Конец воздушного пирата

«Неожиданно я услышал глухой взрыв и увидел оранжевое сияние. Самолет вдруг наклонился вперед носом, и, как мне кажется, у него отломились крылья и хвостовое оперение. Точно я не знаю, в каком положении падал мой самолет, я видел во время падения только небо. Как мне кажется, носовая часть самолета была поднята кверху и самолет падал хвостом вниз, при этом носовая часть самолета совершала вращательное движение.

У меня мелькнула мысль, что, может быть, взорвался двигатель, но я как раз смотрел вперед и видел, что двигатель был в порядке.

Я думаю, что это произошло на высоте приблизительно 68 тысяч футов...»

Это отрывок из показаний представшего перед советским судом летчика-шпиона Фрэнсиса Гарри Пауэрса, пилота разведывательного самолета «Локхид У-2». В течение трех дней — 17, 18 и 19 августа 1960 года — Военная коллегия Верховного Суда СССР на открытом заседании в Колонном зале Дома союзов скрупулезно устанавливала факты, связанные со шпионским полетом Пауэрса над территорией Советского Союза.

Нет, самолет-шпион развалился не в результате взрыва двигателя. Техника была в порядке. Воздушный пират разлетелся на куски в результате попадания первой же советской ракеты, выпущенной по стервятнику.

...Было 5 часов 36 минут утра I мая 1960 года, когда Фрэнсис Пауэрс, вылетев с аэродрома в Пешаваре (Пакистан), пересек советско-афганскую границу. Это был его 28-й шпионский полет на самолете У-2. В ту минуту на командном пункте одной из советских воинских частей раздался телефонный звонок; неизвестный самолет на высоте 20 тысяч метров вторгся в воздушное пространство СССР Об этом немедленно сообщили командованию ПВО. За самолетом-нарушителем установили тщательное наблюдение.

Бесшумно крался высоко в небо самолет-шпион. Чтобы не выдать себя, пилоту было строжайше запрещено поддерживать радиосвязь и с аэродромом в Пешаваре, и с американской базой в Инджирлике (Турция), где дислоцировалось шпионское авиационное подразделение «10-10».

Перелетев через Алайский хребет, Пауэрс повернул на северо-запад, взяв курс на Аральск — «оперативный район А», как было отмечено на его карте. Дело в том, что специалисты из штаб-квартиры ЦРУ подозревали, что здесь, в аральских степях, расположена испытательная база для запуска советских межконтинентальных ракет. Американцам нужны были сведения об этих советских космических гигантах, с помощью которых были запущены первые в мире искусственные спутники Земли.

По пути к Аральску Пауэрс заметил объект, который не был отмечен на его маршрутной карте. Следовательно, ЦРУ о чем ничего не известно. Поворот рычага, и заработали фотокамеры — глаза воздушного шпиона. А вот еще один объект — склад горючего и комплекс военных построек...

Около 7 часов 30 минут Пауэрс, выключив двигатель, уже планировал над предполагаемой ракетной базой. Нажаты все кнопки и рычаги шпионской аппаратуры. Зажужжали фотоавтоматы, включился прибор, посылающий инфракрасные лучи, завертелись магнитофонные диски, записывая сигналы радарной системы, охраняющей объект.

В 7 часов 40 минут У-2 взял курс на Свердловск — «оперативный район Б». Этот промышленный район давно уже привлекал внимание Центральной разведки Вашингтона. И Пауэрс должен был ликвидировать белое пятно на шпионской карте американской секретной службы.

Не получилось! Когда Советскому правительству доложили о нарушении воздушного пространства СССР, был отдач приказ: уничтожить зарвавшегося стервятника. В 8 часов 53 минуты самолет-шпион У-2 был сбит ракетой южнее Свердловска. В рапорте командир зенитной батареи майор Воронов докладывал: «При входе самолета в зону огня на высоте свыше 20 тысяч метров был произведен пуск одной ракеты, разрывом которой цель была уничтожена. Поражение цели наблюдалось при помощи приборов, а через небольшой промежуток времени постами визуального наблюдения было зафиксировано падение обломков самолета и спуск на парашюте летчика, выбросившегося с разбитого самолета».

Лишь благодаря счастливому совпадению обстоятельств Пауэрс остался жив. У него хватило сообразительности не нажать на рычаг, соединенный с взрывным устройством, которое он был обязан пустить в дело по инструкции ЦРУ: взрыв трех фунтов циклонита разнес бы на мелкие куски не только самолет, но и пилота. Далее, ракета взорвалась позади самолета, и ее осколки пробили хвостовое оперение и крылья самолета, не затронув кабину. Пауэрсу удалось выкарабкаться из падающего самолета и прыгнуть с парашютом.

Материалы предварительного следствия и судебного процесса не только убедительно доказали виновность Пауэрса — маленького винтика в огромной машине ЦРУ — перед советским народом, но и сорвали маскировочную сеть с самой темной стороны деятельности агрессивных кругов империализма против Советского Союза и других социалистических стран.

 

Тайная история У-2

В один из февральских дней 1956 года в кабинете тогдашнего директора ЦРУ Аллена Даллеса на втором этаже старого здания № 2430 по Е-стрит в том районе Вашингтона, который носит выразительное название «туманное дно», было созвано важное совещание. Конечно, все то, что дословно говорилось тогда в просторной комнате, обставленной старомодной мебелью, с национальным флагом США в углу у письменного стола, скрыто в тайниках секретных архивов американской центральной разведки. Но за двенадцать лет в мировой печати появилось достаточно информации о шпионском проекте «У-2». Поэтому можно с достаточной достоверностью представить себе, что происходило тем давним хмурым февральским днем в кабинете директора ЦРУ.

Справа от Даллеса за длинным столом для совещаний — его заместитель Ричард Биссел, в элегантном темно-сером костюме, резко контрастировавшем со старым потертым твидовым пиджаком шпиона № 1 Америки. Напротив директора ЦРУ, у другого торца стола, как бы оспаривая право на председательское кресло, восседал хмурый начальник штаба ВВС, четырехзвездный генерал Натан Туайнинг, в свободном светло-зеленом форменном пиджаке, украшенном широкой колодкой пестрых орденских лент. Между ним и Даллесом скромно заняли места подполковник Хемлок — представитель Управления исследований штаба ВВС и в скромном темном штатском костюме полковник в отставке Привитт — член совета экспертов Федерального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА).

— Итак, джентльмены, — звучит ровный холодный голос Даллеса, — я перехожу к заключительной части своего сообщения. Сегодня наша разведывательная служба должна нести вахту во всех частях света, независимо от того, чем в данный момент прежде всего заняты умы дипломатов и военных. Неудачи с нашими агентами, а их, этих неудач, к сожалению, было слишком много за последние 5 лет в Советской России и вообще за железным занавесом, показали, что мы делаем слишком большую ставку на человеческий материал. Он оказался ненадежным, хотя в нашем распоряжении были первоклассно подготовленные перебежчики из ЭТИХ «ди-пи».

