Три года назад.

Я проснулся посреди ночи. Лариса перестала всхлипывать и крепко спала в обнимку с мужем на соседней лежанке. Я боялся шевелиться, чтобы ненароком не разбудить друзей, но самодельная кровать предательски хрустела соломой. Раз нельзя ворочаться, то лучше вылезти из землянки под открытое небо.

Шалаш был вполне комфортным. В таком климате можно не строить капитальных строений, так что вырытое в земле углубление, усиленное деревянными опорами вполне сносно выполняло функцию маленького бунгало. В землянке можно было стоять, от земли до крыши из деревянных лагов покрытых хворостом было никак не меньше двух метров.

Красивое ночное небо с сочной полной луной встретило меня на пляже. Я отошел от палатки ближе к воде. На всей территории этого врытого в землю городка не было ни души. Остановившись, не доходя до моря, я опустился на песок и наслаждался тишиной. Шум волн долетал отчетливо, но он не мешал, а скорее убаюкивал, настраивая на физическую прострацию и размышления.

Зоопарк. Заповедник. Сама мысль о подобном явлении затмевала разумных прямоходящих черепах. Я оказался в западне на прекрасном, но совсем не туристическом острове. Нас разделили, сейчас я даже сожалел об отсутствии неприятного, но отважного Вадима, который в отличие от меня был готов на авантюру. За полдня я соскучился по Пашке. Мой самый близкий друг редко впадал в отчаяние, без его поддержки было неуютно и одиноко. Миша с Вероникой по моему мнению не пропадут – Миша был очень коммуникабельным человеком, легко устанавливал дружеские связи, а Вероника излучала наивность и доброту, таких людей как она может обидеть только редкостный идиот или подлец.

Марина. Она была одна. За несколько дней в плену, постоянно мелькая друг у друга на глазах, можно разобраться в характерах и отношениях. Геннадий был прав – брак Потаповых превратился в формальность. Не знаю насчет насилия, но нежных чувств между супругами не найти даже с микроскопом. Совместный бизнес, имущество и общий ребенок удерживали семью от раскола, но Вадим наверняка имел множество внебрачных связей, а Марина при живом муже выглядела одиноким человеком.

Мне хотелось остаться с Мариной, заботиться о ней. Я уже длительное время не был с женщиной, и с беспокоившей меня регулярностью в голове появлялся образ Марины.

Я уже несколько раз задумывался о судьбе своих женатых друзей на этих островах. Конечно, близкий, родной человек помогает преодолевать трудности, мотивирует и не дает опускать руки. Но у любой медали есть две стороны. В условиях увеличивающейся неопределенности и беспомощности такая ответственность должна сводить с ума. Как защитить свою женщину от огромных монстров? Каждая черепаха превосходила среднестатистического человека в росте и весе. Их непомерные кисти могли вместить мою голову, уверен, что и раздавить череп этим тварям не составит труда.

Я опасался не только рептилий. Тот же Крис не внушал доверия. Он был явно доволен своим положением, смирился или даже охотно принял роль вечного пленника черепах. Его статус надсмотрщика (надо называть вещи своими именами) над людьми, давал преимущества и власть. Вряд ли бразилец поступится своим статусом и рискнет поддержать наш побег или неповиновение. Мы находились в этом месте полдня и общались только с Крисом, но я уверен, что такую территорию обслуживал не только он.

А ведь вся долина была застроена многочисленными поселками населенными людьми. На втором уровне разместили моих друзей, большую часть нашей группы. Оставалось гадать, как они устроились, какие у них соседи и как они встретили компанию запуганных русских туристов. В селениях, которые я видел, проходя по плато, стояли бесконечные бараки и сараи, напоминавшие хижину Геннадия. Если весь этот Вавилон заполнен, то там должно насчитываться несколько сотен таких же несчастных. Среди людей всегда найдутся те, кто попытается подмять других, взять власть над жизнью и продовольствием. Сколько там крисов и ему подобных? Как организован быт и жизнь пленников?

Ребят было пятеро. Две женщины и три здоровых крепких парня. Немного для сопротивления черепахам, но достаточно для независимой и умеренно безопасной жизни в общине. Главное не лезть на рожон и держаться вместе.

Мои мысли прервал шорох за спиной. Я резко обернулся, не зная как поступить. Инстинкт подсказывал не дергаться и замереть на месте. За мной стояла рептилия и, протянув ко мне перепончатую лапу, демонстрировала, что всё в порядке. Небольшая черепаха, наверное, ниже меня, аккуратно, чтобы не напугать присела рядом. Я косился на рептилию, в лунном свете она не казалось такой отвратительной, и я с удивлением понял, что рядом со мной не взрослая особь.

