Ни американское законодательство, ни основные служебные инструкции не проводят существенного различия между шпионажем в пользу союзников, скажем стран НАТО, или стран третьего мира, или противников. Но значительная разница в подходах существует. «Дружественные шпионы», например английские, если оказываются выявленными в ходе операций по обеспечению режима секретности, практически никогда не становятся ни объектами гласности, ни судебного преследования. Обычно происходит некоторый обмен колкостями между контрразведкой (ФБР или соответствующим отделом ЦРУ) и МИ-6, проколовшегося агента без шума отправляют восвояси, а бдительных контрразведчиков поощряют. С «недружественными», естественно, поступают совсем иначе — вплоть до тяжкого наказания. Разница не только в результатах: принципиально отличаются и методики работы. «Дружественных» шпионов выявляют по факту, по их оплошностям, по их контактерам, которые по тем или иным причинам оказываются под подозрением. «Вражеских» же шпионов, как правило, стараются выявить заранее, порой годами держат под наблюдением и при первой же возможности доказательства их агентурной деятельности задерживают. Что касается израильских шпионов, то здесь обстоятельства оказываются не столь однозначными. Формально США и Израиль — не союзники; тайное соглашение о стратегическом партнерстве в области разведки и национальной безопасности декларирует исключение шпионажа друг против друга, но декларировать и действительно исключить — вещи очень разные. Например, министр обороны Израиля Ицхак Рабин заявил, что в конце 1970-х и начале 1980-х годов в стране было выявлено 5 американских шпионов в чувствительных областях промышленности, в частности в ядерной сфере. Один из них был занят сбором информации в принадлежавшей государству компании «Рафаэль» в районе Хайфы. Другим был американский ученый, работавший по программе научного обмена на ядерном исследовательском реакторе в Нахал Со-рек. Выявленные шпионы были выдворены из страны. Вполне логично предположить, что в США, стране, которая в сорок раз больше и располагает огромными массивами военно-технологической, научной и практически-политической информации, действует на один-два порядка больше шпионов (не считая «агентов влияния»), чем у американцев в Израиле. И все же жесткого контрразведывательного режима, позволяющего выявить агентов на ранней стадии, чуть ли не предвербовочных контактов, в отношении израильтян не производится. Это в общем-то неизбежно приводит к серьезным утечкам информации, как например в случае с Поллардом.

Джонатан Поллард родился 7 августа 1954 года в еврейской семье, проживавшей в Галвестоуне, штат Техас, но большую часть своего детства провел в городе Саус Бенд в штате Индиана. В престижном Стэнфордском университете, одном из лучших американских учебных заведений, где он обучался, преподаватели отмечали его чересчур богатое воображение. Например, он рассказывал, что якобы убил араба в тот непродолжительный период, когда был в Палестине и служил в охране кибуца. У соучеников даже сложилось мнение, что учеба Полларда в университете оплачивалась «Моссадом». Израильская сторона это не подтверждает и не опровергает. В 1976 году, получив степень бакалавра в Стэнфорде, Поллард поступил во Флетче-ровскую школу права и дипломатии Университета Тафта. Осенью 1979 года ВМС США приняли его на работу в разведку в качестве аналитика. Он работал в Вашингтоне в Оперативном центре наблюдения и разведки, Вспомогательном центре разведки ВМС и Военно-морской службе расследований. Затем он попал в новый Антитеррористический оперативный центр ВМС в Сьютленде, штат Мэриленд, созданный в июне 1984 года как реакция на взрыв исламскими террористами-самоубийца-ми американской казармы морских пехотинцев в Бейруте, когда погибли 241 человек. Серьезная работа по обобщению всех имеющихся фактов, наводок и слухов в сложнейшей сфере борьбы с международным терроризмом требует постоянного доступа к широкому кругу источников и сообщений. Вряд ли есть какая-то другая сфера в области обороны, столь же комплексная и междисциплинарная. Поллард получил выход на большинство банков данных в рамках федеральной разведывательной системы; «курьерский пропуск» позволял ему посещать особо режимные объекты и брать с собой документы для анализа. Когда Поллард прочел «межведомственный мобилизационный план», просчитывающий реакцию США на случай израильского вторжения в Ливан, то решил работать на Израиль. «Я был просто до смерти напуган тем, что собирался сделать Уайнбергер, — говорил Поллард. — Я понял, что он установил неофициальное эмбарго на разведку».

