Очнувшись, она долго не могла понять, где находится, и просто старательно следила за тем, чтобы дыхание оставалось ровным и неведомым наблюдателям её пробуждение никак нельзя было заметить. Подспудно Раока понимала, что в загробном мире в подобном поведении нет особого смысла, но бывают привычки, которые сильнее нас самих и даже, пожалуй, смерти: случается, некоторые даже призраками стабильно заходят в свои любимые кафе или навещают друзей по праздникам. Пусть живые и не видят их, но все равно замечают — запах знакомых сигарет, тень на стене, отзвук шёпота или смеха, чью-то вскользь оброненную фразу… Так, Раоке всегда казалось, что Эллин рядом. К слову, нужно сейчас попытаться его найти — они же должны были попасть в одинаковое посмертие, верно?..

Вообще, пока что загробный мир радовал: она лежала на чем-то мягком, ласкающем обнаженную кожу, ничего не болело, в воздухе пахло лекарственными травами, ночью и недавно окончившимся дождем, а ещё неподалеку кто-то звенел склянками, тихонечко ругаясь. Она явственно расслышала что-то о "фейри и их интереснейшей логике", а потом о "истеричных драконах, которые вырывают из постели посреди отменного траха". В этот момент порыв ветра донёс запахи ночной горной фиалки, а до Раоки начало медленно доходить, что она, кажется, все же не умерла.

Эта мысль расстроила, потому что — серьёзно, если вывернуть душу наизнанку, смириться с собственной смертью и принять её, как наивысшее благо, если переломать себя и собрать заново очищенным — то воскресать мучительно больно, почти то же самое, что рождаться. Воистину, хочется рыдать на манер младенцев — о, теперь Раока неплохо их понимала, эти личинки личности чуют своими крохотными задницами, во что они вляпались! Так вот и фейри захотелось заорать, потому что, судя по всему, её как-то спасли драконы, а в этом случае все по-новому: пытки, дурацкие разговоры, боль, игры и ложь.

— Так, — кто-то склонился над ней, — И почему это мы не приходим в себя? Непорядок. Неужели таки не удалось? Ис мне голову открутит. Ну-ка…

Под носом у фейри оказалось что-то, отвратно воняющее. Она могла бы, конечно, сдержаться, но откладывать неизбежное не имело никакого смысла: наморщив нос, она закашлялась и распахнула глаза.

— О, — обрадовался склонившийся над ней дворф с поразительно мечтательными глазами, при взгляде на которые Раоке тут же вспомнилась Королева — та тоже смотрела с подобным возвышенным выражением, за которым даже умудренные опытом существа не сразу могли разглядеть жестокое чудовище, — Вы пришли в себя! Какая радость. Что-нибудь болит?

— Нет, — отозвалась Раока коротко, оглядывая вполне комфортабельную лабораторию, в которой она лежала прямо у распахнутого окна — хоть вылетай, хоть выпрыгивай. Как ни крути, а государственных преступников в такие условия не помещают — либо она совершенно не понимала ситуации.

— Если прикидываете, сможете ли выпрыгнуть в окно, то можете попробовать, но не факт, что надо, — сообщил дворф, снова деловито закапываясь в свои колбочки, — Я полагаю, со временем ваши крылья восстановятся полностью, но пока, вполне вероятно, летать будет больно. Вообще, чуть позже нам с вами надо будет провести эксперимент, да-да… К нам редко попадают крылатые особи, а, между тем, мне интересно, как при трансформации меняются мышцы спины… Я же правильно определил, вы крылатая?

— Да, — в этом не было особого секрета, хотя Раоку и подмывало солгать: она знала, что у того же драконьего Призрачного дома в резиденции есть несколько стен, увешанных "крыльями бабочек" — отрезанными конечностями убитых фейри. Говаривали, нынешний Призрачный Старейшина был по молодости заядлым коллекционером, потому стремился собрать "бабочек" всех размеров и форм, так сказать.

— А у вас какого типа крылья? — тут же оживился дворф, чем вызвал у Раоки подспудное желание выпрыгнуть-таки в окно, — Для начала — мотылёк, стрекоза, жук? Вы ведь из насекомокрылых, так? Слишком низенькая для птицекрыла, да и ваша биография…

— Мотылёк, — кашлянула Раока, — Ночной.

