Глава 15

Лондон провонял.

Это была не просто вонь дыма и мусорных куч, что заполонила все улицы. Внешне Лондон похож на любой крупный метрополис. Своеобразные миазмы, присущие только этому городу, остались наследием после теракта две тысячи тридцать девятого года. Тогда радикальная группировка, называвшаяся «Пан-Европа» выпустила на волю губительный биоагент в отместку за то, что Англия стала одним из главных участников распада Европейского Экономического Союза. Главная ошибка террористов заключалась в том, что они не предполагали, что биоагент продолжит свое действие и после того, как уничтожит недавно завершенный купол над городом. Если бы они знали, какой эффект вызовет их оружие на самом деле?

Специально или нет, но когда террористы осознали ошибку, не осталось никакого способа ее исправить. Большая часть исторического наследия Лондона была уничтожена, когда неконтролируемый организм пожирал деревья и бумагу. Паника и беспорядки быстро опустошили город, а появившиеся чуть позже вандалы разграбили все, что осталось, до конца уничтожив прошлое Лондона. Дух горожан был сломлен, а мечты о новой Европе умерли на провонявших разлагающейся вонью улицах.

Сейчас заброшенные арки бывшего купола, возвышающиеся над городом, выглядят как сломанная грудная клетка давно сгнившего допотопного зверя. Между ними, словно грибы, проросли небоскребы и башни связи, скребя небо острыми когтями сверкающих шпилей.

Сэм воспринимал шпили нового города как символы презрения мегакорпораций к простым людям, вместо того, чтобы озаботиться их нуждами. Соединившись с нарастившей некоторую силу партией «зеленых» и воспользовавшись хасом, они построили свою систему власти. С помощью купленных голосов в парламенте и нескольких сделок с английской аристократией, владеющих землями, мегакорпорации крутили английским законодательством как хотели в свою пользу, не заботясь о безопасности и защите остальных людей. Несмотря на восстановленную конституционную монархию, Джордж VIII, лорд-протектор и парламент оказались не в состоянии управлять страной в одиночку, так что советы директоров мегакорпораций правили Англией так же, как правили своими предприятиями.

Между тем, Лондон оставался мегаполисом, и в тени башен международных корпораций находился совершенно другой, теневой, мир, мало чем отличающийся от такого же в Сиэтле. Мужчины и женщины, «теневики», боролись с агрессивным, заботящимся только о своем благополучии, господством корпоративной политики. Когда службы безопасности, имеющие полномочия наводить порядки на улицах, наносили ответный удар, «теневики» прятались в заброшенных кварталах, напомнивших Сэму Реймондские Пустоши, а то и в сырых подземных тоннелях канализации, что, в общем, составляли целый Подгород.

Холодная, слизистая вода стекала по короткостриженной голове. Если б волосы были подлиннее, Сэм меньше чувствовал бы сырость, а капли, может, пореже, стекали за шиворот, от чего становилось жутко неприятно.

Почему Харт опаздывает? Прошло уже пятнадцать минут, как она должна появиться. За те три недели, что они добирались сюда, Харт никогда не опаздывала, часто даже появляясь намного раньше намеченного срока. Даже в те редкие моменты, когда можно было расслабиться, Харт все делала быстро. В отличие от Салли.

Да и Салли бы ни за что не захотела находиться здесь. Она ненавидела темноту и закрытые помещения. Сэм вспомнил ее проклятия, когда они вместе проникли в башню Ренраку в первый раз. Как давно это было? Чуть меньше двух лет прошло. До этого Вернер жил совершенно в другом мире, совершенно другой жизнью. А потом присоединился к «теневикам» и началась новая жизнь.

Вместе с воспоминаниями о Салли пришли воспоминания и о тех чудесных моментах, когда они вместе находились в постели. Еще были уроки колдовства и стрельбы. Сэм всегда ощущал, что никогда не дотянет до возможностей Салли. Ну и черт с ним! Возможности никогда не соответствовали ожидаемому, но это не делает его бесполезным. Времена меняются, люди тоже меняются.

Если бы сейчас что-нибудь случилось с ней?

Сэм забеспокоился, попытавшись вызвать образ Салли, но, к удивлению, образ быстро сменился лицом Харт. Как же легко это произошло. Почти так же легко, как несколько дней назад эльфийка скользнула к нему под одеяло, и Сэм ничуть этому не возражал. Тогда это показалось некоей забавой. А сейчас? Сейчас это стало много серьезней.

Как же теперь быть с Салли?

— Что там с Харт? — воинственно поинтересовался Эстайос.

— Она сказала, что будет здесь.

Сэм понял, что его ответ прозвучал неуверенно. Интересно, он всегда так неуверенно отвечал? Эстайос, похоже, еще больше занервничал, получив такой ответ. Высокий эльф постоянно дерзил, и отсутствие напарников его ничуть не исправляло. Он тоже беспокоится на счет Харт? Маловероятно. С той самой минуты, как произошла встреча в Стоунхендже, Эстайос не доверял эльфийке. Даже несмотря на то, что Кэтрин, по сути, спасла их всех от неумелой атаки на особняк Гловера, Эстайос просто сочился недоверием. Любое его слово пронизано недоверием и подозрительностью. Харт на это только посмеивалась, но поведение высокого эльфа беспокоило Сэма. Как можно работать без доверия друг к другу?

Ну а сам он кто такой, чтобы такое говорить? Все эти дни Сэм взвешивал каждое слово, произнесенное Додгером, в попытке распознать очередную ложь в потоке красивых слов. Потом появился Эстайос с командой. Четтерджи казался самым безобидным, тихим и компетентным. О’Коннор самой доброжелательной и она давно знала Додгера. Кто знает, что это значит? Конечно, сам Додгер, но он никому никогда не признается. Эстайос вел себя, как замороженная рыба. Свое негодование на Харт высокий эльф переносил и на Вернера. Под маской вежливости, Сэм чувствовал, высокий эльф еле сдерживается от явного показа ненависти к Вернеру за то, что тот находится с Харт в хороших отношениях.

Эстайос работал на Леверти. Интересно, какой интерес у профессора в этом деле? Вопрос не праздный — Сэм хотел знать, кому можно доверять.

Самому себе, это не обсуждается. Еще Ину. Но Ину — простая дворняга, к тому же он остался в Сиэтле. В Лондоне только эльфы, с которыми Сэм охотился за друидами. Еще «теневики», с кем эльфы часто контактировали. Почти все нормальные люди, совсем мало мета-людей. Сэм доверял им еще меньше, чем эльфам, но без их поддержки Вернер здесь быстро потерялся бы. С другой стороны, без них Вернер давно бы отправился в Сиэтл.

В канализационных тоннелях раздались быстрые приближающиеся шаги. Эстайос выхватил пистолет и направил дуло в сторону источника шума. Среди вони Вернер разобрал знакомый аромат. Доверяя Эстайосу в том, что эльф справится с любой угрозой, Сэм вошел в режим астральной разведки и осмотрел тоннель.

Недалеко от того места, где скрывался он с Эстайосом, Вернер увидел знакомую ауру. Он не заметил никаких признаков ранения или эмоционального стресса. Быстро просканировав ближайшие окрестности, Сэм убедился в отсутствии слежки.

— Где все остальные? — поинтересовалась Харт, как только присоединилась к Сэму и Эстайосу.

— Где ты была? — спросил Эстайос.

Харт проигнорировала вопрос эльфа и обратилась к Сэму:

— Пойдем, нужно встретиться с Херцогом.

— Мне это не нравится, — буркнул Эстайос.

— А что тебе вообще нравится? Впрочем, можешь и не ходить, — заметив на рукаве куртки грязную каплю, Харт нахмурилась в раздражении, на самом деле она скрывала недовольство Эстайосом.

— Мы не должны никого втягивать в наши дела, Харт, — сказал Эстайос. — Ты уже достаточно рискуешь безопасностью группы, решив познакомить Твиста с ним.

— Никакой угрозы безопасности, Эстайос. Херцог — просто учитель. Ты его еще и поблагодарить должен будешь, ведь он может нас многому научить.

— Обучение в канализации хуже, чем отсутствие обучения.

— В любом случае, это обучение, — засмеялась Харт. — Прошу тебя оставить свое мнение при себе. Не думаю, что наш дорогой учитель будет терпеть твои бесконечные придирки. Если бы Херцог был здесь…

— Но Херцог здесь! — прозвучал посторонний голос, и вместе с ним из тоннеля появилась громоздкая фигура.

Сэм подозревал, что здесь есть кто-то еще. Он уловил посторонний запах, но эльфы, хорошо видящие в темноте, вроде как, ничего не замечали, поэтому и Вернер вел себя спокойно, решив, что чужой запах ему просто показался.

Эстайос вскинул пистолет, Харт напряглась. Пришелец только хохотнул.

— Сегодня обойдемся без стрельбы, — сказал он.

Херцог оказался человеком, правда, таким громадным, что был сравним с орком. Он состоял из костей и мышц, бугрящихся под гладкой кожей и лоскутной хламиды. Создавалось впечатление, что он неестественно силен, при этом не пользуясь никакими искусственными имплантами. Несмотря на его объем и кучу различных, висячих амулетов, подошел он к компании бесшумно.

— Добрый вечер, Херцог, — сказала Харт. — Рада тебя видеть.

— Ты должна мне, не забыла?

— Весьма прямолинейно, — буркнул Эстайос.

— Ночь еще не закончилась, эльф и я работаю. Если находишь мои манеры грубыми и резкими, то просто скажи, что не хочешь иметь со мной никаких дел.

— Не обращай на него внимания, Херцог, — сказала Харт. — Нам нужна твоя помощь.

— Что нужно делать?

— Нужна разведка. Наши способности ни к чему не привели — наши враги, похоже, хорошо подготовились к вторжению через астрал. Я надеялась, что твои способности могли бы быть более продуктивны.

— Это ваши враги, не мои.

— Они — враги всем, — сказал Сэм.

Херцог резко повернулся к Вернеру.

— Так. А почему ты не сделаешь того, что хочет эльф?

Сэм замялся с ответом. Если бы он сейчас остался один на один с Херцогом, он бы ответил. Но рядом с Харт Вернер тушевался. Он не хотел, чтобы эльфийка знала, как сильно Сэм не любил разговаривать с Собакой и насколько он боялся этой иррациональной сущности. Он не хотел, чтобы Харт, или кто-то другой, видели его ужас.

— Я не могу, — наконец, пробормотал он.

Херцог пошевелился, амулеты застучали друг о друга.

— У тебя есть сила. Ты знаешь, как можно освободить дух. Почему же не пользуешься всем этим? Кто у тебя? Собака или Человек Света?

Сэм снова заколебался, и ему на выручку пришла Харт.

— Кто такой Человек Света? — поинтересовалась она.

— Никто, — быстро ответил Сэм прежде, чем Херцог отрыл рот. — Никто. Простой подсознательный символ. Мне до сих пор не удалось прорваться так далеко, чтобы уметь делать то, что вы от меня хотите.

Харт с интересом посмотрела на Вернера, но ничего не сказала. Сэм мысленно вознес благодарственную молитву, когда эльфийка обратилась к Херцогу.

— Значит, шаман. Так ты выполнишь нашу просьбу разведать кое-что для нас?

— Сделаю, — кивнул Херцог. — Только это займет время.

— Тогда мы оставим вас, не будем мешать, — быстро сказал Эстайос, поднимаясь на ноги.

Договор заключен, так что через несколько секунд высокий эльф скрылся в темноте. Харт благодарно кивнула и подала руку Сэму, но шаман остановил ее:

— Он останется.

Сэм увидел удивленно-раздраженное лицо Харт. Да и сам чувствовал, что боится.

— Почему? — спросил он.

— Ты должен научится.

Сэм хотел было возразить, но Харт его прервала:

— Он прав. Ты должен учиться. Столько, сколько сможешь. Кроме того, ты сможешь быстро передать нам нужные сведения, когда Херцог их разведает. Это сэкономит время.

— Но ты…

— Нет. Он не будет работать с кем-либо, у кого нет способностей шамана.

— Я не…

— Ты то, что ты есть! — взорвался Херцог. — И ты должен пойти со мной! Так говорят знаки!

Сэм огляделся. Он немногое мог разглядеть в темноте, но услышал далекие шаги. Быстрый топот. Вряд ли его команда, скорее, очередной полицейский патруль и колдовство не сможет скрыть их от полицейских. В их отряде наверняка тоже есть колдун.

Когда Вернер повернулся обратно, Харт уже не было. Она бесшумно исчезла во мраке, где эльфийское зрение различало все, что не мог видеть Сэм. Теперь, при всем желании, Вернер не смог бы ее догнать, так что, не имея другого выбора, потащился следом за Херцогом. Сварливый шаман был, все же, предпочтительнее городской полиции.

Остановились они, когда гигант удостоверился, что полицейский патруль их не обнаружит. Он прислонился к стене туннеля и замер. Сэм едва различал его дыхание. Шаман никак не проявил особого альтруизма, но он согласился помочь Харт, даже не заикнувшись о цене.

— Почему вы согласились нам помочь?

— Нужда.

— Но мы не предложили ничего взамен. Не думайте, Эстайос заплатит столько, сколько вы попросите, но вы не назвали цену и вряд ли эльф согласится рассчитываться в одночку.

Голос Херцога был тихим, таким тихим, что вряд ли его можно услышать даже за пару шагов, но Сэму это удалось.

— Я делаю это не для эльфа с холодными глазами. И даже не для твоей любовницы Харт. Я делаю это для тебя. Ты должен увидеть, что путь шамана безопасен и ты сам можешь идти по нему, только если примешь то, чем ты являешься на самом деле.

— Я принял его. Я изучил заклинания. Я могу в любой момент входить в астрал.

— Ты сам себя обманываешь. Если бы ты принял свою шаманскую сущность, путь духов был бы тебе не страшен. Пока ты этого не примешь, ты не сможешь добиться того, к чему стремишься. До тех пор ты сам для себя злейший враг.

 

Глава 16

Для Дженис многое, что говорил Дэн Широи, имело смысл. Его взгляды и реакция на происходящее выглядели разумными, учитывая обстоятельства, в которых он должен прожить всю оставшуюся жизнь. Подобные обстоятельства теперь появились и у Дженис. Как и у Хайме Гарсии, у Ханя и всех остальных, что работали в организации Дэна. Где бы они ни жили, они оставались все теми же мета-людьми.

Дэн оказался хорошим учителем. Под его руководством Дженис начала делать такие вещи, которые еще вчера ей казались невозможными. Заклинание в астральной фокусировке ей далось легко. Сейчас она могла даже замаскировать свою внешность и ходить среди нормов, и те не подозревали, кем она была на самом деле. Исполнились детские мечты о магии.

Колдовские способности появились после второго изменения. Это стало благословением. И, одновременно, проклятием. Часто, когда она в измененном обличье находилась среди нормалов, Дженис часто слышала настоящее их отношение к мета-людям. Оскорбления, низкие шутки, грубые ответы. Она слышала ненависть, от которой черствела душа.

Дэн был прав: мета-люди должны объединиться. Нормы ненавидели все, что отличалось от них самих. Мета-людей они ненавидели больше всего. Чем незнакомее вид мета-человека, чем он крупнее нормов, тем сильнее его ненавидели. Когда-то Дженис считала, что ненависть ничто иное, как двигатель для страха и террора всего странного и неизвестного. Она подозревала, что ненависть появлялась откуда-то из темной части души. Всюду, где она находилась, ее преследовала ненависть.

Нормов всегда было больше, чем мета-людей. Не помогала возросшая физическая сила и обостренные чувства — против толпы Дженис все равно ощущала себя беззащитной. Однажды, когда Дженис еще не в полной мере могла скрывать себя за иллюзией, она чуть ослабила концентрацию, и перед нормами вдруг появилось огромное белоснежное чудище. Это был ужасный день. Нормы сразу выделили ее из толпы, назвали монстром и людоедом, питающимся маленькими детьми. Она попыталась убежать от этих криков, но они преследовали ее, даже когда Дженис спряталась в подъезде заброшенного дома, где ее и нашел Дэн. В тот раз не было упырей, что преследовали ее прошлый раз. На этот раз это были нормальные люди, что еще несколько минут назад вежливо с ней разговаривали. При этом сейчас Дженис была здорова и ничего плохого никому не сделала. Людская ненависть, распространившаяся по улице не хуже пожара, чуть было не порвала Дженис на куски. Стоит признать, что она не слишком пострадала, а потом исцеляющее прикосновение Дэна быстро ее успокоило.

Так Дженис узнала, кто ее настоящие друзья. И где ее место в этом мире.

Она посмотрела на спящего Дэна. Лучи заходящего солнца скользнули сквозь оконные стекла и подкрасили его мех розоватым цветом. С минуты на минуту проснется Дэн и займется своими делами. Он всегда говорил, что эти дела и ее тоже, только пока Дженис не занималась ничем, кроме изучения магии.

С помощью колдовства Дженис могла коснуться его сути. Она была чистой, сильной и за ее пользование ничего не надо платить. Дэн как-то провел ее через пещеру в центре мира и показал чудесную землю, лежавшую за его пределами. Там Дженис встретила свой тотем. Она видела его мигающие глаза и почувствовала мягкость меха. В ночной тишине она слышала его душевный разговор и, подняв взор ввысь, увидела силуэт, гоняющийся по небу в танце с луной. Волк выбрал ее сам. Дженис, в какой-то мере, гордилась тем, что старый лесной хищник нашел ее для себя приемлемой.

Она не сразу поняла смысла. Волк — не просто так. Только после того, как вернулась в реальность и почувствовала в себе хищника. Она была полна тяги к клану, остаться с ним и защищать свой вид. Она была полна сил и была готова противостоять всем, кто решит разлучить ее со стаей. Волк предложил власть и выбрать свой путь, чтобы не разрываться душой в поисках своей судьбы. Да, сейчас она это понимала и, одновременно, сама себя боялась.

Ладонь Дэна легла на плечо, выводя ее из задумчивости. Дженис удивилась, обнаружив себя у окна, смотрящей на старый, вечерний Ист-Энд. Отстроенный заново, этот район Лондона мало чем отличался от тех районов других городов, где ей приходилось бывать после первого перерождения. По темным улицам сновали убийцы, а в темных углах расположились продавцы пороков. Ист-Энд — кишащий улей, полный неприятных и ужасных людей, весь проникнутый страданиями и бесчинствами городской пустоши. Дэн утверждал, что во всем этом ему удалось соорудить несколько безопасных площадок, пригодных для ее нынешнего этапа колдовского обучения. Он обещал, что в ближайшее время она будет готова двигаться дальше.

— Тебя что-то беспокоит? — спросил он.

— Ничего, — соврала Дженис. Ее страхи и опасения были слишком расплывчатыми, чтобы сформироваться в слова и снизить их значение в глазах Дэна. Он ценит прочность, а Дженис не хотела показывать себя слабой.

— Хорошо, — Дэн поцеловал ее. — Думаю, сегодня мы могли бы попробовать еще один способ в другой области колдовства. Твои последние успехи обнадеживают.

— Хорошо, — Дженис почувствовала трепет только при одной мысли, что вновь увидит Волка.

Дэн взял Дженис за руку и провел в подвал, где они проводили практические занятия. Там уже обосновался Хан, зажегший травы для ароматизации воздуха. Как обычно, только увидев вошедших, он ничего не сказал, только приветственно кивнул Дженис, после чего заставил замереть свое пушистое тело позади барабана. Дженис улеглась на пол, вытянувшись в струнку и Дэн стал читать заклинание, что обеспечивало их спокойствие и гарантию от подглядывания и подслушивания.

— Готова? — спросил он.

— Вся в нетерпении

Дэн сел у нее в изголовье, скрестил ноги и оперся о пол ладонями по обе стороны от ее головы, после чего начал петь. Хан тут же ударил в барабан. Дженис слушала музыку, пока не перестала понимать слова, пока голос и музыка не слились воедино.

Звук пульсировал через нее, пульс Дэна заполнил каждую клеточку тела. Дженис позволила себе дрейфовать в потоке музыки, верхом на ней ворваться в шаманское состояние сознания. Перед ней открылась темная дыра, но она была знакома и Дженис ее уже не боялась. Она проскользнула в нее и полетела вниз. Проход оказался коротким, без препятствий и, преодолев его, Дженис оказалась в другом мире.

Высоко над горизонтом висела луна, полная и прекрасная. Дженис приветствовала ее и тут же услышала в ответ вой Волка. Стало еще радостнее. Это было то самое место, где она хотела бы жить, долго и счастливо, чувствуя, как прохладный ветерок шевелит мех и ощущать мириады славных ночных ароматов. Ночь стала ее самым любимым временем суток.

Она побежала.

В беге не было никакой спешки, Дженис бежала только для удовольствия, потому что хотела бежать, чувствовать, как мышцы двигаются в жизненном ритме. Откуда-то со стороны появился Волк и помчался ей наперерез. Он был сильным, так же как и Дженис, опасным, но Дженис не ощущала от него угрозы. Волк ее друг и они снова были вместе. И никто бы не посмел бросить им вызов.

Теперь они бежали вдвоем.

Луна сияла в небе, но Дженис не нужен был ее свет. Глаза видели в темноте, а нос ощущал весь спектр запахов. Вот чуть в стороне она уловила аппетитный запах. Испуганный белый заяц сорвался из-под кустов и попытался скрыться. Дженис с Волком устремились в погоню, мимо деревьев, огибая кусты, перепрыгивая выступающие из земли корни деревьев. Иногда хитрый заяц резко уходил в сторону, отрываясь дальше от преследователей. Иногда он специально подпускал их ближе к себе.

Впереди показались густые заросли. Почувствовав, что скоро будет в безопасности, заяц прибавил скорости. Он вырвался вперед, но тут же резко остановился, когда перед ним внезапно появился Волк. Последний просто прихлопнул добычу к земле лапой. Заяц задергался в попытках вырваться, но все бесполезно. Волк посмотрел на Дженис, предлагая ей честь убить зайца.

Жертва почуяла обмен взглядами своих убийц и повернул морду в сторону Дженис, признавая в ней хозяйку своей жизни, признавая, что в естественном порядке вещей он — добыча, поэтому почти перестал вырываться, когда Дженис подошла ближе.

