Здесь показана Гражданская война на древней земле Великого Новгорода. Петроград, лишившись святости власти, золотого запаса, не имея нефти и хлеба, потерял былое значение. Эта кровавая бойня теперь уже на периферии истории.

Зимой 1918 г. Германия помогла в войне за независимость Финляндии генералу К. Г. Маннергейму (1867–1951). Заняв Выборг и Нарву, финны могли, перерезав Мариинский водный путь и железную дорогу, захватить Мурманск, где немцы хотели создать базу подводных лодок. С заключением Москвой «похабного» мира это стало поводом для высадки войск союзников на Севере.

Председатель Совдепа Мурманска, кочегар Юрьев, просил помощи у Антанты, затем, сообщив об этом по прямому проводу Ленину, обозвал его изменником. Красные некоторое время еще властвовали здесь, нисколько не смущая союзников. Для обороны Мурманска британцы даже взяли на службу бежавший из Финляндии отряд народного комиссара Токоя.

В Архангельске ситуация оказалась сложнее. Город тогда был доступен для судов только летом. Здесь грудами лежали на причалах 1 млн т военного снаряжения, продовольствия и стратегических запасов, поставленных Францией, Англией и США.

Изменники в Москве могли, пополнив этой смертоносной массой арсеналы Германии, продлить бойню еще на неопределенное время. И союзники вновь создали Восточный фронт против Германии, чтобы не пропустить туда русские припасы. Предполагалось, что часть Чешского корпуса (17 000 штыков) пробьется на Север.

Весной 1918 г. консул Франции Гренар сообщил лидеру эсеров Б. В. Савинкову (1879–1925) о высадке в Архангельске войск Англии и Франции.

Летом немцы провозгласили в Прибалтике Балтийское герцогство короля Генриха Гогенцоллерна. После поражения Германии на руинах этого государства встали независимые Эстония, Латвия, Литва, формировавшие свои армии. В Курляндии (юг Латвии и север Литвы) закрепились остатки оккупационных войск генерала фон дер Гольца.

Союзники, подвезя на Север около 23 000 солдат и создав Славяно-Британский легион, в котором служили даже китайцы, планировали захватить Верхнюю Волгу. Наступление генерала Гайды (от Перми, через Глазов, на Вятку) весной 1919 г. усилило значение Северной Двины.

Слабость сил обеих сторон, труднодоступная местность, тяжелые пушки на кораблях привели к тому, что бои на Северней Двине стали позиционными.

В 1920 г. на фронте в 800 км от Петрозаводска до Яренска 19 000 штыков и 400 сабель красных воевали против 15 000 штыков союзников.

 

Глава 1

НА СЕВЕРЕ ДАЛЬНЕМ

Председатель Мурманского губернского совета А. М. Алексеев 2 марта 1918 г. подписал соглашение о военной помощи. Войска Англии и Франции 14–18 марта высадились в Мурманске. В апреле еще 550 морских пехотинцев Англии и отряд моряков Франции.

В Мурманске стояли корабли морских сил Севера (линкор «Чесма», крейсер «Аскольд», миноносцы «Бесстрашный», «Бесшумный», «Юрасовский», «Сергеев», тральщики и плавмастерская «Ксения»). В Архангельске — ледоколы «Святогор», «Микула Селянинович» и несколько тральщиков.

С развалом русского фронта Германия перебрасывала из России во Францию и Бельгию 6 дивизий в месяц. После высадки в Мурманске это прекратилось, немцы боялись возможной перемены настроения элиты Москвы.

Союзники некоторое время защищали поморов от дикости и зверств красных. Газеты пестрели леденящими душу подробностями преступлений захлестнувшего Россию криминала государства.

Английский генерал Пуль 24 мая начал создание в Мурманске Северных русских сил (4500 человек). С ними заключали контракт, выдавали оружие, боеприпасы, вещевое, пайковое и денежное довольствие. В контракте оговаривалось невмешательство Англии во внутренние дела России. Работали офицерская пехотная школа и артиллерийская — на Бакарице.

Затем, 10 июня, высадились 100 моряков США. Союзники из Мурманска переправились в Кандалакшу, захватили Печенгу и 28 июня продвинулись до Сороки на южном берегу Белого моря.

Союзники 14 июня начали формировать Славяно-Британский легион, ядро которого составили Беломорский конно-горский отряд ротмистра А. А. Берса и артиллерийский дивизион подполковника Г. А. Рождественского. Затем, 30 июня, английский полковник Моунд предложил сформировать Славяно-Британский авиакорпус.

С риском попасть в застенки ЧК в Мурманск прибыли полковник А. А. Казаков (17 побед), есаул Качурин, штабс-капитан Шебалин, капитаны Модрах, Коссовский и Свешников.

Поначалу в Москве спокойно смотрели на это. Затем, в июне, объявив Алексеева вне закона, потребовали вывести войска интервентов. Но союзники, считая Москву сателлитом Германии, расширяли экспансию на Севере. Англичане 20 июля захватил Соловецкие острова, а 31-го — Онегу.

Совдеп Архангельска реальными силами не располагал (полк и батарея только формировались). Но члены Наркомвоена М. С. Кедров и Морской коллегии Вахромеев, организовав Беломорский военный округ, начали мобилизацию.

С моря Архангельск защищали батареи острова Мудьюг в устье реки Северной Двины. Батарея № 1 (четыре 152-мм пушки Канэ), батарея № 2 (четыре 152-мм крепостных пушки обр. 1878 г.). Личный состав, набранный по найму, лишь на 30 % укомплектовали моряки флота. Из Петрограда прибыли 200 матросов, пополнивших команды судов в Архангельске и батарей острова Мудьюг.

Но, для подготовки переворота, сюда уже стекались советские офицеры капитана 2 ранга Чаплина и Беломорский конный отряд горцев, которым британцы предложили более выгодные условия.

Командующий сухопутными силами красных, полковник Потапов, к приходу союзников так сгруппировал войска, что большая часть их стояла вне города за Северной Двиной, чем обеспечил свободу действий горцам. А советский адмирал Викорст не загородил фарватер для воспрепятствования прохода флота к Архангельску.

Вечером 31 июля корабли Англии пошли в Архангельск. Тральщики выдвинулись в дельту Северной Двины. Ледоколы готовились выйти к Мудьюгу, принять бой и в случае же поражения — затопиться на фарватере, чтобы обеспечить эвакуацию Архангельска.

Утром 1 августа крейсер «Attentive», гидроавианосец «Niarana» с гидропланами на борту и транспорт с десантным отрядом генерала Пуля (550 моряков Англии, Франции и США) подошли к плавучему маяку Архангельска.

Совет приказал батареям не пускать противника в реку. Но в тот день у пушек стояли лишь 35 человек, остальные ушли в Архангельск за провизией.

Британцы захватили 2 тральщика, стоявшие в дозоре, и плавучий маяк. Батареи потребовали удалиться из русских вод. С авианосца спустили на воду 4 гидроаэроплана, 3 стали кружить над батареями, а четвертый полетел в Архангельск. Крейсер малым ходом двинулся вверх по реке. Когда он подошел к траверзу батареи, на сигнальной мачте берегового маяка русские подняли сигнал с требованием остановиться, что крейсер и сделал. Команда батареи открыла ружейный и пулеметный огонь по гидроаэропланам, отогнав их к северу. Крейсер снялся с якоря и также отошел к северу, где и стал на якорь в 3–4 кабельтовых от северной оконечности острова, заняв позицию, удобную для обстрела батарей с фланга.

Ледокол «Святогор». Реконструкция И. И. Черникова

Крейсер «Attentive». Реконструкция И. И. Черникова

Крейсер открыл огонь. С батарей отвечали лишь 2 пушки. Командиры скрылись в лесу. Самолеты бомбили и расстреливали их из пулеметов. Русские 3 раза попали в крейсер. Но 16 человек и 2 пулемета не смогли удержать наступление десанта (150 человек, 3 пулемета, 2 бомбомета). Красные, вынув замки из пушек и взорвав погреба, оставили батарею.

Линейный корабль «Глори». Реконструкция И. И. Черникова

«Святогор» и «Микула Селянинович» помощи не оказали. Позже ледоколы затопили, но вне фарватера.

Слухи о приближении союзников облетели Архангельск, жители ликовали, комиссары в панике умчались по железной дороге в Вологду и на пароходах по Двине. Гарнизон разбежался, не оказав сопротивления.

Ночью 2 августа в городе восстали офицеры. Горцы разоружили брошенных начальством красноармейцев. Огнем 76-мм тонной пушки джигиты понудили к сдаче посыльное судно «Гориславу». Затем, втащив пушку на ледокол «Князь Пожарский», повстанцы утопили тральщик «Т-15».

Власть Советов на Севере пала, меньшевики и эсеры Архангельска создали сначала верховное управление, а затем временное правительстве Северной области.

