Ирина приготовила себе кофе и вернулась в комнату, послушать информационую систему. А там было что слушать: сведения о Натален Магайон-лиа оказались, вопреки ожиданиям, на диво подробными.
… Ее нашли на одной из недавно — на тот момент — открытых для колонизации планет. Глайдер Натален возник словно бы ниоткуда и начал падать на единственный, город планеты. Натален отвела потерявшую управление машину от города и едва не погибла при жесткой посадке…
…Как, откуда и почему она появилась на той планете, объясняли специалисты; их комментарии прошли мимо Ирининого восприятия, уж слишком заумно эксперты высказывались.
Гораздо интереснее оказалось просматривать записи, относившиеся к тому периоду; Натален там была совсем ребенком…
… Генетическая экспертиза показала: девушка принадлежит к иной, неизвестной, расе. Найти ее родной мир не удалось…
Как и мой мир тоже, — подумала Ирина. — Но у меня хотя бы надежда есть: вот поймают Артудекта и вытрясут из него ВТС-код моей планеты. А у Натален такой надежды не было…
… Прежний глава Магайонов заинтересовался судьбой девочки. Несколько раз приезжал на планету, тогда еще безымянную, разговаривал с Натален. А потом вдруг назначил ее управляющей. То есть, фактически подарил ей планету.
…Недовольных в а-свериоме колонии было очень много. Некоторые сами метили на должность правителя, некоторым просто не нравилось подчиняться не пойми кому. Все ждали, что безвестная попаданка не справится, и считали ее назначение исключительно придурью Главы клана.
Но Натален справилась, причем превосходно. Именно при ней планета из скромной колонии превратилась в развитый мир… (параллельно информ выдал характеристики планеты Наталиэнери, она ничем не уступала Анэйве, а по пресловутому рейтингу, принцип формирования которого Ирина так толком и не поняла, даже превосходила Анэйвалу. И это при том, что в той солнечной системе всего две хорошо освоенных планеты, а в Анэйвале — не то семь, не то все восемь…)
Ирина отключила информ и долго сидела, обдумывая услышанное. Вот, значит, как. Получается, Арэль Дорхайон здесь вообще ни при чем. Это именно Натален хотела дать Ирине шанс… Точно такой же, какой в свое время дали ей. "Что ж, — подумала Ирина, — похоже, я свой шанс упустила."
Она прошлась по комнате, вспоминая все, что стряслось за последние несколько дней. Подумала, что жизнь идет странными полосами: то скучно и медленно, то, наоборот, насыщенно и в сверхсветовом темпе. И вновь Ирина почувствовала себя куклой, разменной фишкой в крупной игре, а хуже того было ощущение, будто все вокруг — сон, яркий, красочный, но все равно нереальный. Стоит только напрячь волю и проснуться, как он исчезнет. И все будет так, как и было — дом, семья, соседи в славном городе Ставрополе в стране России на планете под названием Земля…
"Я, наверное, схожу с ума…"
Перспектива сумасшествия не радовала совершенно. Но можно… Ирина присела обратно на диванчик, потрясенная пришедшей в голову мыслью. Можно ведь обратиться к Лилайону ак-лидану. За терапией. Ак-лидан ведь говорил, что терапия необходима. Может быть, это поможет…
Нет. Добровольно идти в психушку — Боже спаси от такого. Ирина вспомнила послевкусие от ментального сканирования, и поежилась. Нет уж. Как-нибудь обойдемся без ак-лидана…
Экран информа ожил, принимая сообщение. Не простое сообщение, — вызов. Ирина читала и потихоньку терялась. Ей в приказном порядке предписывалось прибыть в офис а-дмори леангроша в ближайший час, и желательно при том не опаздывать. Вот он, решительный разговор, которого Ирина боялась больше всего. А-дмори леангрош узнал об отказе, и теперь желает спросить почему. А может, и еще что-нибудь… желает.
