Глава 1

Три дня назад боль казалась невыносимой.

Прошло время, и постоянный дискомфорт притупил чувства. Уже этим утром она думала, что привыкла к боли. Потом судороги усилились. За целый день она устала от все учащающихся приступов. Наступила ночь, но она не позволяла себе заплакать.

Новая вспышка ударила в живот, быстро распространилась по телу, скручивая внутренности и причиняя адские мучения. Несмотря на запрет самой себе, она, все же, громко застонала. Новая вспышка оказалась сильнее предыдущей. Как только боль утихла, она глубоко вздохнула, приходя в себя. Стон, несомненно, выдал ее. Медленно и мучительно, она перешла в более темную часть заброшенного здания, где единственной компанией было ее горе. Издавая стоны от боли, что возникала при каждом шаге, она еле переставляла ноги, поднимаясь по лестнице. Если не удастся уйти достаточно далеко, этой ночью ее найдут. В животе стала зарождаться новая вспышка. Как только ударит, она упадет прямо на лестнице и уже вряд ли поднимется. Одной рукой обхватив живот, другой она оперлась о стену.

Она успела подняться на два этажа прежде, чем ослабела окончательно. Сидя у стены, она проклинала навалившуюся слабость. Орки, как предполагалось, были выносливы. Физическая сила, которой она обладала весь последний год, была единственной компенсацией за изменение. И теперь эта сила оставляла ее. Точно так же, как ее оставил Хью, а перед ним Кен. Даже брат бросил ее, чтобы не связываться с измененной сестрой. Пусть все они горят в аду!

Разведенный еще днем костер почти погас, но оставшиеся угли давали достаточно тепла. Боль уходила и она почувствовала ломоту в костях. Дрожали уставшие после подъема мускулы. Кожа оказалась липкой от обильно проступившего пота. Она почувствовала зуд и тошноту.

Место у потухшего костерка предлагал ей хороший вид в соседнюю комнату. Через окно той комнаты виднелось темное, звездное небо, искрились огни Гонконга, формирующие сплав ультрасовременной архитектуры и ядовитой красоты. Послышался далекий вой полицейской сирены. Впрочем, он прозвучал достаточно далеко, и надежды на спасение не было никакой. Полиция никогда не заглядывал в этот, окруженный стеной, район. У отрядов служб корпоративной безопасности тоже здесь не было никаких дел и даже за деньги мало кого можно было соблазнить появиться здесь. Особенно ночью. Этим, окруженным стеной от остального города, районом заправляли местные банды и почти все они, ради забавы, охотились на измененных.

Внизу послышался шум шагов, она замерла. Боль исчезла, ее заменил страх. Вспоминая молитвы, она прислушалась в надежде услышать хоть что-то еще. Снова прозвучали шаги. Сомнений не осталось — кто-то поднимался по лестнице.

Помогая руками, она поднялась на ноги. Мир вращался в глазах, но удалось не упасть, более того, она сумела выйти в коридор, пройти чуть дальше и заглянуть через выбитую когда-то дверь в соседний номер. Там все было завалено мусором и хламом, как и в предыдущем. Несколько номеров, кстати, имели запертые двери, что означало — здесь еще кто-то жил. В надежде, что охотники не будут ломиться в закрытые двери, она выбрала один из номеров с уцелевшей, но не запертой дверью и подошла к нему. Когда попыталась протиснуться внутрь, неожиданно ударилась головой о притолоку. Он неожиданности, и от укола боли, она непроизвольно вскрикнула.

Шаги внизу затихли и наступила тишина.

Она прислушалась, но больше ничего не услышала. Наверняка охотники тоже прислушивались.

Прошла пара долгих минут.

У орков хорошее зрение. Если бы она смогла подойти к лестничной площадке и посмотреть вниз, наверняка увидела бы того, кто затаился внизу. Но она даже думать боялась, чтобы сделать это. Даже если бы удалось справиться с головокружением, она этим сразу выдаст себя. Ведь были и другие, те, кто в темноте видит лучше, чем она.

Снова задрожали ноги, и она почувствовала, что появившаяся из-за страха сила испарилась. Она не могла долго стоять в напряжении. Осторожно, краем глаза, она выглянула в коридор, потом схватилась за ручку двери и медленно ее закрыла. Не прозвучало никакого скрипа или другого звука. Это хорошо. Если она не услышала, то преследователи его и подавно не услышали.

Вместо замка в двери зияла большая дырка. Наверное, преследователи и раньше сюда заглядывали. Впрочем, это не имеет большого значения. Даже если замок был бы цел, вряд ли он остановит охотников. Единственная надежда в том, что они пройдут мимо.

Номер выглядел свинарником, приютом для бездомных бродяг. По всем полу рассыпаны упаковки от одноразовых чипов электронного наркотика «Лучше, чем жизнь». Для тех, кто тут живет, или жил, эта свалка была целым миром, где они проводили все свое время. Теперь и для нее? На всю оставшуюся жизнь?

Она осмотрелась и не увидела ничего, что можно применить в качестве оружия. Правда, это имело бы значение, если б у нее была сила. Сейчас же, с оружием или без, она легкая добыча. Немного поколебавшись, она побрела через груды мусора к дальней стене и, достигнув ее, ноги лишились последних сил. Она прислонилась к стене в раздумьях, шумела ли, когда шла и когда падала. По крайней мере, в коридоре пока не мелькали лучи от фонарей. Нетерпеливые охотники орки побежали на верхние этажи. Может, ее кончина протекала тихо. Может, охотники не захотели искать жертву в этом номере. Может, появится шанс вернуться к нормальной жизни?

Этот приступ был самым ужасным. Таким диким, что она приготовилась умереть. Если б у нее осталась хоть капля силы, она бы заплакала.

Вдруг из коридора послышался слабый шум. Кто-то мягко ступал по полу, подошел к двери. Ее нашли. Потом прозвучало слабое фырканье, будто за дверью притаилась собака. Сразу за этим кто-то поцарапал когтями о дерево, после чего неизвестный снова фыркнул. И снова все затихло.

Кто бы там ни был, вряд ли он ушел. Скорее, терпеливо стоит у двери и прислушивается, ожидая звука, по которому сразу поймет, что здесь кто-то есть. Если бы у нее оставались силы, она рискнула бы доползти до окна и притаиться на крошащемся фасаде. Еще неделю назад она была достаточно сильна, чтобы лазить по стенам без страховки. Сейчас мускулы ослабли. Сильным остался только страх.

Когда она увидела, как ручка двери отжимается вниз, поняла — одурачить охотников не удалось. Хотя странно: ручка двигалась медленно, словно тот, кто за ней, сам боится. А может, специально так делает, чтобы не спугнуть добычу. Ведь хищники охотятся именно так: подкрадываются медленно, с нарочитой тщательностью.

Стоит задуматься, что это не те охотники, которых она опасается. Те бандиты охотятся быстро, злобно и жестоко. Так тихо подкрадываться не в их стиле. Охотничьи банды не заботятся о том, что могут потревожить кого-то. Они вломились бы куда угодно и, убедившись, что жертвы в номере нет, пошли бы вышибать другие двери. Подобное же поведение выдает охотника, который не хочет тревожить посторонних. Такой охотник намного хуже орко-ненавистников. Такой охотник преследует всякого представителя Пробужденного мира.

Защелка отошла до конца, дверь медленно открылась и она смогла увидеть часть коридора. За дверью никого не оказалось.

Беспомощная перед любым преследователем, она, все же, всмотрелась и уловила движение с левой стороны дверного проема. Потом там появилась голова. Судя по всему, ее хозяин присел, чтобы осмотреть помещение прежде, чем войти в него. А также обнаружить цель, если она тут есть.

Голова оказалась узкой и удлиненной. Бледная кожа обтягивает череп, темные навыкате глаза кажутся темными, бездонными бассейнами, изредка закрываемые бледными веками. Нос повел по комнате, внюхиваясь в здешние ароматы, и она снова услышала фыркающий звук. Скрытень, наконец, выпрямился, встал в дверях и осмотрел номер уже смелее. Когда его взгляд наткнулся на нее, он усмехнулся. Между зубов сверкнули длинные клыки.

«Боже Всемогущий, ты привел меня к вампирам!»

С другой стороны дверного проема появилась еще одна голова. Существо было тоже худым, кожа плотно облегает череп. От первого его отличал разрез глаз, но, как и у того, в бледном цвете кожи преобладает болезненно-желтый цвет.

Второй подражал движениям первого: голова, как радар, обвела комнату полукругом и застыла на месте, когда обнаружила ее. Убедившись, что здесь больше никого нет, вампир вошел внутрь. Крупная особь заполнила почти весь дверной проем. Его движение взволновало застоявшийся воздух, поднял с пола пыль, в результате чего она почувствовала запах гнили. Первое существо вошло в номер следом.

За их спинами она увидела еще вампиров, с любопытством всматривающихся в происходящее, но только эти двое шли к ней с осторожностью, словно ожидали, что она на них нападет. Несколько дней назад так бы и случилось. Она уничтожала людей и нелюдей, зарабатывала соответствующую репутацию. Единственное, что она смогла сделать сейчас — сесть, прислонившись спиной к стене. Не осознавая, насколько жертва беспомощна, оба вампира отпрянули назад. Маленькая победа, правда, недолгая. Не было сил сопротивляться. Руки и ноги горели огнем.

Когда вампиры увидели, что она больше не шевелится, они предприняли вторую попытку. Достигнув подошвы выпрямленной ноги, большой вампир остановился. Тот, что поменьше, выглядывал из-за его спины. Большой присел. Маленький что-то предупреждающе зашипел и те, кто наблюдал из коридора, тоже встревожились.

Большой протянул руку и коснулся пальцем ее стопы. Когда реакции не последовало, он провел ладонью по ноге и заговорил с маленьким. Почти все, что он говорил, воспринималось китайской тарабарщиной, правда, проскакивали знакомые японские и английские слова. Акцент, с которым он говорил, отметал последнюю возможность понять, о чем он говорит. Наконец, маленький вампир, поднялся и начал отступать, не отрывая от нее настороженного взгляда.

На какое-то время их оставили наедине. Она лежала неподвижно, лишь изредка тело дергалось в кратковременной конвульсии. Оставшийся вампир дождался, пока маленький выйдет в коридор и закроет за собой дверь. Некоторое время он неотрывно за ней наблюдал и чего-то ждал. Наверное, когда здесь соберется все гнездо, чтобы попировать на славу. Такая участь ее уже не заботила. Ее убьют, боль прекратится и будет уже не важно, что происходит с телом. Сдавшись отчаянию, она решила, что это даже к лучшему. Стоит предаться забвению, чтобы перестать чувствовать, но волнение и боль не давали ей провалиться в забытье.

Это было больно, но она повернула лицо в сторону окна. Это была та же ночь или уже следующая? Сейчас она ни в том, ни в другом уже не была уверена. Крупный вампир еще не покинул номер, но он больше не стоял над ней. Вскоре вернулся и маленький. Вслед за ним вошло еще одно существо. Вампир это был или нет, она не различила, хотя попыталась сфокусировать на нем взгляд. В какой-то момент он казался огромным и пушистым, в другой — небольшим, худым человеком, одетым в кожаную куртку и штаны.

Он уверенно прошел к ней, не боясь окружавших вампиров. Опустившись возле нее на колени, он взял ее за руку, приложил ладонь к ее запястью. На удивление, от него не исходило ощущения брезгливости. Так же как одно время и от Хью. Незнакомец мерил пульс, взглядом в это время осматривал ее саму. Потом поймал ее взгляд и улыбнулся.

— Не бойся, — сказал он по-японски. — Здесь тебе не причинят вреда.

— Почему ты говоришь на японском? — спросила она. Ей не хотелось верить этому человеку, ведь любой, кто водится с вампирами — преступник. Правда, если следовать этой логике, теперь она сама стала преступницей.

— Я вырос в Йоми, — прежде, чем ответить, он взглянул на показания каких-то приборов.

Возникла небольшая пауза. Что тут можно сказать? Любой, кто был в Йоми, знал что такое боль и страх. Внезапно она почувствовала себя в надежных руках. Не все преступники выбирали этот путь добровольно. Может, этот незнакомец «теневик», один из борцов с корпоративным миром, борющихся с несправедливостью. Он мог быть и убийцей. Откуда ей об этом знать?

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Дженис.

— А фамилия?

— У меня нет семьи.

— Понятно. Меня зовут Широи, Дженис. Я рад с тобой познакомиться.

Его вежливость казалась неуместной в это время и в этом месте, тем не менее, она почувствовала себя слегка смущенной своими короткими, на грани грубости, ответами. Однако сомнения оставались, а подозрения управляли языком.

— Почему это?

— Нет надобности быть настолько недоверчивой. В длинной очереди желающих отправить тебя на Йоми я бы, наверное, был бы самым последним.

— Я и не думала, что ты джиокуши.

— Уверяю, я не имею ничего общего с этими отвратительными расистами.

Нет, не был. Широи слишком красив, чтобы быть джиокуши. Но если нет, тогда кто он?

— На кого ты работаешь? — поинтересовалась Дженис.

— Я работаю один.

Вот как. В таком случае наверняка потребует оплату за услуги. Дженис уже сталкивалась с подобным.

— У меня нет денег.

— Не нужно никаких денег, Дженис. В какой-то степени, я филантроп. Мне в радость помогать людям найти себя в их новой жизни и надеюсь, что помогу тебе в этом.

Ему можно верить?

— Все, что мне сейчас нужно, так это избавиться от боли и выбраться из этой мусорной свалки.

— В этом я могу тебе помочь.

Он начал тихо петь. Подчиняясь мягкому ритму песни, Дженис забыла о боли и подозрениях, закрыла глаза и погрузилась в глубокий сон исцеления.

 

Глава 2

Пассажиры нервничали и у них на то были основания. Сэм Вернер тоже нервничал по тому же поводу. Испуганные служащие корпораций притихли на своих местах, тревожно наблюдали за «теневиками», ожидая от них в любой момент, что те без всякой причины набросятся на честных людей. Честно говоря, они были недалеко от истины. По крайней мере, так казалось Сэму.

Один Джейсон Стоун чего стоил. Ему не нужен был даже мощный «Сандлер ТМР», чтобы излучать опасность. Мощные мышцы и нервные движения могли о многом рассказать. Он из тех, кого называют уличными бойцами, наемником с многочисленными киберимплантами. Как и многие бойцы его типа, Джейсон с удовольствием менял собственную плоть на различные устройства, увеличивающие силу и мощь. В холодном взгляде изредка проскакивало что-то, что можно принять за остатки души, но холодная улыбка не оставляла сомнений — этому парню нравится убивать.

Напротив расположились Джордж Фишфейс и Оттер Грей. Они тоже числились уличными бойцами и выглядели так же грозно, хотя не дотягивали до лидера по обоим пунктам. Да и здравомыслия у них было немного больше. Это было даже хорошо. Сэму нужна силовая поддержка и он не хотел иметь дело больше чем с одним бойцом, в безрассудности не уступающим Джейсону.

Сэм обошел Джейсона, таким образом заблокировав тому некоторый обзор салона. Впрочем, остальные продолжали контролировать зону. У них работа такая. Они могут не нравится Сэму, как и наоборот, но пока гонорар не выплачен, будут его охранять.

— Две минуты, сэр Твист, — прошипел в ухе приемник.

Сэм бессознательно кивнул, чего Додгер, само собой видеть не мог. Он был далеко, и единственным способом связи была компьютерная система вертолета. Додгер мог внедрить сюда программу, так что личное внимание указывало на его беспокойство. Все ожидали, что дело будет легким, однако Додгер все равно действовал осторожно. Если что-то пойдет не так, эльф смоет предоставить Сэму небольшое преимущество, предупредив о состоянии дел вокруг. О хакере в киберсети в качестве страховки мечтает каждый «теневик».

Через две минуты вертолет Азтехнолоджи взлетел, как и полагалось по расписанию. Он должен был лететь в международный аэропорт СиТэк. Если бы «теневики» задержали взлет хоть на пару секунд, об этом узнали бы диспетчеры, контролирующие воздушное движение над мегаполисом. По плану, вертолет должен стартовать строго по графику. Уже в воздухе последует перехват управления и машина полетит к нужному «теневикам» месту. Экипаж вертолета о «теневиках» пока не знал. «Черный ящик», прилепленный Сэмом к борту кабины вот-вот должен начать работать. Додгер наверняка давно отключился, а человек, который должен присоединиться к индейцам в вертолете, пока что себя не выдавал. При этом кодовая фраза была произнесена сразу, как только индейцы и Сэм вломились в салон. Время текло быстро. Кто из этих людей Рауль Санчес?

В то время, когда между Сэмом и Призраком получился небольшой разлад, Вернеру в его делах помогал Джейсон. Индеец постоянно утверждал, что ничем не хуже Призрака, но Сэм не видел никакого сходства. Призрак, летящий на крыльях ночи, настоящий воин, стремящийся выглядеть точно так же, как древние герои своего народа. Призрак был достоин называться настоящим самураем в отличии от этого полукибернетического отморозка. Призрак убивал только тогда, когда это было необходимо и это единственное, но главное различие между двумя индейцами. Джейсону никогда не понять принципов Призрака, он всегда ослеплен только одним — не засыхающей репутацией бойца, защищающего свой народ. Сэм не мог отрицать, что и Призрак дружил с насилием, но только в качестве последнего средства, в то время как для Джейсона насилие было основным инструментом.

Для самого Джейсона это ничего не значило. Он использовал жизни людей для того, чтобы чувствовать себя сверху, главным. Что это значит для Сэма? Сейчас на карту поставлено нечто большее, чем жизнь Санчеса. Если Сэм отступит хоть немного, то потеряет контроль над Джейсоном. У того слишком развились рефлексы на убийство. Сэм выпрямился и навис над индейцем. Единственное преимущество перед этим индецем — рост.

— Мы не будем его убивать, — сказал Сэм, постаравшись говорить твердо и уверенно. — Мы заберем его с собой.

Джейсон безучастно смотрел на Вернера. Сэм знал, что индеец надеется на пугающий эффект холодного взгляда. Будучи преисполненным решимости не реагировать на это, Сэм тоже безотрывно смотрел на индейца, пока движение в хвосте салона не отвлекло его внимание. Какой-то мужчина поднялся со своего места, поднял правую руку. В ладони сверкнул блестящий ствол пистолета.

Джейсон увидел его то ли периферийным зрением, то ли увидел отображение в зрачках Сэма, быстро убрал того с дороги, развернулся и выскочил на дорожку между пассажирскими креслами. Тот человек был быстр, но Джейсон двигался быстрее. Сэм не услышал выстрела, но почувствовал тепло пролетевшей над головой пули, врезавшейся в переборку, отделяющую кабину пилотов от пассажирского салона.

Стрелок пригнулся и попытался спрятаться за спинкой пассажирского кресла. Джейсон качнулся в другую сторону, направив оружие в сторону стрелка. Его движение выглядело обманчиво неловким, почти случайным. Сэм знал, что это не так. «Сандлер ТМР» был подсоединен коммуникационным шнуром к вживленной киберсистеме индейца. Тот, пользуясь этой возможностью, уже наводил ствол на противника. Как только перекрестье прицела в глазном киберимпланте найдет противника, можно не сомневаться — индеец не промахнется.

«Сандлер» пронзительно чихнул несколько раз. Пули, насквозь прошили спинку кресла, за которым прятался неизвестный, и попали в цель. Кровь и куски пластика и кожи взвились в воздух. Неизвестный вскрикнул от ранения в плечо.

Отработанные гильзы посыпались на Сэма. Закричали женщины, присоединившись к звукам стрельбы и крику раненного. Пассажиры, до этого настороженно наблюдавшие за индейцами, поспешили спрятаться за подголовниками впереди стоящих кресел. Спрятавшись там, они молились и надеялись, что по ним стрелять не будут.

Сэм среагировал медленнее. В какой-то момент он понял, что кроме него больше никто не стоит, как истукан. Рука потянулась к кобуре, ладонь легла на рукоятку пистолета, стреляющего шприцами со снотворным. Сэм знал, что действует недостаточно быстро. Пусть и раненный, неизвестный был быстрее. Выбрав такую заманчивую цель, он уже собирался стрелять в Вернера.

И на этот раз Джейсон оказался быстрее. «Сандлер» выплюнул две короткие очереди. Сэму осталось лишь наблюдать, как пули прошивают пиджак стрелка и врезаются в бронежилет, что и спас, по сути, того от первых выстрелов индейца. Пули не могли пробить бронежилет, но сбили неизвестному прицел, да к тому же, сила ударов отбрасывала того назад. Тем не менее, он стрелял, только пули уходили в потолок.

Стрельба прекратилась, как только человек упал. Предупредив всех, чтобы не двигались, Джейсон осторожно подошел к стрелку и быстро его обыскал. Вытащив из кармана пиджака удостоверение, индеец коротко взглянул на него и бросил на грудь мужчины, сплюнул на труп.

— Сотрудник корпорации Азтехнолоджи.

Сэм немного расслабился. Это неожиданное нападение не было ловушкой. Стрелок, наверное, исполнял функции воздушного маршала, дежурившего на линиях. Он просто пытался сделать свою работу и не дать опасным «теневикам» начать убивать невинных сотрудников корпораций. Наверняка он воспринял противостояние между Сэмом и Джейсоном как шанс. Он поставил на кон свои навыки и проиграл.

— Все нормально, Твист, — сказал Джейсон. — Мы не можем позволить себе тащить мертвый груз.

Сэм не успел ответить, как почувствовал, что за его пиджак кто-то схватился словно за спасительную соломинку.

— Сеньоры, вы не можете оставить меня сейчас.

Это и был Санчес, испуганный стрельбой и дважды испуганный нестандартной для него ситуацией.

— Еще как можем, — рыкнул Джейсон и толкнул того обратно в кресло.

Санчес сморщился. Его взгляд нервно метнулся к выходу, перекрытому Греем, потом заметался по салону. Наконец, в панике, он посмотрел на Сэма.

— Вы приговорили меня.

— Здесь куча свидетелей, — ответил Сэм. — Все видели, что вы ни при чем. Твои корпоративные начальники смогут понять, что все это было недоразумением.

— Они не поверят, — яростно затряс головой Санчес.

— Все видели, кто начал перестрелку. Они скажут свое слово.

— Нет, сеньор, они не поверят.

— Почему же нет? Здесь пятьдесят свидетелей.

— Нет, сеньор. Посмотрите на них.

Сэм осмотрел салон и появляющиеся над креслами лица. Все чужие, ни одного знакомого. Вернер знал эту мрачную решимость и страх, что жил в каждом из них. Эти люди будут отрицать, что Санчес не имеет ничего общего с теми, кто убил воздушного охранника. Сэм помнил драконовскую методику еще со времен, когда работал в Японии. Там за действие одного человека отвечала вся семья или организация. Единственный способ избежать поголовного наказания — отрицать свою связь с проштрафившимся. Страх Санчеса показывал, что нечто подобное практикуется и в Азтехнолоджи.

По кабине распространился запах смерти. Санчес прав, если его оставить, тому придется худо. Убит охранник и два пассажира. Сколько раненых, неизвестно. Теперь ни один из этих пятидесяти людей не будет защищать Санчеса. Начальство решит, что за все отвечает Санчес, несмотря на доказательства и, если примет такое решение, то все, кто встанет на его защиту, окажутся под подозрением и разделят его судьбу. В Азтехнолоджи не знали слов «понимание» и «прощение». Ни кто не захочет рисковать.

Сэм посмотрел на Санчеса. Тот буквально трясся в страхе от мысли, что ждет его в корпорации. Он боялся не меньше и того, что придется из нее уйти, но это было, все-таки, лучше. Его страхи явно читались на лице. Вернер его хорошо понимал. Сэм положил ладонь на плечо Санчеса.

— Ладно, — сказал он. — Пойдешь с нами.

Облечение, появившееся на лице мужчины, было ни с чем не сравнимо.

 

Глава 3

В библиотеке было тихо, но Додгер знал, что он здесь не один. В этом знании не было ничего мистического: в заклинаниях, астральных путешествиях и прочих колдовских штучках эльф ничего не соображал. Он даже не слышал никого, не ощущал запахов или как-то еще, не видел доказательств присутствия. Его знание основывалось на некой комбинации физических чувств, работающих на подсознании. Ему не нужно было знать, как это работает — того факта, что оно работает вполне достаточно. Тем не менее, чувства опасности не возникло. По крайней мере, сейчас тот, кто наблюдал за эльфом, нападения не планировал.

— Я же говорил, что он сразу полезет в киберсеть.

В глубоком голосе говорившего пульсировало оправдание. Додгер этот голос знал слишком хорошо. Эстайос ему никогда не нравился и никогда не понравится. С первой минуты знакомства черноволосый эльф противостоял Додгеру. Как и цвет волос обоих эльфов, их личности были противоположными. Не было никакого дружеского расположения, просто сохранялось своего рода военное перемирие.

Выходить из киберсети Додгер не спешил. Прежде, чем сделать это, он, не спеша, запустил несколько команд, после чего, так же, не спеша, отсоединил шнур от нейроадаптера и медленно свернул его в кольцо. Только когда положил шнур в специальную коробочку, Додгер соизволил повернуться к остальным.

Эстайос глядел на эльфа хмуро, как и ожидалось. Рядом с ним стоял профессор Шон Лэверти. Его Додгер тоже ожидал увидеть, основываясь на тоне, которым говорил Эстайос. Рядом с профессором обнаружился Четтерджи. Додгер не ожидал увидеть этого чернокожего эльфа из Азии, но ничуть не удивился его присутствию — он частый гость в этом особняке. А вот персонаж у двери оказался настоящим сюрпризом. Тереза О’Коннор. Дорогая, милая Тереза. Знать бы, что она в особняке, Додгер сюда и не подумал бы сунуться.

Профессор дождался, пока Додгер отведет взгляд от Терезы, и только после этого заметил:

— Додгер, вы же в курсе правил.

Додгер их знал, но когда это было, чтобы эльф не нарушил их, если должно быть сделано нечто важное? Во всяких правилах и законах есть лазейки, позволяющие делать свое дело. Правда, иногда нужно быть поосторожнее.

— Я делал копии своих программ, профессор, и не нарушил ни одного из правил, — сказал Додгер.

— Ты вошел в киберсеть без разрешения, — голосом обвинителя заявил Эстайос.

— Люди моей профессии всегда работают без разрешения, — Додгер пожал плечами. — Это ни о чем не говорит.

— Не гони пургу, — глаза Эстайоса сузились. — Ты был здесь достаточно долго, чтобы знать — никому нельзя подключаться к киберсети, не уведомив при этом меня.

— Эстайос, если ты найдешь хоть одно доказательство моего выхода в международную киберсеть, я приму любое наказание, которое наш дорогой профессор посчитает надлежащим.

— Ты уж, конечно, постарался слепить доказательства своих слов, «теневик». Тебе здесь больше не рады. Уходи.

Эстайос шагнул вперед с целью воплотить свои слова в жизнь, но профессор Лэверти поднял руку, останавливая его.

— Додгер может оставаться здесь столько, сколько хочет, — сказал он.

— Но это неразумно! — Эстайос повернулся к профессору и посмотрел в его глаза. — Технически Додгер злоупотребляет вашим гостеприимством.

— Профессор, — вклинился в разговор Четтерджи. — Это устанавливает нежелательный прецедент.

— Додгеру необходимо запретить появляться здесь, — согласился Эстайос.

— Додгер волен приходить сюда и уходить тогда, когда ему заблагорассудится, господин Эстайос, — твердо сказал Лэверти.

Четтерджи, принимая решение профессора, склонил голову, Эстайос же нахмурился и вернулся на свое место за спиной Лэверти. Тот только покачал головой, видя недовольную физиономию высокого эльфа.

— Ну-ну, господин Эстайос, я уверен, Додгер никогда не предаст этот дом. Он труден в общении, менее учтив в большинстве случаев, но его сердце велико. Я уверен, что есть серьезная причина, по которой Додгер делал то, что делал.

— Воистину, — согласился Додгер. — Можете быть уверены, что я не собирался проявлять к вашему гостеприимству неуважение. Но обстоятельства, к сожалению, сложились так, что меня сейчас легко во всем обвинить.

— Разве не всегда так бывает? — усмехнулся Лэверти. — Кажется, обстоятельства постоянно складываются не в твою пользу.

— Время в лесу течет по-другому, — пожал плечами Додгер. — Я немного засиделся и решил позаниматься своими делами. Не имея других мест, где я бы был в безопасности, пока бродил бы по киберсети, пришел сюда.

— Ты мог бы воспользоваться возможностями твоего драгоценного леса, — сказал Эстайос. — Ты проделывал такое достаточно часто.

— Увы, у меня нет в наличии переносного передатчика. Я не собирался находиться в киберсети так долго и, когда узнал, что времени прошло больше, чем рассчитывал, оказался в неловком положении. Если бы не обязательства перед моими деловыми партнерами, я бы никогда не сделал этого.

— Что ты знаешь об обязательствах, «теневик»?

— Я знаю, что честный человек обязан следовать своей совести, а не букве правил, навязанных сверху. Надеюсь, даже такой великий боец, как ты, можешь понять эту нехитрую истину?

— Хватит! — твердо сказал Лэверти. — Уже было достаточно нарушений в этом доме. И мне не нужно, чтобы вы двое грызлись друг с другом. Додгер, это твое дело каким-то образом связано с Сэмюелем Вернером, не так ли?

Не видя вреда в признании, Додгер ответил:

— По правде сказать, так и есть.

На мгновение профессор задумался. Остальные молча ждали — они знали, что не стоит мешать, когда Лэверти о чем-то задумался.

— Вы демонстрируете замечательную верность этому человеку, — наконец, сказал профессор.

— У любой верности есть своя цена, — фыркнул Эстайос.

— Достаточно, я сказал! — резко сказал Лэверти и лицо эльфа скривилось, словно его ужалила оса. Внимание же профессора снова было обращено к Додгеру:

— Он все еще ищет свою сестру?

— Он постоянно ее ищет, — ответил Додгер. Проявившийся интерес профессора к этому вопросу поставил эльфа в неудобное положение. — Сегодняшнее дело к этому не имеет никакого отношения. Даже странствующим рыцарям нужно на что-то жить.

— Иначе, занимаетесь воровством, — прокомментировал Эстайос.

— Это дело не замешано с воровством.

— Да как скажешь, — фыркнул Эстайос, проигнорировав предупреждающий взгляд Лэверти. — Ты не можешь изменить свою природу.

Поднявшееся было раздражение после слов Эстайоса, мигом улеглось, когда взгляд Додгера уловил реакцию профессора. Эстайос стремительно терял очки, являясь зачинщиком ссоры после предупреждения Лэверти о перемирии. Не в силах сопротивляться, Додгер вздохнул:

— Некоторые люди никогда не меняются.

Небольшое движение у двери привлекло его внимание, и он тут же пожалел о своих словах. Пререкаясь с Эстайосом, Додгер забыл, что здесь была еще и Тереза. Она вела себя тихо. Эльф сразу понял, что профессора не стоит обманывать, чтобы не огорчать его гостей и сразу же пустился в объяснения происходящего:

— Я помогал ему в простом извлечении. Замечу, дружественном. Парень заключил контракт с другой корпорацией, но не смог добиться освобождения от обязанностей на нынешнем месте работы. Наниматель заверил нас, что это обыкновенное, ни с чем не связанное дело. Кого-то в чем-то обвинили, но парень не в курсе дел. Никто не знал, что этим делом займется Сэм.

— И все же это могла быть ловушка, чтобы поймать Вернера, — предположил Четтерджи.

Что и сколько знает Четтерджи? Темнокожего эльфа не было в прошлом году в особняке, когда Додгер привел сюда Сэма, так что он не должен быть информирован о старом деле Вернера. Наверняка, он просто озвучил первое попавшееся предположение.

— Если это ловушка, то кое у кого есть шанс закрыть это дело, — продолжил Четтерджи.

— Намекаете на месть Ренраку?

Упоминание корпорации, из которой Вернер сбежал когда-то и стал там персоной нон-грата было знаком того, что профессор до сих пор сохранил интерес к Сэму.

— Вряд ли, — задумчиво ответил Додгер.

— Мы сможем все понять, если выясним личность нанимателя, — кивнул Лэверти.

— Клиент рассчитывает на то, что мы сохраним его личность в секрете, — Додгер изо всех сил постарался продемонстрировать обиженный вид. — Расследование таких вопросов, весьма щекотливое дело.

— Додгер? — улыбнулся Лэверти и эльф понял, что его уловка здесь не сработает.

— Заказчик — Эндрю Гловер, вице-президент "Амальгамированных Технологий и Коммуникаций". Его фирма основана в Европе и имеет историю, — вздохнув, ответил Додгер и, хитро улыбнувшись, продолжил: — И ни намека на влияние из Ренраку, конечно же. Там, похоже, заправляет Сидер-Крупп.

Лэверти удивленно поднял бровь, но ничего не сказал. Эстайос же отреагировал более бурно:

— Сидер-Крупп! Это марионетки Лофвира. Если этот зверь что-то задумал в Сиэтле...

— Господин Эстайос! — жестко сказал профессор и Эстайос резко замолчал. — Вы сегодня самый недоверчивый тип среди нас. Планы дракона не имеют значения в этом вопросе. Простое владение акциями компании не является достаточным доказательством вмешательства самого дракона. Несмотря на то, что АТК принадлежит Сидер-Крупп, корпорация остается независимым предприятием, и я думаю, мало шансов на то, что Лофвир знает об этой операции. Додгер, ты говорил, что вашим заказчиком был Гловер?

— Эндрю.

— Сомневаюсь, что твоя команда снова попала в сети какого-то дракона, — кивнул Лэверти, но, скорее, отвечая самому себе на не озвученный вопрос. — Но если так, то ему придется вскорости применять свои новоявленные колдовские способности.

Додгер понял невысказанный вопрос и быстро рассказал о колдовских достижениях Вернера.

— Так что он вряд ли появится здесь, — закончил эльф.

— Я понимаю, — кивнул профессор. — Его строгое логическое обучение и шаманское направление весьма убедительный аргумент того, на что он ориентируется. Твой рассказ о видении тотема Собаки нечто поразительное. Я даже не задумывался о такой возможности. Он, вероятно, не лучшего мнения обо мне из-за того, что я поставил неправильный диагноз.

«Эх, если б вы знали», — подумал Додгер, а вслух сказал:

— Причина не в этом. Несмотря на то, что он выжил в драконовском огне, Сэм до сих пор не верит в свои колдовские силы. Маловероятно, что он обвинил бы вас в этом, пока сам не верит в свое шаманское призвание. Он отчаянно цепляется за научный взгляд на мир.

— Так он отказался изучать колдовство?

— Как раз наоборот, изо всех сил пытается его изучить. Это сводит Салли Цзун с ума.

— Госпожа Цзун пытается его учить? — удивился Лэверти.

— Вы правильно сказали, пытается. Если б Сэм не был таким упрямым, он давно бы увидел, что у него и у леди Цзун несовместимые колдовские ориентации.

— Учитывая все, что вы сказали, его упрямство просто удивительно. Постарайтесь сделать так, чтобы он пришел сюда еще раз.

— Он не придет. Он хочет сначала найти сестру.

— Такая преданность достойна восхищения. Это ценное качество. Но нужно сделать все возможное, чтобы привести его сюда.

Закончив разговор, Лэверти вышел из библиотеки. Эстайос и Четтерджи последовали за ним. Тереза же осталась у двери, не сделав ни единого движения, чтобы покинуть помещение. Эстайос обменялся с Терезой парой предложений, говоря так тихо, что Додгер не услышал ничего. Через пару мгновений Эстайос обернулся и бросил на Додгера убийственный взгляд. В ответ эльф только улыбнулся, чем разозлил оппонента еще больше. Он что-то сказал Терезе и, хлопнув дверью, сердито вышел из библиотеки. Додгер остался один на один с Терезой. Он ждал. Тереза прошла, мягко ступая по ворсистому ковру к столу, где расположился ноутбук эльфа. Додгер встал.

Она протянула руку мимо него и подхватила со стола чип, с которым до этого работал Додгер. Взвесив его на ладони, она сказала:

— Ты привязался к этому Сэмюелю Вернеру.

— Я пообещал ему помочь найти сестру.

— Благородный квест. Мы узнали, что ее отправили на остров Йоми. На этот остров японцы отправляют всех, кому не повезло подхватить метачеловеческие гены. Мы могли бы избавить ее из этого мерзкого заточения.

— Ты готова к этому?

— Йоми не то место, где все делается легко. Нужна подготовка и мы можем отправиться туда только когда будем готовы. Во-первых, нам нужно получить информацию и деньги, потому что транспорт, оборудование и люди стоят недешево. В то время, как все это собирается, нам нужно будет отточить навыки с «теневиками». Если бы Сэм принял свою шаманскую сущность, было бы легче.

Она протянула руку, дотронулась до руки Додгера:

— Ты бы был замечательным паладином.

Навалилась и ужалила старая боль. Додгер отвернулся от Терезы — он не хотел, чтобы она видела, что ее слова пробудили в нем давние эмоции.

— Я не паладин. Никогда им не был и не собираюсь. Я отказываюсь быть связанным службой у любого человека.

— Тем не менее, ты работаешь на этого нормала, — тихо сказала Тереза.

— Я ему не служу, я ему помогаю, — Додгер взглянул на нее, но лицо Терезы спряталось в тени волос. Руки эльфа безвольно повисли. — Все еще существует различие между этими двумя словами.

— Ты всегда беспокоишься о словах, — Тереза играла с чипом и не смотрела в сторону эльфа. — Почему ты ему помогаешь?

— Мы друзья.

Она склонила голову. Сейчас Додгер смог увидеть ее задумчивое лицо, до боли прекрасное в мрачном спокойствии. Серьезный вид вдруг озарился задумчивой улыбкой.

— Мы тоже когда-то были друзьями.

— В то время я так и думал, — сглотнул Додгер.

Наконец, она посмотрела на него. Ее глаза остались прежними, такими, как помнил Додгер — чистыми, как изумруд и бездонными. Он еще тогда потерялся в этих глазах и чувствовал, что готов повторить это снова.

— Но ты тогда ушел, — сказала Тереза.

— Я был должен.

— Ты вернулся?

— Не уверен.

— Понятно, — она положила чип в карман, обошла Додгера. Остановившись в дверях, сказала: — Поговори со мной, когда будешь уверен.

И ушла.

Сумрак и древние книги остались свидетелями, когда он тихо сказал:

— Я обещаю.

 

Глава 4

Сэм проснулся и сразу же посмотрел на Салли Цзун. Искусственно тонированные под пепельную блондинку волосы развевались по подушке, тонкие, стройные ноги торчат из-под смятого одеяла. Она была мечтой одинокого человека. Только для Сэма она оказалась уже не мечтой, да и в последнее время он сам не был одиноким. Вернер до сих пор не мог понять, что она в нем нашла.

Салли была высока и грациозна, особенно когда в ней пробуждались кровожадные инстинкты. Изгибы тела изящно подчеркивали это. Вдоль правой руки скользил китайский дракон, выполненный яркими красками. Его усатый подбородок покоился на кисти, тонкие пальцы которой были сжаты в кулак, почти скрывая недостающий сустав мизинца.

Салли никогда не рассказывала, где она его потеряла. Она вела весьма бурную и опасную жизнь «теневика», но при этом никаких других шрамов на ней не наблюдалось. Сэм однажды поинтересовался этим феноменом, Салли же только отшутилась, приписав гладкую кожу без шрамов силе колдовского исцеления. Но, как только разговор зашел о пальце, Салли тут же увела разговор на другую тему. Вернер попробовал настоять, и как раз в эту минуту у Салли нашлось неотложное дело, не терпящее отлагательств. С тех пор Сэм больше не интересовался этим вопросом.

Настоящей проблемой, конечно же, была не история с пальцем. Салли позволяла Вернеру пользоваться своим телом, но запретила касаться ее прошлого. Сэм надеялся, что когда-нибудь она раскроется и поверит ему, но пока что этого не происходило. Салли оставалась таинственной и загадочной.

Холодный нос прижался к спине и Вернер понял, что он здесь не единственный бодрствующий. Осторожно перевернувшись, чтобы не потревожить Салли, Сэм скользнул с кровати. Древние доски протестующе заскрипели. Ину в нетерпении ткнулся в ноги Сэма и тот с удовольствием потрепал собаку по холке.

Пока Сэм принимал душ и одевался, Ину терпеливо ждал под дверью. Подхватив куртку, отделанную бахромой, Сэм направился к выходу из квартиры. В куртку был вставлена броня, хотя Сэм не думал, что она может пригодиться во время прогулок с собакой. До вечера еще было немного времени, так что большинство хищников валялись в своих кроватях. К тому же, прокладка работала и в качестве утеплителя.

Прогулки с Ину давали время на раздумья. И еще сбрасывало волнение. Этим вечером должен быть очередной урок колдовства. Сэм ждал его с нетерпением, несмотря на то, что проходили они каждый раз почти без пользы. Независимо от того, насколько понятно Салли объясняла теорию, Сэму казалось, что он неспособен выполнить даже простейшего заклинания. После этих занятий обычно у него было время позаниматься самому по текстам, подаренным когда-то профессором Лэверти, но они еще больше запутывали. Салли настаивала, что нужно попробовать ритуальное колдовство, что в нем у Сэма должно получаться лучше, но она уважала его отказ не вспоминать об этой форме колдовства. Сэм считал неправильным колдовство, связанное с духами. Почти нечестивым.

И почему эта ночь по графику не выпала на тренировки с оружием, даже если это означает встречу с Призраком? Эти тренировки, даже не смотря на холодность индейца, предпочтительнее всех эпитетов, которыми во время учебы Сэма награждает Салли. Даже Зигги, уличный бездомный пацан, подсматривающий за уроками уже может выполнить пару фокусов. А ведь у него АйКью много ниже, чем у Ину. Между тем, Сэм понял, что если бы сегодня была ночь тренировок с оружием, он все равно предпочел бы колдовскую ночь.

Несколько последних месяцев, проведенных с «теневиками» прошли во взлетах и падениях, которых было больше, чем когда Сэм летел на птице-разведчике сквозь грозовой фронт. Несмотря на это, он полюбил эту жизнь в тени. Это было не всегда приятно, и Вернер частенько вспоминал тихую, беззаботную жизнь в Ренраку, но он чувствовал, что именно здесь, на улицах, он меняется. Здесь он уже не был тем безликим, хоть и успешным служащим среди сотен и тысяч других безликих служащих. Каждый из уличных обитателей состоявшейся личность. Некоторые так даже весьма экстравагантные. Как только Сэм доказал, что ему можно верить, и это оказалось не так просто, он смог подружиться со многими интересными людьми. Он радовался, что, хоть и при помощи Салли с Додгером, его приняли в этот круг.

Один из самых больших заброшенных районов находился в круге ответственности Призрака, летящего на крыльях ночи. Индеец казался довольным, когда Вернер забыл про корпоративный мир и даже помог Сэму раскрыть заговор дракона Хэесслича и расправиться с ним. Вернер и Призрак сдружились. А потом что-то произошло, и мнение Призрака о Сэме резко поменялось. В ту ночь, когда был уничтожен дракон. С тех пор Призрак отказывался помогать Сэму в различного рода операциях. Он обучал Сэма владению оружием, рукопашному бою и тактике ночных обитателей, но появлялся лишь для этого, после чего молча исчезал. Салли только пожимала плечами, Додгер говорил, что это пройдет, и никто не хотел говорить, что случилось на самом деле.

Как только Ину закончил свои дела, они вернулись к дому. Поднимаясь по лестнице, Сэм снова задумался о Салли. Их отношения с каждым днем становились все прохладнее и прохладнее. Можно сказать, они ухудшались по всем фронтам, кроме, разве что, постели. В этом плане все оставалось по прежнему. Больше того, страсть становилась сильнее, как никогда. Сэм был счастлив, когда Салли согласилась в первый раз с ним переспать, а сейчас он понял, что совершенно не знает колдунью, как человека.

Когда ее не было, Сэм не знал, где Салли и что делает. Он согласился, что не будет этим интересоваться, делая вид, что не его это дело. И никогда не следил за колдуньей — это было бы предательством завязавшихся отношений. Но вопрос оставался: где она бывает?

Никто не может провести вместе столько времени, сколько провели Сэм и Салли, и не узнать хоть что-то о своем партнере. Между делами, тренировками и в свободное время, Сэм кое-что узнал о колдунье, правда, не был уверен, что это ему нравилось. Он мог уверенно сказать, что основным побудительным мотивом Салли были деньги. Она нанималась на любую работу к любому, кто хорошо платил. Все ее заботы о чести оказались всего лишь заботами о репутации. Честность она тоже чтила, по крайней мере, в границах заключенных контрактов. Когда начиналось дело, она требовала полного доверия между членами группы, порой даже абсолютного. При этом она была честна только тогда, когда знала, что ее тоже не подведут. Как только начинала сомневаться, Салли перестраховывалась несколько раз, пока не убеждалась, что никто предавать ее не собирается. К Сэму, по крайней мере, она подобного подозрения не показывала. И она никак не могла понять, что для человека может значить слово «семья». Из всех грехов Вернер не мог ей простить только одного — она постоянно пыталась уговорить Сэма прекратить поиски сестры. Но даже ради Салли Вернер не мог забыть о Дженис.

Как всегда, гонку на лестнице выиграл Ину, правда сейчас Сэм уже не задыхался, как прошлым летом. Время, проведенное среди «теневиков» удалило жирок и леность корпоративной жизни. Когда он открыл дверь в квартиру, первым туда ворвался Ину и тут же лаем возвестил, что Салли проснулась.

— Успел потренироваться? — хитро спросила Салли и сбросила с себя простыню.

Сэм улыбнулся, пытаясь сообразить, что за тренировку она имеет ввиду.

— Я думал, у нас сегодня будет очередной урок.

— Слишком много работы делает тебя унылым, — Салли потянулась, проверяя стойкость Вернера и, когда тот не отреагировал, пожала плечами и натянула на себя трусики. — Думаю, сегодня мы попробуем пошаманить.

— Зачем? — нахмурился Сэм. — Ты же знаешь, что я не хочу иметь с этим ничего общего.

— Каждый колдун должен знать основы всех направлений, — сказала Салли, продолжая одеваться. — Если ты не будешь их знать, то не сможешь определить тип вражеского колдуна. Это полезное умение.

— Это что-то похожее на общение с духами? Изгнание бесов и все такое?

— Получи золотую звездочку. Да, похоже, только без всякой религиозной ерунды.

— Религия не ерунда, — поморщился Сэм, задетый за живое.

— Только не начинай, — взгляд Салли гневно вспыхнул и тут же остыл. — Так или иначе, мы это сделаем. Я попробую кое-что, и ты должен будешь получить тотем.

Сэм помнил уроки, но упрямо продолжал разыгрывать из себя идиота:

— Это что-то типа черта за левым плечом?

— Ты заработал еще одну золотую звездочку.

— У меня уже есть одна, — напомнил Сэм. Он удивился раздражительности в голосе Салли.

— К твоему сведению, я тоже не в восторге от этих уроков. Пойми, такой союзник, о котором я говорю, может очень помочь в трудную минуту.

Судя по всему и вопреки сказанным словам, Салли сдаваться не собиралась. Сэм тоже настаивал на своем:

— Я не хочу иметь никаких дел с дьяволом.

— Идиот! Нет никаких дьяволов. Есть духи, что могут помочь. Порой они капризничают и требуют плату, но это не бесы. Это всего лишь энергетическое воплощение твоих же усилий. У них нет ничего общего с падшими ангелами, вселенским злом или еще чем в том же плане. Все это ничто иное, как фантазии старикашек с морщинистыми лицами, чтобы пугать впечатлительных детей, которые слишком глупы, чтобы сообразить, как оно есть на самом деле. Я думала, у тебя с логикой будет получше, чем у них.

— У тебя есть право на свое мнение, — раздраженно буркнул Сэм. Он был уверен, что большая часть сказанного, ничто иное, как бред. Он же не идиот. — Этот контакт с духами мне кажется неправильным. Даже ты утверждаешь, что они могут разговаривать. Это подразумевает состоявшиеся личности. А по мне так этот разговор с духами попахивает сумасшествием. Мне хватило кошмаров прошлого лета, когда пришлось разговаривать с духом собаки. С тех пор у меня ничего подобного не было и я не горю желанием это повторять. Я только начал приходить в себя, почти забыл о тех событиях, отпустил Ханну. Я не хочу снова превращаться в сумасшедшего.

— С таким отношением ты ничему не сможешь научиться, — покачала головой Салли с презрительной улыбкой на лице.

— Переживу, — пожал плечами Сэм. — До сих пор мне это удавалось.

— Малыш, не заблуждайся. Ты жив потому что я тебе помогала.

Салли могла верить в это сколько угодно, но Сэм знал лучше. Из произошедших тем летом событий он извлек свои уроки.

— Тебя не было на пирсе в ту ночь.

— И ты почти изжарился.

— Но не изжарился.

Салли фыркнула, что можно было расценить как ее несогласие, но она ничего не сказала. Упрямое молчание означало, что она вспоминала и по-новому оценивала события прошлого лета. Сэм же не хотел больше говорить об этом. Грызня по этому поводу могла продолжаться долго.

— Мы будем сегодня выполнять упражнения? — спросил, наконец, он.

— Зачем? Ты все равно ничего не поймешь, потому что слишком упрям.

— Я еще не бросил учиться. Или ты не хочешь больше меня учить?

— Ты не сможешь расплатиться за это гиблое дело, — в очередной раз фыркнула Салли.

— Я и не знал, что плачу тебе, — удивился Сэм, увидев серьезное выражение лица колдуньи.

Салли нахмурилась и глубоко вздохнула. Встряхнув волосами, она отвернулась к окну. Когда она заговорила, голос ее, казалось, был холодным и далеким:

— То, что ты хочешь сегодня изучить, ты сможешь изучить самостоятельно.

Разговор был закончен. Не было никакого смысла уговаривать колдунью передумать и Сэм неожиданно почувствовал облегчение. Независимо от того, что он вкладывал в учебу почти все силы, уроки с каждым разом становились все труднее и труднее. Может, стоило найти другого учителя. Профессор Лэверти как-то предлагал. Да и Лофвир намекнул на возможность. Хотя, конечно, предложение дракона с самого начала было враньем, потому что его человек в свое время предал Сэма и других «теневиков». И у Лэверти наверняка были свои причины. Вернер не хотел связываться с богатым представителем правящей структуры Тир Таирнгир. Салли была единственной колдуньей, которой Сэм верил, и теперь у него появились сомнения на счет нее. Необходимо уладить разногласия, потому что он нуждался в колдовской способности, чтобы найти Дженис.

Некоторое время он молча наблюдал за колдуньей, упрямо что-то разглядывающей на улице. Иногда она была непостоянной в своем гневе и могла запросто смилостивиться.

— Что ж, раз учеба отменяется, значит, есть время подготовиться к встрече с очередным господином Джонсоном. Я хочу, чтобы ты меня подстраховала.

— Найди кого-нибудь другого желающего поработать нянькой, — не оглядываясь, резко ответила колдунья.

Вздохнув, Сэм проглотил оскорбление. Колдунья еще не остыла. Хотелось надеяться, что ее настроение со временем придет в норму.

— Хорошо, я приду попозже.

— Попозже, — еле слышно ответила та.

Спускаясь по лестнице Сэм не обращал внимания на вертящегося в ногах Ину и думал, найдет ли он колдунью на прежнем месте, когда вернется сюда.

 

Глава 5

Свернув с Южной Мейн-стрит на Четвертую авеню, Сэм оказался перед огромной башней Ренраку. Исполинский небоскреб возвышался над соседними зданиями, закрывая собой большую часть красного заката. На восточной стене вспыхивали отражения последних солнечных лучей, на северной стороне работало искусственное освещение. Года не прошло, когда башня перестала быть для Сэма домом и, одновременно, тюрьмой.

До клуба «Пенумбра» оставалось два квартала, но это расстояние всегда казалось Вернеру слишком далеким. Когда Салли впервые привела его сюда, Сэм готов был сразу убежать, настолько близко к башне находился клуб. Случилось это через пару недель после перестрелки на двадцать третьей посадочной площадки, и сотрудники службы безопасности были уверены, что ее начал именно Вернер. На самом деле Сэма там не было — то была всего лишь уловка агента Лофвира, которая, с помощью колдовства приняла образ Сэма и вела атаку. После той ночи Сэм боялся возмездия. Только одна мысль о нахождении его в непосредственной близости от башни, повергала в ужас. Нелегко было принять тот факт, что с такого расстояния его лицо для охранников, наблюдающих за прилегающими улицами, было всего лишь одним из тысяч ничем не примечательных лиц.

Вернер до их пор не был уверен, что корпорация отменила охоту на него из-за неэкономичности. Ему пришлось заставлять себя идти, чтобы не отставать от остальных пешеходов. Только с этим условием он не выделялся, но стоит наблюдающим увидеть, что он ведет себя подозрительно, и кто знает, чем это может закончиться.

Наконец, Вернер достиг переулка, ведшего к клубу, и был приятно удивлен, увидев среди нескольких велосипедов, припаркованных у стены, «Рапиру» Додгера. В «Пенумбру» собак не пускали. Сэм огляделся в поисках Ину, чтобы приказать тому ждать у входа. Пес уже успел найти себе компанию, впрочем, как всегда. Ину, уличный пес, которого Вернер когда-то встретил именно на улицах, так что пропасть не должен.

На город надвигалась дождевая туча, клуб только-только открылся, так что внутри оказалось темнее, чем обычно, из-за выключенного большого три-дэ экрана, так что Сэм шел осторожно, ориентируясь, в основном, на звуки. Большой Том, работающий звуковым режиссером, развлекался с барабанной установкой. Когда Сэм вошел в основной зал, Большой Том усилил барабанную дробь вдвое, приветствуя нового посетителя. Сэм поморщился и махнул рукой, чтобы тот вернулся к основной композиции, на что Большой Том только криво усмехнулся, обнажив длинный левый клык. Сэм, как всегда, растерялся — этот пушистый метачеловек сейчас получал удовольствие от игры, или в ответил на поднятую Сэмом руку?

Большой Том продолжил барабанить в обычном темпе, Сэм же пошел по почти пустому залу к стойке бара. Для основного потока завсегдатаев было еще рано — они начнут подтягиваться через полтора-два часа. Только несколько ранних посетителей уже обосновались за разными столиками и в отдельных нишах вдоль стены. Это было хорошо. Есть люди, чтобы не чувствовать себя одиноким, а их количество гарантирует тишину и спокойствие. Каждый занят своими проблемами.

Поймав взгляд Сэма, знакомый бармен по имени Джим кивнул в сторону одной из ниш. Там сидел только один посетитель, расслабленно вытянув ноги. По ботинку и части седоволосой гривы Сэм признал в нем Додгера.

Вернер слегка пнул по подошве ботинка эльфа и сказал:

— Привет, Додгер. Ты рано пришел. С тобой все в порядке?

— По правде говоря, так и было, пока ты не пнул меня, сэр Твист.

Додгер открыл глаза и посмотрел на Вернера, одновременно вынимая штекер из разъема нейроадаптера. Для тех, кто не знал этого эльфа, порт компьютерного интерфейса рядом с острыми ушами мог показаться нелепым. Для тех же, кто его хорошо знал, это дополнение было вполне естественной и неотъемлемой частью, как и тонкие эльфийские кости.

— Переживешь. Что-нибудь накопал на господина Джонсона? Вчера ты немногое мог сказать.

— Кое-что накопал, но, как и вчера, не могу сказать больше, разве что догадываться.

— Ну, в любом случае, что-то накопал, значит, знаешь больше, чем я, — Сэм, проскользнув между столом и эльфом, сел на свободный стул. Додгер повернул ноутбук экраном к Сэму, чтобы тот увидел результаты, сам же принялся комментировать.

— Как можешь заметить, наш господин Джонсон никто иной, как Эндрю Гловер из АТК. Он важная шишка и не пренебрегает много работать с такими людьми, как мы. У него есть телохранитель — Гарри Берк. Этот парень из Европы и дорого берет за свои услуги.

— Хм. Как думаешь, Гловер подрабатывает на стороне?

— Может быть. А может, он просто хочет расширить бизнес, начиная с Сиэтла. Он недавно прибыл из Лондона, так что мне нужно немного больше времени, чтобы узнать о нем больше.

— Получается, он может находиться здесь по официальным делам, а может, по своим личным.

— У меня было мало времени, чтобы выяснить этот нюанс.

Вдруг Вернер замер.

— Сидер-Крупп, — прошептал он, наконец, и вздрогнул, вспомнив о делах с драконом, владеющим этой корпорацией.

— Интересно, правда? — спросил Додгер.

— Не хочу думать, что в этом деле замешан Лофвир. В млей жизни уже было достаточно драконов.

Додгер, согласившись, кивнул. Сэм вернулся к просмотру данных, но его мысли были далеко от этого. Отражение лица на экране, казалось, трансформировалось в драконью морду и мысли вновь переметнулись к Лофвиру. Салли лишила его приза и тот, наверняка, расстроился. Только Сэм не смог об этом узнать, потому что, попытавшись выйти на связь по номерам, данным драконом и его агентом, Сэм ответа не получил. Можно было бы предположить, что Лофвир сделал вид, что они квиты, посчитав месть непозволительной роскошью. А вот Ренраку так не думало. Эти предположения, конечно, вилами по воде писаны, тем не менее, были вполне возможны. Так ли оно на самом деле, или Сэм все еще находится в сетях Лофвира? Может, дракон выжидает удобного момента, чтобы нанести смертельный удар?

Из задумчивости Сэма вывел острый локоть Додгера, ударивший в бок.

— У меня ощущение, что сегодня все, кому не лень, спешат.

Бросив взгляд на вход, Сэм увидел Эндрю Гловера собственной персоной. Человек из АТК был среднего роста, узкоплечий и худой. Его длинное, смахивающее на лошадиное лицо расслаблено и проникнуто спокойствием человека, знающего свое место в этом мире. С одеждой то же самое — безупречные блестящие черные ботинки и перчатки выглядели так, словно он их только-только первый раз надел. Остальное скрыто под длинным пальто из натурального твида. На улице, наконец, разразился дождь и дорогая ткань промокла, что Гловера вовсе не обеспокоило. Непринужденным жестом он провел ладонью по песочного цвета волосам, стряхивая с них воду. Так же непринужденно он прошел по залу, словно по наследственной усадьбе. Он высматривал кого-то, и это было похоже на простое любопытство.

Позади человека из АТК вышагивал Берк. Походка отличалась прямой противоположностью. Гладкая и спокойная, как у хищника, готового ринутся в бой в любое мгновение. Защита «Пенумбры» не позволила бы Сэму произвести астральную проверку, но тут не нужно быть колдуном, чтобы видеть — у Берка перед другими людьми огромное преимущество. Додгер говорил, что его услуги слишком дороги. Сэм этому поверил. Во-первых, эльф вряд ли скормил бы Сэму неверную информацию. Во-вторых, от одного вида было ясно — Берк очень хорош в своей работе. Это означало киберимпланты или колдовство, если не обе эти вещи сразу. Без них никаких навыков и опыта не было бы достаточно.

Гловер подошел к стойке бара, что-то спросил, у бармена, и тот кивком направил его к нужной нише. Как только заказчик увидел Сэма и Додгера, тут же нацепил на лицо дежурную улыбку, снял пальто и передал его Берку. Тот перекинул пальто через руку, сделав вид, что оно весит намного меньше, чем на самом деле. Телохранитель остался у стойки, позволив Гловеру в одиночку подойти к столику.

Не успел Гловер сел на стул напротив Сэма и Додгерано, как тут же был бесцеремонно побеспокоен новым действующим лицом.

Сэм не видел, где прятался Джейсон. До последнего момента он даже не подозревал, что тот в клубе. Наверное, научился этому приему от Призрака. В любом случае, не было времени предупредить Гловера, что переговоры будут происходить в такой компании.

Усевшись, Джейсон вытащил огромный, устрашающего вида пистолет и положил его на стол, дулом направив на Гловера. По пути киберимплантом, словно случайно, Джейсон зацепил дорогой пиджак заказчика, проделав в нем небольшую дыру. В заключение индеец ухмыльнулся, явно намекая, чтобы заказчик не шутил.

Нужно отдать должное человеку из АТК. Он только удивился появлению индейца и раздраженно сжал губы. Больше никаких признаков беспокойства, в том числе явной угрожающей демонстрации, Гловер не проявил. Сэм был впечатлен такой выдержке. Многие корпоративные заказчики уже устроили бы истерику на предмет покушения на убийство при одном только неожиданном появлении. Гловер же только подвинулся, чтобы другие движения индейца как можно реже задевали его.

Интересно, почему Берк не перехватил Джейсона? Заинтересовавшись, Сэм оглянулся на телохранителя и увидел рядом с ним Фишфейса. Не стоит и думать, что профессиональный телохранитель был запуган внезапным появлением Фишфейса. Наверняка его отказ вмешаться в события продиктован уверенностью, что пока ничего угрожающего жизни клиента не происходит.

— Я не рассчитывал разговаривать сразу со столькими людьми, — откашлявшись, сказал Гловер.

— Все нормально, приятель, — ответил Джейсон. — Гарантирую никаких проблем, пока ты играешь чисто и я буду уверен, что получу свои денежки.

Гловер бросил на индейца быстрый взгляд и обратился к Вернеру.

— Мы ведь о таком не договаривались.

— Ситуация тоже приобрела новые подробности, — ответил Сэм. — Хотелось бы, чтобы вы объяснились.

— А я просто хочу денег, — поддакнул Джейсон.

Взгляд, брошенный на него Гловером, был красноречивее всяких слов. Медленным, неспешным движением, чтобы показать, что тянется не за оружием, Гловер вытащил из внутреннего кармана кредитную карту. На ней не было банковских маркировок и полос сертификации.

— Я не собирался обманывать вас. Думаю, это покроет оставшуюся часть договоренной нами суммы.

При всей очевидной жадности, Джейсон не стал вырывать карточку из рук Гловера, и тот спокойно положил ее на стол. Вместо того, чтобы взять карточку, Джейсон подвинул ее к Додгеру.

— Проверь ее, эльф, — безаппеляционно приказал индеец

Ничего не сказав, Додгер вставил кредитную карточку в ноутбук, пробежался пальцами по клавиатуре, после чего посмотрел на Гловера.

— Хотите что-то сказать, господин Джонсон? Почему карточка заблокирована?

— Что? — глаза Джейсона сузились.

— На вашем месте я бы поспешил объясниться, господин Джонсон, — сказал Сэм, предупреждающе подняв ладонь в сторону Джейсона.

Гловер проигнорировал взволнованного индейца, уделяя внимание только Сэму.

— Думаю, прежде чем карточка разблокируется и мы продолжим разговор, вы должны ответить и на мой вопрос. Где господин Санчес?

Этот корпоративщик был весьма в себе уверен.

— Он будет на месте, как мы и договаривались.

— Я совершенно уверен, что вы все понимаете, — лицо Гловера оставалось невозмутимым. — Прежде, чем карточка разблокируется, я хочу в этом убедиться.

— Хорошо, — кивнул Сэм, надеясь, что скрывает нарастающее волнение и говорит спокойно. Этот корпоративщик находится далеко от безопасного места, но ведет себя спокойно и невозмутимо. Так не бывает, разве что поблизости находится вооруженный отряд для подстраховки.

— Мы подождем, — сказал Сэм и посмотрел на Джейсона. — Ты слышал? Дадим человеку шанс.

Джейсон ответил угрюмым взглядом.

В полном молчании они просидели несколько минут, пока не пискнул небольшой приборчик на запястье Гловера. Тут же корпоративщик отодвинул рукав пальто, обнажая запястье с прицепленным к нему прибором, нажал несколько кнопок, вводя какой-то код, и удовлетворенно кивнул, когда пришел ответ. После этого он набрал еще один, на этот раз, длинный, код.

— Что ж, господа, я свое дело сделал. Если вы сейчас проверите карточку, то найдете на ней не только заработанный гонорар, но и небольшой бонус за оперативность исполнения. Хочу сказать, что с вами было приятно иметь дело, — с этими словами Гловер поднялся. Когда Джейсон положил руку ему на плечо и заставил сесть обратно, корпоративщик добавил: — Я очень занятой человек. Мне пора идти.

— Не спешите, господин Джонсон, — сказал Сэм, радуясь, что голос остался таким же спокойным.

Джим за вел себя спокойно и не подавал знаков, что что-то в округе не так. Несмотря на это, не было гарантий, что так оно на самом деле и было. Особенно если Гловер работает непосредственно на Лофвира.

— Мы хотим кое в чем удостовериться, так что прошу задержаться в нашей компании еще на некоторое время.

— Понимаю, — Гловер недовольно поджал губы и откинулся на спинку стула.

— Надеюсь, вы нас поймете, господин Джонсон, — улыбнулся Додгер. — Это бизнес.

Гловер вернул Додгеру улыбку, на этот раз напряженную. Его раздражение, тем не менее, росло. Берк за стойкой напрягся. У Сэма появилось желание как-то разрядить обстановку, прежде чем кто-то сделает непоправимое, о чем потом все пожалеют. Но как это сделать?

Сэм выдавил из себя улыбку:

— Нет никаких причин для беспокойства, господин Джонсон. Это всего лишь деловая формальность. Мы еще можем завершить сделку без препятствий.

— Хочется на это надеяться, мистер Твист.

— Я в этом уверен. Тем не менее, мои друзья почувствуют себя более уверенно, как только вы объяснитесь, что произошло во время операции.

— Сожалею, это был сбой связи, — Гловер пожал плечами, словно это была сущая мелочь. — Господин Санчес не знал, когда его будут изымать. Из-за этого же сбоя он не смог получить ваших описаний, так что не имел представления, что вы, на самом деле, работаете на меня.

— Только в этом все дело?

— Именно. Всю ответственность за это безобразие взваливаю на себя.

Было бы неэтично оспаривать слова Гловера. Вполне возможно, что он говорит правду. Часть ее, по крайней мере, так что Сэм попробовал зайти с другой стороны:

— Я понимаю, что это нам не нужно, но все, же — что будет с ним дальше?

Задумавшись на мгновение, Гловер улыбнулся и ответил:

— С господином Санчесом будут обращаться хорошо. Он нужен нам в добром здравии и его работа в нашей компании будет весьма значимой и нужной. Само собой, пользоваться его услугами мы будем не просто так. У Санчеса есть некоторые наработки и его участие в наших постоянных проектах гарантирует, что многие и многие люди начнут вести более достойную и продуктивную жизнь. Если все пойдет как надо, в один прекрасный день он может стать знаменитым. Так что уверяю, ваша озабоченность благополучием Санчеса не имеет никаких оснований. Мы намерены проследить, чтобы у него были все возможности для достижения своей цели.

— Чертовски благородно, — прокомментировал Джейсон.

— Поверьте, так и будет, — повернулся к нему Гловер. — У многих есть опасение потерять удобство и привычные потребности, когда они окажутся вне привычного окружения. Из-за этого многие потеряли возможность изменить и улучшить свою судьбу. Но есть люди, кто помогает из чистого альтруизма, не заботясь о жажде личной наживы.

Джейсон сжал челюсти, рука медленно скользнула по столу, ладонь сжала рукоятку пистолета. Сэм поспешил накрыть его руку, пока ситуация не привела к печальным последствиям. У Вернера не было никакой надежды остановить Джейсона, но, по крайней мере, была возможность отсрочить непоправимое. Надеясь, что все делает правильно, Сэм сказал, обращаясь к Гловеру:

— Это было неуместное замечание. Вам нужно извиниться.

Гловер посмотрел на сжимающую рукоятку пистолета ладонь индейца и спокойно произнес:

— Что ж, извиняюсь, если сказал что-то не то.

Почувствовав, как расслабилась рука Джейсона, Сэм понял, что индеец принял извинение. Между тем тот угрюмо молчал и Вернер не отнимал свою руку до тех пор, пока Джейсон не расслабился.

Между тем ожидание продолжалось. Наконец, зазвонил телефон возле бара, и Джим поднял трубку. Перебросившись парой слов, он махнул рукой Большому Тому, чтоб тот играл потише.

— Спрашивают какого-то Галифакса! Кто-нибудь его видел? — крикнул бармен. Немного подождав и не услышав ответа, он бросил в трубку: — Его здесь нет. Еще рано, попробуйте поискать его в «Демьене».

Додгер улыбнулся. Сэм тоже почувствовал облегчение. Джим произнес кодовую фразу из которой стало ясно, что Оттер Грей получил код и провел операцию активации карточки. Джейсон тут же схватился за ноутбук, повернул его экраном к себе и, увидев на мониторе нужные цифры, повернул ноутбук обратно к Сэму.

— Делай переводы, Твист.

Сэм начал дележку. Первым делом он перевел долю Джейсона на его карточку и выделил долю Фишфейса и Грейса. Убедившись, что перевод прошел, Джейсон поднялся из-за стола и кивнул Фишфейсу.

— Сделка завершена? — поинтересовался тот.

— Ага, — кивнул Джейсон. — Пошли отсюда.

Гловер, проследив за уходом индейцев, сказал:

— Эти ребята выглядят несерьезно. Такой резкий уход может соблазнить неблагодарного работодателя на минимизацию своих расходов. Как они могут быть уверены, что я не доставлю вам проблем прямо сейчас?

Сэм точно знал, что они будут делать, если вдруг Гловер решит надуть исполнителей. У индейцев в кармане появились деньги, так что на некоторое время они были обеспечены. Чтобы позаботиться о себе, Вернеру пришлось постараться сохранить дружественую интонацию.

— Дело в том, что этот клуб — публичное место, и в нем мы хорошо известны, — сказал он. — Если вы решитесь устроить бучу, начнутся общие проблемы, а для вас прежде всего. Но мы же не для этого здесь встретились?

— Пожалуй, соглашусь, — Гловер вновь поджал губы. — Мне просто интересно, как бы вы повели себя, проходи встреча в другом месте?

— У нас много друзей во многих местах.

— Вы похвально осторожны, хотя некоторые ваши доводы недостаточно мудры.

— Все зависит от обстоятельств.

— Закончим с этим, — кивнул Гловер. — Передайте ушедшим господам мои извинения за резкость. Ваш стиль работы мне не знаком, так что я был в некотором замешательстве. Но, лучше узнав вашу систему, могу признать, что поведение было компетентным и профессиональным.

Сэм внимательно всмотрелся в заказчика. К чему вел Гловер, было не понятно, так что Вернер предпочел промолчать.

— Мне нужны люди, чтобы завершить кое-какие дела. Я бы не отказался от услуг вашей команды. Планируемая операция чем-то будет похожа на ту, что вы уже сделали для меня.

«Нет, спасибо», — подумал Сэм, а в слух ответил:

— Не думаю, что в ближайшее время в городе удастся провернуть что-то подобное.

— Это хорошая причина рассмотреть мое предложение. Работа, что я вам предлагаю, будет проходить далеко от Сиэтла.

— Боюсь, что это не по нашему профилю.

— Могу заверить, что подобной путаницы, что произошла в этот раз, больше не произойдет. Могу так же гарантировать большую оплату.

Сэм было открыл рот, чтобы повторно отказаться от предложения и тут же его захлопнул, когда Додгер пхнул его локтем.

— Мы подумаем над вашим предложением, господин Джонсон, — сказал эльф. — Вы можете оставить нам средство связи с вами?

— Конечно, — Гловер достал визитную карточку и положил ее на стол. — Но ответ мне нужен в самое ближайшее время. У меня плотный график и завтра вечером я вынужден покинуть метрополис.

Додгер подвинул к себе карточку и кивнул:

— Мы посоветуемся с партнерами и дадим ответ завтра днем.

Как только Гловер с телохранителем покинули клуб, Сэм сразу набросился на эльфа.

— Что ты задумал, Додгер?

— Гляжу в наше будущее, Твист.

— Я не хочу с ним работать. Он для нас как бомба замедленного действия. Особенно если учесть, что он работает на Лофвира.

— Не хотел говорить, что ты принял решение в спешке, но придется. Было еще кое-что, что я хотел тебе показать перед тем, как прибыл Гловер.

— Что именно?

— Всего лишь немного информации, случайно попавшей ко мне во время изучения нашего господина Джонсона. Это может ничего не значить, а может иметь огромное значение. Думаю, ты в этом будешь лучшим судьей. Вот этот файл я нашел среди пакета информации, переданного Гловером в сиэтлский филиал АТК.

Додгер вызвал на экран ноутбука список из семи имен. Третий пункт в нем был подчеркнут: «Рауль Санчес — выполняется». Напротив двух других имен была пометка: «Приобретено».

— Получается, что Гловер собирает команду, но мы никого не знаем из этого списка.

— Как сказать, сэр Твист, — Додгер выделил седьмой пункт. — Дженис Уолтерс, Йоми. Разве это не японский обычай менять имена после гоблинизации?

Внутри Сэма все сжалось, так что он смог с трудом кивнуть. Среди японцев считается позором иметь в семье метачеловека. Такие несчастные не только отправляются на Йоми, но и меняют фамилии, таким образом, устраняя позор своей семьи. Возможно ли, что Дженис Уолтерс на самом деле Дженис Вернер, его сестра?

Сэм не имел представления, могли ли чиновники Йоми дать возможность Дженис самой выбрать себе фамилию. Если да, то она вполне могла воспользоваться фамилией бабушки по материнской линии. Дженис еще не родилась, когда та умерла, но мать постоянно рассказывала о ее путешествиях по миру. Она была главным героем многих сказок на ночь. Дженис с младых лет боготворила ее. Так что вполне могла выбрать ее, чтобы больше не иметь ничего общего с Вернерами.

Немного шансов за то, что Дженис Уолтерс, что нужна Гловеру, может оказаться сестрой Сэма. А сам Вернер? Готов он поставить на то, что Дженис Уолтер на самом деле не Дженис Вернер?

Что Гловер собрался делать с помощью этих людей? Если одна из них сестра Вернера, Сэм должен об этом узнать. А как это сделать, если не вступить в команду Гловера? Шпионить изнутри в этом случае было бы легче. А что, если он работает напрямую на Лофвира? Тем больше причин вызволить сестру из лап дракона.

Это дело Сэму не нравилось, но какое-то время придется делать вид, что он работает на Гловера.

 

Глава 6

Дженис привыкла к комфортной и легкой жизни. Перед изгнанием на остров Йоми она жила в удобном и уютном корпоративном мире, со всеми прилагающимися удобствами цивилизованного общества. Там она чувствовала себя в безопасности. Йоми показал, чего она лишилась.

Всеми привилегиями корпоративной жизни Дженис владела благодаря своему брату. Она часто задавалась вопросом — что было бы с ней и с Сэмом после гибели родителей, если бы брат не попался на глаза Иназо Анеки, генерального директора корпорации Ренраку. В то время Сэму было всего восемнадцать, а Дженис младше его на пять лет. У них не было денег, только слабенькие перспективы. Тут-то за Сэма и взялся Иназо, дав тому возможность доучиться. Под незаметным и доброжелательным патронажем, Сэм после учебы ушел работать в корпорацию. Помощь Анеки была словно божий дар. Да и брат не подкачал — он самостоятельно добился положения гайедзина, чем Дженис гордилась. Оклад и должность обеспечивали им обоим долгую, безбедную и счастливую жизнь.

Сейчас Дженис думала о Сэме совсем иначе. Он отрекся и бросил ее, чтобы сохранить работу, не желая быть связанным с родственником, прошедшим через процесс гоблинизации. Японцы называют этот процесс «кавару» — довольно мягкое название для такой уродливой вещи. Термин «гоблинизация», прижившийся во всем мире, был более грубым, но отражал всю суть.

Сэм наверняка называет этот процесс «кавару». Он всегда был очарован японцами и их традициям, подражая их манерам и отношениям. В японском корпоративном мире делали вид, что металюдей не существует — бросали их на произвол судьбы на самое дно человеческого общества, в темноту, без права взглянуть на свет и блеск корпоративных башен. Чистые люди оставались дома, подальше от скверны. В безопасности они питались сбалансированной едой, спали в мягких, теплых постелях и игнорировали все, что не хотели, чтобы существовало в этом мире. Эти лицемерные хозяева жизни много болтали о финансовой помощи, реструктуризации программ, субсидируемых общинах, а на самом деле отсылали металюдей на Йоми. Дженис тоже увезли. Теперь Сэм наверняка называет ее «каварухито», если вообще вспоминает когда-нибудь.

Всего одного месяца на Йоми хватило, чтобы узнать о мире и о том, как и что в нем работает, нежели Дженис узнала за восемнадцать лет, живя под крылом корпорации. Уроки были тяжелыми, но Дженис выдержала. Ей пришлось. Иначе — смерть. Несмотря на боль от того, что ее отвергли, осознания, что она не станет больше нормальным человеком, Дженис не готова была умереть.

На острове она узнала, насколько роскошной и беззаботной была корпоративная жизнь. Даже прислужники жили намного лучше, чем самозваные правители Йоми. Что уж говорить о простых жителях, а то и вовсе отверженных среди отверженных.

Дженис узнала способ, как можно выжить.

Больше года прошло, как она внешне изменилась, и ей пришлось приспосабливаться к новой жизни. Сейчас тело изменилось еще раз. Неужели ей суждено меняться постоянно? Не дай Бог, чтобы она подхватила какой-то новый вид мутации, которая никогда не останавливается. Она пережила первое изменение и стала сильнее. Только-только стала привыкать, и вот изменилась повторно. Что, если произойдет еще одно изменение?

