Поляки оставили заметный след в культуре Петербурга и Парижа. После раздела Польши в 1779 г. Екатерина II обошлась с побежденными резко, но Павел I вернул на родину тысячи сосланных. Александр I назначал поляков в Сенат и губернаторами. Университеты Харькова и Вильны стали очагами польской науки и литературы.
Однако поляки более рассчитывали на Францию. В 1807 г. Наполеон на землях Пруссии создал Великое герцогство Варшавское (2,3 млн человек) под властью короля Саксонии. Польская армия маршала Даву (30 000 человек) воевала в Испании.
В 1809 г. армия Великого герцогства вошла в Галицию. Но епископ русинов Ангелович поднял мужиков на защиту интересов Вены. Спасая поляков, Наполеон обратился за содействием в Петербург, и русские заняли Галицию.
Войну между Францией и Россией шляхта встретила с восторгом, «марш Домбровского» гремел в усадьбах. Козьмян написал оду со словами: «Где это чудовище, этот великан, гроза народов?»
В 1812 г. Литва поставила Наполеону 5 пехотных и 5 кавалерийских полков, а Польша — 17 полков пехоты, 16 — кавалерии, дивизию легионов Вислы, корпус Гамилькара Косинского, артиллерию и саперов — всего 87 000 человек.
Наполеон повел в Москву войска практически всей Европы, но потерпел поражение. Александр 123 декабря 1812 г. объявил в Вильне всеобщую амнистию. Тронутые этим, большинство поляков снова примкнули к Петербургу, как и Великое герцогство, переименованное в Царство Польское.
Поляки Великой армии остались верны своему кумиру. При отречении от престола император Франции оговорил, чтобы его верные союзники вернулись на родину с оружием, багажом, знаками отличия и пенсиями.
Со своей стороны Александр I включил эти части в армию империи, оставив им национальную кокарду.
Многие поляки пошли за Наполеоном на остров Эльбу, сражались при Ватерлоо. В Париже на Триумфальной арке запечатлены имена Домбровского, Володковича, Хлопицкого, Сулковского, Княжевича, Понятовского, Лазовского. Долгое время в Польше думали, что Франция многим обязана им, и со временем она непременно заплатит этот долг.
Воспрянув духом после Октябрьского переворота, поляки решили вернуть утраченные в XVIII в. Белоруссию и Литву, родину поэта нации Адама Мицкевича, а также Галичину Австрии и всю, некогда свою, Украину. Продолжился извечный спор москалей с ляхами.
Глава 1
НАЧАЛЬНИК ПОЛЬШИ
Ключевой фигурой в этих событиях стал Юзеф Пилсудский (1867–1935), возглавивший в 1892 г. Партию польских социалистов.
Рутину аппаратной работы в феврале 1904 г. нарушила авантюра Русско-японской войны, открывшей новые горизонты перед Пилсудским, готовившим путч угнетателям Польши. В Японии изумились этому. Пилсудского пригласили в Токио для переговоров. В июле он привез предложение финансировать партию и снабжать ее оружием. Взамен Пилсудский обещал сорвать мобилизацию в Царстве Польском, вести разведку, саботаж и даже поднять восстание угнетенных народов России.
Но ему не поверили. Вождь национальных демократов Роман Дмовски заявил, что это принесет вред Польше и Японии, Россия в море крови утопит любой бунт, а затем перебросит свои силы на Дальний Восток. Лучше не начинать рискованной игры.
Пилсудский, вернувшись из Токио с пустыми руками, вскоре забыл о неудаче. Ряд поражений в войне обнажали все изъяны режима царя, началась революция.
Для достижения победы в национальном восстании партия работала с сепаратистами России. Борьба, в конце концов, привела к созданию суверенной Польши.
В 1906 г. Пилсудский предложил Австрии создать боевую организацию. На встрече с начальником штаба 10-го корпуса в Пшемысле полковником Францем Каником он заявил о подготовке переворота в России.
В Европе запахло порохом, и Пилсудский связывал с мировой войной большие надежды. Анализируя военный потенциал возможных участников войны, он сделал вывод, что победа пойдет с запада на восток. То есть Россия сначала будет разбита Австрией и Германией, а те в свою очередь — Англией и Францией. Как в воду глядел.
Пилсудский считал, что, бросив на чашу весов событий вооруженные силы, полякам придется выступить союзниками одной из стран, поработивших Польшу. Выбор пал на Австрию, готовившую кадры для будущей армии Польши, не исключая и другие варианты. Вооруженные силы могли обеспечить реализацию этих возможностей. С момента их появления время стало работать на поляков.
Вначале Пилсудский полагал присоединить Царство Польское к монархии Габсбургов, преобразовав её в триединую Австро-Венгро-Польшу, не исключая и других вариантов. Так оно и произошло, далее созданием независимой Польши занималась Франция.
После падения Германии, 11 ноября 1918 г., германский регентский совет в Варшаве передал Пилсудскому военную, а 14 ноября — гражданскую власть в Польше. До 14 декабря 1922 г. он именовался начальником государства.
Глава 2
ЗАПАД
В 1918 г. войска Германии стояли по фронту Псков — Двинск — Минск — Жлобин. Остатки русских армий отошли на линию Псков — Остров — Полоцк — Оршу — Могилев — Чечерск — Стародуб и далее север Украины.
