрой Морган, звездоплавательницей, у которой есть свое пристанище.

Я подвела машину к пятачку неподалеку от трапа и с легким удивлением отметила, что большой полукруг трюмового люка все еще загерметизирован. Дождевые облака ватными кипами громоздились в небе, но, пожалуй, еще примерно с час ливня можно было не опасаться. На всякий случай я все-таки оставила купол машины поднятым, прежде чем дать «Лису» команду открыть входной люк.

Морган ждал меня в шлюзовом отсеке с каким-то тонким пластиковым пакетом в руке. Я остановилась, бросив, на него подозрительный взгляд, потом спросила:

— Помочь вам разгрузиться?

— Нет. Обстоятельства изменились, так что мне придется остаться на борту. Но ты можешь кое-что для меня сделать. Это очень важный пакет, и мне необходимо как можно быстрее доставить его по адресу. — Он помолчал. — Это недалеко, сразу же за городом. Я начертил для тебя план.

В голове у меня вертелись несколько не вполне тактичных комментариев, которые я, подумав, решила не высказывать ввиду необычно плотно сжатых губ Джейсона. Молча взяв кусок пластика, который он передал мне, я внимательно к нему присмотрелась.

— «Лучшие экспортные товары Малакана», — прочитала я вслух. — «Четвертый квартал, торговый сектор».

— Передашь этот пакет в руки Малакану Серу, и никому иному. Пусть он откроет его при тебе, — сказал Морган, потом замолчал и посмотрел на меня. — Он даст тебе дальнейшие инструкции. Я хочу, чтобы ты сделала все, что он скажет.

Желудок подступил к горлу, и я ощутила во рту гадкий привкус желчи.

— Что? — прошептала я, сглотнув смерзшийся в горле ком.

Джейсон повысил голос:

— Я что, не ясно выразился, малыш? А теперь поспеши. Хом Сер ждет.

Дар речи неожиданно ко мне вернулся.

— Так пусть подождет! Я что — у него на побегушках?

Глаза Моргана вдруг стали далекими, словно звезды, а губы сжались еще сильнее, превратившись в упрямую щель. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Первым нарушил молчание он.

— Мне казалось, ты говорила, что хочешь стать членом экипажа. Уже передумала?

— Нет! — возразила я поспешно. — Нет. Конечно же, нет. Я просто не понимаю, — закончила я сбивчиво, жалея, что Джейсон ведет себя так странно.

Морган не смягчился, как я надеялась. Вместо этого он передал мне небольшой пакет для Малакана и мешочек с ретианскими деньгами.

— Пока ты ездишь, я упакую заказ его светлости, — сказал он, глядя, как я прячу все это в карман.

Я протянула руку к панели управления дверью, но загорелая рука Джейсона опередила меня, неожиданно накрыв ее ладонью.

Морган отдернул руку, в замешательстве глядя на нее.

— В чем дело, капитан? — спросила я спокойно после короткой паузы. — Вы хотели бы еще что-то добавить?

Он явно взял себя в руки, и его лицо стало непроницаемым, но глаза выдали Джейсона. Я взглянула в их глубокую синеву, пытаясь обнаружить там что-нибудь, кроме жалости. Потом быстро заморгала и уткнулась взглядом в палубу. Вот оно. Я поняла все без слов. Морган оставлял меня — здесь, сейчас, с этим Малаканом Сером на этой отвратительной сырой планетенке. Этого и следовало ожидать. Этого и следовало…

— Сийра…

— Все в порядке, — произнесла я чересчур поспешно, чтобы только не слышать больше полного муки голоса Джейсона, не слышать больше его лжи. — Я выполню приказ.

Морган взял меня за подбородок и приподнял его так, чтобы взглянуть мне в лицо.

— Я не собирался так поступать, Сийра, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты знала…

Я оттолкнула его руку.

— Не собирались поступать как, капитан Морган? Наживаться на мне? Так вы же торговец! Да еще какая удачная сделка — я могу сама себя доставить! Для этого вы пытались заставить меня поехать туда, да?

Джейсон уткнулся лбом в переборку.

— Может быть, я считал, что это будет легче. Что ничего не меняет, Сийра. Тебе придется отправиться к Малакану. Сейчас.

— Вы говорили, что я должна сама делать свой выбор. — Он отшатнулся, как от пощечины. Лицо побледнело, на обеих щеках выступили красные пятна.

— Я помню, что говорил.

— Значит, все это было вранье?

— Нет. — Морган пятерней взъерошил волосы. — Нет. Это была просто… излишняя самонадеянность. — Он покачал головой. — Сийра, тебе придется туда пойти. Если ты этого не сделаешь, блюстители явятся на «Лис» и все равно заберут тебя. Если ты пойдешь, это, по крайней мере, будет хоть в какой-то степени твоим собственным выбором. Возможно, от этого тебе станет немного легче.

— Прекрасно, — сказала я ровным тоном, потом с вызовом глянула на него. — Я пойду туда, если вы наймете меня членом экипажа.

Джейсон выпрямился. В его глазах плескалось недоумение.

— Зачем тебе это?

— Я хочу стать членом экипажа, — настаивала я. — По вашим дурацким правилам это делает вас ответственным за меня, капитан Морган, на корабле и вне его.

Морган медленно растянул губы в странной улыбке, в которой не было ни тени веселости и которая — я откуда-то это знала — не имела отношения ко мне.

— А почему бы и нет? — спросил он себя. — Почему бы и нет. Включить запись, — приказал он, чуть просветлев. — Зарегистрировать Сийру Морган в качестве члена экипажа — назначенного на должность на планете Рет-VIII, по приказу капитана. — Остановить запись. — Ты должна согласиться на контракт, — сказал он. — Включить запись.

— Сийра Морган принимает контракт, — решительно сообщила я в пустоту.

— Выключить запись, — распорядился Джейсон, протянув мне руку. — Добро пожаловать на борт, Сийра.

— Хорошей прибыли и благополучного путешествия, капитан, — пожелала я, задержав его руку в своей, на сколько отважилась, но так и не сказала того, что мне хотелось, потому что была не в силах подобрать этих слов. В глазах у меня стоял туман, готовый в любой миг пролиться слезами. Мое возмущение давно уже остыло. Оно не было глубоким; под его видом я пыталась унять противное головокружение — я страшно боялась, что снова потеряю саму себя и поэтому отчаянно цеплялась за реальность.

— Благополучного путешествия, — эхом отозвался Морган. — Надеюсь, ты найдешь ответы на все свои вопросы, Сийра. — Он открыл люк.

Я быстро сморгнула, пытаясь не замечать слез, колючими дорожками сбегавших по щекам, и отступила обратно на трап. Шлюз захлопнулся перед моим носом, закрыв Джейсона внутри «Лиса» и отрезав меня от него. Ответы? Можно подумать, кого-то интересует такая глупость.

Я гнала машину прочь от «Лиса», пробираясь между группками кораблей и объезжая неровности на мостовой, заканчивавшейся, впрочем, сразу же у ворот. За ними начиналась грязь, которую ретиане, отличавшиеся, как видно, манией величия, именовали дорогой. Это было «удобство» для обитателей иных миров. За дорогой, насколько мог охватить взгляд, что, учитывая мглу, было совсем недалеко, покачивались бесчисленные силуэты, уверенно, а время от времени и довольно проворно перемещавшиеся по топкой грязи. Местное средство передвижения, которое одни именовали мультирельефником, другие грязеходом, а третьи и вовсе банкой с жабами — в зависимости от предпочтений говорящего и его слушателей, — представляло собой что-то вроде плавающего танка с гусеницами и воздушными подушками. Лучше всего он передвигался по тонкой пленке воды, чуть прикрывавшей топкий ил. Грязеходы подходили далеко не всем. Ретиане не оборудовали свой транспорт никакими куполами, наслаждаясь взаимодействием с окружающей средой — будь то падающий с небес дождь, вода или грязь.

Я сжала зубы — мой драндулет начал издавать странные звуки. Я уже влилась в городской поток. Допотопная развалюха ворчала точь-в-точь как ее хозяин. Я лавировала, машинально щелкая пальцами по рычагу управления, а мысли мои были заняты тем, что ожидало меня впереди. Отсюда я не могла разглядеть город. Да невелика и потеря. Ретианская архитектура представляла собой скопление бесформенных строений, едва возвышавшихся над стоячей водой.

Записку Моргана с указаниями я уже смяла и выбросила. «Теперь, когда меня приняли в экипаж „Лиса“, — думала я самодовольно, — единственное, что мне нужно сделать, — это приказать кораблю впустить меня обратно. Вряд ли так трудно будет не попадаться Моргану на глаза до самого отлета. Беспокоиться о том, чтобы он позволил мне остаться, я буду потом». Спустя какое-то время я начала выискивать возможность выбраться из потока и развернуться.

В следующий момент моя ладонь сама скользнула на рычаг, внезапно совершенно взмокнув от пота. Я уставилась на нее, не понимая, что происходит. Побуждение? Нет, то, что я ощущала сейчас, походило скорее на смутное предчувствие, будто стоит мне достаточно быстро повернуть голову, как я увижу что-то зубастое, крадущееся за мной. По моему загривку забегали мурашки.

Определенно, на Рете-VIII мне совсем не нравилось. Скоро «Лис» должен был подняться в воздух. А если с Морганом возникнут серьезные разногласия, так я могу попроситься и на любой другой корабль.

Нет, покачала я головой, автоматически остановившись вместе с потоком машин и ни на секунду не прекращая искать возможность развернуться. Как ни странно, я была уверена, что это ощущение идет откуда-то изнутри меня.

Это было какое-то предостережение. Предостережение от…

От Моргана! В тот же самый миг, когда я связала его со смутным беспокойством, которое испытывала, надо мной с ревом пронесся блестящий аэрокар. Будь у них на Рете-VIII хоть какая-то служба регулирования дорожного движения, в чем лично я сильно сомневалась, этот лихач-пилот мигом лишился бы лицензии на вождение, причем навсегда. Однако что меня беспокоило сейчас гораздо больше, так это совершенно иррациональное убеждение, что в том быстро удаляющемся аэрокаре находится Морган — причем против своей воли.

Я до упора выжала газ, разогнала свой драндулет на полную мощность — и вырвалась из ряда перед огромным грузовиком, который шарахнулся в сторону, чтобы избежать столкновения со мной. На миг меня саму вынесло с дороги, и я на бешеной скорости покатилась по скользкой грязи, лишь чудом никого не задев и не перевернувшись. Потом снова вылетела на мостовую, не обращая внимания на несшиеся мне вслед крики. Первостепенной моей задачей сейчас было позаботиться о «Лисе».

Его иллюминаторы были задраены, но маленький люк подчинился, как я и надеялась, моей хриплой команде. Я задраила его за собой и направилась прямиком в командную рубку. Мне не нужно было заглядывать туда, чтобы сказать, что Моргана там нет — корабль был покинут, я чувствовала это.

Дверь в запретную командную рубку также подчинилась моей команде.

Я робко ступила внутрь и огляделась — рубка оказалась совершенно простым и обыкновенным помещением, знакомым мне по многочисленным проштудированным видеозаписям. Перед двойным пультом управления пустовали два потертых кресла, у подлокотника одного из которых все еще парил в воздухе поднос из кухни. Я ощутила запах горячей джаффы и заметила пар, поднимающийся над чашкой Джейсона.

Покачав головой, я примостилась в кресле второго пилота. Сиденье напугало меня, мгновенно изогнувшись так, чтобы дать твердую опору моей спине. Я поджала губы, в замешательстве разглядывая сложную панель. На ней ряд за рядом шли кнопки, клавиши и тумблеры, о назначении которых я могла лишь догадываться. Ага. Испытав определенное удовлетворение, я узнала кнопку переговорника.

Но здесь не было ничего такого, что могло бы дать мне хоть какую-нибудь зацепку относительно произошедшего с Джейсоном.

Я подгоняла себя, заставляя думать. Я была совершенно не в курсе дел капитана. Но зато очень внимательно слушала все то, что он рассказывал мне в полете о Рете-VIII. Например, мне было известно, что Морган уже бывал на этой планете раньше и вез сюда запчасти для системы связи, поскольку в его прошлый визит ретианские жрецы проявили к ним интерес.

Нахмурившись, я напрягла память. Вчера Джейсон взял меня с собой на встречу со жрецами, которым пытался объяснить, почему тот груз, который они считали своим, уже продан, и принял заказы на следующий рейс в их систему. Тогда я не слишком об этом задумывалась, решив, что он, должно быть, придерживается какой-то маркетинговой стратегии, которой мне пока не постичь.

Жрецы стояли и смотрели нам вслед, сжав свои широкие губы в извилистые голубоватые щелочки, что у большинства биологических видов выражало досаду.

Я подозревала, что сделка с Малаканом Сером и его светлостью означала нечто большее, чем Морган рассказал мне. От мысли, которая логически вытекала из этого, мне стало не по себе. Неужели ее предметом была я?

Пожалуй, стоило задать этот вопрос Джейсону, когда — и если — я найду его.

Корабль был в порядке, иллюминаторы задраены, система безопасности включена. Должно быть, Морган ушел по своей воле, хотя и крайне поспешно. Следовательно, к аэрокару он направился с кем-то, кого он знал и кому — по меньшей мере, отчасти, — доверял. Это была всего лишь гипотеза, но вполне разумная, как я надеялась. Если Джейсона увели с «Лиса» жрецы, то некоторым оправданием последним, пожалуй, может быть их искренняя уверенность в том, что привезенный Морганом драгоценный груз принадлежит именно им.

Уверенность… Вера. Я мрачно усмехнулась про себя. О, этот урок я выучила превосходно. Здесь я не верила никому, в особенности же — Малакану Серу. Я могла верить себе самой, «Лису», и в некоторой — я еще не решила, насколько значительной — степени, Моргану.

Как и полагается всем безумным планам, мой обладал двумя достоинствами: простотой и дерзостью. Я заперла «Лиса» и уселась в арендованную развалюху, ощущая внутри какой-то озноб, не имевший никакого отношения к сырости окружавших космопорт болот.

Установив систему управления на сохранение курса, я села, положив подбородок на кулак и глядя на слабо светящийся огонек переговорника, как будто побуждала Джейсона к действию. Если ему каким-то образом удалось ускользнуть от тех, кто его захватил, он может попытаться передать на корабль сообщение. Настроив переговорник в машине на частоту переговорника «Лиса», я надеялась услышать сообщения, которые будут адресованы экипажу. Потом я наудачу щелкнула тумблером молчаливого переговорника. Оставалось лишь рассчитывать на то, что я не совершила никакой ошибки. Постоянное ощущение, что я все делаю в первый раз, сильно выбивало меня из колеи.

Дорога, которую я выбрала, медленно поднималась над болотами, опоясывавшими Джерши, и ее поверхность становилась все более сухой и твердой. Растительность, сколь бы скудной она ни была, тоже изменилась — вместо бескрайних просторов, поросших тростником, там и сям начали мелькать чахлые кустики. Никаких поселений здесь не наблюдалось. В этих ретианах явно было что-то от амфибий. Они предпочитали строить свои города и вести дела в болоте — чем мокрее, тем лучше. Эту догадку ни подтвердить, ни опровергнуть было невозможно: вопросы о подробностях жизненного цикла других видов считались по меньшей мере неприличными, да и вообще я была совершенно не уверена, что хочу побольше узнать о ретианах.

Эти относительно сухие возвышенности были мне по вкусу куда больше. Так уж получилось, что они оказались единственным местом, где ретиане могли хоть с какой-нибудь надежностью применять заимствованные у других видов технологии. Я как раз и направлялась к самому старому и крупному из подобных сооружений, где располагалось, громадное хранилище данных, которое держали жрецы. В ретианской религии хранение данных играло, как объяснил мне Морган, весьма важную роль, поскольку для любого ритуала требовалось знать точную степень родства каждого индивидуума с каждым другим живым (или же почившим) ретианином. Эти сведения определяли, помимо других привилегий, право на владение землей. Подобная система, по слухам, сильно озадачила компьютерщиков, которые занимались разработкой программного обеспечения для этого хранилища. Поскольку жречество контролировало продажу земли, система ловко препятствовала иммиграции — на тот маловероятный случай, если бы какому-нибудь неретианину вдруг взбрело в голову поселиться здесь. Уж меня-то определенно сюда не тянуло.

Я завернула за угол, и передо мной выросло основательное здание из серо-коричневого камня, сливающееся с естественным скалистым массивом, окружавшим долину. Возможно, в намерения древних строителей этого сооружения и не входило возводить его в сухом месте. Повсюду в изобилии виднелись признаки того, что эта ложбина многие планетные циклы назад была столь же болотистой, как и окрестности самого Джерши. Я подвела машину к большой, лишенной каких-либо опознавательных знаков двери.

Воздух был душным и влажным; скоро должен был хлынуть дневной дождь. Я остановилась там же, где мы накануне парковались с Морганом. Двигатель драндулета вздохнул — как мне показалось, с облегчением.

Вчера любопытные младшие жрецы окружили нас, как только мы прибыли, — им не терпелось узнать, привезли ли мы необходимые для их священной машины детали. Эти существа с обвислой кожей и шарящими руками показались мне на редкость неприятными, и все то время, пока Джейсон обсуждал дела с их начальством, я старалась, не отходить далеко от машины.

Сегодня ни одного туземца не было видно, и сердце у меня заколотилось быстрее.

Я порылась в бауле, лежащем на пассажирском сиденье, и ощупью проверила положение пистолета для запаивания упаковочной пленки — оружия несколько нетрадиционного, но единственного портативного устройства на всем корабле, не запертого личным кодом Моргана. Вокруг пистолета я напихала покрытые пластиком компьютерные детали — конечно, не последнее слово техники, но все же достаточно современные, чтобы произвести впечатление на туземцев. По крайней мере, я очень на это надеялась.

Единственный видимый вход в здание, гигантские ворота из камня и металла, открылись — очень медленно и почти бесшумно. Я не бросилась тут же заглядывать в приоткрывшуюся щель, а подняла на ладони пригоршню блестящих деталек и принялась пересыпать их из руки в руку. Несмотря на окружающую влажность, во рту у меня пересохло. Догадки. Подозрения. Почти что девственный разум, пришедший к ложным выводам. Не исключено, что я собственными руками создала ситуацию, с которой не смогу справиться, причем безо всякой на то причины.

Но стоило мне лишь почувствовать свежий запах, который донес до меня бриз, ощутить влажность предгрозового воздуха, как я уже знала, что Морган где-то рядом. Возможно, это его необыкновенный «дар» взывал ко мне. Хотя, вероятнее всего, это побуждения, заставлявшие меня держаться к нему поближе, в конце концов оказались хоть на что-то полезными.

— Что ты здесь делаешь, торговка? — Той утонченной любезности, которую я помнила по нашему первому приезду, и в помине не было, но этот жрец хотя бы говорил на общем диалекте.

— У меня есть кое-что на продажу, досточтимый господин, — сказала я, с крайней осторожностью подбирая слова. — Мне стало известно о вашей нужде в определенных товарах…

Дверь приоткрылась пошире, и в щели показалась троица старших жрецов в красных одеждах.

— Твой капитан сообщил, что уже продал необходимое нам кому-то другому, — произнес тот, что стоял слева. — Как можешь ты, низшая по положению, что-то нам предлагать?

Я ссыпала детали в сумку и рискнула объяснить свои действия.

— Часть моего обучения, досточтимый господин, заключается в том, чтобы по собственному разумению пользоваться принадлежащей мне долей груза и заключать сделки. Если я хочу выдвинуться, мне необходимо как-то проявить себя. А разве у ваших младших жрецов обстоит по-иному?

— Покажи нам, что ты предлагаешь, — вступил в разговор тот, что стоял в середине.

— Не на улице, — возразила я твердо. — Здесь для меня слишком влажно.

Шепотом посовещавшись, троица в унисон кивнула головами. Надеясь, что это означает согласие, я крепко обхватила свой баул и следом за ними вошла в здание.

Его интерьер свидетельствовал о том, что каждое новое поколение что-то перестраивало или добавляло к наследию предков, при этом далеко не всегда сообразуясь со старыми чертежами, в результате чего и возник этот замысловатый лабиринт. Я ничуть не сомневалась, что его скрипучие полы и неровные стены скрывают совершенно другие очертания. Мои провожатые вели меня мимо темных дверей и пустых комнатушек, то и дело сворачивая в какие-то непонятные ответвления коридоров. Мой план отыскать Моргана самостоятельно, похоже, рушился прямо на глазах.

Нашей целью был просторный пятиугольный зал, вдоль каждой из стен которого тянулись полки, заставленные какими-то бесшумно работающими устройствами в защитных пластиковых кожухах. Окон не было: зал освещался допотопными светильниками. Пол показался мне очень красивым: нарочито неровный, с вытравленными на его поверхности сложными узорами, выглядящими словно рябь на воде. Из всего, что я видела на Рете-VIII, он, пожалуй, более всего походил на произведение искусства. Я очень надеялась, что моя обувь достаточно чиста.

— А теперь посмотрим, что у тебя…

— Товары, досточтимый господин, — произнесла я. — И это еще не все. — Я вытащила из сумки пригоршню деталек и высыпала их на пятиногий столик. Два жреца поспешно бросились вперед, жадно запустили в кучку загребущие руки и принялись оживленно переговариваться между собой на своем языке.

— Сколько? — спросил третий жрец, даже не взглянув в сторону столика и своих собратьев. Я с сожалением отметила, что не могу прочитать на его морщинистом широкоротом лице ни единой понятной мне эмоции. Он заморгал, каждым глазом попеременно.

— Это подарок, досточтимый господин.

В тот же миг столик опустел. Должно быть, жрецы проворно попрятали детали в рукава. Я покрепче ухватилась за свою сумку.

— У меня еще много таких.

— Сколько?

— Мой капитан, — ответила я, выхватив упаковочный пистолет. Вид у него был до крайности грозный — несколько острых выступов и широкое дуло. — И возможность беспрепятственно вернуться на наш корабль.

Ретиане посовещались между собой. Потом главный осведомился:

— Ты нам угрожаешь?

В ответ я бухнула баул на стол.

— Нет. «Лис» выполняет свои контракты. Вот детали, которые вам требуются. А в моем капитане у вас необходимости нет. Это выгодная сделка.

— Ты одна.

Верно. Этот жрец был на редкость сообразителен.

Уголком глаза я уловила какое-то движение в коридоре и быстро отступила назад, нацелив свое импровизированное оружие на ближайшее действующее устройство. Ретиане отчаянно замахали перепончатыми руками кому-то за моей спиной, а их синие губы даже порозовели — видимо, от тревоги.

— Мне не нужны неприятности, — сказала я, пытаясь говорить спокойно и хладнокровно, несмотря на подступающий к горлу страх, что они откажутся от сделки — или, еще хуже, догадаются, что я блефую.

Наступила тишина, потом главный что-то отрывисто произнес — и его спутники принялись пробираться через толпу одетых в серое младших жрецов, сгрудившихся в дверях. После того как они удалились, оставшиеся ретиане словно превратились в статуи; Что происходило? Они пошли привести Моргана — или убить его? Я не допускала в свой разум ни тени сомнения в том, что он может быть в другом месте.

Прошло всего несколько минут, показавшихся мне, однако, целой вечностью, прежде чем я услышала шелест ткани. Толпа в дверях расступилась. При виде высокой фигуры с покрытой белым капюшоном головой ноги у меня подкосились от невыносимого облегчения. Сопровождавшие Джёйсона ретиане еле доставали ему до плеча.

— Мы принимаем эту сделку, — сказал жрец, не сводя глаз со стоявшей на столе сумки. — Забирай его.

Жрецы толкнули Моргана ко мне. Он споткнулся на неровном полу, однако удержался на ногах.

— В чем дело, Раптис? — осведомился Джейсон поразительно невозмутимым тоном. — Так дела не…

Он запнулся на полуслове, и его скрытая под капюшоном голова повернулась ко мне.

Откуда он узнал? Я торопливо заговорила, чтобы не дать Моргану сказать что-нибудь непоправимое и пустить насмарку мой план, который пока что, учитывая все обстоятельства, действовал просто великолепно.

— Наше соглашение, досточтимый господин, включает возможность беспрепятственного возвращения на корабль для меня и моего капитана!

Беспокоилась я зря. Раптис и его собратья сгрудились вокруг стола, хихикая и перебирая содержимое баула с таким видом, как будто там были сложены бог знает какие сокровища. Пожалуй, в их глазах все именно так и обстояло. Младшие жрецы куда-то исчезли.

С пистолетом для запаивания в одной руке я быстро бросилась к Моргану, о котором все забыли. Его руки были стянуты спереди каким-то пластикообразным материалом, оплетавшим пальцы. С этим я пока справиться никак не могла. Я стащила с него капюшон. Джейсон заморгал, привыкая к тусклому свету. Я приложила палец к губам, и он кивнул.

Ретиане уже с головой ушли в свое занятие — один сдирал с деталей пластиковые упаковки, а двое других готовились использовать их для ремонта неисправных устройств, среди тех, что были установлены на полках вдоль стен зала. Губы суетящихся ретиан приняли лиловый оттенок — явно от радости. Я решила, что не стоит просить их проводить нас до выхода.

— Я не смогу снять это здесь, капитан, — прошептала я Моргану, кивнув на его связанные руки.

Джейсон бросил взгляд на ретиан, потом на детали на столе, потом на меня. Брови у него начали сходиться.

— Это…

— Потом объясню, — перебила я его. — Предлагаю побыстрее убраться отсюда.

Морган глянул на мое оружие, и его губы искривились в усмешке.

— Пока нам не пришлось пустить это в ход, — серьезно согласился он, отлично понимая, что мой упаковочный пистолет — оружие приблизительно такой же убойной силы, как и половая щетка. — Веди, малыш.

Мы вышли в коридор, и я остановилась, припоминая дорогу, потом свернула налево. Джейсон, не произнося ни слова, двигался за мной. «Слишком уж все просто», — сказало что-то внутри меня.

Низкий голос Моргана заставил меня вздрогнуть.

— У ретиан у каждой касты имеется свой этический кодекс, — сказал он, как будто прочитав мои мысли. — Раптис может возвыситься среди жрецов, починив священные машины, и его методы не подвергнет сомнению ни одна другая каста, включая и гражданское правительство. А также нашего клиента, лорда Лиспетка.

Я проигнорировала это высказывание, однако тревога моя не отступила.

— Жрецы знают, что совершили преступление, наказуемое по неретианским законам. Вы могли бы запросто лишить этот мир лицензии.

— Возможно, — уклончиво отозвался Морган. — Хотя сомневаюсь, чтобы мое пленение так уж сильно шло вразрез с установлениями Торгового пакта. Раптис разбирается в его политике не хуже, чем в своей. Кроме того, — продолжил он уже более легкомысленным тоном, — мы заключили честную сделку, малыш.

Я не потрудилась ответить, поскольку догадалась, что эти слова предназначались для ушей тех, кто вздумал бы подслушивать нас. Мы уже добрались до той части здания, где по обеим сторонам коридора были натыканы многочисленные клетушки.

Когда я проходила по этому коридору в противоположную сторону, они пустовали. Теперь же каждая была забита одетыми в серое младшими жрецами, прижатыми один к другому, как шпроты в консервной банке. Меня охватил озноб, и я остановилась.

— Все в порядке, Сийра, — негромко проговорил Джейсон, останавливаясь у меня за плечом. — Они всегда ждут здесь, пока не понадобятся старшим.

Выпученные глаза жрецов были прикрыты полупрозрачными внутренними веками. Набитые чуть ли не по десятку в каждую клетушку размером со шкаф, бедняги не могли двинуть ни рукой, ни ногой, пока не высвободится самый крайний. Я слегка прибавила шагу. В складированном виде ретиане показались мне еще менее привлекательными.

Я шла впереди, а Морган следом за мной, когда вдруг услышала позади какую-то возню, а потом его крик:

— Сийра, беги!

Я мгновенно обернулась, вцепившись в упаковочный пистолет. Последняя клетушка пустовала, и сие должно было бы насторожить меня, но, к сожалению, я не придала этому должного значения. И теперь из-за ее дверей два жреца в алых одеждах набросились на Джейсона. В тот момент, когда я обернулась, он как раз отшвырнул их прочь. На спине его комбинезона зияла дыра. Напрочь забыв, что оружие у меня в руках предназначено исключительно для устрашения, я бросилась ему на помощь, размахивая им и крича на пределе своих голосовых связок. Это сочетание заставило ретиан поспешно ретироваться через потайную дверь.

Зажатые в своих комнатушках младшие жрецы даже не шевельнулись. Морган резко повернулся к уже видневшемуся в конце коридора выходу.

— Быстрее, — проговорил он, плечом подталкивая меня вперед. Несмотря на неудобно связанные руки, двигался он довольно проворно. — Не будем дожидаться, когда они придут в себя.

Я всем телом налегла на массивную входную дверь, и в уши мне ударил грохот дождя. По ретианской погоде часы можно сверять, подумала я с отвращением, шагнув за дверь и в мгновение ока промокнув до нитки. Джейсон налег на дверь плечом вместе со мной, чтобы помочь мне закрыть ее — вряд ли это серьезно задержало бы преследователей, но я не стала тратить дыхание на споры с ним. Мои ноги то и дело оскальзывались в жидкой грязи.

— Почему они не преследуют нас? — удивилась я, закрепляя купол драндулета и вслушиваясь в приглушенную дробь дождевых капель по его поверхности. Я неосмотрительно оставила машину открытой, так что теперь внутри было полно воды. Жаль, Морган не в состоянии вести ее сам. Я начала заводить двигатель.

— Им это не нужно, — загадочно ответил Джейсон. — Надеюсь, нам удастся выжать из этой груды металлолома хоть какую-то скорость, — добавил он, прерывисто дыша, как будто попытка усесться на пассажирское место истощила все его силы. Я быстро обернулась, чтобы взглянуть на него.

Тусклое освещение ретианского храма скрыло от меня восковую бледность кожи Моргана. Пот, а не дождевые капли бисеринками покрывал его лоб.

— Я выживу, — рявкнул он, почувствовав на себе мой встревоженный, взгляд, — если только успеем добраться до «Лиса».

Я послушно повела дребезжащую развалюху по становившимся все более и более глубокими лужам, одним глазом следя за шкалой расхода топлива, а другим — за еле различимыми в серой пелене дождя границами дороги. Сердце у меня грохотало громче, чем дождевые капли по куполу над нашими головами.

— Что произошло? — чуть не закричала я. — Что они с тобой сделали?

Джейсон привалился к боку машины, прижал связанные руки к животу, словно в попытке унять боль. Выглядел он совершенно изнуренным.

— По-моему, я не говорил тебе о том, что ретиане ядовиты, верно? У старших самцов у основания каждого, пальца есть такой небольшой коготок, вроде шипа.

Я неслась на предельной скорости, на какую только отваживалась, учитывая расстояние, которое нам еще оставалось преодолеть.

— Не смей умирать, Морган, — решительно приказала я ему. Потом рискнула отвести взгляд от дороги и увидела, что глаза у него закатываются. — Джейсон!

Он пришел в себя ровно настолько, чтобы взглянуть на меня, и изо всех сил постарался сфокусировать взгляд.

— Несмотря на то что жизнь сейчас не кажется мне столь уж заманчивой, не думаю, что я вот так возьму и умру, малыш. — Если Морган хотел ободрить меня, то вышло это не слишком убедительно.

— После прошлого раза я включил в аптечку «Лиса» противоядие, — продолжил он. Дыхание тяжело, с хрипом вырывалось из его груди. — Надо было принять его еще вчера, когда запахло жареным… тебе дать не мог… нельзя было вовлекать тебя в это…

Голос Джейсона то и дело прерывался, и я напрягала слух, силясь уловить то, что он говорил.

Потом вдруг он проговорил с неожиданной отчетливостью:

— Сийра. Отведи «Лис» на Плексис. Корабль готов к полету, автопилот я настроил. Если я… если ты останешься одна, разыщи Гвидо Маармату'кка… он поможет тебе. Не приближайся к Малакану. Не… — С дрожью, свидетельствовавшей о том, что перенапряженные мышцы прекратили борьбу, Морган поник, и лишь ремень безопасности удержал его от падения.

Я вцепилась в руль и заставила себя сосредоточиться на нелегкой задаче удержания допотопного драндулета на скользкой дороге, да еще на такой скорости. Несмотря на все слова о противоядии, Джейсон находился в серьезной опасности, иначе он ни за что не сказал бы мне, чтобы я поднимала «Лис» в воздух сама.

«Наверное, — попыталась я подбодрить себя шуткой, — он забыл, как мало я умею».

Мой взгляд беспрестанно метался между дорогой и бесчувственным телом Моргана. Я заглушила тихий панический голосок в глубине души, не перестававший повторять: Джейсон — это все, что у меня есть.

Может, так оно и было. Но это мало чем могло помочь.

Я тряхнула головой, вглядываясь в плотную пелену дождя. Морган умрет? Как бы не так. Я ему этого не позволю.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

После материализации садд Сарк обмяк — неизбежная реакция тела на исчерпанную почти до критического уровня энергию. Даже не поприветствовав Раэль, наблюдавшую за ним из удобного шезлонга, которого он не видел, клановец доковылял до сервопанели и заказал себе стимулятор. Входить в м'хир ослабевшим или усталым было крайне опасно. К счастью, за несколько последних часов проекция Раэль проложила коридор, ведущий к этой комнате, и притягивала его через м'хир примерно так же, как магнит притягивает к себе железо.

— Довольно, Барэк, — произнесла его кузина, грациозно поднявшись и взмыв над полом. — Это ни к чему нас не приведет.

Садд Сарк нахмурился. Его темные глаза были мрачными, взгляд — расфокусированным, блуждающим.

— И что я, по-твоему, должен делать? Сидеть здесь и ждать, пока воспоминания о Сийре превратятся в их сознании в ничто? Мы уже это проходили…

Женщина пожала плечами, отчего темная масса ее волос заколыхалась тяжелой волной, потом явно нехотя приняла какое-то решение.

— Сядь, я не могу разговаривать с тобой, когда ты в таком состоянии.

Барэк с бледным подобием былой грациозности склонил голову и плюхнулся в ближайшее кресло. Раэль переместила свое изображение, встав позади него. Ее глаза были закрыты — она сосредоточивалась. Потом провела руками по воздуху над его головой. Затем повторила жест, на этот раз захватывая плечи и предплечья кузена.

Садд Сарк с закрытыми глазами принимал дар ее силы, ощущая, как проходит слабость и вяло поникшее тело само собой распрямляется. Раэль уже как-то раз занималась его лечением — тогда исцелять пришлось синяки и сломанные ребра. На этот раз ее дар был более щедрым, и Барэк был признателен ей за это. Пока Раэль действовала, он по собственной воле опустил ментальные барьеры, давая ей доступ к своим воспоминаниям о прошедших часах. Жаль, что она сможет почерпнуть из них лишь воспоминание о его неудаче.

Закончив, женщина отодвинула свое изображение и с профессиональным удовлетворением отметила тревогу кузена.

— Вот как. Значит, тебе не удалось обнаружить ни намека на нее ни в одном незащищенном разуме. Сийра не связывалась с м'хиром — вкус ее силы мне знаком не хуже, чем своей собственной. Приходится признать, что она покинула планету. — Она прищурилась и, оглядевшись вокруг, слегка вздрогнула при взгляде на оформленную в зеленоватых тонах комнату, которую арендовал Барэк. — Впрочем, я ее не виню.

— Мы не можем быть точно уверенными, — возразил садд Сарк.

Раэль изящно изогнула бровь.

— Я — могу. Нет никакого смысла оставаться на Ауорде, если только не хочешь, чтобы местные растерзали тебя, пока Совет ничего не пронюхал обо всем этом. Здесь мы ничем не поможем Сийре.

Барэку очень хотелось найти какой-нибудь аргумент, который доказывал бы ее неправоту, чтобы их поиски не выходили за пределы достижимых границ. Но не мог ничего придумать.

— Между убийством Керра и нападением на нас с Сийрой должна быть какая-то связь, — проворчал он. — Должна быть. — Клановец вернулся обратно к сервопанели и отменил заказ стимулятора, заказав вместо него еду. — Просто мы пока не можем ее найти, — заключил он задумчиво.

— Чего мы действительно не можем найти, так это Сийру и твоего драгоценного человека, этого Моргана, — парировала Раэль. — Чтобы найти одну или догнать другого, тебе понадобится звездолет. Как ты собираешься расплачиваться за подобную вещь? Или ты уже готов признаться в своем промахе перед Советом?

Барэк нахмурился, склонившись над тарелкой.

— Корабль — моя забота.

Его собеседница склонила голову набок, сузив глаза.

— Советую тебе больше не нарушать правил, Барэк садд Сарк, по крайней мере, не рядом со мной. Несанкционированное оказание влияния на людей приведет к…

— Я — первый разведчик, кузина, — отрезал он. — Я сам решаю, когда и где пустить в ход Дар. И на какого человека оказать влияние. — Садд Сарк сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки. Опасно было выказывать гордыню перед обладательницей большей силы, пусть даже и близкой родственницей. А гнев, пожалуй, и еще хуже. Пальцы клановца безотчетно потянулись к успокаивающей теплоте браслета, охватывающего его запястье.

— Где ты это взял? — поинтересовалась, приглядевшись к нему, Раэль, с готовностью уходя от опасной темы. — Это же… из эпохи до Расслоения, верно?

Барэк кивнул и протянул к ней руку, отчего узор на тусклом металле браслета заиграл отраженными искрами.

— Подарок Керра. Он любил собирать такие вещи. — От воспоминаний голос садд Сарка внезапно сел. — Наша славная история очень его волновала. Он мог часами говорить о том дне, когда Те, кому доступен м'хир, вышли из глины Клана — о том дне, когда наши предки стали богами.

— Легенды, — пренебрежительно махнула рукой Раэль, потом склонила голову набок с внезапно загоревшимся в глазах подозрением. — Только не говори, что ты фанатик, а? А то меня уже от собственной матушки и так тошнит.

Барэк нахмурился, недовольный презрением в голосе кузины. Может, ее мать и была всего лишь Мирайм садд Теерак, а Первой Избравшей своего семейства быть уже перестала, но тем не менее все еще представляла собой грозную силу. Ее связь со своей старшей дочерью, Сийрой, оставалась сильной и плодотворной почти два десятилетия, создавая энергетические каналы в м'хире, которые помогали компенсировать недостаток силы множеству Тех, кому доступен м'хир, между ставшим пристанищем Сийры Камосом и домом Мирайм на богатой внутренней планете Стоунрим-III. Хотя связь Мирайм с Раэль, а потом и с младшей дочерью, Пеллой, по пять лет каждая, были более типичными, нельзя было отрицать, что ее вклад в м'хир пошел на благо всем.

И то, что, миновав зенит славы, Мирайм стала посвящать свое время и деньги горстке своих последователей по поиску утраченного мира предков с его так называемой жизнью-без-м'хира — местоположение которого, как всем было известно, Совет Клана отказывался раскрывать — не значило, что можно над ней насмехаться. Каждый имеет право на свою страсть, таков был девиз Барэка — при условии, что ее никому не навязывают.

— Разумеется, я не ниспровергатель м'хира. И Керр тоже не был одним из них, — сказал садд Сарк. И тут его словно прорвало. — Но мир предков Клана существует, Раэль. Именно там был выплавлен этот металл. — Его смех прозвучал скорее горько, чем весело. — И я могу поверить в то, что если это место до сих пор существует, то клановцы, которые не могут прикоснуться к м'хиру, возможно, рассказывают какие-то легенды о Тех, кому доступен м'хир. Об отважных и могущественных первых семьях — семистах Избиравших и их Избранных — собравшихся вместе во время Расслоения нашего рода и покинувших мир предков. Помнят ли они наших прапрадедов как своих детей, которые сочли их мир и его народ слишком тесным для своих новых способностей? Или как неисправимых тиранов, которым сказали: «Скатертью дорожка!» — и дали коленом под зад?

— И что толку снова пережевывать все это, кузен? — Раэль деланно зевнула. — Без сомнения, Совет знает ответы на все твои вопросы, а по первичному закону нам откроют их, если прошлое вновь будет иметь значение. Меня лично все у нас устраивает. Как должно было устраивать и твоего брата, садд.

Барэк вздрогнул, изо всех сил стараясь обуздать свой язык и свой нрав и понимая, что собеседница была вправе поставить его на место. Но боль от утраты еще не утихла, и презрительный отзыв кузины об убеждениях Керра слишком сильно задел его за живое.

— Керр был ди Сарк, дорогая кузина. Неужели мне нужно просить об уважении к его памяти? А если тебя так заботят первичные законы, предлагаю вернуться к проблемам твоей сестры.

Раэль сделала жест уступки, но ее руки начертили ритуальный знак с явной неохотой. Клановец задумался, не оставит ли она его, и сознательно выпустил эту тревогу на поверхность своих мыслей. Женщина покачала головой.

— Сийре нужна не только твоя помощь — пусть даже и оказанная от чистого сердца, — сказала она великодушно. — Но прежде чем ты до неузнаваемости переиначишь первичный закон, влияя на новых и новых людей, Барэк, подумай о том, что может быть и другой способ. — Она восприняла молчание кузена как ободрение и продолжила: — Давай действовать так, как действовали бы на нашем месте люди. Попросим блюстителей помочь нам отыскать пропавшую родственницу. Если этой Боумен и так о нас все известно, кому это повредит? А ведь у нее вполне может оказаться какая-нибудь информация о Сийре, которая нам пока недоступна.

— Боумен пользуется мыслеглушителем. — Губы сада, Сарка искривились. — Мы не можем уловить ни ее мысли, ни чувства…

— Ну и что? Всегда есть какие-то люди, на которых мы никак не можем повлиять. Но с ними можно справиться. Мы далеко не беспомощны, Барэк, мы просто не можем контролировать эту отдельно взятую блюстительницу. Пусть она полагается на свои приспособления — нас она, скорее всего, будет недооценивать. Мы можем обратить такое отношение в свою пользу.

— Не знаю, Раэль, — проговорил с сомнением сада, Сарк. — Это большой риск. Боумен встречалась с Джаредом, она знает о Клане.

Лицо женщины казалось прекрасным каменным изваянием.

— Она знает всего одного члена нашей семьи. Ты приведешь к ней второго. Что может быть проще?

— Ты отправишься к ней сама? — Несмотря на дурные предчувствия, клановец не смог удержаться от улыбки. Потом, однако, покачал головой. — Одно дело, когда с людьми имею дело я — разведчики делают это постоянно. Ты же рискуешь оставить след, если свяжешься с ней через м'хир.

Глаза Раэль опасно сверкнули.

— Я — Избравшая. И могу отправляться куда захочу.

Сада, Сарк вздохнул.

— Раэль, если ты оставишь след, который свяжет нас обоих с блюстителями, тот, кто будет наблюдать за м'хиром, почувствует это и оповестит Джареда. Ты это знаешь. — Он на миг задумался. — Я доставлю Боумен в систему Денеба. Если ты отправишься туда, это ни у кого не вызовет вопросов.

— Неудобно… — Раэль скорчила недовольную гримаску, потом философски пожала плечами. — Хотя, возможно, смысл в этом есть.

Барэк кивнул. Еще одна мысль стерла с его лица улыбку.

— Только Боумен не должна ничего узнать о Сийре.

— По какой причине ты считаешь меня идиоткой, кузен? — фыркнула женщина, и раздражение отразилось на ее силе вспышкой, опалившей разум садд Сарка. — Блюстительница узнает только то, что мы ей позволим, — и проживет с этим знанием ровно столько, сколько это будет нас устраивать.

 

ГЛАВА 9

Если вы не поторопитесь, осклизлые жабы, я сообщу кораблю, что мы в беде, и он вскипятит все это ваше мерзкое болото, которое вы зовете дорогой!

Переговорник был отключен, так что эта мысль хотя и доставила мне немалое удовольствие, но была совершенно неосуществимой. «Лис» подчинялся сначала Моргану, а уж потом, в ограниченных рамках, местной портовой администрации. Я была в его списке самой последней. Джейсон же пребывал в коме, погруженный манипуляторами корабельного медблока в гелевый кокон.

А портовая администрация Рета-VIII все держала нас на земле, отказывая в буксировщике и разрешении на взлет с профессиональной любезностью, граничившей с оскорбительным высокомерием. Мне было плевать, стоят ли за этим жрецы, или его светлость лорд Лиспетк, или все они вместе взятые. Все, чего мне хотелось, — это поскорее убраться с этого гадкого комка грязи.

Команда любого другого торгового корабля уже давно вызвала бы блюстителей. Подобное вопиющее вмешательство, если бы я могла сообщить об этом соответствующим лицам, вполне могло бы стоить Рету-VIII всей его торговой деятельности, не говоря уж о лицензии космического порта. Звездоплаватели, в особенности занимающиеся грузоперевозками и торговлей, высоко ценили свою свободу беспрепятственно прилетать на планету и покидать ее. Но я не могла попросить такой помощи. Побуждения не позволяли моему разуму даже попытаться обдумать подобную идею. И внезапно решение пришло ко мне без какого-либо моего участия.

Я впилась взглядом в панель переговорника. Прервав связь с портовой администрацией, я вызвала своего соседа, «Сделку Райана».

Ответила сама капитан. Я прочистила горло.

— Капитан Ивали, говорит Сийра Морган…

— Как он? — перебила меня женщина с настойчивостью, выдававшей искреннее беспокойство. Значит, наше прибытие не осталось незамеченным. Представив себе экипаж «Сделки», бродящий вокруг корабля под проливным дождем и по колено в грязи исключительно ради того, чтобы подглядеть за мной, я получила определенное удовольствие.

— У нас на борту тяжело пострадавший, «Сделка». У моего капитана произошла ссора со взрослым ретианцем. — Я надеялась, что капитан хорошо знакома с ретианской анатомией, поскольку в подробности вдаваться не осмеливалась. — Мне необходимо как можно быстрее улететь отсюда…

— Вам нужна помощь нашего экипажа, «Лис»? — На этот раз беспокойство в голосе стало неприкрытым. Что бы ни происходило раньше между Морганом и Аривой Ивали, перед лицом внешней угрозы все это сейчас померкло. «Звездоплаватели действительно не бросают своих в беде», — подумала я, учитывая то, каковы ставки.

— Нет, спасибо, «Сделка», — ответила я с искренней теплотой. — Капитан Морган подготовил «Лиса» к взлету на автопилоте. Но портовая администрация не дает нам разрешения на взлет.

— Невыполненные контракты?

— Нет, «Сделка».

Последовала изумленная пауза. Очевидно, Ивали было кое-что известно об интересах Моргана на Рете-VIII.

— Ты уверена, малыш? — осведомилась она с внезапной неприязнью. — Ты должна знать о наказаниях, которые полагаются за нарушение зарегистрированного контракта. Вы улетите, а нам потом расхлебывать.

— У нас нет невыполненных действующих контрактов, «Сделка», — повторила я твердо. — Все наши товары оказались некондиционными. — «Ну или скоро станут», — поправилась я, прикидывая про себя, как скоро жрецы закончат установку принесенных мною деталей. — Мы не станем требовать платежей с клиентов, заключивших сделки на эти товары.

Короткая пауза.

— Могу я узнать, крошка Морган, как ты это устроила? — Прежде чем я успела ответить, Ивали продолжила, и голос у нее был такой, как будто она изо всех сил сдерживалась, чтобы не расхохотаться: — Хотя прибереги лучше объяснения для своего капитана. — Потом добавила, уже более официально: — При отсутствии невыполненных контрактов портовая администрация не может принимать на себя управление инопланетным рейсом. Другие капитаны вместе со мной будут ходатайствовать в вашу пользу. Приготовьтесь.

— Я очень благодарна…

— Позаботься о Моргане, малыш, — прервала меня капитан Ивали. — Передай ему, что, когда мы встретимся в следующий раз, я надеюсь извлечь из этого какую-нибудь выгоду. Конец связи.

Приготовиться? Если не считать бесконечного просмотра и пересмотра видеопленок с описанием процесса взлета, что еще я должна была делать? Курс и автопилот были установлены и могли управлять кораблем без чьего либо вмешательства. Таким образом, мне оставалось позаботиться только о живых обитателях «Лиса».

Я спустилась в каюту Джейсона, чтобы взглянуть на него, и поймала себя на том, что стараюсь ступать как можно осторожнее, хотя и знала, что он не может меня слышать. Помещение заливал нежный розовато-лиловый свет, превращавший сияющую палитру красок на его стенах в размытое сумрачное однообразие. В воздухе пахло дезинфекцией. Прошло всего несколько минут с того момента, когда я практически волоком втащила сюда Моргана, на ходу вызывая передвижной медблок, который принялся за работу в тот же миг, как бесчувственное тело капитана коснулось койки. Из скрытых гнезд выдвинулись датчики и манипуляторы, принявшиеся ловко ощупывать и оценивать состояние капитана, попутно аккуратно разрезав одежду вместе с пластырем, стягивавшим его руки. Помочь я все равно ничем не могла, а просто наблюдать за происходящим мне было неловко, и я вышла из каюты. А когда вернулась, Джейсон уже был заключен в лечебный кокон из медицинского геля.

Гель, однородный, серый и полупрозрачный, покрывал его лицо, от одного взгляда на которое мне стало тошно. Судя по показаниям индикаторов медблока, мозг Моргана мог быть уже мертв, а глупый аппарат просто поддерживал жизнь в его бесчувственном теле. Я нерешительно стояла рядом с его койкой. В моей голове роились вопросы, на которые я не находила ответов. Зачем я спасла его? Почему до сих пор была на «Лисе», если Джейсон явно собирался оставить меня на этой планете? Куда мы направлялись теперь — и зачем?

Почему моя рука беспрестанно поглаживала твердую поверхность кокона, как будто я могла сделать больше, чем аппарат? Точно застигнутые с поличным, пальцы правой руки сжались в кулак, прекратив бессмысленные движения. Мне вспомнилось, как Морган одним прикосновением укротил мою боль. «А вдруг и у меня когда-то был такой же дар?» — пришло внезапно мне в голову.

В тот же миг страшная боль опалила меня словно огнем. Я сжала голову руками и закричала от невыносимого жжения. Все индикаторы на панели медблока словно взбесились. Неподвижный кокон запульсировал десятками цветов, точно заключенное внутри тело выгибало отражение моей боли. Или это моя боль была отражением? Корчась в накатывающих на меня волнах агонии, я услышала, как аппарат деловито загудел и защелкал, погнав по пронизывавшим поверхность кокона трубкам лекарство. Моя боль начала утихать вместе с тем, как потихоньку стали успокаиваться индикаторы медблока. Я бросилась бежать — не от машины, а от ее бесчувственного пациента и от той связи, которая — теперь я твердо это знала — выковывалась между нами. Если кто-то думает, что на борту звездолета недостаточно места для панического бегства, значит, он просто никогда не оказывался в такой ситуации. Я бежала до тех пор, пока без сил не опустилась на пол с трясущимися руками и ногами и милосердно пустым рассудком.

Верный «Лис» самостоятельно запустил программу предстартовой подготовки и пристыковался к буксировщику, послушный воле человека, лежавшего без сознания в своей каюте. Звездолет стартовал с Рета-VIII, но ни капитан, ни экипаж сейчас были не в состоянии этого заметить. Под рев двигателей «Серебристый лис» покинул систему и направился к Плексис-супермаркету.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

У Лайдис Боумен была традиция: на борту корабля она все свое время посвящала исключительно чревоугодию, и горе члену экипажа, который решился бы потревожить коммандера в этот момент. Такова была ее привилегия, к которой те, кто привык к этому, относились примерно в том же духе, как к необходимости чистки вентиляторов или постоянного слежения за результатами космической съемки. У новичков же подобный обычай время от времени вызывал изумленное презрение. Боумен знала об этом и относилась как к тем, так и к другим совершенно одинаково — с полнейшим безразличием. На борту корабля она была царь и бог.

Блюстительница медленно высосала сочную мякоть из всех до последнего маринованных никников, лежавших на ее блюде, наслаждаясь их вкусом и неторопливо перекатывая мелкие плоды на языке, прежде чем проглотить. Барэк садд Сарк следил за ней с чем-то, напоминавшим благоговейный ужас.

— Там есть еще, — благожелательно произнесла Боумен. — 'Викс лично занимался подготовкой запасов продовольствия.

— Как-нибудь в другой раз, коммандер. — Клановец незаметно поменял положение, чтобы дать отдых спине.

— Нам действительно нужно поговорить о моей кузине.

Боумен не смогла удержаться и слегка нахмурилась. Потом, вспомнив, какие чувства у нее вызвало новое появление садд Сарка на Ауорде, деликатно вытерла губы.

— В способах, которыми перемещаемся в пространстве мы, существуют определенные фундаментальные ограничения, клановец. Предложенная вами остановка на Денебе займет некоторое время, уведет корабль в сторону от намеченного курса и…

— Как можно говорить о каком-либо курсе, — перебил ее Барэк, — когда вы не знаете, куда направляетесь?

Брови блюстительницы сошлись на переносице.

— Я всегда знаю, куда направляюсь, клановец. Просто не вижу никакой необходимости сообщать об этом вам.

— Вы преследуете корабль, покинувший Ауорд на следующий день после нападения на меня.

— Возможно. — Она склонила голову. — В нашу прошлую встречу вы выглядели куда лучше. Не хотите объяснить этот факт?

Садд Сарк принялся считать про себя, собирая все свое терпение, прежде чем заговорить.

— Вы хотите раскрыть убийство Керра. И я тоже…

— Да ну. — Коммандер Боумен сделала паузу, глотнув из своего бокала. — Мне казалось, у вас были и другие обязательства, которыми вам следовало бы заняться в первую очередь.

Мертвое молчание, окружавшее опасный разум по ту сторону стола, выводило Барэка из себя. Приходилось полагаться только на то, что можно было уловить из голоса и выражения лица блюстительницы.

— Похоже, мое другое обязательство каким-то образом связано с этим делом, коммандер.

— Ладно, клановец садд Сарк, — сказала Боумен, озадачив его загадочной улыбкой. Она постучала по ободку бокала толстым пальцем. Внимание Барэка мгновенно привлек к себе шрам, наискось пересекавший палец и змеившийся по, тыльной стороне ладони. И почему этим людям и в голову не приходит как-то избавляться от подобных изъянов? — На данный момент мы держим курс на Рет-VIII. Похоже, звездолет, недавно взлетевший с Ауорда, внезапно покинул эту систему и не оповестил портовую администрацию о своем истинном курсе.

— Чтобы ускользнуть от вас?

— Терк считает именно так.

Садд Сарк не стал оборачиваться, чтобы взглянуть на безмолвного блюстителя, чья неспособность к ментальному общению сочеталась с немигающим взглядом такой твердости, что им было впору сверлить дыры в стенах. Коммандер явно не до конца ему доверяла. Но определенно была рада снова его видеть — возможно, рассчитывала что-нибудь из него вытянуть. Клановец тешил себя надеждой, что Раэль окажется права и им это сотрудничество в конечном итоге принесет большую выгоду. Для человека Боумен была весьма грозным противником. К тому же все ее сотрудники имели имплантаты, отчего Барэк чувствовал себя на корабле в полном одиночестве, даже когда сталкивался с кем-нибудь нос к носу. От такого противоречия в собственных ощущениях ему было сильно не по себе.

— Когда я впервые упомянул об этом обязательстве, коммандер Боумен, — проговорил он, — я не был волен объяснить вам все обстоятельства.

— А теперь?

Клановец ненавидел проницательные глаза этой женщины. Они не упускали ни единой мелочи, вникали во все и при этом скрывали ее мысли не хуже имплантатов.

— Я сопровождал дочь Джареда ди Сарка. Сийру ди Сарк, — начал Барэк, с величайшей неохотой выдавливая из себя имена — он понимал, что должен предложить Боумен хоть что-нибудь. — Возможно, нападение на Ауорде имело своей целью именно Сийру. Разумеется, у нас есть свои внутренние разногласия. — Клановец произнес эту ложь не колеблясь; любой человек без труда поверил бы в это. Разве мог кто-нибудь из них постичь всю простоту политики Клана, системы, основанной исключительно на личной силе, которая измерялась в мгновение ока, и притом безошибочно?

— Фем ди Сарк не обращалась за помощью ни к нам, ни в какой-либо другой орган на Ауорде.

— Она и не обратилась бы, — сказал Барэк. — Но у меня есть веские причины полагать, что она покинула Ауорд.

— Хом ди Сарк знает об исчезновении дочери? — Он ощутил, что теряет самообладание, и углубился в себя, пытаясь восстановить утраченное душевное равновесие. Блюстительница воспользовалась этой паузой в разговоре, чтобы с удовольствием приступить к десерту.

— Я понимаю, что общение со мной вам неприятно, клановец, — произнесла она наконец. — Но вы всё еще здесь, и из этого я делаю вывод, что вам без меня не обойтись. Давайте попытаемся на время забыть о наших взаимных подозрениях. А теперь вот что. Вам стало бы известно, если бы дочь ди Сарка была мертва?

Клановец отвел взгляд.

— Понятно, — протянула Боумен, явно заинтригованная. — Тогда вот что я вам могу сообщить. Она попала в руки к вербовщикам, после чего либо бежала, либо была увезена с Ауорда. Мы ограничили круг подозреваемых до нескольких кораблей.

— К вербовщикам?! Не лучше ли сказать — к работорговцам! — Садд Сарк приподнялся в своем кресле, чувствуя, как к горлу подступает горечь, а сила, бурлившая и кипевшая в нем, почти ослепляет его, не находя выхода.

— У меня отличная команда, клановец садд Сарк, — продолжила блюстительница бесстрастно. — Но преступники залегли в заранее подготовленном убежище. Я лично считаю, что дочь ди Сарка сбежала под шумок, когда началась облава. Как думаете, она способна на что-то подобное?

— Нет, — отрезал он бездумно, потом вспыхнул и снова уселся на место. — Не знаю. Сийра вела весьма уединенную жизнь, коммандер. Она не привыкла к посторонним.

— До сих пор.

— Вы знаете, где она?

Лайдис Боумен неприязненно воззрилась на остатки своего ужина.

— Раньше знала. Теперь я не столь в этом уверена.

Барэк попытался вложить в свой голос всю возможную убедительность.

— Тогда нам не обойтись без моей кузины, коммандер. Раэль ди Сарк может помочь нам обнаружить местонахождение Сийры.

— Каким образом?

Клановец улыбнулся про себя. Боумен раскрывала секреты. В таком случае, что ей толку в даре правды?

— Раэль — дегустатор м'хира, — пояснил он с готовностью. — Она может ощущать изменения м'хира, произведенные чьей-либо силой, примерно как вы отличаете одно кушанье на вашей тарелке от другого по одному лишь вкусу. Кроме того, она может проследить траекторию канала силы через м'хир и через него определить положение обладателя этой силы в пространстве. Раэль может вывести нас на Сийру, где бы та ни была.

Коммандер Боумен медленно поднялась, тщетно пытаясь вернуть себе то ощущение удовлетворения, которое испытывала всего несколько секунд назад. Ведь знала же она, что не стоит заниматься делами во время еды. Желудок блюстительницы угрожающе заурчал. Она задумчиво взглянула на тонкое красивое лицо Барэка, взвешивая все «за» и «против». Тот улыбнулся ей, но на человеческий вкус в его улыбке было чересчур много очарования. Клановец явно пытался ее использовать.

Боумен улыбнулась в ответ. Ей очень хотелось найти Сийру раньше клановцев, но иногда не вредно бывает и проявить гибкость. Ведь в конечном итоге она нуждалась лишь в доказательствах вмешательства Клана в дела Торгового пакта. Если она задаст садд Сарку кое-какие ориентиры, возможно, он предоставит ей подобные доказательства.

В любом случае, ее взбунтовавшийся желудок это вполне устраивало.

— Терк. Внести в курс поправки. Мы летим на Денеб. Позаботьтесь о том, чтобы нам предоставили приоритетное разрешение на посадку и место для стоянки. Мне ни к чему никакие проволочки.

Рассел Терк удалился.

— А теперь, клановец, я хотела бы кое о чем вас спросить, — вкрадчивым голосом произнесла коммандер Боумен. — Вы знакомы с человеком по имени Джейсон Морган?

 

ГЛАВА 10

— Служба управления движением Плексис на связи. — Я стояла в дверях на безопасном расстоянии. Мышцы у меня были так напряжены, что я ощущала, как они дрожат. Но мой голос, как мне казалось, звучал вполне естественно. — Спрашивают вас.

Человек в гамаке кашлянул, сухо и резко. Я поморщилась вместе с Морганом, а потом, несмотря на дурные предчувствия, шагнула вперед, взяла чашку с подноса у гамака и вложила ее в протянутую руку Джейсона. Наши глаза встретились. Его лицо сейчас было смертельно бледным, а сквозь почти прозрачную кожу отчетливо просвечивали кости. На этом изменившемся лице необыкновенные глаза казались озерами какой-то губительной синей жидкости. Сейчас они смотрели на меня с растерянностью.

Я слишком поторопилась отпустить чашку. Она упала на пол прежде, чем кто-либо из нас успел ее подхватить. Не говоря ни слова, я с пылающим лицом налила новую и передала ее Моргану, на этот раз осторожнее, потом быстро подтерла лужу и отступила назад. Его глаза, казалось, пытаются проникнуть в самую глубину моей души.

— Ты меня боишься, — заключил он в конце концов с каким-то изумлением в голосе. — Почему? Что произошло? — Потом в глазах Джейсона промелькнула еще какая-то мысль. — Это из-за Малакана?

Возможно, мне стоило уйти. И уж определенно необходимо было держаться от Моргана на некотором расстоянии — одно его присутствие волновало меня так, что не заметить этого было просто невозможно.

— Рет-VIII далеко позади, — произнесла я вслух. — И я вовсе вас не боюсь. — Мои слова повисли в воздухе, точно ультиматум.

Вот только кому, интересно. Я так надеялась, что все встанет на свои места, стоит лишь Джейсону очнуться и выйти из гелевого кокона. На свои места? Забавно думать так о состоянии, когда твоя голова вместо воспоминаний набита чужими побуждениями. Но то, что мне пришлось пережить, не было сном, поняла я, с трудом сдерживая дрожь. Никому было не под силу пробудить меня. Больше — никаких фантазий.

— У меня много дел, — сказала я и развернулась к двери.

Рука — кожа да кости! — невесомо и тепло опустилась на мое запястье.

— Сийра, подожди. Позволь мне все объяснить…

Я вырвалась, вновь охваченная паникой. Прикосновение Моргана тысячекратно усилило ту остроту, с которой я и без того его чувствовала. Прикосновение, о котором я когда-то так мечтала. Я изо всех сил пыталась дышать ровно — это помогало унять страх.

— Приберегите свои объяснения для Плексис, — буркнула я невежливо. — Я и так уже слишком долго промариновала их на линии. Вы нужны «Лису».

Мой поспешный уход гораздо больше походил на позорное бегство.

Я обнаружила, что капитанская рубка вызывает у меня странную смесь восхищения и досады — она успела стать для меня на удивление уютным уголком. Свернувшись клубком в кресле второго пилота, я настороженно поглядывала на гудящую и подмигивающую со всех сторон аппаратуру. На панели переговорника устало помаргивал зеленый огонек. Плексис снова хотел подробностей, которых я не могла ему ни сообщить, ни выдумать.

Я не стала оборачиваться на звук медленных, но уже довольно уверенных шагов Джейсона; а предпочла наблюдать за ним краешком глаза. Он окинул все панели цепким взглядом и с удовлетворенным видом уселся в собственное кресло. Управляющие рычаги поднялись к его рукам, и мне показалось, что механизмы корабля заурчали и защелкали громче, точно приветствовали своего капитана. Я облегченно вздохнула и тут же подумала, что «Лис», скорее всего, отреагировал бы точно так же, если бы мог.

— Ну вот, — произнес через какое-то время Морган. — Плексис принял наши опознавательные сигналы и освободил нам местечко на кольце. — Его рука ласково погладила панель. — Мне уже приходилось раньше вверять свою жизнь заботам корабля.

Я поежилась.

— Неужели это лучший выбор? Привыкнуть доверять машине? — И поднялась на ноги с ощущением неловкости. Джейсон был со своим кораблем, а я стала здесь лишней.

Морган остановил меня.

— На звездолете некуда бежать.

Я не сдвинулась с места, продолжая стоять к нему спиной.

— Я знаю, — наконец отозвалась я, почти легкомысленно.

— Пожалуйста, сядь, Сийра.

Подчиниться оказалось легче, чем сопротивляться. На каждом уровне моего сознания происходило одно и то же: какая-то часть моего существа начинала уплывать из-под контроля, и было проще дать волю своим ощущениям, чем пытаться вернуть власть над ними.

Но голос Джейсона был якорем.

— Расскажи мне о том, что ты чувствуешь.

— Что я чувствую? — эхом отозвалась я. — Если бы это было так просто, капитан.

— Я не смогу помочь тебе, если ты не позволишь мне сделать это!

Так и не приняв никакого решения, я неуклюже развернулась и взглянула в его испытующие глаза. Как я могла объяснить ему ту связь, которая продолжала крепнуть между нами, если она и меня саму озадачивала?

— Я меняюсь, — раскрыла я перед ним самое большое свое опасение, совершенно не надеясь, что Морган поймет его. Ведь даже я сама не понимала.

— Ты хочешь сказать, что к тебе вернулась память? — Действительно ли настороженность промелькнула в его синих глазах или это мне лишь померещилось? — Или это относится к тому, что происходит между нами? — К бледным щекам Джейсона прихлынула краска. — Я ничего не объяснил и не поблагодарил…

— Вы ведь все равно не скажете мне правды, Морган, — перебила я его довольно грубо, и по искривившимся губам поняла, что удар попал в цель. — Да я и не уверена, что хочу ее знать. В любом случае, погодите со своими благодарностями до тех пор, когда узнаете, что произошло, пока вы лежали без сознания. Мы с «Лисом» не смогли покинуть Рет-VIII без посторонней помощи. Я уверена, что «Сделка» числит за вами долг — и весьма значительный.

Вместо беспокойства — что я ожидала увидеть на лице Джейсона — он ухмыльнулся.

— Они должны мне куда больше, Сийра, — уверен, Арива не стала утомлять тебя такими подробностями. Ты молодец. И я действительно хочу тебя поблагодарить. — Его улыбка вдруг померкла. — Судя по твоему виду, это не я, а ты была на волосок от смерти. У меня такое впечатление, что после старта ты вообще не спала и не ела. Что стряслось?

— Мне не хотелось ни есть, ни спать, — призналась я, изумленно осознав, что все обстоит именно так, как он сказал. Я взглянула на свои руки и только сейчас заметила, как сильно выдаются костяшки. Как мне удалось протянуть эти два дня с момента взлета с Рета-VIII? Пожалуй, всё это время я тоже провела как бы в коконе, а очнулась лишь от позывных службы управления движением. Но это сейчас не имело значения. — Я меняюсь, капитан Морган, — повторила я. — Внутри. В некоторой степени я чувствую себя так, как будто прихожу в себя. Мой ум стал более острым и ясным — пожалуй, я выздоравливаю.

Джейсон вскинул бровь.

— Вряд ли это так сильно тебя беспокоит.

Я снова вздохнула, но нашла в себе силы выдавить улыбку.

— Честно говоря, капитан, мне вообще не хотелось бы об этом говорить. — Но выжидательный взгляд синих глаз вынудил меня продолжить. — У меня такое чувство, как будто я меняюсь и в другом смысле. Я не могу сказать, как, почему и чем все это закончится. — Склонившись вперед, я не отрывала глаз от его лица, страстно желая, чтобы он понял. — Все эти изменения действительно пугают меня. Та, прошлая я, какой бы она ни была, сейчас для меня незнакомка. Как я могу тосковать по тому, чего не помню? Но что если я потеряю и Сийру Морган тоже? Как мне тогда быть? — В очередной раз вздохнув, я закончила: — Должно быть, все это кажется вам полным безумием…

«Или это я сама уже обезумела?» — мелькнула в голове пугающая мысль.

— Иди сюда, — ласково сказал Джейсон, похлопав по краешку своего кресла. — Ну же, — более настойчиво повторил он, после того как я не сдвинулась с места. — Мне еще повезло, что я вообще здесь сижу, малыш. — Эта фраза была произнесена с более привычным мне легким раздражением. Я повиновалась, расстроенная близостью Моргана, но тут же забыла все свои тревоги, стоило мне лишь увидеть сероватую бледность, разливавшуюся по лицу капитана.

— «Лис» уже готов, вам следовало бы… — Джейсон решительно покачал головой.

— На Плексис-супермаркет на автопилоте не приземляются. Никогда не знаешь, не выскочит ли тебе наперерез какой-нибудь олух. Я собираюсь остаться здесь.

Он подтянул колени к груди, чтобы мы оба могли уместиться в кресле первого пилота. Потом уткнулся подбородком в скрещенные на коленях руки и устремил на меня задумчивый взгляд.

— Ты сказала, что не боишься меня, Сийра, — произнес наконец Морган печально. — Почему я никак не могу тебе поверить?

Я вспыхнула. Но осталась сидеть так далеко в физическом смысле этого слова, как только позволяли размеры кресла, хотя разделявшее нас расстояние было скорее обманом, чем защитой.

— Я непременно должна здесь сидеть? — спросила я натянуто.

— Да. — Суровый тон Джейсона пригвоздил меня к месту.

Подняв голову, он легко коснулся рукой моего плеча. Я вздрогнула, мгновенно ощутив странный отклик — у моего готового выскочить из груди сердца вдруг появилось эхо, далекое и при этом более мощное. Я попыталась подавить это ощущение и проглотила уже готовый вырваться вскрик ужаса.

Но я была не единственной, кто ощутил то же самое. Выругавшись, Морган отдернул руку. Я опустила голову, внезапно ослабев.

— Когда это началось? — спросил он каким-то странным голосом.

У меня откуда-то нашлись силы, чтобы поднять на него глаза.

— Значит, и вы тоже это почувствовали?

— Я не знаю, что это было.

Потрясение, проступившее на лице Джейсона, безмерно меня ободрило.

— Я поняла это, когда вас схватили жрецы, — произнесла я ровным голосом. — Когда вы были в коконе, я чувствовала вашу боль. Мои кошмары будили вас на другом конце корабля. Думаю, вам лучше бы объяснить мне, что с нами происходит, — и сделать так, чтобы это прекратилось.

Лицо Моргана стало более напряженным, собранным, как будто любопытство могло выжечь последние остатки его слабости.

— Должен признаться, я ломал голову, как это ты умудрилась подоспеть вовремя, чтобы уберечь мою шею от церемониального когтя…

Прежде чем я успела увернуться, рука Джейсона, теплая и уверенная, прижалась к моему лбу. Какая-то неведомая сила, энергия хлынула через эту перемычку, придавила меня такой нечеловеческой усталостью, что я оказалась не в силах ни шелохнуться, ни издать какой-либо звук.

Ощущение прошло лишь тогда, когда Морган решил убрать руку. Я шарахнулась, пятясь назад до тех пор, пока не оказалась прижатой к креслу второго пилота.

— Так это был ты! — выкрикнула я яростно, хрипло и прерывисто дыша. — Все это время все то, что я чувствовала, было твоим вмешательством! Кто ты такой? Что ты со мной сделал?

Пиратское словечко «мозгокопатель» дрожало у меня на губах, готовое вот-вот сорваться.

Вид у Джейсона был усталый и опустошенный. Я снова вспомнила о том, что он совсем еще недавно вышел из кокона.

— Я никуда не вмешивался, как ты это назвала, — проговорил он вымученно. — То, что я могу… в общем, я не могу делать что-либо подобное тому, что ты начала чувствовать. И не знаю никого, кто мог бы. — Морган заколебался. — Хотя, возможно, и знаю.

Продолжил он странно севшим голосом.

— Сийра, мне заплатили, чтобы я увез тебя с Ауорда. — Джейсон щелкнул замком ящика, расположенного под его сиденьем. Протянув руку, он вытащил оттуда прозрачный мешочек с платежными камнями.

— Мне заплатил клановец по имени Барэк.

Если бы на голове у моего собеседника вдруг выросла пара антенн, я вряд ли была бы поражена больше.

— Значит, за свое спасение мне следует благодарить некоего Барэка, — сказала я, сама не понимая, почему мне так горько. — Кем бы он ни был.

Морган криво улыбнулся.

— Я бы на твоем месте не стал бы спешить с благодарностью в его адрес. Если где-то имеется пусть даже едва заметный подвох, я его всегда чую, можешь мне поверить. А от этой сделки неприятностями прямо-таки разило. Клановец дал мне твою голографию и сказал, что тебя зовут Сийра. Он настаивал на том, что ты совсем одна, без памяти и без защиты, и казался искренним. Но сам он не мог или не хотел остаться на Ауорде, чтобы помочь тебе. Нет, не так. Он хотел, чтобы тебя отыскал я. Чтобы я увез тебя с Ауорда и доставил на Камос. — Губы Джейсона искривились, придав его улыбке оттенок непреклонности. — В свое время я чем только не занимался, Сийра, и многие из моих дел даже с натяжкой нельзя было бы назвать законными. Но я никогда не перевозил рабов.

— Что-то мне трудно в это поверить, — парировала я. — Что же вы тогда решили продать меня на Рете-VIII, вместо того чтобы отвезти к этому Барэку?

Морган откинулся на спинку кресла, потом повернул голову так, чтобы видеть меня.

— Это решение принимал не я.

Я сглотнула комок, вдруг образовавшийся в горле, не в силах не смотреть на него. Не знаю уж, что такое Джейсон увидел в моем лице, но только вдруг резко перекинул ноги через край кресла и сел прямо. Прежде чем он успел что-либо произнести, я, считая, что все наконец-то поняла, уронила:

— Роракк!

— Оссирус, нет! — Морган вскочил на ноги, пошатнулся и упал обратно в кресло. В его взгляде и голосе было явное смятение. — Сийра, я не имею с этой тварью ничего общего!

Я вцепилась в обивку кресла за моей спиной, чтобы не упасть. Мне отчаянно хотелось поверить в то, что Джейсон не был заодно с рептилией, но могла ли я доверять источнику этого желания?