Крейсер «Аскольд». Реконструкция И. И. Черникова

По приглашению нового правителя края, эсера Н. В. Чайковского, 2 августа с «Attentive» высадился отряд в 370 человек. На другой день пришли транспорты (1500 шотландцев и французов), а также аэротранспорт, самолеты которого тотчас же полетели за отступавшими по железной дороге красными. Капитан 2 ранга Чаплин формировал части добровольцев из офицеров.

Интервенты маршировали перед кафедральным собором Архангельска. Русские преподнесли начальнику отряда хлеб-соль и приветственный адрес. Союзники щеголяли молодцеватой выправкой и новым обмундированием. У многих на груди пестрели цветные ленточки орденов за бои на полях Франции.

Архангельск, несмотря на находившиеся уже здесь штабы французских, итальянских и русских частей, казался англичанам скучным.

Одновременно десант Англии и Франции занял город Онегу. Всюду красные бежали. Архангельскую губернию взяли польские добровольцы.

Губисполком, эвакуируясь вверх по реке, увел с собой 50 пароходов, почти весь флот Северной Двины. Отступление прикрывали тральщики, которые на 11 км от города выбросились на мель. Гидроаэропланы преследовали караван до устья реки Пинеги, обстреливая из пулеметов и забрасывая суда бомбами.

Идя вверх по Двине, отряд миновал Холмогоры, Емец и Двинский Березняк. Все пароходы с баржами, плоты леса и пристани красные уводили с собой и утром 5 августа пришли в Котлас (667 км от Архангельска).

Английский танк Mk. В. Рисунок И. И. Черникова

Союзники, захватив устье реки громадного края, подвозили войска. Сухопутные силы Антанты составляли 2 бригады пехоты Англии, 1 полк США, части Франции (1 батальон, 2 отделения 75-мм пушек, 2 отделения пулеметов), 1 бригаду полевой артиллерии Канады (478 человек).

15 августа Казаков сформировал 1-й Славяно-Британский авиационный отряд, базировавшийся на станции Обозерская в 130 км к югу от Архангельска. 11 сентября сформирован 2-й отряд капитана Белоусовича. Неподалеку от города на огромном военном складе в Бакарице студенты Архангельского политехникума, зачисленные в легион механиками, отремонтировали 16 машин, 6 из них приняли на вооружение.

Москва оказалась в сложной ситуации. До самой Вологды и Петрозаводска поначалу не было сил противостоять интервентам, и Ленин вспомнил об авиации. Узнав, что англичане готовят высадку в Архангельск, он приказал срочно перебросить туда бомбардировщики и разнести эскадру. Но между Архангельском и ближайшей авиабазой в Вологде о чем-то безмолвствовало 650 км зеленого моря тайги. С трудом авиаторы успокоили возмущенного Ильича.

 

Глава 2

ЛЕГИОН

Поморы ободрились и пошли в Славяно-Британский легион, формируемый генералом Эдмундом Айронсайдом. В легионе служили русские, поляки, финны, литовцы, латыши, чехи, эстонцы и даже китайцы. Предполагалось, что через 3–4 месяца русские начнут бои, и англичане вернутся на свой остров.

После сдачи Архангельска крейсер «Аскольд» перешел туда и некоторое время служил плавучей казармой легиона.

В сентябре 1918 г. установились 2 участка фронта, разделенных сотнями километров непроходимой тайги. Один из них — Железнодорожный, пересекал магистраль Архангельск — Вологда, другой — Двинский, или Речной, — проходил у слияния рек Северная Двина и Вага. На более отдаленный Речной фронт и отправили отряд Белоусовича. 17 сентября туда же, на аэродром Двинский Березник, перебросили отряд Казакова. Англичане остались в Обозерской.

Вначале действовали 2 полка русских. Из союзных войск большую часть составляли англичане генерала Мейнарда. У русских процветало хищение пайков, что озлобляло солдат, дисциплина и моральный дух были на порядок ниже, чем в роте иностранного легиона Франции. Добровольцы медлили пополнять легион, в который пришлось мобилизовать 1000 человек. В декабре полковника Дурова сменил вызванный из Стокгольма генерал Марушевский. Свою службу в легионе он начал с того, что когда один из полков отказался идти на фронт, то под угрозой расстрела каждого десятого солдаты выдали зачинщиков, которых Марушевский приказал тут же расстрелять.

Общая численность русских войск доходила до 3000 человек, из которых 500 — Архангельский флотский полуэкипаж. Поморы относилось к союзникам враждебно, а к белым — равнодушно. Классовую ненависть проявляли рабочие, и она не наблюдалась у крестьян, не знавших крепостничества, и помещиков.

Легион расформирован в сентябре 1919 г., с эвакуацией экспедиционного корпуса Англии.

 

Глава 3

ФЛОТ СЕВЕРНОЙ ДВИНЫ

Бои охватили равнину Северной Двины и ее притока Пинеги. По этим водным путям края, открытым 5 месяцев в году, зимой шли караваны саней. Кроме них работали 2 железные дороги: Архангельск — Вологда (26 км к западу от Северной Двины) и ветка, идущая к Котласу, стоящему почти в 320 км к юго-востоку от мест боев. Мало было и грунтовых дорог, из которых большое значение имел тракт на левом берегу Двины и другой, от Верхней Тоймы к реке Пинеге. Остальные тропы могли пройти лишь всадники и пешеходы.

Северная Двина стала главным путем снабжения красных (штаб бригады — 11 пароходов; инженерная часть — 18; пехотные части — 6; артиллерийские части — 15; авиация — 5; снабжение — 7, ЧК — 3, госпитали — 2 и т. д.).

Флотилией вооруженных пароходов командовал матрос К. И. Пронский (1887–1949), подчиненные ему офицеры служили, чтобы спасти своих родных от истязаний и смерти в застенках ЧК. Рядовых набирали из речников, а комендоров — из моряков. Штаб флотилии: комфлота, комиссар, начальник штаба, флаг-секретарь, завхоз, минно-артиллерийский содержатель, писарь. Весь личный состав насчитывал 183 военмора.

Вооружение кораблей менялось. Вначале на «Богатыре», «Фениксе» и «Могучем» стояло по две 37-мм пушки Маклена и по 2 пулемета; с 19 августа до 14 сентября — суммарно две 76-мм полевых, две 37 мм Маклена, 6 пулеметов.

При флотилии имелась десантная рота (3 взвода, две 37-мм пушки Маклена, 142 штыка). 21 августа на фронт прибыл 4-й Балтийский отряд моряков (4 роты, 1000 штыков).

Кроме того, РККА вооружила плоты: № 1 (две 152-мм гаубицы) и № 2 (четыре 76-мм горные пушки). А на реке Печоре — 6 пароходов (две 76-мм горные, две 47-мм пушки, 4 пулемета, 15 мин «Рыбка»).

 

Глава 4

НА РЕКЕ ВАГА

Кюрабли вышли из Красноборска 15 августа и вечером 17 августа прибыли на фронт. Утром 18 августа комфлота на «Фениксе» вышел сменить стоявший в дозоре «Богатырь». Увидев дым двух кораблей противника, Пронский, перейдя на «Богатырь», пошел навстречу, «Феникс» следовал за ним.

Белые, имевшие 76-мм полевые пушки, заставили отступить. «Богатырь», отходивший концевым, получил 3 попадания.

Ночью 19 августа на корме пароходов «Богатырь» и «Могучий» установили по одной 76-мм полевой пушке.

Утром 24 августа красные атаковали и продвигались 5 дней, противник отошел до устья реки Ваги, где и укрепился на левом берегу, в местечке Двинский Березняк.

В сентябре на реке появились корабли Англии (канонерские лодки типа «Cockchafer» и мониторы), воздушные силы (18 аппаратов типа «Сопвич» и «Ньюпорт»).

В Котлас прибыли морские пушки, которыми 22 сентября вооружили «Павлин-Виноградов» (бывший «Мурман», три 75-мм) и «Какстон» (две 75-мм). Плавбатареи № 1 и № 2 (по две 102-мм). На № 3 две 120-мм пушки установили лишь в октябре.

Отход войск и минные заграждения на реке уверили англичан в малой вероятности операций до следующего года. Поэтому часть их флотилии покинула фронт. Между тем 25 сентября «Павлин Виноградов», «Какстон» и плавбатареи № 1 и № 2 пришли на фронт. Утром 26 сентября они обстреляли позиции неприятеля, который оставил свои передовые позиции и отошел на линию Борки — Пучега.

Красные, поддержанные огнем кораблей, 11 октября, заняв район Борки — Городок, захватили 13 орудий, продовольствие, обмундирование, пулеметы и винтовки.

Пришли холода, 23 октября в Котласе реку покрыл мелкий лед, «шуга», флотилия ушла вверх на зимовку в Великий Устюг.

Вставшая 28 октября река 2 ноября вновь вскрылась, корабли 4 ноября вновь ушли на фронт и 6 ноября утопили плот с пушками и сбили 2 аэроплана. Новые заморозки заставили 14 ноября уйти вновь на зимовку.

