Среди олигархов Владимир Гусинский занимает особое место, ибо, как сам заявлял, он в России — главный еврей, возглавлял Российский еврейский конгресс (РЕК) и претендовал на большее — стать лидером единоверцев во всем мире. Одно время дело к этому и шло, возвышение олигарха забеспокоило даже Ельцина и он приказал руководителю своей охраны Коржакову поставить Гусинского на место, что и было сделано в ходе операции «Мордой в снег». Преемник Ельцина Путин пошел дальше, — Генпрокуратура завела уголовное дело, выдала ордер на арест магната. И его отправили на нары в Бутырку. Но об этом позже…

«Мост-группа» занималась специфическим бизнесом: по своему разумению формировала общественное мнение, стремилась влиять на власть. СМИ, принадлежащие Гусинскому, по всем правилам «науки убеждать» навязывали зрителям, слушателям, читателям, власти — заказанную «боссом» точку зрения. В ход шли всевозможные опросы общественного мнения, слив компромата на неугодных, хорошо разыгранные акции…

Этот бизнес приносил Гусинскому не только политические дивиденды. По оценкам экспертов, одна предвыборная (1996 г.), президентская кампания Ельцина дала НТВ (то есть Гусинскому) около 100 млн. долларов чистой прибыли. А сколько других заказных сюжетов шло ежедневно! Но главный его доход — получение многомиллионных кредитов, которые потом не возвращались. Совсем ведь не случайно Гусинский сменил амплуа: покинув ряды банкиров, сделал второстепенным свой «Мост-банк» и стал президентом основанного им же концерна «Медиа-мост».

Свой мост к олигархии Владимир Александрович начал строить еще при социализме. В Тульском драмтеатре студент из последнего курса ГИТИСа поставил дипломный спектакль «Тартюф» по пьесе Мольера. Но режиссером не стал. Не потому что к классической пьесе добавил сцены из жизни Мольера, Булгакова и сонеты Шекспира, получив некую гремучую смесь. Спектакль, кстати, у молодежи пользовался успехом. Не пошел в театральные режиссеры, потому, что понял: на эту зарплату красиво жить нельзя. Вернувшись в Москву, взялся за подготовку фестивалей, районных праздников, завел нужные связи. Не гнушался подрабатывать и частным извозом на своей машине.

Владимир Александрович всегда стремился быть на виду, любил и умел производить впечатление. Став главой «Моста», он срежиссировал свои маршруты по Москве. Обычно впереди, озаряя пространство всполохами мигалок, несся джип с охраной, за ним — бронированный, удлиненный 600-й «мерседес» самого, а сзади — еще два джипа с автоматчиками. Говорят, Гусинский искренне наслаждался эффектом, который производил его эскорт.

Получив приглашение в Касабланку на конференцию по экономическому развитию в начале 90-х, он полетел туда отдельно от российской делегации на персональном самолете. Зато сколько было разговоров и завистливых взглядов! Одно время часто посещал роскошные рестораны: «Клуб Т», «Сирена», «Царская охота». Входил туда как вельможа и по-купечески размашисто заказывал самые дорогие блюда. Совсем не случайно, что сотрудники и знакомые олигарха называют его за глаза «Гусь». Гусь он и есть гусь.

Характерные черты — самоуверенность, хитрость, изворотливость, не гнушается того, что называется «ловкостью рук». В разговорах любит подчеркивать, что всего в жизни он добился благодаря собственным талантам и энергии, выдает себя чуть ли не за основателя кооперативного движения. Это правда, но не совсем. Пионеров на этом поприще было много. Он же с журналистом Виталием Крюковым в 1986 году создал кооператив «Металл» по продаже женских браслетов из меди, другой бижутерии, укрытий для автомашин и прочих изделий. В обязанности Гусинского входило наводить мосты с нужными кооперативу людьми. И он добросовестно справлялся со своей ролью, через родственные и деловые связи, цеховиков.

Владимир Александрович человек — очень коммуникабельный, умеет находить подход к собеседникам: театр не прошел для него бесследно. Точно знает, кому «козу» нужно делать, а перед кем, наоборот, выглядеть мягким и пушистым. Блестяще подстраивается под людей. Вплоть до жестов и интонации, манеры говорить. Как-то Гусинский инструктировал одного из своих подчиненных. «Значит, так, — говорил он. — Сегодня вы Иван Иваныч, встречаетесь с женой Петра Петровича. Говорите ей побольше комплиментов. А потом и нашу бумагу подсуньте. Баба-дура, она эти слова поймет так-то и так-то. А потом ночью, между поцелуями, все расскажет мужу, и нам ее подпишет». И что удивительно, все произошло точь-в-точь по написанному Гусинским сценарию.

Когда Крюков, чтобы не потерять голову из-за конфликтов с солнцевско-ореховской группировкой, бежал из СССР, Гусинский взял дело в свои руки. Как и для большинства других олигархов, деньги для него обладают магической силой. И, конечно же, не пахнут. В погоне за дензнаками, он, не всегда чтил Его величество Уголовный Кодекс. В октябре 1986-го чуть было в тюрьму не угодил — уголовное дело во всяком случае возбудили. Гусинскому инкриминировалось мошенничество — пообещал продать автомобиль знакомому адвокату, получив с него в качестве предоплаты кругленькую сумму, но ни машины, ни своих денег тот не увидел. Тогда же в МУР поступило заявление и от инженера одного из НИИ, у которого Гусинский взял и не отдал тоже приличную сумму. Как свидетельствуют материалы дела, в обоих случаях Гусинский не вернул долги, потому что крупно проигрался за картежным столом. Свои люди в правоохранительных органах (говорят, среди них был и тогдашний начальник РУОП В. Рушайло) похлопотали за Гусинского и дело спустили «на тормозах». Первые большие деньги Гусинский заимел благодаря активной торгово-посреднической деятельности: продавал компьютеры, офисное оборудование, а также антиквариат. Кооператив «Инфекс», который он создал уже сам, развернул торговлю сначала в Москве, а затем в Петербурге, Краснодаре, Перми, Тюмени, Ставрополе… Осуществлялись экспортно-импортные операции: из Индии шли чай, одежда, из Германии — меха, кожгалантерея, из Испании — холодильники, из Китая — трикотаж, посуда…

Но не это сделало Гусинского олигархом. Партнер по карточному столу Борис Хайт предложил заняться консалтингом — консультациями в сфере права, финансов, бизнеса, а также политическим анализом по заказу клиентов, и главное — московской недвижимостью. Правда, подобных фирм в 1990–1992 годах в Москве было хоть пруд пруди. Как же Гусинскому, провинциальному режиссеру, удалось стать крутым из крутых?

Западные, да и некоторые наши СМИ («Правда-5» № 28, 1997 г.) утверждали, что нынешние фантастические богатеи были назначены на эти роли КГБ. Так, в июле 1994 года в своем европейском выпуске нью-йоркская газета «Уолл-стрит джорнэл», издаваемая корпорацией «Доу-Джонс паблишэр», поместила статью «Кагэбэшная мафия». В статье утверждалось: ««Мост-банк» — ярчайшее явление в той шизофренической псевдоэкономике, которую на руинах бывшего СССР развил Комитет Государственной Безопасности исчезнувшего государства». В ответ на эту статью отец-основатель «Мост-банка» подал иск против «Доу-Джонс паблишэр» в лондонский суд. Как явствовало из искового заявления Гусинского, его оскорбили «намеки на мафиозность и коррумпированность» и он потребовал уберечь свою репутацию от клеветы.

Юристы «Доу-Джонса» детально изучили деятельность русского олигарха в России, Европе, США. Ознакомившись с представленными материалами, судья, рассматривавший дело, позволил себе реплику: «При такой ситуации впору вам, господин Гусинский, извиняться перед людьми, которых вы обеспокоили, а не самому ждать от них извинений…» А главный юрист «Доу-Джонса» Карл Стюарт заявил, что отныне ни один приличный финансист за пределами России не подаст руки «этому русскому». Однако американец плохо знал Гусинского. Владимир Александрович обладает феноменальной гибкостью, может по ходу дела менять лицо, обладает редким даром преодолевать самые шумные конфликты и ему не привыкать выкручиваться из любой, казалось бы, безнадежной ситуации. И в данном случае — выкрутился…

По ходу дела читатель узнает и о других переплетах, в которые попадал наш герой. Пока же вернемся к истокам его восхождения на финансовый Олимп России.

Первоначально кооператоров Гусинского — Хайта приютило одно из подразделений Фонда культуры Раисы Горбачевой, жены первого президента СССР. Потом Гусинский перешел под крышу Моссовета, а затем московской мэрии. Получил выгодные контракты на реставрацию зданий в центре города, заимел несколько кирпичных заводов, предприятий, производящих строительные материалы. В 1989 году кооператив «Инфекс» (Гусинский, Хайт), чтобы иметь послабления в налогах совместно с американской юридической фирмой «Арнольд и Портер», другими иностранными партнерами создали СП «Мост». Но когда срок льгот истек, а зарубежные партнеры убедились, что не могут полностью контролировать финансовые потоки и уследить за действиями Гусинского, они вышли из состава учредителей. СП было преобразовано в ТОО «Группа Мост», а его учредителями стали АОЗТ «СТАС» (Хайт) и АОЗТ «Владимир и сыновья» (Гусинский). Паровозом «Группы Мост» стал одноименный банк. Пользующаяся особым покровительством московских властей, в частности мэра Лужкова, «Мост-группа» быстро становилась на ноги, обрастала дочерними фирмами: появились «Мост-Девелопмент», «Мост-инвест», «Мовис». К 1992 году в холдинг «Группа Мост» входило 42 предприятия. Их оборот достиг в ценах того времени 100 миллиардов рублей.

Лужкова и Гусинского свел и объединил бизнес Елены Батуриной. Жене мэра очень помогла при оформлении документов для создания своего кооператива тогда еще не жена Гусинского, а просто симпатичная юристка Елена. Занимавший в то время пост заместителя председателя Мосгорисполкома и отвечавший за развитие кооперативного движения в столице Лужков быстро оценил хватку молодого, энергичного предпринимателя, имевшего через свои родственные связи выходы на «деловых людей»…

Теперь пора познакомить читателей с партнером Гусинского, долгое время являвшегося по существу, второй опорой «Моста» — Борисом Хайтом. Он уроженец белорусского города Гродно, в 1974 году окончил Московский институт инженеров железнодорожного транспорта. Получив диплом, поехал не в глубинку, а сумел выхлопотать тепленькое местечко главного энергетика в столичной больнице МПС. Затем десять долгих лет трудился в рентгенорадиологическом институте, где дорос до заместителя директора. Люди, знающие Хайта, говорят, что в отличие от «Гуся», манией величия он не страдал и вряд ли мечтал со временем стать одним из самых могущественных финансистов России. Хотя, кто знает, в народе говорят «в тихом омуте черти водятся».

Пути-дороги свели Хайта с Гусинским и это для обоих стало счастливым случаем. Статус «изначального компаньона» Гусинского позволял Хайту «на равных» держать себя в отношениях с боссом «Моста», а не довольствоваться скромной ролью младшего партнера.

Такие качества, как деловитость, напористость и стремление избегать «лишней засветки» на публике, позволили Хайту не только прочно контролировать ситуацию в группе (в отличие от Гусинского, в большей мере «идеолога» их совместного бизнеса и играющего скорее политическую и представительную роли), но и пользоваться равным своему партнеру влиянием в «Мосте», если не более.

Читаем прессу: «Правда-5», 4 апреля 1998 г.:

«…Есть основания полагать, что Хайт поддерживает контакты с израильскими спецслужбами, является одним из главных партнеров советника премьер-министра Израиля по делам России Якоба Кедми, поддерживает связи с лидером военизированной еврейской молодежной организации «Бейтар», члены которой учинили буквально погром в здании библиотеки им. Ленина, добиваясь вывоза за границу одной из хасидских «святынь» — так называемой библиотеки Шнеерзона».

В СМИ были и другие публикации о Хайте. Нет надобности воспроизводить их. Проследим лучше за тем, как они с Гусинским становились олигархами. Счетная палата РФ установила, что благодаря благосклонности власть имущих, Гусинский и Хайт получили без конкурса 4 дома в Москве и 3 дома во Владимире общей площадью 21 тыс. кв. м., земельные участки под строительство новых жилых домов в столице и Московской области общей площадью 32 тыс. кв. м., административные и гостиничные объекты в Москве общей площадью 34,5 тыс. кв. м., промышленные и складские здания — 18 тыс. кв. м.

При этом были обнаружены нарушения антимонопольного законодательства, т. к. имело место внеконкурсное предоставление объектов недвижимости. В качестве примера аудиторы приводили постановление правительства Москвы «О предоставлении в пользование земельного участка на площади Крестьянской заставы совместному предприятию «МОСТ» под строительство административного здания». По словам генерального директора СП Бориса Фролова, административное здание на Крестьянской заставе было выиграно по конкурсу и приобретено «МОСТом» по рыночной цене. Однако эксперты отмечали, что при покупке здания СП «МОСТ» применило довольно интересную финансовую схему. Согласно распоряжению Лужкова, «МОСТ» обязан был выкупить здание по его рыночной стоимости. Часть средств, полученных от продажи здания на Крестьянской заставе, город направил на покрытие расходов по строительству. Остаток суммы был инвестирован в строительство административного здания на Волгоградском проспекте, подрядчиком которого, по тому же решению, назначался опять-таки «МОСТ». Команда Гусинского безболезненно вернула себе средства — за вычетом сметной стоимости здания на Крестьянской заставе. Таким образом «МОСТу» было передано более ста зданий.

На одной только сдаче офисов в аренду Гусинский зарабатывал несколько миллионов долларов. Он стал одним из героев статьи известного публициста Юрия Щекочихина в «Литературной газете» «Страх» (1992 год), в которой «МОСТ» упоминался как грандиозная мафиозная структура, скупившая чуть ли не половину Москвы. Тем не менее на заседании столичного правительства под председательством Лужкова в июле того же 1992 года деятельность «МОСТа» была одобрена. В заслугу поставили, что он ведет работу по реконструкции жилья в центре города и наладил производство стройматериалов.

С самого начала своей предпринимательской деятельности, Гусинский активно тянулся к политике, пытаясь влиять на власть. Вместе с Константином Затулиным, Юрием Милюковым, Марком Масарским, Владимиром Виноградовым, Михаилом Ходорковским, Кахой Бендукидзе, Иваном Кивелиди, Олегом Киселевым, Валентином Мамедовым, Леонидом Невзлиным Гусинский участвовал в создании группы «Предпринимательская политическая инициатива—92» (ППИ) осенью 1992 года. Во время VII съезда народных депутатов России (декабрь 1992 года) ППИ выступила с заявлением о необходимости компромисса между исполнительной и законодательной властями, против «прямого президентского правления и отмены депутатского съезда», за «серьезную протекционистскую политику по отношению к отечественному предпринимательству». В заявлении отмечалось, что «ни у правительства, ни у претендующего на власть «Гражданского союза» следов такой политики не отмечается».

«Мост-банк» так раскочегарили, что уже через год он вошел в десятку крупнейших финансовых структур, хотя был и образован, как выяснили позже депутаты Государственной Думы, с целым «букетом» нарушений. Дровишки в топку подбрасывали люди имущие, в их числе тогда министр финансов РФ Борис Федоров, мэр Лужков, который передал «Мост-банку» права уполномоченного банка правительства Москвы, Минфин сделал банк Гусинского уполномоченным банком российского правительства и агентом по продаже «Золотых сертификатов». Без всякого конкурса, просто так, за обворожительную улыбку Владимира Александровича? Дружеские отношения с Минфином остались и после ухода Федорова, с и.о. министра Сергеем Дубининым. По настоятельной рекомендации последнего «Мост-банку» передали на обслуживание такого богатого клиента, как «Аэрофлот», а вслед за этим Гусинский заполучает и другого, не менее состоятельного клиента — «Росвооружение». Как заполучил, об этом речь впереди. К тому же Минфин регулярно размещал в «Мосте» депозиты по 30–50 миллионов долларов под 7 процентов годовых не на год, а на 5 лет. На конец 97 года «Мост-банк» занимал 11-е место в списке крупнейших банков, поднявшись за пять лет на 65 пунктов. Он имел в Москве 25 отделений и 8 филиалов в крупнейших городах России.

В феврале 1994-го Гусинский возглавил Совет представителей уполномоченных банков при мэре столицы, в апреле того же года стал вице-президентом Ассоциации российских банков, полтора года — вошел в совет по вопросам банковской деятельности при Правительстве России.

В банковском деле он тогда плохо разбирался, недостаток финансовых знаний компенсировал, окружая себя толковыми профессионалами: переманил в «Мост» из Центробанка страны известных финансистов Джаванфара Замали и Андрея Цимайло. На первых порах выступал против появления в России иностранных банков, ибо, по его мнению, это вело к разрушению молодой национальной банковской системы. При этом сам особенно не церемонился с законами. Не случайно СМИ не раз писали о сомнительных сделках «Мост-банка». Констатировала это и комиссия, созданная II Госдумой для проверки деятельности «Группы Мост».

«Документально-выборочная проверка соблюдения валютного законодательства ТОО КБ «Мост-банк» установила, что за период 1992–1994 гг. проводимые банком валютные операции, связанные с движением капитала, расчетами между резидентами, осуществлялись с нарушением действующего законодательства без лицензии Центрального банка России», — сделали вывод депутаты.

Председатель Совета Федерации Владимир Шумейко заявил 5 ноября 1994 года, что «Мост-банк» получил 14 млн. долларов прибыли на обвальном падении рубля в «черный вторник» 11 октября того же года. Выступая на совещании руководителей региональный органов власти, он утверждал, что на долю 6 коммерческих банков пришлось 50 процентов полученной в тот день валютной выручки.