В целом я привык к их виду. Они уже не вызывали панического ужаса и отторжения. Рассматривать черепах, особенно их лица было по-прежнему омерзительно, но терпимо. Я начал различать их, они имели разные оттенки кожи и панциря, мягкие клювы отличались размерами и незначительными деталями. У моего Уикла по все лысой каплевидной башке пролегли два застарелых шрама. Тонкие полоски как напоминание о драке или несчастном случае. Если смотреть внимательно, то заметишь, что все особи обладали индивидуальностью.

Сидевшая рядом черепаха не издавала звуков и смотрела в море. Забавно было представить такую картину ещё неделю назад – я, освещенный романтическим лунным светом, восседал на белоснежном песке и наблюдал лёгкий прибой теплого моря вместе с чудовищной рептилией. Если это существо окажется самкой, то ироничность ситуации превысит все возможные пределы.

Рептилия издала звук похожий на вздох и маленькой веточкой написала на песке «Привет!». Я долго смотрел на надпись, не веря своим глазам. Повернувшись к черепахе, я поймал насмешливый взгляд голубоватых глаз – рептилии в темноте были не так неприятны.

Наверное, моё лицо выражало столько недоумения, что черепаха поторопилась сделать вторую надпись. Стерев легким движением большой ладони предыдущее слово, она медленно, но красиво вывела: «Я могу с тобой общаться».

- Но как? – написал я пальцем на песке, включившись в неожиданную переписку.

Это оказалось лишним. Черепаха прекрасно понимала речь, различала все произносимые звуки, но не могла говорить сама из-за несовершенства речевого аппарата. Русский и другие человеческие языки мой необычный собеседник знал уже давно.

«Ошош» представилась рептилия. Она была девочкой, и моя недавняя немая шутка о романтических посиделках под луной с женщиной-черепахой показалась зловеще неуместной. Ошош было пятьдесят лет, по меркам черепах она была подростком, хотя не уступала взрослым особям в разумности. Развитость рептилий определялась половой зрелостью, ещё двадцать лет все сородичи будут относиться к Ошош как к ребенку. В ближайшие годы моя новая подружка должна была значительно вырасти и сравняться размерами с другими черепахами.

В процессе необычного разговора совмещающего речь и переписку перед нами возник Уикл. Он быстро приблизился и гневно косил своими розовыми глазами в мою сторону. Ошош небрежным движением лапы отогнала его прочь. Мое недоумение беспрекословного подчинения Уикла девчонке было развеяно. Молодая рептилия была дочерью высокопоставленного чиновника, и она была большой шишкой для Уикла. Невольно подумалось о понтах черепашьей золотой молодёжи. Есть ли у них аналоги тюнингованных Порше?

Отец Ошош был назначен куратором этого острова, сейчас он прибыл на место службы вместе с семьей. Многочисленная свита из других не менее расфуфыренных черепах прибыли на уикенд и завтра ожидалось большое шоу, призванное развлечь гостей. Завтра наступало через несколько часов. Я просил Ошош объяснить чего нам стоит ожидать, но она была в неведении. Из-за возраста она ни разу не была на подобных мероприятиях, хотя людей уже видела. В других местах.

Этот остров был не единственным заповедником. Черепахи контролировали многие небольшие территории с местными народами. Эти места, как правило, маленькие островки были затеряны в океане и не представляли интереса для цивилизации людей. Рептилии хозяйничали, не чувствуя конкуренции, заселяли острова подобранными туристами и экипажами захваченных судов.

- Мне бы хотелось вернуться к себе домой, - на всякий случай я закинул удочку.

Черепаха оглянулась на рядок шалашей, но я поправился и объяснил, что мой дом на Родине, среди людей.

- Не думаю, что это возможно, - начертила на песке Ошош.

- Что вы хотите от нас? Почему считаете, что имеете право похищать людей?

Рептилия долго думала над моим вопросом. Я попытался переформулировать, предполагая недопонимание из-за несовершенности её знаний в русском языке. Но задумалась Ошош не над формулировкой, а ответом. Мой вопрос казался ей странным и не логичным, она не понимала, почему рептилии должны думать о наших интересах, мнение и воле.

С приближающимся рассветом вернулся Уикл. Моя собеседница должна была вернуться, а я в сопровождении уже привычного охранника поплелся к шалашу.

- Ты тоже понимаешь мою речь? – у входа в землянку я развернулся к Уиклу.

Черепаха кивнула и беззвучно отсмеявшись, похлопала меня по плечу.

***

Завтрак подавался по принципу шведского стола. С верхней части долины маленькой разреженной вереницей спускались люди, тащившие какие тюки и тележки. Они выходили на пляж к нашим шалашам и, подчиняясь командам какой-то громкоголосой женщины, расположились в один ряд напротив землянок. Каждый из пришедших сверху принялся распаковывать свои тюки, разгружать тележки.