Кампания 1918 г закончилась.

С августа и по ноябрь 1918 г. союзники подвезли на Север около 12 000 англичан, французов, итальянцев и американцев. Но уже пропала надежда на соединение с войсками Чехословакии.

 

Глава 5

ПУТЧ МОНАРХИСТОВ

Этому событию уделено внимание как слабой попытке воссоздать монархию.

Элите на Севере вскоре надоела лихая демократия, и в сентябре 1918 г. капитан 2 ранга Чаплин, по согласованию с генералом Пулем, арестовав правительство Чайковского, посадил его в Соловецкий монастырь. Но профсоюз пригрозил всеобщей забастовкой, и, под давлением послов стран Антанты, генерал Пуль послал за узниками крейсер, который и привез их в Архангельск. Чаплин, бежав из города, поступил волонтером в пехотный полк Англии. Чайковский же, торжественно приняв бразды правления, выпустил прокламацию о провале заговора монархистов, пытавшихся восстановить на престоле великого князя Михаила Александровича, но путч этот не удался благодаря заступничеству Англии.

После изгнания Чаплина командовать русскими стал полковник Дуров.

 

Глава 6

1919 ГОД

Легендарный 1919 год стал переломным. Весной из Англии прибыли сухопутные силы для захвата Котласа и соединения с фронтом адмирала Колчака. Моряки, сохраняя мелкосидящие канлодки для операций в верховьях Северной Двины, использовали только мониторы.

Не зная о технике Англии, красные так и не усилили свой флот, полагая, что противник ограничится лишь вооружением пароходов и барж. В Москве не знали и о канлодках русской Дунайской флотилии с 152-мм и 203-мм пушками. Поэтому орудия калибром более 102-мм установили на баржах. Из шести канлодок 4 имели по две 75-мм пушки, и только «Павлин Виноградов» и «Карл Либкнехт» — по две 102-мм.

В штабе флотилии царила анархия случайных людей, малокомпетентных и часто едва грамотных.

Но осенью 1918 г. из Англии в Архангельск пришли корабли, уже воевавшие на реках Месопотамии, оборудованные приборами управления стрельбой по берегу и невидимой цели (канлодки «Cockchafer», «Cicala», «Cricket», «Glowworm» и мониторы М-23, М-25). Несмотря на необычно сухое лето и малую воду они воевали уже в мае 1919 г. В июне флотилию усилили мониторы «Humber», М-27, М-31 и М-33.

Мониторы «М-23» и «М-25». Реконструкция И. И. Черникова

Мониторы М-31 и М-33. Реконструкция И. И. Черникова

Имелись также моторные тральщики «Step Dance», «Sword Dance» и «Fandango», посыльное судно «Бородино», 6 быстроходных моторных катеров, вспомогательное судно «Hayderabad», госпитальное судно, баржи.

Флот помог армии 127-мм пушками, установленными на берегу Первую из них инженеры, при помощи русских солдат, сняли с парохода «Zevic» и, после продолжительной ругани, погрузили на баржу «Zevic» буксировал её к месту установки. Но начальство «предполагает», а шкиперы «располагают». С русским разгильдяйством и руганью баржу выкатили на берег. Началась возня со стягиванием, завели всевозможные концы. Баржу перевернули, пушку утопили. Водолазами и кранбалкой её вытащили, в конце концов, установили на берегу, и она действовала успешно.

Боевой погреб и орудийная платформа бронепоезда «Адмирал Колчак». Реконструкция И. И. Черникова

Ленинцам от этих пушек приходилось жарко. Тяжелым испытанием для моряков Англии оказались мины, усеявшие реку, вскоре погибли 2 тральщика.

В июне белые ввели в строй мощный бронепоезд «Адмирал Колчак» (угольные полувагоны с 152-мм пушками Канэ, дальностью стрельбы 10,67 км). В 14 дней доставили пушку с острова Мудьюг, установили её на платформу и провели опытные стрельбы.

Затем орудие, установленное на наклонную платформу, увеличило дальность стрельбы до 12,8 км. Наклонная платформа имела тактические и технические недостатки, и старший лейтенант Рыбалтовский перевернул пушку компрессором вверх. Это, при новой подъемной дуге, позволило стрелять на дистанции 13,87 км, а с длинными снарядами крейсера «Аскольд» и до 17,07 км.

Боевые погреба и три 152-мм установки с перевернутыми компрессорами были готовы 25 мая, а четвертая — в июне.

«Адмирал Колчак» имел огромную мощь (четыре 152-мм, две 76-мм горных пушки и 16 пулеметов). Поэтому союзное командование 7 мая разделило его на два.

Второй поезд имел длинное и пышное название «Вице-адмирал Андриан Непенин» (две 152-мм, одна 76-мм пушка и 8 пулеметов).

Двина к концу июля сильно мелела, а в 1919 г., из-за малого снегопада прошлой зимы и исключительно жаркого лета, плавание по фарватеру стало очень трудным, и мелкосидящих плавучих средств явно не хватало.

Плавучий ангар истребительного отряда Северного дивизиона. Реконструкция И. И. Черникова

Лоцманы упрямо сажали баржи на мель. Не было случая, чтобы баржа, поднимаясь вверх по реке к Троице, не простояла на мели 12–48 часов.

Северо-Двинская флотилия не могла оказать серьезного сопротивления противнику, и даже ретировалась от двух 152-мм пушек у деревни Кургомень.

Плавучие батареи — главная боевая сила красных, из-за малоподвижности не стреляли по быстроходным кораблями Англии. Канлодки со слабыми, изношенными пушками и малой скоростью хода не выдерживали столкновений с флотилией Англии.

Ленинцы не могли вести серьезные операции. Унтер-офицеры, смелые и решительные, выполнявшие рисковые задачи, для управления кораблей, как правило, не годились. Капитан и комендант создали гибельное двоевластие, разделив команду судна на аристократию — матросов, и плебеев-речников.

На корабли летом установили более крупные пушки и вновь оборудовали 3 канонерские лодки «Труд», «Усть-Сысольск», «Роза Люксембург».

Помимо штаба 6-й армии, флотилия оперативно подчинялась начальнику Северо-Двинского района, в штабе которого морских специалистов не было. Поэтому от этого воинского начальника шли приказы самого нелепого, с морской точки зрения, характера.

В 1919 г. флотилии даже не разрешили включить телеграфный аппарат в единственный провод на Северной Двине, постоянно занятый армией.

Моряки отправляли радиограммы через полевые станции РККА. Для телеграфной связи использовали провод Наркомата почт и телеграфов, который армия загружала посланиями о портянках и сапогах. Телеграммы из Москвы доходили на фронт иногда на второй месяц.

Воздушные силы

Самолеты красных базировались в деревне Пучуга, затем — Нижняя Тойма. Аппараты стояли в палатках на берегу, а гидроаэропланы — на баржах, снабженных помостом для спуска на воду. Мастерской и базой служил пароход «Пугачев».

В каждый из четырех отрядов входило 10–12 аэропланов (М-20, Спад VII, Ньюпор X, XVII, XXIV, XXV), из них исправных 4–5. Не хватало топлива и вооружения, зажигательных пуль и специальных бомб (дымовые, зажигательные, осколочные).

Белые оборудовали в Двинском заливе аэродром и ангары на 40 аппаратов, которые уничтожили 2 аэродрома, 1 плавбатарею, 1 катер (повреждено 11 судов), убит 21 моряк (60 ранено).

Сухопутные силы РККА

В состав сухопутных сил Советов входили батальоны матросов Балтфлота и флотилии Северного Ледовитого океана, 1-й Рабоче-крестьянский красный полк, Вологодский красный полк и прочие (около 6000 штыков). Операциями руководил полковник германского генерального штаба Эге.

Артиллерии красных всюду превосходили союзников почти в 2 раза. Войска имели прекрасное вооружение, снабжение, умелое руководство стрельбой артиллерии, корректировавшейся со змейковых аэростатов.

Но части паниковали и не выносили арт-огня. Мобилизованные зачастую дезертировали и бунтовали.

 

Глава 7

БРИТАНИЯ НА ДВИНЕ

Первые 2 корабля Англии пришли на фронт 2 мая. Красные бессистемно стреляли по деревне Кургомень. Каждый день число их кораблей увеличивалось, но флотилия не могла выдержать боя с «владычицей морей».

Флот красных оказался не только безобидным, но и приносил пользу, снабжая свежей рыбой союзные силы. После бомбардировки реку покрывали рыбачьи лодки и корабельные шлюпки, ловящие оглушенную, плавающую по поверхности рыбу. Девушки, называя себя «барышнями», всегда оказывались впереди и хватали самую крупную рыбу. Их колоритные фигуры оживляли пейзаж. Загорелые, обожженные солнцем, всегда босиком (чулки и сапоги одевались только по праздникам), они мелькали повсюду, в разноцветных платках, завязанных под подбородком, всегда здоровались и весело улыбались синими глазами. Работая как мужики, барышни грузили и разгружали баржи, таскали ящики, бревна, артиллерийские запасы, бомбы и никогда не унывали. Улыбаясь, они работали, удивляясь «сумасшедшему» англичанину, который то разгружал, то нагружал одни и те же баржи, у которого так много сахара и который требовал яиц больше, чем куры могли снести.