Встав на ноги, Владимир Александрович открыл свой офис в мэрии, купил квартиру в престижном районе Лондона (Челси), поселил там жену с ребенком. А чтобы близкие не скучали, навещал их по выходным.

После выхода на экраны одноименного фильма «Ноттинг-хилл» с участием Джулии Робертс и Хью Гранта, разрекламировавшего на весь мир этот тихий и элегантный лондонский район, цены на жилье здесь резко подскочили, но это не остановило, а наоборот, раззодорило олигарха и он купил там жилье. Точная стоимость дома Гусинского неизвестна, но в английской прессе говорилось, что он выложил за него 3,5 млн. фунтов стерлингов. Позже он купил дом и на Манхеттене в Нью-Йорке.

Не обошел Гусинский своим вниманием и Испанию. Здесь он купил виллу Крукеро («Крейсер»), расположенную в фешенебельном поселке Сотогранд близ Марбельи. Ее общая площадь 536 кв. метров, а размер участка без малого 3,5 тысячи квадратных метров. По испанским меркам такое себе мог позволить не каждый прежний герцог. Кроме того на причале Марбелье к услугам Гусинского яхта, за которую он заплатил 215 тысяч долларов. Рядом с виллой специально оборудованный для серфинга пляж, поло-клуб, знаменитая площадка для гольфа Вильдерамма, где проходят чемпионаты мира.

Есть у него и суперэлитное жилье на морском побережье Израиля, где он в последние годы и пребывает, а также на Гибралтаре, — там держит свои деньги.

Разумеется, и в родном отечестве Гусинский не мыкался в коммуналке — он возвел огромное поселение для богатых Чигасово (27 км по Рублево-Успенскому шоссе), в котором, конечно же, самый-самый поражающий своим величием коттедж-замок принадлежит Гусю.

Первые международные связи Владимиру Александровичу, тогда еще просто Вове, помог наладить небезызвестный Григорий Лернер, делец, впоследствии коротающий срок в израильской тюрьме. Кстати, у Гусинского на земле обетованной много друзей. Интересно, что он неожиданно чуть ли не для всех, знавших его на протяжении многих лет, в январе 1996 года вдруг вспомнил о своих еврейских корнях, создал и зарегистрировал Российский еврейский конгресс, став президентом РЕК. Зачем это понадобилось? Ведь, по его же собственному заявлению, он «вполне ассимилированный еврей, не знает ни идиша, ни иврита». Ответ на этот вопрос находим в СМИ. Так, нью-йоркская газета «Джуишь сентинель» писала: «РЕК является отделением Всемирного еврейского конгресса и поэтому отныне для Гусинского открыты на Западе те двери, в которые раньше он не осмелился бы даже постучать… С ним придется общаться тем, кто до этого никогда бы и не взглянул в его сторону».

Читаем прессу: «Завтра» № 8, 2001 г.:

«Сама идея создания Российского еврейского конгресса принадлежала отнюдь не Гусинскому. Есть все основания полагать, что она была импортирована из США.

15 мая 1995 года состоялась встреча Черномырдина, бывшего в то время Председателем правительства РФ, с представителями еврейских общественных и религиозных организаций США. Возглавлял американскую делегацию исполнительный вице-директор национальной конференции США по делам советских евреев Марк Стайман. С российской стороны во встрече участвовали председатель Конгресса еврейских религиозных общин и организаций России, главный раввин московской хоральной синагоги Адольф Шаевич и депутат Госдумы от фракции «Выбор России» Алла Гербер.

Судя по всему, именно после данной встречи и началась подготовка к созданию Российского еврейского конгресса (РЕК). Подготовка была сложной и не бесконфликтной — на учредительство РЕК объявилось слишком много претендентов, в том числе ВААД (Конфедерация еврейских общин СНГ), которая представляла Россию на съездах Всемирного еврейского конгресса (ВЕК). Еврейская диаспора России, признав необходимость создания Конгресса, обратилась за содействием к российским бизнесменам еврейской национальности. Вот тогда-то Гусинский и озаботился созданием РЕК.

В декабре 1995 года во время еврейского праздника Ханука в Москве состоялась встреча Гусинского с евреями, работавшими в сфере российского бизнеса. На встрече присутствовали раввин Шаевич, председатель Совета директоров «Альфа-банка» Раппопорт, президент «Ле монти» Гиндельман, председатель Совета директоров «Монтажспецбанка» Ангелевич, председатель совета директоров «Мост-банка» Хаит, представители различных брокерских контор, бизнесмены.

Договоренность была достигнута, и 10–11 января 1996 года в конференц-зале гостиницы «Рэдиссон-Славянская» состоялся объединительный съезд Российского еврейского конгресса (РЕК). Как было записано в документах съезда, РЕК создавался с целью объединения светских и религиозных общин российских евреев и привлечения российских бизнесменов для их финансирования. На съезд прибыли делегаты из всех регионов России, приветствия съезду прислали президенты России и США. Съезд лично приветствовали также член правительства Израиля Раф Амиталь и посол Израиля Ализа Шенар.

Одним из основных вопросов съезда был вопрос финансирования российской еврейской общины. «Если ранее оно осуществлялось зарубежными еврейскими организациями, то теперь, — заявил В. Гусинский, — в этом будут активно участвовать российские финансисты и предприниматели еврейской национальности». Большое значение придавалось борьбе с антисемитизмом. В РЕК это направление было поручено Г. Резнику, адвокату, имеющему опыт участия в подобных процессах.

Главным событием форума стали выборы президента РЕК и четырех вице-президентов.

При этом было открыто заявлено, что место президента стоит 1 млн. долларов США, желающие стать вице-президентами должны уплатить взнос в 500 тысяч долларов, а кандидаты в Совет директоров — от 100 до 300 тысяч долларов.

Возглавил РЕК Гусинский. Его заместителями стали президент банка «Российский кредит» Малкин, председатель совета директоров «Альфа-банка» Фридман, председатель совета (директоров) «Мост-банка» Хайт. Исполнительным директором — Александр Осовцов, советник В. Гусинского в «Медиа-Мост»«.

Под руководством Гусинского «еврейский» капитал провел мощную атаку на страховой рынок России. Наибольший интерес для него представлял не самый большой, но очень важный сегмент страхового рынка — обязательное страхование военнослужащих. Работа в этом направлении шла под постоянным контролем израильских спецслужб. Заметного успеха добилась страховая группа «Спасские ворота», во главе с Хайтом, получившая такого клиента, как ФАПСИ, что, возможно, дало израильским спецслужбам выход на кадровый состав этой чрезвычайно важной для безопасности страны службы. Главным координатором «страховой» программы был специалист по «русскому вопросу», бывший советский гражданин, а затем подданный Израиля Якоб Кедми (в недавнем прошлом Яков Казаков), возглавлявший израильскую спецслужбу «Натив», которая первоначально занималась только одной проблемой — организовывала эмиграцию евреев из СССР, впоследствии расширив задачи и полномочия: занялась вопросами экономики России, агентурным проникновением на ее объекты, обеспечивая вывоз капитала и сырьевых ресурсов из нашей страны.

Банки и страховые компании, контролируемые хозяевами РЕКа, четко разделили рынок и не допускали пересечения на нем своих интересов. Так, страховая группа «Спасские ворота» стремилась привлечь к обслуживанию ФСБ РФ. Созданная на деньги «Российского кредита» страховая компания «РК-Гарант» занималась Министерством обороны. Третий же вице-президент РЕКа Фридман со своим «Альфа-банком» боролся за получение в качестве страхового клиента ФПС и ВМФ России.

Хотя лидеры конгресса объявили его заведомо неполитической организацией, сами они, даже при большом желании, вряд ли могли избежать участия в политике. Так, аналитики сразу же отметили усиление влияния на политические процессы в России представителей западных спецслужб (уже в периоды работы объединительного съезда РЕК сотрудники израильского посольства провели несколько закрытых встреч с активистами еврейских общин России).

Как видим, не зов предков позвал Гусинского в РЕК, а довольно прагматические соображения. Кстати, этот шаг очень помог впоследствии олигарху. Во-первых, он наверняка не получил бы гражданства Израиля, если бы не возглавил РЕК. Дело в том, что его фамилия, как писала газета «Совершенно секретно» (№ 12, 2000 г.) оказалась в списке тех, кто подозревается в незаконном получении израильского паспорта: в аналитическом отчете департамента национальной полиции Израиля утверждается, что Владимир Гусинский» подозревается в получении израильского гражданства с помощью фальшивого брака, но, поскольку данный документ появился уже после избрания Гусинского руководителем РЕК, документу хода не дали.

Второй раз РЕК стал палочкой-выручалочкой для олигарха во время наезда на него Генпрокуратуры, объявления в розыск через Интерпол и испанского заточения на собственной вилле. Тогдашний премьер-министр Израиля Эхуд Барак заявил, что сделает «все возможное, чтобы Гусинский смог оказаться дома, в Израиле». По мнению израильского премьера, российскому магнату следует эмигрировать в Израиль сразу же после снятия ареста в Испании. Барак подчеркнул, что он переговорил по этому вопросу с председателем правительства Испании. Это заявление израильского премьера сыграло свою роль в деле Гусинского, во время его ареста в Испании.

…После избрания президентом конгресса Владимир Гусинский отметил, что антисемитизм как государственная политика на сегодняшний день в России не существует. Однако он (антисемитизм) имеется у некоторых высших должностных лиц, которые до поры его не проявляют.

Откровения В. Гусинского:

«Не думаю, что возглавить такое объединение в России — шаг вызывающий или героический. Ну да, в России есть антисемитизм. Но он есть во всех странах мира, кроме Израиля. И это значит только то, что назрело создание открытого неполитического объединения евреев, у которых есть вполне понятные и совершенно очевидные национальные цели — такие же, как в любой общине. Человек я неверующий, иудейских обрядов не знаю. У меня жена их изучает, ей это интересно. И на иврите, конечно, не говорю. Российское еврейство сегодня — это более трех миллионов человек, которые стесняются назвать себя евреями, потому что их приучили к тому, что это создаст им проблемы. Моя задача теперь сделать так, чтобы человек, который живет в России и боится либо боялся назвать себя евреем, больше так не делал».

За деяниями Гусинского в еврейской общине пристально наблюдал Березовский, стараясь внедриться в РЕК. Гусинский же перекрыл все пути, чтобы не допустить туда соперника. БАБ попытался было расколоть изнутри российскую еврейскую общину, оперевшись на влиятельного амбициозного человека в руководстве РЕК. Но ему не удалось отыскать никого, кто был бы готов предать «Гуся». Тогда БАБ зашел с тыла, с Кремля. Используя своего протеже — руководителя администрации президента Александра Волошина, он решил ограничить зону действий РЕКа сменить главного раввина России Адольфа Шаевича или, во всяком случае, разделить влияние, образовав Федерацию еврейских религиозных общин России (ФЕОР). После учредительного съезда, который состоялся 3 июня 1999 года, руководителей нового формирования во главе с новым главным раввином России Берла Лазара с помпой приняли в Белом доме, подчеркнув лояльность правительства. Но на этом борьба за влияние среди российских евреев Гусинского и Березовского не закончилась, наоборот — обострилась.

Читаем прессу: «Московский комсомолец», 20 июня 2000 г.:

«Федерация еврейских общий России» — так сказать «альтернативная» организация, созданная Борисом Березовским в противовес «Конгрессу еврейских религиозных общин». Президент Конгресса — Владимир Гусинский, он же — вице-президент Всемирного еврейского конгресса. Выбить Гусинского с этой позиции Березовский пытается давно: Всемирный еврейский конгресс — лакомый кусок для нечистоплотного бизнесмена, пытающегося стать влиятельной фигурой в среде международных политиков и финансистов. Однако репутация у Бориса Абрамовича на Западе неважная. Поэтому цели своей он добивается отсюда, из России.

«Федерация» Березовского состоит из хасидов — ортодоксальных евреев крайне экстремистского толка. Их и в Израиле не слишком привечают, поскольку хасиды… не признают государства Израиль. Как следствие — они не платят налоги, а их дети не служат в армии. Сделав ставку на хасидов, Березовский понимал, что без помощи, так сказать, извне ему не обойтись. И помощь пришла…

Главный раввин России был вызван к Волошину, который предложил Шаевичу добровольно уйти в отставку. Шаевич отказался. После чего и собралась эта самая «Федерация», которая избрала Главным раввином России некоего Берла Лазара.

Колоритная личность, между прочим. Американец итальянского происхождения. Итальянец он, в свою очередь, еврейского происхождения. По-русски говорит с трудом, да и российское гражданство получил (в качестве то ли второго, то ли третьего) только-только.

Конечно, никто этого Лазара Главным раввином России не признал и не признает. Разве что г-н Волошин. А иначе, согласитесь, — зачем главе администрации президента требовать у Шаевича согласия на добровольную отставку?..»

Да, поначалу в России никто не признал Лазара главным раввином. И главный раввин Израиля не признал, но и не отвергли напрочь. Таким образом в российской еврейской общине одновременно образовалось два крыла. Часть евреев стала под знаменами Шаевича-Гусинского, другая часть — ходила под Березовским-Лазаром.

Надо заметить, что позиции БАБа поначалу была несколько слабее. На его имидже, во-первых, сказывался тот факт, что он принял крещение и перешел в лоно православной церкви. Среди иудеев эти люди презрительно зовутся выкрестами. А во вторых, Адольф Шаевич русский еврей, всегда лояльный к власти, был избран главным раввином в 1993 г., его поддержало 85 общин традиционного иудаизма в разных регионах России. Заезжий же Берла Лазара — представитель ультраортодоксального движения хасидов, которые ставят целью восстановление первоначальной чистой веры.

БАБ стремился отнять у Гусинского РЕК не только потому, что уже в 1998 году Конгресс имел в России 49 зарегистрированных отделений, имел свои школы, университеты и многомиллионный бюджет. Главное — доступ к еще большим возможностям и еще большим деньгам, сосредоточенным в руках тех, кто верховодит на Уолл-стрит, а стало быть, верховодит в Америке, управляет всем мировым капиталом.

Свидетельство очевидца: Алексей Митрофанов, председатель Комитета по геополитике II Госдумы:

«Поскольку Гусинский тратил немало денег на еврейское движение в России (это были не просто слова и не крыша в виде РЕК — он устраивал и оплачивал еврейские фестивали искусств, он издает в Израиле газеты), то у него есть поддержка в Израиле. Говорили даже, что многие израильские евреи лоббируют Гусинского на пост президента Всемирного Еврейского конгресса — т. е. на главную должность во всемирной еврейской общине, что является совершенно фантастическим прорывом для любого человека из еврейской среды, тем более для выходца из России. Вопрос этот серьезно обсуждался весной 98-го, и если Гусинский станет президентом Всемирного еврейского конгресса, то он, конечно, закроет все свои долги, потому что тогда это будет фигура глобального масштаба. Тогда он станет неприкосновенным и его роль вместе с возможностью влиять здесь на большую политику будет совсем иная — он сам станет распорядителем очень больших денег».

Лидер российской еврейской общины Гусинский проводит политику, писал журнал «Профиль» (№ 28, 1998 г.), которая предусматривает строительство России как страны со стабильной либеральной экономикой и стабильной вменяемой властью, при этом страны свободной от поиска некоего особого собственного пути, полностью открытой Западу и развивающейся как часть так называемой американской программы построения глобального мира. Последнее, грубо говоря, — это некое высокотехнологичное пространство с наднациональной консолидацией, главным образом, финансов, ресурсов, военной силы и безопасности. Неважно, устраивает кого-то такая Россия или нет, но именно таковы интересы Запада в нашей стране и они не имеют никакого отношения к жалобам национал-патриотов, что мол, Западу нужна слабая и полуразрушенная Россия.

РЕК с самого начала был задуман как своеобразный еврейский центр по координации бизнеса и лоббированию интересов диаспоры, а также для принятия экстренных мер в экстремальных условиях. Эти условия были, скажем, в 1993 году, когда Ельцин расстрелял Белый дом. В те дни Гусинский оказывал президенту РФ всемерную поддержку. Оппозиционные газеты писали даже, что он доставил в Москву из Израиля бейтаровских снайперов, но Гусинский подал на журналистов в суд. Тем не менее вклад «Гуся» в войну Ельцина против депутатов замечен. Вслед за Смоленским Ельцин отметил его державной наградой — орденом Дружбы народов и после разгона Верховного Совета РСФСР Гусинский стал одним из самых могущественных «новых русских евреев».

Тут есть один аспект, о котором особо не принято говорить. Да, прав Гусинский, в России антисемитизма не больше, чем в других странах. Но в России, которая живет очень трудно из-за непродуманных реформ, иные это связывают с наличием во властных и олигархических структурах большого количества евреев. Кстати, этот вопрос подняли не русские, а как раз сами евреи. Много шума наделало, например, письмо писателя Эдуарда Тополя Борису Березовскому «Возлюбите Россию, Борис Абрамович!» Думаю для читателя оно будет небезынтересным.

