— Я поз-зволю с-себе прервать Ваш отдых. — раздался совсем рядом чуть насмешливый и очень хорошо знакомый металлический голос.
Дашка вздрогнула и вскочила на ноги. Захлопала глазами:
— А… Откуда? Ты же… Вы же… Вас ведь…
— Ты хочешь с-сказать, что меня не было никогда? — вкрадчиво осведомился богомол и вдруг… засмеялся. Надо сказать, металлический этот смех звучал довольно-таки жутковато. Отсмеявшись, он поклонился Дашке с грацией и достоинством, которые странно было видеть в этом металлическом страшилище:
— Я мыс-сленно с-снимаю ш-шляпу и аплодирую. Ваш-ша пос-следняя идея была великолепна… Что — да, то — да. Я и не думал, что Вы так просто и из-зящ-щно решите эту задачу. Да, Королевы нет и никогда не было. А я ес-сть. О, не удивляйтес-сь! С-совсем с-скоро я вам вс-се объяс-сню… Только поз-звольте мне вос-спользоваться волшебной палочкой… С-соглакситес-сь, я помог Вам, и имею право на одно желание…
— Но… — Дашка вскочила. Оказывается, ничего еще не кончилось! Но… Это ведь… Последнее желание! А как же мы домой-то…
Богомол сник. Потухли зеленые глаза, «клешни», казалось, стали еще тяжелее.
— Пос-следнее? Вы уверены? — безнадежно переспросил он.
— Да… — Дашка расслабилась. Что бы там ни было, отнимать у нее палочку это страшилище явно не собиралось.
— Тогда я, конеш-шно, не претендую… — и богомол тяжело вздохнул. — Ну, что ж… Видно, с-судьба! То есть, как раз-з не с-судьба…
И он развернулся, что бы уйти. Но этого Дашка допустить не могла. В конце концов, он действительно имел право на это желание! Без него она бы никогда не додумалась до волшебной палочки…
— Постойте! Ну, не уходите же! Сейчас Наташка придет, и мы что-нибудь придумаем!
— Да что уш-ш тут придумаеш-шь! — пробормотал «богомол», но все же остался. Присел на край скамейки. Помолчали. Потом еще помолчали. И еще… Наконец Дашка не выдержала этой пытки тишиной, и спросила первое, что в голову пришло:
— Так почему вы не исчезли? Вы кто?
— Я-то? Я с-сказ-зочник.
— Кто?!
— Да, Даша, да… Я — с-сказочник. Хоть и оч-чень плохой… А зовут меня Игорь Петрович.
Дашка помотала головой. Помолчала. Немного пришла в себя. И начала соображать:
— Так, значит, Королева вас заколдовала? И вы на самом деле хороший?
— Ну, знаеш-шь… Что такое «хорош-ший» или «нехорош-ший»? С-с одной с-стороны, плох-хого я никому не х-хотел. Так что с-с этой с-стороны я, без-зусловно, хороший. А с-с другой… Даже и не з-знаю. Ведь Королеву Мус-сора придумал именно я. Да-да, я.
— Не понимаю… — Дашка честно старалась сообразить, — Как же так? Вы ее придумали, а она Вас заколдовала?.. Что-то здесь не вяжется…
— Глупый ты ребенок! Из-звини… Но подумай головкой х-хоть чуть-чуть! Да, я ее придумал. Но, как и ты, придумывая С-старгород, я придумал ее вмес-сте с ис-сторией, вмес-сте с правилами. И получилось так, что эти правила существуют давно. Ну и вот… Допридумывав и поставив точку, я тут же оказ-зался у нее в плену. Потому что очень увлекся с-сказкой о Королеве Мус-сора и не убиралс-ся в с-своей комнатке даже дольше, чем вы. Так бывает иногда. Наши выдумки вдруг оживают, и с-становятся с-сильнее нас-с.
— Во… А еще говорили, что плохой сказочник! Вон как напридумывали… Ведь не все сказки оживают? А ваша…
— Ну, в этом нет моей зас-слуги! Прос-сто то ли мес-сто оказалось волшебным, то ли время, то ли ручка…
— Ладно-ладно, не прибедняйтесь!.. Ох, ну что же нам все-таки делать? Ведь нельзя вас в таком виде оставлять!..
И они опять надолго замолчали. И опять тишину разорвала Дашка:
— Ну, хорошо… А почему Вы не исчезли вместе с Королевой? Я как-то все же не понимаю…
— Однако… Знаешь ли! Это ведь все-таки МОЯ сказка.
Дашка даже вскочила от возмущения:
— Это как Ваша сказка?! И мы с Наташкой, что, лишь сказка?! И бабушка?!
Игорь Петрович тихонько засмеялся-заскрежитал:
— Да не кричи ты так! Нет, вы не с-сказка… Далеко… Ой, не могу… Вы просто УЧАСТНИКИ с-сказки, которая начала жить сама по себе… И вам, надо с-сказать, просто с-сказочно повезло. В самом прямом смысле. И в отличие от меня.
Он еще бы долго смеялся над Дашкиным возмущением, и не потому, что это действительно было смешно, а просто потому, что очень боялся заплакать, и тем самым подтолкнуть девочку истратить на него последнее желание. Но тут вдруг…