Из соломенных жилищ стали выползать люди. Я наблюдал за ними от входа в свою землянку, прислонившись к невысокому косяку дверного проема. Порядка пятидесяти мужчин собирались у одного конца цепочки, в которую выстроились наши кормильцы. Из нашего жилища вылезли заспанные Рабиновичи. Артём крепко пожал мою руку, а Лариса коротко кивнула. Мы интуитивно направились к толпе, ожидавшей какой-то команды для начала трапезы.

Все мужчины в нетерпении топтались и пытались подглядеть принесенные блюда. Кто на цыпочках, а кто и делая под общий хохот короткие забеги, пробовал заглянуть в распакованные тюки и кувшины, привезенные на тележках. Всё это напоминало вход в столовую турецких отелей, когда избалованные all inclusive туристы готовы ринуться в бой за многочисленные продукты по отмашке официанта.

С нашим приближением толпа замерла и притихла. Мне было неприятно осознать, что пятьдесят пар глаз с животным интересом рассматривали Ларису. Мужчины разных возрастов и цвета кожи, в разной степени оборванные и заросшие, все они с нескрываемым вожделением пялились на жену Артёма. Мы приближались к толпе и инстинктивно замедляли шаг, кто-то отпускал непристойные шутки, все оборванцы гадко хохотали и плотоядно облизывались. Я искал глазами Криса или кого-нибудь из черепах, но как на зло мы оставались одни против звереющей на глазах толпы. Я запаниковал.

В этот момент прозвучала команда, которую я не расслышал из-за бешено пульсирующих висков, толпа развернулась к импровизированной раздаче еды и мужчины один за другим пошли вдоль цепочки поваров-раздатчиков.

Наша троица молча пристроилась в конце очереди. Побледневший Артём сжимал кулаки и прикусывал себе губы, Лариса часто моргала, что не скрывало её расширившихся от ужаса зрачков. На этот раз мы легко отделались, но часто ли нас будет выручать от неприятностей прием пищи? Мне срочно нужен был Крис или другие надзиратели, мы не сможем защитить Ларису на этом пляже от такого количества обезумевших мужчин.

Артём ткнул меня вбок и кивнул в сторону раздатчиков пищи. Посередине строя маячил наш Пашка. Он где-то потерял свою футболку и теперь дефилировал голым загорелым торсом. На открытом солнце без одежды он долго не продержится, несмотря на склонность к хорошему и быстрому загару. Пашка гримасничал и указывал на сердитую тётку, которая ходила вдоль цепочки раздающих пищу и с грозным видом следила за размером выдаваемых каждому порций.

Приближаясь к своему другу, я подгадал оказаться рядом в момент максимального удаления от нас суровой женщины. Пришлось тактически пропустить вперед Ларису, которая жалась к нам и не хотела выходить вперед. На Пашкином лице красовался радужный фингал. Значит, ребята уже попали в переделку.

- Получилось выбраться к вам. В обед Миша попробует прорваться. Как вы? – шепотом затараторил Паша.

- Живем в одной землянке, пока ещё ничего не поняли, - зачастил я в ответ. - Что с лицом?

- Вчера знакомились с местными, - легкомысленно отмахнулся побитый герой. – Вадик там шороху навёл. Пока держимся. У нас там свой надзиратель. Баба.

- У нас пузатый мужик. Ты видел сейчас эту фигню? – я говорил о реакции толпу на Ларису и Паша меня понял.

- Я передам нашим, постарайтесь продержаться. Сегодня тут у вас какое-то шоу, мы будем смотреть сверху. Что-то я волнуюсь.

- Ты последнюю неделю волнуешься больше чем всю предыдущую жизнь, - я попытался быть остроумным.

- Это да.

К нам приближалась надзирательница, она подозрительно косилась на нас, и я поспешил вперед, так и не взяв нарезанные ананасы из Пашиной корзинки.

- Я видел плоды хлебного дерева! – зачем-то крикнул мне вслед Пашка.

***

Нас построили буквой П. На большом собранном из бамбука постаменте напротив строя, разместились рептилии. Пятнадцать взрослых особей с интересом разглядывали человеческие шеренги. Среди черепах я узнал Ошош, мой неизменный сопровождающий Уикл стоял в сторонке, рядом с деревянной трибуной.

На возвышении суетились несколько человек, одним из которых был наш бразилец. Крис раздавал черепахам твердые доски формата А3, он ловко маневрировал своим животом между амфибиями и угодливо снизу вверх мяукал заискивающие комплименты. Черепаха из центра их компании начеркала какие-то слова на доске и передала бразильцу. Крис ухмыльнулся и сбежал вниз по шаткой лестнице.