— Да, многие шпионы из перемещенных лиц, — не без удовольствия вставляет Туайнинг, — после заброски на родину добровольно являлись к советским властям...

Даллес спешит уйти от неприятной темы. Но прервем на несколько минут совещание в штаб-квартире ЦРУ и расскажем то, о чем с такой неохотой процедил сквозь зубы директор Центральной разведки. Напомним сразу же, что американская разведывательная служба гораздо чаще, чем разведки других империалистических государств, совершает грубые ошибки и терпит сокрушительные провалы. Военный обозреватель американской газеты «Стар леджер» Леонард Нэсон однажды писал: «Я знаю очень хорошо, что США ведут шпионаж и диверсионную деятельность за железным занавесом. Размеры нашей подрывной деятельности очень велики, и этим объясняется то, что нас так часто ловят».

Нет, мистер Нэсон! Многочисленные провалы американских шпионов и диверсантов на земле социалистических государств объясняются не только и не столько размахом подрывной деятельности американской разведки. Главная причина кроется в том, что в Советском Союзе и в других социалистических странах существует невыносимая обстановка для подрывной работы империалистических разведок, вытекающая из сущности общественного строя, морально-политического единства народа и высокой бдительности населения. Даллесу очень не хотелось говорить, например, что совсем недавно перед совещанием по поводу программы «непрерывного шпионажа» за решетку попали 210 агентов американской секретной службы в ГДР и 36 — в Польше. И в Советском Союзе был обезврежен не один десяток незваных гостей.

Даллеса больше всего бесило, пожалуй, не то, что американских шпионов, как правило, быстро вылавливают в социалистических государствах. Это еще можно было, скрепя сердце, принять как неизбежные потери тайной войны. Но вот почему его агенты во все возрастающем числе добровольно порывают с американской разведкой и являются с повинной в органы государственной безопасности противника? И не только являются, но и дают развернутые показания, выворачиваются наизнанку, нанося тем самым большой ущерб Центральной разведке?

Взять хотя бы П. Ковальского и С. Сенто. Эти американские агенты, длительное время возглавлявшие в Польше подпольную контрреволюционную организацию ВИН, в конце 1952 года явились в польские органы безопасности, сдали секретные инструкции, полученные от ЦРУ, списки агентуры, шифры, оружие и валюту на сумму свыше миллиона долларов.

А руководитель одной из резидентур секретной службы США в Гамбурге Ф. Зволинский? Он перешел границу Чехословакии и все рассказал сотрудникам органов общественной безопасности.

Воспоминание о таких случаях вызывает у шефа ЦРУ прилив ярости. Он не хочет, чтобы это заметил Туайнинг, представитель соперничающей с ним, Даллесом, группы военных: они втихомолку подкапываются под него и ждут не дождутся, чтобы наложить лапу на его ведомство. Черта с два! Он тоже не лыком шит!

И Даллес, сделав вид, что не заметил реплику Туайнинга, самокритично продолжает:

— Да, мы допустили ошибку. Мы забыли о технике. А зря. Ведь у техники не сдадут нервы, она не явится с повинной на улицу Дзержинского, не обманет, не подведет, не выдаст... Радары и электронные приборы должны занять место разведчиков типа Маты Хари.

— Правда, — продолжает он, бросив ехидный взгляд на Туайнинга, — мы вместе с нашими коллегами из ВВС предприняли широкую акцию по засылке баллонов, снабженных автоматическими фотокамерами, в воздушное пространство Советской России. К сожалению, мы слишком положились на профессиональное мастерство специалистов из ведомства генерала Туайнинга, которые руководили операцией «Моби дик». Русские научились быстро обнаруживать баллоны и сбивать их, как стрелок-стендовик — тарелочки.

— Простите, сэр, — не выдержал подполковник Хемлок,— мы в исследовательском управлении считаем, что русские не могут сбивать баллоны «Моби дик». Они летят слишком высоко и недосягаемы для зенитной артиллерии. Очевидно, русским удалось узнать шифр, и они снизили их, посылая команду по радио. Если мы улучшим шифр, то положение может в корне измениться.

— НАСА не разделяет вашего оптимизма, подполковник, — сказал Привитт.

— «Моби дик» — это пройденный этап, — начал Биссел, но Даллес, воспользовавшийся передышкой, чтобы набить трубку, перебил его.

— Не спешите, Дик, — сухо заметил он. — Я сам закончу свою мысль. Да, от разведки с помощью воздушных баллонов мы отказываемся. Этот способ, предложенный в свое время разведывательной службой ВВС, не оправдал себя. Генерал Туайнинг получит соответствующее указание от президента. Сейчас я хочу сообщить вам о новом плане разведки за железным занавесом. Он отвечает новым условиям. Этот план уже утвержден президентом и получил визу государственного департамента...

Никто из присутствующих в этом не сомневался. Им было прекрасно известно, каким влиянием на президента Эйзенхауэра пользовались братья Даллесы — старший Джон Фостер, ставший во главе дипломатического ведомства после победы республиканцев па выборах в 1952 году, и младший — Аллен Уэлш, возглавивший Центральную разведку.

— Речь идет, — после минутной паузы продолжал Даллес, — о программе непрерывного шпионажа. Что это значит? Это значит, что мы должны использовать все имеющиеся в нашем распоряжении средства для того, чтобы непрерывно, каждый день, каждый час, каждую минуту получать из-за железного занавеса разведывательную информацию... Присутствующие, за исключением Биссела, переглянулись.

— Да, да, — повторил Даллес, наслаждаясь удивлением участников совещания, — каждую минуту. Вы понимаете, что нам не обойтись без использования новейших достижений науки и техники. И мы это сделаем. Небо над Советской Россией будут бороздить на недосягаемой высоте новые самолеты, снабженные самой совершенной фототехникой и электронным оборудованием для обнаружения ракет, атомных станций и радаров. Вдоль железного занавеса будут расположены сотни постов радиоперехватов, стационарных и передвижных на автомашинах, подводных лодках, морских судах. Они будут фиксировать любой радиотелефонный разговор между советскими воинскими частями, между командными пунктами на аэродромах и летчиками, находящимися в воздухе... Л мощнейшие радарные станции на наших военных базах вокруг Советского Союза будут фиксировать любой запуск ракеты на советской территории. Мы будем шпионить за русскими и их союзниками на земле, в воздухе, на воде и под водой!

Генерал Туайнинг сделал нетерпеливый жест. Ему, видимо, надоел затянувшийся монолог главного шпиона Вашингтона. Даллес заметил это.

— Дорогой генерал, — сказал он торжественным тоном, — вы приглашены сюда, чтобы помочь мне в реализации первой части программы непрерывного шпионажа, — нам нужно организовать глубокое проникновение нового высокополетного самолета-разведчика «Локхид У-2» в воздушное пространство Советского Союза. Мы будем рады, генерал, видеть в вас нашего первого консультанта.

Туайнинг понял, что его устраняют от руководства полетами У-2, но молча проглотил горькую пилюлю: с Даллесом он не мог тягаться.