«Все началось с факса, который я послал Б.А. Березовскому 26 июня 1998 г. В нем было сказано: «Уважаемый Борис Абрамович! По мнению моих издателей, успех моих книг вызван напряженным интересом западного читателя к реальным фигурам, творящим современную российскую историю: Брежневу, Андропову, Горбачеву, Ельцину и их окружению. Сейчас я приступаю к работе над книгой, завершающей панораму России конца двадцатого века, и совершенно очевидно, что лучшего прототипа для главного героя, вовлеченного в захватывающий поток нынешних российских катаклизмов, чем Б. А. Березовский, и лучшей драматургии, чем Ваша феноменальная биография, профессиональный писатель не найдет и даже искать не станет. Надеюсь, Вы понимаете, насколько значимы могут оказаться наши встречи для построения автором образа человека, влияющего на ход русской истории конца двадцатого века…»

Через два дня я был принят Березовским в его «Доме приемов» на Новокузнецкой, 40. В старинном особняке, реставрированном с новорусским размахом и роскошью, вышколенные секретари подавали мне чай, а Борису Абрамовичу Березовскому — телефонные трубки и записки от министров и руководителей администрации президента. В ответ на мою благодарность за аудиенцию в столь напряженное время Б.А. заметил, усмехнувшись:

— Вы же все равно будете писать…

Я понял, что этот прием — вынужденный, и перешел к сути своего визита.

— Борис Абрамович, истинный замысел моей книги вот в чем. На телевидении, как вы знаете, есть программа «Куклы». Там действуют куклы Ельцина, Ястржембского, Черномырдина, Куликова и прочие. Но главный кукловод — за экраном, и его фамилия — Шендерович. А в жизни есть российское правительство — Ельцин, Кириенко, Федоров, Степашин. Но главный кукловод имеет длинную еврейскую фамилию — Березовско-Гусинско-Смоленско-Ходорковский и так далее. То есть впервые за тысячу лет с момента поселения евреев в России мы получили реальную власть в этой стране. Я хочу спросить вас в упор: как вы собираетесь употребить ее? Что собираетесь сделать с этой страной? Уронить ее в хаос нищеты и войн или поднять из грязи? И понимаете ли вы, что такой шанс выпадает раз в тысячу лет? И чувствуете ли свою ответственность перед нашим народом за свои действия?

— Знаете… — затруднился с ответом Б.А. — Мы, конечно, видим, что финансовая власть оказалась в еврейских руках, но с точки зрения исторической ответственности мы на это никогда не смотрели…

— И никогда в своем узком кругу не обсуждали эту тему?

— Нет. Мы просто видели эту непропорциональность и старались выдвинуть во власть сильного финансового олигарха русской национальности. Но из этого ничего не вышло.

— Почему? И вообще, как так получилось, что все или почти все деньги этой страны оказались в еврейских руках? Неужели нет талантливых русских финансистов? Ведь в старой России были недюжинные коммерческие таланты — Морозов, Третьяков…

— Знаете, — сказал Б.А., — конечно, талантливые банкиры есть и среди русских. Но в этой профессии второй главный фактор — наличие воли. Евреи умеют проигрывать и подниматься снова. Это, наверное, наш исторический опыт. Но даже самые талантливые русские — нет, они не держат удар, они после первого проигрыша выпадают из игры навсегда. К сожалению.

— Допустим. Но раз у нас вся финансовая власть, а правительство состоит из полуевреев Кириенко и Чубайса, вы ощущаете всю меру риска, которому вы подвергаете наш народ в случае обвала России в пропасть? Антисемитские погромы могут обратиться в новый Холокост.

— Это исключено, — сказал Б.А. — Знаете, какой сейчас процент антисемитизма в России? Всего восемь процентов! Это проверено научно!

…Борис Абрамович, я не стану сейчас публиковать все содержание двух наших встреч. Не в них дело. А в том, что за два месяца, прошедших со дня нашего знакомства, Россия таки ухнула в финансовую пропасть и стоит сейчас в одном шаге от кошмара социального безумия. А вы — я имею в виду и лично вас, и всех остальных евреев-олигархов — так и не осознали это как еврейскую трагедию. Да, так случилось, что при распаде СССР и развале советского режима вы смогли оказаться ближе всех к пирогу. Талант, еврейская сметливость и сила воли помогли вам не упустить эту удачу и приумножить ее. Но если вы думаете, что это ваша личная заслуга, вы трагически заблуждаетесь! А если полагаете, что просто так, ни за что ни про что избраны Богом стать суперфинансистом и суперолигархом, вы просто тяжко грешите. Да, мы избранники Божьи и мы действительно избранный Им народ, но мы избраны не для личного обогащения, а только для того, чтобы вывести народы мира из язычества и варварства в мир десяти заповедей цивилизации — не убий, не укради, не возжелай жену ближнего своего… И этот процесс еще не закончен, о нет! Посему нам и даны наши таланты, сметливость, быстрота ума и та самая воля, которой вы так гордитесь. Когда каждый из нас окажется там, наверху, Он, Всевышний, не станет спрашивать, что плохого или хорошего мы совершили на земле, Он задаст нам только один вопрос, Он скажет: «Я дал тебе такой талант, а на что ты его употребил? Ты употребил его на приобщение к цивилизации народа, к которому Я тебя послал, к его процветанию и гуманности, или ты воспользовался Моим даром «для того, чтобы набить свой сейф миллиардом долларов и трахнуть миллион красивых женщин?»

И отвечать мы будем соответственно размеру полученного Дара и нашим способам его употребления.

Но мы с вами, конечно, атеисты, Борис Абрамович, и ваши друзья-олигархи тоже. Поэтому загробные кары нам не страшны, мы выше этих пошлых и детских сентенций. Как говорят в народе, не учите меня жить, лучше помогите материально. Так вот, я хочу сказать вам совершенно материально: забудем на минуту о десятках тысяч евреев, которых при первой волне погромов вырежут новые российские черносотенцы, забудем об их детях и матерях. Но даже если, забыв о них, вы успеете улететь из России на своих личных самолетах, вы все равно будете кончеными людьми — вы потеряете доступ к рычагам власти и экономики этой страны, вы станете просто беженцами на иноязычной чужбине. Для вас это, поверьте моему опыту, будет смерти подобно — даже при наличии ваших счетов в швейцарских банках.

И потому тот факт, что ни свой Божий дар, ни свои деньги вы все еще не употребили на благо этой страны и этого народа, — это самоубийству подобно.

А теперь вспомним — все-таки вспомним, Борис Абрамович, обо всех остальных евреях и полуевреях, населяющих эту страну. Знаете, когда в Германии все немецкие деньги оказались в руках еврейских банкиров, думавших лишь о приумножении своих богатств и власти, там появился Гитлер, и кончилось это Холокостом. Новые же русские чернорубашечники и фашисты восходят при вас, сегодня, на тучной ниве российской беды, и если вы хотите знать, чем это кончится, возьмите кинохронику Освенцима и посмотрите в глаза тем детям, которые стоят там за колючей проволокой. А ведь немцы были великой и цивилизованной европейской нацией, ни один их поэт не сказал о них: «Страшен немецкий бунт, бессмысленный и беспощадный». Так неужели вы всерьез верите, что в России сегодня лишь восемь процентов антисемитов? Или вы думаете, что погром — это уже исторический фантом, архаизм и, как вы выразились, «это исключено».

Хрена с два, Борис Абрамович (извините за русский язык)!

В 1953 году я пережил погром в Полтаве — тогда, в период «дела врачей», на полтавском Подоле уже начались настоящие погромы, и мы, несколько еврейских семей в центре города, забаррикадировавшись в квартирах, трое суток не выходили на улицу, а когда вышли, то прочли на своем крыльце: «Жиды, мы вашей кровью крыши мазать будем!» И поэтому я знаю и помню, как это легко начинается: только дай нищему и злому гарантию ненаказуемости, он пойдет жечь, насиловать и грабить везде — и в Полтаве, и в Москве, и в Лос-Анджелесе.

Я родился в Баку, Борис Абрамович, и там же прошла моя юность. И у меня есть друг, он был фантастически богат даже в советское время, то есть тогда, когда вы жили на 120 рэ кандидата наук, а для плотских утех пользовались однокомнатной квартирой своего приятеля. Однажды домашние разбудили моего друга среди ночи, сказали: там пришли какие-то люди, хотят с тобой поговорить. Он встал, оделся и вышел. В прихожей стояли две рыдающие азербайджанки. Они сказали: «Леонид, помогите нам! Наш отец умер, он лежит в морге, в больнице, и врачи собираются его препарировать. Но наш мусульманский закон запрещает это. Мянулюм, умоляем: остановите их, помогите нам получить тело нашего отца неизуродованным!..» Мой друг поехал в больницу, нашел дежурного врача, тот оказался тоже азербайджанцем. И мой друг сказал ему: «Как же ты, азербайджанец, можешь нарушать закон своего народа, как ты можешь допустить, чтобы я, еврей, приехал просить тебя уважать свой мусульманский обычай?!» Конечно, он дал тому врачу взятку и выкупил тело отца тех женщин. Иначе и быть не могло — те женщины знали, к кому они шли за помощью, у моего приятеля была всебакинская репутация благотворителя. Знаете, чем это обернулось? Когда годы спустя в Баку начались армянские погромы, его возлюбленная, армянка, бежала из дома и пряталась в квартире своей бабушки. Он приехал за ней, чтобы вывезти из Баку. Но по дороге в аэропорт она сказала, что хочет в последний раз взглянуть на свой дом. «Он весь разбит, разорен, я уже был там!» — сказал ей Леня. «Все равно. Пожалуйста, я хочу на прощание взглянуть на свой дом…» — и он привез ее к ее дому. Забор был сломан, сад разбит, дом сожжен и разрушен. Она ходила по руинам и собирала уцелевшие семейные фотографии и подстаканники. И в это время во двор ввалилась толпа разъяренных погромщиков — кто-то из соседей сообщил им, что «армянка вернулась». «Ты когда-нибудь видел лица разъяренной толпы? — рассказывал мне Леня. — Они шли прямо на нас, моя невеста стояла у меня за спиной, и я понял, что сейчас мы погибнем. Их было двести человек, в руках — топоры, дубины, обрезки труб. У меня был пистолет, но я понимал, что не успею даже сунуть руку в карман. И вдруг в тот последний момент, когда уже кто-то взмахнул дубиной или топором, вперед выскочил какай-то старик и закричал по-азербайджански: «Стойте! Я знаю этого человека! Этот человек всегда делал нам только добро! Клянусь предками — весь Баку это знает! Он должен уйти отсюда живым!» И, представляешь, они — погромщики! — раздвинулись, они сделали живой коридор, и мы с Адой прошли сквозь эту толпу к моей машине, сели и уехали в аэропорт».

Вы же умный человек, Борис Абрамович, вы уже поняли, почему я рассказал о своем друге. Таким должен быть каждый еврей. Деньги, которые дает нам Бог при феодализме ли, социализме или капитализме, даны не нам, а через нас — тем людям, среди которых мы живем. Только тогда наши прибыли будут приумножаться — по воле Его. И только тогда мы — евреи.

Сегодня народ, среди которого мы живем, в настоящей беде. В стране нищета, хаос, отчаяние, голод, безработица, мародерство чиновников и бандитов. Наши возлюбленные, русские женщины, на панели. Так скиньтесь же, черт возьми, по миллиарду или даже по два, не жидитесь и помогите этой нации на ее кровавом переходе от коммунизма к цивилизации. И скиньтесь не только деньгами — скиньтесь мозгами, талантами, сноровкой, природной и Божьей сметливостью, употребите всю свою силу, волю, власть и богатство на спасение России из пропасти и излечение ее от лагерно-совковой морали и этики. Люди, которых вы спасете, оградят нас и вас от погромов, а матери ваши, ваши еврейские матери, скажут вам тихое «мазул тоф!».

Письмо это взбудоражило общественность. Но характерно — Гусинский и Березовский сделали вид, что их это не касается, а подвластные СМИ практически замолчали письмо, ибо рассуждения Тополя не вписывались ни в идеологию БАБа и «Гуся», ни в идеологию РЕКа.

…Говорят, аппетит приходит во время еды. Чем больше имела «Группа Мост», тем больше разыгрывался аппетит у Гусинского. Ему не давала покоя мысль об овладении информационным пространством России, управляемом президенте, правительстве, манипулировании общественным мнением. В 1993 году Владимир Александрович решил, во-первых, заиметь собственные СМИ, а во-вторых, начал внедрять во властные структуры своих людей. Из «Известий», «Московских новостей» пригласил близких по духу журналистов Дмитрия Остальского, Михаила Леонтьева, Сергея Пархоменко, Александра Беккера и предложил создать газету «Сегодня». Она начала выходить, но одна газета, да еще мало кому известная, погоды не могла сделать. Гусинский «заболел» телевидением. В июне 1993 года он образовал телекомпанию НТВ. Можете вы поверить, что на учреждение ее истрачено всего лишь 10 тысяч рублей? Тех, обесцененных рублей. Шесть физических лиц сбросились по 300 (триста) рублей, а седьмое физическое лицо — Игорь Малашенко — разорился на 500 (пятьсот) рублей. Набралось 2300 рублей. 7700 внес «Мост-банк», то бишь Гусинский. В итоге родилось ТОО «Телекомпания НТВ» (аудитория в 2000 году 104 млн. человек), с контрольным пакетом акций, принадлежащих «Мосту», вернее, Гусинскому.

В совет директоров НТВ вошли известный тележурналист Олег Добродеев и бывшие — преподаватель школы КГБ Евгений Киселев, работник ЦК КПСС Игорь Малашенко, киночиновник советских времен Владилен Арсеньев и доверенное лицо Гусинского — Михаил Шмукович, на которого была возложена миссия заведования финансовыми вопросами. Остальные обязанности распределили так: Киселев с Добродеевым взяли на себя информационные блоки, Арсеньев закупал зарубежное кино и руководил дирекцией программ, а Малошенко отвечал за вопросы глобальные — общение с властью и создание положительного образа телекомпании в массах. Кстати, Малашенко долгое время был любимчиком Гусинского и реальным на первых порах гендиректором НТВ.

И хотя атмосфера в новоиспеченной компании со стороны казалась вполне домашней, практически сразу же между пятью директорами возникли серьезные противоречия. Во-первых, каждый из них хотел быть поближе к телу «Гуся». Во-вторых, у каждого были и свои собственные интересы. Киселев дружил с Добродеевым, который играл первую скрипку в этом тандеме. Обоим не нравилось положение, которое занял Малашенко, его они считали бездельником, и крайне не нравился им Арсеньев. В свою очередь, Малашенко объединился с Арсеньевым. Однако Киселев с Добродеевым все-таки взяли верх — гендиректором телекомпании стал Добродеев, а Малашенко поручили руководство призрачным холдингом НТВ.

Добродееву с Киселевым удалось подобрать хороших профессионалов — Владимира Кондратьева, Леонида Парфенова, Татьяну Миткову, Светлану Сорокину… Энтэвэшникам была положена зарплата, которая и не снилась раньше никому из советских журналистов. Достаточно сказать, что оклад секретарши Парфенова составлял две тысячи долларов. У Киселева одно время он зашкаливал за 50 тысяч долларов в месяц. Любимчиков отмечали не только деньгами, а и квартирами, коттеджами, машинами, драгоценностями. В общем, денег для своих Гусинский не жалел. И они его буквально благотворили, возносили до небес, были сверхпослушны.

Со временем главным рупором Гусинского стал Евгений Киселев. Олег Добродеев, наоборот, порвал с ним и перешел на РТР.

…Киселев Евгений Алексеевич, родился в Москве в 1956 году. Окончил Институт стран Азии и Африки при МГУ. Специальность — историк-востоковед. В 1979–1981 годах работал переводчиком при группе советских военных советников в Афганистане, потом преподавал в школе КГБ. Бывший ельцинский охранник А. Коржаков утверждает, что Киселев являлся осведомителем спецслужб. Киселев объявил это клеветой, грозился подать в суд, но пошумев, так и не подал. С 1987 года работал на телевидении СССР. Вел программу «Утро», «90 секунд» и другие. В 1992 году попросился к Гусинскому. Жена — Мария Шахова — работала пресс-секретарем НТВ.

Читаем прессу: «Советская Россия», 14 сентября 2000 г.:

«Ведущий программы «Итоги» Евгений Киселев давно занимал своей обыкновенностью. Да-да, именно так — обыкновенностью. И хоть убейте, но ничего, что могло бы малейшим образом намекнуть на привлекательную особенность его интеллекта, я до сих пор не нахожу. И вот какое дело. Свою очевидную заурядность Киселев превращает в значительность. И, похоже, глубоко верит в то, что он — величина!

Мне показалось полезным предпринять небольшое исследование этой иллюзорной величины. Когда я вижу и слушаю Киселева, то ощущение, что вижу и слышу откормленного кота, возникает немедленно и остается надолго.

Но сытость Киселева — куда ни шло! Продажность свою он являет нам так давно и так часто, что порою оторопь берет: да здорова ли его психика?

Я не раз пытался найти в его творчестве живость репортажей Михаила Кольцова, аналитичность и глубину статей Валерия Аграновского, тонкую иронию памфлетов Мэлора Стуруа, гнев и нежность публицистики Ильи Эренбурга — и все тщетно.

Киселева ни с кем не сравнить. Он абсолютно безлик, как может быть безликим продукт массового производства. Киселев не штучен. В пне от срубленного дерева и то можно найти поэзию. В творчестве обладателя «Золотого пера» я вижу стандартность стиля, унифицированность мышления, его узкую запрограммированность, склонность к фальсификации.

То, что Киселев стал образчиком лживой и отвратительной тележурналистики, меня не удивляет. Перерождение таких, как он, из «приводных ремней» партии в подстилки олигархов — классика переходного периода. Я помню Киселева летом 1996 года. Он берет интервью у Ельцина. Изнемогая в припадке холуйского умиления, «мэтр» пускает обильную слюну по поводу рождения очередного инфанта — внука президента. Но проходит время, и Киселев начинает решительно оппонировать тому, перед кем спину гнул до хруста в позвонках.

