XLVII

Союзный дворец

Имперская столица

Люсьен

Военный округ Пешт

Синдикат Дракона

18 августа 3033 года

Теодор поднял глаза к потолку. Огромный зал, свету вдосталь — сотни круглых, сделанных из цветной бумаги китайских фонариков трудятся во всю мощь, светят со всех сторон, однако почерневшие от времени деревянные стропила под потолком все равно отбрасывают тени, и ближе к коньку крыши сгущается таинственная тьма. В этом несоответствии светлого низа и темного верха было что-то мистическое.

Некое подобие Синдиката, решил он. И моей души…

Внизу в ярком свете бумажных фонариков все прибывали и прибывали гости. Придворные кружили по залу, сбивались в кружки. Как было заведено исстари, одну половину зала занимали преимущественно женщины, другую — мужчины. Гости одеты в традиционные наряды, а также в вечерние костюмы. Покрои мужских нарядов самые причудливые, однако цветовая гамма все та же, что и несколько тысяч лет назад, — черное и серое либо в черную и серую полоску.

Разве что офицерские мундиры отличаются большим разнообразием. Другое дело женщины, большинство из которых наряжены в кимоно самых разнообразных расцветок с преобладанием белого и золотистого, отчего их масса издали напоминает поле созревающих подсолнухов.

Настроение у гостей было радостное, возвышенное. Понятно, трехдневные торжества по случаю дня рождения Координатора — самый популярный праздник в Синдикате. Уже который год Теодор только в эти дни посещал столицу. Даже в самые худшие дни разрыва с отцом он неизменно получал приглашение — с формальной точки зрения было немыслимо позабыть о принце, наследнике престола, однако отец никогда не присылал именного билета. Надписи всегда сухие и безликие.

Согласно традиции, принц не имел права отказаться от приглашения. Случалось, он пропускал собственные дни рождения, но не прибыть в Люсьен не мог. Хотя эти поездки ему лично доставляли мало радости. Каждый раз на память приходил тот день, когда его в наказание за строптивость отправили на Марфик в Легион Веги.

Двор вовсе не интересовал Теодора. Единственное, что его огорчало, — разлука с матерью. Однако даже в те дни, когда он наведывался в столицу, встречи с Жасмин проходили как бы в тени Такаши, что никак не способствовало теплоте общения. Радовали также предстоящие встречи с Хранительницей Констанцией Куритой, но с ней они часто переписывались, даже виделись, обменивались голограммами, посылали друг к другу курьеров. Мать также писала сыну, однако, судя по строгой назидательности и ни на чем не основанным укорам, принц подозревал, что ее рукой водил отец.

В течение трех лет, что он занимал должность канрея, Теодор два раза сознательно игнорировал приглашения, присланные из дворцовой канцелярии. Он понимал, что его отсутствие подогревает слухи о расколе, наметившемся внутри правящей семьи, однако у него не было выбора — дела настоятельно требовали присутствия Теодора, а пожертвовать этим он никак не мог. Неудовольствие отца можно пережить… Он, конечно, посылал приветственные телеграммы с пожеланиями доброго здоровья и долгих лет жизни, отправлял дорогие подарки. Констанция сообщила в письме, что Такаши приказал лорду-камергеру сжечь эти послания, не распечатывая, а подарки отослать в самые дальние хранилища. Теодор не мог понять, откуда такая злоба? И зачем?..

На этот раз все было по-другому. В этот год принц в первый раз почувствовал свою силу, впервые за десять лет он почувствовал, что способен выстоять в любом конфликте с отцом. У него появилась возможность выбора, и он отважился посетить праздник. Не по принуждению, но по собственной воле… Мероприятия, которыми он так усердно занимался в течение этого срока, дали свои плоды, так что теперь пора в Люсьен. Пробил час, когда следует выйти из тени.

Принц глянул в ту сторону, где стоял трон Дракона. Он возвышался на квадратном помосте, покрытом рядами искусно изготовленных татами. Трон представлял собой удивительное произведение декоративного искусства. Вырезанный из тика, он производил ошеломляющее впечатление изысканной отделкой. Позади трона виднелась стена, на которой располагался четырехметровый, отделанный по краям золотом диск. Поверхность стены напоминала угольную черноту космоса. На ней алыми искорками посверкивали звезды, входящие в Синдикат Дракона. На диске же было представлено изображение дракона с зубами из слоновой кости. Глаза у чудовища были из аметиста, изображение древней Терры, которое он держал в когтях, — из покрытого эмалью металла.

Такаши сидел на троне. Позу принял величественную, императорскую… Его черное шелковое кимоно — стоило только тоно пошевелиться, повести рукой — переливалось всеми цветами радуги. Его полосатые катагину и хакама, составлявшие неотъемлемые принадлежности камишимо, отливали матовым блеском. Волосы у Такаши были черные как смоль, только на висках серебра в избытке. Координатор всеми силами старался создать впечатление, что сам он и вся страна готовы встретить врага во всеоружии. К сожалению, прошли те времена, когда он часами мог высиживать на коленях в позе самурая. Ноги совсем не держат, а в коленопреклоненном положении тут же затекают… Такаши теперь не в состоянии выстаивать даже короткие церемонии. Любая попытка доказать, что он все еще крепок, заканчивалась печально. Подобные казусы угнетали его дух, по дворцу ползли неприятные, позорные для его чести слухи. Дракон не имеет права показывать свою слабость. Он по сути своей воплощение силы.

Видимость! Одна только показуха.

Это единственное, что я усвоил от тебя, отец. Самое важное в технологии власти — видимость! Создание приличного облика… Что за ним стоит — не важно. Тебе придется смириться с тем, что форма — это еще далеко не все.

Возле трона неподвижно, словно окаменевшая фигура, стоял Сабхаш Индрахар.

Наставник! Ты тоже играешь в эту игру, всеми силами пытаешься поддержать авторитет власти. Но ты единственный, кому хватило разума заглянуть на несколько лет вперед, вот почему ты начал заигрывать и со мной. Что ж, это мне на руку. С профессиональной точки зрения КВБ работает прилично. Только следует несколько почистить кадры и устранить из этого ведомства откровенных политиканов. Служба безопасности должна знать свое место. Только смотри, тщательно оберегай мои секреты. Интересно, а что Сабхаш таит от меня? Как насчет Нинью Кераи, который оставил меня и примкнул к тебе? Констанция сообщила, что ты недавно соизволил усыновить его. Решил сделать своим наследником. Я до сих пор считаю Нинью своим сторонником, членом узкого кружка. Мало ли чего не бывает между друзьями, но это усыновление?.. Или, может, он всегда был твоим агентом, а последний акт лишь закрепил его статус и упрочил положение в обществе?

Скажи, хозяин теней, что в этом вопросе правда, а что не более чем колыхание теней?

Сабхаш глазами отыскал в толпе Теодора и издали улыбнулся ему. Принц невольно вздрогнул — неужели директор сумел прочитать его мысли? Он отвел глаза. В этот момент его внимание привлекли перемещения придворных шагах в пяти от возвышения. Там стояли специальные чиновники, которые принимали подарки и аккуратно описывали каждый дар, заносили в особый реестр его стоимость. Теперь по призыву лорда-камергера представители самых благородных родов государства по очереди начали подходить к трону и читать стихи во славу повелителя. Риторики было хоть отбавляй!.. Большинство читало по бумажке, но некоторые гордо декламировали наизусть. Всем известна любовь Координатора к поэзии, поэтому в выражениях не стеснялись — «звездноликий» было одно из самых скромных сравнений. Теодор знал, что отец частенько оценивал возможности того или иного претендента по умению складывать стихи. Он сам порой баловался сочинительством… Теодор был напрочь лишен способностей к стихоплетству, Возможно, это одна из причин, почему отец глух ко всему, совершенному сыном.

Наконец чтение поздравительных виршей закончилось. Лорд-камергер кивнул Теодору Наследный принц вышел вперед — в этот момент сотни глаз смотрели на него. Он приблизился к возвышению, отвесил безукоризненный поклон, затем поднялся на возвышение — еще один столь же изысканный поклон. На полпути к трону он вновь согнулся в поясе.

— 0-медето, Координатор, — сказал он. Голос его звучал спокойно, негромко — как раз для самых ближних придворных, которые стояли в первых рядах.

— У меня нет таланта сочинять стихи, так что я приготовил для вас другой подарок.

Такаши чуть дернулся, однако Теодор полностью проигнорировал недовольство, появившееся на лице повелителя.

— Помнится, ты всегда был озабочен мыслью о возможном законном наследнике, который мог бы после меня поддержать славу Дома Куриты и всего Синдиката. Сегодня я могу сообщить, что выполнил твое пожелание. У меня есть сын, законный наследник трона Синдиката Дракона.

— Я уже слышал об этом незаконнорожденном и о женщине, родившей его, — фыркнул Такаши. — Их никто не приглашал. Надеюсь, это неудачная шутка?

— Это не шутка, — тем же тихим голосом ответил Теодор. — Конечно, кое-где существуют рожденные от меня дети, но в данном случае я имею в виду законного наследника, рожденного от законной жены.

— Это невозможно! Ты не женат!.. — рявкнул Такаши. — Индрахар сразу бы донес мне…

— Сказанное принцем — правда, тоно. — Сабхаш поклонился повелителю.

Вовремя!

В глазах Координатора вспыхнули гневные огоньки. Теодор спокойно смотрел на отца. Ни он, ни Сабхаш не сомневались, что вспышка гнева неизбежна. Директор КВБ выпрямился, лицо у него было все так же спокойно. Лорд-камергер и придворный поэт скатились со ступенек в зал — их словно ветром сдуло.

Такаши повернулся к Теодору:

— Кто эта женщина?

— Томое Сакаде.

— Ты глуп, как всегда, — сказал Координатор — Я аннулирую брачный договор.

 

XLVIII

Союзный дворец

Имперская столица

Люсьен

Военный округ Пешт

Синдикат Дракона

18 августа 3033 года

— Ты не сможешь этого сделать, — ответил Теодор.

— Согласно закону он имеет такое право, — подтвердил Сабхаш

Значит, ты решил сыграть собственную партию, Сабхаш-сама, отметил про себя Теодор. Он глянул в его сторону. Взгляд Индрахара, казалось, подтверждал — ты сомневался в этом? Я всегда веду свою игру. Такаши победоносно улыбнулся.

— Но Координатор никогда так не поступит, — прибавил директор КВБ.

— Ты что, — всполошился повелитель, — решил предать меня? Ты принял его сторону? — неприемлемо громко выкрикнул Такаши и ткнул пальцем в сторону принца.

Его щека начала подергиваться. Он тут же опомнился и злым шепотом спросил:

— Это что, заговор? Это ты все задумал, Сабхаш! Ты решил убить меня здесь, прямо на троне, и посадить на мое место эту марионетку. В таком случае ты сам глуп как пробка.

— Я ни в коем случае не держу сторону наследника против Координатора, — с достоинством ответил Сабхаш. — Все мои помыслы о Драконе. Его мощь, сила, мудрость — вот что главное для меня. Синдикат должен иметь достойного наследника. Главное, что требуется в это трудное для страны время, — преемственность и мирное разрешение любого конфликта. В этом залог стабильности государства. Мы не имеем права на слабость.

— Она же никто, — попытался возразить Такаши. Теодор поразился умению Сабхаша оглушать собеседника такими терминами, против которых никто возразить не посмеет. Даже Координатор… Однако когда дело касалось чести его законной жены, он не мог смолчать.

— Ну, кто она? — Теперь Координатор обратился к сыну. — Все ее документы поддельные, происхождения самого низкого. Дочь какого-то мелкого коммивояжера.

— Йе, тоно, — возразил директор KB Б. — Это не так.

Такаши вскочил, сделал шаг по направлению к Сабхашу. Теодор растерялся — гнев отца его мало беспокоил, но вот заявление Сабхаша ошеломило его. Сабхаш знал, что Томое являлась воспитанницей О5К? В этот момент позади, в толпе придворных, послышался какой-то нарастающий гул. Он невольно обернулся — по центральному проходу шла Констанция. Он бросил взгляд на женскую половину — Томое нигде не видно. Приметил мать — Жасмин стояла с встревоженным видом, окруженная фрейлинами. Сабхаш тоже смотрел в сторону приближавшейся Констанции — смотрел без всякого интереса, равнодушно, словно все дальнейшие ходы в этой придворной пьесе были известны изначально. Или, может, он сам являлся автором этой пьесы. Вряд ли… Авторов было несколько, и прежде всего — Констанция Курита. То-то они делают вид, что не замечают друг друга.

Наконец Сабхаш кивком обратил внимание Координатора на Хранительницу.

— Тоно, дзёкан Констанция поможет нам прояснить этот вопрос. Ей известна история Томое Сакаде.

Констанция поклонилась повелителю и начала:

— Томое Сакаде — это вымышленное имя. Да, выданные ей документы были подправлены — о причинах, вынудивших нас поступить именно таким образом, я скажу позже. Теперь у меня есть полное право рассказать ее историю — найдены документы, подтверждающие высокое происхождение этой женщины. Все они внесены в ваш личный банк данных, Координатор.

Настоящая фамилия Томое — Изезаки. Как вы знаете, это семья крупных предпринимателей и торговцев, владельцев верфей в Расалхаге, а также многочисленных торговых и посреднических фирм. По прямой линии Изезаки происходят от Ингрид Магнусон, являющейся потомком основателя Расалхага. Орден Пяти Колонн обнаружил все это уже после того, как девочку взяли на воспитание. В то время у нас не было твердой уверенности, что эта версия верна, поэтому мы решили не смущать покой ребенка.

Когда Томое подросла, она высказала решительное желание служить Синдикату в качестве пилота боевого робота. Мы сочли это желание достойным и поместили девочку в военную школу, а сами тем временем пытались выяснить ее происхождение. Мы полагали, что достойная судьба прямого потомка Ингрид Магнусон будет ярким примером сотрудничества и понимания между обеими нашими странами. В конце концов, она сама выбрала тот путь, на котором ее усилия принесут наибольшую пользу Синдикату, — она стала женой наследного принца. Теперь, когда мы получили неопровержимые документы, подтверждающие ее происхождение, этот брак представляется в ином свете. В потенциале это мощное средство объединения наших народов. Так что странно говорить, что в этом браке можно углядеть какое-то ущемление чести для одной из сторон.

Она еще хотела что-то добавить, однако теперь инициативу взял на себя Сабхаш Индрахар.

— Ингрид Магнусон вышла замуж за Карла Сакаде из клана Изезаки. Это событие случилось около пятисот лет назад.

— Когда узурпатор Стефан Амарис, — продолжил директор КВБ, — сверг Ричарда Камерона и погубил всех его потомков, он не успел довести до конца свой злодейский план. Во время массового избиения сторонников Звездной Лиги Дункан Камерон и Джохана Курита отсутствовали в своих апартаментах — у них была назначена встреча. Узнав о начавшихся гонениях, они с помощью одного из владельцев могучего, занимавшего прочные позиции в различных областях промышленности и торговли концерна «Судостроительное общество Изезаки» бежали с Терры. Камерон и Курита долго искали надежное убежище, бросались из одной звездной системы в другую, пока, наконец, не добрались до провинции Расалхаг, население которой уже в ту пору отличалось неукротимой волей к независимости. После ужасов, творившихся на Терре, после кровавой резни, учиненной сторонниками Амариса во Внутренней Сфере, ни Дункан, ни Джохана не испытывали особой приверженности к Звездной Лиге. Их целью стала безопасность. Они изменили фамилии, стали именоваться Сакаде и, используя помощь Изезаки, официально вступили в их клан.

Однако старейшины рода Изезаки действовали далеко не бескорыстно, когда позволили пришельцам сменить фамилии. Они допустили утечку информации, в результате Координатору Минору стало известна эта история. В благодарность Координатор выдал королевский патент, гарантирующий торговые операции концерна по всем территориям государств-наследников. С тех пор этот патент подтверждает каждый, вступающий на пост Координатора.

— Когда я подписывал соответствующую бумагу, ни о чем таком слыхом не слыхивал, — признался Такаши.

— Очень жаль, тоно. Секрет сделки с Изезаки был утерян во время суматохи, связанной с переездом Координатора Хинхиро в новый дворец. Вся эта история была восстановлена только в недавнее время, когда стали тщательно проверять все без исключения записи, относящиеся к самым древним пластам нашей истории. — Саб-хаш сложил руки на груди, затем продолжил: — Теперь вы можете спокойно благословить этот брак между вашим наследником и этой дамой, добросовестно служащей в ОВСД.

— Я, по праву Хранительницы, подтверждаю его слова, тоно, — добавила Констанция. — Вы не имеете права в такой ответственный момент поддаваться чувствам. Брак оформлен согласно всем требованиям традиции. Эта женщина вполне достойная супруга для принца из Дома Куриты.

Такаши вновь принял величественную позу, нахмурился.

Констанция попросила:

— Позвольте мне представить вам эту даму, тоно.

Такаши ничего не ответил, но это не смутило Хранительницу. Она повернулась к женской половине зала и призывно махнула рукой со сложенным веером. Толпа заходила ходуном, неожиданно начала раздаваться — любопытные столпились у образовавшегося прохода.

Томое вышла вперед. Она вела за руки десятилетнего мальчика и маленькую девочку. Ступала часто, шаг укоротила настолько, насколько позволяло парадное кимоно. Внешним видом Томое напоминала придворных дам — лицо убрано косметикой, замысловатая прическа… Двигалась грациозно, красавица из красавиц. Теодор сдержал восхищенный вздох… После стольких лет вражды с отцом, сражений, долгой и нудной работы по отстаиванию своего понимания долга и обязанностей судьба сделала ему неоценимый подарок. Он уже невольно прикидывал все практические последствия подобного поворота событий. Тот шаг, на который он решился, теперь оказывался ненужным — у Такаши нет выбора. Он вынужден признать брак законным, а маленького Хохиро — наследным принцем. В этом случае перед Томое открывается широкая перспектива служебного роста, а Теодор получает серьезную опору в лице своей жены. Теперь она не просто могла заменить его, а сделать это на вполне официальной основе.

Хохиро был наряжен в самурайский костюм, наследник Теодора был высок для своего возраста и хорошо сложен. Своего положения он не стеснялся, но держался строго — по сторонам не глазел, не дергался. Вел себя так, как учила его тетя Констанция. С другой стороны Томое держала за руку пятилетнюю Оми. Девочка была настолько хорошенькая, нарядное кимоно так шло ей, что Хранительница не выдержала — подошла и взяла ее за другую руку. Девочка шла, спотыкаясь, и обе женщины помогали ей.

Наконец все они встали перед Координатором, одновременно низко поклонились. Все, кроме Оми, — малышка во все глаза разглядывала дедушку, о котором мама и папа всегда разговаривали шепотом. Он, наверное, очень строгий.

Действительно, Такаши сидел молча с мрачным лицом, прихватив в горсть подбородок.

— Тоно, у вас есть еще один внук Дракона, — сообщила Томое. — Маленький Минору. Ему два годика, он находится под присмотром дзёкан Флоримель в ее поместье.

Такаши по-прежнему хранил молчание, разглядывал неожиданно появившуюся невестку. Теодор терзался, не в силах разгадать, о чем он в тот момент думает. В любом случае Теодор будет изо всех сил защищать свою семью — на это обычай дает ему право. Такаши оторвал руку от подбородка. Щека успокоилась, нервный тик больше не досаждал ему. Он с такой силой схватился за подлокотники, что костяшки пальцев побелели.

— На этом сюрпризы исчерпаны? — спросил он.

— Это как раз тот случай, — сказал Сабхаш, — когда Дракон знает то, что неизвестно пронырливому Лису.

Такаши против воли рассмеялся, устроился поудобнее на троне и нарочито небрежно сказал:

— Хорошо. Добро пожаловать, дзёкан Томое. Рад встрече…

Напряжение разом спало, что-то подобное вздоху облегчения пронеслось в зале. Теодор тоже перевел дыхание — оказывается, он несколько мгновений не дышал. Он попытался подойти к Томое, но по пути его перехватил озабоченный Хохиро. Сын непременно хотел узнать, правильно ли он вел себя в присутствии дедушки? Пока отец хвалил сына, уверяя, что тот оказался на высоте,

Сабхаш подозвал лорда-камергера и приказал ему сделать официальное объявление о женитьбе принца Теодора. После долгого оцепенения зал вдруг взорвался приветственными возгласами. Все зааплодировали…

Такаши с бесстрастным лицом откинулся к спинке трона. Придворным он казался величественным, Теодор, стоявший ближе к трону, видел, как обеспокоен отец. Насколько он знал его, Координатора вряд ли убедили доводы Сабхаша и Констанции, но поделать он ничего не мог. Вот что тревожило Координатора — его поставили перед фактом, и он ничего не может предпринять, чтобы отстоять свою точку зрения. В этом таился какой-то многозначительный намек… Теодор посочувствовал отцу — какую злую шутку сыграла с ним необходимость сохранить лицо! В любом случае образ должен поддерживаться, несмотря ни на что.

Да здравствует видимость!..

Краем зрения Теодор заметил, как Сабхаш подозвал к себе Нинью Кераи и достаточно громко сказал:

— Свяжи остальные концы, Нинью-кун.

 

XLIX

Жилой комплекс «Йошин»

Бленширетон

Уолкот

Военный округ Пешт

Синдикат Дракона

21 сентября 3033 года

Кэтлин Палмер переступила через порог, быстро оглядела комнату. Вроде все в порядке, все на своих местах. Отсутствовала она, правда, недолго, но кто знает… Затем прошла в спальню, ребенок спокойно спал в своей кроватке. Кэтлин вернулась к двери и закрыла ее. В последнее время она сменила дверь, поставила новые замки.

Удовлетворенная осмотром, она заглянула на кухню, вытащила пистолет из кармана под мышкой и положила на тумбочку. Заварила жасминовый чай, с удовольствием сделала маленький глоток. Теперь можно разогреть обед. Включила кухонный комбайн, вышла в комнату переодеться, а когда вернулась на кухню, обнаружила за столом Нинью Кераи. Так и замерла в дверном проеме…

— Привет, Кэтлин. — Он помахал ей рукой.

— Нинью?

— Рад, что ты не забыла меня.

— Таких, как ты, не забывают. Откуда ты здесь взялся?

Он пожал плечами и в свою очередь спросил:

— Как ребенок?

— Ты имеешь в виду Франклина?

— А что, у тебя есть другой сынишка?

Кэтлин опустила голову.

— Какое тебе до этого дело? — едва слышно спросила она.

— Какая разница, кто нашел тебя — я или кто-нибудь другой. Ты не имела права поступать подобным образом. Конец был бы тот же самый.

— Когда я сбежала от вас, я знала, что вы все равно меня отыщете. Как только я услышала о женитьбе принца, я сразу догадалась, что это конец. Страховка потеряла смысл. Совсем наоборот, теперь этот ребенок — помеха.

— Прости, Кэтлин, — сказал Нинью и полез к себе под мышку.

— Еще чего!..

Она плеснула горячий чай ему в лицо и попыталась достать его подбородок пяткой левой ноги, однако Нинью оказался резвее. Он успел увернуться и от струи, и от выпада. Метнулся в сторону… С громовым звоном разбилась чашка. На мелкие осколки…

Нинью перекатился через кресло и вскочил на ноги. Успел перехватить руку Кэтлин, метнувшуюся к тумбочке, где лежал пистолет.

Женщина врезала ему ребром ладони по шее — Нинью выпустил ее руку, отшатнулся. В рукопашном бою Нинью, конечно, был куда сильнее, но Кэтлин придавала силы мысль о ребенке. Нинью, отпустив руку женщины, заметно расслабился, однако Кэтлин наверняка знала, что его якобы неуклюжести доверять нельзя. Этот мог взорваться в каждую секунду Она мгновенно приняла боевую стойку В любом случае она могла рассчитывать только на свой пистолет либо на какое-нибудь другое оружие, которое могло подвернуться под руку.

Быстро обежала глазами комнату Ах, какая непростительная ошибка! Нинью сразу догадался, что она высматривает, и тут же попытался нанести удар сокрушительной силы. Она успела увернуться и провести контрприем — в этот момент Кэтлин почувствовала что-то твердое у него под мышкой. Она тут же переменила позицию — только бы добраться до его оружия!

— Глупишь, Кэтлин. У тебя же нет шансов. Тебе не следовало спасаться бегством.

Конечно, он прав, но что она могла с собой поделать. Мысль о том, что они убьют мальчика, привела ее в ярость. Она совершенно потеряла голову. Теперь он предлагает ей сдаться — взглянуть на неизбежное, так сказать, трезво. Спокойно наблюдать, как этот негодяй застрелит ребенка? Ну уж нет, лучше самой погибнуть.

Она сделала полшага назад, почувствовала икрой ножку другого кресла.

Эх, была не была!

Зацепив кресло левой ногой, она крепко ухватилась за ножку и тут же метнула его в Нинью. Тот попытался отклониться влево и на какое-то мгновение открыл Кэтлин путь к тумбочке. Как только кресло попало в стену, она бросилась в ту сторону. Успела схватиться за рукоять пистолета, однако Нинью, метнувшись в ту же сторону, обхватил ее за грудь. Поднял в воздух и швырнул на пол. Резкая боль пронзила позвоночник. Следом на голову обрушился мощный удар. Свет померк перед глазами.

Когда она пришла в себя, Нинью стоял над ней с ее пистолетом в руке.

— Ладно, кончай скорее, — коротко бросила она, потом добавила: — Сначала меня, потом ребенка.

Нинью отрицательно покачал головой.

Возможно, ему вспомнились совместно проведенные дни? У него дрогнуло сердце?

Напрасные надежды…

Она подумала, что мальчик, должно быть, проснулся — сколько шума они здесь наделали! Может, он даже сбежал, заметив, как она дерется с чужим мужчиной. Она предупреждала — если почувствует опасность, пусть бежит без оглядки. Ох, что ж ты вышел в комнату? Мы разбудили тебя, правда?.. Кэтлин попыталась было показать ему, что надо бежать, голосом предупредить его, однако даже пошевелиться не смогла.

Металлическая метательная звездочка пролетела возле шеи мальчика. Он со страху попытался загородиться от нее рукой. Напрасные усилия! Кровь хлынула из глубокой раны на шее. Мальчик упал на пол.

Он сейчас в шоке и не почувствует боли. Эта мысль успокоила Кэтлин.

Сказать, что все происходит помимо нее, в каком-то бреду, было нельзя. Она все ясно видела и слышала. Сердце, казалось, перестало биться. Она лежала и смотрела, как жизнь ребенка вытекает из него вместе с кровью. Ковер заметно намок под ним, там появились новые оттенки — какой-то неестественный багрянец лег на рисунок.

Нинью переступил через мальчика и направился в спальню. Через несколько минут он вернулся с портфелем, набитым бумагами. Отдельную кипу небрежно сложенных документов сунул во внутренний карман. Затем подошел, склонился над Кэтлин. Он помассировал на ее теле известные только агентам КВБ точки, и боль сразу унялась. Потом взял женщину за горло и сдавил его. Свет помутился у Кэтлин перед глазами. Она едва разобрала голос Нинью.

— Ужасная трагедия! Молодая мать и ее ребенок погибли в огне во время пожара в квартире. Неплохой заголовок для местной программы новостей… Длинноват, правда, а так ничего, сойдет.

Так и случилось — в вечерних новостях появилась информация о пожаре в жилом комплексе «Йошин», о слаженной работе пожарных команд. К сожалению, несчастный случай не обошелся без жертв — сгорела молодая мать и ее одиннадцатилетний сын.

Нинью должен был покинуть дом незамеченным. Пожар следовало устроить таким образом, чтобы никто ничего не заподозрил. По крайней мере, в первое время… Свидетелей его посещения быть не должно. Все приметы насильственной смерти должен поглотить огонь.

Он умело выполнил свою работу.

Кэтлин очнулась от нестерпимого жара, закашлялась, выплюнула сгусток крови. Пламя лизало ковер, на котором лежал мальчик. Кэтлин почувствовала сожаление — он никогда не станет мужчиной. Но, когда темнота навалилась на нее, последняя мысль была о сыне — Франклине. Челнок, на котором ему помог бежать Маркус Курита, покинул планету в полдень.

 

L

Усыпальница Курита «Тайное Снадобье»

Союзный дворец

Люсьен

Военный округ Пешт

Синдикат Дракона

2 января 3034 года

Пять колонн, едва заметных в густом полумраке, поддерживали возвышение, на котором располагалась священная камора. В ней в покрытой белыми татами мраморной гробнице лежал когда-то наводивший ужас на врагов и друзей Широ Курита.

Основатель рода…

Камора была выстроена на особом возвышении в глубине потайного внутреннего мавзолея, называемого «Залом Тайного Снадобья». Здесь находилась усыпальница членов рода Курита. Плиты их надгробий едва очерчивались и терялись в глубине помещения, только дерзкому Широ была оказана честь упокоиться на подпираемой столпами мудрости, силы, дерзости, хитрости и отваги высоте. Перед входом в гробницу Широ, на верхней площадке лестницы, на коленях стояла Хранительница семьи Констанция Курита. Она неотрывно смотрела на вырезанную из бивня лабреанского монодона фигуру устремленного в небо дракона, установленную на резном постаменте в голове гробницы. В нем, по преданию, покоился дух неукротимого Широ.

Вокруг Хранительницы в четырех углах обширного татами в той же позе застыли четыре старших адепта ордена. Во время медитации Констанции не дано было видеть их, но она ощущала их внутреннюю силу, помогавшую ей слиться с духом предка.

Теодору только издали разрешили наблюдать за Хранительницей, погрузившейся в «час уединения». Пять облаченных в древние доспехи стражей мягко, но решительно преградили ему путь — он топтался у порога зала «Тайного Снадобья», поглядывал в полутьму, начинал расхаживать по освещенному солнцем «Залу Углубления Мысли», предшествующему мавзолею. Времени в обрез, но потревожить Констанцию в минуты разговора с предком немыслимо.

Наконец Хранительница поднялась, хлопнула в ладоши и — по-видимому, прощаясь с духом Широ — поклонилась священному дракону Очнувшиеся адепты, в свою очередь, тоже склонили головы перед воплощением духа главы рода. Затем они по очереди, не отворачивая лиц от статуи, начали отступать к выходу из каморы и так же, пятясь, начали спускаться по лестнице. Стражи расступились, выпуская их из усыпальницы.

— Все в порядке? — уже за порогом мавзолея, отослав своих помощников, спросила Констанция у Теодора.

— Пока движемся в соответствии с планом… — ответил принц. — Все четыре полка Легиона Веги выглядят просто отлично. — Теодор не удержался от довольной улыбки. — Я просто не ожидал, что они с такой лихостью высадятся на планете, пройдут парадным маршем. Знаешь, в их движении было ощущение неодолимой силы… Они, конечно, выглядят не так нарядно, как наши гвардейские части, но теперь это далеко не отбросы армии, а вполне крепкий увесистый кулак. В общем-то, к парадам они готовились меньше всего.

— К тому же весь личный состав легиона фанатично предан тебе, Теодор. Они не посрамят тебя перед Координатором.

— Будем надеяться. — Теодор пожал плечами.

Констанция искоса глянула на брата. Ответ какой-то неопределенный… Конечно, боится сглазить, но Хранительница успела отметить довольную улыбку, скользнувшую по губам принца. Любой гордился бы тем, чего ему удалось добиться от когда-то самого дрянного соединения в армии.

Теодор решил сменить тему.

— Судя по полученной информации, мятеж на родной планете таи-шо Реитоши продолжает расширяться. — Лицо его посуровело, сразу улетучилась радость в глазах. — Координатор позволил таи-шо самому разобраться с восставшими. Его Первый полк будет переброшен в этот мир.

— Кстати, — поделилась Констанция, — Седьмой тоже убывает с Люсьена. Уж не по твоему ли приказу?

— У них назначены учения на четвертой луне в системе Дай коку.

—До сих пор Координатор ни разу не оставался без полков «Меча света» на Люсьене. Он не отменил твой приказ?