Но юные «леди» быстро смекнули: «У англичанина много чего есть — значит, и платить он может много». И стали вовсю использовать свою естественную монополию. В начале интервенции за банку тушенки, фунт сахара или мешок картошки они давали десяток яиц. Но затем прониклись духом предприимчивости и за одно яйцо требовали полфунта сахара или банку тушенки, страстно торгуясь при этом не менее часа. Молоко, бывшее вначале безукоризненным, барышни разбавляли водой и, не краснея, доказывали, что оно натуральное. Они правили лошадьми и возили продовольствие на передовые позиции, куда мужики отказывались идти.

Англичане всегда предпочитали брать на работы баб, более веселых, добродушных и трудолюбивых. Мужики же больше разговаривали и рассуждали. Но барышни воровали, в их пышных юбках и кофточках всегда находилось место, куда они прятали банки сгущенки, сахар и муку. Эту добычу они потом втридорога продавали в деревне. Если девушку хватали за руку, то её «раскаяние» просто шокировало. С криками, «обливаясь» слезами, она припадала к ногам, и все ограничивалось двумя-тремя словами укора, о большем наказании не могло быть и речи.

Британцы вели воздушную разведку и бомбили противника. Утром 19 мая корабли Англии, поднимаясь в строе пеленга от мыса Кургомень, обстреляли плавбатарею «Москва» и буксир «Арнгольд». «Павлин Виноградов» и «Карл Либкнехт» спустились до деревни Троица, огнем отогнали две головных канлодки противника. Британцы отошли.

В июне, после смерти командера Грина, в командование флотилии Англии вступил кэптэн Альтхэм. К этому времени пришли мониторы М-27, М-31, М-33 и «Humber», и канлодки поочередно уходили в Архангельск для ремонта.

Утром 17 июня 11 аэропланов Англии разбомбили аэродром красных в деревне Пучуга, уничтожив весь РККВФ на Севере. Англия имела лучшие аппараты, летчиков и громадный запас чистого бензина. Красные летали на суррогате; аппараты перебирали и подгоняли все части; механики работали дни и ночи.

Мониторы М-27, М-33, «Humber» и канонерские лодки «Cockchafer» и «Glowworm» стояли на выгодной позиции, скрытой от наблюдателей. От реки Шидровки и выше просматривалась стоянка красных. Тяжелая батарея надежно прикрывала их флот.

Ночью 19 июня береговая артиллерия, канлодки «Cockchafer», «Glowworm», мониторы М-27, М-33, «Humber» громили позиции Советов.

Плавбатареи заставили флотилию Англии отойти. Но 4 самолета, атаковав корабли и батареи красных, снижаясь до 300 м, впервые сбросили мощные бомбы, оставлявшие в твердой глине воронки диаметром 4 м и глубиной 2 м. Одна из бомб зажгла плавбатарею № 5. Команда успела выскочить на берег до взрыва снарядов.

Утром 20 июня противник занял деревню Текутиху, захватил полевую батарею, окружил красных на левом берегу реки Топса, атаковал деревню Плес, занял деревню Троица. Одновременно 3 британские канонерки и 5 самолетов атаковали корабли красных. Обстреляв фарватер у деревни Нижнее Сельцо, британцы шли вверх.

Красные потерпели поражение. 27 июня канлодка «Cricket» прорвалась к Троице. На следующий день за нею последовали остальные корабли и транспорты. В бою монитор М-33 получил попадание в корму.

Заняв 21 июня реку Топса, британцы заставили красных отойти на линию реки Сельменга — на правом берегу и деревни Сельцо — на левом. Тральщики «Fandango» и «Sword Dance» взорвалась. Удалив минное заграждение в устье реки Топса, корабли Англии подошли к деревне Троицкая-Плес. Красные, без поддержки флота, на позициях долго не задерживались.

У деревни Рубеж (107 км ниже Котласа) саперы красных поставили заграждение, утопив для этого 70 барж. На острове заложили 5 камнеметов; а из баржи соорудили плавучий камнемет.

Кроме того, на две канлодки красные установили 130-мм пушки (на 7–8 кабельтовых превышавшие дальность стрельбы противника). Англичане, увеличив угол возвышения своих пушек, стали стрелять на 80 кабельтовых.

 

Глава 8

РУССКИЙ БУНТ

Бесконечные просторы Севера ошеломили англичан. Берега покрывали непроходимые леса, даже вьючная артиллерия с трудом двигалась по узким тропам.

Жизнь в Архангельске скрашивалась охотой и рыбалкой, небо чернело от уток, а озера кишели рыбой. Спорт, скупка меха и леса первоначально царили в отрядах интервентов.

Для поддержки малочисленных сил союзников генерал Айронсайд решил формировать воинские части из раскаявшихся красных, готовых с оружием в руках искупить свою вину. Зимой 1918–1919 гг. в тюрьмах томилось около 23 000 пленных и дезертиров. Мужики, насильно взятые в РККА, сражались под страхом смерти и репрессий к своим женам и детям. Одевали их плохо, хлеба и сушеной рыбы явно не хватало. До этих людей с их простой психологией доходили слухи о прекрасной пище и теплой одежде у противника. Не веря рассказам об «английских разбойниках» и «японо-американских палачах», многие уходили в плен.

Начавшийся тиф в тюрьмах возмутил эсеров, и Айронсайд лично стал вербовать там добровольцев. Без разбора, не обращая внимания на протесты прокурора, он забрал из тюрьмы всех желающих.

Раскаявшихся в своих заблуждениях в батальоне Дайера добротно обмундировали, превосходно кормили, но требовали строгой службы. Уже в мае 1919 г. русские мрачно и злобно печатали шаг по улицам Архангельска. Можно себе представить чувства этих людей, когда они с русским триколором, который нес бывший комиссар уезда, кричали в честь королевы Англии громкое, троекратное, раскатистое «ура».

Вскоре несколько батальонов поморов сменили британцев на передовой. Айронсайд объявил журналистам, как он соединится с адмиралом Колчаком в районе Котласа и Вятки, где передаст ему вооружения и снаряжения. Обыватели встретили это с восторгом, но военные сочли, что генерал «открывает планы врагу».

Вначале поморы произвели на британцев хорошее впечатление. Но это оказалось заблуждением, о котором вскоре узнали сыны туманного Альбиона. Унтеров набирали из приказчиков, грубых, жестоких и равнодушных. Новые русские пьянствовали и веселились. Ленясь выполнять свои обязанности, они, не интересуясь настроением своих соплеменников, ничего не знали, хотя и могли заметить назревающий бунт.

В июне англичане погрузилась на баржу и пошли вверх по Двине, кормить комаров. Тучи москитов висели над ними и с жутким воем пикировали на интервентов.

Стоял полярный день, солнце светило круглые сутки, казалось, что крестьяне никогда не ложились спать. Днем и ночью бородатые люди в полотняных красных и синих рубахах застенчиво и с любопытством смотрели на военных. Женщины бойко торговали яйцом, молоком и маслом.

Британцы искренне желали помочь местным обустроить их Россию, но крестьяне в массе своей относились равнодушно к ним. Затем оказалось — мужики предпочитают красных.

Баржа медленно двигалась вверх по реке, в Березняке погрузился русский саперный батальон, в котором доблестно служили и женщины. Англичан удивляла способность русских приспосабливаться к любой власти. Один пленный взялся охранять своих единоплеменников. Ему дали фуражку, винтовку и гранату. Затем все арестованные и конвоир сражались за дело Антанты.

С приходом союзников белые ободрились и захватили Троицу и Торопу.

Англичане бои не вели, а занимались учениями. Казалось, ничто не предвещало беды. Как вдруг разыгралась кровавая драма. Бунт, резня и прочие ужасы русской жизни обрушились на британцев.

Поморы батальона Дайера, на которых потратили столько сил, утром 7 июля перерезали спавших офицеров и бросились через Троицу и Торопу, обстреляв эти деревни из пулеметов. Затем дикая, неорганизованная толпа скрылась в лесах и убежала к красным.

На мониторе «Humber», стоявшем посредине реки, слышали выстрелы, но вначале приняли их за учебные стрельбы из пулемета. Однако темп стрельбы учащался, и стало очевидным — на берегу творится что-то неладное. Моряки заметили человека, спустившегося к воде и взывавшего о помощи. Это был капитан Барр, один из офицеров батальона Дагера. Раненный 10 пулями, он умер по дороге в госпиталь Архангельска.

Монитор М-31 высадил десант, а стоявшая неподалеку русская батарея открыла огонь.