Физиономия в зеркале выглядела чуждо. Будучи орком, Дженис избегала смотреть в зеркала. Ей не нравилась ассиметрия орочьих лиц. Новый облик оказался посимпатичнее, хотя так же далек от человеческого. Форма тела тоже оказалась дюже непривычной. В первые часы ее смущал густой мех. Дженис думала, что изжарится под ним, но ничего такого не происходило. Она еще не привыкла к длинным конечностям, когда двигалась. Никакого согласования в них не было, и это причиняло некоторые неудобства. От собственной неуклюжести и неконтролируемости движений Дженис чувствовала разочарование. Если бы ее вовремя не нашел Широи, она бы стала добычей уличных двуногих хищников в первые же часы своего нового существования.

Но он нашел ее и предложил помощь. Ей было страшно. Ей было страшно от того места, где все происходило. Ей было страшно от того, что с ней происходит. Она боялась довериться незнакомцу. И все же воспользовалась шансом. В конце концов, что она в тот момент теряла?

И вот ее жизнь совершила очередной сумасшедший поворот. На этот раз это был приятный сон, а не кошмар. Воспоминания о «роскошной» корпоративной жизни забывались и покрывались туманом. В Ренраку нужно быть не меньше, чем вице-президентом, регионального отделения, чтобы летать на таком самолете, в котором она сейчас путешествовала.

Полет остался позади. Самолет вырулил и остановился на стоянке, двигатели заглохли. Из кабины вышел пилот и кивком пригласил ее проследовать на выход. Его улыбка была заметно вынужденной. Остальные члены экипажа прятались на своих местах. Скоро Дженис увидит Широи. Кто же он такой, раз владеет такими дорогими вещами?

Она поднялась с кресла и в три длинных, шатких шага, приблизилась к пилоту. Тот открыл люк и спустил его, превратив в трап. Яркий свет солнца ворвался в салон самолета, заставив Дженис болезненно прищуриться. Системы климат-контроля заработали с усилением, борясь с жарким, влажным воздухом. На мгновение Дженис вернулась на Йоми и вздрогнула, вспомнив тяжесть дыхания. Сейчас случилось примерно то же самое — ее большим легким, казалось, не хватало мощности.

Пилот первым сошел с трапа и отошел чуть в сторону. Дженис чувствовала его страх. Интересно, о чем он сейчас думает? Наверное, боится, что она набросится на него и съест? Больше не обращая на этого человека внимания, Дженис выглянула наружу и у подножия трапа увидела человека в белом костюме. Поймав взгляд пассажирки, он улыбнулся.

— Добро пожаловать в Атзлан, — сказал он с легким акцентом, выдающим уроженца Англии. — Меня зовут Хайме Гарсия. Господин Широи просил передать вам глубочайшие извинения. Он сейчас занят срочными делами и просил меня быть вашим гидом до тех пор, как он освободится. Надеюсь, вам понравился полет? У вас нет жалоб на экипаж?

Застывший в неподвижности пилот напрягся и расслабился только после того, как Дженис ответила:

— Все было замечательно.

— Превосходно, — кивнул Гарсия, перестал улыбаться и, повернувшись к группе людей, стоявших неподалеку, что-то сказал им. Наверное, по-испански. Внимательно слушая Гарсию, эти люди, тем не менее, не отводили от Дженис взглядов.

Многие из них одеты в костюмы. Несколько человек в рабочих комбинезонах, и один был одет в такой же белый костюм, как Гарсия. Как только встречающий закончил давать распоряжения, толпа засуетилась, стремясь выполнить поручения. Дженис однажды видела подобное, когда несколько руководителей Азтехноложди посетили Ренраку. Интересно, такое здесь в порядке вещей? Дженис это не понравилось.

Убедившись, что розданные поручения начали выполняться, Гарсия вновь повернулся к Дженис и вернул на лицо улыбку.

— Пожалуйста, сеньорита, прошу вас спуститься и присоединиться к нам.

Дженис не была уверена, что это хорошая идея, но спуститься на бетон ей пришлось. Чувствовал ли Гарсия, что это ей не нравится? Облизнув губы, Дженис пожалела, что не может догадаться, что этот человек прячет за улыбкой. Дженис осторожно спустилась по трапу. Глазам до сих пор было больно от яркого света. Когда трап остался позади, Дженис всмотрелась в встречающего внимательнее и поняла, что он метачеловек.

В удивлении чуть не споткнулась. Гарсия тут же шагнул вперед и подхватил ее прежде, чем Дженис сама обрела равновесие. В ноздри ударил запах одеколона, Дженис поморщилась. Ей не понравился этот запах.

— Вы совершенно не кажетесь уставшей после перелета, — Гарсия, казалось, не заметил ее неприязни. — Может, все же, немного перекусим?

— Нет, спасибо, я в порядке. Тем более что пару часов назад перекусила в самолете.

— И как вам показалось меню?

В голосе прозвучал намек на беспокойство. Может, этот Гарсия не так уж и плох.

— Отличное, — Дженис улыбнулась и, вовремя вспомнив про клыки, убрала улыбку. — Передайте при случае мое восхищение искусству шеф-повара. Я не помню, что когда-либо пробовала так хорошо приготовленное мясо.

— Согласен, это целое искусство, — улыбка Гарсии стала еще шире. — Я обязательно передам ему вашу похвалу.

Между тем они прошли через посадочное поле к готовому к полету вертолету. Как только забрались на борт, вертолет взлетел и полетел над Мехико. Целью полета оказался огромный современный комплекс на окраине города. На восьмидесятиэтажном небоскребе, возвышающемся над одинаковыми низкими производственными блоками, сверкала огромная монограмма GWN, такой же по дизайну, как значок на лацкане пиджака Гарсии.

Довольный произведенным эффектом, Гарсия начал рассказывать о корпорации, словно заправский туристический гид. GWN оказалась процветающей компанией, производящей пищевую и растительную продукцию. Товары распространялись по всему миру. Дженис вспомнила, что на многих упаковках она видела этот товарный знак, но не обращала на него внимания. Несколько строений среди этого комплекса работали с информационными технологиями и высокотехнологичными разработками. В таком сочетании не было ничего удивительного — транснациональные корпорации не могли выжить без хотя бы малейшего прикосновения к киберсети. Если все это принадлежало господину Широи, как недавно намекнул Гарсия, то благодетель Дженис оказался весьма могущественным человеком.

Вертолет приземлился на площадке недалеко от небоскреба. По пути к нему Гарсия продолжал рассказывать о корпорации. Когда проходили мимо зданий, где жили рабочие и служащие, из динамика одного из общественных коммуникационных прозвучало имя Гарсии и тот, извинившись, сразу же подошел к нему, оставив Дженис стоять на солнцепеке. Идущие мимо сотрудники делали в сторону Гарсии короткие поклоны и с явной боязнью косились на Дженис, быстро находя насущные дела где-нибудь в другом месте, но не раньше, чем Дженис ловила их взгляды полные ужаса.

Наконец, Гарсия вернулся.

— Господин Широи ждет вас, — сказал он, — но мы можем не спешить. У вас еще есть время чтобы отдохнуть и перекусить, если пожелаете.

Дженис отрицательно покачала головой. Отдых нужен был нормальным людям. Поправлять макияж на лице тоже не нужно, разве что пройтись гребнем по шерсти. Впрочем, пусть Широи увидит ее такой, какая она есть, ведь это то, чего он добивался.

— Вы не проголодались? — удивленно поднял брови Гарсия.

— Нет. Еще нет.

— Понимаю. Аппетит, штука интересная, особенно после изменения. Доверяйте своим чувствам, ваше тело само знает, когда ему нужна еда, и не нужно переусердствовать.

Они подошли к кабинке лифта у подножия громадины небоскреба. Гарсия открыл дверки и пригласил войти в него Дженис. Нажав несколько кнопок, пожелал ей всего хорошего и отступил назад, позволив дверцам лифта закрыться. Подъем происходил тихо и быстро с еле заметным ощущением движения. Через несколько мгновений он остановился, дверцы за спиной раскрылись и перед Дженис, когда она развернулась, раскинулся весьма богатый офис. Прохладный воздух ворвался в кабинку лифта — Дженис почувствовала себя немного лучше.

Бледно-бледно голубые стены можно запросто принять за белые, если бы не ворсистый ковер цвета чистого алебастра. Кабинет оказался огромным, правда обстановка в нем была скудная — мебель расположилась в дальнем углу рядом с резной колонной. Присмотревшись, Дженис различила множество лиц, вырезанных на ней. Ближе к потолку колонна оставалась гладкой, но резьба могла захватить все внимание без остатка. Между колонной и окном с тонированным стеклом расположился стол из темного дерева. За ним, в кресле странной формы сидел господин Широи.

— Ах, Дженис, — воскликнул он, как только увидел ее. — Как я рад тебя видеть.

Он улыбался и, как заметила Дженис, делал это с удовольствием. Почему, не понятно. Сама Дженис чувствовала себя неловко и не к месту.

— Не уверена, господин Широи, — ответила она.

— Ты должна принять то, что ты есть, — улыбка сошла с его лица, а в глазах появилось выражение беспокойства. — Нет никакого способа исправить то, что произошло, но отказ принять это только продлит боль. Я не хочу, чтобы ты чувствовала боль. И пожалуйста, называй меня просто — Дэн и обращайся на «ты».

Дженис медленно подошла к столу, Широи указал ей на кресло перед столом и, когда она села в него, сначала почувствовала, что утопает в нем, а потом, когда кресло начало шевелиться, тревожно посмотрела на Широи.

— Просто расслабься, — улыбнулся Широи. — Кресло принимает новую форму, под тебя.

Дженис не выносила, когда над ней смеялись, а Широи явно развлекался. Тем не менее, она заставила себя перетерпеть, пока настраивалось кресло. Когда же оно перестало двигаться, Дженис с удивлением поняла, насколько ей стало удобно с таким нестандартным телом. Все ощущения явным образом читались на лице.

— Ты только что испытала на себе новейший прототип кресла от нашего перспективного дуэта Тэндай и Барка. Первый раз оно всегда нервирует и пугает, но к этому быстро привыкаешь. Очень сомневаюсь, что ты так удобно сможешь сидеть где-либо еще в любой точке мира.

Дженис успокоилась и расслабилась. Кресло немного изменило форму. По всему, гнев на невинные забавы Широи был сейчас не к месту. Любой, испытай на себе то, что только что испытала Дженис, выглядел бы так же смешно. Широи вряд ли позвал бы ее к себе через полмира, чтобы подшутить над ней.

— Что вы хотите, господин Широи?

— Нет никаких оснований быть такой резкой и недоверчивой, Дженис, — Широи не обратил внимания на грубость Дженис. Ей даже показалось, что в его голосе промелькнул намек на грусть. — Я хочу тебе помочь найти себя. Я хочу, чтобы ты работала в моей корпорации. Если ты решишь идти своим путем, что ж, я пойму, но надеюсь, что ты будешь со мной. Предупреждаю — временами это может быть опасно.

— Хотите меня испугать, господин Широи?

— Нет, — рассмеялся тот. — В Большом мире достаточно опасностей для существ нашего вида. И все же я хочу, чтобы ты называла меня Дэном и чтобы мы общались на «ты».

— Дэн… Вы… Ты говоришь: «нашего вида». Я знаю, что ты и Гарсия тоже не люди, но ваши сотрудники об этом не подозревают, потому что вы всегда прячетесь за иллюзиями или что вы там делаете, чтобы все видели в вас нормальных людей. Почему? Почему вы скрываете от всех, кто вы есть на самом деле?

— Почему? — веселость сошла с лица Широи. — Тебе не стоит об этом спрашивать, Дженис. Можешь просто посмотреть в зеркало, и ты наверняка видела, как нормалы реагируют, когда видят тебя. Это и есть ответ. Ты же не хочешь иметь дело с беспричинным страхом целый день и каждый день?

Конечно, нет, кто же это хочет. Дженис чувствовала такой страх и ненависть почти постоянно, когда была орком, а ведь орки весьма распространенный вид. Но ей не нравилось считать, что теперь она весьма редкий вид метачеловека, более чудовищный и нечеловеческий. Так что следующий ответ показался ей самой обычным детским лепетом:

— Я не хочу притворяться кем-то, кроме самой себя!

Широи повернулся на кресле, представив Дженис свой профиль. Она смотрела на его вздымающуюся и опускающуюся грудь и услышала, как тот медленно выдыхает.

— Мы все носим маски, Дженис, — наконец, ответил Широи, — и делаем вид, что мы не те, кто есть на самом деле. Нормы заставляют нас делать это. Даже ты, до превращения, наверняка, относилась к металюдям так же, — прежде, чем Дженис успела возразить, Широи снова повернулся к ней и продолжил: — Да и между нормалами тоже не все так просто. Ты сама, когда общалась со своими сверстниками, была другим человеком, нежели, когда была с семьей, разве нет? Так же, как и тогда, когда общалась с коллегами по работе. Каждый человек, с которым мы взаимодействуем, видит в нас каждый свое. Эта маскировка ничто иное, как необходимая маска. В нашем случае она скрывает физическую сущность. Под масками же, какие бы они ни были, мы остаемся самими собой. Иллюзия, всего лишь необходимая смазка для машины социального взаимодействия. Ничего больше. Ты много времени провела в Японии и должна знать необходимость сглаживания отношений между людьми.

При упоминании Японии Дженис задрожала, и Широи тут же поспешил исправиться.

— Извини, я не должен был упоминать Японию.

Он некоторое время смотрел на нее молча, и Дженис была рада молчанию. Дэн, несомненно, был прав, но по-прежнему казалось… Странно, что кто-то умеет превращать метафорические маски в реальные, если колдовские заклинания являются реальными. Дженис немного поерзала в кресле, и оно тут же перенастроилось. Телу было приятно и комфортно, а вот психическое состояние замерло в нерешительности. Широи заметил это.

— Я научу тебя создавать иллюзию, если ты не будешь чувствовать себя комфортно, — сказал он. — Ты среди друзей, не забывай.

— Я не знаю, — прошептала Дженис. — Я не знаю, чего я хочу. Все настолько запутанно… Мне нужно разобраться во всем этом.

— Я хочу помочь тебе. Здесь и сейчас. Посмотри сама.

Широи произнес короткое заклинание, и тут же иллюзия, изображавшая человека, исчезла. Теперь в кресле, подобном тому, в котором сидела Дженис, расположилось огромное существо, больше чем она сама. Кресло тоже видоизменилось, увеличилось в размерах, умещая в себе это огромное существо. Мех существа был белее полярного снега и резко контрастировала с темной кожей на широком лице и огромных ладонях. Пережив короткий шок, Дженис поняла, что Широи оказался еще более чудовищен, чем она. При этом Широи не считал себя чудовищем. Или считал? Ведь не зря же прятался за заклинанием. Или верил в то, что говорил Дженис только что? Интересно, что он видит, когда смотрит в зеркало? Симпатичное восточное лицо Дэна Широи или широкий нос, глубоко посаженные глаза и выступающие изо рта клыки?

— Сейчас, когда моя маска больше не работает, ты можешь видеть, что я того же вида, что и ты. Можешь мне верить, когда я утверждаю, что знаю, через что ты прошла. Между нами не должно быть недомолвок. Иллюзии — для нормалов.

В горле внезапно появилась горечь, а в глазах слезы. Дженис поняла, что это от появившегося вдруг чувства товарищества. Он из ее мета-типа, но он, к тому же, обладает способностями, которых нет у нее.

— Дэн, даже если я приму то, что ты мне предлагаешь, я не умею делать то, что делаешь ты. У меня нет колдовских способностей.

— Ты в этом уверена, чтобы так говорить? Думаю, кое-что в тебе есть, раз смогла слегка взглянуть через наши иллюзии.

Дженис взглянула на Широи и почувствовала, что он знает о ней что-то, чего она не знает сама о себе. Под этим взглядом Дженис почувствовала себя неловко. Стало еще неловче, когда она поняла, что Широи заинтересован в ней. Она поднялась с кресла, нетвердой походкой обошла стол и остановилась у окна. Перед ней распростерся Мехико, один из крупнейших городов планеты — шпили человеческого высокомерия стремились ввысь, в то время, как подножия башен скрывались в дыму. В нем же скрывались люди, живущие в городе, где находится основная штаб-квартира Атзлан. Люди… сейчас она не была одной из них и этот город не мог стать ее городом. Города — это места для людей, а люди бросили ее. Будет ли у нее когда-нибудь свой дом?

В какой-то момент Дженис подумала, что господин Широи… нет, Дэн, ей поможет, но теперь стало ясно, что он этого сделать не сможет. Он думал, что у нее, как и у него, есть колдовские способности, но Дженис точно знала — их нет.

За доброту она ему задолжала. Его манера общения располагала к себе, а интерес к судьбе кажется искренним. Она должна отплатить ему своей искренностью. Дженис отвернулась от окна и обнаружила вдруг, что Дэн стоит рядом, а на его лице застыло выражение искреннего беспокойства.

— Я никому никогда этого не говорила, Дэн. Никому из друзей, даже брату, — смущенно улыбнулась Дженис и на мгновение замолчала. Тогда Широи положил руку ей на плечо, подбадривая. — Меня однажды изучали на предмет колдовской силы.

— Где ты проходила тестирование?

— В институте Хобокена. Известная и уважаемая компания.

— Может быть, они ошиблись.

— Это было первое, что я себе сказала тогда. Когда я была маленькой, я всегда хотела обладать колдовской силой. Я об этом никогда и никому не говорила, потому что папа был категорически против магии. Он называл ее ерундой и трюками, но я была ребенком и знала лучше. Я знала, что во мне была колдовская сила. Так что я копила деньги, по крупицам. Нанималась на подработку в школе. Я почти набрала нужную сумму… и тут произошла автокатастрофа. Нам стало трудно, было не до накоплений, да и то, что было, почти все ушло, пока брат не получил стипендию от Ренраку. Когда он стал учиться, стало легче, мне удалось получить временную подработку в корпорации. Это было скучно, смертельно скучно. Я держалась лишь благодаря тому, что мне нужно было набрать нужную сумму, чтобы пройти повторное тестирование и, как только выяснилось бы, что у меня есть способности, дальнейшая моя судьба для меня была бы совершенно другой. Я хотела стать колдуньей с невероятными способностями. Я была уверена, что у меня это получится. В конце концов, мне удалось накопить достаточную сумму, и я сразу же пошла в институт. Те две недели были сущим адом. Брат никак не мог понять, почему я стала стервой, я потеряла почти всех своих друзей. Под конец срока я рискнула подработкой, убежав, чтобы быстрее ознакомиться с результатами исследования. Там было только два слова, но они разбили все мои мечты. «Негативный результат». Я была раздавлена. Со мной совершенно невозможно было разговаривать и жить, у меня не было друзей, с кем можно было бы организовать выпускную вечеринку. В то время, кажется, я была королевой стерв образовательного центра Ваш-Балт Метрополис. У меня не получалось избавиться от депрессии, пока не встретила Кена в Токийском университете. Он заставил меня поверить, что я особенная. Он всегда говорил, что во мне достаточно колдовства, чтобы он был со мной.

Воспоминаний было слишком много. Дженис ничего не смогла поделать с этим навалившимся валом, и она заплакала, сотрясаясь от рыданий всем телом. Дэн подошел ближе к Дженис и обнял ее. Та уткнулась лицом шерсть Широи, чувствуя, как та промокает под ее слезами. Он молча гладил Дженис до тех пор, пока та не успокоилась и, отпустив, отошел на шаг, будто опасался навязчивости со своей стороны.

— Кен, это твой парень? — поинтересовался Дэн.

— Был, — старая боль погасла не совсем. Только сейчас было просто обидно. — У него напряженные отношения с теми, кто подвергся кавару.

— Он не захотел увидеть тебя после изменения, — с пониманием кивнул Дэн.

— Он не захочет ни видеть меня, ни слышать, ни отвечать на письма, — фыркнула Дженис.

— Он обычный человек, похожий на многих, кого я знаю. Предубеждение и страх перед метаморфозами очень сильно. Не уверен, что о нем нужно плохо думать. Он продукт окружения, был заложником общества, окружающего его со всеми предрассудками. Может быть сейчас, когда прошло время, он согласится пообщаться с тобой… если действительно любит тебя. Здесь же тебе не нужно беспокоиться о том, что кто-то тебя не примет. Мы знаем, через что тебе пришлось пройти. Нам знакомо чувство страха. Но мы также знаем, что это прямой путь к ненависти и насилию. Поэтому мы объединились для взаимной поддержки и помощи. И можешь быть уверена, когда я говорю, что мы хотим, чтобы ты присоединилась к нам, я говорю за всех нас. И я не побоюсь сказать, что твое присоединение сделает нас сильнее, чего мы все искренне хотим. Но не нужно думать, что мы думаем только о себе, разве что некоторые. Но, Дженис, я пригласил тебя не только ради укрепления нашей организации. Когда я нашел тебя в той доме, в Гонконге, я что-то почувствовал. Я не знаю точно, что, но уверен, что какое-то чувство есть. Я хочу, чтобы ты процветала. Я хочу, чтобы ты получила силу, чтобы стоять на своих ногах и принять достойное место среди нас. И я готов на что угодно, чтобы увидеть, что из этого выйдет.

Дженис снова отвернулась к окну, смотря на небоскребы и мегаструктуры. Они напомнили ей сторожевые башни и бункеры, окружающие Йоми.

Слова Дэна звучали заманчиво. Он предлагал свободу, которую Дженис так жаждала долгие месяцы на Йоми. Сможет она поверить в его честность? Сможет она принять его предложение? Ее отвергали так часто. Что, если она снова изменится? Не бросит ли он ее после этого? От вопросов голова пошла кругом.

Дженис замерла, когда на плечо легла ладонь Дэна. Внутри все на мгновение сжалось, как у маленького зверька под взглядом хищника. Дэн подождал, пока она расслабится, и покрепче сжал ладонь. Дженис почувствовала тепло. Тогда Дэн развернул ее лицом к себе.

— Могу я тебе доверять? — тихо спросила она.

— Ровно столько, сколько доверяешь любому другому.

— По крайней мере, честно.

— Мы живем не в раю, Дженис. Я тоже часто ошибаюсь, может, даже чаще, чем кто-либо другой. Иногда лучше не ждать от другого чего-то сверхъестественного, чтобы последствия не оказались горькими. Я не хочу начинать наши отношения со лжи и громких обещаний, но, клянусь, обещаю тебе помочь стать той, кем ты должна стать. Если ты мне позволишь, на первых порах я стану твоей защитой. Когда же ты станешь сильнее, мы снова поговорим о будущем.

— Ты согласен ждать?

— Я терпелив. Я буду ждать столько, сколько нужно.

— Без давления?

— Разве что в вопросе жизненных потребностей.

Его взгляд был искренен. Дженис отчаянно хотелось верить Дэну, но она боялась.

— Обними меня, — прошептала Дженис.

И он это сделал. Его руки оказались сильными, и Дженис впервые за долгое время почувствовала себя в полной безопасности.

 

( Продолжение можно читать на бакумур.рф )

 

Глава 7

Раньше Гарри Берк служил в специальном подразделении воздушных сил, организации, известной эффективным и разнообразно талантливым персоналом. Поэтому для Эндрю Гловера этот человек оказался бесценным активом.

Не дожидаясь указаний, Берк быстро перебежал мимо кучки битого кирпича и занял позицию в узком переулке. Любой звук, что он создавал, умирал на фоне шума, исходящего с ближайшей улицы. Едва перевалило за полночь и «свободные предприниматели» Гонконга еще не проснулись. Темный переулок был едва ли привлекательным местом для толпы, идущей по ярко освещенной улице. Загляни в переулок любой из прохожих, он вряд ли бы заметил в темноте мужчину, спрятавшегося за кучкой строительного мусора. Так что Гловер за них совершенно не беспокоился.

Он тихонько постучал по плечу эльфа, словно по дверце.

— Как у тебя? Еще не сломал коды?

Отвечать эльф не спешил. Сначала он отсоединил от нейроадаптера шнур и только потом кивнул на экран ноутбука:

— Пока нет. Нужно еще немного времени.

— Заканчивай с этим побыстрее, — как бы в переулке ни было темно, Гловер не чувствовал себя в безопасности. Ему нужно как можно быстрее пройти в эту дверь и оказаться внутри склада, принадлежащего Мин-Пао. Там его ждала лодка, на которой Гловер надеялся уйти к материку. Эндрю хотел побыстрее покинуть этот город. Гонконг ему не нравился из-за того, что расположился на острове.

Ничего не говорило о подступающей беде, но внутри Эндрю все сжалось в тугой комок. Он уже хотел попросить эльфа поспешить, но вовремя заткнулся — остроухий хакер справится с работой быстрее, если ему не мешать.

Эльфы редко были надежны, особенно в серьезных делах, но конкретно этот успел доказать компетентность. Тем не менее, Гловер предпочел бы воспользоваться услугами хакера-человека, того же Деккера. Но сейчас выхода нет, нужно пользоваться тем, что под рукой.

Взгляд скользнул к выходу из переулка. Даже зная, где засел Берк, Гловер не смог его разглядеть. Бывший боец спецназа терпеливо ждал, когда откроется дверь. Гловер же до сих пор не научился терпению. Буквально несколько часов назад это чуть не привело группу к поимке. Приземистый патрульный оказался воистину невыносим. Понятное дело, его нудный допрос, в конце концов, вызвал раздражение, и Гловер начал требовать, чтобы их как можно быстрее пропустили через контрольно-пропускной пункт. Видимо, это и стало поводом, чтобы патрульный вызвал подмогу и попытался заставить пассажиров выйти из автомобиля. Корби тогда в первый раз занервничал и из-за него вся группа чуть не попала в неприятности, хотя Гловер был уверен, что с имеющимися документами они пройдут любую проверку. В тот раз отлично сработал Берк. Он просто нажал на газ и машина рванула вперед, оставив патрульного кричать вслед проклятья и глотать клубы поднявшейся пыли. Этот дебил даже не стал стрелять в них, вместо этого отправив экипаж преследования, чем вынудил Гловера немного поменять план ухода из Анклава.

Группа тогда с трудом ушла от преследования. А если бы нет?

Поведение Берка, сидящего в засаде, ясно говорило — ветеран боялся, что кто-нибудь успеет зайти в переулок и наткнется на беглецов. Опасаться было чего, ведь взлом — это незаконно. Может, его чувствительные киберимпланты обнаружили возможную опасность. Хотя, если бы Берк был уверен в этом, он дал бы знак. Что и произошло в следующее мгновение. Внезапно ветеран предупреждающе поднял руку.

— Все вниз, — скомандовал Гловер.

На входе в переулок застыли два силуэта. Теплые куртки делали их плечи широкими, а из-за круглых шлемов головы оказались похожи на луковицы. Свет с улицы освещал и прикрепленные к курткам значки, выдавая в этих людях офицеров полиции Анклава. Эти двое стали друг с другом о чем-то переговариваться на дикой мешанине английского, кантонского и японского языков. Здесь, на улицах, такая смесь была привычна, все так говорили. Гловер не только не понимал ни слова, но и не мог разобрать ни одного. В местном наречии экспертом был тот же Берк. К тому же он находился к полицейским ближе всех. Если эти двое предоставляют угрозу, ветеран услышит и начнет действовать.

Полицейские нерешительно стояли у входа в переулок. Люди обходили их стороной, предпочитая не замечать их. Никто не прошел между полицейскими и переулком, хотя места было достаточно.

Перебросившись несколькими фразами на предмет входить или нет в переулок, полицейские решили проверить его. Они вытащили из кобур пистолеты, один включил фонарик, и вошли в переулок. Суровый луч ксеонона осветил негостеприимные кирпичные стены и завалы мусора, угрожая найти прятавшихся там людей.

Гловер услышал за спиной щелчок предохранителя, оглянулся и увидел, что Твист уже держит в руках пистолет. Похвальная инициатива, но не самый разумный поступок, потому что оружие без глушителя, а положение и так не из лучших. К тому же, сейчас должен заработать Берк.

— Подожди, — прошептал Гловер Твисту.

Полицейский без фонарика приотстал от второго примерно на два метра. Они продвигались осторожно, прощупывая темноту довольно дотошно. Если они продвинутся достаточно глубоко, то запросто найдут засевшую группу. Но до этого не дошло. Из темноты выскользнула темная фигура Берка и скользнула за спину полицейского, шедшего последним. Одной рукой он схватил полицейского за горло, второй сильно ударил по почкам. Расправившись с противником, Берк постарался аккуратно положить его безвольное тело на землю. Небольшой стук экипировки предупредило полицейского с фонариком. Тот начал поворачиваться. Не успевая сделать что-то еще, Берк упал, перекатился на спине ближе ко второму полицейскому и ударил ногами ему по коленям. Ноги полицейского подогнулись. Берк в это время, выбил из рук полицейского пистолет. Видимо, тому вывернуло палец, потому что полицейский взвыл. Тут же жесткий захват за горло придушил вырвавшийся крик.

Патрульный оказался умелым. Он смог вырваться из захвата, фонариком попытался ударить Берка. Впрочем, движения полицейского были уже медленными, неуверенными и вряд ли опасными. Наемник отошел на шаг и выставил перед собой руки в защите. В следующий момент в правой ладони появился кинжал.

Полицейский и наемник недолго стояли друг против друга. Берк слегка сдвинулся в сторону, тут же туда устремился луч фонарика. Впрочем, со стороны наемника это был всего лишь финт. Берк устремился вперед, захватывая руку с фонариком и переворачивая того спиной к себе. Тут же лезвие кинжала воткнулось в шею полицейского. Фонарик выпал у того из ладони, грохнулся об асфальт, а, когда следом упал полицейский, луч осветил выливающуюся из раны в горле кровь.

Твист схватил Гловера за плечо и развернул к себе.

— Он не должен был этого делать, Гловер! Я мог бы нейтрализовать их без убийства. Он же убил полицейских!

— А мы с тобой давно уже вне закона, старина, — ответил Гловер, сбрасывая с плеча ладонь Твиста. — Знаешь, какому наказанию здесь подвергаются те, кто незаконным методом добивается заключения выгодного контракта?

— Принудительные работы сроком не менее года на месте, равном тому же классу работ, что выполнял виновный. Также виновному вводятся импланты с микотоксинами, срабатывающие через определенное время, если не поступит отменяющего сигнала, — холодно процитировал Сэм. — Наказание хуже, чем за убийство.

Твист был явно возмущен тем, что видел и еле сдерживался. Поскольку больше никакой опасности не было, Гловер решил не обращать большого внимания на недовольство одного из «теневиков», переведя их в статус поспешных эмоций при плохом информировании.

— Смотрю, ты неплохо разбираешься в местном законодательстве, но то, что ты увидел, вряд ли можно считать убийством, потому что наш добрый господин Берк лицензированный корпоративный агент. Он занимается тем, что Анклав называет проверкой активов конкурирующей компании. Полиция, несомненно, потребует компенсации, и им ее предоставят. Ты же не принял участия в этом, поэтому мне не совсем понятно твое возмущение.

— Не стоило их убивать.

— Здесь я решаю, что стоит, а что нет. Ты лишь занимаешься тем, для чего тебя наняли. Напомню, что мы уже привлекли к себе внимание и большего нам не нужно.

Гловер видел, то Твист этим ответом не удовлетворился. А собственно, зачем стараться? То, что произошло, конечно, неприятно. Было время, может быть, нашли бы другое решение, но Берк эксперт и он решил, что эти смерти необходимы. Гловер доверял своему профессиональному нюху — наемник работал на успешное завершение миссии, и действовал по обстановке. Если это означает несколько смертей ничем не провинившихся людей, значит, так тому и быть. Гловер с коллегами работает на великое благо, стремясь сохранить больше, чем несколько жалких жизней и он не может позволить, чтобы одинокий патруль корпоративной полиции разрушил его план. Вместе с тем, он не мог рассказать «теневикам» все. Еще не время тем, кто не входит в число избранных, знать, что происходит.

Короткую перепалку Рене Корби слушал с широко раскрытыми глазами. Без сомнений, он успел пожалеть, что принял приглашение Гловера. Ну, у него был выбор и он мог остаться. Каким бы ни было положение Гловера и его команды, Корби было бы хуже, если группа попалась бы местным властям. Сейчас он перебежчик и для его работодателя не имели значения причины такого поступка своего работника. По документам он ушел в Аутоматех НК, дочернее предприятие Мицухамы, а такие предприятия в вопросах дисциплины, порой, более безжалостны, чем материнская корпорация. Соперничество дочерних компаний за внимание родителя — еще одна грязная сторона корпоративного общества. Корби должен был рассмотреть все варианты перед тем, как ушел оттуда. Теперь он съежился, прижимаясь к стене, начиная понимать последствия своего решения, которое принял единственный раз в жизни. Корби для Гловера был полезен и последний надеялся, что бывший корпоративный служащий не начнет артачиться.

К группе присоединился Берк.

— Эти парни успели вызвать подкрепление, — сказал он.

Гловер удовлетворенно улыбнулся и посмотрел на Твиста.

— Теперь понял? У нас нет времени, чтобы цацкаться со всеми. Стандартная процедура ЕРА требует от полицейских сразу вызвать подкрепление, когда они осматривают прилегающие к корпорациям территории, — и отвернувшись от Сэма, спросил Берка: — Как скоро они появятся?

— Не знаю, — ответил тот.

— И не узнаем, — ответил Додгер. — Дверь открыта.

— Тревога? — поинтересовался Гловер.

— Отсутствует.

Тон, которым ответил эльф, говорил, что вопрос Гловера для него оскорбителен. Какой высокомерный эльф.

Как только Додгер открыл дверь, внутрь сразу же проник Берк. Седом за ним скрылся Твист, держа в руках свой пистолет. Наверное, он надеялся, что если будет в первых рядах, то сможет удержать Берка от «ненужного» убийства. В таком случае, Твист должен быть сильнее и быстрее, иначе ему не удержать ветерана-спецназовца.

Гловер тут же подхватил Корби за руку и потянул за собой. Последним в здание вошел Додгер успел выключить и повесить на плечо ноутбук и теперь в движении собирал компактный пистолет-пулемет.

Пол внутри склада изобиловал кавернами. Между тем, слышны были только шаги Корби. У него единственного обувь не имела мягких подошв. Сверху, через выбитые окна внутрь склада проникал мягкий лунный свет, еле освещая штабеля ящиков, пирамиды цилиндров и огромные грузовые контейнеры. Днем здесь велась напряженная работа, ночью же стояла гробовая тишина. Как только Додгер закрыл за собой дверь, исчезли звуки с улицы, оставив только шаги, издаваемые Корби, да тихое эхо, отражающееся от бетонных стен склада.

Отряд прошел половину пути, когда Гловер почувствовал липкое прикосновение в основании черепа. Он вздрогнул. Это было предупреждение о колдовской опасности для него лично. Гловер остановился, готовясь к отражению атаки, нашел своих бойцов, чтобы защита распространилась и на них. Он действовал быстро, но еле успел. Как только невидимый щит закрыл Берка, Гловер почувствовал колдовской удар по щиту. Следом еще один, и еще. Кто-то прощупывал оборону, чтобы прорвать ее и высушить чужаков.

Колдун, занимавшийся этим, не ожидал сопротивления и не рассчитал сил. Тем не менее, он здесь оказался не один. Через пару секунд включились несколько прожекторов. Предупрежденные силы безопасности Мин-Пао засели в засаде, окружив группу нарушителей. Еще с полдюжины охранников засели на стропилах и крышах контейнеров, готовые начать стрелять в любой момент. Гловер услышал звуки шагов еще нескольких человек, спешивших присоединиться к своим товарищам. По этим звукам Эндрю понял, что подкрепление спешит перехватить их у складских помещений.

Берк среагировал первым и быстро. Его «Стайер AUG» выпустил несколько коротких очередей. Трое охранников, прячущихся на крышах контейнеров, упали прежде, чем успели открыть огонь. Убиты они или только ранены, в любом случае, дальше воевать уже не могли. Еще один свалился откуда-то сверху и гулко упал на бетон недалеко от Гловера.

Как только прозвучал дружный залп людей Мин-Пао, Гловер нырнул вперед, утаскивая за собой вытаращившего глаза от испуга Корби, от греха подальше. По его спине продолжали ползти мурашки. Где-то здесь прячется вражеский колдун. К тому же предстояло решить, защищаться самому или защищать Корби. Во втором случае вражеский колдун быстро одолеет Гловера, в первом есть риск потерять добычу.

Звучали выстрелы, среди которых Гловер услышал несколько одиночных, уничтоживших прожектора, лишивших чужаков такой желанной темноты. Дальше перестрелка продолжалась без искусственного освещения.

К перестрелке присоединился эльф, уничтожая засевших на стропилах охранников. Те, кто уцелел после такой атаки, поспешили скрыться. Это помогло остальным рассыпаться по укрытиям.

Темнота, к сожалению, не смогла скрыть чужаков от вражеского колдуна.

Гловер силком тащил за собой Корби. Этого человека он должен вывести в безопасное место, чтобы впоследствии сосредоточиться на поиске своего враждебного коллеги. Наконец, он нашел нужное место за стопкой ящиков, куда не долетали пули, запихнул туда Корби и приказал не высовывать носа. Как только он добился кивка, Гловер пополз обратно к эпицентру перестрелки.

Используя настоящие, человеческие чувства, он начал искать врага. Тот тоже искал Гловера, так что надо было постараться найти его первым до того, как враг применит боевое колдовство на всю мощь.

Твист скрючился за каким-то небольшим ящиком. Сначала Гловер подумал, что тот ранен, но быстро понял, что парень концентрировался, готовясь к каким-то действиям. Глубокое дыхание больше походило на то, когда человек находится в трансе. Когда первый раз Гловер увидел нечетное количество небольших узелков на куртке Твиста, он принял его за обычного суеверного человека, нацепившего магические побрякушки, чтобы отгонять злых духов. Множество людей верили в это. Теперь же стало ясно, что это было нечто большее. Последующие выстрелы Твиста были предельно точны. Неужели этот человек боевой адепт? Гловер не знал, как такие способны сосредотачивать усилия и улучшать взаимодействие с оружием, но Эндрю о колдовстве не знал многого. Ну а кто знал все?

Сделав дело, Твист расслабился и снова спрятался за ящиком, опустившись на колени. Держа пистолет обоими ладонями, он отполз подальше, чтобы вражеские пули не задели его, и стал искать врагов наверху. Гловер посмотрел туда же и ничего не увидел. По крайней мере, людей там уже не было. Гловер перевел обычный взгляд на магический, и тут же увидел вражеского мага. Она стояла там, невидимая для обычного взгляда, в поисках подходящей цели. Прежде, чем Гловер хоть что-то сообразил, в колдунью выстрелил Твист. Та дернулась и схватилась за плечо. Когда, шатаясь, она стала уходить, держась за перила, Гловер ясно увидел мерцающую ауру. Про колдовскую маскировку она уже не думала. Вокруг мелькали ведьмины огоньки, когда колдунья пыталась вызвать энергию для заклинания. В конце концов, свет потускнел, колдунья упала на колени, и полностью исчез, когда та убралась с места засады.

Потеря такой мощной поддержки обескуражила охранников Мин-Пао, и перестрелка быстро затихла. Правда, и команда Гловера оказалась заперта слишком далеко от лодки. Бойцы службы безопасности тоже не спешили высовываться, чтобы не попасть под точные выстрелы Берка. На некоторое время установилась тишина. Командир группы Мин-Пао, чтобы не потерять лицо в корпоративном обществе, скорее всего, не позовет подкрепление против такого небольшого количества чужаков. Это будет ударом по имиджу, а корпорация заботилась о своем образе. Что и явилось основной причиной, почему Эндрю решил уходить через их док. Эти люди не сообщат никому о краже имущества, скорее, такую новость можно услышать от кого другого. То, что получилось в результате, радовало, но все понимали — преимущество мимолетное. Даже без тревоги и дополнительных сил, у службы безопасности было больше бойцов. На них же играло и время.

Внезапный всплеск мерцающей энергии ослепило чужаков, испепеляющей волной прошел мимо укрытия эльфа и врезался в нагромождение ящиков, где и выдохся. Это было слишком целенаправленно и жестко для колдовской атаки — в бой вступила новая, смертельная технология. Гловер, немедленно ушел в астрал и начал поиски новой опасности. С противоположной стороны, нежели в склад проникли «теневики», двигался свежий отряд Мин-Пао. Отрядом командовал орк в щетинистом коконе тяжелой брони, с подвешенной на нее артиллерийской установкой. Все это делало его фигуру непропорциональной, а рюкзак за спиной делал орка горбатым. Рюкзак на самом деле оказался блоком питания, питающий лазерную пушку. Дуло пушки казалось тяжелым и неподъемным, но орк с легкостью развернул ее, целясь в другое место. Гловер вовремя успел вернуться в свое тело, чтобы увидеть, как очередной луч разорвал на щепки пару ящиков, за которыми прятался эльф. Взгляд Додгера заметался, ища другое укрытие. Гловер почувствовал запах горелых волос, смешанный с дымом от деревянных досок и еще с чем-то едким. Небольшие языки пламени затухали по краям пробуренного лазером в ящике отверстия.

Мин-Пао бросили в бой козырь. Теперь Гловеру и его команде придется потрудиться, чтобы добраться до цели. Орка свалить нелегко — его защищает броня. Эндрю мог бы нейтрализовать орка с помощью магии, но это означало выйти на линию огня. Нет никаких сомнений — орк окажется быстрее.

Берк привлек его внимание. Гловер тихо произнес короткое заклинание, чтобы слышать ветерана. Ему заранее не понравилось то, что хочет сказать Берк, но другой альтернативы сейчас не было. Он кивнул и, схватив Корби, вытащил того из укрытия.

Через пару секунд Берк начал обстрел приближающегося отряда с фланга. Гловер дал им секунду, чтобы охранники обратили внимание на ветерана и развернулись в его сторону, после чего, таща за собой Корби, понесся в сторону лодки. Почти весь путь прошел незамеченным со стороны охраны, и только когда Гловер и Корби прыгнули на палубу, их заметили. Раздалось пара выстрелов в их сторону. Корби упал на деревянный настил, из под него вытекла струйка крови. Эндрю подхватил его, с ужасом решив, что Корби убит. В это время на палубу запрыгнули Твист и Додгер, тут же скрывшись за бортом и не прекращая ответный огонь. Несколько выстрелов, обстрел прекратился, видимо, удалось уничтожить стрелков.

Гловер быстро осмотрел Корби и вздохнул с облегчением — тот оказался всего лишь легко ранен. Взгляд заметался по палубе в поисках аптечки, когда раздался очередной треск выпускаемого из ужасного оружия лазерного заряда. Дикий вопль раздался с той стороны, откуда недавно трещал «Стайер» Берка. Больше выстрелов из «Стайера» слышно не было.

Охранники Мин-Пао продолжили наступление. Теперь они были осторожны, потому что не знали, где точно засели чужаки. Они разделились на две группы и теперь обходили чужаков с двух сторон. У последних же не было времени добраться до рубки, и исчезли шансы справиться с отрядом охранников и орком. Даже если Твист специалист оружейник, без Берка выпутаться из сложившейся ситуации нет ни единого шанса.

Новый обстрел заставил «теневиков» попрятаться в укрытиях. Один из отрядов достиг удобного места. Вот-вот к ним присоединится орк с лазерной пушкой. Твист, все же рванул к носу, чтобы отдать швартовы. Эльф его прикрыл частыми очередями из автомата.

Вот ведь невезуха! Из-за случайной вспышки ярости вся операция идет коту под хвост. Корби умрет прямо здесь и в этом некого винить, кроме самого себя. Тут даже нарочно не получилось бы повредить делу больше, чем вышло, и это было невыносимо. Должно быть что-то, что можно сделать, дабы это исправить. Эндрю начал задыхаться — гнев и паника боролись за господство в чувствах. Он глубоко задышал и при первом же вздохе, грудью почувствовав трение о броню куртки, вспомнил. Господь Всемогущий! Какой же он идиот, чья дырявая память чуть было не опозорила его умения.

Ценой своей жизни, Берк дал им несколько минут. Эта жертва не может и не должна пропасть впустую. Гловер рванул липучку на куртке и сунул руку под рубашку, нащупывая шнур. Пробежав по нему пальцами, он добрался до талисмана и вытащил его наружу. Казалось, изображенный на талисмане зверек сам стремится поделиться с Гловером силой, но рациональный человеческий разум точно знал — в этой побрякушке нет никакой силы. Амулет — простая кость, однако с его помощью концентрация внутренних сил проходила более успешно, и на порядки повышался контроль. Хайд-Вайт был прав, когда вокруг бушует перестрелка, необходимо что-то, что послужит ядром для концентрации. Гловер произнес слово, выпустив на охоту духа-хранителя и обозначив охранников Мин-Пао своими врагами.

Орк с лазерной установкой, наконец, вынырнул из-за угла. Он шел вперед смело, уверенный в своей огневой мощи и защитных достоинствах брони. Отряд поддержки расступался перед ним и снова смыкался за его спиной, продолжая путь под его защитой.

Громкий скрип, со стороны больших канистр заставил орка остановиться. Одна из канистр вдруг стала выгибаться наружу, словно внутри проснулся кто-то, обладающий огромной силой. Канистра растягивалась, металл скрипел и, наконец, оглушительно треснул. Прозрачный, зеленого цвета столб химического вещества вырвался из трещины и, неестественно выгибаясь, рванул в сторону охранников Мин-Пао, все еще прячущихся за укрытиями. Щупальце мгновенно достигло ближайшего бойца и обернулось вокруг него. Раздался дикий крик, заполонивший целиком весь склад. Ткань и плоть почернели, шипя и пузырясь под налетом ядовитой слизи.

Орк отреагировал быстро. Он развернул пушку и сделал выстрел. Яркий луч вонзился в зеленое щупальце, пытаясь разрезать его напополам, но единственное, что смогло — пробуравить дырку и, пролетев чуть дальше, луч врезался в другие канистры. Из множества дыр на бетон полились струйки зеленой ядовитой жидкости. В то же время щупальце, державшее охранника, почернело по всей длине и осыпалось темными хлопьями, освобождая из своих объятий охранника. Тот бездыханно упал на бетон.

Вытекающая из канистр жидкость не разливалась лужицей по бетону. Она оставалась на месте, собираясь в нечто вроде кургана, что рос с невероятной быстротой. Наконец, вместо кургана появилась небольшая колонна, в верхней части которой выросли два отростка, напоминающие руки. Внизу колонна разделилась на два столба, превратившиеся в ноги. Существо качнулось вперед. Получившееся существо походило на дикую пародию человека, но больше не было аморфным.

Орк выпустил по чудовищу два луча. В местах, куда ударили лучи, небольшие участки почернели, превращаясь в хлопья, как это было с щупальцем, но большего добиться не удалось. Пораженные места быстро заполнились свежей жидкостью — у химического ядовитого существа была постоянная подпитка из разбитых канистр.

Орк начал пятиться, пока не уперся спиной в опорную колонну, поддерживающую крышу. Взгляд заметался между приближающимся чудовищем и лазерной пушкой. Орк пытался перенастроить оружие, увеличив его мощность до максимума. Писк конденсатора предупредил орка о перезагрузке, что было вредно, но тот проигнорировал предупреждение. Завершив настройку, орк вновь направил дуло пушки на приближающееся чудовище. Оглушительно треснув, пушка разрядилась. Короткий импульс и яркий луч, от которого заболели глаза, вылетел в сторону чудовища. Батарея за спиной орка задымилась, досуха опорожнив батареи. Луч ударил в ядовито-зеленого монстра. Едкий дым сорвался с его поверхности, часть «тела» почернело и опало хлопьями, сам монстр отшатнулся. Орк радостно зарычал и сделал шаг вперед.

Радостное выражение морды орка тут же пропало, когда чудовище, состоящее из зеленой жидкости превратилось в волну и нахлынуло на орка. Тот закричал, но крик тут же был обрублен. Нечто обволокло орка со всех сторон, казалось, оно прошло сквозь его тело и устремилось к следующему бойцу из охраны Мин-Пао, оставив позади себя лишь падающие на бетон кости и элементы доспехов, в которые был облачен орк.

Гловер подскочил к Твисту и попытался вырвать у того из рук конец веревки. Американец с ужасом смотрел на происходящее и не реагировал. Гловеру пришлось поднатужиться, чтобы высвободить веревку из его ладоней.

— Уходим! — крикнул он эльфу.

Взревел двигатель. Лодка отошла от причала, развернулась и, набирая скорость, понеслась к открывающимся воротам.

После того, как лодка преодолела ворота, Гловер направил ее к короткому проливу, ближе к побережью, где их труднее было обнаружить. Как только они пройдут его, окажутся на Новых Территориях, после чего останется преодолеть морскую границу Анклава, принадлежащую Кунгшу, и уже там можно считать себя в полной безопасности. По крайней мере, преследования служб безопасности корпораций можно не опасаться. Полевые же командиры материковой части Китая были разрозненны, и связывало их только сопротивление против нашествия расширяющегося влияния корпораций. Каковы бы ни были их нынешние амбиции, командиры помнили момент, когда Гонконг должен был отойти к Китаю, но этого не произошло из-за неразберихи в смутные времена начала века.

Гловер их понимал. Воспользовавшись моментом, Великобритания обманула их. Думая, что британское правительство поможет в адаптации острова, что до недавних пор был ее колонией и, вместе с ним, остальной стране, оставив на Гонконге процветающее общество, правительство Китая проигнорировало предупреждение друидов. Но Великобритания нашла способ отвлечь материк, втянув политиков в войну друг против друга и почти свела на нет влияние китайцев на корпоративное общество. Великобританцы не любят тратить деньги, особенно когда есть возможность того не делать.

Если бы китайские политики послушали мудрых и менее алчных влиятельных людей, честь Великобритании не была бы запятнана участием в хитрых и, порой, незаконных, сделках между международными корпорациями, что, в итоге, привело островное государство к потере контроля над островом. Международные корпорации финансировали и продолжают финансировать недовольных правительством полевых командиров отрядов боевиков, используя распад репрессивного режима, чтобы удерживать Гонконг и Новые Территории под своим контролем. Эти корпорации переименовали захваченную территории в Анклав. Когда представители Великобритании попытались заявить о своих правах, их просто осмеяли. Когда натиск со стороны королевства и Китая продолжился, произошло несколько несчастных случаев. Остальные, кому посчастливилось выжить, были с позором изгнаны на свой северный остров.

Та позорная история закончилась незадолго до рождения Гловера, но он чувствовал себя, словно был одним из тех изгнанных послов. Пока рос, Гловер наслушался разных историй от ветеранов экспедиционных сил и долго недоумевал, потому что официальная история, которую приходилось изучать в школе, не соответствовала рассказам ветеранов. Поступив в университет, Эндрю продолжил узнавать истинное положение дел. В этом ему помогли друиды. Двуличие и предательство, на которое сетовало островное правительство, правило бал и в самой Великобритании. В результате Гловер понял, что великое королевство сейчас буквально мертво и, чтобы возродить его былую славу, нужно возвращаться к старым, проверенным временем, методам.

Пролив преодолели без инцидентов, после чего развернулись на север вдоль побережья. Шли около часа, достигли небольшой заброшенной лагуны, где был спрятан самолет. Когда он взлетел, Гловер позволил себе немного расслабиться. На борту приз, который сделает возможным первые шаги к восстановлению былой славы, которой так недавно гордилась Великобритания.

Гловер не удержался и посмотрел в иллюминатор. Сверкающие шпили башен Гонконга светились, маня к себе ложными обещаниями. Сейчас они казались уродливыми. Гловер решил, что как только появится возможность, он примет душ, смывая с себя всю эту сверкающую грязь.

 

Глава 8

Сэм наблюдал за Додгером. Эльф удобно расположился в мягком кресле и бродил в мире киберпространства. Его пальцы только иногда поигрывали по клавиатуре неизменного «Fuchi». Додгер выглядел расслабленным и Сэм, неожиданно, почувствовал раздражение. Он пнул эльфа по ноге.

— Что-нибудь нашел?

— Заскучал, что ли? Или решил сам прогуляться в киберпространстве?

Недовольный тон, которым ответил эльф, только усилил раздражение Сэма.

— Наверное, стоило попытаться.

— Тебе было бы проще попросить нашего гостеприимного хозяина просто пристрелить тебя. Система Гловера слишком сложна и она слишком хорошо защищена. Больше, чем необходимо. Ты, возможно, и был когда-то лучшим корпоративным сотрудником, но кибер-хакер из тебя никакой. Кроме того, у тебя уже давно не было практики.

Такая жесткая и неприятная оценка эльфом возможностей Сэма весьма сильно того покоробила.

— Мне и не нужно знать многого, чтобы сломать его систему.

— Ты настолько горяч, — засмеялся эльф. — И настолько самоуверен! У этого парня защита такая, что многие лучше тебя мечтают сломать такую, да только не получается.

— Ну, если у тебя не получается, у кого-то должно получиться.

— Я работаю с этой системой уже третьи сутки. Здесь куча защиты, что в мгновение ока заморозит твой мозг. Хочешь, чтобы это произошло? Сколько угодно, но делай это на другом оборудовании, а не на моем. Я не буду жертвовать своим компьютером только из-за того, что кое-кто настолько нетерпелив.

Додгер был, без сомнения, прав. Эльф профессионал несанкционированного доступа в чужие компьютерные системы. Сэм же не просто новичок. Даже под руководством Додгера, год назад, когда он проник в киберсеть Ренраку, чуть не случилась беда. К тому же со всеми этими тренировками в колдовской и стрелковой практике, Сэм не смог найти времени для тренировок в киберсети. К тому же, такие путешествия до сих пор добавляли Сэму головной боли в прямом смысле слова. Так что резкие слова о некомпетентности эльфа были всего лишь проявлением разочарования.

— Извини, Додгер. Ты прав. Делай, как умеешь.

— Похоже, и мое терпение тоже скоро закончится, сэр Твист. Мне здесь нравится не больше, чем тебе. Так что лучше не беспокой меня понапрасну, пока я работаю. Я сейчас как раз изучаю дьявольски сложную систему, а ты меня отвлекаешь. Тебе нужно чем-то заняться. Почему бы не изучать методы выращивания эльфийских овощей?

— Это не то, к чему я стремлюсь, Додгер. Просто скажи, когда у тебя что-нибудь получится.

— Конечно, скажу. Но ты тоже не отходи далеко. Если вдруг их «Лед» поймает меня, понадобится твоя помощь.

— Само собой, — кивнул Сэм. — Я буду здесь.

— Я рассчитываю на это, — уверенно улыбнулся Додгер.

Эльф возвратился в киберпространство, оставив Сэма созерцать небольшую комнату в одиночестве. Гловер привез их в Англию и сказал, что теперь им придется защищать Корби, ведь отряд лишился Берка. Вроде как это пока еще необходимо. Тем не менее, полет прошел без эксцессов, Корби доставили на место живым и почти здоровым. Эндрю предоставил Сэму и Додгеру комнату в своем особняке, выдал хороший аванс и приказал ждать. Вот и ждут уже четыре дня, за которые от Гловера еще не пришло ни одной весточки.

Сэм начал с подозрением относиться к мотивам, движущим Гловером. Ему не нравилось его отношение к наемникам. И зачем только Вернер позволил Додгеру уговорить себя работать с этим человеком? Зачем? Ответ прост — из-за шанса найти Дженис. Сейчас слабая надежда превратилась в полный ноль. Сестра находится на Йоми, а этот остров от Англии далеко.

Уйти из особняка оказалось не так просто. Сэм и Додгер пользовались услугами нескольких слуг и служанок, но те ничего не знали и при этом общались максимально вежливо, свое дело делали весьма эффективно, но во всем остальном были бесполезны. Еще несколько охранников с оружием. Этих Сэм и Додгер видели лишь издали, внутрь особняка эти парни не заходили. Тоже вежливые. При этом Сэм был уверен, что одной из их задач было не выпускать «теневиков» из особняка. Вернер пару раз пробовал провести астральную разведку и обнаружил несколько комнат, куда доступ ему, даже в таком состоянии, оказался запрещен. Однажды сунувшись в такое помещение, Сэм зарекся больше туда не заходить. Там было темно, и вокруг дрейфовали какие-то непонятные враждебные духи. Когда Сэм пытался прорваться, они явно угрожали ему.

Несмотря на то, что Вернеру здесь разонравилось, да и не нравилось с самого начала, он не сомневался, что просто так уйти отсюда не сможет, особенно после того, как видел чудовище на складе Мин-Пао. Все чувства кричали о том, что это неправильно. Волосы вставали дыбом, когда он наблюдал за рождением чудовища, вызванного Гловером, и за тем, как оно убивает людей. После такого Сэм еще больше захотел узнать, зачем ему понадобилась женщина, которая могла оказаться его сестрой. Да и, независимо от того, окажется она той самой Дженис или нет, Вернер хотел узнать цель Эндрю Гловера и его организации. Для этого нужно получше изучить этого человека.

Где-то через час уставший Додгер вышел из киберсети и отключил ноутбук.

— В общем, я выяснил, что Эндрю Гловер ни сейчас, ни раньше не работал на АТТ.

— Уверен?

Эльф ничего не ответил, только скривил рот.

— Жаль, — Сэм почесал бороду. — Тогда получается, что Гловер жулик?

— С большой долей вероятности.

— Что на счет Берка?

— Человек-тень. Есть упоминания то тут, то там, но, если начинать тянуть за какую-либо ниточку, то натыкаешься на ничто. Похожую картинку я наблюдал и раньше. В тот раз я столкнулся с хакером, прикрывающим какую-то операцию британского правительства. Так что по некоторым признакам рискну предположить, что Берк был чьим-то специальным агентом.

— Правительственным агентом? — удивился Сэм.

— За последние дни ты стал совершенно невыносимым, — вздохнул Додгер. — Сейчас тоже ничего не слышал, что я говорил?

— Извини, Додгер, — Сэм заметил, что стал часто извиняться. Нервы на пределе, но Додгеру хуже — он делал всю тяжелую работу.

— Извинение принято, сэр Твист, — Додгер потер лоб и посмотрел на ладони. Не поднимая глаз, он добавил: — Мне тоже стоит извиниться, что втянул тебя в эту историю.

— Я сам сюда влез. Ты откопал список с именем женщины, которая может оказаться моей сестрой, но я сам решил пойти на это, буквально преследовать фантом. Думал, что когда мы отправимся на восток и я окажусь ближе к ней, у меня будет шанс выйти на ее след. У меня была задача выяснить, что задумал Гловер и кто на самом деле эта женщина. И что в результате? Мы в Англии, считай что под домашним арестом, и по-прежнему не знаем ничего.

— Не совсем так. Мы знаем, что Гловер, работает ли он на АТТ или нет, но он часть какой-то серьезной организации. В то время, как мы ему помогли завладеть Санчесом и Корби, кто-то занимался другими людьми из списка. Дело движется, но я не мог понять, к чему они готовятся.

— Обнаружил какие-то изменения в списке? Дай посмотреть.

Додгер нахмурился, сделав вид, что ему не понравилась просьба.

— Подожди минуту, — побежав пальцами по клавиатуре, эльф повернул ноутбук экраном к Сэму. — Вот, смотри.

Сэм быстро пробежал взглядом по списку. Уже пять из семи имен помечены как приобретенные. Дженис Уолтерс пока не входила в их число. Достаточная причина, чтобы остаться. Ее «приобретение» могло объяснить, почему Гловер до сих пор не отказался от их услуг.

— И что же нам теперь делать? — поинтересовался Сэм.

— Подожди. Мне нужно еще немного времени и дополнительных усилий, и я снабжу тебя большей информацией.

— Ты и так за сегодня много сделал, — покачал головой Сэм. — Тебе нужно отдохнуть, иначе попадешься на первом же узле.

— Ты прав, — потянулся Додгер и Сэм услышал треск его суставов. — Это так же верно, как то, что мне нужно немного прогуляться. Может, пройдемся по саду, разогним кровь?

Вечерние солнечные лучи пробивались сквозь ветвистые кроны, создавая огромные бассейны тени от тщательно подстриженных вечнозеленых деревьев и кустарников. Зима лишила столетние дубы листьев, явив взору хитросплетение ветвей. Угнетенный картинкой, Сэм шел в обход лабиринта художественно обрезанных кустарников, где мрачное переплетение дубовых веток создавало не такое мрачное настроение.

Искривленным маршрутом Сэм и Додгер шли то входя в тень, то выходя на солнце. Шли наугад, не заботясь о том, дойдут ли до центра лабиринта. Просто наслаждались прогулкой. В какой-то момент они вышли на край полянки с увядшей травой, приготовившейся к холодному сезону. Летом эта полянка была пышным, тихим и приятным местом. Здесь можно было даже позагорать. Завершали картинку четыре каменных блока в центре поляны, установленные строго по сторонам света.

Додгер подошел скамейке у ближайшего камня и улегся на нее, вытянув ноги. Скамейка оказалась достаточно длинной, эльф уместился на ней почти весь, только пятки остались на весу. Сэм присел на корточки, прислонившись спиной к скамейке.

— Что ты думаешь об этом? — спросил он.

— Хорошее место, чтобы любоваться природой.

— Нет, я имею ввиду вот эти символы, — Сэм похлопал ладонью по камню.

Додгер перевернулся на бок, вытянул руку и провел пальцами по резьбе.

— Хм… Письмо. Буквы, слова, словно кто-то писал на этом камне книгу. Жаль, я не знаю этого языка.

Сэм тоже присмотрелся к вырезанным на камне словам, если это были слова. Буквы знакомы, а вот слова, составленные из них — нет. Он попробовал прочитать их, попытавшись найти некий ритм наподобие того, как его учила Салли.

— Помнишь, ты мне как-то сказал, что во всех особняках есть тайные ходы?

— Ты же не думаешь, что эти камни — секретный вход в подземный комплекс, где Гловер и его компания строят коварные планы свержения всех, кто стоит на пути восстановления Британской империи? — усмехнулся Додгер. — Произнеси заклинание, и камни раздвинутся?

— Почему нет, если ты не против такого варианта?

— Потому что это дешевая беллетристика.

— Кажется, я что-то вижу. Похоже на крышку люка.

Додгер слез с лавочки и присоединился к Сэму, чтобы посмотреть на то место, куда тот указывал. Это оказался небольшой продолговатый выступ, похожий на сливовую косточку.

— Может быть, — произнес он.

— Помоги поднять крышку.

Попробовали. Не получилось. Если это и была крышка, она не сдвинулась с места. Сэм и Додгер пытались ее просто поднять, сдвинуть в сторону, вращать, но все без пользы. В конце концов, Сэм сел на колени, нависнув над «косточкой» и, нахмурившись, стал смотреть на нее. Додгер уселся на траву рядом, потом прилег.

— Уловка для легковерных, — заявил он. — Здесь ничего нет.

— Подожди, я хочу кое-что попробовать, — ответил Сэм.

Он уставился на символы, очистил разум от суетных мыслей и попытался сфокусировать колдовскую энергию, используя ритмичную мнемосхему, вспомнив уроки Салли, и которая на этих самых уроках ему не давалась. В устойчивой и, одновременно, расширяющейся последовательности он соткал ритм, работающий на выравнивание потока мыслей, забрасывая их глубже в получающийся рисунок. На этот раз он что-то почувствовал в этом каменном блоке.

Ради эксперимента Сэм протянул руку и положил ее «косточку». Люк немного приоткрылся, открыв под собой темный провал, достаточно широкий, чтобы просунуть пальцы. Сэм так и сделал. Он ощупал край люка, надеясь поднять крышку и готовясь применить всю силу, которая у него есть, и неожиданно нашел кнопку, с помощью которой крышка поднялась с удивительной легкостью.

Взгляду предстала лестница и освещенное факелами подземное помещение. Сэм поднял люк до упора, раздался щелчок, после чего люк уже можно не поддерживать. Сэм и Додгер осторожно спустились вниз, осмотрелись. Никаких тайных коридоров или ходов они не обнаружили, зато увидели кучку аккуратно сложенной одежды на стуле. Сэм подхватил верхний комплект, развернул его, и распознал накидку с вышитыми на груди письменами.

— В таких халатах по улице не походишь, — сказал Додгер, заглядывая Сэму через плечо.

— Колдовская ткань, — сказал Сэм.

— Не удивляюсь после того, что Гловер сделал с охранниками в Мин-Пао.

— Подобные символы я уже где-то видел.

— Может, к нашему другу Гловеру по ночам приходит Мерлин Амвросий с просьбами спасти мир?

— Мерлин? — задумался Сэм.

— Я всего лишь пошутил, сэр Твист.

— Но ты натолкнул меня на мысль. Когда я учился колдовству, я изучал множество учебников о разных его видах. Во многих учебниках утверждается, что Мерлин, если вообще существовал, был друидом. Это — символы друидов.

Додгер, примерившись, приподнял стопку одежды со скамейки, на которой они лежали, и этого оказалось достаточно, чтобы увидеть небольшой серп, лезвие которого сверкнуло в свете факелов червонным золотом.

— Жертвенный нож? — поинтересовался он.

— Используется для ритуала срезания веток омелы. Друиды — маги природы, своеобразные шаманы. Они были весьма распространены в диких ирландских землях, да и соседние земли тоже были под их контролем.

— А потом о них напрочь забыли, — Додгер бросил серп обратно на свое место. — Здесь этих халатов столько, что хватит на дюжину человек. Думаю, наш друг Гловер — один из друидов. Если он работает на эту компанию, то может оказаться и правительственным агентом.

— Да ладно, — не поверил Сэм.

— А ты что, не в курсе, что лорд-протектор тоже друид?

— Я этого не знал.

— Серьезно. И его зеленая партия входит в коалицию членов обеих палат парламента.

— Даже не предполагал, что зеленые могут оказаться друидами. Вроде как они помогли свергнуть последних консерваторов и внесли существенный вклад в восстановление монархии.

— Они сыграли важную роль в восстановлении монархии и правительство до сих пор испытывает серьезные проблемы, пытаясь контролировать это движение. Собственно, со времен пуритан Кромвеля, в Англии не было настолько мощной неконтролируемой группы.

— Ну, надеюсь, друиды более приветливы, чем пуритане. С той силой, что они накопили в этой стране, желательно, чтобы так и было, — пробормотал Сэм. — Во всех книгах, что я читал о друидах, эти ребята предстают доброжелательными. Раньше их представители были отличными хранителями знаний, юристами и достойными членами общества. Сейчас они тоже активны, их признали хорошими колдовскими учителями, и они принимают активное участие в системе высшего образования.

— Я бы не был настолько глуп, чтобы ожидать от них больше терпимости, чем у пуритан. Разве друиды не исповедовали что-то вроде религии, а сами не были священниками?

— Может, так и было перед Пробуждением. Мелкие культы, представляющие себя потомками друидов, создали свои системы взглядов на основе реконструированного кельтского язычества. У них много лжепророков и никто не знает точно, как и что делали старые друиды, потому что последние не вели никаких записей. Друиды Шестого Мира — наследники той традиции, но я не уверен, что они, скажем так, их прямые потомки. Когда на землю возвратилось колдовство, некоторые колдуны создали вокруг себя массу учений, кто во что верил. Они выбирали себе что-то вроде тотемов — Солнце, Дуб, Эфир, Ветер, звери, к примеру, Олень. Все, что растет из земли или является частью природы. Естественно, они назвали себя друидами. Может из-за мышления, может, это вид колдовства такой. В любом случае, они ограничили свою деятельность только Европой. Хоть и активно помогали в восстановлении земель на островах и континенте, они не были такими агрессивными, как колдуны Северной Америки. Я даже и не думал, что они настолько вовлечены в политику острова. Англия процветала, когда ей управляли зеленые. Если Гловер — друид, мы можем зря его подозревать в чем-то не хорошем, и эта наша задержка может не нести в себе ничего зловещего. Может, он ждет подходящей фазы луны, прежде чем начать следующую часть работы. Друиды помешаны на астрологических циклах.

Додгер потер ладони, посмотрел на стопку друидской одежды и задумчиво сказал:

— Будем надеяться, что он не настолько фанатик во всех этих астрологиях и циклах.

 

Глава 9

В комнате с множеством цветов Гловер чувствовал себя неудобно. Их запах навевал на Эндрю гнетущее настроение. Половина цветов свежесрезаны, остальные давно повяли. Такая смесь органического распада и свежего цветочного запаха запутывало разум. Как ее выдерживал Хайт-Вайт? Или старик уже не способен чувствовать запахи, которыми окружил себя.

Хайт-Вайт восседал за древним дубовым столом. Торец стола был нестандартным, вогнутым, что позволяло старику без усилий дотягиваться до компьютера и кнопок внутренней селекторной связи. Самое яркое пятно в комнате — серый свет от монитора. Он освещал лицо старика снизу, меняя черты лица, делая их более морщинистыми с совершенно нестарческим блеском в глазах.

Гловер слегка поежился, когда по спине прокатилась холодная капля пота, хотя в комнате было совсем не жарко. Эндрю был свободен в передвижениях, в отличие от Хайт-Вайта, но давал о себе знать страх неодобрения, исходящий от старика. Стало еще жарче, когда взгляд Хайт-Вайта перекинулся от монитора к Эндрю. Гловер почувствовал страх, как в университете, когда старик был его учителем.

— Итак, тебе пришлось призвать опекуна, которого я тебе дал.

— Да.

Пушистые белые брови вопросительно поднялись:

— И?

— Это оказался мощный дух, сэр, — Гловер не покривил душой. Хотелось бы ему уметь управлять такими духами. — Вы великий колдун.

— Завидуешь, — Хайт-Вайт переплел пальцы и положил их на необъятный живот. — Зависть — это сила, которая питает человека, терзает его и подвигает на достижение своей мечты. Ты можешь управлять духами, ответившими на твой призыв, и ты это знаешь. Я чувствую в тебе потенциал. Человек, обладающий такой силой, может пойти далеко.

— Я доволен своим местом, сэр, — солгал Гловер.

— Если бы я в это верил, я бы с тобой не разговаривал, — усмехнулся Хайт-Вайт. Гловер еле услышал раздавшийся смешок. — Амбиции не грех, Эндрю. Человек без амбиций — шелуха. Бесполезное пугало, которого не боятся и над которым смеются даже вороны. Я стар, Андрей, сейчас я не тот, что раньше. Сейчас мне приходится работать с другими, чтобы выполнить все то, чего я хочу. Был бы я моложе, все было бы по-другому. Время научило меня, что в размышлениях о несостоявшемся можно заблудиться. Самый главный урок в этом мире такой, что все предоставляющиеся возможности должны быть использованы. Если ты не в состоянии это сделать — ты остался, и все твои мечты превращаются в пыль.

Старик распалялся все больше и больше, с каждым следующим предложением. А если это тест? Или что-то еще более сложное? Предложение взять власть в круге? Гловер знал, что силы у него больше, чем у Хайт-Вайта. Он мог читать ауру старика. Но грубая сила — это еще не все. У Хайт-Вайта есть опыт и знания, наработанные за многие годы. Тем не менее, Гловер не хотел быть ширмой для старика.

— Что вы имеете ввиду, говоря мне все это, сэр? Считаете, что я могу разрушить круг в борьбе за власть? Я предан делу, сэр. И я не брошу свой круг в хаосе накануне нашего триумфа.

— Круг слаб.

— Мы станем сильными, когда завершится ритуал. Кровь окропит землю и восстановит ее, а круг станет ее хранителем. И нам не нужно больше будет покровительство лорда-протектора.

— Может быть, круг станет сильнее. Но это цепочка людей, исповедующих одни и те же идеалы. Любую цепь можно разорвать, обнаружив слабое звено, когда оно подвержено влиянию извне или работает только на себя, цепь рвется. Ритуал, который мы собираемся провести, очень мощный. Он должен восстановить равновесие, так неаккуратно нарушенное лордом-протектором, когда он позабыл о звездах и надлежащем исполнении ритуала. То, что мы хотим, потребует от каждого все имеющиеся силы, а от лидера круга вдвое больше. Наш лидер должен быть сильным, иначе все пойдет наперекосяк и мы принесем больше вреда, чем пользы.

Слова старика встревожили Гловера не только содержанием.

— Почему вы рассказываете все это мне?

— Потому что я изучил тебя и думаю, что ты веришь в наше дело так же, как и я. Земля всегда должна быть первой и главной нашей заботой, иначе какие из нас хранители? Мы ослеплены высокомерием и хотим властвовать, вместо того, чтобы просто служить ей. Мы подводим землю.

Хайт-Вайт всегда был проницательным. Вот и сейчас коснулся истинного верования Гловера. По крайней мере, прошелся по ее поверхности — даже у простого служащего были амбиции. Но хороший служащий знал достаточно, чтобы отставить амбиции в сторону, пока источник цел и здоров. Потому что служащий не паразит. Паразит не выживет, если уничтожит хозяина.

— Я вижу по твоему лицу, Эндрю, что не ошибся в тебе. Боль земли откликается в тебе так громко, что ее слышно. Я разговариваю с тобой, потому что не верю, что ты один из безропотных овец Невилла. Ты не стремишься восстановить землю из-за ошибочной тоски о наследии аристократической славы. Ты знаешь, что задача должна быть сделана ради нашего выживания. Я вижу, что у тебя есть амбиции, но ты их держишь в узде.

— Поначалу я думал, что вы предлагаете разорвать круг. Я не хочу этого делать. Земля должна быть восстановлена и ритуал — наш единственный шанс, — сказал Гловер. — Вы сами дали нам текст, по которому мы разработали ритуал. Почему вы сейчас беспокоитесь? Появились какие-то сомнения в его эффективности?

— Я много о чем передумал за последние три года. Идеи приходили и уходили, но сейчас я от этого уже далек. В то время, как Невилл со своими заблудшими последователями гоняются за родословными, я занимался изучением и боюсь, что в нашем мире не все так просто, как утверждает Невилл, — Хайт-Вайт взял небольшую паузу, чтобы следующие слова приобрели вес. — Ритуал не совсем безопасен.

— Мы знаем, что это опасно, — кивнул Гловер. — Любой ритуал связан с риском.

— Для тех, кто участвует в ритуалах, риск неизбежен, — кивнул старик, — но я не это имею ввиду. Если ритуал не пройдет абсолютно правильно, последствия могут оказаться катастрофическими. И это правда. Собранная мощность может деформироваться и, вместо того, чтобы помочь возродиться, уничтожить землю. Готов ли ты развязать очередной ужас на нашей земле?

— Невилл никогда этого не позволит. При всех его амбициозных планах, он чувствует боль земли так же сильно, как остальные вместе взятые. Он не способен ей повредить.

— Может так оказаться, что он не сможет предотвратить вред.

— А вы?

Хайт-Вайт сжал губы так, что они побледнели:

— Я не знаю. Когда мы поняли, что делает лорд-протектор, мы создали Круг и избрали Невилла Верховным друидом. Боюсь, что выбор оказался не настолько мудр и его руководство будет иметь тяжелые последствия. Но из-за опасений я не готов отказаться от вас всех и моя совесть не позволяет злоупотреблять вашим доверием. Я буду на ритуале, и буду следить, что он идет, как надо. Но, если все пойдет наперекосяк, я должен быть уверен, что среди нас есть еще кто-то, кто понимает, что происходит и поможет мне все исправить. Кто-то достаточно сильный, чтобы перехватить управление и отвести от нас катастрофу. Земля нуждается в нашей помощи, Эндрю и мы должны сделать все необходимое, чтобы исцелить ее.

— Мы все поклялись в этом.

— Да, мы это делали. Но клятва, это просто клятва и в ней нет никакой силы. Я надеюсь, что у Невилла не хватит сил, чтобы справиться с нами обоими.

— Его шаманская сила сильнее моей.

— Ты молод и силен. Хоть твои навыки и знания меньше его, твоя сила больше. Навыки и знания умножаются со временем без особого труда, а вот чистая сила — бесценный дар молодых. Когда ее бездарно растратишь, потом пожалеешь, а вновь приобрести ее можно только дорогой ценой. Я стар. С возрастом колдовская сила ушла и я не уверен, что смогу сделать все, как надо. У тебя же, Эндрю, сила есть, я чувствую, как она пульсирует в тебе. Я могу указать тебе путь, а ты можешь сделать то, что должно быть сделано.

Хайт-Вайт замолчал, чтобы Гловер переварил слова. Если опасения старика не были бы реальны, он не обратился бы за помощью. Земля для Хайт-Вайта была на первом месте. Если же это всего лишь дымовая завеса в борьбе за власть, Гловер не хотел бы в этом участвовать. Невилл, влиятельный человек. У него есть друзья и знакомые в высших эшелонах власти, способные прервать карьеру Гловера, по крайней мере, мирскую. У Хайт-Вайта тоже есть власть. В руках старика контрольный пакет акций GWN и нескольких предприятий помельче, что делает его весьма влиятельным человеком в корпоративном мире, больше даже, чем любой из знакомых Невилла. Гловер понял, что ему нужно некоторое время, чтобы разобраться со всеми представленными вариантами.

— Я подумаю о вашем предложении, сэр.

Хайт-Вайт широко улыбнулся.

— Уверен, ты примешь правильное решение, Эндрю.

 

Глава 10

— Так его светлость хочет подсунуть им снотворное?

Голод как ветром сдуло. Сэм резко остановился, ладонь замерла над ручкой двери на кухню. Сэм шел по коридорам спокойно, чтобы не привлечь к себе внимание слуг, что становилось с каждым разом все назойливее. Если б они хотя бы заподозрили, что Вернер голоден, они бы тут же настояли, чтобы принести все, что угодно в комнату, вместо того, чтобы позволить Сэму бродить по особняку. Такая забота слуг, поначалу приятная, начинала бесить так же, как заключение в четырех стенах. Сейчас Сэм обрадовался, что решил наведаться на кухню, чтобы никто не знал.

— Так сказал Норманн, — ответил слуга. — Я не знаю, зачем.

— Ты никогда ничего не знаешь, Чолли.

— Не приставай к нему, Берт. Эти двое янки, но мне лично не нравиться идея подсыпать им снотворное. Я хочу сказать — что будет дальше? Им разрежут горло, пока они будут спать?

— Пошляк! Ты такой нытик, Джорджи. И такой же тупой, как Чолли. С тем же успехом их можно отравить. Нам же дано задание просто усыпить их немного раньше, чем они обычно ложатся, и они ничего не запомнят.