Обычный порядок вещей: Волк — охотник, заяц — добыча.

Испуганные, очень испуганные глаза.

Дженис колебалась. Он простая добыча, говорил взгляд Волка. Просто мясо.

Да. Просто мясо. Но почему тогда Дженис не может заставить себя впиться зубами в заячье горло? Она опустила голову и отвернулась. Дженис не хотела видеть презрение в глазах Волка.

Заяц издал тихий предсмертный звук, когда Волк прикончил его. Дженис услышала звук разрываемой плоти. Когда Волк закончил, он предложил Дженис пару кусков. Та взяла их и закинула один кусок в рот. Вкус взрывом отозвался в мозгу. Это была еда, а ей надо было есть. Дженис проглотила и сразу потянулась за вторым куском.

«В свое время», — так можно было расценить взгляд Волка. В нем не было ни обвинения, ни презрения. Дженис почувствовала его терпение и любовь. Он ее понимал. Он согласился ждать и учить ее в том темпе, который необходим Дженис. Он обещал, что не будет никакого давления и что сдержит данное только что слово.

За это Дженис еще больше полюбила Волка.

Как только они наелись, побежали снова, наперегонки, словно пытаясь догнать луну. Дженис повеселела, бег сделал ее более живой, чем она была когда-либо прежде. В конце концов, их скорость стала замедляться, а в эту реальность прорвался барабанный ритм. Путешествие подошло к концу.

Дженис вышла из транса сытой и хорошо отдохнувшей. Она рассказала о своем путешествии Дэну, на что тот только довольно улыбнулся. Дженис знала, что он об этом думает.

У Дэна было еще несколько запланированных дел, которые нужно сделать перед сном, поэтому, оставив Дженис в одиночестве, Широи исчез. Дженис поднялась наверх, в свою комнату, и встала у окна, обхватив себя руками. Внизу, на улице Ист-Энда, появился фургон, экипаж которого убирал мусор, оставленный ночью. Мусорщики. Нет никаких сомнений, что эти падальщики помогали, прежде всего, себе, нежели тем, кто оставил за собой следы. Водитель с пассажиром в потрепанных куртках быстро подхватили труп человека за ноги и плечи и закинули его внутрь фургона. Следом они вытащили из переулка еще одно тело, поступив с ним точно так же. В Лондоне начинался еще один день.

 

Глава 17

Эбеновый мальчик в блестящем серебристом плаще кружил по электронным путям и, в какой-то момент, ему пришлось притормозить. Куда бы аватар не стремился, он попросту не двигался с места, словно пол стал скользким. В каждом направлении виднелось бесчисленное множество магистралей с данными, но ни один из них не мог предложить то, что он искал. После пары попыток аватар разочаровался, остановился и попытался проанализировать обстановку, привести в некий порядок все предложенное безобразие, состоящее из оцифрованных данных. Каждый путь являлся маршрутом соединений, что исчезали в неизвестности. Оставшиеся приводили лишь к стенам «Льда» или гражданским, давно известным массивам данных.

Додгер расстроился и разозлился. Эбеновый мальчик завернулся в плащ и исчез из киберсети. Уставший эльф вытащил штекер из нейроразъема и уставился на ноутбук. Он ничего не понимал. В киберсети должно быть больше информации, чем он мог найти за целый день. Круг друидов состоял из известнейших в Англии людей. По крайней мере, те имена, что известны Додгеру, известнейшие бизнесмены и аристократы, чьи повседневные дела общедоступны.

Скрытый Круг пока оправдывал свое название.

Почему он не смог ничего найти? Тайным обществам редко удавалось скрыть следы, особенно во времена киберсети, когда ни одна организация не могла существовать без компьютеров. Колдовские организации отыскать было, как правило, легче — их члены слабо разбирались в тонкостях псевдореальности киберсети. Для Додгера же киберсеть — второй дом. В нем хороший хакер просто обязан был прослеживать связь между человеком и организацией. И Додгер знал, что в этом деле он — один из лучших.

Эти же друиды, несмотря на то, что поголовно колдуны, видимо, соображали в технике лучше, чем ожидалось. В киберсети не нашлось и намека, что хотя бы один из них был чем-то большим, нежели представлял себя в реальном мире. Додгеру не удалось узнать имен пока неизвестных членов Скрытого Круга, а без записей он мог только доадываться, кто из людей, состоящих в контакте с членами Круга, состояли в этой тайной организации. Простой просмотр списка зарегистрированных друидов не мог ничего дать. Многие практикующие колдуны не трудились соблюдать закон о регистрации, так что в Скрытом Круге запросто могли оказаться и такие вот «нелегалы».

Данные отсутствовали, так что были все основания предположить, что больше в Скрытом Круге никаких членов не имелось. Только вот Сэм настаивал, что их должно быть больше, да и Харт его поддерживала. Оба утверждали, что друидов должно быть в три раза больше, как минимум. Отряд же знал имена лишь шестерых, и двое из них успели погибнуть.

Скрытый круг оказался слишком скрытым. За три недели Додгер не узнал ничего. Но ведь должен быть какой-то способ выследить их.

Легкая ладонь скользнула по плечу Додгера. Он узнал прикосновение. Неволей пришли воспоминания, но эльф постарался их быстро подавить. Прошлое должно остаться в прошлом.

— Не повезло? — тон Терезы не предполагал ответа, так что Додгер промолчал.

Она знала его достаточно хорошо, чтобы, когда вошла в комнату и увидела его лицо, самой обо всем догадаться. Додгер оглянулся — Тереза пришла одна.

— Я тебя умоляю. Где наш сопровождающий?

— Четтерджи внизу.

Тонкими пальцами Тереза отодвинула в сторону ноутбук и села на край стола. Колени разошлись в стороны, натягивая короткую кожаную юбку. Додгер тут же вспомнил ощущение гладкости кожи. Взгляд проследил по рельефу бедер, перешел на живот, потом на груд. На секунду остановился на знакомой довольной улыбке. Глаза Терезы сверкали.

— Что ты задумал? — спросила она.

Додгер встал, протянул ладонь и прикоснулся к щеке Терезы. В памяти тут же вспыхнули воспоминания, причем так ярко, будто и не прошло стольких лет. Тереза соскользнула со стола прямиком в его объятия.

— Я тут пытался придумать, как протащить в киберсеть что-нибудь перекусить.

— Давно пора, — давно пора.

— Я скучал по тебе.

— И я по тебе.

— Эстайос этого не одобрит.

— Эстайос может…

Тереза замолчала, когда Додгер добрался до нее с поцелуем. Этот момент показался ему вечностью.

— Додгер. Почему ты не остался со мной?

— А почему ты не хочешь пойти со мной?

Не было никаких слов, все было сказано прежде. И сейчас у Додгера не нашлось новых, что-то значащих ответов. Додгер и Тереза крепко прижались друг к другу, переплетя биение своих сердец.

— Некоторые вещи невозможно изменить, — приглушенным голосом сказала Тереза. — Они могут только исчезнуть, если поменять обстановку.

— Так не должно быть.

— Ты уверен?

— Да, — ответил Додгер, хотя очень хотел, чтобы в ответе прозвучало: «Нет».

— К сожалению. Что с нами будет, Додгер? Я думала, что смогу работать с тобой в команде, не вспоминая прошлого. Оказалось, я не настолько сильна, как надеялась.

— У тебя силы больше, чем у меня.

— Врунишка.

— Неужели у нас судьба такая, быть обреченными в любви?

Вместо ответа Тереза прижала Додгера к себе еще сильнее.

— Я никогда не выдам тебя Эстайосу, — сказал Додгер.

— Я тебе этого не позволю.

Не совсем то, что хотел услышать Додгер.

Внезапно раздался посторонний звук — это по коридору шел Четтерджи. Для эльфа он делал много шума. Знает ли он?

Тереза тоже услышала его и, быстро отстранившись от Додгера, скромно села на столешницу, тогда как Додгер уселся на стул и откинулся на спинку. Когда в комнату вошел Четтерджи, обстановка в комнате была скромной и деловой.

— Я перестал слышать стука клавиатуры, — сказал Чаттерджи, — так что решил узнать о прогрессе, которого вы достигли. Додгер, у тебя что-то появилось?

Настроение хакера-эльфа и так было не лучшим из-за того, что их с Терезой прервали на самом интересном. Да и напоминание о неудаче в киберсети тоже настроения не прибавляло.

— Ничего нового, — ответил он.

— Эстайос будет недоволен, — покачал головой Четтерджи.

— Достало! — стукнул кулаком по подлокотнику Додгер. — Этот длинный черенок никогда не доволен, сам же просиживает задницу…

— Додгер! — строгим голосом прикрикнула Тереза, но Додгер увидел ее хитрый взгляд.

Получается, леди не так уж и исповедует линию партии, решил Додгер.

— Ваша личная оценка любого члена нашей команды не имеет значения, — невозмутимо ответил Четтерджи. — Тем не менее, отсутствие результатов весьма тревожно. Это может кардинально изменить наш план действий. Мне говорили, что вы один из лучших знатоков киберсети.

— Это так. На сегодняшний день, по крайней мере. Так же, как и то, что в киберсети нужной нам информации нет.

— Вы пробовали все варианты?

— Все? Все возможности, которыми обладаю? Вряд ли. Я нашел подтверждение смерти молодого Невилла. Но так же далек от Круга, как и в день солнцестояния.

— У них не полный Круг, а значит, они слабы, — сказала Тереза.

— Не настолько слабы, как хотелось бы, — ответил Четтерджи. — Оптимальным результатом будет их полное уничтожение или, хотя бы, снижение численности до трех.

— Невозможно уничтожить то, что неизвестно, — сказал Додгер. — Сейчас мы так же далеки от Круга, как и три недели назад. И, не зная, кто они, их привычек, чем они дышат, мы не можем противостоять им.

— Вы правы, — кивнул Четтерджи. — Поэтому вы должны еще больше активизировать усилия.

— Пусть Эстайос активизирует свои, — Додгер скрестил руки на груди и стал разглядывать потолок.

— Он уже это делает, — ответил Четтерджи.

Все-таки нужно работать. Снова в одиночку, как всегда.

— Когда он вернется, я просмотрю результаты, — сказал Додгер.

— Время идет, — нахмурился Четтерджи.

— Когда для эльфов время было важным обстоятельством?

— Неуместное легкомыслие. Эстайос готовится к акции и мы все должны быть готовыми выдвинуться в любое время, если разведка принесет нам кое-что полезное и важное. Даже если шаман узнает что-то стоящее, из-за ваших усилий в киберсети оно может оказаться несущественным. Советую просмотреть закрытые данные, не ограничиваясь общеизвестной информацией.

— Серьезно? Тогда и я вам кое-что посоветую…

— Додгер! — предупреждающе воскликнула Тереза.

Додгер вздохнул. Из-за Терезы не стоило окончательно ссориться с Четтерджи.

— Возможно, получится использовать «слепой шунт», использовав имеющиеся сведения для наживки.

— Объясните, — потребовал Четтержди.

Так-то, Сквайр Четтерджи. Теперь ему придется признать мастерство Додгера.

— В «слепом шунте» используется сложный набор масок и маскировочных программ. Они делают почти невидимым присутствие в киберсети оператора. Правда, этот метод делает оператора уязвимым. Единственная защита — невидимость, опять же, поэтому никаких контрмер против оператора защитными программами не производится. Остается только ждать возможности для проникновения и, в нужный момент, прицепиться к какому-нибудь небольшому массиву данных. Предполагается, что этот массив прибудет в нужное место, так что оператор, по сути, проникает туда без всякого взлома. Такая процедура может занять много времени, но у меня других предложений нет. Хочется надеяться, что нам повезет.

Тереза положила ладонь на плечо Додгера, и тот почувствовал,прошедшую по телу волну не хуже электрического тока. Терезу, похоже, не взволновало, что эту картинку наблюдает и Четтерджи.

— Додгер, не делай этого, — встревожено сказала она. — Это слишком опасно. «Слепой шунт» может втянуть тебя в «Лед».

— Не беспокойтесь, прекрасная леди, — улыбнулся эльф. — Додгеру еще не встречался такой «Лед», что смог бы удержать его.

Это была, конечно, бравада. Однажды Додгер попал в «Ледяную» ловушку. Это был незабываемый опыт, преследующий эльфа по ночам. Но сейчас не этого следовало бояться. Было кое-что и похуже. Искусственный интеллект, наравне со «Льдом», запертый в киберпространстве Ренраку и охраняющий ее. Додгер зарекся больше входить в эту страшную черную пирамиду. Что касается друидов, уровень у них намного меньший, чем у мегакорпораций, что контролировали большую часть общественных киберструктур в мире. С чем бы Додгер там ни столкнулся, он будет в большей безопасности, чем наедине с ИскИном.

Тереза успокоилась, поэтому прочитать ее эмоции сейчас оказалось невозможно. Она отошла подальше. Смогла ли она определить, что Додгер только что соврал?

— И все-таки, — тихо сказала она.

Теперь Додгер точно знал, что она не приняла во внимание утверждение эльфа о своей безопасности.

 

Глава 18

Существо, вошедшее в комнату, не было человеком вообще. Он был известен под именем Хансон, выглядел, как человек, если смотреть обычным взглядом, но Эндрю Гловер знал, что это не так. Эндрю работал с этим существом по рекомендации Хайт-Вайта и, первый раз взглянув на него с помощью колдовского зрения, Гловер распознал, что Хансон не тот, за кого себя выдает. Что он за существо — вопрос открытый. Эндрю никогда раньше не видел подобную ауру и астральное изображение. И не было никаких записей или каталога, с помощью которых можно было бы распознать мета-тип Хансона.

Жирный старик не мог не видеть этого сквозь скрывающую иллюзию, так почему тогда он прислал этого не человека?

Хайт-Вайт произносил те же клятвы, что остальные члены Круга, посвятив себя восстановлению законного монарха и очистке земли. Такая очистка предполагала не только уничтожение загрязнений, но и уничтожение тлетворного влияния метачеловеческих генов. Предки Гловера положили жизнь, чтобы сохранить в Британии чистоту человеческой расы от наплыва менее развитых нечеловеческих рас. Его сопротивление, может быть, показалась бы кому-то мелким против нашествия бича мутировавшего человечества, что угрожало сокрушить даже низкосортную кровь низших классов.

Мета-люди были немного лучше, чем звери, а Хансон в астральной плоскости, был явно одним из самых безобразнейших из представителей.

Хайт-Вайт — хитрец, но он также еще и практичный человек. Как все остальные из его класса, воспитанные в одном духе, он понимал природу низших. Так же, как и Гловер. Это и есть ответ. Хансон будет всего лишь инструментом, ресурсом, который используют, а потом утилизируют, когда он станет бесполезен. Это имело смысл. Разве что придется перетерпеть неприятную необходимость лично работать с этим животным.

Хансон, похоже, знал о настоящем к нему отношении Эндрю, но относился к этому равнодушно. Такая позиция подходила Гловеру. Противное присутствие этого существа, всего лишь временная неприятность — еще одно необходимое бремя в продвижении к цели.

— Они готовы, — сказал Хансон.

— Тогда не будем задерживаться, — кивнул Гловер.

Эндрю пронесся мимо Хансона, словно не заметив его, и вошел в соседние помещение, освещенное факелами. В центре кругом лежали пять тел. Это были подонки, подобранные в трущобах метрополиса. Трое из них оказались орками. Это было далеко от чистой крови жертв в ритуале Невилла. Лично Гловер находил этих занятие с этими подонками противным. В воскресшей Великобритании для таких не останется места. Двое других были беспородными метисами, помесь человека с мета-людьми. Ничем не лучше, но это уже не имело значения. Значение имело то, что они представляли .

Силу.

Такие жертвоприношения давали Кругу энергию, чтобы восстановить силы после потери молодого Невилла и Фицгилберта. Даже без полных девяти членов Гловер чувствовал, что его ритуальная разработка будет сильнее. Хайт-Вайт даже сказал, что сила будет расти. Каждое завершение цикла должно удваивать силу, что даст неоспоримое преимущество в зачистке земли от таких вот неудачников. Жаль, что в числе сегодняшних жертв не было эльфов. Их легендарная телесная красота компенсируется обманчивой, предательской природой. Британии они стоият дорого. Но, когда придет восстановление, они за все заплатят, в том числе за землю, что украли, и за души тех, кого они обманули. Для этого Скрытому Кругу нужна сила.

Пора приступать к делу.

Гловер скинул пальто, обнажая висящую на шее золотую пектораль, что носил неизменно в качестве символа Верховного друида. Заботливые руки Хансона подхватили пальто. Поднялся на ноги Гордон и занял место среди своих помощников. Он до этого о чем-то тихо беседовал с одним из орков. Гловер приветственно кивнул членам Круга. Отсутствовали только Хайт-Вайт и Невилл. Последний должен присоединиться на следующем ритуале, а потом появится и Хайт-Вайт. К тому времени первый цикл будет завершен.

Друиды по очереди прошли на свои места мимо Эндрю, и тот коснулся каждого, произнося благословение. Потом он произнес слова призыва духа земли, чтобы засвидетельствовать ритуал и принять жертвы. Друиды запели.

Как только Эндрю закончил с заклинанием призыва, эстафету подхватил Гордон и произносил он его более чувственно. Гловер подозревал, что Гордон верил в новый путь более горячо, чем кто-либо из остальных друидов. Это радовало. Урок Хайт-Вайта произвел нужный эффект — королевский наследник стал самым надежным приверженцем, приняв новый курс Круга всем сердцем.

Гловер непроизвольно вздрогнул, когда Гордон открыл глаза и посмотрел на него. Вера в дело наложилась на силу и авторитет истинного короля. Гловер поклонился, подтверждая статус Гордона, как наследника земли, ее сердца и барометра ее здоровья. Гловер же, как Верховный друид, получал статус целителя земли. Король и Верховный друид, разделив сферы влияния, вместе поведут страну к новой эре.

Гордон поклонился в ответ. Верховный друид снова поклонился, на этот раз растянутым по кругу жертвам. Изгои уставились на Эндрю широко раскрытыми от ужаса глазами испуганных зверей. Первый приговоренный дико закричал, когда увидел в руках Гловера золотой серп.

 

Глава 19

Вилли просигналила из заброшенного здания, что нашла что-то интересное . Взглянув на дом, Сэм вздрогнул — состояние было таково, что, казалось, оно вот-вот развалится. Впрочем, соседние дома выглядели не лучше. Тут целый квартал состоял из подобных зданий.

Это случилось через несколько часов, как они упустили Гловера на краю Ист-Энда. Сэм уже потерял надежду найти следы друида, но Эстайос настоял в необходимости обыскать столько домов, насколько хватит сил. Не ожидая многого, Сэм согласился. Все чувствовали, что время уходит.

Вилли снова дала знак, и Сэм вошел в режим астральной разведки, решив посмотреть, что творится в заброшенном доме. В нем оказалось несколько помещений, где он чувствовал себя неловко, были места, где Вернер не мог сфокусироваться, причем на здоровье в этот момент он не жаловался. Обнаружились места, где когда-то произошло что-то ужасное, что-то… хотелось бы сказать: «зло», но это прозвучало бы глупо, а у Вернера не было никакой охоты, чтобы над ним смеялись. Особенно Эстайос. Сэм отмахивался от таких предчувствий. По крайней мере, в здании не было ни одной живой души. Сигнал Вилли говорил о том же.

Эстайос вошел в дом первым. Высокий эльф хоть и был высокомерным и неприятным, но у него обнаружилось мужество. В этом заброшенном районе в любой момент можно нарваться на ловушку. Находились люди, что сооружали их только ради поиска острых ощущений. Находились параноики, организующие в подобных районах тайники и, опять же, сооружали ловушки. Астральная разведка не могла обнаружить ни механические, ни электронные устройства, даже самые наипростейшие. Да и приборы Вилли не непогрешимы.

С Сэмом и Харт осталась О’Коннор. Разделение сил было неравномерным, но это в какой-то момент стало стандартной процедурой. Недоверчивый Эстайос всегда оставлял кого-нибудь из своей команды рядом с Харт. Сейчас Сэм подозревал, что О’Коннор получила приказ убить Харт, если что-то пойдет не так.

Эстайос остановился на входе и махнул рукой. Сэм, Харт и О’Коннор по одному перешли улицу и скрылись в доме. Эстайос провел их в подвал, к тому месту, где через астральную разведку Сэм ощутил самое худшее психологическое напряжение. Прежде, чем отряд дошел до этого места, в нос ударил запах крови и испражнений.

Совсем недавно в этом помещении произошла бойня. Тут уже орудовали разномастные мусорщики. Отделенные от тела руки и ноги разбросаны по всей площади помещения. Как только туда вошли эльфы, мусорщики с визгом заметались в поисках щелей, чтобы поспешить убраться отсюда.

Сэм насчитал пять черепов: три орочьи и два нормалов.

Вилли возилась с роботом в дальнем углу. Светодиод под камерой, заменяющей тому глаз, пару раз приветственно мигнул красным светом, после чего еле слышно завизжали сервоприводы, Робот сложился в конструкцию, удобную для передвижения и двинулся к лестнице на выход. Там он должен остановиться у выхода из здания и оставаться на страже, высматривая нежелательных визитеров, пока остальные занимаются расследованием.

Мусорщики не успели здесь все подобрать. На телах еще осталась плоть, хоть и не так много, повсюду разбросаны внутренние органы. Эстайос подошел к более остальных сохранившемуся трупу, покопался палкой, раздвигая одежду, чтобы добраться до тела.

— Похоже, здесь поработал Костяной парень, — вынес вердикт Эстайос.

— К друидам это имеет какое-то отношение? — поинтересовался Сэм.

Вопрос остался без ответа. Сэм прошел в центр помещения, откуда мог обозреть больше, чем с краю. Вернер знал о веселье Костяного парня из газет и телевидения, но то, что он видел здесь, мало походило на работу этого маньяка. Средства массовой информации вряд ли бы согласились на репортаж, пусть и из нескольких жертв, в таком заброшенном районе, а Костяному парню, как маньяку, нужна слава. В любом случае, теперь Вернер понимл, почему в астрале при попытке проникнуть сюда, ему становилось плохо. Из-за боли и страдания людей и орков. Сэм почувствовал, как начинает бунтовать желудок.