— Как военный министр, я полагаю, что гвардейским частям просто необходимы подобные учения в условиях пониженной силы тяжести. Когда я познакомился с документами, оказалось, что в последний раз они высаживались на спутник планеты много лет назад. Мы не имеем права так легкомысленно относиться к подобному виду боевых действий. Когда я провел учебное занятие с пилотами боевых роботов, сразу убедился, насколько они беспомощны в тактике боя при малой гравитации. Собственно, все было согласовано в высшем руководстве. Составлены графики, выделен транспорт, средства… Так что здесь не подкопаешься.

— Что, если Координатор поймет, что допустил ошибку?..

Теодор покивал.

— Я отвечу, какой смысл держать их в столице, когда планету охраняют четыре вполне боеспособных полка Легиона Веги.

— Твоего легиона? В то время как гвардейские части, любимые Координатором, удаляются с планеты.

— Это простое совпадение, — невозмутимо ответил Теодор. — Судя по последнему обзору оперативного отдела Генерального штаба, необходимость полкам «Меча света» поучаствовать в кое-каких операциях зреет со дня на день. Так что они не скоро попадут на Люсьен. Их личному составу необходимо освоить кое-какие новые тактические приемы в составе копья, роты и батальона. Кроме того, я хотел бы пропустить элитных водителей через наш учебный тренажер.

— Выходит, мы еще долго не увидим в столице наших славных гвардейцев?

— Выходит, так, — кивнул Теодор. — Это, на мой взгляд, самый безболезненный путь лишить Координатора верных ему частей. Никакого насилия. Директор КВБ, например, утверждает — и справедливо утверждает! — что никто ни о чем не догадается. И отцу будет меньше хлопот, если у него под рукой не окажется полков «Меча света». В последнее время он ведет себя как-то странно… — Теодор замолчал, видимо подбирая приемлемое выражение, затем закончил: — Я бы сказал, непредсказуемо. Порой его так заносит, что… Одним словом, Сабхаш-сама одобрил этот план.

— Это меня и пугает. В последнее время Индрахар Сабхаш что-то стал слишком любезен с тобой. Если он узнает, какую информацию я тебе передала, думаю, настроение у него сразу испортится.

— Констанция, столкновение с Сабхашем неизбежно. С нарастанием угрозы со стороны Домов Дэвиона и Штайнера я буду вынужден прибегнуть к решительным действиям. Правда, нельзя спешить, действовать грубо, непоследовательно — с этим я согласен, но от этого крутость предпринимаемых мер не должна пострадать. Понятно, что наши решения в кое-каких кругах будут восприняты неоднозначно, а кое-где прямо отвергнуты. В том и состоит задача, чтобы все эти очаги недовольства не слились в один обширный костер. Придется усмирять их по очереди. Что касается Корпуса Внутренней Безопасности, я не имею права допустить, чтобы у нас существовало государство в государстве. КВБ слишком погряз в политике, в то же время свои конкретные обязанности выполняет из рук вон плохо, о чем свидетельствуют представленные тобой сведения. Я просто обязан очистить Корпус от всяких пригревшихся там сыночков высокопоставленных лиц, от жуликов, взяточников и прочей криминальной сволочи. Недопустимо, чтобы секретные агенты имели карт-бланш на любые действия исключительно по приказанию директора, который заранее прощал бы им всяческие, даже самые гнусные преступления. Тем более в такое время, когда мы любой ценой должны скрыть от внимания врага стратегические решения, которые примем в ближайшее время. Старый Лис не должен знать ни о перевооружении армии, ни о введении новых уставов, ни о реорганизации промышленности. Добиться этого можно, только сохранив нынешнего Координатора. В случае, если отец по-прежнему будет представлять государство, выполнять все возложенные на него обязанности, Ханс Дэвион ни за что не поверит, что в Синдикате что-то происходит. Сама понимаешь, как велика здесь роль КВБ. Разве могу я допустить, чтобы они привнесли ненужную инициативу и личные интересы в выполнение этого замысла. Главная задача КВБ — подавить активность вражеской агентуры и провести контроперацию, чтобы ввести врага в заблуждение относительно наших общих целей.

Констанция не ответила. Ее всегда поражала широта и изощренность мысли, положенной в основание плана по спасению Дракона и подготовки страны к отражению агрессии.

Легкость, с которой до сих пор шпионы Федерации Солнц проникали в секреты Синдиката, устрашала. Во время последней войны, получившей название Четвертой войны за Наследие, Констанция получила в свои руки материалы о чудовищной коррупции и предательстве, проникших даже в высшие эшелоны власти, однако в условиях нынешнего режима, непредсказуемых, а порой и просто маниакальных поступков правителя бороться с подобными явлениями было просто невозможно. После подписания перемирия с Лиранским Содружеством Констанция только было попыталась исподволь провести в жизнь план очищения правительственных структур Синдиката от предателей и продажных чиновников, как тут же неожиданно столкнулась с глухим противодействием Корпуса Внутренней Безопасности. Это сопротивление заставило ее задуматься о той роли, которую этот монстр играет в государственной и общественной жизни Синдиката.

Большая часть усилий Сабхаша Индрахара была направлена не на выполнение конкретных разведывательных и контрразведывательных функций, но на создание особого, бесконтрольного организма, который бы регулировал деятельность правительственных учреждений. При этом Сабхаш полагал, что действует, исходя из государственных интересов, не уточняя при этом, что эти «государственные интересы» он понимает по-своему. Со временем Констанция по достоинству оценила крайнюю опасность для Синдиката подобной философии. Как выяснилось впоследствии, любое мероприятие или акция КВБ проводились исходя из подобного понимания «государственных интересов».

Теодор был прав, когда утверждал, что безопасность Синдиката напрямую зависит от ослабления мощи КВБ до разумных пределов. Основным направлением деятельности секретной службы должно стать обезвреживание или нейтрализация вражеских агентов, но при выполнении этой задачи — это было ясно и принцу и Хранительнице — Теодор вряд ли найдет понимание со стороны директора КВБ. Раздувание шпиономании — обычный прием для усиления секретных служб. Всякое посягательство на свое влияние Сабхаш встретит в штыки. Это серьезный соперник. Одна надежда на его ум и верность Синдикату — если тонко повести дело, то Сабхаш не сможет возразить против изгнания из рядов его конторы взяточников и воров.

— Директор сочтет, что, организуя подобную чистку, вы решили посягнуть на его мощь, — предупредила Констанция.

— Чему быть, того не миновать.

— Но он же возненавидит тебя! У Теодора чуть дернулась щека.

— Он не позволит себе ненавидеть слепо. Я достаточно долго знаю его. Он мой воспитатель, и, если во главу угла будет поставлено дело, мы найдем общий язык. До поры до времени… Конечно возненавидит! — неожиданно вскипел он. — В конечном итоге выйдет на тропу войны. Но безопасность и процветание Дракона выше всяких личных привязанностей, любви, ненависти. Пусть рассудит судьба…

 

LI

Союзный дворец

Имперская столица

Люсьен

Военный округ Пешт

Синдикат Дракона

14 марта 3034 года

Как только Хасид Рикол вошел в зал, где было созвано заседание Военного совета, Сабхаш Индрахар, не показывая вида, принялся внимательно изучать этого неожиданно появившегося на секретном совещании герцога. Устал, осунулся, да и одежонка не того — поистрепалась. Нет блеска и шибающей в глаза роскоши, которой в прежние времена грешил Рикол. Укатали нашего щеголя крутые горки… Его владениям крупно не повезло, лиранцы разграбили все, что можно.

Принадлежавшие лично ему вооруженные отряды, судя по сводкам, сражались неплохо, но бойцы Штайнеров сильно потрепали их. Хорошо, если у Рикола остался хотя бы костяк прежних полков. Тогда чего ради принц пригласил его на заседание Военного совета? Чтобы штатский, да еще не входящий в список высокопоставленных правительственных чиновников явился пред светлые очи Координатора на заседание Военного совета — неслыханное дело! Не поторопился ли Теодор?..

Только трое таи-шо, или полководцев, присутствовали на заседании: Черенков, Шотугама и Цы. Отсутствовали Соренсон из Расалхага и Маркус Курита. Последний прислал пространную телеграмму с объяснениями, что не в состоянии попасть на Люсьен вовремя, так как отправился в инспекционную поездку по гарнизонам, расположенным на внешних рубежах Синдиката.

Расследование, проведенное КВБ, указало истинную причину его отсутствия. Он и в самом деле отправился на Периферию, однако это был странный выбор — гарнизон на планете Альшаин входил в военный округ Пешт и не подчинялся Маркусу. Несомненно, Маркус Курита на глазах расширял круг вовлекаемых в интригу против трона Такаши лиц. Согласно географическому делению Альшаин входил в провинцию Расалхаг, но подчинялся другому военному губернатору. Новость неприятная, но по сравнению с тем, что произошло в оккупированных областях Расалхага, это сущие пустяки.

Размышления Сабхаша прервало появление Такаши Куриты. Координатор был крайне взволнован. Не успев доковылять до своего места во главе стола, он махнул Теодору рукой — начинай!.. Принц поднялся, поклонился Координатору в пояс и обратился к присутствующим:

— Охаио, господа! Господин пожелал собрать нас в такой ранний час, потому что дело не терпит отлагательства. Я с ним согласен. Мы не успели подготовить нашего гостя к заседанию в Черном кабинете, но директор Индрахар уверил меня, что и этот зал надежно защищен от подслушивания. Так что можно разговаривать свободно.

Принц сделал короткую паузу и перевернул несколько страничек в папке, лежавшей перед ним на столе.

— Вчера Хаакон Магнусон объявил себя принцем, а провинцию Расалхаг переименовал в Свободную Республику Расалхаг. В его манифесте объявляется, что он принимает на себя всю полноту власти в этой новоявленной республике. Согласно поступившим сведениям, в границы этого государственного образования вошли не все области военного округа Расалхаг. Кое от чего они отказались. Непонятно, то ли это жест доброй воли в нашу сторону, то ли заранее подготовленная цена за достижение компромисса. Теперь понятно, почему Координатор соизволил…

Такаши не выдержал, вскочил, лицо его исказилось от ярости. Кресло отлетело в сторону, упало спинкой на пол. Он выпучил глаза и закричал:

— Мятеж не может быть приемлем ни в какой форме! Это просто вызов! Попытка проверить нас на прочность!..

— Мы сокрушим их одним ударом! — в тон ему воскликнул Василий Черенков. — Только прикажите, тою, и мои диеронские полки раздробят им черепа.

Теодор, не вставая со своего места, решительно, но очень спокойно — даже с некоторой насмешливой невозмутимостью — возразил:

— Переговоры о разграничении полномочий между центральным правительством в Люсьене и местными властями находятся в самом разгаре…

— Соренсон не мог допустить ущемления наших прав в провинции! — вновь повысил голос Такаши. — Он верен Синдикату! Верен мне!..

— Он мертв, — подал голос герцог Рикол. У Координатора в буквальном смысле слова отпала челюсть. Теодор поразился не неприглядному виду повелителя, но скорее дряхлости, одолевшей отца. Перед ними сидел старик, разбитый болезнями, жаждущий покоя. Разве что глаза выдавали в нем прежнего Такаши. Только спустя несколько мгновений до наследного принца тоже наконец дошел смысл сказанного герцогом. Он первым выразил недоумение:

— Соренсон же был на пути в Синдикат?!

Рикол молча развел руками.

Все примолкли.

Сабхаш задумался над словами Теодора. КВБ проинформировал принца о своих планах достижения компромисса в Расалхаге, в этом проекте не содержалось и намека на возможность физического устранения видных деятелей, оппозиционных Синдикату. Тем более такой важной фигуры, как военный губернатор Соренсон… Неужели принц сам пошел на этот шаг? Почему же тогда Нинью, самый близкий к принцу человек, даже не обмолвился об этом? Хотя бы в предположительном смысле? Мальчик все более и более начинал удивлять Сабхаша. Он вроде бы знает его с детства, особых способностей к изощренным интригам за ним никогда не наблюдалось. Теодор прям, смел, крут, но политиком его можно назвать с большой натяжкой. На этот раз он начал свою собственную игру? Тоже немыслимо — Теодор никогда не признавал за убийством политической необходимости. Этот прием напрочь исключен из его арсенала. Плохо это или хорошо — другой вопрос. На этот раз он изменил самому себе? Так не бывает, чтобы с ним случился подобный душевный кризис, а он, Сабхаш, даже не почувствовал этого. Речь идет не об агентурных данных, а о собственных впечатлениях.

Между тем Теодор позволил себе первым нарушить тишину:

— Каждый из вас может вызвать на своем дисплее сведения, которые я ввел в ваши компьютеры, установленные в этом зале. Ознакомьтесь, пожалуйста. В файл включен текст официального признания Комстаром новоявленной республики, а также некоторые предварительные условия. В случае их выполнения акт о признании войдет в силу. Координатор, ваш компьютер также включает текст официального признания Синдикатом Дракона Свободной Республики Расалхаг. Вам требуется только подписать его.

Такаши закрыл рот. Некоторое время он смотрел на сына. Взгляд был беззлобный, изумленно-вопрошающий. Потом совсем по-детски схватил правую руку левой, словно говоря — не заставите! Ни за что не подпишу!..

Ты, вздохнул про себя Сабхаш, бесчеловечно обошелся со стариком, Теодор. Это показывает, что тебе не хватает здравого смысла, чтобы терпеливо выждать удобного момента и решить все вопросы тихо, мирно, в узком семейном кругу. Так нельзя поступать в деликатной политической ситуации. Отца, того и гляди, удар хватит!

Сабхаш едва не поднялся из-за стола, чтобы прийти на помощь старому другу — успокоить его, объяснить, что это мера вынужденная, что все равно более восьмидесяти процентов объявивших независимость миров находятся в сфере оккупации лиранцев… Однако он остался сидеть. Теодор заварил кашу, пусть сам и расхлебывает. Широко шагает парнишка, надеется всюду поспеть.

— Я никогда не подпишу подобную чушь! — Такаши ткнул пальцем во встроенный в столешницу экран, на котором высветился соответствующий документ.

Теодор проигнорировал его пылкое возражение.

— Многие могут счесть, что заявление о независимости Свободной Республики Расалхаг является ударом по Синдикату. На самом деле это не так. Лучше мы сами избавимся от гниющих космографических конечностей нашего собственного организма. Прибавьте к этому, что подавляющее большинство миров находятся у Лиранского Содружества, тем самым мы перебрасываем наши трудности на голову Таркарду. Далее, экономические связи между областью Расалхаг и метрополией настолько прочны, что они никогда не смогут вырваться из сферы нашего влияния. По крайней мере, в обозримом будущем.

— Не выйдет! — вновь закричал Координатор. — Ты хочешь, чтобы нам всем перерезали горло? Не выйдет! Твой план не удастся!..

Такаши поднялся и, ковыляя, отправился вон из зала. Он не обращал внимания на удивленные взгляды стражников. Сабхаш догадался, что Такаши бросил на стол последний козырь — он решил покинуть заседание в надежде, что остальные члены совета последуют за ним.

Сабхаш пережил горчайшую минуту в жизни — все предстало перед ним в истинном свете: его собственная, директора КВБ, судьба, шок, испытанный повелителем, ждущий Координатора удар, когда он осознает, что никто не последовал за ним. Мелькнули перед глазами представители молодого поколения — Теодор, которому тоже придется когда-нибудь испить эту чашу до дна. Стоит ли бороться, не спать ночей, рисковать жизнью, пыжиться изо всех сил, чтобы когда-нибудь услышать от какого-то сосунка — «Вам нужно только подписать». Больше ничего — черкнуть собственное имя и отойти в сторону.

Лучше в могилу…

Но и в могилу нельзя. Нельзя тебе в земельку, дружище. Ты еще должен создать видимость, что твердо держишь власть в руках, и здесь Теодору не обойтись без него, Сабхаша. Он, конечно, поможет ему — интересы Синдиката требуют, чтобы игра с Дэвионами была доведена до конца, но — как горько. Сердце даже заныло…

Никто из присутствующих на заседании не последовал за Такаши. Черенков, по-видимому, решил спасти свою шкуру.

На что он рассчитывает? В благодарность за поддержку Теодор спустит на тормозах тлеющий между ними конфликт, все его прежние прегрешения. Опять же ради поддержания достойного облика Синдиката… Самая большая беда, которая может случиться с этим прохвостом, — это почетная отставка.

Всем остальным в какие-то доли секунды тоже стало ясно, что переворот свершился и глупо враждовать с победителем в деле, в котором он со всех сторон прав. Потом участники совещания будут ссылаться на то, что их нежданно-негаданно поставили перед выбором в вопросе, в котором они не могли не поддержать наследника. Все они будут уверять, что и в мыслях не имели, что за этой размолвкой стоит нечто большее, чем отказ Такаши подписать на первый взгляд постыдный, но жизненно необходимый для спасения государства документ. На самом деле всем сразу стало все ясно, и они сделали выбор.

Черенков как ни в чем не бывало принялся расспрашивать Рикола о событиях в Расалхаге. Причем таи-шо ни на йоту не изменил себе — с прежней наглостью стал обвинять герцога, что тот сбежал от ответственности. Рикол, опытный царедворец, сразу догадался, что должен поддержать игру, и с серьезным видом начал отвергать выдвинутые против него обвинения. Шотугама и Цы, до сих пор с равнодушными лицами перешептывавшиеся друг с другом, вступили в разговор. Одним словом, разгорелась дискуссия, в которую скоро втянулись все участники совещания, кроме Теодора. Словно не было у военачальников более важного вопроса о правомочности совершенного на их глазах переворота. Что толку вести речь о юридических тонкостях, если у молодого оказались более острые зубы?

Теодор, сделав долгую паузу, постучал ладонью о стол:

— Наша главная задача — сформировать из СРР буферное государство. С такой перспективой и будем вести переговоры. У нас на руках козыри, которые должны позволить нам добиться поставленной цели. Прежде всего, мы должны сохранить сырьевые источники в Расалхаге, а все проблемы по борьбе с местным сепаратизмом переложить на плечи лиранцев. Вероятное развитие событий — Таркард, в свою очередь, тоже будет вынужден предоставить независимость расалхагским мирам. Если Таркард выступит с заявлением о признании независимости Расалхага — а рано или поздно это произойдет, — мы обязаны утроить наши усилия по полной привязке Расалхага к нашей экономике. Если же Штайнеры будут упрямиться, мы должны всеми возможными способами будоражить население и втянуть лиранцев в партизанскую войну. Это, конечно, самый благоприятный исход — в таком случае они будет вынуждены отложить нападение на Синдикат, — так что рассчитывать на него не стоит. Надеюсь, все мы отлично понимаем, что ни в коем случае нельзя допустить повторения фарса со Свободной Республикой Тихонова, где дэвионовский прихвостень Сортек провел выборы, и Федерация Солнц сумела проглотить Конфедерацию Капелла. — Теодор опять сделал паузу, прежде чем перейти к следующему пункту. — Другой важный вопрос — о субсидиях новому государству…

— Каких субсидиях?! — с места воскликнул Черенков. — Мы еще и заплатить им должны? Это, знаете ли, черт знает что!.. Ты предал отца, изменил нашему повелителю. А теперь еще ставишь вопрос о финансовой помощи предателям? Ты — неблагодарный щенок! — Военачальник вскочил. — Я ухожу отсюда и не вернусь, пока не будут приняты поданные в соответствующем порядке извинения. Честь офицера не позволяет мне иметь дело с самозванцем! — Он повернулся к Цы и Шотугаме: — А вы что сидите? На ваших глазах унизили вашего господина, а вы словно язык проглотили!

Черенков направился к выходу. Теодор остался невозмутим.

— Вернемся к существу вопроса…

Далее Сабхаш слушал невнимательно. Политический расклад, который сложится во Внутренней Сфере, мало занимал его — перспективы развития событий обсуждались много раз, из них уже сделаны выводы. В тот момент его больше занимал решительный поступок трусоватого Черенкова. Что это — взрыв искреннего негодования или тонко рассчитанный ход? Черенков решил, что Теодору не удержать власть, и решил выразить лояльность к прежнему правителю? Тогда какие козыри он имеет в наличии? Никаких!

Между тем Теодор продолжал:

— В наших руках останется около двух десятков миров, еще о трех стратегически важных системах мы будем вести речь на переговорах. На этих планетах уже работают люди, которые организуют волеизъявление населения, желающего остаться в родном Синдикате. Все эти миры войдут в особый военный округ. Назовем его Альшаин. В него войдут те миры, что находятся в нашем ведении, а также десять миров префектуры Бакминстер. Округ будет разделен на три префектуры: Бакминстер, Гарштадт и Рюбиген. Господа, я предлагаю назначить военным губернатором нового округа герцога Рикола. Он получает звание таи-шо и все права военачальника — участника нашего совета. Его владения сильно пострадали во время нашествия войск лиранцев, однако костяк вооруженных сил сохранился. Там они переформируются и восстановят боевую мощь. Верность герцога Синдикату общеизвестна, работать он умеет. Надеюсь, возражений нет. От вашего имени и от себя лично поздравляю вас, герцог, с высоким назначением.

Сабхаш заметил, как нервничает Рикол. Он постоянно выбивал пальцами неслышную дробь на металлическом цилиндре, в которых обычно хранят носители памяти. Сабхашу была известна мера амбиций Рикола. Получить пост губернатора — это неслыханная удача.

— Герцог, — продолжал Теодор, — доставил нам электронный архив одной из библиотек Звездной Лиги. Этот дар является ценным дополнением к уже имеющимся у нас в арсенале сведениям научно-технического характера, относящимся к эпохе Лиги. Предварительное изучение архива показало, что хранящиеся в нем материалы могут оказать значительную помощь в создании новых образцов оружия и перевооружении нашей армии. Секции, относящиеся к сельскому хозяйству и военным вопросам, должны быть изучены в первую очередь.

Архив Звездной Лиги, решил Сабхаш, конечно, ценное приобретение. Вероятно, этот цилиндр попал в руки герцога от наемников из Легиона Серой Смерти, которым командует знаменитый полковник Грейсон Карлайл. Помнится, это они разграбили древнее хранилище на Хелме. Первым делом наемники обратились к драконам, но их предложение встретили высокомерным отказом, причем последовавшим в такой форме, что невольно создавалось впечатление, что кому-то очень выгодно рассорить Синдикат и Карлайла. Теперь они торгуют добытыми там материалами по всей Внутренней Сфере, исключая Синдикат.

Сабхаш подозревал, что здесь приложил руку Комстар, но, с другой стороны, зачем им это было нужно?

К сожалению, его агентам так и не удалось проникнуть в высшие сферы руководства Межзвездной связью.

Рикол повстречал Карлайла на Хелме в 3028 году. Скорее всего, он получил копию. Настоящий гражданин и верный патриот должен был бы сразу передать это сокровище в руки властей. Однако герцог тянул почти шесть лет. Только теперь соизволил поделиться, и то в обмен на одну из высших должностей в государственном аппарате. Да, герцог относится к людям, которые своего не упустят.

Все-таки любопытная история с этим архивом, рассудил Сабхаш. Надо будет заняться и ею, и самим Риколом.

Тем временем Теодор продолжал расписывать достоинства нового губернатора и давал ему детальнейшие инструкции, как вести себя на новом месте.

— И наконец, переходим к последнему вопросу нашего совещания. Сейчас я ознакомлю вас с общим военным положением государства так, как я его вижу. Мой штаб подготовил короткую справку по этому вопросу Прошу вас включить компьютеры.

. Пока остальные участники совещания занимались своими дисплеями, Теодор начал что-то быстро набирать на клавиатуре. Сабхаш заинтересовался — чем он там занимается? Директор КВБ набрал потайной код и вошел в особую сверхсекретную программу, затем дал команду, и на дисплее вырезалось окно, на котором в миниатюрной форме появилось изображение экранов Координатора и принца. Пока военачальники разбирались в появляющихся на их дисплеях сводках данных, к которым были приложены диаграммы, карты, схемы, математические выкладки, Теодор вызвал из памяти компьютера отца подпись Такаши и пристроил ее на документе, подтверждающем согласие с предоставлением независимости Свободной Республике Расалхаг. Затем принц набрал код, и заявление ушло в одно из специальных почтовых отделений Комстара, расположенных во дворце. Там его зашифруют и с грифом «особой важности» передадут на Терру.

Ты, Теодор, совсем обнаглел! Шпаришь напропалую!

Сабхаш снял очки и потер переносицу Исподволь он продолжал наблюдать за принцем. Теодор чувствовал себя вполне уверенно, ни тени сомнений в своих действиях. Неужели он, Сабхаш, ошибался в своем ученике?

Тебе надо бы более тщательно скрывать свои шаги, мальчик. Мое расположение к тебе убывает с каждой минутой. Чем более независимо ты ведешь себя, тем меньше доверия с моей стороны. Хуже всего, что ты так внимательно прислушиваешься к словам этих любителей из О5К. Это опасная дорожка — куда-то она тебя заведет? Ты не понимаешь, что теперь у тебя появился законный наследник. С этого самого момента ты перестал быть неприкасаемым. Надо научиться скрывать свои намерения. Я не позволю тебе подвергать опасности Синдикат.

Дракон должен выжить в любых условиях!

 

LII

Плато Деббатер

Альшаин

Военный округ Альшаин

Синдикат Дракона

24 мая 3034 года

Управляемые реактивные снаряды по пологой дуге пролетели над позициями полка Риукена и обрушились на лагерь предателей. Фухито Тацухара поднял правую верхнюю конечность своего робота и разрядил во врага протонно-ионный излучатель. Рукотворная шаровая молния метнулась к «Пантере» и буквально слизнула ее переднюю лапу. Ряды противника смешались.

Фухито, не теряя ни секунды, распорядился, чтобы копья на его правом фланге перестроились, а два подразделения с левого немедленно переместились поближе к командирской машине и влились в ударную группу, которая должна была прорвать линию врага. На своем экране он видел, как во исполнение приказа зашевелились роботы на обоих флангах и группа металлических истуканов в спешном порядке начала менять позиции. План наследного принца вступал в действие. Бой проводился по схеме «Боевой конь». Этот тактический прием был хуже других разработан в программном обеспечении учебного тренажера. Вот почему Ковальский особо настаивал, чтобы подобное построение испытали на практике. Требовалось собрать побольше данных о действиях противника, чтобы создать полноценную программу боя, протекающего по схеме «Боевой конь».

Узнав о восстании на Альшаине, Теодор решил одним ударом убить двух зайцев — разгромить силы Маркуса Куриты и провести учения в боевых условиях.

Фухито, сидевший в рубке в ожидании окончания перестроения боевого порядка, не мог отделаться от набегавших мыслей. Маркусу Курите не позавидуешь! Одним из главных мотивов, толкнувших Теодора принять условие Комстара о предоставлении независимости Расалхагу, была тайная мысль, что более удобного случая разделаться с Маркусом может не представиться. Действительно, с образованием Свободной Республики все его планы насчет откола Расалхага от Синдиката Дракона и установления там своего господства с последующими претензиями на трон Дракона растаяли как дым. Никому из жителей «северных» территорий в таких в условиях и в голову не могло прийти пригласить представителя рода Курита на трон Расалхага. Но и идти на попятную Маркус уже не мог — с Теодором, как он скоро понял, шутки плохи, а компромата на Маркуса набралось столько, что можно устраивать несколько судебных процессов. Конечно, до суда дело вряд ли дойдет, но по рукам и ногам племянник свяжет его напрочь. То же самое касалось и личного состава преданных ему полков — у приверженцев Маркуса не было никаких шансов избежать наказания. С ними Теодор не церемонился бы…

После отказа Маркуса прибыть в имперскую столицу на Люсьене Теодор объявил его и последовавших за ним его соратников ронинами — то есть самураями, не имеющими господина. Тем самым Маркуса и его людей объявили вне закона, и наследный принц первым делом решил захватить все их базы снабжения, расположенные на территории Синдиката. Любое сопротивление ронинов должно быть беспощадно подавлено.

Принц Теодор придавал огромное значение этим операциям, особенно с точки зрения проверки на практике нового боевого устава, а также разработанного им, вместе с узким кругом преданных людей, нового боевого порядка. Вот почему в этих рейдах были задействованы только подразделения из полков Риукена и Дженоши, которые Теодор сразу восстановил в прежнем виде, и из тех соединений, личный состав которых прошел курс обучения на тренажере Ковальского. Дело в том, что ронины тоже, в сущности, принадлежали к Объединенному Воинству, но в этих частях слыхом не слыхивали о нововведениях принца. Первые же столкновения продемонстрировали неоспоримые преимущества новых методов ведения боя. Важный момент заключался и в том, что молодые бусо-сенши приобретали бесценный боевой опыт, им давался шанс проявить себя на поле битвы.

Фухито продолжал время от времени постреливать в сторону вражеских боевых роботов. Позиции неприятеля тем временем обрабатывали установки тяжелых РДД. Все это позволяло закончить передислокацию рот его батальона. На правом фланге он готовил крепкий кулак. Как требовал новый устав, для прорыва оборонительной линии противника необходимо сформировать колонну в составе штурмовых роботов и машин артиллерийской поддержки. Роботы бежали в хорошем темпе и равномерно, согласно требованиям нового устава, выстраивались возле командирского «Мастера битвы».

Что это были за машины! Фухито до сих пор еще испытывал некоторую растерянность, когда наблюдал их необычные звериные морды. Взять хотя бы командира его второго копья Уилла Рендала. Он вел машину, до той поры невиданную на полях сражений Внутренней Сферы. В последний раз пятидесятитонный «Кинтаро» появлялся в ходе Первой войны за Наследие.

Эти монстры долгое время хранились в тайниках Комстара. Теперь пробил их час. Комстар тоже имел свой интерес в оказании помощи Теодору. Его специалисты на поле боя проверяли эффективность действия тех или иных моделей роботов, созданных еще в Звездной Лиге.

Выдавали их скупо, адепты Блейка торговались с Теодором за каждую машину. К обслуживанию роботов и других систем вооружения, включая танки и установки залпового огня, техников из Объединенного Воинства не допускали, однако Теодор сумел найти лазейку в секретном соглашении с Комстаром, и на отдельных планетах новые машины обслуживали драконы. По странному стечению обстоятельств команды технического обслуживания были укрупнены за счет инженерно-технических работников с заводов, производящих боевые машины.

В войсках между тем поговаривали, что специалисты Межзвездной связи больше приглядываются, чем помогают. Это верный признак скорого столкновения с их вооруженными силами. Когда о поведении консультантов и советников доложили принцу, он философски заметил, что от чужого глаза все равно не скроешься, а в таких обстоятельствах, когда за тобой наблюдают чужаки, пилоты будут стараться изо всех сил. В свою очередь, он официально надавил на примаса ордена Уотерли, и несколько новых образцов доставили прямо на заводы Синдиката.

Новыми, конечно, эти модели можно было назвать условно. Все ныне воюющие роботы создавались еще в Звездной Лиге. За четыреста лет многие знания были утеряны, и нынешнее поколение инженеров и техников могло только копировать старые модели, да и то не все, а только те, что попроще в изготовлении. То же самое относилось и к качеству.

Фухито сам получил машину из арсеналов Комстара. Это был достаточно известный «Мастер битвы», модель BLR-1C. Машину преподнесли в дар самому принцу. Тот передал ее Фухито с приказом проверить образец досконально, невзирая на возражения техников Комстара. Не стесняйся, лезь со своими специалистами, сказал принц, в святая святых боевого робота — в программное обеспечение управления машиной. Прежде чем я сяду в кабину, добавил Теодор, я должен быть уверен, что робот не подведет меня.

Проведение операции против Маркуса под условным названием «Гильотина» поручили молодым кадрам. Теодор проигнорировал ворчание стариков по поводу того, что нельзя людей, не имеющих боевого опыта, допускать до командования батальонами и полками. Чем дальше, тем чаще в душе Фухито возникало недоумение, а то и возмущение подобными поступками принца. В последнее время тот позволял себе обращаться с людьми как с бездушными куклами — использовал безжалостно, порой грубовато. С другой стороны, они не в игрушки играли — разгром основных баз мятежников был первой операцией, которую Теодор проводил в новом качестве негласного руководителя Синдиката, Ясно, что принц нервничал, — он не имел права не то чтобы на ошибку, но даже на легкую заминку, шероховатость, которые консерваторы сразу бы поставили ему в вину.