Бразилец передал доску высокому красивому мужчине, который со скучающим лицом стоял под постаментом и лениво щурился, периодически прикрывая глаза от солнца рукой.

- Похоже, распорядитель банкета, - шепнул мне Артём, глядя на мужчину.

Я промолчал, распорядитель пока не предпринимал никаких действий. Крис и другие черепашьи приспешники рассредоточились по нашему строю. Их было шесть человек. Небольшое количество для защиты Ларисы, даже при условии их заинтересованности в соблюдении порядка в наших рядах.

- Дорогие люди, - на хорошем английском начал распорядитель. – В присутствии руководства данного острова, а также достопочтимых гостей, мы проводим сегодняшние развлекательные мероприятия с целью продемонстрировать возможности и ограничения человека.

Я посмотрел в сторону поселков второго уровня. Весь край их яруса был усеян маленькими фигурками. Где-то там находились наши друзья.

- Я прошу вас проявить максимальное усердие, - торжественно продолжал распорядитель. – Не забудьте, что от произведенного эффекта во многом зависит наша с вами судьба.

Распорядитель развернулся к черепахам, отвесил глубокий поклон и, повернувшись к нашим надзирателям, подал знак к началу сомнительного праздника. Крис снова выбежал из строя и вместе другими юркнул за постамент.

- Смотри, как стараются вертухаи, - Артём презрительно сплюнул вслед надзирателям.

- Главное чтобы нас не трогали, - я думал только об этом.

Тем временем, вертухаи притащили разнообразные ножи и тесаки, самодельные щиты и другое кустарно собранное орудие. Они свалили всё в одну кучу и по-лакейски замерли в ожидании дальнейших распоряжений.

Рептилия, которая передала дощечку распорядителю, придвинулась к краю постамента и под одобрительные возгласы остальных черепах показала на шесть человек из наших рядов. Вертухаи подбегали к избранным, убеждались, что выбор пал именно на них и выталкивали несчастных на центр импровизированной площадки.

Отобранные шесть мужчин разделили на две команды, им предстояло разобрать имеющееся оружие и сразиться друг с другом. Два крупных рыжих парня из первой группы, не рассусоливая и не тратя время попусту, выбрали из общей свалки прямоугольные щиты и длинные заостренные палки. Остальные, подбадриваемые надзирателями, разобрали тесаки и другое затейливое оружие.

Нехотя несчастные разошлись двумя командами в разные углы образованного нашим строем квадрата. Распорядитель напомнил о необходимости сражаться в полную силу до окончательного уничтожения соперников, если не будет дано другой команды. Окружающие люди спокойно реагировали на происходящее, такие гладиаторские бои были не редкостью в здешних местах. Меня подобное варварство лишило дара речи.

Пара рыжих, возможно британцев, выделялась на фоне остальных. Они держались уверенно, выглядели дородными, пышущими здоровьем и крепкими. В мускулистых руках таилась недюжинная сила, и я был готов назвать их богатырями на фоне большинства задохликов в нашем строю.

Под улюлюканье смотрителей, которые вооружились длинными копьями, соперников, столкнули вместе и они, разбившись на пары, пытались наносить неумелые удары. Достаточно быстро рыжие разбили своих оппонентов, затолкав их щитами и отвесив несколько внушительных ударов палками. Третья пара под неодобрительный свист вертухаев долго не могла выявить победителей. Молодой парень из команды рыжих победителей никак не мог решиться на колющий удар своим зазубренным кинжалом, а его противник - упитанный мужичок средних лет, бросив оружие, пытался нокаутировать соперника кулаками.

Наконец, один из смотрящих больно ткнул своим копьем в спину вооруженного ножом парня и тот пропустил сокрушительный апперкот от противника. Рыжие мгновенно подлетели к победителю и одарили его несколькими ударами своих коротких палок. Мужчина завалился на песок, скрючившись от боли.

Все были живы и команда рыжих одержала сокрушительную победу. Тем не менее, черепахи не были довольны скоротечностью схватки. Они о чем-то переговаривались, и одна из рептилий тяжело переступая по ступенькам, спустилась вниз.

Уикл передал сошедшему длинный шест, который рептилия с легкостью несколько раз прокрутила в своих лапах.

- Нам оказана честь, друзья, - отреагировал распорядитель. – Сражение с хозяином!

Надзиратели заставили встать всех недавних гладиаторов. Приговоренные к неравному бою с опаской и тоской поглядывали на приближающегося исполина. Парочка рыжих обсуждала стратегию.