Отказаться от приглашения невозможно, придется ехать. То есть, лететь на танте. Ну, это просто — вызываешь машинку, сообщаешь ей адрес, и она сама везет куда надо. Страшно? Еще бы. Но если вдуматься…
… Глава Дорхайонов перехватил Ирину в парке — глупо полагать, будто та встреча была совсем-совсем случайной. Он сам нашел Ирину, и все потому, что та напомнила ему женщину, которую он когда-то знал. А его сын прислал письмо с уведомлением. Даже не сам лично, дал команду секретарской программе. Влюбленный человек станет присылать такие письма? Нет. Флаггерс явно что-то напутал. А может быть, сознательно соврал. Зачем — вопрос отдельный.
Что ж, посмотрим, что получится. Но если все-таки… все-таки… Ирина мрачно подумала, что вот тогда точно шагнет в пропасть, и психокод Натален ей ничем не помешает.
В этот раз полет над лан-лейраном не доставил Ирине удовольствия. Не до того было. К концу полета она просто вся извелась, не зная, чего ожидать от предстоящего разговора.
… По лицу а-дмори леангроша угадать что-либо оказалось невозможным. Официальная каменная маска, не более того. Ирина поспешно отвела взгляд. "Еще подумает, глазки строю! — промелькнуло у нее в голове. — Тут повод только дай… не оберешься потом!"
— Я жду ваших объяснений, — сказал он, сразу переходя к делу.
— Почему я отказалась от обучения? — переспросила Ирина, нервно стискивая пальцы.
— Именно.
— Сами посудите, — рассудительно сказала Ирина. — Какой мне смысл учиться? Я реально смотрю на вещи: я не смогу добиться чего-то стоящего в вашей профессии. Я чужая здесь, я так и останусь чужой в вашем мире, понимаете? Я просто не справлюсь с такой ответственностью. И эта профессия, социальная инженерия… это просто не мое дело.
— Откуда у вас столько неуверенности в себе, в своих силах? Скромное место в Детском Центре никогда не даст вам должного размаха. Вы и сами это понимаете. Не так ли?
"Предполагается, что я ничего не знаю и ни о чем не догадываюсь", — подумала Ирина. — "И он сам тоже ведь не говорит ничего такого в открытую. Если скажет, то это уже будет совсем другой разговор. Ну, а я сама напрашиваться не собираюсь! Увольте. Зачем оно мне такое надо?"
Но она не могла ему лгать! Почему-то ей было не все равно, что он о ней станет думать.
— Знаете, — задумчиво проговорил а-дмори леангрош, — я ведь могу и приказать…
Ирина внимательно посмотрела него и получила в ответ такой же прямой взгляд.
— Вы об этом пожалеете, — уверенно сказала она.
Дорхайон поднял брови в немом изумлении. Это кто мне тут еще угрожать взялся?!
— Вашему приказу я подчинюсь, — продолжала Ирина. — Что еще мне останется? Буду учиться, буду стараться. Может быть, даже займу в итоге какой-нибудь важный пост в вашем правительстве. Но вы сами будете знать, что я делаю это не по велению сердца, а по принуждению. Что при первой же возможности я уйду из профессии. Просто потому, что это — не мое дело. Понимаете? И вы будете это знать. Всегда.
Он молчал, обдумывая услышанное. Ирина тихонько вздохнула. Арэль Дорхайон умен, нет нужды беспокоиться, что он не поймет истинной причины. Ирина сейчас открытым текстом сообщила ему, что надеяться не на что. А вот сумеет ли он смириться с отказом, — вопрос…
— Мне правда лучше остаться в Детском центре, — мягко сказала Ирина, — мое место там. В вашей администрации, господин Дорхайон, работает прекрасная команда хорошо обученных профессионалов с большим опытом практической работы. Отсутствие некомпетентного новичка они уж как-нибудь переживут без особых проблем. А этим детям без меня будет трудно. Они — маленькие, беззащитные, обделенные родительской лаской. Им нужна моя помощь, они привыкли ко мне, полюбили меня… Может, для вас это смешно прозвучит, но я не могу предать их доверие, променять их улыбки на престижную профессию. Поймите меня правильно, я иначе не могу. Вы ведь знаете, у меня остался маленький сын… там, в моем мире.