Операция «Гильотина», к сожалению, затягивалась на пару недель, и не по причине военных неудач, а исключительно из-за трудностей с транспортировкой войск из одной системы в другую. На поле боя полкам Дженоши и Риукена, а также прочим частям, обученным и сформированным по-новому, равных не было. Дженоши в несколько дней разобрались с ронинами на Джарете, теперь добивали их на Альшаине. Стратегический план Теодора состоял в том, чтобы разгромить главные опорные пункты и базы снабжения Маркуса на территории Синдиката и ни в коем случае не переходить границу Свободной Республики Расалхаг, где дислоцировались основные силы мятежников. Лишенные снабжения, они волей-неволей войдут в конфликт с новыми властями Расалхага. У Магнусона не хватит сил, чтобы сломить Маркуса, и он обязательно обратится за помощью к Синдикату. Вот когда можно будет погреть руки.

К лиранцам или Федерации Солнц Магнусон не имел возможности обратиться, потому что, согласно негласному уговору с Комстаром, введение войск этих государств на территории, свободные от оккупации, будет расценено как агрессия. К тому же мощная волна с требованием эвакуировать вооруженные силы с территории независимого государства доставляла много головной боли Дому Штайнера. Таким образом, признав независимость Расалхага, Теодор фактически сохранял статус-кво.

Он пытался втолковать отцу всю неизбежность подобного решения, но Такаши только отмалчивался.

В этот момент Фухито заметил, что боевой робот командира роты Рендала замедлил движение.

— Что там у тебя, Рендал? Неполадки с машиной?.. — спросил он через переговорное устройство.

— Йе. — Затем в наушниках послышалось характерное фоновое шипение. Наконец Рендал добавил: — Что-то мне все это не нравится, шо-са Тацухара.

— Подозреваешь, что мятежники приготовили нам ловушку?

— Едва ли, шо-са. Лучшие части ронинов определенно не находятся на Альшаине. А этих чего бояться? Просто мне как-то не по себе сражаться против своих. Они всего-навсего хотят вернуть Расалхаг Синдикату.

— Отнесись к этому как к исполнению офицерского долга. Получил приказ — выполни его. А вопросы оставь на потом. — Раздосадованный подобным философствованием, он неожиданно рявкнул на подчиненного: — Ты в боевой обстановке, перед тобой враг — так сказал канрей. Вот и лупи их в хвост и в гриву. Или хочешь познакомиться с военно-полевым судом?

Фухито услышал, как учащенно задышал Рендал, потом он откликнулся:

— Я — верный слуга канрея. Трибунал не потребуется, шо-са.

В следующий момент «Кинтаро», набирая скорость, помчался на разбегающихся во все стороны мятежников. За ним тронулась вся колонна. Роботы вели непрерывный огонь из автоматических пушек, жарили ронинов лазерными лучами, залпами из протонных излучателей уничтожали огневые точки.

 

LIII

Полевой штаб таи-шу

Сталхольм

Предиц

Свободная Республика Расалхаг

24 мая 3034 года

Нинью Кераи, спрятавшийся в вентиляционной трубе, пристально изучал лицо человека, которого ему предстояло убить. Лицо Маркуса Куриты было расслабленно, генеральский мундир расстегнут. К сожалению, в комнате отсутствовали сыновья Маркуса, его верные соратники и помощники. Что ж, если гибель отца их ничему не научит, то они уже на следующий день тоже станут объектами для охоты.

Полчаса назад Маркус распустил своих офицеров, а сам принялся детально изучать сменявшиеся на экране дисплея карты. Все они были покрыты зашифрованными значками, так что Нинью, даже видя изображение, не мог ничего понять. Разве что различил имперского дракона, наложенного на систему Люсьена. Что это может означать? Попытку совершить рейд на имперскую столицу, которую по привычке тоже называли Люсьеном, как и планету, или что-то еще? Сейчас выясним.

Нинью аккуратно вынул решетку и проскользнул в комнату. Увлеченный работой Маркус даже не заметил, что в комнате появился чужак.

— Хорошо работает ваша служба безопасности, таи-шу, — сказал Нинью. — Я так и не смог войти в военный городок без пропуска.

Маркус, не поворачивая головы, потянулся в сторону кресла, где лежала портупея с кобурой, из которой торчала ручка пистолета. Потом, заметив фигуру в спецкостюме, замер. Его голубые глаза сузились, он лихорадочно пытался отыскать шанс на спасение. До оружия не добраться, этот ублюдок не даст… Что же делать?

Нинью ясно почувствовал, что этот человек вряд ли сдастся, будет стоять на своем до последней минуты. Сейчас он попытается тянуть время.

— Очевидно, не так хорошо, если ты сумел проникнуть в мой рабочий отсек.

— Очевидно.

— Тебе не уйти отсюда живым, — добавил Маркус.

— Насчет этого не беспокойтесь. Пока ваши люди разберутся, что к чему, пока сбегутся, пока насладятся зрелищем, я уже буду далеко. К тому же всем известно, что вы очень не любите, когда вас беспокоят во время работы. Так что, пока вы не позовете на помощь, никто к вам не постучится.

— Это как сказать. У них приказ… — Он не стал договаривать, что за приказ он отдал своим подчиненным, просто спросил: — А мы не можем поискать компромисс, который позволил бы нам обоим остаться в живых?

Нинью отрицательно покачал головой.

Поразительная наивность. Возможно, его ввела в заблуждение форма спецподразделения разведывательной службы Лиранского Содружества? Если так, то он очень скоро разочаруется.

— У меня для вас есть сообщение, — сказал Нинью. — Ваш толстопузый союзник по вторжению в Расалхаг Василий Черенков, как говорят его родственники, «отдал Богу душу». Его «Атлас» был поражен в головную часть во время сражения на Орестесе. Его заместитель, таи-шо Кингсли, отдал приказ к отступлению. По-видимому, он не испытывает особого желания разделить судьбу своего шефа. Он написал письмо принцу, в котором раскаивается в грехах и просит простить его. Далее он уверяет Теодора Куриту, что будет верно служить ему в дальнейшем. Думаю, принц проявит милосердие и даже сохранит ему звание. Возможно!.. Вот такие новости из Диеронского военного округа. Теперь вам неоткуда ждать помощи.

Нинью говорил и внимательно поглядывал на Маркуса. Когда речь зашла о Черенкове, в глазах Куриты промелькнули искорки страха. Наконец-то до Маркуса дошло, с кем он имеет дело.

— Принц просил передать, что его милосердие имеет общий характер и распространяется на всех, кто искренне раскаивается в своих прегрешениях перед царствующим домом. В качестве аргумента он просил продемонстрировать вам этот пистолет системы «маузер». Хорошее, добротное оружие, изготовлено в Лиранском Содружестве. Исполнение стандартное. Такими пистолетами действительно вооружены агенты лиранцев. Ужасное оружие, с высокой начальной скоростью полета пули. Никакая броня не устоит, тем более живая плоть. Стоит ли расставаться с жизнью из-за пустых мечтаний?

Нинью ткнул пальцем в изображение карты на экране. Угодил прямиком в Люсьен.

Наступила тишина. Не дождавшись ответа, он продолжил:

— После того как вы умрете, я вложу вам в руку ваш пистолет. Потом плесну крови вон там, в углу, и брошу маузер. Следует создать впечатление, что вы ранили убийцу и погибли с оружием в руках. Курита имеет право умереть только на посту, смерть должна быть героической. Такова воля принца. Перепуганный до смерти убийца сбежит с места преступления. Ему удастся ускользнуть от вашей службы безопасности. Все газеты раструбят о неслыханном злодеянии, на которое решились лиранцы на территории независимого государства. Неплохо придумано, как вы считаете, Маркус?

Теперь ирония и выдержка покинули Куриту. Он отступил к столу, схватился за него руками. Пытался что-то сказать, открыл рот, но оттуда не вылетело ни звука.

— Такова будет ваша последняя служба на благо Дракона…

Пластмассовая пуля пронзила грудь Маркуса, пробила сердце. Кровь хлынула на экран дисплея, потекла на пол. Сквозь алую завесь особенно символично выглядела карта, на которой Люсьен был обозначен значком в форме дракона.

Курита сполз на пол, и Нинью сразу принялся за дело. Когда подняли тревогу, он был в километре от периметра внешнего охранения городка.

 

LIV

«Гнездо Дракона»

Гора Тацуяма

Диеронский военный округ

Синдикат Дракона

19 июля 3034 года

— Разве я не служил Дракону, не щадя жизни?

Разговор не складывался. Чем дальше, тем больше Теодор утверждался в мысли, что Декстер Кингсли, явившийся с повинной, не только не раскаивается, а, напротив, ожидает награды за то, что решил сложить оружие.

— В первую очередь вы служили самому себе, таи-шо. Подобное предпочтение совершенно неприемлемо.

— Но я же действовал в ваших интересах! — запротестовал Кингсли. — И от вашего имени!

Теодор глубоко вздохнул.

— Если вы и в самом деле полагаете, что действовали от моего имени, то более страшного оскорбления мне пока еще никто не наносил.

Кингсли удивленно глянул на принца,

— Что вы творили на Диероне? — спросил принц и сам себе ответил: — Развалили экономику непомерными поборами, вводили никем не предусмотренные налоги, а теперь заявляете, что действовали от моего имени и во славу Дракона. Кем же, по вашей милости, я выгляжу в глазах населения? Ладно, вы давили жителей провинции как губку, где все эти доходы? Куда они исчезли? И после этого вы удивляетесь, почему вас не встречают с объятиями, не награждают? Удивительная наглость! Вы действовали исключительно в собственных интересах, и если это не измена Синдикату, тогда что это?

Миши Накецуна, стоявший в толпе старших офицеров, шагнул вперед и вынес приговор:

— Единственный способ спасти честь — сеппуку!

Кингсли побелел. Метнул взгляд в сторону Миши, потом посмотрел на Теодора. Как он ненавидел этих чистоплюев, новоявленных борцов за чистоту нравов! Те, в свою очередь, тоже посматривали на таи-шо как на некое насекомое. Жил, благоденствовал под крылышком Черенкова и в трудный момент, не раздумывая, предал господина. Ему дали шанс спасти честь, а он смотрит исподлобья, как затравленный волк.

Что ж, если вы так настаиваете, с отчаянием подумал Кингсли, придется сыграть в ваши дурацкие игры. Выбора нет — суд, разжалование, лишение имущества куда страшнее, чем минутное мучение. Ну, взглянет он на свои кишки, затем ему тут же снесут голову — и на этом конец. Лучше, чем потом долгие годы гнить на дне. Кингсли вытянулся, отсалютовал принцу, ударил сжатым кулаком по нагрудной эмблеме с изображением дракона. Затем поклонился и, повернувшись кругом, проследовал через распахнутую дверь. Выкрики верных ему офицеров он игнорировал.

Как только Кингсли вышел, Теодор положил руку на плечо Миши, вдвоем они последовали за таи-шо. Свернули в свои апартаменты, здесь принц уселся в кресло, стоявшее возле полок с книгами.

— Как полагаешь, Миши-кун, он отважится?

—Трусит страшно, — ответил Миши. — Но, мне кажется, ему достанет мужества…

— Все как-то не так. Я надеялся, что он ударится в бега, тогда всякому стало бы ясно, что это за человек. Всем известно, что это он устроил взрыв в кабине робота, которым управлял Черенков. Всем были понятны наши взаимоотношения с Черенковым, и тут Кингсли подсуетился — убрал военного губернатора и за тот короткий срок, что исполнял его обязанности, такого наворотил, что диву даешься. И все, как он заявляет, ради величия Дракона. От моего якобы имени… Вот положеньице. Если Кингсли успеет распустить слух, что это именно я толкнул его на сеппуку, я крупно проиграл. Все решат, что это я приказал убрать Черенкова и теперь пытаюсь разделаться с исполнителем, чтобы замести следы. Кем я предстану в глазах населения? Формальный судебный процесс был бы куда лучшим выходом. Ты поспешил, Миши.

Координатор не имеет права пользоваться прямым насилием, прозвучал в ушах Теодора голос отца. Предназначение повелителя — требовать от других исполнения его замыслов. Мы обязаны действовать исключительно чужими руками.

Давным-давно, в раннем детстве, Теодор впервые услышал эти слова. В ту пору он решил, что это странно. Разве Координатор не меч справедливости, не судья своим подданным? Зачем ему действовать исподволь? Совершенно неприемлемым это высказывание показалось ему в ту пору, когда он с воодушевлением вчитывался в кодекс бусидо.

Он верил, что отец заблуждается, что открытая и честная политика, следование законам чести способны снять все трудности в отношениях с подданными, восстановить суровый моральный климат древнего воинства, так необходимый в преддверии войны Повзрослев, он решил, что взгляд отца на сущность власти был хорош в прошлом, но ныне совершенно устарел.

Теперь настал день, когда Теодор оценил непреходящую мудрость, таившуюся в словах отца. Что же со мной творится, подумал он. Когда же я успел измениться до такой степени, что вынужден следовать обстоятельствам?

Ужасало то, что он ни с кем не имел права поделиться подобными мыслями. Все должен таить в себе. Только заикнись, например, при Миши, что честь — это ничто по сравнению с конкретной государственной выгодой, и — прощай, друг! Хотя, с другой стороны, как раз Миши Накецуна более других способен понять его, ведь он сам, действуя в интересах спасения чести своего господина, не раз шел на сделку с собственной совестью.

Миши сказал:

— Я принимаю ваш упрек, — и собрался уйти.

— Подожди. Я не хочу, чтобы твое имя хоть в какой-то мере связывали со смертью Кингсли. Не смей появляться вблизи его отсека. Что будет, то будет.

Глаза Миши широко раскрылись.

— Я, конечно, не отношусь к вашим парням-ниндзя из КВБ, но свое дело знаю хорошо. Я должен помочь человеку, которого толкнул на это, Теодор. Я не сотворю ничего такого, что может бросить пятно на ваше имя.

— Я не сомневаюсь в твоем искусстве владения мечом, дружище. Я другое имею в виду. Я не могу допустить, чтобы твое имя связали с судьбой Кингсли, иначе у тебя будет много хлопот в будущем, когда ты заменишь его на посту губернатора. Я не хочу, чтобы обыватели говорили, что к вершинам власти ты шел по трупам. Это не нужно ни тебе, ни Синдикату.

— О чем вы, господин?

— Я предлагаю тебе должность таи-шо Диерона.

— Не самый лучший выбор, — не задумываясь, откликнулся Миши. — Спорное решение.

— Ты должен справиться. Я крайне нуждаюсь в надежном человеке именно в Диеронском округе. Это стратегический пункт.

Миши вернулся, подошел к окну и взглянул на хребет, который подковой окружал город Тацуяма. Не поворачиваясь, ответил:

— Ради нашей дружбы, ради тех испытаний, которые мы перенесли, добираясь до верхушки якудзы, прошу, измени решение.

— Я долго думал. Нет и еще раз нет! Этот район — краеугольный камень в системе обороны Синдиката. Я перебрал всех, и не по одному разу. Мне здесь нужен не только верный исполнитель, но человек, который способен держать руку на пульсе событий, совершающихся за пограничной чертой. Здесь должен сесть человек разумный, с инициативой. Предложи кого-нибудь другого, и я поменяю решение.

— Верность должна быть на первом месте?

— А ты как считаешь? Плюс все другие перечисленные условия. Хочешь взглянуть на карту?

— Не надо. Я знаю, что вы мне покажете. Если вторжение начнется, то оно начнется через Диеронский военный округ.

— Да. Не я — Синдикат нуждается в тебе. Ты двадцать четыре года в армии, знаешь, что к чему. Приказ-то я отдам, но хочу, чтобы ты осознал…

Наступила тишина, долгая, нервная.

— Когда мы встретились в первый раз, — произнес Миши, — ты сказал, что Дракон стоит перед такой угрозой, которую он доселе не испытывал. Речь идет о существовании государства… Тогда я поверил, что ты сможешь остановить и разгромить врага. Я дал слово служить тебе честно, но я никак не думал, что дело дойдет до командования военным округом. Но, как говорил Черенков, из песни слово не выкинешь. Я согласен.

Миши повернулся и, приблизившись к Теодору, принял из его рук приказ о назначении, а также отличительные знаки таи-шо. Он тут же прицепил их на воротник кителя. Теодор с некоторым внутренним недоумением посматривал на нового губернатора. Отношение Миши к новому назначению удивило принца. Он рассчитывал, что Накецуна будет обрадован, выразит благодарность, а он что сказал? Готов служить отечеству? А как же повелитель? Ему он что, служить не намерен?

Резкий стук в дверь отвлек его. Не дожидаясь разрешения, в комнату вошла шо-са. Она отвесила глубокий поклон и сообщила, что прибыла делегация Комстара во главе с примасом ордена. Теодор кивнул и отослал ее. У порога окликнул:

— Подождите, шо-са. Вы будете сопровождать меня.

— Разрешите откланяться, принц? — спросил Миши.

— Нет, тоже пойдешь со мной. Пора учиться делать политику. В этом будет состоять большая часть свалившейся на тебя нагрузки.

— Слушаюсь.

 

LV

«Гнездо Дракона»

Гора Тацуяма

Диеронский военный округ

Синдикат Дракона

19 июля 3034 года

Примас Миндо Уотерли буквально ворвалась в зал, куда ее провели на встречу с принцем. Она была в золотистого цвета свободном платье, которое ярко посверкивало в солнечном утреннем свете. Как и в прошлый раз, ее сопровождала регент Диерона и член высшего круга Комстара, длинноногая Шарилар Мори. Как только эти высокопоставленные дамы переступили порог и вошли в комнату, шо-са загородила дорогу их спутникам. Раскинула руки и решительно выпроводила в коридор. Затем отвесила вежливый поклон и затворила двери.

Теодор поднялся со своего места и, широко улыбаясь, направился к гостям.

— Приветствую вас, примас. Надеюсь, вы не устали на пути в горы?

— Куда больше, чем горные ветры, нас утомило долгое ожидание, — сухо ответила Миндо.

Она в упор посмотрела на Миши, облаченного в потертый форменный комбинезон пилота боевого робота, потом перевела взгляд на Теодора, словно спрашивая, что здесь делает рядовой водитель, к тому же почему-то нацепивший генеральские знаки отличия на лацканы воротника.

— Разрешите представить, — обратился к примасу Теодор, — таи-шо Накецуна, новый губернатор военного округа Диерон. Он примет участие в беседе. В дальнейшем через него будет осуществляться связь с Комстаром.

Миндо не смогла скрыть удивления, о чем-то задумалась — наверное, решала сложную задачу, откуда взялся этот Накецуна.

— Как видно, «Гнездо Дракона» немного изменилось с тех пор, как мы встречались здесь с генералом Черенковым?

Теодор сделал вид, что не услышал ее слов, — поддерживать разговор на эту тему у него не было никакого желания, однако и оставить вопрос без ответа он не мог.

— Мы все, подданные Дома Куриты, большие традиционалисты. Крупные изменения не в нашем характере.

Он предложил гостям садиться. Когда те устроились, он сел спиной к окну, чтобы его лицо оставалось в тени. Миши присел позади него и чуть справа, как то было во время их поисков подходов к руководству якудзы.

— Сегодня очень холодно, поэтому я распорядился приготовить этот зал. Рад, что теперь нам не надо прятаться и мы можем вести переговоры как равноправные партнеры.

— Почему бы и нет, — согласилась Миндо. — Теперь вы хозяин Синдиката, вам и карты в руки.

— Не совсем так, — поспешил поправить ее Теодор. — Я не более чем слуга Координатора, его заместитель по военным делам. В данном случае моя должность не имеет значения, просто мне бы не хотелось, чтобы между нами возникло непонимание по этому вопросу.

Миндо попыталась было что-то возразить, даже руку подняла в протестующем жесте, потом неожиданно опустила ее и ничего не сказала.

— Я догадываюсь, — в той же мягкой манере продолжил Теодор, — что вы испытываете некоторое недовольство в отношении того, как выполняются наши обязательства.

Миндо, по-видимому, оценила прямоту принца и кивнула.

— Вы отхватили солидный кусок Свободной Республики Расалхаг!..

— Правильно. Это было необходимо, чтобы заткнуть рот некоторым экстремистски настроенным членам правительства и Военного совета.

— Экстремистски настроенные!.. Хорошо сказано!.. Можно подумать, что вы не смогли бы с ними справиться! Части Объединенного Воинства наводнили Расалхаг. Подобное развитие событий угрожает нашей с вами договоренности.

— Вторжение не имеет никакого отношения к суверенитету республики, тем более что ее руководство дало согласие на то, чтобы мы окончательно разгромили предателей, которые как раз и воевали за то, чтобы удержать Расалхаг под юрисдикцией Синдиката.

В глазах Миндо вспыхнули бешеные огоньки, голос тоже посуровел.

— Это никак не согласуется с условиями нашей договоренности. Вы желаете ее расторгнуть?

— А вы? — тихо, нарочито спокойным тоном спросил Теодор. — Как насчет переданных нам роботов? Ваши люди вывозят даже малейшие остатки разбитых машин. Наш персонал на пушечный выстрел не подпускается к аэрокосмическим истребителям и танкам, которые вы прислали. Я так понимал нашу договоренность, что Комстар передает в наши руки оставшееся от Звездной Лиги вооружение без всяких предварительных условий. Вы выразились по этому вопросу совершенно однозначно — «передает»! Я никак не ожидал встретить подобное отношение к моим людям со стороны союзника.

— Вы получили что заслуживали.

— Как и вы, в свою очередь, — парировал Теодор. — Предоставление Синдикатом независимости Свободной Республике Расалхаг во многом способствовало осуществлению ваших планов. Взгляните, например, на Остров Скай. Эта область превратилась в бурлящий котел.

— Но вы к этому вообще никакого отношения не имеете.

Миндо взяла у Шарилар кубик, который представлял собой свернутую карту «северных» территорий, сунула его в компьютер, нажала клавишу. Над столом возникло объемное изображение космического пространства. Это была область, в которую входила Свободная Республика и большая часть Синдиката Дракона. Ярко выделялись звезды, относящиеся к префектуре Альшаин. Примас указала на них.

— Эти системы вы должны передать Расалхагу. Теодор, не скрывая заинтересованности, глянул на Миндо. Она вела себя превосходно. Настоящий командирский голос, этакая непреклонная суровость во взоре, твердая уверенность, что люди обязаны подчиняться ей. Ну а если откажутся подчиниться, тогда что?

— Это невозможно, — вслух сказал он. Примас поджала губы.

— Тогда вы должны согласиться, что выполнение кое-каких других пунктов тоже не представляется возможным.

Она посмотрела на Теодора, тот ничего не ответил. Тогда Миндо продолжила:

— Осуществление межзвездной связи. Или, например, наши войска более не смогут снабжать вас отдельными видами боевой техники…

— Вы мне угрожаете? — мягко спросил Теодор.

— Комстар никому и никогда не угрожал! — Она едва совладала с яростью, охватившей ее.

Не угрожал, мысленно повторил Теодор. Она полагает, что я совсем глухой? Или откровенный болван? Чего стоят ваши угрозы, уважаемая примас, если мы можем организовать собственную межзвездную связь. Ковальский отменно поработал и с захваченными у Федерации Солнц черными ящиками, и с архивом древней библиотеки. Сообщения доставляются не так быстро, но связь работает.

Кроме того, уже есть ядро будущей армии — солдаты, приписанные к полкам, прошедшим обучение в соответствии с требованиями нового устава, воюют куда лучше ваших наемников. И моральный дух у них выше. Пусть многие из них принадлежат к отбросам общества, но это наши отбросы. У них появилась перспектива выбиться в люди, и эту перспективу им дал я. Они за меня, за Синдикат.

Волнения на Острове Скай сделали свое дело. Они сломали схему, которой придерживался Дэвион. Даже если в скором времени стремление населения Скай к независимости будет подавлено, он еще долго не сможет начать войну. Теперь нам следует открыть карты и постараться напугать Старого Лиса возросшей мощью Синдиката, а для этого лучшего способа, чем твердо встретить всякий диктат со стороны Комстара, не придумаешь. Это тебе не боевыми роботами бряцать. Тот, кто спокойно идет на ухудшение отношений с Межзвездной связью, чувствует себя уверенно. Дэвион почувствует, что это недвусмысленное предупреждение. Он задумается… Минимум на полгода, а то и больше. Надо все перепроверить, ну а данные я ему подсуну. Так что, уважаемая Миндо, прошу прощения, но я вынужден начать новую партию.

— Вы можете действовать так, как сочтете нужным, примас. Если вы отзовете свой технический персонал и военных советников, мы поищем другой путь для усиления нашей обороноспособности. Но давить на нас? Шиката га наи.

— Если вы полагаете, что условия, налагаемые на вас нашей договоренностью, наносят ущерб вашей чести, — это я могу понять. Трудно возразить против желания человека следовать по пути, указанному его кармой.

— Карма здесь ни при чем, примас.

— Что же случилось? — спросила Миндо. — В бытность мою в Синдикате, когда я была ребенком, я накрепко усвоила, что самурай всегда держит слово.

— В этом случае вы должны были также усвоить, что в вопросах чести порой все решает судьба. Она указывает самураю, как ему поступить в том или ином случае. Самурай прежде всего человек, и не более того, так что ему трудно противостоять судьбе, которая толкает его на тот или иной поступок.

Миндо ничего не ответила, она осмотрела зал, в котором велась беседа, потом тихо, почти шепотом сказала:

— Возможно, я неправильно выразилась. Речь идет не о потере чести, а о неправильно понятом долге. Мы оба знаем, каким бывает результат подобных промахов.

— Вижу, вы начинаете понимать мою позицию, примас. Я с величайшей ответственностью отношусь к возложенным на меня обязанностям. Не буду скрывать, что в прошлом я допускал кое-какие мелкие ошибки, но на этот раз все было детально проверено, взвешено. Я бы сказал, измерено до миллиметра. — Он наклонился к Миндо и доверительно признался: — Какими бы существенными ни казались наши расхождения по поводу этих трех миров в несчастной префектуре Альшаин, все равно императив вашей и нашей внешней политики остался прежним. Первое — Синдикату угрожает опасность вторжения, второе — Синдикат единственная сила, способная сокрушить агрессора. На Томаса Марика в этом вопросе нечего рассчитывать. Его отец Джанос никогда не поддержит его, если тот вдруг решится организовать сопротивление. Джанос буквально кичится своей слабостью. Согласен, существует возможность отстранения Джаноса от власти, но даже в этом случае Томасу придется затратить много усилий, чтобы хоть как-то сплотить страну и царствующий дом. В обозримом будущем ему не справиться с этой задачей. Если же Старый Лис протянет в мятежные районы Лиги Свободных Миров свою волосатую лапу, то, думаю, никогда… — Он сделал паузу, глянул в окно, потом продолжил: — Государства, расположенные на Периферии, существенной роли в большой политике не играют. Остатки владений Дома Ляо вряд ли могут оказать вам поддержку. Они потеряли свою индустриальную базу, их дух сопротивления улетучился вместе с разгромом их вооруженных сил. Кто правит в настоящее время Шианом, вы сами знаете. Эта полубезумная особа никогда не сможет восстановить ни армию, ни страну.

Давайте будем честны друг перед другом — никто из нас не желает установления господства Домов Дэвиона и Штайнера во Внутренней Сфере. Что изменилось с той поры, когда вы решили выступить из тени? Хотели вы того или не хотели, но вы были вынуждены показать, что ваши интересы совпадают с нашими. Теперь вы просто не имеете права делать шаг назад — это будет добрый знак для Дэвиона. Вы не смогли выжать все возможное из ситуации с Расалхагом? Что поделаешь, я тоже недополучил многое из того, на что рассчитывал. Вы укоряете меня тремя мирами, которые для вас, для Комстара, никакой ценности не представляют и не могут представлять, а я получил восстание Маркуса Куриты, нелояльность Черенкова. Правда, судьбе было угодно позволить мне справиться с трудностями. Я вот каким образом понимаю сложившуюся ситуацию: если мы не будем цепляться за прошлое, если поставим крест на том, что было, то мы еще можем сотрудничать. Как бы мы ни старались, мы не сможем этого избежать. Перед нами большая цель, стоит ли ради ее достижения идти на заведомо непродуктивную конфронтацию?

— Комстар всегда старался добиться мира, принц, — твердо заявила регент Шарилар. — Мы не будем иметь дела с агрессором.

— Очень удобная позиция, — ответил Теодор и обратился к Миндо: — Комстар прославил себя в веках как истинный борец за мир. Ваша организация всегда поддерживала нейтралитет и стремление к независимости, откуда бы оно ни исходило. Вы же сами родились в Синдикате. Вы будете сидеть и наблюдать со стороны, как захватчик терзает миры, на которых прошло ваше детство?

— Я родилась в Синдикате, но мои родители были приверженцами Блейка. Синдикат для меня ничем не отличается от других государств Внутренней Сферы. Мы существуем, чтобы служить всему человечеству, наша межзвездная сеть объединяет всех в единое целое. Мы не можем отказаться от великого служения. Мы просто обязаны помочь тем, кому угрожает нашествие обезумевшего от ощущения силы правителя.

— Хорошо сказано! — воскликнул Теодор. И обнадеживающе, про себя закончил он. К сожалению, даже обладая черными ящиками, засылая орды агентов в святая святых Межзвездной связи, никто пока не может отказаться от услуг Комстара. То, чем теперь занимается Ханс Дэвион, закрывая целые отделения ордена на подвластной ему территории, подтверждает сказанное.

— Я очень рад слышать такой откровенный ответ из уст руководителя ордена. В свою очередь, я хочу доказать, что никогда не имел в мыслях разорвать наше предварительное соглашение.

Хотя и на вашу добрую волю я никогда не рассчитывал. Сейчас опять начнется торговля.

— У меня есть для вас подарок. Мне кажется, он подтвердит искренность моих слов.

Он хлопнул в ладоши. Дверь открылась, и на пороге показалась шо-са. Она держала в руках пакет, завернутый в бумагу. Положила на стол возле примаса, осторожно развернула обертку.

— Что это? — Миндо непонимающе смотрела на военный мундир.

— Генеральская форма.

— Но у нас в Комстаре никто и никогда не носил форму.

Теодор разочарованно вздохнул.

— Мне это известно. Эта форма всего лишь визитная карточка, не более того…

Он еще раз хлопнул в ладоши. В зал вошел высокий крепкий мужчина в сером космическом комбинезоне. Седовлас и седобород… Шагал, словно юноша, без всякого напряжения. Остановился напротив примаса, глянул на нее одним глазом, другой закрывала черная кожаная заплата. Оттуда выбивался узенький шрам, который, взрыхлив щеку, спускался прямо к подбородку.

Миндо с откровенным изумлением смотрела на бородача.

Как вовремя, подумал Теодор, мы обезвредили ее агента.

Примас еще ничего не сказала, но принц уже догадался, что теперь у них разговор получится.

 

LVI

Дворец канрея

Дебер-Сити

Бенджамен

Военный округ Бенджамен

Синдикат Дракона

3 января 3035 года

Теодор подбросил младшего сына под самый потолок. Всякий раз, как отец пытался остановиться, Минору заливался от смеха и кричал: «Еще!» Наконец принц поставил сына на пол и заявил:

— Мы пилоты боевых роботов, а не летчики аэрокосмической авиации.

Младший сын важно кивнул, затем серьезно добавил:

— Я научусь и тому, и другому.

Теперь Теодор засмеялся, подхватил сына на руки.

— Вижу в тебе, малыш, знакомые ухватки. Если ты так честолюбив, значит, ты — настоящий Курита.

Мальчик повозился на отцовских руках, устроился поудобнее. Наконец успокоился, неожиданно повесил головку и задремал. Теодор глянул на вошедшую в комнату жену.

— Тебе бы почаще видеться с детьми, — сказала она. — Они ужасно скучают по тебе.

— Что поделать, Томое. Дела, дела… Я и так урываю всякую свободную минуту.

— Этого недостаточно.

Теодор почувствовал укоризну в ее голосе, но что он мог поделать.

— Я же не ради пустого словца сказал. В буквальном смысле. Голову оторвать от стола некогда. Времени все меньше и меньше.