— Говорят, пиратство приносит неплохие доходы, — услышала я собственный голос. — Ведь смысл быть торговцем в том, чтобы получать как можно большую прибыль, разве не так? Может, расскажете мне, по какой это причине я являюсь столь ценным товаром?

Морган заскрежетал зубами, отчего у него на скулах заиграли желваки. Показавшийся вечностью миг мы сверлили друг друга глазами.

— Много лет назад я оказался в… в сложной ситуации, — произнес он наконец отрывисто. — В результате передо мной встал выбор: либо потерять «Лиса», либо время от времени снабжать кое-кого информацией. В последнее время я начал задумываться, правильное ли решение тогда принял.

— Роракк, — повторила я, намеренно отгораживаясь от него этим именем.

Кончики губ Джейсона судорожно дернулись.

— Не угадала. Я помогаю одной блюстительнице по имени Боумен собирать информацию о Клане. Это она так интересуется этим Барэком — а теперь еще и тобой. Почему — можешь при случае спросить у нее сама.

Я судорожно хватала ртом воздух, чувствуя, как вся кровь отливает от моих щек, и дрожала, словно от холода. Морган сидел неподвижно и не сводил с меня мрачных задумчивых глаз, как будто ожидал, как я отреагирую на это. Я смотрела в синие озера его глаз, а в моем мозгу бушевала буря.

«Избегай блюстителей, скрывайся, держись в тени».

Побуждения, которые, как я в своей наивности считала, навсегда остались в прошлом, раздирали меня на части, сталкиваясь друг с другом, затмевая лицо Джейсона образами страха: избегай, держись, прячься, беги.

«Не отбирайте его у меня! — беззвучно закричала я. — Он — единственное, что у меня есть».

Я силилась овладеть ситуацией хоть на каком-то уровне.

И победила.

Что-то оборвалось. Голова у меня кружилась, и я мешком осела в кресло второго пилота. Словно испытующе касаясь языком больного зуба, я заглянула в свои мысли в поисках каких-либо признаков присутствия чужой воли. Их не было. Однако я ощущала скорее какую-то пришибленность, чем ликование.

«Если он — это действительно все, что у меня есть, — призналась я себе, — значит, все, что у меня есть, — это признавший свою вину доносчик, который в силу каких-то своих причин встал между мной и по меньшей мере двумя различными преследователями».

— Значит, все упирается в вас, Морган? — я попыталась говорить так, чтобы в моем голосе не прозвучало обиды. — Я знаю лишь то, что вы сказали мне. А никаких Боумен и Барэков не знаю. Мне ничего не известно ни о Клане, ни о мире, носящем название Камос. — Помолчав, я поняла, что мне не остается ничего иного, как продолжить. — Мне хочется верить, что вы намеревались помочь мне. Я не хочу даже думать о том, что нахожусь на этом корабле, направляющемся Оссирус знает куда, один на один с человеком, которому нельзя доверять. Так что доказательства совсем не помешали бы.

Джейсон уже успел вновь нацепить маску осторожного безразличия. Он развел руками.

— Я не могу доказать ничего из того, что сказал.

— Не можете или не хотите?

— Выбирай сама, Сийра.

Я молча переваривала его слова. Но все же наше пребывание здесь, на «Лисе», а не на Рете-VIII, должно было представлять собой что-то вроде доказательства.

— И вы не можете объяснить, что между нами происходит, почему я чувствую то, что чувствуете вы?

Он медленно покачал головой.

— Возможно, это известно Клану, но они обычно ревностно оберегают свои тайны.

— Вы — человек? — с внезапно охватившей меня подозрительностью спросила я.

Морган глухо рассмеялся, потом опустился в свое кресло, как будто вдруг совершенно обессилел.

— Да, малыш. — Он уткнулся лицом в руку, и его слова прозвучали приглушенно. — К тому же еще и весьма чистых кровей. Я могу перечислить двадцать поколений моих предков, восходящих еще от Первого корабля. Хотя до этого в моей генеалогии полная путаница. Но я действительно человек.

— Больше чем человек, — сказала я в конце концов, когда решила, что он закончил.

— Или меньше.

Пауза, последовавшая за этим загадочным предположением, затягивалась. Я подошла поближе и взглянула на него. Джейсон дышал ровно и глубоко. Глаза у него были закрыты, а измученное лицо казалось настороженным даже во сне. Кончиками пальцев я коснулась его руки.

В тот же миг я ощутила уже знакомый шок — мои чувства углубились, превратив в мои собственные и движение крови Моргана, и ритм его дыхания. По крайней мере, во сне Джейсон хотя бы куда меньше волновал меня. Я подавила желание немедленно отстраниться. Кто такой этот человек? Я изо всех сил пыталась не слушать тихий голос внутри меня, вопрошавший: «А ты сама кто такая?»

Я ощущала, как мое тело постепенно учится отделять эту поступающую информацию, как с каждой секундой мне все легче и легче становится удерживать свой ритм дыхания, не обращая внимания на ритмы Моргана. Какая-то часть моего существа воспринимала эту способность как нечто совершенно естественное. Другую же тошнило от раздваивающихся ощущений.

— Я становлюсь частью тебя, кем бы ты ни был, Джейсон Морган, и хочу ли я сама того или нет, — проговорила я еле слышно.

Слабый отголосок воспоминания всколыхнулся в моем мозгу, медленно обрел какую-то форму — воспоминания, нет, чего-то гораздо более расплывчатого — ощущения, пожалуй. Эта связь между нами только начинала существовать, была лишь первой в цепи других неведомых изменений.

Впервые за все это время я забеспокоилась о том, как это скажется на Моргане. Не таится ли здесь какая-нибудь опасность для него? Или для меня?

Он беспокойно заворочался во сне, возможно, каким-то образом отреагировав на мои тревожные мысли. Я отошла. Потом направилась к другому креслу и медленно устроилась в нем, по-прежнему не сводя с Джейсона взгляда.

Не думая пока о возможности того, что он затевает нечто, способное помочь ему извлечь определенную выгоду из моего пребывания на своем корабле, я принялась размышлять о будущем. Блюстительница, которую он называл Боумен, вряд ли будет довольна Морганом, равно как и упомянутый им клановец, Барэк. И где-то в глубине души я так и не могла отделаться от ощущения, что Роракк все еще преследует меня.

Нажить трёх врагов по милости новоиспеченного юнги — который и сам может оказаться врагом! Я была обеспокоена странной связью, крепнущей между нами, и тем, к чему все это может привести.

Но на самом деле то, могла ли я доверять Джейсону или нет, не имело никакого значения. Каким-то образом, безотносительно к моим фантазиям и побуждениям, он стал для меня важен сам по себе.

На Плексис, решила я, мне придется покинуть «Лиса» и Моргана.

Зря Джейсон не предупредил меня, что свобода может приносить такие страдания. Я оглядела панели и индикаторы, уже заранее ощутив острый приступ тоски.

 

ГЛАВА 11

— Добро пожаловать на Плексис-супермаркет, Сийра.

Я вышла из шлюза следом за Морганом и едва не споткнулась о кабели, вьющиеся под ногами. Что такое «супермаркет», я вспомнила без труда, но реальность оказалась пугающей, в особенности здешняя. Да уж, это был всем супермаркетам супермаркет.

У нас на корабле имелась пленка с записью о Плексис, и я с ней, разумеется, ознакомилась. История этой станции была широко известна, в особенности в провинциальных мирках, где быстрый успех — настолько же предел мечтаний, насколько и редкость. Несколько десятилетий назад одна предприимчивая промышленница по имени Радж Плексис, поставив на карту все, что имела, занялась строительством металлургических заводов, которые могли бы перерабатывать руду прямо внутри пояса астероидов. Ее план оказался весьма оригинальным. Плексис спроектировала передвижную станцию, которая буквально поглощала богатый рудой астероид и по пути к ближайшему рынку перерабатывала ее в металл. Обладая талантом изыскивать средства, который мог бы дать сто очков вперед любому ростовщику, Плексис заручилась поддержкой спонсоров, заинтересованных в изменении существовавшей тогда системы орбитальных перерабатывающих заводов и независимого флота рудовозов, снабжавших их сырьем.

К сожалению, она не могла предвидеть появления новой технологии выборочного сбора осколков астероидов и космической пыли. Внезапно абсолютно любой, у кого был корабль, получил возможность получать деньги буквально из пустоты. В мгновение ока все пояса астероидов, обладавшие сколько-нибудь значительными запасами руды, оказались в чьей-то собственности, и для Плексис с ее металлургическими гигантами в этой сфере деятельности просто не осталось места.

Ее спонсоры разбежались с огромной скоростью, оставив Плексис с бесполезным заводом необъятных размеров и астрономической стоимости, строительство которого было к тому времени завершено лишь частично, и именем, уже почти превратившимся в синоним незадачливости во всей разведанной галактике. Любому нормальному человеку финансового краха и превращения во всеобщее посмешище хватило бы на всю жизнь. Но у Радж Плексис возникли новые идеи.

В тот же год ее гигантская станция появилась на оживленных космических трассах, щеголяя сверкающей рекламой, которая очень скоро стала известна во всех отдаленных мирах галактики: «Плексис-супермаркет. Где бы вам ни захотелось!» Плексис заполнила внутреннее пространство своего громадного завода магазинами, торгующими предметами роскоши, которые обычно можно было найти лишь в хорошо развитых внутренних системах. Вся поверхность станции была оборудована стыковочными модулями и представляла собой громадную парковочную площадку для торговцев и звездоплавателей, покупателей и продавцов. Плексис-супермаркет был в точности тем, чего так долго ждали покупатели — этаким гигантским фургоном бродячего торговца. Через десять лет в каждом секторе Торгового пакта уже был свой собственный супермаркет, курсировавший вдоль его слабо заселенных границ. А сама Плексис обрела баснословное богатство, превратившись почти в легенду.

И вот я готовилась ступить на самый известный торговый перекресток исследованного космоса.

— Ты собираешься весь день глазеть по сторонам или мы все-таки пойдем дальше? — раздался в моем шлеме голос Моргана.

— Мне непременно нужно ходить в этом? — пробормотала я краешком губ, чтобы не слишком глубоко вдыхать влажные испарения костюма, в котором я чувствовала себя как в прачечной. Морган настроил устройства моего шлема так, чтобы я могла дышать воздухом станции и слышать все происходящее вокруг меня без наушников. Но внутри уже становилось душно и жарко.

— Мы же не знаем, кого из старых знакомых ты можешь здесь встретить, — Джейсон уже во второй раз пускал в ход этот аргумент. Он взялся за рукоять гравитележки. — Я бы на твоем месте не стал так рисковать на Плексис.

Я забросила полупустую сумку со своими пожитками поверх его баулов.

— Может, у меня здесь есть какие-нибудь друзья.

— Гораздо вероятнее, что враги. — Морган хмуро кивнул на мою сумку. — Она тебе не понадобится. Оставь ее здесь.

Я упрямо сжала губы.

— Вы же сказали, что все эти вещи — мои.

Джейсон какое-то время смотрел на меня, потом пожал плечами.

— Как хочешь, только не говори потом, что я тебя не предупреждал. Ниже верхнего перекрестка довольно рискованно носить что-либо с собой. На корабле твои вещи были бы в большей сохранности.

Он повел тележку мимо каких-то низко висящих проводов. Я двинулась следом, вертя головой во все стороны, чтобы ничего не упустить. Но пока что этот хваленый супермаркет больше походил на грязную ремонтную мастерскую.

— И это Плексис? — вырвалось у меня разочарованно. Я заметила, как уголки губ Моргана приподнялись в улыбке.

— Это всего лишь черный ход, Сийра, — сказал он. — Зато парковка дешевле. К тому же здесь мы привлечем к себе меньше внимания.

Потом, прежде чем я успела задать следующий вопрос, продолжил:

— Что действительно имеет значение, так это то, что на Плексис мы должны постараться избежать любой опасности.

Слова Джейсона заставили меня умолкнуть, что, как я была абсолютно уверена, и входило в его намерения. Избежать опасности? От кого или чего, хотелось мне спросить, может исходить эта опасность? Однако мысли Моргана, похоже, были заняты чем-то другим, и я решила подождать, чтобы случайно не помешать ему строить какие-нибудь важные планы.

Я шагала следом за ним по узкому коридору, то и дело переступая через какие-то порожки. В конце концов коридор вывел нас в просторное помещение. До меня доносились чьи-то голоса, но я не могла разглядеть ничего, кроме плеч столпившихся перед нами звездоплавателей.

— Что это такое? — спросила я Джейсона, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь впереди.

— Пункт выдачи бирок. Я, пропади оно все пропадом, совсем забыл о налоге на воздух. Мы не подали список покупателей. Если ты не покупатель, то должен платить за воздух, которым дышишь. Не снимай шлем, я что-нибудь придумаю.

Морган встал в очередь за двумя другими людьми. Скучающий чиновник, судя по его многосуставчатым пальцам и полному отсутствию носа, орднекс, что-то монотонно бубнил. Очередь продвигалась вперед, и я пригляделась повнимательнее. Чем-то похожим на молоточек он наносил нечто вроде восковой метки на правую сторону лица каждого существа. Подошла очередь Джейсона.

— Вы-принимаете-на-себя-ответственность-за-воз-дух-которым-будете-дышать-на-Плексис? — скороговоркой протараторил орднекс. Морган кивнул и склонил голову так, чтобы чиновник мог нанести на его щеку восковую бирку. Когда молоточек коснулся его кожи, пятно на миг просияло, потом стало светло-голубым.

Неожиданно Джейсон схватил меня за руку и поставил прямо перед собой, так что я оказалась нос к носу, точнее, шлем к носовому отверстию, с орднексом. Тем самым он заслонил меня от тех, кто стоял в очереди за нами, так что я решила оставить протесты на потом.

— Со мной хроническая курильщица йса, сэр, — понизив голос, доверительно сообщил Морган и побарабанил по моему шлему костяшками пальцев. — Совершенно безнадежный случай. Как накурится — все, потом несколько дней ни на что не годится. Практически единственный выход — запереть ее в скафандре. Если этого не сделать, она найдет дилера и очень скоро укурится до бесчувствия.

Что?! Мне захотелось немедленно куда-нибудь его пнуть. Я заметила, как рука Джейсона скользнула мимо моего локтя и сжала ладонь орднекса. Сверкнул очень знакомый мешочек с платежными камнями — и тут же исчез где-то в складках просторного одеяния чиновника.

— Я-отдаю-ее-бирку-вам-на-сохранение-капитан, — объявил тот. — Мои-соболезнования. Советую-вам-поискать-нового-члена-экипажа.

Морган отвесил полупоклон и подтолкнул меня вперед.

— Курильщица йса, значит? — зловещим тоном осведомилась я, когда мы отошли на достаточное расстояние, чтобы орднекс не мог нас слышать.

Джейсон ухмыльнулся, пряча мою бирку в карман.

— Можешь мне поверить, это действительно ужасная привычка, малыш.

После пункта выдачи бирок нам пришлось ожидать своей очереди на переход на первый торговый уровень. От окружавших нас существ всех мыслимых и немыслимых форм, размеров и запахов мне сначала стало не по себе, а потом они начали меня забавлять. Морган пропустил пару удобных, как мне казалось, моментов, и каждый раз свободные места оказывались неподалеку от групп людей. Потом он заметил место, пришедшееся ему по вкусу, и втиснул тележку и меня заодно в самую гущу толпы поверрнутых миссионеров.

Поверрнутые тут же уставились на нас похожими на блюдца огромными глазами. Неудивительно, что им удавалось достичь таких высот в обращении безбожников на путь истинной веры — эти ласковые карие глаза смогли бы растопить даже камень. Я с беспокойством исследовала собственную душу на предмет пороков, когда мы добрались наконец до цели нашей поездки и толпа хлынула с транспортера в торговую галерею.

Та уходила вдаль, насколько хватало глаз. Головы покупателей казались качающимся шишковатым ковром, лишь время от времени нарушаемым увешанным покупками сервоносильщиком на ногах-ходулях. Тысячи голосов сливались в неразличимый гул, который я быстро перестала замечать.

В такой толпе я почти ничего не могла разобрать. Справа тянулась сплошная полоса витрин, изобиловавших разнообразными товарами, так что нам проходилось пробираться сквозь ряды мебели, рассчитанной на тела всех представимых форм и размеров, подержанных двигателей, одежды (ну, или чего-то в этом роде), старых книг в очень приличном состоянии, новых книг в отвратительном состоянии, расписных ваз и искусственных женщин.

Резко затормозив, я уткнулась шлемом в пару воистину впечатляющих искусственных грудных желез. Морган ухватил меня за руку и втащил обратно в основной поток пешеходов. Продававшее этот дивный товар существо, с надеждой бросившееся было в нашу сторону, метнуло на нас уничтожающий взгляд.

— Это этаж оптовой торговли, малыш, — прокричал мне в ухо Джейсон. — Не вздумай взглянуть на что-нибудь хоть с искрой интереса, а не то подходы к «Лису» завалят всяким хламом еще прежде, чем мы к нему вернемся.

— Нечего сказать, хорошенькая экскурсия, — проворчала я себе под нос.

За Морганом я двигалась, как мне показалось, очень долго — в особенности учитывая то, что мы находились на космической станции — и вскоре мы со всех сторон оказались окружены напирающими телами. Они не только заслоняли мне обзор на что-либо поинтереснее изогнутых под всевозможными углами локтей, но в такой толчее мой шлем начал аккумулировать ароматы жизнедеятельности, среди которых запах пота был далеко не самым неприятным. Судя по тому, что я ощущала, некоторые из самых странных на вид существ, в тесной близости с которыми я находилась, использовали воздух Плексис не только для дыхания.

В носу у меня засвербело. Моя рука рефлекторно потянулась почесать его на миллисекунду раньше, чем я осознала, что делаю. Я быстро сделала вид, будто хочу всего лишь протереть щиток шлема, надеясь, что никто из окружавших меня звездоплавателей ничего не заметил. И, благоразумно прикрываясь рукой, показала Джейсону язык.

Наконец толпа начала редеть — я снова могла видеть пол под ногами. Возможно, уходить стоило именно сейчас. Привычка — все, что осталось от властных побуждений, управлявших моими действиями прежде, подтачивала мою решимость покинуть Моргана, заставляла что-то внутри меня тревожно сжиматься и вздрагивать. Я уже научилась почти не обращать на это внимания.

Джейсон искоса взглянул на меня, совершенно неправильно истолковав выражение моего лица, выглядевшего, вероятно, довольно безрадостным.

— Что, Плексис не оправдала твоих ожиданий? — В его глазах что-то промелькнуло. — Погоди, ты еще не видела верхних уровней. Вот они-то похожи на то, что ты видела в записях, и даже еще более впечатляющи.

Мы добрались до помещения, где толпа разделялась на водовороты и течения, двигавшиеся вокруг жавшихся друг к другу столиков. Освещение здесь было как на корабле ночью. Наверху застыли сотни портативных светильников — послушные звезды на далеком металлическом небе. Широкие лучи ослепительного света вырезали на темном полу четко очерченные участки — уставшим от космоса гостям предлагались различные развлечения. Оглушительный шум бил мне в уши, отдаваясь в подошвах скафандра. Грохотала музыка, самая разнообразная и притом далеко не в лучшем, на мой взгляд, исполнении.

Я осторожно стащила с гравитележки свою сумку, глядя на Моргана — он должен успеть на пару шагов углубиться в ночную зону, прежде чем хватиться меня. Однако он замер прямо на ходу и обернулся. Моя рука крепко сжала рукоятку маленького поясного ножа — я и сама не могла бы сказать, зачем я это сделала. И физически ощутила, как в воздухе между нами повисло напряжение, а пронзительные синие глаза Джейсона понимающе сузились.

— Если ты хочешь уйти с «Лиса», Сийра, — сказал он, не обращая внимания на мою оборонительную позу, и шагнул обратно ко мне, — я не стану пытаться удержать тебя. Просто выслушай меня, прежде чем сделать это.

— Я слушаю, — напряженно ответила я, не сводя с него глаз, хотя от гомона и движения толпы меня била дрожь. Или это от близости Моргана по коже у меня забегали мурашки?

— Плексис — открытый порт, Сийра. — Негромкий голос Джейсона царапал мне слух, точно металл. — Кто угодно может пристыковаться к станции, нужно лишь заплатить за воздух. Следующий корабль может оказаться принадлежащим Роракку — или Клану.

— Я вовсе не собираюсь оставаться здесь, — отрезала я.

— Тогда что ты собираешься делать? — спросил Морган, похоже, слегка успокоившись и решив, вероятно, что раз он завладел моим вниманием, то я не стану делать никаких резких движений.

— Здесь уйма кораблей, — сказала я и попятилась, но постаралась сделать это так, чтобы вышло не слишком заметно. — Рабочие руки нужны везде.

— И ты считаешь, что неделя юнгой на «Лисе» дала тебе необходимую квалификацию?

Почувствовав, что краснею, я дала волю своему раздражению.

— Я найду какой-нибудь корабль. Можете за меня не беспокоиться.

«А если бы осталась на „Лисе“, — добавила я про себя, снова ощутив кольнувшее меня дурное предчувствие, — то, скорее всего, это пришлось бы делать».

Джейсон кивнул.

— Ладно. Только позволь мне самому заняться этим, — заметил он здраво. — Я мог бы найти для тебя хорошее место, где ты могла бы научиться чему-нибудь полезному. Здесь должны быть капитаны, с которыми я знаком. Говорят, что на Плексис рано или поздно оказывается каждый.

Морган помолчал, дожидаясь, когда группка изрядно набравшихся звездоплавателей под аккомпанемент собственного нестройного хора на нетвердых ногах прошагает мимо нас. Когда он заговорил, его голос был негромким и настойчивым, а глаза пылали синим огнем.

— Сийра, на Рете-VIII ты спасла мне жизнь. Я в долгу перед тобой, и я тебе его верну. Прошу, поверь: тебе еще рано меня покидать. Не здесь. И не без моего ведома.

Я переминалась с ноги на ногу, одолеваемая желанием поддаться искушению. Ведь то, что говорил Джейсон, конечно же, имело смысл, куда больше смысла, чем смутные предостережения, путающиеся в моей голове. Но его близость волновала меня. И та связь, которую я ощущала между нами, тоже вызывала серьезное беспокойство. А ведь могло стать еще хуже.

Прежде чем я успела прийти к какому-то решению, проходившее мимо нас существо мужского пола вдруг замедлило шаги, а потом и вовсе остановилось, обернувшись ко мне.

«Человек, — подумала я, — и к тому же весьма обеспеченный».

Одет он был, если я правильно оценила, в органический мех и шелк. Вместо голубой печати на щеке у него блестела золотая бирка покупателя. На лице Моргана появилась вежливая улыбка, но я видела, что его глаза настороженно оценивают незнакомца.

— Можем мы чем-нибудь вам помочь, хом? — осведомился Джейсон.

Мужчина с озадаченным видом обернулся к нему и сказал:

— Нет.

После чего снова повернулся ко мне, прищурив темные глаза, как будто это могло помочь ему проникнуть сквозь антибликовое покрытие моего шлема. Я страшно обрадовалась, что оно такое темное, когда он вдруг прошептал:

— Кто ты?

— Ее имя ни о чем вам не скажет, хом, — твердо заявил мой спутник. Пугающе спокойным движением он заслонил меня своей спиной.

Незнакомец бросил на него хмурый взгляд. Тело Моргана немедленно взмыло в воздух и врезалось в стоящий неподалеку стол, разметав тех, кто за ним сидел.

«Эффектный трюк», — подумала я, не понимая толком, о ком стоит беспокоиться — о Джейсоне или о себе самой.

— Кто ты? — снова прошептал наделенный сверхъестественными способностями незнакомец. Он протянул руку, как будто намеревался коснуться меня. Шлем вдруг исчез, и я недоуменно заморгала, глядя на него.

Два стремительно последовавшие друг за другом события еще больше сбили меня с толку. От лица мужчины вдруг отхлынула вся кровь. И он исчез.

Воздух с негромким свистом хлынул туда, где он только что стоял. Я пошатнулась, но кто-то подхватил меня, не дав упасть. Мои глаза встретились с глазами Моргана.

— Это был Барэк? — пораженно спросила я.

— Клановец, как и тот, — ответил он мрачно. — Но с этим я не знаком. Идем, — бросил Джейсон, увлекая тележку и меня в полумрак между двумя дверями. Там он быстро шлепнул меня по щеке, один раз, но достаточно сильно, чтобы на глазах у меня выступили слезы.

— Прежде чем ты начнешь жаловаться, — посоветовал Морган, подняв перепачканную чем-то голубым руку, чтобы успокоить меня, — вспомни, у кого остался твой шлем.

Я кончиками пальцев коснулась саднящей щеки и ощупала восковую печать, намертво прилипшую к коже.

Наше неспешное передвижение теперь превратилось в нечто, напоминавшее скорее бег. Джейсон нырял в любую образовавшуюся щелочку в окружавшей нас сутолоке, а однажды даже предпочел продираться сквозь заросли декоративных кустов, чтобы не замедлять шаги.

С таким проворством мы очень быстро добрались до нашей цели — как выяснилось, это был ресторан с облупленной вывеской «Коготь и Челюсть. Все блюда межвидовой кухни» над двустворчатой дверью.

Я не стала возражать, слишком занятая высматриванием людей, способных появляться и исчезать когда угодно, не говоря уж о том, чтобы одним хмурым взглядом швырять других людей, как котят. Когда Морган закрыл за нами двери ресторана, я вздохнула посвободней.

Первоначальное впечатление от ресторана оказалось обманчивым. Внутри стоял приглушенный гул голосов, лишь немногим громче нежного перезвона бубенчиков, послышавшегося в тот миг, когда мы проходили мимо них. В мгновение ока точно из воздуха возникла фигура метрдотеля, приветствовавшего нас поклоном. Морган передал ему рукоять гравитележки. Нас пригласили к столику раньше всех других существ, ожидавших своей очереди сесть за столики — или принять любое другое подходящее форме их тел положение для еды. Когда мы вошли непосредственно в обеденный зал, я склонила голову набок, восхищенная дивным, в высшей степени соблазнительным ароматом, витающим в воздухе.

Заметив мое восхищение, Джейсон улыбнулся.

— Добро пожаловать к Гвидо, Сийра. Здесь лучшая кормежка на всей Плексис.

— Что это значит — «на Плексис»? Да во всем квадранте!

Этот трубный глас исходил от приближающейся туши, которую я сперва приняла за сервоофицианта из-за металлического блеска его панциря и двух пар асимметричных рук. Существо на тумбоподобных ногах, оканчивавшихся скорее нелепыми, напоминающими аэростат лапами, чем ступнями, второй, нижней парой рук оторвало Моргана от пола и с такой силой сжало в объятиях, что я всерьез забеспокоилось, как бы его совсем недавно затянувшаяся рана снова не открылась. Джейсон забарабанил кулаками по сверкающей броне, служившей этому нескладному существу вместо плеч. К счастью, я могла не волноваться за него, поскольку оба хохотали.

— Немедленно поставь меня на место, Гвидо, балбес несчастный. С тобой и те немногие манеры, что приобрел, позабудешь. — Существо в последний раз сжало его в борцовском объятии, прежде чем поставить на пол с нежностью, совершенно не вязавшейся с его обликом. — Гвидо Маармату'кк, разреши представить тебе Сийру Морган.

Мне потребовалось все мое мужество, чтобы пожать руку существа — кончик одной из менее крупных и более гибких на вид верхних конечностей, которая была дружелюбно мне протянута. Ее прохладная твердость заставила меня вздрогнуть — Гвидо явно не принадлежал к классу млекопитающих. Этот каресианин был ростом с Джейсона, но его плечи и выпуклая спина перегораживали практически весь вестибюль. Голова Гвидо выглядела так, будто пара кастрюль решила, сложившись, изобразить из себя шлем. Когда они вибрировали, в темном промежутке между ними принимались плясать отблески нескольких десятков глаз. Мне даже показалось, что в четырех, нет, в шести из них, устремленных в настоящий момент на меня, я заметила обнадеживающую снисходительность.

— Значит, брат, ты наконец-то привел в мой дом подругу по раковине. — Ваше присутствие здесь — большая часть для нас, фем Морган.

Низкий, скрипучий и удручающе громкий голос исходил откуда-то из-под шлема. Я открыла было рот, чтобы пояснить ему, как он ошибся, но наткнулась на взгляд синих глаз Джейсона. Он еле заметно мотнул головой. Я сжала губы, в тонкую линию и бросила на своего спутника уничтожающий взгляд.

Ужин, поданный нам так нескоро, что я усомнилась в том, участвовали ли в его приготовлении сервоповара, не обманул ожиданий. Гвидо составил нам компанию, потягивая теплое пиво — созданный людьми напиток, который, по словам каресианина, был достоин его утонченного вкуса. У меня закралось подозрение, что пиво скорее было единственным из многообразия употребляемых людьми съестных продуктов, который его негуманоидный организм мог перенести, но из вежливости я не стала об этом спрашивать. Вообще-то слово «потягивать» было пришедшим мне на ум синонимом, поскольку я не смогла придумать никакого более точного термина для описания процесса, состоявшего из вливания порций напитка в отверстие на клешне верхней правой руки Гвидо с последующим ее прикладыванием к темной границе между двумя «кастрюлями», служившими лицом хозяина заведения. Завершавшее процесс удовлетворенное причмокивание, думаю, не слишком отличалось от того, которое обычно издавали представители большей части видов…

Морган и Гвидо вели неспешный разговор о неизвестных мне личностях и местах; я прислушивалась вполуха, довольная тем, что могу не принимать в нем участия. В конце концов я отдалась дружелюбным объятиям моего кресла, с дремотным наслаждением ублажая свой аппетит.

Мы сидели за персональным столиком хозяина заведения, расположенным так, что отсюда можно было наблюдать за всем переполненным рестораном. От общего зала его отделяла мерцающая сеть, похожая на творение какого-то безумного паука-переростка, но, судя по обугленным коричневым листьям растения, осмелившегося вырасти в такой близости от ее нитей, на самом деле она скорее представляла собой силовое поле. Интересно, способно ли оно преградить сюда дорогу клановцам, подумала я.

Официант — живой, не серво, — забрал мою тарелку и предложил изящный бокал, наполненный бледно-золотистой жидкостью. Я поблагодарила его, приняв напиток. Моя задумчивая молчаливость передалась и моим спутникам. Оба взглянули на меня.

— Что, скажешь, тебе когда-нибудь приходилось лакомиться лучшими блюдами? — громогласно осведомился каресианин.

Морган откинулся на спинку кресла, с восхищением любуясь игрой света в своем бокале.

— Лучше соглашайся с ним, Сийра, а не то в качестве следующего блюда он подаст тебе беднягу повара.

— Ба, — Гвидо пренебрежительно отверг подобное предположение и прищелкнул двумя верхними клешнями. — На Плексис человеческое мясо не сбыть. Вот правда, на Ормагеле-17…

Хотя на лице, состоявшем из темных провалов и поблескивающих, расположенных словно на тонких стебельках глаз — его рот скрывался где-то в их гуще, — выражения было не разобрать, я решила, что меня поддразнивают.

— Ваше угощение превосходно, хом… — Я запнулась, не уверенная, как правильно произнести его имя.

— Гвидо. Для спутницы жизни моего кровного брата мне не жалко ни своего имени, ни своего искусства, ни — о да! — собственной души!

Я залилась краской, и тут же разозлилась на Джейсона, поставившего меня в такое неудобное положение. Каресианин, явно отлично знакомый с обычаями людей, продолжал одобрительно горланить:

— Видишь, брат? Сколько лет я твержу, что тебе пора уже заводить собственный выводок?

— С тех самых пор, как ты узнал, что это такое, — без промедления отозвался Морган.

— Да, много же времени тебе понадобилось, чтобы последовать моему совету, — парировал Гвидо, нимало не смущенный этой отповедью. — Ведь у меня самого десятка два приятельниц, которые скрашивают мой досуг… — Голос его стал самодовольным. — И еще двое прибудут в этом планетарном году. Услады в бассейне… — Каресианин запнулся, и несколько его глаз на своих стебельках развернулись ко мне. — Ты умеешь плавать, Сийра?

Я поперхнулась. Джейсону хватило одного взгляда на мое лицо, чтобы поспешно проговорить:

— Нет-нет, Гвидо, все, что нам нужно, — это тихое и спокойное местечко. Где нас бы пару дней никто не тревожил.

Каресианин некоторое время ничего не отвечал. Вместо этого его многочисленные глаза, все это время разделявшие свое внимание между рестораном, нами и вместительной пивной кружкой, устремились на лицо Моргана. Это оказалось пугающим, как и задумчивое молчание огромного блестящего существа.

Но Джейсон лишь приподнял бровь — и бокал. Он улыбнулся, слегка, как мне показалось, натянуто.

— Брат, мы приземлились после долгого, утомительного полета. У нас с Сийрой выдалось нелегкое время. Наше единственное желание сейчас — это немного покоя и одиночества.

Гвидо поднял одну руку и, щелкнув клешней, издал похожий на звон литавр звук. Мгновенно появившийся официант торопливо убрал со стола тарелки и приборы. Каресианин поднялся во весь свой внушительный рост.

— Судя по вашему виду, — приговорил он веско, — вам действительно нужен не бассейн, а месяц хорошего сна. Я все устрою.

Когда мы остались одни, я набросилась на Моргана.

— Что вы затеяли? — прошипела я.

Джейсон протянул руку и сжал мою ладонь. Я позволила ему сделать это, с беспокойством глядя на него и ощущая, как напряжено его тело — а кожу уже начинала заливать болезненная серость.

— Тебе грозит опасность, Сийра. Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь на Рете-VIII забыл тебя. А теперь еще и здесь тебя заметил клановец. Позволь мне помочь тебе. — Морган помолчал, не сводя с меня измученных глаз. Его голос был почти умоляющим. — Поверь мне. Еще совсем немного. Останься. Даю слово, как только ты будешь в безопасности, я помогу тебе уйти, когда ты пожелаешь.

Моя рука инстинктивно повернулась, и пальцы сплелись с его пальцами. Внутри меня всколыхнулось что-то теплое, само по себе, совершенно без моих усилий, потекшее по моей руке через наши сомкнутые ладони. Я ощутила, как этот поток достиг Джейсона, почувствовала, как он становится сильнее. Его лицо утратило ту напугавшую меня землистую бледность. Глаза Моргана, сначала широко раскрытые от изумления, потеплели, и я испугалась, что вот-вот утону в них.

— Сейчас я отведу вас туда, — громогласно возвестил Гвидо, и наша связь прервалась. Я глубоко и прерывисто вздохнула, точно стряхивая с себя наваждение, усилием воли разжала пальцы и освободила их из его руки, не хотевшей меня отпускать.

Обещанное Гвидо прибежище оказалось анфиладой комнат, примыкающих к ресторанному залу, добираться в которые пришлось через кухню. Перед дверью Джейсон поколебался, потом протянул руку к темному провалу под костяным панцирем каресианина. Сверкающие глазки отошли в стороны, и из темноты выступили длинные грозные челюсти с острыми, словно иглы, кончиками, которые легонько сомкнулись на коже ладони Моргана, потом снова исчезли.

— Прикрой наши спины, — проговорил Джейсон так тихо, что я едва разобрала его слова.

Керосиновые лампы, однако не допотопные, а вполне современного дизайна, свисали с металлических крюков вдоль стен комнаты, в которую мы вошли. Заперев дверь, Морган зажег три из них, вместо того чтобы приказать включиться портативным светильникам. Центр комнаты и вход в примыкающий коридорчик залил теплый желтоватый свет. Бросалась в глаза яркая обшивка предметов мебели со скругленными углами. Здесь так и хотелось уютно устроиться с хорошей записью и проектором.

— Позвольте ваш плащ, фем Морган, — обратился ко мне мой спутник, отвесив поклон.

Нахмурившись, я стащила с плеч и рук аварийный скафандр, который тут же упал к моим ногам. Я переступила через него и осталась в вылинявшем голубом комбинезоне.

— Что мы здесь делаем, Джейсон?

Он замер, точно его насторожил мой вопрос — или мой отказ принять помощь.

— Предаемся вполне заслуженному отдыху.

— А это что, смотровые окошки? — спросила я, как будто не слышала его ответа, и принялась оглядывать стены. Их закрывали плотные тяжелые занавеси из тканей различной текстуры. Должно быть, одеяла ручной работы, решила я.

— Нет, — отозвался Морган из коридора, куда направился со своими вещами. — На Плексис не очень принято следить, кто сюда прилетает и улетает.

Я принялась рассматривать какие-то безделушки на полке, не зная, чем мне заняться, и не понимая, очутилась ли в безопасности или в ловушке. Внезапно раздался глухой стук, от которого я чуть не подскочила на месте — и тут же бросилась на звук, готовая увидеть что угодно.

В коридоре свет горел ярче, озаряя кухонную зону. Джейсон ничком лежал на полу в центре кухни, одной рукой ухватившись за ножку стойки, другую прижимая к левому боку.

Я упала на колени рядом с ним. Глаза у Моргана были прикрыты, он тяжело дышал.

— Вот глупый, — ворчала я сердито, помогая ему усесться в кресло. — Вам нужно обратно в гель-кокон. Я отведу вас назад, на «Лис». Идемте…

Пальцы Джейсона сжали мое запястье с такой силой, какой я от него совсем не ожидала.

— Нет! — Голос прозвучал не громче шепота, но тон его был непререкаем. — Держись от «Лиса» подальше!

Я опустилась в другое кресло, озадаченно уставившись на него.

— Почему? — Губы Моргана сжались в упрямую линию, и я наклонилась вперед и заглянула ему в глаза. — Малакан Сер, — произнесла я с внезапно охватившей меня убежденностью относительно некоторых вещей, включая и самого Джейсона.

Морган ничем не выдал своей реакции. Несмотря на то, что он еще не оправился после болезни, у него хватило самообладания, но рука, сжимавшая мое запястье, сказала мне, каких усилий ему это стоило.

— Вот как, — проговорила я негромко. — Значит, вот какой ценой я вам досталась.

В глазах Джейсона что-то дрогнуло, потом застыло. Он покачал головой, очень медленно.

— Есть вещи, которые не продаются. По крайней мере, для меня.

— Вы сможете когда-нибудь вернуться на «Лис»?

Его пальцы разжались, отпустив мое запястье. Возможно, он понял, что это касание выдало мне его секрет.

— «Серебристый лис» скоро исчезнет, — сказал он небрежно, как будто это не имело никакого значения. — Полагаю, Моргана с Каролуса тоже некоторое время не будет видно на трассах. В чреве Плексис такие вещи организовать совсем несложно.

Я потерла большими пальцами рук край стола, сосредоточившись на этом простом движении, чтобы собраться с мыслями. Слишком уж многое он недоговаривал. И слишком многого я не понимала. Джейсон тяжело вздохнул и легонько провел кончиками пальцев по тыльной стороне моей ладони. Я подняла на него глаза.

— Сийра, — сказал он серьезно. Его глаза на восковом лице казались неестественно яркими. — Я заключил несколько скверных сделок. Пообещал то, чего не следовало обещать. Такое бывает. Я не знал тебя… Не мог знать… — Морган умолк, пытаясь перевести дух. — В общем, скажем так, ты очень во многом оказалась не такой, как я ожидал. Могу лишь сказать, что мы оба по уши завязли во всем этом. — Уголки его губ поползли вверх, как будто он пытался подсластить пилюлю. — До того момента, разумеется, когда ты решишь, что с тебя достаточно этих оправданий.

— Не городите ерунду, — сказала я, но так мягко, как только могла. — Мы оба устали и слишком предались чревоугодию, капитан. Мне, например, совсем не мешало бы поспать. — Не спрашивая разрешения, я ухватила Джейсона за руку, пресекая его попытку подняться самостоятельно, и подставила плечо. — Поговорим утром.

Морган принял мою помощь, кивнул в направлении своей комнаты. Как только мы добрались туда, я уложила его на постель и отступила. Со вздохом облегчения он улегся. Глаза у Джейсона уже слипались.

— С вами все будет в порядке? — спросила я нерешительно. Какими словами я могла предложить свою помощь, если даже не знала, что могу сделать?

Но Морган все понял.

— Мне нужно одеяло, Сийра, и ночь сна. Прибереги свой дар. — Он помолчал и приоткрыл один глаз. — Он еще может нам понадобиться.

Морган, может, и спал как убитый, а вот я обнаружила, что не могу избавиться от охватившего меня напряжения. Вероятно, причина крылась в том, что здесь все было не так, как на «Лисе». Станционные шумы и вибрации отчасти походили на корабельные, но были более низкими и отдаленными. От этого я чувствовала себя не в своей тарелке, как будто что-то было не так. Воздух тоже казался странным на вкус, хотя, возможно, виной тому было сознание, что вместе со мной им дышат еще тысячи незнакомцев.

Вместо того чтобы попытаться уснуть, я забралась под одеяло и стала слушать музыку. Запись, которую я нашла, оказалась без маркировки — возможно, ее сделал для личного пользования тот, в чьем жилище нас временно поселил Гвидо. Тихие звуки музыки очень подходили к блеклым, каким-то пустынным тонам этой спальни, а заунывный напев наводил на мысли о ветре, точащем камни и подергивающем поверхность песчаного моря волнистой рябью.

Я бездумно плыла по волнам мелодии и вдруг обнаружила, что размышляю о том внезапно исчезнувшем незнакомце, о клановце. Почему он смотрел на Моргана как на пустое место, пока ему не пришлось пустить в ход какую-то силу, чтобы убрать его с дороги? Клановец узнал меня в тот самый миг, когда увидел мое лицо. Но его реакцией был явный страх. Обладающее таким могуществом существо испугалось меня? Я покачала головой. Подобное казалось маловероятным. Но что я знала о своем прежнем «я»?

Теперь у меня было имя — Сийра Морган. И друг — возможно, даже целых два, если брать в расчет галантного Гвидо. Эта мысль вызвала у меня улыбку. Да, я далеко ушла от пустоты той первой ночи, когда мой разум был девственно чист и им управляли исключительно побуждения.

«А ведь я подчинилась им, — подумала я внезапно, — приняла так, как ухватилась бы за руку, протянутую мне, чтобы помочь подняться после падения». Но теперь я была почти уверена, что тот, кто украл мою память, отвечал и за побуждения, управлявшие моим разумом. Рука, протянутая для того, чтобы помочь мне, была той же самой, что сбила меня с ног.

Почему я раньше ни разу не задумалась, о тех побуждениях и об их источнике? Пожалуй, меня гораздо больше заботило даже расположение веснушек на тыльной стороне моих ладоней. Такое поразительное отсутствие любопытства само по себе выглядело подозрительным. И что еще в моей голове только и ожидало команды извне, чтобы без объяснений подчинить меня своей воле? Эта неприятная мыслишка попыталась ускользнуть, затеряться где-то в закоулках сознания. Я изо всех сил удерживала увертливую беглянку, исполненная решимости ничего не забыть. Впредь Сийра Морган сама будет отвечать за свои мысли, поклялась я себе, уверенная, что это самое важное обещание из всех за мою короткую нынешнюю жизнь.

Музыка зазвучала громче, устремившись к рвущему душу крещендо, слишком напоминавшему мои чувства, чтобы я могла найти в ней успокоение. Резко ударив по кнопке, я остановила запись.

Потом потянулась и зевнула. В глаза словно песка насыпали. Похоже, пришла пора умыться.

Когда я вытирала руки, так и не решив окончательно, то ли лечь спать, то ли отправиться на поиски завтрака, мое внимание вдруг привлекло отражение в зеркале. Я склонилась ближе, прижав обе руки по сторонам отраженного лица, чтобы оно не двигалось. Из зеркала на меня столь же пристально воззрились серые с проблеском черноты глаза.

— Я тебя знаю, — произнесла я вслух. — Ты — Сийра Морган, член экипажа «Серебристого лиса». По-моему, мы встречались на Ауорде?

Склонила голову набок, и отражение с насмешливой синхронностью ответило мне тем же.

— Ты знаешь, кто я такая? — спросила я Сийру Морган, глядя, как ее губы беззвучно произносят вопрос, оставляя его без ответа.

— Сийра?

Я лихорадочно обернулась, перевернув флакон с мылом и почти ожидая увидеть клановца, материализовавшегося в воздухе за моей спиной.

— Не делайте так больше! — огрызнулась я на Моргана.

Тот виновато улыбнулся.

— Я думал, ты слышала, как я стучал.

Джейсон переоделся и, похоже, успел посетить кабинку освежителя, установленную у него в комнате. Его глаза снова сияли яркой синевой. Чересчур уж яркой. В них был тот же самый блеск, который я в последний раз видела на мостике «Лиса», когда Морган пустил в ход собственную сверхъестественную силу, чтобы удержать меня на месте.

— Я собираюсь лечь спать, — осторожно сказала я. Он посторонился, давая мне дорогу, но не вышел.

— У нас почти нет времени, Сийра. — Джейсон внимательно смотрел на меня. — Мне нужно с тобой поговорить.

— Прекрасно, — отозвалась я и опять зевнула. Раз он появился, видимо, уже настало утро. Вот тебе и поспала. — Идемте на кухню и найдем себе чего-нибудь…

— Останемся лучше здесь.

В спальне? Я приподняла бровь. Морган явно смутился.

— Что-то не припомню, чтобы я повторяла свое предложение, капитан, — заметила я. «Не дождешься», — подумала я про себя, слишком остро ощущая связующую нить между нами и изо всех сил пытаясь сохранить жалкие клочки собственного достоинства — мою последнюю защиту от сосущей боли в правой руке, от пустоты, заполнить которую мог один лишь он. — Я сама делаю свой выбор.

— Прости, Сийра, — чужим, натянутым голосом проговорил Джейсон. — На этот раз, похоже, ни у кого из нас выбора не будет. Клановцы уже на Плексис. Я должен выяснить, почему ты не помнишь ничего из своего прошлого.

Он стремительно обхватил пальцами мою руку. Я вздрогнула, но прежде чем с моих губ успело сорваться хотя бы слово возражения, другая его рука с силой прижалась к моему лбу. Неестественно пронзительные синие глаза Моргана проникали прямо мне в душу. У меня закружилась голова, и я, полностью утратив чувство реальности, с головой погрузилась в эту упоительную синеву.

В глаза мне ударил свет. Я поняла, что лежу на кровати, и тут же попыталась подняться. Правая рука у меня затекла, и в пальцах, когда я согнула их, закололи иголочки.

— Морган! — крикнула я, и тут же сама удивилась: зачем?

— Я здесь, — послышался из темноты негромкий голос. Должно быть, капитан приглушил свет.

Я спустила ноги с кровати. В голове медленно ворочались мысли.

— Уже утро? — осмелилась я спросить, протирая глаза левой рукой.

— Ты не хочешь попить? Там на столе сомбей. — Это было произнесено все тем же тихим голосом.

В полутьме я все же смогла различить на столике графин и стаканы. Морган скрывался в тени — лишь поблескивали время от времени искорки его глаз. Я обхватила теплый стакан руками, глотнула душистой жидкости. И в этот момент все вспомнила.

Вскочив на ноги, я запустила в него стаканом.

— Что ты со мной сделал? — завопила я и велела портативным светильникам включиться.

Джейсон искоса взглянул на меня. Он понуро сгорбился в глубоком чашеобразном кресле, которое перетащил к закрытой двери спальни. Мой стакан пролетел мимо цели, но темно-коричневый сомбей расплескался по кремовому ковру между нами, оставив очень похожие на кровь следы.

— Да ничего я с тобой не делал…

Его голос меня озадачил. В нем звучала злость, смешанная с какой-то обидой, совершенно не свойственная Моргану. Я опустилась обратно на кровать.

— Что ты сделал? — спросила я еще раз, на этот раз очень спокойно.

— То, чего поклялся не делать никогда — и ни с кем, — сказал Джейсон с горькой усмешкой. — Но все же сделал с тобой. А ведь ты считала меня другом. Доверяла мне. — Он сделал большой глоток из стакана, который сжимал в руке. Судя по виду, там был не сомбей. — И, что самое смешное, Сийра, — продолжил Морган полным горечи голосом, — я оказался не первым, кто без спросу вторгся в твое сознание. Только тот, кто был там до меня, оставил куда более глубокий след.

Мои руки и ноги безвольно обмякли. Они словно принадлежали кому-то другому и лишь по какому-то невообразимому совпадению все еще оставались прикрепленными к моему телу.

— Я не понимаю…

— Естественно. — Джейсон сделал еще один большой глоток. — Я знаю, что творится в твоей душе. Я знаю, на что ты надеешься. Проклятье, Сийра, я увидел себя твоими глазами!

— Зачем ты это сделал? — спросила я тоном, настолько же исполненным ледяного спокойствия, насколько весь облик моего собеседника выражал отчаяние, и делая вид, что это не меня только что вывернули наизнанку со всеми моими потрохами.

— Знаешь, твои мысли были такими чистыми, точно слеза, — проговорил Морган, вдруг прямо встретив мой разъяренный взгляд. Его синие глаза туманила печаль. — Прекрасные, чистые мысли. Оссирус, ты так мне доверяла… Беспокоилась обо мне. А я-то был так уверен, что знаю, как лучше. Но теперь…

— Что ты пьешь? — спросила я, прерывая его тираду.

— Воду.

— Тогда признавайся, что ты со мной сделал, пока я не запустила в тебя чем-нибудь еще, — велела я решительно.

Джейсон вздохнул — глубоко и прерывисто, словно всхлипнул. Потом выпрямился, с глухим стуком опустив ноги на пол. Отставил свой стакан.

— Я вторгся в твой разум, — проговорило он очень медленно, словно был полон решимости ничего не утаить. — Я не мог предупредить тебя — и спросить разрешения тоже.

— Почему?

— Тогда ты могла бы воспротивиться. А я не настолько искусен, чтобы преодолеть сопротивление и не повредить тебе.

Пожалуй, это отчасти объясняло его действия, хотя и не оправдывало их в моих глазах. Я высоко подняла голову, впившись взглядом ему в лицо. Руки у меня сжались в кулаки, но я спрятала их за спину.

— Ну и как, выяснил что-нибудь стоящее, что заинтересовало бы Малакана Сера? Или ты теперь заключаешь сделки с пиратами?

— Нет, — с жаром отверг все мои обвинения разом Морган. — Я хотел помочь тебе. Клановцы знают, что ты на Плексис. Ты ведь своими глазами видела, что вышло, когда я пытался защитить тебя всего лишь от одного из них. Единственная наша надежда на спасение в том, чтобы выяснить, почему они охотятся за тобой.

Я поежилась и забралась на кровать с ногами, подтянув колени к груди и обхватив их обеими руками.

— И у тебя получилось?

Джейсон медленно покачал головой.

— Нет.

— Кто-то стер мои воспоминания, верно? — спросила я с поразительным, на мой взгляд, в сложившихся обстоятельствах хладнокровием. — Какой-нибудь аппарат или наркотики…

— Нет. Твои воспоминания не уничтожили. Их просто подавили. — Он вдруг заговорил быстрее, его голос стал хриплым. — Тот, кто это сделал, торопился или, возможно, не обладал достаточным опытом, поэтому вышло не очень чисто. Обширные участки памяти блокированы, отдельные части активного мышления рассогласованы. Я не успел оценить степень вмешательства. — Выругавшись, Морган поднялся и отшвырнул кресло. Он стоял ко мне спиной. — Как я уже сказал, я был не первым, кто вломился в твое сознание.

Я вдруг безоговорочно поверила ему. Какой-то смутный обрывок воспоминания промелькнул вдруг в моем мозгу — я вспомнила, что это гнусное искусство и в самом деле существует, как и те, кто не брезговал пустить его в ход по собственной, прихоти. Но Джейсон был не таков. Я подошла к нему и положила руку ему на плечо — и почувствовала, как он вздрогнул.

— Ты можешь что-нибудь с этим сделать? — спросила я его.

— Я и так уже наломал достаточно дров! — воскликнул Морган, повернув голову и устремив на меня горящие синие глаза. — Это не моя орбита, Сийра, — сказал он уже более спокойным тоном. — У меня есть определенная способность к телепатии, но я никогда специально этому не обучался. Я по крупицам, по крохам собирал сведения от любого, кто соглашался поговорить со мной, не задавая лишних вопросов. То, что сотворили с тобой… я не уверен, что вообще смогу хоть как-то повлиять на это, не говоря уже о том, чтобы снять блокировку.

— Ты в долгу передо мной, и теперь я прошу тебя попытаться сделать это, — сказала я, стараясь говорить ровным, но твердым тоном. На этот раз я взяла Джейсона за локоть и развернула так, чтобы взглянуть ему в лицо. — Ты должен попытаться, — повторила я. — Я не боюсь.

Морган покачал головой, обхватил мое лицо теплыми ладонями. Его большие пальцы легко погладили меня по щекам.

— Тогда откуда эти слезы, Сийра?

— Сийра…

— Сийра…

Бессмысленное эхо заставило меня обернуться. Еще не закончив движения, я смутно услышала, как ахнул Джейсон. То, что я увидела, заставило мое сознание пугающе раздвоиться — часть его практически не удивилась при виде расплывчатой женской фигуры, повисшей в воздухе над самым ковром. Вторая же, пожалуй, более здраво рассуждающая половина, ощутила, как взмокли ладони.

— Сийра… — снова послышалось похожее на зов призрака обращение. Голос был еще более смутным, чем еле видимая фигура.

Я услышала еще один очень тихий голос, но этот раздался прямо у моего уха.

— Не отвечай, — прошептал Морган. Его загорелые руки в странном отвращающем жесте взметнулись в сторону видения. Столь же внезапно, как и появился, призрак исчез.

Комната вновь стала до невозможности обычной, как будто ничего из ряда вон выходящего не произошло. Я даже сама могла бы в это поверить, если бы не колотящееся где-то в горле сердце.

— Клан, — прошептала я. — Они нашли нас.

Джейсон подошел к тому месту где только что была женщина — фигура определенно была женской, пусть даже ничего другого мне разглядеть и не удалось. Он провел по ковру ногой.

— Они уже близко, — согласился он. Потом взглянул на меня, и его синие глаза сверкнули. — Если ты уверена… тогда нужно поспешить.

Не говоря ни слова, я подошла к кровати, улеглась, закрыла глаза и начала ждать, когда прикосновение рук Моргана снова погрузит меня в бессознательность. Но ничего такого не произошло.

Как описать то, что последовало затем? Я не уловила ничего, кроме уже привычного невесомого прикосновения его рук — ни образов, ни звуков. Я как будто спала — но только была совершенно уверена, что бодрствую. Хотя что-то такое все же происходило во мне под действием рук Джейсона — что-то собиралось, сначала медленно, потом со все возрастающей скоростью, с каждой секундой набирая силу.

Перед моими закрытыми глазами начали проплывать смутные образы. Я увидела знакомые отсеки «Лиса». Потом мелькнули горящие злобой желтые глаза и угрожающе нахмуренные брови — все, что сохранилось в моих воспоминаниях о Роракке и его сообщниках.

Внезапно в голове у меня что-то всколыхнулось, расширяясь и разрастаясь, — и вдруг взорвалось. Откуда-то из глубин памяти всплыло лицо, строгое, морщинистое, но полное жизни, с пронзительными глазами над орлиным носом.

«Отец», — подумала я с небрежной уверенностью, которая изумила лишенную прошлого часть моего существа.

Я пристально вгляделась в это лицо, пытаясь прочитать на нем хоть что-нибудь, разобрать беззвучные слова, которые произносили его губы.

Образ отца неожиданно померк, уступив место изображению роскошной каюты. Это его яхта, поняла я тотчас. Вот и первый ключик к разгадке — так я попала на Ауорд. А откуда? Впервые я попыталась управлять этим поиском, не довольствуясь более случайными образами.

И увидела это место — или даже очутилась внутри, ибо ощущение было таким отчетливым и сильным, что мне казалось — протяни руку и коснешься стен. Комната — нет, целая анфилада. Обставленная без особой роскоши, не то что каюта на яхте, но зато уютная и заполненная всякими милыми безделушками и привычными вещами. Я подплыла к окну, но оно оказалось зарешеченным, как и следовало ожидать. Откуда-то я знала, что здесь есть и другие запоры — и видимые и незримые, служащие одной и той же цели. Какой? Удержать меня здесь? Или не впустить… не впустить…

Что-то отбросило меня назад, какое-то сокращение мышц, неподвластное моей воле, как и те побуждения, которые управляли мною прежде, но только стократ сильнее, такое, что причиняло боль. Это была ловушка — я поняла это. Ловушка, расставленная для того, кто отважился бы проникнуть в глубь моих мыслей. И Морган угодил в нее, накрепко привязанный ко мне нашей связью-пуповиной.

Я взывала к той части моей натуры, о существовании которой не знала, пыталась укротить эту боль, унять ее. Меня охватило ощущение, будто она пожирает меня, но усилием воли мне удалось отмахнуться от этой мысли. И боль тоже отступала, я отодвигала ее все дальше и дальше. Прошла, казалось, целая вечность, пока все не утихло.

Яростно пробиваясь в свое настоящее, я сходила с ума от страха, что опоздала.

Джейсон ничком лежал на полу у кровати, прикрывая голову руками, как будто пытался защититься от чего-то. Дрожащими пальцами я ощупывала его лицо, руки, стараясь определить, жив ли он. И наконец уловила ритм сердца, бившегося хотя и с усилием, но вполне уверенно.

— Сийра…

Опять она. Взбешенная, я усилием воли отогнала видение прочь, как только что оттеснила боль от Моргана. Очертания женской фигуры расплылись, и она исчезла.

Двигаясь в отчаянной спешке, я подсунула Джейсону под голову подушку и укутала его одеялом. В голове у меня стоял туман, ощущения были очень странными. Да что это Морган со мной сделал? Я коснулась его руки, совсем тихонько. Потом схватила свою сумку и бросилась бежать.

Уверенная, что видение не оставит меня в покое.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Да плевать я хотела на причины, Барэк! Я была совсем близко, я уверена в этом! — Ярость Раэль грозила вот-вот сокрушить его защиту. Напряжение нескольких последних часов не прошло для его кузины даром, и ее лицо прочертили тонкие морщинки. — Как они смели прервать меня!

Садд Сарк видел, что присутствовавшим при этой сцене людям явно не по себе, но ему сейчас было не до них. Если Раэль не успокоить, с нее вполне станется отказаться помогать ему дальше.

— Блюстительница думала…

— Думала она, как же! — Женщина в бешенстве взмахнула рукой. — Объясни им еще раз, Барэк. Никто, никто не должен тревожить меня, когда я исследую м'хир, пусть хоть солнце превратится в сверхновую! А теперь я ее упустила!

— Кого это упустила фем ди Сарк? Она что, почувствовала вашу Сийру? — с разгоревшимися глазами спросила Боумен.

— Она не сказала. Держите текущий курс, — произнес клановец, пересылая сообщение, которое выжгла в его мозгу кузина перед тем как столь эффектно удалиться со сцены. — Мы уже почти у цели. Еще один сеанс, и Раэль определит вам ее точное местонахождение.

Боумен улыбнулась.

— Нас сейчас устроит и «почти», хом садд Сарк. Она на Плексис. Я так и зна…

Внезапно Барэк услышал вскрик, скорее ментальный, чем озвученный, и в следующий миг дверь его каюты захлопнулась перед самым носом онемевшей от изумления Боумен.

Раэль сжалась в комочек, чуть не плача. Когда Барэк одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние, она подняла на него полные слез глаза.

— М'хир, — выдавила женщина. — Она вышвырнула меня из него.

— Кто? — с мягкой настойчивостью спросил клановец, опускаясь на колени перед измученной кузиной. Сейчас ни в коем случае нельзя было слишком давить на нее. — Кто «она»?

— Сийра, — прошептала Раэль.

— Это невозможно. Сийра… она же… в состоянии стазиса!

Вид у Раэль был совершенно удрученный.

— Уже нет, Барэк. Не знаю, как такое могло получиться. — Она помедлила. — Этот твой человек, как его… Морган. Он обладает способностью к телепатии.

Садд Сарк невольно вскочил и отшатнулся, прежде чем успел взять себя в руки.

— Нет!

Но слишком уж многое ставила на свои места эта единственная деталь, понял он, уже практически не сомневаясь, что это правда.

— Да! От его силы разило на весь м'хир! — Раэль вытерла глаза, досадуя на свою слабость.

— Мы доберемся до истины, — пообещал Барэк. — И тогда Морган ответит — за все!

 

ГЛАВА 13

Чистить сырой никник оказалось страшно неудобно, но эти зловредные плоды были единственным, что мне удалось прихватить во время моего осторожного отступления через кухню «Когтя и Челюсти». Повар Гвидо даже не взглянул в мою сторону, колдуя над очередным кулинарным шедевром, который то и дело норовил выползти из кастрюли. Я не стала приглядываться к его стряпне, а поспешно направилась прямиком к черному ходу. В конце концов, мало кому интересно знать, куда идут отходы от предыдущих трапез.

И оказалась в подсобном коридорчике. Он змеился в глубину станции — царство машин, заставленное мусорными бачками, с аппетитом пережевывающими свое собственное содержимое, и доставочными сервотележками, с деловитым жужжанием снующими туда-сюда. Время от времени над головой у меня с визгом проносилась радиоуправляемая курьерская капсула.

Я выбросила очистки в бачок, который тут же обрадованно заурчал, и быстрым шагом двинулась следом за первой же попавшейся тележкой. И не прогадала — очень скоро тележка притормозила перед широкой дверью, дождалась, когда та уйдет в потолок, и въехала внутрь. Вслед за тележкой я очутилась на какой-то разгрузочной площадке. Здесь, чего доброго, недолго будет наткнуться на сторожа или охрану, и я принялась настороженно озираться по сторонам. Металлический лязг раздался как раз вовремя, чтобы я успела отскочить от пары манипуляторов, которые нацелились на тележку и принялись за разгрузку. Пластиковые глаза на том, что был ближе ко мне, развернулись в мою сторону, оценивающе моргнули оранжевым, после чего разочарованно вернулись в прежнее положение.

Я свернула в сторону — ободрала кожу, но зато протиснулась мимо другого бортика тележки. Мое внимание привлекла небольшая дверь, явно рассчитанная на кого-то существенно меньше меня ростом, и я нетерпеливо нажала на ручку. Дверца с негромким щелчком отворилась и пропустила меня внутрь.

Я недоуменно заморгала. Десятка два существ, находившихся в комнате, тоже дружно заморгали — и куда более впечатляюще, поскольку все они были поверрнутыми с глазами размером с мою ладонь. Я стояла на возвышении, в котором безошибочно опознала алтарь, уставленный ароматическими курящимися свечами и плошками с чем-то вроде вина.

— Ваши сервомеханизмы работают превосходно, — сообщила я им чуть дрогнувшим голосом, махнув рукой куда-то в неопределенном направлении позади себя и не без труда спустившись с алтаря по крошечным ступенькам. — Не стоит благодарности. Всегда рада вам помочь.

Поверрнутые пугающе громко заурчали. Я продолжала улыбаться и кивать направо и налево, а сама тем временем медленно, но верно продвигалась к выходу. Потом все они как один устремили на меня ясные глаза, лучащиеся искренностью. Кто-то из поверрнутых — я не разобрала, кто именно — заговорил со мной. Голос оказался пронзительным и вибрирующим, как будто говоривший не переставал урчать.

— Тебя снедают тревоги. Останься с нами. Мы будем молиться за тебя.

«Надо же, какие благожелательные существа», — подумала я растроганно и задержалась на пороге.

Пока я медлила, в дверь, отпихнув меня с дороги толстой ручищей, протиснулся дородный человек.

— Это Миссия? — зычно осведомился он у возникших рядом с ним совсем крошечных поверрнутых, которые тут же дружно уставились на него своими гляделками. — Я слыхал, вы тут еду раздаете.

Человек этот был похож на звездоплавателя, но комбинезон на нем был заношен чуть ли не до дыр и без каких-либо знаков отличия.

На этот раз мне удалось заметить говорившего. В горле у него что-то перекатывалось с каждым словом, хотя поджатые губы оставались сомкнутыми.

— Тебя снедают тревоги, — проурчал поверрнутый. — Останься с нами. Мы будем молиться за тебя.

— Я хочу поесть, — заявил толстяк, но менее нахально, видимо, уже подпав под чары этих прекрасных карих глаз.

— Тебя снедают тревоги. Останься с нами. Мы будем молиться….

Я улыбнулась про себя, поклонилась миссионерам и вышла в вестибюль.

Толчея здесь была точно такой же, как на других уровнях — видимо, расположение ничего не меняло. Все куда-то спешили, и я задумалась, что же такое нужно сделать торговцам, чтобы заставить кого-нибудь остановиться и что-то купить. Я влилась в общий поток и немедленно почувствовала себя намного менее заметной.

Сунув руку в левый карман, я проверила, на месте ли удостоверение личности. Его мне дал Морган перед уходом с «Лиса» на тот случай, если станционная администрация вдруг потребует подтвердить, что я действительно зарегистрированный член экипажа. Теперь, как я надеялась, ему предстояло помочь мне покинуть Плексис.

Побродить по Плексис мне пришлось изрядно. Много часов спустя, со стертыми чуть не по колено ногами и подведенным от голода животом я встала в очередь к автоматическому пандусу и в который раз поразилась размерам этого сооружения. Хорошо хоть, в своих блужданиях я не вернулась туда, где можно было наткнуться на Моргана. Но к тому, чтобы найти себе другой корабль, не приблизилась ни на йоту.

Зажатая между парой сервомеханизмов, я хотя бы получила возможность прислониться к одному из них в ожидании, когда пандус доставит свой по большей части живой груз на следующий уровень. Пока что я обнаружила лишь уйму оптовых торговцев на семи обследованных мной уровнях, каждый из которых хотя и предлагал чуть более богатый выбор, чем предыдущий, но в принципе ничем не отличался от того, на котором я очутилась, войдя на станцию.

Сервомеханизм передо мной уже сошел с пандуса, и я поспешила последовать его примеру, не дожидаясь, когда тот, что стоял сзади меня, начнет подавать признаки нетерпения. Машины не могли наехать на живое существо, но если простаивали слишком долго, автоматически вызывали операторов.

Здесь что-то неуловимо изменилось. Я выбралась из толпы — эта-то бесцельно движущаяся масса машин и покупателей не менялась нигде — и отыскала тихое местечко, откуда можно было оглядеться.

В воздухе пахло чем-то таким, что наводило на мысли о присутствии растительности. Здесь тоже по обеим сторонам тянулись витрины, но в самом проходе товары свалены не были. Вместо этого широкие двери стояли зазывно приоткрытыми, и каждой, насколько я могла видеть со своего наблюдательного пункта, управлял сервопривратник, приветствовавший всех входивших внутрь.

Стоп. Здешняя толпа все-таки кое-чем отличалась от той, что заполняла нижние уровни. У всех, кого я видела, на щеке или той части тела, которая наиболее ей соответствовала, красовалась золотая печать покупателя. Пожалуй, я со своей голубой биркой выглядела здесь белой вороной. Нет, и тут тоже попадались звездоплаватели, но весьма преуспевающего вида, который так и кричал, что у них кредитов куры не клюют.

Вот если бы со мной был Морган, я, может, и набралась бы самоуверенности зайти в какой-нибудь из этих магазинчиков, чтобы своими глазами увидеть, что же так маняще скрывалось за их дверями. А так я чувствовала себя как на ладони среди всех этих толстосумов. Это было опасно, поэтому я принялась лихорадочно рыскать вокруг в поисках спуска.

— Могу я чем-нибудь помочь, фем?

Голос прозвучал всего лишь учтиво, не более, но я подскочила от неожиданности. Охранник в полном соответствии с нравами на Плексис был вооружен до зубов и при этом искренне дружелюбен. Я не смогла определить его вид, но он очень смахивал на стандартного гуманоида с тем лишь исключением, что его голову покрывала пушистая шерстка, двумя полосами спускавшаяся по обеим сторонам шеи. Он тепло улыбнулся, видимо, не без основания полагая, что сегодняшний зевака завтра может вернуться сюда с деньгами, и повторил вопрос:

— Могу я чем-нибудь помочь?

— Да, — выпалила я, обрадованная, что один вид его формы не вызывает у меня желания бежать от него не разбирая дороги. Видимо, то побуждение тоже прошло раз и навсегда. — Я перепутала уровни. Хотела найти, — мой желудок согласно заурчал, — какое-нибудь местечко, где можно было бы перекусить.

— Недавно на станции?

Я кивнула.

— В первый раз. Не ожидала, что она такая огромная.

Охранник улыбнулся еще шире, продемонстрировав малиновые колпачки на кончиках зубов, которые у людей считались первой коренной парой.

— Над нами еще двадцать три уровня, фем. Вам нужен будет третий, три четверти оборота. Там центр питания и отдыха и главное информационное бюро по всем вылетам. Любой звездоплаватель непременно должен там побывать. Впрочем, сами убедитесь.

Указания, данные мне охранником, оказались четче некуда. Очень скоро я очутилась в толпе других существ с голубыми бирками и в поношенной одежде. И, похоже, как нельзя более вовремя. Я больше не списывала желание оглянуться через плечо на чересчур разыгравшееся воображение. За мной следили.

Преследователей было двое, оба, судя по облачению, звездоплаватели, оба люди. Их одежда утвердила меня во мнении, что эта парочка не имеет никакого отношения к Клану. Люди на Плексис встречались сплошь и рядом. Так же, как, к сожалению, и те, кого Морган именовал отребьем. Ведь там, где тратятся кредиты, всегда крутятся и те, кто предпочитает зарабатывать их менее хлопотным способом, чем труд.

Единственной неувязкой в моем логическом построении, решила я, с беспечным, как мне очень хотелось надеяться, видом пробираясь сквозь стайку кружившей у автомата со сладостями малышни, было то, что подобные деятели вряд ли сочли бы меня подходящим объектом. Меня окружали существа, увешанные покупками и явно куда более состоятельные. Почему нужно тащиться именно за мной?

Единственный логичный ответ: потому что им известно, кто я такая — заставил меня поежиться.

Пока что мне удавалось держаться в людных местах, но мои шпики постепенно подбирались ко мне все ближе и ближе. Приди мне вдруг охота резко остановиться и обернуться — согласна, не самый мудрый поступок в гуще перетекающей из одного магазина в другой толпы — я могла бы столкнуться с одним из них нос к носу.

Вот он, Центр отдыха, о котором говорил мне охранник. Я плюнула на учтивость и принялась проталкиваться вперед, не оглядываясь. Ведь здесь я находилась в общественном месте и к тому же надеялась, что смогу найти кого-нибудь, кто помог бы мне убраться с Плексис.

Примерно час спустя, задумчиво жуя купленное на немногочисленные завалявшиеся в кармане кредиты пирожное, я изучала доску объявлений. Она представляла собой необъятных размеров экран, такой длинный, что он даже искривлялся немного, повторяя форму станции. Перечни названий кораблей, пробегавшие по нему, должно быть, несли в себе какой-то глубокий смысл. В этом огромном зале находилось множество таких, кто смотрел на экран, с умным видом кивал и отпускал какие-то замечания относительно грузов, рисков и возможностей. Для меня же все это было темным лесом.

Соглядатаи последовали за мной внутрь, и, похоже, чувствовали себя вполне вольготно в зале, отведенном под закусочную, откуда можно было наблюдать за входом. Однако положение не представлялось мне безвыходным. Теперь, когда я наконец наполнила свой пустой желудок, можно было заняться поисками этого выхода. В тихом углу зала, достаточно далеко от дверей во всякие шумные развлекательные помещения, но на всеобщем обозрении, на значительном расстоянии друг от друга было расставлено несколько столиков. Из уловленных обрывков разговоров я поняла, что за теми столиками, на которых стоят желтые таблички, сидят представители кораблей, где члены экипажа требуются на постоянной основе. Зеленые таблички означали, что здесь ищут временных работников, что куда больше подходило моим целям и квалификации.

Я подошла к ближайшему из двух зеленых столиков в тот самый миг, когда табличку с него убрали, а сидевшие за ним существа поднялись и пожали друг другу щупальца в знак согласия. Что ж, одной надеждой меньше. Я не удержалась и бросила через плечо осторожный взгляд. Шпики поняли, что я собралась сделать, и направились в мою сторону. Я поспешила ко второму столику и торопливо плюхнулась на пустой стул, поставив сумку на колени.

За столиком сидела женщина. На ней, само собой, была форма звездоплавателя, хотя такие комбинезоны в этой части Плексис носил едва ли не каждый. На щеке женщины голубела печать воздушного налога. Ага, значит, сюда ее привели исключительно дела. Вопреки моложавой подтянутости и худощавости, загорелую кожу звездоплавательницы покрывала сеточка морщинок, а в темно-каштановых волосах змеились серебристые пряди. Я была уверена, что никогда прежде не видела этого лица с грубоватыми чертами. Или… не была?

— Имя? — взмахнула она рукой, на которой недоставало двух пальцев.

— Сийра. Сийра Морган, — представилась я, решив не отступать от написанного в удостоверении на тот случай, если придется его показывать. Морган… Наверное, ищет меня сейчас. Или не ищет. Даже и не знаю, какая из этих двух возможностей расстраивала меня больше.

— Сийра Морган. — Женщина пометила что-то в пластиковом блокноте. — Где-то я уже слышала это имя, — добавила она вскользь. — Меня зовут Гистрис Сан.

Я подавила искушение оглянуться и посмотреть, чем там заняты мои преследователи.

— Морганов повсюду хоть пруд пруди, — уклончиво отозвалась я.

Она подняла на меня глаза.

— Последний корабль и должность?

— Юнга на «Серебристом лисе», порт приписки Каролус.

«Ну вот, я сделала свой ход», — подумала я. Морган не счел нужным рассказать мне, какую историю выдумал, чтобы спрятать «Лиса» на Плексис. Мне оставалось лишь надеяться, что она была не из тех, которые мгновенно начинают передавать из уст в уста.

Похоже, мой ход оказался верным. Гистрис сделала пару записей, потом удовлетворенно хмыкнула.