— Вы, полковник, — Даллес взглянул на Привитта, — должны позаботиться о тщательной маскировке полетов У-2. Вы понимаете, что они для нас значат? Ведь с помощью У-2 мы будем действовать безопаснее, точнее и надежнее, чем с помощью агентов на Земле. Добытые с помощью этого самолета данные можно будет сравнить только с технической документацией, полученной непосредственно из советских учреждений и лабораторий.

«Эка его занесло, — подумал Туайнинг. — У-2, — штука, конечно, хорошая, но делать из него абсолютное разведывательное оружие?! Уверен, что не пройдет и года, как русские найдут средство борьбы с ним». Но он опять промолчал, а Даллес продолжал наставлять Привитта:

— Официально У-2 будут работать для НАСА. Ну, скажем, использоваться для... взятия высотных проб воздуха. Или еще что-нибудь в этом роде. Подходит?

— Вполне, — ответил Привитт, — мы через пару дней представим вам необходимые данные для разработки правдоподобных вариантов прикрывающих версий.

...Собственно, на этом можно закончить наш репортаж о воображаемом совещании в кабинете Даллеса.

Еще в 1955 году консультант ВВС США полковник авиации Ричард С. Легхорн заявил, что воздушный шпионаж американцев якобы целесообразен тем, что его можно «проводить тайно и без советского разрешения, но с малыми потерями и с большим результатом для Запада». На самом деле, как показала жизнь, воздушный шпионаж Вашингтона против Советского Союза оказался не тайным, не безопасным и не результативным.

Самолет У-2 создавался под великим секретом. Конструкцию разработал известный авиационный инженер вице-президент фирмы «Локхид» Кларенс Л. Джонсон. От ЦРУ осуществлением проекта руководил Ричард Биссел. Первая серия состояла из 20 самолетов, их отдельные узлы изготовили на заводе фирмы «Локхид» в Бербанке (Калифорния), а сборка производилась на отгороженном от внешнего мира испытательном атомном полигоне в Неваде.

Все сотрудники ЦРУ, которые участвовали в программе «У-2», прошли усиленную проверку детектором лжи. Количество документов постарались свести к минимуму, разговоры велись с глазу на глаз. Но, несмотря на все меры предосторожности, слухи о таинственном самолете все же распространились. Начала писать о самолетах-призраках и печать. Так, журнал «Модел эйрплейн ньюс» в марте 1958 года сообщил: «Согласно неподтвержденным слухам, самолеты У-2 совершают полеты через железный занавес для производства аэрофотосъемки».

По данным западной печати, самолеты У-2, поднимаясь с аэродромов в Западной Германии, Турции. Японии, почти за четыре года с нюни 1956 по I мая I960 гола — совершили более 30 полетов над социалистическими странами. В Вашингтоне придавали огромное значение воздушному шпионажу. «Мы знали, — заявил государственный секретарь Кристиан Гертер после того, как был сбит Пауэрс, — что провал любого задания, выполняемого в соответствии с этой программой, привел бы к серьезным последствиям; но мы считали, что извлекаемая из этого большая польза оправдывает сопряженный с нею риск».

Да, американские правители шли на большой риск. Но стоила ли игра свеч? Похоже, что в Белом доме заблуждались насчет эффективности программы «У-2». В самом деле, что дал ЦРУ и Пентагону воздушный шпионаж с помощью высотных самолетов? По мнению советских военных специалистов, добытые в результате шпионских полетов материалы оказались не столь ценными, как ожидали в Вашингтоне.

 

Шпионаж — государственная политика

История, пожалуй, не знала более циничных выступлений американских государственных деятелей, чем те, которые выслушал мир на протяжении нескольких дней после 1 мая 1960 года. Сначала это были «категорические опровержения» шпионского характера полета У-2, вымыслы о метеорологических исследованиях в районе озера Ван. Когда же в Вашингтоне убедились, что Пауэрс жив и предстанет перед советским судом. ответственные представители правительства США вынуждены были впервые в истории цивилизованного человечества открыто признать свою ответственность за шпионаж против других стран.

«Да, мы шпионили и будем шпионить! Будем и впредь нарушать суверенитет других государств!» — таков смысл их заявлений. Так, тогдашний президент Эйзенхауэр, выступая на пресс-конференции 11 мая 1960 года, признал: «С самого начала моего избрания на пост президента я отдавал приказы о сборе любыми возможными способами информации, касающейся Советского Союза и других стран». А 25 мая он вновь повторил по радио: «В качестве президента... я беру на себя полную ответственность за одобрение всех различных разведывательных программ, принятых нашим правительством для осуществления военной разведки и оценки ее данных».

А вот свидетельство американского журнала «Форчун». Копаясь через четыре года после суда над Пауэрсом в тайной истории У-2, один из авторов журнала Чарльз Мэрфи выяснил, что Белый дом санкционировал каждый отдельный полет самолета-шпиона над Советским Союзом, а объекты для фотографирования отбирались ЦРУ только после консультаций с Комиссией по атомной энергии, государственным департаментом и штабами трех родов войск. Таким образом, воздушный шпионаж, как и шпионаж вообще, против СССР и социалистических стран — грязное дело не только ЦРУ, но и всех правительственных ведомств США, американского правительства и Белого дома.

Тайная история У-2, ставшая, как и все тайное, явной, самым убедительным образом поведала миру о том, что в Соединенных Штатах разведывательная деятельность превратилась в орудие национальной политики.

Нетрудно понять, что провокации, подобные шпионской программе «У-2», могут легко привести мир к военной катастрофе. Использование в широком масштабе провокаций в международных делах — это то, что, пожалуй, больше всего роднит американскую секретную службу с гитлеровской разведкой. Вспомним, что вторая мировая война началась с чудовищной провокации, организованной нацистской тайной службой; имитировавшей нападение поляков на немецкую радиостанцию в Гливице. Бомбардировкой фашистскими самолетами с опознавательными знаками английских ВВС немецкого города Фрейбурга гитлеровцы создали предлог для развязывания варварской воздушной войны против Великобритании, точнее — против мирного английского населения.

Центральная разведка Вашингтона использовала и развила дальше богатый опыт нацистских мастеров провокационных дел.

Взять хотя бы нападение на Корейскую Народно-Демократическую Республику летом 1950 года. Оно было спровоцировано американскими агрессивными кругами с помощью фальшивки, изготовленной ЦРУ и представленной правительству США. В ней утверждалось, что КНДР очень слаба-де в военном отношении, что Советский Союз из-за страха перед американскими атомными бомбами не придет, мол. па помощь корейскому народу и что, таким образом, Северная Корея может стать легкой добычей марионеточной армии Ли Сын Мана, возглавляемой американскими инструкторами. Опираясь на эту фальшивку ЦРУ, правители Вашингтона дали команду своей марионетке напасть на КНДР. Последствия этого безумного шага хорошо известны.

Здесь стоило бы упомянуть о небольшом, но чрезвычайно характерном для провокационной деятельности Центральной разведки США факте. На одном из судебных процессов в ГДР выяснилось, что банда из членов эмигрантской террористической организации НТС, возглавляемая американским агентом Тенсоном, получила от ЦРУ задание скомпрометировать перед населением советские войска, временно расположенные на территории Германской Демократической Республики. С этой целью бандиты, переодевшись в форму офицеров и солдат Советской Армии, совершали на территории ГДР ограбления, насилия и убийства.