Рептилия растягивала удовольствие, играла на немногочисленную публику и большей частью ограничивалась оплеухами и толчками, которые откидывали людей на пару метров от черепахи. Боец из рептилии был неповоротливый но, тем не менее, опасный и эффективный. Внушительными руками и длинной палкой, монстр компенсировал неповоротливость большой дистанцией, на которой останавливал бессмысленный натиск людей.

Я заметил, что импровизированные гладиаторы, раз за разом падая на землю, вставали всё больше и больше заряженные ненавистью. На постаменте бесновались черепахи, поддерживающие своего бойца. Люди на песке перестали бояться последствий и атаковали более решительно и изощренно.

На удивление, именно неуверенный парень с ножом, который не решался перейти к активным действиям против человека, смог проскочить между мельницей вращающегося посоха черепахи и со всего маху вонзил свой кинжал в панцирь. Лезвие ножа согнулось и отпружинило, откинув руку нападающего, черепаха словно исполняя танец живота, извернулась и ударила парня панцирем в ответ.

Зрители на постаменте заходились в беззвучном хохоте. Они закидывали головы, открывали свои пасти и хлопали огромными кистями по панцирям. Ошалевший от мощного плотного удара парень на негнущихся ногах прошел несколько шагов и оглушенный рухнул на песок.

Ещё трое соперников черепахи выбыло из игры. Один из них, рыжий громила, сидел на песке и осоловелыми глазами смотрел на продолжающийся бой. По его лицу обильно текла кровь.

Плотный дядька с боксерской подготовкой нырял под руками и палкой черепахи, менял направления движения и заставил рептилию вертеться. Черепаха не успевала разворачиваться, исполинские ноги вот-вот должны были заплестись и все зрители, включая нас, замерли в ожидании развязки. Второй из пары рыжих бойцов, пританцовывал по большому радиусу вокруг черепахи, перекидывая из руки в руку увесистый тесак.

Наконец, рыжий верзила выбрал момент и метнул тесак в ногу черепахи. При определенном навыке цель представлялась не такой уж и сложной – каждая нога в обхвате напоминала средней величины берёзу, а метатель находился в двух метрах от цели. Хорошо заточенный тесак не смог воткнуться в плоть черепахи, но он прорезал кожу, и рептилия от неожиданности задрала раненую конечность, неловко балансируя на одной опоре.

Этим воспользовался уже изрядно запыхавшийся боксер. Он собрал последние силы и, выплюнув остатки воздуха из легких, всей массой прыгнул на черепаху, сбив её с ног. Из-за разности в весе и росте, такой толчок не мог повергнуть монстра на землю, но сейчас черепаха еле удерживалась на одной ноге и маневр удался. Рептилия растянулась на песке. От удара широкого тела на площадку над местным Колизеем взвились клубы песка.

Рыжий боец в два прыжка добрался до рептилии и попытался вонзить нож в голову поверженной твари, но черепаха резко втянула голову под панцирь, одновременно отчаянно размахивая всеми конечностями. Подлетевшие с разных сторон надзиратели копьями отогнали рыжего и боксера от туши хозяина, попутно нанеся победителям несколько болезненных ударов.

Наш строй заколыхался от праведного гнева, но поспевающие на поле боя черепахи, включая Уикла, остудили пыл начинающегося восстания. В общей суматохе и столпотворении я рассмотрел Ошош. Она осталась на постаменте и наблюдала за происходящим, почти полностью втянув голову в панцирь. Я хорошо её видел, но не умел читать эмоции по их мордам. Хотелось думать, что она относится к происходящему с отвращением.

Очень быстро вертухаи с распределителем навели порядок на площадке. Наш строй почти не шевелился, оставалось развести раненых бойцов и продолжить так называемое шоу. Черепахи разошлись по своим местам и нужно отдать должное раненой рептилии, монстр похлопыванием по плечу поблагодарил боксера и рыжего за интересный поединок. Хотя втягивать голову в панцирь было отнюдь не благородно. Очевидные победители боя перематывали тряпками совсем необязательные раны, нанесенные вертухаями вошедшими в раж безотлагательной помощи хозяину.

Дальнейшие спортивные состязания не отличались изысканной фантазией и разнообразием. Выдергивая по приказу черепах вынужденных спортсменов, нас заставляли бегать и прыгать, преодолевать препятствия и даже отжиматься.

Особый интерес у рептилий вызвали представители разных рас. Они заставили раздеться догола чернокожего мужчину и внимательно рассматривали его, сравнивали с таким же голым азиатом. Не знаю, к каким выводам пришли черепахи, но даже надзирателям такой осмотр показался чрезмерно долгим и неприятным.