Навстречу его желанию «работать на Израиль» (есть сведения, что он «проговаривался» в кругу приятелей-евреев) пошли довольно скоро. В мае 1984 года нью-йоркский бизнесмен Стивен Штерн познакомил Полларда с полковником израильских ВВС Авьемом Селлой, тем самым Селлой, который принимал участие в рейде на иракский ядерный реактор. В первом же разговоре Поллард заявил полковнику, что у него есть доказательства того, что США не делятся с Израилем необходимой разведывательной информацией, и ему, Полларду, это не нравится. Очень скоро об этом знали в Тель-Авиве. Руководитель одного из разведывательных ведомств Израиля, службы «Лакам», полковник Рафи Эйтан, удачливый профессионал, был заинтригован и одновременно обеспокоен. Это могла быть «подстава» американцев, имеющая своей целью заманить израильтян в ловушку. Профессионалы с опытом Эйтана всегда проявляют осторожность в отношении тех, кто демонстрирует слишком явный энтузиазм. Кроме того, Эйтан хорошо знал, что использование евреев в качестве агентов в их собственных странах, как это показали события 50-х годов в Ираке и Египте, связано с повышенным риском — возможными вспышками антисемитизма и международными осложнениями… Вместе с тем Эйтан понимал, что агент может быть очень ценным. Несмотря на существование официальных соглашений, израильская разведка всегда исходила из того, что американцы не делились с ней всеми секретами. Можно заполнить эти пробелы. Внедрив своего агента, израильтяне смогут узнать, чего им не дают… Сопротивляться искушению возможности получить ту информацию, которую мог дать Поллард, было просто невозможно. Эйтан решил действовать. В некоторых израильских источниках указывают, что это было сделано без ведома «Моссад», основного центра внешней разведки Израиля в те годы. На самом деле есть основания полагать, что все последующее произошло с ведома «Моссада». Верхушка спецслужбы приняла тайное решение «повалить» и Рафи Эйтана, и «Лакам» в целом. Но «Моссад», связанный секретным соглашением 1951 года с ЦРУ, избегал прямо шпионить против американского раз-ведсообщества. Обе разведки поддерживали между собой повседневные контакты, в том числе по компьютерным каналам связи; дважды в год проходили официальные рабочие встречи, исследовались возможности проведения совместных операций. Тайный шпионаж двух разведок друг за другом официально считался недопустимым, неофициально же — происходил, но крайне осторожно. Главным приоритетом считалось сокрытие истинных хозяев операции. Теоретически, если американцы находят перспективного кандидата для вербовки в израильском разведсообществе, идеальный вариант заключался в вербовке «под чужим флагом», то есть агент будет верить, что он работает, например, на Швейцарию или Западную Германию, или еще на кого-то, кто платит деньги за его информацию. Если агент соглашается работать только на США, то с ним не должна контактировать резидентура ЦРУ в Тель-Авиве. Не должно быть никаких бесспорных следов американской причастности. Но почему не использовать возможности других спецслужб? Соответственно, когда перед Израилем открываются возможности для шпионажа в США, «Моссад» может «уступить» это, например, «Лакаму». Пока агент будет работать успешно, его информация будет приносить пользу для страны, через какое ведомство не шли бы сообщения. А вот в случае провала виноватым окажется какое-то сомнительное агентство, не входящее в состав разведывательного сообщества, которое, в общем-то, ничего такого не подписывало и не обещало…

Эйтан поручил Селле дать понять Полларду, что Израиль готов к сотрудничеству и летом 1984 года офицер, который в это время заканчивал курс обучения в Нью-Йорке, несколько раз летал в Вашингтон для встреч с Поллардом и получения документов. Селле помогали дипломатические сотрудники посольств и консульств Израиля, которые работали на «Лакам». Первые полученные документы касались военных проектов арабов. Их срочно отправили в Тель-Авив дипломатической почтой, и они превзошли все ожидания Эйтана. Там были интригующие детали — не полная информация, но важные фрагменты, заполняющие пробелы в той картине, которую имел Израиль, — о создании в Сирии химического оружия и возрождении иракской ядерной программы. Там же была информация о некоторых новейших системах оружия, полученных арабскими соседями Израиля. Были также получены списки и описания вооружений, имеющихся в Египте, Иордании и Саудовской Аравии. А в октябре 1984 года Поллард получил еще более высокий уровень допуска к секретам. Ему стал доступен практически любой документ американского разведсо-общества. Он даже мог получать снимки со спутников-шпио-нов. Опасаясь утечки сведений о методах и технических возможностях американской космической разведки, американцы обычно отклоняли израильские запросы о предоставлении спутниковых фотографий, или же рассматривали эти запросы так долго, что вопрос утрачивал актуальность. США также отложили на неопределенное время рассмотрение просьбы Израиля о предоставлении наземной приемной станции, позволяющей принимать и расшифровывать сигналы с американских спутников. В конце концов, Израиль пошел на большие затраты, осуществив в 90-х годах собственный космический прорыв, — запуск спутников, в том числе и разведывательных. Конечно, при Рональде Рейгане отношения между США и Израилем получили заметное развитие. Израиль имел все основания полагать, что он теперь пользуется большей степенью защиты со стороны Вашингтона, чем его западные союзники, например Великобритания. В 1983 году Белый дом подписал меморандум о стратегическом сотрудничестве с Израилем. Наступил «золотой век» необъявленного, но очень энергичного американо-израильского военного сотрудничества. Начались регулярные визиты в порт Хайфа кораблей американского Шестого флота. В Израиле стали размещаться склады американского вооружения и медикаментов, участились совместные маневры. Невидимая сторона сотрудничества включала активизацию взаимодействия разведок, особенно борьбу с терроризмом, в которой США практически зависели от Израиля и его информации об арабских террористических группах. Администрация Рейгана при поддержке конгресса предоставляла Израилю помощь в размере трех миллиардов долларов в год. Вместе с тем разведывательные сообщества обеих стран проявляли взаимную подозрительность. ФБР было особенно обеспокоено масштабами израильской деятельности в США, полагая, что большая часть этой активности была так или иначе связана со шпионажем, и стремилось выявлять факты нарушения Израилем американского законодательства в процессе постоянной погони за американской технологией…