Метод фальшивок и провокаций настолько широко применяется ЦРУ, что уже давно не является секретом для мировой общественности. Западногерманская газета «Дейче вохе» еще в 1956 году в статье «Секретная служба США — угроза миру» подчеркивала: «Американская служба шпионажа... часто направляет внешнюю политику Соединенных Штатов по ложному пути. Но, с другой стороны, государственный департамент нередко пользуется сводками ЦРУ, чтобы, опираясь на них, протолкнуть свою точку зрения через все препятствия и барьеры... Как указывает американский журнал «Нэшнл», в обеих палатах конгресса есть немало парламентариев, которые «могут привести несколько случаев, когда с целью поддержки позиции государственного департамента или министерства обороны сочинялись шпионские донесении и не учитывались реальные факты, говорившие совсем о другом».

А вот случай, наглядно подтверждающий эти слова. Как стало недавно известно, в 1960 году ЦРУ, по заданию американских монополий, сфабриковало агентурные донесения, из которых вытекало, что США в ракетно-ядерном вооружении «опасно отстали» от Советского Союза. Заокеанским толстосумам такая легенда понадобилась для того, чтобы захватить многомиллиардный куш военных заказов. На президентских выборах в том же году фальшивка, состряпанная в Лэнгли, была использована демократической партией против республиканцев. Однако вскоре после выборов правительство демократов — об этом сказал два года назад сенатор Макговерн в Нью-Йорке — обнаружило, что разрыв в ракетном вооружении был мифом. Тем не менее военный бюджет при Джоне Кеннеди увеличили на десять миллиардов долларов в год, а при Линдоне Джонсоне — еще на тридцать миллиардов в год.

В свете этого стоит взглянуть под другим ракурсом и на историю У-2. Сейчас, десять лет спустя, многое говорит за то, что случай с самолетом-шпионом, сбитым нашими славными ракетчиками, был не только разведывательной операцией, но и далеко рассчитанной провокацией. В самом деле, тогда мир ожидал Парижского совещания в верхах, созванного по инициативе Советского Союза. Помните, люди доброй воли на всей планете связывали с переговорами глав правительств СССР, США, Великобритании и Франции новый шаг к разрядке международной напряженности. Но, как выяснилось теперь, горстка людей в Вашингтоне, стоящая у власти, испуганная реальной перспективой расчистки наслоений «холодной войны», поставила перед руководителями ЦРУ задачу сорвать Парижское совещание.

Как же действовали Аллен Даллес и его подручные? Очевидно, им было известно, что Советские Вооруженные Силы располагают зенитными ракетами, способными сбить самолет на высоте, превышающей потолок У-2 (20—22 километра). Но Даллес преднамеренно послал сравнительно тихоходный самолет-шпион с пилотом Пауэрсом на борту по небывало длинному маршруту над советской территорией. Шпион № 1 Америки не боялся, что У-2 собьют. Он, надо полагать, даже хотел, чтобы его обязательно сбили. Шеф американской секретной службы рассчитывал, что если летчик и погибнет, то обломки самолета, остатки аппаратуры, обрывки карт послужат для советских властей достаточно убедительным доказательством, что именно американский самолет нарушил со шпионскими целями воздушное пространство СССР. Тогда Советское правительство выступит с протестом, Эйзенхауэр резко отклонит его и Парижское совещание в верхах будет сорвано.

И действительно, встреча глав правительств СССР, США. Великобритании и Франции в Париже была сорвана. Одной из причин этого был провокационный полет У-2 и вызывающе циничная позиция, занятая после этого президентом Эйзенхауэром, государственным секретарем Гертером и министром обороны США Гейтсом, выступившими в защиту своих оскандалившихся шпионов.

Учитывая возмущение мировой общественности полетами шпионских самолетов над советской территорией, американское правительство заявило, что с мая 1960 года прекратило такие полеты. Но было бы ошибочно думать, что провал операции с самолетами-шпионами У-2 заставил правящие круги США отказаться от программы «непрерывного шпионажа». По-прежнему вдоль границ социалистических стран непрерывно летали воздушные разведчики новых конструкций: У-3, А-11, УФ-12А, СР-71. Иногда они отваживались вторгаться и в воздушные пространства некоторых этих государств, например Кубы, КНДР, ГДР.

Еще больший упор сделали американцы на электронный шпионаж. Была значительно расширена сеть стационарных постов радиоподслушивания вдоль границ Советского Союза и социалистических стран. Американский журнал «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт», назвав шпионские радиопосты кушами свободного мира», подчеркнул, что эти «уши» не только фиксируют то, что передается крупными радиостанциями, но и перехватывают радиопереговоры на коротких расстояниях между небольшими воинскими подразделениями, отдельными самолетами, танками и кораблями.

Другой способ электронной разведки — это радарные установки дальнего действия, расположенные по кольцу военных баз США вокруг Советского Союза. Наиболее мощные установки были сооружены на Аляске, Алеутских островах, в Гренландии, Японии, Западной Германии. Перед ними поставлена задача — засекать запуски советских ракет и управляемых снарядов.

Электронный шпионаж — ЭЛИНТ — ведется также с подводных лодок и кораблей, нарушающих морские границы социалистических стран.

 

Операция «Пинкрут»

Короткое сообщение телеграфного агентства Корейской Народно-Демократической Республики ЦТАК: 23 января 1968 года в Японском море задержан военный разведывательный корабль США. Военные корабли КНДР, несшие патрульную службу, обнаружили его в точке с координатами 39 градусов 17,4 минуты северной широты и 127 градусов 46,9 минуты восточной долготы — в территориальных водах Корейской Народно-Демократической Республики недалеко от порта Вонсан. При задержании американский корабль-шпион оказал ожесточенное сопротивление. Было взято в плен более 80 американцев.

Это был небольшой, длиной всего в 179 футов, корабль «Пуэбло» — один из тридцати подобного рода американских кораблей, непрерывно патрулирующих моря, омывающие берега социалистических стран. Как подчеркивала зарубежная печать, у этих пиратов XX века двойная задача — «засекать длины волн неприятельских радаров и одновременно записывать на пленку радиосигналы». Мало того, чтобы заставит'» «противника» полнее выявить систему радиолокационного прикрытия с моря, корабли-шпионы нередко провокационно вторгаются в территориальные воды страны, у берегов которой они занимаются соглядатайством. «Противник» начинает нервничать — ведь ему не известно, с каким намерением приближается к побережью корабль-шпион, и вынужден раскрыть всю или большую часть системы обороны на том или ином участке.

Когда шпионский корабль «Пуэбло» был задержан в территориальных водах Корейской Народно-Демократической Республики, Вашингтон выдвинул сразу две «прикрывающие версии»: во-первых, «Пуэбло» безобидное вспомогательное судно военно-морского флота Соединенных Штатов; во-вторых, северокорейские патрульные катера совершили «неспровоцированное нападение» на этот мирный океанографический корабль в международных водах.