Из штаба отряда Англии, стоявшего в Осиновой, выслали на пароходе «Ретвизан» 2 роты стрелков, которые через 5 часов хода прибыли в Троицу. Но матросы уже навели прядок.

Так, вся зимняя работа британцев свелась к нулю.

Не успели рассеяться мрачные впечатления от этой кровавой драмы, как восстал 5-й Северный стрелковый полк, укомплектованный жителями Онежского уезда. На реке Онеге славились богатые села — Порог и Запорожье, в которых, быть может вопреки громадным подачкам уроженца этих мест отца Иоанна Кронштадтского, процветали тунеядцы и хулиганы.

Восстали недовольные мобилизацией во время сенокоса, это использовали ленинцы, захватившие вскоре весь Онежский район.

Солдаты арестовали почти всех офицеров во главе с командиром полка, которому на шею накинули веревку и утащили к красным. Двенадцать офицеров, окруженных в избе, покончили с собой.

Затем восстал 6-й Северный стрелковый полк Железнодорожного фронта и готовился заговор в 7-м Северном стрелковом полку в соседнем Селецком районе.

Незадолго до этого на Двине соединенные силы русских и англичан взяли большой район, который затем пришлось оставить, но мужиков мобилизовали. Они и стали душой заговора в Железнодорожном и Селецком районах.

Но дрогнула совесть у одного из путчистов — бывшего унтер-офицера гвардии, и он предупредил командира. Роту заменили надежные части с артиллерией для встречи обходной колонны красных. Большевики не заставили себя долго ждать и вскоре без всякой опаски нагло вывалили на опушку леса. Ураганный огонь еще более усилился, когда послышались крики: «Товарищи, не стреляйте, свои, свои». Красные потеряли здесь более батальона убитыми и ранеными.

Недоброжелатели Айронсайда сообщили в Англию, как убитые офицеры стали жертвами легкомысленного опыта, печать обвиняла генерала во введении в заблуждение общества сообщениями о возрождении русской армии на Севере. Затем шли разбирательства в парламенте. Айронсайд уже настаивал на уходе войск Англии, считая, что на русских нельзя положиться, и никакая совместная работа с ними не возможна.

Союзники не хотели иметь дело с белыми. Так, на Онегу они послали монитор для выручки арестованных англичан. Обстреляв и истребив лучшую часть города Онега из тяжелых пушек, англичане, получив своих, отказались выручить русских и поддержать десантную операцию высланного белыми отряда.

Недоверие и страх охватили англичан. Так, конвой сопровождал небольшую группу русских арестантов на пароходе из Онеги в Архангельск. Из-за случайного выстрела солдаты стали стрелять по русским, нескольких ранили, а двоих убили. Но ехавшего тут же русского офицера изолировали, и сержант, добродушно похлопывая его по плечу, пытался выразить свои симпатии и успокоить, говоря ломаным языком: «Русский офицер не надо бояться, русский офицер карош, а русский солдат сволочь, большевик».

Айронсайд готовил эвакуацию, пытаясь склонить к этому и командование белых. Но генерал Миллер отклонил это предложение сначала 30 июля принципиально, а затем окончательно 12 августа, после совещания со старшими чинами штаба и строевыми командирами.

В это время в районе Архангельска оставалось 11 000 английских и 19 000 войск белых. В Мурманске — 5000 англичан, 1400 французов, сербов, поляков и 7000 русских. Всего 43 400 человек.

Вскоре вспыхнула революция в Германии, и страна прекратила войну. Флот Германии покинул Финский залив. С приходом на Балтику кораблей союзников стратегическая ситуация изменилась.

 

Глава 9

ПОБУДКА НА БАЛТИКЕ

Англия организовала белых в Прибалтике, наступавших на Петроград. Для действий против Балтфлота 10 октября 1918 г. пришла эскадра адмирала Кована. Через 2 дня флот Эстонии стоял в Лужской губе и 14 октября вел бой с батареями Калиша.

Кован решил подавить Красную Горку и Серую Лошадь. Монитор «Эребус» 27 октября, встав в Лужской губе, обстрелял форты. Корректировку вел летчик, летавший над крепостью. Но британцы лишь накрыли, а на уничтожение крепости уже не хватило снарядов.

После революции в Германии, 9 ноября, ВЦИК аннулировал Брестский мир. Немцы отходили, а красные быстро наступали на Нарву, Псков и Двинск. Но 2 декабря на рейд Виндаву (Вентспилс) вошли 4 крейсера, 6 эсминцев и тральщики Англии. Интервенты подвезли для Эстонии и Финляндии вооружение, снаряжение и обмундирование.

Ночью 5 декабря подорвался на мине и затонул крейсер «Cassandra». Затем крейсер «Сигасоа» подорвался на мине в Финском заливе и ушел в Копенгаген для ремонта.

Ленинцы приободрились, и комиссар Раскольников, решив поднять бунт в Ревеле, 24 декабря выделил для этого линкор «Андрей Первозванный», крейсер «Олег» и эсминцы «Спартак», «Автроил», «Азард».

Кронштадт во льду, 26 декабря «Спартак» и «Азард» снялись с якоря и за густо дымящим ледоколом пошли в шуршащих, с треском ломающихся льдинах. В шуме и грохоте трясет корпус. Наконец скрежет прекратился, корабли вошли в свободное ото льда море.

С «Азарда» вдруг семафорят — погрузили мало топлива, и эсминец пошел вслед за ледоколом. С болью в сердце Раскольников потом вспоминал, что такое возможно лишь при разрухе. В подтверждение этого пришла весть — «Автроил» не готов к выходу.

«Спартак» одиноко побрел в разведку, показался остров Вульф. Здесь и в Наргене стояли 305-мм батареи. В 1918 г., при наступлении немцев, их взорвали. Но уверенности в этом не было, и эсминец безответно обстрелял остров. Красные продолжили лихой рейд. Но 27 декабря в глубине гавани Ревеля показался дымок, затем другой, третий, четвертый, пятый, зловеще приближались они. Сказочно вырастали резкие очертания кораблей, дистанция сокращалась. Едва завидев на горизонте дымки, красные развернулись и полным ходом направились в Кронштадт.

Раздался жуткий треск. «Спартак» резко подбросило кверху, он внезапно остановился, наскочив на подводную каменную гряду. Лопасти винтов отлетели, за кормой торчала высокая веха, обозначавшая опасное место.

«Это хорошо известная банка Девельсей, отмеченная на любой карте. Как обидно!»

Раскольников предложил открыть кингстоны, но они не работали. Подошли англичане и спустили на воду шлюпки.

Военморы «Спартака», переодев комиссара в бушлат и стеганую ватную куртку, заверили, что не выдадут его. Кок «взял на хранение» часы комиссара.

Шедший следом «Автроил» также пленили. Часть моряков расстреляли на острове Нарген. Переданные Эстонии, эсминцы стали первыми кораблями их флота.

Сырым, туманным утром 10 января 1919 г. Раскольникова привезли в Лондон. Понемногу он начал читать газеты, сообщавшие, что в Москве продают мясо людей, а Красная армия это сброд китайцев и латышей.

В парламенте Англии сторонники интервенции возмущались политикой Ллойд Джорджа, учитывавшего настроение утомленных войной крестьян и рабочих. Отбивая нападки консерваторов, он, ссылаясь на пример Наполеона, заявил: «Россия такая страна, в которую легко войти, но из нее трудно выйти».

Красный Крест Дании выгодно обменял пленных. За Раскольникова Москва отдала всех англичан, захваченных до осени 1919 г., в том числе 17 офицеров. Но затем в Москве выяснили, как по приказу иуды Троцкого враг народа Раскольников отдал в руки интервентов 2 эсминца. При этом целомудренно умалчивая о безалаберности командования и неуправляемых бандах матросов. Советские моряки ничего не знали о новых средствах войны на море, в том числе и о торпедных катерах «СМВ».

Англия вооружила в Эстонии корпус генерала Родзянко, который 17 мая 1919 г. прорвал фронт 7-й красной армии и занял Гдов (18 мая), Ямбург (19 мая), Псков (23 мая); подошел к Луге, Ропше и Гатчине. Упоенный успехами, 24 мая в Хельсинки генерал Н. Н. Юденич создал так называемое Политическое совещание Северо-Запада России, а 10 июня верховный правитель Колчак назначил его главнокомандующим войсками в этом регионе, объединенными 19 июня в Северо-Западную армию.

Отступавшие части 7-й армии РККА 27 мая вышли на берег Копорского залива. Белые в предместьях Петрограда наседали на Гатчину и Красное Село.

Действующий отряд флота (линкор «Петропавловск», эсминец «Азард», тральщики «Ударник» и «Клюз», сторожевые суда «Гарпун», «Якорь») 28 мая встал у Шепелевского маяка.