— Приятно для разнообразия иметь дело с человеком, согласным на место юнги. — Она презрительно скривила губы и кончиком ботинка качнула в сторону информационного табло. — Не представляете, сколько народу лезет в пилоты высшего разряда! — Она снова с ног до головы смерила меня взглядом. — Вижу, у вас все при себе. Можете явиться на корабль прямо сейчас?

Она не поинтересовалась ни почему я ушла с «Лиса», ни отчего я хотела получить лишь временную работу. Внезапно я заколебалась, несмотря на деловитое, располагающее поведение Гистрис.

Ее темные глаза изучающе прищурились.

— Прошу прощения, если покажусь вам слишком напористой, но я сейчас отправляюсь прямо на корабль, чтобы приготовиться к отлету. Можете пойти вместе со мной, взглянуть на корабль, поговорить с капитаном, прежде чем подписывать контракт. Он обычно нанимает дополнительно пару-тройку подсобников, когда берет выгодный груз. Я уже нашла двоих, но думаю, еще один не помешает. Понимаете, на рейсах средней дальности вечно такая текучка, а рабочие руки нужны всегда. Вам решать.

И она принялась собираться.

За моей спиной послышались шаги. Не оглядываясь, я поняла, что шпики топчутся поблизости, дожидаясь своей очереди.

— Я могу пойти с вами, — заверила я ее. Не понравится корабль или капитан — вернусь обратно, только и всего. Сейчас главное — отделаться от преследователей, кем бы они ни были.

Гистрис, которая все это время ждала меня с удивительной терпеливостью, улыбнулась, увидев, что я поднимаюсь. Зеленую табличку она уложила плашмя на стол.

— Отлично. Идемте. Вы не пожалеете, Сийра. У нашего капитана за плечами немало исключительно прибыльных рейсов.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Как голова? — участливо поинтересовался Гвидо. С удовлетворенным вздохом он опустился в кресло, предназначенное специально для его массивной туши, а нижнюю, более длинную пару рук, удобно устроил на полу.

Морган оставил вопрос без ответа. Очнулся он с такой головной болью, что готов был лезть на стенку, но сейчас она заботила его меньше всего.

— Что-нибудь известно?

Многочисленные глаза каресианина внимательно вгляделись в лицо Джейсона. За годы их долгой дружбы Гвидо впервые видел своего названного брата столь мрачным, а глаза его — мечущими такие опасные молнии.

— Пока ничего. Плексис — большая станция, брат. Потерпи.

Но Морган никогда не отличался терпением, а в особенности с тех пор, как очнулся на полу с раскалывающейся головой и понял, что Сийра исчезла.

— В службе безопасности Плексис что-нибудь выяснил?

— Они вообще разговаривать со мной не хотели. Два ящика бренди пришлось на них угрохать. «Торквад» приземлился сразу же за тобой. Впрочем, как и еще двадцать кораблей, два из которых — блюстительские.

— Ну, Боумен с ее шатией я ожидал. С ней я справлюсь. Но Роракк… — Джейсон выругался. — Сийра шатается где-то по уровням этой проклятой станции, а ты ведь знаешь, у этого мерзавца половина всего здешнего отребья кормится.

Каресианин клацнул клешнями в знак согласия.

— Но все-таки откровенное похищение с Плексис — затея довольно рискованная, даже для Роракка, — задумчиво проговорил великан.

— Но он рискнет пойти на это, если почует куш, который поможет ему свить себе гнездышко где угодно и без лишних вопросов.

Морган встал и принялся беспокойно мерить шагами комнату, морщась от нового приступа головной боли. Так ему и надо, нечего было соваться в разум, вся сложность которого начала ему открываться только сейчас. Он очень надеялся — Сийра поняла, что ни в чем не виновата.

— Думаешь, он потребует с тебя выкуп за подругу? — Будь у Гвидо брови, они сейчас, без всякого сомнения, вопросительно взлетели бы вверх. — Прости меня, брат, но…

— Роракк знает, что с меня ничего не возьмешь. — Джейсон вдруг оживился. — Ты уверен, что он все еще на стоянке?

— Уверен. — Каресианин обеспокоенно поерзал, и перекрывающиеся панцирные пластины его брюшка с негромким шуршанием зашли одна на другую. — Но ты точно знаешь, что Сийра на Плексис? Некоторые корабли успели взлететь. У меня тут списочек, не весь, правда… — Он умолк, увидев, как Морган пальцем прикоснулся к своему виску.

— Сийра все еще где-то здесь. Я чувствую. — Панцирь влажно блеснул — Гвидо повернул голову, всеми глазами сразу уставившись на человека.

— Ах вот как. У девочки тот же дар, что и у тебя. Чего еще ты мне не сказал? — Он помолчал. — Что-то я перестаю верить в эту романтическую сказочку о второй Морган на «Лисе». С чего бы это, а?

Джейсон поджал губы.

— Я не обманывал тебя, просто позволил верить в то, во что тебе хотелось верить. Вспомни, не ты ли все годы нашего знакомства талдычил мне, что я непременно должен найти себе пару? Сийра дорога мне. Она спасла мне жизнь — дважды. — Он печально умолк, потирая пульсирующий болью лоб. Каресианин нетерпеливо щелкнул клешнями верхней пары рук.

— Если она не Морган, — проворчал он, — то кто же тогда? И по какой причине на нее польстился король пиратов?

— Она — пешка. И ставки в этой игре куда больше, чем я считал, брат. — Морган очнулся от своих размышлений. — Но я не желаю, чтобы ее разыгрывали как пешку.

Смирившись с нежеланием Джейсона вдаваться в дальнейшие объяснения, Гвидо решил перейти к практической стороне дела и шумно поднялся.

— Значит, нам предстоит обшарить весь Плексис под носом у Роракка и его команды. Да, с тобой не соскучишься. — С этими словами каресианин ловко открыл потайной шкаф, в котором обнаружился целый арсенал оружия, строжайше запрещенного на нескольких планетах, хотя на Плексис запрещено не было практически ничто. Он небрежно бросил Моргану биодеструктор, который тот поймал с привычной непринужденностью.

— Поохотимся?

— Еще как поохотимся, — с угрюмой решимостью подтвердил Джейсон. — Сколько бы времени это ни заняло.

Гвидо философски пожал плечами, выбрал несколько устрашающего вида предметов и подвесил их на скобы, вделанные в хитиновый панцирь у него на груди.

— Кстати, мой повар очень неплохо готовит ящериц. — Он издал глухой смешок, отдавшийся эхом где-то в глубине его огромного тела.

Их разговор прервал негромкий звонок в дверь. Каресианин раздраженно защелкал клешнями и бросил на Моргана сконфуженный взгляд. Тот пожал плечами и уселся на диван лицом к двери, спрятав оружие под диванную подушку. Гвидо натянул поверх своего арсенала специальный жилет и раздраженно гаркнул:

— Войдите!

— Что это еще за вторжение, червяк безмозглый? — Увидев за спиной у насмерть перепуганного слуги две фигуры, Гвидо угрожающе щелкнул клешнями и тяжело колыхнулся к двери. — Сколько раз я тебе говорил, чтобы не смел никого приводить сюда без предупреждения!

Джейсон с поразительным самообладанием кивнул вошедшим.

— Не пугай беднягу Анселя еще больше, Гвидо. Вряд ли инициатива принадлежала ему.

Одна темная фигура нерешительно двинулась вперед, с опаской поглядывая на каресианина. Морган добавил:

— Познакомься с Барэком садд Сарком, Гвидо. Уверен, ты помнишь его по одному моему рассказу. А это…

— Моя кузина Раэль.

Женщина не удостоила гиганта ни единым взглядом. По спине у Джейсона пробежал холодок.

— Это твои друзья, маленький брат? — Каресианин без труда оглядел обоих незваных гостей одновременно.

— До сих пор были друзьями, — торопливо ответил клановец, как будто подначивал Моргана возразить ему. Лицо — и, что было еще более важно, мысли — того остались непроницаемы. Гвидо сделал страшно сконфуженному слуге знак выйти, закрыл дверь и с нарочитой неторопливостью заслонил ее своей тушей.

«Это сдержит любых других противников, но только не этих, дружище», — подумал Джейсон.

Появление Барэка предвещало неприятности, но Моргана почему-то больше беспокоила женщина, которую он представил как свою кузину. Хотя сейчас она была практически полностью скрыта черной накидкой, Джейсон безошибочно узнал в ней прообраз видения, которое тогда обратилось к Сийре. А не она ли напала на него, воспользовавшись их связью?

— Ее здесь нет, — проговорила Раэль серебристым голосом, но тон его был скучающе-надменным.

Каресианин склонил голову набок. Морган сделал ему знак молчать. Ни о чем другом предупреждать его не было необходимости: вид Гвидо пользовался совершенно другими ментальными каналами, чем люди или клановцы.

— Зря ты забрал Сийру с Ауорда и не связался со мной, Джейсон, — быстро сказал Барэк. Тон у него был примирительный. Такого Морган никак не ожидал и тут же исполнился недоверия.

— И как же я должен был это сделать, клановец? — снисходительно отозвался он.

— Где Сийра? — рявкнула женщина.

— Никогда не стоит терять самообладание, кузина. — Садд Сарк без приглашения уселся в кресло напротив Джейсона. — Раэль не слишком хорошо разбирается в ситуации, Морган. Как ты знаешь, мы, клановцы, редко имеем дело с другими видами. Раэль никогда прежде не встречала каресиан, — последовал любезный кивок в сторону Гвидо, — и не заметила твоего оружия, которое, я уверен, нацелено на нас обоих.

Прекрасные миндалевидные глаза женщины задумчиво сузились, потом устремились куда-то вдаль, став странно отсутствующими. Джейсон чуть повернул голову, их взгляды скрестились — и нескончаемый миг они буравили друг друга глазами. Внезапно Раэль вздрогнула как ужаленная, выругалась и отвела глаза, чтобы через миг снова устремить на него взор, в котором теперь было нечто другое — потрясение. Морган продолжал улыбаться все с тем же дружелюбием, но подушку с оружия, которое с виду небрежно держал в руке, отодвинул.

— Интересно, почему меня не удивляет, что тебя невозможно загнать в угол, приятель? — тихим угрожающим голосом спросил Барэк. Гвидо грузно переступил с одной ноги на другую. — Знаешь, Раэль достигла очень больших высот. Куда больших, чем я. И кем же нам теперь тебя считать?

— Можете оба считать себя болванами, — прошипела Раэль, разъяренной фурией налетая на кузена. — Этот человек не знает ничего серьезней фокусов, которым мы учим детишек! Я могу в порошок его стереть…

— Но не сотрешь. — Морган отбросил оружие в сторону. Его поза казалась обманчиво расслабленной, но сверкающие уверенностью глаза успокоили встревожившегося было каресианина. — Мы же с тобой отлично друг друга знаем, Барэк.

Женщина и не думала утихомириваться.

— Ты передо мной весь как на ладони! Тебе не скрыть от меня смрад своей силы!

— Где Сийра, Джейсон? — Садд Сарк пытался не обращать внимания на кузину, сконцентрировав все силы на этом невозмутимом человеке. — Я знаю, что ты вполне можешь быть благоразумным, когда тебе это выгодно. — В его голосе звучало искреннее недоумение. — Чего ты хочешь добиться, вставляя нам палки в колеса? Неужели не понимаешь, что все эти годы я прикрывал тебя?

Морган улыбнулся, но два осколка синего льда в его глазах так и не растаяли.

— Что-то не припомню, чтобы я тебя об этом просил, клановец.

— Барэк! — прошипела женщина.

— Не сейчас, Раэль! — на миг утратив самообладание, оборвал ее садд Сарк. Гвидо переминался с ноги на ногу, чувствуя накалившуюся атмосферу в комнате, но не слишком понимая, что происходит. — Не знаю, что тебе наговорила Сийра, что такое могло произойти, чтобы ты перестал доверять мне…

Джейсон насмешливо улыбнулся.

— И с каких же пор речь у нас идет о доверии, Барэк? Как я и сказал, мы с тобой отлично друг друга знаем.

Клановец проглотил готовую слететь с губ колкость. Он явно лихорадочно что-то соображал.

— Мы заключили сделку…

— Сделку? Ты просил меня найти Сийру. Я нашел. Ты просил меня помочь ей покинуть Ауорд и скрыться от опасности. Я и это сделал. Пожалуй, я помог ей даже больше, чем ты ожидал.

— Я ожидал искренности! — с горячностью упрекнул его садд Сарк. — А теперь выясняется, что мой старый друг не только контрабандист и обманщик, но и телепат недюжинной силы. Да еще, возможно, и похититель. Ты что, продал ее тем мерзавцам? — Он запнулся, пораженный внезапной догадкой, потом продолжил, хрипло и с явной неохотой: — Или ты узнал о ней что-то такое, что решил приберечь для себя одного…

— Замолчи! — неожиданно одернула его Раэль. — Хватит, кузен, — продолжила она, сверкая глазами. — Ты начинаешь выводить меня из терпения.

Барэк упорно отказывался смотреть на нее; его сердитый взгляд был устремлен на Моргана.

— Я просил тебя только помочь мне найти Сийру, Джейсон. Потом я узнаю, что она была у тебя на корабле, зарегистрированная в качестве члена экипажа, а теперь, как выясняется, она снова исчезла. Признавайся, что ты с ней сделал?

— Считай как хочешь, клановец. — Морган страшно устал, а время стремительно, невозвратимо уходило, да еще и головная боль никак не желала униматься. — Не знаю, где сейчас ваша Сийра, да и знать не хочу. Она ушла от меня, как только мы сели. Наверное, улетела с Плексис на каком-нибудь из сотни кораблей, готовившихся к взлету, когда мы приземлились. Ты доволен? Да, кстати, как насчет вознаграждения за мое потраченное время и силы? Мне приходится платить портовые сборы, если ты не в курсе…

— Назови свою цену, — проговорила Раэль ледяным тоном.

— Свою цену? — Джейсон какое-то время изучающе смотрел на нее, внезапно почувствовав себя скорее озадаченным, чем задетым. Женщина ответила ему презрительным взглядом. Длинные искрящиеся черные волосы обрамляли нежное, но при всем при том поразительно волевое лицо. Платье и напряженная, гневная поза в самом выгодном свете выставляли ее и без того безукоризненную фигуру. Ее неприязнь к Моргану была неподдельной и практически осязаемой — и все же в этот миг он мог бы поклясться, что никогда прежде не видел столь совершенной женской красоты.

Раэль передернуло.

— Немедленно прекрати таращиться на меня, человек, а не то как бы я не забыла, что ты еще можешь быть нам полезен.

Вздрогнув, Джейсон сообразил, что не отрываясь смотрит на нее.

— Его притягивает твоя сила, кузина, — пояснил Барэк. Женщина изумленно распахнула глаза, и он язвительно приподнял бровь. — Я же говорил тебе, что знаю людей.

— Невероятно, — подрагивающим голосом вымолвила она. В глазах Раэль застыл безотчетный испуг, и Морган потрясенно осознал, что этот страх внушил ей он. — Я не могу в это поверить, Барэк. Ты же не…

— Держи себя в руках, Раэль. Ты что, не чувствуешь, как он ловит каждое наше слово? — Садд Сарк уколол Джейсона осуждающим взглядом. — Ты можешь отвергнуть мое покровительство, человек, но без него твоя жизнь может оказаться значительно короче, чем ты рассчитывал.

Морган поднялся на ноги.

— Я так или иначе должен обдумать наши отношения, Барэк. Прости, но удачи тебе желать я не стану.

Клановец не пошевелился.

— За словами очень легко скрыть истинную природу вещей, не так ли, Джейсон? Ладно, пусть я тебе поверил. Не странно ли, однако, что Сийра ушла от тебя на другой корабль, если она была членом экипажа и ты так расчудесно о ней заботился? Я бы на ее месте предпочел остаться, чтобы быть поближе к своему благодетелю. Или ты был для нее не просто благодетелем?

— Довольно! — пронзительно воскликнула Раэль. — Ты забываешься, садд. Не вынуждай меня ставить тебя на место. Возможно, мы действительно слегка недооценивали этого человека, — она и бровью не повела в ответ на насмешливый поклон Моргана, — но мы не можем сейчас попусту тратить время на твои причуды. У нас есть свои способы проверить то, что он нам сказал.

Барэк хмуро поднялся.

— Как скажешь, — уступил он неохотно. — Мы вернемся, если не найдем ее, человек. Помни об этом.

Все показное дружелюбие садд Сарка точно рукой сняло. Джейсон улыбнулся с таким видом, как будто эта перемена немало его позабавила.

— Я пришлю тебе счет за свои услуги, клановец.

 

ГЛАВА 14

Какая-нибудь мелочь может подчас изменять все восприятие действительности, решила я. В моем случае роль такой мелочи играло розовое пятно на щеке в том месте, где еще недавно висела бирка налога на воздух.

У моей спутницы, Гистрис Сан, бирка была голубая, как у меня. Но не в точности такая же. Да, моя печать была получена при несколько, скажем так, необычных обстоятельствах. Но она хотя бы была подлинной. Бирка же этой женщины оказалась самой что ни на есть липой.

И она бы сработала, а я бы чуть дольше пребывала в блаженном неведении, если бы не очередь в пункт выдачи бирок, задержавшая нас по пути на корабль Гистрис.

На этом уровне бирки ставили три оператора. Когда мы подошли, ближайший к нам улаживал какое-то недоразумение, а недовольный хвост ожидающих своей очереди удлинялся с каждой, минутой. Следующий оператор махнул рукой, приглашая часть из них к своей стойке, и Гистрис двинулась вслед за ними и потянула за собой меня. Мы встали пятыми от начала.

Я беспокойно оглянулась через плечо, потихоньку, чтобы никто не заметил. Соглядатаи притащились следом за мной и сюда, но я очень надеялась, что в конце концов по ту сторону пропускного пункта мне удастсяот них оторваться. Оба преспокойно пристроились в конец очереди, хотя и оказались недостаточно проворными, чтобы опередить троицу денебиан, которые беззлобно врезались в меня и радостно принесли свои извинения. Явно возвращались с побывки.

Соседний оператор неожиданно быстро разделался со своей очередью и махнул нам рукой. Я похлопала Гистрис по плечу, чтобы привлечь ее внимание, и направилась было к соседней стойке.

Однако железные пальцы сомкнулись на моей руке чуть повыше локтя и больно дернули назад. Изумленная, я перевела взгляд с руки свей спутницы на ее лицо. Глаза у Гистрис были ледяные и непреклонные.

— Мы будем стоять в этой очереди, малыш, — твердо сказала она. И пальцы не разжала.

Денебиане глупо захихикали и на нетвердых ногах двинулись к свободному месту перед стойкой. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что мои преследователи вплотную придвинулись к нам и встали за моей спиной.

— Кто тебя послал? — бросила я на нее уничтожающий взгляд.

— Только не вздумай поднимать шум, и все будет в порядке, малышка. Поняла?

Сквозь ткань комбинезона в спину мне ткнулось что-то острое. Ощущение было не из приятных, но кожу острие не проткнуло.

— Поняла, — прошептала я. Лезвие убрали, но деваться мне все равно было некуда.

Наконец наша очередь подошла и мы предстали перед востроглазым человеком — из тех, кто способен заметить выбившуюся со своего места волосинку. Я подалась вперед, чтобы он мог снять с меня бирку, а в голове у меня уже начал сформировываться отчаянный план: крикнуть, что меня похищают, или устроить какую-нибудь выходку, чтобы привлечь внимание многочисленных сотрудников службы безопасности, курсировавших вокруг пункта выдачи бирок.

Вместо того чтобы отлепить бирку от кожи, чиновник коснулся ее какой-то палочкой. Бирка шлепнулась прямо в его подставленную руку, и он положил ее на стойку перед аппаратом для считывания. Крошечная голубая нашлепка вползла в утробу аппарата, и я с изумлением поняла, что она действующая — скорее маркер времени, чем записывающее устройство.

Оператор бросил взгляд на верхушку приборчика.

— Пятнадцать часов тридцать пять минут дыхания, — бросил он. — Автоматически зачислены на счет «Когтя и Челюсти». Богатенькое заведение. Не каждому звездоплавателю удается так шикарно устроиться, — заметил он, с любопытством заломив бровь.

Я открыла было рот, но Гистрис уже подтолкнула меня вперед, обняв за талию, как будто мы были подругами не разлей вода.

— Привет, Малкольм, — небрежно поприветствовала она оператора. — Как семейство?

Рот мне пришлось закрыть.

Оператор подмигнул ей и снял бирку. Он с улыбкой взглянул на показания на индикаторе, потом сказал, понизив голос:

— Поразительно, ты пробыла здесь двадцать семь часов, а я собираюсь взять с тебя как за… ну-ка, дай подумать… триста часов дыхания, Гис.

— Идет, Малкольм. С тобой приятно иметь дело. Только позаботься о том, чтобы стыковочный шпангоут «Торквада» был открыт.

— И с тобой тоже приятно иметь дело, дорогуша.

«Торквад». Корабль Роракка. И как я могла проявить столь недопустимую легковерность, уму непостижимо! Я в последней надежде обернулась к оператору. Он встретился со мной взглядом, после чего старательно отвел глаза и бросил:

— Следующий!

Пара, стоявшая следом за нами, без единого слова заступила на освободившееся место.

Гистрис не убирала руки с моей талии и настойчиво подталкивала вперед, а ее твердая ладонь словно предупреждала: не рыпайся. В другой руке она несла мою сумку. Мы быстро прошли мимо двух пересекающих главную галерею коридоров, ведущих к другим стыковочным площадкам, и наконец добрались до шлюза «Торквада». Охранник, на этот раз не из станционной службы безопасности, а какой-то невыразительный ауордианин с вплетенными в волосы зелеными бусинами, вскинулся и нацелил на меня оружие, но моя спутница пробормотала ему что-то нечленораздельное на совершенно не понятном мне гортанном языке, и он опустил дуло.

Шлюз у «Торквада» был больше, чем у «Лиса». Мы с Гистрис дожидались, когда закончится цикл закрытия внешней двери и начнет открываться внутренняя. Пара моих преследователей осталась снаружи. Моя спутница мурлыкала себе под нос какой-то бодрый мотивчик.

— Интересно, что ему от тебя нужно? — поинтересовалась она вслух, придирчиво оглядев меня и тряхнув головой. — Обычно я всегда могу определить ценность сделки, но в твоем случае… Прямо уж и не знаю, что подумать, Сийра ди Сарк.

Еще один охранник вывалился следом за нами в коридор.

— Сийра ди Сарк? — переспросила я и облизнула губы, как будто их вкус мог что-то рассказать мне об этом имени. — Вы что-то путаете. Меня зовут Сийра Морган.

— Ха, — фыркнула она и открыла дверцу лифта, знаком велев следовать за собой. — Я бы на твоем месте не была так в этом уверена.

Я старалась не думать о том, кто ждал меня наверху.

Мы вошли в длинную закругляющуюся командную рубку «Торквада», и Роракк махнул мне хоботом. Он не выказал ни тени удивления.

— Моя Кисссью, наконец-то!

Глупо было дать ему понять, насколько сильно он меня пугает, поэтому я вздернула подбородок и сказала твердо:

— Меня зовут Сийра Морган, а вовсе не Киссью.

— Не с-ссовс-ссем так. Я отлично знаю твое нас-ссто-ящее имя, С-ссийра ди С-ссарк. Я так долго тебя ис-сскал! Даже наччал думать, что ты всего лишшь дурманная фантазия какого-нибудь из моих дорогих друзей. У меня есть глаза и ушши повс-ссюду, от меня не так-то легко с-сскрытьс-сся. Но вс-ссе-таки ты с-ссама попалас-ссь мне на Ауорде — какой редкос-сстный подарок с-ссудь-бы! Я был очень недоволен, что потерял тебя. — Рука Гистрис, сжимавшая мое запястье, дрогнула.

— Вы меня с кем-то путаете, капитан Роракк, — не сдавалась я, хотя по спине у меня пробежал холодок дурного предчувствия.

— Ну-ну, не с-сстоит так волноватьс-сся, фем ди С-ссарк. Я не претендую на с-сстоль ос-ссобый товар, как вы. — При этих словах Гистрис прыснула. Пират продолжал ласкать меня взглядом — или это был взгляд обжоры, готового накинуться на изысканное лакомство? — Радуйс-сся, что мой друг с-сс Экренема желает получить тебя в целое-сети и с-ссохраннос-ссти. Ес-ссли бы не он, твоя учас-ссть была бы не с-сстоль завидной.

Я ощутила, почти физически, что меня окружает паутина, сплетенная из нитей, которых я не могла ни увидеть, ни постичь, и которые затягивают любого, кто оказывается поблизости от меня, — даже Роракка. На меня вдруг накатил приступ бешеной ярости. Странное чувство, принимая во внимание тот факт, что я была совершенно беспомощна. Беспомощна ли, однако?

«Это ненадолго, — сказала я себе с мрачной решимостью, поглядывая на мерзкую рептилию сквозь опущенные ресницы, — это ненадолго».

Зрачки желтых глаз пирата опасно сузились, превратившись в хищные щелки, как будто он каким-то образом догадался о моих намерениях.

— Меня заверили, что ты трогательно безобидна, Кис-ссью. Мне очень хочетс-сся в это поверить. Но предупреждаю тебя, Кис-ссью, Гисс прекрас-ссно чувс-сству-ет мозгокопателей. Не правда ли, Гисс?

Рука Гистрис сомкнулась на рукоятке оружия с такой силой, что побелели косточки пальцев. Во взгляде, который она метнула на меня, мне почудилось что-то не вполне нормальное.

Роракк подошел к своему месту, уселся и вытащил из шкафчика тонкую пробирку с каким-то темным веществом.

— Знаешшь ли ты, каким превос-ссходным подарком являешься, Кис-ссью? — Он глубоко погрузил в пробирку гибкий язык и тут же втянул его обратно в пасть, уже покрытый темной пеной. — Я предпочитаю платить вс-ссе долги в с-ссрок. — Язык снова метнулся в пробирку. — Ах, моя маленькая Кис-ссью, ты принес-ссешшь мне немалую прибыль.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — отчеканила я. — Я не сделала вам ничего плохого.

— О нет, воис-сстину. Ты даже забавляешшь меня, Кис-ссью. Ах, прошшу прощщения. Ты предпочитаешшь Сийру Морган. И почему только я не знал об этом рань-шше? — Отвратительная рептилия прямо-таки промурлыкала, а не произнесла эти слова. — Я с-сстараюс-ссь знать о с-ссвоих друзьях вс-ссе: кого они любят, кого ненавидят. — Складки вокруг хобота Роракка налились кровью и переливались разными цветами. Он явно получал от всего происходящего истинное удовольствие. — Что с-ссвязывает тебя с-сс Морганом с-сс Каролус-сса?

Усилием воли я заставила себя взглянуть прямо в его мерцающие желтые глаза.

— Ничего. Капитан Морган ничего для меня не значит.

— Вот как?

— Да. И вообще, он заставлял меня работать на него бесплатно и не давал искать лучшее место. Почему, думаете, Гистрис нашла меня на бирже? Ради Моргана я бы и пальцем не шевельнула.

— Ну-ну, — фыркнул Роракк. — Говоришшь, Морган ничего для тебя не значчит? Что-то мне в это с-сслабо веритс-сся, маленькая Кис-ссью. Будто ты не знаешшь, что на Рете-VIII Морган зарегис-сстрировал тебя с-ссо-владелицей «Лис-сса»? То ес-ссть таким причудливым с-сспоссобом он с-ссделал тебя с-ссвоей нас-сследни-цей. — Он, брызгая слюной, залился своим чудовищным смехом. — Разве не чудес-ссно? Может быть, с-сстоит убить его и помочь тебе завладеть нас-сследством?

Я была ошеломлена до такой степени, что на моем лице, должно быть, отразилось все то, что я была намерена скрывать, потому что глаза Роракка сверкнули злорадством. Отбросив всякую осторожность, я процедила сквозь зубы:

— Тронь его хоть пальцем — и тебе не жить. Звездоплаватели не бросают своих в беде, пират. Тебе придется скрываться от сотни кораблей.

Рептилия от души расхохоталась, и внутри у меня все похолодело.

— Но Морган утратил право на такую помощщь — и ты тоже. На Плекс-ссисс вашшего «Лисса» занес-ссли в с-ссписсок пропавшших без вес-сети. Как думаешшь, на него не могли напас-ссть какие-нибудь ужас-ссные пираты? Прелес-сстно! — трещал он, брызгая мне в лицо горячей зловонной слюной. — Я с-ссам вряд ли бы с-ссмог придумать ччто-то лучшшее!

Я ненавидела сам звук его голоса, ненавидела с такой силой, какой никогда в себе не подозревала. У меня даже затряслись руки, и я сжала их перед собой.

— Капитан…

Веселье пирата нарушил прихвостень Роракка, Корт.

— У нас неприятности, — начал он, после чего умолк, бросив на меня выразительный взгляд.

— Не с-сстесняйсся моей Кис-ссью, Корт, — сказал Роракк. — У меня нет от нее с-ссекретов.

Белесые брови Корта недовольно сошлись на переносице, но он послушно продолжил:

— Я дал экипажу сигнал к сбору, как вы приказали, и тем, кого послали искать ее, тоже. Их арестовали. Что-то не так с воздушными бирками.

Стоявшая рядом со мной Гистрис выругалась себе под нос, но недостаточно тихо. Желтые глаза рептилии зловеще остановились на ней.

— Что тебе об этом извес-сстно?

— На пропускном пункте была очередь, — ответила она без заминки, но довольно настороженно. — Но ничего необычного я не заметила.

— Г-сс-сст! — в бешенстве прошипел Роракк. Глаза пирата расширились, в центре проступили темно-оранжевые крапинки. Его двойные гребни вздулись, пульсируя красным и пурпурным. — Как обычно, тупица! На с-сстанции Блюс-сстители! Один их корабль с-сстоит весего в ччетырех рядах от насс! Эти неприятнос-ссти затеяны нарочно, чтобы задержать меня. — Он стремительно развернулся и схватил Корта за грудки когтистой рукой. — Живо вызови мне Плекс-ссисс на с-ссвязь!

Гистрис сорвала на мне злость, пихнув так, что я отлетела на скамью.

— Сиди здесь.

Она прислонилась к переборке и принялась наблюдать одновременно за мной и за спинами Роракка и Корта, склоненными над панелью переговорника.

Я сидела, внешне спокойная, но внутренне куда как далекая от этого состояния. Должен же быть хоть какой-то выход! Как заставить их понять, что я никакая не Сийра ди Сарк? Что я Сийра Морган, личность без прошлого и без врагов? Ну… если не считать пары-тройки ядовитых жаб с Рета-VIII.

Я была совершенно согласна с Гистрис. Я не стоила всех этих усилий. Жаль только, Роракк вовсе не был склонен отпустить меня с «Торквада» на этом основании.

Скамья была жесткой и не очень-то рассчитанной на гуманоидов. Я заерзала, и достойная дама тут же предостерегающе сощурилась.

Меня вдруг охватила безумная тоска по «Лису». Мне отчаянно хотелось домой, к Джейсону. «Джейсон».

В каком-то смысле я оглохла, всецело поглощенная мыслью о нем. Внезапно что-то словно оторвалось от меня. Я вдруг почувствовала себя беззаботной, как будто моя просьба вдруг исполнилась каким-то образом, который какая-то часть меня почти понимала. Что же все-таки Морган сделал со мной? В измученной пустоте моего разума вдруг прозвучало одно слово, настолько естественно, что я даже не сразу осознала, что оно проникло туда извне. «Здесь».

Подавив изумленный вскрик, я бросила быстрый взгляд на Гистрис, чтобы убедиться, что та ничего не заметила. Она смотрела на Роракка, который что-то яростно шипел в микрофон. Его когти судорожно сжимались, как будто искали, кого бы растерзать.

Неужели я действительно что-то услышала в своих мыслях?

И снова я принялась думать о Моргане, о том, как сильно он нужен мне, уткнувшись, чтобы лучше сосредоточиться, взглядом в пол. И снова его имя вырвалось куда-то за пределы моего разума.

«Джейсон».

«Сийра?»

Это было не просто мое имя, сейчас оно вмещало в себя нечто гораздо большее, огромную массу различных оттенков. Все мои сомнения развеялись — пусть даже смятение не покинуло меня полностью. На этот раз мое «Джейсон!» прозвучало трелью безудержного ликования.

«Полегче! Моей голове и так сегодня уже досталось… но как?»

Привкус легкого раздражения, примешивающегося к недоумению Моргана, был таким отчетливым и узнаваемым, что меня переполнило безумное облегчение. Значит, это не игра моего воображения, возликовала я, хотя будь у меня сейчас время на переживания, я непременно бы этим встревожилась.

«Сийра?» — послышалось снова, на этот раз более слабо, и мне пришлось напрячься, чтобы отличить мысленный голос Моргана от взволнованного шума моих собственных мыслей. Я уловила смутный отзвук боли.

«Джейсон!»

В этой странной среде я никак не могла скрыть свою тревогу.

«Я здесь».

Молчание.

«Где ты? Скорее…»

Первым мне в голову пришел образ капитанского мостика. Без толку. Что еще я могу представить? Вот оно. Я без труда вообразила выдающуюся челюсть, серую чешую и разноцветный гребень, а потом злобный взгляд желтых глаз под нависающим безволосым, шишковатым лбом.

В мой разум хлынула ответная волна затмевающей зрение ярости — и ненависти столь глубокой, что я содрогнулась, уловив даже тысячную ее долю. И под всем этим крылся страх, который Морган никак не мог перенять от меня.

Сквозь черноту проступило имя:

«Роракк».

Потом пауза, в течение которой я ничего не чувствовала и с трудом заставляла себя ждать.

Потом:

«Мы идем. Не давай им повода думать, что ты — нечто большее, чем они считают».

«Но кто я такая, Джейсон?» — вопросила я безмолвно. Этот невероятный разговор внезапно начал меня страшить.

В ответ я почувствовала ласковое мысленное прикосновение — как лучик весеннего солнышка на обнаженной коже. Ощущение ослабело, начало рассеиваться, потом окончательно исчезло. Цепляясь за это странное утешение, как утопающий за соломинку, я старалась взять себя в руки. Очень важно, что я достучалась до Моргана — я легко согласилась с этим допущением и даже не стала пытаться проникнуть глубже. Что же до нашей мысленной связи — когда мы увидимся, ему придется все объяснить.

Если мы увидимся, поправила я саму себя угрюмо. Это тебе не кассета с мыльной оперой, где всех вовремя спасают, а потом каждому воздается по заслугам.

 

ГЛАВА 15

Я вся извелась на своей скамье: прошло уже никак не меньше часа с тех пор, как Роракк вышел из командной рубки «Торквад», и даже недовольный взгляд Гистрис уже не мог заставить меня прекратить ерзать.

— Я могу быть куда хуже, чем он, — заметила достойная дама с почти дружеской небрежностью. — Смотри, не выводи меня из себя. — Она подняла мою сумку одной рукой, не снимая другой с оружия.

Выводить из себя? Я взглянула в ее холодные глаза и вымученно улыбнулась одеревеневшими губами. Нижняя треснула, и я ощутила во рту привкус крови.

— Я бы что-нибудь выпила, — заметила я как можно более вежливо. — И съела.

Гистрис обернулась и все на том же непонятном гортанном языке что-то приказала Корту. Тот буркнул что-то через плечо, не отрываясь от пульта. Женщина пожала плечами, потом кивнула в сторону открытой двери.

— Идем.

Я пошла впереди нее по странно опустевшему коридору. Воздух здесь имел почти такой же запах, как на «Лисе», и у меня защемило сердце. Однако «Торквад», пожалуй, был значительно больше, поскольку на другой уровень мы добирались на лифте. Стояла гнетущая тишина — я улавливала лишь ровное дыхание конвоирши у меня за спиной да позвякивание пряжек, расстегиваемых нетерпеливой рукой.

Мы остановились перед дверью, и Гистрис открыла ее, с размаху хлопнув по панели доступа ладонью. За ней обнаружилась довольно просторная каюта. Гистрис вошла туда вместе со мной и, прежде чем усесться, закрыла дверь на замок. Располагалась она явно надолго, поскольку закинула одну ногу на подлокотник кресла. Ее холодные, настороженные глаза преследовали меня повсюду, куда бы я ни двинулась.

В каюте было довольно мило — для тех, кому по вкусу кричащая роскошь. Мои ноги утопали в мохнатом темно-красном ковре с золотыми блестками. Стены были обшиты настоящим на вид деревом, хотя подобная экстравагантность казалась мне маловероятной, даже на пиратском корабле. Вся обстановка: кресла, кушетки, столик, гигантская кровать, везде, где только можно, покрытые резьбой или инкрустацией, — также поражали своим великолепием. Одна дверь вела в кабинку освежителя размером с кухонный осек «Лиса». Другая дверь, около которой расположилась Гистрис, была заперта. Поскольку Роракк находился где-то по другую ее сторону, меня это вполне устраивало.

Пожалуй, мои дела, как заключенной, шли в гору. Единственной ложкой дегтя была та достойная дама, что сидела, закинув ноги на подлокотник разлапистого голубого кресла, и следила за каждым моим вздохом.

В дверь постучали. Гистрис змеиным движением поднялась, крепко сжав рукоять оружия, — а ведь она находилась не где-нибудь, а на своем собственном корабле! Чего она, хотелось бы знать, опасалась?

За дверью, в сопровождении того самого угрюмого ауордианина, который впустил нас в шлюз, красовалась сервотележка, уставленная дымящимися судками.

Он оставил ее посреди комнаты. Гистрис дождалась щелчка закрывшейся двери и только тогда подошла к тележке. Оглядев все блюда, она в конце концов остановила свой выбор на хлебных палочках и ломтике какого-то мяса, с которыми вернулась в свое кресло.

Я подтащила к тележке стульчик и уселась, исполненная решимости не обращать внимания ни на свою надзирательницу, ни на собственный страх. Хотя бы на то время, пока буду есть.

В одном из небольших горшочков оказалось рагу. Я приподняла крышку и втянула носом его пряный аромат. В голове у меня забрезжило какое-то воспоминание. Точно, Энора добавляла эту травку в свой чай от боли в горле, который ни капли не помогал, зато вкус у него был совершенно божественный.

Энора? Я снова принюхалась, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь еще. На меня нахлынуло чувство защищенности, и до боли захотелось, чтобы Энора сейчас оказалась здесь, со мной. Потом я, похолодев, сообразила, что не имею не малейшего понятия, кто такая эта Энора — подруга, служанка, мать?

Гистрис переменила положение. Я почувствовала на себе ее взгляд.

— Чудная ты какая-то, — сказала она наконец чуть менее грубо, чем обычно.

Воспоминания померкли. Я принялась за рагу, макая хлебные палочки в подливку, чтобы было сытнее — привыкла уже не рассчитывать на то, что в следующий раз поесть доведется в обозримом будущем. Моя надзирательница повернулась в своем кресле так, что мы оказались лицом друг к другу по разные стороны тележки. Вряд ли мое положение позволяло возражать, но аппетита у меня резко поубавилось. Тем не менее я заставила себя продолжить трапезу. Гистрис взяла с тележки спелый фрукт.

— Знаешь, он не сделает тебе ничего плохого, — неожиданно сказала она.

Я подняла голову и удивленно встретилась с женщиной взглядом.

— Мне что-то слабо в это верится, — отозвалась я. — Особенно когда Роракк смотрит на меня с таким видом, как будто я у него в меню следующим блюдом.

Суровое лицо Гистрис вдруг пошло множеством тоненьких лучиков-морщинок, что можно было истолковать, наверное, как усмешку.

— Между нами, дорогуша, — он не слишком любит человечину. Говорит, сладкая слишком.

Я сглотнула, окончательно утратив аппетит и стараясь не думать о том, каким образом Роракк пришел к столь тонкому гастрономическому открытию.

— Кроме того, — продолжала моя надзирательница с набитым ртом, — он гарантированно сбудет тебя, Сийра ди Сарк.

— Гарантированно сбудет — кому? — поинтересовалась я, целиком поглощенная тем, чтобы налить себе чашечку сомбея и не разбрызгать горячую жидкость.

Она, похоже, забеспокоилась, потом бросила на меня оценивающий взгляд и пожала плечами.

— Ну, тому вельможе с Экренема… — Мой озадаченный вид заставил Гистрис умолкнуть. — Знаешь, даже наш капитан кое перед кем пресмыкается. — В ее глазах мелькнуло мрачное выражение. — И Роракк не единственный в нашем деле, кто ходит на задних лапках перед Йихтором. Этот Йихтор уже несколько лет как заказал нам тебя. Видела бы ты Ро…

Йихтор. Все, что она говорила дальше, я уже не слышала. Звук этого имени вызвал у меня невольную дрожь, в голове заметался вихрь хаотических мыслей. Я ощутила ужас, мгновенный и властный, но совершенно не связанный ни с чем конкретным.

Потом вдруг откуда-то из глубин памяти вырвалось лицо — обезумевшее, отчаянное.

Я силилась сосредоточиться на этом видении. Тщетно… Потом появились другие — окружившие меня безликие фигуры. Энора тоже была там, крайне рассерженная. Воспоминания вихрем унеслись прочь. Осталось лишь то призрачное мужское лицо, бледное от гнева.

И еще имя.

— Йихтор ди Караат, — произнесла я ровно.

Гистрис не заметила моей реакции, слишком занятая остатками воздушного пирожного.

— Дело прошлое, как же, — с полным ртом проговорила она так, будто мы обсуждали общего друга. — Такие вещи всегда повторяются. Вот был у меня…

Пронзительный вой сирены положил конец нашему странному перемирию. Моя надзирательница пинком отшвырнула тележку. Сервомеханизм с жалобным лязгом восстановил равновесие, но несколько тарелок все-таки успели скатиться на ковер. Гистрис забарабанила в дверь. Она открылась. С оружием на изготовку, женщина бросила на меня взгляд через плечо.

— Будь умницей, Сийра. Сурет посторожит тебя снаружи. А здесь повсюду камеры. Я скоро вернусь.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

Перед входом в шлюз стоял на посту вооруженный охранник, пристально разглядывавший всех, кто проходил по коридору, живое ли это было существо или механическое. На Плексис подобное было делом вполне обычным, так что никто из прохожих как будто ничего и не замечал. Там, где коридор переходил в воздушный шлюз, несколько портативных светильников перегорели и стоял полумрак — что было весьма кстати для затаившейся там парочки.

— Ну? Сийра там? — пророкотал Гвидо, который и так уже необычайно долго хранил молчание. Морган, похоже, отдыхал, удобно прислонившись к стене коридора. Взгляд у него был задумчивый.

— Не знаю. А на ментальный контакт идти слишком рискованно — здесь же повсюду клановцы. Но Роракк на корабле.

— Экий нахал! — Каресианин раздраженно щелкнул клешнями. — Можно подумать, он на этой станции хозяин. — Губчатые ступни великана прилипали к металлическим пластинам пола, и ему то и дело приходилось переступать с ноги на ногу. — Если мы собираемся торчать в этой трубе до вечера, мне нужно будет утолить жажду.

— Тут еще осталось немного воды. — Джейсон передал Гвидо флягу. — Вообще-то я не намерен надолго здесь задерживаться.

— Я хочу, чтобы в дело вс-сступила другая с-ссме-на, — прошипел Роракк своему помощнику. — С-ссегодня вечером улетаем из этой дыры! Боумен дышшит нам в затылок…

Корт, единственный незаменимый член экипажа Роракка и потому единственный, кого не пугали вспышки ярости капитана, высунулся из-под панели, которую ремонтировал.

— Блюстители совсем запугали наших здешних агентов.

— Так отправляйс-сся и с-ссообщи им, что ес-ссли они выведут меня из терпения, то им гарантирован куда боль-шший ис-сспуг…

Помощник пирата отсалютовал и вышел, а капитан принялся расхаживать по опустевшей рубке, негромко клацая когтями по палубе. Потом остановился и уставился в темноту за иллюминаторами корабля.

— Беда с этими подчиненными, — прокомментировал холодный голос позади него. Роракк со сверхъестественной скоростью обернулся, но бластер, который выхватил из-за пояса, так и не поднял — в живот ему смотрели два точно таких же дула.

— Как кс-сстати, Морган с-сс Каролусс-са.

Лицо Моргана было непроницаемо, но глаза сверкали ледяной неумолимостью.

— Похоже, ты остался без экипажа, пират. Попробуй только тронуть хоть одну кнопку, и мы поджарим тебя на месте, можешь не сомневаться. — Когтистая рука рептилии, украдкой поползшая было назад, замерла.

— Что тебе здес-ссь нужно? — прошипела она. — Жен-щщина? — Желтые глаза мигнули. — Или ты хочешшь денег?

Гвидо угрожающе щелкнул клешнями.

— Твой язык может существенно укоротить тебе жизнь, ящерица. Где фем Морган?

Роракк ощерил клыки.

— Болван. Уж ты-то должен бы с-ссоображать…

— Нет, это ты должен бы, — возразил Джейсон очень тихо, после чего забрал у пирата оружие и отступил назад. — Я могу узнать все, что меня интересует, и сам. Но предпочел бы не залезать в помойку, которая смердит в твоем черепе.

Морган пустил в ход свою силу, совсем чуть-чуть, чтобы проникнуть лишь в самые поверхностные мысли чешуйчатой твари.

— Мозгокопатель! — выплюнула рептилия, явно потрясенная.

— Я пойму, если ты вздумаешь обманывать меня, — невозмутимо пообещал Джейсон, ничем не показывая, чего стоила ему эта попытка, и не демонстрируя своих чувств. — К тому же, если ты на это пойдешь, не вижу никаких причин сохранить тебе жизнь.

— Так забери ее! — прошипел Роракк. — Пос-ссмот-рим, надолго ли у тебя получитс-сся удержать свою! — С этими словами он вдруг натужно закашлялся, разбрызгивая зловонную серую слюну. Морган и Гвидо невольно пригнулись, а Джейсон вскинул руку, чтобы защитить глаза. Каресианин прыгнул вперед, лязгнув клешнями. Но было уже слишком поздно.

— Куда он делся? — прорычал Гвидо. Два стебельчатых глаза вытянулись вперед и вниз, пытаясь рассмотреть дымящиеся дыры в хитиновом панцире на груди. — Ты только взгляни, что эта гадина наделала! — пожаловался он. — Теперь придется ходить в таком виде до самой линьки!

Морган скинул с себя куртку и теперь разглядывал то, что от нее осталось.

— Вот стервец! Пожалуй, стоит поискать… — Внезапно взвыла сирена, и этот звук в тесной рубке показался оглушительно громким. Пол под ногами задрожал. — Сигнал к отлету! Помоги мне, Гвидо, быстро!

Джейсон бросился к контрольной панели и принялся одну за другой жать все кнопки подряд, пытаясь прервать цикл автоматического запуска. Сирена умолкла, сменившись пронзительной перекличкой голосов в переговорнике — станция Плексис высказывала отчаянные возражения.

— Уцепись за что-нибудь, — приказал Морган бесцветным голосом. — Мне его не остановить.

«Торквад» содрогнулся и оторвался от земли, небрежно стряхнув все леса и тросы, пытавшиеся удержать его на станции, и взламывая защитную герметизацию Плексис, как удар ложечки разбивает яичную скорлупу и выплескивает наружу ее содержимое. Аварийные переборки с грохотом опустились, сберегая драгоценный воздух и отрезая доступ вакууму — вместе со станционным персоналом, случайными посетителями и звездоплавателями, которым не посчастливилось оказаться в стыковочном модуле в тот злосчастный миг, когда стартовал «Торквад».

Морган, предпочевший бы не видеть все это, был, однако, не в состоянии отвести взгляд и, словно завороженный, смотрел на экран, где беспомощные тела кувыркались и сталкивались, неумолимо увлекаемые к зияющей дыре на месте вырванного с мясом стыковочного шпангоута.

— Как ты считаешь, кто подстрелит нас первым? — поинтересовался Гвидо, хотя ответа на свой вопрос явно не ожидал. Его клешни все еще обхватывали металлическую стойку у стены рубки. — Плексис или блюстители?

 

ГЛАВА 16

Я никак не могла взять в толк, что происходит. Сирена продолжала надрываться, так что соображала я с большим трудом. Однако постаралась не поддаваться панике — так или иначе, запертая здесь, сделать я ничего не могла. А если «Торквад» разлетится на куски, я, наверное, все равно ничего не почувствую. Дверь с грохотом распахнулась. На пороге стоял Роракк. С его подбородка свисали липкие струйки дымящейся слюны, вонявшей серой. Я попятилась.

— Идем. — Он нетерпеливо махнул мне когтистой лапой.

Я, судорожно сглотнув, двинулась за ним, стараясь держаться подальше от его слюнявой пасти. Внезапно мне вспомнился Ауорд и устроенная блюстителями облава на вербовщиков. Сейчас вид у рептилии был точно такой же: собранный и решительный.

Мы торопливо пробрались по уже почти знакомым мне коридорам, оставили позади две герметичные двери и наконец остановились перед ведущим вниз винтовым трапом. Пират сделал мне знак спускаться. Я как можно быстрее перебирала ногами, едва успевая выдергивать руки из-под его острых, как иглы, когтей. Когда мы спустились на один уровень, корабль дернулся. Я намертво вцепилась в ближайшую ступеньку трапа. Надо мной Роракк сделал то же самое, и его шипение подозрительно напомнило мне смех. Внезапная волна вибрации передалась от стены моим костям. Это не была аккуратная отстыковка и ускорение. «Торквад» готовился к аварийному взлету.

Точно чья-то исполинская рука с размаху вдавила мне голову в плечи — корабль рвался со станции и из ее гравитационного поля с полным безразличием к стандартным процедурам взлета и жизням тех, кто находился на борту. Едва не теряя сознание, я отчаянно хватала ртом воздух.

Мир вокруг меня внезапно обрел прежние очертания.

— На с-сследующий уровень, — приказал Роракк. Новый коридор, брат-близнец всех предыдущих. На этот раз пират шел впереди меня и остановился перед входом на склад. Он втолкнул меня внутрь, потом сам зашел следом и закрыл за собой герметичную дверь. Я вжалась в стену, чтобы ненароком не прикоснуться к нему.

В носу у меня защекотало. В пыльном воздухе висел едкий запах. Негромкое шуршание и писк заставили меня оглянуться на то, к чему я прислонилась. Вдоль стены, как и у противоположной ей, были принайтованы небольшие ящики — вернее, клетки — составленные одна на другую. На меня уставились сотни маленьких глазок. И при этом не известные мне существа не издавали ни звука, если не считать беспрестанного топотка и шуршания по подстилке.

Роракк с рассеянным видом открыл ближайшую к нему клетку и выволок оттуда извивающийся комок розового меха. Он небрежно бросил добычу себе в пасть, и хруст его зубов почти заглушил отчаянный писк существа.

Затем рептилия рванула дверцу шкафчика, вывалив оттуда на пол груду скафандров.

— Натягивай какой-нибудь, жживо! — прошипел Роракк.

Что этот мерзавец задумал? Я повиновалась, он тоже принялся влезать в собственный скафандр. Когда я закрепила последний зажим, тут же автоматически включились подача воздуха и переговорник. В уши мне ударило дыхание пирата, сбивчивое и поверхностное.

Мы вернулись обратно в коридор, и Роракк за руку потащил меня вперед, крутя по сторонам головой. Я попыталась было вырваться из его хватки, и рептилия грохнула кулаком по моему шлему — с такой силой, что у меня зазвенело в ушах. На какое-то время я перестала сопротивляться и послушно тащилась рядом с ним.

Впереди показался люк входного шлюза. Я снова принялась вырываться, на этот раз уже с отчаянием обреченной. Должно быть, напали блюстители, и теперь он собирался вышвырнуть меня в открытый космос!

— Ес-ссли не образумишшьс-сся, можешшь прощ-щатьс-сся с жизнью, — прошипел в переговорник Роракк, не разжимая хватки. — Я вакуумирую корабль.

— Но ведь экипаж… — Глупый вопрос сам собой замер у меня на губах. Я смотрела, как пират набирает на панели сложный цифровой код, отключавший автоматическую систему безопасности. Зачем? К чему ему убивать всех на борту? Чего он надеется этим добиться?

И тут до меня дошло. Морган здесь. И рептилия собирается его убить.

Я набросилась на Роракка, и его ошеломление позволило мне оттолкнуть пирата от панели. Он извернулся, проявив, несмотря на громоздкий скафандр, неожиданную гибкость. Я сжала руки в перчатках в кулаки и принялась молотить его куда попало. Рука рептилии взлетела в ударе, расколовшем забрало моего шлема. Я видела, как клацают его челюсти, тянущиеся к моему скафандру.

Отскочив, я от души боднула его шлемом в грудь. В наушниках заметался захлебнувшийся крик пирата. Я снова боднула его — да так, что в ушах у меня опять зазвенело. Потом чьи-то руки внезапно ухватили меня за локти и рванули назад.

Помощник Роракка прижал меня к стене.

— Что происходит? — зловеще осведомился он, переводя взгляд с мигающего индикатора панели на рептилию, которая пыталась подняться на ноги.

Роракк выхватил оружие из руки Корта, потом стремительно развернулся и ввел в панель шлюза команду на исполнение. Корт с воплем бросился вперед — и замертво рухнул на пол. Дуло бластера качнулось в мою сторону. Меня колотило от ярости — запоздалая реакция на нашу стычку.

— С-сс тобой не с-ссос-сскучишшьс-сся, Кис-ссью, — произнес пират металлическим голосом.

Я вызывающе стащила с головы остатки расколотого шлема.

— Что тебе проку от меня мертвой? Перепрограммируй шлюз. Я попрошу Моргана не трогать тебя.

Рептилия клацнула зубами, зашедшись в очередном приступе безумного хохота. Намерения пирата не оставляли у меня никаких сомнений.

— Зря ты ее не послушал, Роракк, — раздался у меня за спиной очень холодный и очень спокойный голос. Я на миг закрыла глаза. Наверное, только в этот момент я поверила во все происходящее до конца.

Пират не медлил ни секунды. Он прыгнул вперед, дернув и развернув меня к себе так, что я оказалась прижата к его груди. Прямо передо мной стоял Морган, и я наконец-то наяву взглянула ему в глаза. Меня мгновенно охватило совершенно иррациональное чувство защищенности. Безоружный, Джейсон в непринужденной позе стоял перед небольшим люком. После того мимолетного ободряющего взгляда он не сводил глаз с Роракка.

— Чтожж, подожждем, — прогудел из-под шлема пират. Он медленно нацелил свое оружие на Моргана.

Я стояла не дыша, опасаясь, что рука у рептилии дрогнет и она выстрелит.

— Я с-сс удовольс-сствием пос-ссмот-рю, как ты будешшь умирать, Морган с Каролус-сса. И эта неугомонная зверюшшка, — он кивнул на меня, — тоже.

Глаза Джейсона зловеще сузились. Нас вдруг окружила сверхъестественная тишина. Казалось, во всей вселенной остались только мы трое. Я вглядывалась в лицо Моргана, покрытое испариной, смотрела на пульсирующую у него на горле жилку.

Рука Роракка вдруг обмякла и отпустила меня. Я упала на пол и откатилась в сторону. Ни он, ни Джейсон не шелохнулись — что-то словно приковало их друг к другу. Я не стала пытаться понять, в чем тут дело, а бросилась к панели и непослушными пальцами нажала кнопку аварийной герметизации. Когда зеленый глазок индикатора ободряюще подмигнул, ноги у меня едва не подкосились от облегчения.

Челюсти рептилии приоткрылись, из пасти безвольно вывалился тонкий черный язык. Я застыла на месте, изумленная и слегка испуганная, переводя взгляд с Моргана на пирата. Медленно-медленно Роракк осел на колени, потом повалился на палубу. Глаза его смотрели на Джейсона, одна рука еще поддерживала ослабевшее тело, а другая уже бесцельно повисла, выпустив оружие. Оно откатилось в сторону, и я тут же подхватила его.

Морган сжал кулаки. Голова пирата стала клониться вниз, все ниже, ниже, пока он не ткнулся хоботом в пол.

Джейсон пошатнулся, и я подбежала к нему, подставила плечо. Он без единого слова оперся на меня. С этим прикосновением я как будто растворилась в нем, ощутила бешено скачущий пульс Моргана, почувствовала, что силы его почти на исходе.

— Мог бы и меня дождаться, — пророкотал еще один голос. С трудом протиснувшись в узкую дверь, Гвидо наставил на Роракка грозного вида оружие, потом оценивающе пошевелил тело пирата тумбообразной ногой. — С остальной командой я разобрался.

— Помоги мне увести его отсюда, — потребовала я.

— Вообще-то это я должен был тебе помогать, если ты не забыла.

Я обернулась, встретилась взглядом с Джейсоном — и поразилась, увидев в его глазах… неуверенность?

— Ты цела? — спросил он наконец.

Я смогла лишь кивнуть. Между нами повисло что-то незнакомое, какая-то напряженность. В тот же миг, как я уловила его, ощущение исчезло. Морган крепко обхватил меня рукой и почти повис на мне всей тяжестью своего тела. Я уткнулась лицом ему в грудь, отчаянно желая постоять еще немного вот так, чтобы не нужно было ни о чем думать и ни о чем спрашивать. Не сейчас… Только не сейчас.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

Коммандер Лайдис Боумен зажмурилась, потом очень медленно снова раскрыла глаза, твердо намереваясь во что бы то ни стало сдержаться и не потерять самообладания. Ведь она работала с существами всех возможных видов и рас, обладающих невероятным разнообразием способностей, и привыкла подстраиваться под их обычаи, наступая на горло своей человеческой сути. Вот и в этой совместной с клановцами операции требовалось действовать точно так же — приспособиться, уступить.

Однако, горько подумала блюстительница, и 'Викс, и другие ее подчиненные знали, что во время доклада ей нужно непременно смотреть в глаза — от этого элемента общения между людьми она отказываться не желала. Удерживать взгляд изменчивых изумрудных глаз пернатого толианина было невыносимо и в лучшие времена — они размещались по обеим сторонам его головы, и попадающий сзади свет, проходя через их линзы, дробился на россыпь отвлекающих внимание лучей. 'Викс обычно изо всех сил старался сфокусировать глаза на начальнице и удерживать это направление взгляда, но в последнее время взял привычку постоянно следить одним огромным глазом за тем из клановцев, кто находился поблизости. Боумен приходилось удерживать взгляд его другого глаза двумя своими.

— Женщину, похожую по описанию на фем ди Сарк, видели в Поверрнутой миссии, подуровень 384, третий квадрант по направлению вращения, — доложил П'тр вит 'Викс. Приоткрытый закругленный клюв с негромким присвистом заглатывал слишком теплый для него воздух. В космосе толианину доводилось бывать не раз, и в обычных условиях он ни за что не стал бы демонстрировать свое недомогание, но выражения на лице Боумен было вполне достаточно, чтобы нарушить его душевное равновесие. Он закончил говорить, и перья над крошечным динамиком, вживленным ему в горло, улеглись.

— Если Сийра здесь, почему вы до сих пор ее не нашли? — осведомилась Раэль.

Боумен сердито взглянула на толианина, по крайней мере, на один его глаз, послушно устремленный в ее направлении.

— А что там с Роракком?

— Неясно, коммандер. — Если бы голосовой аппарат позволял толианам вздыхать, 'Викс непременно вздохнул бы. — Я столкнулся с прискорбным нежеланием сотрудничать со стороны Плексис. Их служба безопасности настаивает на том, что Роракк — их постоянный и весьма уважаемый клиент. Сначала они заявили, что «Торквад» разорвал стыковку случайно. Теперь они предполагают, что корабль Роракка был захвачен пиратами. — 'Викс с достоинством проигнорировал саркастически фыркнувшего Терка. — Судя по биркам воздушного налога, в тот момент, когда «Торквад» разорвал стыковку, капитан Роракк находился на борту, но большая часть команды, в подтверждение их заявления, только направлялась на «Торквад».

— И в награду за свое усердие погибли, — заметила Боумен. — Вместе еще с двадцатью пятью другими, и эта цифра, скорее всего, только увеличится, когда на Плексис восстановят герметичность и смогут оценить потери. Не говоря уж об ущербе, который нанесен станции. — Потом добавила, обращаясь скорее к себе самой, чем к кому-либо из присутствующих: — Зачем?

— Вернее было бы спросить, коммандер, зачем вы тратите наше время на незначительные местные происшествия? — Голос Раэль был опасно бархатистым. — Почему ваши подчиненные не пытаются найти Сийру?

— Пиратство — это нарушение Пакта о торговле, фем ди Сарк, — отчеканила блюстительница, гадая, сколько еще раз ей придется это повторять. — Может быть, на Плексис-супермаркете Роракк и купил себе безупречное прошлое, но лично у меня на него фактов больше чем достаточно, чтобы устроить облаву. И я не позволю ему плюнуть мне в лицо, а потом улететь отсюда «чистеньким». Прошу прощения за неудобства, с которыми вам придется смириться. — Она плотно сжала губы, и Терк, развалившийся в небрежной позе, тут же подтянулся. — Мой крейсер отправляется на охоту. За вами вернемся на обратном пути.

— И что теперь? — спросила Раэль. — Как нам ее искать? К кому обращаться? Где твой Морган? — Она произнесла это имя, скривив губы.

Барэк опрокинул бокал и залпом допил его содержимое. Горький вкус заставил его поморщиться.

— Знай я ответы, мы бы сейчас здесь не сидели.

Тем не менее садд Сарк относился к их новому окружению с определенным удовлетворением, считая его маленькой победой. Чтобы из базы данных Плексис исчезли все записи о его корабле и прибытии, Морган пустил в ход взятки и капельку ментального воздействия, чего не постеснялся бы любой клановец. Его попытка выдать «Лис» за звездолет «Странник», порт приписки Омекрон, вполне могла увенчаться успехом.

Если бы Барэк не был доведен до такого отчаяния! Он внутренне поежился, вспоминая, как сильно рисковал. Проход через м'хир позволял миновать космическое пространство. Но у всего есть свои пределы. Требовались силы, чтобы удерживать сосредоточенность, чтобы не упустить визуальный образ — единственное, что позволяло благополучно выйти из м'хира.

Хотя никто не измерял, как протекает в м'хире истинное время, субъективного времени уходило тем больше, чем более длинное расстояние было пройдено в обычном пространстве. И чем дольше приходилось задерживаться в м'хире, тем больших усилий требовало сосредоточение.

Если же сил на все расстояние не хватало — что ж, тогда происходило то, что в Клане называли растворением: мысль и форма распадались, навсегда теряясь в м'хире. То, что оставалось, превращалось в еле уловимое колебание м'хира, пугающее напоминание о том, что бывает, если переоценить свои силы, — призрак, тревожащий умы других клановцев. Именно так окончила свои дни первая наставница Барэка, и ее ученики вынесли из этого случая куда лучший урок, чем она, пожалуй, намеревалась им преподать. Аспард ди Сонда'ат была уверена, что обучение различным ментальным дисциплинам у омекронцев увеличило ее силу, и попыталась установить личное достижение продолжительности пребывания в м'хире.

И теперь каждый раз, когда кто-то путешествовал в м'хире поблизости от Омекрона, он ощущал там присутствие Аспард.

А Барэк пошел на тот же риск, но на свой лад — вообразил знакомый кухонный отсек «Серебристого лиса» и пробивался через м'хир к этому образу, не зная наверняка, близко он или далеко.

Такая удача выпадает всего раз в жизни, подумал садд Сарк, твердо намеренный никогда более так не рисковать. У клановцев бытовало одно выражение — «как в м'хир кануть», обозначавшее что-либо безвозвратно потерянное — и оно было пугающе близко к реальности.

Единственной ложкой дегтя в бочке меда победы Барэка был появившийся на «Лисе» практически следом за ними, причем совершенно обычным способом, констебль Рассел Терк.

— Это известный фокус, — грубовато пояснил тот, с простодушной самоуверенностью пройдя через шлюз. — Я затребовал на Плексис списки кораблей, внесенных в залог за портовый сбор. — Заметив на лицах собеседников непонимание, Терк ухмыльнулся, что, однако, ни на миг не прояснило его хмурые черты. — Они не вышвырнут заложенный корабль в космос, если платеж запоздает. В общем, в списке нашелся залог, внесенный приятелем Моргана, каресианином.

И теперь они сидели все вместе в кухоньке «Лиса», с виду вполне мирно, но клановец, например, готов был удушить самодовольного блюстителя.

— Все это не объясняет, зачем вы здесь, — заметила Раэль. — Чтобы шпионить за нами?

В глазах человека мелькнуло что-то такое, чему садд Сарк не мог найти определения.

— Едва ли. Как за вами прикажете следить, если вы появляетесь и исчезаете, когда вам заблагорассудится?

— Так зачем вы здесь? — не сдавался Барэк. Терк перевел подозрительный взгляд с мужчины на Раэль. Он понимал, что они не могут проникнуть в его разум, защищенный ментальным экраном, но сама мысль об их способностях действовала ему на нервы, заставляла бессознательно сутулить массивные плечи. Обнаружить на корабле опередивших его клановцев стало для него тяжким потрясением. Он вообще не понимал, почему они до сих пор терпят его присутствие здесь. Видимо, из дипломатических соображений. В число же его достоинств дипломатичность никак не входила.

— Я уже пытался предупредить коммандера Боумен о Моргане, но она мне не поверила, — ответил человек. — Она вбила себе в голову, будто я свожу с ним счеты. Но я-то знаю, о чем говорю. Я уговорил ее позволить мне попробовать отыскать Моргана и решил проверить «Лис»…

Раэль глянула на Барэка. В отличие от кузена, она никогда не верила, что Терк может быть им чем-то полезен, но сейчас, похоже, что-то наклевывалось.

— И где, по вашему мнению, сейчас Морган?

— Не здесь.

Женщина нахмурилась, решив, что это неумная шутка, но садд Сарк приподнял бровь.

— В каком смысле?

— В таком смысле, что он не мог остаться на Плексис. Его там знают. И каресианин этот тоже исчез, а они — как нитка с иголкой. Я утверждаю, что они покинули станцию.

— После «Торквада» с Плексис не поднялся ни один корабль. Не хотите же вы сказать…

Хмурое выражение, похоже, навсегда поселилось на лице констебля.

— Боумен не стала бы меня слушать. Вы, наверное, тоже не станете. Но я никогда не доверял Моргану — ни на секунду. Слишком уж этому паршивцу везет. Мне уже и не сосчитать, сколько раз я догонял его, чтобы проверить груз, но каждый раз оказывалось, что он только что разгрузился.

— Вы считаете, что Морган работает на пирата? — Лицо Раэль стало белее мела. — Что он на «Торкваде»?

— Я не могу этого доказать, — пробормотал Терк, ошарашенный страстностью ее голоса.

— И не нужно, — горько произнес Барэк. — Все сходится. Морган на «Торкваде». Он ушел от нас.

— А Сийра? — Расстроенный голос его кузины пульсировал силой. — Он забрал ее с собой?

Поморщившись, клановец поднял руку. Раэль приглушила свою силу, но он все еще чувствовал ее, вздымающуюся океанской волной, которая так и жаждала всей своей мощью обрушиться на Моргана.

— А что если Морган все это время работал на Роракка? — спросил он, обращаясь к обоим сразу. — Он мог забрать Сийру с Ауорда, чтобы сбить нас со следа, а сам собирался встретиться здесь с Роракком. — Садд Сарк умолк.

— Похищения весьма в стиле Роракка, — вставил человек.

— Да, — быстро сказала Раэль. — Должно быть, они с Морганом собираются потребовать с Джареда выкуп. Узнать, что он богат и влиятелен, не составляет труда.

У Барэка сделался такой вид, как будто он собирался с чем-то не согласиться, но потом, взглянув на Терка, клановец передумал.

— Твой отец не станет платить, — сказал он.

Констебль Терк мрачно покачал головой.

— А даже если бы и заплатил. Роракк никогда не возвращает заложников целиком.

Женщина содрогнулась.

— Если бы нам удалось убедить в этом вашу начальницу, Терк, она взяла бы нас обратно на корабль?

Тот пожал плечами.

— Если коммандер Боумен собирается действовать, то можете даже не думать об этом. Ничего личного, но она вам не доверяет.

— Даже если бы она поверила, что Сийра на «Торкваде», думаете, это что-то изменило бы? — Клановец принялся расхаживать взад-вперед по отсеку. — Невероятно. Мы были так близко! А теперь мы будем торчать здесь, а ваши блюстители тем временем все испортят…

Терк с поразительно ясным и бесхитростным для человека взглядом вопросил:

— А кто говорит, что мы будем торчать на Плексис?

Барэк откровенно угрожающе улыбнулся.

— Предлагаете нам сдаться?

Рассел Терк откинулся на спинку кресла, заложив руки за голову.

— Вообще-то я думал скорее в направлении самостоятельной погони, клановец. Поскольку у нас тут есть отличный быстроходный кораблик, а я весьма неплохой пилот. К тому же мне был дан приказ выследить Моргана… — Он многозначительно умолк.

Садд Сарк и Раэль переглянулись. Все было понятно и без слияния мыслей.

— Мы согласны, человек, — сказал Барэк. — Но вам-то что толку от этой затеи?

Терк улыбнулся — на этот раз по-настоящему.

— Мне? Я получу возможность развить свои дипломатические способности.

 

ГЛАВА 17

Чтобы вернуться к своему обычному мировосприятию, оказалось достаточно хорошенько выспаться, переодеться в чистую одежду и пообедать с друзьями, а не с врагами. Я смогла даже посмеяться над Гвидо, который настаивал, чтобы я выдубила кусочек шкуры Роракка и сохранила его в качестве, если я правильно поняла его слова, боевого трофея.

Сам же каресианин теперь щеголял арсеналом нового оружия, которое захватил во время боя на «Торкваде». В живых остались всего три члена команды, и двое из них сейчас были заперты в надежных камерах на нижней палубе, где, судя по нацарапанным на их стенках именам, они были далеко не первыми обитателями. Третья, Гистрис, чуть было не остановила победное продвижение Гвидо по кораблю, и он был страшно горд шрамом, который она оставила на его грудном панцире. К сожалению, эта неоправданная преданность Роракку привела ее в медкокон. Хорошо хоть, ранения были не слишком опасными.

Сам «Торквад», сильно поврежденный во время аварийного старта с Плексис, медленно тащился на ремонт к ближайшей системе. Наш стартовый рывок оставил всех преследователей далеко позади.

Я сидела в конце длинного стола в кухонном отсеке и крутила в руках пластинку с изображением моего отца, которую отыскал Морган. Он не стал тратить времени и быстро проверил базу данных «Торквада» на то имя, которым называл меня Роракк. В доступных нам записях ничего о Сийре ди Сарк не оказалось, зато обнаружилось досье на мужчину по имени Джаред ди Сарк, состоятельного политика родом из мира скопления Камос, заселенного преимущественно людьми. Судя по загадочным заметкам пирата, этот Джаред был не то кем-то, от кого стоило держаться подальше, не то потенциальной, пусть даже и представляющей опасность, мишенью.

Я разглядывала изображение Джареда на экране. Это было то самое строгое и суровое лицо из моих видений, но оно не вызывало у меня никаких ассоциаций. Мой отец. Никаких упоминаний о других членах семьи не нашлось.

Потом Джейсон нашел второе изображение — то самое, что я сейчас держала в руках. Оно было спрятано за одной из панелей, которыми была обшита стена. Я снова взглянула на него — ничего особенного, Джаред рядом с маленькой девочкой перед ничем не примечательным рестораном, явно не подозревающие о том, что их кто-то снимает. Я в десятый раз запросила дату, когда было сделано это изображение. Она оказалась все той же — 13456, 22 год по Галактическому летоисчислению. Сто десять стандартных лет назад.

Ничего удивительного, что на этом изображении Джаред выглядел молодо. Люди и вообще большинство гуманоидных видов живут больше века. Морган пришел к вполне разумному выводу, что девочка на изображении — моя мать.

Я не стала спорить. Но эта девочка была мной. Я знала это и без всплывшего откуда-то воспоминания о том дне и том месте, о лавине впечатлений от одной из наших нечастых вылазок; достаточно было всего лишь взглянуть в зеркало, чтобы увидеть там то же лицо, со скидкой на прошедшие сто с лишним лет, конечно. Выходит, одно из двух: либо изображение было неверно датировано или по каким-то причинам подретушировано, либо я была как минимум лет на семьдесят старше, чем казалась. Я сочла за лучшее не делиться этим выводом со своими друзьями. Гвидо щелкнул нижней парой клешней-рук, привлекая наше внимание, и я выключила проектор.

Морган оторвался от десерта и со смешинкой в глазах отставил в сторону тарелку.

— А я-то гадал, когда тебе надоест покой.

— Покой? Кому нужен покой? Никому! — громогласно возвестил каресианин. — Делать нам все равно нечего, ну, то есть до тех пор, пока мы не доберемся до Ормагеля-Прайм и не попытаемся сдать это ведро в ремонт тамошним разбойникам, так что сейчас нам нужно разве что пиво. И те интоксиканты, которые предпочитаете вы, разумеется. Может, шардоннэ?

Морган лениво приподнял бровь.

— На этом корабле?

— В экипаже у Роракка были люди, — заметила я.

— Не потворствуй этому типу, Сийра. А не то завтра нам всем придется несладко. — Гвидо обиженно прощелкал что-то неразборчивое и отправился на поиски. — Надеюсь, у тебя хватит сил вынести праздник в представлении каресиан, — добавил мой собеседник.

Я блаженно потянулась.

— Главное — чтобы у него хватило сил вынести праздник в моем представлении!

И замялась. Мне хотелось сказать Джейсону очень многое. Я взглянула на него и поняла, что ничего говорить и не требуется.

Его улыбка стала более теплой. Худая смуглая рука протянулась через стол и сжала мою ладонь, и я ощутила, как его сердце забилось в унисон с моим.

Я смотрела на Моргана, с грустью думая о том, что он потерял.

— Ты заплатил дорогую цену, Джейсон.

Он невесело усмехнулся и приподнял свой бокал.

— Что сделано, то сделано. — Потом увидел, как я невольно вздрогнула, и быстро добавил: — У нас есть время, Сийра. Время и новый корабль. О чем еще можно мечтать… о, а вот и наш мародер с ответом!