Она и сама верила в то, что говорила. Слишком уж прикипела сердцем к подопечным малышам, это так. И конечно, она не могла не думать о своем сыне. Ведь и за ним сейчас наверняка кто-то присматривает… кто-то, кому пришлось ограничить себя ради чужого ребенка. Рустам не может все время сидеть дома с малышом, он должен работать и — зарабатывать. Наверняка, кто-то из родственников согласился присмотреть за Игорьком… А может быть, Рустам нашел няню… нет, лучше не думать об этом, не вспоминать, слишком больно от таких мыслей…
— Что ж, — решительно проговорил а-дмори леангрош. — Будь по-вашему…
— Спасибо, — тихо поблагодарила Ирина.
У дверей бесшумно возник Клаверэль барлаг. Вооруженный до зубов, как всегда. Вот интересно, спит он тоже с оружием? Со всеми этими железяками и прочим: ножами, пистолетами или как их там еще называть, и вон еще с теми хреновинами, которые вообще уже непонятно как называть? Гранаты? Лимонки какие-нибудь темпоральные. Ирина с трудом удержалась от неприличного хихиканья, вызванного невесть из какого романа запомнившимся заумным термином "темпоральная граната". Кто ее знает, может она и в самом деле темпоральная? Спросить, что ли? Чтоб любопытство больше не мучило…
— Проводи, — велел барлагу а-дмори леангрош, кивая на Ирину. — Всего вам доброго, госпожа Исмуратова.
Он отвернулся, включил голографический экран информа, явно давая понять, что аудиенция окончена.
— Пошли, — хмуро кивнул Ирине барлаг.
Ирина подчинилась без разговоров. Ей не терпелось как можно скорее убраться отсюда.
Клаверэль вдруг взял ее за руку, и Ирина дернулась: что-то пребольно укололо в запястье:
— Ты что делаешь? — крикнула она, выдергивая руку. — Какого черта?!
Барлаг крепко взял ее под локоть:
— У меня к тебе пара вопросов. И мне неохота получать лживые ответы.
— Сволочь ты, барлаг, — сказала Ирина и расплакалась. — Чтоб ты сдох!
— Сдохну, не переживай. При моей профессии оно нетрудно… Пошли, отвезу тебя домой. По дороге и поговорим.
Тант неспешно всплыл над площадкой. Да, при такой скорости можно не беспокоиться насчет времени! Его на все вопросы хватит.
Ирина терла пострадавшую руку и злилась. Какое он имел право так с ней поступать?
— Ты чего мне вколол? — раздраженно спросила она. — Сыворотку правды?
— Вроде того. Этот способ не такой болезненный, как при ментальном сканировании. Никакой потери воли, ничего такого, что могло бы как-то ограничить самосознание. Ты просто не сможешь солгать, отвечая на прямой вопрос. Это называется эффектом наведенной правдивости.
— Класс, — ядовито сказала Ирина. — А меня спрашивать необязательно было, да?
Барлаг нехорошо улыбнулся:
— Именно. Издержки профессии, сама понимаешь. Ты меня озадачила. Я был уверен, что учиться ты согласишься!
— Это еще с какого перепугу? — неприязненно поинтересовалась Ирина.
— Видишь ли, — принялся объяснять барлаг, — в твоем положении выгода в смене профессии очевидна. Тем более, что твои психопрофили вполне согласуются с социальными дисциплинами…
— Чего? — не поняла Ирина.
— Психопрофили, — терпеливо объяснил Клаверэль. — У нас принято рекомендовать человеку выбор профессий на основе психического анализа личности. Ты можешь выбрать себе профессию только и исключительно из списка подходящих. И это правильно: зачем же тратить время и деньги на то, в чем ты никогда не преуспеешь?
— Нормально! А если того, чем я хочу заниматься, в списке нет? — поразилась Ирина.
— Можешь из кожи вон вылезти, доказывая всей Вселенной, что психологи ошибаются, — усмехнулся Клаверэль барлаг. — Но зачем же дергаться? Ведь твои собственные предпочтения при выборе профессии совпадают с психопрофилем полностью. Еще не было случая, чтобы человек попытался выбрать то, что ему категорически не подходит. Вот ты, к примеру, пошла бы ко мне в оперативный отдел?
— Ни за что! — отрезала Ирина. — С ума еще не сошла.
— Видишь? Это не твое дело.