— Дракон зовет, — понимающе кивнула Томое. Теодор посмотрел на ребенка, перевел взгляд на жену. Она что, иронизирует? Не похоже… Или он просто перестал понимать ее? В последнее время она стала какая-то скрытная, не поймешь, шутит или говорит серьезно.

— Зешин, — позвал принц.

Старый монах, неподвижно сидевший в углу, встрепенулся, поднял голову. Потом поднялся и необычайно резво, без всякого подобострастия приблизился к повелителю. Поклонился…

— Возьми ребенка. Ему пора в кровать.

Монах осторожно принял Минору на скрещенные руки. Малыш утонул в широких рукавах одежды, расписанной символами О5К. Он было попытался рвануться к отцу, но монах строго попросил мальчика знать меру и вести себя как подобает Курите. Тем более в присутствии тоно. Мальчик охотно зевнул, закрыл глаза, и наставник отнес его, полусонного, в спальню.

Теодор и Томое остались одни. Принц взял жену за руки. Она на мгновение напряглась, потом расслабилась, обняла мужа, прижалась к нему.

— Папа!

Они оба разом обернулись, Теодор увидел старшего сына Хохиро. Тот, босоногий, ворвался в комнату и еще раз крикнул:

— Посмотри, что я нашел.

Теодор и Томое отпрянули друг от друга. Теодор взял сложенный листок бумаги, который принес сын, развернул его. На бумаге был изображен кот, задравший хвост. Мгновенная слабость прошибла принца с ног до головы, однако он не подал вида, спокойно спросил:

— Где ты нашел этот листок? С Оми все в порядке?

Хохиро, словно почувствовав, что с отцом творится что-то непонятное, испугался. Брови у него поползли вверх.

— Все нормально. Она играет в саду.

Теодор переглянулся с женой. Она тут же бросилась к двери, осмотрела сад, затем повернулась и с явным облегчением кивнула мужу — все хорошо.

Теодор вновь обратился к сыну:

— Покажи, где ты нашел эту бумагу?

— В зале, где хранятся твои мечи.

— Там больше ничего не было? Ты внимательно смотрел?..

— Нет. — Мальчик пожал плечами.

Теперь и Хохиро выглядел обеспокоенным. Теодор улыбнулся ему, погладил по голове. Необходимо, чтобы мальчик успокоился.

— Ты правильно сделал, что принес эту бумагу прямо ко мне. Это шифрованное послание, — с видом заговорщика объяснил он Хохиро. — Если найдешь еще что-либо подобное, немедленно отдай маме или мне.

Хохиро кивнул.

— Вот и хорошо, — сказал отец и погладил его по голове. — Теперь ступай в сад, возьми сестру и отведи ее к Тацухаре-сенсею. Скажешь, что пришел срок заняться вашим кендо. Пусть сестренка понаблюдает, как вы занимаетесь медитацией.

— Но урок только в три! — запротестовал Хохиро. Ему так хотелось проникнуть в тайну этого странного листка бумаги.

— Урок начнется сейчас. Ступай!

Хохиро обиженно засопел, однако в присутствии отца выразить свое неудовольствие не посмел. Теодор вместе с Томое вышли на порог и проследили, чтобы Хохиро взял сестренку и повел ее в тень, где располагался старый Тацухара.

— Видела? — негромко спросил Теодор.

— Определенно некогами.

Теодор поднял бумагу, посмотрел на свет — может, там есть какое-либо послание. Ничего, кроме единственного китайского иероглифа. Кот был очень похож на того, что несколько лет назад появился у него в спальне. Вот и жена подтвердила схожесть изображения.

— Что бы это могло означать? У нас в доме нет секретов, за которыми стоило бы охотиться. Система безопасности разработана лучшими специалистами. Кажется, ничего не упущено.

— Скорее всего, это послание. Или напоминание… — ответила Томое. — На мой взгляд, этих котов рисовал один и тот же человек. Но мы можем сравнить…

— Что может означать этот иероглиф?

— Не знаю. Похоже на «верность».

— Они предлагают мне свои услуги?.. Невероятно. С другой стороны, некогами верные подданные Дракона, к тому же на этом теперь можно неплохо заработать.

— Если твоя догадка верна, значит, они поверили в тебя.

— Мне остается только гордиться собой, — усмехнулся Теодор. — Тут есть над чем подумать.

Теодор вернулся в комнату, добрался до пульта связи и набрал секретный код вызова КВБ. Подошла Томое, обняла его сзади за плечи, прижалась. Он повернул к ней голову, посмотрел в глаза. Она ответила коротким кивком. Принц нажал кнопку отмены команды.

— Сколько раз я пытался оставить за порогом нашего дома все, что ждет и терзает меня снаружи. Никак не получается. — Он усмехнулся. — Но на этот раз будь что будет. Заботы подождут.

— Я знаю, что не могу претендовать на всего тебя, но мне так хочется…

— Ты можешь, я изо всех сил стараюсь, чтобы так и было. Хотя бы здесь, в нашей лачуге, — сказал он, затем с горечью добавил: — Но дела, события, решения никогда не подвластны человеческой воле, они текут и текут. Единственное, что остается, — это не утонуть в этом потоке и высоко держать голову, чтобы заранее заметить выступающий камень или водопад. Обидно!.. Вроде бы высокопарно выражаюсь, а в твоем присутствии все звучит естественно. Всегда так было.

— Знаешь, как я боюсь тебя потерять, — шепнула Томое в самое его ухо и обняла так крепко, что у принца на миг задержалось дыхание. Эта женщина способна сломать хребет, там, в Ордене Пяти Колонн, ее многому научили, и в то же время он до сих пор без ума от ее нежных, пусть даже таких крепких объятий. Вновь закружилась голова, мысли пошли какие-то смутные, бред влюбленного мальчишки… Что он мог с собой поделать — Теодору даже в голову не могло прийти, что он может потерять Томое.

Смятый листок рисовой бумаги опустился на пол. Бумага развернулась, показался изящно нарисованный кот. Он стоял в удивительно умильной позе — ножки рядом, хвост задран и изогнут, видно, терся головой о ноги хозяина и отчаянно мурлыкал.

 

LVII

Дворец канрея

Дебер-Сити

Бенджамен

Военный округ Бенджамен

Синдикат Дракона

28 января 3036 года

Дечан Фрезер и Дженет Ренд были допущены в зал сразу, как только закончилось совещание, на котором обсуждались некоторые вопросы перевода учебного центра в тыловой округ Галедон. Главная задача, которую поставил перед военным губернатором Теодор, — ускорить дело обучения бойцов Объединенного Воинства. Это свидетельствовало о полном доверии, которое испытывал правитель к командующему округом.

Дженет и Дечан поклонились в пояс принцу, затем таи-шо Кестеру Цы. Тот кивнул в ответ — при этом его роскошная седая борода буквально растеклась по груди. Цы был явно доволен откомандированием в его округ двух близких к Теодору офицеров. Он так и заявил:

— Рад, что вас назначили в мой округ.

— Это был не наш выбор, — усмехнулась Дженет. Дечан ткнул ее локтем в бок — попридержи язык! Однако таи-шо не обиделся — только рассмеялся. С этим надо держать ухо востро, сказал самому себе Дечан. Как ему рассказывали знакомые в Генеральном штабе, Цы в общем-то неплохой мужик, но, предупредили они, с придурью… В чем эта «придурь» состоит, никто из них толком объяснить не мог. Сами увидите, успокаивали они Дечана и Дженет. Ничего страшного в его коленцах нет, но постарайтесь лишний раз не раскрывать рты.

Хороший совет, только непонятно, как ему следовать. В округе Бенджамен, где они служили раньше, все шло размеренно, выверенно до минут, даже на проявление инициативы отводилось заранее назначенное время. Никакой «придури» там днем с огнем не сыщешь…

Ох-хо-хо, военная служба! Дальние гарнизоны, самые удивительные командиры, рядовой и сержантский состав тоже с гонором. Об унтер-офицерах и капралах и говорить нечего — эти все как на подбор чудики: от самых тупых до хитрых и нечистых на руку

Вскоре, однако, веселое настроение Цы улетучилось. Губернатор достал сигарету и, зажав ее между пальцев протеза, закурил. Это было редкое зрелище — Дечан и Дженет не могли отвести взгляда от ослепительно белой, набитой табаком палочки и жутко-черного пластика, из которого был изготовлен протез. Цы некоторое время угощался дымком — затягиваясь, щурился, — потом наконец заявил:

— Я ценю преданность, с какой вы служите Дракону. Ваш прежний опыт в организации местной обороны вполне может оказаться полезен и на Галедоне. Вы знакомы с местными мирами?

— Слишком хорошо, — откликнулся Дечан.

— Отрицательный опыт тоже может сослужить добрую службу, — сказал Цы и несколько раз моргнул. — Помнится, я встречал вашего полковника Вулфа. Да, было дело…

— Теперь они не имеют к нему никакого отношения! — резко заявил принц Теодор.

Удивительное дело, отметил про себя Дечан, генерал даже не обратил внимания на замечание старшего по званию. Как будто не слышал… Он вообще ведет себя странновато, этот коротышка Цы. Позволяет себе обращаться с наследным принцем с такой фамильярностью, которая практически не допускается даже в узком кругу. Что это — свойство характера или обычное легкомыслие? Или таи-шо со всеми ведет себя одинаково? Наконец он отреагировал на слова принца:

— Как я уже сказал, мне доводилось встречать Вулфа во время его последнего визита на Люсьен. Замечательный был человек, мастер в своем деле… Прекрасный тактик. Я искренне восхищался им. К сожалению, недолго. Скоро последовали всем известные события…

— Вот порадовался бы старик Вулф, услышав эти слова! — саркастически воскликнул вошедший в комнату в компании с Фухито Нинью Кераи. Затем он с места в карьер обратился к принцу: — Теодор-сама, неужели все, на что я гожусь, только вытирать слезы этому пирату и его дружкам, окопавшимся на Диероне? Я полагал, что способен на что-то большее!

Цы выпустил дым — его было столько, что стоявшая поблизости от генерала Дженет и сидевший рядом принц закашлялись, — и невозмутимо заметил:

— Насколько мне известно, у Накецуны несколько интригующее прошлое. Возможно, даже более экзотическое, чем у моего приятеля Шотугамы, бывшего когда-то монахом, но я никогда не слышал, что Миши был пиратом. Судя по отзывам, он вполне справляется с Диеронским округом, а это, должен заметить, горячее местечко. Теодор, говорят, вы разрешили варварам переселиться на один из наших миров? Даже чистку с помощью ребят из КВБ не устроили? Разумно ли это?.. Бросили бы на это дело вот этого, рыжего…

— Ну, вы нахал, таи-шо Цы, — не выдержал Нинью.

— Ничего, Нинью-кун, когда познакомишься с ним поближе, привыкнешь к его манерам, — засмеялся Теодор.

Другие тоже невольно засмеялись, видя, какое растерянное лицо стало у рыжеволосого Нинью. Чего в этом смехе было больше — желания сохранить лицо или действительное смущение своеобразной манерой губернатора вести беседу, Дечан так и не понял, но в любом случае зрелище было необычное. Особенно в среде куда более чопорных, чем в других армиях Внутренней Сферы, офицеров Объединенного Воинства. Нинью тоже улыбнулся, однако в его глазах по-прежнему стыло выражение неприязненного удивления.

— Что касается твоего назначения, Нинью-кун, то никаких изменений не будет, — заявил Теодор. — Ты вернешься на Диерон и проведешь генеральную инспекцию местных гарнизонов, правительственных органов, театра военных действий в том ключе, о котором мы с тобой толковали. Планеты Диеронского округа должны быть готовы к обороне в любых условиях, при любом превосходстве неприятеля в силе и технике. Работать совместно с таи-шо Накецуной, и чтобы никаких трений!.. Я буду судить по результату инспекции.

Дечан подумал про себя, что он лучше бы согласился оказаться третьим человеком в кабине «Саранчи», у которой барахлит гироскоп и привод левой ноги, чем быть свидетелем совместной работы Накецуны и Кераи. Они невзлюбили друг друга с первой же встречи в тесном кружке, образовавшемся вокруг принца. После первой же стычки Нинью сумел совладать с нервами, но с той поры отношения между двумя офицерами стали натянутыми, правда вполне в рамках приличий. Может, исходя из этих соображений, Теодор и свел их вместе в таком важном районе, каким является Диерон? Они землю будут грызть, чтобы как можно лучше исполнить задание. Разделить их функции нельзя. Накецуна отвечает за размещение и переброску войск, их боевую готовность, Нинью — за разведывательно-диверсионную подготовку будущего театра военных действий, заблаговременное создание агентуры, баз для партизанских отрядов, складов оружия.

Согласно предварительным наметкам, удар со стороны лиранцев и Федерации Солнц ожидался такой силы, что Диеронский округ, по крайней мере значительную его часть, придется сдать. Задача состояла в том, чтобы враг на оккупированных мирах не знал ни минуты покоя. С этой целью очень пригодились отряды якудзы, проходившие подготовку в секретных учебных лагерях.

Если откровенно, то взаимное неприятие Миши и Нинью, на взгляд Дечана, носило куда более глубокий характер, чем просто ревность. Дженет утверждала, что Миши не любит все, что связано с KBБ, в силу памяти о Минобу Тацухаре, а рыжий просто недоволен, что круг друзей расширяется без его ведома.

Собственно, Нинью без особой доброжелательности относился и к Дечану и к Дженет. Он постоянно напоминал им о прежней службе у Драгун, не упускал случая поддеть их. Правда, чем дальше, тем труднее было опорочить бывших наемников в глазах офицерского и сержантского состава ОВСД. Многие из них прошли через руки Дженет и Дечана на тренажере и в полевых условиях, так что в настоящее время эта парочка пользовалась заслуженным авторитетом в воинской среде. Теперь им стало куда легче общаться с новобранцами — те горели желанием попасть в группы Дечана и Дженет.

Конечно, подобное отношение к парочке наемников существовало только в служебное время. Подозрительные, не желающие знаться с гайджин драконы старались поменьше общаться с чужаками или с теми людьми, которых они считали чужаками. У Дечана и Дженет так и не нашлось друзей в Синдикате. Хотя какой смысл возводить напраслину — были у них и добрые приятели. Тот же Ковальский, полковник Асано, наконец, Тацухара…

Дечан никак не мог поверить, что молоденький губастый негр — брат того крепыша, которого все называют «железным человеком». Но даже этот кружок складывался в силу некоей ущербности его членов. Толстый Ковальский в среде подтянутых, постоянно следящих за своим весом драконов всегда казался белой вороной. Или негр-самурай!.. Любого жителя с коренных планет Синдиката подобный выверт порой приводил в шок. Асано, несмотря на свою фамилию, выглядел как типичный представитель белой расы. На эту тему они в своем кругу говорили редко — что тут скажешь, если национальные предрассудки до сих пор в немалой степени определяют жизнь во Внутренней Сфере. Главное, на работе все нормально, и корректные чистопородные драконы никогда не позволяли себе никаких, даже шутливых, намеков по адресу однополчан.

Теодор вполне сердечно относился к своим соратникам, но это была не доброта, а великодушие повелителя. Другое дело Томое — вот с кем все они чувствовали себя уютно, но, к сожалению, теперь они редко виделись.

Более всего Фрезер и его подруга привязались к Миши, однако тот был далеко, а перевести наемников к их бывшему командиру Теодор решительно отказывался. Он выразился в том смысле, что осознает их душевное состояние и надеется, что они с пониманием отнесутся к трудностям жизни. Принц добавил, что нанимал их для обучения своих солдат — вот и обучайте, а сантименты оставьте на потом. До пенсии… К тому же сам Миши практически не поддерживал связи со своими бывшими подчиненными. Наемники не обижались — понимали, что для Накецуны сейчас не существует ничего, кроме выполнения долга.

Тучи на политическом горизонте сгущались. Началась гражданская война в Лиге Свободных Миров. Ханс Дэвион железом и кровью подавил вспышки мятежей и волнений на Острове Скай. Теперь население приграничных округов Синдиката ожидало, что ВСФС обрушатся на их миры.

Теодор был уверен в обратном. В настоящий момент Старый Лис не готов к полномасштабному вторжению. Вот еще загвоздка для Дэвиона — непонятная внутриполитическая ситуация в верхних эшелонах власти Синдиката. Дезинформация подавалась в Новый Авалон такими порциями, чтобы создать надежный противовес истинным сообщениям. Власти Федерации Солнц должны увериться, что со дня на день Такаши даст вооруженный отпор сыну, узурпировавшему власть. Результатом будет смута, которая может позволить Дэвиону выступить в роли миротворца.

Тем не менее начало вторжения приближалось неумолимо — Теодор надеялся на полугодовую или хотя бы четырехмесячную передышку. Дэвион не мог держать под ружьем такую армию и не бросить ее в дело. Этот срок подтверждала и начавшаяся передислокация частей ВСФС и ВСЛС, чего в стане врага не было со времен окончания Четвертой войны за Наследие. Зашевелились и сепаратисты в Львином Пальце — огромном пространственном выступе, упершемся в территорию противника.

— …Возможно ли, что нам удастся запугать лиранцев, и они будут сохранять нейтралитет? Тогда нам удастся сконцентрировать все силы на Дэвионе.

Размеренное течение мыслей Дечана было нарушено этим удивительно наивным вопросом, который задал один из молодых офицеров.

— О Дэвионах и Штайнерах нельзя говорить как о партнерах или союзниках, — ответил Теодор. — В настоящий момент это единое целое. Войска Дома Штайнера входят в ударные группировки, сформированные Дэвионом. Их офицеры прошли перекрестные тренировки, и в каждом соединении войска смешаны. Мы стоим перед лицом единой армии.

— Это только видимость, — заявил Нинью. — Хорошо наложенная косметика, а на самом деле…

— То же самое можно сказать и о наших войсках, — возразил Фухито. — В них тоже перемешаны части, перешедшие на новый устав и сражающиеся по старинке. Но в любом случае наша армия — это единое целое.

— В какой-то степени, — согласился Теодор. — Все разногласия в офицерской среде скрепляются единым ощущением служения Дракону… Вообще-то Фухито прав. — Принц задумался, потом с некоторым даже воодушевлением продолжил: — Он подал здравую мысль.

Подобного объединяющего начала у врага нет и быть не может. Отсюда возможная тактика может строиться по принципу разделения ответственности. Если мы будем иметь точные данные о составе врага, то будем бить следующим образом: сначала надо обрушиться только на лиранцев или на их коллег из Федерации Солнц. Если в стане неприятеля начнутся трения, следует усилить давление на одну из сторон, оставляя в покое другую. Пусть они перессорятся между собой, кто кому вовремя не оказал помощь, кто кого бросил в беде. Знаете, как это бывает во время боя?.. Их командование видит то, что желает видеть, — соответственно и доклады с мест утверждают, что вокруг тишь и благодать. А что, если мы проверим этот союз на прочность во время боевого столкновения, где особенно важна поддержка соседа?

— В таком случае, — подал голос Цы, — не стоит останавливаться на полпути. Надо попытаться войти в контакт со всеми ступенями командования войск по принадлежности. Вплоть до архонтессы Катрин Штайнер.

— Толково! — согласился Теодор. — Можно отправить ей секретное послание, в котором следует сказать, что мы, к обоюдному согласию, вполне готовы договориться с ней один на один. Если даже Катрин не клюнет на эту удочку, в руководстве врага сложится представление, что мы не совсем ориентируемся в обстановке. Тоже неплохо. Пусть считают нас лопухами. Отличная мысль… В послании обязательно следует предостеречь архонтессу от участия в конфликте между Федерацией Солнц и Синдикатом. Нужно указать, что мы ни в коей мере не заинтересованы в конфликте между Драконом и Л иранским Содружеством. Мы будем рассматривать любое посягательство на подвластные ей территории как акт неприкрытой агрессии. Необходимо предостеречь ее, что если лиранцы согласятся с подобной оккупацией и даже бросят свои войска против Синдиката, то мы, в Люсьене, будем рассматривать правительство Таркарда как пособников, против которых можно использовать любые способы ведения войны.

— Но это несерьезно! — воскликнула Дженет. — Они просто посмеются над вами!.. И в Новом Авалоне, и в Таркарде. Они решат, что от страха вы готовы скатиться к варварству!

— Пусть посмеются, — кивнул Теодор. — В том случае, если они одержат победу, это заявление так и останется ничего не значащей бумажкой, но если, по воле Будды, мы начнем одерживать верх и дело дойдет до переговоров, этот меморандум будет висеть над ними дамокловым мечом. Мы будем иметь полное право ужесточить позицию. Мы же вас предупреждали!..

 

LVIII

Провинция Грегвилль

Новый Мендхем

Военный округ Бенджамен

Синдикат Дракона

16 апреля 3036 года

— Призрак-один вызывает базу Танго. Вы меня слышите?

Лейтенант ВСФС Роско Уолкер терпеливо ждал ответа. Казалось, поводов для беспокойства нет — за все утро пилоты его разведывательного копья так и не встретили ни одного драка.

Неудивительно… План наступательной операции, с помощью которой Старый Лис намеревался широко распахнуть ворота в глубину пространства Синдиката, предусматривал — как бы поизящнее выразиться — «перепрыгивание» пограничных миров, где сосредоточились войска первой оборонительной линии, и стремительный захват планет в глубине обороны.

Тем самым передовые части Синдиката оказывались отрезанными от баз снабжения и связи с верховным командованием. Ударную группировку, обрушившуюся на военный округ Бенджамен, вел в бой герцог Джеймс Сандовал, командующий направлением «Дракон». Система дислокации войск Федерации во время войны предусматривала в качестве территориальных единиц не военные округа, как в Синдикате, а особые, стратегически важные «направления», или, как их еще называли, вектора или фронты. Две другие группировки, сосредоточенные на границе, действовали «северо-западнее» и «восточное» главного кулака.

В первом прыжке соединения Дэвиона обрушились сразу более чем на двадцать планет. Атакующие войска практически не встретили сопротивления — местные гарнизоны удалось смять в течение нескольких часов, а кое-где штурмовые команды, сформированные из бойцов спецподразделений, застали драконов спящими. Тем самым подтвердилась правильность замысла верховного командования объединенной армией.

Шаттлы особого ударного легкого гвардейского корпуса, направленного на Мендхем, а также пилоты истребителей, обеспечивающих посадку космических кораблей, обнаружили несколько подразделений защитников планеты, удирающих в горы. Их разбили с воздуха, в дальнейшем никаких сложностей с посадкой и выгрузкой не было.

После успешного десантирования командующий корпусом маршал Рифенберг, чья осторожность вошла в поговорку, действовал в свойственной ему манере. Разведку пускал вперед усиленными группами, постоянно напоминал — не увлекайтесь, в бой не вступайте. В случае обнаружения противника вызывайте авиацию. Лейтенант Уолкер сразу сообразил, что маршалу пришлась не по нраву легкость, с которой его корпус высадился на планету. Когда все идет как по маслу, жди беды — в последнее время он постоянно произносил эту фразу. Маршал отвел в резерв крылья аэрокосмической авиации, главной задачей которых являлась охрана приземлившихся шаттлов и периметра зоны высадки, а также сокрушение выявленных частей драков. Тактическую разведку возложили на подразделения скоростных легких роботов.

…Не дождавшись ответа, лейтенант приказал подчиненным:

— Вперед, ребята. Держите уши торчком. У меня на экране промелькнуло что-то похожее на цель.

Уолкер отжал педаль газа и перевел своего «Дровосека» на рысцу. Слева двигался такой же «Дровосек» сержанта Алисон. Удивительное дело, подумал лейтенант, сорокапятитонная машина несется с большой скоростью, а изображение на экране остается почти неподвижным, дает обзор на 360 градусов, а в самой рубке прыжки отдаются легким покачиванием. Чудеса техники!..

Две другие машины его копья, тридцатитонные «Валькирии», способны двигаться куда быстрее, чем «Дровосеки». Они напоминали странного вида мобили. В передней башне «Валькирии» несли средние лазеры модели «Сьютел IX». Окраска разведывательных роботов была стандартной — зелень с песчаного цвета пятнами, как раз для открытых холмистых степей Нового Мендхема. Отличал «Валькирии» Уолкер по раскрашенному в алый цвет хвосту машины Рида.

Через десять минут бега, когда до ближайшего города драконов — Кемпеса — оставалось около сорока километров, лейтенант Уолкер дал команду остановиться. Опять начал вызывать базу. И вновь никакого ответа. Тогда он обратился к подчиненным:

— Послушайте, ребята. Черт знает что творится. База не отвечает!

— Разрешите, я попробую, — отозвалась Алисон. Бобби Маккалох предложил:

— Лейтенант, не лучше ли вернуться? Что-то слишком тихо кругом. Не может быть, чтобы мы до сих пор не заметили ни одного драка.

— Не забивай эфир глупостями, Бобби. Драки испугались нас больше, чем мы их, — вот и весь ответ.

— Полегче, сержант Алисон. Я так думаю, что в первом бою ты тоже нервничала.

— Вот уж нет, — засмеялась Алисон. — Я прямо из академии попала в самое гнездо Капеллы. Там было жарко, как в аду, и ничего — уцелела! Они ударили по нас, пока некоторые ребята еще только застегивали привязные ремни…

— Побереги свои байки до вечернего отдыха, Алисон. Если бы все было, как ты говоришь, ты бы не ходила до сих пор в сержантах.

Алисон вскипела:

— Я не до сих пор сержант, а снова сержант, салага! Это случилось вовсе не потому, что я сдрейфила в поле, просто наткнулась на такого сосунка, как ты, и прочистила ему рыло, чтобы тот не называл меня лгуньей. Вот меня и разжаловали. Так что полегче на поворотах, Бобби!

— Хватит болтать! — рявкнул в микрофон лейтенант. — Мы получили приказ разведать местность до города, вот и будем выполнять его. Вперед!

— Правильно,лейтенант.

«Дровосек» Алисон шагал впереди командирской машины. Его украшенная гребнем голова при движении покачивалась из стороны в сторону. В гребне располагались обзорная аппаратура, система наводки и прицеливания, а также устройство связи. Справа, тоже парой, двигались «Валькирии». Так они вошли в город. Здесь было пусто — жители, видно, сбежали или зарылись в подземные убежища. Только кое-где бортовой компьютер обнаруживал признаки жизни.

Все началось мгновенно — с залпа, который произвел вражеский «Горожанин», спрятанный за стеной дома в сотне метров впереди Алисон. Следом робот, напоминавший краба, выбрался на улицу и открыл огонь на поражение по переднему «Дровосеку». Алисон не сплоховала, тут же ударила по клавише включения прыжковых двигателей и взвилась в небо. Тем самым освободила линию огня для следовавшего за ней командира. Уолкер дождался, когда золотистое перекрестье ляжет на контур неприятельской машины, и нажал на спуск. Автоматическая пушка заработала глухо, с подвыванием.

Осколки пластикового бронестекла с верхней надстройки «Горожанина» полетели во все стороны. Из пробитого, расширяющегося провала повалил густой дым. Куполообразная машина попыталась спастись, метнувшись в проулок, но в этот момент опустившийся на землю метрах в тридцати от врага «Дровосек» Алисон отрезал ему пути к отступлению. Робот вскинул обе руки и ударил из пульсирующих лазеров. Световые пунктиры легли на одну из левых ног «Горожанина» и на вершину купола.

Между тем Уолкер произвел еще один залп по машине драка. Снаряды с титановыми боеголовками легко вспороли броню на корпусе врага. Уолкер пытался отыскать моторное отделение, чтобы разом покончить с противником. «Горожанин» попытался было метнуться в другую сторону, проломить стену и найти убежище за домом, однако машина, по-видимому, уже плохо слушалась пилота, или температура в рубке поднялась до недопустимого уровня, только внезапно верх купола откинулся, и вражеский пилот катапультировался. Его кресло с едва заметными очертаниями человеческой фигуры вознеслось под облака и опустилось на другом конце города.

Алисон, салютуя, подняла правую верхнюю конечность, затем повернула вправо в аллею.

— Будь осторожна, Алисон! — предупредил сержанта Уолкер. — Нам неизвестно, сколько их здесь.

Уолкер решил, что следует сразу поставить эту нахалку на место, тем более, если по правде, у нее куда больше боевого опыта, чем у него. Затем он вызвал по радио двух других.

— Рид, Маккалох, включите магнитное сканирующее устройство. Так удобнее обнаруживать спрятанные в засаде роботы драков.

Пилоты хором подтвердили получение приказа.

— И не зарывайтесь! — добавил лейтенант. — Постоянно чувствуйте локоть друг друга. Если что-то случится, немедленно вызывайте помощь. В гвардии не любят мертвых героев.

Роботы пересекли город. Обнаружили «Саранчу», обстрелявшую из лазерного орудия «Валькирию» Рида. Врагу удалось вспороть у него переднюю броню, однако Рид смог уйти из-под обстрела. «Дровосеки» начали преследовать «Саранчу» и попали под обстрел двух «Горожан». Уолкер взялся за правого, а Алисон за левого. В этот момент град РБД накрыл «Валькирию» Рида. Взрывы испещрили броню робота, повредили автоматическую пушку, поэтому лейтенант запретил преследование сбежавшей «Саранчи».

Спустя полчаса штурмовой отряд, доставленный на одном из шатлов, заполнил улицы Кемпеса. Первым делом десантники попытались отыскать съестные припасы. Попусту! В городе не нашлось ничего ценного. Заодно спугнули трех вражеских роботов, которые тут же стартовали в небо и скрылись в западном направлении. Уолкеру наконец удалось связаться с базой — точнее, база сама вызвала лейтенанта.

— База Танго вызывает Призрак-один!

— Призрак-один здесь. Прием! Куда вы, к дьяволу, подевались?

— Призрак-один, у нас здесь были неприятности с камикадзе. Какой-то сосунок пробрался на территорию базы, захватил модуль на воздушной подушке, битком набитый боеприпасами, и, подогнав его к центральному узлу связи, взорвал его к чертовой матери. Пока переходили на запасной узел, то да се…

— Нам-то что теперь делать? Продолжать патрулирование окрестностей Кемпеса?..

— Призрак-один, возвращайтесь на базу. Маршал желает выслушать ваш доклад.

Тон, которым было отдано приказание, лейтенанту не понравился. По-видимому, маршалу не понравилось решение Уолкера войти в город и вступить в бой с драконами. Теперь придется отдуваться. Ну, это мы еще поглядим.

— У нас есть победа. Мы тут разогнали драков.

— Вот это правильно. Лупите их, где только встретите. В хвост и в гриву!

 

LIX

«Гнездо Дракона»

Горы Тацуяма

Диерон

Диеронский военный округ

Синдикат Дракона

21 апреля 3039 года

Нинью Кераи зажал сюрикен между большим и указательным пальцами левой руки, затем провел правой рукой поверх метательной пятиконечной звездочки — она исчезла. Повторил упражнение еще раз. Удовлетворившись, потянулся к мешку, висевшему на спинке кресла, и достал еще одну звездочку. Теперь повторил упражнение левой рукой. Когда все пять звезд исчезли в потайных местах рукавов, он поглядел в окно, которое было встроено в нишу, вырезанную в крепостной стене.

Во внутреннем дворе крепости стоял винтовой АВВП. Было видно, что он только что приземлился. Первым делом к нему поспешили техники, офицеры вышли из аппарата. Среди них были высшие командиры и сам Миши Накецуна.

Нинью перевел взгляд на горы. Еще три АВВП направлялись к крепости, где помещалась штаб-квартира военного губернатора провинции. Судя по опознавательным знакам, в крепости намечалось важное совещание. Пилоты летели с предельным вниманием, по широким дугам огибали вершины. Погода в горах капризна, как ветреная девушка, так что здесь нужен глаз да глаз за редкими облачками, которые там и тут тянулись по вечернему небу. Сам город Тацуяма лежал в просторной котловине далеко внизу.

С виду все тихо, привычно, но Нинью знал, какая паника разыгралась там несколько дней назад. Только вчера войска сумели усмирить потерявших от страха головы жителей. Жертв не было, но население, бросившееся запасать продукты, мыло, соль, сахар, возмутилось неожиданно взметнувшимися на запредельную высоту ценами. Вчера с утра начали громить лавки и магазины, пришлось выставить на улицах усиленные караулы. Это кроме тех солдат и мобилизованных мужчин, которые в спешном порядке укрепляли оборонительные сооружения.