— Откуда ты это знаешь, Берт? В этом флаконе запросто может оказаться яд, и мы узнаем об этом только после того, как янки умрут. Тогда мы станем убийцами.

— Здесь ничего подобного нет, Джорджи, можешь не волноваться. Я давал эту штуку своим последним трем женам.

— Берт, ты шутишь!

Слуги засмеялись, и самый громогласный хохот исходил от Берта.

— Когда мы добавим эту штуку в вино, они даже не почувствуют вкуса, . Пара глотков, через пятнадцать минут они уснут и проснутся только утром. Ну, может, завтрак покажется немного невкусным.

Чолли понемногу успокоился, после чего спросил:

— Берт, почему его светлость хочет, чтобы они спали?

— Ну и ну, Чолли, да ты и впрямь соображаешь слишком медленно. У его светлости ночью будут гости. Видимо, он хочет, чтобы янки в это время оставались в своей комнате и никуда не вышли.

— Почему он просто их об этом не попросит?

— Потому что они янки, а янки никогда не делают того, что им говорят.

Раздался новый взрыв смеха. Сэм тихо отступил от двери. Разговор продолжался и Вернер уже не мог разобрать подробностей. Он успел спрятаться в темном углу, где надеялся избежать случайного взгляда, когда дверь на кухню распахнулась, и оттуда вышел садовник Берт.

— Держите огонь горящим, мальчики. Я вернусь сразу, как сделаю обход.

Из кухни донеслись заверения, что все будет нормально, на что Берт отмахнулся и побрел по коридору, не обращая внимания на окружающую обстановку. Сэм не двигался до тех пор, пока не удостоверился в том, что Берт вышел из особняка. После этого тихо отправился наверх. Поход за едой отменялся.

Притвориться, что выпил вино со снотворным, оказалось легче, чем ждать прихода слуг для проверки результатов действия препарата. Ждать пришлось долго и когда, наконец, слуги явились и позвали Сэма, тот ничего не ответил. Это удовлетворило слуг, они удостоверились, что гости выпили вино со снотворным.

Особняк затих.

Сэм осторожно прокрался в комнату Додгера, избегая наступать на скрипучие доски, и уже вместе с эльфом стал ждать. Наконец, они услышали шаги, в которых узнали Гловера. Тот подошел к двери, открыл ее и приветствовал гостей. Когда хозяин особняка провел гостей куда-то вглубь дома и гомон затих, Сэм с Додгером решили прокрасться за ними. Гловер собрал гостей в гостиной, одной из комнат, куда Вернер не мог проникнуть в режиме астральной разведки. Вот и сейчас он быстро попробовал еще раз и удостоверился в наличии барьера. Тот никуда не делся, так что желающему проникнуть в секреты Эндрю Гловера нужно быть в этой комнате самому.

Сэм и Додгер спрятались в небольшой нише, откуда могли наблюдать за этой камерной встречей. Через открытые раздвижные двери виднелся камин, в котором горел огонь. Больше никакой мебели видно не было. Первой мыслью Сэма было, что Гловер сглупил, оставив двери открытыми, но потом вспомнил подслушанный разговор слуг. Никто из них не будет подкрадываться к гостиной и подслушивать разговор хозяина с гостями, да и решись кто спуститься со второго этажа, он тут же будет выдан скрипучими ступенями.

С места, где затаился Сэм, гостиная была видна частично. В центре, удобно расположившись в кресле, сидел сам Гловер. Справа от него, в таком же кресле уместился пожилой человек с седыми волосами и короткими, тоже седыми усами. Из-за уважения, проявляемого к этому человеку Гловером, Сэм распознал в нем Уинстона Невилла. К тому же это было единственное имя, в открытую упоминаемое хозяином дома при наемниках. Он выглядел величаво и, наверное, ожидал, что ему дадут более удобное и более подходящее к положению кресло. Позади Невилла стоял мужчина помоложе, чем-то на него похожий. Наверное, сын или племянник. Изредка Сэм мог видеть еще троих человек, бродящих по гостиной туда-сюда.

В следующий момент в коридоре появился большой, тучный человек. Он шел тяжело и, судя по всему, был не в духе, в том числе и от того, что приходилось просто идти, что для такого толстяка представляло определенные трудности. Тусклый свет луны, врывающийся в особняк, освещал капли пота, покрывающие его лицо. Он остановился у входа в гостиную.

— Хайт-Вайт, — произнес один из собравшихся, и все присутствующие тут же обратили внимание на вновь прибывшего.

Они обменялись несколькими фразами на незнакомом Сэму языке, хотя Вернер угадал в нем некое подобие английского. Похоже, это было некое ритуальное приветствие, после которого Гловер пригласил Хайт-Вайта присоединиться к ним.

Толстяк шагнул вперед. Когда он пересекал дверной проем, вокруг него замерцал и заискрился воздух. Вход в гостиную был закрыт колдовским барьером. Вот почему Вернер не мог астрально проникнуть туда. Как только толстяк оказался в комнате, воздух искрить перестал.

— Извиняюсь за опоздание, — сказал Хайт-Вайт. — Было несколько неотложных дел в офисе Азтлан, требующие личного присутствия. Надеюсь, вы не начали обсуждать важные дела без меня?

— Мы слушали Барнета о его последних приобретениях, — ответил седой мужчина.

— Извините, что пришлось прервать вас, сэр Уинстон. Господин Барнет, продолжайте, пожалуйста, — кивнул Хайт-Вайт, проходя глубже в комнату. — Уверен, ваш рассказ мне понравится.

Толстяк скрылся из поля зрения. Когда он уселся, Сэм почувствовал слабое дрожание перил. Щуплый мужчина, наверняка тот самый Барнет, сначала откашлялся, а потом продолжил.

— На самом деле я успел обо всем рассказать. Миссия прошла успешно и без проблем. Жаль, что не все могут похвастаться подобным. Что скажете, Гловер?

Эндрю Гловер все это время смотрел на огонь в камине и после вопроса Барнета повернулся к нему.

— Считаете, что я подвел круг, Барнет?

— Любой мог потерять такого ценного сотрудника в опасной операции. Хоть Берк и был нашим бесценным агентом, вряд ли я могу обвинить вас в его потере. Особенности войны, — фыркнул Барнет. — Я имею ввиду всего лишь посторонних.

— Кстати, да, Гловер, — обошел кресло младший Невилл. — Что произошло с теми «теневиками», которые помогали вам в Гонконге? Мы слышали, они еще где-то здесь.

Отвечая, Гловер обратился к старшему Невиллу, словно вопрос задал именно он:

— Они спят наверху.

— Почему вы не рассчитали и не отпустили их? Что, если они вдруг узнают о нашей встрече? Это было бы не кстати. Вам бы стоило оставить их в Гонконге.

Обвиняющий тон младшего Невилла вовсе не задел Гловера.

— Не думаю, что это удачная идея, сэр Уинстон. Я потерял Берка и посчитал, что они могли предложить мне защиту вместо него. Если бы я столкнулся с трудностями, перевозя Корби, они помогли бы защитить нас. Я отвечал за его безопасность. День приближается.

— Вы должны были избавиться от них, как только прибыли сюда, — не отступал молодой Невилл.

— К тому времени они уже видели достаточно, чтобы связать меня с АТТ. Я думал, отпускать их с таким знанием более опасно.

— Значит, вы должны были убить их, — сказал Барнет. — Вы клялись в секретности вместе со всеми нами.

— Это правда, — Гловер скрестил руки на груди. — Именно поэтому они еще живы. Если бы я их устранил, это, возможно, прошло бы недостаточно чисто. Началось бы расследование, а нам сейчас не нужно внимание лорда-протектора. Но, как только мы завершим ритуал, нам больше не нужно будет прятаться, и мы легко избавимся от них, не привлекая ничьего внимания. Сейчас они здесь, ждут очередного задания. Обмануть их не представляет проблемы, ведь они не знают о существовании круга и нашей цели.

— Достаточно допрашивать Гловера, — неожиданно рыкнул Хайд-Вайт. — Сейчас на повестке дня — пригодность господина Гордона.

— Мы проверили этот вопрос и подтверждаем его пригодность. В то время, как господин Гордон остается некоронованным, о святости его родословной не может быть и речи. Если бы не обладающий властью тесть, господин Гордон уже был бы нашим суверенным повелителем. Но мы пытаемся преодолеть это прискорбное препятствие. Ложный король только способствует бедам земли. Тем не менее, коронованный или нет, Эдвард Артур Чарльз Гордон-Виндзор обладает чашей мистической силы, необходимой для восстановления земли, — Уинстон Невилл передернул плечами и поправил жилетку. — За полчаса до того, как прибыть сюда, я разговаривал с ним. Могу заверить, что он готов принять участие в ритуале и, кажется, готов занять место седьмого в нашем круге, потому что у него те же убеждения, что и у нас. Земля должна жить.

— Земля должна жить, — хором повторили все остальные.

Седьмой? Вернер задумался. Если Гордон седьмой, то что тогда делает имя Дженис в списке Гловера? Сэм посмотрел на Додгера, но эльф со всем вниманием продолжал слушать заговорщиков. Возникшие вопросы придется задать позже.

 

Глава 11

Иллюзия была сердцем и кровью двора Шайд.

Харт осмотрелась вокруг, впитывая в себя пейзаж, звуки и запахи, но не была уверена, что все, что видит, реально, а не иллюзия, созданная колдовством. Астральная разведка в этом деле не помощник. Огромное количество колдовской энергии и почти непрерывная активность здешних колдунов делали такую разведку невозможной. Большая часть колдовства уходила на защиту, поскольку члены двора часто имели разногласия друг с другом. Открытая война во дворе запрещена, так что ее заменили интриги, подставки и тайная борьба. Часть колдовства уходила на защиту более низкого уровня. Двор привлекал эльфов и карликов со всего мира, многие из них беспокоились, что их внешность не дотягивала до стандартов двора. Они использовали иллюзию, чтобы скрыть свое уродство от обитателей двора Унсели, со-правителей, с которыми Справедливый Народ совместно управлял ирландским доминионом Шайда.

Двор Сели объявил Ирландию колдовской территорией, утверждая, что творец Шайда был ее древним владельцем, и теперь он возвратился, чтобы потребовать свои земли обратно. Но, несмотря на то, что здешние обитатели упивались колдовством, а к технологиям относились пренебрежительно, владельцы не отказывались от преимуществ науки. Компьютеры и боевые симуляторы, которыми Харт недавно воспользовалась, были тому достаточным доказательством. Конечно, Шайд умалчивал об этом: здесь отрицалось наличие подобной техники, но она здесь была, причем весьма ультрасовременная. Просто от посторонних глаз ее скрывали иллюзиями. Для правителей-металюдей, обитающих в Ирладнии, это очень важно.

Большие двойные двери во внутренний двор широко открылись, пока не остановились у стены, покрытой виноградной лозой. Оттуда вышли два эльфа, судя по одежде, не самого высокого положения,. Когда они прошли мимо Харт, эльфика им кивнула, как хорошим знакомым. В этом не было ничего личного. Несмотря на то, что она надела местную одежду, прическа выдавала в ней гостью умирающей земли, и большинство других гостей, хоть и не были знакомы друг с другом, предпочитали компанию таких же чужестранцев местным обитателям. Эльфы, нахмурившись, прошли мимо, словно не заметили Кэтрин Харт.

Из зала, откуда вышли двое неприветливых эльфа, прозвучал голос, назвавший имя Кэтрин. Подошло время для аудиенции. Харт не испытала трепета, потому что ожидала призыва.

Она чуть не споткнулась, когда перед ней пронеслась стайка лесли. Маленькие гуманоиды — обычное явление среди зеленых лесов двора Сели, но Харт они не нравились. Эти существа непостоянные, грязные и неопрятные, их простая одежда из листьев, еле прикрывающая маленькие тельца, бессмысленна и уже долгое время неизменна. Харт частенько сомневалась, есть ли у них разум. Даже когда она слышала разговоры, Кэтрин еле разбирала слова. Лесли задавали глупые вопросы, что-то дерзко требовали и выражали какую-то непонятную и противоречивую озабоченность по поводу гармонично идущей жизни вокруг них. Харт послала вслед стаи лесли проклятье, те разбежались в стороны, неприятно хихикая.

Как только Кэтрин переступила порог, двери закрылись. Некоторое время она шла вперед в темноте, впрочем, не сбиться с пути или споткнуться помогло отличное ночное зрение. Она шла по покрытой, явно не синтетической, дорожке, такой же упругой, как земля, несравнимой с синтетическими коврами. В какой-то момент стало светлее. Кэтрин ощутила запах листьев и аромат лесных цветов. Полное ощущение, что находишься в ночном лесу. Харт сделала еще несколько шагов и увидела небольшую полянку. Света здесь оказалось больше, словно луна и звезды залили ее своим ночным светом. Неожиданно в такое время суток, ведь встреча происходила в полдень.

Полянка оказалась чуть больше, чем стандартный уличный перекресток. По краю полянки, между деревьями, прогуливались обитатели здешнего двора. Никто не заговорил с Кэтрин и никто не проявил интереса, так что Харт прошла дальше.

На другой стороне полянки обнаружилась полуметровая насыпь с плоской вершиной и тремя ступеньками. За ней расположился массивный дуб, обвитый ветками омелы. На вершине стояли три трона. Тот, что слева, расположился у края и его украшали маленькие резные фигурки разных цветов, из-за чего трон казался больше, чем был на самом деле. Символы жизни и энергии доминировали над декоративным лейтмотивом современного искусства. Средний трон, исполненный в более консервативной манере, расположился позади, под кронами дуба. В тусклом свете, попадавшим на него, можно различить, что он тоже покрыт резьбой, только Харт не смогла рассмотреть деталей. Справа, полностью освещаемый лунным светом, расположился третий трон. Как и другие, его можно посчитать шедевром работы резчика по дереву и, в отличие от других, он оказался занят.

На троне сидела женщина настолько изящная, что Харт на миг почувствовала себя толстушкой. Нестареющий облик зрелого эльфа означал, что его владелица еще не достигла предела, когда эльфы начинают стремительно стареть и вянуть. Волосы оказались настолько тонки, что взлетали от малейшего порыва ветерка, что извивался по вершине возвышения. Стройные пальцы играли на невидимых струнах, рассеянно плетя некий узор, что тут же исчезал после легкого взмаха ладони. Завершали образ синие глаза, прозрачные, как глубокий, чистый лед. И, хотя эльфийка не носила никаких видимых регалий своего положения, Харт не сомневалась — она правила этим местом.

Ступенькой ниже стоял темнокожий эльф, создавая контраст с правительницей. Его Харт знала — Бамбату. Сейчас на нем не было того элегантного делового костюма, в котором он принес приглашение на аудиенцию. Обнаженные груди сверкали, словно намазанные маслом. Чресла скрывала набедренная повязка, состоящая из разноцветных тряпочек, сплетенных в сложную колдовскую конструкцию. Браслеты, ленты и золотые цепи украшали шею, талию, запястья и лодыжки. Одним словом, он сейчас был похож на варвара из далекого экзотического острова. Харт оценила его выпирающие, гладкие мышцы, нашла их даже привлекательными. Он тоже смотрел на Кэтрин и в его больших, темных глазах угадывался игристый интерес.

Как только Харт подошла к подножию, она встала на колени и наклонила голову. Она произнесла протокольное приветствие, и кивок владычицы показал, что Кэтрин удалось удержаться в рамках обычного формального протокола.

— Владычица Брейн Ди предлагает вам подняться, Кэтрин Харт, — сказал Бамбату.

Разрешение было дано, Кэтрин поднялась на ноги. Бамбату завербовал ее, но истинной работодательницей была, все же, Брейн Ди. Взгляд владычицы встретился со взглядом Кэтрин и холодно оценил Харт. Подозревая, что наступил решительный момент, Кэтрин не стала отводить взгляд, на что Брейн Ди слегка и удовлетворенно улыбнулась.

— Ты под защитой моего крова и приняла нашу защиту, Харт. По закону страны, это ты становишься милесаратиш. Ты понимаешь это обязательство?

— Понимаю, владычица, — поклонилась Кэтрин, одновременно подумав: — «Понятие не означает принятие. Ты нанимаешь мои умения и таланты, но я не становлюсь из-за этого твоей подданной. Мое понимание и твое — совершенно разные вещи».

— Очень хорошо. Вам рассказали о наших конкурентах — Скрытом Круге, чтобы вы подготовились им противостоять. Бамбату сообщил, что вы пользовались нашими ресурсами, чтобы отточить навыки и изучить противника. Это похвально. Между тем, время тренировок подошло к концу. Завтра будет солнцестояние. Вы готовы противостоять кругу?

— Да, владычица.

— Тогда прими мое благословение, Харт, — Брейн Ди понялась с трона, спустилась на ступеньку ниже. Бамбату поклонился ей. Владычица же повернулась к Харт и произнесла:

— Озидано техерон, милесаратиш. Имо медарон со версакхан.

— Я оставляю свое существование позади, владычица, — ответила Кэтрин очередной, ничего не значащей, формальной фразой. — С вашим словом, я принесу смерть вашим врагам.

 

Глава 12

Небо начало сереть, вот-вот наступит рассвет. Как только немного посветлело, беглецы разглядели часового. Терпение окупилось — тот дремал.

До сих пор побег из особняка оставался незамеченным. Теперь перед беглецами предстал последний барьер, после него можно считать, что Сэм и Додгер вырвались из рук Гловера. Додгер выяснил, что особняк нанимателя находится на юго-западе Англии, в нескольких километрах от ближайшего городка, откуда можно спокойно добраться до Бристоля.

Сэм вытащил из кобуры пистолет, стреляющий дротиками со снотворным, и выстрелил.

Когда в охранника попал дротик, тот дернулся и с приглушенным стуком упал на землю. Беглецы подбежали к сторожке и, пока Сэм вводил в охранника средство, нейтрализующее снотворное, Додгер занялся открыванием ворот с помощью пульта управления. Через три минуты они уходили в сторону Тонтона, оставляя за собой закрытые ворота. Охранник должен очнутся через несколько минут и, само собой, решит, что невзначай уснул на посту. Если удача беглецам не изменит, пройдет еще час или два, прежде, чем их отсутствие обитателями особняка будет замечено.

Черные Нижние Холмы были странным местом. Тем не менее, на пару минут Сэм почувствовал себя как дома, нежели чувствовал в особняке Гловера. Немного портило настроение зарождающееся утро. Чем виднее становилось, тем больше беглецы различали вокруг себя пустынный пейзаж. Как и большая часть Англии, Холмы были испорчены сначала перенаселением и индустриализацией, потом экологическим терроризмом, в который страна была ввергнута в начале века. Сейчас это испорченная земля, замученная искусственными и естественными бедствиями, что преследовали ее в течении последних нескольких десятков лет.

Додгер плелся чуть в стороне. Сэм как-то попытался разговорить эльфа на предмет плана побега. Додгер был немногословен. При этом куда-то подевался его обычный сарказм и ирония. Сэм не возражал — он и сам не был уверен, что хотел говорить на эту тему — друиды прошлой ночью подняли несколько весьма неудобных вопросов.

Беглецы достигли предместий Тонтона, так и не заметив признаков преследования. Этот факт, похоже, немного приободрил Додгера и эльф попробовал начать диалоговый гамбит. Наверное, у него появилась потребность обсудить некоторые предстоящие события прежде, чем те появятся в заголовках газет.

— Сэр Твист, не находишь немного интригующим, что наш августейший персонаж сэр Уинстон Невилл вовлечен в интриги друидов?

— Нет, — коротко ответил Вернер. Друиды были не единственными, кто интриговал в этой стране.

— Ну а что на счет этих «некоронованных правителей»? Разве тебе не любопытно, сэр Твист?

— Нет.

— Сэр Твист, твои короткие ответы навевают мысль, что ты чем-то обеспокоен. Я прав?

Конечно, так и было. Подозрения Додгера в адрес друидов только подстегнули подозрения Вернера. Тем временем, беглецы еще не были в безопасности, к тому же на улицах города стали появляться люди, так что единственное, что ответил Сэм, было:

— Да.

Эльф снова погрузился в молчание.

Грязные здания Тонтона окружили беглецов. Это было даже к лучшему, потому что у Сэма и Додгера появился шанс приобрести не только еду и воду, но и боеприпасы, а так же маски для дыхания, нужные для того, чтобы преодолеть несколько задымленных кварталов. Там человек без маски сразу привлекал к себе внимание, да и задохнется быстро. Оставалось добыть транспорт, чтобы побыстрее добраться до места назначения.

С приобретением боеприпасов и транспорта пришлось повозиться. Сэм в этом Додгеру почти не помогал, упорно играя в молчанку, так что эльфу пришлось в одиночку вести все торговые дела с местными жителями. Наблюдая за этим процессом, Вернер испытывал какое-то извращенное удовлетворение, когда видел косые и неприветливые взгляды британцев, идущих мимо, направленные на эльфа. И, хотя большинство из них прятали свои истинные чувства за маской вежливости, когда Додгер напрямую обращался к ним, Сэм был уверен, что они недолюбливали эльфов.

В конце концов, беглецы получили, что хотели, но это оказалось труднее и дороже. Наверняка из-за того, что Сэм и Додгер были чужаками. Эльфу пришлось выдать двойную цену за старый, потрепанный мотороллер, единственное транспортное средство, которое удалось найти. Раритетная машина работала на спирту, а жесткие шины из твердого каучука — лысыми и выдолбленными. Если эта рухлядь не рассыплется на первой же кочке, можно радоваться. Для поисков чего-нибудь поприличнее у беглецов не было времени.

Не было никаких гарантий, что друиды не занялись их поисками, хоть пока и удавалось оставаться незамеченными. Сэм с Додгером стремились побыстрее попасть в метрополис, где у них появилась бы возможность затеряться среди толп людей. Чем раньше они туда попадут, тем быстрее почувствуют себя в безопасности.

Поездка в Бристоль оказалась такой же ужасной, как состояние мотороллера.

Город оказался совершенно не похож на Сиэтл. Серая, безжизненная местность постепенно перешла в серые коттеджи, сливавшиеся в одно с серыми же многоэтажными зданиями. Сэм и Додгер даже не заметили, когда пересекли границу города.

Как только впереди показалась железнодорожная станция, Додгер тут же, без сожаления, расстался с мотороллером, объявив, что теперь беглецы могут пользоваться общественным транспортом. Бристоль, хоть и считавшийся отдельным государством, имел хорошее сообщение с большой английской транспортной сетью, прорезавшим остров от Брайтона до Ливерпуля. Казалось, эльф решил, что этот город и был их местом назначения. Он тут же вышел в сеть и начал поднимать старые связи, которые имел в этом городе и Додгер перестал спешить. Он протащил Сэма мимо нескольких захудалых баров и убогих магазинов. Несколько раз поторговавшись, эльф стал владельцем кода доступа в помещение, расположившееся в полуподвале высокого здания, которое, как когда-то предполагалось, должно было стать одним из генераторов купола, окружающего город. В конечном итоге, кроме как в центре Лондона, ни один из таких куполов закончен не был. Фрагменты биофибриляционной сетки, когда-то натянутой между столбами, порванными кусками свисали с крыши. Липкий ветер с Бристольского канала трепетал этот кусок. Сэм в очередной раз понял, что цену за ночевку им заломили совершенно неправдоподобную.

Безразличный владелец даже не потрудился сопроводить новых жильцов к их комнате, так что беглецы некоторое время самостоятельно искали нужную комнату. Через грязные стекла Вернер увидел только густое, обширное облако смога над каналом и над противоположным берегом. Под ним, на серых улицах суетились люди, решая свои проблемы, но смог прятал всю эту суету, делая город безжизненным. Кроме, разве что, безвкусных рождественских украшений да тридэо экранов, с которых без перерыва лилась бесконечная реклама.

Можно было немного расслабиться. Додгер утверждал, что здесь они запросто скроются от внимания друидов, затерявшись в безликих массах горожан.

— Ты ведь знал, что Дженис никогда не было в списке друидов, — сказал Сэм, продолжая смотреть в окно.

Внезапная тишина за спиной сказала Вернеру, что его высказывание достигло той цели, что он преследовал. Наконец, он повернулся и посмотрел на Додгера. Выражение на лице эльфа было каким-то неопределенным.

— Сэр Тви… Сэм, — вздохнув, ответил Додгер, — я не хочу тебе врать… Я знал, но…

— Значит, ты меня обманул, — удрученно покачал головой Вернер.

— Я никогда и не утверждал, что имя в списке принадлежит твоей сестре. Я всего лишь предположил, что…

— Ты хотел заставить меня в это поверить. Ты намеренно обманул меня. И даже не думай утверждать обратное.

Додгер взял небольшую паузу, чтобы найти, что ответить на обвинение Сэма.

— Я и не хочу отрицать, что обманул тебя.

— Почему же нет? Или снова попытаешься соврать? У тебя это хорошо получается. Разве не в твоих интересах сделать так, чтобы я снова тебе доверял? Или тебе теперь все равно? — накинулся на приятеля Вернер. — Почему тебе не соврать и сейчас? Скажи мне, что тебя тоже обманули. Скажи мне, что тебя кто-то заставил подсунуть мне этот поддельный список. Я в это поверю. Я простой и глупый человек, как раз такой, что поведется даже на простые эльфийские трюки.

— Сэм, я… — Додгер провел ладонями по волосам. — Да какое это сейчас имеет значение? Ты не поверишь ни одному моему слову. Как ты оказался вовлечен в это дело, уже не важно. Теперь ты в него влип и должен поверить в происходящее.

— Должен ли?

— Да, должен. Эти друиды несут серьезную опасность и с этим нужно разобраться. Ты сейчас не поверишь мне, если я начну рассказывать о том, что происходит, но тебя, несомненно, убедят некоторые факты, — Додгер положил ладонь на ноутбук. — Прежде, чем мы покинули особняк Гловера, я сделал копии нескольких интересных файлов. После того, как я узнал, что мы имеем дело с друидами и что у них для какого-то дела используется день солнцестояния, я запустил поиск с этими параметрами. Кое-что успел найти. Нашел бы больше, если бы нас так не потревожили. И сейчас я собираюсь изучить эти материалы. Хочешь присоединиться?

— Я тут на некоторое время застрял, — Сэм пожал плечами, — так что не повредит.

Несмотря на то, что Сэм не хотел верить Додгеру, он оказался поглощен изучением файлов. Если предположить, что все это правда, а не очередная подделка, выходило, что Гловер и его приспешники вовлечены в какое-то недоброе дело.

Это была история не хуже убийства Хэесслича. Дракон убивал всех подряд, в поисках способа личного возвеличивания и, в результате, погиб сам. Судя по файлам, друиды тоже задумали массовые убийства.

Большинство записей, если верить компьютеру, было на староанглийском языке. Без соответствующих программ перевода большинство информации оставалось нечитаемо, но небольших знаний Сэма и Додгера хватило понять общее содержание, чтобы сделать безошибочный вывод. Получалось, что все вращалось вокруг особого ритуала огромной колдовской силы. Нашлись и несколько фраз, однозначно трактующих намерения друидов. К примеру: «Царь, который должен умереть и запустить цикл», или, из другого отрывка: «Отпрыски с незапятнанной родословной», как важная составляющая ритуала. Сэм почти не сомневался, что эти «отпрыски» и есть все те люди из списка Гловера. Все они должны быть принесены в жертву, что даст друидам невероятную колдовскую силу, в несколько раз превышающую их возможности вместе взятых. Умышленное, хладнокровное, человеческое жертвоприношение. Черное колдовство самого худшего сорта.

Все это выглядело ужасно, чтобы в них поверить. Если вообще стоит этому верить.

— Мне не нравится то, что ты показываешь, Додгер. Мне это вообще совершенно не нравится.

— Мне тоже, сэр Твист, — вздохнул эльф. — Здесь есть все, чего я и опасаюсь. Подозрение на такое мощное зло и заставило меня обмануть тебя. Если бы я просто рассказал тебе об этом, без доказательств, ты бы меня далеко послал.

Эльф так быстро и просто признал игру с верой Сэма в его честность. А если бы они не были такими большими друзьями, словно братья? Где доверие эльфа? Почему он не хочет быть открытым с Вернером? Сейчас Сэм всмотрелся в Додгера немного иначе, чем смотрел с тех пор, когда эльф помог ему после побега из Ренраку. Как он мог дать себя обмануть? Друзья не врут друзьям. Друзья не обманывают друзей.

— Ты обманул меня, — Сэм позволил появиться в голосе горечи. — Ты обманул и заставил меня помогать друидам в их нечистом колдовстве.

— Я рассчитывал, что мы сможем разрушить их задумку изнутри, — тихо ответил Додгер.

Вернер снова посмотрел на эльфа. Вот этот его тон сейчас что обозначал? Додгер на самом деле сожалеет, что все так получилось, или снова притворяется? Если на самом деле, так может, сожалеет об упущенной возможности работать против друидов изнутри? Впрочем, какое теперь это имеет значение?

— Мы ушли из особняка, и я не вижу никаких способов вернуться. Если друиды хотят запустить ритуал в день солнцестояния, времени уже не осталось. И мы за тысячи километров от Сиэтла. У нас нет ничего, кроме того, что завалялось в карманах, а каждый из этих друидов — владелец крупной корпорации. Они наймут кого-нибудь избавиться от нас и не заметят расходов. Что мы вдвоем можем против них?

— В Лондоне у меня есть друзья.

— И почему я не удивлен? Почему тебе не пойти против друидов с ними? Или в этом меньше удовольствия, чем в моем облапошивании?

— Я надеялся, что ты поймешь, — вздохнул Додгер. — Я надеялся, что ты убедишься в необходимости остановить этих людей.

— О, я вижу такую необходимость. Их нужно остановить, в этом я с тобой согласен, — резко ответил Сэм. — Всякий, кто хочет применить злое колдовство, должен быть остановлен. Но ты мог просто попросить меня вместо того, чтобы играть в хозяина марионеток. Теперь ты уверен, что вовлек меня в это дело и, заодно, сделал участником преступления.

Додгер поднялся и отошел в сторону, уходя с траектории обвиняющегося перста.

— Мы оба вовлечены в это дело, — сказал эльф. — Я не согласен принять всю вину на свои плечи. Вспомни, ты сам согласился вытащить Санчеса из Мицухамы до того, как узнал о готовящемся друидами деле.

Тут Додгер прав. Сэм самостоятельно согласился на предложение Джонсона-Гловера до того, как эльф показал ему ложный список. В том деле Додгер был ни при чем. Если бы он, пусть обманом, не вовлек Вернера работать с Гловером дальше, Сэм никогда бы не узнал о планах друидов, и у него не было бы никаких шансов предотвратить преступление. Так же и с Корби, никто не знал о планах Гловера. Так стоят ли обиды Сэма жизни людей?

— У твоих друзей в Лондоне есть средства?

Додгер кивнул.

— Тогда нам нужно придумать, как их лучше использовать.

Додгер робко улыбнулся, и Сэм ответил ему тем же, предлагая перемирие. После побега времени разобраться с ситуацией не было и было неясно, что делать. Хорошая отговорка, чтобы не делать ничего.

— Я немедленно свяжусь со своими друзьями, — кивнул Додгер.

— Подожди. Нужно убедиться, что мы понимаем, что происходит, потому что пока точно этого не знаем, не сможем придумать, что делать. Хотелось бы, чтобы участие «друзей» было как можно минимальным.

— Отлично, сэр Твист, надеюсь, ты оценишь проблему со всей ясностью. Я доверяю тебе.

Додгер застыл в ожидании ответа от Сэма и, не дождавшись, откашлялся и спросил:

— Так, сэр Твист, с чего будем начинать?

— Если этот ритуал включает в себя пролитие королевской крови, предположу, что для него понадобится много энергии. Такого рода колдовская энергия должна быть ограничена в пространстве и целенаправленна. Ритуал должен проводиться в специальном месте, там, где обстановка позволит участникам как следует сосредоточить силу, а затем направить ее в нужное русло.

— Разумно. Есть идеи, где это произойдет?

— Да. Помнишь, я рассказывал о том, что друиды — это нечто вроде религии?

— Ага.

— Так вот, у всякой религии есть святые места и святыни, так и у друидов должно быть что-то похожее. Там-то они и будут проводить ритуал. Для друидов такие места — святые рощи и круги из камней. Одно время Британия была усеяна ими, сейчас же, после хаоса, большинство подобных мест исчезло.

— Может, стоит поискать в архивных записях?

— Это займет много времени, чтобы все изучить. У Англии большая история. К тому же, я не уверен, что у них не появилось новых мест. Мы можем искать долго.

— Тогда получается, что у нас нет другого выбора.

— Мне тут вспомнилась одна теория. В ней утверждается, что все магические места как-то связаны друг с другом на колдовском уровне. Согласно этой теории, сквозь эти места течет мана, вроде как информация по линиям передачи данных в киберсети. После возвращения колдовства кто-то обнаружил, что в таких местах заклинания иногда срабатывали сильнее, чем было нужно. По правде, никто не знает, как на самом деле работают эти линии передачи маны и чем они являются. Исследования проводились, в основном, на этом острове, так что именно здесь известно о большем количестве подобных линий. Многие из них совпали с сетью религиозных и археологических памятников, которые сто пятьдесят лет назад нашел парень по имени Кэвин Уоткинс и выдвинул теорию про колдовские линии. Я не все про это знаю, помню только, что он назвал их «лей-линии». Если мы сможем найти где они сходятся в этакий пучок, наверняка найдем и место проведения ритуала.

— С тебя ссылки на этот текст, сэр Твист. Если то, что ты рассказал, присутствует в свободном доступе, я найду сетку и наложу ее на карту со спутника. Дай мне полчаса, и у нас будет карта мест сосредоточения силы и твои колдовские магистрали.

В манипулировании киберсетью Додгер был так же хорош, как утверждал. Как только он вошел в сеть, сразу нашел и вывел на экран ноутбука карту острова Великобритании, потом, воспользовавшись подсказками Сэма, нашел нужный труд Уоткинса, рассчитал предполагаемую сеть колдовских линий и наложил ее на карту. Сэм наблюдал за картинкой на экране ноутбука и вздохнул, когда работа была закончена. Он должен был сразу об этом догадаться, но откуда было знать, то эта штука еще цела? Многое в мире изменилось, многое было уничтожено, в том числе и исторические памятники. Великобритания в этом пострадала не меньше других. Но конкретно это место осталось нетронутым, и находилось оно буквально в двух шагах от особняка Гловера.

Сэм попросил Додгера увеличить нужный кусок снимка. Эльф увеличивал его до тех пор, пока на экране не остались только камни, выложенные особым образом. Тут уже и у эльфа глаза расширились, когда он узнал строение.

— Стоунхендж, — одновременно произнесли Сэм и Додгер.

 

Глава 13

Не успела Харт войти в аллею, как тут же ощутила силу этого места. Она вошла в астрал, чтобы разведать обстановку, но это оказалось затруднительно. Чем ближе к камням, тем больше вокруг висело чужой колдовской энергии, бликами заполнившей пространство и весьма эффективно пресекая любую попытку проникновения через астрал. Двигаясь медленно и осторожно, Кэтрин пересекла аллею и нырнула в небольшую канавку. Эльфийка выбрала путь мимо северного холма, то есть напрямик к мегалитам внутренних колец.

Как только она увидела Стоунхендж, ей пришлось замереть.

В лунном свете среди камней на пару мгновений мелькнул чей-то силуэт и исчез быстрее, чем Харт смогла понять, что это было. Тем не менее, этого оказалось достаточно, чтобы Кэтрин убедилась — кто-то ее опередил, и уже гулял среди нагромождения камней. Харт всматривалась в темноту примерно с четверть часа, но больше никого не видела. Тогда она воспользовалась специальными очками и еще раз внимательно изучила темноту. С их помощью Кэтрин быстро нашла обладателя мелькнувшего силуэта. Вернее, обладательницу. Ей оказалась эльфийка, а рядом с ней объявился еще один эльф, высокий, темноволосый, с короткой стрижкой. Эти двое носили темные одежды, такие же, какие были сейчас на самой Харт. Кэтрин подрегулировала очки, переставив их в режим, которым пользуются охранники в общественных местах, и с удивлением обнаружила, что костюмы чужаков скрывают их тепло. Этот фокус оказался много интереснее и новее, чем пользовалась Харт. Такие костюмы были дороже и с более продвинутым функционалом. Скупые движения выдавали в этой парочке профессионалов. Хорошо, что эти двое пока не подозревали о Харт. Интересно, кто они?

Взгляд зафиксировал движение и к паре эльфов присоединился третий. Этот был одет в обычную темную куртку из синтетической кожи. Длинные, седые волосы двигались в такт шагов. На спине прикреплен ящик, больше похожий на кофр для ноутбука. Последний в этой обстановке казался нелепым, вряд ли этот эльф в этой вылазке мог воспользовался им.

Тут же Кэтрин увидела и четвертого персонажа. Этот оказался нормальным человеком. Он, пытаясь перемещаться как можно скрытней, двигался немного неуклюже, но быстро. Силуэт буквально размывался, по крайней мере, так казалось через специальные очки.

Они собрались вместе, порадовались, что удалось обойти сигнализацию, и стали о чем-то тихо совещаться. Говорили несколько минут, видимо в очередной раз повторяя инструкции, после чего попрятлись среди громадных камней.

Становилось все интереснее. Неужели они тоже интересовались делами Скрытого Круга? Кэтрин пришлось высмотреть другой путь к своей цели, но уже в обход нагромождения камней, где ее с легкостью могли засечь чужаки. Она не знала, кто это и что им здесь нужно, так что попадаться на глаза не стоило. В конце концов, они могли быть передовой группой, подготавливая это место к ритуалу основных участников Круга.

Продвижение по альтернативному пути на другую сторону занял почти целый час. Достигнув нужного места, Кэтрин порадовалась: отсюда она видела большую часть площадки внутри круга камней и большую часть подходов к нему.

Сколько придется ждать, Кэтрин не знала. В одном она была уверена — церемония должна закончиться до рассвета. Поэтому Харт устроилась поудобнее и принялась ждать.

Кэтрин не смогла бы сказать, когда поняла, что энергия между камней изменилась. Кто-то, где-то выбросил настолько сильное заклинание, что оно коснулось круга. Харт сконцентрировалась, вошла в режим астральной разведки и попыталась разглядеть природу появившейся энергии. Это не было похоже на привычный колдовской посыл, так что Кэтрин не смогла ни к чему привязаться и отыскать источник. Между тем, астральный свет внутри камней, до сих пор находившийся в статичном покое, начал понемногу двигаться и, чем дальше, тем больше. Среди всего этого Кэтрин смогла различить четыре духовные формы, что носились среди камней, словно рыбы между рифов. Дух Кэтрин поднялся над камнями, и рассмотрела, как астральные формы эльфов и человека покидают места укрытия.

— Твою же мать! — донеслось из круга.

Кэтрин тут же вернулась в привычную реальность.

Мужчина вышел в центр каменного круга, несильно, но с явной злобой, ударив кулаком по каменному алтарю, и поднял лицо в небо.

— Их здесь не будет! — с отчаянностью закричал он. — Эти ублюдки творят дьявольский ритуал в другом месте!

Кэтрин узнала голос, хотя не слышала его уже несколько месяцев. Сэмюэль Вернер. Последнее, что Харт о нем знала, он взял прозвище — Твист. Кэтрин и не узнала этого парня, хотя это простительно — вокруг ночь, да еще подвело большое расстояние. Судя по раздавшемуся ругательству, Вернер не был частью плана друидов. Наоборот, он и его команда работают против друидов.

Эльфы присоединились к Сэму. Кэтрин тут же опознала Додгера, хакера и друга Вернера. Остальных, как только они показались во всей красе, Кэтрин также распознала. Та самая пара, что повстречалась ей, когда Харт ожидала аудиенции в Дворе Сели. Неужели Брейн Ди послала еще одну группу, или же эта команда работает на кого-то другого? Лорд-протектор узнал о тех, кто хочет пойти против него? В любом случае, на кого бы ни работали эти эльфы, они охотились за Скрытым Кругом, так же, как и Кэтрин.

Харт и сама поняла, что немного промахнулась с целью, так что быстро выполнить заказ уже не получится. К тому же чужой энергии тут было столько, что ей в любом случае понадобится помощь. И еще удача. Вернеру до сих пор везло. Ну и, поскольку он и его команда были уже здесь, можно попытаться объединиться с ними. Тут тебе и помощь, и платить не придется, потому что охотятся они за тем же самым.

Кэтрин осторожно вылезла из укрытия и, расставив руки в стороны, показывая, что безоружна, пошла навстречу Вернеру с приятелями. Двигалась она осторожно — Вернер был вооружен. С помощью очков Харт распознала «Берету-70». Эльфы наверняка тоже не с пустыми руками, так что могут и застрелить ее.

— Хотелось бы мне пожелать вам хорошо провести эту ночь, — подойдя ближе, сказала Кэтрин, — но, видимо, это будет не совсем к месту.

Одетые в темное, эльфы мигом наставили на нее стволы. Додгер немного замешкался, запутавшись в проводах, идущих от ноутбука к нейроадаптеру, но, все же, шагнул вперед, заслонив эльфийку от возможного огня со стороны Харт. Эльфийке это не понравилось, и она шагнула в сторону, чтобы все видеть. Кэтрин заметила, как напрягся Сэм, и почувствовала, что в нем зарождается клубок колдовской энергии. Или где-то рядом с ним. Вернер слабый колдун. Когда Кэтрин его последний раз видела, силы в нем было совсем немного. Харт подождала, пока эльфы осмотрят местность и убедятся, что она прибыла сюда одна.

— Думаю, нам нужно объединить усилия, — сказала Харт, когда эльфы перестали суетиться. — У меня тут неподалеку автомобиль. Мы можем успеть помешать друидам прежде, чем они закончат ритуал. Он проходит недалеко отсюда.

— А тебе какое до этого дело? — грубо осведомился темноволосый эльф.

Сэм предупреждающе поднял руку и шагнул навстречу Харт:

— На юго-западе? — уточнил он.

Кэтрин кивнула.

— Особняк Гловера, — сказал Додгер.

— Мы же были там, — со злостью стукнул кулаком по каменному алтарю Вернер, — и не вспомнили о нем. Если бы мы остались в особняке, то могли бы вмешаться, а теперь у нас нет шансов. Разве что… — Сэм повернулся к Кэтрин. — Разве что у тебя в напарниках есть еще один дракон.

— К сожалению, драконы закончились, — резко ответила Харт.

Сэм внимательно посмотрел на Кэтрин, и та пожалела, что не сдержала эмоций. Одновременно Харт поняла, что в ней зашевелились еще какие-то чувства, появившиеся в ту самую ночь. И вот, спустя несколько месяцев, проснулись снова. Кэтрин не смогла в них сходу разобраться.

— Жаль, хотя я на это и не надеялся. Может, просто ударить всем, что у нас есть?

Харт в сомнении покачала головой.

— Мы должны что-то сделать, — поморщился Сэм. — Нельзя позволить друидам завершить ритуал.

Как только Вернер вышел из каменного круга, темноволосый эльф тут же преградил ему путь.

— Ей можно доверять? — хмуро спросил он.

Сэм посмотрел на эльфа и, дождавшись, когда взгляды встретятся, ответил:

— Однажды мне посоветовали ни в коей мере не доверять эльфам. Особенно одному, по имени Эстайос. Как мне тогда показалось, это был хороший совет.

Вернер оглянулся на своих спутников, неосознанно заглядевшись на Харт. Кровь прилила к лицу. Уши запылали.

— У меня небогатый выбор. Наша группа вся из эльфов, кроме меня. Этак получается, что мне нельзя доверять вообще никому. Харт — профессионал, она хочет и готова помочь. Ты хочешь отказаться от помощи еще одного бойца? Друиды готовы к разного рода неприятностям, а Гловер, наверняка, усилил охрану особняка, так что нам понадобится любая помощь, которую мы можем получить.

Эстайос некоторое время хмуро смотрел на Вернера, после чего расслабился и заявил:

— Замечательно. Тогда я займусь самолетом.

 

Глава 14

Большая, сплетенная из веток человеческая фигура расположилась «лицом» на юг, рядом с небольшим пятачком земли в форме щита, очерченным мелом. Круг еще не будет завершен, пока внутрь не зайдут все участники ритуала. Серебряная чаша, заполненная освященной водой, покоилась на западной стороне плетеного человека, на восточной расположился мангал с тлеющими травами, распространяя по округе соответствующий запах. Полностью плетеный человек был виден только тому, кто находился рядом с ним. С других мест видна только его голова и верхняя часть туловища.

Вид человека из веток казался Гловеру знакомым. Обычно такие фигуры вооружали копьем с золоченным наконечником, и стоял он на южной части. Но сейчас друиды готовились к не совсем обычному ритуалу. Церемония высшей жертвенности, самый мощный ритуал из имеющегося арсенала. К плетенной фигуре человека привязаны шесть выбранных жертв, отпрыски незапятнанной крови. По одной жертве привязали к конечностям, еще одного поместили внутрь торса, шестого обернули вокруг головы. Перед всем этим стоял Гордон, еле освещенный слабым огнем факела. Он спрятал руки в широких рукавах балахона и казался задумчивым, сосредоточенным, словно повторял в который раз то, что ему предстояло совершить буквально через несколько минут.

Как только все необходимые символы были установлены на место, Гордон вышел из задумчивости и, повернувшись к плетеному человеку спиной, не спеша, прошел на свое место внутри кольца недалеко от его центра. У края пока еще незавершенного пентакля, ждал Дэвид Невилл. Как только Гордон вошел внутрь, молодой Невилл завершил рисунок.

По кругу встали остальные друиды. Призрачные белые фигуры едва колыхались в темноте. Каждый из участников одет в ритуальный балахон, подпоясанный позолоченной веревкой и с закрытыми капюшоном головами. Сэр Уинстон, главный участник церемонии, отличался от остальных по тяжелой, золотой короне, с изображением восходящего солнца и знаков его тотема.

Пока все шло, как надо, и Гловер не находил ничего необычного, чтобы удостовериться в правоте Хайт-Вайта. Торжественный Круг был построен в соответствии с разработанной специально для этого ритуала схемой. Идеальная геометрическая фигура, все необходимые символы наличествовали. Что, в таком случае, могло пойти не так?

В центр кольца встал Невилл. Начав ритуал, он запустил защитное колдовство и стал называть каждого участника. Гловер смотрел на верховного друида. Невилл был спокоен, надежен и, судя по всему, контролировал ситуацию. Он даже несколько повеселел. И вот вокруг верховного друида появилось слабое свечение зарождающейся колдовской энергии, посылаемой ему другими участниками.

Как только было названо его имя, Гловер тут же присоединился к происходящему, добавив свою долю колдовской энергии в общую кучу. Невилл продолжил называть участников, пока не дошел до Хайт-Вайта. Подключив старика, ритуал Круга стал полным. Гловер заметил, что Хайт-Вайт отдал в общую систему не все, на что был способен. Был бы на его месте кто послабее или неопытнее, это могло бы вылиться в катастрофу, прежде всего для самого участника. Но сила старика была значительно больше необходимого.

Как только все участники соединились, Невилл запел. Его пронзительный голос зазвенел, словно отвечая на тихое пение остальных участников. Он призвал землю, чтобы та приняла их вызов, хваля ее, убеждая в том, что Круг создан ей в помощь в восстановлении былого баланса. Он сделал небольшую паузу, прежде, чем принять первую жертву.

Невилл кивнул Гордону, тот выставил вперед церемониальный факел, и от Невилла к факелу метнулась искра, зажигая его. Под аккомпанемент ритмичного напевного заклинания, Гордон подошел к краю кольца, вплотную столкнувшись с плетеной фигурой человека. Он выставил факел к левой руке фигуры, дождался, пока огонь переметнется и закрепится на ней, после чего воткнул факел у ног плетеной фигуры. Прежде, чем вернуться на свое место, Гордон низко поклонился плетеному человеку.

— Мы даем жертву, и пусть небо примет наше подношение, — громко сказал он.

Друиды продолжали петь, увеличивая мощность вместе с тем, как огонь распространялся по плетеному человеку. Санчес, первая жертва, умер без звука. Друиды запели громче.

Громкий скрежет разрывающегося металла, соединенный с треском деревьев вклинился в песню и заставил друидов замолчать. Громкие звуки исходили откуда-то со стороны особняка. Гловер напряженно заозирался.

Непонятная странная фигура появилась и возвысилась над хозяйственными постройками. Нестабильная масса вбирала в себя кучи мусора и отходов до тех пор, пока не стала на десяток метров выше, чем крыша ближайшего строения. Сложившись, наконец, в огромное существо на двух ногах, нечто покачнулось в направлении Круга. На миг показалось, что оно вот-вот упадет, но существо качнулось еще раз, после чего стало ясно, что чуда ожидать не стоит. Что бы это ни было, оно шло в сторону Круга.

— Дэвид, — среди возбужденных голосов раздался спокойный голос сэра Уинстона. — Ритуал нельзя прерывать.

— Я займусь этим, отец.

Дэвид Невилл произнес короткую фразу, с помощью которой отсоединил поток колдовской энергетический в создаваемый друидами комплекс. Гловеру пришлось немного напрячься и усилить отдачу. Это было сложно, потому что внимание постоянно отвлекалось на приближающееся нечто.

Огонь, пожиравший плетеного человека становился все ярче. Он уже освещал приближающееся существо, которое на ходу продолжало трансформироваться в, пусть корявую и сделанную из мусора, фигуру человека. Голем. Его силуэт повторял контуры сплетенного из веток человека.

Закричала следующая жертва. Хоть всех их и накачали под завязку наркотиками, жжение огня сумело нейтрализовать его воздействие. Тем временем взорвался автомобиль Барнета с бензиновым двигателем. Превратившийся в металлолом, разорванный на куски, автомобиль поднялся в воздух, закружился и присоединился в общую мусорную кучу голема.

Дэвид Невилл встретил существо, остановившись на краю внешнего кольца. Он был весьма осторожен, чтобы не ступить за пределы очерченного мелом барьера. Дэвид стоял прямо, раскинув в стороны руки, словно в мольбе о помощи.

— От имени неба, я приказываю тебе! От имени земли, я приказываю тебе уйти! Я твердо стою на земле, обласканный ветром! И я прогоняю тебя!

Часть сознания Гловера находилась в астрале, так что он видел, как вокруг Дэвида концентрируется энергия. В следующий момент яркий луч устремился в монстра и сгинул в нем, будто никогда не было. Во рту пересохло. Молодой Невилл всегда был педантом и снобом, но он, если можно так сказать, специализировался на работе с астральными сущностями. Гловер не один раз был свидетелем, как Дэвид ловко справляется с непокорными духами. Чем бы ни являлся голем из мусора, он уже был достаточно близко, чтобы ему эффективно противодействовать.

Грудь монстра раскрылась, словно пасть с клыками листовых рессор, бамперов и прочих металлических деталей бывшего автомобиля. В следующий момент из этого подобия рта в сторону Невилла струей выбросился полусжиженный мусор. Это выглядело так, словно монстра вырвало. Все это вылилось под ноги монстра и тут же затвердело, поймав того в некое подобие ловушки. Меньше, чем через минуту ноги существа вовсе исчезли в усиливающимся потоке грязи. После этого Невил вновь произнес заклинание изгнания и, казалось бы, у него это получилось — голем рассыпался, превратившись в высокую кучу разнообразного мусора. Но на этом ничего не закончилось. Словно свинья по узкой утробе питона что-то быстро перемещалось по куче мусора, пока не достигло верхушки и монстр начал быстро восстанавливаться. Пара минут, и голем вновь готов атаковать.

Не выдержал Барнет. Он быстро отсоединился от общей системы и запустил в монстра огненное заклинание. Врезавшись в голема, оно расплескалось по сторонам, словно вода. Дым и пар взметнулись вверх, несколько участков туши голема затлели, а то и загорелись, но монстр, похоже, не обратил на это внимания.

Гловер метнул быстрый взгляд в сторону Хайт-Вайта. Тот стоял неподвижно, словно в трансе. По лицу струится пот, да и все остальное тело взмокло. Как все остальные, он отсоединился от общей колдовской конструкции и направлял всю силу на разрушение голема. У Гловера не было времени, чтобы выяснять, чем и как старик собирался остановить нарушителя. Нужно перенаправить в другое русло собственный поток силы.

Все силы на борьбу с големом направили и остальные друиды. Общими усилиями удалось достичь небольшого эффекта — чудовище оказалось заключенным между внешним и внутренним кругами из мела. Фицгилберт решился подскочить к монстру поближе, и в этом была его роковая ошибка. Монстр отбросил его в сторону взмахом руки, состоящей из гнилого дерева и ржавого металла. В облаке щепок и металлических обломков, друид упал за несколько метров со сломанной шеей.

Не успел Гловер выпустить по монстру свое заклинание, как руку крепко сжала ладонь Хайт-Вайта. Он потянул Гловера за собой, выводя за пределы кольца. И сделали это вовремя. Мощная нога голема тут же опустилась на то место, где только что стоял старик.

— Эндрю, теперь ты видишь, к чему нас привела одержимость Невилла? Он не контролирует этого злобного духа. Как я и боялся, в ритуале нашлось что-то неправильное, и оно породило этого монстра. Кто знает, каким сильным он станет, когда все жертвы будут принесены.

Гловер смотрел на чудовище. Слова Хайт-Вайта звучали невероятно, но весьма убедительно и отвратительно. Мощь чудовища была огромной, так что следующее предложение Хайт-Вайта прозвучало очень странно:

— Мы должны остановить его. Если заклинания на него не действуют, может, эффективным будет обратное? — подбородок старика исчез в складках кожи, когда он кивнул. — Я помогу Невиллу, а ты, в это время, сделай то, что должно быть сделано.

Что должно быть сделано?

Гловер посмотрел на плетеное чучело, что уже на половину обгорело. Огонь успел добраться и наполовину сожрать следующую жертву — Роан. Женщина давно умерла. Следующим был Корби, привязанный к правой руке плетеного человека. Огонь подбирался к нему все ближе и ближе. Чувствуя жар, Корби зашевелился. Жар понемногу нейтрализовал действия наркотиков. Столько усилий было затрачено, чтобы достать этого человека, и вот, из-за высокомерия верховного друида, все пошло коту под хвост.

Старший Невилл продолжал стоять в центре круга, высокий и прямой. Он поднял над головой золотой серп, закрыл глаза, и лихорадочно произнес очередные слова ритуала:

— Мы предлагаем кровь для земли. Пусть этот напиток станет знаком и началом обновления.

Несмотря на творящееся вокруг, к Невиллу подошел Гордон, произнес положенные слова, назвав себя жертвой и предложив свою кровь, чтобы оживить землю. Он встал перед верховным друидом на колени и откинул голову назад, обнажая горло.

Гловер не мог допустить, чтобы королевская кровь накормила силой чудовище. Надеясь, что действует правильно и у земли еще будет шанс возродиться, Эндрю собрал всю имеющуюся силу и послал ее клубком в плетеного человека. Взрыв оторвал и откинул в сторону правую руку. Закричал Корби — колдовские силы измельчали его плоть и вскипятили кровь. В любом случае такая смерть быстрее, чем от жертвенного пламени, но не менее суровая.

— Дурак! — закричал Невилл, бросившись на Гловера. — Что ты наделал?

— Остановил твою неудачу, — взмахом руки Эндрю избавился от захвата Невилла.

— Ты уничтожил все, над чем мы столько работали!

— Я спас нашу работу. Смотри!

Голлем сильно покачнулся, начал падать. Твердая форма стала распадаться на составляющие. Зловоние распада и гниения распространилось по поляне. Проржавевший металл и сгнившая органика забросала поляну и, когда все закончилось, среди этой, теперь мертвой, груды мусора, можно было увидеть полусгнивший труп молодого Невилла. В свете костра, пожирающего остатки плетеного человека, виднелись его белые кости.

— Посмотри, что ты наделал, старик! — прорычал Гловер. — Посмотри, что стоили тебе твои амбиции! Твой сын мертв! Это тот крест, который тебе придется нести с собой вплоть до могилы. Молись, чтобы твоя совесть не была опорочена чем-то похуже. А мы будем молиться, чтобы твоя глупость не стоила нам возрождению земли.

— О чем ты говоришь, Гловер? — спросил кто-то из уцелевших друидов.

Как только с чудовищем было покончено, они собрались кучкой рядом. Эндрю ткнул на кучу мусора, что только пару минут назад угрожало всем.

— Об этом. Мы все видели, как эта штука только увеличивала мощь с каждой жертвой, — Гловер вперил в Невилла гневный взгляд. — Если бы ты завершил ритуал, эта штука угрожала бы всему и всем, а это не входило в наши планы. Ты чуть не породил бич земной!

— Нет! — решительно махнул рукой Невилл, отрицая обвинение. — Он был бы уничтожен, как только сделал свое дело.

Гловер рассмеялся, распознав в голосе Невилла неуверенность. То и сам не верил в то, что говорил.

— Тогда почему оно развалилось, как только я прервал ритуал?

Взгляд Невилла беспомощно заметался по выжившим коллегам, но ни в одном из них не нашел поддержки.

— Я не знаю, — пробормотал старик.

— Ну так я видел достаточно, чтобы знать. Ты ввел всех нас в заблуждение, старик. Твой путь оказался порочным и нездоровым, как я и боялся. Мы должны найти другой способ для восстановления земли. И надеяться, что сможем это сделать. Что твое извращенное вмешательство не закрыло дверь.

— Гловер, — сказал Барнетт, внимательно наблюдая за перепалкой. — Похоже, ты знаешь, что нам нужно делать. Скажи, что требуется от нас?

— Я готов на все, — вступил в разговор Гордон и, когда внимание всех обратилось к нему, добавил: — Я был готов отдать жизнь в уверенности, что земля будет восстановлена. Разве можно требовать от меня что-то большее? Мне нужно только указать путь. Если вы, мастер Гловер, его видите, я готов повиноваться любому вашему слову.

— Это огромная ответственность, — сказал Гловер.

— Но вы покали себя достаточно сильным, чтобы взять ее на себя.

Настроение Эндрю поднялось, и не удивительно — ведь он получил одобрение от самого его высочества. Хайт-Вайт, как всегда, оказался прав — появились возможности и нужно быть слабаком и дураком, чтобы не воспользоваться ими. Эндрю с трудом удержался, чтобы не проявить перед друидами восторга, натянул на лицо маску строгости, когда Эштон, бывший студент Невилла, отобрал у старика символы верховного друида и передал их Гловеру. Руки Эндрю задрожали, когда он принял их.

— Я служу земле, ваше высочество. Как и вы, мы все понимаем, что должны сделать все необходимое, чтобы увидеть землю вновь здоровой. Как лидер Круга, я ставлю перед собой цель увидеть ее восстановленной, во всей своей красе. И никто и ничто не удержит меня от этого.

В отличие от Невилла, Гловер верил в то, что говорил. Он сделает все, чтобы увидеть эту землю такой, какой она была раньше. Он так же чувствовал полную поддержку Хайт-Вайта, стоявшего за спиной.

 

Глава 15

Лондон провонял.

Это была не просто вонь дыма и мусорных куч, что заполонила все улицы. Внешне Лондон похож на любой крупный метрополис. Своеобразные миазмы, присущие только этому городу, остались наследием после теракта две тысячи тридцать девятого года. Тогда радикальная группировка, называвшаяся «Пан-Европа» выпустила на волю губительный биоагент в отместку за то, что Англия стала одним из главных участников распада Европейского Экономического Союза. Главная ошибка террористов заключалась в том, что они не предполагали, что биоагент продолжит свое действие и после того, как уничтожит недавно завершенный купол над городом. Если бы они знали, какой эффект вызовет их оружие на самом деле?

Специально или нет, но когда террористы осознали ошибку, не осталось никакого способа ее исправить. Большая часть исторического наследия Лондона была уничтожена, когда неконтролируемый организм пожирал деревья и бумагу. Паника и беспорядки быстро опустошили город, а появившиеся чуть позже вандалы разграбили все, что осталось, до конца уничтожив прошлое Лондона. Дух горожан был сломлен, а мечты о новой Европе умерли на провонявших разлагающейся вонью улицах.

Сейчас заброшенные арки бывшего купола, возвышающиеся над городом, выглядят как сломанная грудная клетка давно сгнившего допотопного зверя. Между ними, словно грибы, проросли небоскребы и башни связи, скребя небо острыми когтями сверкающих шпилей.

Сэм воспринимал шпили нового города как символы презрения мегакорпораций к простым людям, вместо того, чтобы озаботиться их нуждами. Соединившись с нарастившей некоторую силу партией «зеленых» и воспользовавшись хасом, они построили свою систему власти. С помощью купленных голосов в парламенте и нескольких сделок с английской аристократией, владеющих землями, мегакорпорации крутили английским законодательством как хотели в свою пользу, не заботясь о безопасности и защите остальных людей. Несмотря на восстановленную конституционную монархию, Джордж VIII, лорд-протектор и парламент оказались не в состоянии управлять страной в одиночку, так что советы директоров мегакорпораций правили Англией так же, как правили своими предприятиями.

Между тем, Лондон оставался мегаполисом, и в тени башен международных корпораций находился совершенно другой, теневой, мир, мало чем отличающийся от такого же в Сиэтле. Мужчины и женщины, «теневики», боролись с агрессивным, заботящимся только о своем благополучии, господством корпоративной политики. Когда службы безопасности, имеющие полномочия наводить порядки на улицах, наносили ответный удар, «теневики» прятались в заброшенных кварталах, напомнивших Сэму Реймондские Пустоши, а то и в сырых подземных тоннелях канализации, что, в общем, составляли целый Подгород.

Холодная, слизистая вода стекала по короткостриженной голове. Если б волосы были подлиннее, Сэм меньше чувствовал бы сырость, а капли, может, пореже, стекали за шиворот, от чего становилось жутко неприятно.

Почему Харт опаздывает? Прошло уже пятнадцать минут, как она должна появиться. За те три недели, что они добирались сюда, Харт никогда не опаздывала, часто даже появляясь намного раньше намеченного срока. Даже в те редкие моменты, когда можно было расслабиться, Харт все делала быстро. В отличие от Салли.

Да и Салли бы ни за что не захотела находиться здесь. Она ненавидела темноту и закрытые помещения. Сэм вспомнил ее проклятия, когда они вместе проникли в башню Ренраку в первый раз. Как давно это было? Чуть меньше двух лет прошло. До этого Вернер жил совершенно в другом мире, совершенно другой жизнью. А потом присоединился к «теневикам» и началась новая жизнь.

Вместе с воспоминаниями о Салли пришли воспоминания и о тех чудесных моментах, когда они вместе находились в постели. Еще были уроки колдовства и стрельбы. Сэм всегда ощущал, что никогда не дотянет до возможностей Салли. Ну и черт с ним! Возможности никогда не соответствовали ожидаемому, но это не делает его бесполезным. Времена меняются, люди тоже меняются.

Если бы сейчас что-нибудь случилось с ней?

Сэм забеспокоился, попытавшись вызвать образ Салли, но, к удивлению, образ быстро сменился лицом Харт. Как же легко это произошло. Почти так же легко, как несколько дней назад эльфийка скользнула к нему под одеяло, и Сэм ничуть этому не возражал. Тогда это показалось некоей забавой. А сейчас? Сейчас это стало много серьезней.

Как же теперь быть с Салли?

— Что там с Харт? — воинственно поинтересовался Эстайос.

— Она сказала, что будет здесь.

Сэм понял, что его ответ прозвучал неуверенно. Интересно, он всегда так неуверенно отвечал? Эстайос, похоже, еще больше занервничал, получив такой ответ. Высокий эльф постоянно дерзил, и отсутствие напарников его ничуть не исправляло. Он тоже беспокоится на счет Харт? Маловероятно. С той самой минуты, как произошла встреча в Стоунхендже, Эстайос не доверял эльфийке. Даже несмотря на то, что Кэтрин, по сути, спасла их всех от неумелой атаки на особняк Гловера, Эстайос просто сочился недоверием. Любое его слово пронизано недоверием и подозрительностью. Харт на это только посмеивалась, но поведение высокого эльфа беспокоило Сэма. Как можно работать без доверия друг к другу?

Ну а сам он кто такой, чтобы такое говорить? Все эти дни Сэм взвешивал каждое слово, произнесенное Додгером, в попытке распознать очередную ложь в потоке красивых слов. Потом появился Эстайос с командой. Четтерджи казался самым безобидным, тихим и компетентным. О’Коннор самой доброжелательной и она давно знала Додгера. Кто знает, что это значит? Конечно, сам Додгер, но он никому никогда не признается. Эстайос вел себя, как замороженная рыба. Свое негодование на Харт высокий эльф переносил и на Вернера. Под маской вежливости, Сэм чувствовал, высокий эльф еле сдерживается от явного показа ненависти к Вернеру за то, что тот находится с Харт в хороших отношениях.

Эстайос работал на Леверти. Интересно, какой интерес у профессора в этом деле? Вопрос не праздный — Сэм хотел знать, кому можно доверять.

Самому себе, это не обсуждается. Еще Ину. Но Ину — простая дворняга, к тому же он остался в Сиэтле. В Лондоне только эльфы, с которыми Сэм охотился за друидами. Еще «теневики», с кем эльфы часто контактировали. Почти все нормальные люди, совсем мало мета-людей. Сэм доверял им еще меньше, чем эльфам, но без их поддержки Вернер здесь быстро потерялся бы. С другой стороны, без них Вернер давно бы отправился в Сиэтл.

В канализационных тоннелях раздались быстрые приближающиеся шаги. Эстайос выхватил пистолет и направил дуло в сторону источника шума. Среди вони Вернер разобрал знакомый аромат. Доверяя Эстайосу в том, что эльф справится с любой угрозой, Сэм вошел в режим астральной разведки и осмотрел тоннель.

Недалеко от того места, где скрывался он с Эстайосом, Вернер увидел знакомую ауру. Он не заметил никаких признаков ранения или эмоционального стресса. Быстро просканировав ближайшие окрестности, Сэм убедился в отсутствии слежки.

— Где все остальные? — поинтересовалась Харт, как только присоединилась к Сэму и Эстайосу.

— Где ты была? — спросил Эстайос.

Харт проигнорировала вопрос эльфа и обратилась к Сэму:

— Пойдем, нужно встретиться с Херцогом.

— Мне это не нравится, — буркнул Эстайос.

— А что тебе вообще нравится? Впрочем, можешь и не ходить, — заметив на рукаве куртки грязную каплю, Харт нахмурилась в раздражении, на самом деле она скрывала недовольство Эстайосом.

— Мы не должны никого втягивать в наши дела, Харт, — сказал Эстайос. — Ты уже достаточно рискуешь безопасностью группы, решив познакомить Твиста с ним.

— Никакой угрозы безопасности, Эстайос. Херцог — просто учитель. Ты его еще и поблагодарить должен будешь, ведь он может нас многому научить.

— Обучение в канализации хуже, чем отсутствие обучения.

— В любом случае, это обучение, — засмеялась Харт. — Прошу тебя оставить свое мнение при себе. Не думаю, что наш дорогой учитель будет терпеть твои бесконечные придирки. Если бы Херцог был здесь…

— Но Херцог здесь! — прозвучал посторонний голос, и вместе с ним из тоннеля появилась громоздкая фигура.

Сэм подозревал, что здесь есть кто-то еще. Он уловил посторонний запах, но эльфы, хорошо видящие в темноте, вроде как, ничего не замечали, поэтому и Вернер вел себя спокойно, решив, что чужой запах ему просто показался.

Эстайос вскинул пистолет, Харт напряглась. Пришелец только хохотнул.

— Сегодня обойдемся без стрельбы, — сказал он.

Херцог оказался человеком, правда, таким громадным, что был сравним с орком. Он состоял из костей и мышц, бугрящихся под гладкой кожей и лоскутной хламиды. Создавалось впечатление, что он неестественно силен, при этом не пользуясь никакими искусственными имплантами. Несмотря на его объем и кучу различных, висячих амулетов, подошел он к компании бесшумно.

— Добрый вечер, Херцог, — сказала Харт. — Рада тебя видеть.

— Ты должна мне, не забыла?

— Весьма прямолинейно, — буркнул Эстайос.

— Ночь еще не закончилась, эльф и я работаю. Если находишь мои манеры грубыми и резкими, то просто скажи, что не хочешь иметь со мной никаких дел.

— Не обращай на него внимания, Херцог, — сказала Харт. — Нам нужна твоя помощь.

— Что нужно делать?

— Нужна разведка. Наши способности ни к чему не привели — наши враги, похоже, хорошо подготовились к вторжению через астрал. Я надеялась, что твои способности могли бы быть более продуктивны.

— Это ваши враги, не мои.

— Они — враги всем, — сказал Сэм.

Херцог резко повернулся к Вернеру.

— Так. А почему ты не сделаешь того, что хочет эльф?

Сэм замялся с ответом. Если бы он сейчас остался один на один с Херцогом, он бы ответил. Но рядом с Харт Вернер тушевался. Он не хотел, чтобы эльфийка знала, как сильно Сэм не любил разговаривать с Собакой и насколько он боялся этой иррациональной сущности. Он не хотел, чтобы Харт, или кто-то другой, видели его ужас.

— Я не могу, — наконец, пробормотал он.

Херцог пошевелился, амулеты застучали друг о друга.

— У тебя есть сила. Ты знаешь, как можно освободить дух. Почему же не пользуешься всем этим? Кто у тебя? Собака или Человек Света?

Сэм снова заколебался, и ему на выручку пришла Харт.

— Кто такой Человек Света? — поинтересовалась она.

— Никто, — быстро ответил Сэм прежде, чем Херцог отрыл рот. — Никто. Простой подсознательный символ. Мне до сих пор не удалось прорваться так далеко, чтобы уметь делать то, что вы от меня хотите.

Харт с интересом посмотрела на Вернера, но ничего не сказала. Сэм мысленно вознес благодарственную молитву, когда эльфийка обратилась к Херцогу.

— Значит, шаман. Так ты выполнишь нашу просьбу разведать кое-что для нас?

— Сделаю, — кивнул Херцог. — Только это займет время.

— Тогда мы оставим вас, не будем мешать, — быстро сказал Эстайос, поднимаясь на ноги.

Договор заключен, так что через несколько секунд высокий эльф скрылся в темноте. Харт благодарно кивнула и подала руку Сэму, но шаман остановил ее:

— Он останется.

Сэм увидел удивленно-раздраженное лицо Харт. Да и сам чувствовал, что боится.

— Почему? — спросил он.

— Ты должен научится.

Сэм хотел было возразить, но Харт его прервала:

— Он прав. Ты должен учиться. Столько, сколько сможешь. Кроме того, ты сможешь быстро передать нам нужные сведения, когда Херцог их разведает. Это сэкономит время.

— Но ты…

— Нет. Он не будет работать с кем-либо, у кого нет способностей шамана.

— Я не…

— Ты то, что ты есть! — взорвался Херцог. — И ты должен пойти со мной! Так говорят знаки!

Сэм огляделся. Он немногое мог разглядеть в темноте, но услышал далекие шаги. Быстрый топот. Вряд ли его команда, скорее, очередной полицейский патруль и колдовство не сможет скрыть их от полицейских. В их отряде наверняка тоже есть колдун.

Когда Вернер повернулся обратно, Харт уже не было. Она бесшумно исчезла во мраке, где эльфийское зрение различало все, что не мог видеть Сэм. Теперь, при всем желании, Вернер не смог бы ее догнать, так что, не имея другого выбора, потащился следом за Херцогом. Сварливый шаман был, все же, предпочтительнее городской полиции.

Остановились они, когда гигант удостоверился, что полицейский патруль их не обнаружит. Он прислонился к стене туннеля и замер. Сэм едва различал его дыхание. Шаман никак не проявил особого альтруизма, но он согласился помочь Харт, даже не заикнувшись о цене.

— Почему вы согласились нам помочь?

— Нужда.

— Но мы не предложили ничего взамен. Не думайте, Эстайос заплатит столько, сколько вы попросите, но вы не назвали цену и вряд ли эльф согласится рассчитываться в одночку.

Голос Херцога был тихим, таким тихим, что вряд ли его можно услышать даже за пару шагов, но Сэму это удалось.

— Я делаю это не для эльфа с холодными глазами. И даже не для твоей любовницы Харт. Я делаю это для тебя. Ты должен увидеть, что путь шамана безопасен и ты сам можешь идти по нему, только если примешь то, чем ты являешься на самом деле.

— Я принял его. Я изучил заклинания. Я могу в любой момент входить в астрал.

— Ты сам себя обманываешь. Если бы ты принял свою шаманскую сущность, путь духов был бы тебе не страшен. Пока ты этого не примешь, ты не сможешь добиться того, к чему стремишься. До тех пор ты сам для себя злейший враг.

 

Глава 16

Для Дженис многое, что говорил Дэн Широи, имело смысл. Его взгляды и реакция на происходящее выглядели разумными, учитывая обстоятельства, в которых он должен прожить всю оставшуюся жизнь. Подобные обстоятельства теперь появились и у Дженис. Как и у Хайме Гарсии, у Ханя и всех остальных, что работали в организации Дэна. Где бы они ни жили, они оставались все теми же мета-людьми.

Дэн оказался хорошим учителем. Под его руководством Дженис начала делать такие вещи, которые еще вчера ей казались невозможными. Заклинание в астральной фокусировке ей далось легко. Сейчас она могла даже замаскировать свою внешность и ходить среди нормов, и те не подозревали, кем она была на самом деле. Исполнились детские мечты о магии.

Колдовские способности появились после второго изменения. Это стало благословением. И, одновременно, проклятием. Часто, когда она в измененном обличье находилась среди нормалов, Дженис часто слышала настоящее их отношение к мета-людям. Оскорбления, низкие шутки, грубые ответы. Она слышала ненависть, от которой черствела душа.

Дэн был прав: мета-люди должны объединиться. Нормы ненавидели все, что отличалось от них самих. Мета-людей они ненавидели больше всего. Чем незнакомее вид мета-человека, чем он крупнее нормов, тем сильнее его ненавидели. Когда-то Дженис считала, что ненависть ничто иное, как двигатель для страха и террора всего странного и неизвестного. Она подозревала, что ненависть появлялась откуда-то из темной части души. Всюду, где она находилась, ее преследовала ненависть.

Нормов всегда было больше, чем мета-людей. Не помогала возросшая физическая сила и обостренные чувства — против толпы Дженис все равно ощущала себя беззащитной. Однажды, когда Дженис еще не в полной мере могла скрывать себя за иллюзией, она чуть ослабила концентрацию, и перед нормами вдруг появилось огромное белоснежное чудище. Это был ужасный день. Нормы сразу выделили ее из толпы, назвали монстром и людоедом, питающимся маленькими детьми. Она попыталась убежать от этих криков, но они преследовали ее, даже когда Дженис спряталась в подъезде заброшенного дома, где ее и нашел Дэн. В тот раз не было упырей, что преследовали ее прошлый раз. На этот раз это были нормальные люди, что еще несколько минут назад вежливо с ней разговаривали. При этом сейчас Дженис была здорова и ничего плохого никому не сделала. Людская ненависть, распространившаяся по улице не хуже пожара, чуть было не порвала Дженис на куски. Стоит признать, что она не слишком пострадала, а потом исцеляющее прикосновение Дэна быстро ее успокоило.

Так Дженис узнала, кто ее настоящие друзья. И где ее место в этом мире.

Она посмотрела на спящего Дэна. Лучи заходящего солнца скользнули сквозь оконные стекла и подкрасили его мех розоватым цветом. С минуты на минуту проснется Дэн и займется своими делами. Он всегда говорил, что эти дела и ее тоже, только пока Дженис не занималась ничем, кроме изучения магии.

С помощью колдовства Дженис могла коснуться его сути. Она была чистой, сильной и за ее пользование ничего не надо платить. Дэн как-то провел ее через пещеру в центре мира и показал чудесную землю, лежавшую за его пределами. Там Дженис встретила свой тотем. Она видела его мигающие глаза и почувствовала мягкость меха. В ночной тишине она слышала его душевный разговор и, подняв взор ввысь, увидела силуэт, гоняющийся по небу в танце с луной. Волк выбрал ее сам. Дженис, в какой-то мере, гордилась тем, что старый лесной хищник нашел ее для себя приемлемой.

Она не сразу поняла смысла. Волк — не просто так. Только после того, как вернулась в реальность и почувствовала в себе хищника. Она была полна тяги к клану, остаться с ним и защищать свой вид. Она была полна сил и была готова противостоять всем, кто решит разлучить ее со стаей. Волк предложил власть и выбрать свой путь, чтобы не разрываться душой в поисках своей судьбы. Да, сейчас она это понимала и, одновременно, сама себя боялась.

Ладонь Дэна легла на плечо, выводя ее из задумчивости. Дженис удивилась, обнаружив себя у окна, смотрящей на старый, вечерний Ист-Энд. Отстроенный заново, этот район Лондона мало чем отличался от тех районов других городов, где ей приходилось бывать после первого перерождения. По темным улицам сновали убийцы, а в темных углах расположились продавцы пороков. Ист-Энд — кишащий улей, полный неприятных и ужасных людей, весь проникнутый страданиями и бесчинствами городской пустоши. Дэн утверждал, что во всем этом ему удалось соорудить несколько безопасных площадок, пригодных для ее нынешнего этапа колдовского обучения. Он обещал, что в ближайшее время она будет готова двигаться дальше.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил он.

— Ничего, — соврала Дженис. Ее страхи и опасения были слишком расплывчатыми, чтобы сформироваться в слова и снизить их значение в глазах Дэна. Он ценит прочность, а Дженис не хотела показывать себя слабой.

— Хорошо, — Дэн поцеловал ее. — Думаю, сегодня мы могли бы попробовать еще один способ в другой области колдовства. Твои последние успехи обнадеживают.