— Нет сердец! — воскликнула О’Коннор.

Сэм обернулся, подумав, что та что-то запрещает Кэтрин, но увидел, что О’Коннор смотрит на ближайший к ней труп. Сама Харт вместе с Эстайосом всматривались в темноту следующего помещения. О’Коннор разговаривала сама с собой.

Она не сказала: «Нет, Харт!», она сказала: «Нет сердец!»

Почувствовав взгляд Сэма, О’Коннор растерянно посмотрела на Вернера.

— Нет никаких признаков сердец, причем у всех жертв, — сказала она.

Как можно разобрать такое во всем этом безобразии останков?

— Может, их съели? — предположил Сэм.

— Я вижу останки других органов. Их грызли, некоторые съедены почти полностью, но остались фрагменты, которые можно идентифицировать. Сердечной ткани я не вижу вообще. Убийцы, должно быть, изъяли сердца после того, как зарезали этих людей.

— Тогда это не упыри, — сказал Сэм.

— Не в их привычках, — согласилась О’Коннор. — Они бы ограничились мясом, а, если это были любители органов, то взяли бы с собой и все остальное.

— Убийства были обычными, — сказал Эстайос, — но здесь есть энергия остаточного заклинания.

— Эти убийства не случайны, — кивнула Харт.

— Вдумайтесь на минуту, что здесь было? — по привычке с насмешкой сказал Эстайос.

Сэму не нравилось, как он разговаривал с Кэтрин и сейчас гнев на его тон, наконец, прорвался наружу:

— Почему нет? Бессмысленные убийства совершаются каждый день. В городах полно сумасшедших, они находят тысячи причин для убийства. К примеру, ради поиска острых ощущений. Почему бы при этом не использовать колдовство?

— А вы что думаете? — спросила Харт у Эстайоса так, словно Сэм ничего только что не сказал.

— Разве не очевидно? — Эстайос пожал плечами. — Это ритуал убийства.

— Скрытый Круг? — поинтересовался Сэм.

— Недостаточно данных, — задумчиво нахмурилась Кэтрин. — С тех пор, как мы потеряли Гловера, у него было достаточно времени для подобного злодеяния. Да и Костяной парень мог ему помочь.

— Не знаю, как на счет Костяного парня, но одному здесь точно не справиться, — сказала О’Коннор. — В этом веселье участвовало, по крайней мере, дюжина существ.

Сэм отвлекся от оценки произошедшего в подвале на сигнал от Вилли. Настойчивый писк приемного прибора в ухе говорил, что робот кого-то разглядел на улице. Разобрав код, Вернер понял, что к дому приближаются полицейские.

— Законники идут, — нервно сказал он. — Нам лучше побыстрее убраться отсюда.

Как только отряд покинул помещение с трупами, Эстайос произнес заклинание, которое очистило обувь и одежду от чужой крови. Еще одно заклинание уничтожило следы их пребывания. После этого группа отправилась в сторону ближайшей станции метро и через несколько минут эльфы и человек растворились в толпе.

 

Глава 20

Глаза цвета расплавленного золота лишили Дженис души. Сейчас она ощущала себя так, как раньше — человеческой женщиной. Слабой и бессильной. Этим глазам она не могла врать, потому что они знали, когда она это делала.

Мужчина с золотыми глазами задавал вопросы. Казалось, что все ее существование состояло из вопросов и ответов на них. Он спрашивал, она отвечала, но ответы не удовлетворяли человека с золотыми глазами. Как говорил отец, правда мало кого удовлетворяет. Дженис говорила правду, но оставалась скованной.

— Что ты для них значишь? — задал очередной вопрос человек.

— Я не понимаю, о чем вы, — ответила Дженис.

— Нежелание отвечать тебя не спасет, — нахмурился тот.

Боль.

Все внутри дернулось, словно по телу прошел огонь. Что она сделала, чтобы такое заслужить? Она ведь говорила правду! Почему ее до сих пор не освободили?

— Говори!

— Я не знаю.

Слезы текли по щекам. Мужчина дотронулся до ее щеки, и Дженис вздрогнула. Это прикосновение было похоже на то, словно по шее и лицу ползет паук. Она попыталась отстраниться, но не смогла — тело не слушалось. Что-то держало ее на месте. Бросив взгляд вниз, Дженис увидела темные полосы, что схватывали ее лодыжки и запястья. Будь это веревки или даже железо, она бы постаралась вырваться, но путы состояли из хитина, чужеродного вещества, от которого не было спасения.

— Не сопротивляйся.

Страх схватил Дженис. Больше не в состоянии выносить ужас от его прикосновения, Дженис закричала. Несмотря на безнадежность, она задергалась сильнее, пытаясь вырваться из пут. Она хотела быть свободной. Она хотела сделать больно этой ладони, что ласкает ее лицо.

— Замечательно.

Следующие слова, что услышала Дженис, были произнесены издалека, и Дженис их не разобрала. Выглядело это как если бы тот, кто их произнес, говорил на незнакомом языке.

— Это ты так утверждаешь, — ответил за спину мужчина с золотыми глазами.

Еще более тихий голос что-то ответил, и допрашивающий развернулся в его сторону. Он некоторое время слушал неразборчивые для Дженис слова, пока, наконец, не ответил:

— Она должна быть нам полезной.

Перед Дженис появился еще один человек. Его лицо спрятано под бледно-зеленым капюшоном, темные глаза смотрели без эмоций, словно Дженис была не живым существом, а стулом, на котором сидела. Ужасные губы раскрылись, показав Дженис два ряда острых, словно иглы для подкожных инъекций, зубов. Зубастое лицо приблизилось, и Дженис закричала. У нее не получилось даже отвернуться, так что пришлось смотреть, как неотвратимо приближается этот чудовищный рот. Все ближе и ближе, пока не коснулся лица. Дженис затихла, словно ее парализовало. Взгляд затуманился, и сквозь туман она увидела. Перестали существовать ужасные зубы-иглы, остались только темные, блестящие, чуть раскосые глаза за зеленой маской. Когда исчезла и маска, Дженис увидела Хью. Эти красивые эльфийские очертания лица были прекрасны, как никогда.

Как он попал сюда? Недавно он спас ее на Йоми, пообещав перевезти в безопасное место. Хотелось надеяться, что он пришел сюда, чтобы снова забрать ее. Дженис была орком, когда встретила Хью. Теперь она человек. Она протянула руку, чтобы убедиться, что он реален. Дженис так хотела, чтобы кошмар с мужчиной с золотыми глазами прекратился… Бросив взгляд на руку, Дженис увидела белую шерсть. Она больше не человек. Она больше никогда не будет человеком.

Хью улыбнулся. Губы раскрылись еще больше. Ожидая увидеть за ними белоснежные зубы, Дженис удивилась, не обнаружив их на месте. Вместо них в дыре рта шевелилось что-то непонятное и ужасное. Дженис закричала. Хью рассмеялся.

Чуть больше напрягшись, Дженис удалось высвободить одну руку из пут, и она тут же впилась ему в лицо, почувствовав мрачное удовлетворение, когда кожа попала под когти. Потом кто-то схватил ее руку и снова привязал к стулу, но ладонь пахла кровью. И это было хорошо. Это было реально.

Дженис проснулась.

Ее запястье с силой удерживал Дэн. Пара царапин с выступившими каплями крови на темном лице, но само лицо выражало обеспокоенность, а не гнев. Он беспокоился о Дженис и, когда понял, что она полностью проснулась, ослабил хватку. Дженис затрясло. Дэн тут же нежно обнял ее, бормоча что-то успокоительное.

Во сне Дженис воспринимала его как Хью, но Дэн им не был и никогда не будет. Хью ударил бы в спину. Дэн же всегда был с ней нежен, несмотря на звериную сущность и вид, прямую противоположность красивому телу Хью.

Со слезами на глазах Дженис осмотрела царапины, но те уже затянулись. Дженис фыркнула и улыбнулась.

— Все нормально, — сказал Дэн.

Так и было. Она чувствовала себя в безопасности. Любовь Широи реальна, в отличие от ложных обещаний Хью. Если бы еще были какие-то сомнения по поводу эльфа, то теперь их не осталось ни одного. В любви же Дэна не было обмана, не было никаких уловок, чтобы использовать ее в своих целях. Дженис была уверена — Широи любит ее потому что любит. Как после этого можно не любить его самого?

 

Глава 21

Сэм снова столкнулся с пылающим яркостью солнца Человеком Света. Вернер на него не мог смотреть и не мог против него устоять. Жар, прошедший по коже, заставил Сэма отступить. Одним из самых первых проявлений Сэма в качестве шамана была способность спонтанно защищаться от огня, но спасения от жара исходящего от Человека Света не было. Вернер в отчаянии взвыл так, что и звери бы испугались.

Человек Света рассмеялся.

Под обидный смех Сэм проснулся. В комнате было холодно, тем не менее, простыни, под которыми он спал, пропитались его потом. Сэм протянул руку в сторону Кэтрин и обнаружил, что ее нет. В сумеречной мгле он оказался в одиночестве.

Через приоткрытую дверь Вернер услышал стук пальцев по клавиатуре в соседней комнате. Стиль быль не додгеровским, так что, скорее всего это работала Вилли. И голосов оттуда не раздавалось ни одного, так что выходит, женщина карлик там одна. Надо у нее поинтересоваться, где Харт.

Сэм скинул мокрую простыню и встал с постели. Он дрожал, но не от холода, а от того Человека Света, что каждый раз пугал Сэма.

Сэм не знал, откуда тот появился. Ощущение было такое, что Человек Света всегда был там, блокируя возможность Вернера достичь шаманской сущности. Правда, в этом он был не уверен. Ему всегда претила участь стать шаманом. Наверное, появление Человека Света всего лишь проявление собственных страхов. Он может оказаться всего лишь символическим проявлением нежелания Вернера обрести шаманские способности.

Вода из крана текла еле-еле. Пока Сэму удалось набрать достаточно, чтобы сполоснуть лицо, ладони онемели. Холодная вода быстро взбодрила его и прояснила голову. Влажными ладонями Сэм пригладил волосы на голове, разгладил бороду. После этого оделся, постаравшись оставить ночные страхи позади.

— Хой, Твист, — приветствовала Сэма карлица, как только тот вышел из комнаты, и продолжила заниматься своим оборудованием. — Кофе еще горячее.

— Спасибо, — пробормотал Вернер и достал из холодильника небольшой пакет сока. — Работаешь?

— Тестирую видео и аудио системы.

— Харт не сказала, куда пошла?

— Нет.

— А когда вернется, сказала?

— Нет.

Супер.

— Не будь таким мрачным, сэр Твист. Позволь, я тебе расскажу кое-что, отвлекись от мрачных дум. Когда вы покинули место бойни, я осталась и немного понаблюдала за полицейскими. Они не потратили в том месте много времени и не собирали улик. На самом деле, мне показалось, что они наоборот, пытались их уничтожить. Раз это выглядело подозрительно, я решила за ними проследить. В конце концов, патруль встретился с инспектором Бернсайд. Мне показалось, что он не удивился докладу, и вот тут-то я поняла, что мои подозрения вполне обоснованы, — Вилли замолчала, ожидая реакции от Сэма и, когда тот в ответ только пожал плечами, добавила: — Это подозрительно, Твист. Бернсайд славится честностью и неподкупностью. Весь теневой мир знает об этом. Он верит в справедливость и не сгибается перед законом. Но эти парни из патруля сделали так, что он просто слушал и ничего не предпринял. Я тебе говорю, Твист, это подозрительно.

— Может, в нем что-то изменилось? — предположил Сэм.

— Бернсайд незыблем, — покачала головой Вилли.

— Тогда, возможно, его шантажируют.

— Может быть, но это маловероятно. Даже если он где-то оступился, и кто-то об этом узнал, да решил этим самым подчинить Бернсайда, тот, наверняка, арестовал бы шутника, даже если при этом сам попал в неприятности.

— Жаль, что мы не можем узнать больше. Был бы здесь Додгер, но его тут нет. И я сомневаюсь, Вилли, что ты способна узнать все поточнее.

— Почему бы этого не сделать тебе? Я вижу гнездо нейроразъема.

— С некоторых пор я в киберсеть ни ногой.

Вилли бросила на Вернера удивленный взгляд, из которого можно было понять, что карлица о нем подумала. То, что Сэм сумасшедший. В мире Вилли никто не бросал проникать в киберсеть до тех пор, пока не умирал, либо хакеру не поджаривали мозги защитными программами.

— Думаю, у меня получилось бы, раз твой приятель эльф все еще занят. Если у тебя есть хороший ноутбук. Но не гарантирую. Это не мой профиль. У меня есть установка, с помощью которой я могу войти в киберсеть, но это же не совсем то.

— Я понимаю, — кивнул Вернер. — Посмотрю, что можно сделать.

Сэм справился меньше, чем за час, чтобы совершить сделку с торговцем, с которым его познакомила Харт. Сделка оказалась неожиданно трудной и Сэм ушел оттуда с намерением больше не иметь никаких дел с этим торговцем. С другой стороны, Вернер оказался обладателем нужного ноутбука.

Через пару часов вспотевшая и измученная Вилли сообщила Вернеру результат:

— Нет, его не шантажируют.

— Что тогда?

— Бернсайд ведет дело Костяного парня. Несколько дней назад им сверху спустили приказ.

— Кто?

— Ты сегодня решил вопросами разговаривать? — захихикала Вилли. — Обычный приказ, хотя, по мне, не совсем правильный. Время ушло, но мне удалось найти след, который привел меня прямиком в Министерство внутренних дел.

— В этом деле замешано правительство, — кивнул Сэм. Как будто им недостаточно банды друидов, корпораций с манией величия и фанатичных аристократов.

— Может и не все, но часть точно, — Вилли встала на стул, оказавшись ростом на голову ниже Вернера. — Что будем делать, сэр Твист?

— Давай начнем с полиции. Проверь Бернсайда и сравни его график дежурства с теми, за которыми ты следила. Посмотрим, где они совпадают. Посмотрим, насколько широко распространился заговор. И посмотрим, как далеко ли они продвинулись. Может, Бернсайд — часть этого заговора.

Вилли что-то неразборчиво пробурчала, но вернулась в киберсеть. Когда она закончила и сняла с головы шлем, Сэм тут же сказал:

— Держу пари, твое мнение о Бернайде кардинально изменилось. И еще, наверняка, время, когда Костяной парень продолжит развлекаться, мы теперь знаем более-менее точно, или, как минимум, место преступления.

— Я что, зря проделала всю эту работу? — возмутилась Вилли.

— Я просто предположил. Но мы не можем позволить себе основываться на предположениях.

— Ну хорошо. Сможешь догадаться, каким рисунком преступления пользуется Костяной парень?

— Что за рисунок?

— Противный. Это все состоит вроде как из нескольких раундов, и об этом стоило догадаться. Второй круг это только подтверждает.

— Что подтверждает, Вилли?

— Догадку. Количество похищенных сердец. В первом убийстве — одно. Потом — два, в следующий раз — три, пока не дойдет до семи. После этого начинается новый круг.

— Семь? Не девять?

— Так точно.

— В Скрытом Круге было девять друидов.

— И двое из них погибли в ходе ритуала в день солнцестояния.

— Они могли восстановить количество. Поступили бы мудро, раз дело касается колдовского круга. Может, убийцы Костяного парня не входят в Круг?

— Те, кто совершает убийства, действуют методично. Между первым и вторым случаем прошло семь дней. Шесть между вторым и третьим. Два дня перед убийством шестерых и один, когда было семь жертв. Сам считай, когда это началось. Три дня назад мы обнаружили пять жертв. Как тебе картинка?

— Весьма методично. Значит, сегодняшней ночью должно произойти убийство сразу шестерых. Скрытый это круг или нет, но это явный колдовской ритуал.

Дальше они обсудили возможность слежки за полицией. Если выведенная схема правильна, очередное массовое убийство произойдет сегодня. Если в это дело вовлечена полиция, через них будет возможность определить, кто проводит эти странные кровавые ритуалы. Если нет, тогда тоже ничего страшного, просто полицейских из сговора можно будет исключить. Вилли отправила робота в Стейшонхауз, где располагался участок Бернсайда. Пришлось ждать целых полчаса, пока полицейский покинул участок. К нему присоединились двое полицейскими из тех, с кем группа чуть не столкнулась на прошлом месте преступления. Сэм и Вилли молча и напряженно следили за маршрутом этого трио, пока те не дошли до парка Ридженс. Так их, склонившимися перед монитором, и обнаружила вернувшаяся Харт.

— Что происходит? — поинтересовалась она.

— Следим. Скоро должно что-то произойти, — рассеянно ответил Сэм.

Харт прошла за спины Сэма и карлицы и взглянула на монитор.

— Это Бернсайд!

— Ага.

— Так что происходит?

Сэм быстро пересказал Кэтрин все, что успела накопать Вилли, а так же о выводах, из этих данных выходящих. Заинтригованная Харт присоединилась к слежению за событиями на экране.

Робот неотступно следовал за Бернсайдом и двумя присоединившимися к нему полицейскими. Все трое одеты в костюмы для работы под прикрытием, так что удачно вписывались в толпу, не вызывая подозрений. Единственное, что их отличало от остальных — нервозность. Через несколько минут, достигнув какого-то низкого здания, Бернсайд отослал напарников окружить его, и Вилли пришлось срочно посылать на место событий летающего дрона. Тот быстро обнаружил места, где засели полицейские. Работали они по старинке, хотя могли бы использовать беспилотного дрона, наподобие того, каким воспользовалась карлица. Но полицейские этого не сделали, значит то, что они задумали, не официальная операция. Использование подобной техники должно быть отмечено в журналах участка.

Вилли послала команду дрону и тот поднялся выше, чтобы под контролем оказалась вся площадка, окруженная полицейскими. Прошел час, когда ничего не происходило. Только тогда Харт заметила, как из низкого здания кто-то вышел и дрон, под управлением Вилли, тут же спустился пониже в попытке рассмотреть лица новых персонажей. Приходилось действовать аккуратно, чтобы летающего шпиона не заметили, но все равно, удалось зафиксировать лица людей, вышедших из здания. Трое мужчин с одинаковыми сумками, что-то поспешно в них запихивали. Сэму никто из них не был знаком, так что Вилли быстро скопировал на жесткий диск их фотографии.

Сигнал от робота пришел вовремя, чтобы Вилли успела перенаправить летающего дрона снова на здание и поймать еще одну группу. Наличие в руках этих людей таких же сумок, как и у первой группы, спешность, с которой они последовали вслед за первыми, говорили, что эти люди из той же банды. И на этот раз получилось куда удачнее для «теневиков».

— Гловер, — воскликнул Сэм.

Вернер его хорошо знал, так что ошибиться не мог. Вилли тут же скопировала фотографии других людей, сопровождавших друида.

— Запиши, как они уходят, Вилли, — приказала Харт. — Они все разъезжаются малыми группами, за всеми не проследишь, но хоть что-то у нас будет. Если вы оба правы, то сегодня на ритуале должны присутствовать все, кроме одного.

— Сделано.

Дрон сделал четыре круга, записывая, как две группы людей разделяются на более мелкие и покидают место. Как только последние скрылись, Бернсайд позвал напарников, и они вошли внутрь. Рискуя, что полицейские заметят робота, Вилли, все же, отправила его внутрь дома, чтобы подтвердить подозрения. В глубине, в зале без окон, лежали шесть трупов, над которыми уже трудились мусорщики.

— Мы разве не расскажем об этом Эстайосу? — спросила Вилли.

— Чуть позже, — ответила Харт. — Давайте распечатаем то, что удалось записать.

— Твист, что скажешь? — посмотрела на Сэма карлица.

— Кэтрин права, — вздохнул Вернер, — но не будем распечатывать. Попробуй сначала опознать всех этих людей.

— Хорошо, — кивнула Вилли и принялась за дело, скопировав портреты в ноутбук, чтобы поработать с ними на предмет улучшения изображений.

Сэм надеялся, что опознание не займет много времени. Пока картинка жертвоприношений сходилась с догадками, и у него не было никаких сомнений, что через сорок восемь часов умрут еще семеро невинных существ.

 

Глава 22

— Ваш доклад был весьма информативным, Кэтрин, — Бамбату улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами, контрастирующими с черной кожей. — Но, боюсь, вам придется поменять планы. Леди изучила информацию и определила новый курс действий. Глупые друиды действуют так, что леди думает, что они погубят сами себя, а также и лорда-протектора. Она в этом убеждена. Они разрушат свой Круг сами решительным и впечатляющим образом, так что никакой помощи от нас в их уничтожении не понадобится. Подобное саморазрушение подходит для планов леди лучше, чем первоначальный план сорвать их задумку извне. Так что, она желает, чтобы вы больше не участвовали ни в каких операциях по сворачиванию деятельности Круга.

— А как насчет Вернера и команды Эстайоса?

— Они не должны вмешиваться в деятельность Круга.

Это будет хлопотно. Сэма будет не легко отговорить. Впервые она столкнулась с его упрямством, когда работала на Хэесслича. После того, как они стали любовниками, она еще больше познакомилась с его глубокой страстью к справедливости. Он не откажется от этого дела, пока не доведет его до конца. Ему невозможно будет спокойно жить, если Кэтрин удастся заставить его прекратить поиски и не заставить Круг заплатить за уже принесенное зло. К своему удивлению, Кэтрин обнаружила, что и ее саму беспокоит такая возможность. Почему? Ведь Вернер — всего лишь очередная постельная грелка. Разве не так? Харт еще не успела обдумать последствия ее беспокойства, когда Бамбату снова заговорил.

— Леди решила, что устранение Вернера будет лучшим выходом с наименьшими неприятными последствиями. Она ожидает, что вы сделаете это так же эффективно, как и всегда.

— Я вывезу его из страны, — кивнула Харт.

— О нет, Кэтрин. Так не пойдет. Сэмюэль Вернер должен быть убит.

 

Глава 23

— Я на западе Ромфорд Роад.

Голосовое сообщение оказалось неожиданным, учитывая, что во время слежки Вилли предпочитала молчать, чтобы ее не обнаружили.