Гвидо с обоймой всевозможных бутылок в клешнях и грудных зажимах пробрался к столу. Его появление, прервавшее наш разговор, обрадовало меня. Морган имел право гордиться своими достижениями, и если ему было под силу перенести расставание с «Лисом», то и мне тоже под силу. Я решительно погрузилась в наше празднование. Примерно к концу второй бутылки вина — на драгоценное пиво каресианина никто из нас посягать не стал — мне удалось унять странную бурю эмоций, вызванную ласковыми словами и прикосновением Джейсона.

Именно вино я и сочла причиной своего кошмара. Да еще и напряжение последних дней, видимо, давало о себе знать, так что ничего удивительного, что я металась и стонала, вместо того чтобы спокойно почивать.

Во сне я сидела в похожем на трон кресле, не в силах шевельнуть даже пальцем. У моих ног сгрудились какие-то существа — с провалами вместо лиц, сливающиеся в одну темную массу силуэты. Я различала только их руки, тянущиеся ко мне, силящиеся схватить. Я пыталась отстраниться, но не могла, и каждое прикосновение болезненно сотрясало мои мысли. Зажмурившись, я закрыла свое сознание, чтобы не пустить их к себе.

Вдруг все утихло. Я открыла глаза. Окружавшие меня существа исчезли. Я была одна во мраке, и лишь мерцание моей кожи не давало мне утратить ориентацию во тьме. Это едва ли было лучше тех тянущихся ко мне рук. Я отчаянно попыталась проснуться — изо всех сил боролась, силясь выбраться из этого вязкого сна, и вдруг ощутила в мозгу мысль, принадлежавшую не мне, а кому-то другому. Я попыталась отделаться от ее назойливого шепота — тщетно. Я чувствовала себя испуганной и беспомощной и не могла облечь свой страх в слова. Я…

… проснулась. Разжав руки, намертво вцепившиеся в скомканные простыни, я поморгала, чтобы прогнать остатки сна. Сейчас меня больше беспокоила головная боль, которая, казалось, вознамерилась просверлить дыру в моем черепе над правым глазом. Пошарив у кровати в поисках выключателя, я мрачно подумала, что не стоило столько пить.

Поверх груды одежды, которую натащил из шкафчиков в жилом отсеке все тот же предприимчивый Гвидо, обнаружился халат. Я накинула его на плечи со вздохом, который тут же перешел в зевок. Надо найти что-нибудь от головной боли, а потом можно будет попытаться снова заснуть.

Логичнее всего было начать поиски с кухонного отсека. Я принялась обшаривать шкафчики. Передо мной простирались ряды пустых столиков и скамей. А ведь среди погибших на Плексис наверняка были и некоторые из тех, кто когда-то сидел здесь, болтал с соседями и передавал им тарелки. Я потерла глаза, жалея, что не вольна выбирать, какие воспоминания оставить, а от каких избавиться.

— Не спится? — негромко окликнул меня Морган. Я обернулась, ничуть не удивившись. Он подошел ко мне, причем вид у него был до омерзения жизнерадостный.

— Скажем так, ты предупреждал меня, чем может закончиться попытка потягаться с Гвидо во вместимости. — Отыскав то, за чем я сюда пришла, я поставила флакончик на стол, следя за ним уголком глаза. — Ну ладно, я мучаюсь заслуженным похмельем, а ты-то почему не спишь?

— Почувствовал что-то нехорошее, — ответил Джейсон с неожиданной серьезностью. Я недоуменно взглянула ему в лицо. — Мне показалось, что я могу тебе понадобиться, — объяснил он. — Что тебя разбудило?

Занятая мыслями о средстве против мигрени, я не обратила внимания на его тревогу.

— Мне снова снился кошмар. — Я немного удивилась, что Морган не почувствовал этого. — Уже забыла, что именно. Я не привыкла столько пить.

Джейсон нахмурился, испытующе глядя мне в лицо.

— Я почувствовал нечто большее. Ты звала меня.

Я вдруг сообразила, к чему он ведет, и мне стало не по себе.

— Я не…

— И даже не попыталась, — мягко упрекнул он.

Мне не понадобилось предостережения, всплывшего в моем смятенном мозгу, чтобы понять, что эту тему обсуждать мне совсем не хочется, в особенности сейчас, когда я была совершенно не в состоянии состязаться со своим собеседником в остроумии.

Он сказал, еще более мягко:

— Сийра, я понимаю, почему ты хочешь забыть все, что произошло.

Что-то в моем мозгу прорвалось, и меня вдруг охватила неудержимая злость, хотя я и не могла сказать, на кого именно.

— Неужели, капитан Морган? — осведомилась я желчно. — Вы понимаете, что я чувствую, когда с каждым днем все больше и больше превращаюсь в кого-то совершенно мне незнакомого? Узнаю, что меня продают и покупают пираты? А теперь вы хотите, чтобы я смирилась с тем, что слышу всякие голоса?

— Голоса? — переспросил Джейсон с внезапной тревогой в голосе. Лоб его прорезала озабоченная морщинка. — Кого еще ты слышала?

Я запнулась, не в силах подобрать слов, и беспомощно зажестикулировала.

— Не понимаю, почему я так сказала… Это был просто кошмар.

Морган шагнул вперед и проворно поймал меня за руки. Наши глаза встретились, и я ощутила, как меня затягивает в бездонную прозрачную синеву. Никаких чувств не было, только бесконечная усталость и бессилие. Потом он отпустил меня. Его глаза перестали быть синими водоворотами, но бледное лицо еще хранило следы напряжения. Освободившись от наваждения, я шарахнулась от него.

— Как ты смеешь…

— Сядь! — приказал он почти грубо. Я с изумлением повиновалась. Джейсон подошел к переговорнику в стене и велел Гвидо присоединиться к нам в капитанской рубке.

— Что случилось?

Выражение лица Моргана было ужасным, и он оставил мой вопрос без ответа, молча сделав знак идти за ним. Я пробуравила его спину взглядом, потом поспешила следом. Затем спохватилась и сунула флакончик с болеутоляющим в карман халата.

Мы завернули за последний поворот, и Джейсон остановился в двух шагах от двери в рубку, преградив мне дорогу рукой. Я уже увидела, что насторожило его. По полу тянулась ровная цепочка округлых темно-красных пятен. Следы вели в открытую дверь.

В эту минуту с противоположной стороны показался Гвидо, бурча и дребезжа, точно расстроенный сервомеханизм. Вот тебе и застали врасплох, подумала я, хотя кого или что мы должны были застать врасплох, я сказать затруднялась. При виде нас с Морганом каресианин остановился.

— Что случилось?

Джейсон ничего не ответив, бросился в рубку. Я рванулась за ним, хотя сама не знала зачем. Гвидо топотал следом за нами.

Наше эффектное появление пропало втуне: нарушительница спокойствия продолжала деловито копаться в панели управления — вернее, в том, что от нее осталось. Морган выругался и оттащил, похоже, ничего не слышащую Гистрис от обломков. Она не сопротивлялась, а стояла совершенно спокойно. Кровь сочилась из порезов у нее на руках, из ран и из порванных трубок, которые она, должно быть, выдрала с мясом, когда выбиралась из медкокона. Гель покрывал кожу и волосы, отчего она казалась статуей из серого мрамора с кроваво-красными прожилками.

Предоставив Джейсону разбираться с подручной пирата, каресианин отыскал огнетушитель и принялся заливать пеной загоревшуюся проводку и изоляцию. Пожарная сигнализация молчала, но вентиляционная система уже начала очищать воздух от дыма.

— Нужно отвести ее обратно в постель, — очнулась от оцепенения я. Положив руку на локоть Моргана, я была поражена ее неподатливостью — она была как стальная. Биение его сердца было отражением моего собственного. Но Гистрис и не пыталась вырваться.

Не пыталась. Я встретилась с ней взглядом и едва удержалась, чтобы не закричать. Это были не глаза моей бывшей надзирательницы. В ее глазах был кто-то другой, кто смотрел на меня, кто меня знал. Йихтор. И лишь в самой их глубине отчаянно билась Гистрис Сан, его маленькая, жалкая пленница.

А Джейсон сражался за нее. Я чувствовала эту борьбу в своих пальцах, сжимавших его руку. Он сражался, но незнакомец в глазах Гистрис только глумился над его попытками.

Мгновенно, сама не понимая, что и как делаю, я поддержала Моргана, сквозь наши соприкасающиеся руки влила в него свою силу. Тело Гистрис в руках Джейсона вдруг обмякло.

Он осторожно отпустил ее, придерживая плечом. Я склонилась над женщиной, убрала с лица слипшиеся от геля волосы. Под серым веществом кожа оказалась мертвенно-бледной — должно быть, почти вся ее кровь была на полу. И мои руки тоже были перепачканы в ней. Я вся подобралась, когда веки моей бывшей надзирательницы дрогнули и приоткрылись. Но на этот раз глаза, смотревшие на меня, были совершенно человеческими и полными боли.

— Спасибо, — прошептала Гистрис. Ее голова, которую поддерживали руки Моргана, качнулась, чтобы повернуться к нему. — Пора, капитан. Космос свободен.

По ее телу пробежала дрожь, передавшаяся мне через Джейсона.

Он уложил ее на палубу — очень осторожно, чтобы не повредить трубки, торчавшие из ее шеи, точно обломки стрел. Я удивленно взглянула на него. Морган быстро снял с пояса Гвидо один из многочисленных пистолетов. Каресианин бросил на распростертую на полу женщину выразительный взгляд.

— Что вы делаете? — спросила я, отказываясь верить своим глазам. — Ее нужно отнести обратно в постель…

Гистрис подняла на меня глаза, и ее лицо искривилось в попытке улыбнуться.

— Капитан знает, что мне нужно, малышка. — Ее голос стал еле слышным, потом чуть окреп. — Можете не оставлять никаких частей, капитан. У меня нет родственников, предъявлять претензии некому. Только не позволяйте больше этому мозгокопателю Йихтору снова влезть в мою голову… пожалуйста, прошу вас…

В ее мольбе прозвучал такой ужас, что я содрогнулась, и в тот же миг Джейсон, кивнув, спустил курок.

 

ГЛАВА 18

Я поняла, что Морган вернулся, еще до того, как услышала за своей дверью их с Гвидо приглушенные голоса. В моем горе ощущение почти всеобъемлющего понимания, того, что у тебя словно открывается какой-то дополнительный глаз, было столь отчетливым, что я просто безропотно смирилась с этим знанием. На мне был надет костюм мертвой Гистрис, и я сидела в ее кресле.

Джейсон перешагнул через порог и застыл на месте.

— Сийра…

— Почему тебе пришлось ее убить?

Он провел рукой по лицу, серому от усталости. Я встала, держась за стол.

— Скажи, — настаивала я. — Скажи мне, что случилось с Гистрис. Я не понимаю. Но должна понять!

Морган подтянул к себе кресло и тяжело опустился в него. Выглядел он в точности так, как я себя чувствовала.

— Что ты уловила?

Мне не хотелось вспоминать.

— Кого-то другого. Значит, Гистрис была не виновата!

— Нет, не виновата. — Его губы искривились в горькой ухмылке. — Это я виноват. — Его глаза жгли меня, исполненные почти такой же муки, что и у Гистрис. — Эта женщина знала. Он уже использовал ее как портал. Рано или поздно Йихтор снова проник бы в нее. Даже с твоей помощью мне с трудом удалось вышвырнуть его прочь. Я не мог удержать его. Не мог защитить ее.

— Йихтор…

Стоило мне произнести это имя вслух, как перед глазами у меня встала Гистрис — боль в ее глазах и умиротворенная улыбка в тот миг, когда Морган выстрелил. Сама не знаю, как и когда я обнаружила, что прижимаю его голову к груди. В глазах у нас обоих стояли слезы.

Морган медленно опустил крепко сжатый кулак на раскуроченную панель.

— Я проверил тех двоих в трюме. Один — с Гота, а второй — наполовину тидайканин, и ни один не восприимчив к ментальному вторжению. Но Гвидо все равно укрепил запоры.

Мне было невыносимо находиться в рубке. Кровь отмыли, но боль, плескавшаяся в глазах Гистрис, никуда не исчезла. Я принялась шагать взад-вперед — все больше толку, чем жалобно подвывать от чувства безысходности.

— И что теперь? Ты сможешь это починить?

Каресианин погрузил коготь в еще не застывший ручеек расплавленного пластика.

— Вижу, чувство юмора тебе не изменило, — пророкотал он.

— Йихтор обо всем позаботился. Мы куда-то направляемся, — сказал Морган. — Курс «Торквада» задан, а двигатели работают на предельной мощности. Мы не можем свернуть с курса.

Я подошла к пульту, медленно передвигая ноги, и взглянула на застывший металл.

— Мы летим к Экренему. «Торквад» собирается доставить меня к Йихтору. — Я обернулась к Джейсону. — Теперь Йихтор вползет в мое сознание? Или он уже там? Скрывается в моих снах, читает мои мысли, управляет моими действиями? — Я почти кричала, и по ставшей рубке заметалось смятенное эхо. Морган хотел было что-то сказать, но я покачала головой. — Не думай, что у меня истерика. — Это заявление показалось неубедительным даже мне самой, но лицо Джейсона чуть расслабилось.

— Я почувствую, если он попытается подступиться к тебе. — Морган, похоже, понял, что его слова ничуть меня, не успокоили. — Ты сказала, что тебе знакомо его имя. Что ты еще помнишь?

Я попыталась взять себя в руки и ответить спокойно, тем более что в глазах Гвидо собиралась грозовая туча, явно нацеленная на меня. Я видела: он-то не разделяет уверенности Моргана, что я вот-вот не превращусь в действующую по чужой указке марионетку.

— Имя Йихтора показалось мне знакомым, когда Гистрис произнесла его, еще до того, как мы взлетели с Плексис, вот и все. Нет, погодите, — мелькнула вдруг у меня случайная мысль. — Когда она назвала это имя, я увидела лицо, его лицо. Он был в страшной ярости. Надеюсь, я никогда больше не увижу это лицо, — добавила я медленно.

— По-моему, с нее на сегодня хватит, брат, — вмешался каресианин, и прозвучавшая в его голосе жалость заставила меня вспыхнуть. — Если все-таки непременно нужно продолжать, давайте пойдем туда, где можно сесть и выпить. Здесь мы больше не нужны. — Он красноречиво щелкнул клешнями в сторону искореженной панели.

— Иди вперед, мы через минуту к тебе присоединимся, — с отсутствующим видом согласился Джейсон. Как только Гвидо вышел, в рубке сразу же показалось гораздо просторнее. Я ощутила на себе задумчивый взгляд Моргана.

— Я больше ничего не знаю, — сказала я ему после неловкой паузы, решив, что этот вопрос он задаст следующим.

— Мне известно чуть побольше.

Почувствовав его нежелание продолжать, я нетерпеливо шагнула к нему.

— Расскажи!

— В основном всякие слухи. Россказни о могущественном изгнаннике из Клана, который продает свои способности любому, кто хорошо платит. База на Экренеме вполне их подтверждает. В том секторе космоса полно пиратов и изгоев.

— И ему нужна я… — Время точно остановилось. Сострадательное, но неумолимое лицо Джейсона поплыло у меня перед глазами. Снова Клан. — Зачем? Что Сийра Морган значит для Йихтора, для Барэка, для всех этих клановцев?

— Они охотятся за Сийрой ди Сарк, — напомнил он. Я ничего не ответила. Имя было чужим, но странно знакомым. Мне оно не нравилось. Морган мягко продолжил:

— Ты в родстве с богатым и известным политиком. Для Роракка это что-то да значило. Насчет Йихтора, правда, сказать ничего не могу.

— Джаред — мой отец. — Я заколебалась. Джейсон заслуживал того, чтобы узнать больше. — Это он привез меня на Ауорд.

— Я знаю.

Я взглянула на Моргана, и мысль о том, что события моей жизни хранятся за этими синими глазами, показалась мне странно утешительной. Как будто он всё это время был со мной рядом, делил со мной мое прошлое, а не просто помнил его.

— Почему он бросил меня? — задала я вслух мучивший меня вопрос.

— Может быть, во время нападения его ранили. — Он замолчал. — Или, такое тоже возможно, даже убили. Мы знаем только то, что рассказал Барэк.

Я воскресила в памяти ту ночь на Ауорде — взрывы, побуждения, страх. Отцовского лица в воспоминаниях не возникало.

— Во время нападения его рядом со мной не было, — заключила я. — Но как он мог меня бросить, если что-то было не так?

«Со мной», — добавила я про себя.

Джейсон устало вздохнул и взъерошил пятерней волосы.

— Сийра, твой отец создал в скоплении Камос коммерческую и политическую империю и при этом ухитрился каким-то образом скрыть от общественности факт твоего существования, так что Роракк не смог ничего раскопать. Чтобы столь успешно прятать тебя, нужны были немалые деньги и решимость. Поэтому ты жила в той тюрьме, которую помнишь.

— Почему?

Он сжал губы.

— Почему? Потому, что люди обычно скрывают от всех или заключают в тюрьму то, что хотят защитить. Или то, чего боятся.

Клановец на Плексис сам испугался меня…

— Нет, со мной дело было в чем-то другом, — произнесла я осторожно, опускаясь на ту самую скамью, где меня держали в ожидании следующего хода Роракка. — Сийра ди Сарк, лишенная памяти, вместе с дождем утекла в сточную трубу на Ауорде.. Почему они до сих пор не оставят ее в покое?

— Подойдем к этому вопросу с другой стороны, — с внезапным воодушевлением сказал Морган, и у меня внезапно появилось ощущение, что мне вряд ли это понравится. Он сел рядом со мной, сосредоточенный и напряженный. — Возможно, их интересовало не то, кем ты была, а что ты знала. Если ты знала какую-то тайну, что-то важное о Клане…

Я многозначительно побарабанила пальцем по голове.

— Выходит, здесь зарыт какой-то скелет? Отлично, ничего не скажешь. Значит, тот, кто блокировал мою память, хотел, чтобы Сийра ди Сарк умерла. Предположим, Йихтор и иже с ним хотят, чтобы умерла Сийра Морган, тогда Сийра ди Сарк сможет воскреснуть и ответить на их вопросы. Есть какие-нибудь предположения, кто еще может чего-нибудь от меня хотеть?

— Я знаю, чего я хочу. — Джейсон легонько дернул меня за выбившуюся прядь волос. — Я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Какая из двух? — повела я бровью.

— Ты не сможешь вечно оставаться двумя людьми сразу, Сийра. Твоя память блокирована не навсегда.

Я повернула голову и взглянула Моргану прямо в лицо. Несмотря на легкомысленный голос, губы его были решительно сжаты.

— Мне придется начать все вспоминать? — спросила я и сама удивилась, как безжизненно прозвучал мой голос.

— Я этого не говорил, — быстро поправился Джейсон. — Я обнаружил в твоей памяти несколько блоков, наложенных один поверх другого и тщательно связанных между собой. Было бы куда легче одним махом стереть все воспоминания сразу. Зачем городить такую сложную и одновременно ненадежную конструкцию? Я бы сказал, что эти блоки ставились так, чтобы их можно было снять.

— А ты можешь?

— Нет. — Досада Моргана была очевидной.

— Джейсон, — сказала я очень тихо и положила ладонь ему на руку. — Что будет со мной, если снять эти блоки?

— Ты вспомнишь свое прошлое.

Я пристально вглядывалась в его лицо.

— Нет. Я не об этом. Что будет с этой, теперешней мной? Что будет с… — Я сжала пальцы, раскрываясь навстречу ему, пока не перестала слышать все, кроме грохота его сердца. Потом отстранилась.

Морган вздохнул. Его синие глаза потемнели.

— Ты пробыла Сийрой Морган совсем недолго. — Он поднес мои пальцы к губам и тут же выпустил их. На его лице появилась кривая улыбка. — И посмотри, что ты делаешь с людьми. Вряд ли Сийра ди Сарк так уж сильно отличается от тебя.

Я как-то смогла улыбнуться в ответ. Наверное, моя улыбка была столь же вымученной, как и у него.

— Об этом будем думать, когда — и если — такое случится.

Понимая, что это бессмысленно, я продолжала жалеть, что не смогла найти на Плексис другой корабль и расстаться с Морганом, как собиралась. Тогда и Гистрис, и все остальные, кто погиб, были бы живы. Мы не стали бы заложниками «Торквада». А у Джейсона остался бы его «Лис»…

Я выбросила из головы все «если». Сейчас следует тревожиться о настоящем.

— Можешь научить меня, как защититься от Йихтора?

— Может быть. — Морган развел руками. — Не стану тебе лгать, Сийра. Не исключено, что это невозможно. Мы не знаем, насколько ты сильна — ну, или была сильна.

Вот как. Во рту у меня пересохло, но сердце билось ровно. Я решительно посмотрела Моргану в глаза и коснулась бластера, заткнутого у него за пояс.

— Тогда я ожидаю, что ты окажешь мне ту же услугу, что и Гистрис, — сказала я. — Дайте мне слово, капитан.

Синие глаза Моргана, не дрогнув, встретили мой взгляд, хотя в лице у него не было ни кровинки.

— Я ни за что не позволю ни Йихтору, ни кому-либо другому управлять тобой, Сийра. Клянусь.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Сила! — послышался пронзительный голос Раэль, и она сама тут же вбежала в кухонный отсек. Барэк безуспешно пытался разобраться в настройках видеостены — кружащиеся звезды портили ему аппетит. Он с надеждой поднял голову.

— Морган?

Его кузина уперлась обеими руками в столешницу и склонилась вперед, черные волосы плащом упали на ее плечи. Кивок Раэль был отрывистым, но серые глаза торжествующе сверкали.

— Именно он. И еще кто-то — вкус незнакомый. Клановец. — Женщина поджала губы. — Они переплелись друг с другом, как змеи. Но сквозь них обоих я почувствовала Сийру!

Вместо того чтобы испытать облегчение, сада, Сарк вдруг ощутил придавившую его невыносимую тяжесть.

— Можешь дать Терку координаты?

— Уже.

Барэк плавным движением поднялся на ноги и подошел к панели переговорного устройства у двери. Он вызвал пилота и задал ему один вопрос. Ответ Терка только усилил его дурное предчувствие.

Раэль налила себе чашку сомбея и уселась, глядя на него.

— В чем дело?

— Если верить Терку, курс, который ты ему задала, ведет нас прямиком в то место, где убили Керра.

— Керра? — По смущенному лицу кузины садд Сарк понял, что та совершенно о нем забыла. Он не стал обижаться, лишь отодвинул воспоминание о безвольно поникшем теле брата на самые задворки памяти, приберегая его на потом.

— Керр был очень силен, Раэль. Специалист второго уровня, пожалуй, даже ближе к первому. Тот, кто одолел его, справится с нами обоими. Сийре тоже грозит опасность.

Женщина решительно щелкнула острыми ноготками по столу.

— Сийре — не грозит. Ее не победить никому.

Клановец покачал головой.

— Если она до сих пор в стазисе, хотя бы отчасти, она не сможет защититься. — Он помолчал. — Но ты говорила, что почувствовала, как она пустила в ход свою силу.

— Да, почувствовала, — неохотно признала его кузина. — Ее ни с чем не спутаешь.

— Что произошло? — спросил Барэк.

— Не знаю. — Раэль сделала глоток из своей чашки, потом другой. — Возможно, ее память никогда и не была заблокирована.

— Я был с Сийрой на Ауорде, — возразил садд Сарк. — Тогда она ничего не помнила. Если она сейчас освободилась, то причина — в Моргане. В чем-то, что он сделал. В каких-то его способностях.

Женщина покачала было головой, но он уже продолжал, сбивчиво, торопливо:

— Послушай, Раэль. Стазис можно прервать. А рядом с ней не было никого другого, у кого хватило бы на это силы, — ни людей, ни клановцев.

Она опустила глаза, потом снова вскинула их на него.

— Это все догадки. Совет ни на секунду не поверил бы тебе.

В ее голосе проскользнула нотка нерешительности, и Барэк воспрянул духом.

— Но ты-то веришь.

— Морган — человек. Его жалкая сила не может повлиять ни на кого из нас. — Она процедила эти слова с таким видом, будто едва сдерживала тошноту.

— Так нас учили. Но задумайся, Раэль, — настаивал ее кузен. — А вдруг это не так? Вдруг сила Моргана действительно может влиять на Сийру? Что, если он может вытащить ее из стазиса, войти в м'хир и вызвать…

— Прекрати! Это невозможно слушать! — взвилась женщина, гневно сверкая глазами. — Похоже, придется отправить тебя для полного восстановления к Сенебару. Твоя одержимость людьми повредила тебе разум, Барэк! Они — никто! Морган — никто!

Стены кухни замигали. Садд Сарк возблагодарил предков за то, что Раэль не унаследовала телекинетических способностей своего деда, а не то этот стол вполне мог бы сейчас обрушиться ему на голову. Он и так хватал ртом воздух, пытаясь не потерять сознание под напором ее ярости, бушевавшей в м'хире.

— Перестань! — взмолился он. — Просто послушай, Раэль. Прошу тебя.

— Только, пожалуйста, без твоих безумных идей о людях, — предупредила его кузина, уже успев взять себя в руки настолько, что смогла заблокировать свои мысли. — Они — никто. Их представления о силе сосредоточены вот в этом, — она презрительно обвела рукой кухонный отсек. — Разве способен кто-либо из людей пронзить материю пространства мыслью, как полотно иглой? Нет. Разве способен кто-либо из людей протянуть физическое тело следом за мыслями, как нить? Нет. Разве сны людей нарушают покой м'хира? Тоже нет.

— Ты зря их недооцениваешь, Раэль, — произнес Барэк негромко. — Это ошибка. Некоторые люди обладают значительными способностями. И не забывай, их техника помогает им совершать то, что мы делаем одной лишь силой мысли.

Женщина фыркнула.

— Все это жалкие уловки. У людей нет настоящей силы.

— Керр полагал, что если бы им позволили развиваться без нашего вмешательства, некоторые из них могли бы развить ее.

— При всем уважении к твоему брату, скорее уж денебиане научатся плавать!

— Задумайся об этом, Раэль. Так ли уж это невозможно? Или мы не замечали у них способностей, подобных нашим, только потому, что Совет держит ухо востро и отслеживает любые колебания м'хира — а также всегда готов «изменить» разум любого человека, который может развить такой дар? Нас учили, будто Расслоение произошло из-за того, что у нескольких Избирающих появился Дар, который с каждым новым поколением передавался все большему и большему числу клановцев, пока цели наших предков и лишенных-Дара окончательно не разошлись. А если бы это развитие просто прекратили? Какими бы мы были сейчас?

— Ты пытаешься убедить меня, будто этот человек… будто Морган может… Нет. Это невозможно. — Женщина была бледна, но садд Сарк чувствовал, что она слушает его уже с меньшим недоверием.

— Нам всем неудобно рядом с людьми, Раэль, — сказал он. — Они очень похожи на нас, больше, чем все остальные виды, с которыми мы имели дело. Но если копнуть глубже, люди разительно от нас отличаются, они чужды нам, их снедают страсти, которых большинству. Тех, кому доступен м'хир, не понять. Их одержимость механизмами, например. Их тяга держаться вместе, заселять планеты себе подобными до тех пор, пока жизнь на головах друг у друга не станет для них настолько невыносимой, что заставит их опять искать новые места обитания. Давай взглянем правде в глаза — с расой, которая может одновременно любить и ненавидеть саму себя, не так-то легко ужиться.

— Верно, — без улыбки отозвалась его кузина. — Без чувства юмора здесь не обойтись.

Клановец тщательно подбирал слова.

— Нам надо найти Сийру. Тогда ты сама сможешь с ней поговорить, — сказал он быстро, пока Раэль снова не ожесточилась.

— Почему бы нам просто не прекратить вмешиваться в происходящее? — проговорила женщина себе под нос — Если Сийра в состоянии действовать, уже не имеет значения, как и почему это произошло, Барэк. Зато имеет значение то, что мы ей больше не нужны. Через два дня мы уже будем в зоне связи с Плексис. Я смогу найти корабль до Денеба, а ты сможешь вернуться и заняться розыском убийцы Керра.

Барэк взял ее за руку. И одновременно убрал всю защиту, до последнего уровня. Раэль отпрянула, словно собираясь вырвать руку, прервать их ментальный контакт. Он не разжал пальцев, а через м'хир, через их связь передал ей образ своего страха.

«Возможно, Сийре ты и не нужна, Раэль, но ты нужна мне, — передал он, вкладывая в каждое свое слово всю искренность, на какую был способен. — Не важно, разделяешь ты мои идеи относительно Моргана или нет. Ты ведь знаешь, что у меня не хватит силы противостоять убийце Керра. И не хватит силы, чтобы спастись от Сийры, если ее сила Избирающей выпущена на волю. Я прошу тебя о помощи».

Садд Сарк вернулся в свою оболочку, вновь замкнул ментальную защиту и освободил кузину от нежеланной близости своего разума. Он очень надеялся, что ее молчание означало, что Раэль задумалась над его словами. Ведь он был не из тех, кто по доброй воле станет геройствовать.

Но, с другой стороны, кто в здравом уме стал бы?

 

ГЛАВА 19

Морган настоял на том, чтобы, прежде чем дать мне несколько уроков самозащиты, принять некоторые меры предосторожности. Я, конечно, не могла ничего ему возразить, но то, что мы заперлись в кухонном отсеке, а каресианин стоял снаружи с приказом застрелить любого из нас, кто будет вести себя странно, меня слегка нервировало.

— Расскажи, как Гвидо собирается нас выпускать, — попросила я Моргана, с сомнением глядя на запертую дверь. — Ты ведь вроде бы говорил, что каресиане не владеют телепатией.

Джейсон усмехнулся.

— Верно. Но Гвидо уверяет, что поймет, если кто-то из нас или даже оба подвергнется влиянию. Он сказал, что нас выдаст запах нашего солода.

Я издала глубокий вздох. Выходит, доживу я до преклонных лет или нет, теперь зависело от обонятельных способностей существа, чьего носа я так ни разу и не заметила.

— Будем надеяться, что он сказал правду.

Морган кивнул и кончиками пальцев коснулся моей щеки. Слова, четкие и ясные, как будто произнесенные вслух, хлынули в мой разум.

«Сама идея довольно проста. Ты должна создать ментальный барьер, прикрытие, которое будет скрывать и защищать твои мысли. — Его усмешка, точно пузырьки в этом потоке, коснулась меня через нашу связь. — Начнем с упражнения, которому меня научил один торговец с Омекрона. Закрой глаза. Вот так. А теперь представь, что ты строишь стену из камня, стену, которая существует исключительно в твоих мыслях. Маленькие кирпичики ложатся один на другой, плотно прилегают друг к другу и вместе становятся прочнее, чем каждый из них в отдельности. Попытайся почувствовать, как эта стена растет, кирпичик за кирпичиком. Хорошо. А теперь я покажу тебе…»

Покажет? В голове у меня вдруг что-то щелкнуло, и прием, описанный Джейсоном, предстал передо мной во всей своей полноте. Может быть, я уже знала это когда-то, просто забыла? Или это Морган ненавязчиво помогал мне?

«Нет, — ответил мне в моих мыслях голос, который радостное изумление окрашивало теплотой. — Похоже, я просто напоминаю тебе. Ты делаешь все просто прекрас…»

Я распахнула глаза — Джейсон вдруг куда-то исчез из моих мыслей. Он улыбался мне, торжествующе протянув руки.

— Ты невидима, Сийра Морган! А теперь, если захочешь снять защиту…

«Погоди».

Я снова закрыла глаза. Все оказалось до смешного просто. Даже ребенку под силу было понять, как изменять защитное сооружение, создавая окна для безопасного общения и двери, через которые в случае необходимости можно было послать необходимое количество силы. В единый миг это сооружение в моем мозгу установилось во всей своей красе. Можно подумать, это умение дремало где-то в моей памяти, дожидалось лишь самого маленького напоминания. Если бы я только знала об этом до нападения Йихтора… Встревоженный голос привел меня в себя.

— Сийра?

Я рассмеялась.

— Попытайтесь теперь прочитать мои мысли, капитан Морган! — бросила я ему вызов, вскинув голову. Я стояла неподвижно, а его гибкие пальцы скользили по моему лбу. Его усилия, от которых на лбу Джейсона выступила испарина, я чувствовала, однако не ощущала более его мысленного присутствия, ощупывавшего мою незримую стену в попытках отыскать какую-нибудь трещинку или вход. Я снова закрыла глаза, с растущей уверенностью нащупала место, которое с виду казалось непроницаемым, но на самом деле было скрытой дверцей. Сквозь эту дверь я выпустила в полет его имя.

«Морган!»

«Просто виртуозно».

Я ощутила поток более сокровенных мыслей, но инстинктивно поняла, что не стоит их касаться.

«Пожалуй, это Йихтору стоит опасаться нас! Если бы только было время выяснить, что еще ты знаешь!»

Я купалась в волнах его гордости. Гордости, смешанной еще с чем-то еле различимым. Взглянув в улыбающееся лицо Моргана, такое близкое, я изумилась той странной нежности, с которой он послал мне обратно мое имя.

Внутри меня вдруг всколыхнулась какая-то темнота. Я ощутила волну чего-то немыслимо опасного, собирающуюся и поднимающуюся вокруг меня, пока она не превратилась в неукротимый вал, который увлекал за собой все мои самые интимные помыслы. Он накрыл нашу связь с Джейсоном, потом начал затягивать ее…

Я очутилась нигде. И это было невыразимо прекрасно. Я была планетой — нет, целым солнцем, вокруг которого вращалась вся сила. Сила, сама жизнь текла вокруг меня и сквозь меня, переливалась хором манящих голосов, искушала остаться…

Рядом появился кто-то чужой. Нет. Это мои владения. Я собрала всю силу, готовая биться за них, готовая убить… Моргана?

Не знаю как, но я вытолкнула нас обоих из этого небытия. И резко разорвала контакт с Джейсоном — чтобы очнуться, тяжело дыша, цепляясь за край стола как за единственное, что удерживало меня в реальности.

Смутно, точно в тумане, я поняла, что Морган взволнованно спрашивает меня о чем-то, что его руки ласково поддерживают меня, а я отчаянно отбиваюсь, как будто то чуждое ничто все еще грозит затянуть меня. При мысли о том, чтобы вновь заглянуть в те чудовищные глубины, я содрогнулась.

— Оставь меня в покое, не понимаешь, что ли? — заорала я неожиданно для себя самой и тут же устыдилась настолько, что только махнула рукой, без слов попросив прощения.

— Что случилось? — чужим, натянутым голосом повторял Джейсон. — Я сделал тебе больно? Сийра, прошу тебя! Я должен знать, что с тобой все в порядке!

Неужели он этого не чувствовал?!

Я не могла заставить себя взглянуть на него. Потом.

— Не знаю, — ответила я резко. — Там было что-то такое… Внутри меня. Что-то неправильное. — Стиснув зубы, я попыталась собрать воедино клочья своего достоинства. — Оно засосало нас туда. В то… в то место.

К моим ногам пододвинулось кресло, и я благодарно упала в него, уткнувшись головой в локти и ощущая страшную слабость. Морган сел напротив меня.

— Место? — переспросил он странно севшим голосом. — Мне показалось, что я на миг потерял сознание.

Все так же не глядя на него, я покачала головой. Повисло молчание. Потом Джейсон медленно проговорил:

— Я не понимаю. Ты как-то вернула нас обратно. Но откуда?

— Я не знаю.

Дрожь била меня все сильнее и сильнее.

— Я загнал тебя слишком далеко, — сказал Морган. — Мы не знаем, какое воздействие могла оказать блокировка на твой Дар. Ты могла утратить ориентацию и растеряться.

Несмотря на все свое потрясение, я понимала, что не стоит винить в случившемся Джейсона. Он всего лишь пытался помочь. И где-то в глубине души я знала, что это место было частью меня, как и та тьма, которая пыталась засосать нас туда — как бы ужасно это ни было.

— Ты не мог знать о том, что творится у меня в голове, Морган, — сказала я и взглянула в его встревоженные глаза. — Но нам придется принять во внимание еще одну возможность. — Я в смятении запнулась, и Джейсон вскинул бровь. Сделав над собой усилие, я продолжила: — То, что я… что мы почувствовали, не знаю как, но каким-то образом это — часть меня. Может быть, я безумна? Может быть, то, что сделали с моей памятью, было попыткой помочь мне?

Морган откинулся на спинку кресла и принялся внимательно разглядывать сцепленные пальцы, прежде чем ответить.

— Я в это не верю, — проговорил он наконец. — Совершенно очевидно, что ты знала о своем Даре и использовала его, возможно, куда лучше, чем я мог научить тебя. Поверь мне. — Он протянул ко мне руку, но я с невольной дрожью отшатнулась. Джейсон вздохнул. — То, что с тобой сотворили, никак не могло бы помочь тебе. Они не просто отобрали у тебя прошлое. Если ты когда-то обладала такой силой, таким даром — Сийра, тебя просто ослепили и подрезали тебе крылья.

— Но я не чувствую себя ни слепой, ни искалеченной, — заметила я, жалея, что он ничего не понял. — Мне просто плохо. И страшно.

Вид у Моргана стал такой, как будто его загнали в угол.

— Я больше не буду ничего пробовать. По крайней мере, пока мы в такой опасной ситуации.

— Не надо, — согласилась я, и меня охватило чувство безумного облегчения. — Теперь я могу хотя бы не бояться своих снов. Спасибо тебе.

Он покачал головой, и его непроницаемые синие глаза странно блеснули.

— Я показал тебе, где искать, Сийра. Все остальное ты сделала сама.

С трудом поднявшись на ноги, я направилась к себе в каюту — мне хотелось побыть одной. И надеялась, что Гвидо не подведет его нюх.

— Сийра?

— Что?

— Я никогда ни в чей разум не проникал так глубоко, как в твой. И не стану утверждать, что представляю себе последствия подобного вторжения. Но я утверждаю, что мне трудно представить разум более здравый, чем твой. Если тебя это утешит…

Мои руки взметнулись в жесте, который я не понимала и уж тем более не могла остановить. Не глядя в глаза Джейсону, я крепко сцепила непокорные пальцы.

— Не понимаю, почему я это сделала, — сказала я с горечью.

— Скоро мы оба все поймем, Сийра, — утешил меня он и тоже поднялся. — Иди, отдохни немного. И выкинь все это из головы. А мне надо закончить здесь с делами.

Благодарно кивнув, я пошла между столами к выходу из отсека. Морган проводил меня задумчивым взглядом. Когда я была уже у самой двери, он заговорил.

— Ты не одна, Сийра.

Мое напряженное лицо расслабилось, и я искренне улыбнулась. Остановившись, я оглянулась на его неподвижную фигуру.

— Если меня не обманывает память, вчера вечером вы обещали, что, когда это все закончится, мы сходим поужинать к Сас'кваату, капитан?

— Мы лишим этого старого осьминога всех его запасов. Отдыхай, малыш. Я позову тебя, когда будет нужно.

И я отправилась в свою каюту, сама не понимая, почему тихонечко мурлычу что-то себе под нос.

 

ГЛАВА 20

План Моргана был достаточно прост. «Торквад» должен был продолжить свое запрограммированное путешествие к Йихтору, а вот мы покинем звездолет. Когда взревела сирена приближения к звездной системе — да так, что я подпрыгнула на своей кровати — мы отправились к спасательным капсулам звездолета. Двое пиратов остались запертыми внизу.

Капсулы были сконструированы таким образом, что должны были сами отыскать безопасное место для посадки. Гвидо отключил аварийные радиомаяки: на Экренеме они вряд ли привлекли бы к нам внимание настоящих спасателей. Приходилось во многом положиться на удачу, но «Торквад», летящий прямо в лапы к Йихтору, устраивал нас еще меньше. В любом случае мы выигрывали время.

— Думаешь, у тебя хватит на все это места? — увещевала я Гвидо, когда к нам подошел Морган.

— Это обязательно брать? — сухо осведомился Джейсон, кивнув на аккуратно уложенные в капсулу каресианина бутылки.

Тот был непреклонен.

— У вас свои способы получения питательных веществ. А у меня — свои. И потом, у тебя для компании есть Сийра. Если я застряну на вершине какой-нибудь горы один на один с бортовым компьютером, то помру со скуки. — Загрузив в капсулу последнюю бутылку пива из пиратских запасов, Гвидо обернулся к другу. — Пора.

Морган молча кивнул и протянул руку вверх, чтобы каресианин мог слегка сдавить ее челюстями. Так они стояли довольно долго, и Гвидо пристально смотрел в серьезное лицо Джейсона. Я в этот момент разглядывала палубу.

Огромная рука прижала меня к чему-то, на ощупь очень похожему на борт аэрокара, в медвежьем объятии.

— Береги его, Сийра. Он вечно вляпывается в какие-нибудь неприятности, стоит мне лишь оставить его одного!

После этого прощания каресианин как-то умудрился протиснуть свою тушу сквозь проход, рассчитанный на куда менее крупных пассажиров. Повезло еще, что руки у него были многосуставчатыми. Морган загерметизировал дверь и повернулся ко мне.

— Наша очередь. Я хочу, чтобы мы стартовали одновременно. — Помолчав, он ухмыльнулся. — Обидно будет, если Гвидо выпьет все это пиво, пусть даже на вершине какой-нибудь горы, без нас!

Я воздержалась от комментариев. Мои воспоминания о том, что бывает, когда пытаешься пить наравне с каресианином, были слишком свежи, чтобы в ближайшее время думать о повторении. Вслед за Джейсоном я прошла в нашу капсулу. Морган настоял на том, чтобы мы взяли с собой довольно много припасов, поэтому свободного места внутри почти не осталось — но, с другой стороны, его и не требовалось. Как не требовалось и пилота, поскольку в крошечном челноке не было пульта управления. Пассажиры ожидали развязки, упакованные в плотные защитные мешки. Я попыталась скрыть от Джейсона неожиданно накативший на меня приступ клаустрофобии. Он закрепил ремни моего мешка и взглянул на меня сверху вниз.

— Волнуешься?

Я с крайним отвращением оглядела свое закутанное в тугой кокон тело.

— Нет, любуюсь.

— Ты позволишь? — осторожно спросил Морган, и его пальцы легко-легко, словно перышки, коснулись моего лба.

Я застыла в нерешительности, потом отбросила ложную гордость и опустила все барьеры. Прозвучало, произнесенное шепотом, мое имя. Меня окутала ободряющая теплота. А потом я погрузилась в глубокий сон.

— Сийра. Проснись, Сийра.

Я могла проигнорировать этот ласковый призыв, но только не руку, с отвратительной настойчивостью трясшую меня за плечо, как будто она собиралась его оторвать. Я пробурчала в адрес этой руки что-то нелицеприятное и лениво открыла глаза. Джейсон. Он ухмыльнулся и принялся расстегивать ремни.

— Добро пожаловать на Экренем, соня. Хотя должен признаться, что ты не слишком много пропустила.

Он помог мне выбраться из мешка. Я с трудом держалась на ногах, а наши аккуратно сложенные вещи болтались где-то наверху. Морган начал по одному откреплять зажимы двери.

— Мы же перевернулись вверх тормашками! — заметила я наконец. — И часто такое случается?

— А кто его знает, — буркнул через плечо Джейсон. Мышцы под материалом его комбинезона бугрились и перекатывались — он пытался справиться с упрямой дверью. — Мне еще ни разу не приходилось пользоваться аварийными капсулами. Передай мне вон ту штуковину, пожалуйста.

— А Гвидо приземлился благополучно?

Я передала Моргану инструмент, на который он показал, и попыталась не мешать ему, что в тесной капсуле оказалось задачей довольно сложной.

— Не знаю. Ф-фух, — удовлетворенно выдохнул он, одержав наконец верх над дверцей. — Вообще-то он должен бы уже выбраться из своей капсулы. — Голос Джейсона стал глуше — его голова и плечи скрылись в люке.

Послышалась какая-то возня, и он выбрался наружу целиком.

«Оставайся внутри».

Этот мысленный приказ заставил меня нахмуриться. Ну, если я выгляну наружу одним глазком, большой беды не будет. По всей окружности двери шли очень удобные ручки. Я подтянулась и высунула голову.

— Вылезай уж. — Морган протянул руку и одним ловким движением вытащил меня из люка. Крошечная капсула наполовину зарылась в мягкую землю, а в зеленой лиственной подстилке темнел рваный шрам от удара нашей капсулы о землю — мы едва разминулись с массивным деревом.

Деревом ли? Оно скорее напоминало гору. Ствол образовывали гигантские колонны, искривлявшиеся и смыкавшиеся друг с другом далеко наверху. Неба сквозь плотную крону было не видно, хотя свет все-таки просачивался через нее. Вокруг рябил мягкий лесной ковер. Я медленно обернулась, впитывая в себя эту чудесную картину, и загляделась на нежные цветочные бутоны, которые свисали с каждой ветви. Другие гигантские деревья толстыми колоннами уходили ввысь, раскидывая широкий зеленый шатер над заглушающим шаги мшистым дерном. Воздух был теплым, напоенным влажным запахом земли и неподвижным.

Я сделала нерешительный шаг. Почва восхитительно пружинила под ногами, коричнево-зеленая от опавших листьев и мха.

— Как красиво! — воскликнула я.

— Никаких следов другой капсулы. — Джейсон забрался на наш маленький челнок. — Хотя, конечно, Гвидо вполне может быть где-нибудь у нас под носом. Здесь ничего не стоит не заметить друг друга.

— А нельзя как-нибудь с ним связаться?

Морган ответил не сразу. Он вытащил из земли пушистую пружинку мха и принялся накручивать ее на палец.

— Телепаты гуманоидных видов не могут читать мысли каресиан. По крайней мере, так мне говорили.

Я вопросительно взглянула на него.

— Похоже, ты не очень-то был в этом уверен. Почему? Ты уже пробовал раньше мысленно связываться с Гвидо?

Джейсон покачал головой.

— Такие вещи делать не пробуют — разве что тебя об этом попросят. Ну или в самых крайних случаях. У нас раньше никогда не возникало такой необходимости. Но мы с Гвидо очень близки и считаем друг друга назваными братьями. — Он пожал плечами. — Иногда мне казалось, будто я чувствую его присутствие. Если бы эта жестянка не была такой автоматизированной, я мог бы настроить переговорник. — Морган бросил на ни в чем не повинную капсулу рассерженный взгляд.

Как только мы выбрались из нее, меня охватило странное ощущение свободы. Лес казался мирным и приветливым. И воспоминание, вдруг само собой всплывшее в мозгу, ничуть не удивило меня.

— Подумай о нем, — вдруг сказала я с удивившей меня саму уверенностью. И встала позади Джейсона, вытянув руки так, что ладонями дочти касалась его затылка.

— Думай о том особом, что вас связывает. Я поддержу твой поиск духа.

Собственные слова показались мне полной бессмыслицей, хотя я уже начала концентрировать силу. Закрыв глаза, я сосредоточилась на Моргане и принялась вливать что-то, какую-то силу в его воспоминания о Гвидо — подкрепляя своим воспоминанием об их молчаливом прощании.

И тут же меня увлек за собой какой-то невероятно сильный поток мысли, расширяясь, унося все дальше и дальше, пока не разбился о чей-то разум. Я на миг потеряла ориентацию, мое восприятие как-то исказилось, а в лоб над бровью вонзилась огненная игла. Помимо моей воли сработал какой-то рефлекс, и связь прервалась. Я осторожно приоткрыла глаза.

— Уй-ю-ю, — Джейсон тоже поморщился от боли.

— Это все твой брат, — заметила я.

Морган потер лоб и аккуратно повернул голову, чтобы взглянуть на меня.

— Гвидо где-то далеко. — Он криво усмехнулся. — И я что-то не горю желанием воспользоваться своей… нашей силой, чтобы отыскать его. Как ты это назвала? Поиск духа?

Я нахмурилась.

— Эта мысль пришла в голову Сийре-из-прошлого. — Мое внимание привлекло небольшое крылатое создание, сапфирово-синее, беззаботно порхавшее поблизости. — От таких штук мне делается очень не по себе. — Крошечное существо подлетело к крупной грозди розовых цветов над нами и исчезло.

Джейсон забрался обратно в капсулу, но эти мои слова услышал.

— Я понимаю, Сийра. — Его голос прозвучал неожиданно мрачно. — Это не слишком… удобная способность.

— Но ты же сам говорил, что лишиться ее — все равно что ослепнуть, — напомнила я.

— Иногда видишь слишком многое.

Я какое-то время обдумывала его слова, наблюдая за тем, как лесная жизнь возвращается к прежнему мирному порядку после нашего разрушительного вторжения.

— Как можно видеть слишком много? — спросила я наконец.

Морган вынырнул из челнока обратно и взглянул на меня. Он явно собирался что-то сказать, но потом сомкнул губы. И все-таки спустя некоторое время спросил:

— Что ты подумала, когда впервые ощутила эту связь между нами? Еще до того, как поняла, что можешь ее контролировать?

— Перепугалась до полусмерти. — Я принялась вспоминать. — И разозлилась. Мне хотелось перестать чувствовать, что происходит у тебя внутри, но никак не удавалось. У меня не осталось ничего сокровенного, ничего личного. И я винила в этом тебя. — Я пожала плечами и улыбнулась Джейсону. — Ведь ты единственный, с кем у меня это было.

Морган легко спрыгнул на землю рядом со мной и протянул руку. Я нерешительно опустила на нее ладонь. Ощущение его жизни было таким же реальным, как теплый воздух вокруг меня, и таким же безобидно обыкновенным.

— Теперь я уже не боюсь, — сказала я спокойно, глядя в его синие глаза. — А ты не чувствуешь меня так же, да?

— В данный момент я чувствую только прикосновение.

— Но… — начала было я, потом умолкла и нахмурилась. Что он пытался донести до меня?

Где-то в глубине глаз Джейсона затеплилась горькая улыбка.

— Я научился приглушать свое восприятие чужого сознания, сознательно включать и отключать его, еще многие годы назад. Это требует сосредоточения и определенных усилий, но не научись я этому, я просто сошел бы с ума. Если я касаюсь кого-либо, убрав свою защиту, меня переполняют чужие мысли и эмоции. Противоборствующие реакции и ответные чувства, поверхностные и самые глубинные — на события прошлого и настоящего, на других и на меня. — Он отвел руку. — Я ценю эту возможность и периодически ею пользуюсь. Но за все надо платить.

На этот раз мою картину мира прояснило не воспоминание, но понимание. Морган сам выбрал для себя одиночество. Наверное, Гвидо был единственным его другом — ведь совершенно чуждый разум каресианина не представлял для Джейсона никакой угрозы и не мог навязаться ему, а его эмоции всегда были безопасно, отстраненными.

Пальцами ног я легонько шевельнула мох, глядя, как примятая зеленая поросль вновь пружинисто распрямляется.

— Почему ты не нашел того, кто так же, как и ты, владеет телепатией? — Я очень старалась, чтобы в моем вопросе не прозвучало излишней заинтересованности. — Ведь телепат понял бы тебя и держал в узде свои мысли и чувства.

— Думаю, это было бы еще хуже, — ответил Морган с ноткой раздражения в голосе, словно мои вопросы задели его за живое. — Всего одна случайно ускользнувшая мысль, взрыв эмоций могут разрушить защиту у обоих. Нет уж. Мне не хочется быть столь уязвимым. — Он вздохнул.

— Да и в любом случае, — добавил Джейсон чуть менее хмуро, — все мои знакомые телепаты зарабатывают себе на жизнь соблюдением или нарушением Торгового пакта, поэтому мы с ними вряд ли смогли бы стать друзьями. — Он помолчал. — Я знаю нескольких телепатов, только они не из людей. Клановцы. Барэка, например, а теперь еще и его кузину Раэль.

— Раэль? — обеспокоенно спросила я. — Ты не рассказывал мне о ней. Кто она такая?

— Ты должна была ее знать. Смотри. — Палец Моргана легко коснулся моего лба, и перед моим мысленным взором возникло женское лицо. Я внимательно вгляделась в изображение. Оно не всколыхнуло в моей душе никаких воспоминаний, но я была твердо уверена, что в этом видении, посланным мне Джейсоном, что-то не так. Полные губы должны были бы подрагивать, готовые вот-вот улыбнуться, а в прекрасных глазах недоставало смешинок. Волосам полагалось ниспадать на лоб безукоризненно гладкий, а не гневно нахмуренный. Я с удовлетворением оглядела обновленный образ. Вот теперь эта женщина выглядела так, как, по моему мнению, ей следовало выглядеть. Но откуда я это знала? Уничтожив улыбающееся лицо, я отгородилась от Джейсона ментальными барьерами. Вид у него был озадаченный.

— Похоже, ты знаешь ту Раэль, которая мне незнакома. — В голосе Моргана прозвучало еле уловимое подозрение, и я тут же возмутилась.

— Ты знаешь, что творится в моих мыслях, не хуже, а то и лучше, чем я сама, Джейсон Морган. Не поздновато ли подозревать, что я что-то от тебя утаиваю? — Я даже не пыталась сдержать досаду. — Я что, должна бояться и того малого, что приходит мне в голову? — Умолкнув, я вслушивалась в слова, которые только что произнесла.

Тяжело дыша, я глядела на лицо Моргана, но не видела его, едва держась на ногах от налетевшего на меня вихря мыслей. Удобная, но полупустая, какая-то голая комната. Похоже, я прожила в ней довольно долго. Уверенность в том, что именно там мое место, признание за теми, кто избрал для меня эту судьбу, права распоряжаться мной, изолировать меня. Разгадка была не во времени, что я провела там, а в том, почему я сейчас была свободна. Если бы только я могла это вспомнить!

— Ты должен попытаться снять всю блокировку до конца, Джейсон, — сказала я, сражаясь с хаосом в моей голове. — Что бы мы ни делали, все не имеет никакого смысла; пока мы не знаем, кто я такая. Может быть, Сийра ди Сарк вовсе не стоит ваших с Гвидо усилий и того риска, которому вы себя подвергали.

Морган тепло улыбнулся.

— Вряд ли ты можешь судить об этом, Сийра. — Он задумчиво поднял глаза к небу. — А сейчас нам с тобой лучше бы задуматься о ночлеге. Думаю, закат уже не за горами. Не знаю, как тебе, но мне лично не улыбается ночевать в этой скорлупке. — Он махнул рукой в сторону крошечной, с крутыми боками капсулы.

Я не могла с ним не согласиться. Маленькая дверца, ведшая в тесное чрево нашего транспортного средства, выглядела совсем негостеприимно. Я заставила себя сосредоточиться на неотложных делах, совершенно уверенная, что Джейсон пытается перевести мое внимание. Он забрался в капсулу за нашими вещами, и я задумчиво посмотрела ему вслед. Кроме всего прочего, он ловко увел разговор в сторону от его собственной жизни. Его одиночество было отголоском моего собственного.

Урчание в желудке вернуло меня на землю.

— Не забудь про еду! — крикнула я. Под ноги мне шлепнулась упаковка с пищевыми тюбиками. Поддев носком, я даже не сдвинулась с места, чтобы поднять ее. — Поищите что-нибудь поприличнее, капитан, а не то я гарантирую вам бунт на корабле! Погляди на щедрую природу вокруг нас! Скажи еще, что ты действительно собрался есть эту много раз переработанную размазню!

Морган высунул из люка голову и, оторвавшись от своего тюбика, саркастически предупредил:

— Смотри у меня, чтобы ни крошки, ни капли воды в рот не брала, пока все не будет проверено! И вообще, до заката у нас не будет времени заниматься поисками разносолов. К тому же, — добавил он, и глаза у него ехидно сверкнули, — эта «много раз переработанная размазня» занимает всего одну руку, так что ты вполне можешь продолжить работу, малыш. — И его ухмыляющееся лицо исчезло.

Я подняла упаковку и выпрямилась — и тут же согнулась под обрушившимся на меня ворохом одеял. Сквозь толстую ткань до меня донесся приглушенный смешок Джейсона. Я выдрала из земли клок влажного мха и занесла руку. Ну, пусть он теперь только попробует высунуть голову!

 

ГЛАВА 21

Экренемский закат меня совершенно поразил. Я не была готова к темноте, которая накрыла нас практически с той же скоростью, как если бы я приказала свету в моей каюте выключиться. Хотя густая тень от растительности над нашими головами должна была бы вызвать у меня такие подозрения.

Я улыбнулась, глядя вверх. Полная тьма царила совсем недолго. Почти сразу же раскрылись большие сияющие белые цветы, свешивающиеся с веток над нашими головами. Мягкий свет их лепестков манил к себе всякую мелкую летучую живность; стоило насекомым оказаться поблизости, как они мгновенно оказывались в плену у усов, почти невидимых в глубокой тени внизу. Кровожадность растений меня огорчила, но восхищение великолепными цветами меньше от этого не стало.

Огонь уже угасал, самые дальние от центра угольки почернели по краям, потихоньку остывая. Я поспешила подбросить дров, испугавшись, что костер потухнет прямо у меня на глазах.

Мне никогда и в голову не приходило, что смотреть на огонь окажется столь занимательно, но сейчас я глядела на его переливчатые цветные языки, пока глазам не стало так жарко и сухо, что пришлось дать им отдых, отвернувшись в прохладную темноту — в колдовскую ночь, озаренную целой плеядой цветов, со всех сторон подступающую к нашему костру.

— Так и будешь сидеть здесь до утра? — поинтересовался Морган с постелью в скатке в руке и одеялами на другом плече. Над головой у него, точно обеспокоенная птичка-мать, парил крошечный портативный светильник.

С наступлением темноты Джейсону пришлось прекратить делать наброски. Он показал мне — хотя и поломался слегка (надеюсь, для виду) — свои рисунки. Большей частью это были мгновенные, сделанные в несколько штрихов зарисовки. Я даже знала, что Морган уже представляет, где развесит их в своей каюте на «Лисе» — если получит его обратно. Единственным исключением был изящный, полупрозрачный стебелек мха, над которым он бился больше часа, прежде чем с удовлетворенным вздохом распрямиться и потянуться всем телом.

Я снова улыбнулась. Теперь этот рисунок находился в моей сумке, хотя Джейсон ничего об этом, разумеется, не знал. Я решила, что сия небольшая кража не помешает мне спать спокойно, если, конечно, сегодняшняя ночь не станет для нас с ним последней.

Я взяла свою постель, но отказалась подняться с уютной моховой кочки.

— Наверное, я не смогу вот так вот лечь, заснуть и пропустить это восхитительное зрелище, — заявила я твердо. — На нашем уровне цивилизации жизнь не так уж часто возвращается к первобытным временам. Огонь против ночных демонов, разум и сила против хищников, рыщущих в темноте… — Я с наслаждением потерла руки.

Морган встряхнул свою скатку и устроился у огня, подальше от капсулы. Он отправил портативный светильник на зарядку, и теперь я едва различала его в темноте — да и то только по блеску белых зубов.

— Давай не будем забывать про защитное поле и систему слежения за живыми организмами, предусмотрительно установленные вашим покорной слугой. Мне не хотелось бы оказаться слишком далеко в прошлом.

Я скептически фыркнула.

— Ну и пожалуйста: Я буду дежурить первой.

Джейсон уже успел зарыться в груду одеял.

— Можешь дежурить хоть всю ночь, если тебе так хочется, Сийра. Я лично считаю, что заслужил отдых, и собираюсь на полную катушку воспользоваться этой возможностью. Спокойной ночи. Только не забудь, что завтра нам придется довольно долго находиться на ногах, если мы хотим найти Гвидо до темноты.

Я подбросила в костер еще одну сухую ветку, и в наступившей тишине треск языков пламени показался мне очень громким.

Хотя я с большим трудом удерживалась, чтобы не клевать носом, но еще долго сидела, зачарованная игрой языков пламени, когда моего сознания вдруг коснулся тихий шепот, словно легкий ветерок приподнял и перевернул сухой лист.

«Сийра».

Я взглянула на неподвижную фигуру Моргана, ожидая увидеть, что он открыл глаза и смотрит на меня. Однако тут же поняла, что это не его голос, и накрепко заперла свой разум.

Я так встревожилась, что пролепетала лишь что-то невнятное, когда попыталась позвать Моргана. Но даже этот слабый порыв сошел на нет, когда передо мной вдруг появилось изображение — фигура женщины из Клана, Раэль — так похожее на живую, что я чуть было не закричала ей, чтобы она не наступила на тлеющие угли.

На этот раз изображение было более материальным, почти ощутимым. Женщина в приветственном жесте протянула мне руки. Я без труда могла различить каждую мельчайшую черточку ее прекрасного лица и написанную на нем радость. И слышать ее голос.

— Сийра! Наконец-то я нашла тебя. Здравствуй, дорогая сестра.

— Нет! — завопила я так, что едва не сорвала голос. Почему Морган не шелохнется? — У меня нет родни в Клане.

Похоже, мои слова ошеломили красавицу.

— Что ты такое говоришь? Что случилось, Сийра, почему ты….

Я встряхнулась, неожиданно страшно разозлившись. Наконец-то можно было без помех излить на кого-то свою злость.

— Что случилось? Может, это мне следует поинтересоваться, что со мной сделали? Да, я все знаю. Я знаю, как ваш Клан пытался манипулировать мной и держать меня под контролем. Так вот, у вас ничего не вышло. Я тебя не боюсь.

О, я еще как ее боялась. Одного взгляда на бесплотную фигуру женщины, стоявшую в центре костра, было достаточно, чтобы у меня по спине забегали мурашки. Но труднее всего было сейчас сдерживать растущую тревогу за Джейсона. Неужели он нас не слышит?

— Боишься — меня? — Щеки Раэль побледнели. Свет костра не озарял их, заметила я, совершенно сбитая с толку. Значит, на самом деле она была где-то в другом месте. Интересно, где?

Слова полились из нее потоком, как будто я отворила какой-то шлюз.

— Почему ты должна меня бояться, Сийра? Ты же знаешь, я никогда не отправила бы тебя обратно. Ведь я же всегда принимала твою сторону. Почему ты так на меня смотришь? Откуда такая ненависть? — У нее сорвался голос. — Ведь ты моя сестра, любимая сестра…

— Прекрати называть меня так! — Я поднялась, выставив наружу все свои колючки, хотя в этом было не больше толку, чем сердиться на цветы над головой. Но явное расстройство женщины из Клана способно было бы вызвать сочувствие даже у скалы. Огромные, как жемчужины, слезы наполнили ее глаза. Полная нижняя губа задрожала. Озадаченная, я не знала, ни что сказать, ни что подумать.

— Значит, теперь ты всех нас ненавидишь? — срывающимся голосом проговорила она. Изображение подернулось рябью, как будто у Раэль вдруг иссякли силы.

— А почему нет? — проговорила я медленно. Видеть ее такой несчастной было больно. Я метнула умоляющий взгляд в сторону вороха одеял, под которыми скрывался тот, кого я совсем недавно считала своим единственным другом. Опустить свои ментальные барьеры я не отваживалась.

Красавица печально покачала головой. Сейчас она больше походила на туманный призрак, чем на свой прежний, такой живой образ.

— Сийра, мы были сестрами не только по крови, но и по духу. Если этого недостаточно, что я еще могу сказать?

И внезапно с убийственной бесповоротностью, в тот самый миг, когда образ Раэль померк, я поняла, что она говорит правду. Все до единой мышцы в моем теле одеревенели. Между той, кем я себя считала, и этой, новой Сийрой лежала непроходимая пропасть. Мне не во что было больше верить. До этого момента я даже не знала, к какой расе принадлежу. Для самой себя я была незнакомкой.

«Сийра».

Я знала этот мысленный голос, как никакой другой. Он деликатно, осторожно вступил в ледяную пустыню моих мыслей. Эта осторожность и погубила его; женщина из Клана, называвшая меня своей сестрой, сказала мне, что он все видел и слышал — и намеренно хранил молчание. Но я даже не могла заставить себя почувствовать что-нибудь, кроме безразличия.

Я отвела взгляд от догорающего огня. Джейсон, закутанный в одеяло, неторопливо вошел в круг отбрасываемого им тусклого света и уселся, вороша угли. Почему-то мысленный разговор начать было проще.

«Ты все слышал?» — спросила я.

«Да. — Его мысленные слова прозвучали немного виновато, но вину тут же вытеснила тревога. — С тобой все в порядке?»

Я заставила себя сесть. Мое тело повиновалось, но как-то странно, словно все его части были теперь сами по себе. Руки помимо моей воли сложились на коленях.

«Раэль назвала меня сестрой».

Очень осторожно, но с так знакомой мне непоколебимой честностью он заметил:

«Она сказала, что ты — одна из Клана».

Я кивнула. Ну, сказала. И прислушалась к тому, что творилось у меня внутри. Разве я не ощутила бы это? Или хотя бы не почувствовала бы себя по-другому? По нашей ментальной связи я метнула в него свое смятение и боль.

«Я больше не человек!»

Накал моих эмоций оказался слишком интенсивен для Моргана. Я увидела, как он вздрогнул, хотя и принялся помешивать угли, словно стараясь скрыть это невольное движение. Теперь он решил заговорить вслух.

— Принадлежишь ты к людям или к Клану, какая разница? Обе расы разумные, обе цивилизованные, обе стандартно-гуманоидные. И как ты могла это знать?

— Но ты ведь знал, верно? — бросила я ему в лицо, убрав все ментальные барьеры и с ужасом обнаружив, что начинаю подозревать и его тоже. — И все это время я верила, что я — человек. Ты входил в мое сознание. Ты знал, во что я верила! Почему….

Я замолчала.

Языки пламени отбрасывали на лицо Джейсона странные тени, и его выражения было не разобрать.

— Хочешь знать, почему я не рассказал тебе?

— Да.

— Сначала я решил, что ты водишь меня за нос. Когда же понял, что это не так, то обнаружил, что боюсь влиять на Сийру Морган. — Он немного помолчал. Я услышала какой-то негромкий шорох. — Ты не такая, как все клановцы, которых я встречал. Дело не в блокировке, а в чем-то еще. Я не могу это объяснить. — Джейсон пожал плечами. — Какое-то время я даже подозревал, что Барэк обманул меня и ты — человек. Но потом ты начала делать такие вещи, которые не под силу ни одному телепату-человеку.

Ладони у меня взмокли.

— Что происходит? Раэль — моя сестра. Она говорит, что любит меня. Я не знаю, что и думать, Морган. Кто я такая?

Джейсон хмуро взглянул на меня.

— Ты — пешка.

Я стукнула по земле палкой, загасив искорку, которая приземлилась у моих ног.

— Как и она.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Когда-то, возможно, это было и так. Но нам удалось кое-что изменить, тебе не кажется?

— Что им нужно, Морган? Зачем они разрушили мою прошлую жизнь? — гневно спросила я. — Пусть Раэль говорит что хочет. Клановцы — мои враги, а не семья. — Эти слова оставили у меня во рту неприятный привкус горечи — как нередко бывает, когда говоришь правду.

Я вздохнула, и мой горячечный гнев куда-то подевался.

— Где бы я сейчас была, если бы не встретила тебя и ты не взял бы меня на «Лис»? Моя семья — это ты.

Джейсон ничего не ответил. Теперь, когда я узнала, что принадлежу к Клану, все изменилось, поняла я с упавшим сердцем. Я уже неплохо научилась понимать Моргана. Его лица не было видно, но плечи под одеялом выдавали досаду — или это было признание собственного поражения?

Я перешла на мысленную речь, надеясь, что так удастся уловить что-нибудь большее.

«Значит, я не человек. Но это ничего не меняет между нами. Или все же меняет?»

Морган поднял голову, и в его темных глазах отразилось пламя костра, но он предпочел ответить вслух, а его мысли никогда не были запечатаны от меня так надежно.

— Если бы меня так пугали не-люди, то первый же мой рейс за пределы своей системы стал бы и последним.

— Так в чем же дело? Почему ты так расстроился?

— Расстроился? — Джейсон глухо рассмеялся. — Для меня ничего не значит, кто ты такая, Сийра. Я все это время знал, что ты, скорее всего, не человек. С чего мне, собственно, расстраиваться?

Подхватив свои одеяла, я приняла, как мне очень хотелось надеяться, исполненную достоинства позу.

— Не знаю. Знаю только, что вы говорите неправду, капитан Морган.

Я швырнула свою скатку на землю, как можно дальше от того места, где он задумчиво сидел у потрескивавшего костра. И уже свернулась калачиком под несколькими одеялами, а одно даже натянула на нос, замерзший вдали от теплого костра, когда меня вдруг коснулась мысль Моргана.

«Прости меня».

«За что?» — отозвалась я мысленно и еще плотнее закуталась в одеяла.

Тень сожаления.

«За то, что лгал нам обоим».

Это не просто сожаление, решила я, уловив эмоцию, которую Джейсон пропустил сквозь почти прозрачный барьер между нашими сознаниями. Это раскаяние.

«Переживу как-нибудь», — ответила я. Да что это с ним такое?

Я высунула из-под одеяла нос, чтобы взглянуть на него, неподвижно сидящего в темноте.

«Но то, что я принадлежу к Клану, все же что-то для тебя меняет. Почему? Ты же не боишься меня, нет?»

Его мысли затапливала странная смесь замешательства, смущения и сдержанности. Я разорвала нашу связь, пожалуй даже довольная тем, что мне в кои-то веки удалось вывести обычно невозмутимого Моргана из душевного равновесия.

Прошло очень много времени, и я уже даже почти заснула, когда меня вспугнул шорох листьев. Джейсон сидел совсем неподалеку — чуть более темная тень среди других таких же теней, отбрасываемых последними языками почти догоревшего пламени.

— Я так надеялся, — сказал он еле слышно, чуть громче, чем когда обращался ко мне мысленно, — что ты останешься… когда все это уляжется. — Морган заколебался, видимо силясь подобрать нужные слова. В его голосе не было той уверенности, к которой я уже привыкла, и я вдруг поняла, что мне ее не хватает. — Со мной.

— То, что я сказала тогда на Плексис, все еще в силе, — предупредила я. — Я еще не решила, возвращаться ли на «Лис», или как он там теперь называется. — Я улыбнулась в темноте. — Но приятно знать, что меня там еще ждут.

— Все не так просто! — воскликнул Джейсон, поразив нас обоих до того, что повисла неловкая пауза. Я прислушивалась к доносившимся из леса шорохам, которые медленно затихали. Он продолжил, уже более спокойно: — Чего бы там я ни хотел, теперь это не имеет значения, Сийра. Ты принадлежишь к Клану. А я знаю клановцев, как никто иной, поверь мне. Они — ксенофобы. И другие виды и расы едва терпят. А особенно презирают людей.

— Ты несешь какую-то ерунду, — сказала я искренне. — Я не…

— Сейчас — нет. Но что произойдет, когда этот блок в твоей памяти будет разрушен? Что ты можешь утверждать насчет Сийры ди Сарк? Как она относится к людям? Почему, собственно, той Сийре не реагировать на меня как типичному члену Клана?

— После всего, что со мной случилось, — я сделала паузу, чтобы поудобнее устроиться под одеялами, — я вряд ли когда-нибудь снова буду типичным членом Клана, Морган. Не слишком ли далеко в будущее ты заглядываешь?

Послышался какой-то сдавленный звук, и Джейсон, похоже, выведенный из себя, с неожиданной силой ухватил меня за плечи и вытащил из моего кокона.

— Сколько еще тебе объяснять, Сийра? Я хотел, чтобы ты осталась со мной. Не в экипаже. Со мной, навсегда. Какое-то время я даже имел дерзость думать, будто это возможно — но теперь знаю, что ты не останешься — просто не смогла бы, даже если бы и захотела.

— Ох, — вырвалось у меня.

Сердце грохотало в ушах, откликаясь на хриплую страсть в голосе Моргана. Как я могла быть такой слепой? Он так долго был один. Слишком занятая своей собственной, его тоски я не заметила.

Наверное, не так уж и лестно, когда тебя выбирают просто потому, что другого выбора нет. Хотя, может, это и не важно, Я неподвижно стояла в кольце его уже разжавших железную хватку рук, купаясь в таком блаженстве, которое многократно превосходило все то, что я воображала во всех своих самых сокровенных фантазиях.

— Сийра?

В тусклом свете Морган пытался разглядеть мое лицо. Я подняла руку, призывая его замолчать.

— Все хорошо, Джейсон. Теперь я понимаю. То, что ты сказал мне тогда, на «Лисе».

До чего же давно это было.

Повисло молчание, потом Морган произнес безнадежно:

— Не надо, Сийра. Не обещай того, что невозможно исполнить.

Рдеющие угли уже давали меньше света, чем плотоядные цветы над нашими головами. Даже неугомонный лес умолк, и лишь пронзительное жужжание какой-то летучей твари изредка нарушало тишину.

— Я не знаю, что это такое — быть одной из Клана, — начала я медленно. — Неужели мне придется учиться этому? — Моя рука непроизвольно протянулась к нему. Пальцы Джейсона отпустили мое плечо и сомкнулись с моими.

Это было неправильно, чудовищно! Произошло что-то недопустимое, и мы оба мгновенно поняли это. Из горла у меня вырвался крик, как я ни пыталась удержать его, скрыть его от Моргана. Он начал что-то говорить. Потом, только продлевая мучительную агонию, попытался проникнуть в мое сознание. Прочь! Прочь от него, пока мои чувства его не погубили! Резкая боль… Хаос…

Я очутилась нигде.

И это было прекрасно.

Я могла оставаться там вечно, парить в этом небытии, не дышать, не двигаться — и не жить.

«Прочь отсюда!» — приказала я себе. Но куда? В этой пустоте не было никаких ориентиров, никаких отличительных особенностей.

Стоп. Где-то поблизости был коридор, выжженный в этом нигде ослепительной силой.

Я протолкнулась сквозь него…

И вновь обрела свое тело. Упала в мягкую траву, поджав под себя колени и обхватив их руками, и жадно глотала воздух от радости, что жизнь возвращается в меня.

Трава?

Я прерывисто вздохнула. Меня переполняло облегчение, что я смогла вырваться из того ужасного места, но я с изумлением поняла, что лежу под залитым солнцем лазурным небом. Я поднялась и медленно огляделась вокруг. Холмистая равнина, заросшая пожелтевшей жухлой травой от горизонта до горизонта — и больше никаких следов какой-либо другой растительности или жизни вообще.