Закономерный поворот Киселева от «за» к «контра» вполне понятен: нескудеющая рука Гусинского оказалась щедрее слабеющей от алкоголя президентской ладони. Лакей обрел нового господина. И страшные сказки о демократических ценностях, об убеждениях открытого и честного журналиста Киселев пусть оставит своим внукам.

Ясно понимая свою профессиональную проституционность, он продолжает убеждать нас в необходимости усвоить идеологию НТВ. То есть идеологию Гусинского и тех, кто за ним стоит…

Геннадий Гладышев, Иркутск».

Справедливости ради надо сказать, что были у Киселева и поклонники, хотя автору лично с ними не пришлось общаться.

Но если говорить по большому счету — то архитектор НТВ — Олег Добродеев. И как только он ушел от Гусинского на РТР, НТВ сразу же поблекло. Но это произошло в конце 2000 года, а мы пока ведем речь об учреждении НТВ.

Учредить в принципе подобную телекомпанию может каждый. Другое дело — получите ли вы эфир, где возьмете студии, кадры? Все это у НТВ появляется уже к осени того же 1993 года. Деньги дали банки «Столичный», «Национальный кредит», а также национальный фонд спорта Торпищева. В октябре НТВ вышло в эфир на пятом канале Санкт-Петербурга, а в январе 94-го на государственном уровне принимается документ о передаче НТВ 4-го телеканала. «Пробивал» это решение А. Чубайс. Опять-таки — за красивые глаза Гусинского?

Свидетельство очевидца: М. Леонтьев, бывший сотрудник В. Гусинского:

«Разговоры о том, что Гусинский создал с нуля продукт и поэтому принципиально отличается от Аликперова, Ходорковского, Дерипаски, — это туфта. Вы считаете, что эфирная частота — это ничто? Но это же самое, что рыбная квота. У кого есть квота, тот и зарабатывает.

Еще одно ноу-хау НТВ — это взятие кредитов без расчета на их отдачу. Это были не кредиты! Это был информационный рэкет. Газпром — не кредитор, а клиент. Вяхирев давал НТВ деньги потому, что тогда каждая крупная структура нуждалась в серьезной информационной «крыше». Чтоб не наехали. Или чтобы он сам мог наехать на тех, кто наезжает на него. Тогда эти услуги столько стоили. Сейчас они обесценились…

Киселев не диссидент. Он долгое время гордился тем, что торговал пылью из-под кремлевских ковров. Это журналист, близкий к власти, при этом удобно и красиво от нее дистанцировавшийся. Надо отдать должное, он не нарушил личных обязательств перед хозяином и партнером, но это поставило его в крайне дискомфортную позицию, ибо — позиция Гусинского абсолютно проамериканская» («Комсомольская правда», 5 апреля 2001 г.).

Аббревиатура НТВ — независимое телевидение. Насколько оно независимо, тонко подметил тот же Коржаков. Однажды на банкете в честь дня рождения руководителя «Группы Мост», рассказывал он, гости включили телевизор. На экране красовался Киселев. Гусинский похвастался, что, как всегда, лично проинструктировал ведущего насчет произносимого текста. С хмельной улыбочкой владелец канала предвосхищал события:

— Сейчас Женя скажет это.

И Женя говорил.

— Сейчас Женя похвалит такого-то.

И Киселев хвалил.

Или другой пример. В альянсе с Соросом Владимир Потанин, «увел» у Гусинского из-под носа 25 процентов долевого участия в прибыльном телекоммуникационном предприятии «Связьинвест». Гусинский неистовствует: «Это фронтальное наступление на нас!» И тут же в своих СМИ устраивает «сладкую» жизнь не только Потанину, но и его покровителям. Разве это случайность, задается вопросом НТВ, что министр, в чью компетенцию входит приватизация, является другом Потанина и, как говорят, получил сто тысяч долларов за еще не написанную книгу? Первый вице-премьер А. Чубайс и Б. Немцов тоже попали под обстрел. Вдруг всплыли грязные истории, связанные с их прошлым. Если случается важное событие в жизни страны, а рупора Гусинского-Киселева не оказывается на НТВ, его срочно вызывают, где бы ни был. В интервью «Известиям» Киселев рассказывал, как его выдернули из Испании прямо с пляжа, когда случилась отставка Степашина. Вызвали, чтобы давал заказные комментарии, давил на Ельцина при формировании нового правительства, проталкивая нужных Гусинскому людей.

Такое вот было независимое телевидение Гусинского.

Дополняли его радиостанция «Эхо Москвы» (аудитория ежедневно до 200 тыс. человек), газета «Сегодня» (тираж 51 тыс.) журналы — «Итоги» (совместное издание с журналом «Ньюсуик» США), еженедельник «Семь дней», журнал «Караван историй». Все это основа ЗАО «Медиа-Мост», вышедшей из структуры «Группы Мост». По словам пресс-секретаря НТВ Марии Шаховой, 70 процентов акций «Медиа-Мост» принадлежали лично г-ну Гусинскому. В числе учредителей были также И. Малошенко, Е. Киселев, А. Цимайло. Откликаясь на создание компании «Медиа-Мост» 27 января 1997 года, национальная служба новостей так прокомментировала это событие: «Структура, подобная «Медиа-Мост», на самом деле некогда существовала, но называлась совершенно по-иному — Идеологический отдел ЦК КПСС, контролировавший ВСЕ средства массовой информации СССР. Конечно, новоявленной структуре Гусинского еще далеко до такого могущества, да и цели у Владимира Александровича, скорее, совсем другие».

Вот именно, цели были другие. Де-факто Гусинский создал контору, которая вела информационные войны. Как и любая другая война, информационная имеет свою стратегию и тактику, свои приемы ведения боя. Победы и поражения в ней определяются не числом воинов, не взятием городов, не числом пленных, а степенью влияния на происходящие процессы. Основа информационной войны — разрушение сложившегося стереотипа мышления, привычного поведения человека, а затем вбрасывание в массы нужной заказчикам информации, т. е. тотальная психологическая обработка населения, формирование соответствующего общественного сознания. Простой человек, на которого воздействует лавина слов, фактов, не научился ей противостоять, ему трудно самому разобраться во всем. В гражданской войне все ясно: вот твой враг, вот свой. В информационной распознать истинного врага нелегко. Тем более, что он маскируется, перенимая и используя чужие лозунги.

Информационно-пропагандистская «выпечка» конторы Гусинского в годы первой чеченской войны — восхваление дудаевских боевиков, якобы ведущих борьбу за независимость республики. Как утверждал председатель Комитета II Госдумы по безопасности Виктор Илюхин, — кстати, и Борис Березовский говорил о том же, — подконтрольные Гусинскому СМИ во время чеченской кампании 1994–1996 годов выступили за поражение российской армии, получая за это доллары от лидеров сепаратистов. На пресс-конференции в ноябре 1999-го тот же Илюхин приводил данные из записки генерал-майора Седова, в которой сообщалось тогдашнему министру обороны Павлу Грачеву, что Гусинский постоянно ведет переговоры с лидерами незаконных вооруженных формирований в Чечне Д. Дудаевым, М. Удуговым, Ш. Басаевым. В процессе этих разговоров обсуждался ход ведения военных действий, высказывались пожелания чеченской стороны, как их освещать по НТВ, т. е. высказывалась просьба «информационно поддержать действия чеченского сопротивления». В записке Седова сообщалось также об одной из попыток боевиков передать руководству НТВ 3 миллиона долларов.

Своеобразно освещало НТВ и события в Югославии. Здесь у четвертого канала была неприкрытая проамериканская позиция — тотальная демонизация Милошевича (такая же по интенсивности, как и демонизация белорусского президента А. Лукашенко), всемерная, хотя и завуалированная вроде бы под объективность, поддержка НАТО. Глобальная же цель у НТВ и в целом «Медиа-Моста», если судить по освещению событий в Югославии, отмечал один из телезрителей, полковник А. Будников, закрыть посредством изощренной казуистики тот очевидный факт, что развернута массированная агрессия не только против Югославии, но и против славянской, восточно-христианской цивилизации, как таковой. В репортажах НТВ нам все время навязывали точку зрения, что албанцы бегут не от войны, бегут не от натовских бомбардировок, а от извергов сербов, устроивших этнические чистки. То, что Белград, Нови-Сад, Косово забрасывались бомбами, хотя и показывалось, но оставалось вне комментариев. НТВ любило вести репортажи из лагерей албанских беженцев, показывало натовцев, раздающих детям игрушки и гуманитарную помощь, но не показывало натовца, сделавшего четыре захода для бомбежки пассажирского поезда, как не показывало зверств албанцев над сербами…

В своем ключе показывало НТВ Гусинского и жизнь России. Для иллюстрации «лика патриота» Киселев или Миткова подбирали кадры, как правило, плохо одетого маргинала (лучше старик или старуха), полупьяного, с перекошенным лицом, коряво изъясняющегося. К комментированию же тех или иных политических событий, привлекались Гайдар, Чубайс, Кириенко, Немцов, Федоров, Хакамада, Сатаров, Новодворская, Радзиховский, другие известные демократы.

Но, судя по всему, работа НТВ, как ни старались Киселев, Малашенко, так и положение самого Гусинского, его явно не устраивали. Мечта олигарха — стать «делателем королей», возводить политические фигуры на Олимп власти и ниспровергать неугодных. Первый такой опыт им приобретен еще во время выборов в Государственную думу в 1993 году. Причем, Гусинский не только поддерживал нужных людей в своих СМИ, но и давал им деньги.

— Мы финансировали и «Выбор России», и «ПРЕСС», и «Яблоко», других, — признался он корреспонденту радио «Свобода».

— Как же у вас на всех денег хватило? — поинтересовался журналист.

— А они понемножку брали. Нет, на самом деле это шутка конечно. Мы финансировали тогда все большие структуры в России.

В январе 1996 года один из депутатов Государственной думы, пожелавший сохранить инкогнито, заявил, что на выборах в декабре 1995-го «Мост-банк» в лице Гусинского финансировал блок Григория Явлинского. Он не исключил, что такая же помощь оказывалась и Борису Федорову. Интересно, что «Выбороссу» было поставлено условие не выдвигать отдельных его членов на руководящие должности. Это касалось в первую очередь М. Полторанина, — «потому что антисемит». В. Гусинский публично критиковал Полторанина за стремление «установить монополию в СМИ через создание информационного холдинга» и заявлял, что его позиция пришла из прошлого и «напоминает позицию секретаря ЦК КПСС по идеологии». В свою очередь, Полторанин заявил, что многие СМИ вещают и пишут на «лагерном иврите», имея в виду уже принадлежавшие Гусинскому газеты «Сегодня», НТВ, радио «Эхо Москвы».

Тут впору сказать, что к этому времени Гусинский стал уже очень богатым человеком. Служба изучения общественного мнения провела в декабре 1995 года опрос экспертов, который установил 50 наиболее влиятельных бизнесменов России. Гусинский в этом списке занимал четвертое место. Как и другие олигархи, заботился, чтобы его люди были на всех хлебных местах — в Государственной думе, в Совете Федерации, правительстве, администрации президента. Правда, тут он явно уступал Березовскому, но тем не менее тоже преуспел. По словам бывшего начальника отдела Службы безопасности президента РФ Валерия Стрелецкого, задумал было впихнуть своего зама (Хайта) в администрацию президента. Пишет соответствующее письмо главе администрации Филатову. Тот ставит визу: «Оформить». Когда Коржаков увидел такой документ, он мгновенно докладывает президенту: этого нельзя делать, потому что Хайт связан с рядом коммерческих структур, которые очень близки к спецслужбам Израиля. Ельцин дает распоряжение не подпускать на пушечный выстрел. На месяц все утихло. Через месяц, однако, Хайта все же оформляют в Центр разработки специальных президентских программ. Подобным образом Гусинский протолкнул в кресло заместителя руководителя Администрации президента Сергея Зверева.

«Гусь» очень хотел быть ближе к Ельцину, влиять на него. И дело к этому шло. Однако на его пути встал конкурент — другой олигарх, Борис Березовский. И встал стеной.

Свидетельство очевидца: Александр Коржаков, начальник Службы безопасности Президента РФ:

«После покушения 7 июня 1994 года Березовский начал преследовать Гусинского, который являлся руководителем «Мост-Банка» и НТВ, фактически самый значительный конкурент Березовского. Борис Абрамович неоднократно пытался убедить меня, что покушение на него организовал Гусинский, а поэтому надо поскорее убрать.

Он настаивал, что Гусинский — враг президента и представляет смертельную угрозу для Ельцина. По мнению Березовского, Гусинский подкупил всех чиновников в Москве, в том числе и Юрия Лужкова, к тому же создал такую мощную собственную службу безопасности, что с ним, мол, даже бесполезно бороться. Лучше убить. Чаще всего подобные разговоры он заводил в моем кабинете в Кремле. Однажды Березовский даже предложил конкретный план организации убийства, при этом употреблял специальную терминологию вместо слова «убить» предпочитал слово из бандитского лексикона — «кончить».

…Я был не единственным, кого Березовский настраивал против Гусинского. Он навязывал свое негативное отношение Татьяне Дьяченко, надеясь, что она передаст его слова Борису Николаевичу. Так и случилось. Во время ужина зимой 1994 года Ельцин вдруг с раздражением спросил меня: «Почему вы не можете справиться с каким-то Гусинским? Что он вытворяет?! На него все жалуются, и семья тоже. Его НТВ распоясалось, ведет себя нахально. Я вам приказываю: разберитесь с ним» Я понял, что на этот раз слова Березовского достигли цели.

2 декабря 1994 года подразделения СПБ провели специальную операцию. Они окружили на определенное время здание, в котором располагался «Мост-банк». После того как охранники Гусинского попытались применить силу и вытеснить сотрудников СПБ с автомобильной стоянки, им пришлось обезоружить «гусей» и задержать их».

Гусинский до смерти перепугался. Он позвонил сразу же Панкратову — начальнику ГУВД, Рушайло — начальнику Московского РУОПа и сообщил, что его кто-то преследует. Когда руоповцы приехали и убедились, что перед ними люди Коржакова, тут же ретировались. В отчаянии Гусинский рискнул использовать свое «секретное оружие» — позвонил Евгению Вадимовичу Савостьянову, который в ту пору возглавлял управление ФСБ по Москве и Московской области.

— Женя, выручай, за мной бандюки какие-то увязались. Приехали менты по моему вызову, ничего с ними не сделали, умотали. Надежда только на тебя, — кричал в трубку Гусинский.

Но и Савостьянов не спас. Более того, когда Ельцину доложили о вмешательстве Савостьянова в операцию «Мордой в снег», президент тут же освободил его от занимаемой должности. По всей Москве среди «новых русских» пошел переполох. СМИ Гусинского и другие, симпатизирующие ему, тут же бросились на выручку. Заголовки газетных статей говорят сами за себя: «Мост» под охраной президента», «Ложь и силовой шантаж становятся инструментами политики», «Свободу Евгению Савостьянову!», «Это была акция устрашения», «Нас швырнули в грязь лицом», «Глупость или генеральная репетиция». Газеты со смаком рассказывали, как обращалась Служба безопасности президента с людьми из «Моста». Но никто из журналистов не написал, что это, почти военное формирование Гусинского, вооруженное до зубов, незаконное.

Особенно старалась в защите Гусинского Тамара Замятина. 7 декабря в «Известиях» появилась ее статья «Безнаказанность спецслужб может привести к созданию в России полицейского государства». В статье говорилось, что «в знак протеста против увольнения Евгения Савостьянова намеревался подать в отставку и директор ФСБ Сергей Степашин. 3 декабря он хотел по телефону поделиться своими соображениями с президентом. Но те, кто изолировал ФСБ и МВД от проведения операции на Арбате, не соединили Степашина с главой государства».

Степашин не дозвонился до Ельцина. А вот его ближайшие помощники Сатаров и Батурин давили на президента основательно. Ельцин отмахивался от них, как от назойливых мух. Гусинский же буквально на следующий день быстренько упаковал чемоданы и умотал в Лондон. Пять месяцев он оттуда следил за развитием событий в Москве. А они на первых порах развивались не в его пользу. Отношения «Гуся» с Кремлем забеспокоили многих влиятельных в России людей. Мэр Лужков, например, распорядился счета департаментов Московского правительства перевести из «Мост-банк» в ГУ ЦБ по Москве, другие банки. Правда, тут надо учесть и то обстоятельство, что набирал силу еще один олигарх — глава АФК «Система» Владимир Евтушенков, приятель Лужкова,

В начале 95-го «наступление» на Гусинского еще больше усилилось. На заседании Государственной думы Станислав Говорухин заявил, что в «Мост-банке» хранились деньги Джохара Дудаева. Говорухин ссылался на генерала Анатолия Куликова, его интервью газете «Завтра». В то же время правительственная «Российская газета» опубликовала цикл статей о разных махинациях Гусинского.

Между тем срок президентства Ельцина близился к концу, шансов остаться в Кремле на следующий срок у него практически не было. С уходом Ельцина, олигархи могли потерять все. Понимал это Березовский, понимал Гусинский… Встретились они в Давосе и случилось невероятное — помирились. Более того, договорились провести кампанию «Голосуй, или проиграешь». Гусинский отправил в предвыборный штаб Ельцина своего идеолога Игоря Малашенко. НТВ развернулось на 180 градусов.

Поздним вечером 19 июня 1996 года, прервав передачу, на экране появился взволнованный телеведущий Евгений Киселев. В прямом эфире он заявил, что произошла гигантская провокация против Бориса Ельцина: в Белом доме арестованы представители его предвыборного штаба Аркадий Евстафьев и Сергей Лисовский.