Карлица следила за одним из опознанных друидов, Томасом Альфредом Карстейрсом, лорд-мэром разросшегося промышленного округа Бирмингема. Лорда-мэра сопровождала пара головореза. Их Вилли тоже смогла сфотографировать и прогнать по базам, не прекращая слежки. Все трое вооружены. Совсем недавно лорд-мэр закончил встречу с обычным окружением. Это был всего лишь бизнес. Частный бизнес.

Схема убийств подсказала, что сегодня ночью должны быть убиты еще семеро существ, по одному на каждого друида. Теперь «теневики» точно знали, что Скрытый Круг не собирался заменять погибших на неудавшемся ритуале членов. Похоже, за все это время они не озаботились этм насущным вопросом. Разве они не ощущают давления времени? Разве у них больше нет никаких сроков? Команда «теневиков» до сих пор была в неведении относительно гнусной деятельности Круга.

После того, как фактически доказали прямую связь между убийствами Костяного парня и Скрытого Круга, Сэм надеялся, что за Карстейрсом проследить будет легче, чем за Гловером. Никто из группы Вернера не мог позволить тратить время на обыск каждого дома в поисках места очередного ритуала, когда легче проследить за одним из его участников, не подозревающим о слежке. Сэм не мог позволить, чтобы умер кто-либо еще, завершив, таким образом, очередной этап.

Вариант со слежкой за Бернсайдом отпал сам собой. Инспектор однажды засек одного из дронов Вилли и выйдя на карлицу, предложил той работать против шпионажа в команде участковых колдунов. Теперь карлица наотрез отказывалась иметь хоть какие дела с полицейскимс.

Работа по идентификации членов Круга шла туго. Опознать смогли всех, а найти только одного из них — почтенного мистера Карстейрса. Как и все друиды, лорд-мэр оказался колдуном, и следить за ним с помощью астральной разведки было опасно. Так что «теневики» вели его сами, пользуясь, конечно же, техническими возможностями Вилли.

Группе охотников удалось проскочить сквозь толпу и холодный зимний туман без последствий. Вилли дала знак, что Карстейрс достиг места назначения и «теневики» засели в ближайшем переулке. Карстейрс скрылся в старом торговом складе. Наименование на вывеске стерлось от времени и коррозийного воздействия атмосферы Лондона. Разрушившийся от времени тротуар спускался к реке, а на берегах туман всегда был плотнее.

— Внимание, Вилли, — сказал в передатчик Сэм. — Нужно узнать, где и когда точно они собираются проводить ритуал. Мы хотим поймать их во время его проведения, до того, как они начнут убивать людей.

От Вилли пришел единичный сигнал, означающий, что карлица все поняла.

Команда застыла в ожидании.

Эстайос и его люди проверили оружие, пряча их за полами пальто, когда мимо проходили посторонние. Харт пальцами пробежалась по поясу с украшениями, что на самом деле были метательными ножами. Такое поведение было на нее не похоже. За последние пару дней она стала какая-то не своя и на любую попытку узнать, что ее гложет, Кэтрин только качала головой и грустно улыбалась. Такое поведение только увеличивало нервозность Сэма.

Наконец, пришел сигнал от Вилли. Вернер встрепенулся. Сигнал оказался совершенно другим, нежели ранее обговоренный.

— Вилли? — тревожно позвал Сэм.

— Что происходит? — с такой же тревогой в голосе ответила карлица. — Ребята, вы где? Двадцать минут прошло, а от вас ни слуха, ни духа.

— Ждали твоего сигнала. Ты молчала, — Сэм взял небольшую паузу. — Ты что-нибудь слышишь? Крики, к примеру?

— Черт! — выругалась карлица, и это услышали уже все, сидящие в засаде.

Сэм вскочил, вытаскивая из кобуры оружие. Стреляющий иглами со снотворным, пистолет показался легким и несущественным. Там людей мучают до смерти, а в руках только игрушечный пистолет. Разве в этом справедливость?

Когда Сэм только сделал первый шаг через улицу, Эстайос был уже почти на полпути к зданию, в котором сейчас творилось страшное преступление. Чаттерджи и О’Коннор отставали от командира на пару метров. Как всегда, высокомерный эльф собирался первым ворваться в здание, опередив Харт, но та двигалась не спеша, стараясь, чтобы Сэм от нее не отставал. Вернер знал, что эльфийка может бежать быстрее, чем сейчас. Разве она не чувствует, что прямо сейчас нужно все делать быстро? Их было только пятеро плюс дроид-разведчик против семерых друидов и неизвестного количества телохранителей и слуг. Очень хотелось бы, чтобы Додгер с его «Сандлером» были здесь, но хакер-эльф все еще бродит где-то в сети.

Эстайос, выставив дуло пистолета перед собой, сходу попытался войти в дверной проем, но тут же что-то отшвырнуло эльфа обратно. Не мешкая, Сэм переключился в режим астральной разведки и увидел, что дверь закрывает колдовской барьер. Поднявшись, Эстайос снова подошел к барьеру и начал менять свою ауру. Сэм видел, как аура эльфа меняет цвет, становясь все больше похожа на цвет барьера. Как только цвета совпали, Эстайос сделал шаг вперед и без проблем перешагнул порог.

Чаттерджи взял за руку О’Коннор и, соединившись с ней аурами, проделал тот же трюк, что и Эстайос, перетащив эльфийку на ту сторону. Сэм сместил зрение обратно в нормальный режим, подошел к входу. Может, и хорошо, что здесь нет Додгера — Чаттерджи мог ему при переходе через барьер сделать и нечто плохое.

Когда барьер переходил Сэм, ему показалось, что проникнуть он пытается сквозь полиэтиленовый пакет. Как только он оказался на другой стороне, чувство отступило. Вокруг темно, где-то невдалеке слышались крики. Выставив ствол пистолета вперед, Сэм двинулся в сторону этих криков, но тут же был остановлен О’Коннор.

— Не спеши, Твист. Ты ведь не спецназовец, — прошептала она. — Додгер никогда не простит мне, если я позволю тебе не вовремя погибнуть.

С какой-то стороны, она была права. Торопиться не следовало, можно погибнуть самому, чем несчастным жертвам вряд ли поможешь. «Теневики» проникли через один барьер, а впереди могут быть еще, не говоря о прочих примитивных ловушках, а то и спрятавшихся охранников.

Эстайос, Чаттерджи и О’Коннор — эльфы. Они могут видеть в темноте. Почувствовав себя в этой ситуации немного ущербным, Сэм достал и надел специальные очки. Темнота немного отступила.

— Это чертово эхо искажает звук, — выругался Эстайос. — Кто-нибудь, свяжитесь с Вилли, мне нужно точное местоположение идущего ритуала! Я хочу знать их точное число, и чем они вооружены!

— Как на счет электронного перехвата? — предложил Сэм.

— Оборудование занято, забыл?

Не успел Эстайос закончить говорить, раздался длинный, дрожащий крик.

Сэм передал вопрос Вилли и переключил приемное устройство в режим громкой связи.

— В полуподвале два объекта, — сообщила карлица. — Примерно в десяти метрах к северо-западу от главного входа. Вижу также семерых друидов и восьмерых помощников. Если есть еще, я их не вижу. Все вооружены. Помощники раскладывают вещи — ничего тяжелого. Добраться до них можно с севера и с запада.

— Черти что! Жаль, нет точной картинки, — сказал Эстайос. — Но делать нечего. Я и Чаттерджи берем северный вход. Понадобится время, чтобы занять позицию, поэтому остальные, как только доберутся до западного входа, просто ждут. Никто ничего не делает, пока не дам команду. Все понятно?

— Да, — кивнула О’Коннор.

Сэм молча кивнул.

Только когда Сэм и О’Коннор добрались до места и затаились там, до Вернера дошло, что с ними нет Харт. Из-за событий последних минут Кэтрин совершенно вылетела из головы.

Перед Вернером предстал огромный зал с огромными арками и портиками. На восточной стороне пол превращался в небольшой пирс, омываемый водами Темзы. Сэм заметил неестественный блик на поверхности воды и быстро нашел парящего под сводчатым потолком шпиона Вилли. По всему берегу были навалены железные и деревянные ящики, что характеризовало это помещение, как бывший погрузочно-разгрузочный док. Давным-давно здесь работало много людей, рабочих. Теперь это место принимало у себя злодеев. Каменные стены бесконечным эхом отражали крики жертв.

Друиды собрались на небольшом свободном пятачке в примерно пяти метрах от западного входа. Колдовской огонь обеспечивал достаточно света, так что Вернер поспешно уменьшил поляризацию очков. Слишком много света, но без очков жертвы друидов различались с трудом. Трое были уже мертвыми.

— Этот — больной, — сказал Карстейрс, осмотрев очередную жертву.

— Избавься от него, такое нам не подходит, — ответил Хайт-Вайт.

Карстейрс кивнул и взмахнул рукой с зажатым в ладони золотым серпом. Жертва лорда-мэра вздрогнула и обмякла. Крик резко прекратился, словно человек упал в обморок. Или умер.

Сэм почувствовал тошноту, когда наблюдал, как Карстейрс отрубил жертве руку и передал ее одному из помощников. Тот был высоким, в дорогой одежде и смотрел на происходящее с царственным взглядом. Тем не менее, казалось, он был рад тому, что оказался полезен. Держа отрубленную руку с благоговением, он прошел через весь зал к пирсу. Размахнувшись, он бросил конечность как можно дальше. Та почти бесшумно плеснула и исчезла в водах реки. Мужчина же развернулся и вернулся на свое место, не обращая внимания на кровь на ладонях.

Вернер заметил еле заметное движение чуть дальше, чем где происходило преступление. Два силуэта осторожно двигались от северного входа. Эстайос и Чаттерджи. Они старались подобраться как можно ближе к друидам и спрятались за одной из колонн. Тогда Вернер снова взглянул на друидов, обнаружив среди них Гловера. На его груди висела пектораль архидруида и это было печально.

Эстайос и Чаттерджи ждали не долго. Первым делом, кто-то из них запустил колдовское заклинание, взорвавшееся чуть в стороне от скопища преступников. Взрыв заставил друидов и их помощников напрячься. Сэм увидел, как Карстейрс быстро упал на пол.

Сэм вздрогнул. Его цели среагировали быстрее и лучше. Накрывая Гловера с ног до головы, вспыхнуло оборонительное заклинание, после чего архидруид тут же нырнул в ближайшее укрытие.

— Хэнсон! — закричал он. — Защити меня!

Большая часть творящегося на пятачке безобразия скрылась из виду, когда перед Сэмом вырос огромный помощник Гловера. Этот здоровяк просто хотел отсрочить неизбежное. Вернер выстрелил в Хэнсона, но тот даже не вздрогнул. Дополнительная доза транквилизатора могла убить Хэнсона, но, учитывая его вовлеченность в преступления друидов, Сэма это уже не волновало. Он снова выстрелил несколько раз, а здоровяк все стоял на месте, словно транквилизаторы на него не действовали вообще. Тогда Вернер выпустил в него все оставшиеся заряды и только тогда Хэнсон, словно нехотя, свалился наземь.

Рядом с Сэмом открыла огонь О’Коннор, обстреливая друидов с помощниками из «Хекклер и Кох» модели G12. Сэм заметил, как она скосила группу помощников Хайт-Вайта. Те попадали, словно скошенные колосья пшеницы. Пули О’Коннор достали и жирного друида. Тот присоединился к помощникам на холодном, сыром камне.

Покончить с половиной банды было еще не достаточно, чтобы перестрелка прекратилась. Враг рассыпался по залу, попрятавшись за ящиками и колоннами, откуда мог вести ответный огонь. К счастью, действия противника оказались несогласованными. К тому же, еще и нерешительными. Это было хорошо — друиды, скорее всего, еще не поняли, что напавшие на них находятся в явном меньшинстве, что у нападавших меньше оружия и они намного слабее в колдовской силе.

Вспышки и усилившийся обстрел на той стороне встревожил Сэма на предмет, не попали ли Эстайос и Чаттерджи под колдовскую атаку, хотя слышались ответные очереди эльфов из G12. Это успокаивало.

Пульсирующий стон, перекрывший звук перестрелки, объявил о прибытии еще одного робота Вилли, на этот раз боевого дрона. В отличии от маленького летающего разведчика, эта машина была бронирована. Двигалась она не бесшумно, только грохот перестрелки позволил боевому дрону подобраться сюда незаметно. Но именно сейчас все шансы на успех переместились в сторону «теневиков». Высокотехнологичное устройство делало боевого дрона невосприимчивым для колдовства. Его можно свалить разве что огневой мощью, которой у друидов было недостаточно. Вдоль цилиндра раздвинулись панели, наружу выскочила пушка.

Перед тем, как дрон начал стрелять, в зале вспыхнула ослепительная белая вспышка. Сэм закричал. Очки не справились с такой быстрой вспышкой, компенсаторы перегрузились недостаточно быстро, чтобы избавить глаза от всей мощи. Крики и вопли друидов подсказали Сэму, что к подобному были не готовы не только «теневики».

Сэм упал на пол, поспешно стащив с себя очки. Он протер глаза, словно это могло помочь избавиться от сплошного темного пятна. Ослепший, Вернер сейчас был беспомощен.

Боевой дрон тоже не стрелял. Неужели его датчики перегорели? Если так, то дело плохо.

Вернер услышал топот ног нескольких человек, но ничего не мог сделать. Где-то недалеко простучал автомат О’Коннор. Если пули эльфийки и попали куда, то только в стену. Ее зрение тоже оказалось подпорчено вспышкой. Хорошо что сейчас друиды заинтересованы только в побеге, иначе бы и Сэм, и О’Коннор были бы уже мертвы.

Зрение восстанавливалось мучительно медленно, но, когда Сэм начал хоть что-то различать, он почти пожалел, что не остался слепым.

Какой-то темный, слизистый комок плюхнулся рядом с телом убитого друида, что лежало в паре шагов от открытого коллектора. Вопреки тому, что пол имел наклон к реке, образовавшаяся лужа стала двигаться прочь от реки. Играя жирными переливами, темная лужа добралась до тела друида и, вместо того, чтобы обтечь его или пробраться под ними, нечто забралось на руку, а оттуда на грудь трупа. Там, где оно ползло, ткань и плоть шипели, выпуская черный дым. Сэм увидел обнажившиеся кости. Нечто продолжало разлагать мертвое тело друида и, когда то исчезло, слизистая лужа запузырилась, стала подниматься, превращаясь в столб, постепенно приобретая гуманоидные черты.

Сэм тут же вспомнил перестрелку на складе в Гонконге, где Гловер вызвал к жизни похожее существо. Тогда токсический дух спас жизнь Сэма, потому что Вернер работал на Гловера. Сейчас ситуация изменилась и Сэм наоборот, угрожает жизни друида.

Страшная пародия на человека повернулась в сторону Вернера.

Пока внимание нападающих было приковано к существу, оставшиеся в живых друиды и их помощники предприняли попытку побега. Одновременно начав обстрел, они толпой побежали к южному выходу из зала. Эстайос и Чаттерджи не смогли даже высунуться из своих укрытий. Оставив мертвые тела и раненных товарищей, уцелевшие друиды с позором бежали.

Как только появился шанс, Эстайос сразу же выпустил несколько очередей в спины бежавшим. Он выскочил из укрытия, крикнул, отдавая команду, чтобы остальные «теневики» следовали за ним. Он не стал оглядываться, уверенный, что его команда последовала приказу. Чаттерджи приходилось не сладко в его дорогой и не приспособленной для бега обуви. На команду отозвалась и О’Коннор, мгновенно переключившись на погоню. Сэм заколебался — с одной стороны и впрямь пора убегать, с другой, без специальных очков, что успели где-то потеряться, гнаться за кем-то в темноте не хотелось. Пока он раздумывал, что делать, существо перекрыло ему путь к северному выходу.

Загудел, словно рой сердитых ос, дроид Вилли. Наконец, заработали пяти с половиной миллиметровые пулеметы. Пули на огромной скорости впились в слизистое существо, вылетая с другой стороны и не причиняя тому никакого видимого вреда. Не до конца сформировавшаяся голова повернулась в сторону дроида.

Управляя боевым дроидом дистанционно, Вилли сосредоточила огонь на одном из уродливых плеч существа. Пули впивались в вязкую слизь, попадая почти в одну точку. Прежде, чем пулемет клацнул затвором, карлица добилась нужного успеха. Едва сформировавшаяся рука существа отвалилась от остального тела, упала на пол и растеклась по жесткому камню.

Со стороны боевого дроида донеслись быстрые и разнообразные сигналы, что, должно быть, означало радость карлицы. Но радость была не долгой. Потерянная часть тут же устремилась обратно к существу. Вилли дала команду на перезарядку и снова выстрелила по нему очередью, впрочем, не причинив особого вреда.

«Пора уходить, пока еще возможно», — решил Сэм.

Лужица снизу вливалась в существо, одновременно в плече появилась выпуклость и сразу начала расти, превращаясь в руку. С секунду на секунду существо восстановится, а у Вилли кончаются патроны.

Вернер искал путь отхода, чтобы прорваться мимо существа и тут понял, что это не рука восстанавливается. Отросток продолжал удлиняться и, одновременно, рыскал в пространстве в поиске дроида, причиняющего ему некоторое неудобство.

Вилли перенесла огонь на шею существа, но там, к сожалению, защита противника оказалась мощнее.

В то время, как щупальце удлинялось, тело существа становилось все тоньше и тоньше. Наконец, щупальце достигло боевого дрона, и тут же само чудовище перенеслось к боевой машине. Пулемет мгновенно замолчал, дрон покачнулся под весом существа, стал заваливаться. Шасси попытались удержать дрона в вертикальном положении, но не справились с задачей. Дрон медленно завалился на бок, пулеметы замолкли окончательно. Дрон был повергнут.

Как только он упал, существ обтекло машину, позволяя своему содержимому проникнуть внутрь дрона. Блестящий до этого металл быстро чернел в тех местах, где соприкасался со слизью. Как только первые капли проникли внутрь корпуса через бойницу с пулеметом, сразу заискрило. По корпусу пробежались волны миниатюрных молний, едкий дым вырывался из швов и сервисных портов. Словно у живого, изнутри дрона, вырвался какой-то приглушенный звук, постепенно переходя на более высокие ноты и, когда уже почти достиг невыносимого гула, внезапно все прервалось. Огоньки, замерцавшие при падении, погасли.

Сразу после этого с глухим всплеском рухнул в воды Темзы летающий дрон-разведчик.

Встревожившись, Сэм попытался связаться с Вилли, но не получил никакого ответа, словно разрушение боевого дрона послало к оператору смертельный импульс. Карлица могла умереть в одиночестве.

Вернер же снова остался один на один с уродливым посланником смерти. Он смотрел, как расправившаяся с дроном слизь снова превращается в неуклюжую, гуманоидную форму.

 

Глава 24

Харт знала, что должна была хоть что-то предпринять раньше, но была парализована несвойственной ей нерешительностью. Пока она пыталась найти другой выход, вместо имеющегося, «теневики» успели выйти на позиции. Аргументы в пользу неспешных действий сходу отвергались одновременно и Эстайосом, и Додгером. Для Вернера было достаточно поддержки этих двух эльфов.

Его одержимость идеей остановить друидов Круга была такой же сильной, как в свое время желание остановить Хэесслича. Но на этот раз цель была выбрана намного благороднее. Это было больше, чем желание мести. Вернер противостоял Кругу, потому что был ими обманут после того, как помог им пару раз в осуществлении их задумки. На самом деле, где-то внутренне, Сэм хотел их остановить, потому что они должны быть остановлены. И в этом Вернер был прав.

Может быть, поэтому у Кэтрин не хватало доводов и силы убеждения, чтобы остановить «теневиков». И не смогла придумать другого способа справиться с этой проблемой.

Когда она не смогла отвлечь «теневиков» от того, чтобы испортить очередной ритуал друидов, Кэтрин пошла вместе с ними. Кто знает, когда представится удобный случай. К тому же, не было никакой возможности управлять действиями «теневиков», находясь далеко от них. Она еще перебирала варианты, чтобы не дать «теневикам» помешать друидам, когда в старом складе началась перестрелка.

Леди будет разочарована.

Харт видела побег друидов в попытке спастись от внезапного нападения. Учитывая возможности друидов, Кэтрин боялась, что те опомнятся и начнут обороняться в полную силу, особенно когда дроиды Вилли были нейтрализованы. Если бы это случилось, Круг лишился бы шанса на повторное проведение грязного ритуала. Пока же он оставался вполне функциональным даже при том, что некоторые из них погибли в перестрелке. Выжили лидер и сильнейшие колдуны. Возможно, этого будет достаточно, чтобы они продолжили свое дело, чего от них и ожидает леди Брейн Ди. Если так, то Харт простят бездействие. За исключением одного вопроса.

Сэм.

Под покровом колдовской невидимости Кэтрин наблюдала, как Вернер рыщет по полу в поисках оружия. Наконец, он нашел пистолет, принадлежащий мертвому прислужнику и тут же начал стрелять в созданное колдовством слизистое существо, что преследовало его. Спокойствие Вернера было похвально, стрелял он метко, точно в те места, где находились бы глаза, имей существо лицо. Впрочем, выстрелы не причиняли чудовищу никакого вреда.

Упорство и настойчивость, с каким Вернер отстреливался, послужило и плохую службу. Если бы он принял свою истинную природу, он бы знал, как нужно бороться с этим существом, сделаного с помощью колдовства. Непонятного, опасного, но все же колдовства. Ведь только минуту назад он видел, насколько неэффективен был пулеметный огонь, выпускаемый боевым дроном. Если бы Сэм не боялся учиться, что он и должен был делать, он бы знал что никакая огневая мощь не может справиться с чудовищем. Против колдовского существа нужно бороться с помощью колдовства.

Выполнить задание леди Ди сейчас оказалось так легко. Все, что нужно сделать — просто не вмешиваться. Сэм умрет, и леди Ди будет удовлетворена. Что может быть проще? А потом Кэтрин без труда избавится от команды Эстайоса, в результате чего заключенный между Харт и двором Сели контракт можно будет считать выполненным.

Так почему же она чувствует себя не в своей тарелке? Почему сердце тревожно замирает, а ладони потеют? Харт почувствовала, что теряет концентрацию и заклинание невидимости слабеет.