С беспредельным напряжением работал космопорт — космические челноки разве что не поминутно садились и взлетали с его площадок. Как раз сейчас один из них стартовал в темнеющее небо. Нинью проводил его взглядом. Даже на таком расстоянии до него донесся грохот работающих двигателей. Корабль всплыл над землей, потом, крепко утвердившись на столбе огня и дыма, набирая скорость, помчался к редким, вспыхнувшим на небосводе звездам.

Нинью оторвался от окна и направился на командный пункт. Спешить некуда — с той самой поры, как он выполнил свое задание, присутствовать на совещаниях, проводимых руководством военного округа, ему было необязательно. Теперь он дожидался нового назначения, а до того момента мог чувствовать себя свободным агентом. Придет срок — и всякая вальяжность, расслабленность исчезнет, теперь же надо поднакопить энергию.

Командный центр представлял собой врезанный в скалу просторный высокий зал со множеством отдельных кабинок по бокам, расположенных на разных уровнях. Там трудились военные и технические специалисты всех рангов. В центральной части возвышались обзорные экраны всевозможных размеров, на которых появлялись картографические изображения местности отдельных участков планет, входивших в округ. На них же выводились цифровые данные, относящиеся к тому или иному соединению. Большинство младших офицеров носили обычную полевую форму ОВСД, среди них по полосатым, красно-серым комбинезонам угадывались пилоты боевых роботов. Многие закатали рукава — в зале было довольно жарко, — и на руках проглядывали татуировки. Старшие офицеры все были в черном — точно такую же форму носил и Нинью, штатный сотрудник КВБ, однако, в отличие от его верхней одежды, снабженной карманчиками и какими-то металлическими крючками, кителя полковников и генералов были гладкими. Украшениями служили исключительно погоны, знаки различия на лацканах и эмблемы Дракона.

Таи-шо Миши Накецуна был в сером комбинезоне пилота боевого робота. Поверх — расстегнутый охлаждающий жилет. Он стоял возле группы одинаково одетых мужчин и женщин. Нинью направился в ту сторону, чтобы послушать, о чем они беседуют.

Молоденький чу-и подбежал к главнокомандующему.

— Последние данные с Кесселя, таи-шо, — доложил он.

— Выведите на четвертый экран, — распорядился Миши, — и дайте сводку соотношения сил.

— Хай!

Миши что-то сказал стоявшим рядом офицерам, однако Нинью был слишком далеко, чтобы разобрать смысл, но все они, как один, повернулись к нему. Офицеры расступились, оставив проход для Нинью, при этом все они старались не коснуться его. Он заметил косые взгляды, направленные в его сторону, последовавшие вслед за отданием чести. Ясно, что он в этой компании нежеланный гость. Плевать!

Джонсон приветствовал его:

— Внеочередная проверка? Нинью беззаботно пожал плечами.

— Что поделать. Выполняю приказ.

— Рады выслушать ваш совет, Кераи-кун, — заявил Миши, повернувшись к нему. — Но, пожалуйста, постарайтесь не беспокоить офицеров, занимающихся своими прямыми обязанностями.

Нинью спокойно выдержал взгляд главнокомандующего и ничего не ответил. Он перевел внимание на главный стратегический дисплей, где высвечивалась общая обстановка на фронте.

Вокруг большого экрана размещалось еще пять, более мелких. На четырех было выведено изображение поверхности планет с расстояния в несколько десятков тысяч километров. Пятый дисплей относился к числу мелкомасштабных, обзорных — на нем давалась сводка данных о звездных системах, расположение звездных прыгунов, шаттлов и прочих подразделений аэрокосмических сил, а также схемы пяти звездных систем: Атенри, Аинаши, Кесселя, Кервила и Веги. Один из дисплеев неожиданно помигал и погас, чтобы через несколько мгновений вывести новую картинку, на которой тут же начали перемигиваться красные и синие условные значки, изображавшие участвующие в боях части.

На главном экране высветилась карта всего Диеронского военного округа. Красные светлячки обозначали звезды, чьи окрестности отображались на малых дисплеях. Здесь была представлена вся группировка, сформированная врагом для захвата округа. Возле отдельных условных значков виднелись надписи и сокращенные обозначения частей, чьи названия удалось идентифицировать. Таких было немного, большинство соединений противника обозначались серыми кружками.

Раскрасневшийся адъютант подбежал к таи-шо и передал ему пакет. Миши вскрыл его, ознакомился с сообщением, затем направился к своему рабочему месту — столу и креслу, которые стояли на особой платформе, способной подниматься вверх и опускаться вниз. Таким образом, командующий имел возможность проверить работу всех уровней. Не усаживаясь в кресло, он распорядился в микрофон:

— Всем командирам полков и старшим офицерам штаба собраться на командном уровне!

Нинью постучал пальцами по корпусу дисплея, возле которого стоял. Интересно, что они затеяли? Командиры поспешили поближе к главному экрану, Нинью отметил про себя, что не все проявили обязательную в таких случаях прыть. Особенно недовольны были генералы, прежде служившие в штабе округа. Каждый из них полагал, что после смерти Кингсли именно ему должно было быть доверено руководство округом. Неожиданное возвышение Миши сразило их до глубины сердца. С такой анкетой и на такой пост! Видно, там, наверху, совсем головы потеряли.

— Господа офицеры, — объявил Миши, спустившись на ступеньку. — Я только что получил личное послание Координатора.

Офицеры сразу подались поближе к площадке, где возвышался Накецуна. Большинство ожидало, что Координатор призовет их к достойному отпору зарвавшемуся агрессору и в какой-то мере исправит положение, сложившееся в Люсьене, но были и такие, кто втайне надеялся, что теперь Миши-выскочке несдобровать.

— «Господа генералы и офицеры военного округа Диерон, — принялся читать Миши. — Все вы знакомы с положением, сложившимся на фронте. Немного лучше ситуация в округах Бенджамен и Галедон. Войска Дома Дэвиона развернули широкомасштабные военные действия против Синдиката. Они вторглись на нашу территорию на всех направлениях, проникли глубоко в тыл. Они обошли приграничные крепости Диеронского округа и теперь штурмуют наши исконные миры. Мы потеряли связь с гарнизонами Садалбари, Гуан и Алракис. По сведениям военной разведки, враг создал ударную группировку из элитных соединений и нацелил ее на столицу нашей родины — Люсьен. Теперь ясно, что неприятель намеревается изолировать Диерон от метрополии и навязать нашим войскам бои в окружении. Корпус Внутренней Безопасности подтвердил эти сведения. Я, как Координатор Синдиката Дракона, приказываю войскам, обороняющим Диерон, держаться до последнего. Диерон представляет собой мощную крепость, вы можете и должны разгромить наседающего на вас врага. Никаких разговоров о капитуляции или сдаче какой-либо планеты. — Миши Накецуна перевел дыхание, затем чуть громче продолжил: — Я, Координатор Синдиката Дракона, полностью доверяю своим храбрым воинам. Я с вами! Я верю, что вы до конца исполните свой священный долг». — Он сделал паузу и закончил: — Подпись заверена канцелярией Координатора. От себя лично хочу добавить — через час я ожидаю ваших предложений по организации обороны округа.

Сразу все заговорили, зашумели. Некоторые бросились к своим рабочим местам, но до того, как группа начала распадаться, послышался громкий голос таи-са Джонсона.

— Этот приказ связывает нам руки! Мы не можем держаться зубами за каждый клочок земли. Тем более что это распоряжение входит в противоречие с приказом канрея. Оборона крепостей лишит нас необходимого маневра.

— Заявление подписано лично Такаши Куритой, — торжественно объявил Миши. — Теперь мы называемся крепостью Диерон!

Джонсон облизал вмиг подсохшие губы.

— Они разделают нас поодиночке, если мы будем отсиживаться на планетах.

— Согласен.

— Мы просто обязаны нанести контрудар по тылам прорвавшегося противника!

Миши задумался, Нинью с нескрываемой подозрительностью глянул в его сторону. Как он понял, Координатор приказал не щадить своей жизни. Что касается маневров, там об этом ни слова. Этот Миши — хитрая штучка, за ним нужен глаз да глаз.

Словно в подтверждение этих мыслей, Накецуна заявил:

— Предлагаю прежде всего ударить по Кафу, Проциону и Сефелю. Через час представить мне план операции.

К удивлению Нинью, план высветился на экране уже через несколько минут. Значит, Джонсон здесь представление разыгрывал? У них уже все было готово заранее? Что за игру ты затеял?

Миши обратился к Нинью, его лицо было угрюмо:

— Шо-са Кераи, в настоящее время мы получили подтверждение, что войска Дома Штайнера высадились на восьми наших мирах. На семи из них лиранцы формируют корпус из местных добровольцев. Пришло время дать ход плану канрея, подготовкой которого вы занимались.

— Я не нуждаюсь в чьих-либо указаниях, как исполнять возложенные на меня обязанности. — Нинью спокойно стряхнул с рукава пылинку. Его равнодушие к словам командующего было вызывающим. Он добавил: — Мои люди находятся в боевой готовности. Они начнут действовать только по моему приказанию.

Позади Нинью пронесся неодобрительный говорок. Плевать! Лучше и не помышляй, пират, переметнуться на чужую сторону. Не думай, что я буду выполнять для тебя черновую работу.

 

LX

Дюны Маншеман

Континент Бейсейт

Мардук

Военный округ Бенджамен

Синдикат Дракона

14 июня 3039 года

— Замечательно! Разве нет, Джимми?

Сэр Майкл Холброк не скрывал восторга — Джеймс Сандовал, герцог Робинсон, наследник поста главнокомандующего на направлении «Дракон», только что получивший маршальское звание, поддержал его. Он только пожалел, что его отец не видит разгром, которому его части подвергли этих узкоглазых.

Когда Федерации Солнц в ходе Четвертой войны за Наследие пришлось уступить Синдикату некоторые миры, герцог Аарон Сандовал едва не взбунтовался и решил предпринять поход против драков, опираясь исключительно на свои силы. Однако вовремя одумался и отступил — здравомыслие восторжествовало, но заноза еще долго терзала сердце старого герцога. Пять лет спустя он отрекся от трона в пользу Джеймса, которого в народе, в отличие от отца, окрестили Молодым герцогом. Под давлением правительства Федерации Солнц он был вынужден поступить подобным образом, теперь с ревностью старого заслуженного генерала Аарон издали следил за успехами сына. Джеймс был из молодой поросли — он начал свою карьеру в ВСФС и, несмотря на нехватку образования, скоро вернулся, чтобы принять под свое командование фамильное соединение — Первый полк рейнджеров Робинсона.

Сам Аарон перебрался в Новый Авалон, столицу Федерации. Собственно, он не имел ничего против сына, просто было обидно, что эти чиновники из военного министерства «ушли» его так бесцеремонно, однако отсиживаться в тени он не собирался. Где только можно он громил драков. Его седенький хохолок — все, что оставила ему мать-природа, — дрожал от ярости, когда он слышал хотя бы одно-единственное доброе слово в адрес Синдиката.

Многие высшие военные и придворные чины заслужили от него прозвище «предатели» только потому, что не испытывали приступов гнева, в который он впадал всякий раз, когда слышал о Доме Куриты. Он все время кричал, что враг у порога, опасность близка. Его цель — смести Синдикат «с лица земли» — отдавала явным безумием.

Миролюбивой общественности особенно понравилось «с лица земли»! Это о государстве, которое раскинулось более чем на нескольких сотнях освоенных планет!.. Однако его вопли делали свое дело. Мало-помалу Аарон Сандовал стал не просто рупором, но и вдохновителем ультраконсервативного крыла политической жизни Федерации Солнц. Сам принц Ханс Дэвион был вынужден считаться с ним. Ему тоже доставалось от старого маршала за недостаточное рвение в деле освобождения планет, потерянных в ходе Первой и последующих войн за Наследие.

Любимым коньком Аарона был вопрос о перевооружении Синдиката. Всякий раз, получая свежие разведывательные данные, он начинал, с историческими примерами на руках, утверждать, что правительство ведет себя недопустимо халатно, что в руководстве страны засели недальновидные и робкие люди. Превентивный удар — вот что понимает Дракон. Вот и надо ударить по нему всей своей мощью.

Старый герцог сыграл свою роль — он подогрел общественное мнение не только в Федерации Солнц, но и в Лиранском Содружестве. Крестовый поход, начатый Хансом, население встретило с воодушевлением. На волне воинственного шовинизма Аарон добился утверждения своего сына маршалом и главнокомандующим главной группировкой наступающих войск. Именно эта армия должна была сокрушить Бенджамен. Он сделал все возможное, чтобы Джеймс доказал на поле боя, на что он способен.

Молодой герцог пылал желанием не посрамить отца. Порой он подолгу засматривался на знамя полка рейнджеров Робинсона, на котором была изображена связка отрубленных драконьих колец. Их было столько, сколько побед одержали рейнджеры в предыдущих сражениях. Ему так хотелось добавить еще одно. Последнее…

Дракон должен быть повержен окончательно!

…Командирское копье маршала двигалось по песчаной пустыне. Барханы волнами разбегались вдоль линии преобладающих ветров. Джеймс сидел в рубке своего «Зевса» и прослушивал в эфире болтовню командиров танкового полка, который с первого же удара прорвал и разгромил оборонительные порядки драков. Ну, с первого — это слишком сильно сказано, отметил про себя герцог. Вражеские танки на воздушных подушках дрались отчаянно, сыграло свою роль превосходство в силах.

Нельзя терять объективность, укорил себя Джеймс. Правда, потом они действительно ударились в бега, теперь дальние раскаты грома на севере отмечали новую линию противостояния.

Неожиданно в сотне метров от робота маршала, двигавшегося крайним в боевом порядке копья, взлетела в воздух дюна. В струях брызнувшего во все стороны песка, огня и дыма прорезались контуры выкрашенного в оранжевый цвет боевого робота. Бортовой компьютер сразу определил — «Пантера».

Пока маршал пытался развернуть корпус в ее сторону, неприятель пустил в ход ПИИ. Голубая изломанная молния ударила в правое бедро «Зевса». Металлические испарения окутали машину, расплав начал затекать внутрь нижней конечности, но такие повреждения для тяжелого штурмового робота не страшны. Джеймс верил, что «Зевс» выдержит.

С правого фланга донесся вой реактивных снарядов, дымные хвосты завесили головную надстройку «Зевса». Когда же непробиваемую для сенсорных датчиков взвесь снесло в сторону, Джеймс обнаружил, что врага нет и в помине. Это было удивительно! Куда же он делся? Маршал уже приготовился к стрельбе, но куда стрелять?

Однако враг через долю секунды напомнил о себе — «Пантера» отползла в сторону и теперь открыла огонь из-за другого бархана. Тот же толстый голубой жгут высокочастотной энергии угодил в уже поврежденную ногу. На этот раз на пульте вслед за желтыми предупредительными огоньками вспыхнули красные, сигнализирующие, что сочленение правой ноги получило серьезные повреждения.

Тем временем Холброк подвел свою «Росомаху» поближе к врагу и открыл огонь из автоматической пушки. Второй «Зевс», которым управлял Бенуа, зашел с другой стороны и принялся обрабатывать «Пантеру» из лазеров.

Вражеский пилот попытался было вывести свою машину из-под огня, однако Бенуа, всадив в него несколько РБД, лишил неприятеля возможности двигаться. Не теряя ни секунды, Бенуа подошел к «Пантере» и нанес ей удар в бок. Ступня у «Зевса» была с мобиль средних размеров. Вражеский робот опрокинулся на спину, головная часть отвалилась и покатилась по песку..

— Горячий пилот этот Бенуа! — прозвучал в наушниках голос Холброка.

— Я не нуждаюсь в телохранителях! — рявкнул в ответ Джеймс. — Разве я сам не мог расправиться с «Пантерой»?

— Никогда не отказывайся от помощи, парень. И не переживай, что у тебя в подразделении такие мастера.

— Ты прав. Я выражу ему благодарность. Как ни крути, а молодой человек не мог избавиться от смущения. Он и в самом деле оробел, когда этот негодяй драк выскочил из песка. Хорошо, что опытные Холброк и Бенуа оказались рядом. Если бы дракон обездвижил его, Сандовалу туго пришлось бы….

— Благодарю за помощь, капитан! — сказал он, обращаясь к Бенуа.

— Битте, маршал!

— Парень, — вновь раздался голос Холброка. — Девлин докладывает, что драки дали деру.

— Сколько их?

— Немного.

— Сколько бы их ни было, все равно предельная бдительность. Самураи сражаются до конца.

— Пусть хоть тысячами наступают, — вмешался в разговор капитан Бенуа, — мы их всех сомнем.

Подобное самомнение становится проблемой, решил маршал. Надо сбить с них спесь.

— Полегче на поворотах, рейнджеры, — отдал он распоряжение на особой командирской частоте. — Позвольте им уйти. Запрещаю втягиваться в преследование, иначе попадете в засаду. Мы не должны попасться на крючок, как на прошлой неделе батальон из Десятого Денебского полка.

Джеймс повернул командирское копье и двинулся в сторону своего полевого командного пункта. Его «Зевс» двигался с трудом, и маршал вздохнул с облегчением только тогда, когда робот переступил границу охраняемого периметра. Он припарковал машину возле полевых мастерских, выбрался наружу и приказал как можно быстрее починить робота и загрузить его боеприпасами до отказа. Вообще-то в экспедиционном корпусе ощущалась явная нехватка боезапаса и запчастей, но кто посмеет возразить командующему! Сэр Майкл Холброк поджидал Сандовала возле отеля, где размещались старшие офицеры.

Седые волосы ветерана были растрепаны, на лбу выступил пот. В руке он держал бутылку холодного пива для Джеймса.

— Бери, Джеймс. — Холброк протянул бутылку маршалу — Эти чертовы драки что-то слишком хорошо держатся. Вспомогательные части воюют просто на отлично. Даже их идиотская народная милиция смогла выдержать наш огонь. Чего не ожидал, того не ожидал. Помню, раньше мы их разгоняли несколькими залпами, а теперь они умело укрываются, хорошо маневрируют. Но загвоздка не в этом — у меня такое ощущение, что все это не так просто. Словно они действуют по заранее разработанному плану. Должен признаться, пока это срабатывает. Мы захватываем территорию, но до сих пор не разбили ни одного серьезного соединения.

Джеймс осушил бутылку и перебросил ее через плечо.

— Не преувеличивайте, сэр Майкл. Да, мы пока немногого достигли на этой планете, но и на этот раз все идет так, как и было задумано. Их план, в сущности, прост — они пытаются заставить нас растянуть наши силы, раздробить их на возможно более мелкие части, затем измотать с помощью партизанских наскоков и диверсионных групп и только потом вступить в решительное сражение. Обычная практика… Они не учитывают только, что вслед за первой атакующей волной идет вторая. Вот почему нам необходимо как можно быстрее создать множество удобных плацдармов. К тому же я ожидал от них большего. Неужели прав папаша, который утверждал, что грозный Дракон страшен только на бумаге? Что это только видимость силы?

— Мне кажется, вскоре вы будете слегка разочарованы, Джимми.

— Не думаю. В настоящее время принц Ханс занят поисками материально-технических резервов для второй волны, поэтому нас так скупо снабжают. Авалон требует, чтобы мы рассчитывали на местные склады. По сведениям разведки, драки заранее готовились к отражению наступления и создали на отдельных планетах стратегические запасы. Вот их-то мы и должны потрясти. К сожалению, трофеи не так жирны, как хотелось бы. Теперь наша следующая цель — Галторский выступ, или Палец, как его кое-кто называет. Восстание там уже подготовлено. Я не удивлюсь, если местные жители поднимутся раньше, чем наши рейнджеры прибудут туда. Мы вернем все, что драки когда-то отобрали у нас. И со значительным довеском.

В этот момент к маршалу подбежал посыльной и, отдав честь, доложил:

— Маршал Сандовал, командир Десятого Денебского полка докладывает, что его Первый батальон атакован танками драков. Они их отбросили… — Сержант замялся.

— Каковы наши потери? — догадавшись что к чему, спросил Сандовал.

— Наши потери составили десять боевых роботов, три нуждаются в серьезном ремонте.

— Сколько?.. — не поверил маршал, потом, глянув на вмиг оробевшего сержанта, махнул рукой — ступай. Когда тот удалился, Джеймс повернулся к Холброку:

— Накаркал, старый ворон? Тот пожал плечами.

— При чем здесь «накаркал». Меня беспокоит, что до сих пор мы ни разу не вступили в соприкосновение с частями боевых роботов. Куда они все подевались? Где же они их прячут, черт их дери?

 

LXI

Ремонтный завод сельскохозяйственных машин

Порт Пэ

Ле-Блан

Особая зона Ле-Блан

Направление Дракон

Федерация Солнц

6 июля 3039 года

Звонкий, пересыпаемый ударами металла о металл гул наполнил открытую площадку, расположенную в центральной части завода. Совсем необычный шум для предприятия, производящего сельскохозяйственных и промышленных роботов. Правда, порой рабочим приходилось здесь, возле рельсов и козловых погрузочных кранов, разбирать часть готовой продукции, чтобы разместить ее в ящиках, удобных для перевозки по межзвездным маршрутам.

На этот раз ничего разбирать не пришлось — наоборот, на особом помосте, окруженные монтажными лесами, возвышались странные человекообразные исполины. Даже опытный вояка вряд ли с первого взгляда признал бы в них боевых роботов. Здесь на гигантские металлические обрубки навешивали головные части, системы вооружения и электронные блоки, а порой и части верхних и нижних конечностей. Одновременно маляры накладывали из пульверизаторов краску на белоснежные металлические поверхности.

Другие с помощью особых растворителей убирали предохраняющий гель из моторных и ходовых частей. Запах стоял специфический… Тут же, рядом, на складе готовой продукции, собирали и вхолостую проверяли автоматические пушки, лазеры и протонно-ионные излучатели. То-то было паники, когда один из ящиков, подаваемых на монтажную площадку, внезапно рухнул на бетонный пол. Всех, кто был поблизости, словно ветром сдуло. Еще бы — среди разбитых досок выглядывали боеголовки управляемых реактивных снарядов большой мощности.

Ойабун одним из первых рванулся было спасаться, но, заметив, что Томое Курита не двинулась с места — равнодушно взглянула на одну из направленных на нее боеголовок и вновь пофузилась в изучение карты, сбавил прыть. Подошел к женщине, прочистил голос, потом осмелился сказать:

— Это досадное недоразумение… Томое мельком взглянула на него, потом кивнула в сторону упавшего ящика:

— Они же на предохранителях…

Язир Нецуми после некоторой паузы спросил:

— Все в порядке?

— Хай, ойабун. Они почти готовы.

Посчитав, что разговор завязался, Язир продолжил:

— Для нас большая честь служить великому Теодору, пусть его имя прославится в веках!.. — Теперь он уже совсем по-дружески склонился к Томое и сказал: — Я очень рад, что канрей не держит на меня обиды за нашу первую встречу. Понимаете, такие были обстоятельства. Специфические… Мне следовало быть немного любезней, ведь я знал, кто он.

— Он забыл о том случае, ойабун. Можете не беспокоиться, для него важнее всего дело. Исполните свой долг до конца — и можете считать, что никакой пальбы в вашем паршивом заведении не было.

— Рад стараться!.. — с вдохновением заверил Нецуми. Было видно, что у него гора свалилась с плеч. Он всегда чувствовал неловкость в присутствии Теодора. Мало ли… Кто он, а кто канрей! Попадет под горячую руку, припомнит принц встречу в Веселом квартале — и поминай как звали. Но если уж жена принца и лейтенант, сопровождающий ее, сказали, что все забыто, — значит, так и есть.

Ойабун заметно повеселел.

— Я рад, что могу помочь. Жаль, что мы мало что можем сделать.

— Канрей и Синдикат благодарны за любую помощь. Нецуми поклонился. Удивительное дело, он поверил этой женщине. С другой стороны, закончится война, придет время для сведения старых счетов… Хотя вряд ли. Если сам Теодор с первого знакомства удивил его, то встреча с его супругой вконец доконала ойабуна. Разве это женщина? Это какая-то стальная леди, красивая и немногословная, жесткая и разбирающаяся в тайных делах почище самого куромаку. Поглядев на нее, на ухватки, с какими она взялась за дело, Нецуми сразу успокоился. Эта парочка — Томое и Теодор — способна сожрать не только стареющего Координатора, но и самого Старого Лиса. Если, конечно, повезет… Если не сожрет, то потреплет так, что Дэвион без шкуры останется. Это хорошо, для якудзы война — смертная беда. Военное положение, жестокие законы, обилие всяких секретных служб — тут не до бизнеса.

— Может, мои люди могут помочь вам во взятии города?

— Нет, вам не стоит засвечиваться, ойабун. Думаю, у нас проблем не будет. Ле-Блан — нормальная, открытая планета. Они были вынуждены допустить войска Дэвиона на свою территорию. Им, собственно, все равно, под чьим суверенитетом находиться, лишь бы не мешали торговать и обезопасили от наемников, квартирующих на соседней Галатее. Гарнизон, размещенный в окрестностях города, слабый…

— Простите мою назойливость, дзёкан, но зачем вы в тайном порядке разместили в городе так много пилотов боевых роботов? Чоки со своей компанией уже в открытую разгуливает по городу якобы в поисках работы. Их столько, что они голыми руками разнесут гарнизон.

— Это точно, — кивнула Томое. — Они так и сделают, да поможет им Будда. Гарнизон — не проблема. Трудность в другом — как побыстрее уговорить местных промышленников и купцов, чтобы они за определенную плату закрыли глаза на захват их космических челноков, а с их помощью и звездных кораблей. Пусть они хорошенько повозмущаются, но не более того. А почему так много пилотов растворилось в городе? Так Ле-Блан — это не конечный пункт. Это лишь транзитная точка. Понятна схема? Комстар, точнее, его отдельное территориальное объединение на этой планете, объявил о строительстве нового городка, устроил конкурс для найма работников. Те прибывают в распоряжение местного начальника станции, но город почти никто не покидает.

— Со ка. Они и рассядутся по рубкам роботов, которые мы здесь собираем. Теперь понятно, каким образом будет построен звездный мост, который мы перебросим через свободное пространство, и кто накинет петлю на шею Федерации.

Томое засмеялась:

— Вы, оказывается, поэт, Нецуми-сан. Звездный мост — хорошо сказано. Насчет петли ничего не могу сказать, а вот то, что эти ребята хорошенько потрясут тылы войск Дэвиона, — это точно. Если вторить вам, то перед вами партизаны межзвездного пространства. Если точнее, настоящие головорезы и разбойники. Одним словом, выражаясь вашим же языком, — флибустьеры открытого космоса.

Заметив, что подобное сравнение ойабуну не понравилось, — все представители якудзы болезненно относятся к сравнению их с разбойниками, — она с усмешкой добавила:

— Но в первую очередь они, конечно, деловые люди. Теперь Нецуми был удовлетворен. Он тоже не любил грубые эпитеты, неделикатные выражения. Звездный мост!.. Это впечатляло.

Между Ле-Бланом и Синдикатом возле неосвоенных планет пряталось около десятка Т-прыгунов, принадлежащих компаниям, связанным с якудзой и другими преступными организациями. В мирное время они осуществляли контрабандные операции. О некоторых из этих кораблей никто в официальных органах никогда и не слыхивал. Среди этой армады имелись и боевые звездолеты. Все они и составляли «межзвездный мост», о котором упомянул ойабун.

С помощью этого «моста» Теодор имел возможность ошеломляюще быстро перебросить свои соединения в самую сердцевину пространства, именуемого Вектором, или направлением, «Дракон». Ле-Блан планировалось превратить в основную базу посланного в прорыв корпуса. Шаттлы с войсками будут просто перегружаться с одного звездолета на другой и незамедлительно перебрасываться по намеченному маршруту, не дожидаясь каждый раз заправки двигателей Керни-Фушида. Таким образом, на каждом прыжке драконы выигрывают почти неделю — понятно, что подобная оперативность может оказаться решающим стратегическим преимуществом в момент, когда военное противостояние Домов Куриты и Дэвиона — Штайнера достигнет кульминации.

— Каждый честный деловой человек, дзёкан, почтет за честь помочь Дракону. Вы увидите, наши капитаны опытные и знающие специалисты.

— Уверена в этом, ойабун, — улыбнулась Томое, — ведь им приходится трудиться в непростых условиях.

Молоденький секретарь взбежал на помост и, отозвав Нецуми, что-то шепнул ему на ухо. Ойабун тут же вернулся и поклонился Томое:

— Пришел сигнал.

— Что ж, пойдемте.

Они спустились на площадку и направились к административному зданию. Поднялись на лифте в спецкомнату, где располагался со своим оборудованием сотрудник Комстара. Он был в ярко-желтом комбинезоне. Завидев супругу канрея, адепт Межзвездной связи отвесил ей поклон и передал пачку листков.

Они сели рядышком — Томое и Нецуми, — начали просматривать поступившие сообщения.

Вот оно! Нецуми, взяв листок в руки, сразу почувствовал, как его прошиб пот. Разве в комнате душно? Он глянул в сторону окна — распахнуто настежь. Еще раз внимательно перечитал короткую весточку, посланную моряком космофлота Ганом своей сестре Рози. Ничего особенного: пожелания здоровья, как дети, со мной все в порядке, думаю навестить тебя…

Нецуми показал сообщение Томое, та кивнула. Тогда ойабун сунул листок в щель приемника, нажал кнопку. Затем оба подошли к окну, из которого открывался вид на город. Сотрудник Комстара, не сумевший скрыть любопытства, присоединился к ним.

Вдали над городом вдруг поднялся столб дыма, через несколько мгновений до них долетели звуки пальбы, взрывы, шипение лазерных лучей.

— Должно быть, Чоки, — вздохнул Нецуми. — Этот головорез всегда охоч до драки.

 

LXII

Правительственное здание

Невкасон

Вега

Диеронский военный округ

Синдикат Дракона

12 июля 3039 года

Как только толпа молодых хохочущих офицеров вошла в зал, у генерал-капитана Кэтлин Хини сразу испортилось настроение. Нет, в их смехе не было ничего обидного, есть и повод повеселиться — вторжение развивается на редкость удачно, — но зачем ржать во все горло на виду у старших офицеров! Раздражало легкомыслие, неуместное в боевых условиях отсутствие такта.

Ну ладно — молоденькие новобранцы! Их боевой пыл во многом способствовал успеху операции, но как фельдмаршал Нонди Штайнер могла вести себя с подобным небрежением к нормам поведения на войне? Возможно, сыграло роль, что все ее окружение состояло из золотой молодежи, сынков сливок общества, которые прибыли на Вегу, чтобы украсить свои послужные списки необходимым количеством побед, получить продвижение по службе. Хуже всего то, что и маршал, и высшие чины в Генеральном штабе порой прислушивались к их бредовым идеям.

Побед им, видите ли, захотелось! Где они, победы? Успехи есть, они налицо, но их пока нельзя назвать победой в полном смысле этого слова. Кого-кого, адраков она навидалась. Они пока не сдались, более того, и не думают сдаваться, а эти ржут. Позанимали тепленькие места в штабах, выперли своими юными накачанными ягодицами опытных, прошедших огонь и воду, талантливых офицеров, а теперь хохочут.

Ладно, Кэтлин вздохнула, неисповедимы пути Господни. Что ждет нас в будущем ?

Зал, в котором назначили совещание, был обставлен роскошно, на стенах живописные полотна — здесь когда-то заседало местное планетарное правительство. Кэтлин обстановка не интересовала, куда больше ее занимала болтовня, какую вели молодые офицеры главного штаба. До них дошло что-то новенькое? Какое-то радостное известие? Кэтлин Хини терзалась в неведении.