После падения Германии батальоны немецких добровольцев отошли на запад. У Вильно — Гродно встала армия Литвы, в центре — Польши, на юге (Ковель — Ровно) — УНР.
Части Латвийской и Белорусско-Литовской красных армий заняли линию Виндава — Муравьево — Шавли — Ковно — Ораны — Слоним — Пинск.
Польша, решив проблемы границ с Германией, Чехословакией, Латвией, в феврале 1919 г. получила много свободных войск: на фронте от Латвии до Припяти 72 500 бойцов против 32 800 советских; а от Припяти до Румынии — 30 000 против 19 000. Армия Латвии — 24 000 бойцов.
Армия Польши в феврале 1919 г. атаковала федерата Москвы Литовско-Белорусскую республику.
В мае финны, эстонцы, добровольцы Германии и литовцы (200 000 бойцов) вытеснили красных из Латвии и в сентябре вышли на линию Дрисса — Борисов — Бобруйск — Мозырь — Новгород — Волынск — Проскуров — Могилев Подольский.
Польша провела всеобщую мобилизацию. Генерал Галлер привел бывшие части Австрии, Франция реорганизовала армии. Пилсудский объехал восточную границу. Москва торжественно заявила о готовности начать мирные переговоры по «самоопределению нации в ее этнографических границах». Но печать Польши требовала вернуть часть Латвии, всю Литву, Белоруссию и Правобережную Украину.
Летом и осенью 1919 г. Польша, идя на восток, к границам 1772 г, заняла почти всю Литву и Белоруссию.
В это время главные силы РККА вели бои на Кубани и Волге. Но Эстония 2 февраля 1920 г., затем Латвия 30 февраля заключили мир, разорвав изоляцию Москвы. Потом это долго отмечали как выдающееся достижение советских дипломатов.
Однако стороны еще не имели армий для большой войны. Москва воевала с директорией Сибири, Русским Севером, Юденичем и казаками. Польша — с УНР.
В июне страны Антанты признали Колчака верховным правителем России. Этому возродившемуся империализму Англия и Франция могли пожертвовать интересами Польши. Но поражения Колчака вновь изменили ситуацию.
Так продолжалось до осени, когда Польша заняла громадную территорию от Западной Двины до Пинска, с Минском, Вильно, Борисовым и Бобруйском. Красные отошли за реку Березину. В это время Юденич занял Гатчину и Красное Село, а казаки, захватив Орел, угрожал Туле, с её оружейными заводами.
Но красные разбили Юденича и казаков, Колчак отошел за Урал. Польша не помогла белым. Лозунг «Великая, единая, неделимая Россия» противоречил идее «Великой Польше от моря до моря», о чем мечтали упоенные успехами патриоты. Сброшенному в Черное море Деникину Пилсудский не подал руку помощи под Орлом: «Все лучше, чем они. Лучше большевизм!»
Красные взяли в Новороссийске большие трофеи, РККА вооружилась и даже приоделась. Казалось, победа достигнута. Но в 1920 г. лишь пятая часть бойцов воевала с белыми, остальные охраняли города, дороги, уничтожали крестьян. Вооруженные силы потребляли четверть всей муки, половину запасов круп, 60 % мяса и 90 % мужской обуви.
Чиновники, возросшие с 1913 г. в 2,5 раза, проедали большую часть продукции селян, все отдававших бесплатно. Недовольство росло. Защитники традиционного уклада жизни отчаянно шли под пулеметы, на верную смерть.
Но ленинцы считали это неважным. Успехи РККА, волнения в Европе питали их страсть к мировой революции. Коридором для прорыва в Европу могла стать Польша.
Пилсудский, не поддержав наступление Деникина на Москву, проглядел усиление РККА. Это сыграло роковую роль в дальнейшей борьбе, и большевики бросили РККА на Польшу. Но Пилсудский опередил Ленина, и, по соглашению с Петлюрой, войска Польши в мае 1920 г. двинулись на Киев.
Глава 3
НА УКРАИНУ
Напрасно генерал Галлер отговаривал начальника Польши «не ходить к этому зверю в берлогу». Пилсудский знал «фонарные переулки» Руси. По данным разведки, Москва все равно пойдет на Польшу, так лучше самому нанести ошеломляющий удар.
Бои начались в Белоруссии, на кратчайшем пути от Варшавы к Москве. Здесь стояли 4 армии РККА, 15-я и 16-я составляли Западный фронт, а 12-я и 14-я — Юго-Западный. Против них Польша выставила на Западном фронте — VII, I, IV армии и Мозырскую армейскую группу, а против Юго-Западного — III, II, VI армии и части войск УНР.
Дымчатым, свежим апрелем просыпались в мокрой весне болота Полесья; мужики собирались пахать попорченную снарядами землю, но маршал открыл страницу истории — с Петлюрой подписан договор об изгнании москалей с Украины.
Польские части (50 000 штыков и сабель) 25 апреля 1920 г. наступали. Измена «красных галичан» на линии Словечна — Овруч — Коростень — Новоград — Волынск — Случ отбросила части 12-й армии на восток. Удар поляков на юг от Киева угрожал всему Днепру. Четверть кораблей еще не закончила вооружения. Их отправили на юг, закончить ремонт в заводах и мастерских Екатеринослава.