Внимание Вернера тут же переключилось от противника на Харт. Кэтрин увидела в глазах Сэма страх, и когда он закричал, она явно услышала в его голосе тревогу:

— Убирайся! Я не могу остановить его! Спасайся!

Что же можно сделать?

Кэтрин вызвала энергию, закрутив ее в вихрь наиболее мощного заклинания изгнания. Харт почувствовала, что существо уже узнало о ней. Если заклинание не сработает, монстр набросится на Кэтрин и та, опустошенная и ослабленная, станет легкой добычей. Харт запустила к существу первый поток, чтобы связать духа и обездвижить. Как только поток коснулся монстра, тот взвыл, правда, на астральном уровне. И попытался бороться.

Что-то неуловимо знакомое было в этом духе. На уровне ощущений. Кэтрин содрогнулась. Даже если бы умела, она бы никогда не вызвала подобное существо к жизни. Это был токсичный дух, которого способен вызвать только обезумевший колдун. Кэтрин не хотела иметь ничего общего ни с чем подобным.

Отвращение к монстру подбодрило Харт. Второй поток устремился к духу и обернул того плотнее, чем первый. К этому времени существу удалось разорвать первый поток, а Харт направила третий и, вслед за ним, четвертый потоки. Попытки духа вырваться стремились к нулю. Кэтрин уловила молчаливый посыл существа отпустить его, но к таким уродам у Харт не было никакой жалости. Она усилила заклинание, сжимая тварь все сильнее и сильнее, изгоняя его из этой реальности.

То, чего в этом мире не должно быть, в конце концов, исчезло.

Кэтрин выдохлась, и ослаблено прислонилась к стене. К ней тут же подбежал Вернер, старательно обогнув оставшуюся от существа лужицу — все, что осталось от духа.

Практика. Даже в работе на эмоциях. Вот бы всегда быть такой практичной…

Кэтрин потеряла сознание.

 

Глава 25

Сэм не имел понятия, что за колдовской прием применила Харт для уничтожения монстра. Да и не думал он, что та способна на такой подвиг. А может, и не способна — вон, как рухнула сразу после того, как все закончилось. Хотелось надеяться, что с Кэтрин все в порядке. В принципе, каждый колдун мог выдавить из себя больше, на что обычно способен, только цена для операций с силой большей, чем нужно, всегда смерть.

Сэм немного успокоился, когда понял, что Кэтрин еще дышит. Первым делом он пощупал пульс на шее. Тот оказался сильным и стабильным, значит, с эльфийкой все будет в порядке. Сэм поблагодарил бога и, наклонившись к Харт, поцеловал ее в благодарность за то, что она спасла его и сумела при этом выжить сама. Он почувствовал, как Харт открыла глаза и отозвалась на поцелуй.

— Ну разве не трогательное зрелище?

Сэм застыл. Сузившиеся глаза Харт подсказали Вернеру, что новое действующее лицо вооружено. Медленно и осторожно, чтобы не дать повода для стрельбы, Вернер поднялся и обернулся.

Говоривший мужчина носил старый плащ и шляпу. Не нужно быть гением, чтобы угадать в нем детектива лондонской полиции — такой наряд, считай, визитная карточка местных сыщиков. Если и оставались какие сомнения, то как только Вернер вгляделся в рябое лицо детектива, он тут же узнал в нем одного из тех, кто вместе с Бернсайдом обычно охраняли места проводящихся друидских ритуалов.

Полицейский повел дулом блестящего, большого диаметра, пистолета, остановив его на Сэме. Хоть и не знаток оружия, Сэм догадался, что этот пистолет стреляет вовсе не транквилизаторами. Это было боевое оружие, убивающее людей буквально с одного выстрела. Вернер как-то читал, будто лондонская полиция однажды отказалась от практики носить боевое оружие, разве что в крайних обстоятельствах, но от этого впоследствии отказались. В любом случае, видно, что полицейский, держащий Вернера на мушке, знает, как обращаться с этим оружием.

— Давайте-ка посмотрим на ваши документы. Доставай медленно и ложи на пол.

Сэм осторожно достал из внутреннего кармана пальто пластиковую карточку, на которую были записаны все его данные, потом вытащил такую же карточку из куртки Кэтрин, положил их на пол и подтолкнул к полицейскому. Не отрывая взгляда от подозреваемых, полицейский поднял их. Ловким движением он вытащил небольшой считыватель и сунул в щель карточку Сэма. Через минуту считыватель дал звуковой сигнал. Еще пара минут понадобилось, чтобы ту же процедуру прошли документы Харт.

— Что тут у тебя Деллетт? — к полицейскому присоединился второй.

— Судя по всему, местные бомжи.

— Опознал?

— Ага. Думаю, документы у них фальшивые.

Деллетт, похоже, не сильно удивился. А вот для Вернера стало неожиданностью, как быстро полицейская система распознала в карточках идентификационные номера давно умерших людей.

— Инспектор! — лицо Деллетта озарилось отличной идеей. — Может, мы поймали того самого Костяного парня?

— Иди, помоги Роджерсу, — из темноты вышел инспектор.

Деллетт, не возражая, тут же спрятал пистолет обратно в кобуру и отправился помогать Роджерсу. Тот как раз занимался телом Карстерса, пытаясь раздеть его. Инспектор молча смотрел на Сэма, который наблюдал за процессом раздевания. Когда полицейские справились с этим, они подняли обнаженное тело и неловко потащили его к реке, раскачали на «раз, два, три» и бросили в темные воды Темзы. Деллетт выругался, когда брызги попали ему в лицо.

Раз от тела Карстерса избавились подобным образом, значит, полицейские рассчитывают, что его смерть спишут на обычное убийство. И еще Сэм понял, что полиция не уберется с этого места до тех пор, пока не уничтожит все доказательства присутствия здесь высокопоставленных людей. Когда Роджерс и Деллет избавились от одного тела, Сэм решил, что так же они поступят и с другими. В частности следующим должно стать тело Хайт-Вайта. Вопреки его ожиданию, детективы отошли в сторону и стали тихо друг с другом переговариваться. Сэм удивился. Почему одного друида сбросили в реку, а другого не тронули? Вернер посмотрел на то место, где, помнил, упал толстяк и не увидел его. Единственное тело, что лежало там, принадлежало пушистому мета-человеку. Его голова была неровно отделена от тела, и ее нигде не было видно. Сэм однажды встречался с подобным типом мета-людей, и тогда то существо ловко скрывало свою сущность от окружающего мира. В тот раз Вернер узнал, что его способности в режиме астральной разведки могут пробить иллюзию, но у Сэма ни разу не было возможности проверить этим способом Хайт-Вайта. Образ толстого старика, стало быть, был обманом. Возвращение в свою истинную сущность после смерти облегчило полицейским работу. Им не было никакой необходимости скрывать способ и место смерти, потому что никто и не догадается, что мохнатый мета-человек на самом деле — толстый промышленник.

Но полицейские должны были остановить это преступление, а не помогать его совершать. Все это дурственно пахло, когда Сэм стал подозревать, что полиция помогает друидам, и завоняло еще хуже, когда он столкнулся с этим лично.

— Я многое о вас слышал, Бернсайд, — сказал Сэм, обращаясь к инспектору. — В частности истории о вашей неподкупности. Неужели все эти истории неправда?

— Заткнись, ничтожество! — недобро прищурился инспектор и Сэм понял, что не стоило называть полицейского по имени.

— Неужели вы не понимаете, что здесь произошло? Вы хотя бы знаете, кому помогаете? Вы представляете, насколько широко распространилось это зло?

— Заткнись, я сказал! Я не нуждаюсь в твоей проповеди. Только из-за того, что я работаю на систему, не означает, что я глуп и не разбираюсь в происходящем, в отличие от тебя.

Сэм засомневался, что этот англичанин может претендовать на монополию в знании.

— Я узнаю зло, когда встречаюсь с ним. — сказал он. — Я уверен, что оно должно быть уничтожено.

— Вот что, парень, кое-что ты должен для себя уяснить. То, что сегодня произошло, это не хорошо. В первую очередь, для тебя. И для твоих приятелей. Ты пойдешь со мной и погостишь в отделении до тех пор, пока я не узнаю, кто ты на самом деле и что собой представляешь. Хорошо бы тебе не знать слишком много, для твоей же пользы.

— Думаю, вы это знаете, но не хотите в этом признаваться. Думаю, вы не настолько грязный, как они.

— Думай, что говоришь!

Сэм видел, что инспектор чем-то уязвлен. Бернсайду тоже не нравилось то, чем приходилось заниматься. Вернер вдруг понял, почему инспектор участвует в этом деле.

— Здесь не обошлось без Гордона, не так ли? — высказал он догадку.

— Я тебе приказал заткнуться, ничтожество! — рука Бернсайда потянулась к пистолету.

Сэма передернуло.

— Вы не можете убить нас.

— Я не могу? — прошипел Бернсайд. — Запомни, вы оба — никто. Твои приятели, наверняка, уже далеко отсюда и им не интересно, ушли ли вы отсюда вообще. Запомни на будущее, если оно у тебя будет. Выбирай врагов тщательно. Ты можешь ляпнуть что-то не тому человеку и я не уверен, доживешь ли ты до следующего дня. Держи язык за зубами и, может быть, у тебя появиться шанс выбраться отсюда.

Сэм решил, что держать рот на замке, не такая уж и плохая идея. Если продолжать, инспектор может усложнить жизнь. То, что Вернер больше ничего не сказал, похоже, успокоило Бернсайда. Он подозвал Деллетта и приказал ему присматривать за подозрительными типами. Сам же отправился к Роджерсу. Деллет прислонился к ближайшей колонне и сделал вид, что не замечает Сэма и Харт. Единственный путь, через который отсюда можно выбраться, лежал через него.

— Мы должны выбраться отсюда, — шепнул Вернер, как только удостоверился, что Деллет в их сторону не смотрит.

— Говори, что нужно делать. Я слишком слаба, чтобы что-нибудь придумать.

— Сможешь бежать?

— Если это будет необходимо. У меня не осталось ни капли магии.

— Оставь это на меня. Я давно хотел тебе показать, чему Херцог успел меня научить.

— Уверен, что сможешь это сделать?

— Нет.

— У нас не будет второго шанса, Сэм, но у тебя не получиться прыгнуть выше головы.

Вернер сосредоточился, вспоминая слова Херцога, что тот использовал для заклинаний. Память подводила, так что Сэму пришлось напрячься, чтобы восстановить все до последней буквы.

— Забудь слова, вспомни Песню.

Сэм напрягся. Черт! Не сейчас! Почему стресс всегда вызывает эту шизоидную штуку? «Уходи, Собака»!

— Это не стресс, это узор. Пой Песню, пой для полицейских.

«Я знаю!»

— Тогда сделай это.

«Убирайся из моей головы!»

— Сделай это! — сказала Собака перед тем, как исчезнуть.

Сэм поймал мелодию и запел про себя. Начала собираться колдовская энергия, формирующаяся с помощью Песни. Когда Вернер достиг того ритма, что был нужен, он выпустил энергию на волю.

Пугающие, злые голоса донеслись в доке, проникая через северный выход. Они становились все громче, словно приближались.

Бернсайд выругался и бросился к выходу. Двое других полицейских, вытащив оружие, последовали за ним. Деллетт, похоже, совершенно забыл о пленниках. Заклинание сработало и, пока полицейские искали новых возмутителей спокойствия, Сэм с Кэтрин проскользнули через западный выход и бросились к выходу из здания.

Как только они оказались на улице, Кэтрин тут же развернулась и пошла к берегу реки.

— Куда ты? — воскликнул Сэм.

— Через пару кварталов припасен катер на случай провала.

— А как на счет Вилли?

— Мы вернемся за ней.

— Возможно, ей нужна помощь прямо сейчас. Тот монстр, когда уничтожил дроида, по обратной связи мог причинить ей вред. Черт, да он мог убить ее!

Харт оглянулась, словно ожидала, что Бернсайд с помощниками вот-вот выбегут из склада.

— Если она мертва, мы ей не сможем помочь, — сказала Кэтрин. — Если она жива, мы ей ничем не поможем, если нас запрут в клетках. Давай убираться отсюда!

— Если она жива, и мы ей не поможем, Вилли долго не протянет. Тут и без Костяного парня с друидами полно народу, жаждущего крови. Если Вилли ранена, она легкая добыча.

— Сэм, мы…

— Я пойду за ней. Я не могу ее бросить.

— Хорошо, — Кэтрин обреченно покачала головой. — Пошли.

И они развернувшись, пошли обратно.

Сэм знал, что Вилли не любила работать издалека, так что фургон карлицы должен был быть припаркован где-то рядом. Вместе с Кэтрин, Вернер начал осматривать наиболее вероятные места и обнаружили нужный фургон уже с третьей попытки. Машина выглядела так, словно стояла здесь давно и вряд ли способна сдвинуться с места. Но внешность обманчива — двигатель и ходовая часть были облизаны от и до, а внутри фургона расположилась аппаратура, компьютеры, многочастотные трансиверы, системы мониторинга тридэо и накопители информации. Проще говоря, это был передвижной хакерский пункт. Сэм занервничал, когда Кэтрин избавилась от головореза, сторожащего фургон, и расслабился, когда открыв дверцу и взглянув внутрь, они обнаружили Вилли, лежащую на полу в полусознательном состоянии. Не долго думая, Кэтрин заняла водительское место, завела двигатель, и поехала по адресу, снятому Эстайосом для командного центра в поисках друидов.

Где-то через час карлица стала приходить в себя. Когда она открыла глаза, Вернер увидел расширенные зрачки. Даже под дулом пистолета он не мог бы сказать, это из-за того, что Вилли напичкали химией, или же здесь потрудилось существо, уничтожившее боевого дроида.

— Что случилось? — еле внятно спросила Вилли. — Где все?

— Здесь я и Кэтрин, Вилли. Еще немного, и ты будешь в порядке.

— Где остальные?

— Не знаю. Эстайос и его люди погнались за друидами и оставили нас наедине со слизистым монстром.

Карлицу затрясло. Сэм положил ладонь ей на плечо, удерживая Вилли.

— Все в порядке. Харт с ним справилась. Он ушел, Вилли.

— Точно?

— Точно.

— Ненавижу колдовство.

Сэм с ней был согласен, но нужно держаться бодрее.

— Миссия удалась, — сказал он. — Мы все сделали правильно и остались живы.

— Я видела там какое-то существо, все в белой шерсти. Кто это был? — после минутной паузы поинтересовалась карлица.

— Мне показалось, что это снежный человек, — ответил Сэм.

— Скорее, это был вендиго, — присоединилась к разговору Кэтрин. — Хотя эти два типа весьма похожи друг на друга. Даже ауры почти одинаковы.

— Откуда ты знаешь, что это был вен… как ты его там назвала?

— Вендиго, — ответила Кэтрин. — Слышала, что это существо — паранормальное и питается человеческой плотью. Круг, похоже скармливал ему органы. Противное дело.

— Ну, теперь ему придется голодать долго-долго, — усмехнулась карлица, — ведь его пасть и желудок оказались разлучены. А сейчас я собираюсь поспать, потому что уже ничего не соображаю.

Вилли улыбнулась и улыбка так и осталась на ее лице, когда она закрыла глаза и уснула.

 

Глава 26

Прошло целых три миллисекунды, прежде чем монитор активности, наконец, зарегистрировал полученные данные. Слишком долго. Теперь Додгер смог рассмотреть, к какому конкретно массиву данных ему удалось прицепиться. Это оказалась часть данных кредитного досье Гловера, зарегистрированного в АТТ. Количество записей в нем оказалось много больше, чем при законных или даже обычных, незаконных переводах. Файл, наверное, объединял данные сразу на нескольких друидов, если не на всех сразу.

Додгер знал, что ему нужно делать вид, что его здесь нет, чуть дольше. Оператор, что принял файл, наверняка не будет чего-то там ждать, а сразу приступит к просмотру. Но ждать надоело, хотелось действовать, пусть даже Додгер и рисковал засветиться. Он отменил программу, заставлявшую быть неподвижным. Восстановился обычный в киберпространстве аватар, восстановились привычные ему возможности.

Эбеновый мальчик потянулся, словно только проснулся, и сразу замер. Додгер ощутил себя в непривычном образе. Куда-то пропал серебристый плащ, сменившись чем-то другим. Вытянув руки аватара, Додгер с удивлением увидел, что они закованы в сверкающий металл, выполненный в стиле средневековой брони. Больше того, железо покрывало не только руки, но и все остальное тело. Образ получился весьма примечательным, но это было не в стиле Додгера. Эльф дал команду вернуться в привычный вид, но средневековые доспехи никуда не делись. Тогда Додгер попробовал сменить аватар, и из этого тоже ничего не получилось. Эльф запустил диагностику. Результаты не показали отклонений от нормы, однако вывели Додгера на местную хост-систему, навязывающую ему именно такой образ. Подобное действие означало, что эльф попал в весьма мощную кибернетическую систему.

Он огляделся и воочию убедился, насколько мощную. В большинстве систем можно различить и найти признаки, что все вокруг создано электроникой. Даже самые лучшие виртуальные приставки не всегда обеспечивали поистине реалистическое изображение и поставляли только конкретные локации. Пользователи всегда воспринимали это как иллюзию. Место же, куда попал Додгер, выходило за рамки обычного. Если бы он не знал, что в киберпространстве магия невозможна, он бы решил, что без колдовства здесь не обошлось.

Вокруг простирался приятный зеленый мир. Эльф стоял на высоком холме, перед ним лежала холмистая местность с пышной растительностью, пахотными землями и частыми перелесками. Обернувшись, эльф увидел лес, простирающийся до самого горизонта, куда бы он ни посмотрел. Судя по звукам, исходящим оттуда, жизнь в лесу оказалась бурной и, похоже, интересной. . В нос ударили разнообразные запахи, и Додгер в удивлении только головой покачал. Если бы это было настоящей реальностью…

Эльф снова развернулся к полям и перелескам. Сейчас непозволительная роскошь любоваться пейзажем. Вот когда сделает то, что должен сделать, увидит то, что должен увидеть, вот тогда и можно будет вернуться, чтобы изучить эту чудесную кибернетическую конструкцию. Сейчас же нужно думать только о деле.

Тщательный визуальный поиск не выявил никаких признаков жилья до самого горизонта. Учитывая образность, Додгер надеялся, что хоть какие-нибудь из хранилищ данных будут выглядеть, как некие строения. А по простирающемуся вокруг лесу, эльф понял, что оказался на самой окраине системы. Теперь, чтобы хоть что-то узнать, предстояло углубиться в нее.

С непривычным образом Додгеру пришлось повоевать, потому что стандартные программы не смогли совладать с той архитектурой, что любезно предложила система. Эльф перепробовал кучу вариантов и комбинаций в поиске совместимого набора параметров. Через несколько минут он разочарованно бросил это занятие, поняв, что его трюки здесь не сработают. Все пароли и подпрограммы сильно зависели от образности. От символичности, хотя, конечно, не в буквальном смысле, потому что в киберпространстве не бывает ничего буквального. Стоило заранее подозревать, что многие программы здесь дают лишь стратегическое направление, что может быть выражено проявлением соответствующей конструкции изображением. Хитрым и умным, если это будет касаться защиты.

Любой из хакеров, принявший навязываемые этой системой параметры образов, рискует попасть в ловушку. Но, как Додгер постоянно говорит своим знакомым и нанимателям, он не обычный хакер.

Пальцы запорхали по клавиатуре, набирая разные команды в поиске подступов взаимодействия автономных программ. Наконец, поймав одну из последовательностей, работающих в магистерской системе, Додгер смог четче сформулировать запросы и получить на них ответы, после чего смог манипулировать системой сам. Понемногу успехов становилось больше, достигнув, в конце концов, нужного эффекта. Додгер повернулся и погладил по холке боевого коня, что стоял рядом с ним. Лошадиная морда ткнулась в ладонь, потом подтолкнула в плечо. Как и положено боевому коню, он стремился к приключениям. Додгер не заставил коня ждать, запрыгнув в седло с высокой спинкой. Стоило эльфу сесть поудобнее, конь сорвался с места, подставляя гриву появившемуся ветру.

Бег боевого коня был устойчивым и сильным. Мимо проплывала сельская местность. Несмотря на то, что он сворачивал с дороги, чтобы проверить области рядом с возделываемыми полями, Додгер не находил ничего более сложного, чем простенькие хижины, покрытые соломой. Несомненно, это были какие-то узлы, но вряд ли что-то интересное и важное. Тем не менее, поведение образа, в котором путешествовал Додгер, требовало осмотреть их. Выполнив требование, Додгер поехал дальше, пока не увидел на далеком горизонте золотые шпили. Он пришпорил коня, пригнулся к его голове, и помчался вперед.

Боевой конь резво взобрался на последний холм, расположившийся на пути к месту назначения. Отсюда дорога уже напрямую вела вниз по пологому склону к мосту, перекинутому через широкую реку, разрезающую надвое долину. Дальше дорога поднималась на очередной, поросший низкой травой, холм и исчезала в воротах замка, к которому Додгер и стремился. Сам замок расположился на вершине холма, и его перламутровые стены сверкали в солнечном свете. Яркие вымпелы развевались на конических пиках второстепенных башен, на шпиле же центральной башни трепетал на ветру основной флаг с тремя британскими леопардами на красном фоне.

Неужели это и есть центральный процессор английской короны? Был только один способ узнать это. Додгер пришпорил лошадь и помчался вперед.

Копыта боевого коня прогремели по бревнам моста, изрядно подпортив нервы Додгера. Основной стратегией эльфа всегда были хитрость и окольные пути. Неожиданно оказалось, что мост длиннее, чем показалось с вершины холма. Додгер только начал подозревать, что мост растягивается, когда еще один рыцарь в черных доспехах и на черном коне въехал на мост с той стороны.

Эльф услышал звон стали и стук обутых в железо копыт по дереву.

Вот, наконец, местная система решилась на противодействие.

