Земля железная, стальная лежит, звенеть не уставая, дохнул кузнец седой — Урал — и холодом ее сковал. Леса вдали синеют грозно: так отливает синью нож, пылают желтые березы, осины повергая в дрожь. А вот бажовская гора: мох зеленеет, купоросный, просвечивают медью сосны под тонким слоем серебра. Идет Хозяйка вдоль рябин, срывает горькие рубины… Пугаюсь я ее седин: быть может, лебедя убили? А может, просто — близок снег. И нет Данилушки… и грустно… В лесах уральских — тихо, пусто. Лишь реки не смиряют бег. Они и подо льдом поют… И я играю еле-еле на нержавеющей свирели. Вот — родина моя… и тут хочу уснуть, когда устану, когда все песни допою… Я завещаю вам поляну, подснежники — вам отдаю! Владейте золотом и медью… Но этих звуков — «Златоуст» — я не отдам вам и с последним дыханьем, улетевшим с уст! И если лиру я повешу в краю своем на старый сук, ее не снимет даже леший… А снимет — выронит из рук!