Днепровскую флотилию пришлось разделить на северную (Гомель) и южную (Екатеринослав) группы. Березинская группа ушла на юг.
Фронт от лесной реки Словечна до села Милошевичи форсировали ударные группы полковника Рыбака; легионеры генерала Ридза-Смиглого; солдаты Роммера. Идя по опустошенному войной Полесью, кавалерия в двое суток пронеслась на 180 км, легионеры на грузовиках в сутки — 80 км.
Под натиском досыта накормленных, прекрасно снабженных бойцов, при полуторном превосходстве сил, летела, как пух, катилась 12-я армия.
На Березину 1 мая прикатил желчный Троцкий. В необъятном каре стояли войска. Человек в пенсне полез на крышу автомобиля, кричал не своим — сиплым, разрывающимся на ветру голосом: «Вперед на врага! Удар за ударом до полного разгрома, до полной победы! Настроение широких масс блестящее! Никто из нас не сомневается в непреодолимости нашего натиска!»
В голубом небе над грандиозным митингом показались аэропланы Польши. Жужжа и стеная, закружились плавно, как коршуны, вглядываясь в необычную картину.
Троцкий взглянул сквозь пенсне и выругал матерно комиссаров. Эту же Березину 108 лет назад Наполеон перешел без митинга. Троцкий метался по тылам, поднимая дух.
Из Киева 1 мая ушли суда с грузами. На рейде остались: походный штаб комфлота «Лев Троцкий», канлодки «Молниеносный», «Меткий» и пассажирский пароход «Герцен». Моряки вывели наблюдательный пункт на одно из высоких зданий города для стрельбы из 130-мм пушек.
Утром 5 мая Киев уже бросили, в штабе армии чадила куча жженых бумаг. Саперы готовили взрывы мостов. Приказа об отступлении из Киева флотилия не получила. Пароход «Герцен» 6 мая в 2 часа ушел на юг. Приняв дрова в Наталке, корабли в 14 часов ушли вверх по Днепру, отступая в Сож. Поляки пытались отрезать флотилию у местечек Жары и Иолча. Метким огнем батареи были сбиты, и корабли, поставив в устье Припяти минное заграждение, отошли к Лоеву. Тихой ночью 9 мая Ридз-Смиглый без боя взял Киев. Укрепившись на левом берегу Днепра, поляки дошли до линии Вапнярка — Умань — Канев.
При поддержке флотилии, все атаки армии Польши на Лоев удалось отбить. Но город 13 мая пришлось оставить, а стратегический мост — взорвать. Флотилия вошла в Сож, оставив охранение у Лоева. Остальные корабли ушли в Гомель для ремонта. Красные, сосредоточив 82 000 бойцов и корабли (против 75 000 поляков), 14 мая нанесли контрудар. От Западной Двины до притока Днепра Березины пошла 15-я армия Корка. Переправилась через Двину группа Сергеева, нацеленная на Брацлав. На реке Ушач Западно-Двинская флотилия наведя мосты у Полоцка, перевозила боевые припасы, обстреливала аэропланы Польши.
Тающим туманным утром 19 мая части 16-й армии, звякая штыками, пылили к Березине. У деревень Мурово, Черновичи синюю гладь реки закрыли лодки с войсками.
Поднялись, журавлиным клином полетели аэропланы. Еще тихо. Внизу, на огромном пространстве, массами муравьев скапливались войска. Кое-где полянка, уплывают хутора, тишина, болота, леса, белеют густые облака.
Саперы наводили мосты, переругивались солдаты, толкаясь, садясь в лодки. Затрещали у деревни Жуковец первые залпы винтовок. Шесть дней на болотах ревел бой, аэропланы, снижаясь, били из пулеметов. То русские теснят поляков, то красных сбросят в Березину. Советские части заняли Свенцяны и Борисов.
Вечером 22 мая корабли обстреляли деревню Узмены. Со станции Дриссы их накрыл бронепоезд Латвии, корректируемый с колокольни церкви. В ответ корабли завалили колокольню. Пройдя через огневую завесу на реке, флотилия продолжала бить по городу. Через полчаса бронепоезд замолчал.
Но поляки перебросили части с юго-запада, пошла на рысях кавалерия; поехали грузовики легионеров резерва, и красные отошли на прежние рубежи. Лишь у железной дороги Полоцк — Молодечно удержали так называемые Смоленские ворота.
Глава 4
РЕЧНЫЕ БОИ
Моряки Южного отряда ремонтировали и вооружали корабли. На фронте у Триполья воевал только «Грозящий». Части 12-й армии, отойдя на левый берег Днепра, приводились в порядок. В этих местах кишели банды националистов.
Десантный отряд (75 штыков, 3 пулемета) 17 мая занял город Канев. «Губительный» и «Грозящий» у Ржищева встретили канлодку Польши (две 76-мм пушки), высадившую десант в город. Красные, отогнав канлодку, заняли Ржищев. Но утром 25 мая аэропланы бомбили корабли. «Грозящий» обстреляла полевая батарея и канлодка из-за изгиба реки. Первые же залпы повредили обнос и кожуховую каюту левого борта. В дыму и пламени «Грозящий» прошел вниз мимо «Могучего», прикрывавшего отступление красных из Ржищева.