Однако через несколько дней обе эти версии под давлением фактов лопнули, как мыльный пузырь. И главный удар нанес не кто иной, как сам капитан «Пуэбло» Ллойд Марк Бьючер. Вот некоторые из его ответов на вопросы, заданные журналистами во время пресс-конференции в Пхеньяне 26 января 1968 года:

— Мое судно имеет единственную задачу — вести шпионскую деятельность...

— Мы неоднократно выполняли шпионские задания в прибрежных водах Кореи и в других районах Азии. Мы проникали в прибрежные воды Советского Союза и Китая и совершали там акты шпионажа.

— Шпионское задание состояло главным образом в том, чтобы после плавания в районе советского Дальнего Востока обнаружить военные объекты на побережье КНДР, распределение радиолокационной сети, маневренность военно-морских сил КНДР, мощность портов и их возможности, а также исследовать океанографические условия вдоль побережья.

Убийственно ясные ответы Бьючера заставили министерство обороны Соединенных Штатов признать: «Пуэбло» — это разведывательное судно военно-морского флота, которое находилось в заливе Вонсан у берегов Корейской Народно-Демократической Республики примерно две недели.

Немного спустя, в середине февраля, тот же Бьючер заставил вновь понервничать шефов разведки Вашингтона. Он заявил, что плавание «Пуэбло» у берегов социалистической Кореи было лишь частью глобальной разведывательной операции, носящей кодовое название «Пинкрут». Эта операция проводилась в Атлантическом и Тихом океанах, и в ней, кроме «Пуэбло», участвовали по меньшей мере еще два разведывательных корабля: «Венер» и «Палм бич».

Сказан «А», Пентагон никак не хотел произнести «Б»: признать, что «Пуэбло» выполнял шпионское задание в территориальных водах Корейской Народно-Демократической Республики, а не за их пределами. Впрочем, такое признание было вопросом времени. Вторая «прикрывающая версия» тоже рухнула под грузом фактов. Взять хотя бы одни из них. Капитан Бьючер заявил — и это подтвердила американская печать, — что он запросил помощь, когда к шпионскому кораблю приблизились патрульные катера КНДР. Но командиры американских авиационных частей, расположенных на базах в Южной Корее, не получили от высшего командования указаний прийти на выручку «Пуэбло», хотя их самолеты могли достичь района, где задержали морских шпионов, всего через 15—30 минут. Это свидетельствует, что те, кто послал «Пуэбло», прекрасно знали: шпионское судно действует в территориальных водах Корейской Народно-Демократической Республики. И они не рискнули в тот момент пойти на еще большее нарушение суверенитета КНДР. А может быть, руководители секретной службы Пентагона рассчитывали, что капитан Бьючер затопит «Пуэбло» (он имел такое указание в случае опасности захвата корабля-шпиона) и таким образом спрячет концы в воду. Но Бьючер, как и в свое время Пауэрс, не выполнил данные ему инструкции. Бьючер, как и Пауэрс, признался во всем. Бьючер, как и Пауэрс, остался жить — и этим он подвел своих хозяев из секретной службы Пентагона.

Именно это обстоятельство мне и хотелось подчеркнуть: «Пуэбло» шпионил по заданиям разведки Пентагона, а не Центрального разведывательного управления. Могут спросить: а для чего нужно подчеркивать, кто послал в шпионский рейс корабль-призрак, начиненный самой современной электронной аппаратурой? Какая разница, кто послал? Главное — «Пуэбло» выполнял разведывательные задания Вашингтона.

Все это так. Но мне представляется важным обратить внимание читателей на то, что в шпионском сообществе Соединенных Штатов появилась служба, которая и по своей численности, и по бюджету, а в последние годы и по шпионской активности не уступает Центральной разведке. И такой службой является разведка Пентагона, включающая два главных шпионских органа: Разведывательное управление министерства обороны (РУМО) и Управление национальной безопасности (УНБ).

 

Шпионская служба «медных касок»

Глубоко в железобетонном лабиринте подвала Пентагона находится комната № ВС-956. Неосведомленный человек, проходя мимо, скользнет равнодушным взглядом по выкрашенной в зеленый цвет двери: она ничем не выделяется в бесконечном ряду других таких. Но за этой всегда запертой на семь замков дверью находится, как утверждал американский журнал «Ньюсуик», одно из важнейших подразделений секретной службы Соединенных Штатов — Национальный центр индикаторов. Здесь группа опытных разведчиков принимает самые важные шпионские сообщения военного характера и по прямому проводу докладывает их в Белый дом, руководителям министерства обороны и Объединенного комитета начальников штабов.

Американский журналист Норман Ллойд, один из немногих авторов, которые не побоялись упомянуть об этом сверхсекретном подразделении шпионской службы Соединенных Штатов, пишет следующее: «Те, кто бывал в этой святая святых разведки, видели большие настенные диаграммы, отражающие состояние главных индикаторов активности советского блока в текущий момент: выплавку стали, добычу нефти, вооружение, передвижение войск, сосредоточение самолетов, потребление электроэнергии, производство и размещение баллистических ракет, поездки высших официальных руководителей. Все это — показатели температуры в «холодной войне».

Национальный центр индикаторов — лишь один из многочисленных отделов Разведывательного управления министерства обороны (РУМО), ставшего ныне важнейшим органом в системе шпионажа Вашингтона. Оно было основано 1 октября 1961 года по предложению министра обороны Макнамары, утвержденному Советом национальной безопасности. Директором РУМО назначили генерал-лейтенанта авиации Джозефа Ф. Кэррола, его заместителем — генерал-лейтенанта Уильяма Куинна, а начальником штаба — контр-адмирала Сэмюэля Френкеля.

То ли потому, что РУМО создано сравнительно недавно. то ли из-за того, что руководители военной разведки не ищут такой широковещательной рекламы, как шефы Центрального разведывательного управления, но о шпионской службе Пентагона пишут в сотни раз меньше, чем о ЦРУ.

В 1964 году в РУМО насчитывалось свыше двух с половиной тысяч сотрудников. В последнее время данные о численности Разведывательного управления Пентагона не публиковались. Но некоторые хорошо информированные американские обозреватели, например Стюарт Олсоп, считают, что сейчас в нем сотрудников больше, чем в ЦРУ. Можно полагать, что это не пустые слова. В пригороде Вашингтона, в Арлингтоне, было построено огромное здание для центрального аппарата РУМО, лишь немного уступающее по размерам штаб-квартире Центральной разведки в Лэнгли. Часть офицеров и чиновников военной разведки остались в старых помещениях, которые РУМО занимает в Пентагоне.