Как выяснилось на следующий день они были арестованы с коробкой из-под ксерокса, в которой несли полмиллиона долларов. Киселев появлялся на экране несколько раз, нагнетая атмосферу, и часа в два ночи объявил, что утром состоится пресс-конференция представителей предвыборного штаба президента. Всю ночь московские журналисты перезванивались между собой, пытаясь понять, что произошло. Утром более 200 корреспондентов российских и зарубежных газет, телевидения ринулись на эту пресс-конференцию. Им пришлось ждать долго. Но вот в зал стремительно вошел сияющий Чубайс и заявил, что Ельцин уволил своих ближайших сподвижников — Сосковца, Коржакова и Барсукова.

С этого момента избирательная кампания Ельцина начала набирать невиданные обороты. Полуживой президент буквально не сходил с экрана НТВ. Игорь Малашенко, идеолог «Гуся», стал вторым после Чубайса человеком в предвыборном штабе Ельцина. Он буквально покорил его дочь Татьяну Борисовну и Валентина Юмашева. Кстати, с подачи Малашенко, они изменили сначала свое отношение к его боссу, а потом и отношение самого Ельцина. 25 июля 1995 года Владимир Александрович Гусинский получает благодарность за активное участие в организации и проведении избирательной кампании, а в октябре становится членом Совета по банковской деятельности при правительстве РФ. Чуть позже Ельцин делает олигарху еще один царский подарок — подписывает Указ о внесении изменений и дополнений в ранее принятый Указ «О совершенствовании телерадиовещания в РФ», указав, что общероссийскими телерадиовещательными организациями являются ВГРТК, ОРТ, кампания «Петербург-5» и НТВ. Этим самым дал Гусинскому право платить за ретрансляцию сигнала не по коммерческим, а по государственным расценкам.

Как видим, после президентских выборов Гусинский задышал полной грудью. Объединившись с Березовским, выступил против Потанина в борьбе за «Связьинвест». Правда, проиграли. Активно вели кампанию за стабилизационные кредиты после дефолта для «Мост-банка». Но это было временное перемирие. Березовский и Гусинский ненавидили друг друга, все время боролись за лидерство, пристально следилит друг за другом, не уступая ни в чем. Заимел Гусинский красочный журнал «Итоги», БАБ ответил на это красочной газетой «Новые известия». Заимел Гусинский на НТВ трубадура Киселева, БАБ ответил ему Сергеем Доренко и Павлом Шереметом.

…В конце 1997-го года в структуре группы «Мост» произошли изменения. Основная компания, в свое время давшая название всей его империи — ТОО «Группа Мост» до 97-го года развивалась как холдинг, который занимался производством строительных материалов, строительством и реконструкцией зданий, риэлторским бизнесом, операциями с ценными бумагами, оптовой и розничной торговлей, рекламой. После выделения «Медиа-Моста» в отдельную компанию Гусинский начал потихоньку сворачивать торговлю, строительство. Правда, начался новый бизнес — торговля бензином «Мост-ойл», авиационные перевозки и торговля топливом — Авио-Мост». Но в целом структура «Группы Мост» была переориентирована на интеллектуальные услуги. Главенствовала здесь юридическая дирекция и дирекция по информационно-аналитическому обеспечению. Сюда же структурно входила и служба безопасности. В 1999 году приобрел у консорциума Mustcom небольшую часть принадлежащего ему пакета акций «Связьинвеста», начав подкоп под Потанина. В это же время на базе купленной холдингом российской интернет-компании Nets Kote был создан субхолдинг Me Mo Net, специализирующийся в сфере сетевых разработок.

Любимой же компанией Гусинского стала «Медиа-Мост», которую лелеял как мог. Он сделал упор на теле- и кинобизнес. Начала работать сетевая телевизионная компания «ТНТ», в которую вовлек 70 региональных компаний (на конец 1999 года она вещала в 385 городах, охватывая аудиторию более 60 млн. человек). Гусинский давно мечтал иметь собственную киностудию, хотел прибрать к рукам Мосфильм, но это ему не удалось. Тем не менее стал производителем телепрограмм, создав компанию «ТелеМост», заимел 4 кинокомпании: «НТВ-Профит», «НТВ-мир», НТВ-кино» и «Киномост», на которые приходилось в 2000 году почти половина отечественного кинопроизводства, а также обзавелся собственной прокатной базой «Мост-синемотограф». Планировал создать собственные киностудии в других крупнейший городах России и иметь там собственную киносеть, основу которой составили бы многозальные комплексы, но это проект из-за нехватки денег у олигарха не осуществился

Несмотря ни на что, Гусинский расширил свою империю. Получив поддержку правительства, «нашел» 14 млн. долларов (взял заем у американского «Эксимбанка» и российского «Внешэкономбанка» под гарантии Минфина России) для запуска с космодрома во Флориде американской ракетой «Дельта-2», спутника связи «Бонум 1» с суперсовременной начинкой, способной обеспечивать «НТВ-плюс» до 50 каналов. В 2000 году в деле было 23 канала, телевидение Гусинского охватывало вещанием большую часть территории России. И не только России.

Еще в апреле 1998 года компания «НТВ-интернэшнл» объявила о начале вещания на Францию, а осенью 99-го Гусинский приобрел около 20 процентов акций американской компании Contral European Media Enterprises, в которую входили 6 коммерческих телестанций, вещающие на Чехию, Венгрию, Румынию, Словению, Словакию и Украину. Его программы смотрели также все страны СНГ, Израиль.

Кстати, на своей вновь обретенной родине Владимир Александрович основательно укрепился. Заимел в мае 98-го блокирующий пакет (25 %) акций израильского информационного холдинга «Маарив» (в переводе с иврита «Вечерняя молитва»), 10 % телесети «Матав», акции телекомпании «Тельад» и баскетбольного клуба «Napoel». Между прочим, в ЦБ России так и не найдено официального разрешения на вывоз Гусинским денег из страны в таком большом количестве. Масс-медиа Гусинского участвовали в избирательной кампании в Израиле в 1999 году. По утверждению Авигдора Либермана, советника бывшего премьер-министра Беньямина Нетаньяху, российский канал НТВ целенаправленно работал на партию Натана Щаранского. Журнал «Эксперт» идет дальше, он пишет, что «российский медиа-магнат Гусинский старался на пользу тандема Щаранский — Барак. В том же направлении действовал и весь газетный холдинг «Маарив», четвертью акций которого владеет Гусинский».

Как известно, Гусинский старался не зря: Барак стал премьер-министром Израиля, партия Щаранского получила 6 мест в кнессете (если бы не раскол с Либерманом, зарегистрировавшим свою партию «Наш дом — Израиль», было бы 10, на три места больше, чем раньше). Самому Щаранскому Барак дал самый престижный пост — министра внутренних дел, на котором, правда, тот долго не задержался. Барак, как говорилось выше, отблагодарил и Гусинского, когда тот был арестован в Испании, Впрочем, Барак досрочно сложил свои полномочия. Но это будет уже в 2001 году. Тогда же, в 99-м, победа Барака — Щаранского имела далеко идущие последствия. И Гусинский это хорошо знал. Вместе с Нетаньяху поражение потерпела «сионистская», закрытая модель развития страны. Согласно модели Барака, Израиль становился духовным, возможно и финансовым центром огромной еврейской диаспоры, разбросанной по всему свету, но отнюдь на стремящейся обязательно жить на Святой земле, разве что найти там место последнего упокоения. Эту модель развития еврейского общества активно поддерживал не только РЕК, но и влиятельный Всемирный еврейский конгресс, вице-президентом которого был все тот же Владимир Гусинский.

Участие Гусинского в избирательной кампании Израиля, по существу, явилось основательной подготовкой к выборам нашей президентской кампании 2000 года, которая, однако, пошла не по сценарию Гусинского. Но между делом «гуси» получили хороший навар. По окончании кампании провернули неплохую сделку, продав 9,5 % акций израильской компании Matav Cable Media Sistems Ltd за 42 млн. долларов.

— Я не фанат телевидения, — цинично заявил после этой сделки Гусинский. — Я — фанат зарабатывания денег.

Но Гусинскому, Березовскому нужны не деньги сами по себе, а деньги как средство тотального контроля над страной. Без денег не расширить информационное пространство, а, значит, не получить власть над депутатами, правительством, президентом. Между тем, с деньгами у него было не так хорошо, как хотелось бы. Захромавший после дефолта «Мост-банк» так и не оправился, — к тому же, все время ножку подставлял Березовский. Он вторично поссорил Гусинского с Кремлем. БАБу путем интриг удалось убедить Семью, что Лужков спит и видит себя президентом России, и что Семье и от этого ничего хорошего ждать не приходится, а стало быть, надо Лужкову любыми путями перекрыть кислород. «Лужков — президент, заявил БАБ, — это опасно, а скорее всего, пагубно для России: будет кровь». Первым шагом к перекрытию кислорода для Лужкова Березовский считал отлучение его от Гусинского, с его мощным «Медиа-Мост».

День отставки правительства Примакова стал последним днем мира среди олигархов. Едва Евгений Максимович, собрав свои бумаги, уехал из Белого дома, Чубайс, Березовский, Абрамович, Гусинский взялись тасовать министерскую колоду, стремясь посадить на Олимп власти своих людей. Пока они тусовались, выяснилось, что победу над Примаковым уже присвоили Роман Абрамович и Борис Березовский, бесцеремонно оттолкнув и от пирога Гусинского. Как чертик из табакерки выскочил кандидат в премьеры Николай Аксененко, главный железнодорожник страны. Не то, что Гусинский, даже Чубайс и тот рот раскрыл от удивления. «Гусю» сказали, что не проходит его протеже — вице-премьер Булгак.

Словом, все договоренности, которые состоялись, когда разрабатывался сценарий отставки Примакова, были нарушены без каких бы то ни было объяснений. Несмотря на то, что Чубайсу удалось уговорить главу администрации Волошина не назначать премьером Аксененко (кстати, Ельцин в телефонном разговоре с председателем Госдумы Селезневым уже заявил, что предложит депутатам кандидатуру Аксененко для утверждения премьером) не проходила ни одна кандидатура «Гуся», хотя глава «Медиа-Моста» предпринимали попытку за попыткой протолкнуть хотя бы кого-нибудь в правительство.

Когда стало ясно, что «гусей» там не будет, он начал новую информационную войну одновременно и с Кремлем, и с Березовским. Такой жесткой критики ельцинского окружения в программе «Итоги», как 30 мая 1999 года, не звучало даже в 1995 году. Рупор Гуся — Евгений Киселев познакомил зрителей со всей Семьей, арбатские художники рисовали по фотографии портрет Абрамовича — зрителям объясняли, что именно этот человек и формирует правительство. На самых оживленных улицах Москвы появились огромные рекламные щиты — «Роман любит семью. Семья любит Романа». В наступление Гусинский бросил весь арсенал «Медиа-Моста». Журнал «Итоги» в качестве одной из иллюстраций к Кельнскому саммиту «восьмерки» дал фотографию немощного Ельцина, падающего на руки Наины Иосифовны. И хотя снимок сделан одним из мировых фотоагентов, администрация президента обрушила весь гнев на «гусей»: «Как вы могли?»

Кремлевская администрация спешно проводила совещание за совещанием, стараясь найти противоядие. 9 июня в программе «Время» первый раз прошла информация о финансовых трудностях «Медиа-Моста». На следующий день ведущий аналитической программы ОРТ Павел Шеремет подробно рассказывает обо всех долгах Гусинского «Газпрому». Журнал «Коммерсант-власть» (№ 29, 99 г.) писал, что Березовский приехал в «Останкино» и лично в течение полутора часов наблюдал за тем, как версталась программа. Через пару дней БАБ в интервью газете «Время МN» заявил: «Кредиты, полученные группой «Мост» от «Газпрома» ВЭБа, ВТБ составляют более одного миллиарда долларов. Это уже не бизнес, потому что вернуть эти долги группа не в состоянии». Таким образом БАБ первым обвинил коллегу-олигарха в мошенничестве. Далее он заявил, что Гусинский открыто выступает против Кремля, против президента. «У нас были совершенно нормальные отношения с Гусинским, с этой группой. Теперь они изменились, и причина, конечно же, — различия в приоритетах».

«Гуси» взяли тайм-аут, они не отвечали «подберезовикам». Молчание объяснялось, прежде всего, тем, что приближались сроки погашения кредита, взятого «Медиа-Мостом» у Внешэкономбанка (речь шла о 140 млн. долл.) Гусинский хотел пролонгировать кредит. Но услышал: «Хотим получить живыми деньгами». Медиа-магнат делает ответный ход — объявляет о намерении предъявить Минфину для погашения облигации внешнего валютного займа (ОВВЗ) на 200 млн. долларов. А это уже был удар по бюджету.

Первое время президентская команда открещивалась от похода БАБа на «Гуся», демонстрируя «государственную» позицию над схваткой. Однако вскоре Кремль из рупора центральной власти превратился в рупор Березовского. Глава администрации Александр Волошин воспользовался именем президента РФ, чтобы заклеймить «наймитов» Гусинского. Киселев в свою очередь заявил, что это Александр Волошин, — выкормыш БАБа, подливает масла в огонь. В июле в дело вмешивается новый премьер Сергей Степашин. Начались долгие переговоры с участием главы администрации Волошина.

Гусинский выдвинул два условия: Минфин без всяких дополнительных условий продлевает сроки погашения кредита, а, во-вторых, принимает ОВВЗ в счет погашения долга «Медиа-моста» перед Внешэкономбанком. Волошин излагает свой ультиматум: 1. Смягчить позиции в отношении Ельцина и его окружения (сюда же включались требования поменьше показывать Лужкова). 2. Отозвать требование о погашении ОВВЗ. И, наконец, третье — обеспечение информационной поддержки «при смене совета директоров и председателя правления «Газпрома».

Переговоры продолжались до часу ночи. Гусинский сдался, но Волошин не торопился заключать мировую, решив, что утро вечера мудренее. После обмена мнениями с Семьей объявил: условия холдинга неприемлемы. Военные действия возобновились. С каждым днем они ширились, с той и другой стороны в бой вводились новые силы. Из информационно-финансовой плоскости война перешла в криминально-правоохранительную. Пытаясь перехватить инициативу у Березовского, «Мост», по данным «МК» (№ 135, 99 г.), инициировал ускорение расследований финансовых афер Березовского с «Аэрофлотом» в Швейцарии. План обороны «Моста» выглядел простым и ясным: вы хотите нас обанкротить, разрушить, а мы вас посадим на тюремные нары. В дополнение к этому 18 июля в программе «Итоги» НТВ показало сюжет, в котором руководитель администрации президента Волошин и Березовский обвинялись в финансовых махинациях с концерном «АVVА» и банком «Чара».

В ответ «подберезовики» вкупе c «кремлевцами» двинули на «Медиа-Мост» налоговую полицию. 19 июля она начала проверки в издательском доме «7 дней». Параллельно развернулась и операция под кодовым названием «Жена Лужка». Чекисты якобы случайно вышли на фирмы Елены Батуриной, которые занимались различными махинациями, благодаря мэру получали выгодные контракты. Общественность узнает, что у мэра жена не просто домохозяйка, а довольно оборотистый бизнесмен, ворочающий миллионами. На некую часть электората это произвело неприятное впечатление…

Тут впору познакомить читателей с сутью спора, то бишь финансовым положением Гусинского и аргументами Березовского.

Действительно, с деньгами у «Гуся» было не густо. Все годы, как правильно заметил Березовский, он жил на кредиты. По версии ОРТ к августу 99-го ситуация была такой: долги «Медиа-Моста» по кредитам превышали 1 млрд. долларов. Гусинского ссужали: Минфин, Внешэкономбанк, правительство Москвы, «Газпром». Причем, последний — крупнейший кредитор, его инвестиции, кредиты и гарантии под них оценивались в 550 млн. долларов. ОРТ утверждало: после 17 августа 1998 года убытки «Медиа-Моста» составили 340 млн. долларов. На этом основании делался вывод, что «Медиа-Мост» и входящие в него компании фактически заложены под кредиты, выделенные «Газпромом». К примеру, 25 процентов акций самого холдинга, по мнению ОРТ, переданы в залог «Газпрому». Если просто сложить все кредиты и залоги, то получится, что «Медиа-Мост» сам себя оценивает в 3 млрд. долларов (по западным рейтингам, например, весь нефтяной «ЛУКОЙЛ» оценивался в 2 млрд. долларов, а главный кредитор «Медиа-Мост» «Газпром» в 1 млрд. долларов).

В «Медиа-Мосте» апеллировали другими данными. Механическое суммирование кредитов и залогов некорректно: ни одна крупная компания не обходится без привлеченных средств.

С ноября 1998 по май 1999 года холдинг привлек от «Газпрома» рублевый кредит, эквивалентный 233 млн. долларов. В 1998 году «Медиа-Мост» получил два кредита от швейцарского банка в 160 и 172 млн. долларов под гарантии «Газпрома» — и залог акций холдинга. В ноябре 1998 года АКБ «Газпромбанк» выдал телекомпании НТВ кредит в размере 40 млн. долларов под рыночную процентную ставку.

Из других внешних источников холдинг привлек следующие ресурсы. «Чейз Манхэттен банк» под гарантии Эксимбанка США и Минфина РФ выделил 14 млн. долларов на запуск спутника «Бонум-1». Внешэкономбанк РФ выдал два кредита на общую сумму 60 млн. долларов. «Медиа-Мосту» и «НТВ плюс» на один год с автоматической пролонгацией еще на год, но по настоянию Александра Волошина банк в июне 99-го в одностороннем порядке отказал в автоматической пролонгации. Внешторгбанк предоставил в кредит 50 млн. долларов сроком на два года. Сбербанк РФ выдал рублевые кредиты на общую сумму 85 млн. долларов компаниям «ТНТ-телесеть», «Бонум-1», «НТВ плюс» с погашением до марта 2000 года. Холдинг и входящие в него компании обладали в 99-м году облигациями внутреннего государственного валютного займа (ОВГВЗ, или минфинбондс) на сумму около 200 млн. долларов.