Противник подвез в Ржищев 76-мм батарею и открыл огонь по «Могучему». Один снаряд попал в машину, но не разорвался, ранив несколько человек. Другой перебил рулевую цепь. Снаряды засыпали «Могучий». Но матросы геройски, вручную, ворочали сектор руля. Малым ходом канлодка вышла из-под огня.
Поляки рассеяли десантников. Остатки гарнизона Черкасс (200 штыков), под прикрытием «Губительного», отступили на Переяславль.
«Губительный» и «Мина» отошли к Каневу, где ремонтировались «Могучий» и «Грозящий». В состав Южной группы 26 мая вошли «Могучий», «Грозящий», «Губительный», «Грозный», «Грозовой», «Гордый», «Мина» и «Кречет». Кроме того моряков усилил мощный десантный отряд.
Моряки 27 мая без боя взяли Ржищев. Артиллерия не выгружалась и на транспортах следовала за кораблями на Гребни.
Нехватка дров связывала руки морякам. Банды, бродившие в лесах, срывали заготовку топлива. Это ограничивало оперативные замыслы советского командования.
Корабли Северной группы снялись с якоря в 10 км от устья Сожа и ночью 2 июня 1920 г. пошли вниз. Небо слегка закрывали облака, и луна, светившая в легком тумане, позволяла видеть впереди, оставаясь самим невидимыми. Машины работали на малых оборотах, так как шлепание лопастей гребных колес могло обнаружить их преждевременно. Отряд незаметно подошел к Лоеву. И лишь в 4 ч. 30 мин. «Малый», навалившись на быки, дал сигнал гудком, что терпит бедствие. Поляки всполошились, пулеметы и бомбометы, артиллерия била далеко назад на пристрелянные места.
Заработали все пулеметы красных, 76-мм пушки стреляли в упор по пулеметам противника. Кильватерная колонна встала, вперед пошел «Трал». «Малый» обстрелял из-за моста батареи, стоявшие против моста, и дамбы. Это указало кораблям, что канлодка прошла пролет. Остальные, один за другим, прошли мост с криками «ура».
Противник запаниковал, не понимая в чем дело, беспорядочно обстреливал пролет моста. Канлодке «Меткий» пришлось идти крайним к берегу пролетом. Из-за сильной струи и трусости лоцманов (их презрительно называли «штатские старички») корабль зацепил гребным колесом за ледорез устоя. Согнув вал, он накренился и стал тонуть. Команда оставила «Меткий». Несмотря на бешеный огонь поляков, лишь на канлодке «Мстительный» оказался 1 раненый, и неразорвавшийся снаряд попал в «Малый».
Прорвались канлодки «Малый», «Геройский», «Мстительный», тральщики-заградители «Трал», «Запал», посыльные суда «Головной» и «Лев Троцкий». В полдень отряд пришел в Навозы, где пополнил запасы дров. Корабли пошли вниз, рассеивая польские части. На подходе к устью Припяти поляки уже в панике уходили из прибрежных деревень. Вечером заградители ушли на Припять и поставили там мины, отрезав 2 канлодки противника (еще 2 канлодки с катерами стояли у Киева). То есть речные силы Польши, при одновременных боях на переправах, могли поставить советский отряд из 3 канлодок (на «Геройском» вышла из строя кормовая пушка) в критическое положение.
Прорвавшиеся корабли, из-за своей малочисленности, не могли уничтожить польские суда в Киеве. Атаковать же сам противник боялся. Для охраны поставленных мин остался заградитель «Трал».
Части 12-й армии РККА 3 июня переправлялись в устье Тетерева, у Печек. В деревнях мобилизовали «гончаки» и большие лодки. На борт кораблей принимали людей, лошадей, орудия, обозы и прочее. Саперы наводили мост. Авиация Польши бомбила переправу. Налеты отражали лишь одна 37-мм и одна 47-мм зенитные пушки на «Трале» и «Запале». Летчики дерзко спускались на 200–300 м, грозя кулаками. Флотилия потеряла 6 человек раненых, армия 60 раненых, 10 убитых.
Флотилия Польши 5 июня в 15 часов подошла к Сухолучью (устье Тетерева) и обстреляла переправу. «Малый» отражал пехоту, поэтому только «Геройский» пошел на сближение. Противник, после нескольких попаданий, ушел вниз.
Затем, 6 июня, красные высадили десант на правый берег Тетерева. «Малый» (начальник дивизиона Степанов), «Мстительный», «Запал» и «Трал», приняв десант, в 3 часа ушли вниз. Корабли, подавив пулеметы и батареи, выбили противника из прибрежных деревень. В это время вооруженные пароходы Польши завязали бой, но, после короткой перестрелки, ушли вниз. Флотилия перебросила 19-ю бригаду 7-й дивизии из Сваромье в Петровицы-Вышгород. Противник продолжал отступать от берегов Днепра, бросая и сжигая обозы. Утром 9 июня десотряд Южной группы вышел из Ржищева для высадки у Триполья. На разведку батарей пошел «Губительный». Маневрируя, отвечая огнем двух 76-мм пушек, против 10–12 орудий противника, корабль прошел Триполье и вернулся обратно. Утром 10 июня канлодки с боем прошли Триполье, уничтожая батареи противника. Затем корабли вышли к Вишенки и связались с частями 12-й армии.