Положение красных ухудшилось. Белые вышли к форту Красная Горка на расстояние 7–8 км. В форту Павел 11 июня загорелись мины заграждения, взрывы за 12 часов разрушили треть казематов. Перешли к белым 1-й, 2-й Кронштадтские и 105-й стрелковый полки.

Ночью 13 июня комендант форта Красная Горка Неклюдов объявил пулеметной команде, что коммунисты не хотят сдаваться. Утром 275 полусонных ленинцев и 100 беспартийных уже сидели в казематах.

Форт, предъявив ультиматум Кронштадту сдаться, открыл огонь. К мятежникам присоединились форт Обручев, батарея Серая Лошадь и тральщик «Китобой», который перешел в бухту Пейпия, где стояли корабли Англии, и передал шифры и коды.

Для обороны Петрограда ЦК РКП(б) послал Сталина, назвавшего мятежные форты ключом Кронштадта. Быстро разнесли весть о мудрых словах лучшего друга Ильича. В Кронштадте и Петрограде за 2 дня сформировали 3 отряда моряков (2100 человек). Два полка 7-й армии, бронепоезд, броневик и батарея тяжелых пушек вошли в Береговую группу по ликвидации мятежа на Красной Горке.

Форт Обручев сдался, 14 июня на Красной Горке вспыхнул пожар. Аэропланы сбрасывали воззвания и мешали мятежникам корректировать стрельбу с аэростата. В 16 часов батарея Серая Лошадь обстреляла красных, но её подавили линкор «Петропавловск» и крейсер «Олег». Форт Красная Горка 16 июня пал.

В этот же день подорвались на минах в Финском заливе тральщики Англии «Джентиан» и «Миртль». Но утром 18 июня крейсер «Олег», стоявший у Толбухина маяка в охранении эсминцев «Гайдамак», «Всадник» и сторсудов, атаковали торпедные катера. По левому борту у носовой кочегарки прогремел взрыв, крейсер затонул.

С 29 июля самолеты финнов и англичан бомбили Кронштадт и корабли флота. 30 июля в Биоркэ доставили из Англии 7 быстроходных катеров. 1 августа эскадрилья английских и финских самолетов атаковала Кронштадт. Но бросали бомбы неточно, о налетах матросы отзывались пренебрежительно. Поэтому воздушную тревогу ночью 18 августа в Кронштадте приняли спокойно. Злые реплики невыспавшихся людей слышались сквозь грохот незашнурованных ботинок, команды разбегались по боевым постам.

Светила луна. На большой высоте медленно плыли облака, похожие на большие льдины, края которых подсвечивались сверху. На земле и воде густой мрак. Кое-где луна пробивалась между полями облаков и, как прожектором, выхватывала отдельный кусок, затем через пол или четверть минуты пряталась опять. Почти штиль. В просветах облаков мелькали самолеты.

Зенитки били ожесточенно, но безалаберно. В лучах прожекторов мелькали пушистые комки разрывов шрапнели и осколочных снарядов.

У носа «Андрея Первозванного» встал громадный, выше фок-мачты, столб воды. Грохнуло тяжелое «ух!», ударила мощная волна, линкор сел на грунт. Катера подорвали торпедами учебное судно «Память Азова».

В походе на Петроград могли участвовать страны Прибалтики, но шовинистическая политика белых оттолкнула их. Общее наступление Эстонии, Латвии и Польши сорвалось после нападения на Ригу частей князя Бермонта-Авалова.

Эта живописная фигура достойна некоторого внимания. В июне 1919 г., когда эстонцы и войско генерала Родзянко наступали на Петроград, фон дер Гольц решил воссоздать Балтийское герцогство руками русских, объединенных в Западный корпус. На роль командира корпуса претендовали многие генералы, но Бермонт, о котором злые язык поговаривали, что батюшка его — ювелир Рафаил Берман, объявил, что находится в родстве с династией Романовых как сын одного из великих князей. Всем сомневающимся он обещал «бить в морду, как в бубен». В августе Бермонт имел около 8000 штыков. Деньги он получал от немцев, пайки — от Антанты, жил в свое удовольствие в тихой Митаве и как бы готовился к «смертному бою» с красными.

В Митаву приехала делегация союзников, уговаривать Павла Рафаиловича идти к Нарве, на помощь Юденичу, сменившему Родзянко. Но воевать не хотелось, и, чтобы продемонстрировать, что никто его это делать не заставит, Бермонт слегка поиграл мускулами, несколько раз прогнав по кругу единственное более или менее боеспособное подразделение своего корпуса — 1-й батальон пластунского полка.

После того как немцы разоружили латвийский гарнизон Митавы, терпение союзников лопнуло. Англия и Франция надавили на Берлин, и вскоре войска Германии оставили Прибалтику. Тогда солдаты и офицеры армии фон дер Гольца перешли на службу к Бермонту.

Западный корпус быстро вырос в армию (50 000 человек, 600 пулеметов, 100 орудий, 50 минометов, 3 бронепоезда, 120 самолетов, 10 бронемашин, 12 танков). В нем воевали многие из знаменитых полководцев Третьего рейха: фельдмаршалы Лееб, Ктохлер, Клейст, генералы Фрич, Гудериан, Арним, Штильпнагель.

Осенью Павла Рафаиловича усыновил некий князь Авалов, потомок древнего рода Грузии. Князь Бермонт-Авалов, упорно сопротивляясь союзникам, пытавшимся присоединить Западную армию к Юденичу, согласился подчиниться лишь генералу Деникину Но тот, не желая связываться с авантюристом, заявил: «К чертям этого Авалова и его немцев!»

Вермонта это не очень огорчило, он уже мнил себя царем. На одном из приемов офицеры приветствовали его криками: «Да здравствует будущий государь император земли Русской!» Павел Рафаилович скромно пожурил их: «Ну что вы, что вы, господа! Это вы преждевременно!»

Вермонт сам решал, на чьей стороне и против кого выступать. Союзники толкали его против красных, а старый друг фон дер Гольц предлагал, уничтожив независимость Латвии и Эстонии, возродить Балтийское герцогство.

Западная армия 8 октября двинулась на Ригу. Берлин, испугавшись конфликта с Антантой, отозвал фон дер Гольца в Германию, дав понять, что не имеет к происходящему никакого отношения.

Вермонт тут же заявил, что восстанавливает Прибалтику в составе России, для «царя Кирилла Владимировича». Но лидеры белых открестились от затеянного князем похода, а Юденич даже прислал латышам 4 пушки. На помощь пришли эстонцы, поддержанные огнем кораблей Англии и Франции.

Юденич под Петроградом тщетно надеялся, что князь образумится и придет на помощь. В сущности, красные могли бы и поблагодарить Павла Рафаиловича. Как позднее иронически писала газета «Новое Варшавское слово»: «За наступление на Ригу Вермонт получил по радио благодарность Ленина, а графа фон дер Гольца заочно наградили орденом Красного Знамени».

Бои шли около месяца. Газеты Прибалтики пестрели патриотическими призывами: «Вновь идет Черный рыцарь! К оружию! На последний бой!»

Зверства немцев шокировали: единственное русское подразделение Западной армии — 1-й пластунский батальон разбежался.

Военные неудачи и разногласия Юденича с финнами и эстонцами привели к усилению левых, и 11 августа по инициативе английского генерала Ф. Марша создали правительство Русской Северо-Западной области в составе кадетов, эсеров и меньшевиков, подтвердивших суверенитет Эстонии, Латвии, Литвы и Польши. Юденич, лишившись полномочий диктатора, стал лишь военным министром.

Северо-Западная армия Юденича (17 800 штыков, 700 сабель, 57 пушек, 6 танков капитана 1 ранга П. А. Шишко, 2 бронеавтомобиля, 6 самолетов) имела 4 бронепоезда. На полувагонах «Адмирала Колчака», «Адмирала Эссена», «Талабчанина», «Псковитянина», защищенных по бортам мешками с песком, стояли 76-мм полевые пушки и пулеметы. Своими рейдами они наводили панику на красных, но не могли остановить продвижение их мощных бронеплощадок.

Имелось морское управление, перешедшая от красных Чудская флотилия из 3 судов и созданная в Нарове речная флотилия капитана 1 ранга Д. Д. Тыртова. В сухопутных частях воевало до 250 морских офицеров и гардемаринов.

Юденич 11 сентября 1919 г. прорвал фронт, 12 октября пал Ямбург, затем — Луга, Гатчина, Красное Село, Царское Село, Павловск, и 19 октября он подошел к Петрограду. Красные встали на Пулковских высотах.

Но белые не перерезали Николаевскую железную дорогу, и Троцкий, перебрасывая подкрепления, создал многократное превосходство сил. Массовая мобилизация рабочих, коммунистов и комсомольцев укрепила войсковые части.

Петроград стал укрепрайоном. Обуховский завод отремонтировал 8 бронепоездов, построил зенитную установку, 3 трактора «Холт» и пулемётные башни для обороны улиц. Ижорцы изготовили 6 бронепоездов, 4 бронемашины и 375 противопульных щитов, отремонтировал 40 бронепоездов, 20 бронемашин. Путиловский завод выпускал бронеавтомобили на гусеничном ходу и бронировал трамвайные вагоны.