Необходимость действовать быстро и решительно сняло напряженность. Пальцы Додгера с новой силой застучали по клавишам, готовя атакующие и оборонительные программы, приноравливаясь к их навязанным системой образам. Эбеновый мальчик в сверкающей броне протянул руку и подхватил невесть откуда появившееся кристальное копье. Вместе с ним в левой руке появился и щит. Додгер опустил копье рядом со щитом, направляя наконечник на противника, и пришпорил коня, атакуя Черного рыцаря.

— Защищайтесь, сэр Айс!

И вот столкнулись два всадника. Копье Черного рыцаря было длиннее, и оно ударило в щит Додгера первым. Эльф в полной мере почувствовал силу удара. Единственное, что его удержало в седле — высокая и крепкая спинка. Тем не менее он чуть было не вывалился из седла, но острие копья противника скользнуло по щиту, больше не угрожая эльфу.

Острие копья Додгера, в свою очередь, пролетело мимо щита Черного рыцаря, ударившись в шлем противника. Это был чистый удар. Шлем сорвался с головы Черного рыцаря и улетел далеко назад, прогрохотав, напоследок, по бревнам моста. Остановив коня, Додгер развернулся и увидел, что Черный рыцарь состоял, собственно, только из одних доспехов. Сам рыцарь и его конь исчезли до того, как Додгер успел подъехать ближе к ним. Остался только отлетевший подальше шлем.

Додгер подцепил копьем черный шлем и поднял его так высоко, насколько позволила длина копья. Необходимость в щите отпала, так что он исчез и, с помощью освободившейся руки, Додгер смог снять с шлема красные и желтые перья побежденного врага, одновременно изучив атакующую программу противника. В конце концов, исчез и шлем, превратившись в дым, развеянный ветром.

Повеселев после победы, Додгер прицепил перья к своему шлему. Получился весьма подходящий знак доблести, решил эльф.

Когда Додгер подъехал ближе к воротам замка, он притормозил боевого коня. Не было никакого смысла настраивать против себя обитателей замка, пока есть такая возможность. Замок окружен рвом, ворота опущены, выполняя функцию моста. С кем придется столкнуться на этом мосту? С очередным черным рыцарем или с каким-нибудь монстром?

На удивление, путь никто не преградил и Додгер беспрепятственно проехал по нему. Не возникло никаких сюрпризов когда он проехал в ворота. Обитатели замка продолжали заниматься своими делами, а охранники у ворот даже приветствовали путника, когда он поравнялся с ними. Додгер озадачился, пока не заметил преобладающие цвета обитателей замка. У всех в одеждах находились красные и желтые цвета, многие одеты в одежды только этих цветов. Без сомнения, Додгера пропустили благодаря плюмажу, снятого со шлема Черного рыцаря. Получается, это своеобразный код доступа. Настроение вновь поднялось и, улыбаясь, Додгер уже смело въехал во двор.

Когда Додгер спешился, ненужный более конь исчез, но его программа осталась на случай, если вновь понадобится передвигаться куда-нибудь далеко. Во дворе продолжалась обычная деятельность, словно ничего не происходило. Слуги и ремесленники что-то беспрерывно делали, поддерживая функционирование замка. Сколько во всем этом было аналогом компьютерной деятельности, а сколько от местного колорита, Додгер понятия не имел. Он бродил по двору в поисках способа пробраться в саму крепость.

Без пользы он потратил чуть меньше получаса. Либо в крепость попросту не было входа, либо Додгер не улавливал нужных параметров. И тут его осенило: если бы это был настоящий замок, а он настоящим рыцарем, все, что нужно — остановить первого попавшегося слугу и спросить у него дорогу.

Это и было ответом.

Прерывать работу местных жителей означало явное нарушение работы компьютерной системы. Поэтому Додгер дождался, пока один из слуг, освободится от обязанностей, пройдет недалеко от него. Додгер преградил ему путь и поинтересовался, как пройти в замок. Интересно, что спрашивая в виртуальном пространстве, Додгер услышал свой голос, прозвучавший в реальном мире. Компьютерная система друидов раз преподнесла очередной сюрприз.

Похоже, он попал в какую-то игру. Пользуясь подсказкой слуги, Додгер шел, встречая на пути людей в необычных одеждах, не таких, какие носили в настоящем прошлом. Он проходил мимо разных персонажей, выполняющих роль различные функции в иерархии замка, пока не столкнулся с сенешалем. Додгер был доволен. Сенешаль — хранитель замка, знает все, что связано с его функцией. Появилось подозрение, что он добрался до главного хранилища банка данных. В отличие от других персонажей, этот мускулистый рыжий человек заговорил с Додгером прежде, чем тот открыл рот для вопроса.

— Добрый день, сэр рыцарь. Позвольте помочь вам сэкономить время и помочь добраться выразить верность моему сеньору. Я Цай.

— Сенешаль Цай?

— Определенно.

— Точно, как в приемной брата короля Артура?

— Это честь для меня.

— И этот замок?..

— Конечно же, Камелот.

— Конечно, — чем же еще это может быть? — И что же это за «Камелот», Цай?

— Камелот — оплот Артура, моего повелителя, справедливого, мудрого и истинного короля всей Британии. Все земли, что вы видите вокруг являются его королевством. Отсюда он начинает походы, чтобы с помощью своих рыцарей бороться с вторгающимися силами тьмы. Земля — наше все!

Если все это владения Артура, Додгера приняли за одного из его рыцарей. Или не совсем так?

— У Артура есть рыцари в черных доспехах?

— Рыцари носят то, что им удобно и подходит их характеру. Они храбры, сильны и хорошо служат нашему сеньору. Это они завоевали ему эти земли, от которых идут доходы. Если бы не рыцари, этот замок не был бы так велик. Артуру служат хорошо.

— И где же рыцари? Я ни одного не вижу.

— В настоящее время все они в поисках. Как обычно, рыцари-владыки стремятся увеличить свои владения. Скоро верные вассалы Артура приведут ему еще больше последователей — свита короля должна расти, чтобы король установил свою власть над всей землей. Тогда земля начнет процветать и Камелот снова придет к миру. Все его могущество будет стоять на праведной службе нашего господина.

— А что же сам король?

— Сейчас он наслаждается развлечениями за королевским столом.

— Могу ли я его увидеть?

— Сожалею, но он сейчас никого не принимает. Впрочем, если пожелаете, вы можете пройти в вестибюль и посмотреть на него оттуда.

— Жаль, жаль.

Цай провел Додгера в большой зал. Сенешаль был осторожен и встал между Додгером и входом в зал. Тем не менее, эльф смог рассмотреть большую часть интерьера. В зале толпились придворные артисты и слуги, оттуда доносилась громкая музыка и шум.

Четверть зала возвышалась над остальным пространством и была отделана роскошными тканями. В центре расположился королевский престол. Сам король стоял рядом с ним и смотрел в другую сторону. Он опирался на длинный стол, установленный перед троном. Тарелки и кубки из золота украшали стол, покрытый блестящей тканью из белой парчи с вышитыми на ней сценами охоты. Судя по немного нервному состоянию короля, можно предположить, что он чего-то ждет. Вдруг раздался низкий рев рога и Додгер перевел взгляд на другой конец зала. Очевидно, праздник был в самом разгаре — слуги на огромном подносе несли большую жареную тушу какого-то зверя. Они прошли через весь зал, чтобы положить блюдо рядом с королем. Когда они проходили мимо, Додгер увидел странного зверя, хотя он и выглядел как кабан. Странность не обеспокоила короля. Как только слуги установили блюдо на стол, он взял нож и сразу отрезал себе большой кусок мяса.

С куском в руках король сел на трон и Додгер смог увидеть его лицо. Хакер ожидал увидеть некий идеализированный благородный облик, но увидел нормальное человеческое лицо. Это было поразительно — образность киберпространства обычно не настраивалась настолько тонко. Вообще, все в этой системе выглядело странно. Додгер забеспокоился, ощутив, как по спине вниз пробежала капля пота — неужели все здесь присутствующие видят его настоящее лицо?

Вглядевшись в короля, Додгер понял, что видел его недавно. Потребовалось время, чтобы вспомнить где — среди тех фотографий, что Вилли нащелкала среди помощников друидов. Почему же он здесь играет роль короля Артура? Какое место этот человек играет в системе друидов? Или у него какая-то значимая во всем этом деле роль?

Король за столом был не один, но лица других скрывались в тени. Если бы это происходило в реальности, все они должны быть вельможами и высокородными вассалами, достойными сидеть рядом с королем. Все эти фигуры не двигались, словно статуи, и ни один из присутствующих в зале придворных и слуг этого не замечали. Сбой в системе? Или эти конструкции — аватары друидов, сейчас отсутствующих в системе?

— Спасибо, Цай.

— К вашим услугам, сэр рыцарь.

— Нет, скорее, это я буду полезен. Для его величества, конечно же. Но, прежде, чем я представлюсь, мне хотелось бы узнать о полагающемся мне месте, чтобы нечаянно не обидеть кого-нибудь из дворовых вельмож. Умоляю, расскажите мне о них. Кто эти величайшие из слуг его величества?

Цай улыбнулся и рукой показал в сторону зала. Слабый свет из неизвестного источника осветил первую фигуру по правую руку короля.

— Вне всяких сомнений, ближе всего к королю его советник и чародей. Мастер — наставник короля. Его имя — Мерлин. Это могучий колдун и мастер государственного управления. Тот самый Мерлин , что собрал рыцарей Круглого Стола.

Додгер узнал эту физиономию — Хайт-Вайт, толстый друид.

Свет над Мерлином исчез и сразу осветилась следующая фигура, уже слева от короля.

— Первый среди рыцарей — Ланселот, — продолжил Цай.

В этом рыцаре Додгер узнал Эндрю Гловера. Лицо эльфа скривилось, но Цай, похоже, этого не заметил.

— Он и Оркнейские рыцари остаются во внутреннем кругу рыцарей, близких и доверенных короля Артура и стойких защитников.

Свет осветил все лица по очереди. Здесь были все те, кого Вилли пометила, как друидов.

— Здесь не все? — поинтересовался Додгер.

— Увы, некоторые из верных рыцарей Артура недавно пали в битвах. Существует зло, оно находится не в наших землях. Оттуда приходят чужие рыцари, желающие сорвать мечту Артура и бросить землю в хаос. Такого не должно произойти.

Вдруг глаза Цая сузились в подозрении.

— Земля, наше все, — быстро сориентировался Додгер.

Цай улыбнулся и эльф расслабился. Он выбрал правильный пароль, чтобы избежать подозрений. Пока что он находился в безопасности, но не ясно, как долго это продолжится. Программа, от которой работал Цай, похоже, занималась как раз тем, что проверяла либо особо чувствительные области местного киберпространства. Либо проверяла подключающихся пользователей. Либо и тем, и другим. В любом случае, у Додгера накопилось достаточно информации, даже если та закодирована неизвестным шифром. Без всякого сомнения, анализ кодировки что-нибудь, да выявит.

Что еще можно здесь сделать и при этом не вызвать тревогу? Разве что в одиночку пройтись по замку? Посмотреть, послушать. К вопросам обороны или финансовым вопросам лучше при этом не соваться.

— Цай, я проделал долгий путь и видел много странных вещей. У вас тут есть, скажем, летописец, которому я смог бы продиктовать свой рассказ?

— Конечно. Вы хотите его видеть?

— Извините… — прозвучало за спиной.

Сенешаль с Додгером обернулись и увидели мальчика-слугу.

— Сэр Додгер, позвольте передать вам подарок от вашего поклонника, — сказал мальчик пронзительным голосом.

Остерегайся моделей, несущих дары, как сказал однажды наставник Додгера. Что сейчас происходит? Неужели это атака «Льда»? Тонкая, хитрая атака.

— Я не могу принять подарок, — Додгеру ничего не оставалось, как импровизировать. — Я дал обет.

— Вы не можете отказаться, — ответил Цай. — Этот мальчик служит леди Моргане Ля Фэй. Никто не может отказаться от ее подарков.

— Это правда, сэр рыцарь, — кивнул мальчик. — Вы должны принять подарок, проявить честь и вежливость, потому что леди дарит его от чистого сердца. Она знает о вашей недавней победе и впечатлена вашими навыками работы с копьем. Она считает, что это достойно награды. Пожалуйста, сэр рыцарь.

Мальчик протянул сверток. Быстро соображая, что можно сделать в этой ситуации, Додгер принял подношение. Когда не произошло ничего из того, чего опасался эльф: не разрушился аватар, не завис в стазисе, не оказался захваченным мозг, эльф немного расслабился. Он развернул ткань и увидел несколько разнотипных компьютерных чипов, кредиток и корпоративных идентификационных карточек. Быстрый анализ показал, что все они имели одни и те же коды. Додгер держал в руках полные электронные данные Сэмюеля Вернера.

— Что происходит? — спросил он.

— Миледи приносит извинения за ее невежливое поведение, когда вы встречались с ней раньше, — ответил мальчик. — Она надеется, что этот подарок порадует вас и продемонстрирует дружеское к вам расположение.

— Когда мы в последний раз встречались? — замер Додгер. Ему начинало не нравиться, как стали развиваться события в рамках навязанной ему образности.

— Она идет, — поклонился мальчик-слуга и, указав на приближающуюся фигуру, исчез, словно его здесь никогда и не было.

Женщина носила длинное платье, плотно облегающее кокетливую фигуру, цветом полуночи, вбирая в себя дневной свет и свет, исходящий от свечей. Бледная кожа резко контрастировала с платьем и, казалось, она светилось. Тем не менее, кожа не была бледной, она светилась серебром. Так же, серебром светилось ее свершенное лицо и округлый, совершенно лысый череп.

Додгер узнал эту женщину, представленную ему как Моргану, и почувствовал неимоверное напряжение.

Это невозможно!

Когда они встретились в прошлый раз, она без особых усилий пленила Додгера в киберпространстве Ренраку. Эльф не знал, зачем, и не хотел этого знать. Эта штуковина, называющая себя Морганой Ля Фей, ни в коем случае была ни настоящим человеком, ни конструкцией, придуманной местной системой. Хотя Додгер и не был уверен, но это было то, чего не должно существовать вообще — искусственно созданный машинный интеллект. ИскИн, настоящий призрак в машине. ИскИн представил себя в женском образе, одновременно представляя другой образ для остальных. У этой штуковины были такие способности, что Додгер не мог их ни понять, ни уловить. Это было нечто разумное и, если действия можно считать неким показателем, немного сумасшедшее. Но сумасшедшее вполне по человеческим меркам и кто знает, какие мерки существуют у объекта, живущего полностью в киберпространстве. Додгер до сих пор думал, что ИскИн привязан к киберпространству Ренраку.

По всей видимости, он ошибался.

Моргана Ля Фей тепло улыбнулась эльфу. Додгер вздрогнул и быстро подал команду выхода из киберпространства, потому что это был единственный способ избежать общества ИскИна.

 

Глава 27

Сэму не хотелось вникать ни в один бит информации, добытой Додгером, но в ней нашелся смысл. Данные слишком хорошо легли на те факты, что узнал Вернер за то время, когда Додгер с помощью «слепого шунта» проникал в «Камелот», виртуальную систему друидов. Сюда же вписывались и старания полиции скрыть все эти дела. Потому что именно этим и объяснялся такой тесный союз корпоративных и политических деятелей, входивших в Скрытый Круг.

Друиды, судя по всему, работали в интересах Гордона. Их покровитель в свое время был едва не коронован, но только едва. В суматохе политических дел и под давлением экономики корпораций, фракция Виндзор-Гордон потеряла шанс на утверждение Гордона, как истинного наследника престола. Вместо него был коронован другой претендент — Джордж Эдвард Ричард Виндзор-Ганновер.

Как только Джордж Ганновер занял престол, он начал активно выступать в интересах корпораций. Без сомнений, европейскому корпоративному сообществу была только на руку такая мощная поддержка, что, в свою очередь, только увеличивало превосходство Ганновера над Гордоном. Но такие незначительные формальности не могли отменить родство Гордона с королевской фамилией. Его связь с домом Виндзоров делала того наследником, и, в какой-то момент стали умирать прямые наследники Ганновера. Учитывая сильную связь Гордона с партией зеленых, корпоративное сообщество попыталось защитить Джорджа и его семью, а также выйти на Гордона, чтобы навсегда отлучить того от престола.

В отношениях Гордона и друидов не было ничего обычного. Родословная несостоявшегося короля была более чем подходящей для таких роялистов, как Бернсайд. Им бы подошел любой правитель, Ганновер или Гордон, главное, чтобы все или большую часть усилий их ставленник направлял на восстановление разрушенной монархии. Последнее, что они хотели видеть — это скандал, потому и делали все от них зависящее, чтобы прикрыть злодеяния Гордона и отполировать его имидж, как самого подходящего члена королевской семьи для правления страной. Так что Бернсайд и его приспешники помогали Гордону в убийства так, как могли.

Вся эта композиция воняла. Этот запах, запах коррупционной власти, Сэм знал хорошо. Жажда власти, ради которой можно пойти на все. В борьбе за трон Гордон связался с друидами Скрытого Круга, что работали на достижение собственных целей. Вряд ли Скрытый Круг стремился возвести Гордона на престол только из-за того, что считали того истинным королем. Скорее для того, чтобы управлять марионеткой, задолжавшей друидам буквально за все.

Гордон же держался друидов за представляемую ими власть. Без сомнения, он собирался их контролировать, как только станет королем. Честолюбивый человек не может игнорировать силу, предлагаемую кругом друидов. Скрытый Круг имел значительную колдовскую силу и существенную мирскую власть через множество выгодных вложений как в политические, так и корпоративные структуры. Такую большую концентрацию влияния в руках небольшой группы людей трудно будет найти где-либо еще в Британии.

Сэм не знал, кто кому в этом на самом деле помогал, а кто заправлял, но это уже не имело значения. Все они принимали участие в колдовских жертвоприношениях. Они все были виновны.

Правосудие откладывалось все дальше и дальше с тех пор, как силы «теневиков» распались. Пару дней назад они разрушили очередной ритуал друидов и убили одного из них. Вполне вероятно, даже двух, но что это стоило? Эстайос, Чаттерджи и О’Коннор все еще отсутствовали. Додгер тоже был не в духе, отставив в сторону иронию, с которой до сих пор не расставался, что бы ни происходило. Харт настаивала, что налет на склад никакого эффекта не принес, что не было никакой необходимости что-то делать и что это, в любом случае, было опасно. Исчезновение команды Эстайоса тому подтверждение. Кэтрин отказывалась браться за любую работу, требующую беготни или колдовских поисков. Если бы в редкие минуты отдыха она не вела себя, как обычно, если бы не извинялась, что не может что-то делать, Сэм решил бы, что ей, наконец, наскучила их компания и что Кэтрин стала искать новое дело. Только Вилли, похоже, оставалась в работе. Ее гонорар за работу исчез вместе с Эстайосом, но она все еще была в деле, отсылая второсортных Дронов всюду в поисках и друидов, и команды Эстайоса, порой самостоятельно проявляя инициативу.

Ночные размышления утомили Сэма больше, чем длинные дни. Он почти не спал. На улице уже рассветало, небо превращалось из черного в цвет индиго. Вернер протер глаза и почувствовал, что они отекли. Начинался новый день, а новостей все не было. Может, Харт была права.

— Это снова случилось, — объявила Вилли.

Внутри Сэма все упало вниз.

— Эй, Харт, — не вставая с места, Вилли обратилась к Кэтрин. — Я думала, ты утверждала, что вендиго, сотрудничающий с Кругом, убит. А вот сейчас я получила сообщение, что найдено еще одно тело. Похожее на работу Костяного парня. Ощущение, что мы им и не помешали вовсе.

— Должно быть, подражатель, — кисло откликнулась Харт.

— Если бы, если бы, но боюсь разочаровать. Это они, или я не я. Вендиго там поработал или нет, но на него похоже.

— Мы не можем позволить этому продолжаться, — угрюмо сказал Сэм.

— И что мы должны делать? — поинтересовалась Харт. — Они знают о нас. У Вилли больше не получится подвести беспилотного дрона близко к ним, чтобы проследить даже за помощниками. От Додгера в слежке тоже никакого толка. Я не удивлюсь, если нам не удастся вообще подобраться к ним. Даже если снова поймаем с поличным, они будут нас ждать. Даже если прямо сейчас возвратится Эстайос с командой, мы просто попадем в засаду.

— Но мы должны сделать хоть что-то. Мы можем нанять людей.

— На что? У нас нет денег. Но даже если нам удастся нанять команду бойцов, что скажешь на счет колдовства? Эти друиды, когда объединятся, раздавят нас всех в два счета.

— Мы получим деньги, — настойчиво сказал Сэм. — И найдем способ, чтобы нейтрализовать их колдовство.

— Как?

— Мне это тоже интересно, Твист, — сказала Вилли. — Я не собираюсь бросать вашу компанию, но ты должен знать, что нам вряд ли удастся найти хороших бойцов на улицах. Бернсайд распространил предупреждение, что каждый, кто будет работать с нами, будет иметь дело с ним.

— Бернсайд всего лишь простой полицейский.

— Может, он и простой полицейский, но у него много связей в здешнем теневом мире. Большинство «теневиков», тем или иным образом, связаны с ним.

Сэм опустил голову и обхватил ее руками. Через минуту он провел ладонями по лицу, словно смахивая с него сонливость.

— Тогда мы сделаем это сами. Додгер украдет у друидов некоторую сумму денег. Достаточно, чтобы мы могли переоборудовать летающих дронов, Вилли. И у нас есть хорошая связь с Винтом. С его помощью мы можем получить американских боевых дронов.

— Вся огневая мощь боевого дрона нам ничем не помогла, — сквозь зубы проговорила Харт. — Даже если вооружить дронов-разведчиков, огневой мощи будет не достаточно. Да даже если и достаточно. Раз друиды будут готовы к нашему визиту, они смогут поднять более сильных духов. Пусть не все, но многие из из них.

— Тогда нам нужно что-то, что позаботится об этих духах, — Сэм посмотрел в глаза Кэтрин. Взглядом он умолял ее отбросить в сторону пессимизм. Они все знали, что работа предстоит не из легких, но должны были сделать это правильное и справедливое дело. Почему разговаривать с Кэтрин стало так трудно?

— Не смотри на меня так, — резко сказала Кэтрин. — Я не уверена, что у меня остались силы, учитывая, что изгнание того духа выпило у меня все.

