В ней Защитник Людей достигает Пылающей Скалы, к которой прикована Скорбящая Мать
Защитник Людей сделал все так, как велела ему Девушка с Заплаканными Глазами. Он благополучно миновал все три страшные ущелья и вдруг внезапно остановился. Ужас охватил его душу. Горячие языки пламени, вырывавшиеся из расщелин, жгли прикованную цепями к скале женщину. Защитник Людей подошел поближе и полным сострадания голосом сказал:
— Ты ли это, о Скорбящая мать? Как я рад, что нашел тебя. Меня послал к тебе Горный Богатырь.
Женщина высоко подняла голову, и Защитник Людей увидел на ее лице смелые и добрые глаза.
— Да! Я — Скорбящая Мать, — сказала она.
— За что же ты так страдаешь?
— Я люблю людей и не хочу, чтобы их убивали на войне.
— О Скорбящая Мать! — закричал Защитник Людей. — Я разобью сейчас твои цепи!
— Нет, мой мальчик! Цепи, которыми я прикована к скале, трудно разбить одному человеку. Но ты не волнуйся! Ничего со мной Верховный Страж не сделает. Я — Мать Людей. Чтобы убить меня, надо убить всех людей. А разве это возможно? А теперь слушай! Я расскажу тебе о том, о чем не успел рассказать тебе Горный Богатырь. Ты совершил ошибку, доверившись Змею Горынычу. Я не виню тебя за ошибку. Ты еще маленький. Но запомни, никогда нельзя доверять врагам, какие бы хорошие слова они тебе ни говорили.
— Но Змея Горыныча нет в живых, и мне поэтому нечего его бояться! — воскликнул Защитник Людей.
— Нет, Змей Горыныч жив! Но пусть тебя это не пугает. Ты же смелый мальчик. Выслушай меня, пожалуйста, до конца. С помощью Ежика и Горного Богатыря ты одолел Ядовитую Гадюку и Трехглавого Дракона, которым было велено доставить тебя к Верховному Стражу. Но все равно Верховный Страж не оставил мысли найти тебя. Слушай, что будет дальше. Ты встретишься с Верховным Стражем, и тебе будет угрожать смерть. Но ты не бойся. У тебя будут хорошие помощники.
— Кто же будет со мной? — спросил Защитник Людей.
— Скворец и маленький Сверчок. Они тебя не подведут, если ты им покажешь, что ты смелый мальчик.
— Я ненавижу Верховного Стража и хоть сейчас готов идти на бой с ним.
— Я так и знала. Ты — Защитник Людей и сын мой! Ты никогда не опозоришь Скорбящую Мать. На, возьми эту склянку. В ней мои материнские слезы. Сейчас ты пойдешь к Думающим Людям, и они доставят тебя на дорогу, расположенную неподалеку от Императорского Дворца. Ты попадешь во Дворец и встретишься там с Верховным Стражем. Вспомни тогда обо мне и вылей ему на голову мои материнские слезы. Произойдет то, чего хотят все Люди: Верховный Страж снова превратится в Жестокого Дракона. Делай все так, как я тебе сказала, и ты выйдешь из схватки с Верховным Стражем победителем. Только ничего не бойся.
— О Скорбящая Мать Людей! Я сделаю все, что ты велишь. Но как же ты? Когда же кончатся твои страдания?
— Мои страдания окончатся тогда, когда перестанет на земле литься кровь моих детей, когда Горный Богатырь освободится от власти Верховного Стража и все люди при встрече будут говорить друг другу: «Здравствуйте»!
— Чем же мне облегчить твои страдания?
— Подойди ко мне ближе и поцелуй меня. Для матери это — большая радость.
И Защитник Людей подошел к Скорбящей Матери и поцеловал ее. Языки пламени стали меньше. Они почти совсем угасли. Скорбящая Мать улыбнулась и сказала:
— Прощай! Мне совсем хорошо!
— Прощай! — ответил Защитник Людей. — Я никогда не забуду того, что ты мне сказала!
Он повернулся, чтобы идти, и вспомнил о трех страшных ущельях, перейти которые можно было только с помощью трех волшебных зернышек. Но зернышек у него не было, а сказать о них Скорбящей Матери он не хотел. Тогда она, прочитав его мысли, сказала:
— Вот три волшебных зернышка. Не удивляйся, что они снова у меня. Сделав свое дело, они возвратились ко мне, как возвращаются к матери ее дети. Иди и ничего не бойся!
Защитник Людей снова пошел по той же трудной дороге, сердце его исходило скорбью. Хотя он был еще маленький, но страдания Скорбящей Матери волновали его так сильно, будто он был совсем-совсем взрослый. Он прижимал к сердцу склянку со слезами Скорбящей Матери и чувствовал, как все жарче и жарче становится в его сердце, будто вложил кто-то ему в грудь горящее пламя. И совсем по-взрослому он понял, что на этом огне закаляется его жгучая ненависть к Верховному Стражу.