Следует иметь в виду, что секретная служба Пентагона располагает колоссальным закордонным аппаратом. Представление о нем можно составить хотя бы по таким примерам. Почти все из 950 офицеров, входящих в группу американских советников по оказанию военной помощи на Тайване, — сотрудники РУМО. То же самое можно сказать обо всем персонале военного ведомства Соединенных Штатов, находящемся за границей. А он составляет огромную цифру, превышающую 170 тысяч человек. Сюда входят аппараты военных атташе, военные советники, миссии по оказанию военной помощи и разведывательные органы соединений американской армии, дислоцированных за рубежом, а также разведывательные группы, действующие с более чем 3500 американских военных объектов всех типов, а попросту говоря, — военных баз и опорных пунктов, расположенных на чужих землях, — таких, как Гуантанамо на Кубе. Холи-Лох в Англии, Сасебо в Японии.

Характерно, что любого американского военнослужащего, находящегося за границей в каком бы то ни было качестве, РУМО так или иначе использует для шпионских целей, в том числе и против стран, являющихся союзниками США по военным блокам. Не так давно турецкий журнал «Ким» опубликовал фотокопию секретной инструкции о ведении шпионажа сотрудниками американских военных миссий, которая была направлена руководителю военной миссии США при иранской жандармерии и советникам организации по оказанию американской военной помощи в Иране. «Персонал военных миссий, — подчеркивалось в этом документе, — если даже он не принадлежит к разведывательным организациям, в силу своего положения располагает возможностями для сбора информации в интересах США. Получение таких сведений и своевременная передача их приносит в некоторых случаях значительно большую пользу, чем выполнение военным персоналом его основных обязанностей. В связи с этим необходимо, чтобы персонал военных миссий США и военные атташе осуществляли в этом деле максимальное сотрудничество».

Считают, что агентурная сеть военной разведки Вашингтона включает несколько сот тысяч агентов из числа граждан других государств. Точные данные, конечно, составляют тщательно охраняемую тайну. Но высказанное предположение, очевидно, не так уж далеко от истины, если принять во внимание следующее: за 12 лет, с 1950 по 1962 год. в военных школах США получили подготовку более 110 тысяч военнослужащих-иностранцев. БОЛЬШИНСТВО из них так или иначе связало себя с американской военной разведкой.

Что касается денежных средств, то, по подсчетам английской газеты «Санди телеграф», министерство обороны тратит на разведку примерно 2,75 миллиарда долларов в год, что превышает расходы ЦРУ.

Белый дом возложил на Разведывательное управление Пентагона следующие задачи:

1) определять, какие разведывательные сведения необходимы для целей национальной безопасности в каждый данный момент;

2) устанавливать первоочередность информации, другими словами, констатировать, какие разведывательные сведения необходимы в первую очередь;

3) распределять между тремя родами вооруженных сил задания по сбору разведывательных данных;

4) анализировать и оценивать разведывательную информацию, собранную секретными службами трех родов войск;

5) координировать операции секретных служб трех родов войск:

а) разведки сухопутных сил («Военная разведывательная служба»);

б) контрразведки сухопутных сил («Полевой разведывательный корпус»);

в) разведки военно-морских сил («Бюро военно-морской разведки»);

г) разведки военно-воздушных сил («Служба разведки ВВС»);

д) контрразведки военно-воздушных сил («Бюро специального расследования»).

 

Пауки в банке

В последнее время на страницах западной печати все чаще можно встретить сообщения о том, что РУМО является «быстро растущим соперником ЦРУ». И это не случайно. Хотя РУМО формально призвано координировать и контролировать деятельность военных разведывательных органов, обрабатывать и оценивать поступающую от них информацию, некоторые правящие круги Соединенных Штатов руководствовались при его создании совершенно другими целями. Как утверждают, решающая роль в этом вопросе принадлежала покойному президенту Джону Кеннеди, обеспокоенному ростом влияния в ЦРУ республиканской партии, и особенно правых республиканцев. Немалое влияние оказали на президента и скандальные провалы Центральной разведки.

Все началось с вооруженной интервенции против Кубинской Республики в апреле 1961 года. «Катастрофа в Бухте свиней, — писал Стюарт Олсоп, — была поворотным пунктом в истории ЦРУ». Кеннеди считал и, видимо, не без оснований, что Центральная разведка сознательно извратила истинное положение вещей и неправильно информировала его об обстановке на Кубе. Хозяин Белого дома был взбешен: в течение трех недель после кубинских событий он не принимал руководителей ЦРУ и даже отказывался читать присылаемые ими разведывательные сводки. Тогда-то, очевидно, у него и родилась мысль о том, что необходим другой крупный разведывательный орган, действующий независимо и параллельно с ЦРУ.

«Одно только создание РУМО, — подчеркивал итальянский журнал «Вие нуове», — прозвучало для ЦРУ похоронным звоном».

В период карибского кризиса, осенью 1962 года, ЦРУ получило первый чувствительный удар: самолеты-шпионы У-2, проводившие разведывательные полеты над Кубой, были изъяты из ведения Центральной разведки и переданы РУЛЮ. Кроме того, военные разведчики сумели опередить ЦРУ и первыми сообщили президенту сведения не только военного, но и политического характера. Вслед за этим министр обороны Макнамара поставил перед Белым домом вопрос, чтобы руководство разведывательно-подрывными операциями в глобальном масштабе постепенно перешло от ЦРУ к секретной службе Пентагона.

ЦРУ, естественно, не улыбалась подобная перспектива. Так возникла ожесточенная схватка между самыми крупными шпионскими службами Вашингтона за гегемонию в разведывательном сообществе Соединенных Штатов и за решающее влияние на президента, на Совет национальной безопасности и правительство.

Очевидно, не чем иным, как этой межведомственной борьбой, можно объяснить появление в последнее время большого количества статей и нескольких книг, авторы которых в той или иной степени стараются скомпрометировать ЦРУ в глазах американского и мирового общественного мнения. В них утверждается, что Центральная разведка «вышла из повиновения правительству»; что она «проводит самостоятельную политику, не считаясь с национальными интересами и в ущерб престижу Соединенных Штатов; что ЦРУ стало «государством в государстве», «вторым, незримым правительством»; что оно «растет как злокачественная опухоль» и, «по мнению очень высокопоставленных лиц, этот рост, вероятно, не сможет более контролировать Белый дом»; что «если Соединенные Штаты когда-либо столкнутся у себя с попыткой переворота, имеющего целью свержение правительства, то оно будет исходить от ЦРУ, а не от Пентагона».

В действительности, конечно, не может быть и речи о «неповиновении ЦРУ правительству». Центральная разведка подчиняется президенту, как своему верховному руководителю, ее деятельность контролируется и направляется Советом национальной безопасности. Правда, иногда и Белому дому, чтобы замаскировать откровенное вмешательство во внутренние дела других стран, выгодно сваливать вину за неблаговидные действия, вызвавшие возмущение мировой общественности, на свою разведку. Тогда-то на страницах американской печати и появляется поток инспирированных материалов о том, что ЦРУ «вышло из повиновения правительству и действует на свой собственный страх и риск». Этим обстоятельством стремится воспользоваться конкурирующая шпионская организация РУМО. Она подливает масла в огонь, чтобы под шумок еще больше очернить своего соперника — ЦРУ.