— Ничего себе, — произнесла я слабым голосом. Что же это, интересно, я наделала?

 

ГЛАВА 22

Если бы я вдруг взялась писать мемуары, то они превратились бы в описание чередующихся с удручающей регулярностью периодов доступности и недоступности основных жизненных благ. Или, наверное, более правильно было бы говорить об удовлетворении важнейших жизненных потребностей. Я прищурилась на палящее солнце и провела языком по пересохшим губам, с тоской вспоминая о прохладной ночи, которую покинула. Как бы я ни оказалась на этой однообразной равнине, мне оставалось лишь найти способ выбраться отсюда, причем как можно скорее — или умереть.

Самое печальное — я понимала, что сделала, но абсолютно не представляла, как повторить это снова. От потрясения сквозь блокировку прорвались новые воспоминания. Теперь я знала, как называется то путающее ничто, которое уже дважды чуть не заявило свои права на меня; и однажды — на Моргана. М'хир.

Я понятия не имела, что представляет собой этот м'хир, но каким-то образом переместилась через него, миновав обычный космос. Это означало, что я могла находиться где угодно, хотя я и отказывалась верить, что покинула Экренем.

Обрывки воспоминаний метались в моем сознании, мучительные и бесполезные. Я уже раньше перемещалась таким образом — и не раз. Вот и еще одно доказательство моего происхождения. Но как? То, что я нашла чей-то чужой коридор через м'хир, могло считаться сверхъестественным везением. Второй раз действовать наудачу не стоило.

Была и другая, не столь уж второстепенная проблема. Пока еще жажда была вполне терпимой, но скоро я захочу пить по-настоящему. Вместе с жаждой придет и голод, а следом за ними и нарастающая слабость. Сколько сил мне понадобится, чтобы вернуться обратно к аварийной капсуле?

Нет. Туда мне нельзя. Я должна забыть о капсуле — и о Моргане тоже. Тьма, скрытая в глубине моего сознания, постоянно подталкивала меня к нему. Я не поддавалась. Почему-то была уверена, что это зло внутри меня, это новое побуждение хочет затянуть Джейсона в черную пустоту, уничтожить его. Капсула была единственным местом, где мне нельзя было появляться, хотя бы до тех пор, пока я не удостоверюсь, что больше не представляю для него опасности.

Я уселась на иссохшую траву, и, чтобы не думать о воде, принялась пальцами ковырять ямки в земле. Мысль о том, что своим отсутствием я защищаю Моргана, помогла мне. Я ни на минуту не усомнилась в правильности своей заботы о нем. Впервые на моей укороченной памяти я была совершенно спокойна и исполнена решимости. Я не стану возвращаться к Джейсону, даже если узнаю, как это сделать.

Однако же в мои намерения не входило превратиться в кучку костей, выбеленных безжалостным солнцем Экренема — или как называлась та планета, на которой я сейчас нахожусь. И что же мне оставалось? Только не Йихтор. Я содрогнулась от одной мысли о нем. С Гвидо связаться тоже никак нельзя. Похоже, вариантов у меня было не густо.

Я вздохнула. Лучше действовать, пока у меня еще достаточно сил, чтобы защитить себя.

Представить себе образ той женщины из Клана, Раэль, оказалось несложно. Я устроилась поудобнее, догадываясь, что процесс может оказаться долгим. Я не знала, ни как далеко она сейчас от меня, ни согласится ли она помочь после того, как я обдала ее ледяным презрением. Очень аккуратно, чтобы не разрушить собственную защиту, я вся обратилась в мысль, стараясь быть как можно более незаметной. Применение моей все еще непривычной силы с каждым разом давалось мне все легче и легче. Чтобы передать мысль, пришлось открыть что-то вроде внутренней двери в моем сознании, и туда мгновенно хлынуло небытие м'хира. Я отпрянула, потом с облегчением поняла, что меня вовсе не засасывает туда, я просто использую какое-то новое необычное чувство. Возможно, клановцы частично существовали в этом самом м'хире. Солнце, как я приняла на веру, то же самое, что я видела накануне, уже загнало мою тень ко мне за спину, и только тогда я уловила слабый ответ. Я мгновенно вложила все оставшиеся силы в этот ненадежный контакт, не обращая внимания на холодные и липкие от пота ладони. «Раэль!»

Мимолетное изумление в моем восприятии тут же сменилось ободряющей теплотой — она узнала меня. Я ощутила, как между нами в м'хире начинает протягиваться тонкая дорожка, становясь все шире и отчетливее с каждым притоком силы. «Сийра? Но…»

Я уже с трудом удерживала свой конец коридора открытым — мои силы таяли, как если бы я перерезала вены на запястье и смотрела, как моя кровь вытекает на землю. Надо было торопиться.

«Ты называла меня сестрой. Обещай, что не предашь меня».

Связанное с моим через м'хир, ее сознание было как горное озерцо, безукоризненно прозрачное, и я могла бы заглянуть даже в самые его глубины, если бы у меня хватило на это сил.

«Сестрой не только по крови, но и по духу, Сийра. В какой бы беде ты ни была, знай, что всегда можешь положиться на меня. — В ее мысленном голосе вдруг прозвучала тревога. — Ты исчезаешь».

«Я заметила», — согласилась я сухо.

«Сориентируйся на меня».

» Сориентироваться?»

Замешательство Раэль было эхом моего собственного, но она не стала тратить времени зря.

«Открой мне свои мысли. Я приду к тебе. — Мне не удалось скрыть немедленно охватившие меня подозрительность и недоверие. — Тебе придется поверить, если хочешь, чтобы я помогла тебе, сестра».

Тон у Раэль был довольно резкий.

«Не знаю, — нерешительно произнесла я. — Ты для меня незнакомка».

В ее ответе ясно послышалось нетерпение.

«Думаю, в исследованной галактике для незнакомки есть тысяча разных имен. Пусть „сестра“ будет одним из них, мне все равно. Я хочу только помочь тебе, а для этого мне нужно суметь как можно скорее тебя отыскать».

Пожалуй, изнеможение, на грани которого я уже находилась, оказалось более убедительным, чем ее уговоры. Я закрыла глаза и раскрыла двери к моим поверхностным мыслям. Прежде чем я успела опустить все барьеры, Раэль сказала быстро:

«Довольно, сестра. Я знаю, где ты. Оставайся на месте. Мне нужно подготовиться».

«Мне нужна вода и пища», — передала я ей уже в тумане, внезапно окутавшем все мои мысли.

Связь прервалась.

Я свернулась в клубочек прямо под жарким солнцем. Барьеры были восстановлены, и я устроилась в сухой траве как птица в гнездышке — мое усталое тело требовало сна. Все, что я могла для себя сделать, было сделано. Остальное зависело от незнакомки, которая называла себя моей сестрой.

 

ГЛАВА 23

— Надо было захватить из кухни сервоблок. — Раэль взирала на то, как я поглощаю пищу, с выражением, которое более всего походило на священный ужас. — У меня было несколько воспитанников, но и им, наверное, было бы не под силу столько умять за один присест, а ты же знаешь, сколько калорий требуется детям, когда они еще связаны со своими родителями.

Вообще-то я ничего подобного не знала, поэтому с набитым ртом промычала что-то неопределенное, но миску с рагу так и не отставила. Продолжая жевать, я настороженно наблюдала за Раэль, опасаясь, что она и вместе с ней долгожданная еда снова исчезнут таким же волшебным образом, как и появились. За палатку, легонько подрагивавшую на прохладном вечернем ветерке, я тоже должна была быть благодарна ей.

— Я уже поняла, что нужно запасаться впрок, пока можешь, — проговорила я, когда в меня уже ничего больше не могло влезть. — Спасибо, женщина из Клана.

Она потемнела лицом.

— У меня есть имя.

— Прости, Раэль, — искренне извинилась я. Пока я видела от нее только добро, а взамен она не потребовала ничего, даже объяснить мое поведение, которое явно было для нее источником постоянных страданий. — Я ведь сказала тебе, что не помню своего прошлого, — проговорила я медленно. — Мне хотелось бы вспомнить тебя.

Хотя Раэль не пошла на мысленный контакт, в ней угадывалась какая-то крепко взнузданная сила, энергия, которую я ощущала, даже не глядя на нее.

Чтобы разорвать эту крепнущую между нами связь, но и не только, я сказала резко:

— Но мне трудно поверить в то, что мы сестры. Только сравни себя со мной. — Я махнула рукой на свое, лишенное ее плавных изгибов, худое тело, до сих пор облаченное в не по размеру большой космический костюм с «Торквада».

Ее ответная вспышка удивила меня.

— Среди людей ты стала жестокой.

У Раэль были такие обиженные голос и лицо, что мне стало не по себе. Как будто походя пнула какого-нибудь поверрнутого.

— Почему ты так говоришь? — спросила я, намеренно стараясь себя разозлить, чтобы не чувствовать вины. — Ведь и так видно, что мы очень разные.

После секундной заминки она грациозно кивнула. Ее удлиненная белая рука начертила в воздухе жест, в котором я потрясенно узнала тот, что когда-то бессознательно продемонстрировала Моргану.

— Прости меня, Сийра. Мне приходится постоянно напоминать себе, что ты не понимаешь, что говоришь. — Теперь смущенный вид был у, Раэль. — Мне придется многое тебе объяснить. Жаль, мы не знаем, что с тобой случилось. Так ты уверена, что не хочешь дать мне заглянуть в твою память? Конечно, целительных рук Сенебара у меня нет, но…

— Нет. — Я решительно покачала головой, чтобы у нее не осталось никаких сомнений. — Раэль, я знаю, что побуждения у тебя самые добрые. Но разве ты можешь быть уверена насчет остальных? — Вспомнив о Гистрис, я передернулась.

Раэль приняла мои объяснения, медленно кивнула головой.

— Наверное, на твоем месте я думала бы точно так же. Только не надо говорить «ваши», Сийра. Как бы с тобой ни поступали, ты одна из Тех, кому доступен м'хир. Ты — не человек. — Последнее слово было произнесено с нажимом. Я тут же вспылила.

— А чем плохо быть человеком? Если вы так уж сильно их ненавидите, почему живете с ними бок о бок? — Я бросила на нее яростный взгляд. — И вообще, почему нужно их ненавидеть?

— Мы живем бок о бок с людьми, потому что у нас нет другого выхода. Нас недостаточно, чтобы заселить целый мир, не говоря уж о том, чтобы вести его экономику. — Она помолчала. — Да даже если бы и было достаточно, не в обычаях Клана жить друг у друга на плечах. Хотя бы потому, что сила должна перемещаться — почву, для того, чтобы она становилась плодороднее, следует вспахивать.

Эта фраза прозвучала избитой, но мне показалось, что я поняла. Ведь я сама, чтобы добраться сюда, воспользовалась коридором, который пробила в м'хире чья-то чужая сила. Я мысленно решила обдумать это чуть позже, не желая уклоняться от затронутой вначале темы.

— Ты не ответила на мой вопрос.

Раэль облизнула губы и отвела взгляд.

— Я не испытываю ненависти к людям. Видишь ли, куда лучше просто не обращать на них внимания. К сожалению, в твоей… ситуации… это сейчас невозможно. Придется брать в расчет Моргана.

— И что? — Если она столь же искусно различала оттенки выражений в голосах, как в мыслях, то скрытое в моих словах предупреждение должна была уловить. Но почему-то не уловила.

— Из-за Моргана нам придется обсудить некоторые деликатные вопросы. И мне нелегко об этом говорить, Сийра. Есть вещи, о которых обычно не говорят. — Она пробормотала себе под нос что-то вроде: «Только бы Пелла об этом не узнала».

Потом продолжила, уже громче:

— Начнем с того, что Клан и люди — два отдельных вида, хотя мы и можем казаться похожими друг на друга. Причем такими и должны оставаться.

Если бы палатка была чуть повыше, я поднялась бы в полный рост. А так просто раздраженно фыркнула.

— Ты прямо как Морган — тоже вечно говоришь загадками. Объясни, что ты хотела сказать.

— Слова здесь бесполезны.

— А я хочу их услышать! — Это был ультиматум.

— Твой отказ открыться мне — пустая трата времени, — сердито сказала Раэль. — Я не улавливаю твоих чувств, Сийра. Я не знаю тебя!

— Значит, мы с тобой в равном положении. — Пожалуй, я вложила в эту улыбку всю ту жестокость, в которой она обвинила меня чуть раньше. — Ты помогла мне. Мне хотелось бы понять, какую роль ты во всем этом играешь, Раэль. Но в свои мысли я тебя не пущу.

Темные озера глаз взглянули на меня со странной печалью.

— Значит, придется мне объяснить то, что можно, словами. — Она скривила губы. — Хотя они и не всегда могут верно отобразить суть.

Я поняла, что обладаю существенным преимуществом перед этой женщиной. У нее никогда не возникало необходимости попытаться истолковать выражения чужого лица; возможно, она просто не умела этого делать. Выражения своего собственного лица ей тоже, видимо, скрывать никогда не требовалось.

— Ты уж постарайся, Раэль, — сказала я уже более мягко.

— Ты находишься сейчас в очень опасной поре своей жизни, Сийра, — начала она, и каждое предложение явно давалось ей с немалым трудом. — Ты все еще Избирающая. Но у тебя нет и не может быть Выбора. — Ее щеки залил румянец, оставив на них бледно-розовые пятна. — Совет проверил каждого возможного кандидата. Никто не подошел — и в следующем поколении тоже. Это и было их так называемое основание для указа, чтобы скрывать тебя от всех, кроме членов семьи. — Раэль улыбнулась, но почти сразу же ее лицо вновь приобрело серьезное выражение. — Ты стала почти легендой.

Я устала и начала чувствовать между бровей знакомую тупую боль. Все стремительно становилось куда более запутанным. Я даже не потрудилась скрыть сарказм в своем голосе.

— Ничего удивительного, что мне больше понравилось быть человеком. Это было определенно проще, — заметила я. — Что еще за Избирающая? Какой такой Выбор? Почему я стала легендой? И по какому праву этот твой Совет распоряжается моей жизнью?

Она замахала руками, чтобы остановить поток моих сердитых вопросов.

— Нет, это невозможно! Я отказываюсь общаться подобным образом.

Раэль покраснела. Она была просто не способна на обман. Ее выразительные черты выдавали все обуревавшие мою сестру эмоции с откровенностью, которую я нашла весьма успокаивающей. В данную минуту беспокойство в ней боролось со смущением.

Я с изумлением осознала, что это она сейчас нуждалась в утешении.

— Прости меня! — сказала я с искренним раскаянием. — Не спеши. Расскажи мне, что сможешь, Раэль. Я постараюсь не встревать с вопросами.

Она не то прерывисто вздохнула, не то всхлипнула.

— Даже не знаю, с чего начать, Сийра. Это ведь ты учила меня, помнишь? Хотя, наверное, вряд ли это осталось в твоей памяти. Всю жизнь я равнялась на тебя, и теперь мне очень тяжело видеть тебя такой, чувствовать, что ты не доверяешь мне, закрываешь от меня свои мысли. И все это время, и до моего рождения тоже, ты была Избирающей. А теперь ты выглядишь такой юной.

Я непонимающе посмотрела на нее, и ее губы искривились в улыбке.

— Понимаешь, Избирающие не стареют, пока не сделают свой Выбор, хотя никто никогда еще не оставался не-Соединенным так долго как ты. Небольшое утешение за то, что живешь не в полную силу.

Я вспомнила о пластинке, которое Морган нашел в архиве Роракка, изображении молодого Джареда вместе со мной, сделанном больше ста лет назад, и почти поняла что-то, но мысль снова ускользнула от меня.

— И каков же мой возраст?

Улыбка Раэль потухла.

— В каком смысле?

Почему вечно нужно делать из простых вопросов такие сложные?

— Сколько лет я прожила? Каков мой возраст? Разве я выразилась так уж непонятно?

— Ну, — протянула моя сестра, рассеянно тряхнув волосами, — ты прожила, — она задумалась, — примерно сто десять стандартных лет. Что же касается возраста Тех, кому доступен м'хир, то он зависит от того, сколько лет ты провел в физиологическом стазисе Выбора. В твоем случае, как я уже сказала, ты была Избирающей что-то около семидесяти пяти лет. То есть, если считать так, как это делают люди, тебе сейчас примерно тридцать. Когда твой Выбор будет сделан, то начиная с этого момента ты начнешь жить обычной жизнью. А почему это тебя интересует?

— Да так, — пробормотала я, сама не понимая толком. Мысли мои, окрашенные смутными эмоциями, путались, я не могла сосредоточиться. — Если я была, э-э… этой Избирающей, тогда что я собиралась избирать? Почему я была узницей?

— Ты совершенно ничего не помнишь! — Раэль в отчаянии заломила руки. — Я не в силах постичь этого. Стазис никогда не блокирует столько сразу. Что с тобой сотворили? — Ее глаза снова наполнились слезами. — Моя бедная сестра. Если ты не можешь вспомнить даже самых главных событий в жизни, неудивительно, что ты забыла меня!

— Это для тебя они главные, — напомнила я хмуро. — А для меня — нет. Так что я должна избрать?

Я почему-то знала, что это важно, и безотчетно схватила ее за руки, стискивая их до тех пор, пока мои пальцы не впились в нежную кожу ладоней Раэль. Когда я поняла, что делаю, то со смущением отпустила ее.

— Твоя сила ищет себе пару. — Она взглянула на красные отметины, оставшиеся на бледной коже. Судя по лицу Раэль, я сделала ей больно. — Раньше ты была сама кротость.

— Я изменилась. — Морган услышал бы в моем голосе боль — и понял бы ее. Женщина же, которая называла меня своей сестрой, восприняла мои слова по-своему.

— Это все тот человек, — уронила она — словно выругалась.

— Это все борьба за выживание, — возразила я не менее резко. — Если я была такой кроткой, зачем меня держали в заточении? Почему бросили на Ауорде одну, с непонятными побуждениями в голове?

По тому, как лихорадочно забегали глаза Раэль, я поняла, что она выбирает более легкий для ответа вопрос.

— Ты никогда не была узницей. Ты сама согласилась на временную изоляцию.

— Согласилась? Но зачем?!

— Чтобы защитить честь семьи. Низкое поведение Йихтора и так принесло нам достаточно бед.

Должно быть, мое лицо было достаточно красноречивым, потому что Раэль не договорила, а ее глаза испуганно расширились.

— Вечно все сходится к Йихтору, — заметила я горько. — Что ему нужно от меня, Раэль? Сначала меня похищают, а теперь я еще вынуждена торчать в этом захолустном мирке — и все по милости этого таинственного Йихтора. Так ли уж удивительно, что само слово «Клан» вызывает у меня недоверие?

Глаза моей собеседницы казались двумя черными провалами в белой маске.

— Йихтор мертв.

— Наверное, мы говорим о двух разных Йихторах. — Я вспомнила Гистрис и прикусила язык. — Йихтор жив. Поверь мне, Раэль.

— Ты ошибаешься, Сийра. Произошла чудовищная катастрофа, вскоре после того, как Совет отказал ему. Йихтор погиб — как и многие другие.

Я вскинула бровь, хоть в чем-то почувствовав свое превосходство.

— Можешь верить, во что хочешь, Раэль. Тот Йихтор, который живет на этой планете, отнюдь не мертвец. И уже успел принести мне немало горя.

Она сгорбилась, как будто ожидала последнего удара. Прошептала:

— Что это за мир?

— Хм. Очень надеюсь, что Экренем, — ответила я, очень удивленная тем, что ей это неизвестно. — После приземления я однажды входила в м'хир, но…

— Экренем… Ну конечно. — Она заговорила громче. — Сначала Керр, теперь имя этого мертвеца, и все в этом проклятом месте! Барэк летит к нам и не знает, что он в опасности!

Барэк. Тот клановец, который заплатил Моргану, чтобы он увез меня с Ауорда. А кто такой Керр?

— Ты дала мне слово! — бросила я ей в лицо, разъяренная и перепуганная одновременно. — Как он может лететь сюда, если ты ему ничего не говорила?

— Я не предавала тебя, Сийра, — запротестовала Раэль, лихорадочно оглядывая палатку, как будто ожидала, что из-под одеяла вот-вот выскочит какая-нибудь мерзкая тварь. Потом поспешно продолжила: — Перед тем как отправиться за тобой, я передала Барэку сообщение о том, что беру на себя ответственность за твою безопасность по праву ближайшей родственницы. Брата Барэка, Керра, убили, когда он летел через систему Экренема. Я уверена, что теперь, когда ему больше не нужно искать тебя, наш кузен отправится по следам Керра и попытается найти его убийцу. Он приведет «Лис» сюда. И его убьют, как Керра, если ты не ошибаешься насчет Йихтора.

— «Лис» Моргана? — глупо переспросила я. — Ты еще скажи, что позвала сюда блюстителей.

Раэль подалась вперед, ее лицо было бледно, а тихий голос срывался от напряжения.

— Что от них толку? Если Йихтор инсценировал собственную смерть и стал отступником, спасти нас может только Совет. — Если раньше я считала ее черты просто выразительными, то теперь одного взгляда на это пепельно-серое от ужаса лицо хватило, чтобы меня бросило в дрожь. — Сийра! Как я могла быть такой идиоткой?

Она принялась лихорадочно собирать вещи. Но находилась в таком состоянии, что большая их часть попадала мимо рюкзака. В конце концов я вмешалась и оттащила ее в сторону. Раэль пробормотала что-то нечленораздельное, потом сказала:

— Нужно немедленно убираться отсюда. Неужели не понимаешь? Чтобы добраться до тебя, я пустила в ход силу. Я же не думала, что рискую вызвать волнение м'хира. — Потом принялась оправдываться, хотя я ни в чем ее не упрекала: — Барэк по-своему хорош, но он не умеет читать следы в м'хире. К тому же ты уже знала, что я иду…

— А я была сильнее, чем Барэк? — спросила я ее рассеянно.

Женщина из Клана подняла на меня глаза.

— Как ужасно потерять так много, Сийра. Не помнить ничего из того, кем ты была и что делала. — Я удержалась от так и просившегося на язык ответа и с трудом закрепила застежки рюкзака, в который попыталась запихнуть как можно больше. Раэль грустно покачала головой, перебросив волосы за плечи. — Ты была сильнее. — Она замолчала.

Мы торопливо и молча трудились бок о бок, пока все наши вещи не были уложены в два рюкзака — моя сестра подхватила оба. Абсолютную темноту нарушало лишь мерцание чужих звезд. Легкий ветерок шевелил траву.

— Куда теперь, Раэль? Или лучше сказать, что теперь? — спросила я.

Мой вопрос изумил ее.

— На «Лис» конечно же. Где еще мы можем чувствовать себя в безопасности? К тому же я должна предупредить Барэка.

Должен был найтись способ сковать ее силу, удержать Раэль до того, как она затянет нас обеих в м'хир. Откуда-то из глубин моей памяти хлынуло знание, и я среагировала молниеносно.

— Нет. Я не пойду.

Моя сестра стояла неподвижно, хотя я чувствовала, что она ощупывает незримые оковы, которыми я окружила ее разум. Потом вздохнула — еле слышно, тише, чем ночной ветерок, холодивший мне руки.

— Ты просила меня сравнить твою силу с силой Барэка. А следовало бы сравнивать тебя с самой тобой.

— О чем ты? — прошептала я, с испугом ожидая того, что она ответит, хотя и сама не понимала почему.

— Ты не просто сильнее, чем Барэк — или я, скажем. Такой силой, как у тебя, не обладал ни один из клановцев. Ты — венец творения многих поколений намеренного и тщательного отбора по силе. Прибавь к этому то, что ты Избирающая, и поймешь, почему являешься невероятно лакомой добычей для Йихтора, если он действительно жив. Сестра, пожалуйста, позволь мне вытащить нас из этого мира, пока он не узнал, что ты здесь!

— Он уже знает, — сказала я ей с абсолютной уверенностью. Это ментальное присутствие, едва уловимое, не громче шепота, что крутилось где-то на самом краю моего разума, было до тошноты знакомым. — Напомни мне, как найти дорогу через м'хир, только быстрее, Раэль, а не то ни одна из нас никогда больше не сможет никого ни о чем предупредить!

 

ГЛАВА 24

Раэль покинула меня. Одного намека на присутствие Йихтора хватило, чтобы она совершенно потеряла голову, хотя, должна признаться, я и сама не осталась хладнокровной — при одном упоминании об Йихторе перед глазами у меня тут же встало лицо умирающей Гистрис. Наше обоюдное отчаяние подвигло меня опустить барьеры, чтобы Раэль могла объяснить мне, как перемещать тело через м'хир.

И она воспользовалась этим мигом, чтобы высвободиться из-под моей власти и расстаться со мной. Нет, я не сомневалась, что Раэль думала, будто я последую за ней на «Лис», к Барэку. Входить в м'хир без четкого образа того места, куда хочешь попасть, — практически равноценно самоубийству. Первую свою безрассудную попытку я пережила только потому, что м'хир тяготел к уже проложенным коридорам, как вода собирается в сточных канавах. Должно быть, моя не имевшая определенного направления сила попала в канал, пробитый Йихтором во время путешествий вокруг своего мира.

Но теперь, когда законный владелец коридора был начеку, я не собиралась больше пользоваться этим маршрутом.

Обладая достаточной силой, можно было перемещаться, нацелившись на колебания м'хира вокруг чьего-нибудь незащищенного сознания. Раэль с ее необыкновенным даром была способна на большее — она могла переместить свой образ или тело туда, где чья-либо сила недавно изменила м'хир.

Но большинство клановцев предпочитало путешествовать в те места, которые они помнили, — так было проще и безопаснее. Это означало, что мне следовало отправиться в такое место, которое, если я буду осторожна, Раэль отыскать не сможет. Поэтому, когда она переместилась на «Лис», я отправилась в противоположную сторону.

В меру возможности защитив свое сознание, я перебралась через здоровый кряжистый корень и увидела наш лагерь. В пробивающемся сквозь густую крону солнечном свете я различила капсулу, черные угли кострища, свернутые одеяла. Там, откуда я появилась, была ночь, здесь же стоял день. Если я все это время была на Экренеме, то, похоже, в каждое прохождение через м'хир перемахивала через полпланеты сразу. Вместо утомления меня охватило радостное возбуждение.

Интересно, где Морган? Мой план был очень прост — при условии, что мне удастся не попасться ему на глаза. Я собиралась позаимствовать у него немного провизии и одежды, а может быть, даже оружие, и скрыться в лесу, который казался бескрайним.

Мне нужно было время — время, чтобы поразмыслить о себе самой и придумать, как вернуться к Джейсону, не подвергнув его опасности. Да где же он? Мысленный поиск был слишком рискованным. Я страшилась скрывавшейся внутри меня силы, не говоря уж о том, кто мог меня подслушивать. В конце концов я все же решилась сделать осторожный шаг в сторону капсулы, поддерживая связь с м'хиром на тот случай, если меня обнаружат.

Все мои предосторожности оказались излишними; Моргана нигде не было видно. Я задумчиво покусывала губу, пакуя вещи, которые, как я предполагала, могли мне пригодиться. Выдвинув один из ящиков, я нащупала лежавшую там вещь. Руки у меня затряслись. Это был бластер Джейсона.

Забыв о том, что уже успела собрать, я снова и снова поворачивала в руках грозное оружие. Морган ни за что не оставил бы свой бластер, особенно на этой дикой планете. Я знала только один способ избавиться от человека без следа. Все вместе это складывалось в картину, которая совершенно мне не нравилась. Йихтор нашел себе более легкую добычу.

Бластер непривычно оттягивал пояс. Я безжалостно распотрошила уже собранный рюкзак и принялась набивать его более мелкими и легкими вещами: питательными тюбиками, фонарями, а на самый верх положила аптечку, которую предварительно внимательно осмотрела. Где-то на самом краю сознания противный голосок пытался перечислить мне практически бесконечный список причин, почему мне не стоит влезать в это дело. Я проигнорировала этого благоразумного советчика.

Напоследок я окинула капсулу взглядом и внезапно заметила две зеленые бутылки без этикеток. Тут меня осенило. Может, вступить в мысленный контакт с Гвидо мне и не под силу, но что мешает мне воспользоваться его образом в качестве ориентира?

«Кое-что все-таки мешает», — отозвалась более разумная и менее подверженная эмоциям часть моего сознания.

Как бы мне не оказаться в еще более затруднительном положении. Кроме того, хотя материализоваться внутри твердого объекта при выходе из м'хира теоретически невозможно, кто знает, как каресианин может отреагировать на мое нежданное появление? Были и другие сомнения, но все они не заставили меня окончательно отбросить эту идею. Я закрыла и заперла шлюз капсулы на замок. С таким союзником, как Гвидо, можно почти ничего не бояться.

Я оглядела лагерь, стараясь не вспоминать о мирном очаровании прошлой ночи. И о Моргане тоже. Силовая установка капсулы еще долго сможет поддерживать защитное поле, так что никакая местная живность сюда не сунется. Приготовившись преодолеть этот последний барьер, я остановилась и отбросила все сомнения. Вспомнила, хотя мне сделалось от этого очень неуютно, впечатление от сознания каресианина и, сосредоточившись, толкнулась…

… чтобы с размаху врезаться головой в твердый край каменного выступа.

— Гвидо? — позвала я тихонько, одной рукой потирая ушибленное место, а другой пытаясь ухватиться за скалу. Как только глаза привыкли к темноте, я поняла, что нахожусь в подземном коридоре, ведущем в просторную пещеру.

Снаружи круто уходил вниз склон, покрытый осыпью мелких круглых камешков и скрывающийся под покровом леса. Второй аварийной капсулы нигде не было видно. Я немного помедлила, зачарованная кронами лесных великанов, которые до этого видела только снизу. Пожалуй, каресианин, так опасавшийся, что застрянет где-нибудь на вершине горы, оказался довольно близок к истине.

— Гвидо? — позвала я снова, повернувшись ко входу в пещеру и безуспешно вглядываясь в ее темное чрево. — Это Сийра. — И снова мне никто не ответил.

Я потянулась было к рюкзаку за фонарем — и застыла, ощутив упершееся мне в затылок что-то холодное.

— Ох. Вот ты где, — сказала я с надеждой, однако почувствовала, как на лбу у меня выступил холодный пот.

— Где Морган? — взревел каресианин, и я вздохнула с облегчением, но тут же вздрогнула от ощутимого тычка. — Что ты с ним сделала? — Я попыталась повернуть голову, но так и не увидела того, кто угрожал мне бластером.

— Морган попал в беду, Гвидо. Ему нужна наша помощь.

И тут в голове у меня словно что-то взорвалось. Что за нелепица? Я развернулась, отпихнув оружие.

— Чем я такое заслужила? — Мой голос дрожал от сдерживаемого негодования.

Стебельчатые глаза каресианина зашевелились, как будто переговариваясь. Он испытующе посмотрел на меня. Потом пророкотал:

— Может, и не заслужила. Я не умею, как мой брат, читать правду в мыслях. Но пахнешь ты правильно. — Примерно с минуту Гвидо что-то бурчал себе под нос. — Но мне все это очень не нравится. Ты появляешься непонятно откуда с бластером Джейсона за поясом. Клан уже не впервые пытается навредить ему.

«Клан», — повторила я про себя и подняла глаза в напрасной попытке разобрать выражение сумрачного лица каресианина и его неугомонных поблескивающих глазок.

— Понимаешь, я…

— Ты выскакиваешь из ниоткуда. Или ты одна из клановцев, или галлюцинация. — Гвидо раздраженно щелкнул клешней по защищенной панцирем голове. — Кроме того, твой солод всегда пах очень своеобразно. Где Морган?

Я решила пока что не углубляться в обсуждение моего солода.

—  Он у Йихтора.

Каресианин вставил свой бластер в грудной зажим и опечаленно булькнул. Потом махнул в сторону пещеры.

— Давай-ка уберемся туда, где нас никто не увидит. Можешь рассказать, что случилось и что нам теперь имеет смысл делать.

Его капсула действительно приземлилась на краю обрыва, как сообщил мне Гвидо, пока мы ждали, когда в котелке закипит что-то душистое. Я с легкой опаской приняла из его рук полную кружку.

— Это из твоих запасов? — спросила я подозрительно, не спеша пробовать темную жидкость.

Что-то захрустело и защелкало. В скудном свете вставленного в специальный корпус нагревателя я видела лишь блики, отраженные от многочисленных глаз каресианина и его глянцевого панциря.

— Запасов! Ха! Они почти все ухнули в пропасть вместе с кучей металлолома, в которую превратился мой челнок. Да и потом, кто станет есть эту переработанную бурду, когда здешняя природа являет истинную щедрость. Как только мы вернемся, я непременно внесу этот напиток в свое меню.

Я осторожно поставила кружку на землю и попыталась сделать вид, что ничуть не завидую Гвидо, который с явным удовольствием поглощал свою порцию. Оставалось только надеяться, что пищеварительные системы клиентов каресианина не уступают в крепости его собственной.

— Мы должны добраться до Моргана раньше, чем Йихтор что-нибудь с ним сделает, — сказала я нетерпеливо.

Глаза Гвидо разбежались лучиками светящихся точек.

— Думаю, ты зря волнуешься, Сийра. Брату уже приходилось иметь дело с клановцами.

— Но Йихтора они сами боятся, — напомнила я великану. — Может, он уже прорвался в сознание Джейсона. Может быть, мы уже опоздали. — Я на миг закрыла глаза.

— Не надо оплакивать его заранее. — Откуда-то, из глубины пещеры раскатисто отозвалось негромкое эхо. Потом каресианин добавил с проницательностью, которой я от него не ожидала: — Да и разве ты сама не узнала бы об этом?

Он вдруг оживился.

— По крайней мере, ты справишься с трудностью, которую я считал основной. Ты ведь сможешь вытащить меня отсюда, верно?

Его жалобный голос настолько удивил меня, что я рассмеялась. Похоже, невозможность покинуть пещеру расстраивала Гвидо куда больше, чем он пытался показать. Видимо, его эксперименты с подножным кормом были вызваны тем же отчаянным голодом, который доконал бы и меня, если бы не Раэль.

— Не могу обещать, пока не попробую, Гвидо, — предупредила я. Я не собиралась рассказывать каресианину, что меня больше всего беспокоит не то, как физически добраться до Моргана, а то, что сможет произойти, если я воспользуюсь его сознанием как ориентиром. Сосущее чувство под ложечкой, которое вызывала у меня любая мысль о Йихторе, я сознательно заглушила.

Одобрительно причмокивая, Гвидо расправился с моей порцией.

— Тогда не будем копаться, малышка, — заявил он и бросил пустую кружку в темноту, где она звякнула о несколько других таких же. — Если мы поторопимся, то сможем застать этого твоего Йихтора врасплох.

Вообще-то это он нас задерживал. Но теперь, когда каресианин рвался в бой, заколебалась я.

— Йихтор вполне может поджидать нас. Мы можем материализоваться в расставленной им ловушке.

Гвидо на миг умолк, потом проговорил веско:

— Морган постарается нам помочь. Так что давай действовать, пока у него еще остаются силы.

«Или пока он вообще жив», — добавила я про себя, с сомнением глядя на гигантскую фигуру моего единственного союзника.

Способность путешествовать через м'хир я обрела вновь прискорбно недавно. Ни в моей памяти, ни в той информации, что я получила от Раэль, ничего не было о том, как протащить с собой еще кого-то. Но ни в логике, ни в отваге я каресианину отказать не могла.

— Не исключено, что у меня ничего не получится, — предупредила я его честно.

Гвидо был неколебим, как окружавшие нас скалы.

— Все лучше, чем топать пешком.

Он очень аккуратно сжал мою руку кончиками блестящих черных клешней, а я закрыла глаза и принялась искать в м'хире нашу цель: любой след, любое ментальное присутствие, в котором непонятная мне часть моего сознания могла бы опознать Джейсона Моргана.

Медленно и аккуратно я воссоздала в своей памяти образ Моргана. Это оказалось проще, чем тот поиск, который мне пришлось провести, чтобы связаться с сестрой. Я узнала бы его разум из тысячи других, а ритмы его тела совпадали с моими собственными. Все равно что искать в м'хире вторую половинку себя самой. Я попробовала определить в выстроенном мной образе недостатки и вдруг вспомнила смех Джейсона, неповторимую синеву его ясных глаз… Меня охватила такая острая тоска по нему, что я без дальнейших раздумий толкнулась…

… и Гвидо поспешно втащил меня в тень небольшого каменного строения. Мы принялись изумленно осматриваться, и я почувствовала, как он одобрительно похлопал меня по плечу. Переговариваться времени не было. Мы отпрянули в сторону от пронесшегося мимо нас вездехода, поднявшего клубы светлой пыли.

Вынырнули из м'хира мы в самом центре большого и явно процветающего селения. Его основательность меня изумила. По официальной версии, Экренем был недавно открытым и незаселенным миром. Интересно, это тоже была ложь, призванная скрыть неожиданно продуманный оплот отступника? Строение, за которым мы укрылись, выглядело слегка топорным, как и все прочие, возвышавшиеся вдоль широкой улицы, но все указывало на то, что эти места обжиты довольно давно.

Я в задумчивости ковырнула утоптанную землю носком ботинка. Пожалуй, это было не просто логовище удобно устроившегося преступника. Здесь попахивало рождением новой империи.

— Ну и где он? — пророкотал каресианин так тихо, как только мог.

Набравшись мужества, я метнула в пространство вопросительную мысль и тут же отозвала ее и восстановила все заслоны. Каменная стена под моей рукой была теплой.

— Здесь, — прошептала я уверенно, потом, предвосхищая его следующий вопрос, продолжила: — Должно быть, я перенесла нас так близко к нему, как только смогла. Почему — не знаю.

Гвидо кивнул, не переставая внимательно наблюдать за окрестностями. Мы прятались в единственном темном месте в ближайшей округе. Послышались оживленно переговаривавшиеся голоса, потом они стали тише — их незримые обладатели прошли мимо.

— Ты можешь пустить в ход свою силу и разведать, что делается внутри? — осведомился каресианин, когда все затихло.

Кровь отхлынула у меня от лица, и я вздрогнула. Рискнуть вступить в ментальный контакт с Морганом — а то и с самим Йихтором?

— Нет! — ответила я со всей страстью, которую позволял передать шепот.

Если Гвидо мне и не поверил, то ничем этого не выдал.

— Продолжай наблюдать за фасадом. Есть и другие способы незаметно пробраться внутрь. — Я подобралась к углу приземистого строения, вся обратившись в зрение и слух.

Слева от меня дорога почти сразу делала резкий поворот и уступала место джунглям, подходившим к ней частоколом массивных деревьев. Справа же улица была широкой и прямой, ее пересекали другие улочки, но в пределах видимости тоже перегораживала зеленая стена леса. Значит, это поселение было со всех сторон окружено высокой растительностью. Близость буйной листвы смягчала резковатые очертания одно— и двухэтажных зданий, придавая им колорит и уют, которых они сами по себе были совершенно лишены.

Никаких следов местного населения видно не было — и очень кстати, подумала я, морщась от шума, который сопровождал атаку Гвидо на толстую стену. Солнце нещадно палило, а от невыносимой влажности одежда очень скоро начала противно липнуть к телу. Эта комбинация должна была отбить у большинства живых существ желание выйти на улицу.

«Выйти», — повторила я про себя ошеломленно.

У меня еще хватило душевных сил удивиться, как это я сразу не заметила. Никаких дверей, из которых можно было бы выйти, не было. Здания, расположенные на другой стороне улицы, подслеповато щурились на мостовую только маленькими сдвоенными окошечками. Я осмелела настолько, что выглянула за угол, чтобы взглянуть на фасад узилища Моргана. Там все обстояло так же. Потом подползла обратно к Гвидо, который сделал передышку в борьбе с каменной кладкой. Он тщательно и неторопливо менял в своем энергоружье блок питания.

— Поторопись, — подогнала я его, с трудом сдерживая побуждение оглянуться через плечо. Два глаза каресианина оторвались от работы.

— У тебя такой вид, будто ты привидение узрела, — заметил он, щелкнув затвором.

— Эта твоя дыра, похоже, может сойти за единственную дверь во всем городе. Понимаешь, что это значит? — Если бы не необходимость говорить тихо, голос бы у меня, пожалуй, сорвался на крик.

Гвидо пожал плечами и поправил свой импровизированный резак.

— Что один клановец, что все до единого. Нам так или иначе нужно попасть внутрь. — Гигант спокойно возобновил свою шумную работу. Каменные глыбы краснели и таяли одна за другой.

Я позавидовала невозмутимому великану, деловито направлявшему луч своего ружья. Ему-то что! У меня внутри все переворачивалась, и я удерживала себя здесь только усилием воли. Вытащив из-за пояса бластер Моргана, я тут же сердито засунула его обратно. Размахивать упаковочным пистолетом — одно дело. Настоящее оружие — совсем другое. Смогу ли я пустить его в ход? Смогу ли использовать против своих? Я очень надеялась, что такой выбор передо мной не встанет.

— Готово, — возвестил каресианин громогласно в неожиданно наступившей тишине. Неровная дыра, достаточно большая, чтобы сквозь нее мог проехать небольшой вездеход, и заметная с любого расстояния, как с испугом подумала я, все еще светилась по краям. За ней оказалось темное помещение, видимо, что-то вроде хранилища, судя по опаленным ящикам, составленным вдоль стены. Мы осторожно забрались в дыру, причем меня очень беспокоила та легкость, с которой мы оказались внутри.

Должно быть, Гвидо угадал мои мысли.

— Нет дверей — нет охраны.

— Просто мы ее не видим, — прошипела я через плечо. Я стояла перед внутренней дверью, и в памяти у меня происходила какая-то борьба. Что-то мешало мне протянуть пальцы к ручке двери. Не обращая внимание на нетерпеливую воркотню гиганта, я присела на корточки и принялась осматривать ее — зачем, не знаю.

Осторожная мысль тихонько просочилась сквозь защитные барьеры и обследовала дверь. Пожалуй, таким странным образом применять свою силу мне еще не доводилось. Я заставила себя расслабиться и смириться с невероятным. Моя испытующая мысль проникла чуть глубже.

И застыла, парализованная, невольно захлопнув ту самую ловушку, о какой я и подозревала.

«Идиотка», — выругала я себя, не в состоянии даже повернуть голову, чтобы предупредить каресианина.

Казалось, прошла уже целая вечность.

Дуга слепящего света пронеслась в такой близости от меня, что опалила лицо. Наваждение рассеялось — вместе с большей частью двери. Гвидо рывком поставил меня на ноги.

— Ты цела? — поинтересовался он рассеянно; все его глаза были устремлены в пустой коридор.

Я удивленно уставилась на него.

— Да. Но как ты?..

Стебельчатые глаза затрепетали — каресианин явно был горд собой.

— Морган показывал мне такую ловушку. Если не знать правильного ментального кода, остаточная сила пригвождает неосторожного и держит так, пока за ним не придут. Очень хитрый механизм. — Он удовлетворенно потряс ружьем. — Хорошо, что попалась одна ты.

Я не стала ничего ему отвечать.

Вряд ли стоило испытывать удачу дальше — если это вообще была удача. Мы принялись с лихорадочной поспешностью обыскивать здание, а попавшиеся нам по дороге еще две двери просто выжгли. Я уже начинала верить Гвидо. Похоже, Йихтор не ожидал, что мы попытаемся отбить Джейсона, или считал себя слишком сильным, чтобы не опасаться этого. В таком случае надежды у Моргана оставалось еще меньше. Но все же нас вывело именно сюда, к этому дому, а ошибки быть не могло — уж больно невероятным способом мы сюда попали. Джейсон находился здесь и должен был быть жив. Он был жив. Каресианин первым вломился в маленькую комнатушку, совершенно пустую, если не считать узенькой и низкой койки и того, кто на ней лежал. Я медленно двинулась вперед, а Гвидо замер на месте — мы оба помнили о возможности угодить в еще какую-нибудь незримую ловушку.

— Джейсон! — позвала я тихонько. Он не шевельнулся, синие глаза не открылись, а бледное лицо оставалось таким неподвижным, какое вряд ли бывает, если человек просто спит. Охваченная внезапным ужасом, я наклонилась и коснулась его руки. Она была теплой, но странно безвольной. Сердце Моргана билось медленно, с трудом, но я и без этого понимала, что его силы на исходе. Каресианин у меня за плечом издал угрожающий рык. Я вопросительно взглянула на него.

— Его насильно заставили погрузиться в себя.

Даже Гвидо, не владеющий телепатией, знал больше моего. Я вдруг ощутила прилив надежды.

— Значит, он не ранен?

Устремив взгляд, всех до единого глаз на Моргана, каресианин в бессильном гневе задребезжал панцирем.

— Это очень опасное состояние, к которому прибегают только в крайних случаях. Джейсон чуть не погиб, когда учился этому приему, но тогда рядом с ним был специалист, который вытащил его. — Гигант с трогательной нежностью поднял бесчувственное тело друга на руки.

Это его действие и послужило толчком к тому, чего я так боялась. Я ощутила удар жгучей ментальной ярости. Едва не сходя с ума от жестокой боли, я увидела, что каресианин пытается всеми четырьмя руками удержать Моргана; который начал биться в конвульсиях. Но прежде чем я успела понять, откуда исходит эта атака, что-то в глубине меня отреагировало, и я окружила нас троих барьером. Боль прекратилась, а Джейсон снова замер в пугающей неподвижности.

Морган был прав. Вот какой я должна была бы быть.

Решение нужно было принимать незамедлительно, и я безо всякого удивления поняла, что принять его должна я — и только я. Помочь Джейсону можно было лишь одним способом. Я позаимствовала силу из той, что поддерживала мои ментальные заслоны, и… Гвидо вместе с его беспомощной ношей исчезли. Освобожденная от дополнительной ответственности, я восстановила свою защиту и усиливала ее до тех пор, пока атака не захлебнулась и в конце концов не прекратилась совсем.

Возможно, мне следовало не поддаваться побуждению, советовавшему мне остаться здесь и дождаться следующего хода Йихтора. Возможно, моя крепнущая уверенность в своей незримой силе и растущая легкость, с которой я управлялась с ней, была еще одной опасной ловушкой, расставленной для того, чтобы заставить меня потерять осмотрительность.

И, возможно, все-таки во мне осталось еще что-то от той Сийры, которую помнила Раэль, — Сийры, которая желала наконец выяснить, зачем ее пытались притащить сюда через полгалактики.

Но та Сийра, что, собранная и настороженная, надежно защищенная от вторжения извне ментальными барьерами, сейчас стояла и вглядывалась в темноту, была Сийрой, которая твердо намеревалась сама распоряжаться своей судьбой. Я перестала быть пешкой, которую неизвестно чья воля двигала по какой-то невообразимой шахматной доске. Если этот загадочный Йихтор имел на этот счет другое мнение, ему предстояло удивиться самым первым.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

Застывшие в изумлении фигуры в командной рубке представляли собой весьма живописное зрелище. Гвидо пришел в себя первым и тут же передвинул бесчувственное тело Моргана так, чтобы освободившейся клешней пригрозить потерявшему дар речи клановцу и пилоту бластером. Одного короткого жеста хватило, чтобы пилота из-за панели управления как ветром сдуло.

— Оружием размахивать вовсе не обязательно, — заявила вошедшая Раэль, которой хватило одного взгляда, чтобы разобраться в ситуации. Потом, переведя взгляд на Моргана, негромко ахнула. — Что она сделала?

— Не подходи, женщина, — предупредил великан, слегка пятясь назад и скрежеща панцирем по металлической переборке. На краске остались темные царапины. — Где Сийра? — Глаза на подвижных стебельках принялись поворачиваться во всех направлениях — каресианин пытался выяснить это сам.

Барэк наконец обрел дар речи.

— Это тебя надо об этом спросить. С чего ты взял, что она здесь? И что случилось с человеком?

Гвидо рассеянно переложил Моргана с руки на руку, но оружия не опустил.

— Наверное, Сийра переместила нас сюда, а сама осталась для прикрытия. Мы были в логове Йихтора.

Лицо Раэль залила пепельная бледность. Она обменялась с кузеном многозначительным взглядом.

— Значит, она сейчас у Йихтора?

— Я отправляюсь обратно! — Гигант устремил на женщину все свои глаза разом. — Перенеси меня туда, а сама займись Морганом. Мой названый брат удалился в себя, чтобы защитить нас.

— Как мы можем перенести тебя куда-то, — безжизненным голосом проговорила Раэль, — если даже не знаем, где вы были? Ориентир скрыт в твоей бестолковой голове. Ты должен знать, что мы не умеем читать мысли каресиан.

Гвидо прицепил бластер к кольцу на верхней пластине панциря, потом очень аккуратно опустил Моргана в широкое пилотское кресло. Кончиком клешни он отвел с его бледного лица упавшую прядь волос.

— Тогда все то, что тебе нужно, здесь, женщина. Должно быть, Сийра думала, что ты поможешь ему — хотя бы ради того, чтобы дать вам шанс заполучить ее.

— Мы никогда не желали ей зла, болван здоровенный, — процедил Барэк. Его тонкое скуластое лицо пошло красными пятнами. — Йихтор нам не друг. Мы здесь для того, чтобы предать его правосудию — и помочь Сийре, если это в наших силах.

Каресианин одним многоглазым взглядом согнал Терка и с другого кресла, в котором тут же устроился сам.

— Помогите Моргану.

— У нас и в самом деле нет выбора, — согласилась Раэль, с отстраненным сочувствием глядя на неподвижную фигуру в кресле пилота. — Возможно, Сийра всего лишь вынуждает нас исполнить свой праведный долг. Этот человек — такая же жертва Йихтора, как и любой наш сородич.

— Плевать мне на ваших сородичей, — сообщил великан. — И на правосудие тоже. Помогите моему брату, и мы спасем Сийру. Но ради нашего с ним долга перед ней — а не ради вас.

— Понятно. — Садд Сарк сделал совершенно растерянному Терку знак выйти из рубки. — Чем скорее мы начнем, тем лучше.

 

ГЛАВА 25

Высокая худощавая фигура в немом изумлении застыла в развороченном взрывом дверном проеме. Я тоже замерла — прошлое вдруг слилось с настоящим.

— А ты постарел, Йихтор, — произнесла я наконец как ни в чем не бывало, немало удивив себя саму.

Клановец-отступник поклонился, но его яркие серо-зеленые глаза ни на секунду не оторвались от моего лица.

— Зато ты ничуть не изменилась, Избирающая, — отозвался он с явным удовлетворением в голосе.

— Угу, — ответила я непринужденно.

Йихтор склонил голову набок и принялся пристально разглядывать меня; хотя я знала, что сквозь мою защиту ему не проникнуть, меня пробрал озноб. Внезапно мне показалось, что что-то такое во мне озадачило его — то ли какая-то странность в поведении, то ли мой необычный вид, сказать не могу.

Я тоже решила рассмотреть его повнимательнее и к собственному смятению нашла достаточно привлекательным. В нем была та же бьющая через край жизненная энергия, которая так поразила меня в Раэль. Густые белокурые волосы, обрамлявшие высокий и широкий лоб, только подчеркивали темный загар, а крепкая подтянутая фигура свидетельствовала о силе и тренированности. Да, выглядел он весьма импозантно — и все-таки было в нем что-то отталкивающее, жабье. Длинные пальцы начертили в воздухе незнакомый жест — не то приветственный, не то манящий.

— Идем со мной, Избирающая, — сказал Йихтор. — Экренем может похвастаться куда более красивыми и уютными местами, чем это.

Я вскинула бровь и не двинулась с места.

— Однако Моргана ты держал здесь.

На этот раз клановец не стал скрывать своего замешательства.

— Что тебе за дело до человека? — Его глаза заметались по комнате, как будто до сих пор он ничего кроме меня не замечал. — Ты забрала его. Зачем он тебе понадобился?

— А тебе? — парировала я. — У вас с Морганом нет никаких общих дел…

— Ты так в этом уверена? Он встал у меня на пути, украл мое имущество — мой корабль!

— Твое имущество? — Я подхватила это слово и бросила его ему в лицо, как вызов. — Твой корабль? Значит, ты теперь просто пират?

Я разозлила Йихтора — брови его сошлись на переносице, но голос клановца остался сдержанным и ровным.

— Мои интересы гораздо шире, чем ты можешь себе представить, Избирающая. И тебе не должно быть до них никакого дела. Как и до человека. — Он медленно шагнул вперед. — Тебя должно интересовать лишь то, что произойдет начиная с этой минуты.

Я поспешно проверила крепость своих ментальных барьеров. В неторопливом приближении Йихтора таилась угроза; я запоздало вспомнила Гистрис и панику Раэль.

— Не приближайся ко мне, — предостерегла я его, готовая в любой миг уйти в м'хир. Клановец мгновенно остановился.

— Просто дай мне руку, дочь Джареда. Ведь ты появилась здесь именно за этим. Мы предназначены друг для друга. — Его глаза запылали странным огнем. Чудовищная сила сотрясла мою защиту — но это была не угроза, скорее демонстрация возможностей.

— Выбор делаю я, — произнесла я слова, непонятно откуда пришедшие мне в голову.

— Выбор делаешь ты, Избирающая, — с готовностью согласился Йихтор, и его яркие глаза стали непроницаемыми. Он какое-то время не двигался, потом медленно протянул мне правую руку. — Когда-то нас недостойно прервали. С тех пор я открыл другие способы подчинять себе силу и использовать ее, и мои возможности в м'хире возросли тысячекратно. Наш Совет в своем ослеплении властью пытался скрыть эти способы. Соединись со мной, слей свою силу к моей. Я, Йихтор ди Караат, предлагаю тебе Выбор, Сийра ди Сарк.

События развивались совершенно не так, как я предполагала. Я перевела взгляд с непреклонного лица клановца на его протянутую руку и обратно, и в сознании у меня все перемешалось. Страдания Гистрис, гибель Роракка, Морган — все померкло, как сон. Мне нужно было… что? Я была лишь частью того целого, каким должна была быть. Я должна найти и избрать …

—  Нет! — Из глубины моей души поднялась волна отторжения, необоримая и властная.

Клановец, чего я совершенно не ожидала, вдруг бросился вперед и крепко схватил меня за руку.

— Как ты смеешь! — прошипела я, ошеломленная тем, что простое прикосновение могло показаться мне столь оскорбительным. Клубящаяся тьма, которая уже дважды пыталась завладеть моим сознанием, накрыла меня с головой. Но на этот раз я была ей только рада. Волна тьмы хлынула наружу, нацелившись на моего оскорбителя и отбросив клановца обратно к стене. Он какое то время стоял, привалившись к ней, и в широко распахнутых глазах ошеломление мешалось с болью — и с чем-то еще.

— Кто прикасался к тебе? — потребовал Йихтор ответа, тяжело дыша. — Ты — не Избирающая!

Я серьезно задумалась о том, чтобы удалиться, однако заколебалась, и любопытство все-таки перевесило осторожность.

— О чем это ты?

Отступник сделал глубокий вдох и задержал его, задумчиво прищурившись. Потом поднял руку с вытянутыми вперед пальцами и очертил в воздухе контуры моего лица и плеч. Его рука сжалась в кулак и повисла вдоль тела. Недоверие на лице быстро сменилось удовлетворением.

— Сийра, прости меня. — Йихтор улыбнулся невероятно обаятельной улыбкой, и я ощутила, как где-то внутри помимо моей воли шевельнулась предательская теплота. — Не стану делать вид, будто понимаю, что с тобой происходит. Не знаю, как такое возможно, но ты все еще Избирающая — по крайней мере, отчасти. Прости мне мой порыв, прошу тебя. Мысль о том, что ты могла открыться кому-то еще, чуть не свела меня с ума.

Порыв? Хотя во всех подробностях я еще не разобралась, одно было совершенно ясно — то, что попытался сделать Йихтор, шло вразрез с любым кодексом чести. Он не заслуживал ничего кроме презрения.

К сожалению, клановец, видимо, был куда лучшим физиономистом, чем Раэль. Прежде чем я хотя бы уловила его намерения, он исчез. Пока я с отчаянной торопливостью пыталась сосредоточиться, мое тело сотряс разряд шокера, и я рухнула наземь.

Я лежала ничком на полу и пыталась не потерять сознание, не поддаться панике, напрячь все свои ментальные силы — даже тогда, когда перед глазами у меня появились носки чьих-то башмаков. Точно прорываясь сквозь какой-то барьер, я толкнулась, и пол под моей щекой…

… превратился в твердую землю. Я проглотила рыдание, подступившее к горлу, и, не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой, все же порадовалась, что лежу в безопасности горной пещеры, где я недавно обнаружила Гвидо.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

Веки Моргана дрогнули и медленно поднялись. Он лежал неподвижно, лишь одним мимолетным взглядом дав Гвидо понять, что заметил то напряженное внимание, с которым на него были устремлены все черные блестящие глазки великана. Его синие глаза вдруг расширились — он узнал командную рубку «Лиса».

Рука Раэль на миг задержалась у лба Моргана, и на лице у нее появилась удовлетворенная улыбка.

— Ты полностью восстановился, человек. Погружение в себя — довольно опасный прием.

Гвидо помог Джейсону сесть. Морган нерешительно прочистил горло. Когда он заговорил, голос у него был слабым и хриплым.

— Сийра?

Барэк и Раэль обменялись взглядами. Каресианин ответил медленно:

— Сийра разыскала меня. Она пустила в ход свою силу и перенесла нас обоих туда, где держали тебя, в поселение клановца-отступника. — Гвидо умолк и повернул несколько глаз, в сторону стоявшей напротив него пары. — Потом началась какая-то ментальная атака, направленная на тебя и на Сийру. Она осталась там, а нас с тобой перебросила сюда.

Садд Сарк пробуравил Моргана убийственным взглядом, словно считал человека источником всех своих бед.

— Я все думаю, может быть, Сийра хотела не чтобы мы помогли тебе, а чтобы избавились от тебя? Если уж она предпочла остаться с призраком…

— Йихтор — не мертвец и не призрак, Барэк, — отрезала Раэль. — И Сийра ни за что не осталась бы с ним по своей воле. — Она пристально взглянула Моргану в глаза. — Сийра действительно хотела, чтобы мы помогли тебе.

Джейсон приподнял бровь.

— И это вам совсем не нравится, — заметил он.

— Мое мнение к делу не относится. Я не оспариваю действия моей сестры, понимаю я их или нет, — твердо сказала женщина прежде чем садд Сарк успел что-либо вставить, и ее губы сердито сжались. — Я помогла тебе, как она хотела. Теперь мы хотим получить что-нибудь от тебя — в отплату, скажем так, за твою жизнь, человек.

— Сийру.

— Ты смеешь… — Раэль замолчала, потом взяла себя в руки и приглушила свою взвившуюся волной силу. Ее глаза непреклонно сверкнули. — Сийра — не предмет для торговли, ни с тобой, ни с кем-либо еще, человек. Я спасу ее. И буду заботиться о ней, пока она не исцелится. Только где-нибудь подальше от тебя.

— Ты сама призналась, что без меня вам не обойтись, — хладнокровно заметил Морган. Глаза Гвидо дружно развернулись в его сторону. На забытой всеми панели управления потерянно мигали зеленые, желтые и синие огоньки. — Зачем? Чтобы помочь найти Сийру? И как я, по-твоему, должен это сделать? Я пытался пустить в ход силу, чтобы отыскать ее на Экренеме. У меня ничего не вышло.

Услышав слова Джейсона, Барэк даже как-то съежился. Кузина, прежде чем что-либо ответить, бросила на него уничтожающий взгляд.

— Твои жалкие способности нам не нужны, человек.

— Так чего же вы от меня хотите?

На его вопрос ответил садд Сарк.

— Нам необходим ориентир, который привел бы нас на базу Йихтора. Тогда мы сможем отправиться туда и спасти Сийру, причем, если нам повезет, сделать это все до того, как отступник успеет нас обнаружить.

— Мы не можем обследовать м'хир, потому что тем самым выдадим себя Йихтору, — произнесла Раэль таким тоном, как будто не понимала, зачем объяснять такую очевидную вещь.

— Другими словами, вы не можете вести поиск Сийры и не засветиться при этом сами, — подытожил Морган, снова опираясь на локоть. — А с чего вы взяли, что я стану вам помогать?

— Ты поможешь нам, потому что отступник может заполучить Сийру. Нельзя сбрасывать со счетов Йихтора ди Караата, Морган, — сказала Раэль, наклоняясь к нему. — Мы просим тебя о помощи. Как бы мне ни хотелось ворваться в твои мысли и вытащить из них то, что мне нужно, я не буду этого делать. Это вопрос этических норм. — Она провела языком по губам. — И того наказания, которое полагается за их нарушение. Йихтор предпочел инсценировать собственную смерть и скрыться. И тем самым поставил себя вне законов Клана. Он пренебрег самоконтролем, который защищает наш вид. — Женщина поджала губы. — У него явная тяга к самоуничтожению. С людьми, наверное, слишком много общался.

Лицо Джейсона выглядело спокойным и безмятежным — можно было подумать, будто они обсуждают какой-нибудь технический вопрос относительно его корабля. А голос прозвучал даже слишком спокойно:

— Я обещал Сийре, что никогда не позволю Йихтору распоряжаться ею.

— Тебе не под силу сдержать это обещание, — покачала головой Раэль. — Опусти свою защиту, чтобы я смогла прочесть ориентиры. Я тоже открою тебе свои мысли, если ты мне не веришь.

— При чем здесь доверие? Если тебе нужны какие-то воспоминания о том месте, то в этом я ничем не могу тебе помочь. — Морган растянул губы скорее в оскале, чем в улыбке. — Йихтор напал на меня в нашем лагере. Я искал Сийру, пытался уловить хоть какую-нибудь ее мысль, хоть малейший след. Он сокрушил меня еще до того, как я вообще понял, что на меня напали. Мне оставалось лишь погрузиться в себя, укрыть внутри свою волю, свои воспоминания. — Он на миг умолк. — О том, что это она переместила меня на «Лис», я узнал только что.

— К Сийре вернулась часть силы, — заметила Раэль. — Возможно, этого хватит, чтобы она сама смогла справиться с Йихтором. Надеюсь только… что еще? — мгновенно набросилась она на Джейсона, у которого при этих словах просветлело лицо.

— Я всегда утверждал, — ответил тот своим прежним невозмутимым тоном, — что вы, клановцы, ослеплены предубеждением перед механизмами.

Барэк склонил голову набок, позабыв о своей злости.

— Да, я припоминаю несколько затяжных дискуссий — или их будет правильнее назвать монологами? — по этому вопросу. Мне оставалось только кивать, если ты не забыл.

— О, я прекрасно это помню. — Джейсон осторожно поднялся, придерживаясь за глянцевитую руку Гвидо, и двинулся к панели управления. — И кто же все это время вел корабль?

— Я, — послышался еще один голос.

Морган обернулся и прямо-таки просиял при виде Терка.

— Расс, дружище! Значит, теперь Боумен отрядила тебя катать штатских? — Блюститель побагровел, а Джейсон не без злорадства прыснул. — Да ладно тебе! Я действительно рад тебя видеть.

Терк нахмурился. События нескольких последних дней ничуть не улучшили его мнения о Моргане.

— Что, совсем повредился мозгами? — произнес он неприязненно.

— Брось, Расс. Не надо скромничать. Разве ты не лучший техник по сканированию во всем квадранте?

Все остальные с надеждой зашевелились, хотя у Раэль, например, вид был еще и озадаченный. Человек явно помрачнел.

— Не понимаю, о чем ты. Боумен охотится за твоей шкурой. Наконец-то о твоих делишках пронюхали, Морган…

— Ты согласился подчиняться нашим приказам, блюститель, — довольно мягко напомнил Барэк. Терк нахмурился, но все же умолк.

— Каким образом он может помочь нам отыскать Сийру и Йихтора? — Раэль вопросительно возвысила голос. — Он же не владеет силой.

Джейсон любовно погладил приборную панель.

— Ах да, ведь наш любезный блюститель — настоящий дока по части сканирующего оборудования…

— Которого я что-то на твоей старой керосинке не вижу.

Морган благодушно пропустил замечание Рассела мимо ушей и кивнул головой оскалившемуся каресианину.

— У нас есть Терк. И есть пилот — куда лучший пилот, чем он, смею заметить со всей скромностью. Каждому свое, Расс. Кроме того, у нас есть «Лис» — это имя куда благозвучнее, чем «Странник», не правда ли? Значит, если Йихтор устроил себе где-то логовище, мы должны суметь отыскать его.

Пока Джейсон произносил эту маленькую речь, он успел переместиться к панели перед креслом второго пилота. С виду наобум пощелкав несколькими кнопками, он застыл неподвижно, с закрытыми глазами и сцепленными в жесте, который вырвал у Барэка возглас удивленного одобрения, руками.

— Мысленный ключ! Где ты этому… — Клановец тоже умолк, глядя на панель, которая принялась медленно поворачиваться, пока не показались совершенно новые рычажки, кнопки и экраны. Терк издал какой-то нечленораздельный возглас и бросился к панели, жадно разглядывая появившиеся приборы. Садд Сарк открыл было рот, но потом проглотил вопрос, который собирался задать, поскольку ответа на него получить все равно не рассчитывал.

Морган молча отступил назад. Раэль обернулась и взглянула на него.

— Видишь? Я тоже могу быть кое-чем полезен, женщина из Клана, — заметил он вполголоса, явно предназначая свои слова только ей.

— Очень даже полезен, человек, — согласилась она ему в тон. — Неплохо, совсем неплохо. Терпеть не могу зря тратить время и силу. — Она пожала плечами. — Мы — разумные существа. Мы не стали бы спешить восстанавливать тебя, если бы знали, что ты не сможешь дать нам ориентир. Но зла бы тебе не причинили.

— Даже если бы я встал между Сийрой и Кланом? — еле слышно прошептал Джейсон. Его бледное лицо было непроницаемым. С таким же выражением он мог бы поинтересоваться у нее, который час.

— Это было бы неблагоразумно. — Раэль взглянула на него с задумчивым прищуром. — Неблагоразумно и рискованно. — Внезапно ее губы сложились в еле уловимую заговорщицкую улыбку. — Ты начинаешь меня заинтересовывать, человек.

Морган слегка поклонился.

— Я польщен, женщина из Клана.

Тон Раэль остался легкомысленным, но предостережение в ее глазах нельзя было спутать ни с чем другим.

— Только не вздумай встать у меня на пути.

 

ГЛАВА 26

Ожидая, когда пройдет паралич от разряда шокера, я впала в полудрему, которая плавно перетекла в глубокий, неожиданно спокойный сон. Проснулась совершенно свежей и решила просто полежать в безмолвной темноте, перебирая в памяти разрозненные фрагменты и осколки прошлых дней и складывая из них единую картину. Все-таки в конце концов события сыграли мне на руку; Морган и Гвидо с Раэль находятся в безопасности. Йихтор? Он сейчас отступил куда-то на второй план.

И я тоже была в безопасности — в безопасности и в укрытии, где никто не сможет меня отыскать. Чтобы найти через м'хир кого-то другого, нужно было очень близко знать его. Так знал каресианина Морган, примерно такова была наша с Джейсоном метальная связь. А кто знает меня? С этой Сийрой знаком лишь Морган, а он не станет помогать моим врагам — уж в этом-то я была уверена как ни в чем другом.

Потом, окончательно придя в себя и перекусив тщательно разделенными на крошечные порции остатками провианта, я долго сидела, глядя на тонущие в тумане вершины деревьев и любуясь мириадами звезд на ночном небе Экренема. Из леса время от времени доносились затихающие шумы и шорохи. Я ощущала удивительное умиротворение, и у меня снова появилось желание поразмыслить. Не зря ли я пытаюсь разобраться в той, прошлой Сийре? И в ее нынешних делах?

Я принялась скрупулезно раскладывать все, что знала, по полочкам, отмечая каждый факт лункой во мху, которую проковыривала носком ботинка. Раэль называла меня Избирающей — и Йихтор тоже. Бессмыслица какая-то, подумала я, потом нахмурилась — оба, похоже, вкладывали в это слово какой-то глубокий смысл. Клановец-отступник пришел в бешенство, когда подумал, что я уже не Избирающая, и сразу же утихомирился, когда пришел к выводу, что я хотя бы частично осталась такой, как он ожидал.

Ладно. Но что тогда за птица эта их Избирающая? Женщина, которая что-то избирает или выбирает. Что именно, хотелось бы знать? Ах да. Я почувствовала, как у меня загорелись щеки при воспоминании о том, что сказала Раэль: спутника на всю жизнь. С Избирающей, допустим, все более-менее ясно. Но моя сестра почему-то говорила об этом Выборе так, как будто он не имел ко мне никакого отношения, а решение принимал какой-то правящий Совет и — совсем уж странно — сила, которой я обладаю.

Я проследила взглядом за падающей звездой, прочертившей ночное небо, и все ответы вдруг сами собой встали на свои места, образовав такую стройную картину, что она, скорее всего, была истинной — ну или очень недалекой от истины. То, что я считала злой силой, та темнота, которая угрожала Моргану, но спасла меня от Йихтора, — я не могла контролировать ее, совсем не могла.

Выходит, в каком-то смысле я все-таки была права, когда подумала, что меня заточили в тюрьму из-за какого-то психического расстройства. Какая-то часть меня могла действовать сама по себе, помимо моей воли. Это ее действия, а не мои, так обеспокоили Клан.

Приятно иметь четкую цель, решила я, довольная ходом своих размышлений, пусть и не заключениями, к которым они привели. Придется научиться обуздывать эту силу, обитавшую внутри меня, прежде чем снова возвращаться к своим друзьям. Хм-м… Друзья? Родня? Я погрузила палец в мох и уткнулась в крупный песок и твердую скалу, скрывавшиеся под его густой порослью. Как я могу претендовать на отношения с теми, кого, в общем-то, не знаю?

Проплывавшее по небу темное облако заслонило луну, и там, где ее свет смягчил клубившийся сумрак, сквозь него вдруг проступило лицо. Я чуть не прошептала имя этого человека, но внезапно смутилась и промолчала. Забавно, если учесть, что вокруг меня не было ни единой живой души.

До чего же невыносимо быть одной! Невыносимо быть вдали от него, вдруг всплыла откуда-то непослушная мысль. Я отмахнулась от слов и даже от самой мысли. Я уже привыкла бороться с собой. И побеждать.

Вот тебе и романтическое уединение — это еще если мне удастся выжить вдали от цивилизации. Плечи у меня начали ныть, а скала, к которой я прислонилась, уже остыла. Я с неохотой решила, что пора возвращаться на ночлег в пещеру, в тепло нагревателя, оставленного там Гвидо. Бросив последний взгляд на прояснившееся небо, я почувствовала себя такой же пустой и холодной. И до боли закусила губу. Я не позволю какому-то темному инстинкту управлять собой. Я силилась оставаться разумной, спокойной и сохранять самообладание, и от напряжения по коже вдруг продрал мороз. Волосы на голове зашевелились.

Зашевелились? Я опасливо подняла руку и тут же отдернула ее обратно — моя шевелюра поднялась навстречу пальцам. Внезапно живое, подвижное, шевелящееся облако растущих, удлиняющихся и становящихся более густыми волос ослепило меня.

Я попыталась удержать их в каком-то порядке, но скоро сдалась, осознав всю тщетность своих попыток — волосы обвивались вокруг пальцев, опутывали их тугими кольцами. Немного выждав, я осторожно отвела от лица длинные пряди, незнакомой тяжестью ниспадавшие мне на плечи. В лунном свете они сияли, мерцая искорками темного золота.

В конце концов непокорная масса прекратила свой рост где-то на уровне моей талии и замерла, как и подобало волосам. Но каким волосам! Я погладила их густую гриву с почти виноватым восхищением, не понимая, откуда она могла взяться.

Когда я наконец устроилась у нагревателя в надежде спокойно выспаться, то взяла в руку прядь волос и потерла ею о щеку, вдыхая их совершенно новый, не знакомый мне запах. Мои заблокированные воспоминания почему-то показались мне немного ближе. Я почти уловила что-то очень важное, но мысль ускользнула и снова исчезла, и я прямо-таки зашипела от разочарования.

«Терпение», — приказала я себе самой строго.

Похоже, мое настоящее становилось куда сложнее прошлого. Исследование источника моих бед вполне могло подождать и до завтра.

Пока я бодрствовала, мне удавалось держать свои мысли в ежовых рукавицах, не давая им ускользнуть на опасную территорию. Но стоило лишь заснуть, как мой разум, несмотря на то что ментальные барьеры остались на месте, принялся жить собственной жизнью. Мне снилось лицо, приветственно улыбающееся мне, и в своем сновидении я обрадовалась ему, как глупая девчонка.

«Джейсон».

Пусть это был всего лишь сон, но радостное выражение сбежало с лица и скрылось за той защитной маской бесстрастия, которую Морган с такой легкостью на себя натягивал. Его глаза искали, но не находили меня.

«Раэль? Это ты?»

Его губы шевелились, но я ничего не слышала, только угадывала слова. Раэль?

«Это Сийра, — поправила я его, странно уязвленная, что меня могли принять за другую, пусть даже и во сне. Да что это с ним такое?! — У тебя все в порядке?»

«Раэль, быстрее!»

Я потрясенно увидела лицо сестры, возникшее рядом с лицом Джейсона. Она смотрела на него с вопросительным выражением в серых глазах, одной рукой небрежно перекинув тяжелые черные локоны за плечи. Я глядела на этих двоих и несмотря на то, что видеть их рядом друг с другом было мучительно больно, никак не могла оторвать от них глаз… проснуться… отрешиться от этого видения и от боли, которую оно вызвало. Каким-то образом мне удалось подавить поднявшуюся внутри меня тьму. Каким-то образом я заставила себя лежать неподвижно. И в конце концов, совершенно обессиленная, все-таки открыла глаза и изгнала из своей памяти последнее убийственное видение — тонкие пальцы Раэль на лбу Моргана.

Вставшее солнце пальцами пыльного света тянулось в самые дальние уголки пещеры. Я с беспечной расточительностью напилась, усугубив проступок тем, что выплеснула еще некоторую часть содержимого фляги в свое пылающее лицо.