В ноябре 1984 года Поллард и его невеста Энн Хендерсон за счет «Лакама» вылетели в Париж. Там снова появился Авьем Селла, который угощал их в шикарных ресторанах — и походя заодно представил Йосси Ягура, нового связника-куратора, консула по науке в израильском консульстве в Нью-Йорке. В этом качестве Ягур в США регулярно посещал научные конференции, устанавливал контакты с американскими учеными, представителями оборонных и других отраслей промышленности, и по их результатам отправлял в «Лакам» пухлые пачки вырезок из различных специализированных газет и журналов.

В качестве еще одного сюрприза Джонатану Полларду устроили встречу с самим Рафи Эйтаном. Затем было произведено материальное «обручение» Полларда с Израилем — от имени мифического «дядюшки Джо» из Вашингтона Джонатану было подарено кольцо с крупными сапфирами и бриллиантами, стоимостью около семи тысяч долларов. В дополнение к кольцу Поллард получил 10 тыс. долларов наличными, а Эйтан сказал ему, что в Швейцарии на его имя открыт счет; оплата была установлена в размере полторы тысячи долларов в месяц…

Вскоре Джонтатан и Энн поженились, и за счет «Лакам» провели медовый месяц в Венеции. Во время этого отпуска они совершили краткосрочную поездку в Тель-Авив для новой встречи с Эйтаном. В Тель-Авиве Полларду показали израильский паспорт с его фотографией на имя Дэнни Когена. Сразу же по возвращении из Европы Поллард принес целый чемодан секретных документов, включая спутниковые фотографии, в загородный дом в Мэриленде, где его встретил Ягур. Они договорились о сигналах в случае необходимости отмены или переноса очередной встречи. «Лакам» также снял специальную конспиративную квартиру, оборудованную копировальной техникой. Квартира-лаборатория была куплена на имя Гарольда Катца, американского еврея, занимавшегося в Израиле адвокатской практикой. В квартире было установлено так много высокоскоростной копировальной техники, что пришлось установить специальную систему подавления электромагнитных помех, которые могли быть замечены на экранах телевизоров соседей. Заведовала явкой Ирит Эрб, сотрудница израильского посольства, секретарь вашингтонского представителя «Лакама». Каждые две недели Поллард приносил в квартиру Ирит Эрб огромные кипы документов. Сначала он сам отбирал их, но потом Ягур стал заказывать — как из меню — конкретные бумаги из каталога документов, составленных разведывательным управлением министерства обороны США.

Как этот секретный каталог мог попасть в руки иностранцев? Теоретически Израиль мог получить его через агента или какого-то другого источника в стране НАТО, куда он попал из Соединенных Штатов. С другой стороны, израильское посольство имело огромное число друзей — не обязательно платных агентов, — в Пентагоне. Контрразведка США, анализируя дело Полларда, из факта очевидности доступа к сверхсекретному каталогу, пришла к выводу, что у Израиля есть еще по крайней мере один шпион в верхах американской разведки, причем с еще более значительными возможностями. Но разоблачить этого шпиона так и не смогли доселе.

А Поллард, используя свой «курьерский пропуск» — самый ценный «читательский билет» в районе Вашингтона, — смог получать секретные документы из нескольких архивов в столице, включая РУМО, его собственную Службу расследований ВМС и даже Национального агентства безопасности, при всей жесткости его режима. Так были получены многочисленные копии аналитических документов ЦРУ, сведения о переговорах между американскими объектами в этом регионе, подробности о поставках советского вооружения в Сирию и другие страны, составленные по донесениям американских секретных агентов и съемкам со спутников-шпионов. Это позволяло, в частности, детально отслеживать передвижение кораблей в Средиземноморье. Среди полученных материалов было также досье об усилиях Пакистана по созданию ядерного оружия — «исламской бомбы». Были тут и подробности о химических арсеналах Ирака и Сирии, двух непримиримых врагов Израиля. Получать информацию по этой тематике из указанных стран было исключительно трудно.