Сейчас трудно сделать вывод, к чему приведет эта схватка шпионских пауков в банке. ЦРУ пока сохранило свои основные позиции, хотя ему пришлось все же кое в чем поступиться. Разведка с помощью самолетов-шпионов У-2 после карибского кризиса так и осталась в ведении РУЛЮ. Военным разведчикам были полностью переданы и «небесные шпионы» — искусственные спутники Земли.

В подчинение разведывательной службы Пентагона фактически вошел и такой чрезвычайно важный шпионский орган, как сверхсекретное Агентство национальной безопасности.

О нем следует сказать более подробно.

 

«Слоеный пирог» электронной разведки

Агентство национальной безопасности было создано по секретной директиве президента Трумэна в 1952 году. «Агентство национальной безопасности, — лаконично говорилось в этом документе, — предназначено выполнять технические функции, связанные с национальной безопасностью». Если перевести это неопределенное выражение на нормальный человеческий язык, то об АНБ можно сказать следующее: его задача — перехватывать, анализировать и дешифровывать радио- и телеграфную переписку и переговоры дипломатических и военных учреждений других стран, в первую очередь социалистических.

Начальником АНБ является вице-адмирал Ноэл А. М. Гэйлер. В его распоряжении 38 тысяч сотрудников — специалистов в области радио, телефонной и телеграфной связи, электротехники и электроники, радиооператоров, математиков, криптографов, шифровальщиков. Расположенное в форте Мид (штат Мэриленд), примерно в 40 километрах от Вашингтона, в огромном подковообразном трехэтажном здании. Агентство ведет радио- и электронную разведку во всем мире. Оно имеет для этой цели огромную сеть станций радиоперехвата (более двух тысяч перехватывающих постов), разбросанных по всему земному шару.

Особенно внимательно «слухачи» АНБ следят за шифрованными телеграммами иностранных дипломатических представительств, аккредитованных в Вашингтоне. По свидетельству бывших сотрудников Агентства В. Мартина и В. Митчела, длительное время работавших в этом разведывательном органе, криптографам АНБ удавалось успешно читать секретную дипломатическую переписку многих государств, в том числе Франции, Турции, Италии и др.

Структура АНБ характеризует основные направления деятельности этого учреждения. В него входят четыре управления: оперативное управление, управление по научным исследованиям, управление по защите связи и управление по вопросам безопасности.

Оперативное управление получает материалы радиоперехватов от периферийных станций, производит криптоанализ этих материалов, а также исследование полученных в результате этого данных.

Управление по научным исследованиям занимается исследовательской работой по вопросам криптоанализа, счетно-вычислительных машин, распространения радиоволн и ведет работу по созданию новой аппаратуры для шпионской связи.

Управление по защите связи разрабатывает шифровальные системы для правительственных учреждений Соединенных Штатов и обеспечивает их безопасность.

Управление по вопросам безопасности производит проверку личного состава Агентства, ведет наблюдение за сотрудниками и следит за их лояльностью.

Особый интерес представляет оперативное управление. В нем имеются следующие основные отделы: отдел правительственных шифровальных систем и дипломатических кодов Советского Союза; отдел шифровальных систем Советской Армии и шифровальных систем, используемых внутри СССР; отдел кодов и шифровальных систем социалистических стран; отдел кодов и шифровальных систем союзников Соединенных Штатов и нейтральных стран; отдел, обрабатывающий материалы с помощью счетно-вычислительных машин и специальной аппаратуры для других подразделений Агентства.

В свете всех приведенных фактов напрашивается вывод, что секретной службе Пентагона уже удалось сосредоточить в своих руках главные технические средства разведывательного сообщества Соединенных Штатов, с помощью которых она ведет в глобальном масштабе электронный и воздушно-технический шпионаж.

«Разведывательный корабль «Пуэбло», — писала газета «Нью-Йорк таймс», — был лишь одним из звеньев той огромной сети средств электронного подслушивания, которую США использует на суше и на море, в воздухе и в космосе». И действительно, на суше протянулись цепи постов радиоперехватов и мощных радаров от Окинавы до Аляски и от Гренландии до Турции. В верхних слоях атмосферы неслышно крадутся самолеты-шпионы. В космосе — спутники-шпионы. А моря и океаны бороздят флотилии разведывательных надводных кораблей «и подводных лодок-шпионов. Таков «слоеный пирог» электронной разведки, созданной секретной службой Пентагона в рамках программы «непрерывного шпионажа».

 

Шпионаж с высоты 200 километров

Американская разведка немедленно использовала первые достижения человечества по освоению космического пространства. «Благодаря сложным аппаратам, летающим со скоростью 17000 миль в час, — живописала недавно американская «Нью-Йорк таймс», — агенты разведки могут теперь устроить себе передышку и, удобно расположившись в своих устланных коврами кабинетах на берегах реки Потомак, спокойно подсчитывать межконтинентальные ракеты, размещенные в Советском Казахстане, подслушивать разговоры, ведущиеся между Москвой и какой-нибудь советской подводной лодкой, находящейся около Таити, слушать, как идет отсчет времени перед запуском какого-нибудь спутника, и делать это с такой легкостью, как если бы дело касалось запуска космической кабины «Джемини» во Флориде, следить за сигналами, которые оставляют на экранах радиолокаторов вражеские бомбардировщики, и наблюдать, не появятся ли где-нибудь следы теплового излучения ракет противника».

В общем, если верить нью-йоркской газете, для американской разведки с появлением искусственных спутников Земли наступил поистине золотой век, а для заокеанских шпионов, рисковавших прежде своей шкурой, настала спокойная жизнь.

Несомненно, это стремление выдать желаемое за действительное. И скорее всего, не по неразумению, а вполне сознательно: кто-то использовал. «Нью-Йорк таймс», чтобы отвлечь мировую общественность от того бесспорного факта, что в век атома и ракет американская разведка вынуждена в еще большей степени, чем прежде, использовать человеческий материал, — засылать своих шпионов и супершпионов в мир социализма, выискивать там подлецов и предателей. Без тайных агентов, без диверсантов, без террористов огромный маховик разведывательной машины немедленно остановился бы. Не зря та же «Нью-Йорк таймс», несколько поостынув, вынуждена была признать, что «во многих важных случаях тем связующим звеном, которое придает всему остальному смысл и значение, остается все же человек, получивший указание о чем-то договориться или раздобыть какие-то конкретные данные. Сейчас, как и в XVIII веке, порою только люди могут вести эту работу в опасных и трудных условиях».

Но факт остается фактом, что вот уже 10 лет, как американцы пытаются организовать космический шпионаж за оборонными объектами в Советском Союзе и социалистических странах с помощью искусственных спутников Земли. Судя по американской печати, шпионаж из космоса почти полностью заменил разведывательные полеты по обанкротившейся программе «У-2».

О масштабах космического шпионажа Вашингтона МОЖНО составить представление по следующим данным, почерпнутым из американской прессы.