— А ты бы взял, если б я захотела?
— Я похож на сумасшедшего? — осведомился Калверэль барлаг.
— Нет, — была вынуждена признать Ирина.
— Специальности агента службы безопасности в списке доступных тебе профессий нет, и никогда не будет. Это не твое дело. Ты сама, будучи в здравом уме, его никогда не выберешь. А если каким-то чудом вдруг попадешь на отборочные испытания, провалишься в начале первого же круга. Понимаешь?
— Вполне. Ну, и какие же еще профессии есть в моем списке? Помимо нянечки Детского Центра и социального инженера? Не подумай, я чисто ради спортивного интереса спрашиваю!
— Все, связанное с социальной сферой, — административные должности вроде твоей нынешней, работа с детьми, творческие направления — дизайн, к примеру, или, скажем, музыка, сценическое искусство…
— Хочешь сказать, Фарго не зря ко мне цеплялся? — усмехнулась Ирина.
— Не зря, — кивнул Клаверэль барлаг. — У тебя отлично вышло. Тем и удивительно, что ты отказалась!
— Я не могла иначе, — мрачно буркнула Ирина. — Фарго меня обманул!
— Разыграл, — уточнил Клаверэль барлаг. — Да и правильно сделал. Знаешь, запись того концерта разошлась поистине астрономическим тиражом. Благодаря твоей музыке, — он негромко напел, безбожно при том фальшивя.
— Перестань! — страдальчески воскликнула Ирина, затыкая уши. — Хватит!
— Ладно, допустим, этот твой отказ еще можно списать на нелюбовь к дурацким розыгрышам. Но ты отказалась от второй возможности изменить свой социальный статус в лучшую сторону. Почему?
— Ты в чем меня подозреваешь? — прямо спросила Ирина. — Что такого криминального может быть в моем нежелании учиться на социального инженера?
— Ты не в том положении, чтобы крутить носом. Работа в Детском Центре не поможет тебе ничем, когда придет время продлевать гражданство. А без гражданства у тебя начнутся большие проблемы. Это все очень серьезно, Ирина. Но ты вот так р-раз и спускаешь в канализацию все свое будущее. Спрашивается, почему? Что это, глупость? Или тебе надо зачем-то торчать безвылазно именно в Детском Центре?
— Так уж прям и торчать, — растерянно пробормотала Ирина. — Но тебе-то что?
— Может, у тебя там ребенок? — напрямик спросил барлаг
— Откуда? — растерялась Ирина еще больше.
— В самом деле — откуда? Рассказывай. Я все равно узнаю! И тогда мало тебе не покажется.
— Флаг тебе в руки, — дала разрешение Ирина, обозлившись (ты смотри, кагэбист хренов, еще угрожает!) — Нет у меня здесь никаких детей, мой единственный сын дома остался! В закрытом мире! Координаты которого вы не нашли до сих пор!
Она яростно посмотрела на него в упор. Клаверэль барлаг не отвел взгляда.
— Или ты знаешь обо мне что-то такое, чего я сама не знаю? Или не помню! Я что, по-твоему, могла родить ребенка в этих проклятых биолабораториях по заказу какого-нибудь подлеца?!
— Это ты сказала, не я, — невозмутимо проговорил Клаверэль барлаг. — Но, думаю, так оно и есть на самом деле.
— Чушь собачья! — взорвалась Ирина. — У меня, оказывается, здесь есть ребенок, а я об этом ни ухом, ни рылом! А ну, рассказывай сейчас же, что ты обо всем этом знаешь!
— Нет уж, сейчас твоя очередь отвечать на вопросы! — не согласился Клаверэль барлаг. — У тебя есть ребенок в Детском Центре?
— Нет. Съел? — Ирина быстро показала ему язык.
— У тебя вообще на Анэйве ребенок есть?
— Не знаю.
— Вот как. Не знаешь!
— Да, не знаю! — закричала вдруг Ирина, впадая в ярость. — Но очень хочу узнать! Какая бы тварь ни воспользовалась моим телом, это МОЙ ребенок! И я знать хочу, где он есть и что с ним делают!