К обороне города привлекли до 3000 женщин. Работали 4 хирургических отряда Военно-медицинской академии.

Финляндия и Англия не оказали помощи. Эстонии, напуганной шовинизмом Юденича, Москва обещала политические и территориальные уступки. В упорных боях 21–25 октября Северо-Западную армию разбили. Красные 31 октября заняли Лугу, Гдов — 7 ноября и Ямбург — 14 ноября, после чего белые ушли в Эстонию и там разоружились.

Под Петроградом воевали бронепоезда № 6 «Путиловцы», № 44 «Володарский», «Коммунар», № 45, № 89, № 17 «Смерть или победа».

На Обуховский завод, для ремонта пушек, 16 октября прибыл бронепоезд № 38 «Черноморец». За сочувствие меньшевикам и эссерам моряков разоружили, заменив их комендорами линкоров «Гангут», «Полтава», «Петропавловск» во главе с матросом подводной лодки «Касатка» И. Н. Деменевым.

В ноябре части Вермонта ушли в соседнюю Литву. Князь Авалов, так и не став ни балтийским герцогом, ни русским императором, произвел самого себя сначала в генерал-майоры, а затем и в генерал-лейтенанты.

С Эстонией 31 декабря заключено перемирие, 22 января 1920 г. Юденич объявил о роспуске Северо-Западной армии, 28 января — арестован властями Эстонии, но освобождён после вмешательства командующего эскадрой Англии, стоявшей на рейде Ревеля, а 2 февраля подписан мирный договор, которым в Москве очень гордились как прорвавшим блокаду. За Эстонией последовали Литва (12 июля), Латвия (11 августа) и Финляндия (14 октября).

 

Глава 10

ЛАДОГА

Отряды финнов, перейдя границу 22 апреля 1919 г., двигаясь на Олонец, Лодейное Поле и Петрозаводск, могли перерезать Мурманскую железную дорогу. Бои шли в так называемом Междуозерном районе (Онежское и Ладожское озера с рекой Свирь). Еще в 1918 г. Петроградская трудовая коммуна создала флотилии на Ладожском и Онежском озерах. В феврале 1919 г. Онежской флотилии подчинили, на время выполнения операции в восточной части Ладожского озера, сторсуда «Ласка», «Выдра», «Куница», «Горностай» и эсминцы «Амурец», «Уссуриец».

Эсминец «Сторожевой». Реконструкция И. И. Черникова

Гидроотряд флотилии сформирован в августе (четыре самолета М-9, два М-20).

В Лодейном Поле зимовал дивизион заградителей, который не мог выйти из-за ледохода. Поэтому корабли переправляли войска. Из Шлиссельбурга в Старую Свирицу 1 мая пришли сторожевые суда «Куница» и «Горностай», 4 мая они обстреляли прибрежную дорогу от Олонца до Видлицы, а 8 мая в устье реки Видлицы потопили пароход неприятеля.

Войска Междуозерного района 22 июня получили приказ совместно с Онежской флотилией (эсминцы «Амурец», «Уссуриец»; заградитель «Яуза»; сторожевые суда «Выдра», «Ласка», № 1, № 2, № 4; посыльное судно № 1; пароходы «Каляев», «Кибальчич», «Гарибальди», «Балмашев») высадить десант в Видлицу — базу финской армии, и отбросить противника на границу Финляндии.

Минно-сетевые заградители «Березина» и «Яуза». Реконструкция И. И. Черникова

Вечером 26 июня, под конвоем сторожевых судов «Ласка», № 1, № 2 и № 4, из Свирицы в деревню Юкселицы ушли пароходы для погрузки десанта. За ними вышли на соединение с десантом остальные корабли и ночью 27 июня подошли к устью Олонки, здесь к ним присоединились транспорты и сторожевые суда.

По флотилии, сосредоточившейся на рейде устья реки Олонки, открыли огонь финские батареи. Корабли, не отвечая, пошли к Видлице.

Эсминцы, обстреляв батареи Видлицы, а заградитель «Яуза» — завод, утром подавили все цели. Затем туда, для погрузки трофеев, вошли «Яуза» и буксир «Сом» (11 пушек, 2000 винтовок, 12 пулеметов, снаряды, патроны и продовольствие). Эсминцы отправились в Шлиссельбург.

Читателю это трудно понять, но, несмотря на свои скромные размеры, отведя угрозу захвата Петрограда, Видлицкая операция имела стратегическое значение. Правда, к этому времени столица уже уехала в Москву, но значительная часть административного ресурса еще находилась в городе на Неве. По современным понятия, это все равно что — выиграть битву под Москвой. Уничтожение базы финской армии означало её полный разгром, и вскоре советские части заняли весь Междуозерный район.

 

Глава 11

ОНЕГА

В мае 1919 г. войска Англии заняли берег Онежского озера на севере Большой губы, с поселками Повенец и Медвежья Гора, где имелись ремонтные мастерские и склады. Капитан 1 ранга А. Д. Кира-Динжан организовал Онежскую флотилию. Главнокомандующий войсками Северной области генерал Е. К. Миллер передал сюда 7 истребителей.

Командир Мурманского военного порта капитан 2 ранга Д. О. Дараган 1 июня отправил катера по железной дороге из Кеми в Медвежью Гору, куда 6 июня прибыло «Передовое крыло» военно-морской авиации Англии (4 гидроплана «Фэйри IIIC»).

29 июня боевое ядро флотилии покинуло Медвежью Гору и ушло в село Шуньгу за Ажейским маяком.

Уже 3 августа вблизи острова Мег истребители белых с их плавбазой «Светланой» встретили 3 корабля красных, каждый из которых имел вооружение сильнее всех трех катеров белых вместе взятых.

Завязался упорный бой, и канлодка красных (две 76-мм пушки, 2 пулемета) уткнулась в берег, так же как и пароход «Сильный» (две 75 мм, одна 37-мм зенитная пушка, пулеметы).

«Сильный» после ремонта вошел в состав флотилии белых. Стычки с неприятелем участились с перевесом всегда на стороне белых.

Из Петрограда в Петрозаводск 12 августа прибыл 4-й гидроотряд морлета Ковалевского (четыре самолета М-9). Но англичане ни разу не встречались над Онегой с летающими лодками красных.

К северу от озера, у поселка Лумбуши, с августа базировалось наземное подразделение морской авиации Англии (5 «Кэмелов», 4 «Ариэйта» и 2 «Авро-504»).

Затем белые десантами 17 августа захватили Кузаранду, Пудожскую Гору, угрожая Петрозаводску.

Красные, используя каналы, соединявшие Балтийское море с Ладожским и Онежским озерами, направили сюда корабли, вплоть до миноносцев. Это привело к поражению белых на Ладоге.

К тому времени авиация Англии уже покинула Архангельск, и 26 сентября начался вывод Онежской группировки.

 

Глава 12

ЭВАКУАЦИЯ СИЛ АНГЛИИ

В Англии, по требованию общественности, прорабатывали план эвакуации войск и флотилии с Северного фронта. Британское командование серьезно относилось к людским потерям, поэтому руководил операцией один из лучших полководцев — лорд Раулинсон.

Первым проявлением этого плана стало наступление 10 августа 1919 г., предпринятое для создания наибольшего расстояния между войсками Англии и красными.

Красные, занимая линию с окопами и проволочными заграждениями, из изб оборудовали мощные пулеметные блокгаузы.

Британцы с помощью крестьян провели разведку флангов и тыла красных, пребывавших в полном неведении о планах противника.

В полдень 9 августа монитор М-33 встал у Сельменьги, но 102-мм батарея, быстро пристрелявшись, накрыла его. Британцам пришлось заменить М-33 другим, но и его накрыли. Пришлось уйти с позиции.

В полдень 10 августа британцы захватили деревню Чудиново. Монитор «Humber» обстрелял деревню Борок, англичане взяли её, затем деревни Городок, Слудки и Липовец. Красные узнали об этом лишь утром.

Мониторы громили укрепления РККА, гидроаэропланы корректировали стрельбу и бросали бомбы. Баржа со змейковым аэростатом подошла ближе к своим кораблям для корректировки стрельбы.

Канонерская лодка «Яков Свердлов». Реконструкция И. И. Черникова

Сторожевое судно «Лассаль». Реконструкция И. И. Черникова

Канонерская лодка «Урицкий». Реконструкция И. И. Черникова

Авиация белых безраздельно господствовала в воздухе, нанося серьезный ущерб кораблям, выбивая из строя людей. Это отмечал коморси Республики Е. А. Беренс. Два самолета красных улетели к противнику (начальник Северного воздушного дивизиона Знаменский, морлет Матвеев на гидроплане М-20; начальник 1-го морского истротряда Яковицкий и механик Лаптев на «Ньюпоре-10»). Северодвинский реввоентрибунал постановил: заключить в концлагерь всех членов семей «злостных перебежчиков» и, в случае их задержания, немедленно расстрелять летчиков.