Это был не просто сон, сказала я себе мрачно. Может, и не все в нем было реальностью, но и той правды, которая там содержалась, хватало, чтобы заставить меня задуматься. Моя сестра обладала всеми теми качествами, которых не было у меня: красотой, зрелостью, целостностью. Почему бы Джейсону не быть с ней? Почему, наконец, даже не желать ее?

Я тряхнула головой, чтобы избавиться от этой мысли, но у меня ничего не вышло. Разумная часть моего существа была поражена силой собственной ревности. С чего я взяла, будто знаю Моргана? Да и моя сестра… Раэль была определенно из тех, кто все для себя выбирает сам.

Почему я произнесла именно это слово? Фляга упала на землю, и остатки ее содержимого бесполезно растеклись по песку. Выбирать. Избирающая. Тьма, сокрытая в глубине моего существа, действительно сделала свой Выбор. Я вдруг почувствовала, что мне не хватает воздуха и ничего другого не остается, как взглянуть в глаза неизбежному. Ну разумеется, я безумно ревновала к Раэль. Или, вернее, ревновала темная сторона моей силы. Я вспомнила побуждения, которые привели меня на «Лис», как необоримо влекло меня к Моргану еще до того, как я начала испытывать к нему подлинные чувства. Джейсон Морган, к счастью, сам о том не ведая, стал избранником той черной мерзости внутри меня.

Мой взгляд наткнулся на опустевшую флягу, и я рассеянно подняла ее, куда больше озабоченная сейчас выводами, следовавшими из моего последнего открытия. И кто же я теперь такая, если это означает, что я сделала свой Выбор? Избравшая — или как это еще может называться у клановцев? Йихтор ощутил во мне какую-то перемену, нечто такое, чего не смог определить. И что это все означало для Джейсона, который все-таки был человеком, а не клановцем? Можно мне теперь приближаться к нему или нет?

Мгновенно захлестнувшее меня желание оказаться рядом с Морганом было почти непреодолимым, и от одной мысли сердце у меня бешено забилось, а та чернота снова поднялась изнутри.

Нет.

Я вцепилась в ремешок фляги и заставила себя думать о другом. Мне очень хочется пить. Я сосредоточивалась на мысли о жажде до тех пор, пока не вообразила, что мои губы в самом деле пересохли. Большим облегчением было заставить свой разум и тело хоть по какому-то поводу сойтись в мыслях.

Из пещеры я видела ручеек, который, поблескивая, вился вдоль основания скалы и быстро исчезал под покровом леса. Солнце ярко светило, отчего мне постоянно приходилось щуриться, но еще не поднялось на достаточную высоту, чтобы породить одуряющую жару, от которой мне так досталось в оплоте Йихтора.

Чтобы не съехать по осыпающемуся под ногами склону, мне пришлось сконцентрировать все свое внимание. С каждым шагом мои ступни увязали в гравии, и я скорее скользила, чем шла. Гвидо с его весом ни за что не удалось бы удержаться здесь на ногах.

Я попыталась уцепиться за шатающийся камень, чтобы хоть как-то замедлить свой головокружительный спуск, когда что-то ударило мне в спину. Удар был настолько неожиданным, что весь путь до ручья я проехала на локтях и коленях. Совсем рядом с собой я заметила грозные когти и истекающую слюной клыкастую пасть. И, лихорадочно сконцентрировавшись, толкнулась…

… и обнаружила, что лежу на холодном земляном полу пещеры. Наружу я выглянуть не рискнула. Самовнушение оказалось настолько действенным, что во рту у меня стало сухо по-настоящему. Как только я немножко приду в себя, придется сделать еще одну попытку добраться до ручья. Только на этот раз я отправлюсь туда через м'хир и с бластером Моргана наготове.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Раэль, быстрее! — Морган не повышал голоса, но в нем прозвучала такая настойчивость, что женщина тут же бросилась к нему.

— Что случилось?

— Здесь что-то… кто-то есть. Нет, — он досадливо тряхнул головой. — Уже исчезло.

Раэль оглядела тесный кухонный отсек. Они были вдвоем — Барэк, поскольку подошла его очередь, отдыхал в каюте Джейсона, а Гвидо с Терком находились в капитанской рубке. «Серебристый лис» кружил по низкой орбите над Экренемом, от одного полюса до другого. Раэль взглянула на человека, с любопытством вздернув бровь.

— Что ты почувствовал?

Ее пальцы задержались над лбом Джейсона.

— Кто-то произнес мое имя… какой-то смутный образ. Сначала я решил, что это ты пытаешься связаться со мной.

Вид у Раэль сделался слегка оскорбленный.

— Зачем я стала бы это делать, человек?

— Прошу меня простить, женщина из Клана. — Морган предпочел сделать вид, будто все происходящее весьма его забавляет, но на самом деле испытывал раздражение. — А кто или что еще это могло быть?

— Прикосновение Йихтора ты бы узнал?

— Его я никогда не забуду. Это был не он. Кроме того, теперь у меня надежная защита. Как он смог бы найти меня?

Женщина на минуту задумалась.

— А Сийра это не могла быть? — спросила она с явной неохотой.

— Ощущение было каким-то странным и смутным. Да нет, вряд ли. Я бы узнал Сийру.

— Ты действительно считаешь, будто знаешь мою сестру? — Улыбка Раэль была снисходительной.

— А ты?

— Разумеется, — вспылила она. — Я же ее сестра, по крови и по духу.

— Думаешь, это что-то значит? Сийра едва помнит твое лицо. — Морган еле заметно пожал плечами. — Я не пытаюсь тебя обидеть, благородная фем. Правда в том, что мы с тобой знаем двух разных женщин. — Он кивнул на сервокухню. — Выпить не хочешь? У меня неплохой выбор. Уверен, Барэк уже оценил его.

Раэль милостиво приняла из его рук бокал, но ее темно-серые глаза, когда она устроилась напротив Джейсона, продолжали метать молнии.

— Я хочу, чтобы ты кое-что запомнил, Морган. Сийра принадлежит к Клану — а не к людям. И все твои отношения с ней должны строиться исходя из этого факта.

Джейсон чуть приподнял свой бокал в знак того, что понял, но сказал твердо:

— Это просто случайность рождения, Раэль, и моя Сийра не очень-то этим довольна.

— И ты, как я вижу, тоже?

Морган принялся разглядывать жидкость в своем бокале. Потом прямо взглянул ей в лицо с выражением, которое женщина понять не могла.

— Какого, собственно, ответа ты от меня ждешь?

— Никакого, — ответила его собеседница, пожалуй, чересчур поспешно. — Мне не стоило задавать этот вопрос. Не важно, что еще ты сделал, Морган, но, помогая моей сестре, ты сильно рисковал. Я не хочу, чтобы у меня появились причины желать тебе зла.

Переговорник приглушенно зажужжал. Джейсон поднялся, потом через плечо оглянулся на Раэль.

— Сканеры обнаружили кое-что интересное. Может быть, стоит оповестить Барэка? Я буду в рубке.

Он вышел. Женщина с тревогой смотрела ему вслед.

 

ГЛАВА 27

Я сражалась с собственными руками, досадуя, что они дрожат и судорожно сжимаются, вместо того чтобы повиноваться. На этот раз победа осталась за мной, и я заставила их поднести флягу к губам. Я сделала глоток и приказала пальцам вернуть на место крышку и закрутить ее. Потом отпустила флягу, и она повисла на ремешке у меня на груди, утешительно тяжелая.

В голове у меня мутилось все больше, как бы я ни старалась удержать мысли. Чаще всего я забывала, где нахожусь, воображала себя где-нибудь в другом мире, мне грезились поднятые бурей пески. Потом я просыпалась и обнаруживала сведенные судорогой побелевшие пальцы на крышке фляги.

В мою пещеру просочились бледные солнечные лучи. Значит, уже наступил новый день.

«Два дня», — подумала я отрешенно.

Мои мысли были медленными и вялыми. Целых два? Или уже прошло больше дней с тех пор, как я в последний раз выглядывала наружу, была в состоянии вставать и ходить? Фляга пустела, а я теряла силы. Но лихорадка уже прошла.

Каким-то образом я удерживала свою ментальную защиту столь же крепко, как сжимала флягу. Он поджидал меня, я знала это, он рыскал где-то на границе моего бреда, самый пугающий кошмар, какой я только могла себе представить. Я черпала силы из страха перед Йихтором, потому что все прочие источники уже давно иссякли. Раз или два я не выдерживала и пыталась переместиться к Моргану, позвать на помощь. Но лихорадка отняла у меня и эту способность.

Скудный глоток воды прояснил сознание, но я не оценила этого подарка. Когда мысли переставали путаться, меня накрывало леденящей уверенностью, что очень скоро я умру. Одна. Здесь. Слеза, которой я не могла себе позволить, холодной каплей скатилась по щеке.

Солнечный зайчик скользнул по ладони и тут же исчез. Я попыталась унять свое тяжелое дыхание и нашарить бластер, лежавший где-то рядом со мной. То, что закрыло вход в пещеру, не издавало ни звука. Когда солнечный луч снова вернулся миг спустя, я с тихим вздохом выпустила из руки тяжелое оружие. Глаза у меня слипались. Я страшно устала.

Все началось как сон, но это был не просто сон, я понимала это даже в полудреме. Я очутилась в обитой деревянными панелями комнате, освещенной портативными светильниками, которые свисали с потолка на цепях разной длины. Под каждым из них на деревянных постаментах размещались разнообразные диковины. Пол был неровным, поднимавшимся вверх неправильной формы ступенями.

Я была не одна. Высокий мужчина, в котором я признала собственного отца, неторопливо обходил коллекцию, внимательно оглядывая по очереди каждый экспонат. Этим драгоценностям никогда больше не было суждено прикоснуться к теплой коже, ими можно было лишь любоваться; с игрушек и дорогих игр, в которые никто больше не играл, просто по мере необходимости вытирали пыль и не более.

Потом всплыли и другие воспоминания. Мне откуда-то было известно, что порядок и система расположения экспонатов имеют немаловажное значение. Некоторые из них были явно выделены из общей массы, причем вне зависимости от их кажущейся ценности.

Каждому предмету соответствовало свое имя. Я вдруг поняла, что смотрю на генеалогическое древо, составленное из вещей и устроенное с целью продемонстрировать силу каждого его члена в м'хире. То был зал Предков, святая святых моего отца.

И освещен каждый предмет тоже был по-разному. В темноте не остался ни один, но некоторые, чтобы привлечь к ним особое внимание посетителей, заливал более яркий свет. Самый мощный светильник висел над небольшим обрывком материи, вмурованным в кристалл, который отбрасывал по всему залу россыпь переливчатых искр, заявляя свое безоговорочное превосходство над всеми остальными экспонатами.

И снова в моем мозгу непроизвольно всплыло воспоминание. Этот бережно хранимый клочок ткани был единственным, что осталось от личных вещей моей прабабки, Первой Избравшей Дома С'адлаатов, которая возглавляла Тех, кому доступен м'хир, в период Расслоения. Откуда-то я знала, что сверкающие искры были куда более точным воспоминанием о ней, чем этот обрывок ткани, просто удерживающий их здесь. Ту часть моего существа, которая была Сийрой Морган, согревала мысль о том, что я знаю имя своей прародительницы, могу представить себе ласковое прикосновение ее руки. Другая часть меня ощутила просто прилив жгучей собственнической гордости.

Я приходила сюда довольно часто, хотя старинные предметы не слишком меня привлекали. Тогда зачем же?

Похоже, воспоминания снова незаметно для меня перетекли в бред, более сильный, чем прежде, и я упустила все ответы, которые могли просочиться сквозь блоки в моей памяти. В бреду я слышала голоса, сливавшиеся в неразличимый гомон. Потом мне почудилось какое-то движение: сначала резкое, так что я даже протестующе что-то пробормотала, потом более плавное, почти убаюкивающее. На меня снизошла прохлада, лихорадочный жар отступил.

Очнувшись, я обнаружила, что мои горячечные сны обернулись явью. Пещера исчезла. Я лежала, свернувшись калачиком под простынями, на кровати в комнате, которая показалась мне угнетающе знакомой. В мягком дневном свете, пробивающемся сквозь жмущиеся к потолку окна, я оглядела спальню. Обставлена она была чуть получше, чем тюрьма Моргана, но у меня почти не было сомнений в том, что предназначение у нее то же самое. Значит, Йихтор все-таки до меня добрался.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил женский голос.

Я повернула голову и нахмурилась, безуспешно пытаясь вспомнить женщину, стоявшую у моей кровати. От уголков ее глаз и губ разбегались в стороны лучики старческих морщинок. На голове у нее, словно затем, чтобы прибавить ей немного роста, громоздилось какое-то сложное сооружение из волос. Но она все равно казалась низкорослой. Я загорелась к ней неприязнью с первого же взгляда.

— Где я?

Уголки губ пожилой женщины дрогнули в многозначительной улыбке, придав лицу хитрое выражение.

— В Караате, фем ди Сарк. В главном городе Экренема. Йихтор ди Караат великодушно оказал тебе гостеприимство.

Я уселась в подушках и с радостью обнаружила, что голова у меня больше не кружится и я с каждой секундой чувствую себя все лучше и лучше.

— Передайте Йихтору, что я не намерена принимать от него ничего, будь оно предложено от всей души или как-нибудь еще.

Старуха фыркнула.

— Думаешь, твои намерения кого-нибудь волнуют, дочь Джареда? Слишком долго мы с сыном дожидались тебя. — Она нахмурилась. Во взгляде, которым меня окинули, было что-то такое, отчего мне сделалось не по себе. — Надеюсь, наши ожидания были не напрасны. Кому ты открылась, девочка? Не вздумай сказать мне, что это был не мой сын.

— Открылась? — Это слово было исполнено какого-то неизмеримо глубокого смысла. Не обращая на нее внимания, я выскочила из кровати, очень удивившись собственным силам, и подбежала к висевшему на стене зеркалу. Мать Йихтора подошла и встала у меня за спиной — так я впервые узнала о произошедшей со мной перемене.

Мое тело куда-то исчезло.

То есть исчезло то худое и угловатое тело, к которому я привыкла. Фигура под простой белой сорочкой, которую на меня надели, странным образом округлилась. Мое лицо… я с недоверием провела кончиками пальцев по нежной коже, которая больше не была землистой и покрытой царапинами, а просто сияла жизнью. Я коснулась своих губ, потрясенная тем, какими полными они стали. Из зеркала смотрела незнакомка с гривой пышных волос, огненно-рыжим нимбом обрамлявшей ее лицо, внезапно превратившееся из изможденного в пышущее здоровьем.

— Я же болела… — начала было я, обращаясь скорее к самой себе, нежели к неприязненно поглядывающей на меня старухе за моей спиной.

— Ерунда, — отмахнулась фем Караат. — Хотя тебе повезло, что пилот аэрокара заметил в ущелье аварийную капсулу. Избирающие обычно не ютятся во время Открытия одни в пещерах, Сийра ди Сарк. С твоей стороны это было крайне неразумным поступком. А вдруг на тебя напал бы какой-нибудь зверь?

Я не стала ничего отвечать: эта женщина тревожилась о своих планах, а не обо мне. Вместо этого я более придирчиво оглядела свое отражение — незнакомку с до боли знакомыми мне чертами. Серые глаза определенно были моими, и в их глубине плескалось то замешательство, которое я то и дело, испытывала все последнее время. Мне следовало бы предвидеть эту перемену, буднично заметила какая-то часть моего существа. Однако же время ее наступления меня удивляло.

— Как ты себя чувствуешь? — снова осведомилась старуха.

Ее эгоистичное беспокойство начинало меня раздражать.

— А как я должна себя чувствовать? — огрызнулась я, отвернувшись от зеркала. — Сначала чуть не отдала концы от лихорадки, а теперь очутилась в заключении здесь.

Она хохотнула.

— Ну, если мне не изменяет память, ты должна чувствовать себя великолепно.

Я взглянула на пожилую женщину, с неохотой признавая, что она права. Сила бурлила во мне с головы до кончиков пальцев ног; каждая клеточка моего тела пульсировала жизненной энергией. Пожалуй, так замечательно я еще никогда себя не чувствовала.

Но действительное значение имело лишь то, что было у меня внутри. Я сосредоточилась и потянулась в м'хир.

И как будто с разбегу врезалась в стену из какого-то густого и вязкого вещества, которая слегка подалась, но держала крепко. Моя защита сработала, но ищущая мысль оставалась надежно запертой в голове. Я снова стала самой обычной женщиной, осознала я, и это мне совершенно не понравилось.

Я взглянула на фем Караат.

Та злорадно улыбнулась. Ее палец указал на столик около моей кровати. Небольшой флакончик вместе со шприцем в одно мгновение разъяснил мне все.

— Зелье Роракка, — ахнула я. С радостью бы ее удушила, если бы это принесло хоть какую-то пользу.

— Вообще-то это мы снабжали им пирата. Местные леса удовлетворяют очень многие наши нужды. Изящное решение, не правда ли? К тому же так будет легче нам всем, милочка. Ты определенно не захотела бы, чтобы мы пустили в ход другие наши методы. А теперь выкладывай. — Старуха, словно клещами, сжала мое плечо. — Кому ты открылась?

Я стряхнула ее руку.

— Ты не имеешь права допрашивать меня, — ответила я ледяным тоном, в то время как в мозгу у меня шел лихорадочный подсчет шансов, а мои глаза отчаянно оглядывали лишенную двери комнату в поисках помощи. Конечно, моя жизнь стала бы гораздо проще, если бы я понимала, о чем она говорит, но вот признаваться в своем невежестве матушке Йихтора я стала бы в последнюю очередь.

Внезапно я почувствовала, что мы уже не одни. Рядом со старухой стоял Йихтор, его напряженное лицо было усеяно бисеринками пота. Фем Караат разъяренной кошкой накинулась на него, прошипев:

— Тебе здесь не место!

— Кто осквернил ее? — хрипло выдохнул он.

Моя спина одеревенела.

— Да кто только не осквернил, клановец! — отрезала я.

Фем Караат в ярости махнула на меня худой рукой.

— Веди себя пристойно, девочка. — Потом, обращаясь к сыну, велела: — Уходи!

— Как она может отвергать меня? — почти жалобно проговорил тот, сверху вниз глядя на низкорослую старуху. — Сила-Выбора пылает в ней, я чувствую это. Она зовет меня.

Наркотик почти заглушил мою собственную силу, но я ощущала нарастающее давление силы Йихтора. Его мать решительно встала между нами — я не могла понять зачем. Хотя, конечно, это неожиданное покровительство было мне как нельзя более кстати.

— Потерпи. Соединение состоится сегодня вечером в присутствии гостей, как мы и планировали. — Она слегка выделила голосом последнее слово.

Похоже, ее слова успокоили клановца. Пугающий огонь в серо-зеленых глазах немного утих.

— Я подожду, — согласился он. — Но только до вечера. И исчез.

Комната мгновенно показалась мне больше. Фем Караат бросила на меня неодобрительный взгляд и покачала головой.

— Бедный мальчик сходит по тебе с ума. — Потом усмехнулась, и морщинки вокруг глаз обозначились явственней. — Естественно, ты ведь Избирающая.

— Не знаю, что вы там затеяли…

— Ну разумеется, ты это знаешь. И должна быть польщена, что твоя великолепная сила соединится с силой Дома Караатов, как должно было случиться с самого начала. — Она шагнула ко мне, и я невольно попятилась. — Думаешь, мы не узнали бы, что тебе уготовили? Думаешь, Йихтор не смог бы организовать слежку за монастырем? В конце концов он все равно бы подстерег тебя! Думаешь, мы позволили бы бросить тебя на Ауорде и использовать в чужих планах, когда ты должна принадлежать моему сыну?

Я почувствовала на лице горячее дыхание старухи — она придвинулась ближе, тесня меня назад.

— Сила! — проскрежетала она, разговаривая скорее с собой, чем со мной. — Сила — это все, дочь Джареда. Имена, жизни, будущее — все это ничто по сравнению с силой. Мы покинули Клан, потому что Совет отказался дать моему сыну ту силу, которую он желал и заслужил по праву. Теперь он возьмет ее сам. — Она посмотрела на меня каким-то странным взглядом.

— Когда-то давно мы жили страстями. Мужчина и женщина соединялись в пару потому, что это было им предначертано, а не под диктовку Совета. Они жили и умирали так, как велела им их природа. Сегодня вечером Караат станет свидетелем возвращения страсти, и мы будем праздновать Соединение Караата и Сарк. Ты исполнишь свое предначертание. Ты сделаешь Выбор и соединишься с моим сыном.

— Нельзя навязать Выбор, — сказала я, сама не зная почему уверенная в этом до глубины души.

— Нельзя, — согласилась, к моему удивлению, старуха. — Но мой сын не тратил времени даром, Избирающая. Он неплохо подготовился. Он разузнал кое-какие секреты, по крупицам извлекая необходимое ему знание из лучших умов Пакта. Если ты не захочешь или не сможешь избрать его, как это подобает дочери Клана, что ж, — она пожала плечами, — это означает твой конец. Но не наш.

— Что вы такое говорите?

Следующие слова оглушили меня, как удары.

— Если понадобится, Избирающая, мы просто подавим твой разум, заставив повиноваться нашей воле. Тебе не стоит волноваться, о твоем теле и его потенциале должным образом позаботятся, — злорадно пообещала старуха. — Плодотворное Соединение Домов Сарк и Караат состоится сегодня вечером — будешь ли ты в состоянии заметить это или нет.

Она снова хихикнула.

— В шкафу одежда твоего размера, фем ди Сарк. Не забывай, у нас была масса времени, чтобы подготовиться к этому знаменательному событию.

Мать клановца-отступника подобрала юбку и исчезла, оставив в воздухе после себя что-то неуловимо неприятное.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Вот, опять. Придется взглянуть повнимательнее — сигнал быстро пропадает. — В голосе Терка не было слышно обычной враждебности; они с Морганом бок о бок склонились над экраном. Кресло второго пилота уже и не пыталось подладиться под необычайно широкие плечи Терка. — Вот оно! Засек?

Джейсон уважительно глянул на блюстителя.

— Не представляю, как ты его нашел, Расс. Пожалуй, у тебя у самого имеется Дар.

— Я просто решил просканировать систему при помощи С-978, вместо того чтобы стабилизировать…

Польщенные объяснения Терка прервало появление Барэка и Раэль.

— Вы нашли Йихтора? — Садд Сарк был взъерошен со сна, и его сходство с Сийрой проступило вдруг необычайно ярко. — Ну, ваши приспособления сработали или как? — с легким нетерпением повторил он свой вопрос.

— Мы засекли крупный источник энергии, хом садд Сарк. — Терк был сама деловитость. — Не меньше шестидесяти кваратов. Хватит, чтобы обеспечить приличный город.

— К тому же город этот неплохо замаскирован. Теперь можно сказать, что Йихтор у нас в руках.

— Или мы у него, — мрачно пробурчал Гвидо. — Как бы сделать так, чтобы «Лис» не появился на экренемских мониторах?

Морган хищно улыбнулся.

— А что такое увидит ваш отступник? Одинокий маленький кораблик, скорее всего, еще одного контрабандиста или пирата, пытающегося что-нибудь купить или продать. Если мы узнаем код, то сможем приземлиться. Если не узнаем, он разнесет нас в клочья на подлете.

— Или уничтожит любой наделенный телепатическими способностями незащищенный разум, к которому прикоснется. — Лицо Барэка было хмурым. — Как сделал с Керром еще до того, как его корабль вошел в систему, — тихо и горько добавил он.

— Керр погиб здесь? — медленно переспросил Джейсон, темнея лицом.

Раэль и ее кузен обменялись взглядами.

— Значит, вы здесь не для того, чтобы искать Сийру, — холодно бросил Морган. — Вы подставили ее как приманку, чтобы она вывела вас и блюстителей на этого отступника. Вы используете ее…

— Нет! — горячо возразил садд Сарк. — Не знаю, как Сийра попала в эту переделку, но я ничего подобного не планировал, уверяю тебя. Я направился на Экренем еще до того, как узнал, что там находится Сийра; я просто летел по маршруту последнего путешествия Керра. — Он умолк и сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Я не знал, что Йихтор жив. Мы оба пребывали в неведении, пока Раэль не услышала об этом от Сийры и сама не почувствовала его. У этого мерзавца столько силы, что он прихлопнул Керра, как муху, и довольно ума, чтобы не привлекать к себе внимания Совета.

— Но сейчас наша главная забота — это Сийра, кузен, — очень спокойно заметила Раэль. Она поднесла руку к голове Барэка и медленно развела пальцы. — Нас волнует ее безопасность и благополучие. Она ведь и твоя родственница.

Джейсон увидел, как клановец закрыл глаза и поморщился, как будто пытался воспротивиться умиротворяющему спокойствию, исходившему от рук женщины. Еще минута — и он, содрогнувшись, обмяк, а все эмоции, казалось, перестали отражаться на его лице, и оно застыло в неподвижности.

— Отступник сосредоточит всю защиту вокруг своей базы, — сказал он. — И главной его защитой будет он сам.

Задумчивый взгляд Моргана перебегал с одного на другого. Все ждали. Никто не мог бы сказать, как и когда Джейсон захватил лидерство, но каждый безмолвно согласился с этим.

— Да, с оружием у нас несколько туговато, — произнес он наконец. — Предлагаю нам всем объединить свои способности, Барэк. Возьмем, с собой Гвидо, а Терка оставим приглядывать за кораблем…

— Если Сийра там, то мне туда нельзя! — с испуганным видом замотал головой садд Сарк.

— Барэк! — прошипела Раэль. Клановец затих. Повисла напряженная тишина, но Морган терпеливо ждал, выразительно приподняв одну бровь. — Наше прибытие застанет Йихтора врасплох, — продолжила она как ни в чем не бывало. — Думаю, ты переоцениваешь Йихтора, кузен. В конце концов, он один против нас… троих. — Ее красивое лицо стало суровым. — А когда мы будем готовы ударить, я буду направлять нашу объединенную силу. Вы согласны на это, капитан?

Джейсон склонил голову в молчаливом согласии, но его глаза были устремлены на сада, Сарка.

— Меня это устраивает.

Он намеренно выделил голосом первое слово.

— Барэк отправится с нами, — продолжала настаивать на своем Раэль. Взгляд, который она бросила на кузена, был почти умоляющим. — Он беспокоится об одном старом деле. По-моему, он принимает это все слишком близко к сердцу. — Последние слова прозвучали открытым предостережением.

Морган принял свой обычный непроницаемый вид. Но в его бархатном голосе таилась сталь.

— Это старое дело никак не связано с блокировкой кое-чьей памяти, а, садд Сарк?

Изумление клановца было слишком явным, чтобы быть наигранным.

— Блокировкой? В чем ты теперь меня обвиняешь, человек?

— Барэк не имеет отношения к состоянию Сийры, капитан, — неожиданно настороженно сказала Раэль. — У него не хватило бы на это ни опыта, ни силы.

— Тогда чего он боится?

— То, чего он боится, невозможно.

— Это возможно! — Барэк был просто в бешенстве. — Ты сама сказала мне, что Сийра…

— Здесь не о чем говорить. — Глаза женщины предостерегающе блеснули. — Мы только зря тратим время.

— А это уж мне решать, — процедил Морган. — В особенности если я рискую своей головой наравне с вами. Барэк?

Раэль произнесла совершенно неподобающее даме словечко и исчезла. Садд Сарк со вздохом устремил взгляд в глаза Джейсона, синие и непреклонные.

— Оставьте нас! — повелительно бросил он Гвидо и Терку.

Но ни тот ни другой не сдвинулись с места, пока не дождались короткого кивка Моргана. Как только они скрылись за дверью, клановец уселся в кресло второго пилота и снова с необычной пристальностью взглянул на Джейсона.

— Ну же, Барэк, — поторопил его тот.

— Как ты уже заметил, Морган, — сокрушенно начал садд Сарк, — мы с моей кузиной расходимся во мнениях относительно Сийры. Это связано с очень личными делами.

— Сейчас любая тайна — это помеха.

— Надо думать. Когда Сийра прилетела на Ауорд, она находилась в состоянии, которое мы называем стазисом. Некоторые из нас добровольно соглашаются на этот процесс, чтобы, путешествовать в безопасности.

— Добровольно? — Джейсон не отрывал глаз от лица клановца. — Память Сийры почти полностью подавлена — и большая часть ее силы тоже. Ради всего святого, она ведь считала себя человеком! И ты будешь рассказывать мне, что она согласилась на все это по доброй воле?

— Да. — Барэк умолк и задумчиво прикусил нижнюю губу. — Скорее всего, — сдался наконец он. — Видимо, она сама приняла такое решение, но утверждать наверняка не стану. — Он сделал над собой видимое усилие. — Стазис обычно не причиняет вреда. Сийру ни за что не оставили бы одну. Избирающие должны постоянно находиться под защитой. Именно поэтому я был вместе с ней на Ауорде.

— Избирающие? — Морган мгновенно ухватился за незнакомое слово.

Клановец вздохнул и продолжил объяснения, обреченно покачав головой.

— Наши обычаи не такие, как у вас, Морган. Наша жизнь, вероятно, отличается от вашей ничуть не меньше, чем твоя жизнь от жизни твоего громилы-приятеля. Например, мы, Те, кому доступен м'хир, выбираем себе спутников жизни для того, чтобы увеличивать собственную силу.

— Что ты сказал? — не веря своим ушам, переспросил Джейсон, когда Барэк замялся. — Клановцы выбирают друг друга по силе?

Садд Сарк нахмурился.

— Решаем это не мы сами, Морган. Ты касался м'хира. Какая-то бессознательная часть каждого из нас все время находится там, сливаясь с разумами всех живущих ныне клановцев, точно так же, как воздух твоего корабля проходит сквозь тела всех нас. М'хир неотделим от Клана, он дает нам способности и силы — чтобы обрести их, твоим сородичам необходимы машины. Но для некоторых м'хир превращается в проклятие.

— Сийра…

Барэк хмуро кивнул.

— Когда наши женщины готовы расцвести, их начинает тянуть в м'хир, искать себе пару. Мы называем таких женщин Избирающими. — Голос клановца пронзила острая тоска, но он быстро взял себя в руки. — Избирающая оценивает силу каждого не-Избранного мужчины, который оказывается поблизости от нее. Но Соединение, заключение жизненного союза через м'хир, возможно лишь с мужчиной равной или превосходящей силы. Более слабые — проигрывают. — Садд Сарк снова на миг умолк, подыскивая нужное слово. — Во времена моего прапрадеда поражение значило в худшем случае одиночество. Но в последних нескольких поколениях Избирающие стали слишком могущественными, и теперь поражение стало означать смерть.

— И вы с этим смирились.

— Мы приспособились, — быстро поправил собеседника Барэк. — Мы же не варвары, Морган. Совет очень тщательно отбирает кандидатов для самых сильных — и самых смертоносных Избирающих. Не-Избранные мужчины, включая и меня, тем самым получают защиту.

Клановец снова умолк, и Джейсон произнес недоверчиво:

— Но когда для сильных Избирающих находят равных по силе или более сильных кандидатов, ваш Совет просто ускоряет весь процесс. Неужели в Клане кроме силы ничто не имеет значения?

— Сила — это положение, богатство и выживание, — голос садд Сарка звучал безнадежно. — Разве ты согласился бы отказаться от собственных способностей?

— А в этом что-то есть. — Морган запустил пятерню в волосы. — Но они — часть меня самого.

— Тогда представь, каково жить среди тех, кто ценит и развивает их. Вообрази, каково расти, постоянно ощущая присутствие разума друзей в своем собственном разуме. Представь общество, где любое общение основывается на мгновенном и взаимном распознавании силы.

— А Сийра? Какое место она занимала в этом вашем обществе?

Глаза Барэка сверкнули.

— Многие считают ее вершиной нашей эволюции. Сийра — жемчужина нашего вида, Морган, такой могущественной Избирающей еще не появлялось на свет. Могущественной, желанной — и смертоносной. Да, несущей смерть каждому, ибо еще не родился мужчина, способный сравниться с ней. Она — неотразимая ловушка, одновременно искушение и гибель для любого не-Избранного. Теперь понимаешь, почему я не осмеливаюсь приблизиться к ней?

Джейсон попытался сопоставить этот образ с той Сийрой, которую он знал, и потерпел полное фиаско.

— Но она же была с тобой на Ауорде.

— Стазис на время приглушает разум и силы Избирающей. Так делают только тогда, когда ей приходится путешествовать во время Выбора. — Садд Сарк вздохнул. — Я был потрясен и польщен, когда узнал, что Сийра отправляется на Ауорд, а мне предстоит быть ее провожатым. Пойми, она очень известна у нас, скорее как одна из героинь этих ваших развлекательных видеозаписей, чем как живой человек. Она столько лет провела в уединении, скрытая от всех. Мать рассказывала мне о ней. — Что-то в лице собеседника побудило клановца поспешно добавить: — Это было не против ее воли.

Морган, похоже, готов был вот-вот взорваться, однако передумал и заговорил, медленно и сдержанно:

— Если блокировка, то есть этот стазис разума Сийры защищает тебя, я не понимаю, почему ты сейчас так боишься встречи с ней. И почему Раэль не хотела говорить об этом со мной?

Барэк покачал головой.

— Раэль чувствует себя рядом с тобой неуютно, Морган. Ты человек, и потом… в общем… у нас не слишком принято даже между собой разговаривать о Выборе и Соединении.

— Но ты же говоришь.

— Я — первый разведчик. Общаться с представителями чужих видов — моя профессия. — Он пристально уставился на Джейсона и едва не улыбнулся, когда человек проглотил это определение и даже не оскорбился. — Я могу признать наше сходство. Но обычный клановец, вроде Раэль, не может. Она должна верить, что не такая. Однако я считаю, разгадка в том, что случилось с Сийрой, в тебе.

— Во мне? — Будь Джейсон изумлен чуть меньше, он, возможно, вовремя взял бы себя в руки и не возвысил голос. — Потому что я снял часть блоков?

— Так ты что-то снял? — Клановец содрогнулся. — Хорошо, что это был ты, а не я. Нет. Понимаешь, стазис — состояние гибкое, способное изменяться. По своей природе — это наложение ограничений, что-то вроде искусственной цепи, сковывающей истинную натуру Избирающей. Такая цепь не выдержит, если Избирающая окажется поблизости от не-Избранного мужчины подходящей силы. Ее сила будет пытаться ответить — и ответит, если до мужчины можно дотянуться. То, чего я боюсь — и чего никак не желает признать Раэль, — что скованная этой цепью сила Сийры отзывается на твою силу.

Садд Сарк подождал, не скажет ли Морган чего-нибудь, но так и не дождавшись, продолжил: — Если я прав, стазис Сийры мог уже серьезно ослабнуть или вообще завершиться. Так что если сейчас она действует как Избирающая, нам обоим стоит ее опасаться.

— А Йихтор? — Лицо Джейсона было совершенно непроницаемым. — Почему этот ваш отступник так хочет заполучить Сийру?

— Совет испытывал Йихтора как кандидата для Сийры, но последнего испытания он не прошел. Не-Избранные тоже чувствуют тягу к Выбору. — Голос Барэка на миг стал более мягким. — Думаю, ты видел, как насекомые летят на огонь? Сила Избирающей в м'хире для нас что тот огонь. И чем сильнее Избирающая, тем ярче пламя. — Клановец залился краской, но все же продолжил: — А Йихтор принялся упорствовать. Он пытался лично увидеться с Сийрой, несмотря на запрет Совета, и это нарушение обычая и закона пятном легло на всю его семью.

Садд Сарк тяжело вздохнул.

— Если Йихтор попытается вступить в поединок с Сийрой, а она уже освободилась от стазиса, нам так или иначе еще недолго осталось беспокоиться о нем.

Морган подошел к панели управления и с отсутствующим видом окинул ее взглядом. Мысли его явно блуждали где-то далеко.

— Ты предполагаешь, что Йихтор будет играть по правилам. Почему?

— Выбор можно только предложить, человек, и Избирающая предлагает его не-Избранному. Весь риск выпадает на долю мужчины. Мы не можем заставлять наших женщин — этим славится ваш вид.

В глазах Джейсона сверкнули холодные колючие искры.

— Если оставить в стороне твое мнение относительно людей, надеюсь, ты прав, клановец. Мое впечатление об этом отщепенце и его приспешниках не позволяет мне разделить твою столь трогательную веру. А Керр как же? Подумай, на разум Сийры уже было оказано влияние: Йихтор велел накачать ее наркотиками и похитить, чтобы привезти к себе на Экренем. Раэль была права по крайней мере в одном. Вряд ли у нас или у Сийры есть столько времени, что его можно разбазаривать попусту.

Барэк поджал губы.

— Только не забывай о том, что я тебе сказал, Морган. Сийра не обрадуется, если обнаружит, что убила тебя.

— Я и сам едва ли буду этому рад, — недрогнувшим голосом отозвался его собеседник.

 

ГЛАВА 28

Йихтор определенно не поскупился, когда превращал этот пограничный мирок в свое пристанище. Богато украшенной сцены, которую я разглядывала со своего места за главным столом, не постеснялся бы любой из лучших банкетных залов на давно обжитых планетах. Около сотни гостей собралось вокруг маленьких столиков, в живописном беспорядке расставленных по высокому сводчатому залу. В углах тихонько перешептывались фонтаны. Все это великолепие составляло разительный контраст с окружавшей нас дикой природой и было убедительным выражением решимости Йихтора ди Караата править в этом мире.

Толпа, собравшаяся здесь, была на удивление однообразной — вокруг себя я видела исключительно молодые, выхоленные и оживленные лица. Против воли вынужденная присутствовать в качестве почетной гостьи, я могла быть сколь угодно мрачной — большинство присутствующих клановцев, без стеснения пялившиеся на нас, явно наслаждались успехом своего предводителя. Подали очередное блюдо. Еда, наверное, была великолепной, только я не чувствовала никакого вкуса, хотя проголодалась довольно сильно. Мысль о том, что мое тело и разум не всегда придерживаются одной и той же точки зрения, не слишком ободряла меня. Если Йихтор добьется своего, этот разлад станет моим постоянным спутником.

Я оглядела лица собравшихся и была поражена странностью их поведения. Вслух говорили очень немногие. Зато руки постоянно двигались, а жесты часто мешали им наслаждаться угощением. Журчание фонтанов и негромкая ненавязчивая мелодия, которую наигрывал маленький оркестр, не заглушались иными звуками — неопровержимое доказательство того, что все присутствующие и в самом деле были клановцами. Даже слуги держались с тем же бессознательным высокомерием.

Йихтор заметил мой взгляд.

— У меня… у нас много верных сторонников на Экренеме, моя дорогая Избирающая.

— Купленных на пиратские подачки? — осведомилась я язвительно, проигнорировав чувствительный тычок в ребра от фем Караат.

— Как ни странно, нет, — вежливо отозвался Йихтор. Он любезно предложил наполнить мой бокал, лишь слегка кивнув, когда я отказалась. — Большую часть моего богатства и влияния мне принесли услуги, которые я оказываю. А это моя собственная способность, причем ни у кого из Клана такой еще никогда не наблюдалось.

Он обхватил пальцами ножку вазы с фруктами и поднял ее на уровень глаз.

— Представь, Сийра, что это — разум какого-нибудь ученого из миров Торгового пакта, например, человека, чьи исследования могут раскрыть секреты м'хира. Когда я был членом Совета, то научился внедряться в такой разум и стирать ключевые мысли, без которых исследование закончится неудачей. Исключительно тонкая работа.

Рядом со мной хихикнули — похоже, фем Караат нашла в словах сына что-то забавное.

Йихтор повернулся на сиденье так, что ваза в его руке очутилась над полом.

— С тех пор я научился выуживать из любого разума то, что мне — или клиенту — необходимо. — Он извлек из вазы гроздь никника.

И отпустил вазу вместе с оставшимся в ней содержимым. Тонкий хрусталь со звоном разлетелся по полу.

— Тонкой работой это вряд ли назовешь, — с насмешливым сожалением заметил он, — зато доход очень неплохой.

Острые, как льдинки, осколки хрусталя поблескивали между рассыпавшимися фруктами. Я подняла на Йихтора взгляд.

— Ты можешь делать это прямо отсюда? — спросила я, безуспешно пытаясь скрыть охвативший меня ужас.

— Пока еще нет, — словоохотливо признался он. — Без физического контакта не обойтись. Но на жизнь все равно хватает — и моим последователям тоже.

Он махнул изящной рукой, снова привлекая мое внимание к толпе.

— Большинство из тех, кого ты здесь видишь, последовали за мной очень давно. Не все из нас были так покорны, как ты, когда Совет попытался диктовать клановцам, как жить. Другие присоединились позже.

— И все до единого прониклись твоими воззрениями на то, какой должна быть жизнь? Что-то мне трудно в это поверить, отступник.

Фем Караат попыталась испепелить меня взглядом.

— Как ты смеешь так разговаривать с моим сыном! Он…

— Помолчи, женщина, — от негромкого голоса Йихтора у меня по коже моментально побежали мурашки. — Оставь нас. — Их взгляды на миг скрестились, и его мать опустила глаза и поднялась.

— Я здесь Первая Избравшая, — произнесла она не слишком уверенно. Во взгляде старухи, направленном на меня, читался страх.

Йихтор демонстративно принялся за еду, не обращая никакого внимания на мать. «Да уж, эта парочка друг друга стоит», — решила я.

Мы остались вдвоем за центральным столом, расположенным на возвышении. Наверное, гости, поедавшие десерт и периодически бросавшие на нас взгляды, считали, что мы с Йихтором погружены в какую-нибудь мысленную беседу. Интересно, насколько важна для отступника внешняя благопристойность всего происходящего? Неужели все это было затеяно, чтобы заставить их поверить, будто я нахожусь здесь по собственной воле? У меня вдруг шевельнулась робкая надежда.

Мне стоило лучше охранять свои мысли — длинные пальцы клановца сомкнулись на моей руке чуть повыше локтя. Со стороны такой жест мог бы показаться галантным, но на самом деле это был безжалостный захват, едва не сломавший мне кости. Я вызывающе взглянула в его серо-зеленые глаза.

— Ты портишь ценное имущество, отступник, — бросила я ему в лицо. — В сценарий сегодняшнего торжества подобное вряд ли входит. Ведь это все ради них, не так ли? — Я взмахнула рукой, и несколько гостей также подняли ладони в приветственном жесте.

Йихтор отпустил мой локоть, улыбаясь довольно гадкой улыбкой.

— Мы станем бесподобной парой, дочь Джареда. Твои сила и ум, объединенные с моими, — да мы сможем подчинить себе сам Совет!

— Я уверена, ты знаешь, какой получишь ответ. Может быть, стоит рассказать об этом любезном предложении твоим подданным — и о том, какую выгоду ты из всего извлечешь?

Клановец откинулся на спинку кресла и негромко рассмеялся с таким видом, как будто я позабавила его какой-нибудь скабрезной историей.

— Что ж, давай, расскажи — и увидишь степень преданности моих последователей. Те, кто прошел со мной весь путь с самого начала, без колебаний отдадут за меня жизнь. Те же, кто присоединился позже, больше не могут сопротивляться моей воле.

— Пусть я твоя пленница, — процедила я, жалея, что под рукой у меня нет ничего такого, чем можно было бы запустить ему в голову. — Но я — член экипажа «Серебристого лиса». Звездоплаватели не бросают своих в беде.

Йихтор с отвращением наморщил нос, затем издал короткий смешок.

— Призываешь людей, Избирающая? Что у них общего с нами? Я ожидал угроз от могущественных ди Сарков…

— Меня зовут Сийра Морган. Я — член экипажа «Серебряный лис»…

— Довольно. — Лицо клановца предвещало бурю. — Я знаю, что с тобой сделали и зачем. Этот грязный эксперимент чуть было не погубил тебя. Ты должна быть мне благодарна за то, что я вовремя вмешался.

— Что за эксперимент? Зачем кому-то могло понадобиться лишать меня памяти?

— Все уже позади — вот единственное, что тебе нужно знать. — Черты Йихтора разгладилось. — С сегодняшнего вечера для тебя начнется новая жизнь.

К сожалению, я понимала, что он имеет в виду.

— Я не могу избрать тебя, — произнесла я спокойно. — Ты уже должен бы это понять.

Выражение лица моего собеседника не изменилось, но рука, потянувшаяся за чашей, слегка дрогнула.

— Не беспокойся, Избирающая. Я сделаю так, что это станет возможным.

— Лишишь меня разума? И какой тебе будет от меня толк?

— Властвовать в этом мирке для меня недостаточно, — сказал отступник, глотнув из дымящейся чаши. От сладковатого орехового запаха ее содержимого меня замутило. — Сидеть здесь до скончания века не входит в мои планы. Равно как и позволить моей силе быть навсегда утраченной для генофонда всего Клана. Я намерен стать основателем династии существ, обладающих небывалым могуществом, — нового правящего класса Клана, чью силу в м'хире будут ощущать все, кому он доступен. А со временем, возможно, даже в самом мире предков! — Он бросил на меня косой взгляд.

— И ты, Сийра ди Сарк, дочь Джареда и Мирайм, внучка Домов Мендолар и Теерак, Сирона и С'адлаат, наследница самых древних и влиятельных родов в нашей истории, — ты произведешь для меня на свет этих сыновей и дочерей. Поскольку ты так кстати открылась, мне совершенно все равно, будешь ты в состоянии наслаждаться своей участью или нет.

Я едва не рассталась и с теми крохами ужина, которые мне удалось в себя впихнуть. Уставившись в пол, я пыталась взять себя в руки. До чего же я ненавидела свое новое тело. Лучше уж превратиться в безмозглое растение.

«Нет уж», — сказала я себе с каким-то странным, мрачным спокойствием.

Я с радостью ухватилась за обрывок воспоминания и позволила ему вынести меня туда, куда мне было надо. Теперь я знала, как оборвать собственную жизнь. И я сделаю это. Как только наркотик прекратит свое действие, я покончу с собой, пока Йихтор не успел разрушить мою уверенность в его поражении.

И вдруг меня царапнуло какое-то чувство — или это был вкус? — будто вокруг меня что-то изменилось. Мой собеседник на миг отвлекся на артистов, которые начали расставлять перед нами свой реквизит, а я воспользовалась моментом, чтобы оглядеть огромный зал, и поймала себя на том, что оглядываю темные углы рядом с церемониальными дверями. Что же я ощутила? И разве я могла вообще что-нибудь почувствовать под действием наркотика? Ибо теперь ощущение было достаточно сильным, чтобы я распознала в нем ментальное прикосновение — слишком слабое, чтобы определить, кто это сделал, но тем не менее определенно реальное. Может быть, мне ввели меньшую дозу, чем сделал когда-то Роракк? Или Йихтор был так уверен, что я предпочту избрать его, что позаботился о том, чтобы к назначенному времени зелье утратило свое действие? Я попыталась скрыть от него охватившее меня волнение.

Странное чувство не отступало. Я уткнулась в тарелку и сделала вид, будто занята блюдом, которое мне только что предложили. Что-то вот-вот должно было измениться. Я буду готова. Это было меньше, чем надежда, но больше того, чем я располагала на данный момент.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— А я говорю, здесь никого нет. — Раэль стояла посреди дороги, явно раздосадованная результатами осторожного обследования безлюдного городка. Спутники, похоже, разделяли ее чувства.

— За нами могут наблюдать, — предупредил Гвидо, которому выучка не позволяла проявлять нетерпение. Глазки-стебельки подозрительно оглядывали темные сдвоенные окна, выходящие на улицу. — Ты точно уверена, что везде пусто?

— Мы совершенно одни, — раздраженно ответила женщина. Ни Барэк, ни Морган не стали опровергать ее утверждение, и глаза каресианина разбрелись в разные стороны.

— Будут какие-нибудь предложения, Раэль? — спросил Джейсон. — Не думал, что нам придется попотеть, чтобы привлечь внимание Йихтора.

Небольшая морщинка меж бровей Раэль выдавала ее замешательство.

— Согласна, капитан. Куда они все могли подеваться?

Садд Сарк, чуть раньше отделившийся от спутников, разглядывал пустынную улицу. Теперь он вернулся обратно, слегка вжав голову в плечи, как будто ожидал нападения.

— А где двери? — натянуто спросил он. — Что это, город или какая-то тюрьма?

Морган казался расслабленным, но его взгляд внимательно прочесывал окрестности.

— Нет. Это не тюрьма. Хотя жить здесь должно быть не слишком удобно, если только…

— Если только все приспешники Йихтора не являются клановцами, — договорила за него Раэль, вынужденная согласиться с суждением человека. — Это имеет смысл, Барэк. Им приходится постоянно перемещаться через м'хир, поэтому они пробьют свои собственные коридоры вокруг этого мира гораздо быстрее, чем обычно.

Гвидо переступил с одной широкой ступни на другую.

— Разве это что-то меняет? Их же все равно здесь нет.

— Это меняет очень многое, — мгновенно возразил садд Сарк. — Мы трое можем оказаться недостаточной силой против Йихтора. Мы не справимся, если в противостояние с его стороны включится хотя бы еще один клановец — а сколько их может здесь находиться? — Он метнул взгляд на кузину. — Йихтор более чем удачно инсценировал свою гибель — а сколько еще могло последовать его примеру?

— «Дестариан» взорвался с двумя десятками наших на борту, — задумчиво отозвалась Раэль. — Это было почти сразу же после той аварии с Йихтором. Могли быть и другие…

Она умолкла, опустив веки. Потом ее глаза вдруг широко распахнулись.

— М'хир здесь просто испещрен коридорами. Их почти столько же, как на самом Камосе.

— Нужно оповестить Совет, — решительно заявил клановец. — Только я опасаюсь, что уже слишком поздно.

— Я не оставлю Сийру здесь, — твердо заявила женщина. На Моргана ей не понадобилось даже смотреть.

Барэк обреченно вздохнул.

— Тогда давайте займемся поисками. Однако мы не можем позволить себе погибнуть и не предупредить Совет об этом местечке.

Раэль махнула рукой в сторону ровных рядов зданий.

— Предлагаешь искать их через м'хир? Это привлечет к нам внимание Йихтора.

Лицо Джейсона потеплело.

— Кто-нибудь из вас знает, как усиливать поиск духа?

Садд Сарк и его кузина потрясенно переглянулись.

— Что тебе известно о поиске духа, человек? — почти прорычал клановец.

— Сийра помогла мне найти этого верзилу, — он ласково постучал кулаком по панцирю Гвидо. Видимо, ни их удивление, ни разъяренный тон Барэка Моргана нимало не смутили. — Похоже, если действовать таким образом, можно не опасаться, что тебя засекут.

— Верно, — согласилась Раэль после долгих мысленных пререканий с кузеном. — Я…

— Нет, — возразил вслух клановец. — Это должен быть Морган.

С прекрасного лица женщины сбежала вся краска.

— Сейчас не время и не место обсуждать твои возмутительные теории, Барэк. Я лучше всех смогу создать мысленный образ Сийры.

— Раэль, — тон Моргана был спокойным, но твердым, — Барэк рассказал мне, что, по его мнению, могло произойти между мной и Сийрой. Я знаю, тебе нелегко принять подобную идею — для меня самого это тоже довольно странно. — Глаза человека потемнели — он безотчетно собирался с духом. — Но тебя, Раэль, нынешняя Сийра знает всего один день, а я за это время стал ей ближе кого-либо иного. Если это имеет какое-то значение, а я думаю, не может не иметь, тогда я — единственный возможный выбор.

Вид у Раэль сделался подавленным, но никаких разумных возражений придумать она не могла. Все понимали, что Джейсон прав. Пока они искали какое-нибудь укромное местечко, садд Сарк подошел к Моргану.

— Слово «выбор» — не слишком удачное, человек, — сказал он негромко. — Поиск духа может спустить силу Сийры с цепи. Ты можешь не успеть отступить вовремя, чтобы остаться в живых.

Джейсон пропустил вперед Раэль с каресианином, потом развернулся и прямо взглянул на Барэка. На лице клановца отражалась тревога, и это странно задело Моргана.

— Почему ты так уверен, что Сийра причинит мне вред? Я уже вступал с ней в ментальный контакт.

— Причинит тебе вред? — переспросил садд Сарк. — Ты что, вообще меня не слушал? Она убьет тебя! Затянет в пустоту и бросит там погибать. И это будет не Сийра — в качестве твоего противника выступит бездушный инстинкт, над которым она властна не более, чем над орбитой этой планеты. — Клановец попытался придать своим словам как можно большую убедительность. — Раэль мне не верит, но ты должен поверить, ради нас всех. Я думаю, что твоя сила достаточно сродни нашей, чтобы запустить Выбор. А противостоять Сийре и м'хиру ты не в состоянии, Морган, и не смог бы, будь ты даже клановцем. — Барэк печально покачал головой. — Нет. Если Сийра полностью освободилась от стазиса, ни у одного из нас нет никакой надежды. Если только там же не будет Йихтора… — Он не договорил, внезапно озаренный какой-то мыслью.

— Что еще насчет этого Йихтора? — нетерпеливо спросил Джейсон, заметив, что Раэль с Гвидо уже остановились в тени одного из зданий и поджидают их.

Садд Сарк устало провел рукой по лбу.

— Не знаю. Совет по какой-то причине отклонил его кандидатуру. Но природа Силы-Выбора такова, что она ищет и выбирает превосходящую силу. Сила Йихтора должна привлекать Сийру, вернее, ее силу, больше, чем твоя или моя. Отступник может отвлечь ее от нас. — Тонкое лицо клановца побагровело. — Все это просто убивает меня, Морган! То, что у нас не принято выносить на обсуждение, становится нашей обыденной темой!

— Сийре сейчас куда труднее, — хмуро напомнил ему Джейсон.

— С твоей точки зрения, вероятно, это и так, — медленно ответил Барэк. — С ее, возможно, тоже — я не знаю новую Сийру так хорошо, как ты. Мне нелегко идти наперекор своему страху. И тебе, Морган, рекомендую не относиться к этому столь легкомысленно. Поверь, я говорю это ради твоего же собственного блага.

 

ГЛАВА 29

Я снова заерзала в кресле. Метрдотель заметил мое беспокойство и бесшумно возник у меня за плечом.

— Еще вина, фем ди Сарк?

Что-то отрицательно буркнув, я сложила руки на груди, чтобы они не так дрожали. Время тянулось нескончаемо медленно, и мне с каждой минутой становилось все труднее и труднее не вертеться на месте и вообще держаться подобающим образом.

Необходимость выглядеть величественно обязывала. А что еще я могла сделать, когда все глаза были устремлены на меня, а среди собравшихся вряд ли можно было найти таких, чьи безмолвные разговоры не вертелись вокруг Избирающей их предводителя. Я смотрела на гостей со своего возвышения и завидовала тому, что они могут беспрепятственно расхаживать между столами, любоваться фонтанами, не говоря уж о том, что в любую минуту свободны встать и уйти отсюда.

На Йихтора, сидевшего справа от меня, я даже не глядела, отказываясь признавать присутствие отступника хотя бы таким способом. Но все равно его чувствовала — словно какой-то холодный ветерок скользил у меня по спине. Йихтор с довольным видом восседал рядом со мной, разыгрывая из себя императора, которым собирался стать — с моего согласия или без оного. Его самоуверенность превратила то еле уловимое ментальное дуновение, что я почувствовала несколько минут назад, в плод моего воображения.

В этот момент к нам приблизились двое клановцев в отороченных широкой алой каймой белых одеяниях. Один нес два покрытых грубой резьбой деревянных кубка, у другого был в руках такого же вида кувшин.

Присутствующие в зале мгновенно заметили их и поспешили на свои места. В животе у меня словно смерзся ледяной ком. Время пришло. У меня не осталось никаких сомнений, что начинается основная часть церемонии Соединения, о которой упоминал отступник.

— То, что тебе якобы ничего не известно о церемонии, не имеет никакого значения, дочь Джареда, — проговорил Йихтор так тихо, что его слова коснулись лишь моих ушей. — Повторяй то, что буду говорить и делать я. — Новоприбывшие — оба старше большинства собравшихся в зале гостей — опустили свою ношу на стол передо мной.

Их лица показались мне странно неестественными, и я пригляделась к ним более внимательно. Дело было не в их выражении, а в каком-то полнейшем безразличии — клановцы в церемониальных одеяниях походили на лунатиков, двигающихся во сне. «Нет, — вдруг подумала я, — здесь нечто гораздо худшее, причем я уже сталкивалась с подобным раньше». Внезапно похолодев, я поняла, что передо мной марионетки, полностью подчиненные воле Йихтора.

Гистрис, пронеслось в моем сознании, и я мгновенно ощутила во рту привкус горечи. Глядя в безжизненные глаза клановцев, я почувствовала, как в голове у меня что-то взорвалось, а тело покрылось ознобными мурашками. Однако я все же была полна решимости довести дело до конца.

Мой спокойный кивок, похоже, вызвал одобрение Йихтора.

— Умница, — похвалил он. — Подними кубок. Мы должны…

Все, что он говорил дальше, я уже не слышала — ментальное прикосновение, что я ощутила некоторое время назад, вернулось, но только теперь оно было в тысячу крат сильнее. Пока я с виду покорно протягивала руку Йихтору, я отчаянно пыталась определить источник этого ощущения. Вот! Наконец-то!

Морган здесь!

Я не могла его увидеть, пока еще не могла, но была абсолютно уверена, что он где-то близко. И знала, на чем основана эта уверенность. Ту черноту внутри меня, ту бездушную животную силу зелье Йихтора обуздать не смогло. И сейчас она реагировала на присутствие Джейсона точно так же, как эхо отзывается на звук, который породил его. Мои волосы, уложенные в замысловатую прическу, зашевелились.

Я скорее почувствовала, чем услышала, сердитый голос отступника, побуждавший меня к какому-то действию. Смутно, как сквозь пелену, я наблюдала, как его губы окружает красная полоска, а кубок пустеет. Я встала и швырнула свой кубок на пол, и его кроваво-красное содержимое выплеснулось широкой дугой, забрызгав скатерть на соседнем столе. В зале повисла гробовая тишина.

В моем сознании творилось что-то невообразимое. Я отчаянно пыталась обуздать темную силу, что бушевала внутри меня. Она тянулась к Моргану, с невероятной мощью стараясь сокрушить те барьеры, которые я воздвигла на ее пути, отыскать хоть какую-нибудь щелочку или лазейку, чтобы обрушиться на него. Мне как-то удалось укротить эту силу, и я повернулась к мертвенно-бледному Йихтору.

— Я не могу тебя избрать. — Отвернувшись от него, я устремила свой взгляд поверх потрясенной толпы, не замечая ее, обращаясь к тому единственному, которого я не видела. — Я уже сделала свой Выбор. Но я никогда… — Лавина тьмы пыталась смять мою волю, не переставала сопротивляться, яростно вздымалась и опадала.

— Я никогда не позволю ей причинить тебе вред, — выдохнула я и ухватилась за край стола. Я больше не могла удерживать ее… но должна была… должна!

Йихтор бешеным взглядом шарил по толпе внизу, его лицо свело в перекошенную злобную маску.

— Уходи! — из последних сил выкрикнула я Моргану, понимая, что самую страшную из грозящих ему опасностей представляю сейчас я сама. — Уходи, пока еще можешь!

— Нет, Сийра. — Худощавая фигура в космическом комбинезоне решительно выступила из тени и двинулась вперед, словно не видела сотен глаз, в единодушном порыве устремившихся на него. В мертвой тишине было слышно, как журчат струи фонтанов.

Йихтор закричал. Звук, сорвавшийся с его губ, был таким жутким, что я вздрогнула.

— Человек? Ты… — В уголке рта клановца-отступника вскипела слюна. — Ты открылась этому… его жалкой фальшивой силе… — Он был вне себя.

Меня захлестывала волна столь же яростных эмоций — я разрывалась между неодолимой, безумной тягой к Джейсону и отчаянными попытками спасти его. Несколько сторонников Йихтора покинули свои места и потихоньку приближались к Моргану, который остановился со скрещенными на груди руками и устремленными на меня спокойными глазами. В их синей глубине теплилась улыбка.

— Стойте! — лопнувшей струной прозвучал вопль отступника. — Он мой!

— Только мы двое? — Спокойного вопроса Джейсона хватило, чтобы Йихтор застыл, словно обратившись в статую. — Значит, ты способен на честный поединок? Не похоже на тебя, клановец. Похититель женщин. Убийца.

Йихтор собрал всю свою силу и обрушил ее на одинокую фигуру, стоящую возле помоста. Меня охватило чувство дезориентации, все вокруг странно исказилось, как будто м'хир был готов вот-вот втянуть в себя реальный мир. Поразительно, но Морган все еще стоял, его ментальная защита продолжала действовать. Внезапно атака прекратилась. Человек слегка пошатнулся и тут же с насмешливой улыбкой вновь обрел равновесие.

— Что, все не так легко, как в нашу последнюю встречу, Йихтор? Или тогда тебе кто-то помогал?

— Джейсон, — произнесла я настойчиво, с трудом шевеля непослушными одеревеневшими губами. — Я не могу помочь тебе. Меня накачали какой-то дрянью… Уходи…

Йихтор замахнулся. Как в замедленной видеозаписи я видела его приближающуюся к моему лицу руку, потом почувствовала, как она разбила мне губы, и я упала навзничь.

— Взгляните, кто управляет вами! — женский голос серебристым колокольчиком взвился над взволнованным шепотком, который уже начал расползаться по залу. Я поднялась, слизнула с губ кровь и увидела рядом с Морганом свою сестру, Гвидо и стройного молодого мужчину, который мог быть только Барэком.

— Братья и сестры! — Раэль медленно обвела взглядом собравшихся клановцев. — Йихтор — страшное зло, откройте ваши глаза!

— Вот — истинное зло! — быстро парировал клановец-отступник, протянув в мою сторону трясущуюся руку. — Она — не Избирающая. Она изменница, предавшая Клан. Она хочет привести в м'хир чужака!

— Сийра ди Сарк не сделала ничего дурного, — твердо ответил Морган, и его глаза на побледневшем лице казались двумя озерами синего огня. — Она лишь боролась за свою жизнь — и за жизни тех, кто был рядом с ней. А ты, Йихтор? Расскажи про свои шашни с пиратами, которые ты затеял, чтобы привезти сюда Сийру — против ее воли! — По рядам приспешников отступника пробежал потрясенный ропот.

— Выслушайте меня… — Оссирус, до чего же трудно было сосредоточиться на словах и говорить; почти так же трудно, как сдерживать собственную силу, не дать ей возможности положить конец отважной попытке Джейсона. — Некоторые из вас, возможно даже, все, находятся здесь потому, что хотели свободы, права самим делать свой Выбор. — Я умолкла и сделала такой глубокий вдох, какой только могла. Мой голос не должен дрогнуть. Интересно, сколько я еще проживу? — Йихтор желает совсем не этого. Он рвется к абсолютной власти. — Сила у меня за спиной сгущалась, точно тень песчаной бури. Времени оставалось все меньше и меньше. — Я нужна Йихтору для того, чтобы его потомки получили такую силу, которая позволила бы им вечно править вами и вашими потомками. Он собирается использовать мое лишенное души и разума тело…

Наверное, меня прервал рев возмущения, мысленный или выраженный вслух, воображаемый или реальный. Я его уже не слышала. Я была слишком занята борьбой за свою жизнь. Беззвучно и незримо чудовищная сила Йихтора пыталась вынудить меня перестать дышать, заставить мое сердце прекратить биться, а более всего — заплатить за тот позор, которым я покрыла его на глазах у тех, над кем он желал властвовать.

«Надо же, как забавно», — подумала я, уже умирая.

Именно так я намеревалась убить себя, но не знала, что это будет столь страшно. В глазах у меня начало меркнуть.

Вдруг из ниоткуда в меня хлынула чья-то сила, побуждая замершие легкие судорожно втягивать воздух, заставляя сердце сокращаться, быстрее гнать почти остановившуюся кровь по ослабевшему телу. Я ухватилась за нее, как тонущий вцепился бы в спасательный трос, и сейчас меня не заботил ее источник, я лишь была рада остаться в живых еще хотя бы на миг.

Атака на меня прекратилась так же внезапно, как и началась, и мой ставший ненужным спасательный трос исчез в тот же миг. Постепенно я начала различать линии этой незримой злой силы, которые пересекались вокруг меня и сходились на Йихторе. Я открыла глаза и увидела на губах клановца надменную улыбку. Он выжидал, играя со своими противниками, как кот с мышатами. Они не знали, кто он такой. Зато знала я.

Ни на секунду не задумавшись о последствиях, я обратилась к той первобытной силе внутри меня, которую не затронул наркотик. Я приказала ей вырваться на поверхность. Тьма жадно взвилась, потянулась к Моргану. Нет! Я была начеку. Медленно, но верно я подчинила эту силу своему желанию. Но она была весьма коварным союзником: мне постоянно приходилось перехватывать ее щупальца, пытающиеся ускользнуть из-под моего контроля.

Я сосредоточилась на моем враге.

«Давай, — приказала я: — не смей касаться разума того ; сокруши силу, пытающуюся уничтожить единственного, который принадлежит мне по праву. Загони этого в м'хир».

На лице Йихтора появилось озадаченное выражение — мое оружие вонзилось в его ментальный щит. Он потряс головой, медленно начиная прозревать; потом его взгляд устремился на меня. В его неудержимо расплывающейся улыбке светилось неприкрытое торжество. Глаза горели желанием.

— Да, Избирающая. Да. Приди ко мне по своей воле!

Он протянул руку. Моя рука жадно взметнулась ей навстречу. Кто-то у меня за спиной потрясенно ахнул. Пересекающиеся линии силы замигали и померкли. Горячая, влажная ладонь Йихтора смяла мои пальцы.

Это прикосновение только и было мне нужно. Лишенная другого выхода, моя сила взвилась, хлынула в распахнутый мне навстречу разум черной волной, подавляя его силу, изгоняя его прочь. Не знаю, пытался ли отступник освободиться да и понимал ли вообще, что происходит. Моя ловушка захлопнулась.

Совершенно опустошенная, я не чувствовала ничего кроме облегчения. Я удержу разум Йихтора запертым в м'хире, а остальное от меня уже не зависит. Я закрыла глаза — и мысли тоже.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Я здесь, Сийра. Я с тобой. — Шепот Раэль сорвался — она терпеть не могла разговаривать вслух, даже если так по какой-либо причине было безопаснее. Потом, взглянув на бесчувственную сестру, поправила руку, чтобы удобнее было держать голову и плечи Сийры, коснулась выбившейся пряди огненно-рыжих волос. Через секунду волосы вежливо, но твердо выскользнули у нее из-под пальцев. Раэль сжала кулак и бросила на осевшее на пол тело Йихтора полный ненависти взгляд. Она весьма тщательно следила за тем, чтобы ненароком не прикоснуться к нему.

— Барэк, — позвала она, когда ее кузен подошел. — Взгляни! Что могло случиться? Что она сделала?

Садд Сарк собрался было ответить, потом передумал, заметив Джейсона и Гвидо, которые поднимались на помост. Он старательно отводил глаза от двух клановцев с безжизненными глазами, в тупом недоумении топтавшихся на его краю. Да, Керру, похоже, еще повезло…

Морган бросился к Сийре и упал на колени рядом с ней, произнес что-то невнятное.

— Не трогай ее, — предостерегла Раэль, одной рукой удерживая его на расстоянии. — Мы не знаем, какие могут быть последствия. — Она слегка поморщилась. — Для вас обоих.

— Что он с ней сделал? — Глаза Джейсона метнулись с безмятежного лица Сийры на маленькую ладошку, зажатую в кулаке Йихтора.

— Лучше поинтересуйся, что она с ним сделала, — негромко поправил его садд Сарк. — Мне это пока непонятно. И если ты не возражаешь, я предпочел бы не мешать той силе, которая удерживает Йихтора в беспомощном состоянии. — Барэк опустился на колени рядом с Морганом и с большим трудом подавил странное побуждение успокаивающе положить руку человеку на плечо. — Послушай. Ошибка Йихтора в том, что он посчитал, будто сторонники поддержат его попытку насильно принудить Избирающую к Выбору. Однако те оскорблены и рассержены. И не знают, что делать. Нужно убираться отсюда, пока они снова не начали соображать.

— Барэк прав, Морган, — с мольбой в темных глазах произнесла Раэль. — А тебе здесь грозит огромная опасность. Они слышали, что сказала Сийра. — Последние слова женщина выдавила из себя с огромным трудом.

Джейсон с минуту обдумывал ее доводы. Раэль и ее кузен терпеливо ждали, хотя сада, Сарк настороженно поглядывал на группу приспешников Йихтора. В кои-то веки он порадовался болезненному индивидуализму, свойственному всем представителям его вида. Без Йихтора здешние клановцы потратят немало времени на то, чтобы посовещаться и прийти к единому мнению, прежде чем каким-то образом отреагировать на происходящее.

Кое-кого из этой группы Барэк узнал — они считались погибшими. И явно не были рады его видеть, в чем он не мог их винить. Когда он доложит обо всем Совету, их новой жизни придет конец. Все не-Избранные снова будут вынуждены подчиняться первичному закону.

Садд Сарк встретился взглядом с Раэль. Та слегка кивнула, указывая на Моргана. Барэку не нужно было даже обращаться к своему Дару, чтобы ощутить боль человека, ту борьбу, которую он вел с самим собой, чтобы не попытаться вырвать ладонь Сийры из руки Йихтора. Он пожал плечами. Все равно сейчас ничего невозможно с этим поделать.

— На «Лис» нам нельзя. Не можем же мы тащить туда его, — сказал Джейсон спокойно, хотя в его голосе слышались напряженные нотки. — А разделить их, боюсь, не получится, разве что выкинуть этого Йихтора из люка в безвоздушное пространство.

Каресианин немедленно защелкал клешнями в знак одобрения.

— Куда же тогда? — торопливо спросил Барэк и придвинулся к Моргану.

— Сюда, — сказал Джейсон. Он положил потемневшую от космического загара руку на лоб клановцу и опустил все ментальные барьеры. На какой-то безумный миг садд Сарк задумался, не уничтожить ли ему человека раз и навсегда. Ведь это его обязанность, разве нет? Морган ждал, и где-то в глубине его неестественно синих глаз таился вызов.

Барэк расслабился и выбрал только тот ориентир, который ему предлагали, а все остальное вежливо отринул. Теперь этот человек больше не его забота и не забота Раэль. Только Совет имел власть над Избирающими — и над их Избранниками.

Джейсон вновь отгородился ментальным барьером, но садд Сарк все-таки успел ощутить вкус его растущей уверенности в себе. Как ни жаль, скорее всего, Морган знал о своем изменившемся статусе ничуть не хуже клановца.

 

ГЛАВА 30

Я возвращалась, медленно и осторожно, постепенно приближаясь к своему сознанию, как животное, пробуждающееся после зимней спячки. Прежде всего надо было проверить путы, которые удерживали разум и силу Йихтора в м'хире. Никаких признаков чужого воздействия на них ни изнутри, ни снаружи не было. Чернота с надеждой колыхнулась, но я осадила ее.

Что ж, неплохо. Я задумалась, не взять ли Йихтора в заложники. Мне он определенно не был нужен. Я очень надеялась, что за время моего отсутствия команда моих спасителей уже успела завоевать Экренем.

Я летела вперед и вверх, собирая нити вернувшейся ко мне силы и сплетая из них свою защиту. Помедлив на границе сознания, я услышала знакомые звуки и с облегчением распахнула глаза.

В нескольких футах от того места, где я лежала, весело потрескивал небольшой костерок. В ободряющем свете его пламени я различила Моргана.

«Я вернулась», — сказала я тихонько, чтобы не испугать его.

Джейсон вскинул голову, глаза его засияли, но он не двинулся с места. Я все поняла и снова закрыла глаза. Потом укрепила свою защиту, убедившись, что мои слова услышит лишь тот, кому они предназначались.

«Как ты?»

Меня вдруг окутала теплота, счастливая и неподдельная.

«Я думал, что потерял тебя. — В затопившую меня волну счастья внезапно вклинилось обжигающее течение ненависти, гнева и… неужто ревности? — А тебе обязательно держать его за руку?»

«Держать?..»

Это слово неожиданно заставило меня ощутить пульсирующую боль в правой ладони. Опустив глаза, я, к своему ужасу, заметила, что рядом со мной, сжимая мою руку в своей, лежит Йихтор; из-под его полуоткрытых век виднелись белки закатившихся глаз. Я села и отчаянно попыталась выдернуть пальцы. Две смуглые руки протянулись ко мне и разжали неподатливую ладонь клановца. Что-то вдруг подняло меня в воздух и крепко стиснуло мои ребра.

Морган отнес меня на другую сторону костра и, невзирая на мои — надо сказать, не слишком искренние — протесты, принялся убаюкивать как ребенка. Я прижалась щекой к его плечу и сидела, с наслаждением уткнувшись ему в грудь, пока Джейсон аккуратно массировал мои побелевшие пальцы. Подняв голову, я увидела высоко наверху светящиеся цветы и улыбнулась. Этот чудесный миг стоил того, чтобы пережить все, что ему предшествовало.

Прошло некоторое время, прежде чем я поняла, что мы не одни. У костра, едва различимые в красноватой полутьме, лежали два укрытые одеялами тела. Отблески двух десятков сияющих дисков указали мне, где стоял Гвидо — молчаливый дозорный. Я приветственно помахала великану и безмолвно спросила у Моргана:

«Это Барэк и Раэль?»

«Я не добрался бы до тебя в одиночку, Сийра. — В мысленном голосе Джейсона бурлила та же радость, которая переполняла и меня. Потом его радость чуть померкла. — Они не представляют для тебя угрозы».

«Для меня? — переспросила я отрывисто и повернулась, сильнее прижимаясь к нему. — А для тебя — представляют. И для нас тоже, без сомнения».

Нежные пальцы погладили меня по волосам, зарылись в их непривычную густоту. Я закрыла глаза — мне не нужно было видеть, я и так чувствовала, как они сами по себе трепещут под его прикосновениями, мягкими локонами обвивают его пальцы, легко скользят по руке, чтобы пощекотать щеку.

— Ты колдунья, — проворчал Морган вслух, но совсем тихо, а вторая его рука погрузилась в волосы у меня на затылке.