— Правда? — глаза хозяина лаборатории загорелись воодушевлением, — Мы с вами просто обязаны провести опыты!

— Джейс, тормози, — раздался ехидный голос от дверей, — Дивная госпожа от тебя сейчас сбежит — и права, по сути, будет. Я тебе другую бабочку поймаю для экспериментов, хорошо?

— Я же осторожно! — оскорбился дворф в лучших чувствах, — Выставляешь меня чудищем. И вообще, притащишь какую-то плешивую моль, ещё и косноязычную… Знаю я тебя и твоих снабженцев!

Ис Ледяной, а это был именно он, сдавленно фыркнул и по-свойски присел на постель возле Раоки. От его взгляда, пробежавшего по телу, она как-то очень остро ощутила, что обнажена и безоружна. Меж тем, в том, как вольготно раскинулся дракон на кровати, в его домашнем киото на голое тело, во всей этой сцене было нечто… глубоко неправильное.

— Ну и как ты? — уточнил Ис, вгоняя Раоку в ещё больший ступор, — О, вот только не надо делать такие глаза! После всего, что между нами было, я вполне имею право на панибратское обращение!

Фейри искренне удивилась и глянула на Иса с недоверием: парень казался кем угодно, но точно не некрофилом. То есть, Раока не поставила бы на то, что так-таки все его партнёры оказывались с ним в одной постели абсолютно добровольно, но вот в том, что все они были при этом в сознании и принмали активное участие в процессе, она не сомневалась ни капли.

Дракон фыркнул:

— Что смотришь? Как по мне, наши милейшие посиделки на фоне салюта в честь годовщины окончания Клановой Войны тянут на очень личное знакомство.

Тут Раоке возразить было нечего, а Ис между тем повторил:

— Так как ты?

— Нормально, — хмыкнула она, — Можно от реверансов переходть к пыткам.

— Что за чудная идея! — осклабился дракон, окончательно укладываясь рядом, — Но у меня абсолютно отсутствует вдохновение. Так что, может, без них обойдёмся?

Она кивнула, и некоторое время они просто лежали рядом, плечо к плечу, разглядывая небо сквозь окошко в потолке. Дворф ещё в начале разговора тихо выскользнул, оставив их одних.

— И чего ты хочешь? — решилась нарушить тишину фейри, — Перевербовать или допросить?

— Сколько вариантов… — он лениво хмыкнул, — Оба правильные, я бы сказал.

— А если я вдруг не соглашусь?

— Значит, долечишься и уйдёшь, куда захочешь: держать не буду.

Это было за гранью вменяемого.

— Меня прислали убить Гора, — сказала она на тот случай, если Ис подзабыл.

— Да, как и пару десятков разных существ до тебя, — лениво сказал дракон, — Чего у Мираны не отнять, так это чувства юмора. Но ты первая, кто решил его пожалеть — как минимум, оригинальный поступок. Вот я и подумал, не хочешь быть моим личным секретарем?

К такому жизнь Раоку не готовила.

— Если это шутка, то я не поняла, где смеяться, — заметила она хмуро.

— Ну, с чувством юмора у меня не очень, это да, — легко признал Ис, — Но я тут подумал… Ты почти сразу просчитала, откуда я наблюдая за боями, поняла про меня больше, чем некоторые шпионы за годик-другой работы, понравилась Гору по-настоящему — а самое поразительное, мне даже не хочется свернуть тебе за это шею.

Раока не сдержала фырканья.

— Ты свободно относишься к чужим пристрастиям — фейри же! — но при этом на диво не манерна. Баб истеричных и считающих, что им кто-то должен по жизни, я не переношу, но такие, как ты, мне нравятся. Кстати, пол свой менять умеешь?

— Не-а, — зевнула Раока, окончательно смирившись с абсурдом происходящего, — Это некоторые бескрылые могут, и ещё пара родов стрекоз.

— Ясно, — хмыкнул Ис, но не похоже, что расстроенно, — Ладно, в общем, выбор такой: можешь уходить — клянусь стихией, отпущу на все четыре стороны, — можешь поработать на меня секретарём. Что выбираешь?