Дозорный катер «Ульянов». Реконструкция И. И. Черникова

Но 10 августа началась эвакуации войск Англии из деревни Троицкой и разгрузка трех канонерских лодок от снарядов и артиллерии (часть вооруженных пароходов стояла у деревни Шужега, остальные — в Архангельске). На смену британцам вышли 2 Северных полка.

Для проверки сведений о магнитных минах на место их предполагаемого заграждения 3 сентября спустился советский тральщик «Перебор», который благополучно прошел до деревни Плес и вернулся обратно.

Части красных страдали от кораблей Англии, отходивших вниз. Некоторое время у них отсутствовала артиллерия, которую сняли для проводки кораблей через перекат у деревни Чамово, где вода упала до 0,61 м. Русская стихия вынудила бросить в реку часть броневых плит монитора «Humber».

Несмотря на небольшую осадку, британские корабли с трудом прошли перекат, а мониторы М-25 и М-27 17 сентября пришлось взорвать. Красные получали перевес.

Дозорный катер «Рогачев». Реконструкция И. И. Черникова

Канонерская лодка «Усть-Сысольск». Реконструкция И. И. Черникова

Но 23 сентября на магнитном заграждении погиб тральщик «Белогор». На следующий день — «Посыльный» и «Удачный». Корабли встали, наступление захлебнулось. Магнитные мины требовали способа траления.

Водолазы, обследовав проход, мин не нашли, 10 октября плавучие батареи № 1 и № 4 на буксирах тральщиков «Перебор» и «Порог» прошли перекат и 13 октября стали на позиции у деревни Коллежской (Почтовой).

Укрепления на реке Шипилихе просматривались, и корабли открыли огонь до оборудования наблюдательного пункта. Флотилия Англии стояла в 6 км, укрывшись от наблюдения за мысом.

После 6 часов обстрела все укрепления разрушили, 2 вооруженных парохода и 2 плавбатареи противника отошли к деревне Звоз.

17 октября повалил густой снег и к полудню лег 9-см покровом, через 2 дня на реке пошла шуга. Флотилия начала отвод кораблей на зимовку, и 23 октября красные пришли в Котлас, где встали в затоне Лименда для ремонта.

Белых выбили из Яренска, но бои не прекращались до февраля 1920 г. Брошенные союзниками на произвол судьбы, белые воины вскоре погибли.

 

Глава 13

ИЗГНАНИЕ

Военная авантюра генерала Миллера, блестяще начатая победами на всех фронтах, раздвинувшая границы Северной области, окончилась спешной эвакуацией 19 февраля 1920 г. штаба и генералитета.

В Архангельске росло недовольство рабочих, возмущенных арестами, высылками на Печору и расстрелами. Последней каплей стала каторга на Иоханге, необитаемом берегу Мурмана. Сосланные туда рабочие, в массе своей беспартийные, избиваемые начальником тюрьмы Судаковым, гибли от цинги и холода.

Мужики к белым относились равнодушно, на призыв Миллера вступать в армию записались 3 гимназиста. С фронта мобилизованные утекали в тыл под всякими предлогами, заполняя лазареты, эвакуационные пункты и санитарные поезда. На упреки, бросаемые местным купцам, что, спекулируя товарами и мехами, они интересуются только ценами на треску, те спокойно отвечали: «А мы разве просили вас приходить защищать нас от большевиков? Нам и с ними было не скверно». Архангелогородцы красных не боялись, и даже ждали их прихода.

Перед эвакуацией состоялся бал в Купеческом собрании. Утром 19 февраля началась погрузка на суда. Среди тыловиков, крупных коммерсантов и интеллигенции царила паника. Поморы запасались советскими деньгами, прятали ценности, золото, меха, кто-то переезжал в деревню, надеясь там переждать первую волну красных.

Общее настроение сказывалось во фразе: были белые, будут красные, не все ли равно? Авось хуже не будет.

В это время на «Чесме» матросы арестовали офицеров. Но после долгих разговоров выпустили и с винтовками в руках побежали грабить буржуев.

Офицеры планировали покинуть Мурманск на эсминце «Капитан Юрасовский». Но вспыхнуло восстание, погибли командир, лейтенант Н. И. Милевский, и лейтенант В. Д. Державин, застрелился лейтенант Аннин.

На «Ярославне» и «Минине» все каюты, проходы, палуба и трюмы набиты офицерами, фронтовиков почти нет. Отдельные каюты заняли генералы и их женщины, а раненые и все прочие лежали вповалку в коридорах.

Теснота и неудобство увеличились на другой день, когда лед в Белом море затер «Ярославну». Пассажиров с нее перевели на «Минин». На ледоколе, в узких каютах и коридорах ютилось до 1000 человек, но и здесь генералам отвели отдельные каюты.

«Минин» ушел к берегам Норвегии.

Брошенные на произвол судьбы белые бежали на Печорском и Пинежском фронте генерала Петренко. Вновь созданный ВРК арестовал командующего с офицерами.

Двинский фронт генерала Данилова был зажат между Архангельском и войсками красных. Почти все офицеры попали в плен, их вещи и деньги тут же отобрали.

Только Железнодорожная группа генерала Вуличевича двигалась к Онеге. По проселочным дорогам и непроходимым тропинкам, в крепкие морозы, шел этот отряд. В Онеге они соединились с успевшими отойти от Архангельска.

На Мурманском фронте появился ревком, в частях началось разложение. Генерал Скобельцын снялся с позиций и ушел в Финляндию. Красные, заняв Мурманскую линию, отрезали пути отступления отряда Железнодорожного фронта. Вуличевич сдался. Все мало-мальски ценные вещи и деньги у офицеров отобрали.

Эта победа для красных стала неожиданностью, их части, после тяжелой зимы, имели слабую боеспособность. При отходе белых советские части на них не нападали, медленно двигаясь по очищенной территории, держали дистанцию чуть ли не в десятки километров.

Комиссар Кузьмин, стоявший тогда во главе Советов, считал столь легкую ликвидацию северных отрядов «исключительно счастливой». По его мнению, несмотря на сложность эвакуационного плана белых, они без особого труда могли дойти до мурманских позиций из-за плохого состояния войск красных.

В декабре 1919 г. командование 6-й красной армией предложило флотилии оборудовать в Котласском военном порту бронепоезд. Инженер Посаженников спроектировал поезд из двух угольных полувагонов (по одной 130-мм пушке). При 25-градусном морозе, укрепив под вагонами продольные и поперечные деревянные брусья, через 14 дней начали установку пушек, закончив её в 4 дня. Артиллерию испытали 26 января 1920 г.

Бронепоезд «Красный моряк» (7 вагонов, из них 2 с 130-мм пушками, 2 с боеприпасами, 2 — жилье команды, 1 — мастерская и кухня, 42 человека) 31 января 1920 г. ушел на фронт, 5 февраля уже вел бой с «Адмиралом Колчаком» и 10 февраля оттеснил бронепоезда противника. У белых началось разложение, и 19 февраля в Архангельске произошел переворот.

Командовать Архангельским военным округом остался полковник Костанди, а власть в городе перешла в руки Совета профсоюзов, председатель которого, рабочий Петров, стал комиссаром города. Красные стояли в 100–150 км от города и не спешили войти в него, опасаясь попасть в ловушку.

В ответ на просьбу Петрова прибыть скорее в Архангельск комиссар Кузьмин потребовал, чтобы полковник Костанди и представители профсоюзов выехали на станцию Обозерскую и тем самым гарантировали свою искренность.

Между тем в самом городе обыватели и выпущенные на волю уголовники грабили. В первую очередь разнесли обстановку и имущество уехавших на «Минине».

Комиссар Петров, не имея надежных войск, не мог что-то сделать. Кроме того, ему не доверяли местные красные.

Флотилия размещалась по зимним квартирам. Хотя кораблям и не удалось войти в Архангельск, но «Красный моряк» туда приехал.

Стоявший на Двинском фронте бронепоезд «Адмирал Колчак» после переворота в Архангельске бросили и отступали пешком к Мурманской железной дороге. Отряд капитана 1 ранга Рыбалтовского окружили в деревне Сухое. Всех офицеров расстреляли в Холмогорах.

Только команда бронепоезда «Адмирал Непенин» капитана 2 ранга А. М. Лемана, воевавшая на Мурманском фронте, пробилась в Финляндию.

* * *

С потерей Петроградом сакрального значения второстепенному фронту на Севере Москва не уделяла внимания. Но в 1918 г. корабли с полевыми пушками заставили интервентов отступить за реку Вагу.

В 1919 г. мощь красных возросла. Хотя это нельзя сравнить с техникой и боевым опытом речных сил Англии, но Северо-Двинская флотилия успешно боролась с ними.