Когда солнце было уже в зените, а от жары стало тяжело стоять, нас распустили по землянкам и пообещали скорый обед. Общий сбор был назначен через четыре часа.

Все участники шоу разбрелись по своим норам. Практически все успели поучаствовать в изнурительных соревнованиях и не имели ни сил, ни желания оставаться на солнце.

- Я в шоке, - выразила общую мысль Лариса. – Куда мы попали? Это напоминает какой-то рабовладельческий рынок, только рабы не для работы, а идиотских развлечений.

Лариса по своему обыкновению скривила губки.

- Значит, они умеют прятаться в панцирь, как обычные черепахи, - задумчиво произнес Артём.

- Что нам это дает?

- Пока это законченная мысль, рано делать выводы.

- Артём, обещай, что будешь себя беречь, если тебя выберут. Лучше позор чем увечья. Как я тебя тут буду лечить? – Лариса развела руками.

- Конечно, Лорик. Само собой.

- Ребята, я надеюсь, на этой милой ноте вы не попросите оставить вас вдвоем? Очень не хочется на улицу, – моя шутка вызвала общий смех.

***

Нас собрали в том же месте. На этот раз мы долго ждали рептилий.

- Плавать пошли, - благодушно прокомментировал Крис. – Они не любят долго находиться на открытом солнце.

Я посмотрел в сторону моря. За последние пару дней мы собрали достаточно много информации об этих монстрах. Они умеют прятать конечности под панцирь, по крайней мере, голову точно. Не могут длительное время быть на суше, и они быстро плавают. Чертовски быстро. Но главное, поединок сегодняшнего утра наглядно продемонстрировал их уязвимость. Их можно одолеть, пусть и не в одиночку.

Накапливалась усталость. Мы были слишком много часов под открытым солнцем, нам не давали еды с самого утра. Спасибо хотя бы за ведро с чистой пресной водой у каждой землянки. Тепловой удар или обезвоживание нам, скорее всего, не грозили, но солнце высасывало энергию. Через пару часов должен прийти спасительный закат и нас распустят по нашим уютным норкам.

Вернувшиеся довольные черепахи разместились в том же порядке на постаменте. Ошош куда-то пропала, и я от нечего делать рассматривал других черепах. Определить её отца, губернатора этого острова, я не смог, рептилии не носили одежды, никаких видимых знаков отличия. Все черепахи на постаменте были примерно одних габаритов, они периодически слонялись по деревянному пьедесталу, перемешивались. На расстоянии я не мог различить их и запомнить какие-либо характерные особенности.

Спустив очередную инструкцию распорядителю, рептилии замерли в ожидании нового представления. Ознакомившись с поставленной задачей, вертухаи после небольшой раздумья разбежались в разные стороны. Через продолжительное время они начали стаскивать в наш квадрат разные предметы и конструкции.

Через полчаса надзиратели собирали большую клетку из бамбуковых прутьев. Двое смотрителей притащили внушительных размеров лежанку, на который взгромоздили высокий и на вид мягкий самодельный матрац. Эту странную кровать разместили в клетке, где она заняла практически всё пространство.

- Хозяева хотят увидеть человеческое спаривание! – еле сдерживая смех, продекламировал распорядитель.

Это объявление нам очень не понравилось. Я пытался отогнать от себя лежащее на поверхности значение нового аттракциона. В наших рядах была только одна девушка, которая пока не понимала о чем идет речь из-за незнания английского языка. Весь строй мужчин оживился, в общем гуле потонули дальнейшие слова распорядителя, но он дождался тишины и сверяясь с переданной черепахами табличкой повторил:

- Самка у нас одна, на спаривание назначен её сосед справа.

Справа от Ларисы стоял я.

Первым делом я оглянулся на Артёма. Он смотрел строго перед собой, сжимая побелевшие губы. Окружающие нас люди весело перешучивались – удивительно, как быстро человек превращается в животное. Глядя на нас, черепахи, несомненно, должны были убедиться в своем превосходстве над человеческой расой.

В голове шумело.

- Поздравляю, - радостно подбодрил меня Крис. – Прям зависть гложет.

Ничего не понимающая Лариса в недоумении смотрела то на Артёма, то на меня. Она ощущала подвох и очень испугалась. Возбужденный галдеж недавно измученных и униженных пленников заставлял её в смущении прятать лицо от бесстыдно глазеющих и улюлюкающих мужчин.

Артём крепко сжал её руку и внимательно посмотрел на меня. Я в растерянности оглядывался и пытался зацепиться взглядом, мыслью или действием за что-нибудь, любую незначительную деталь или отговорку, лишь бы прекратить начинающееся безумие.