Как естественно и неотвратимо — я повернулась в кольце его рук, подняла голову и увидела, как потемнели синие глаза. Моя ноющая правая ладонь протянулась и ласково сжала его пальцы в приветствии, которое Йихтор надеялся вырвать силой. И, подчиняясь перекликающейся с моей тяге, губы Джейсона, всего миг назад улыбавшиеся мне, потянулись к моим губам и прильнули к ним с бесконечной нежностью. И ничего больше — лишь взаимное ликование и страсть, — каких я не могла вообразить себе даже в самых смелых своих грезах.

Через некоторое время я отстранилась, ощутив нарастающее беспокойство своей подавленной, но не сломленной силы, смягчив это движение улыбкой, теплой и искренней.

«Мне нельзя терять концентрацию, капитан, — передала я ему с кокетливой ноткой, непривычной для меня самой. — Поскольку кроме меня некому удерживать нашего заключенного в таком вполне устраивающем нас состоянии».

Джейсон довольно бесцеремонно пересадил меня на мягкий мох, вскочил на ноги и быстро двинулся туда, где Гвидо молчаливо подпирал древесный ствол, рядом с которым даже его собственные размеры казались лилипутскими. Озадаченная, но заинтригованная, я смотрела, как они быстро о чем-то переговорили, после чего направились обратно к костру. Обширный арсенал каресианина позвякивал при каждом его торопливом шаге. Он наделал столько шуму, что разбудил спящих, и оба они с поспешностью вскочили, стоило им лишь увидеть меня, уютно устроившуюся у костра и гревшую руки у его пламени. Раэль оправилась от оцепенения первой и бросилась ко мне, потянулась обнять — и замерла, уловив в моей напряженности предостережение.

— Сийра, я так рада, что с тобой все в порядке, — начала моя сестра, и ее красивые глаза налились слезами.

— С ней действительно все в порядке? — спросил садд Сарк у Моргана.

Я мгновенно ощетинилась.

— Может быть, об этом стоило бы спросить меня саму, Барэк? — Внутри моего существа бушевала такая ярость, что я даже удивилась.

— Приношу свои извинения, Избравшая.

— Барэк! — воскликнула Раэль, и мгновенно отозвавшаяся на ее гнев сила только обострила его.

Тот развел руками.

— Я должен упасть замертво? Из-за твоего возмущения — или потому, что развязал руки Избравшей?

— Довольно. — Голос Джейсона был спокойным, но в его власти ни у кого сомнений не было. Он выступил вперед, держа в протянутой руке маленький черный ящичек. Этот трофей Гвидо нашел на борту «Торквада». — Я решил, что он может нам пригодиться.

Крышка щелкнула и открылась, выставив на всеобщее обозрение содержимое, с которым я была, к моему сожалению, слишком хороша знакома. Я улыбнулась.

— Это наркотик, подавляющий силу. Его создал Йихтор, — пояснила я клановцам. — Действие этого зелья кратковременно.

Морган подбодрил меня взглядом — в нем читалось обещание защитить меня и просьба согласиться. Я кивнула. Джейсон опустился на колени рядом с Йихтором и приготовил шприц.

— Человек, мы не можем этого позволить, — запротестовал садд Сарк. — Это запрещено…

— Не могу же я держать его до скончания веков, — вспылила я.

Барэк нахмурился и перевел недоуменный взгляд с бесчувственного тела отступника на меня.

— Но как ты вообще его держишь? Я не чувствую никакого выхода силы.

— Скажи спасибо, что не чувствуешь, кузен, — медленно проговорила Раэль, на лице которой понимание боролось с недоверием. — Неужели ты не понял? Сийра укротила Силу-Выбора.

— Невозможно, — произнес садд Сарк таким тоном, как будто счел слова кузины чем-то вроде неудачной шутки. — Этого просто не может быть. Кроме того, она ведь открылась…

—  Джейсон, пожалуйста, — поторопила я его. Пусть пререкаются сколько угодно — после того, как я освобожусь. Морган взял Йихтора за локоть — но его руку остановила другая.

— Как ты смеешь! — накинулась я на Барэка, перерезая линии его силы. Прежде чем Раэль успела помешать мне, я расширила свою ментальную защиту и окружила ею Джейсона. Почувствовав, как он усилил свои собственные барьеры, я немного успокоилась, но все же бросила на сестру и кузена предостерегающий взгляд.

— Все. Можешь отпустить его, Сийра, — сказал Морган и бросил ящичек обратно Гвидо.

Каресианин с явным удовлетворением поймал его на лету. У Раэль и Барэка вид был потерянный. Ну конечно, они же никогда не попадали во власть Йихтора или Роракка. Я не могла заставить себя посочувствовать ни им, ни их клановской морали, ни Йихтору.

Закрыв глаза, я сосредоточилась. Пожалуй, не стоит говорить Джейсону, что я не вполне знаю, как удалить двойника своей силы из сознания Йихтора. Но беспокойство было напрасным. Стоило мне лишь прикоснуться к той тьме, что таилась внутри меня, как она втянулась обратно, точно эластичный шнур, жгучий и колкий на ощупь. И тут же я почувствовала, как тьма эта стала снова рваться наружу в попытках дотянуться до Моргана.

Я знала, как положить этому конец. Подавляя боль, я окружила и погребла эту силу глубоко внутри себя, хотя от ее недовольного рокота меня пробрал озноб. Готово. Но, поглощенная своей борьбой, я не успела отступить, пока Йихтор не пришел в сознание. Внезапно он заполнил собой весь мой разум.

Его эмоции грозили захлестнуть меня. Я едва успевала закрыться от одной, как на смену ей приходила другая: вожделение, ненависть, гордыня, честолюбие. Но все их перекрывали страсть и ликование. Он был свободен!

Потом я ощутила его ужас, когда отступник обнаружил, что его сила больше не подчиняется ему, оплетенная путами наркотической комы. Или я оглядывалась на свое собственное отчаяние? Я тряслась, голова моталась из стороны в сторону, зубы в кровь искусали губы. Нет. Меня тряс кто-то другой. Этого хватило, чтобы я полностью пришла в себя.

Когда я открыла глаза и посмотрела на Моргана, он разжал пальцы, впившиеся мне в плечи, и прижал к себе, не то бормоча извинения, не то браня меня. Во рту у меня стоял соленый привкус крови. Шея была как резиновая, а от позвоночника до лба все превратилось в один огромный сгусток боли. Но я была свободна от Йихтора. Я отстранилась, чтобы заглянуть во встревоженные глаза Джейсона.

— А нельзя было пустить в ход какой-нибудь другой способ? — спросила я его, потирая шею.

Морган пожал плечами.

— Но ведь сработало же.

Поникший Йихтор сидел у костра с зажмуренными глазами, едва дыша. Рядом с ним, совсем вплотную, стоял Гвидо. Отступник, похоже, ничего не замечал. Садд Сарк смотрел на меня, и в свете костра на его лице отражалась странная смесь покорности судьбе и желания.

— Не нужно меня бояться, Барэк, — сказала я. — Раэль была права, я научилась сдерживать то, что она назвала Силой-Выбора. Тебе ничто не грозит. И тебе тоже, Джейсон, — добавила я и протянула ему руку.

Не обращая внимания на сдавленный протест садд Сарка, Морган уверенно обвил своими пальцами мои, и его глаза затопила нежность.

— Нет! — Хриплый вопль Йихтора заставил всех вздрогнуть.

С мгновенно подступившим к горлу страхом я смотрела, как он вскочил на ноги, мощный, но грациозный. Но руки Гвидо опередили его, и две более массивные и крупные клешни обхватили Йихтора за поясницу и без усилий подняли в воздух, а две более тонкие прижали руки клановца-отступника к бокам. Откуда-то из тени головного панциря каресианина выскользнули острые, как иглы, клыки, и их кончики угрожающе блеснули отраженным светом костра.

— Нет. Не трогай его, — быстро проговорила Раэль. — Пожалуйста. Ему еще можно помочь. Клан не может потерять такую силу.

Гвидо и ухом не повел и принялся вертеть Йихтора в разные стороны, примеряя смертельные клыки то так, то этак, как будто прикидывал, куда удобнее их вонзить. Его движения были неуклюжими, а действия пугали скорее своей неотвратимостью, чем внезапностью. Отступник что-то проскулил.

Я смотрела как зачарованная, уже без прежнего злорадства. Чем мы сейчас были лучше Роракка, если пытались убить беззащитного пленника? Я с сомнением оглядела громадную тушу каресианина. Пожалуй, убедить его в чем-то было не в моих силах.

А Морган тем временем незаметно придвинулся почти вплотную к другу и забарабанил кулаком по прикрытому панцирем плечу, чтобы привлечь его внимание. Один глаз гиганта повернулся в его сторону — как мне показалось, с большой неохотой.

— Ты ведь знаешь, что потом тебе каждый раз бывает плохо, — произнес Джейсон — очень спокойно, хотя ему и пришлось кричать, чтобы перекрыть вопли Йихтора.

Гвидо содрогнулся, отчего пластины его панциря задребезжали друг о друга. Морган поставил ногу на коленный сустав каресианина и оттолкнулся от него как от ступеньки, чтобы ухватиться за плечо великана. Тот застыл на месте, устремив все свои глаза на Джейсона. Огромные клешни медленно разжались. Йихтор рухнул наземь и застонал, хватаясь за поясницу.

Морган отпустил Гвидо и спрыгнул вниз. Глаза-стебельки рассредоточились, клыки скрылись в пасти. Еще раз содрогнувшись, каресианин побрел обратно в темноту.

— Ты еще скажешь мне спасибо, — крикнул ему в спину Джейсон.

Раэль с любопытством смотрела, как Морган бинтовал сломанные ребра Йихтора, потом вводил ему успокоительное. Вообще-то она могла бы вылечить его при помощи силы, но моя сестра, по ее же собственным словам, не собиралась заниматься благотворительностью. Гвидо стоял в дозоре, Йихтора посадили в аварийную капсулу, как только я закончила переодеваться в нормальную одежду. Похоже, каресианин уже успокоился и теперь неторопливо перекачивал питательный бульон, который Джейсон отыскал для него в запасах, из клешни в рот.

Рассветная заря быстро приглушила свет белых цветов. Мы в притворном согласии позавтракали, разделив между собой неприкосновенный запас. Все скользкие темы старательно обходились. После еды Морган с Барэком отправились на разведку; человек, несмотря на свои способности, захватил с собой уйму разнообразных детекторов, на которые клановец поглядывал с явным пренебрежением.

Время от времени они показывались в просветах между деревьями. Я лениво потянулась, впитывая безмятежность природы вокруг нас. Воздух был свежим, теплым и ароматным.

— Ты знаешь его лучше нашего, — сказала внезапно Раэль. Я перевернулась и подняла на нее глаза.

— Джейсона?

Она оглядела землю, прежде чем аккуратно присесть на уголочек одеяла.

— У него на удивление хорошая защита — для человека.

Я подавила усмешку.

— Досадуешь?

Губы моей сестры изогнулись в печальной улыбке.

— Не то слово. Я привыкла к нашим сородичам, к тому, как мы делимся эмоциями, мыслями, размышлениями. С Морганом же мне сначала приходится смотреть на его лицо, чтобы понять, согласится он или нет — да и то полной уверенности у меня все равно не бывает. Скажи, Сийра… Что он о нас думает? И почему помог тебе?

Я снова с ногами забралась на одеяло и принялась разглядывать замысловатые сплетения веток над головой. Цветы закрылись, превратившись в тугие блестящие шарики. Какая-то мохнатая зверюшка повисла на ветке на хвосте, схватила один из них и с явным удовольствием сгрызла.

— Морган — мой капитан. Звездоплаватели всегда стоят за своих. — Не дожидаясь, пока сестра фыркнет, я добавила: — Думаю, он считает тебя заносчивой, эгоцентричной и очень красивой.

Она рассмеялась.

— А я полагаю, что ты стала просто невыносимой, Сийра ди Сарк! — Это имя и камня на камне не оставило от моего душевного равновесия, но Раэль, похоже, ничего не заметила. Она оглядывала лагерь и подступавший к нему лес. — Я просто не могу дождаться, когда вернусь обратно на Денеб, — сказала она внезапно и преувеличенно передернулась. — Этот заросший сад — не место для цивилизованных существ.

— А мне здесь нравится.

Раэль снова рассмеялась — точно колокольчики зазвенели.

— Ты никогда не любила провинциальную жизнь, Сийра. Сама вспомнишь, когда Сенебар вернет тебе память.

Я выдумала какой-то предлог и ушла от нее. Не желала больше этого слушать. Что-то Сийра ди Сарк с каждым часом нравилась мне все меньше и меньше. Я была Сийрой Морган — Сийрой Морган и останусь.

Я смотрела, как Джейсон и Барэк возвращаются к лагерю. Морган мгновенно обнаружил меня, безошибочно направившись к срастающимся корням, в тени которых я сидела. Волна понимания скользнула по поверхности моего сознания, потом отстранилась, оставив после себя дружелюбную теплоту. Клановец явно спорил с ним о чем-то — слов я разобрать пока не могла, но тон определенно был снисходительным.

При приближении Джейсона Раэль поднялась и отступила в сторону — грациозно и, как я подумала, непроизвольно. Она, да и Барэк тоже, с трудом выносили его человеческую природу.

Вернуть свою память? Если это заставит меня взглянуть на Моргана теми же глазами, какими на него смотрят моя сестра и кузен, если она будет стоить мне хотя бы крупицы моих чувств к нему — я в ней не нуждаюсь.

 

ГЛАВА 31

— Я полагаю, вы верите в то, что говорите, — сдалась я, тщательно изображая интерес.

Раэль с Барэком наконец-то завершили дискуссию о моем будущем. Гвидо явно спал на ходу, хотя я почему-то сомневалась в том, что его кажущаяся невнимательность была такой уж вопиющей. Моргана, по всей видимости, не интересовало ничего, кроме деревяшки, из которой он что-то выстругивал небольшим ножичком, лениво опершись на локоть рядом со мной.

— Ты просто не желаешь взглянуть в лицо правде! — Раэль уже едва сдерживалась. — Я тебя не понимаю. Почему ты не даешь нам серьезно обсудить с тобой этот вопрос?

Я не стала отвечать. Мои сестра и кузен были глубоко оскорблены, ну или делали вид, что оскорблены, тем упорством, с которым я настаивала на словесном общении. Их реакция была понятна, хотя в мои намерения и не входило раздражать их. В каком-то смысле они сами были виноваты. Разве я могла безоговорочно доверять им в своем сознании?

С намеками и недомолвками они покончили довольно скоро, как только стало ясно, что я их не понимаю. Однако кое-что я все-таки понимала — а именно что у Раэль с садд Сарком были свои секреты, причем с особенным тщанием они скрывали их от Джейсона.

— Ты должна вернуться на Камос, — заявила Раэль, вероятно, приняв мое долгое молчание за нерешительность. — Возможно, Сенебар сможет каким-то образом улучшить твое состояние.

«Не вижу, чтобы здесь нужно было что-то улучшать», — вклинился в ее речь лукавый мысленный голос.

Я опустила глаза и наткнулась на озорную усмешку Моргана. Кровь бросилась мне в лицо, и он улыбнулся. Этот невинный обмен взглядами не ускользнул от моей сестры.

— Как ты можешь быть такой легкомысленной! — почти выкрикнула она. Я снова обернулась к ней, но подавила приступ гнева, тогда как Раэль несло все дальше. — Ты не сделала Выбор, Сийра, ни по постановлению Совета, ни по реальному положению вещей. Ты каким-то образом осталась в промежуточном состоянии и удерживаешься от убийства не-Избранного — и твоего драгоценного человека — только благодаря самому противоестественному самоконтролю, который можно себе измыслить! Сколько еще это продлится? Час? День?

Джейсон с силой всадил нож в плоскую щепку.

— Ты кое о чем забываешь, женщина из Клана. — Неожиданное вмешательство Моргана заставило Раэль поджать губы.

— Это тебя не касается, человек. Тебе заплатят…

Я вспылила, но негромкий смешок Джейсона оказался куда действенней.

— Здесь есть только одна особа, которая может отослать меня прочь. — Нож воткнулся глубоко в мох, а обструганная деревяшка аккуратно отправилась в кучу других таких же. — И до тех пор, пока это дело не уладится к моему удовлетворению, никто, даже ты, Раэль, не сможет вынудить меня покинуть ее. — Внезапно прозвучавшая в его голосе сталь была куда более красноречивой, чем любые цветистые разглагольствования. Я провела рукой в воздухе над каштановыми волосами Моргана, и напряженные мышцы на его плечах и шее прямо у меня на глазах расслабились. Не стану скрывать, способность оказывать на него такое воздействие доставляла мне удовольствие.

— И о чем же мы забыли, человек? — осведомился садд Сарк с необычайной серьезностью в голосе ив лице. — О твоих чувствах?

— Отвлекись на миг от меня и Сийры, Барэк, — посоветовал Джейсон, распрямляя плечи. — И скажи-ка мне вот что: кто вторгся в сознание Сийры и так тщательно блокировал ее память, несмотря на силу, которой она обладала? Кто забрал Сийру из убежища и бросил на Ауорде?

— Мой отец. — Все взоры тут же недоуменно обратились на меня. Я и сама была слегка удивлена, но все же продолжила: — Я помню, как мы вместе прилетели на Ауорд.

Раэль и мой кузен дружно перевели взгляды с Моргана на меня.

— Джаред? — с недоверием воскликнул Барэк. — Он же сам член Совета. Он никогда не стал бы…

— Это был он. — Мой голос был спокойным и твердым. — Я это помню. Не помню только, по какой причине. — Не понимала я и того, зачем продолжаю попытки объясниться. Для этих двоих я была ущербной, не заслуживающей доверия. Их можно было понять — я определенно вела себя не так, как от меня ожидалось. Надо отделаться от них, и моя жизнь снова станет простой и понятной.

«Нет, Сийра. — Мысль Джейсона тихо проникла в мой разум, а его ладонь накрыла мою. — Нам без них не обойтись».

Я не сомневалась в его способности понимать мои мысли.

«Мы могли бы сесть на „Лис“. Я могла бы не пускать их в м'хир, пока мы не окажемся на достаточном расстоянии, чтобы Раэль не смогла до нас дотянуться».

«Могли бы, — согласился он. — И, возможно, так и сделаем. Но не сейчас. Они скрывают что-то еще. Нужно…»

Неожиданно раздавшийся негромкий свист прервал наш мысленный разговор. Морган вытащил из-за пояса переговорник и поднес его к уху. Потом произнес несколько слов и вернул прибор на место.

— Это Терк, — сказал он и нахмурился, глядя на меня. — Я нужен ему на корабле. Что-то не в порядке с орбитальным стабилизатором.

Джейсон встал, и я вслед за ним. Он пожал плечами.

— Ничего удивительного. У Терка не хватает терпения — он выходит из себя, общаясь с моим старичком.

Раэль с Барэком тоже поднялись, и не нужно было читать мысли, чтобы понять, что они что-то заподозрили.

— Я перемещу Моргана, — сказал мне клановец.

Их сомнения действовали мне на нервы.

— Отлично, — тут же согласился Джейсон. — Зная Терка, можно предположить, что он просто злится. Наверняка пытался разнюхать что-нибудь, а там везде заперто. — Взгляд синих глаз в мою сторону, пара слов, шепотом сказанных Гвидо, — и Барэк с Морганом исчезли.

И почти мгновенно меня пригвоздило к земле потрясением. Гнев и изумление Джейсона полыхали в моем мозгу. Западня! Не задумываясь и не обращая внимания на отчаянный голос Раэль, я толкнулась…

… и очутилась в командной рубке «Серебристого лиса» — впервые с тех пор, как покинула Плексис.

— Значит, вы все-таки нашли фем ди Сарк, Барэк. — Женщина приподняла бровь. — Или это она нашла вас?

— Что вы сделали с Морганом?

Я не смотрела на лежащее ничком у моих ног тело. В этом не было необходимости — мысленно я уже начала тщательно проверять его.

— Шокером получил, — ответил клановец таким тоном, что я немедленно усомнилась в его умственных способностях. — Не представляю, как этот болван не прострелил мне башку.

Джейсон застонал, и я тут же склонилась к нему. Барэк помог мне поднять его на ноги.

— Вышло небольшое недоразумение, фем ди Сарк, — любезным тоном пояснила женщина. Глаза ее окинули меня цепким взглядом, не упустив ни единой мелочи и чуть сузившись при виде не по размеру большого комбинезона, который был на мне надет. — Капитан Морган хватается за оружие с прискорбной поспешностью.

Я ответила ей таким же взглядом — эмблема блюстителей Торгового пакта больше не наводила на меня панический ужас.

— А вы что, считали, он кинется к вам с распростертыми объятиями, когда обнаружит вас на нашем корабле? — разозлилась я. — Кто вы вообще такие? И какое право…

— Это коммандер Боумен, Сийра, — проговорил Джейсон хрипло, но вполне разборчиво. — Его взгляд был устремлен на мужчину, стоявшего сбоку от нее. Должно быть, именно от него ему досталось шокером. — А о Расселе Терке, по-моему, я тебе рассказывал. Я так и думал, что ты вызовешь подкрепление. — Морган улыбнулся. — Молодец.

Я испугалась, что он не в себе или действие шокера еще не прошло. Барэк, судя по его взгляду, подумал так же. Боумен нахмурилась.

— У меня к вам есть несколько вопросов, Морган, — сказала она резко, — начиная с момента катастрофы на Плексис.

Смуглое правильное лицо Джейсона выражало такую ангельскую невинность, что у меня не осталось никаких сомнений: он лихорадочно выдумывает, что бы такое наплести.

— Позвольте, я все объясню, — предложил он. И действительно — объяснил.

«В гостях хорошо, а дома лучше», — решила я. Регулятор кондиционера в кабинке освежителя был настроен на теплый воздух, и я как музыку слушала мерное гудение двигателей «Лиса».

«Правда, — продолжала размышлять я, приподняв волосы на затылке, чтобы подставить теплому воздушному потоку спину, — у нас стало несколько тесновато». Но не так, как могло бы быть, если бы не своевременное прибытие Боумен с ее крейсером. Морган убедил блюстительницу доставить Йихтора на Камос — где ему предстояло ответить, среди всего прочего, за убийство Керра ди Сарка. Гвидо с Барэком исполняли при отступнике обязанности санитаров, поэтому тоже остались на крейсере. Кроме того, они служили гарантами нашего подобающего поведения, хотя о последнем вслух любезно не говорилось.

Каким-то непостижимым образом удалось сделать так, чтобы об анклаве Клана на Экренеме как о части коварного замысла Йихтора нигде не упоминалось. Дело было не только в том, чтобы обойти блюстителей, несмотря на все их мыслеглушительные аппараты. По выражению моего кузена, существование такого большого числа клановцев, взбунтовавшихся против Совета, людей совершенно не касалось.

— Эй, моя очередь!

Я послушно натянула вычищенный комбинезон и открыла дверцу кабинки. Раэль с улыбкой растрепала мне волосы.

— Я уж думала, тебя в водосток смыло, — пошутила она, ощутив мой благодушный настрой.

— Уж и помыться как следует не дадут, — притворно надулась я и прижалась к стенке тесной кабинки, чтобы пропустить сестру. Когда дверца освежителя закрылась, я еще немного постояла там с расческой в руке и полюбовалась светящимися белыми цветами — Морган как-то сумел выкроить время и нарисовал их гирлянду вдоль края потолка. Пожалуй, доверчивые букашки с Экренема могли бы принять их за настоящие. Я направилась в командную рубку, улыбаясь себе под нос.

«До чего же здорово быть дома», — мысленно сообщила я Моргану.

Он деловито щелкал переключателями, испытывая при этом явное наслаждение. Щеки у меня запылали — почему я подумала «дом», как будто имела какое-то право оставаться здесь? Усевшись в кресло второго пилота, я принялась расчесывать волосы, ощущая какое-то напряжение, которое на этот раз не имело никакого отношения к моей тщательно подавляемой силе.

Худощавая смуглая рука Джейсона отняла у меня расческу и принялась медленно и плавно водить ею по моим волосам. Он что-то негромко мурлыкал себе под нос, расчесывая густую гриву прядь за прядью. Не знаю почему, но это чувство было едва выносимым.

— Перестань, Джейсон. — Мой голос принадлежал незнакомке.

Морган немедленно отложил расческу и сел рядом со мной так, что мы оказались лицом к лицу.

— Что случилось, Сийра?

— Ничего, — буркнула я быстро, потом смущенно замолчала. Почему мне так не по себе наедине с Джейсоном? Ведь он мой друг, и даже больше. Мне было очень тяжело это признать, но Йихтор, да и Барэк все-таки оказались правы. Я — ни то ни се, ни Избравшая, ни Избирающая, ни клановец, ни человек.

— Раэль очень красивая, — сказала я, просто чтобы не углубляться дальше в свои смятенные мысли. И тут же ощутила знакомый острый укол ревности. Пожалуй, зря я затронула эту тему.

Морган улыбнулся.

— И ты тоже, — ответил он негромко.

— Это сейчас, — возразила я со странной обидой. — А раньше было не так.

Его улыбка стала шире, как будто Джейсон прочитал в моих мыслях нечто большее, чем я намеревалась в них вложить.

— Это ты так думаешь, — сказал он твердо. — На самом деле ты не так уж сильно изменилась. — Он легонько дернул за выбившуюся прядь. — Здесь. — Он кивнул вниз. — И там. Но, ты все та же, кем была, Сийра.

— Надолго ли? — Я плотно сжала губы — слишком уж много мыслей рвалось наружу, слишком много страхов только и ждали, чтобы завладеть мной.

Разум Моргана коснулся моего.

«Барэк и Раэль правы только в одном. Ты должна вернуть себе то, что у тебя отняли, Сийра. Даже если от этого что-то потеряю я».

Как бы мне хотелось иметь хоть сотую долю его бесстрашия! Я прильнула к Джейсону, и он прижал меня к себе в объятии таком крепком, что это причиняло мне боль.

 

ГЛАВА 32

— Сийра! Ч-шш… Ты спишь? — Тихий шепот напугал меня, но потом я узнала этот голос.

— Раэль? В чем дело? — В каюте было темно, и я не видела ее, как ни вглядывалась. Должно быть, уже задремала. Я приказала портативному светильнику включиться.

Моя сестра стояла над кроватью и смотрела на меня. Она была полностью одета, что меня не удивило, поскольку сейчас была моя очередь спать. Меня удивили ее бледность и решительное выражение лица.

— Что такое? — повторила я.

— Мне нужно поговорить с тобой, Сийра.

— Да пожалуйста, — сказала я, надеясь, что мой голос прозвучал не слишком недружелюбно. Интересно, у этих клановцев принято, чтобы сестры по ночам мешали спать друг другу?

Раэль вытащила из груды ящиков, составленных вдоль стены кухонного отсека, один и примостилась на нем, всей своей позой выражая стремление к действию.

— Ну? — поторопила я ее, позевывая. Внутренне я давно уже проснулась. Последние два дня прошли слишком уж спокойно. Я заподозрила, что Раэль просто тянула время, дожидаясь момента, когда Моргана не будет поблизости, чтобы добраться до меня. Я решила, что проявлю вежливость и выслушаю ее. Вряд ли это кому-то повредит.

— С нами связалась портовая администрация Камоса. Мы вошли в систему и ждем разрешения на посадку.

От этой новости все остатки сна с меня как рукой сняло.

— Барэк уже успел доложить своему руководству, а те доложат Совету, — продолжала Раэль. — По делу отступника должно быть назначено разбирательство — но только судить его будет Клан, а не человеческое правосудие, как надеется Боумен. Совет все узнает, когда проведут сканирование памяти Йихтора. Он не сможет скрыть правду. — Моя сестра заколебалась. — Но это займет какое-то время. До тех пор Барэк не станет сообщать Совету о тебе и о Моргане. Мы пришли к такому соглашению. И я ему верю.

— Да что ты говоришь? Я думала, ты хочешь отправить меня на Камос — на этот ваш Совет.

— Да. Но… — Ее изящные пальцы сплелись друг с другом, потом снова расплелись. — Мы с твоим кузеном обеспокоены, — решилась она наконец. — То, что происходит между тобой и этим человеком…

— Морганом.

Раэль кивнула.

— Между тобой и Морганом, Сийра, существует близость, которой я никогда раньше не видела ни у кого, кроме родных по духу. — Она издала негромкое печальное восклицание. — Ты не помнишь. Когда между двумя клановцами происходит Соединение, это совсем не то, что брачный союз у других видов. Здесь не идет речь о любви или привязанности. Некоторым удается избежать этого пути, большинство же, как я, просто удовлетворяют физиологическую потребность, не более. Я презираю своего Избранника, да и он, откровенно говоря, не слишком меня жалует, и все же связь между нам очень глубока и продлится всю жизнь. Когда подойдет время заводить детей, мы встретимся, и он исполнит свое предназначение. После этого, надо надеяться, мы никогда не ступим на одну и ту же планету одновременно.

— Мне очень жаль…

— Не стоит, — быстро проговорила моя сестра, и ее потемневшие глаза гордо сверкнули. — Совершив свой Выбор, женщина может делать что угодно и отвечать за себя только перед самой собой. Я довольна своей жизнью. И с радостью вернусь к ней, как только удостоверюсь, что с тобой все будет в порядке. — Раэль устремила на меня долгий взгляд, как будто что-то взвешивала в уме. — Сестра по духу, мне невыносимо причинять тебе боль. Мы с Барэком решили спрятать Моргана от Совета.

Во рту у меня вдруг пересохло.

— Зачем? Почему вы ничего не сказали мне? Какую угрозу они для нас представляют? — Где-то глубоко в моем мозгу тренькнул тревожный звоночек.

Раэль покачала головой.

— Не бойся, Сийра. Ты — невинная жертва. Совет поможет тебе.

Звонок зазвучал громче. Я усилила защиту, чтобы Джейсон ничего не услышал.

— Но этот Совет представляет угрозу для Моргана. Ты это хотела сказать? Но почему? Джейсон не сделал ничего плохого, просто пытался помочь мне, он спас мне жизнь, и не только.

Моя сестра снова энергично покачала головой, так, что несколько встревоженных прядей черных волос выбились из-под заколки.

— Что бы Морган ни сделал и кем бы он ни был, а также что бы мы ни говорили и ни делали, первичный закон гласит: воспоминания человека о нас должны быть стерты, а он сам лишен всей силы. — Не знаю, что увидела Раэль в моем лице, но голос у нее стал извиняющимся. — А как, по-твоему, нам удавалось так долго выживать в человеческих мирах? Если бы Барэк не прикрывал Моргана, закон уже давным-давно должен был быть приведен в исполнение. — Она наклонилась почти вплотную ко мне, не отрывая от моего лица напряженных глаз. — А если они хотя бы просто заподозрят о связи человека с Избирающей, все будет намного хуже.

— Мы должны остановить «Лис», — решила я, остро ощущая нереальность всего происходящего, и вскочила на ноги. — Моргану нельзя появляться на Камосе.

— Согласна, — быстро сказала моя сестра. — Но кого же будет сопровождать наша блюстительница, если «Лис» вдруг изменит курс? И что станет с Барэком — и с этой громадиной, приятелем Моргана?

— Тогда что же мне делать? — почти закричала я. Я выпустила за свои барьеры крошечную частичку силы и коснулась ее защиты — и обнаружила, что Раэль раскрылась мне навстречу, обнажив свои мысли. — Ты хочешь, чтобы я оставила его, — потрясенно произнесла я.

Она кивнула.

— Ты можешь вернуться на Камос раньше нас, прямо в монастыре, как ни в чем не бывало. Это отделит тебя от Моргана, и наши не сразу поймут, что вы друг для друга значите. Блефуй. Тяни время. Запутывай любого, кто будет тебя допрашивать. А Барэк попытается отсрочить сканирование памяти Йихтора. Твой Джейсон сможет улететь с Камоса, и когда Совет заподозрит о его существовании, он будет уже на другом краю галактики.

— Они выследят его, — возразила я беспомощно, уже наполовину согласившись принять ее план действий и с каким-то оцепенелым спокойствием выискивая в нем слабые места.

Раэль развела руками.

— Судя по тому, что я успела узнать о Моргане, он сумеет выбраться сухим из воды.

— Значит, мне придется потерять его, чтобы спасти? — Ей явно было неловко, но она ответила откровенностью на откровенность.

— В любом случае, какое будущее вас ждало бы? Ты окажешь Моргану огромную услугу. Как только твою память восстановят, ты сама поймешь, почему это с самого начала было невозможно.

Я медленно покачала голевой, удивляясь, почему не могу плакать, когда каждая моя клеточка прямо-таки кричит от боли.

— Нет. Что бы вы все ни думали, я сделала Выбор всей своей жизни.

Голос моей сестры был невыразимо мягким.

— Ты должна расстаться с человеком. Отправляйся домой, Сийра.

Домой? Я перекинула ноги через край гамака. Всего несколько часов назад я считала своим домом этот корабль.

— Я не знаю, где это. Передай мне ориентир. И пообещай… — Я заколебалась, не зная, могу ли ей доверять.

— Все что угодно, сестра по духу. — В глазах Раэль стояли все те слезы, которых не пролила я.

— Позаботься о нем.

— Клянусь тебе в этом.

Быстро одевшись, я получила от Раэль ориентир и приготовилась. Она крепко обняла меня, потом отстранилась.

— Давай я поделюсь с тобой силой, сестра. Тебе предстоит долгий путь через м'хир. Это нелегко, даже для тебя.

— Тебе понадобятся силы, чтобы справиться с Джейсоном, — сказала я. — Сделай так, чтобы он понял. Я не хочу, чтобы он снова попал в западню.

Раэль кивнула, не в состоянии вымолвить ни слова. Я толкнулась…

«Нет!»

Мысленный крик ворвался в мое сознание, почти разметав образ моей цели.

«Сийра…»

Барьер опустился между нами очень вовремя. Я снова толкнулась…

Черное ничто. Его пустота манила меня. Изогнутые линии силы проносились мимо, увлекая за собой во всех направлениях сразу. Я попыталась сконцентрироваться…

… и очутилась в комнате — нет, в целой анфиладе комнат. Не особенно роскошной, но зато уютной и заполненной всякими милыми безделушками и привычными вещами.

Я упала в кресло под зарешеченным окном и прижалась затылком к холодным железным прутьям, снова и снова слушая отголоски крика потрясенного Джейсона.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Ты же постоянно твердила, что защитишь ее! Как ты могла ее отпустить? — С каждым яростным вопросом Моргана Раэль, казалось, все сильнее втягивала голову в плечи. — Почему она не пришла ко мне?

— Наверное, подумала, что ты не станешь ее слушать. Меня же ты не слушаешь, человек. — Раэль пыталась огрызаться, но только по привычке.

— Хорошо. Я тебя выслушаю. — Джейсон прислонился спиной к переборке, скрестив руки на груди. Вся его поза была нарочито небрежной. Однако пронзительные синие глаза ярко сверкали, буравя лицо Раэль.

Женщина потерла затылок, но ее сведенные судорогой мышцы все равно не смогли расслабиться.

— Тебе нельзя появляться на Камосе…

— А Сийре, значит, можно? Думаешь, ей не грозит то или тот, кто блокировал ее память? Думаешь, после всего, что случилось, она сможет вот так просто взять и опять начать жить той жизнью, которую ведете вы?

— Нет.

Тихий ответ Раэль только подлил масла в огонь гнева Моргана.

— Тогда зачем понадобилось нас разлучать? На Экренеме вы с Барэком сошлись на том, что мне стоит отправиться на Камос.

— А у нас был какой-нибудь другой выбор? Ты не оставил бы Сийру, а она отказалась бы лететь без тебя. — Женщина покачала головой. — Действительность такова, что Сийра нуждается в исцелении — и ты это знаешь не хуже нас. Клановцы рассеяны по сотне разных миров, лишь на Камосе живет сколько-нибудь значительная группа. Даже за эту информацию тебя вполне могут убить, человек, — рассеяно добавила она. Потом продолжила: — На Камосе найдется кому ей помочь…

— А еще объявятся те, кто ее использовал.

— Все уже позади, человек. Больше они с ней ничего сделать не смогут.

Губы Моргана искривились.

— Ты — самая хладнокровная…

— Не смей судить меня, — предостерегла его Раэль. — Если я говорю, что Сийра в безопасности, тебе придется поверить мне. Ты не знаешь нас, Морган, пусть даже тебе известно о Клане куда больше, чем следовало бы. Сийра в безопасности в силу того, кто она такая.

— Что-то в прошлом это ей не слишком помогло.

— Я выясню, что произошло, когда члены Совета исследуют память Йихтора. — Раэль заколебалась и не сказала того, что хотела. — Они примут меры. Наше правосудие действеннее вашего — Совет будет отстранен от власти, если посмотрит на преступления отступника сквозь пальцы.

— Это не объясняет, почему Сийра покинула «Лис».

— Ради твоего блага.

— Моего?!

— Я буду откровенна, Морган. Ты — наша головная боль. После того, что произошло на Экренеме, ни у меня, ни у Барэка, скажем так, не было никакого желания иметь с тобой дело. Мы решили, что проще предоставить Совету распоряжаться твоей судьбой. Но потом выяснили, что не можем так поступить.

— Что-то мне не хочется вас благодарить, — заметил Джейсон.

Женщина слабо улыбнулась.

— Понимаю. Я и сама с трудом верю, что сейчас играю на твоей стороне. Уж и не знаю, как убедить тебя, но мы с Барэком пытаемся тебе помочь. Если Совет не узнает о тебе до того, как ты покинешь Камос, у тебя есть надежда выбраться из этой переделки, не потеряв жизнь. — Раэль загадочно улыбнулась. — А дальше все будет зависеть только от тебя, человек. Мы с Барэком и так достаточно рискуем.

— А Сийра не рискует?

— Сийра — не твоя забота. Она понимает, что ты должен уйти. — Блестящие глаза женщины подозрительно сверкнули. — Я обещала Сийре помочь тебе. Тебе придется поступить, как я сказала — покинуть Камос и всю оставшуюся жизнь держаться подальше от клановцев. — Морган ничего не ответил, и Раэль нахмурилась. — Если бы у вас могло быть какое-то будущее, если бы существовала какая-то возможность вам двоим быть вместе, наверное, я помогла бы вам. — Она покачала головой, точно не веря, что могла такое сказать. Ее роскошные волосы безжизненно повисли, как будто им передалось настроение хозяйки. — Но и я предвижу, и Барэк предчувствует большую беду, если ты не отступишь. Для тебя и для Сийры.

Джейсон ответил, так тихо, что женщине пришлось вслушиваться, чтобы различить его слова.

— По-моему, самая большая беда уже случилась. — Он развернулся и медленно побрел прочь из каюты — каждый шаг красноречивее любых слов говорил о его отчаянии.

— Морган, постой! — Раэль выбежала в коридорчик. — Давай встретимся на Денебе, — предложила она, протянув к нему руки. — Это отличный мир, достаточно молодой, чтобы предлагать массу возможностей, и достаточно старый, чтобы жить там было комфортно. Я сделаю так, чтобы после Камоса твой след затерялся. Когда я буду уверена, что у Сийры все хорошо, я присоединюсь к тебе.

Джейсон приподнял бровь. Его глаза окинули тело Раэль оценивающим взглядом, он явно рассчитывал оскорбить ее.

— Я не требую подобного рода взяток, женщина из Клана.

— А я и не могу тебе ее предложить, человек, — без обиняков ответила она вполголоса. — Таков Выбор. Когда он сделан, сила внутри нас, Сила-Выбора, не позволяет нам выбрать себе другого партнера.

— А с чего ты взяла, будто у меня как-то по-другому? — спросил Морган со странной улыбкой. Внезапно его губы искривила гримаса боли, столь мимолетная, что женщина даже не была уверена, что действительно видела, а не вообразила ее. — Мне придется подождать на Камосе Гвидо. Я не брошу его одного. Ты можешь устроить это? Или поднимется шум?

Раэль не стала скрывать ни своего облегчения, ни беспокойства.

— Я могу сделать все, что обещала. Ди Сарки имеют влияние на Камосе. Но только если ты не станешь дожидаться, пока воспоминания Йихтора сделаются всеобщим достоянием.

На этот раз Джейсон не стал стараться скрыть боль.

— Или воспоминания Сийры?

— Или воспоминания Сийры, — печально согласилась женщина.

 

ГЛАВА 33

Все казалось очень знакомым, но я не понимала, где нахожусь. Трогала вещи, раскрывала дверцы шкафов и почти улавливала значение того, что меня окружало. Потом заметила небрежно брошенный на стол бежевый жакет. Может быть, это я кинула его туда перед тем, как отправиться на Ауорд? Я задумчиво взяла его в руки, потерла грубую ткань в ладонях, пытаясь вспомнить. Усилие отозвалось болью.

Я бросила жакет на соседнее кресло, привлеченная блестящей столешницей. Сама не зная зачем, я прижала к ней правую руку. Внутри вспыхнули огоньки, очерчивая монитор компьютера. Я оглядела машину, потом пнула ближайшую ко мне ножку стола. Интересно, на сколько вопросов она могла бы ответить, если бы я только сумела вспомнить, как заставить ее говорить?

Все последующие поиски прошли примерно с тем же успехом. Я обнаружила шкаф с несколькими комплектами одежды, которая мне понравилась, хотя среди них не нашлось почти ничего, что теперь на меня налезло бы. Еще одно доказательство того — если я вообще в них нуждалась — что эти покои принадлежали Сийре ди Сарк. Мне, одернула я себя.

Как я ни пыталась занять себя чем-нибудь, крик Моргана стоял у меня в ушах. Я старалась не вспоминать о нем, но не могла не думать о том, что сейчас происходит на «Лисе». Наверное, Раэль пытается объяснить все Джейсону. Слушает ли он? Или обвиняет ее?

Мне ни с того ни с сего вспомнилась капитан «Сделки Райана». Она оказалась другом, пусть даже прежде всего пекущимся о собственных интересах. А насколько я могу быть уверена в Раэль? Оссирус! А вдруг все это время меня водили за нос? А вдруг она кормила меня сказками, чтобы заманить сюда, а Моргана оставить без защиты? А вдруг…

— Сийра?

Я молниеносно обернулась, и рябь воспоминаний, поднявшаяся откуда-то из глубин памяти, мгновенно превратила мою тревогу во что-то сродни облегчению.

— Энора!

Пожилая женщина появилась из-за двери, которая вела из гостиной в спальню, где я начала было разбирать содержимое какого-то сундука. Вдруг разрозненные воспоминания о ней сложились в одну картинку, почти целостную, если не считать тех мест, где следовало бы быть мне. Но я вспомнила ее полное достоинства лицо с тоненькими морщинками-лучиками вокруг улыбчивых губ и глаз. Она была выше меня ростом и держалась с бессознательной горделивостью, как и подобало Первой Избравшей фрейсненской ветви Дома Сарков. Мать Барэка и Керра, не моя. О своей матери я совсем ничего не помню, осознала я с внезапной сосущей болью.

«Подбеги к ней, — прохныкала какая-то незнакомая часть моего разума, — уткнись в плечо, которое уже не раз оказывало тебе эту услугу».

Я не могла этого сделать. Чего доброго, теперь она могла оказаться моим врагом.

— Я так рада тебя видеть, Сийра. — Яркие темные глаза быстро обежали меня всю с ног до головы, такие же проницательные в своей доброте, как глаза коммандера Боумен — в ее подозрительности. — Твой отец говорил, что ты скоро должна вернуться. — Она помолчала, тактично подняв бровь. — Не хочешь поужинать на террасе? Закат сегодня обещает быть необыкновенным.

С этими словами она подошла к шкафу, куда я еще не заглядывала. За дверцами обнаружились вешалки с одеждой — новехонькой. Значит, они тут поджидали меня — изменившуюся. От этого уже было не отмахнуться, и меня сие расстроило.

Я ощутила интерес и беспокойство Эноры, но в основном от нее исходила сила сопереживания, способности понимать эмоциональное состояние других. У меня, видимо, в душе царил такой сумбур, что она не стала приставать с вопросами.

— На террасе так на террасе, Энора. Я рада, что вернулась домой. — Это была неправда, но я изо всех сил старалась поверить в то, что сказала. И наградой мне стала просиявшая улыбка пожилой женщины.

«Забавная тюрьма», — решила я чуть позже, глядя на горный склон и неспешно наслаждаясь знакомым вкусом пряного чая, который после ужина предложила мне Энора. Закат и на самом деле выдался удивительный: длинные золотые лучи высекли сноп алмазных искр из узкого озера и скрылись за исполинскими вершинами на другом конце долины. Свет превратился в рассеянную, чуть подернутую розовым вечернюю дымку. Пахнущий хвоей воздух уже тронуло холодком, и я обрадовалась, когда Энора принесла мне жакет.

Здание монастыря оказалось меньше, чем я ожидала, и более старым, а его потемневшие от возраста камни смягчал сине-зеленый кустарник и буйно разросшийся виноград. Терраса, на которой я сидела, напоминала палубу звездолета, гордо бросающего вызов гравитации. Скорее крепость, нежели тюрьма. Скорее убежище, нежели клетка. Я против воли была вынуждена признать, что мне здесь в общем-то нравится.

Где-то глубоко внутри у меня вдруг возникло странное ощущение. Прежде чем я решила, как отреагировать, вид передо мной внезапно изменился. Я ошеломленно заморгала, оглядывая возникшее перед моим взором обитое темными панелями помещение. Похоже, клановцы все время так поступали друг с другом. Сделав, однако, вид, что совершенно не удивилась, я принялась оглядываться в поисках хозяина. Помещение освещали портативные светильники, свисавшие с потолка на цепях разной длины. Да мне же снилось это место, вспомнила я, хотя, наверное, там была какая-то другая часть зала. Здесь вместо экспонатов и имен под ними, которые я ожидала увидеть, стояли резные фигуры, в основном из какого-то светлого камня, установленные на деревянные постаменты.

Пол поднимался наверх неправильной формы ступенями. Я находилась на самой нижней. Мое кресло осталось там, откуда я перенеслась. Почувствовав под рукой что-то холодное, твердое и гладкое, я сообразила, что сижу на чем-то вроде резной каменной скамьи.

— Надеюсь, ты закончила ужин, Сийра. — Высокий сухопарый мужчина возник откуда-то из тени и остановился в одном из кругов света. Руководствуясь обрывками памяти, я сделала вывод, что этот мужчина — мой отец, Джаред ди Сарк. Его резкие, напоминавшие какую-то хищную птицу черты не смягчало даже приглушенное освещение. Одной рукой он сделал приветственный жест. Другая оправила складку на красном, похожем на мантию одеянии, чтобы она легла так же аккуратно, как множество других, сбегавших от плеч до самого пола. — Я ждал тебя с тех самых пор, как ты вернулась из своего путешествия.

У меня не возникло никакого порыва обнять его. Ментальные заслоны я тоже опускать не стала. Эта отчужденная сдержанность между нами, видимо, не была ничем из ряда вон выходящим — недостаток сердечности с моей стороны определенно не беспокоил Джареда ди Сарка.

Воспоминание без предупреждения перевернулось и выставило напоказ шелковистое брюшко. Губы у меня одеревенели, но я упрямо повторила его вслух.

— По пути на Ауорд… я помню, что ты сказал. Ты обещал мне кандидата для Выбора.

Одна его рука нежно погладила ближнюю к нему резную фигурку, костлявые пальцы медленно, почти сладострастно повторили ее очертания.

— Что, неужели тебе было так неприятно? Судя по твоему виду, все прошло успешно.

Я не могла оторваться от его глаз — ярких и зловеще красивых под стрелами невообразимо длинных ресниц.

Отец шагнул ко мне, и я прерывисто вздохнула — наваждение рассеялось.

— Что случилось? — спросил он. — Почему статический блок до сих пор на месте?

— А почему его не должно там быть? — не очень-то учтиво отозвалась я. — Это ведь ты поставил его, верно? Зачем?

Джаред поднял руку, чтобы утихомирить меня, подошел к моей скамье и, прежде чем я успела что-либо возразить, положил обе ладони мне на макушку. В тот же миг я мягко взмыла в воздух — как те фонари, что светили у меня перед глазами. Еще один вздох, один удар сердца — и мое тело вновь опустилось на скамью.

Отец расхаживал по залу — то нырял в тень, то входил в крут света, то пропадал из виду, то вновь появлялся. Я неподвижно сидела, вцепившись руками в каменную скамью и пытаясь проверить свою защиту. Та оказалась нетронутой. Так чего же такого в моем сознании он мог коснуться, что так взволновало его? Что вообще происходит?

Джаред остановился на грани света и тени, так что на свету оказался лишь край его багрово-красной мантии — три жесткие складки.

— Кто касался тебя? — осведомился он. — Кто удалил исходный уровень?

— Один друг попытался мне помочь, — осторожно ответила я. Мне было очень страшно.

— Помочь? — Светильники в зале моргнули, после чего вспыхнули с новой силой. Отец не обратил на это никакого внимания, его глаза продолжали яростно сверлить меня. — Хорошенькая помощь, нечего сказать! Теперь все испорчено! Сийра, как такое могло случиться — ведь ты сама убедила нас! Мы приняли меры… — У него перехватило горло, потом он все-таки продолжил: — Кто удалил блок? Ни один клановец не осмелился бы вмешаться в стазис…

— Ни один клановец и не вмешивался. — Нет, моя жизнь положительно не могла снова взять и вот так перемениться прямо у меня на глазах, встать с ног на голову. — Так значит, это я убедила тебя? — спросила я еле слышно.

— Ну разумеется, — нетерпеливо ответил Джаред, наклоняясь вперед. Свет боролся с тенью, пытался выхватить из тьмы его лицо, но потерпел поражение. — Думаешь, иначе я согласился бы? Ты просто взяла нас с Сенебаром за горло. Ну, его-то, мягкосердечного старого простофилю, ты уговорила без труда. Я ведь твердил тебе, что риск слишком велик, только ты не очень-то ко мне прислушивалась. Еще никто никогда не пытался приурочить освобождение от стазиса к Соединению, оставить разум связанным вплоть до самого момента Выбора. Проверить невозможно, говорила ты, доказать можно, только если попробовать самому…

— Погоди минутку. Хочешь сказать, что я помогла заблокировать собственную память? — переспросила я как в каком-то сне. Все мои мысли сковало странное оцепенение. — Я уничтожила саму себя? Зачем? Что толкнуло меня на это? Я ничего не помню!

— Интересный поворот событий, Джаред! — Голос новопришедшего обрушился на нас с силой удара. Все до единого светильники вспыхнули, разогнав тени и заставив зажмуриться одетого в белое клановца, стоящего в дверях.

— Тебя не приглашали в мой дом, Фэйтлен, — произнес Джаред таким тоном, что по спине у меня пробежали мурашки. — Как ты осмелился явиться сюда?

Тот, к кому он обратился, двинулся к нам, осторожно пробираясь между статуэтками на пьедесталах. Подошвы его сандалий громко шлепали по ступеням каждый раз, когда невысокого роста клановец спускался на следующий уровень.

— Я запросил разрешения на вход, Джаред. — Фэйтлен пренебрежительно обвел рукой необычные светильники. — Не я виноват в том, что ты не обращаешь внимания на собственную сигнализацию. Что же до приглашения, то оно мне не требуется. Совет защищает свои интересы, если ты не забыл…

— Лучше бы ты защищал самого себя, соглядатай. Никто не станет горевать, если тебя вышвырнут с Камоса.

Мне даже не нужно было едва сдерживаемой ярости отца, чтобы мгновенно проникнуться подозрительностью к этому типу. Его схожие с лисьими черты напомнили мне историю об одном торговце с Плексис, которую рассказывал Морган. У того было четыре руки, двумя из которых он очень любил хватать товары с прилавка, пока их никто не успел сосчитать.

У Фэйтлена рук было всего две, и обе находились на виду, но я все равно ему не доверяла. Сила, которую он излучал во время приветствия, не шла ни в какое сравнение с той, что исходила от Джареда, и уж точно не могла объяснить самоуверенный вид клановца. Впечатление было такое, будто у него есть какой-то рычаг воздействия или угроза, которые не становились менее действенными от того, что отец отказывался признать их. Фэйтлен задержался у моей скамьи. Отец, с высоты своего роста, бросил на него убийственный взгляд. Мне пришлось слегка вытянуть шею, чтобы видеть лица обоих.

— Приятно видеть, что ты наконец-то освободилась от тяжкого бремени Избирающей, дочь ди Сарка, — любезным тоном произнес низкорослый клановец. — Совет будет доволен, что все прошло как нельзя лучше. Судя по тому, что человека нигде не видно, полагаю, ему не удалось остаться в живых?

Человека? Не успела я собраться с мыслями, как меня настиг новый удар. Я не могла ни шевельнуться, ни вымолвить ни слова, даже потребовать ответов. Все это время внутри у меня надрывался тревожный голос, предостерегавший, что опасно слишком откровенно демонстрировать им свою реакцию.

Фэйтлен истолковал мое молчание по-своему и с самодовольным видом засунул большие пальцы за края жилетки, которая была надета поверх мантии.

— Ну, ничего страшного, хотя, конечно, Сенебар непременно получит какую-нибудь жалобу или что-нибудь в этом роде, — заметил он. — Джаред, разве я не говорил, что гибель человека будет самым вероятным исходом Открытия Сийры?

Отец издал низкий горловой рык, его глаза превратились в пронзительные светящиеся точки.

— Сейчас не время, Фэйтлен. Сийра должна немедленно отправиться к Сенебару.

— Очень, очень интересный поворот событий, Джаред, — повторил клановец. — Сознание, оставшееся в стазисе после Выбора и Открытия, просто обязано быть совершенно исключительным. И требует обсуждения на Совете. Так что времени у тебя почти не осталось. — На его губах мелькнула злорадная улыбка. — Совет собирается в третьем квартале. — Вокруг Фэйтлена возникло мерцание, и он растворился в воздухе.

— Откуда он знает о Моргане? — выпалила я, не в силах сдержаться.

Смешок, который издал мой отец, стал для меня еще одной неожиданностью. Светильники потускнели, ив зале воцарился полумрак.

— Бедная Сийра, — сказал он почти печально и уселся на скамью рядом со мной, не забыв предварительно аккуратно расправить складки мантии. Его рука утешительно похлопала меня по плечу. — Я точно не знаю — пока еще, — что произошло или что, по твоему мнению, происходило все это время, но человек по имени Джейсон Морган — ключ ко всему. Я уже сам собирался спросить тебя о его судьбе, когда этот болван помешал нам.

Выходит, Раэль могла и не заботиться о секретности. Или она тоже сыграла в этом спектакле свою роль?

— Морган чувствует себя превосходно — насколько мне известно, — сообщила я, разрываясь между досадой на собственное замешательство и растущей уверенностью в том, что пребывание в замешательстве может оказаться куда приятней понимания.

— Вот как.

Я напряглась.

— Я знаю, отец, как Клан поступает с людьми, которым становится слишком много известно о его делах. Джейсон Морган — мой Выбор, пусть и не мой Избранник. Я не позволю причинить ему зло.

— Уф-ф… — В голосе Джареда послышалось прямо-таки кошачье довольство — он едва не мурлыкал, как будто что-то в моей сумбурной речи чрезвычайно порадовало его. Странные фонари снова эхом отозвались на перемену в его настроении — лившийся из них свет из желтого превратился в розовый. — Хотя бы какой-то успех.

— Успех? Ты говоришь так, как будто все это была какая-то игра, — воскликнула я. — Чей успех? Определенно не мой.

— Твой, твой, Сийра. — Отец расплылся в улыбке. — И, возможно, наш общий успех. Вставай. Идем к Сенебару, посмотрим, сможет ли он извлечь на свободу твои скрытые воспоминания. — Его лицо вдруг напряглось, резкие черты помрачнели.

— Погоди. Ты радуешься, что я избрала человека? — Я не верила своим ушам. — А как же Йихтор?

— Действительно, Йихтор. Мы-то думали, что его проблема давно решена. Судя по тому немногому, что я слышал, он изо всех сил — и без всякого успеха — пытался вмешаться. Интересно, какие еще фантазии скрываются под этой гривой? — Одной рукой он откинул с моего лба непокорную прядь волос. Живое щупальце на миг приподнялось и прильнуло к его руке. — Прошу, доверься мне. Ты ведь должна хоть что-то обо мне помнить.

Я приняла протянутую мне руку отца, поднялась со скамьи и тут же выпустила ее.

— Не будем говорить о доверии, Джаред ди Сарк. — Встретившись с ним взглядом, я кивнула. — Но я пойду с тобой.

У меня не было выбора. Я больше не могла скрываться внутри Сийры Морган. Пришло время узнать Сийру ди Сарк. Нет, мной руководило не любопытство. То, что начало вырисовываться в моем мозгу, было так ужасно, так немыслимо, что я должна, просто обязана была убедиться, что это неправда.

 

ГЛАВА 34

— Исключительный случай, Джаред, просто исключительный. Ты ведь знаешь, я веду подробнейшие записи…

Целитель Клана, Сенебар ди Теерак, весь — от горящих глаз до находящихся в беспрестанном движении необычайно длинных пальцев — так и лучился удовольствием. Его радость выплескивалась и в виде силы и не могла не вызвать у меня ответную улыбку. Мой отец, однако, веселиться не спешил.

— Собирается Совет, Сенебар. Ты ведь знаешь, как они отреагируют, если ты не сможешь снять с нее блок.

Целитель перестал бегать вокруг меня и плюхнулся в кресло напротив Джареда. Черные с проседью волосы то и дело падали ему на глаза, и он рассеянно заправлял их за уши. Резкий тон отца, похоже, удивил его.

— К чему такая мрачность, дорогой друг? — заметил он. — Хотя я никогда раньше не сталкивался с частичным стазисом — и с частичным стазисом, который включал бы в себя человека, если уж на то пошло, — он заговорщицки мне подмигнул. — А решение весьма простое. Механизм разблокировки был заложен в исходном слое. Этот слой должен был запечатлеться в сознании того человека, Моргана. Он может восстановить его в сознании Сийры.

— И что в этом толку? Если восстановить весь блок, Сийра утратит и ту крупицу силы и памяти, которую она обрела! — Джаред нетерпеливо вскочил с кресла и склонился над сухоньким целителем. — Фэйтлен, этот мерзавец, уже потирает руки в предвкушении позора, которым покроется наш Дом!

— Не стоит так беспокоиться, — спокойно ответил Сенебар. Я чувствовала его уверенность, однако не находила особых причин, чтобы разделить это чувство. — Также не стоит спешить с выводами, пока я не закончил исследование. Во-первых, Сийра должна завершить свой Выбор, каким бы образом ей до сих пор ни удавалось удерживаться от этого. Поразительное достижение, дорогая.

— Я должна была защитить Моргана… — начала было я, но умолкла, заметив, что целитель бросил многозначительный взгляд на моего отца.

— Сила-Выбора Сийры должна завершить свою попытку соединиться с человеком через м'хир. Тогда, после того как блок восстановится, механизм разблокировки автоматически освободит и полностью восстановит ее память. Поистине изящное решение. — Последнее утверждение Сенебар адресовал мне. Его зеленые глаза под кустистыми бровями были спокойными и ободряющими.

Я пришла сюда за помощью. Но вместо этого сейчас готовы были сбыться худшие мои опасения.

— А что будет с Морганом, если это Соединение состоится и восстановит меня? — спросила я, переводя напряженный взгляд с одного на другого. — Я хочу знать, что случится с ним.

Прежде чем целитель успел что-либо ответить, быстро вмешался Джаред — даже слишком быстро, подумалось мне.

— Неужели ты не хочешь снова стать целостной личностью, довести до конца свой Выбор? — осведомился он.

— Нет, если расплачиваться за это придется Моргану! — Я искала на лицах своих собеседников хотя бы намек на понимание — напрасно. — Джейсон Морган — не из Клана. То, о чем вы говорите, не для него. Он не сможет выжить в м'хире! — Я понизила голос. — То, что чувствует ко мне Морган — не просто инстинкт. Он любит меня.

«В отличие от вас», — закончила я про себя.

— Очень по-человечески, — задумчиво произнес мой отец, как будто специально для того, чтобы напомнить мне, что низшие расы заслуживают лишь жалости. — Но твое Соединение с Морганом было запланировано и непременно, если верить Сенебару, должно произойти. Клянусь Оссирусом, ты сама выбрала Моргана — он был единственным обладающим телепатическими способностями человеком, который соответствовал твоим параметрам!

— Моим параметрам? — переспросила я бессмысленно. То, что я слышала, нравилось мне все меньше и меньше, равно как и то, что, как я подозревала, мог бы сказать обо всем этом сам Джейсон. Я отвернулась от Джареда, но мой взгляд тут же уперся в упорядоченный садик Сенебара, и его прямые, точно по линейке проведенные ряды растений показались мне еще одним барьером, который не даст им обоим выслушать меня.

Отец резко хлопнул ладонью по металлической столешнице. Я с неохотой повернулась к нему.

— Зачем, как ты думаешь, тебя отправили на Ауорд, Сийра? — спросил Джаред. — Почему ты чувствовала побуждение избегать всех, кроме Моргана, отыскать только его корабль, оставаться с ним? Эти имплантированные мысли были гарантией вашей встречи. И они были твоими собственными!

— Моими… — Я вспомнила, с каким трудом боролась с этими побуждениями, пыталась обрести свободу. Пожалуй, я готова была возненавидеть Сийру ди Сарк.

— Жаль, что ты по какой-то причине привязалась к этому человеку, — продолжил отец. Он запнулся, потом продолжил, уже более мягко: — Ты ведь знаешь, что этот эксперимент не значит для меня ничего в сравнении с твоим здоровьем и благополучием…

— Морган ничего для тебя не значит, — произнесла я бесцветным голосом.

«И для нее тоже», — добавила я про себя. В ту ночь на Экренеме, когда Джейсон поделился со мной своим опасением, что самая большая угроза для нас — истинная натура Сийры ди Сарк, ни один из нас и не подозревал, как близко он находился к истине.

Джаред пожал плечами.

— Это к делу не относится. Ты должна вновь обрести целостность. Совет не примет твоего отказа соединиться с человеком, потому что это единственный способ полностью восстановить твои способности. Пока ты остаешься ни Избирающей, ни Избравшей, ты беззащитна и бесправна.

Ах вот как. Значит, именно в этом таилась скрытая угроза Фэйтлена. А я ошиблась, когда сочла Джареда непробиваемым — в силе его чувствовалась какая-то опустошенность. Я бросила пробный шар.

— Раэль сказала, что Совет представляет опасность только для Моргана.

— Твоя сестра совершенно не разбирается в этих вопросах. Последствия могут оказаться самыми пагубными.

— Сийра, — попытался образумить меня Сенебар, разрядив напряжение, между мной и отцом. — Чтобы убедить Совет отнестись к твоим идеям серьезно, ушло два планетных года.

— К каким еще идеям? — я едва не сорвалась на крик. «Терпение», — одернула я себя. В конце концов, я беседую с довольно разумными собеседниками. — Вы разговариваете с Сийрой Морган, хом ди Теерак, — напомнила я ему. — У меня нет никаких идей, вы забыли об этом?

Джаред с Сенебаром обменялись взглядами. И, пожалуй, не только взглядами, поскольку через миг целитель с видимой неохотой кивнул. Отец сделал мне знак оставаться в кресле, затем подошел и остановился рядом со мной. Сенебар пояснил:

— Отец предоставит тебе доступ к своим воспоминаниям о том, что произошло, Сийра. Ты примешь его прикосновение?

Я заколебалась, но выбора у меня в действительности не было. Кивнув, я закрыла глаза, однако опустила только самые внешние из моих ментальных барьеров. В тот же миг мои поверхностные мысли затопил поток информации — упорядоченной и поданной с бесстрастной четкостью, что помогло мне впитать ее без оглушительного потрясения, которое я должна была бы испытать.

Я увидела себя, прежнюю, глазами Джареда. Я не знала ту тихую, живущую в мире книг школьницу, но ее лицо, даже с высоты его роста, показалось мне знакомым. Ее (или мои?) руки порхали над клавиатурой; на мониторе компьютера возникали ряды чисел. Джаред просто наблюдал, не утруждая себя попытками понять. Страсть его дочери к цифрам, к малопонятным наукам о населении и его приросте вообще-то не слишком подобала члену Клана, но в целом могла считаться безобидной. В конце концов, ее заточение могло затянуться очень надолго, так что какое-нибудь хобби здесь совсем бы не помешало.

Хобби? На протяжении всех этих долгих лет Сийра отдавала всю себя изучению своего персонального проклятия, смертоносной природы так называемой Силы-Выбора и ее места в истории Клана. Исчерпав всю доступную ей информацию о ныне живущих членах Клана, она предприняла попытки получить доступ к документам периода Расслоения и даже предшествовавшего ему времени.

Потребовалось два десятка лет споров и убеждений вкупе с пришедшейся как нельзя более кстати смертью самого ярого из всех членов Совета противника, чтобы чуть-чуть приподнять завесу секретности, которой Совет упорно окружал эти сведения — разумеется, «ради всеобщего блага». Сийра-из-прошлого с жадностью изучила эти документы, и большинство из них только подтвердили прогнозы, которые она сделала на основании своих собственных расчетов.

Само Расслоение оказалось намеренной попыткой отделить тех, в чьих генах была заложена способность входить в м'хир, от тех, у кого такой способности не было. В Клане всегда были Избирающие, как и ментальная связь между супружескими парами. Но новое поколение Избирающих, чьи способности усилились, оказалось смертоносным для тех не-Избранных, кто не обладал теми же способностями. Прошло очень немного времени, прежде чем все осознали, что кандидатов для новых Избирающих нужно отбирать заранее — ради их же собственной безопасности.

Та Сийра лишь бегло ознакомилась со спорами и дискуссиями относительно причин и методов разделения Клана. Значение для нее имело лишь то, что Расслоение стало не рубежом социальных перемен в Клане, а движущей силой эволюции его членов. Расселение новых Избирающих и их супругов, которые теперь называли себя Теми, кому доступен м'хир, с прародины, мира предков, положило начало совершенно новому, несовместимому с другими, виду, чью жизнеспособность доказало лишь время.

Среди информации, которую Совет счел достойной того, чтобы вывезти ее из мира предков, была и подробная генеалогия каждого члена Клана, отделившегося в период Расслоения. То был бесценный кладезь информации.

Прошли годы, и Сийра развила ею же разработанную популяционную модель. Результаты оказались весьма тревожными. Тенденция к возрастанию силы Избирающих в каждом последующем поколении существенно уменьшила число возможных Выборов. Вдобавок к этому Клан никогда не относился к числу особенно плодовитых видов: семьи с тремя детьми уже считались редкостью. Силой, позволявшей воздействовать на м'хир, обладало все меньшее число индивидуумов, хотя они и становились более сильными, тогда как всей оставшейся части популяции возбранялось иметь детей. Политика Совета в области Выбора и воспроизведения потомства лишь ускорила этот процесс. И у него был всего один возможный — и неизбежный — финал.

Сийра отважилась сделать этот пугающий вывод. Теоретический предел числа поколений Тех, кому доступен м'хир, рожденных с целью увеличения силы, могли появиться в м'хире и остаться при этом жизнеспособными, не просто существовал — этот предел уже был достигнут. Избирающая, которая не могла найти себе пару, являла собой первую ступень в нисходящей спирали заката популяции. Крах представлялся неминуемым, а Те, кому доступен м'хир, оказались обреченными.

Или выход все же был? Та, другая я предложила оригинальное решение. Объединить Избирающих, которые не — в состоянии найти себе партнера, в общий банк воспроизводства. Возврат к прошлому, когда Избирающие оценивали каждого не-Избранного мужчину, был просто немыслим — в лучшем случае это лишь замедлило бы энтропию, да и то такой страшной ценой, которая была неприемлема для любого разумного вида.

Требовался радикально новый подход, и та Сийра наивно решила, будто изобрела его: скрещивание со сходными гуманоидными видами, обладавшими телепатическими способностями, возможно, даже с людьми или каким-нибудь другим разумным народом, над которым не довлела Сила-Выбора. Наиболее благоприятным исходом представлялось создание нового биологического вида, сохранившего способность пользоваться м'хиром, но наконец-то освобожденного от гибельных оков Выбора.

Вероятно, также можно было бы отыскать способ, при котором Избирающие Открывались бы, не отнимая и без того драгоценные жизни все новых и новых Тех, кому доступен м'хир. До Расслоения Открытие без Соединения было возможно, и существовали пары, в которых супруги знали друг друга только в реальности, а не в м'хире. Для Тех, кому доступен м'хир, подобная идея представлялась кощунственной, еретической. Но во имя выживания всего вида стремительное сокращение его численности можно было приостановить при помощи новых производительниц, Открывшихся посредством контакта с представителями других видов, которые отсрочили бы конец их собственного хотя бы до тех пор, пока не будет найдено более оптимальное решение…

Мне удалось ознакомиться со всем этим потоком информации с поразительной беспристрастностью. В действительности я вообще не могла отождествить себя с этим холодным аналитическим умом, представшим передо мной в воспоминаниях Джареда. Я никогда не была женщиной, которая практически между делом предсказала гибель своего народа и с такой же легкостью предложила в качестве противоядия потенциальную гибель многих других живых существ.

Приученные к действию и руководству умы всерьез обеспокоились предреченной Сийрой гибелью клановцев как биологического вида. Ей поверило достаточное число членов Совета, чтобы было принято решение устроить испытание предложенному ею способу. А кто же лучше подходил на роль испытательницы, как не сама дочь ди Сарка?

Но только не скрещиваться с другими видами — это было бы уж слишком! Предложение Выбора было вполне в духе древности. Зная, что я уничтожу любого, Совет все-таки предложил, чтобы меня представили всем до единого не-Избранным мужчинам по очереди, если это потребуется, в надежде что это вызовет Открытие. Открывшись, Сийра ди Сарк была бы по крайней мере физически способна к деторождению. Ее невероятная сила ни в коем случае не должна быть утрачена для Тех, кому доступен м'хир.

Но как же быть со стремлением Силы-Выбора к Соединению через м'хир? Четкие и бесстрастные воспоминания Джареда о предложении, которое выдвинул Совет, вызвали сумбур в моих собственных воспоминаниях. Стертая память не может быть подвластна диктату Выбора.

Мой отец не внял предостережениям. Он пришел к ней — ко мне, — исполненный решимости перехитрить своих коллег — членов Совета и их план. Вместе с Сийрой они выбрали подающего большие надежды человека, обладающего способностью к телепатии, Моргана с Каролуса. Затем, чтобы защитить тех не-Избранных, которые случайно могут встретиться ей на пути, Сийра безжалостно подавила свою силу и память намного глубже, чем это происходило при нормальном стазисе — на последних этапах ей помогли в этом Джаред с Сенебаром.

Самоубийство без каких-либо гарантий воскрешения, расценила этот поступок я, недоумевая, как могла прийти к такому решению.

И еще обрывки воспоминаний Джареда: Барэк, чью осведомленность исподволь прощупывают; шайка отъявленных головорезов, которые должны были нейтрализовать опекающего меня Барэка. И последний взгляд на саму себя глазами отца: грохот, далеко разносящийся в ночной тишине, и мое лицо, на котором отражается лишь беспомощное недоумение.

— Когда ты очутилась на безопасном расстоянии от Ауорда, мне пришлось уведомить Совет, Сийра, — продолжил Джаред свой рассказ вслух. — Его члены были недовольны и исключили меня из Совета, но согласились подождать твоего возвращения. — Отец снова ласково погладил меня по волосам. — Но ты должна понять, Сийра, что, если твоя миссия не окажется абсолютно успешной, твою память сотрут, а тебе подберут пару по их выбору. Без Моргана не обойтись. Ты должна завершить то, что начала.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Мне это не нравится, — пророкотал Гвидо. Глаза у него едва не путались в попытке смотреть во все стороны сразу.

— Разрешение на взлет получено, — уже в третий раз повторил сервопривратник на подозрительно повышенной громкости — видимо, они вывели из терпения даже механизм.

— То-то же! — Морган бросился вперед и, выхватив из прорези диск с разрешением, поспешил пройти в ворота. — Идем!

Каресианин качнул головой, изображая пожатие плечами и двинулся следом за человеком. Существо, стоявшее в очереди сразу за ним, с явным вздохом облегчения продвинулось вперед.

— Мне это не нравится, — повторил Гвидо, нагнав Джейсона. Тот лавировал в толпе жаждущих попасть в терминал космопорта. Перед каресианином проход образовывался автоматически, стоило лишь прохожим заметить его скромный арсенал. — Как мы узнаем, кто есть кто? — жалобно продолжил Гвидо; его глаза-стебельки разбегались в бесплодной попытке наблюдать за всеми, мимо кого они проходили. — Камос может просто кишит ими. Я уже ничего не чувствую. Ты можешь отличить клановца от человека?

Морган резко остановился между лопастями вертушки главного входа.

— Только если использовать силу — тогда, боюсь, нас вряд ли будет ждать здесь теплый прием. Лучше держаться как можно незаметнее, дружище. Никаких лишних расспросов. Барэк отведет нас куда надо. — Джейсон сделал знак Гвидо следовать за ним и пробрался к очереди ожидающих кораблей.

Бесконечный поток транспорта приземлялся, изрыгал пассажиров и тут же заглатывал новые порции.

— Вот они, — решительно заявил Морган, махнув на только что оторвавшийся от земли аэрокар. — Здесь мы расстанемся. Возьми разрешение и подготовь «Лис» к взлету, брат.

Каресианин успел лишь кивнуть, как Морган уже протолкался в следующий транспорт и бросился в погоню.

 

ГЛАВА 35

Мне удалось достигнуть кое-каких успехов в восстановлении Сийры ди Сарк, несмотря на всю мою неприязнь к ней. Я уже совсем освоилась в своих апартаментах, хотя, конечно, причиной сему были скорее уют и знание того, что скрывается за дверцами шкафчиков, нежели настоящие воспоминания. К сожалению, каждый шаг, приближавший меня к моей прежней личности, все дальше отодвигал Сийру Морган.