— Хорошо, — Дженис почувствовала трепет только при одной мысли, что вновь увидит Волка.

Дэн взял Дженис за руку и провел в подвал, где они проводили практические занятия. Там уже обосновался Хан, зажегший травы для ароматизации воздуха. Как обычно, только увидев вошедших, он ничего не сказал, только приветственно кивнул Дженис, после чего заставил замереть свое пушистое тело позади барабана. Дженис улеглась на пол, вытянувшись в струнку и Дэн стал читать заклинание, что обеспечивало их спокойствие и гарантию от подглядывания и подслушивания.

— Готова? — спросил он.

— Вся в нетерпении

Дэн сел у нее в изголовье, скрестил ноги и оперся о пол ладонями по обе стороны от ее головы, после чего начал петь. Хан тут же ударил в барабан. Дженис слушала музыку, пока не перестала понимать слова, пока голос и музыка не слились воедино.

Звук пульсировал через нее, пульс Дэна заполнил каждую клеточку тела. Дженис позволила себе дрейфовать в потоке музыки, верхом на ней ворваться в шаманское состояние сознания. Перед ней открылась темная дыра, но она была знакома и Дженис ее уже не боялась. Она проскользнула в нее и полетела вниз. Проход оказался коротким, без препятствий и, преодолев его, Дженис оказалась в другом мире.

Высоко над горизонтом висела луна, полная и прекрасная. Дженис приветствовала ее и тут же услышала в ответ вой Волка. Стало еще радостнее. Это было то самое место, где она хотела бы жить, долго и счастливо, чувствуя, как прохладный ветерок шевелит мех и ощущать мириады славных ночных ароматов. Ночь стала ее самым любимым временем суток.

Она побежала.

В беге не было никакой спешки, Дженис бежала только для удовольствия, потому что хотела бежать, чувствовать, как мышцы двигаются в жизненном ритме. Откуда-то со стороны появился Волк и помчался ей наперерез. Он был сильным, так же как и Дженис, опасным, но Дженис не ощущала от него угрозы. Волк ее друг и они снова были вместе. И никто бы не посмел бросить им вызов.

Теперь они бежали вдвоем.

Луна сияла в небе, но Дженис не нужен был ее свет. Глаза видели в темноте, а нос ощущал весь спектр запахов. Вот чуть в стороне она уловила аппетитный запах. Испуганный белый заяц сорвался из-под кустов и попытался скрыться. Дженис с Волком устремились в погоню, мимо деревьев, огибая кусты, перепрыгивая выступающие из земли корни деревьев. Иногда хитрый заяц резко уходил в сторону, отрываясь дальше от преследователей. Иногда он специально подпускал их ближе к себе.

Впереди показались густые заросли. Почувствовав, что скоро будет в безопасности, заяц прибавил скорости. Он вырвался вперед, но тут же резко остановился, когда перед ним внезапно появился Волк. Последний просто прихлопнул добычу к земле лапой. Заяц задергался в попытках вырваться, но все бесполезно. Волк посмотрел на Дженис, предлагая ей честь убить зайца.

Жертва почуяла обмен взглядами своих убийц и повернул морду в сторону Дженис, признавая в ней хозяйку своей жизни, признавая, что в естественном порядке вещей он — добыча, поэтому почти перестал вырываться, когда Дженис подошла ближе.

Обычный порядок вещей: Волк — охотник, заяц — добыча.

Испуганные, очень испуганные глаза.

Дженис колебалась. Он простая добыча, говорил взгляд Волка. Просто мясо.

Да. Просто мясо. Но почему тогда Дженис не может заставить себя впиться зубами в заячье горло? Она опустила голову и отвернулась. Дженис не хотела видеть презрение в глазах Волка.

Заяц издал тихий предсмертный звук, когда Волк прикончил его. Дженис услышала звук разрываемой плоти. Когда Волк закончил, он предложил Дженис пару кусков. Та взяла их и закинула один кусок в рот. Вкус взрывом отозвался в мозгу. Это была еда, а ей надо было есть. Дженис проглотила и сразу потянулась за вторым куском.

«В свое время», — так можно было расценить взгляд Волка. В нем не было ни обвинения, ни презрения. Дженис почувствовала его терпение и любовь. Он ее понимал. Он согласился ждать и учить ее в том темпе, который необходим Дженис. Он обещал, что не будет никакого давления и что сдержит данное только что слово.

За это Дженис еще больше полюбила Волка.

Как только они наелись, побежали снова, наперегонки, словно пытаясь догнать луну. Дженис повеселела, бег сделал ее более живой, чем она была когда-либо прежде. В конце концов, их скорость стала замедляться, а в эту реальность прорвался барабанный ритм. Путешествие подошло к концу.

Дженис вышла из транса сытой и хорошо отдохнувшей. Она рассказала о своем путешествии Дэну, на что тот только довольно улыбнулся. Дженис знала, что он об этом думает.

У Дэна было еще несколько запланированных дел, которые нужно сделать перед сном, поэтому, оставив Дженис в одиночестве, Широи исчез. Дженис поднялась наверх, в свою комнату, и встала у окна, обхватив себя руками. Внизу, на улице Ист-Энда, появился фургон, экипаж которого убирал мусор, оставленный ночью. Мусорщики. Нет никаких сомнений, что эти падальщики помогали, прежде всего, себе, нежели тем, кто оставил за собой следы. Водитель с пассажиром в потрепанных куртках быстро подхватили труп человека за ноги и плечи и закинули его внутрь фургона. Следом они вытащили из переулка еще одно тело, поступив с ним точно так же. В Лондоне начинался еще один день.

 

Глава 17

Эбеновый мальчик в блестящем серебристом плаще кружил по электронным путям и, в какой-то момент, ему пришлось притормозить. Куда бы аватар не стремился, он попросту не двигался с места, словно пол стал скользким. В каждом направлении виднелось бесчисленное множество магистралей с данными, но ни один из них не мог предложить то, что он искал. После пары попыток аватар разочаровался, остановился и попытался проанализировать обстановку, привести в некий порядок все предложенное безобразие, состоящее из оцифрованных данных. Каждый путь являлся маршрутом соединений, что исчезали в неизвестности. Оставшиеся приводили лишь к стенам «Льда» или гражданским, давно известным массивам данных.

Додгер расстроился и разозлился. Эбеновый мальчик завернулся в плащ и исчез из киберсети. Уставший эльф вытащил штекер из нейроразъема и уставился на ноутбук. Он ничего не понимал. В киберсети должно быть больше информации, чем он мог найти за целый день. Круг друидов состоял из известнейших в Англии людей. По крайней мере, те имена, что известны Додгеру, известнейшие бизнесмены и аристократы, чьи повседневные дела общедоступны.

Скрытый Круг пока оправдывал свое название.

Почему он не смог ничего найти? Тайным обществам редко удавалось скрыть следы, особенно во времена киберсети, когда ни одна организация не могла существовать без компьютеров. Колдовские организации отыскать было, как правило, легче — их члены слабо разбирались в тонкостях псевдореальности киберсети. Для Додгера же киберсеть — второй дом. В нем хороший хакер просто обязан был прослеживать связь между человеком и организацией. И Додгер знал, что в этом деле он — один из лучших.

Эти же друиды, несмотря на то, что поголовно колдуны, видимо, соображали в технике лучше, чем ожидалось. В киберсети не нашлось и намека, что хотя бы один из них был чем-то большим, нежели представлял себя в реальном мире. Додгеру не удалось узнать имен пока неизвестных членов Скрытого Круга, а без записей он мог только доадываться, кто из людей, состоящих в контакте с членами Круга, состояли в этой тайной организации. Простой просмотр списка зарегистрированных друидов не мог ничего дать. Многие практикующие колдуны не трудились соблюдать закон о регистрации, так что в Скрытом Круге запросто могли оказаться и такие вот «нелегалы».

Данные отсутствовали, так что были все основания предположить, что больше в Скрытом Круге никаких членов не имелось. Только вот Сэм настаивал, что их должно быть больше, да и Харт его поддерживала. Оба утверждали, что друидов должно быть в три раза больше, как минимум. Отряд же знал имена лишь шестерых, и двое из них успели погибнуть.

Скрытый круг оказался слишком скрытым. За три недели Додгер не узнал ничего. Но ведь должен быть какой-то способ выследить их.

Легкая ладонь скользнула по плечу Додгера. Он узнал прикосновение. Неволей пришли воспоминания, но эльф постарался их быстро подавить. Прошлое должно остаться в прошлом.

— Не повезло? — тон Терезы не предполагал ответа, так что Додгер промолчал.

Она знала его достаточно хорошо, чтобы, когда вошла в комнату и увидела его лицо, самой обо всем догадаться. Додгер оглянулся — Тереза пришла одна.

— Я тебя умоляю. Где наш сопровождающий?

— Четтерджи внизу.

Тонкими пальцами Тереза отодвинула в сторону ноутбук и села на край стола. Колени разошлись в стороны, натягивая короткую кожаную юбку. Додгер тут же вспомнил ощущение гладкости кожи. Взгляд проследил по рельефу бедер, перешел на живот, потом на груд. На секунду остановился на знакомой довольной улыбке. Глаза Терезы сверкали.

— Что ты задумал? — спросила она.

Додгер встал, протянул ладонь и прикоснулся к щеке Терезы. В памяти тут же вспыхнули воспоминания, причем так ярко, будто и не прошло стольких лет. Тереза соскользнула со стола прямиком в его объятия.

— Я тут пытался придумать, как протащить в киберсеть что-нибудь перекусить.

— Давно пора, — давно пора.

— Я скучал по тебе.

— И я по тебе.

— Эстайос этого не одобрит.

— Эстайос может…

Тереза замолчала, когда Додгер добрался до нее с поцелуем. Этот момент показался ему вечностью.

— Додгер. Почему ты не остался со мной?

— А почему ты не хочешь пойти со мной?

Не было никаких слов, все было сказано прежде. И сейчас у Додгера не нашлось новых, что-то значащих ответов. Додгер и Тереза крепко прижались друг к другу, переплетя биение своих сердец.

— Некоторые вещи невозможно изменить, — приглушенным голосом сказала Тереза. — Они могут только исчезнуть, если поменять обстановку.

— Так не должно быть.

— Ты уверен?

— Да, — ответил Додгер, хотя очень хотел, чтобы в ответе прозвучало: «Нет».

— К сожалению. Что с нами будет, Додгер? Я думала, что смогу работать с тобой в команде, не вспоминая прошлого. Оказалось, я не настолько сильна, как надеялась.

— У тебя силы больше, чем у меня.

— Врунишка.

— Неужели у нас судьба такая, быть обреченными в любви?

Вместо ответа Тереза прижала Додгера к себе еще сильнее.

— Я никогда не выдам тебя Эстайосу, — сказал Додгер.

— Я тебе этого не позволю.

Не совсем то, что хотел услышать Додгер.

Внезапно раздался посторонний звук — это по коридору шел Четтерджи. Для эльфа он делал много шума. Знает ли он?

Тереза тоже услышала его и, быстро отстранившись от Додгера, скромно села на столешницу, тогда как Додгер уселся на стул и откинулся на спинку. Когда в комнату вошел Четтерджи, обстановка в комнате была скромной и деловой.

— Я перестал слышать стука клавиатуры, — сказал Чаттерджи, — так что решил узнать о прогрессе, которого вы достигли. Додгер, у тебя что-то появилось?

Настроение хакера-эльфа и так было не лучшим из-за того, что их с Терезой прервали на самом интересном. Да и напоминание о неудаче в киберсети тоже настроения не прибавляло.

— Ничего нового, — ответил он.

— Эстайос будет недоволен, — покачал головой Четтерджи.

— Достало! — стукнул кулаком по подлокотнику Додгер. — Этот длинный черенок никогда не доволен, сам же просиживает задницу…

— Додгер! — строгим голосом прикрикнула Тереза, но Додгер увидел ее хитрый взгляд.

Получается, леди не так уж и исповедует линию партии, решил Додгер.

— Ваша личная оценка любого члена нашей команды не имеет значения, — невозмутимо ответил Четтерджи. — Тем не менее, отсутствие результатов весьма тревожно. Это может кардинально изменить наш план действий. Мне говорили, что вы один из лучших знатоков киберсети.

— Это так. На сегодняшний день, по крайней мере. Так же, как и то, что в киберсети нужной нам информации нет.

— Вы пробовали все варианты?

— Все? Все возможности, которыми обладаю? Вряд ли. Я нашел подтверждение смерти молодого Невилла. Но так же далек от Круга, как и в день солнцестояния.

— У них не полный Круг, а значит, они слабы, — сказала Тереза.

— Не настолько слабы, как хотелось бы, — ответил Четтерджи. — Оптимальным результатом будет их полное уничтожение или, хотя бы, снижение численности до трех.

— Невозможно уничтожить то, что неизвестно, — сказал Додгер. — Сейчас мы так же далеки от Круга, как и три недели назад. И, не зная, кто они, их привычек, чем они дышат, мы не можем противостоять им.

— Вы правы, — кивнул Четтерджи. — Поэтому вы должны еще больше активизировать усилия.

— Пусть Эстайос активизирует свои, — Додгер скрестил руки на груди и стал разглядывать потолок.

— Он уже это делает, — ответил Четтерджи.

Все-таки нужно работать. Снова в одиночку, как всегда.

— Когда он вернется, я просмотрю результаты, — сказал Додгер.

— Время идет, — нахмурился Четтерджи.

— Когда для эльфов время было важным обстоятельством?

— Неуместное легкомыслие. Эстайос готовится к акции и мы все должны быть готовыми выдвинуться в любое время, если разведка принесет нам кое-что полезное и важное. Даже если шаман узнает что-то стоящее, из-за ваших усилий в киберсети оно может оказаться несущественным. Советую просмотреть закрытые данные, не ограничиваясь общеизвестной информацией.

— Серьезно? Тогда и я вам кое-что посоветую…

— Додгер! — предупреждающе воскликнула Тереза.

Додгер вздохнул. Из-за Терезы не стоило окончательно ссориться с Четтерджи.

— Возможно, получится использовать «слепой шунт», использовав имеющиеся сведения для наживки.

— Объясните, — потребовал Четтержди.

Так-то, Сквайр Четтерджи. Теперь ему придется признать мастерство Додгера.

— В «слепом шунте» используется сложный набор масок и маскировочных программ. Они делают почти невидимым присутствие в киберсети оператора. Правда, этот метод делает оператора уязвимым. Единственная защита — невидимость, опять же, поэтому никаких контрмер против оператора защитными программами не производится. Остается только ждать возможности для проникновения и, в нужный момент, прицепиться к какому-нибудь небольшому массиву данных. Предполагается, что этот массив прибудет в нужное место, так что оператор, по сути, проникает туда без всякого взлома. Такая процедура может занять много времени, но у меня других предложений нет. Хочется надеяться, что нам повезет.

Тереза положила ладонь на плечо Додгера, и тот почувствовал,прошедшую по телу волну не хуже электрического тока. Терезу, похоже, не взволновало, что эту картинку наблюдает и Четтерджи.

— Додгер, не делай этого, — встревожено сказала она. — Это слишком опасно. «Слепой шунт» может втянуть тебя в «Лед».

— Не беспокойтесь, прекрасная леди, — улыбнулся эльф. — Додгеру еще не встречался такой «Лед», что смог бы удержать его.

Это была, конечно, бравада. Однажды Додгер попал в «Ледяную» ловушку. Это был незабываемый опыт, преследующий эльфа по ночам. Но сейчас не этого следовало бояться. Было кое-что и похуже. Искусственный интеллект, наравне со «Льдом», запертый в киберпространстве Ренраку и охраняющий ее. Додгер зарекся больше входить в эту страшную черную пирамиду. Что касается друидов, уровень у них намного меньший, чем у мегакорпораций, что контролировали большую часть общественных киберструктур в мире. С чем бы Додгер там ни столкнулся, он будет в большей безопасности, чем наедине с ИскИном.

Тереза успокоилась, поэтому прочитать ее эмоции сейчас оказалось невозможно. Она отошла подальше. Смогла ли она определить, что Додгер только что соврал?

— И все-таки, — тихо сказала она.

Теперь Додгер точно знал, что она не приняла во внимание утверждение эльфа о своей безопасности.

 

Глава 18

Существо, вошедшее в комнату, не было человеком вообще. Он был известен под именем Хансон, выглядел, как человек, если смотреть обычным взглядом, но Эндрю Гловер знал, что это не так. Эндрю работал с этим существом по рекомендации Хайт-Вайта и, первый раз взглянув на него с помощью колдовского зрения, Гловер распознал, что Хансон не тот, за кого себя выдает. Что он за существо — вопрос открытый. Эндрю никогда раньше не видел подобную ауру и астральное изображение. И не было никаких записей или каталога, с помощью которых можно было бы распознать мета-тип Хансона.

Жирный старик не мог не видеть этого сквозь скрывающую иллюзию, так почему тогда он прислал этого не человека?

Хайт-Вайт произносил те же клятвы, что остальные члены Круга, посвятив себя восстановлению законного монарха и очистке земли. Такая очистка предполагала не только уничтожение загрязнений, но и уничтожение тлетворного влияния метачеловеческих генов. Предки Гловера положили жизнь, чтобы сохранить в Британии чистоту человеческой расы от наплыва менее развитых нечеловеческих рас. Его сопротивление, может быть, показалась бы кому-то мелким против нашествия бича мутировавшего человечества, что угрожало сокрушить даже низкосортную кровь низших классов.

Мета-люди были немного лучше, чем звери, а Хансон в астральной плоскости, был явно одним из самых безобразнейших из представителей.

Хайт-Вайт — хитрец, но он также еще и практичный человек. Как все остальные из его класса, воспитанные в одном духе, он понимал природу низших. Так же, как и Гловер. Это и есть ответ. Хансон будет всего лишь инструментом, ресурсом, который используют, а потом утилизируют, когда он станет бесполезен. Это имело смысл. Разве что придется перетерпеть неприятную необходимость лично работать с этим животным.

Хансон, похоже, знал о настоящем к нему отношении Эндрю, но относился к этому равнодушно. Такая позиция подходила Гловеру. Противное присутствие этого существа, всего лишь временная неприятность — еще одно необходимое бремя в продвижении к цели.

— Они готовы, — сказал Хансон.

— Тогда не будем задерживаться, — кивнул Гловер.

Эндрю пронесся мимо Хансона, словно не заметив его, и вошел в соседние помещение, освещенное факелами. В центре кругом лежали пять тел. Это были подонки, подобранные в трущобах метрополиса. Трое из них оказались орками. Это было далеко от чистой крови жертв в ритуале Невилла. Лично Гловер находил этих занятие с этими подонками противным. В воскресшей Великобритании для таких не останется места. Двое других были беспородными метисами, помесь человека с мета-людьми. Ничем не лучше, но это уже не имело значения. Значение имело то, что они представляли .

Силу.

Такие жертвоприношения давали Кругу энергию, чтобы восстановить силы после потери молодого Невилла и Фицгилберта. Даже без полных девяти членов Гловер чувствовал, что его ритуальная разработка будет сильнее. Хайт-Вайт даже сказал, что сила будет расти. Каждое завершение цикла должно удваивать силу, что даст неоспоримое преимущество в зачистке земли от таких вот неудачников. Жаль, что в числе сегодняшних жертв не было эльфов. Их легендарная телесная красота компенсируется обманчивой, предательской природой. Британии они стоият дорого. Но, когда придет восстановление, они за все заплатят, в том числе за землю, что украли, и за души тех, кого они обманули. Для этого Скрытому Кругу нужна сила.

Пора приступать к делу.

Гловер скинул пальто, обнажая висящую на шее золотую пектораль, что носил неизменно в качестве символа Верховного друида. Заботливые руки Хансона подхватили пальто. Поднялся на ноги Гордон и занял место среди своих помощников. Он до этого о чем-то тихо беседовал с одним из орков. Гловер приветственно кивнул членам Круга. Отсутствовали только Хайт-Вайт и Невилл. Последний должен присоединиться на следующем ритуале, а потом появится и Хайт-Вайт. К тому времени первый цикл будет завершен.

Друиды по очереди прошли на свои места мимо Эндрю, и тот коснулся каждого, произнося благословение. Потом он произнес слова призыва духа земли, чтобы засвидетельствовать ритуал и принять жертвы. Друиды запели.

Как только Эндрю закончил с заклинанием призыва, эстафету подхватил Гордон и произносил он его более чувственно. Гловер подозревал, что Гордон верил в новый путь более горячо, чем кто-либо из остальных друидов. Это радовало. Урок Хайт-Вайта произвел нужный эффект — королевский наследник стал самым надежным приверженцем, приняв новый курс Круга всем сердцем.

Гловер непроизвольно вздрогнул, когда Гордон открыл глаза и посмотрел на него. Вера в дело наложилась на силу и авторитет истинного короля. Гловер поклонился, подтверждая статус Гордона, как наследника земли, ее сердца и барометра ее здоровья. Гловер же, как Верховный друид, получал статус целителя земли. Король и Верховный друид, разделив сферы влияния, вместе поведут страну к новой эре.

Гордон поклонился в ответ. Верховный друид снова поклонился, на этот раз растянутым по кругу жертвам. Изгои уставились на Эндрю широко раскрытыми от ужаса глазами испуганных зверей. Первый приговоренный дико закричал, когда увидел в руках Гловера золотой серп.

 

Глава 19

Вилли просигналила из заброшенного здания, что нашла что-то интересное . Взглянув на дом, Сэм вздрогнул — состояние было таково, что, казалось, оно вот-вот развалится. Впрочем, соседние дома выглядели не лучше. Тут целый квартал состоял из подобных зданий.

Это случилось через несколько часов, как они упустили Гловера на краю Ист-Энда. Сэм уже потерял надежду найти следы друида, но Эстайос настоял в необходимости обыскать столько домов, насколько хватит сил. Не ожидая многого, Сэм согласился. Все чувствовали, что время уходит.

Вилли снова дала знак, и Сэм вошел в режим астральной разведки, решив посмотреть, что творится в заброшенном доме. В нем оказалось несколько помещений, где он чувствовал себя неловко, были места, где Вернер не мог сфокусироваться, причем на здоровье в этот момент он не жаловался. Обнаружились места, где когда-то произошло что-то ужасное, что-то… хотелось бы сказать: «зло», но это прозвучало бы глупо, а у Вернера не было никакой охоты, чтобы над ним смеялись. Особенно Эстайос. Сэм отмахивался от таких предчувствий. По крайней мере, в здании не было ни одной живой души. Сигнал Вилли говорил о том же.

Эстайос вошел в дом первым. Высокий эльф хоть и был высокомерным и неприятным, но у него обнаружилось мужество. В этом заброшенном районе в любой момент можно нарваться на ловушку. Находились люди, что сооружали их только ради поиска острых ощущений. Находились параноики, организующие в подобных районах тайники и, опять же, сооружали ловушки. Астральная разведка не могла обнаружить ни механические, ни электронные устройства, даже самые наипростейшие. Да и приборы Вилли не непогрешимы.

С Сэмом и Харт осталась О’Коннор. Разделение сил было неравномерным, но это в какой-то момент стало стандартной процедурой. Недоверчивый Эстайос всегда оставлял кого-нибудь из своей команды рядом с Харт. Сейчас Сэм подозревал, что О’Коннор получила приказ убить Харт, если что-то пойдет не так.

Эстайос остановился на входе и махнул рукой. Сэм, Харт и О’Коннор по одному перешли улицу и скрылись в доме. Эстайос провел их в подвал, к тому месту, где через астральную разведку Сэм ощутил самое худшее психологическое напряжение. Прежде, чем отряд дошел до этого места, в нос ударил запах крови и испражнений.

Совсем недавно в этом помещении произошла бойня. Тут уже орудовали разномастные мусорщики. Отделенные от тела руки и ноги разбросаны по всей площади помещения. Как только туда вошли эльфы, мусорщики с визгом заметались в поисках щелей, чтобы поспешить убраться отсюда.

Сэм насчитал пять черепов: три орочьи и два нормалов.

Вилли возилась с роботом в дальнем углу. Светодиод под камерой, заменяющей тому глаз, пару раз приветственно мигнул красным светом, после чего еле слышно завизжали сервоприводы, Робот сложился в конструкцию, удобную для передвижения и двинулся к лестнице на выход. Там он должен остановиться у выхода из здания и оставаться на страже, высматривая нежелательных визитеров, пока остальные занимаются расследованием.

Мусорщики не успели здесь все подобрать. На телах еще осталась плоть, хоть и не так много, повсюду разбросаны внутренние органы. Эстайос подошел к более остальных сохранившемуся трупу, покопался палкой, раздвигая одежду, чтобы добраться до тела.

— Похоже, здесь поработал Костяной парень, — вынес вердикт Эстайос.

— К друидам это имеет какое-то отношение? — поинтересовался Сэм.

Вопрос остался без ответа. Сэм прошел в центр помещения, откуда мог обозреть больше, чем с краю. Вернер знал о веселье Костяного парня из газет и телевидения, но то, что он видел здесь, мало походило на работу этого маньяка. Средства массовой информации вряд ли бы согласились на репортаж, пусть и из нескольких жертв, в таком заброшенном районе, а Костяному парню, как маньяку, нужна слава. В любом случае, теперь Вернер понимл, почему в астрале при попытке проникнуть сюда, ему становилось плохо. Из-за боли и страдания людей и орков. Сэм почувствовал, как начинает бунтовать желудок.

— Нет сердец! — воскликнула О’Коннор.

Сэм обернулся, подумав, что та что-то запрещает Кэтрин, но увидел, что О’Коннор смотрит на ближайший к ней труп. Сама Харт вместе с Эстайосом всматривались в темноту следующего помещения. О’Коннор разговаривала сама с собой.

Она не сказала: «Нет, Харт!», она сказала: «Нет сердец!»

Почувствовав взгляд Сэма, О’Коннор растерянно посмотрела на Вернера.

— Нет никаких признаков сердец, причем у всех жертв, — сказала она.

Как можно разобрать такое во всем этом безобразии останков?

— Может, их съели? — предположил Сэм.

— Я вижу останки других органов. Их грызли, некоторые съедены почти полностью, но остались фрагменты, которые можно идентифицировать. Сердечной ткани я не вижу вообще. Убийцы, должно быть, изъяли сердца после того, как зарезали этих людей.

— Тогда это не упыри, — сказал Сэм.

— Не в их привычках, — согласилась О’Коннор. — Они бы ограничились мясом, а, если это были любители органов, то взяли бы с собой и все остальное.

— Убийства были обычными, — сказал Эстайос, — но здесь есть энергия остаточного заклинания.

— Эти убийства не случайны, — кивнула Харт.

— Вдумайтесь на минуту, что здесь было? — по привычке с насмешкой сказал Эстайос.

Сэму не нравилось, как он разговаривал с Кэтрин и сейчас гнев на его тон, наконец, прорвался наружу:

— Почему нет? Бессмысленные убийства совершаются каждый день. В городах полно сумасшедших, они находят тысячи причин для убийства. К примеру, ради поиска острых ощущений. Почему бы при этом не использовать колдовство?

— А вы что думаете? — спросила Харт у Эстайоса так, словно Сэм ничего только что не сказал.

— Разве не очевидно? — Эстайос пожал плечами. — Это ритуал убийства.

— Скрытый Круг? — поинтересовался Сэм.

— Недостаточно данных, — задумчиво нахмурилась Кэтрин. — С тех пор, как мы потеряли Гловера, у него было достаточно времени для подобного злодеяния. Да и Костяной парень мог ему помочь.

— Не знаю, как на счет Костяного парня, но одному здесь точно не справиться, — сказала О’Коннор. — В этом веселье участвовало, по крайней мере, дюжина существ.

Сэм отвлекся от оценки произошедшего в подвале на сигнал от Вилли. Настойчивый писк приемного прибора в ухе говорил, что робот кого-то разглядел на улице. Разобрав код, Вернер понял, что к дому приближаются полицейские.

— Законники идут, — нервно сказал он. — Нам лучше побыстрее убраться отсюда.

Как только отряд покинул помещение с трупами, Эстайос произнес заклинание, которое очистило обувь и одежду от чужой крови. Еще одно заклинание уничтожило следы их пребывания. После этого группа отправилась в сторону ближайшей станции метро и через несколько минут эльфы и человек растворились в толпе.

 

Глава 20

Глаза цвета расплавленного золота лишили Дженис души. Сейчас она ощущала себя так, как раньше — человеческой женщиной. Слабой и бессильной. Этим глазам она не могла врать, потому что они знали, когда она это делала.

Мужчина с золотыми глазами задавал вопросы. Казалось, что все ее существование состояло из вопросов и ответов на них. Он спрашивал, она отвечала, но ответы не удовлетворяли человека с золотыми глазами. Как говорил отец, правда мало кого удовлетворяет. Дженис говорила правду, но оставалась скованной.

— Что ты для них значишь? — задал очередной вопрос человек.

— Я не понимаю, о чем вы, — ответила Дженис.

— Нежелание отвечать тебя не спасет, — нахмурился тот.

Боль.

Все внутри дернулось, словно по телу прошел огонь. Что она сделала, чтобы такое заслужить? Она ведь говорила правду! Почему ее до сих пор не освободили?

— Говори!

— Я не знаю.

Слезы текли по щекам. Мужчина дотронулся до ее щеки, и Дженис вздрогнула. Это прикосновение было похоже на то, словно по шее и лицу ползет паук. Она попыталась отстраниться, но не смогла — тело не слушалось. Что-то держало ее на месте. Бросив взгляд вниз, Дженис увидела темные полосы, что схватывали ее лодыжки и запястья. Будь это веревки или даже железо, она бы постаралась вырваться, но путы состояли из хитина, чужеродного вещества, от которого не было спасения.

— Не сопротивляйся.

Страх схватил Дженис. Больше не в состоянии выносить ужас от его прикосновения, Дженис закричала. Несмотря на безнадежность, она задергалась сильнее, пытаясь вырваться из пут. Она хотела быть свободной. Она хотела сделать больно этой ладони, что ласкает ее лицо.

— Замечательно.

Следующие слова, что услышала Дженис, были произнесены издалека, и Дженис их не разобрала. Выглядело это как если бы тот, кто их произнес, говорил на незнакомом языке.

— Это ты так утверждаешь, — ответил за спину мужчина с золотыми глазами.

Еще более тихий голос что-то ответил, и допрашивающий развернулся в его сторону. Он некоторое время слушал неразборчивые для Дженис слова, пока, наконец, не ответил:

— Она должна быть нам полезной.

Перед Дженис появился еще один человек. Его лицо спрятано под бледно-зеленым капюшоном, темные глаза смотрели без эмоций, словно Дженис была не живым существом, а стулом, на котором сидела. Ужасные губы раскрылись, показав Дженис два ряда острых, словно иглы для подкожных инъекций, зубов. Зубастое лицо приблизилось, и Дженис закричала. У нее не получилось даже отвернуться, так что пришлось смотреть, как неотвратимо приближается этот чудовищный рот. Все ближе и ближе, пока не коснулся лица. Дженис затихла, словно ее парализовало. Взгляд затуманился, и сквозь туман она увидела. Перестали существовать ужасные зубы-иглы, остались только темные, блестящие, чуть раскосые глаза за зеленой маской. Когда исчезла и маска, Дженис увидела Хью. Эти красивые эльфийские очертания лица были прекрасны, как никогда.

Как он попал сюда? Недавно он спас ее на Йоми, пообещав перевезти в безопасное место. Хотелось надеяться, что он пришел сюда, чтобы снова забрать ее. Дженис была орком, когда встретила Хью. Теперь она человек. Она протянула руку, чтобы убедиться, что он реален. Дженис так хотела, чтобы кошмар с мужчиной с золотыми глазами прекратился… Бросив взгляд на руку, Дженис увидела белую шерсть. Она больше не человек. Она больше никогда не будет человеком.

Хью улыбнулся. Губы раскрылись еще больше. Ожидая увидеть за ними белоснежные зубы, Дженис удивилась, не обнаружив их на месте. Вместо них в дыре рта шевелилось что-то непонятное и ужасное. Дженис закричала. Хью рассмеялся.

Чуть больше напрягшись, Дженис удалось высвободить одну руку из пут, и она тут же впилась ему в лицо, почувствовав мрачное удовлетворение, когда кожа попала под когти. Потом кто-то схватил ее руку и снова привязал к стулу, но ладонь пахла кровью. И это было хорошо. Это было реально.

Дженис проснулась.

Ее запястье с силой удерживал Дэн. Пара царапин с выступившими каплями крови на темном лице, но само лицо выражало обеспокоенность, а не гнев. Он беспокоился о Дженис и, когда понял, что она полностью проснулась, ослабил хватку. Дженис затрясло. Дэн тут же нежно обнял ее, бормоча что-то успокоительное.

Во сне Дженис воспринимала его как Хью, но Дэн им не был и никогда не будет. Хью ударил бы в спину. Дэн же всегда был с ней нежен, несмотря на звериную сущность и вид, прямую противоположность красивому телу Хью.

Со слезами на глазах Дженис осмотрела царапины, но те уже затянулись. Дженис фыркнула и улыбнулась.

— Все нормально, — сказал Дэн.

Так и было. Она чувствовала себя в безопасности. Любовь Широи реальна, в отличие от ложных обещаний Хью. Если бы еще были какие-то сомнения по поводу эльфа, то теперь их не осталось ни одного. В любви же Дэна не было обмана, не было никаких уловок, чтобы использовать ее в своих целях. Дженис была уверена — Широи любит ее потому что любит. Как после этого можно не любить его самого?

 

Глава 21

Сэм снова столкнулся с пылающим яркостью солнца Человеком Света. Вернер на него не мог смотреть и не мог против него устоять. Жар, прошедший по коже, заставил Сэма отступить. Одним из самых первых проявлений Сэма в качестве шамана была способность спонтанно защищаться от огня, но спасения от жара исходящего от Человека Света не было. Вернер в отчаянии взвыл так, что и звери бы испугались.

Человек Света рассмеялся.

Под обидный смех Сэм проснулся. В комнате было холодно, тем не менее, простыни, под которыми он спал, пропитались его потом. Сэм протянул руку в сторону Кэтрин и обнаружил, что ее нет. В сумеречной мгле он оказался в одиночестве.

Через приоткрытую дверь Вернер услышал стук пальцев по клавиатуре в соседней комнате. Стиль быль не додгеровским, так что, скорее всего это работала Вилли. И голосов оттуда не раздавалось ни одного, так что выходит, женщина карлик там одна. Надо у нее поинтересоваться, где Харт.

Сэм скинул мокрую простыню и встал с постели. Он дрожал, но не от холода, а от того Человека Света, что каждый раз пугал Сэма.

Сэм не знал, откуда тот появился. Ощущение было такое, что Человек Света всегда был там, блокируя возможность Вернера достичь шаманской сущности. Правда, в этом он был не уверен. Ему всегда претила участь стать шаманом. Наверное, появление Человека Света всего лишь проявление собственных страхов. Он может оказаться всего лишь символическим проявлением нежелания Вернера обрести шаманские способности.

Вода из крана текла еле-еле. Пока Сэму удалось набрать достаточно, чтобы сполоснуть лицо, ладони онемели. Холодная вода быстро взбодрила его и прояснила голову. Влажными ладонями Сэм пригладил волосы на голове, разгладил бороду. После этого оделся, постаравшись оставить ночные страхи позади.

— Хой, Твист, — приветствовала Сэма карлица, как только тот вышел из комнаты, и продолжила заниматься своим оборудованием. — Кофе еще горячее.

— Спасибо, — пробормотал Вернер и достал из холодильника небольшой пакет сока. — Работаешь?

— Тестирую видео и аудио системы.

— Харт не сказала, куда пошла?

— Нет.

— А когда вернется, сказала?

— Нет.

Супер.

— Не будь таким мрачным, сэр Твист. Позволь, я тебе расскажу кое-что, отвлекись от мрачных дум. Когда вы покинули место бойни, я осталась и немного понаблюдала за полицейскими. Они не потратили в том месте много времени и не собирали улик. На самом деле, мне показалось, что они наоборот, пытались их уничтожить. Раз это выглядело подозрительно, я решила за ними проследить. В конце концов, патруль встретился с инспектором Бернсайд. Мне показалось, что он не удивился докладу, и вот тут-то я поняла, что мои подозрения вполне обоснованы, — Вилли замолчала, ожидая реакции от Сэма и, когда тот в ответ только пожал плечами, добавила: — Это подозрительно, Твист. Бернсайд славится честностью и неподкупностью. Весь теневой мир знает об этом. Он верит в справедливость и не сгибается перед законом. Но эти парни из патруля сделали так, что он просто слушал и ничего не предпринял. Я тебе говорю, Твист, это подозрительно.

— Может, в нем что-то изменилось? — предположил Сэм.

— Бернсайд незыблем, — покачала головой Вилли.

— Тогда, возможно, его шантажируют.

— Может быть, но это маловероятно. Даже если он где-то оступился, и кто-то об этом узнал, да решил этим самым подчинить Бернсайда, тот, наверняка, арестовал бы шутника, даже если при этом сам попал в неприятности.

— Жаль, что мы не можем узнать больше. Был бы здесь Додгер, но его тут нет. И я сомневаюсь, Вилли, что ты способна узнать все поточнее.

— Почему бы этого не сделать тебе? Я вижу гнездо нейроразъема.

— С некоторых пор я в киберсеть ни ногой.

Вилли бросила на Вернера удивленный взгляд, из которого можно было понять, что карлица о нем подумала. То, что Сэм сумасшедший. В мире Вилли никто не бросал проникать в киберсеть до тех пор, пока не умирал, либо хакеру не поджаривали мозги защитными программами.

— Думаю, у меня получилось бы, раз твой приятель эльф все еще занят. Если у тебя есть хороший ноутбук. Но не гарантирую. Это не мой профиль. У меня есть установка, с помощью которой я могу войти в киберсеть, но это же не совсем то.

— Я понимаю, — кивнул Вернер. — Посмотрю, что можно сделать.

Сэм справился меньше, чем за час, чтобы совершить сделку с торговцем, с которым его познакомила Харт. Сделка оказалась неожиданно трудной и Сэм ушел оттуда с намерением больше не иметь никаких дел с этим торговцем. С другой стороны, Вернер оказался обладателем нужного ноутбука.

Через пару часов вспотевшая и измученная Вилли сообщила Вернеру результат:

— Нет, его не шантажируют.

— Что тогда?

— Бернсайд ведет дело Костяного парня. Несколько дней назад им сверху спустили приказ.

— Кто?

— Ты сегодня решил вопросами разговаривать? — захихикала Вилли. — Обычный приказ, хотя, по мне, не совсем правильный. Время ушло, но мне удалось найти след, который привел меня прямиком в Министерство внутренних дел.

— В этом деле замешано правительство, — кивнул Сэм. Как будто им недостаточно банды друидов, корпораций с манией величия и фанатичных аристократов.

— Может и не все, но часть точно, — Вилли встала на стул, оказавшись ростом на голову ниже Вернера. — Что будем делать, сэр Твист?

— Давай начнем с полиции. Проверь Бернсайда и сравни его график дежурства с теми, за которыми ты следила. Посмотрим, где они совпадают. Посмотрим, насколько широко распространился заговор. И посмотрим, как далеко ли они продвинулись. Может, Бернсайд — часть этого заговора.

Вилли что-то неразборчиво пробурчала, но вернулась в киберсеть. Когда она закончила и сняла с головы шлем, Сэм тут же сказал:

— Держу пари, твое мнение о Бернайде кардинально изменилось. И еще, наверняка, время, когда Костяной парень продолжит развлекаться, мы теперь знаем более-менее точно, или, как минимум, место преступления.

— Я что, зря проделала всю эту работу? — возмутилась Вилли.

— Я просто предположил. Но мы не можем позволить себе основываться на предположениях.

— Ну хорошо. Сможешь догадаться, каким рисунком преступления пользуется Костяной парень?

— Что за рисунок?

— Противный. Это все состоит вроде как из нескольких раундов, и об этом стоило догадаться. Второй круг это только подтверждает.

— Что подтверждает, Вилли?

— Догадку. Количество похищенных сердец. В первом убийстве — одно. Потом — два, в следующий раз — три, пока не дойдет до семи. После этого начинается новый круг.

— Семь? Не девять?

— Так точно.

— В Скрытом Круге было девять друидов.

— И двое из них погибли в ходе ритуала в день солнцестояния.

— Они могли восстановить количество. Поступили бы мудро, раз дело касается колдовского круга. Может, убийцы Костяного парня не входят в Круг?

— Те, кто совершает убийства, действуют методично. Между первым и вторым случаем прошло семь дней. Шесть между вторым и третьим. Два дня перед убийством шестерых и один, когда было семь жертв. Сам считай, когда это началось. Три дня назад мы обнаружили пять жертв. Как тебе картинка?

— Весьма методично. Значит, сегодняшней ночью должно произойти убийство сразу шестерых. Скрытый это круг или нет, но это явный колдовской ритуал.

Дальше они обсудили возможность слежки за полицией. Если выведенная схема правильна, очередное массовое убийство произойдет сегодня. Если в это дело вовлечена полиция, через них будет возможность определить, кто проводит эти странные кровавые ритуалы. Если нет, тогда тоже ничего страшного, просто полицейских из сговора можно будет исключить. Вилли отправила робота в Стейшонхауз, где располагался участок Бернсайда. Пришлось ждать целых полчаса, пока полицейский покинул участок. К нему присоединились двое полицейскими из тех, с кем группа чуть не столкнулась на прошлом месте преступления. Сэм и Вилли молча и напряженно следили за маршрутом этого трио, пока те не дошли до парка Ридженс. Так их, склонившимися перед монитором, и обнаружила вернувшаяся Харт.

— Что происходит? — поинтересовалась она.

— Следим. Скоро должно что-то произойти, — рассеянно ответил Сэм.

Харт прошла за спины Сэма и карлицы и взглянула на монитор.

— Это Бернсайд!

— Ага.

— Так что происходит?

Сэм быстро пересказал Кэтрин все, что успела накопать Вилли, а так же о выводах, из этих данных выходящих. Заинтригованная Харт присоединилась к слежению за событиями на экране.

Робот неотступно следовал за Бернсайдом и двумя присоединившимися к нему полицейскими. Все трое одеты в костюмы для работы под прикрытием, так что удачно вписывались в толпу, не вызывая подозрений. Единственное, что их отличало от остальных — нервозность. Через несколько минут, достигнув какого-то низкого здания, Бернсайд отослал напарников окружить его, и Вилли пришлось срочно посылать на место событий летающего дрона. Тот быстро обнаружил места, где засели полицейские. Работали они по старинке, хотя могли бы использовать беспилотного дрона, наподобие того, каким воспользовалась карлица. Но полицейские этого не сделали, значит то, что они задумали, не официальная операция. Использование подобной техники должно быть отмечено в журналах участка.

Вилли послала команду дрону и тот поднялся выше, чтобы под контролем оказалась вся площадка, окруженная полицейскими. Прошел час, когда ничего не происходило. Только тогда Харт заметила, как из низкого здания кто-то вышел и дрон, под управлением Вилли, тут же спустился пониже в попытке рассмотреть лица новых персонажей. Приходилось действовать аккуратно, чтобы летающего шпиона не заметили, но все равно, удалось зафиксировать лица людей, вышедших из здания. Трое мужчин с одинаковыми сумками, что-то поспешно в них запихивали. Сэму никто из них не был знаком, так что Вилли быстро скопировал на жесткий диск их фотографии.

Сигнал от робота пришел вовремя, чтобы Вилли успела перенаправить летающего дрона снова на здание и поймать еще одну группу. Наличие в руках этих людей таких же сумок, как и у первой группы, спешность, с которой они последовали вслед за первыми, говорили, что эти люди из той же банды. И на этот раз получилось куда удачнее для «теневиков».

— Гловер, — воскликнул Сэм.

Вернер его хорошо знал, так что ошибиться не мог. Вилли тут же скопировала фотографии других людей, сопровождавших друида.

— Запиши, как они уходят, Вилли, — приказала Харт. — Они все разъезжаются малыми группами, за всеми не проследишь, но хоть что-то у нас будет. Если вы оба правы, то сегодня на ритуале должны присутствовать все, кроме одного.

— Сделано.

Дрон сделал четыре круга, записывая, как две группы людей разделяются на более мелкие и покидают место. Как только последние скрылись, Бернсайд позвал напарников, и они вошли внутрь. Рискуя, что полицейские заметят робота, Вилли, все же, отправила его внутрь дома, чтобы подтвердить подозрения. В глубине, в зале без окон, лежали шесть трупов, над которыми уже трудились мусорщики.

— Мы разве не расскажем об этом Эстайосу? — спросила Вилли.

— Чуть позже, — ответила Харт. — Давайте распечатаем то, что удалось записать.

— Твист, что скажешь? — посмотрела на Сэма карлица.

— Кэтрин права, — вздохнул Вернер, — но не будем распечатывать. Попробуй сначала опознать всех этих людей.

— Хорошо, — кивнула Вилли и принялась за дело, скопировав портреты в ноутбук, чтобы поработать с ними на предмет улучшения изображений.

Сэм надеялся, что опознание не займет много времени. Пока картинка жертвоприношений сходилась с догадками, и у него не было никаких сомнений, что через сорок восемь часов умрут еще семеро невинных существ.

 

Глава 22

— Ваш доклад был весьма информативным, Кэтрин, — Бамбату улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, контрастирующими с черной кожей. — Но, боюсь, вам придется поменять планы. Леди изучила информацию и определила новый курс действий. Глупые друиды действуют так, что леди думает, что они погубят сами себя, а также и лорда-протектора. Она в этом убеждена. Они разрушат свой Круг сами решительным и впечатляющим образом, так что никакой помощи от нас в их уничтожении не понадобится. Подобное саморазрушение подходит для планов леди лучше, чем первоначальный план сорвать их задумку извне. Так что, она желает, чтобы вы больше не участвовали ни в каких операциях по сворачиванию деятельности Круга.

— А как насчет Вернера и команды Эстайоса?

— Они не должны вмешиваться в деятельность Круга.

Это будет хлопотно. Сэма будет не легко отговорить. Впервые она столкнулась с его упрямством, когда работала на Хэесслича. После того, как они стали любовниками, она еще больше познакомилась с его глубокой страстью к справедливости. Он не откажется от этого дела, пока не доведет его до конца. Ему невозможно будет спокойно жить, если Кэтрин удастся заставить его прекратить поиски и не заставить Круг заплатить за уже принесенное зло. К своему удивлению, Кэтрин обнаружила, что и ее саму беспокоит такая возможность. Почему? Ведь Вернер — всего лишь очередная постельная грелка. Разве не так? Харт еще не успела обдумать последствия ее беспокойства, когда Бамбату снова заговорил.

— Леди решила, что устранение Вернера будет лучшим выходом с наименьшими неприятными последствиями. Она ожидает, что вы сделаете это так же эффективно, как и всегда.

— Я вывезу его из страны, — кивнула Харт.

— О нет, Кэтрин. Так не пойдет. Сэмюэль Вернер должен быть убит.

 

Глава 23

— Я на западе Ромфорд Роад.

Голосовое сообщение оказалось неожиданным, учитывая, что во время слежки Вилли предпочитала молчать, чтобы ее не обнаружили.

Карлица следила за одним из опознанных друидов, Томасом Альфредом Карстейрсом, лорд-мэром разросшегося промышленного округа Бирмингема. Лорда-мэра сопровождала пара головореза. Их Вилли тоже смогла сфотографировать и прогнать по базам, не прекращая слежки. Все трое вооружены. Совсем недавно лорд-мэр закончил встречу с обычным окружением. Это был всего лишь бизнес. Частный бизнес.

Схема убийств подсказала, что сегодня ночью должны быть убиты еще семеро существ, по одному на каждого друида. Теперь «теневики» точно знали, что Скрытый Круг не собирался заменять погибших на неудавшемся ритуале членов. Похоже, за все это время они не озаботились этм насущным вопросом. Разве они не ощущают давления времени? Разве у них больше нет никаких сроков? Команда «теневиков» до сих пор была в неведении относительно гнусной деятельности Круга.

После того, как фактически доказали прямую связь между убийствами Костяного парня и Скрытого Круга, Сэм надеялся, что за Карстейрсом проследить будет легче, чем за Гловером. Никто из группы Вернера не мог позволить тратить время на обыск каждого дома в поисках места очередного ритуала, когда легче проследить за одним из его участников, не подозревающим о слежке. Сэм не мог позволить, чтобы умер кто-либо еще, завершив, таким образом, очередной этап.

Вариант со слежкой за Бернсайдом отпал сам собой. Инспектор однажды засек одного из дронов Вилли и выйдя на карлицу, предложил той работать против шпионажа в команде участковых колдунов. Теперь карлица наотрез отказывалась иметь хоть какие дела с полицейскимс.

Работа по идентификации членов Круга шла туго. Опознать смогли всех, а найти только одного из них — почтенного мистера Карстейрса. Как и все друиды, лорд-мэр оказался колдуном, и следить за ним с помощью астральной разведки было опасно. Так что «теневики» вели его сами, пользуясь, конечно же, техническими возможностями Вилли.

Группе охотников удалось проскочить сквозь толпу и холодный зимний туман без последствий. Вилли дала знак, что Карстейрс достиг места назначения и «теневики» засели в ближайшем переулке. Карстейрс скрылся в старом торговом складе. Наименование на вывеске стерлось от времени и коррозийного воздействия атмосферы Лондона. Разрушившийся от времени тротуар спускался к реке, а на берегах туман всегда был плотнее.

— Внимание, Вилли, — сказал в передатчик Сэм. — Нужно узнать, где и когда точно они собираются проводить ритуал. Мы хотим поймать их во время его проведения, до того, как они начнут убивать людей.

От Вилли пришел единичный сигнал, означающий, что карлица все поняла.

Команда застыла в ожидании.

Эстайос и его люди проверили оружие, пряча их за полами пальто, когда мимо проходили посторонние. Харт пальцами пробежалась по поясу с украшениями, что на самом деле были метательными ножами. Такое поведение было на нее не похоже. За последние пару дней она стала какая-то не своя и на любую попытку узнать, что ее гложет, Кэтрин только качала головой и грустно улыбалась. Такое поведение только увеличивало нервозность Сэма.

Наконец, пришел сигнал от Вилли. Вернер встрепенулся. Сигнал оказался совершенно другим, нежели ранее обговоренный.

— Вилли? — тревожно позвал Сэм.

— Что происходит? — с такой же тревогой в голосе ответила карлица. — Ребята, вы где? Двадцать минут прошло, а от вас ни слуха, ни духа.

— Ждали твоего сигнала. Ты молчала, — Сэм взял небольшую паузу. — Ты что-нибудь слышишь? Крики, к примеру?

— Черт! — выругалась карлица, и это услышали уже все, сидящие в засаде.

Сэм вскочил, вытаскивая из кобуры оружие. Стреляющий иглами со снотворным, пистолет показался легким и несущественным. Там людей мучают до смерти, а в руках только игрушечный пистолет. Разве в этом справедливость?

Когда Сэм только сделал первый шаг через улицу, Эстайос был уже почти на полпути к зданию, в котором сейчас творилось страшное преступление. Чаттерджи и О’Коннор отставали от командира на пару метров. Как всегда, высокомерный эльф собирался первым ворваться в здание, опередив Харт, но та двигалась не спеша, стараясь, чтобы Сэм от нее не отставал. Вернер знал, что эльфийка может бежать быстрее, чем сейчас. Разве она не чувствует, что прямо сейчас нужно все делать быстро? Их было только пятеро плюс дроид-разведчик против семерых друидов и неизвестного количества телохранителей и слуг. Очень хотелось бы, чтобы Додгер с его «Сандлером» были здесь, но хакер-эльф все еще бродит где-то в сети.

Эстайос, выставив дуло пистолета перед собой, сходу попытался войти в дверной проем, но тут же что-то отшвырнуло эльфа обратно. Не мешкая, Сэм переключился в режим астральной разведки и увидел, что дверь закрывает колдовской барьер. Поднявшись, Эстайос снова подошел к барьеру и начал менять свою ауру. Сэм видел, как аура эльфа меняет цвет, становясь все больше похожа на цвет барьера. Как только цвета совпали, Эстайос сделал шаг вперед и без проблем перешагнул порог.

Чаттерджи взял за руку О’Коннор и, соединившись с ней аурами, проделал тот же трюк, что и Эстайос, перетащив эльфийку на ту сторону. Сэм сместил зрение обратно в нормальный режим, подошел к входу. Может, и хорошо, что здесь нет Додгера — Чаттерджи мог ему при переходе через барьер сделать и нечто плохое.

Когда барьер переходил Сэм, ему показалось, что проникнуть он пытается сквозь полиэтиленовый пакет. Как только он оказался на другой стороне, чувство отступило. Вокруг темно, где-то невдалеке слышались крики. Выставив ствол пистолета вперед, Сэм двинулся в сторону этих криков, но тут же был остановлен О’Коннор.

— Не спеши, Твист. Ты ведь не спецназовец, — прошептала она. — Додгер никогда не простит мне, если я позволю тебе не вовремя погибнуть.

С какой-то стороны, она была права. Торопиться не следовало, можно погибнуть самому, чем несчастным жертвам вряд ли поможешь. «Теневики» проникли через один барьер, а впереди могут быть еще, не говоря о прочих примитивных ловушках, а то и спрятавшихся охранников.

Эстайос, Чаттерджи и О’Коннор — эльфы. Они могут видеть в темноте. Почувствовав себя в этой ситуации немного ущербным, Сэм достал и надел специальные очки. Темнота немного отступила.

— Это чертово эхо искажает звук, — выругался Эстайос. — Кто-нибудь, свяжитесь с Вилли, мне нужно точное местоположение идущего ритуала! Я хочу знать их точное число, и чем они вооружены!

— Как на счет электронного перехвата? — предложил Сэм.

— Оборудование занято, забыл?

Не успел Эстайос закончить говорить, раздался длинный, дрожащий крик.

Сэм передал вопрос Вилли и переключил приемное устройство в режим громкой связи.

— В полуподвале два объекта, — сообщила карлица. — Примерно в десяти метрах к северо-западу от главного входа. Вижу также семерых друидов и восьмерых помощников. Если есть еще, я их не вижу. Все вооружены. Помощники раскладывают вещи — ничего тяжелого. Добраться до них можно с севера и с запада.

— Черти что! Жаль, нет точной картинки, — сказал Эстайос. — Но делать нечего. Я и Чаттерджи берем северный вход. Понадобится время, чтобы занять позицию, поэтому остальные, как только доберутся до западного входа, просто ждут. Никто ничего не делает, пока не дам команду. Все понятно?

— Да, — кивнула О’Коннор.

Сэм молча кивнул.

Только когда Сэм и О’Коннор добрались до места и затаились там, до Вернера дошло, что с ними нет Харт. Из-за событий последних минут Кэтрин совершенно вылетела из головы.

Перед Вернером предстал огромный зал с огромными арками и портиками. На восточной стороне пол превращался в небольшой пирс, омываемый водами Темзы. Сэм заметил неестественный блик на поверхности воды и быстро нашел парящего под сводчатым потолком шпиона Вилли. По всему берегу были навалены железные и деревянные ящики, что характеризовало это помещение, как бывший погрузочно-разгрузочный док. Давным-давно здесь работало много людей, рабочих. Теперь это место принимало у себя злодеев. Каменные стены бесконечным эхом отражали крики жертв.

Друиды собрались на небольшом свободном пятачке в примерно пяти метрах от западного входа. Колдовской огонь обеспечивал достаточно света, так что Вернер поспешно уменьшил поляризацию очков. Слишком много света, но без очков жертвы друидов различались с трудом. Трое были уже мертвыми.

— Этот — больной, — сказал Карстейрс, осмотрев очередную жертву.

— Избавься от него, такое нам не подходит, — ответил Хайт-Вайт.

Карстейрс кивнул и взмахнул рукой с зажатым в ладони золотым серпом. Жертва лорда-мэра вздрогнула и обмякла. Крик резко прекратился, словно человек упал в обморок. Или умер.

Сэм почувствовал тошноту, когда наблюдал, как Карстейрс отрубил жертве руку и передал ее одному из помощников. Тот был высоким, в дорогой одежде и смотрел на происходящее с царственным взглядом. Тем не менее, казалось, он был рад тому, что оказался полезен. Держа отрубленную руку с благоговением, он прошел через весь зал к пирсу. Размахнувшись, он бросил конечность как можно дальше. Та почти бесшумно плеснула и исчезла в водах реки. Мужчина же развернулся и вернулся на свое место, не обращая внимания на кровь на ладонях.

Вернер заметил еле заметное движение чуть дальше, чем где происходило преступление. Два силуэта осторожно двигались от северного входа. Эстайос и Чаттерджи. Они старались подобраться как можно ближе к друидам и спрятались за одной из колонн. Тогда Вернер снова взглянул на друидов, обнаружив среди них Гловера. На его груди висела пектораль архидруида и это было печально.

Эстайос и Чаттерджи ждали не долго. Первым делом, кто-то из них запустил колдовское заклинание, взорвавшееся чуть в стороне от скопища преступников. Взрыв заставил друидов и их помощников напрячься. Сэм увидел, как Карстейрс быстро упал на пол.

Сэм вздрогнул. Его цели среагировали быстрее и лучше. Накрывая Гловера с ног до головы, вспыхнуло оборонительное заклинание, после чего архидруид тут же нырнул в ближайшее укрытие.

— Хэнсон! — закричал он. — Защити меня!

Большая часть творящегося на пятачке безобразия скрылась из виду, когда перед Сэмом вырос огромный помощник Гловера. Этот здоровяк просто хотел отсрочить неизбежное. Вернер выстрелил в Хэнсона, но тот даже не вздрогнул. Дополнительная доза транквилизатора могла убить Хэнсона, но, учитывая его вовлеченность в преступления друидов, Сэма это уже не волновало. Он снова выстрелил несколько раз, а здоровяк все стоял на месте, словно транквилизаторы на него не действовали вообще. Тогда Вернер выпустил в него все оставшиеся заряды и только тогда Хэнсон, словно нехотя, свалился наземь.

Рядом с Сэмом открыла огонь О’Коннор, обстреливая друидов с помощниками из «Хекклер и Кох» модели G12. Сэм заметил, как она скосила группу помощников Хайт-Вайта. Те попадали, словно скошенные колосья пшеницы. Пули О’Коннор достали и жирного друида. Тот присоединился к помощникам на холодном, сыром камне.

Покончить с половиной банды было еще не достаточно, чтобы перестрелка прекратилась. Враг рассыпался по залу, попрятавшись за ящиками и колоннами, откуда мог вести ответный огонь. К счастью, действия противника оказались несогласованными. К тому же, еще и нерешительными. Это было хорошо — друиды, скорее всего, еще не поняли, что напавшие на них находятся в явном меньшинстве, что у нападавших меньше оружия и они намного слабее в колдовской силе.

Вспышки и усилившийся обстрел на той стороне встревожил Сэма на предмет, не попали ли Эстайос и Чаттерджи под колдовскую атаку, хотя слышались ответные очереди эльфов из G12. Это успокаивало.

Пульсирующий стон, перекрывший звук перестрелки, объявил о прибытии еще одного робота Вилли, на этот раз боевого дрона. В отличии от маленького летающего разведчика, эта машина была бронирована. Двигалась она не бесшумно, только грохот перестрелки позволил боевому дрону подобраться сюда незаметно. Но именно сейчас все шансы на успех переместились в сторону «теневиков». Высокотехнологичное устройство делало боевого дрона невосприимчивым для колдовства. Его можно свалить разве что огневой мощью, которой у друидов было недостаточно. Вдоль цилиндра раздвинулись панели, наружу выскочила пушка.

Перед тем, как дрон начал стрелять, в зале вспыхнула ослепительная белая вспышка. Сэм закричал. Очки не справились с такой быстрой вспышкой, компенсаторы перегрузились недостаточно быстро, чтобы избавить глаза от всей мощи. Крики и вопли друидов подсказали Сэму, что к подобному были не готовы не только «теневики».

Сэм упал на пол, поспешно стащив с себя очки. Он протер глаза, словно это могло помочь избавиться от сплошного темного пятна. Ослепший, Вернер сейчас был беспомощен.

Боевой дрон тоже не стрелял. Неужели его датчики перегорели? Если так, то дело плохо.

Вернер услышал топот ног нескольких человек, но ничего не мог сделать. Где-то недалеко простучал автомат О’Коннор. Если пули эльфийки и попали куда, то только в стену. Ее зрение тоже оказалось подпорчено вспышкой. Хорошо что сейчас друиды заинтересованы только в побеге, иначе бы и Сэм, и О’Коннор были бы уже мертвы.

Зрение восстанавливалось мучительно медленно, но, когда Сэм начал хоть что-то различать, он почти пожалел, что не остался слепым.

Какой-то темный, слизистый комок плюхнулся рядом с телом убитого друида, что лежало в паре шагов от открытого коллектора. Вопреки тому, что пол имел наклон к реке, образовавшаяся лужа стала двигаться прочь от реки. Играя жирными переливами, темная лужа добралась до тела друида и, вместо того, чтобы обтечь его или пробраться под ними, нечто забралось на руку, а оттуда на грудь трупа. Там, где оно ползло, ткань и плоть шипели, выпуская черный дым. Сэм увидел обнажившиеся кости. Нечто продолжало разлагать мертвое тело друида и, когда то исчезло, слизистая лужа запузырилась, стала подниматься, превращаясь в столб, постепенно приобретая гуманоидные черты.

Сэм тут же вспомнил перестрелку на складе в Гонконге, где Гловер вызвал к жизни похожее существо. Тогда токсический дух спас жизнь Сэма, потому что Вернер работал на Гловера. Сейчас ситуация изменилась и Сэм наоборот, угрожает жизни друида.

Страшная пародия на человека повернулась в сторону Вернера.

Пока внимание нападающих было приковано к существу, оставшиеся в живых друиды и их помощники предприняли попытку побега. Одновременно начав обстрел, они толпой побежали к южному выходу из зала. Эстайос и Чаттерджи не смогли даже высунуться из своих укрытий. Оставив мертвые тела и раненных товарищей, уцелевшие друиды с позором бежали.

Как только появился шанс, Эстайос сразу же выпустил несколько очередей в спины бежавшим. Он выскочил из укрытия, крикнул, отдавая команду, чтобы остальные «теневики» следовали за ним. Он не стал оглядываться, уверенный, что его команда последовала приказу. Чаттерджи приходилось не сладко в его дорогой и не приспособленной для бега обуви. На команду отозвалась и О’Коннор, мгновенно переключившись на погоню. Сэм заколебался — с одной стороны и впрямь пора убегать, с другой, без специальных очков, что успели где-то потеряться, гнаться за кем-то в темноте не хотелось. Пока он раздумывал, что делать, существо перекрыло ему путь к северному выходу.

Загудел, словно рой сердитых ос, дроид Вилли. Наконец, заработали пяти с половиной миллиметровые пулеметы. Пули на огромной скорости впились в слизистое существо, вылетая с другой стороны и не причиняя тому никакого видимого вреда. Не до конца сформировавшаяся голова повернулась в сторону дроида.

Управляя боевым дроидом дистанционно, Вилли сосредоточила огонь на одном из уродливых плеч существа. Пули впивались в вязкую слизь, попадая почти в одну точку. Прежде, чем пулемет клацнул затвором, карлица добилась нужного успеха. Едва сформировавшаяся рука существа отвалилась от остального тела, упала на пол и растеклась по жесткому камню.

Со стороны боевого дроида донеслись быстрые и разнообразные сигналы, что, должно быть, означало радость карлицы. Но радость была не долгой. Потерянная часть тут же устремилась обратно к существу. Вилли дала команду на перезарядку и снова выстрелила по нему очередью, впрочем, не причинив особого вреда.

«Пора уходить, пока еще возможно», — решил Сэм.

Лужица снизу вливалась в существо, одновременно в плече появилась выпуклость и сразу начала расти, превращаясь в руку. С секунду на секунду существо восстановится, а у Вилли кончаются патроны.

Вернер искал путь отхода, чтобы прорваться мимо существа и тут понял, что это не рука восстанавливается. Отросток продолжал удлиняться и, одновременно, рыскал в пространстве в поиске дроида, причиняющего ему некоторое неудобство.

Вилли перенесла огонь на шею существа, но там, к сожалению, защита противника оказалась мощнее.

В то время, как щупальце удлинялось, тело существа становилось все тоньше и тоньше. Наконец, щупальце достигло боевого дрона, и тут же само чудовище перенеслось к боевой машине. Пулемет мгновенно замолчал, дрон покачнулся под весом существа, стал заваливаться. Шасси попытались удержать дрона в вертикальном положении, но не справились с задачей. Дрон медленно завалился на бок, пулеметы замолкли окончательно. Дрон был повергнут.

Как только он упал, существ обтекло машину, позволяя своему содержимому проникнуть внутрь дрона. Блестящий до этого металл быстро чернел в тех местах, где соприкасался со слизью. Как только первые капли проникли внутрь корпуса через бойницу с пулеметом, сразу заискрило. По корпусу пробежались волны миниатюрных молний, едкий дым вырывался из швов и сервисных портов. Словно у живого, изнутри дрона, вырвался какой-то приглушенный звук, постепенно переходя на более высокие ноты и, когда уже почти достиг невыносимого гула, внезапно все прервалось. Огоньки, замерцавшие при падении, погасли.

Сразу после этого с глухим всплеском рухнул в воды Темзы летающий дрон-разведчик.

Встревожившись, Сэм попытался связаться с Вилли, но не получил никакого ответа, словно разрушение боевого дрона послало к оператору смертельный импульс. Карлица могла умереть в одиночестве.

Вернер же снова остался один на один с уродливым посланником смерти. Он смотрел, как расправившаяся с дроном слизь снова превращается в неуклюжую, гуманоидную форму.

 

Глава 24

Харт знала, что должна была хоть что-то предпринять раньше, но была парализована несвойственной ей нерешительностью. Пока она пыталась найти другой выход, вместо имеющегося, «теневики» успели выйти на позиции. Аргументы в пользу неспешных действий сходу отвергались одновременно и Эстайосом, и Додгером. Для Вернера было достаточно поддержки этих двух эльфов.

Его одержимость идеей остановить друидов Круга была такой же сильной, как в свое время желание остановить Хэесслича. Но на этот раз цель была выбрана намного благороднее. Это было больше, чем желание мести. Вернер противостоял Кругу, потому что был ими обманут после того, как помог им пару раз в осуществлении их задумки. На самом деле, где-то внутренне, Сэм хотел их остановить, потому что они должны быть остановлены. И в этом Вернер был прав.

Может быть, поэтому у Кэтрин не хватало доводов и силы убеждения, чтобы остановить «теневиков». И не смогла придумать другого способа справиться с этой проблемой.

Когда она не смогла отвлечь «теневиков» от того, чтобы испортить очередной ритуал друидов, Кэтрин пошла вместе с ними. Кто знает, когда представится удобный случай. К тому же, не было никакой возможности управлять действиями «теневиков», находясь далеко от них. Она еще перебирала варианты, чтобы не дать «теневикам» помешать друидам, когда в старом складе началась перестрелка.

Леди будет разочарована.

Харт видела побег друидов в попытке спастись от внезапного нападения. Учитывая возможности друидов, Кэтрин боялась, что те опомнятся и начнут обороняться в полную силу, особенно когда дроиды Вилли были нейтрализованы. Если бы это случилось, Круг лишился бы шанса на повторное проведение грязного ритуала. Пока же он оставался вполне функциональным даже при том, что некоторые из них погибли в перестрелке. Выжили лидер и сильнейшие колдуны. Возможно, этого будет достаточно, чтобы они продолжили свое дело, чего от них и ожидает леди Брейн Ди. Если так, то Харт простят бездействие. За исключением одного вопроса.

Сэм.

Под покровом колдовской невидимости Кэтрин наблюдала, как Вернер рыщет по полу в поисках оружия. Наконец, он нашел пистолет, принадлежащий мертвому прислужнику и тут же начал стрелять в созданное колдовством слизистое существо, что преследовало его. Спокойствие Вернера было похвально, стрелял он метко, точно в те места, где находились бы глаза, имей существо лицо. Впрочем, выстрелы не причиняли чудовищу никакого вреда.

Упорство и настойчивость, с каким Вернер отстреливался, послужило и плохую службу. Если бы он принял свою истинную природу, он бы знал, как нужно бороться с этим существом, сделаного с помощью колдовства. Непонятного, опасного, но все же колдовства. Ведь только минуту назад он видел, насколько неэффективен был пулеметный огонь, выпускаемый боевым дроном. Если бы Сэм не боялся учиться, что он и должен был делать, он бы знал что никакая огневая мощь не может справиться с чудовищем. Против колдовского существа нужно бороться с помощью колдовства.

Выполнить задание леди Ди сейчас оказалось так легко. Все, что нужно сделать — просто не вмешиваться. Сэм умрет, и леди Ди будет удовлетворена. Что может быть проще? А потом Кэтрин без труда избавится от команды Эстайоса, в результате чего заключенный между Харт и двором Сели контракт можно будет считать выполненным.

Так почему же она чувствует себя не в своей тарелке? Почему сердце тревожно замирает, а ладони потеют? Харт почувствовала, что теряет концентрацию и заклинание невидимости слабеет.

Внимание Вернера тут же переключилось от противника на Харт. Кэтрин увидела в глазах Сэма страх, и когда он закричал, она явно услышала в его голосе тревогу:

— Убирайся! Я не могу остановить его! Спасайся!

Что же можно сделать?

Кэтрин вызвала энергию, закрутив ее в вихрь наиболее мощного заклинания изгнания. Харт почувствовала, что существо уже узнало о ней. Если заклинание не сработает, монстр набросится на Кэтрин и та, опустошенная и ослабленная, станет легкой добычей. Харт запустила к существу первый поток, чтобы связать духа и обездвижить. Как только поток коснулся монстра, тот взвыл, правда, на астральном уровне. И попытался бороться.

Что-то неуловимо знакомое было в этом духе. На уровне ощущений. Кэтрин содрогнулась. Даже если бы умела, она бы никогда не вызвала подобное существо к жизни. Это был токсичный дух, которого способен вызвать только обезумевший колдун. Кэтрин не хотела иметь ничего общего ни с чем подобным.

Отвращение к монстру подбодрило Харт. Второй поток устремился к духу и обернул того плотнее, чем первый. К этому времени существу удалось разорвать первый поток, а Харт направила третий и, вслед за ним, четвертый потоки. Попытки духа вырваться стремились к нулю. Кэтрин уловила молчаливый посыл существа отпустить его, но к таким уродам у Харт не было никакой жалости. Она усилила заклинание, сжимая тварь все сильнее и сильнее, изгоняя его из этой реальности.

То, чего в этом мире не должно быть, в конце концов, исчезло.

Кэтрин выдохлась, и ослаблено прислонилась к стене. К ней тут же подбежал Вернер, старательно обогнув оставшуюся от существа лужицу — все, что осталось от духа.

Практика. Даже в работе на эмоциях. Вот бы всегда быть такой практичной…

Кэтрин потеряла сознание.

 

Глава 25

Сэм не имел понятия, что за колдовской прием применила Харт для уничтожения монстра. Да и не думал он, что та способна на такой подвиг. А может, и не способна — вон, как рухнула сразу после того, как все закончилось. Хотелось надеяться, что с Кэтрин все в порядке. В принципе, каждый колдун мог выдавить из себя больше, на что обычно способен, только цена для операций с силой большей, чем нужно, всегда смерть.

Сэм немного успокоился, когда понял, что Кэтрин еще дышит. Первым делом он пощупал пульс на шее. Тот оказался сильным и стабильным, значит, с эльфийкой все будет в порядке. Сэм поблагодарил бога и, наклонившись к Харт, поцеловал ее в благодарность за то, что она спасла его и сумела при этом выжить сама. Он почувствовал, как Харт открыла глаза и отозвалась на поцелуй.

— Ну разве не трогательное зрелище?

Сэм застыл. Сузившиеся глаза Харт подсказали Вернеру, что новое действующее лицо вооружено. Медленно и осторожно, чтобы не дать повода для стрельбы, Вернер поднялся и обернулся.

Говоривший мужчина носил старый плащ и шляпу. Не нужно быть гением, чтобы угадать в нем детектива лондонской полиции — такой наряд, считай, визитная карточка местных сыщиков. Если и оставались какие сомнения, то как только Вернер вгляделся в рябое лицо детектива, он тут же узнал в нем одного из тех, кто вместе с Бернсайдом обычно охраняли места проводящихся друидских ритуалов.

Полицейский повел дулом блестящего, большого диаметра, пистолета, остановив его на Сэме. Хоть и не знаток оружия, Сэм догадался, что этот пистолет стреляет вовсе не транквилизаторами. Это было боевое оружие, убивающее людей буквально с одного выстрела. Вернер как-то читал, будто лондонская полиция однажды отказалась от практики носить боевое оружие, разве что в крайних обстоятельствах, но от этого впоследствии отказались. В любом случае, видно, что полицейский, держащий Вернера на мушке, знает, как обращаться с этим оружием.

— Давайте-ка посмотрим на ваши документы. Доставай медленно и ложи на пол.

Сэм осторожно достал из внутреннего кармана пальто пластиковую карточку, на которую были записаны все его данные, потом вытащил такую же карточку из куртки Кэтрин, положил их на пол и подтолкнул к полицейскому. Не отрывая взгляда от подозреваемых, полицейский поднял их. Ловким движением он вытащил небольшой считыватель и сунул в щель карточку Сэма. Через минуту считыватель дал звуковой сигнал. Еще пара минут понадобилось, чтобы ту же процедуру прошли документы Харт.

— Что тут у тебя Деллетт? — к полицейскому присоединился второй.

— Судя по всему, местные бомжи.

— Опознал?

— Ага. Думаю, документы у них фальшивые.

Деллетт, похоже, не сильно удивился. А вот для Вернера стало неожиданностью, как быстро полицейская система распознала в карточках идентификационные номера давно умерших людей.

— Инспектор! — лицо Деллетта озарилось отличной идеей. — Может, мы поймали того самого Костяного парня?

— Иди, помоги Роджерсу, — из темноты вышел инспектор.

Деллетт, не возражая, тут же спрятал пистолет обратно в кобуру и отправился помогать Роджерсу. Тот как раз занимался телом Карстерса, пытаясь раздеть его. Инспектор молча смотрел на Сэма, который наблюдал за процессом раздевания. Когда полицейские справились с этим, они подняли обнаженное тело и неловко потащили его к реке, раскачали на «раз, два, три» и бросили в темные воды Темзы. Деллетт выругался, когда брызги попали ему в лицо.

Раз от тела Карстерса избавились подобным образом, значит, полицейские рассчитывают, что его смерть спишут на обычное убийство. И еще Сэм понял, что полиция не уберется с этого места до тех пор, пока не уничтожит все доказательства присутствия здесь высокопоставленных людей. Когда Роджерс и Деллет избавились от одного тела, Сэм решил, что так же они поступят и с другими. В частности следующим должно стать тело Хайт-Вайта. Вопреки его ожиданию, детективы отошли в сторону и стали тихо друг с другом переговариваться. Сэм удивился. Почему одного друида сбросили в реку, а другого не тронули? Вернер посмотрел на то место, где, помнил, упал толстяк и не увидел его. Единственное тело, что лежало там, принадлежало пушистому мета-человеку. Его голова была неровно отделена от тела, и ее нигде не было видно. Сэм однажды встречался с подобным типом мета-людей, и тогда то существо ловко скрывало свою сущность от окружающего мира. В тот раз Вернер узнал, что его способности в режиме астральной разведки могут пробить иллюзию, но у Сэма ни разу не было возможности проверить этим способом Хайт-Вайта. Образ толстого старика, стало быть, был обманом. Возвращение в свою истинную сущность после смерти облегчило полицейским работу. Им не было никакой необходимости скрывать способ и место смерти, потому что никто и не догадается, что мохнатый мета-человек на самом деле — толстый промышленник.

Но полицейские должны были остановить это преступление, а не помогать его совершать. Все это дурственно пахло, когда Сэм стал подозревать, что полиция помогает друидам, и завоняло еще хуже, когда он столкнулся с этим лично.

— Я многое о вас слышал, Бернсайд, — сказал Сэм, обращаясь к инспектору. — В частности истории о вашей неподкупности. Неужели все эти истории неправда?

— Заткнись, ничтожество! — недобро прищурился инспектор и Сэм понял, что не стоило называть полицейского по имени.

— Неужели вы не понимаете, что здесь произошло? Вы хотя бы знаете, кому помогаете? Вы представляете, насколько широко распространилось это зло?

— Заткнись, я сказал! Я не нуждаюсь в твоей проповеди. Только из-за того, что я работаю на систему, не означает, что я глуп и не разбираюсь в происходящем, в отличие от тебя.

Сэм засомневался, что этот англичанин может претендовать на монополию в знании.

— Я узнаю зло, когда встречаюсь с ним. — сказал он. — Я уверен, что оно должно быть уничтожено.

— Вот что, парень, кое-что ты должен для себя уяснить. То, что сегодня произошло, это не хорошо. В первую очередь, для тебя. И для твоих приятелей. Ты пойдешь со мной и погостишь в отделении до тех пор, пока я не узнаю, кто ты на самом деле и что собой представляешь. Хорошо бы тебе не знать слишком много, для твоей же пользы.

— Думаю, вы это знаете, но не хотите в этом признаваться. Думаю, вы не настолько грязный, как они.

— Думай, что говоришь!

Сэм видел, что инспектор чем-то уязвлен. Бернсайду тоже не нравилось то, чем приходилось заниматься. Вернер вдруг понял, почему инспектор участвует в этом деле.

— Здесь не обошлось без Гордона, не так ли? — высказал он догадку.

— Я тебе приказал заткнуться, ничтожество! — рука Бернсайда потянулась к пистолету.

Сэма передернуло.

— Вы не можете убить нас.