В тот же день Северный отряд связался с Южным по радио. После этого «Мощный» и «Грозный» остались у Вишенки, а «Могучий» и «Губительный» подошли к Киеву. Корабли бомбардировали город и батареи у Печерска. Утром 12 июня «Губительный» и тяжелые канлодки ворвались в гавань Киева. Еще 9 июня противник начал уничтожать свои запасы и взрывать мосты. В этот же день подошли к городу и остальные корабли. Но они не прошли выше взорванного цепного моста, загородившего фарватер. Десантный отряд, двигаясь по правому берегу, пришел только вечером 12 июня.
После соединения Северной и Южной группы флотилии часть кораблей ушла на юг, охранять транспорты от банд, а другая — на реку Припять.
Глава 5
ВАРШАВА
Утром 30 мая Варшава дрогнула от страшной вести: неожиданно пришла 1-я Конная армия Буденного (17 000 шашек, 48 пушек, 5 бронепоездов, 8 броневиков, 12 самолетов). Не одно местечко, городок, деревню пограбили бойцы, пока маршем в 1494 км по степям, полям, лесам прошли с Кавказа под Белую Церковь. За поход измотались, устали бойцы и кони.
Но уже в июне, в жар, зной, духоту, ударив от Староконстантинова на Изяслав, в районе Сквира — Самгородок, брешью в 80 км красные прорвали фронт. Безоглядным марш-маршем конница режет тылы, громя и сметая все на пути. Молниеносным ударом азиата Буденный ринулся мять копытами Польшу.
Разношерстная армия с гиком и свистом сметала все на пути.
«Даешь Европу!» — ревели конники. Страшный лозунг, родившийся случайно, подхватили солдаты. Этот клич вахмистры империи ранее кричали в публичных домах.
О прорыве Пилсудский писал: «Паника вспыхнула на расстоянии сотен километров от фронта. Стала давать трещины даже работа государственных органов. Наступили моменты непреодолимой тревоги. Конница Буденного становилась какой-то непобедимой и легендарной силой. И чем дальше от фронта, тем влияние этого гипноза росло сильней и непреодолимей».
Поляки бились отчаянно. Под Новоград-Волынском, когда рванули конники через реку Случь, их встретил сокрушительный огонь легионеров, пулеметы шили по бродам; гранаты вздымали пенившуюся воду. Но всадники на мокрых конях карьером неслись в атаку. Маршем ушли на Ровно, покрывая все грабежом и кровью. Лавиной неслась на Европу разномастная вольница.
Ворошилова Сталин нацелил на Львов. Бешеной лентой проносились деревеньки. Ночью 4 июня Ровно уже у буденновцев. Стратеги Польши и Франции в полном оцепенении. Реки Случь, Горынь, Иква, Буг, болота Восточной Галиции мелькают в глазах лавы. Прут на Львов Ворошилов с Буденным. Еще 3 перехода — Сталин торопит Ворошилова взять Львов раньше, чем Тухачевский ворвется в Варшаву.
Уже под Бродами — грабеж, смерть, шашки, стон, гик. Под прикрытием огня тачанок на горизонте вырастают в гигантском облаке пыли градовой тучей конники Советов.
Звон под копытами, ветер в ушах… Семьдесят лет назад Энгельс писал о русской армии: «Тяжелая на подъем, эта полуварварская армия в решительных случаях, в больших сражениях никогда не применяла другой тактики, кроме массовой». Так она и прет на Европу, эта конница и пехота.
Войска Польши в панике уходили с направления Киева.
Упираясь правым крылом в Литву и Восточную Пруссию, 4 июля РККА ударила кулаком в 100 000 штыков и сабель, утопив силы Польши в болотах Полесья.
Пошли 5 групп войск — 4-я армия Сергеева на фронте Дрисса — озеро Большая Ельня — Жадо; левее 15-я армия Корка, 3-я Лазаревича, 16-я Соллогуба и Мозырская группа парикмахера Хвесина.
На лучшую I армию генерала Зкигалдовича обрушился удар страшной силы; дрогнула группа генерала Ржондковского; сдал на запад генерал Гнджеевский.
В прорыв пошли ночью, и утром, когда бледное солнце выплыло над болотами, красные были уже в 15 км за линией фронта. Пушки ревели ураганом. Словно сойдя с ума, артиллеристы лихо вылетали вперед цепей, не снимаясь с передков, били поляков прямой наводкой. Аэропланы гудели над катящим фронтом.
Тухачевский бросил в бой все армии, запустив в отчаянную рубку 3-й конный корпус Тая. Бронепоезд № 8 переправили на баржах через Западную Двину. Саперы, перешивая узкую колею на широкую, исправляя железнодорожные пути, задерживали движение бронепоезда лишь на сутки. Далеко от Березины бегут по всему фронту поляки. Пали Минск, Вальпо, Слоним, Волковыск, Оссовец. 60 км в сутки идут красные. Стоит над полями гречихи и ржи дикий, истошный вой обезумевших конницы и пехоты.
Конница 8 июня захватила район Житомир — Бердичев, закрыв III армии Польши отход на запад. Части 12-й и 14-й красных армий поддерживали корабли Южной группы.