Вот как сейчас. Я снова сжала сестру в объятиях, вдохнула ее искреннюю сердечность. Я была рада ей. Это было совершенно не в духе Сийры Морган. Раэль прижалась щекой к моим волосам, на миг окутав своей силой и отрезая от внешнего мира нас обеих. То есть, правильнее было бы сказать, она намеренно отрезала от нас нашего отца, стоявшего чуть сбоку.

«Морган в безопасности, сестра, — раздался ее мысленный голос, теплый и ободряющий. — Я сдержала обещание».

Я отстранилась от нее и повернулась к Джареду.

— Морган покинул планету, отец.

Раэль отшатнулась.

— Сийра! — Она стремительно обернулась к Джареду, впервые за все время с тех пор, как появилась в гостиной моих покоев, показав, что видит его. — Что ты с ней сделал? Предупреждаю, я не стану просто стоять и…

— К чему так шуметь? — Вид у Джареда был скорее утомленный, чем рассерженный. — Сийра по-прежнему привязана к этому человеку — как и в тот момент, когда эта привязанность убедила тебя пойти против воли Совета. Сколь ни прискорбно сознавать, но это правда.

— Они хотят, чтобы я разыскала Моргана и привела его на Камос, Раэль, — сказала я. — Он представляет собой ключ к разблокировке моей памяти.

— И к ее силе, — проворчал отец. — Без этого человека разум Сийры не восстановить. Если она останется такой как сейчас, то Совет вынесет постановление стереть ей память.

Раэль переводила взгляд с меня на Джареда.

— Стереть? Проклятие преисподни, но за что? — Какой-то миг я не знала, смеяться мне или тоже облегчить душу, выругавшись.

— Похоже, дорогая сестра, — начала объяснять я, решив все же не делать ни того ни другого, — что после моего триумфального возвращения я должна была продемонстрировать им полностью Открывшуюся и Избравшую Сийру. Даже если бы моим выбором стал человек!

— Но зачем… — Голос Раэль сорвался. На ее лице омерзение боролось с ужасом. Победило первое чувство. — Совет хочет обойти Силу-Выбора, — прошептала она наконец. — Они надеялись, что Выбор, объектом которого будет человек, — она непроизвольно скривила губы, — что такой Выбор вызовет Открытие без связи истинного Соединения. А вдруг ничего не получилось? Вдруг ты не способна… не можешь… — Покраснев, она смущенно умолкла.

Я тактично заполнила повисшую тишину, поскольку моего отца она, видимо, нисколько не тяготила.

— Совет избавится от опасностей Выбора очень простым путем — избавившись от Избирающих. Конечно, это означает, что им понадобится какой-нибудь способ сохранить силу, которая передается с генами Избирающих. Да, Йихтор подкинул Клану неплохую идею.

Моя сестра набросилась на Джареда.

— Этому нужно положить конец!

Тот беспомощно развел руками.

— Меня исключили из Совета, и вряд ли теперь его члены меня поддержат. Расчеты Сийры заставили их засуетиться в поисках любой лазейки, любой отсрочки, неважно какой. Я никак не могу повлиять на них или изменить их волю.

— Какая жалость, что среди членов Совета нет ни одной Избирающей! — раздраженно заметила Раэль. — Что же до твоего влияния на них, Джаред, вспомни о том, что было семьдесят лет назад, когда твою старшую дочь приказали заключить в тюрьму? Хочешь сказать, что на этот раз ты не станешь ползать перед ними на брюхе?

— Ты несправедлива, сестра, — возразила я, решив, что пора вмешаться. Их перепалка почему-то заставила меня почувствовать свою ответственность, словно когда-то мне было известно, как утихомирить их гнев. Однако теперь я этого не знала. — Если бы не Джаред, мою память уже давно бы стерли.

— Где человек? — нетерпеливо осведомился отец. Прежде чем Раэль успела что-либо возразить, я просительно протянула к ней руки.

— Где он?

— Наверное, где-то на полпути к Денебу, — ответила она со вздохом, упав в ближайшее к ней кресло. — Или еще куда-нибудь…

Джаред тоже сел. Сила обеих женщин уже не казалась такой бурной — видимо, они решили устроить перемирие.

— Сийра, ты должна вызвать человека. Сейчас. — В его голосе прозвенела стальная решимость.

Я заморгала, потом пристально воззрилась на него.

— Ты слышал, что сказала Раэль…

Отец был явно выведен из себя.

— Ты утверждаешь, что этот человек испытывает к тебе какие-то чувства. Люди, дорогая моя, не умеют мыслить рационально. Мне трудно представить, чтобы он улетел с Камоса, не попытавшись увидеться с тобой.

Мы с сестрой обменялись быстрыми взглядами. Сомнения, отразившегося на ее лице, хватило, чтобы я тоже усомнилась. Сдаваться действительно было не в характере Моргана. Единственное, что удивило меня, — это что мой отец оказался более прозорливым, чем я.

— Если я соглашусь связаться с ним, — сказала я, с каждым «если» загибая палец. — Если Морган все еще на Камосе; если он захочет прийти. Что тогда будет с ним? — Ни один из моих собеседников ничего не ответил, но печальное выражение глаз Раэль сказало мне все, что я хотела знать. Я медленно покачала головой. — Нет. У меня есть идея получше. Помогите мне бежать с Камоса.

— Ты должна одуматься, Сийра. — Джаред дал мне почувствовать боль, скрывавшуюся за его твердостью. Он подался вперед, ясные глаза отца глядели на меня с мольбой. — В твоем мозгу сейчас творится такая неразбериха, что любой член Совета сможет оправдать этим что угодно. Твоя привязанность к чужаку только повредит тебе.

— Выходит, я должна использовать Моргана точно так же, как они использовали бы меня? — сердито парировала я. — Почему вы никак не можете понять, что из этих двух зол меньшее мне не выбрать?

Раэль всплеснула руками.

— Я уже по горло сыта спорами с Сийрой, Джаред. Тебе известна система безопасности Камоса. Можем мы выполнить ее просьбу?

Отец поджал губы, а его сила напоминала сейчас сгустившуюся грозовую тучу.

— Камос — наш центр. М'хир здесь — самое средоточие всего того, что мы собой представляем. За ним все время наблюдают. Я помогу, — добавил он быстро, опередив мою готовую вот-вот взорваться сестру. — Я скорее сам разделю вашу судьбу, чем буду молча мириться с ней.

Наш заговор закончился, не успев начаться. В моем сознании вдруг что-то напряглось. Быстрый взгляд на Джареда показал мне, что он ощутил то же самое — угрюмая решимость, написанная на его лице, была куда красноречивее слов. Я и без объяснений отца поняла, что Совет собрался и мы только что почувствовали его вызов.

Где сейчас Морган? Я была рада, что ему не грозит опасность, что я смогла устоять и не вызвать его обратно на Камос. Хотя, конечно, радовалась только одна часть моего существа. Другая отчаянно хотела очутиться рядом с ним, где бы он ни был и что бы ни последовало за этим.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

Уложив последнюю зеленую ветку — наемный аэрокар теперь оказался надежно замаскирован — Морган критически окинул взглядом дело своих рук. Вряд ли ему удастся выбраться отсюда с такой же легкостью, как он сюда пробрался. Но спрятанная машина может склонить чашу весов в его пользу.

Он развернулся и пошел по склону вверх, осторожно, но быстро пробираясь сквозь заросли декоративного кустарника. Остановился в тени ломящихся под тяжестью плодов фруктовых деревьев. Большое, богато украшенное здание перед ним, вокруг которого как в воздухе, так и на земле, кипела жизнь, было не больше не меньше как Домом правительства скопления Камос.

Джейсон проверил портативный локатор на поясе, немало ободренный его уверенными сигналами. Он находился совсем близко к Барэку, а значит, и к Йихтору, но что они вообще делали в этом месте? Правительство Камоса состояло из людей. Почему клановцы собрались в этом здании? Его губы сжались в тонкую линию — он взвешивал все возможности. Боумен, несомненно, была бы весьма заинтересована происходящим.

Однако единственным способом разрешить эту головоломку было слиться с толпой. Морган оправил парадный мундир почти с тем же тщанием, с каким проверял свою ментальную защиту. Потом с беззаботным видом ступил на мостовую и немедленно растворился в потоке пешеходов.

 

ГЛАВА 36

Пожалуй, шагнуть с края обрыва вниз и то было бы легче, думала я, глядя в зал Совета. Этот зал каким-то образом существовал сразу и в м'хире, и в реальном пространстве. Сила, которая требовалась для того, чтобы уравновесить такое существование, расходовалась с небрежностью гораздо более устрашающей, чем сам этот факт. Перед моим взором колыхалось что-то расплывчатое, лишенное перспективы, а единственным, что я видела четко, был подиум, на котором восседали семь фигур, чьи лица были скрыты накинутыми на голову капюшонами.

Хочешь не хочешь, но первый шаг сделать все же пришлось. Я заставила себя поверить, что моя нога найдет под этими кружащимися пятнами света твердую опору. Не утратить ориентир мне помогало обостренное чувство м'хира — приправленное изрядной долей страха.

Кто-то из сидящих в зале кивнул мне. Я сделала еще один шаг. Постепенно тревога и страх начали улетучиваться.

Мне были здесь рады, меня окружала теплота, которая обезоруживала…

… до того момента, пока я не осознала, что безропотно позволила завести себя в расставленную для меня западню. Незримые путы вдруг оплели меня, затягиваясь все туже и туже, у меня начали заплетаться ноги, и я в конце концов вынуждена была остановиться. Холодная волна враждебности изгнала из моего сознания последние остатки успокаивающей теплоты. Огни над членами Совета вспыхнули ярче, придавая их мантиям нестерпимую льдистую белизну. Колеблющиеся границы зала обратились во вполне реальные стены, потолок и пол. Чары испарились. Да никогда и не существовали, сказала я себе с горечью.

— Отпрыск Дома Сарков. Не-Избравшая. — Я не могла определить, кто из безликих членов Совета произнес эти слова, звучавшие как обвинение.

Я знала, что с моим отцом произошло то же самое и теперь он стоял, парализованный, как и я. Мои оковы еле уловимо ослабли, и я обнаружила, что могу говорить.

— Вы знаете меня, — сказала я. — Кто…

Меня прервал другой, более низкий голос.

— Отвечай на наши вопросы, не-Избравшая. Мы еще не приняли решение, предоставить ли тебе право задавать вопросы нам. — В голосе послышалась умиротворяющая нотка, снисходительность, от которой меня прошиб озноб. Им ничего не стоило заманить меня в ловушку, а теперь я находилась в их власти несмотря на всю ту силу, которой должна была бы обладать.

Подтекст этих слов был мне предельно ясен: я находилась в руках членов Совета, а в исходе этого заседания ни у одного из них не было ни малейших сомнений.

— Задавайте ваши вопросы, — проговорила я наконец, прилагая массу усилий к тому, чтобы голос не дрожал. Вряд ли стоило дожидаться, когда они применят более радикальные методы допроса.

— Почему ты отказалась от Выбора, предложенного Йихтором, сыном Лоримара ди Караата? — вступил третий голос.

Предательская краска залила мои щеки.

— Я свободна в своем Выборе! Я не обязана была принимать его предложение.

Два остроконечных капюшона склонились друг к другу и беззвучно посовещались, после чего тот, что справа, повернулся в мою сторону.

— Мы по-другому сформулируем вопрос, дочь ди Сарка. Как ты смогла отказаться от Выбора, предложенного Йихтором?

Передо мной словно разверзлась бездна: именно этого так опасались Барэк и Раэль. Не забавно ли, что ловушку я соорудила себе собственными руками? Мне страстно захотелось освободиться хотя бы на секунду, пусть даже только для того, чтобы продемонстрировать им непристойный жест, но своим телом я сейчас не владела.

— Если вы так хорошо знаете, какой вопрос надо задавать, то должны знать и ответ на него! — бросила я в гневе.

— Скажем так: мы подозреваем правду, не-Избравшая, — холодно отозвался говоривший. — Ты согласилась бы принять этот Выбор сейчас?

Сбоку от ряда сидящих членов Совета на помосте появились еще две фигуры. При виде меня глаза Барэка слегка расширились. Но я смотрела только Йихтора. Почему отступник даже не взглянул на меня? Он, казалось, не обращал внимания вообще ни на что.

Мне не нужно было видеть ни кивка одного из членов Совета в направлении Йихтора, ни того, как от лица Барэка немедленно отлила вся кровь, чтобы понять, что за сети плетет Совет.

— Вам плевать, если я убью их обоих, верно? — Я взглянула на своего недавнего противника. Он так же плотно увяз в их паутине, как и я.

— Утрата Барэка ослабит Дом Сарков.

Я не поняла, действительно ли этот ответ был столь бессердечным, как мне показалось, или это просто была высшая похвала клановцу. Неужели кроме силы и умения ей пользоваться их больше ничего друг в друге не волновало?

— А его вам не будет жалко? — сказала я, лишенная возможности указать на Йихтора. Приоткрытый рот придавал его красивому лицу странно бессмысленный вид.

— Мы ценим индивидуальность. Но не потерпим открытого неповиновения, — объяснил низкий голос все тем же снисходительным тоном. — Это существо когда-то было Йихтором ди Караатом. Его Дом отправили в ссылку. А разум рассеяли в м'хире. Так что прибереги свою жалость для кого-нибудь другого, не-Избравшая. В этой оболочке нет ничего, чему грозила бы гибель от твоей силы.

— Значит, там некого и Выбирать, — проговорила я медленно с глубокой уверенностью в том, что права. — Вы не можете заставить меня высвободить Силу-Выбора.

— Мы попусту тратим время! — Облаченная в мантию фигура в конце ряда поднялась и откинула с лица капюшон. На лице Фэйтлена застыла презрительная гримаса. — К чему спорить с жалкими остатками ее разума? Мы знаем, что должно быть сделано. Все эти разговоры — никчемная болтовня. — Рядом с ним вдруг материализовалась жабоподобная фигура в плаще болотно-серого цвета. Судя по тому, как резко посуровели другие члены Совета, личность широкоротого ретианина была им знакома.

За спиной у меня раздался резкий голос:

— Убери свою марионетку с нашего Совета, Фэйтлен! Это уже переходит всякие границы!

Фэйтлен с явным удовольствием ухватился за слова моего отца.

— А ты кто такой, чтобы указывать Совету, как ему поступать, Джаред? Будь доволен, что мы ограничились твоим исключением из своих рядов, решив не наказывать тебя за то, что ты осмелился помешать осуществлению нашей великой цели!

— Довольно! — Один из тех, кто сидел на помосте, поднялся и также опустил капюшон, сделав остальным знак последовать его примеру. Ни одно открывшееся моему взгляду лицо не показалось мне знакомым. У всех членов Совета был решительный вид, хотя, к их чести, большинству — было явно не по себе. — Ты будешь относиться к Дому Сарков с подобающим их силе и происхождению почтением, Фэйтлен, или окажешься в Кругу поединков. — Повисла пауза, во время которой лишь Барэк встретился со мной взглядом; в его глазах тоже был страх, но я видела, что он боится скорее за меня, чем меня саму. Я улыбнулась ему, очень надеясь: он догадался, что я все поняла.

— Джаред, мы разделяем твои чувства. Но то, что должно быть сделано, будет совершено. Если пожелаешь, ты свободен покинуть этот зал. — Мои незримые путы зловеще натянулись. — Если же останешься, помни: мы не потерпим никакого вмешательства.

— Я остаюсь, Сонда'ат, — хрипло, но твердо выговорил мой отец. — Чтобы в веках осталась память о той низости, которую затеял ты и руководимый тобой так называемый Совет.

— Низости? — повторила темноволосая женщина, чем-то неуловимо напоминавшая Энору. — Может быть, ты с такой же готовностью засвидетельствуешь, как мы спасем своих сородичей? Мы должны получить власть над Силой-Выбора и над судьбой своего вида. Разве ты не…

— Я думала, у вас есть вопросы ко мне, — произнесла я ровным тоном, почувствовав вдруг отвращение. — Если нет, тогда я соглашусь с Фэйтленом. Все это превращается в игру — причем по только вам известным правилам. — Мои глаза почему-то вернулись обратно к бледному, смятенному лицу Барэка. Здесь вряд ли стоило пытаться применить мысленную речь, но мне показалось, что его глаза хотели сообщить мне что-то важное.

Сонда'ат заговорил, как будто повторял затверженный урок, а его лицо превратилось в отчужденную маску.

— Сийра ди Сарк, мы не допустим более никаких извращений. Твой эксперимент по инициации Открытия увенчался успехом, поэтому ни ты, ни члены Дома Сарков не понесут наказания, хотя ты сознательно не подчинилась первичному закону, который охраняет наш вид и м'хир от скверны. Человек, именующий себя Морганом, будет схвачен, а его воспоминания о нас стерты — как и следовало сделать уже давным-давно. — На Барэка он подчеркнуто не обращал никакого внимания.

Морган. Его имя, так обыденно сорвавшееся с губ клановца, пронзило меня словно током. Как они смеют пытаться заставить Джейсона платить за их ошибки? «Да я и сама хороша», — подумалось мне горько. То, что Морган знал, вкупе с его Даром, делало его крайне опасным, он являл собой источник унижения, потенциальную угрозу, и мог настроить своих многочисленных сородичей против могущественного, но малочисленного и разобщенного Клана.

Я — Сийра Морган, а не Сийра ди Сарк из Клана. И быть обеими сразу у меня не получится — слишком велика цена, которую пришлось бы за это заплатить. Я начала осторожно проверять, по-прежнему ли сильны обездвижившие меня оковы.

— Сийра ди Сарк, — продолжал Сонда'ат, — ты соединишься с тем, кого мы избрали для тебя, поскольку сейчас ты не можешь считаться ни Избирающей, ни Избравшей. После успешного Соединения и спаривания ты будешь свободна вести жизнь Избравшей, не ограниченную ничем, кроме первичного закона.

Мне очень хотелось бы саркастически приподнять бровь, однако пришлось удовольствоваться легким покашливанием.

— И могу ли я узнать, кого же вы избрали для меня?

Фэйтлен исчез из своего кресла на помосте и тут же материализовался прямо передо мной, но смотрел он только на моего беспомощного, как и я, отца. Злорадство, написанное на лице клановца, вызвало у меня тошноту, поэтому я устремила взгляд на Барэка. На пустое и бессмысленное лицо Йихтора я старалась не смотреть.

— Мы надеемся спасти силу Дома Караатов, равно как и твоего, — отчеканил Сонда'ат.

«Йихтора, кого же еще». Барэк выругался, а тонкие губы Фэйтлена скривились в насмешливой улыбке.

— Если попытка окажется безуспешной, следующим кандидатом станет Барэк садд Сарк.

Подняв глаза, я одного за другим оглядела остальных членов Совета. Потом снова перевела взгляд на Сонда'ата.

— Я предпочла бы правду, клановец, а не очередную ложь, с помощью которой вы пытаетесь утихомирить свою совесть. Даже мне известно, что Соединение с лишенным разума невозможно. Скорее всего, его Сила-Выбора уничтожить не сможет, но она отразится и уничтожит меня. Если вы изменяете свои же собственные законы, так имейте хотя бы мужество признаться в этом.

Один из членов Совета, который все это время молчал, нарушил гнетущую тишину, которая повисла после брошенного мною обвинения.

— Мы и в самом деле можем менять древние законы. — Его голос слегка дрожал, но в словах улавливалась сила. — Мы намереваемся спасти твое наследие, Сийра ди Сарк, твое потомство и его силу, поскольку, как ни прискорбно, тебя саму мы спасти уже не можем. — Он махнул рукой в сторону ретианина. — Сородичи Балтира уже много лет обладают необходимой технологией. Он уверяет, что может обеспечить успешное спаривание.

Я напряглась, пытаясь шевельнуть рукой. Получилось? Я не была в этом уверена. Барэк улыбнулся мне отчужденной улыбкой, в которой читалось: «Вот, полюбуйся, во что ты нас всех втравила».

— Какая удача, что я снабдила вас превосходным кандидатом, — с сарказмом произнесла я, постаравшись вложить в свой голос как можно больше колкости. — Но с одним кандидатом вы далеко не уедете!

Тропинка была уже готова, я проторила ее еще, казалось, в прошлой жизни, на Экренеме. В ее защиту я вложила все оставшиеся у меня силы. Мерзкая ухмылочка Фэйтлена померкла, и он со смятением взглянул на членов Совета.

— Она готовится убить себя… — начал он. Балтир, который все это время был молчаливым наблюдателем, улыбнулся. Надо признаться, что на лице, большую половину которого занимал рот, гримаса выглядела довольно впечатляющей.

— Смерть — не помеха, — сообщил он безо всякого акцента и куда более членораздельно, чем все знакомые мне ретиане.

В зале, искажая его стены, вдруг разразилась буря. Реальность ворвалась в м'хир. Красное и черное — цвета ярости и разрушения затмили мне зрение. Я упала на колени — сдерживавшие меня путы внезапно лопнули. Оглушенная ревом скорее в собственном сознании, чем снаружи, я прикрыла голову руками и попыталась понять, что происходит.

Джаред. Каким-то образом в том безумном водовороте, который окружал меня, я ощутила, что его средоточие — мой отец. И фокус всех прочих сил — тоже. Чья-то рука схватила меня за локоть, рывком поставила на ноги и потащила куда-то сквозь этот хаос. Я уперлась, но в ухо мне ударил хриплый голос Барэка:

— Он пытается дать нам время, Сийра. Быстрее!

Не представляю, как мой кузен находил дорогу. Зрение в этом причудливом сплетении иллюзии и реальности, искривлявшем зал и примыкавшие к нему помещения, было явно бесполезным. Возможно, это мой отец вел нас. Не исключено, что он нарочно выбрал именно такой способ борьбы, чтобы прикрыть наше бегство.

Не знаю, как все обстояло на самом деле, но только на бегу я плакала. Даже лишенная большей части своих воспоминаний, я поняла, как огромна моя потеря. Внезапно хаос позади нас успокоился и воцарилась зловещая тишина.

 

ГЛАВА 37

Барэку не особенно нравилось наше убежище, я же сочла его вполне сносным, но мнение свое решила оставить при себе. Мы скрывались в чем-то вроде технологического туннеля, извилистой кишкой пронизывавшем подземелье под зданием. Теснота напомнила мне звездолет, а запах металла и масла в воздухе казался успокаивающим.

Мой кузен снова содрогнулся.

— Надо идти дальше. — Его ментальные заслоны были опущены, но отчаяние все равно просачивалось сквозь них.

Я кивнула и поднялась.

— Когда можно будет войти в м'хир? — спросила я, пытаясь быть хоть чем-то полезной.

— Когда выберемся отсюда. Совет… — Глаза Барэка были обведены темными кругами, на коже поблескивали бусинки пота несмотря на то, что воздух здесь, под землей, был довольно прохладным. Все его высокомерие как рукой сняло — похоже, вместе с уверенностью в себе и верой в свой вид. За несколько последних часов произошло крушение всего, во что он верил.

Я отделалась куда легче, ведь я-то ничего не потеряла. Нет, поправила я себя виновато. Потеряла отца.

— Возможно, Совет сейчас на многое не способен, — продолжил мой кузен уже более спокойно, — но за м'хиром следят наблюдатели, только и ждущие малейшего его колебания или движения. Наша единственная надежда — добраться до крыла здания, где заседают люди, и каким-нибудь образом пробраться через него. — Он замолчал, уже чуть больше походя на себя прежнего, и пожал плечами. — Вообще-то никакой надежды нет. Я покривил бы душой, если бы стал утверждать, что дела обстоят иначе.

— Мне не нужна надежда, Барэк. — Я побарабанила пальцами по трубе и удивилась, как это я могу ощущать такое жгучее нетерпение и при том быть настолько физически и эмоционально вымотанной. — Мне бы хватило и бластера — такого, как у Моргана.

— А сам Морган не сгодится?

Решетка, закрывавшая вход в узкий люк, с грохотом съехала на пол, и оттуда высунулось невероятно чумазое лицо. Садд Сарк пролепетал что-то нечленораздельное и тут же бросился к человеку, помогая ему выбраться наружу.

Я онемело взирала, как Джейсон отряхивается от пыли — та летела с него клубами.

— Здесь что, вообще никогда не убирают? — выговорила я наконец, отступив назад, чтобы не расчихаться.

— Похоже на то, — пробормотал он. Пыль немного улеглась. Взгляд его ясных синих глаз остановился на мне. — Почему ты не попрощалась со мной, Сийра?

— Не попрощалась? — переспросила я, пытаясь обуздать гнев, как и ту тьму, которая начала тяжело вздыматься внутри меня от его близости. — Да я пыталась спасти тебе жизнь!

Морган приветственно кивнул Барэку и только после этого саркастически приподнял бровь.

— И кого же из нас двоих сейчас надо спасать?

Я потерла глаза руками, пытаясь сосредоточиться и определить, какое из нескольких сражающихся в моей душе чувств более всего готово вырваться из-под контроля. Попытка была тщетной. Я заглушила их все, уселась обратно на оранжевое колено трубы и подтянула ноги как раз вовремя, чтобы пропустить одного из бесчисленных крошек-сервоуборщиков. Интересно, есть здесь крысы? Меня здорово тянуло от души пнуть кого-нибудь.

— Мне очень бы хотелось радоваться твоему появлению, — заметила я. — Но ты совершил чудовищную ошибку, когда явился сюда.

— За всем этим стоял Совет, Морган, — с горечью объяснил Барэк. Вид у него был как у побитой собаки. — Какими же глупцами были мы с Раэль, когда считали, что Сийра сможет найти у них помощь. Мы нашли одну лишь смерть.

— Смерть?

— Отец Сийры дал нам возможность бежать и заплатил за это жизнью, — сказал мой кузен, поняв, что я отвечать не собираюсь. — И если мы сейчас же не покинем Камос, его смерть окажется напрасной.

— Ясно, — произнес Джейсон. — Тогда идемте.

Я покачала головой.

— Нет. Я никуда не пойду.

— Почему? — быстро, с каким-то отчаянием спросил Барэк. Морган позволил себе лишь любопытный взгляд.

— Вы не знаете всей правды…

— Сейчас не время…

— Это недолго, кузен.

Я взглянула на Джейсона, тщательно обдумывая каждое слово. Барэк прав, нельзя тратить время попусту. Но разве могла я идти с ними, не рассказав им — ему, — кто я такая? Это знание мерзким струпом заскорузло в моем мозгу — струпом, от которого невозможно избавиться, постоянно цепляющимся за все подряд, причиняя страшную боль.

— Вы помогали мне, потому что считали жертвой, — начала я. — Так вот, вы ошибались.

Боль жгла меня изнутри, но я продолжала говорить, стараясь сосредоточиться на звуках собственного голоса.

Я рассказала им все без утайки, все, что узнала от Джареда и Сенебара, все, что мне было известно о замысле Совета — и Сийры ди Сарк. Барэк, встревоженно наблюдавший за входом в тоннель, к тому времени, как я закончила, стоял рядом с Морганом и не сводил с меня взгляда. Я смотрела только в синие глаза Джейсона.

Ну вот и все. Теперь оставалось только ждать, что скажет Морган. Боль почти утихла. Ради одного этого стоило перенести все, что бы они теперь обо мне ни думали.

Мой кузен заговорил первым.

— Ты? Ты устроила это все? — Он изо всех сил пытался, чтобы в его голосе не слышалось обвинительных ноток, но это у него не очень-то получилось. — Ты использовала меня… Собиралась нарушить первичный закон и использовала меня в своих целях!

Как странно было защищать действия и мотивы той, другой Сийры.

— Да, — согласилась я. — Но если бы я не сделала этого, Совет все равно повернул бы все по-своему — и какой ценой для меня?

— А как насчет цены, которую пришлось бы заплатить Моргану?

Часть моего существа съежилась от этого сердитого вопроса, заданного Барэком. Я не могла ничего сказать. В синих глазах Джейсона промелькнуло что-то странное, и я с изумлением поняла, что он от души забавляется.

— Приятно, что в кои-то веки ты принял мою сторону, клановец.

Мой кузен вздрогнул, потом пожал плечами — к нему вернулась тень его прежнего высокомерия.

— Не стоит рассчитывать на это в дальнейшем, человек. — Потом добавил, обращаясь ко мне и почти с отвращением: — У меня просто не укладывается в голове, как ты можешь верить, будто есть какое-то оправдание тому, что ты пыталась…

—  А кто пытается найти какое-то оправдание, Барэк? — перебил его Морган, ни на секунду не отрывая от меня глаз. — Я вижу здесь двух Сийр. И ни одной оправдание не требуется.

— Барэк прав. Я собиралась… — начала я, слегка раздраженная тем, что он не уловил сути.

Джейсон поднял руку, чтобы остановить меня.

— Ни одной, — повторил он гораздо мягче. — Сийра Морган появилась на свет на Ауорде и не участвовала во всем этом. Что же касается второй… Как мы можем судить Сийру ди Сарк? Разве мы знаем, каково ей было в изгнании? Вот ты, Барэк, смог бы дать наступить на горло своей силе и собственной личности, чтобы не повредить другим? Смог бы добровольно пойти на самое интимное, что только может быть между двоими, с незнакомцем, даже хуже, с презираемым чужаком, совершенно не представляя себе, каков может быть исход?

Слова, теплые и полные сочувствия, вдруг проникли в мои мысли.

«Нельзя изменить прошлое, Сийра, но можно сказать, что оно осталось позади, и идти дальше».

Я изо всех сил старалась ожесточить себя и не поддаваться на его речи. Дело было не только в прошлом. Глаза Моргана сузились.

— Значит, все-таки нельзя, — произнес он вслух. — Что еще, женщина из Клана? — В его голосе в конце концов прорезалось нетерпение.

— Ничего такого, что не могло бы подождать, Морган. — Я старалась говорить со всей убедительностью, на какую была способна. — Если ты можешь разделить меня на две разных личности, имеющих две разных судьбы, значит, и я тоже могу — по крайней мере пока. Сейчас обеим Сийрам очень хотелось бы остаться в живых.

Джейсон смахнул грязь с комбинезона и ткнул большим пальцем в люк, из которого появился.

— Я знаю один надежный путь к отступлению, но дотуда еще надо добраться. Судя по виду этого туннеля, тот, кто построил систему, просто забыл о его существовании. — Он помолчал. — Как я понимаю, вы не можете просто взять и испариться?

—  Нам нельзя использовать здесь силу. — Мой кузен нахмурился. — Но как тебе удалось найти нас, не насторожив наблюдателей?

Морган печально покачал головой потом протянул руки и подергал Барэка за воротник.

— И когда только ты станешь прислушиваться к моим добрым советам, клановец? — пожурил он. Между худыми смуглыми пальцами тускло блеснуло крошечное приспособление.

Барэк пораженно выругался. Я прыснула, но звук вышел каким-то неестественным, и я сжала губы. Джейсон спрятал приспособление, потом подошел ко мне и протянул руку. Я ткнулась лицом ему в грудь, чуть опустив ментальные барьеры — мне не терпелось ощутить его дыхание, ток его крови, его решимость, его заботу. Хотя бы на миг.

Прядь моих волос никак не хотела отцепиться от плеча Моргана, когда я отстранилась и сделала ему знак идти дальше.

 

ГЛАВА 38

— Можно не отбрасывать эту дрянь мне в лицо? — взорвался мой кузен; его раздраженный голос позади меня прозвучал куда громче, чем следовало бы.

Я остановилась исключительно для того, чтобы прошептать:

— Мне, между прочим, ненамного легче, Барэк. Потише, прошу тебя, а не то проблем у нас существенно прибавится.

Просвет в трубе был достаточно красноречивым предостережением — мы пробирались мимо очередного люка.

Как и прежде, я обуздала нетерпение и вгляделась в силуэт впереди. Морган раздраженно выключил крошечный и, откровенно говоря, совершенно бесполезный фонарик. Но на этот раз он остановился и осторожно выглянул сквозь прутья решетки. Я похлопала его по ноге. В ответ фонарик на миг вспыхнул, осветив крест, нацарапанный над отверстием.

Потянулось ожидание, от которого все ноющие мышцы спины разболелись у меня уж вовсе нестерпимо. Хорошо хоть, в носу перестало свербеть. Я и не подумала жаловаться: вряд ли оба моих спутника после долгого путешествия на четвереньках чувствовали себя лучше. Пару раз нам пришлось ложиться плашмя и протискиваться в узких местах туннеля, так что я оставила позади немало содранных клочков своей кожи. В местах сочленения труб, где мы с Барэком неминуемо растерялись бы, какое из двух или четырех направлений выбрать, и безнадежно заблудились бы в этом лабиринте. Джейсон выискивал оставленные им метки и указывал нам, куда ползти.

Я ухмыльнулась, отчего налипшая на лицо грязь пошла трещинами. Морган, может, и упрямец, но зато обладает некоторыми поразительными и необыкновенными качествами. До чего же занимательно будет послушать рассказ о его прошлом… если, конечно, мы до этого доживем.

Джейсон наконец снял частую решетку. Она отвалилась с дерущим по коже скрежетом. Барэк, изо всех сил подтолкнув в спину, практически выкинул меня из туннеля вслед за Морганом.

— Что ты себе… — сердито накинулась было я на кузена, но не смогла удержаться от хохота при виде серого, запыленного по самую макушку призрака, выползающего из отверстия в стене.

Джейсон ухмыльнулся.

— Тут можно найти кучу всякого тряпья. Лучше подберите себе что-нибудь, чем расхаживать среди приличных особ в таком виде. — Он ткнул в один из углов комнатенки, больше похожей на чулан.

Нам с Барэком пришлось приложить массу усилий, чтобы не натыкаться на локти друг друга, равно как и на груды разнообразной хозяйственной утвари, роясь в корзине с грязными комбинезонами в попытках отыскать самый чистый из них. Морган, наоборот, стянул то, что было на нем надето, — оказавшийся снизу мундир был вполне чистым, хотя изрядно помятым.

Некоторое время спустя, успев кое-как привести себя в порядок — в другом углу оказалась низенькая раковина, — я тряхнула волосами и с облегчением обнаружила, что они оттолкнули от себя большую часть грязи. Барэк чихнул и бросил на меня сердитый взгляд. Он переоделся в какой-то более-менее подходящий по размеру комбинезон и сжимал в руках метлу — не знаю уж, для пущей ли маскировки или в качестве оружие. Мой наряд выглядел немногим лучше.

Выбравшись из чулана, мы очутились в коридоре, полном народа. Некоторые неслись куда-то как угорелые, другие никуда не спешили. У меня появилось странное чувство, будто кроме нас троих вокруг не было ни единой живой души, а все эти люди вокруг — декорация, маскирующая реальность Клана и его правящего Совета. На каждом пересечении коридоров и у лифтов стояли охранники — я очень надеялась, что это люди.

— Когда ты входил, здесь было столько же охраны? — поинтересовалась я.

Джейсон покачал головой и слегка нахмурил лоб.

— Нет. Что-то мне это не слишком нравится. Сколько здесь тех, кто осведомлен о делах Клана, Барэк?

— Никого. — Удивление моего кузена казалось непритворным. — На Камосе мы используем людей для прикрытия. Какая была бы польза, если бы они о нас знали? Ты единственный человек, который знает, что зал Совета находится в этом здании. Едва ли хотя бы горстке твоих сородичей известно о том, что Совет вообще существует.

— Если ты в это веришь, дорогой кузен, то просто глуп! — покачала головой я. — Будешь утверждать, что найдутся люди, которые не помнят, какой глубины здешний подвал, или сколько этажей они построили, или куда на самом деле ведет трубопровод? А как насчет тех, кто отвечает за систему поддержания климата и вентиляцию? Готова биться об заклад, что обо всех этих неувязках благополучно позабыли. И ты знаешь, кто приложил к этому руку.

— Не могу не согласиться с Сийрой, — кивнул Морган и взглянул на свой хронометр. — Клан может использовать людей против нас…

Барэк грохнул об пол метлой и тут же обратил на себя всеобщее внимание. Он сконфуженно улыбнулся проходившим мимо, и те, пожав плечами, двинулись дальше.

— Клан не нуждается в людях, чтобы решать свои проблемы, — прошептал мой кузен.

— Будем надеяться, — вздохнула я и едва успела увернуться от какого-то спешащего клерка, который ничего вокруг себя не видел. Должно быть, в этом здании таких были тысячи. Я вообразила, как они в наведенном Кланом гневе набрасываются на нас, точно муравьи, почуявшие лакомую добычу. Дурацкая идея — или?.. — Нам еще долго добираться до выхода и до твоего аэрокара, Морган?

Тот махнул куда-то вперед.

— Вон тем путем можно попасть в главную приемную.

Коридор, на который указал Джейсон, заканчивался дверью, около которой торчали сервопривратники. Морган легонько сжал мой локоть.

— Не стоит беспокоиться Сийра, — прошептал он ободряюще. — Они здесь затем, чтобы не впускать, кого не положено, а к выходящим совсем не так строги.

— Как же ты попал внутрь? — многозначительно осведомился Барэк, поставив метлу за ближайшую кадку с цветами и брезгливо отряхивая свою одежду. Джейсон только улыбнулся и уверенно двинулся дальше. Нам оставалось лишь положиться на его мнение — вот только мой кузен, я уверена, был совершенно к этому не расположен.

Стоило лишь нам оказаться между сервопривратниками, как зазвенел негромкий звонок и мы мгновенно очутились в центре внимания. Я со смятением осознала, сколь странную компанию мы собою являем. Морган, предвосхищая приближение охранников, вытащил из кармана и протянул им какую-то пластиковую карточку. Несколько удовлетворенных щелчков — и двери перед нами распахнулись.

—  Где ты взял… — Барэк тут же умолк под цепким взглядом одного из охранников, повернувшегося нам вслед.

— Потом объясню, — шепотом пообещал Джейсон.

Я перевела дух, и мы начали подниматься по массивным ступеням лестницы в центре вестибюля. Остальная часть зала производила не менее внушительное впечатление — каменные полы были выложены разноцветным камнем; гул голосов почти терялся под заоблачной высоты сводом, к которому устремлялись кольца внутренних балконов.

Народ — как люди, так и к ним явно не относящиеся — толпился повсюду. Небольшие группки, вероятно, ожидавшие своей очереди предстать перед очами местного правительства, бродили около основания лестницы. За парочкой наиболее шумных из них внимательно приглядывала охрана.

— А вот и выход, — сказал нам Морган, хотя вполне мог и не говорить этого. Ряд дверей, под которыми виднелись полоски солнечного света, не заметить было бы трудно. Они постоянно открывались и закрывались со свистом, который казался дыханием гигантского здания.

Только мы выбрались на открытое место, как Джейсон оттащил меня в сторону. Барэк последовал за нами, с тревогой оглядываясь в поисках того, что насторожило Моргана.

— Сейчас начнется, — пояснил тот, но вид у него тоже был озадаченный.

Мой кузен поколебался, потом крепко зажмурился.

— Да, — согласился он секунду спустя, глядя на человека со смесью неодобрения и восхищения. — Я тоже это чувствую.

Видимо, в число моих талантов такого не входило, потому что я ничего необычного не ощущала. Но, возможно, отчасти благодаря предупреждению своих спутников, я была начеку и мгновенно отреагировала, когда в мозгу у меня вдруг начало что-то покалывать. Кто-то пытался затянуть нас в м'хир, вытащить отсюда. Отчаянно сопротивляясь, я каким-то образом удерживала нас на месте — вернее, постоянно перемещала всех троих назад. Безотчетно протянув руку, я сжала плечо Барэка, и его сила мгновенно подкрепила мою. Потом, по-моему, я крикнула:

— Джейсон!

И через его пальцы в меня лавиной хлынул поток неукротимой силы.

Не знаю, сколько длилась эта схватка, если ее вообще можно было так назвать. Когда нечто, пытавшееся затащить нас куда-то, исчезло и я открыла глаза, то к смятению своему обнаружила, что продолжалась она достаточно долго, по крайней мере вокруг успела собраться любопытная толпа, включая и охранников. Один из них осторожно выступил вперед с таким видом, будто ему страшно надоело утихомиривать разных чудаков, но — что делать? — служба обязывает. Другие принялись разгонять зевак.

— Эй, ребята, вам требуется помощь?

Вопрос был задан довольно неприветливо и с явной надеждой на то, что мы уберемся подальше от его поста. Я улыбнулась — все-таки все охранники одинаковы. Потом моя улыбка угасла.

Знакомая фигура выросла за спиной у офицера, прошла между мгновенно вытянувшимися в струнку и исполнившимися почтения охранниками и остановилась перед нами. Я слышала, как ахнул Барэк.

— Я сам все улажу, лейтенант, — непререкаемым тоном заявил Джаред ди Сарк.

— Разумеется, хом ди Сарк, — с еле скрываемым облегчением отозвался тот.

Я во все глаза смотрела на отца, которого я считала погибшим, отказываясь верить тому, что твердили мне мои чувства, а еще больше тому, что это все означало.

— А вы, должно быть, капитан Морган, — произнес Джаред, не глядя мне в глаза. — Я вас ждал.

Я сжала руку Моргана — на этот раз не ища утешения или помощи, а демонстративно, чтобы это видел мой отец. Ощутив настороженность Моргана, я поняла, что Джаред смотрит на меня.

— Держись от него подальше, — процедила я, и от страха мой голос прозвучал неестественно громко.

— С его светлостью следует разговаривать более почтительно, — прикрикнул офицер охраны.

Джаред махнул рукой.

— Это моя дочь, лейтенант. А теперь будьте так добры, разгоните эту толпу.

— Не нужно, Джаред, — проговорила я быстро. — Мы как раз уходили.

Мой слабый протест не возымел на отца никакого воздействия. Охранники принялись теснить толпу. Я приготовилась защищаться, хотя прошлые несколько раз у меня ничего не получилось, и поняла, что Барэк с Морганом сделали то же самое. Время точно остановилось — я вглядывалась в непреклонное лицо Джареда и пыталась разобраться в его выражении.

— Ты ведь просил довериться тебе, — сказала я наконец.

Впервые за все время отец взглянул на меня, и лицо его было спокойным и невозмутимым.

— Мне жаль, что пришлось прибегнуть к обману, но по-другому было невозможно. Ты не отдаешь себе отчета в своих действиях, дорогая дочь. Точь-в-точь как твоя мать. Но здесь не место для дискуссий — слишком много свидетелей.

— Меня это не волнует, хом ди Сарк.

Это внезапное заявление, прогремевшее с лестницы, заставило нас всех изумленно поднять головы. К перилам лестницы приникли вооруженные блюстители. Джейсон приветственно кивнул коммандеру Боумен, которая уже успела спуститься к нам.

— Но я согласна, все, кого это дело не касается, могут разойтись. — Улыбка у нее так и лучилась дружелюбием, а вот в глазах этого дружелюбия не было и тени. За спиной у блюстительницы стояли Терк и еще какое-то пернатое существо.

Офицер охраны помедлил, но все-таки отошел, сделав подчиненным знак продолжать выводить зевак из холла. Джаред словно язык проглотил. Прежде чем дар речи вернулся к нему, Морган шагнул к Боумен и на миг сжал ей руку.

— Не слишком-то вы торопились, коммандер! — вполголоса проговорил он.

Блюстительница скупо улыбнулась.

— Мы здесь для того, чтобы защитить ваши права как представителя разумного вида, капитан Морган. Не говоря уж о расследовании вашего заявления о вмешательстве Клана в дела видов-участников Торгового пакта на этой планете.

— Вы не уполномочены вмешиваться не в свое дело! — Джаред наконец обрел дар речи и подкрепил свое заявление таким всплеском силы, что я поморщилась. Блюстители же и ухом не повели. Я взглянула на них с внезапным интересом. Судя по беспокойному выражению, мелькнувшему на лице моего отца, он тоже такого не ожидал.

— Вы заблуждаетесь, хом ди Сарк. Я имею все санкции вмешиваться, когда дела Клана начинают влиять на жизнь других видов. — Боумен ни на миг не утратила невозмутимости. — Ваш народ может отвергать цивилизованные альянсы, но оскорблять нас мы не позволим.

Внезапно рядом с Джаредом возникли семь облаченных в белое фигур, зловещих и молчаливых. Вдоль перил сверху прокатилась волна негромких щелчков — Блюстители вскинули оружие и прицелились. Но заговорил Морган.

— Столкновение никому из нас не нужно, хом ди Сарк.

— Вы проиграете, — заявил мой отец. — Несмотря на все ваши игрушки.

Джейсон хладнокровно пожал плечами.

— Здесь и сейчас — возможно. Но неужели это стоит того, что вы развяжете?

— И что ты предлагаешь, человек? — надменно осведомился Сонда'ат. — Чтобы мы отказались от всего, чтосоздано поколениями, чтобы обрекли драгоценную дочь ди Сарка на жизнь не в полную силу?

— Нет. Но я не позволю вам уничтожить ее. Должно быть какое-то решение, которое устроит всех. — Я краешком глаза покосилась на Моргана, встревоженная, но по другой причине. Он опять что-то затевал.

Джаред улыбнулся и слегка склонил голову.

— Я рад, что тебя столь заботит судьба Сийры, человек. Думаю, ты первый согласишься со мной: мы должны закончить то, что начали ради ее же блага…

— Не вмешивай в это Моргана, — предупредила я отца и сделала шаг вперед.

Джейсон ухватил меня за локоть и довольно бесцеремонно развернул к себе лицом. И я увидела, как от внезапного прозрения расширились его глаза.

— Ах вот как. Ничего удивительного, что ты не стала мне рассказывать. Они хотят, чтобы ты довела свой Выбор до конца, так? Со мной?

Советники, Барэк, блюстители — все они мгновенно отодвинулись куда-то на задний план; я видела одного только Моргана.

— Да, именно этого они и хотят, — выдохнула я. — Когда на Плексис ты пытался разблокировать мою память, то удалил какой-то ключ, без которого вернуть прежнюю Сийру невозможно. Сейчас этот ключ здесь. — Я легонько коснулась его лба. — Клан, — я выплюнула это слово с отвращением, — хочет вернуть меня в свои ряды и весьма не прочь рискнуть твоей жизнью. Но я этого не желаю. Меня вполне устраивает быть Сийрой Морган.

Джаред с Сонда'атом обменялись многозначительными взглядами, блюстители вдоль перил от их внимания, разумеется, не ускользнули. Потом мой отец прочистил горло.

— Хотя мы надеялись на… на помощь этого человека, мы не желаем подрывать свое положение на Камосе. Человек может быть свободен. Мы не станем вмешиваться.

Не знаю уж, то ли Боумен прочитала во взлетевшей брови Моргана тот же смысл, что и я, то ли просто была намерена не отступаться от своего, но она даже не шелохнулась. Ее подчиненные не сводили оружие со своих мишеней.

— Этого недостаточно, хом ди Сарк. Что будет с Сийрой Морган? Она — зарегистрированный член экипажа судна Торгового пакта…

Джаред прикрыл глаза.

— Теперь ты вмешиваешься не в свои дела, блюстительница. Клан не признает вашу власть. Мы — не члены вашего Пакта. Сийра ди Сарк — одна из нас. Неплохо бы тебе помнить об этом.

— Не стоит опускаться до угроз, клановец, — невозмутимо заявил Морган. — Я ведь не отказываюсь пройти вашу церемонию Выбора.

«Ненормальный!»

Не задумываясь о тех, кто мог нас подслушать, я метнула в Моргана эту мысль с такой силой, что сама удивилась, как это он умудрился удержаться на ногах.

«Они пытаются заманить тебя в ловушку, играя на твоем отношении ко мне. Ты мне не нужен. Уходи».

Но моя затея провалилась — чувства противоречили словам, и Джейсон это знал.

«Не заставляй меня уничтожать тебя. Ты не знаешь…»

Ответная мысль Моргана прозвучала почти с такой же страстью, хотя внешне лицо его осталось непроницаемым.

«И ты тоже не знаешь, Сийра. Мы должны рискнуть. Я не могу забрать тебя у них — разве что ценой развязывания такой бойни, которая может вовлечь в себя весь цивилизованный сектор космоса».

Мое отчаянное: «Джейсон!» — перекрыл удовлетворенный голос Джареда.

— Так тому и быть. Мы искренне вам признательны, капитан Морган.

Хотя большая часть этого разговора была безмолвной, Боумен не замедлила сделать собственные выводы.

— Не спешите, хом ди Сарк, — заметила она и положила руку Моргану на плечо. Пухлые пальцы сжались, пригвождая его к месту. — Вы кое-что упускаете.

 

ГЛАВА 39

Я высунула голову из воды и постаралась сидеть спокойно, пока Энора воевала с моими волосами, пытаясь поймать и как следует их намылить. Я зажмурилась, чтобы пена не попала в глаза, и решила помочь ей. После этого дело пошло совсем скверно, и она совершенно запыхалась, не говоря уж о том, что вода стекала с нее ручьями.

Сенебар, прервав поток своих наставлений, раздраженно фыркнул. Я с виноватым видом пожала плечами — и большая часть прядей, которые Эноре удалось ухватить, тут же выскользнула у нее из рук.

— Ты рассказывал мне о кубке, — услужливо подсказала я.

Целитель Клана подтянул край мантии, следя, чтобы он не попал в лужу воды.

— Лучше бы ты попыталась послушать меня, Сийра, — с несвойственной ему резкостью заявил он. Руки Сенебара ни секунды не оставались в покое, выдавая его собственное душевное смятение.

Энора похлопала меня по макушке, и я послушно нырнула в воду в надежде, что она наконец-то завершила свою нелегкую задачу. Так и оказалось: когда я вынырнула, она уже держала наготове большое полотенце. И это принятие ванны, и те, кто при церемонии присутствовал, были данью традициям. Относительно сего мне пришлось поверить на слово.

— Ты уже дважды все рассказал, Сенебар! — возразила я. Мое внимание отвлекали волосы — сначала они завибрировали, потом сами собой скрутились в жгут и выжались насухо. Я вылезла из ванны. Энора тут же закутала меня в огромное полотенце, сокрушенно прищелкивая языком при виде космического загара, который уже начал проступать на моих запястьях. — И мне так и не удалось уловить ничего такого, что могло бы помочь Моргану.

Энора с Сенебаром переглянулись, похоже, одинаково раздосадованные. Подумаешь, я и сама злилась. Что я, закопченный горшок, чтобы меня полоскали в лохани? Моей досады не смягчал даже тот факт, что я действительно была донельзя грязной. В следующий раз соглашусь мыться только в кабинке освежителя — там хоть вода ведет себя как положено.

Целитель поклонился сперва мне, затем Эноре и исчез еще прежде, чем успел окончательно распрямиться. Пожилая женщина пристально оглядела меня, и я едва удержалась от смеха, до того ее полный достоинства вид не вязался со стекающей по щеке мыльной пеной. С поистине королевской грацией она двинулась к скамье, ухитрившись не вступить ни в одну лужу, натекшую от моих мокрых ног, и протянула белое платье, которое мне предстояло надеть.

— Оно принадлежало твоей матери, — сказала она подчеркнуто ровным тоном.

«В торговцы бы ей податься», — подумала я и, подавив первый порыв — мне хотелось крикнуть: «Никогда!», — поблагодарила Энору и взяла платье, тут же внутренне содрогнувшись от его тяжести. И заколебалась, неловко держа его на вытянутых руках. Я знала, что Энора хотела лишь подбодрить меня, но я не могла больше принимать от нее этот дар, сколь бы полезен он ни был.

Мне рассказали, что я росла вместе с ее матерью, а потом помогала ей производить Энору на свет и могла бы воспитывать девочку в своем доме, будь я Избравшей. Однако я оставалась застывшей во времени, тогда как Энора жила нормальной жизнью. Ее сыновья выросли и разъехались, и женщина предложила стать моей компаньонкой в изгнании, вела все мои дела, пока я сама была поглощена своими цифрами.

Это были отношения из чужой жизни.

— Я не хотела тебя обидеть, Энора, — сказала я ей. — Надеюсь, ты это понимаешь.

— Понимаю, — отозвалась она мягко и развернула платье так, чтобы я догадалась, куда просунуть руки. — В том, что действительно существенно, ты не изменилась.

Я с сомнением обдумывала это утверждение, бросив все попытки разобраться в замысловатом наряде и предоставив опытным рукам Эноры взяться за дело и натянуть на меня платье.

— Я больше не Сийра ди Сарк, — пробурчала я в душной темноте и повторила то же самое еще раз, когда мое лицо снова вынырнуло на волю.

Ее руки, на миг сжавшие мои обнаженные запястья, были приятно теплыми. Энора с надеждой взглянула мне в лицо.

— Не тревожься о прошлом. Скоро ты станешь целостной и завершенной, как никогда прежде, Сийра.

Вот только кому из нас придется умереть, чтобы это произошло — Сийре Морган или самому Моргану?

Громкий и звучный, голос Сонда'ата затянул первые слова обряда Соединения.

— Избирающая явилась. Вынесите дюрасы, чтобы все могли засвидетельствовать…

Сенебар был неправ — я слушала его, по крайней мере, между нырками в пену. Поэтому знала, что дюрасами назывались кубки с напитком, куда был добавлен сомгельт, вещество, на непродолжительное время обострявшее силу и делавшее партнеров более привлекательными друг для друга. Если верить целителю, побочным действием сомгельта было то, что он ограждал рациональную часть разума от ураганных эмоций Выбора. Очень мило…

Молодой клановец подошел и остановился перед Сонда'атом, опустив поднос так, чтобы глава Совета Клана мог видеть два резных деревянных кубка. Те, что были тогда у Йихтора, походили на эти как две капли воды. Интересно, откуда они их берут?

— Засвидетельствовать слияние силы…

Я машинально укрепила ментальную защиту, но не под влиянием тех слов, что бубнил Сонда'ат. Кто-то из Совета, похоже, Фэйтлен, снова не совладал со своей яростью и выпустил ее наружу. Боумен с ее гвардией здесь явно не были рады, но сделка есть сделка.

Блюстительница же — кто бы усомнился? — чувствовала себя как рыба в воде, непринужденно стоя у стены. Ее взгляд постоянно шнырял по залу Совета — оценивая, запоминая и время от времени задевая меня. Я стояла рядом с Сенебаром и переминалась с ноги на ногу — босые ступни мерзли, а платье было тяжелым и жутко неудобным. Морган… где задерживался Морган? Может быть, он передумал? Решил не приходить?

— Соединение длится вечно…

Я тоже предпочла бы сейчас находиться где-нибудь в другом месте. «Нет, — прозвучал жаркий шепоток где-то внутри, — это не так». Ведь я ждала того, что вот-вот должно было свершиться, не только со страхом за Джейсона, разве нет? Я шарахнулась от правды, потом заставила себя двинуться вслед за этой мыслью в глубину своего сознания. И ужаснулась, когда нашла, ощутила там темное, хмельное ликование. Я должна заполучить Моргана. Какой ценой? Об этом беспокоилась лишь ничтожная часть моего существа.

— Сила ищет силу в м'хире…

Боумен завороженно вслушивалась в напевные слова Сонда'ата. Небось потом перескажет ее своим экспертам слово в слово. Ничего удивительного, что она с такой легкостью согласилась не брать с собой записывающее устройство. А я вообще не слушала — мне сейчас гораздо важнее было попытаться вспомнить все до единого слова лекции Сенебара. Следом за сомгельтом начинается испытание. У клановцев, как рассказал мне целитель, Сила-Выбора, заключенная в Избирающей, пытается подчинить себе силу не-Избранного кандидата. Полем битвы служит небытие м'хира. Цель не-Избранного — выдержать атаку Избирающей достаточно долго, чтобы успеть пробить постоянный путь — Соединение — сквозь м'хир.

«А Морган?» Сенебар покачал головой. Этого не знал никто.

«И ты не поможешь ему», — сказала я тогда, уверенная, что в сделке Боумен с Советом нет никаких гарантий того, что Джейсон останется в живых.

Целитель пообещал сделать все, что в его силах; мы оба отлично понимали: это означает лишь то, что позволит ему Совет. Большинство из них гибель Моргана более чем устраивала.

Успешное испытание оканчивается Соединением, продолжал Сенебар. Каких-либо предположений относительно нашего случая он старательно избегал. Связь через м'хир может разорвать только смерть. После успешного Соединения женщина впадает в трансоподобное состояние, в течение которого ее тело Открывается, принимая свою взрослую, детородную форму. Я тогда, помнится, отмахнулась от этой запоздалой части лекции, а Энора, усердно трущая мою спину, словно в подтверждение слов целителя, густо покраснела. Физический акт спаривания происходил во время, выбранное Советом на основе прогноза, какое из семейств Клана может произвести на свет потомка, чья сила окажется наибольшей. Прогнозы же базировались поровну на догадках и на научных данных, которыми большинство клановцев не интересовалось, поскольку с этим-то они вполне могли справиться без технологии и без понимания.

Это воспоминание вернуло меня к действительности, все еще совершенно не готовую обсуждать туманный вопрос спаривания — за исключением твердого убеждения в том, что это никого не касается, а уж членов Клана менее всех. Потом я позабыла и об этом, стоило лишь силе внутри меня всколыхнуться в предвкушении.

— Он идет, — перебила я речь Сонда'ата. И повернулась к выходу, спиной чувствуя на себе настороженные взгляды молчаливых клановцев.

Зал Совета, погруженный в тусклые, приглушенно-серые тона, постепенно потеплел, приняв более гостеприимные янтарные и голубые оттенки.

«Лицемеры», — усмехнулась я, но про себя. Пятачок пола в центре подиума Совета налился густо-красным. С одной стороны от него материализовался мой отец, облаченный в такой же замысловатый наряд, как и все остальные члены Совета. На его лице не было ни раскаяния, ни сочувствия. Глаза горели огнем решимости. Я отвернулась.

Блюстители вытянулись в струнку, увидев появившихся Моргана и Барэка. Заметив кивок Сенебара, я вошла в светящийся красный круг и преклонила колени. Краешком глаза я заметила, как мой кузен на секунду положил человеку на плечо руку, а потом я могла видеть одного лишь Джейсона, который подошел и встал на колени передо мной. Он протянул мне правую руку. Если бы я хоть на миг заколебалась, то ни за что не пошла бы на этот риск, поэтому быстро вложила ладонь в его руку.

Ничего не случилось. Левой рукой я приняла из рук отца грубо высеченный кубок, мои пальцы сомкнулись на его отполированной ножке, но я не спешила поднести его к губам.

— Там наркотик, — предупредила я.

Морган глянул в свой кубок.

— Сомгельт. — Он улыбнулся. — Старина Барэк предусмотрительно рассказал мне, чего ожидать от столь волнующего обряда, малыш.

— Меня тоже кое-чему научили. Ну и местечко — ни единой видеозаписи.

Моя слабая попытка пошутить сделала улыбку Джейсона еще шире. Но я была пуста, скорее отражала чужие эмоции, чем испытывала свои — нетерпение, тревогу, еле уловимый подтекст недоумения — видимо, от наблюдателей-людей.

Потом, невольно подчиняясь нетерпеливой твари, таившейся внутри меня, я стала невосприимчива ко всему окружающему. Мой мир сузился до границы красного света, до бесшабашных глаз Моргана, который поднял кубок, будто салютуя им, и осушил до дна. Уязвленная этим безмолвным вызовом, я подняла свой и выпила его содержимое.

Странно. Я-то готовилась к горечи и натиску сомгельта, а ощутила на губах фруктовую сладость. Подняв глаза на Джейсона, я застыла. Теперь его лицо состояло из переливчатых цветов и линий — лишь темно-синие провалы отмечали те места, где полагалось быть глазам. Впечатление было такое, будто я стала видеть силу, а не физическое тело. И тут я все поняла. Мы вошли в м'хир вместе, рука об руку — и разум к разуму.

Я попыталась сконцентрировать внимание на зрителях, стоявших за кругом, но красный свет словно образовал непроницаемый купол. Я сделала над собой усилие, и сбивающий с толку свет померк. Я увидела призрачное переплетение белизны и пурпура — лицо Моргана.

Его губы шевельнулись, но не издали ни звука. Джейсон склонил голову, как будто размышляя над своей неудачей, и вид у него был задумчивый, но совершенно спокойный. Потом в мой мозг проник мягкий шепот.

«Пока что все прекрасно, маленькая ведьма. Теперь все зависит от тебя. Давай покончим с этим поскорее и вернемся на „Лис“.

В том-то вся и беда, что от меня. Я ощущала скрывающуюся во мне Силу-Выбора, чувствовала ее колыхание и напряжение. Но в то же время я знала, что управляю ею, несмотря на наркотик и все зловещие предсказания. Поверх наших сцепленных рук я взглянула в спокойное лицо Моргана и содрогнулась, представив себе, что было бы с ним, позволь я той безмозглой и бездушной черной твари сожрать его, навсегда затянуть в м'хир.

«Джейсон, — прошептала я. — Я не могу…»

Чудо из чудес — его улыбка стала нежной.

«Эту партию мы играем вместе, Сийра. Верь мне, не им».

Что-то внутри меня ответило на его уверенность, и тугие путы слегка ослабли. Первобытная, неукротимая сила хлынула в мою руку, потом в ладонь. Я потрясенно смотрела на нее, почти ожидая увидеть движение, настолько отчетливым было это ощущение. Поток силы внезапно иссяк.

Нет. Нет, не иссяк — Морган принял его, без сопротивления раскрылся ему навстречу. Его глаза сияли удивительным огнем. Я расслабилась еще больше и почувствовала, как ощущение возобновилось. Джейсон не выказывал никаких признаков боли, и поэтому я не стала останавливать этот поток. Сила внутри меня пыталась добраться до него сразу всей своей мощью. Миг спустя я уже сама не понимала, кто из нас двоих в действительности удерживает Силу-Выбора, умеряет бешеный поток, превращая его в безопасное и неспешное течение.

Времени я не ощущала. И поняла, что пора, когда стала чувствовать себя странно легкой, абсолютно свободной от этого темного водоворота и от усилий обуздать его. Морган перед моими изумленными глазами сверкал и искрился силой. Свершилось. И не в состязании — а как дар.

Я повела Джейсона из м'хира назад, в реальность, глядя как цвета силы сливаются в знакомый мне смуглый загар и яркую синеву глаз. Он отпустил мою руку и легко-легко, точно перышком, коснулся пальцами моего лба. Я шепотом попрощалась с Сийрой Морган, отказываясь признаться, как мне страшно.

Меня медленно окутала непроницаемая пелена. Я ободряюще улыбнулась Джейсону, который медленно и осторожно, один за другим, принялся восстанавливать в моем сознании прежние блоки. Восприятие стало смазанным — я утратила силу. Меня охватили смятение и страх. Может быть, зря я пустила капитана Моргана в свой разум, позволила попытаться оценить нанесенный моей памяти ущерб? Я задрожала. Теперь вдруг возникло ощущение, что вокруг меня что-то не так. Я вскочила на ноги и попятилась.

Свет вокруг меня вспыхнул с удвоенной интенсивностью. Я зажмурилась, готовая впасть в панику. Это же… это же не Плексис!

— Капитан… — начала я.

— Сийра? — Высокая фигура двинулась ко мне — не звездоплаватель, какой-то мужчина в мантии, волочившейся по полу.

Я вгляделась в его лицо. В мозгу у меня забрезжило воспоминание, и я бросилась вперед и зарылась лицом в отцовскую грудь. Руки Джареда отстранили меня, словно желая разглядеть получше.

— Не вышло, Сенебар, — сказал он разочарованно. — Не так, как мы надеялись.

Заговорил еще один клановец, стоявший — я вдруг поняла это — среди довольно большой толпы. Некоторые из окружавших нас были одеты в такую же странную одежду, как и мой отец, а иные — я внутренне сжалась носили форму блюстителей. Где я? Прислушиваясь, я пыталась сообразить, кто говорит.

— … не улавливаю силы. Неважно. Мы позаботимся о ней, ди Сарк.

— А что с человеком? — Еще один голос.

С человеком? Я вырвалась из рук отца.

«Я здесь, Сийра».

Почему я не удивилась? Почему была уверена, что это… это Морган! Я развернулась и уперлась в него взглядом, почувствовав, как широко распахнулись мои глаза.

— Вам пора идти, всем вам, если вы припомните наше соглашение. — На этот раз я без труда определила говорившего — высокого мужчину, торжественно стоявшего в центре помоста. Крепко сбитая блюстительница — нет, я определенно не в своем уме — решительно выступила вперед.

— Ты цел?

«Почему она спрашивает Джейсона, а не меня?» — досадливо подумала я.

Со мной явно было что-то не так.

Глаза капитана Моргана обрели сияние, которого я не помнила, но усмешка по-прежнему была озорной.

— Еще как цел, коммандер Боумен, — отозвался он. — Но сначала закончим с делами. Подойди ко мне, Сийра. — Он уверенно протянул мне руку. Я перевела взгляд с Джейсона на своего безмолвного отца.

— Что здесь происходит? — осведомилась я, намереваясь задать вопрос спокойно. Результат получился прискорбно близким к крику. Я замолчала, смущенная, но не утратившая решимости. — Где я? Да что ты делаешь? — Последний раздраженный вопрос был обращен к Моргану, который одарил меня странной мягкой улыбкой, прежде чем подойти и встать передо мной. — Джейсон? — повторила я, глядя на него снизу вверх и почему-то зная, что он является ключом ко всему — олицетворяет мою связь с тем, что произошло.

— Остановись, человек! Оставь ее, и мы позволим тебе уйти…

Морган чуть опустил голову, и глаза у него потемнели. Я поежилась, удивляясь, откуда знаю, что тот, кто это сказал, находится на волосок от смерти.

Неважно. Джейсон снова поднял просветлевшие глаза навстречу моим и протянул смуглые пальцы, легонько сжав мою правую руку.

— Думаю, подобного ты и ждала все это время, Сийра, — сказал он негромко.

Что-то взорвалось у меня в голове. Я закрыла глаза — и утратила всякое ощущение того, кто я и где нахожусь.

 

ИНТЕРЛЮДИЯ

— Остановите его! — завопил Фэйтлен. — Довольно! Нельзя допустить Соединения с чужаком!

— Вы хотели, чтобы я восстановил блокировку и Сийра могла сама освободиться от нее. И я это сделал, — ответил Морган, и его явная уверенность в себе немного приободрила заметно побледневшую Боумен. — Спросите у Сийры — когда она вернется.

Он удобно прислонился спиной к стене зала Совета и стал ждать. Его взгляд был прикован к женщине, которую он нарек Сийрой Морган.

Та стояла, недвижимая, как изваяние, полностью поглощенная собой, и лицо ее судорожно, одно за другим, меняло выражения. Ни одно из них не задерживалось настолько, чтобы можно было определить его. Впечатление было такое, как будто она восстанавливается изнутри.

«Кем она станет?» — гадал Джейсон Морган.

 

ГЛАВА 40

Пробуждение, или нечто похожее. Но на этот раз я раскрывала глаза без страха, твердо уверенная в себе и в том, как все должно быть. Я поприветствовала Сийру Морган — ей было чему меня научить.

— Совет, — вежливо поклонилась я и сделала необходимый знак силы, признавая равных себе. — Отец. — Более низкий поклон. — Сенебар, Барэк. — Последним двоим — жест братьев по духу. Они мгновенно ответили тем же, но я перехватила и поняла быстрый взгляд, который мой кузен кинул на человека.

— Мы видим тебя и признаем твою силу, Сийра ди Сарк, — учтиво отозвался Сонда'ат и подкрепил ритуальные слова облегченным и довольным всплеском силы. Его искренность меня тронула — тронула, но не ввела в заблуждение и не заставила опустить барьеры. — Если с тобой все в порядке, мы должны выразить нашу благодарность этому человеку.

Джейсон самым непочтительным образом облокачивался на стену зала Совета. Вряд ли клановцы могли уловить напряженное нетерпение, натянутость в его небрежной улыбке.

«Несчастные слепцы», — подумала я с неподдельной жалостью.

— Прими мою благодарность и ты, человек, — произнесла я официально и начертила в воздухе предписанный жест признательности. — Я обрела целостность, какой никогда раньше не обладала — и какую могла не обрести никогда.

И это была правда. Воспоминания стройной и четкой вереницей тянулись передо мной; некоторые из них были менее приятными, чем другие, но так бывает со всеми. Выбор лежит лишь в будущем.

— Мы позволяем тебе уйти, Морган, тебе и остальным твоим сородичам, — внезапно довольно жестко заявил Джаред. — Мы исполним свое обещание покинуть Камос. Теперь у нас есть то, что нам было нужно.

Я смотрела на резкие черты своего отца, на его холодные глаза и понимала, что воспоминаний с ним связано более чем достаточно. Джаред ди Сарк бросил на меня осторожный взгляд, пытаясь прощупать мою силу, и его глаза блеснули, когда он понял, что сделать это он не в состоянии.

— Добро пожаловать обратно, дочь. Нам очень многое надо обсудить.

— В самом деле? — Я приподняла бровь. — Это может подождать, Джаред. У меня есть сейчас более важные дела.

Члены Совета у нас за спиной беспокойно зашевелились. Все происходило не так, как они предполагали. И они еще даже не догадывались насколько.

— Значит, ты оставляешь нас, Избравшая? — все с той же учтивостью осведомился Сонда'ат, не забыв обозначить мой новый статус, как и подобало тому, чья сила была ниже моей.

— Я — не Избравшая, — с презрением сообщила я им. — Ведь Соединения через м'хир не было. Сила-Выбора внутри меня не была оспорена в состязании — я освободилась от нее! Неужели вы в своей спесивости не удосужились прощупать его ?

Я немало позабавилась при виде того, как головы клановцев медленно повернулись к Моргану и осторожно протянули к нему щупальца силы — чтобы тут же, не веря самим себе, отдернуть их, ощутив силу, окружающую его в м'хире, словно статический заряд. Джейсон их словно и не видел. Его глаза были прикованы ко мне все в том же молчаливом ожидании.

— Не стану утверждать, будто понимаю, что произошло, но тем не менее примите мои поздравления, фем ди Сарк, — любезно сказала Боумен. Существо слева от нее, пернатый толианин, попытался унять одышку, а Терк локтем ткнул ему в ребра.

— Благодарю вас, — улыбнулась я блюстительнице, вложив в свою силу оттенок уважения так, чтобы его уловили и клановцы. «Исключительная женщина», — решила я, хотя, пожалуй, в силу других причин, нежели члены Совета. Ставки были невероятно высоки. Пойти на такой риск ради спасения Моргана, своего сородича, было похвально, но тем не менее это была их обязанность; пытаться же спасти меня — для этого требовалось редкостное безрассудство. Пожалуй, она мне нравилась.

— Чем теперь собираетесь заняться? — с неприкрытым любопытством в глазах поинтересовалась Боумен.

— Заняться? — задумчивым эхом отозвалась я. — Я намерена расширить свой кругозор, коммандер. Представляете, я ни разу не играла в «звезды и кометы».

— Самые лучшие столы — у Сас'кваата, — объявил Морган с видом знатока, подходя ко мне.

— Погоди! — совершенно неучтиво воскликнул Барэк и почти прыгнул ко мне. Кожа вокруг ноздрей и губ у него побелела. Я заметила морщины на совсем недавно казавшемся юном лице, и меня пронзило сочувствие. Но я все-таки остановила его вспышкой силы.

— Кузен, довольно об этом. — Я подчеркнула последнее слово, предупреждая. В этой компании сказать что-либо казалось небезопасным. Сейчас главное было выбраться из зала Совета так, чтобы никто из нас не пострадал. Джейсон очень ласково коснулся моих пальцев своими. Я не нуждалась в напоминаниях, что в этом испытании они с садд Сарком были единым разумом. — Пора, — сказала я, опасаясь, что даже это может оказаться излишним.

— А Керр? Неужели тебе безразлична его гибель?

Горький вопрос Барэка подействовал на меня как камень, брошенный в тихий пруд. Я ощутила, как волны только что рассеявшегося напряжения снова начинают угрожающе колыхаться.

И отважилась послать ему быструю мысль.

«Прекрати, Барэк. Прекрати сейчас, пока у тебя еще остался разум. Ты не доберешься до Йихтора, зато они могут добраться до тебя. Не позволяй своему горю сделать гибель Керра напрасной».

Он вздрогнул, как будто я стегнула его хлыстом. Глаза у него стали безумные.

«А знаешь…» — раздался в моем мозгу темный шепот.

«А ты можешь не знать, не знать — и выжить, — передала я ему свою мысль. — Концы ведут сюда».

Это была правда, и правда жестокая. Мой кузен принял ее, содрогнувшись. И исчез. Я вздохнула с облегчением, но была слегка удивлена, что он смог сбежать с такой легкостью.

«Вместе с силой к тебе вернулась и мудрость, дочь моя». — В мысленном голосе Джареда прозвучала похвала.

Я глубоко вдохнула, едва не теряя самообладание при мысли о том, что спасла жизнь Барэку такой ценой — что этот… это чудовище считало, что я снова принадлежу ему.

«Барэк садд Сарк находится под моей защитой, — передала я свою мысль так, чтобы уловить послание мог только Джаред. — Он не знает, как теперь знаю я, что это ты помогал Йихтору и другим недовольным бежать от Совета. Он не знает, как знаю я, что это ты помог отступнику устроить себе небольшое государство — которому не хватало только правительницы. Барэк не знает даже того, что я только что выяснила: как решение Совета относительно моей судьбы подтолкнуло тебя к тому, чтобы любыми средствами отправить меня к Йихтору, не побрезговав даже тем, чтобы послать к нему ничего не подозревавшего Керра с сообщением о моем прибытии и моих планах на Моргана. Йихтор отплатил ему за эту услугу убийством. Барэк не знает этого, отец, но я-то знаю».

Должно быть, Джаред был сделан из камня. Мы смотрели друг на друга, а члены Совета взирали на нас, и никто не осмеливался бросить вызов, никто не хотел признать, что линии судьбы уже начертаны и поворота назад нет. Время как будто застыло.

Потом прикосновение, призрачно легкое и знакомое, и в мои мысли проник образ замаскированного аэрокара. Я с радостью оставила воспоминания и прошлое позади и потянулась за будущим. Я толкнулась…

«Как думаешь, смогла бы ты научить меня когда-нибудь этому фокусу, малыш?»

Я улыбнулась в ответ на улыбку Моргана глубоко в моих мыслях, и мы одновременно исчезли из реальности.

… и крепкие смуглые руки подхватили меня и ликующе вскинули в теплый весенний воздух.