— Успокойся. У таких детей нет ни одного гена суррогатной матери. Так что биологически ты матерью не являешься и не имеешь никаких пра…
— ПЛЕВАТЬ!!! — заорала Ирина не своим голосом. — Это мой ребенок, мой, я его выносила! Все равно, при каких условиях, плевать от кого, главное, это я его вынашивала. Отвечай, где сейчас мой малыш, где он?!
Она вцепилась в своего мучителя и попыталась вытрясти из него ответ. С тем же успехом можно было попытаться столкнуть с места гранитную скалу голыми руками.
Барлаг влепил ей пощечину. Ирина схватилась за щеку, слезы брызнули.
— Сволочь ты, — завыла она, рыдая. — Сука…
— Успокойся, — приказал Клаверэль барлаг. — Если и есть где-то у тебя ребенок, мы об этом не знаем. Честно говоря, я предполагал, что это знаешьты
— Так какого же тогда дьявола ты мне мозги полощешь? — всхлипывая, выговорила Ирина. — Если сам не знаешь ни хрена?
Порыв дикой ярости исчез так же внезапно, как и появился. Зато начала болеть голова.
— Почему ты отказалась от обучения? — повторил вопрос Клаверэль барлаг.
— Ненавижу, когда мной помыкают! — выкрикнула Ирина. — Всю жизнь… С самого детства мне указывали, что можно делать, а что делать нельзя. Совершенно не спрашивая моего мнения! Я всю жизнь мечтала отделаться от своих драгоценных родичей, чтобы жить не как им надо, а как мне хочется! Всю свою сознательную жизнь! До того, как вышла замуж, разумеется. И что же? Все они остались на другом конце Галактики, вся моя прежняя семейка, я имею в виду, но моей жизнью опять взялись распоряжаться по своему усмотрению! Без моего согласия! Полностью вопреки моей воле! Вначале Артудект, чтоб ему сдохнуть, потом Фарго, а теперь еще и этот… этот… Ну так мне оно все уже надоело, слышишь?!
— Этот — это кто? — мгновенно насторожился Клаверэль барлаг.
— А-дмори леангрош! — выпалила Ирина, не в силах сдержаться. — Кто же еще?! Чего он ко мне привязался со своей учебой? Пусть катится колесом. Тоже мне, нашел "перспективную"!
— Понятно, — сказал Клаверэль барлаг.
Ирина замолчала, прикусив губу. Она с ужасом осознала, насколько оказалась близка к тому, чтобы выложить всю правду про Флаггерса. И про Ойнеле.
"Господи, только бы он не спросил! Ведь если спросит, мне же конец! И Ойнеле тоже."
Ойнеле!
Проклятье!
"Так вот по какой причине Флаггерс вытащил меня из артудектова клоповника! В обмен на…" Нет уж, в топку такие мысли! Стоит только мне проболтаться и… Она зажала рот ладонью. Только бы барлаг не спросил!
— Так, — сказал Клаверэль. — Сейчас поди к себе и хорошенько выспись. К утру все придет в норму.
— Не хочу я спать! — уперлась Ирина.
"Только бы он не спросил!"
— А тебя кто-то спрашивает? Пошли, провожу.
Он довел Ирину до самых дверей ее квартиры. Взял у нее кодификатор, открыл замок:
— Слушай, — сказала Ирина, — Для чего ты на себе столько оружия таскаешь? Здесь-то оно тебе к чему? Может, еще и спишь с ним?
— И сплю, — без тени юмора подтвердил барлаг. — Должность такая. Никогда заранее не угадаешь, в какой момент отстреливаться придется. Иди, и не вздумай выходить, пока не проспишься. А то нарвешься еще на какие-нибудь неприятности…
— Пошел ты, — Ирина захлопнула дверь у него под носом, не дожидаясь ответной реплики.
Она упала на диванчик и долго лежала, не в силах шевельнуться. Страх не отпускал ее. Чертов Флаггерс! Чтоб ему пусто было…
Болела голова. Побочный эффект наведенной правдивости, наверное.
Ирина заставила себя встать. Пора на работу, опоздаешь — получишь фитиль от начальства туда, куда тебе больше понравится. За госпожой заведующей не задержится. И ей все равно, по какой такой причине Ирина опоздала.