— Я не могу? — прошипел Бернсайд. — Запомни, вы оба — никто. Твои приятели, наверняка, уже далеко отсюда и им не интересно, ушли ли вы отсюда вообще. Запомни на будущее, если оно у тебя будет. Выбирай врагов тщательно. Ты можешь ляпнуть что-то не тому человеку и я не уверен, доживешь ли ты до следующего дня. Держи язык за зубами и, может быть, у тебя появиться шанс выбраться отсюда.

Сэм решил, что держать рот на замке, не такая уж и плохая идея. Если продолжать, инспектор может усложнить жизнь. То, что Вернер больше ничего не сказал, похоже, успокоило Бернсайда. Он подозвал Деллетта и приказал ему присматривать за подозрительными типами. Сам же отправился к Роджерсу. Деллет прислонился к ближайшей колонне и сделал вид, что не замечает Сэма и Харт. Единственный путь, через который отсюда можно выбраться, лежал через него.

— Мы должны выбраться отсюда, — шепнул Вернер, как только удостоверился, что Деллет в их сторону не смотрит.

— Говори, что нужно делать. Я слишком слаба, чтобы что-нибудь придумать.

— Сможешь бежать?

— Если это будет необходимо. У меня не осталось ни капли магии.

— Оставь это на меня. Я давно хотел тебе показать, чему Херцог успел меня научить.

— Уверен, что сможешь это сделать?

— Нет.

— У нас не будет второго шанса, Сэм, но у тебя не получиться прыгнуть выше головы.

Вернер сосредоточился, вспоминая слова Херцога, что тот использовал для заклинаний. Память подводила, так что Сэму пришлось напрячься, чтобы восстановить все до последней буквы.

— Забудь слова, вспомни Песню.

Сэм напрягся. Черт! Не сейчас! Почему стресс всегда вызывает эту шизоидную штуку? «Уходи, Собака»!

— Это не стресс, это узор. Пой Песню, пой для полицейских.

«Я знаю!»

— Тогда сделай это.

«Убирайся из моей головы!»

— Сделай это! — сказала Собака перед тем, как исчезнуть.

Сэм поймал мелодию и запел про себя. Начала собираться колдовская энергия, формирующаяся с помощью Песни. Когда Вернер достиг того ритма, что был нужен, он выпустил энергию на волю.

Пугающие, злые голоса донеслись в доке, проникая через северный выход. Они становились все громче, словно приближались.

Бернсайд выругался и бросился к выходу. Двое других полицейских, вытащив оружие, последовали за ним. Деллетт, похоже, совершенно забыл о пленниках. Заклинание сработало и, пока полицейские искали новых возмутителей спокойствия, Сэм с Кэтрин проскользнули через западный выход и бросились к выходу из здания.

Как только они оказались на улице, Кэтрин тут же развернулась и пошла к берегу реки.

— Куда ты? — воскликнул Сэм.

— Через пару кварталов припасен катер на случай провала.

— А как на счет Вилли?

— Мы вернемся за ней.

— Возможно, ей нужна помощь прямо сейчас. Тот монстр, когда уничтожил дроида, по обратной связи мог причинить ей вред. Черт, да он мог убить ее!

Харт оглянулась, словно ожидала, что Бернсайд с помощниками вот-вот выбегут из склада.

— Если она мертва, мы ей не сможем помочь, — сказала Кэтрин. — Если она жива, мы ей ничем не поможем, если нас запрут в клетках. Давай убираться отсюда!

— Если она жива, и мы ей не поможем, Вилли долго не протянет. Тут и без Костяного парня с друидами полно народу, жаждущего крови. Если Вилли ранена, она легкая добыча.

— Сэм, мы…

— Я пойду за ней. Я не могу ее бросить.

— Хорошо, — Кэтрин обреченно покачала головой. — Пошли.

И они развернувшись, пошли обратно.

Сэм знал, что Вилли не любила работать издалека, так что фургон карлицы должен был быть припаркован где-то рядом. Вместе с Кэтрин, Вернер начал осматривать наиболее вероятные места и обнаружили нужный фургон уже с третьей попытки. Машина выглядела так, словно стояла здесь давно и вряд ли способна сдвинуться с места. Но внешность обманчива — двигатель и ходовая часть были облизаны от и до, а внутри фургона расположилась аппаратура, компьютеры, многочастотные трансиверы, системы мониторинга тридэо и накопители информации. Проще говоря, это был передвижной хакерский пункт. Сэм занервничал, когда Кэтрин избавилась от головореза, сторожащего фургон, и расслабился, когда открыв дверцу и взглянув внутрь, они обнаружили Вилли, лежащую на полу в полусознательном состоянии. Не долго думая, Кэтрин заняла водительское место, завела двигатель, и поехала по адресу, снятому Эстайосом для командного центра в поисках друидов.

Где-то через час карлица стала приходить в себя. Когда она открыла глаза, Вернер увидел расширенные зрачки. Даже под дулом пистолета он не мог бы сказать, это из-за того, что Вилли напичкали химией, или же здесь потрудилось существо, уничтожившее боевого дроида.

— Что случилось? — еле внятно спросила Вилли. — Где все?

— Здесь я и Кэтрин, Вилли. Еще немного, и ты будешь в порядке.

— Где остальные?

— Не знаю. Эстайос и его люди погнались за друидами и оставили нас наедине со слизистым монстром.

Карлицу затрясло. Сэм положил ладонь ей на плечо, удерживая Вилли.

— Все в порядке. Харт с ним справилась. Он ушел, Вилли.

— Точно?

— Точно.

— Ненавижу колдовство.

Сэм с ней был согласен, но нужно держаться бодрее.

— Миссия удалась, — сказал он. — Мы все сделали правильно и остались живы.

— Я видела там какое-то существо, все в белой шерсти. Кто это был? — после минутной паузы поинтересовалась карлица.

— Мне показалось, что это снежный человек, — ответил Сэм.

— Скорее, это был вендиго, — присоединилась к разговору Кэтрин. — Хотя эти два типа весьма похожи друг на друга. Даже ауры почти одинаковы.

— Откуда ты знаешь, что это был вен… как ты его там назвала?

— Вендиго, — ответила Кэтрин. — Слышала, что это существо — паранормальное и питается человеческой плотью. Круг, похоже скармливал ему органы. Противное дело.

— Ну, теперь ему придется голодать долго-долго, — усмехнулась карлица, — ведь его пасть и желудок оказались разлучены. А сейчас я собираюсь поспать, потому что уже ничего не соображаю.

Вилли улыбнулась и улыбка так и осталась на ее лице, когда она закрыла глаза и уснула.

 

Глава 26

Прошло целых три миллисекунды, прежде чем монитор активности, наконец, зарегистрировал полученные данные. Слишком долго. Теперь Додгер смог рассмотреть, к какому конкретно массиву данных ему удалось прицепиться. Это оказалась часть данных кредитного досье Гловера, зарегистрированного в АТТ. Количество записей в нем оказалось много больше, чем при законных или даже обычных, незаконных переводах. Файл, наверное, объединял данные сразу на нескольких друидов, если не на всех сразу.

Додгер знал, что ему нужно делать вид, что его здесь нет, чуть дольше. Оператор, что принял файл, наверняка не будет чего-то там ждать, а сразу приступит к просмотру. Но ждать надоело, хотелось действовать, пусть даже Додгер и рисковал засветиться. Он отменил программу, заставлявшую быть неподвижным. Восстановился обычный в киберпространстве аватар, восстановились привычные ему возможности.

Эбеновый мальчик потянулся, словно только проснулся, и сразу замер. Додгер ощутил себя в непривычном образе. Куда-то пропал серебристый плащ, сменившись чем-то другим. Вытянув руки аватара, Додгер с удивлением увидел, что они закованы в сверкающий металл, выполненный в стиле средневековой брони. Больше того, железо покрывало не только руки, но и все остальное тело. Образ получился весьма примечательным, но это было не в стиле Додгера. Эльф дал команду вернуться в привычный вид, но средневековые доспехи никуда не делись. Тогда Додгер попробовал сменить аватар, и из этого тоже ничего не получилось. Эльф запустил диагностику. Результаты не показали отклонений от нормы, однако вывели Додгера на местную хост-систему, навязывающую ему именно такой образ. Подобное действие означало, что эльф попал в весьма мощную кибернетическую систему.

Он огляделся и воочию убедился, насколько мощную. В большинстве систем можно различить и найти признаки, что все вокруг создано электроникой. Даже самые лучшие виртуальные приставки не всегда обеспечивали поистине реалистическое изображение и поставляли только конкретные локации. Пользователи всегда воспринимали это как иллюзию. Место же, куда попал Додгер, выходило за рамки обычного. Если бы он не знал, что в киберпространстве магия невозможна, он бы решил, что без колдовства здесь не обошлось.

Вокруг простирался приятный зеленый мир. Эльф стоял на высоком холме, перед ним лежала холмистая местность с пышной растительностью, пахотными землями и частыми перелесками. Обернувшись, эльф увидел лес, простирающийся до самого горизонта, куда бы он ни посмотрел. Судя по звукам, исходящим оттуда, жизнь в лесу оказалась бурной и, похоже, интересной. . В нос ударили разнообразные запахи, и Додгер в удивлении только головой покачал. Если бы это было настоящей реальностью…

Эльф снова развернулся к полям и перелескам. Сейчас непозволительная роскошь любоваться пейзажем. Вот когда сделает то, что должен сделать, увидит то, что должен увидеть, вот тогда и можно будет вернуться, чтобы изучить эту чудесную кибернетическую конструкцию. Сейчас же нужно думать только о деле.

Тщательный визуальный поиск не выявил никаких признаков жилья до самого горизонта. Учитывая образность, Додгер надеялся, что хоть какие-нибудь из хранилищ данных будут выглядеть, как некие строения. А по простирающемуся вокруг лесу, эльф понял, что оказался на самой окраине системы. Теперь, чтобы хоть что-то узнать, предстояло углубиться в нее.

С непривычным образом Додгеру пришлось повоевать, потому что стандартные программы не смогли совладать с той архитектурой, что любезно предложила система. Эльф перепробовал кучу вариантов и комбинаций в поиске совместимого набора параметров. Через несколько минут он разочарованно бросил это занятие, поняв, что его трюки здесь не сработают. Все пароли и подпрограммы сильно зависели от образности. От символичности, хотя, конечно, не в буквальном смысле, потому что в киберпространстве не бывает ничего буквального. Стоило заранее подозревать, что многие программы здесь дают лишь стратегическое направление, что может быть выражено проявлением соответствующей конструкции изображением. Хитрым и умным, если это будет касаться защиты.

Любой из хакеров, принявший навязываемые этой системой параметры образов, рискует попасть в ловушку. Но, как Додгер постоянно говорит своим знакомым и нанимателям, он не обычный хакер.

Пальцы запорхали по клавиатуре, набирая разные команды в поиске подступов взаимодействия автономных программ. Наконец, поймав одну из последовательностей, работающих в магистерской системе, Додгер смог четче сформулировать запросы и получить на них ответы, после чего смог манипулировать системой сам. Понемногу успехов становилось больше, достигнув, в конце концов, нужного эффекта. Додгер повернулся и погладил по холке боевого коня, что стоял рядом с ним. Лошадиная морда ткнулась в ладонь, потом подтолкнула в плечо. Как и положено боевому коню, он стремился к приключениям. Додгер не заставил коня ждать, запрыгнув в седло с высокой спинкой. Стоило эльфу сесть поудобнее, конь сорвался с места, подставляя гриву появившемуся ветру.

Бег боевого коня был устойчивым и сильным. Мимо проплывала сельская местность. Несмотря на то, что он сворачивал с дороги, чтобы проверить области рядом с возделываемыми полями, Додгер не находил ничего более сложного, чем простенькие хижины, покрытые соломой. Несомненно, это были какие-то узлы, но вряд ли что-то интересное и важное. Тем не менее, поведение образа, в котором путешествовал Додгер, требовало осмотреть их. Выполнив требование, Додгер поехал дальше, пока не увидел на далеком горизонте золотые шпили. Он пришпорил коня, пригнулся к его голове, и помчался вперед.

Боевой конь резво взобрался на последний холм, расположившийся на пути к месту назначения. Отсюда дорога уже напрямую вела вниз по пологому склону к мосту, перекинутому через широкую реку, разрезающую надвое долину. Дальше дорога поднималась на очередной, поросший низкой травой, холм и исчезала в воротах замка, к которому Додгер и стремился. Сам замок расположился на вершине холма, и его перламутровые стены сверкали в солнечном свете. Яркие вымпелы развевались на конических пиках второстепенных башен, на шпиле же центральной башни трепетал на ветру основной флаг с тремя британскими леопардами на красном фоне.

Неужели это и есть центральный процессор английской короны? Был только один способ узнать это. Додгер пришпорил лошадь и помчался вперед.

Копыта боевого коня прогремели по бревнам моста, изрядно подпортив нервы Додгера. Основной стратегией эльфа всегда были хитрость и окольные пути. Неожиданно оказалось, что мост длиннее, чем показалось с вершины холма. Додгер только начал подозревать, что мост растягивается, когда еще один рыцарь в черных доспехах и на черном коне въехал на мост с той стороны.

Эльф услышал звон стали и стук обутых в железо копыт по дереву.

Вот, наконец, местная система решилась на противодействие.

Необходимость действовать быстро и решительно сняло напряженность. Пальцы Додгера с новой силой застучали по клавишам, готовя атакующие и оборонительные программы, приноравливаясь к их навязанным системой образам. Эбеновый мальчик в сверкающей броне протянул руку и подхватил невесть откуда появившееся кристальное копье. Вместе с ним в левой руке появился и щит. Додгер опустил копье рядом со щитом, направляя наконечник на противника, и пришпорил коня, атакуя Черного рыцаря.

— Защищайтесь, сэр Айс!

И вот столкнулись два всадника. Копье Черного рыцаря было длиннее, и оно ударило в щит Додгера первым. Эльф в полной мере почувствовал силу удара. Единственное, что его удержало в седле — высокая и крепкая спинка. Тем не менее он чуть было не вывалился из седла, но острие копья противника скользнуло по щиту, больше не угрожая эльфу.

Острие копья Додгера, в свою очередь, пролетело мимо щита Черного рыцаря, ударившись в шлем противника. Это был чистый удар. Шлем сорвался с головы Черного рыцаря и улетел далеко назад, прогрохотав, напоследок, по бревнам моста. Остановив коня, Додгер развернулся и увидел, что Черный рыцарь состоял, собственно, только из одних доспехов. Сам рыцарь и его конь исчезли до того, как Додгер успел подъехать ближе к ним. Остался только отлетевший подальше шлем.

Додгер подцепил копьем черный шлем и поднял его так высоко, насколько позволила длина копья. Необходимость в щите отпала, так что он исчез и, с помощью освободившейся руки, Додгер смог снять с шлема красные и желтые перья побежденного врага, одновременно изучив атакующую программу противника. В конце концов, исчез и шлем, превратившись в дым, развеянный ветром.

Повеселев после победы, Додгер прицепил перья к своему шлему. Получился весьма подходящий знак доблести, решил эльф.

Когда Додгер подъехал ближе к воротам замка, он притормозил боевого коня. Не было никакого смысла настраивать против себя обитателей замка, пока есть такая возможность. Замок окружен рвом, ворота опущены, выполняя функцию моста. С кем придется столкнуться на этом мосту? С очередным черным рыцарем или с каким-нибудь монстром?

На удивление, путь никто не преградил и Додгер беспрепятственно проехал по нему. Не возникло никаких сюрпризов когда он проехал в ворота. Обитатели замка продолжали заниматься своими делами, а охранники у ворот даже приветствовали путника, когда он поравнялся с ними. Додгер озадачился, пока не заметил преобладающие цвета обитателей замка. У всех в одеждах находились красные и желтые цвета, многие одеты в одежды только этих цветов. Без сомнения, Додгера пропустили благодаря плюмажу, снятого со шлема Черного рыцаря. Получается, это своеобразный код доступа. Настроение вновь поднялось и, улыбаясь, Додгер уже смело въехал во двор.

Когда Додгер спешился, ненужный более конь исчез, но его программа осталась на случай, если вновь понадобится передвигаться куда-нибудь далеко. Во дворе продолжалась обычная деятельность, словно ничего не происходило. Слуги и ремесленники что-то беспрерывно делали, поддерживая функционирование замка. Сколько во всем этом было аналогом компьютерной деятельности, а сколько от местного колорита, Додгер понятия не имел. Он бродил по двору в поисках способа пробраться в саму крепость.

Без пользы он потратил чуть меньше получаса. Либо в крепость попросту не было входа, либо Додгер не улавливал нужных параметров. И тут его осенило: если бы это был настоящий замок, а он настоящим рыцарем, все, что нужно — остановить первого попавшегося слугу и спросить у него дорогу.

Это и было ответом.

Прерывать работу местных жителей означало явное нарушение работы компьютерной системы. Поэтому Додгер дождался, пока один из слуг, освободится от обязанностей, пройдет недалеко от него. Додгер преградил ему путь и поинтересовался, как пройти в замок. Интересно, что спрашивая в виртуальном пространстве, Додгер услышал свой голос, прозвучавший в реальном мире. Компьютерная система друидов раз преподнесла очередной сюрприз.

Похоже, он попал в какую-то игру. Пользуясь подсказкой слуги, Додгер шел, встречая на пути людей в необычных одеждах, не таких, какие носили в настоящем прошлом. Он проходил мимо разных персонажей, выполняющих роль различные функции в иерархии замка, пока не столкнулся с сенешалем. Додгер был доволен. Сенешаль — хранитель замка, знает все, что связано с его функцией. Появилось подозрение, что он добрался до главного хранилища банка данных. В отличие от других персонажей, этот мускулистый рыжий человек заговорил с Додгером прежде, чем тот открыл рот для вопроса.

— Добрый день, сэр рыцарь. Позвольте помочь вам сэкономить время и помочь добраться выразить верность моему сеньору. Я Цай.

— Сенешаль Цай?

— Определенно.

— Точно, как в приемной брата короля Артура?

— Это честь для меня.

— И этот замок?..

— Конечно же, Камелот.

— Конечно, — чем же еще это может быть? — И что же это за «Камелот», Цай?

— Камелот — оплот Артура, моего повелителя, справедливого, мудрого и истинного короля всей Британии. Все земли, что вы видите вокруг являются его королевством. Отсюда он начинает походы, чтобы с помощью своих рыцарей бороться с вторгающимися силами тьмы. Земля — наше все!

Если все это владения Артура, Додгера приняли за одного из его рыцарей. Или не совсем так?

— У Артура есть рыцари в черных доспехах?

— Рыцари носят то, что им удобно и подходит их характеру. Они храбры, сильны и хорошо служат нашему сеньору. Это они завоевали ему эти земли, от которых идут доходы. Если бы не рыцари, этот замок не был бы так велик. Артуру служат хорошо.

— И где же рыцари? Я ни одного не вижу.

— В настоящее время все они в поисках. Как обычно, рыцари-владыки стремятся увеличить свои владения. Скоро верные вассалы Артура приведут ему еще больше последователей — свита короля должна расти, чтобы король установил свою власть над всей землей. Тогда земля начнет процветать и Камелот снова придет к миру. Все его могущество будет стоять на праведной службе нашего господина.

— А что же сам король?

— Сейчас он наслаждается развлечениями за королевским столом.

— Могу ли я его увидеть?

— Сожалею, но он сейчас никого не принимает. Впрочем, если пожелаете, вы можете пройти в вестибюль и посмотреть на него оттуда.

— Жаль, жаль.

Цай провел Додгера в большой зал. Сенешаль был осторожен и встал между Додгером и входом в зал. Тем не менее, эльф смог рассмотреть большую часть интерьера. В зале толпились придворные артисты и слуги, оттуда доносилась громкая музыка и шум.

Четверть зала возвышалась над остальным пространством и была отделана роскошными тканями. В центре расположился королевский престол. Сам король стоял рядом с ним и смотрел в другую сторону. Он опирался на длинный стол, установленный перед троном. Тарелки и кубки из золота украшали стол, покрытый блестящей тканью из белой парчи с вышитыми на ней сценами охоты. Судя по немного нервному состоянию короля, можно предположить, что он чего-то ждет. Вдруг раздался низкий рев рога и Додгер перевел взгляд на другой конец зала. Очевидно, праздник был в самом разгаре — слуги на огромном подносе несли большую жареную тушу какого-то зверя. Они прошли через весь зал, чтобы положить блюдо рядом с королем. Когда они проходили мимо, Додгер увидел странного зверя, хотя он и выглядел как кабан. Странность не обеспокоила короля. Как только слуги установили блюдо на стол, он взял нож и сразу отрезал себе большой кусок мяса.

С куском в руках король сел на трон и Додгер смог увидеть его лицо. Хакер ожидал увидеть некий идеализированный благородный облик, но увидел нормальное человеческое лицо. Это было поразительно — образность киберпространства обычно не настраивалась настолько тонко. Вообще, все в этой системе выглядело странно. Додгер забеспокоился, ощутив, как по спине вниз пробежала капля пота — неужели все здесь присутствующие видят его настоящее лицо?

Вглядевшись в короля, Додгер понял, что видел его недавно. Потребовалось время, чтобы вспомнить где — среди тех фотографий, что Вилли нащелкала среди помощников друидов. Почему же он здесь играет роль короля Артура? Какое место этот человек играет в системе друидов? Или у него какая-то значимая во всем этом деле роль?

Король за столом был не один, но лица других скрывались в тени. Если бы это происходило в реальности, все они должны быть вельможами и высокородными вассалами, достойными сидеть рядом с королем. Все эти фигуры не двигались, словно статуи, и ни один из присутствующих в зале придворных и слуг этого не замечали. Сбой в системе? Или эти конструкции — аватары друидов, сейчас отсутствующих в системе?

— Спасибо, Цай.

— К вашим услугам, сэр рыцарь.

— Нет, скорее, это я буду полезен. Для его величества, конечно же. Но, прежде, чем я представлюсь, мне хотелось бы узнать о полагающемся мне месте, чтобы нечаянно не обидеть кого-нибудь из дворовых вельмож. Умоляю, расскажите мне о них. Кто эти величайшие из слуг его величества?

Цай улыбнулся и рукой показал в сторону зала. Слабый свет из неизвестного источника осветил первую фигуру по правую руку короля.

— Вне всяких сомнений, ближе всего к королю его советник и чародей. Мастер — наставник короля. Его имя — Мерлин. Это могучий колдун и мастер государственного управления. Тот самый Мерлин , что собрал рыцарей Круглого Стола.

Додгер узнал эту физиономию — Хайт-Вайт, толстый друид.

Свет над Мерлином исчез и сразу осветилась следующая фигура, уже слева от короля.

— Первый среди рыцарей — Ланселот, — продолжил Цай.

В этом рыцаре Додгер узнал Эндрю Гловера. Лицо эльфа скривилось, но Цай, похоже, этого не заметил.

— Он и Оркнейские рыцари остаются во внутреннем кругу рыцарей, близких и доверенных короля Артура и стойких защитников.

Свет осветил все лица по очереди. Здесь были все те, кого Вилли пометила, как друидов.

— Здесь не все? — поинтересовался Додгер.

— Увы, некоторые из верных рыцарей Артура недавно пали в битвах. Существует зло, оно находится не в наших землях. Оттуда приходят чужие рыцари, желающие сорвать мечту Артура и бросить землю в хаос. Такого не должно произойти.

Вдруг глаза Цая сузились в подозрении.

— Земля, наше все, — быстро сориентировался Додгер.

Цай улыбнулся и эльф расслабился. Он выбрал правильный пароль, чтобы избежать подозрений. Пока что он находился в безопасности, но не ясно, как долго это продолжится. Программа, от которой работал Цай, похоже, занималась как раз тем, что проверяла либо особо чувствительные области местного киберпространства. Либо проверяла подключающихся пользователей. Либо и тем, и другим. В любом случае, у Додгера накопилось достаточно информации, даже если та закодирована неизвестным шифром. Без всякого сомнения, анализ кодировки что-нибудь, да выявит.

Что еще можно здесь сделать и при этом не вызвать тревогу? Разве что в одиночку пройтись по замку? Посмотреть, послушать. К вопросам обороны или финансовым вопросам лучше при этом не соваться.

— Цай, я проделал долгий путь и видел много странных вещей. У вас тут есть, скажем, летописец, которому я смог бы продиктовать свой рассказ?

— Конечно. Вы хотите его видеть?

— Извините… — прозвучало за спиной.

Сенешаль с Додгером обернулись и увидели мальчика-слугу.

— Сэр Додгер, позвольте передать вам подарок от вашего поклонника, — сказал мальчик пронзительным голосом.

Остерегайся моделей, несущих дары, как сказал однажды наставник Додгера. Что сейчас происходит? Неужели это атака «Льда»? Тонкая, хитрая атака.

— Я не могу принять подарок, — Додгеру ничего не оставалось, как импровизировать. — Я дал обет.

— Вы не можете отказаться, — ответил Цай. — Этот мальчик служит леди Моргане Ля Фэй. Никто не может отказаться от ее подарков.

— Это правда, сэр рыцарь, — кивнул мальчик. — Вы должны принять подарок, проявить честь и вежливость, потому что леди дарит его от чистого сердца. Она знает о вашей недавней победе и впечатлена вашими навыками работы с копьем. Она считает, что это достойно награды. Пожалуйста, сэр рыцарь.

Мальчик протянул сверток. Быстро соображая, что можно сделать в этой ситуации, Додгер принял подношение. Когда не произошло ничего из того, чего опасался эльф: не разрушился аватар, не завис в стазисе, не оказался захваченным мозг, эльф немного расслабился. Он развернул ткань и увидел несколько разнотипных компьютерных чипов, кредиток и корпоративных идентификационных карточек. Быстрый анализ показал, что все они имели одни и те же коды. Додгер держал в руках полные электронные данные Сэмюеля Вернера.

— Что происходит? — спросил он.

— Миледи приносит извинения за ее невежливое поведение, когда вы встречались с ней раньше, — ответил мальчик. — Она надеется, что этот подарок порадует вас и продемонстрирует дружеское к вам расположение.

— Когда мы в последний раз встречались? — замер Додгер. Ему начинало не нравиться, как стали развиваться события в рамках навязанной ему образности.

— Она идет, — поклонился мальчик-слуга и, указав на приближающуюся фигуру, исчез, словно его здесь никогда и не было.

Женщина носила длинное платье, плотно облегающее кокетливую фигуру, цветом полуночи, вбирая в себя дневной свет и свет, исходящий от свечей. Бледная кожа резко контрастировала с платьем и, казалось, она светилось. Тем не менее, кожа не была бледной, она светилась серебром. Так же, серебром светилось ее свершенное лицо и округлый, совершенно лысый череп.

Додгер узнал эту женщину, представленную ему как Моргану, и почувствовал неимоверное напряжение.

Это невозможно!

Когда они встретились в прошлый раз, она без особых усилий пленила Додгера в киберпространстве Ренраку. Эльф не знал, зачем, и не хотел этого знать. Эта штуковина, называющая себя Морганой Ля Фей, ни в коем случае была ни настоящим человеком, ни конструкцией, придуманной местной системой. Хотя Додгер и не был уверен, но это было то, чего не должно существовать вообще — искусственно созданный машинный интеллект. ИскИн, настоящий призрак в машине. ИскИн представил себя в женском образе, одновременно представляя другой образ для остальных. У этой штуковины были такие способности, что Додгер не мог их ни понять, ни уловить. Это было нечто разумное и, если действия можно считать неким показателем, немного сумасшедшее. Но сумасшедшее вполне по человеческим меркам и кто знает, какие мерки существуют у объекта, живущего полностью в киберпространстве. Додгер до сих пор думал, что ИскИн привязан к киберпространству Ренраку.

По всей видимости, он ошибался.

Моргана Ля Фей тепло улыбнулась эльфу. Додгер вздрогнул и быстро подал команду выхода из киберпространства, потому что это был единственный способ избежать общества ИскИна.

 

Глава 27

Сэму не хотелось вникать ни в один бит информации, добытой Додгером, но в ней нашелся смысл. Данные слишком хорошо легли на те факты, что узнал Вернер за то время, когда Додгер с помощью «слепого шунта» проникал в «Камелот», виртуальную систему друидов. Сюда же вписывались и старания полиции скрыть все эти дела. Потому что именно этим и объяснялся такой тесный союз корпоративных и политических деятелей, входивших в Скрытый Круг.

Друиды, судя по всему, работали в интересах Гордона. Их покровитель в свое время был едва не коронован, но только едва. В суматохе политических дел и под давлением экономики корпораций, фракция Виндзор-Гордон потеряла шанс на утверждение Гордона, как истинного наследника престола. Вместо него был коронован другой претендент — Джордж Эдвард Ричард Виндзор-Ганновер.

Как только Джордж Ганновер занял престол, он начал активно выступать в интересах корпораций. Без сомнений, европейскому корпоративному сообществу была только на руку такая мощная поддержка, что, в свою очередь, только увеличивало превосходство Ганновера над Гордоном. Но такие незначительные формальности не могли отменить родство Гордона с королевской фамилией. Его связь с домом Виндзоров делала того наследником, и, в какой-то момент стали умирать прямые наследники Ганновера. Учитывая сильную связь Гордона с партией зеленых, корпоративное сообщество попыталось защитить Джорджа и его семью, а также выйти на Гордона, чтобы навсегда отлучить того от престола.

В отношениях Гордона и друидов не было ничего обычного. Родословная несостоявшегося короля была более чем подходящей для таких роялистов, как Бернсайд. Им бы подошел любой правитель, Ганновер или Гордон, главное, чтобы все или большую часть усилий их ставленник направлял на восстановление разрушенной монархии. Последнее, что они хотели видеть — это скандал, потому и делали все от них зависящее, чтобы прикрыть злодеяния Гордона и отполировать его имидж, как самого подходящего члена королевской семьи для правления страной. Так что Бернсайд и его приспешники помогали Гордону в убийства так, как могли.

Вся эта композиция воняла. Этот запах, запах коррупционной власти, Сэм знал хорошо. Жажда власти, ради которой можно пойти на все. В борьбе за трон Гордон связался с друидами Скрытого Круга, что работали на достижение собственных целей. Вряд ли Скрытый Круг стремился возвести Гордона на престол только из-за того, что считали того истинным королем. Скорее для того, чтобы управлять марионеткой, задолжавшей друидам буквально за все.

Гордон же держался друидов за представляемую ими власть. Без сомнения, он собирался их контролировать, как только станет королем. Честолюбивый человек не может игнорировать силу, предлагаемую кругом друидов. Скрытый Круг имел значительную колдовскую силу и существенную мирскую власть через множество выгодных вложений как в политические, так и корпоративные структуры. Такую большую концентрацию влияния в руках небольшой группы людей трудно будет найти где-либо еще в Британии.

Сэм не знал, кто кому в этом на самом деле помогал, а кто заправлял, но это уже не имело значения. Все они принимали участие в колдовских жертвоприношениях. Они все были виновны.

Правосудие откладывалось все дальше и дальше с тех пор, как силы «теневиков» распались. Пару дней назад они разрушили очередной ритуал друидов и убили одного из них. Вполне вероятно, даже двух, но что это стоило? Эстайос, Чаттерджи и О’Коннор все еще отсутствовали. Додгер тоже был не в духе, отставив в сторону иронию, с которой до сих пор не расставался, что бы ни происходило. Харт настаивала, что налет на склад никакого эффекта не принес, что не было никакой необходимости что-то делать и что это, в любом случае, было опасно. Исчезновение команды Эстайоса тому подтверждение. Кэтрин отказывалась браться за любую работу, требующую беготни или колдовских поисков. Если бы в редкие минуты отдыха она не вела себя, как обычно, если бы не извинялась, что не может что-то делать, Сэм решил бы, что ей, наконец, наскучила их компания и что Кэтрин стала искать новое дело. Только Вилли, похоже, оставалась в работе. Ее гонорар за работу исчез вместе с Эстайосом, но она все еще была в деле, отсылая второсортных Дронов всюду в поисках и друидов, и команды Эстайоса, порой самостоятельно проявляя инициативу.

Ночные размышления утомили Сэма больше, чем длинные дни. Он почти не спал. На улице уже рассветало, небо превращалось из черного в цвет индиго. Вернер протер глаза и почувствовал, что они отекли. Начинался новый день, а новостей все не было. Может, Харт была права.

— Это снова случилось, — объявила Вилли.

Внутри Сэма все упало вниз.

— Эй, Харт, — не вставая с места, Вилли обратилась к Кэтрин. — Я думала, ты утверждала, что вендиго, сотрудничающий с Кругом, убит. А вот сейчас я получила сообщение, что найдено еще одно тело. Похожее на работу Костяного парня. Ощущение, что мы им и не помешали вовсе.

— Должно быть, подражатель, — кисло откликнулась Харт.

— Если бы, если бы, но боюсь разочаровать. Это они, или я не я. Вендиго там поработал или нет, но на него похоже.

— Мы не можем позволить этому продолжаться, — угрюмо сказал Сэм.

— И что мы должны делать? — поинтересовалась Харт. — Они знают о нас. У Вилли больше не получится подвести беспилотного дрона близко к ним, чтобы проследить даже за помощниками. От Додгера в слежке тоже никакого толка. Я не удивлюсь, если нам не удастся вообще подобраться к ним. Даже если снова поймаем с поличным, они будут нас ждать. Даже если прямо сейчас возвратится Эстайос с командой, мы просто попадем в засаду.

— Но мы должны сделать хоть что-то. Мы можем нанять людей.

— На что? У нас нет денег. Но даже если нам удастся нанять команду бойцов, что скажешь на счет колдовства? Эти друиды, когда объединятся, раздавят нас всех в два счета.

— Мы получим деньги, — настойчиво сказал Сэм. — И найдем способ, чтобы нейтрализовать их колдовство.

— Как?

— Мне это тоже интересно, Твист, — сказала Вилли. — Я не собираюсь бросать вашу компанию, но ты должен знать, что нам вряд ли удастся найти хороших бойцов на улицах. Бернсайд распространил предупреждение, что каждый, кто будет работать с нами, будет иметь дело с ним.

— Бернсайд всего лишь простой полицейский.

— Может, он и простой полицейский, но у него много связей в здешнем теневом мире. Большинство «теневиков», тем или иным образом, связаны с ним.

Сэм опустил голову и обхватил ее руками. Через минуту он провел ладонями по лицу, словно смахивая с него сонливость.

— Тогда мы сделаем это сами. Додгер украдет у друидов некоторую сумму денег. Достаточно, чтобы мы могли переоборудовать летающих дронов, Вилли. И у нас есть хорошая связь с Винтом. С его помощью мы можем получить американских боевых дронов.

— Вся огневая мощь боевого дрона нам ничем не помогла, — сквозь зубы проговорила Харт. — Даже если вооружить дронов-разведчиков, огневой мощи будет не достаточно. Да даже если и достаточно. Раз друиды будут готовы к нашему визиту, они смогут поднять более сильных духов. Пусть не все, но многие из из них.

— Тогда нам нужно что-то, что позаботится об этих духах, — Сэм посмотрел в глаза Кэтрин. Взглядом он умолял ее отбросить в сторону пессимизм. Они все знали, что работа предстоит не из легких, но должны были сделать это правильное и справедливое дело. Почему разговаривать с Кэтрин стало так трудно?

— Не смотри на меня так, — резко сказала Кэтрин. — Я не уверена, что у меня остались силы, учитывая, что изгнание того духа выпило у меня все.

Сэм разочарованно вздохнул. Неужели изгнание духа на самом деле оказалось для Харт настолько трудным делом? С той ночи настроение Кэтрин стало пораженческим, ей не нравилось ничто из предложенного. Такое настроение, что Сэму оставалось надеяться, что эльфийка останется на его стороне и поможет противостоять Кругу. Друиды и их пешка-Гордон должны быть остановлены. Если не Кэтрин, то Сэм сам должен найти другой способ.

— Нам поможет Херцог, — сказал Сэм, стараясь, чтобы в его голосе звучала уверенность. — Он утверждал, что он мастер духов.

— Херцог никогда не покинет канализацию, — с большей уверенностью заявила Харт и последняя надежда Сэма утонула, как топор. Кэтрин знала шамана лучше Вернера, и тот боялся, что эльфийка окажется права.

— Тогда я попрошу его научить меня общаться с духами, потому что я не могу позволить друидам жертвовать невинными людьми.

 

Глава 28

Дэна не было дома уже несколько дней, но Дженис не волновалась. Дэн был сильным и вряд ли что-то или кто-то мог причинить ему вред. Уроки, что он преподавал Дженис, волей-неволей прекратились. Когда ей наскучило безделье, она стала изучать лабиринты комнат и коридоров в доме, где жила. Жилище оказалось захватывающим местом, полным сувениров, книг и произведений искусства. Здесь находились артефакты, привезенные со всех семи континентов. Многие из особо любопытных экземпляров оказались колдовскими артефактами и были наиболее интересны. Дженис никогда и не мечтала подержать в руках столько разнообразных вещей, помогающих колдунам использовать силу. Когда Дэн вернется, Дженис обязательно пристанет к нему с просьбой рассказать, как эти штуки работают.

Ей было известно, что корпоративные холдинги Дэна находятся в разных местах, но только покопавшись в компьютере, она поняла, насколько обширна была эта сеть. Через такую же обширную сеть холдинговых и брокерских компаний, Дэн приобрел контрольные пакеты более десятка крупных и мелких корпораций. GWN оказался одни из крупнейших. По сути, Дэн мог приехать в любой из крупных городов мира и у него там обязательно найдется собственная корпорация или ее филиал.

Исследования Дженис раскрыли еще одну любопытную вещь. Руководители корпоративной империи Дэна никогда не встречались друг с другом, несмотря на сильное переплетение их бизнеса. Президенты и руководители должны быть весьма профессиональными, чтобы проворачивать такой фокус, учитывая, что работают они в разных сферах. Дэну удалось подобрать себе хороших подчиненных. Заинтригованная тем, каким образом ему удалось найти так много верных последователей, Дженис углубилась в изучение вопроса.

Она удивилась, когда узнала, что все лучшие корпоративные руководители, работающие на Дэна, мета-люди. Гарсия и Хан, к примеру, тоже мета-люди и, одновременно, особо доверенные сотрудники, выполняющие различные операции на разных континентах. В то же время, если верить компьютерной базе данных, все основные руководители значились как нормы. По крайней мере, в одном случае Дженис была уверена. Сам Дэн был главой GWN, и при этом в компьютерной базе на Дженис смотрел улыбающийся блондин по имени Дуг Рэндалл. Так что и все остальные записи, вполне вероятно, были фальшивыми. Фотографии руководителей, сопровождающие ежегодные отчеты тоже не могли привлекаться в качестве доказательства, разве что косвенного. К тому же многие мегакорпорации, не только принадлежащие Дэну, в качестве мер безопасности, публиковали ложные фотографии своих руководителей.

В самом начале Дэн сразу сказал Дженис, что хочет, чтоб она присоединилась к его организации. В то время она был страшно дезориентирована повторным изменением, и думала, что он лицемерит, скрывая свою настоящую природу под иллюзией нормального человека. Только позже Дженис поняла такую необходимость.

При втором изменении Дженис потеряла себя, но с помощью Дэна вновь нашла, или, если сказать точнее, переосмыслила свое существование. Она больше не хотела считать себя человеком. Люди — мелкие существа, полные ненависти и предрассудков. Дженис больше не хотела иметь ничего общего с этими ужасными тварями.

Она изучала бит за битом, чтобы узнать, что на самом деле скрывается под маской Дэна, оценивая необходимость принятия своей собственной судьбы. И не удивилась, когда, наконец, куски мозаики, наконец, сложились в единую картину, оказалось, что все президенты и руководители корпораций были непосредственно самим Дэном. Так что всем этим президентам не было никакой необходимости встречаться друг с другом. Каждый из них заранее знал о планах других, их надежды и стремления. Каждый был согласен с остальными без всяких условий. Эта история могла стать забавным анекдотом.

Дженис рассматривала фотографии руководителей снова и снова, представляя, как за каждой из них прячется зубастая улыбка Дэна. Коллекция оказалась большой, в ней нашлись фотографии людей разных рас и разных комплекций. Согласился бы Дэн заняться с ней любовью под одной из этих масок? Большинство ипостасей, с точки зрения человека, были симпатичны, некоторые менее привлекательны, особенно вот тот толстый Хайт-Вайт. С этим Дженис ни за что бы не легла в постель. С другой стороны, какое это имеет значение? Дженис развила свои астральные чувства так, что смогла бы пробить любую иллюзию и увидеть то, что за ней спрятано, на автомате.

Дженис надеялась, что Дэн вскоре к ней вернется. Она по нему скучала.

* * *

Харт старалась держать на лице нейтральное выражение. И не хотела знать, что будет дальше. С лица же Бамбату все еще не сходило недовольство.

— Ты не выполнила заказ, Кэтрин. Ты знаешь, что леди будет недовольна.

— Но ты ей об этом пока не сказал, не так ли?

Губы Бамбату в раздражении скривились, что напрочь испортило его внешность.

— Ты гадаешь или знаешь больше меня?

Задав вопрос, Бамбату ответил на ее и Харт в ответ только улыбнулась. Пусть побеспокоится.

— Действия эльфов из Тира остаються проблемой, но их еще можно остановить. Как только они разделились с Вернером, они затаились и пока что не преследуют Скрытый Круг. Усилиями Бернсайда мы удерживаем этих эльфов на расстоянии, делая их усилия неэффективными. Тем не менее, Вернер до сих пор еще жив. Он продолжает копать под Скрытый Круг и мы ожидаем, что рано или поздно он снова соединится с эльфами Тира. Если это произойдет, мы уверены, что планы Круга вновь будут разрушены прежде, чем друиды станут неприятными для лорда-протектора соперниками. К чему Леди и стремится. Посуди сама — с минимальными силами и почти без планирования операций команде Вернера и эльфам из Тира удалось сократить число друидов Скрытого Круга. Если они продолжат в том же духе, Кругу придет конец. Но леди не хочет, чтобы Круг тихо умер в каких-то подвалах. Она хочет видеть, как друиды сами эффектно и эффективно нанесут ущерб своему авторитету и лелеемому ими новому Дому Британии.

Харт беспокойно переступила с ноги на ногу. Знал ли Бамбату, что она, вместо того, чтобы убить, спасла Сэма?

— Я позабочусь о нем. Гарантия — моя репутация.

— Ты и должна была выполнить заказ. На сегодняшний момент результат пока что неудовлетворительный.

Кэтрин поднялась и направилась к выходу.

— Чем скорее ты это сделаешь, тем лучше, Кэтрин. У леди есть привычка избавляться от нерадивых слуг.

— Беспокоишься о собственной жизни?

— Я эльф, который хочет прожить долгую и полноценную жизнь.

— В таком случае нас уже двое.

* * *

Усиленные меры предосторожности оказались действенными — на первом ритуале нового цикла никакого вмешательства не произошло. Гловер почувствовал, как заряжается энергией. Он хотел позвать Хайт-Вайта, но секреталь сообщил, что толстяк еще не появлялся в офисе. Эндрю не видел его с тех пор, как эти несчастные американские бандиты разрушили ритуал закрытия второго цикла. Они могли убить Хайт-Вайта, но Гловер в этом сомневался. Он был уверен, что если бы толстяк погиб, он бы об этом уже знал, потому что почувствовал бы отклик. Никакого уменьшения мощности не произошло, поэтому Хайт-Вайт должен быть еще жив.

Маловероятным представлялся и захват толстяка «теневиками». Хайт-Вайт слишком мощный и слишком изобретательный. Он бы ни за что не попал в плен к неопытным колдунам, работающим в команде «теневиков». Может быть, его ранили и сейчас он где-нибудь отлеживается. Ритуалы требовали здоровья, чтобы без ущерба направлять силу через потоки маны. Если толстяк зализывает раны сам, значит, не хочет, чтобы его беспокоили.

Скрытый Круг, в результате неожиданного налета, потерял еще одного члена. Карстейрс оказался слабым, хотя и не таким, как Невилл. Жаль, что пули «теневиков» попали в него, а не в Гловера. Эндрю смог бы с этим справиться. Кого было бы не жаль, так слабовольного старого дурака Симперинга, несмотря на его значительные способности манипулировать маной. Гловер охотно принял бы спад мощности Круга. Да и такая потеря была бы временной, а Эндрю в качестве Верховного друида, смог бы ее направлять, куда угодно.

День восстановления неумолимо приближался, нависал над каждой душой, чья кровь заливала землю.

Тем не менее, время завершить полный цикл обрядов, разработанный Хайт-Вайтом, еще было. Если, конечно, эти комары, американские «теневики», снова не найдут друидов и не помешают им. Стоит подумать, как с ними следует поступить.

Гловер налил себе еще бренди и, сев в кресло перед камином, окунулся в размышления.

 

Глава 29

Сэм открыл глаза. Попытавшись расслабиться, он только еще больше напрягся. Рубашка пропиталась потом и прилипла к телу, натирая и раздражая кожу. Частое дыхание медленно приходило в норму и, когда стабилизировалось, Сэм приподнялся на локтях.

Херцог наблюдал за ним. Крокодилий шаман выглядел мрачно, но Сэм уже знал, что такое выражение у Гатора означает отвращение и презрение. Со всем благоговением, Херцог отложил в сторону бубен и поднялся. Загремели многочисленные амулеты, прикрепленные к жилету.

— Ты вернулся слишком быстро, — сказал шаман.

— Я снова встретил Человека Света, — ответил Сэм.

— Ты знал, что он будет там. Он там всегда, сколько Херцог с тобой занимается. Херцог не верит, что ты рассчитывал на его отсутствие сегодня.

— Я на это надеялся. Вы говорили, что если мое желание будет сильным, я смогу преодолеть барьер.

— А ты и вправду пробовал?

Сэм отвернулся, избегая взгляда Херцога. Вернеру стало стыдно. Его разум позорно бежал от Человека Света, как только призрак повернул к нему лицо с горящими глазами.

— Нет, — прошептал Вернер, поднимаясь.

— Громче! Говори, что ты сделал! Прими, наконец, то, что ты есть! Если ты этого не сделаешь, то не сможешь развиваться. Ты ничего не узнаешь от Херцога. Херцог только впустую тратит свое время.

Крокодилий шаман топнул ногой. Хлопок босой ногой о бетон оказался как резкий треск грома в небольшой камере. Эхо, отразившееся от стен, смешалось со стуком многочисленных амулетов. Разразившаяся какофония быстро пошла на убыль, в конце концов, прекратилась, и вокруг снова наступила тишина.

— Уходи, — заявил Херцог.

Сэм и хотел бы уйти, но не мог. Колдовство стало его неотъемлемой частью, как бы сильно Вернер его не ненавидел. Несомненно, оно имеет свои достоинства в использовании. Колдовство уже не раз спасало жизнь Сэма. Оно усовершенствовало чувства, использовало все то, что Вернер легко мог принять. Колдовские заклинания просто манипулировали различными энергиями. Способность видеть в режиме астральной разведки ничто иное как сенсорные способности, когда можно видеть не только естественные вещи, но и параестественные. Теперь оказалось, что ему необходимо освоить еще одну грань колдовства, ту, что касалась сверхъестественного. Вернер не любил его, если в общем. Но он знал, что ему нужно найти способ подружиться с ним.

— Мне нужно, чтобы ты научил меня, как использовать силу, чтобы я мог контролировать духов, — сказал Сэм.

— Ты сказал Херцогу, что Собака говорила с тобой. Ты сказал Херцогу, что ты видел Собаку. Ты не врал, когда все это рассказывал, но ты не веришь в Собаку. Ты думаешь, что у тебя есть сила, — шаман насмешливо фыркнул. — У тебя есть сила. Но Херцог говорит тебе, что не возможно объять необъятное. Херцог говорит тебе, что нужно выбрать что-то одно. Собака — твой проводник. Сама Собака. Ты должен ее слушать, потому что Собака — это ты, а ты — это Собака. Слушай Собаку, а не себя. Собака — это путь для твоей силы.

Логика Херцога чуть не свела Сэма с ума. Логика? Слишком неточное слово для приведенных аргументов, обратившихся, по сути, против себя же.

— Извините, но вы могли бы объяснить такие вещи и более понятнее.

— Здесь нет ничего такого, чтобы Херцог объяснял. Твой тотем — Собака.

— Тотемы не могут быть реальными. Я читал Исаака. Это просто символы, психологические конструкции, что позволяют шаману сосредоточиться на своей личности и воле. Они не настоящие духи или даже ангелы. Они не настоящие.

— Тотемы существуют. Ты должен в это верить.

Сэм видел, что Херцог верил в свой тотем. Неужели он ему поклоняется? Ощущение, что многие шаманы именно так и делают. Сэму же подобная постановка вопроса не нравилась.

— С этим, думаю, все в порядке. Я верю в Бога, а не в какой-то мистический, клыкастый архетип. Я христианин, а не язычник. Господь сказал нам не ставить ложных богов перед ним. Что такое тотем, если не ложное божество?

— Тотемы существуют, — решительно повторил Херцог.

Сэм ожидал, что шаман скажет что-то еще. Он ожидал, что крокодилий шаман будет защищать свои убеждения, но Херцог молчал.

Расстроившись, Сэм сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Херцог считал своим тотемом Крокодила, пока жил и шаманил в канализации большого метрополиса. Шаманское мышление часто ставит ограничение для традиционной практики, если, конечно, работа не ведется в привычной среде, благоприятной для тотема. Вопреки десятилетиям существования городских легенд, крокодилы не могли жить в городах, в лучшем случае, в болотах. Какая у них любимая среда обитания? Херцог вел практику в Англии, где мало болот. Насколько Сэм был в курсе, дородный шаман никогда не покидал метрополиса и он редко уходил в канализационные туннели. Тем не менее, его колдовство было эффективным. Есть здесь какое-то противоречие? Или именно в этом находится ключ к разгадке?

Ты должен верить, говорит Херцог. Вера — ключ к шаманскому мышлению. Вера также убедила не одно поколение городских детей в том, что крокодилы живут в канализациях их городов. У Херцога в тотемах разве что именно такой вот, канализационный крокодил? Если так, то тотем получается, больше, чем символ для восприимчивого сознания. В сочинениях Исаака что-то такое было, но Сэм не мог понять эмоционального ядра его концепции. Теперь это становилось понятнее.

— Слушайте, — сказал Вернер, вновь обращаясь к шаману, что до сих пор стоял в позе, словно Сэма для него больше не существует. — Я понимаю, символы. Я их использовал, когда работал в киберсети, где компьютерные программы изображали различные данные в более понятном для человеческого восприятия виде. Думаю, что колдовство может работать схожим образом. В колдовской теории много статей про символы. Я не знаю, как это работает, и почему я выбрал образы, но я вижу, что Собака ничто иное, как символ, предназначенный для моего разума, чтобы я мог управлять колдовской энергией. Если для того, чтобы управлять другими колдовскими образами, мне нужно узнать о других символах — научи меня. Я могу сделать это. Я должен сделать это.

Херцог, наконец, взглянул на Вернера.

— Херцог. Я внимательно слушал ваши уроки и узнал много нового. Я был бы счастлив, если бы все это мне пригодилось. Заклинания не нужны, чтобы работал тотем Собаки. Но я видел, что могут делать друиды из Круга, и я знаю, что нужно больше заклинаний, чтоб остановить их. Мне нужна сила духов, чтобы они могли бороться с теми существами, которых вызывают друиды. Это попахивает дьяволопоклонством, но, может, Господь простит и поможет мне, если шаманские духи помогут бороться с друидскими духами.

Херцог поднял голову и стал изучать потолок.

— Твоя потребность придает тебе силы.

— Так научите меня, как их правильно использовать.

Крокодилий шаман искоса посмотрел на Вернера.

— Ты примешь Собаку в качестве тотема?

Он словно и не слушал Сэма.

— А должен? Если образ Собаки, как мой тотем, ключ к использованию колдовства, я согласен поговорить с этой проклятой Собакой. Если я этого не сделаю, люди продолжат умирать. Я не могу позволить этому случиться в то время, когда могу сделать так, чтобы этого не произошло.

— Ты знаешь, что Херцог говорит тебе правду, но ты не хочешь этого принять, — крокодилий шаман вздохнул и покачал головой. — У тебя не получится.

— Я постараюсь!

Сэм поймал взгляд Херцога. Даже в полутьме Вернер увидел его глаза, что сейчас показались жуткими, цвета желто-зеленых ирисов. Во взгляде улавливалось расстройство тем, как много времени потратил крокодиловый шаман и все без пользы.

Прошло несколько минут, прежде чем Херцог склонил голову.

— Херцог будет бить в бубен.

Он подобрал инструмент. Сэм терпеливо подождал, пока шаман устроится на холодном полу и начал выравнивать дыхание, расслаблять тело, готовясь к очередному шаманскому путешествию. Лежа на спине, Вернер почувствовал запах сусла в бетонных трещинах. Ну по крайней мере, пол был сухим.

— Прими Собаку, — сказал Херцог прежде, чем начал бить в бубен.

— Я использую ее изображение, раз это так необходимо.

— Прими Собаку, — вместе смешались грохот бубна и непонятные фразы, что повторялись снова и снова, с каждым разом все настойчивее.

Сэм начал уходить в транс. Он закрыл глаза и дал себе волю. Вокруг стало темно, как в космосе, если верить тридео постановкам, только без света звезд. Что-то мигнуло сбоку и, повернувшись, Сэм увидел туннель прежде, чем вокруг снова потемнело. Туннель — это переход в потустороннее. Херцог говорил, что это путь к земле тотемов.

Хотя Сэм и знал, что находился в туннеле, он ничего не видел. Здесь не было никаких признаков, в какую сторону ему нужно направиться. Вернер почувствовал себя потерянным, словно от него все отказались. Херцог сказал, что туннель приведет его куда нужно: все, что оставалось, следовать по пути. Но куда следовать, если вокруг ничего нет?

Собака — твой путеводитель, так утверждал Херцог. Ну, Собака, ты где? Мне нужна поддержка. Чувствуя себя самым глупым человеком, Вернер позвал. Никакого ответа, конечно же, не пришло. Сэм позвал еще раз и снова с тем же результатом. Тогда Вернер осмотрелся вокруг, пытаясь различить в темноте хоть какие-нибудь признаки чего угодно, кроме самой темноты. Не сразу Сэм понял, что стал различать стены туннеля. Послышался отдаленный ровный стук, словно капли воды падают на камень. Херцог помогал, пользуясь бубном.

Слабое свечение появилось почти под ногами. Сэм сменил положение и шагнул вперед, уверенный, что этот туннель доведет его до далекого источника света. Хоть туннель и вел вертикально вниз, у Сэма не возникло никаких проблем в путешествии по этому проходу. Он просто плыл, а, стараясь побыстрее добраться до источника, вскоре полетел. Чем быстрее он доберется до нужного места, тем быстрее будет сделано дело. Он мчался по темному коридору, свет становился все ярче.

— Ладно, Собака, — громко крикнул Вернер, — вот и я!

Свет становился ярче по мере того, как Сэм к нему приближался. Стали видны стены, затем Вернер смог различить на них трещины. Наконец, свет заполнил весь туннель, и в самом центре этого всего расположилась массивная фигура.

Сэм поспешно отскочил.

Перед ним, загораживая тоннель, стоял Человек Света. Не было никакой возможности обойти его, кроме как уйти в одно из ответвлений тоннеля. Сэм так и сделал, и тут же ему снова пришлось остановиться, чтобы не налететь на Человека Света, внезапно появившегося на пути. Сэм тут же развернулся, чтобы вернуться в основной туннель и снова путь ему перегородил Человек Света. Сэм обернулся, увидел, что за спиной полная темнота, но, как только развернулся целиком, Человек Света снова преградил дорогу. Сэм рукой прикрыл глаза от яркого света.

Человек Света рассмеялся.

В киберпространстве, столкнувшись с непреодолимым препятствием, всегда можно дать команду и выпасть в реальность. Что делать в этом колдовском мире, столкнувшись с ужасным препятствием, Сэм не знал. Он хотел убежать и спрятаться, но знал результат такого действия. Здесь должен быть другой выход.

Столкнувшись с неприятностями, с которыми не справился бы сам, Вернер бы позвал на помощь. Сработает ли это здесь?

— Собака! — крикнул он. — Помоги мне! Где ты?

Неожиданно получив ответ, Сэм вздрогнул от удивления, небольшого испуга и, одновременно, от облегчения, что его зов услышали.

— Я здесь, — голос Собаки оказался слабым, словно был приглушен закрытой дверью.

— Где? — за сиянием светящегося Человека Света Сэм не видел ничего.

— Здесь, — ответила Собака.

— Я не вижу тебя.

— И все же я здесь.

— Если ты здесь, помоги мне. Иди ко мне. Мне нужна твоя сила.

— Иди сам. Ты думаешь, я кто? Кокер-спаниель, выполняющий команды за подачку? Если хочешь помощи, так приди и получи ее. Тебе придется взять дело в свои руки.

— Как?

— Это твоя проблема. У меня было достаточно терпения, чтобы помогать тебе, но в последнее время ты был ко мне не слишком добр.

Господь Всевышний! Это что, вот так и работает шаманство? Разве нужно торговаться со своими психологическими конструкциями? Сэм стал подозревать, что начинает сходить с ума. Только одна беседа — верный знак, что здесь что-то не то. Борьба с ограничениями образов только затрудняло манипуляцию с силой. Не имея представления, что можно предложить в ответ, Сэм только и сказал:

— Я постараюсь.

— Обещания, обещания, — ответила Собака. — Я слышала это и раньше. Хочешь получить силу, приходи и возьми ее.

— Чертовщина! Как мне до тебя добраться? У меня на пути Человек Света!

— Он делает свое дело. Ты ведь тоже человек. Но тогда не все люди — люди. А люди должны решать свои проблемы сами. Разве нет? — Собака замолчала, оставив Сэма в недоумении и разочаровании.

Когда голос тотема вернулся, он звучал уже слабее. Вернеру пришлось напрячься, чтобы различить то, что говорила Собака.

— Я понимаю, что ты находишься в цейтноте. Так шевелись же. У меня, может, и четыре ноги, но и двух достаточно, чтобы добраться сюда.

— О чем ты, Собака?

В ответ Сэм ничего не услышал.

— Собака? Собака!

Сэм снова остался в одиночестве, если не считать Человека Света.

Прикрыв лицо ладонью, Сэм попытался рассмотреть то, что находится в центре света. Человек Света не двигался, фигура его, тем не менее, казалась размытым в мареве силуэтом. Он был белым, словно ярко-ярко горел. Вернер не сомневался, что именно эта фигура и была источником жара, который он чувствовал.

Впрочем, Вернер уже имел дело и с пламенем и жаром. Он содрогнулся, когда вспомнил зубастую голову Хэесслича. Тогда Сэм был уверен, что погибнет. Но не погиб, потому что Песня Собаки спасла его. Песня оказалась защитным заклинанием, спасшим Вернера от пылающего дыхания дракона.

Сейчас Сэм столкнулся с еще одной пылающей угрозой. Он начал петь Песню. Уверенный в своей силе, Вернер шагнул вперед и почувствовал, что огонь ничем ему не угрожает.

Поначалу уверенность казалась оправданной. Сэм подошел к человеку, не чувствуя никакого дискомфорта. Правда, начал обильно потеть, но это могло быть нервное, от осознания, где, на самом деле, сейчас находится. И оттого, что Человек Света, казалось, излучает ауру страшной угрозы.

Вдруг Человек Света сделал шаг, преграждая путь.

— Остановись, — сказал он.

— Ты можешь разговаривать? — поразился Вернер.

— Не напрямую, только в твоем разуме.

Если оценка работы магии была верна, все, что происходило до сих пор и происходит сейчас, происходит именно в разуме. Сэм выпрямился, пытаясь заглушить ползучее чувство опасности, чьи когти проложили дорогу по его спине.

— Позволь мне пройти.

— Нет.

Сэм попытался обойти этого человека. Рука, объятая пламенем, словно мехом, врезалась ему в грудь и отбросила назад. Вернер упал на спину и стукнулся головой о бетонный пол. Ошеломленный произошедшим, Вернер поднялся на ноги. Ему нужно как-то обойти этого Человека Света.

— Ты не можешь пройти, — сказал Человек.

— Я должен, — настойчиво процедил Вернер. Раз все это происходило в его сознании, значит, должно подчиняться. — Убирайся с моего пути.

— Я не могу тебя пропустить, потому что ты охотишься на меня и ту, кто со мной. Оставь нас в покое и я больше никогда не побеспокою тебя. Она больше не часть твоего мира. Вернись в Сиэтл и забудь то, что узнал здесь, в Англии. Так будет лучше для всех нас.

— Хочешь сказать, лучше для тебя?

— Да. Но и для тебя тоже. До сих пор я был снисходителен. Произойдет беда, поэтому в дальнейшем я не буду столь милосерден.

— Милосерден? Что за милосердие такое? Я видел твои преступления.

Человек рассмеялся. Смех его оказался громким, почти болезненным.

— Ты понятия не имеешь, что ты видел. Ты, глупый норм, стремишься вмешаться в чужие дела, позабыв о своих. Ты манипулируешь другими силами, но не можешь даже увидеть их. Как ты можешь воспринять то, что я есть и что я делаю? Скажи, маленький норм. Ты помнишь свою женщину из Сиэтла? Что бы она сказала о твоей маленькой интрижке с Кэтрин Харт? По ее правилам, это является самой настоящей неверностью. А ты даже не можешь вспомнить, когда это началось. Или можешь?

Сэм запротестовал. Его чувства к эльфийке появились и разрослись естественным образом, и Кэтрин ответила на эти чувства так же естественно. Вдруг Вернер понял, что на самом деле не может вспомнить, когда первый раз у них появились такие чувства друг к другу. Чувства Сэма были сильными и ясными — Вернер любил Харт. Она была красивой, заботливой и…

— Чувствует ли она то ж самое по отношению к тебе? — засмеялся Человек Света, словно прочитав мысли Сэма.

— Конечно!

Сэм вспомнил первую вспышку страсти в холодную ночь солнцестояния, когда они нашли каменный круг друидов пустым. Вернер вспомнил ее рвение и его. Он вспомнил тепло, и уверенность в том, что все это правильно. Он вспомнил…

Вспомнил, что круг друидов не был пустым. Исчезло ложное воспоминание о пустом, подстриженном круге и Вернер увидел нарисованный мелом пентакль, нечеткий и неполный. Он увидел почерневшую кучку пепла и обгоревшие трупы внутри пентакля. Он увидел кучу мусора и почувствовал нечто неправильное в своем там присутствии. Но, кроме этого, в воспоминаниях осталось еще кое-что. Горящий силуэт внутри экранированного ритуального круга.

Человек Света в ту ночь был там.

— И в твоих снах, маленький норм, — добавил Человек Света.

Сэм почувствовал обиду. Когда он, Харт и Эстайос пытались через астрал разведать что к чему, они встретили мужчину. В жгучий момент боли они попали под его контроль, и этот человек изменил воспоминания всех троих.

— Вот тебе и милость, — пробормотал Вернер.

Сэм почувствовал, как внутри все сжалось. Праведное желание правосудия уступило место негодованию. Появилось отвратительное чувство из-за того, что кто-то посмел манипулировать его сознанием, заставив помогать друидам, а потом заставив обо всем этом забыть. Теперь это дело стало личным.

Было ли это вкусом ненависти?

Сэм опустил руки. Больше не нужно прикрывать глаза от яркого света, когда он стал воспринимать Человека Света не как человека. Это существо было метачеловеком. Трехметровое тело покрытое белоснежной шерстью, резко контрастирующим с темной кожей на лице и руках. Клыки выглядывали из ухмыляющегося рта и темные, большие когти блестели на кончике каждого пальца на руках и ногах. Его аура показывала хищника, готового прыгнуть на жертву. Вернер прочувствовал силу этого существа. Человек Света не был реален, но изображал здесь образ своего создателя. Сознанием Сэма снова манипулировали.

Вернер почувствовал ярость.

Он не мог знать, говорило ли это существо само за себя или транслировало слова своего создателя. В любом случае, это не могло быть запрограммированным объектом с набором таких же запрограммированных ответов. Но, что бы это ни было, уже не важно, и что он будет делать дальше, тоже не имело значения. Сэм обратился к этой колдовской сущности так, словно обращался к его создателю:

— Я остановлю тебя.

— У тебя не хватит сил. И у тебя не получится их набрать.

— Я постараюсь.

— Ты умрешь.

— Ты уже слышал слова Собаки — сила у меня уже есть.

Пламя, исходящее от противника, постепенно угасало, но голос Человека Света был еще сильным:

— Даже если и так, значит, ты умрешь снова. Истинной смертью, и твоя душа будет кричать, когда я буду ее поглощать.

Несмотря на угрозы, произносимые противником, Сэм почувствовал больше смелости. Упоминание тотема вызвало изменения, что незначительно, но постоянно ослабляло ауру Человека Света. Возможно, слабее она становилась из-за того, что Вернер теперь знал, кто это такой. Может быт, ключом к этому была Собака, с которой Сэму необходимо встретиться. Собакой, как символом, чтобы преодолеть это препятствие. А может, просто от осознания, что нужно что-то делать в этой вымышленной стране Нигде. Сэм прищурился, определяя позицию Человека Света и определяя его готовность к сопротивлению. Он был высоким и массивным. Скорее всего, медлительным. Большие люди в реальном мире часто двигались не спеша.

Сэм, наконец, взял себя в руки. Человек, похоже, заметил напряженность Вернера и начал перемещаться. Больше не было времени на раздумья. Сэм побежал, противник же перегородил дорогу, протянув к Вернеру длинную, покрытую шерстью, руку. Сэм нырнул под нее, вытянул руки вперед, чтобы смягчить падение. Ладони поцарапались, ударившись о бетонный пол, но Сэм, не обращая на это внимания, продолжил движение, используя уже все четыре конечности. Когтистая ладонь врезалась в стену рядом с головой Вернера, высекая искры. Пройдя по стене, когти оставили глубокие борозды. Сэм же продолжал прорываться вперед, стараясь в движении подняться на ноги.

Горячий свет стал охватывать его, заполняя пространство пустотой белого отчаяния. Сэм побежал. Слишком многое поставлено на карту. Слишком много он должен еще сделать.

Внезапно свет и противник исчезли. Исчез и туннель.

Сэм стоял на грунтовой дороге. Он чувствовал под босыми ногами почву и камни. Легкий бриз ласкал кожу. Он добрался. На нем не было никакой одежды, но, вроде бы, все было в порядке. Он не чувствовал и не видел нигде поблизости Человека Света. Сэм сумел сбежать от него. Он огляделся.

Изучая тексты шаманских обрядов, Сэм примерно представлял, что ждало путешественника на той стороне. Сейчас он в этом воочию убедился — древняя и живая дикая природа. Хотя, конечно, все это тоже вряд ли реально.

Была здесь и пустыня. Вернер видел ее на далеком горизонте, где в тени леса высились барханы. Но ближе к Сэму местность выглядела освоенной человеком. Грунтовая дорога, на которой он стоял спускалась с холмика и шла между небольшими холмами и возделанными полями. Чуть дальше дрога пряталась под широкими ветвистыми деревьями, отбрасывающими тень, в которой можно спрятаться от солнца. Фруктовые деревья стояли упорядоченно и совсем не похоже, что были дикорастущими. Недалеко от сада, между холмами, расположилась деревенька с домами, крыши которых покрыты соломой. Дорога, на которой стоял Сэм, шла к этой деревне и упиралась в перекресток в центре селения. Из труб поднимался дым, во дворах на веревках висело белье. Все говорило о том, что в деревне жизнь течет своим чередом, вот только людей почему-то не видно. Сэм порыскал взглядом в поисках церкви, но не увидел ее. За исключением этого недостатка, вид был идиллическим.

Сэм никогда не видел подобного, разве что в художественных фильмах по тридэо или в картинных галереях.

— Здесь комфортно, не так ли?

В удивлении Сэм повернулся и увидел рядом с собой Собаку. Та усмехалась знакомой собачьей усмешкой.

— Я уже начала думать, что ты — пустая трата времени, — добавила Собака.

— Что это за место? — поинтересовался Сэм.

— Это место — здесь.

— Ну, явно не там. Но все же?

— Ты сюда попал, так не все ли равно?

— Поскольку все это происходит в моей голове, — усмехнулся Вернер, — полагаю, что так оно и есть.

Собака развернулась и пошла прочь от деревни.

— Мне что, нужно идти за тобой?

— Всегда есть выбор, Сэмюэль Вернер, иначе называемый Твистом. Сделай свой собственный.

Сэм сделал. Он побрел за Собакой. Тотем зверя побежал, и Сэм тоже перешел на бег. Собака побежала быстрее.

— Эй, подожди, — закричал Сэм.

— Я никого никогда не жду, — ответила Собака, не оглядываясь.

Сэм не ответил, экономя дыхание для бега. С младых лет он занимался с собаками и знал, что ни один человек, даже дети с безграничной энергией, не могли обогнать собак. У этих четвероногих друзей человека силы и энергии всегда больше, чтобы безостановочно наворачивать круги вокруг медленных людей. Сэм бежал так быстро, как только мог и, к своему удивлению, скоро обнаружил, что расстояние между ним и Собакой сокращается. Как только он догнал Собаку, та ухмыльнулась. Любопытно, но Вернер не чувствовал усталости.

— Тебе многое предстоит узнать, — объявила Собака.

— Угу.

— Это только начало.

Несколько часов они бежали, шли и разговаривали. По пути Собака научила Сэма новой Песне.

 

Глава 30

— Вот почему я хотел поговорить с тобой наедине, — закончил Сэм рассказ.

Харт казалась нервной, словно Вернер со своим рассказом о встрече с Человеком Света мешал ей. Она нервно заиграла пальцами в волосах, когда Сэм повторил слова того существа. Реакция Харт еще больше усомнила Сэма в доверии к нему после возвращения из страны тотемов. Поэтому Вернер немного отредактировал историю, умолчав о том, что Человек Света рассказал ему об истинных отношениях человека и эльфийки. Что бы сказала Кэтрин, если бы сама столкнулась с Человеком Света и услышала от него, что любовь Вернера и Харт им навязана с помощью колдовства? Отринет ли Кэтрин вынужденную любовь? Сэм надеялся, что нет, хотя не был в этом уверен. Даже если Кэтрин думает, что по-настоящему любит, на самом ли деле это так, а не внушено извне?

Прошла минута в тишине после того, как Сэм закончил рассказ. Кэтрин продолжала накручивать локоны на пальцы, затем тряхнула головой, убирая волосы за спину, и посмотрела на крышу дома через дорогу, словно в поисках ответа. Вернер ждал. В ближайшее время их тут никто не побеспокоит. Вилли занималась своими делами, Додгер снова ушел в киберпространство. Не глядя на Вернера, Кэтрин сказала:

— Неважно, с кем ты там на самом деле встретился. Он — лжец! Никто не может быть настолько могуч, чтобы повлиять на разум сразу трех человек. На твой, на мой, возможно. Но Эстайос не осел, он сильный колдун, — Кэтрин обхватила себя руками. — Если что-то и поменяли насильственно в наших умах, не думаю, что мне интересно выяснять, что именно, особенно, когда это не так уж и важно, — она отошла от края крыши и села рядом с ржавой коробкой блока климат-контроля. — Думаю, что это не будет для меня проблемой.

— Почему? Ты уверена, что все эти воспоминания — наши? И то, что мы обнаружили в имении Гловера — так и было?

— То, что помнишь ты, совпадает с тем, что помню я, — ответила она таким тоном, что этого должно оказаться достаточно для решения вопроса.

Харт сняла с плеча сумку и вывалила содержимое под ноги. Вытащив из кобуры «Крусадер» с ониксовой рукояткой, она положила пистолет чуть в стороне, после чего уставилась на бессистемную кучу приспособлений, ящичков, кинжалов и прочих убийственных аксессуаров. Наконец, она выбрала один из самых больших ящичков. В нем Кэтрин держала походный инструмент в индивидуально подобранных ячейках. Она резко открыла крышку и вытащила оттуда тряпочку и щетку для чистки оружия. Проверка снаряжения — один из способов, которыми Харт успокаивала нервы. Сэм молчал, пока Кэтрин разбирала пистолет, после чего продолжил разговор.

— Если Человека Света там не было, почему он утверждает, что был?

— Не знаю, — Харт пожала плечами, начав чистить пистолет. — Я ведь не шаман, но слышала, что некоторые путешественники сталкиваются с существами, преграждающими путь в более высокие планы. Своего рода защитники того мира. Из описаний, что я слышала, они могут выглядеть как угодно, даже как твой Человек Света. Как я это понимаю, он своего рода охранник, страж, обитающий в туннелях, чтобы не пропускать в мир тотемов нежелательных товарищей. Это всего лишь символ для разума, завязанного на мистике, но никак не рационального подхода.

То, что рассказала Харт, как нельзя соответствовало выводам Вернера до его последнего разговора с Собакой. Но откуда Кэтрин все это знает? Она ведь не шаман и никогда не разговаривала ни с Собакой, ни с каким другим тотемом. Что еще более важно, Сэм почему-то был уверен, она никогда не была в той мистической стране. Как-то не складывалось все это, учитывая, что Кэтрин могла и врать.

Сэм смотрел, как Кэтрин, почистив детали пистолета, начала его собирать. Руки двигались быстро, чувствовалась долгая практика. Тонкие пальцы, чью нежность Вернер хорошо знал, ловко вставляли одну деталь в другую с точностью многолетних тренировок. Любой сложный вопрос, с которым столкнулся бы разум эльфийки, быстро становился второстепенным, когда Харт погружалась в привычную рутину. Вернера слегка передернуло, когда он понял, что сейчас Харт превратилась в этакую машину для убийства, что соответствовало ее репутации.

Сэм же знал ее лучше, потому что смог прикоснуться к другой Харт, той, что жаждала любви и нежности, и Сэму удавалось давать ей и то, и другое. Сейчас она прятала эту ипостась, избегая взглядов и прикосновений Вернера. Сэм не знал, что делать, потому что, несмотря на их близость, он многого не знал о Кэтрин. Потом еще и заявление Человека Света. Как преграду, Вернер его устранил, но сказанные им слова на счет отношений заставили Сэма засомневаться в чувствах. Он хотел убедится в том, что его чувства реальны, а не навязанны кем-то чужим ради извращенного удовольствия, или, того хуже, чтобы закопать вину по отношению к Салли.

— Если Человек Света всего лишь конструкция моего разума, зачем ему утверждать, что он изменил мои воспоминания?

— Я всего лишь наемница, а не психолог, — фыркнула Харт. — Может, это проекция твоих страхов. Я знаю, что ты ненавидишь весь этот шаманский фетиш. Может, тебе просто отказаться от него? Мы могли бы уехать отсюда куда-нибудь, где ты смог бы спокойно изучать классическую магию.

— Ты сама и первая предложила мне поработать с Херцогом.

— Возможно, я ошиблась. Не в первый раз.

В голосе Кэтрин Вернер впервые услышал горечь, и это задело его чувства. Он понял, что сейчас Харт пытается таким образом оттолкнуть его. В попытке исправить настроение Кэтрин, Сэм положил ладонь ей на плечо и с сарказмом поинтересовался:

— Редкий момент истины от непревзойденной наемницы?

— Не дави на меня, щенок! — Кэтрин резко смахнула его руку со своего плеча.

Сэм озадачился. Сейчас Харт вела себя так, словно это была не она. Что-то здесь не так. Единственное, что приходит на ум, Кэтрин перестала доверять Вернеру. Весь вопрос в доверии. Получается, у эльфов-наемников, работающих в тени, не может быть постоянных связей и чувств?

— Хочешь сказать, что теперь сомневаешься, что я справлюсь с этим делом?

— Нет, Сэм, — тихо ответила Кэтрин. Впервые с момента, как он начал рассказывать о том, что с ним приключилось на уроках Херцога, эльфийка посмотрела на него. Ее бронзовые глаза заблестели в сумерках. — Я тебя хорошо знаю. Ты будешь делать все, что возможно. Вот в этом и проблема.

Она опустила голову и снова сосредоточилась на чистке оружия. Не дождавшись продолжения, Сэм подытожил:

— Я не вижу в твоих словах смысла.

Кэтрин прикусила нижнюю губу. Когда она вновь заговорила, голос ее звучал тихо и хрипло.

— Это слишком опасно, Сэм. К тому же, это не приведет ни к чему хорошему.

— До сих пор я считал тебя не знающей страха наемницей.

— Ты сам знаешь, что не в этом дело. Борьба со Скрытым Кругом — плохая затея. После первого же налета Эстайос и его люди куда-то исчезли без следа.

— Теперь я владею колдовством, Додгер провернул сделку и готов предоставить дронов, а Вилли поможет нам их настроить. Мы сможем сделать это.

— Мы можем все погибнуть. У друидов такие ресурсы, что наши возможности перед ними просто меркнут. К тому же мы больше не сможем использовать фактор неожиданности. Если они схватили Эстайоса или кого-то из его людей, что весьма вероятно, значит, они знают кто мы и на что способны. Они будут готовы дать нам отпор. Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы друиды всех нас перебили?

— Я хочу, чтобы свершилось правосудие. Я хочу, чтобы больше не умирали невинные люди ради жажды власти кучки безумцев. Я пытаюсь…

— Ты пытаешься убить себя, — с горечью оборвала Сэма Кэтрин.

— Я не хочу умирать, Кэтрин. Но и не могу допустить, чтобы друиды продолжили делать то, что делают.

— Оно того не стоит, Сэм.

Харт закончила собирать «Крусадер». Сэм услышал тихий щелчок пластика, когда Кэтрин вставила магазин. Он взял Харт за плечи, но эльфийка отвернулась и передернула затвор. Все было сделано и больше ей нечем отвлечься. Только тогда эльфийка посмотрела в глаза Вернера.

— Ты просишь меня бросить все и убежать, Кэтрин?