Лариса визжала и упиралась, когда двое вертухаев, схватив её за руки, начали заталкивать девушку в клетку с кроватью. Артём барахтался в крепких объятиях Криса - бразилец обхватил его мертвой хваткой. Я, не придумав ничего более умного, как броситься за помощью к Уиклу. Я знал, что он понимает меня, кричал о невозможности и нелепости происходящего. Я приводил множество аргументов сразу, говорил о нереальности такого мероприятия, отвратительной публичности и сказал, что Артём муж Ларисы, а мне не годится быть её партнером.

Не знаю, нашли ли мои слова отклик в его душе, было ли у черепах понимание института семьи и прочее. Главное Уикл, мягко остановив меня своей лапой, потопал наверх к высокопоставленным рептилиям. Я замер в ожидании, Лариса была уже внутри клетки и в истерике раскачивала крепкие прутья. Артём безвольно повис на руках бразильца и смотрел на меня с мольбой и надеждой.

На постаменте началась возня и ругань. Уикл что-то обосновывал своим сородичам, черепахи стояли кругом, активно жестикулировали лапами и ожесточенно спорили. Наконец один из самых крупных монстров растолкал окружающих, тяжело протопал по лестнице и, одарив меня злобным взглядом, быстрым шагом направился к распорядителю. Они долго обсуждали какие-то вопросы, черепаха постоянно черкала какие-то записи на доске, распорядитель оправдывался и что-то доказывал, постоянно показывая на клетку.

По итогам многочисленных споров наши мучители пришли к консенсусу, который мы должны были безоговорочно принять. С площадки изгонялись все люди кроме надзирателей, нам с Ларисой предоставляли время до заката. Для пущей серьезности распорядитель обещал пороть розгами Артёма в качестве мотивирующего фактора для Ларисы и меня.

Все местные жители человеческого рода, с нескрываемым разочарованием, понукаемые смотрителями разошлись по своим землянкам. Меня грубо затолкали в клетку, а так и оставшаяся с нами черепаха одним движением расщепила бамбуковый шест и получившимся хлыстом без предупреждения жахнула по Артёму. Рабинович упал и застонал от боли. Одним этим движением рептилия рассекла потрёпанную футболку и худую грудь несчастного Артёма. На голой груди из глубоких порезов мгновенно выступила кровь.

Лариса опять начала орать, но разъяренная проволочками черепаха гневно развернулась к нам и ударила хлыстом по клетке. Моя сокамерница мгновенно замолчала и только бешено вращала обезумевшими от страха глазами. Мне нужно было объяснить Ларисе суть происходящего, хотя огромная самодельная кровать не оставляла вариантов для воображения и она наверняка догадывалась о сути нашего задания.

- Он, - распорядитель показывал на рептилию с хлыстом, - будет сечь этого парня пока вы не начнете. И он его забьет до смерти, не сомневайся.

- Это абсурд! Неужели ты сам так не считаешь, - я попытался призвать к его совести, понимая в душе бессмысленность такого хода.

- Они и так убрали всех, чтобы создать вам приватность. Будешь из себя неженку строить, твоего друга расчленят на кровавые лохмотья и тебя заменят другим. Так что попытайся получить удовольствие, тут много желающих с ней развлечься.

Сам распорядитель наверняка был в числе желающих, и от него не стоило ждать помощи. Я с тоской посмотрел на Уикла, он спустился с постамента и старательно отводил взгляд. Что ж, я не мог предъявить ему претензий, разгоряченную публику убрали после его вмешательства. На втором уровне долины чернели многочисленные фигурки людей. Там были и ребята с нашей группы. Наверняка они рвутся сюда на помощь, если достаточно хорошо видят эту площадку и понимают, к чему нас принуждают черепахи. Мне было стыдно за свою беспомощность.

Лариса выслушала меня молча. Она не сводила глаз с Артёма, который по-прежнему лежал на песке и смотрел поверх нас.

- Вариантов как я понимаю, нет, - сухой и четкий голос пробивал меня до мурашек.

- Я не вижу, - мне хотелось выть от бессилия.

- Имейте ввиду, большинство из них уже видело секс, так что халтура не пройдет, - вставил распорядитель.

- Слушай, шёл бы ты отсюда!

Видимо мой вид не располагал к шуткам и распорядитель медленно, не теряя лица, но всё же отошел от клетки. Лариса продолжала сидеть на краешке нашего вынужденного ложа. Между кроватью и стенками клетки было не больше полуметра, я тянул время и бродил вдоль одной из стенок.

- Я-то просто полежу, а ты справишься? – всё тот же сухой безэмоциональный голос.

- Конечно, нет, - я еле сдержался, чтобы не наорать, не сорваться.