Для переправы через Днепр главных сил 12-й армии Северный отряд флотилии с комфлота П. И. Смирновым из реки Сож прорвался мимо Лоева, к устью Припяти. Армии Польши стремительно уходили с Украины.
В июне на фронте установилось затишье. Некоторые части РККА потеряли до 50 % состава.
Но мощь РККА, с разгромом Колчака и Деникина, только росла. Польша имела лишь 58 000 бойцов против 114 000 советских.
Наступление красных началось 4 июля, на плацдарме Смоленских ворот. Как только прояснилось, заговорила артиллерия. Бойцы лихо взяли первую линию окопов. Вечером поляки уже отходили. Корабли у господского двора Узмены 6 июля вели бои с остатками частей Польши и Латвии.
Боевые действия Латвии в излучине Западной Двины прекратились. Тишину изредка нарушали поздравления с успехом.
В боях 5–7 июля 4-я, 15-я, 3-я армии и Западно-Двинская флотилия сбили поляков. Конный корпус Г. Д. Гая вышел в глубокий тыл и 9 июля занял Свенцяны. Польские части не оказали сопротивления 4-й армии на бывшей линии мощных укреплений Германии и покатились дальше. 15-я, 3-я и 16-я армии наступали. Конники взяли Минск и Барановичи, а утром 14 июля — Вильну.
Конный корпус прорвался вперед и 29 июля вышел на линию Оссовец — Белосток — Беловеж — Кобрин. Форсирован Неман, там, где прошел его Наполеон. Окружена крепость Гродно. По прямому проводу нервно говорит Пилсудский с генералом Сикорским: может ли продержаться крепость Брест хотя бы дней 10? Сикорский уверяет, что 20 дней продержится, красные обломают о крепость зубы.
Но 3 дивизии Соллогуба с ходу берут сильнейший форт Рекиду, а ночью коммунисты провели красных в цитадель крепости. Перебит штаб командующего группы Полесье. Стоит крик «Даешь Варшаву!». Войска Польши в панике бегут на грузовиках к Висле. Советские армии вышли к Неману, Шаре и Висле.
Гремит отчаянной радости «Даешь!». В Харькове ликует Коминтерн, пришла телеграмма: «Товарищи Тухачевский и Смилга выехали в Варшаву!» Вот-вот сбудутся мечты о мировой революции, и Ленин «перекроит карту мира».
Уже готово правительство красной Польши — вождь ВЧК Дзержинский, каторжанин Кон и друг детства Пилсудского Мархлевский.
Впервые в своей новой эре Москва использовала войну для пропаганды патриотизма. Но ставка делалась на мировую революцию. Наркомнац Сталин разработал план объединения в конфедерацию РСФСР, Польши, Германии, Венгрии. Когда части РККА подходили к Варшаве, Ленин заявлял, что Европа трещит по швам.
Но понял мир, что рейд на Варшаву по 60 км в день — штурм Европы и русские штыки выйдут к Рейну. В палате общин Ллойд Джордж поносил Пилсудского: «Польша заслужила наказание! Польская армия могла бы отразить врага, если б во главе ее стояли опытные и способные люди!»
Красная лава течет зажечь «пожар на горе всем буржуям!». На пылкие просьбы Пилсудского о помощи бастиону Европы из Парижа прибыл начальник штаба маршала Фоша, генерал Вейган, у которого не сложились отношения с агентом Австрии и назначенным Германией начальником Польши.
Лондон предлагал Москве посредничество в заключении мира. Но Ленин хочет пощупать штыком панскую Польшу — и баста! Тухачевский прет на Варшаву.
В августе красные вышли к Висле, правым флангом упираясь в границы Восточной Пруссии, а левым — во Львов. Комфлот Тырышкин против вооруженных катеров и пароходов Польши, охранявших район Модлин — Нежавы, готовил флотилию для Вислы.
Над Варшавой грозно висят армии III Интернационала. Тяжко вздыхают за Прагой пушки; бои идут в 25 км от города. Горячие юноши едут на трамваях спасать Пилсудского от позора. Перехвачен приказ Тухачевского 5-й армии Корка. Как удар грома: утром 14 августа столицу Польши концентрически атакуют 3 армии. Время поплыло медленно, разрываемое гулом артиллерии, замирая в жуткой тишине: это бойцы сходились врукопашную.
Уже форсировала реку Виру 15-я армия Корка. На севере 4-я армия выиграла. Вот-вот рухнет Польша, и Ленин перевернет страницу истории. Но оторванные от базы красные, маршем пройдя сотни верст, докатились к Варшаве лишь под угаром. Они уже бессильны, жив только «дух»: сломить, свалить Европу. Но уж наносить точно задуманные удары трудно, весь успех всей войны — в часах, в минутах, не удержат с севера Варшаву, взята Варшава, а там — Берлин, Париж, Лондон, заветное: «Даешь Европу!»
Генерал Фори уже считал судьбу Пилсудского обреченной, стратегическое положение безнадежным, а моральное состояние войск Польши со всеми грозными симптомами разложения и гибели. Из Варшавы бегут обыватели, уходят поезда.
Красные мечутся из последних сил, с севера пытаются взять Варшаву. Но именно этот участок защищен логикой и опытом Вейгана, 16 августа он сказал генералам Польши: «Теперь вы получите свою Марну».