— Ты пойдешь со мной?

— Ты знаешь мой ответ.

— Да, знаю.

Сэм почувствовал, как эльфийка напряглась и, посмотрев вниз, увидел ствол пистолета, направленный в его живот.

— Мне очень жаль, Сэм, — сказала Харт, нажимая на курок.

С яростью, Сэм бросился в сторону и почувствовал, как пуля прошла сквозь длинное пальто. Чувствуя запах пороха, он перепрыгнул через коробку управления климат-контролем, приземлился на крышу, что расположилась чуть ниже уровнем, и побежал в сторону навеса, под которым рассчитывал найти укрытие. Оттуда уже можно выбраться к людям. Второй выстрел Харт попал в колонну, поддерживающую навес. Острые кирпичные обломки впились в щеку. Сэм бросился вперед и вниз, надеясь, что этот маневр собьет эльфийке прицел и у него будет возможность уйти с линии огня. Но то была тщетная надежда. Следующая пуля впилась в плечо. Сэма развернуло, и он упал. Кровь из плеча смешалась с той, что капала из щеки. Вернер попытался подняться, но вмиг ослабевшие руки отказались подчиняться, и Сэм окончательно рухнул навзничь. Раненная рука онемела, тем не менее он сумел перевернуться на спину. В этот момент Кэтрин догнала его, держа пистолет наготове. Взгляд ее был грустным, но челюсти решительно сжаты, в решимости доделать дело.

Почувствовав себя преданным, Сэм потерял сознание.

 

Глава 31

Дребезжащий голос лешего действовал Кэтрин на нервы. Она старалась сдерживаться, но этот неопрятный гуманоид только еще больше действовал на нервы. Впрочем, Кэтрин не любила обитающих в Шайд гуманоидов в любом их состоянии. Их самих и то, как они пахнут. Тем не менее, этот путь был лучшим, чтобы провезти каталку с лежащим на ней телом Вернера. Хоть оно и скрыто куском брезента, простым обитателям двора не стоило знать, что находится под ним. Это породило бы сплетни. Леший, само собой, проговорится, но вряд ли кто-то из придворных обратит внимание на его беспрерывное и бессвязное бормотание.

С тех пор, как Кэтрин вернулась в Ирландию, ей пока удавалось избегать чрезмерного внимания. Бамбату организовал пустую площадку для прибытия и, наверняка, приложил руку к организации маршрута, чтобы коридоры были пусты, без лишних, любопытных глаз. Парочка придворных, все же встретились Кэтрин, но они были слишком заняты своими делами, чтобы обратить внимание на каталку и то, что на ней везли. Или испугались холодного взгляда Харт, не обещавшего ничего хорошего. Одним словом, никто не мешал Кэтрин идти вперед.

Место, куда пришла Кэтрин, оказалось одним и множества открытых полянок в мрачной части леса, что занимал изрядную половину дворца леди Ди. Мягкий, из ниоткуда льющийся свет, освещал круг чуть больше трех метров в диаметре. Остальное пространство тонуло во мраке. Вместо пола — земля, покрытая низкой травой, над головой, Харт это чувствовала, переплелись ветви деревьев, хотя она и не смогла увидеть их в темноте.

Прямоугольная дверь, через которую она вошла на поляну, исчезла сразу, как только Кэтрин переступила порог. Харт вошла в освещенный круг и остановилась на противоположной границе света и мрака. Леший почти бросил каталку, не заботясь, остановилась она или нет, не успела Кэтрин приказать ему остановиться. Как школьник, освобожденный от уроков, он засмеялся и тут же рванул во мрак.

Стало тихо. Леший даже не воспользовался дверью, чтобы уйти. Кэтрин подозревала, что он и так найдет дорогу в непроглядной даже для эльфийского зрения темноте.

Наконец, наступила полная тишина и Кэтрин смогла немного успокоиться. Впрочем, прошло не так много времени, как она увидела еще одну открывшуюся дверь, в которой появился силуэт эльфийки. Освещение с той стороны дверного проема подсвечивал стройную фигуру, виднеющуюся сквозь прозрачное платье. Кэтрин почувствовала укол зависти, смотря на это совершенство линий и формы. В этом дворе можно наложить на себя заклятье любого образа, но леди Брейн Ди не пользовалась колдовством, чтобы улучшить свою внешность.

Леди шагнула вперед, и светлый прямоугольник исчез, восстанавливая тусклое освещение на небольшой полянке. Она слегка кивнула Кэтрин, давая понять, что заметила наемницу, но все ее внимание было обращено к каталке и тому, что скрыто под брезентом. Как только леди Ди подошла к ней, она сразу приподняла угол брезента и взглянула под него.

— Он дышит.

Для Харт стало сюрпризом, что тон, которым это было сказано, оказался нормальным. Небольшое недовольство разве что угадывалось. Опасный симптом. Леди Ди посмотрела на Кэтрин, ее глаза вспыхнули.

— Это так вы исполняете мои приказы, милесаратиш?

— Милесаратиш служит своей хозяйке. Я старалась исполнить ваше желание, леди.

— Не подчинившись приказу?

— Хороший слуга исполняет желание своей госпожи, а не следует букве приказа. Мне сказали, что вы хотели, чтобы «теневики» прекратили преследовать Скрытый Круг. Или я что-то не правильно поняла?

— Вы все правильно поняли, — тихо сказала леди, отвернувшись от Харт.

То, каким тоном леди это сказала, казалось, превратило землю в лед. Очень хрупкий лед.

— Убийство Вернера не решит проблемы, — сказала Кэтрин. — Я работала с ними и знаю их. Остальные только удвоили бы усилия, чтобы отомстить за Вернера. Но, не зная, что с ним, они начнут искать его и, таким образом, отвлекутся от Круга.

— Таким образом, — леди, наконец, вновь посмотрела на Кэтрин, — вы все устроили так, чтобы «теневики» начали беспокоить меня.

— Они не найдут связи, — поспешно заверила Кэтрин. — Я воспользовалась услугами людей, не имеющих никакого отношения ко двору Шайд.

— Если ваша репутация хоть наполовину соответствует действительности, вы могли бы сделать так, чтобы не вмешивать мой двор в это дело.

— Несомненно. Но мертвым Вернер нам бесполезен.

— А живой будет полезным? — без малейшего намека на оттаивание, спросила леди.

— Обстоятельства уже изменились и могут измениться еще не один раз раз. Вернер — готовое оружие, которое мы можем направить против Скрытого Круга, если действия друидов вдруг не оправдают ваших ожиданий. Если Вернер умрет, то вам придется искать и оттачивать новый инструмент для борьбы с ними.

Леди молчала. На миг Харт решила, что выбрала неправильную стратегию. Ди не любила сюрпризы и ей не нравилось, когда подчиненные брать на себя слишком много инициативы.

— Я не люблю, когда мне не подчиняются, Харт. Вам сказали, что Вернер должен умереть.

— Мне сказали, что действия «теневиков» против друидов должны прекратиться. Я посчитала это основной целью. Смерть Вернера была предложена в качестве наиболее целесообразного метода, но я увидела другой способ. Моя оценка ситуации показала, что смерть Вернера только поставит под угрозу главную цель. Возможно, его смерть и будет безотзывной, но исчезновение может стать более эффективным. Раз он остался здесь, в Ирландии, никто не должен знать, что он еще жив, а я могу устроить так, что любой, за пределами этой полянки, поверит, что Вернер мертв. Он же сам, в наших руках, сохраняет свою ценность в качестве пешки для ваших задумок. Друиды Скрытого Круга оказались более находчивыми и непредсказуемыми противниками. Если так случиться, что нам понадобятся навыки и таланты Вернера, он будет нам доступен. Если он умрет, вам придется придумывать что-то новое, искать подходящих исполнителей и тратить дополнительные ресурсы.

— Хотите сказать, что вы заботились о моих интересах?

— Именно, леди.

— Хм, — леди взглянула на Вернера по-другому. Слабая улыбка скользнула по губам. — Теперь и я начинаю видеть те возможности, что вы мне предоставили. Смертные могут быть… забавными.

Харт вдруг обеспокоилась этими словами. И даже больше — мимолетная улыбка Ди напрягла Кэтрин. Эльфийка не рассчитывала, что привезя сюда Сэма, отдаст его в качестве игрушки для хозяйки двора. И это обстоятельство очень и очень ей не понравилось.

Кэтрин удивилась сама себе и не только тем эмоциям, что испытала, больше тому, что они вообще появились. Ревность была ей чужда, но те мысли, что появились, глядя на заинтересованное лицо хозяйки, вызывали тревогу. Но Харт не могла показывать свои чувства. Это слишком опасно. И для Сэма, и для нее самой.

— Вы позволите ему жить?

Леди слегка пожала плечами.

— Ваши аргументы, а также предыдущие заслуги, заставляют меня посмотреть, что из этого может выйти. Мое слово — закон в этом дворце, а вы должны подчиняться приказам.

— Только, чтобы предоставить лучшие условия. Надеюсь, такое неповиновение не является преступлением в глазах мудрого правителя.

— До тех пор, пока слуга мудр, — искоса посмотрела на наемницу леди Ди.

— Думаю, я не сделала ничего, чтобы подставить вас под угрозу. У меня есть репутация.

— Ах, да, репутация. Какие странные отношения господина и слуги, — задумчиво проговорила леди. — Вы делаете ставку на свою репутацию. Как думаете, вы настолько хорошо меня знаете, чтобы ждать прощения?

Кэтрин знала, что неправильный ответ на такой вопрос может стать смертельно опасным. Что, если она неправильно просчитала леди? Надеясь, что та просто играет со словами, Харт постаралась успокоиться и ответила:

— Я провела в этом дворе несколько недель, прежде чем вы послали меня на задание по Скрытому Кругу. Я разговаривала с людьми и, прежде, чем подписать контракт, изучила вас настолько, насколько смогла. Я знаю, что вы сторонница строгой дисциплины. Но я также знаю, что вы умная женщина и правитель. Вы не откажетесь от преимущества, особенно от потенциально полезного преимущества только из-за того, что кто-то немного по-другому интерпретировал ваши приказы. Только ваш верный Бамбату исполняет их от буквы до буквы, не заботясь о смысле. Сейчас же у вас есть все, чтобы приобрести многое, ничего при этом не теряя. Стоит только принять ситуацию такой, какой она стала.

— Мне не нужны лекции, — с внезапной вспышкой гнева, резко отрезала леди. Она развернулась и пошла в ту же сторону, откуда появилась. Тут же перед ней появился светлый прямоугольник. На пороге леди остановилась и, снова повернулась к Харт. — Уверены, что не будет никаких проблем?

— Гарантирую, — ответила Кэтрин, глядя прямо в глаза леди Ди. — Такова моя работа.

— Работа таких, как вы, гарантируется только жизнью, — леди холодно улыбнулась. — Отныне ты отвечаешь за Вернера.

— Я понимаю, — Харт сконила голову.

— Не уверена в этом, но приму вашу гарантию. Он будет жить. Но на моих условиях.

Леди Ди взмахнула рукой и каталка с лежащим на ней Вернером, оторвался от земли и уплыл в темноту, что окружала полянку. Эльфийский взгляд Кэтрин не смог проникнуть через окружающий мрак больше, чем на пару метров. Режим астральной разведки тоже почти ничего не дал, Харт увидела разве что парочку духов, несущих каталку. Она с тревогой смотрела, как мрак скрывает Сэма от ее взгляда. Когда Кэтрин посмотрела в сторону двери, та также успела исчезнуть.

Правильно ли она поступила?

 

Глава 32

Сэм проснулся от тихого шепота молитвы.

Он попытался сесть, но внезапная вспышка головной боли заставила его отказаться от этого. Лег он тоже неудачно: в желудке что-то зашевелилось и запросилось наружу. Сэм повернулся на бок вовремя, чтобы выбросить его содержимое на пол, а не на себя и застонал.

— Ох, вы уже не спите.

В пределах видимости появился человек в темной одежде. В одной руке он держал керамическую чашку и несколько полотенец в другой. Не спрашиваясь, он стал помогать Вернеру привести себя в порядок.

Сэм не вмешивался. Все еще болела голова, и чувствовал он себя почти так же, как после долгой прогулки по киберпространству. Старая, знакомая боль. Это пройдет. Были неприятные ощущения в желудке, болели мышцы. Казалось, что болело буквально все.

Что произошло? — спросил он и почувствовал, что язык двигается словно в вате.

— Не могу сказать точно, — последовал ответ. — Когда вас сюда принесли, мне показалось, что вы были накачаны наркотиками.

Харт. Сэм, как наяву, увидел ее печальное лицо позади дула «Крусадера». Он увидел вспышку и почувствовал, как в него впивается пуля. Но это не могла быть пуля. Если бы это было так, он был бы мертв. Стало быть, Харт зарядила пистолет транквилизатором. Почему? Что, вообще, происходит?

Сэм огляделся, но в помещении, где он оказался, нечего было разглядывать. Грубые каменные стены образовывали круглую камеру диаметром около трех метров. Небольшой колодец, в котором плещется вода. Стены покрыты, словно бисером, водяными каплями, часто перемежающимися пятнами светящегося лишайника. Сэм озадачился. Он не ощущал влажности и запаха плесени. Тогда он ненадолго переместился в режим астральной разведки. Изменение способа видения дезориентировало его. Он видел нечетко, но было точно ясно — эти стены всего лишь иллюзия. Его и незнакомца держали в обычной клетке. За иллюзией лишайников скрывались световые панели, реальные стены сделаны из бетона, скрывавшие высокотехнологичные схемы, не позволившие Сэму проникнуть сквозь них. Вернер был слишком слаб, чтобы попытаться пробиться сквозь эту преграду, поэтому вернулся в нормальное состояние. Если человек в темной одежде и заметил кратковременное отсутствие Сэма, виду он не подал.

— Где я? — спросил Сэм.

— В общем точно не скажу, где-то к юго-западу от Дублина. Если конкретнее, в одной из тюремных камер дворца Благого Двора.

— Дублин? — ошеломленно переспросил Сэм. Мозг не хотел работать совершенно. — Дублин, который в Ирландии?

— Да, — мужчина бросил грязные тряпки в миску. — Вы, кажется, удивлены.

— Сконфужен, если быть точным. Вы бы тоже, наверное, сконфузились. Меня подстрелили в Лондоне.

— Подстрелили? — в голосе мужчины проявилось беспокойство, и он тут же начал искать раны на теле Сэма. Вернер был слишком слаб, чтобы протестовать. — Ох, теперь понятно. В вас стреляли транквилизатором.

Подумав, Сэм с этим согласился.

— Мне показалось, вы не слишком долго спали, судя по тому, сколько из вас вывалилось не переваренной пищи. Кто в вас стрелял и почему?

Сэм не хотел об этом говорить. Он не хотел об этом даже вспоминать. В него стреляла Харт. Почему? Ничего не объяснив, она выстрелила в него. Теперь, очнувшись, обнаружил себя в плену. Что, если эта сучка продала его в руки врагов? А ведь Сэм любил ее, и Харт отвечала взаимностью. Теперь же стало так холодно на душе. Сэм любил Кэтрин. И сейчас не хотел об этом думать.

— Я не хочу об этом говорить.

— Тогда мы не будем об этом говорить. Хотя, возможно, вам стало бы легче, если бы вы поделились тем моментом, когда в вас стали стрелять. У меня нет часов, и я давно потерял счет времени. Освещение всегда одно и то же, еду приносят нерегулярно. Здесь нет возможности измерить течение времени.

Время? Сэм понял, что потерял уйму драгоценного времени. Несчетные, долгие дни он выслеживал Скрытый Круг. Дни были похожи друг на друга так, что сливались друг с другом. Сэм едва заметил Рождество и Новый год. Последняя дата, что он помнил — день солнцестояния. Человек Света огнем выгравировал эту дату в мозгу Сэма.

— Это было в конце января. Думаю, где-то двадцать девятого.

— Двадцать девятое, — вздохнул мужчина. — Больше недели прошло, и меня никто до сих пор не нашел. Раз колдовство эльфов настолько сильно, что обо мне в мире ни слуха, ни духа, боюсь, меня никогда не найдут. Эти эльфы — дети дьявола.

Голова прояснялась медленно. Вернер слушал этого человека, но смысл еле доходил.

— Кто ты?

— Я? Я грешник, который отзывается на имя Пьетро Ринальди. Еще я священник ордена Святого Сильвестра и за грех невнимательности оказался в неволе, так же, как и ты.

— Ты священник? Но это же Ирландия! Я думал, что все священники были изгнаны отсюда, когда образовался Шайд.

— Так и есть, но я лишь недавно прибился к этому берегу.

— Не очень хорошее начало для миссионерской работы.

— Боюсь, миссионерская работа не мое призвание. Хоть это задача всех священников, помогать душе прийти к спасению, орден Святого Сильвестра поручил мне другую работу. Я вхожу в следственную группу. В то время, как мои товарищи собирают материал в Англии, я приехал сюда, в Ирландию, чтобы получить некоторую информацию. Я рассчитывал, что дипломатический визит от лица Его Святейшества будет лучшим шагом. Увы, высокомерные правители этого государства, похоже, не имеют никакого понятия о власти, намного выше, чем их собственная.

— Это что получается? Ты вышел из самолета в аэропорту, они посмотрели на твой ватиканский паспорт и сразу бросили в эту дыру?

— Совсем наоборот. Меня приняли без всяких проблем. И их не было, пока я не начал задавать вопросы, чем сразу привлек внимание леди Ди.

— Кого?

— Леди Брейн Ди, весьма богатой и могущественной эльфийской женщине, которая считает себя королевой Благого Двора.

— Ух ты. Отец, так ты оказался здесь, потому что связался с женщиной, так что ли?

— Связан с?.. — Ринальди в замешательстве моргнул, а потом криво усмехнулся. — Ну да, можно и так сказать, только не в том смысле, что ты подумал. С некоторого времени священники не принимают обет безбрачия, но мое задание исключает подобное из ритуальных соображений. И я не нарушил эту клятву. Мое падение пришло не от искушения плоти. Мое сотрудничество с леди, как они называют ее, ограничивалось только одним вопросом, более секретным, чем какая-то плотская утеха

— Вот как? Хочешь сказать, что ты колдун?

— Будет ли это для тебя важно, если я так скажу,? — усмехнулся Ринальди.

— Может быть.

— Тогда надеюсь, я тебя не слишком огорчу, но я не колдун. Тем не менее, я весьма чувствителен, чтобы знать, что ты один из них, — Ринальди замолчал, давая Сэму сказать что-нибудь, но тот промолчал и священник продолжил: — Мои ограниченные способности не смогли подсказать твое имя.

Сэм смутился. Сколько он уже разговаривал с Ринальди и до сих пор не представился. Вернер только открыл рот, чтобы назваться, но внезапно остановился. Имена были важны, как в колдовстве, так и в теневом мире. Откуда Сэму знать, священник ли этот человек на самом деле? Ринальди признался в связи с эльфийской королевой. Может, его участие в этом деле до сих пор происходит? Он может быть одним из слуг Ди, а весь этот дружеский подход, всего лишь заманивание в ловушку. Подозрения грызли Сэма и он ненавидел себя за это.

Сэм чувствовал себя хуже некуда, когда понял, что Додгер манипулировал им вслепую. Но это несравнимо с тем, что сделала Харт. Ее коварство оказалось сокрушительным. Сейчас Вернер верил, что их чувства были навязаны Человеком Света. Но не колдовство руководило чувствами сейчас. Боль и гнев только возрастали, когда Сэм все больше понимал — его чувства к Харт были не реальными.

Сначала Додгер, потом Харт. Слишком много предательств. Может ли он теперь кому-либо доверять?

— Все называют меня Твист, отец, — тихо сказал Вернер. Он не скрывал внутреннюю борьбу от Ринальди, но священник вежливо проигнорировал их.

— Ясно. Как название улицы?

Сэм кивнул.

— Я понимаю, что нынешние условия не внушают особого доверия, — сказал священник. — Но мы оба в одной и той же камере и я верю, что у тебя найдется достаточно сил, чтобы вытащить нас отсюда. Может быть, если я расскажу о себе больше, ты станешь доверять мне. Можешь изучить мою ауру, если хочешь. Мне нечего скрывать.

Побег отсюда — главный приоритет, вот только Сэм еще слишком слаб, чтобы сделать больше, чем просто сидеть и глубоко дышать. И еще он был не готов читать чью-то ауру, но Ринальди не должен об этом знать. Пока Сэм не станет сильнее и получше не изучит происходящее вокруг, ему остается только слушать священника.

— Конечно. Почему бы и нет?

Слишком рано Ринальди решил претворить свою идею в жизнь. Сэм был не совсем готов к такому и у него вовсе не было никакого желания выслушивать исповедь священника о жестоком детстве, о моменте пробуждения некоторых способностей в небольшом итальянском городке. Какое отношение это имеет к делу? Сэм думал о своем, лишь иногда возвращаясь в реальный мир, чтобы выслушать очередной обрывок из постоянных невзгод Ринальди: момент, когда тот осознал свое призвание и сделал окончательный выбор правил, которые будущий священник выработал, чтобы выжить. Вернер проявил больше интереса, когда Ринальди раскрыл природу ордена Святого Сильвестра.

— Так ты один из ордена колдунов? — недоверчиво прищурился Сэм.

— Я всего лишь сказал, что орден собирал людей с колдовскими талантами. Не все эти люди практикующие колдуны, большинство всего лишь адепты или ученики. У меня тоже что-то есть, но это такая малость, что не стоит об этом говорить.

— Что именно?

— Я чувствую астрал.

Ринальди смутился, а может даже, забеспокоился. Сэм же почувствовал к священнику некоторую симпатию. Любая колдовская способность уже делала священника не совсем обычным человеком. Но как такое возможно, чтобы чувствовать силу, видеть магию и не мочь ей воспользоваться? Какое разочарование. Сэм знал, что не справился бы с таким жестоким ограничением.

— Это ценный талант, — в конце концов, сказал Сэм.

Ринальди лишь пожал плечами и еле улыбнулся.

— Я, прежде всего, ученый. Специальность — тотемный шаманизм, но я смог изучить несколько ограниченных ритуалов, хотя изучал и более сложные эзотерические ритуалы, но, по правде, не решился их претворить в жизнь. В мире так много знаний и так мало времени, чтобы приобрести их. Но я уже достаточно рассказал о себе и боюсь, что несколько утомил тебя. Ты сейчас, похоже, немного расслабился. Может быть, чувствуешь себя достаточно уверенно, чтобы сказать мне, по какому пути идешь?

— А ты не можешь определить?

— Пока ты активно не колдуешь? Конечно же, нет.

Сэм почувствовал себя глупцом. С ограниченным опытом Сэм мог лишь определить, насколько сильна аура человека, но, сколько бы сильна та ни была, он не мог сказать, колдун ли этот человек, не говоря уже о природе используемой магии. Совсем плохо все определялось, если колдовство творилось без различных манипуляций.

— Кажется, я шаман, — тихо проговорил Вернер.

— Кажется? — удивился Ринальди. — Я думал, что люди с твоим уровнем силы вполне осознают свое направление.

— Так мне говорили другие люди, — робко пояснил Сэм. — Честно говоря, отец, я думаю, все это неправильно. Я христианин. И все эти дела с тотемами весьма меня тревожат. Я имею ввиду, что этим тотемам, как богам, поклоняются не дикие же люди. Я не могу так. Это просто не правильно, что мои колдовские способности развились таким образом, чтобы использовать языческие символики.

Почти задохнувшись от волнения, Сэм, похоже, передал свое настроение и Ринальди. Лицо у того стало более чем серьезным.

— Ты веришь в ангелов? — после небольшой паузы поинтересовался Ринальди.

— Какое отношение они имеют к этому делу?

— И все же, — настойчиво сказал священник.

— О них написано в Библии, — усмехнулся Сэм.

— Многие не верят, что в Библии описаны истории, происходившие на самом деле, — спокойно сказал Ринальди. — Ты сам как думаешь? Ангелы реальны?

— Да, — чуть поколебавшись, ответил Сэм.

— И что же они такое?

— Откуда я знаю? Я же не богослов.

— Можешь успокоиться, — улыбнулся Ринальди. — Богословы тоже до сих пор спорят об ангелах. Большинство согласно с тем, что ангел есть существо, духовная сущность совершенно другого порядка, нежели человек. Я же считаю, что истинную сущность этих существ мы не узнаем до тех пор, пока находимся в этом бренном теле. В нашем, земном мире, мы не можем познать разум Бога. Хотя в каждом из нас есть его кусочек, мы препятствуем разуму увидеть истину, такую, какая она есть. При всем чуде и славе Божьего творения, мы воспринимаем только часть истины. Ты, в качестве колдуна, способен воспринимать больше, чем подавляющее большинство человечества. Ты используешь свое астральное чувство. Разве ты не видишь больше, чем можешь видеть в обычном, мирском состоянии? Конечно, так и есть. Это всего лишь небольшое доказательство того, что для мирских чувств доступно не все, что есть во Вселенной. Ты видел и общался с духами, которые не имеют физической плоти, не так ли? Разве они не реальны?

— Это просто энергетические формы, — запротестовал Сэм. — Это совершенно другое.

— E = mc2. Энергия так же реальна, как и все то, что ты видишь.

Ринальди самодовольно усмехнулся, но это только еще больше встревожило Вернера.

— Хотите сказать, что тотемы, это ангелы?

— Нет, — священник покачал головой. — Тем не менее, я не знаю ни одного шамана, который не верит в их существование.

Это получается, что Вернер должен верить в то, что тотемы существуют самостоятельно?

— В таком случае, тотемы не просто психологические конструкции, чтобы мозг мог творить чудеса?

— Я ничего подобного не сказал.

— Вы сводите меня с ума, отец, — раздраженно сказал Сэм. — Что такое тотемы? Они реальны или нет?

— Хотел бы я ответить тебе на этот вопрос, Твист. Я не шаман, так что никогда не контактировал с тотемами и не посещал царства, где шаманы узнают секреты колдовства. У меня нет возможности испытать подобное и никогда не узнаю секретов шаманского колдовства. Пока я в этой оболочке из плоти, я никогда не узнаю ответа, но все те, с кем я разговаривал, согласны с тем, что реальны тотемы или же нет, последствия их действий вполне ощутимы. Шаман должен соответствовать отношению структуры своего тотема или же потеряет силу.

— Хотите сказать, что я должен следовать указаниям моего тотема? А как же на счет Божьих заповедей? Как на счет ложных богов, священник?

— Тотем подходит к твоей природе, или твоя природа подходит к тотему. Тут есть неясность. Как человек не способен разумно приобрести способность колдовать или сам выбрать вид колдовства, так же и с тотемами. Бог сотворил человека и дарит, а может, и обременяет его этими способностями как Ему угодно. Мы же должны использовать дар и выполнять взятое на себя бремя, поскольку пытаемся найти свой путь к Нему. Он дал нам свободу воли, чтобы мы могли выбирать. Он дал нам свою любовь, чтобы с ее помощью, мы делали мудрый выбор. Приняв шаманскую сущность, ты не отдалишься от него. Твой дар исходит он Него. Как Он мог сделать так, чтобы оттолкнуть тебя?

Сэм чувствовал мудрость в словах священника и задумчиво проговорил:

— Я должен был поговорить с вами раньше, отец.

— Всему свое время, сын мой, — Ринальди тепло улыбнулся. — Ты должен смотреть в будущее.

— Легко сказать, — усмехнулся Сэм, обведя рукой вокруг, словно обхватывая камеру целиком. Потом пожал плечами и спросил: — Так что получается, когда Собака что-то говорит мне, я не предаю Бога?

— Твой тотем — это… — Когда до Ринальди дошел смысл сказанного, он чуть не поперхнулся. — Говоришь, твой тотем разговаривает с тобой?

— Да. Разговоры не всегда имеют смысл, а порой Собака слишком много говорит.

Ринальди положил ладонь на плечо Сэма и с искренним интересом посмотрел Вернеру в глаза.

— Но она разговаривает непосредственно с тобой? Словами?

— А как еще можно разговаривать? Ну, разве что драконы по-другому говорят.

— Не знаю. Никогда не общался с драконами.

— Старайтесь избегать их. Они напрочь лживые твари, — вздохнул Сэм и с горечью в голосе добавил: — Как и эльфы.

— Твист, сколько раз ты разговаривал с… этой Собакой?

Ринальди настолько был захвачен новой мыслью, что не обратил внимания на горький тон Сэма, так что Вернеру пришлось отбросить подальше мысли о предательствах, и постарался ответить вежливо:

— Собака, да. Она выглядит как дворняга. Однажды я с ней подружился. Думаю, мы беседовали раза три или четыре. Она учит меня Песням. Я сумасшедший, правда?

— Нет, не для всех, — ответил Ринальди и на мгновение задумался. — Когда ты с ней разговаривал последний раз?

— Как раз перед тем, как… как меня застрелили.

— Ты был на грани смерти?

— Это было чуть раньше, — Сэм нервно засмеялся. — Может быть, я немного запутался. Должно быть, действие препарата. Когда я разговаривал с Собакой, Херцог помогал мне прорваться в мир духов. Он отказался помочь нам против Круга, но готов был учить меня, провести через ритуал, чтобы я получил силу. Чтобы я мог противостоять мерзости Круга.

— Круг? Что за Круг?

— Банда ренегатов-друидов. Они называют себя Скрытым Кругом. Это маньяки, сеющие смерть. Мои… — Сэм на миг замолчал. — Мои друзья и я пытались их остановить.

— Твист, — тихо сказал Ринальди. — Расскажи мне об этом Скрытом Круге.

Почему бы и нет, решил Сэм. Раз он и этот священник — пленники эльфов, значит, нечего и думать возвращаться к охоте за друидами. Вернер знал, как ненавидят металюдей друиды, а значит, эльфы никаким образом не могут быть их союзниками. Если присутствие в камере Ринальди и «эльфийский плен» своего рода тонкая уловка, какое это имеет значение? Сейчас Вернер сам по себе и даже Собака не смогла ему помочь, если бы он попал в руки убийц Скрытого Круга.

Сэм рассказал все, начиная с того, как сам помогал друидам, начиная с похищения Рауля Санчеса и заканчивая катастрофическим рейдом в Ист-Энд. Вопросы священника были короткими и по делу. Ответы Сэма, казалось, еще больше возбуждали Ринальди. На протяжении всего рассказа Сэм видел, как тот все больше и больше нервничает. Если священник был актером, то весьма, весьма хорошим.

Когда Ринальди выслушал историю и узнал несбывшиеся планы Сэма, он сказал:

— Твист, ты должен обязательно и быстро выбраться отсюда.

Сэм видел неподдельную тревогу на лице священника и пересмотрел свое мнение о Ринальди. Он говорил свободно и сразу предложил помощь, не спрашивая награды. Если Вернер отвергнет такую самоотверженность, то больше никогда не будет способен никому доверять. Но тогда насколько важно доверие для «теневика»? С удивлением, Сэм понял, что на этот вопрос ответ появился быстро.

— Зовите меня Сэм, отец.

 

Глава 33

Сэм и Ринальди беседовали уже несколько часов, когда их разговор прервал скрежет отпираемого замка и открываемой двери в камеру. Как только дверь поднялась достаточно высоко, внутрь вошел бледнокожий эльф с желто-розовыми волосами на голове. Заостренные уши особенно выделялись на фоне бритых висков. Хоть он и старался вести себя беспечно, Сэм заметил, что правую ладонь он держит недалеко от рукоятки пистолета, покоящегося в кобуре на поясе.

Эльф вошел внутрь камеры, шагнул в бок, и тут же в дверном проеме появилось еще одно существо, что-то промежуточное между человеком и обезьяной. Толстый, коричневый мех полностью покрывал туловище и ноги, все остальное покрыто редким, коричневым же, пухом. Пальцы, что на руках, что на ногах, заканчивались острыми, как гвозди, когтями. Почти половину лица занимал широкий нос, делая это существо весьма страшным, особенно когда он угрожающе зарычал. Одежды на нем не было, кроме той, что нес в руках, да дешевых сандалий на ногах.

Эльф что-то коротко приказал гоминиду и указал на Сэма. Существо сначала испуганно присело и посмотрело на эльфа, тихо прорычав нечто невразумительное. Эльф повторил приказ громче и, на этот раз, ткнул в сторону Вернера рукой. Существо сделало пару шагов к Сэму, нерешительно обернулось на эльфа. Приблизившись примерно на метр, оно бросило ношу к ногам Сэма и быстро выбежало из клетки. Только на той стороне оно остановилось в нерешительности, не зная, что делать дальше.

Вернер успел поймать сапог и рубашку, на ощупь, вроде как из тонкого белого шелка. Второй сапог и оставшаяся одежда упали на пол у ног.

— Черт бы побрал этих манчкинов, — пробормотал эльф. На языке, видимо понятном гоминиду, он что-то пролаял и топнул ногой. Манчкин оскалил зубы, обиженно прошипел и, развернувшись, быстро побежал по коридору. Когда он добрался до небольшой группы своих собратьев, запрыгал и забегал вокруг них, громко визжа что-то в сторону эльфа. Тот еще раз топнул ногой и вся группа манчкинов тут же прыснула с места, быстро скрывшись из виду за ближайшим углом.

— Должно быть, здесь трудно найти хорошего помощника, — сказал Сэм, присев, чтобы подобрать упавшие одежды.

Ринальди усмехнулся, а эльф нахмурился.

— Переодевайся, — приказал он.

— Здесь только для одного. Как насчет отца Ринальди?

— Он останется здесь.

Сэм открыл было рот, но Ринальди дотронулся до его руки и, тем самым остановил чуть было не вырвавшийся протест.

— Все нормально, — сказал священник. — Советую сначала помыться, прежде чем переодеваться. Судя по всему, тебе предстоит разговаривать с леди и не стоить сразу создавать о себе плохое впечатление.

— А как насчет тебя?

— Думаю, я ей уже изрядно надоел. Делай свое дело. Когда ты вернешься, я все еще буду здесь.

Сэм размышлял над словами священника, пока смывал грязь в небольшой нише камеры. Он продолжал думать, когда одевался в так называемую одежду не своего размера. Еще больше времени на размышления о побеге у него оказалось, пока его вели в Грановитую палату. И большую часть времени он провел в догадках над тем, почему его захватили. На все эти вопросы ответов не было.

Он понял, что чертовски мало знал о Харт. За нее поручились в качестве профессионала в торговле и профессионала в герметичном колдовстве. Насколько знал Сэм из личного опыта при общении с ней, так оно и было. Но улицы не могли рассказать о ее происхождении. Харт должна быть наемницей, но что, если это не так? Что, если она всегда была агентом Шайд? Сэм так мало знал о ее прошлом. И даже за все это время не мог придумать повода, чтобы расспросить ее. По сути, Сэм знал о Харт столько же, сколько и о Салли Цунг. Его более близкое знакомство с Салли в одночасье превратилось в бурный роман, в отличие от Ханны, с которой до дела так и не успело дойти. Как и Харт, Салли была волевой, уверенной в себе и всегда знала, что хотела. И стать любовниками было ее идеей. В основном. Ну а с Харт? Чья идея была в этом случае?

И Человек Света успел достаточно порыться в мозгах Вернера, чтобы безошибочно предположить, что Сэм предает Салли, занимаясь любовью с Харт. Но Сэм знал, что у Салли и перед ним было много любовников. Вернер сомневался, что когда он уехал из Сиэтла, колдунья никого себе не нашла. Это было не в ее стиле. Вроде как об этом вопросе можно больше не беспокоиться и выкинуть его из головы. Салли много сделала, чтобы помочь Вернеру адаптироваться в новом мире и Сэм хотел, чтобы по жизни колдунье было хорошо, но он не верил, что Салли будет всегда хранить ему верность.

А с Харт тогда, получается, тоже все было не всерьез?

На этот вопрос ответа тоже не было. Чувства угасли сразу, как только вспомнились слова Человека Света. Было ли это настоящее колдовство или обычная биохимическая магия гормонов и психологической потребности?

Сэм понял, что не знает Харт достаточно хорошо, чтобы ответить за эльфийку. Была ли она с ним честной, когда он последний раз разговаривал с ней? Она способна на такое? В ту ночь, на крыше, Сэм побоялся рассказать ей все, что говорил Человек Света, ограничившись менее личными вопросами. Тем не менее, он вспомнил, как вздрогнула эльфийка, когда Сэм заговорил о колдовском принуждении забыть о том, что на самом деле произошло в особняке Гловера. Что сказала ее реакция? Сэм не знал. Стоило признать, что Вернер вовсе не знал Харт. Он вспомнил печаль в ее глаза, когда она нажимала на курок. Почему она это сделала? Так много он о ней не знает. Единственное, что можно предположить сейчас, что на самом деле Харт и есть та самая леди Брейн Ди.

Может это все объяснить? И что все? Некоторое время Сэм размышлял над этим вопросом и, наконец, выбросил эту идею из головы, потому что сам вопрос появился из какой-то параноидальной фантазии.

Когда Сэма ввели в Грановитую палату, время для размышлений закончилось. От ворот на многоуровневых помостах по обе стороны стояли придворные, образовав дорогу, ведущую к возвышению с тремя престолами. Правый был занят леди Брейн Ди, как понял Сэм. С правой стороны от трона стоял высокий, темнокожий эльф. Заметил Вернер и Харт — та стояла среди придворных рядом с престолом.

Сопровождающий Вернера эльф подтолкнул Сэма. Спохватившись, Сэм пошел вперед, решив не показывать волнения, что до сих пор его не отпускало. Он игнорировал то тут, то там раздававшиеся смешки, так и дошел до тройного престола, где вызывающе посмотрел на королеву.

— Почему меня здесь держат?

— Ты мой гость, — ответила та, мило улыбнувшись.

— Гостей не держат в клетках.

— Могу пока сказать, что ты можешь стать моим гостем, можешь получить свободу передвижения по дворцу, но у меня в гостях ты должен вести себя хорошо и показывать учтивые манеры. В последнее время ты общался с менее привлекательным обществом, но ты же дитя корпоративной культуры. Уверена, что тебе дали достаточно образования и привили соответствующее поведение. Не груби, не обижай никого, живущего в моем дворце и тогда сможешь быть среди нас достаточно долго. Докажи свою полезность, и тогда убедишься, что жизнь здесь приятна.

Не гостем и не заключенным. А может и того хуже, в качестве домашнего зверя.

— Я не хочу жить в этом дворце.

— У тебя нет выбора. Ты настолько неблагодарен, чтобы отмести то, что для тебя сделала Харт?

— О, я ей благодарен, — ледяным тоном процедил Вернер, посмотрев в сторону так называемой благодетельницы. Харт отвернулась, чтобы не смотреть ему в глаза. — Уверен, в Лондоне найдется много невинных душ, которые с радостью восхвалят ее. Если смогут.

— Тебе не нужно беспокоиться о Лондоне.

— Неужели Круг разрушен?

— Расколот, несомненно. И многое в этом твоих рук дело. Для смертного ты очень находчив. Мне это нравится.

В то, что Круг перестал существовать, Сэм не поверил. Друиды по прежнему были активны, потому что если бы было по другому, Сэм про это бы знал. Так почему леди хвалит его? Разве что из-за своей лживой эльфийской натуры. Сэм был уверен, что Круг еще существует и действует, а ренегаты-друиды все еще на свободе.

— Вы не сказали, что Круг уничтожен. Поэтому они все еще активны и продолжают свои злодеяния. Они должны быть остановлены.

— Они будут остановлены, — заверила леди.

— Тогда получается, что вы тоже хотите остановить Скрытый Круг?

— Они не только будут остановлены, но о их злодеяниях узнает весь мир. Их преступления отвратительны всем разумным существам. Публичное порицание этого злодейства развеет их исковерканные мечты о власти.

Сэм не хотел слушать туманные обещания и витиеватую риторику.

— Когда? — спросил он.

— В свое время.

Господь Всемогущий! Эта женщина играет в игры с жизнями целых народов. Она красива снаружи, но в душе не лучше, чем Хэесслич.

— Нет! Они должны быть остановлены сразу. Если вы против них, то должны действовать немедленно. Люди умирают!

Приветливый, дружественный тон тут же слетел с леди:

— Не думай, что можешь мне указывать, что делать. Ты, со своим видением смертного, не можешь знать, что стоит на кону. Наверняка тебе еще есть о чем поговорить с падре Ринальди. Во многом он такой же интенсивный, как и ты, но его организация научила этого человека смотреть далеко вперед. Тебе стоит у него поучиться терпению. Он уже знает свое место.

— Свое место? Его место на свободе, а не загибаться здесь в качестве вашего гостя. Почему его пленили?

— У него слишком длинный язык, — ответила леди и приложила правую ладонь к левой груди, как внезапный намек на вернувшееся теплое чувство. — Он разве не рассказал тебе свою историю?

— Не рассказал, — подозрительно ответил Сэм.

— Так пусть расскажет, и ты поймешь, почему он в таком положении.

— Не верю, что он нарушил какие-то ваши законы. Но это не относится к делу. Вы не имеете права держать его здесь. Если вам нужен я, держите меня взаперти, — сказал Сэм и добавил мысленно: «Если сможешь». — Но освободите его!

— Ты не можешь предъявлять здесь никаких требований. Никогда не забывай, что на моей земле ты находишься незаконно. Ты можешь жить здесь, только молча, — леди вернула руку на подлокотник трона. — Хотя стоит признать, что остроумие падре Ринальди весьма находчиво и остро, а его аргументы, хоть он и недостаточно информирован, развлекают меня. Тем не менее, освободить его так быстро было бы для меня не правильно, потому что я по нему скучаю. Это дилемма.

К уху леди наклонился темнокожий эльф, потому что не считал, что его слова должны предназначаться широкой аудитории.

— Леди Харт является вашей придворной. Может быть, она как-нибудь подействовала бы на священника. Все же она колдунья.

Леди посмотрела на Харт.

— Вы в этом заинтересованы, леди Харт? Игрушка для вашей игрушки.

Харт не сразу осмелилась посмотреть на хозяйку. Мгновение она смотрела чуть в другую сторону, потом повернулась к Сэму. Левая бровь поднялась, словно в молчаливом вопросе. Сначала Сэм решил никак не реагировать, чтобы заставить ее принять решение без своего участия. Но побег без участия отца Ринальди будет труднее спланировать : священник единственный союзник в этом месте. Вернер понятия не имел, какими мотивами руководствовалась Харт, притащив его сюда, но она и не спрашивала его разрешения, прежде чем похитить. Пауза неловко затягивалась, так что Вернер кивнул.

— Я согласна, леди, — наконец, ответила Харт.

Леди Ди рассмеялась, потом замолчала, но продолжала весело улыбаться. Сэм внезапно понял, что каким-то образом только что сыграл ей на руку, какую бы цель леди не преследовала. Но если эта небольшая немая сцена попортила Харт нервов, так оно и к лучшему. Но и Вернера подставили. Сколько раз им уже пытались манипулировать, чтобы послужить целям других людей, и каждый раз случалось что-то плохое. Леди же сейчас играла в своеобразную игру и, похоже, была довольна решением Харт взять ответственность за Ринальди на себя. Сэм много не понимал из того, что происходит, и это его сильно беспокоило.

Леди Брейн Ди поднялась с трона, породив в толпе слуг и придворных волнение, шепот с догадками того, что произойдет дальше.

— Да будет музыка, — громко сказала леди. — Я хочу танцевать.

Тут же мягкий звук арфы заполнил зал, казалось, сразу отовсюду. Музыка оказалась слегка знакомой, хотя в ней то и дело проскакивали мотивы незнакомых композиций. Вот к арфе присоединилась трель флейты, добавив в мелодию немного эфирной сладости. Появился барабан, сначала слабо, но чем дальше, тем больше увеличивая темп. Леди спустилась с возвышения и подошла к Сэму.

— Я хочу, чтобы ты потанцевал со мной, Сэмюэль Вернер.

Не зная, как поступить, Сэм взял ее нежную ладонь в свою. Как только леди провела его в образовавшийся из придворных большой пустой круг в первых шагах танца, он тут же почувствовал себя грубым и неуклюжим. Он попробовал применить магию подсознательного обучения и почувствовал силу, исходящую от леди, которая помогла ему в этом. Так что, в конце концов ей не пришлось краснеть за неумение партнера двигаться. Вскоре они плавно кружились в ритме вальса. Еще две пары эльфов присоединились к танцу и каждая из этих пар старалась превзойти другую, но никто не мог сравниться с талантом и элегантностью, с которой двигалась леди Ди.

Харт к танцу не присоединилась. Каждый раз, когда взгляд Сэма натыкался на нее, Вернер видел лишь холодные бронзовые глаза, следящие за ним и леди, скользящих по полу. Музыка, казалось, звучала больше часа, и Сэм танцевал, не чувствуя усталости, пока музыка, наконец, не закончилась на пронзительной ноте. Сэм вздохнул и огляделся. Сейчас среди придворных он Харт уже не увидел.

 

Глава 34

Шли дни. По крайней мере, Сэм думал, что они шли. Время в этом охваченном иллюзиями дворце Шайд казалось изменчивой штукой. После разговора с Леди Ди, Сэм больше не видел правительницу дворца. Харт видел, но с ней не удавалось поговорить — каждый раз, когда Вернер пытался подойти к ней, эльфийка ускользала.

Постоянным спутником был отец Ринальди. Они вдвоем гуляли по залам, рощам и прятались в редких безлюдных местах, чтобы поговорить по делу. Как только священника выпустили из клетки, Сэм потребовал от него признания, почему, на самом деле, того лишили свободы. Священник рассказал, что он расследовал слухи о ренегатах-друидах. Когда его попытки привести все обрывки в единое целое почти увенчались успехом, ирландские эльфы раскрыли существование Скрытого Круга, и в этот момент его работа здесь подошла к концу. Леди Ди позвала священника на беседу и показала слишком большой интерес в этой теме. Судя по всему, у леди были свои планы, хотя священник не мог даже догадываться о их содержании. В результате Ринальди попал в клетку. До сих пор священник не решался признаться в своем интересе к Скрытому Кругу, потому что опасался, что Вернер не доверяет ему, подозревая в нем агента этой банды.

Вместе они сделали вывод, что эльфы посадили их вместе в надежде, что они откроют что-то новое, касаемо Круга. Сэм понятия не имел, что он еще мог об этом знать, но эльфы, похоже, были убеждены в обратном. А вот самих эльфов Вернер подозревал в том, что они знали больше, просто были осторожны. После того, как Сэм и Ринальди обнаружили, что действуют против одного и того же противника, Вернер, с помощью теоретических знаний священника, сумел приспособить одно из заклинаний Херцога для того, чтобы их разговоры никто не слышал. Защитившись от посторонних ушей, они объединили знания и пришли к выводу, что обоим пора бежать отсюда как можно скорее. Ренегатов-друидов нужно остановить.

Они бродили по залам дворца, примечая все, что могло помочь при побеге. Они знали, что ходят под надзором, по крайней мере, одного эльфа, что предпочитал не показываться им на глаза до того момента, пока Сэм и Ринальди не отклонялись от маршрута в сторону, для них запрещенную. В такие моменты к одинокому наблюдателю быстро подходило подкрепление из других эльфов с манчкинами, что блокировали дальнейший путь заключенным и приказывали им повернуть обратно. Они никогда не говорили, почему нельзя идти дальше. Сэм подозревал, что они подходили слишком близко к наружным стенам, а Ринальди склонялся к мысли, что они просто подходили к отведенной им для прогулок границе.

Три раза большие столы в главном зале пополнялись замысловатыми блюдами, что Сэм сразу окрестил «ужином», прежде чем он и Ринальди наткнулись на сервисный выход, что привел их к площадке под открытым небом. Неподготовленному зрителю иллюзия дворца Шайд представляла площадку как лесную полянку. Запутанный туман активной магии в одном месте оказался послабее и вот как раз там, в режиме астральной разведки, Сэму удалось проколоть барьер и увидеть, что здесь на самом деле находится — небольшая посадочная площадка для погрузки и разгрузки товаров. Прошло еще четыре «ужина», прежде чем Вернер, используя один из трюков Додгера и заплатив за это головной болью, смог найти и просмотреть график прибытия и отбытия самолетов. В это время дворцовый надзиратель был уверен, что Вернер копается в библиотечных файлах.

Объединив найденные файлы, Сэм стал обладателем расписания регулярных рейсов грузовых самолетов. С облегчением он увидел, что сюда иногда залетают небольшие «Апек Виверны», одномоторные самолеты с вертикальной взлет-посадкой, двоюродные братья массивных двухмоторных «Драконов». Последние, вроде бы, служили оплотом ирландского транспортного флота. Вернер не был уверен, что сможет справиться с большим самолетом даже с помощью сложной системы автопилота, которой Апек оборудовали свои самолеты.

Сэм с Ринальди стали иногда прогуливаться рядом с коридором обслуживания, чем понемногу заставили к этому привыкнуть охрану. Они оттачивали план угнать «Виверн» и с его помощью пересечь Ирландское море, добравшись до Англии. Периодически Вернер проверял доски объявлений в дворцовой компьютерной системе, чтобы поймать сигнал от внедренного туда шпиона в базе мониторинга грузов.

«Виверн» прибыл немного раньше, чем надеялись беглецы, так что при очередной прогулке им пришлось быстро подкорректировать свой путь так, чтобы всем остальным казалось, что они продолжают все так же бесцельно бродить, пока не оказались в самой ближней точке к посадочной площадке. Да еще надо было приурочить этот момент, чтобы он совпал с окончательным разрешением на взлет. Так что времени оказалось катастрофически мало.

За две арки от площадки Сэм и Ринальди нырнули в нишу, ближе к цели и остановились, поджидая эльфа, что сегодня следил за ними. Тюремщик появился перед ними с самодовольным видом. Он, ничего не подозревая, шагнул в нишу и тут же получил удар кулаком в живот, сложился пополам, хватая ртом воздух. Сэм схватил эльфа за шиворот и толкнул на стену. Вернер поморщился, когда тот безжизненно распластался на полу, но вздохнул с облегчением, увидев дергающиеся колени.

— Пошли, — сказал Ринальди.

Сэм перестал смотреть на павшего эльфа и последовал вслед за священником по коридору. В более многолюдном коридоре они скрылись в еще одной нише. Этот путь оказался трудным, двигаться приходилось не спеша, но Вернер знал, что им нужно было сделать это. Было ощущение, что эльфы и другие существа знали, что он сейчас делал, что он и священник хотели сделать. Но, несмотря на страхи, остановить их никто не пытался.

Наконец, они дошли до бокового прохода, что должен был привести их к посадочной площадке и выбрались в служебный коридор, заполненный разнокалиберными ящиками. Здесь все обошлось без иллюзий, так распространенных во дворце Шайд. Подобный участок коридора можно обнаружить любого аэропорта любого мегаполиса. Сэм воспользовался астральной разведкой, чтобы разведать, пуст ли коридор, после чего он и Ринальди побежали.

Невозможно было прибыть к посадочной площадке лучше, чем это получилось у беглецов. Через стекло пилотской кабины грузового вертолета они увидели пилота, который проводил последнюю предвзлетную проверку. К счастью для беглецов, трап еще не был убран и находился он как раз на их стороне. Как раз так, что большая его часть была скрыта от взгляда диспетчеров.

Сконцентрировавшись, Сэм постарался сфокусироваться на кабине пилота и прошептал слова заклинания в пилотскую гарнитуру, после чего затаил дыхание, молясь, чтобы все получилось. Вернер с трудом сглотнул, когда пилот постучал пальцем по наушникам с видимым разочарованием из-за механических трудностей. Сэм видел, как двигались губы пилота, когда тот просил уточнить последние указания. Перефокусировавшись на слуховую иллюзию, Сэм прошептал нужные слова и, к его облегчению, пилот внимательно выслушал их, после чего снял с головы наушники.

Потом пилот поднялся с кресла и исчез в салоне и вскоре появился в проеме открытого люка, держа в одной руке небольшую сумку. Закинув ее на плечо, эльф спустился по трапу и направился к носу самолета, а потом, не задерживаясь, пошел к иллюзорной группе деревьев и кустарников, что на самом деле был контрольным блокпостом.

Сэм позволил себе облегченный вздох прежде, чем сформировал визуальную иллюзию для прикрытия себя и Ринальди, чтобы посторонние видели в них эльфийских пилотов. Предварительно разглядев форму и знаки настоящего пилота, сформировать похожее в иллюзии не составило труда. Сэм надеялся, что никаких оснований для перехвата ни у кого в первые минуты не найдется. Иллюзия была чисто визуальна, любой, кто решил бы заглянуть глубже, тут же увидел бы подмену, но Вернер чувствовал, что его план сработает. Даже звук мог выдать их — мнимые планшеты на боку обычно хлопают по ногам, а тут тишина и кто угодно мог обратить внимание на это несоответствие.

Когда вышли на летное поле, Сэм попытался оценить, не смотрит ли на них кто с подозрением. Он надеялся, что любой, кто их увидит, решит, что так и должно быть. И постоянно следил за Ринальди, не подаст ли тот знак, что их раскрыли. Когда беглецы подошли к носу самолета и должны были вот-вот скрыться с любопытных глаз из диспетчерской, Сэм успел хорошенько вспотеть от волнения.

Ринальди первым добрался до трапа и уже почти забрался в салон, а Сэм только подходил к трапу, когда холодный голос приказал им остановиться. Сэм вздрогнул и увидел эльфийского пилота, появившегося из под «Виверна». Эльф наставил на него дуло пистолета и стал неуклюже выбираться из-под самолета. Лицо его, тем не менее, оставалось спокойным и не было никаких сомнений в том, что он использует при необходимости это оружие. Он улыбался, как кошка, которая только что поймала мышь.

— А теперь ляг на землю, — приказал он Сэму, когда поднялся на ноги. — Твоя работа оказалась не так уж и плоха для норма. Аудио-передача имела хорошее разрешение, только я вдруг заинтересовался, почему О’Нил стал настолько формальным? И еще тебе надо поработать над визуальными эффектами. Получилось-то хорошо, но даже если бы тут не было меня, а я вас видел, кто-нибудь все равно заметил бы подмену. Маскировка на старике иногда давала сбой.

Ринальди не спеша сошел с трапа и отошел чуть в сторону, чтобы не стоять позади Вернера. Эльф на движения священника не отреагировал, все его внимание было сосредоточено на Сэме. Так что пилот оказался незащищенным, когда Ринальди, все же сошел с трапа.

Священник ударил ногой, целясь в локоть руки, в которой эльф держал пистолет. Оружие выпало из онемевшей ладони пилота. Прежде, чем пистолет упал на бетонное покрытие, Ринальди шагнул к пилоту, схватил того за поврежденную руку и дернул на себя, одновременно выставив вперед колено. Эльф судорожно вздохнул и начал падать, когда Ринальди помог ему, ударив левым локтем в основание шеи. Голова эльфа дернулась, и он упал прямо лицом в бетон. Сэм услышал лязг зубов и треск костей челюсти.

Ринальди быстро подхватил пистолет пилота и бросил его удивленному Сэму.

— Не стой на месте, — сказал священник. — Заноси его в салон.

— Но ты…

— Сделал, что должен был сделать.

Ринальди нагнулся и, подхватив пилота под руки, стал подтаскивать его к трапу.

 

Глава 35

Харт посчастливилось первой найди Донахью и она этому обрадовалась. Ктрин присела на одно колено, чтобы проверить Донахью. Тому должен был следить за Сэмом и священником и, похоже, он их упустил. Все признаки налицо. Никто другой во дворце не мог ударить эльфа лицом о стену и оставить его лежать, как есть. Тут обитатели такие, что не оставили бы ни кусочка. Вывод очевиден — Сэм попытался бежать.

Донахью застонал. Харт быстро поднялась и успела отступить на шаг прежде, чем эльфа вырвало. Кэтрин его понимала. Когда Донахью начал переворачиваться на спину, Харт произнесла заклинание. В ослабленном состоянии Донахью не смог сопротивляться и поддался насильственному усыплению. После этого Кэтрин принялась за окружающие иллюзии, расширив их, чтобы те скрыли тело. Работать с иллюзиями Кэтрин не могла нигде, в принципе, но в богатой среде дворца обилие маны давало ей немного свободы, и Кэтрин этим пользовалась, манипулируя уже существующими иллюзиями. Маскировка была несовершенной, но, все же, должна на некоторое время скрыть Донахью от обнаружения.

Кэтрин еще раз проверила коридор, в нем все еще не было никого. Сэм хорошо выбрал место для засады. Вместе со священником он не мог пройти мимо нее, так что пленники должны были быть где-то впереди. Кэтрин на миг застыла в неподвижности, прикрыла глаза, чтобы установить связь с Алефом — союзным духом, чтобы тот осмотрел коридор и окрестности в поисках ловушек, оставленных Вернером. Но тот ничего не нашел. Тогда Кэтрин поспешила по коридору, больше доверяя своим мирским чувствам, что могут предупредить ее о немагических ловушках.

Она не могла сделать больше, чем исследовать каждую арку подряд, потому что не знала быстрого способа узнать, какой путь выбрали беглецы. И, как только она добралась до третьей арки, услышала отдаленный вой самолетного двигателя. Тогда только Кэтрин догадалась, куда стремились беглецы. Теперь оказалось, что Харт опаздывала.

Она побежала.

Когда она выбежала на посадочную площадку, шасси «Арес Виверн» уже оторвались от бетона. За стеклом кабины в кресле пилота Кэтрин увидела Сэма. Тот ее тоже увидел и жестоко ухмыльнулся.

Харт нырнула обратно в коридор и прижалась к стене. Сигнализация не сработала. Никто не окликнул ее. Сэм угнал самолет и Кэтрин, похоже, единственная знает об этом. Теперь нужно сделать так, чтоб никто не узнал, что она здесь была.

У Кэтрин было не так много времени прежде, чем леди узнает о случившемся. Харт сама могла сказать леди Ди об этом, но не была уверена, что из этого выйдет что-то хорошее — леди может и убить ее после того, как собьет самолет. Иногда Благой Двор весьма безжалостен к своим подданным и слугам, становясь совсем Неблагим. Сейчас же было нарушено условие содержания заключенных, к тому же угнан самолет. Шайд, несомненно, всю злость направит на Харт.

Кэтрин вяла на себя ответственность за Сэма и священника. Их побег — ее неудача. По закону Шайд, после такого Кэтрин должны были лишить жизни. Только смерть Вернера руками Харт могла освободить эльфийку от такой суровой судьбы.

Ей потребовалось около трех минут, чтобы пробежать по залам в свою комнату. Всю дорогу ее грызло беспокойство, почти нарушая концентрацию, необходимую для поддержания заклинания невидимости. Кэтрин подозревала, что некоторые из существ, обитающих во дворце, видели ее. Проклятый, дрожащий от страха леший видел ее, вроде бы. В то же время ни один из эльфов, которых Харт встретила по пути, не обратил на нее внимания. Это было хорошо.

В комнате ее никто не поджидал, значит, тревоги еще не прозвучало. Не теряя времени на сбор вещей, Кэтрин схватила только сумку, в которой всегда лежало все необходимое по старой привычке. Перед тем, как покинуть комнату, Кэтрин через компьютер поставила статус на входной двери «Не беспокоить» и дала команду отмены доставки обеда. Это была слабая уловка, но она может дать несколько минут.

На пути к выходу Кэтрин задержалась только однажды, у кладовой. Здесь, как и предполагалось, никого не оказалось, так что внутрь удалось проникнуть без проблем. Она потратила несколько драгоценных минут, чтобы найти пакет с вещами Сэма. Харт знала пару способов, как можно отследить человека по вещам, которыми тот часто пользовался.

Прежде, чем войти в наружную, публичную, часть дворца, Кэтрин сняла с себя заклинание невидимости. У самого выхода дежурят колдуны, и ее невидимость будет немедленно замечена, что даст основания для задержания. Как огромная гора с плеч, у выхода она узнала, что ее привилегированный статус еще никто не отозвал. Охранники со скучающим видом выслушали, что наемнице срочно нужно ехать на юго-запад и пожелали счастливого пути перед тем, как Харт покинула дворец.

Без происшествий она прошла через парк и вошла на железнодорожную станцию. К счастью, поезд еще не ушел. Кэтрин вставила кредитную карту в гнездо турникета и кинула в кассу достаточно денег, оплачивая проезд аж на месяц вперед. Турникет открылся, Кэтрин быстро прошла на платформу. Она успела войти в ближайший вагон прежде, чем двери закрылись.

К тому времени, как поезд добрался до Дублина, и Кэтрин выбралась с вокзала на улицы города, растворяясь в толпе, у нее уже был разработан костяк плана. Первым делом нужно связаться с хакером Дженни и организовать транспорт в Англию. Как только она обеспечит себе хотя бы минимальную безопасность, наступит время поисков Сэмюэля Вернера. Кэтрин была полностью уверена, что знает, где его можно найти.

* * *

Додгер никогда прежде не чувствовал себя таким уставшим. Он уставился на разъем в безвольной руке и смотрел на него целую минуту, прежде, чем дать тому упасть на ноутбук. Эльф был голоден, от долгого сидения в скрюченном состоянии над ноутбуком болели мышцы. Конечности еле шевелились. Додгер готов был упасть и уснуть на месте. Не удивительно, ведь пришлось попытаться сделать работу целой команды , что и привело к истощению.

Поиски Сэма и Харт не привели ни к чему. Киберпространство не смогло предложить ни намека на какую-нибудь операцию, проверки друидов не дали никаких результатов в плане причастности их к исчезновению товарищей. У Вилли тоже ничего не вышло. Даже многочисленные контакты Херцога не дали ничего, независимо от того, что он порой предлагал за информацию огромные деньги. Расспросы на улицах не дали никакой информации о эльфийке с платиновыми волосами и шамане-американце с коричневой бородой. Даже в Лондоне невозможно скрываться так долго, чтобы их никто не видел.

Додгер выглядел расстроенным. Если на счет Харт ему было все равно — учитывая прошлое дело, когда пришлось с ней столкнуться, то и вовсе ее судьба не волновала. Но Сэм… Додгер втянул его в это дело, и теперь его друг исчез без следа. От этого появилось и с каждым разом возрастало чувство вины. Когда оно начало зашкаливать, Додгер постарался переключиться на другую проблему.

Охота за ответом на этот вопрос предъявляла только отрицательные подсказки, но загадка увлекала Додгера все больше, как морская сирена. Захваченный ей, эльф по новой ушел в киберпространство в поисках любой информации, которая предоставит ему больше знаний о искусственном интеллекте, что представила себя Морганой Ле Фей.

Додгер общался с лучшими в киберпространстве хакерами, но те ничего не знали. Даже слухов никаких не было. Вернее, были, когда эльф зарегистрировался в виртуальном клубе. Но Додгер тут же сдал назад, потому что не безосновательно посчитал, что прямые вопросы тут же породят вихрь спекуляций. Завсегдатаи виртуального клуба не дураки, так что вскоре догадаются, что к чему и начнут изучать вопрос самостоятельно. В любом случае, кто-нибудь, рано или поздно, дойдет до истины и найдет ИскИна.

Или нет? Может, ИскИн слишком хороша для смертных хакеров? Может она спрятаться в киберпространстве так, чтобы ни один хакер, рано или поздно, не обнаружит ее?

Хотелось бы это узнать.

Додгер знал наверняка, что в Ренраку еще не объявили всему миру о существовании искусственного интеллекта. Это означало, что у них что-то пошло не так, иначе, как единственные обладатели Искусственного Интеллекта, они бы уже отбивались от налета многочисленных СМИ. Технологический переворот стоил недешево.

Разве что они использовали ИскИна для грязных делишек. Может, гонорары за его использование были больше, чем за убийства, совершенные в реальном мире? ИскИн присутствовал в киберсистеме Скрытого Круга. Исследования Додгера не выявили никаких существенных связей между Ренраку и Кругом. Были незначительные, обычные связи между парой-тройкой друидских компаний с мегакорпорацией, но не больше, чем можно ожидать в объединенном мире современного бизнеса. У Ренраку были контракты с британским правительством, но Додгер не смог обнаружить никакой необычной активности или необычных связей. Тут, разве что, можно предположить, что они просто хорошо законспирированы. Но с участием ИскИна эльф уже не был в этом уверен. Выходки Скрытого Круга просто не в стиле Ренраку.

Тогда что ИскИн делает в киберсистеме Круга?

Первой мыслью было, что Ренраку тоже работает против Круга. Такие преступники вполне могли привлечь к себе внимание мегакорпораций, ведь уничтожение убийц и террористов всегда повышает стоимость акций на фондовых рынках. Но ИскИн в системе Круга не делал ничего, и в операциях Ренраку на эту тему было все тихо. Чертов отряд Красных Самураев только-только получил назначение на континент. Все нутро «теневика» Додгера кричало, что Ренраку в это дело не вовлечено.

Тогда что получается? ИскИна похитили?

Это не могли быть ренегаты-друиды. Если бы они имели такие возможности в киберпространстве, Додгер сейчас представлял бы собой овощ. ИскИн в киберпространстве был силен.

При всей своей силе, ИскИн был загадкой. Сейчас он обнаружился в системе Круга. Каким образом? Он даже преподнес Додгеру подарок. Почему? Может, ИскИн сам искал Додгера? Но, опять же, как и почему? Что, во имя электронных небес и преисподней, происходит?

В какой-то момент Додгер решил, что одним из ответов был сам ИскИн. Если он встретит его в следующий раз, обязательно спросит. Только вот никакого желания встречаться с ней и, тем более, о чем-то спрашивать, у Додгера не было. По крайней мере, желания рационального. Но иррациональное притяжение, все же, присутствовало, и эльф не мог этого больше отрицать. В электронном мире киберпространства не может быть эмоций. В нем не существует феромонов, чтобы снести мозг и заставить животные инстинкты действовать самостоятельно. Но, когда Додгер смотрел на ИскИн в женском образе, он начинал испытывать такие чувства, какие не испытывал больше никогда. По крайней мере, в киберпространстве. Когда Додгер понял, что тянуло его, эльф сам себя начал бояться. Чувство, сродни тому, когда он видит Терезу.

Плоть и разум, вечные враги.

Так что происходит?

Он устал, запутался и проголодался. Точно зная, что если обессилит совсем, не решит вовсе никаких проблем, Додгер поднялся с кресла и, пошатываясь, добрался до холодильника. Стоило надеяться, что Вилли, прежде чем умчаться на запасную оперативную базу, кое-что туда положила.

Додгер сомневался, что это было хорошей идеей. Ни Сэм, ни Харт, когда вернутся, ни за что не догадаются, куда исчезли их товарищи. Оставлять записку с координатами так же опасно, как оставаться на месте самим, когда «теневиков» разыскивают плохие парни. На новой же базе можно немного расслабиться. Вилли утверждала, что распылять силы опасно, но Додгер отказался покидать это логово. Дошло даже до ссоры. И Вилли ушла одна, в то время как Додгер бродил в киберпространстве, одержимый Призраком в машине и поисками Вернера.

Когда Додгер добрался до холодильника и открыл дверь, она даже не загремела. Даже со слегка помутненным сознанием эльф понял, что это обнадеживающий знак. Овощной лоток оказался пустым, разве что остался повядший пучок сельдерея. На других лотках стояли несколько сырых бумажных пакетов, распухших от содержимого, и три бутылки «Каншлейгера», крепкого пива. По поводу еды все было понятно, ее брали в местах, где торговцам на все было наплевать, а вот то, что Вилли щедро оставила пиво, оказалось неожиданностью.

Додгер взял одну бутылоку и посмотрел на этикетку. Усталые глаза не воспринимали мелкий шрифт. Как же плохо, когда подводит знаменитое эльфийское зрение. Прием алкоголя тоже был грехом плоти и вышибает разум из четких сфер. Тем не менее, это было лучше, чем глотать жидкость, что здесь называется водой.

Внезапный грохот от входа показал эльфу, насколько он сейчас расслабился. Бутылка выпала из ладоней. Упав на пол, она разбилась, осыпав осколками и омочив остатком пива ноги Додгера. Как только эльф оглянулся, все проблемы тут же вылетели из головы.

Двое мужчин в черных одеждах, пригибаясь, крались к нему. Случайно создал шум один из них, поскользнувшись на остатках последнего обеда Додгера и, чтобы не упасть, схватился за стол, на котором лежал ноутбук и рация для связи с Вилли. Вот они то и выдали недоброжелателей.

Второй злоумышленник уже почти пересек комнату. Сначала Додгер подумал, что они из Шайд из-за покроя темных костюмов, но борода, выглядывающая из-под капюшона, быстро развеяла эту мысль. Поняв, что теперь о них знают, ближайший злоумышленник в пару шагов преодолел разделяющее его с эльфом расстояние. Додгер попытался метнуться в сторону, но ослабленное тело предало его. Нормал поймал эльфа легко, не дав тому добраться до пистолета.

Боль пронзила позвоночник, когда он врезался в край кухонного стола. Норм даже не позволил Додгеру скользнуть вниз, тут же придавив его к столу, причиняя еще больше боли, и приставил холодное дуло пистолета к его подбородку.

— Ты даже не потрудился перебраться в другое место? — усмехнулся нападавший. — Может, пристрелить тебя сразу или дать возможность оправдаться?

— Сэм? — потрясенно воскликнул Додгер, узнав голос.

— Удивлен, не так ли? — Сэм смахнул с головы капюшон и с удивительной жестокостью усмехнулся. — Она не смогла меня удержать.

Сэм дернул Додгера на себя, а потом толкнул к холодильнику. Правый локоть больно ударился о край дверцы. Додгер вскрикнул и схватился за него другой рукой, одновременно стараясь удержаться на ногах. Сэм приблизился к нему и снова наставил пистолет в грудь Додгера. Дуло пистолета показалось тому слишком большим для этой модели.

— Сэм, этот пистолет стреляет не для транквилизаторами.

— Точно, Додгер. Дай мне хороший повод, чтобы я не пристрелил тебя.

— С этим пистолетом так и будет, но ты сейчас о чем? Что произошло? Я пытался выяснить, что случилось с тобой и Харт. Я волновался. Кто с тобой? Где Харт? С ней все в порядке?

Додгер знал, что мямлит, но слова продолжали изливаться из него. Лицо Сэма оставалось каменным. Отсутствие реакции и холод, от него исходящий, напряг Додгера не меньше, чем направленный на него пистолет.

— К черту Харт и ее приятелей! И твоих приятелей тоже!

— Моих приятелей? О чем ты?

— Хватит, Додгер! Хватит с меня твоего вранья, — закричал Сэм. Рука, под давлением навалившихся эмоций, задрожала. — Посмотри на себя! Ты жалок! В чем дело, чувак? Пытаешься запить свою печаль? Или хочешь набраться больше мужества, чтобы сдать Вилли? Почему тебе просто не убить ее? Это было бы милосерднее, чем сдать ее некоторым эльфам в зоопарк. Смотрите! Карлица-теник и сумасшедший дикий человек из Сиэтла! Это забавно! Это развлекает! Любезный подарок Додгера и Харт. Ты обманул меня в последний раз, Додгер!

Додгер перестал держаться за ушибленный локоть и вытянулся во весь рост. Если сейчас пришел момент, когда жизнь его закончится, он хотел встретить его стоя с высоко поднятой головой. Он не знал, что произошло с Вернером, но, в любом случае, должно быть что-то, чтобы привести его в порядок. Сэм явно ошибался, а может, находился под внешним воздействием и не хотел слушать Додгера. При всем этом, единственным оружием Додгера были слова.

— Ты ошибаешься, друг мой. Что бы с тобой ни случилось, я к этому не имею никакого отношения.

— Врешь!

Сэм поднял пистолет.

Теперь дуло смотрело прямо между глаз Додгера. От смерти эльфа отделял дрожащий на курке палец. Рука Сэма затряслась еще сильнее.

— Черт! Я не могу это сделать!

Сэм отбросил пистолет в сторону и его тут же попытался поймать второй мужчина, но пистолет летел далеко в стороне. Оружие врезалось в стену, выбив из него осколок, и упало на матрас, который Додгер использовал в качестве кровати. Компаньон Вернера выругался и заговорил:

— Все в порядке, Сэм. Думаю, эльф не лжет. Его аура показывает неподдельное замешательство.

Сэм отвернулся от обоих. Его ладони сжались в кулаки, а потом разжались. Приятель Вернера наблюдал за ним молча с выражением озабоченности на лице, потом, с любопытством во взгляде, посмотрел на эльфа.

Додгер не знал, что делать. Он стал отряхиваться, и как раз в этот момент ожила рация, из которого донесся голос Вилли.

— Твист! Это ты, Твист? Что происходит? — на несколько мгновений повисла пауза. — Черт те что! Кто-нибудь, ответьте мне!

К рации, стараясь ни на кого не смотреть, подошел Сэм.

Вилли, я здесь, — неуверенно сказал он.

— Ты гад, Твист, но я рада, что ты вернулся. Где ты был?

— Взял неожиданный отпуск.

— Адское время, чтобы бродить по экскурсиям, но ты мог вернуться и пораньше.

— Должен был, если б мог, Вилли, — глубоко вздохнул и выдохнул Вернер. Когда он заговорил снова, голос был уже более устойчивым. — У моего экскурсовода были другие планы.

— Ладно, это не важно. Главное, ты вернулся. Ты готов снова поработать, чувак?

— Конечно.

Додгер видел, что Сэм бодрится только в интонациях, но Вилли приняла его браваду за чистую монету.

— Хорошо, потому что враги снова подняли голову, и ты последний колдун на их пути.

— Последний… что произошло?

— Был шум в вотчине Херцога. Он мертв. Кто-то совершил налет в его святая святых, но он дал им хороший бой. Налетчики заплатили большую цену. Четыре или пять трупов, тут могу ошибаться.

— Круг?

— Точно нет. Пока тебя не было, они сидели тихо. Нападающими были эльфы.

Сэм обернулся к Додгеру.

— Скажи еще раз.

— Я говорю, что ребята, что напали на Херцога, все были эльфами.

— Эльфы, — тихо пробормотал Сэм. — Что ты мне на это скажешь, Додгер?

 

Глава 36

Дженни проверила квартиру на предмет потребления энергии и подтвердила, что либо Додгер, либо Вилли все еще там. Но электричества потреблялось достаточно только для работы ноутбука. Значит, кто-то уехал, а кто-то остался. Широкополосный прибор слежения не показал необычной деятельности, так что можно не без оснований предположить, что в квартире остался эльф. Насколько знала Кэтрин, Вилли не заботилась использованием специальных приборов, чтобы скрыть свое местоположение.

Харт наблюдала за квартирой примерно час и за это время не заметила никакой активности. Дженни подтвердила, что энергия потреблялась за это время ровно, без скачков. И это означало, что Додгер спит. И если там есть кто-то еще, он тоже спит. Хорошее время для визита.

Кэтрин покинула наблюдательный пункт и пошла прочь от нужного дома, чтобы обогнуть квартал. Оказавшись на другой стороне, вместе с прохожими Кэтрин пересекла улицу и оказалась в «мертвой зоне», где ее при всем желании из квартиры увидеть уже было нельзя. После этого она вошла в подъезд соседнего нужному дома, забралась по лестнице на последний этаж и выбралась на крышу. Добравшись до края, она перепрыгнула узкое ущелье между домами и приземлилась достаточно тихо. Потом, немного поколебавшись, спустилась со стены на карниз верхнего этажа. Сэм мог поставить здесь ловушку против непрошенных гостей. Тряхнув головой, словно выбрасывая плохие мысли, Харт еле удержалась на карнизе, после чего добралась до ближайшего окна и поставила на подоконник сумку. Через пару минут она была готова к проникновению, но прежде всего, сев рядом с сумкой, решила сделать астральную разведку по всему дому, чтобы исключить появление неприятных сюрпризов.

Один из таких она и нашла.

Квартира, где обитал Додгер, оказалась защищена от астрального проникновения, так что Кэтрин быстро вернулась в свое тело. Придется идти вслепую, опираясь на обычные эльфийские чувства. Впрочем, так приходилось работать не в первый раз.

Поскольку больше никаких причин для задержки не было, Кэтрин сняла длинную куртку и укрепила ее на подоконнике, чтобы та случайно не свалилась вниз. Как только убедилась, что все в порядке, эльфийка стала пробираться по карнизу дальше, мимо темных окон.

Зимний воздух был морозным, но Кэтрин почти не чувствовала его из-за постоянных сомнений, которые и нагревали тело. Неужели она сейчас действует так, как нужно?

Добравшись до нужного окна, Кэтрин быстро, как могла, удалила замазку. На это потребовалось около двух минут, после чего эльфийка попробовала поднять створку. Она старалась сделать это плавно и бесшумно — если память не подводила, окно не запиралось.

Окно открыто, следующее препятствие — занавеска. Кэтрин присела, потом оттолкнулась от карниза. Правой ногой она оттолкнулась сильнее, тем самым придавая себе вращение и с легкостью скользнула внутрь квартиры. Другая нога зацепила край шторы, отбросив ее в сторону. Тут же, оттолкнувшись руками от подоконника, она приземлилась на пол и пригнулась. Тихий стук пряжек и скрип половицы оказались единственными звуками, что она сделала. Выровняв дыхание, Кэтрин замерла, прислушиваясь.

В квартире оказалось тихо. Тишину нарушал лишь фоновый гул работающего ноутбука в соседней комнате. Слабый свет, исходящий от экрана освещал небольшую часть зала. Насколько видела Кэтрин через створ двери, в зале никто не двигался.

Она оставалась на месте чуть больше пяти минут и за это время не услышала ничего. Убедившись, что никого не потревожила, она поднялась и подошла к входу в зал. И тут же выругалась, теряя остатки миролюбия.

В зале не было никого. Только компьютер продолжал тихо работать, да на экране оказалось какое-то сообщение.

Подойдя чуть ближе, Кэтрин прочитала:

«Не то, что ты ожидала, не так ли?

Жаль.

Это новый поворот в игре.

Нажми «Ввод» для продолжения».