Со стороны подиума послышался отчетливый недовольный ропот. Черепахи выражали недовольство задержкой. Можно подумать мы тут кролики в клетке, которые, не обращая внимания на посторонних и прочие обстоятельства, должны радовать их взор принудительным соитием. Рептилия с хлыстом грозно гаркнув размахнулась и со свистом обрушила орудие пытки на спину Артёма. Рабинович вскрикнул и перевернулся на другой бок, теперь он смотрел на море – в противоположном от нас направлении.

- Действуй, - скомандовала побледневшая Лариса.

Она отвернулась от мужа, который скрючился в трех метрах от нас, и легла на кровать.

Я был не просто в замешательстве, я находился в ступоре и оцепенении. Сама по себе задача была унизительна и позорна. Интимная связь, подразумевающая страсть и влечение, должна рождаться сама собой, проходить в уютном укромном месте в подходящее время и без свидетелей. Мне предстояло вести себя как животное, иначе я рисковал потерять Артёма. Угрозы распорядителя были более чем реальны, черепаха наносила удары не щадя несчастного, а свирепый вид этой рептилии не оставлял сомнений в её раздраженности из-за моего промедления.

Проблема в том, что сохранив Артёму жизнь, я потеряю его уважение. Наши отношения никогда не будут прежними, а об уважении к самому себе можно было забыть навсегда. Нельзя оправдать свои действия необходимостью, я заранее знал, что это не поможет. Мы оказались в жестоком зоопарке, зверинце, где человек не отличался от обычных мышек или обезьян.

Лариса была напряжена, она мелко судорожно дышала и смотрела в небо. Я не чувствовал к ней сексуального влечения. Возможно, причиной тому была её капризность или речь шла о той неуловимой химии, которая возникает между мужчиной и женщиной.

Тем не менее, она была красивой девушкой. Ещё неделю назад, в аэропорту, она предстала ухоженной молодой женщиной. Со вкусом одетая, Лариса притягивала заинтересованные взгляды других пассажиров. В ней не было и намека на вульгарность. Светлый тон короткой прически, не кричащий макияж – современная привлекательная москвичка, которая может себе позволить системный уход за своим телом и своевременные регулярные посещения салона красоты. Невысокая, но не миниатюрная, стройная, еще очень молодая женщина. Она по-прежнему была симпатична и сейчас, спустя неделю скитаний.

Я обильно потел и не знал, как подступиться к выполнению, в других обстоятельствах, очень даже приятной задачи. Лариса поторапливала меня, с минуты на минуту Артём мог получить очередную порцию кровавой порки. Я лёг рядом с ней, попытался обнять и замер в нерешительности. У меня не было никакого возбуждения, руки дрожали не от страсти, а неловкости. Посреди дня, на глазах людей и черепах я должен был, как они выражались, совокупиться с чужой супругой.

Я был уверен, что не смогу настроиться на близость, но заставлял себя найти выход. Я закрывал глаза и пытался забыть об окружающих, пробовал представить рядом Марину, которая в отличие от Ларисы привлекала меня физически, но все старания были напрасны. Я вдруг понял, что без нормальной гигиены последнюю неделю, постоянно потея, от меня должно разить смесью отвратительных запахов.

Мы услышали знакомый свист разрываемого воздуха – хлыст опять опустился на Артёма и он уже привычно вскрикнул от боли и бессильной злобы. Лариса разорвала блузку, притянула моё лицо к своей небольшой, теперь голой груди и неловко, поспешно стала раздевать меня.

***

Конструкцию клетки быстро разобрали. Бамбук удобный материал, важно научиться хорошо и ловко связывать шесты и тогда из этого дерева можно быстро собирать и демонтировать любые конструкции. Кровать оттаскивали за постамент сразу четыре надзирателя.

Рептилии были довольны, они сгрудились вокруг нас и видимо обсуждали физиологические особенности мужчин и женщин. Мы стояли перед ними абсолютно голые, не поднимая головы и не смотря по сторонам. Где-то за нами был Артём, наверху, на втором уровне этого заповедника стояла толпа людей, которые наблюдали всё происходящее как на ладони. Вряд ли из-за расстояния они могли рассмотреть подробности, но суть сомнительного зрелища не могла трактоваться двояко.

Крис подал нам одежду и нас отправили в море. Это была высшая честь, открытая вода оставалась территорией высших существ и без особого разрешения, купание в море каралось жестоко и неотвратимо. Все это нам сообщил довольный распорядитель, у него было прекрасное расположение духа и имелись основания рассчитывать на похвалу от хозяев.

Надзиратели ободряюще улыбались, один умудрился показать кулак с оттопыренным большим пальцем. Они так и не поняли моего состояния, почти завидовали мне и поглядывали в мою сторону с некоторым уважением.