Со дня запуска в 1958 году первого американского спутника и до середины 1967 года из 455 искусственных космических объектов, запущенных в Соединенных Штатах, по меньшей мере 346 выполняли разведывательные функции. Из 30 спутников, выведенных на орбиту в США с января по июнь 1968 года, две трети были шпионами Пентагона. Первый спутник-шпион «Самос» был запущен в январе 1961 года. Его считали прямым преемником самолета-шпиона У-2 и откровенно называют «беспилотным спутником с задачей фоторазведки над Россией». В 1963 году США уже располагали одновременно целой серией из 6—9 спутников-шпионов «Самос».

В 1966 году спутник «Самос» — огромная сигара длиной 7,5 метра и 1,5 метра в диаметре — выводимый ранее в космическое пространство ракетой «Атлас» на траекторию с апогеем 450 километров и перигеем 150 километров, был существенно усовершенствован. Сейчас у спутника мощная фотокамера, которая с высоты 160 километров может четко фотографировать объекты размером всего в 1—1,5 метра. Как только пленка отснята, кассета с ней выбрасывается по команде с Земли, когда спутник проходит вблизи Гавайских островов. Специальные самолеты С-130 подхватывают кассету прямо в воздухе с помощью особых сетей. Если кассета упадет в воду, то непотопляемое устройство удержит на поверхности, пока ее подберет вертолет или корабль.

Ракетой «Аджена», которая теперь скреплена со спутником «Самос», можно управлять с Земли, в случае необходимости изменять высоту и орбитальную плоскость спутника-шпиона, придавать оптимальный угол для точного фотографирования.

В американских технических журналах можно было найти намеки на то, что новая модель спутника «Самос» имеет телевизионную систему, с помощью которой специалисты-разведчики на Земле могут рассмотреть военные объекты, над которыми пролетает спутник.

Спутник находится на орбите несколько месяцев, до тех пор, пока будет израсходован запас фотопленки и кассет. После этого ракета «Аджена» отбрасывается, а система съемочных камер возвращается на Землю.

Система «Самос» — позднее она была зашифрована как «Проект 720А» — дополняется другими спутниками, которые ведут разведку в космосе.

Здесь в первую очередь нужно упомянуть о спутнике-шпионе «Мидас». Система этих спутников применяется для обнаружения баллистических ракет с помощью инфракрасных детекторов, настолько чувствительных, что они способны обнаруживать зажженную сигарету с высоты около тринадцати километров. А о выхлопных газах запускаемых ракет, имеющих огромную температуру, и говорить нечего.

Спутник-шпион «Феррет» представляет собой подслушивающее устройство. Он начинен электронными приборами и средствами связи, которые с большой высоты перехватывают переговоры по радио. Есть и другие спутники: «Транзит», «Тирос», «Вела», «Ио», «Курир», «Эхо», «Нимбус», «Эсса». «Траак», выполняющие полностью или частично различные разведывательные задания.

Разведка Соединенных Штатов для целей шпионажа использует не только беспилотные спутники Земли. Цепкие лапы шефов ЦРУ, Пентагона и АНБ протянулись к американским пилотируемым космическим кораблям, запускаемым по программам Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА). Так, по свидетельству американской печати, космонавты в ходе полетов на кораблях «Джемини» выполняли отдельные разведывательные задания Пентагона по визуальному обнаружению и распознаванию объектов на Земле. То же самое писали и о полете корабля «Аполлон-7», проведенном в октябре 1968 года.

Тенденция заменить автоматы людьми для выполнения шпионских заданий в космосе все яснее прослеживается за океаном. Американский журнал «Юнайтед Стейтс ньюс энд Уорлд рипорт» сообщил недавно о проекте разведывательного космического корабля «Мол» с двумя космонавтами на борту. Этот проект намечено осуществить в 1970 году.

В последнее время на страницах зарубежной печати появляется все меньше информации об американских спутниках-шпионах. Пентагон и ЦРУ приняли меры к строгому засекречиванию программ, связанных с космическим шпионажем. И все же по этим немногим данным можно прийти к выводу, что спутники-шпионы вовсе не такое уж абсолютное разведывательное оружие, как это иногда пытаются представить в Вашингтоне. Они многого не могут, а еще большего не умеют. И летают эти космические шпионы до поры до времени, как это было с их предшественником самолетом-шпионом У-2. Для тех, кто в Соединенных Штатах делает ставку на шпионаж из космоса, это дело может обернуться новым конфузом.

 

Политика еще более авантюристическая и коварная

Вернемся к событиям в Японском море. Здесь дело не только в шпионаже. После задержания «Пуэбло» в Вашингтоне разразился острый приступ военной истерии. Возгласы, один другого воинственнее, раздавались и в Белом доме, и в Капитолии, и в Пентагоне. «Ястребы» на разных государственных уровнях изо всех сил принялись нагнетать атмосферу военного психоза и состязаться в брани и угрозах в адрес Корейской Народно-Демократической Республики и всего социалистического содружества. И дело не ограничилось только словами. Президент Джонсон отдал приказ о призыве 15 тысяч летчиков-резервистов. К берегам КНДР был послам авианосец «Энтерпрайз» и отряд боевых кораблей Тихоокеанского флота США. С Окинавы на базы в Южной Корее перебросили две эскадрильи истребителей-бомбардировщиков. Американские войска в южной части Корейского полуострова и сеульская марионеточная армия были приведены в боевую готовность.

Чем все это объяснить? Вопрос здесь не только в том, что правящие круги США были чрезвычайно раздражены и обеспокоены провалом своих морских шпионов. «Захват разведывательного корабля «Пуэбло», — сообщило агентство «Ассошиэйтед Пресс», — дает коммунистам возможность изучить некоторые виды самого современного американского снаряжения для электронного сбора разведывательной информации». А журнал «Тайм», выдавая нервозность руководителей американской разведки, писал: «Коммунисты получили секретное электронное снаряжение, настолько сложное, что оно стоит на грани недостижимого».

И все же, неужели из-за незначительного, в общем-то, локального инцидента нужно было подводить мир к грачи нового военного конфликта в районе Тихого океана? Что здесь такого особенного? Шпионы делали свое грязное дело. Их поймали на месте преступления за руку. Они должны понести наказание. Это в порядке вещей. И здесь нет никакого удара по национальному престижу Соединенных Штатов. Никто не нанес оскорбления американскому народу, он здесь ни при чем. Просто произошел очередной скандальный провал шпионской службы Вашингтона.

Но суть всего происходящего в Вашингтоне станет понятной, если напомнить о том, что в наши дни сбор шпионской информации превратился во второстепенную задачу американской разведки. Шпионское сообщество Соединенных Штатов. включающее четыре главных разведывательных органа: ЦРУ, РУМО, АНБ и Управление разведки и исследований госдепартамента, занимается ныне не старомодным классическим шпионажем, а главным образом «активной разведкой» — организацией психологической войны, устройством заговоров, подготовкой и проведением интервенции. Французский журнал «Планет» писал недавно, что, по мнению Аллена Даллеса и его ученика, нынешнего директора ЦРУ Ричарда Хелмса, шпионаж дает превосходный материал для романов и фильмов. Но он не ведет к господству над миром. Поэтому американская разведка вышла «из обычной области