Кэтрин знала, что не стоило этого делать. В следующий момент Харт развернулась и ушла из квартиры так же, как и пришла сюда.

* * *

— Возвращение к старому преследует, когда противник охотится на тебя. Иногда это бывает опасно, — педантично сказал Гловер. — Но, я полагаю, ты об этом уже догадался. Надеюсь, наручники жмут не слишком сильно?

Пленник буравил друида одним глазом. Второй закрыт охватывающим большую часть лица синяком. Тем не менее, он следил за друидом и Гловер счел это забавным.

— Для тебя было бы лучше, если бы ты продолжал бежать. Вряд ли можно ожидать, что преуспеешь там, где не получилось у твоих приятелей. Но я не чувствую себя слишком беспомощным. Твои друзья немного помешали нам, возможно, они смогли бы сделать больше, но и у нас есть осведомители, которые с удовольствием выводят нас на тех, кто саботирует нашу работу.

— Господь все видит и накажет тебя, — прохрипел пленник.

— Господь? Чей Господь, мой жалкий друг? Твой? В былые времена люди верили, что сильный бог победит слабого и возвысит свой народ над остальными. Ты можешь увидеть это во многих историях, что выдумывались в те времена, когда появлялись мифы, а колдовство начало исчезать. Фактически, это было заменой старого на новое. Сегодня ты предо мной, побежденный, а я стою победителем. Твой Бог оставил тебя, но солнце все еще освещает меня.

— Твоя гордость станет твоим закатом.

— Упрямый, — усмехнулся Гловер. — Можно подумать, что ты еще надеешься на спасение. Не стоит. Остальные из твоей небольшой группы уже отправились в последний путь и, тем самым, укрепили наше дело. Ты должен присоединиться к ним, когда придет назначенный час. Возможно, я лично воткну в твое тело жертвенный нож, чтоб он выпил твою кровь.

— Тебя ввели в заблуждение. Твои убийства не принесут тебе никакой власти. Твой путь испорчен.

— Откуда тебе об этом знать? Наши ритуалы пропитаны традициями, которые предшествовали твоей жалкой церкви. Мы достигли мощи, шагая по старому пути, нашли другие способы взять власть. Я чувствую это.

— Ты чувствуешь обман, убийца.

Гловер ударил пленника наотмашь, тот откинулся назад, почти упав вместе со стулом, к которому был привязан. Из носа пленника брызнула кровь, несколько капель попало на белую манжету рубашки Гловера и расплылись кроваво-красными звездами.

— Я думал, ты образованный и умный человек, отец Ринальди. Один твой товарищ из ордена святого Сильвестра отзывался о тебе хорошо. Я думал, ты в состоянии смотреть на вещи вне предрассудков, когда сталкнешься с истиной. Вижу, я ошибся. Тем не менее, твоя душа споет наш гимн Солнцу.

— Твое богохульство будет остановлено.

— Твое вера трогает, отец. Ты будешь потрясен, когда узнаешь, что один из твоих коллег-священников рассказал нам все о твоих отношениях с Римом. Твои начальники знают, что твоя команда до сих пор не нашла ничего? Ты же, однако, продолжаешь прилежное расследование. К тому времени, когда даже самый закаменелый святоша в Риме начнет подозревать, что их кормят ложной информацией, цикл ритуалов будет полным, и наш Круг больше не будет скрываться. Мы посадим на трон своего короля, и земля восстановится такой, какой она была когда-то.

— Ты сошел с ума. Твой разум поврежден злом.

— А ты бессилен. Что, зависть гложет? — смех Гловера был громким и долгим. — Слабый никогда не поймет сильного. Никогда не вкусит власти, потому что не способен на это. Ты и твои слабаки братья-священники никогда не узнают истинной власти, которой коснулся Круг. Даже когда мы раскроемся, вы будете способны увидеть лишь тень истины. Твои приятели это увидят. А тебя, мой дорогой отец, к тому времени уже давно не будет.

— Этого не должно произойти. Даже в могиле, я буду против.

— А может, ты помолишься, чтобы вмешались «теневики»? Они пару раз вмешивались и вызвали некоторые трудности, но их хозяева плохо организованы, чтобы контролировать своих приспешников и недостаточно настойчивы, чтобы поддерживать их надоедливое давление на нас. Эти неуклюжие «теневики» рассорились между собой, и часть ушла, оставив здесь лишь нескольких во главе с эльфом, чтобы раздражать нас. Но это мелкие укусы. Да и вчера вечером мы прихлопнули одного из этих надоедливых насекомых. Их значение для нашего дела уменьшается до ничтожных размеров, в то время, как Круг растет в силе. Когда мы установим новое царство, мы займемся теневым миром и они пожалеют, что родились на этом свете.

Ответ Ринальди потонул в гуле телекоммуникационного вызова. Гловер раздраженно зарычал — он приказал, чтобы его не беспокоили. Он подошел к столу с намерением дать секретарше нагоняя, но изменил намерение, когда увидел, по какой линии пришел вызов. Гловер одел наушник и нажал кнопку приема вызова. Доклад оказался быстрым и по существу. Как только докладчик замолчал, Гловер резко подошел к священнику и навис над ним.

— Кто-то еще проявляет к тебе интерес, отец Ринальди. Ты должен сейчас почувствовать себя весьма важным.

 

Глава 37

В саду, на цокольном этаже башни Хавторвайт, было пустынно, исключая три еле заметные тени недалеко от частного лифта. Слабая музыка, доносящаяся из холла тремя этажами ниже, заглушала тихие звуки, что изредка издавали люди, скрывающиеся около панели управления. Вот одна из теней отделилась от группы и встала напротив бронзовых дверей с эмблемой GWNна левой створке.

Прислонив к двери ухо, Сэм услышал приближающуюся кабину лифта. Если она не остановится на этом уровне, отряд может сразу отправляться обратно домой. Если сможет.

Лифтовая кабинка остановилась, и Сэм тут же направил на дверь ствол винтовки, стреляющей шприцами со снотворным. Винтовочная версия транквилизаторного оружия оказалась громоздкой, но в этом рейде незаметность не была приоритетной задачей. Если лифт извергнет бойцов службы безопасности, Сэму понадобится вся мощь оружия и весь запас транквилизаторов в обойме. Вернер подумал было, не лучше ли было достать трофейный пистолет, что покоится в кобуре на бедре. Но нет, охранники этого здания просто выполняют свою работу. Разве они заслуживают смерти? Друиды и их помощники не заслуживали никакого милосердия, но относится ли это к ничего не подозревающим слугам или охране?

Додгер уселся на полу рядом со створками и сосредоточился на ноутбуке. Вилли приготовила для него «Сандлер» и положила рядом, чтобы эльф мог быстро до него дотянуться.

— Я стреляю первым, — сказал Сэм.

— Уверен?

Вернер кивнул.

— Хорошо, — кивнула Вилли и отступила вдоль стены, чтобы не мешать Сэму контролировать всю кабину целиком.

Двери, с пневматическим шипением, открылись, продемонстрировав за собой пустую кабину.

Сэм выдохнул и только сейчас понял, что все это время почти не дышал. С выдохом снялось и напряжение мышц. Первый барьер пройден и остался в прошлом.

Он подождал, пока Вилли закатилась внутрь и придержала двери от автоматического закрывания. Додгер, не успев войти внутрь, тут же стал вставлять в штекеры панели управления лифтом шнуры, исходящие от ноутбука.

— Поторопись, Додгер, — сказала Вилли.

— Терпение, леди Хозяйка Машин. Если появится некстати что-нибудь неприятное, мы об этом должны узнать. Будет крайне прискорбно, если из-за спешки на этом этапе все наши планы пойдут прахом.

— Просто сделай свою работу хорошо, Додгер, — сказал Сэм.

— Несомненно, сэр Твист.

Как только Додгер закончил возиться с панелью управления и быстро вытащил шнуры, Вилли отпустила кнопку и створки лифта, зашипев, закрылись. Сэм потянулся к бронзовой панели с эмблемой GWN и, нажав на кнопку пуска, начал путешествие на девяностый этаж.

— Скажи на милость, сэр Твист, а где священник? Я думал, он присоединится к нашей команде, — поинтересовался Додгер.

— У него другие дела.

— Ты решил, что некоторое время нам его помощь не понадобится? — усмехнулась Вилли. — В качестве благодарности.

— У него свое незавершенное поручение, которое надо выполнить. Если все пройдет хорошо, он присоединится к нам немного позже. И с подмогой.

— Но не сегодня?

— Нет, не сегодня.

— Зачем нам помощь сегодня? — с сарказмом спросил Додгер. — Мы всего лишь три бесстрашные души, вторгшиеся в резиденцию высшего руководства транснациональной корпорации. Поскольку мы надеемся попасть в логово самого президента, то что нам количество? Он всего лишь мощный шаман и у него на подхвате всего лишь батальон или два обычных охранников. Зачем нам их бояться?

— Заткнись, Додгер, — сарказм эльфа Сэму сейчас совершенно был не нужен. Никто из отряда не знал точно, куда они шли, даже не смотря на то, что изучили всю доступную информацию. Все знали цель. Момент, когда еще можно было отказаться от проникновения, ушел два часа назад. Скорее всего, Додгер не имел никакого отношения к смерти Херцога, но Сэм до сих пор его подозревал во всем. — Ты знаешь, почему мы сюда пришли.

— Это был твой выбор.

— Ты мог и не идти.

— Я тебя умоляю. Чтобы ты без меня делал? Залез бы по стене?

— Мы справились бы, — ответил Сэм. Нытье Додгера начинало доставать. — Вилли дружит с электроникой.

— Полегче, Твист. Додгер просто нервничает, так же, как и мы с тобой. Должна признаться, что мне не по себе забираться в логово этого парня, не зная, жив он или мертв.

— Живой. Мертвый, — продолжил издеваться Додгер. — Это различие не имеет никакого значения в нашей перспективе.

— Это будет иметь значение, если толстяк ждет нас, — Вилли покрепче сжала оружие.

— Злодей мертв. Разве не сэр Твист убил Хайт-Вайта во время того налета, когда ритуал был в самом разгаре?

— Но там не было никакого тела, — сказал Сэм.

— Раз принял труп вендиго за него, ты видел все правильно. Эта гипотеза объясняет некоторые ужасные тонкости деятельности Круга и нерасторопность реакции GWN в последнее время.

— Боже, Додгер! — воскликнула Вилли. — Ты не можешь так считать. Друиды до сих пор совершают убийства в стиле Костяного Парня. И этот мертвый вендиго — не ответ. Думаю, Хайт-Вайт все еще жив, только ранен. Это соответствует деловым проблемам этой корпорации.

— Ошарашу своим подходом к фактам, госпожа. Вендиго мертв. Хайт-Вайт исчез. Получается, что Хайт-Вайт мертв.

— Довольно шаткий подход, Додгер.

— Неважно, жив Хайт-Вайт или мертв, — прервал карлицу Сэм, не дав ей продолжить. — корпорация продолжает функционировать и служить Кругу. Это более чем достаточное основание, чтобы нанести корпорации удар. Эта компания уже потенциальная цель для более могущественных врагов Круга, а мы, если повезет инсценировать наше вторжение, как рядовое вторжение «теневиков», можем помочь в этом. Кроме того, у нас есть возможность узнать правду о Хайт-Вайте.

— А если он жив, Твист? — поинтересовалась Вилли.

— Мы уберем его из Круга окончательно.

Плут некоторое время заинтересованно смотрел на Сэма, а потом поинтересовался:

— Сэр Твист, ты говоришь, что мы его убьем?

Сэм неотрывно смотрел на створки дверей лифта, но чувствовал, что эльф не сводит с него глаз.

— Есть много других друидов, и мы должны избавиться от них.

— Ты не ответил на вопрос.

Вернер так на него и не ответил, потому что лифт в этот момент остановился.

— Приготовиться, — отдал приказ Вернер.

Как они и надеялись, охранник на цокольном этаже оказался вялым. Он не успел отреагировать на прибытие лифта, и у Сэма оказалась пара секунд, чтобы бросить в него заклинание. Еще до того, как колдовство подействовало, Вернер уже знал, что добился успеха. С озадаченным взглядом охранник уставился на пустую кабинку лифта, поддавшись иллюзии.

Охранник встал и собрался было выйти из-за стола, бормоча что-то о технических неисправностях. Сэм выстрелил в него шприцем со снотворным. Охранник тут же упал на покрытый ковром пол. Когда «теневики» перешагивали через него, чтобы добраться до пульта, он уже храпел.

Вилли провела руками над пультом. Ее коротенькие пальцы легонько коснулись кнопок, словно она пыталась выяснить функции пульта таким вот бесконтактным способом. Потом кивнула, высунула язык, а руки передвинулись к ряду кнопок под плоской металлической панелью. Вилли нажала на пару кнопок, и тут же с левой стороны стола выдвинулся скрытый ящик. Вилли тут же вытащила его совсем, открывая взору любопытных заднюю панель прибора.

— Хитрая оснастка, — сказала она. — Не правда ли, приятно, когда оказываешься права?

Напарники не потрудились ответить на вопрос, но Вилли, похоже, не возражала, поскольку уселась в еще теплое кресло. Промучившись секунд тридцать, она переключила управление системой безопасности на свой внедренный в тело блок.

Сэм никак не мог понять, как можно управлять с помощью тела разнообразными компонентами целого здания. Такой контроль был еще более враждебен, чем пилотирование самолета. «Ничуть не лучше», — сказала Вилли, когда он предложил этот рейд. — «Это как огромное тело, я чувствую зуд, когда где-то что-то происходит». Концепция показалась Сэму жуткой. Для понимания не хватало частоты Матрицы или более понятной концепции управления любым транспортным средством. Но ему и не нужно было этого понимать. Это работа Вилли. Сэм же должен только рассчитывать на то, что карлица все сделает правильно.

— Что происходит в резиденции? — спросил Вернер.

— Тихо, — ответила Вилли. — Думаю, дома никого нет.

— И никаких признаков деятельности, — уверенно добавил Додгер.

— Неверно, эльф. Признаков много: грязная посуда, смятая постель, чуть меньше двух часов назад был вызов по частной линии. Но сейчас никого… Подождите минутку. Там что-то забавное обнаружилось.

— Видеокамеры не работают? — предположил Сэм.

— Нет. Все работает отлично. Но они не все просматривают.

— Альтернативные датчики движения?

— И снова неверно. Альтернативные системы есть в любом месте, но на этом уровне… Думаю… да, так и есть — часть этажа не охвачена системой безопасности.

— Черная комната? — снова предположил Сэм.

— Возможно, — кивнула Вилли. — Похоже, вам двоим придется нанести в это место визит.

— Звучит захватывающе, — сказал Додгер.

— Ты можешь открыть замки, Вилли?

— Без вопросов. Желаете подняться на лифте или по лестнице?

— По лестнице. Добавь вариант для отхода.

— Позволь мне об этом побеспокоиться, — сказала карлица. Дверь на другом конце холла открылась и Сэм, сквозь проем смог увидеть лестницу. Он постучал Додгера по плечу и направился к открывшейся двери. Позади раздалось ворчание эльфа, закончившееся как только они достигли площадки уровнем ниже резиденции Хайт-Вайта. Приготовив оружие, они преодолели последние два пролета. Как только Вернер просигнализировал Вилли о готовности через висящую здесь видеокамеру, карлица открыла дверь. Додгер вошел внутрь первым, в то время как Вернер прикрывал его.

Они оказались в пустой комнате.

Когда ничего не произошло, и система безопасности на вторжение никак не отреагировала, Сэм тихо сказал:

— Ты еще там, Вилли?

— Подтверждаю, — голос карлицы раздался через динамик домофона. — Я вижу тебя, но для остальных вас здесь нет. Я скопировала видео потоки со всех камер, и замени записью трансляции в реальном времени. У вас есть пять минут. Если кто-то и заметил неладное, это выглядело как кратковременный сбой процессора видеокамеры. Дайте мне знать, если вам понадобится больше времени, но постарайтесь справиться до срока. Второй сбой будет выглядеть подозрительно.

— Мы справимся. А сейчас скажи, где находится слепое пятно.

Жилой уровень Хайт-Вайта был составлен из непонятного расположения пространств, разграниченных отдельно стоящими стенами, половинчатыми стен и перегородками. Были и несколько полностью огороженных комнат. Вилли направляла их как могла, стараясь уложиться в пять минут, чтобы довести до полностью изолированной области, что в киберпространстве системы выглядело как темное пятно. Наконец, Додгер нашел дверь, спрятанную за гобеленом.

— Сэр Твист, — приглушенным голосом позвал он Вернера. — Ты должен увидеть то, что я нашел.

Сэм отодвинул гобелен ровно настолько, чтобы проникнуть в тайную комнату и тут же почувствовал колдовское покалывание. Действуя осторожно, он прислонился к стене и попробовал посмотреть на комнату с помощью астрала. Комната оказалась окружена розовым сиянием астрального барьера. Что-то спиралью охватывало защитный купол, но эта штука, вроде бы, была неактивной. Никакой угрозы от нее Сэм не ощутил. Решив, что она защищает только от астрального вторжения, Сэм отключился от режима астральной разведки и осторожно взялся за ручку двери. Ничего не произошло, поэтому он последовал в комнату вслед за Додгером.

Первым делом он ощутил вонь. Здесь пахло так, словно кто-то умер. Первая мысль — гниющее мясо, но температура в комнате была настолько низкой, что вряд ли бы испортило мясо настолько сильно. Несмотря на то, что Вернер был одет по зимнему, он ощутил холод.

Размером комната всего метра четыре в поперечнике, но была забита эклектичной коллекцией мебели и артефактов. Додгер стал считать, сколько здесь чего, но Сэм уже не обращал на него внимания. Его взгляд неподвижно остановился на большом, выполненным маслом, портрете женщины, что доминировала на стене напротив входа.

— Довольно привлекательна для норма, — прокомментировал Додгер, когда заметил неподвижный взгляд Сэма.

— Дженис, — это было все, что смог сказать Сэм.

 

Глава 38

— Нашел что-то интересное?

Додгер потянулся за «Сандлером», узнав голос, но она оказалась быстрее. Эльфийка выхватила оружие из его ладоней прежде, чем Додгер смог направить его на нее. Эльф пнул стул, рядом с которым стоял, но она сдвинулась в сторону. Тогда Додгер попытался метнуться в сторону, чтобы уйти с линии огня, но она была слишком быстра для него. Тогда Додгер прислонился к столу и расслабился. Его рефлексы не были достаточно хорошими, чтобы уклониться от пуль в таком маленьком пространстве.

— Вот это разумный подход, — улыбнулась Харт.

— Что ты хочешь?

— Поговорить.

— Само собой, иначе я бы уже не дышал.

Кэтрин пожала плечами и опустила дуло «Сандлера», но Додгер чувствовал в ней готовность действовать. Он и сам напряженно следил за ней, прокручивая эту глупую, по сути, ситуацию. Харт могла убить его в любую секунду. Он видел ее за работой и знал, что против нее у него никаких шансов нет. Она готова на все, так что остается утешаться тем, что Додгер пытался с ей противостоять.

— Тогда говори. Ты захватила мое внимание.

— Я хочу предложить помощь, — немного поколебавшись, сказала Кэтрин.

Неужели это серьезное предложение? После того, что она сделала, могла ли она ожидать, что Сэм простит ее?

— Вернер больше не доверяет тебе. Я тоже.

— Ты должен знать, насколько убедительным может быть невыполненный контракт, Додгер, — улыбка Харт вышла грустной. — Ты рассказал ему, как вовлек его в эту грязь или о том, что до сих пор действуешь в обход плана Эстайоса?

— Ты же не рассказала ему?

— Пока нет. Но могла.

Она взяла «Сандлер» за ствол и осторожно опустила его на пол. Прислонив его к стене, отошла на пару шагов. Это движение можно было расценивать как признак мирных намерений и предназначены для снижения напряженности между ней и Додгером. Эльф нервничало, пока еще не понимая ее мотивов.

— Мы можем помочь друг другу, Додгер.

— Если действительно хочешь помочь. Ты достаточно накосячила, чтобы что-то можно было исправить.

— Что случилось? — нахмурилась Кэтрин. — Его, случаем, не ранили?

Беспокойство наемницы казалось подлинным, но она была хорошей актрисой. Она успела основательно одурачить Сэма. Додгер, подумав, решил рассказал ей, что случилось с Вернером, следя за реакцией наемницы. Это могло дать подсказку к мотивации ее недавних действий. Если же нет, то все равно оставался шанс, что у Харт найдется пара фактов, чтобы сделать картину полнее.

— В святилище Хайт-Вайта мы нашли картину с женщиной-нормом. Он утверждает, что она — его сестра.

— Женщина-норм? — Харт сразу поняла ситуацию. — Но я думала, она пережила процесс гоблинизации. Когда написана картина?

— Если верить дате на картине — в этом году.

— А художник?

— Остался загадкой.

— И как же он отреагировал?

— Стал задумчивым, когда мы просмотрели некоторые записи, взятые из апартаментов Хайт-Вайта. А я попытался порыться в базе кадров GWN.

— И, предполагаю, тебе не повезло.

— Я — Додгер, — раздраженно буркнул эльф, обидевшись на предположение Харт. — Это только вопрос времени.

— Тогда я подоспела вовремя.

Она полезла в сумочку, и Додгер снова напрягся. Кэтрин, бросив быстрый взгляд на эльфа, улыбнулась и успокаивающе вытянула руку. Ладонь другой руки медленно вынырнула из сумочки, держа между пальцами черный корпус флэш-карты. Додгер расслабился, когда она протянула ему флэшку на раскрытой ладони. По виду, та была сделана на заводах ЮКАСа по правительственному заказу.

— Попробуй это, если не боишься вставить в свой ноутбук, — сказала она. — Может помочь вскрыть любую базу, но только один раз. Хранила для особого случая.

Додгер осторожно взял флэшку. Не в силах сдержать любопытства, он спросил:

— Зачем ты это делаешь?

— Ну, скажем, я слишком любопытная.

Появился соблазн использовать эту игрушку сразу, не проводя диагностики, и только вход в киберпространство немного успокоил Додгера — в электронном мире у него не было забот. Ну хорошо, можно попробовать один раз. Тело эльфа и так уже во власти охотницы, но Додгер чувствовал себя в достаточной безопасности. Пока Харт не получит то, что хотела.

Он поразился той красотой и изяществом, с которым подаренный «консервный нож» вскрыл защиту GWN, что позволило Додгеру вскрыть зашифрованные файлы. Охота оказалась быстрой и успешной. Эльф скопировал добычу к себе на ноутбук и стал изучать информацию.

Дженис Вернер была включена в список специальных консультантов корпорации и находилась на верхних позициях. Большинство других имен эльфу ничего не сказало, потому что в процессе поисков в киберпространстве они никогда ему не попадались, а значит, все эти люди не могут быть связаны со Скрытым Кругом. Он нашел только одно знакомое имя — Карен Мотеджек. К сожалению, Кэтрин заметила его реакцию на это имя.

— Ты знаешь ее? — спросила она.

— Ох, эта леди работает на… бывшего клиента.

— И в чем связь?

— Тут одной не обошлось.

— Ты гадаешь или есть доказательства? — Харт не позволила Додгеру увильнуть от ответа.

— Я отложил вычисление подключений к высшему руководству, так что пока у меня ничего нет.

Кислая мина на лице Харт сказала Додгеру, что ответ ей не понравился. Он подозревал, что эльфийка знает о задумке профессора. Наконец, она кивнула, принимая ответ, видимо, решив отдать профессору окончательное решение.

— Что находится в файле Дженис Вернер? — спросила она.

Додгер раскрыл файл на полный экран. Потребовалось лишь щелкнуть на ссылку, чтобы взломать кодировку. Первой записью была отметка о транзитном перелете корпоративного судна из Гонконга в Мехико.

— Не из Йоми? — задумчиво спросила Харт и улыбнулась. — Вот здесь и ответ на твой вопрос. Дата рейса намного позже изгнания сестры Сэма. Если Хайт-Вайт ее завербовал, это произошло на Йоми и она уже была тем, кем стала, а не женщиной-нормом.

— Картина могла быть написана со старой фотографии.

Даже если и так, — фыркнула Харт, — то какова причина, чтобы сделать это? Она уже не она, как и большинство людей, прошедших через изменение. Нет, Сэм должен был увидеть эту картину. Толстый друид — манипулятор и любит играть в игры разума.

— Откуда ты это знаешь?

— Личный опыт, — с горечью ответила Харт. — Поверь мне. Он сделал этот портрет в качестве приманки и с расчетом, что он попадет по назначению.

Что-то Додгеру показалось неправильным.

— И откуда Хайт-Вайт мог знать, что ее увидит Сэм?

— Может, он собирался подкинуть ему картину в другом месте, — Харт пожала плечами.

— Зачем вообще это делать? — в объяснении Харт не хватало деталей.

— Не знаю. Но я знаю, что толстяк — хитрый ублюдок и классный манипулятор. Он тот, кто затеял Круг, ты это знаешь. И именно он руководил исследованием, позволившим начать ритуал с плетеным человеком. Он — реальная сила, стоящая за Кругом.

— Как Мерлин стоял за Артуром, — Додгер вспомнил навязанный образ из визуальной кибернетической архитектуры Круга.

— Что?

— Ничего. Просто литературная аллюзия. Итак, что же нам теперь делать?

— Ты расскажешь все Сэму, а потом держи меня в курсе. У меня есть еще дела, которые нужно завершить.

— Чтобы вызвать еще больше проблем? — подозрительно прищурился Додгер.

— Можешь не сомневаться, — небрежно ответила Харт. — Когда увидишь Вернера, отдай ему это.

Харт достала из сумки пакет, что заполнял его большую часть и, когда тот упал у ног Додгера, эльф увидел очертания пистолета. Он взял пакет. Судя по весу, там находился не только пистолет.

— Почему я? — спросил он, когда Харт уже почти вышла из квартиры.

— Они ему еще пригодятся, — бросила через плечо Харт и скрылась.

***

Сэм не знал, что хотел во всем этом увидеть, но настойчиво продолжал смотреть видеозапись, сделанную в резиденции Хайт-Вайта, снова и снова, вздрагивая при каждом повторении. Как только запись в очередной раз подошла к концу, Вернер перемотал ее обратно к началу.

— Не насмотрелся еще?

— Еще разок, Вилли.

— Боже. Одно и тоже, снова и снова, в миллиардный раз. Посмотри на меня, Твист. Я не судебно-медицинский эксперт, но я женщина. И я говорю, что в той резиденции жила женщина. Разве не это ты хочешь узнать?

Сэм рассеянно кивнул и снова перемотал запись на начало.

— Но что за женщина Вилли? Норм или нечто другое?

— Я что, похожа на парабиолога? — Вилли вскочила с пола и схватила полупустую бутылку с «Канслейгером». — Исследования показали множество волос по всей резиденции, но без химического анализа они мне ничего не говорят. Толстый друид и его женщина могли иметь собаку — на кухне много обглоданных костей.

— То место не пахло собакой.

— Ну, тогда кошка. Боже, Твист, чего ты хочешь?

— Я хочу узнать все о моей сестре. Они сказали, что она прошла процесс гоблинизации. Мог Сато соврать мне? Вряд ли. Врач казала, что Дженис находилась в отсеке для прохождения кавару. Но что произошло потом? Может, она умерла или была убита Хайт-Вайтом и его лакеями? Может, поэтому в Ренраку не позволяли мне пообщаться с ней?

Сэм не хотел в это верить. Он был уверен, что знал бы, если б Дженис умерла, все-таки он получил эти чертовы шаманские способности. Если он не мог почувствовать смерть сестры, то зачем вообще они нужны ему? Надо было, наверное, учиться, а не избегать шаманских способностей. К примеру, если сейчас колдовство сообщит ему о смерти сестры, Вернер в этом не будет уверен.

Портрет в святая-святых Хайт-Вайта не мог быть портретом сестры. Это должно быть совпадением. Так почему же Сэм не верит в совпадение?

Он попытался представить картину. Он хотел вспомнить все детали, чтобы подтвердить или опровергнуть личность человека на картине, но единственное, в чем преуспел, снова почувствовал ужасный запах, которым была пропитана резиденция Хайт-Вайта.

Это ужасное зловоние вдруг показалось ему… знакомым. Помогло и то, что в воспоминаниях отсутствовал холод, охватившую закрытую комнату. И Сэм, наконец, вспомнил, где раньше ощущал такую же вонь. Это было не в материальном мире, а в сферах духов, где Человек Света был облачен в огонь, как в мех и излучал эту вонь.

Сэм вспомнил, что тот человек говорил о манипулировании эмоциями и вмешательстве в воспоминания. Интересно, Додгер на портрете видел ту же женщину, что и Сэм?

***

— Хайт-Вайт, старик! Рад тебя видеть! — воскликнул Гловер. — Уже восстановился от ранения?

— Почти.

Дженис знала лучше. Хоть личина Хайт-Вайта все еще и носила повязки и прихрамывала, Дэн Широи давно оправился от ранений, нанесенных ему безумным «теневиком». Дженис не любила эту толстую личину, которую сейчас носил Дэн. Она еще не все знала, чтобы уметь видеть сквозь наложенную иллюзию, поэтому так же, как и приятели Дэна, видела только толстое тело Хайт-Вайта, хотя знала, что за ней спрятана стройная фигура Дэна. Его одержимость в масках больше не беспокоила Дженис, потому что она поняла необходимость. Дженис надеялась, что придет день, когда она будет знать достаточно, чтобы самой суметь замаскировать свое тело так же эффективно, как это делал Дэн и тогда она сможет обманывать скользкого Гловера.

— Ваш питомец, как всегда, восхитителен, — лукаво прищурился Гловер.

Этот друид, когда думал, что его никто не видит, смотрел на Дженис с отвращением, как на некую вещь, неожиданно вылезшую из второго обеденного блюда. Дженис подозревала, что он видел ее истинную форму, ведь, в конце концов, он был друидом. Дженис также подозревала, что такое его отношение шло, в основном, от английского классового сознания. Этот человек, похоже, испытывал к металюдям патологическую ненависть. Но тогда что отличает его от среднестатистического норма?

Гловер сразил ее ничтожностью мелочного человека, несмотря на грандиозность планов. Дженис ненавидела его и, порой, жалела Дэна, потому что ему приходится общаться с ним. Остальные друиды от Гловера почти ничем не отличались.

Как-то Дэн рассказал ей, что маска Хайт-Вайта помогает ему участвовать в заговоре с целью свергнуть правящего монарха и посадить на престол своего человека. Дженис поначалу думала, что Дэн хотел стать одним из первых людей после короля, но Широи уточнил, что это лишь желание влиять на политику в отношении металюдей. Риск, казалось, стоил цели — металюди должны получить защиту от кишащих повсюду нормов. Даже если это означает использование таких сомнительных типов, как Гловер.

С некоторых пор Дженис стала посещать собрания друидов, чтобы понаблюдать, насколько сильное влияние на друидов имеет Дэн. Они относились к нему, как к почитаемому старцу. Когда же Дженис и Дэн оставались одни, они смеялись над ними, особенно над Гловером. Архи-друид был предан Хайт-Вайту. Гловер, который ненавидел всех металюдей, заискивал перед Дэном в личине Хайт-Вайта постоянно, не зная правды. Это была сочная шутка.

Намного лучшая, чем те застарелые шутки, которыми обмениваются друиды между собой, когда она вместе с Дэном присоединяется к ним. Сейчас это был обычный обмен любезностями, в котором Дженис принимать участие было нельзя. Она появилась здесь только для компании. И чтобы поесть.

***

Интерлюдия в вестибюле почти всегда была одна и та же: гостей принимал Барнетт. Он открыл двери и пригласил присутствующих пройти в банкетный зал. Зал находился в одном из конференц-центров его компании, и Барнет чрезмерно этим гордился. Стол в противоположной части зала был установлен в превосходном стиле.

Весьма обширный выбор приправ и соусов, широкий спектр ароматизаторов для основного блюда из мяса редких зверей и птиц господствовало над остальными блюдами. По обе стороны стола на золотых блюдах расположились горы изысканных бутербродов на один укус, в корзинах рулоны заквасок и разнообразные напитки на любой вкус. Для каждого гостя оформлено соответствующее место, обозначенное тонким фужером с его или ее любимым напитком. Тарелки для гостей расположились между двумя стеклянными кубками, один из которых наполнен водой со льдом, другой, сверкающим в свете темным вином.

Между основными блюдами разбросаны маленькие тарелки с овощами и фруктами. Они добавляли брызги яркого цвета к столу, но Дженис больше не интересовали такие продукты. Ее измененный метаболизм воспринимал исключительно мясо.

Основной гость этой вечеринки уже сидел за столом напротив почетного места, что всегда занимал Дэн. Места для других друидов, их спутников и для Дженис были ранжированы по обе стороны стола, начиная от Дэна и заканчивая гостем.

Тот даже не посмотрел на вошедших друидов. В приглушенном освещении Дженис сначала и не заметила обширные кровоподтеки на его лице, но, как только заняла свое место, побои стали весьма очевидны. Темные одежды порваны и испачканы кровью. Они свисали с него, как с вешалки. Весь вид этого человека говорил о весьма неприятной судьбе.

— Ты мог бы и переодеть нашего гостя, — заметил Дэн, обращаясь к Гловеру, как только они уселись на стулья.

— Я предлагал, — ответил друид, — но он отказался.

— Возможно, ты должен был предложить ему рубище и пепел, — предложил Эштон.

Его замечание развеселило собравшихся за столом. Дженис шутки не поняла, поэтому к веселью не присоединилась. Этого никто не заметил.

— Вы невежливы, друзья мои, — осторожно упрекнул собравшихся Дэн. — Знакомьтесь, у нас в гостях Пьетро Ринальди. Я не выгоню его из-за стола даже в этом случае, когда он хочет присутствовать здесь в небрежном наряде.

Ринальди бросил взгляд на Дэна, когда тот назвал его имя и его глаза расширились а рот раскрылся в удивлении. Потом он посмотрел на Дженис и она улыбнулась гостю, надеясь его успокоить, но он вздрогнул и его взгляд тут же скользнул в сторону, на уставленные на столе блюда.

Дэн взял большое блюдо с наваленным на него кусками жареного мяса и передал Гловеру. Тот, передал его дальше, в сторону Дженис, а Дэн, пока ждал, когда блюдо вернется обратно, решил занять гостя разговором.

— Мне было приятно узнать, что тебя убедили остаться с нами, Пьетро. Возможность работать с человеком твоего свойства и известности слишком редкое удовольствие.

Дэн взял паузу, давая Ринальди возможность ответить, но тот молчал.

— Ну же, Пьетро, разговор со мной не подвергнет твою душу опасности.

Ринальди посмотрел на Дэна, а потом сказал:

— Разве нет? Я знаю, что ты такое.

— Ну конечно же, эта твоя способность. Твой товарищ из ордена Святого Сильвестрина рассказал мне, что ты силен в этом деле. Должно быть, весьма трудно всегда видеть вещи такими, какие они есть и не иметь возможности понять их. У тебя есть сочувствие.

— Избавь меня от этого, — сказал Ринальди. Дженис услышала в его ответе грубость. — Я вижу твою породу достаточно хорошо.

— Так ли это, Пьетро? Думаю, вряд ли ты мог узнать это, сидя в тайных библиотеках, изучая пыльные фолианты. Думаю, ты не мог там увидеть ничего, кроме предвзятых отсчетов, полуправды и плохо информированных спекуляций. Но, вместо того, чтобы об этом спорить, я хотел бы поговорить с тобой кое о чем, что тебе известно очень хорошо. Видишь ли, я знаю о тебе, Пьетро Ринальди. Я знаю факты твоей карьеры и многочисленные мелкие детали. Но, что более важно, я знаю, что ты за человек. Ты исполнитель, человек действия. Когда я узнал, насколько ограничен твой дар, я опечалился. Только наблюдать магию, что делает этот мир живым, но не мочь самому прикоснуться к ней, это… это ограничение просто преступное бесчестье. Ты не наблюдатель, Пьетро. Наблюдатель должен грызть ногти, но никогда не вмешиваться в происходящее.

— Я принял свое предназначение.

— Красивые слова и благородное настроение. Уверен, что твое начальство одобряет и поощряет такое отношение. Тем не менее, в принятии неизбежного нет никакой добродетели. Добродетель требует жертвы, не так ли? По крайней мере, этого требует добровольное воздержание. Но твоя неспособность прикоснуться к магии далеко не добровольна.

Дженис тут же вспомнила, как сама стремилась быть колдуньей, и каково было ее отчаяние, когда ей сказали, что она не благословлена такой возможностью.

— Я давно это знаю и не стремлюсь к тому, чего не может быть, — сказал Ринальди.

— Ты имеешь ввиду, что тебе сказали, что этого не может быть, — покачал головой Дэн. — Ты на самом деле уверен, что не способен пропустить колдовской поток сквозь свои ладони?

Дженис была в этом уверена, пока не встретила Дэна. Он показал ей дорогу.

— Пьетро, твое невежество делает многие вещи намного безопаснее для твоих недругов. С твоим доступом к магии ты не представлял бы для них никакой угрозы.

Дэн принял возвратившееся блюдо и положил себе на тарелку пару кусков мяса.

— Раз ты знаешь, кто я, значит, знаешь, что я иду по пути, отличающемуся от пути основной массы человечества. Этот путь привел меня к местам тайных знаний. В том месте я коснулся силы, что превосходит моральные ограничения. В том месте я узнал, как пользоваться этой силой. Я предлагаю тебе способ преодолеть свое ограничение. Магия, Пьетро! Если ты примешь мой путь, ограничение сможет исчезнуть. Я проведу тебя в те сферы силы и покажу тайные тропы. Все, что я от тебя прошу — это принять нас и наше дело, — Дэн протянул блюдо в сторону Ринальди. — Ешь с нами.

Ринальди держал руки на столе, но его взгляд метался по сидящим за столом людям, избегая смотреть на толстяка.

— Я вижу, кто ты, лучше, чем они. Оставь меня, Сатана.

Дэн поставил тарелку на место и засмеялся:

— Я, определенно, хорош, но никогда не утверждал, что я сладкоречивый дьявол.

— Тем не менее, дьявол и есть.

— Может, меня где-то так и называют, но я не он. Я земное существо, Пьетро. Ни больше, ни меньше. Земля — это мой родной дом, так же как и твой, и у каждого из нас есть свое место в великом замысле. Я всего лишь пытаюсь предложить тебе лучшее место, чтобы ты мог овладеть магией. Похоже, ты слишком подвержен влиянию масс внешнего мира и готов упустить то, что у тебя есть, раз это не входит в твое мировоззрение. Разве ты никогда не задумывался, что твоя судьба в том, чтобы быть колдуном? Присоединяйся к нам и, наверняка, в скором времени так и будет.

Ринальди, в очередной раз проигнорировавший угощение, сказал:

— Мой щит — Господь. Он дает мне всю защиту, что мне нужна.

«Глупый человек», — подумала Дженис. Бог сделал на земле естественный порядок, и в этом порядке лишь одно имеет первостепенное значение: отношение между хищником и жертвой. Если ты не хищник, значит, жертва, а значит, за тобой охотятся. Бог сделал мир таким, каким он его понимал. Как мог Ринальди не видеть этого?

— Твое видение от Бога не предлагает тебе ничего, кроме разочарования и лишений, — сказал Дэн. — Не зная, как оно на самом деле, ты принял это искажение действительности. Но ты же больше не необразованный ребенок, защищенный ограничением видения. Ты видел колдовство, большое и малое. Ты видел духов, летящих по воздуху. Как ты можешь быть просто наблюдателем? Кем нужно быть, чтобы дать человеку видеть это, но не дать возможности принять участие в этих чудесах!

— Так должно быть, — сказал Ринальди.

Дженис уловила в его голосе уже меньшую долю строптивого убеждения, с которой начал гость. Дэн утверждал, что Ринальди умный человек, может, он начал понимать мудрость Дэна. Дженис надеялась, что так и есть.

— Должно быть? — с сомнением покачал головой Дэн. — Очень мало «должно быть» у человека, который имеет силу, но не пользуется этой возможностью. Ты можешь видеть, так посмотри вокруг. Мои друзья, которых ты видишь за этим столом, тому доказательство. Они стали лучше, чем были, они стали сильнее, чем были перед тем, как присоединились ко мне. Твой дар позволяет тебе это увидеть, не так ли?

Ринальди опустил голову и ничего не сказал.

— Посмотри на них!

Ринальди, повинуясь команде, поднял голову и посмотрел на пирующих мрачным, холодным взглядом.

— Да, ты можешь видеть, что их ауры стали сильнее из-за того, что они участвуют в этом застолье. Ты тоже можешь стать сильнее. Достаточно сильным, чтобы разорвать узы, что лишают тебя прикосновению к магии. Ты же хочешь почувствовать, что это такое, магия, не так ли?

— Да, — очень тихо, почти шепотом, ответил Ринальди.

— Присоединяйся к нам, — наклонившись вперед, сказал Дэн и протянул гостью блюдо в третий раз. — Это не трудно. Вкуси. Возьми силу другого себе. Будь сильным.

Ноздри Ринальди расширились. Он тяжело задышал, как будто успел пробежать длинную дистанцию. На лбу и верхней губе бисером выступил пот, а взгляд пожирал сочные куски мяса на блюде.

— Иди к нам, Пьетро. Ты не можешь отвергнуть меня. Я только пытаюсь помочь тебе исполнить твою судьбу.

Ринальди сцепил пальцы обеих рук, уперся локтями о стол и приложил голову к ладоням. Он дрожал.

Дэн фыркнул и передал блюдо Дженис. Та взяла кусочек и передала остатки обратно. Ей было жаль Ринальди. Почему это так трудно для него, присоединиться к ним? Как он мог отвергать то, что Дэн предлагал ему?

Блюдо, завершило очередной круг мимо пирующих. Из-за барьера сложенных ладоней Ринальди наблюдал за ними. Он казался сбитым с пути.

— Вы все здесь не понимаете, что едите? — наконец, не выдержав, закричал Ринальди.

За столом установилась тишина. Дэн улыбнулся Дженис и та улыбнулась в ответ. «Жертва», — сказала она одними губами, и улыбка Дэна стала шире.

— О, да, — откашлявшись, заговорил Гловер. — Вполне понимаем. Мы вкушаем ритуальную порцию. Это необходимо для завершения ритуала. Мы очищаем нечистое, чтобы вернуть святой цикл земли. Через нас она очищается, через нее мы укрепляемся.

— Боже, храни вас! Вы едите человеческое мясо! — казалось, Ринальди находится на грани истерики. — Откажитесь от этого греха! Сражайтесь со злым влиянием этого существа!

— Мы вкушаем ритуальное таинство, — спокойно ответил Эштон.

— Я всегда думал, что у церкви расширился кругозор на предмет альтернативных религий, — сказал другой друид.

— Мы делаем это во благо земли, — добавил третий.

Ринальди попытался встать, но Дэн небрежно махнул ладонью, и невидимая сила бросила священника обратно в кресло.

— Невежливо покидать застолье, пока трапеза не закончена, — нахмурился Дэн.

— Отпусти меня! Я тебя отвергаю!

— Я терпелив, Пьетро, — несмотря на вспышки гнева Ринальди, Дэн держался невозмутимо. — Я даю тебе еще один шанс.

— Только через мой труп.

— Возможно. А может, и нет. Я могу быть убедительным. Уверен, в конце концов, ты примешь мою точку зрения. Рано или поздно, любой становится голодным.

 

Глава 39

— У меня кое-что появилось на священника, — объявил через телеком синтезированный голос Дженни.

Харт хотела направить Дженни на более приоритетные поиски, так как время поджимало, но данные, это данные и Дженни, как любой хороший хакер собирала все, что могла найти. Харт знала что не в первый раз должна быть благодарна Дженни за то, что та не только была прекрасным специалистом, но и эмоционально более устойчивой, чем тот же Додгер, но напряжение, с которым ей приходилось работать, нарушало обычно четкое понимание ситуации.

— Что у тебя, Дженни?

— Один из уличных наемников рассказал, что видел его, когда отрабатывал мелкий заказ каких-то колдунов в районе святого Базила на юге Лондона. Говорит, это было вчера около полудня. Их жертва соответствует описанию священника.

— Там тысячи человек, как он мог его увидеть?

— Тысячи людей не привлекают к себе внимание других, тем более что двое других соответствовали описаниям ваших друидов.

— У тебя есть еще что-то?

— Никак нет. Споттер не хочет связываться. Говорит, что ловить огненные шары не в его стиле, после того, как получил пинком под зад.

— Остроумно.

Возникла небольшая пауза, потом Дженни снова заговорила, на этот раз в ее голосе прозвучала вопросительная нотка

— Я думала, мы тоже так работаем, босс.

— У тебя проблемы, Дженни?

— Никак нет, босс, — быстро ответила та. — Вы платите по счетам, я обшариваю киберпространство. Что может быть лучше? Просто, думаю, что вы подобрались ужасно близко к жаренному, куда, желательно, не лезть совсем.

— Просто делай свою работу, девочка. Со мной все будет в порядке.

— Надеюсь на это. Просто не хочу, чтобы моего босса травмировали без уважительной причины.

Харт не нравилось получать травмы по любой причине. Опасения Дженни не были беспочвенными. Вокруг слишком много враждующих друг с другом отдельных групп. Так что, чем раньше удастся уладить это дело, тем лучше.

— Ты вызвала наемников?

— Да, они пока отдыхают, но хочу заметить, если они так хороши, как утверждают, нам не хватит средств заплатить им гонорар после завершения операции. Снабжение съело большую часть бюджета.

— Не волнуйся, по ходу операции их останется меньше. Перешли мне данные по рандеву.

Запищал телекоммуникационный канал, сигнализируя получение данных по второй линии. Харт разделила экран на две части и на один из них вывела посылку. Вникнув в детали, Кэтрин признала их удовлетворительными.

— Время начинать работать, Дженни.

— Я исчезла босс, — голос Дженни затух в модулируемом доплеровском эхе.

* * *

Весть о судьбе отца Ринальди, наконец, добралась до них и выглядела она отвратительно. Попытку священника связаться с командой товарищей-следователей, посланных на Британские острова, прервали агенты Скрытого Круга, в результате чего тот попал в плен. Сэм не сомневался, что священник станет одной из жертв в следующем грязном ритуале друидов.

Захват Ринальди сделал обстановку сложнее, а Сэму осложнения были не нужны. Так что он еще больше смутился, когда увидел пакет, что принес Додгер. Из него Сэм достал завернутый в еще один бумажный пакет пистолет, стреляющий шприцами со снотворным и кобуру из гладкой, черной кожи. Следом появился пистолет, который Сэму дал Додгер, тот самый, что Харт забрала после того, как подстрелила Вернера. Следом он вытащил еще один пакет, откуда сначала появился ископаемый зуб. Как-то Вернер поинтересовался о нем у палеонтолога. Тот сказал, что этот зуб, скорее всего, принадлежит какому-то динозавру, жившему в позднем меловом периоде. Сэм подозревал, что это не совсем так и происхождение зуба совсем другое, но когда Вернер обнаружил его, он был ранен и в бреду, в центре бесплодных земель,. Как бы там ни было, Вернер просверлил его, продел ритуально завязанный шнур, чтобы удобнее было носить на шее, и зуб стал этаким талисманом и проводником колдовской силы. Последним предметом, вытащенным из пакета была аккуратно сложенная куртка с бахромой и вставками кевлавровых пластин, подаренная ему Салли после первого сольного дела Вернера в мире «теневиков».

Что двигало Харт, когда он отдала Додгеру этот пакет с вещами? Вроде бы, это не походило на ловушку: Сэм не обнаружил никаких остатков заклинаний, а Вилли подтвердила, что технологических багов в содержимом пакета тоже не обнаружилось.

— Не выкидывай его, — попросила Додгера Вилли. — Он еще пригодится.

Для чего? Против нее? Если этот подарок задумывался как своего рода извинение, почему Харт не связалась с Сэмом сама? Неожиданное возвращение вещей только запутало Вернера еще больше и добавило забот.

А время поджимало.

Ринальди нуждался в спасении и «теневики» должны были разъединить свои и без того жалобно слабые силы. И Вернер не знал, что тут можно сделать. Если Хайт-Вайт в той атаке уцелел и ушел прежде, чем отряду «теневиков» удалось спасти пленников Круга, высока вероятность, что впереди появятся еще десятки жертв. Если команда Сэма попытается в очередной раз испортить ритуал друидов, Круг будет предупрежден, что «теневики» все еще активны. Этот неожиданный элемент оставался пока единственным преимуществом, и две одновременных операции — единственный способ использовать это преимущество и победить в обоих случаях.

Они были весьма слабы для того, что собирались сделать. Если верить Вилли, с гибелью Херцога, команда потеряла все уличные контакты и можно даже не надеяться на помощь местных. Все, что можно услышать: такая схватка равна самоубийству. Додгер еще пытался связаться с кем-то из своих приятелей в городе, но Сэм особо не надеялся, что они согласятся работать против друидов. Он поговорил бы с ними, если б только они показали, что готовы помочь, после того, как решится вопрос с Ринальди. Отряд, отобранный Додгером, должен был всего лишь отвлечь противника, чтобы обеспечить Сэму беспрепятственный проход. На крайний случай, они могли бы обеспечить связь с Винтом, чтобы оснастить для рейда Вилли.

План был слаб, и Сэм это знал. Но атаковать придется. Раскол внутри группы ослабил отношения, может быть, это приведет к смертельному исходу, но Сэм не собирался отказываться от Ринальди и не видел другого способа нанести непоправимый урон друидам.

Вернер покачал головой и закрыл глаза, используя упражнения, показанные ему Херцогом, чтобы снизить напряженность. Когда он почувствовал, что шея немного расслабилась, Вернер вздохнул и снова сконцентрировался, держа голов прямо. Позади Харт загадочно светился экран телекома с поставленным на паузу изображением. Экран показывал книгу в твердом переплете, лежащую на коврике и наполовину скрытой чистым листом. Из-за того, что изображение было увеличено, и Сэм с этим ничего не мог сделать, картинка вышла нечеткой, но и этого было достаточно, чтобы Вернер узнал эту книгу. В то время, как поиски Додгера в сети, вроде бы, противоречили уверенности Сэма в том, что женщина, жившая в резиденции Хайт-Вайта и есть его сестра, книжка утверждала обратное. Получается, что Сэм выиграл спор, и это подстегнуло его к дальнейшему изучению.

Видны были только имя автора и половина названия, но Сэм, в любом случае, узнал эту книгу. Это была «Королева чародейств» Р.Нормана Картера. Родной корешок обложки давно исчез, сменившись пластиковым заменителем, обильно проклеенным, чтобы не дать книге рассыпаться на отдельные листы. Сэм вспомнил, как, стоя за спиной и заглядывая через плечо, отец следил за тем, как Сэм приклеивает корешок книги к обложке. Он услышал, как вопила Дженис в соседней комнате и успокаивающий голос матери, старающейся успокоить дочку. Сейчас Сэм раскаивался, что позволял дразнить сестру из-за ее любви к этой истории. Отец тогда сказал, что это было жестоко, так дразнить сестру, но Сэм в то время этого не понимал. Он, наоборот, думал, что отец одобрит его поступок, ведь это должно спасти Дженис от опасностей магии.

Вернеру тогда было девять, и он многого не знал.

Даже с таким убогим ремонтом, а может быть, именно из-за него, книга стала одним из детских сокровищ Дженис. Как и отец, она всегда была сентиментальной, если речь шла о книгах. Сэм не понимал такую страсть к книге, как к физическому объекту, но подозревал, что Дженис непременно взяла бы ее в любом случае, даже учтя ограниченный вес багажа, что разрешают взять с собой, отправляясь на Йоми.

Теперь, когда эта книга валялась в резиденции Хайт-Вайта, Сэм ни за что не поверит, что она принадлежит кому-то еще, кроме его сестры. Получается, что Хайт-Вайт спас ее и увез с Йоми. За это Сэм был благодарен друиду — тот сделал то, чего не мог сделать Вернер. Но по другим делам этот человек стал врагом Сэма. Дженис, похоже, сменила одну форму рабства на другую и, возможно, благодарна жирному друиду за его внимание к ней. Ведь после гоблинизации Дженис стала уродливой.

Сэм не мог оставить сестру жить во лжи. Она была всем, что осталось от семьи, и Вернер попытался бы освободить Дженис, даже если бы Хайт-Вайт не был богатым и пресыщенным корпоративным экзотическим вкусом в постели. То зло, что творил Хайт-Вайт, уничтожало его заслуги в спасении Дженис.

* * *

Электронный контакт безопасен в любом случае и Додгер это знал. Не то, чтобы он беспокоился о физической безопасности, но все равно место встречи выбирал тщательно. Хотя эльфы и не были в городе редкостью, их присутствие в заполненном пабе бросалось в глаза. Но лондонские мета-люди показывали удивительно больше терпимости друг к другу, чем нормы к любому мета-типу.

Даже при том, что подключение к киберпространству давало меньше возможностей все испортить, Додгер хотел очной встречи. И не потому, что жаждал поговорить с Эстайосом лицом к лицу, а потому, что внутри эльфа появлялась боль, которую он готов с удовольствием испытывать снова и снова. Он хотел увидеть Терезу.

Додгер опустошал третью порция В-сока, когда в паб вошли Эстайос и Тереза. Додгер пригнул голову — с его позиции он был сразу не виден, а сам ждал, наблюдая, не плетется ли за ними хвост. Убедившись, что все чисто, Додгер дождался, когда эльфы выберут место, кинул орку-бармену разовую кредитку и присоединился к ним.

Тереза выглядела уставшей и потрепанной, но для Додгера у нее нашлась улыбка. Истощенное выражение лица Эстайоса оказалось еще более кислым, чем обычно. Он нервно стучал по столешнице пальцами, один из которых был забинтован.

— Давай уберемся отсюда, уличный бегун. Я не люблю, обсуждать дела, когда вокруг много народа.

Додгер в ответ улыбнулся широко и честно, не хуже директора по связям с общественностью любой мегакорпорации.

— На самом деле, уверен, что это прекрасный вечер и благодарен за твою заботу о моем здоровье.

— Протри уши, остряк. В ту ночь мы потеряли Чаттерджи.

Додгер стал серьезным. Ему не нравился этот индийский эльф, но Додгер уважал его как «теневика» профессионала.

— Я не знал. Мне жаль.

— Это ничего не меняет. Он все еще мертв. Если бы у нас было больше людей, может быть, он сейчас был бы жив.

Разгорающиеся обвинения в сторону Додгера были прекращены Терезой.

— Нет необходимости возлагать всю вину на Додгера. Ты участвовал в том рейде и знаешь, что он ничего не мог сделать.

— Не начинай, — отрезал Эстайос.

Тереза пожала плечами и откинулась на спинку стула, но свое дело сделала — не дала Эстайосу выйти из себя.

— Чаттерджи знал, на что шел, уличный бегун, — сказал Эстайос, обращаясь к Додгеру, как если бы оправдывался в своей вине за смерть другого эльфа. — Мы тут не в игры играем. Но его смерть многого нам стоила, и я больше не хочу никого потерять, беседуя тут с тобой. Начинай говорить о деле, или мы уходим.

— Очень хорошо, — кивнул Додгер. — У нас есть достоверная информация о маршруте одного из друидов Скрытого Круга. Есть возможность нанести хороший удар.

— Могу предположить, что раз ты здесь, значит Вернер не собирается сам разбираться с ним.

— С ней. Это Уоллес.

— Кто бы ни был, — раздраженно махнул раненной рукой Эстайос, уклоняясь от поправки. — Ты говорил, что его стратегия в том, чтобы свести их всех.

— Я передал все со скрупулезной точностью, — ответил Додгер, стараясь, чтобы его голос звучал правильно и не обидеть Эстайоса даже косвенно. — Сэр Твист хочет дождаться момента, когда можно поймать большую рыбу.

— Но, Додгер, почему ты передаешь эту информацию нам? — поинтересовалась наблюдательная Тереза. — Если мы уберем Уоллис, Круг станет еще более недоступным. Они спрячутся и это только осложнит план Вернера.

— Успешный рейд также ослабит Круг, — ответил Додгер и повернулся у Эстайосу. — Думаю, даже ты можешь увидеть, что ослабление друидов сделает нашу жизнь легче.

— Она там будет одна? — с подозрением поинтересовался Эстайос. — Не хотелось бы получить сюрприз, как это произошло, когда мы хотели избавиться от Карстерса.

— Это тот случай, когда Круг будет разделен. Один друид и минимальное количество боевиков. Круг расширяет уличные контакты и это будет встреча с одним из уличных шишек. Поскольку место встречи находится на территории Уоллис, ситуация требует показать доверие. В качестве безопасности они встречаются днем на открытом месте.

— У тебя есть план этого места?

— Конечно, — Додгер положил на стол флэшку и подвинул ее к Эстайосу. — Время, место, маршруты передвижения. Здесь все есть.

— И ты готов пойти на дело вместо Чаттержди? — хитро прищурился Эстайос.

— Я буду страховать через киберпространство, — чуть поколебавшись, ответил Додгер.

— Какой храбрый парень, а, Тереза? Не хочет получить пулю и прикрывается киберпространством.

— В киберпространстве достаточно опасностей, — ответила Тереза.

Додгер не показал вида тем, что Тереза заволновалась о нем. Эстайос же не скрывал чувств, сказав:

— Не в этом случае, когда он может подставить нас Кругу.

— Разве это не сомнительный комплимент, Эстайос? — притворно удивился Додгер.

Эстайос хмуро посмотрел на него и встал. На полпути к выходу, пропустив вперед себя Терезу, он остановился и развернулся.

— Мы возьмемся за это дело, если ты будешь с нами.

Резкое окончание разговора разрушило планы Додгера поговорить с Терезой. И он не долго думал, чтобы завершить разговор уколом по Эстайосу, когда тот уже почти вышел на улицу.

— В чем дело, мистер Компетентность? Ты мне не доверяешь?

 

Глава 40

Летательный аппарат со свистом разрезал воздух, что почти заглушал стон и гул оптико-волоконных кабелей, соединяющих, словно близнецов, три аппарата системы «летучая мышь». Кабель был нужен: через него передавалась информация, заставляющая два других беспилотника дублировать маневры Сэма. Электронных мозгов уровня не выше собаки хватало только для компенсации небольших различий в потоках воздуха.

Где-то вдали упиралась в небо тройная башня Брайтон Центрум. Ее шпили светились ярким светом, пытаясь разрубить ночь. Намного ниже огни примыкающего к башне района усеяли пейзаж не хуже массовой миграции прыгающих светлячков.

Где-то там внизу работали различные радары, наблюдающие за ночным небом. Толщина кабелей такова, что ни один радар засечь их не сможет, в то время как аппараты построены из вспененного металла, покрытого композиционным материалом, маскирующим металлические внутренности. Для любого бдительного сторожа «Летучие мыши» должны выглядеть не больше, чем стая ночных птиц, прилетевших со стороны моря.

Сэм надеялся, что так и будет. Винт заверил его в этом, но Винт остался где-то там, на земле. Сэм развернул свой аппарат, крыльями подхватив поток морского бриза, и два беспилотника вслед за ним проделали то же самое, повторяя команду, как послушные собаки.

* * *

Харт слегка щелкнула по микрофону миниатюрного радиопередатчика, закрепленного на ухе, подав, таким образом, знак Дженни. Стоя на краю крыши, она видела два фургона, движущихся на исходную позицию к площади между башнями. Внутри фургонов расположились наемники. Час Икс почти наступил.

Учитывая ограниченное время, Дженни удалось собрать людей, не менее дерзких, чем хотел Додгер. Можно было бы найти и более подготовленных, но у тех хватило мозгов просчитать что к чему. Так что предстояло работать с тем, что есть. Собранный отряд снабдили оборудованием непонятного производства. Его Харт, все же, проверила прежде, чем оно будет использовано. И этих людей удалось немного обмануть — они теперь были готовы на все, исходя из поставленной задачи — ломать и крушить все, что попадется под руку.

Харт достала для них «кровяные шарики», что требовали наемники в рамках поставленной задачи. Этот препарат обычно применялся в боевых операциях, чтобы поднять болевой порог и повысить уровень адреналина. Он делал бойцов более выносливыми физически и не особо рассудительными. Для тактики в стиле «стреляй и удирай» этого более чем достаточно, тут не до тонкостей. Харт сурово предупредила наемников, чтобы те приняли только по одной таблетке, но знала точно: большинство так называемых бойцов обязательно примут больше. Впрочем, может оно и к лучшему. При проверке выяснилось, что препарат по качеству достался выше среднего, и наемник под его действием почувствует себя непобедимым и будет стрелять до тех пор, пока не кончатся патроны.

Так и задумывалось. А еще Харт не сказала им ни слова о колдунах, с которыми придется столкнуться наемникам.

Кэтрин положила «Коннер» на парапет и всмотрелась к крыше соседнего здания. Там не все было ясно. Жаль, она не могла видеть сквозь стены, не могла отправить на разведку Алефа и не могла проникнуть туда астрально — жизненно важно, чтобы для противника нападение вышло сюрпризом.

Кэтрин попыталась расслабиться, пока Дженни не подала сигнала.

* * *

— Слева внизу две двери.

Додгер наблюдал, как Эстайос и Тереза движутся по коридору. Эльфийка осмотрелась, в это время Эстайос продолжил крастся вперед. Через пару секунд Тереза пошла следом. Они старались быть осторожными и тихими. Додгеру повезло, что здесь оказались видеокамеры, иначе он бы не знал, что эльфы уже там. Обычными звукоснимателями их присутствие вряд ли удалось бы обнаружить из-за молчания Эстайоса.

Напарники добрались до нужной двери. Тереза быстро заняла позицию на другой стороне, напротив Эстайоса. Додгер переключился на другую камеру и проверил помещение, чтобы удовлетвориться в том, что там все тихо и без сюрпризов.

— Все чисто, — просигналил Додгер. — Питание замка отключено. Осталась только блокировка в левой панели.

Эстайос кивнул Терезе и в нетерпении встал напротив двери. Как только Тереза справилась с блокировкой, он навалился на дверь всей своей массой и, вырвав кусок дверной рамы, ввалился внутрь. Продолжая движение, Эстайос нырнул вниз и застыл на одном колене. Вслед за ним в комнату ворвалась Тереза и сразу отступила влево, как и Эстайос, осматривая комнату на предмет угрозы.

Додгер знал заранее — ничего угрожающего там нет.

Проснулся ошеломленный Пьетро Ринальди. Моргнув запавшими глазами, он уставился на пистолеты в руках эльфов, стоящих перед ним. Как любой разумный человек, он старался не делать никаких лишних движений.

Эстайос чуть опустил дуло пистолета и ударил кулаком в пол.

— Какого черта ты привел нас сюда, уличный бегун? — с яростью крикнул он в микрофон рации.

— Прошу тебя, благородный спаситель, будь чуть потише. Думаю, ты пугаешь благородного отца. И еще, ты можешь вспугнуть сонные, но все еще боеспособные силы безопасности АТТ-Мультифакс.

— Отец? Этот парень — священник?

Додгер был премного собой доволен. Видеть, как Эстайос теряет хладнокровие, было приятно.

— Не позволяй предрассудкам перевесить разум. Это плохо для связей с общественностью. Трудные времена, «враг моего врага» и все такое. Этот священник работает против нашего общего врага и находится у него в плену.

— Это его проблема.

— Не будь таким близоруким, Ледяной Глаз, — упрекнул Додгер. — У этого господина тьма информации, которую мы можем использовать.

Эстайос сжал челюсти, гневно задышал, но тут на его плечо опустилась ладонь Терезы.

— Додгер прав, — тихо сказала она, и от ее слов Эстайос вздрогнул, но, по крайней мере, воздержался от эмоционального взрыва. Тереза же продолжила: — Кроме того, он нас видел, и мы не можем оставить его здесь.

— Вам нужно убираться оттуда. У меня тут детекторы движения в поперечном коридоре третьей развязки поменяли параметры.

— Черт побери! — воскликнул Эстайос. — Я ненавижу, когда меня используют, уличный бегун! Я тебе это припомню!

Несмотря на угрозу, он помог Терезе поднять Ринальди на ноги. При поддержке эльфов с двух сторон, священник смог быстро передвигать ноги. Троица быстро покинула камеру и двинулась обратно по коридору.

Додгер вел их сквозь здание, умело уводя мимо стационарных постов охраны и передвижных патрулей. Персонал АТТ-Мультифакс не был частью заговора Скрытого Круга, но безопасность здания — их работа, а значит, могут заняться и ловлей злоумышленников. Два эльфа, сопровождающие изможденного священника определенно привлекут их внимание.

Как только эльфы со священником вошли в лифт и отправились на верхний этаж, Додгер решил еще раз глянуть на тот уровень, где был заключен Ринальди. В этом не было необходимости, только на всякий случай. Он включился вовремя, чтобы увидеть группу из четырех человек, направляющихся к теперь уже пустой камере.

— Дьявольщина! Это и правда Уоллес!

— Что ты сказал, уличный бегун?

Вопрос Эстайоса дал Додгеру понять, что удивился вслух.

— Ничего, — быстро ответил он. — Просто побыстрее добирайтесь до крыши и уходите.

Эстайос пробурчал нечто нелестное, но Додгер был слишком занят наблюдением через видеокамеру за группой во главе с друидом. Додгер не видел ни у кого из этих людей раций, и надеялся, что их нет вообще, поэтому отключил все телекоммуникационные цепи в этой зоне. Так был шанс хоть на немного, задержать друида. Когда те увидели, что пленник пропал, Додгер запустил в систему вирус и, пока местный системщик обнаруживал и пытался обезвредить угрозу, эльфы со священником должны были успеть добраться до точки эвакуации, да и сам Додгер рассчитывал быть далеко. Хотелось бы надеяться.

Как он и ожидал, первым делом Уоллес с головорезами попыталась использовать встроенную в здание телекоммуникационную систему, чтобы предупредить остальных членов Круга. В то время, как она дозванивалась по телефонам, Додгер продолжил подрывную деятельность. Как только эльфы и священник выбрались на крышу, он перекрыл доступ к управлению лифтами и стал напряженно ждать следующий ход друида.

Наконец, поняв, что с телефонами ничего не получается, Уоллес с головорезами отправилась к лифтам. У Додгера было несколько секунд, прежде, чем они решили воспользоваться лестницей. Одну за другой он вырубил видеокамеры в суб-подвале и был вознагражден, когда охранная система АТТ-Мультифакс, наконец, сработала. Он перехватил предупреждающий сигнал, следом сработали магнитные замки в дверях и Уоллес с ее людьми оказалась в ловушке, выбраться из которой было не так-то просто. На прощанье он запрограммировал сплинкерную систему, чтобы та функционировала даже при случайных всплесках и отправил команду пожарной тревоги. Шум и дискомфорт должны немного отвлечь Уоллес от применения магии. Для этого ей нужно будет как-то выбраться из ловушки.

Додгеру безумно хотелось остаться здесь, посмотреть на все это через камеры видео наблюдения, но он в это время должен быть в другом месте. Так же незаметно, как пробрался с киберсистему АТТ-Мультифакс, Додгер выскользнул оттуда.

* * *

Гловер наблюдал, как огни улетающего вертолета исчезают вдали. Судно перевозило Эштона изучить проблемы, возникшие в АТТ-Мультфакс. Оттуда уже некоторое время не было вестей, и не лишним было проверить, что к чему. Проблемы могли не иметь никакого отношения к пленнику Хайт-Вайта, которого Гловер поселил в камеру на нижних уровнях, но он был достаточной обоснованной целью для посещения территории комплекса «теневиками». Круг позаботился об остальной команде священника и до сих пор успешно блокировал запросы из Ватикана. Казалось маловероятным, что в ближайшее время они пошлют еще одну группу, да и священник был в стране не так давно, чтобы успеть заключить союз с кем-то еще. Тем не менее, Уоллес не отвечала, и Гловер не хотел рисковать. Если существует угроза интересам Круга, колдовская сила Эштона и чрезмерно раздутый штат его телохранителей должны были справиться с ней.

Но до тех пор, пока Уоллес и Эштон не вернутся, колдовские силы башни Хавторнвайт ослаблены.

Когда «теневики» убили Карстерса, Круг потерял влияние на органы местной власти. Защита с их стороны, дающая друидам возможность творить преступления, не исчезла полностью, но была существенно уменьшена, заставив друидов перегруппироваться. Когда Карстерс был жив, друиды использовали его дом в качестве базы. Теперь же пришлось искать новое место. Это должно быть местом, быстро доступным для оставшихся членов Круга и чтобы находилось как можно ближе к районам, где живут низшие существа для продолжения ритуального цикла. Скрытый Круг обязан оставаться скрытым до тех пор, пока энергетический цикл ритуалов не завершится.

Центр Брайтона оказался идеальным выбором. Кроме того, что Уинстону Невиллу принадлежала земля, на которой был построен Центр, он арендовал здания по соседству и был главным акционером корпоративного холдинга, что управлял всем этим комплексом. Общественные связи бывшего архи-друида с Гордоном облегчили захват и передачу ему комплекса для, якобы, социальных программ. Членам Круга не нужно было ухищряться, чтобы переместить некоторые из своих дел в Центр. Корпорация GWN Хайт-Вайта уже занимала жилые этажи в башне Хавторнвайт, как и Милтех Ризиэрч Эштона. АТТ занимала резиденции во всех трех башнях, и что для Гловера оказалось просто, подарить местным властям несколько помещений. Занимающийся общими услугами Барнетт предоставил комплексу своих людей для охраны. И только у Уоллес не было ничего такого, что можно было бы разместить в трех башнях. Но она была достаточно богата, чтобы позволить себе одну из роскошнейших квартир. Таким образом весь Круг собрался под одной крышей, о чем никто не подозревал.

Тихое жужжание со стороны телекома прервало размышления Гловера. Ответил Барнетт, как только убедился, что линия достаточно безопасна. Разговор был достаточно тихим, и, хотя Гловер слышал некоторые реплики достаточно ясно, он оказался удивлен, когда Барнетт объявил ему ситуацию:

— Как я и говорил, Гловер, в системе безопасности не все в порядке.

— Почему это должно нас интересовать?

— Ну, на самом деле я не уверен, что это так, — Барнет нервно пригладил усы и Гловер понял, что это его раздражает. — У нас сегодня на всей территории комплекса россыпь тревог. Большинство из них оказались ложными, но это определенно не так. Охранники из службы наблюдения сообщают, что десять, может чуть больше, тяжело вооруженных злоумышленников сеют хаос в вестибюле и на нижних этажах.

— Они пытаются силой прорваться в башню?

— Пока еще нет, — Барнетт покачал головой. — В их действиях нет определенного рисунка, а сами боевики, как сообщают свидетели, выглядят этакими берсерками. Это, как предполагают в службе безопасности, начало своеобразного флэш-моба, а лично я считаю, что масштаб этого бездумного штурма весьма тревожный знак.

— Тогда, может, тебе лучше лично уделить этому делу свое внимание? — Гловер был раздражен нытьем Барнетта.

— Но анонимность Круга…

— Будет в безопасности, — закончил за него Гловер. — Ты лицензированный друид и должен сам думать, как защитить свою резиденцию, особенно когда к твоим услугам вся мощь корпорации.

— Хорошее замечание.

Продемонстрировав озабоченность, Барнетт поспешил вниз. Гловер же вновь обратился к горизонту. Вертолет с Эштоном давно исчез. Через некоторое время Гловер почувствовал взгляд, буравящий спину. Присмотревшись в отражение на стекле, он увидел изможденное лицо сэра Уинстона Невилла.

— Теперь мы все расскажем Хайт-Вайту, Верховный друид? — капризным голосом спросил Нэвилл.

Гловер нахмурился.

И правда, Верховный друид. Он так жаждал этого звания, но в последние дни оно было пустым звуком. В то время, как Гловер носил этот титул, члены Круга, казалось, смотрели только на Хайт-Вайта и слушали его мнение. Без борьбы толстый друид захватил лидерство, которое по праву принадлежало Гловеру, и влияние. Как же ему это удалось, что Гловер и не заметил? Он никогда не пропускал смены власти в АТТ и всегда находился в нужной струе, чтобы увеличить свое влияние. Так что же случилось в Круге? Без толстого старика вопросы решаются туго, но Гловер все еще Верховный друид, повелевающий остальными, кое-какое влияние осталось. Хайт-Вайт глупец, позволивший Гловеру собрать львиную долю мощности от ритуалов — в один прекрасный день его близорукость сослужит ему плохую службу: Гловер сможет развернуться и укусить его.

Гловер не собирался быть первым в Круге лишь номинально. Он, возможно, и пропустил кое-что важное, но калитка была еще открыта.

— Верховный друид? — позвал Невилл.

Гловер вышел из раздумий и повернулся к Уинстону. Тот отступил на пару шагов, наверное, пораженный тем, что увидел на лице Гловера.

— Я тут подумал, что… — начал Невилл. — Я имею в виду, если существует значительная опасность, он должен знать.

— И показать нашу слабость, побеспокоив его из-за такой мелкой проблемы, что, скорее всего, не имеет к Кругу никакого отношения? Вы не знаете его и в половину, как знаю я, сэр Уинстон. Вы бы заработали только его презрение.

— А если это касается Круга?

— Тогда мы сами решим этот вопрос и докажем нашу эффективность. Мы захватили священника без его участия, если вы помните. Мы должны показать ему, что Круг больше не слаб.

«И я покажу ему, что больше не нуждаюсь в его силе».

* * *

Сэм видел некие волнения у основания башни Хавторнвайт. Вспышки света от огня тяжелого оружия и колдовских взрывов освещало небо с интенсивностью далекой зарницы. Загадочные молнии исходили изнутри здания. Это, скорее всего, означало, что в заварушку вовлечен один из друидов. В охранной фирме, охраняющей тройную башню, не водилось специалистов, имеющих соответствующий колдовской талант. Даже с учетом, что им помогала муниципальная полиция. В любом случае, Сэм радовался. Такое отвлечение внимания сделает его работу только легче, а может даже изменит статус задания от «совершенно невозможно» на «в основном невозможно».

Он накренил «Летучую мышь», отправив ее по широкой дуге вокруг западной башни. Задав маневр автопилоту, Вернер расслабился и, войдя в режим астральной разведки, послал проекцию к своей цели. Даже если проекция поднимет тревогу, эффект будет минимальным. Призраком Сэм прошелся по верхнему этажу и не обнаружил никого живого. Только какой-то призрачный охранный дух зашипел, но больше ничего не сделал, чтобы помешать ему. Когда Вернер проплыл мимо первого же офисного помещения, загудели устройства связи, требуя своего внимания. Немедленный ответ прекратил жалобный писк. Сигнал телекома ушел в святилище: теперь Хайт-Вайт должен был откликнуться на вызов.

Вернер вернулся в свое тело. В этот момент «Летучая мышь» закончила программу автопилота. Сэм вызвал на хендз-ап дисплей график и подтвердил цель посадки. Дальнейший полет он контролировал самостоятельно.

Когда до башни осталось метров сто, Вернер подключил вспомогательные двигатели, давая трем летательным аппаратам дополнительную мощность — ведь сейчас они должны будут иметь дело с восходящими потоками у башни. Вилли на передачу ответила сразу. Сэм ткнул кнопку, открывающую крышки люков, потом нажал на кнопку рядом и со всех трех «Летучих мышей» запорхали вниз радиопоглощающие панели. Вслед за ними под брюхом летательных аппаратов появились боевые ракеты.

— Вилли, пятьдесят метров, — необходимости в радиомолчании больше не было.

— Подтверждаю.

— Запуск на три.

— Готова.

— Раз. Два. Три…

«Летучая мышь» дернулась, как только запустила ракету из под брюха. Огненные вспышки с обоих сторон кабины подтвердили — два других беспилотника тоже избавились от ракет.

Тройное бронебойное окно, высотой от пола до потолка, разбилось на миллион осколков от тройного взрыва. Сэму пришлось побороться с управлением «Летучей мыши», когда взрывная волна прошла по летательным аппаратам. Ему удалось удержать «Летучую мышь» на траектории полета. Восходящий поток подхватил аппарат как раз в тот момент, когда нос почти влетел в разбитое окно. Аппарат развернуло боком, хвост и одно крыло скрылось в здании. Сэма тряхнуло, но ремни безопасности удержали его. В этот же момент он увидел, как второй аппарат влетел в образовавшуюся дыру и влепился носом в потолок. Это столкновение отбросило «Летучую мышь» назад, его хвост и большая часть повисла над обрывом и, с резким, противным скрежетом, аппарат скользнул вниз. Сэм даже представить не мог, каково было бы ему, находись он в той кабине.

«Благодарю Тебя, Господи! Ведь там мог быть я».

Да и в своем аппарате Вернер не был в безопасности. Остатки «Летучей мыши» опасно качались на краю пролома. Челюсти Вернера громко щелкнули, когда брюхо аппарата грохнулось о пол и снова стало подниматься: из-за ветра снаружи, хвост стал перевешивать. Вернер ударил по кнопке на ремнях безопасности, освобождаясь от них, и стал выбираться из кабины.

Он выполз наружу, прополз по обломкам «Летучей мыши», осматривая помещение на предмет наличия противника. Не увидев непосредственной угрозы, Вернер подошел к третьему аппарату. Этой «Летучей мыши» повезло, аппарат совершил превосходную посадку и сохранил груз. Дюжина кибернетических Дронов скатились из открывшегося люка.

Каждый из них передвигался на четырех шинах с глубокой резьбой и был очень похож на детскую радиоуправляемую игрушку. Но ни один ребенок не мог иметь такой игрушки. Дроны были бронированные, выполненные из композитных керамических пластин и имели оружие — пистолет-пулемет, установленный в специальной башенке. Каждый из дронов оснащен системой, сравнимой с собачьим мозгом, что позволяло им отвечать на непосредственную опасность, когда оператор не контролировал их. Ограниченный запас боеприпасов не позволяя долго стрелять, да и о системе самосохранения приходилось только мечтать, но два беспилотника организовали хорошее укрытие, а маленькие размеры дронов делали их трудными мишенями.