Наискосок за тем же столом сидел ее давний соперник, генерал-лейтенант Патрик Финан. Вид у него тоже был хмурый. Озабочен теми же мыслями, что и она? Если честно, то все происходящее внушало Хини какую-то смутную тревогу Легкость, с какой прошел начальный этап вторжения, настораживала. Неужели драки отказались от сопротивления? Но этого не может быть. Значит, они действуют, исходя из какого-то своего дьявольского плана. Какого? Почему молчит военная разведка, а у молодых все хиханьки да хаханьки. Враг бежит, труба поет… Финан и тот загрустил.

Поток ее мыслей прервало появление фельдмаршала Нонди Штайнер. Все с грохотом, отодвинув стулья, встали. Нонди жестом попросила всех садиться, подошла к своему месту во главе стола, водрузила на него походный переносной компьютер и, прежде чем сесть, объявила:

—Доброе утро, леди и джентльмены. Рада видеть вас отдохнувшими, в веселом настроении. Оно нам сейчас очень понадобится. — Через секунду ее строгое лицо неожиданно расплылось в широкой улыбке. — Несколько минут назад пришло сообщение, что в дело вступила вторая ударная волна.

Комната взорвалась от радостных криков. Даже Хини почувствовала, как ее забирает, — это новость так новость! Как бы ни крутились теперь драки, что бы ни выдумывали, теперь им не устоять! В этот момент ее внимание привлек звук, похожий на выстрел. Она недоуменно обвела глазами зал, посмотрела в распахнутое окно. Все вроде бы в порядке…

В следующее мгновение в окне мелькнуло чье-то тело. Единственное, что успела заметить Кэтлин, — это характерную расцветку шлема пехотинца ВСЛС… Следом крупные комки какой-то замазки шлепнулись на пол, один застрял на подоконнике. Ей хватило мгновения, чтобы вместе с креслом отпрянуть от стола и прыжком броситься на пол. Следом грохнуло так, что у Кэтлин заложило уши. Она невольно зажмурилась.

Когда слух и зрение восстановились, перед ней предстала страшная картина. В дыму и пламени, под градом осколков и кусков живой, еще трепещущей плоти в комнату с крыши ворвались одетые в черное бойцы спецподразделений ОУКС. Хвала Господу, что она не пострадала, но вот свалившееся ей на ноги тело команданта из оперативного отдела представляло собой страшное зрелище.

Между тем бойцы ОУКС открыли убийственный огонь на поражение. Правда, отпор последовал незамедлительно — через распахнувшиеся двери в зал ворвалась охрана штаба. Кэтлин успела заметить, что драки действовали на каких-то поводках, тянувшихся в окно. Они встретили охрану дружным огнем, однако те не дали врагу спуску. Залп из ручной ракетной установки снес головы трем дракам, однако и все те, кто оказался на линии полета снаряда, были убиты. От взрыва перевернулся массивный стол и придавил фельдмаршала, которая пыталась отползти в сторону

В следующее мгновение, когда в помещение вбежала подмога, драки при помощи каких-то устройств выскочили в окно и в мгновение ока вознеслись на крышу. Тут же донесся характерный воющий звук винтов АВВП. Хини сообразила, что можно подняться, вскочила, в этот момент кто-то из охранников дал по ней очередь, и генерал-капитан отчаянно закричала:

— Прекратить стрельбу!

Сама она бросилась к Нонди Штайнер. Та лежала бездыханная. Кэтлин нащупала пульс — слава богу, присутствует! Кэтлин попыталась вытащить фельдмаршала из-под стола. В этот момент она обнаружила раненого бойца ОУКС, не сумевшего покинуть помещение. Тот целился в Нонди. Кэтлин успела выхватить пистолет и навскидку поразила врага.

Нонди слабо улыбнулась:

— Я уже стара для этого.

Прибежавший с толпой помощников начальник охраны штаба приказал прибывающим медицинским работникам оказывать помощь в первую очередь его людям.

Кэтлин не выдержала и закричала:

— Врача к фельдмаршалу!

Наконец-то ее услышали! Совместными усилиями они сняли разбитый стол — сразу открылась широкая кровоточащая рана на правом бедре фельдмаршала. Доктор мгновенно сделал ей укол и, обернувшись, сообщил Кэтлин:

— Не смертельно, но…

Кэтлин обтерла вспотевшее лицо. За окном послышалось шипение лазера. Опомнились, разозлилась Кэтлин. Она осмотрела комнату. Потери были ужасными. Она сосчитала погибших по головам, задерживала взгляд на знакомых лицах. Вот Брайан Кинсайд и Вилли Томпсон, с которыми она несколько лет назад штурмовала Марфик. Эти отделались легкими ранениями. В луже крови лежит Юлюшка Донован, левая половина лица разбита пулями, вместо груди кровавое месиво.

Слишком много жертв…

Непомерно много…

Сколько погибло молодых!.. Из этих хохотунчиков мало кто уцелел. Надеялись отсидеться в штабе. Ей стало до слез обидно за этих молодых, физически крепких парней. Сбей с них шелуху мамочкиного воспитания, папочкиных связей, щелкни их покрепче по носу, и из них могли вы бы выйти неплохие офицеры. Образования и умения им не занимать… Теперь что?

Тут ей пришло в голову, что с выходом из строя Нонди она является старшей по званию и в любом случае ей принимать командование на себя. Она так жаждала взять на себя этот груз, расплатиться с драками за бесцельную беготню за Теодором на Марфике, что всякая жалость, все иные посторонние мысли оставили ее.

Пришел час расплаты.

— Всех офицеров штаба, — громко заявила она, — кто в состоянии двигаться и соображать, прошу собраться в бункере. Всех раненых вынести, трупы тоже. Начальник охраны, спешно вызвать саперов, чтобы те тщательно обыскали здание. Драки могли оставить нам какой-нибудь подарочек… — Кэтлин Хини сделала паузу и грозно заявила: — За дело, господа! Теперь мы повоюем по-настояшему!..

 

LXIII

Графство Западный Серант

Ан-Тинг

Военный округ Галедон

Синдикат Дракона

9 августа 3039 года

Маршал Ардан Сортек с отвращением откусил от походного пайка, напоминавшего по вкусу концентрированный человеческий пот, струйки которого то и дело попадали ему в рот. Вторые сутки маршал не вылезал из кабины «Победителя». Пожевав, он заставил себя проглотить эту гадость. Теперь бы поспать, с тоской подумал он Вот и все радости походной жизни.

Сортек охотно согласился бы перетерпеть и большие неудобства — это пустяки по сравнению с бесконечными придворными интригами, процветавшими при дворе Дэвиона. Годы, проведенные в Новом Авалоне, научили его играть в подобные игры. В общем, в них не было ничего сложного. Стоит только внушить себе, что человек — самое грязное животное на свете и с ним можно поступать как заблагорассудится, и все остальное становится делом техники. Все равно маршал так и не смог полюбить подобные игрища. С каким облегчением он выслушал приказ, возвращавший его в войска.

Ему поручили командование ударной группировкой, которой предстояло наступать в авангарде первой волны. К тому же под его начало отдали Первый гвардейский полк. Это удача из удач! С такими ребятами он спокоен за успех операции. Что там ни говори, пусть война — грязная штука, все равно это занятие куда чище, чем участие во дворцовых интригах. Убьют так убьют — ничего не поделаешь… В любом случае на войне у человека всегда есть выбор, а в Новом Авалоне не испачкаться невозможно.

К сожалению, его ударная группировка, в отличие от других корпусов, сразу столкнулась с ожесточенным сопротивлением драконов. После первых же дней ему донесли о негласном упреке Ханса Дэвиона — мол, долго возится этот Сортек. Пусть берет пример с других соединений. Маршал воспринял недовольство начальства как должное и все силы отдал на то, чтобы проникнуть в замыслы драков. В том, что у них есть тщательно разработанный, глубоко продуманный план обороны Синдиката, Сортек не сомневался. Почему одни ударные группировки просто маршируют по вражеским планетам, а двум из них драконы навязывают тяжелейшие сражения за каждую пядь земли? За каждый бугорок, за каждое вшивое поселение?..

Прежде всего, ясно, что военная разведка сделала крупную промашку, утверждая, что враг не готов к нападению. Совсем наоборот — они прекрасно знали направления главных ударов и даже, по-видимому, состав группировок. Однако разведслужба, ссылаясь на темпы продвижения первой волны в целом, утверждает, что была права. Обманываться самим и обманывать руководство — последнее дело на войне.

Теперь насчет тактических соображений — драконы встретили его части на заранее подготовленных позициях. Это обстоятельство тоже не радовало. Прежде чем войти в боевое соприкосновение, его наступающим порядкам приходилось прорываться через убийственный артиллерийский огонь. Помимо самоходных батарей, удары также наносили особые подвижные команды, подбиравшиеся почти вплотную к боевым роботам и обстреливавшие их залпами РБД. Наконец, самое главное — в результате тяжелых боев части Федерации с каждым днем все более и более отставали от темпа продвижения, запланированного Хансом Дэвионом.

По внутренней связи от разведчиков, дислоцированных на западных холмах, пришло сообщение, что драки зашевелились. Сортек решил лично проверить, что там творится, — поднялся в рубку своего «Победителя» и направился на запад. Никакой беды не ожидал — все-таки до линии фронта тридцать километров, — поэтому эскортом не озаботился. Местность, лежавшая перед ним, представляла пересеченную грядами невысоких холмов равнину, прикрытую скудной растительностью. Кое-где проглядывали песчаные откосы…

Чувство безопасности испарилось, когда он обнаружил вражеский танк типа «Ведета», быстро преодолевший гребень холмов прямо по ходу движения «Победителя». Никаких сигналов этот танк не подавал — в эфире шла обычная ругань.

Вот когда маршал пожалел, что отправился в путь, не загрузившись под завязку боезапасом и не отремонтировав до конца систему охлаждения, дававшую в последнее время сбои. На войне мелочей не бывает. Долбануть по танку РДД? Но их в кассете всего с десяток штук. Приблизиться и открыть огонь из автоматической пушки? Менее всего в тот момент маршалу хотелось ввязываться в бой, поэтому он привел в рабочее состояние автоматическую пушку «Понтиак-100», встроенную в правую руку его робота, а также лазеры и продолжил движение.

Вполне вероятно, что этот танк принадлежит к одной из его частей. Почему он решил, что это дракон?

— Дерьмо! — выругался маршал.

Вот и ответ — дульный тормоз танкового орудия окрасился огнем, затем танк затянуло белым дымком. Сортек развернул корпус вправо и, наведя перекрестье на вражеский танк, ударил по нему из пары средних лазеров. Снаряд из танковой пушки угодил как раз между ног боевого робота. Сортек добавил скорости и сменил позицию. Надо разделаться с этим настырным, иначе он покоя ему не даст. Сортек открыл огонь по танку с более близкой позиции, тот, в свою очередь, тоже дал два залпа. Оба снаряда попали в «Победителя», однако никакого вреда боевому роботу не причинили.

С семидесяти метров Сортек пустил в ход «Понтиак-100», однако движение помешало прицеливанию. Только один снаряд угодил в танк и рикошетом, завывая, отскочил в сторону. Сортек остановился и, введя поправку, дал еще одну очередь. От броневой защиты танка полетели куски, словно он был изготовлен из дерева. В следующее мгновение танк взорвался, по-видимому, маршалу удалось попасть в моторное отделение.

Сортек не успел поздравить себя с удачей, как две новые «Ведеты» переползли через гребень.

Нет смысла вступать с ними в бои, подумал маршал.

Он настроился на командирскую частоту:

— На связи Сортек, вызываю базу Панголин. Враг в секторе Танго-Ромео семь-три-шесть. Необходима помощь.

Следом он открыл огонь по танкам. Не дожидаясь результатов стрельбы, дал газу и на большой скорости бросился в обратный путь. Взбежав на холм, он на мгновение опешил — в сторону базы ползла колонна танков. Или, скорее, в его сторону… Не менее роты. Он повторил вызов.

Наконец ему ответили.

— База на связи. Немедленно возвращайтесь! — равнодушным голосом сказал дежурный офицер.

— Поздно, Панголин. Они окружают меня. Их тут около десятка.

В эфире на короткое время наступило молчание.

— Понятно, маршал. К линии фронта движется копье роботов. Мы повернем их в вашу сторону. Вам надо продержаться не более десяти минут. Как слышите, маршал? Подтвердите прием.

— Сортек принял. Немедленно объявите боевую тревогу на базе. Обнаружил колонну танков численностью до роты. Если они разделаются со мной, через полчаса доберутся до вас.

— Вас понял, маршал. Удачи.

Маршал использовал особый тактический прием, который назывался «качанием маятника». В этом Сортек был мастер. Короткая перебежка, мгновенное прицеливание, залп — затем вновь смена позиции. В свою очередь, вражеские машины пытались взять «Победителя» в кольцо, чтобы наибольшее количество стволов могло его обстреливать. В этом деле они тоже оказались умельцами, Сортек сразу отметил это обстоятельство. Все их перестроения выполнялись без задержки и раздумий, которые обычно допускают неопытные командиры подразделений, и без ненужной спешки. Теперь следовало поймать ритм боя и постараться все время опережать врага хотя бы на несколько мгновений. На его беду, температура в рубке резко подскочила.

Сортек успел отскочить за линию, соединяющую вершины холмов. Танки уже успели перевалить через пологую седловину. Он надеялся отсидеться здесь, сбить жар, однако вой управляемых ракетных снарядов заставил его вздрогнуть. Слава богу, это дали залп набегавшие с востока боевые роботы. Один из танков густо задымил, потом из его внутренностей полыхнуло огнем. Сортек не выдержал, поднялся на линию водораздела и всадил очередь из автоматической пушки в ближайшую машину. Вероятно, повредил… Точнее сказать не мог, потому что, получив ответный залп, сразу отошел в укрытие.

Подкрепление состояло из двух «Энфорсеров», «Дервиша» и «Стингера». Они на ходу развернулись в цепь уступом вправо. Их накатывающиеся громады, видимо, ошеломили драков. Еще одна «Ведета» взорвалась под их совместным огнем.

Они били по одной и той же машине все разом. При такой плотности огня врагу некуда деваться, только отступать, но скорость боевых роботов на пересеченной местности повыше, чем у танков, да и обзор лучше.

Танки драков быстро перестроились и начали пятиться за ближайший холм. Сортек поднялся на водораздел и начал преследовать врага. Он обстрелял танковую роту парой РДД.

— Возьмите пятым! — повеселевшим голосом крикнул он в микрофон. — Возвращаемся на Панголин. Только не спешите, у меня неполадки с системой охлаждения.

— Трудный выдался бой, маршал? — поинтересовался один из пилотов.

Сортек сразу узнал голос сержанта Салли Кантрел, водителя «Дервиша».

— Не хотел бы, чтобы подобное повторилось еше раз, — признался Сортек. — Они вцепились в меня, как стая псов.

— Добро пожаловать в наш клуб, маршал! — послышался голос лейтенанта Линка, командира копья. Затем лейтенант с горечью добавил: — Если они так ловко орудуют на танках, чего можно ждать от их боевых роботов?

— Найдем и разберемся, что к чему, — ответила Кантрел.

Роботы развернулись на север. Сортек занял место в строю.

В этот момент четыре боевых робота с гербами Дома Куриты на груди перевалили водораздел и, разворачиваясь в линию, пошли на машины Дэвиона.

— На ловца и зверь бежит, — объявил Линк. — Модель «Таран»! Для «Грифонов» великоваты. И руки квадратные, что там у них — средние лазеры? Легкая добыча.

— Даже не средние, а малые лазеры. С такого расстояния им нас не достать.

Неожиданно со стороны на холмы поползла дымовая завеса, окутав две из четырех машин драков.

— Сменить позиции! — рявкнул маршал. — Не стойте на месте!

Опытный боец, он сразу догадался, что неприятель произвел запуск РДД. Залпом…

В это мгновение все пять роботов сотряслись от попаданий и взрывов. Что-то на удивление точно начали стрелять драки. Повреждений особых не было, кроме «Стингера». Взрыв сорвал броню с его левой ноги.

— Не думаю, что это «Тараны», — заявила Кантрел.

— Ты права, — поддержал ее маршал. — Головные части другой формы.

— Тогда нам придется повозиться, ~ добавила Кантрел.

— Маршал, ваш робот выдержит еще одно попадание? — спросил Линк.

Да, это проблема, но Сортек не обратил внимания на вопрос. Он внимательно изучал данные, выплывшие на экране дисплея. «Таран-11» действительно совершенно новая машина. С такими его пилотам еще не приходилось встречаться. Еще большую тревогу у него вызвал сам факт появления в глубоком полковом тылу роты танков, а теперь еще и группы роботов. И маршал Сортек подозревал, что этим дело не ограничится.

 

LXIV

Графство Западный Серант

Ан-Тинг

Военный округ Галедон

Синдикат Дракона

11 августа 3039 года

С позиций, где размешалось командное копье Дечана Фрезера, открывался отличный вид на столицу планеты. Серант лежал перед ним, затянутый прозрачной голубой дымкой — от нее веяло воспоминаниями и неудержимой печалью. Прошло одиннадцать лет с того дня, когда они, бросив прощальный взгляд на бирюзовую воздушную завесь, на прекраснейший в мире город, на живописные многоцветные холмы, оставили Ан-Тинг. А до того они так долго жили в Серанте. Дечан вырос здесь — он перебрался на Ан-Тинг вместе с Волчьими Драгунами, встретил здесь свою «вторую половину», как он порой называл Дженет, «нагулял жирок».

Все рухнуло в одночасье. Драконы взбесились, несколько поражений не смогли привести их в чувство, потом случилась гибель Тацухары, разгром его батальона, встреча с Миши Накецуной — он нанял их обоих. С тех пор бродяжничество по «восточному» краю Внутренней Сферы, покушения — если попросту, убийства, — знакомство при известных обстоятельствах с принцем Теодором…

И вот он вновь сидит на позиции возле своего робота и разглядывает Серант. От подобного виража кружилась голова, а сердце сжимала неизбывная горечь. Он в стане врагов, которые когда-то изгнали его отсюда…

Дечан невольно поежился.

Дженет обняла его за плечи, погладила по щеке. Он отвел взгляд, засмотрелся на ее затылок. Повыше шеи были заметны начисто выбритые участки, где розовела по-девчоночьи нежная кожа. Волосы убирали, чтобы добиться более эффективного контакта с сенсорными датчиками нейрошлема. Тоже не радостное зрелище.

— С тобой все в порядке? — спросила Дженет.

—Да-а…

— Это из-за города?

— Точно… Чувствую себя последним предателем на свете. — Он криво усмехнулся, потом с угрюмым видом добавил: — Такое впечатление, словно все друзья-драгуны, которые полегли здесь, в предместьях, и на ближайших холмах, смотрят из могил и спрашивают: что ты делаешь среди драков, парень? От подобных мыслей кто угодно свихнется. В последний раз, помнится, мы дрались здесь с полком Риукена.

— Хорошо, что Теодор приказал изменить наши имена в списках личного состава, — с неожиданным ожесточением заявила Дженет.

— Идея Миши, — усмехнулся Дечан. Дженет вскипела:

— Все Миши да Миши! Это он втянул нас в это дерьмо, а сам нагуливает жирок на Диероне. Он, кажется, решил, что нами можно помыкать, как бездушными марионетками!

— Но мы не можем сейчас расплатиться с ним, — напомнил Дечан. — Сама знаешь, сколько мы еще остались должны. К тому же, пока работа не сделана, мы не имеем права оставить его. Даже призраки драгун не одобрили бы нас. Контракт есть контракт.

Этот ответ не успокоил Дженет.

— Тогда почему он не отвечает на наши письма? Друзья не имеют права отмалчиваться.

— На таком посту времени для себя не остается, сама должна понять. Я думаю, он до сих пор наш друг и нуждается в нашей помощи. К тому же мы обещали, что не оставим его, пока он сам не объявит, что больше мы ему не нужны. Так что ничего здесь не поделаешь…

Он взял ее за руку, но женщина отдернула кисть и сложила руки за спиной — так она всегда поступала, когда сердилась.

Дечан заглянул в ее глаза и спросил:

— Разве не так?..

Она вздохнула, повела плечом.

— Я попытаюсь, Дечан. Я так хочу домой. Хоть куда-нибудь, но домой.

Теперь пришла очередь усмехнуться Фрезеру.

Дом… Где он? Их домом всегда был гарнизон Драгун, пока они сами не ушли из него вместе с Миши Накецуной. Он позвал их мстить, они, с разрешения Вулфа, откликнулись на зов. Зачем?

Долгое бродяжничество сплотило их, теперь эту парочку водой не разольешь. Точнее, тройку… Разве что обстоятельства не сложатся… Помнится, они дали Миши слово, что беспрекословно пойдут за ним, куда бы он их ни повел. Это обещание привело их в стан Куриты, где они пытались найти подходы к Координатору, которому сам полковник Джейм Вулф поклялся мстить до гробовой доски. С благословения полковника они ввязались в эту авантюру, затянувшуюся на годы. Время это, положа руку на сердце, оказалось самым значительным, исполненным смысла в их жизни. Месть крепко поперчила их жизнь, придала ей особый вкус… Жаль, что похмелье оказалось куда тяжелее, чем предупреждали монахи и прочие правдолюбцы.

Неожиданно зажужжал приемник, вставленный в ухо. Дечан невольно вытянулся. Из наушника донесся голос таи-шо Цы.

— Все готово, Фрезер-сан.

Вспомнив, что ему доверено общее руководство операцией, Дечан испытал некоторую робость, однако быстро взял себя в руки.

— Как насчет авиации Дэвиона?

— Все втянуты в боевые действия. Причем так, что им не вырваться. Резервы подтянуты в полной тайне, они не догадываются об их существовании. Особенно поразят их наши новые «Перепелятники». Парадокс в том, что это их собственная конструкторская задумка. Ответ на предоставленных нам Комстаром «Колдуний», однако у них там, в высшем руководстве, что-то не заладилось, ну, наши неприметные ребята в Новом Авалоне и подсуетились. Думается, после этих боев военным специалистам Дэвиона придется существенно переработать свою военную доктрину.

— Самое важное, чтобы у нас оставался простор для маневра. Что по этому вопросу, таи-шо?

— Пространства будет столько, что должно хватить. Судя по последним сведениям — я тут поработал с картой, — части неприятеля потеряли локтевую связь между собой. Дечан, я передам тебе свои соображения с нанесенной обстановкой на твой дисплей. Они оголили стыки! Слышишь? Они оголили стыки!..

На командном дисплее Дечана появилась схематическая карта местности с нанесенной на нее обстановкой. Прав бородатый. Безусловно, прав…

— Господа, по машинам! — объявил он, переключившись на командную частоту. — Полная готовность. Полк Риукена в первой линии, как и было приказано. Никаких изменений!.. Ребята, ударим по ним так, чтобы у них кости затрещали!

В эфире шепотом пронеслось: «Банзай!»

— Мы готовы, Цы-сама.

— Дерзай, Фрезер-сан. Счастливой охоты!

Дечан повернулся к Дженет:

— Пора в седла.

Она кивнула и направилась к своему роботу. Потом обернулась и спросила:

— Когда все кончится, мы уедем?

— Когда выполним нашу работу…

— Будь осторожен. — Она отвела глаза в сторону, потом подбежала, поцеловала его и вновь бросилась к своему «Хатамото-казе».

— Ты тоже, — напоследок он крикнул ей.

— Маршал Сортек, драконы прорвали периметр!

В следующее мгновение тревожный вой сирены подтвердил слова дежурного офицера. Маршал тотчас приказал командирскому копью вступить в бой. Там и тут люди занимали позиции согласно боевому расписанию, готовили к отправке штабные документы и оборудование — полевой штаб и пункт управления необходимо было срочно эвакуировать. Дверь хлопнула, когда дневальный поволок к бронемобилю первую коробку с голографическими дисками.

Сортек повернулся к адъютанту, прибежавшему с этим неприятным известием.

— В каком месте прорвали? Какими силами?

— В северном квадрате. Похоже, в бой вступили два, а то и три батальона боевых роботов. Судя по докладам, они ввели в дело тяжелых штурмовых роботов, причем по всей ширине фронта. По крайней мере, тридцать машин.

— Сколько?! — не поверил маршал.

Он сам в составе копья Линка два дня назад едва сумел отбиться от наступавших драков. Откуда вдруг такая масса?

— Где же они их прятали? — воскликнул он.

— Не имею понятия, сэр.

— Да-а, кажется, наша разведка не совсем на высоте. Или совсем не на высоте!.. Если нам здесь достанется, первым делом полетят их головы. Не наши!.. — Он помассировал большую залысину повыше лба, которую венчиком охватывали рыжеватые, слегка вьющиеся волосы. — Вы отправляйтесь и проследите, чтобы эвакуация проходила согласно предварительному расписанию. В случае чего немедленно связывайтесь со мной. Пусть отступают к космическим челнокам. Я прослежу, чтобы все части отошли к посадочным площадкам.

Он повернулся — адъютант отдал честь его спине — и побежал к своему роботу.

Дечан Фрезер валился с ног, однако всякую усталость с него как ветром сдуло, когда поврежденный, с широкими проломами, сорванными броневыми листами «Хатамото-казе» добрел наконец до командного пункта. Восьмидесятитонный, еще недавно совсем новенький робот выглядел как разбитый параличом ветеран — он едва волочил ноги, двигался боком, в глубине корпуса что-то жутко повизгивало и скрипело. Грудь была цела, но сплошь покрыта сажей — видимо, сюда угодил управляемый реактивный снаряд. Сверху у машины сорваны все наружные кассеты с реактивными снарядами, прочие надстройки, в которых помещалась связь и система слежения и прицеливания.

Ну, Дженет и досталось, покачал головой Дечан. Тут у него слезы выступили — лишь бы была жива. Лишь бы целехонька!..

Собственный робот Фрезера выглядел куда лучше — только левая верхняя конечность оторвана до локтевого соединения, а ходовая часть в полном порядке. По нагрудным броневым плитам пригоршнями разбросаны пробоины и проплавы от лазерных лучей.

Слава небесам — все обошлось. Он обнял ее, соскочившую с последней скобы, приваренной к ноге робота. Так они постояли с минуту, поделились теплом, ощутили биение сердец. Затем он отстранил от себя Дженет, пристально вгляделся — нет ли ран, ожогов? На удивление, у нее даже ссадин не было, устала только. Вымоталась до предела… Даже улыбалась с трудом.

Он отвел ее на полевую кухню, приказал подать горячий чай. Сам сел рядом и смотрел, как она осторожно прихлебывает из молочно-белой одноразовой кружки, как розовеют щеки, оживают глаза… Сам почувствовал страшный голод, подозвал дневального. Они ели молча, им вполне хватало присутствия другого. Еда была вкусна, оба остались живы, не покалечились — о чем здесь разговаривать!

Дженет собрала посуду, отправила ее в сборный ящик. Затем спросила:

— Сражение закончилось?

— По-видимому, да. Дэвионовские шатлы начали улетать после полуночи. Теперь там идет зачистка местности. Ан-Тинг освобожден. Считай, что дело сделано — без этой системы им в округе Галедон делать нечего.

— Я рада, — просто сказала Дженет. — Значит, мы скоро уедем.

В ее голосе прозвучало такое облегчение, что он не посмел перечить, просто принялся рассказывать:

— Мы классно обучили людей Теодора. Полк Риукена показал себя с самой лучшей стороны. Они оказались более дисциплинированными, чем я даже мог предположить. Они, безусловно, затмили Восьмой полк «Меча света».

Дженет грустно посмотрела на него.

— Ты хочешь остаться? Тебе мало Мизери?.. Она все-таки напомнила! Он загадал: если она напомнит, то придется подчиниться. Если же она не вспомнит о расправе на Мизери, которую устроил Драгунам полк Риукена, тогда, быть может… Радость одержанной победы угасла в душе. Воспоминания были навязчивы, горьки… Сам он в том последнем бою командовал копьем и со своими ребятами едва не одолел Миши.

Теперь он собственными руками повысил боеспособность Риукена до такого уровня, что они вполне способны сокрушить Драгун. Такаши непременно воспользуется…

— Это больше не повторится, — то ли с надеждой, то ли с уверенностью ответил он.

Она пожала плечами. Дечан замер, оглянулся — в предрассветных сумерках собравшиеся поблизости тени погибших драгун повторили ее жест.

 

LXV

Бухта Хеншель

Экзетер

Особая зона Кентарес

Направление «Дракон»

Федерация Солнц

2 октября 3039 года

Теодор, ознакомившись с донесением, высветившимся на его главном командирском дисплее, сообщил сидящему в переднем водительском кресле двухместного «Мастера битвы» Тацухаре:

— Фухито-кун, орбитальная разведка подтверждает, что прибывающие шатлы относятся к Четвертому гвардейскому полку Дэвиона.

Тот проворчал в ответ что-то невразумительное.

Принц не решился повторить — нельзя отвлекать водителя во время боя. Занимайся своим делом и не забывай следить за обзорным экраном. Он переключил свой дисплей на воспроизведение обстановки, складывающейся вокруг военного полигона Самуэльсон. На расположенных сбоку мониторах отображались отдельные участки поверхности, где проходили бои, а также часть прилегающего к планете аэрокосмического пространства. От него требовалось принять решение, как вести осаду полигона, огонь со стороны которого ослабевал с каждой минутой, и в то же время предусмотреть достойный отпор прибывающим на планету подкреплениям ВСФС.

Второму батальону полка Риукена следовало усилить давление и наконец прорвать периметр в уже нащупанном слабом месте. Проволочное заграждение уже не спасет. Цель атаки — лаборатории Тридцать пятой особой инженерной бригады, а также склады, где хранится ценнейшее оборудование. Их следовало сжечь дотла.

Неожиданно боевой робот содрогнулся.

Теодор, опередив Фухито, вызвал на экран данные о повреждениях. Все вроде бы в порядке. Ага, бортовой компьютер показал, что с левого бока сорвана часть брони. Должно быть, попадание из протонно-ионного излучателя. Хорошо, что он не стал беспокоить Фухито сведениями стратегического характера.

Теодор вновь обратился к экранам.

Фухито чуть промедлил с разворотом корпуса «Мастера битвы», и Дэвионов «Боевой молот» успел выстрелить еще раз. Этот робот относился к самым древним конструкциям боевых машин, однако чувствовалось, что за рычагами управления сидит опытный ветеран, пусть даже по возрасту и списанный в народное ополчение, оборонявшее планету. К тому же он защищает свой дом.

Пилот «Боевого молота» действительно оказался храбрым человеком. Он шел напролом, невзирая на огонь других боевых роботов командирского копья. Его ведомые управляли куда более слабыми машинами, чем наступавшие драконы, но и они не оставили поле боя — пытались навязать врагу свою волю. Героические, но бесполезные усилия!.. Драконы один за другим совместным огнем выводили их из строя. «Боевой молот», например, заметно дымил, в корпусе машины что-то часто искрило, и все равно он пытался обстреливать противника.

Фухито, прицелившись, дал залп из ПИИ. Заряд высокотемпературной плазмы угодил в правое плечо «Боевого молота», мгновенно прожег обширную дыру в его броневой защите. Оттуда плеснул огонь, затем обнажились внутренние механизмы пусковой для запуска РБД. Пламя принялось пожирать боеголовки. Кроме того, огонь нарушил работу системы прицеливания, поэтому очередь из автоматической пушки ушла высоко вверх. Затем детонировали РБД.

Объятый пламенем «Боевой молот» двинулся в сторону «Мастера битвы». Это был его последний и решительный бой.

— Мейо то нару сенсей, бусо-сенши-сан! — воскликнул Фухито и отдал честь.

Теодор в ответ чертыхнулся. Фухито, не обращая внимания на пассажира, повел машину вдоль склона. Здесь преобладало редколесье, но порой на пути встречались высокие старые деревья. Наконец он нашел то, что искал. Фухито забрел в гушу старых деревьев, возвышавшихся над своими молодыми собратьями. Здесь и остановился. Ждать пришлось недолго. «Боевой молот» по-прежнему шагал вперед, стараясь сблизиться с ними. Если погибать, то за компанию. Однако, по-видимому, обзорная система у него тоже вышла из строя. Он прошел в тридцати метрах от того места, где Фухито укрыл свою машину.