…Успела она вовремя, так что обошлось без фитилей. Привычная рутина вернула какое-то подобие спокойствия. Но Ирина не могла забыть о словах барлага. И о своей страшной догадке забыть не могла тоже. В конце концов, она не выдержала, отправилась в группу, куда определили Ойнеле. Девочка сидела в уголку, прижимая к себе мягкую игрушку. Остальные дети шумно носились по игровой. У них как раз было свободное время, и дети выплескивали свою неуемную энергию в шумных играх.
— Как она? — спросила Ирина у воспитателя. — С ней все… в порядке?
— Пока не совсем, — ответил тот. — Но она еще слишком маленькая, она быстро забудет все, что с ней приключилось. Мы поможем.
Ойнеле подняла головку, увидела Ирину. И узнала ее. Она бросилась к Ирине, вцепилась в ее одежду и расплакалась. Ирина обняла ее, стала гладить по головке.
… Маленькая испуганная девочка. Моя дочь… Ирина начала подмечать сходство с собой — такие же серые глаза, светло-русые волосы, бледные веснушки на носу и щечках… "Никому не позволю обидеть тебя. Никогда!"
Ирина прижимала к себе теплое тельце Ойнеле и лихорадочно обдумывала, как быть, что делать дальше. Нельзя, чтобы вскрылась правда о происхождении девочки. Никто не должен знать, никто… иначе ей жизни не будет. А значит, надо делать вид, будто Ойнеле — не одна-единственая, ненаглядная, но одна из многих. И как же трудно будет делать такой вид!
Но еще труднее будет увидеть казнь дочери Флаггерса.
"Вот уж этого я точно не переживу…"
Ирина отдала девочку воспитателю. Ойнеле мгновенно подняла дикий рев, не желая расставаться. Пришлось уйти. Жестоко, зато не будет повода для разговоров. Не станут говорить, будто Ирина гралри особенно выделяет одну девочку из всех остальных. Не будет повода задуматься над происхождением девочки. А там Флаггерс придумает, как без вреда забрать отсюда ребенка…
Ирина вышла в коридор. У нее болела голова, болело сердце. Душа болела. Как же так… вот Флаггерс заберет Ойнеле и увезет ее, и Ирина не будет знать, куда… Ничего знать не будет! Но и здесь дочери оставаться надолго нельзя. Рано или поздно, ведь докопаются же.
— Что с вами? Вам нехорошо?
Вездесущая Раласву Ди-Тонкэ. Не позже и не раньше, именно сейчас! Но Ирина по-прежнему не могла лгать, отвечая на прямой вопрос.
— Да, — сказала она. — Голова болит.
— Скверно выглядите. Может, пойдете к врачу?
Ирина покачала головой.
— Не надо. Пройдет к утру.
— Что случилось?
— Это все ваш сынулька, — не сдержалась Ирина. — Ненавижу гада!
Раласву моргнула, вскинула голову. Таким тоном с ней никто еще не разговаривал.
— Которого именно? — с обманчивой мягкостью уточнила сэлиданум.
— Клаверэля, — объяснила Ирина. — Он — урод. Прицепился ко мне, допрашивал… урод, ненавижу.
— А, понятно, — кивнула сэлиданум. — И о чем же он спрашивал?
— О детях.
Ирина стиснула зубы. Ладно, лгать ей нельзя, но помолчать-то хоть немного можно все-таки! Вот уж кому точно не следует знать об Ойнеле, так это Раласву сэлиданум. Змея она. Не пощадит…
— Вот что, — решительно выговорила сэлиданум. — Мне совершенно ни к чему несчастные случаи. Ступайте домой и отдохните как следует. Завтра явитесь.
— Но…
— Идите.
— Спасибо…
Да. Это хорошо, что отпустили. Поспать не помешает. Теперь только домой добраться бы без приключений…
Но добраться до своей квартиры совсем уж без приключений ей не удалось.
Ирина шла быстро и по сторонам не глядела, потому едва не столкнулась с проходившим мимо человеком.
— Извините, — буркнула она, уступая дорогу.
— Какая неожиданная встреча! — восхитился этот прохожий.