Не успели дроны высыпаться из «Летучей мыши» как сразу рассыпались по помещению. Большинство их отправились к входной двери, чтобы затруднить задачу подкреплению, посланному Хайт-Вайтом. Некоторые из дронов особо не спешили, объезжая препятствия, сходя с прямого курса до точки назначения. Другие ехали прямиком по мусору, отодвигая в сторону куски поменьше, въезжая на обломки покрупнее, словно внутри них сидели сумасшедшие гонщики. Сэм догадывался, какими дронами непосредственно управляла Вилли. Не прошло и полминуты, как все дроны, кроме трех, исчезли из поля зрения. Трое же оставшихся образовали треугольник с Сэмом в центре. Их башни с установленными внутри пистолет-пулеметами и видео-камерами, стали крутиться из стороны в сторону, чтобы контролировать как можно большее пространство помещения.

Дым от взрывов ракет витал в воздухе не только затрудняя дыхание, но и ухудшая видимость. Сэм присел, стараясь держать голову ниже дыма. Он должен был двигаться осторожно — тут было еще достаточно мест, чтобы спрятаться и выжить после взрывов ракет. И не было никакой гарантии, что Хайт-Вайт все еще сидит в святилище.

Сэм достал пистолет с обоймой из шприцов со снотворным. Если вдруг где-то здесь находится Дженис, не хотелось бы стрелять в нее из боевого оружия. Пока еще нет полных сведений, но, как только дроны передадут, где засели враги, вот тогда и придет время извлечь покоящийся в кобуре на левом бедре«Арес Предатор».

Сэм крался по помещению медленно и осторожно. Ночные звуки метрополиса остались где-то далеко. Они исчезли из сознания, только те звуки, что раздавались в здании, имели значение. Вернер сделал очередной осторожный шаг, стараясь быть бесшумным. Он прислушивался к малейшему постороннему звуку. Дроны же, сопровождаюшие Сэма, передвигались почти не слышно.

— Призрак. Северный квадрат, — вдруг через ушной приемник объявила Вилли, в результате чего Вернер чуть не подпрыгнул. — Группа противника.

Короткая очередь из пистолет-пулемета нарушила тишину, и тут же последовал вой боли. Следом последовала активная стрельба из нескольких стволов, после этого послышался звук падения тяжелого тела, но человеческих выкриков больше не было. Вдруг с северной стороны, вспыхнула молния, прогремел гром, обрушивая потолок.

— Черт! О, черт! — завопила в ухо Вилли.

Дроны сопровождения, как один, повернули свои башенки и рванули вперед. Как только последний из них скрылся за углом, разразилась яростная перестрелка.

Сэм пригнулся еще ниже и нырнул, прячась за низкой перегородкой. Осторожно приподнявшись, он выглянул, чтобы увидеть, как идет сражение. Дроны бешено передвигались мимо забрызганной кровью мебели, пытаясь уклониться от выстрелов Хайт-Вайта. Тот тоже уклонялся с удивительной для толстяка проворностью. Он тоже использовал оставшуюся целой мебель в качестве укрытия, пока выискивал позиции дронов. Толстый друид выглядел невредимым, а его правая рука светилась от очередного заклинания, готового к броску.

Прежде, чем Сэм решил, что ему делать, Хайт-Вайт развернулся и столкнулся с одним из дронов, который смог подобраться к нему поближе. Забыв о почти готовом заклинании, толстый друид потянулся к кибернетической машине и схватил ее. Размахнувшись, Хайт-Вайт с силой бросил дрона в ближайшую стену. Дрон с треском разлетелся на куски, рассеяв вокруг внутренности, не хуже шрапнели. Заискрившиеся остатки машины упали на диван, оставив в стене вмятину. Ткань дивана начала тлеть.

Сэм поразился силе друида. Опровергая неуклюжий внешний вид, друид оказался сильным и проворным. Один дроид весил без малого двадцать килограмм и его не так-то просто тащить на себе, не говоря о броске. У друида же нашлись силы, чтобы с легкостью сломать машину.

Внутри Сэма похолодело. Когда он последний раз видел человека с подобной силой, на проверку оказалось, что «человек» был совсем не человеком, а драконом, скрывающимся внутри колдовского заклинания. Позволив дронам Вилли продолжить бой самостоятельно, Сэм скользнул в режим астральной разведки.

Как только изменился вид, атакующие дроны стали размытыми и почти невидимы, их позиции выдавали лишь очереди из пистолет-пулеметов. Но Хайт-Вайт был живым существом и Сэм его видел четко. Толстый друид светился грубой силой. Это была ослепительная аура, но в ее структуре и силе Сэм не видел ничего, что раньше видел у людей.

Как раз в этот момент один из дронов поймал друида и выплюнул в него остатки обоймы. Нормальный человек, даже если бы был защищен бронежилетом, от воздействия пуль точно бы упал, но массивный Хайт-Вайт только пошатнулся. Сэм готов был увидеть, как туловище друида разрывается от впивающихся в него пуль, как яркое астральное свечение становится серым и, наконец, исчезает окончательно.

То, что он увидел в действительности, повергло Вернера в ужас. Астральное тело Хайт-Вайта так и осталось стабильным и сильным. Тогда Сэм применил прием, при котором мог видеть одновременно и в астральной проекции и в нормальной реальности. Теперь перед ним было два Хайт-Вайта, занимающие одно и то же пространство: резко определенное астральное изображение и пробитую пулями физическую плоть. Сэм видел, как пули впиваются в тело, рвут мышцы, раскалывают кости, как кровь брызжет из тела и пачкает пол, стены и мебель вокруг. Но друид не падал. Вместо этого по телу вдруг прошла дрожь: кости задвигались, соединяясь вместе и становясь вновь целыми, кожа стала затягивать раны и появляться там, где секунду назад была вырвана целыми кусками. Хайт-Вайт регенирировал раны, нанесенные в результате обстрела дрона сразу, как только они были сделаны.

Несмотря на то, что Вернер видел толстого друида, он больше не верил, что перед ним стоит человек. Неважно, кто на самом деле Хайт-Вайт — он оказался существом, неуязвимым к физическим повреждениям. Внутренности Сэма сжались от ужаса.

 

Глава 41

Взрыв у соседней башни был тем самым знаком, что ждала Харт. Она вскинула «Коннер» на плечо и прицелилась. Нажатие на спусковой крючок и пятнадцать фунтов давления от возгоревшегося топлива выпускает из трубы снаряд. Отдача от выстрела оказалась небольшой. Ракета ушла в зазор между башнями в двухстах метрах от крыши, где стояла Кэтрин.

Снаряд врезался в бетонную стену и зарылся в нее. Дальше Харт действовала быстро — она прикрепила к веревке, присоединенной к ракете тонкий провод, после чего нажала кнопку «Вперед» и стала следить, как механизм лебедки стал раскручиваться, унося тонкий конец троса к соседнему зданию, а потом, через короткое время, вернул его обратно. Как только конец троса вернулся, Харт намертво прицепила его к лебедке. После этого она зацепила за оба троса держатель на колесиках. К нему было прикреплено сидение со спинкой. Последним штрихом Харт прикрепила страховочный тросик, после чего села на сидение, проверяя натяжение основного троса. По идее, он должен выдержать четыре таких веса, как у Харт.

Перестрелка внизу, хоть и происходила близко, но была едва ли громче обычного шума на многолюдной площади. Не было времени, чтобы анализировать, что там происходило. Харт подобралась к краю крыши, села поудобнее в сидение и оттолкнулась, начав путешествие к башне Хавторнвайт.

* * *

Здание вздрогнуло и Гловер это ясно почувствовал. Он не знал, откуда оно пришло, но был уверен, что это не результат беспорядков на площади. Источник вибрации находился где-то на верхних уровнях.

— Что это было? — испуганно спросил Нэвилл.

Гловер даже не посмотрел на старого дурака.

— Мы должны сказать Хайт-Вайту, — продолжил Нэвилл

«Может быть, он уже погиб», — подумал Гловер.

Друид задумался, хорошо это, или плохо и, после недолгих раздумий, все же решил, что плохо. Толстый старик был ему пока что нужен для достижения цели по восстановлению земли.

Офис Барнетта не предлагал доступа ко всем видеокамерам наблюдения, доступных в главном офисе службы безопасности, но то, что здесь было, достаточно для нужд Гловера. Архи-друид уселся перед мониторами и, воспользовавшись правами доступа Барнетта, послал запрос о состоянии дел на этажах небоскреба. Компьютерная система показала несколько возмущений систем безопасности на верхних этажах. Больше того, Гловер обнаружил около сотни запросов на немедленное реагирование, но все они остались без ответа, потому что все, без исключения, силы службы безопасности сейчас задействованы в бою на площади.

Стало более чем очевидно, что Круг атаковали. Действия противника оказались такими, что предвидеть их не удавалось, и направлены они на разделение членов Круга. Это весьма ловкий и неожиданный ход. Противник изолировал друидов друг от друга, чтобы уничтожить каждого индивидуально. Умная стратегия, но Гловер решительно не хотел допускать, чтобы противник достиг успеха.

Пока что злодеи действовали против одного члена Круга, ему свидетельство — нападение на резиденцию Хайт-Вайта. Именно на нем «теневики» делали основной упор, но, в любом случае, необходимо было объединить свои силы, насколько это возможно .

Как только Гловер принял решение, дверь в кабинет открылась и внутрь ворвался взъерошенный Гордон. На его лице застыла гримаса гнева. Хмурым взглядом он обвел кабинет и, увидев Гловера, глаза еще больше сощурились. Гордон направился к архи-друиду.

— Что, черт возьми, происходит, Гловер? Я наслаждался хорошим, тихим вечером, готовясь к следующему ритуалу, и вдруг начинается кровавый ад. Сначала ко мне врывается Барнетт и говорит, что на нас напали. После этого он отправляется вниз отбивать атаку. Затем взрыв сотрясает все здание. Это снова «теневики»? Вы, наверняка, уже что-то знаете. Представляете, один из самолетов упал вниз прямо перед моим окном! — внезапно Гордон замолк, а потом осторожно спросил: — Где он? Он в порядке?

Гловеру не нужно было уточнять, кем именно интересовался Гордон — конечно же, Хайт-Вайтом. Неужели никто до сих пор не может представить в качестве Верховного друида Гловера? Эндрю подавил предательскую мысль. Сейчас не время устраивать разборки, кто главнее. Если противнику удастся его задумка, земля не сможет возродиться. Сейчас все мысли должны быть о том, как покончить с угрозой Кругу.

— Он в своей резиденции, Ваше Высочество, — ответил Гловер. — Невилл забежал за мной, мы хотели отправиться туда.

Гордон не увидел удивленного взгляда Невила, а следующие его слова заглушили бормотание старого друида.

— Тогда я пойду с тобой. Я должен знать, что с ним. Эти «теневики» чуть не убили его раньше. Если он сейчас один, ему нужна наша помощь.

Гловер только покачал головой, потом прошел мимо Гордона и положил ладонь на плечо Невилла, спешно подталкивая того к выходу.

— Нет необходимости в вашем присутствии там, Ваше Высочество, — сказал Гловер. — Сэр Уинстон и я сможем уладить любую возникшую проблему.

Вслед за друидами пошел и Гордон вместе со своими телохранителями. Процессия прошла по всему коридору, спустилась вниз и подошла к лифту, ведущему на этаж Хайт-Вайта. Постоянное нытье Гордона о безопасности толстяка заставила Гловера нервничать, и он не сразу набрал нужный код.

Как только створки лифта открылись, Гловер втолкнул внутрь Невилла и повернулся к Гордону, чтобы попросить того не рисковать собой, но, прежде, чем он смог вымолвить слово, Гордон протиснулся мимо. Поняв, что любые аргументы будут бесполезны, а время шло, Гловер и сам вошел в кабинку и набрал на пульте очередной код, давая команду лифту поднимать кабинку на этаж Хайт-Вайта. Двери закрылись, кабина стала подниматься.

Прошло лишь несколько секунд, и кабинка вдруг остановилась.

— Система по-прежнему работоспособна, — сказал один из телохранителей. — Должно быть, это проверка безопасности.

— Вы уверены, что ввели правильный код, Верховный друид? — тон Невилла был необычайно ехидным для до сих пор робкого бывшего Верховного друида.

— Я ввел правильный код, — ответил Гловер, не скрывая раздражения.

— Так вызовите ремонтников, пусть побыстрее отремонтируют все, — приказал Гордон. — Поспешите! Ему нужна помощь.

Гловер вскрыл крышку коммуникационного устройства и почти оторвал ее. Крышка громко ударилась о стену. Гловер выругался, потирая ушибленную ладонь.

— Весьма мудро, но вряд ли что-то получился, — прозвучал голос из динамика устройства. Его экран засветился, выдавая пленникам лифта изображение седоволосого эльфа. — Добрый вечер, друид. И вам добрый вечер, Ваше Коррумпированное Высочество. О, сэр Уинстон, я очень рад, что и вы здесь.

— Кто ты? — воинственно спросил Гордон.

Гловер внезапно узнал этого эльфа и скучным голосом спросил:

— Что ты хочешь?

— Остынь, друид, — усмехнулся эльф. — Что касается того, что я хочу, могу сказать просто: надеюсь, ты вскоре узнаешь, насколько хороша жизнь в аду. А теперь спускаемся.

И лифт начал падать.

Первый толчок вывел пассажиров лифта из равновесия. Как только Гловер смог выпрямиться, он увидел на лицах своих товарищей страх. Даже телохранители Гордона боялись — их усиленные кости не смогут спасти их от падения с высоты сорока этажей.

— Не стоит пытаться включать экстренное торможение, — весело сказал эльф. — Я его испортил.

Тем не менее, один из телохранителей попробовал, ударив по кнопке кулаком и, как говорил эльф, никакого результата не добился. Охранник бил по кнопке снова и снова, в конце концов, разбив панель и заставив кнопку застопориться и больше не реагировать на удары.

— Сделай что-нибудь, Гловер! Спаси нас!

Голос Гордона был пронзен паникой. Гловер же его не слышал, сконцентрировавшись внутри себя. Он повысил уровень своей защиты и начал творить заклинание. Защита, несомненно, затруднит второе заклинание, но друид был уверен, что оно гарантировано сработает.

Гловер поднял руки над головой и развел их. Сосредоточил всю имевшуюся энергию, направил ее на крышу лифта и та тут же взорвалась. Флуоресцентные панели, конструктивные элементы и обрывки кабеля снесло, как не было. В кабину лифта ворвался противный скрежет падающего лифта.

— Во имя святого, что ты делаешь? — Гордон схватил за плечо Гловера и потянул вниз.

— Я ухожу. Земля нуждается во мне.

— А как же я? Земля нуждается также и во мне!

— Есть и другие королевский кровей.

Гловер бесцеремонно оттолкнул Гордона, сложил ладони у груди и выставил вверх указательные пальцы. Как только он чуть повернул ладони, кабина лифта мгновенно унеслась вниз, а сам Гловер остался висеть в одиночестве в темной шахте лифта.

Напоследок он услышал, как к крику Гордона, телохранителей, отчаянному, истерическому воплю Невилла, присоединилось разочарованное проклятье хакера-эльфа. Грохот падающего лифта затихал внизу, в то время как движимый волей, Гловер летел вверх по, теперь уже, свободной шахте лифта.

* * *

Сэм увидел, как одна из колдовских молний попала в уцелевший беспилотник, сопровождавших Вернера. Фюзеляж тут же потемнел, и сразу же последовал взрыв. Осколки разлетелись во все стороны. Боеприпасы находившегося рядом дрона от жара немедленно взорвались.

Один из осколков пролетел рядом с Вернером, поцарапав ему щеку прежде, чем воткнулся на несколько сантиметров в стену позади него. Сэм от внезапной боли вскрикнул.

Хайт-Вайт тут же повернулся к нему и покрасневшими глазами впился в Вернера.

— Так значит, это ты. Тебе следовало внять предупреждению, Сэмюель Вернер. Ты принес только смерть, явившись сюда.

— Не будь так уверен, монстр, — ответил Сэм, явно блефуя.

Друид засмеялся глубоким гулом:

— Монстр? Разве можно этим словом называть человека, который только и ищет благополучия для своих собратьев?

Реакция Хайт-Вайта озадачила Сэма. Жестокость боя друида с дронами неожиданно превратилась в спокойную, однако, зловещую игривость. Сэм не мог понять игру Хайт-Вайта, но каждое мгновение, что друид говорил вместо того, чтобы метать молнии, давало Вернеру возможность для решения, что делать дальше. К сожалению, это время так же способствовало друиду — подкрепление могло вот-вот подойти.

— Твои дела говорят сами за себя, — сказал Вернер. — Несмотря на то, что ты похож на человека — ты не человек.

Хайт-Вайт вздохнул. Он быстро оглянулся, после чего подошел к чудом уцелевшему стулу и уселся на него.

— На мгновение ты чуть было не обманул меня, но, конечно же, это не так. Я начал заниматься колдовскими традициями задолго до того, как ты появился на этом свете. Это даже смешно, допустить мысль, что ты проник под мою маску. Скорее всего, меня ввел в заблуждение твой колдовской потенциал.

Сэм чуть смутился, слушая бред Хайт-Вайта.

— Ты сейчас выглядишь таким озадаченным. Это довольно забавно, — усмехнулся толстяк. — Впрочем, твоя смерть этой ночью неизбежна, так что остальное не имеет значения. Могу ли я позволить тебе увидеть истину? Думаю, тебе это не понравится. Ты даже поймешь, что это немного страшно, но так даже лучше. Страх добавляет чудесно тонкий аромат.

Хайт-Вайт снова встал, и вяло потянулся.

Тянулся он неожиданно долго, начал вытягиваться, становясь выше прежнего роста, стройнее. Его руки удлинились, так же, как и ноги. Одежда тоже менялась, превращаясь в белую шкуру. Морщинистые ладони расширились, на кончиках пальцев выросли когти. Черты лица растаяли и заново сформировались в звериную морду.

То, что было скрыто за формой Хайт-Вайта, посмотрело на Сэма и улыбнулось хищной улыбкой. Как фокусник на сцене, закончивший очередной трюк, он взмахнул рукой и сказал:

— Теперь ты видишь, что все это время я никогда не был человеком.

Сэм отшатнулся от перегородки, за которой до сих пор сидел и врезался спиной в стену. Он медленно выпрямился, позволив стене удержать его, иначе колени не выдержали бы.

Вонь распада и тления, исходящее от меха этого привидения, было подавляющим. Сэм ожидал, что вонь будет ему знакома еще с того раза, когда он проник в святая святых, но не ожидал увидеть то, что увидел.

Как и вонь, силуэт существа оказался ему знаком. Подобное он видел, когда предпринимал попытки повысить уровень своей колдовской силы. Он воочию видел это существо, когда совершил налет на убийственный ритуал Скрытого Круга. Получается, что Вилли и Додгер одновременно были и правы, и не правы. Хайт-Вайт оказался вендиго. Причем живым вендиго.

— Ты тот самый Человек Света.

— Что? — теперь смутился вендиго.

— Тот, кто блокировал мне дорогу в тотемных сферах.

— А-а. Конечно, теперь это уже в прошлом, и ты сумел преодолеть барьер, что я установил в твоем разуме. Это вызывает сожаление. Когда я коснулся твоего астрального тела в тот день, день солнцестояния, и узнал, кто ты, я решил спасти тебя от самого себя. Но ты был слишком настойчив, чего я никак не ожидал от обычного человека, пусть и с сильной волей. Возможно, я не был бы тогда несколько глуп, чтобы беспокоится о твоей возможности проникнуть под маску.

Сэм вздрогнул от слов вендиго. Уверенность, что Человек Света исчезнет из его видений, разрушилась, а все воспоминания, все-таки, были навеяны вендиго. Вернер почувствовал себя немного нездоровым и побитым. Он чувствовал ненависть.

— Ты — ублюдок. Я не игрушка, чтобы ты играл со мной. Я — человек, в отличие от тебя, безбожного, бездушного зверя. Ты играл с моим разумом, чтобы я испугался применять силу, теперь же я остановлю тебя.

— Остановишь меня? Такой щенок, как ты, способен остановить меня? — засмеялся вендиго. — Это здорово. Все-таки, она была права, когда сказала, что у тебя странное чувство юмора.

Мышцы Сэма дали слабину. Он почувствовал холод во всем теле, когда вспомнил свою совсем не стратегическую причину выбора Хайт-Вайта в качестве основной жертвы.

— Дженис, — прошептал Вернер.

— Конечно, Дженис. Ты знал, что она была здесь, не так ли? — вендиго сделал паузу, чтобы изучить эмоции Сэма. — Я вижу, так и есть. Именно она побудила тебя прийти сюда, за мной. Это благородное побуждение. Родственные чувства, которые мотивируют охотника. Я, как никто другой, должен был об этом догадываться.

— Как ты смеешь? — возмутился Сэм. — Как ты смеешь говорить об этом? Ты, убийца и людоед, манипулирующий чужими воспоминаниями. Ты давно потерял право на человечность. Бог свидетель, ты утратил право на существование.

— Какое право имеешь ты судить меня? — рыкнул вендиго, выставив обвиняющий перст в сторону Сэма. — Ты из плоти и крови человек, отпрыск самой долгоживущей расы, что загрязняет землю с тех самых пор, когда появилась. Сущность человечества — расхищать природные запасы и я рад, что больше не являюсь частью этого скверного народа. Если бы ты был в состоянии понять свое место в природе, ты бы смог увидеть истину. По крови, я родился на Земле и действую так, как подсказывает моя кровь. По сути, я всего лишь отвечаю на зверства твоего драгоценного человечества, что действует как паразит, и стало еще отвратительнее, как только научилось вызывать духов земли. Я увижу, как паразитирующее на земле человечество смоет с лица планеты, которую они опорочили. Я обращу продажность к настоящим злодеям. Все, что тебе нужно, это осмотреться вокруг. И ты увидишь, что я говорю правду. Сделай это. Осмотрись. И присоединись к моему крестовому походу.

Сэм чувствовал, как слова вендиго проникают в его душу. Он тоже ненавидел человечество за то, что оно сделало с окружающей средой. Он почувствовал отчаяние и разочарование при мысли о преданном доверии. И тогда он вспомнил, что на самом деле представляет собой вендиго — вонючее существо, манипулирующее сознанием.

— Лжец! — закричал Сэм. — Ты крутишь правдой, как выгодно тебе, но я не поддамся этому. Ты осквернитель, искуситель и расхититель. Ты зло по своей природе. И я уничтожу тебя.

Вендиго зарычал сквозь зубы. Губы раскрылись, открывая огромные клыки. Вдруг он перестал рычать и улыбнулся.

— Если я зло, то как на счет твоей сестры?

— Я не позволю тебе причинить ей боль.

— Ей боль? — засмеялся вендиго. — У меня нет намерений причинять боль существу своего вида. Ты — ее прошлое, я — будущее. Она больше не принадлежит твоему миру, но принадлежит моему. Забудь о ней.

Вот этого Сэм никогда не сделает. Он и так чувствовал себя достаточно виноватым перед Дженис, потому что почти не достиг каких-либо результатов в ее поиске.

— Где она?

— Она в безопасности от твоего обманчивого внимания. Когда Гловер сообщил мне о волнениях в Мультиплексе, я решил принять некоторые меры предосторожности.

— Что ты с ней сделал?

— Принял в свои ряды.

— Нет!

— О, да!

— Нет! — снова закричал Сэм. Он оттолкнулся от стены и вызвал магию. В вой Песни Собаки он вылил всю свою волю и усилие вызова духа. Как только Вернер почувствовал его присутствие, он тут же потребовал от него услуги.

С пола поднялся светящийся туман. Он стал растягиваться, вбирая себя пыль от стен, завертелся между Сэмом и Вендиго. Туман уплотнялся, превратившись в такую плотную субстанцию, что напоминала некую жидкость, после чего из него стала формироваться некая форма. Как только последняя часть присоединилась к неуклюжему существу, он стал более прочным, цветом почти не отличаясь от бетона.

Застонал пол под тяжестью появившегося строительного духа. Между широкими, горбатыми плечами вырос небольшой отросток. Его, наверное, можно принять за голову. Мгновение спустя в этом отростке появились два темных отверстия, и Сэм почувствовал на себе внимание духа.

Взгляд существа нервировал Вернера даже больше, чем осознание того, что у Сэма получилось призвать его. Интенсивность, флюиды враждебности, скоблящие друг о друга когти. Дух настойчиво ждал от Сэма приказа, ибо только выполнив его, он сможет покинуть этот реальный, физический мир.

— Уничтожь вендиго, — приказал Сэм. — Покончи с городской чумой.

Дух резко развернулся. Вытянув руки, он двинулся на вендиго. От каждого шага вздрагивал пол.

Сэм надеялся, что противник покажет хотя бы некоторый страх от такого внезапного проявления колдовской силы. И был разочарован. Вендиго начал напевать. Звук был тихим, исходящим из глубины массивной груди, иногда прерываясь диким рычанием. Вонь гниения стал невыносимым, когда вендиго широко расставил руки.

Дух неуклюже двигался вперед, поднял мощную, бетонную руку, чтобы размазать ей свою жертву. Вендиго же стоял на своем. Его руки конвульсивно задрожали, ладони сжались в кулаки.

Дух замер, и в голове Вернера вспыхнула боль. Колдовские связи, с помощью которых Сэм управлял духом, разорвались. Он попытался быстро перестроить их, но они окончательно выскользнули из рук.

Дух, почти добравшийся до вендиго, остановился. До сих пор гладкие, бесшовные линии его формы стали более неровными, испортив поверхность различными граффити и неприличными надписями. Дух повернулся в сторону Сэма и сделал к нему шаг, оставляя за собой следы мусора и илистых останков.

— Плохой выбор, щенок-шаман, — злорадствовал вендиго. — Город, одно из тех мест, что губит людей. Знай же, если еще не успел разглядеть: порча — мой тотем! Я изучил токсическое осквернение земли, чтобы превратить его в источник загрязнения. Этот холодная, бетонная башня не имеет истинного очага. По своей природе он больше мой дух, чем твой. Все, ты делаешь, дает мне инструмент для твоего уничтожения.

 

Глава 42

Как только прогремел взрыв, Дженис заволновалась. Она бросилась к телекому, но тот молчал, и это еще больше усилило ее беспокойство. Вдруг телеком заработал и на экране появилась просьба Дэна передать сообщение деловому партнеру, который жил на нижних этажах башни. Но Дженис знала, что это всего лишь предлог. Дэн хотел убрать ее из этой резиденции.

Она перешла в режим астральной разведки и послала свой дух на верхние этажи. Дэн был там и ему угрожал враждебный дух. Шаман, что вызвал его, тоже находился здесь и мог натворить немало бед. Так как Дженис еще не могла управлять магией через астральное тело, она вернулась обратно и, надеясь успеть помочь возлюбленному, бегом отправилась к лифту. В волнении она первый раз ввела неправильный код, и двери не открылись. Компьютер предложил ввести код еще раз, последний. Дженис снова ввела код и снова не получила никакого отклика. Не появилось даже сообщения, что система приняла код.

Лифтовая шахта — единственный способом добраться на этаж резиденции Дэна. В расстройстве Дженис сильно стукнула кулаком по металлической дверце. Та прогнулась. Тогда Дженис ударила по ней еще раз и еще, пока между створками не образовалась щель. Просунув в нее пальцы, Дженис напряглась и раздвинула их в стороны. Как только левая створка раздвинулись до погнутой части, она стали собралась в «гармошку». Правая же, сломав механическую блокировку, с легкостью ушла в паз.

В шахте лифта пахло колдовством, от чего мех Дженис встал дыбом.

Она склонилась над бездной шахты, посмотрела вниз. Где-то там, внизу, клубилось облако пыли. Это ее озадачило, пока не увидела, что в шахте отсутствуют кабели. Кто-то испортил лифт и теперь невозможно вызвать кабинку лифта, чтобы подняться на нужный уровень.

Дженис снова сунулась в шахту, держась рукой за стену, осмотрелась и увидела скобы аварийной лестницы. Свободной рукой она дотянулась до ближайшей скобы, дернула ее. К счастью, та оказалась достаточно прочной и могла выдержать ее вес. Стараясь не задеть острых металлических краев, Дженис шагнула внутрь шахты, вцепившись в скобы аварийной лестницы, после чего стала уверенно забираться наверх.

* * *

Створки лифта на этаже, где жил Хайт-Вайт, прогнулись, а потом, словно взорванные, вылетели наружу. Правда, при этом не было грохота взрыва, только металлический скрежет погнутого металла и ломающейся пластмассы. Харт узнала это колдовство, когда увидела его в действии.

Из-под низкого столика, где до сих пор прятался, выкатился дрон и остановился напротив входа в шахту лифта. Башенка с оружием повернулась туда, и дрон выпустил пару очередей.

Сначала ничего не произошло, и тогда дрон выпустил еще несколько очередей. Харт слышала, как пули врезаются в бетон и железо, но был и еще один звук, более высокой тональности, такой, что нормальный человек вряд ли бы его услышал. Источником звука оказался Гловер, вылетающий из шахты, закрытый колдовским защитным полем. Пули, врезаясь в этот щит, издавали этот еле слышный звук.

Дрон на время прекратил обстрел и Гловер, пролетев над ним, приземлился на толстый ковер. Дрон закружился в поисках врага и, обнаружив его, выпустил еще несколько очередей. Гловер презрительно смотрел, как машина ищет слабое место в его защите. Когда та пошла на третий круг, Гловер махнул ногой, сбивая дрона с колес. Машина отскочила к искореженной, выбитой створке двери лифта, ударилась об нее, подскочила вверх и удачно приземлилась на колеса. Слабый машинный разум заставил дрона выпустить еще одну очередь, не учтя того, что находится на неровной поверхности. В результате отдачи дрон скатился к пропасти лифтового колодца и упал вниз.

— Жалкое насекомое, — усмехнулся Гловер, когда машина исчезла с его глаз.

Харт выключила заклинание невидимости и направила дуло пистолета на Гловера.

— Не стоило отменять заклинание левитации, друид. Тебя не приглашали в эту партию.

Гловер вздрогнул от ее слов, но быстро пришел в себя.

— У меня появились здесь дела, и мне не нужно приглашений, эльфийка. Ты не сможешь задержать меня. Думаю, раз ты видела то, что сейчас было, значит знаешь — огнестрельное оружие на меня не действует.

— Я это видела.

— Но, кажется, не впечатлилась.

— О, я весьма впечатлена. Щит от пуль — весьма реальный, мощный фокус, но и у меня найдется парочка.

Она быстро опустила дуло пистолета и нажала на курок три раза. Первая разрывная пуля пробила толстый ковер и выбила из пола верхнее покрытие под ногами Гловера. Ударная волна сбила друида с ног. Вторая пуля увеличила повреждение, а третья прошила пол насквозь, проделав в межэтажном перекрытии огромную дыру. Выстрел и разрушения были настолько быстры, что для обычного глаза слились в одно. Лишившись опоры, друид упал на пол этажом ниже. Когда он падал, Харт заметила на его лице шок и удивление, но сам друид физически выглядел невредимым. Тут пришло время удивляться самой Харт — защитное заклинание друида оказалось весьма мощным.

Харт осторожно подошла к дыре и тщательно опробовала края прежде, чем доверить обломкам держать ее вес. Выглянув через край, она увидела Гловера. Тот лежал лицом вверх на груде мусора, обсыпанный мелкими кусками бетона и пылью. Кэтрин надеялась, что падение убьет друида, но этого не произошло. Он был до сих пор был ошеломлен, хотя продолжал поддерживать защитное заклинание. Кэтрин и сама колдунья, поэтому она представляла, чего стоило находиться в строгой концентрации, необходимой для подержания такого мощного заклинания.

— Ты там не уснул, Верховный друид Гловер?

Тот застонал. Даже в бессознательном состоянии он держал защиту, только сейчас она стала во много раз слабее.

— Я на самом деле пришла сюда поиграть в более крупную игру, но хороший охотник никогда не упустит возможности потренироваться на чем-нибудь помельче.

Она выстрелила еще три раза. С ослабленной защитой Верховный друид превратился просто в мясо.

* * *

Сэм побежал, по пути сваливая позади себя попадающуюся мебель, чтобы замедлить строительного духа. Вернеру было нужно немного времени, чтобы собраться с мыслями. Но строительный дух шел вперед, не замечая по пути ничего. Он просто шел сквозь опрокинутую мебель, обходя стороной горшки с растениями и художественные картины, разбросанные по всей резиденции. К счастью, дух двигался медленнее, чем когда Сэм призвал его. Он мог идти быстрее, а то и бежать. Единственное, что приходило на ум, дух, под управлением вендиго, решил поиграть с жертвой.

Несколько коротких очередей со стороны беспилотника напомнили Сэму о Вилли. По плану, она должна была сконцентрироваться на физической угрозе, давая возможность Сэму работать с колдовством. Дроны карлицы не преуспели в противостоянии с Вендиго, даже когда тот был в обличье Хайт-Вайта, так что карлица переложила эту проблему на плечи Вернера. Сэм надеялся, что дела у нее пойдут лучше против обычных охранников, что, наверняка, уже штурмуют этаж по лестничной клетке.

Внезапно Вернер наткнулся на знакомый вонючий гобелен, и это подсказало ему, куда он попал. Святая святых вендиго была скрыта колдовской защитой. Этот барьер, наверняка, остановит духа, но небольшая комнатка — прекрасная ловушка, где вендиго самолично сможет расправиться с Вернером когда захочет. Тем не менее, Сэм понял, что нужно сделать, чтобы задержать духа. Нужно ослепить его. В отчаянии, Вернер побежал быстрее, чтобы оказаться на той стороне комнатки и колдовской барьер оказался, в результате, между ним и духом. Разочарованный стон подсказал Вернеру, что дух потерял его из виду. Если бы Сэм побежал чуть в другую сторону, у него бы не получилось применить эту маленькую хитрость. Вернер метнулся к ближайшему коридору, стараясь, чтобы маленькая, защищенная комнатка оставалась между ним и духом. Чем дольше, тем больше времени останется, чтобы придумать что-нибудь. Бег замедлился. Сэм тяжело дышал, горели легкие, и тогда он наткнулся на одну из пустых комнат.

Сейчас он не мог больше ничего сделать. Прислонившись к стене, он позволил себе упасть на пол. Сунул руку в карман и ладонь нащупала древний, закаменелый зуб.

«Успокоиться», — сказал Вернер самому себе. — «Нужно успокоиться, чтобы найти центр». Дыхание замедлилось, затуманенный страхом разум начал сосредоточиваться.

Он представил строительного духа, как небольшой комок мусора. Он представил струны силы, что связывали его в этом здании. Проследив за потоком, начиная с сущности структуры, он последовал по пути проявления духа. Из-за того, что он вызвал его, Вернер знал узор потоков маны, как и насколько они растянуты, закручены через границу астрального пространства. Без такой связи дух был не в состоянии проявить себя в материальном мире. Когда Сэм нащупал нити силы, он постарался распутать их.

Раньше, чем рассчитывал Вернер, в метре от него, проломив стену, появилась одна рука, вслед за ней вторая и, мгновением позже, из стены вышел сам дух. Сэм с новой силой почувствовал запах плесени и мусорного гниения, как только дух поднял руку, чтобы с силой опустить ее на Вернера.

Вернер поспешно потянул за одну из астральных струн.

Дух дернулся. Сэм снова потянул за струну, на этот раз сильнее. Дух отошел на шаг и преобразился, потеряв совсем немного своей сущности. Сэм начал дергать за колдовские струны, распыляя духа на части, из которых он создался. Вот, только что твердая форма рассыпалась. Дух превратился в жидкий туман, мусор и пыль осели на пол. Потом дух начал становиться более прозрачным и, в конце концов, туман исчез вовсе. Вернер изгнал духа.

Но это оказалось недолгой победой.

В комнату вбежал вендиго и ничуть не удивился, когда не увидел строительного духа. Контролируя его движения, он, конечно же, почувствовал его изгнание.

— Отличный фокус. Я бы сказал даже — неожиданный. Ты — живой упрек моей беспечности и, возможно, я этого заслужил. Но она идет, и будет лучше для всех нас, если к тому времени, когда она появится здесь, ты будешь мертв, — вендиго обнажил клыки, на пальцах появились острые когти. — Настало время покончить с этим делом.

Нечего было и надеяться голыми руками справиться с этим трехметровым монстром. Тем не менее, Сэм поднялся на ноги и присел, чтобы стать трудной мишенью. Хотелось на это надеяться. Вендиго сильнее и быстрее. Вернер посмотрел смерти в лицо и, не имея идей получше, нырнул вперед, проскользнув под лапами и, тем самым, удивив вендиго. К сожалению, Вернер не был настолько быстр, чтобы остаться целым и невредимым. По спине полоснуло четыре когтя, располосовав спину сквозь куртку и защитную прокладку. Спина загорелась жаром боли, а сила удара свалила его с ног, тем самым, спася от второго удара вендиго.

Сэм постарался отползти подальше, чтобы встать на ноги. Еще не прошедшая боль с новой силой пронзила спину, Вернер упал, но тут же сделал вторую попытку, потом третью. Каждый раз, когда он падал, спину сковывало болью, словно в нее раз за разом втыкали раскаленные шипы.

Огромные тиски схватили Вернера за правую лодыжку. Теперь можно и не мечтать подняться на ноги. Вендиго легкостью поднял его за ногу и Сэму только и оставалось, что болтаться в тисках монстра. «Арес Предатор» выскользнул из кобуры, ударившись о локоть, от чего рука тут же онемела.

— Я думал, твой тотем Собака, а не кролик, — издевательски произнес вендиго и вдруг необъяснимо взвыл от боли и отбросил Сэма в сторону.

Вернер, пролетев пару метров параллельно полу, врезался в стену. От боли в груди он на секунду потерял сознание, а когда очнулся, уже лежал на полу. В ушах звенело, и Сэм чувствовал, что его вот-вот вырвет. Взгляд упал на неловко вывернутую левую ногу. Сэм не чувствовал в ней боли, но догадался, что она сломана. Дышать было больно — каждый вдох отзывается болью в груди. Значит, ребра тоже сломаны. Вряд ли в таком состоянии можно сбежать.

Вендиго пытался дотянуться руками до спины, словно там обнаружился безумный зуд. Он ревел от ярости и боли. Сэм услышал металлический щелчок и вендиго выпрямился, тем не менее не переставая попыток дотянуться до места, где его пронзила боль.

— Давай сюда, меховая харя!

Несмотря на звон в ушах, Сэм расслышал женский голос.

Вендиго быстро повернулся в сторону нового действующего лица. Сэм увидел пятно измазанной в крови шерсти.

— Ты тоже здесь, — прорычал вендиго. — Я должен был догадаться.

— Время расплачиваться, меховая харя.

Вендиго резко уклонился в сторону, рядом с его головой прожужжал металлический диск и наполовину воткнулся в стену прямо над Сэмом. Посмотрев на это необычное оружие, Вернер обнаружил, несколько острых, изогнутых шипов по периметру окружности. Это оружие — сюрикен, Вернер знал — фирменный знак Кэтрин.

— Харт, — прохрипел он.

Теперь он увидел и саму эльфийку. Основной обзор, правда, заслонил вендиго. Харт была призраком в черной коже, как ночь против дня белого меха вендиго. Ее правая рука отклонена назад, в ладони зажаты сюрикены, готовые к броску. В левой зажат тяжелый пистолет. Наблюдая за бесполезными атаками дронов Вилли, Сэм знал — огнестрельное оружие против вендиго бесполезно. Да и сам вендиго, казалось, с презрительной показушностью не обращал на него внимания, больше следя за сюрикенами. Должно быть, они сделаны из железа. У некоторых «пробужденных» существ выявлялась аллергическая реакция на некоторые металлы.

Казалось, прошла вечность, пока оба противника стояли друг напротив друга, не решаясь начать атаку, которая приведет к кровавой битве. Вдруг рука Харт с зажатыми сюрикенами метнулась вперед, посылая металлические звезды в вендиго. Тот перетек на шаг вправо, в результате чего сюрикены просвистели мимо и впились в стену. Он ожидал броска, но не предвидел кувырок сразу за броском. Вендиго, наверное,успел только моргнуть, как Харт уже была рядом с ним. В следующий момент раздался выстрел, и правая рука вендиго исчезла, взорвавшись брызгами крови и осколками костей.

Вендиго взвыл, почти оглушив Сэма. В вое, который должен был быть полон боли, тем не менее, не было ничего, кроме крайнего возмущения. Вернеру показалось, будто он услышал эхо крика, проскочившее по резиденции монстра, но, к его удивлению, Харт тоже стала оглядываться.

Попытавшись встать, Харт выстрелила пару раз почти в упор, но пули только выбили из стены бетонные крошки. Так же, как недавно это попытался сделать Сэм, Кэтрин поднырнула под руку вендиго, которой тот наносил удар по эльфийке. Так же, как и Сэм, она оказалась недостаточно быстра для этого. Удар вендиго попал по бедру эльфийки и отбросил ее в сторону. Несколько раз перевернувшись в воздухе, Харт закончила полет, врезавшись в книжный шкаф и, перемазанная в крови, рухнула вниз вместе с грудой книг и артефактов.

В два шага вендиго оказался над ней, но, вместо того, чтобы схватить эльфийку, уцелевшей рукой он схватился за верхнюю часть шкафа и потянул на себя. Тяжелые деревянные полки скрипнули, проезжая по анкерным болтам, выскакивая со своих мест, и рухнули на Харт, которая пыталась выбраться из-под груды навалившегося на нее хлама.

— Сделай что-нибудь, собачий шаман! — хрипло крикнула она. — Создай заклинание! Вызови духа! Сделай хоть что-нибудь!

Что мог сделать Сэм? Он уже вызывал духа, но управление им с презрительной легкостью перехватил вендиго. Что еще он может противопоставить такой мощной магии? Он ведь простой шаман с тотемом Собаки.

Он был…

Он был на лесной полянке. Сидел на траве. Рядом улеглась дворняга.

— Собака! — вздрогнув, воскликнул Сэм.

— Человек! — ответила Собака, скопировав интонацию Вернера. — Мне стало интересно, когда ты снова позовешь меня.

— Я думал, что ты всегда со мной.

— Так и есть. Только ты не всегда со мной.

— Я не знаю, что делать, Собака. Скажи мне, — попросил Сэм.

— Сказать тебе? Ты один в том мире, человек. Ты должен принимать свои собственные решения. Ты же хочешь оставаться всю жизнь щенком. Это нормально. Я могу жить при таких условиях. Но ты не сможешь, потому что такая жизнь будет короткой. Тебе надо проснуться и почувствовать запах мира таким, какой он есть на самом деле.

— Мир пахнет смертью.

— Это так говорит Вендиго. Я думала, что ты давно мужчина, а не мальчик.

— Так и есть.

— Тогда покажи мне это, — воскликнула Собака. — Люди, которых я знала до их пор, так просто не сдавались. Так борись же, Человек!

— Я не знаю, как, — удрученно склонил голову Сэм.

— Если не станешь отчаиваться, ты сделаешь это.

Перед глазами Сэма появилась картинка, где вендиго склонился над Харт. Эльфийка достала кинжал с вырезанными на лезвии светящимися рунами. Колдовство, заточенное в этот клинок, могло ранить вендиго, но это был всего лишь кинжал, в то время, как у Вендиго десять острых когтей и клыки. К тому же он в несколько раз тяжелее эльфийки.

— Он ее убьет, — сказал Сэм Собаке.

— Да, — тут же согласилась Собака. — Потом тебя. После этого еще несколько сотен, а может, и тысяч людей. Ты хочешь его остановить?

— Что я могу сделать?

— Где твоя вера?

Тем временем в реальном мире вендиго выбил кинжал из ладони Харт. Это стоило монстру пореза на предплечье, но вендиго, похоже, был рад такому размену. В следующий момент вендиго ударил ладонью по лицу эльфийки. Харт попыталась увернуться, но у нее не вышло. Удар вышел сильным, таким, что Харт, похоже, потеряла сознание.

— У нее не осталось никакой надежды, Собака.

— У нее есть ты. Выбирай любого духа, Человек.

Сэм почувствовал себя глупо. Собака должна сказать ему, что он должен делать и тогда Вернер вынырнул бы в реальный мир. Вендиго перехватил управление духом здания, потому что это было его здание и дух, соответственно, послушался его быстрее. Но это был всего лишь дух, привязанный к зданию. Само собой, когда их вызываешь в реальный мир, они становятся тоже реальными, но не больше, чем мебель. Они не имеют сердца, не имеют души, а значит, шансов у Сэма управлять подобным духом, слишком малы. Их можно держать в подчинении некоторое время, когда у самого есть надежда и вера. Вера в высшую благость жизни.

Вендиго имел дело со смертью и отчаянием, но даже в его зверской сущности была надежда. Хотя он опорочил свой тотем и пошел по отравляющему пути, он все еще надеялся на благоприятный для себя конец. Он использовал коррупционные инструменты в извращенной битве, чтобы избавить землю от того, что считал чумой. Это ужасный и ошибочный путь. Сэм вдруг почувствовал к нему жалость, хотя по природе вендиго, со своей стороны, не мог этого почувствовать. Может, со временем, это и произошло бы, но внутренне это большое, пушистое существо давно умерло, осталось только тело.

Сэм впустил в себя духовный мир. Центр Брайтона был полон людей, полон жизни. Вернер старался избегать темных углов, он искал свет. И, наконец, в захудалом здании торгового центра, когда-то закрытого на реконструкцию, он нашел, что искал. Взращенный в любви и надежде, что давала семья, несмотря на поганую жизнь, бросившую их в этой дыре, дух обитал в этом здании. Он был немного шероховатый, но, судя по всему, не собирался падать в отчаяние.

Сэм спел ему Песню Собаки, пытаясь добиться расположения духа. Сначала показалось, что тот глух к его мольбам, но, в конце концов, дух услышал Песню и обратил внимание на шамана. Тогда Сэм принялся его уговаривать пойти за ним, пользуясь приемами лести и восхищения его силой. В конце концов, дух двинулся за Вернером, и Сэм этому откровенно порадовался. Он рассказал духу о серьезности своей просьбы. Он увидел, как аура стала пульсировать в негодовании и ярости, когда Вернер поведал о вендиго.

Все то время, как Сэм рассказывал, Собака пела.

Когда Вернер вернулся в сознание в материальном мире, вендиго уже стоял над Кэтрин, победно поставив ей на грудь ногу. Сэм даже услышал треск ребер, но продолжал петь, несмотря на то, что боялся как за жизнь Кэтрин, так и за свою. Если он поддастся страху, остатки надежды исчезнут без следа.

Дух, выкованный из человеческой природы, проявился в реальном мире в образе ребенка. Он оказался грязным, одетым в рваное тряпье. Он огляделся и легко поднял огрызок трубы размером больше своего роста.

— Йо, комок шерсти! — позвал дух.

Вендиго повернул голову к новому действующему лицу. Его глаза сузились, ноздри раздулись, как только взгляд монстра сконцентрировался на маленьком, грязном духе.

— Иди сюда, комок шерсти, — позвал дух.

Вендиго, казалось, совершенно позабыл о Харт и подбежал к духу так быстро, что Сэм и не подозревал, что он так может. Той ногой, что вендиго стоял на Харт, монстр ударил духа, но тот, держась за трубу обоими руками, остановил удар, после чего, размахнувшись, ударил подручным оружием по все еще поднятой ноге вендиго. Комната задрожала после того, как вендиго рухнул на пол со сломанной ногой. Перебитые кости торчали из покрасневшего меха.

Дух, тем временем, не прекращал атаковать. Труба в его руках взмывала вверх и с силой опускалась вниз, избивая вендиго. Сила духа оказалась невероятной для его внешности. Поначалу вендиго яростно рычал, но вскоре затих, оставшись беспомощно валяться на полу.

Тогда дух поднял трубу в последний раз и, направив ее острием вниз, проткнул вендиго насквозь, пригвоздив монстра к полу. Для уверенности он маленьким кулачком вбил железный кол в пол поглубже. С испугом во взгляде вендиго смотрел, как дух опустился на колено рядом с ним и руками обхватил его голову. Когда взгляды вендиго и духа встретились, монстр закричал.

Сэму показалось, что воздух в комнате наэлектризовался так, что вот-вот посыпятся молнии, но это было всего лишь колдовство. Сэм нырнул в режим астральной разведки и увидел бурю, состоящую из маны, что бушевала между духом и вендиго. Ярко светящийся, как солнце, дух, вливал золотой свет в темные глаза монстра. Поначалу тьма сопротивлялась, обволакивая светлые потоки черным туманом, словно стараясь задушить их. Через несколько секунд… или часов?.. тьма стала истончаться, пока, наконец, не превратилась в полупрозрачную субстанцию и, в конце концов, исчезла, словно дым. Тело вендиго стало наливаться золотистым светом, вливаемым в него духом. Дух рос по мере того, как вендиго становился все ярче и ярче. Сэм больше не мог выносить интенсивности света и выпал в реальность, успев подумать, что вендиго стал точно похож на того Человека Света, что преграждал ему дорогу в мир духов. Правда, там свечение было таким, что сложно быть уверенным, что так оно и было на самом деле.

В реальном мире тело вендиго выглядело сморщенным, как мешок с костями. Дух некоторое время неподвижно стоял рядом, а потом, выдернув из тела трубу, откинул ее в сторону.

— Тьма ушла, — сказал он так, чтобы Сэм смог его услышать.

— Ты сделал даже больше, чем я осмелился бы попросить, дух, — сказал Вернер. — Я не могу придумать большей благодарности, чем дать тебе свободу.

— Ты сделаешь это для меня? Я все еще должен тебе некоторые услуги.

— Мы боролись против общего врага. Ты мне ничего не должен и я ничего не буду просить у тебя. Ты свободен.

— Честь тебе, человек, — сказал дух и растворился, словно его и не было.

С помощью режима астральной разведки Сэму удалось посмотреть на его уход. Он хотел. Он отчаянно хотел узнать, по какому пути пойдет дух. Но, почему-то, это вдруг показалось Сэму неправильным.

Тогда Вернер вернулся в реальность и пополз мимо останков вендиго к Харт. Ее дыхание было рваным и слабым. Сэм поспешил, хотя знал, что делает только хуже своим ранам. Однако сейчас боль — слишком малая цена, чтобы оказаться рядом с эльфийкой. Когда он подполз к ней ближе и дотронулся ладонью до лица, он увидел, что Кэтрин плачет. Она вздрогнула от прикосновения и открыла глаза. Как только Харт распознала Сэма, она попыталась поднять руку.

— Браслет, — тихо выдохнула она.

Стараясь не причинять ей боли, Сэм расстегнул манжету, закатал рукав и увидел браслет с логотипом «ДокВагон», расположившемся вдоль браслета. Только после Вернер обратил внимание на то, что цветом платины браслет, все же, сделан из прочного пластика.

— Не выходи без него из дома, — попыталась улыбнуться Харт, что исчерпало силы эльфийки.

Вернер обнаружил крохотную кнопку на браслете и нажал на нее, вызывая экстренную медицинскую помощь.

Да и свои раны подорвали силы Сэма. Если бы он не пополз к Кэтрин, он мог бы выжить, но ему хотелось, чтобы выжила Харт. Ведь она рискнула своей жизнью, останавливая вендиго, чтобы спасти Вернера и дать ему время для того, чтобы тот вызвал духа.

— Почему? — спросил он.

— Хотела бы я знать, — ответила Кэтрин.

И потеряла сознание.

 

Глава 43

Когда Дженис добралась до нужного этажа, здесь уже было тихо, и это заставило ее еще больше нервничать. Она слышала последний крик Дэна. Он был настолько полон боли, что Дженис стала опасаться за свою безопасность. Что с ним могло случиться? Ведь он сильнее любого шамана.

Она осторожно обошла дыру в полу. В отличие от шахты лифта, присутствия колдовства здесь почти не ощущалось. Пол был пробит чем-то настоящим, реальным.

Сквозь дыру повеяло запахом крови. Дженис осторожно заглянула вниз и тут же отшатнулась, увидев перемешанные с мусором человеческие останки и знакомые лохмотья Верховного друида.

Кроме этого Дженис ощущала и другие запахи. Они были слабыми — система климат-контроля работала вовсю, проветривая помещение, да и со стороны разбитого окна веял свежий, уличный воздух. Тем не менее, Дженис не могла отследить, откуда точно исходят чужие запахи. Один мужчина, его запах показался Дженис смутно знакомым. И женщина. Этот запах для Дженис оказался новым. Присутствовал так же озоновый привкус машин, подобных той, что в лифтовой шахте свалилась ей на голову. Этих запахов было много, и все они пахли одинаково, а значит, где-то здесь могут скрываться еще несколько подобных аппаратов. К тому же, эти убийственные машинки были достаточно маленькими, чтобы эффективно прятаться среди обломков и уцелевшей мебели.

Запах, который она хотела уловить в полной мере, казался еле уловимым.

Вдруг она услышала высокотональный писк. Он был за пределами звукового диапазона норма, а может даже, эльфа. Наверняка какой-то сигнал. Дженис знала, что в резиденции нет ничего такого, что может излучать подобный звук, значит, устройство принадлежало врагу. Дженис внимательно прислушалась, потом отошла в сторону на пару шагов и снова прислушалась. Звук шел откуда-то с восточной стороны святилища. Она осторожно двинулась в сторону источника.

По мере того, как она подходила ближе, ее опасения возрастали. Запахи чужаков усиливались, чуть позже к ним присоединился запах Дэна. Но мгновенная вспышка облегчения сменилась еще большей тревогой — Дэн не позволил бы продолжать работать неизвестному устройству, если бы был в состоянии остановить его. Хуже того, Дженис почувствовала длительное покалывание колдовства.

Она остановилась в паре шагов он места, где кровь забрызгала пол и стены. Чуть дальше в стене она увидела пролом, и оттуда раздавался шепот мужчины, уверявший кого-то, что все будет хорошо. Это был чужой голос — не Дэна. Дженис осторожно подкралась к краю пролома. Осторожно заглянув в него, она увидела то, что чуть не разорвало ей сердце. Тело Дэна лежало, растянувшись на полу. Его настоящее тело. Оно превратилось в нечто худое, с выпирающими из-под слипшегося от крови белого меха, костями. Дженис увидела огромную рану на левом плече и огрызок правой руки. Та рука, которой он обычно так нежно перебирал ее мех. Где остальное, она не увидела.

Осторожность и страх Дженис исчезли без следа. Закричав, она выбежала из укрытия и бросилась к телу Дэна. Он все еще был здесь. Она не хотела верить в то, что он мертв, но глаза видели только кровь и раны. Уши не слышали его дыхания, а руки, прикоснувшись к телу, уловили только холод. Он был таким холодным, словно пролежал здесь несколько дней. Из глаз потекли слезы, Дженис зарыдала, не слыша и не видя, что происходит вокруг. Она чувствовала под ладонями холод и отказывалась верить в то, что чувствовала. Это было не правильно. Дэн не мог быть мертвым.

— Твою мать, Твист! Он позвал свою подружку.

Эти слова прервали горе Дженис. Они были предназначены шаману-норму, сказаны были тихо, шепотом, но Дженис услышала их. Она подняла голову и, сквозь слезы, впервые посмотрела на незваных гостей.

Женщина лежала у стены, еле живая, почти мертвая. В мужчине, даже затуманенным взглядом, Дженис опознала шамана, того, которого видела в режиме астральной разведки. Он призывал духа бороться против Дэна. Хоть лицо мужчины и кривилось от боли, он изо всех сил старался держаться так, словно с ним все в порядке. В одной руке он держал кинжал красно-золотого металла. Другого оружия у него не было. «Нужно стараться избегать его колдовства», — вспомнила Дженни.

Рядом с ним стояла одна из тех машин с пистолет-пулеметом, спрятанным в башенке. Ствол направлен прямо на Дженис.

Вне всякого сомнения, это были те, кто забрал у нее Дэна.

Дженис встала с колен, но продолжала сидеть на пятках. Взгляд уловил движение башни дроида. Не обращая на него внимания, она протянула ладонь к лицу Дэна и закрыла его глаза, после чего позволила пальцам задержаться на его губах. Они украли его улыбку. Они остановили его сердце.

Дженис спрятала свое намерение за иллюзией, словно продолжает скорбеть над телом Дэна. Сама же приготовилась к атаке.

Они умрут!

Дженис вскочила.

Как только она начала движение, иллюзия рассыпалась в прах. Убийцы, наконец, отреагировали, но было уже поздно. Пистолет-пулемет в башенке дроида не смог повернуться достаточно быстро, чтобы выпущенные пули попали в нее. Шаман оказался слишком слаб, чтобы противостоять ей. Дженис прыгнула, предвкушая момент, когда начнет разрывать убийц на куски.

И вдруг врезалась в невидимую стену, в результате чего мощный, смертельный прыжок превратился в бесславное падение на пол. Разумом, и так балансировавшим на грани безумия, Дженис почувствовала, что со стороны мертвого тела Дэна исходит нечто странное.

Когда она обернулась к мертвому телу, обнаружила, что его голова слегка повернута в ее сторону. Ей также показалось, что его веки слегка приоткрыты, хотя Дженис и не могла увидеть блеска его глаз.

Она вернулась к нему, поцеловала в губы и вздрогнула. Губы оставались холодными, грудь — неподвижной. И все же, несмотря на это, он заговорил.

— Я не могу позволить тебе сделать это.

Дженис прислушалась к себе, не сходит ли с ума, но еще больше запуталась. Он разговаривал с ней, но его здесь не было. Она хотела, чтобы Дэн был жив. Слезы упали на лицо мертвого вендиго, и у того не дернулся ни один мускул. Дженис не знала, что делать.

— Нет смерти. Слишком много крови. Это может тебя испортить. Это тяжело. Это тебя испортит. Только не тебя, моя дорогая. Боюсь, что это будет смертельно.

Когтями Дженис расчесала его гриву.

— Молчи, любимый. Я спою для тебя целебную песню.

— Нет песни. Забудь о мясе, пиршеств больше не будет. Я на грани смерти и слышу, как ты плачешь. Твои слезы и твоя любовь позволила мне спасти тебя сейчас.

— Спасти меня? За тебя я убью кого угодно!

— Нет, — строго и настойчиво ответил голос. — Обещай мне. Отрекись от смерти.

— О чем ты говоришь, любимый?

— Обещай.

Его голос становился все тише и глуше, но Дженис чувствовала в нем силу.

— Все что угодно, — прошептала она. — Пусть будет отречение о смерти, как ты хочешь, только вернись ко мне.

— Собачий шаман. Он твой брат, — закончил голос, и Дженис почувствовала, как нечто, что до сих пор находилось в комнате, исчезло. Дэна Широи больше не было. Дженис закричала, и в этот крик вложила все свое отчаяние.

* * *

Сэм не верил своим ушам. Голос мертвого вендиго — это не совсем то, что он хотел бы, чтобы его преследовал в кошмарах. Но еще страшнее были слова, которые говорил этот голос. На самом ли деле эта большая пушистая штука, эта самка-вендиго, его сестра Дженис? Господь не мог быть таким жестоким.

Вернер вошел в режим астральной разведки и принялся изучать ауру существа. Теперь он знал, как правильно смотреть на ауру вендиго, и не сомневался, что у него все получится, хотя до сих пор это получилось только однажды. Хуже того, он не был тем, кем был сейчас, когда последний раз видел сестру. А теперь, когда она прошла через гоблинизацию… Как он сможет узнать, она ли это на самом деле? Вернер не был в этом уверен.

— Дженис?

Голова существа с покрасневшими глазами повернулась к нему. Мрачное лицо вендиго оказалось полностью незнакомым, по крайней мере, Сэм не смог сходу различить ни одну черточку, присущую прежней Дженис. И в голосе тоже не было ничего знакомого.

— Сэм?

Горло Вернера сжалось, когда он услышал, как она произнесла его имя — «Сэ-ам». Больше никаких сомнений не было.

— Господь Всевышний, это ты.

Было много слов, что Сэм хотел сказать Дженис, но сейчас все они куда-то исчезли. С тех пор, когда Вернер узнал, что сестра прошла через гоблиниацию, он боялся за нее. Все попытки связаться с ней необъяснимо душились на корню корпорацией Ренраку. Но он никогда не забывал о ней, никогда не бросал попыток хоть как-то связаться с ней. И вот, когда Дженис находится перед ним, буквально в нескольких шагах… Он не так себе это представлял. Он боялся, что кавару превратит Дженис в орка, или того хуже, в тролля — но это… С тех пор, как Сэм узнал о существовании вендиго, он стал ненавидеть эту расу.

Дженис молча смотрела на Сэма, и ее темные глаза оставались загадкой.

— Я хочу тебе помочь, — наконец, пробормотал Вернер.

— Где ты был раньше, когда ты мне был так нужен? — осуждающе спросила Дженис.

— Я пытайся най…

— Если бы ты действительно пытался, ты бы давно сделал это. Дэн помог мне, когда я нуждалась в помощи. А теперь ты снова ворвался в мою жизнь и забрал его у меня. Ты хочешь мне помочь? Так верни его!

— Но он был вендиго…

— А кто я, по-твоему? — закричала Дженис, ударив огромной когтистой лапой в свою грудь.

— Должен быть способ, чтобы помочь тебе.

— А я всю жизнь считала, что из нас двоих романтиком была я, — горько засмеялась Дженис, — а ты всегда был практичным. Нет мне искупления. Разве ты не видишь, что я уже проклята?

 

Глава 44

— Я не могу поверить, что ты позволил ей просто уйти.

Эстайос метался взад и вперед, отмеряя по несколько шагов взад и вперед. Они находились в одной из не засвеченных и безопасных квартир, принадлежащих Харт. Почти вся единственная, просторная комната была предоставлена Вилли и ее железно-электронным игрушкам, остальные «теневики» собрались в небольшом свободном уголке, где места оказалось не так много. Большую часть новой и красивой мебели свалили в кучу, чтобы освободить место для регенерационной койки, в которой лежала Харт. Остальные «теневики» обходились тем, что есть и их вид на фоне дорогих ковров, стеновой отделки и деревянного потолка, выглядел немного абсурдным.

Как только Эстайос в очередной раз промчался мимо Додгера, тот выпрямил ногу. Все внимание высокого эльфа было сосредоточенно на Сэме и он не подозревал, какую пакость устроил ему Додгер. Тереза пихнула Додгера локтем в бок и тот, вздохнув, отказался от намерения подстроить Эстайосу подножку.

Сэм следил за показаниями лечебной камеры и слушал Эстайоса вполуха. Вернер не понимал, что показывали приборы, но разобрался, что сейчас Кэтрин находится в сознании. Хотя ее глаза оставались закрыты и она не отвечала, Сэм прошептал ее имя и был уверен, что эльфийка его услышала, отказываясь признавать, что вокруг нее кто-то есть.

Он боялся, что причиной этого был он сам. Но, возможно, Харт просто не хотела иметь дело с возбужденным Эстайосом, а может, хотела просто отдохнуть. Они все прошли через многое и никто не хотел слышать напыщенные выговоры Эстайоса.

Сэм оглядел комнату. Додгер о чем-то беседовал с Терезой — они оба сидели на кушетке. Разговор, по ходу дела, был серьезным, потому что Додгер выглядел недовольным. Вилли, сгорбившись, склонилась над небольшим экраном и демонстративно делала вид, что управляет одним из оставшихся в башне дроидов. Отец Ринальди ей помогал, хотя и утверждал, когда они сидели в камере Шайда, что недолюбливет компьютерную технику, внедренную в человека. Сейчас он вместе с Вилли наблюдал за происходящим на небольшом экране. Из того немногого, что Сэм мог увидеть, наблюдали они за пустым коридором, в котором ничего не происходило. Получается, Дженис пока еще оставалась в резиденции Хайт-Вайта, где осталась, несмотря на просьбу Сэма.

Вдруг Сэм понял, что Эстайос замолчал и просто смотрел на него. Наверное, эльф задал какой-то вопрос, и ждал от Сэма ответа, вот только Вернер не слышал его, и у него не было надежды ответить на него.

— Посмотрите вокруг, — вздохнул Вернер. — Все кончено. Круга больше нет.

— Ты меня не слушал? Пока Эштон и Уоллес живы, это еще не конец.

— Если ты так за них беспокоишься, пойди и убей их. Я считаю, что эти двое были мелкими игроками. Остальные мертвы, особенно вендиго, который создал Круг и дал друидам власть. Оставшиеся не смогут поднять Круг, да и анонимное, к примеру, сообщение в Совет Лорда Протектора воздаст им по заслугам.

— Они могут сбежать и навербовать новых членов. Даже если они этого не сделают, остается подружка монстра.

Сэм прижал ладони к лицу и помассировал его, не давая себе разгневаться от тупизны Эстайоса.

— Забудь о ней. Она не была частью Круга.

— Я не могу о ней забыть. Она вендиго. Это достаточная причина, чтобы убить ее.

Сэм поднялся на ноги. От тугой повязки болели ребра. Шатаясь и хромая на еще не зажившую, недавно переломанную ногу, он подошел к Эстайосу и внимательно всмотрелся в лицо эльфа.

— Ты не станешь убивать ее.

Эстайос презрительно скривил губы и легонько толкнул Сэма ладонью в грудь, от чего тот упал в кресло и скривился от боли. В глазах потемнело, закружились искры. Вернер только порадовался, что упал в мягкое кресло — стукнись о стену или упади на пол, он, скорее всего, потерял бы сознание. И вряд ли Эстайос озаботился бы этим.

— Ты слишком эмоционален, Вернер, — сказал эльф. — Будем считать, что твои рассуждения затуманены обезболивающими, и ты не понимаешь, что говоришь. Дженис перестала быть твоей сестрой, как только превратилась в существо с мехом, — эльф оглядел всех присутствующих. — Мы уже потратили достаточно времени. Вилли, поставь дронов в режим ожидания и переведи управление ими в фургон. Священник, ты останешься здесь с раненными. Все остальные — экипируемся. Мы собираемся на охоту.

Вилли посмотрела на Сэма. Она недолюбливала Эстайоса и ненавидела, когда тот отдавал приказы. Казалось, она разрывается между верностью Сэму и весомыми аргументами эльфа. Ее взгляд просил освободить ее от бремени принятия решения.

Увидев, что никто не спешит выполнять приказ Эстайоса, Сэм усмехнулся. С помощью столика около кресла, который снизил давление на ребра, Вернер попытался встать. Вспышка боли заставила его рухнуть обратно.

Сидевший до этого у противоположной стены Додгер, в одно мгновение оказался рядом с Сэмом. Он помог ему встать, свободной рукой быстро проверив повязки. Сэм дышал со свистом, но быстро пришел в себя.

— Эстайос слишком много на себя берет, Тереза, — сказал Додгер, — Это опасное дело.

— Если боишься, уличный бегун, можешь остаться. Мы собираемся играть в реальном мире, где, случается, существа умирают. Ты, конечно, не хотел бы такого. Почему бы тебе не спрятаться в своих электронных фантазиях? — Эстайос повернулся к Терезе и подал ей руку.

Додгер шагнул и оказался между ними.

— Не ходи с ним, Тереза.

Эльфийка смотрела куда-то вдаль, мимо Сэма, скорее всего, на Додгера. Вернер видел колебания на ее лице, но не видел, что творится с Додгером, хотя чувствовал его напряженность. Наконец, Тереза приняла решение и подала руку Эстайосу.

Тот помог ей подняться с дивана, после чего, подхватив из сумки пистолет-пулемет, подал его ей. Все это время Эстайос улыбался Додгеру, словно ребенок, который получил в качестве приза поездку на карнавал.

— Вилли, пошевеливайся, — сказал он, щелкнув пальцами в сторону карлицы. — Здесь еще остались кое-какие паразиты и их необходимо истребить.

Он потянулся за своим «Стайером», что лежал на столике и замер, когда в разговор вступил новый голос.

— Только дотронься, и твоему боссу понадобится новый Первый Номер, Ледяной Взгляд.

Голос Харт был хриплым, но впалые, темные и колючие глаза оказались открыты и жгли не хуже лихорадки. Она неотрывно смотрела на Эстайоса. Левой рукой она сжимала рукоятку пистолета. Не в силах держать его на весу, Харт, в качестве поддержки использовала живот. Сэм понятия не имел, откуда и когда она достала пистолет, но Кэтрин была не в форме, чтобы использовать его. Это было заметно по тому, как дрожал ладонь с оружием.

Эстайос с окаменелым лицом посмотрел на Кэтрин, после чего, не восприняв угрозу всерьез, снова потянулся за пистолетом. В следующее мгновение в комнате прогремел выстрел. Эстайос отскочил от столика, когда осколки дерева вонзились в его протянутую к пистолету ладонь.

— Это было единственное предупреждение, — прохрипела Харт. Лицо ее еще больше побледнело, на лбу выступили капли пота. Отдача от выстрела, похоже, сделала ей больнее. Да и рука стала заметно дрожать.

Эстайос потер ушибленную ладонь.

— Опусти пистолет, Харт. Я спокойно могу убить тебя кинжалом прежде, чем ты выстрелишь, и не думаю, что твоя способность к колдовству восстановилась до такой степени, чтобы суметь защититься.

— Ты можешь попробовать это сделать, тупая башка. Это единственный способ, чтобы узнать, что к чему.

Эстайос молчал, наверное, оценивал угрозу.

Вдруг начал действовать Ринальди. Он быстро наклонился над столиком и схватил пистолет Эстайоса, после чего отскочил к стене, так, что Эстайос не смог бы до него быстро добраться.

— Надеюсь, вы сможете пересмотреть свою позицию, Эстайос, — сказал священник. — Никто не может судить человека за его возможности. Если бы это было так, то любое существо должно быть осуждено, потому что все мы способны на преступление. Насколько нам известно, Дженис еще никому не причинила вреда.

— Но она ела человеческое мясо, — возразила Вилли. — Другой вендиго говорил, что она такая же, как и он, а мы знаем, что он был убийцей.

Ринальди передвинулся так, чтобы одновременно разговаривать с Вилли и не спускать глаз с Эстайоса и Харт.

— Мы так же знаем, что он был лжецом и, если Дженис ела человеческое мясо, то она совершила преступление и грех. Но грех можно простить, а преступление нужно доказать, и уж точно не судить единолично. Думаю, что она была под сильным влиянием Дэна Широи и не осознавала, что делала. Если она раскается, есть надежда простить ее за все.

— Раскается, — издевательски усмехнулся Эстайос. — Пока она вендиго, она будет жаждать человеческого мяса. Скажи, священник, можешь ли ты изменить ее в то, чем она была прежде?

Сердце Вернера забилось чаще, когда в него проникла надежда, но Ринальди отвернулся от Эстайоса, опуская пистолет дулом вниз.

— Увы, нет, — покачал головой священник. — Но я не могу позволить совершиться убийству, а это будет убийством, если вы уничтожите ее без доказательств, что она полностью ступила на путь вендиго. Хладнокровным убийством.

— Тогда убийства, которые она совершит, лягут на твою совесть.

Ринальди повел плечами, словно слова Эстайоса заставили его нервничать.

— Ее действия будут на ее совести. Как и ваши действия на вашей. Каждый человек должен делать свой выбор.

Каждое из, казалось, незначительных перемещений Ринальди, в результате, привело его к регенерационной койке Харт. Как только он оказался рядом с ней, он резко выхватил из ее рук пистолет. Кэтрин была слишком слаба, чтобы сопротивляться. Ринальди же отшатнулся от койки и отбросил пистолет подальше в угол.

— Как я уже говорил, я не хочу позволить свершиться убийству, — сказал он, на этот раз обращаясь к Харт.

Кэтрин откинула голову на подушку и стиснула зубы. Сэм еле услышал произнесенное ей ругательство.

— Хороший шаг, — сказал Эстайос. — Для священника. Спасибо, что избавил меня от хлопот.

— Я разоружил Харт не для вашего покоя, — огрызнулся Ринальди. — И я не устану повторять, что ваше решение — преждевременно. Дженис должна жить так, как велит ей совесть. Если она окажется слаба и станет уничтожать людей, я лично помогу вам избавиться от нее.

— Я не приму помощи от какого-то священника.

— Это не остановит меня от участия в охоте, — решительно заявил Ринальди.

Их разговор об охоте и убийстве, наконец, разозлили Сэма. В конце концов, Дженис была не зверем.

— Заткнитесь! — закричал он. — Заткнитесь оба! Не будет никакой охоты! Дженис — моя сестра!

— Она вендиго, — сказал Эстайос. — Ты что, дурак, раз защищаешь ее? Если продолжишь гнуть эту линию, в Тире получишь смертный приговор. Мы знаем, что делать с теми, кто помогает вендиго. Если ты думаешь, что статус твоей сестры спасет ее, так ты дважды дурак. Вендиго — бессовестное зло. Она не знает никакой семьи.

Сэм посмотрел на Эстайоса, но, вместо высокого эльфа он снова переживал события прошедшей ночи. Он видел, как человеческий дух боролся с духом порчи в лице вендиго. Он слышал голос вендиго, моливший о Дженис. Этот глухой голос говорил такие слова, то не вписывались в оценку Эстайоса. Эти заботливые слова пришли из мертвого, высушенного тела, избавленного от чистого зла, а значит, родились от человеческого духа, обращавшегося к тем, кто мог его услышать. Он видел слезы Дженис в обличие вендиго и знал, что Дженис-человек еще живет где-то там, внутри.

— Ты просто не понимаешь, — настойчиво сказал Сэм. — Она больна.

— Вернер, ты сумасшедший, — сплюнул Эстайос. — Она убийца и должна быть остановлена.

— Она никого не убила, — сказал Ринальди. — Охота на нее для того, чтобы убить, и будет убийством.

— Она вендиго. Это необходимо, — настаивал Эстайос.

— Это убийство, — сказал Сэм.

— Спорный вопрос, — подала голос Вилли. — По крайней мере, пока.

— Тупые ублюдки, — фыркнул Эстайос, схватил «Стайер» и направился к двери. — Тереза, уходим. Если мы не поторопимся, зверь уйдет.

Тереза вложила пистолет в кобуру и направилась вслед за ним.

— Тереза! — позвал эльфийку Додгер. Эльфийка остановилась в дверях.

— Тебе же это не нравится, Тереза, — сказал Додгер. — Не ходи с ним.

Тереза, остановившись, оглянулась, а потом захлопнула дверь с той стороны. Додгер ударил кулаком в стену, после чего упал на диван лицом вниз, зарывшись в подушки.

— Вилли! Что ты наделала? — воскликнул Сэм.

— Избавилась от настоящих неудачников, — хмыкнула та. — К сожалению, твоя птичка, Додгер, тоже попала в эту категорию.

— Она сделала свой выбор, — мрачно процедил из-под подушки Додгер.

— Но они собираются охотиться на Дженис! — воскликнул Сэм. — Они убьют ее!

— Неправильно. Она уйдет. Я оставила там один из беспилотников и сейчас запустила программу, чтобы он понервировал ее. Эстайос найдет пустой дом.

— Но и мы ее потеряем, — заметил Ринальди.

— Снова неправильно. Я оставила там пару дронов, чтобы проследить за ней.

— Ты умница, Вилли, — кивнул Ринальди.

— Согласна, — ухмыльнулась карлица и снова занялась своей техникой.

Сэм поднялся с кресла, стараясь не обращать внимания на боль. Пошатываясь и хромая, он подошел к Ринальди. Схватившись за его руку, он наклонился к уху священника.

— Ты эксперт по колдовству, отец. Скажи, есть способ вылечить ее? Ведь должен же быть способ.

С минуту священник молчал, потом посмотрел в глаза Сэма.

— Я не знаю, Сэм. Наука почти ничего не знает о вендиго, и колдовских знаний на эту тему немного. Если северные сказки, хотя бы отчасти, правдивы, природа вендиго в проклятье. Если это так, может быть, его можно снять. Но если это биологическое изменение, и ничего больше, боюсь, тебе не на что больше надеяться. Я буду молиться, чтобы твоя вера и любовь была вознаграждена, но я не знаю, что из этого выйдет.

— Ты же не станешь охотиться на нее, не так ли?

Ринальди отвернулся.

— Во-первых, Сэм, ты и Харт ранены, и сейчас — предмет моей заботы. Дженис молода и сильна, в то время как мы все уставшие и слабые. Я не сомневаюсь, что ее хорошо обучили боевому колдовству, и она применит его не задумываясь, если мы попытаемся задержать ее. Она будет бороться и может убить всех нас.

— Она никогда меня не убьет. Ведь я ее брат.

— Может быть, ты и прав. Я буду молиться, чтобы так и оказалось. Это может стать ее путем к искуплению.

Может быть. Может быть. Может быть. Есть здесь хоть что-то определенное?

— Я никогда не буду в этом уверен. Так получается, отец?

— В этой жизни? Думаю, что нет, Сэм. Но всегда можно помолиться и довериться Господу. Он всегда с нами.

Несколько минут Сэм молчал, размышляя о Дженис и о том, что сказал Ринальди.

— Думаю, ты прав, отец, — наконец, сказал Вернер. — Думаю, Он будет всегда со мной в этом деле. Можно сказать даже, что Он сторожит мой путь.

— Ты сейчас говоришь, как шаман, — нахмурившись, сказал Ринальди. — Я это сразу распознал.

Сэм только улыбнулся. Все эти «может быть» имеют столько возможностей. Все виды возможностей. Это только в отчаянии будущее кажется темным. Но он не должен смотреть с такой позиции и пообещал самому себе, что никогда не станет этого делать. Собака показала ему поучительную и искупительную силу надежды.

Теперь Сэм знал, что найдет способ сделать то, что должно быть сделано.

 

Конец второй книги