Раока честно призадумалась. С одной стороны, происходящее было настолько абсурдно, что даже не верилось. С другой стороны, уйти… Можно было не сомневаться, что сородичи попытаются наказать её за отступничество. Бегать всю жизнь…

— Я попробую поработать на вас, господин Ис, — сказала она ровно.

— О, — разулыбался дракон, — Можно просто — шеф.

К хорошему привыкаешь быстро, вот что Раока могла сказать о своей дальнейшей работе. Да, на поверку благостное драконье общество оказалось тем ещё гадюшником, но по сравнению с Неблагим Двором даже легендарное пекло, пожалуй, вполне сошло бы за непритязательный курорт с тепловыми ваннами. Вот и Раока, сидя за столом в смежным с Исом кабинетике и порой задерживаясь до ночи, чувствовала себя существом счастливым и самобытным.

Вообще, все почему-то представляют себе шпионскую работу эдакой чередой развесёлых авантюр — и на уровне разменного мяса, где фейри обреталась при Дворе, так оно по сути и было — с поправкой на грязь вечной лжи, серую пустоту, заменяющую чувства, и смену масок, в которой теряешь самого себя, смываешься и оплываешь, как краска под потоком воды. А вот ступень, на которую прыгнула Раока в Предгорье, была совершенно другой и подразумевала бумажки. Горы, тонны писем, отчетов, графиков, чертежей, ментальных кристаллов и прочих магических носителей информации. Первое время при виде фронта работ ей отчаянно хотелось заорать и сбежать прочь с воплями: "Нет, мой мозг хочет остаться девственником!". К сожалению, как мы знаем из расхожей шуточки жизнь все равно поимеет всех, к тому же, в упорстве фейри было не отказать, потому весьма скоро она взяла метафорического кота за яйца и научилась играючи жонглировать делами, отчетами и фактами. Между тем, в глазах окружающих при взгляде не неё Раока отчетливо читала вопрос: "А не сошел ли Ис с ума?". Впрочем, смельчаков, чтобы таки его задать, не нашлось — в их ведомстве идиоты без чувства самосохранения всегда были нужны, но никогда долго не жили — эдакий типичный забавный пердимонокль, свойственный всем госструктурам.

С Джейсом, тем самым помешанным на экспериментах дворфом, который оказался вторым помощником Иса, у Раоки сложились отличные отношения: парень был абсолютным психом, но не злобным, а скорее просто полагающим окружающий мир совокупностью технических задачек, которые можно решить. К слову, особенно сдружились они после того, как Раока позволила-таки этому энтузиасту изучить свою вторую испостась, сделать соскоб чешуек разного цвета с крыльев и даже надрезать хитин на спине, чтобы посмотреть на работу мышц — благо, такую незначительную боль она могла спокойно терпеть. Примерно на том этапе, когда Раока послушно напрягала крылья, а Джейс, залитый её светящейся синеватой кровью, что-то активно записывал, в лабораторию ввалился Ис, которому зрелище сильно не понравилось.

Профилактических люлей они получили оба. В должностной инструкции дворфа появился пункт: "Запрещено препарировать сотрудников старшего звена в научных целях. Даже с их согласия." Раоке в тот раз пришлось лично готовить Ису с Гором ужин — и переделывать семь раз. Семь! Ис, сверкая своей ядовитой улыбочкой, отправил бы её и на восьмой круг, но тут Гор вызвался помогать, напоследок с намёком сообщив: "Кто на кухне устает, тот неделю не ебёт". Сией народной мудростью Ис проникся и послушно слопал мясо, демонстративно оборотнем сожженное до головешки. А фейри, которой ещё на кухне заботливо скормили вполне качественный вариант блюда, сидела и недоумевала: почему ей вообще так много позволяют? Что у них за отношения? Вопрос был, как говорится, на все сто алмазов, и ответа не знал, кажется, никто из участиков сего меропирятия.

С Гором у Раоки была странная разновидность дружбы: то время, что волк по какой-то причине не мог проводить с Исом и не работал, он стабильно околачивался около неё. К обоюдному удовольствию, потому что друг друга они понимали с полувзгляда. С Исом… он был ехидной скотиной и эпизодически мог выжрать Раоке мозг чайной ложечкой, но по-настоящему серьёзных санкций в её сторону никогда не проводил, и, если подумать, доверял — а для существа его склада это было очень, очень много.