Ценной информацией, которая легла в основу конкретной операции, явились аэрофотоснимки штаб-квартиры ООП в Тунисе. Для той же операции пригодились материалы о системе противовоздушной обороны североафриканских государств на пути в Тунис, включая силы Каддафи. 1 октября 1985 г. израильские ВВС провели самый дальний в своей истории бомбовый рейд на комплекс ООП в Тунисе. Большая часть основной базы террористов Ясира Арафата была разрушена, и Поллард испытывал огромное удовлетворение от того, что он помог это сделать.

В Вашингтоне, на основной своей работе, Поллард трудился с предельным напряжением сил: занимался компьютерной обработкой и анализом разведывательной информации по линии ВМС и одновременно не менее усердно добывал документы для израильской разведки. Чрезвычайно напряженный режим провоцировал ошибки; немалую роль сыграла беспечность и недооценка окружения — возможно, самые опасные враги агентуры. Профессиональная подготовка его была совсем никудышней — по сути, он ее не получил. Но еще больший дилетантизм проявили его хозяева; складывалось впечатление, что служба Эйтана стремилась схватить побольше и побыстрее, и совсем не думала о будущем. Как оказалось — и о своем собственном будущем тоже. Но об этом несколько позже.

Впрочем, необъяснимого хватало и с «другой» стороны. Почему американские спецслужбы «прозевали» Полларда, хотя и отмечали «странности» в его поведении, просто поразительно. Начиная со школьных лет, в характеристиках отмечались его непомерная хвастливость и откровенная лживость; по всем признакам, он был ненадежным человеком. В 1977 году Поллард хотел поступить в ЦРУ, но его кандидатура была отклонена. Когда Служба расследований Пентагона занималась его рутинной проверкой, были проведены беседы с его отцом и однокашниками-студентами, — но негативная оценка Полларда, вынесенная ЦРУ, не оказалась в досье. Более того, тревожные признаки проявлялись и на его работе в ВМС. В 1981 году его даже лишили допуска к секретам, но он обжаловал это решение — и оно было отменено.

И все же такое просто не могло продолжаться долго. Его непосредственный начальник, капитан второго ранга Джерри Эйджи начал сомневаться в надежности Полларда после того, как дважды уличил его во лжи по каким-то пустяковым поводам. Эйджи стал наблюдать и вскоре обратил внимание, что на столе Полларда скапливалось огромное количество совершенно секретных документов, не имевших отношения к его работе. 25 октября 1985 года, в пятницу, один из его сослуживцев сообщил, что Поллард ушел с работы с большим пакетом распечаток из компьютерного центра. Удалось установить, что он только что получил материалы телеграфной переписки по Ближнему Востоку. Эйджи повторил проверку и заметил, что Поллард снова собирал (к пятнице) дополнительные совершенно секретные материалы. Контрразведка ВМС установила скрытые телевизионные камеры около рабочего места Полларда; в первый же день стало очевидно, что он «создавал личную библиотеку» разведывательных материалов. Так и получилось, что только 18 ноября 1985 года он был задержан. Контрразведка ВМС допрашивала Полларда в течение трех дней, но ему разрешалось поддерживать связь с внешним миром. Джей позвонил жене и передал условный сигнал немедленно убрать из дома все секретные документы.

Энн поступила еще более непрофессионально: попросила соседку, Кристину Эсфандери, дочь кадрового офицера ВМС, взять чемодан с документами и отвезти ей в отель «Фор сизонс». Кристина на следующее утро позвонила в контрразведку и сказала: «У меня есть кое-какая секретная информация, которая может быть вам полезна». Но неразбериха продолжалась; после первых допросов Полларда взяли и отпустили; естественно, Джонатан тут же связался с Ягуром и потребовал срочной эвакуации. Тут и оказалось, что у «Лакам» нет никакого плана бегства Полларда. Агента просто бросили. Селла и Ягур через Нью-Йорк вылетели в Израиль; Ирит Эрб и ее босс, заместитель атташе от «Лакама» Илан Равид, вылетели в Израиль из Вашингтона.

Но сведения о шпионской деятельности Полларда уже вышли из контрразведки ВМФ и были подхвачены ФБР. Бюро установило наблюдение и за супругами Поллард, и за представительствами Израиля в США: было выдвинуто предположение, что именно там они попытаются найти убежище. И действительно, 20 ноября 1985 года Поллард позвонил руководителю службы безопасности посольства, который предложил американцу приехать в посольство, если он сумеет оторваться от слежки. Разговор был перехвачен. 21 ноября 1985 года агенты ФБР ожидали Полларда на внешней парковке у посольства. Его арестовали и предали суду.