Армии Польши пошли в наступление, ударили у Новогеоргиевска, а группа III и IV армий наступали на Ломжу, Брест-Литовск и Белосток.
Тухачевский это понял, требуя усилить правый фланг 3-й армии, повернуть на фронт Сахоцин — Закорчим 4-ю. Буденный должен молниеносно спасать мировую революцию. Телеграмма за телеграммой: Первая конная с кавбригадой Котовского свернула на Люблин, идет на Замостье. Началась отчаянная рубка у Замостья. Сшиблись красные и уланы генерала Галлера, летят перерубленные руки и головы.
Но время — жестокая вещь. Напряжение обеих сторон достигло момента, когда чье-нибудь должно уже пасть. Дрогнули под Варшавой красные. Сломилась русская, отчаянная вера в победу.
Соллогуб отступает, Хвесин открыл фронт, поляки развивают успех, уже выходят на шоссе Брест — Варшава, взяты в плен 12 000 красных, 50 орудий, на севере генерал Вейган отрезал, запер Гая, ворвавшегося в польский коридор для войны с Версалем.
С изумлением наблюдали эту резню генералы Франции. На Y армию бешеным карьером летели текинцы, казаки, калмыки, черкесы Гай-хана, наводя ужас, прорубили шашками себе дорогу Вырвались, но ненадолго, окружила их IV армия. Снова несется конница, воскрешая времена Наполеона: уничтожила 49-й полк, прорубила 19-ю дивизию у Грабова, но опять перерезал путь 202-й полк.
Лавой шли конники, прорубаясь сквозь пулеметы и пехоту. Прорвались в третий раз, оставив на поле раненых, за корпусом неслись кони без всадников.
По знакомым местам уходил Гай. Но через 2 дня наткнулся на новый капкан, у местечка Хоржеле встали 2 полка пехоты Польши. Весь день рубились красные, в сумерках пробились, уходя карьером на восток.
Поляки ловят калмыцко-кавказскую казачью конницу. У красных ни патронов, ни снарядов, лишь окровавленные в рубке шашки. Но все ж в неравный бой вступил у Кольво Гай.
Двое суток он яростно атаковал, прорывая одну за другой цепи пехоты, но натыкался на новые, превосходящие численно густые колонны; 25 августа после 10 дней конных атак снова прижали поляки Гая к границам Восточной Пруссии, и ему пришлось интернироваться.
Не удалось Москве расправиться с Европой по-своему. Сотворил генерал Вейган «чудо на Висле».
Разбившись о бастион Европы, в беспорядке сдаваясь в плен, бросая обозы, орудия, раненых, русские хлынули на восток. Армия Польши кинулась в стремительное преследование.
Морем, гулом, грабежом, кровью хлещет РККА назад по тем же местам, где ходили недавно взад-вперед немцы и русские. Впереди — поезд Тухачевского. Европа не далась.
Советские армии 25 августа подошли на линию Липск — Кузница — Волковыск — Западный Буг — Грубешов. Сдерживали наступавших только бронепоезда, № 8 успел побывать почти на всех северных участках фронта, всюду сплачивая красноармейцев.
Но большевики готовили новый рейд на Варшаву и, чтобы морским эшелонам не возвращаться на Западную Двину, решили спустить катера с платформ на реке Припять или верхнем Днепре. Отсюда они могли продвигаться по речным системам через каналы в Западный Буг, Нарев и Вислу.
Для этого эшелоны перебросили на Жлобин, затем в Киев, где и спустили катера в Днепр. Тем временем главком Троцкий приказал часть Западно-Двинской флотилии, вместе с эшелонами, стоявшими в Киеве, перевести в Новороссийск, для обороны побережья Кавказа и Черного моря.
Поляки, пройдя по территории Литвы, 20 сентября захватили Гродно. И комфлота приказали возвратиться в Витебск, а эшелонам следовать на Западную Двину, 1 октября Западно-Двинскую флотилию вновь восстановили (4 канлодки, 135 человек).
Армии Польши, снова наступая 11 октября и 18 октября, отбросили красных на линию Дисна — Ореховно — Куличи — Березино.
С подписанием 12 октября в Риге мирного договора между РСФСР, УССР и Польшей бои прекратились.
По приказу главкома от 23 ноября 1920 г. Западно-Двинскую флотилию расформировали, все средства и личный состав перевели в Севастополь.
Глава 6
КАЗАКИ В ВОЙСКЕ ПОЛЬШИ
В свое время пионеры задорно пели о псах-атаманах и польских панах, помнящих «конармейские наши клинки». При этом не уточнялось, что «на Дону и в Замостье тлеют белые кости» казаков, служивших у Пилсудского.
После катастрофы в Новороссийске из пленных донцов, кубанцев, уральцев, терцев и оренбуржцев сформировали 4-ю дивизию Конной армии Буденного, которая преследовала отступающих от Киева поляков, чтобы перейти на их сторону.
Первые казаки перешли на сторону Польши 27 мая 1920 г. под Уманью. Затем, 31 мая, под Белой Церковью фронт оставили 3-я Донская бригада есаула А. И. Сальникова (800 человек, 700 лошадей); 20 июня, на Березине — 59-й Оренбургский полк (430 шашек); 20 июля — 1-й Кубанский полк; 18 августа — 8-й полк полковника Г. Духопельникова; 9 сентября — полк уральцев.