Непонятно почему, но Фухито вдруг решил, что нечестно прятаться от врага, когда тот жаждет последнего поединка. Он дождался, пока температура в кабине не упадет до нормальной отметки, и вышел из-за деревьев. Пилот «Молота» сразу заметил его. Начал разворачиваться, в этот момент Фухито ударил во врага из протонного излучателя, затем добавил шесть РБД. Все они попали в цель. В жуткий костер, который разгорался в утробе «Боевого молота»… Затем добавил длинную очередь из автоматической пушки.

Робот зашатался, начал переступать с ноги на ногу. Взорвался он неожиданно, как раз в тот момент, когда огонь внутри корпуса начал затухать, и Тацухара решил, что противопожарная система у этой модели работает на высшем уровне.

Ударная волна шибанула «Мастера битвы», тот едва не опрокинулся на спину, однако пилот успел перебрать педалями, и гигантская машина рысцой отбежала назад, потом остановилась на мгновение и широкими шагами вновь направилась в гущу боя.

Принц не удержался и бросил взгляд на догорающие останки «Молота». Шансов спастись у пилота не было.

На полянке, среди сразу занявшегося огнем кустарника, возвышались нижние конечности и обрубок корпуса. Все остальное буквально испарилось в адском пламени. Это была достойная смерть, и Теодор невольно включил сирену. Короткий гудок потряс окрестности базы.

В рубке заметно поднялась температура — должно быть, Фухито пустил в ход все виды оружия и перегрузил охлаждающую систему. В обычных условиях благодаря особым вентиляционным устройствам, созданным еще инженерами Звездной Лиги, в кабине должно быть прохладно. Или, может, что-нибудь начудили специалисты Комстара, которые восстановили эту модель?

Охлаждающий контур новейшей конструкции был серьезным, но не самым главным преимуществом модели «Мастер битвы». Самым главным ее достоинством являлись полностью автоматизированные системы прицеливания и перезарядки восьмидесятитонного металлического исполина. Именно эти устройства делали «Мастера битвы» подлинным властелином на поле сражения. В командирском варианте робот был обеспечен более надежными и эффективными средствами связи и более мощным компьютером. Если прибавить надежную бронезащиту и достаточно мощное вооружение, то робот являлся настоящим передвижным штабом, позволявшим командиру соединения иметь полноценную и своевременную картину боя на всех его участках, а также мгновенно передавать исполнителям принимаемые решения. В подобном исполнении машину сделали двухместной: пилот обеспечивал вождение и поражение целей, а пассажир мог, не отвлекаясь, заниматься изучением обстановки и принятием решений. Все системы управления машиной дублировались, так что и пассажир имел возможность открыть стрельбу Все зависело от слаженности работы экипажа. С Фухито Теодор не знал проблем — они действовали согласованно, практически без слов понимая друг друга.

Участвуя в сражении, Теодор имел представление обо всех крупных и мелких стычках, в которых участвовали части высадившегося на планету корпуса. Экзетер оказался стратегически важным пунктом, захватив который Объединенное Воинство получало возможность дальнейшего расширения захватываемой у Дэвиона территории. Замысел контрудара строился на том, чтобы вовлечь в бои на своей территории войска, включенные в состав второй волны, и отрезать группировки первой волны, уже испытывавшие острую нехватку боеприпасов, ГСМ и прочего, необходимого для ведения войны материально-технического снаряжения, от своих баз. Втягивать соединения второй волны в бой следовало постепенно, по частям. Руководство Федерации не должно сразу понять, что таится за контрнаступлением драконов. Они не придали значения попыткам Теодора «восстановить положение».

Воины Синдиката достаточно легко отбили расположенные на границе свои миры Феланин II, Садабари и Матар и неожиданно двинулись дальше на «запад». После того как корпуса Синдиката обрушились на расположенные в их собственном пространстве миры (не ожидавшие нападения Картаго, Доневаль II, Кловис были захвачены за несколько часов), в Новом Авалоне забеспокоились и, как и надеялся Теодор, начали бросать в бой отдельные батальоны из соединений второй волны.

Отрезвление горячих голов в руководстве Федерации Солнц происходило медленно, разве что сам Старый Лис интуитивно оценил угрозу, исходившую от наступающих на его собственные миры полков Синдиката. Оценить-то он оценил, но признаться даже самому себе, что эти кинжальные удары режут под корень весь план войны, не решился. Все надеялся, что сможет исправить ситуацию и обратить в свою пользу резко обострившуюся ситуацию на границе.

Нашествие драков расширялось. Потеря Ле-Блана, Нового Иварсена и Добсона привели наконец в чувство высшее руководство Федерации. Ситуация не то что ухудшилась, а становилась просто катастрофической.

Все те преимущества, которые обещал план глубокого проникновения в пространство Синдиката, теперь оборачивались роковыми недостатками. Самым существенным промахом стало то, что якобы блокированный Диеронский военный округ с началом наступления драконов превратился в стратегическую тыловую базу Объединенного Воинства, его стратегический резерв.

В самом Синдикате войска Дэвиона увязли окончательно в бесплодных попытках захватить планеты, в округе Галедон маршал Сортек потерпел жесткое поражение.

Вставал вопрос, что делать дальше. Ясно, что разом выводить войска из глубины территории драконов нельзя. В этом случае фронт рухнет в одночасье, и масштабы катастрофы трудно было представить. Выводить следовало осторожно, навязывая сопернику кровопролитные сражения. Цель состояла в том, чтобы перекрыть драконам пути к отступлению, связать их боями на планетах. Скоро разведка, пропустившая начало контрудара принца Теодора, донесла, что эта операция получила кодовое наименование «Орочи». В переводе это означало «Дракон».

Судя по поступавшим с мест сообщениям, стало ясно, что контрудар наносится силами нескольких армейских группировок. Ханс Дэвион не мог этому поверить — выходит, первая волна не затронула стратегические резервы Синдиката. Хуже всего то, что сражались драки неожиданно храбро и умело. Если раньше соотношения сил на поле боя один к двум было вполне достаточно для победы, то теперь это соотношение стало один к одному. Этот факт ошеломлял — выходило, что у Федерации Солнц просто не хватит сил, чтобы сломить сопротивление Синдиката.

Судя по всему, драконы имели достаточно ресурсов, чтобы обороняться и одновременно наступать. Хватало им и уверенности, что на войне считается обязательным условием любого решительного проникновения в тылы противника. Конечно, Теодор сознавал, что это далеко не так, хорошо обстояло дело с материальными запасами, но он надеялся, что, убедившись в провале своей разведки и, соответственно, решив, что воюет вслепую, Дэвион не рискнет продолжать боевые действия.

Это рискованная игра, однако у него нет выбора. Предложенная Такаши стратегия «стоять насмерть», на которую, собственно, и рассчитывал Дэвион, бесперспективна и губительна по самой сути. Войска Федерации по очереди сокрушили бы соединения обороняющихся, вот почему принц все поставил на операцию «Орочи». Стоит противнику проявить достаточно воли и дальновидности и пойти на перетягивание каната — вы атакуете здесь, мы — там, — и песенка Дракона будет спета. Но противник, разуверившись в действиях своей разведки, уже не мог доверять очевидной слабости Синдиката. Кое-кто из приближенных доказывал Дэвиону — если дела будут идти прежним порядком, то в результате все три самых сильных государства Внутренней Сферы подорвут всякую возможность существования в прежних границах. Стоит ли идти на риск развала государства, продолжая нажимать на Синдикат? Не лучше ли закрепить статус-кво или, на худой конец, вернуться к первоначальному состоянию?..

Вот почему так важен факт прибытия в систему Экзетер Четвертого гвардейского полка. Старый Лис клюнул и начал выводить свои войска из пространства Синдиката. Ханс Дэвион не решился повысить ставки в игре, в которой он участвовал с завязанными глазами. Прежде всего, он решил защитить свои миры. С точки зрения Теодора, это было единственное разумное решение. Одним сражением, даже одной войной спор между Федерацией Солнц и Синдикатом Дракона не решить.

Теодор высветил на одном из своих дисплеев картину свободного пространства. Ярко полыхало местное светило, свет его не затмевал сияния звезд. Прекрасно видны были шаттлы противника, устремившиеся к планете. Они не поспеют и не спасут базу Самуэльсон, и все равно следует поторопиться. Он отдал по радио приказание своему командирскому звену решительно двинуться на прорыв ограждения.

Фухито нажал на педаль, в глубине машины взвыл ядерный движок, и огромный восьмидесятитонный монстр в компании таких же металлических уродцев, набирая скорость, помчался к намеченному месту прорыва. На вершине холма он притормозил и сориентировался. Ближе к востоку линия огней, взрывов, лазерных лучей переместилась на территорию базы. Выходит, оборона прорвана, и теперь роботы начнут уничтожать ценнейшее военное имущество и научно-технические лаборатории.

Пара управляемых снарядов упала у подножия холма, третий угодил в левую ногу «Мастера битвы». Фухито определил место, откуда были выпущены ракеты, и ударил туда из лазеров. Укрытие, в котором прятались пехотинцы и откуда они из переносных ракетных установок обстреливали вражеских роботов, взлетело на воздух. Какой-то боец попытался спастись бегством, но в следующую секунду луч нащупал и буквально испарил его.

Тем временем «Дракон», «Краб» и «Страж» — боевые роботы, входившие в командирское копье, — добрались до широкого рва, опоясывающего территорию базы. Для них это не преграда. Перебравшись на другую сторону, они открыли шквальный огонь по сохранившимся узлам обороны.

В рубке «Мастера битвы» засветился один из дисплеев системы связи. На нем появилась карта с красной пунктирной линией, намечавшей дальнейший путь продвижения копья. Подумав несколько мгновений, принц подтвердил маршрут и очередность целей. Роботы двинулись вперед. Теперь можно считать, что все Северное полушарие Экзетера в их руках. Теперь самое время отступить и засесть в хорошо охраняемых периметрах, в центре которых располагаются космические челноки. Там они дождутся высадки Четвертого гвардейского, поиграют с ним в кошки-мышки и уйдут с планеты.

«Мастер битвы» перебрался через ров и вошел на территорию базы. Фухито стрелял почти беспрерывно. Рядом шагал «Краб», в головной части которого был смонтирован большой лазер. Каждый его залп сопровождался морем огня и дыма. Защитники базы начали разбегаться.

На экране перед глазами Фухито появилось изображение Теодора.

— Все в порядке, Фухито-кун?

— Так точно, тоно.

— Отлично.

— Что дальше, тоно?

— Теперь прочь с Экзетера. Лис проглотил наживку.

 

LXVI

Система Брид

Особая зона Роман

Направление «Дракон»

Федерация Солнц

31 октября 3039 года

Маршал Джеймс Сандовал достал из накладного кармана приказ и вновь вчитался в строки. Ему предписывалось незамедлительно вернуться в столицу!

Все его соединения, вплоть до не подошедших до сих пор частей второй волны, получали новые цели. Их перечисление привело маршала в шок — все эти миры располагались на территории Федерации Солнц. Он получил ориентировку из Генерального штаба о том, что драки начали контрнаступление, но чтобы дело зашло так далеко, поверить не мог.

Всего шесть месяцев назад они нанесли Синдикату сокрушительный удар, маршем прошли по его планетам. Исключая некоторые шероховатости, все шло по заранее утвержденному плану. Нехватка у противника роботов и нанесенный крайне рискованный с военной точки зрения контрудар только подтверждали убеждение маршала, что им удалось взять дракона за горло. Еще одно усилие — и можно будет начинать штурм Люсьена. Или попытаться окончательно сокрушить Диеронский военный округ. С точки зрения окончания войны это были равнозначные решения.

Все шло лучше не придумаешь!..

Он постарался поставить себя на место Дэвиона. Не стоит пороть горячку, лучше трезво взвесить все обстоятельства. Нельзя отрицать, что в последнее время сопротивление драков резко усилилось. Они начали вводить в бой роботов, правда легких. Ожесточение боевых столкновений заметно возросло — порой его пилотам приходилось сражаться не за чужую планету, а за собственную жизнь. Было еще одно тревожное обстоятельство — качественное превосходство новых подразделений драков в вооружении. Новые машины оказались намного лучше прежних. Непонятно, откуда они взялись? Или драки получили доступ к складам боевой техники времен Звездной Лиги, которые, по слухам, находились в распоряжении Комстара?

Если это так — а это, безусловно, так, — то решение Нового Авалона об отводе войск имеет смысл. Разгромить Синдикат и потерять армию — о такой победе могут только мечтать Капелла и Лига Свободных Миров. Да и в десятках мелких разбойничьих государств начнут потирать руки от удовольствия. Все, кому не лень, начнут отщипывать куски от Федерации Солнц. Кому нужна такая победа? Разве что папаше. Он окончательно свихнется, узнав, что принц Дэвион решил отвести войска.

Вспомнилась волна покушений на офицеров Лиранского Содружества, прокатившаяся по фронту, где стояли войска Дома Штайнера. Эти убийства вызвали у них в штабах что-то похожее на панику. Штайнеры тут же почти повсеместно прекратили продвижение. Эти трусы позволили выбросить себя с Веги, как поганых щенков! Что взять с офицеров, если сама Катрин Штайнер ударилась в панику, обнаружив у себя в тронном зале в Таркарде изображение кога-некогами. Кроме того, лиранцы потеряли много тяжелой техники, а без техники они воевать не привыкли. Вот когда его папаша обрушится на союзничков. Это может окончательно испортить все дело.

Что тут рассуждать! Он — человек молодой, вся карьера впереди, получил приказ — исполняй! А то получишь то, что выпало на долю маршала Сортека, которому пришлось эвакуироваться с захваченных миров в округе Галедон.

Будь он трижды проклят, этот Теодор Курита, замысливший нанести контрудар в самое неподходящее время'. Его войска настолько глубоко вторглись на территорию Федерации Солнц, что уже угрожали Робинсону. Разгром родной планеты чреват потерей семейного состояния.

Это уже слишком!

Кто-то постучал в дверь его комнаты, затем дверь скрипнула, и через порог переступил сэр Майкл Холброк.

Он смущенно улыбнулся.

— Пора начинать совещание, парень.

— Я буду через минуту.

Холброк уже совсем собрался выйти, однако, взявшись за ручку, повернулся к маршалу:

— Ты сделал все правильно. Старый герцог может гордиться сыном.

Джеймс даже не посмотрел в его сторону. Он как бы пытался уверить самого себя.

— Мы упускаем реальный шанс сокрушить Синдикат. Они слабы, к тому же разбросали свои силы по огромным пространствам. Если бы мы могли нанести концентрированный удар… История не простит нам отступления.

— Не расстраивайся. Я не помню войны, исход которой решили бы солдаты, а не политики, отсиживающиеся у них за спинами, Джимми.

Герцог вздохнул.

— Сэр Майкл, я вырос под вашим и моего отца присмотром. Я помню, как вы рассказывали мне, маленькому, сказки о богатырях, спасавших принцесс и поражающих драконов. Я всегда хотел повторить их подвиги.

— Не беспокойся, на твой век драконов хватит. А то, что сейчас не вышло, значит, судьба.

Джеймс упрямо сжал губы. Полковник Холброк слишком хорошо знал, что это означает.

— Хороший солдат всегда выполняет приказ, — напомнил он.

—Даже когда он точно знает, что это распоряжение глупое и неудачное?

— Ты полагаешь, что решение об отступлении — ошибка? Ты готов рискнуть жизнями сотен тысяч людей, которые уже успели убедиться на собственном опыте, что эти драки не такие уж слабаки… Неужели ты считаешь, что принцу Дэвиону легко далось это решение? После всех успехов? После такого убедительного начала?.. У них, наверное, информации побольше, чем у тебя.

Спустя мгновение Джеймс кивнул. Правда, не так уверенно…

— Драки до сих пор держатся на Бреде, мы не можем их выбить. К тому же у нас приказ отступить. Люди ждут вашего решения, маршал.

— Ладно, иди, — улыбнулся Джеймс. — Я буду через минуту.

Холброк отдал честь и вышел. Дверь за ним скрипнула. Маршал взял со стола кипу документов и голографические дискеты и швырнул их на пол, затем принялся топтать. Успокоившись, он поправил китель, затем подошел к зеркалу, аккуратно поправил прическу и вышел в коридор. Совещание будет коротким.

 

LXVII

Поместье Керквуд

Плато Гордость Завоевателя

Прозерпина

Военный округ Бенджамен

Синдикат Дракона

12 декабря 3039 года

Ночь ощутимо припахивала густым сладковатым ароматом цветов порубаны. Вокруг фонарей тучами вились насекомые — светильники были изготовлены в виде крупных каменных глыб, подсвеченных изнутри, и украшены самоцветами, отчего поместье — островок спокойствия и безмятежности — казалось подобием волшебного сада. Главное здание, комплекс построек вокруг него и окружающая территория напоминали знаменитый ансамбль Миромачи, правда, в главном здании были сделаны кое-какие конструктивные, соответствующие духу времени изменения.

Язир Нецуми любил это место, отдыхал здесь душой, пусть даже пот лил здесь ручьем. Кимоно уже было все влажное. Плато располагалось в тропиках, и влажность здесь была убийственная. Поместье являлось его собственностью — Нецуми к тому времени стал вторым человеком в клане Боши-гуми.

Радовал ход военных действий. Каждый день очередная планета возвращалась под сень Дракона. Скоро последний враг будет выброшен из пространства Синдиката. К этому дню можно и нужно быть готовым. Боши-гуми должны быть сильными. Их мощь и влияние значительно возрастут, если он не сробеет. Ошибки быть не может — Теодор, должно быть, спит и видит себя на троне. Что ж, он имеет полное право на власть, и те, кто поможет ему в этом дерзком предприятии, тоже не будут забыты.

В кустах послышался крик кагетаки. Нецуми встрепенулся. Условный сигнал. Кагетаки не принадлежали к местной фауне, хотя эта птица была широко распространена на системах Внутренней Сферы. Здесь, на Прозерпине, она имелась только у нескольких коллекционеров, которым еще не удалось вывести разновидность, способную выжить на планете.

Что ж, час пробил! Якудза прочистил горло. Голос должен быть чист, звучен. Каждое его слово должно быть веским, не допускать двойных толкований. Он играет с огнем — точнее, с собственной жизнью. С другой стороны, кто не рискует, тому никогда в жизни не попробовать филе рыбы фугу.

— Военные действия против Дэвиона и Штайнера, — начал он, — идут успешно. Враги отступают на всех фронтах. Лорд Теодор может считать себя триумфатором.

Нецуми сделал паузу, прислушался. Никакого ответа. Тогда он продолжил:

— Теперь, когда опасность нашествия миновала, самое время поразмыслить над существующим положением вещей. Долгие годы, которые мы провели в ожидании благоприятного момента, подходят к концу. Теперь мы сами имеем возможность позаботиться о своем будущем. Когда наши ребята вернутся из похода, мы сможем играть более ответственную роль во внутренней политике, но этого нельзя добиться без существенной перестановки наверху, в Люсьене.

Долгие годы Такаши Курита являлся нашим повелителем. Это было приемлемо. Теперь Такаши-сан не в состоянии удержать на плечах покров Дракона. Мудрые люди уже давным-давно предвидели возможность такого развития событий, когда возникнет необходимость помочь Такаши снять с себя царственный покров. Настоящие патриоты понимают, что нельзя насильственным путем вмешиваться в предначертанное Драконом. Его пути неисповедимы, однако теперь знаки благоприятствуют нам. За наше терпение и верность мы должны быть награждены: дряхлость и немощь должны уступить дорогу молодости и силе.

Он вновь замолчал, с трепетом прислушался. Плодовые деревья уныло пошевеливали ветвями, ветерок будоражил листву, аромат йорубаны, казалось, затопил окрестности.

Кагетаки помалкивала. Нецуми пожал плечами.

— Это пожелание самого принца Теодора, — обращаясь к кустам, с некоторой угрозой добавил он.

Все, что необходимо, сказано. Теперь можно расслабиться. Внезапно крупный жук с басовитым жужжанием пролетел возле уха, сделал несколько оборотов вокруг головы и с прежним бешеным остервенением помчался дальше. Вонзился в стекло фонаря, отскочил и принялся кружиться возле излучающего свет, чуть размытого пятна. Затем спикировал на посыпанную песком дорожку и деловито пополз куда-то в темноту. Нецуми не отрывая глаз следил за насекомым. Тоже дела-делишки!.. Тоже куда-то спешит… Все суета…

— Может, нужны какие-нибудь дополнительные сведения? — спросил он у исчезнувшего жука. — Все это можно получить известным тебе путем.

Прежнее колыхание и шевеление ветерка, повисшего на ветвях, было ему ответом. Якудза повторил свой вопрос. Вновь молчание. Через две минуты он, наконец, выговорил тайное, ради чего явился в сад в такой поздний час, что не имел права доверить никому другому, разве что ветерку и деревьям и мошкаре, вьющейся вокруг фонаря. Спросил, обращаясь к самому себе:

— Разве я не прав? Разве можно упускать такой благоприятный момент?..

Кто может дать ответ на этот вопрос? Кто способен заглянуть в будущее?.. Он поднялся и застонал — сказался возраст. Острая боль пронзила поясницу, в коленях заскрипело. Старость не радость… Наконец размялся, сразу полегчало. Нецуми выпрямил спину, зашагал бодрее. На перекрестке, где сходились две аллеи, на постаменте что-то белело. Нецуми приблизился, положил руку на скульптурное изображение белого кота-оригами. Погладил мраморную спинку.

Нецуми повеселел. Он честно служил канрею, теперь уверен, что канрей достойно вознаградит его.

 

LXVIII

Космопорт Темуджин

Плато Гордость Завоевателя

Прозерпина

Военный округ Бенджамен

Синдикат Дракона

14 декабря 3039 года

Язир Нецуми явился на встречу в строгом деловом костюме. Стоял прямой, как палка, на отгороженной пуленепробиваемым стеклом площадке для встречающих. Казалось, он даже не дышит. Как только принадлежавший принцу шатл «Тецуваши» в дыму и пламени опустился на посадочную площадку, толпа позади ойабуна заволновалась. Когда же сам канрей показался на трапе, за спиной ойабуна зазвучало восторженное «Банзай!». Фухито спиной сдерживал напор встречающих. Канрей был один, он добрался до дверей распределителя и через стеклянную бронированную стену приветственно помахал толпе рукой.

Ойабун с другой стороны тоже вошел в распределитель.

— Добро пожаловать, канрей.

— Домо, Нецуми-сан, — улыбнулся Теодор и пожал протянутую руку. — Рад, что вы нашли время встретить меня. Томое высоко отозвалась о вашей патриотической позиции и значительной помощи, которую вы оказали Синдикату. Я удовлетворен.

— Йе, тоно. Для меня большая честь принять участие в вашем героическом походе. Дракон показал, что его мощь несокрушима.

— Едва ли несокрушима, ойабун. Война еще продолжается. Федерация Солнц и Лиранское Содружество еще очень сильны.

Нецуми не удержался от усмешки.

— Вы изгнали их почти со всех наших планет. Нашествие с треском провалилось.

— Как и наше, впрочем, — сказал Теодор. — Вы же прекрасно понимаете, на какой тонюсенькой ниточке мы висели, ворвавшись в пространство Дэвиона. Мы не могли продержаться там и пару месяцев. Хорошо, что враг не знал об этом. Но суть не в этом — дело сделано, и Ханс Дэвион остался с носом.

Теодор направился далее, к дверям, ведущим на площадку для встречающих. Неожиданно он обернулся и добавил:

— Положение в Диеронском округе складывается не так, как нам хотелось. Я лечу туда завтра. Нецуми поспешил за принцем.

— Ваши генералы, тоно, люди квалифицированные и хваткие. Они сами в силах справиться с любой трудностью. Они вполне могут на свой страх и риск провести в этом районе локальную операцию. — Затем он понизил голос и почти шепотом добавил: — Возможно, вам следует отправиться в Люсьен. Пора завершать эту неразбериху в столице. К этому призывает вас судьба.

Теодор не смог скрыть недоумения — предложение якудзы показалось ему несколько странным, однако уже через мгновение он забыл о нем. Молча они прошли через кордон, через толпу местных жителей и офицеров гарнизона. Придворные, приписанные к принцу, сразу окружили его. Теодор был весел, махал рукой и время от времени кивками приветствовал знакомых.

Теперь он чувствовал себя на людях много уверенней, чем два года назад. Появилась необходимая для особо важных персон снисходительная нахрапистость, некоторая аристократическая вальяжность. Теперь он не обращал внимания, куда ставит ноги, в какую сторону свернуть, чтобы избегнуть столкновения. Шагал напрямую…

В дальнем углу, за толпой восторженных почитателей Теодор приметил знакомые лица. Дечан Фрезер и Дженет Ренд. Они скромно стояли в сторонке и не принимали никакого участия в изъявлении ликования по случаю прибытия подлинного руководителя государства. Теодору пришлась по душе их выдержка, тем более что оба были одеты в форму Объединенного Воинства. Недавно присвоенные ромбики посверкивали в лацканах. Он направился к ним, обнялся с Дечаном, поцеловал руку Дженет. Те сразу почувствовали себя значительно уверенней, Дженет даже раскраснелась. Дечан попросил принца о личной встрече. Тот согласился сразу Как только освободится… Если им удобно, пусть приходят во дворец канрея вечером. На том и сошлись.

Теодор отыскал глазами старого якудзу, подозвал его.

— Нецуми-сан, — спросил он, — вы не могли бы приставить к моим друзьям своих людей? Пусть охраняют их и сопровождают в общественных местах.

— Хай, Координатор, — ответил Нецуми и низко поклонился Теодору.

Тот замер.

— Я не Координатор, — с резкостью заявил принц. В следующее мгновение ужасная догадка поразила его.

Вот и Нецуми позволил себе выдавить многозначительную улыбку.

— Пробил час, — с некоторой высокопарностью сказал он, потом добавил уже что-то совсем бредовое: — Котик скоро набросится на свою жертву

Глаза Теодора широко раскрылись.

— Что ты задумал?

Он уже знал ответ и, помедлив мгновение, кивнув Фухито, чтобы тот следовал за ним, бросился в распределитель. Прямо через толпу, расталкивая людей… Выбрался на поле и со всех ног помчался к космическому челноку. Губастый негр-майор едва поспевал за ним…

 

LXIX

Союзный дворец

Имперская столица

Люсьен

Военный округ Пешт

Синдикат Дракона

9 января 3040 года

Принц, оттолкнув стражников, ворвался в коридор, топот его шагов наполнил длинное гулкое помещение. Через каждые десять метров, как и было положено, стояли гвардейцы-отоми с оружием в руках. Заслышав грохот шагов, они мгновенно переводили автоматические карабины в положение для стрельбы, но, завидев принца, с облегчением опускали стволы, прижимали автоматы к кирасам и кланялись. На головах у них красовались средневековые боевые шлемы.

Теодор не обращал на них никакого внимания — мчался вперед сломя голову Никому не хотелось вставать на пути у этого длинноволосого громилы, хотя, конечно, всем было очень любопытно, что за причина заставила наследника так спешить.

Перед ним возникла дверь, ведущая во внутренние покои Координатора. Она была покрыта бронзовыми пластинами с выгравированным на них изящным орнаментом. Начищенный метал тускло поблескивал в сумраке коридора. Теодор с размаху ударил ногой в дверь — створка ни на йоту не поддалась. Тогда он постарался найти ручку, подергал за нее. Наконец дверь распахнулась, и Теодор, вне себя от ярости, вбежал в Пионовую комнату. Застыл тут же на пороге…

Такаши стоял спиной к двери — чуть повернул голову, чтобы взглянуть, что там за шум за спиной. Он был в своей обычной коричневой форме полковника Объединенного Воинства. Одноцветная поверхность слегка отсвечивала в мягком сиянии вырезанных из рисовой бумаги светильников, установленных на черных мраморных подставах. В левой руке Координатор держал графин, наполненный какой-то темной жидкостью, в правой — налитый доверху бокал, в котором плавали кусочки льда.

Не поворачиваясь, Такаши поставил графин на поднос. Здесь же, на подносе, красовались нарезанные закуски, в вазе отпотевали фрукты, рядом стояла полная бутылка, еще один хрустальный графин с янтарного цвета жидкостью, а также несколько бокалов.

— Весьма впечатляющее появление наследного принца, — повернувшись к порогу, сказал Такаши и поднял бокал, как бы салютуя сыну. — Пришел похвалиться своей победой?

Теодора даже издали обдало волной нескрываемой ненависти, исходившей от фигуры Координатора. Не как в добрые старые времена, подумал принц, а вслух сказал:

— Это не только моя победа. Это победа всего Синдиката.

— Одержанная без меня.

— Одержанная без вас.

Такаши поставил бокал, сложил руки за спиной и не спеша прошелся по комнате. Корявые многочисленные тени от его фигуры ложились на ковер. В комнате тоже царил полумрак, только ярко поблескивали выкрашенные бронзовой краской рамы, в которых едва угадывались сюжеты живописных полотен. Теодор знал их все наизусть… Тени ложились на потолочные стропила и крышу, создавалось жуткое ощущение, будто какой-то великан разгуливает по залу. Наконец Координатор добрался до помоста, на котором стояло одно-единственное кресло. Подобие трона?.. Он устроился в нем, спросил:

— Значит, ты явился, чтобы заключить никому не нужного, скверного старика под стражу? Тебе недостаточно лакеев, которые день и ночь подглядывают за мной?..

— Я делал то, что требовали государственные интересы. Вы поручили мне заниматься военным строительством и поддержанием обороноспособности государства на должном уровне. Отражение вторжения Дэвиона являлось всего лишь частью этого ответственного поручения. Выполняя его, я не хотел нарушать покой вашей светлости.

— Ты полагаешь, что я слеп? Или совсем безмозглый идиот?.. — рявкнул Такаши. — Оставь свои куртуазные приемчики для широкой публики и для этих придворных подлиз. Я все еще являюсь Драконом, понятно тебе, дерзкий щенок?! Это мое государство. Не твое!

Теодор от гнева даже дар речи потерял. Если бы он сробел и оставил государство в руках этого выжившего из ума старикашки, Дэвион уже хозяйничал бы в Люсьене. Такаши не в состоянии понять, что представляет собой новая армия, которую создал Теодор. Если бы агенты Теодора не перехватывали приказы, исходящие из дворца Координатора, поражения не миновать. Его стратегия «стоять до последнего», «ни шагу назад» гибельна в своей основе, ведь, исходя из нее, Дэвион строил свои планы широкого проникновения ВСФС на территорию Синдиката. Чего стоил приказ, полученный командованием Диеронского военного округа, который рубил под корень все наработки, все конкретные планы организации маневренного отпора захватчикам.

Неужели так трудно понять или, по крайней мере, признать, что он, Теодор, действовал исходя исключительно из интересов Синдиката. Нельзя же быть настолько ослепленным собственной гордыней, чтобы не видеть подлинного положения вещей. Спустя мгновение Теодору стало стыдно за этот приступ гнева, за оскорбительное «старикашка», за покрасневшие от ярости щеки. Это было тем более неприятно, что он заметил, с каким удовлетворением смотрит на него отец.

— Я вижу, вы сами испытываете стыд за свое поведение, — заявил Такаши. — Это внушает надежду, что когда-нибудь вы сможете в полной мере ощутить тяжесть мантии Дракона. Игнорируя мои указания, вы упустили шанс взять Дэвиона за горло. Ваше отступление с Экзетера было слишком поспешным. Кое-кто может счесть это трусостью.

Он говорил и говорил… Теодор молча слушал отца. Такаши заявил, что испытывает стыд за то, как Теодор составил свой стратегический план. Особую боль ему доставило поведение сына во время боевых действий. Это уже становилось интересным. То, что рассказывал Координатор, — с цифрами, с фактами, с подробностями — подтверждало подозрение Теодора, что отец имеет в его штабе свои глаза и уши. И, судя по приводимым сведениям, их немало. Если во время войны такое положение еще могло быть терпимым, то теперь, после победы, это обстоятельство смертельно опасно. Такаши не успокоится — вон как его понесло: и это не так, и то… Теодор был уверен, что даже Констанция с ее О5К хуже информирована о том, что происходит в штабе Объединенного Воинства, чем отец. Все, что он выбалтывал, означало — Сабхаш Индрахар продолжает вести двойную игру. Он, вероятно, решил пройти по лезвию бритвы, балансируя между сыном и отцом. Но куда он движется? Какова конечная цель, в чем он видит будущее Дракона?