…Информационно-финансовая война между БАБом и Гусинским шла несколько месяцев. Посчитав Шеремета несмышленышем, БАБ выпустил против «гусей» Сергея Доренко. И тут такое началось, что и описать трудно. Как уже говорилось, Доренко обвинил Лужкова в коррупции, в злоупотреблении властью, в нечистоплотных связях с фирмой «Мабетекс», в причастности к убийству владельца гостиницы «Редисан-Славянская» и т. д. и т. п. Досталось Евгению Примакову, к тому времени руководителю блока «Отечество — Вся Россия». Ему ведущий «ОРТ» инкриминировал даже подготовку теракта против Шеварднадзе…

Тут обеспокоились развитием событий остальные олигархи. В конце июля 99-го, субботним днем, в Кремль, к главе администрации Волошину приехали Чубайс, Потанин, Ходорковский, Фридман. Без особых церемоний задали трепку Александру Стальевичу, предупреждая об опасности, которую несет для всех информационная война. Волошин вновь повторил, что согласен замиряться на следующих условиях: «Мост» прекращает «бомбить» Кремль; отзывает из суда требования по погашению государственных облигаций внешнего займа, которые могли бы аукнуться всей стране; НТВ перестает раскручивать и поддерживать Лужкова.

Если это будет сделано, тогда следователи налоговой полиции отзываются из подразделений «Мост-медиа», «Внешэкономбанк» продлевает для холдинга Гусинского срок погашения кредитов.

Стороны ударили по рукам, но забыли о Березовском. А тот через два дня возобновил внешние действия. В конце октября Высший Арбитражный суд арестовал счета «Медиа-Моста». Гусинский попытался заключить более тесный союз с Лужковым. В «Мост-банк» была возвращена из созданного Лужковым «Банка Москвы» часть бюджетных счетов московского правительства. Борис Хайт покинул пост президента «Мост-банка» и готов был возглавить «Банк Москвы», но Лужков не решился идти столь далеко и взял тайм-аут.

Кстати, все эти финансовые беды никак не отразились на НТВ. Как заметил «Профиль» (№ 28, 99 г.). «НТВ — это рычаг не только Гусинского, это рычаг мирового финансового капитала. Даже если Гусинский когда-нибудь разорится, НТВ будет финансироваться из-за рубежа».

Да, НТВ не просто рычаг, это мощный насос для выкачивания денег не только у простаков, а и серьезных предпринимателей. Березовский только намекнул, что империя Гусинского держится на кредитах, а это, мол, не бизнес. Что стоит за этими словами? А то, что это своего рода пирамида. Беру у одного, отдаю другому. И так по кругу. А лучше, когда беру и вовсе не отдаю. Чтобы вынудить клиента дать кредит или заставить его перевести счета в банк Гусинского, разрабатывались пиар-компании. Точнее шантаж-пиар-компании по дискредитации намеченной жертвы. «Независимая газета» рассказывала о «наезде» Гусинского на «Росвооружение». Руководство ее Гусинский «поставил на колени» посредством ряда публикаций в подконтрольных ему СМИ. Таким образом Гусь добивался согласия от «Росвооружения» на то, чтобы «Мост-банк» вошел в число уполномоченных банков этого монополиста в сфере экспортной торговли российским оружием с многомиллиардными оборотами. При этом появлялась бы возможность почти бесконтрольно «прокручивать» бюджетные валютные средства, так как подобные финансовые отношения скрыты под грифом «секретно». А их достаточно много: это и получение средств от бартерных сделок «ширпотреб за оружие» (Китай, Индия), в неэффективности которых не смог бы обвинить их участников ни один профессиональный аудитор, это и манипуляции с долгами за поставленное третьим странам вооружение.

Артподготовка началась в газете «Сегодня» со статьи «Надежды на многомиллиардные доходы от торговли оружием совершенно не оправдались». В то время госкомпанию «Росвооружение» возглавлял генерал Александр Котелкин. Хорошо известно было его пристрастие оперировать шестизначными цифрами, чтобы показать рост продаж российского оружия и успех вверенной ему госкомпании. Поэтому удар наносился в самое чувствительное место. Вот, к примеру, что писала газета «Сегодня»:

«В прошлом году госкомпания «Росвооружение» заявляла, что в 94-м году экспорт превысит 3 млрд. долларов. Реальный результат за 94-й год составил 1,71 млрд. долларов. Теперь новые руководители оружейного экспорта высказываются скромнее и осмотрительней — в 95-м экспорт может достичь 2,5 млрд. долларов, а в последующие годы — 3–4 млрд. долларов, «если будем хорошо работать»… Надежды на чудо — на возобновление громадного внутреннего оборонного госзаказа и на многомиллиардные экспортные поставки угасли…»

Информационная война Гусинского против «Росвооружения» усилилась в начале осени 1996 года, когда компания лишилась всесильного покровителя в лице главного ельцинского телохранителя Александра Коржакова. Кресло под гендиректором «Росвооружение» ходило ходуном, люди из команды Черномырдина ждали момента, чтобы поставить на это важное место своего человека. Их без устали подсказывала газета «Сегодня». Разгромные публикации «на полосу» следовали одна за другой: «Битва за оружие: Лебедь против Черномырдина», «Российская система торговли оружием: обогащаются только посредники», «Торговля оружием: попытка передела доходного бизнеса».

29 августа 1996 года «Сегодня» писала: «Если борьба за передел сфер влияния в системе экспорта вооружений между гг. Лебедем и Черномырдиным не приведет к более существенным переменам, то ГК «Росвооружение» так и останется кормушкой для избранных, а разговоры о выгодах торговли оружием будут только мешать поискам решения реальных проблем оборонки…

В сущности, деятельность «Росвооружения» очень напоминает систему обычного рэкета, однако увидеть это крайне трудно, поскольку все условия экспортных оружейных контрактов — цена изделий, сумма сделки, условия платежа, посреднический процент и вообще все, все, все — совершенно засекречены. Ни общественность, ни депутаты в Думе, ни заинтересованные правительственные ведомства ничего толком не знают… Лучших условий для злоупотреблений трудно придумать…».

А за день до этого «Сегодня» заходила с другой стороны: «Кроме экспорта оружия, ГК «Росвооружение» также занимается импортом различных товаров, полученных в качестве бартерной доли экспортных сделок. Для проведения подобных операций также обычно создаются дочерние фирмы. Все, за малым исключением, страны третьего мира, закупающие российское оружие, расплачиваются частью деньгами, а частью — товаром. При этом все опрошенные «Сегодня» деятели отечественной оборонки и оружейного бизнеса согласны в том, что реальная эффективность бартера не превышает 20–30 %. Т. е. именно столько удается в конце концов выручить в результате распродажи товаров от их номинальной (контрактной) стоимости. Соответственно, убытки оборонных предприятий составляют 70–80 %. Среди производителей вооружений все, похоже, знают случай, когда питерская верфь получила из Китая в обмен на подводную лодку типа «Варшавянка» (тип «Кило» по западной классификации) партию пластмассовых зажигалок по цене 1 доллар, хотя в Китае подобные зажигалки стоят всего несколько центов и в российских коммерческих палатках — не намного дороже…»

Подобного типа шли материалы по программам НТВ, в журнале «Итоги», на радио «Эхо Москвы». И руководство «Росвооружения» дрогнуло, поклонилось «Гусю». Тут же разоблачительный пафос конторы Гусинского сменился на дружеский тон. Из непримиримого врага СМИ Гуся превратились в надежного союзника в борьбе со всеми недоброжелателями ВПК.

Подобным образом был разработан «наезд» на «Газпром», который в итоге прогарантировал за Гусинского возврат многомиллионного кредита швейцарским банкам, хотя прекрасно понимал, что «Медиа-мост» таких денег самостоятельно никогда не сможет вернуть. Последний шантаж-пиар, как говорится, вышел Гусинскому боком — выбрав момент, «Газпром» пошел в 2000 году в ответную атаку.

Однако вернемся к борьбе Березовского — Волошина с Гусинским. Обитая в Кремле, БАБ, как известно, помог Ельцину выбрать преемника, сделал ставку на Путина и считал себя победителем. «Гусь», хотя и опустил крылья, но белый флаг не выбросил и в плен сдаваться добровольно не поплелся. Ему удалось поскрести по сусекам и найти немножко денег, чтобы заткнуть самые опасные бреши в корабле по имени «Медиа-Мост». Часть кредита (200 миллионов Credit Swiss First Boston CSFB) погасил. «Газпром», правда, тут же направил Гусинскому письмо, в котором в весьма категоричной форме потребовал компенсировать расходы. От предложения взять в счет долга акции компании «ТНТ-телесеть», издательства «Семь дней», а также самого «Медиа-Моста» «Газпром» отказался.

Неумолимо шел ко дну «Мост-банк». В октябре 98-го всесильному «Гусю» удалось выбить у Центробанка стабилизационный кредит в размере 2,3 млрд. рублей под залог 76 % акций. Но это не спасло. 17 мая 2000 года в «Мост-банке» было введено внешнее управление, а потом его поглотил Внешторгбанк. Впрочем, Гусинский не дремал. Когда он создал «Медиа-мост», «Мост-банк» его уже особенно не интересовал. После дефолта он хотел было объединиться с «Менатепом», «Онэксимбанком», но когда три нищих объединяются, богатого все равно ни одного не появляется. А «Медиа-мосту» нужен был надежный расчетный банк. И он появился. Еще в начале 90-х годов Гусинский создал и законсервировал до лучших времен «Имидж-банк». До начала 2000 года он был «спящим», а в марте в этот банк начался интенсивный перевод своих клиентов. Только за месяц средства юридических лиц увеличились в 4500 раз. Кроме того, как писала пресса, Гусинский уже в это время начал выводить активы в офшорные зоны.

«Газпром» забил тревогу, подключил правоохранительные органы. Словом, разорить, обанкротить «Медиа-мост» было не так просто. Помним, что писал «Профиль»: «Евреи всего мира этого не допустят». Но война уже вышла из под контроля Березовского, и теперь ее вели кремлевские полководцы. Наступление на «гусей» шло по двум направлениям: разоблачение финансовых махинаций и обвинение в незаконном прослушивании частных разговоров. Соответствующие специалисты начали внимательно изучать дочек «Медиа-моста», их сделки. Потянув за эту ниточку, правоохранительные органы извлекли на свет дело компании «Русское видео», которое возглавлял Дмитрий Рождественский. Счетная палата РФ, проводившая проверку этого государственного предприятия, пришла к выводу, что под крышей его действует хорошо отлаженная система по хищению казенных денег.

«ООО «Русское видео —11 канал» было создано в 1993 году. В 97-м пригласило в состав учредителей Гусинского. В 2000 году 75 % акций принадлежало «Медиа-Мосту», 17,5 % акций — ГУП «Русское видео», 7,5 % — юридической фирме «ЮС». В штате компании 15 человек, собственного вещания она не имеет, транслируя передачи сети ТНТ (в петербургских «окнах» выходили «Сегоднячко-Питер» и «Клуб дилетантов», производимые компанией «Грасс+»). Компании принадлежала сеть магазинов и небольшое пароходство. Кроме того, у «Медиа-Моста» было обязательство в течение 5 лет вложить в развитие проекта компании 22 млн. долларов.

Предметом отдельного разбирательства стал факт покупки телекомпании «Медиа-Мостом». При акционировании госкомпании «Русское видео» ее акции были проданы всего за 25 млн. «старых» рублей (около 5 тысяч долларов). А через 10 дней после, оформления документов, по данным следствия, на счет гендиректора «Русского видео» Дмитрия Рождественского поступил 1 млн. долларов. Некогда государственная компания стала за бесценок частной компанией.

В 1996 году налоговой полицией было заявлено, что зафиксированы факты перечисления рекламных денег на счета 18 подставных фирм. Тогда Рождественский заплатил в казну более 400 тыс. рублей, фактически признав свою вину.

Тем не менее руководителя «Русского видео» обвинили в хищениях и в сентябре 1998 года арестовали. В деле этом в качестве фигуранта появился и Владимир Гусинский. Тогда всесильный олигарх оказался не по зубам следователям и они его не тронули…

11 мая 2000 года все российские и многие зарубежные телеканалы показывали, как из ряда вон выходящую сенсацию, — налет сотрудников ФСБ, Генпрокуратуры и налоговой полиции на офисы «Медиа-Моста» в Большом Палашевском переулке. Силовики надели маски, взяли в руки автоматы. Они поставили служащих холдинга, в том числе и женщин, лицом к стене и обыскали их. Был проведен обыск и в помещениях, изъят ряд материалов, аппаратура.

Судя по тому, как освещали средства массовой информации эти драматические события, можно было сразу же понять, кому они принадлежат. СМИ, которые контролировал Кремль и Березовский, сообщали о действиях ФСБ и Генпрокуратуры как о законной акции, предпринятой в отношении службы безопасности «Медиа-Моста». Генпрокуратура, говорилось в этих сообщениях, возбуждает против холдинга дело по трем статьям Уголовного кодекса: о нарушении неприкосновенности частной жизни, о нарушении тайны переписки и телефонных разговоров и незаконном получении и разглашении сведений, составляющих коммерческую или банковскую тайну. Совсем другую трактовку давали событиям в Большом Палашевском переулке СМИ Гусинского. Они уверяли, что эта акция имела политический характер и преследовала цель наказать холдинг за критику политики президента, в частности, проведение военных действий в Чечне, за независимое расследование причин взрывов в Москве и Волгодонске и т. п.

Так, газета «Сегодня», утверждала, что люди в масках были направлены властью, «которой не нравится то, что СМИ группы не хотят становиться в строй». «Какой вид демократии хочет построить в России власть, которая свои обиды на прессу готова вымещать таким способом? О какой свободе слова идет речь? О той, которая контролируется из Кремля?» — вопрошает «Сегодня»(13. 05. 2000 г.). В защиту Гусинского выступил Союз журналистов России, осудивший силовую операцию против холдинга «Медиа-Мост» как «антиконституционный акт государственного произвола с целью запугать независимые средства массовой информации». СЖР обратился к Путину с требованием выполнить свои функции гаранта Конституции, защитить свободу СМИ в России и дать оценку актам произвола чиновников. Но президент не поспешил на помощь Гусинскому. Его пресс-служба ограничилась заявлением общего характера в поддержку свободы слова и СМИ, но предупредила о равенстве всех перед законом

Оправдывая акцию властей в отношении холдинга «Медиа-Мост», начальник отдела общественных связей ФСБ генерал Зданович на пресс-конференции и в пространном интервью Доренко 13 мая утверждал, что холдинг занимался незаконными оперативно-следственными действиями, прослушиванием телефонных разговоров, в том числе и своих собственных сотрудников. По его словам, холдинг использовал полученную таким образом информацию не только в своих целях, но и продавал ее другим для использования в том числе, возможно, и в целях шантажа. «Медиа-Мост» объявил, что подает в суд на Здановича в защиту своей чести и достоинства. Доренко пошел еще дальше. В связи с тем, что один из руководителей холдинга И. Малашенко приглашен выступить 23 мая в одной из комиссий американского конгресса на слушаниях по вопросу о свободе прессы в России, Доренко попросился на эти слушания, чтобы «посмотреть Малашенко в глаза, когда он будет пачкать грязью Россию».

Это заявление Доренко потом не помешало ему подружиться с Малашенко и Киселевым. Что касается прослушивания телефонных разговоров «Медиа-Мостом», то вскоре по Москве пошли ходить распечатки их, а чуть позже еженедельник Коржакова «Стрингер» выпустил их отдельной книгой. Там действительно много интересного! Но это уже другая тема…

Не успели улечься страсти вокруг обыска в офисах «Медиа-Моста», как последовала новая сенсация — арестован вызванный на допрос в Генпрокуратуру, накануне только что вернувшийся в Россию из-за границы сам медиа-магнат Владимир Александрович Гусинский. Это сообщение повергло часть столичного бомонда в шок: впервые в новейшей истории один из олигархов, которых в народе давно и без оснований считают неприкосновенной кастой, оказался под стражей и препровожден на тюремные нары в Бутырку. Как сообщили из Центра информации и общественных связей Генпрокуратуры, Гусинский подозревается в совершении преступления, предусмотренного статьей 159 УК РФ. Она гласит: «Мошенничество, совершенное организованной группой, в крупном размере… наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет с конфискацией имущества или без таковой…».

Газеты сообщили, что олигарху инкриминировалось именно хищение госсобственности в крупных размерах группой лиц путем обмана и злоупотребления доверием. Речь шла о сделке по «Русскому видео», в результате приобретения которого Гусинским, из собственности государства было изъято имущества, как минимум на 10 млн. долларов. Единственная ли это у прокуроров претензия к олигарху, они не говорили.