Сэм разочарованно вздохнул. Неужели изгнание духа на самом деле оказалось для Харт настолько трудным делом? С той ночи настроение Кэтрин стало пораженческим, ей не нравилось ничто из предложенного. Такое настроение, что Сэму оставалось надеяться, что эльфийка останется на его стороне и поможет противостоять Кругу. Друиды и их пешка-Гордон должны быть остановлены. Если не Кэтрин, то Сэм сам должен найти другой способ.

— Нам поможет Херцог, — сказал Сэм, стараясь, чтобы в его голосе звучала уверенность. — Он утверждал, что он мастер духов.

— Херцог никогда не покинет канализацию, — с большей уверенностью заявила Харт и последняя надежда Сэма утонула, как топор. Кэтрин знала шамана лучше Вернера, и тот боялся, что эльфийка окажется права.

— Тогда я попрошу его научить меня общаться с духами, потому что я не могу позволить друидам жертвовать невинными людьми.

 

Глава 28

Дэна не было дома уже несколько дней, но Дженис не волновалась. Дэн был сильным и вряд ли что-то или кто-то мог причинить ему вред. Уроки, что он преподавал Дженис, волей-неволей прекратились. Когда ей наскучило безделье, она стала изучать лабиринты комнат и коридоров в доме, где жила. Жилище оказалось захватывающим местом, полным сувениров, книг и произведений искусства. Здесь находились артефакты, привезенные со всех семи континентов. Многие из особо любопытных экземпляров оказались колдовскими артефактами и были наиболее интересны. Дженис никогда и не мечтала подержать в руках столько разнообразных вещей, помогающих колдунам использовать силу. Когда Дэн вернется, Дженис обязательно пристанет к нему с просьбой рассказать, как эти штуки работают.

Ей было известно, что корпоративные холдинги Дэна находятся в разных местах, но только покопавшись в компьютере, она поняла, насколько обширна была эта сеть. Через такую же обширную сеть холдинговых и брокерских компаний, Дэн приобрел контрольные пакеты более десятка крупных и мелких корпораций. GWN оказался одни из крупнейших. По сути, Дэн мог приехать в любой из крупных городов мира и у него там обязательно найдется собственная корпорация или ее филиал.

Исследования Дженис раскрыли еще одну любопытную вещь. Руководители корпоративной империи Дэна никогда не встречались друг с другом, несмотря на сильное переплетение их бизнеса. Президенты и руководители должны быть весьма профессиональными, чтобы проворачивать такой фокус, учитывая, что работают они в разных сферах. Дэну удалось подобрать себе хороших подчиненных. Заинтригованная тем, каким образом ему удалось найти так много верных последователей, Дженис углубилась в изучение вопроса.

Она удивилась, когда узнала, что все лучшие корпоративные руководители, работающие на Дэна, мета-люди. Гарсия и Хан, к примеру, тоже мета-люди и, одновременно, особо доверенные сотрудники, выполняющие различные операции на разных континентах. В то же время, если верить компьютерной базе данных, все основные руководители значились как нормы. По крайней мере, в одном случае Дженис была уверена. Сам Дэн был главой GWN, и при этом в компьютерной базе на Дженис смотрел улыбающийся блондин по имени Дуг Рэндалл. Так что и все остальные записи, вполне вероятно, были фальшивыми. Фотографии руководителей, сопровождающие ежегодные отчеты тоже не могли привлекаться в качестве доказательства, разве что косвенного. К тому же многие мегакорпорации, не только принадлежащие Дэну, в качестве мер безопасности, публиковали ложные фотографии своих руководителей.

В самом начале Дэн сразу сказал Дженис, что хочет, чтоб она присоединилась к его организации. В то время она был страшно дезориентирована повторным изменением, и думала, что он лицемерит, скрывая свою настоящую природу под иллюзией нормального человека. Только позже Дженис поняла такую необходимость.

При втором изменении Дженис потеряла себя, но с помощью Дэна вновь нашла, или, если сказать точнее, переосмыслила свое существование. Она больше не хотела считать себя человеком. Люди — мелкие существа, полные ненависти и предрассудков. Дженис больше не хотела иметь ничего общего с этими ужасными тварями.

Она изучала бит за битом, чтобы узнать, что на самом деле скрывается под маской Дэна, оценивая необходимость принятия своей собственной судьбы. И не удивилась, когда, наконец, куски мозаики, наконец, сложились в единую картину, оказалось, что все президенты и руководители корпораций были непосредственно самим Дэном. Так что всем этим президентам не было никакой необходимости встречаться друг с другом. Каждый из них заранее знал о планах других, их надежды и стремления. Каждый был согласен с остальными без всяких условий. Эта история могла стать забавным анекдотом.

Дженис рассматривала фотографии руководителей снова и снова, представляя, как за каждой из них прячется зубастая улыбка Дэна. Коллекция оказалась большой, в ней нашлись фотографии людей разных рас и разных комплекций. Согласился бы Дэн заняться с ней любовью под одной из этих масок? Большинство ипостасей, с точки зрения человека, были симпатичны, некоторые менее привлекательны, особенно вот тот толстый Хайт-Вайт. С этим Дженис ни за что бы не легла в постель. С другой стороны, какое это имеет значение? Дженис развила свои астральные чувства так, что смогла бы пробить любую иллюзию и увидеть то, что за ней спрятано, на автомате.

Дженис надеялась, что Дэн вскоре к ней вернется. Она по нему скучала.

* * *

Харт старалась держать на лице нейтральное выражение. И не хотела знать, что будет дальше. С лица же Бамбату все еще не сходило недовольство.

— Ты не выполнила заказ, Кэтрин. Ты знаешь, что леди будет недовольна.

— Но ты ей об этом пока не сказал, не так ли?

Губы Бамбату в раздражении скривились, что напрочь испортило его внешность.

— Ты гадаешь или знаешь больше меня?

Задав вопрос, Бамбату ответил на ее и Харт в ответ только улыбнулась. Пусть побеспокоится.

— Действия эльфов из Тира остаються проблемой, но их еще можно остановить. Как только они разделились с Вернером, они затаились и пока что не преследуют Скрытый Круг. Усилиями Бернсайда мы удерживаем этих эльфов на расстоянии, делая их усилия неэффективными. Тем не менее, Вернер до сих пор еще жив. Он продолжает копать под Скрытый Круг и мы ожидаем, что рано или поздно он снова соединится с эльфами Тира. Если это произойдет, мы уверены, что планы Круга вновь будут разрушены прежде, чем друиды станут неприятными для лорда-протектора соперниками. К чему Леди и стремится. Посуди сама — с минимальными силами и почти без планирования операций команде Вернера и эльфам из Тира удалось сократить число друидов Скрытого Круга. Если они продолжат в том же духе, Кругу придет конец. Но леди не хочет, чтобы Круг тихо умер в каких-то подвалах. Она хочет видеть, как друиды сами эффектно и эффективно нанесут ущерб своему авторитету и лелеемому ими новому Дому Британии.

Харт беспокойно переступила с ноги на ногу. Знал ли Бамбату, что она, вместо того, чтобы убить, спасла Сэма?

— Я позабочусь о нем. Гарантия — моя репутация.

— Ты и должна была выполнить заказ. На сегодняшний момент результат пока что неудовлетворительный.

Кэтрин поднялась и направилась к выходу.

— Чем скорее ты это сделаешь, тем лучше, Кэтрин. У леди есть привычка избавляться от нерадивых слуг.

— Беспокоишься о собственной жизни?

— Я эльф, который хочет прожить долгую и полноценную жизнь.

— В таком случае нас уже двое.

* * *

Усиленные меры предосторожности оказались действенными — на первом ритуале нового цикла никакого вмешательства не произошло. Гловер почувствовал, как заряжается энергией. Он хотел позвать Хайт-Вайта, но секреталь сообщил, что толстяк еще не появлялся в офисе. Эндрю не видел его с тех пор, как эти несчастные американские бандиты разрушили ритуал закрытия второго цикла. Они могли убить Хайт-Вайта, но Гловер в этом сомневался. Он был уверен, что если бы толстяк погиб, он бы об этом уже знал, потому что почувствовал бы отклик. Никакого уменьшения мощности не произошло, поэтому Хайт-Вайт должен быть еще жив.

Маловероятным представлялся и захват толстяка «теневиками». Хайт-Вайт слишком мощный и слишком изобретательный. Он бы ни за что не попал в плен к неопытным колдунам, работающим в команде «теневиков». Может быть, его ранили и сейчас он где-нибудь отлеживается. Ритуалы требовали здоровья, чтобы без ущерба направлять силу через потоки маны. Если толстяк зализывает раны сам, значит, не хочет, чтобы его беспокоили.

Скрытый Круг, в результате неожиданного налета, потерял еще одного члена. Карстейрс оказался слабым, хотя и не таким, как Невилл. Жаль, что пули «теневиков» попали в него, а не в Гловера. Эндрю смог бы с этим справиться. Кого было бы не жаль, так слабовольного старого дурака Симперинга, несмотря на его значительные способности манипулировать маной. Гловер охотно принял бы спад мощности Круга. Да и такая потеря была бы временной, а Эндрю в качестве Верховного друида, смог бы ее направлять, куда угодно.

День восстановления неумолимо приближался, нависал над каждой душой, чья кровь заливала землю.

Тем не менее, время завершить полный цикл обрядов, разработанный Хайт-Вайтом, еще было. Если, конечно, эти комары, американские «теневики», снова не найдут друидов и не помешают им. Стоит подумать, как с ними следует поступить.

Гловер налил себе еще бренди и, сев в кресло перед камином, окунулся в размышления.

 

Глава 29

Сэм открыл глаза. Попытавшись расслабиться, он только еще больше напрягся. Рубашка пропиталась потом и прилипла к телу, натирая и раздражая кожу. Частое дыхание медленно приходило в норму и, когда стабилизировалось, Сэм приподнялся на локтях.

Херцог наблюдал за ним. Крокодилий шаман выглядел мрачно, но Сэм уже знал, что такое выражение у Гатора означает отвращение и презрение. Со всем благоговением, Херцог отложил в сторону бубен и поднялся. Загремели многочисленные амулеты, прикрепленные к жилету.

— Ты вернулся слишком быстро, — сказал шаман.

— Я снова встретил Человека Света, — ответил Сэм.

— Ты знал, что он будет там. Он там всегда, сколько Херцог с тобой занимается. Херцог не верит, что ты рассчитывал на его отсутствие сегодня.

— Я на это надеялся. Вы говорили, что если мое желание будет сильным, я смогу преодолеть барьер.

— А ты и вправду пробовал?

Сэм отвернулся, избегая взгляда Херцога. Вернеру стало стыдно. Его разум позорно бежал от Человека Света, как только призрак повернул к нему лицо с горящими глазами.

— Нет, — прошептал Вернер, поднимаясь.

— Громче! Говори, что ты сделал! Прими, наконец, то, что ты есть! Если ты этого не сделаешь, то не сможешь развиваться. Ты ничего не узнаешь от Херцога. Херцог только впустую тратит свое время.

Крокодилий шаман топнул ногой. Хлопок босой ногой о бетон оказался как резкий треск грома в небольшой камере. Эхо, отразившееся от стен, смешалось со стуком многочисленных амулетов. Разразившаяся какофония быстро пошла на убыль, в конце концов, прекратилась, и вокруг снова наступила тишина.

— Уходи, — заявил Херцог.

Сэм и хотел бы уйти, но не мог. Колдовство стало его неотъемлемой частью, как бы сильно Вернер его не ненавидел. Несомненно, оно имеет свои достоинства в использовании. Колдовство уже не раз спасало жизнь Сэма. Оно усовершенствовало чувства, использовало все то, что Вернер легко мог принять. Колдовские заклинания просто манипулировали различными энергиями. Способность видеть в режиме астральной разведки ничто иное как сенсорные способности, когда можно видеть не только естественные вещи, но и параестественные. Теперь оказалось, что ему необходимо освоить еще одну грань колдовства, ту, что касалась сверхъестественного. Вернер не любил его, если в общем. Но он знал, что ему нужно найти способ подружиться с ним.

— Мне нужно, чтобы ты научил меня, как использовать силу, чтобы я мог контролировать духов, — сказал Сэм.

— Ты сказал Херцогу, что Собака говорила с тобой. Ты сказал Херцогу, что ты видел Собаку. Ты не врал, когда все это рассказывал, но ты не веришь в Собаку. Ты думаешь, что у тебя есть сила, — шаман насмешливо фыркнул. — У тебя есть сила. Но Херцог говорит тебе, что не возможно объять необъятное. Херцог говорит тебе, что нужно выбрать что-то одно. Собака — твой проводник. Сама Собака. Ты должен ее слушать, потому что Собака — это ты, а ты — это Собака. Слушай Собаку, а не себя. Собака — это путь для твоей силы.

Логика Херцога чуть не свела Сэма с ума. Логика? Слишком неточное слово для приведенных аргументов, обратившихся, по сути, против себя же.

— Извините, но вы могли бы объяснить такие вещи и более понятнее.

— Здесь нет ничего такого, чтобы Херцог объяснял. Твой тотем — Собака.

— Тотемы не могут быть реальными. Я читал Исаака. Это просто символы, психологические конструкции, что позволяют шаману сосредоточиться на своей личности и воле. Они не настоящие духи или даже ангелы. Они не настоящие.

— Тотемы существуют. Ты должен в это верить.

Сэм видел, что Херцог верил в свой тотем. Неужели он ему поклоняется? Ощущение, что многие шаманы именно так и делают. Сэму же подобная постановка вопроса не нравилась.

— С этим, думаю, все в порядке. Я верю в Бога, а не в какой-то мистический, клыкастый архетип. Я христианин, а не язычник. Господь сказал нам не ставить ложных богов перед ним. Что такое тотем, если не ложное божество?

— Тотемы существуют, — решительно повторил Херцог.

Сэм ожидал, что шаман скажет что-то еще. Он ожидал, что крокодилий шаман будет защищать свои убеждения, но Херцог молчал.

Расстроившись, Сэм сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Херцог считал своим тотемом Крокодила, пока жил и шаманил в канализации большого метрополиса. Шаманское мышление часто ставит ограничение для традиционной практики, если, конечно, работа не ведется в привычной среде, благоприятной для тотема. Вопреки десятилетиям существования городских легенд, крокодилы не могли жить в городах, в лучшем случае, в болотах. Какая у них любимая среда обитания? Херцог вел практику в Англии, где мало болот. Насколько Сэм был в курсе, дородный шаман никогда не покидал метрополиса и он редко уходил в канализационные туннели. Тем не менее, его колдовство было эффективным. Есть здесь какое-то противоречие? Или именно в этом находится ключ к разгадке?

Ты должен верить, говорит Херцог. Вера — ключ к шаманскому мышлению. Вера также убедила не одно поколение городских детей в том, что крокодилы живут в канализациях их городов. У Херцога в тотемах разве что именно такой вот, канализационный крокодил? Если так, то тотем получается, больше, чем символ для восприимчивого сознания. В сочинениях Исаака что-то такое было, но Сэм не мог понять эмоционального ядра его концепции. Теперь это становилось понятнее.

— Слушайте, — сказал Вернер, вновь обращаясь к шаману, что до сих пор стоял в позе, словно Сэма для него больше не существует. — Я понимаю, символы. Я их использовал, когда работал в киберсети, где компьютерные программы изображали различные данные в более понятном для человеческого восприятия виде. Думаю, что колдовство может работать схожим образом. В колдовской теории много статей про символы. Я не знаю, как это работает, и почему я выбрал образы, но я вижу, что Собака ничто иное, как символ, предназначенный для моего разума, чтобы я мог управлять колдовской энергией. Если для того, чтобы управлять другими колдовскими образами, мне нужно узнать о других символах — научи меня. Я могу сделать это. Я должен сделать это.

Херцог, наконец, взглянул на Вернера.

— Херцог. Я внимательно слушал ваши уроки и узнал много нового. Я был бы счастлив, если бы все это мне пригодилось. Заклинания не нужны, чтобы работал тотем Собаки. Но я видел, что могут делать друиды из Круга, и я знаю, что нужно больше заклинаний, чтоб остановить их. Мне нужна сила духов, чтобы они могли бороться с теми существами, которых вызывают друиды. Это попахивает дьяволопоклонством, но, может, Господь простит и поможет мне, если шаманские духи помогут бороться с друидскими духами.

Херцог поднял голову и стал изучать потолок.

— Твоя потребность придает тебе силы.

— Так научите меня, как их правильно использовать.

Крокодилий шаман искоса посмотрел на Вернера.

— Ты примешь Собаку в качестве тотема?

Он словно и не слушал Сэма.

— А должен? Если образ Собаки, как мой тотем, ключ к использованию колдовства, я согласен поговорить с этой проклятой Собакой. Если я этого не сделаю, люди продолжат умирать. Я не могу позволить этому случиться в то время, когда могу сделать так, чтобы этого не произошло.

— Ты знаешь, что Херцог говорит тебе правду, но ты не хочешь этого принять, — крокодилий шаман вздохнул и покачал головой. — У тебя не получится.

— Я постараюсь!

Сэм поймал взгляд Херцога. Даже в полутьме Вернер увидел его глаза, что сейчас показались жуткими, цвета желто-зеленых ирисов. Во взгляде улавливалось расстройство тем, как много времени потратил крокодиловый шаман и все без пользы.

Прошло несколько минут, прежде чем Херцог склонил голову.

— Херцог будет бить в бубен.

Он подобрал инструмент. Сэм терпеливо подождал, пока шаман устроится на холодном полу и начал выравнивать дыхание, расслаблять тело, готовясь к очередному шаманскому путешествию. Лежа на спине, Вернер почувствовал запах сусла в бетонных трещинах. Ну по крайней мере, пол был сухим.

— Прими Собаку, — сказал Херцог прежде, чем начал бить в бубен.

— Я использую ее изображение, раз это так необходимо.

— Прими Собаку, — вместе смешались грохот бубна и непонятные фразы, что повторялись снова и снова, с каждым разом все настойчивее.

Сэм начал уходить в транс. Он закрыл глаза и дал себе волю. Вокруг стало темно, как в космосе, если верить тридео постановкам, только без света звезд. Что-то мигнуло сбоку и, повернувшись, Сэм увидел туннель прежде, чем вокруг снова потемнело. Туннель — это переход в потустороннее. Херцог говорил, что это путь к земле тотемов.

Хотя Сэм и знал, что находился в туннеле, он ничего не видел. Здесь не было никаких признаков, в какую сторону ему нужно направиться. Вернер почувствовал себя потерянным, словно от него все отказались. Херцог сказал, что туннель приведет его куда нужно: все, что оставалось, следовать по пути. Но куда следовать, если вокруг ничего нет?

Собака — твой путеводитель, так утверждал Херцог. Ну, Собака, ты где? Мне нужна поддержка. Чувствуя себя самым глупым человеком, Вернер позвал. Никакого ответа, конечно же, не пришло. Сэм позвал еще раз и снова с тем же результатом. Тогда Вернер осмотрелся вокруг, пытаясь различить в темноте хоть какие-нибудь признаки чего угодно, кроме самой темноты. Не сразу Сэм понял, что стал различать стены туннеля. Послышался отдаленный ровный стук, словно капли воды падают на камень. Херцог помогал, пользуясь бубном.

Слабое свечение появилось почти под ногами. Сэм сменил положение и шагнул вперед, уверенный, что этот туннель доведет его до далекого источника света. Хоть туннель и вел вертикально вниз, у Сэма не возникло никаких проблем в путешествии по этому проходу. Он просто плыл, а, стараясь побыстрее добраться до источника, вскоре полетел. Чем быстрее он доберется до нужного места, тем быстрее будет сделано дело. Он мчался по темному коридору, свет становился все ярче.

— Ладно, Собака, — громко крикнул Вернер, — вот и я!

Свет становился ярче по мере того, как Сэм к нему приближался. Стали видны стены, затем Вернер смог различить на них трещины. Наконец, свет заполнил весь туннель, и в самом центре этого всего расположилась массивная фигура.

Сэм поспешно отскочил.

Перед ним, загораживая тоннель, стоял Человек Света. Не было никакой возможности обойти его, кроме как уйти в одно из ответвлений тоннеля. Сэм так и сделал, и тут же ему снова пришлось остановиться, чтобы не налететь на Человека Света, внезапно появившегося на пути. Сэм тут же развернулся, чтобы вернуться в основной туннель и снова путь ему перегородил Человек Света. Сэм обернулся, увидел, что за спиной полная темнота, но, как только развернулся целиком, Человек Света снова преградил дорогу. Сэм рукой прикрыл глаза от яркого света.

Человек Света рассмеялся.

В киберпространстве, столкнувшись с непреодолимым препятствием, всегда можно дать команду и выпасть в реальность. Что делать в этом колдовском мире, столкнувшись с ужасным препятствием, Сэм не знал. Он хотел убежать и спрятаться, но знал результат такого действия. Здесь должен быть другой выход.

Столкнувшись с неприятностями, с которыми не справился бы сам, Вернер бы позвал на помощь. Сработает ли это здесь?

— Собака! — крикнул он. — Помоги мне! Где ты?

Неожиданно получив ответ, Сэм вздрогнул от удивления, небольшого испуга и, одновременно, от облегчения, что его зов услышали.

— Я здесь, — голос Собаки оказался слабым, словно был приглушен закрытой дверью.

— Где? — за сиянием светящегося Человека Света Сэм не видел ничего.

— Здесь, — ответила Собака.

— Я не вижу тебя.

— И все же я здесь.

— Если ты здесь, помоги мне. Иди ко мне. Мне нужна твоя сила.

— Иди сам. Ты думаешь, я кто? Кокер-спаниель, выполняющий команды за подачку? Если хочешь помощи, так приди и получи ее. Тебе придется взять дело в свои руки.

— Как?

— Это твоя проблема. У меня было достаточно терпения, чтобы помогать тебе, но в последнее время ты был ко мне не слишком добр.

Господь Всевышний! Это что, вот так и работает шаманство? Разве нужно торговаться со своими психологическими конструкциями? Сэм стал подозревать, что начинает сходить с ума. Только одна беседа — верный знак, что здесь что-то не то. Борьба с ограничениями образов только затрудняло манипуляцию с силой. Не имея представления, что можно предложить в ответ, Сэм только и сказал:

— Я постараюсь.