Теперь от общих стратегических вопросов Такаши перешел к конкретным фактам поведения сына как воина. Он определил его как трусость.

Вот даже как, изумился Теодор. Он даже не обиделся — точнее, не столько обиделся, сколько поразился одной очень удачной мысли, посетившей его в тот момент. Пусть отец болтает. В такой форме он становится ценным инструментом проведения в жизнь воли Теодора.

Прежние колебания насчет дальнейшей судьбы отца сразу испарились. Пусть он остается Координатором.

Видимость — не такая уж бесполезная вещь в умении править государством. Правда, навещать его следует почаще и обязательно накануне принятия каких-либо важных решений. Вроде как испрашивая его совет… То, что требуется Теодору, Такаши сам выложит.

Если по существу… За эти три года он так ничего и не понял. По крайней мере, начал пить — это уже неплохо. Такой откровенный цинизм, жестокость, с какой он назначил своему отцу участь негласного информатора, вызвали в душе принца глухую тоску. Но он не имел права поддаваться чувствам в таком важном деле. Из слов Такаши подспудно выпирала мысль — мавр сделал свое дело, мавр может уйти. Это была реальная угроза, так как большая часть госаппарата, чиновничество на местах были горячими сторонниками Такаши, вернее — его курса на откровенное сохранение прежних ценностей. Узкоконсервативный взгляд на внутреннее положение государства чреват серьезной опасностью для Синдиката. Дэвион обязательно сделает выводы из своего поражения. Если он, не дай бог, получит точную картину противоречивого распределения власти, существующую в высшем руководстве Синдиката, он начнет бить в одну точку. Против Теодора, за возврат к власти Такаши…

Но все равно обидно… Он принялся наблюдать за тенями, бегающими вслед за вновь начавшим расхаживать по комнате Такаши. Вот одна упала на бутылку, затем на граненый графин — искрящееся сияние хрусталя на мгновение погасло. Такаши отправился дальше, но искорки на графине опять померкли. Теодор напрягся, вгляделся в полутьму Вроде уловил глазами некую тень, мелькнувшую в дальнем верхнем углу Или под крышей, на стропилах?.. Такаши между тем продолжал выговаривать сыну — вот как следовало поступить в этом случае, а в том вот так…

Принц уже не обращал на него никакого внимания. Он медленно потянулся к кобуре, нащупал ладонью знакомую, покрытую слоновой костью рукоять пистолета.

С той же неспешностью вытащил оружие, спустил его с предохранителя.

Такаши внезапно остановился. Глаза его сузились, он с презрением поглядел в сторону сына.

— Что дальше?

Он выпрямился, расправил плечи, даже как-то помолодел… Затем поднес бокал к губам.

Как только Теодор заметил, что убийца поднял оружие, он открыл огонь навскидку. Покушавшийся, сбитый с толку, неудачно обстрелял Координатора. Тот упал на спину и откатился по направлению к помосту, на котором стояло кресло. Осколки стекла, поразившие Координатора и упавшие на пол, напоминали льдинки, плавающие в темной, густой жидкости. Комната наполнилась ароматом дорогого вина. Теодор замер, наблюдая, как и темноты, сгустившейся под поддерживающими крышу стропилами, выплыла фигура, к его удивлению, еще более темная, гибкая, неясная, чем сгусток сумерек. Она спрыгнула на пол, спружинила при приземлении — так и осталась в полусогнутом положении, напоминая скорее паука, чем человека. Неожиданно фигура выпрямилась. Это была женщина. В полутьме скрадывались детали, создавалось разве что общее впечатление. Хорошо была различима рукоятка меча, торчащего из-за плеча. На лице маска. Видны были только глаза, черные, поблескивающие. Взгляд спокойный — ни тени удивления или испуга. На переносице татуировка, Теодор с трудом различил маленького котика, подобного тем изображениям, которые хранились у него в личном архиве.

— Йе, тоно, — сказала фигура. Точно, женщина, голосок не скроешь.

— Вы передали это дело в наши руки. Ваше присутствие и участие необязательно и нежелательно.

Теодор сглотнул. Сердце замерло, никогда ранее он не встречался с живым воплощением смерти, не стоял от нее в двух шагах. В прямом и переносном смысле… Справившись с ознобом, он навел пистолет на некогами.

— Я не хотел этого. — Он наконец подал голос. — Никогда не хотел.

Фигура замерла. Возле помоста застонал Такаши. Этот звук расслабил некогами.

— Я не понимаю, тоно!

— Произошло трагическое недоразумение. Кое-кто взял на себя инициативу, о которой никому не сообщил. Он по-своему истолковал мои намерения.

— Но у меня контракт. — Голос по-прежнему оставался ровным и тихим. — Честь некогами напрямую связана с выполнением контракта, и здесь не может быть никаких недоразумений. Моя жизнь связана с человеком, называемым Такаши Курита.

— Я никогда не стану участвовать в подобном деле. И тебе не дам.

Женщина напряглась, даже чуть подалась вперед. Теодор замер, ожидая атаку, однако ниндзя поклонилась.

— Теперь, кажется, я начала понимать, — обыденным голосом сказала она. — Очень сожалею…

Женщина поклонилась еще раз, теперь почти до пола, когда же выпрямилась, сунула что-то под маску.

Теодор неотрывно смотрел в ее глаза — взгляд ее оставался спокойным, непроницаемым. Разве что темные зрачки начали наливаться угольной чернотой. Затем жизнь рассталась с нею, взгляд обессмыслился, и некогами мягко опустилась на пол. Тут же ударила яркая вспышка света. Теодор на мгновение зажмурился, потом бросился вперед. Под ноги ему отлетела маска. Он с нескрываемым ужасом посмотрел на то место, где должно было быть лицо, и увидел сожженное до костей, уродливое подобие человеческого лица. Теперь никто и никогда не опознает некогами — таков завет.

Тут же в комнате стало распространяться отвратительное зловоние, что достаточно необычно для изысканного Пионового зала, где только что было разлито дорогое вино.

 

LXX

Союзный дворец

Имперская столица

Люсьен

Военный округ Пешт

Синдикат Дракона

9 января 3040 года

Фухито Тацухара в сопровождении двух десятков бусо-сенши из полка Риукена — их еще называли «друзьями Дракона», — расталкивая толпу зевак, шагал по направлению к Пионовому залу Их роботы и еще почти столько же боевых машин заняли позиции вокруг Союзного дворца. Организовали надежное сторожевое кольцо. Фухито раздражала эта толпа, мешавшая движению, однако он не решался отдать приказ применить силу. Все-таки здесь много сановников, высоких придворных чинов, женщин — кто его знает, не сочтет ли кто-нибудь из них рукоприкладство за оскорбление, тем более он толком не знал, что случилось в Пионовом зале. Ему было известно, что, приземлившись в столичном космопорте, Теодор на большой скорости помчался на мобиле в сторону дворца. Уже из машины он приказал Тацухаре собрать всех воинов, находившихся на борту «Тецуваши», и вместе с техникой следовать во дворец.

Пока проходили сборы, выгружали имевшихся на борту космического челнока роботов, спешили к центру столицы, прошло довольно много времени. Все находились в каком-то странном, заторможенном состоянии, какое бывает у людей, которым непонятно, чего от них хотят. Подстегнули их выстрелы, донесшие из апартаментов Такаши. Все невольно ускорили шаг, бросились в ту сторону.

Наконец Фухито не выдержал и зычным голосом дал команду освободить проход. У самых обитых бронзой дверей гвардейцы отоми попытались было не пропустить грозный отряд, однако вышедший на порог Теодор остановил их. Все пилоты боевых роботов в группе Фухито вздохнули с облегчением — хвала Будде, их повелитель жив и невредим! Фухито тут же распределил своих ребят. Кто-то должен помочь отоми навести порядок во дворце. Сам он проскользнул между двумя дюжими гвардейцами и вошел в комнату.

С порога Фухито огляделся. Заметив сидевшего в кресле на помосте Координатора, он вздрогнул. Лицо старого правителя в крови. Сам он бледен и, по-видимому, почти не соображает, что творится вокруг. Человек в белом халате и два монаха Ордена Пяти Колонн в алых рясах хлопочут возле него. Они разрезали его одежду и накладывали пластиковые заплаты на порезы и царапины.

Труп преступника лежал посреди комнаты. Два человека внимательно изучали останки некогами. Один из них в костюме особой охранной службы дворца, другой, на коленях, был Нинью Кераи. Этот с особой тщательностью изучал пепел, просыпавшийся возле убийцы. Рыжеволосый сотрудник КВБ сказал что-то своему напарнику. Что именно, Фухито не расслышал.

Теодор вновь вернулся к своей жене и Констанции Курите и продолжил беседу. Как только Фухито приблизился к ним, канрей поставил на стол хрустальный графин и повернулся к Тацухаре. На поклон Фухито он ответил легким кивком.

— Шо-са Тацухара, у меня есть для вас задание. С этого момента вы временно командуете полком дворцовой гвардии отомо. Чу-са нашел, что покушение на Координатора несовместимо с его понятием чести.

— Так точно, тоно, — ответил Тацухара и отдал честь. Он был не то чтобы ошеломлен этим назначением — оно его подмяло, едва ноги не подкосились. Его не удивило, что бывший командир дворцовой гвардии совершил сеппуку, — такой промах, как незаметное появление наемного убийцы в личных покоях Координатора, не мог быть прощен. Но так поступать можно только после полного и всестороннего расследования всех обстоятельств дела, когда компетентные специалисты вынесут заключение. С другой стороны, чу-са Йи нехватку чувства ответственности обязан был возместить избытком чести.

— Немедленно очистить коридор, — продолжал давать указания Теодор. — Проследи, чтобы последовало разъяснение. Жизни Координатора ничто не угрожает. Посадите людей за составление правительственного коммюнике. Ах да, еще пресс-конференция!.. На ней я выступлю сам и сделаю официальное заявление, придется и отцу присутствовать, ну, скажем, в… — Он вопрошающе глянул на Хранительницу

К Констанции приблизился один из монахов и что-то шепнул на ухо.

— Мы здесь закончим через час, тоно, — объявила Хранительница.

Теодор кивнул, глянул на часы и закончил, обращаясь к Фухито:

— В шесть.

В этот момент новая группа вошла в комнату. Судя по тому, что гвардейцы у дверей даже не попытались их остановить, это были важные персоны. Так и есть — сам Сабхаш Индрахар, директор КВБ. Нинью Кераи тотчас направился к нему, шепнул что-то на ухо.

— Вы полагаете, это верное решение, канрей? — спросил Сабхаш. — Координатор сильно поранился осколками стекла, тут еще шок. Вряд ли он сможет так скоро предстать перед публикой.

Фухито сузил глаза — до него долетел отзвук борьбы. Они мерились своими ки, никто из них не хотел уступить в воле, внутренней силе. Наконец Теодор заявил:

— Я буду поступать так, как сочту нужным.

— Хорошо. — Сабхаш склонил голову, потом поправил очки, потрогал дужку на переносице. — Я так понимаю, что у вас мудрые советчики, к словам которых вы так часто прислушиваетесь. Я хочу уделить внимание нашему Координатору.

Теодор ответил не сразу, некоторое время он словно взвешивал слова директора, пытаясь определить их тайный смысл, затем кивнул:

— Хорошо.

Сабхаш поклонился, коротко и мелковато. Мог бы и пониже пригнуть голову, все-таки с руководителем страны разговариваешь, отметил про себя Теодор. Неизбежное мрачной тучей выплывало на горизонте. Это будет суровое испытание, но уже теперь Теодор знает, как вести себя с Сабхашем. Почти по-родственному, мирно договориться о компромиссе, о разделении ответственности — притупить бдительность, дальше будет видно.

Сабхаш влез на возвышение, подошел к Координатору Нинью между тем несколько мгновений колебался, не зная, к кому примкнуть. Наконец он подошел к Теодору и, прочистив горло, сказал:

— Канрей, у меня сообщение для Миши Накецуны.

Он протянул пакет Теодору Тот принял его и вопросительно посмотрел на Нинью.

— Здесь информация, которая может оказаться ему полезной. Это запись беседы между Джерри Акумой и кое-какими известными вам людьми. Акума счел необходимым зафиксировать разговор. Запись совершенно ясно указывает, кто был виновником гибели Тацухары. У меня есть копия для вас. Этот документ может снять все вопросы… — Он осторожно кивнул в сторону Координатора.

— Домо, Нинью-кун. Я как-то не думал, что вы пожелаете помочь Миши.

— Я как раз не очень-то желаю, однако эта запись, полагаю, поможет смирить его необузданный нрав. Нам как раз театральных страстей не хватает. После того, что случилось… Для Дракона будет лучше, если он и его компания оставят наши пределы.

— Эта запись не сфабрикована? — напрямую спросила Констанция.

В ее голосе не было ничего, кроме детского любопытства, однако даже Фухито догадался, насколько многозначен ее вопрос. В этой наивности таилась такая глубина и опасность, понимать которую могли люди, проведшие годы при дворе какого-нибудь властелина.

— Правда и так чертовски отвратительна, чтобы украшать ее ложью, — резко ответил Нинью.

Фухито поразился — по-видимому, кавэбэшник тоже испугался! Нинью резко, даже не озаботив себя поклоном, отошел на прежнее место у стены. Там замер, скрестив руки на фуди. К своему хозяину, помогавшему привести в чувство Координатора, он так и не подошел, к фуппе офицеров, столпившихся возле канрея, тоже. Неожиданно Нинью вышел из комнаты.

— Тебе не стоит доверять ему, — тихо сказала Констанция, обращаясь к Теодору — Его теперь уже трудно отнести к твоему кружку. Он стал наособицу. — И она глазами указала на Сабхаша.

— Я доверял ему и буду доверять, — так же тихо ответил Теодор. — Он беспредельно предан Дракону. Он никогда не предаст.

— Он же паук. Только тем и занят, что плетет паутину, — не выдержала Констанция. — Он и его учитель весьма своеобразно понимают интересы Дракона. Ты еще столкнешься с этим фактом.

— Мне сейчас не до Нинью, — потряс головой Теодор. — Я не могу тратить драгоценное время на выяснение отношений с ним. Тем более что в настоящее время он не опасен.

— Но этот срок не будет слишком долог, — предупредила мужа Томое.

— Ты права. Но у нас нет выбора. Мы имеем дело с конкретными людьми, а не с выдуманными героями или книжными злодеями. Они действуют в реальных обстоятельствах. Сегодня, сейчас… Завтра наступит завтра. — Он посмотрел на Фухито и спросил: — Разве не так, Фухито-кун?

— Так точно, тоно!

 

LXXI

Союзный дворец

Имперская столица

Люсьен

Военный округ Пешт

Синдикат Дракона

18 июня 3040 года

Петр Хитцу — теперь Теодору было известно имя куромаку организации якудза, — вошел в зал аудиенций только после того, как стражи вышли из него и закрыли за собой двери. Одет он был скромно, со времени их последней встречи заметно постарел. Он с усилием переставлял ноги — видно было, что скользкий паркетный пол создает ему определенные трудности. Ему помогал молоденький парнишка. Вот этот разряжен, как игрушка! Особенно привлекательным казалось ослепительно белое катагину. Если бы только этот цвет не являлся цветом печали и траура… Лицо паренька показалось Теодору знакомым, он был похож на одного из ойабунов, которых старый Хитцу призвал под знамена Синдиката. Помогая старику, мальчик одновременно нес в другой руке лакированную деревянную коробку.

Куромаку приблизился к возвышению, где на коленях сидел принц Теодор. Не доходя метра три, поклонился. Затем сделал еще два шага и снова поклонился, потом встал на колени.

— Рад еще раз увидеться с вами, Хитцу-сан, — приветливо сказал Теодор. — Сколько времени утекло с того момента, как мы встречались в последний раз.

— Ваша дружба — большая честь для пожилого человека, канрей.

— Рад помочь, дружище, но давайте ближе к делу. Что-то последние несколько месяцев ойабуны затаились. Не проявляют никакой активности…

— Все идет своим путем, канрей. — Хитцу слабо улыбнулся. — Я надеюсь на положительный исход нашей встречи. Разговор касается дела чести.

Куромаку устроился поудобнее, положил ладони на бедра чуть повыше колен. Тяжело вздохнул, глянул прямо в глаза Теодора.

— Да, — подтвердил он, — чести. Мы готовы принести извинения.

Хитцу жестом подозвал к себе паренька. Тог неловко поднялся, приблизился и поставил ящик справа от Теодора. Затем поклонился и вернулся на прежнее место позади куромаку.

— Нецуми-сан искупил свою вину, — сказал Хитцу Теодору не надо было заглядывать в деревянный ящик, он сразу догадался, что там лежит. Замороженная голова Язира Нецуми… Ойабун заплатил за свою ошибку жизнью. Он догадался, что мальчик, должно быть, сын Язира.

— Нецуми-сан поступил опрометчиво, — продолжил куромаку. — Я всегда ценил его за хватку, но…

Теодор попытался было возразить, однако старик жестом остановил его.

— Свой позорный поступок Нецуми-сан сумел искупить, однако часть его вины лежит и на мне. Как начальник, я обязан нести ответственность за его поступки. Его честь — моя честь. Он использовал ваше имя, даже не попытавшись выяснить, какова ваша воля. Его гордыня и высокомерие, конечно, не могли быть прощены. Он действовал, даже меня не поставив в известность! Я бы никогда не дал своего разрешения, ибо не пристало младшим решать дела старших. Все равно, на мне тоже лежит часть вины.

Закончив речь, Хитцу достал из кармана два белых платка — один шелковый, другой хлопчатобумажный. Он постелил их на полу возле себя. Шелковый слева, хлопчатобумажный справа…

— В этом нет нужды, — заявил Теодор.

Догадка прошибла его мгновенно. Юбицуме! Ритуальное отрезание пальца для возмещения ущерба достоинству господина. Варварская, с точки зрения Теодора, расплата, но и отказать в ее проведении выше его сил, тем более что этот человек нужен Теодору и Синдикату. Если Теодор не примет жертву Хитцу, тому придется вспарывать себе живо1. Теодор втайне вздохнул про себя. Удивительное дело, этот человек, главарь якудзы, обладал недюжинным умом и потрясающим здравым смыслом, граничащим с мудростью, не говоря уже о власти, которой он владел, — все равно обычай довлел над ним, как обязывающая тяжесть.

— Ваше решение удовлетворит меня, Хитцу-сан, — кивнул принц.

Старик не ответил, он закрыл глаза, мгновенно в его руке оказался кривой нож в покрытых лаком ножнах. С деликатной медлительностью Хитцу обнажил лезвие, отложил ножны влево от себя, затем положил нож на правое колено лезвием к себе. Сжал левую руку в кулак, оставив выпрямленным мизинец, успокоил кулак на платке. В правую руку взял нож и одним движением отхватил часть пальца по первую фалангу. Обрубок он завернул в шелковый платок и подвинул сверток поближе к канрею.

— Пожалуйста, примите мои извинения.

Теодор наклонился и принял сверток. Он положил его справа от себя, рядом с лакированным деревянным ящиком. Ритуал был ему не очень знаком, поэтому он решил, что следует поклониться.

Старик ответил поклоном на поклон.

— Домо, тоно, честь спасена. Прошу простить меня, но у меня множество дел. С вашего разрешения, я оставлю вас.

Теодор кивнул, и куромаку вместе с пареньком направились к дверям. Его вина улетучивалась с вытекающей кровью.

Канрей оставался на коленях — задумчиво созерцая лакированный деревянный ящик и сверток, на поверхность которого пробилось кровавое пятно.

— Ты правильно обошелся с ними.

Теодор вздрогнул, испуганно обернулся. Наполовину поднялся на ноги, успел выхватить пистолет, когда до него дошло, чей голос раздался в зале для аудиенций. Он сунул оружие под мышку, поднялся и поклонился в сторону расписной шелковой ширмы.

Удивительное дело, это была невероятная в устах отца фраза — чтобы он, Теодор, что-то сделал так, как полагается!..

Такаши вышел из-за загородки, натянуто и в то же время с нескрываемым удовольствием улыбнулся — видно, растерянность Теодора пришлась ему по душе.

— Однако вам следует научиться с большим хладнокровием вести себя, если вы хотите стать Координатором, — добавил отец.

— Я не хочу быть Координатором.

Такаши не выдержал и рассмеялся. Смех его был похож на лай постаревшего, но еще старающегося создать видимость силы пса. Неудачное и оскорбительное сравнение, но Теодор ничего не мог с собой поделать.

— Ты полагаешь, я мечтал об этом титуле? — спросил отец.

Конечно мечтал, во сне видел. Всю свою жизнь ты цеплялся за трон. Однако вслух принц сказал:

— Но, как только представился случай, вы охотно взяли власть в свои руки.

— Да, так и было. — Такаши подошел к окну, сложил руки за спиной. Раздвинул бумажные занавески, солнечный свет залил зал. — Когда мой отец Хохиро вызвал меня в Люсьен, я был так несчастлив. Все, чего я хотел, это служить Дракону. Но быть им!.. Я отлично водил боевого робота, жаждал славы. Но отец сказал, что Синдикат нуждается в сильном, волевом наследнике. Координатор — это не просто самурай…

Он надолго замолчал, стоял — руки за спиной, взгляд уперт в небо или в дальние горизонты вокруг Люсьена, — вздыхал, как старая собака. Теодор никак не мог отделаться от этого сравнения. Этакий породистый одряхлевший волкодав.

— Не знаю, любопытно тебе или нет, — продолжил Такаши, — но судьба наших злейших врагов очень схожа с историей рода Курита. Ханс Дэвион тоже мечтал стать простым водителем боевого робота. Он большой оригинал и бабник, этот Старый Лис… У них в семье было много конфликтов по этому поводу. Ханс мотался по дальним провинциям Федерации Солнц. Ему легче — у него был старший брат Ян. Но Йоринага Курита убил Яна во время сражения на Меллори, и Ханс волей-неволей оказался наследником. Он появился в Новом Авалоне, не имея никакого понятия о дворцовом этикете, о тех бурях, которые грохочут в пределах дворца. Тем не менее он очень быстро освоил все те незаметные на первый взгляд тонкости управления государством. Он тоже не хотел взваливать на свои плечи подобный груз. Слышишь, я тоже…

— И я… — эхом отозвался Теодор.

— Вот видишь теперь, чего стоит личная воля каждого из нас? Что значат наши хотения… Они ничего не стоят. Медяка не стоят… Мне тоже пришлось осваивать науку, которой должен владеть каждый взбирающийся на наш трон. Собственно, многого Дракон не требует — личная отвага, смелость, помноженная на наглость, и драконье упорство. Однако в каждом конкретном случае важны пропорции… Я освоил это искусство. Правитель должен уметь добиться такого положения, чтобы каждый гражданин делал все, что может, во благо государства. Невзирая на то, желает он этого или нет. Вот она, наука власти…

Я тоже проходил эту дисциплину, подумал Теодор. Странно, его слова так точно совпадают с моими мыслями. Даже как-то не по себе становится… Неужели придет время, и я превращусь в такое же жалкое существо, способное разве что разбудить презрение в душе моего наследника. Твои слова, отец, это что-то новенькое… Или надо было ощутить на своем лице дыхание смерти, чтобы в тебе проснулось желание поговорить со мной? Не ругать, не укорять, а просто так… Поболтать…

— У меня и в мыслях не было лишать вас титула.

—Титул!.. — Такаши даже фыркнул. — Неужели ты настолько наивен, чтобы поверить, что я удовлетворюсь пустой побрякушкой. Ты сделал все, что мог, чтобы узурпировать власть, провел все тонко, исподволь и теперь пытаешься уверить, что это было сделано ради того, чтобы сохранить за мной власть? Не в титулах дело, парень!.. Зачем ты помешал этому убийству? По-видимому, ты испугался. Вот этого я всегда боялся. Ты можешь струсить в самый решительный момент!

Опять за старое! Теодор вздохнул, попытался было не замечать, о чем толкует Координатор, потом вдруг решил — почему он должен молчать?! С какой стати должен таиться? Пусть старикашка послушает, как и что есть на самом деле.

— Должность канрея вполне достаточна для меня.

— Это не более чем отговорка.

— Нет, это дело чести и, более того, государственной важности вопрос.

— Вот даже как! Государственная важность!.. Лихо завернул.

— Либо вы выслушаете меня, либо завершим этот разговор.

Такаши поперхнулся, примолк. Теодор подождал и добавил:

— Именно так. Честь и достоинство государства не в силе, но в единстве. Учителя, которых ты приставил ко мне, накрепко внушили мне эту истину. Древний кодекс бусидо, конечно, ценнейший свод правил поведения воина, но это не более чем переложение мыслей Конфуция на предмет ведения войны. Разве разумно ограничиться одним глотком и не попытаться осушить весь колодец, пусть даже это невозможно? В основе всего нашего пранового уложения, норм жизни, общественной деятельности лежит традиция, и я верно следую ей. Одна из главных заповедей в книге чести нашей семьи о чем говорит? Человек, который во всем повинуется отцу, который рабски исполняет его волю, не может считаться полноценным правителем. Для меня эти слова значат больше, чем просто абстрактная мудрость. Значит, и в этих взаимоотношениях следует искать разумное начало, что могло бы принести пользу государству Принимать во внимание устранение отца и Координатора — это по меньшей мере глупо и неэффективно. К тому же мне претит сама мысль об отцеубийстве.

— Потому что ты слаб!

А ты глуп, мысленно ответил Теодор. Вслух он ничего не сказал. Отец потер лоб и неожиданно заявил:

— Правда, возможно, ты слаб не до такой степени, как я раньше думал. Ты кое-чего сумел добиться, например, посадить меня под домашний арест, но этого мало, чтобы быть Драконом.

— Ты, как всегда, ошибаешься, отец, — спокойно ответил Теодор. — Ты слеп и не в состоянии разобраться, где сила и где слабость. Ты, вероятно, путаешь меня с кем-то другим. Может, ты выдумал меня и тешишься, разглядывая эту куклу, читая лживые и неумные доносы, которые со всех сторон сыплются на тебя. Ты потерял нюх, а потеря способности обонять ведет к жестокости, узости мысли и подчинению своим страстям.

Такаши с интересом взглянул на сына.

— Ты в первый раз решил высказаться. Ничего другого я и не ожидал…

— А ты ничего другого и не желаешь слышать. Тем более замечать!

— Ну почему. Кое-какие твои победы произвели на меня приятное впечатление, но эти успехи под стать полковнику Ну, генералу… Они не затрагивают высокую политику. Искусство стратегического мышления… А без этого высшего уровня нечего рассчитывать на окончательную победу в противостоянии с Дэвионом. Времена изменились, и теперь судьбу войны нельзя решить с помощью рейдов и прочих уловок, к которым ты прибегнул. Во время войны я стиснул зубы и ждал. Теперь я обязательно найду трещину в стене, которую ты возвел вокруг меня, и сбегу, а там посмотрим, за кем пойдет народ. Я по праву верну себе то, что всегда принадлежало мне.

Координатор последние слова выговорил словно в какой-то лихорадке, и Теодор поразился, до какой же степени он был прав, сохранив жизнь этому безумцу. Когда-то он испугался бы этой угрозы, но теперь… Пора загнать пса в конуру!

— Я вас правильно понял, что ради сохранения своей власти вы готовы развязать в Синдикате гражданскую войну? Вы, вероятно, уже какие-то планы на этот счет подготовили. Это во время борьбы не на жизнь, а на смерть с Домами Дэвиона и Штайнера. Я вас правильно понял?

Такаши побледнел, но ничего не ответил. Запал уже прошел, теперь до него начало доходить, что слово не воробей.

Теодор тем же спокойным голосом добавил:

— Выбросьте эти глупости из головы. Вы будете делать то, что требует от вас государственная необходимость. Вы будете представлять государство, сохранять видимость спокойствия в высших сферах Синдиката. Все, что касается наших расхождений, я буду решать сам. Единолично! Вплоть до технических вопросов, как информировать о вашем заговоре Дэвиона или наоборот — как внушить ему, что мы с вами неразлейвода. Ваше дело — представительство, и только посмейте проявить в этом вопросе своеволие и выкинуть какую-нибудь очередную глупость. Я поступлю с вами как с чиновником, совершившим должностное преступление.

Он указал пальцем на деревянный лакированный ящик и окровавленный сверток возле него.

— Мое дело — позаботиться о здоровье Синдиката. Я буду решать вопрос, что и как. Я не позволю вам разрушить государство, о благе которого вы якобы так пеклись. Я требую от вас ответа — вы согласны потрудиться на благо государства в тех рамках, которые предписывает вам верховная власть, или нет?

Такаши сузил глаза.

— Ты пытаешься меня запугать?

Теодор не ответил, только усмехнулся в ответ. Что можно было здесь ответить?

— И ты не желаешь быть отцеубийцей?

— Ни в коем случае.

— Но это слишком жестоко, Теодор. До конца своих дней в заключении…

— Я спросил — да или нет?

Такаши вновь повернулся к окну, уже оттуда, не оборачиваясь, глухо ответил:

— Я не стану бороться против тебя и не возглавлю любую оппозицию, если…

— Никаких если!

— Хорошо, без если. Будем играть в открытую. Этого ты мне не сможешь запретить. Ты знаешь, я не могу улыбаться, когда на душе кислятина. Ты, парень, не сомневайся, я знаю свой долг перед Синдикатом. Но ты прав в одном. Мы должны показать нашим людям и врагам — в особенности врагам, — что стоим плечом к плечу.

Такаши сделал жест, подтверждающий данное им слово. Оно твердо, Теодор был уверен в этом. Ведь и ему надо было не просто заставить, но и убедить отца разыграть партию с тем, чтобы идти на переговоры с Дэвионами и Штайнерами, имея на руках все козыри. Главное — добиться возмещения убытков, без чего государство не может быстро поправить хозяйство.

Он подошел к отцу и обнял его — Такаши действительно был слаб, тош и немощен. Когда-то он казался ему богатырем. Слезы навернулись на глаза у принца.

— Синдикат — неизмеримо более ценная штука, чем жизнь каждого из нас, — сказал он.

— Согласен, сынок. Давай на этом и остановимся. Я рад, что ты сумел хотя бы в какой-то степени понять меня. Это твой первый шаг…

Это далеко не первый шаг, подумал Теодор. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо во Вселенной, К сожалению, я не могу испытывать по отношению к тебе теплых чувств. В этом много печали, но ничего не поделаешь, Что бы я ни сделал, все казалось тебе глупостью. Я бы хотел все исправить, но это вряд ли.

— Ты в этом уверен? — Чей-то добрый голосок раздался в сознании.

— Тацухара-сенсей.

— Ты желаешь этого. Ты не равнодушен — и это главное. Ниндзё и гири должны быть сбалансированы в душе. Они представляют собой круг, такой же, как инь и ян. Если в тебе переизбыток силы, баланс нарушен. Попытайся восстановить его.

— Обязательно, сенсей. Я силен и несчастен в отрыве от этого, пусть глупого и вздорного, старикашки. Его есть за что уважать. Если нет ответного чувства, я чувствую, что потерпел поражение.

— Человек не может считать себя побежденным до самой смерти. Всегда существует надежда. Если, конечно, ты не трус, должен сражаться.

— Я не трус.

— И ты, и твой отец. Если ты будешь помнить об этом, то победишь. Ты будешь силен и счастлив. В поступках ты должен полагаться исключительно на самого себя. Ты не можешь полагаться на чужие идеи, но это не значит, что их нельзя использовать. Можно и нужно, предварительно примерив их на себя. Когда наступает пора итогов, хотелось бы, чтобы с наибольшим количеством людей ты смог заняться окончательным подсчетом. Чем шире круг, тем полнее счастье.

Теодор замер. Даже вздрогнул. Последние слова в точности принадлежали старому Тацухаре. Он даже помнил день, когда сенсей произнес их, — это случилось в день окончания академии. Круг замкнулся, свершилось предначертанное. Дракон свернулся кольцами — ему тоже надо отдохнуть перед новым прыжком.