Пожалуй, окончательно странным все стало после одного случая. Раоке тогда нужен был отчет по одному любвеобильному оборотню, но все, кого теоретически можно было под него подложить, были заняты. Тогда фейри ничтоже сумняшеся решила сама заняться этим делом — развеяться и заодно обыскать его покои по-тихому на предмет неприятных сюрпризов. В целом, отработала она на ура и была собой довольна, только вот вызов "на ковёр" от Иса и искреннее раздражение в его прекрасных глазах стали сюрпризом.

— Если тебе не хватает интимных приключений, — сказал он, — Ты мне сразу намекай, я тебе ещё отчётов подкину — у меня тут как раз.

— Ну… если надо, то конечно. А что?..

— У нас перевелись все однодневки, которым за такое платят, что ты решила сама стать ударницей постельного труда? Всерьёз считаешь, что у нас без этого не хватает работы?

Раоке показалось — и вот вполне чётко так — что она вообще перестала что-либо понимать.

— Простите, шеф, просто все были заняты, и…

— И прожил бы я без знаний о том, что у того тигра были несанкционированные следящие заклятья. Не хватает тебе сотрудников на такую работку? Вот назначение, я перевожу к тебе в подчинение фейри по имени Миоза. Надеюсь, вы поладите!

Раоку чуть не перекосило: две девушки-фейри на одной территории? Поладить? Бред, и Ис не мог этого не знать. По всему выходило, что это назначение было наказанием.

В следующий раз, зайдя в кабинет дракона, она отметила, что чёрно-белую гамму разбавило несколько невысоких пуфов цвета её волос. Примерно в этот момент она поняла, что основательно запуталась.

Сложно сказать, во что это все вылилось бы в итоге, но тут на княжескую резиденцию обрушился некий, если можно так выразиться, романтический бум. Для начала обрёл пару князь, в связи с чем на радостях сбежал из Предгорья на целый месяц и доставил ведомству в целом и Раоке в частности немало головной боли. Потом, не успела она отдышаться после поездки на север и развесёлых стычек с тысячелетними ведьмами, пара Казначея решила, что хорошенького понемножку, и работать слугой она больше не хочет. Предсказуемо, получить расчет у дракона — дело непростое, и Раоке влетело от Иса по самые крылышки за то, что неугомонная лисица чуть не утопла в процессе (не то чтобы фейри была виновата, что все пары лучших друзей шефа — существа с придурью; по-хорошему, это было просто даже логично, никто нормальный этих чудо-драконов и полчаса бы не вынес).

И вот, наконец ей показалось, что можно выдохнуть и разобраться в собственных чувствах — на самом деле, просто притушить их, потому что драконы отличаются от других оборотней, у них может быть только одна признанная пара, и Раоке не то что не светило, а даже не посверкивало, и стоило просто найти себе кого-то постоянного и выкинуть из головы дурацкие желания… что было крайне "легко" сделать, когда любой, с кем она проводит больше ночи, становится объектом пристальнейшего внимания обоих её начальников. Гор, при этом, нахально улыбался и говорил: "Должен же я проверить, что тебя не обидят", Ис не говорил ничего, но глядел выразительно.

В общем, она уже почти решилась завести от начальства вполне себе тяжеловесные секреты (а то и парочку, хрупкого блондина и брюнета покрепче, да-да), когда настал он — окончательный и основательный капец: самое влиятельное лицо Предгорья, первый советник князя, покинул страну, и все предсказуемо пошло по наклонной. Ситуация накалялась, близился полноценный государственный переворот, и в этой канители Раока совершила непростительную ошибку: отпустила Гора на опасное задание. Разумеется, он был с группой, и теоретически опасности быть не должно было, и он вызвался сам, но… волк, герой недоделанный, полез спасать каких-то драконьих детёнышей (Раока просто старалась, чтобы эти Призрачные малолетки не попадались ей на глаза — смотреть на их счастливые лица было выше её сил).

Героизм — вещь интересная и пафосная, он радует всех, кроме близких самого героя. Так и тут — в процессе спасения Гор был смертельно ранен. Его сердце останавливалось на несколько минут — и только благодаря этому, вот ведь ирония, между Раокой и Исом распустились побеги истинности — даже с цветком, что характерно. Именно после этого вся жизнь Раоки обрушилась в пропасть…