— Обещания, обещания, — ответила Собака. — Я слышала это и раньше. Хочешь получить силу, приходи и возьми ее.

— Чертовщина! Как мне до тебя добраться? У меня на пути Человек Света!

— Он делает свое дело. Ты ведь тоже человек. Но тогда не все люди — люди. А люди должны решать свои проблемы сами. Разве нет? — Собака замолчала, оставив Сэма в недоумении и разочаровании.

Когда голос тотема вернулся, он звучал уже слабее. Вернеру пришлось напрячься, чтобы различить то, что говорила Собака.

— Я понимаю, что ты находишься в цейтноте. Так шевелись же. У меня, может, и четыре ноги, но и двух достаточно, чтобы добраться сюда.

— О чем ты, Собака?

В ответ Сэм ничего не услышал.

— Собака? Собака!

Сэм снова остался в одиночестве, если не считать Человека Света.

Прикрыв лицо ладонью, Сэм попытался рассмотреть то, что находится в центре света. Человек Света не двигался, фигура его, тем не менее, казалась размытым в мареве силуэтом. Он был белым, словно ярко-ярко горел. Вернер не сомневался, что именно эта фигура и была источником жара, который он чувствовал.

Впрочем, Вернер уже имел дело и с пламенем и жаром. Он содрогнулся, когда вспомнил зубастую голову Хэесслича. Тогда Сэм был уверен, что погибнет. Но не погиб, потому что Песня Собаки спасла его. Песня оказалась защитным заклинанием, спасшим Вернера от пылающего дыхания дракона.

Сейчас Сэм столкнулся с еще одной пылающей угрозой. Он начал петь Песню. Уверенный в своей силе, Вернер шагнул вперед и почувствовал, что огонь ничем ему не угрожает.

Поначалу уверенность казалась оправданной. Сэм подошел к человеку, не чувствуя никакого дискомфорта. Правда, начал обильно потеть, но это могло быть нервное, от осознания, где, на самом деле, сейчас находится. И оттого, что Человек Света, казалось, излучает ауру страшной угрозы.

Вдруг Человек Света сделал шаг, преграждая путь.

— Остановись, — сказал он.

— Ты можешь разговаривать? — поразился Вернер.

— Не напрямую, только в твоем разуме.

Если оценка работы магии была верна, все, что происходило до сих пор и происходит сейчас, происходит именно в разуме. Сэм выпрямился, пытаясь заглушить ползучее чувство опасности, чьи когти проложили дорогу по его спине.

— Позволь мне пройти.

— Нет.

Сэм попытался обойти этого человека. Рука, объятая пламенем, словно мехом, врезалась ему в грудь и отбросила назад. Вернер упал на спину и стукнулся головой о бетонный пол. Ошеломленный произошедшим, Вернер поднялся на ноги. Ему нужно как-то обойти этого Человека Света.

— Ты не можешь пройти, — сказал Человек.

— Я должен, — настойчиво процедил Вернер. Раз все это происходило в его сознании, значит, должно подчиняться. — Убирайся с моего пути.

— Я не могу тебя пропустить, потому что ты охотишься на меня и ту, кто со мной. Оставь нас в покое и я больше никогда не побеспокою тебя. Она больше не часть твоего мира. Вернись в Сиэтл и забудь то, что узнал здесь, в Англии. Так будет лучше для всех нас.

— Хочешь сказать, лучше для тебя?

— Да. Но и для тебя тоже. До сих пор я был снисходителен. Произойдет беда, поэтому в дальнейшем я не буду столь милосерден.

— Милосерден? Что за милосердие такое? Я видел твои преступления.

Человек рассмеялся. Смех его оказался громким, почти болезненным.

— Ты понятия не имеешь, что ты видел. Ты, глупый норм, стремишься вмешаться в чужие дела, позабыв о своих. Ты манипулируешь другими силами, но не можешь даже увидеть их. Как ты можешь воспринять то, что я есть и что я делаю? Скажи, маленький норм. Ты помнишь свою женщину из Сиэтла? Что бы она сказала о твоей маленькой интрижке с Кэтрин Харт? По ее правилам, это является самой настоящей неверностью. А ты даже не можешь вспомнить, когда это началось. Или можешь?

Сэм запротестовал. Его чувства к эльфийке появились и разрослись естественным образом, и Кэтрин ответила на эти чувства так же естественно. Вдруг Вернер понял, что на самом деле не может вспомнить, когда первый раз у них появились такие чувства друг к другу. Чувства Сэма были сильными и ясными — Вернер любил Харт. Она была красивой, заботливой и…

— Чувствует ли она то ж самое по отношению к тебе? — засмеялся Человек Света, словно прочитав мысли Сэма.

— Конечно!

Сэм вспомнил первую вспышку страсти в холодную ночь солнцестояния, когда они нашли каменный круг друидов пустым. Вернер вспомнил ее рвение и его. Он вспомнил тепло, и уверенность в том, что все это правильно. Он вспомнил…

Вспомнил, что круг друидов не был пустым. Исчезло ложное воспоминание о пустом, подстриженном круге и Вернер увидел нарисованный мелом пентакль, нечеткий и неполный. Он увидел почерневшую кучку пепла и обгоревшие трупы внутри пентакля. Он увидел кучу мусора и почувствовал нечто неправильное в своем там присутствии. Но, кроме этого, в воспоминаниях осталось еще кое-что. Горящий силуэт внутри экранированного ритуального круга.

Человек Света в ту ночь был там.

— И в твоих снах, маленький норм, — добавил Человек Света.

Сэм почувствовал обиду. Когда он, Харт и Эстайос пытались через астрал разведать что к чему, они встретили мужчину. В жгучий момент боли они попали под его контроль, и этот человек изменил воспоминания всех троих.

— Вот тебе и милость, — пробормотал Вернер.

Сэм почувствовал, как внутри все сжалось. Праведное желание правосудия уступило место негодованию. Появилось отвратительное чувство из-за того, что кто-то посмел манипулировать его сознанием, заставив помогать друидам, а потом заставив обо всем этом забыть. Теперь это дело стало личным.

Было ли это вкусом ненависти?

Сэм опустил руки. Больше не нужно прикрывать глаза от яркого света, когда он стал воспринимать Человека Света не как человека. Это существо было метачеловеком. Трехметровое тело покрытое белоснежной шерстью, резко контрастирующим с темной кожей на лице и руках. Клыки выглядывали из ухмыляющегося рта и темные, большие когти блестели на кончике каждого пальца на руках и ногах. Его аура показывала хищника, готового прыгнуть на жертву. Вернер прочувствовал силу этого существа. Человек Света не был реален, но изображал здесь образ своего создателя. Сознанием Сэма снова манипулировали.

Вернер почувствовал ярость.

Он не мог знать, говорило ли это существо само за себя или транслировало слова своего создателя. В любом случае, это не могло быть запрограммированным объектом с набором таких же запрограммированных ответов. Но, что бы это ни было, уже не важно, и что он будет делать дальше, тоже не имело значения. Сэм обратился к этой колдовской сущности так, словно обращался к его создателю:

— Я остановлю тебя.

— У тебя не хватит сил. И у тебя не получится их набрать.

— Я постараюсь.

— Ты умрешь.

— Ты уже слышал слова Собаки — сила у меня уже есть.

Пламя, исходящее от противника, постепенно угасало, но голос Человека Света был еще сильным:

— Даже если и так, значит, ты умрешь снова. Истинной смертью, и твоя душа будет кричать, когда я буду ее поглощать.

Несмотря на угрозы, произносимые противником, Сэм почувствовал больше смелости. Упоминание тотема вызвало изменения, что незначительно, но постоянно ослабляло ауру Человека Света. Возможно, слабее она становилась из-за того, что Вернер теперь знал, кто это такой. Может быт, ключом к этому была Собака, с которой Сэму необходимо встретиться. Собакой, как символом, чтобы преодолеть это препятствие. А может, просто от осознания, что нужно что-то делать в этой вымышленной стране Нигде. Сэм прищурился, определяя позицию Человека Света и определяя его готовность к сопротивлению. Он был высоким и массивным. Скорее всего, медлительным. Большие люди в реальном мире часто двигались не спеша.

Сэм, наконец, взял себя в руки. Человек, похоже, заметил напряженность Вернера и начал перемещаться. Больше не было времени на раздумья. Сэм побежал, противник же перегородил дорогу, протянув к Вернеру длинную, покрытую шерстью, руку. Сэм нырнул под нее, вытянул руки вперед, чтобы смягчить падение. Ладони поцарапались, ударившись о бетонный пол, но Сэм, не обращая на это внимания, продолжил движение, используя уже все четыре конечности. Когтистая ладонь врезалась в стену рядом с головой Вернера, высекая искры. Пройдя по стене, когти оставили глубокие борозды. Сэм же продолжал прорываться вперед, стараясь в движении подняться на ноги.

Горячий свет стал охватывать его, заполняя пространство пустотой белого отчаяния. Сэм побежал. Слишком многое поставлено на карту. Слишком много он должен еще сделать.

Внезапно свет и противник исчезли. Исчез и туннель.

Сэм стоял на грунтовой дороге. Он чувствовал под босыми ногами почву и камни. Легкий бриз ласкал кожу. Он добрался. На нем не было никакой одежды, но, вроде бы, все было в порядке. Он не чувствовал и не видел нигде поблизости Человека Света. Сэм сумел сбежать от него. Он огляделся.

Изучая тексты шаманских обрядов, Сэм примерно представлял, что ждало путешественника на той стороне. Сейчас он в этом воочию убедился — древняя и живая дикая природа. Хотя, конечно, все это тоже вряд ли реально.

Была здесь и пустыня. Вернер видел ее на далеком горизонте, где в тени леса высились барханы. Но ближе к Сэму местность выглядела освоенной человеком. Грунтовая дорога, на которой он стоял спускалась с холмика и шла между небольшими холмами и возделанными полями. Чуть дальше дрога пряталась под широкими ветвистыми деревьями, отбрасывающими тень, в которой можно спрятаться от солнца. Фруктовые деревья стояли упорядоченно и совсем не похоже, что были дикорастущими. Недалеко от сада, между холмами, расположилась деревенька с домами, крыши которых покрыты соломой. Дорога, на которой стоял Сэм, шла к этой деревне и упиралась в перекресток в центре селения. Из труб поднимался дым, во дворах на веревках висело белье. Все говорило о том, что в деревне жизнь течет своим чередом, вот только людей почему-то не видно. Сэм порыскал взглядом в поисках церкви, но не увидел ее. За исключением этого недостатка, вид был идиллическим.

Сэм никогда не видел подобного, разве что в художественных фильмах по тридэо или в картинных галереях.

— Здесь комфортно, не так ли?

В удивлении Сэм повернулся и увидел рядом с собой Собаку. Та усмехалась знакомой собачьей усмешкой.

— Я уже начала думать, что ты — пустая трата времени, — добавила Собака.

— Что это за место? — поинтересовался Сэм.

— Это место — здесь.

— Ну, явно не там. Но все же?

— Ты сюда попал, так не все ли равно?

— Поскольку все это происходит в моей голове, — усмехнулся Вернер, — полагаю, что так оно и есть.

Собака развернулась и пошла прочь от деревни.

— Мне что, нужно идти за тобой?

— Всегда есть выбор, Сэмюэль Вернер, иначе называемый Твистом. Сделай свой собственный.

Сэм сделал. Он побрел за Собакой. Тотем зверя побежал, и Сэм тоже перешел на бег. Собака побежала быстрее.

— Эй, подожди, — закричал Сэм.

— Я никого никогда не жду, — ответила Собака, не оглядываясь.

Сэм не ответил, экономя дыхание для бега. С младых лет он занимался с собаками и знал, что ни один человек, даже дети с безграничной энергией, не могли обогнать собак. У этих четвероногих друзей человека силы и энергии всегда больше, чтобы безостановочно наворачивать круги вокруг медленных людей. Сэм бежал так быстро, как только мог и, к своему удивлению, скоро обнаружил, что расстояние между ним и Собакой сокращается. Как только он догнал Собаку, та ухмыльнулась. Любопытно, но Вернер не чувствовал усталости.

— Тебе многое предстоит узнать, — объявила Собака.

— Угу.

— Это только начало.

Несколько часов они бежали, шли и разговаривали. По пути Собака научила Сэма новой Песне.

 

Глава 30

— Вот почему я хотел поговорить с тобой наедине, — закончил Сэм рассказ.

Харт казалась нервной, словно Вернер со своим рассказом о встрече с Человеком Света мешал ей. Она нервно заиграла пальцами в волосах, когда Сэм повторил слова того существа. Реакция Харт еще больше усомнила Сэма в доверии к нему после возвращения из страны тотемов. Поэтому Вернер немного отредактировал историю, умолчав о том, что Человек Света рассказал ему об истинных отношениях человека и эльфийки. Что бы сказала Кэтрин, если бы сама столкнулась с Человеком Света и услышала от него, что любовь Вернера и Харт им навязана с помощью колдовства? Отринет ли Кэтрин вынужденную любовь? Сэм надеялся, что нет, хотя не был в этом уверен. Даже если Кэтрин думает, что по-настоящему любит, на самом ли деле это так, а не внушено извне?

Прошла минута в тишине после того, как Сэм закончил рассказ. Кэтрин продолжала накручивать локоны на пальцы, затем тряхнула головой, убирая волосы за спину, и посмотрела на крышу дома через дорогу, словно в поисках ответа. Вернер ждал. В ближайшее время их тут никто не побеспокоит. Вилли занималась своими делами, Додгер снова ушел в киберпространство. Не глядя на Вернера, Кэтрин сказала:

— Неважно, с кем ты там на самом деле встретился. Он — лжец! Никто не может быть настолько могуч, чтобы повлиять на разум сразу трех человек. На твой, на мой, возможно. Но Эстайос не осел, он сильный колдун, — Кэтрин обхватила себя руками. — Если что-то и поменяли насильственно в наших умах, не думаю, что мне интересно выяснять, что именно, особенно, когда это не так уж и важно, — она отошла от края крыши и села рядом с ржавой коробкой блока климат-контроля. — Думаю, что это не будет для меня проблемой.

— Почему? Ты уверена, что все эти воспоминания — наши? И то, что мы обнаружили в имении Гловера — так и было?

— То, что помнишь ты, совпадает с тем, что помню я, — ответила она таким тоном, что этого должно оказаться достаточно для решения вопроса.

Харт сняла с плеча сумку и вывалила содержимое под ноги. Вытащив из кобуры «Крусадер» с ониксовой рукояткой, она положила пистолет чуть в стороне, после чего уставилась на бессистемную кучу приспособлений, ящичков, кинжалов и прочих убийственных аксессуаров. Наконец, она выбрала один из самых больших ящичков. В нем Кэтрин держала походный инструмент в индивидуально подобранных ячейках. Она резко открыла крышку и вытащила оттуда тряпочку и щетку для чистки оружия. Проверка снаряжения — один из способов, которыми Харт успокаивала нервы. Сэм молчал, пока Кэтрин разбирала пистолет, после чего продолжил разговор.

— Если Человека Света там не было, почему он утверждает, что был?

— Не знаю, — Харт пожала плечами, начав чистить пистолет. — Я ведь не шаман, но слышала, что некоторые путешественники сталкиваются с существами, преграждающими путь в более высокие планы. Своего рода защитники того мира. Из описаний, что я слышала, они могут выглядеть как угодно, даже как твой Человек Света. Как я это понимаю, он своего рода охранник, страж, обитающий в туннелях, чтобы не пропускать в мир тотемов нежелательных товарищей. Это всего лишь символ для разума, завязанного на мистике, но никак не рационального подхода.

То, что рассказала Харт, как нельзя соответствовало выводам Вернера до его последнего разговора с Собакой. Но откуда Кэтрин все это знает? Она ведь не шаман и никогда не разговаривала ни с Собакой, ни с каким другим тотемом. Что еще более важно, Сэм почему-то был уверен, она никогда не была в той мистической стране. Как-то не складывалось все это, учитывая, что Кэтрин могла и врать.

Сэм смотрел, как Кэтрин, почистив детали пистолета, начала его собирать. Руки двигались быстро, чувствовалась долгая практика. Тонкие пальцы, чью нежность Вернер хорошо знал, ловко вставляли одну деталь в другую с точностью многолетних тренировок. Любой сложный вопрос, с которым столкнулся бы разум эльфийки, быстро становился второстепенным, когда Харт погружалась в привычную рутину. Вернера слегка передернуло, когда он понял, что сейчас Харт превратилась в этакую машину для убийства, что соответствовало ее репутации.

Сэм же знал ее лучше, потому что смог прикоснуться к другой Харт, той, что жаждала любви и нежности, и Сэму удавалось давать ей и то, и другое. Сейчас она прятала эту ипостась, избегая взглядов и прикосновений Вернера. Сэм не знал, что делать, потому что, несмотря на их близость, он многого не знал о Кэтрин. Потом еще и заявление Человека Света. Как преграду, Вернер его устранил, но сказанные им слова на счет отношений заставили Сэма засомневаться в чувствах. Он хотел убедится в том, что его чувства реальны, а не навязанны кем-то чужим ради извращенного удовольствия, или, того хуже, чтобы закопать вину по отношению к Салли.

— Если Человек Света всего лишь конструкция моего разума, зачем ему утверждать, что он изменил мои воспоминания?

— Я всего лишь наемница, а не психолог, — фыркнула Харт. — Может, это проекция твоих страхов. Я знаю, что ты ненавидишь весь этот шаманский фетиш. Может, тебе просто отказаться от него? Мы могли бы уехать отсюда куда-нибудь, где ты смог бы спокойно изучать классическую магию.

— Ты сама и первая предложила мне поработать с Херцогом.

— Возможно, я ошиблась. Не в первый раз.

В голосе Кэтрин Вернер впервые услышал горечь, и это задело его чувства. Он понял, что сейчас Харт пытается таким образом оттолкнуть его. В попытке исправить настроение Кэтрин, Сэм положил ладонь ей на плечо и с сарказмом поинтересовался:

— Редкий момент истины от непревзойденной наемницы?

— Не дави на меня, щенок! — Кэтрин резко смахнула его руку со своего плеча.

Сэм озадачился. Сейчас Харт вела себя так, словно это была не она. Что-то здесь не так. Единственное, что приходит на ум, Кэтрин перестала доверять Вернеру. Весь вопрос в доверии. Получается, у эльфов-наемников, работающих в тени, не может быть постоянных связей и чувств?

— Хочешь сказать, что теперь сомневаешься, что я справлюсь с этим делом?

— Нет, Сэм, — тихо ответила Кэтрин. Впервые с момента, как он начал рассказывать о том, что с ним приключилось на уроках Херцога, эльфийка посмотрела на него. Ее бронзовые глаза заблестели в сумерках. — Я тебя хорошо знаю. Ты будешь делать все, что возможно. Вот в этом и проблема.

Она опустила голову и снова сосредоточилась на чистке оружия. Не дождавшись продолжения, Сэм подытожил:

— Я не вижу в твоих словах смысла.

Кэтрин прикусила нижнюю губу. Когда она вновь заговорила, голос ее звучал тихо и хрипло.

— Это слишком опасно, Сэм. К тому же, это не приведет ни к чему хорошему.

— До сих пор я считал тебя не знающей страха наемницей.

— Ты сам знаешь, что не в этом дело. Борьба со Скрытым Кругом — плохая затея. После первого же налета Эстайос и его люди куда-то исчезли без следа.

— Теперь я владею колдовством, Додгер провернул сделку и готов предоставить дронов, а Вилли поможет нам их настроить. Мы сможем сделать это.

— Мы можем все погибнуть. У друидов такие ресурсы, что наши возможности перед ними просто меркнут. К тому же мы больше не сможем использовать фактор неожиданности. Если они схватили Эстайоса или кого-то из его людей, что весьма вероятно, значит, они знают кто мы и на что способны. Они будут готовы дать нам отпор. Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы друиды всех нас перебили?

— Я хочу, чтобы свершилось правосудие. Я хочу, чтобы больше не умирали невинные люди ради жажды власти кучки безумцев. Я пытаюсь…

— Ты пытаешься убить себя, — с горечью оборвала Сэма Кэтрин.

— Я не хочу умирать, Кэтрин. Но и не могу допустить, чтобы друиды продолжили делать то, что делают.

— Оно того не стоит, Сэм.

Харт закончила собирать «Крусадер». Сэм услышал тихий щелчок пластика, когда Кэтрин вставила магазин. Он взял Харт за плечи, но эльфийка отвернулась и передернула затвор. Все было сделано и больше ей нечем отвлечься. Только тогда эльфийка посмотрела в глаза Вернера.

— Ты просишь меня бросить все и убежать, Кэтрин?

— Ты пойдешь со мной?

— Ты знаешь мой ответ.

— Да, знаю.

Сэм почувствовал, как эльфийка напряглась и, посмотрев вниз, увидел ствол пистолета, направленный в его живот.

— Мне очень жаль, Сэм, — сказала Харт, нажимая на курок.

С яростью, Сэм бросился в сторону и почувствовал, как пуля прошла сквозь длинное пальто. Чувствуя запах пороха, он перепрыгнул через коробку управления климат-контролем, приземлился на крышу, что расположилась чуть ниже уровнем, и побежал в сторону навеса, под которым рассчитывал найти укрытие. Оттуда уже можно выбраться к людям. Второй выстрел Харт попал в колонну, поддерживающую навес. Острые кирпичные обломки впились в щеку. Сэм бросился вперед и вниз, надеясь, что этот маневр собьет эльфийке прицел и у него будет возможность уйти с линии огня. Но то была тщетная надежда. Следующая пуля впилась в плечо. Сэма развернуло, и он упал. Кровь из плеча смешалась с той, что капала из щеки. Вернер попытался подняться, но вмиг ослабевшие руки отказались подчиняться, и Сэм окончательно рухнул навзничь. Раненная рука онемела, тем не менее он сумел перевернуться на спину. В этот момент Кэтрин догнала его, держа пистолет наготове. Взгляд ее был грустным, но челюсти решительно сжаты, в решимости доделать дело.

Почувствовав себя преданным, Сэм потерял сознание.