— Вот блин! — вырвалось у Ирины помимо воли.
Фарго. Его тут только еще не хватало для полного счастья!
— Прогуливаетесь на сон грядущий? — между тем поинтересовался он издевательски-вежливо. — Очень полезно для здоровья, знаете ли!
— Не ваше дело! — отрезала Ирина.
На лице Фарго проступила медленная беспощадная улыбка. -
Восхищен вашим непроходимым упрямством, госпожа Ирина, — проговорил он доверительно.
Уже знает! Ирина скривилась, собираясь отбрить наглеца чем-нибудь по-настоящему убийственным. Но потом передумала. Презрительное молчание, вот что ему на самом деле нужно. Голос выдаст. Голос для слепорожденного — основной источник информации. "Если промолчать, то Фарго не поймет, насколько сильно он меня достал, — подумала Ирина. — Вот и отлично!"
Она решительно прошла мимо, — в конце-то концов! Наведенная правдивость, ха! Да Ирина и без всякой правдивости в любой день недели поступила бы точно так же!
— Продолжайте в том же духе и дальше, — крикнул ей в спину Фарго. — Хорошо начали!
Ирина прибавила шагу, хотя на языке уже вертелся ругательный ответ, сплошь непечатный. "Достал, — раздраженно думала Ирина. — До самых печенок!" Она вздохнула с облегчением только перед знакомой дверью. "Запрусь, и пошли они все вон! Не хочу ни с кем точить лясы…"
Она вздохнула с облегчением, открывая дверь своей так называемой квартиры. И замерла на пороге.
В комнате кто-то был. Нет, но это уже просто становится дурной традицией! "Да что ж это такое?! — в раздражении подумала Ирина. — Прямо Винни-Пух и День Забот!"
Ей вдруг стало смешно. "Ослик Иа, — вот я кто сейчас такая. Унылая серость, грустный голосок и печальные глаза с крокодильей слезой, самое то…" И толпа приятелей, старающихся по мере сил развлечь пессимиста-неудачника.
— Клаемь, что вы делаете в моей квартире? — спросила Ирина прямо от порога. — Я ведь вас к себе не приглашала.
— Что с вами сучилось? — спросила Клаемь. — Ужасно выглядите.
— Плохо себя чувствую, — Ирина плюхнулась на подушки, сложенные стопочкой у стенки, с наслаждением вытянула ноги. — Я, вообще-то, собиралась ложиться спать…
— Что с вами? — повторила Клаемь вопрос. — Вы в порядке?
— Нет, — нервно расхихикалась Ирина. — Не в порядке. Но это мои проблемы. Выкладывайте, с чем вы там явились, и уходите. Без вас тошно.
Клаемь лишь головой покачала, удивляясь поведению своей подопечной. Такой она Ирину еще не видела.
— Что с вами происходит, Ирина? — спросила Клаемь. — Вчера вы отказались от обучения. Сегодня ведете себя совершенно неадекватно. Или эта история с похищением окончательно выбила из вашей головы последние мозги?
Ирина устало потерла виски. Голова болела. Какие в ней могут быть мозги? Давно исчезли. Осталась только боль. И страшная усталость. Тело буквально свинцом налилось. Упасть бы сейчас и — спать, спать, не просыпаясь…
Клаемь присела рядом, взяла ее за руку, обеспокоенно заглянула в лицо. Ирина неожиданно испытала от такой заботы дикое раздражение.
Может быть, потому, что знала цену такой заботливости? Клаемь не сама взялась опекать попаданку из закрытого мира, ей приказали. А уж в искренности такой заботы сомневаться не приходилось: ее, этой самой искренности, нет и в помине. Лишь повиновение приказу.
— Клаеммеларасвейшнь а-свери сфангрум ашален, — назвала ее Ирина полным титулом, — подите вы к черту!
Клаемь подняла брови в немом изумлении. Она помнила, что не говорила Ирине о своем социальном статусе. И уж конечно не заслужила такого хамского обращения!
А самой Ирине было уже все безразлично. Она обхватила гудящую голову руками и замерла в глухой неподвижности. "Провалиться бы мне на этом самом месте… Поскорее. Глубоко и надолго. Можно даже и навсегда…"