Гусинского привезли в Бутырку прямо из Генпрокуратуры после непродолжительной беседы со следователем Валерием Николаевым. Якобы в санкции на арест, который подписал заместитель Генпрокурора Василий Колмогоров, значился следственный изолятор ФСБ «Лефортово», но по настоянию следователя олигарха отправили не туда, а в самую мрачную столичную тюрьму, где еще в свое время сидела героиня Льва Толстого, проститутка Катюша Маслова. Впрочем, как утверждал начальник центра общественных связей Главного управления исполнения наказаний Минюста РФ Геннадий Лисенков, Гусинский не жаловался на содержание в изоляторе, тем более, что олигарху подыскали вполне приемлемую трехместную камеру, его соседи «вполне достойные люди — один фальшивомонетчик и еще один подозреваемый в экономических преступлениях». В камере ему выделили самое блатное место — койку на первом ярусе у окна. В знак особых заслуг назначили старшим по камере

Даже для повидавшей многое на своем веку Бутырской тюрьмы, Гусинский — личность неординарная. Мало кто из ее постояльцев мог рассчитывать на такое внимание к своей персоне. У ворот тюрьмы толпа журналистов. Прямо с утра олигарха проведал сам начальник СИЗО, затем пресс-служба сообщила, что «ночь прошла спокойно» и привела тюремное меню Гусинского: на завтрак пшенная каша, чай, на обед — щи, гуляш, на ужин — жареная рыба с картофельным пюре, чай. Однако магнат уже отвык от такой еды — он не притронулся к тюремным харчам и попросил своих адвокатов принести с воли овощей и фруктов, колбасы, а также свежее белье, телевизор и холодильник.

От прогулок Гусинский отказался. Из газет выбрал «Сегодня», и тут же договорился с руководством тюрьмы, чтобы и другие обитатели Бутырки получали все его издания — «Сегодня», «Итоги», еженедельник «Семь дней».

СМИ Гусинского сразу же стеной стали на защиту босса, изображая арест главы «Медиа-Моста» как удушение свободы слова, а самого олигарха, превращали в политического узника. Особенно старались Игорь Малашенко и Евгений Киселев. Малашенко, отдыхавший на своей даче близ Марбельи, бросил все и срочно вылетел в Мадрид, где в то время находился с официальным визитом президент Путин. Созвал пресс-конференцию, планировал провести ее сразу же после встречи в том же зале отеля «Ритца», где Путин встречался с представителями испанских деловых кругов, дескать, сравните, что говорит Президент РФ и что он делает, но администрация отеля отказала и ему пришлось встречаться с немногочисленными журналистами в другом месте. Правая рука «Гуся» заявил, что арест главы «Медиа-Моста» — это наезд на независимую прессу, за всем этим стоит группа лиц, которая заинтересована в том, чтобы превратить Россию в «авторитарное государство». В эту группу Малашенко включил Волошина, Березовского, Абрамовича, Юмашева, Мамута и других. Удастся ли это, зависит от того, захочет ли Путин находиться под их влиянием или постарается дистанцироваться.

Расчет Малашенко «насолить президенту» оказался верным. Вместо обсуждения вопросов, обусловленных программой визита, главе государства то и дело приходилось комментировать события, происходящие в России в его отсутствие. Касаясь уголовного дела, возбужденного в отношении компании «Русского видео», В. Путин отметил, что не считает находящегося уже год в местах лишения свободы Рождественского общественно опасным. «Но у прокуратуры другое мнение. Я не управляю прокуратурой. Генпрокуратура — независимый орган власти», — заявил В. Путин.

Говоря о В. Гусинском, президент назвал его «человеком очень талантливым»: судя по информации СМИ, В. Гусинский смог привлечь в свой бизнес 1 млрд. 300 млн. долларов в виде кредитов и «почти ничего не вернул». В. Путин напомнил, что многие кредиты взяты под гарантии «Газпрома». «Несколько дней назад Гусинский не вернул очередной кредит в объеме 200 млн. долларов, и в очередной раз «Газпром» проплатил за него невозвратные кредитные деньги. Почему «Газпром» должен тратить деньги на эту проблему, мне непонятно», — заявил он, отметив вместе с тем, что «это гражданско-правовая сторона дела». «Газпром» имеет за эти кредиты часть акций НТВ, которые, однако, ничего не решают. Президент РФ подчеркнул, между тем, что В. Гусинский и предприниматель, и общественный деятель, который возглавляет одну из международных еврейских организаций, однако там (в международной еврейской организации) никаких нарушений нет. «Я не вижу политического аспекта этого дела, что же касается криминального, то я пока не знаю», — подвел итог президент.

Судя по всему, Путин действительно ничего не знал об аресте олигарха. По мнению автора, особенно после анализа всех событий, вполне возможно, что Гусинский сам разработал сценарий, инициировал свой собственный арест, чтобы, во-первых, переломить ход войны с Березовским и Кремлем, а во-вторых, показать Путину кто есть кто, привлечь к своей персоне максимум планетарного внимания, заручиться сочувствием к политическому узнику и под это получить симпатии и деньги евреев всего мира. Он знал, что долго в российской тюрьме его не будут держать. Так оно и вышло. На защиту Гусинского поднялся прежде всего Израиль.

Читаем прессу: «Независимая газета», 16 июня 2000 г.:

«Вполне естественно, что тема ареста в Москве гражданина Израиля и РФ Владимира Гусинского в Израиле сразу же вышла на первые полосы газет, потеснив даже материалы о кризисе в правительственной коалиции и ходе израильско-палестинских переговоров. Согласно сообщению пресс-службы правительства, премьер-министр Израиля Эхуд Барак намерен обратиться к компетентным органам в России с просьбой тщательно рассмотреть дело Гусинского и не нанести ущерба Российскому еврейскому конгрессу. Депутат кнессета Софа Ландвер организовала обращение руководителей фракций «русских» партий к спикеру парламента Аврааму Бургу с призывом осудить арест Гусинского. Свою озабоченность в связи с арестом выразили руководитель партии «Исраэль ба-алия» и министр внутренних дел Натан Щаранский, председатель партии «Демократический выбор» Роман Брофман, министр абсорбции Юли Тамир. Как указал депутат кнессета от партии «Шинуй» Виктор Браиловский, «вызывает озабоченность то, что в результате борьбы между различными политическими группировками, немалую роль в которых играют евреи, в первую очередь страдает имидж еврейской общины в России».

В то же время многие местные наблюдатели в связи с арестом Владимира Гусинского отмечали тот факт, что в израильской тюрьме вот уже несколько месяцев находится коллега владельца холдинга «Медиа-Мост», главный редактор популярной израильской газеты «Маарив» Офер Нимроди, кстати сказать, друг Гусинского. Ему предъявлено множество обвинений, в том числе намерение физически устранить конкурента.

Вспоминали наблюдатели и тот факт: когда Офер Нимроди еще находился на свободе, Владимир Гусинский прилетал в Израиль и присутствовал на свадьбе его дочери. Тогда, неожиданно для многих, он был вызван в полицию и давал показания. Что именно хотели узнать от руководителя Российского еврейского конгресса израильские полицейские, неизвестно. Хотя некоторые наблюдатели и напрямую связывали этот факт с дружбой Гусинского с Нимроди и с тем обстоятельством, что глава холдинга «Медиа-Мост» приобрел 25 % акций газеты «Маарив».

А вот сообщения других газет.

«Вашингтон пост», США: «Следователи сажают в тюрьму ведущего российского медиа-магната. Кремль оказывает давление на холдинг, пытаясь заставить компанию прекратить критиковать президента Владимира Путина и его кабинет… В Вашингтоне представитель Белого дома Джо Локхарт заявил: «Мы крайне озабочены действиями, направленными на ограничение свободы слова…».

«Файнэншл таймс», Великобритания: «Арестован российский медиа-магнат» Владимир Гусинский. Этот шаг свидетельствует о резкой эскалации борьбы за политическое влияние и свободу прессы при вновь избранном президенте России Владимире Путине. Комментарии Путина дают возможность для различных толкований самого ареста и выбранного для него момента. Согласно одному из них, президент пытается оградить себя от резкой реакции со стороны западных лидеров, с которыми он собирается встретиться на этой неделе. Другое объяснение состоит в том, что кремлевские официальные лица приказали арестовать Гусинского за спиной Путина… Гусинский вступал в столкновение с правительством и раньше… Однако конфликт никогда не был таким острым, как сейчас. Почему? По данному поводу существуют различные гипотезы. Согласно одной из них, реальная власть в стране принадлежит не Путину, а тому кремлевскому клану, который правил при Ельцине и связан с магнатами и заинтересованными кругами. С этой точки зрения вчерашний арест является демонстрацией силы со стороны группы, которая уже некоторое время правит Россией, используя Путина».

«Коррьере делла сера», Италия: «Москва: арест антипутинского магната. Заявления Путина вызывают особую тревогу: если президенту ничего не было известно, то это значит, что в Москве есть кто-то, кто дергает за веревочки во время его отсутствия. Но также неутешительна и противоположная версия: Путин, вероятно, был предупрежден и обещал обеспечить прикрытие».

«Таймс», Великобритания: «Задержан глава российской медиа-компании, раздражавший Кремль. Арест сразу же был воспринят как неуклюжая месть Кремля за критическое освещение высокопрофессиональным телеканалом НТВ чеченской войны и восхождения Путина к президентской власти. Кроме НТВ, в состав «Медиа-Моста» входят также влиятельная газета «Сегодня» и радиостанция «Эхо Москвы». Путин не скрывал своей неприязни в отношении СМИ Гусинского. О газете «Сегодня» он говорил как о единственном издании, которому он никогда бы не дал интервью…».

«Стампа», Италия: «Наручники для короля СМИ. СМИ Гусинского были единственными, кто выступал с осуждением войны в Чечне, коррупции в высших эшелонах власти, они стали единственной альтернативной трибуной почти для всех политических сил, на которые Кремль оказывал давление. Это осознал и Кремль…».

Арест Гусинского встревожил российских олигархов. Вначале они звонили друг другу, обменивались мнениями, что предпринять, ведь где гарантия, что завтра кто-то из них не окажется за решеткой. Особо усердствовали Петр Авен и Михаил Фридман, настойчиво призывая предпринимателей обратиться с письмом к президенту. Зов был услышан. Более десятка олигархов и подолигархов собрались в «Альфа-банке», написали послание, но не к президенту, а к Генеральному прокурору В. Устинову и предложили выпустить Гусинского из Бутырки под их поручительство.

«Генеральному Прокурору Российской Федерации

г-ну Устинову В.В.

Уважаемый Владимир Васильевич!

До вчерашнего дня мы считали, что живем в демократической стране. Сегодня у нас возникли в этом серьезные сомнения. Арест Владимира Гусинского стал причиной этих сомнений для всех без исключения бизнесменов в России и бизнес-сообщества за рубежом.

Деловые круги неоднозначно относятся к фигуре Владимира Гусинского. Мы допускаем, что у правоохранительных органов могли быть вопросы к его деятельности. Мы также допускаем, что в отношении кого-либо власть вправе и обязана принимать суровые меры превентивного характера.

Кого-либо, но не Владимира Гусинского. Сегодня это имя является синонимом критического отношения к власти и символом независимых средств массовой информации, находящихся в оппозиции. В демократическом обществе отношение власти к этим символам может быть только абсолютно корректным и подчеркнуто непредвзятым.

Правда, мы живем в России, стране с недолгой демократической традицией. Хрупкость демократии в России получила вчера весомое подтверждение. Создан прецедент, который выглядит как расправа власти над политическим оппонентом. И этот прецедент может быть растиражирован по отношению к оппозиционерам регионального или ведомственного масштаба. А в оппозиционеры можем быть записаны все мы — практически все бизнес-сообщество.

И все-таки мы надеемся, что будем жить в демократической стране. У нас просто нет другого выхода. Потому что наши усилия и инвестиции вне демократических институтов обречены на гибель. Мы надеемся, что власть найдет в себе мужество признать, что Владимир Гусинский не представляет такой социальной опасности, что даже в период следствия должен быть изолирован от общества тюремными стенами. Мы уверены в том, что Владимир Гусинский готов взаимодействовать со следствием и не препятствовать совершению правосудия. Если наше мнение чего-либо стоит, мы готовы поручиться в этом перед Вами.

Личное поручительство. Настоящим мы, нижеподписавшиеся, в порядке ст. 94 УПК РСФСР ручаемся за надлежащее поведение и явку Гусинского Владимира Александровича, подозреваемого или обвиняемого по вызову лица, производящего дознание, следователя, прокурора или суда. Нам известны сущность дела, по которому избрана данная мера пресечения, и установленная законом ответственность в случае совершения подозреваемым или обвиняемым действий, для предупреждения которых применяется мера пресечения в виде личного поручительства.

Поручители: В.О. Потанин, президент АО «Интеррос»; А.Б. Чубайс, председатель правления РАО «ЕЭС России»; В.С. Лисин, председатель совета директоров НЛМК; М.М. Фридман, председатель совета консорциума «Альфа-групп»; П.О. Авен, президент ОАО «Альфа-банк»; В.Ф. Вексельберг, генеральный директор ОАО СУАЛ; К.А. Бендукидзе, генеральный директор ОАО «Уралмашзавод»; М.Б. Ходорковский, председатель правления ОАО «НК Юкос»; А.М. Карачинский, президент группы компаний IBS; Д.Б. Зимин, генеральный директор ОАО «Вымпелком»; А.А. Мордашов, генеральный директор ОАО «Северсталь»; В.П. Евтушенков, председатель совета директоров АФК «Система»; В.Л. Машицкий, председатель совета директоров — президент группы компаний «Росинвестнефть»; Е.М. Швидлер, президент НК «Сибнефть»; Р.И. Вяхирев, председатель правления РАО «Газпром»; О.В. Киселев, президент ООО «Импэксбанк»«.

А вот «глас народа». Нет, «глас народа» не прихлебателей олигархов, которых время от времени приглашал Евгений Киселев со Светланой Сорокиной в студию НТВ, а действительно независимые суждения, обнародованные в те дни на сайтах Интернета.

«Интересный момент. Тут по телеку вообще начинают раскручивать этот арест как начало государственного антисемитизма. Да здравствует независимая пресса! Обожаю… Ату их… Кусай!»

«Зачем наши демократические реформы — для того, чтобы в очередной раз находили оправдания для зарвавшихся жуликов по политическим мотивам? Если он ворует в особо крупных масштабах, то это политика. Он глава еврейских общин, и его трогать не моги, так как это преследование по политическим мотивам. А если он слесарь дядя Вася, которому не платят зарплату годами, взял два ведра угля, то он вор и заслуживает многолетнего заключения. Так где же ваши принципы, по которым вы драли горло про демократическое правовое государство, а?»

«Президент должен показать власть закона, а не возрождать привилегированные права и неприкасаемость верхушки (новой номенклатуры). И пока его действия до настоящего времени, слава богу, в правильном направлении, чего нельзя сказать о «гусятах», а особенно о Машаленко, которому было отказано даже за границей в помещении для проведения пресс-конференции».

Подборку мнений напечатал и «Коммерсант».

«Я убеждена, что вас, Владимир Александрович, освободили только потому, что вы еврей. Вы дружный народ. Если бы русские были такие дружные, мы на самом деле были бы великой нацией».

«С точки зрения правоохранения и всего прочего человек, пусть он юрист, пусть он журналист, пусть он президент, если он нарушает закон, если он украл деньги, он должен отвечать с полной ответственностью как обычный гражданин. Почему в нашей прессе муссируется информация, которая прикрывается тем, что он журналист, что он видный деятель и, значит, то, что он украл, это все покрывается?»

«Меня недавно ограбили, и двух грабителей задержали. И один из них — наркоман 26-летний. И сейчас во время следствия он находится в той же ситуации, то есть он сидит в тюрьме. Если бы только по решению суда человек находился в тюрьме, какие бы шансы довести это дело до суда, учитывая, что у меня маленький ребенок с бабушкой гуляет днем во дворе?»

«Когда НТВ перестанет быть антироссийским? Если можно, без демагогии о независимости и свободе слова».

«Объясните, как, будучи инженерами при советской власти, теперь одни вдруг стали нищими, а другие — олигархами?»

«Господин Гусинский, я бы не согласилась с вами, что ваш канал НТВ не является оппозиционным. Достаточно посмотреть программу «Глас народа», где господин Киселев очень грубо обрывает представителей этого народа, когда мнение этих людей не совпадает с его позицией».

«Как считает Владимир Гусинский, удастся ли прокуратуре привлечь его к ответственности за кражу денег? Почему мы должны верить именно ему, а не следователям прокуратуры?»

«Вам не кажется, что вы за что боролись, на то и напоролись? Взахлеб хвалили тот режим, который пришел к власти и в течение 10 лет грабил народ. Сейчас практически народу терять нечего. И поэтому, гладя на вас богатых и счастливых, ни у кого не вызывает жалости то, что с вами случилось».

И, наконец, познакомимся с данными социологов. В те дни Всероссийский центр изучения общественного мнения (ВЦИОМ) провел выборочный опрос москвичей, которые считаются наиболее политизированными в России: что они думают об эпопее с арестом и освобождением Гусинского?

32 % респондентов не испытали «никаких эмоций» в связи с этими событиями,

31 % заявили, что удовлетворены арестом,

20 % выразили недоумение,

8% — возмущение,

7% — тревогу,

а 2 % — страх.

83 % москвичей считали, что Гусинский причастен к финансовым махинациям. Большая часть респондентов полагала также, что президенту России было заранее известно об аресте Гусинского: таково мнения придерживалась 71 % москвичей, противоположного—14 %.

27 % опрошенных полагали, что Генпрокуратура произвела арест главы «Медиа-Моста» «на свой страх и риск». Почти четверть москвичей (24 %) считали, что за арестом Гусинского стоит президент страны; 18 % — глава администрации президента Александр Волошин; 11 % полагали, что депутат Госдумы, известный бизнесмен Борис Березовский; 9 % — что бывшее окружение Ельцина.

Более половины опрошенных (57 %) считали, что арест Гусинского имел политическую подоплеку. С этим не согласны 18 %. При этом половина опрошенных считала, что расследование дела Гусинского растянется надолго; 23 % полагали, что его скоро закроют за отсутствием состава преступления; лишь 8 % верили, что оно будет доведено до суда.