Пилсудский 30 июля разрешил есаулу Яковлеву создать бригаду (3 полка) и поддержал его инициативу организовать казачью дивизию (две бригады, дивизион конной артиллерии). Но осуществить это не удалось из-за амбиций полковника Духопельникова. Позже сформирована дивизия генерала Трусова (4 полка).
В сентябре казачьи части вошли в состав III армии Польши (бригада есаула Сальникова, полк Духопельникова, полки уральцев, терцев, оренбуржцев). Армия Балаховича (Донской полк Духопельникова); армия УНР (полк кубанцев) и бригада Яковлева действовали самостоятельно.
После подписания перемирия 12 октября 1920 г., по данным А. И. Ёлкина, 4400–5000 казаков были интернированы. Бригада Сальникова находилась вместе с дивизией Трусова в лагере Остров-Ломжинский, бригада Яковлева — в Здунской Воле (100 офицеров, 623 казака, 9 гражданских лиц) и в Торуни (126 офицеров, 570 рядовых и 24 гражданских лица).
Казаки объединились в группу полковника М. Н. Гнилорыбова. В лагерях сохранялась воинская организация; поддерживалась дисциплина и порядок.
Всего за рубеж ушли около 40 000 донцов, объединенных в Донскую демократическую группу (ДДГ): Союз возрождения казачества; группа атамана Дона, генерала А. П. Богаевского; группа генерала Краснова. ДДГ (1500 человек) провозгласила суверенитет Донской Республики и ряд демократических реформ.
Для консолидации казаков в мае 1921 г. в Польше прошел чрезвычайный съезд, избравший начальником частей Гнилорыбова. Следующий съезд состоялся 21–22 июня 1921 г. в лагере Остров-Ломжинский, делегаты исключили германофилов из своих рядов.
Осенью 1921 г. Гнилорыбов, при финансировании Савинкова, издавал в Варшаве газету «Голос казачества», рассылая её в 134 колонии и лагеря (до 20 000 казаков).
Нуждаясь в одежде и обуви, казаки просили вывозить их на работы. Савинков обратился к министру Домбровскому с предложением укомплектовать казаками части пограничной стражи Польши на восточной и южной границах (4500 шашек), что могло обеспечить рост их численности за счет казаков в Болгарии и Сербии. С такой же просьбой Гнилорыбов обратился к Пилсудскому. Но власти Польши избегали конфликтов с Москвой, требовавшей уволить казаков пограничной охраны и перевести их вглубь страны.
Положение демократически настроенных казаков ухудшилось после высылки, по требованию Москвы, 18 декабря 1921 г. Савинкова и Гнилорыбова. После долгих разговоров о службе Польше станичников перебросили в худший лагерь Тухола.
Гнилорыбов в Праге в апреле 1922 г. вел переговоры с представителями Москвы о репатриации казаков на родину, а потом вернулся и сам. Затем в Польшу прибыл представитель атамана Дона, генерал Дьяков, отстранил своим приказом командиров, не разделявших монархических взглядов генерала.
Отказав в приеме на службу в пограничную стражу, власти Польши разрешили вывод интернированных на работы вне лагерей. Трудились они, как правило, на лесозаготовке в Беловежской Пуще и Августове. Всего в 55 артелях работало около 2000 казаков в тяжелых бытовых условиях и с ничтожной платой. Безысходность, отсутствие перспективы на будущее привели к тому, что за несколько месяцев 1922 г. в Россию уехало около 1000 человек.
В 1924 г. власти Польши, для стабилизации экономики страны, провели денежную реформу. Но это привело к росту цен и безработице, прежде всего, среди интернированных. Заготовка леса в Беловеже и Августове прекратилась. В создавшейся ситуации единственной надеждой осталась Франция. Всего туда выехало на работу 1772 человека, значительную часть которых составляли казаки.
В августе 1924 г. ликвидирован последний лагерь Калиш, а каждый интернированный считался политическим эмигрантом. Часть казаков уехала во Францию.
Оставшиеся в Августове казаки создали Волковысскую станицу (хутора Беловежский, Езерский, Брестский, Граньковский, Роский, Черная Весь). Из кассы взаимопомощи больные получали помощь. Культурная жизнь протекала в библиотеке (свыше 300 книг, несколько газет и журналов). Некоторые молодые казаки женились и обзавелись семьями.
* * *
Помощь стран Европы Польше оказалась куда больше, чем белым. Москва не наладила взаимодействие фронтов, политические и военные ошибки не позволили реализовать план мировой революции. Поражение под Варшавой Тухачевский переживал тяжело: как первое в его блестящей карьере. В Москве шумели, споря о неудаче кампании. Троцкий обвинял Сталина в амбиции: самому взять Львов, но не помочь Тухачевскому под Варшавой.
Заключив «похабный» мир, Москва отдала Польше часть доли Петрограда — Галичину. В противном случае Пилсудский, как агент Австрии, никогда бы её не получил.
Польша, заключив Рижский мирный договор с Москвой, в октябре 1921 г. взяла Виленскую область, провозгласив здесь марионеточную Срединную Литву генерала Л. Желиговского.
Не перекроив карту Европы, Москва рвала земли казаков на части.