…Три дня провел в Бутырке Гусинский, и 16 июня в десятом часу вечера он покинул тюрьму, дав следствию подписку о невыезде. Из СИЗО олигарх сразу же отправился в офис «Медиа-Мосте» в Большом Палашевском переулке, где «гусята» встретили его аплодисментами и криками «Ура!»

Примечательно, что на вопрос американского журнала «Ньюсуик» кто помог ему выйти из Бутырки Гусинский назвал следующие «группы поддержки» (приводятся в изложенном им порядке): во-первых, журналисты всего мира, во-вторых, российские и зарубежные бизнесмены, в-третьих, американская администрация, в-четвертых, мировое еврейское сообщество.

С выходом босса из Бутырки повеселели его СМИ. Волну в защиту «Гуся», поднятую вояжем Игоря Малашенко по Испании, Германии, Америке, подхватили, забыв о распрях, рупоры НТВ и ОРТ Евгений Киселев и Сергей Доренко. Они помчались в Страсбург на сессию ПАСЕ, которая решила провести слушания по проблеме свободы печати в России. Им дали слово. Оба оруженосца хотя и разных олигархов пели в один голос — в России идет удушение свободы слова. На вопрос: какая разница между временем Ельцина и Путина, — ведущий «Итогов» ответил длинным экскурсом в историю, сравнил проявление Ельцина с эпохой Екатерины II, женщины просвещенной, но сумасбродной, с эпохой «блеска» и «нищеты», великолепия и казнокрадства. Век был велик и ужасен, просвещен и страшен одновременно… но вот на смену пришел Павел, немец до глубины души, который посылал прямо со строевого плаца полки маршем в Сибирь. «Вот что-то от этого я ощущаю в нашей новой эпохе».

Доренко же говорил, что в стране «встают и поднимаются силы, которые тащат Россию вспять, силы, которые готовы репрессировать людей».

После всего увиденного, услышанного и прочитанного в связи с арестом Гусинского можно было подумать, что ось Земли сместилась. Тем не менее все скоро стало на свои места. «Гусю» ничего не осталось, как начать переговоры с «Газпромом» о возвращении кредитов. Ему были поставлены жесткие условия — или «живые деньги», или продажа холдинга. После долгих дебатов был подписан договор о продаже ЗАО «Медиа-Мост» за 773 млн. долларов, из них 473 млн. должно было стать взаимозачетом по долгам, а 300 млн. олигарх получал «живыми» деньгами. Казалось бы, в инциденте поставлена точка, хотя Гусинский и тут оказался в выигрыше — за НТВ ему платили большие деньги. Но через полтора месяца глава «Газпрома» заявляет о том, что Гусинский отказывается выполнять договор. Более того, обвинил Гусинского в выводе активов из России и обратился за помощью в Генпрокуратуру. Гусинский, к тому времени уехавший за границу, подтвердил, что он действительно не станет исполнять договор без объяснения причин. Потом добавил: «За 2 дня до подписания соглашения я, в присутствии иностранных адвокатов, сделал заявление о том, что все те документы, которые я подпишу, или, вернее, буду вынужден подписать, никакой юридической силы не имеют, потому что я подписывал их под давлением, можно сказать, что под дулом пистолета».

Заместитель генерального прокурора так прокомментировал слова олигарха: «Пусть это будет на его совести. Он очень просил прекратить уголовное дело и дать ему возможность выехать к семье. Мы пошли навстречу, и вот его, так сказать, «благодарность». Кстати, дело прекращено только в отношение его самого и только по «Русскому видео», а другие факты в отношении «Медиа-Моста» расследуются, и господин Гусинский, и его адвокаты об этом прекрасно знают» («Российская газета» 20 сентября 2000 г.).

Оказывается, к договору было еще и приложение № 6, которое могли сочинить разве что в чеховской палате № 6: соглашение о продаже «Медиа-Моста» в обмен на свободу Гусинского, разрешении на выезд его из России. Гарантии дал не кто-нибудь, а представитель верхнего эшелона власти в лице министра печати Лесина, который и подписал приложение № 6.

Свидетельство очевидца: Фрагмент беседы Альфреда Коха, генерального директора холдинга «Газпром-медиа» с журналистом Георгием Бовтом:

«— А зачем министру было подписывать протокол № 6 о гарантиях от преследования Гусинского?

— Это было требование самого Гусинского.

— Как быть с его заявлением от 18 июля о том, что все его действия по сделке совершены под давлением?

— А это, получается, что он ограничил себя в дееспособности. Начиная с этого момента — я сумасшедший. Нужно было перед подписанием контракта сказать, что он ограничен в дееспособности. Он не предупредил. Более того, подписал бумагу, что осуществляет свои гражданские права своей волей и без принуждения.

— То есть политическая составляющая — протокол № 6 — была навязана Гусинским?

— Конечно. Зачем мне-то это нужно?.. В пятницу мы получили от него другие предложения.

— Если не секрет, какие?

— Они совсем выходят за пределы… Теперь он заявляет по прошествии двух месяцев, что сделка заключалась под давлением и совершать ее он не собирался с самого начала. Но у меня есть письма его юристов. Крупные юристы, солидная компания. Вот их письма, действия — от 7 августа, вот еще — от 14 августа. Шла нормальная работа. Я хочу задать простой вопрос: «Газпром» на протяжении ряда лет ничего плохого г-ну Гусинскому не делал. От «Газпрома» Гусинский только видел партнерство, дружбу и инвестиции. Мы дали ему инвестиции — больше 200 миллионов долларов. Мы дали гарантии на 473 миллиона долларов под кредиты. Мы были акционерами «Медиа-Моста» и НТВ. Никаких политических наездов со стороны «Газпрома». Возникла проблема — 211 миллионов… Началась сделка. А Гусинский еще 18 июля сделал заявление, что всякие бумажки, которые подпишет, подпишет под давлением. Страшное давление на него оказывали! Руки выкручивали, иголки под ногти загоняли, да? Г-н Гусинский садится в самолет и улетает. В Испанию. Что должен был бы сделать человек, находящихся в таких условиях, как описывает г-н Гусинский, по отношению к людям, которые ничего плохого, кроме добра, ему не делали? Снять трубку и сказать: «Ребята, я вынужден вас разочаровать, сделка, на мой взгляд, осуществлялась под давлением, давайте забудем это, как страшный сон, не залезайте ни в какие долги по этой сделке». Правильно?

— Это он сделал?

— Нет. Вместо этого он два месяца морочит голову. Присылает юристов, мы обмениваемся бумагами, согласовываем запятые и т. д. Мы тоже нанимаем юристов, платим им деньги, нанимаем финансовых консультантов, берем кредит в Сбербанке 300 миллионов долларов — платим проценты. Мы только по этой сделке потеряли порядка 20 миллионов долларов. Если ты хочешь играть с Кремлем — играй! Почему мы-то должны терпеть убытки? А я утверждаю, что это означает, что он хотел эту сделку делать, а потом передумал.

— А если он вдруг нашел инвестора?

— Все просто: он должен заплатить 211 миллионов сегодня, в ноябре — 40, в начале следующего года начать расплачиваться с Москвой. Летом следующего заплатить еще 260. Бога ради, если у него есть эта возможность, пускай он это сделает. Я уверяю вас, что он этого не сделает никогда!

— Вы обвиняете его в том, что он увел деньги…

— Вот смотрите: когда мы брали в залог эти 40 процентов акций «Медиа-Моста». «Медиа-Мост» был реальным холдингом, владеющим всем своим бизнесом. В марте мы за него заплатили 211 миллионов. И написали Гусинскому письмо с просьбой дать свои предложения, как урегулировать задолженность. А в апреле— мае вот во что превратился «Медиа-Мост», — он имеет уже, как правило, не более 20 процентов акций тех же компаний. Теперь 40 процентов «Медиа-Моста» стоят те же самые деньги ли нет? Если мы прежние 40 процентов оценивали в 473 миллиона, то теперь сколько они стоят? Это по-дружески? Это увод активов, мошенничество. Он это переправлял на свои гибралтарские офшоры. Увод произошел в апреле — мае, а сделку мы с ним подписали в июле. Мы сказали — 40 процентов забери, за ними ничего не стоит. Отдай нам бизнес, акции. Он сказал «о кэй!» и два месяца морочил нам голову. Теперь говорит: а давайте я 25 процентов вам отдам, кроме НТВ, а в НТВ я отдам вам 10. Следовательно, он дает капитализацию компании больше чем на миллиард. А нам консультанты говорят, что она больше чем 700 млн. долларов не стоит. Это просто. Сейчас вообще весь рекламный рынок в России 250 миллионов долларов. На нем доля НТВ примерно 30 процентов. В общей сложности они зарабатывают где-то около 75 миллионов долларов на рекламе по НТВ. Ему до кризиса, до 98-го года давали капитализацию 2 миллиарда, когда рынок был в 5 раз больше. Почти миллиард был рекламный рынок. Вот вам оценка НТВ Гусинского: 2 миллиарда делим на 5 — 700 миллионов? Или нет? 700 миллионов — красная цена всему этому. Меньше всего я хотел бы обсуждать политическую сторону. Есть конкретная финансовая ситуация. Взял кредиты, попал в долги, на Западе это была бы чистая уголовка. Я думаю, и у нас, это чистое мошенничество. Но даже после этого, явного, очевидного обмана кредиторов мы продолжали переговорный процесс…

Мы все-таки продолжали считать, что г-н Гусинский при своих проблемах с правоохранительными органами по отношению к «Газпрому» недружественных поступков делать не будет. Мы ошиблись. Теперь мы выглядим, скажем так, людьми, которых обманули. Поймите мое положение. Я человек, который тоже не последнее слово в реформах в России сказал. Для меня тоже не меньше, чем для Гусинского, свобода слова имеет значение. Гусинский — банкрот. Он находится в безнадежном дефолте. И не только перед «Газпромом», но и перед «Газпромбанком», перед правительством Москвы, потом пойдет Сбербанк, ВТБ и т. д. Что происходит с компанией, которая является банкротом? Все обязательства этой компании, вне зависимости от срока погашения, предъявляют к оплате…

— А как вы узнали про офшорные компании, куда он увел активы?

— Ну, узнали. И задолго до сделки, вот что важно. Он не в момент, когда подписал сделку начал вывод, он раньше вывел. Вместо того чтобы начать длинный судебный процесс по возврату активов, мы решили сделать эту сделку.

— Вы ему говорили, что вам известны эти офшорные компании?

— Конечно. И после этого он сразу согласился продать.

— То есть, он знал, что вы знаете?

— И понял, что ему лучше пойти на сделку. Если это и было давлением, то давлением неизбежного судебного преследования. А он теперь продолжился везде на Западе и стал говорить про свободу слова. Это его не спасет, Запад выдаст его за вывоз активов. За «Русское видео» — не выдаст, а за это выдаст…»

Многие россияне негодовали, когда ознакомились с заявлениями Гусинского, Лесина, Колмогорова, Коха. «Что же за общество мы строим, — возмущались они. — Ну, нет уже Ельцина с его беспределом, а дело, оказывается, живет!. Министр дает гарантии подследственному, работники прокуратуры — Генеральной! — вместо того, чтобы незыблемо стоять на страже законности, (дать по рукам и тому, и другому) санкционируют сомнительную сделку и выпускают олигарха из тюрьмы, дают «добро» на выезд за границу, а потом начинают новое расследование, снова вызывают 13 ноября в Генпрокуратуру, заведомо зная, что тот не пойдет, грозят подследственному из Москвы пальчиком, дескать, приходи, иначе Интерпол подключим, опять-таки, заведомо зная, что это ничего не даст».

Как и ожидалось, Гусинский к российским следователям не явился. Его-таки объявили в розыск и арестовали в Испании. Вторую «ходку» Гусь сделал уже в Мадридскую тюрьму. Правда, тоже ненадолго. Испанское правосудие выпустило под залог и он поменял тюремные нары на свою виллу.

«Газпром» продолжал настаивать на возвращении долгов. Вела следствие и прокуратура. Правоохранительные органы произвели выемку документов в офисах «Медиа-Моста», «НТВ», «Имидж-банка».

Тучи вокруг Гусинского сгущались. Спасать его бросился, распри позабыв, заклятый враг Борис Березовский. Он побывал в испанской тюрьме, где ждал суда Гусинский, предложил свои услуги.

Одиозный олигарх обратился с открытым письмом к Российскому союзу промышленников и предпринимателей, в котором призвал всех состоятельных людей России «не допустить ограничения свободы слова, наиболее значимым носителем которого является НТВ». Березовский заявил о прекращении амбициозных междоусобиц между ним и Гусинским и готовности немедленно предложить группе «Медиа-Мост» кредит в 50 миллионов долларов США на текущие нужды. Одновременно через своих финансовых советников Березовский взялся провести переговоры с банком Credit Suisse First Boston о выкупе у него долга группы «Медиа-Мост» на сумму 262 миллиона долларов.

На защиту Гусинского бросились и официальные представители правительства США. В частности, пресс-секретарь Госдепа Ричард Баугер осудил действия Генпрокуратуры РФ, назвав обыски «актом устрашения независимых СМИ». Другие высокопоставленные чиновники США высказывали мнение, что, мол, история с «Медиа-Мостом» не соответствует принципам и нормам демократического развития.

Надо отдать должное российским властям — они выдержали натиск Гусинского, давление Израиля и США. Выдержали, хотя и не победили в этой борьбе. Испанская Фемида под давлением того же американо-израильского пресса отказала в выдаче Гусинского России, но Генпрокуратура не сняла обвинений с него. «Газпром» за долги взял в свое управление холдинг «Медиа-Мост», поставив разгребать авгиевы конюшни специалистов этом деле — Альфреда Коха и Бориса Йордана. Долго сопротивлялось НТВ, но как только Евгения Киселева переманил Борис Березовский на ТВ-6, часть коллектива отошла от Гусинского. Новое руководство пришло и в журнал «Итоги». Газета «Сегодня» из-за убыточности перестала выходить.

Отрезанный от миллиардных кредитов и масштабов «Медиа-Моста», Гусинский вынужден бороться за комфортное место под жарким ближневосточным солнцем. Отвечая на вопрос журналистов о перспективах израильского бизнеса, он пожаловался, что здесь нет былого размаха. Но тем не менее он не последний человек в Израиле. Кроме концерна «Маарив», ему принадлежит торговый центр в Хайфе, несколько рекламных компаний, фирм, оказывающих услуги по производству кинофильмов и телепрограмм. Гусинский стал также совладельцем израильского новостного телеканала «Исраэль хадашот», а также, раскручивает свой русскоязычный проект — телеканал RTVI…

И в заключение фрагменты беседы журналистов с В. Гусинским сразу после выхода его из Бутырки в программе «Глас народа». 16 июня 2000 г.

«— Как, будучи инженерами при советской власти, теперь одни вдруг стали нищими, а другие — олигархами?

— Это очень трудный вопрос. Сложно на него ответить. Я знаю твердо, что каждый человек при свободной системе возможностей, а не равных зарплат, получил эти возможности. И, наверное, вопрос равенства должен быть заключен в равенстве возможностей, а не в равенстве положений. Очень большое количество людей, живущих в России, находится сегодня в тяжелейшем состоянии. Ну что ж, такова плата за то, что происходило в стране 75 лет до и, может быть, какое-то время и после того, как начались реформы. Я уверен в другом, что у России есть будущее. И мы обязаны сделать так, чтобы те люди, которые сегодня живут плохо, жили лучше.

— Березовский заявил, что нельзя заработать честным путем такие большие деньги, которыми, скажем так, обладаете вы. Как вы относитесь к этому заявлению, которое сделал Борис Абрамович?

— Я считаю, что это неправда. А подробности вы, наверное, должны спросить у Бориса Абрамовича.

— Можно ли в России стать богатым, не нарушая при этом закон?

— Можно.

— Скажите — как?

— Я вам отвечу на это совсем просто. Я начинал 12 лет назад. Я работал по двенадцать, восемнадцать, шестнадцать часов в день, без суббот и воскресений. Наверное, чуть-чуть удачи. Наверное, чуть-чуть упрямства. Наверное, чуть-чуть таланта. Еще очень важно, что вы знаете — на чем стать богатым. Мне очень нравится делать и создавать новые СМИ…

— Вы понимаете, что огромная часть, может быть, даже большинство общественного мнения, не на вашей стороне, не на стороне средств массовой информации, не на стороне журналистов?

— Не бывает так, чтобы изменения, глобальные изменения страны, изменение системы страны не коснулось каждого. Так не бывает. Потому что каждый кому-то мешает. Сосед мешает соседу. По работе существует конкуренция. Кто-то захочет занять место за соседним столом. Это и есть та самая простая жизнь, с которой сталкивается каждый человек. Но самое страшное в истории нашей страны уже было, когда люди писали друг на друга для того, чтобы расширить себе жизненное пространство.

Или писали друг на друга для того, чтобы защитить себя, надеясь на то, что если придут за соседями, за ним не придут. У меня дед расстрелян в 37-м, а бабушка много-много лет сидела в лагере. Я совершенно убежден, что беда соседа никогда не бывает бедой соседа. Она всегда будет собственной бедой. Я могу только повторить то, что сказал Доренко в своей передаче: если мы будем молчать, то придут за каждым из нас, за каждым. Все, что я могу сказать. А журналисты, ну… Вы знаете, я думаю, что журналистов не любят не только у нас. Журналистов вообще не очень любят. Так получилось.

— Зачем вам двойное гражданство?

— У каждого еврея, у нас так говорят, существует как бы два сердца. Одно сердце — это сердце той страны, где мы родились, которая является нашей родиной. А второе — сердце той маленькой страны у теплого моря — Израиля. И поэтому для меня это просто был знаковый факт. Я должен быть гражданином своей второй родины».